Оборотни Сибири, или Пленница медведя
Пролог
Первое правило – не паниковать. Так учил дед. Он был заядлым охотником и всякого навидался.
Много историй рассказывал, Ба постоянно договаривала, что не всему надо верить, приукрашивает дед для красного словца. Но что-что, а правила выживания постоянно повторял.
Знала бы я, что слушать надо и не пропускать всё мимо ушей. Но где там! Я ж не охотница, лес вообще не люблю. Комары, мошкара. Мне этой всей этой жути отродясь не надо. На отдых исключительно на морюшко. На него год коплю, откладывая с зарплаты. Там две недели я счастли-и-ивая. А потом возвращаюсь в суровые рабочие будни с мечтами о следующем лете. Моя воля, я бы у моря жила. Но Ба с дедом не оставить, родителей, брата, сестру. Да и средств таких нет.
Родители мои преподаватели в колледже. Брат автомеханик, сестра еще в школе, одиннадцатый класс заканчивает. А я вот, выпускница педа, с красным дипломом. По стопам мамы и папы пошла. Они, конечно, противились, но я была упёртой в своём решении.
Итак первое правило, если ты заблудился – не паниковать!
Поздно! Я уже!
Несколькими часами ранее
– Брось ты, чё ломаешься? Ты мне и не нужна вовсе. – Аркаша зло сплюнул на землю между нами. Мы стояли за огромным кедром, ствол которого скрывал нас от остальных.
– Не нужна, тогда что пристал? – зло ответила ему. Да он мне сильно нравился, но своя голова на плечах должна быть? Не забыл он, как вчера на дне рождении подруги я его отшила. Почему он решил, что если я влюблена, то обязательно безмозглая дурочка? Ну проболталась Вера всем, не могла за языком уследить, что теперь? Голова-то на плечах у меня есть. Хоть и влюблённая. Аркаша красив. Голубоглазый блондин, высокий, спортсмен, его папа, на минуточку министр спорта и молодежной политики, поэтому и у Аркаши большое будущее. Ему пророчат место в нашей хоккейной команде. А это огромный рывок в спортивной карьере.
Злится. На что он вообще надеялся? К чему эти обиды? Ох, не надо было так при всех вчера отвечать.
– Я пойду. – сделала шаг в сторону, но Аркадий не дал. Обеими руками взял меня в капкан. Не касаясь, выставил свои руки, опираясь на кедр, а я оказалась в этом кольце. – Ты что делаешь? – шиплю ему, а он зло усмехается.
– Ничего. Стоим. Разговариваем. Аля, ты мне скажи, вот ты чего себе цену набиваешь? Что ты хочешь? Я же у тебя первый буду? Хочешь кольцо? Может, серёжки? С бриллиантами настоящими? Не фианитом, как у тебя.
Моё лицо вытянулось от удивления. Он, что серьёзно?
– Ты не ошалел ли случаем? Отойди!
Мы итак стоим тут минут пятнадцать. Сделали остановку по пути, кому-то фотографии понадобились, чтобы в соцсети выложить. После дня рождения мы с Верой и остальными друзьями выехали на природу к озеру недалеко от деревушки Рязаны Муромцевского района.
В этих краях она родилась, сюда мы все и приехали из душного июньского Омска праздновать день рождение подруги. Места здесь сказочно красивы, а названия убойны. Например, та речка вдоль которой проезжали. Большая Сатанинка. Есть еще и Малая.
Вывернувшись из рук Аркаши, я удивленно смотрела на пустую стоянку. Кроме его крузака никого не было! Где все?
– А уехали все. – развел руками Аркадий. – Я сказал, что мы возвращаемся. Так что у тебя нет выбора. Поехали со мной. До Большеречья доедем, там в гостинице переночуем. Потом домой подкину.
Он быстрым шагом направился к своему автомобилю.
– Ну и гад же ты! – воскликнула в сердцах. Верка тоже хороша! Кому поверила? У меня поинтересоваться не судьба была? – Стой!
Он и не думал останавливаться, а я засеменила за ним.
– Аркадий! Стой, кому говорю. – он садился в авто, заводя двигатель.
– Так что? Решай? Отдаешься мне здесь и я увезу тебя в город или пешком пойдешь? Тут недалеко километров двадцать до наших.
– Ты издеваешься? – посмотрела на свои часы. Семь вечера. Мы собирались добраться затемно до озера, раскинуть палатки.
– Нет. – усмехнулся он. – Я весь к твоим услугам.
Открыл заднюю дверцу, приглашая внутрь.
– Совсем свихнулся? Пошел ты! – сделала несколько шагов назад. А он, резко захлопнув дверь, сел на переднее.
– Как хочешь! – дал по газам.
Я, хлопая глазами, смотрела вслед на клубы пыли, поднятые его колесами. Он, что оставил меня одну здесь? Оставил?
Гад! Самый натуральный! Сейчас попробую дозвониться до Веры, пусть возвращаются за мной. А потом до своих. Всё расскажу, и заявление на него напишу. Кажется, есть такая статья за оставление в опасности.
Ну вернись же, вернись, умоляла я, глядя в ту сторону, куда уехал внедорожник. Никто не возвращался.
И телефон пропал. Сначала я думала, что выронила его. Пролазила весь свой путь до кедра и обшарила всю поляну. Не было. Потом вспомнила. Мы остановились, я попросила Аркадия нас с Верой сфотографировать, раз уж все принялись фоткаться. И телефон он мне не отдал, сунул в задний карман джинс.
Что же теперь делать?
Я старалась успокоиться. Твердила себе, что он не совсем отбитый парень. Что-то хорошее-то в нём обязательно было. Он вернется. Пошутил просто. Вернётся. Через два часа поняла, что нет. Идти в сторону, куда уехала Вера? Страшно. Остаться тут? Идти в сторону Рязанов? Я даже не знаю сколько туда километров. Темнеет. Страшно. Я уже сто раз обрадовалась тому, что в удобных кроссовках и в закрытой одежде. Села на поваленный ствол. Надо оставаться на месте. Не паниковать. Главное не паниковать. В любом случае, на ночь никуда идти нельзя. Может, он всё же вернётся. Если я уйду, подумает, что меня забрали.
Со сгущением темноты сползла со ствола в траву. Так страшно. Звуки ночного леса пугали донельзя. Я зажмурившись сидела, упираясь головой в коленки. Уже понимала, что не вернется. Он уже в гостинице. В Большеречье. Наверняка, даже не переживает по поводу меня. Как он мог так поступить? Бесчеловечно. Проучить меня хотел? Сволочь. Разонравился мне окончательно. От красивых парней всегда проблемы, как говорит Вера. Не знаю, буду ли я с ней дружить после такого. Взяла и поверила Аркадию. Оставила меня с ним!
Шорох за спиной заставил вскрикнуть. Мамочки. Там какое-то крупное животное. Хоть бы лось. Хоть бы лось. Рычание которое я услышала было совсем не лосиное.
****
Дорогие мои, поддержите, пожалуйста книгу звездами и добавляйте в библиотеку. Я мой муз будем вам очень признательны!
Как вам поступок Аркашеньки? Ох, что ему приготовила на обратную дорогу! Всё узнаем позже. И почему не вернулся и что вообще происходит!
ГЛАВА 1
Куда бежать, когда не видно ни зги! Я прижалась ближе к земле практически под ствол дерева, ногтями сжимая футболку на груди, зажмурившись, как будто от этого был толк.
Не дышать! Не пищать! Не выдавать себя! Да только умом-то понимаю, что поздно. Зверь меня заметил. Да и запах мой никуда не делся. Что же делать? Волк? Медведь? Разьярённый кабан? Кто тут еще водится? Может, мне следовало залезть на дерево? Приходит мысль, от которой плохеет. Во-первых, я деревьев уже не различаю, всё темным темно, а во-вторых, поздно. Жмусь к земле и слышу как он подбирается ближе. Я уже привлекла его своим криком. Кажется, это мои последние минуты!
Сердце колотится так быстро и сильно, что я его слышу. Снова рык, но куда-то в сторону. Зверь развернулся. Решил обойти ствол? Хочет увидеть, кого сожрет?
От неожиданности, я едва не вскакиваю. За моей спиной происходит борьба. Их уже двое! Нет-нет-нет, я не хочу быть поздним ужином дикого зверя. Ужасающие звуки раздаются, отражаясь от ночной тишины. Ни жива, ни мертва, наконец, нахожу в себе силы открыть глаза, медленно разгибаю руки и практически вываливаюсь из под дерева. Не смотрю назад, сначала ползком, а потом на четвереньках и лишь метров через десять, когда доползаю до поляны, встаю на ноги за тем же кедром, где мы говорили с Аркадием. Бежать! По дороге? Куда? Лезть на дерево? Да как? Тут даже уцепиться не за что. Расцарапав руки, шарю по стволу, нет крепких веток внизу. Страх гонит меня вперед, но прежде чем броситься прочь я оборачиваюсь и смотрю на обочину дороги, где пряталась. Борьба затихла, как и рычание, скулёж, звуки чавкающих челюстей. Пахнет мокрой шерстью и кровью. Над моим прежним укрытием стоит огромный голый мужчина и пристально смотрит на меня. Луна вышла из-за тёмных туч, освещая пустую дорогу и поляну. Он весь измазан в чем-то тёмном, мозг досужливо подаёт сигнал – это кровь. А потом я заваливаюсь на бок. Мамочки!
