Тесса. Код «Цветок лотоса»

Frauke Scheunemann

T wie Tessa (Band 2) – Codewort Lotusblüte

© 2022 Loewe Verlag GmbH, Bindlach

© Гилярова И.Н., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Пролог

Смертельная опасность

– Выпустите нас отсюда! – кричу я и бью ладонью по двери контейнера.

Но та не подаётся ни на миллиметр, даже когда я изо всех сил пинаю её ногой. Тогда я сжимаю кулаки и барабаню, барабаню по ней, сколько хватает сил, потом устало опускаю руки. Рядом со мной стучат в стенки контейнера Ким, Миа и Алекс. Мы хотим выбраться наружу. Тут полная тьма, а бандиты отобрали у нас айфоны, поэтому наши шансы практически равны нулю.

В отчаянии я в последний раз бью ногой по двери, затем поворачиваюсь, прислоняюсь спиной к стенке и сползаю вниз. Сажусь на пол и кладу голову на колени. Как мы ухитрились угодить в ловушку? И самое главное – как нам теперь выбраться из неё?

Я долго сижу так у стенки, но потом вдруг слышу сбоку странное шипение и вздрагиваю от неожиданности. Что там такое, чёрт побери?

– Вы тоже это слышите? – кричу я в темноту.

– Что именно? Я ничего не слышу. – Конечно, это голос Ким.

Да-да, голос нашей солистки я узнаю из тысячи голосов. Она произнесла всего несколько слов, но так звучно и красиво, что я на миг чуть не забыла про наше ужасное положение. Но только на миг, ведь я, конечно, с болью сознаю, что сейчас мы сидим не в кабинете музыки, а в старом контейнере для морских перевозок.

Шипение повторяется. Примерно в метре от меня.

– Вот, опять этот звук, – говорю я. – И он доносится откуда-то снизу, от двери.

– Минутку, я сейчас подойду к тебе. – Это Миа.

В темноте слышу её осторожные шаги. Наконец она натыкается на мою ногу.

– Ой, извини.

– Ничего страшного, всё в порядке. Но ты послушай!

Мы обе умолкаем и напряжённо прислушиваемся.

– Да, в самом деле что-то шипит. Звук доносится от дверного уплотнителя, – определяет Миа. – Теперь мы столкнулись с настоящей проблемой.

Теперь? Что она имеет в виду? Я бы сказала, что мы всё это время имели дело с настоящей проблемой. Ведь нас заперли в морском контейнере три вооружённых бандита! Или… или она хочет этим сказать, что наша ситуация может стать и ещё хуже?

– С какой проблемой? – спрашиваю я и замечаю, что голос у меня слегка дрожит.

– С шипением, – отвечает Миа. – Контейнер заполняется газом. Стандартная процедура уничтожения вредных насекомых. Если мы как можно быстрее не выберемся отсюда, то скоро умрём.

– Умрём? – ужасаюсь я. – Но ведь… но… – От страха у меня пропадает голос. Нет, этого не может быть!

– Да, конечно, умрём, – подтверждает Миа. – А уж если они пустили кислоту, то будем мертвее мёртвых.

«Мертвее мёртвых» – совсем не то, что я планировала на сегодняшний день. При этом наша новая операция начиналась вообще-то довольно безобидно. Вообще-то…

1

Нет времени на свободное время!

Ранняя пташка. Ранняя пташка? Что имела в виду Марианна? Я с недоумением читаю свой план тренировок. Там чёрным по белому написано: «Ранняя пташка». Далее следуют школа, ланч и карате, не говоря уж про домашние задания и силовой тренинг. Марианна поставила на полях время напротив всех этих занятий, кроме «Ранней пташки». А тут нет ни времени, ни пояснений, о чём идёт речь.

– Бейза, объясни мне, что такое «Ранняя пташка»? – шепчу я.

– Тесса, ты будешь очень рано вставать, – бормочет в ответ моя подруга, ни на секунду не отрывая глаз от учебника.

– Так, понятно. Но как рано и, главное, зачем?

Бейза вздыхает и откладывает книгу в сторону. Мы сидим в читальном зале школьной библиотеки, и Бейза только что положила передо мной запечатанный конверт с новым планом.

– «Ранняя пташка» – это условное обозначение всех твоих утренних тренировок перед школой, которые начнутся с завтрашнего дня и будут проходить в ближайшие недели, – объясняет она тоже шёпотом, потому что фрау Шрамм, наша школьная библиотекарша, приятная, но очень чувствительная к малейшему шуму дама, уже глядит на нас с упрёком. – Поэтому там и не указано время. Оно будет зависеть от характера тренировок. Тебе придётся вставать или рано, или ещё раньше.

Ага. «Рано или ещё раньше». Для такой совушки, как я, не слишком приятная новость. Я люблю утром поспать.

– Но как я узнаю, что именно будет завтра? – шепчу я в ответ.

– Тебе скажут после силовой тренировки, – кратко отвечает Бейза. Кажется, она хочет добавить что-то ещё, но умолкает, когда фрау Шрамм неожиданно возникает возле нашего стола и с упрёком прижимает палец к губам.

– Тсс, – говорит она и поворачивается к соседнему столу, за которым Лара Крульманн красила ногти и только что опрокинула флакончик с лаком. На крышке стола растекается лужица цвета голубой металлик.

– Лара, как это понимать? – возмущается фрау Шрамм. – Тут школьная библиотека, а не салон красоты. Гляди, какое свинство ты тут устроила!

– Я нечаянно, – нагло отвечает Лара. Вот она всегда такая – нахальная воображала.

Меня она вообще ненавидит, потому что я утащила у неё из-под носа место гитаристки в «Бешеной четвёрке». Между прочим, рок-группа «Бешеная четвёрка» состоит из школьниц и в последнее время стала знаменита по всей Германии. Многие девчонки мечтали попасть в неё, когда освободилось одно место. Но взяли меня, и Лара до сих пор не может мне это простить. Хотя если честно, то я, во‐первых, была единственной на прослушивании, так как мои конкурентки вообще не смогли попасть на него. Но это уже другая история. Во-вторых, «Бешеная четвёрка» на самом деле никакая не школьная рок-группа, а часть международной агентурной сети под названием РИНГ. Английское название RING – это аббревиатура, которая означает Rescue by International Non-Government Agents, то есть приблизительно так: «Помощь от международных неправительственных агентов». Короче, эта тайная организация борется с организованной преступностью. Пожалуй, я не уверена, попросилась бы я в «Бешеную четвёрку», если бы знала об этом заранее, или нет. Слишком уж много там заданий и нагрузок, в том числе и этот план тренировок. Думаю, что, если бы во время интенсивной тренировки Лара сломала бы на шведской стенке свои наманикюренные ногти, ей бы это не понравилось. Но она, разумеется, ничего об этом не знает, а я ей ничего не скажу, ведь, в конце концов, в жизни агента важна маскировка. По сути, в тот раз я оказала ей услугу, сделаю это и сейчас. Я достаю из рюкзака бумажный носовой платок и подхожу к её столу.

– Вот, держи! – Я вкладываю платок ей в руку.

Лара удивлённо таращит на меня глаза, но тут же вытирает платком со стола голубую лужицу.

– Спасибо. – Фрау Шрамм приветливо кивает мне, берёт у Лары смятый комочек и идёт с ним к корзинке для мусора, стоящей возле двери.

