Жестокие игры мажоров

Глава 1

Вита

– Здравствуйте, что будете заказывать? – спрашиваю на автомате следующего посетителя бургерной, где работаю на кассе.

Идет уже двенадцатый час моей смены, так что я еле соображаю от усталости. Вот и неудивительно, что я не сразу осознаю, кто стоит передо мной.

– Надо же, какое знакомое личико, – ухмыляется мой однокурсник, стоит нам встретиться взглядами.

– Смотрю, работа в этой дыре куда предпочтительнее свидания с нами, – вторит ему второй мой однокурсник и по совместительству лучший друг первого.

Павел и Матвей. Сиамские близнецы, как их прозвали в нашем универе.

Я была их любимым развлечением, которое не хотело быть таковым. Парни не давали мне прохода, по очереди зовя на свидания и даже предлагая отправиться в кино втроем.

Конечно, они шутили, не могли быть серьезными, ведь где я и где они…

– Что будете заказывать? – повторяю я, не желая ввязываться в спор.

– У тебя что, пластинка заела? – хмурится Павел.

– Или словарный запас настолько скуден? – хмыкает Матвей.

– Что будете заказывать? Вы задерживаете очередь, – твердо говорю я, не желая быть объектом насмешек.

– Очередь? – приподнимает бровь Матвей. – Что-то я не вижу тут никого. А ты, Пах?

– В это время нормальные люди бухают, а не жрут бургеры.

– Тогда что же тут делаете вы? – вырывается из меня, хотя я давала себе слово молчать.

Ответ их только раззадоривает!

– Какая ты, оказывается, языкастая, – ухмыляется Паша и, сложив руки на груди, нависает надо мной своей огромной тушей.

– Интересно, что еще умеет делать твой язык, – явно имея в виду что-то пошлое, сверкает глазами Матвей.

– Мы закрываемся через пятнадцать минут, делайте заказ или… – пытаюсь как могу сохранить спокойствие и нейтральность в голосе.

– Иначе что? – приподнимает бровь гад. – Вот мы, например, можем пожаловаться твоему начальству. За грубость, например. Я думаю, выговор тебе точно за это влепят. Ведь в таких забегаловках вежливость на первом месте, верно?

В этот момент я просто проклинаю собственную судьбу, из-за которой вынуждена работать тут и терпеть подобных говнюков!

Будь всё иначе, я бы просто взяла и облила их колой! Или огрела бы подносом…

Эх, мечты, мечты. Где я и где они? Учитывая, что я даже до плеча им не достаю, этот бой я точно бы проиграла.

– Ладно, мы сегодня добрые, – вступает Паша. – Две газировки, картошку фри, бургер и наггетсы.

– Всё по два? – глубоко вздохнув, вбиваю заказ на сенсорной панели.

– Да, оплата картой, – достает он пластик, помахивая им в воздухе.

«Должно быть, на этой карточке неограниченный лимит денег», – думается мне невольно. Никогда не считала чужих денег, но, учитывая мою ситуацию, я бы многое отдала за возможность иметь к ней доступ.

Вот почему так? Кто-то рождается с золотой ложкой во рту, а кто-то, как я, едва сводит концы с концами!

– Ваш заказ триста пятый, ожидайте, пожалуйста, – отдаю Паше чек и начинаю собирать поднос.

Ставлю салфетки, наливаю напитки, пока готовят бургеры, и не сразу замечаю, что парни продолжают стоять на месте.

– Что-то еще? – хмурюсь, разглядывая их.

А ведь кому-то они покажутся до ужаса привлекательными. Взять хотя бы девочек в универе, все только и делают, что сохнут по этим двум. А они и рады этим пользоваться. Только и разговоров, кого на этот раз лучшие друзья отымели в дальнем туалете.

– Принеси за столик, – кидает на стойку тысячную купюру Матвей, явно желая меня этим унизить.

– У нас так не принято, – чопорно отвечаю я. – Тут самообслуживание.

– Ну так обслужи нас, в чем проблема? Или денег мало? – приподнимает он бровь, кидая взгляд на брошенную купюру. – Так я могу добавить.

– Спасибо, не надо, я работаю не за чаевые, – приподнимаю гордо подбородок и, отвернувшись, продолжаю собирать заказ.

Жалко, что час уже поздний и посетителей практически нет.

– Оно и видно, – хмыкает Паша, кидая на меня непонятный взгляд.

Опускаю взгляд вниз и смотрю на свою рабочую униформу. Вроде всё чисто и опрятно.

