Радуга чувств

Глава первая

Что нужно сделать, чтобы успокоиться?

Возвращаясь домой, Антон рассеянно вел машину и вспоминал недавнюю ссору со старшим братом.

Отец выбрал именно его в качестве директора компании, но поведение парня осталось прежним: не появилось ни малейшего признака неоправданной гордыни или унизительного снисхождения к остальным. Но брат Антона, Даниэль, видимо, думал по-другому. «Ты не тот, кто нужен компании», – гневные слова старшего брата безжалостно звучали в его ушах. Высокий статус не позволил мужчинам опуститься до драки, но словесные нападки Даниэля были очень свирепыми: «Не надейся, что кресло председателя так легко достанется тебе, маленький недотепа!».

Куда можно пойти, чтобы отдохнуть хотя бы полчаса от одолевающих проблем? И что именно делают мужчины, когда не желают драться?

Антон задумался. Некоторые пытаются погасить недовольство, предаваясь множеству пороков. Но наш герой только на минуту задумался о такой перспективе.

Чувство голода отвлекло его от тягостных размышлений. И когда вдалеке засверкали витрины незнакомого супермаркета, Антон воспринял их как спасение: «Распри с братом всегда могут подождать, а вот желудок – никогда. Сейчас я найду что-нибудь вкусненькое и… даже недавняя ярость Даниэля не помешает мне поесть с удовольствием!».

Не откладывая ни на минуту свое внезапно появившееся гурманское желание купить и продегустировать невообразимое количество еды, Антон поспешил войти в магазин. А затем начал складывать в тележку все, что попадалось на глаза.

«Вот и свиные отбивные положим, а затем попрошу повара приготовить их по самому изысканному рецепту. А это что такое?» Он вытащил еще один увесистый кусок мяса и прочитал на упаковке: «Ягненок».

– Ягненок?! Все эти современные тенденции к веганству… я так давно его не пробовал!

Потом в тележку полетели пакеты с креветками, икрой, мидиями и семгой, нашлось место для несметного количества овощей, экзотических фруктов, аппетитных пирожных… Наполнив тележку до краев, он подвез ее к кассе, продолжая размышлять, не поискать ли на полках что-нибудь необычное, чего он никогда не пробовал.

– Это все, молодой человек?

Антон поднял глаза и увидел действительно нечто необычное. Видимо, не только пища может соответствовать подобному определению! Роскошные кудрявые волосы девушки за кассой спадали ей на плечи, а светло-зеленые глаза искрились, как покрытая росой весенняя трава. «Ну вот и сюрприз! Разве кассирши могут быть такими красивыми?» Внезапно нахлынувшее удивление вдруг взяло вверх над всем остальным: как ни странно, он уже почти забыл и о пустом желудке, и даже о конфликте с братом.

Никогда прежде он не обращал внимания на девушек за кассой: на их лицах читались чаще всего досада и скука. Но сейчас на лице этой кассирши вспыхивали разные эмоции – то воодушевление, то интерес, то легкая неловкость, заинтригованный парень не мог не рассмотреть ее еще раз.

– Девяносто семь тысячей рублей, – произнесли бледно-розовые губы Афродиты за кассой.

– Девяносто семь тысячей рублей? Но…

– У вас на карте сейчас нет таких денег? – спросила обходительно кассирша.

Учитывая возраст, такое вполне возможно.

Как ни странно, девушка говорила с ним скорее ласково, чем просто вежливо. Обворожительно нежное создание!

– Но… – он пробормотал что-то невнятное.

Она так обеспокоилась его конфузным положением из-за недостатка денег, что сразу же продолжила:

– Пожалуйста… можете вернуть черную и красную икру. И мясо ягненка под трюфельным соусом тоже можете оставить на потом, – и чтобы еще раз прогнать, как ей показалась, беспокоящую его ситуацию, искренне улыбнулась.

– Ягненка? Да никогда!!! – он вспомнил, как старательно доставал эту огромную деликатесную порцию из самой глубины холодильника.

– Но… за вами очередь! Пожалуйста, не задерживайте наших клиентов!

Непонятно, что сейчас больше интересовало Антона: ягненок или девушка. Пожалуй, пока еще ягненок.

– А может, так пойдет? – парень держал в руках девятнадцать пятитысячных купюр. Сейчас поищу еще, – быстро начал объяснять он. – Остается еще две тысячи рублей, ведь так?

– А-ха… – она округлила глаза, не поверив, что столкнулась с таким своеобразным клиентом, который предпочитает платить наличкой, несмотря на такую сумму…

Как будто услышав ее мысли, Антон затараторил:

– Можете себе представить: прежде чем поссориться с братом, я закрыл первую в своей жизни сделку в нефтяном бизнесе!!! Мне еще самому не верится. В чемодане только незначительная часть прибыли от моей сделки, – он посмотрел на кассиршу еще раз – с надеждой, что она его поймет.

Но ее взор выдавал, что она не в себе, он отвел глаза, и продолжил настойчиво объяснять:

– Так захотелось иметь при себе много пятитысячных купюр!

– Я вас искренне поздравляю, хотя вы могли бы их легко потерять, – в ее голосе зазвучали странные нотки, но он их не уловил.

– А, не беспокойтесь! – как настоящий победитель, он выдал: – У меня бизнес-чемодан с двойным дном!

Услышав последнюю фразу, бедная кассирша стала выглядеть так, будто ее захлестнуло цунами.

– А я, дурочка, подумала, что вы хотите взять продукты в кредит. Но конечно, наличными лучше!

«В кредит?! Неужели я на самом деле нагреб так много еды? А я-то думал, что это продукты, мягко говоря, недешевые?! Я зашел все-таки в “Азбуку вкуса”!» – наш герой с ужасом воззрился на тележку, а в его ушах зазвучали странные слова, заканчивающиеся на «голизм»: трудоголизм, алкоголизм, шопоголизм…

– Вы покупатель, сделавший самую значительную покупку в этом месяце. Поздравляю! – торжественно произнесла девушка.

Прелестная кассирша была уверена, что уже где-то с месяц не держала в руках пятитысячную банкноту.

Люди в очереди еле сдерживали недовольство:

– Ей на нас наплевать, думает только о том, как привлечь внимание толстосумов!

– Анжелика, это что за шум? – управляющий супермаркетом уже летел к разбушевавшимся клиентам.

– Но… но этот господин сделал самую дорогостоящую покупку в этом месяце!

– Да?! – управляющий зафиксировал профессиональный оценивающий взгляд на Антоне. – Ну тогда… можно… немножко поболтать… Наш персонал такой же хороший, как товары в магазине.

Нечаянно или нарочно забыв о людях в очереди, он расчетливо подумал: «Все-таки надо уважать Большого Покупателя!».

– Позвольте представиться. Меня зовут Антон. Антон Сарычевский.

– Анжелика. Очень приятно!

Сарычевский… Девушка знала эту фамилию из интернета и ей было известно, что члены этой семьи занимаются нефтяным бизнесом. Но ей даже во сне не могло привидеться, что Сарычевский-младший может оказаться рядом с ней. До нее доносился его голос, и неожиданно для себя она постепенно заслушалась. Голос был приятный, бархатистый, словно обволакивал ее дружелюбными беспечными нотками. Девушке было сложно поверить, что люди из высшего общества Питера могут вести себе так непринужденно, и она украдкой ущипнула себя, чтобы убедиться, что не спит и что все это происходит с ней на самом деле. Полные губы юноши изогнулись в открытой теплой улыбке, и до нее дошло, что если ее собеседник будет продолжать в том же духе, ей недалеко от обморока.

Анжелика так любила, когда люди улыбались ей искренне, а не притворно!

– Извините, что мешаю вам… тебе работать, – неловко пробормотал Антон. – Девушки редко нравятся мне с первого взгляда. Но ты, ты… почти неземное создание, отличающееся от других своей дивной красотой и естественностью. – Последнюю фразу парень запомнил из прочитанного вчера приключенческого романа и, надеясь, что она произведет благоприятный эффект, повторил еще раз: – Своей дивной красотой и естественностью…

Антон понимал, что похож на шута, но, начав игру, не мог остановиться.

– Таким высоким стилем пользуются только поэты и обманщики, – насмешливо сказала Анжелика, возвращая нашего героя с облаков на землю. – А настоящих поэтов, к сожалению, не так уж много. Благодарю за приятные слова, но я им не верю, потому что уже слышала подобные речи, и все они оказались только прекрасными сказками. Не хочу опять попасть в такую же ловушку!