Лара прожигает меня взглядом и презрительно фыркает.

– Зануда! – И она снова переключается на свой маникюр.

Мне всё это до лампочки. Ещё пару недель назад я бы переживала и, возможно, обиделась, а теперь могу лишь посмеяться. Моя жизнь полностью изменилась, когда меня взяли в «Бешеную четвёрку». Я уже побывала в нескольких опасных ситуациях, разоблачила настоящих преступников и, что гораздо важнее, поняла: необязательно казаться крутым, чтобы быть им на самом деле. Всё зависит от внутреннего настроя. Ну да, обычно так и бывает, вот только, конечно, не со мной.

Я снова сажусь за стол рядом с Бейзой и ещё раз пробегаю глазами план. Значит, с завтрашнего дня после обеда карате. Очень кстати! В той берлинской истории я хоть и сумела справиться с типами, которые напали на Ким и остальных девчонок в попытке отобрать у них пакет с алмазами, но это была импровизация. Я буду чувствовать себя спокойнее, если в опасной ситуации мне для самозащиты не придётся искать вспомогательные средства.

– Ты закончила? – Бейза показывает на мою раскрытую тетрадку по математике.

Я киваю:

– Угу. Готова.

– Ладно, тогда нам пора. Скоро начало тренировки.

Я гляжу на часы, висящие над дверью библиотеки: 16:30. В самом деле, время на подготовку домашнего задания подошло к концу, и ещё совсем недавно я бы сейчас благополучно поехала на велике домой, завалилась бы с планшетом на диван или встретилась с подружками в ТЦ. А теперь вместо этого мне предстоят силовые упражнения и эллиптический тренажёр. Ясное дело – теперь я секретный агент и должна быть в хорошей физической форме. Марианна, которая официально считается менеджером «Бешеной четвёрки», а на самом деле прежде всего осуществляет связь с неведомым мне центром, чётко сообщила мне об этом. Поскольку только у тренированных агентов есть шансы выжить. Все остальные становятся лёгкой добычей преступников.

Бейза уже собрала свои тетрадки и ждёт меня в коридоре, ведущем в школьный вестибюль. Мы с ней знакомы ещё с детского сада, но я и не догадывалась, что именно Бейза Актан отвечает в нашей ячейке за технические вопросы. Да, конечно, её ещё в пятом классе взяли в группу, организующую школьные мероприятия, и она суперски разбирается во всём, что можно включить в розетку. Но я никогда бы не подумала, что она такая хладнокровная и скрытная, что как раз и требуется для её «побочной работы». Хоть сама Бейза и утверждает, что, по сравнению с нами, настоящими агентами, она всего лишь тщательно отобранный вспомогательный персонал, но это она просто скромничает. Поставить «жучки» в комнате, наладить на ту же частоту передатчики, инсталлировать камеры слежения так, чтобы их никто не обнаружил, – для Бейзы это не проблема. Кем был для Джеймса Бонда Кью, тем стала для «Бешеной четвёрки» Бейза.

И вероятно, как и Кью, который не тренировался вместе с господином Бондом, так и Бейза не очень-то стремится надевать кроссовки. Едва мы вышли из школы, как она хлопнула меня по плечу и направилась к станции. Счастливая, теперь у неё свободное время! А мне в такой роскошный летний день придётся ехать на велике в какую-то мрачную конуру.

На велосипедной парковке я обнаруживаю, что кто-то пытался увести мой вел. Замок искорёжен, а на заднем колесе погнуты все спицы. Какая досада! Как же я теперь попаду на тренировку?

– Что, проблема? – Я поворачиваюсь: за мной стоит Тимо Эрхард. Вот просто стоит, как любой другой мальчишка, но при этом выглядит так классно и круто, что у меня чуточку сжимается сердце.

– Привет, Тимо! – кричу я, надеясь, что мой отклик достаточно небрежен и не выражает чрезмерного восторга. – Да, какой-то кретин изуродовал мой вел, а мне нужно срочно ехать на тренировку.

Тимо делает шаг и рассматривает мой велосипед.

– Ой, ничего себе! Боюсь, что ему нужен ремонт. Сейчас на нём никак нельзя ехать. А куда тебе нужно?

– В Баренфельд, на фитнес. Мы тренируемся там перед следующей видеосъёмкой. – Я несу чушь, но мне не приходит в голову никакого убедительного объяснения, зачем мне, восьмикласснице, надо срочно мчаться в студию фитнеса.

Тимо усмехается:

– Так-так. На фитнес? Вот и беги туда, заодно и потренируешься.

– Теоретически это хорошая идея. Но лишь теоретически, потому что я должна там быть через пятнадцать минут. Я не успею, если даже поставлю мировой рекорд по спринту.

Между прочим, такой довольно остроумный ответ я придумала благодаря своей новой роли секретного агента. Ещё пару недель назад я бы смутилась и застыла в ступоре, если бы со мной заговорил крутой десятиклассник Тимо Эрхард. Мне он нравится с пятого класса. То есть уже три года. Но лишь после того, как он подсобил мне с моей первой спецоперацией, когда мы мчались по городу на его скутере, а потом помогли арестовать преступников, я уже не так волнуюсь, когда разговариваю с ним. Кстати о скутере, он сейчас здесь? Мы нормально умещаемся на нём вдвоём, и Тимо мог бы мгновенно подбросить меня в Баренфельд.

– Тебя подвезти? Мой скутер стоит вон там, – предлагает в этот момент Тимо.

Вместо ответа я громко смеюсь.

– Ты чего? Что тут смешного? – спрашивает Тимо.

– Ты прочёл мои мысли. Я как раз хотела попросить тебя об этом, – объясняю я.

– Ну тогда не будем терять времени. Прошу, мадемуазель! – Он отвешивает шутливый поклон и церемонно протягивает руку в сторону своей «Веспы» – ярко-красной, красивой как картинка, замечательной!

– У тебя есть второй шлем? – спрашиваю я.

– Ну конечно. Ты ведь знаешь мой девиз, да?

Я качаю головой:

– Не-ет. Какой девиз?

Тимо усмехается:

– Всегда готов! Гляди, второй шлем прицеплен к заднему сиденью. Мы можем ехать.

Я открыла визор, и приятный ветер щекочет мне щёки. А ещё я крепко держусь за плечи Тимо – разумеется, исключительно в целях безопасности, но это всё равно восхитительно, и я могла бы так ехать целую вечность. Но, увы, через пять минут мы уже останавливаемся возле старого фабричного корпуса, в котором теперь находится студия фитнеса. Я слезаю с заднего сиденья и снимаю мотошлем.

– Огромное спасибо!

– Не за что! Сколько продлится твоя тренировка? Я заеду за тобой, и мы съедим по мороженому. Сегодня такая чудесная погода.

– О, просто супер… – пою я с восторгом и собираюсь объяснить, что наверняка освобожусь через два часа, как вдруг возле меня появляется Марианна.

– К сожалению, сегодня не получится, – ласково, но решительно заявляет она.

Ой, неужели? Но почему?

– Здравствуйте, фрау Этли, – вежливо здоровается Тимо. – Я могу заехать за Тессой и позже.

– Очень любезно с твоей стороны, Тимо, но я боюсь, что у нас на сегодня слишком много всего намечено и у Тессы просто не будет свободного времени. Лучше договоритесь на другой день. Вероятно, на следующей неделе. Эта неделя у нас полна стрессов из-за репетиций.