– Ваш заказ готов, – ставлю перед ними собранный поднос с их заказом и даю понять, что разговор окончен.

Мало мне их было в универе, так они и до работы моей добрались!

Птаха

– Да ладно тебе, весело же было, – не понимаю я настроя Мота.

– Ты видел, как она себя вела? Можно подумать, она королева, а мы придворные! – бушует друг. – Она никто! Пусть и ведет себя как никто!

– Ну-у-у, как по мне, Вита девочка видная, имеет право на некоторую капризность, – пожимаю плечами.

На самом деле эта ее неприступность, и я бы сказал, некоторая стервозность, не на шутку заводили. Нравилась мне эта ее неуступчивость, которая бесила почему-то Мота.

– Ни на что она не имеет права! Всё, что у нее есть, это благодаря мне! Как бы она поступила в наш универ, если бы не связи моего отца?

– Ну так скажи ей об этом. И попроси уже отблагодарить тебя, раз по-другому она всё равно не дает, – закатываю я глаза на его слова.

Мот тот еще говнюк. Удивительно, что он до сих пор не проболтался Вите о том, что именно благодаря ему она поступила в наш универ, а вовсе не потому, что попала под стипендию.

Хер знает, зачем ему это было нужно, но друг не на шутку завис на этой девчонке. Увидел ее где-то и решил, что она должна учиться вместе с нами. Правда, он совершенно не рассчитывал на то, что Вита окажется такой неприступной.

– Мне так неинтересно, – вгрызается Мот в свой бургер.

– Опять твои игры, – отпиваю газировки, кидая взгляд на обслуживающую какого-то задрота Виту.

Девочка хороша, спору нет. Такая маленькая, ладная… А волосы чего стоят! Каштановые волны с переливом так и манят зарыться в них… Или намотать на кулак.

– Можно подумать, ты сам не хочешь, –прерывает мои влажные фантазии друг.

– Хочу, – соглашаюсь я. – Но, язвя и подначивая ее, мы не станем ближе к цели.

– Плевать, – морщится Мот. – Я не собираюсь стелиться перед ней. Пусть будет рада, что я удостоил ее своим вниманием.

Глава 2

Вита

– Мам, хватит, – прошу я устало. – Мне утром рано вставать, дай мне спокойно лечь спать.

– То, что ты содержишь нас, не дает тебе права говорить со мной в подобном тоне! – не сдается мама. – Почему ты позволяешь себе приходить в такое время?

– Я взяла дополнительную смену, о чем сказала тебе, перед тем как уйти, – вздыхаю я, по опыту зная, что она не успокоится, пока не доведет меня.

Я совершенно не понимала ее. Такое ощущение, что чем больше я старалась, тем больше ее это раздражало.

– Будь твой отец тут, ты не посмела бы так со мной разговаривать, я…

– Но его тут нет! Он ушел, бросив нас! Ему плевать! – не выдерживаю я. – Скажи спасибо, что хотя бы не выгнал нас на улицу и оставил квартиру! – психую я и, схватив свою пижаму, скрываюсь в ванной.

Скудная однушка не в самом лучшем районе – единственное, за что можно было быть благодарной отцу. Да и ее он, кажется, оставил лишь потому, что не хотел таскаться по судам, ведь квартира была куплена в браке, да и с использованием материнского капитала. Еще и мама согласилась не требовать алименты, если он уступит нам жилье.

– Ита? – отвлекает меня робкий стук в дверь.

Брат. Тот, ради кого я терплю все тягости и невзгоды.

Работаю, не зная усталости, и учусь, надеясь на светлое будущее.

– Сейчас выйду, – отвечаю ему и, быстро закончив с душем, одеваюсь.

– Вы опять ругались, – вздыхает он, стоит мне открыть дверь. – Я слышал…

– Ничего нового, – треплю его по волосам. – Пойдем спать. Ты давно уже должен был быть в кровати.

– Я пил чай, – отвечает он мне и, развернув свое инвалидное кресло, катит его в сторону единственной комнаты.

Мы с Костей спим на диване, а мама на полу.

С тех пор, как случилась авария, она предпочла отдалиться от него, что не осталось незамеченным братом.

Он еще ребенок, но понимает, что всё изменилось.

– Ты помнишь свое обещание? – после того как я перекладываю его с кресла на диван, спрашивает брат.

– Конечно, послезавтра в универе выходной, так что мы, как я и обещала, отправимся в парк, – целую его в макушку.

