Моя судьба

Посвящается моему сильному папе.

Чьи вера, поддержка и любовь научили меня никогда не сдаваться.

Глава 1

Боль.

Ужасная и невыносимая.

Я чувствовала, как моё тело разрывалось от непрекращающейся боли. Будто тысячи иголок бились в грудь, давили, желая сломать, окончательно убить. Мои лёгкие опустели. Я не могла сделать вдох. Мысль о жажде конца мучениям невыносимо скреблась о стены моего разума. Я испытывала эту боль с четырёх лет. Каждое утро. День за днём. Люди говорили, что благодаря ей, мы становились красивее. Что каждая леди должна была пожертвовать чем-то ради приближения к идеалу.

Я разделяла их мнения. Мы могли пожертвовать здоровым сном ради красивой долго собранной прически. Могли отказаться от сладкого ради ярко выраженных скул.

Но от свободы? Никогда!

В платье, которое так гордо преподнёс мне отец, я чувствовала себя как птица, запертая в клетке из синего атласа. Опираясь руками на стоящее зеркало, я осматривала себя с ног до головы: длинные, волнистые волосы рыжего цвета, блёклые зелёные глаза, овальное лицо с густыми бровями, розовые щёки, круглый нос, две маленькие родинки над пухлыми губами. Мне нравилась моя внешность, но я никогда не считала себя красивой. Я была высокой, но при этом не обладала стройной фигурой. Именно поэтому мне приходилось испытывать эту страшную боль. Тугой корсет давил на всё, что было внутри, создавая красивую картину снаружи.

– Не слишком туго? – спросила Тали.

– Как бы ты не затянула эти дьявольские завязки… – я сделала вдох. – Мне всё равно будет больно.

Я поморщилась. Моё тело отвыкло от тесной одежды.

– Извини. – опустив глаза, сказала фрейлина. – Я хочу, чтобы ты выглядела безупречно! Сегодня важный день. Благодаря корсету все увидят твою красивую талию.

– А я думала, ты жаждешь увидеть мою мучительную смерть. – я глубоко вдохнула. – Ещё немного и я правда задохнусь.

– Сегодня ты не умрёшь! – воскликнула она.

Тали ослабила хватку и улыбнулась.

– Сегодня, Ви́вьен Грóссо, ты всех поразишь!

– Мне всё равно, что обо мне подумают напыщенные дворяне. Я не собираюсь кого-то из них поражать.

Я сжала губы. Уж слишком было больно.

– Единственное, что может заставить открыть их рты от изумления, так это очередная сплетня, а не моя красивая талия.

– Принц Николас не разделяет твоих взглядов. – Тали подмигнула мне. – Не думаешь?

– Я его не знаю.

По крыше особняка барабанил дождь. Напоминая, как сильно я соскучилась по осенней атмосфере.

– И не хочу узнавать.

– Тебя не было почти семь лет! – напомнила Тали. – Многое изменилось.

 Девушка закончила шнуровать корсет. Я наконец-то выдохнула. Но болезненная скованность никуда не ушла.

– В последний раз ты видела Николаса, когда была ребёнком. – сказала Тали. – Принц вырос и, скажу тебе! Он стал очень хорош собой.

– Лучше бы я не возвращалась. – я прошептала.

Отойдя от зеркала, я присела на кровать.

– Не говори так!

Тали опустилась рядом и положила руку мне на плечо, нежно погладив кожу.

– Если ты переживаешь из-за сестёр… Они всегда были такими! Мы выросли вместе. Селестина и Флоренс с детства были… Уникальными.

– Да! – я усмехнулась. – Уникальными! Идеальное описание их ненормального поведения. Только двое в этом особняке были рады моему возвращению.

– Герцог Стефан безумно скучал по тебе. – Тали печально улыбнулась. – Я тоже. Слишком много произошло за семь лет. Всего не рассказать.

– В моей памяти Николас остался ребёнком, а теперь он ищет жену. – я покачала головой. – Время и вправду улетает.

Двери без стука открылись и в комнату, как ураган залетели мои старшие сёстры.

В шикарном красном платье, с длинными чёрными волосами и тёмными глазами, белоснежной кожей и алыми губами – Селестина выглядела потрясающе. Она обладала неземной красотой, холодной, но такой завораживающей. Смотря на неё, каждый мужчина млел и не мог более забыть её волшебных глаз.

Флоренс была не менее красивее старшей сестры. Обладая густыми чёрными волосами, её взгляд был более светлого оттенка. В отличие от Селестины, которая имела чёрные, как ночь глаза, взгляд Флоренс был наполнен медовым оттенком, а на солнце и вовсе превращался в золотой. Её изысканное платье тёмно-зелёного цвета было украшено маленькими бисерами и нежными кружевами, а волосы собраны в сложную прическу на затылке.

Мои сёстры, как всегда, выглядели превосходно. Не зря их называли первыми красавицами Адории. А я жила в тени их величества.

Сёстры пошли в отца. У него были такие же густые, тёмные волосы и карие глаза, белоснежная кожа и идеальная для мужчины фигура. В семье Гроссо все славились похожей внешностью. Все, кроме меня. На фоне черноволосых родственников, я казалась рыжим пятном с зелёными глазами. В детстве сёстры подшучивали надо мной. Убеждая, что меня подбросили на крыльцо особняка.

Отец говорил, что я пошла в мать. Внешностью, характером, свободолюбивым духом. Во всём мы были похожи. Она умерла при моих родах. Судьба лишила меня шанса увидеть и узнать женщину, подарившую мне жизнь. Я сотни раз пыталась расспросить отца о матери, но он сразу закрывал тему или уходил от разговора. Я знала только её имя. Маргарет.

– Почему ты ещё не готова? – облокотившись спиной о дверь, недовольно спросила Селестина.

– Мы скоро выезжаем, поторопись! – Флоренс рассматривала книги на моём столе. – У тебя одни любовные романы! Ты в своих лесах и горах очевидно изголодалась по мужскому вниманию.

Я любила сестёр. Правда любила. Они меня раздражали, вечно обзывали и принижали, но они были моими сёстрами. Мы виделись в лучшем случае раз в год. Но этих коротких встреч было достаточно, чтобы пережить разлуку на ближайшие десятилетия.

Когда мне исполнилось тринадцать, наша тётя, Верóника Гроссо предложила пожить у неё в Горных Вершинах. Она желала воспитывать нас на своей настоящей родине, ведь отец был именно оттуда. В детстве переезд в другую страну на север, где царствовала вечная зима, казался великолепным спасением. Шансом сбежать от одиночества и старших сестёр. Мне удалось скрыться от ежедневных унижений и ненависти, но с годами одиночество никуда не ушло.

Я общалась со своим двоюродным братом Ричардом и его младшими сёстрами, но это была лишь семейная вежливость. Друзей у меня так и не появилось. Точнее не осталось. Семилетнее одиночество в снежных горах, в вечной гонке за жизнью и ежедневной охоте помогли мне стать той, кем я являлась. Но одиночество превратилось в моего верного соратника.

Селестина в свои двадцать два никогда не держала в руках оружие, когда же на моих ладонях были мозоли от мечей. Флоренс в свои двадцать один не видела настоящую драку, а я защищала Ричарда в диком лесу от охотника, пытающегося украсть нашу добычу. Мне было девятнадцать лет, но я видела и пережила намного больше, чем они. А моя жизнь только начиналась.

– Вивьен. Я понимаю, что перед моей красотой невозможно устоять. Но советую перестать разглядывать и начать собираться! – высокомерно кинула Селестина. – Тали, преврати нашу дикарку в подобие леди.

– Как прикажите, леди Гроссо! – поклонившись, Тали взяла синий атлас и начала надевать на меня платье.

Мне нравилась Тали не только своими белокурыми локонами, но ещё и тем, что кроме меня она ни к кому не обращалась неформально. Когда мы были детьми, я взяла с неё обещание называть по имени только меня и никого больше. Без титулов и почестей. Просто Вивьен.

Я чувствовала, что являлась особенной. Что подобная привилегия была только у меня и сёстрам до неё никогда не добраться. Сейчас это было не так важно, но всё равно приятно.

– Мне интересно. – задумавшись, я повернулась к сёстрам. – Принц один, а вас двое.

Лицо Селестины было таким красивым и завораживающим, что я на мгновение потеряла мысль.

– Как вы его поделите? – я спросила, прийдя в себя.

– Можешь не переживать. – ответила Селестина, откинув тёмные волосы за спину. – У тебя всё равно нет шансов.

– И как мне быть? – я наклонила голову и театрально надула губы. – Придётся целыми ночами рыдать в подушку от беззаветной любви!

– Вивьен. – Селестина схватила меня за подбородок. – В этой игре есть один победитель. И это буду я.

– Твоя самоуверенность выше всяких похвал!

Я нахмурилась от нарастающей боли.

Тали начала зашнуровывать платье, а Селестина вонзилась ногтями мне в кожу.

– Скоро ты увидишь, как корона сияет на моей голове.

Селестина отпустила моё лицо и по-собственнически села на мою кровать.

– Вивьен, ты ошиблась. – Флоренс скучающе пролистывала очередной роман. – У Николаса есть младший брат Адриан. Так что принцев двое.

– Какой идеальный расклад.

Я потёрла подбородок. Ощущение впивающихся ногтей не покидало.

– Но лишь один из них станет королём. – закинув ногу на ногу, сказала Селестина.

Улыбнувшись, она зловеще посмотрела мне в глаза и произнесла:

– И лишь одна из нас станет королевой.

Глава 2

Меня трясло. Тело покрылось мурашками. Зубы стучали. Сердце колотилось так быстро, что кислорода не хватало.

Холод всегда был мне по душе. Я находила в нём спокойствие. В Горных Вершинах морозный воздух и сильный ветер были моими верными соратниками. Но в Адории моё тело совсем по-другому реагировало на подобную погоду. Сидя в несущейся по дороге карете, я наблюдала за каплями дождя на окне. Гадая, какая стечёт быстрее?

Осень в Адории проходила медленно и пасмурно. Деревья уже давно покрылись золотой листвой, а лес окрасился во всевозможные оттенки красного, оранжевого и жёлтого. Моя первая осень за последние семь лет. Глаза наслаждались живописной картиной, но сердце тосковало по снежным елям и бурным рекам.

– Мои ноги трясутся! – воскликнула Флоренс.

– Это от холода. – успокоил отец, укутавшись в меховой плащ. – Осень обещает быть морозной.

– Я так волнуюсь! – Флоренс теребила платье. – Не могу успокоиться.

– Дорогая, ты выглядишь замечательно! – отец улыбнулся ей. – Не переживай, принц Николас оценит твою красоту.

– Он её даже не заметит. – усмехнулась Селестина. – Зачем ему обращать внимание на меньшее, когда есть я?

Мне хотелось выбросить её из кареты.

– Не переоценивай свои возможности, Селестина. – я посмотрела на сестру. – У Флоренс больше шансов завоевать сердце принца. Её характер мягче.

– Может и так. Я довольно своенравная, признаю. – согласившись, Селестина подозрительно улыбаясь посмотрела на меня. – Я открою тебе секрет, дорогая Вивьен.

Сестра наклонилась ко мне, блеснув тёмными глазами.

– На всех балах первый танец Николас разделяет со мной. – наслаждаясь каждым словом, призналась она. – С самого детства он не приглашал никого кроме меня.

– Конечно, он приглашает тебя. – я согласилась. – Ты ростом с лошадь. Ему так физически удобнее.

– Это ничего не значит! – возразила Флоренс. – Я тоже много раз танцевала с Николасом.

– Ты думаешь, он это помнит? – спросила Селестина, закатив глаза.

– Да! – воскликнула Флоренс. – Каждый танец.

– Прекращай жить в фантазиях. – Селестина отвернулась от Флоренс.

– Не отворачивайся, когда я с тобой разговариваю! – Флоренс толкнула её в плечо.

– Прошу прощение, ваше величество! – Селестина ударила в ответ. – Не знала, что вы так чувствительны!

– Девочки! – крикнул отец. – Быстро прекратите! Не хватало устроить драку! Обеим за двадцать, но ведёте себя в точности, как дети!

Нахмурив брови, отец перевёл взгляд с Селестины на Флоренс. Я старалась не рассмеяться.

– Разве так ведут себя леди? – спросила он.

– А вы меня называете дикаркой.

Я посмотрела в окно. Высокие деревья потихоньку ушли, а неровная лесная тропинка сменялась кирпичной дорогой. Мы подъехали ко дворцу династии Дюран. Со стороны он казался огромным, а вблизи был вовсе гигантским. Высокие, острые крыши. Длинные, ажурные окна и растущая лоза красных роз, покрывшая почти все стены дворца. Проезжая через большие чёрные ворота, я успела заметить герб королевской семьи: красная роза с чёрными шипами, лежащая в пасти льва. Устрашающе.

Последний раз я была во дворце много лет назад. Ещё ребёнком отец брал нас на различные приёмы и балы, но с возрастом я потеряла к ним всякий интерес. Когда моя семья отправлялась на очередное мероприятие, я оставалась дома и читала книги. А иногда, заперевшись в комнате, играла с Тали в карты. Хоть это и считалось дурным тоном.

Меня никогда не привлекали танцы и шумное веселье. В отличие от других детей, которые забавлялись в прятки, бегая по дворцу, я стояла рядом с отцом и графами, слушая пьяные разговоры о политики и грядущих битвах. Мне нравилось размышлять о власти и стратегии войны. Даже в детстве это было важнее, чем бессмысленная беготня.

Выйдя из кареты, я подняла голову и вновь поразилась невообразимой высоте королевского дворца. Казалось, что пики крыш находились далеко за облаками. Там, куда даже птицы боялись залетать.

К нам подошёл пожилой мужчина с длинными, седыми волосами, собранными в аккуратный хвост на затылке. Его серые глазами отозвались отголосками прошлого. Я вспомнила старичка. Дворецкий Себастьян – верный слуга королевской семьи. Из-за невысокого роста в детстве я называла его добрым гномом. Себастьян обнялся с отцом и одарил нас искренней улыбкой. Остановив свой взгляд на мне, старичок задумался.

– Моя младшая дочь Ви́вьен, – пояснил отец, положив руку на плечо дворецкому. – Пару недель назад вернулась из Горных Вершин.

– А! Помню вас, миледи! – старичок взял мою руку и легонько поцеловал. – Вы были кудрявым ребёнком! Смотрю, ваши локоны поубавились. Дикие увлечения дают о себе знать. Конечно! Вряд ли у вас есть время ухаживать за волосами после боёв с мужчинами в тавернах.

Я многозначительно посмотрела на отца. Про эту историю никто не знал, кроме него. Прошлым летом мой двоюродный брат Ричард после охоты уговорил меня зайти в деревенскую таверну. Брат напился и полез в драку. Тогда я ударила нападавшего бутылкой по голове и мы смогли сбежать. Я написала об этом в письме отцу. Даже тётя Вероника не ведала о пьяной выходке сына.

– Как много оказывается мы о тебе не знаем, дорогая сестрёнка! – Селестина покачала головой. – Удивительно.

– Если бы ты удосужилась отвечать на мои письма чаще, чем раз в полгода, – я улыбнулась сестре, – эта история показалась бы тебе пустяком.

Селестина отвернулась, сохранив молчание. Очевидно сестра не испытывала никакого сожаления.

– Поспешим во дворец! – торопил Себастьян. – Бал уже начался!

Дворецкий жестом руки пригласил нас к мраморной лестнице, ведущей ко входу. Мы последовали за ним.

– И многим своим друзьям ты рассказал о моих увлечениях? – прошептала я, догнав отца.

– Только Себастьяну. Среди моего окружения твои увлечения не то, чем можно гордиться. – он неловко кашлянул. – Здешние дворяне хвалятся красотой своих дочерей и их успешным браком.

Посмотрев мне в глаза, отец грустно вздохнул.

– Твоя жизнь похожа на жизнь охотника отшельника. Сильного и храброго, умного и бесстрашного, но одинокого. Вивьен, ты воплощение сына мечты любого отца. Но к сожалению, от идеальной дочери ты далека.

Я бы соврала, сказав, что его слова меня не ранили. Отец всю жизнь видел во мне несостоявшегося наследника. Он радовался моим успехам рукопашного боя и стрельбе из лука. Но довольная улыбка сменялась разочарованием, когда я высказывалась против брака и создания семьи.

Оказавшись внутри дворца, я ослепла от обилия золотых вещей. Я тоже принадлежала к королевскому роду, хоть и но не выросла среди богатств. Тётя Вероника правила Горными Вершинами, но я никогда не видела такого огромного количества дорогих вещей.

В детстве я не обращала на это внимания, поэтому в моей памяти такая информация просто не задержалась, но теперь я была искренне удивлена. Идя по тёмным коридорам, я разглядывала каждую деталь. Пока сёстры волновались и поправляли волосы, а отец беседовал с Себастьяном, я внимательно изучала картины. Все стены оказались увешаны портретами бывших монархов. Некоторые были в возрасте, а другие же слишком молоды. Короли, королевы и их дети. Так много людей жили в этом дворце. У каждого была своя история, своя судьба. Они радовались, любили, предавали. А теперь они все были мертвы.

Войдя в тронный зал, меня поглотил колорит местных запахов. Обилие ароматных, ярких духов смешалось с дымом от сигар. Дворяне танцевали, смеялись и выпивали. Не думая о завтрашнем дне, они отдавались моменту. Такая жизнь никогда меня не привлекала. Я чувствовала себя лишней.

Себастьян привёл нас к возвышению в самом сердце зала, где происходило всё веселье. На возвышении восседала королевская семья. Ручки, усыпанные рубинами, и высокие спинки золотых тронов обвивали стебли роз с острыми шипами. По легенде, алые бутоны являлись признаком силы семьи Дюран и в день, когда розы завянут, наступит конец династии и мирному времени Адории. Но я не верила в магию цветов и подозревала, что слуги ежедневно меняли цветы, поддерживая старую байку.

Король Жером попивал вино и беседовал со своей женой Клеменс. Принц Адриан, нахмурив брови и яростно жестикулируя, рассказывал что-то принцессе Изабелле, которая, наклонив голову, рассматривала свои руки, явно не слушая брата. Со стороны они казались совершенно нормальной семьей. Я бы так и подумала, если бы не слышала множество слухов о членах династии.

Ходили слухи, что король Жером любил выпить и приставать к молодым девушкам, а в гневе мог собственными руками отрубить провинившемуся голову.

Королева, наоборот, являлась превосходной женщиной с добрым сердцем. Из-за своей безграничной любви к мужу она прощала его пьяные выходки и бесконечные измены. Ярко улыбаясь, Клеменс выглядела счастливой. Но на мгновение мне привиделась ненависть во взгляде устремлённом на короля.

Про принцессу я тоже была наслышана. Больше от сестёр. Изабелла и Селестина ненавидели друг друга, это пошло с детства. Но в чём скрывалась причина, я не знала. Они обе были эгоистичные и надменные. Возможно, из-за своей гордости эти двое никак не могли найти общий язык.

Принц Адриан оставался для меня открытой книгой. Единственное, что я знала – он обладал уникальной способностью влюблять и очаровывать девушек, а по слухам даже мужчин.

Я повернула голову и встретилась с медовыми глазами. Обладатель пленяющего взгляда был красив. Он имел густые каштановые волосы, белоснежную кожу, ровный нос, пухлые губы, нахмуренные брови. Сидя на троне в чёрном камзоле с золотой вышивкой, кареглазый рассматривал меня, не узнавая. Им был принц Николас Дюран. Безумно красивый наследник трона и будущий муж моей сестры.

Глава 3

Я стояла в оцепенении. Не понимая, из-за холода или из-за восседавшей передо мной королевской семьи, а может из-за красоты наследного принца. Я совсем не могла пошевелиться. Будто все мышцы вдруг пропали. Тело так и манило упасть.

Мне было некомфортно чувствовать на себе взгляд мужских глаз. В них читалось непонимание и некая заинтересованность. Осмотрев меня с ног до головы, Николас отвернулся. Это продлилось пару секунд, но ощутилось, как целая вечность.

– Ваше Величество, прибыл герцог Гроссо со своими дочерьми. – оповестил дворецкий.

Поклонившись, Себастьян удалился.

Отец подошёл к королю и дружелюбно пожал руку. Их связывала многолетняя дружба.

После гибели родителей, отец уступил трон своей старшей сестре Веронике и сбежал из Горных Вершин. Он решил поселиться в Адории для создания новой жизни.

В то время Жером был наследным принцем. Между ними образовалась крепкая связь. Знание политики и военного дела помогли отцу занять высшее место в королевском совете и стать правой рукой тогдашнего принца, а позже десницей молодого короля.

Унаследовав престол, Жером перестал интересоваться делами государства и всё свободное время уделял молодым девушкам и дорогим винам. Тогда обязанности и ответственность за страну пали на плечи моего отца – Стефана Гроссо. C чем он до сих пор прекрасно справлялся.

Встав с трона, король взял бокал вина и передал его моему отцу. Было видно, что отец не разделял пристрастие друга к алкоголю, но отказать не мог.

– Посмотрим на твоих дочерей, Стефан! – воскликнул король.

Допив содержимое, мужчина кинул бокал на пол. Звук бьющегося хрусталя напугал меня, из-за чего я дернулась. Казалось, дикая выходка была неприемлема лишь для меня, ведь больше никто не обратил на это внимание. Смотря на своего мужа, королева пыталась сохранять невозмутимость, но его поведение было ей противно.

– Селестина Гроссо! – спустившись с возвышения, король обратился к моей сестре. – С вами мы знакомы.

– Ваше Величество. – ярко улыбнувшись, Селестина присела в реверансе.

– Я слышал, что прошедшее лето мой сын провёл в вашей компании. – король усмехнулся. – А я то думал, где он пропадает? Теперь вижу… У него были дела поважнее.

Руки Флоренс сжались в кулаках, а в глазах появились искорки гнева.

Посмотрев на принца, я увидела скучающее лицо. Сидя на троне, Николас разглядывал дворян, не обращая внимание на ведущийся разговор.

– Его высочество был благосклонен ко мне. – ответила Селестина, посмотрев на принца.

Но глаза Николаса блуждали по тронному залу.

– Надеюсь, доброта не утихнет. – произнесла сестра.

– Флоренс Гроссо! – воскликнул король, приблизившись к другой моей сестре. – А как вы провели своё лето?

– Без вашего сына, – ответила она, – к сожалению.

Бросив беглый взгляд на Николаса, Флоренс присела в реверансе. Но наследнику трона не скрывал своё безразличие. Всем своим видом показывая, как ему хотелось уйти.

– Какой негодник! – воскликнул король. – Женщин нельзя лишать своего внимания, иначе они оставят тебя без приятностей!

Громко рассмеявшись, Жером подмигнул Николасу, но тот лишь закатил глаза. Смех короля был хриплым и до тошноты мерзким.

– Не волнуйтесь, моя дорогая! – Жером похлопал Флоренс по плечу. – У вас будет время пообщаться с моим сыном.

Подойдя ко мне, король обвёл меня пристальным взглядом. Остановившись на глазах, король наклонился.

– Вы должно быть Вивьен? – спросил мужчина.

Присев в реверансе, я опустила голову. Никогда не любила излишнее внимание, особенно мужское.

– Вы так похожи на свою мать. – он с отвращением выплёвывал слова. – Одно лицо.

Подняв голову, я посмотрела на отца. Но он старался сфокусировать внимание на Жероме.

– Благодарю, ваше величество. – выдавила я.

– Дитя…

Погладив меня по щеке, король положил ладонь на мой затылок, наклоняя ближе к себе. Его горячие пальцы были липкими из-за вина. Жером приблизился к моему левому уху.

В нос ударил запах спиртного. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, желая скрыть нарастающее отвращение.

– Надеюсь, ты не станешь такой, как она. – коснувшись мочки моего уха, прошептал Жером.

Отпустив моё лицо, король развернулся и вальяжно уселся на трон.

Его слова, как и прикосновения были до дрожи ненавистны. Мне захотелось всем телом окунуться в холодную воду, дабы начисто отмыться.

Вероника рассказывала, что мама была в плохих отношениях с династией Дюран. А королева Клеменс вовсе её ненавидела.

Я сжала кулаки от переполняющей ярости. В один момент меня охватило желание вонзить кинжал в пропитанную алкоголем глотку короля. Так сильно, чтобы он задохнулся в собственном яде.

– Стефан, у тебя прекрасные дочери! – воскликнул король.

Закинув обе ноги на ручку трона, Жером выхватил у дрожащего слуги очередной бокал.

– Одна из них точно станет королевой! Но это, конечно, решать моему сыну.

– Я думаю, у меня нет право что-либо решать, – ответил принц, – отец.

Услышав бархатный голос Николаса, я перестала дышать. На какой-то момент моё сердце замерло, в ушах зазвенело. Руки вспотели, а в горле пересохло. Злость тут же сменилась вдохновением. Посмотрев на принца, мои глаза встретились с его таинственным взглядом. Он смотрел прямо на меня.

– Николас! – крикнул король, потерев переносицу.

– С вашего позволения, я уйду. – попросил принц. – У меня нет желания вновь нарваться на твой летающий меч.

Встав с трона, Николас спустился с возвышения и прошёл мимо нас. Время как будто остановилось. Я видела, как он смотрел прямо на меня. Не обращая внимания на попытки Селестины взять его за руку, Николас прошёл прямо около меня, легонько задев плечом. Я не могла дышать. Сердце было готово вот-вот выпрыгнуть из груди.

– Изабелла, побудь с ним. – королева нежно обратилась к дочери. – Пожалуйста.

Нехотя встав, принцесса последовала за братом, грубо толкнув Селестину.

– Ах! – Изабелла изобразила удивление. – Не заметила. Прошу прощения.

– Бедняжка. – Селестина схватила принцессу за предплечье. – Трудно жить с косоглазием?

Они играли в мою любимую игру. Смертельную.

– Ударишь? – спросила Изабелла.

Усмехнувшись, принцесса прошептала:

– Я только этого и жду.

Темнота заполонила сердца девушек. Их вражда душила меня, сделав невольным наблюдателем.

– Ты пожалеешь. – пригрозила Селестина.

Сестра сильнее впилась в ткань платья принцессы.

– В следующей жизни. – ответила она.

Изабелла оттолкнула Селестину и растворилась в толпе дворян. Ненависть между ними всегда упоминалась в беседах сестёр. Как только разговор заходил о королевской семье, Селестина пыталась оскорбить или унизить Изабеллу.

– Пожалуй, я тоже удалюсь. – потянувшись, принц Адриан встал с трона. – Не желаю и дальше учавствовать в этюде «счастливая семья».

– Ты никуда не пойдёшь! – Жером сделал несколько новых глотков вина.

Не слушая отца, под шум веселых разговоров и мелодичной музыки, принц безразлично прошёл мимо нас и вышел из тронного зала.

– Адриан! – крикнул король, но сын уже не мог его услышать. – Мелкий ублюдок.

– Благодарю, что прибыли на наш скромный приём! – королева Клеменс смогла выдавить широкую улыбку.

Скромный? Она должно быть шутит!

Вокруг было так много наряженных дворян, увесивших себя тоннами дорогих камней и роскошных тканей, что если можно было продать все их украшения, то Адория избавилась бы от бедности.

– Наслаждайтесь вечером! – приказала королева.

И вновь яркая улыбка.

В моём сердце появилась жалость к женщине. Выносить отвратительное поведение мужа и ужасный характер избалованных, эгоистичных детей было выше всякого терпения. Она была сильной и очевидно несчастной.

Поклонившись, мы отошли, как можно дальше от центра тронного зала.

– Они всегда такие? – я спросила, потерев щёку.

– Вивьен, они особенная семья. – ответил отец. – На плечах династии огромная ноша.

Он защищал их. Даже после того, как король прошёлся губами по мочки уха его младшей дочери, отец был на его стороне. Мне стало тошно от его непоколебимой преданности.

– Никакая ноша не оправдывает такого!

Я с отвращением коснулась липкой щеки.

Мне захотелось содрать кожу.

– Власть дурманит разум. – прошептала Флоренс.

– Я и подумать не могла, что король Адории будет вести себя так неуважительно! – я возразила.

– У тебя много смелости в словах, сестрёнка.

Приблизившись, Cелестина посмотрела на меня.

– Будь осторожна в присутствие Жерома. Сдерживай свою неприязнь так же старательно, как сдерживала сегодня. Иначе останешься без головы. Поверь, твой возраст и титул померкнут на фоне его жажды крови.

Селестина говорила искренне. В её взгляде было что-то мне незнакомое, совершенно странное и пугающее.

Беспокойство.

Моя сестра беспокоилась обо мне.

Селестина мотнула головой, сменив несвойственное ей настроение на игривую улыбку.

– Не хочу разговаривать. Хочу танцевать!

Селестина взяла Флоренс под руку.

– Ты со мной? – спросила Селестина.

– Да. – ответила Флоренс. – Нужно выпустить собравшийся пар.

Развернувшись, сёстры весело поспешили к танцующим. Даже не спросив, хотела ли я присоединиться. Меня не удивило их безразличие. С годами я становилась всё более незаметной.

– Гроссо!

Махая рукой, в нашу сторону шёл мужчина средних лет в шикарном фиолетовом костюме. Похожий на баклажан измазанный в золоте.

– Дерюби! – улыбнувшись, отец обнял друга.

– Твои дочери войдут в список претенденток? мужчина похлопал приятеля по плечу. – Моя Вирджиния будет в нём!

– Вивьен, ты не могла бы…

Одним взглядом отец показал, что мне лучше уйти.

