Всевеликое Войско Донское

Фронтовой дневник

В книге использованы фотографии из личного архива автора

Предисловие Владимира Черкасова-Георгиевского

© Черкасов-Георгиевский В.Г., предисловие, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Самый известный донской атаман генерал Петр Краснов

Книга «Всевеликое войско Донское» рассказывает о зените казачьей деятельности П. Н. Краснова, когда он был полководцем на родном Дону с середины 1918 по начало 1919 года. Атаман преследовал две цели: разгромить Красную армию на юге России и создать независимое казачье государство. И, учитывая его родословную, блестящее военное образование и успешность на Русско-японской и Первой мировой войнах, он вполне мог этого достичь.

Донской дворянин Петр Краснов – потомок знаменитого казачьего рода Красновых. Имя генерала И. Н. Краснова (1752–1812) за его воинские подвиги навечно присвоили 15-му Донскому казачьему полку, а дед Петра Николаевича, генерал И. И. Краснов, прославился в Крымскую войну и позже – поэтом, писателем-историком, что также унаследовал внук. Родившийся в 1869 году в Петербурге Петр окончил Александровский кадетский корпус унтер-офицером, затем 1-е военное Павловское училище, где был фельдфебелем роты Его Императорского Величества. И его имя, как первого в выпуске, занесено золотыми буквами на памятную доску училища.

Лейб-гвардеец Атаманского полка П. Краснов в 1887–1898 годах был командирован в Абиссинию начальником конвоя при российской дипломатической миссии к негусу Менелику. На Русско-японскую войну в 1904 году он попал корреспондентом «Русского инвалида». 3 января 1905 года государь Николай II записал в дневнике: «Приняли атаманца Краснова, который приехал из Маньчжурии; он рассказывал много интересного о войне <…> он пишет статьи о ней». На фронте Петр участвовал в боях и был награжден за храбрость орденами. А в 1909 году он окончил Офицерскую кавалерийскую школу.

На Первой мировой войне полковник Краснов командовал 10-м Донским казачьим корпусом. В ноябре 1914 года был произведен в генерал-майоры за боевые заслуги, командовал бригадой в 1-й Донской, а потом в Дикой дивизии. А уже в мае 1915 года удостоился ордена Святого Георгия. Георгиевское оружие от получил, будучи начальником 2-й казачьей Сводной дивизии.

С 10 июня 1917 года Петр Николаевич стал командиром 1-й Кубанской дивизии. Во время августовского путча генерал Л. Корнилов вызвал его в Ставку и приказал взять под команду находящиеся в эшелонах части 3-го конного корпуса, но в Пскове Краснова арестовали как мятежника против Временного правительства. В сентябре 1917 года его 3-й корпус стоял в районе города Остров на Псковщине. После большевистского восстания А. Керенский приказал Краснову идти на столицу. 27 октября красновцы захватили Гатчину, 28-го – Царское Село, где они заключили перемирие с большевиками. Однако вскоре условия перемирия были нарушены, и Краснова арестовали. 6 ноября генерал сумел из-под ареста бежать в Великие Луки, потом – на Дон.

11 мая 1918 года в Новочеркасске открылся «Круг спасения Дона», избравший Донским Войсковым атаманом генерала П.Н. Краснова. Тогда-то он и взял курс на полную автономию Дона от России, сотрудничая с немцами, которые, по его мнению, должны были победить Антанту, не признавшую Брестского мира.

Именно во «Всевеликом войске Донском» Петр Николаевич написал о своих тогдашних взглядах, говоря о себе в третьем лице: «Атамана выбрала серая часть Круга. Она <…> говорила: “Что нам Россия? От нее нам были всегда одни лишь неприятности да обиды”. Россия и “царский режим” отождествлялись. А царский режим – это тяжелая повинность, казаки на задворках русской конницы, презрительно-ласковое “казачки” и оскорбительное “нагаечники”, “палачи”, “опричники”!»

Генералу Франше д’Эспере, командовавшему союзными войсками на востоке, он писал: «Впредь, до образования в той или иной форме Единой России, Войско Донское составляет самостоятельную демократическую республику, мною возглавляемую».

Добровольческая армия ставила если не первой своей задачей, то, по крайней мере, задачей, одновременной с борьбой с большевиками, «объединение осколков бывшей России в Единую, Неделимую Россию» – иными словами, уничтожение самостоятельной Украины, самостоятельной Грузии, посягательства на полную автономию Крыма, Дона и Кубани.

«Атаман <…> не признавал генерала А. Деникина ни за диктатора, ни за полноправного главнокомандующего, но смотрел на него только как на командующего союзной армией». Краснову претило любое посягательство на отколовшиеся от земель Российской Империи новые образования. Еще тогда Крым и Украина стали занозами для русских, что не устраивало Деникина, не уступавшего ни пяди в своем исповедании «Единой и Неделимой России».