Раз в месяц я выбиралась с Костей куда-нибудь развеяться. Бедный ребенок и так проводил все свои дни в тусклой квартире, так что, несмотря на то, что мы не могли позволить себе лишние траты, я специально брала дополнительные смены, чтобы обеспечить наш досуг.

– Быстрее бы настало послезавтра, – со вздохом говорит брат.

– Наступит, – усмехаюсь я, поправляя на нем покрывало. – Спи.

***

– Эй, конфетка, не хочешь сесть со мной? Сегодня место свободно, – усмехается Паша, когда я прохожу мимо его стола.

– Оставь ее, Птаха, зачем тебе эта мышка? – ревниво вступает Марика, которая спит и видит себя вместе с Соболевым.

Молча иду к своему месту и достаю тетрадь с лекцией. Становиться предметом шуток местной элиты нет никакого желания.

На самом деле единственное мое желание – это сон.

Кто бы знал, каких трудов мне стоило встать сегодня с постели. Всё бы отдала, чтобы забить на лекции и остаться в своей теплой кровати. Но, к сожалению, для меня это слишком большая роскошь.

Учеба для меня – эта начальная ступень к успеху. Чудо уже то, что я попала в университет, куда простым людям закрыта дорога.

Хорошо, что я всегда прилежно училась и смогла получить стипендию, благодаря которой и получила шанс на поступление в этот университет.

Теперь главное – стать одной из лучших учениц, что будет нетрудно, учитывая, что местная золотая молодежь думает обо всем кроме учебы.

Если стану лучшей, автоматически получу работу в одной из крупнейших юридических фирм в городе. Жаль, что принадлежит она отцу Соболева, но это уже мелочи.

При таком раскладе я с легкостью накоплю на операцию для Костика к его восемнадцати годам, ведь раньше нам ее всё равно не проведут даже при наличии денег.

А денег у нас нет и не будет, если я не заработаю. Мама не способна на это, отец слился, так что вся надежда на меня.

Знаю, что любая другая девятнадцатилетняя девушка на моем месте не стала бы брать на себя ответственность и пытаться сделать всё, чтобы оплатить лечение брата, ведь, по сути, отвечают-то за него родители, а не сестра. Только вот Костя был для меня не просто братом.

Наверное, дело в разнице в возрасте, но я воспринимала его больше как нашего общего с мамой ребенка, чем брата.

– Слушай, а что, Соболев опять к тебе пристал? – спрашивает моя соседка шепотом, прерывая мои мысли.

– Фиг его знает, видимо, заняться больше нечем, – безразлично отвечаю Ане, не желая развивать эту тему.

– Эх, я бы на твоем месте приняла предложение Птахи сесть с ним. Вдруг бы что-то вышло?..

– Вышло что? – усмехаюсь я над ее наивностью.

– Ну там, отношения и все дела, – мечтательно говорит Аня. – Не просто же так он всё время тебя задевает. Это как мальчишки в школе дергают за косички именно тех девочек, которые им нравятся.

Я молча качаю головой, не веря, что кто-то может быть столь наивен в наше-то время. Но, учитывая, какая Аня мечтательница, ничего удивительного в общем-то и нет.

Несмотря на то, что является дочерью богатых родителей, сама приятельница довольно простая и доброжелательная, в отличие от остальных однокурсников, которые воротили от меня нос. Ведь я не являлась частью их элиты.

Глава 3

Птаха

Смотрю за тем, как Вита сосредоточенно записывает лекцию, закусив нижнюю губу от напряжения. Еще бы! Препод диктовал так, словно за ним записывали роботы, а не люди.

А может, просто знал, что никто не утруждался записывать? Куда ни глянь, каждый зависал в телефоне. Одна Вита и была занята лекцией.

Хрен знает, что она нашла в ней интересного, как, впрочем, и во всей этой учебе. Практика – вот что важно. Хотя для меня и она особо не нужна. У меня столько денег, что могу вообще не работать.

Спасибо моим трудолюбивым предкам за это.

Трудиться – это, конечно, хорошо, но делать это, когда на счету нескончаемый запас зелененьких, глупо.

Зачем зря терять свои дни в скучном офисе?

– Может, двинем сегодня в клуб? – продолжает навязываться Марика.

Вот зря я, зная ее характер, дал ей отсосать на прошлой неделе. Теперь ведь не отвяжется, прилипала такая!

Да и сосет она на троечку, чтобы терпеть ее.

