Неверсмайт: если бы в мире была магия

Глава 1

Наш текущий уровень технологического прогресса позволяет взглянуть на историю от лица бездушных, и от этого неподкупных машин. Результаты неоднократных операций планетарного сканирования, записи многих лет наблюдения за вселенной через множество фильтров одновременно, и работа высокоточного искусственного алгоритма инверсного предсказывания, мы формируем хроноанализ, опираясь на который и была написана эта книга. Наши машины, лишенные эмоций и предвзятости, стали свидетелями масштабных событий, которые оставались незамеченными для взора всех жителей вселенной. Они фиксировали эволюцию цивилизаций, появление и исчезновение культур, а также воздействие природных сил на прочные конструкции и хрупкие мечты. Хроноанализ – это не просто набор фактов, а глубокое понимание взаимосвязей, которые связывают разные эпохи и места. Мы, исследуя эти связи, открываем новые горизонты для понимания нашего прошлого. Все результаты углубленного анализа, что заключены в этой книге, является ключом к разгадке нашей сущности, старающейся выжить в мире, полном вызовов. Взаимодействие технологий, магии и стремления к познанию создает уникальный контекст, в котором классовая борьба, экономические кризисы и социальные изменения становятся ясно различимыми. В этой книге представлены не только результаты анализа, но и попытки интерпретации, благодаря чему мы можем заглянуть в бездну времени и увидеть, как ошибки предшественников формировали будущее.

Мы приглашаем читателя преодолеть границы традиционного понимания истории и взглянуть на нее глазами машин. Конкретно эта книга повествует о том, как зародилась и живет по сей день династия спасителей вселенной и наших мудрых правителей сперва на Земле, а позже вовсе за ее пределами. Вместе мы сделаем шаг навстречу новому подходу, способному изменить наше восприятие не только прошлого, но и возможностей для будущего, где выборы нашей цивилизации будут определяться не только опытом, но и объективными данными, представленными на массе алгоритмов.

– Независимое издательское агентство «Хисториа», 19.124г.

«Субатомные пространства являются частью квантовой механики и начали разрабатываться в начале XX века. Одним из основателей этой теории был Нильс Бор, который в 1913 году предложил свою модель атомов. Позже другие ученые, такие как Эрвин Шредингер и Вернер Гейзенберг, внесли значительный вклад в развитие квантовой теории, предложив знаменитые уравнения и принципы неопределенности. Таким образом, идея о существовании субатомных пространств появилась в первой половине XX века. Спасибо им за такой большой вклад.

Магическая энергия, пронизывающая все субатомное пространство, представляет собой фундаментальное измерение реальности, которое вплоть до раннего периода XXI века оставалось в тени традиционных научных изысканий. Эта энергия, известная как мана, является уникальным феноменом, способным поддаваться манипуляциям через взаимодействие с определенной материей или волей души.

Мана, как концепция, пересекает границы между наукой и мистикой, обладая способностью влиять на материальный мир. В древних текстах различных культур описываются ритуалы и практики, позволяющие извлекать и использовать эту энергию. С течением времени, с появлением квантовой физики, открылась новая перспектива, позволяющая объяснить ману как взаимодействие элементарных частиц и полей, которые резонируют с физическими объектами и духом.

Каждое живое существо на этой планете, в той или иной мере, взаимодействует с маной, создавая определенный резонанс. Это взаимодействие можно наблюдать в моментах вдохновения и творчества, когда мысли и чувства приобретают более материальную форму. Понимание этого процесса открывает двери к новым формам самовыражения и созидания, расставляя акценты на значимости внутреннего мира каждого из нас. Это также является одним из подтверждений теории уникальности душ.

Феномен энергии маны также затрагивает вопрос о пределах ее возможностей. Технологии, использующие принципы манипуляции с этой энергией, могут стать важным дополнением к традиционным методам работ, предлагая, например, альтернативный подход к добыче и обработке руды. Важно помнить, что ключ к управлению маной лежит внутри души, и лишь путем самопознания мы можем раскрыть свой потенциал.

Душа, как неотъемлемая составляющая большинства сущностей вселенной, выступает в роли естественного сборщика и «конденсатора» маны. Она устанавливает синергетическую связь со своей средой, поглощая и преобразуя энергию из окружающего пространства. При этом активизация манипуляций с маной требует соблюдения ряда условий. Некоторые существа физически не способны использовать энергию которая циркулирует в их телах, что заставляет их использовать магические инструменты и импланты. Душа, обладая уникальной способностью к генерации маны, становится своего рода мостом между физической и метафизической реальностью. В зависимости от окружения, она может как усиливать, так и ослаблять свои способности. Например, в мире, насыщенном природными элементами, душа находит в них поддержку и получает доступ к богатым энергетическим ресурсам. Однако в пустынных или крайне негативных пространствах активизация маны может потребовать значительных усилий и времени, а в некоторых случаях – оказаться совершенно невозможной. Сложности, возникающие в результате взаимодействия души с окружающим миром, зачастую обусловлены химическим составом организма. Некоторые существа могут иметь внутренние ограничения, препятствующие им эффективно накапливать ману. Это может быть связано с генетическими факторами, состоянием здоровья или даже с магическими проклятиями, наложенными на их род. В таких случаях поиск альтернативных источников энергии становится жизненно важным.

