Каннибал
«Возможно, и нет такой субстанции, как душа. Я не представляю, для чего она предназначена, какой цели служит, даже если у нас и есть эти самые пресловутые души»1
«Не спеши, смертный, врата сии открыть, ибо они глядят в прошлое. Прошлое познав, будущее узришь, но бытие дня сегодняшнего отвергнешь… Не догма, но поверь в неё. Может, и не истина, но помни её. Подвергни сомнению, но не закрывай глаз. Сочтёшь ложью – забудь»
Глава 1
Он вновь снился ему, кельтский бог. У него были длинные чёрные волосы и белая кожа – его лицо он никак не мог разглядеть.
Езус, – его зовут Езус.
Марон проснулся, открыл глаза, Езус, конечно, исчез.
Марон положил руки под голову и уставился в потолок.
Езус.
Кельтский бог – Езус.
Марон посмотрел на часы, нужно было ехать на пробы.
– Что ж, – Подумал он. – Пора вставать!
И он встал, умылся, побрился, сварил кофе – ароматизированное, как он любит. И наконец, совсем проснувшись, пошёл мыть голову.
Езус стоял перед глазами, бог без лица.
Он сел на мотоцикл, и поехал в театр, на пробы – пробоваться на роль Дина Старка доведённого до самоубийства Вингером Стэнли.
Старая история, и, наверное, неправдивая, о двух актёрах соперниках, один из которых… убил другого.
Марон надел шлем, – он, никогда не пренебрегает своей безопасностью – он слишком долго шёл к тому, что имеет сейчас!
Запустил двигатель мотоцикла – его слабость и любовь, мотоциклы – старые Харлеи…
Театр в двадцати минутах езды по хорошей, хоть и извилистой и опасной дороге!
Марон приехал – театр возвышался над ним лузурной башней из стекла.
– Гигант, – Подумал он. – Стеклянный гигант!
– Марон!
Он услышал голос своего менеджера, молодой женщины, напоминающей пчелу, толстенькая, на коротких ножках, но трудолюбивая и энергичная.
Марон махнул ей рукой, улыбнулся.
– Привет!
– Привет!
Она засеменила к нему.
– Нас уже ждут!
– Разве я опоздал?
– Нет, просто Пол Хестон хочет поскорее завершить пробы!
– Хорошо.
Марон слез с мотоцикла.
– Ты готов? – Спросила его Мин. – Текст знаешь?
– Конечно! – Удивился он.
Пол Хестон был одет в красное – Марон не разобрался, что это; пальто, или кардиган.
Он посмотрел живыми тёмными глазами, внимательно, без улыбки.
– Вас, правда, зовут Марон? – Удивился он, встав и предложив ему руку для рукопожатия.
– Правда… – Удивился и растерялся Марон. – Что-то не так?
Пол Хестон усмехнулся – у него были тонкие губы, ямочка на подбородке.
– Нет, просто… так звали монаха с горы Синай.
– Вы так говорите, словно, были знакомы с ним лично. – Улыбнулся Марон.
Пол Хестон посмотрел ему прямо в глаза, немигающе, как камышовый кот.
– Возможно, этим монахом был я…
Вновь усмешка, мрак застил глаза.
– Или вы.
– Я? – Оживлённо улыбнулся Марон. – Только не я!
– Почему? – Тихо и строго спросил Пол Хестон.
– Я люблю жизнь!
Марон огляделся, – студия для проб была – вся чёрная, шторы были чёрными, пол.
Он вопросительно посмотрел на Пола Хестона, на режиссёра будущей постановки – Джеймса Джонсона.
– Почему…
– Без света? – Сказал Пол Хестон. – Как перед смертью!..
– Да.
Марон смутился.
В нём было что-то пугающее, в Человеке ниоткуда – так пресса прозвала Пола Хестона.
Марон посмотрел на его руки, – на пальцы унизанные перстнями с кровавыми камнями.
– То ли вампир, то ли Мельмот! – Подумал он.
– Вы знаете роль? – Спросил Пол Хестон.
– Да, и этих двоих!
