Три месяца лета
Сент-Греллонд
4 года назад (9 класс)
Амелия
Звонок прозвенел уже 5 минут назад, но я все еще не могла попасть в класс.
–Глупый мальчишка! – подумала я, но произнести не осмелилась.
Начиная с садика, где нас определили в одну группу с Аланом, он не давал мне проходу. Вечно ломал мои игрушки, в сон час подкладывал мне в кровать пауков и ставил подножки на детских площадках. От него мне было не скрыться. Его навязчивая идея сделать мою жизнь ужасной – не исчезала, к сожалению, по мере нашего взросления. С каждым новым годом мы становились старше, а его издевки становились жестче.
Во втором классе он пролил краски на уроке ИЗО на мою сумку. Свой первый телефон я как раз тогда и выкинула в канаву, потому что после этого случая он перестал включаться. Родителям сказала, что потеряла, когда шла домой, ведь я не могла признаться, что не могу постоять за себя и позволяю какому-то мальчишке обижать меня. Тогда я почувствовала, что наша игра началась и я пока что в ней проигравшая.
В четвертом классе Алан прилепил на одной из перемен жвачку почти к самой макушке моей головы. И как уже можно догадаться – прическу мне пришлось сменить. Мои длинные пшеничного цвета волосы, которые я растила с самого садика пришлось обрезать почти под ноль. В тот день я неистово плакала и проклинала Алана Хэмиша и желала ему всего самого плохого, на сколько хватало моей фантазии. Дома родители устроили скандал, потребовали от директора школы объяснений и выпытывали от меня имена обидчиков. Но я так и не осмелилась назвать им имя Алана, потому что боялась, что после этого, наша игра перерастет в войну, в которой я увы проиграю.
Следующий год я почти не видела Алана в школе и мне казалось, это лучший год за все время нашего знакомства. Никто не задирал меня в столовой, не кричал на переменках и не устраивал подлянки, пока я медленно плелась домой вдоль побережья океана. Но счастье длилось не долго. Уже в шестом классе мы снова встретились и вот уже 3 года ведем нашу нескончаемую войну.
–Отдай мой телефон. Мне к директору пойти? – всеми способами я пыталась вернуть свое имущество, но уже начинала сдаваться.
Ехидная улыбка Алана перерастала во что-то злое, незнакомое. И так было каждый раз, когда я пыталась надавить на него кем-то кто выше меня по статусу. Его серые, словно бескрайний туман глаза начинали темнеть и в них появлялись оттенки злости или даже безумства.
–Глупышка Лия, нужно следить за своими вещами лучше, а не разбрасывать их где попало. Вот и сейчас, я помог тебе его найти, а за услугу полагается вознаграждение! – он убрал телефон за спину. Его рост был чуть выше меня и все же, подойти к нему ближе я не решалась, боялась его непредсказуемых действий.
С начала девятого класса он стал хитрее и изучил мое поведение от и до. Он прекрасно владел искусством манипуляций и умело пользовался им на мне.
–Тебе не поверят. -чуть тише произнесла я, уже явно меньше веря в свой успех и мысленно попрощалась с телефоном.
Алан бесцеремонно начал копаться в нем, ища что-то конкретное, ловко отбиваясь от моих попыток выхватить технику из его рук.
–Эванс, я же сказал, услуга за услугу. Пару мгновений… Забирай, он мне больше не нужен. И с этими словами он отбросил мой телефон на пол к двери класса, за которой уже шел урок. Телефон пролетел пару метров и под дверью закатился в класс.
–Я ненавижу тебя, Хэмиш! – прошипела я и побежала в кабинет, чтобы достать свой улов. Позади я услышала лишь едкий смех и звук шагов, быстро удаляющихся от меня.
Он ушел, ну и замечательно!
Тяжело дыша, я забежала в класс, оставляя дверь открытой после себя. Учитель недоуменно разглядывал меня, а после того, как я взяла в руки свой телефон перевела взгляд на учеников, сидящих за партами. Раздались звуки уведомлений, казалось, у всех сидящих в кабинете. Одноклассники с интересом начали просматривать то, что им было отправлено, а дальше все пошло по накатанной. Громкий смех, неловкие взгляды, пальцы, тыкающие в меня, и учитель, направляющий меня к директору.
Как оказалось, Алан слил скрины моих переписок с подругой о моем первом поцелуе с мальчиком из волонтерской группы. Я ненавидела Алана всем сердцем и искренне не понимала за что мне все это. Из-за этой выходки, естественно с тем мальчиком было покончено и мои несостоявшиеся отношения оставили во мне отпечаток страха. Страха, что я никогда не смогу выбраться из этого дерьма и до конца жизни меня будет преследовать этот ужасный одноклассник Алан Хэмиш. И моя личная жизнь никогда не будет только моей. После беседы с директором меня отстранили от учебы на несколько дней.
Родители, как всегда, устроили допрос с пристрастием и я, как всегда, ничего им не сказала.
После моего мини отпуска, вернувшись в школу, Алана я видела всего раз.
В коридоре перед столовой он стоял, облокотившись к стене, нервно трепля волосы на голове. В руках он крутил сигарету, явно не опасаясь, что его могут серьезно наказать из-за нарушения правил школы. Его потрепанный серый спортивный костюм казался очень старым и грязным, а рюкзак вовсе походил больше на тряпку, чем на сумку школьника.
Не стесняясь проходящих мимо учителей, он бесцеремонно вставил белоснежную сигарету себе в рот и прикусил ее зубами, левой рукой придерживая ее, а правой нажимая на спуск зажигалки. Пламя слегка качалось из стороны в сторону пару секунд. И ровно за эти пару секунд я подлетела к Алану и выхватила из его рта сигарету. Я знала, что мне конец, но не могла допустить, чтобы кто-то так открыто нарушал правила школы. Если он не жалеет свою жизнь, что ж, мне плевать, но подавать пример маленьким детям я не позволю.
–Ты ненормальный, Хэмиш!
В его глазах сверкнула ярость, глаза наполнились злостью, а тело затряслось будто в конвульсиях.
–Ты жалкая! Мелкая трусиха, пытающаяся бороться за справедливость! Да какое тебе дело до моей нормальности! Ненавижу тебя!
Он выхватил из моих рук сигарету и грубо толкнул меня плечом, зашагав прочь и вышел из стен школы, к слову больше я его не видела.
На следующий день, директор объявил, что Алан больше не учится в нашей школе, но причину нам так и не объявили.
В душе я чувствовала нотки облегчения, но они перекрывались безумной волной страха и переживания. В моей голове крутились все эти 11 лет нашего общения, и я с болью осознавала, что это именно я могла довести его до чего-нибудь плохого. И конечно же именно из-за меня он ушел из школы.
Через 2 часа после окончания уроков я уже сидела в самодельной лачужке на берегу океана, недалеко от моего дома, размышляя обо всей этой истории. Но так и не смогла понять, почему Алан Хэмиш доставал меня с самого детства.
Именно так началась моя история и желание изучения психологии человека. И вскоре я озвучила своим родителям главное решение своей жизни, которое судьбоносно перевернет мою жизнь на 180 градусов.
Я хочу поступить в университет города Орлемара на кафедру психологии.
Глава 1
Дом не место, а люди.