Применение магической энергии, в свою очередь, не только открывает новые горизонты в сфере экстраординарных способностей, но и поднимает ряд глубоких философских вопросов о границах нашейприроды и возможностях нашего существования. Таким образом, магическая энергия и душа представляют собой две взаимосвязанные сферы, интеграция которых способна изменить наше понимание как материального, так и нематериального существования. Если рассмотреть душу как духовный аспект нашего бытия, то магическая энергия может служить связующим звеном между физическим и метафизическим. Понимание этой связи открывает новые горизонты для исследования внутреннего мира человека, трансформируя привычные представления о том, что значит быть живым. С каждым новым опытом применения магической энергии, человек сталкивается с вопросами о своём месте во Вселенной и о природе реальности. Эти размышления могут подвести к осознанию, что существование не ограничивается только материальными проявлениями. Взаимодействие магической энергии с душой создает пространство для новых переживаний, позволяя каждому индивиду открыть в себе скрытые ресурсы и потенциалы. Тем самым, интеграция этих двух сфер способствует не только личностному развитию, но и расширению коллективного сознания. Общество, увлечённое поиском новых путей самовыражения, может стать свидетелем значительных изменений, когда каждый человек осознаёт свою способность влиять на окружающий мир через магическую практику и внутреннюю гармонию.»

– Старр Блэкхарт. 2003 год

Солнце, безжалостное и яркое, палило на Пангею, гигантский суперконтинент на планете Земля, покрытый непроходимыми лесами и болотами. Жизнь бурлила, расцвеченная миллионами оттенков: колоссы бродили по равнинам, огромные насекомые жужжали в воздухе, а в водах древних морей плавали настоящие монстры и левиафаны. Это был мир, где царил порядок в войне за адаптацию и существование, где жизнь процветала в изобилии, мир, который никогда не знал истин страха. На этих просторах, среди величественных деревьев и густых подлесков, обитали хищники и травоядные, устремляющиеся навстречу друг другу в безжалостной игре природы.

Так как существ далекого прошлого физически невозможно полноценно воскресить, модульный механизм участвующий в алгоритме хроноанализа, также был специально разработан чтобы на основе всех достоверных данных размещенных во всех существующих базах создавал изображения, максимально соответствующий действительности тех лет, чтобы мы могли хоть и не в живую, но увидеть тех существ которые стали частью этой истории.Модульный механизм хроноанализа опирается на комплексные алгоритмы обработки данных, которые учитывают не только биологические и физиологические особенности существ, но также исторические, культурные и экологические контексты их существования. Сложные математические модели позволяют реконструировать внешние данные, такие как климатические условия, флора и фауна, а также взаимодействие разных видов в их естественной среде. Это даёт возможность получить более полное представление о том, как выглядели эти существа в своё время и каким образом они влияли на окружающий мир.

Потомки первичных динофагов с изогнутыми шеями вытягивали ветви высоких растений, в то время как за их спинами крались скрытные хищники с острыми как бритва зубами. Каждый звук, каждое движение становилось сигналом тревоги и шанса, жизнь зависела от мгновения, когда одна из сторон сделает решающий шаг. В воздухе висела напряженность, и каждый шорох листьев под легким ветерком отзывался в сердце травоядных. Они чувствовали, как давление интуиции сжимают их, заставляя подниматься с земли и вытягивать длинные шеи к солнечным вершинам. Чтобы достать до сочных веток, им приходилось рисковать, ведь даже мгновение невнимательности могло обернуться катастрофой. Их яркие глаза, полные осторожности, сканировали окрестности, ища тени среди деревьев. Плотоядные звери, затаившись в гуще растений, следили за каждой жертвой. Их мускулистые тела, покрытые чешуей, были готовы к атаке в любое мгновение. Зубы, острые как бритва, блестели в полумраке, отражая свет, и увлажненные языки приготовились к разрыву плоти. Каждый из них был безжалостным охотником, наученным выживать в мире, полном жестокости и хищничества. В недрах своего организма они почувствовали взывание инстинкта, призывающего к действию. И вот, самую малость затянувшись, один из травоядных вдруг сотрясся, сворачивая вперед и принимая позу наготове. Уловив это движение, хищник мгновенно отреагировал, словно вызванный силами природы. Загадочный танец между двумя мирами – жизни и смерти, становился все более зловещим. В этот момент времени остановилось, и небеса словно застыли в интриге.

В это время среду наполняли неожиданные чудеса. Цветущие папоротники и яркие цветы привлекали внимание полчищ насекомых, которые, как живые драгоценности, порхали в танце жизни. Громадные бабочки расправляли свои крылья, заливая мир яркими красками, а их стремительные собратья, стрекозы, мерцали в воздухе, охотясь на менее удачливых жертв. В густой листве можно было услышать шепот ветра, который играл с листьями, словно стараясь пробудить скрытую жизнь. Каждое движение природы было напоминанием о том, насколько хрупок этот волшебный мир. Папоротники, словно стражи древних тайн, укрывали под своим покрывалом множество крошечных существ, которые днем прятались в их зелени, а ночью выходили на охоту. Солнце, пробиваясь сквозь листву, превращало капли росы в мелкие алмазы, невидимые для глаз, но ощутимые в каждом вдохе свежего воздуха. Здесь, в этом царстве ярких цветов и переплетений лиан, жизнь сама по себе казалась чудом.