– Ах, вот как… – В голосе Тимо слышится то же разочарование, что чувствую и я. На следующей неделе? – Но у Тессы сломан велосипед. Мне всё равно придётся забрать её отсюда, – возражает Тимо напоследок.

– Ты молодец, что готов помочь, но сегодня в этом нет нужды, – отметает Марианна его предложение. – Когда мы закончим тренировку, я отвезу Тессу домой. Заодно мы заберём велосипед и отдадим в ремонт. На скутере это сделать труднее.

– Ну хорошо, – бормочет мой почти-что-лучший-друг. – Тогда в другой раз. Пока, Тесса!

Он поворачивается и уже хочет сесть на мотороллер, но тут я хватаю его за плечо.

– Эй, давай поговорим завтра в школе, ладно?

– Да, так и сделаем. – Он кивает мне и добавляет с усмешкой: – Может, мы всё-таки найдём окошко в расписании фройляйн Нойманн? – Потом кивает мне и Марианне, нахлобучивает шлем, садится на «Веспу» и уносится прочь.

Я с тоской гляжу ему вслед. Лучшее в мире мороженое «спагетти» в компании Тимо – что может быть прекраснее?

– Тесса, зачем ты таскаешь его сюда? – упрекает меня Марианна. – Чем меньше народу знают о твоей тренировке, тем лучше.

– Да, но у меня сломан велосипед, – оправдываюсь я. – Без Тимо я бы просто не добралась сюда вовремя. К тому же я сказала, что мы тренируемся перед следующими съёмками. Что тут подозрительного?

Марианна вздыхает:

– Тесса, пойми, лучше всего, если окружающие как можно меньше знают о том, что, помимо школы и наших выступлений, ты ещё и тренируешься. Не бросаться в глаза, держать мячик сдутым – вот наш девиз!

– Так что, мне нельзя будет потом и мороженое съесть вместе с Тимо?

– Нет, я ничего не имею против. Но у тебя просто не будет времени. Сейчас у нас тренировка до 19 часов, потом обсуждение операции или, точнее, обсуждение тактики и стратегии.

– Тактики и стратегии?

Марианна кивает:

– Конечно, ведь мы планируем наши спецоперации не по наитию. Нет, существуют стандарты и приёмы, которые вы должны знать. Они вам помогут добиваться успеха.

Звучит скучно, но я не решаюсь сказать об этом. Впрочем, это не имеет значения.

Марианна продолжает:

– Короче, до 9 вечера ты домой не вернёшься. А после этого я настоятельно советую тебе лечь спать, чтобы ты выспалась и утром встала бодрой.

– Бейза мне уже объяснила, что такое «Ранная пташка». Но во сколько?

– Мы начнём в 5 часов. Так что, пожалуйста, в 4:15 стой у двери дома. Водитель тебя заберёт.

Что такое? Надеюсь, я ослышалась или что-то не поняла?

– В 4:15?

– Именно.

Ясненько, я не ослышалась. Даже если я только почищу зубы и откажусь от таких излишеств, как душ, причёсывание и фен, мне всё равно нужно встать самое позднее в 4 часа утра. Самый подходящий момент напомнить, что спать нужно не меньше восьми часов.

– Но куда мы поедем в такую рань?

– Утром у нас урок по вождению. Ты пока не имеешь права управлять автомобилем, поэтому обучение будет проходить на испытательном треке за городом. В семь мы закончим, и ты приедешь в школу к первому уроку. Это будет продолжаться пару недель, и ты уже сможешь более-менее водить машину. А вот на карате, пожалуй, ты будешь ходить немного дольше.

Что такое? Неужели мне придётся целых две недели стоять каждое утро в 4:15 возле дома? Нет, Марианна наверняка меня просто разыгрывает!

– Но как же Ким, Миа и Алекс? – спрашиваю я. – Они-то будут высыпаться?

– Все три девочки превосходно водят машину, и поэтому день у них в самом деле начинается немного позже. – Марианна улыбается. – А ты не беспокойся. Без ученья нет уменья. А тебе надо многому научиться.

Вот спасибо! Обрадовала! Прощай, личная жизнь! Привет, учебный лагерь. Но я всё равно встречусь с Тимо, и мы съедим мороженое. Если не сегодня, то завтра. Марианна всё равно не запретит мне этого. Даже если мне придётся поддерживать веки спичками, чтобы глаза не закрывались!

2

Мастерица катастроф

Мне снился кошмарный сон. На улице темно, а мой будильник звонит как бешеный. Я не могу разлепить глаза, но мне почему-то нельзя его выключить, а надо вставать и тащиться в ванную. Действительно, настоящий кошмар! Но хуже всего то, что мой будильник звонит и звонит, пока до моего сознания не доходит, что это не сон и что мне в самом деле пора выползать из тёплого гнёздышка. В ванной я гляжусь в зеркало и обнаруживаю на кончике носа омерзительный прыщ. Просто ужас! Я похожа на носорога! Может, у мамы есть где-нибудь маскирующий карандаш или пудра? В таком виде я не могу даже выйти из дома.

В шкафчике я ничего не нахожу, в маминой косметичке, которая стоит на полке рядом с душем, тоже. Моя сестра уволокла всю свою косметику в Австралию, где она проведёт год по обмену. Других средств для макияжа в нашем доме нет. Если бы сейчас было не четыре часа утра, я могла бы просто купить что-нибудь в аптеке, но всё закрыто. Что же мне делать? Прыщ обезобразил мне лицо.

– Доброе утро, дочка. Куда это ты собралась в такую рань? – Вероятно, я так сильно хлопала дверцами во время своих поисков, что разбудила папу. Он стоит в дверях ванной с заспанным лицом, в полосатом махровом халате и выглядит таким же усталым, как и я.

– Доброе утро, папа! У нас сегодня до начала уроков репетиция следующего выступления, – выкручиваюсь я.

Разумеется, мои родители не знают, что за эти недели я стала секретным агентом. Они думают, что их младшую дочь благодаря её невероятно талантливой игре на гитаре приняли в знаменитую рок-группу. Иначе мама просто больше не выпустила бы меня из дома, так как всё, что ей кажется опасным – езда на велосипеде без шлема, прыжки с тарзанки или полёты на дельтаплане, – стоит в красном списке вещей, которых необходимо избегать. Я на сто процентов уверена, что деятельность международных секретных служб пополнила бы тот список, если бы мои родители узнали о РИНГе хотя бы крошечную крупицу.

– Ой-ой, бедная моя девочка, как у вас всё сурово! – совершенно справедливо сетует папа. – Хочешь, я приготовлю тебе горячий шоколад?

– Спасибо, папа, не нужно. Ты иди и ляг. За мной сейчас заедут.

Зевнув, отец кивает:

– Ну ладно, лапушка! Я в самом деле так и поступлю.

Он скрывается за дверью спальни. Я чищу зубы, натягиваю джинсы и майку и завязываю на затылке свои каштановые волосы. Потом ободряюще улыбаюсь себе в зеркале, хватаю куртку с рюкзаком и действительно стою в 4:14 за дверью нашего дома, готовая к поездке.

Вскоре у дома останавливается чёрный лимузин с тонированными стёклами, и из него выходит молодой парень. Высокий блондин с пышной шевелюрой, довольно привлекательный. А я, как назло, превратилась в носорога! Какая досада!