Наши дни
-Неужели ты добралась! -из трубки доносился звонкий голос Салли. Подруга уже сутки пытается со мной связаться, переживая о моем полете. Это мой первый самостоятельный вылет из Орлемара. Родители очень тревожились и хотели было лететь со мной, на что мне часами приходилось их убеждать в собственной самостоятельности. Хотя опыта одиночных путешествий у меня практически не было. Желание поскорее добраться до моего места силы переваливало страх потеряться где-нибудь на неизведанных островах при пересадках.
Я включила камеру на телефоне и отдалила его рукой, направляя экран на себя, чтобы подруга могла лицезреть мое уставшее лицо.
–Салли, я же говорила, что полет со всеми пересадками займет двое суток! Все хорошо, я уже в Сент-Грелонде. Нас немного потрясло перед посадкой, пилот объявил «зона турбулентности», но я жива. Желаю только доползти до душа и кровати. – я слегка улыбнулась экрану, намекая на прощания.
–Мел, пожалуйста позвони родителям, а то они меня с живьем съедят, если ты не объявишься! Ну и как там доберешься до дома, снимешь мне рум тур! -девушка на том конце провода заливисто засмеялась. -Все, целую, хорошо отдохнуть!
Послав воздушный поцелуй в камеру, я отключила звонок и убрала телефон в карман джинсов. Пройдя пару шагов вперед, я поняла, что пешком добираться не вариант, поэтому вызвала такси.
Еще 20 минут я ехала по пробкам на старом минивэне под старомодные песни, и милый водитель преклонных лет рассказывал мне истории про мой родной город, словно я турист какой-то.
Но кто я такая, чтобы лишать его удовольствия похвалиться своим домом.
Как только я вышла из машины, вдохнула этот непередаваемый аромат зеленой травы, чего-то цветочного и теплого. Солнце переливалось лучами и нежно скользило по моему лицу, оставляя приятные ощущения от касаний. Воздух такой теплый и свежий наполнял мои легкие и тело. Вкушая эту свободу, я простояла около дома моего детства еще минут десять.
Наш дом, в котором сейчас жила моя бабушка Паула был полностью построен из дерева. Вокруг тянулся забор из толстых деревянных реек с небольшой калиткой посередине. Ставни на окнах были украшены светлыми узорами, а покатую крышу обрамляли заросли винограда.
Вся земля у забора была устлана мелкими лиловыми и белыми цветочками. Осыпалась сирень. Ее аромат затмевал все вокруг. А высаженные вручную бабушкой лилии дополняли этот цветущий сад.
Оставив сумки в прихожей, я сняла кофту и повесила ее на крючки. Сняла свои кроссовки и натянула тапочки, стоявшие у порога.
Меня ждут.
Тихонько пробралась в дом, старалась миновать половицы, которые издавали скрип. Еще с детства выучила их расположение, чтобы тихо перемещаться, не тревожа домашних. Пройдя через веранду на кухню, я лицезрела такую картину. Бабушка стояла у плиты и разливала по банкам земляничное варенье. Этот аромат наполнял кухню и согревал сердца. Тихонько играло радио, издавая мелкие помехи и бабушка, пританцовывая напевала слова песни «солнечный день, и я рад, что с тобой». Обернувшись, она заметила меня и на секунду замешкалась, но после, ее лицо озарила яркая улыбка. Глаза ее быстро наполнились слезами и те плавно покатились по морщинистой коже. Вытянув руки вперед, она направилась ко мне, делая осторожные шаги.
–Милая, ты вернулась! Как долго я тебя ждала! Ты голодная? Я столько всего приготовила, садись скорее, устала наверно! – слегка запинаясь от переживаний произнесла она, притягивая меня в свои теплые объятия. Я утонула в них. Растворилась в этом теплом ощущении дома. Она и есть дом. С самого раннего возраста я делилась с ней своими секретами, всегда ходила с ней в лес за нашим домом за земляникой, а когда мы возвращались, я дарила ей полевые цветы. Все, что успевала собрать по дороге.
Вечерами мы частенько вместе что-нибудь смотрели и обсуждали последние новости. Бабушка для меня всегда была и оставалась самым светлым человеком, в котором я не чаяла души. Мой родной человек, при расставании с которым, сердце разрывалось на части. Пока я была в университете на другом конце океана, я почти каждый вечер звонила ей по видео, присылала разные фотографии и всегда держала связь. Хотела, чтобы это расставание не ощущалось, и мы всегда были рядом. Она частенько читала какие-нибудь детективы или романы и потом пересказывала так, словно это было наяву. Я всегда с замиранием сердца слушала эти истории и с нетерпением ждала продолжения, когда она дочитает.
–Устала, но сейчас чувствую себя гораздо лучше. Я так скучала. -я сжала ее крепче. Воспоминания заполнили мой разум, и я наслаждалась моментом воссоединения семьи. Безусловное счастье наполняло нас.
–Можешь пока переодеться, я подогрею кушать. И возвращайся ко мне скорее, я тебя жду. – выпутавшись из объятий она взяла мое лицо в ладони и поцеловала в щеку, а затем развернула вокруг своей оси и плавно подтолкнула меня в сторону комнат.
С замиранием сердца я прошла коридор, минуя гостиную и бабушкину комнату. Слегка толкнув дверь, я вошла к себе в спальню. Меня не было в этом доме уже 3 года, но вещи располагались так, словно я вышла погулять утром и вот вечером уже вернулась обратно.
Светлые стены с мягким бежевым узором, летящая тонкая тюль на окнах, большой каменный подоконник, на котором располагались маленькие подушки и кипа книг школьной программы по литературе. Большая кровать с деревянным каркасом, застеленная махровым пледом в желто-белую полоску и письменный стол у стены с потертой пробковой доской на стене. На ней закреплены разные записки и картинки. В самом правом углу фотография. Открепив ее от доски, я взяла фото в руки и села на кровать. На нем запечатлено все мое семейство на выпускном. Я держу в руках диплом, родители справа, бабушка слева, и мы дружно улыбаемся. Глубоко втянув воздух, я откинулась на спину, раскинув руки в стороны и уставилась в потолок.
Сколько воспоминаний таит в себе это место.
Невероятно.
Переодевшись в белые шорты и черную футболку, я собрала волосы сзади заколкой, оставив пару прядок спереди. Разложила вещи по своим привычным местам и побрела на кухню, ведомая приятными ароматами выпечки и трав. Тихо, на носочках я зашла на кухню и уселась на кресло. На столе все так же, как и прежде лежала кружевная светлая скатерть с парой пятен от чая и хлебными крошками. Ваза с полевыми цветами добавляла атмосферы. Только что испеченный пирог источал такой приятный аромат хлеба и картофеля, что невольно у меня заурчало в животе.
–Милая, тебе чай с молоком? -бабушка суетилась вокруг меня, накладывая еду в тарелку.
–Конечно, да побольше.
Бабушка ласково погладила меня по голове и поставив чашку с чаем рядом со мной, уселась поудобнее, собрав руки в замок на столе.
–Кушай пока горячее. Ну, рассказывай! Как твои дела? Как учеба? Вы с Итаном все так же вместе? – ее темно зеленые глаза рассматривали меня с мерцающим огоньком внутри.
Ее вопрос застал меня врасплох. Итан, парень с моего потока уже как неделю висел у меня в черном списке, но упоминать об этом бабушке я не стала. По крайней мере на расстоянии. Не хотелось ее тревожить.