Здесь царила гармония, а каждый миг был наполнен радостью существования. Завораживающий танец природы не знал усталости. В этой идиллии резвилась жизнь – как ее элементарный ресурсообмен, где каждый цветок и каждое насекомое играли свою незаменимую роль, создавая симфонию. Под покровом этих зелёных громад, где воздух насыщен запахами земли и свежести, каждый день приносил новые открытия. Природа здесь была не просто фоном для жизни; она являлась её основой. Скрытые среди листьев, крошечные феи-насекомые, протоптицы и даже мелкие жалкие рептилии выполняли свои задачи, поддерживая хрупкий баланс. Их присутствие напоминало о том, что каждая жизнь, хоть и маленькая, имеет значение. Ночью, когда луна освещала своей серебристой аурой, лес оживал новыми звуками. Это был момент, когда таинственные существа, ранее незаметные днём, выходили на охоту. Их охотничьи ритуалы, полные грации и хитрости, создавали магическую атмосферу, обещая приключения и встречи с неизвестным. Тихие шорохи и легкие взмахи крыльев сливались в мелодию, которую мог услышать только тот, кто умел слушать. В этой удивительной экосистеме каждый элемент был важен. Корни деревьев, пронизывая землю, обогащали её, а цветы, привлекая множество насекомых, обеспечивали воспроизводство. Здесь, в царстве адаптации и магии, природа показывала чудеса своего существования. Каждый миг был наполнен волшебством, и жизнь как никогда была настоящей.

Предвечный океан, отражая завораживающее солнце, прятал в своих глубинах загадочные ужасы. Там, где свет не достигал дна, медленно плыли костяные гиганты и реликтовые рыбы, рождённые в потаенных недрах планеты. Каждое мгновение, каждое движение этих тварей стало невидимым криком жизни, где царила гармония – далекая от хаоса, который когда-то мог бы разрушить этот волшебный мир. В темных глубинах океана, где свет терпел крах, а давление убийственно,простирались мрачные леса водорослей, затянутые тусклым светом биолюминесцентных существ. Их тела светились в темноте, как звёзды в бездне ночного неба, создавая безмолвную гармонию. Здесь обитали течения, чья силаприводилав движение перистые щупальца древниханемон, которые, казалось, знали секреты первых цивилизаций вселенной, хранящиеся в их клетках на протяжении миллионов лет. Время здесь текло иначе, оно растягивалось, как материя близ чёрной дыры, позволяя каждому существу осознать свою роль в этом подводном царстве.

Иногда с поверхности доходили тонкие волны звуков, их эхом отзывались загадочные создания. Объединённые единой целью, эти обитатели изучали друг друга, создавая сложные связи, которые сложились в нежный, но несокрушимый порядок. Но даже в этой гармонии скрывались угрозы. Порой в тени вступала особо непостоянная тишина, из которой выныривали жуткие силуэты, изгибающиеся в водах, тревожа даже самых стойких. Эти существа, на видпроявившиесяиз глубин страшнейших кошмаров, готовые разрушить мир, где жизнь и смерть переплетались в нескончаемой партией в шахматы. Но слабый свет не всегда мог противостоять натиску жутких созданий. Каждый раз, когда таинственные силуэты выбирались с самого дна глубочайших впадин мира, затихали даже самые громкие звуки. Каждое такое появление оставляло за собой холодный страх, порождая хаос среди обитателей морских глубин. В эти моменты спокойные волны превращались в бурные, а гармоничные связи сразу разрывались. Но, несмотря на угрозу, в подводном царстве возникали и защитники – смелые существа, собиравшиеся в группы, для борьбы с мраком. Их голод, бесстрашие и упорство стали оплотом, который держал на месте разрушительные силы. Контроль над собой, осознание своих возможностей и опыт предков позволяли им находить уникальные пути противодействия. Каждый раз, когда тьма вновь поднимала свою голову, они объединяли усилия, создавая свет из своих тел. Вода вокруг начинала сиять, отражая свет их решительности, устанавливая временный барьер, который сдерживал натиск чудовищ.

К концу Пермского периода, гигантский суперконтинент Пангея, окутанный густыми лесами и засушливыми пустынями, находился на грани катастрофы. Частые извержения вулканов, ускоряющиеся течениями маны из ядра Земли изливавли потоки лавы. Выброшенные в воздух ядовитые газы отравляли воздух, вызывая стремительные климатические изменения. Уровень кислорода в атмосфере падал, а температура неумолимо теряла стабильность. Животный и растительный мир, привыкший к процветанию, был на грани исчезновения. Но в эпицентре энтропии, в самой глубине страдания, проснулась одна великая забытая сила – магия.

Растения, первые жители Пангеи, стали пионерами в использовании магических сил. В условиях сокращения солнечного света и усиления засухи, они научились черпать энергию из земных недр, используя магию от тепла глубинных потоков магмы. Древние папоротники, лишенные фотосинтеза, научились питаться от экстремальных температур, распуская свои листья, похожие на щупальца, к горячим трещинам в земле. Магия, пробуждаясь в растениях, начала распространяться в окружающий мир. Лес стал царством чудес, где многотообразные формы жизни изменялись под влиянием новой силы. Деревья, освоившие магические приемы, заполняли свои клетки под корой, позволяя им более эффективно удерживать влажность и защищаться от губительных извержений. Цветы, ранее скрывающиеся в тени, расцвели яркими оттенками, привлекая отдыхавших от страха насекомых, ставших желанными помощниками в их стремлении к выживанию. Внутри этого волшебного мира начали происходить невообразимые изменения. Грибы, ранее невидимые и незамеченные, превратились в яркие ланцетные шляпки, излучающие мягкое свечение и служащие источником света для ночью блуждающих существ. Их

споры стали ключом к взаимодействию с окружающей средой, восстанавливая равновесие в экосистеме, наполняя почву питательными веществами на пару с опадающими листьями деревьев и взрывающимися ягодами высоких кустов.