– У меня другие планы, – убираю ее проворную руку со своего колена. – Давай сосредоточимся на лекции, – строго смотрю на нее, надеясь, что до нее дойдет и она отстанет.

Но куда там!

– С каких это пор тебя волнуют лекции? – дует она сделанные косметологом губки.

Красивые, кстати. Но опять же неумелые. Нафиг мне их эстетика? Если нормально сосать не может?

Вот у Виты губки…

И сосет она наверняка лучше… Хотя о чем это я? Эта недотрога и члена, наверное, вблизи не видела. Уверен, она из тех, кто делает это только с выключенным светом и под одеялом.

Но даже такую можно было бы научить… Эх, вот бы заполучить ее в наше с Мотом распоряжение. Вот бы мы повеселились!

И сосать бы ее научили от души.

Интересно, сколько парней у нее было? Хмм… Уверен, что не больше трех.

– Ну Птах… – канючит под ухом Марика, отвлекая меня от интересных размышлений.

– Отвали, – грубо отшиваю ее.

Не люблю так делать, но что еще остается, если она не понимает намеков?

К счастью, обиженная девушка лишь фыркает и молча пересаживается. Препод, конечно же, оставляет это без внимания. Еще бы! Марика же дочка одного из спонсоров нашего универа. Ей многое разрешено, как, впрочем, и всем нам.

Блин, вот какого черта Мот не пришел сегодня? И зачем я приперся, зная, что его не будет?

Матвей

– Сын, ты меня вообще слушаешь? – прерывает мои думы голос отца.

– Да, пап, слушаю, – послушно отвечаю ему я, хотя на самом деле ни хера я не слушал.

Мне было откровенно скучно. Отец зачем-то притащил меня с собой за город, на встречу со своим партнером и его дочкой.

– Развлеки девушку, пока мы обсуждаем дела, погуляй по окрестностям. Только без твоих фокусов, – смотрит на меня с предупреждением. – Раневский мне нужен, а дочку свою он в обиду не даст. Ты меня понял?

– Понял, пап, не дрейфь, всё будет пучком, –закатываю я глаза, поняв, для чего был ему сегодня тут нужен.

– И разговаривай нормально, что за сленг такой? – морщится недовольно родитель.

– Обычный, пап. Давай уже веди меня к дочке этого своего партнера, – пытаюсь соскочить с темы, зная, каким нудным отец может быть, начав читать мне лекцию.

Вот надо же было ему тащить меня сегодня сюда? И так пятница, считай, два дня не увижу свой лакомый кусочек по имени Вита, а теперь из-за отца два дня превратились в три!

– Очень приятно, – прерывает мои мысли голос девушки, имя которой я, конечно же, прослушал.

Да и была она ни о чем. Мордашка вроде симпотная, только вот внешне типичная мышь.

Хорошо сейчас Птахе, небось любуется на паре Витой. Слюни пускает.

– Тут есть конюшня, я хотела бы прокатиться верхом, – когда старшие оставляют нас наедине, уверенно говорит мне девушка.

Я явно ошибся, посчитав ее серой мышью!

– Без проблем, – соглашаюсь я, решив, что таким образом быстрее убью время.

– Я, кстати, тоже не в восторге оттого, что отец притащил меня на эту встречу, – когда мы уже сидим верхом на своих лошадях, заводит разговор моя спутница.

– Рад, что не одинок в своих страданиях, –усмехаюсь я. – Как тебя, кстати, зовут? В первый раз я прослушал.

– Рая, – усмехается она в ответ. – Очень невежливо с твоей стороны.

– У меня были мысли поинтереснее в тот момент, – ничуть не смутившись, отвечаю я.

– Поверю на слово. Может, посмотрим, кто быстрее доскачет в-о-о-н до того дерева?

– А ты, я смотрю, азартная?

– А ты разве нет? – приподнимает она бровь.

– Еще какой! Так что давай поскакали, и, если я выиграю, ты будешь должна мне поцелуй! – сам не знаю зачем, ставлю ей условие.

– А если я, ты выполнишь любое мое желание.

– Договорились!

***

– Так нечестно! Ты не сказала, что с пяти лет занимаешься верховой ездой!

– А ты разве спрашивал? – приподнимает в усмешке бровь Рая. – Умей проигрывать.

– Чего ты хочешь? – раздраженно спрашиваю я.

Ненавижу проигрывать!

– Скажи отцу, что я тебе не понравилась, – ставит она меня в ступор своей просьбой.

