Мой (не) герой

От Автора: цикл Грешники состоит из 4 книг. Рекомендую читать по порядку:

Он мой порок

Мой (не) герой

Ты – мой грех

Я – твой ад

Глава 1

Али

Один  километр…

Это всё, что у меня есть. Мой дом. И круг радиусом в километр вокруг него. Ровный асфальт. И каждодневный маршрут для ночной пробежки, который могу себе позволить.

Ещё на моей ноге браслет с датчиком слежения,  а в кармане маленькое устройство  на которое в случае моего неподчинения придет смс. Сраное смс может распоряжаться моей жизнью!

Они считают, что освободили меня, выпустив из тюрьмы, но это нихера не так. Просто камера сменилась загоном радиусом в километр. Один шаг за черту – и браслет на ноге сработает. И меня вновь вернут в клетку. Однако мне нравится ходить по краю…

Мой путь пролегает мимо многоэтажек, а потом вдоль парка. За ним слышится шум автомагистрали, но туда мне уже нельзя. Трасса выходит за пределы разрешенной для меня территории. Вероятно, потому что там я могу прыгнуть в тачку и попытаться выбраться из-под контроля.

Пробегаю мимо парка. Немного ускоряюсь, чувствую, как пульс учащается. Взмокшая спина, напряжённые мышцы, которые потеряли тонус за три года заточения – всё это мне сейчас по кайфу. Потому что бег глубокой ночью, когда в ушах пульсируют лишь мощные аккорды мотивирующего трека, помогает ни о чём не думать. Ни о друзьях. Ни о девушке, которую когда-то любил, а потом отчаянно забывал. Ни о собственных потребностях, которых был лишён  на долгие три года. Закалённый спортом, я умел ограничивать себя в женщинах, но не на три же года, черт возьми.

Маршрут стремительно заканчивается. Я уже вижу ровный ряд танхаусов, в одном из которых живу. Перехожу на  быстрый шаг, потом замедляюсь. Глубоко дышу в попытке усмирить рваное дыхание. Поравнявшись с остановкой, бегло смотрю на ту сторону дороги. Там какой-то ночной клуб с яркой неоновой вывеской. Этот клуб определённо новый, три года назад его не было.

Отворачиваюсь, устремляюсь в сторону дома, чтобы в остатке ночи попробовать забыться сном. В этот момент трек в ушах заканчивается. Должен начаться новый, однако в эту короткую паузу я вдруг слышу сдавленный визг. Замираю. Выдернув наушники, убираю их в карман спортивной толстовки. Сдёргиваю капюшон и прислушиваюсь. Визг повторяется снова. И он звучит с противоположной стороны дороги.

В такой поздний час дорога почти пустая, не считая редкие машины такси, отъезжающие от клуба, и припаркованные там же дорогие тачки.

Мне бы следовало идти домой. Отмахнуться от того, что услышал. Но я уверен, что кричала девчонка, и теперь не могу просто так уйти.

Двигаюсь в сторону клуба. Перебегаю дорогу. Подхожу вплотную к зданию и, свернув за угол, вижу тёмный проулок. В ту же секунду устройство в моем кармане вибрирует. Твою мать! Бегло читаю сообщение, хотя и так понятно – я перешёл черту! Должен вернуться, иначе будут проблемы.

Замираю на месте. Сжираемый сомнениями, хочу повернуть обратно, но крик повторяется вновь. Теперь он громче, совсем близко. Сворачиваю в проулок. Вероятно, здесь находится задний выход из здания, но я тут же перестаю рассуждать об этом. Потому что в тусклом свете единственного фонаря вижу три силуэта. Два мужика вжимаются  в девичье тело. Один зажимает ей рот и держит за горло. Второй уже задрал её юбку и раздвигает ноги коленом.

Что за нахуй?

Тело реагирует быстрее, чем рассудок. Оно помнит, как надо бить.

В три широких шага преодолеваю  расстояние до цели. Они даже не успевают меня увидеть, когда я отдираю первого от девчонки, наношу ему прямой джеб и отшвыриваю в сторону. Второй, опешив, отпускает её горло, но быстро берёт себя в руки и выкидывает кулак, целясь мне в лицо. Бесполезно. Он валится на асфальт через короткое мгновение. Громко закашливается от удара под дых и поднимает на меня затравленный взгляд.

Первый оказывается умнее. Пугливо выставив руки перед собой, приближается к лежащему другу и помогает ему встать.

– Мы всё поняли, мужик, не заводись, – хрипит второй. – Это твоя девка… Не вопрос, забирай.

Я тяжело дышу и ничего не отвечаю. Адреналин гуляет по венам. Кулаки стиснуты и уже спрятаны в карманы толстовки, потому что мне не терпится дать им волю. Но я завязал. Больше не боксёр, а преступник. И мне нельзя драться.

Эти двое быстро ретируются, исчезая во мраке ночи, и я смотрю на девчонку. Скольжу взглядом от головы до пят, наверняка вселяя в неё ещё больший ужас, потому что она продолжает вжиматься в стену. Даже не потрудилась одёрнуть юбку. Мой взгляд задерживается на её бедрах чуть дольше, чем следует. А потом скользит к икрам, лодыжкам и обратно.  Гладкая кожа обтянутая тонкой лайкрой в сетку, кружевные резинки чулок – всё это никак не вписывается во внешний вид девчонки и её кукольное, миловидное личико.

Она молоденькая… Нет, даже маленькая. Не уверен, что она совершеннолетняя вообще, поэтому быстро поднимаю взгляд от оголённых ног к испуганному лицу.

– Ты в норме, мелкая? – глухо спрашиваю, отступая.

Она слегка надувает губы и выглядит ещё моложе при этом.

– Я не мелкая!

Неосознанно вновь смотрю на её чулки. Теперь ещё замечаю треугольник трусиков. Они белые и кажется даже с каким-то забавным рисунком. Точно мелкая!

Девчонка опустив глаза, наконец замечает, что стоит передо мной почти обнажённая, и дрожащими руками цепляется за край юбки. Порывисто её одёргивает. Запахивает блузку, пряча спортивный топ и свои аккуратные бугорки под ним.

Я отворачиваюсь в тот момент, когда она поднимает свой взгляд.

– Спасибо, – выдыхает девчонка.

А я смотрю на неё с упреком и ничего не могу с этим поделать. Какого хрена она тут забыла? Посреди ночи! В таком виде! С этими…

– Пожалуйста, – бросаю сухо. – Только не шляйся больше, мелкая, ладно?

Делаю ещё один шаг назад, намереваясь, наконец, уйти. В провожатые к ней не вызываюсь. Потому что уже слышу полицейские сирены.

Оперативно сработано.

Их тачка останавливается рядом с проулком. Оттуда выходят двое и сразу идут ко мне.

– Вызови такси, поняла? – привлекаю её внимание, но она с удивлением смотрит на ребят в форме.

– Полиция? –  восклицает девчонка. – Быстро они прибыли ко мне на выручку, – бросает нервный смешок.

Я одариваю её насмешливым взглядом. Завожу руки за спину для наручников и говорю с ухмылкой:– Нет, мелкая. Они ко мне!

Глава 2

Яна

«Не сотвори себе кумира…»

Так, кажется, звучит одна из заповедей. Но я уже давно и безоговорочно поклоняюсь самому мрачному и самому красивому парню на всём южном побережье.

Четыре года назад моя старшая сестра как-то умудрилась попасть на крупную тусовку в дом известного мажора Кирилла Соболева. А я просто следила за ней и тайком пробралась туда же. Тогда и увидела впервые Рената Алиева. Восходящую звезду бокса, тихого мрачного парня с потрясающими карими глазами и очень редкой улыбкой, при виде которой подкашивались колени. Поговаривали, что он славится своей яростной вспыльчивостью, но мне он таким не показался. Высокий, с широкими плечами и мощной грудной клеткой… Хмурыми бровями и задумчивым взглядом… Он пугал меня, но вместе с тем восхищал. Моя наивная детская увлечённость превратилась во влюблённость. И чем больше я узнавала о парне, тем сильнее хотела его понять. Благо в сети о нём было полно информации.

В тот момент его карьера боксёра стремительно росла – лучшие клубы, команда тренеров, огромные гонорары за проведённые спарринги. А потом карьера Алиева так же стремительно рухнула, потому что любой спорт предполагает риски.

На одном из боёв он неудачно ударил противника. Тот скончался в больнице. Ренат пережил массу судов и в итоге получил срок. Условный! Но не прошло и полгода, как парень снова вляпался в криминальную историю и сел на три года…

А теперь он вышел! И вчера спас меня в тёмном переулке от двух мужиков, которые прицепились в ночном клубе. За секунду уложил обоих точными ударами. А на меня посмотрел как на проститутку… Это худшее, что могло случиться! Ведь теперь я выросла, достигла совершеннолетнего возраста, а он вышел на свободу. И пусть в жизни наши пути могли никогда не пересечься, но если уж это случилось – то не так же!

Боже, что же он обо мне мог подумать?!

Вчера я хотела оправдаться! Хотела сказать ему, что просто подрабатываю в этом ночном клубе, а то, что было на мне – часть моей спецодежды. Но у меня не было такой возможности. За Ренатом приехала полиция. Не знаю, почему его забрали, но теперь отчего-то остро чувствую свою вину. И мне просто необходимо узнать, что с ним всё в порядке.

Поэтому я здесь! В его спортивном клубе, где, по слухам, он должен возобновить тренировки.

Наряду с тем, что я постоянно где-то подрабатываю – официанткой в клубе, посудомойкой в ресторане и даже няней по вызову – ещё одна работа на ресепшене в спортклубе практически вписалась в мой напряжённый график. Правда, мне пришлось отказаться от выгула собак, но там очень быстро нашли замену.

К постоянной занятости я привыкла, потому что надо было копить на универ. Сестра давно уехала, а отец пил. Я научилась жить самостоятельно, несмотря на то, что мне всего девятнадцать. Иногда кажется, что в душе мне уже около сорока или больше, несмотря на почти детскую внешность. Я, кстати, никогда не страдала от своей внешности, но вчера почувствовала себя униженной, когда Ренат назвал меня мелкой. И хотя побаивалась парня, решила доказать ему, что уже взрослая… И не проститутка!

– Захарова, – обращается ко мне девушка – кажется, Кристина – которую сегодня буду заменять. – Ты всё поняла? – буравит меня недовольным взглядом, и я вытягиваюсь по струночке. – Тут у нас списки всех, кто посещает клуб по абонементу, – тычет в монитор компьютера наманикюренным ногтем. – А вот тут те, кто записался на пробное занятие… На телефонные звонки отвечаешь дежурными фразами. Вот они, – протягивает бумажку с текстом. – Если что, звонишь мне.

– Хорошо, – с готовностью киваю. – Мне всё понятно, правда. Списки, фразы, звонить!

Кристина укоризненно качает головой и, поцокав языком, добавляет:

– Маленькая ты больно! Убежишь из этого зоопарка с криками о помощи.

– Почему зоопарка? – удивлённо моргаю.

Она небрежно подхватывает свою сумочку и идёт к двери. Оборачивается.

– Потому что здесь обитают неотёсанные гориллы,  считающие себя настоящими мужиками со стальными яйцами.

Девушка брезгливо ведёт плечом и выходит за дверь, а я, опешив, смотрю ей вслед.

Часы показывали десять утра, когда этот «зоопарк» ожил. Сначала в дверь ввалился массивный качок с огромной сумкой на плече. На меня он с недовольством зыркнул, когда попросила его предъявить абонемент. Кстати, так и не предъявил, а размашистым шагом прошествовал в сторону раздевалок.

Следом пришла целая компания таких же верзил. Они были немного приветливее, даже показали свои абонементы, но сделали это так, словно оказали одолжение. Потом я вспомнила про список в компьютере, быстро осознала свою ошибку и стала спрашивать лишь фамилии. Тогда день вполне наладился. Не считая масляных шуточек на тему новой работницы, то есть меня, все были вполне приветливы. Особенно тренеры, с которыми я быстро нашла общий язык.

Самый старший из них – Тарасов Константин Сергеевич – попросил называть его дядя Костя. Провёл экскурсию по всему клубу и показал, куда я ни при каких условиях не должна заходить. И, конечно, этим местом были раздевалки с душевыми. Вероятно, дядя Костя почувствовал мою страсть влипать в неприятности, и я была благодарна за его прозорливость.