Открываю глаза, вижу перед собой глубокие царапины на пояснице и голые крепкие ягодицы. Раны кровоточат, выглядят мерзко. Мои волосы свисают вниз и, кажется, они тоже в крови. Меня куда-то несут, но не успеваю ничего подумать, как снова уплываю в темноту.
Почему в голове так пусто и… спокойно.
Я уже попала в рай?
– Очнись. – на лицо капает прохладная вода. Я разлепляю мокрые ресницы и тру ладонью глаза.
– Где… Как… – голос саднит, а скула болит, словно меня по ней били. Я нахожусь в комнате. Деревянные бревенчатые стены, странная картина висит на одной из стен. А на другой окно, и сквозь тонкую занавеску я вижу, что на улице светает. Боже мой… Я выжила…
Мозг подкидывает мне отчетливые картинки прошедшей ночи, и меня начинает потряхивать.
Когда поднимаю голову, чтобы посмотреть на присутствующего мужчину, мне становится больно. Щека горит, я дотрагиваюсь до него и чувствую на ней прохладную ткань. Странно щекой я совсем не чувствую холода. Я замираю от страха, он приближается и наклоняется, чтобы посмотреть в мои глаза. А в его я вижу бурые искры по краям темно коричневой радужки. Это что за глаза такие? Вспоминаю того на поляне и мне становится жутко. Даже пальцы на ногах подобрались. Я по-прежнему в одежде, в носках. Он только разул, видимо, чтобы уложить на диван.
– Кто вы? – шиплю от боли в щеке.
– Раз ты пришла в себя советую смыть с себя всю грязь, а то заражение получишь чего доброго. Лицо я обработал. Но ты приложилась не только им. Как минимум гематомы на правом бедре и плече.
Говорит это таким будничным голосом. И не ответил мне, где я, как я тут оказалась, кто он такой?
– Кто вы?
– Сначала смой с себя запах. Ты ужасно воняешь.
Я воняю? Я? Ну да, не пахну ромашками. Всё таки полночи пролежала на земле, а потом… а что потом?
Меня спасли. Это самое главное. Сделаю, как он сказал. Всё такие есть здравое зерно в его мыслях. Отмоюсь и попрошу дозвониться до… До кого? Веркин телефон я не помнила, только мамин. А её беспокоить, она с ума там сойдет от переживаний. И меня потом прибьет.
– Можно от вас позвонить?
Он странно на меня посмотрел. Может, я себя накручиваю? Ну не бывает у нас таких маньяков, как в голливудских фильмах. Хосподи, зачем я о них вспомнила!
Поднимаюсь медленно, чтобы сесть и ощущаю как сильно болит мой бок. И нога. И плечо. Вообще вся правая сторона. Та самая, с которой щека… Очевидно, я упала и разодрала себе всё. Мне нужно зеркало.
– В ванной.
Я сказала вслух? Смотрю на него и киваю. Он помогает мне встать, потому сама я бы еще долго корячилась. Довёл до ванной комнаты, которая больше напоминала баню. Тут даже парилка была. Ничего себе! Но некогда удивляться удобствам в тайге. Я еще в тайге, уверена. Может в полицию позвонить? Сказать, что потерялась. Про Аркадия рассказать. Да только ему ничего не будет. Вот стопроцентно. Замнут.
В ванной нашлось и зеркало. Увидев себя, я остановилась как вкопанная. Щека была обклеена пластырем и марлевой салфеткой. Лицо в ссадинах, глаз правый припух. Ну красотка! Нос и тот расцарапан. Я-то думаю, что он так странно на меня смотрит. Ну приставать вряд ли будет. Чучело у Ба в огороде и то красивше.
Аккуратно отмыла лицо, футболка моя грязная и изодранная полетела на пол. Потом, шипя и кряхтя, я кое как сняла штаны и носки. Удостоверившись, что и дверь закрыта, сняла бельё. Встала на поддон душевой кабины и чуть не замурчала. Как хорошо. Вода словно смывала не только грязь, но и все мои неприятности.
ГЛАВА 2
Как всё шипело и зудело! А ещё очень сильно болело. Щека и бедро. На теле были только ссадины, два огромных синяка и царапины. Под повязку было страшно смотреть, поэтому я ее не стала снимать. Я просто поранилась. Ничего серьёзного. Ну поцарапалась чуть сильнее, заживет! Успокаивала саму себя. На крючке висел коричневый махровый халат, доходящий мне до пят. Я в него завернулась и, постирав своё бельё, попыталась отстирать футболку с джинсами. Грязь, трава, словно въелись в них! Когда закончила, развесила всё на полотенцесушитель. Уехать мне нужно в любом случае в чистой одежде. Нечего родителям зря переживать. Всё равно уже ничего не изменить. Я решила, что не буду говорить им, какой опасности подверглась.
Как же я тогда объясню им, что находилась у чужого незнакомого мужчины?
Всё потом! А пока, тихо пробираясь к двери, прислушалась.
В доме стояла тишина, где-то вдалеке пропикала микроволновка. У него есть бытовая техника, уже лучше. Значит, он не настолько отшельник, как я тут надумала. Ночью фантазия моя разыгралась и мне казалось, что я видела его голым, потным и в крови. Это всё моё воображение и никак иначе!
Звери подрались за то, кто первым меня сожрет. Пока они дрались я сбежала, потом упала, потеряла сознание, а он меня нашел. Всё именно так и было! Расписав в своём уме спасение, я удовлетворилась этим и смело вышла из комнаты.
Хозяина дома нашла на кухне. Большая светлая, здесь приятно пахло кофе и ягодами. Малина? Аж слюнки потекли, на столе в глубокой чаше лежали спелые ягоды. Все как одна крупные, алые и манящие.
В животе заурчало. Это меня и выдало. Мужчина обернулся и странно улыбнулся. Зачем он так делает? Лучше бы не изображал радушие. Как-то неестественно выходит.
– Вот теперь доброе утро. – голос у него… прям до нутра пробирает. Я поджала пальчики на босых ногах и так и стояла, как вкопанная. Что за ересь на меня напала? Мелькнула мысль, что я бы хотела сейчас прижаться к его груди и обнять. Наверное, я слишком сильно головой ударилась.
– Кхм, доброе. – прохрипела в ответ и всё-таки сделала шаг в сторону диванчика. Вместо кружки с чаем или кофе, который он варил в турке на плите, передо мной оказалась аптечка и блистер с двумя таблетками.
– Обезболивающее.
– Спасибо. Я потерплю. – принимать от него таблетки? Нет уж.
– Сможешь вытерпеть, пока я буду накладывать швы?
У меня глаза стали размером с ту поварешку на стене.
– Чего?
– Обезбол выпей, я тебя зашью, потом завтракаем, а дальше я отведу тебя в деревню. Ты из какой? – хмуро спрашивает.
– Из Омска. – тушуюсь, он думает, я местная заблудившаяся?
Хмурится еще больше. Совсем не смотрит на меня. Мне кажется, я даже чувствую отголосок злости. Может, это я от нервов опять себе напридумываю…
Ему не нравится моё нахождение здесь, или что со мной надо возиться? Или я? Последнее, конечно. Я ж себя в зеркале видела. И то, что возиться надо. Как он сказал? Швы наложит?
– Что Вы сказали? Швы? К-какие швы?
Вздохнул, словно через силу ответил.
– Твоё лицо. Рана глубокая, надо зашить. Пей уже эту таблетку или я буду без неё.
Я схватила блистер и, судорожно сглотнув, выдавила две таблетки, запила их водой из любезно предоставленного стакана. Действовать лекарство же не сразу будет? Он что хирург? Он меня зашивать собирается? Кажется я сильно торможу, и не в состоянии рационально быстро мыслить. Пока я перебираю в голове свои мысли, он садится на стул, открывает аптечку, а в ней целый набор по оказанию первой помощи. Точно хирург!
Внезапно стало теплее, от него парило, как от печки, а вот у меня сознание меркло. Да что такое! Пыталась закрыть глаза, да не смогла. Он меня обездвижил? Как? Спаситеее!
Я слышала его дыхание, видела его, но телу придавалось какое-то оцепенение. Не могла пошевелиться, сдвинуться с места. А еще я не чувствовала, что он делает с моим лицом. Я видела как затягивает нить в специальную иглу. Подводит к моему лицу, далее срезает нить и снова затягивает. Точно врач. Где-то же он научился этому!
Я даже мыслила заторможено. И когда он отложил инструменты в сторону и взялся за новую стерильную марлевую салфетку, я с ужасом начала понимать, что на моём лице теперь останется страшный шрам. Боже мой!
– Не плачь, всё хорошо. – вытер большими пальцами ладоней мои слёзы. – Через несколько минут действие пройдет, сможешь двигаться. Вот только обезболивающим не пренебрегай. Пока швы не заживут.
Кто он такой, чёрт возьми?
Убрал аптечку, достал миску, муки, яйца, принялся взбивать тесто. А я всё это время смотрела на него.
Испек первый блин, уложив на блюдце, поставил передо мной, а после к нему присоединилась чашка кофе.
– Дожился, *****. – сказал тихо, отвернувшись к плите, но я его услышала.
Пять минут тянулись мучительно долго. Я хотела даже попробовать поспать, но глаза не прикроешь. Сидеть неподвижно, даже не моргая, вот настоящая пытка!
Постепенно оцепенение сошло на нет. Я даже не представляю, какими такими таблетками этого можно добиться? Названия на блистере не было, или я не обратила внимания. Но он его сразу сгреб в аптечку и убрал.