– Тесса? – кричит он мне.

– Да, это я, – отвечаю я ему.

Он обводит меня взглядом и, кажется, слегка удивлён. Что, он ожидал увидеть кого-нибудь постарше? Кто выглядит… ну… как-то более профессионально?

– Я Макс. Спереди или сзади?

А? Что он имеет в виду?

– Ты хочешь сесть впереди или сзади? – поясняет он свой вопрос и усмехается.

Ах, вот что. Я выгляжу совершенно тупой.

– Лучше я сяду спереди, – отвечаю я. – Сзади у меня тут же начинает кружиться голова.

– Неужели? – насмешливо фыркает блондин. – Нечего сказать, подходящие условия для уроков вождения.

От этих слов я чуточку краснею.

– Но ведь это не помешает мне учиться, правда? – спрашиваю я, не глядя на него.

Блондин лишь пожимает плечами, обходит лимузин и открывает передо мной дверцу.

У меня ничего не получается. Мне плохо. Если бы я знала, как мне будет плохо, то захватила бы с собой жвачку от укачивания в транспорте. Правда, от неё всегда клонит в сон, и я тут же заснула бы за рулём.

А сейчас я не сплю и сжимаю руль с такой силой, что у меня побелели суставы пальцев.

– Поверни руль в другую сторону, – рычит Макс.

Теперь я знаю, что он не только мой шофёр, но ещё и инструктор по вождению. Очевидно, он считает меня самой бестолковой ученицей, какие у него были. Я кручу руль вправо; лимузин ударяется правым колесом о бордюр и едва не прыгает вперёд, но тут же рывком останавливается, к моему огромному облегчению, так как чуть дальше стоит столб. Кажется, Макс сам притормозил лимузин.

– Эй, малышка, ты что, раньше никогда не сидела за рулём? Вот ужас-то! – рычит он на меня. – Хорошо ещё, что машина учебная и у неё есть второй комплект педалей газа и тормоза для инструктора. Сейчас ты бы точно повалила мачту освещения.

– Извиняюсь, – говорю я со вздохом, – но я действительно ещё ни разу не водила машину.

– Тогда я не уверен, что смогу обучить тебя чему-нибудь за неделю, – заявляет Макс, и в его голосе звучит чуть ли не упрёк. – Когда мне позвонила Марианна, я решил, что это будут лёгкие деньги. Но теперь вижу, что ошибся.

У меня постепенно портится настроение. Что я могу поделать, если я в первый раз села за руль? Да к тому же у меня нет таланта вождения!

– Тогда ты просто скажи Марианне, что не справляешься со мной, – язвительно возражаю я.

Макс качает головой:

– Ни в коем разе. Я сумел обучить этому даже полных идиотов. Ты не станешь исключением.

Полных идиотов? Вот спасибо! Больше всего мне сейчас хочется выскочить из машины и бежать домой, но мы ехали сюда почти сорок минут, и, если я отправлюсь домой пешком, обратная дорога займёт у меня дня два. Поэтому я тяжело вздыхаю и пытаюсь не обращать внимания на обидные слова.

– Ладно. Тогда я попробую сейчас ещё раз. Что мне надо делать?

– Во-первых, что ты так вцепилась в руль, словно тонешь в Атлантическом океане, а это обломок мачты, твоя последняя надежда спастись?

Эти слова меня немного рассмешили, потому что именно так я себя и чувствую.

– ОК, я буду стараться изо всех сил! – обещаю я и встряхиваю кистями рук. Потом ёрзаю в кресле водителя, чтобы немного расслабиться, и вопросительно гляжу на Макса.

– Что теперь?

– Теперь положи руки на руль в позиции «без четверти три».

«Без четверти три». Поскольку я чаще всего смотрю время на моём мобильнике, я невольно задумываюсь, как это выглядит на часах со стрелками. Через две секунды я вроде занимаю правильную позу. Макс доволен.

– А теперь медленно жми на газ и не забудь про сцепление. Ме-е-едленно!

Я делаю так, как он говорит, но снова так судорожно, что нога соскальзывает с педали сцепления. Лимузин делает мощный рывок – и я с размаху врезаюсь в мачту освещения.

ТРАХ-Х-Х-Х-Х!

Через миллисекунду срабатывают подушки безопасности лимузина, лупят нас с Максом по лицу и вдавливают в кресло. У меня ощущение, будто по мне прошлась скалка. Когда вскоре подушка слегка сдувается и мы снова можем шевелиться, Макс поворачивается ко мне:

– Знаешь, Тесса, по-моему, на сегодня достаточно. Урок окончен.

Макс высаживает меня возле моего дома, и я ковыляю вверх по ступенькам к нашей двери. Пока мы ехали с испытательного трека, у меня запылали щёки и стали жутко красными; подушка безопасности сильно ударила меня по лицу. Я хочу сейчас только одного – покоя и лечь в постель. Что за кошмарное утро, ведь сейчас ещё нет и восьми часов!

– Ауа!

Я резко торможу на коврике. Что это было? Кто это крикнул?

– Эй, эй, эй, ты всё-таки смотри, куда ставишь ногу!

А-а, вот он снова, тот голос! И я даже смутно догадываюсь, кому он принадлежит. Я гляжу под ноги. Правильно. Там сидит он и с упрёком качает мохнатой головой. Чингисийн Гектор. Самая бессовестная монгольская мышь-песчанка, каких я знаю! Хотя признаюсь: Гектор – единственная монгольская песчанка, каких я знаю.

– В чём дело? Ты язык проглотила, что ли? – прикрикнул на меня Гектор.

– Угу. Почти, – признаюсь я. – Эй, приятель, что ты тут делаешь?

– А ты как думаешь? Что за глупый вопрос! Конечно, жду тебя. Я оказался тут по соседству и подумал, что неплохо бы нам повидаться. – Немного помолчав, он щурит глазки и устремляет на меня придирчивый взгляд. – Вообще-то, я не вижу восторга на твоём лице. Ты что, не рада меня видеть?

– Скажем так: я слишком удивлена, чтобы радоваться.

– Слишком удивлена? И больше ничего? Старый друг стоит у твоих дверей, а ты всего лишь удивлена? – Он укоризненно качает головой. – Тесса, должен признаться, мне больно это слышать!

Мне приходит в голову новая мысль: эта мышь не только бессовестная, но ещё и склонна к мелодраме. Я сажусь на корточки, осторожно глажу Гектора по голове и замечаю, что его бурая шёрстка потускнела и свалялась. И вообще, он сильно похудел, а ведь был такой упитанный и гладкий. Мне сразу становится стыдно за мою неприветливую реакцию. К тому же надо признаться, что без помощи Гектора моё первое приключение с «Бешеной четвёркой» могло бы закончиться не так хорошо. Оно было опасным. А у Гектора удивительное чутьё на подозрительных типов и тёмные делишки.

– Прости, Гектор, я не хотела тебя обидеть. Просто я совершенно без сил и вообще не ожидала тебя увидеть. Почему ты не остался во Внутренней Монголии?

Гектор гладит передней лапкой усы.

– Любовь моя, это долгая история! Я расскажу тебе, когда ты возьмёшь меня с собой. А если ты сможешь найти для меня какую-нибудь жратву, я буду тебе очень признателен. Я адски голоден!