–Что ж. – начала я издалека. -На учебе все хорошо, вот приехала на практику. Договорилась, чтобы меня определили на курсы реабилитации в наш центр. Практика будет длится месяц, так что успею и отдохнуть и зачеты сдать. – я отпила чаю и нехотя поставила чашку на стол. Бабушка заметила, что я слегка мешкаюсь. Но я все же продолжила.
–Бабуль, с Итаном все в порядке, немного поругались. -вздохнула я.
–Ох милая, как же так? Он же души в тебе не чает! Что могло произойти? – не унималась она.
–Он провел мне лекцию с основным посылом «Я не пущу тебя одну в другой город». -я демонстративно закатила глаза.
Где-то внутри между ребер неприятно зажгло, воспоминания того вечера все еще тревожили мое сердце.
Наши отношения с Итаном длились уже два года, и я действительно все эти два года чувствовала, что нахожусь в заложниках своих чувств.
Нас познакомили общие друзья из университета и на одной из студенческих вечеринок Итан поцеловал меня, а после объявил, что я его девушка. Тогда мне было неловко отказывать, он казался мне симпатичным, да и кого не покорит властный, знающий чего хочет мужчина? Но к сожалению для меня – искры не случилось. Ни через месяц, ни через три, ни позже. По крайней мере с моей стороны. Но касательно Итана, там все было просто. Он по уши был в меня влюблен и первый месяц сдувал пылинки, защищая от окружающего мира, а после стал строить железную клетку. Постепенно он оградил меня от всех знакомых и друзей, внушая, что они мне завидуют и хотят нас рассорить. Дальше начал контролировать мои перемещения с помощью приложений и геолокации, а сейчас и вовсе всегда звонит по видео звонку, ища подтверждение моего одиночества. Он очень ревнив и вспыльчив. С каждым днем его агрессия на мои мелкие проступки в виде забывчивости позвонить как доберусь до универа или еще какой-нибудь мелочи могли перерасти в большой скандал с ограничением моей свободы в действиях.
Я его не виню, ведь он очень дорожит мной и боится потерять. И поэтому я не спорю с его правилами, ведь ему важно знать, что со мной все в порядке. Раньше не спорила, пока не начала ощущать эти сжимающиеся прутья на своей шее.
Почувствовав, что задыхаюсь от любви Итана, я сбежала на практику в город моего детства, надеясь хоть немного перевести дух и попробовать настроить наши отношения на нужную волну.
–Уж не знаю, что у вас там произошло, но не вздумай винить в этом себя. -бабушка знала мои больные места.
–Ладно, не будем об этом, лучше расскажи, как твое обучение, тебе нравится? – она смотрела на меня горящими глазами, будто размолвка с Итаном была шуткой. Она всегда относилась к нему с благодарностью, словно он подарок свыше.
–Ох. Мне очень нравится, бабуль. Через пару дней уже могу приступать к практике, нужно будет только прикрепиться на месяц к центру. Уже так не терпится начать. Мой первый настоящий пациент. Так волнуюсь! – потерев ладони заерзала на кресле.
К практике нас готовили весь последний год, но я все равно переживала, что знаю недостаточно.
Раздался телефонный звонок и на экране бабушкиного телефона высветилось имя моей мамы.
Нора.
И тут меня окатило волной стыда, ведь я совсем забыла сказать родителям, что со мной все в порядке и я дома.
Бабушка нажала на зеленую кнопку и перед нами предстало лицо встревоженной женщины. Ее глаза упорно вглядывались в камеру, явно ища меня на фоне.
–Мам, она у тебя? Ну как так можно, почему мы все должны узнавать от третьих лиц! Амелия! -кричала она недовольным тоном.
–Я здесь, все в хорошо. Мы просто за чаем заболтались, и я совсем потеряла счет времени. -виновато произнесла я, собирая руки в закрытую позу.
–Да брось ты, Нора. Ты же знаешь свою дочь, она не пропадет. -бабушка попыталась смягчить удар, но напряжение все еще витало в воздухе.
Мама тяжело вздохнула на том конце провода.
–Скажи спасибо, что твоя подруга Салли всегда на связи. Ладно, отдыхайте. Люблю вас. -чуть спокойнее произнесла мама.
Мы с бабушкой синхронно помахали в знак прощания, и она отключила телефон.
Шумно выдохнув, я рассмеялась. Бабушка подлила мне чаю, и мы продолжили дискуссии об учебе, парнях и прочих прелестях жизни.
Пообедав, мы с бабушкой прошлись по саду за домом. Она показала мне свои последние насаждения, с гордостью рассказывая про каждый кустик в отдельности. Теплая погода июня не переставала радовать, даже к вечеру было достаточно тепло, чтобы не надевать кофту.
Солнце стремительно падало за горизонт, напоминая, что завтра новый день.
Лежа в кровати, я перебирала в голове моменты своей жизни. Как быстро летит время. Вот еще недавно я была маленьким ребенком, не знавшим забот, кроме школьной рутины, а сейчас я уже 20ти летняя девушка, будущий психолог. Ощущение, что я все еще в детстве не покидало. И так в своих воспоминаниях, я погрузилась в глубокий сон. Через открытое окно легко струился теплый ночной воздух. Под окном пели сверчки и медленно передвигались в пространстве светлячки. Каждый был занят своим делом. А ночь – это всего лишь отрезок времени, неизбежно сменяющийся светом.
Глава 2
Неизбежное столкновение
Амелия
10:43. Я, не расчесываясь натягиваю на ноги гольфы. Стремглав несусь по коридору, буксуя на поворотах. В самый важный день конечно же я проспала. Отключив все будильники, я напрочь забыла про время, а теперь пожинаю плоды необдуманных утренних глупостей.
Бабушка, ничего не спрашивая, подала мне в руки кофту и тепло улыбнулась.
–Извини, проспала. Целую. – послав воздушный поцелуй, я вылетела из дома. Солнце уже было в зените, значит опаздывала я знатно. Но у меня был козырь в рукаве. Я точно была уверена, что моя наставница не откажется от кофе, а поскольку рядом с реабилитационным центром была одна из моих любимых кофеен, я забежала туда.
–Привет! Мне два средних американо без сахара, пожалуйста! -укладывая волосы на правую сторону произнесла я. В кофейне негромко играл джаз, а девушки бариста медленно передвигались за баром.
–Привет! Амелия? Надо же, сколько лет, сколько зим! Я Люси, помнишь меня? – девушка с рыжими волосами, собранными в высокий хвост, радостно улыбалась мне, напрочь прослушав мой заказ.
–Эм.. Наверно да, я очень тороплюсь, не могла бы ты приготовить мой заказ? Рада встрече. -неловко улыбаясь, пыталась ускорить процесс приготовления кофе. Конечно же я помнила Люси. Одна из выскочек школы, что рьяно пыталась завоевать статус самой красивой девочки в классе. Увидеть ее за баром кофейни было неожиданно, но не то, чтобы приятно. Одним словом, мы не ладили.
–Я так рада тебя видеть! Куда ты пропала после школы? -повернувшись к кофемашине, девушка начала смалывать кофе, параллельно оборачиваясь ко мне, ища зрительный контакт.
–На учебе в Орлемарском вузе. Могу попросить накрыть крышкой оба стакана и поставить на подставку? – небрежно бросила я.
Люси насмешливо улыбнулась, но просьбу выполнила.
–За счет заведения. Забегай еще, Эванс! -она смерила меня токсичным взглядом и пододвинула ко мне кофе.