Животные, осознав изменения в окружающем мире, также начали адаптироваться. Некоторые, к примеру, рептилии, научились использовать магию для маскировки, становясь невидимыми для хищников. Сталкиваясь с нехваткой пищи и изменением климата, они также старались раскрыть весь свой потенциал, обратились к магии. Древняя гипер-фауна развила способность анипулировать элементами, чтобы выжить. Некоторые научились создавать защитные щиты из огня и камня, другие – управлять водой, чтобы находить источники питья в засушливых регионах. Другие, обретя способность управлять собственным метаболизмом, начали выживать, опустошая разнотравье или приспосабливаясь к новому рациону, состоящему из магических растений. Эти создания, ставшие стражами новой реальности, оберегали леса от различных угроз. Огромные травоядные, имеющие крепкие спины и длинные ноги, развили возможность излучать энергетические волны, способные отпугивать ядовитый дым и хищников, защищать своих соплеменников. Их движение по лесу стало напоминать военный марш, в котором каждое движение наполняло пространство магией и силой. Маленькие, изящные летающие создания, научились использовать магические потоки воздуха, чтобы перемещаться с легкостью и бесшумно выслеживать траву, насыщенную маной. Они развивали молниеносную скорость, проникая в густые заросли, и охраняли места, где росли редкие растения. Эти стражи леса не только спасали свои территории от посягательств, но и служили связующим звеном между островками нормальности в царстве хаоса.

Таким образом, в сердце Пангееразвернулась жесточайшаяборьба за жизнь, где сами растения и животные выступили в роли магов, защищая остаткисвоегосуществованияи стремясьвосстановитьбаланс в мире. Благодаря новой силе они начали создавать экосистемы, которые имели некоторые шансы навыживание, формируя новую эру, полную надежды и волшебства.

Магия стала неотъемлемой частью жизни на Пангее. Животные и растения, тесно взаимосвязанные магическими потоками, создали уникальные экосистемы. В лесах, где деревья черпали силу из земных недр, обитали существа, способные управлять теплом собственного организма, освещая тьму. Также там обиталиСагиры, величественные существа, способных превращать солнечные лучи в живую влагу. Их шершавые тела, обвитыми лианами и мхами, светились мягким светом, который питал всё вокруг. Упавшие листья, восстанавливающие силы деревьев, напоминали платки, расстеленные по земле, а в воздухе витали искры, нагруженные маной. На берегах редких оазисов, наполненных водой, исцеляющей от ядовитых газов, жили животные, способные создавать незримые щиты вокруг себя и растить траву под своими массивными ногами.

На берегах оазисов обитали Гидронавты, животные с блестящей чешуей, собирающей целительную воду.

Они напоминали своим видом змеевидных и рогатых псевдодраконов, и у них была способность вызывать подводные течения, очищая воды от ядов. В их присутствии цветы распускались особенно быстро, а вокруг их мощных тел простирались зелёные, размашистые будто крылья симбиотические растения, рядом с которыми остальная подводная растительность оживала на глазах.

Несмотря на все магические способности, жизнь на Пангее так и осталасьнестабильной. Катастрофические изменения климата и геологические катаклизмы привели к Великому Вымиранию, уничтожившему большую часть живых организмов. Мир, привыкший к теплу и свету, погружался в сумерки, а его обитатели, словно корабли, дрейфующие в бушующем море, метались в поисках спасения. Среди них былиГромогласы, единственныйрод деревьев немыслимых размеров, титаны, чьи корни уходили вглубь земли на сотни метров. Онипомниливремена, когда Пангея была молода и полна жизни, когда солнце щедро делилось своим теплом, а воздух был чист и свеж.

Громогласы. Вероятно самые известные из крупнейших видов растений, относящихся к классу магической силы, аналогично гипер-фауне, гипер-флоре. Их можно встретить во многих молодых мирах, которые еще не встречались с катастрофами и атмосфера преимущественно состоит из кислорода и азота. Громогласы являются целым семейством, и на каждой планете они выглядят по разному, представляя из себя подвиды, но всех их объединяет ряд критериев: 1 – С момента пробуждения саженец никогда не прекращает свой рост. 2 – Вместе с жидкостями и питательными веществами корни дерева накапливают в себе концентрат маны из внешней среды. 3 – Деревья демонстрируют большой спектр ответных реакций на внешние раздражители, напоминающие ответы будто от разумного существа. Также один факт – Громогласы не перестают расти, даже если покидают пределы внешних слоев атмосферы своей планеты, постепенно разрастаясь в ширину от воздействия гравитации.