Странно Пол Хестон посмотрел на него…
– Что же вы знаете?
– Что один погубил другого…
Марон почему-то смутился под взглядом Пола Хестона.
– Что убийство, – это, скорее всего, было убийство, инсценировали под самоубийство!
Мельмот-вампир страдальчески спросил:
– И кто же кого убил?
Глава 2
– Конечно Вингер! Он был тем ещё!.. Без роду и племени, как Агасфер!
– Агасфер был – сирийский маг.
Он вновь сказал это, так словно был лично знаком с ним, с Проклятым, – с Грехоносцем.
Марон смутился, неловко улыбнувшись.
– Это что-то меняет?
– Не для всех.
Какой странный ответ! Марон нахмурился.
– Я хотел спросить, – Вдруг начал мужчина в алом пальто, – Марон разглядел-таки, что это пальто, пальто похожее на плащ, на монашескую рясу.
– Спросите!? – Живо сказал Марон.
– Владо, это ваша настоящая фамилия?
Марон обескураженно улыбнулся.
– Да…
В замешательстве добавил:
– Мои корни – это Карпаты, моя далёкая родственица была маронитом2 и носила фамилию Владо!
Усмешка на губах Мельмота страдальца, – задумчивая, усмешка.
– Вы знаете, что она значит, ваша фамилия?
Пол Хестон посмотрел Марону в глаза.
– Нет.
Марон застыл, как маленькая мышка, застыл.
– «Борец со скверной», – с грехом!
Джеймс Джонсон, режиссёр, закашлялся.
– Почему бы вам, ребята, не посидеть в какой-нибудь кафешке, и не пообщаться?
Он посмотрел, сначала на Пола, потом на Марона.
– Лотреамон3, – Обратился он к Полу. – Мальдорор!
Полуулыбка полусмешка.
– Могильщик! Дай парню пройти пробы!
Пол Хестон не смутился, – Марон думал – ожидал, что смутится, но нет, только повёл плечом, уголок губ дёрнулся, как нервного тика, но это, скорее всего, была гримасса.
Марон вновь ощутил тревогу, смотря на Пола Хестона, тревогу, причину, которой он ещё не понял.
– Лотреамон, – Подумал он, и вспомнил:
Отчего ты плачешь, могильщик? К чему проливаешь слёзы, точно женщина? Не забывай: мы все – точно пассажиры носимого по бурному морю корабля со сломанными мачтами, мы все посланы в этот мир для страданий. И это честь для человека, ибо Бог признал его способным превозмочь жесточайшие страдания.
– Бог? – Удивился Марон. – Или Дьявол?
– Давайте начнём пробы, – Глухо сказал Пол Хестон.
И они начали, долгие, мучительные пробы!
Сначала Марон один читал текст пьесы, потом с Полом Хестоном, который придерживался системы Стеллы Адлер4.
– По какой системе вы предпочитаете работать? – Спросил Пол Хестон.
Посмотрел внимательно, оценивающе, цепко.
– Михаила Чехова5 и Ли Страсберга6. – Почему-то неловко ответил Марон.
Пол Хестон посмотрел на него… Он сбросил себя с себя как змея, кожу, и надел личину Вингера Стэнли.
Изменился взгляд, преобразилось лицо.
Вингер Стэнли вылез из своей могилы.
Глава 3
Марон вдруг понял, что не хочет играть в этой пьесе, не хочет… Сам не знает! Работать с Полом Хестоном!?
– Почему? – Спросил его, внутренний голос. – Чего ты испугался?
– Интуиции, – Ответил этому голосу он. – «Интуиция – священный дар, разум – покорный слуга»!
Интуиция говорила ему: беги!
– Вы хорошо играете, – Сказал ему Пол Хестон, после проб.
Его голос прозвучал бархатно, обволакивающе, как мурлыканье кота, Марону даже показалось, что он сейчас скажет «мяу!».
Ему стало смешно и страшно.
– Спасибо. – Сказал он своему антагонисту.
Отступил, – сделал шаг в сторону, не хотел стоять рядом.
Он это заметил, Мельмот.