– Конечно, дружище. Пойдём! – Я протягиваю руку, и Гектор карабкается на неё. Он действительно стал гораздо легче, чем был. – Так, теперь мне надо ненадолго тебя спрятать, чтобы мама ничего не заметила.

– Без проблем, делай, как знаешь, – бормочет Гектор, когда я сажаю его в карман куртки.

Я открываю дверь и иду по коридору на кухню, где родители должны в это время пить кофе. Через несколько минут они уедут на работу. В самом деле, из кухни доносятся их голоса. Папа вроде рассказывает что-то смешное, я слышу его рокочущий бас, а мама смеётся. Прекрасно! Когда у моих родителей хорошее настроение, мне легче их просить, чтобы они разрешили мне пропустить сегодня школу!

Я приоткрываю дверь кухни и заглядываю внутрь.

– Привет! – говорю я и стараюсь, чтобы родители поняли по моему голосу, как мне плохо.

– О, привет, Тесса! – отзывается папа. – Ты решила заглянуть после репетиции домой? Не поехала сразу в школу?

– Мышка моя, что с тобой? Что с твоим лицом? – испуганно восклицает мама, и я чувствую, как вздрагивает Гектор при слове «мышка».

Эй, дружок, это не про тебя! Я кладу руку в карман и придерживаю зверька. Ещё не хватало, чтобы он сейчас выскочил наружу!

– Я… э-э… упала. Ну… на репетиции надо было сделать пируэт, а я споткнулась и… Сейчас мне плохо и хочется лечь в постель. Ты можешь сообщить в школу, что я пропущу уроки?

Мама встаёт из-за стола и подходит ко мне.

– Моя бедная девочка! Конечно, я напишу, что ты заболела. А ты всё-таки серьёзно подумай, не слишком ли у тебя большая нагрузка. Все эти репетиции, выступления, а ведь тебе надо ещё и учиться!

– Мамочка, мне нечего и думать. «Бешеная четвёрка» – классная штука, и я горжусь, что меня туда взяли. – Честно говоря, Марианна не оставила мне другого выбора, после того как я обнаружила, что рок-группа на самом деле состоит из секретных агентов. Но ведь я никак не могу рассказать об этом маме.

Она вздыхает и качает головой:

– Ну хорошо. Только ты береги себя, пожалуйста.

– Конечно. Сейчас я сразу лягу и посплю.

– Тебе приготовить горячий шоколад или чай?

– Не-е-е, не надо, спасибо. – Подумав, я добавляю: – Но вот салат без заправки и с палочками морковки был бы мне в самый раз. То, что надо.

– Салат без заправки? – удивляется мама.

– Да, без неё. Это поможет мне набраться сил.

– Как скажешь. Сейчас я принесу его тебе.

3

Старые друзья, новые приключения

– И тогда тот тип из миграционной службы смотрит на мой паспорт и говорит: «К сожалению, он просрочен. Въезд с таким паспортом невозможен».

Гектор лежит рядом со мной на подушке и, чавкая салатом, рассказывает о своих приключениях во время поездки в Монголию. Точнее, неудавшейся поездки. Поскольку, как я поняла из его прежних слов, ему не удалось выйти за пределы аэропорта в Улан-Баторе.

– Что же было потом?

У Гектора нервно дёргается кончик хвоста.

– Ничего. Мне нельзя было покидать аэропорт, и я был вынужден ждать в транзитной зоне обратный рейс в Германию.

– Минутку, неужели у мышей и прочих грызунов тоже есть паспорта? И паспортный контроль? И транзитная зона в аэропорту? – Это какая-то невероятная история!

– Конечно, есть! – В голосе Гектора звучит лёгкая обида. – А ты как думала? Разумеется, мыши тоже пользуются всеми правами на свободу передвижения.

Э-э, честно говоря, мне верится в это с трудом. Но я, разумеется, не говорю об этом вслух. В этом отношении Гектор вообще не понимает шуток. Правда, я знаю его совсем немного, несколько недель, после того как спасла его из-под колёс электрички, но уже заметила, что к этой мыши нужно относиться серьёзно.

– Значит, ты застрял в транзитной зоне.

– Совершенно верно. Слава богу, потом подвернулся прямой рейс «Монгольских авиалиний» во Франкфурт. Потому что в Пекинском аэропорту очень сложно делать пересадку.

– Конечно, там всё ужасно нелепо, – поддакиваю я, хотя, конечно, никогда не делала пересадку в Пекине.

Гектор пихает в пасть ещё одну палочку моркови и с аппетитом хрумкает.

– Вернувшись в Гамбург, я, конечно же, тут же отправился в Альтону, в клиентский центр, чтобы сделать новый паспорт. Но он будет готов примерно через шесть недель. – Он вздыхает и стряхивает с брюшка морковную крошку. – Вот я и решил воспользоваться этим ожиданием и заглянуть к моей старой подружке Тессе.

– Минутку! Значит, ты хочешь жить у меня шесть недель?

– Приятная новость, правда? Значит, я поддержу тебя во время твоей следующей операции и сделаю всё, чтобы она не закончилась тотальной катастрофой.

Я резко сажусь на кровати:

– Ты не сделаешь этого ни в коем случае! Я не могу прятать тебя в моей комнате шесть недель!

– Почему не можешь?

– Потому что… потому что мои родители это заметят. Они не позволяют мне заводить никаких домашних животных.

– Домашних животных? – Гектор возмущённо сопит. – Я не домашнее животное. Я твой советник.

– Вот об ЭТОМ я уж точно не смогу рассказать моим родителям.

Тем временем Гектор уже сполз с подушки и теперь сидит у меня на коленях, скрестив на груди передние лапки.

– Хорошо, с этим я согласен. Но в таком случае ты должна позаботиться, чтобы в ближайшие шесть недель твои родители не заходили в эту комнату. Тогда они не увидят меня, и всё будет хорошо.

– Как же я это сделаю? Мой отец регулярно пылесосит всю квартиру, в том числе и мою комнату. Я ведь не могу помешать ему.

– Разве ты не можешь сама взять пылесос и убраться у себя? Ты уже не маленькая. А на ваши обсуждения спецоперации ты просто будешь приносить меня в кармане, и ни один человек этого не заметит.

Я даже застонала от досады. У этой мыши действительно мания величия! Но пока что я решила немного тормознуть Гектора.

– Пока что у нас нет никакой спецоперации. Ты проведёшь все эти шесть недель в обувной коробке на моём письменном столе.

По дёрнувшемуся кончику хвоста я вижу, что Гектору совсем не нравится такая перспектива. Вот так, мой милый, тебе не повезло! Ближайшие недели пройдут очень скучно.

А вот я, наоборот, была не против чуточку поскучать. Вернее, я очень устала и хочу хоть немного поспать. Я осторожно убираю Гектора с коленей, сажаю на кровать и ложусь рядом. Кажется, сначала он хочет протестовать, но потом смиряется и закрывает глаза, чтобы тоже вздремнуть.

Но прежде чем мы с ним отправляемся в царство Морфея, звонок моего телефона возвращает нас в суровую реальность. Я зеваю и беру телефон с ночного столика. Это Марианна. Что ей нужно? Она хочет поинтересоваться моим самочувствием? Или отругает за мою тотальную бестолковость на уроке вождения?