Работа мне понравилась, поэтому позвонила Кристине и попросила её ещё об одной смене. Она согласилась, я вышла на следующий день, однако Ренат так и не появился… Впрочем, как и на следующий день тоже.

Я задавала вопросы. Много вопросов, касающихся его персоны. В основном, обслуживающему персоналу. И очень быстро привлекла к себе внимание. Моё любопытство всегда играло против меня. К концу третьего рабочего дня дядя Костя подошёл ко мне и в лоб спросил, почему я интересуюсь Алиевым. Ничего не оставалось, кроме как сказать ему правду.

– Дело в том… – немного замявшись, скребу деревянную стойку ногтем, а потом поднимаю взгляд на тренера. – Пару дней назад он спас меня, и мне бы хотелось лично его отблагодарить.

– Спас? – густые брови Тарасова взмывают вверх.

– Да, – вновь ковыряю стойку, потупив взгляд. – За мной увязались два типа, стали приставать, а Ренат появился очень вовремя… Правда, его потом забрала полиция.

– Понятно, – только и говорит тренер. Долго сканирует меня тяжёлым взглядом, а потом выдаёт то, что я не ожидаю услышать: – Я дам тебе его адрес, – тянется за стойку и подхватывает блокнот и ручку. – Сходи к нему, узнай, всё ли в порядке…

– Я? – переспрашиваю, опешив.

– Ну не я же, – хмыкает Тарасов. – Это же тебя он спас.

Склонившись, быстро царапает в блокноте адрес и протягивает мне.

– Он живет недалеко, но сегодня, пожалуй, не ходи.

– Почему?

– Потому что сегодня Рената может не оказаться рядом, если ты вновь влипнешь в неприятности. Сходи утром. К тому же, завтра у тебя выходной.

Дядя Костя был прав. В ближайшие три дня в моих услугах в этом клубе не нуждались. У меня вновь была смена в ночном клубе следующей ночью, а днём я была свободна, но… мне не терпелось отправиться к Ренату прямо сейчас.

– Хорошо, схожу завтра, – вру тренеру, немного покраснев.

Он сканирует меня тяжёлым взглядом, потом делает пару шагов в сторону. Но, замерев возле раздевалки, оборачивается.

– И спроси его, собирается ли он возвращаться сюда? Только аккуратно спроси, ладно?

Я просто киваю, не понимая, почему он не может спросить сам. А когда тренер уходит,  сразу вырываю страницу из блокнота  и прячу в карман джинсов. Оставшийся вечер могу думать лишь о походе к Ренату домой, нетерпеливо дожидаясь, когда клуб опустеет.

В мои обязанности входит закрыть заведение, и уйти я должна последней. Выключив компьютер и проверив свет, хватаю сумку и иду к выходу. Обернувшись, оглядываю холл, чтобы убедиться, что всё выключила, а когда вновь разворачиваюсь к двери, болезненно во что-то врезаюсь. Ойкнув от  испуга, почти падаю на пятую точку, но сильные руки удерживают на месте. Подняв взгляд, встречаюсь с пугающими карими глазами и ойкаю снова.

Ренат Алиев собственной персоной. И, похоже, он узнал меня, потому что его взгляд становится негодующим, а руки тут же отпускают меня, и парень делает шаг в сторону.

На его плече сумка, на голове капюшон, и он тяжело дышит, словно бежал сюда.

– Привет, – говорю приветливо. – Ты опоздал, клуб закрыт, – демонстрирую ему ключ, но он даже не смотрит. – Но ты можешь прийти завтра, – тихо продолжаю, ощущая, как дрожит мой голос под его изучающим взглядом.

– Я пришёл сегодня, – отрубает парень. – И у меня есть ключ. Так что иди домой, мелкая.

Черт, всё-таки узнал.

На кончике языка пощипывают ругательства. Ну или как минимум возражения, потому что я не считаю себя мелкой. Однако Ренат просто отмахивается от меня и стремительно пересекает холл. Потом скрывается за широкими дверями раздевалки, а я остаюсь на месте, не в состоянии хоть на что-то решиться.

Мой рабочий день закончился, и я могу уйти. Вышибалой подрабатывать не собираюсь, да и выставить Рената всё равно не смогу. К тому же, сама собиралась идти к нему… Поэтому вполне могу остаться и дождаться, когда он закончит. Может, и поговорить со мной соблаговолит…

Возвращаюсь к деревянной стойке и бросаю сумку на стул. Швырнув ключи, сразу снимаю ветровку, ощущая странный жар во всём теле.

Прохожусь несколько раз по кругу, обходя холл. Приблизившись к кулеру, пью воду и стараюсь занять свои мысли чем угодно, кроме Рената Алиева, находящегося со мной в одном здании.

Не выходит…

Поэтому бодро иду к дверям раздевалки.

Глава 3

Али

Моя тренировка сразу началась с отработки ударов, потому что размяться я успел, пока бежал сюда. Думал, застану Кристину, поблагодарю её за то, что сделала мне ключ, но наткнулся на эту… мелкую. И, похоже, чертовски напугал её своим появлением. Что было к лучшему, потому что я не планировал вызывать в людях какие-то другие эмоции. Страх всегда был моей стеной от окружающего мира…

Проходит, наверное, не больше получаса, когда руки начинает саднить, костяшки пальцев ноют от плотных бинтов, а кислород вконец заканчивается… Но я с упорством, с каким-то даже мазохизмом бью по груше, отключив боль.

Я хочу быть в форме! Хочу вернуть хотя бы часть своей жизни и готов пойти на многое.

Пот застилает глаза, смахиваю его тыльной стороной кисти, а потом вдруг совершенно отчётливо чувствую взгляд на своей спине. Не оборачиваюсь. Продолжаю херачить по груше и смещаюсь немного, чтобы посмотреть на дверь.

Та слегка приоткрыта. Похоже, мелкая наблюдает за мной, притаившись в раздевалке. В этот зал легко попасть. Достаточно лишь из холла пройти в раздевалку, пересечь душевые – и вот ты уже здесь. Но женскому полу сюда точно нельзя. Это мужской мир. Пропитанный кровью, потом и усталостью. Неужели никто не объяснил ей этого?

Меня начинает злить её навязчивость. Замираю на месте, опускаю руки вниз, наблюдая за дверью, которая тут же закрывается.

– Иди сюда! – говорю громко.

Проходит несколько секунд, прежде чем дверь распахивается, и мелкая неуверенно показывается на пороге.

– Подойди, – вновь прошу её.

Девчонка часто моргает. Даже отсюда вижу застывшее на лице замешательство. Но всё равно идёт ко мне.

– Прости, я не хотела подсматривать… – начинает лепетать. – Я просто… просто хотела…

– Чего хотела? – перебиваю её.

– Поговорить, – отважно заявляет девчонка и скрещивает руки на груди.

Пытается выглядеть бесстрашной, а сама дрожит как осиновый лист.

Окидываю её взглядом от головы до пят. Сегодня она в джинсах и футболке. На ней нет чулок и короткой юбки, и я, слава Богу, не чувствую вожделения, какое испытывают самцы рядом с самками.

– Говори, – хмыкнув,  позволяю ей начать.

Разматываю бинты, сдираю их с рук, и пока мелкая собирается с мыслями, ложусь на скамью для пресса. Зажав ноги, начинаю поднимать туловище вверх, но продолжаю смотреть на девчонку.

Она быстро облизывает губы, пытается сфокусировать взгляд на моём лице, но он соскальзывает вниз и сосредотачивается на косых мышцах. Начинает кусать губы. Скрещённые на груди руки теперь обнимают плечи, и девчонка отступает на пару шагов назад. Явно чувствует себя неуютно.

– Я хотела поблагодарить тебя, – наконец произносит тихо, вернув взгляд к моему лицу. – И спросить, почему тебя забрали в полицию?

– Ты уже благодарила, – бросаю сухо, не желая говорить о чём-то ещё.

Перестаю качать пресс, встаю со скамьи и, чтобы не смущать мелкую, подхватываю свою майку. Быстро влетаю в неё и ловлю взгляд девчонки на своих плечах.

Нет, такие гляделки совершенно точно ни к чему хорошему не приведут.

– Сколько тебе лет? – спрашиваю в лоб.

– Девятнадцать, – тут же отвечает она.

А я, приблизившись почти вплотную, пытаюсь понять – врёт или нет.

– Что ты делала ночью возле того клуба?

– Вышла проветриться, – отчеканивает мелкая. – Я там работаю.

– Понятно, – хватаю её за запястье и притягиваю к себе вплотную. Второй рукой обвиваю талию, лишая её возможности выбраться.

Напугавшись, она совсем обмякает в моих руках.

– Ты должна быть готова дать отпор, – шепчу, склонившись к её виску. – Я могу научить тебя…

– Почему? – задаёт она нелепейший вопрос.

Однако я не могу на него ответить. Потому что мне хочется верить, что в следующий раз она сможет за себя постоять? Или потому, что мне просто нечем заняться? Или, быть может, я очень давно не вдыхал аромат женского парфюма и сладкого девичьего тела, и сейчас застыл, уткнувшись носом в её волосы, не в состоянии контролировать этот порыв.

Моя рука на её талии оживает и смещается ниже, скользит по ягодицам. И я готов отбить себе руки, чтобы остановиться, чёрт возьми!

– Что ты будешь делать, если кто-то вновь схватит тебя? – продолжаю шептать у её виска.

– Н-не знаю, – выдыхает девчонка. – Что я должна делать?

– Ударь меня в шею, – говорю совершенно серьёзно. – Кулаком, локтём, чем хочешь.

– Я не стану, – сразу протестует мелкая, и я готов дать ей больше мотивации для решительных действий.

Моя рука с ягодиц ползёт вверх и ныряет под её футболку. Поднимается к лопаткам и пальцы не нащупывают там бюстгальтер. Глаза округляются от того что девчонка не надела нижнее бельё. Рука сама переползает вперёд поближе к обнажённой груди, и я рычу, не узнавая собственный голос:

– Ударь меня! Блять… Вмажь мне посильнее!

Девчонка не шевелится. Застыла как жертва перед броском хищника. С силой отталкиваю её от себя и прячу руки в карманах спортивных штанов.

Чёрт, чёрт, чёрт…

Резко разворачиваюсь и иду к дверям раздевалки, но потом торможу и смотрю на оторопевшую девчонку:

– Пошли, я провожу тебя домой…

Она выглядит так, словно приросла к полу. Абсолютно точно слышала то, что я сказал, но будто не решается пойти со мной.

Нехотя разворачиваюсь всем телом, подпираю дверной проём, скрестив руки на груди.

– А может, тебе нравится влипать в неприятности? – уточняю я. – Если да, то пожалуйста, можешь идти одна.

– Нет, – мелкая качает головой, – просто… – вдруг краснеет, словно от стеснения. – Просто я, пожалуй, не пойду с тобой в раздевалку. Ты лучше дай знать, как закончишь.

Она забавно жестикулирует, словно открещиваясь от моего общества в душевой. Кто вообще сказал, что я начну раздеваться перед ней?

– Хорошо, жди, – бросаю с ухмылкой.

Скрываюсь внутри, избавляюсь от одежды и иду в душ. Совершенно не собирался этого делать. Хотел лишь поменять трико с майкой на спортивный костюм, а потом сразу проводить девчонку до дома. Помыться я мог и у себя, потому что собственный запах пота меня совсем не смущает…

Однако я захожу в одну из кабин, встаю под тугие струи воды и смываю с себя этот запах. Потом быстро обтираюсь, возвращаюсь в раздевалку и надеваю спортивный костюм. Выглядываю в зал. Мелкая стоит возле груши и пытается её ударить. Меня она не видит, и я замираю на секунду со странным желанием понаблюдать.

Она наконец бьёт по снаряду. Делает это так, словно гладит, и я невольно ухмыляюсь от увиденного. Потом её удары становятся сильнее. Груша начинает раскачиваться от их мощи, что меня поражает. Но девчонка совершенно неправильно стоит, неправильно замахивается и абсолютно неправильно распределяет нагрузку. Она бьёт кистью, а должна всем корпусом. И, конечно, очень скоро эти удары заканчиваются почти катастрофой.

Неожиданно вскрикнув от боли, она начинает трясти запястьем и сжимать его другой рукой. Я быстро срываюсь с места и приближаюсь к ней.