– В смысле?

– Ты же в курсе, для чего наши отцы свели нас сегодня? – смотрит она на меня с прищуром.

А девчонка-то ничего. Вполне такая миленькая, непохожая на тех, кого я обычно предпочитаю. Чем-то даже напоминает Виту…

– Ты о чем? – не догоняю я.

– О том, что они играют в сводников, надеясь на то, что смогут объединить свой бизнес через наш, так сказать, союз.

– Прикалываешься? – не верю я, что отец мог пойти на подобную дичь.

– Старики совсем с ума посходили со своим бизнесом, – пожимает она плечами.

– Охренеть. Естественно, я скажу, что ты мне не понравилась! Не хватало мне только отца в роли свахи! – злюсь я.

– Я, вообще-то, тоже не в восторге.

– Вот и отлично! Хорошо, что мы выяснили и поняли, что не пара.

Глава 4

Три месяца спустя…

– Я так и не понял, зачем ты завел девушку, если продолжаешь наши развлечения на троих? – спрашивает Птаха, когда после вечера, проведенного в компании открытой для всего красотки, имени которой я не запомнил, мы едем по домам.

– Рая – это одно, а секс – другое, – закатываю я на него глаза.

Как маленький, ей-богу!

– Еще скажи, что у вас с ней не было секса, – усмехается придурок.

– Был. И весьма недурной, – ухмыляюсь я, вспоминая, на какие выкрутасы способна с виду скромная Рая.

– Тогда почему мы не трахаемся с ней вдвоем? Ты что, влюбился, что ли? – хмурится Птаха.

– Потому что Рая не для этого. С ней у меня отношения, которые, возможно, приведут к чему-то серьезному в будущем.

– С каких это пор ты думаешь про что-то серьезное? И на фига тебе так париться?

– У всего есть причина, ты не поймешь, Птах. Я, в отличие от тебя, хочу не только прожигать жизнь за отцовские деньги. Я хочу приумножить то, что мне достанется.

– На хрена?

– Вот ты профакаешь всё свое состояние, и что дальше? – следя за дорогой, спрашиваю я.

– Чтобы его профакать, не хватит и десятерых мне подобных, – фыркает друг. – Как, впрочем, и твое. Не знаю, зачем ты паришься.

– Одного бездельника нам хватит, – пытаюсь свернуть тему, превратив всё в шутку.

Птаха всегда раздражался, когда я заводил тему бизнеса и моего будущего. Друг хотел промотать свою жизнь на развлечения, что я находил ужасно скучным, ведь понимал, в отличие от него, что рано или поздно это приестся и надоест.

Вита

– Через месяц летние каникулы, так что ты вполне можешь устроиться на это время к нам, – предлагает мне бывшая одноклассница, которую я встретила на нашей ежемесячной вылазке с Костей.

Как оказалось, Катя вместо поступления в универ выбрала работу горничной с проживанием в богатом доме. Слово за слово, я поделилась своим трудным финансовым положением, и она предложила мне попробовать устроиться в тот же дом, что и она.

– Хозяева, конечно, со своими тараканами, но куда уж без этого? Богатеи и не такое могут себе позволить.

– А меня возьмут? – сомневаюсь я.

– Я поговорю со старшей, нам как раз не хватает пары горничных после увольнения наших. Соглашайся, Вита! Снова будем вместе, как в школе! Да и потом, где ты найдешь работу за сотку в месяц?

– Да я только за, если меня возьмут! Просто не хочется оставлять брата…

– Так ты же ради него стараешься, пусть спасибо скажет, – возмущается бывшая одноклассница.

– Я подумаю, Кать.

***

Думать долго не пришлось. В один день меня просто взяли и уволили из бургерной. И я не стала переживать по этому поводу и спокойно распрощалась с нелюбимой работой. Предложение поработать горничной летом оказалось как нельзя кстати.

Я проработала два дня, и мне уже заплатили аванс, а в первый день выдали униформу: строгое короткое черное платье и белый передник. Нас, таких горничных, было пятеро. Все молодые девушки, которые решили подработать. Нам выделили по комнате. Мне моя понравилась. Небольшая, уютная, похожая на номер гостиницы.

Мама, конечно, ворчала из-за того, что я буду жить на рабочем месте и приезжать домой только на выходные, но перекинутый на ее счет аванс ее быстро успокоил. А мне самой деньги были и не нужны, ведь здесь нас обеспечивали полноценным питанием. Я не могла нарадоваться на такую работу. Жаловаться было не на что.