– Конечно. Герцог Дерюби.

Поклонившись, я поспешила к дверям.

Беги из этого дворца, Вивьен.

В голове засела мысль об одиночестве. У всех вокруг были верные товарищи. У всех, кроме меня. В Горных Вершинах помимо тёти Вероники и Ричарда я общалась со своими двоюродными сёстрами. Вряд ли нас можно было назвать друзьями, ведь им было по десять лет.

Находясь среди роскоши и богатств, я была одинокой. Выйдя из тронного зала, я почувствовала обволакивающий тело холод. По оголённым плечам пробежали мурашки. Я тотчас пожалела, что наши меховые плащи забрали при приезде. Пройдя мимо стражников, я устремилась в глубь дворца. Опуская голову каждый раз, когда на пути попадались бродившие по коридорам дворяне или слуги. Мне хотелось остаться одной, раствориться в собственных мыслях, стать невидимкой. Их поклоны и заинтересованные взгляды создавали ощущение слежки на охоте. В снежных лесах я всегда была в роли кровожадного хищника. Но во дворце династии Дюран впервые почувствовала себя беспомощной жертвой.

Я забрела в самую глубь пустующего, почти неосвещенного коридора. Его темнота устрашала, но шанс уединения безумно манил. Оглядевшись по сторонам, я сняла туфли и, подняв широкие юбки сапфирового платья, побежала на встречу ночи. Холодный мрамор целовал мои пятки. Его ледяные прикосновения оставались мурашками на коже. В моей голове заиграл целый оркестр: скрипки, виолончели, фортепьяно, барабаны, саксофоны – всё смешалось в царственном вальсе. Я бежала так быстро, что создаваемый мной ветер растрепал локоны. За время проведённое в Адории, мне больше всего хотелось вырваться на воздух. Лёгкие начинали гореть. Нехватку кислорода усугубляла боль от тугого корсета, который душил меня с самого выхода из особняка.

Добежав до конца коридора, я оказалась в арке, ступени которой вели в королевский сад. Лунный свет развеял кромешную тьму и подарил вечеру таинство. Я подняла голову и увидела ночное небо, усыпанное множеством сияющих звёзд. Они, как многолетние светлячки, освещали странникам путь. Звёзды бесспорно были прекрасны, но меня всегда привлекала луна. Полумесяц. С детства он казался мне по особенному родным.

Недолго понаблюдав за ночной красотой, я спустилась по лестнице. Почувствовав холодный воздух, ступила на приятную траву, чуть-чуть мокрую из-за утренней росы, я прикрыла глаза от наслаждения. Идя по саду, я не могла наглядеться здешней красотой. Всюду росли кусты красных и белых роз, мраморные статуи ангелов казались живыми, а ажурные скамейки заросли зеленой лозой. В центре сада находился фонтан. Жажда прохлады подтолкнула меня к нему.

Присев на край, я опустила руки в зеркальную воду, отражающую лунный свет. Я тёрла щёку, старательно уничтожая липкие следы пальцев короля. Ополоснув лицо и шею, я посмотрела на ладони. Мозоли от мечей почти прошли. У меня не было возможности тренироваться в последние недели. Отец ежедневно заставлял проводить часы с преподавательницей королевского этикета и модисткой, которая была слепа на один глаз. Из-за чего вечно, промахиваясь мимо ткани, втыкала иголки мне в кожу.

Я прикоснулась к шраму на левой ладони. Мне нравилось трогать его. Одиночество не казалось мрачным, когда я смотрела на эту продолговатую линию. Единственное, что у меня осталось. Моё вечное напоминание о прошлом. Моё вечное напоминание о нём.

– Вы нарушаете моё уединение.

Мужской голос вывел из воспоминаний. Не оборачиваясь, я сразу поняла, кому он принадлежал. Немногие обладали таким низким баритоном.

– Тогда вам следует уединиться в другом месте.

Мой шёпот был еле слышан. Я гладила большим пальцем шрам, мечтая вернуться в день, когда его получила.

– Кто вы?

Тень собеседника упала на мои ноги. Я не могла не заметить его пышные волосы, широкие плечи и руки, покоящиеся в карманах штанов.

– Никто.

Я хотела погрузиться в собственные мысли, побыть наедине с внутренним миром, раствориться в мечтах. Пересматривать в голове его улыбку и переслушивать звонкий смех. Я хотела вновь увидеть его. Сплести наши тёплые пальцы. Заглянуть в глаза. С годами меня перестало пугать одиночество. Теперь меня пугало время. Я начинала забывать его облик.

– Вы младшая дочь герцога Гроссо.

Он не спрашивал. Он прекрасно знал, кем я являлась.

– Молодой девушке небезопасно бродить одной по ночному дворцу.

– Тёмные коридоры меня не пугают.

– Незнакомый мужчина тоже не вызывает никакого беспокойства?

Он начал приближаться, пока носки его туфель не уперлись в подол моего платья. Не поднимая головы, я продолжала гладить шрам. Цепляясь за него, как воин цепляется за щит в кровавой битве.

Тёплая рука опустилась на макушку моей головы. Он запустил пальцы в мои волосы. Аккуратно откинув их на плечо, он оголил мою шею.

Я не понимала, почему позволяла дотрагиваться до себя. Его касания были приятны, легки и ускоряли сердцебиение.

Почти невесомым движением руки он убрал выбивающийся локон за ухо. Тёплые подушечки пальцев опустились на мой подбородок, заставляя поднять голову.

Оторвавшись от ладони, я посмотрела на него.

В свете луны карие глаза отдавали медовым оттенком. Они были так близко, что я могла разглядеть золотой пигмент, похожий на окрас леопарда. Я никогда не видела этих животных, только читала в книгах, рассматривая красочные рисунки. Но я не могла перепутать их ни с чем другим. Его глаза были в точности, как пятна леопарда. Они манили своей красотой. Казалось, я могла смотреть в них часами, совершенно не чувствуя неловкости. Он обладал тем самым чарующим взглядом, в котором можно было утонуть.

– Вы красивы. – он прошептал.

Его пальцы плавно переместились с подбородка на мою шею, обжигая кожу, медленно опускаясь всё ниже.

Указательным пальцем он приблизился к завязкам на моей груди. Резко встав, я схватила его руку. Мы оказались настолько близко друг к другу, что наши тела почти соприкасались.

– Я знаю.

Уголки его губ слегка приподнялись. Дыхание мужчины было приятным, свежим и совершенно не отталкивающим. Я поймала себя на мысли, что сдерживаю глубокие вдохи, дышу прерывисто и быстро. Его спокойствие, уверенность и пристальный взгляд выводили из равновесия.

– Я чувствую ваше дыхание на моем лице. Разве это позволительно? – я спросила.

– Зависит от ваших желаний.

Он приблизился. Моя грудь уперлась в его. Смотря прямо мне в глаза, он прикоснулся к правому плечу, нежно массирую мою кожу большим пальцем.

– И от ваших ощущений.

Отпустив ладонь со шрамом, он откинул мои волосы за спину, обнажив шею. Его тёплые губы опустились на мою оголенную шею, покрывая её медленными лёгкими поцелуями.

Я невольно закрыла глаза.

– Слухи правдивы. – я вздохнула. – Девушки для вас лишь красивая оболочка для достижения удовольствия.

Поцелуи прекратились. Последовал глубокий выдох.

Открыв глаза, я увидела его разочарование. Он отодвинулся, запустив руки в карманы штанов. Теперь между нами появилось желанное пространство.

– Вы даже не подумали завязать со мной диалог. Узнать меня, как личность.

Не обрывая зрительный контакт, я поправляла завязки на груди. Всё ещё чувствуя его губы на моей коже.

– Симпатичная внешность и привлекательное тело, ваши главные приоритеты. Понимаю. Сложно устоять перед красивой незнакомкой.

– Вы не сопротивлялись. – он пожал плечами. – Вам было противно?

– Было приятно, – я кивнула. – Вы явно опытны в ублажение девушек.

– Тогда почему вы остановились? – он вновь приблизился. – Не любите внезапные порывы?

– Обожаю.

Улыбнувшись, он положил руки мне на талию.

– К сожалению, вы не мужчина моих фантазий. Эта роль принадлежит другому.

Приблизившись к его левому уху, я прошептала:

– Принц Николас.

Отступив на несколько шагов, я присела в реверансе. В этот момент в глазах принца зажглись огоньки голода. Те самые, которые появляются во время игры. Именно так хищники смотрят на своих жертв. Только Николас еще не знал, что в нашей игре роль хищника отведена мне.

Глава 4

Я не любила королевские балы. Сама их суть отторгалась моим сознанием. Люди приходили на торжество покрасоваться, найти хорошего мужа или заключить деловую сделку. Кучка наряженных богатых аристократов, попивающих дорогие вина из хрустальных бокалов. Смотря на них, я видела борьбу. Кто лучше? Красивее? Богаче? У кого в украшениях больше бриллиантов? Чья юбка пышнее? Сколько раз тебя приглашали на танец? Настоящее соревнование, в котором я не участвовала. Сегодня был очередной бал. Очередная борьба.

Проходя мимо толпы, я остановилась и решила понаблюдать за дворянами. Облокотившись об колонну, я начала всматриваться в людей. Разглядывая их лица, я придумывала темы, на которые они могли беседовать.

Мой взгляд привлекла девушка, стоявшая около ледяной статуи белого лебедя. На незнакомке было бежевое платье с длинным подолом, на котором красовались прекрасные лилии, вышитые из белого бисера. Её руки были облачены в ажурные перчатки. Весь образ дополняли две длинные золотистые косы, доходящее до самого пояса, в которые были заплетены кремовые орхидеи. Незнакомка выглядела дорого и нежно, но как-то неуклюже. Как будто не знала, как носить подобные вещи.

Блондинка разговаривала с юношей в бархатном чёрном камзоле с ярко-красными огнями пламени. Черты его лица показались мне знакомыми. Он был похож на человека, который пару мгновений назад прижимал меня к своей груди.

Незнакомцем оказался младший сын короля – принц Адриан Дюран. Он улыбнулся и поправил каштановые волосы. Его медовые глаза были сконцентрированы на собеседнице. Адриан не мог сравниться с красотой старшего брата, но юноша был неплох собой.

Со стороны можно было подумать, что эти двое являлись возлюбленными. Они увлечённо разговаривали, смеялись и не стеснялись прикасаться друг к другу.

Я перевела взгляд на танцующих, среди которых кружились мои сёстры. Селестина танцевала с молодым гвардейцем, но было видно, что парень её не интересовал. Она была всецело увлечена танцем. Если бы в пару моей сестре дали самого красивого мужчину на свете, то она даже не обратила бы на него внимания. Грамотный и правильный танец для Селестины был важнее привлекательного личика партнера. Увлечённая музыкой, сестра чуть ли не летала по залу. Подол её алого платья легко поднимался, из-за чего создавалось впечатление ветерка, который позволял Селестине парить над мраморным полом.

Флоренс не отставала от старшей сестры. Закрыв глаза, сестра полностью растворилась в танце. Сильные руки её партнера поднимали девушку в воздух, позволяя сделать танец ещё более нежным.

Наблюдая за изысканными движениями сестёр, я не могла не предаться мечтаниям. Как бы и мне хотелось ощутить всё волшебство момента, почувствовать музыку и унестись в танце с моим партнёром. Забыть о времени и раствориться в своём избраннике. Отдаться чувствам. Кружиться в синем атласе, представляя себя бегущей среди облаков. Только мы одни, вместе, далеко от других. Это было бы волшебно.

Громкий голос короля раздался громом в небе моих грёз.

Оторвавшись от разглядывания выпивших дворян, я посмотрела на разрушителя моих хороших мыслей.

Мужчина стоял перед троном, одетый в чёрный покрытый золотом камзол. Держа в руке бокал красного вина, король Жером поправил корону и начал свою речь.

– Я рад приветствовать всех наших дорогих гостей! – восторженно произнёс король. – За вас!

Жером поднял бокал и выпил половину содержимого.

Некоторые из дворян последовали его примеру.

– Сегодня особенный день! Ведь большинство милых дам собрались здесь ради моего сына.

Жером обвёл зал глазами, после чего вскинул руками.

– Которого, почему-то здесь нет!

Николаса, как и Адриана не оказалось рядом с их отцом. Принцессы Изабеллы тоже не было видно. Очевидно бал успел наскучить царским особам. Лишь верная жена Клеменс осталась со своим мужем.

Я пыталась найти свою семью, дабы подойти и разделить важный момент с сёстрами и отцом. Но мои глаза слепли от переизбытка дорогих украшений и изысканных платьев. Бросив безуспешные попытки, я осталась стоять около одинокой колонны в самом конце тронного зала.

Собираясь продолжить мысль, король сделал шаг вперёд, но пошатнувшись, чуть было не свалился на пол.

Заметив пьяное состояние мужа, королева вскочила и помогла супругу сесть на трон. Взяв на себя смелость закончить начатую её бестолковым мужем речь, Клеменс лучезарно улыбнулась.

– Мы хотим выразить большую признательность и благодарность всем девушкам, которые прибыли из самых отдаленных уголков Адории и других стран Континента. – уверенно начала королева. – Мой сын в восторге от всех вас. К сожалению, нам пришлось выбрать лишь девять претенденток, которым предоставится возможность познакомиться с принцем Николасом и доказать, что именно они достойны стать его женой.

Я осознавала, что окажусь среди девяти девушек, проданных их богатыми семьями в подчинение наследнику трона. Сама мысль об «отборе» была противна. Отец верил, что я вернулась в Адорию, желаю примкнуть к королевскому двору и найти выгодную партию для женитьбы. Такова была его мечта. Как жаль, что ей было не суждено исполниться.

Ещё раз улыбнувшись, Клеменс села рядом с мужем. Кивнув дворецкому, который ранее привёл нас во дворец, королева обеспокоено смотрела на мужа. Жалость к ней ранила моё сердце. Клеменс была вынуждена жить с мужчиной, который разглядывал декольте молодых девушек и напивался при всём королевстве. Она была удивительно сильной женщиной. Ей можно было восторгаться, одновременно жалея.

Дворецкий Себастьян вышел к народу. Надев очки, старичок развернул свиток. Музыка стихла.

– Пусть услышат все! – начал Себастьян. – Девушки, удостоившиеся шанса стать следущей королевой династии Дюран, правительницей Адории и женой принца Николаса!

Сделав глубокий вдох, Себастьян начал зачитывать имена. Волнение охватило мужчину настолько, что его руки тряслись, а голос запинался. Даже в очках дворецкий щурил глаза. Его грудь беспокойно поднималась. Себастьян боялся ошибиться.

– Катарина Вирсет! – торжественно произнёс мужчина.

Тут же раздался женский крик. Красавица с каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами, прикрыв рот, радостно прыгала на месте. Она обнимала своего отца и принимала поздравления со всех сторон. Казалось, ещё чуть-чуть и из её светлых глаз полились бы слёзы.

– Вирджиния Дерюби!

Ярко улыбаясь, шатенка подошла к королевской паре и присела в реверансе, поблагодарив их. Катарина подбежала к Вирджинии и крепко обняла девушку.

– Верания Сент-Жерт! Ариана Лоренц!

Две девушки не спешили радоваться. В отличие от их родителей, которые рассыпались в поздравлениях. Мужчины пожимали друг другу руки, дружески хлопая по плечам. А женщины обнимали дочерей, нежно гладя их по головам. Сами же виновницы всеобщей радости не разделяли. Девушки грустно переглядывались. Рыжеволосая красавица подошла к блондинке и что-то шепнула ей на ухо. В ответ получила короткий кивок. Видимо, они, как и я не желали бороться за сердце незнакомого принца.

– Медалин Сенталорис!

Медалин оказалась безумно красивой темнокожей девушкой. Имея длинные, кудрявые, чёрные волосы и карие глаза она не могла не приковывать к себе внимание. Медалин одной улыбкой заставила восторгаться и завидовать своей красоте. В Адории не было людей с подобной, уникальной внешностью, а это означало, что девушка являлась иностранкой.

– Франциска Портер!

Уже знакомая мне ранее девушка, стояла в абсолютном одиночестве, принимая поздравления дворян. Блондинка, которая ранее беседовала с принцем Адрианом, теперь вошла в список претенденток его брата. Она пришла одна, без семьи или друзей. Создалось ощущение, что Франциска, как и я, никого не знала.

– Флоренс Гроссо!

Услышав имя сестры, я начала искать её глазами. Увидев великолепную улыбку и сияющие от счастья глаза, я узнала в них Флоренс. Сестра обнималась с отцом, не сдерживая эмоций. К ней подбежали Катарина с Вирджинией и крепко обняли.

– Селестина Гроссо!

Ещё одно имя, но та же фамилия. Многие дворяне удивились, начали перешёптываться, но поздравлений это не убавило. Селестина смогла сдержать эмоции и ограничилась лишь легкой улыбкой, будто по-другому быть и не могло.

– И наконец, последняя, но не менее важная девушка – Вивьен Гроссо!

Было видно, присутствующих возмутило, что герцог Гроссо смог вписать всех дочерей, когда некоторые не смогли ни одной. Услышав собственное имя, я почувствовала нарастающую тревогу. Люди оглядывались по сторонам, в поисках меня. Но никто не знал моей внешности. За последние семь лет, которые я провела в Горных Вершинах, моё лицо изменилось. Я выросла и перестала выглядеть щекастым ребёнком.

Музыка вновь заиграла. Шум, хохот, бессмысленные разговоры и сплетни заполонили тронный зал. Запах от сигар поднялся настолько высоко, что стал вытеснять весь воздух, которого мне так не хватало. В попытках найти никому неизвестную Вивьен собравшиеся осмотрели всех девушек, и не найдя, сдались. Наполнили свои бокалы и продолжили веселиться, придаваясь беззаботной жизни.

Никто не заметил девушку в синем атласном платье, стоящую около одинокой колонны в самом конце тронного зала. Никто не знал, какие цели она преследовала. Никто не мог предположить, как скоро их счастливой жизни наступит конец. Абсолютно никто.

Игра началась.

Глава 5

Два горящих глаза смотрели на меня из поглощающей темноты. Они внушали неимоверный страх, парализующий тело. Животный взгляд манил своей таинственной красотой. Красные, большие, нечеловеческие глаза безвозвратно завораживали. Пар из пасти зверя сопровождался нарастающим рычанием. Я не могла пошевелиться. Снег морозил ладони, а холодный ветер не позволял подняться на ноги. Я замерла, услышав хруст снега, под лапами приближающегося зверя. Он становился всё ближе. Его рычание усиливалось, а острые клыки пугали. Огромный чёрный волк мог в любой момент разорвать меня на куски. Но я не могла оторваться от его глаз. Таких красивых. Словно два больших рубина. Они сияли в лунном свете.

Подняв левую руку, я медленно потянулась к морде зверя. Моё тело дрожало. Волк находился так близко, что его горячее дыхание падало на мою руку. Я медленно прикоснулась двумя пальцами к его мокрому носу. Он напряженно зарычал. Мы не отрывали глаз друг от друга. Я мысленно укрывала волка тёплым одеялом. Показывая, что не желала ему зла. Взгляд красных глаз смягчился. Из-за спины зверя вышел маленький волчонок, боязливо прижимаясь к матери. Мой страх пропал.

– Ты волчица. – я улыбнулась. – Ты защищаешь свою семью.

В мгновение мою руку пронзила острая боль. Горячая кровь брызнула из открытой раны, быстрыми каплями падая на белоснежный снег. Теплота в красных глазах волка сменилась жгучей яростью.

– Беги!

В ночной тишине раздался мужской крик. Повернув голову, я увидела юношу в чёрном плаще, держащего в руках лук. Достав новую стрелу, он натянул тетиву и выстрелил животному в грудь. Завыв от боли, волчица упала на снег. Юноша подбежал ко мне, схватил за предплечье и рывком поднял на ноги.

– Я сказал беги!

Мой разум затуманился от боли и холода.

Я помнила, как снег вокруг тела животного окрасился красным. Помнила, как завыл волчонок, прижимаясь к телу матери. Помнила, как незнакомец в чёрном плаще крепко сжимал мою руку, пока мы бежали в ночной темноте. Помнила, как сбивалось дыхание, болели ноги, а кровь не останавливалась. Помнила, как вырвала руку из крепкой хватки незнакомца и в злости оттолкнула его.

– Ты убил её! Убийца!

Я ударила его в грудь.

Юноша плотнее натянул капюшон, скрывая лицо.

– Я спас тебе жизнь. – спокойно произнёс парень. – Не волнуйся, мне не нужны благодарности от адорианской девчонки.

– Я не собиралась благодарить тебя за убийство невинного животного!

– Невинного? – юноша приблизился. – Если бы я не выстрелил, этот зверь откусил бы тебе руку. Что вообще адорианская девчонка забыла в лесах Горных Вершин?

– Тебе так противна моя страна, но адорианский язык знаешь!

Я пыталась заглянуть ему под капюшон, но он был выше меня и умело отворачивался.

– Почему скрываешь лицо? Неужели, так уродлив?

– Прижми ладонь, чтобы остановить кровь.

– Ты явно не обладаешь красивой внешностью. Симпатичные парни не гуляют ночью в одиночестве.

– Ты тоже не похожа на принцессу. Настоящие леди в это время спят и видят сны о симпатичных парнях.

– Не переживай, ты точно не герой их снов.

Он сдержано усмехнулся. Юноша стоял ко мне полу боком, длинный плащ скрывал его фигуру, а широкий капюшон не давал увидеть лицо.

– Извини, что моя стрела задела твою руку. – сказал юноша. – Останется шрам.

– Мой первый боевой шрам! – я гордо подняла голову, прижав ладонь к рукаву вязанной кофты. – Как у настоящего воина.

– Тебе что семь лет? – спросил парень.

– Тринадцать! – ответила я.

– Выглядишь, как ребёнок.

– Ты тоже не похож на взрослого.

Мы стояли в тишине. Я хотела расспросить своего спасителя. Задать десятки вопросов. Кто он? Почему оказался в лесу? Он из народа Горных Вершин? Настолько стеснителен или ужасно некрасив? Как его зовут?

– Вивьен. – я нарушила тишину. – Меня зовут Вивьен. Я приехала из Адории пару недель назад, чтобы обучаться у моей тёти.

– Ты сбежала от неё?

– Нет! Она очень хорошая. – я выдохнула. – Слишком много правил и занятий. Меня не отпускают одну в лес. Поэтому я сбежала. Но я уверена, тётя послала людей на мои поиски.

– Твоя тётя Вероника Гроссо. – сказал молодой незнакомец. – Правительница Горных Вершин.

– Да.

 Юноша начал отходить, сжимая лук. Послышался топот копыт. Обернувшись, я увидела приближающихся всадников с факелами в руках.

– Меня нашли. – я пожала плечами. – Довольно быстро.

Мой спаситель подлетел ко мне и крепко сжал здоровую руку. Его тёплая ладонь ощутилась огнём в ночном холоде.

– Не рассказывай им про меня.

В лунном свете на меня смотрели сияющие зелёные глаза. Два изумруда манили, завораживали, магически пленили.

– Обещай, что не расскажешь.

– Обещаю.

Я ответила, не размышляя. Будто это был единственный правильный ответ. Другого просто не существовало.

– Мы еще увидимся.

Он сжал мою ладонь.

– До встречи, волчонок.

Отпустив мою руку, он развернулся и убежал в ночную темноту. Оставив после себя теплоту, быстрое сердцебиение и шрам. Моё вечное напоминание о нём.

Глава 6

Я проснулась от яркого света, который лился из окна и поглощал всю комнату. Мне вновь приснилось далёкое воспоминание. Раньше оно было ярче, но с годами память стёрла красочные детали. Я посмотрела на ладонь левой руки. Давно зажившая рана превратилась в две тонкие линии.

– Наша первая встреча.

Мне не хотелось думать о нём в реальной жизни. Снов с его участием было предостаточно.

Прогнав нахлынувшие мысли, я потянулась. Лёжа в кровати из мягкого шёлка, я наслаждалась пением синицы, только что прилетевшей к моему окну. Её голос был таким успокаивающим, что стоило мне вновь прикрыть глаза, как сон тут же завладел бы мной.

Я перевернулась на спину и начала разглядывать потолок. На нём были нарисованы ветки деревьев, на которых сидели белые голуби. Хотелось остаться в этой идиллии ещё надолго. Но увы – это было невозможно. Это было последнее утро, проведённое в моей комнате. Мысль о разлуке меня пугала, ведь находиться в родных четырёх стенах моей детской комнаты было радостней, чем жить в покоях дворца. Я не знала, как скоро вернусь сюда: в свою большую кровать из белого дерева, к любимому книжному шкафу на всю стену, к синице, которая прилетела ко мне каждое утро, пытаясь пробудить ото сна.

Мои размышления прервал стук в дверь. Я решила проигнорировать его, надеясь, что незваный гость уйдёт. Но этого не произошло. Последовали ещё два стука. Сев в кровати, я начала усердно запоминать каждый уголок своей комнаты, чтобы не забыть родное место. Стуки сопровождались женским голосом:

– Вивьен, тебе нужно вставать. – произнёс приятный голосок Тали. – Позволь мне войти и подготовить тебя к отъезду во дворец.

Отъезд. Это слово меня пугало. Я только недавно вернулась из Горных Вершин в отцовский дом и мне опять приходилось уезжать. Встряхнув головой, я была готова начать новый день.

– Входи.

Тали зашла в комнату в сопровождении двух служанок в чёрных рабочих платьях и с шишками на головах. Одна из девушек держала в руках поднос с едой, а другая положила платье на кровать. Оно было нежно-розового цвета. По всей ткани были вышиты аккуратные маленькие цветы со стебельками и листочками. На поясе висела ленточка, такого же цвета, как и само платье.

– Модистка и вправду меня ненавидит! – опустив руки на ткань, я ощутила неземную мягкость. – Такая нежность. Совсем не для меня.

– Приятная новость! – Тали посмотрела мне в глаза. – Оно носится без корсета. Тебе не придётся испытывать ненавистную боль.

– Долой оковы! – я усмехнулась. – Возможно, её ненависть не так сильна.

– Садись. – Тали подвинула мне стул. – Я сделаю из тебя красавицу, а ты пока позавтракай.

Покорно сев, я начала трапезу. Вскоре служанки закончили заплетать мне волосы, а я разделалась с завтраком. Встав со стула, я подошла к большому зеркалу, находившемуся около окна. Взглянув на своё отражение, я замерла. Девушки проделали хорошую работу. На моих щеках показался ранее несуществующий румянец, губы стали пышнее и краснее, а глаза выразительней. Мои волосы заплели в объёмный колосок, вытянув спереди пару прядей.

– Принц Николас будет поражён! – Тали восторженно хлопнула в ладоши.

– Претенденток пригласили во дворец для знакомства и расселения. – я покрутилась на месте. – Вряд ли мы сможем увидеть принца. Мне показалось, что вся затея с женитьбой его вовсе не радует.

– Тогда будь готова к злорадным взглядам других девушек. – улыбнулась Тали. – Ты великолепно выглядишь.

– Тали, – я повернулась и взяла её за руку, – благодарю. Я буду скучать.

– Я тоже. – в её светлых глазах блеснули слёзки. – Найди свою судьбу, Вивьен Гроссо!

Сидя в карете, я плотнее укуталась в меховой плащ. Осенний холод проникал в самую глубь тела. Казалось, ещё чуть-чуть и я бы совсем окаменела. Выглянув в окно, я увидела отца с сёстрами, спускающихся по лестнице к воротам особняка.

– Наконец-то! – я облегчённо выдохнула.

Селестина шла, как настоящая королева. С гордо поднятой головой и непроницаемым лицом, она будто парила над землёй. Её длинные локоны висели волнами на плечах, а тёмно-красное платье придавало образу царственность. Облачившись в такого цвета плащ, Селестина уже выглядела, как королевская персона. Ведь цвет династии Дюран был кроваво-красным.

Флоренс выглядела не менее превосходно. Её тёмно-оранжевое платье, с вышитыми на подоле лепестками клёна, гармонично смотрелось с осенней атмосферой. В отличие от старшей сестры, Флоренс не стала пытаться походить на королеву. Вместо длинных локонов сестра собрала волосы в сложную причёску и облачилась в чёрный плащ с пышным мехом на капюшоне.

Идя во всём чёрном, отец выглядел безумно гордым и таким же красивым, как его старшие дочери.

Смотря на сестёр, я почувствовала укол зависти. Они были высокими, худыми, с длинными и густыми волосами. Первые красавицы Адории. Тогда как я обладала тускло-зелёными глазами и слегка кудрявой копной рыжих волос.

Через пол часа мы уже мчались по неровной дороге прямо во дворец. Сидя с отцом, я воспользовалась возможностью и начала разглядывать сестёр. За все эти годы, пока я их не видела, они очень изменились. Их лица вытянулись, казалось, даже глаза стали темнее, чем были. Я всегда поражалась красоте Селестины и Флоренс.

Оторвавшись от сестёр, я взглянула в окно. Даже в карете я могла чувствовать мой любимый лесной аромат. Запах только что прошедшего дождя, сырой земли и опавших листьев. Я не могла обьяснить мою любовь к природе. Это было что-то на уровне подсознания. Словно я была рождена, чтобы бегать по лесам и взбираться на горы. Жизнь в Горных Вершинах мне поистине нравилась. Бушующие реки, белоснежный снег и приятный холод. Я любила это место и считала своим домом. Желание вернуться росло с каждым новым днем. Но у меня были собственные планы в Адории.