Получив новую должность, Петр Николаевич занялся развитием инфраструктуры и экономики Всевеликого войска Донского. Его армия составляла на середину 1918 года 17 000 человек; свои полки выставляла каждая станица. На военную службу принимались и иногородние крестьяне, за что им жаловалось казачество и выделялась земля. Офицеров Русской императорской армии призывали возвращаться на службу, что значительно укрепляло иерархическую структуру. В войсковых соединениях были созданы штабы. Ввели военно-полевые суды, объявили мобилизацию 25 возрастов. Станичные пополнения сводились в номерные полки, конница и артиллерия выделялись в конные и артиллерийские бригады, дивизии и корпуса. Казаки 1899–1900 годов рождения были определены в особые военные формирования, получившие название Молодой армии. Они должны были стать ядром кадровой армии Дона.

Тогда П. Краснов и А. Деникин договорились, что донцы будут переправлять добровольцам часть боеприпасов и снаряжения, получаемых через немцев с украинских складов из имущества бывшего российского Юго-Западного фронта.

Петр Николаевич потом перед земляками язвил: «Да, да, господа! Добровольческая армия чиста и непогрешима. Но ведь это я, Донской атаман, своими грязными руками беру немецкие снаряды и патроны, омываю их в волнах Тихого Дона и чистенькими передаю Добровольческой армии. Весь позор этого дела лежит на мне!» Почему «немецкие», если оккупанты награбили их из русских запасов? В общем же казаки подшучивали над добровольцами, называя их «странствующими музыкантами», а те Всевеликое войско Донское по его переменчивости и любви к застольям – «всевеселым»…

К концу августа Донская армия атамана Краснова успешно наступала в Саратовской и Воронежской губерниях, а добровольцы освободили от большевиков часть Ставрополья, большую территорию Кубани и почти всю Черноморскую губернию. Однако генерал Деникин в конце 1918 года, перед тем как из главкомов Добровольческой армии стать Главнокомандующим ВСЮР, столкнулся с проблемами. Он понимал: политика политикой, а для общей победы над большевиками и республиканцев, и монархистов, и либералов, и консерваторов прежде всего необходима несокрушимость армейского единоначалия. Для решения этого вопроса в начале января 1919 года он встретился на станции Торговой с Петром Красновым. И атаман наконец признал необходимость единого командования добровольцами и казаками, он согласился подчинить свою Донскую армию Деникину.

Но доверие к атаману сильно подорвалось, когда имперский режим в Германии пал после ее «Ноябрьской революции» и его союзники-немцы ушли с Дона. От большевиков открылось опаснейшее направление к Новочеркасску – воронежское, потому что немцы, отхлынувшие на Украину, объявили нейтралитет. На Харьковщине и Екатеринославщине загуляли петлюровцы, свергая власть гетмана Скоропадского. Они провоцировали вторжение красных также с харьковского направления.

Дон оказался против вдвое сильнейшего врага, когда красные войска обрушились на казаков с воронежских плацдармов, с северо-востока и других линий. В этих сражениях, протянувшихся на декабрь, станичники показали, на что способен Тихий Дон. Краснов поставил в строй всех казаков, способных носить оружие. Изнемогая от потерь и лишений, они дрались, неизменно одерживая верх, тысячами брали красных в плен. Донской фронт был обширен: от Луганска до Царицына, от Царицына до Маныча… Генерал Гусельщиков блестяще сокрушил 8-ю красную армию на линии Лиски-Таловая-Новохоперск. Героически бился небольшой отряд Молодой Донской армии, отбивая все атаки в районе Луганска. Сначала подавшись назад от 9-й красной армии в Хоперском округе, донцы бросились вперед, опрокинули ее, доходя до Елани и Камышина. Конница генерала Мамонтова отражала красных на царицынском направлении, а потом вышла вплотную к Царицыну.

Донские успехи впечатляли, но казаки начинали колебаться. Красные агитаторы внушали им, что советская власть обязательно сохранит казачий уклад. Закрадывалось и недоверие к Краснову, убеждавшему донцов в надежности немцев, которые испарились. В декабре один донской полк перешел на сторону красных, потом – еще несколько станиц, а войска Верхне-Донского округа заключили мир с большевиками и начали расходиться по домам. Пораженчество стало шириться по Донскому фронту, чтобы снова переломиться на «белое» настроение с началом деникинского похода на Москву летом 1919 года. После ухода немцев с Украины и Дона «международная» карта Петра Николаевича была бита.

Представитель Великобритании генерал Ф. Пуль спрашивал А. Деникина: «Считаете ли вы необходимым в интересах дела, чтобы мы свалили Краснова?» Атаман все сам понял. В феврале 1919 года генерал Краснов подал в отставку. Однако во время действия штаба Северо-Западной армии генерала Н. Н. Юденича Петр продолжал работать. А после ее отступления в Эстонию отправился во Францию и Германию.

На Второй мировой войне в декабре 1942 года в Берлине было организовано Казачье управление во главе с Н. А. Гимпелем, куда на службу взяли 73-летнего П. Н. Краснова. В январе 1943 года он стал начальником Главного управления казачьих войск Имперского министерства оккупированных восточных территорий Германии и выступил с обращением, в котором призвал казачество встать на борьбу с большевистским режимом СССР. Оно было пронизано сепаратизмом, в нем ни словом не упоминалась Россия.