А до чего здесь красиво, шикарно. Ходишь и думаешь: «Живут же люди!» Роскошный трехэтажный особняк с богатым интерьером, повсюду картины, статуи, фонтаны, дорогой антиквариат. Я даже за один день не смогла обойти его весь… Только знала, что моя зона – это третий этаж. Я должна поддерживать его в чистоте каждый день, чтобы ни пылинки не пролетало. Для этого мне выдали все нужные средства.

Убираться нужно бесшумно, чтобы не потревожить обитателей особняка. Болтать по телефону и друг с другом запрещено. Только работа – и ничего больше. Сам рабочий день в соответствии со строгим графиком.  Есть перерыв на обед и два пятнадцатиминутных перерыва на туалет. Строгая экономка Валерия Дмитриевна ходит и проверяет всех горничных.

Сначала я думала, что работа будет легче легкого. Откуда взяться пыли и грязи, если я должна прибираться каждый день? Так я считала, пока Валерия Дмитриевна не проинструктировала меня.

– Вот смотри, Вита, – ткнула пальцем в перила на площадке третьего этажа, – ты допускаешь ту же самую ошибку, что и все остальные: халтуришь, девочка! Верх перил ты хорошо обработала, А посмотри на низ. Он сальный! Не нужно бояться работы. Давай вставай на колени и вычищай эту грязь. Возьми щетку, вычисти, потом сними этой тряпкой грязь, потом полируй. Цвет перил должен быть однородным, а ты посмотри, как низ отличается от верха. В общем, работай, а я пошла.

Оценив фронт работ, беру необходимые средства и опускаюсь на колени. Даже не подозревала, что в перилах, на внутренней, не видной глазу стороне, столько грязи. Придется действительно потрудиться.

Я так увлеклась, что не заметила, как кто-то появился рядом. Картина маслом. Я на коленях со щеткой и веду взглядом наверх, по модным джинсам, упираюсь глазами в увесистый ремень, дальше свободная белая майка на тугом торсе.

И наглые глаза. Знакомые глаза. Вот черт!

– Что ты тут делаешь? – сев на корточки, выпаливаю, тут же покрываясь краской с головы до ног.

Какой дурацкий вопрос. Но я правда испугалась. Что тут делает Матвей?

– Какие невежливые вопросы в сторону хозяина дома, – цокает языком и нагло смотрит мне в декольте, которое я, заметив это, немедленно поправляю.

– Хо-хо-зяин?

– А что тебя так удивляет? – опирается на перила. – Ты не знала, где я живу? Или плохо посмотрела на фамилию владельцев дома, когда подписывала трудовой договор? А может, ты здесь без договора работаешь? Мне обратиться в трудовую инспекцию?

Я решаю подняться с места, потому что глупо сидеть на коленях перед мажором. Не знаю, почему я так смущаюсь, у меня странное ощущение, что я оказалась ловушке и наши роли поменялись. Раньше я могла запросто его отшить и уйти, не реагировать на их с другом тупые приставания, а теперь я боюсь потерять рабочее место.

 Мне придется против воли сохранять вежливость.

– Я подписывала трудовой договор, но не обращала внимания на фамилию владельца. Я правда не знала, что ты здесь живешь.

– Ладно, забей, – лицо кривится в усмешке, – так ты давно здесь работаешь?

– Два дня, – зачем-то отчитываюсь, как на допросе.

– И как работка? – смотрит вдоль перил. – Решила оттереть до блеска? Брось каку. Пойдем кое-что покажу…

Глава 5

Матвей

В какой-то момент мне кажется, что Вита послушается. Но она, как всегда, хмурит бровки и смотрит на меня так, словно я какое-то противное насекомое, не дающее ей житья.

Это бесит.

Может, поэтому она засела у меня в башке?

Звездец! Мне надо трахнуть ее и забыть!

Мне хорошо с Раей. Она моего круга, и наши отцы договорились… Но Вита…

Она как незакрытый гештальт!

– Спасибо, не хочу, – вырывает меня из мыслей девчонка. – Если у вас нет ко мне поручений касаемо уборки, я хотела бы продолжить…

– Что, так нравится отмывать лестницу? – фыркаю я. – И с каких это пор мы на «вы»? – не сразу понимаю я, как она ко мне обратилась.

– С тех самых, как я устроилась к вам работать, Матвей Александрович, – выдает эта наглая девчонка и начинает драить чертову лестницу, делая вид, что меня тут и вовсе нет.