Закатив глаза, я взяла стаканы и пулей вылетела из кофейни.
–Пока! -всего лишь крикнула я, закрывая дверь ногой.
Реабилитационный центр был похож на огромную изогнутую овальную башню в двадцать этажей с огромными окнами в пол. Остановившись у самой двери, я взглянула на часы. 12:11. Черт.
Постояв секунд пятнадцать около входа, я все же собралась с мыслями, громко выдохнула и вошла в вестибюль здания.
Милая девушка с ярко синими глазами и черными волосами, собранными в пучок, кивнула мне и начала рассматривать меня с ног до головы. Ее белый халат был выглажен идеально, ни одной складочки не прослеживалось до самых концов рукавов. Она развернула белый лист размером А4 в мою сторону и произнесла.
–Добрый день, вы к кому? Найдите свою фамилию и распишитесь.
Аккуратно поставив подставку с кофе на стойку, я провела пальцем по таблице ища свою фамилию, но ее в списках не оказалось. Желудок стянуло в узел. Неужели обо мне не передали информации.
–Простите, но моей фамилии здесь нет. -слегка виноватым голосом ответила я, смотря на девушку исподлобья.
–Вы на прием или к пациенту? -поинтересовалась она.
–Ох нет же. -совсем забыла, что меня не должно быть в списках, так как я еще не прикреплена к центру -Я на практику. Из университета Орлемара. Психология.
Девушка поправила волосы рукой и нахмурила брови. Ее недовольство начинало расти и заражало меня тревогой.
–Фамилия специалиста, к которому прикреплены? – произнесла она.
–Эмм… Кажется… Райт! Точно, Ребекка Райт. -суетливо бросила я.
Она развернула к себе лист и перевернула его. Отметив пару галочек и написав время моего прибытия, она подняла глаза.
–Халат висит у входа в кабинет на вешалке. 17 этаж, кабинет 109.
Вы кажется, припозднились, Амелия Эванс.
От ее радушности начало подташнивать. Не выношу токсичное отношение, а сегодня с утра его хоть отбавляй!
Взглянув на экран телефона, увидела 3 пропущенных от Итана и сообщение «Куда ты пропала? В чем сложность позвонить? Жду ответа в течении часа»
Я быстро кивнула и схватив кофе побежала к лифту, чувствуя нарастающую тревожность. Поднявшись на нужный этаж, я натянула халат, отбросив свои длинные волосы назад, заправив передние прядки за уши, медленно постучала в дверь кабинета.
–Войдите! – раздался приятный женский голос.
Открыв дверь, я увидела перед собой молодую девушку, на вид лет 25ти с удлиненным каре темного цвета и белыми прядками у лица.
–Я вас уже заждалась!
–Крайне извиняюсь! Этого больше не повторится! Я принесла вам кофе, американо без сахара. Не знаю, какой вам нравится, но надеюсь вы такое пьете. -нервно протараторила я.
Ее ослепительная улыбка светилась спокойствием и принятием. Без тени упрека, она протянула руку к стаканчику.
–Во-первых, давай сразу перейдем на ты, думаю всем так будет комфортнее. Во-вторых, безумно приятно, спасибо за кофе. Ну и в-третьих, давай познакомимся. Меня зовут Ребекка Райт, можно просто Ребекка. На время практики ты закреплена за мной. Я ведущий специалист центра Эвексия. Занимаю должность психолога и помогаю пациентам, обращающимся к нам за помощью. – девушка мило улыбнулась и облокотилась на рабочий стол.
–Очень рада знакомству. Хорошо, что мы на ты, так действительно проще. Я Амелия Эванс. Это моя первая практика и я безумно волнуюсь. -застенчиво улыбаясь, я поставила второй стаканчик на стол и села в кресло. Телефон продолжал вибрировать, начиная раздражать уже не только меня.
–Что ж, сегодня нам распределили пациентов и, если бы ты пришла вовремя, успела бы с ними познакомиться. Но не переживай, твой подопечный придет сюда завтра и у вас будет целый день на обсуждение анамнеза и построение курса реабилитации. Сам курс будет длится месяц. Твоя задача разобраться с чем пришел человек и помочь ему. После окончания курса, защищаешь свою работу и можешь со спокойной душой возвращаться в Орлемар. Звучит понятно?
Раздался телефонный звонок, она быстро взяла трубку.
–Да? Конечно пускай, практикант со мной. Уже иду. -она убрала телефон в карман белоснежного халата.
–Понятно, не то слово. – коротко кивнула я и отпила свой остывший кофе.
–Планы слегка изменились, но тем и лучше, не будем терять время. – подмигнула она. -Твой пациент слегка припозднился, так что тебе повезло. Вы так сказать на одной волне. Расслабься и представь перед собой друга, который попал в беду, так будет легче. -быстрым шагом она направилась к двери. -Его документы справа на столе. Удачи!
И она плавно выскочила за пределы кабинета, оставляя меня один на один с растущей паникой.
Перевела телефон в беззвучный режим и отодвинула на край стола.
Я откинулась на спинку стула и подняла голову вверх.
Вдох. Выдох.
Это всего лишь человек, и он нуждается во мне. Пыталась успокоить себя я.
Не успев прийти в себя, услышала короткий стук в дверь. Сердце замерло, а дыхание прервалось. В горле пересохло. Я резко встала и расправила свой халат, застегивая пуговицу посередине. Тщательно заправила передние пряди моих волнистых волос за уши и села обратно на стул, ближе пододвигаясь к столу. Выпрямила спину и решительно произнесла. -Пожалуйста, входите.
Дверь с резким грохотом открылась и на пороге показался парень. Он решительно прошел в глубь кабинета и сел на стул напротив моего стола. За ним тянулся шлейф сигаретного аромата вперемешку с чем-то дымным, похожим на угли костра. Я окинула его настороженным взглядом и быстро перевела его на документы.
–Здравствуйте. – раздраженным тоном произнес он. Развалившись на стуле, он пристально вглядывался в мои глаза. Его помятый черный спортивный костюм сидел на нем мешковато. Волосы растрепаны, а взгляд потерян. «Что-то знакомое» – мелькнуло у меня в мыслях. Но я все никак не могла понять, где я видела эти глаза.
–Добрый день. – тяжело втянув носом воздух пробормотала я. -Что ж, давай знакомиться. Меня зовут Амелия Эванс и на месяц я буду твоим психологом. Буду рада помочь разобра… -не успела договорить я, как его грубый хриплый голос прервал меня.
–Эванс? Это шутка такая? Долбаный мозгоправ! С ума сойти. Неее, я на это не подписывался. -парень соскочил с места и собирался было выйти из кабинета, как его что-то осенило. Он замер у двери, собирая пальцы в кулаки и яростно начал сжимать их. Его тяжелое дыхание заполняло пространство, а я ошарашенная его импульсивностью замерла. Медленно я взяла белую картонную папку и открыла ее. Он повернулся ко мне лицом, явно переводя дух. Наши взгляды встретились.
–Это серьезно ты? Лия, ты реально мозгоправ? -его лицо исказила гримаса отвращения.
Мое прерывистое дыхание дало о себе знать. Голова закружилась в и глазах начало темнеть.
–Извини, я не понимаю. -локтями уперлась в стол и положила голову на ладони лицом вниз.
Сердце колотилось так сильно, что вот-вот должно было покинуть орбиты ребер.