На горизонте показался дворец династии Дюран. Обитель великолепия и хранитель тысячелетней истории возвышался на холме среди смешанного леса. Сколько же людей он погубил и кому подарил жизнь? Слишком много жизней прошло в этих стенах, заросших зеленой лозой.

Подъезжая ближе, я почувствовала тревогу. Сердце стало биться быстрее, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Беги!».

Около входа нас встретил Себастьян. Поздоровавшись со старичком, мы последовали за ним. Войдя во дворец, я вновь удивилась его величию. Меня ещё вчера поразила его роскошь, но сегодня, при свете дня всё казалось ярче и красивее. Повсюду стояли и висели золотые вещи: статуэтки, подсвечники, картины в рамах, даже столы и стулья были покрыты золотом. Всё так и кричало о богатстве.

Мы зашли в зал для приема гостей. Светлые стены были украшены узорами красных роз с чёрными шипами, а высокие потолки с золотыми люстрами поражали красотой.

Помимо нас, в зале было ещё семь девушек. Собравшись около окна, они сидели на длинном подоконнике и оживлённо беседовали.

Попрощавшись с отцом, Селестина и Флоренс поспешили присоединиться к обсуждениям.

– Герцог Стефан, королевский совет скоро начнётся, – оповестил Себастьян.

– Жером будет присутствовать?

– Король ещё не проснулся. – старичок кашлянул. – Они не могут начать без вас.

– В чём причина очередного собрания? – отец нахмурился. – Прошло всего три дня с прошлого заседания.

– Милорд, подняли бунт… – дворецкий замолчал.

Повернувшись, отец посмотрел на меня.

Я узнала этот взгляд. За мою жизнь я успела выучить его в малейших деталях. Каждый раз, когда я спрашивала отца о политике и королевских делах, он смотрел на меня именно так. Негласно говоря: «не влезай в то, чего не понимаешь».

– Вивьен, тебе следует присоединиться к девушкам.

Я хотела расспросить отца о бунте и напроситься прийти на королевский совет. Но даже в моих мыслях это прозвучало невозможно. Натянув маску ничего непонимающей младшей дочери, я кивнула.

– Хорошо. – я поцеловала отца в щёку. – До встречи!

Улыбнувшись, я направилась к претенденткам. Оглянувшись, я увидела, как отец и Себастьян скрылись за закрывающимися дверьми.

Всему своё время.

Я подошла к девушкам, но никто не повернулся.

– Катарина, ты права. – улыбнулась Флоренс, обращаясь к шатенке с голубыми глазами. – Принц Николас самый завидный жених во всём королевстве. Безусловно, его сердце будет сложно завоевать.

– А вы видели его руки? – накручивая длинный локон на палец, спросила Катарина. – Эти вены… Ах! Так соблазнительно!

– Следи за словами, Катарина! – возразила брюнетка с острыми скулами. – Леди должна держать планку и быть беспристрастной.

– Кто это говорит? – Катарина закатила глаза. – Вирджиния, разве не ты пару минут назад восторгалась его широкими плечами? Держишь планку, мисс беспристрастная.

– Здравствуй! Меня зовут Медалин Сенталорис. А это Франциска Портер. – произнёс женский голос с лёгким акцентом.

Повернувшись, я заметила двух девушек, стоящих рядом со мной. Медалин обладала кожей цвета молочного шоколада, кудрявыми волосами чёрного цвета и яркой улыбкой. Ещё на балу меня поразила её красивая внешность. Вторая же девушка имела светлые, почти белые волосы и серые глаза. Именно она разговаривала с принцем Адрианом.

– Привет! – я улыбнулась. – Вивьен Гроссо.

– Рада встрече! – воскликнула Медалин.

Девушка поцеловала меня в щёку, но увидев мои изумлённые глаза, тут же извинилась:

– Прошу простить! Я не хотела вторгаться в твоё личное пространство! – протараторила Медалин. – Я из Эдартиса и у нас принято при знакомстве целовать в руку, в щёку и даже в губы.

– Всё хорошо! Я просто удивилась. – я улыбнулась ей. – У тебя почти нет акцента.

– Я с детства учила адорианский. – сказала Медалин, подмигнув мне. – Ты хотя бы меня не ударила! Франциска дала мне пощечину!

– Мне не нравится, когда меня трогают незнакомцы. – холодно произнесла блондинка. – И я извинилась.

Обойдя Медалин, Франциска протянула мне руку.

– Рада знакомству. – сказала она.

– Взаимно. – улыбнувшись, я ответила рукопожатием.

Ладонь Франциски была сухой с грубыми мозолями, точно как у меня во время тренировок. Осознав, что я почувствовала состояние её кожи, девушка выдернула руку.

Двери неожиданно открылись и в зал грациозной походкой вошла женщина. Высокого роста, с хорошей фигурой, длинными золотистыми волосами, в нежно-персиковом платье, украшенным кружевами. При виде незнакомки все девушки тут же встали. Подойдя к нам, женщина одарила присутствующих великолепной улыбкой.

– Прошу прощения за опоздание. Меня зовут Анабель Делюфёр. Прошу называть меня мисс Анабель. С некоторыми из вас мы знакомы много лет, а с другими видимся в первый раз. Я стану вашей феей помощницей, второй мамой во дворце. Надеюсь, мы подружимся.

– Даже не надейся, – прошептала Селестина.

Я взглянула на сестёр.

Селестина строго смотрела на женщину, доминируя взглядом. Флоренс же мило улыбалась, очевидно испытывая симпатию к мисс Анабель.

– Вы собрались здесь ради сердца принца Николаса. Скажу честно, будет сложно. Каждая из вас хочет заполучить его любовь себе. Но в конце этого пути самая достойная станет следущей королевой Адории. Кто же это будет?

Мисс Анабель обвела каждую девушку пристальным взглядом, после чего ярко улыбнулась.

– Ну что ж, юные леди! Начнём?

Глава 7

Резкая боль пронзила мою ногу. Было ощущение, что в неё выстрелили из арбалета. Потеряв равновесие, я упала на пол, ударившись головой о холодный мрамор. Закрыв глаза от боли, я не могла подняться.

– Вивьен! – усмехнулась Селестина. – Ты даже шаг сделать не можешь, ничего себе не повредив. Грация никогда не была твоей сильной стороной.

– А чего ты ожидала от той, кто семь лет прожила в лесах? – поддержала подругу Вирджиния. – Изысканные танцы ей только снились.

Вокруг меня столпились девушки, разглядывая и совсем не пытаясь помочь. Четвёрка образовавшихся лидеров, включающая в себя Селестину, Флоренс, Вирджинию и Катарину, смотрели на меня сверху вниз. За последние пару дней они ясно дали понять, что я недостойна находиться среди претенденток.

– Вивьен, ты в порядке?

Открыв глаза, я увидела прибежавших Франциску и Медалин. Франциска присела рядом, заботливо взяв меня за плечи.

– Правая нога болит.

– Селестина права, у тебя совсем нет грации. – подметила Катарина.

Не обращая внимания на слова той, кто стала причиной моего падения, я попыталась встать, но тут же упала. Было очевидно, что подножка Катарины повредила мне ногу.

– Даже не пытайся! – засмеялась Вирджиния. – Это и есть твоё место!

– Тебе лучше замолчать. – Медалин вплотную подошла к Вирджинии и уставилась ей в глаза.

– Кто это? – прищурившись, Вирджиния положила руку ей на плечо. – Тут стало темно, я не могу ничего разглядеть.

– Тогда напрягись и увидишь, как я стираю твою противную ухмылку! – Медалин грубо сбросила руку Вирджинии с себя.

– Наша экзотичная девочка соскучилась по ярким ощущениям? – усмехнувшись, Селестина небрежно кинула рукой в сторону двери. – Медалин, раз так хочется, иди прижмись в углу с каким-нибудь гвардейцем. Тебе не в первый раз.

– Что ты сказала? – Медалин сжала кулаки.

Мне стало страшно за Селестину. За короткое время во дворце я успела заметить вспыльчивый характер Медалин. Вчера на завтраке она обожглась чаем и в ярости бросила чашку в стену.

– Извини, ты не поняла мой вопрос? – с издёвкой спросила Селестина. – Адорианский не доучила?

Из-за большой разницы в росте Селестине пришлось наклониться к Медалин, чтобы их глаза сравнялись.

– Я знаю, что люди в Эдартисе очень свободолюбивы. У вас нет принципов и морали. Мы все наслышаны о ваших ярких любовных предпочтениях. Ты правда думаешь, что среди девственных и непорочных леди Адории принц Николас выберет порченную девицу с юга?

– Селестина!

– Позволь мне договорить, дорогая Вивьен! – сестра злобно посмотрела на меня, после чего повернулась к Медалин. – Николас выберет меня. Я идеальна для него. Я была рождена, чтобы стать его королевой. И будь уверена, я ей стану. А ты вернёшься домой на юг. Будешь любовницей молодого короля. Слышала, он вожделеет от подобной женской дерзости. Родишь ему тёмненьких бастардов. А потом тебя убьют, потому что король найдёт девушку поэкзотичнее. Такова твоя судьба.

В одно мгновение Медалин достала из под платья маленький кинжал, схватила Селестину за плечо и приставила к её горлу холодную сталь.

Претендентки закричали.

Моё сердце сжалось.

– Как ты станешь королевой, если я прямо сейчас перережу тебе глотку? – Медалин прошептала ей в губы.

– Мы обе знаем, ты не выйдешь живой из бального зала.

Во имя всех святых.

– Моё имя Селестина Гроссо. Я дочь герцога Гроссо, десницы короля Адории и главы королевского совета. Я племянница Вероники Гроссо, правительницы Горных Вершин. Я будущая жена наследного принца династии Дюран.

Её ровный голос внушал страх. В тёмных глазах играли искорки безумия. А от лёгкой улыбки по телу пробежали мурашки. Селестина выглядела спокойной. И это спокойствие было до сумасшествия пугающим.

– Убив меня, ты развяжешь войну между Эдартисом, Адорией и Горными Вершинами. Ты готова взять на себя ответственность за погибших солдат в этой войне? Абсолютно каждый человек в твоей стране будут считать тебя предательницей. Возненавидят твою семью. Они станут изгоями в Эдартисе, потеряют всё своё богатство. Ты готова к этому, Медалин?

Даже с приставленным к горлу кинжалом, Селестина упивалась своей властью, разливая яд красивым голоском. Она смаковала каждое слово, чувствуя собственное превосходство.

Глаза Медалин сузились. Ее хватка ослабла.

Франциска отпустила меня, подошла к подруге и аккуратно забрала кинжал из её рук.

– Я так и думала. – Селестина поправила платье и победоносно улыбнулась. – Кто-нибудь позовите мисс Анабель. Вивьен нужна помощь.

Глава 8

Кровь.

Я была вся в крови

В горячей крови.

Она была повсюду.

Моя ночная рубашка полностью ей пропиталась.

Грязные пятна красного цвета покрыли всё тело.

Я лежала в собственной крови. Задыхаясь, не могла пошевелиться. Руки отекли, ноги свело, а голова раскалывалась.

Смех.

Очень громкий смех.

Женский смех.

Мои глаза были закрыты. Я боялась их открыть. Боялась увидеть того, кто сотворил это со мной.

– Давай же, Вивьен. – раздался женский голос. – Открой глаза и посмотри на меня.

Я узнала этот голос.

– Открывай! Не вынуждай меня их тебе вырывать.

Открыв глаза, я видела лишь тьму. Ночное небо вместо крыши было усыпано яркими звёздами. Лёжа в собственной крови, я чувствовала себя бессильной.

Я умерла?

Я пыталась подняться, сесть, встать, сделать хоть что-то, дабы убедиться в том, что моя жизнь всё ещё продолжалась. Но тело позволило лишь повернуть голову и увидеть её.

Мою мучительницу.

Селестину.

Её чёрное платье прекрасно сочеталось с растрёпанными волосами, создавая образ обезумевшей ведьмы. Но даже выглядя так неопрятно, она не потеряла своей холодной красоты.

Сестра крепко сжимала в руке окровавленный кинжал, по которому стекала свежая кровь. Капли падали на белый мрамор, пачкая его.

Моя кровь.

Улыбаясь, Селестина подошла и грубо сняла с моей головы что-то очень тяжёлое. Я тут же почувствовала облегчение, как будто бы с меня сняли невыносимый груз, ношу, которую я несла всю жизнь. Это была золотая корона, украшенная множеством камней.

Откинув кинжал, сестра взялась за неё и театрально смахнула пыль. Злорадно посмотрев мне в глаза, Селестина гордо надела корону.

– Как тебе? – сестра покрутила головой. – Нравится? Согласись, на мне смотрится гораздо лучше.

Я хотела схватить лежащий рядом кинжал и вырезать её улыбку. Но не могла пошевелиться. Внутри нарастал крик, готовый вырваться наружу. Но я не могла открыть рта.

– Можешь ничего не отвечать. Твои слова мне безразличны.

Отвернувшись, Селестина подошла к возвышению, на котором стояли два трона, собранные из человеческих костей и черепов. На одном из них восседал принц Николас. Его чёрная рубашка была распахнута, тёмные штаны порваны, а ноги были босыми. Из под короны принца выбивались пышные волосы.

Увидев Селестину, Николас зловеще улыбнулся.

– Любимая.

Встав с трона, принц притянул её к себе и жадно поцеловал. Закинув руки на шею Николаса, Селестина ответила на возникшую страсть. Казалось, они были готовы поглотить друг друга.

– Наконец-то! – тяжело дыша, Селестина оборвала связь. – Мы вместе! С этого дня и до последнего! Больше ни одна тварь нам не помешает.

– Но одна тварь ещё жива. – принц посмотрел на меня.

– Пока жива.

Селестина уже собиралась подойти ко мне, но принц схватил её за локоть.

– Позволь мне закончить.

– Как пожелаешь, любовь моя.

Нежно поцеловав Николаса, сестра села на трон и устремила взгляд тёмных глаз на меня.

Принц начал медленно приближаться.

Я попыталась встать, убежать, крикнуть, сделать хоть что-то, дабы спастись. Напрягала все мышцы тела. Но всё было тщетно. Я не смогла. Так и осталась лежать в луже собственной крови с огромным порезом на животе.

Уверенно подняв кинжал, Николас опустился на колени.

Это всё? Вот так я умру? Я не хочу умирать!

Не сдержав потока эмоций, я почувствовала, что плачу. Мой взгляд затуманился, а глаза намокли.

– Вивьен. – Николас аккуратно прикоснулся к моей щеке, вытерев слёзы. – Не стоит.

Почему у него такой приятный голос? Почему такие мягкие и тёплые руки? Как мне смириться с тем, что он меня убьёт?

– Не трать попусту слёзы. – принц нежно прошептал, наклонившись ближе. – Они тебе не помогут.

– Прикончи её! – крикнула Селестина.

Николас не отреагировал. Он продолжил вытирать мои слёзы.

– Убей её! Сейчас же!

Селестина спрыгнула с трона.

– Убить?

Принц встал и в последний раз посмотрел на меня. Во взгляде его медовых глаз я увидела искреннее беспокойство, обволакивающееся тёплой заботой.

– Как я могу убить ту, которую люблю?

Развернувшись, Николас резко кинул кинжал в Селестину. Оружие попало прямо ей в сердце. По чёрному платью разлилось тёмно-красное пятно свежей крови. Округлив глаза, Селестина попыталась заговорить, но из её рта брызнула кровь. Обессилив, сестра упала на холодный пол. Её тело превратилось в чёрный пепел и, поднявшись в воздух, унеслось в высь, прямо в ночное небо.

Глава 9

Мои сны становились всё страшнее      .

Раньше мне снились воспоминания о нём. Иногда я просыпалась от кошмаров связанных с ним. Но подобный сон стал первым. Он был настолько ярким, что после пробуждения я несколько секунд ощущала режущую боль в животе. Это был первый раз, когда мне приснился принц Николас. Я не понимала, что хотело сказать моё подсознание.

В последний раз я видела принца на балу претенденток. Претендентки находились во дворце уже неделю, но никому из нас не удалось встретиться с принцем. Николас так и не появился перед нами. Моя теория о его нежелание жениться стала очевидной правдой.

Наши дни проходили в погружение в историю Адории, в уроках этикета, вышивания, танцах, музыки и подобной бессмысленности. Большинству девушек всё нравилось. Они целыми днями смеялись, шутили, пели и танцевали, когда я сидела на подоконнике и игнорировала происходящее. Мне хотелось сорвать с себя пышное платье вместе с тугим корсетом, оседлать лошадь и ускакать на встречу ветру. Я нуждалась в наслаждение свободой леса и в свежем воздухе, а не в едких духах Селестины.

Последствием подножки Катарины во время уроков танцев стал вывих моей левой ноги. Но я была этому даже рада. Холодная мазь, плотная перевязка и идеальная причина моего не участия в следующих занятиях. Всю неделю я пропускала танцы. Вместо них я изучала дворец. Бродила по коридорам и разговаривала со слугами. После того, как дворецкий Себастьян застал меня в попытке разговорить очередную фрейлину, старичок запретил слугам общаться со мной. Сославшись на то, что я отвлекаю их от работы. Но к этому времени я уже успела выяснить, где находился зал переговоров и в каких частях дворца жила королевская семья.

Отец несколько раз приезжал на собрания королевского совета. Но из-за сильной занятости мы успели обменяться лишь короткими приветствиями и прощаниями. Мои планы расспросить отца о бунте так и остались планами.

Я старалась не впадать в отчаяние. Я знала, что со временем мои усилия оправдаются. Мне безумно хотелось начать действовать, но я прекрасно понимала, что для достижения целей нужно было сделать первый шаг.

Я собиралась сделать его прямо сейчас.

Я смотрела на него.

Мой «шанс» сидел на каменной скамье в королевском саду. Опустив голову, принц Николас зарылся руками в растрёпанные волосы и размеряно дышал. Глаза его были закрыты, а плечи расслаблены. Верхние пуговицы белой рубашки оказались расстегнутыми, чёрные брюки помятыми, а ноги босыми. Принц выглядел уставшим, явно не настроенным на разговор. Я всем своим нутром чувствовала его желание расстроиться в одиночестве. Но шанс сделать первый шаг оказался сильнее моих моральных принципов.

 Сжав лук, я натянула тетиву и, прицелившись, выстрелила. Стрела попала в ствол дерева чуть выше головы принца. Точно туда, куда я хотела.

Резко подняв голову, Николас изумлённо посмотрел на зелёный наконечник, находившийся около его лица.

– Боюсь, я вновь нарушаю ваше уединение.

Принц в гневе посмотрел на меня, но в ответ получил мою милую улыбку.

Пару минут назад я сидела на кровати в своих покоях и писала письмо тёте Вероники. Мои окна выходили в королевский сад, из-за чего у меня появилась традиция пред сном выходить на балкон и наслаждаться ночной красотой. Так я и поступила.

Взявшись за ажурные перила, я любовалась луной, отражающейся в пруду. Именно около него я увидела принца Николаса.

Идеальная возможность. Идеальный шанс.

Переодевшись в украденные пару дней назад из прачечной мужские штаны и рубашку, я взяла лук со стрелами, которые в тайне от отца привезла из Горных Вершин, и босяком выбежала из покоев. Я бежала так быстро, что чуть не сорвалась с мраморной лестницы. Я боялась не успеть. Боялась, что принц уйдёт. Но увидеть, как нахмуренный взгляд Николаса сменился удивлением, было моей маленькой победой.

– Вы могли попасть мне в голову.

– Поверьте, если бы я хотела вам навредить, то эта стрела торчала бы из вашего глаза, – я сдержанно улыбнулась. – Я никогда не промахиваюсь. У меня был хороший учитель.

– Вы здесь тренируетесь?

– Когда не могу уснуть.

Николас обвёл меня оценивающим взглядом.

Уголки его губ поднялись.

– Мне кажется, я знаю, кому принадлежат эти вещи.

Улыбаясь, принц остановился на моей груди.

Осознав, что рубашка сшита из тонкого полупрозрачного хлопка, я тут же распустила хвост, прикрыв волосами просвечивающую грудь.

– Я просил выкинуть эту одежду. Вы её украли?

– Позаимствовала.

– Видеть красивую девушку в собственных вещах, – Николас посмотрел мне в глаза. – Завораживает.

– Теперь они мои.

– Я не против, – принц устало улыбнулся. – Вам они подходят больше, чем мне. Почему у вас только три стрелы?

– Во дворец тяжело пронести оружие. Это всё, что я смогла спрятать в сундуке с платьями.

– Удивительно.

Я начала разглядывать его лицо. Тёмные брови, длинные ресницы, прямой нос и пухлые губы. Казалось, он был идеальным, даже не смотря на короткие волоски щетины.

Я вспомнила, как тётя Вероника учила меня читать людей по языку тела. Тело принца было повёрнуто ко мне, ноги расслабленны, а руки покоились на коленях. Он будто приглашал приблизиться. Николас не отрывал от мне глаз. В его медовом взгляде читалась заинтересованность. И я собиралась ей воспользоваться.

– Вы так сладко меня разглядываете, – улыбаясь, принц помотал головой. – Аккуратнее, мисс Вивьен. Можете влюбиться.

– Не волнуйтесь. – я сжала лук. – Вы не похожи на типаж моего мужчины.

Я смогла проглотить нарастающую неприязнь к самоуверенному принцу.

– Прошу! – Николас указал на место рядом с ним. – Поведайте мне о вашем типаже.

Положив лук со стрелами на мокрую от росы траву, я села на скамью рядом с принцем. Специально так близко, чтобы наши колени соприкасались. Его это не смутило.

– Ваш идеал. Какой он? – спросил Николас.

Я посмотрела на принца. Наши лица были так близко, что я могла разглядеть золотые крапинки в карих глазах, жилки на розовых губах и маленькие родинки на шее. Подобная детальность завораживала. Сотни девушек мечтали хоть раз в жизни увидеть Николаса, хотя бы из далека. А я находилась так близко, что его тёплое дыхание обдувало мне лицо.

– Смелый.

Отвернувшись, я подняла голову и увидела сияющую луну. По ночному небу рассыпались яркие звёзды, превращаясь в созвездия. Я не знала их названий, но их точно знал он.

– Настоящий воин, готовый преодолеть все преграды ради блага любимых. Умный стратег, способный выиграть войну без потерь и крови. Снаружи сильный и уверенный, но внутри заботливый мужчина с добрым сердцем и ранимой душой. Его смех греет душу, а улыбка дарит покой. В его объятиях я чувствую себя безопаснее всего. Никто не может мне навредить, когда он со мной. Никто не может нас победить, когда мы вместе.

– Как его зовут?      – спросил Николас.

– Я не знаю его имени.

– Вы не знаете имя мужчины, в которого так влюблены?

Я резко повернулась к Николасу, невозмутимо ответив:

– Это лишь образ в моей голове.

– Звучало правдоподобно. – он слегка улыбнулся. – Словно, вы описывали знакомого человека.

– В этом вина моей бурной фантазии, – я помотала головой. – Я читаю слишком много любовных романов. Такого человека не существует.

– Даже если подобный мужчина был в вашей жизни, это уже не важно. – Николас положил тёплую ладонь мне на ногу и заглянул в глаза. – Ведь вы здесь.

Как я могу убить ту, которую люблю?

Голос Николаса смешался с криком Селестины. Меня охватила волна неловкости и напряжения. Я всеми силами старалась не скинуть его руку. Пыталась оставаться абсолютно невозмутимой.

– А кто ваш идеал? Селестина?

– Селестина. – повторил принц, усмехнувшись. – Полагаю, это единственный правильный ответ.

– Она называет себя вашей любовью. Ежедневно говорит претенденткам, что у них нет никаких шансов.

– Селестина самая подходящая для меня пара.

Николас выдохнул. Убрав руку с моей ноги, принц поправил падающие на глаза волосы. Облокотившись назад, Николас посмотрел на ночное небо.

– У меня нет выбора, мисс Вивьен.

То, что я собиралась сказать, могло полностью поменять мысли Николаса. Мне не хотелось произносить эти слова. Не хотелось играть с его сердцем. Но сжав кулаки, я решилась:

– Мы оба знаем, что Адория на пороге войны с Горными Вершинами. Моя тётя ненавидит вашего отца, а он ненавидит её. Чтобы не потерять поддержку влиятельных семей, вы дали им надежду, что одна из их дочерей станет королевой. Претендентки живут во дворце для отвода глаз. Но мы оба прекрасно знаем, что ради блага Адории вы обязаны жениться на девушке с фамилией Гроссо.

Я посмотрела на принца.

– Вам повезло. Во дворце таких девушки три.

Принц нахмурил брови и опустил голову, обдумывая мои слова. Я сделала ему предложение. Ужасное, ненавистное предложение, которое резало мне сердце. Я дала Николасу возможность выбирать между тремя сёстрами. Мне стало отвратительно от самой себя. Но я должна была с ним сблизиться и это оказался единственный вариант.

Я взглянула на горизонт. За высокими верхушками елей проглядывалось восходящее солнце. Всего за пару минут вся чернота пропала и небо окрасилось во всевозможные пастельные оттенки, от нежно-розового до ярко-красного. Невообразимая красота.

– Рассвет. – тихо промолвила я.

Наверное, даже шепнула, боясь одним словом разрушить всё великолепие. Николас посмотрел на меня. Его взгляд наполнился добротой.

– Вивьен.

Принц прикоснулся к моим волосам. На солнечном свете рыжие волнистые волосы переливались золотым блеском, становясь почти красными.

– Вы похожи на солнце.

Моё сердце сжалось. Не от прикосновений Николаса. Не от нашей близости. Не от осеннего ветра. И даже не от красоты рассвета. Моему сердцу стало больно от произнесённых слов. Меня прежде сравнивали с солнцем.

Он сравнивал.

– Благодарю. – прошептала я.

Отодвинувшись от Николаса, я подняла с травы лук со стрелами. Поднявшись на ноги, я почувствовала холодное наслаждение. Капли росы приятно щекотали голые пятки.

Я в последний раз посмотрела на принца.

Его медовые глаза не отрывались от моих.

Он был надеждой избежать войны.

Он был шансом на спасение двух стран.

Он был моей миссией.

– У вас есть выбор, принц Николас. Сделайте его, наслаждаясь жизнью.

Развернувшись, я поспешила прочь. Сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Я знала, что он смотрел мне в след. Я собиралась выиграть эту игру.

Глава 10

Утреннее солнце слепило глаза. Из-за чего я не могла попасть в цель. Снежинки медленно падали с неба, даря успокоение. Натянув тетиву, я задержала дыхание и выстрелила. Стрела пролетела мимо ствола дерева. Меня мгновенно наполнило раздражение.

На рассвете я вновь сбежала из особняка, спрятавшись в повозке уезжающей после доставки продуктов. Тётя Вероника знала, что я уже месяц в тайне тренировалась в лесу перед утренними занятиями. Вероника закрывала на это глаза, позволяя мне наслаждаться одиночеством и видимостью свободы.

Схватив новую стрелу я выстрелила, но вновь промахнулась. Новая стрела. Выстрел. Мимо. Попытка за попыткой, стрела за стрелой. Ничего не получилось. Достав из колчана последнюю стрелу, я вновь натянула тетиву и, закрыв глаза, выстрелила.

Меня охватила волна счастья и гордости, когда я увидела стрелу торчащую из коры дерева. Не сдержав радостный крик, я начала прыгать на месте. Спустя пол часа безуспешных попыток у меня наконец-то получилось попасть в цель. Подойдя к дереву, я заметила чёрный металический наконечник на конце стрелы. Мои наконечники были зелёными.

– Понравилось?

За моей спиной послышался мужской голос.

Обернувшись, я увидела его. Облокотившись о дерево, юноша, облачённый в чёрный плащ с глубоким капюшоном, стоял, держа в руках лук. За его плечом виднелись стрелы с точно такими же наконечниками, как у стрелы попавшей в дерево.

– Столько стараний и ноль результата, – юноша помотал головой. – Мне стало тебя жаль. Но ты молодец, что не сдалась. Волчонок.

– Меня зовут Вивьен.

– Волчонок мне нравится больше.

– Ты даже не поздоровался, а уже грубишь.

– Прощание всегда начинается с приветствия. Приветствие всегда заканчивается прощанием, – он пожал плечами. – Я не люблю ни первое, ни второе.

– Я думала, мы больше не встретимся.

– Я же сказал, это случится.

– Прошёл месяц.

– Два месяца.

– Ты считал?

Я не смогла сдержать улыбку.

– Как твоя рука? – он проигнорировал мой вопрос.

– Остался шрам.

Я прикоснулась к ладони.

– Что ты здесь делаешь? – я спросила, улыбнувшись ему. – Следишь за мной?

– Заметь, волчонок, – он отошёл от дерева и начал приближаться, – это не я каждое утро прихожу на место нашей первой встречи.

Я открыла рот, чтобы возразить. Но он меня опередил.

– Это было моё место тишины. Но ты украла его ради своих безуспешных тренировок.

– Я хочу владеть луком так же искусно, как ты. Тетя Вероника учит меня сражаться на мечах и кинжалах. У меня получается, но стрелы мне ближе.

– Настолько ближе, что ты ни разу не попала.

Юноша остановился на расстояние, чтобы я не смогла заглянуть ему под капюшон.

– У меня нет учителя.

– Видимо, как и друзей.

Мне стало больно. Это была правда. За два месяца в Горных Вершинах я ни с кем не смогла подружиться. Местные дети не говорили на адорианском и смеялись, когда я неправильно произносила слова на языке вольного народа. Дети тёти Вероники тоже меня сторонились. Ричард – мой двоюродный брат, который был моим ровесником, всё время проводил в библиотеке, полностью игнорируя моё присутствие. А мои пятилетние кузины близняшки Сьюзи и Лиланд только начинали учить адорианский, из-за чего мы не понимали друг друга.