– Дай посмотрю, – протянув руку, перехватываю повреждённую кисть. – Стой смирно, – одёргиваю девчонку, потому что она пританцовывает на месте от боли.

Заставляю её сжать и разжать кулак. Прощупываю запястье и осторожно поворачиваю его влево-вправо. Мелкая начинает шипеть, потому что ей явно больно. Однако перелома нет, просто небольшой вывих.

– Собирайся, поехали в больницу, – командую я.

Она вмиг становится серьёзной, и с её лица стирается плаксивая маска.

– Зачем в больницу? Я не хочу в больницу… Я в полном порядке.

– Раз в порядке, тогда пошли, – отпускаю ее руку, не собираясь спорить.

Не хочу с ней возиться… Достаточно того, что я закончил тренировку раньше времени, лишь бы сплавить её домой. Потому что если быть честным – ей опасно находиться рядом со мной. Она всё-таки девушка. Маленькая, девятнадцатилетняя, совершенно не в моём вкусе, но девушка… А у меня очень давно не было секса.

Я не смотрю ей в глаза. Не обращаю внимания, к примеру, на их цвет. Всё, что могу видеть – это её грудь без нижнего белья под футболкой и обтянутая джинсами попка.

Громко сглотнув, разворачиваюсь, возвращаюсь в раздевалку и подхватываю свою сумку. Девчонка идёт следом. В её руке мои бинты.

– Раз уж ты скрываешь ото всех, что тренируешься по ночам, то лучше не оставлять улики, – протягивает их мне.

– Значит, не выдашь меня? – смотрю на неё исподлобья.

Она пожимает плечами и заявляет без тени улыбки:

– Не выдам, если расскажешь, почему не хочешь приходить сюда днём.

Тяжело вздохнув, убираю бинты и иду на выход. Конечно, я не стану делиться с ней. Кто она мне?

Больше не настаиваю на том, чтобы быть её провожатым. Захочет – пойдёт! А нет – я ей ничего не должен.

Когда выхожу за дверь спортивного клуба, девчонка, не мешкая, выбегает следом за мной. Наспех закрывает дверь ключом. Накидывает ветровку и сразу её запахивает. Осень в наших краях хоть и тёплая, но по ночам уже заморозки.

– Где ты живёшь? – уточняю, глядя на неё сверху вниз.

Мелкая кивает в противоположную от моего дома сторону, и мы медленно следуем в этом направлении. Не знаю, насколько хватит моего круга. Как быстро закончится отведённая мне законом территория. И удастся ли довести мелкую хотя бы до подъезда её дома.

– Почему ты не тренируешься со всеми? – она вновь пытается докопаться до меня.

А когда я не отвечаю, ускоряя шаг, практически бежит со мной рядом.

Охарактеризовать девчонку могу лишь одним словом – навязчивая. И я, кстати, до сих пор не знаю её имени. Правда, не спрашиваю, решив, что больше мы можем не встретиться.

Впредь я буду приходить в зал позже, когда он точно опустеет.

– Я сегодня рассказала тренеру, что ты меня спас, – начинает лепетать мелкая в попытке заполнить неловкую паузу между нами. – Ты реально спас меня, Ренат!

Чувствую её взгляд на своей щеке, но не смотрю на девчонку.

– Если бы не ты, не знаю, что бы сделали эти двое.

– А я знаю, – бросаю, усмехнувшись. Но тут же стираю с губ эту ухмылку и добавляю: – Ты сама виновата… А они просто особи мужского пола.

Она, кажется, задыхается от возмущения и, уперев руки в бока, замирает посреди тротуара.

– То есть ты считаешь, что если девушка надела юбку покороче, то сама виновата, например, в изнасиловании?

– Да, – безапелляционно заявляю я.

– Да ты просто ханжа! – тычет в меня пальцем. – Знаешь, что? Иди домой, Ренат! Я сама дойду!

– Не дойдёшь, – качаю головой. – Наверняка влипнешь в какую-нибудь хрень.

– Да прям, – фыркает девчонка. – И как же я, по-твоему, жила три года без тебя, пока ты сидел в тюрьме?

Тут же осекается, её щеки вспыхивают, и она, потупив взгляд, вперивает его в свою обувь. Я делаю широкий шаг, подходя вплотную. Обхватываю её подбородок, вынуждая смотреть мне в глаза.

– А вот с этого момента поподробнее, мелкая. Моё имя… Срок моей отсидки… Откуда так много знаешь обо мне?

Глава 4

Яна

Чтобы дать себе хотя бы секунду на раздумья, отпихиваю руку Рената и бросаю взгляд на собственную обувь. Заодно стираю с лица испуганное выражение пойманного с поличным. Медленно пожимаю плечами и вновь смотрю в карие глаза.

– Я уже три дня работаю в клубе, а людям свойственно болтать…

Он качает головой, и я по взгляду вижу, что не верит мне.

– Ты – популярная личность, Али, – намеренно называю его прозвище, которое дали ему в боксе. – Очень многим известно, почему ты сидел в тюрьме. Да об этом в интернете полно информации.

– Если знаешь, почему я сидел, почему всё ещё стоишь здесь со мной, а не убегаешь с криками о помощи? – отчеканивает парень.

– Не знаю… Может, потому что не боюсь, – вновь медленно пожимаю плечами, но отступаю на полшага назад.

И не потому, что боюсь. А потому что Ренат слишком близко, и мне даже думать сложно от такого тесного контакта наших тел.

– Значит, не боишься? – бросает он скептически.

Вновь приближается вплотную и опять обхватывает мой подбородок пальцами.

– Говоришь, полно обо мне информации в сети, а зачем искала?

– А я любознательная, – растягиваю на губах невинную улыбочку.

– Что ж, любознательная, пошли уже. Не терпится от тебя избавиться.

И то ли от его резкого тона, то ли от того, как неожиданно он отпускает мой подбородок, я вздрагиваю, и тело становится мне неподвластно. Ноги онемели и меня совсем не слушаются, и я практически встречаюсь с асфальтом пятой точкой. Но, как и в клубе, Ренат не даёт мне упасть, ухватив за плечи, рывком ставит прямо и, наклонившись, практически рычит мне в лицо:

– Ты – катастрофа, блин, ходячая! И у тебя обе ноги левые. Как ты дожила до девятнадцати, чёрт возьми?

Мои губы непроизвольно начинают дрожать. Я не собиралась плакать, а сейчас как будто собираюсь. Ренат видит, что у меня глаза на мокром месте, и болезненно морщится.

– Чёрт, – выдыхает он. – Давай без соплей, мелкая!

Перехватывает меня под локоть и начинает идти в том направлении, какое ему указала. Я быстро перебираю ногами, чтобы поспевать за ним.

Вскоре он немного сбавляет темп, но продолжает крепко держать меня.

– Почему тебя забрали в полицию, когда ты спас меня? За что? – не оставляю своих попыток разузнать хоть что-то о нём.

– Потому что нарушил границы дозволенного, – нехотя бросает Ренат, но я ничего не понимаю.

– Границы? Какие границы?

– Неважно, – отбривает парень.

– Но ты же спас меня… Ты герой, а не преступник! Почему тебя забрали?

Он резко тормозит и склоняется к лицу, схватив меня за плечи. Шепчет напротив моих губ:

– Ты заблуждаешься на мой счёт, мелкая.

А потом по слогам произносит:

– Я не герой! Поняла?

– Но… – хочу начать спорить, но взгляд карих глаз такой угрожающий, что вся сжимаюсь под ним.

– Поняла? – переспрашивает Ренат.

– Поняла. Ты не герой…

– Куда дальше? – он переводит взгляд на многоэтажки, возле которых мы стоим.

– Вон там мой дом, – киваю на третий дом от дороги.

– Хорошо, пошли.

Вновь тянет меня за локоть. Мы проходим ещё около ста метров, когда Ренат останавливается, отпускает меня и засовывает руку в карман. Извлекает какой-то предмет, напоминающий телефон, и вглядывается в экран. Потом прячет предмет в карман и смотрит на подъезды моего дома.

– В какой тебе?

Указываю на второй подъезд. Единственный не освещённый здесь.

– Какой этаж?

– Третий.

Он переводит взгляд на окна третьего этажа. Там не горит свет, потому что отец наверняка уже спит.

– Иди, – кивает парень в сторону подъезда. – А когда окажешься в квартире, поморгай мне светом.

Почему он не может проводить меня до двери? Зачем такая конспирация? Однако вслух я не озвучиваю свои вопросы. Вижу, что и так раздражаю его своей навязчивостью.

– Спасибо, – выдыхаю.

Сжав ремешок сумки, нерешительно переминаюсь с ноги на ногу, не зная, что ещё добавить. Понятия не имею, увидимся ли мы вновь, но мне бы хотелось.

– Иди, мелкая, – подгоняет меня Ренат.

– У меня, вообще-то, имя есть, – бросаю я, не скрывая обиды, и, развернувшись, медленно иду к подъезду.

– Какое? – доносится мне в спину.

Оборачиваюсь, плохо контролируя глупую улыбку, которая норовит показаться на лице.

– Яна.

Ренат вдруг неожиданно кривится и резко опускает взгляд себе под ноги.

– Что не так с моим именем? – не могу промолчать, видя его реакцию.

– Иди… мелкая, – выдавливает он и больше ничего не говорит.

Я ухожу и через мгновение скрываюсь в подъезде. Без происшествий добираюсь до третьего этажа, захожу в квартиру и сразу прохожу на кухню. Щёлкаю по выключателю несколько раз – включая и вновь выключая свет.

А когда приближаюсь к окну и вглядываюсь в сумрак ночи, вижу, что парня уже нет…

Утром меня накрывает какое-то опустошение. Во-первых, я понимаю, что очень долго теперь не увижу Рената, а во-вторых, что вчера вела себя как дурочка.

Сначала подглядывала за ним во время тренировки… И, начав, уже не смогла остановиться. Замерев на пороге и немного приоткрыв дверь, впитывала каждое движение его рук и тела, пока он остервенело колотил по груше. Вглядывалась в татуировки… Они напоминали три шрама, тянущихся от плеча к лопатке, и я пыталась придумать причину этим шрамам.

Когда Ренат заметил меня и даже предложил научить  драться, вообще повела себя очень глупо. Надо было согласиться. И тренироваться с ним по ночам, раз уж он сам вызвался. Но я просто моргала и дышала через раз от того, как близко он стоял.

Потом наша дорога до дома. Нелепая перепалка. Его пренебрежительный тон и реакция на моё имя. А ещё нежелание проводить меня до квартиры.

Возможно, Ренат был прав… Почему я не убежала от него с криками? Наоборот. Я собиралась пойти к нему домой и согласиться на его предложение о помощи по самообороне.

Не уверена, что это было именно предложением, а не каким-то секундным порывом. Но ведь я всегда смогу изобразить наивность на своём лице и сказать, что не так его поняла. И надеяться, что он не пошлёт меня куда подальше…

Спустя час стою возле ровного ряда танхаусов и держу перед глазами листок с адресом, который дал мне тренер. И если я всё правильно поняла, и Ренат живёт именно здесь, то в его танхаусе, в третьем от дороги, не горит свет. Его, похоже, нет дома. Но я не намерена уходить, не выяснив это.

Запихиваю листок обратно в карман джинсов. Приближаюсь к трёхэтажному строению и нерешительно замираю возле двери. Руки дрожат и меня совсем не слушаются, поэтому приходится приложить усилия, чтобы сжать одну из них в кулак и постучать в дверь. Звонка нет, а стук получается слишком слабым, и я пробую ещё раз. Потом сразу отступаю на шаг назад и замираю в ожидании.

Ничего. Ни шагов за дверью, ни какого-то оживления. Оглянувшись по сторонам, осматриваю небольшой запущенный двор. Поблизости нет ни одной живой души, и у меня нет возможности спросить кого-то о хозяине этого дома. Да и что бы я стала спрашивать?

С упорством приближаюсь и вновь стучу в дверь. И слышу едва различимое, очень тихое «мяу». По инерции хватаюсь за ручку, и дверь сразу распахивается. Просто чудом я не вваливаюсь внутрь и не падаю на пол просторной прихожей в доме Рената Алиева.

Мне надо было просто закрыть дверь и уйти. Ведь в мои планы не входило проникновение в чужое жилище. Но я не смогла этого сделать.