Насчет этой красновской деятельности А. И. Деникин, отказавшийся прислуживать гитлеровцам, проживающий в оккупированном французском Мимизане, в своем дневнике писал: «Сотрудничеством с гитлеровцами Краснов и подтвердил, что русских он не любит. Русских, Россию – как нерусский казак со всей самостийностью».

В мае 1945 года генерал Краснов находился в Казачьем стане, воевавшем на стороне Гитлера, и был взят в плен англичанами. В австрийском Лиенце 28 мая 1945 года он вместе с 2400 казачьими офицерами был передан британским командованием советской военной администрации. А после – этапирован в Москву, где содержался в тюрьме до казни в январе 1947 года.

Символична посмертная судьба генерала П. Н. Краснова. С 2006 года ему на Дону, в станице Еланской, в частной усадьбе, стоит памятник – центр музейно-мемориального комплекса «Донские казаки в борьбе с большевиками». А похоронен он был в безымянной могиле столичного Донского монастыря, откуда после перевезен на московское кладбище, но – Донское! Что ж, по выжженным солнцем и пулями берегам Дона атаман в славные годы его жизни вел полки, рождая Белое Дело.

Владимир Черкасов-Георгиевский

Всевеликое Войско Донское

Глава I

Работа «Круга спасения Дона». Состав Круга и его настроение. Выборы донского атамана. Основные законы, предложенные донским атаманом. Отношение к ним общества и генерала Деникина

Общее собрание членов временного донского правительства и делегатов от станиц и войсковых частей 28 апреля в заседании Судебных установлений в Новочеркасске, «признавая число присутствующих в настоящем собрании делегатов от войсковых частей и станиц, принявших участие в изгнании из Донской области советских войск, достаточным, постановило объявить настоящее собрание «Кругом спасения Дона»[1].

В нем было 130 членов. Это было едва ли не самое народное или демократическое собрание, какое когда-либо бывало. Круг называли серым. В нем не было интеллигенции. Трусливая интеллигенция сидела в эту пору по подвалам и погребам, тряслась за свою жизнь или подличала перед комиссарами, записываясь на службу в советы и стараясь устроиться в более или менее невинных учреждениях – по народному образованию, по продовольствию или по финансовой части. Ей было не до выборов в такое смутное время, когда и выборщики, и выбранные играли своими головами. Круг собирался без партийной борьбы. Было не до партий. В Круг выбирали и на Круг были выбраны исключительно казаки, которые страстно желали спасти родной Дон и для этого готовы были и жизнь свою сложить за него. И полагали жизнь, потому что большинство выборщиков, послав своих делегатов, сами разобрали оружие и пошли спасать Дон.

И потому название – «Круг спасения Дона» – было им как нельзя более к лицу.

Круг не имел политической физиономии, и потому в нем не было и не могло быть политической борьбы. Этот серый Круг имел одну цель – спасти Дон от большевиков, спасти во что бы то ни стало и какою бы то ни было ценой.

Он был истинно народным и потому коротким, мудрым и деловым в своих заседаниях и решениях. Он коротко и просто сказал, что хочет Дон теперь: порядка.

Что будет в России и какова она будет, он не думал. Это не его дело и не потому не его дело, что он отшатнулся от России, а потому, что он чувствовал себя слишком маленьким и ничтожным, чтобы затрагивать такие большие вопросы. Круг искал людей для того, чтобы вручить им власть, и, ища таковых, он не спрашивал, какой они партии, но интересовался их прошлым, что делали и что умеют делать. На нем не было партий и лидеров этих партий, но весь Круг прислушивался к мнению тех людей, которых знал и которым верил. Такими людьми были председатель Круга есаул Г. П. Янов и командующий Южной группой полковник Денисов. Им Круг верил безусловно, потому что видел, что они любят Дон и готовы за Дон отдать и самую душу свою.

«Круг спасения Дона» отлично понимал, что он не может говорить от имени всего Войска, потому что далеко не от всех станиц были на нем представители. Он взял на себя лишь подготовительную работу до освобождения всего Войска от большевиков и возможности созвать правомочный Круг, которому тогда и вручить всю власть. А пока единственная цель: спасти Дон.

И этот серый, то есть истинно демократический Круг, разумом народным и спас Дон. К 15 августа 1918 года, ко времени созыва полного Войскового Круга, большевиков не было на донской земле, и не вмешайся в дела Войска генерал Деникин и союзники, может быть, и сейчас Войско Донское существовало бы на тех же основаниях, как существует Эстония, Финляндия, Грузия, – существовало отдельно от советской России.