Ответ девушки потряс его. Не то чтобы его восхищение не было искренним, но, видимо, было сильно приукрашено пафосом. Антон и не предполагал, что его полушутливая тирада может вызвать подобную реакцию. И хотя видел Анжелику впервые в жизни, он сразу же почувствовал, что это глубокая и чувствительная натура…

– Ты, наверное, пережила что-то очень серьезное, что-то такое, что заставило тебя страдать?

На минуту девушка была ошеломлена: взгляд растерянный, губы плотно сжаты, подбородок напряжен.

«Неужели я буду жаловаться незнакомцу, исповедоваться перед ним?» – в недоумении спросила она себя и быстро перевела разговор:

– Извините, не знаю, что на меня нашло. Но мужчины – такие непредсказуемые существа…

– А для нас – непредсказуемые женщины… Наверное, мы так считаем, потому что имеем неудачный опыт общения с противоположным полом? – теплые карие глаза Антона погрузились в зеленую глубь глаз девушки.

Очередной клиент с полной тележкой подошел к кассе. Парень отодвинулся немного в сторону, стараясь отвести от Анжелики взгляд, а вместе с ним устранить и всю неловкость.

– Извините меня… Не знаю, что со мной случилось. Простите, что помешал вам работать.

Она не проронила ни слова, говорили только ее беспокойные, необыкновенного цвета глаза: «Вы уходите? Как жаль… Мне будет вас не хватать».

Глава вторая

Антон устроился в кресле, его взгляд изучал девушек, которые беспечно проводили время в огромной гостиной. Эту вечеринку организовал Николай Ковалев, друг детства. Не горя желанием бороться со своей непонятной меланхолией, молодой человек сначала вообще не хотел идти в гости, но его осыпали обещаниями «чего-нибудь необычного», и тонкий лед его незаинтересованности растаял, как снег под солнцем. А вдруг в гостях он встретит ту, которая сможет затронуть самую глубину его души?! Ему давно надоели эти светские тусовки, которые проходили всегда совершенно одинаково – здесь не было ни малейшего намека на искренность и настоящее веселье.

Антону казалось, что вечеринки в их круге были нескончаемым показом машин, яхт, драгоценных камней. И сейчас от этого ему становилось одновременно смешно и противно. Ну а вдруг эта вечеринка будет действительно отличаться от других, станет запоминающейся? Он понимал: раз дотащился сюда, проехав половину Питера, придется включить свое прирожденное жизнелюбие.

Молодой человек стал с любопытством присматриваться к одетым по последней моде девицам. Лица красивые и не очень… но ни одно нельзя назвать открытым, своеобразным, с отпечатком интереса к жизни. Всех затеняло одинаковое равнодушие и притворство. Ни улыбок, ни хотя бы искры сердечности…

– Антон, что ты задумался? Пойдем танцевать! – это была девушка в черном облегающем платье, с ней он уже спал несколько раз.

И он подчинился. А что было делать? Ее безжизненные голубые глаза смотрели в пустоту, и ему вдруг стало жаль ее.

– Как у тебя дела? – поинтересовался он.

– Да никак. Папа хочет продать серый «Фольксваген» и купить мне «Вольво». А так… ничего особенного. Все одно и то же. Сплошная скука.

Взгляд Антона снова остановился на ней. Инга, так звали его знакомую, выглядела такой молодой… но была словно лишена эмоций, неожиданного восторга, как давно прочитанная книга, которую не хочется снова перелистывать.

– А тебе есть чем похвастаться? Наверное, твой отец стал еще богаче, раз цены на нефть так быстро растут?

– Да, он стал богаче на пару миллионов.

– И ты тоже.

– Можно и так сказать.

– Но ты должен быть без ума от радости! Меня ничто так не заводит, как деньги!

«Хорошо, что все-таки существует хоть что-то, что тебя заводит», – подумал про себя Антон, а затем сказал:

– Знаешь, деньги – это еще не все. Представь, есть люди, живущие счастливо и без миллионов!

– Какая чушь! Ты говоришь так потому, что у тебя деньги были всегда.

– Возможно, но я их тоже зарабатываю. По крайней мере, я для этого пашу в фирме отца.

– Ну хорошо-хорошо, не заводись! Лучше потанцуем, а потом… – игриво сказала она и взглянула на него с почти неподдельным желанием, – потом пойдем ко мне.

Некоторое время он раздумывал, почему она так загорелась: то ли от мысли о его сексуальных возможностях, то ли из-за новых прибылей его отца. А может быть…

Антон обвел взором ее роскошную фигуру в облегающем платье, потом перевел взгляд на пышную светлую шевелюру, на полные губы, накрашенные темно-красной помадой; внимательно всмотрелся в ее глаза, почти отчаянно ища в них отражение нежности и любви, о которых он так давно грезил. Но увидел только равнодушие и с трудом скрываемое уныние, только холодность и трезвый расчет. Нет, ему не нужны эти глаза…

– Инга, не сердись, сегодня я не в настроении.

– Разве?

– Да, – голос Антона звучал уже уверенно. – И поздравляю с новым «Вольво».

Скорее всего, ей захотелось провести с ним ночь не из-за особой симпатии к нему и не из-за прибылей отца, а просто чтобы убежать хотя бы на несколько часов от завладевшей ее существом ошеломляющей скуки.

Глава третья

Непонятно, что сложнее человеку: определить свою ценностную систему или осознать, кто ему по-настоящему нужен. Антону стало ясно, что круг провинциальной элиты, в который он входил, был ему не по душе. В его сознании всплывали люди, которые присутствовали на вечеринках, их лица, мимика, жесты. И что же? Одинаковые безразличные взгляды и фальшивые улыбки, всегда словно заученные и лишенные всякой теплоты слова. Притворством было пропитано все…

И вдруг он вспомнил пышные темные волосы, светло-зеленые глаза, наполненные откровенным трепетом, нежный голос и улыбку, такую приятную и искреннюю! Множество мыслей заполнили его сознание и порхали там, словно мотыльки. Юноше было неимоверно трудно унять этих мотыльков и суметь найти среди всех своих размышлений самые важные, определяющие. Мысль, что эта кассирша была его отражением, более удачной его копией, подкралась незаметно и стала звучать все настойчивее.

Стоя в растерянности, Антон никак не мог поверить, что ему пришла в голову такая потрясающая глупость. Он вообще не знал эту молодую женщину. Может, у нее, как у большинства его знакомых, совершенный, отполированный фасад, а внутри пустота? Может, она такая же лицемерная и неинтересная, как все остальные? Но ее глаза говорили о другом. Почему бы не пригласить эту девушку на ужин? Даже если он и разочаруется в ней, это будет нормально, но хотя бы не останется сожаления о чем-то упущенном.

Доверяя интуиции, Антон решил рискнуть и встретиться с девушкой из «Азбуки вкуса». Он вспомнил, как все знакомые девчонки строят из себя столичных примадонн, как вьются вокруг него, но не ради него самого, а из-за богатств его семьи. Как ему все это надоело! Сил у него почти не осталось, чтобы в очередной раз разочаровываться в ком-то…

Чтобы не травить душу неведением, он поспешил прыгнуть в свой «Порше». Обнял руль как нечто спасительное и с нетерпением нажал на педаль, припоминая адрес находившегося почти на окраине города супермаркета.

Дальше события развивались со скоростью света. Каким было изумлением для всех работающих в супермаркете, когда, как ни в чем не бывало, Сарычевский-младший вырос у касс. Его напряженный взгляд настойчиво искал кого-то.

«Я делаю это впервые! Наверное, я уже похож не просто на шута, а на болвана! Не стоило мне приезжать сюда. Ее, так или иначе, нет!»

Он уже двинулся к выходу, когда из самого крайнего уголка магазина, как утренняя заря, появилась Анжелика. Ее лицо выглядело почему-то бледным, усталым, но прежняя неординарная красота сохранилась: гордая осанка, волосы завиваются в пышные локоны, полные коралловые губы полуоткрыты. Она была похожа на пленительный цветок, осиротевший без солнца и влаги.

– Пойдем со мной, – Антон произнес первое, что пришло на ум.

– Но… – она была так изумлена, что не могла больше произнести ни слова.

– Я… понимаю, что снова некстати, – еле выговорил молодой человек, наслаждаясь ее красотой.

В ее необычных глазах цвета весенней травы заблестели искорки: искорки радости, искорки надежды…

– У меня смена заканчивается в семь, – произнесла еле слышно девушка.