– Что теперь? – не представляю, как себя вести в такой ситуации.
– Ешь, набирайся сил. Нам идти тридцать пять километров.
– Сколько? – чуть вилку из рук не выронила. Блинчик шмякнулся обратно на блюдце.
– Тридцать пять. – повторил он. – По лесу. Так что подкрепись как следует.
Я удивлённо пялилась, как он захватывает блин, макает в малиновое варенье и отправляет в рот, облизав перед этим пальцы. Прожевав, не спуская с меня взгляда, спросил:
– Что еще?
– А… как же дикие звери? Вы не боитесь? – он вчера не столкнулся с теми двумя… Скорее всего, я достаточно далеко убежала. А то, что мне привиделся там голый мужик, кстати, отдалённо похожий на этого… это моё воображение. Потому что похож. Да.
– Не бойся, со мной тебе ничто не угрожает. Да и днём они не выходят так близко к поселениям.
Ничего себе близко. Тридцать пять километров. Пешком. Ужас.
ГЛАВА 3
– А… эм… У вас транспорта никакого нет? Велосипеда хотя б? – ой, глупая, какой велосипед?
Покачал головой. Нет, значит. Он, что на своих двоих сюда добирается? Мне кажется, чего–то не договаривает. Не верю…
– Ешь. – коротко бросил мне. Сам умял еще целую порцию, вымыл за собой посуду и молча вышел. Ну да, не барское это дело разговаривать… Я осторожно стала кушать, отрывая по кусочку блины руками, челюсть лучше не напрягать, скоро действие таблетки пройдет и будет всё болеть… Добраться бы домой поскорее. После завтрака я тоже вымыла за собой посуду. Некрасиво оставлять так-то, если уж мужчина убрал, то и я не растаю.
Вернулась в ванную, глянуть свои вещи. На улице еще тепло, день довольно солнечный за окном, поэтому натягиваю всё ещё сырое бельё и штаны с футболкой. Высохнет на мне! А что делать? Не в халате же идти. Кроссовки мои стояли аккуратно на первой ступени высокого крыльца. Обулась и спустилась, оглядываясь по сторонам. Никакого двора тут не было. Никаких ограждений. Ну как он не боится дикого зверья? Не представляю. Отчаянный мужик. Хотя он такой угрюмый временами, наверное, даже медведи его стороной обходят.
Нашла его за домом, мужчина держал в руке капкан с попавшим в него зайцем. Никогда не была вегетарианкой, но выглядит это жутко. Сняв металлическую ловушку, стоившую зайцу жизни, он, не оглядываясь, резко сказал.
– Уйди.
Заяц затрепыхался, живой!
Но мне повторять не надо. Я не хочу смотреть, что будет дальше, развернулась и умчалась обратно на крыльцо. Минут через десять мой спаситель прошел мимо с освежеванной тушей. Тут я поняла, почему он меня прогнал. Не хотел, чтобы я всё видела. Дикарь…
Уняв приступ тошноты, я смотрела в одну точку, продолжая сидеть на нижней ступеньке. Хочу домой. Безумно хочу домой.
– Идём. – вышел на крыльцо, успел накинуть какую-то кожаную куртку поверх черной майки. Я молча проследовала за ним. Но мы не успели дойти и до середины поляны, как впереди вдалеке в лесу взметнулась в воздух стая птиц. Резко остановившись, мужчина схватил меня за плечо.
– Что такое? – не знаю почему, от страха наверное, стала шептать я. Что-то же спугнуло этих птиц. Не успеваю додумать мысль, как он тащит меня обратно.
– В дом. Быстрее.
Влетел на крыльцо, и тут же, открыв подпол, негромко приказал.
– Лезь вниз. Не вздумай шуметь. Затаи дыхание и молчи. Поняла? – в руках его баллончик со спреем, он начинает меня им опрыскивать, а потом в воздухе в комнате.
– Вниз.
Я кивнула. Но страх в моем взгляде выдавал меня с потрохами. Он точно маньяк!
– Если тебя здесь увидят, тебе конец.
Не маньяк. Преступник! Может, это его дружки идут, а я свидетель? Боже мой!
– Да-да, – киваю как китайский болванчик. – Я буду тихой.
Спускаюсь вниз, там не так темно как мне казалось. Маленькое узкое окошко выходит под крылечком на улицу, оно даёт проникнуть рассеянным солнечным лучам внутрь.
– Ни звука! – предостерегает мужчина и я подчиняюсь. Сажусь в уголке на какой-то мешок. Это опилки что ли? Пахнут деревом.
Он закрывает крышку и двигает стол. Не хочет, чтобы видели люк. Я молчу. Потом думаю над тем, что через окошко увижу, кто придет к мужчине. Осторожно поднимаюсь и вытягиваю шею. Близко не подхожу, чтобы не заметили. Но никого не вижу, только слышу. Пять разных голосов. Я вернулась на своё место, села на мешок, прислушалась. Отсюда прилично слышался весь разговор, который происходил сверху.
– Почему вы пришли сегодня? Уговор был о встрече завтра. – это говорит “мой”.
Дожилась, “своим” называю.
– Там сопляки какие-то потонули, ментов понаехало, к вечеру всё перекроют. Ты сам знаешь, как Ульян относится к этому. Днем раньше, днем позже, какая разница.
– Чем тут так пахнет? – появился голос третьего. Неприязненный такой. отталкивающий.
– Тебе лишь бы сунуть свой нос куда не следует. – мрачно огрызнулся хозяин.
– Что это за тряпка? Воняет девкой. – тот всё не унимался, а я с ужасом прислушиваюсь, я не надела майку, она так и осталась лежать стуле, куда я бросила её, забыв.
– Подобрал на дороге. Снова тут отдыхающие были, за****ли засорять территорию. – недоволен. Я его понимаю, только мы ничего не засоряли.
– Ночью пропали двое из черной стаи, ты ничего не знаешь? Широков рвёт и мечет, знает, что они проникли на чужую территорию, но молчит. Что им здесь надо было, ещё бы выяснить. Только они пропали и найти их первыми наша задача.
– Понял. С отдыхающими что? Это они утонули?
– Нет. К ним уже выехала полиция. Очередной сынок-сосунок не справился с управлением и потопил свою тачку. Его выловили, откачали, говорят в коме, а девка утонула. Только телефон и кофту достали вместе с машиной. Лобовуха вдребезги, вылетела видать и унесло течением.
– Всю малину нам попортили. – отозвался еще голос помоложе. – Теперь из-за них придется отменить всё.
Он недовольно фыркнул, но его перебил тот, что старше.
– Как старшие решат, так и будет. Никакой отмены. Просто перенесут на следующий месяц. Гордый, ты меня услышал, оставим тебя. Отдыхай, как договаривались. но через десять дней…
– Я помню. – сухо ответил им хозяин. Почему его назвали “гордым”?
ГЛАВА 4
Долго я сидела еще в тишине, боясь даже шевелиться. А уж когда он за мной спустился, я успела задремать от своих невесёлых дум, сидя на мешке, вытянув скрещенные ноги.
Почувствовала, как взмываю вверх и пискнула от неожиданности и резко открыла глаза, хватаясь за него.
Сосредоточенный на своих мыслях, он не смотрел на меня. Поднял, словно я пушинка.
Да сколько в нём силищи? Таскает меня как куклу. Правда, теперь не наперевес, как в первый раз. А на ручки взял, я ухватилась за его шею руками и прижалась. Вдруг упаду! Уронит! Только из-за этого я и держусь. А какая у него шея! Мощная. Я рассматриваю его, а он хмуро глядит в ответ.
Легко взобравшись по ступеням наверх, вышел со мной из погреба. Усадил меня на стол. Обе его руки оказались по обеим сторонам моих бёдер, а сам смотрит на меня. Недобро так смотрит.
– Они же ушли? Теперь мы можем идти? – повертела головой: никого не было.
– Всё усложнилось. Ты остаешься здесь.
Я сделала глубокий вдох, чтобы не поддаться волнению. В смысле, остаюсь?
Кажется спросила вслух, потому что он, всё также проницательно разглядывая моё лицо, отвечает:
–Те, кто был здесь, опасны. Для тебя. Если они поймут, что не погибла, а была всё это время здесь, то тебя убьют как лишнего свидетеля.
– Но… Но… я же ничего не видела. За что меня убивать? – слезы навернулись на глаза, я всё так же сидела на столе и смотрела в его глаза напротив. – За что?
– Ты была там. Поэтому видела ты или нет, не имеет значения.
– Где там? – шепнула я, умоляюще глядя на него.
– У дороги. Двое из стаи черных волков захотели тебя себе, но я помешал сбыться их планам. Как ты слышала: их ищут.
Откуда он знает, что слышала?
– И как ты понимаешь, отпущу тебя, ты им всё выложишь, и они придут ко мне за местью.
– Я ничего не скажу! Ничего! Тем более, я вообще не понимаю, о чём идет речь! Отпусти меня, пожалуйста! – затараторила скороговоркой.
– Скажешь. Они мастера добывать информацию. А уж из такой девочки как ты…
– Это какое-то сумасшествие!
– Ты полностью права. Но таковы законы. Волки будут мстить, твой запах там повсюду. Поверь мне, ты не захочешь появляться в небезопасных местах.
– Я не могу так… Пожалуйста!
