Невеста на замену
Глава 1
Аня
– Я не собираюсь возвращаться, Лен! – в который раз повторила я сестре. – Что там отец себе решил, мне всё равно! Это моя жизнь, и диктовать, как мне жить, я ему не позволю.
– Может, ты успокоишься?
Я остановилась, держа трубку у уха. Мимо, катя за собой чемоданы, прошла группа туристов.
– Пожалуйста, Лен, не надо меня успокаивать. И уговаривать вернуться не надо. Я просто попросила у тебя денег. Ты можешь мне перевести? Отец заблокировал все мои карточки, я ничего сделать не могу. Думала, он блефует, а он…
– Отец никогда не блефует.
Не согласиться с ней было тяжело. Папа, конечно, мог сказать что-нибудь сгоряча, но это бывало крайне редко и не касалось моих расходов. Только когда он пригрозил оставить меня без денег, я и подумать не могла, что через пару дней не смогу купить себе кофе! Хорошо, что в сумке была пара сотен наличных, а то бы опозорилась!
– Ну так что? У тебя есть свободные деньги?
– Деньги у меня есть. И я даже могла бы их тебе одолжить.
Я вздохнула с облегчением и хотела поблагодарить сестру, но она продолжила:
– Но я не одолжу. Хватит дурить, Аня. Возвращайся и помирись с отцом. Мама переживает за тебя, он тоже.
– Вижу я, как он переживает, – бросила я с досадой. Поймала взгляд подруги, стоящей возле стойки администратора. – Я тебя поняла. Спасибо за помощь, сестрёнка.
– Избавь меня от сарказма. Я как лучше хочу.
– Что ты, никакого сарказма! – воскликнула я, пытаясь усмирить замяукавшую в рюкзаке Ляльку. – Я тебе очень благодарна за заботу. Когда ты ко мне за помощью обратишься, я обязательно сделаю как лучше. Как я посчитаю лучше.
– Ань…
– Отстань, – перебила я. – Я тебя услышала. Всё, некогда мне.
С разочарованием и злостью сбросив вызов, я вернулась к подруге. Она уже всё поняла и сочувственно спросила:
– Не вышло?
– Да пошла она! – в сердцах ответила я. – Без неё справлюсь. Как, есть что-нибудь свободное?
– Только президентский люкс, – сказала Мира, выразительно посмотрев на меня, и протянула ключ-карту. – В нём обычно хозяин останавливается, когда приезжает, или его сын. Но я проверила – в ближайшую неделю их не будет.
– Ты уверена?
– Настолько, насколько могу быть уверена хоть в чём-то. Ни у Валерия Евгеньевича, ни у Ярослава Валерьевича нет привычки появляться внезапно. Я здесь уже четвёртый год работаю, и они всегда предупреждают минимум за две недели.
– Ладно-ладно, – махнула я под очередное испуганное «мяу» из-под мышки. Спасибо огромное. Я что-нибудь придумаю в самое ближайшее время.
– Ань, я тебя умоляю, только чтобы никаких следов не осталось. Выпусти ты свою кошку. Лето, ничего с ней не случится. Ты уже огребла проблем, мало тебе?
– Всё с номером будет в порядке, – сказала я решительно. – Ничего Лялька не сделает. Она совсем крошечная, ты посмотри. – Я сунула ей рюкзак, предварительно приоткрыв его.
Наружу мигом высунулась рыжая кошачья голова с непомерно большими глазами.
Лялька уставилась на Миру, Мира – на неё. Послышались голоса вновь прибывших туристов, и подруга поспешно засунула голову обратно. Вжикнула молнией. Рюкзак запищал.
– Всё, иди, – шикнула подруга. – Не светись только и вот это не свети. Лучше в ванной её спрячь. Я сделаю пометку, чтобы в номере не убирались. Сама, думаю, справишься.
– Справлюсь, – подтвердила я. – Не зря же я месяц тут отпахала.
– Отпахала она. Можно подумать, ты горничной работала без выходных и перерыва на обед, – передразнила подруга и натянула ослепительную улыбку, переключившись на туристов. – Добрый день, – заворковала она. Отель «Луна Гранд» приветствует вас. Вы бронировали номер?
Рюкзак стал шевелиться, и я отошла подальше. Посмотрела на ключ-карту. Чёрная, с выведенными золотым названием «Луна Гранд».
Четыреста одиннадцатый. Президентский люкс…
Да я бы хоть на месяц сняла этот люкс ещё пару месяцев назад!
– А всё из-за тебя, – сказала никак не желающей успокаиваться Ляльке и пошла к лифтам.
***
За месяц работы администратором побывать в президентском люксе мне не довелось ни разу. Выглядел он впечатляюще: гостиная с выходом на балкон, вид с которого был такой, что дух захватывало, главная спальня с огромной кроватью и ещё одна – поменьше и попроще, если можно так сказать.
Решив не мелочиться, я плюхнулась на президентское ложе и расстегнула рюкзак. Лялька вылезла с недовольным видом и принялась вылизывать тощие бока.
– Дорого ты мне обошлась. – Я погладила её, не дав закончить с гигиеническими процедурами.
Кошка выгнула костлявую спину, задрала хвост и не по размерам громко заурчала.
Итак, что мы имеем?
Я вывалила из второго кармана рюкзака всё, что там было: расчёска, косметика, пакетик жевательных мармеладок, оставшаяся от сдачи с кофе мелочь. Благо успела снять ещё немного денег с карточки, про которую отец вспомнил не сразу.
– Целое, блин, состояние. – Пересчитав, убрала обратно в кармашек. Семьсот рублей – можно ни в чём себе не отказывать.
Вещи я оставила у девчонок в доме для персонала. Выгнали меня за какие-то десять секунд, только и дав собраться. И какая овца сдала, что я прячу котёнка?!
Лялька привалилась к моему бедру. Кому она могла помешать?! Чтоб той твари пусто было!
– Мир, – позвонив подруге, быстро начала я. – Ты можешь…
– Что ещё? У меня нашествие, а ты…
– Я хотела сказать, дослушай.
– Ну?
– У тебя есть еда какая-нибудь? Мне надо Ляльку накормить. И сама я голодная. Мне либо выйти надо, либо…
– Всё, я поняла. Сиди где сидишь. Шальная, – процедила она напоследок и, прежде чем положила трубку, приветственно защебетала с очередными туристами.
– И ничего не шальная, да? – Я почесала малявку за ушком. Она довольно задрала голову, и я заметила на шейке чёрную блошку. Так, понятно. В список необходимого срочно нужно внести шампунь и капли от паразитов. Так или иначе, вечером придётся выйти. Президентский люкс, как никак, где хозяйский сын останавливается.
О Ярославе Смолове я была наслышана. Тот ещё надменный козёл. Вдобавок сексуальный, по словам девочек. Куда уж тут до земных блох?!