–Вселенная, ты не перестаешь меня удивлять! – он поднял голову в потолок и раскинул руки в сторону, продолжая увеличивать громкость голоса.
–Эванс, удивительно, что ты меня забыла. А я так старался сделать все, чтобы ты запомнила меня на долго. Но черт возьми, сейчас? Серьезно? Когда мне жизненно важно получить хорошую рецензию психолога в этот гребаный интернат? -большими шагами он смерил кабинет от двери до стола и резко сев на стул, схватил мои руки и дернув их на себя, уложил их на холодный стол.
Все чувства обострились. Дикие мурашки страха пробежали по коже, и я испуганными глазами смотрела в ледяные серые глаза, которые излучали искры ненависти. Я никак не могла вспомнить на кого же все-таки похож этот ненормальный, но он решил мне помочь.
–Алан. Алан Хэмиш. Госпади, ты даже документы не удосужилась посмотреть? – он держал мои руки на столе и почти вплотную смотрел на меня обезумевшими глазами.
Мне было страшно. Нет. Я была в ужасе.
–Пожалуйста, отпусти меня. – тихо прошептала я, надеясь не спровоцировать очередную вспышку гнева.
На глаза начали наворачиваться слезы, но я решительно их сморгнула, чтобы не поддаваться эмоциям. И лишь одна маленькая слезинка все-таки вырвалась из моего глаза и предательски скатилась по щеке, а затем упала на тыльную сторону руки Алана.
Он отпрянул от меня как от огня. Отодвинулся максимально далеко и вжался в спинку стула. Алан продолжал смотреть на меня, но уже без ненависти, скорее с ноткой сочувствия или страха.
Меня сильно поразили его неконтролируемые эмоции и тут я вспомнила слова Ребекки: «Представь, что это твой друг и ему нужна твоя помощь». Но представить Алана Хэмиша своим другом оказалось куда сложнее чем я думала. За несколько лет, пока мы не виделись, он значительно возмужал внешне. На шее виднелись небольшие очертания тату, а черты лица стали более выразительными, скорее острыми.
Восстановив дыхание, перебросила правой рукой свои растрепанные пшеничного цвета локоны назад на спину, и вставая со стула расправила халат. Тыльной стороной ладони вытерла щеку от следов слезы и медленно начала подходить к Алану.
–Алан? -очень осторожно шепнула я.
Добравшись до его стула, я облокотилась на стол и протянула ему руку. Его напуганное лицо постепенно обнуляло эмоции. Только холодные, серые глаза смотрели на меня неотрывно, с недоверием.
Я понимала, что мне никуда не деться и здесь я в роли ведущего. Моя задача помочь, а не навредить. Даже, если передо мной был чертов Алан Хэмиш, который отравлял все мое существование с самого детства. Сейчас мы были, к сожалению, в зависимости друг от друга. Мне нужно защитить практику, и он мой пациент. А ему, нужна рецензия психолога. Как он сказал?
–В интернат? – вслух произнесла я, а затем быстро закрыла рот рукой. Уголок его губ дернулся вверх, и он натянул ехидную улыбку.
О да, ту самую ненавистную улыбку, которую я терпела 10 лет своей жизни.
–Не пойму, как такая маленькая, впечатлительная девчонка может работать в медицине? Твое упорство поражает. – нотка недоверия блеснула в его глазах.
–Можешь быть спокоен, я всего лишь прохожу практику. И если вдруг, ты как обычно, по своему желанию захочешь испортить мне жизнь, ты это сделаешь и без моего разрешения. Но подумай, сейчас мы в равной степени зависим друг от друга. Так что ты говорил про интернат? -с трясущимися губами я пыталась выговорить каждое слово, вкладывая в них огромные усилия, дабы они казались убедительными. Расправив плечи, он слегка наклонился вперед.
Темные растрепанные локоны спадали ему на глаза, и он пристально наблюдал за моей реакцией на его движения.
–Да, Амелия, не все так успешны как ты. Мне не нужна твоя жалость и не лезь ко мне с расспросами. Старшие классы я учился в закрытом интернате и для выпуска мне нужна справка от психолога, так что будь добра, играй по моим правилам. – он смотрел на меня снизу вверх, но он не выглядел побежденным. Правую руку он опустил на стол, рядом с моим бедром. Я обернулась и обратила внимание на его костяшки. Они были в синяках и шрамах. Быстро отвела взгляд, обратившись к нему.
–Нет. – резко отрезала, подозревая, что нарываюсь на конфликт.
Когда он одним движением поднялся со стула с встал почти вплотную ко мне я на секунду зажмурила глаза. А когда открыла, обнаружила, что он выше меня на две головы. Медленно подняв глаза, я вжалась в край стола.
–Думаешь, чуть повзрослев, ты стала сильнее меня? -хриплым шепотом произнес он.
–Алан, послушай. Я не хочу навредить тебе, всего лишь хочу разобраться в ситуации по-взрослому. Мы можем помочь друг другу, а после, исчезнуть из жизни друг друга навсегда. Поэтому предлагаю перемирие на этих условиях. Соглашайся. -я постаралась запереть весь свой страх внутри себя. Ноги предательски дрожали, а глаза то и дела округлялись от огромного выброса адреналина.
Между нами повисло молчание. Жуткое напряжение тяжелым грузом тянуло нас обоих на дно. Но он продолжал сверлить меня взглядом еще целых пять минут.
И вот напряжение начало спадать. Он сделал шаг назад и вытянул руку вперед. Его взгляд нес неясный смысл, но то, что Алан Хэмиш не собирался играть по моим правилам, я поняла сразу.
–Пожалуй, в некоторых твоих словах есть капля логики и здравого смысла. Но у меня есть условие.
Мое тело слегка обмякло, услышав в голосе нотки согласия.
–Мы не будем все 30 дней сидеть в этом стремном кабинете. Дай свой номер, я напишу адрес, где встретимся завтра. – он кивнул в сторону моего кармана на халате, указывая в сторону телефона.
Пораженно выдохнув, я сдалась. Достала свой телефон и позволила очередной манипуляции Алана сработать. Но на этот раз, для меня была хоть какая-то польза.
–Только не ройся там. -легкая улыбка озарила мое лицо, когда я отдавала ему в руки телефон. Алан лишь издал презрительный смешок.
Написав от моего имени себе сообщение с адресом, он вернул мне технику, положив телефон в мою ладонь, а второй рукой накрыл ее же снизу.
–Не забывай, даже если ты мозгоправ, твои уловки на меня не подействуют. Ты все та же Лия Эванс, жалкая девчонка, желающая помочь только себе, а не другим. – он медленно убрал руки и зашагал в сторону выхода.
–Алан, прости. -меня снова накрыло чувством вины, ровно, как и 4 года назад.
Обернувшись, он лишь торжествующе улыбнулся и покрутив пальцем у виска выскользнул за дверь.
Следующие пару часов я изучала папку с документами на Алана и не понимала, за что ему эти испытания по жизни. Мне не хотелось на него злиться. Нет. Я уже давно простила его за весь тот кошмар, что он мне преподнес. Но теперь я хотя бы понимала почему он так себя вел и продолжает вести.
Я помогу ему.
Хотя бы попытаюсь.
Тем же вечером
Рассказав про свой первый день практики бабушке, сразу же как вернулась домой, я постепенно приходила в себя.
Решила не пугать бабушку острыми фразами Алана, а лишь кратко рассказала, что мне дали пациента со слегка нарушенной психикой. Еще не хватало, чтобы она переживала за меня.