– Ты не можешь вернуться, потому что для всех ты сидела в машине и утонула, когда та упала в реку. Это отличный способ скрыться на время. Когда всё утрясётся, ты вернешься к своим.
И как мне теперь выпутываться? Вот почему мне так “везёт”? Я всего лишь хочу домой. Но мои близкие могут пострадать!
– Идём. – он наконец-то отлепился от стола и позволил мне с него спрыгнуть. Немножко не комфортно было находиться рядом с ним в такой близости. Ну как некомфортно… Меня словно магнитом тянуло дотронуться до него, но я держалась из всех сил.
Привёл он меня в спальню. Сказал, что буду жить здесь ближайшие десять дней. Почему именно десять – не ответил. Всё чудесатее и чудесатее.
– Почему десять? Не двадцать, не три дня? Кто эти люди? Почему я вообще должна тебя… то есть Вас… слушать?
Что я в самом деле, как бедная овечка иду на заклание? Кажется, мой страх на время уступил место ворчливости и усталости. Почему-то я была уверена, что он не разозлится на мои вопросы и вообще достаточно терпелив ко мне. Я же слышала, каким тоном он разговаривал с теми мужчинами. Как резко отвечал. Среди них только один был как бы наравне. У остальных чувствовалось какое-то подчинение. У меня после падения, какие-то странные мысли в голове. Иначе с чего меня посещают такие странные мысли и выводы?
– Тебя. – он завел меня в спальню и прикрыл дверь.
– Хорошо. – кивнула в ответ. – Тебя так тебя. Я тебя совсем не знаю. Впервые вижу. Может, мне, наоборот, надо было с ними уехать? Они же на чем-то добрались сюда? И тебе было бы спокойнее.
Я тараторила, а его взгляд становился каким-то нереально желтым. Показалось. Мне точно показалось! Потому что сразу же цвет вернул свой кофейный оттенок.
Но точно не показалось, как заиграли желваки. Внешне спокоен, но сильно напряжен внутри. Что ему не так?
– Никогда больше так не говори.
Собрался уйти. Но я не я, если не встряну еще сильнее, чем есть. Ну кто меня вообще за язык дергает?
– Ответов не будет?
Захлопнул дверь, во второй раз уже. Ударил кулаком по деревянному полотну, я аж моргнула несколько раз и судорожно сглотнула, от вида оставшейся вмятины. Медленно развернулся.
– Какие тебе нужны ответы? Все считают, что ты погибла. Первое. Если ты явишься живой, тебе не жить. Это второе. Десять дней ты будешь здесь. Это третье. Что не понятно?
–Всё непонятно… – голос дрогнул от его взгляда. – Если честно… ну я так поинтересовалась, не кипи… пожалуйста.
Шаг назад и я задела какую-то вазу с сухостоем. Всё полетело на пол, надеюсь, ваза не сильно дорогая, потому что она разбилась вдребезги.
– Не двигайся. – я застыла на месте, а он сдёрнул меня одной рукой с моего места, пронёс над осколками и усадил на кровать.
– Я просто тебя совсем не знаю, как я могу доверять? – тихо прошептала, смотрела как он собирает осколки рукой.
Ничего не ответил, вышел, потом вернулся с небольшим ручным пылесосом и всё убрал. Он всегда такой молчаливый? Неужели трудно ответить по-человечески.
Мне на колени упала сложенная белая футболка. Предлагает переодеться? Подняла на него взгляд, а он запустив руки в карманы домашних штанов вдруг представился:
– Гордей.
– О… эммм… Аля. Алевтина.
Теперь понятно, почему Гордый… Я думала “Гордеев”.
– Теперь я не незнакомец, на толику доверия могу рассчитывать?
О, как заговорил. Почему ему так важно просидеть тут десяток дней?
Но я молчу. Киваю, теребя футболку.
– Отдыхай, я позову на обед.
Ушел, а я стала осматриваться. Комната не большая, но и не маленькая. Достаточно уютная. В углу стоит добротный деревянный шкаф. Кровать, кресло качалка, стол и стул тоже из дерева. И видно руку одного мастера. Плавные узоры, красивые вензели. Мебель мне очень понравилась, дорогая, наверное.
Я уселась в кресло качалку, которое стояло точно напротив окна, мне виден лес, и ярко-голубое небо без единого облачка. Мама там, наверное с ума сходит, а я даже предупредить не могу! Да и не только мама. Вся моя семья, мои самые близкие люди за эти десять дней успеют меня похоронить! Как я потом в глаза смотреть им буду?
Но и самой не уйти. Я, во-первых, боюсь по тайге шарахаться одной, во-вторых тридцать пять километров, ну часов за шесть пройду, только… в какую сторону? Заплутаешь и всё. Не выберусь из тайги… А в-третьих, мне страшно от той мысли, что меня убьют. Не понимаю за что, но ему я верю. Узнают, что был обман, придут за мной. А если я буду дома, то пострадают и близкие. Я этого не хочу, но и какой-то сигнал подать хочется. Я ведь жива! Жива!
Подожду до утра. Может, что-то изменится и мой мрачный хозяин всё же разъяснит хоть немного.
– Спрашивай. – он стоит у плиты, из глубокой сковороды пахнет просто умопомрачительно, он что-то там помешивал, когда я, думая, что бесшумная, пришла на кухню и остановилась в дверях. Откуда он узнал, что я тут встала?
– О чем? – облизнула губы, а он развернулся в этот момент.
– У тебя не осталось вопросов? – хмыкнул. Он, что издевается? Как будто даст мне все ответы. Прохожу к столу, сажусь и выжидательно смотрю на него.
– Кто ты, Гордей?
– Гордей Владимирович Корцев.
Корцев? Что за фамилия такая странная? Где-то я её слышала, не могу понять, где.
– Но тебе это ни о чем не говорит, верно?
– Верно. – соглашаюсь с ним.
– Генеральный директор Корцевского нефтекомбината.
– Кто? – я аж дар речи потеряла. – Погодите… Ведь корцевский и Корцев…
– По совместительству владелец. – добавил он, видя как закрутились шестеренки в моей голове. Обалдеть. Я в полном шоке. Ничего себе!
– Ешь аккуратно, твою щеку лучше не напрягать. Шрам останется, когда вернёмся я свожу тебя в свою клинику.
У него еще и клиника своя? Ну наверняка корпоративная.
Шрам останется… Погрустнела я, конечно, моментально. Мама говорила, что я красивая. Вот теперь вся моя красота – это шрам на лице.
– Чего приуныла? Он мастер своего дела, сделает так, что почти не останется следа.
– Так разве можно? – вяло интересуюсь.
– Смотри. – поворачивается спиной и наклоняет голову, а я на шее сзади вижу тонкую полоску шрама. – Бобров тебя обязательно подшаманит, будешь как новенькая.
– Угу.
Мы пообедали, больше я его не расспрашивала, обдумывая услышанное. Конечно, мне льстило, что он покажет меня хорошему специалисту, и мне сделают всё аккуратно и качественно, как у него. Откуда у него вообще такой шрам на шее сзади.
Опять одни вопросы) Алевтина не сдастся, пока на все не найдёт ответы.
ГЛАВА 5
Лучше бы он не признавался, кем является. Не люблю богатых. Аркадий из такой среды. Всё можно, тормозов нет, ограничений тоже. Гордей сказал, его машина в реку упала, но самого спасли. Я, конечно, зла на парня, но желать ему смерти никогда бы не стала. Может он теперь поумнеет… Стойте! А ведь Аркаша мог рассказать, что меня в машине не было! И признаться, что оставил меня в лесу. Ночью. В тайге. На съедение… Вспомнила про тот жуткий рык за спиной, аж оглянулась. Фух! Спокойно! Я в доме. Двери-окна закрыты. Диван мягонький. Тут безопасно. Я рада, что избежала случая быть поздним обедом для волков. Гордей меня спас и принес сюда, в безопасное место.
В голове начинает повторяться наш диалог, и я спотыкаюсь на его словах о волках. Он так странно выразился. Я точно воспроизвела в голове его слова:
Двое из стаи черных волков захотели тебя себе, но я помешал сбыться их планам. Как ты слышала: их ищут.
Что он имел ввиду. В смысле ищут волков? А мы причем? Причем тут директор нефтяной вышки? Их тут даже нет, этих вышек, они дальше. Так я снова возвращаюсь к нему, а надо подумать, что он имел ввиду.
Двое – два. Тут понятно.
Стая – это стая.
Черные волки – ну они вроде черные были. В темноте-то.
Захотели тебя к себе – это как? Не сожрать захотели. Не убить.
Я помешал сбыться их планам. – говорил, как о людях.
Их ищут. – зачем в тайге искать волков? Не нравится мне это.
Что за иносказательность. Те чужаки приходили, говорили о двоих, которых надо найти. Двое там и двое тут. Волки? Нафига им звери?
Неожиданно взгляд выхватил в дверях Гордея. Он стоял, облокотившись о косяк и наблюдал за мной. Давно он там стоит? Стушевалась.
– До чего додумала?
– Я? – пожала плечами. Ни до чего вообще-то. Зачем он спрашивает, хочет узнать насколько я близка ко всем ответам?
– Давай я сделаю перевязку. Нужно обработать мазью.
– Нет! – вытянула руки вперед. От вида баночки с густой белой мазью поплохело. – Нельзя мазать это на швы! Если бы мы раньше показались вашему врачу…
– Завтра он приедет. А пока смажем мазью. Поверь мне, я прошел через такое, это отличное средство. Его даже запатентовали, вроде в Дании, или в Швеции. Уже не помню.