– Сейчас покушаем и ляжем спать, – сказала я мурчащей малышке. – А завтра… Завтра начнём думать, что нам делать дальше. Согласна?
Она боднула меня в ладонь. Что бы это ни означало, я решила, что мой план ей по душе. Вот и отлично. Ужин, сон, а потом новый день.
***
Новый день, правда, наступил быстрее, чем мне бы хотелось. От чего проснулась, не знаю. По сравнению с узкой постелью в доме для работников гостиницы, постель в люксе походила на взбитое облако.
Потянувшись, я тихо застонала от блаженства и напряглась. В коридоре кто-то был, а в следующее мгновение спальню озарил яркий свет.
– Что за хрень?
Услышав незнакомый мужской голос, я подорвалась и прижала к себе одеяло. В спальню, катя за собой чемодан, вошёл молодой мужчина. В стёклах его солнечных очков я увидела своё отражение. Чёрные джинсы, серый расстёгнутый пиджак, тёмные взъерошенные волосы, на лице лёгкая щетина. От него так и тянуло деньгами, сексом и высокомерием.
– Ты что тут делаешь, я спрашиваю?
Его низкий, с хрипловатыми нотками голос пробирал до дрожи. Щурясь, я сильнее прижала к груди одеяло. Сердце колотилось, язык прилип к нёбу.
– Я… Это ошибка! – Я подскочила с постели, едва не запутавшись в одеяле.
Он смерил меня взглядом, губы изогнулись.
– Н-да? – Оставил чемодан и пошёл ко мне. – Какая интересная ошибка…
Аня
Мужчина остановился в метре от меня. Кто он, я поняла сразу. Ярослав Смолов, которого тут, по словам Миры, не должно было быть ни при каких обстоятельствах.
– Я сейчас уйду. – Я попыталась обойти его.
Он преградил мне путь.
– Уйдёшь ты, когда мы разберёмся, что за чертовщина происходит!
В голове вертелось множество мыслей, но вразумительного ничего не придумывалось. Дурацкий организм! До утреннего кофе я никогда ничего не соображала, а сейчас ум так и вовсе ушёл в отставку! Спать хотелось жутко. Рассвет только-только занимался. Сколько сейчас времени, учитывая, что на календаре июнь, а мы в Сочи?! Он что, рехнулся – прикатывать посреди ночи?!
Я переводила взгляд с предмета на предмет, судорожно соображая, что бы наплести.
– Я просто… Я вчера сильно задержалась и… В общем, я уже ухожу, – сказала и, подтянув повыше одеяло, схватила с угла постели брошенную вчера футболку.
И тут из-под кровати появилась Лялька. Сонно жмурясь, она потянулась. Попробовала поточить крохотные коготки о ковёр.
– Мяу! – пискнула, посмотрев на Ярослава, и пошла к нему.
Смолов бросил взгляд на малышку. Хоть глаз я его не видела, гнев почувствовала кожей. Вернувшись к двери, он захлопнул её, окончательно отрезав мне путь к отступлению. Снова посмотрел на Ляльку, и губы его искривились. Я снова увидела своё отражение в стёклах очков.
Сняв пиджак, Смолов бросил его на диван. Расстегнул браслет часов и положил их на столик. С каждой секундой я напрягалась всё сильнее.
Интуиция подсказывала, что я влипла. Одна из девочек говорила, что у него пунктик на животных (он их не переносит), вторая – что он и к людям не лучше относится, а третья – что он та ещё сволочь. Но все склонялись к одному: лишний раз на Ярослава Смолова лучше не нарываться, ничем хорошим это не кончится. А я стояла в его гостинице, в его номере почти голая, и рядом не было никого, кроме котёнка, помещавшегося у меня на ладони.
– Мне нужно одеться, – сказала я раздражённо, сгребла остатки своих вещей и пошла к двери.
Внезапно Ярослав развернулся, схватил меня и толкнул обратно к постели. Я едва не вскрикнула от неожиданности. У него что, глаза на затылке?!
– Я сказал, что ты никуда не пойдёшь, пока мы не выясним, кто ты такая и что тут делаешь, – сказал он с угрожающим спокойствием, нависая надо мной.
Я толкнула его.
– Пропустите меня! Я не буду с вами разговаривать, пока не оденусь!
Он схватил меня за локоть.
– Ты ничего не путаешь? – Голос зазвучал вкрадчиво, в стёклах так и мелькало моё отражение.
– Нет!
До безумия хотелось сдёрнуть с этого надменного засранца очки. Я сдержалась. Что-то было в нём такое, что вызывало во мне настороженность и даже пугало.
Он рассматривал меня, а мне было до такой степени неуютно, что в горле встал ком. Смолов был выше меня на целую голову, пахло от него смесью утренней свежести, мятных леденцов и бергамота.
Я вдохнула и задержала дыхание. На его губах появилась снисходительная улыбка, на щеке – ямочка.
Я очнулась.
– Дайте мне…
– Мяу, – раздалось снизу.
Лялька боднула Смолова в ногу, потёрлась о него, развернулась и потёрлась снова. Ярослав выругался сквозь зубы. Хватка его на секунду ослабла, и я вырвала руку.
Решив, что подумаю обо всём потом, я ринулась в ванную и, оказавшись внутри, заперла замок. Выдохнула, вот только мысли яснее не стали, зато сердце колотилось, словно безумное. Повернулась к зеркалу: волосы растрёпаны, глаза по пять рублей, плечи голые, а пальцы судорожно сжаты на одеяле.
Простояв с минуту и придя к заключению, что ломиться ко мне Смолов не собирается, я до предела вывернула кран. Набрала в руки холодной воды и плеснула в лицо. Может, хоть это поможет собраться? Жаль, что в президентском люксе не предусмотрен краник с кофе.
Открыла одноразовый набор с пастой и щёткой. Щётка упала в раковину, вода брызнула на меня. Но зубы я всё-таки почистила.
В дверь резко стукнули.
– Можешь сидеть там, сколько хочешь, – с насмешкой сказал Смолов. – Это тебе не поможет. В номере есть вторая ванная, так что я обойдусь. Только от твоей твари придётся избавиться.
И опять воцарилась тишина.
Я оделась, расчесала волосы и собрала их в хвост оставленной на полке резинкой. И умудрилась же именно вчера надеть самую дурацкую из всех своих футболок! Оранжевая, со смайликом. Увидела её с неделю назад на лотке на набережной и не удержалась, купила.
Прошла по ванной туда-сюда, постояла… Не вечно же мне тут сидеть, в самом деле!
Собравшись с духом, я отперла замок и….
– Ты спятил?!
Подлетела к Смолову, державшему Ляльку за шкирку на вытянутой руке, и выхватила котёнка. Прижала к груди и наградила придурка гневным взглядом.
– Давай я тебя так схвачу! Ещё и встряхну!
– Попробуй.