Конечно, вопрос об отношении к немцам и к Украине был в данное время самым острым вопросом, и в заседании 29 апреля Круг постановил утвердить избранное временным донским правительством полномочное посольство на Украину в составе М. А. Горчукова, И. Т. Семенова, полковника Гущина и генерал-майора Сидорина. «Посольству этому поручить командироваться в город Киев для выяснения отношений к Дону самой Украины и осведомления о целях вступления германских войск на территорию Донской области, а также твердо отстаивать существующие ныне границы области, ее независимость и самобытность казачества»[2].

Круг повел этот деликатный вопрос хитро, по-народному. Он не признал Украины, он не признал и немцев, хотя и сознавал, что без них он не сидел бы в Новочеркасске, и членами посольства он избрал именно тех людей, которые больше всего кричали о ненависти к немцам и о вечной преданности союзникам. Эти-то люди уже не выдадут и не продадут. Здесь Круг именно и ошибся, но и ошибся правильно. Он мог загубить все дело, испортить совершенно отношения с Украиной и немцами, но он для этого потом и избрал атамана, который все это должен был исправить, а сам сохранил свое лицо, национальную гордость, и на суд истории и грядущих союзников Войско Донское явилось непоколебимо верным союзникам и ненавидящим немцев.

В том же заседании Круг поставил вопрос «об организации на Дону постоянной армии, упорядочении казачьих сил, поднявшихся для борьбы с большевиками, и об установлении законов об организации армии и установлении в ней дисциплины»[3].

То, вокруг да около чего топтался почти целый год атаман Каледин с войсковым правительством и Малым Кругом, составленным из интеллигентных болтунов, народный «Круг спасения Дона» вырешил на втором же заседании. Он точно и определенно сказал, что Дону нужна настоящая армия, а не партизаны, добровольцы или дружинники, армия старого режима, повинующаяся законам и строго дисциплинированная.

И еще армия эта не существовала, как уже генерал Деникин сделал попытку подчинить себе донские части и осуществить единое командование, как это сделал Корнилов в ауле Шенджи 14 марта с кубанскими казаками. На вопросы представителя Добровольческой армии, кто должен фактически командовать военными силами Добровольческой армии и донскими воинскими силами и каково отношение Дона к Украине и Германии, Круг ответил: «Верховное командование всеми без исключения военными силами, оперирующими на территории Донского войска, должно принадлежать Войсковому Атаману, или, как в данном случае, – Походному Атаману, и так как вопрос об отношениях к Украине и Германии еще не выяснен, то для выяснения этого вопроса временным правительством командируется в гор. Киев посольство от Войска Донского…»[4]

Ответ этот не удовлетворил генерала Деникина. Планы генерала Деникина были иные. Он думал в лице донских казаков получить большие пополнения людьми и материальной частью, усилить Добровольческую армию, а не иметь рядом «союзную» армию. Когда этот ответ дошел до генерала Деникина, он решил лично переговорить об этом с донским атаманом.

Круг работал интенсивно. Заседания шли утром и вечером. Он торопился восстановить порядок и не боялся упреков в стремлении возвратиться к старому режиму.

Так, в заседании 1 мая Круг постановил: «В отличие от большевистских банд, которые никаких внешних знаков отличия не носят, всем частям, участвующим в защите Дона, немедленно принять свой воинский вид и одеть кому положено погоны и прочие знаки отличия»[5].

На вечернее заседание 1 мая Круг пригласил генерал-майора Краснова, как старшего по службе из донских генералов. Краснов был еще верховным главнокомандующим Корниловым назначен командующим 3-м кавалерийским корпусом. Круг просил его высказаться о современной политической обстановке. Генерала Краснова знали почти все члены Круга. Именно серые члены Круга его знали хорошо, потому что это были его сослуживцы. Тридцать лет служил генерал Краснов исключительно в строю с донскими казаками, и за эти тридцать лет много казаков было под его начальством и служило с ним то в Петербурге в гвардейском полку, то на границе Австрии, то на войне. Члены Круга знали генерала Краснова как молодого офицера, знали как полкового командира, как начальника дивизии и командира корпуса, они видели его в боях, привыкли верить ему и повиноваться ему, а главное – суеверно верили в его счастье, потому что не раз на войне он выходил победителем из очень сложных и тяжелых положений. Про него знали, что он любит и жалеет донских казаков, и каждый знает, что простой народ этому слову жалеть придает особенное значение.

Почти два часа говорил генерал Краснов о положении России. Напряженно, в гробовой тишине слушали его казаки. Он говорил о том, что Дон со времен царя Михаила Федоровича был неотъемлемой частью государства Российского, его губернией и управлялся из России ее министрами и потому своих органов управления, своих финансов, казны, своего войска никогда не имел. Он говорил о том, что Россия теперь поругана и опозорена большевиками, она разгромлена ими и лежит в обломках. Можно сказать, нет России. Дон стал совершенно одинок. Ему нужно – впредь до восстановления России – стать самостоятельным государством, завести свою казну, своих управляющих министерствами для того, чтобы каждый отдел народной жизни имел своего ответственного руководителя и ни в чем не было бы ущерба. Простым и ясным языком, доступным пониманию рядового казака, он рассказал, что должно делать какое министерство.