Она согласилась! Только это ему и было нужно! Юноша даже не желал смотреть на часы. Он догадывался, что ему не придется долго ждать… А может быть, придется?.. И что именно означает одна встреча?! Одна встреча редко бывает прелюдией ко всей оставшейся жизни. Обычно это просто одна встреча, о ней постепенно забывают в потоке дел. Она редко означает что-то особенное, редко к чему-то обязывает.

Нет, ему не стоит думать об этом! Иначе скоро начнет жалеть, что как последний дурак решил сюда приехать…

Он прошелся взглядом по приклеенным объявлениям у самого входа в супермаркет в надежде, что время быстро пролетит. И снова не осмелился взглянуть на часы… Пять минут, десять, пятнадцать, двадцать…

А затем она вышла, и весь мир вокруг нее как будто проснулся. Молодой человек не проронил ни слова.

И снова умышлено не посмотрел, сколько времени.

Невзирая на неопределенность поведения фортуны, в машине у юноши неплохо получилось завести разговор. Он много говорил о пустяках, и все с единственной целью – поднять настроение себе и спутнице.

Через полчаса «Порше» остановился перед рестораном, освещенным старинными фонариками, с таинственным названием «Вуаль».

Девушка была изумлена роскошной обстановкой: дорогой мебелью, мрамором на полу, тяжелыми темно-красными плюшевыми шторами – вообще всем, что ее окружало. Внимание привлекли посетители ресторана, и ей показалось, что никогда прежде не видела она таких утонченных и сдержанных людей. Все в них говорило об изысканности: и то, как они ели, изящно пользуясь вилкой и ножом; и то, как разговаривали, – совсем тихо, как будто перешептываясь; и то, как улыбались, – немного скованно и как-то лицемерно.

Антон галантно помог даме сесть и занял свое место. А затем, глядя на это необычное нежное создание, словно впервые по-настоящему задумался, тщательно выбирая предмет их дальнейшего разговора.

Пауза в разговоре незнакомых людей – самый неловкий момент. Она – слияние или неслияние душ. Если не удастся поймать и понять такое состояние сразу, оно не пройдет, не растворится… Останется до самого конца встречи.

Даже если разговор перемежался паузами, это не значит, что его не было… Так всегда бывает в самом начале знакомства. Это как трепет души – невиданный, непознанный, местами пронизывающий, опустошающий. И это нормально… Люди пока не знают друг друга, поэтому и искренность трудно распознать. Нужно просто не бояться таких состояний, а прочувствовать эти мгновения душевной близости и отдаться им целиком сразу с первого свидания. Если не успеть это сделать, тогда и следующего свидания, наверное, не будет. Интуиция подскажет, что человек просто не подошел.

Антон прокашлялся, глубоко вдохнул, постарался подбодрить девушку взглядом и начал говорить о деятельности своей компании. Стал перечислять всевозможные цифры прихода и расходов, рассказывать о состоявшихся и предстоящих сделках. Какая-то сила словно непрестанно подталкивала его разъяснять предмет своей деятельности, и скоро у его дамы закружилась голова.

На какое-то время тонкая душевная близость куда-то исчезла.

А Антон и Анжелика так невообразимо, так неимоверно нуждались в ней!

Повисло молчание, молодой человек и девушка не знали, что сказать друг другу…

Появился официант и словно спас их от распирающей неловкости. Театральным жестом он поставил на стол огромные, покрытые большими позолоченными крышками тарелки, открыл вино и налил в хрустальные фужеры пенящийся напиток. После начал раскладывать множество столовых приборов. И чем больше их появлялось на столе, тем тревожнее становился взгляд Анжелики. Она пыталась сохранить самообладание, но не смогла, так как ей становилось плохо от одного вида причудливо изогнутых приспособлений для еды, названий которых она даже не знала. На лице девушки на минуту отразился испуг.

А затем вдруг ее осенила спасительная идея. Антон ведь сможет ей помочь! Она была уверена, что в его переполненной отчетами и прогнозами голове умещались и знания о том, как пользоваться кучей этих странных вилок и ножей.

Как будто прочитав ее мысли, Антон сочувственно улыбнулся, снял огромную позолоченную крышку и втянул носом воздух, чтобы ощутить аромат блюда. Подавив возглас восторга от вкусной еды, он взял столовый прибор какой-то странной формы и начал открывать панцирь омара. Анжелика также сняла огромную крышку и остановила пристальный взгляд на изгибах прибора, который молодой человек держал в руке, стараясь выбрать точно такой же. Антон поместил клешню омара под свою «открывалку», надавил с точно рассчитанным усилием – и клешня разломилась. Со стороны это действие не казалось таким уж трудным, и Лика успокоено улыбнулась. Молодой человек уже начал вынимать мясо из клешни, и девушка подумала, что необходимо поторопиться, если она не хочет пропустить следующий этап. Она тут же подсунула клешню под странный прибор, нажала на него… И с клешней произошло что-то очень странное: она вырвалась, проследовала по замысловатой траектории и приземлилась около тушеного зайца, сервированного на соседнем столе. В первый момент девушка не могла даже понять, что случилось. Странно изогнутое «приспособление» находилось у нее в руках, а то, что должно было быть открыто, просто исчезло.

Клешня омара внезапно испарилась! Незаметным быстрым взглядом девушка оценила реакцию гостей ресторана и поспешила уставиться в свою тарелку. Она была уверена, что со всех сторон на нее смотрят с усмешкой. Что она наделала?! В такой ответственный момент оказалась такой неуклюжей! Окончательно отчаявшись, она почувствовала, что готова на все, даже броситься в раскаленную лаву, лишь бы только не вызвать гнева Антона.

Молодой человек изумительно быстро для такой аварийной ситуации сумел взять себя в руки. Он весело рассмеялся, жестом подозвал официанта и велел навести порядок.

Пока подавали новое блюдо, Антон начал изви- няться:

– Простите, это моя вина. Я должен был сам открыть эти клешни. И как я не подумал!

Он посмотрел на ее крепко сжатые губы, будто она боялась говорить. Руки слегка дрожали, как ажурные занавески на ветру.

Антон не знал, что сказать. Наверное, впервые ему пришлось общаться с такой тонкой натурой: словно все тело девушки выражало чувство вины. Юноша еще раз посмотрел на Анжелику теплым бархатным взглядом. Она, ощутив это тепло, вернула себе хладнокровие, и в ее глазах цвета весенней травы засверкали искорки смеха. Антон очарованно смотрел, как она расцветает, словно роза после короткого ливня.

– Огромное спасибо, господин Сарычевский! – она уже не стеснялась отвечать ему.

– Ты могла бы обращаться ко мне по имени? – тихо попросил он.

– Ну как хотите… Антон.

– Так лучше. Так ты принимаешь мое предложение о дружбе?

Она не верила своим ушам.

– Я… я только что устроила почти катастрофу, а вы предлагаете мне стать вашей подругой?

– Ну, не воспринимай это так серьезно, потому что я еще не в состоянии обещать тебе верность и все эти моральные штучки, которые парни должны обещать девушкам… – он осекся, наткнувшись на ее взгляд.

Взгляд не был ни возмущенным, ни растерянным, просто изумленным. Наверное, никто не говорил с этим невинным созданием так конкретно. Ее особенная ангельская внешность толкала мужчин лгать ей. А ему почему-то этого не хотелось…

– Мы из разных миров, Антон, – нежный голос Анжелики прервал его мысли.

– Ты говоришь так, потому что тебе не понравилось то, что я сказал?

– Наоборот. Это мне понравилось. Ведь ты почти не знаешь меня, но тебе не хочется обманывать нас обоих.

– Тогда что? – спросил он твердо.

– Ты забыл, что только что случилось?

– Ну и что? Заставила побегать целую гвардию официантов!

– А мне было не до шуток! И я чуть не погибла в воображаемой лаве.

«Воображаемая лава?! – он еле успел подавить свой смех. – Ну и фантазии!»

Вместо того чтобы ответить, он скользнул долгим взглядом по ее тонкому телу, изящным рукам, которые могли бы ласкать его. А потом заглянул в ее глаза неповторимого оттенка, увидел полные губы, которые он мог бы целовать, целовать, целовать…

Она дышала, она говорила, как он. И он ощущал ее как самого себя. Она была такая естественная, ни с чем не сравнимая. Наверное, он спятил? Такого с ним никогда раньше не происходило. Или происходило много раз, но те женщины были ему уже неинтересны, и он все забыл?!

– Может, все-таки попробуем… пожалуйста, – еле слышно произнес он, завороженный почти необъяснимым волшебством.