Теперь же, ихлистья, словно пожелтевшие страницы старой книги, шелестели от ветра, предвещая скорую гибель. Тёмные облака свисали над землёй, как тяжёлые занавески, скрывающие свет и надежду. Громогласы, поднимая свои безмолвные ветви к небесам, стремились поймать каждый луч солнечного света, что всё еще пробивался сквозь серую пелену. Но время было против них. С каждым годом холод всё глубже забирался в их сердца, и они чувствовали, как их жизненная сила медленно истекает, словно вода из треснувшего сосуда. На фоне угасающего света, другие существа также испытывали свою судьбу. Звери, некогда гордо бродившие по родным просторам, теперь прятались в тенях, опасаясь любого шороха в этом новом, кровожадном мире. Их глаза, полные недоумения, искали уюта, что когда-то был так доступен. Громогласы, чувствовались ими как старые хранители, старались дать надежду хоть кому-то, обещая, что жизнь, возможно, ещё вернётся. Но кто мог знать, что ждёт впереди? Необратимые изменения шли вразрез с надеждами всех жителей этой земли. И в каждую минуту, когда ветер уносил с собой последние остающиеся листья, Громогласы понимали: это их последняя попытка сохранить память о былой красоте и величии мира, который с каждым днём удалялся всё дальше в небытие. Разом, со всем своим величием Громогласы объединились и использовали всю ману что копилась в их жилах со времён зарождения жизни на суше юной Пангеи, их корни сияли энергией жизни и дрожали, встряхивая планету и силой отдавая ей целительную живицу, пронизывая самые глубокие раны мира. Сквозь оглушительный шум ветра доносился трепетный шёпот древних деревьев, в котором слышалась не только тоска, но и надежда. Громогласы, объединённые в одно целое, ощущали, как энергия их общей силы струилась по корням, устремляясь в недра земли. В этом волшебном соединении каждого из них возникло новое сознание – единый живой организм, стремящийся восстановить утраченное. Они знали, что это их последний шанс, и нельзя было допустить, чтобы мир забыл о своей красоте. С растущей мощью Громогласы начали вытягивать из своих стволов последний удар живительной силы, направляя её в самые потаённые уголки планеты. С каждым мгновением она заполняла высохшие источники, поднимала умирающую флору и возвращала цвет и благоухание опустевшим лугам. Деревья моментально оживали, и вместес ними возрождался целый мир, который казалось, был давно похоронен под завалами времени и забвения. И вот, когда многолетние стволы, опоры титанов, начали трескаться, Громогласы выпустили остаток своей силы жизни в атмосферу, а потом высохли окончательно, сразу начав падать и разваливаться, а останки их корней что навечно оказались захороненными в земле, остались для нас наследием, известным сейчас как основа сплава жизни или живая руда – Харагфлор. Они знали, что каждое действие, каждое усилие не прошло даром. В тот момент, когда истекающая энергия обняла землю, в небесах разразилась яркая живящая буря. Дождь, впервые за многие месяцы, начал литься с небес, создавая мелодию, сливающуюся с предсмертным шёпотом деревьев. Каждая капля впитывалась в землю, наполняя реки, прежде иссохшие, и давая жизнь уснувшим тварям, которые ждали своего часа. Вихрь превращался в симфонию – звучали отголоски радости и облегчения, отражая в унисон чувства Громогласов. Миллиарды существ, живущих в этих краях, вернулись к жизни; земля дышала, и её сердце снова забилось. Это был знак, что мир готовился к новой весне, к возрождению после долгой зимы забвения. Это была история выживания, адаптации и трансформации. Это история о том, как жизнь, столкнувшись с катастрофой, нашла в себе силы, чтобы выжить, используя магию. Это напоминание о том, что даже в самые мрачные времена, надежда всегда есть, и даже самые невероятные способности могут проявиться, чтобы помочь нам выжить.

Но даже так, не смотря на все усилия магии жизни, Земля была обречена на долгие страдания, после того как на ней появилось первое разумное существо.

Недолго прожив в полной гармонии, миру предстояла новая встряска. На краю атмосферы, скрытый за завесой из облаков, возникло странное явление – туманный шар, сияющий зловещим сине-фиолетовым светом. Он не был похож ни на одно из небесных тел, знакомых Пангее. Этот осколок, оторванный от бог знает чего, был пропитан чистым злом, и его появление предвещало глобальную аннигиляцию.

Осколок вошел в атмосферу, оставляя за собой огненный шлейф. Земля содрогнулась, и небо ненадолго окрасилось в гибельные тона. С каждой секундой он приближался, его свет становился все ярче, все зловещее. Осколок разрывал воздух, излучая нестерпимое тепло и пылая, как гнев самого космоса. Внизу, на поверхности Пангеи, жизнь чувствовала приближение катастрофы. Колоссы, обладавшие инстинктивным страхом перед небесными явлениями, застыли в ужасе, их огромные глаза устремлены на приближающийся свет. Переливы синего и оранжевого света отражались на поверхностях океанов, вызывая волны, которые неслись к берегам, словно предвестники конца. Животные, ранее мирно пасущиеся на зелёных склонах, начали беспокойно поднять головы, инстинктивно чувствуя надвигающуюся угрозу. Ветер, наполнившийся запахом озона, стал резким и холодным, как предвестник бури. На горизонте врывалась яркая вспышка, и паника охватила мир. Осколок, сжигая атмосферу, достигал критической точки, и в последнюю секунду, когда всё казалось безнадежным, в небе раздался оглушительный взрыв. Вздрогнула земля, и мир затопило ослепительное сияние. Затем – тишина. Только в это мгновение, ослепительное и сокрушительное, жители древней Земли поняли, что их место в истории может быть лишь мгновением, затерянным среди бескрайних космических просторов. Когда осколок наконец достиг поверхности, земля треснула, и глухой грохот разверзнул тишину. Огненные языки вспыхнули, сжигая леса и разрывая землю поблизости. Яркие всполохи осветили небо, превращая его в взрывчатую картину апокалипсиса. В считанные мгновения то, что было, превратилось в облако пыли и жара. Параллельно с разрушением раздавались крики и вопли – отголоски страха тех, кому не посчастливилось оказаться в эпицентре хаоса. Солнце исчезло за завесой из ядовитого тумана. После взрыва температура в километрах от резко упала, и ледяной ветер пронесся по Пангее, вырывая деревья на границах эпицентра столкновения с корнем. Животные падали замертво, отравленные ядовитыми испарениями. Взрыв потряс Пангею до основания. Кратер, заполненный густым, зловонным туманом, образовался на месте падения. Туман, пропитанный ядом и разрушительным избытком маны, начал распространяться по земле.