Он коснулся отношения к немцам. Воевать с ними казаки не могут, им остается постараться мирным путем удалить их с донской земли. Он говорил о необходимости тесного сотрудничества с Украиной и доблестной Добровольческой армией и об исторической задаче донцов спасти Москву от воров и насильников. Он советовал казакам потом не вмешиваться в дела русского государства и предоставить ему самому устроить свой образ правления, как ему будет угодно, а самим зажить тою вольною жизнью, когда тесно связанные с Московским царством донские казаки жили, управляемые своим Кругом и своим атаманом, и когда обычной поговоркой их было: «Здравствуй царь в Кременной Москве, а мы, казаки, на Тихом Дону!»

Круг постановил доклад генерала Краснова принять к сведению и выразить ему благодарность[6].

На утреннем заседании Круга 3 мая по вопросу об организации областной власти «Круг спасения Дона», выразив общее желание избрать временно, до созыва Большого войскового Круга, войскового атамана, вынес принятую единогласно следующую резолюцию: «Впредь до созыва Большого войскового Круга, каковой должен быть созван в ближайшее время и, во всяком случае, не позже двух месяцев по окончании настоящей сессии „Круга спасения Дона“, вся полнота верховной власти в области принадлежит „Кругу спасения Дона“. На время прекращения работ „Круга спасения Дона“ вся полнота власти по управлению области и ведению борьбы с большевизмом принадлежит избранному Войсковому Атаману»[7].

На вечернем заседании того же числа были произведены закрытой баллотировкой выборы атамана. 107 голосами против 13 при 10 воздержавшихся на пост донского атамана был избран генерал-майор Краснов.

Генерал Краснов не принял этого избрания впредь до того, как Круг утвердит те основные законы, которые он считает нужным ввести в Войске Донском для того, чтобы иметь возможность исполнить задачи, поставленные ему «Кругом спасения Дона».

Законы эти были рассмотрены Кругом на утреннем заседании 4 мая.

Они представляли из себя почти полную копию основных законов Российской империи.

«Впредь до созыва Большого войскового Круга из представителей всех округов Войска Донского и полного успокоения Войска на всем его пространстве, государственный строй Всевеликого войска Донского и порядок правления основываются на следующих законах:

Об Атаманской власти.

1. Власть управления Войском во всем ее объеме принадлежит Войсковому Атаману в пределах всего Всевеликого войска Донского.

2. Атаман утверждает законы, и без его утверждения никакой закон не может иметь силы.

3. Атаман назначает как председателя совета управляющих отделами, так и самих управляющих отделами, которые являются ответственными перед Большим Кругом.

4. Атаман есть высший руководитель всех сношений Всевеликого войска Донского с иностранными государствами.

5. Атаман есть верховный вождь Донской армии и флота.

6. Атаман объявляет местности на военном, осадном или исключительном положении.

7. Атаману принадлежит помилование осужденных, смягчение наказаний и общее прощение совершивших преступные деяния с прекращением судебного против них преследования и освобождение их от суда и наказания, а также сложение казенных взысканий и дарование милости в случаях особых, когда сим не нарушаются ничьи огражденные законом интересы и гражданские права.

8. Атаман производит военных за отличие в делах против неприятеля в чины, назначает им награды и утверждает все назначения офицерских чинов, которые делаются по команде.

9. Приказы и распоряжения Атамана скрепляются председателем совета управляющих отделами или подлежащим управляющим отдела.

О вере.

10. Первенствующая в Всевеликом войске Донском есть вера христианская православная.

11. Все не принадлежащие к православной вере граждане Всевеликого войска пользуются каждый повсеместно свободным отправлением их веры и богослужения по обрядам оной.

О правах и обязанностях казаков и граждан Всевеликого войска Донского.

12. Условия приобретения прав гражданства Всевеликого войска Донского, равно как и прав казачества, а также утрата их определяются законом.

13. Защита отечества есть священная обязанность каждого казака и гражданина Всевеликого войска Донского.

14. Казаки и граждане Войска обязаны платить установленные законом налоги и пошлины, а также отбывать повинности согласно постановлениям закона.

15. Никто не может подлежать преследованию за преступное деяние иначе, как в порядке, законом определенном.

16. Никто не может быть задержан под стражею иначе, как в случаях и в порядке, законом определенных.

17. Никто не может быть судим и наказан иначе, как за преступные деяния, предусмотренные действующими во время совершения их деяний уголовными законами.

18. Жилище каждого неприкосновенно. Производство в жилище без согласия его хозяина обыска или выемки допускается не иначе, как в случаях и в порядке, законом определенном.

19. Каждый донской казак и гражданин имеет право свободно избирать местожительство и занятия, приобретать и отчуждать имущество и беспрепятственно выезжать за пределы Войска.

20. Собственность неприкосновенна. Принудительное отчуждение недвижимых имуществ, когда это необходимо для какой-либо государственной или общественной пользы, допускается не иначе, как за соответствующее вознаграждение.