Перекусив фирменными свежеиспеченными блинами от моей бабули, я вернулась к себе в комнату. За окном уже было темно, а звезды усыпали небосвод. Усевшись на свой огромный подоконник, я подложила под спину подушку и набрала номер Салли. Мне жизненно важно было поделиться с ней всем, что происходило со мной сегодня.
Буквально после первого гудка, она приняла вызов. На экране появилась милая мордашка с голубыми патчами под глазами.
–Хей, Мел, как ты? -она сонно улыбалась, видимо уже готовилась ко сну.
Я тяжело вздохнула. Поставила телефон, облокотив его о стену подоконника.
–Салли, это просто катастрофа. Пораженно я опустила руки перед телефоном и наклонила голову вниз.
–Милая, ты чего? Тяжелый день?
–Чувствую теперь каждый мой день здесь, будет таким! В любимой кофейне я встретила Люси, девочку из моей школы помнишь? Она работает бариста и все так же видимо терпеть меня не может. А еще, Госпади! Ты не поверишь! Мой пациент на практике на все эти долгие 30 дней, гребаный Алан Хэмиш! Пусть я и простила его, но черт возьми, он правда ненормальный! Он вечно манипулировал мной в школе и хотел провернуть это сегодня! -эмоционально произносила каждое слово я.
Салли молча кивала, не перебивая слушала меня, но глаза ее все больше и больше округлялись от каждой следующей новости.
–А еще он поставил мне дурацкие условия! Теперь если я не помогу ему, он не поможет мне, и моя практика может пойти под откос. Ну почему со мной вечно что-то не так? Салли, неужели я заслужила этого? -устало произнесла я.
–Так, тише. Выдохни. Этот Хэмиш не знает с кем связался! Не вздумай давать себя в обиду, ведь ты выросла и теперь ты главнее его, ты врач, а он так, психически неуравновешенный тип. – Салли пыталась поддержать меня, но меня уже было не остановить.
Чувство несправедливости захлестывало меня и негатив начинал расти с бешенной скоростью.
–Он все еще раздражает и пугает меня, но мне его жаль. У него тяжелая судьба. И вроде бы я могу ему помочь, но вот только бы он перестал быть таким засранцем! – злобно крикнула я.
–Ты в праве отказаться от пациента, Мел. Ты же, знаешь об этом? -ровным тоном произнесла она. Слова эхом отразились от моих барабанных перепонок. Я понимала, что она права, но моя совесть не позволяла так поступить с Аланом. Ему по жизни здорово досталось, и он явно был не в порядке.
–Спасибо, Салли. Ладно, я разберусь с этим. -тяжело выдохнув, я попыталась сменить тему.
–Амелия, я рада что ты позвонила. Помни, все будет хорошо. Люблю тебя. Мне пора спать и тебе кстати тоже, завтра важный день. Звони в любое время, жду! – она поцеловала камеру экрана и отключилась.
Пропущенные звонки Итана и непрочитанные сообщения висели тяжелым грузом на моем сердце. Тишину разразила вибрация от звонка.
Итан.
Не думая, немедленно беру трубку.
–Включи видео, где ты?
Отстраняю телефон от уха, переводя звонок на видео.
–«Привет» сказать не хочешь? Я дома, была загружена. Первый день практики и все такое.
–На столько загружена, что не можешь ответить любимому? – недовольно произносит он. -Я ведь переживаю! Уже начинаю собирать вещи, не могу оставить тебя одну!
–Не надо, Итан. Мне правда нужно время, чтобы прийти в себя и отдохнуть, мы не виделись с бабушкой уже 3 года. -тяжело вздыхаю я.
–Ты никогда не звонишь первая, Амелия! Имей совесть! Я тут на нервах! – кричит он. Ставлю кучу денег на то, что, если бы он был рядом, мои плечи бы уже посинели от его мертвой хватки.
–Я тебя услышала. Хватит кричать пожалуйста. Мы же решили, что нам нужна пауза в отношениях.
Хочется спрятаться под одеяло и избежать этих бессмысленных диалогов. Забиться в угол и проплакать там всю ночь. Сегодняшний день довел меня до изнеможения.
–Это ты так решила, но я считаю иначе. Я люблю тебя, разве ты не понимаешь? Обещай позвонить завтра!
–Обещаю. – еле слышно шепчу, сдерживая слезы.
Капкан захлопнулся.
Тяжело дышать.
–Ну чего ты, малышка! Не плачь! Скоро мы снова будем рядом! Все, целую, пойду спать.
Вытирая тыльной стороной ладони глаза, улыбаюсь натянутой улыбкой экрану, мечтая закончить этот разговор.
–Пока. – и я отключаю телефон.
Аккуратно перебравшись на свою кровать, медленно заползла под одеяло и накрылась им с головой. Мысли гулом кружились в мыслях, не давая уснуть. Тогда я включила на минимальной громкости свой любимый плейлист и начала тихонько подпевать и совсем не заметила, как плавно погрузилась в глубокий сон.
Глава 3
Доверие – как способ манипуляции
Или нет?
Алан
Тусклые лучи солнца вяло пробирались сквозь потрескавшиеся окна, заклеенные малярным скотчем. Гул за обшарпанными стенами не прекращался всю ночь, и я вновь чувствовал себя разбитым, снова открывая глаза в ненавистном мне месте.
Уже четвертый год я вижу одну и ту же картину перед глазами.
Отец и мать пьяные в стельку выясняют отношения на нашей крохотной кухне. Летит посуда, гремят бутылки, я слышу крик, переходящий в слезы. Пыль столбом рассыпается от стен, которые за столько лет впитали в себя ненависть и страдания их жителей.
Следующий слайд. Мама плачет и умоляет людей в форме остановиться. Отец с безумной улыбкой на лице тянет ее в дом. И вот я уже на пороге интерната, где меня встречает женщина преклонных лет, говоря гадости про моих родителей и пытающаяся вселить в меня желание жить.
Эта женщина на протяжении четырех лет вносила весомые поправки в мою память о родителях, гордо заявляя, что я им не нужен. Да кому я нужен такой? Абсолютно бесполезный, тупо существующий и создающий проблемы всем вокруг ребенок.
Как ни странно, именно это место мне принесло множество и положительных моментов, хотя и ужаса я здесь хапнул с полна.
Здесь я обрел несколько друзей, это Майк и Нейтон. Они старше меня на 2 года и в отличии от меня, родителей у них нет. Нашей обычной рутиной постепенно становились тусовки с неограниченным количеством алкоголя и беспредметными драками со всеми подряд, кто не уважал наше мнение. Курить я так и не бросил. Сигаретный дым, лечил мои раны, а поскольку их с каждым годом становилось все больше, бросать эту привычку я не намеревался.
В мой последний год здесь, я решил слегка отойти от пьянства и драк, уделив внимание работе, так как всякого рода пособия уже сходили на нет в силу моего быстро летящего ввысь возраста.
Утешением теперь чаще становился американо в кофейне Маяк у самого побережья океана. Черный кофе, такой же черный, как мое сердце, думал я. И все чаще стал проводить именно здесь вечера, вплоть до закрытия заведения, а после гулял по берегу, думая о своей жизни и как глубоко я погряз в собственных страданиях. И лишь память о том злосчастном дне застилала пеленой мой разум. Слезы матери и улыбка отца. Они предали меня. Оба.