Смолов надменно усмехнулся и поднял очки. Глаза у него были орехово-карими, взгляд – наглым.
Я инстинктивно погладила напуганную малышку. В глазах Смолова плясали ехидные смешинки. Вот же козёл! Ленки здесь нет! Она вечно в таких вот умудрялась влипать, а потом ныла, что нарвалась на гада!
Я посмотрела на Ляльку и убедилась, что она в порядке.
На физиономии Смолова читалось отвращение, смешинки из глаз исчезли, на скулах выступили желваки.
– Не нашёл себе противника по силам? Выместил злость на котёнке и рад?! А что он ни при чём, тебе вообще плевать, правда?! Что молчишь?! Я вышла, давай поговорим! Ты же так жаждал!
– Ты не оборзела? – огрызнулся он.
– Не оборзела!
Мы с Ярославом с минуту рассматривали друг друга. Я так и чувствовала, как он изучает меня. Словно он не смотрел, а касался, ощупывал. Стало жарко, но прятаться было некуда.
– Ты так и не ответила, кто такая, – наконец сказал он.
– Я тут работаю. Работала…
– Так работаешь или работала?
Губы его искривились в надменной ухмылке. На щеке появилась ямочка, в глазах – блеск. Я встречала многих похожих на него, но в Смолове было и нечто особенное. Этакий обаятельный мерзавец, которого хочется придушить.
– Работала, – сказала спокойно, насколько могла. – Вчера мне дали пинка под зад. Видимо, нелюбовь к животным распространяется на каждого самого мелкого начальника в этом отеле. Теперь я догадываюсь, откуда у неё ноги растут.
Он скривился, но ничего не ответил.
– Кто я, думаю, объяснять тебе не нужно?
Я поджала губы. Лялька уцепилась передними лапками за мой палец и стала точить о него зубки.
– Так не нужно? – переспросил Смолов.
– Не нужно, – прошипела в ответ.
– Отлично.
Он снял сдвинутые на голову очки и положил на стол рядом с часами, отошёл к окну и распахнул его. Я услышала плеск волн и крик чаек. Солнце поднималось всё выше, но воздух был ещё прохладным и бодрил.
Ярослав провёл рукой по взъерошенным волосам и тряхнул головой. Я вдохнула солёный запах моря и подумала о доме, о сестре. Как-то само собой подошла к Смолову, и он тут же повернулся ко мне и дёрнулся.
– Убери это подальше, – бросил, посмотрев на Ляльку.
– Как можно так ненавидеть животных? Вот просто объясни?
Он стиснул челюсти. Глаза сверкнули, на скулах снова выступили желваки.
Ярослав пристально смотрел на нас с Лялькой. Она уже забыла о страхе и начала теребить лапкой мой кулон. Подтянула и потащила в рот. После вчерашнего купания пахла она вкусно, а шёрстка была мягкой. Я зарылась пальцами. Покачала головой и пошла к постели. Взяла рюкзак и закинула на плечо.
– Далеко собралась? – донеслось мне в спину.
– Не твоё дело.
– Почему же? Ты в моём отеле, в моём номере. Мы можем позвать охрану, но я бы предпочёл обойтись без этого.
Я обернулась.
– Давай я уйду, и мы забудем друг о друге раз и навсегда. Как тебе такой вариант? – спросила грубо.
– М-м… – Он сделал вид, что раздумывает. – Нет, не пойдёт. Не каждый день находишь в своей постели голую девушку.
– Я была не голая! – воскликнула раньше, чем подумала, и стушевалась. – Не совсем голая.
Смолов усмехнулся. Я отругала себя – он специально же меня вывел!
Никогда не робела перед мужчинами, а тут почувствовала себя беззащитной. Если бы не тёплый комочек на руках, это ощущение было бы куда сильнее. Но Лялька как будто придавала мне уверенности.
– Сейчас мне принесут кофе. Не люблю пить кофе в одиночестве.
– И чем я должна тебе помочь? Чашку придержать или сахар помешать? Или рядом посидеть в качестве поддержки, а то вдруг не справишься??
Он подошёл ближе сам. Ворвавшийся в спальню ветерок обдал мои руки, я опять уловила запахи мяты и бергамота. Я заметила на радужке глаз Ярослава медовые крапинки. На шее у него была родинка, на футболке – лейбл знаменитого бренда.
Лялька царапнула меня, играя с подвеской, ткнулась в ключицы, а я не двигалась с места.
– Отпусти ты уже эту доходягу. Ничего я с ней не сделаю, если лезть не будет, – сказал он.
– Обойдёшься. Так что? Мне с тобой рядом посидеть?
– Мы перешли на «ты»? Неплохо. И было бы совсем замечательно, если бы ты представилась.
– Зачем? Я тебя в первый и последний раз в жизни вижу.
– Какая самоуверенная.
– Какая есть, – бросила я.
В дверь постучали. От неожиданности Лялька рванулась у меня из рук. Перехватить её я не успела, она вывернулась и бросилась к Смолову. Он отшатнулся, ударился ногой о постель, выматерился и схватился за меня.
Я вскрикнула и полетела за ним… На него.
– Любишь быть сверху? – сипло спросил он, держа меня за руку.
Я лежала прямо на нём, наши лица разделяло всего несколько сантиметров. Слова застряли в горле, крапинки в его глазах сверкали.
– Прикольный смайлик. – Он опустил взгляд на мою футболку, прямо на грудь.
Я вспыхнула и поспешно поднялась, пытаясь отдышаться. Лялька, будь она неладна! Дорого она мне обходится! Ой, как дорого!
Глава 2
Аня
Один только запах кофе стал для меня живительным эликсиром. Если бы Смолов заказал одну чашку, я бы его убила, и любой справедливый суд меня бы оправдал. Но чашек, слава богу, было две.
– Аня, – сказала я, протянув ему руку. Он приподнял бровь. – Ты спрашивал, кто я – говорю: Аня.
– Это многое объясняет. – Он сделал глоток и всё-таки сжал мою ладонь.
От прикосновения на коже выступили мурашки, показалось, что по венам вместе с кровью побежал ток, и я едва не отдёрнула ладонь. Понял что-то Ярослав или нет, не знаю, только взгляд стал внимательнее.
– А теперь объясни, как ты тут оказалась.
Я чуть не вякнула про Миру. Вовремя прикусила язык и заполнила паузу кофе.
– Я администратором работала, – сказала вполне честно. – Жила в доме для сотрудников, а потом… – Посмотрела на шуршащую пакетиком от сахара Ляльку.
– А потом ты подобрала… это, – закончил Ярослав.
– У «этого», как ты выражаешься, есть имя. Её зовут Ляля. И да, я её подобрала. Или считаешь, я должна была бросить крохотное существо на улице в дождь? А если бы…
– Всё-всё! – Он поднял руку ладонью вверх. – Замолчи.
Я насупилась.