В кратере, где упал осколок, зародилось нечто ужасное. Из тумана, клубящегося над кратером, появилось новое создание – чудовище, порожденное разрушительными процессами космоса и массивами маны, первородным злом, пропитанным в осколке. Его тело будто состояло из металлических сегментов, симулирующих кости, что защищали сгусток пульсирующей гнили, окутанный беспросветным черным туманом. В грудной клетке, если ее можно было таковой назвать, стучал мерзкий кокон пародирующий сердце. Будто хаотично расставленные глаза горели зловещим огнем, а от порожденной его телом мглы исходило ничего кроме болезней, разрушающих жизнь на молекулярном уровне. Он были послан, чтобы уничтожить все живое, чтобы превратить Пангею в безжизненную пустошь. И с этого моемнта история только начиналась. Окружение отражало ужас, царивший там где он ступал: древние деревья, некогда полные жизни, теперь гнили с каждым вдохом, пропитавшись болезнью, исходившейот чудовища. Каждый его шаг оставлял после себя зловонный след, а мрак, обволакивающий его, медленно поглощал даже лучи солнца, заставляя мир вокруг погружаться в беспросветную тьму. В отсутствие света и надежды, группки решительных душ собирались, чтобы положить конец этому кошмару. Они были вооружены лишь наследием природы и храбростью, но в сердцах их горело желание остановить распространение этой нечистивой силы. Они знали: если не сделать этого сейчас, их дома и семьи могут стать следующими жертвами разлагающего зла. Стремясь вернуть утраченное, они шли во мглу, их решимость высвечивалась в мрачной бездне, пока безвозвратно не угасала а ней. Встреча с Белиал-Теоном, как он прозвал себя сам, всегда означала только смерть. Если на его пути появлялись сильнейшие представители Земли в лице колоссов других крупных, сильных и заряженных магией животных, он позволял себе издеваться над смелыми существами как только ему вздумается: создавая разрезы пространства внутри существ, вызывая взрывы из ошмётков органики, что разлетались из-за кратковременного воздействия крошечных порталов, что вели напрямую к чёрным дырам. Он мог наслать на них чуму, что не разлагала жертв заживо, но убивала их медленно и мучительно, занижая их болевой порог до минимума. Воскресающие мрачные образы исчезали так же быстро, как появлялись, оставляя лишь пустоту. И в этой пустоте он смаковал своё величие, как художник, наслаждающийся своим шедевром разрушения. Каждый его шаг сопровождался шёпотом тех, кто пал перед ним, как напоминание о том, что монстр неудержим. Оно не стремилось просто к уничтожению – оно было жадным, желая поглотить страх и отчаяние живых, добавляя в свою бесконечную тьму еще больше душ. В этом удивительном зеркале космоса, где манипуляции со стихиями приводили к воцарению ужасов, эхо древних тайн все еще ждало своего раскрытия. Ему не нужны были слова, чтобы вызвать ужас. Достаточно было одного взгляда, и в тот же миг тени, словно живые, начали извиваться вокруг его отростков напоминающих ноги, поглощая свет и жизнь. Существа, стоявшие на его пути, понимали: у Белиал-Теона нет жалости, нет сострадания. Он пришел за душами, и ничто не могло его остановить. Мысли о сопротивлении тут же рассеивались, оставляя лишь пустоту и безнадежность. С каждым шагом он собирал вокруг себя страхи, превращая их в свою силу. Этот титан неустанно напоминал Пангее, что она всего лишь мимолетная искра, которая будет обречена догорать в его царстве. Каждый вздох, поглощенный им, только укреплял его, даруя возможность забрать ещё больше, ещё глубже затягивая всех тех, кто осмеливался взглянуть в его адский мир. Его глаза, как мертвые потусторонние вулканы, извергали тьму и ненависть, а каждый его шаг звучал как приговор. Белиал-Теон знал, что его время пришло, и ничто не могло отвратить его от этой судьбы. Он был не просто жертвой своих амбиций, но и искусным манипулятором маны, который использовал магию, страх и энергию хаоса как кровавую нить, соединяющую его с их унижением. Они смотрели на него, и что-то внутри них утихало, отдавая себя в когтистые лапы энтропии. Крики тех, кто пал в его омут, становились его личным гимном. Каждый новый вопль отзывался в его ядре, раскатываясь как волны на прибрежной линии. Он наслаждался их беспомощностью, впитывая страдания, как корень собирает влагу земли. В его царстве надежда была лишь памятником загубленного прошлого, не способным воскреснуть под гнетом его власти. Пока миру оставалось лишь дрожать от истощения и бессилия, монстрпродолжал свой путь вперёд, собирая тени и души. Каждая частица маны, каждая слеза и предсмертная агония становились косой для тёмной жатвы, оглашая всем его могущество. Он был не просто титаном; а самим забвением, готовым поглотить всё, что когда-либо было светлым, наполняя окружающий мир бездной. С каждым мгновением болезнь распространялась, не давая и шанса тем, кто осмеливался поднять взгляд. Когда живой территории осталось совсем немного, безнадежное пятно среди сплошной черноты на карте новой Пангеи, монстр готовился к своему последнему походу, после которого его ждал лишь анабиоз, разрушение планеты и полет к своей следующей жертве. Но когда Белиал упивался радостью и предвкушением пополнения своей коллекции убитых миров, в его царство проникла стая невиданных ранее существ: на вид словно покрытых серебряной пылью и сметрельно истощенных. Их тела частично покрывались хаотичными конструкциями из цельного металла, часть из которых, как и их органы, сияли и переливались между золотым, ярко-голубым и оранжевым цветами. Эти животные не поддавались болезням что вызывал Белиал, они спокойно бежали во мгле и на каждый шорох отвечали залпами перегретых сгустков плазмы из их клыкастых пастей.

