Предчувствие

Глава 1

Прозвенел звонок с урока и спустя минуту школьные коридоры наполнились шумом. Ученики, сломя голову, разбежались по разным сторонам. Кто-то отправился в столовую, кто-то на следующий урок. Однако, мой рассказ не о них. Мой рассказ о девочке по имени Ника, которая чувствовала, что в тот день умрет.

После четвёртого урока она планировала сделать вид, будто у нее очень сильно болит живот, чтобы отпроситься домой. Странное и пугающее чувство не покидало юную душу. Оно нарастало в геометрической прогрессии, и буквально поглощало разум. Ника шарахалась от каждого движения и шума рядом с ней. Когда учительница по геометрии назвала ее фамилию, девочка подпрыгнула на месте и это заметили все. Не обошлось без подколов, разумеется.

Учительница не оставила без внимания ее странное поведение и после урока позвала к себе:

– Все свободны, не забудьте записать домашнее задание с доски! – тучная женщина грозно взмахнула рукой, указывая на левую часть доски, – А ты, Волкова, задержись на минутку.

Ника замерла. Уж не это ли та самая смерть, остаться один на один с математичкой?

Когда одноклассники покинули кабинет, Екатерина Васильевна опустила свой крайне широкий зад на стул, который под тяжестью веса издал противный скрип.

– Что с тобой сегодня, Вероника? Ни единой шуточки за урок. Даже смешинки не было, ты себя плохо чувствуешь?

Девочка поняла, что это её шанс.

– Да, Екатерина Васильевна, живот болит… – соврала ученица и проследила за реакцией обманутой женщины, а затем продолжила, – Еще и голова какая-то тяжелая… – она сделала максимально жалостливое лицо.

– Да, по тебе видно. – отрезала учительница. – Давай-ка, домой. Только предупреди родителей. А я с твоей классной поговорю.

– Спасибо!

Ника медленно покинула кабинет, а когда проверила, что за ней нет «хвоста», прибавила шаг.

Спускаясь по лестнице, с каждой ступенькой ниже, она стала замечать, что окружающие звуки стали приглушаться. Будто каждый её шаг, это щелчок по кнопке громкости.

Тише.

Тише.

Еще тише.

Когда она спустилась на первый этаж, то уже окончательно потеряла слух. Остался лишь легкий звон в ушах.

Ника направилась в сторону раздевалки и заметила, что в этом крыле школьного здания народу намного меньше. И те ребята, которые присутствуют рядом, ведут себя крайне странно. Никто никуда не спешит, кажется, что они даже не двигаются.

Ника не сразу разобралась в своих чувствах: что её пугает больше? Отсутствие звуков или отсутствие жизни на лицах учащихся?

Возле кабинета музыки, который находился совсем рядом с запасным выходом, никого нет. Ника заметила, что в той стороне здания совсем темно. Раньше этой тьмы она не замечала.

Учительница музыки покинула кабинет. Громкий удар захлопывающейся двери, вернул звуки. Провернув несколько раз ключ в замке, учительница пошла по коридору, устремив свой взгляд под ноги. Она коротко бросила взор на Нику и глаза ее были полны сочувствия.

Девочка отправилась в гардероб, вот она достала свой номерок, сегодня ей выпал номер «66». Странно, ведь утром, в спешке, ей казалось, что номер был с другими цифрами.

Она протянула металлический значок гардеробщице, она его взяла, слегка коснувшись своей морщинистой рукой ладони девочки. Её конечность была холодной.

Она посмотрела на номерок и сочувственно окинула взглядом Нику:

– Что же, значит, сегодня ты?

– Что я? – Ника вскинула брови вверх.

Женщина за гардеробной стойкой ничего ей не ответила, а лишь подала верхнюю одежду. Когда Ника взяла её в руки, она поняла, что это и вовсе не её куртка. Она развернулась обратно к гардеробу, протянула чужую вещь и сказала:

– Извините, это не моя куртка.