– Не помнишь? – скептически покосилась на мазь. Какая Дания? Что он мне тут зубы заговаривает? – Без мази.
– Хорошо. – слишком легко соглашается со мной. Откуда я это знаю? Чувствую! – Вот баночка на столике. Обработаю так и сменю повязку. Ложись.
Улеглась на диван головой на его колени. Смотрю на него снизу вверх, сосредоточенный, аккуратно снимает повязку, обмакивает вокруг швов спиртовым тампончиком. Мне щекотно, но я смотрю в его глаза, не отрываясь. Почему то кажется, что остановись сейчас весь мир, мы ничего не заметим. Улыбаюсь, отчего начинаю шипеть, на ранку попадает капелька жидкости.
– Почему я не чувствую дискомфорта, когда на мне повязка? – шепчу ему, стараясь больше широко не улыбаться.
– Это травы. Они имеют прекрасное свойство обезболивать. Полынь, ромашка, шалфей. Если интересно, у меня где-то тут был травник по лекарственным растениям. Занимательная книга.
– Ты серьёзно? – по взгляду вижу, что серьёзно.
– Нет, конечно. – ну хоть бы улыбнулся. – Это всё аптечные сборы. Ты просто еще слишком молода, чтобы обращать внимание на эти полки в аптеках.
***
– Ты тут живешь? – я стою у стеллажа с книгами, тут произведения на любой вкус.
– А как ты думаешь?
– Эти книги явно принадлежат разным людям, либо их собирали, сгребая в библиотеке все полки подряд. Так что, либо тут живёт куча народа, либо кому-то было всё равно, что лежит у него на полках. О, даже бульварный романчик нашла. – выудила книжку в тонкой цветной обложке. – Ого, “Страсть, или запреты медвежьего угла”
Оглянулась на наблюдавшего за мной Гордея. Его любимая поза, облокотиться на что-то, держа руки в карманах. Почему “любимая”? Не знаю, так показалось. Он усмехнулся, глядя на обложку.
– Ещё скажи, что не читал? – хихикнула я, вернув книгу на полку. Пробежалась пальцами по корешкам. – Нет, всё же не живешь. Дом, конечно, хорошо, и даже ухожен, и чувствуется, что его обставляла женщина, но… он какой-то безжизненный что ли.
– Ты права. Я приезжаю сюда раз в год в отпуск. Десять дней тишины, покоя, умиротворения. В другое время здесь отдыхает кто-то из семьи.
– Значит десять дней – это всего лишь отпуск?
– Банально, да? – улыбнулся. – Как насчёт фильма? У меня здесь отличная видеотека.
Подошёл к встроенному в стену шкафу и открыл раздвижные двери.
– Видеокассеты? Серьезно? Ничего себе, ты меня удивил!
– Выбирай, я выйду ненадолго, проверю капканы. А ты устраивайся поудобнее, скоро вернусь.
Я принялась изучать названия фильмов. Очуметь, сколько их тут. Вот это коллекция. Сколько им лет? Я даже не помню, когда они были в обиходе. Странный он богач, конечно. Хотя, откуда мне знать? Я никого такого ещё не видела.
Выбрала фильм и села ждать. Минут десять прошло, он всё не возвращался. Потом я прождала ещё десять, ещё… и взобравшись ногами на диван прилегла.
Проснулась с криком. Оттого что на меня смотрели неестественные белые глаза пепельной блондинки. Боже, привидится же такое. Дверь резко открылась нараспашку и на пороге возник хозяин дома.
Оценив обстановку, убедившись, что я одна в комнате. подошёл ближе.
– Что случилось? Ты кричала.
– Кошмар приснился… – не стала ему говорит что именно. – Как я тут оказалась? Мы так и не посмотрели фильм.
– Завтра. Сейчас уже поздно. Прости, что не составил компанию, возникли сложности. Ложись.
Я как представила снова то лицо женщины, аж вздрогнула.
– Я побуду с тобой, хочешь? – кивнула в ответ. Тогда он обошел кровать и улегся поверх покрывала. А я, вспыхнув до кончика носа, подумала о том, что лежу раздетая! Кто меня раздевал? Покосилась на него. Плохая это затея, соглашаться на его предложение. Укуталась в одеяло. Легла на край, он выключил лампу и мы погрузились в темноту.
– Спи, ничего не бойся, я сумею отогнать плохой сон.
Да уж.
Некоторое время мы лежали так. Я ютилась на краешке, на боку, сон совсем не шёл. С его стороны было тихо. Я слышала его равномерное дыхание, уснул что ли? Как он от меня плохой сон собрался отгонять, если сам уже дрыхнет.
Неожиданно он подтянул меня к себе, спиной на свою грудь, зарылся в мои волосы и мирно засопел. Вот так встряла!
ГЛАВА 6
Спала я замечательно! Несмотря на то, что этот мужчина… Гордей, загрёб меня своими лапищами. Думала не усну, но выключилась практически сразу, даже не помню сколько я пролежала, боясь сделать вдох.
Просыпалась одна, но вторая сторона кровати ещё хранила его тепло, я с удовольствием потянулась. Улыбалась, как глупая. Да что со мной?
Соскреблась с кровати и надела футболку, которую он мне давал. Она висела на спинке кресла. Моих вещей нигде не было видно, поэтому я натянула на себя эту футболку. Она прекрасно закрывала мои стратегические места до середины бедра. Всё ж с мужчиной такого роста и комплекции хорошо жить, всегда можно носить его футболки как платьишко.
Вышла из комнаты, снова улавливая запахи. Он мясо жарит? С утра пораньше? Пришла на кухню, так и есть. Гордей, обжаривал стейки с обеих сторон на двух сковородах. Управлялся, будто не директор нефтяной компании, а кулинар с телешоу.
И всё у него так слажено получалось!
– Ты какой прожарки любишь стейк? – снова каким-то образом понял, что я уже здесь.
– Наверное, хорошо прожаренный. Никогда не ела стейки. А мясо люблю любое жареное, особенно шашлык.
– Значит, вечером устроим барбекю.
Какое барбекю, разве могу я веселиться, когда мои родные ищут мне на дне реки? Разгон от хорошего настроения до вселенской тоски за три секунды.
– Ты чего нос повесила? Сегодня можно будет снять повязку, на ночь снова обработаю, а пока у тебя всё хорошо заживает.
– Да? Ты говорил, что придет врач.
– Говорил, значит, придет. Он в курсе.
Пауза затянулась. Он тем временем снял сковороду с плиты и прямо так поставил на стол. Никакой сервировки! Со сковороды есть? Нет, смотрю полез за тарелками. Не такой уж дикарь.
– Расскажешь, что тебе приснилось? – так проницательно посмотрел на меня, а я стушевалась.
– Да ничего такого. Просто, видимо, нервы…
– Аль. – голос-то какой вкрадчивый. – Выкладывай.
–Женщина с белыми волосами и… – он нахмурился, а я осеклась. Что не так?
– И?
– Она смотрела на меня такими же белыми глазами.
– Больше она тебе не приснится.
– Ты так уверенно говоришь.
– Да, потому что буду спать с тобой.
Наш странный разговор прервал гудок с улицы. Машина? Я ошалело глянула на него. – Что мне делать? Прятаться? Или?
– Спокойнее, это док. Приготовишь кофе? Я его встречу.
Он вышел, а я выглянула в окно. На кухне оно выходило как раз на крыльцо.
У чёрного джипа стоял молодой мужчина, беловолосый и слишком худой. Рядом с Гордеем смотрелся, как тростиночка с дубом. Опять меня потянуло на сравнения.
Они о чем-то говорили минут пять. Мужчина даже жестикулировал, что-то недовольно высказывал Гордею. Кто это такой вообще?
– Аля, это док. – представил нас друг другу Гордей. – Ты можешь ему доверять. Иди ко мне.
Гордей подозвал меня, усадил к себе на колени, а я послушалась. Мысленно я пыталась сопротивляться своему желанию, но в итоге все равно сделала, как он просил. Почему я готова ему подчиняться? Нет, мне удобно и даже очень, но это совсем не свойственное мне поведение.
Гордей провел руками по моим плечам, вверх-вниз, я ощутила как от его рук становилось горячее, глаза медленно закрывались.
Очнулась я уже в спальне. Лежала поверх покрывала, бережно укрытая тонким пледом.
В доме стояла тишина, накинув на плечи, я вышла к гостиной. Никого не было. Вспомнив, для чего прибывал док, я ринулась в ванную к зеркалу. Так и есть: швы сняты, и сам шрам выглядел тоньше. Это как? Повязку заменили на тонкую и пропитанную какой мазью.
– Аль?
Гордея нашла в кладовой, он чинил какую-то полку. По нему и не скажешь, что владелец нефтяного бизнеса, не кичится обычной мужской работой, запросто может разделать зайца, приготовить его и накормить женщину. Конечно, просилось слово "свою", но я даже в мыслях боялась допускать это местоимение. Так же нельзя, так не бывает. Ну какой он «мой»? Просто обстоятельства так сложились.
– Это… Так разве бывает? Почему так быстро заживают швы?
Позже мы сидели возле небольшого костра, рядом жарились шашлыки с умопомрачительным ароматом, Док, как называл его Гордей, пил зеленый чай. У меня бы какой-то травяной чай. Гордей называл травы, из которых он состоит, я кроме шафрана ничего знакомого не услышала.