Глава четвертая

Когда маленькая Лика ворвалась в комнату полуголая и вся в слезах, мать от неожиданности испугалась. Это было десять лет тому назад, но воспоминания всплыли в сознании девушки так четко и ярко, как будто все было вчера.

– Что?! Что случилось, Анжелика? – с большим трудом матери удалось не впасть в панику от увиденного. – Кто тебя так?!

– Один молодой человек, мама.

– Что?! Какой молодой человек?! Не… не слишком ли ты мала для подобных историй?!

Озадаченная девочка стыдливо опустила голову и ничего не ответила. Раньше ей никогда не приходило в голову, что она делает что-то непристойное. Ей просто нужен был кто-то, кто постоянно окружал бы ее заботой! Тот, кто бы ее забавлял, с кем она могла беспечно смеяться. К сожалению, ее родители не смогли ей дать ни любви, ни тепла.

– Рассказывай, что случилось, – Наталия Александровна выглядела достаточно уверенной в себе.

Она делала все возможное, чтобы не выдать напряжение, овладевшее ею. Но голос сорвался на хрип, в нем просачивалось настоящее с трудом сдерживаемое беспокойство, и только благодаря своему хладнокровию она быстро успела вернуть голосу необходимую мягкую тональность. Личико девочки засветилось: давно она не улавливала в голосе своей матери такие располагающие к себе нотки.

– Я и Рони нашли домик эльфов, но, к сожалению, в нем никого не было.

– Конечно, никого там не было и не будет! Как вообще ты можешь верить в подобные выдумки?! Все сказки – это забава для малышей, а ты уже не маленькая! Надо уметь отличать, что настоящее, а что нет! И кто этот Рони?! Он твой друг, а я ничего о нем не знаю?!

– А я давно хотела тебе рассказать, мама, но ты постоянно отвечала, что очень-очень занята и у тебя нет времени.

Нежно-зеленые глаза девочки уставились на мать почти с гневом. Сейчас Лика жаждала узнать, почему не надо верить в сказки. Разве неправда, что они всегда отражают действительность?! Она обожала истории об эльфах, она знала, что они существуют, просто настолько маленькие, что людям трудно их заметить. Но столкнулась с твердым непоколебимым взором мамы и с горечью поняла, что не надо ее спрашивать об этом. Растерянность и смущение сжимали ее будто железным обручем.

– О чем ты так задумалась, девочка моя? Что же с тобой случилось?

Губы маленькой Лики дрогнули.

Она решилась на объяснения, не в состоянии превозмочь давящую растерянность:

– Когда я увидела, что в домике никого нет, я спросила у Рони, где эльфы. А он ответил, что они попросили ее подождать. Они ушли за грибами и ягодами и поэтому могли задержаться. Я так хотела увидеть их и согласилась остаться.

– Глупая девочка! Как вообще ты осмелилась остаться?!

– Я знаю, что эльфы существуют!!! Знаю!!! Знаю!!! – настаивала девочка сквозь слезы.

– Я не могу в это поверить! Тебе уже одиннадцать, а еще веришь в такую ерунду! – Наталия Александровна еле смогла сдержать ярость и не ударить дочь.

– Сказки отражают действительность, – девочка не желала сдаваться. – Так наша классная руководительница говорит!

– Сказки отражают действительность… Некоторые больше, некоторые меньше, но они далеко не сама действительность! – мать все же овладела своим гневом и прижала к сердцу разочарованную дочку: – И что сделал после этого Рони?

– Я села на скамейку и начала ждать. Тогда Рони приблизился и обнял меня. Не знаю почему, но я почувствовала себя очень усталой. Опустилась в его объятия и почти уснула. А затем ощутила, как одна его рука полезла под мою блузку, а другая пыталась залезть под юбку.

– Что?! – как будто облитая холодным душем, выдала Наталия Александровна. – А ты не испугалась?

– Я подумала, что вижу очень бессмысленные сны, и снова впала в забытье. Меня разбудила ужасная боль! Прошу тебя, мама, не заставляй все говорить тебе! Я очень хочу спать, а ты настаиваешь, чтобы я рассказывала тебе такие неприятные вещи! – изнуренная девочка не выдержала, и слезы полились на пол как проливной нескончаемый дождь.

Ужасное несчастье, которое с ней случилось, было ее личной трагедией, и она не желала ни с кем обсуждать произошедшее. Ей казалось, что это отвратительное событие уже целиком охватило ее существо, поэтому она и отказывалась продолжать говорить о нем – она неистово боялась столкнуться с ним снова.

Однако мать настаивала, не желая останавливаться и утихомириваться, она уже была не в состояние владеть нарастающим беспокойством. Ее взгляд стремился подчинить, проникнуть как можно глубже в сознание дочери, а незрелая Лика не знала, как перебороть эти гипнотизирующие стальные глаза. Сколько себя помнила, всегда боялась их!

– Мама, я тебе уже объяснила: то, что случилось со мной, это мое дело! Оставь меня в покое!

– Как я могу не интересоваться твоими проблемами?! Я мать, а мать всегда отвечает за своего ребенка!

– Но… но…

Лика так хотела сказать: «У меня есть серьезные проблемы, и ты настаиваешь, что должна быть рядом. Почему же ты была занята все эти годы, пока я росла?!». Но вдруг осознала, что нельзя говорить такие слова матери. Маму всегда надо уважать, какой бы она ни была.

– Лика, дорогая, я хочу для тебя только добра, – перервала ее мысли мама: – Я не смогу тебе помочь, если ты до конца не расскажешь, что случилось!

– А я и не хочу, чтобы ты мне помогала! Я сама разберусь!

– Несчастье, которое с тобой случилось, непосильное для психики ребенка! Пожалуйста, будь хорошей девочкой.

Анжеликой овладели противоречивые чувства: с одной стороны, она желала побыть одной, погрузиться в свои проблемы. И она ненавидела, когда кто-то так живо интересовался ее делами. Но с другой стороны, она отдавала себе отчет, что превозмочь то отвратительное, что с ней случилось, было невозможно без помощи взрослого.

– Рони су-сунул один палец с-снизу и ос-оставил меня почти без одежды! – чуть слышно произнесли нежные губы девочки.

– Почти без одежды?! – Наталия Александровна прочувствовала весь ужас случившегося каждой клеточкой своего тела.

– Но… но… что я могла сделать?! – Лика ощутила безнадежность ситуации, и по ее красивому лицу снова потекли слезы, давясь ими, она упорно пыталась объяснить: – Я так на-на…надеялась с то…тобой поговорить о нем, а ты бы…была все за…занята и занята!

– Ладно, ладно, – душа Наталии Александровны сжималась от боли.

«Прости меня, милая моя!» – произнесла она про себя. А затем полностью поблекла, потеряла свою стойкость и выносливость. Стала сломленной, разбитой, она чувствовала себя виноватой в произошедшем.

Испытывая невероятный, заполнивший все ее существо стыд, она еле нашла силы, чтобы спросить:

– И что случилось дальше, милая?

– Я… я ощутила, что не могу пошевельнуться. Я видела, что он снимает свою майку. У него было какое-то овальное родимое пятно над пупком… Это было самое ужасное, что когда-либо случалось со мной! Мне было очень больно, я кричала, но Рони заткнул мне рот платком. А потом произнес то, чего я никогда до этого ни от кого не слышала.

– Что он сказал тебе, девочка моя? – мать почти онемела от невыносимого раздирающего ужаса.

Истерзанный ребенок пока ничего не ответил. Наталия Александровна осознавала, что никто не сможет приподнять занавес произошедшего. Только сама Анжелика, если она этого захочет. Но все существо девочки подавляло в себе эти грозные слова, эти отвратительные действия: она упорно ничего не говорила, не сгибаясь, боролась до последних сил…

Неожиданно Лика не выдержала. Как будто нечто отломилось от нее и как комок скатилось по ее детскому тельцу, упало на землю.

Она уже не сопротивлялась и отчаянно выдохнула:

– Это… это… были такие стран-странные слова, мама! Он… он сказал мне, что скоро произойдет самое хорошее, что могло бы случиться между мною и им.

– Неужели этот мерзавец посмел… – мать еле дышала.

Маленькая Анжелика сжалась от страха, как простреленное животное, она упала на диван. Вдруг ей захотелось исчезнуть, чтобы уберечь себя и мать от дальнейшего кошмара. Она увидела, что в лице матери не осталось ни кровинки, твердый взгляд постепенно увял, потух, исчез и стал выражать только горечь. Безысходную горечь…

«Неужели этот незнакомый негодяй пытался изнасиловать мою беззащитную девочку?» – неуправляемые ужасающие мысли вторглись, влетели, как стая хищных птиц, в сознание Наталии Александровны.