Из-за двери сразу показывается пушистая серая мордочка, и котёнок жалобно мяучит. Я присаживаюсь на корточки, намереваясь его погладить. Однако шустрый зверёк шмыгает через порог и начинает удирать. То ли напугавшись меня, то ли почуяв большой мир за пределами дома, но он абсолютно точно бежит в сторону проезжей части.

Чёрт…

Срываюсь с места. Догоняю его в три широких шага, но только потому, что он ещё слишком мал, чтобы быстро бегать. Прижимаю котёнка к груди, и он впивается ноготками мне в куртку. И мне плевать, что он испортит её, потому что только я виновата в том, что он сбежал. И, похоже, Ренат бы получил новый срок, потому что, скорее всего, меня бы прибил.

Поглаживая котёнка, возвращаюсь к двери. Боюсь даже поставить его на пол, ведь он может вновь сигануть на улицу, поэтому прохожу в дом и закрываю дверь. Ругаю себя на чём свет стоит и просто молюсь, что смогу объяснить своё появление здесь Ренату. Но что-то мне подсказывает, что он меня даже слушать не станет. Вот же влипла…

Оказавшись внутри, щёлкаю по выключателю, давая немного света прихожей. Котёнка продолжаю держать на руках, будто он моя единственная защита перед парнем, который может явиться в любую секунду.

Делаю неуверенный шаг вперёд, а потом ещё один. Из прихожей попадаю в гостиную, смежную с кухней. Там тоже включаю свет и поражаюсь царящей вокруг чистоте. Мой взгляд падает на лестницу, ведущую на остальные этажи, но я вмиг тушу возникший внутри интерес. Будет совсем уж странно, если я прогуляюсь по всему дому, поэтому ограничиваюсь лишь гостиной.

Присев на первую ступеньку лестницы, смотрю на входную дверь, отчего-то зная, что Ренат сейчас придёт. И я жажду этой встречи ровно так же, как и боюсь её.

Котёнок на моих руках мелодично мурлыкает и словно не собирается их покидать. Этот зверёк вызывает внутренний диссонанс, потому что не вписывается в моё представление о парне. Странно осознавать тот факт, что Али хочет о ком-то заботиться и брать за кого-то ответственность. Он больше похож на одиночку. Закрытого, странного и грустного. И не похоже, что ему не нравится такое состояние. Зачем ему кот?

Немного отвлекаюсь на животное, разглядывая его мордочку и окрас. И в результате пропускаю появление хозяина дома.

Распахнув дверь, он замирает на пороге со скрещенными на груди руками и смотрит на меня исподлобья.

– Ты преследуешь меня, мелкая? – наконец говорит Ренат, шагнув вперёд и всё-таки закрыв дверь.

На замок.

Наедине с ним в его доме, где свидетелем происходящего будет лишь кот, мне вдруг становится дико страшно…

Глава 5

Али

Хлопнув дверью, отрезаю мелкую от внешнего мира. Щёлкнув замком, запираю в собственном доме и замечаю, что она вздрагивает всем телом.

К чёрту её! Пусть боится! Нехера ко мне приходить и бесцеремонно проникать в моё жилище. Да какого хрена, вообще?!

– Прежде чем ты начнёшь ругаться, я хочу всё объяснить! – она порывисто вскакивает со ступеньки.

В её руках котёнок, которого приволок мой друг Игнат Соколов, дабы искупить вину за то, что избавился от моего прежнего кота, как только я сел в тюрьму. А мне не нужен был новый! Вообще никто не нужен был! Но он всучил мне этого, упорно не желая оставлять себе, раз уж купил…

Скрестив руки на груди, исподлобья смотрю на мелкую.

– Объясни, – цежу сквозь зубы.

– Я услышала, как мяукал котёнок, и рефлекторно схватилась за дверную ручку… и дверь тут же распахнулась, – тараторит девчонка, машинально поглаживая пушистого зверя. – Почему ты оставляешь дверь открытой?

– Потому что никто в здравом уме не стал бы ко мне вламываться! Вывод – ты просто дура!

Я практически рычу от накрывшей с головой ярости, вмиг теряя всё самообладание, которому учился последние годы. Она вжимает в грудь котёнка как единственную защиту от меня. Это даже не смешно, чёрт возьми! Припёрлась прямо к хищнику, и сама добровольно вошла в клетку!

Быстро осматриваю мелкую с ног до головы. Обтягивающие джинсы, которые были на ней вчера. Лёгкая ветровка. Распущенные волосы светлыми локонами струятся по плечам. Сейчас я подмечаю больше деталей, чем прежде. Её глаза… Напуганные и от этого огромные, однако теперь я вижу их цвет. Они медовые, почти карие. Губы… Пухлые… Верхняя, бантиком, добавляет девчонке той самой юности и наивности… Крошечная родинка в самом уголке рта еле различима, но она делает её лицо запоминающимся.

Вновь возвращаюсь к глазам и вижу, что девчонка испугалась ещё больше. Пусть боится, чёрт возьми! Пусть спасается бегством. Иначе быть беде…

В два широких шага приближаюсь к ней и протягиваю руку ладонью вверх.

– Верни мне кота, – требую я.

Мелкая в замешательстве смотрит сначала на мою ладонь, а потом на зверька. Тот впился когтями в её ветровку, и ей приходится приложить усилия, чтобы отодрать его от одежды. Кладёт котёнка на мою ладонь, и я тут же опускаю его на пол. Мелкая с тоской во взгляде провожает пушистого зверя, когда тот пересекает гостиную и убегает в прихожую.

– Меня не интересует, как ты попала в мой дом, – приближаюсь вплотную и говорю тихо, но угрожающе. – Меня интересует, зачем ты вообще пришла. И как узнала, где я живу.

Да, мне хочется знать, кому надо оторвать голову за чрезмерную болтливость.

– Я… – начинает было она, но тут же растеряв все слова, опускает взгляд в пол и выдавливает шёпотом: – Я сама отыскала, где ты живёшь. Пришла, чтобы согласиться на твоё предложение.

Предложение? Какое, к чёрту, предложение? Я ничего ей не предлагал.

– Ты не должна была приходить, – медленно качаю головой и, нависнув над девчонкой, хватаю за подбородок, заставляя задрать лицо и посмотреть на меня. – Ты представляешь, что я могу с тобой сделать?

Другую руку кладу на её ягодицы и рывком притягиваю мелкую к себе вплотную. Сильно прищипываю ткань джинсов, а заодно и кожу под ней. Она вскрикивает, и её губы начинают заметно дрожать. Отлично! Она боится. А значит, прямо сейчас, наконец, свалит. И оставит меня в покое.

Мелкая смотрит мне в глаза. Однако всё ещё не убегает.

– Ты ничего мне не сделаешь, – заявляет отважно.

С огнём играет. Своей нелепой храбростью вызывает волну гнева, негодования и… желания, чёрт возьми. Желания напугать её ещё сильнее.

– Хмм, – растягиваю губы в ухмылке. Склоняюсь чуть ниже и шепчу напротив её губ: – Я сидел три года. А ты маленькая дурочка, раз не понимаешь, чем чревато нахождение твоего тела в такой близости к бывшему заключённому. Да я прямо сейчас тебя трахну и даже имени потом не вспомню.

Чёрт, вспомню… И не забуду. Никогда. Но дело не в ней.

Кажется, смысл моих слов всё-таки доходит до её юной головки, и щёки девчонки вмиг розовеют, а глаза в неверии распахиваются ещё больше.

Я не её герой! И не герой! Не собираюсь церемониться с ней, пусть уходит.

– Но я дам тебе шанс сбежать, – продолжаю шептать, почти касаясь пухлых губ. – Прямо сейчас. Вали отсюда и больше никогда не возвращайся.

Мелкая резко втягивает воздух через нос, а потом выдыхает, опаливая мой рот жаром. А потом ещё и смотрит на мой рот и быстро облизывает свои пересохшие губы.

Твою мать…

Теперь сбежать ей не удастся, потому что всё самообладание, которое так долго взращивал, катится к чёрту. И я срываюсь…

Накрываю её губы своими…

Всё, о чём могу думать сейчас – секс. Просто секс с девчонкой, которая по нелепому стечению обстоятельств не бежит от меня.

Поедаю её рот. Вдыхаю аромат её кожи. И вжимаюсь пахом в её податливое тело. А оно податливое… Рот с готовностью подчиняется моему рту. Язык вторит движениям моего языка. А руки девчонки цепляются за мои плечи. Не глядя, толкаю её, и мы смещаемся в сторону дивана в гостиной. Она пятится до тех пор, пока не врезается в него. Я смягчаю падение, придержав за талию. Тут же накрываю её тело своим и устраиваюсь между бёдер девчонки, разведя их коленом. Одновременно прикусываю её губы, а потом спускаюсь вниз и кусаю подбородок… шею… Укусы тут же вылизываю языком и рычу от того, как сладко стонет моя жертва.

Голова идёт кругом. Мощное желание, распирающее член, уже не помещается в штанах. Я толкаюсь вперёд, имитируя половой акт. Чувствую, как на головке выступает смазка, и жажду избавиться от одежды. Своей, её…

– Ренат… – вдруг срывается с её губ.

Я тут же накрываю их своими. Не надо говорить. Уже поздно говорить, мать вашу.

Пока поедаю её рот, расстёгиваю ветровку. Нащупываю плотную ткань кофты и задираю её вверх. Накрываю ладонью грудь, прикрытую бельём. Пальцами поддеваю край бюстгальтера и ныряю ладонью под него. Чувствую острый сосок – и крышу окончательно срывает.

Рычу девчонке в рот, сминаю его, заставляя нас обоих задохнуться. С нажимом, с нетерпением тискаю грудь, и девчонка вскрикивает, но я заглушаю её крик губами. Отпускаю грудь, наощупь нахожу кнопку на её джинсах, молнию… Но моя жертва вдруг начинает брыкаться. Ладошки упирает мне в грудь и пытается оттолкнуть.

Дёргаю за кнопку. Расстёгиваю ширинку и начинаю стаскивать джинсы с бёдер. Но чтобы их совсем снять, мне приходится приподняться и оторваться от её упругого тела и вкусных губ.

– Ренат… – вновь пытается проникнуть в мой помутневший рассудок её голос. – Не надо! Я не могу!

Твою мать…

Впиваюсь в её лицо яростным взглядом. Что значит – не может? Нахуя провоцирует тогда?

– Я правда не готова… – кусает и без того истерзанные мной губы.

Придерживая себя на руках, зависаю над ней. Смотрю на её испуганные и немного обезумевшие глаза. На красные щёки, немного оцарапанные моей щетиной. На губы… Чёрт… её губы вновь манят меня, потому что они влажные от поцелуев, и потому что она продолжает их кусать.

– Я могу притормозить, – выдавливаю, пытаясь восстановить дыхание. – Ты же этого хочешь, да? Чтобы я действовал медленнее… и был нежнее. Чёрт! Чего ты хочешь, твою мать?

Она испуганно качает головой и шепчет:

– Ничего. Мне страшно, и я хочу уйти.

Блядь… Резко отдираю себя от дивана, а заодно и от девчонки. Прямо сейчас мог получить новый срок, только уже за насилие, мать вашу.

– Вали, – бросаю сухо, с трудом сдерживая гнев и возбуждение. Киваю в сторону двери и тут же ухожу на кухню. Залпом осушаю стакан воды. – Только не говори мне, что девственница, потому что в это я никогда не поверю, – говорю, не оборачиваясь.

– Я ничего не говорила, – тихо отвечает она. – Просто не готова к такому.

– К чему? – обернувшись, вижу, что она уже возле входной двери.

Наконец-то почти бежит от меня с криками! И всего-то надо было лишь напугать её! Ну и обломиться, чёрт возьми.

– Я не была готова к тому, что мы окажемся на диване, и ты решишь раздеть меня. Мы же совсем не знакомы.

Раздражённо хмыкаю. Наивная молоденькая дурочка.

– А ты думала, я тебе свидание назначу? За ручку тебя буду водить? И ждать… Ждать, когда ты сама меня попросишь о близости?!

Она ведёт плечом, морщит носик, но ничего не отвечает. Я стою на месте, уперев руки в столешницу кухонного островка. Практически пригвождаю себя к месту, стискивая челюсти. Мне нельзя к ней приближаться. Ни на метр, ни на сантиметр. Потому что возбуждение никуда не делось. Отказ не подействовал как ледяной душ. И я всё ещё хочу трахнуть эту девчонку.