21. Донские казаки и граждане имеют право устраивать собрания в целях, не противных законам, мирно и без оружия.

22. Каждый может в пределах, установленных законом, высказывать изустно и письменно свои мысли, а равно распространять их путем печати или иными способами.

23. Донские казаки и граждане имеют право образовывать общества и союзы в целях, не противных законам.

О законах.

24. Впредь до издания и обнародования новых законов Всевеликое войско Донское управляется на твердых основаниях Свода законов Российской империи, за исключением тех статей, которые настоящими основными законами отменяются.

25. Все воинские части как постоянной армии, так и временно вызываемые по мобилизации, руководствуются законами, уложениями и уставами, изданными в Российской империи до 25 февраля 1917 года.

26. Все декреты и иные законы, разновременно издававшиеся как Временным правительством, так и Советом народных комиссаров, отменяются.

27. Сила закона равно обязательна для всех без изъятия донских подданных и для иностранцев, в Всевеликом войске Донском пребывающих.

28. Законы, изданные специально для какой-либо местности или части населения, новым общим законом не отменяются, если в нем именно такой отмены нет.

29. Законы обнародоваются во всеобщее сведение в установленном порядке и прежде обнародования в действие не проводятся.

30. По обнародовании закон получает обязательную силу с времени, назначенного для него в самом законе срока. В самом издаваемом законе может быть указано на обращение его до обнародования к исполнению по телеграфу, телефону или посредством нарочных.

31. Закон не может быть отменен иначе, как только силою закона. Поэтому до тех пор, пока новым законом положительно не отменен закон существующий, он сохраняет полную свою силу.

32. Никто не может отговариваться неведением закона, когда он обнародован установленным порядком.

33. Законы разрабатываются в соответствующих управлениях.

34. По одобрении советом управляющих законопроектов они представляются на утверждение Атаману.

35. Законы, касающиеся нескольких ведомств, представляются в совет управляющих по предварительному согласованию их заинтересованными управляющими.

36. Управляющим отделами предоставляется издавать распоряжения в развитие и разъяснение законов, причем все такие распоряжения подлежат предварительному одобрению совета управляющих.

О совете управляющих и самих управляющих отделами.

37. Направление и объединение действий отдельных ведомств по предметам как законодательства, так и высшего государственного управления возлагается на совет управляющих.

38. Управление делами совета управляющих возлагается на войскового секретаря и на подчиненную ему канцелярию.

39. Председатель совета управляющих и управляющие ответствуют перед Атаманом, а потом по созыве Большого войскового Круга перед ним за общий ход войскового управления. Каждый из них в отдельности ответствует за свои действия и распоряжения.

40. За преступные по должности деяния председатель совета управляющих и управляющие подлежат гражданской и уголовной ответственности на основаниях, в законах определенных.

Об отделе финансов.

41. Отдел финансов есть высшее совещательное учреждение по делам войскового кредита и финансовой политики.

42. Отдел финансов состоит из председателя и членов, назначаемых Атаманом. Кроме того, в состав отдела входят на правах членов: председатель совета управляющих, управляющий финансами и войсковой контролер.

43. На отдел возлагается: 1) соображение времени и условий совершения войсковых займов; 2) обсуждение дел, касающихся войскового кредита, а также вопросов денежного обращения, и 3) предварительное, с особого каждый раз распоряжения Атамана, рассмотрение дел по финансовой части, подлежащих разрешению в законодательном порядке.

44. Суждения отдела представляются на усмотрение Атамана.

О войсковом суде.

45. Войсковой суд Всевеликого войска Донского является высшим защитником и хранителем закона, и высшим судом на Дону по делам судебным и административным.

46. Суд публикует все законы и правительственные распоряжения и наблюдает за закономерностью их издания.

47. Председатель войскового суда и войсковые судьи назначаются Атаманом.

О донском флаге, гербе и гимне.

48. Три народности издревле живут на донской земле и составляют коренных граждан Донской области – донские казаки, калмыки и русские крестьяне. Национальными цветами их были: у донских казаков – синий, васильковый, у калмыков – желтый и у русских – алый. Донской флаг состоит из трех продольных полос равной ширины: синей, желтой и алой.

49. Восстанавливается старинная печать и герб Донского войска, изображающий нагого казака в папахе, при шашке, ружье и амуниции, сидящего верхом на бочке. Печать и герб этот употреблять во всех нужных случаях.

50. Народным гимном Всевеликого войска Донского объявляется „Всколыхнулся, взволновался православный Тихий Дон“, который и исполнять во всех предусмотренных законом случаях»[8].

Этими законами вся власть из рук коллектива, каковым являлся Большой или Малый Круг, переходила в руки одного лица – атамана. Перед глазами «Круга спасения Дона» стояли окровавленные призраки застрелившегося атамана Каледина и расстрелянного атамана Назарова, Дон лежал в обломках, он не только был разрушен, но он был загажен большевиками, и немецкие кони уже пили тихие струи Дона, священной для казаков реки. К этому привела работа Кругов, потому что и Каледин, и Назаров боролись с их постановлениями, но победить не могли, потому что не имели власти. Коллектив разрушал, но не творил. Задачами же донской власти было широкое творчество.

– Творчество, – сказал в одной из своих речей перед Большим войсковым Кругом атаман Краснов, – никогда не было уделом коллектива. Мадонну Рафаэля создал Рафаэль, а не комитет художников…

Донскому атаману предстояло творить, и он предпочитал остаться один вне критики Круга или Кругом назначенного правительства.

– Вы хозяева земли Донской, я ваш управляющий, – сказал Кругу атаман. – Все дело в доверии. Если вы мне доверяете, вы принимаете предложенные мною законы, если вы их не примете, значит, вы мне не доверяете, боитесь, что я использую власть, вами данную, во вред Войску. Тогда нам не о чем разговаривать. Без вашего полного доверия я править Войском не могу.

Этими законами отметалось все то, что громко именовалось «завоеваниями революции» и «ее углублением». И это высказали атаману. Но атаман этого и хотел. Законы императорской власти были привычные народу законы, народ их знал, понимал и исполнял. После революции Временное правительство спешно издало целый ряд законов, которые не были известны в народе, к которым народ не привык. Законы эти возбуждали кривотолки. А затем последовал ряд безумных декретов народных комиссаров. Все перемешалось в мозгах несчастных русских граждан, и многие не знали, что представляет из себя закон правительства Львова или Керенского и что – декрет Ленина. Атаман счел необходимым вернуться к исходному положению – до революции. В особенности это было важно для войска, да еще ввиду военного времени, чтобы совершенно аннулировать приказ, разрушивший всю великую Русскую армию.

На вопрос одного из членов Круга атаману, не может ли он что-либо изменить или переделать в предложенных им законах, атаман ответил: «Могу. Статьи 48, 49 и 50. О флаге, гербе и гимне. Вы можете предложить мне другой флаг, кроме красного, любой герб, кроме еврейской пятиконечной звезды или иного масонского знака, и любой гимн, кроме «Интернационала».

Круг рассмеялся и принял законы, предложенные атаманом, в полном объеме.

Законы эти создали атаману многих врагов. Та часть интеллигенции, которая пряталась до сих пор по подвалам и погребам и вылезла наружу, как только исчезли большевики, стала упрекать атамана в стремлении к проведению принципа l’etat c’est moi[9]. Стремящаяся к власти, воспитанная на критике ради критики, на разрушении, а не на творчестве, она повела широкую кампанию против атамана. В своих нелепых обвинениях она доходила до того, что, например, С. П. Черевков, редактор издававшейся в Екатеринодаре газеты, писал, что атаман стремится устроить на Дону феодальные порядки и хочет восстановить крепостное право и jus prima noctis[10].

Не удовлетворили эти законы и генерала Деникина. Они показали ему, что Дон становится на путь самостоятельного строительства, вне зависимости от Добровольческой армии, что он не признает Добровольческую армию за Россию и Деникина за своего диктатора. Отсюда последовали обвинения атамана в стремлении к самостийности, к отделению от России. Донского атамана в Добровольческой армии прихвостни Деникина ославили едва не изменником России, самостийником и человеком «немецкой ориентации». Его слова: «Здравствуй царь в Кременной Москве, а мы, казаки, на Тихом Дону», повторение слов, которые говорились в эпоху Смутного времени на Руси, до избрания Романовых, создали атаману в Добровольческой армии репутацию монархиста.

Донской атаман не раз шутя говорил: «У меня четыре врага: наша донская и русская интеллигенция, ставящая интересы партии выше интересов России, – мой самый страшный враг; генерал Деникин; иностранцы – немцы или союзники и большевики. И последних я боюсь меньше всего, потому что веду с ними открытую борьбу, и они не притворяются, что они мои друзья…»

4 мая было последнее заседание «Круга спасения Дона», и 5 мая Круг разъехался. Атаман остался один править Войском.

Глава II

Письма атамана к императору Вильгельму и гетману Скоропадскому. Сношения с немцами. Свидание атамана с генералом Деникиным 15 мая. Результаты этого свидания

Все лежало в Войске Донском в обломках и запустении. Самый дворец атаманский был загажен большевиками так, что поселиться в нем сразу без ремонта было нельзя. Церкви были поруганы, многие станицы разгромлены, и из 252 станиц Войска Донского только 10 были свободны от большевиков. Не только пушечная, но ружейная и пулеметная стрельба были слышны кругом Новочеркасска. Бои шли под Батайском и у Александро-Грушевского. Полиции ни городской, ни станичной, ни железнодорожной стражи не было. Грабежи и убийства были ежедневным обычным явлением. Немцы прочно заняли Таганрог и Ростов, немецкая кавалерия занимала всю западную часть Донецкого округа, станицы Каменская и Усть-Белокалитвенская были заняты германскими гарнизонами. Немцы продвигались к Новочеркасску, и аванпосты баварской конницы стояли в 12 верстах к югу от Новочеркасска. Планы и намерения немцев были совершенно неизвестны атаману.