– А ты… ты не пыталась освободиться от этого злодея? – все же решила спросить она.

Где-то глубоко в ее глазах читалась надежда.

– Я вырвалась так сильно и смо-смогла вытащить платок изо рта! Тогда Рони положил одну ру-руку мне на рот, а другой все сильнее меня прижимал! Ты не имеешь представления, как мне было больно, мама! Никогда прежде не чувствова… не чувствовала такой отвратительной боли!..

Нежно-зеленые глаза Анжелики наполнились слезами – искренними, чистыми. Она так и не поняла, почему именно сейчас, когда думала об Антоне, вспомнила самый неприятный эпизод своей жизни. Тогда ей было только одиннадцать. И она выглядела как только что распустившийся весенний цветок, дивный, неподдельный, своеобразный. Но безжалостный вихрь жизни сумел сломать его.

Богатый молодой человек случайно увидел ее однажды, когда она выходила из школы, и подкарауливал несколько недель. Они начали гулять вместе. Он покупал ей игрушки, обычно эльфов, водил в кондитерские. Девочка ни о чем не догадывалась, ей просто была нужна сердечность, и она получала ее в избытке. Первый раз в жизни кто-то дарил ей столько внимания и заботы. Ее родителям, работавшим по двенадцать часов в день, было не до дочери. Еще недавно Лика так жаждала их тепла, а сейчас, когда уже получала так много от Рони, ей как будто ничего и не было нужно от них.

Анжелика сидела, закрыв глаза, и вспоминала все: и шутливые разговоры старшего друга; и нежные нечаянные прикосновения, без всякой мерзости (как ей тогда казалось); и бархатный околдовывающий тембр его голоса; и влюбленный взгляд, в котором она не смогла разглядеть сексуальный интерес. А потом она снова ощутила боль.

Такую острую, протыкающую боль, сильнее которой она никогда не испытывала! А затем в ее сознание вломились разочарование, предательство и унижение, противно пропитавшие все ее существо. И, как десять лет тому назад, она не смогла справиться с ними, не смогла превозмочь все это! Как из неиссякаемого родника, слезы спонтанно хлынули из ее глаз. Неизбывная обида и память об издевательствах переполняли ее раненую душу, и она не могла остановиться, тихонько продолжая рыдать. Чувствовала, что надо избавиться от этого неумирающего ужаса. Но как?! Для этого у нее всегда недоставало сил!

А потом Анжелика снова подумала об Антоне Сарычевском. Почему? Она и сама не знала. Ведь это же просто мимолетное знакомство. Но, как когда-то Рони, Антон непонятно почему затронул ее сердце. И она невольно, нечаянно ощутила в нем настоящего друга.

Иногда нам хватает всего лишь нескольких минут, чтобы интуитивно определить, кто нам действительно необходим.

Глава пятая

Вскоре после того как Антон встретился с Анжеликой, отец заставил его уехать по делам в Саудовскую Аравию. Через некоторое время Лика с горечью отметила, что хрупкое чувство влюбленности, зародившееся в ее душе и скрасившее ее одинокую жизнь, начало тускнеть.

«Если оно настоящее, то должно воскреснуть, – грустно размышляла девушка. – Если же нет, значит, ничего особенного не случилось в моей жизни».

Дни летели один за другим, и ее все чаще посещала тоска по той необъяснимой радости, которую Антон нечаянно привнес в ее безынтересную жизнь.

Ей не нравилась профессия кассирши, она стала работать, потому что у родителей не было достаточно средств оплачивать учебу на философском факультете. А Антон на мгновенье сделал ее работу в магазине ярче, насыщеннее, чуть ли не как в кино. Каждый раз, когда вспоминала пафосные слова, которыми он выражал свое восхищение, когда они впервые увиделись, она еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. А от воспоминаний об изысканном ресторане «Вуаль» в ее голове всплывала смесь разных эмоций – восторг от интерьера ресторана и разочарование в себе, даже безвыходность. Ее бледно-зеленые глаза начинали излучать почти ужас, когда она припоминала траекторию полета злосчастного омара.

Остальные кассирши очень хотели узнать, как идут ее дела с Антоном Сарычевским, но Анжелика старалась пропускать их заинтригованность мимо ушей. Она всем сердцем верила любви! Но она всем сердцем и боялась ее! Иногда казалось, что ее страх намного сильнее любви, которую она пока ни к кому не испытывала, хотя время от времени ее сердце так невыносимо сильно жаждало этого всеобъемлющего чувства. А может, она уже и испытывала волшебства любви… Хотя девочки склоны к неосознанному преувеличению своих порывов. А от той невинной детской любви ее душа осталась истерзанной, израненной, покалеченной… И ее опустошающую мощь она не забыла! Поэтому Лика предпочитала ни с кем не обсуждать свое теперешнее состояние. Она была робкой и слегка отстраненной, обожала красоту поэзии, любила читать романы с глубоким смыслом, как она сама выражалась, и затем рассуждать о них. Пока что на всем протяжении ее жизни самыми верными друзьями оставались книги.

Что касается Антон, у него дела шли замечательно, правда он не ожидал, что переговоры в Саудовской Аравии будут такими длительными. Молодой человек впервые в жизни поехал в командировку без отца, который считал, что Антон уже должен самостоятельно отвечать за сделки. И Антон справлялся, у него было достаточно терпения, чтобы уговаривать своих потенциальных партнеров.

Арабы относились к нему со скрытым подозрением, скрытым, потому что давно работали со Станиславом Сарычевским, отцом Антона, и не осмеливались противостоять ему открыто. Все же Сарычевский-старший был прекрасным дальновидным руководителем, относился к своим арабским партнерам с почтением, ответственно выполнял обязательства по договорам, никогда в действиях Сарычевского не было промахов, все было аккуратно, он был профессионалом, на которого можно было рассчитывать. Увидев вместо Сарычевского-отца его младшего сына, они постарались с уважением отнестись к мнению старшего и принять Антона с почтением и без опасений, что ввиду своей молодости он, без сомнения, провалится.

Антон предавался раздумьям, находясь в роскошном номере отеля. Прежде он недолюбливал заниматься обязанностями, возложенными на него отцом, но в последнее время все чаще испытывал удовольствие от больших и маленьких побед на профессиональном поприще. Не зря все-таки он приехал в эту небратскую страну. Не так легко оказалось убедить арабов, что его компания – более выгодный и надежный партнер, чем норвежцы, тоже продающие нефть. Чтобы переубедить арабов, потребовались трехмесячные переговоры. И сейчас в нем постепенно росло заслуженное чувство уважения к себе.

Молодой человек осознавал, что из скромного замкнутого мальчика, который во всем подчинялся отцу, он не спеша, но уверенно и последовательно превращается в удачливого бизнесмена. В его мозгу уже сформировался важный вывод: чтобы найти ключ к душе любого человека, нужно дружелюбие. Оно как огонь согревает сердца и женщин, и мужчин, и новых деловых партнеров…

Но все-таки он устал здесь находиться. Пребывание в этой стране уже навевало легкую досаду. Несмотря на футуристическое великолепие зданий, все здесь казалось Антону слишком искусственным – жители некоторых других арабских государств страдали от бедности, а эти купались в роскоши… Видимо, здесь никто не хочет иметь дело с интернационалистическим объединением себе подобных! Зато погода все эти три месяца была замечательная – здорово, что приехал сюда в ноябре. Даже побывал на пляже у Красного моря несколько раз на выходных. Хотя оказалось, что без любимой женщины рядом там не так уж и занятно. Да… неинтересно здесь без прекрасного пола, без родной души… Вот бы была рядом одна длинноволосая девица без хиджаба, и можно было бы разговаривать с ней обо всем на свете.

Сон полностью поборол Антона.

Ему надоел весь галдеж вокруг его способностей экономиста-аналитика и он устал стремиться вызвать доверие у потенциальных арабских партнеров. Как хорошо, что сейчас можно наслаждаться отдыхом и фантазировать, не испытывая досады.

В его сознании начал вырисовываться образ женщины. Она была одета в длинное платье. Нежное одухотворенное лицо затеняла тонкая вуаль. «Даже во сне мне мерещатся женщины в хиджабе», – недовольно подумал Антон, и вновь закрыл глаза, отдаваясь дреме. Грацией и изящным силуэтом эта девушка напоминала артистку балета. Ее голова с роскошной шевелюрой была слегка запрокинута. Лица девушки почти не было видно, только вьющиеся темные волосы. Как горный каскад, который еле заметно пенился, они падали локонами по плечам.