– Все сотрудники, насколько я знаю, подписывают договор. Ты тоже должна была его подписать. Там ясно сказано, что проживание с животными запрещено. Разве нет?
Я решила не отвечать. На стенке туалета тоже написано, блин!
– У вас дебильные правила, – всё-таки выплюнула я.
– Так тебя сюда силой никто не тянул.
Он, конечно, был прав, только легче мне не стало. Хорошо, что кофе оказался крепким и горячим. Мозг выходил из режима ожидания, сон отступал, а сил стало значительно больше. Даже Смолов стал казаться не таким напыщенным индюком, как десять минут назад.
– У тебя губа не дура, – заметил он с усмешкой. – Не много не мало – президентский люкс.
– На фиг мне твой люкс не сдался. Просто он был единственным свободным номером. Не беспокойся, допью кофе и уйду.
Он прищурился, взгляд его мне не понравился. Было понятно, что он о чём-то размышляет.
– Как понимаю, тебе нужны деньги?
– С чего ты взял?
Он осмотрел меня, задержался на футболке и остановился на лице. В глазах так и читалось «по тебе видно». Во мне стало нарастать раздражение. Рядом с постелью валялся рюкзак от знаменитого дома моды, а он оценил меня по дурацкой футболке!
Я было открыла рот, чтобы ответить, куда он может засунуть свои оценки, но Ярослав опередил меня.
– У меня к тебе есть предложение.
– Что ещё за предложение?
– Поживёшь тут со мной.
Я чуть кофе не подавилась.
– С какого перепуга?
– У нас с отцом возникли разногласия относительно моего будущего. Рано или поздно он приедет сюда, чтобы прочистить мне мозги.
– А я тут при чём?
– Представим тебя моей невестой.
Я едва не подавилась кофе во второй раз. Смотрела на него с недоумением, пытаясь понять, серьёзно он или бредит.
Ярослав отломил кусок от шоколадки и целиком сунул в рот. Хлебнул кофе. Я не сводила с него взгляда. Похоже, он и правда серьёзно.
– Какие-то проблемы? – спросил Смолов с таким видом, как будто только что предложил мне погладить его рубашку.
– Нет, что ты! Никаких проблем! Пожить с тобой в твоём номере, изобразить невесту перед отцом… Какие проблемы?!
– Ну да, невесту, – подтвердил он. – По крайней мере, пока.
– Пока?! А дальше что?! Жену свою попросишь меня изобразить?!
– Вряд ли до такого дойдёт, не переживай.
Я поднялась с постели, не забыв прихватить с собой кофе.
– Слушай… – Ярослав тоже встал. – Тебе нужны деньги, мне нужно, чтобы батя расслабился и отвязался от меня. Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Не вижу ничего криминального.
Я было хотела объяснить, что мне его помощь не нужна, но поймала снисходительный взгляд и задумалась. Денег у него навалом. У отца – сеть пятизвёздочных отелей на Чёрном море, в крупных городах России и ещё несколько – за её пределами. А я… У меня только дурацкая футболка и кошка.
Я аккуратно, не привлекая внимания, задвинула рюкзак под кровать.
– Свою кошку на улицу я не выгоню, – категорично сказала я.
– Так ты согласна?
– Не знаю. Но кошка в любом случае останется со мной.
– А если мы её пристроим?
– Нет. Я иду с кошкой в комплекте.
Он хмыкнул. Куда он смотрит – на смайлик или мою грудь – было непонятно, но кофе в любом случае стал казаться обжигающим.
В углу что-то заскреблось.
– Это ещё что… – Ярослав окрестил Ляльку такой нецензурщиной, что у меня уши чуть не свернулись.
– Она просто покакала. Она маленькая. Это как маленький ребёнок.
– Маленькие дети ходят в подгузниках!
– Ты предлагаешь надеть на неё подгузник? – Я глянула на него, взяв с подноса салфетку. – Что ты такой нервный? Нашёл трагедию.
– А она не может гадить в туалете? Или куда им там положено гадить?
– У неё есть лоток, но она не всегда его находит.
Под грозным взглядом Смолова я убрала за Лялькой. Уединение на несколько секунд в ванной помогло мне чётко разложить всё по полочкам. Поймала своё отражение в зеркале. Какая же классная у меня футболка! Как хорошо, что я вчера надела именно её!
– Так, я согласна, – объявила я, вернувшись в комнату. – Но у меня есть условие.
– Да хрен с ней, с твоей кошкой. Только пусть сидит там. – Он показал на вторую комнату. Или в гостиной.
– Ещё одно условие, – проигнорировав, сказала я. – Я знакомлюсь с твоим отцом, говорю всё что нужно, играю кого нужно. А потом ты знакомишься с моим.
– А с твоим что не так?
– Ну… Он считает меня неудачницей.
– Хочешь продемонстрировать ему богатого парня? – понимающе сказал Ярослав.
– Что-то вроде того.
Подробности Смолову знать было не обязательно. Самодовольство его так и зашкалило, радужка сверкнула янтарными огоньками.
– Пойдёт. – Он протянул мне руку. Пожимать её я не торопилась.
– И да, Ярослав, мне нужны деньги.
– Это без проблем.
– Тогда договорились.
Я протянула руку в ответ, и он сжал мои пальцы. Дурацкие мурашки… Дыхание на миг остановилось, наши с Ярославом взгляды встретились. Кажется, я только что сделала что-то не очень умное. А может, наоборот.
Аня
Из ванной слышался шум льющейся воды. Ярослава не было уже минут двадцать, но вместо того, чтобы детально обдумать собственное положение, я смотрела на его пиджак и обдумывала, как буду жить с ним в одном номере. Не с пиджаком, разумеется, а с его хозяином.
– Ты кушать хочешь? – спросила я у трущейся о меня Ляльки.
Киса задрала голову и, мяукнув, продемонстрировала мне розовую пасть. Ну да, дурацкий вопрос! Если я уже голодная, чего говорить о малявке?!
На подносе остался квадратик шоколадки, из которой я не съела ни кусочка, несколько пакетиков сахара и пустые чашки. Хороший набор, ничего не скажешь.
– Ладно. – Я поднялась. – Сейчас всё организуем.
Сняв трубку телефона внутренней связи, я набрала номер ресепшена.
– Мне нужна доставка в президентский люкс, – сказала, как только на том конце раздалось невразумительное бухтение.
– Да, слушаю. – Бухтение как по волшебству трансформировалось в готовность услужить. Надо же, какой сервис!
– Мне нужна еда для котёнка.
На том конце воцарилась тишина.
– Для котёнка?
– Да, для котёнка. И чем скорее, тем лучше. Мой котёнок очень проголодался.
– Д-да… Ещё что-нибудь?
Я посмотрела на закрытую дверь ванной. Я же вроде как девушка хозяйского сына. Так зачем в чём-то себе отказывать?