Ну ничего, Виточка, очень скоро я тебя проучу. Будешь знать, как дерзить!

***

– Я думал, ты остыл, после того как завел отношения с Раей, – явно удивляется Птаха, когда я, набрав его и объяснив причину, прошу приехать.

– Ни хера я не остыл! Просто мне надоело с ней возиться, а теперь, когда она прямо у меня под боком, будет тупо не воспользоваться выпавшим шансом!

– Ну так себе, конечно, шанс, – фыркает друган.

– Я не понял, ты что, не хочешь? Если не хочешь, я и сам могу…

– Чего это я не хочу? Очень даже хочу! – тут же оживляется он. – Я говорю, что это будет не так просто, как ты себе представляешь.

– Может, бабла ей предложить? А что? У нее жизнь отстойная, судя по тому, что она работает то в бургерной, то горничной. Бабло ей точно не помешает.

– Ты бы еще шлюхой ей работать предложил, – ржет придурок. – Она не тот типаж. За бабло точно не согласится. Да и не в кайф мне как-то за деньги. Платить за секс такое себе удовольствие.

– Да хоть такое бы получить. Ты капец какой избирательный стал.

– Уж какой есть, к тому же это было бы слишком просто. Я хочу поиграть.

Вита

– Только мне могло так повезти! – злюсь я на свою судьбу, продолжая оттирать эту проклятую лестницу.

И надо же было мне радоваться, что с началом каникул не буду больше видеть и слышать Баринова с Соболевым.

Баринов уже нарисовался, а где он, там и второй!

Только я с моим везением могла попасть в этот чертов дом, который уже не казался мне таким распрекрасным.

Если уж эти двое в универе не давали мне прохода, то тут в доме, где Матвей хозяин… Страшно даже представить уровень их преследования!

Может, мне уволиться?

Всё равно ведь не дадут нормально работать.

А что потом? Где я еще найду такое хорошо оплачиваемое место?

Нет, уходить не вариант.

Буду пытаться быть строгой и неприступной. Пусть знают, что меня не интересуют их с другом персоны.

***

– Уберись в комнате Матвея Александровича, – ожидаемо просит меня Валерия Дмитриевна на следующий день.

– Но ведь это не моя территория, – пытаюсь я мягко возразить, чем жутко злю строгую экономку.

– Здесь я решаю, где чья территория! Твое дело – тряпкой махать, а не указывать мне на что-то! Чтобы это было в первый и в последний раз! Иначе мигом отсюда вылетишь!

Вот ведь вредная женщина! И не скажешь ей, что прекрасно знаю, по чьей команде меня направляют в комнату этого зажравшегося мажора!

Кто бы знал, как ужасно мне не хочется заходить в его комнату и наводить там порядок. Уверена, что встречу там этого богатенького мальчика, который спит и видит, как бы затащить меня в постель. И почему, спрашивается, этим двум подонкам так хочется переспать именно со мной? Девок, что ли, мало? Разве они не знают, что вся женская половина университета пускает по ним слюни. Так нет же!

Им нужны те девчонки, которые ставят их в игнор и не соглашаются на грязные условия. В них включается азарт охотника, ясно дело, работают древние инстинкты, толкающие на то, чтобы брать девушку против ее воли, особенно когда она убегает и прячется.

Чертовы мужские инстинкты! Не позволю им испортить себе жизнь!

Не успела я закончить мысленную порку мажоров, как, зайдя в комнату Матвея, увидела, кого бы вы думали? Естественно, его! Собственной персоной! Стою как дура и пялюсь на мускулистый подкачанный торс, от которого не могу отвести глаза. Он как нарисован на холсте. Четкими линиями кисти, со всеми нужными тенями, еще и маслом залит. Лоснится. Сглатываю то ли от волнения, то ли от бог знает чего еще, глядя, как он стоит возле зеркальной стены в одних только тесных боксерах и без особого напряжения качает бицепс.

– А, Вита Дольче-Вита, привет! – опускает руку и оборачивается ко мне.

«Придурок», – думаю про себя и продолжаю стоять в дверях. Дурацкое прозвище из его рта звучит как издевка. Какая там дольче вита? Исходя из последних событий, моя жизнь скорее горькая, чем сладкая.

– Извини! Я вернусь, когда тебя тут не будет.

Не успеваю прошмыгнуть наружу, как Матвей кричит мне в спину:

– А ну стой!

В его голосе угроза, и я в удивлении оборачиваюсь.