Вингер Стэнли уполз на кладбище, и Марону стало легче. Он понял, что ему неприятен этот персонаж.
– Кофе? – Внезапно спросил Пол Хестон.
– Ккк… кофе? – Замер в удивлении Марон. – Нет!
– Почему?
Вновь этот бархат в голосе…
Марон подумал, – Если бы Дьявол продавал свою душу, его голос звучал бы так… завораживающе!
– У меня дела!
– У меня тоже.
Пол Хестон посмотрел Марону прямо в глаза.
– Я играю Манфреда7…
Усмешка.
– «Затем, что я всегда гнушался жизни.
Я не жесток; но я – как жгучий вихрь,
Как пламенный самум8, что обитает
Лишь в тишине пустынь и одиноко
Кружит среди её нагих песков,
В её бесплодном, диком океане.
Он никого не ищет, но погибель
Грозит всему, что встретит он в пути.
Так жил и я; и тех, кого я встретил
На жизненном пути, – я погубил»
Мгла в глазах Пола Хестона.
– Вы тоже? – Спросил Марон, сам не свой. – Погубили…
– Могу быть страшен, – Улыбнулся Пол Хестон. – Но не изверг.
– «Изверг»? – Удивился Марон.
– Обычно так называют Судьбу – изверг!
– Какой странный человек! – Смятенно подумал Марон.
У него были длинные чёрные волосы, у Мельмота.
– Я из ирландских цыган, – С надменной усмешкой сказал он. – Пейви9!
Посмотрел пристально.
– Скитальцы, – мы нигде не чувствуем себя дома!
– Вы тоже? – С сожалением спросил Марон. – Человек без дома? Без чувства дома?
Пол Хестон смутился, – только сейчас, смутился, посмотрел так, словно этот вопрос задел его за живое.
– Да.
А потом:
– А у вас есть дом?
– «Дом»? – Удивлённо спросил Марон. – Вы имеете в виду семью?
– Да.
– Есть, – мама и сестра.
– А отец?
– Погиб.
Пол Хестон замолчал, смотря на Марона.
Пауза.
– Вы подходите.
– Подхожу? – Не понял Марон.
– На роль.
Посмотрел задумчиво, почти мягко.
– Я видел ваши прошлые работы.
Он приглашал спросить, как ему его работы.
Марон не спросил. Он не спрашивает. Почти никого. Почти никогда. Может спросить только маму и сестру…
– Я подумаю.
Он понимал, понимал, что с Полом Хестоном хотят работать все! Но… Ему не нравится Вингер Стэнли! Не нравится, и всё!
Странно он посмотрел на него, Мельмот…
– Вы вернётесь.
Он не торжествовал, он… страдал.
Глава 4
Марон поехал к матери и сестре в Уилшир, – он, почему-то, захотел их увидеть прямо сейчас!
Он гнал, гнал мотоцикл с одного конца города, на другой.
Он был… странно несчастен, – он никогда не испытывал такой тоски!
Ему было плохо.
Внутренний голос спросил его, – От чего плохо?
Марон сам не знал!
Мама посмотрела на него счастливыми глазами, обняла, прижала к себе как маленького.
– Здравствуй, сын! Что случилось?!
– Погладила по лицу, умилилась, поцеловала в лоб.
– Сам не знаю!..
– Соскучился!?
Она гладила его лицо, гладила, гладила.
– До смерти, мам!
– Не говори так!
Мама с упрёком рассмеялась.
– Дурачок!
Они обняли друг друга за плечи, и вошли в дом.
– Как здесь хорошо! – С облегчением вздохнул Марон.
– А сам был у нас с месяц назад!
– Я работал, мам, – прости!
– Прощаю!
Она вновь погладила его, – его голову, волосы.
– Ты такой юный, что сердце щемит!
– Мне почти 27 лет, мам, ну, что ты!
– Привет!
На лестнице ведущей, на второй этаж дома, появилась Агд – сестра Марона.
– Какая красивая девушка живёт в твоём доме, мама! – Шутливо сказал Марон. – Она, правда, моя сестра?!
Нонн – мать Марона, заулыбалась.