С того времени, как я проснулась, прошло часа два. Гордей объяснил мой внезапный сон слабостью и действием мази. Всё-таки они намазали на мою рану это средство. И, надо сказать, оно отлично заживляет.
– Хм, еще не то увидишь. – усмехнулся Док.
– Алекс. – предупредительно отозвался Гордей.
– Отойдем? Не для нежных ушек – шутливо поклонился Док и оба они пошли в сторону леса.
Что между ними происходит и что за провалы у меня в памяти?
Я что, действительно, отрубилась спать прямо во время осмотра? Это очень странно!
Я хочу вывести на разговор Гордея, но делать этого при постороннем не хочу.
Мясо на мангале пришлось спасать мне, пока мужчины секретничали, я уже успела слопать один шампур шашлыка.
– Вкусно? – со спины меня обняли горячие руки. Гордей сначала провел рукой по бёдрам, как бы пробуя грани дозволенного. Ишь какой! Переместила его руки на талию, но отодвигаться не стала.
– Очень. А где Док?
– Алекс, уехал, важные дела в городе.
– Покормишь? – посмотрел в мои глаза, во взгляде его желтые искорки. Завораживающе.
Я взяла шампур с ароматными кусочками и, облизнув губы, поднесла к нему.
– Соблазняешь.
– Я? Да ни за что! – кокетливо улыбаюсь и сама откусываю прямо с шампура. Мы так и едим по очереди, не спуская друг с друга взгляда.
– Гордей..?
– Мм? – мы уже доели шашлык, но никуда не отходим, так и стоим, очень близко друг к другу. Он так действует на меня. Словно я тысячу лет его знаю.
– Ты не считаешь это странным, что я буквально отключилась во время перевязки?
– Скоро все пройдёт. – шепчет мне на ухо. – Ты так сладко пахнешь, девочка моя.
У меня от его нежности ноги подкашиваются. Никогда не замечала в себе такого. Чтобы я так плыла от слов парня? Да никогда! А тут… Словно маслице растекаюсь.
Молодец, Аля! Даю себе мысленную оплеуху. Ни выяснила ничего, зато повелась на него. Но самое главное, я чувствую себя рядом с ним так, словно это самое безопасное место на Земле. И безотчетно верю во всё. Хотя понимаю, что что-то не так! Да всё не так!
– Алевтина. – моё полное имя в его исполнении звучит почти интимно, а мне оно никогда не нравилось.
ГЛАВА 7
Ничего от него не добиться, но я упрямая, выведу его еще на разговор. И этим его “Алевтинаа” меня не возьмешь. Хмыкаю носом, а сама расплываюсь в улыбке. Приятно же, чёрт возьми!
– Я понимаю, у тебя есть вопросы. – снова вдыхает воздух, зарываясь в мои волосы. – Позже я на них отвечу, но сейчас не время.
– Позже? Хорошо.
– А сейчас…
Выпустил меня из объятий, я сдерживала себя, чтобы не обнять его, заставить вновь вернуть руки на место. Но… Что это со мной творится? Может действие лекарства? Потом оно пройдёт и мне будет очень стыдно, поэтому полный контроль, никаких поддавок этим непонятным внезапным желаниям.
– А сейчас?
– А сейчас десерт. – заманчиво улыбнулся. А он сладкоежка. Я вдруг вспомнила, что на кухне достаточно много лакомств. Ягоды свежие, ягоды перетертые с сахаром, ягодное варенье, преимущественно малина. С медовыми запасами была целая полка. Мы забрали оставшиеся шампуры, прибрали мангальную зону. Вернувшись на кухню, Гордей усадил меня на диванчик и поставил передо мной блюдце.
– Запеченные яблоки с кедровыми орехами и медом.
Обалдеть, они ещё теплые. Он сам? К моему стыду готовлю я не очень. Нет, стандартное умею. Супчик, второе, шарлотку, иногда “Наполеон” по рецепту бабушки. Остальное у меня получается не особо.
Да я и не пыталась. Может, если заняться этим вплотную…
– Ты просто потрясающий! Так вкусно! – я съела всю порцию. – Я сейчас лопну, а то попросила бы добавки.
– Я рад, что тебе понравилось. Аль, завтра ночью надо будет вернуться в город, у меня возникли дела.
– А я? Останусь здесь? – вроде речь была об этом, но оставаться одной здесь посреди леса, где разгуливают дикие звери, мне страшно.
– Нет, ты поедешь со мной, тебе нельзя тут оставаться. И… завтра никуда не выходи, пожалуйста. Я уйду утром, за дверь не выходи, ты меня поняла? – приподнял мой подбородок, напряженно глядя в глаза.
– Поняла. Закроюсь, выходить не буду, никому не открою. Меня тут нет.
Спали, как и обещал Гордей, вместе. Я думала, он забыл о своих словах. Ну мало ли, успокоить хотел из-за сна.
Я переоделась вновь в одну из выданных мне футболок и нырнула под одеяло. Гордей невозмутимо разделся до боксеров. Даже не стеснялся. Хотя куда ему стесняться, это я лежала красная как рак.
– Не бойся снов, она тебе больше не приснится. – придвинул меня к себе поближе, мне оставалось только устроиться поудобнее. Ну а что делать? Я вроде как и не против.
Утром я поняла, что предостережения Гордея были не на пустом месте. Проснулась одна, как и прошлым утром. Вышла на кухню, меня ждала яичница с беконом, помидорки черри и свежие огурчики, нарезанные дольками, бокал брусничного морса и таблетка с бокалом чистой воды. Ну раз Гордей её сюда положил, значит надо. В конце концов, может быть это антибиотик? Я всё съела с огромным удовольствием. Настроение поднялось, когда под повязкой я не обнаружила страшных следов, рана как будто затянулась одной тонкой линией, словно кто-то провел её фломастером. Немного ощущался дискомфорт, когда касалась рядом. Но видно, что заживление идет. Глядя на отражение в зеркале, я начинаю верить, что вскоре вид моей раны станет как его тонкий белый шрам на шее. Кто же его так зацепил? Бедный. Наверное его тоже лечил Док своей мазью. Зря я от неё сразу отказывалась. Она просто творит чудеса. Жутко дорогая, наверное. Откуда, он сказал? Дания или Швеция, зря не расспросила его подробнее.
Пока я была в ванной, ничего не слышала, но стоило выйти в гостиную, как до меня донеслись звуки с улицы. Страшный рёв. Боже… Это даже не те волки. Я буквально приросла к полу, боясь пошевелиться. Дверь же закрыта? Он же сказал никуда не выходить? Закрыта же? Покосилась на входную дверь. Божечки! Ринулась к двери и быстро защелкнула её изнутри. Рёв не смолкал. Я осторожно выглянула в окно, стараясь не отодвигать шторы. Перед домом стоял медведь. Огромный. Бурый. Я даже не знаю, они таких размеров бывают? Вдруг из леса к нему вышел медведь помельче. Но тоже достаточно большой, чтобы я испугалась. Теперь их два! Где же Гордей! Почему он оставил меня здесь одну? Почему-то я уверена, что второе животное – это она. Медведица.
В зубах медведицы какая-то измочаленная тряпка. С ужасом я опознала в ней свою кофту. Ту самую, которая оставалась в машине Аркаши.
ГЛАВА 8
Пока я лихорадочно соображала и искала причины, почему звери притащили мою вещь сюда, когда она должна быть как минимум вещдоком в полиции, медведей на поляне прибавилось.
Я всегда считала, что они одиночки, не живут стаями, а эти собрались и чего-то ревут так устрашающе. Ну это же не собаки, в конце концов, чтоб они по запаху определили, что хозяйка этой кофты именно в этом доме. Кто вообще строит дома в лесу? Где толпами медведи рыщут. Так страшно, я уже не уверена, что дверь выдержит, если они захотят в дом влезть. Окна высоко, хотя уже ничему не удивлюсь. Я сейчас просто пойду в комнату, запрусь и дождусь, пока приедет Гордей. Он обещал забрать меня сегодня. Обещал, значит выполнит.
Не успела сделать шаг, как заметила что-то странное.
Вся ситуация, накаляла до предела, и тот огромный бурый медведь стоял спиной к дому, а остальные обступали его впереди. Он как будто не давал пройти им ближе. На своем медвежьем они друг на друга ревели, та медведица с кофтой в зубах вышла чуть вперед. Бросила её на землю и понюхала. Порази меня гром, если я не увидела презрения в ее глазах. Медведи же не могут смотреть с презрением?
А потом они все, кроме одного, уставились в окно, за которым я стояла. У меня чуть сердце не остановилось. Я не в силах сдвинуться с места от страха наблюдала как медведица подходит близко к бурому, трется об него боком и… тут я схватилась за исходившее в ударах сердце в грудной клетке. Медведица пригнулась, буквально под лапы бурого и вместо неё вдруг оказалась голая женщина.
Это что ещё за?! Галлюцинации… Как давно я выпила ту таблетку? Она так действует? Следующим моим поражением стало то, что бурый вдруг задрал передние лапы вверх перед женщиной, как будто готов растерзать ее тут же и упав на четыре лапы перед ней, обратился мужчиной.
Нагим.
Большим.
Знакомым.
Ноги мои отлипли от пола, в ужасе я сбежала из гостиной. В ванной заперла дверь изнутри и села на бортик, глядя на своё ошеломленное лицо в зеркале.