Я нажимаю на кнопку громкой связи, чтобы слушать лёжа, что мне скажет Марианна. И пусть Гектор слышит, как я опозорилась сегодня утром. Ведь он всё равно считает, что одна я ничего не добьюсь. Впрочем, мнение монгольской мыши-песчанки мне по барабану.

– Хелло, Тесса! Как удачно, что я дозвонилась до тебя! – У меня впечатление, что Марианна говорит, запыхавшись. – Макс рассказал мне о вашем происшествии. Ты как себя чувствуешь? Нормально?

– Да, я только прилегла и хотела немного…

– Замечательно! – перебивает меня наш менеджер; её явно не интересуют подробности моего самочувствия. – Мне нужны все, и немедленно. Звонок с самого верха. Я жду вас через час в моём бюро. – Клик. Она отключила связь.

Гектор одним прыжком соскакивает с подушки на одеяло и танцует как сумасшедший.

– Ха-ха, Тесса! Мы снова в игре!

Я закрываю глаза и тяжело вздыхаю: когда же у меня будет покой? Хоть чуточку покоя!

– Всё! Вставай! – Гектор вонзает свои коготки в рукав моего пуловера и тянет, словно у него хватит сил стащить меня с кровати. Выглядит это комично, но мне, конечно, всё равно уже не заснуть рядом с разбушевавшейся мышью. Поэтому я скидываю одеяло и свешиваю ноги с кровати.

– Эй, алло, неужели нельзя чуточку быстрее? – Гектор уже спрыгнул с кровати и бегает у моих ног.

– Успокойся же наконец! – говорю я с досадой. – Ты не успел вернуться, а уже достал меня. Я и забыла, как с тобой тяжело.

Гектор вскидывает голову. Он что, усмехнулся? У мышей трудно это понять. Во всяком случае, он обнажил свои острые зубки.

– Тяжело? Со мной? Какая чепуха! Согласись, со мной ты пережила самое увлекательное в твоей жизни приключение и даже сделала мир чуточку лучше. Поэтому мы просто продолжим то, на чём остановились в прошлый раз. Мы снова поработаем агентами на службе добра!

– Фите Паульсен. Вы когда-нибудь слышали это имя? – Марианна делает паузу и обводит нас взглядом.

Но ни Миа, ни Алекс с Ким ничего не отвечают. А я тем более, ведь я тут среди них всего лишь новенькая.

– Ладно, тогда я помогу вам вспомнить, – продолжает Марианна. – Паульсен – владелец клуба в квартале Санкт-Паули, экс-рокер, местная знаменитость. Кроме того, в последние годы он владеет одной из крупнейших немецких фирм проката сценического оборудования. Тот, кто отправляется в турне по Германии, едва ли пройдёт мимо Паульсена. Он снабжает практически всех – звёзд и звёздочек.

– Ну и что? – раздаётся из моего рюкзака, который я поставила на пол возле стула. – Никто ведь не запрещал держать клуб в Санкт-Паули.

Ясное дело. Этому грызуну, конечно, снова нужно сунуть нос в чужие дела. Я как можно незаметнее пинаю рюкзак, и он падает набок и ударяется о ножку стола Марианны.

– Ауа! – тут же пищит Гектор.

Я наклоняюсь и делаю вид, что хочу поправить рюкзак. На самом деле я, пользуясь возможностью, одёргиваю моего маленького хвостатого друга:

– Заткнись, слышишь? Иначе в следующий раз ты останешься дома, клянусь тебе. Будешь сидеть шесть недель в обувной коробке!

Я вижу, как у Гектора задрожали усы, но он воздержался от комментария. Очень хорошо. Значит, вопрос решён. Я не хочу, чтобы именно здесь, в кабинете Марианны, все обнаружили, кого я всё время таскаю с собой!

– Тесса? Всё в порядке? – В голосе Марианны звучит раздражение.

Я тут же сажусь прямо:

– Да, да. Я только подняла рюкзак, извини. Я внимательно слушаю!

Марианна незаметно качает головой.

– Так на чём я остановилась? Ах да, сценическое оборудование. Паульсен поставляет его по всей Германии. – Тут она снова делает паузу. Ого! Да тут прямо какая-то драма! Марианна молчит три секунды, не меньше, и только потом продолжает: – Вы уже читали сегодняшнюю газету?

Она что, викторину нам устроила? Сначала вопрос про Паульсена, теперь про газету.

– Не-е, сегодня мне было не до этого, – мямлю я, пожимая плечами.

– Ты имеешь в виду историю с двадцатью тоннами запрещённых веществ? – Кажется, Ким знает, о чём идёт речь.

Марианна радостно улыбается.

– Совершенно верно, – подтверждает она, – это настоящий рекорд – самая крупная партия запрещённых веществ, какая была когда-либо конфискована в Европе. Таможенники обнаружили её в прибывших из Парагвая контейнерах.

– Да, я слышала об этом по радио, – заявляет вслед за этим Миа.

Мне хочется крикнуть, что она подлиза и карьеристка, но это, конечно, неправда. Просто Миа, Ким и Алекс давно уже стали секретными агентами и постоянно следят за подобными новостями.

– И что, там есть какая-то связь с Паульсеном? – спрашивает Алекс.

– Да, и поэтому я так срочно вызвала вас сюда. Из центра поступил новый приказ. Подробности вам объяснит Командор. Мы встретимся с ним через пять минут в командном центре.

При слове «командор» у меня учащается пульс. До сих пор я слышала его лишь один раз и ни разу не видела. Остальные девочки тоже никогда не встречались с ним лично. При этом он один из руководителей РИНГа. Да, звучит невероятно, но это так: командор отдаёт приказы, но никто из нас не знает его в лицо. Его голос звучит из громкоговорителя в том командном центре. Это огромное помещение на седьмом этаже старинного здания в гамбургском Шпайхерштадте. Мы сейчас сидим этажом ниже в бюро Марианны. Но если командный центр занимает весь этаж и, как мне рассказала Бейра, там при необходимости можно разместить любое количество техники и рабочих мест, кабинет у Марианны маленький и почти пустой: лишь письменный стол с компьютером и телефоном, рабочее кресло и четыре стула для посетителей. Ни книжных полок с книгами, ни гравюр на стенах, ничего, что могло бы сказать о личности и вкусах его хозяйки.

Марианна отодвигает кресло и встаёт:

– Нам пора.

Мы следуем за ней по коридору и поднимаемся на седьмой этаж. Помещение выглядит точно так же, как в прошлый раз. Перегородки разделяют его на множество небольших секций, а в передней части стоят штабели ящиков и картонных коробок. Ничего не указывает на то, что тут обосновалась секретная служба. Марианна проходит мимо коробок и скрывается за перегородкой, закрывающей вид на центральную часть мансарды. Мы бежим за ней и вскоре уже стоим перед кирпичной стеной. В ней на метровой высоте есть маленькая дверца, а выше висит монитор с динамиками.

Впрочем, после моего предыдущего посещения тут немного прибавилось мебели: новый столик и вокруг него пять барных табуретов. На столике лежит пульт. Марианна берёт его и направляет на стену. Динамики оживают. Вскоре из них звучит голос мистера Невидимки.

– Офицер Моррисон, я приветствую вас!