Девушка из сна обернулась к нему, и молодой человек отметил маленький курносый носик, изогнутые, как лук Купидона, губы, высокий интеллектуальный лоб, маленький подбородок, тонкие брови и под ними – искристые глаза необыкновенного цвета. Его пристальный взгляд долго-долго изучал эти глаза, как будто они знали всю историю Вселенной, как будто они освещали все своим невидимым светом. Ему казалось, что эти глаза одновременно чистые, как девичья слеза, спокойные, как полет птицы, и страстные, как огонь, который нельзя потушить.

От этого видения юноша проснулся. Ищущее сердце художника пробудилось, и он уже всей душой хотел воссоздать эту красоту на полотне. Решив не заниматься деталями лица, выбрал профиль. Изящный носик, зеленые глаза, длинные изогнутые ресницы и чувственные губы хранили в себе тайну. Он хотел сосредоточиться на силуэте женщины, на ее волнистых живых волосах, на тонких нежных руках. Она выглядела такой естественной, настоящей, как самый редкий горный цветок! Разве он когда-нибудь знал ее? Будто все это было так давно или это был забытый сказочный сон…

Его сознание долго билось в непроглядной тьме. А затем молодой человек вспомнил все!

Вспомнил ту кассиршу из вечернего супермаркета, с которой он заигрывал несколько месяцев тому назад. Несмотря на ее неподходящий статус, он так настаивал, чтобы она согласилась поужинать с ним. Потом он вспомнил ее скромное поведение, которым она заворожила его. И название ресторана, где они ужинали. А затем неожиданный полет омара в момент его открывания.

Изумление проникло в каждую клеточку тела Антона. Ее звали Анжеликой, и она, как юноше тогда показалось, была незаурядной, чистой и открытой. Она носила в себе тайну: умение быть женщиной – самой искренней и милой. А это могло разбудить сильные чувства, а не просто физическую страсть. Потому что страсть кратковременна, а желание полностью познать кого-то ты испытываешь почти постоянно…

Глава шестая

Прибыв в аэропорт, Антон уже не сомневался в своих действиях: он не стал терять время на отдых после полета, сразу поспешил к тому неопределенному, недосказанному, манящему, что интуитивно чувствовал к Анжелике. Припомнив адрес загородного супермаркета, он вскочил в свой «Порше», нажал на газ и схватился за руль, как за спасательный круг. Магазины, административные здания, детские площадки проплывали мимо него как бегущие кадры фильма.

Бульвары, проспекты и улицы извивались под колесами его великолепной машины, а он все ехал, ехал, ехал… Только один раз он остановился на несколько минут. Все-таки даже героям не мешает подзаправиться. А потом снова как боец ринулся вперед – мимо зданий, площадей, бульваров.

Наконец, остановившись после быстрой езды, которой позавидовал бы сам Шумахер, Антон затормозил перед «Азбукой вкуса». Он открыл дверь магазина настежь, широко улыбаясь всем. «А может, все-таки поменять в этот раз призвание художника на призвание Супермена?! Сейчас Красавицу найдем, и все будет точно как в кино!»

Его нетерпеливый взгляд стал изучать каждую полосу магазина. «Ее здесь уже нет?! А что если она уже не работает тут?! Я потерял ее навсегда… Ну, может…» Молодой человек не знал, что делать: у него защемило сердце от мысли, что не сможет снова встретиться с девушкой. А с другой стороны ему казалось, что если так кто-то распорядился, то, вероятно, так и должно быть. Хоть его и заворожила невинная внешность Анжелики, непонятно, кем она была на самом деле. Иногда за прелестной оболочкой скрывается отвратительный характер.

Кто-то мелькнул перед его лихорадочным взором, и покрывало неизвестности приподнялось… Как в романтическом фильме, потерянный и одновременно вожделенный взгляд юноши встретился с глазами молодой женщины. Он увидел ее, сортировавшую какие-то пакеты на полках, и сразу забыл все – сомнения, неясность, нелепость. Жаль, но от беззаботности и естественных манер Анжелики не осталась и следа. Сейчас ее лицо было бледным и унылым, она казалась невыспавшейся и усталой. Вокруг глаз темнели круги, а полные коралловые губы превратились чуть ли не в черточку. Девушка словно зажалась, скрылась, как в коконе.

Но, несмотря на все это, лицо сохранило свою невероятную необъяснимую прелесть, и молодой человек верил, что оно снова будет будоражить его сны. Прежняя неизвестная ему доселе нежность опять переполнила его. Анжелика и впрямь была такая незаурядная, особенная, как эдельвейс! Несмотря на ее усталый вид, Антон снова ощутил тепло, исходящее от нее.

– Антон Станиславович, наверное, я брежу? – ее мягкий голос прозвучал еле слышно. – Может, вам все равно, но я часто спрашивала себя, почему вы мне не звоните. – Антон как будто постепенно отходил ото сна. – Я понимаю, что наша встреча в ресторане была настоящим фиаско для меня… Вам было неловко, когда клешня омара полетела на соседний стол. Я искренне сожалею об этом!!!

Антон смотрел в ее обеспокоенные глаза. Затем скользнул по красиво очерченным губам, которые сейчас были сжатыми, напряженными.

Он поспешил успокоить девушку:

– Лика, пожалуйста, не надо об этом! Я вовсе не хотел вас обидеть.

– А я подумала, что вы жутко на меня сердитесь! И поэтому не звонили, не приезжали ко мне.

– На следующий день после встречи с вами отец отправил меня за границу. Заключать очень важный для нашей компании контракт.

– А вы всегда слушаетесь отца?! Вы не можете представить себе, как я переживала!!! – Она сгорала от желания выплеснуть все свои душевные терзания. Быстро сказав это, она вдруг осеклась. Остановилась, как миловидное животное за момент до выстрела в него: – Извините, отца надо слушаться, я понимаю!

Его лицо застыло, от неожиданности он был не в состоянии что-либо сказать.

Лика еле слышно продолжила:

– Вы… вы могли мне хо… хотя бы… объяснить, что все в порядке, что вы не сердитесь на меня. Но вы молчали, и мне было не по себе.

Антоном овладело желание сказать ей: «Вы такая обаятельная», и еще много всего…

Но скованность и волнение сдерживали его, и он промолвил только это:

– Помнишь? Тогда мы условились обращаться друг к другу на ты?

– Помню, – девушка смогла проронить только одно слово.

– Тогда… если хочешь… когда закончится твоя работа, встретимся в кафе?

Она только кивнула, а затем устремила свой взор вдаль.

В кафе они увиделись через час.

– Привет! – поздоровалась Анжелика. Тон был веселым, но ее мягкий голос слегка дрожал. – И о чем мы будем говорить?

– Обо всем! – Антон постарался произнести это быстро, чтобы побороть напряжение, возникающее, когда кто-то ему по-настоящему нравился.

– Но говорить обо всем – это самая трудная задача, – вырвалось из уст Лики.

– Не знаю, а мне кажется, это очень интересно, – сказал юноша задумчиво. – Люди часто спешат, и им не хватает времени познать мир. А нам стоит попробовать, не думаешь?

Она молчала… Не осмеливалась произнести даже слова. Во время отсутствия Антона ее нежное хрупкое сердце так стремилось к нему. Но сейчас к ней подкралась легкая тревога. Ведь она не знала, что творится в его душе, она доверялась ему только по наитию.

На минуту он ощутил ее боязнь и опасения и поменял тон своего голоса.

Сейчас он зазвучал игриво:

– Мисс Лика, как я вижу, вы поменяли свое рабочее место в супермаркете. Почему вы были не за кассой, а сортировали продукты?

Она вдруг покраснела, не поддержав его веселый тон.

Прошло несколько минут, пока она осмелилась произнести:

– Мой шеф начал ухаживать за мной, а я этого не хотела. Кроме того, моим коллегам не понравилось, что он выбрал меня, и они начали судачить. Я чувствовала себя так, как будто в чем-то виновата.

Он долго слушал, околдованный ее волнующей близостью, ее обаянием. Этот меняющий тональность голос, эти трепещущие маленькие руки с изящными пальчиками, это лицо, которое отражало всю гамму эмоций! Антон сидел неподвижно, ощущая, как ее тепло и жизнелюбие пробираются, просачиваются в него. Но ему нужны были не только эти ее качества, он жаждал узнать ее полностью, жаждал познакомиться с каждым ее недостатком. Только так он бы убедился, что Анжелика настоящая.

– А тебе известно, что так беспокоило твоих коллег? – его теплый мягкий голос прервал ее.