За два месяца Селестина и Флоренс ни разу не ответили на мои письма, только отец и служанка Тали поддерживали со мной связь. В Горных Вершинах я была совершенно одна. Но даже находясь в полном одиночестве, здесь мне нравилось больше, чем в Адории.

– Будь моим другом и учителем.

– Зачем мне возиться с ребёнком?

– Я хочу стать воином.

Я сделала шаг к нему.

– Хочу быть такой, как ты.

– Ты меня не знаешь.

– Ты великолепный стрелок. Я уверена, ты всех побеждаешь.

– Волчонок, я воин не потому что постоянно побеждаю, а потому что постоянно сражаюсь. Ты даже не представляешь, что происходит в Адории. Какие ужасы совершает ваш любимый король. Что моя семья пережила из-за него! – он выдохнул. – Ты просто рёбенок.

– Я выросту.

Я подошла к нему и взяла за руку. Тёплая ладонь была приятной. Мне нравилось чувствовать его близость.

– Научи меня.

– Я убийца, – он посмотрел на меня. – Ты готова быть моей ученицей?

– Я хочу стать лучшей.

В его зелёных глазах читалась доброта. Я чувствовала, что могу ему доверять.

– Запомни, я не покажу моё лицо. Ты никогда не узнаешь моё имя.

– Ты адорианец.

Его рука напрягалась, но он не оборвал нашу связь.

– Я не знаю, почему ты скрываешься, но ты точно не из Горных Вершин. Я поняла это еще два месяца назад, когда ты закричал «беги» на адорианском, а не на языке вольного народа. У тебя есть секреты и я буду их уважать. Обещаю. Научи меня быть сильной. Это всё, что я прошу.

Изумрудные глаза смотрели в мои из темноты капюшона. Он не был уверен, что может мне доверять. Он боялся, что тринадцатилетняя адорианская девочка раскроет его секреты, навредит его семье. Он боялся, что я погублю его.

– Ровно через неделю на рассвете будь здесь. Если не придёшь, я больше не вернусь.

– Я приду!

– Никто не должен узнать обо мне.

– Никто не узнаёт.

– Хорошо.

Он крепко сжал мою руку.

– Выспись, волчонок.

Оборвав близость, он развернулся и скрылся в лесу.

Глава 11

Я начинала привыкать к подобным снам. Видеть старые воспоминая из детства было приятнее, чем просыпаться от кошмаров с Николасом и Селестиной.

– Готово! Мисс Вивьен, вы прекрасны!

– У Люси получилось и вправду неплохо.

Я посмотрела на фрейлин. Две девушки стояли передо мной в одинаковых коричневых платьях, с шишкой на голове, обмотанной кремовой лентой.

Люси Вард и Анна Тоск. Обе обладали короткими именами и фамилиями, а это означало их принадлежность к низшему сословию. В Адории длинные имена и фамилии носили только дворяне и королевская семья, имена и фамилии остальных не должны были превышать четырёх букв.

Отвратительный закон.

Люси имела ярко-голубые глаза, которые так и манили своей красотой, хорошую фигуру, милые ямочки и каштановые волосы. Анна же не обладала выразительной внешностью. У неё было худое лицо с острым носом, серые глаза и редкие веснушки, а волосы отдавали цветом потёртого золота. На фоне лучезарной Люси, Анна выглядела, как серая мышка.

После часа подготовки я была готова. Нескончаемая возня с моими волосами и нарядом закончилась. Люси хорошо постаралась и заплела мои локоны в две длинные косы, пышные и безумно удобные. Анна потрудилась над выбором наряда и остановилась на тёмно-фиолетовом платье, с вышитыми белыми лилиями на подоле.

 За проведённое во дворце время эти девушки успели мне понравиться. Именно они будили меня по утрам, меняли постельное бельё, поддерживали чистоту в вечно разгромленных покоях, одевали, умывали и выполняли все мои прихоти. Хоть мои желания ограничивались лишь принесёнными из библиотеки книгами и чистой мужской одеждой. Сначала Анна противилась красть для меня из прачечной рубашки и штаны принцев, но я смогла её убедить. А Люси в тайне от дворецкого Себастьяна посылала мои письма тёте Вероники. Фрейлины были единственными, кто знал про мои ночные тренировки в королевском саду. Не считая принца Николаса. Но он больше там не появлялся.

В Горных Вершинах у меня не было помощниц. Я не нуждалась в них. Никаких сложных причёсок, тугих корсетов и пышных платьев. Удобная рубашка с вязанной кофтой, комфортные штаны с тёплыми ботинками, распущенные волосы и длинный плащ. Таким был мой ежедневный стиль. Я всё делала сама и мне это нравилось. Абсолютная свобода.

Но сейчас выбор моего внешнего вида был полностью фантазией моих фрейлин. Я не сопротивлялась и каждый день отдавала себя в их руки. Моя внешность была последней проблемой в списке волнующих тем. Я начинала ловить себя на мысли, что Люси и Анна неосознанно становились мне дороги.

Выйдя из покоев я столкнулась с Франциской. Она стояла напротив меня, прислонившись к двери своей комнаты. Её нежно-розовое платье подходило румянцу на бледных щеках, а белые кружева на рукавах были такого же цвета, как её светлые локоны. Сомкнув руки на груди, девушка не сводила с меня глаз.

– Куда ты ходишь ночью? – внезапно спросила она.

– И тебе доброе утро.

– Мы во дворце почти месяц. И всё это время ты тайно выскакиваешь по ночам из комнаты. – она подозрительно смотрела на меня. – Думаешь, никто этого не слышит?

Франциска подошла ко мне и схватила за предплечье.

– Ты с кем-то встречаешься?

– Ты голодна? Я голодна. Поспешим на завтрак!

Улыбнувшись, я высвободилась из её хватки и начала спускаться по мраморной лестнице. Франциска догнала меня на последних ступенях. Не останавливая, она шла рядом.       Из больших окон лился утренний свет, озаряя королевские коридоры. Солнечная теплота дарила спокойствие и поднимала настроение. Золотые столешницы, рамы картин и хрустальные вазы с красными розами переливались, отображая радугу на кремовых стенах. Я шла, наслаждаясь атмосферой дворца. Стараясь не думать о ужасах, которые произошли здесь за прошедшие столетия.

– У тебя есть любовник?

– Франциска! – усмехнувшись, я посмотрела на неё. – Ты ищешь драму там, где её нет.

Светлые волосы Франциски становились золотыми на солнечном свету, а серо-голубые глаза казались зеркальными. Она была так красива. Её нежные черты лица, длинные пальцы рук и тонкая осиная талия завораживали. Франциска была изумительной.

– Хочешь поговорить о возможных любовниках? – наклонила к ней голову. – Тогда расскажи мне о принце Адриане. Я видела, как вы разговаривали на балу, просвещённому объявлению претенденток.

– Мы друзья. – Франциска коротко ответила. – Он помог мне адоптироваться в Адории.

– Разве ты не адорианка?

– Я выросла в Горных Вершинах.

Я резко остановилась и посмотрела на подругу.

– Почему ты никогда мне этого не говорила?

– Это что-то меняет?

– Да! – я взяла её за руку. – Это меняет абсолютно всё!

Я понизила голос и прошептала:

– Ты из вольного народа. Это значит, что Николас может выбрать тебя, чтобы сберечь мир с Горными Вершинами. Ему необязательно жениться на дочери моей семьи. Из какого ты клана? Из северного? На южную ты не похожа…

Франциска крепко взяла меня за обе руки и отвела в тень к стене. Оглядевшись по сторонам, она заглянула мне в глаза и произнесла:

– Вивьен, послушай меня внимательно и пойми. – начала она. – Я не могу выйти замуж за принца Николаса. Это невозможно. Никто не знает, что я из Горных Вершин, кроме тебя и принца Адриана. Пока все думают, что я из семьи адорианской знати, я в безопастности. Очередная претендентка на сердце Николаса. Влюблённая девушка. Пусть так и останется.

– Но ты не из адорианской знати.

Разорвав связь, я высвободила руки.

– Я не могу тебе ответить.

А я и не спрашивала.

Правда читалась в её глазах. Франциске не нужно было скармливать мне очередную ложь. Почувствовав её мозолистые руки, я поняла всё без слов.

– Ты не боишься, что я могу всем рассказать правду?

– Ты не расскажешь. – она уверенно ответила.

– Франциска, – я приблизилась к ней, – если король узнаёт, кем ты являешься, он прикажет тебя повесить. А после устроит пир.

– Вивьен, я могу тебе доверять.

– Откуда такая уверенность? – я пожала плечами. – Моя семья близка к королевской династии. Мне достаточно сказать правду Селестине, а сестра позаботиться, чтобы мои слова дошли до ушей короля.

– У тебя много секретов. – подруга приблизилась. – Раскроешь мои, я раскрою твои.

Мы были так близко, что я видела своё отражение в её чистых глазах. Мне стало любопытно, как много она знает.

– Куда я хожу по ночам?

Франциска улыбнулась, ответив:

– Переодевшись в мужскую одежду, ты тренируешь стрельбу в королевском саду. Имея только три стрелы и старый лук. Но их достаточно, чтобы поддерживать навыки. Ты никогда не промахиваешься мимо цели. У тебя был хороший учитель.

В моей голове раздался голос тёти Вероники: «Не волнуйся, ты будешь не одна. Наши люди везде».

– Есть кто-то ещё?

– Есть. – она поджала губы. – Нас много. Но даже я не знаю, насколько.

– Франциска. – я глубоко выдохнула и прошептала: – Ты первый повстанец, которого я вижу.

– Первый, о котором знаешь. Вивьен, мы везде. – призналась Франциска. – В покоях принцессы, в королевском совете, среди гвардейцев, на кухне и в подчинение королевы. Я видела, как тебе было тяжело. Поверь, ты не одна приехала в Адорию с миссией.

– Франциска, я не повстанец! – я огляделась и вновь перешла на шёпот. – Меня отправила тётя Вероника для предотвращения войны и слежки за королевской семьей. Она предупредила меня о людях, которые против династии Дюран, но ничего не рассказала. Я не на вашей стороне. Я на стороне моей семьи!

– Вивьен, твоя семья на разных сторонах! Ты ничего не знаешь. – Франциска взяла меня за руку. – Выполняй то, зачем вернулась в Адорию. Я не препятствую тебе, ты не препятствуешь мне. Мы обычные девушки, которые наивно мечтают о сердце принца. Играй роль и выживешь.

Послышались мужские голоса и стук туфель. Из-за угла в конце коридора вышел мой отец. Он шёл нахмурившись, беседуя с дворецким Себастьяном.

– Иди к отцу. – приказала Франциска. – Веронике будет интересно узнать, что происходит в королевском совете.

Я посмотрела на Франциску. Наивность и доброта, которые я раньше видела в её глазах, сменились бесстрашием и холодом. Всё это время под маской хрупкой леди скрывался настоящий воин.

– Знаешь, я и вправду голодна. Поспешу на завтрак.

Выйдя на солнце, Франциска поправила длинные локоны и, улыбаясь, пошла вдоль солнечного коридора. Её лёгкий уход отдался тяжестью в моей душе.

– Папа!

Услышав меня, отец, остановился и обернулся. Его брови были нахмуренны, в глазах читалась усталость.

Догнав отца, я крепко обняла его.

Он еле стоял на ногах. Сонный покрасневший взгляд и щетина, которая начала превращаться в бороду, говорили сами за себя. Отец был измотан.

– Вивьен, – устало улыбнувшись, он погладил меня по голове. – Выглядишь прекрасно, дочка.

– Благодарю! – я выдавила улыбку. – Можно с тобой поговорить?

Отец посмотрел на дворецкого Себастьяна. Тот кивнул и откланялся.

– Я спешу на собрание королевского совета, давай не долго. Как твоё самочувствие?

– Моё самочувствие? – я покачала головой. – Ты выглядишь, как ходячий мертвец.

– Со мной всё хорошо, – отец прикоснулся к моей щеке. – Расскажи лучше о себе и сёстрах. Вам всё нравится?

– К нам относятся так, словно мы спасли страну. Мои фрейлины милые девушки. Среди претенденток нашла схожих по духу и каждый день нас кормят, как упитанных свиней.

– Я рад, что тебе нравится в Адории. – отец устало улыбнулся.

– Я не сказала, что мне здесь нравится.

– Не волнуйся, скоро всё закончится. – пообещал он. – Принц Николас выберет Селестину, а к остальным претенденткам поступят предложения от сыновей самых влиятельных семей страны.

– Папа. – я вязала отца за руки. – Женитьба Николаса на Селестине не спасёт Адорию. Пока король Жером лично не наладит мир с тётей Вероникой ничто не спасёт вашу страну. Расскажи мне о бунтах.

– Вивьен. – отец потер переносицу. – Не забивай голову политикой. Наслаждайся пребыванием во дворце.

– Прошу, расскажи! – я уговаривала. – Я не могу, как другие делать вид, что ничего не происходит. Слуги шепчутся о бунтах на севере Адории. Прямо на границе с Горными Вершинами. Кто их создаёт? В чём причина? Почему люди идут против короля?

– Вивьен, прекрати! – отец пытался вырвать руки из моей хватки. – Меня ждут!

– Не отпущу, пока не расскажешь.

– Не будь ребёнком!

– Если бы я была ребёнком, то сейчас уплетала бы маковые булочки на завтраке с остальными претендентками, поддерживая иллюзию мирной жизни. В точности, как делают сёстры! Скажи, почему происходят бунты?

– Жером приказал собрать дань с народа! – отец глубоко выдохнул, сдавшись. – Третий раз за месяц.

– Адория на пороге войны, а король ворует у собственного народа, чтобы пополнить казну ради своих развлечений? Не понимаю.

– Мы пытаемся предотвратить последствия подобных действий, но королевская гвардия не может ежедневно патрулировать все города и деревни страны. – отец устало прикрыл глаза. – Жером никого не хочет слушать.

– Вероника была права. Ваш король старый эгоист.

– Вивьен! – отец посмотрел по сторонам. – Даже у стен в этом дворце есть уши. Прошу, будь аккуратнее. Наша семья в самом опасном положении.

– Если бы король умер…

– Вивьен, дочка! Я тебя умоляю! Не лезь в то, что ты не в силах исправить.

Я посмотрела на отца. Его покрасневшие от усталости и недосыпа глаза были печальны. Он и вправду находился в дикой опасности. С одной стороны лучший друг, с другой стороны родная сестра. Он разрывал свою душу, сердце и моральные принципы. Его старшая дочь желала выйти замуж за принца Адории, когда же младшая мечтала отдать победу Горным Вершинам. Предотвратить войну между двумя странами ему было важнее всего.

– Стефан?

Из-за спины отца вышла мисс Анабель. Увидев его состояние, светлые глаза женщины погрустнели. Заметив меня, она выпрямилась и гордо подняла голову.

– Леди Вивьен, почему вы еще не на завтраке? Я как раз шла к вам, чтобы сделать важное объявление.

– Мисс Анабель, при всём моем увлажнение, вы нам мешаете. – я улыбнулась женщине. – Уходите.

– Герцога ждут на королевском совете, а вам подобает быть с другими претендентами! – повысив голос, придворная дама посмотрела на моего отца. – Милорд, позвольте сопроводить вашу дочь.

– Мисс Анабель права. – отец поправил заросшие кудрявые волосы и строго уставился мне в глаза. – Надеюсь, ты меня услышала и поняла.

– Я ничего не поняла. – я вздёрнула подбородком. – С вашего позволения, я пойду давиться лимонным пирогом, запивая его жасминовым чаем.

Развернувшись, я в злости поспешила прочь. Меня переполняла ярость. Обернувшись, я увидела как отец и мисс Анабель смотрели друг на друга с тяжестью и грустью. И непонятной для меня заботой.

Завернув за угол, я побежала по солнечному коридору. Моё платье развевалось, волосы выбились из косичек, а корсет казался теснее обычного. Я носила балетки вместо каблуков, поэтому бежать было поистине удобно. Огромные окна были открыты, из-за чего осенний воздух гонял шторы, создавая сказочную атмосферу.

Я любила бегать. Чувствовать свободу, обдуваемый тело ветер и скорость, было великолепно. Так я давала волю нахлынувшим эмоциям, отпуская накопившуюся злость. Бегать в одиночестве было приятнее, чем ранить родных необдуманными словами и действиями.

– Я буду львицей! – воскликнула Катарина, наматывая на палец локон каштановых волос.

– Катарина, я сразу сказала, что образ львицы мой! Придумай что-то своё.

– Верания! Забирать себе львицу только из-за твоих рыжих волос – настоящий эгоизм! По твоей логике, Вивьен тоже может быть львом. Как раз составите пару. Хотя, у тебя уже есть пара, твоя верная тень.

Катарина посмотрела на блондинку, сидящую рядом с Веранией. Девушка скромно опустила голову.

Верания Сент-Жерт и Ариана Лоренц были одни из претенденток на сердце принца Николаса. Девушки всё время держались в стороне, ни с кем не общаясь. Ариана обладала короткими светлыми волосами, тёмными глазами и тихим голоском. Она почти не говорила, но когда всё же осмеливалась, то шептала. Ариана была тихой, скоромной леди. Ходила с опущенной головой и не выдерживала долгого зрительного контакта. Мало ела, поэтому была болезненно худой. Ариана носила скромные однотонные платья, заплетая волосы в тугую корзинку на голову. Девушка везде ходила за Веранией, поистине являясь её тенью.

Верания наоборот была безумно яркой. Длинные рыжие волосы, ярко-голубые глаза, ослепительная улыбка и красивые формы. Она обладала самой интересной фигурой среди всех претенденток. Большая грудь, стройная талия и широкие бёдра. Я часто ловила себя на том, как разглядывала её. Всё гвардейцы засматривались на Веранию. Мужчины просто не могли отвести от неё глаз. Но они её не волновали. Голос Верании был сильным и громким, а характер огненным. Она обожала дорогие, изысканные и золотые вещи. Поэтому каждый день выглядела так, как будто собралась на бал.

Многие девушки шептались, что Верания с детства дружила с Арианой, чтобы на её фоне выглядеть безупречно и выигрышно. Селестина была в этом уверена. Сестра не понимала, как такая яркая девушка могла общаться с «серой мышью Арианой, отстраняясь ради неё от общества».

Я была не согласна. Являясь наблюдательным человеком, я любила замечать то, что скрывалось от большинства. Поэтому с первого дня заметила, как девушки смотрели друг на друга, когда никто не видел. Взгляд, наполненный заботой и поддержкой. В нём читалась чистая искренность и глубокая любовь. Я знала этот взгляд. Ведь когда-то я именно так смотрела на него.

– Адория на пороге войны, а король тратит деньги на бал маскарад, – Франциска помотала головой. – Дикость.

– Аккуратнее, тебя могут не так понять.– Селестина сверкнула чёрными глазами.

Мы сидели на длинном подоконнике, ожидая учителя истории. Утреннее солнце сменилось тучами и дождем. За высокими окнами шатались деревья, настолько был силён ветер. Впервые ощутилась настоящая осень. Конец холодного октября начал вгонять в тоску.

За завтраком мисс Анабель объявляла о начале подготовки к балу маскараду, в честь завершения осени и началу зимы. У нас остался месяц, чтобы закончить обучение. А у принца остался месяц, чтобы сделать свой «выбор». Если в начале претендентки питали надежду, что принц может заинтересоваться ими, то сейчас вовсе потеряли всякую надежду.

Николас так и не появился перед нами. Единственная, кто сохраняла уверенность в собственной персоне, была Селестина. Она радовалась, что принц не проявлял никакую заинтересованность, осознавая свою победу. А я глубоко разочаровывалась в нём. Николас не прислушался к моему совету. Проигнорировал мою идею о возможном выборе.

– Франциска права! – Медалин закатила глаза. – Ваш король настоящий пурэ.

Я усмехнулась.

Пурэ – с эдартийского языка переводилось, как «глупец».

Помимо Медалин я была единственной среди претенденток, кто владела языком Эдартиса. Во время правления родителей короля Жерома, все адорианцы изучали, знали и говорили на эдартийском языке. Адория и Эдартис были дружными соседями. Но всё изменилось, когда Жером пришёл к власти. Он настолько ненавидел южную страну, что запретил эдартийский язык. Из-за запрета новое поколения адорианцев не изучало язык «врагов».

Я была благодарна тёте Вероники, что она настояла на моем обучение. Для меня эдартийский язык всегда был мягче и изысканней, нежели грубый адорианский или сложный язык вольного народа.

– Чего только стоит то, что он сделал со своим братом! – Медалин осуждающе помотала головой. – Ужасный человек.

– Разве у короля есть брат? – Катарина в недоумении посмотрела на претенденток. – Король Жером единственный ребёнок. Ведь так?

– Конечно единственный. – ответила Cелестина, поправив подушку под спиной. – Медалин, в Эдартисе плохо преподают историю? Ничего. Скоро прийдет мистер Антони Фриц. Проведёт урок специально для тебя.

– Вы правда не знаете? – Медалин усмехнулась, но увидев всеобщее непонимание, нахмурила брови. – Жером убил своего брата, когда стал королём. Все об этом знают!

– Я не знала этого. – я посмотрела на сестёр.

Селестина и Флоренс были шокированы, как и все остальные. Претендентки смотрели в карие глаза Медалин, ожидая продолжения. Лишь Франциска отвернувшись, наблюдала за дождем, бьющимся в окно.

– Мы впервые об этом слышим.

Я взяла подругу за руку.

– Медалин, расскажи всё, что знаешь.

– Неудивительно, что от вас скрыли правду. В Эдартисе Жерома ненавидят не просто так. Хорошо, слушайте.

Медалин набрала воздуха и начала:

– У Жерома был младший брат. Раймунд Дюран. Всё детство и юность они конфликтовали. Раймунд был великолепным рыцарем и отважным воином. Достоянием семьи и любимцем народа. Раймунд часто приезжал в Эдартис и имел дружные отношения с королевской семьей моей страны. Насколько я знаю, даже в Горных Вершинах ему были рады.

– Тётя Вероника никогда не рассказывала про него. Это не может быть правдой.

– Вивьен, это правда! Раймунду было почти тридцать, когда Жером стал королём. Народ Адории быстро понял, что новый король собирается нарушить мир страны. Поползли слухи о желание адорианцев свергнуть Жерома и отдать корону его младшему брату. Эти слухи дошли до Жерома и начали съедать его изнутри. Король никогда не питал глубокой любви к младшему брату.

– Ты специально всё это говоришь про нашего короля, чтобы мы начали его ненавидеть!

Катарина встала и начала размахивать руками.

– Это ложь! Мой отец дружит с ним! Мой отец в королевском совете! Мой отец…

– Катарина, замолчи! – я схватила девушку за руку и посадила обратно. – Медалин, продолжай.

– У Раймунда был маленький сын и беременная жена. В один день поздно ночью они возвращались во дворец и на их карету напали. Разбойники заставили Раймунда смотреть, как они перерезают горло его сыну и избивают беременную жену. Они заперли Раймунда вместе с телами жены и сына в карете, а после подожгли.

– Какой ужас! – на глазах Катарины выступили слёзы.

– Ваш любимый король Жером отдал приказ. Никто другой не осмелился бы на такое зверство, – Медалин с отвращением выплёвывала слова. – Но я слышала, что жене удалось выжить и она родила ребёнка.

– Значит, где-то живет двоюродный брат или сестра Николаса? – Верания посмотрела на Ариану. – Ещё один наследник династии Дюран.

– Ложь.

Франциска повернулась к нам. Её лицо не выражало никаких эмоций. Абсолютное безразличие.

– Люди любят выдумывать сказки из трагедий, – спокойно произнесла Франциска.

Спрыгнув с подоконника, она поправила платье.

– Даже если история про семью Раймунда правда, то они давно мертвы. Мы всю жизнь жили, не зная об этом. Что-то изменилось? Очередное доказательство жестокости Жерома. Ничего нового.

– Если король так ужасен, может ли принц Николас быть таким же? – Флоренс посмотрела на Селестину.      – У тебя вспыльчивый характер, Селестина. Ты можешь на эмоциях наговорить кучу гадостей. Не боишься, что принц в злости тебя задушит?

Селестина не ответила. При всей своей самоуверенности и гордости, она явно этого боялась. Селестина, как и все остальные претендентки, не общалась с Николасом. Она не могла знать, какие мысли крутились в его голове и, что скрывалось в глубинах его души. Возможно, снаружи симпатичный и нежный принц, внутри являлся беспощадным тираном. Никто из нас его не знал. Мы все желали этого, но принц Николас не давал нам никаких шансов.

– Это всё так грустно. Дети были невинны! Вокруг одна несправедливость.

Катарина достала платок и вытерла слёзы.

– Я даже львицей не могу побыть из-за эгоизма Верании. Ещё одна несправедливость.

– И вновь ты всё свела к себе! – закатив глаза, Верания встала и откинула рыжие волосы. – Я буду львицей и никто другой!

– Я не выбирала с каким цветом волос родиться!

– Не в цвете волос дело, Катарина! Я лев по натуре! А ты со своими заплаканными голубыми глазами похожа на сову.

– Сову?!

– Нет, не хочу так оскорблять сов. Ты, как противная чайка на причале. Кричишь мне под ухо!

Катарина в ярости встала с подоконника, уронив подушки. Она кинула мокрый платок в лицо Верании.

Сохранив спокойствие, но лишь на пару секунд, Верания схватила упавшую подушку и бросила её в Катарину.

– Твой плачь в точности отображает крики чаек!

Девушки одновременно схватили подушки и принялись кидаться ими друг в друга. Ткань начала рваться и перья полетели на нас.

– Прекратите!

Селестина отмахивалась от летящих ей в лицо перьев. Но Верания и Катарина продолжали бороться. Перейдя от злости и раздражения к смеху и улыбкам.

– Вот это мне нравится! – засмеявшись, Медалин встала и ударила меня подушкой. – Защищайся, Вивьен!

– Ты выбрала сильного противника!

Схватив две подушки, я встала в боевую стойку и нанесла удар. В следующую секунду все претендентки утопали в белых перьях. Подушки взрывались под наш громкий смех. Даже мои сёстры улыбались и атаковали друг друга.

Франциска отошла от нас, чтобы мы её не задели, но Медалин быстро втянула её в бой, из-за чего Фран не смогла сдержать улыбку. Все ссоры и притирки вдруг испарились. Напряжённый месяц занятий и недопониманий утонул под множеством перьев.

Я увидела настоящую радость в глазах сестёр. Селестина не думала о своей причёске и дорогом платье, она растворилась во всеобщем веселье и наслаждалась происходящим. Флоренс смеялась так громко, что моё сердце танцевало победный танец. Впервые за много лет я почувствовала себя ребёнком. Политика, повстанцы, война, Николас, он – всё испарилось. Я была в моменте. Я была счастлива.

Двери неожиданно открылись и в бальный зал зашёл мистер Антони Фриц, высокий мужчина средних лет с хорошим телосложением. У него были чёрные волосы, на которых выступала седина, и ярко-голубые глаза. Мужчина был самым воспитанным из наших учителей. Единственным, кто запомнил каждую претендентку по имени.

Увидев порванные подушки и разбросанные перья, мистер Антони чуть было не уронил книги.

– Леди, что вы натворили?

Я посмотрела на претенденток. Девушки были растрёпанными, с перьями в волосах и потёкшим макияжем. Все улыбались и смеялись. По моему телу пробежала волна теплоты и счастья. Я знала, что этот момент останется в моей памяти, как одно из самых счастливых воспоминаний моей жизни во дворце династии Дюран.

Глава 12

Я тряслась от холода. Укутавшись в меховой плащ, я переполнялась злостью. Мои руки заледенели, а щёки болезненно горели от мороза. Я прыгала на месте, в надежде разогнать кровь и согреться. Мои зубы стучали, а глаза закрывались из-за недосыпа. Единственным спасением в суровую зиму Горных Вершин было яркое утреннее солнце. Оно дарило желанную теплоту, соблазнительно усыпляя.

Я находилась на морозе слишком долго. Солнце уже давно взошло, а его всё не было. Меня терзали страшные мысли: «Вдруг с ним что-то случилось? Может он передумал? На него напали? Он проспал? Мёртв?».

Прошла ровно неделя после нашего соглашения. Я мёрзла на месте нашей первой встречи, а мой учитель где-то пропадал.

Сегодня мне вновь удалось незаметно уйти из особняка. Дождавшись, пока тётя Вероника пойдёт на завтрак, я выбежала в сад и перелезла через каменный забор. Для тринадцати лет мой рост был достаточно высоким, но высота стены была впечатляющей, из-за чего я приземлилась лицом в сугроб. Обошлось без повреждений, но на одну стрелу в моём колчане стало меньше.

Мои дни в Горных Вершинах проходили циклично. Сёстры не отвечали на мои письма, а отец из-за королевских дел совсем перестал писать. Мой двоюродный брат Ричард отсиживался в библиотеке, игнорируя моё существование, а младшие двоюродные сёстры играли в куклы, не желая учить адорианский. Тётя Вероника загружала меня тренировками на мечах и кинжалах, чередуя рукопашным боем и уроками эдартийского языка. Создавалось ощущение, что она готовила меня для войны.

Моё тело со временем менялось. Я набрала массу. Мои руки стали сильнее, координация точнее, а хватка уверенней. Мозоли на ладонях и синяки на ногах перестали казаться чем-то отвратительным и чужим. Они стали неотъемлемой частью меня. Живым доказательством моих успехов.