Нет. Это не может быть правдой?
А если да?
Они что настоящие оборотни?
Все эти разговоры про запахи.
Обычные медведи не будут прибегать к дому с кофтой девушки, которую все считают погибшей.
Те странные люди, которые приходили к Гордею.
Эти мази, которых не может существовать в природе.
Я потрогала свою щеку. Побаливало, но так быстро никогда ничего не заживает!
Это всё реально!?
И я попала по самое не балуй!
Я гнала прочь картинку стоящую перед глазами: Медведь встаёт на дыбы, а потом падает на землю тяжелыми лапами и становится Гордеем!
А еще меня ужасно злит, что перед ним та женщина – голая!
Какого черта? И он! Он же тоже!
В дверь постучали. Я от неожиданности, вскрикнула и залезла в ванну. Ну уж нет. Ни за что и никогда!
– Алевтина, открой. Открой, это я. Ты в безопасности. Не бойся. Аля.
Я молчала. Пусть думает, что меня тут нет. Глупая, а где тогда я? Наверняка ОНИ прошарили весь дом.
Почему-то я представила, что ищут меня в доме все, кто был на поляне. Они же тоже люди? Люди-медведи. Мамочки!
– Я чувствую твой страх. Аля, тебе ничего не угрожает.
Нет. Я гипнотизировала дверь. Если бы она открывалась внутрь, я подставила бы ещё тумбу. Но она отворяется наружу.
– Аля, пожалуйста, верь мне.
Гордей взывает к доверию.
– Я не причиню тебе вреда. Стал бы я спасать тебя от волков? Лечить твои раны?
Волков? Это были волки? Он меня от них спас? Сознание смутное, воспоминания о той ночи начинают накатывать. Я начинаю сопоставлять факты и понимаю, что мне не привиделось. Я видела его голым там. В крови. Это была кровь тех волков? Он ведь даже не был ранен.
– Кто ты? Что ты такое?
Отвечаю хриплым голосом. Тихо. Но он меня услышал.
Точно знаю, что услышал.
Но за дверью было тихо. Я распахнула её настежь и увидела Гордея, сидящего на полу рядом с дверью. Слава богу, он уже был в спортивных штанах, а не блистал тут своими конечностями.
– Ты бы всё узнала. Только я хотел… к черту всё, Аля. Верь мне. Просто верь мне.
Поднялся на ноги, протянул мне руку. Он, что собирается вести меня к ним?
– Нам нужно выйти. – смотрел на меня, протягивая руку и я медленно вложила в неё свою. Разве у меня есть выбор? По крайней мере, ему я хоть чуточку верю.
Я шла за ним, ругая себя на чем свет стоит. Там ведь опасно! Но выдернуть свою ладонь из его не могу, почему-то я верю ему. Верю как себе. И я не понимаю, почему. Благоразумие меня, видимо, оставило.
Мы вышли на террасу, Гордей подвёл меня к перилам, отчего я была благодарна ему, но всё ещё держал за своей спиной. Тащить меня сейчас на поляну к этой недовольной женщине, которая стояла, светила своими прелестями, даже не смущаясь, было бы плохой идеей. Во мне поднималась волна возмущений от её вида.
– Ты скрыл её от нас. – прозвучал мужской голос, я выглянула из-за плеча Гордея, на поляне стояло несколько мужчин.
Боже… и эти туда же.
Краска стыда залила моё лицо и я уткнулась лбом в спину своего мужчины. Почему “своего”? Просто он тут единственный “свой”.
– Прикройтесь. Хватит ходить в чём мать родила перед моей женщиной.
Я думала, я ослышалась. Он сказал “перед моей женщиной?”
– Ты нарушил правила. – начала женщина с поляны. Та самая, которая терлась об него. – Зачем ты покрываешь её? Все думают, что её нет в живых. Но ею провоняло всё здесь и там у дороги, где заканчиваются следы черных волков. Их ищейки уже почуяли её.
– Ты же не можешь не понимать, что вражда между кланами неизбежна, у нас договор. Ты его нарушил. – мужчина включился в разговор, а я навострила уши. Что за договор?
– От неё нужно избавиться. – опять эта женщина, которая меня очень сильно раздражает. Я прям чувствую, как она хочет Гордея, моего Гордея, и при этом буквально готова растерзать меня. Почему мои ощущения настолько обострились, я не понимаю. Может, это игры разума и я на самом деле не чувствую их. Этих людей. Вернее, правильнее будет сказать “нелюдей”. Гордей спокоен, сдержан и поглаживает мою ладонь большим пальцем. Он не отпустил моей руки, крепко держит, словно просит этим жестом довериться ему.
– Убей её. На её теле должен быть только твой запах, тогда волки поверят, что ты не причем. Безопасность клана…
Что? Гордей крепче сжал мою ладонь, перебив говорящую.
– Я прекрасно знаю, что безопасность клана превыше всего. Если вы проделали весь этот путь, чтобы напомнить мне о законах, то зря. Марго уже работает над запахом. Всё под контролем.
– Если что-то пойдет не так… – не унималась эта женщина, она злилась. Преимущественно на меня.
– Если что-то пойдет не так, я первый устраню причину опасности.
– Обещай нам. Что убьешь её, если хоть одна ищейка почует её запах.
– Я уже сказал своё слово.
Дальше я уже не слышала. “Я первый устраню причину” Меня? Меня убьет? Гордей развернулся, прижимая меня к себе. Я чувствовала его размеренное сердцебиение. Он так спокоен. Так спокоен, когда говорит о том, что устранит меня. Попытки вырваться из его рук ни к чему не привели.
– Спокойно, Аля. Успокойся.
– Когда тебе твоя игрушка надоест, обращайся, если надо будет замести следы. – на этих словах наступила тишина и послышался звериный рёв. Когда я смогла посмотреть на поляну, увидела, как в чаще леса скрываются медведи.
– Игрушка? Надоест? – смотрю в глаза Гордея, а его взгляд мрачнеет. Он молчит, но при этом пронзительно смотрит на меня.
– Ты еще не поняла? Я не отпущу тебя. Не знаю, что именно удерживает меня в тебе, я думаю Док разберётся, когда вернёмся. Но я не отпущу тебя, Аля.
– Я не понимаю, а как же… как же мои родные? Моя семья?
Ничего не ответил, только повёл меня в дом. Там, не останавливаясь дошёл до спальни.
– Гордей. Гордей! Объясни мне!
– Некогда объяснять. Нужно убрать твой запах.
– Что?
– И это можно сделать одним путем. Ты будешь пахнуть мной.
– Что-о? – буквально зашвырнул меня на кровать, я таращилась на него во все глаза, отползая подальше. – Не смей! Нет!
***
Вот такие дела творятся в нашем "королевстве". Что делать будем, как спасаться?)
ГЛАВА 9
Что за дикари, что значит “пахнуть мной”? Я отползала, пока не уперлась в угол, я не согласна! Не так!
– Не смотри так, Аленька. Я сам не хотел бы, вру, очень хотел бы, но…
Он внезапно обмяк, завалился, падая ничком, на пол с таким грохотом, что можно всю тайгу перебудить.
– Ну что? Долго будешь памятником сидеть или предпочтешь свалить от этого медведя? – там, где стоял Гордей возвышалась высокая фигура молодого мужчины. Видела его впервые, но он назвал Гордея медведем! Знал?!
Мотнула головой, всем своим видом не доверяя незнакомцу. Он лишь хищно улыбнулся, осклабился.
– Решай быстрее, чтобы его вырубить нужно много средства, а у меня была всего капелька.
Только теперь я заметила в шее лежащего на полу тонкий дротик.
– Что ты ему вколол? Гордей! – кинулась к нему. – Гордей! – отшвырнула дротик прочь, на дне ампулы еще оставалась желтая жидкость.
– Ясно. Ты ничего не поняла. – перехватив меня поперек талии, заграбастал одной рукой, прижав к своему боку. – Ори сколько хочешь, тут тебя никто не слышит.
Я брыкалась, пиналась, кусалась, а ему хоть бы что! Вышел со мной под мышкой из дома, рядом стоял джип с тонированными окнами, не утруждаясь о моём удобстве, забросил на заднее сиденье. И захлопнул дверь. Словно отрезал меня от мира.
Там же Гордей!
Что он ему сделал?
– Прекрати. Тебе, что жалко его? Он собирался овладеть тобой по своим диким законам. Уже успел напеть, что ты одна такая? Единственная и неповторимая. – усмехнулся мой похититель. – Поверь, у него в женщинах дефицита нет. Вот, смотри.
Подал мне планшет, а я смотрю на фото, возникшие на экране. Гордей с блондинкой, где-то на торжественном мероприятии, на следующей фотографии он уже с другой, в ресторане еще одна, и дальше все такие разные, но едино в них одно. Все женщины лощеные, холеные, красивые, а я? Я и рядом с ними не стояла по красоте.
– Так что поверь, девочка, – продолжает ухмыляться. – Ещё спасибо скажешь.
– Куда вы меня везете? Сдадите полиции? – почему-то я уверена, что это “доброжелатель” так и поступит, чтобы навредить Гордею.
– Полиции? О, нет, девочка, зачем? Он тогда быстро найдет тебя. Я тебя спрячу, так спрячу, что ему и в голову не придет искать там. На, выпей, – открутил крышку маленькой бутылочки с водой, протянул мне. – выглядишь не очень. Давай приходи в себя, нас ждут дела.