– Я пришла, чтобы попросить тебя научить меня самообороне, – говорит она тихо, продолжая провоцировать своим присутствием.

– Уходи! – отчеканиваю резко.

– Прости, что пришла.

Она хватается за дверную ручку, но дверь не поддаётся. Цепляется за замок, но в панике никак не может повернуть его. Быстро срываюсь с места, приближаюсь и открываю замок сам. Прежде чем распахнуть дверь, прижимаю мелкую к стене.

– Я пожалею об этом, – негромко говорю у её виска. – Но так и быть, я научу тебя. Сегодня ночью. В зале. И если ты не придёшь, пойму, что ты одумалась.

Быстро распахиваю дверь. Рывком за локоть вытаскиваю девчонку на улицу и под её ошарашенным взглядом захлопываю дверь. Прислонившись спиной, пару раз вмазываю затылком по дверному полотну.

Какого хрена я делаю?..

Глава 6

Яна

Справочник контактов в телефоне был изучен от А до Я. Все возможные варианты подходящей кандидатуры, которая смогла бы заменить меня сегодня в ночном клубе, были провальными. А начальник сказал чётко: замены нет, и если не явлюсь, то буду уволена. Притворяться больной и пытаться увильнуть от работы хотя бы так, мне не хотелось. Да и терять эту работу тоже.

Несмотря на сложности – откровенный наряд и беготню на огромных каблуках с подносом наперевес. Там мне хорошо платили. Да и чаевые были что надо. Ими я оплачивала счета за квартиру, а зарплату откладывала на университет.

 Я не знала, что делать. Не знала, кого просить подменить меня этой ночью. Потому что все, на кого могла рассчитывать, уже отказали, ссылаясь на собственные планы. Впрочем, как и не знала, должна ли вообще идти ночью в зал.

Воспоминания о грубых ласках Али до сих пор заставляли моё тело дрожать…

Зажмуриваюсь.

Откладываю телефон на тумбочку и вытягиваюсь на кровати. Картинки калейдоскопом всплывают в памяти. Его взгляд. Огненный, парализующий. Руки – мускулистые, сильные, властные. Такие же властные губы на моих губах… на теле. И энергетика. Бешеная. Такая, словно на тебя летит скоростной поезд, и ты не можешь отпрыгнуть в сторону… Ничего не можешь. Разве что просто стоять и ждать, когда он собьёт тебя.

Сегодня я почти позволила себя сбить. Загипнотизированная его властными руками, практически отдала ему то, что давала лишь однажды. Ренат был прав – я не была девственницей. Распрощалась с невинностью год назад, когда искренне желала казаться старше, чем была на самом деле. Устала, что люди считают меня маленькой, глядя на моё юное лицо.

 Тогда я познакомилась с парнем. Просто парень, с которым дважды сходила в кино и один раз на концерт живой музыки. Он тогда посчитал, что трёх свиданий предостаточно, чтобы получить доступ к моему телу. Я не стала сопротивляться…

Окружающие меня девчонки уже давно занимались сексом, и никто не тыкал в них пальцем. Я тоже могла.Однако проведя короткий вечер с парнем, который, как выяснилось позже, не собирался со мной встречаться, а всего лишь решил довести дело до конца, потому что у него никогда не было девственниц, я разочаровалась и в сексе, и в отношениях. Тот парень не был груб, всё сделал мягко, но как-то слишком… правильно. От его действий сквозило фальшью и притворством. Речи были слишком сладкими и многообещающими, но по сути – пустыми.

Парень расстался со мной тем же вечером. А первый и единственный секс отпечатался в моей памяти неприятным инцидентом.

Но сегодня… С Ренатом я увидела, как можно желать девушку по-настоящему. Как может желать девушку он… До дрожи в теле. До грубой, необузданной силы. Причиняя боль, неумышленно оставляя на теле синие отметины…

Али пугал меня и завораживал одновременно. Однако я поверила в его сильное желание. И было плевать, что оно вызвано лишь голодом после тюремного заключения. Он, в конце концов, мог выбрать любую, а выбрал меня.

Каждой клеточкой своего тела я мечтаю пойти этой ночью в зал. Быть рядом с тем, кто всегда казался недостижимым.

Накрываю лицо ладонями. Прячу глупую улыбку под ними. Губы до сих пор помнят мягкость его губ. Движения языка. И вкус… Мята и лайм. От его тела приятно пахло гелем для душа с нотками кедра и апельсина. Запах Али всё ещё был на мне… Он забрался в нос, прилип к коже, и я не хотела смывать его.

 Убрав руки с лица, подхватываю горловину кофты и тяну вверх. Зарываюсь в ткань носом и с жадностью втягиваю воздух. По телу проносится волна мурашек. Калейдоскоп картинок пляшет в бешеном танце, и я вновь и вновь проживаю события этого утра.

Я обидела его. Своим отказом в очередной раз выставила себя маленькой дурочкой. Неумёхой. Но если бы согласилась, кем бы тогда стала в его глазах? Наверняка он посчитал бы меня легкодоступной, и быстро потерял интерес. А я мечтала быть ему интересной. Ведь не такой он плохой, каким хочет казаться окружающим.

Да, он сжёг дом три года назад – это то, что было в интернете на тему его задержания. В том доме погибли два человека. Но он же не хотел им смерти. Ведь не хотел?

Теперь Ренат свободен, значит, искупил свою вину. И вполне может вести нормальный образ жизни. А не быть отшельником, разгуливающим исключительно по ночам.

Мне хотелось докопаться до сути. Хотелось понять парня.

 Приняв решение, я порывисто сажусь. Подхватываю телефон и вновь набираю заму начальника ночного клуба – Зиновьеву Георгию Викторовичу. Он отвечает спустя бесконечное количество гудков.

– Захарова, – слышится усталый пренебрежительный вздох. – Ты нашла себе замену?

– Нет, не нашла, но…

Не успеваю начать оправдываться, потому что зам сразу принимается меня отчитывать:

– Тогда какого хрена звонишь? Я передал тебе распоряжение босса. Не можешь – ищешь замену. Сама! Давай-давай, суетись там. И не звони просто так.

– Тогда я совсем уволюсь! – вставляю быстро, пока он не бросил трубку.

На том конце провода слышится надменный смешок.

– Увольняйся, – отзывается зам снисходительно. – Только обратно потом не просись, ладно?

Я до боли закусываю губу. Не хочу терять работу, но ещё больше не хочу терять возможности сблизиться с Ренатом. Меня разрывает на две неравные части. Однако та, что намного больше, принимает решение.

– Я не буду проситься обратно, – заявляю твёрдо. – И сегодня можете меня не ждать. Я не приду. Разве что подписать документы!

***

Время тянется очень медленно не смотря на то, что я успела съездить в клуб и подписать заявление по собственному, вернуться домой, приготовить ужин и собрать спортивную сумку с удобной одеждой и обувью.

В клубе никто не пытался меня остановить и даже в отработке моей не нуждались. Отец спал весь день, а вышел из своей комнаты только вечером, но он плохой собеседник, поэтому целый день я  варюсь лишь в собственных мыслях. О правильности принятого решения и неправильности в той же степени. Привычный мир рушится на глазах, стоило только в нем появиться Алиеву. Ну, что со мной так? Почему так болею парнем, для которого я ещё совсем не созрела. Да и не стану наверное зрелой, потому что между нами возрастная пропасть. Мне девятнадцать ему тридцать. Что я могу ему дать?

Однако покидая квартиру со спортивной сумкой на плече, я всё-таки чувствую себя окрылённой. В животе порхают пресловутые бабочки, о которых так любят писать в любовных романах, и я впервые настолько остро их чувствую.

Неторопливо иду вдоль парка, замедляясь каждый раз, когда бросаю взгляд на часы на запястье, потому что вышла очень рано. Не хочу быть пойманной например тренером у дверей клуба. Тогда мне придётся объяснять зачем я пришла в такой поздний час, и от волнения могу болтнуть лишнего. Ренат  не оценит если я сдам его и расскажу кому-нибудь о том, что парень занимается по ночам.

Делаю большой крюк и обхожу парк. Потом  прогуливаюсь вдоль реки и вновь смотрю на часы. Мне уже можно возвращаться поближе к цивилизации. Варясь в собственных мыслях я слишком далеко ушла. Попала в какую-то слабоосвещенную часть района и мне вдруг становится неуютно. Резко сворачиваю от реки и практически бегу к многоэтажкам, минуя гаражный массив. С моим "везением" может случится всё что угодно, а я не хочу опаздывать. Осторожно оббегаю выбоины в асфальте, чтобы ни дай бог не рухнуть и не сломать себе что-нибудь важное. Спортивная сумка болтается на плече и шлепает по моему бедру глухим звуком, создавая вокруг много шума. А мне отчего-то хочется быть тихой как мышка. То ли просыпается назойливое неприятное предчувствие опасности, то ли я просто слишком паникую, в любом случае  вдруг теряюсь в пространстве. Замерев верчу головой влево-вправо, не зная, куда мне идти. Слева гаражи, сзади река, справа и прямо виднеются многоэтажки, но тогда я пойду в противоположном направлении от спортивного клуба.

Зажмуриваюсь в попытке собраться с мыслями. Я выросла в этом городе! Хорошо знаю этот район! И на часах всего лишь десять вечера! Почему я должна бояться быть на улице?

Мысленно выстраиваю маршрут. Понимаю, что мне просто нужно вернуться к реке и пойти туда, откуда пришла. Распахиваю глаза и тут же вздрагиваю всем телом.

Слева, возле гаражей, отчетливо вижу человека. Мужчину. Он стоит в каких-то жалких четырёх может пяти метрах. И не смотря на то, что сумрак скрывает его лицо, мне кажется, что он настроен враждебно.

В ужасе начинаю пятиться. А когда мужчина делает шаг вперёд,  то и вовсе разворачиваюсь и срываюсь с места. Успеваю пробежать  совсем немного, около десяти метров,  как тут же попадаю в кольцо сильных рук. Меня хватают сзади, крепко сжав за талию. Спиной ощущаю твердую грудную клетку, а на скуле колкое прикосновение небритой щеки. И если бы не запах этого человека, который тут же забирается в нос, то я бы точно упала в обморок от страха.

– Как легко тебя напугать, мелкая, – усмехнувшись шепчет Ренат. – Уверен,  если бы позволил тебе бежать, то ты совершенно точно упала бы уже через двадцать метров.

– Нет, – отвечаю спокойно, стараясь не показывать рваного дыхания. – Я упала бы через десять.

– Что? – словно оторопев, переспрашивает Ренат.

  Хватка на моей талии слабеет и я могу повернуться к нему. Медленно отстраняюсь,  поправляю ремень сумки и глядя парню в глаза повторяю:

– Не поймай ты меня, я упала бы через десять метров. Что?! Научишь меня бегать?

  Я злюсь, черт возьми! Зачем он пугает меня? Откуда здесь взялся?

– Я шёл за тобой с тех самых пор, как ты свернула к реке, – отвечает он на мои незаданные вопросы. – Не собирался тебя пугать, хотел посмотреть, куда ты пошла.

– Зачем?

– Не знаю, – он лениво пожимает плечами. – Мне нечем заняться и у меня кучу свободного времени. Так что ты здесь делала?

  Сейчас он мне кажется более дружелюбным чем утром, когда я проникла в его дом. Немного расслабляюсь, но всё равно пристально наблюдаю за парнем. Во мраке его глаза кажутся чёрными. Темные  короткие на висках и слегка удлиненные на макушке волосы пребывают в беспорядке.  Густые брови, немного сведены к переносице, не смотря на то, что Ренат выглядит миролюбиво. На нем спортивный костюм мрачного черного цвета и такие же черные кроссовки. Кто угодно напугался бы, встреть его в темной подворотне.

– Я просто гуляла, – отвечаю запоздало. – Мне рано было идти в зал и я прошлась по району.

– Гуляла значит? Здесь? – разводит руки в стороны,  обводя пространство вокруг.

  Я улавливаю в его голосе неприкрытую насмешку и мне хочется обороняться. Ну или ответить какой-нибудь колкостью, потому что не хочу чтобы он надо мной смеялся. Однако Ренат не дает мне и рта раскрыть. Схватив за руку, дергает на себя и я тут же впечатываюсь в его грудь. Удар вышибает весь воздух из моих лёгких.  Я жадно глотаю необходимую порцию кислорода, но Али тут же завладевает моим ртом. Обхватив моё лицо ладонями, прижимает к своему лицу с такой силой, что становится больно. Целует с огненной страстью, заставляя мои ноги подкашиваться. А потом резко отстраняется и отступает на шаг назад.