 Я была в вечном движении, но мои мысли застыли на нём. Что бы я ни делала, что бы ни читала, я не могла избавиться от правды – в моей голове был только он. Всю неделю я с замиранием сердца ждала нашей встречи. Думая о нём, я невольно романтизировала каждую деталь. Его голос, его тело, его изумрудные глаза, тепло его рук. Мне хотелось узнать о нем абсолютно всё.

Как он выглядит? Как его зовут? В какой позе он спит? Любит ли он жасминовый чай так же сильно, как люблю его я? Думает, ли он обо мне каждую секунду каждого дня?

– Выспалась?

Обернувшись на знакомый мужской голос, я увидела его. Спрыгнув с бурового жеребца, мой учитель привязал поводья к ветке дерева. Погладив лошадь по шее, он накормил животное морковью. Подобный поступок заставил меня невольно улыбнуться. И стал очередной причиной романтизации его образа.

Повернувшись ко мне боком, скрывая лицо под капюшоном плаща, он снял перчатки и отряхнул с себя снег.

– Не выспалась, – я скрестила руки на груди. – Но ты очевидно спал очень сладко, раз не смог прийти во время.

– Извини, что мой мир не крутится вокруг тебя.

– Как будто бы мой крутится вокруг тебя.

– Именно вокруг меня он и вертится, волчонок, – он усмехнулся. – Уверен, ты дни напролет фантазируешь о моих глазах и пишешь любовные письма.

– На самом деле, я сочиняю стихи о твоём бархатном голосе и танцую с тобой во снах.

– Я польщен, – он повернулся ко мне. – Надеюсь, твои сны не эротические. Не хочу быть причиной вожделения ребёнка.

– Звучит отвратительно.

– В эротике нет ничего отвратительного. Когда вырастешь и испытаешь, то поймешь.

– Этого никогда не случится! – я скинула капюшон, чтобы он видел моё лицо. – Я никогда не выйду замуж за сына богатого лорда, как планирует отец. Никогда не обреку себя на жизнь в золотой клетке и рождение детей, которые могут меня разорвать!

– Вот это звучит отвратительно.

– Я стану воином!

– Это мы уже слышали.

Он устало зевнул.

– Я стану идеальным воином!

– Волчонок, смысл жизни не в том, чтобы быть идеальным. Таких людей не существует. Смысл в том, чтобы добиться своих целей и найти гармонию с самим собой.

– Звучишь мудро. – я наклонила голову. – Прям как старик. Сколько тебе лет?

– Если попадаешь в этот ствол, – он указал на соседнюю сосну, – я скажу мой возраст.

– Ты врешь.

– Это твоя мотивация. – он прислонился к дереву и скрестил руки на груди. – У тебя три попытки. Начинай, когда будешь готова.

У меня появилась цель. А когда я чего-то хотела, то не сдавалась, пока не получала желаемого.

Улыбнувшись, я сняла с плеча лук и вытащила стрелу из колчана, который висел за спиной. Подойдя к дереву, сохраняя расстояние в пять метров, я расставила ноги по ширине плеч. Опустив лук к земле, я приложила древко стрелы к гнезду тетивы. Подняв лук, я выпрямилась, натянула тетиву и задержала дыхание. Прицелившись, я выстрелила. Стрела пролетела мимо, даже не задев ствол.

– Не поворачивайся, я подойду.

Я услышала, как хахрустел снег от шагов. В один момент мою шею обдало его горячее дыхание.

– Ты неправильно стоишь.

Его руки опустились на мою талию. Моё сердце замерло.

– Напряги ягодицы.

– Что напрячь?

– Ягодицы, волчонок. Напряги их.

– Мне неловко.

Я сглотнула.

– Почему?

– Ты держишь меня за талию и дышишь прямо в шею. Действительно, почему?

– Не фантазируй! Просто напряги.

– Напрягла!

– Теперь выдвинь область таза чуть вперед.

Он чуть оттолкнул меня от себя.

– Вот так. Замри в этой позе.

– Замерла.

Он вытащил из моего колчана стрелу и вложил её в мою правую руку. Наши пальцы соприкоснулись. Теплота его кожи была так приятна. Я чувствовала как, моё сердце забилось быстрее.

– Не держи локоть так высоко.

Он опустил моё предплечье ниже.

– Руки должны быть параллельно земле. В правильной стойке твой взгляд будет направлен вдоль древка стрелы.

Я сделала всё, что он говорил. Он был так близко, что каждое его слово грело мою кожу.

– Постарайся оттянуть тетиву настолько сильно, насколько это возможно. Это увеличит точность и снизит влияние ветра и силы тяжести.

– Достаточно?

– Да, но натягивая тетиву, приподними локоть чуть вверх. Так будут работать мышцы плеча, а не руки.

Я старалась сосредоточиться, но его близость туманила разум. Я глубоко вдохнула и прицелилась.

– Стреляй, волчонок.

Тело покрылось мурашками. То ли из-за холода, то ли из-за нарастающего волнения, то ли из-за его сладкого шёпота.

Отпустив тетиву, я выдохнула.

Стрела попала прямо в центр ствола.

– Я выиграла!

В порыве радости я повернулась к нему. Наши глаза встретились. Он ярко улыбался. Но осознав, что произошло, оттолкнул меня и рывком отвернулся, сильнее натягивая капюшон. Это произошло так быстро, что его лицо не осталось в моей памяти. Но глаза бледного изумруда и яркая улыбка навсегда отпечатались в сердце.

– Извини, я не хотела.

Я сделала шаг к нему. Он сделал два шага от меня.

– Я хочу увидеть твоё лицо, но не так. Это была случайность. Я даже не успела ничего разглядеть! Ты так быстро отвернулся! Но ты красив…

– Мне семнадцать.

Он рванул к коню и начал отвязывать поводья от ветки.

– Ты старше меня на четыре года. Примерно так я и думала.

– Разочарована?

– Напротив! Еще больше заинтригована.

– На сегодня закончим. Ты и так долго меня ждала. Не хочу, чтобы совсем замерзала.

– Благодарю за вашу заботу, милорд.

Я присела в реверансе.

– Грациозно. – он усмехнулся. – Ты первый человек, кто назвал меня милордом.

– А вы милорд первый, кто положил руки мне на талию. Да ещё и велел напрячь ягодицы! А мы даже не помолвлены!

– Ты смешная.

Запрыгнув на коня, он погладил его по шее.

– Извини, что опоздал, – его голос погрубел. – Моя сестра пострадала. Я не мог уйти, не убедившись, что она в порядке.

У него есть сестра. У него есть семья. Очевидно.

– Надеюсь, с ней всё хорошо.

– Отделалась шрамом. Она сильная. Хоть и выглядит, как фарфоровая кукла.

– Благодарю, что научил меня, как правильно стоять и держать лук.

– Это мелочь. Впереди нас ждёт много работы.

Он посмотрел на меня. Из-за капюшона я не могла разглядеть его лицо. Но я была уверена, он улыбался.

– Постарайся выспаться, волчонок.

– Постарайся не опоздать, зеленоглазый.

Глава 13

Я любила просыпаться в хорошем настроение. Видеть забытые воспоминания было больше, чем просто приятно. Чувство ностальгии грело сердце, погружая душу в тёплый омут давно прошедших дней.

Подобные сны заставляли меня всё чаще думать о нём. Но я всеми силами прогоняла его образ из головы. Напоминая себе о том, что действительно было важно – предотвратить войну между Адорией и Горными Вершинами.

– Я три дня подряд прошу мисс Анабель отпустить нас со службы. Но она говорит, что «быть фрейлиной, значит жить своей работой». К сожалению, в этом году мы пропустим ярмарку.

Расчесывая мои волосы, Люси не прекращала жаловаться. Я сидела за туалетным столиков и рассматривала в отражение зеркала её недовольное лицо, которое освещали лучи утреннего солнца. За прошедший час фрейлина процитировала мисс Анабель, как минимум пять раз.

– Она никого не отпустила! Представляете, леди Вивьен? Ни кого из слуг! Всем запретила покидать дворец. «Ваша работа днями и ночами быть рядом с вашими леди».

Шесть раз.

– Это невыносимо! Мы тоже люди! Мы тоже хотим развлекаться! Разве я не права, леди Вивьен?

– Права.

– Благодарю, моя леди!

Люси огорчённо выдохнула.

– Дворецкий Себастьян пытался уговорить мисс Анабель отбросить свои жестокие принципы. Но она даже не дослушала старичка. Какая же холодная женщина! Не удивительно, что она никогда не была замужем.

Не обращая внимание на жалобы Люси, я взяла в руки только что дописанное письмо.

Дорогая тётя Вероника, пишу тебе с тяжестью на душе. Новости есть, но их не так много, как бы мне хотелось. На севере Адории происходят бунты. Адорианцы собираются вместе и выходят в города, сражаясь с гвардейцами. Горожане не довольны королём Жеромом. За последний месяц король трижды собрал дань с дальних городов. Подобные слухи я узнала от моей фрейлины Люси. Позже отец их подтвердил.

Через месяц состоится бал маскарад, на котором принц Николас выберет себе жену. Принц не появляется перед претендентками. Он игнорирует наше присутствие. Как я узнала от слуг, свои дни Николас проводит в покоях, изредка появляясь на собраниях королевского совета. Принц прячется от нас. Даже Селестина стала сомневаться в своей победе.

Одна из претенденток является повстанцем. Франциска Портер. Она в этом призналась. Франциска приехала из Горных Вершин и она знает, что ты отправила меня следить за королевской семьей. Откуда она это знает? Как она попала во дворец? Почему принц Адриан является её другом? Ответы на эти вопросы я пока не нашла.

На днях мне рассказали историю про загадочного младшего брата короля. Якобы Жером убил своего брата и его семью, боясь потерять власть. Пожалуйста подтверди или опровергни этот слух. Мне нужно знать.

К сожалению, на этом новости заканчиваются. Я чувствую себя бесполезной. Надеюсь, в следующем письме я смогу оправдать твои надежды. Жду ответа, тётя Вероника.

— Вивьен Гроссо.

В последний раз перечитав письмо, я вложила его в конверт, запечатав гербом семьи Гроссо: орёл пролетающий над снежными вершинами.

– Ах, леди Вивьен! Я так давно не была на ярмарке! Арендом осенью безумно красив. Конечно, столица нашей страны в любое время года прекрасна. Но осенью Арендом великолепен!

Город, названный в честь первого короля Адории – Арена Дюрана – Арендом, был и вправду магическим. Сердце Адории пряталось у подножья окружающих его трёх гор. Скрытый под могучими вершинами и хвойным лесом, Арендом являлся самым богатым городом страны. Единственное место, помимо дворца династии Дюран, куда не просочились бунты и недовольные адорианцы.

В последний раз я посещала Арендом в детстве. Зимняя ярмарка с отцом и сестрами, после которой я на семь лет уехала в Горные Вершины. Но годы не стёрли из памяти могущество и красоту Арендома: высокие дома с витражами и острыми пиками, богатые сады, красочные расписные узоры на стенах и кирпичных дорогах, могущественные фонтаны и дружелюбные люди. Арендом в моей памяти сохранился самой яркой картиной.

– Люси, – повернувшись к фрейлине, я вложила конверт в её руки. – Прошу, отправь это письмо в Горные Вершины сегодня же. Это важно. Никто не должен узнать.

– Не волнуйтесь, леди Вивьен! – фрейлина убрала конверт в передний карман рабочего платья и улыбнулась. – Пошлю ганца сразу, как выйду от вас.

– Благодарю.

– Всё равно мой день свободный, как птицы в небе. Совсем нечем заняться. Так бы хоть вышла из дворца, показалась людям.

– Иногда можно нарушить пару правил ради удовольствия, – я игриво улыбнулась. – Не думаешь?

– Леди Вивьен, вы предлагаете…

– Я просто размышляю.

Двери моих покоев открылись и в комнату вбежала запыхавшаяся Анна. Светлые волосы фрейлины выбились из тугих кос, а воротник рабочего платье помялся. Анна пыталась отдышаться, поправляя волосы. На её красных щеках выступили яркие веснушки, а серые глаза метались между мной и Люси.

– Ты опоздала! – Люси недовольно топнула ногой. – Третий раз за неделю!

– Извини, я не уследила за временем.

– Анна, если мисс Анабель узнает о твоих опозданиях, то отправит тебя на кухню! Или хуже, вернёт в подчинение принцессе Изабелле.

– Что плохого в принцессе Изабелле?

– Мы не знаем, Леди Вивьен. В этом и проблема, – Люси начала шептать. – Все приближённые принцессы держаться особняком. Никто из её фрейлин и пажей не общается с нами. Мы уверены, что принцесса их запугала. Но это лишь наши догадки.

– Глупые догадки, – вставила Анна.

– Анна служила у принцессы два года до того, как попала к вам, леди Вивьен, – Люси закатила глаза. – Но она отказывается что-либо рассказывать. Хранит верность даже после того, как принцесса её выгнала.

– Никто меня не выгонял! Я сама ушла, когда узнала, что во дворце поселят претенденток, – Анна глубоко вздохнула. – Я устала от принцессы.

– Как давно вы служите во дворце?

Анна и Люси уставились на меня. В голубых глазах Люси читалось удивление, а серые глаза Анны были испуганы. Подобная реакция на такой невинный вопрос меня еще больше заинтриговала.

– Люси. Как ты попала во дворец?

Я встала напротив фрейлин, чтобы видеть обоих.

– Я всю жизнь служила в семье герцога Вирсета. Но меня повысили до фрейлины, когда объявили претенденток на сердце принца Николаса.

– Почему герцог приставил тебя ко мне, а не к своей дочери Катарине? – я приблизилась к Люси. – Она тоже одна из претенденток.

– Леди Вивьен, я не думаю, что это было решение герцога, – Люси нервно сглотнула. – Мисс Анабель распределяла фрейлин. Она отправила меня к вам во служение.

– Ты общаешься с герцогом? С Катариной?

– С тех пор, как меня перевели во дворец, я не разговаривала с семьей герцога.

– Хорошо.

«Нас много. Но даже я не знаю, насколько».

В моей голове крутились слова Франциски о повстанцах. Я боялась, что ко мне могли приставить кого-то для слежки.

– Анна.

Я сделал шаг к фрейлине. Её светло-серые глаза не отрывались от моего лица. Былой испуг пропал. Взгляд наполнился силой и уверенностью.

– Расскажи мне про свою жизнь во дворце династии Дюран.

– Ничего интересного, – голос девушки погрубел. – Леди Вивьен.

– Два года рядом с принцессой и совсем ничего интересного? – я усмехнулась. – Тяжело верится.

– А как ваша жизнь в Горных Вершинах? – Анна приблизилась ко мне. – Интересные семь лет?

– Анна! – крикнула Люси.

– Дочь герцога Гроссо возвращается в Адорию после семилетнего обучения у своей тёти, правительницы Горных Вершин. – Анна подошла ко мне вплотную. – Сомневаюсь, что вас учили вышивать крестиком.

– Ты права. Меня обучали совсем другому.

Я приблизилась к левому уху фрейлины и прошептала:

– С кинжалами я обращаюсь лучше, чем с иголкой.

Анну охватила злость. Сомкнув тонкие губы, фрейлина сжала кулаки, сдерживая нахлынувшие эмоции.

– Леди Вивьен, простите за такую дерзость!

Люси подбежала к нам и схватила Анну за руку, начала оттаскивать к двери. Фрейлина не отрывала от меня глаз.

– Я сама оденусь. Вы свободны.

– Благодарю, леди Вивьен.

Поклонившись, Люси открыла дверь и вытолкнула Анну из покоев. После чего, еще раз извинившись, скрылась.

Мои догадки оправдались. Злость и ненависть, которые показала Анна, были в точности такими же, которые испытывали адорианцы к знати и королевской семье. Анна была повстанцем. Я в этом убедилась. Но оставался один вопрос: кто её подослал?

Не затягивая мучительный корсет, я надела шёлковое платье на голое тело. Его небесно-голубой цвет сочетался с моими рыжими волосами, которые я решила не трогать и оставила висеть длинными локонами.

Подойдя к зеркалу, я осмотрела себя. Моё лицо выглядело по-прежнему здоровым: зелёные глаза с серым оттенком, круглый нос, густые брови и две родинки над пухлыми губами. Но изменения были заметны.

Я набрала вес. За отсутствием ежедневных тренировок мои щёки стали больше, а кисти рук перестали быть элегантными. Нас кормили всевозможными блюдами четыре раза в день, проводя чаепития между занятыми. Моя детская ненависть к собственному телу противно скреблась об стены моей любви к нему. Находясь среди красивых претенденток, я вновь приобрела неуверенность в своей внешности, которая последние семь лет меня мало волновала.

Моё тело стало пухлее. Живот слегка выпирал, а широкие бёдра, казалось, стали ещё шире. Из-за стресса и навязчивых мыслей, что я абсолютно бесполезна, я начала переедать. За месяц во дворце стала реже выходить в сад для ночных тренировок стрельбы из лука. Вместо этого я оставалась в своих покоях, читая любовные романы. Уплетала маковые булочки с ванильным кремом, запивая их жасминовым чаем. Книги помогали мне убегать от реальности и угнетающих мыслей. А сладкая еда делала меня счастливее.

– Выглядишь прекрасно, Вивьен.

На белоснежной коже Франциски выступил красный румянец. Её щёки порозовели из-за волнения. Смущённо улыбаясь, Франциска старалась дышать ровно.

– Сегодня твои волосы выглядят необычно, – промолвила она. – Очень необычно.

– Благодарю.

– А твоё платье такое обычное, – она закрыла глаза. – Я хотела сказать, не такое как у всех. Простое. Обычное. Но в хорошем..

– Ты вся красная.

– Знаю, – Франциска закрыла лицо руками. – Так всегда происходит, когда..

– Когда ты хочешь что-то попросить.

Франциска подняла серо-голубые глаза. На фоне светлых волос и выступившего румянца её глаза казались кристально чистыми, словно вода в лунном пруду.

– На прошлой недели ты покраснела, когда просила меня помочь нарисовать карту Адории для задания по истории. А пару дней назад на уроке вышивания ты просила помощь с розой для твоей картины. В тот момент на тебя как будто бы банку краски вылили.

– Твоя роза получилась ужасной. Похожей на лужу крови.

– Я сказала, что плохо обращаюсь с иголкой.

– Я не думала, что настолько! – она улыбнулась. – Ты ужасна в вышивание, Вивьен.

– А ты ужасна в комплиментах, Франциска.

– Мне сложно даётся коммуникация с людьми в этом плане, – она покачала головой. – Комплименты, восхищения и яркие слова. Всё это глупое вступление перед настоящим разговором.

– Тогда пропустим вступление. Что тебе нужно?

Франциска посмотрела по сторонам, чтобы убедиться в отсутствие посторонних слушателей.

Мы находились в бальной зале. Последнее занятие сегодняшнего дня. Наш учитель уже ушёл, а мы остались ждать приглашения на ужин. Разговоры уставших претенденток нагрели воздух. Некоторые девушки сидели прямо на полу, сбросив каблуки, разминали ноги. Другие в паре репетировали уже выученные танцевальные движения. Среди них была моя сестра Флоренс. Она заработала себе негласный титул блестящей танцовщицы. Её легкие движения и грациозные взмахи рук были никому не подвластны.

Отвернувшись ото всех, Селестина стояла напротив высоких окон. Скрестив руки на груди, сестра наблюдала, как небо окрашивалось во всевозможные оттенки розового. Солнце опускалось всё ниже, касаясь верхушек деревьев, скрываясь под могучими горами. В последние дни Селестина почти ни с кем не общалась. На занятиях была молчаливой, не высказывала своё недовольство, не кидала едкие шутки в сторону слуг. Сестра была грустной и подавленной. Отсутствие принца Николаса и его очевидное безразличие к выбору будущей жены болезненно сказалось на Селестине.

– Мне нужны штаны и рубашка. Идеально было бы найти гвардейские ботинки. – сказала Франциска. – Всё то, в чём ты обычно тренируешься.

– Твои друзья повстанцы не могут тебя принарядить?

– Вивьен, говори тише! – недовольно прошептала Франциска.

Мне показалось, что у неё ярко выраженная паранойя. Мы стояли в самом конце зала, нас физически не могли услышать. Тем более все девушки были заняты друг другом. А в нашу сторону никто не смотрел.

– Я тебе говорила. Нас много, мы везде. – напомнила Франциска. – Но я не знаю насколько.

– Ты не знаешь, кто именно повстанец?

– Безопаснее, если мы не знаем друг о друге. Каждый выполняет то, зачем был отправлен во дворец.

– Кто вас отправил? Ваш лидер? Кто он?

– Вивьен, прекрати! – Франциска схватила меня за предплечье. – Твои попытки что-то узнать бесполезны. Ты дашь мне одежду или нет?

– Дам.

Она облегченно выдохнула и отпустила меня.

– Но с одним условием. – я посмотрела ей прямо в глаза. – Ты возьмешь меня с собой.

– Нет!

– Я твоя единственная надежда заполучить почти свежие гвардейские ботинки.

– Вивьен, нет! Ты даже не знаешь, куда я иду!

Я фыркнула, закатив глаза.

– Очевидно ты хочешь сбежать на ярмарку в Арендоме, о которой все говорят.

Франциска застыла в изумление.

– Я довольно умный и сообразительный человек.

Дотанцевав очередной танец, Медалин посмотрела в нашу сторону. Вытерев рукавом платья выступивший на шоколадной коже пот, девушка ярко улыбнулась и помахала нам.

– Либо ты берёшь меня с собой, – я игриво заглянула в серые глаза, – либо я рассказываю Медалин.

Сжав губы, Франциска молчала.

Как пожелаешь.

Я помахала Медалин в ответ.

Подняв подол оранжевого платья, эдартийская красавица радостно побежала к нам. Её темные кудряшки подпрыгивали, а приятная улыбка была жемчужно белой.

– Она приближается. – я прошептала, махая Медалин.

Франциска всё так же молчала.

– Решай быстрей.

Тишина. Она не промолвила ни слова.

– Последний шанс.

– Ох! – воскликнула подбежавшая Медалин. – Как я устала!

Франциска встала передо мной и пригрозила:

– Ты этого не сделаешь.

Я оттолкнула её от себя и обняла Медалин за плечи.

– Мы собираемся сбежать на ярмарку в Арендом. Ты с нами?

– О боги! – воскликнула Медалин. – Вы серьезно?

– Мы оденемся в мужскую одежду и будем веселиться всю ночь! – я улыбнулась ей.

– Я с вами! Я однозначно с вами! – Медалин радостно засмеялась. – Моя эдартийская кровь изголодалась по бунтарству. А кто идет? И как мы выйдем из дворца?

– Иду я, ты и Франциска. Я одолжу вам одежду. Благодаря моей фрейлине Люси, у меня её много. – я посмотрела на Франциску. – Как мы выйдем из дворца?

Во взгляде серо-голубых глаз появилась искорка злости. В один момент она сменилась недовольством. А через секунду превратилась в принятие. Сожаление и безысходность застыли на лице Франциски.

Глубоко выдохнув, она нахмурила светлые тонкие брови и посмотрела на нас.

– Вивьен, – Франциска обратилась ко мне, – прямо сейчас скажи своей флейлине подготовить и отправить одежду в наши покои.

– Твоему ангельскому лицу не идёт такой злобный тон. Не волнуйся, я скажу до ужина.

– Сразу после ужина переодевайтесь и идите в мои покои. Не попадитесь на глаза страже.

– Я так взволнована! – Медалин радостно подпрыгнула. – Запретное приключение!

– Никому ни слова.

– Как прикажете, ваше величество! – я улыбнулась.

Франциска была недовольна и огорчена. Из-за меня её план разрушился. Но меня не волновало её разочарование. Ей нужно было попасть на ярмарку из-за повстанцев. А я должна была достать информацию для тёте Вероники. Мои цели всегда шли выше целей других.

Туго зашнуровав ботинки, я встала перед зеркалом. После ужина я смыла макияж. Теперь моё лицо казалось слишком бледным и детским. Помятая черная рубашка, на три размера больше моего, была заправлена в тёмные штаны, которые я затянула кожаным ремнём. Концы штанов были длиннее моих ног, из-за чего мне пришлось трижды подвернуть ткань и спрятать её в ботинки. Расчесав волосы, я заплела две косички.

Увидев собственное отражение, я невольно улыбнулась. Ежедневные дорогие платья и яркие румяна стёрли воспоминания меня настоящей. Но теперь я видела себя. Меня охватило чувство ностальгии. В Горных Вершинах я редко смотрелась в зеркало, ведь изо дня в день ничего не менялось. Так было раньше. Это изменилось.

До ужина я поймала Люси в коридоре и попросила подготовить одежду. Фрейлина отнеслась к моей просьбе с подозрением, но возразить не посмела.

За ужином Медалин подмигивала мне и не могла скрыть свою радость. Мисс Анабель заметила её состояние и чуть было не раскрыла наш план.

– Медалин Сенталорис, по какому поводу вы так улыбаетесь? – придворная дама сделала глоток горячего чая и пристально посмотрела на Медалин. – Не хотите поделиться с остальными претендентками?

– Я просто взволнована! – ответила Медалин.

– В чём же причина вашего радостного волнения?

Мы сидели рядом. Я схватила её руку под столом.

– Мисс Анабель, не думаю, что вы поймете, – усмехнулась Медалин.

Я больно сжала её ладонь. Медалин вскрикнула.

– Вивьен Гроссо, объясните радость вашей подруги?

– Ничего важного. Медалин наконец-то выучила адорианский вальс. Как вы знаете, в Эдартисе он немного другой.

– Столько счастья из-за какого-то танца, – Селестина закатила глаза. – Пустая трата эмоций.

– Нам хотя бы есть из-за чего радоваться. Ты же превратилась в серую тень. – Франциска крутила в руке нож для масла. – Николасу ты абсолютно безразлична. Все за этим столом ему абсолютно безразличны. Прекрати фантазировать о вашей великой любви и начни радоваться жизни.

Повисла тишина. В ожидание ответа, все боялись пошевелиться. Секунды тянулись мучительно. Я была уверена, что сестра набросится на Франциску и расцарапает ей лицо. Но вместо агрессии и злости, Селестина вытерла рот салфеткой и, поблагодарив за ужин, ушла. В тот момент я поняла, как сильно Селестина устала от неизвестности собственного будущего.

Открыв дверь, я вошла внутрь. Мои глаза застыли на длинном шраме, который рассекал тонкую женскую спину.

– Почему ты не постучалась?

Франциска натянула рубашку, скрыв шрам.

– Извини. Я боялась, что меня увидят. Не хотела тратить время на бесполезные манеры.

– Можешь спросить, если хочешь.

– Откуда у тебя такой ужасный шрам?

– Обычно люди спрашивают это вежливее.

– Боевое ранение? Сражалась за повстанцев?

– Всё не так интересно, как ты думаешь.

Франциска села на кровать и начала зашнуровывать ботинки. Я отдала ей самый маленький размер. Франциска напоминала фарфоровую статуэтку и была самой миниатюрной из всех претенденток.

Воспользовавшись моментом, я посмотрела по сторонам. Её комната была точно такой же, как моя: широкая кровать с кучей подушек, высокие потолки, большие окна, зеркало с туалетным столиком, несколько картин разнообразной природы и плотные шторы. Моя комната была выполнена в холодных оттенках синего, а покои Фран были тёмно-красными. На фоне кровавого цвета, Франциска с её светлыми волосами и бледной кожей смотрелась нелепо.

– В детстве я так сильно боялась лошадей, что не могла даже дотронуться до них. Но отец настаивал на обучение.

Франциска опустила голову.

– Мне было четырнадцать. В Горных Вершинах считалось позором, когда в такой возрасте ребенок не умел ездить верхом. Но ты и так это знаешь.

– Да. – я кивнула. – Вероника научила меня в первый месяц прибытия. Мне было тринадцать.

– Ровесники любили издеваться над моим страхом. Брат защищал меня, но он не мог постоянно быть рядом. Когда я потерпела очередную неудачу, отец назвал меня «разочарованием».

Фран грустно улыбнулась.

– «Ты не моей крови. Ты ошибка». Так он сказал. Я проплакала всю ночь, а утром решила доказать ему, что была сильнее, чем он думал. Я правда в это верила.

Я прислонилась к стене, внимательно слушая редкое откровение Франциски.

– Была зима, солнце только взошло. Я пробралась в конюшню, пока все спали. Выбрала чёрного жеребца с широкой спиной и длинной гривой. Конь моего отца. Мне хотелось доказать, что я достойна его. Закрепив седло, я с пятой попытки забралась на коня. Ударила его по бокам и он рванул. Конь скакал так быстро, что я не смогла его остановить. В один момент он сбросил меня с себя. Моя нога застряла в уздечке. Конь пронёс меня по заснеженному полю, пока в мою спину не впился камень. Я потеряла сознание от болевого шока.

Какой ужас.

– Так появился этот уродливый шрам. Но в тот день я была счастлива. – она грустно улыбнулась. – Отец похвалил меня за храбрость, а я поборола страх лошадей. Теперь я превосходная наездница.

– У тебя ужасный отец.

– Он строг. – она нахмурила брови. – Но он должен быть таким. Слишком много людей на него рассчитывают.

– Почему люди на него рассчитывают?

Раздался быстрый стук в дверь. Потом ещё один.

– Хоть у кого-то есть «бесполезные» манеры.

Проигнорировав мой вопрос, Франциска встала с кровати и подошла к двери. Прикоснувшись к золотой ручке, она уже собиралась открыть, как её опередили. Медали забежала в комнату. Хлопнув дверью, она прислонилась к ней спиной.