– Как дела? Расскажи!? – Сказала Марону, мама.
– Хорошо, мам! Я много работаю!
Марон уплетал Сопарник10 и запивал его чаем.
– Где работаешь? Где именно?!
– В театре и на телевидении.
Мама посмотрела на него с нежностью.
– Устаешь!?
– Да!
Марон кивнул.
– Я счастлив!
– Я вижу.
Она ласково кивнула.
– Видишь?
– Угу.
– Я… я!..
– Что? Говори!?
Марон поставил чашку на столешницу, вытер руки махровой салфеткой.
– Я познакомился с одним человеком, мама!
– Что за «человек»?
– Пол Хестон – Синяя птица!
Она посмотрела со смятением, удивлённо.
– «Синяя птица»?
– Его так прозвали – он играл в пьесе Метерлинка «Синяя птица», и конечно, поразил всех!
– Тебя тоже? Поразил…
– Да!
– Почему? Чем?!
Марон ответил маме не сразу.
– Одарён как Брандо!
Она поняла.
– Ты тоже одарён, волчонок!
Марон заулыбался, – тоскливо, заулыбался.
– Я… я терясь рядом с ним, мама!
Марон наконец-то понял, что с ним.
Нонн заглянула своему любимому сыну в глаза.
– Знаешь, что спасает? В буре жизни… Любовь! И любовь к своему делу! Делай то, что любишь – с любовью! И ты всегда будешь счастлив!
Глава 5
«В Ватикане, одном из самых главных центров хранения византийских рукописей, есть рукопись одного византийского историка XII века. Она создавалась в Константинополе, осажденном турками, в 1453 году, кто-то сидел и переписывал текст трехсотлетней давности. В какой-то момент писец, очевидно, вышел погулять на городские стены и, вернувшись, домой написал на полях этой рукописи: «Турки подвели пушки под самые стены, наверное, через несколько дней начнется штурм». Самое потрясающее, что, сделав эту отчаянную запись, он продолжал работу и довел её до конца (осада длилась два месяца), хотя было понятно, что мир вот-вот обрушится, и никто никогда не купит переписанную им книгу. Мы не знаем, он ли вывез рукопись из Константинополя, или кто-то достал её из его холодных рук, или это уже султан её кому-то продал, но мы понимаем, что этой работой, рукописью и этим древним, никому в гибнущем городе не нужным историком он защищался от турок. Пока он писал, его вселенная не могла погибнуть»
Марон остановился на пляже.
Разделся, искупался, а потом долго сидел на берегу в ночи.
Разговор с мамой его утешил и немного успокоил, но он всё равно продолжал волноваться и переживать.
Он, правда, потерялся рядом с Полом Хестоном, – правда! Сам себя понять не мог! Почему…
Марон вновь вспомнил его, – его игру, то потрясающее перевоплощение!
Он вспомнил «Есть актёры хорошие и плохие, и есть те, кто не играет, а живёт».
Сейчас он понял эти слова, осознал.
Он так же осознал, что ему есть чему поучиться у Пола Хестона.
– Нужно признать, что есть. – Подумал Марон, и… успокоился.
Он вспомнил о своём преподавате по актёрскому мастерству, ему захотелось поговорить с ней.
Он сделает это завтра, съездит к ней в школу, попросит…
– О чём? – Подумал Марон.
Понял: рассказать о Вингере Стэнли.
Глава 6
Дайан Холли преподавала в Беверли-Хиллз, – Марон позвонил ей и договорился о встрече.
– Марон!
– Здравствуйте, Дайан!
– Здравствуйте!
Они были счастливы, увидеть друг друга.
– Расскажите, как ваши дела?
– Я счастлив, – Тепло и благодарно сказал ей, он. – Я работаю, – счастлив!
Она с симпатией посмотрела на него, женщина в годах, она производила впечатление человека располагающего к себе.
– А вы? – Чутко спросил Марон. – Как ваши дела?
– Странно!
– Почему?
– Я начала жить с конца!..
Он смутился, – посмотрел со смятением.
– Вам больно? Почему? Потому, что «с конца»?
– Да!..