В один из таких вечеров я обнаружил небольшую лачужку. Заброшенную, старую, и явно никому не принадлежащую. Возможно, это был рыбацкий домик, а может здесь и вовсе не жил человек, но после нескольких посещений, я слегка преобразил ее, дабы хотел обрести свое логово, укромное место, в котором я буду скрыт от посторонних глаз и устоявшихся правил.
На стенах висели рыболовные сети, посередине лежал серый плед и пару подушек, маленький столик и лампа, работающая на батарейках.
Заросшая снаружи мхом, она абсолютно не привлекала внимание окружающих, что давало мне преимущество для сокрытия ее от лишних глаз.
Рутина сегодняшнего дня – это зайти с утра в кофейню Маяк, взять свой горячий черный кофе и сесть у берега в своем логове, размышляя о будущем. Будущем, которого я так страшился. Возвращаясь назад в интернат, я нередко сталкивался со старшими парнями и у нас завязывались драки. Тогда стены моей лачужки видели меня в самых ужасных проявлениях. До жути пьяным, с разбитыми костяшками и синяками на теле и с белоснежной сигаретой в зубах. Каждый раз, закуривая новую, я чувствовал, как травлю свое нутро, но также чувствовал, что заслуживаю этого.
Были и ясные дни, когда удавалось разгрузить больше вагонов и я получал более весомые деньги, чем те копейки, которые мне доставались обычно. Тогда я прятал их именно там, в моем «собственном доме» и возвращался назад в ненавистный интернат.
Оставалось всего ничего, три месяца до моего выпуска из него. Но главным условием было – получить хорошую рецензию от психолога, чтобы к интернату не было вопросов. И тогда бы я смог уйти из этого разрушающего личность места. Уже навсегда. Так же, как я ушел от родителей. Но у судьбы видимо на все свои планы.
И как бы ты не старался, что бы ты не делал и как бы не хотел светить, ты продолжаешь гореть. Гореть так неистово, что после тебя и пепла не останется, лишь грустные воспоминания о проблемном мальчике.
Казалось, куда хуже.
Но теперь мое и без того унылое будущее зависело от единственного человека, которого я обижал без причины с самого детства, сливая на него весь негатив и боль, лишь бы не мне одному было плохо. Детская психика, она ведь такая хрупкая и, если рядом не окажется никого, кто смог бы помочь – ты обречен на провал. Глубочайший провал в своей жизни.
Амелия Эванс – маленькая девочка, которой повезло родиться в любящей семье получала от меня столько боли, сколько не получал никто из моего окружения в те дни. Я отравлял ее жизнь и искренне верил, что поступаю верно, ведь если делают больно мне, то эту боль я не буду держать в себе.
Ведь именно так поступал отец с матерью. Напившись до беспамятства, он ни раз бил ее и оскорблял. Мне доставалось тоже. Ведь если любишь – вытерпишь всякое. Так говорила мать, когда я пытался ее защитить от отца. И поскольку я получал много боли, мне хотелось ее разделить хоть с кем-то. И этим кем-то оказалась именно она.
Я всегда искренне завидовал ее нескончаемому позитиву, чувству справедливости и самое главное тому, что у нее есть семья. А так, как дарить любовь меня не научили, я дарил боль. И верил, как и верю сейчас, что это правильно. Разделить боль с кем-то куда приятнее, чем разделить радость. Радость – может быть лицемерной. Каждый вложит в нее свой смысл, а вот боль – она объединяет людей. Это трудные времена, которые ты можешь пройти не в гордом одиночестве, а с кем-то, кто так же как и ты знает цену счастью.
Желание побыстрее исчезнуть из этих давящих стен угнетало меня, и я то и дело срывался на младших. Устраивал драки и скандалы, а вечером с чувством минимального удовлетворения сидел на мягком диване кофейни и пил горячий кофе.
Вот и сегодня я планировал посетить мои места силы, но для начала нужно было выйти из интерната незамеченным.
Тяжелее всего приходилось осознавать, что мои следующие 30 вечеров пройдут в компании Амелии. А если учесть тот факт, что она гребанный мозгоправ – все становится куда печальнее. Встретив ее вчера, меня ослепила ярость, которой я не испытывал уже давно. Эта девочка напоминала мне тяжелые времена в доме родителей. Она будто давила на свежие раны и засыпала их сверху солью. Нет, она была не виновата в этом, хотя бы отчасти. Но я не мог с собой ничего поделать, ведь контроль эмоций – моя слабая сторона. Которая ни один раз мне помогала.
Надеюсь, что за время нашей пропасти в общении она не изменилась. Мне не хватало кого-то вроде нее.
Спустившись по водостоку со второго этажа здания интерната я пробежал несколько километров в сторону берега. К моменту, как я достиг своей конечной точки, солнце уже стремилось упасть за горизонт, окрашивая небо в розовые оттенки.
Усаживаясь поудобнее на уже «своем» диване в Маяке, я проверил телефон. На экране висело уведомление, сообщение с адресом кофейни.
Ее номер был у меня, и я намерен договориться с ней на то, чтобы эта девчонка не копалась в моей душе, ведь бередить прошлое – всегда неприятно.
–Эванс, кофейня Маяк. 30 минут. Жду. – я отправил сообщение и убрал телефон в карман. Опустив голову на стол, я слегка задремал, а когда очнулся, ощутил легкое касание на моем плече. Я смутился.
–Какого черта? -начал я отбиваться спросонья, но заметил ее.
Ярко голубые глаза тревожно смотрели на меня, ожидая нападки. Язык ее тела говорил об этом явно.
–Я взяла американо, надеюсь ты его пьешь. – тихо проговорила она, отпуская мое плечо и падая рядом на сидение.
–Значит, кофейня? Нам нужно более уединенное место, чтобы начать терапию.
Я возмущенно вскинул брови.
–Терапию? Я не больной. Выбирай слова.
Амелию это ни капли не возмутило, она лишь скромно ответила:
–Извини, но называю вещи своими именами. – она пожала плечами.
Я уже начал злиться, как бариста принес нам наши напитки и поставил чашки на стол.
–Приятного отдыха! – произнес он и улыбнулся Амелии.
Я раздраженно цокнул и закатил глаза.
–Бери кофе и идем. У меня есть место, которое идеально подойдет для копания в моей башке. Она нахмурилась и скрестила руки на груди.
–Одной чашки кофе нам хватит? -хмурое выражение лица сменилось улыбкой, а я словил раздражение. Ее попытки наладить контакт вызывали во мне чаще злость, чем желание начать с ней общаться.
Я молча встал с дивана и взяв в руку свой напиток, направился к выходу, не оглядываясь.
Она, как я и хотел, последовала за мной.
Практически в полной тишине мы добрались до моей любимой части побережья. Туда, где скромно возвышалась над песочным убранством моя лачужка. Амелия изначально не поняла, куда я веду ее и с опаской оглядывалась.
Я ловко забрался во внутрь дома и протянул ей руку, так как чтобы попасть в мою обитель, надо было по камням забраться выше и не промочить ноги, случайно оступившись.
Она недоверчиво протянула свою руку, и я силой дернул ее во внутрь. Ругаясь, она перепрыгнула через пропасть между камнями и оказавшись внутри, победно вкинула ладони вверх. Меня позабавил этот жест.