– Уф! Я почти попалась мисс Анабель! Пришлось бежать от неё по лестнице! – тяжело дыша, проговорила Медалин. – Клянусь, у этой женщины на меня какой-то магнит!

– Она тебя видела? – спросила Франциска.

– Нет. Мисс Анабель беседовала с Себастьяном. Точнее отчитывала его, – Медалин покачала головой. – Даже старичку нет от неё покоя. Не удивительно, что она никогда не была замужем. Её контроль никто бы не выдержал!

– Моя фрейлина Люси сказала тоже самое.

– Ах, Люси! Вивьен! Поблагодари её за меня! Твоя фрейлина достала мне прекрасные варварские вещи!

Медалин гордо покружилась, а после скорчила гримасу.

– Правда, ботинки явно не первой свежести. Пришлось надеть две пары вязанных носков. Не хочу подхватить болячки бывшего владельца.

– Помогите мне.

Франциска подошла к кровати и начала отталкивать её от стены. Кровать была слишком большой, но ей удалось её сдвинуть.

– Что вы стоите? – Франциска собрала светлые волосы в хвост на затылке. – У нас мало времени.

– Настолько мало, что ты решила заняться перестановкой? – Медалин удивлённо подняла брови.

– Помогите, она тяжёлая.

Переглянувшись с Медалин, мы пожали плечами и начали толкать кровать. Спустя минуту, подушки были скинуты на пол, простыня задралась, а сама кровать была прижата к платяному шкафу. На стене за спинкой кровати оказалось высокое полотно, на котором были изображены красные розы. Дворец династии Дюран был весь пропитан кровавой атмосферой. Подобный стиль мне всегда казался абсолютно безвкусным.

– Надевайте.

Открыв шкаф, Франциска протянула нам чёрные плащи.

Казалось, моё сердце ускорило темп. Держа в руках мягкую ткань, я вспомнила о нём.

– Это обязательно? – я спросила.

– Не нравится? – Франциска уставилась мне в глаза. – Напоминание о былых временах?

– В Горных Вершинах я постоянно ходила в чёрном.

Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. В её серо-голубых глазах застыла непонятная мне боль. Будто мы вспоминали одни и те же моменты, встречи и потери. Будто Франциска знала, о ком я думала. Но это было невозможно. Она не могла знать, что тёмное одеяние, которое я сжимала в руках, напомнило мне о человеке без имени. Она не могла знать о нём.

Надев плащ, я старалась не смотреть в стоящее рядом зеркало. Мне не хотелось видеть себя в чёрном. Не хотелось возвращаться в прошлое. В собственном отражение я видела не себя. Я видела его.

Франциска подошла к полотну и стянула его на пол. За пыльной тканью оказалась железная дверь. Открыв её, Франциска приказала нам ждать и исчезала в темноте.

– Совершенно не подозрительно, – Медалин прищурилась и заглянула внутрь. – Как думаешь, в наших покоях тоже есть секретные двери?

– Я уверена, подобная привилегия есть только у неё.

– Интересно, кто её родители? Я никогда не слышала о семье Портер. Хотя, я вообще мало слышала о семьях Адории. В Эдартисе особо не интересуются богачами из других стран.

– Франциска не из Адории. Она из Горных Вершин.

Я встала напортив открытой двери. В лицо ударил холодный воздух.

– Я тоже никогда не слышал о её семье. Портер даже не звучит, как фамилия вольного народа. Она слишком мягкая. В Горных Вершинах фамилии грубые и полны согласных. Как моя. Гроссо.

– Какие вы все серьезные! – Медалин покачала головой. – Грубые фамилии в Горных вершинах! А в Адории вообще запрещено небогатым людям иметь в имени больше четырёх букв! Чтобы все точно знали, кто при деньгах, а кому не повезло. Ужасно!

Да, это было и вправду ужасно.

– В Эдартисе мы за свободу и любовь! Называй себя, как хочешь! Спи, с кем хочешь! Люби, кого хочешь! Живи так, как хочешь!

– Звучит прекрасно.

– Вивьен, это звучит великолепно! – Медалин ярко улыбнулась. – Тебе понравится в Эдартисе!

– С такими принципами, определенно.

– Ты должна приехать, когда Николас выберет Селестину. Познакомлю тебя с нашим молодым королём! Он красивый высокий голубоглазый блондин. Безумно богат, умён и холост, – Медалин подмигнула мне. – Мой брат его лучший друг.

– Благодарю, но мне одной королевской семьи достаточно, – я сдержанно улыбнулась.

– Очень зря, – Медалин наклонила голову, вглядываясь в темноту. – Ты бы ему понравилась. А́ланис любит таких, как ты. Смелых и красивых.

– Когда всё закончится, я вернусь в Горные Вершины.

– Зачем? – Медалин нахмурила брови. – Ты семь лет провела в холодных лесах. Неужели, твоя душа не жаждет приключений? Не хочешь встретить любовь? Пусть даже это будет не король с белоснежной кожей и острыми скулами. Хотя, вдруг именно он? Знаешь, вы с Аланисом чем-то похожи…

– Мне нужно вернуться.

– Подожди… – подозрительно улыбнувшись, Медалин приблизилась ко мне. – Тебя ждет возлюбленный, да? Твоя запретная любовь?

Я посмотрела в карие глаза подруги. Я не знала, что ответить. В Горных Вершинах меня никто не ждал. Тётя Вероника обрадовалась бы моему решению путешествовать. Двоюродных сестёр и брата никогда особо не волновало моё отсутствие или присутствие. Друзей там у меня не было. Единственное, что тянуло вернуться в страну вечного холода, это маленькая надежда вновь увидеть его.

Медалин ждала ответа, но из темноты появилась Франциска с горящим факелом в руках. Зайдя в комнату, она сняла капюшон.

– Идите за мной. Ничего не спрашивайте. Молчите. Будьте тихими и шагайте быстрее. – Франциска перевела взгляд с меня на Медалин. – Сейчас идёт смена караула. Нам нужно успеть покинуть дворец, до того как придут гвардейцы. Натяните капюшоны так, чтобы ваше лицо было невозможно разглядеть.

Мы с Медалин одновременно выполнили её приказ.

– Хорошо, – прикрыв глаза, Франциска нервно выдохнула. – Заходите.

Мы вступили в темноту и она закрыла за нами дверь.

Я посмотрела по сторонам. Мы оказались в длинном коридоре, который освещался только огнём от факела. Франциска кивнула головой, безмолвно говоря следовать за ней.

Мы быстрыми шагами шли по коридору, почти переходя на бег. В один момент я осознала, что мы спускались всё ниже и ниже. Абсолютная темнота и мёртвая тишина. Единственными звуками были наши торопливые шаги, уставшее дыхание и редкие капли воды, стекающие по стенам. Ноги сгибались в коленках, а коридор становился теснее. Нам приходилось нагибаться, чтобы протиснуться дальше.

Спустя десять минут быстрой ходьбы, мы зашли в тупик. Перед нашими лицами оказалась кирпичная стена без намёка на дверь.

Отдышавшись, Франциска посмотрела на нас.

– Мы находимся в северной части дворца, – она вытерла со лба выступивший пот. – Прыгаем быстро, не тянем время. Там не высоко.

– Прыгаем? – Медалин раскинула руками. – Перед нами стена без окон и дверей!

– Как только окажетесь на земле бегите налево к забору. Старайтесь не смотреть по сторонам. Бегите быстро! – Франциска потянула меня за рукав плаща. – Вивьен, ты первая.

Я не боялась высоты. Глубже натянув капюшон, я поставила правую ногу вперед, а левую чуть назад. Чтобы оттолкнуться и прыгнуть в разбеге.

– Готова?

Франциска положила руку на стену и задула факел. Мы оказались в кромешной темноте.

– Да.

В стене открылся проход размером в дверь. Я увидела ночное небо, усыпанное яркими звёздами. Верхушки деревьев слегка покачивались на ветру, а снежные горы мирно стояли вдали.

Сжав кулаки, я сделала несколько шагов назад и, разбежавшись, прыгнула. Меня охватил холодный воздух. Расправив руки, я почувствовала свободу. Несколько мгновений в воздухе подарили мне желанную эйфорию. Приземлившись на землю, я упала ладонями вперед. Высота была небольшой. Примерно два этажа.

Не теряя ни секунды, я встала и побежала. Вокруг меня проносились высокие кустарники, яркие цветы и мраморные фигуры. Я выпрыгнула в королевский сад. Не сбавляла темп, я оглянулась назад. Из стены дворца выпрыгнула Медалин. А после неё Франциска. Проход закрылся, на его месте ничего не осталось. Франциска и Медалин побежали за мной.

Передо мной появился железный забор, плотно заросший лазой. Схватившись за растение, я начала карабкаться вверх. В Горных Вершинах я часто лазила по деревьям. Поэтому больших трудностей не испытывала.

Взобравшись на самый вверх, я подняла голову. Дворец династии Дюран был великолепным. Я видела, как в окнах горели свечи, как проходили слуги. На острых пиках развевались флаги с гербом королевской семьи: красная роза с чёрными шипами, лежащая в пасти льва. Редкие облака пролетали над дворцом, то скрывая, то открывая полную луну. Её мерцание манило и завораживало.

– Вивьен! – Франциска ударила меня по ноге. – Перелезай быстрее!

Отвернувшись от луны, я перелезла через забор и спрыгнула. Мне удалось удержаться на ногах. Вокруг оказался осенний лес. В лунном свете листья деревьев переливались всевозможными оттенками красного. В нос ударил запах сырой земли и грязи. Именно так пахла я, каждый раз возвращаясь с охоты. Мои двоюродные сестрёнки закрывали носы и называли меня дикаркой. Словно не они были наследницами самой «дикой» страны на Континенте.

Я услышала ржание лошадей. К широкому столбу клёна были привязаны два бурых жеребца с сёдлами на спинах.

Франциска спрыгнула рядом со мной.

– Повстанцы достали тебе лошадей, а рубашку со штанами найти не смогли? – я подозрительно посмотрела на Франциску.

– Иронично, правда? – она усмехнулась. – Наши связи сильнее за пределами дворца.

Франциска взглянула на Медалин, которая сидела на верхушке забора, собираясь прыгнуть. Приблизившись ко мне, Франциска прошептала:

– Не упоминай больше моих людей. Иначе она может услышать.

Спрыгнув, Медалин ухватилась за меня, чтобы не упасть. Её пышные кудряшки упали на лицо, а ноги затряслись из-за внезапной активности.

– Ничего себе! – Медалин удивлённо посмотрела на животных. – Я могла бы спросить, где вы достали лошадей. Но предпочту невинно полагать, что они появились здесь по волшебству.

– Я к этому не имею отношения.

– Конечно, не имеешь, Вивьен.

Медалин кивнула, но её взгляд кричал о недоверие.

Ночной воздух развивал наши плащи. Мы скакали по лесу, набирая скорость. Медалин крепко держалась за мою талию, боясь упасть. Я ударила коня по бокам, стараясь догнать Франциску. Её капюшон спал, а ветер распустил высокий хвост. Светлые волосы Франциски развивались от быстрого темпа. В свете Луны её образ казался магическим и таинственным. Она, как главная героиня романа, спешила на встречу со своей судьбой. Завораживая и лишая дара речи.

В сравнении с Медалин, которая обладала огненно-яркой красотой, красота Франциски была холодной и нежной. Её ровный голос, аккуратные руки с длинными пальцами и грустные глаза отдавались болью в сердце. И я не понимала, почему?

Подняв голову, я увидела вершины трёх гор. Яркие звёзды, как преданные защитники, окружали могучих соратников. Освещая их своим мерцанием, сопровождая в тёмную ночь. Мы приближались к Арендому.

Сбавив скорость, мы остановились на опушке леса. Далеко от главной дороги, но достаточно близко, чтобы в случае побега можно было быстро вернуться. Спрыгнув с лошадей, мы привязали их к стволу сосны. Фран накормила животных морковью, которую внезапно вытащила из кожаной сумки. Подобный жест в очередной раз доказал мне, каким светлым и добрым человеком была Франциска. Но я не могла перестать думать о сумке, висящий на её плече. Что было внутри? Подарок для повстанцев?

Нам потребовалось двадцать минут, чтобы дойти до Арендома. Высокие ворота, покрытые золотом и драгоценными камнями, были широко открыты. Приглашая путников войти в сердце Адории. Могучие горы, окруженные яркими звездами и полной луной, возвышались над нашими головами. Мы оказались в самой центре толпы людей, чьи костюмы были до ужаса смешны.

– Ох, милочка! Смотрите, куда идёте! – воскликнула женщина, на чей подол платья я случайно наступила.

Пышногрудая дама была одета в ярко-розовое платье с широкой юбкой. Её голову украшали разноцветные перья, которые совершенно не сочитались с нарядом. Но идеально подходили её недовольному лицу с неровным макияжем и смазанными губами.

Кивнув, я глубже натянула капюшон и поспешила догнать Франциску. Которая уверенно расталкивала людей, не обращая внимания на их возмущения. Медалин последовала её примеру, толкая людей даже сильнее, чем следовало. Среди разодетых во всевозможные красочные костюмы жителей Адории, Франциска и Медалин казались тёмными вестниками смерти. Нарушая всеобщую радость насилием и грубостью.

У входа в Арендом стояли гвардейцы из королевской армии. Позолоченные доспехи с тяжелой кольчугой и шлемы, скрывающие лица не внушали страха. Наоборот. Подобный образ удачно вписывался в моё представление об одержимости короля Жерома золотом.

– Остановись!

Один из гвардейцев грубо схватил меня за предплечье и стянул капюшон с головы. Но увидев моё лицо, мужчина ослабил хватку.

– Девчонка! Кто надевает чёрное на праздник?

– Я не люблю выделяться.

– Посмотри вокруг! Как раз ты и выделяешься. – помотав головой, гвардеец отпустил меня. – Не стоит носить подобную одежду. Тебя могут принять за тех, кем ты не являешься.

Он подумал, что я повстанец.

– Ступай! – крикнул гвардеец.

Накинув капюшон, я забежала в город.       Догнав Франциску и Медалин, которые не заметили моего отсутствия, я посмотрела по сторонам. Рядом с нами шла группа беседующих людей. Дамы в ярких платья с пёстрыми узорами неумолимо махали веерами. Туго затянутые корсеты лишали их всякого воздуха. Я физически чувствовала душащую боль, которую женщины умело скрывали за яркими улыбками. Размахивая веерами, они внимательно слушали восторженные разговоры своих спутников. Мужчины средних лет восторгались красотой и богатствами Арендома. И они были правы.

Арендом выглядел волшебнее, чем мне казалось в детстве. Окружённый тремя горами, Арендом горел огнями факелов и сиянием ночного неба. Дома города были не менее яркими, чем наряды его посетителей. Каменные здания в несколько этажей с острыми пиками, на которых развевались флаги Адории, кричали богатством. У каждого дома были позолоченные двери, высокие окна с витражами и орнаменты на стенах, которые отражали наследие живущей в нём семьи. Мощённые ровные дороги, большие фонтаны с кристальной водой, мосты, соединяющие пруды с экзотическими рыбами и лебедями.

Богатства Арендома меня не удивляли, ведь именно здесь жили самые влиятельные адорианцы. Именно их приглашали на торжества во дворец династии Дюран. Именно они были близкими друзьями королевской семьи. Именно они помогали королю Жерому набивать карманы, воруя у обычного народа. Жители Арендома были такими же тщеславными и эгоистичными людьми, как королевская семья.

Но сегодняшней ночью они впустили в свой сокровенный город тех, кому не повезло родиться на шёлковых простынях. Арендом был закрытым городом, куда невозможно было попасть без приглашения одного из жителей. Даже моя семья не имела подобной привилегии. Город ежедневно охраняла королевская гвардия. Но пару раз в год золотые ворота Арендома открывались, дабы отпраздновать сезонную ярмарку. Любой желающий мог попасть в сердце Адории и насладиться его красотой. Но классовое разделение не могло не чувствоваться. Жители Арендома хоть и впускали незнакомцев в свою сокровищницу, но около дверей своих домов оставлял по два гвардейца. Мужчины отгоняли всякого, кто хоть на пару метров приближался к дверям. Такое радушное гостеприимство.

Всё торжество происходило на центральной площади города. Десятки шатров и палаток были расставлены почти вплотную друг к другу. Ритмичная весёлая музыка доносилась из каждого угла. Сразу несколько музыкантов играли свои творения. На удивление, гармонично дополняя соперников. Танцующие адорианцы громко смеялись и наслаждались праздником. Вокруг них бегали дети, измазанные шоколадом, подражая танцам взрослых.

– Вот это праздник! – воскликнула Медалин, сбросив капюшон. – Пойдемте танцевать!

– Надень обратно! – Франциска преградила Медалин путь и строго посмотрела в карие глаза.

– Не волнуйся! Меня никто не узнает.

– Ты выглядишь, как эдартийская женщина, – Франциска прошлась взглядом по толпе танцующих. – У людей могут возникнуть вопросы.

– Тогда я с радостью на них отвечу! – Медалин подмигнула подруге. – На эдартийском языке, конечно.

Улыбнувшись, Медалин поцеловала Франциску в щёку и ворвалась в танец. Скинув плащ, Медалин привлекла ближайшего мужчину и закинула руки ему на шею. От удивления мужчина отпрянул, но Медалин схватил его за ремень штанов и притянула обратно, выливаясь вместе с ним в ритм музыки. Их тела тёрлись друг о друга. Они были настолько близко, что кончики их носов соприкасались. Качая бёдрами, Медалин держала зрительный контакт.

Эдартийская красавица откинула кудрявые волосы. Она сияла. Медалин положила одну руку мужчины себе на шею, а другую чуть ниже талии. Её томный взгляд и близость горячего тела настолько смутили мужчину, что он весь покраснел. Неловко улыбаясь, мужчина отвёл голову. Но Медалин схватила его за подбородок, не позволяя отвернуться.

– Она великолепна.

Я была поражена её уверенностью. В невзрачной мужской одежде Медалин была настолько яркой и соблазнительной, что восторженные взгляды мужчин были направлена только на неё. Даже женщины не могли оторваться от её магической привлекательности.

– Значит слухи правдивы. – Франциска кивнула. – Эдартийцы славятся своим умением соблазнять и завораживать. Медалин живое доказательство.

– Если Медалин так хороша… – я задумалась. – Интересно увидеть, как соблазняет эдартийский мужчина.

Мимо нас пробежали дети с карамельными яблоками. Они догоняли друг друга, то и дело врезаясь в танцующих.

– Не хочешь попробовать?

Франциска мотнула головой в сторону детей.

– Я может и младше тебя, но уже выросла из догонялок.

– Вивьен, я про яблоки.

Я посмотрела на Франциску, прекрасно понимая, что яблоки были лишь предлогом незаметно испариться и встретиться с повстанцами.

– Я пойду одна, – взгляд Франциски погрубел. – Вернусь до того, как Медалин закончит со своим соблазнением.

– Возьми мне зеленое, – я отвернулась. – Ненавижу красные яблоки.

Кивнув, Франциска глубже натянула капюшон. Как только она начала уходить, я перевела взгляд с плавных движений Медалин на спину удаляющейся Франциски. Она аккуратно обходила людей, пролетая мимо толпы, словно тень. Подойдя к палатке, в которой продавались лакомства, Франциска встала в очередь. Я старалась сфокусировать внимание на ней, но передо мной появились ярко-голубые глаза и радостная улыбка.

– Леди Вивьен! – девушка схватила меня за руки. – Я так и знала, что это вы! Теперь понятно, для чего вам нужна была эта одежда.

– Люси! – я глубоко вздохнула.

Она появилась в самый неподходящий момент. Но смотря в её искрение глаза, я была не в силах злиться. Моя фрейлина выглядела великолепно. Пышная юбка тёмно-синего платья доходила до коленей и была разрисована жёлтыми острыми линиями. Похожими на молнии в грозу. Высокие белые ботинки были зашнурованы черными лентами. Каштановые волосы волнами скрывали голые плечи, а голову украшал венок, сплетенный из голубых орхидей. Тонкие руки сияли блёстками, такими же яркими, как её небесные глаза. Я впервые видела Люси без рабочей одежды. Впервые видела её красоту.

– Ты выглядишь… – я сглотнула. – Я думала, мисс Анабель не отпустила слуг на ярмарку.

– Не отпустила. Но как вы сказали…

Люси приблизилась и прошептала:

– Иногда можно нарушить пару правил ради удовольствия, – фрейлина подмигнула.

– Мисс Анабель выгонит тебя из дворца! Но я совру, если скажу, что не впечатлена твоим бесстрашием. – улыбнувшись, я посмотрела по сторонам. – Ты одна?

– C фрейлинами и несколькими гвардейцами. Они помогли нам выйти из дворца. Не волнуйтесь! – Люси взяла меня за руку. – Посмотрите, как великолепно танцует леди Медалин! Вот, что значит эдартийская кровь!

– Люси, – я приблизилась и посмотрела ей в глаза. – Ты не видела нас, мы не видели тебя. Хорошо?

– Как прикажете, леди Вивьен.

Фрейлина пыталась сделать реверанс, но я её остановила. Такой поступок бы точно привлёк внимание.

– Увидимся утром, Люси.

Она собиралась уходить, но вдруг застыла.

– У вас поклонник. – Люси кивнула за мою спину. – Он не отводит от вас глаз.

Обернувшись, я увидела сразу несколько мужчин. Все они были одеты в яркие костюмы и шляпы с перьями. Первый смешнее второго. Третий глупее четвертного. Разукрашенные лица, как у королевских шутов, кривились от собственных острот. Но никто из них не смотрел не меня.

– Кто именно? – я поджала губы от отвращения.

– Он испарился! – Люси удивлённо посмотрела по сторонам. – Секунду назад стоял за вами! На нём был такой же черный плащ. Клянусь всеми святыми, леди Вивьен!

Чёрный плащ. Повстанец.

Этого хватило, чтобы моё сердцебиение ускорилось.

Я посмотрела на очередь к палатке с карамельными яблоками. Франциски там не оказалось.

– Хорошего вечера, Люси.

– Леди Вивьен, и вам! Расскажите завтра, как…

Не дослушав фрейлину, я побежала в сторону палатки с лакомствами. Стараясь не задевать людей, я бежала так быстро, что через ботинки ощущала мощенную дорогу. Её грубость впивалась в кожу.

Добежав, я несколько раз осмотрела очередь в надежде, что мне показалось. Но Франциски ни где не было.

Я шла вдоль длинной улицы, проходя мимо шатров, всё дальше отдаляясь от центральной площади. Мои глаза бегали по лицам проходящих людей. Сияющие улыбки, яркий макияж и крошки еды на липких губах. В их глазах танцевали искорки безмятежности. Они казались до тошноты счастливыми. Адорианцы мирно проживали праздничную ночь, когда на севере страны их же народ неделями голодал. Мне хотелось кричать от несправедливости жизни и моей собственной бесполезности. Душащая ненависть к королевской семье плотно обволакивала мой разум, с каждой новой мыслью о голодающих семьях. Которые были вынуждены протестовать и устраивать бунты, чтобы хоть как-то докричаться до короля. Знали бы они, на что шла их дань. Я хотела, чтобы они узнали. Хотела, чтобы они сожгли богатство Арендома вместе с его жителями.

Я дошла до последнего шатра. Безлюдная, пустая улица освещалась светом луны. Оказавшись в тишине осеней ночи, я сняла капюшон и распустила тугие косы. Запустив пальцы в длинные волосы, я растрепала их, почувствовав приятное облегчение. Моё лицо обдуло внезапным потоком холодного ветра. Я глубоко вдохнула, приняв прохладу. Безоблачное небо с яркими звездами гипнотизировало. Смотря на сверкающие огоньки, все мысли пропали и на душе стало по волшебному спокойно. Я стояла в полном одиночестве по середине улицы Арендома. Я не знала, что делать. Не знала, куда идти. Я была в абсолютной растерянности и неизвестности. Я была потеряна.

Моё уединение нарушила пожилая женщина, которая, выйдя из шатра, застыла при виде меня. Держа в руках несколько карт и прозрачный кристалл, незнакомка лет семидесяти начала приближаться. Она была низкого роста с полностью седыми волосами, собранными в корзинку на голове. На её плечах покоилась накидка из пушистого меха, закрывающая почти всё её тёмно-синее платье. Лицо старушки было в морщинах, но в серых глазах царила непонятная молодость, которая не совпадала с внешностью женщины. Таких ярких глаз, словно пруды с чистой водой, я прежде никогда не встречала.

– Свежа и молода, как зимняя роза. – женщина сказала на эдартийском языке.

Её голос был хриплым и тихим, обрывистым и увядающим. Каждое слово старушка произносила с легким выдохом. Её грустные глаза горели тяжестью и болью. Сгорбившись, она будто физически ощущала людские муки и несла их на своих хрупких плечах.

– Волосы, как огонь.

Старушка протянула худую руку с длинными ногтями и оранжевыми пятнами к моей голове и прикоснулась к рыжим волосам. Растерев на подушечках пальцев кончики моих локонов, она нахмуривалась.

– Но душа ледяная.

Женщина посмотрела на полную Луну и прислонила прозрачный кристалл к моей груди. Пронзающий холод камня ощутился даже через плотную ткань рубашки.

– Ты гонишься за невидимой тенью, в надеже быть замеченной. Давишься сладким мёдом, ведя игру, в которой проиграешь. Они не твои. Они не для тебя.

В её серых глазах отражалось лунное сияние.

– Твоя судьба полумесяц на сердце.

Старушка посмотрела мне в глаза и накрыла свою руку, держащую кристалл, теплой ладонью. Вдавив камень плотнее в мою грудь, она приблизилась.

Я не сопротивлялась. У меня не возникло желание оттолкнуть наглую женщину. Напротив. Я была загипнотизирована её чистыми глазами и теплотой, сливающейся с холодом кристалла.

– Призрение, перерастающее в уважение. Злость, перешедшая в благодарность. Недоверие, сменившееся заботой и поддержкой. Ненависть, разбудившая истинную любовь.

Тонкие губы старушки распылились в улыбке, обнажив кривые зубы.

– Такова твоя судьба, дитя гор. Полумесяц на сердце. Не пропусти. Заметь. Запомни!

Предсказания женщины остались для меня загадкой, но я запомнила каждое слово. Несколько раз мысленно проговорив их в голове. У меня не было золотых монет для благодарности.

– Мне не нужны людские деньги, – старушка пожала плечами, – они не имеют для меня ценности.

Я застыла. Женщина прочитала мои мысли.

– Тень из снов скоро войдёт в твою жизнь. Побежишь прямо по дороге, повернешь вправо от зайца и полетишь за вороном. Тогда, прячась в темноте, ты встретишь его.

– Тень из снов? – я спросила на эдартийском.

Она говорила про него.

– Тень с изумрудами. – ответила незнакомка.

Старушка отпрыгнула от меня на несколько шагов и указала на пустующую улицу.

– Беги, дитя гор! Тени пропадают с восходом солнца.

И я побежала. Так быстро, как могла. Моё сердце колотилось быстрее лишь от мыслей о нём. От надежды увидеть его спустя шесть лет разлуки.

Я бежала ради слёз маленькой Вивьен, которую он бросил в момент, когда она нуждалась в нём больше всего. Оставил одну, разбив детские мечты. Заставил ежедневно бродить по снежным лесам в поисках его следов.

Я бежала ради неё.

Я бежала ради себя.

Я не упущу его!

Глава 14

Мои руки устали, но я крепко держала лук. Я хотела, чтобы он видел, как я старалась. Хотела, чтобы он знал, как сильно наши занятия были важны для меня. Как сильно был важен он.

– Волчонок.

Приложив древко стрелы к гнезду тетивы, я посмотрела на него. Сомкнув руки на груди, зеленоглазый стоял далеко. Слишком далеко. Намного дальше, чем мне бы хотелось. Так далеко, что моему уставшему зрению он виделся большим чёрным пятном.

– Начинай.

Кивнув, я выпрямилась и натянула тетиву.

Моя усталость туманила и обессиливала. Этой ночью я не спала. Тётя Вероника закрыла меня в тренировочном зале, заставив биться с ней в рукопашном бою. До самого рассвета мы отрабатывали всевозможные приёмы атаки и защиты. С восходом солнца Вероника отправила меня отдыхать, отменив все занятия на день. Но самое главное занятие я не могла пропустить.

Три месяца. Двенадцать встреч. Так долго мы были вместе. За это время лук стал для меня любимым оружием. Моей главной причиной увидеть его.

Умения росли, но вместе с ними росла одержимость. Я была зациклена на нём. Днём, ночью, за завтраком, за ужином, во время тренировок, после тренировок, перед сном, во снах. Он не был частым гостем моих мыслей. Нет. Он был их хозяином. Король, в чьей власти оказались каждая секунда моей жизни, каждый вдох и выдох. Я сражалась с ним в реальности, танцевала в мечтах. Я была одержима. Прекрасно осознавая, насколько это было невозможно. Насколько были невозможны мы.

Задержав дыхание, я прицелилась в красный крест на стволе дерева. Зеленоглазый нарисовал их на семи деревьях. Моим заданием было, не останавливаясь, попасть во все мишени.

– Я не уверена, что смогу.

Мои руки затряслись.

– Я тоже. – он согласился. – Но это не значит, что мы правы.

Натянув тетиву, я медлила.

– Отпусти свои страхи и поверь в собственные силы.                  Я нервно прикусила нижнюю губу.