Сделала глоток, потом еще один, ещё. Запоздало подумала о том, что нельзя было пить. Поздно. Слишком поздно. Сон сморил меня меньше чем за минуту.
Пришла в себя, но, услышав разговор, решила повременить немного с тем, чтобы выдать себя.
– Надолго? Ты с ума сошел!
– Сколько понадобится. Не задавай вопросов, Марго. Мне пора. Действуй, как договаривались. Мне ещё нужно отмыть машину от её запаха.
Ненадолго наступила тишина, я всё ещё неподвижно лежала с закрытыми глазами.
– Открывай глаза уже, я знаю, что ты пришла в себя уже как три минуты. – женский голос раздался совсем рядом. Меня спалили, и притворяться больше не имело смысла. Медленно я распахнула ресницы, привыкая к яркому свету. Передо мной стояла женщина с белыми платиновыми волосами и водянистыми светло-голубыми глазами. Такой неестественный прозрачный оттенок, словно на ней необычные линзы. Где-то я её уже видела.
– Где я? Кто Вы?
– Я Марго. А где ты, не могу тебе сказать, извини. Где-то под землей. – она развела руками и пожала плечами, улыбаясь. – Это всё, что тебе надо знать, дорогуша. Ты здесь ненадолго, как только Корцев отправится на месторождение через два месяца, ты исчезнешь из города навсегда. Пора уже наконец найти труп бедной девочки, которую всё ищут на дне того озера.
Слушала её и мои волосы просто дыбом становились. Она что собирается убить меня? Я попыталась встать, но только сейчас обнаружила, что ремнями скована к кушетке.
– Отпустите меня! Гордей этого так не оставит!
– Гордей? – усмехнулась она. – Он забудет про тебя, как только я изготовлю нужное средство. Ты перешла мне дорогу, дорогуша. Корцев должен достаться мне. Ты чужачка. Не одаренная, он никогда тебя не выберет.
Рассмеялась противным смехом, а я, сделав ещё несколько попыток выбраться из ремней, приуныла. Я не смогу сама этого сделать!
Тут я вспомнила, где её видела! Это она приходила ко мне во сне. В том кошмаре. Боже, как она это делала? И почему, когда Гордей спал рядом, я не видела сны с ней? Как она сказала? Одаренные?
– Не дергайся, это бесполезно.
Я присмирела, решив не тратить силы. Лучше приберечь их. Когда-то же она меня выпустить. В туалет, например. Ненормальная маньячка. Я решила осмотреться, насколько могла это сделать.
Окон нет, значит, я и правда под землей. Мониторы, компьютеры, стеллаж с кучей колбочек, даже не хочу знать их содержимое. Аппаратура различная, я так по виду, не могла определить какая именно, но однозначно что-то связанное с медициной.
– Мне нужна твоя кровь. – Марго оказалась рядом неожиданно. И так же резко воткнула в меня иглу, заставив меня зашипеть от неприятных ощущений. – Прекрасно. Образец твоей крови у меня. – она довольно улыбнулась и повернулась ко мне. – Как думаешь, для чего она мне? Пра-а-авильно, чтобы отвадить его от тебя. Он еще не успел тебя пометить собой, это только облегчает мне дело.
ГЛАВА 10
Она принялась посвящать меня в свои планы, и это мне жутко как не нравилось! Не хочу я знать, что она собирается со мной делать! Итог один – от меня ей надо избавиться. Поэтому они вырубили Гордея. Хоть бы мужчине вреда не было от той ампулы. Парень сказал, у него была совсем капелька. Плюс что-то еще осталось на дне, когда я выбила этот дротик. Но Гордей лежал неподвижно. Такой большой и такой беспомощный. Ему вредить и не хотели. Ей-то он нужен!
– Запал он на твой запах, думает, что-то тут нечисто. Совсем позабыл о своём проклятом даре. Ну ничего, я сразу поняла в чём дело, не зря столько веков наш род в клане. Я об этих зверях знаю всё. Даже то, о чём они позабыли.
Она всё говорила и говорила. А я волей-неволей прислушивалась, когда разговор заходил о Гордее.
– Аха-ха-х, он даже позвонил мне. Просил найти способ скрыть твой запах. Что же, я нашла, ни один острый нюх не приведет к тебе! Всего-то несколько дней вливать тебе переработанную кровь одаренного. Если повезет, ты даже выживешь. Но ненадолго. Ты же помнишь про озеро, да? – она подмигнула и снова расхохоталась.
Безумная. Эта женщина просто Безумная. Чью кровь она собралась вливать? Сумасшедшая. Но с ними нельзя угрозами, пока она рассказывает, она ничего не делает.
– Я в туалет хочу, пожалуйста.
С мольбой в голосе прошу её.
– Идём. – тянется чтобы ослабить ремни. – Руки вперед вытяни. – на запястьях застегиваются наручники. – Справишься в них. Иди вперед.
Речи вывести меня наружу не шло, она завела меня в закуток через коридор от комнаты, где я лежала. Унитаз, раковина. Грязное зеркало. Тут вообще стерильностью и не пахло, тем более, мы где-то под землей. Это просто подпольная лаборатория какая-то! Как я близка к ответу, кто бы знал!
Коридорчик был узкий, длинный, а дверей в нем было всего две. Тупик в конце, значит и выход совсем в другой стороне.
– А вот и сам Корцев. – заталкивает меня внутрь маленького тесного помещения и закрывает снаружи. Слышу её удаляющиеся торопливые шаги, слышу приглушенные голоса, неужели это правда Гордей прибыл? Откуда голоса поняла позже. Они раздавались со стороны вентиляции. Мне пришлось встать на унитаз, чтобы черенком от стоящей тут швабры сбить решетку.
– Гордей! Гордей! Я тут! – орала как сумасшедшая. До хрипа. Стучала по вентиляции, но… голоса отдалялись. Я под землей, он меня просто не слышит!
– Что ты тут расшумелась, убогая? Терпеть вас не могу. Глупые, бегаете за богатыми мужиками, сами из себя ничего не представляете, думаешь, он клюнул на тебя? Ты для него так, на одну ночку. Ладно на две, сколько вы там вместе провели. – усмехается вернувшаяся женщина. Она в приподнятом настроении, сразу видно. Очевидно, для неё всё складывается как нельзя лучше.
– Марго, ты звонила? – в помещение входит тот самый мужчина, который приезжал к Гордею в лесной дом. Док! Он сначала обращается к беловолосой, а я начинаю сравнивать их. Оба с белыми волосами, одинаковым разрезом глаз, одного роста, и… они родственники, брат и сестра. Боже, закрываю глаза, пытаясь успокоиться.
– Какого чёрта, Марго! – он недовольно шипит на женщину, кидая на меня взгляды. – Ты совсем с ума сошла? Ты знаешь, что будет, когда он не найдёт её?
– Я знаю, что будет, когда найдет. – едва не плюёт в его лицо. – А когда НЕ найдёт, я позабочусь о нём.
– Ты не справишься. – зло отвечает Док. – Ты не сможешь удержать силу медведя. После потери истинной…
– Заткнись! Я не хочу ничего слышать об истинности! Это проклятие! Это бесполезный дар, от которого нужно искать как избавиться. Навсегда! Я избавлю его от этой связи. Он забудет. Забудет.
Покачиваясь она словно вошла в транс, а Док вдруг обнял её, и крепко прижал.
– Марго, отпусти её. Почисти память и выпусти. Освободи себя, давай. Ты сможешь. Я тут. Я с тобой. Забудь его, слышишь. Не рви себе душу. Старейшины никогда не дадут добро на вашу связь. Это еще хуже, чем если его истинной оказалась человеческая женщина.
– Не-е-т – забилась в его руках, но с каждой секундой оседала на пол и голос её слабел.
– Спи, Марго. Спи.
Я смотрела на всё это действо как зачарованная. Что за такое вообще творится? Мой мозг просто отказывается воспринимать эту информацию. И почему всё это происходит именно со мной.
Док подхватил беловолосую на руки и негромко приказал:
– Будь здесь, я сейчас вернусь, пора тебя отвезти твоему медведю, иначе он весь город на уши поднимет.
ГЛАВА 11
Куда бы я делась из подземелья? Конечно, ждала его. Входная дверь была под кодовым замком. Он, видимо, из личного доверенного круга этой сумасшедшей и поэтому смог войти. Они родственники, точно брат и сестра, так похожи. Вот только почему я видела её во сне? Напугала она меня жутко тогда. Да и сейчас. Решила избавиться от меня, чтобы Гордею не досталась? Вернее, чтобы он один остался? Её не понять, то говорит, что у него таких много, и я на пару ночей и ничего не значу, то собиралась меня устранить, как будто я представляю угрозу.
Я обследую всё помещение, куда могу добраться, ничего такого, что могло показаться полезным или похожим на выход.
– Сядь на стул. – я резко крутанулась на пятках, Док вышел из другой двери, не из той, откуда вошел. Напугал меня. Но я подчинилась, села на стул с высокой спинкой, подняла на него свой взгляд, а он подошёл ближе. Положив руки на мои плечи, посмотрел в глаза.
– Будет немного больно, я постараюсь быстро, чтобы нас не засекли… – он оглянулся, как будто здесь мог быть кто-то еще.
Его руки переместились на мою голову и я снова, как в прошлый раз, когда он меня осматривал обратилась в какое-то странное вязкое состояние, в котором не могла двигаться, но при этом отчетливо видела и соображала.