– Да…
Я продиктовала всё, что пришло в голову. Правда, пришло не так много, видимо, чашки кофе после насыщенного утра оказалось маловато. Я заказала ещё одну себе и своему новоиспечённому молодому человеку.
– Всё запишите на счёт Ярослава, – добавила в конце. – Ярослава Смолова.
– И что ты записала на мой счёт? – раздалось позади.
Я порывисто обернулась. Обнажённый по пояс, Ярослав опирался рукой о дверной косяк гостиной. Волосы были влажные, штаны болтались на бёдрах. Поджарый, ничего лишнего, тёмные колечки волос на груди, убегающая под резинку штанов дорожка…
Я забыла обо всём на свете.
– Ты сказала, чтобы что-то там записали на мой счёт, – напомнил он, оттолкнувшись от косяка.
– А.. Я… – Дар речи возвращался медленно. – Кофе.
– Кофе? – переспросил он, остановившись совсем близко.
– Кофе. Ну и так…
Он подошёл ещё ближе, но я вовремя увернулась. Мозг прояснился, хотя голый торс так называемого жениха никуда не делся, и его нацеленный на меня взгляд тоже. – Я пью много кофе, – сказала я, вздёрнув подбородок. – О-о-очень много.
– Много кофе вредно.
– Ничего страшного, переживу.
Официант вкатил в номер тележку и ушёл. Я подняла крышку с блюда и услышала смешок за спиной.
– Отличный кофе, – сказал Ярослав.
На блюде стояла пиала со сливками, перемолотое мясо, отделённая от костей рыба, а рядом – баночка кошачьих консервов. Кофе на тележке тоже был, а ещё – салат и выпечка.
Проигнорировав Смолова, я взяла пиалку и поставила на пол.
– Это всё тебе, – погладила подбежавшую Ляльку.
– Она треснет.
– Это ты треснешь. За неё не переживай.
Никак это не прокомментировав, Смолов взял оба кофе и вышел на балкон. Я пошла за ним. Прямо перед нами было бесконечное море, до самого горизонта – взбудораженная лёгкими волнами вода.
– Расскажи мне про себя. – Ярослав подал мне чашку.
– Зачем?
– У нас с тобой договор, забыла?
– В нём не было ничего про стриптиз.
– Про стриптиз? – хмыкнул Смолов.
– Ну да… Не помню ничего про откровения. Ни про душевные, ни про личные, ни про семейные. И, кстати, ты так и не сказал, сколько мне заплатишь.
– Хватка у тебя, что надо, – ответил он, предварительно отпив кофе. При этом он всё рассматривал меня, но уже по-новому. – Сразу видно, своего не упустишь. Хочешь жить – умей вертеться? Так?
– Именно. У меня же нет богатого папочки вроде твоего.
– По тебе заметно. – Он дотянулся и щёлкнул по смайлику. Я посмотрела с возмущением, и его это позабавило. – Так что, расскажешь о себе?
– Что тебе рассказать?
– Например, откуда ты.
– Тебе не всё равно?
– Раз спрашиваю, нет.
Я чуть не ляпнула, что мы живём рядом с Москвой. Но появившаяся на пороге балкона Лялька напомнила, что случилось. Первым, что пришло в голову, был городок, где родилась мама.
– Я из Таганрога, – ляпнула я. – Не совсем из него… из пригорода. Что ещё?
– Почему в Сочи решила поехать?
– Разве это имеет отношение к тому, что я теперь твоя невеста?
– Нет. Мне просто интересно.
– Да так… – вздохнула я. – Там всё надоело. Ну и сказала же – моя семья считает меня неудачницей. Из института выгнали, в личной жизни по нулям, с работой тоже так себе… – Врала и диву давалась, как у меня получается так складно. – А тут ещё сестра парня домой привела. У нас двушка-малогабаритка. Ну и представь…
– Можешь не продолжать, – остановил он, не дав мне толком войти во вкус. – Тебе со мной прямо-таки повезло.
– Так же, как тебе со мной.
– Предлагаю за это выпить. – Он приподнял чашку с кофе.
– Ты ещё не сказал, сколько будешь платить.
– Десятку за день. Устроит?
– М-м… – Я нахмурилась. – И на сколько дней у нас договор?
– На столько, на сколько хватит терпения у моего отца.
– А на сколько у него хватит терпения?
– Да хрен его знает, – ответил Ярослав и посмотрел на море.
Я тоже. На камнях у воды сидели чайки, людей на пляже не было. Конечно, учитывая, что этот кусок берега предназначался исключительно для гостей люкса.
– Я коснулась чашки Смолова своей.
– Пятнадцать – и сойдёмся.
– А ты не охренела?
– Не-а. Не нравится – могу уйти.
На щеке его снова появилась ямочка.
– Буду расценивать это как благотворительность, – ответил Ярослав и ещё раз коснулся моей чашки. – Согласен.
Глава 3
Аня
– Мне срочно нужна твоя помощь, – объявила я, как только Мира открыла дверь.
– Что опять?
– Всё потом.
Подруга в недоумении отступила, и я влетела в квартиру. Налопавшаяся до отвала Лялька свернулась клубочком и уснула, Ярослав ушёл, не сказав, куда и на сколько, а я поехала за своими вещами в дом для персонала. Только глядя на чемодан того же лейбла, что и чемодан Смолова, поняла: вещи надо где-то оставить, иначе будет полная лажа.
– Поставь его куда-нибудь, – попросила я, выдвинув чемодан вперёд. Пусть у тебя побудет какое-то время.
– А чем тебя твой гостиничный номер не устраивает?
– Ну… – Сказать про Смолова я не решилась. – Мало ли. Вдруг нагрянет хозяин, и мне срочно придётся эвакуироваться? Представляешь себе, как это будет выглядеть с кошкой?
Подруга вздохнула, глядя на меня, как на малахольную. Но чемодан всё-таки взяла и покатила по узенькому коридору. Квартира у неё была крохотная, да ещё и на двоих со старшим братом. При другом раскладе можно было попроситься на постой к ней, но куда уж тут!
Я протиснулась за ней в комнату.
– Уф… – Взялась за край футболки и поболтала им. – Жара сегодня. Я вся взмокла в этой дурацкой маршрутке. А ещё твой третий этаж…
– Так переоденься. На фига ты штаны напялила? Ещё бы горнолыжки надела и жаловалась. У тебя нет ничего полегче?
– Да как-то не особо… Была юбка, но я пролила на неё чай и пока не отстирала. И потом…
Подруга отмахнулась. Да, в последнее время у меня всё шло наперекосяк. Объясняй – не объясняй, а результат налицо.
Мира распахнула шкаф, я подошла к ней.
– Сейчас посмотрим, что можно тебе найти, – сказала она, перебирая одежду на полке.
В руках у неё появилась футболка, но Мира отложила её, перешла на другую полку. Я подвинула несколько вешалок.