– В этой жизни нет ничего невозможного. Твои действия для достижения поставленной цели – вот, что важно. Стреляй, волчонок.

Он произнёс это мягким и тёплым тоном, но его голос остался по-прежнему глубоким и чистым.

И я выстрелила. Зелёный наконечник стрелы торчал прямо из цели. Попадание!

Не позволив минутной радости сбить настрой, я побежала ко второму дереву. Набегу вытащив из колчана новую стрелу. Солнечные лучи пробивались через заснеженные ветки ёлок, освещая лес золотым светом.

Вторая цель. Натянутая тетива. Выстрел. Попадание!.

Мои ноги утопали в сугробах, пока я бежала к третьему дереву. Тремор рук начинал усиливаться. Моё тело было всё ещё напряженно после активной ночи.

Третья цель. Натянутая тетива. Выстрел. Попадание.

Но еще пару миллиметров и был бы промах.

Яркое солнце слепило глаза, но я уже целилась в четвертый крест. Попадание. Пятая цель сменилась шестой. И вновь попадание за попаданием. Желание победить оказалось сильнее усталости.

Седьмой крест был нарисован на сосне, ствол которой закрывали заснеженные ветки. Самая сложная цель.

Выдерживая расстояние в десять шагов, я натянула тетиву и начала ходить около дерева, в поисках удачного пути для достижения цели. Найдя просвет между веток, я не медля выстрелила. Попадание.

Выдохнув, я ослабила хватку и лук выскользнул из моих рук. Обессилив, я упала на колени и закрыла глаза.

– Даже при такой усталости, ты попала во все цели. Я могу считать себя хорошим учителем?

– Лучшим! – я глубоко выдохнула. – Можешь считать себя лучшим.

Я села, скрестив ноги, и растёрла в ладонях снег, прислонив холодные руки к горячим щекам. Приятная прохлада была необходима.

– Я всегда знал, что лучший. Но слышать это от тебя вдвойне приятней. Благодарю, волчонок. Я горжусь тобой.

Его слова казались слишком хороши, чтобы быть правдой. Я привязалась к нему, сделав центром моей жизни. Мысль о том, что я имела для него хоть какую-то важность, была настолько надуманной и невероятной, что я не могла поверить, что он сказал это в слух.

За моей спиной послышался хруст снега. Он стих прямо около меня. Зеленоглазый опустился на снег и оперся спиной о мою спину. Я почувствовала тепло его тела. Ощущала тяжесть его плеч. Подстроилась под его дыхание.

Он был так близко, что стоило мне обернуться, наши лица встретили бы друг друга соприкосновением губ. Но я не могла себе позволить нарушить таинство нашего общения. Не могла подорвать доверие зеленоглазого моим желанием увидеть его лицо. А желание было велико. Оно съедало меня изнутри.

– Сестра приготовила.

Зеленоглазый протянул белый платок вместе с серебряным кинжалом.

– Сказала поделиться с тобой.

Развернув свёрток, я сжала губы от нахлынувшего голода.

Я так торопилась на занятие, что сразу после тренировки с Вероникой, выбежала из особняка, не позавтракав.

В белоснежную ткань был замотан большой кусок клубничного пирога. Свежий, пышный с кусочками ягоды. Он так и манил съесть его за один укус.

– Ты рассказал сестре обо мне?

– Конечно. – он неловко кашлянул. – Она самый близкий для меня человек. Я бы не смог от неё что-то утаить. Мне и не хотелось.

– Расскажи мне про неё. В качестве награды за выполненное задание.

Я вертела кинжал в руке, рассматривая. Ровный, чистый, острый клинок, в отражении которого я видела свои уставшие покрасневшие глаза, переходил в чёрную рукоять. На ней был вырезан силуэт волка с красной розой в пасти.

– Моя сестра самый смелый воин, которого я знаю. Она настоящий лидер, но часто себя недооценивает. Не могу сказать, что она эмоциональная, как ты, – он усмехнулся. – Нет. Совсем не как ты. Ты даешь волю эмоциям, не думая о последствиях. Моя сестра всё контролирует. Иногда может показаться холодной. Думаю, это семейное.

Я разрезала кусок пирога на две части и откусила свою. Сладкий клубничный вкус разлился по языку, с каждой секундой становясь всё вкуснее и вкуснее. Лакомство нежно таяло во рту. Я прикрыла глаза от наслаждения.

– Готовит она превосходно!

Протянув кинжал с пирогом зеленоглазому, я сделала второй укус. Потом третий. А после него четвертый.

– У неё хорошо получается, да?

– Да! – я согласилась, не дожевав. – За пол года в Горных Вершинах я ничего вкуснее не пробовала!

– Она будет счастлива узнать, что тебе понравилось.

Я спиной чувствовала улыбку зеленоглазого. Ему было приятно говорить со мной о личном. Впервые так открыто и честно.

– Вы бы подружились.

– Но я твой друг! – я толкнула его в плечо. – Ты готов делить меня с сестрой?

– Я ни с кем не готов тебя делить, волчонок.

Глава 15

Воспоминание яркой вспышкой пробежало в моей голове. Пробежало так же быстро, как бежала я. Не жалея сил.

Я бежала к нему.

В груди нарастала злость. Перемешиваясь с тревожностью, она внушала неумолимый страх.

Я не знала, чего ожидать. Не знала, как себя вести. Не знала, что чувствовать. Поверив незнакомой старушке, я бежала на встречу ветру. С каждой новой секундой жажда увидеть его съедала меня сильнее, чем когда-либо.

В темноте осенней ночи я увидела белое пятно на кирпичной дороге. Подбежав, я остановилась и, не переводя дыхание, потянулась к нему. Белое пятно оказалось шелковым платком с золотой вышивкой в виде ушастого зверька.

Повернёшь вправо от зайца.

Тяжело дыша, я усмехнулась. Я не могла поверить, что чей-то потерянный платок указал путь к моей потери.

Убрав белоснежную ткань в карман штанов, я свернула в арку, соединяющую между собой два трехэтажных коттеджа. Кремовые здания с ажурными окнами и золотыми вставками, переливающимися в лунном свете, были до великолепия прекрасны. Внезапная сухость начала изнутри разрывать горло. И виной этому был не мой беспощадный бег. А противное осознание того, что в сказочных домах жили самые жестокие люди Адории.

Прямо перед моим лицом пролетело что-то тёмное. Чуть было не упав, я остановилась. Чёрная птица порхала вокруг меня. Её красные глаза горели ярким пламенем.

Полетишь за вороном.

Махнув крыльями, птица залетела в тёмный переулок, слившись с его стенами.

Глубоко вдохнув, я была готова встретиться с тем, кто последние шесть лет преследовал мои мысли, сердце и душу. Приходил во снах и не отпускал в реальности. Я была готова вновь увидеть изумрудные глаза, которые когда-то так любила.

Посмотрев на ладонь левой руки, я погладила две продолговатые линии, сливающиеся друг в друга. Шрам, оставленной его стрелой. Моё вечное напоминание о нём.

Глубоко выдохнув, я медлила, осознавая собственные эмоции. Злость. Нарастающая злость. Она поразила своей силой. В мгновение завладела разумом, вытеснив остатки детской влюблённости. Она разожгла гнев и ярость. Стерев сострадание и попытки оправдать предательство. Она стала частью моей души.

Меня трясло от злости.

Сжав кулаки, я забежала в ночной переулок.

Темнота не пугала. Она радушно принимала заблудившихся путников в своё чёрное царство. Становясь безмолвной поддержкой, темнота поглощала в ночных объятиях любого, кто оказывался в её владениях. В объятиях темноты оказалась и я. Она заботливо скрывала меня под покровом ночи, позволяя незаметно наблюдать за ним.

Его широкие плечи были напряжены. Он оглядывался по сторонам, тяжело дыша. Руки, облачённые в кожаные перчатки, были сжаты в кулаки. Капюшон чёрного плаща скрывал лицо. Он стал выше, больше и страшнее. Силуэт юноши превратится в фигуру настоящего мужчины. Он изменился. Стал совершенно другим.

Но я не могла ошибиться. Его поза, движения, аура – были всё те же. Это был он. Мой зеленоглазый.

Он стоял около ворот небольшого трёхэтажного коттеджа. Который, на удивление, не охранялся королевскими гвардейцами.

Мне хотелось крикнуть, подбежать, ударить его.       Хотелось посмотреть в светло изумрудные глаза и узреть в них сожаление. Я жаждала увидеть, как чувство вины разрывает его при виде меня.

Я сделала шаг из темноты переулка, как вдруг двери дома открылись. Прильнув к холодной кирпичной стене, я увидела Франциску. Она вместе с тремя незнакомцами спускалась по лестнице к воротам. Лицо Франциски было сдержано. Лица других скрывали серебрянные маски. Они отражали лунный свет так ярко, что на них было невозможно посмотреть. В голове промелькнула мысль, что подобный приём повстанцами был сделан намеренно. Дабы во время сражений противник не мог задержать взгляд.

Я знала, кому принадлежала эта идея.

Низ живота стянуло от внезапного осознания.

Зеленоглазый повстанцем.

Нижняя губа предательски дрогнула. Я зажала её между зубами, сдерживая нахлынувшую злость. Как давно он был повстанцем? Он сблизился со мной из-за моей семьи? Я так много ему рассказывала. Абсолютно ничего не скрывала. Я читала зеленоглазому редкие письма сестёр из Адории. Пересказывала разговоры тёти Вероники, которые подслушивала во время её встреч с вождями кланов Горных Вершин. Рассуждала с ним о политических стратегиях отца и короля Жерома. Открыла сердце. Я считала его лучшим другом. А он использовал меня. Наши занятия были для него идеальным способом вытянуть информацию из наивной тринадцатилетней девочки. Которая была настолько одинока, что зацепилась за первого, кто проявил интерес.

– Готовы? – спросила Франциска.

– Все на местах. – кивнул зеленоглазый. – Ждём твоей команды.

Я обхватила себя руками.

Голос, как холодная смерть.

Его голос стал грубее, ниже и мужественнее. Но ровность тембра осталась такой же таинственно притягивающей.

– Ин.

Франциска повернулась к женской фигуре. По сравнению с двумя другими широкоплечими повстанцами, она была тоненькой и хрупкой.

– Иди с братьями к остальным. Сообщи, что действуем по плану. Начинаем в полночь.

Ин кивнула.

– Ти и Ри      , на вас огромная ответственность. Если вы ошибётесь, мы умрем.

Франциска посмотрела на мужчин. Они выглядели устрашающе. Намного страшнее, чем зеленоглазый. Ти и Ри были на голову выше и шире его в несколько раз.

– Фран, не переживай!

– Поверь. Мы устроим им горячую ночьку!

Братья синхронно засмеялись. Они держали в руках кинжалы в форме полумесяцев и были точной копией друг друга. Движения, стойка, голоса – были неоспоримыми доказательными их родства.

– Мы справимся, – Ин положила руку на плечо Франциски. – Сегодняшняя ночь станет началом конца.

– Надеюсь, не нашего.

Франциска похлопала Ин по предплечью.

– Поспешите! Осталось мало времени.

– За предводителя!

Ин положила кулак правой руки на сердце.

– За свободу!

Одновременно прокричав, Зеленоглазый, Франциска, Ти и Ри повторили жест девушки. Ин с братьями побежали в строну переулка, в темноте которого скрывалась я. Повернувшись спиной к приближающимся повстанцам, я села на землю и укрылась плащом. Прижавшись к стене, я замерла. Повстанцы пробежали так быстро, что меня обдуло созданным ими ветром. Три фигуры скрылись в ночной темноте.

– Как она себя чувствует?

Услышав ровный голос зеленоглазого, я повернулась.

– Кто именно? – спросила Франциска. – Любовь твоей жизни? Или Вивьен Гроссо?

При упоминание моего имени, я поднялась на ноги.

– Обе. – ответил он.

– Что ж, – начала она, – любовь твоей жизни ненавидит дворец и всех его обитателей. Её проблемы с агрессией с каждым днём становятся всё хуже. Но она сдерживается, прекрасно играя свою роль.

– Вивьен? – спросил он.

Внутри всё затрепетало. Слышать собственной имя из его уст было необъяснимо волнительно.

– Она ничего не знает. – ответила Франциска. – Проводит дни, наивно веря, что Николас выберет её. Влюбленная в принца, как и все остальные. Вивьен не является угрозой для нашей миссии.

Каждое слово Франциски было ложью.

– Я видел её.      – признался он.

Я замерла. Задержала дыхание. Провалилась в омут собственных страхов, осознав. Наблюдавшим за мной повстанцем, которого ранее заметила Люси, был он.

– В чёрном плаще. Это была она.

Франциска смотрела ему в глаза и молчала.

– Что она здесь делает? Не является угрозой?

Зеленоглазый приблизился к Франциске. Но она не отступила. Выдерживая пристальный взгляд изумрудных глаз, она подняла голову и невозмутимо ответила:

– Ты обознался.

– Я бы ни с кем её не перепутал.

– Признай уже наконец. – Франциска ткнула указательным пальцем ему в грудь. – Ты так жаждешь встретить Вивьен, что начинаешь видишь её повсюду.

– Хочешь сказать, мне показалось?

– Абсолютно. – она кивнула. – Мираж твоего больного подсознания. Не в первый раз.

– Это тоже мираж?

Зеленоглазый поднял руку, облачённую в чёрную кожаную перчатку, и указал на меня.

Повернувшись, Франциска встретилась со мной глазами. Её былое спокойствие пропало. Недовольство, тревога и страх отразились на лице девушки.

Я намеренно вышла из тени переулка. Намеренно попалась ему на глаза. Я больше не могла скрываться. Мне было невыносимо сдерживать то, что я мечтала сделать последние несколько лет.

– Вивьен.

Франциска отрицательно мотнула головой, догадываясь, что могло произойти. Но было слишком поздно для бессмысленных предупреждений.

Я посмотрела на зеленоглазого, в надежде узреть сожаление, испуг, раскаяние. В надежде увидеть хоть что-то. Но он не доставил мне подобного удовольствия. Он не смотрел на меня.

Зеленоглазый стянул с плеча Франциски кожаную сумку с длинным ремешком, похожую на мешок, и открыл её. Внимательно изучив содержимое, он кивнул. Затянул мешок и сжал его в руках. Он всеми силами старался не смотреть на меня, но я чувствовала, как он этого хотел.

– Я передам предводителю.

Зеленоглазый напряжённо выдохнул.

– Убедись, что она в безопасности доберется до дворца.

– Уходи быстрей! – недовольно крикнула Франциска.

Чуть помедлив, зеленоглазый отвернулся и начал уходить. Я смотрела на его широкую удаляющуюся спину, пока тяжесть в груди с каждой секундой становилась всё сильнее. Он не обернулся. Не посмотрел на меня.

Сорвавшись с места, я побежала к нему. Франциска попыталась схватить меня за руку, но я промчалась мимо неё так быстро, что ветер сорвал капюшон с моей головы.

Сжав кулаки, я в злости и с криком запрыгнула зеленоглазому на спину. Он тут же попытался сбросить меня, но я крепко обвила его талию ногами.

– Нет!

Я яростно цеплялась руками за серебряную маску, желая увидеть лицо предателя. Но моя атака продлилась недолго.

Нагнувшись вперед, зеленоглазый схватил меня за предплечья и, перебросив через себя, повалил на кирпичную дорогу. Он навис надо мной, прижимая всем телом.

Я толкала его с себя, но вдруг почувствовала холодную сталь на шее. Опустив глаза на клинок я увидела знакомую рукоять. Чёрный волк с красной розой в пасти.

– Это правда ты. – я прошептала, прерывисто дыша.

Моё сердце билось в истерическом танце. Его глаза горели цветом нежного изумруда. Они завораживали, очаровывали, прогоняли злость и обиды. Я чувствовала горячее дыхание на лице. Чувствовала теплоту его тела. Чувствовала тяжесть руки, прижимающую мою грудь к земле. Я думала, что капли детской влюбленности давно высохли. Но смотря в его глаза, я ощущала, как эти капли превращались в целый океан.

– Почему? – спросила я.

В одном вопросе скрывалось так много.

Почему обманул? Почему использовал? Почему ушёл?

– Ты изменилась.

Его глаза блуждали по моему лицу. Всматриваясь в каждую морщинку. Изучая крапинки в моих зеленых глазах.

Если бы он только знал, как мне хотелось сделать с ним тоже самое. Я представляла его лицо сотни раз. Видела во снах и фантазировала в реальности. Но за столько лет моё воображение так и не нарисовало единый образ.

– Ты хоть раз сожалел, что бросил меня?

Его взгляд казался кристально чистым. Настолько чистым, что не ощущался реальным. Я не увидела в нём ни боли, ни стыда, ни раскаяния. Его глаза заполнила пустота, тонущая в абсолютном безразличие.

– Ни разу. – невозмутимо ответил он.

Холодные слова болезненно воткнулись в сердце, заставив безжалостно кровоточить. Руки, отталкивающие его плечи, ослабли. В один момент моё тело ощутилось непосильным грузом, с которым я не смогла совладать.

Зеленоглазый аккуратно убрал кинжал от моей шеи и встал на ноги. Отвернувшись, он начал уходить. Его шаги становились всё дальше, пока полностью не растворились в тишине.

Я лежала на холодной дороге и смотрела в ночное небо. Я хотела быть ослеплённой ярким сиянием звёзд. Хотела, чтобы они забрали меня к себе в волшебную высь. Я мечтала слиться с ночью и не чувствовать обжигающую душу боль.

– Нам нужно найти Медалин.

Франциска встала рядом со мной и посмотрела на небо.

– Я его знаю. – я прошептала.

Мой голос был хриплым из-за внезапных слёз, которые я старательно сдерживала. Я не могла позволить себе разрыдаться. Не могла позволить ему выиграть. Он не сожалел. Ни разу.

– Скажи его имя. – попросила Франциска.

Мне захотелось смеяться. Единственный мужчина, который ежедневно появлялся в моим мыслях, снах и надеждах был вечно безымянным.

– Вивьен, поверь. Ты его не знаешь.

Франциска помогла мне подняться. Весь путь до центральной площади мы прошли в тишине. Осталось так много вопросов, которые было логично задать. Так много тем, которые было необходимо обсудить. Но я не могла заставить себя заговорить. Встреча с ним опустошила мою душу, прожгла сердце, болезненно разочаровала.

Людей стало в несколько раз больше. Нарядные адорианцы толпились около танцующих, разливали всевозможные напитки, смеялись над бессмысленными шутками, оценивали безвкусные костюмы друг друга. Звонкие голоса нервировали, а громкая музыка вгоняла в панику. Я была не в состоянии мыслить. Мне хотелось тишины, одиночества и покоя. А не ощущать толчки проходящих мимо людей.

Увидев мои прикрытые глаза и опущенную голову, Франциска взяла меня за руку и повела за собой. Я была благодарна за безмолвную помощь. Она уверенно проталкивалась через спины выпивших мужчин, аккуратно обходя широкие юбки разукрашенных дам. Я догадывалась, кем Франциска являлась зеленоглазому. И от этого моё доверие к ней становилось всё сильнее.

Медалин вертелась в энергичном танце, заводя окруживших её людей. Десятки мужчин, раскрыв рты, были не в силах оторвать глаз от яркой улыбки девушки. Хлопая в такт её бедрам, они радостно свистели. Кудрявые волосы Медалин подпрыгивали при каждом движении, а на шоколадной коже блестели капельки пота. Она вытащила чёрную рубашку из штанов и завязала её на груди, оголив талию, плавно переходящую в широкие бёдра. На фоне культа худобы адорианских девушек фигура Медалин манила своей уникальностью. Она была живым примером красоты, свободы и магии Эдартиса.

Заметив нас, Медалин помахала нам. Франциска позвала её, но Медалин отмахнувшись, продолжила танцевать.

– Останься здесь, я её приведу.

Франциска отпустила мою руку и посмотрела на меня. Вздохнув, она заботливо собрала мои волосы и надела на голову капюшон, спрятав лицо.

– Никуда не уходи!

Франциска старалась вытащить Медалин из тесного круга мужчин, но её попытки были безуспешны. Они недовольно гудели и мешали ей добраться до Медалин, которая наслаждалась вниманием и всеобщим обожанием. Она привлекала мужчин, манипулируя их слабостями. Чувствуя власть, Медалин мастерски играла в соблазн. Она делала это ненамеренно. Её природное очарование и эдартиская внешность не могли не завораживать.

Холодная жидкость внезапно разлилась на меня. Перед моими глазами появился молодой человек с двумя деревянными пинтами. От неожиданности я ударила виновника кулаком в грудь, и новая порция жидкости брызнула мне в лицо. Запахло цитрусовыми пряностями и землёй.

– Моя вина! – он засмеялся. – Прошу прощения.

Моя рубашка намокла и мерзко прилипала к телу. Я в злости подняла голову и увидела яркую улыбку. Еле стоявший на ногах парень, качался из стороны в сторону и совершенно не выглядел расстроенным. Его оранжевый костюм был обшит золотыми узорами и на фоне остальных казался по-настоящему дорогим. Мы были одного роста, из-за чего его светло-карие глаза смотрели прямо в мои. Он был красив: ровный нос, тонкие губы, густые брови и волнистые каштановые волосы, падающие на лицо. Единственной неидеальностью его внешности были кривые передние зубы. Но мне они показались его милой особенностью.

– Не слишком ли вы юны для алкоголя?

Я сделала шаг назад, желая отдалиться от выпившего мальчишки. Но незнакомец сделал несколько уверенных шагов ко мне.

– Я выгляжу моложе своего возраста, соглашусь. – он кивнул, прикрыв глаза. – Я отметил шестнадцатилетие в конце лета. И могу вас заверить! Я являюсь опытным любовником.

– Я не вижу даже волосинки на нашем лице. – я прищурилась. – Но с девушками вы уже были?

– И не только с девушками. – он подмигнул мне.

В один момент злость и раздражение испарились. Его искренняя улыбка, звонкий голосок и добрые глаза согрели мне душу. Незнакомый юноша стал причиной моей необъяснимой радости.

Некоторые люди одним своим присутствием озаряют всё вокруг. Мальчишка с кудрявыми волосами и манерным голосом был именно таким человеком. Он стал внезапным лучом солнца в тёмную ночь.

– Адриан! Я же просил не отходить от меня.

Виновника моей мокрой рубашки вдруг отдёрнули.

Подошедший мужчина был высок и элегантен. Его тёмно-фиолетовый костюм с вышитыми красными розами, сопровождался кремовой рубашкой с кружевным воротником и длинной шляпой с бордовым пером. Шляпа была настолько большой, что лицо мужчины скрывалось в её тени.

– Надень и больше не снимай.

Мужчина протянул юноше оранжевую шляпу с розовым пером, точную копию собственной.

– Я не могу в ней дышать!

Нахмурившись, юноша стукнул деревянные пинты друг о друга. Из-за чего остатки алкоголя вылились на землю.

– Ты точно не сможешь дышать, если тебя узнают и окружат. Надевай.

Закатив глаза, мальчишка выпил оставшиеся капли цитрусовой пряности и вручил пинты проходящему мужчине, который пожав плечами, пошёл дальше.

– Как прикажете, ваше величество!

Надев шляпу, юноша гордо поднял голову и низко поклонился, коснувшись ладонями земли.

– Кто я, чтобы перечить будущему королю. Верно?

Юноша толкнул меня в плечо, требуя поддержки. Наши лица приблизились настолько, что я заметила золотые крапинки в его медовых глазах. Я видела их прежде. У другого человека.

Отступив на пару шагов, я присела в реверансе.

– Ваше высочество, – я посмотрела на мужчину. – Извините, я не узнала в вас наследного принца Николаса.

– Как же так!

Адриан недовольно раскинул руками.

– Во мне вы тоже не узнали принца! Но нагибаетесь почему-то только перед ним! – он вздохнул. – В принципе, как и все девушки Адории.

– Адриан, прояви уважение      .

Мужчина двумя пальцами аккуратно приподнял шляпу и взглянул на меня. Подобный жест был настолько соблазнительным, что я приоткрыла рот. Медовые глаза казались темнее, а пухлые губы краснее, чем в прошлый раз. Пышные ресницы, густые брови, ровный нос, бледная кожа и слегка выраженные скулы – всё в нём завораживало.

Бесподобная живопись.

– Мисс Вивьен.

Принц Николас слегка улыбнулся. Я почувствовала горькое смущение и горячий прилив к щекам. Мне захотелось спрятаться от его пристального взгляда, изучающего каждый сантиметр моего тела.

– Я рад, что моя одежда всё ещё с вами. – он вновь улыбнулся. – Поведайте, как вам удалось незаметно выбраться из дворца и оказаться в Арендоме?

Принц Николас скрестил руки на груди и, наклонив голову, разглядывал моё лицо. Я выдерживала его взгляд, с радостью участвуя в немой игре.

– Оставаться незамеченной – один из моих многочисленных талантов.

– Я помню ещё один ваш талант, мисс Вивьен.

Николас приблизился. Дуновение ветра донесло до меня цветочный запах, слишком сладкий и не характерный для мужчины. Будто оставленный на его коже рукой женщины.

Для девушки я была достаточно высокой, но рядом с Николасом ощущала себя ничтожной мошкой. Мой взгляд упал на его розовые губы. Я не могла поверить, что когда-то они целовали мою шею. В тот момент это казалось коротким удовольствием. Но сейчас ощущалось недоступным желанием.

Принц нагнулся и прошептал:

– Вы никогда не промахиваетесь.

Его шёпот ощутился жаром на моём лице. В наши прошлые встречи я не испытывала такого дикого смущения. Но сейчас оно сжирало меня изнутри. Я мечтала слиться с воздухом и, испарившись, улететь за верхушки гор.

Неловко кашлянув, я отдалилась.

– Что вы здесь делаете? – я спросила.

Мы не отрывали друг от друга глаз. Каждый хотел стать победителем и увидеть, как проигравший отводит взгляд. Николас привык смотреть на всех, как хищники смотрят на жертв. Но принц сделал большую ошибку, посчитав меня очередным трофеем. Ему не стоило меня недооценивать.

– Делаю выбор, наслаждаясь жизнью. – принц сдержанно улыбнулся. – Помнится, именно это вы мне посоветовали. Мисс Вивьен.

Николас осознанно слишком часто называл меня по имени. Прекрасный способ лёгкой манипуляции, который сработал бы на ребёнке или влюблённом человеке. Но я не являлась ни одним из них.

– Я имела ввиду совершенно другое. – я сказала. – Мой совет содержал в себе идею о вашем сближении с претендентками.

– Не в этой жизни! – усмехнувшись, принц Адриан закинул руку на плечо брата. – В распоряжении Ника восемь девушек, готовых пойти на всё, чтобы завоевать его сердце! Но он этим даже не пользуется! Сидит в своих покоях и читает книжки. Будущий король Адории рассматривает карты, переставляя солдатиков с места на место!

– Вообще-то их девять. – Николас поправил брата. – И это называется прорабатывать военную стратегию.

Николас сбросил руку Адриана. Из-за чего тот, пошатнувшись, чуть было не упал.

– У меня нет желания изображать любезного принца перед кучкой избалованных девушек, чьи отцы видят в них лишь объект для успешного брака.

Во мне закипело раздражение. Он не знал нас. Не знал о наших мечтах, интересах, целях. Принц Николас ни разу не общался с нами, но жил ложными представлениями о девяти прекрасных девушках.

Если бы он только знал, насколько талантливо Верания играла на фортепьяно. Если бы он только услышал ангельское пение Арианы или увидел завораживающие танцы Медалин. Если бы принц только дал себе шанс на знакомство с нами, он был бы поражён глубокими знаниями Вирджинии и изумительными рисунками моей сестры Флоренс.

– Не волнуйтесь, в вашу любезность никто не поверит.

Усмешка принца сменилась нахмуренными бровями и явным непониманием. Заметив его недовольство, я воодушевленно продолжила:

– Девушки были влюблены в вас, принц Николас! Они рассматривали ваши портреты и романтизировали каждую деталь. Фантазировали о ваших привычках, особенностях и пристрастиях. Вы были главной темой любого разговора. Они бегали по коридорам, надеясь, внезапно наткнуться на ваше высочество! Буквально каждая девушка видела вас во снах и жаждала повторить все сцены в реальности. Настолько претендентки были одержимы образом идеального принца! Но знаете, что? Спустя месяц ежедневных, изматывающих занятий и вашего абсолютного безразличия, о прекрасном принце забыли. Теперь девушки мечтают поскорей вернуться в родные дома и выбрать себе по-настоящему достойных женихов, которые будут ценить их время! Уважать чувства! И любить каждый каприз такой ненавистной вами «избалованности»! Потому что они этого достойны!

Закончив, я осознала, что проговорила свою речь так эмоционально, что у меня пересохло во рту. В душе победоносно потеплело. Я сделала это не ради себя. Я сделала это ради претенденток, за чьей увядающей надеждой, я устала наблюдать.

Принц Адриан одной рукой прикрыл рот, а другой схватился за шляпу. Был ли он поражён или же сдерживал нахлынувший смех, так и осталось для меня загадкой.

Николас пристально смотрел на мои покрасневшие от волнения щёки. В карих глазах читалось желание достать меч и отрубить мне голову. Ведь именно так поступил бы король Жером, услышав подобную дерзость. Николас был сыном своего отца. Резкость, злость, агрессивность и импульсивность Жерома протекали жарким огнём в венах наследного принца.

– Мисс Вивьен, вы так яростно порицаете моё безразличие. – он усмехнулся. – Спешу вас разочаровать. Не всем оно противно.