– Ну и чтобы ты делала, если бы это был не я? – спрашивает, скрестив руки на груди.

– Как минимум не стала бы позволять себя целовать.

– Как? – претензионно вскидывает бровь.

– Да как угодно. Брыкалась бы, кусалась, – беспечно пожимаю плечами.

  Он вновь делает шаг ко мне и снова хватает за лицо. Опять накрывает мои губы своими и целует с ещё большим рвением. Потом снова отходит в сторону.

– Я не вижу твоего сопротивления, – укоризненно качает головой. – Ты ничего не сможешь сделать, мелкая. Ничего! Но с упорством продолжаешь разгуливать хер знает где. В чем дело? У тебя совсем отсутствует инстинкт самосохранения?

  Скорее всего да. Потому что влюбилась в опасного парня, заведомо обрекая себя на неприятности. Однако в слух я говорю совсем другое.

– Мы здесь будем тренироваться? – намеренно меняю тему. Мои губы дрожат от поцелуев парня. Он застал меня  врасплох и я должна была сопротивляться, но как это делает, чёрт возьми.

  Поёживаюсь, будто от холода, но на  самом деле, я просто хочу уйти из этого мрака. Словно при свете, я стану реагировать на парня как-то иначе.

Наивная…

– Нет, мы не будем здесь тренироваться, – отвечает Али. Возвращается к гаражу, поднимает с земли свою спортивную сумку, которая оказывается все время была там, но за паникой я не увидела. –  Пошли в зал, – бросает Ренат, а в следующую секунду исчезает за гаражом, не собираясь меня дожидаться…

Глава 7

Али

Бросаю взгляд через плечо и вижу, что мелкая семенит за мной следом. Немного притормаживаю, чтобы догнала меня, а потом вновь прибавляю ходу. Она практически бежит рядом, потому что не успевает за моим широким шагом, но пробежка для неё сейчас в самый раз. Пусть разомнётся перед тренировкой, чёрт возьми!

Несмотря на внешнее спокойствие, внутри меня ураган… Целый ком эмоций. И все они связаны с этой мелкой. Она вроде бы не провоцирует меня. Скромно одета, на её лице почти нет косметики, а светлые волосы забраны в хвост, а не уложены в локоны, как это делает большинство девиц. Она обычная! Самая обыкновенная! Но блять… Всё равно провоцирует меня. Тем, что не отталкивает. Не бежит. Вроде бы даёт доступ к телу, но в то же время не даёт! И от этого мне ещё больше хочется… Чёрт, как много всего мне хочется!

Когда целовал её, готов был сожрать – насколько вкусной она оказалась… А мелкая просто стояла, робко и неумело отвечая на поцелуй. Её горячий язык не вступал в схватку с моим, а подчинялся и подстраивался. А мне именно так и было надо. Обожаю покорность…

Хоть бы пощёчину мне влепила, что ли. Возможно, тогда я смогу удержать член в штанах. И сегодня точно научу её драться, потому что ей нужна защита. В первую очередь от меня.

Мы минуем гаражи, а потом многоэтажки. Выходим к парку, и я с тоской смотрю сквозь кованый забор на шоссе. И на проезжающие там машины. Свою тачку я продал сразу после того, как вышел из тюрьмы. Она стала мне без надобности, потому что загон радиусом в километр слишком мал для быстрой езды.

Приближаемся к залу, и я достаю ключи из кармана. Не хочу приплетать мелкую. В случае чего, если мы попадёмся, только я за это буду отвечать.

Открыв замок, распахиваю перед ней дверь.

– Спасибо, – с недовольством бурчит она под нос, с трудом переводя сбившееся дыхание.

Подготовки – ноль. Нетренированное тело, несмотря на вроде бы подкачанные ноги. Чёрт, ноги… Не хочу думать о её ногах, потому что завожусь. Тут же.

Мелкая просачивается в дверной проём, попадает в тёмное пространство и, конечно, почти растягивается на кафельном полу. Схватив её под локоть, резко дёргаю вверх, прочно ставя на ноги.

– Спасибо… ещё  раз, – вновь показывает недовольство и медленно отступает к выключателям. Щёлкает по ним, и холл тут же озаряется ярким светом.

Бросаю свою сумку на пол. В два широких шага приближаюсь и вмазываю по выключателям, вырубая свет. Нас вновь окутывает тьма.

– Но… – тихо выдыхает девчонка.

– Шшш, – останавливаю я. И так как прекрасно вижу её лицо, тут же накрываю рот ладонью. – Мы здесь не одни, – говорю еле слышно, – поэтому веди себя тихо, поняла?

Она часто и испуганно кивает, а я убираю ладонь с её губ. Прислушиваюсь, смотрю по сторонам и жду, когда глаза совсем привыкнут к темноте.

– Но кто здесь может быть? – мелкая шепчет, но всё равно получается громко. Увидев мой укоризненный взгляд, сразу выдавливает почти беззвучно: – Прости.

Поманив мелкую рукой, начинаю двигаться в сторону зала. Вообще-то, мне не интересно, кто там. Но у меня есть догадки на сей счёт, и раз уж мы всё равно здесь… К тому же мне могло показаться, или просто паранойя разыгралась от постоянного одиночества.

Как только приближаюсь к раздевалкам, сразу понимаю, что не показалось. Приоткрыв дверь, вижу тусклый свет в душевой и слышу приглушённые голоса. Мои догадки подтверждаются. Хочу развернуться и уйти, но мелкая быстро меня обходит и ныряет в раздевалку. Ловлю её за плечи и рывком прижимаю к своей груди.

– Куда ты собралась? – шепчу, склонившись к самому уху.

Она поднимает голову и поворачивает её в мою сторону, носом скользит по щеке, а потом тоже шепчет у самого уха:

– Я хочу знать, кто там. Вдруг кто-то забрался в зал!

– Это не наше дело…

– Тогда не ходи, – упрямо шикает мелкая. – А я посмотрю! Я здесь работаю. Это мой долг.

– Это любопытство, а не долг! Любопытство маленькой девочки.

– Не такая уж я и маленькая, – с недовольством парирует она.

А я медленно убираю руки с её плеч и делаю полшага назад.

Пусть идёт. Пусть смотрит, чёрт возьми! Даже интересно, как она отреагирует на то, что увидит. И будет ли считать себя взрослой после увиденного…

Вижу, как она уверенно приближается к дверям душевой. Правда, замирает, так и не дойдя до цели всего шаг. Дверь немного приоткрыта, и теперь она слышит… И я тоже слышу, чёрт возьми. Громкие стоны Кристины, шлепки влажных тел и скрип деревянных ножек лавки о кафельный пол.

Мать вашу, что теперь со всем этим делать?

Мне казалось, что мелкая сейчас же убежит, вся покраснев от смущения. Но она удивляет меня. Делает шаг вперёд и осторожно заглядывает внутрь. Я сам не понимаю, как оказываюсь за её спиной. И тоже смотрю. Блять… Смотрю на то, как один из бойцов клуба – парень, который занял моё место на турнирах, Тимур – трахает Кристину на деревянной лавке. Широко разведя её ноги в стороны и накрыв ртом торчащий сосок, медленно погружается в неё, отчего Кристина выгибается, как кошка. За её стонами не слышно ни нашего приближения, ни бешеного стука моего сердца, ни сбившегося шумного дыхания.

Сглатываю вязкую слюну, пытаясь утихомирить пульс и выровнять дыхание. Сжимаю и разжимаю кулаки, хрустнув костяшками пальцев. Однако успокоиться не получается. Впрочем, как и уйти и, тем более, увести отсюда мелкую.

Выйдя, наконец, из ступора и как-то отрешённо качнув головой, она делает шаг назад. Тут же врезается в мою грудь, а я смыкаю руки на её талии. Мы одновременно глубоко вдыхаем и замираем, продолжая смотреть на этих двоих. Тимур уже перестал быть нежным, каким, впрочем, никогда и не казался. Намотав волосы Кристины на кулак, он вколачивается в неё под громкие стуки лавки об пол.

Я машинально скольжу рукой по рёбрам мелкой и обхватываю её маленькую грудь пальцами. Она вдруг вжимается в меня теснее, волосами задевая щёку. Вдыхаю её аромат. Вязкая слюна вновь заполняет рот, и я громко сглатываю. Больше не смотрю на Кристину и Тимура. Мой взгляд неторопливо пробегает по светлым волосам мелкой, забранным в хвост. Скользит по шее и плечам. А потом я смотрю вниз на её бедро и кладу вторую руку на него, немного сдвинув широкую лямку сумки, которая всё ещё болтается на её плече. Провожу ладонью по внутренней части бедра, подбираясь к паху. Немного подаюсь вперёд и трусь об неё членом. Стоны Кристины усугубляют ситуацию, но её я не хочу. Я хочу эту мелкую. И прямо сейчас нахожусь в шаге от того, чтобы трахнуть её. Короче, надо уходить…

– Насмотрелась, мелкая? – шепчу возле её виска.

Она вздрагивает. То ли мой вопрос застал её врасплох. То ли она, наконец, поняла, что сама вжимается в меня и позволяет тискать свои грудь и бёдра. Часто кивает, похоже, не в состоянии меня оттолкнуть.

Это быстро приводит меня в чувство. Какого хрена вообще? Знает меня пару дней, а позволяет себя трогать и целовать! И если немного поднажму, скорее всего, окончательно сдастся. Кто её воспитывал, чёрт возьми?

Конечно, до тюрьмы в моём окружении было полно вульгарных и готовых на всё девиц. Но именно по поводу этой во мне просыпается буря негодования. Мне хочется сделать её бойцом! Сделать такой, чтобы могла дать отпор. Пусть даже и мне! Как бы ни любил покорность, не хочу, чтобы она была похожа на тех девиц… Иначе я быстро потеряю интерес. А пока… мне интересно.

Тяну её в сторону и быстро вывожу в холл. Она не выказывает сопротивления и выглядит, надо сказать, немного шокированно. Но всё же я улавливаю в её взгляде и возбуждение, и интерес к увиденному.

– Почему они делают это здесь? – тихо уточняет мелкая. Смотрит на меня так, будто я знаю ответ.

– Делают что? – спрашиваю, ухмыльнувшись.

– Ты видел, – она скрещивает руки на груди, пытаясь выглядеть невозмутимо, но я знаю, что если бы не царящая вокруг темень, увидел бы её щеки почти пунцовыми.

– Секс, – бросаю я, – они занимаются сексом! И какая, к чертям, разница, где и когда им заниматься?! Почему бы не сейчас? Почему бы не в душевой спортклуба?

– Потому что это как-то… – она запинается, стараясь подобрать слово, а потом тихо выдаёт: – Неправильно.

Хмыкнув, подхватываю свою сумку, прохожу на противоположную сторону холла и толкаю одну из дверей.

– Пошли, здесь есть ещё один зал.

Она как будто никуда не собирается.

– Ты идёшь? – замираю возле двери.

– Я не знаю… Я как-то… немного растерялась от увиденного.

Прикладывает ладошки к щекам. Похоже, я прав, и они полыхают.

– Ты боишься? – понижаю голос до шёпота. – Боишься, что между нами может произойти нечто похожее?

– Нет, – тут же врёт она.

– Тогда пошли, раз не боишься, – киваю на открытую дверь.

С трудом сдерживаю смех. Не знаю, почему меня так распирает. То ли смешит её отважная ложь, то ли то, что мы говорим о сексе, а я даю беспочвенные обещания, не надеясь их выполнить. А она врёт, что верит мне. И это ещё больше веселит.

Мелкая продолжает молчать, вероятно, обдумывая и увиденное, и наше предстоящее уединение. До девчонки, наконец, доходит, насколько всё серьёзно. И мне бы надо её отпустить. Но я уже не могу, чёрт возьми…

– Ян, – выдыхаю её имя, болезненно морщась. Оно напоминает мне о друге. – Останься… Останься, и я обещаю, что не трону тебя.

Поднимаю руку в клятвенном жесте, и она доверчиво кивает и приближается ко мне. Наивная. Маленькая наивная девочка всё-таки идёт в лапы к хищнику…

Глава 8

Яна

Зал, о котором сказал Ренат, располагался на цокольном этаже, и долгий спуск по тёмной лестнице усугубил мой страх и волнение.