Лика не проронила ни звука. Слышалось только сердцебиение.

– Шарм. Тот, кто им обладает, является воплощением настоящего волшебства, – он сам ответил на свой вопрос.

Эти слова как будто пролетели мимо нее. Ее чистый искренний взгляд охватывал дали…

Глава седьмая

– Фильм был чудесный! – воскликнула Анжелика по пути домой.

Они уже сидели в «Порше», и Антон вел машину медленно, полностью забыв о своих чемпионских наклонностях.

– Я очень рад, что тебе понравилось, дорогая! – весело произнес он, стараясь не мчаться по шоссе и не крутить руль быстрее.

– Да, мне очень понравилось все: и сценарий, и мастерство артистов! Ты тоже считаешь, что люди редко общаются между собой так, как в фильме?

– Если посмотреть статистику, это неправда. Ведь люди общаются через интернет, они получают информацию из теле- и радиопередач. И вообще, что именно означает общение? – Антон направил свой вопросительный взгляд к Лике.

Ему показалось, что вместе они уже годы, а не месяц, как было на самом деле. В их разговоре чувствовались спонтанность и искренность.

– Ну, наверное, можно и больше общаться, используя интернет, но я не считаю это настоящим общением. Настоящее общение – это когда люди общаются душой, – вырвалось из уст Лики. – Я понимаю, это не всегда возможно, всегда есть бытовые проблемы, которые нужно решать, но человек должен воспринимать общение как что-то, от чего получаешь подлинное удовольствие. А это возможно только тогда, когда есть слияние сердец! – ее глаза внимательно следили за его реакцией, пытаясь угадать его мнение по этому поводу.

– Ты говоришь о влюбленности? – спросил Антон, чувствуя себя слегка неловко.

– Ну да. Но не только. А с друзьями разве нельзя говорить сердцем?

– Можно, конечно.

– А почему тогда мы не делаем этого? Хотя бы несколько минут в день?

Антон задумался. «Да, почему мы так редко делаем это? Ведь мы же говорим о своих друзьях? Или мир полностью охвачен лицемерием, конкуренцией, ненавистью? И мы не радуемся успехам самых близких, а завидуем даже им? А что же тогда остается всем остальным, тем, кого мы не можем назвать друзьями?!»

Антон с интересом вернулся к теме общения и попытался осознать слова, сказанные Анжеликой. Зачастую люди так спешат, что у них нет времени поговорить по-настоящему. А некоторые даже ненавидят общение и склонны воспринимать его почти как дрессировку, и когда ты не согласен с их мнением, прерывают контакт с тобой. В таких случаях нужно знать, что общение, идущее от сердца, не всегда заканчивается положительными эмоциями, иногда оно приводит к раздражению, гневу. Но даже если так, его не стоит опасаться, потому что таким способом мы накапливаем жизненный опыт, учимся выражать свое мнение.

– А как тебе это пришло в голову? – прервала она его раздумья.

Ему не стало неприятно, наоборот, благодаря их общению его мысли становились более четкими и ясными.

Не торопясь, он поинтересовался:

– Что мне пришло в голову?

– Повести меня на фильм такой тематики, – уточнила она.

– Просто мне понравилось название. Кроме того, я считаю, что общение между партнерами необходимо для того, чтобы люди лучше узнали друг друга. А ты тоже так думаешь?

– Пожалуй, ты прав. Когда нет настоящего общения, мы прибегаем к другим людям, чтобы высказать все, что чувствуем. Психоаналитик – самый распространенный способ. Но иногда даже и он не может помочь. Разве можно заменить посещением психоаналитика все годы разобщенности с близкими людьми?

– Да, лучше, когда есть душевные проблемы, обращаться к батюшке, – поспешил объяснить Антон.

Ее зеленые глаза всмотрелись в него почти изумленно:

– А зачем к батюшке? – ей не верилось, что Антон привязан к таким, как ей казалось, старинным методам душевной помощи.

– Как зачем? Только он один знает, как помочь душам своих прихожан, чтобы стать священником, он подробно изучал множество гуманитарных дисциплин.

– Но психологи ведь тоже изучали…

– У психологов столько разных направлений, а у священников все сводится к православию, – объяснил парень уверенно.

– Я не знала, что ты верующий, – немного опасливо сделала вывод она. – Ведь ты же из семьи бизнесменов.

– Меня мама водила в храм с ранних лет и мне это до сих пор нравится! Там так спокойно, умиротворенно, когда я там, то словно не на Земле, а в другом, более прекрасном месте!

Глаза девушки обволакивали каждую его клеточку. Ей стало не просто интересно с Антоном, ей казалось, что никогда раньше и ни с кем она не обсуждала такие душевные темы. Все же в университете она решила изучать философию не просто так…

Ощутив это с трудом объяснимое состояние, Антон продолжил:

– Я считаю, что церковь помогает людям в обществе понимать друг друга лучше! Но общество – понятие очень неопределенное. Зато семья – наше маленькое общество. И если самые близкие люди в семье не стремятся понять друг друга, тогда у всех будут проблемы!

– Везде громко говорят, что нам нужна любовь. А мы не знаем, как ее найти, – ответила она.

– Найти любовь мы можем только тогда, когда отдаем больше, чем намерены получить взамен! Тогда наши ожидания сбываются. В мире мало людей, которых не может затронуть настоящая нежность, забота, взаимопонимание. Все-таки Бог создал человека по своему образу и подобию! А это означает, что наша самая глубокая потребность – воспринимать и творить добро.

Ее сердце взволнованно заколотилось. Она уже не помнила, как давно лелеяла мечту найти того, кто выслушивал бы ее, чувствовал ее переживания, воспринимал бы мир и даже дышал так же, как она. Она жаждала найти свое лучшее «я» в этой, часто запутанной, реальности. Анжелика была уверена: это трудно, но возможно. И именно это является секретом настоящего счастья…

Антону хотелось дотронуться до нее. Не поцеловать, а просто дотронуться. Люди так нетерпеливы, стремятся получить все быстро, не понимая, что когда все развивается медленно, эмоции бывают сильнее. Это такое сладостное ощущение, которое кажется божественным! Когда ты влюбляешься, то растворяешься в своей любви, переполняя ею целый мир. Тебе некуда спешить, ты ничего не хочешь. Испытываешь единственное желание – любить.

– С нами этого не случится, да? – едва сумел произнести он. – Мы всегда будем общаться, как надо?..

Он остановил машину на тихой улице на краю тротуара. Ощутив страх от мысли, что все это может вдруг закончиться нелогично, как прекрасная, но непродуманная до конца повесть, он приобнял девушку. Его глаза, его руки с неистовым трепетом обнимали Лику. Через мгновение Антон понял, что, наверное, рановато торопить события, их чувства еще недостаточно окрепли. Все придет со временем. А сейчас надо только…

– Я могу тебя поцеловать?

– Конечно, – ответила она, смущенно улыбаясь.

Их губы слились, и все вокруг стало расплывчатым, уютным и прелестным, как в дивном полузабытом сне.

Им не нужно было искать доказательства, что они абсолютно подходят друг другу, не надо было мечтать о сказочной жизни вдвоем, им просто необходимо было знать, что другой находится рядом…

Глава восьмая

Оба чувствовали какое-то напряжение, как это бывает, когда люди испытывают влечение друг к другу:

– А ты откуда знаешь все про общение? – спросила она, словно очнувшись.

– А ты откуда? – улыбнулся ей он.

– Я просто иногда размышляю об этом.

Девушка устремила на него заинтригованный взор, и он снова окунулся в ее теплые глаза. А потом вдруг испугался. Испугался, как мальчишка перед первым экзаменом.

– А может, у меня сильно развитая интуиция! И мне известно, как надо общаться с людьми, особенно с такими девушками, как ты.

Антон решил изменить стиль общения, сделать его более легким и ни к чему не обязывающим.

– По мнению психологов, у женщин более развитая интуиция, нежели у мужчин.

– Еще одно доказательство моих исключительных качеств, дорогая.

– Не подтрунивай надо мной! – Лика рассмеялась и набросилась на него с кулаками.

Он не ожидал, что она может быть столь темпераментной. Он снова посмотрел на прекрасное, отражающее всю гамму эмоций лицо своей спутницы, ее маленькие руки с длинными пальчиками. Его взгляд наткнулся на ее тело, отличающееся не просто сексуальностью (характерной для многих молодых женщин), а пластикой, изяществом, присущей артисткам балета. Во всем – в ее непринужденном взгляде, в милых оттенках голоса, грациозных движениях – ощущалась самая настоящая, самая искренняя одухотворенность. И как за тонкой вуалью, за ней скрывалась некая первозданность, дикость, неприрученность.