В тёмных глазах принца зажглись безумные искорки.

– Всего каких-то пару часов назад ваша сестра наслаждалась им в моей постели.

Сладкий запах, которым был окутан Николас, и вправду оставила на его теле девушка. Яркий цветочный шлейф принадлежал Селестине.

Мои руки зачесались от желания подарить принцу заслуженную пощечину. Он унизил мою старшую сестру. Желание разорвать Николаса, как голодающее животное разрывало кусок мяса, поразило своей силой. Но я смогла сдержать эмоциональный порыв. Сжав кулаки, я наблюдала за кривой улыбкой принца. В один момент его божественная красота превратилась в уродливый облик злодея.

Селестина не была идеальной версией хорошего человека. Но она заслуживала мужчину, который бы её уважал, а не использовал ради удовольствия. Цель разрушить их союз когтями зацепилась о стены моего разума. И я не собиралась её отпускать.

– Посмотрите! – крикнул мужчина.

– Что они делают? – спросила женщина, указывая куда-то вдаль.

Желание повернуться и увидеть причину всеобщего беспокойства нарастало, но я не могла уйти проигравшей. Не могла первой оборвать контакт.

– Кто они такие? – приподняв шляпу, принц Адриан прищурился. – Они собираются прыгать?

Не долго думая, Николас отвёл взгляд.

Я победно улыбнулась. Но моё победное послевкусие было коротким и исчезло, когда я увидела его.

На крыше высокого особняка с острыми пиками, который был сердцем Арендома и принадлежал самой богатой семье города, стояли три мужские фигуры. Я знала, кому они принадлежали. По бокам около каменных горгулей, держа в руках горящие факелы, стояли Ти и Ри. Их маски отражали огонь, устрашающе гипнотизируя своим сиянием. Между братьями, взобравшись на парапет, стоял он. Его плащ развивался на ветру, придавая образу необъяснимую могущественность.

– Уходим.

Николас взял Адриана за предплечье, но тот оттолкнул старшего брата.

– Не говори глупостей! – молодой принц хлопнул в ладоши. – Веселье только начинается!

– Адриан, повзрослей!

Николас схватил брата за воротник рубашки и заставил посмотреть на себя.

– Эти люди повстанцы. Их главная цель убить нашу династию! Если они увидят нас, для них веселье и вправду начнётся. Повстанцы с радостью замучают тебя до смерти.

Люди толпились, приближаясь к особняку. Вся ярмарка оторвалась от праздника и устремила взгляда на незнакомцев в чёрной одежде. Я прошлась глазами по лицам, окруживших нас людей, но среди них не оказалось ни Франциски, ни Медалин.

Зеленоглазый возвышался над Арендомом, владея им. Даже горы за его спиной мнимо служили ему защитниками, поощряя каждое движение. Зеленоглазый поставил ногу на белый свёрнутый свиток. Он был настолько длинным, что занимал весь парапет. Концы свитка были привязаны к головам горгулей. Зеленоглазый ногой толкнул ткань и свиток разворачиваясь, начал падать, покрывая собой три этажа.

Музыканты притихли. Со всех сторон послышались обеспокоенные возгласы и бурные обсуждения. Виной всеобщего негодования стал рисунок, искусно изображенный на кремовой ткани. Огромная фигура чёрного волка с горящими красными глазами сжимала в пасти отрубленную голову льва, чьи глаза были закрыты, а грива пропиталась свежей кровью. Лев являлся символом правящей династии Дюран. Подобный перфоманс можно было считать государственной изменой.

– Жалкая попытка напугать. – Николас усмехнулся, но в его голосе зазвенели нотки жгучей ненависти.

– Я бы сказала, успешная возможность заявить о себе.

Николас в ярости посмотрел на меня, но я не отрывалась от него. Мне хотелось верить, что в толпе ярких адорианцев его зелёные глаза смотрели только на меня.

Мимо нас пролетели горящие стрелы. Они попали в палатки и шатры, воспламенив их. Я огляделась и увидела на крышах других особняков чёрные фигуры в серебряных масках. Повстанцы держали в руках луки, натягивая подожжённые стрелы.

Ти и Ри подняли факелы над головами и издали животный звук. Такой громкий и правдоподобный, что внутри всё сжалось. Их порыв подхватили остальные повстанцы.

– Они что… Воют? – Адриан посмотрел в небо. – Сегодня хоть полнолуние?

Да. Сегодня было полнолуние.

Подражая волкам, Ти и Ри подожгли верёвки, держащие свиток. Пламя быстро захватило ткань, которая тяжёлым грузом полетела вниз, поглотив всё в огонь. В один момент пышные юбки дам начали вспыхивать. Женщины судорожно сбрасывали с себя тяжелые парики и многослойные наряды. Началась немыслимая паника. Люди кричали, бежали в разные стороны, не видя никого перед собой. Осенняя ярмарка Арендома превратилась в настоящее пекло.

– Как тебе такое веселье?! – Николас крикнул Адриану.

Я начала толкать людей, желая выбраться из центра площади и найти Франциску с Медалин. Но они испарились. Увидев, что я отдаляюсь, Николас догнал меня и схватил за руку.

– Хочешь сгореть заживо?! – раздражённо крикнул принц. – Селестина собственными руками задушит меня, если с тобой что-то случится!

– Ты переоцениваешь её любовь ко мне!

Я старалась расцепить наши руки, но хватка Николаса была слишком сильной. Одной рукой он держал меня, а другой не отпускал Адриана.

– Это ты недооцениваешь её любовь к себе!

Николас поймал мой взгляд и крепче сжал ладонь.

– Уходим! – приказал принц.

Мы были окружены со всех сторон огнём, криками и паникующими людьми. В подобной ситуации было немыслимо глупо сопротивляться предлагаемой помощи. Поэтому я кивнула.

Николас проталкивался через людей, ведя нас с Адрианом за собой. Мы были так близко друг к другу, что при каждом движении моя голова упиралась в его спину. Из-за огня поднялась удушающая жара. Я одной рукой скинула с себя плотный плащ и бросила его на землю. Чёрная ткань моментально пропала под ногами толпы.

Деревянные столбы, служащие опорой для шатров, под сильным пламенем начали рушиться и падать. Тяжёлые балки крушились одна за другой, погребая людей заживо. Их разрывающиеся крики тонули в немыслимом шуме проклятий и молитв.

Становилось всё теснее. Я оказалась зажатой между Николасом и Адрианом. Закрыв глаза, не поднимая головы, я крепко держала руки принцев. В ушах звенело, голова болела, а воздуха не хватало. Едкий дым душил, заставляя давиться кашлем. Я не осознавала, что рядом со мной погибали люди. Не осознавала, что следующей могла стать я.

– Берегись!

Николас толкнул меня на землю. От резкого падения, я разорвала кожу на ладонях. Жгучая боль пронзила руки, отдавая в кости. Зажмурившись, я зажала нижнюю губу между зубами, сдерживая крик.

Прямо перед нами разрушился огромный шатёр, забрав с собой десятки людей. Я в ужасе смотрела, как они цеплялись друг за друга, сгорая. Мужчины, женщины и дети. Огонь не жалел никого, безжалостно обрывая невинные жизни.

Мою душу захватила злость. Я могла помешать этому ужасу. Если бы я мыслила здраво и подошла к гвардейцам, рассказав о повстанцах, то ничего бы не произошло. Я могла спасти этих людей. Но сохранила преданность первой любви, который стал причиной огненной трагедии.

 Услышав звонкий женский крик, я повернулась и увидела Люси. Моё сердце замерло. Фрейлина лежала под сломанной повозкой. Колесо зажало её пышное платье, а оторванная деревяшка вонзилась в плечо.

Мысленно заглушив собственную боль, я поднялась и подбежала к Люси. Её рука кровоточила, марая белоснежную кожу, венок на голове спутался с волосами, а нежный макияж стёрся непрекращающимися слезами, льющимися из голубых глаз. Её тело тряслось от судорожных всхлипов.

Уперевшись руками о повозку, я попыталась поднять её. Но безуспешная попытка лишь сильнее разодрала мне ладони.

– Леди Вивьен! – горько плакала Люси. – Прошу вас, помогите мне! Не оставляйте меня! Помогите мне! Умоляю!

– Отойди! – крикнул Николас.

Подбежавший принц, сбросил шляпу и начал поднимать повозку. Его волнистые каштановые волосы прилипли ко лбу, щёки покраснели, а мышцы на шее вздулись.

– Адриан! – крикнул он.

Побледневший от происходящего, принц начал помогать старшему брату поднимать тяжёлую повозку, но в момент остановился. Схватившись за живот, Адриан упал на колени и его стошнило выпитым ранее алкоголем. Образовавшаяся лужа была такого же оранжевого цвета, как костюм юноши.

Я пыталась разорвать платье Люси, но ткань была слишком плотной.

– Нужно что-то острое! – я крикнула.

Вдруг в повозку прилетела стрела. Она не была подожжённой. Железная стрела с тёмно-зелёным наконечником стала даром с выше. Даром от него. Я не испытывала благодарности. Я хотела разорвать его на части. Но сдержалась, чтобы не начать смотреть по сторонам в поиске зелёных глаз.

Вытащив стрелу, я судорожно раскромсала подол платья, пока Николас всеми силами держал повозку. Схватившись за мою шею, Люси смогла выбраться. Николас отпустил повозку и она с грохотом упала на землю. Я в ярости сломала стрелу и кинула её в огонь. Я хотела верить, что он это увидел.

– Вивьен, подними Адриана! – крикнул Николас.

Николас забрал у меня Люси и взял на руки. Фрейлина вцепилась в принца трясущимися руками, пачкая его фиолетовый камзол кровью.

Я схватила Адриана и перебросила его руку себе на плечо. Он был моего телосложения, поэтому особых трудностей я не испытала.

– Нет смысла идти к главным воротам. – тяжело дыша, сказал Николас. – Там такая же давка, как здесь.

Он смотрел по сторонам, в надежде найти решение.

– Мы можем пойти на север к дому герцога Вирсета. – сквозь слёзы предложила Люси. – У него есть выход в лес. Я работала у семьи герцога всю жизнь, пока меня не перевели во дворец.

И мы побежали. Углубляясь всё дальше в город, мы отдалялись от пожара. Крики становились всё тише, но запах горящей человеческой плоти не исчезал. Он болезненно отпечатался в памяти. Став вечным напоминаем ужаса, устроенным повстанцами. Став главной причиной ненавидеть его.

Глава 16

Жар от огня приятно согревал мои замёрзшие руки. Звук трескающегося хвороста сопровождался уханьем совы, сидящей на верхушке заснеженной сосны. Укутавшись в меховой плащ, я не могла скрыть улыбку. Рядом со мной на узком бревне сидел он. Наши колени соприкасались. Но я не желала отстраняться. Находиться к нему так близко было самым интимным моментом моей подростковой жизни.

Поздний вечер, горящий костёр, снежный лес. Моё тринадцатилетнее сердце пылало от романтики, мечтая продлить волшебный момент, как можно дольше.

Утром, придя на наше место, я увидела стрелу, торчащую из ствола дерева с привязанной к ней запиской. В тот момент я почувствовала страх. Но прочитав заветные слова, написанные аккуратным почерком, радостно запрыгала.

«Занятие отменяется. Жду тебя вечером. Не замёрзни».

– Зелёные глаза, которые ты так любишь.

Весь день я ходила по особняку с глупой улыбкой, прижимая записку к сердцу, перечитывая её десятки раз. Даже мой двоюродный брат Ричард заметил моё состояние, бросив пару шуток. Хотя обычно я была для него незаметной тенью. Тётя Вероника покинула особняк, уехав на встречу с вождями кланов, что позволило мне вместо занятий романтизировать предстоящий вечер.

Вероника Гроссо была мудрым правителем. Квил – так на языке вольного народа называли короля или королеву. Вероника была правящим квилом Горных Вершин. Единственной женщиной во главе государства среди всех существующих на Континенте. Не находясь в браке, она воспитывала троих детей. Сохраняла мир в Горных Вершинах, усмиряя частые конфликты между пылкими вождями кланов, при этом не забывая тренировать меня. Вероника была моим личным примером для подражания. Она стала матерью, которой у меня никогда не было.

– Ты поменял наконечники на стрелах?

Оставленная записка была не единственной причиной моей радости. Наконечник стрелы вместо чёрного неожиданно оказался тёмно-зелёным.

– Ты не против, что я позаимствовал твою идею?

– Нет, – я улыбнулась. – Совсем не против.

– Почему этот цвет так важен для тебя? Помимо очевидного.

– У меня тоже зелёные глаза! Ты не такой особенный.

Я нагло врала. Он был особенным.

– Говорят, зелёный самый редкий цвет глаз. – он легонько толкнул меня в плечо. – Мы особенные, волчонок.

Я посмотрела на него. Моё сердце забилось быстрее от увиденного. Капюшон зеленоглазого приоткрылся с боку и обнажил нижнюю часть лица. Мы сидели так близко, что я разглядела веснушки на его подбородке, запомнила жилки на розовых губах, стала свидетелем искренней улыбки. Отвернувшись, я невозмутимо посмотрела на огонь. Мне хотелось, чтобы он чувствовал себя комфортно, а не отдалялся, прячась за капюшоном.

– У моей мамы были зелёные глаза.

Я сглотнула. Говорить о ней было эмоциональной пыткой. Но не потому что я скучала. Невозможно скучать по человеку, которого никогда не встречал. Причиной нарастающей в груди боли была вина.

– Она умерла, рожая меня. Подарила жизнь, лишившись собственной. – я выдохнула. – Отец запрещает говорить о ней. Думаю, он до сих пор так сильно её любит, что любое упоминание разрывает ему сердце. Я его не виню. Но именно из-за боли отца мои знания о матери ограничиваются имением и цветом глаз. Тётя Вероника называет меня её точной копией. Абсолютно не похожей на темноволосых и кареглазых Гроссо. Но тоже ничего не рассказывает. Иногда я подолгу смотрю на своё отражение, пытаясь рассмотреть её черты лица в себе. Возможно, когда я повзрослею, то превращусь в неё. Мне бы этого хотелось.

Я чувствовала, как он смотрел на меня. Чувствовала его тяжёлое дыхание. Чувствовала его сомнения.

– Моя мама погибла, когда я был ребёнком. Её убили. – прошептал зеленоглазый. – Помимо цвета глаз у нас с тобой есть общая травма.

Я ждала пока он продолжит, но он молчал.

Я была благодарна за рассказанную частицу его жизни. Пусть и такую крохотную. Мы оказались похожи друг на друга больше, чем я представляла.

– Раз ты позаимствовал мою идею с наконечниками, то можешь забрать ещё одну.

– Я весь во внимание.

Зеленоглазый снял перчатки и поднял руки над огнём. Его длинные тонкие пальцы были усыпаны небольшими пигментными пятнами светло-жёлтого цвета. В голове промелькнула мысль, что всё его тело могло быть в веснушках      . У меня их не было. Наверное, поэтому они казались чем-то магически притягательным.

– Ты не хочешь показывать своё лицо. Я понимаю и принимаю твою позицию. Но тебя это сковывает! Я вижу, как тебе неудобно постоянно прятаться. Не хочешь начать носить маску?

– Как у королевских шутов? – он отрицательно покачал головой. – Ни за что в жизни.

– Это не должна быть карнавальная маска! – я объясняла. – Она может быть сделана из прочного материала и скрывать лицо, защищая его в бою. Как золотые шлемы у адорианских гвардейцев!

– Тогда это уже не твоя идея.

– Моя! – я возразила. – Можно сделать маску под личные пропорции человека, тогда в ней будет комфортно находиться. Можно использовать серебро! Оно будет отражать свет и противник не сможет долго задерживать на тебе взгляд.

– Должен признать, – он задумался, – гениальная идея.

– Правда? – я воодушевлённо посмотрела на него.

– Правда. – он кивнул. – Я подумаю над реализацией.

Улыбнувшись, я посмотрела на ночное небо. Яркий полумесяц был окружён сверкающими звёздами. Я чувствовала, что находилась в правильном месте с правильным человеком. В холодную ночь я ощутила, греющую сердце домашнюю атмосферу.

– Я рад, что встретил тебя. Волчонок.

Глава 17

Усыпанное звёздами небо было похоже на то, которым я любовалась в ту ночь. Я лежала на траве и смотрела на луну, которая за столько лет не поменялась. Но отличий было много. Его не было рядом. Я не ощущала себя, как дома. Вместо тёплого мехового плаща, на мне были пропитанная алкоголем рубашка и дырявые штаны, которые я порвала, зацепившись за забор особняка герцога Вирсета, помогая Адриану перелезть через него. Мои руки не грелись у тёплого костра, они болезненно кровоточили. А свежий воздух сменился плотным дымом, долетевшим из горящего города до леса. Облака чёрной копоти окружили три горы-защитницы Арендома, взяв их в заложники.

– Я сейчас умру.

Адриан лежал рядом со мной, хватаясь то за голову, то за живот. От него пахло рвотой, грязью и сажей. От меня пахло не лучше.

Николас вытащил деревяшку из руки Люси и, сняв свою рубашку, начал перевязывать фрейлине рану. Они сидели на траве недалеко от нас, беседуя. Николас успокаивал плачущую Люси. Наблюдая за неожиданным заботливым порывом принца, я почти прониклась к нему. Но отвращение от его отношения к Селестине перекрыло все хорошие эмоции.

– Адриан, откуда ты знаешь Франциску Портер?

Воспользовавшись моментом, я хотела расспросить принца о самом важном, что он мог знать.

– Почему ты спрашиваешь о моей будущей жене? – в ответ спросил принц.

Я приподнялась на локтях и сразу пожалела. Голова закружилась, в глазах потемнело, но я смогла собраться с мыслями.

– Как так получилось, что твоя будущая жена стала претенденткой на сердце Николаса?

– Мы будем вопросами общаться? – Адриан засмеялся, но тут же застонав, схватился за голову. – Это была моя идея.

Сжимая переносицу, юноша тяжело дышал. Я толкнула его ногой, ожидая продолжения. Он недовольно посмотрел на меня.

– Я оставлю тебя в покое. – я пообещала.

Приблизившись к нему так, чтобы Николас и Люси не смогли нас услышать, я прошептала:

– Если расскажешь, как Франциска попала во дворец? Как она стала претенденткой? Почему это была твоя идея? Вы были знакомы? Как вы познакомились?

– У меня болит от тебя голова! – Адриан крикнул, оттолкнув меня.

– Она болит из-за выпитого алкоголя.

– Поверь, ты делаешь только хуже.

– Я спасла твою жизнь. Ты мне должен. – я настаивала, пристально смотря в его карие глаза. – Рассказывай.

Обречённо выдохнув, Адриан скрестил руки под головой и устало прикрыл глаза.

– Я встретил Франциску на балу несколько месяцев назад. – начал принц. – Отец праздновал успешную охоту и пригласил кучу дворян. Николас и Изабелла не пришли, так что я был единственным королевским наследником того вечера. Сама понимаешь, что это значит. Живой трофей, которым отец не переставал хвастаться. Устав от излишнего внимания и лживых комплиментов, я хотел уйти. Но вдруг в толпе увидел её.

Адриан улыбнулся.

– Боги. Она была прекрасна! Длинные золотистые волосы, серо-голубые глаза, острый и аккуратный носик, розовые губы, тонкие руки, фарфоровая кожа. Она двигалась так элегантно, словно лебедь. Когда наши глаза встретились, я осознал, для кого был рождён. Осознал, для кого всё это время билось моё сердце. Для Франциски. Только для неё. Она улыбнулась, а я был готов отдать этой девушке душу! Тело! Жизнь! Я не просто шёл к ней. Я бежал через бальный зал, сбивая всех на пути! Наверное, со стороны это казалось безумством. Но так и было! Я обезумел от неё.

Говоря о Франциске, Адриан переодически посмеивался от смущения. Его щёки розовели, а яркая улыбка озаряла лицо.

– Мы гуляли по саду, беседуя до самого рассвета. Она собиралась уходить, но я не хотел её отпускать. Меня трясло от волнения, но я привлёк её к себе и поцеловал! – Адриан смущённо закрыл лицо руками. – Я заметил Франциску из-за её великолепной внешности, но влюбился в её ангельскую душу.

Я никогда в жизни не слышала ничего красивее. Чувства, которые Адриан испытывал к Франциске были сравнимы с любовными романами, которыми я зачитывалась в детстве. Я вспомнила, как Адриан смотрел на Франциску во время бала, посвященному объявлению претенденток. Со стороны они выглядели, как влюблённая пара.

– Франциска рассказала, что она из Горных Вершин. В Адорию приехала навестить дядю, который неизлечимо болен. Она должна была уезжать, но я не мог представить, что больше её не увижу! Дворецкий Себастьян как раз составлял список претенденток для Николаса. Я подумал, что это идеальный шанс. Я знал, что Николас собирается выбрать Селестину, чтобы сохранить мир между нашими семьями и странами. Остальные девушки нужны для отвода глаз и пополнения казны богатствами их отцов. Поэтому я вписал Франциску в заветную книжечку Себастьяна. Это получилось довольно легко! Достаточно было упомянуть, что она из Горных Вершин и старичок согласился.

– Покои Франциски со скрытым туннелем тоже твоя заслуга?

– Вы так близки? Я удивлён. – подняв брови, он кивнул. – Что не сделаешь ради любви, правда?

Меня окутывали смешанные чувства. Я была поражена уровнем любви молодого принца к Франциске. Но я так же прекрасно понимала, что она не испытывала к нему даже крупицу подобной симпатии. Франциска мастерки манипулировала Адрианом, проникнув во дворец и сделав его своим послушным поклонником.

– Нет. – я ответила. – Ты слишком юн для неё.

– Я люблю взрослых дам. – Адриан усмехнулся, но тут же стал серьёзнее. – Я люблю её.

Я упала на траву.

Маленький принц не представлял в кого влюбился. Я провернула голову и увидела его наивные, мечтательные глаза. Мы лежали рядом, смотря на звёздное небо. Такие похожие и такие безнадёжные. Две души, влюбленные в повстанцев.

На лицо упала капля. Потом ещё одна. После неё другая. Всего за минуту пару невинных капель воды превратились в проливной дождь. Мы подбежали к многолетнему дубу, скрываясь от ливня. Поднялся сильный ветер и усилил мощь дождя. Но я этому только обрадовалась. Такой подарок небес мог потушить огонь Арендома и спасти тех, кто остался в горящем городе.

Выйдя из под дуба, я расправила руки и, закрыв глаза, подняла голову к небу. Я чувствовала, как дождь захватил меня. Струи воды текли вниз по телу, смывая последствия ужасной ночи. Холодный ветер обдувал лицо, покрывая кожу мурашками. Разодранные ладони щипали, но эта боль была приятна. Она стала напоминанием, что я была живым человеком, а не куклой в красивом платье. Ведь именно ей я ощущала себя последний месяц. Куклой, которую мыли, одевали, кормили, держали взаперти. Теперь я поняла. Моя душа жаждала проливного дождя, свежих ран, мешковатой одежды. Моя душа жаждала свободы.

Услышав приближающиеся шаги, я открыла глаза. Рядом со мной стоял Николас. Он смотрел на меня, тяжело дыша. Намокшие волосы и покрасневшие из-за холода щёки придали ему романтики. Мои глаза упали на голый торс, скрывающийся под расстёгнутым фиолетовым камзолом. В этот момент Николас выглядел, как тот самый прекрасный принц, романтизированный девушками.

Закрыв глаза, Николас сжал кулаки и закричал. Так сильно и неистово, что я почувствовала его крик внутри себя. Он был пропитан болью и безысходностью. Закончив, принц закусил нижнюю губу, сдерживая новый порыв.

Но я не хотела, чтобы он останавливался. Набрав воздуха, я закричала так громко, как только позволили мои лёгкие. Когда запасы кислорода исчерпали себя, я посмотрела на Николаса. Мне показалось, что карие глаза наполнились теплотой, а уголки губ приподнялись.

Я протянула ему руку. Он крепко её сжал. Мы смотрели друг на друга. И вдруг, закрыв глаза, закричали в лесную пустоту. Я почувствовала теплоту его руки. Ощутила, как наша боль слилась в совместном крике. Между нами произошел неожиданный момент сближения, который я никогда не хотела.

Мы засмеялись. Так искренне и по-детски, что заболело в животе. Возможно, мы слишком сильно надышались огнём и наш разум затуманился. Но я знала одно. Эта вспышка эмоций была необходима обоим.

– Сумасшедшие! – крикнул Адриан.

Улыбка Николаса пропала, когда он увидел приближающихся гвардейцев. Три всадника в золотых доспехах скакали в нашу сторону. За ними ехала бордовая каретам с гербом династии Дюран, предназначенная для членов королевской семьи.

Сидя в карете, я наблюдала за восходящем солнцем. Дождь закончился и серые тучи сменились рассветом, раскрасивший небо в нежно-розовые оттенки. Дорога во дворец прошла в полной тишине. Даже Адриан не обронил ни слова. Каждый думал о своём. Лично я собиралась поймать Франциску и высказать ей всё, что знала. Задать важные вопросы, услышав долгожданные ответы. И расписать обо всём произошедшем в письме тёте Веронике.

На входе во дворец нас встретили быстро спускающиеся по мраморной лестницы мисс Аннабель и дворецкий Себастьян. Оба были в халатах, надетых поверх ночных рубашек. Светлые волосы мисс Анабель были растрёпанными, а под глазами виднелись мешки усталости.

Старичок выглядел не лучше своей напарницы. Из его седовласого хвостика, собранного на затылке, выбились пряди. А очки на носу были заляпаны. Увидев нас, Cебастьян схватился за сердце, а мисс Анабель недовольно покачала головой.

– Ваше высочество, что с вами приключилось? – тревожно спросил дворецкий. – Когда мы услышали о пожаре и обнаружили, что вас с принцем Адрианом нет в покоях, то сразу послали на поиски! Её величество королева так разволновалась!

– Мы в порядке, Себастьян.

Николас похлопал старичка по снипе.

– Королева нас ожидает? – спросил принц.

– Её величество приказала немедленно доставить вас с братом в тронный зал.

Себастьян грустно взглянул на меня, осмотрев с ног до головы. Сжав губы, старичок обречённо вздохнул.

– Мисс Вивьен тоже пожелали видеть.

Николас взглянул на меня. Он был напряжён и взволнован предстоящим разговором с матерью. И явно не желал моего присутствия.

– Люси Вард! – крикнула мисс Анабель. – Так ты служишь своей леди?

Мисс Анабель подлетела к фрейлине и схватила за раненое предплечье. Люси затряслась от страха.

– Ты прямо сейчас собираешь свои вещи и навсегда покидаешь дворец! Среди моих фрейлин не будет таких бездельниц!

– Хорошо, что она моя фрейлина.

Я оттолкнула мисс Анабель. И встав напротив наглой женщины, спрятала фрейлину за спиной.

– Я приказала Люси отправиться со мной на ярмарку. Она не могла отказать своей леди. Вы ведь её этому учили?

Я смотрела в сузившиеся от недовольства глаза мисс Анабель, и не собиралась останавливаться.

– Если хотите кого-то винить, можете смело делать из меня злодейку. Но Люси остаётся. И пока я одна из претенденток, её никто не выгонит.

Мисс Анабель скрестила руки на груди, но возражать не стала. Бросив на Люси взгляд полного презрения, придворная дама закатила глаза.

– Тебе нужен лекарь.

Женщина протянула Люси руку.

Неловко выйдя из-за моей спины, фрейлина в сомнениях посмотрела на меня. Её голубые глаза покраснели из-за слёз, а губы тряслись из-за осеннего холода.

Я кивнула. Давая понять, что всё хорошо.

– Не волнуйся! С тобой ничего не будет. – пообещала мисс Анабель. – Тебе повезло оказаться во служении у Вивьен Гроссо.

Люси неуверенно взяла женщину за руку.

– Ваше высочество, прошу простить нас.

Поклонившись, мисс Анабель потащила Люси во дворец.

Дворецкий Себастьян покачал головой, недовольный вспыльчивым характером своей напарницы. Но говорить ничего не стал. Вместо неуместных речей, старичок пригласил нас подняться во дворец.

Чем ближе мы становились к тронному залу, тем тяжелее вздыхал Адриан. Нервно почёсывая шею, юноша старался спрятать пятно рвоты на рубашке под оранжевым камзолом.

Проходя мимо зеркальной стены, я бросила взгляд на наше отражение. Мы выглядели ужасно. Адриан будто искупался в луже грязи, после которой упал в сажу. А я была похожа на бродячего скитальца в дырявой одежде с ободранными ладонями и мокрыми волосами, а не на леди из благородной семьи. И я уж точно не была похожа на племянницу правительницы Горных Вершин.

Самое удивительное, что на нашем жалком фоне Николас выглядел очень даже прилично. Фиолетовый костюм принца почти не пострадал, а отсутствие рубашки и влажные волосы его только красили.

Около дверей тронного зала, помимо двух гвардейцев, собрались проснувшиеся претендентки. Девушки, не успевшие переодеться из ночных рубашек, оживлённо что-то обсуждали. Их волосы не были собраны в сложные причёски, а лица остались не тронутые макияжем. Я впервые увидела претенденток настоящими. Такими живыми, чуть заспанными, но натурально красивыми. Лишь Селестина не вписывалась в картину «не собранных девушек в белых рубашках». Она ярко выделялась на фоне остальных. Её тёмные локоны аккуратно покоились на плечах, а поверх чёрной кружевной сорочки был надет красный шёлковый халат. На лице Селестины виднелся искусственный румянец, а карие глаза не кричали от усталости.