– Ты же убираться пришла?

Кивок.

– Так давай убирайся, я отвлекать не буду. По крайней мере постараюсь, – даже не скрывает ухмылки, от которой чуть не трескается его красивое лицо. Зубы такие же белые, как унитаз, который я чистила вчера. Такие мажоры, как он, тщательно следят за своим лицом и телом, и средства у них есть, чтобы с ног до головы обеспечить себе идеальный интерфейс.

«Да уж конечно! – продолжаю возмущаться про себя. – Не будет он мешать. Будет, и еще как!»

Немного поразмыслив, всё же захожу в комнату, ведь приказ мне отдан, а то, что хозяин комнаты в ней находится, никак не должно отсрочить уборку.

Матвей падает на кровать, которая пружинит под его весом, и берет в руки телефон, включает музыку.

– Это чтобы тебе не было скучно, – комментирует свои действия.

– Мне совсем не скучно, – бурчу под нос, протирая широкий подоконник.

Решила начать с него и двигаться слева-направо. Больше всего меня беспокоит зеркальная стена. Для ее очистки придется брать специальное моющее средство, особую сухую тряпку и в придачу – стремянку. Ведь как иначе я достану до самого верха?

– Так как ты докатилась до жизни такой? – снова несется в мою сторону оскорбление.

Ну а то как же? Он не мог обойтись без того, чтобы меня унизить.

– Послушай, – резко оборачиваюсь и сжимаю со злостью тряпку в руке, будто это мое оружие, которым могу запульнуть по наглой мажорской роже, – ты обещал не доставать меня.

Приподнимает бровь, уголок рта дергается в усмешке.

– Как обещал, так и разобещал.

– Так ты не хозяин своим словам? – делаю укол и снова оборачиваюсь к окну, протирая бра, расположенные по бокам от него.

Для этого приходится встать на мыски. Уверена, Баринов так и шарит по моей заднице жадными глазами. Он из тех, кто никогда не упустит шанса поглазеть или поиздеваться надо мной. Надо же! Я докатилась до жизни такой! Извините, не все родились с золотой ложкой в зубах. Кому-то приходится выгрызать себе кусок нормальной жизни…

– Да ладно, че ты такая злая? – ржет как конь. – Не злись, Долька, на такие мелочи, а то я подумаю, что тебя мало трахают. Нетраханные обычно очень злые.

– Во-первых, я тебе не Долька, что за тупое прозвище? А во-вторых, оставь свои выводы о сексуальной жизни при себе, – морожу его взглядом и иду к тумбе, чтобы ее протереть.

По странной тишине понимаю, что Баринов едва сдерживает смех, а когда открываю первый ящик тумбы, чтобы протереть его изнутри, понимаю, в чем причина.

Глава 6

Матвей

Долька ожидаемо застывает, найдя мой тайник с игрушками.

– Хочешь попробовать? Готов продемонстрировать тебе парочку своих любимых, – ухмыляюсь я, напрягая грудные мышцы, отчего ее взгляд тут же останавливается на моей груди и невольно скользит к торсу.

Знаю, что я красавчик, и ее взгляд в очередной раз это подтверждает. Пусть я ей не нравлюсь, хотя с трудом верится. Кому я могу не нравиться? Не было еще девчонки, которая оставалась бы равнодушной к моей персоне.

– Извращенец! Чего еще от тебя ожидать, – фыркает Долька, с шумом захлопывая ящик с сокровищами. Уверен, то, что она там увидела, будет не давать ей покоя. Так и будет возвращаться мыслями к наручникам и анальным шарикам, представляя, как и с кем я их использую. Знаю я этих девчонок. Только и делают вид, что не такие, а у самих так и проскальзывают грязные мыслишки.

– Зря ты так, там есть штучки, способные вызвать…

– Мне не интересно! – пищит она, оборачиваясь ко мне с ошалелыми глазами.

– Уверена? Не знал, что ты такая скучная ханжа, – продолжаю издеваться, наслаждаясь ее реакцией.

Не зря я придумал, чтобы она убиралась в моей комнате. Надо будет оставить ее для этой работенки на постоянку.

– Вы отвлекаете меня от работы, – чопорно заявляет она, вновь берясь за тряпку.

– Слушай, а тебе очень нужны деньги? – спрашиваю я, устраиваясь поудобнее. – Что ты готова ради них сделать?

– Ничего такого, о чем ты мечтаешь, – фыркает Долька, закатывая глаза.