Почему я согласилась остаться и закрыть глаза на то, что Али всё-таки пугал меня своей бешеной энергетикой? А дело было в том, что он, наконец, назвал меня по имени! Не пресловутым прозвищем «мелкая», которое словно приклеилось к языку парня. Он назвал меня Яной, и собственное имя из его уст прозвучало как музыка для моих ушей. Мне хотелось вновь его услышать.

– Здесь нет раздевалки, так что можешь переодеться там, – сообщает Ренат, как только мы переступаем порог пыльного зала.

Он включает свет, который оказывается очень тусклым, и я смотрю по сторонам и в тот угол, на который он указал. И он совсем не кажется мне укромным.

– Я не буду смотреть, обещаю, – заверяет меня, но в его взгляде вспыхивает что-то похожее на притворство.

Ренат проходит в противоположный угол, ставит свою сумку на лавочку и тут же расстёгивает молнию на кофте. Избавляется от неё, оставаясь лишь в майке и открывая моему взору татуировку со шрамами. Обернувшись, ловит мой изучающий взгляд, и я предпочитаю ретироваться, потому что и так постоянно его разглядываю.

Прохожу в угол с матами и лестницей на стене. Присев на корточки, извлекаю из сумки лосины, кроссовки и майку. Сняв кеды, бросаю взгляд на Рената, и так как он не смотрит, хватаюсь за кнопку на джинсах. Стоя раздеваться неудобно, поэтому несколько раз почти падаю на пятую точку, зная, что создаю много шума. В тот момент, когда порывисто снимаю свитер, оставаясь лишь в спортивном топе, ощущаю тяжёлый взгляд карих глаз. Кидаю взгляд на Али. Да, он действительно смотрит на меня, хотя обещал, что не будет этого делать. Порывисто разворачиваюсь, встаю к нему спиной и быстро натягиваю майку. Потом обуваюсь и перевожу дух.

Градус между нами поднимается до предела. То ли от подсмотренной сцены секса в душевой – такой откровенной и невероятно горячей, что до сих пор стоит перед глазами. То ли этот градус создаём мы сами, ведь очевидно, что и Ренат мной немного увлёкся.

Ведь увлёкся? Мне же не могло показаться!?

– Ты готова? – доносится до меня его голос.

Покончив с одеждой, запихиваю то, в чём пришла, в сумку. Лямку закидываю на плечо и неторопливо иду к Ренату.

– Это тебе не нужно, – он забирает мою сумку, скользнув пальцами по лямке и обнажённой коже на руке.

Волосы на затылке встают дыбом от этого контакта, и я спешу скрестить руки на груди,  словно пытаюсь уменьшиться в размере. Не могу расслабиться. И правда чувствую себя мелкой рядом с ним.

Он претенциозно осматривает моё тело от макушки до пят, заостряя внимание на обнажённых руках и бёдрах, обтянутых лосинами.

– Твои мышцы не в тонусе, – заявляет в итоге, прощупав предплечья. – Начнём с разминки.

Боже…

Немного отодвинувшись, начинаю разминаться. Неумело… Так, как будто вновь попала в школу на физру. Сначала верчу головой, разминая шею. Потом кисти рук, предплечья и плечи. Приседаю, незамедлительно поймав внимательный взгляд карих глаз на своей пятой точке.

Дыхание сбивается отнюдь не от физических нагрузок. Воздух между нами раскалён до предела, и я шумно вдыхаю его через нос.

Али укоризненно качает головой.

– Мне и правда стоит научить тебя бегать, – задумчиво скребёт щетинистую щёку. – Потому что дать отпор ты вряд ли сможешь, а вот убежать можешь попытаться.

– От кого мне бегать?

– С твоим везением – даже от собственной тени, – отвечает он, и его губы дёргаются в ухмылке.

Как смешно, чёрт возьми!

– Я закончила разминаться, – подхожу к парню почти вплотную.

– Только я решаю, когда и что ты закончила.

Ренат укладывает руки мне на плечи и, развернув к себе спиной, легонько подталкивает вперёд.

– Давай, десять кругов трусцой.

Это так унизительно… Моё надрывное дыхание, которое я и так не могу контролировать, выдаёт абсолютную неготовность к физическим нагрузкам. А он просит меня ещё и побегать…

Зато у меня появляется шанс быть на некотором расстоянии от парня. Он, кстати, не смотрит на меня. Подходит к груше и без всяких разминок начинает по ней лупить. С такой силой, что старая, ржавая, увесистая цепь скрипит от ударов по снаряду и того и гляди порвётся. Завороженно смотрю на мышцы его плеч и рук, позабыв считать наматываемые круги. В какой-то момент решаю, что хватит, и подбегаю к Али. Он всё ещё бьёт по груше и словно не замечает того, что я приблизилась. Замираю в метре от парня, не решаясь его остановить.

Неожиданно его рука выстреливает в сторону, пальцы обхватывают моё предплечье, и я лечу в кольцо сильных рук боксёра. Ойкнув, спиной врезаюсь в каменные мышцы груди. Оказываюсь совершенно обездвиженной, и, кажется, перестаю дышать.

– Реакции – ноль, – бесцветно сообщает Али. Схватив за запястья, ставит мои руки возле груди и пальцами сжимает мне кулаки. – Начнём с того, как правильно бить. Я не хочу, чтобы ты разбила костяшки в кровь, поэтому не думай о силе. Лишь о технике.

Сила, техника… Но я, чёрт возьми, могу думать лишь о твёрдом прессе парня, его каменной грудной клетке и голосе, который звучит возле самого уха…

Ренат руководит моими руками. Левую держит поближе к лицу, словно закрывая его. А правую направляет к груше. Разворачивает кулак так, чтобы мне было не больно, и бесконечное количество раз вынуждает меня бить по груше. Но так как он контролирует весь процесс, очень скоро я пристраиваюсь к его ритму. И у меня даже получается делать всё правильно.

– Давай без фанатизма, мелкая, – одёргивает меня парень, когда чувствует, что я увлеклась процессом. – Не хочу вести тебя в травмпункт.

– Я и сама могу дойти, – отбиваю подачу, – дорогу знаю, много раз там была.

Слышу, как он гортанно хмыкает. Спиной чувствую эту вибрацию и пытаюсь вновь сосредоточиться на ударах в попытке отключить тактильные ощущения. Когда мне было пятнадцать, и я лишь издалека наблюдала за Алиевым, не могла и представить, что буду находиться с ним наедине вот в таких интимных условиях. И сейчас совершенно не могу расслабиться, потому что всё моё нутро чувствует, как он опасен. Он может раздавить моё влюблённое в него сердце и даже не заметит этого…

– Давай теперь сама, – Ренат наконец отпускает мои запястья и делает шаг назад.

Вспотевшая кожа тут же ощущает холод, и мне становится неуютно. Мышцы рук горят, но я с упорством бью по груше.

– Нет, – останавливает меня. Вновь приближается сзади, но теперь его руки ложатся на мои бёдра. – Ты должна бить корпусом.

Его правая рука скользит вниз, а потом вверх по талии и рёбрам.

– Ты должна выкинуть руку вперёд, но толкать её должно не плечо, а всё тело.

 Он вновь проводит ладонью от бедра до самой груди.

– Почувствуй это… Как вся сила идёт отсюда… – прикасается к бедру. – И сюда, – почти невесомо проводит до сжатого кулака.

Его голос становится хриплым. Невесомые касания – тяжёлыми.

– Поняла? – уточняет на рваном выдохом и отступает.

Мой голос совсем пропал, поэтому могу лишь согласно кивнуть. Делаю, как он говорит. Стараюсь ударить, задействовав весь корпус, и кажется, у меня это получается, потому что груша вдруг рикошетит от силы моего удара. Костяшки вмиг обжигает болью.

– Чёрт! – шиплю я, отпрыгивая от снаряда. Трясу рукой, но Ренат тут же ловит её и осматривает ссадину.

Кожу располосовало до крови.

– Почему я не удивлён, – бубнит парень себе под нос. Подводит меня к лавке и кивает, чтобы я присела. Потом достаёт из своей сумки пластырь. – Жить будешь, – сообщает, наклеивая ровную полоску на рану. – А вот бить по груше – больше нет.

– Но… – я возмущённо вскакиваю.

– Сегодня – нет, – сразу усмиряет меня Али. – Но завтра, если захочешь, мы можем продолжить отрабатывать удары. А сегодня, пожалуй, разучим пару приёмов.

– Каких? – воодушевлённо спрашиваю.

Он не отвечает, а подходит вплотную. Одной рукой хватает за запястья и поднимает их над моей головой. Вторую укладывает на шею. Пара шагов в сторону – и я уже прижата к стене. Совершенно обездвижена, как и тогда, в тёмном переулке, когда Ренат спас меня. Только тогда их было двое, а он один. И в одиночку он способен на то, что и двоим, и троим будет не под силу.

– Что ты будешь делать, чтобы выбраться? – заглядывает мне в глаза, склонившись к моим губам.

Я судорожно облизываю губы.

– Не знаю… Умолять?..

Захват на моей шее в тот же миг усиливается.

– Это не шутки, мелкая. Забудь, что я – это я. Представь, что перед тобой кто-то другой. И этот кто-то в лучшем случае просто трахнет тебя.

Боже…

– Я могу попытаться ударить в пах, – пищу, теряя голос.

– Не говори, а пытайся! – подначивает меня парень.

Но я продолжаю стоять, вжимаясь в стену. Как я могу его ударить?

– Тебе, похоже, нужно больше мотивации, верно? – он практически рычит возле моих губ.

Коленом разводит мне ноги, и вот я уже не могу пнуть его, потому что они тоже обездвижены.

Что я должна делать? Что? Как можно сопротивляться, когда над тобой нависает скала из мышц и бешеной энергетики? Нет… Я превращаюсь в послушное податливое тело, сплетённое лишь из одних инстинктов. А инстинкт самосохранения рядом с Али напрочь отсутствует. Разум и вовсе говорит «до свидания».

– Давай же, делай хоть что-нибудь! – с нажимом требует парень, надавливая на мою шею, а коленом скользя по паху.

– Чтобы меня трахнуть, – тихо шепчу пересохшими губами, вроде разгадав ребус, – тебе как минимум придётся стянуть с себя штаны… А значит, отпустить мои руки.

Уголок его губ дёргается в ухмылке.

– Пятёрка за находчивость, но – нет!

– Нет?

– Нет, мелкая! Я не отпущу твоих рук.

Хватка на моей шее ослабевает, а потом Ренат совсем отпускает её и хватается за резинку на своих штанах.

– Не позволяй мне довести начатое до конца, – сдавленно хрипит парень, спуская штаны с бёдер вместе с боксёрами. – Борись со мной, мелкая! Давай!

Боже… Как?

Глава 9

Али

Меня выпустили из тюрьмы под домашний арест…

Надели браслет на ногу и сказали, чтобы вёл себя разумно…

Не влипать в ситуации, встать на путь исправления. Ведь всего одна сраная ошибка или непослушание могут стоить слишком дорого. Цена ошибки – свобода!

И что я, мать вашу, сейчас делаю!?

Ночью. В плохо освещённом спортивном зале. Прижимаю к себе тело молоденькой девушки и заставляю её бороться со мной. Со мной! Да я её как тростинку могу переломить, не прикладывая усилий! У неё нет шансов выбраться. Ни одного… Ни единого, чёрт возьми!

Мелкая, кажется, перестаёт дышать и выстреливает неверящим взглядом вниз. Нет, ей не показалось. Мои штаны приспущены, а каменный член во всеоружии.

– Боже, что ты делаешь? – шепчет она пересохшими от страха губами.

– Мотивация, – хриплю я. – Чёртова мотивация.

Она зажмуривается. Напрягается всем телом. Пытается выдернуть руки из моего захвата, но у неё не получается. Тогда она старается воспользоваться ногами и пнуть меня, но я быстро усмиряю её попытки, вдавившись всем телом. Немного согнув колени, устраиваю член между её ног. Тонкие лосины, которые она надела, словно совсем не создают преграды, и я толкаюсь так, будто имитирую половой акт.

– Ренат… – с мольбой произносит моё имя, всё ещё не открывая глаз.