– Вот! – Вытащила серо-голубое платье. – Самое оно.
Мирка уставилась на меня, как на охреневшую, а потом забрала вешалку.
– Нет, Ань. Давай не это. Я его в позапрошлом году купила на распродаже. Знаешь, сколько я его пасла? Боялась, что размера не останется.
Платье она сжимала так, словно я собиралась отнять его.
Я раскрыла свой чемодан и, порывшись, вытянула платье нежно-розового цвета с пояском. Приложила к Мирке.
– По-моему, это пойдёт тебе больше, – сказала уверенно. – Давай меняться.
Мира недоверчиво взяла у меня платье и посмотрела. Провела пальцами по ткани и, добравшись до ярлычка, округлила глаза.
– Это что, «Прада»? – с благоговением спросила она.
– Угу. Оригинал, не подумай ничего такого.
Озадаченность Миры стала абсолютной.
– Кто ты, женщина?! Я вообще ничего не понимаю! То тебе жить негде, то… – Она приподняла розовое платье и прижала к себе уже оба.
Я потянула серо-голубое за кончик, справедливо расценив, что имею полное право присвоить его.
– Кто я – неважно. Главное, кем я должна быть сейчас. А сейчас я должна быть самой обычной девушкой из пригорода Таганрога. Ты посмотри, может, у тебя там найдётся пара маечек с катышками? И ещё какие-нибудь шорты? Кажется, у меня была футболка от «Дольче и Габбана», тебе бы она подошла. Такая, подожди… – Я присела рядом с чемоданом и распотрошила остатки вещей. Достала футболку. – Вот, посмотри. А ещё… – Порылась снова. – Это «Диор». Не знаю, пользуешься ты кошельками или нет, но он удобный. В любую сумку поместится.
Мирка не двигалась с места. Потом всё так же молча отошла от шкафа и кивнула на него.
– Бери что хочешь, – сказала она глухо. – Можешь и шкаф забрать. А я… Я лучше чайник пойду поставлю. А то у меня стресс.
***
Через десять минут я пришла к Мирке со стопочкой вещей.
– Вот. Что из этого мне можно взять?
Она глянула на меня мельком, не задерживаясь на одежде.
– Садись, – указала мне на табуретку с мягкой подушкой-жабой.
Я села.
– А теперь говори, – потребовала она. – На фига тебе эти тряпки?
– Чтобы изобразить невесту Смолова.
Мира вскинула голову. Кипяток из чайника полился мимо чашки, и подруга быстро поставила его на стол.
– Невесту кого?! Смолова?!
Я кивнула.
Мира шлёпнулась на соседний табурет.
– Кто-то из нас сошёл с ума, – заключила она. – Либо ты, либо я. Но ещё с утра мне казалось, что я в порядке, да и ты умалишённой не выглядишь.
– С нами обеими всё в порядке. Просто… люкс оказался не таким уж и свободным, а Смолов-младший вполне способен свалиться как снег на голову. Это тебе на будущее.
– Хочешь сказать, он был в номере?! – ужаснулась она. – Подожди… Так ты мне вечером звонила, его не было. Тогда…
– Вечером его не было, а ранним утром на рассвете… – пропела я невпопад.
Вымученно посмотрела на подругу, отбросила шутки и стала пересказывать ей последние события, опуская излишние подробности. Десять минут спустя моя чашка была пуста, а Мирина так и стояла полная. Пока я бегала с вещами по солнцу, так запыхалась, что готова была залпом выпить ведро.
– Ну вот, – закончила я. – Как-то так.
– Охренеть. И что, ты реально будешь жить с ним в одном номере?!
– А что мне ещё делать? Спать в одной постели с ним меня это, слава богу, не обязывает.
Подруга сделала выразительную мордашку.
– Ох, а я бы на твоём месте… Он же красавчик! Такого увидишь – уже коленки дрожат. А голос у него…
– О господи! Ты бы с моей сестрой подружилась. У неё тоже от таких вот красавчиков ноги подкашиваются, а потом глаза краснющие.
– Почему?
– Да потому что у этих красавчиков на лбу неоновая надпись «засранец», только вы её в упор не видите.
Подруга открыла рот, но у меня зазвонил телефон. Отец! Я сбросила вызов и отключила звук. Хотела убрать телефон в карман и едва не застонала.
– Мир, – позвала я елейным голоском. – А ты хочешь айфон? Новенький, последней модели, с огромной памятью и смотри каким красивым чехлом? – Я покрутила телефон. – А ещё у меня наушники есть. Хочешь?
***
Одно колёсико у сумки постоянно заедало, и мне приходилось буквально тащить её за собой. Никакого фитнеса не нужно! Неудивительно, что Мирка в отличной форме: месяц с сумками по лестнице, пара поездок с багажом, и готово!
– Не тяжело?
Я вынырнула из мыслей и наткнулась на своё отражение в его очках.
– Нормально.
– Нормально, так нормально, – ответил он. – А то хотел помощь предложить.
– И что же не предложил?
– Так тебе нормально.
Я бросила на него презрительный взгляд и втащила сумку в вертушку. Чтобы вовремя выскочить в холле, пришлось поднапрячься. Но только я подумала, что всё прошло успешно, колёсико застряло. Я дёрнула сумку на себя, и вертушка закрутилась дальше… вместе с отскочившим колесом.
– Уверена, что нормально? – насмешливо спросил Ярослав.
Я молча вручила ему выдвижную ручку и пошла к лифтам. Я же его невеста! С какой стати мне тяжести таскать?!
***
Люкс был прибран, словно я только что в него вселилась. Свежее бельё, новые тапочки. А вот вазы с фруктами на столе в гостиной вчера не было, как и баночек с холодным кофе.
Сонно потягиваясь, навстречу мне вышла Лялька.
– Я же сказал, чтобы ты держала её в комнате, – недовольно сказал Ярослав у меня за спиной.
– Тебя всё равно не было.
– Но сейчас я тут.
– И что? Объясни мне, чем она тебе мешает? Вот чем?!
– Да ничем, – процедил он.
– Ничем – значит, ничем, – язвительно ответила я, припомнив сцену у гостиницы, и, подхватив малышку на руки, почесала за ушком. Взглянула на Ярослава, изогнув бровь.
Он уставился на меня так, словно покусать хотел. Ещё немного, и пар бы повалил из ноздрей.
– Смотри не лопни от злости, – бросила я и, взяв из вазы самый большой и румяный абрикос, пошла к себе.
Хотелось бы знать, на сколько хватит терпения у Смолова-старшего. У моего отца, например, терпение было железным. Сам он за месяц позвонил мне только дважды – в самом начале и сегодня. Ни одного сообщения, о попытках приехать за мной, чтобы вернуть, и говорить нечего! Ну конечно! Он же уверен, что рано или поздно я сама вернусь с поджатым хвостом! Куда же я без дорогущих шмоток?!