–Не хоромы, но я люблю это место. Особенно в это время дня. Солнце почти село, а значит скоро начнутся сумерки, а дальше нашему взору откроется звездное небо. Ну в общем сама увидишь. – я небрежно провел ладонью по волосам, отбрасывая их назад. Амелия восторженно вздохнула, осматриваясь вокруг.
–Здесь очень хорошо, Алан. Напоминает мне одно место. Ты, часто здесь бываешь? – ее светлые глаза изучали мои движения, закрыт я или открыт. Эти мелочи я подмечал быстро.
–Не сканируй меня, Эванс.
–Алан, пожалуйста, у меня есть имя. – настойчиво попросила она, аккуратно потянувшись за чашкой кофе.
Я демонстративно закатил глаза, а после достал из кармана сигарету и вставил ее между зубов. Пламя от зажигалки опалило края бумаги и табак начинал тлеть, источая уже знакомый мне аромат. Я сделал глубокую затяжку и выдохнул дым высоко над головой, хижину наполнил горьковатый туман.
Амелия закашлялась и недовольно посмотрела на меня.
Мне было все равно на ее недовольства. Сигареты спасали мне жизнь. Хотя все твердят об обратном.
–Ты можешь не курить при мне? Этот дым, он очень вредный. -прокашлявшись произнесла она.
–Лия, я не обязан выполнять твои требования. Не нравится – высунь голову в окно. – и я выдохнул дым прямо ей в лицо.
Надо было видеть ее реакцию. Она резко соскочила с места и начала размахивать руками. Я поднялся за ней. И тут она своими маленькими пальчиками вырывает сигарету из моего рта и кидает ее в просвет между камней. Сигарету уносит волной, а в воздухе все еще стоит аромат гари.
–Ты совсем с ума сошел! Если ты хочешь получить свою дурацкую справку, веди себя нормально! Я не смогу тебе помочь, если ты продолжишь вести себя как урод. Детство прошло, Алан и мы уже давно не дети. – переведя дух, она продолжила -Не курить в моем присутствии, не пить алкоголь и вести себя адекватно – вот мои условия. Она громко топнула ногой. Половицы издали тихий скрип.
Все еще кипя от злости, я начал было кричать, но осекся. Уж больно мне хотелось быстрее свалить из этого интерната.
–Я и так нормальный, но похоже у нас с тобой разные понятия нормальности. -скрестив руки, я вернулся в сидячую позу. Амелия последовала моему примеру.
Не без труда Амелия вернула себе самообладание и решила продолжить диалог.
–В какой роли тебе будет проще довериться мне? Когда я твой психолог или… -я поднял руку в сторону протеста.
–Давай без этой ерунды пожалуйста. Если ты продолжишь так дальше – ничего не выйдет. Я и так тебе не особо то доверяю, а тут еще эти приколы с пациентами и врачами.
Она шумно выдохнула и облокотилась спиной к стене, собрав ноги ближе к себе, сгибая колени.
–Я тебя услышала, как хочешь. Что ж, так это твое место силы? – неожиданно спросила она. Заметив мое смятение, она добавила. -Расслабься, я просто хочу поговорить. Как с человеком. Знакомым. Если чувствуешь прилив гнева или раздражения – сосчитай до 10 и сделай 3 глубоких вдоха и выдоха. Должно стать легче. -она улыбнулась.
Этим советом я воспользовался тут же, потому что не привык видеть ее улыбку.
Выдох.
–Спасибо. – неожиданно для себя выдал я.
Она удовлетворенно кивнула и продолжила смотреть на меня, ожидая ответа.
–Это – не место силы. Это убежище, логово. Место тишины, где я – это я. Пусть тебе кажется это бредом, но приходя сюда, я чувствую, что здесь нет оценочных взглядов, здесь нет ничего, только голые стены. Но теперь появилась ты и мне тяжело перестроиться. -скрепя сердцем выдавил из себя правду.
–Позволь провести одну практику? – тихо спросила она.
Все эти психологические штучки не вызывали доверия, но я все же согласился, раз уж привел ее сюда.
–Я хочу, чтобы ты закрыл глаза. И пару минут посидел в тишине. Твоя задача не реагировать на мои действия, если они будут, а запоминать чувства, которые возникают. Когда придет время закончить – я скажу стоп. Дальше мы делимся мыслями и обсуждаем почему так происходит. Готов?
Естественно, я не был готов, но кивнул. Хотелось поскорее закончить этот бред.
Сев в позу лотоса, я закрыл глаза и погрузился в тишину. Сначала не происходило ничего. Было тихо и даже дыхание Амелии я не слышал. Но спустя минуту, я почувствовал ее рядом. Невербально. Она не касалась меня, не говорила ничего, но я ее чувствовал. Испугавшись, я открыл глаза.
Она сидела чуть ближе, чем до того, как я закрыл их.
–Я же просила, закрой. -потребовала она.
Я подчинился.
Эксперимент так эксперимент.
Еще минуту все было тихо и тут я почувствовал ее тонкие маленькие пальцы у себя на плече. Я судорожно вздохнул, не ожидая такую бурю нарастающих эмоций.
–Тише, я рядом. -ее ладонь сжала плечо крепче и слегка погладила его.
Чувство тепла начинало нарастать, и я испугался нового прилива эмоций, поэтому резко вскочил на ноги, тем самым напугав Амелию.
–Так, я поняла. Без касаний. Что ты почувствовал? -она продолжала спокойно сидеть и смотреть на меня снизу вверх.
–Мы можем закончить? Я не хочу.– отрезал я.
Ее взгляд слегка изменил тональность. Голубые глаза казалось, чуть потемнели, но она не ушла, а лишь взяла в руки чашку с американо, отпила пару глотков и произнесла: – Чувствовать что-то кроме боли – это нормально.
Я сел на край порога, свесив ноги к валунам, где волны слегка бились о камни.
Поднял голову вверх и начал считать звезды. Всегда так делал, когда хотел уйти от неприятного разговора.
–В качестве исключения. -она села со мной рядом, буквально в паре сантиметров и повторила за мной позу. А затем протянула мне открытую пачку сигарет. Я удивленно посмотрел на нее, пытаясь понять секрет. Ведь чем больше я делал ей зла, тем с большим принятием она относилась ко мне. Раньше я ненавидел ее за это, но сейчас, встретив ее через четыре года интерната, я почувствовал нечто родное. То, что всегда было рядом. А поскольку эти чувства для меня были в новинку, я пытался всячески от них избавиться. Я подкурил сигарету, но выдыхал дым в противоположную сторону от Амелии.
Она благодарно кивнула и отвела взгляд к звездам.
–Как ты себя ощущаешь?
–Я не могу выразить. Да и не хотел бы, наверное. Мы можем оставить все как есть и просто посидеть? -постарался не сильно язвить.
–Как тебе будет удобно. И она облокотила голову на дверной проем.
В тишине мы просидели по ощущениям часа два. Амелия молча смотрела на волны, звездное небо и украдкой переводила взгляд на меня. Когда наши взгляды встречались, поначалу она улыбалась, но после нескольких моих безразличных ответов, ее взгляд стал холодным.
–Комфорт. Я бы, назвал это чувство так. -громко произнес я.
От неожиданности Амелия вздрогнула.
–Думаю, для первой встречи достаточно. Поможешь мне добраться домой? -ее голубые глаза в полумраке казались уставшими. Голос был тихим и спокойным. С одной стороны я понимал, что пора расходиться, но с другой, мне действительно было комфортно. Не хотелось возвращаться в интернат.