Белиал-Теон, погруженный в эйфорию своего безжалостного творчества, внезапно ощутил холод опасности. Его внимание привлекли эти существа, которые с непривычной скоростью пробирались сквозь его царство, оставляя за собой звездное сияние. Они не проявляли страха перед его могуществом, что было для него крайне тривиально. Словно инстинкт подсказывал им, что они стоят выше его мрачных игр. Существа, как будто чувствуя его наблюдение, замедлились в движении. Их сверкающие глазницы сияли первобытным гневом, и в этот миг Белиал понял, что кто-то претендует на его трон. Эти создания представляли угрозу, которую он давно не испытывал, и вдруг его интерес к поглощению миров стал казаться обманчиво простым. Молча вздымая облака пыли, стая устремилась к центру его царства, оставляя за собой шлейф магии и напряжения, обостряя его предчувствия. С каждой секундой, с того момента как темнота его мира столкнулась с яркостью новопришедших, он вступал в противоборство, которого не мог избежать. Из всей безжалостной силы его творчества возникали трещины, что будто невидимые мечи рассекали все чего касались и рубили останки леса. Белиал-Теон сделал шаг вперед, и его тень, по-прежнему величественная, показалась лишь бледным отражением его бессилия. Но монстр все равно оказался сильнее. Творчество, что когда-то зарождалось в его порывах безумия, теперь стало лишь оружием в руках бездны, к которой он был привязан. Каждая трещина в пространстве вызванная титаномпостепенно разрывала не званных гостей и окрашивала лес в золото:цвет крови тех существ, что возомнили себя новыми хозяевами мира. После расправы он немедленно пошел в свой последний поход. Каждый его шаг отзывался гулом в сердцах тех, кто осмеливался противостоять ему. Тени прошлого влекли за собой призраков, которых он не смог изгнать, и вся его мощь оказалась лишь пустотой, наполненной эхо собственных ошибок. В этом мире, разоренном амбициями, со всеми у его ног, он чувствовал растущее напряжение, словно сама Земля наконец стала противиться его присутствию.

Добравшись до последнего островка жизни, что остался от вымирающей Панеги, объявилось неожиданное. Место Белиала на этой территории заняло нечто странное и такое же чуждое этому миру как и он сам. Светлая сущность, которая распространялась по всем поверхностям как инфекция и превращала все чего касалась в металл и магические конструкции, поглощая всю ману вокруг в огромном радиусе. Оно преобразовывало материю и изменяло зараженных существ от поведения до их химического состава, наращивая армию для распространения сущности.

В наши дни эта аномальная болезнь неизвестного происхождения носит название Звёздная хворь. Все кто поддается ее влиянию медленно трансформируются и после выталкивания души тело остается верным только коллективному инстинкту, подчиняясь только своему рою и выполняя приказы естественного алгоритма. Механизмы без систем защиты еще больше уязвимы к хвори чем существа обладающие душами.

Хворь распространилась по последним уголкам Панеги, оставляя за собой шлейф разрушений. Когда-то умершие величественные деревья обращались в высокие металлические конструкции, ребристые или спиральные монолиты, а живые существа становились механизированными оболочками, подчиняющимися единой воле. В глубинах этих изменённых далей можно было услышать странный хоровой звук – как будто сама симфония природы поддалась искажениям, и теперь ее воспоминания зациклились в моменте восхваления нового порядка. Трубы торчащие из пещер в этой преображённой экосистеме нарушали гробовую тишину своим гулом. Глубоко в этих пещерах обитали животные, что предпочли вечность смотреть на звёзды вместо того чтобы сгнить заживо или остаться на веки погребённым в ядовитой земле. На вид искусственные существа, созданные из частей природы, в состоянии покоя еле шевелились, словно покорные куклы, на которые природа больше не имела влияния. Но в темных углах этих пещер всё ещё оставались остатки жизни – редкие кристаллы, искрящиеся ярко-зелёным светом, которые так же как и остатки жизни, медленно но верно становились холодными ибезвольными накопителями магической энергии… И вся эта картина сильно разозлила Белиал-Теона. Пробираясь сквозь тишину, он ощущал гнев, как огонь, жгущий изнутри.