Посмотрела на лежащую у меня на коленках малышку, на платье. Нет уж, пап, мне и так нормально. Сам выходи замуж хоть за партнёра своего, хоть за его сына! Или вон… Ленка пусть выходит.
Ярослав сидел на балконе с ноутом. Я с минуту постояла, глядя на море. На закате оно было совсем другим: тихим, величественным.
– День прошёл, – сказала, повернувшись.
Ярослав оторвался от компьютера и медленно поднял на меня взгляд.
– День прошёл, – повторила я и протянула руку. – Гони пятнадцать штук.
– День будет завтра, – отрезал он и снова начал печатать.
– Завтра будут сутки. – Я подошла и взялась за крышку ноута. – Ты говорил про день. Мне нужны деньги, Смолов.
– И зачем они тебе? Можешь заказать в номер всё, что тебе нужно.
– А если мне средство от глистов для кошки нужно, тоже в номер заказать?
– У неё ещё и глисты?!
– Нет у неё никаких глистов! – зло ответила я.
Смолов смерил меня недовольным взглядом и взял мобильный.
– Номер карточки говори. Или телефон.
– У меня нет карточки.
Он посмотрел так, словно я с луны свалилась. Ну да, понимаю! Но не объяснять же ему, что все мои карточки заблокированы!
С шумом отодвинув плетёное кресло, Ярослав встал и ушёл в номер. С моря подул ветерок, стало прохладно, и я пошла за ним. Нашла его в спальне.
– У меня только пять, – сказал он. – Остальное завтра сниму.
– Снимай с запасом, – ответила, забрав деньги.
Пятнадцать за день… Это сколько выходит за месяц?
– М-м-м… – протянула я, определив сумму.
– Что? Сказал же, завтра сниму. Или сегодня вечером спущусь к банкомату. Сейчас мне не до этого, Аня.
– Да я не о том.
– А о чём?
– Знаешь, мне нравится работать подсадной уткой для твоего отца. Зарплата, по крайней мере, получше, чем у администратора отеля. – Я пошуршала купюрой и убрала в карман. Улыбнулась. – Расслабься, Ярослав. Не такая уж я и меркантильная, как ты думаешь. Но…
– Хочешь жить – умей вертеться.
– Точно. Раз уж мне попался олигарх вроде тебя, чего бы этим не воспользоваться? Тем более ты сам предложил.
Напряжение между нами ослабло.
– Тебе идёт это платье.
– Спасибо. Купила пару лет назад на распродаже. Знал бы ты, как я его пасла! Боялась, что моего размера не останется, но мне повезло.
Он хмыкнул. С Миры я взяла обещание, что она под пытками ничего никому не расскажет про меня и Смолова. Она пообещала в обмен на ответное обещание, что я никому и никогда не скажу, откуда у неё платье от «Прада». Само собой, я пообещала, и на этом мы сочли обмен обещаниями законченным. В раздолбанной сумке у меня лежал стратегический запас: две майки, футболка, сарафан и даже спортивный костюм. Напоследок подруга выдала мне босоножки и потрёпанные жизнью шлёпки – самое необходимое на первое время.
– Мне нужно работать, – сказал Ярослав и пошёл обратно.
Я направилась за ним. Сидеть без дела было скучно, плазма в половину стены меня не впечатляла. Разве что пойти по набережной прогуляться. Благо что деньги на мороженое у меня теперь есть.
***
– Чёрт тебя подери, пошла отсюда! Пошла, сказал!
Я бросилась к балкону. Что-то громыхнуло, Лялька пискнула и пулей промчалась мимо меня.
– Мать твою! – гаркнул Ярослав.
На полу валялась открытая бутылка с водой. Фальшивый жених тряс ноутом, и, судя по летящим брызгам, не просто так.
– Эта тварь перевернула бутылку! – сверкая глазами, заорал Смолов. – Дрянь! Я её утоплю.
– Остынь!
– Остыть?! Да тут… – Он вдруг громко чихнул. – Чёрт, – процедил, снова выматерился и швырнул ноутбук на стол.
Я подошла и посмотрела на экран. Половина была тёмная. Попробовала нажать несколько кнопок, и буквы заплясали.
– Его же можно починить, – сказала неуверенно.
– Починить, мать твою?! А работа… – Смолов опять чихнул.
– Ты что, заболел? – Я присмотрелась к нему.
– Убери эту тварь! – прорычал он, глядя на дверь. Лялька стояла между гостиной и балконом. – Убери её, Аня! Я серьёзно! Иначе я её сам уберу.
Глава 4
Аня
Ярослав разговаривал с кем-то по телефону, а мы с Лялькой устроились в кресле. Я всё ещё пыталась оживить ноутбук, заведомо понимая, что это бессмысленно.
– Ну и зачем ты это сделала? – спросила я у кошки. – Нельзя ходить по столу. Понимаешь? Нель-зя, – произнесла по слогам.
В ответ Лялька принялась играть с моей рукой. Со Смолова не убудет. Купит себе десяток ноутбуков, но вот данные… Представила, что бы было, если бы кто-то сломал ноутбук отца. Даже не по себе стало.
– Ты точно не заболел? – спросила у появившегося на балконе Смолова.
За последние полчаса он стал сам на себя не похож: чихнул уже раз пять, а сейчас ещё и глаза у него слезились.
– Пока не заболел, но заболею, если это существо будет бродить везде и всюду.
Рука замерла в когтях у Ляльки.
– Так у тебя аллергия?
Он поджал губы. Вид у него был раздосадованный. Ярослав мрачно посмотрел на нас из-под бровей и захлопнул крышку окончательно сдохшего ноута.
– Почему сразу не сказал?
– Сейчас сказал, этого недостаточно?
– Ты ничего не сказал, я сама догадалась.
– Какая разница?
Разницы и правда не было никакой, а наш разговор походил на выяснение отношений в детском саду.
– Я её не выгоню, – сказала категорично.
– Я это уже понял! Я тебя что, прошу её выгонять?! Но убери её в комнату!
Он хотел уйти, но я придержала его за руку. Ярослав остановился, и я отдёрнула кисть, начисто забыв, что хотела. Вид у него и правда был так себе.
– И что, ничего сделать нельзя? – спросила сочувственно.
– Можно. Наглотаться антигистаминных.
– А больше ничего?
– Слушай, если бы было можно, я бы уже давно решил проблему. Самое лучшее средство – убрать её отсюда. Но мы уже с этим разобрались. Чего ещё ты от меня хочешь?
– Да ничего я не хочу! Что ты психуешь?!
– Да потому что… – огрызнулся он и выдернул руку.
Я проводила Смолова взглядом. Ещё и обиделся как будто! Словно это я виновата, что у него глаза текут и нос! Ну да, вид тот ещё, но всякое же бывает.
– Похоже, тебе придётся какое-то время жить за закрытой дверью, – сказала я кошке. – Мой жених расклеился. Видишь, какой ты, оказывается, страшный зверь. Рядом прошла – и всё, капец.
***
Ночь была душной. Я вертелась с боку на бок, пока не поняла, что у меня закрыто окно. С включённым кондиционером спала я в крайнем случае, а вот шум волн убаюкивал. Впустила в комнату свежий воздух и вышла, чтобы выпить воды, но только зашла в гостиную, наткнулась на Ярослава.
– И что тебе не спится? – спросил он.
– А тебе что?
Он показал мне бутылку с водой. Недолго думая, я выхватила её у него.
– Возьми себе другую, – ответила на невысказанный вопрос. – Мне жарко, и я хочу пить. Кстати, выглядишь куда лучше. Только подумать, Ярослава Смолова сделала маленькая киса.
– Расскажешь кому – придушу, – пригрозил он.
– И останешься без невесты.
Смолов, взяв ещё одну бутылку воды, открыл. Он пил большими жадными глотками, а я не могла отвести от него взгляд. Всё, что на нём было надето – боксёры, отлично подчёркивающие идеальный зад и откровенно демонстрирующие, что спереди тоже всё в порядке.
– Нравится? – спросил он ехидно.
– Ничего мне не нравится.
– А что тогда рассматриваешь?
Я вспыхнула.
– Не рассматриваю я тебя. Надо больно! У тебя самомнение слишком высокое.
– Что есть, то есть.
Я цокнула языком. Наглый, красивый и богатый: адское сочетание.
– Сколько тебе лет? – спросил он неожиданно.
– Зачем тебе?
– Не находишь странным, что я не знаю, сколько лет моей невесте?
Да, пожалуй, странно. Я тоже попила воды.
– Двадцать три. А тебе?
– Двадцать семь.
Я так и думала, что ему около того. Мы одновременно замолчали. Сон и так не шёл, а теперь совсем испарился. Я украдкой продолжала разглядывать Ярослава. На плече у него была татуировка – кольцо с орнаментом, на шее – цепочка с самым обычным крестиком, волосы падали на виски и лоб.
– И давно у тебя аллергия на кошек?
– Давно, – сказал он резче, чем говорил до этого.
Мне показалось, что разговоры на эту тему задевают его. Я присмотрелась и спросила нарочито небрежно:
– Что ты злишься? Ты же не любишь животных.
Он сжал зубы. Ничего не ответил и отвернулся.
Не стоило дёргать тигра за усы, и всё-таки было интересно. Ярослав опять поднёс бутылку к губам. Свет луны попадал на его бронзовую кожу, лунная дорожка сверкала на воде. Балкон на ночь остался открытым, и закрывать его никто из нас не спешил.
– Почему ты сюда приехал? – спросила я, встав рядом. – Мог бы спрятаться от отца где-нибудь в другом месте. На каких-нибудь там Мальдивах, например.
– С чего ты взяла, что я прячусь? – Он бросил на меня взгляд.
– А как это ещё называется?
– Это называется – передышка. У тебя разве не бывало так, что надо выдохнуть, когда на тебя напирают? Если нет, тебе повезло.
Теперь промолчала я. Ага, повезло, как же! Сперва папа решил, что я обязана после института работать его в компании, а когда я не согласилась – решил выдать меня замуж ради блага всё той же компании. Повезло так, что охренеть – не встать.
– Мне нравится это место, – сказал Ярослав после паузы. – Есть тут что-то такое… Вон, смотри. – Он показал на кораблик в лунном свете. – Ты бывала на море в шторм? Когда небо молнии разрезают, а волны такие, что дух захватывает. Открываешь окно, в рожу ветрище, брызги летят во все стороны.
– По-моему, звучит как-то не очень.
Он посмотрел насмешливо.
– Это кайф, Аня. Самый настоящий кайф. Но тебе-то куда… Ты прокатишься на американских горках и развизжишься от страха. Что ты там в своём колхозе видела?
– Уж поверь, что-то да видела, – бросила я с непонятно откуда появившейся обидой. – Спокойной ночи, Ярослав. И смотри… чтобы тебя волной не смыло. А то мало ли… У меня на тебя большие планы.
– Большие планы?
– Очень. Послушала тебя и решила накопить денег на отдых на море. Только без волн и брызг. Мне как-то больше нравятся песок и солнце.
Я пошла к себе, но он окликнул меня.
– Что ещё?
– Завтра у меня благодаря твоей тигре свободное утро. Возьму тебя с собой, так и быть.
– Куда ещё ты меня возьмёшь?
– Куда-нибудь. – Опять дурацкая ямочка и наглый взгляд. – А теперь спокойной ночи, дорогая. Пусть тебе приснится песок и огромные волны.
Аня
Меня разбудил крик чаек. Поднявшись, я зажмурилась от солнца. Боже, кто бы принёс мне кофе…
До конца не проснувшись, я пошла к балкону. Как выяснилось, выход на него был не только через гостиную – он огибал весь наш номер.
– Доброе утро, – услышала сбоку и чуть не вскрикнула.
Ярослав отсалютовал мне чашкой.
– Тебе не говорили, что нельзя так людей пугать, особенно когда они ещё не проснулись?!
– Время – деньги. А ты очень любишь спать.
– Солдат спит – служба идёт, – парировала я. – Зачем мне куда-то спешить, если деньги я и так получу?
Ярослав промолчал, только хмыкнул. Я сочла себя победительницей, вышедшей из этой маленькой словесной перепалки, и отвернулась к морю. Чайки и правда кричали как ненормальные. Некоторые кружили в воздухе, высматривая несчастных рыбёшек, другие грелись на камнях.
– Кофе в гостиной на столике, – снова нарушил молчание Ярослав. – Если он тебе нужен. Если нет…
– Нужен, – ответила и поняла, что снова стою перед ним в майке и едва прикрывающих зад шортах.
Но неловкость прошла, стоило вспомнить, где мы. Да на пляже все в купальниках! И по городу ходят немногим лучше! А я тут…
– А молоко в гостиной есть?
– Проверь – узнаешь.
– Сказать трудно? – бросила, отодвинув тюль, прикрывающий выход на балкон.
Дожидаться ответа не стала. Запах кофе раззадорил, мне надо было срочно включить мозг. На всякий случай.
Наткнулась взглядом на сидящую в лотке с несчастным видом Ляльку. Выражение морды у неё было такое, как будто она не понимала, что творится в этом грешном мире.
Стоило признать: я и сама не так чтобы понимала это на все сто. Но Смолов с утра пораньше… Растрёпанные волосы, голый торс и наглый взгляд… Мама не раз говорила, что красивые мужики – угроза для женских сердец, и лучше десять раз подумать, чем пускаться с такими во все тяжкие. Мне казалось, что я, в отличие от сестры, впитала её слова. Но вот теперь в душу закрались сомнения.