Марианна кивает. Ясно, что офицер Моррисон – это она. Так мистер Невидимка называл её и в тот раз. Правда ли её фамилия Моррисон, а имя Марианна, или Барбель, или Синди-Шакира – понятия не имею. Но в моей школе все знают её как Марианну Этли, поэтому я буду и дальше называть её так. Вот только бы мне не оговориться.

– Как я вижу, вся команда в сборе, – звучным голосом продолжает командор. Ах, не-е-ет, значит, он может нас видеть, а мы его не можем? Ничего себе! Где же тут спрятаны камеры? Я незаметно осматриваю кирпичную стену, но пока что ничего не нахожу.

– Тесса, это здесь, наверху, – звучит голос. – Камера находится прямо рядом с монитором. Маленькая чёрная кнопка – это линза.

Я чувствую, что у меня запылали щёки. Значит, не так уж и незаметно я это делала.

– Переходим к нашей нынешней теме, – басит командор. – Как вы, вероятно, поняли, вчера днём таможня обнаружила в Гамбурге двадцать тонн запрещённых веществ. Это вызвало панику у некоторых гамбургских преступников, ведь у них существует договорённость с партнёрами по бизнесу, а теперь они не смогут ничего им поставить. Вот эту панику мы и хотим сейчас использовать, поскольку в таком состоянии люди легче делают ошибки. Наша контактная персона находится в непосредственной близости к человеку, который, как мы давно подозреваем, участвует в очень крупных сделках. И этот человек со вчерашнего вечера заметно огорчён.

– Фите Паульсен? – спрашивает Миа.

– Совершенно точно. Мы считаем, что Паульсен – не последнее лицо в большой преступной сети. Внешне он выглядит очень положительным бизнесменом, устраивает в своём клубе благотворительные концерты в пользу бездомных и малоимущих. Но это служит лишь маскировкой для того, чтобы вместе со сценическим инвентарём и техникой развозить товар из Гамбурга по всей Германии. Вот только теперь ему больше нечего везти. Значит, он вынужден лихорадочно искать замену – тут-то мы его и прихлопнем и таким образом доберёмся до настоящих главарей большой преступной сети.

– Кстати о «доберёмся»: как же нам подойти к Паульсену настолько близко, чтобы мы смогли заметить, как он делает свои тёмные дела? Да ещё так, чтобы он не заметил, что мы что-то заметили? – выпалила я.

– Не беспокойся, – отвечает мне теперь Моррисон, она же Марианна. – У нас есть превосходный план. Я связалась с бюро Паульсена и сказала, что мы хотим подготовить концерт для юных талантов. С «Бешеной четвёркой» в качестве лидера. Таким образом мы сможем совершенно незаметно собрать веские и неопровержимые улики против него, и прежде всего против его боссов!

Ого, это действительно крутой план! Наконец-то выступить на концерте и при этом нанести тяжёлый удар по большой преступной сети. На мой взгляд, ситуация беспроигрышная.

– Неужели они уже клюнули на нашу наживку? – спрашивает Алекс. – По-моему, сегодня у них куча других проблем и им не до концерта для каких-то там юных талантов.

– Нет, совсем наоборот. Его менеджер была в восторге. Мы твёрдо убеждены, что сотрудники Паульсена даже не догадываются, как их шеф зарабатывает большую часть своих денег.

Ким хлопает в ладоши:

– Классно! Тогда можно начинать игру!

Как прикольно! И я, Тесса Нойманн, тоже участвую в этой игре.

4

Переговоры в клубе

Клуб Фите Паульсена находится на улице Большой Свободы. Между прочим, странное название этой улицы появилось давным-давно. Ещё в семнадцатом веке там открылись церкви и лавки, которые были запрещёны в других местах. Но при свете дня эта улица производит скорее тяжёлое впечатление. Она не слишком длинная и довольно узкая. Поэтому между стоящими на противоположных сторонах улицы домами протянута световая реклама, похожая днём на пёстрые арки. Ночью эта улица наверняка выглядит круто, но сейчас, в три часа дня, она больше похожа на конструкцию из лего. Ну, потому что слишком много пластика.

Мы идём на встречу с менеджером клуба. Она действительно отозвалась позавчера сразу после нашего совещания в Шпайхерштадте и предложила встретиться. Для нашего расследования это классно, чего не скажешь о моей личной жизни, потому что я и вчера, конечно, не ела мороженое с Тимо. Вместо этого до позднего вечера просидела на брифинге, где мы обсуждали нашу новую операцию, а мои родители думали, что я на репетиции. Я с трудом подавляю зевок. Ведь менеджер Паульсена должна убедиться, что она говорит с настоящими профи, знающими своё дело.

Она встречает нас в дверях – во всяком случае, я предполагаю, что женщина, которая машет нам рукой, когда мы подходим к клубу, и есть та самая менеджер. Она довольно высокая, носит туфли на плоской подошве, у неё стрижка каре до подбородка, как у Марианны, – только волосы не белые, а просто очень светлые. Возле губ у неё довольно жёсткая складка, которая сразу исчезает, когда мы подходим, и сменяется тёплой, приветливой улыбкой. Моя мать наверняка бы отметила, что у этой женщины накладные ресницы, но я решила, что они ей очень идут.

– Добро пожаловать в клуб «Лотос»! – приветствует она нас. – Я Ина Редлих. Мы уже говорили с вами по телефону, фрау Этли.

Марианна подаёт ей руку.

– Здравствуйте, фрау Редлих. Спасибо, что вы нашли для нас время.

– Зовите меня просто Ина. – Менеджер снова улыбается Марианне. Неужели она и вправду правая рука подлого преступника? Впрочем, конечно, её нельзя в этом упрекнуть, если, как предполагает Марианна, она на самом деле ничего не знает о тёмных делишках своего шефа.

– Охотно, Ина. А я Марианна, – представляется Марианна и показывает рукой на нас. – Вот и наша «Бешеная четвёрка»: Ким, Алекс, Миа и Тесса.

Ина кивает нам:

– О, я очень рада познакомиться с вами лично. Ваши выступления и ваш успех действительно впечатляют.

Мои коллеги по «Бешеной четвёрке», конечно, просияли, а я скромно опускаю глаза. Моё участие в рок-группе пока что проявилось скорее в другой сфере. В Берлине мы хоть и разоблачили торговцев бриллиантами, но до запланированной видеосъёмки дело так и не дошло. К сожалению. Так что я всё ещё не прошла боевое крещение, и мне только предстоит показать мои таланты.

– Пожалуй, в следующий раз ты просто оставь меня в обувной коробке, – вдруг раздаётся из моего рюкзака, который я небрежно повесила на плечо. – Тут даже скучнее, чем у тебя дома!

– Тсс! – шиплю я и поворачиваю голову в сторону, так что теперь мне видны кончики усов Гектора. – По-моему, ты действительно мог бы остаться в моей комнате, но ты непременно хотел пойти со мной.

– Да, потому что я думал, что мы тут сразу развернём на полную катушку нашу следующую операцию. Но вместо этого здесь событий не больше, чем за чайным столом у моего кузена Аттилы в Улан-Баторе. Другими словами, вообще никаких. Пожалуй, я сейчас пойду искать запрещённые вещества сам, на свой страх и риск, иначе мы так и простоим тут до завтрашнего утра.

Я отворачиваюсь от всех, сажусь на корточки и делаю вид, будто что-то ищу в моём рюкзаке.