– Нет, дитя мое, сегодня эта одежда принадлежит тебе. Мне очень жаль.

Женщина резким движением руки захлопнула дверцу и скрылась за ней. Через несколько мгновений она покинула свою клетку, заперла её на замок, и сильно сжала связку ключей в своей худощавой ладони.

Ника развернула то, что дали и даже не поняла, что это: некий черный балахон из переливающейся ткани. Ника оставила чужое прямо на полу у гардеробной, будто боясь испачкать руки и взглядом начала выискивать женщину, которая точно ошиблась.

Казалось, что время остановилось. Все движения, словно оказались в замедленной съемке. Ника увидела девушку. Она не похожа на школьницу. Внешне больше смахивает на молодую учительницу. Белоснежные волосы спадают на хрупкие плечи. Нездоровая кожа лица. Серое платье с длинными рукавами. Босыми ногами, она, словно лебедь, плывет по холодному каменному полу. Никто не обращает на нее внимания. Это странно. Ведь Ника застыла в ужасном изумлении. Энергетика, исходящая от девушки заставляет сердце биться чаще. А ее привлекательность приковывает взгляд. Она не похожа ни на кого, будто мифическое существо выпархнуло со страниц книги. Девушка не просто идет по коридору, она словно двигается под ритм музыки, который слышен только ей. Грациозные, плавные движения приковали взгляд. Но в тот момент, когда они с девушкой встретились глазами, у Ники словно ушла земля из-под ног. Парализующе, девушка смотрит ей прямо на неё. Ника будто уже не принадлежит себе. Не может пошевелиться. Не может издать ни звука. Реальность ускользает от нее, или это она ускользает от реальности?

Девушка приковала на себе её взгляд, словно принуждая смотреть. Никто, кроме Ники, не обращает на гостью внимания.

Изящным движением легкой бледной руки, она касается плеча старшеклассницы, которая стоит рядом, на расстоянии вытянутой руки, но даже не догадывается, кто или что стоит за ее спиной. После того, как бледная тонкая ладонь коснулась плоти, девушка склонилась над ухом школьницы и пропела, едва ли слышно, но голос ее был пленительно чарующим:

– Сме-е-е-рть, сме-е-рть, смерть.

Тишина.

Не присущая общественным местам.

Смиренная.

Как только ладонь отпрянула от плеча, мир вновь вернулся к жизни. Суета, шум, голоса, кто-то спорит, кто-то просматривает ролик в интернете, кто-то хрустит чипсами, кто-то щелкает ручкой. Все нормально. Все в порядке. Все отлично. Но…

Та старшеклассница, словно заколдованная, достала из пенала ручку. Некоторое время она молча смотрела на нее в упор. Подруги, заприметив это, спросили:

– Алин, ты чё? Зависла?

Алина ответила шепотом. Никто не расслышал. Ника держит дистанцию, но находится на низком старте, чтобы убежать. Девушка в сером улыбается, словно ребенок в ожидании фейерверка.

– Я забыла циркуль… – прошептала Алина.

– Цц, – процедила ее подружка, – На, у меня запасной есть.

Подруга достала из сумки запасной циркуль и протянула Алине:

– Только отдать не забудь, ок?

Алина не ответила словом. Алина ответила действием. Игла циркуля устремилась в правый глаз. После второго удара, школьники смекнули, что происходит что-то отвратительное и страшное, и кинулись прочь. С Алиной никто не остался. В испуге никто даже не захотел снять происходящее на камеру. Скорость движений руки, сжимающей циркуль, нарастает. Удар за ударом сопровождается сумасшедшим криком боли. Ника срывается с места, и бежит к выходу.

От волнительного чувства, сидящим внутри неё с самого утра и от увиденной картины, девочку не на шутку мутит. Тело бьет дрожь.

Девушка в сером, словно завершая свой ритуал, кружит в медленном танце под собственную песню, отправляясь следом за напуганным до смерти ребенком.