– Что?.. По-моему, ты совсем сдалась, мелкая…

Склоняюсь к её шее и провожу языком по коже, покрытой потом. Вкусная. Она, чёрт возьми, очень вкусная…

Мелкая задирает голову, словно давая мне больше пространства. С губ девчонки слетает тихий стон, когда я покрываю её тонкую шею быстрыми и несдержанными поцелуями, и это, чёрт возьми, совсем не помогает мне остановиться!

– Ты плохой учитель, – сбивчиво шепчет она. – Ужасный учитель…

– А ты – хреновая ученица, – рычу ей в ухо. – Но так и быть, я дам тебе поблажку.

Отпускаю её руки, но продолжаю вдавливать в стену своим телом. Мелкая распахивает глаза, и её ладони ложатся на мою грудь в попытке оттолкнуть. Но эта попытка слабая. Очень-очень слабая.

– В чём дело? – впиваюсь в её лицо взглядом. – Тебе как будто нравится!

– А может, и нравится! – почти выкрикивает девчонка, сверля меня отчаянными медовыми глазами.

– Тебе хочется быть изнасилованной? – переспрашиваю с негодованием.

– Ты меня не изнасилуешь, – подначивает с милой улыбочкой, черт бы её побрал.

Почему так уверена? Во мне! В бывшем заключённом с браслетом на ноге! Я всё ещё заключённый, просто клетка стала больше! И всё ещё не хозяин себе и своим поступкам. Блядь…

– Вырывайся! – настаиваю я, вновь впиваясь в её шею.

Теперь мои руки гуляют по всему телу девчонки. Пальцы ныряют под майку. Несдержанно сминают кожу.

– Нет! – отрубает она. – Ты меня не изнасилуешь!

Чёрт, чёрт, чёрт…

– Твоя вера в меня – ошибочная, – говорю возле её виска, понижая голос до угрожающего шёпота. – Я не герой! И не стану с тобой церемониться.

– Тогда давай!.. Сделай то, что так хочешь сделать! – вновь подбивает меня, но её губы дрожат. – Мне кажется, ты просто хочешь казаться плохим! Отгораживаешься от всех подобным поведением!.. Хочешь казаться психом, да!?

– Думаешь, ты поняла меня, мелкая? Разгадала сраный ребус?.. – чеканю возле её губ. – Ни хрена ты не понимаешь, потому что слишком маленькая! А я слишком голодный… Чёрт…

Практически оттаскиваю себя от желанного, близкого, но всё-таки недосягаемого тела. Натягиваю штаны. Со всей дури пинаю скамейку в попытке заглушить вожделение болью. А потом метелю грушу, разбивая кулаки в кровь.

Раньше друзья называли меня психом. После тюрьмы я стал замкнутым, отрешённым и внешне сдержанным, но внутренний гнев никуда не ушёл. Уходил, только когда я дрался. А сейчас я не нужен на ринге, поэтому у гнева нет выхода. И я как дурак срываюсь на этой мелкой, за что начинаю себя презирать. Мне просто бабу надо! Просто тело. И послать мелкую куда подальше, чтобы оградить себя от ошибки, которую могу совершить. Однако беда в том, что я не могу её послать. Странным, нелепым образом успел привязаться к ней.

– Всё, я в норме… – выдыхаю, замирая на месте. Опускаю сжатые кулаки и медленно разворачиваюсь к девчонке.

Она стоит всё там же, прижавшись спиной к стене, и смотрит на меня ошарашенно. Представляю, что она сейчас про меня думает. Если уйдёт… пусть уходит, я не стану её держать.

Однако мелкая привычно удивляет. Она срывается с места и почти напрыгивает на меня с кулаками. Бьёт, куда придётся, попадая в основном в грудь и плечи. Я не закрываюсь, позволяя ей себя побить.

– Ты псих! Ненормальный! – выкрикивает она. – Ты не в своём уме! Ведёшь себя как животное… Не хочу тебя больше видеть, слышишь?

– Твоя рука.

– Что? – она замирает со сжатыми кулачками наготове.

– Твоя рука кровоточит, – киваю на рану на костяшках пальцев. Пластырь слетел, и вновь течёт кровь.

– Да и чёрт с ней, – отмахивается с недовольством.

Разворачивается, собираясь уйти, но я ловлю её за запястье. Подвожу к своей сумке и, достав новый пластырь, заклеиваю рану.

– Ты не прошла, чтоб ты знала, – негромко сообщаю, продолжая удерживать её пальчики в своей ладони.

– Не прошла что? – возмущённо спрашивает мелкая.

– Проверку. Ты не пыталась освободиться, а значит, когда-нибудь можешь реально влипнуть.

– Ты говоришь так, словно за каждым углом нашего города меня поджидает опасность, – с раздражением закатывает глаза и выдёргивает свою руку.

Мне вновь хочется прижать её к стенке.

Никто так со мной не разговаривает. Только Вика могла…

– Да, для тебя опасность может быть за каждым углом.

– Почему именно для меня? – смотрит на меня заинтересованно.

– Молодая, привлекательная… Плюс – выглядишь так, словно и сопротивляться-то не будешь. С тобой кто угодно справится.

– Ты считаешь меня привлекательной? – только и услышала она.

Теперь уже мне хочется закатить глаза.

– Что мне с тобой делать, твою мать? – отпускаю её руку и отступаю в сторону. – Пожалуй, мы закончили.

– Ты ничему меня не научил, – она вскидывает подбородок и скрещивает руки на груди. – И я не уверена, что захочу повторить вот это вот всё, – кивает на стену, где несколько минут назад были наши тела.

– Обещаю: в следующий раз я подготовлюсь… Удовлетворю свой голод, и ты не пострадаешь от моей… несдержанности, – с этими словами подхожу к сумке и рывком её застёгиваю. Подхватываю свою кофту. – Переодевайся, я жду тебя наверху.

Поднявшись в холл, дожидаюсь мелкую. На удивление она появляется очень быстро. То ли сбежать от меня хочет поскорее, то ли боится, что я уйду, оставив её одну.

Не буду скрывать, я думал об этом. Уйти из зала, затаиться на улице, а потом незаметно проводить девчонку до дома. Проводить, чтобы спать потом спокойно. Незаметно – чтобы избавить себя от её речей и дурацких выводов касательно моей персоны. Не хочу, чтобы кто-то ковырялся в моей голове, а мелкая постоянно пытается это делать.

В любом случае я не ушёл, и зал мы покидаем вместе.

– Кристина всё ещё там? – она кивает на дверь, когда я поворачиваю ключ.

– Нет, – отвечаю нехотя.

Память вновь рисует подсмотренную в раздевалке картину, а потом тут же воспроизводит то, что было внизу. Я подхватываю мелкую под локоть.

– Пойдём уже, а… Тебе давно спать пора.

– Перестань, – она с недовольством выдёргивает руку из моего захвата. – Говоришь так, словно мне десять, а тебе пятьдесят! Между нами всего-то десять лет разницы, точнее, одиннадцать…

Она осекается, а я смотрю на неё исподлобья.

– Я не понял, в википедии есть обо мне статья? – уточняю с сарказмом. – Может, рост и вес ещё указаны помимо возраста?

– Почему сразу википедия? – она легонько пожимает плечами.

– Потому что ни в каких соцсетях меня точно нет. А паспорт я тебе не показывал!

– Всё намного проще, Ренат, – её губ касается едва уловимая улыбка. – Ты идёшь? – отворачивается и идёт по дорожке.

– Окей, я люблю, когда проще. Тогда давай проще, чёрт возьми!

Быстро нагоняю мелкую. Машинально ловлю под локоть, когда она, неловко перепрыгивая лужу, снова норовит упасть.

– Спасибо, – тихо выдыхает, когда отпускаю её. Соблазнительно кусает губы и говорит, потупив взгляд: – Я давно знаю о тебе, потому что как-то бывала в доме твоего друга.

– У Соболева, – тут же догадываюсь.

Вот где настоящий притон! Реки алкоголя, бесконечный секс, полуголые девицы… Только вот что там забыла она?

– Я туда попала из-за сестры, – опережает мой вопрос мелкая. – Она была знакома с Кириллом Соболевым, а тот много рассказывал о своих друзьях. О тебе!

– И что же он говорил твоей сестре обо мне? – неожиданно мне становится интересно.

Мы медленно идём сквозь парк. Девчонка поджимает губы, задумавшись над ответом.

– Что ты перспективный боксёр, будущий чемпион… Неуравновешенный. Особо ни с кем не встречаешься…

– Когда это было? Когда ты попала в дом Соболева?

– Примерно четыре года назад. Знаю, мне тогда всего пятнадцать было, но я тебя уверяю, что моя психика не пострадала от увиденного там, – пытается она отшутиться.

Слушаю её вполуха. Стараюсь вспомнить себя четыре года назад. Каким я был? Чего хотел? Тогда ответ был очевиден. Драться и Вику… Сестру второго лучшего друга – Игната.

Сейчас я больше не могу драться, а Вику давно «похоронил»… И теперь мне кажется, что если не найду новую цель в жизни, она покатится по наклонной. Потому что когда поджёг тот дом, когда отправил Яна на верную смерть, ни секунды… Ни чёртовой секунды не жалел об этом. Презирал себя позже, но не жалел. И теперь искренне считал себя плохим человеком.

– Ренат!

Кажется, уже во второй раз пытается дозваться до меня мелкая, на этот раз повысив голос. Смотрю на неё, а она кивает на карман моей толстовки.

– Твой телефон пищит.

Прежде чем вытащить из кармана датчик контроля, оглядываюсь по сторонам. Оказывается, мы уже в шаге от её дома, и дальше мне просто нельзя. Достав надоевшее устройство, бегло читаю стандартное смс о нарушении границ домашнего ареста, после чего запихиваю его обратно в карман.

– Мне вновь устраивать тебе светомузыку, чтобы ты убедился, что я без приключений добралась до дома? – игриво уточняет мелкая.

Она определённо решила иронизировать, но не показывать свой испуг и негодование от произошедшего в зале. Однако мы ещё не закончили наш разговор.

– Хорошо… Твоя сестра знакома с Соболевым… А я с ней знаком?

Она качает головой.

– Нет, моя сестра уехала в другой город, как только мне исполнилось восемнадцать. И, насколько мне известно, с твоим другом она не общалась после той ночи четыре года назад, когда я тайком пробралась за ней на вечеринку.

Вот как! И почему я не удивлён, чёрт возьми?!

– Сестра не особо рассказывала мне о тебе. Сказала лишь о возрасте и каких-то мелких фактах из жизни… Всё остальное я искала в интернете сама, – последнее она произносит, низко опустив голову.

– Искала, потому что любознательная, я помню.

– Да, любознательная, – поднимает на меня взгляд, в котором отчётливо вижу насмешку.

Поверить в то, что эта мелкая увлечена мной и увлечена уже давно, я как-то не могу. А вот других причин её интереса пока не нахожу. Сама она, наверное, не признается.

– Как зовут твою сестру? – спрашиваю, немного подавшись вперёд и нависнув над мелкой.

– Зачем тебе? – смотрит на меня, задрав голову. В её взгляде сквозит недоверие.

– Спрошу у Соболева о ней, может, и о тебе что-то новое узнаю, – подмигиваю, растягивая на губах издевательскую ухмылку.

– Мою сестру зовут Ася… И ты ничего обо мне не узнаешь. Так же, как и о ней, потому что вряд ли твой друг её помнит.

Это правда. Кир не заморачивается. Вокруг него и так полно девиц, и он лишь выбирает погорячее. На час, на день, на ночь – не имеет значения. Вероятно, он и не знает, кто такая Ася.

– Как твоя фамилия?

– Захарова, а тебе зачем?

– Нуу… – пожимаю плечами. – Хочу увеличить шансы твоей сестры на узнавание. Значит, Ася Захарова?

Мелкая кивает, и её взгляд надолго задерживается на моих губах. Потом зажмуривается и осторожно отступает на шаг назад.

– Ты придёшь завтра? – а я делаю шаг к ней, совершенно это не контролируя.

– Приду. Но у меня есть одно условие, – отважно заявляет она, глядя мне в глаза.

– Ненавижу условия! Какое?

– Ты зовёшь меня по имени!

Даю себе мгновение на обдумывание. «Яна, Яна, Яна», – как мантру повторяю её имя, чтобы потом выдавить болезненно:

– Хорошо, Ян. Так довольна?

– Вполне, – она старательно сдерживает улыбку, а потом обходит меня и устремляется к подъездам.

Вдруг резко замирает и вновь подходит ко мне вплотную: