Туман над озером. Книга шестая

© Виктор Себин, 2024

ISBN 978-5-0064-7037-8 (т. 6)

ISBN 978-5-0064-3626-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Повешенный

Детективная новелла

В понедельник, утром, подойдя к своему кабинету, Беликов обнаружил, что дверь не заперта на ключ. Кто-то из сослуживцев пришёл раньше – подумал он. Но в кабинете сидел незнакомый парень, лет двадцати пяти, среднего роста и телосложения, тёмно русые волосы, кудрявились на голове, приветливо улыбался. Виктор на секунду опешил, но потом произнёс – Антон – и указал на него пальцем. Ну разведка, ты даёшь! Я даже не успел представиться. Зато успел вскрыть дверь кабинета – серьёзно возразил ему Беликов. Да он не только замки может открывать – послышался сзади весёлый голос Герасимова, – но и онлайн банк, сервер пентагона. Привет Тошка! Ты ещё не женился? Не дождётесь – ответил он. У тебя ж была симпатичная, длинноногая помощница. Так я её уволил, очень напористо и откровенно предлагала любовь. Я таких терпеть не могу. Сейчас взял скромную девушку, кстати, заочно учится на юридическом, который и я когда-то закончил.

Вот вам убийца девочки, юмористы – Зимин подал Виктору флешку – там – кто, как и показания свидетелей, всё подробно. С этим мы разберёмся, давай кратенько. Тогда садитесь, а то попадаете, как срубленные ёлки. Убил Светлану её биологический отец. Ну Кузьмин?! – не удержавшись воскликнуть Беликов – он же нам, практически на него указал. Кто такой? Мы тебя с ним при случае познакомим – сказал Герасимов. Ладно, так вот, рассказали мне всё его собутыльники, перед которыми он по пьяни похвастался. Но, протрезвев исчез и куда, никто не знает, так что, искать его, это уже ваша головная боль. Степан Рябов, отсидел десять лет и шесть месяцев за жестокое убийство своей сожительницы. С месяц назад вышел, как-то нашёл своих бывших жену и дочь. К Анастасии не рискнул сунуться, стал шантажировать Светлану, вымогая у неё деньги родителей, угрожал ей. Она же категорически отказывалась. Он узнал где у них дача. Тогда у магазина было два мотоциклиста – Потапов и Рябов. Степана она увидела издалека, прыгнула на велосипед и помчалась домой. Он же отрезал ей путь к дому и Света вынуждена была ехать к озеру, на горке бандит догнал, задушил и сбросил её с обрыва в воду. По возвращении, угнанный мотоцикл бросил в лесочке под городом и на маршрутке добрался до корешей. Витя я побежал – сказал Герасимов – срочно подаю его в розыск. Я тоже пошёл – вставил Зимин – если что, всегда рад помочь хорошим людям.

Товарищ капитан, – позвонил дежурный по внутреннему телефону – к Вам гражданин Круглов просится. Добро, пропусти.

Виктор Сергеич, приветствую, не мог дозвониться по сотовому, приехал сам. Только что, проезжая мимо автостанции, увидел бывшего Настиного мужа. Подумал – может Вам это интересно будет? О, Николай Петрович, спасибо, ещё как интересно. Одну минуту – дежурный, срочно группу на автовокзал, за Рябовым. Посмотрел свой мобильник – ёлки зелёные, батарея разряжена. Поставил заряжаться. Я так понимаю, моя личность уже вне подозрения? – улыбнулся Круглов. Ааа? – протянул Виктор. Это мне стало ясно, когда ваша очаровательная сотрудница устроила спектакль у нас в офисе, очень талантливо изображая ветренную блондинку. Сначала я подумал, что проверяет наших сотрудников на причастность, но потом убедился, что меня. А, как? – растерянно, выдавил Беликов. Виктор Сергеевич, я закончил режиссёрский факультет в театральном. Работал в нашем камерном театре, пока его не ликвидировали. Часть актёров ушла в драматический, а по моей профессии не было вакансий, вот и устроили меня знакомые в строительную фирму. Зато здесь с Настенькой познакомился. Её ещё пока не выписывают, но уже перевели из отделения интенсивной терапии в кардиологию. Как же Вы определили, что она сотрудник полиции? Так по поперечной борозде на лбу от фуражки. Беликов, машинально потрогал свой лоб. Виктор Сергеевич – засмеялся Круглов – это шутка. Просто та же режиссёрская интуиция.

Рябова взяли, когда он уже садился в автобус, следующий до Санкт- Петербурга.

Снятый с дерева мальчик оказался Женей Павловым, четырнадцати лет, проживал с родителями в областном центре. На теле неглубокие, колотые и резаные раны, синяки от ударов палкой, во рту кляп, руки и ноги связаны. Как видно, ребёнок подвергся жестоким пыткам. Мать и отец работают на нашей трикотажной фабрике.

Беликов сбросил прижизненное Женино фото Рите – поручи Пегову, что-то я никак не дозвонюсь ему, поинтересоваться у водителя автобуса, который работал в пятницу, может узнает его? А я здесь у таксистов прозондирую. Витёк, как там Зимин поживает? Хочу его к нам в деревню на выходные пригласить. Да, да, только обязательно с его новой помощницей – засмеялся Беликов – показалось мне, что он к ней не ровно дышит, а сблизиться не решается. Помню его хорошо, у Семёна в отделе работал – озорной, баламут, а с женским полом всегда тушевался. Есть у тебя его номер? Ага, сейчас сброшу тебе.

По делу Павлова, опросили его соседей, одноклассников, учителей. Пока безрезультатно – мальчик не конфликтный, спокойный, учился не плохо. Единственный школьный друг Коля Свиридов, никак не мог понять – за что и кто с ним такое мог сотворить, ведь у Жени не было врагов, он ни с кем никогда не ссорился, со шпаной не водился. Ребята во дворе, тоже ничего не могли сказать, посоветовали спросить у внука старушки, проживающей в смежной квартире с Павловыми и общим тамбуром. Он часто её навещает, иногда с дружками. Помогает по дому, приносит продукты. Дочь с мужем редко бывают. Да вон он и сам идёт, показали ребята на высокого, крепкого парня с пакетами в руках. Беликов, поблагодарив их, быстро пошёл за ним. Молодой человек? Шо надо? недружелюбно ответил он. Виктор показал удостоверение – поговорить. Нечего мне с вами базарить, бабке продукты несу. Давай так, либо мы с тобой поднимаемся к твоей бабушке в квартиру и беседуем, либо вызываю тебя повесткой. Ладно, пошли на лавочке перетрём. Он тоже ничего толком не сказал. Соседского пацана не знает, с ним не общается.

На следующий день Виктор поинтересовался об этом внуке в подразделении по делам несовершеннолетних. Оказалось, Олег Мухин, шестнадцать лет, нигде не учится и не работает, живёт за счёт родителей и бабушкиной пенсии, подворовывает по мелочам. Семья не благополучная, хотя оба работают, муж сантехник в домоуправлении, жена там же уборщицей. Оба пьют и часто ссорятся, иногда и дерутся. Участковому часто приходится их навещать. Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, лет пять, как поставила нам Олега на учёт. Он у местной шпаны за главаря. Беликов, на всякий, взял в детской комнате и его фотографию. Найти хоть какую-то связь Олега с Евгением Павловым не удалось.

Неделя прошла, а дело ничуть не сдвинулось. В эти выходные у Селиных собралось мало народу. Автобусом в пятницу приехали Беликовы и Зимин со своей сотрудницей. Герасимова с Таней и даже Сафроновых не было. Саша упорно искал убийцу Жени Павлова. Семён тоже был занят. В субботу пришли Потехины и Ирина Петровна. Познакомились с Антоном и его очаровательной помощницей, двадцатилетней Юленькой Белкиной. скромной и стеснительной девушкой. Смуглое личико, тёмные со сливовым отливом, вьющиеся волосы, карие, слегка раскосые глазки и тонкий, аккордный голосок, намекали на импортные включения некоторых генов в хромосомной структуре девушки от далёких предков, хотя её родители, по словам Антона, чисто русской внешности. Лариса Михайловна и Рита сразу же окружили её своей безмерной теплотой и душевностью, что поначалу, очень смутило Юлю, не привычную к такому вниманию. Однако, в субботу уже чувствовала себя уверенней, хотя к её пленению присоединились ещё и Ирина Петровна с Зиной.

Ира – спросил Иван Фёдорович, – а что Палыч не пришёл? Да дела какие-то доделает и будет.

Через некоторое время в доме появилась сгорбленная, древняя старуха с клюкой в вывернутом на изнанку тулупе, подвязанном кушаком, в валенках, из под шубы торчала непонятного цвета юбка. На голове старый, рваный пуховый платок, из-под которого торчали неопрятные клочья седых волос, лицо в золе. Во рту виднелись пара-тройка жёлтых зубов, отделённых между собой пустотами. Поздоровалась скрипучим, дрожащим голосом и уселась на стул, достав из кармана гранёный стакан и луковицу. А налейте-ка бабуле малость – прошамкала она. Бабушка покушай салатика – предложила Лариса Михайловна. Нее – прохрипела старая – у меня своя закуска – и взяла в руку принесённую луковицу. Сколько ж тебе лет будет? – спросил Иван Фёдорович. Молодёжь недоумённо таращилась на неё. Дак кто ж его знает – ответила бабушка – Николашку второго помню, Алексашку третьего тоже, а остальных запамятовала. Тут Ира неуверенно молвила – Олежка, ты что ль? Кузьмин сбросил платок, вытащил изо рта зубы, вырезанные из картошки, вынул горб, выпрямился. Компанию накрыл хохот, слышимый наверное в соседнем селе. Я тебя начала признавать по манжетке рубашки, которая высунулась из-под рукава тулупа. Потоп поразилась, как раньше не обратила внимания на твои зубы. Ну ты артист – сказал смеясь Селин старший. А кто это прекрасное дитя среди нас и такой же юноша? – спросил Олег. Его познакомили с Зиминым и Юлей. При чём Рита представила Юленьку, как девушку Антона, что ввело молодую пару в смущение и их щёки покрыл румянец утренней зари. Ладно ребята, пойду переоденусь, приведу себя в порядок и вернусь.

Когда Кузьмин вернулся, Рита напомнила ему, что он обещал рассказать, как хотели у флотских урезать денежное довольствие, отняв морские.

Дело было уже на Балтике, – начал Олег – решили на верху, что туристы за путешествия по морю платят деньги, а мы, понимаешь, ещё и получаем. Прислали к нам на «Октябрину» серьёзную комиссию. Вышли в море и, как назло для них, но в радость нам, начался шторм. Если Атлантический вал высокий, ровный, то Балтийская штормовая волна кручёная, винтом, что более неприятно. Проверяющие взмолились, чтобы мы вернулись на базу, но кто ж нас туда пустит в такую погоду. Простояли напротив пляжа трое суток. Хотели они посмотреть – может хоть с доктора снять эту надбавку, он то уж точно, турист на корабле. Сунули носы в амбулаторию, а там я обрабатываю рану на голове матроса. У некоторых из них душа отвергла на палубу часть обеда. В общем, когда шторм утих и мы пришвартовались к стенке, бежали они с корабля, только пятки сверкали. Комиссия поразилась – а вы ещё и работаете в таких условиях, ну вас, получайте и дальше свои морские! Во время шторма на камбузной площадке выставлялась бочка с солёной сельдью. А там, по левому борту, у трапа и наша, врачей, каюта.

Насчёт доктора- туриста – добавил Иван Фёдорович – была как-то тревога, часть кораблей дивизии выходила в море, а Палыч был на сходе.«Октябрина» стоит, не отходит. Командиру приказывают из штаба отходить, у тебя семьдесят процентов офицеров уже на борту, причём три врача. А Борис Иванович, не взирая на угрозы, ни в какую – за штурмана я и сам могу стать, а старшего лейтенанта Кузьмина никто не может заменить. Получилось, как с каким-то высшим начальником – ступила нога Палыча на палубу и крейсер тут же отошёл от причала. На флоте все моряки, а не только штурмана а и электрики, финанансист, сварщики, типография, оркестр, который, кстати, по боевому расписанию приписан к медслужбе, поэтому и кубрик их рядом. Да и в борьбе за живучесть участвует весь личный состав, находящийся на корабле. Даже медики военно-морского госпиталя, не только периодически разворачиваются у береговой линии для приёма раненых, но и выходят на кораблях в море для усиления медицинской помощи. Это не у сухопутчиков госпитальные ни в окопах, ни в танках не сидят. А комиссия-то была сухопутная – усмехнулся Селин старший. – Да и обязанностей у Олега, помимо хирургии, было не мало, в том числе, командир спасательной шлюпки номер один, заведующий воинскими перевозочными документами и многое другое.

Палыч, ты лучше расскажи, как участвовал в стрельбах на приз главкома. Он что, хирург и стрелял из пушки – изумлённо подняла брови Юленька. Нее, милая девушка – ответил, улыбаясь Иван Фёдорович – но руку приложил. Женская половина бурно начала просить Кузьмина рассказать. Ну что ж – уши развесили пропел улыбаясь он:

Стрельба, которую предстояло выполнить, относилась к разряду так называемых «этажерок» – по воздушной цели и по берегу. Причем зенитные стрельбы – это, как правило, вещь в себе, здесь, как ляжет, предсказать ничего невозможно, а вот на результаты стрельбы по берегу, умеючи, вполне можно было повлиять. Поэтому на полигон, расположенный на ныне суверенном эстонском острове Суур-Пакри, заранее была направлена моя команда из шести гребцов, вооруженная шанцевым инструментом и взрыв-пакетами. Нам была поставлена задача в расчете, что малоопытные крейсерские артиллеристы скорее всего промажут, выкопать на местности, куда должны лечь снаряды, определенное количество углублений и при помощи взрыв-пакетов придать им подобие воронок. При этом ребята, посланные с ответственным заданием, проявили энтузиазм и изготовили десять углублений – ровным счетом на оценку «отлично».

И вот стрельба. По закону подлости авиаторы сбрасывают мишень за пределами дальности стрельбы, но мудрый капитан первого ранга Борис Кирюшатов буд-то ни в чем не бывало отдает команду – ревун (открыть огонь).И понеслись снарядики в никуда и попали, естественно, в белый свет, как в копеечку. А когда наступило время зафиксировать результаты, с борта застопорившей ход «Октябрины» спустили баркас, чтобы притянуть мишень, с той же командой, но с ломиками, а у старшего матроса из корабельной типографии из-под бушлата вызывающе торчала рукоятка топора, снятого с пожарного щита, хитро улыбнувшись, молвил – «мне с ним сподручней».

В общем, когда её подняли на борт, на ней не было живого места – члены комиссии из Главного штаба ВМФ, от которых за кабельтов несло коньяком и табаком, насчитали на дюралевом корпусе мишени три десятка пробоин.

А вот со стрельбой по берегу вышел форменный конфуз. Когда над Суур-Пакри рассеялся дым, выяснилось, что главный калибр отработал отменно: практически все снаряды легли точно в «огород» – в периметр, обозначавший размеры цели. Но дело в том, что воронок оказалось вдвое больше, чем выпущенных снарядов. Уже не помню, как тогда на корабле выкручивались – то ли лишние воронки засыпали, то ли увеличили объемы коньяка для членов комиссии, но приз главкома ВМФ мы получили.

Кончайте байки травить на баке, – скомандовала Лариса Михайловна – давайте все к столу, обедать уже пора.