«И эта ересь хочет сдержать… Меня!?» – Промолвил титан с ненавистью в голосе, который он так редко использовал за все свое время на покинутой богом Земле. Заметив как Звёздная хворь начала захватывать отравленную мертвую почву, пересекая границу его царства смерти, он ударил о землю, да так, что его удар слышался как взрыв, оставив после себя маленький кратер.

«Никто не посмеет противиться истине разрушения!» – прогремел он, словно речь его отразила зловещие звуки, перерастающие в резкий крик. С каждой секундой гнев становился все более невыносимым. Казалось, что само естество ощущает ярость владыки, и покладистые механизмы вокруг начали дрожать, как будто заводясь для невероятного сражения. Внутри него словно бурлила память старых божеств, требующих немедленной кары за осквернение их светоча – преклонения неизбежной энтропии.

Белиал-Теон поднял руки, рассеяв облака и образовав проём в океане сплошной небесной черноты. Он собрал всю ману что хранилась в останках его владений. Бездонно чёрная пелена, некогда закрывавшая собой все небо древнего мира, собралась в кольцо по велению титана, воздав вокруг беспокойного светила кольцо, добавив пейзажу зловещее гало, что совершенно не пропускало свет. Взгляд его направился строго вверх, после чего возгласил в лицо Солнца, не обращая внимания на ответную реакцию стражей Звёздной хвори:

«Взываю к долине нескончаемой пустоты, прозванной космосом! Брат мой, Кордериус, пришло время вновь восстать против прогнившей реальности! Восстань из бездны, где тебя заточили, дабы уничтожить всех этих мерзкихсмертных, что осмелились бросить нам вызов! Пусть наше пламя очистит ничтожный порядок, а наша мощь разрушит высочайшие из башен! Мы будем править этим миром, и следующими, как и было задумано пророками протогенезиса, да никто не остановит нас и на нашу миссию!»

Солнце, ставшее багровым и немигающим, застыло на горизонте, будто гигантский глаз, наблюдающий за гибелью мира. Ветер, холодный и пронизывающий, свистел сквозь умершие ущелья, унося с собой последние воспоминания о былом. Пангея, некогда единый континент, теперь представал перед лицом своего последнего врага – Кордериуса, гигантского астероида, весом в 245 миллиардов тонн, летящего навстречу саморазрушению. Огненный шар, несущий в себе смерть, ворвался в атмосферу Пангеи. Небо вспыхнуло, земля задрожала, и наступила тишина, тишина, пропитанная смертью.

Удар был оглушительным. Континент треснул, раскололся на части, и из раны, зияющей в ее теле, вырвались столбы огня и пепла. Горы рухнули, океаны вскипели, небеса исчезли,и на месте Пангеи остался лишь хаос, пыль и дым. Земля, уже практически полностью вымершая, теперь превратилась в пустошь, где не осталось ни звука, ни движения. Лишь редкие тени, посланные через облака пепла, напоминали о былых временах, когда здесь хоть какая-то жизнь. Куда ни глянь, везде разорение. Реки, обожженные пламенем, медленно испарялись, а скалы, лишенные растительности, казались мрачными стражами, охраняющими забытую историю. Жизнь, как будто шутка судьбы, перестала существовать в привычном формате. Время стало тревожным и непостоянным, дни сливались, терялись в серых полосах смятения. Но среди этого апокалипсиса, надежда всё же зажглась в сердцах немногих выживших существ что прятались в глубинах. Они собирали остатки своего прошлого, ища силу в единстве, объединяясь против непредсказуемойстихии. Неизвестность ждала впереди, но в их душахгорел огонек, готовый противостоять даже самым мрачным предзнаменованиям. Жизнь могла возродиться из праха, если онасохранит веру.

Белиал пропал вместе с этим миром, уйдя в забвение, как и поверхность планеты навсегда осталась неузнаваемой мертвой пустыней. Прошло множество лет, тысячи, затем миллионы. Пангея распалась на меньшие континенты, а последствия удара Кордериуса погрузили мир в эру вечной зимы под небом, которое почти не давало родной звезде вернуть планете её былой вид. Снег лежал толстым слоем на обломках мира, которые когда-то пестрили зеленью и жизнью. Даже стволы модифицированных Звёздной хворью конструкций, почернев от времени, торчали, как скелеты из ледяного океана, и лишь редкие крики ветра проходящие через опустошенные поля битвы Белиал-Теона – лишь слабые воспоминания Землио былом – раздавались эхом среди воссозданных с нуля после катастрофы, но все равно безнадёжно унылых чёрных равнин. Снег скрывал под собой не только останки былого величия, но и надежды, что когда-нибудь жизнь вернётся в эти мёртвые уголки мира. На горизонте, где когда-то возвышались величественные горы, сейчас лишь призрачные силуэты, обрисованные неясными тенями. Тень Кордериуса нависла над этим миром, как удушающий налёт, и даже в самые ясные дни солнечный свет, пробивавшийся сквозь облака, казался тусклым и безжизненным. На фоне бескрайних ледяных просторов, среди завываний метели, вырисовывались силуэты жителей, обитающих в этом новом, суровом мире. Маленькое племя двуногих существ, вооруженных жалкими острыми палками, движимые морозом, искали укрытие. Совершенно не надеясь на свое выживание, думая уже сдаться, удача улыбнулась им: существа нашли проход в пустую и просторную пещеру, где губительный холод не мог до них добраться. Исследуя свое временное пристанище, они приняли во внимание странное мерцание, что было на дне этого места.