Но все это были пустяки в сравнении с тем ужасным злом, которое сделали большевики в душах населения. Все понятия нравственности, чести, долга, честности были совершенно стерты и уничтожены. Совесть людская была опустошена и испита до дна. Люди отвыкли работать и не желали работать, люди не считали себя обязанными повиноваться законам, платить подати, исполнять приказы. Необычайно развилась спекуляция, занятие куплей и продажей, которое стало своего рода ремеслом целого ряда лиц и даже лиц интеллигентных. Большевистские комиссары насадили взяточничество, которое стало обыкновенным и как бы узаконенным явлением.

В стране, заваленной хлебом, мясом, жирами и молоком, начинался голод. Не было товаров, и сельчане не хотели везти свои продукты в города. В городах не было денежных знаков, и их заменяли суррогаты, купоны займа свободы и другие, что до крайности затрудняло торговлю.

Перед атаманом лежал целый ряд задач, разрешить которые он должен был во время страшной и упорной борьбы с большевиками. В голову всего атаман поставил главную задачу, данную ему «Кругом спасения Дона», – освобождение земли Донской от большевиков.

Для выполнения ее ему нужно было создать армию, выяснить отношения немцев к Дону и войти в тесную связь с Украиной и Добровольческой армией, чтобы привлечь их к совместной работе против большевиков.

5 мая атаман вступил в управление Войском, и в тот же день вечером доверенный его, адъютант есаул Кульгавов, поехал с собственноручными письмами атамана к гетману Скоропадскому и к императору Вильгельму. Императору Вильгельму атаман писал на немецком языке о своем избрании, сообщил о том, что Войско Донское не находится в войне с Германией, просил, чтобы дальнейшее продвижение немецких войск в Донскую землю было приостановлено, чтобы Войско Донское было признано впредь до освобождения России от большевиков самостоятельною республикою, управляемою основными законами, приложенными к письму. Атаман просил о помощи оружием, взамен чего предложил установить через Украину правильные торговые отношения.

Есаул Кульгавов должен был передать это письмо в Киев командующему немецкими войсками на Украине генералу Эйхгорну, которому была послана копия этого письма. Гетману атаман писал о своем избрании, о вечной дружбе, которая была между Украиной и донскими казаками, указывал на то, что украинцы неправильно считают свои границы, и просил о скорейшем восстановлении старой границы земли Войска Донского. Вместе с тем атаман писал о сложении полномочий посольством Семенова, Горчукова, Сидорина и Гущина, об отозвании их и о посылке вместо них нового посольства в лице генерал-лейтенанта Свечина и генерал-майора Черячукина.

Результатом посылки письма императору Вильгельму было то, что уже 8 мая вечером к атаману явилась делегация от генерала от кавалерии фон Кнёрцера из Таганрога, заявившая, что германцы никаких завоевательных целей не преследуют, что они заинтересованы в том, чтобы на Дону восстановился возможно скорее полный порядок, что Таганрогский округ и Ростов они заняли лишь потому, что украинцы им сказали, что они принадлежат Украине и что этот пограничный спор надо разрешить с гетманом Скоропадским. Что касается станиц Донецкого округа, то немцы их заняли по приглашению самих казаков. Депутация заявила, что она считает в интересах казаков, чтобы германские войска оставались временно на донской территории, что они уйдут, как только увидят, что на Дону восстановился полный порядок.

Свидание атамана с представителями германского командования носило самый деловой характер. Атаман убедился в том, что немцы боятся казаков и что они действительно заинтересованы в помощи Дону. На первом же свидании было решено, что немцы дальше продвигаться не будут и что в Новочеркасск ни германские офицеры, ни солдаты без особого разрешения атамана ездить не будут, чтобы не раздражать казаков.

9 мая в Новочеркасск прибыли для жительства кубанский атаман полковник Филимонов и кубанское правительство, а также депутация от Грузинской республики. Донской атаман вошел в тесные дружеские сношения с теми и с другими. Он искал союзников и помощников в жестокой борьбе с большевиками, и главным союзником своим он считал генерала Деникина и Добровольческую армию и искал скорейшего свидания с генералом Деникиным.

14 мая атаман получил известие о том, что 15 мая генералы Алексеев и Деникин прибудут из Мечетинской станицы в станицу Манычскую и хотели бы иметь переговоры с атаманом.

15 мая донской атаман вместе с председателем совета управляющих и управляющим отделом иностранных дел генерал-майором А. П. Богаевским, генерал-квартирмейстером штаба Донской армии полковником Кисловым и кубанским атаманом Филимоновым отбыл на пароходе «Вольный казак» из станицы Аксайской в станицу Манычскую, куда прибыл около часа дня. Около двух часов дня туда же на автомобилях прибыли представители Добровольческой армии генералы Алексеев и Деникин, начальник штаба армии генерал Романовский, полковники Ряснянский и Эвальд. Тут же находился командующий донскими частями Задонского района полковник Быкадоров.