– Гектор, опомнись! Что ты выдумываешь? У нас давно готов план. Сейчас мы с этой Иной осмотрим клуб и договоримся, что в ближайшие дни проведём тут репетицию. И после этого, когда Ина и её подчинённые привыкнут к нам и начнут доверять, Бейза установит несколько «жучков» и камер. Тогда мы сможем спокойно вести наблюдение за клубом, а сами будем в безопасности.

Гектор фыркает:

– Ерунда – это займёт у вас целую вечность! Пока вы тут будете возиться с вашей репетицией, и вам начнут доверять, Паульсен развезёт по Германии следующие двадцать тонн.

– Чепуха! Мы действуем так, как решили командор и Марианна. Ведь они профи, а мы с тобой лишь восьмиклассница и монгольская песчанка.

Гектор ничего не возражает на мои слова, но я вижу в полутьме рюкзака, что он скрестил на груди лапки, а его глаза сердито сверкает в мою сторону. Но мне это по барабану. Этот паршивец должен радоваться и благодарить, что я таскаю его с собой.

Но я вижу, что нет. Он не радуется и не благодарит. Совсем наоборот. Когда я решаю затянуть потуже шнурок на рюкзаке, он просто протискивается сквозь мои руки и прыгает на пол.

– Ты что, с ума сошёл? – шиплю я.

– О да, и ещё как! – отвечает он, как мне показалось, радостно и – ЦЦЦШШШШ! – прошмыгнув в приоткрытую дверь, исчезает в недрах клуба. Негодяй – он обманул меня! Ну, я сверну ему шею, если поймаю!

– Ой, что это было? – удивляется Марианна. – Вы видели?

– Не-е, – говорю я с невинным видом. – А что такое?

– Ну, по-моему, здесь что-то промелькнуло. Какой-то мелкий зверёк.

Я качаю головой. Ким, Миа и Алекс, слава богу, тоже ничего не видели, поэтому они лишь пожимают плечами. Ина Редлих морщится:

– Я надеюсь, что это была не крыса. Мы регулярно вызываем дезинсектора, но из-за близости к Эльбе и каналам и из-за огромного количества пищевых отходов, которые тут оставляют туристы, крысы неизбежно возвращаются.

Я невольно усмехаюсь. Гектора назвали крысой – ха-ха, слышал бы он! Но если тут есть крысы, я буду рада, если какая-нибудь из них даст ему по носу, когда он будет шнырять по клубу.

– Итак, я покажу вам клуб, и потом Марианна, пожалуй, ещё раз объяснит мне, как вы собираетесь проводить конкурс рок-групп. Помощь детям и подросткам всегда стоит у Фите на первом плане. Вероятно, вы знаете, что он активно участвует во многих важных городских программах, и это, безусловно, одна из них.

– Где же сейчас господин Паульсен? – интересуется Миа сладким голосом и с невинным видом теребит свой рыжий локон.

– Он… э-э… в данный момент у него важные дела, – отвечает Ина.

Мне только кажется или я в самом деле услышала в её голосе лёгкую неуверенность? Нет, вероятно, мне только почудилось. Ведь она уверена, что он руководит музыкальным клубом, а не организацией, которая распространяет всю эту химическую дрянь.

Следом за Иной мы выходим в вестибюль. По его сторонам расположены гардеробы, а впереди вход в зал, о чём сообщает табличка на закрытой двустворчатой двери. К тому же зал немного виден сквозь дымчатые стёкла в верхней части обеих створок.

– Минутку, замок немного заедает, – предупреждает Ина и осторожно поворачивает туда-сюда ключ в замке, встроенном в круглую дверную ручку. Краткий щелчок, затем створка открывается, и мы видим действительно огромный зал с внушительных размеров сценой в его задней части. По обе стороны от входа тянется длинная барная стойка, перед ней барные табуреты и столики. Под потолком установлена всевозможная техника, огромные прожекторы и плафоны, а в самом центре висит гигантский диско-шар. Бейза пришла бы в бурный восторг при виде этой роскоши, а меня она просто очень впечатлила.

– Классно! – говорю я и тут же ловлю на себе пренебрежительные взгляды моих коллег по рок-группе. Ясное дело, ведь я новенькая! Конечно, Миа, Ким и Алекс уже стояли на многих сценах и покруче. Зато Ина, кажется, довольна.

– Да, я тоже считаю, что наш зал выглядит классно, – говорит она, и в её голосе слышится гордость хозяйки. – Мы можем собирать тут на концерты до тысячи зрителей. На нашей сцене выступали многие знаменитости. И в самом начале своей карьеры, и в её расцвете.

– Клуб «Лотос» – настоящая легенда, – подтверждает Марианна. – Именно поэтому он так идеально нам подходит для нашего проекта.

– Мне не терпится услышать подробности! Я вся внимание! Может, мы присядем, и вы расскажете мне о ваших планах? – Ина двигает к себе барный табурет и садится. Мы следуем её примеру и устраиваемся вокруг одного из столиков. После этого Марианна приступает к объяснениям.

– У «Бешеной четвёрки» много юных фанатов, которые и сами активно выступают. Именно таких энтузиастов мы и хотим поддержать, чтобы они создавали собственные рок-группы и творили что-то новое.

– Идея замечательная, но как же вы собираетесь это сделать? Ведь в Германии уже и так проводится несколько конкурсов, – возражает Ина.

– Верно. Но наш проект опирается на популярность «Бешеной четвёрки» и предполагает, что наставницами станут наши девочки.

– Ах, как на телевизионном конкурсе «Голос»?

– Совершенно верно. Сначала выступят все группы. Мы выберем лучших исполнителей, и потом каждая из девочек возьмёт себе три группы и будет готовить их к большому заключительному концерту, – поясняет Марианна.

В отличие от вчерашнего вечера, когда я впервые услышала детали нашего проекта, я уже не впадаю в ступор, но всё равно меня он не радует. Как, скажите, пожалуйста, я буду готовить какую-нибудь группу? Да, я вполне сносно играю на гитаре, но чему я смогу научить начинающих музыкантов? Да ничему!

Вероятно, Алекс догадалась по моему лицу, что творится у меня в голове. Она спрыгивает с табурета, подходит ко мне и шепчет на ухо:

– Не переживай. Марианна ведь вчера объяснила, что это всего лишь наша легенда, чтобы мы могли тут беспрепятственно ходить.

– Девочки, у вас всё в порядке? – спрашивает Марианна.

Мы с Алекс торопливо киваем.

– Конечно, – отвечает с улыбкой Алекс. – Просто Тесса спросила у меня, какие коллективы тут уже выступали.

Она ловко вывернулась, и Ина, конечно же, перечислила не меньше пятидесяти рок-групп, одну известнее другой. Мы уважительно киваем, но я замечаю, что Марианна намерена постепенно закругляться. Когда Ина делает маленькую паузу, вероятно, чтобы перевести дух и перечислить новую обойму знаменитостей, Марианна ловко пользуется этим:

– Да, мы просто потрясены! Я не могу и представить себе более подходящего места для нашего проекта. Между прочим, мы не намерены ограничиться одним лишь конкурсом и собираемся после него поехать с финалистами в турне. Поэтому у меня есть ещё один вопрос: можем ли мы сразу заказать весь пакет – репетиции и выступления здесь, в клубе «Лотос», а потом турне с техникой и всем прочим, что предоставляет фирма господина Паульсена?