– А кто подтрунивает?! – он вновь добавил своему голосу веселые нотки: – Я всего-навсего искал доказательство своей непревзойденности.

– Оказывается, ты весьма нескромный, господин Сарычевский! А я-то думала… – ее глаза наигранно испепеляли его.

– Успокойтесь, миледи. Я искал доказательства не только своей непревзойденности, но и вашей тоже. И кстати, успел найти ту неповторимую изюминку, которая отличает вас от всех остальных девушек.

– Ты это говоришь, только чтоб не пострадать! Но-о-о не выйдет! – ее взгляд стал еще более «испепеляющим», и скрюченные пальцы потянулись в его сторону.

Он быстро отпрянул от нее и успел смягчить удар.

«Динамит – это мягко сказано!» – лукаво подумал про себя Антон.

Ее задорный смех рассыпался, как пестрое конфетти: красные, фиолетовые, желтые, зеленые, голубые, розовые. Впервые в жизни Антон был уверен, что у смеха могут быть не только оттенки звука, но и разные цвета. Вдруг пришло в голову, что ему давно надоела жизнь по всем правилам. Жизнь, в которой все было предсказано на много лет вперед и где не было места СЛУЧАЮ. Он окинул взглядом девушку, сидящую рядом, и решил, что сейчас она скорее разбуянившаяся фурия, чем нежное, легкоранимое создание, каким казалась вначале. Эта ее переменчивость, только что открытая Антоном, очень понравилась ему. А Лика показалась еще загадочнее, чем прежде, как будто одна часть картинок ребуса была расшифрована, но на их месте появились новые, более интересные. Его взгляд в очередной раз прикипел к маленькой чародейке.

Ее глаза цвета весенней травы тоже смотрели на него. И в ее прелестной головке уже оформилось заключение: «Иметь другом такую одаренную натуру, как Антон Сарычевский, настоящая удача. От него, видимо, всегда можно ожидать чего-то необычного! Сейчас он временно забыл про роль Шумахера и старательно прикидывается Зигмундом Фрейдом, но скука – это снова не про нас…»

Ей вдруг захотелось протянуть руки и страстно обнять своего спутника. В ее движениях ощущалась неловкость, а лицо выражало смущение. Антон окунулся в ее тепло, очарование и околдовывающую мягкость.

– Все так чудесно! – он не понял, произнес ли эти слова вслух или про себя.

Он просто наслаждался моментом. С недавнего времени у него отпала охота удовлетворять сексуальные потребности с какой-нибудь девушкой из своего общества. Кроме того, он считал бы это изменой Анжелике. Они все еще не принадлежали друг другу, несмотря на то что ему этого очень хотелось. Каждый раз, когда прикасался к ней, его тело, мысли и вся его энергетика как по команде настраивались на ее манящую сущность. И он был готов приласкать ее и наконец овладеть ею, но еще ни разу не осмеливался этого сделать. Она ему так нравилась, поэтому он и был чрезвычайно сдержан. Не хотел рисковать. Предпочитал, чтобы все развивалось по определенному ею сценарию. Лика никогда первой не прикасалась даже к его руке. Он ее мягко обнимал, и она ему отвечала. Когда их руки, а затем губы сливались, его тренированное тело вздрагивало от желания, но сравнительно быстро юноша успевал побороть растущее сексуальное желание.

Но не теперь! Антон сидел как препарированный и не смел пошевелиться. Он так давно мечтал о близости! А Лика находилась совсем рядом, обнимая его за талию. Не стоить бороться с такими чувствами, нужно отдаваться им целиком! Как во сне он протянул левую руку и положил ее между ног девушки. Она закрыла глаза от возбуждения, тихонечко мурлыкая. Внезапно его плывущее от возбуждения сознание зафиксировало быстро несущийся автомобиль.

Какой-то сумасшедший чуть не врезался в их плохо припаркованную машину. Антон включил мотор и тронулся с места.

– Что случилось, милый? – полюбопытствовала Лика возбужденно.

– Ничего. Какие-то утки перешли шоссе, – ответил Антон, малость удивленный, что его сознание почему-то отказывалось отражать картину только что пережитой опасности, а подсовывало детский мультик про переходящих дорогу уток.

– Утки? А разве в Питере еще живут какие-то птицы, кроме воробьев?

Наконец он снова остановил машину возле тротуара, и только тогда до него дошел весь ужас ситуации. Парень с облегчением закрыл глаза.

Ничего не зная о произошедшем, девушка нежно обняла его за плечи, а затем ее губы прикоснулись к его полуоткрытым губам. Антон улыбнулся. Через несколько мгновений, неожиданно для самой себя, она преодолела свою врожденную робость и начала целовать его шею, густые темные волосы, ее руки прошлись вдоль мускулистого тела, а губы притронулись к закрытым карим глазам, которые так притягивали ее. Такого желания близости Лика никогда до сих пор не ощущала. Почувствовав сладкий аромат ее дыхания, Антон словно погрузился в ее необычный неизведанный мир. Он замечал каждую искорку в ее глазах и искал в них ответ на свои невысказанные вопросы. Сейчас ему показалось, что он испытывает всю гамму положительных эмоций – от искреннего восторга до тихой радости. Это и заставило его поцеловать ее с небывалым пылом. Его язык погрузился в глубину ее рта. А она то отвечала ему взаимностью, то слегка отстранялась.

Ее глаза были полузакрыты. Ошеломленное сознание было уверено, что она хочет постоянно находиться в его объятиях и целовать все его тело еще и еще! Но затем в ней поселилась тревога, и глаза потускнели. Она не шевелилась несколько минут, а потом отпрянула от него на мгновенье.

«А что будет с нами, со мною, Антон, потом? Наверное, не стоит?» – билась в ее голове мысль.

Ее сознание заметалось, как в бреду, каждая секунда будто отсчитывала приближение неизбежности.

«Надо действовать, надо что-то предпринять! Не стоит же не доверять всем до такой степени!»

Анжелика, конечно, была веселой и жизнелюбивой, но, хоть и казалась внешне беспечной, за всем этим скрывалось умение глубоко чувствовать.

Сейчас время словно шло мимо этих двоих.

Секунды пролетали как минуты, словно не затрагивая девушку и молодого человека. Они, наверное, размышляли о том, как устроен мир и почему так получается, что с некоторыми людьми мы как будто одно целое, хоть и недавно познакомились, а с другими – такого единения невозможно достичь и за несколько лет. Многого мы не знаем о тайнах человеческой психики и мирозданья. И как хорошо, что с нами случаются такие знакомства, и мы начинаем задумываться о необъяснимой связи между людьми, о роли Бога в нашей жизни.

Она ответила на его страстный поцелуй. Ответила так порывисто и горячо, что Антон снова захотел ее. Лика опять начала гладить его по плечам, по шее, по щекам, по спине. Иногда ее трепетные пальцы сильно впивались в его кожу, и он вздрагивал от желания и восхищения. Ее неимоверная мягкость сочеталась с пылкой страстностью. И это все постепенно обволакивало, обвивало его.

Какое дивное, непревзойденное искушение! Быстро расстегнув несколько пуговиц, он начал гладить через бюстгальтер ее груди. Его взгляд встретился с ее взглядом, ища согласия. Ее глаза цвета весенней травы сейчас отражали растерянность, тревогу, необъяснимый страх… Он не знал, не понимал, откуда они взялись.

«Может, их и нет, – подумал Антон. – Наверное, я ошибся».

И снова погладил ее грудь.

Она смотрела как будто в пустоту и старалась ни о чем не размышлять – словно была заперта в камеру и как заключенный делала все возможное, чтобы не углубляться в неприятные ощущения. Лика стала выглядеть холодной и недоступной. Холодной даже тогда, когда она вся трепетала, а ее кожа излучала тепло…

Антону было непонятно, почему она так сразу изменилась, но он чувствовал, что нужно остановиться.

Глава девятая

Как маленький ребенок, Антон радовался своим неожиданным успехам в компании отца. Он ликовал – не только потому, что вовсе на это не надеялся, но и потому, что таким образом сделал своего родителя по-настоящему счастливым. Но все-таки чего-то не хватало в его переполненном воодушевлением сердце, не хватало той искры, которую могло зажечь только самое искреннее искусство. Антон вспомнил о Федоре Саливанове – владельце одной из художественных галерей, с которым познакомила его мать.

Ему не хватало терпения и опыта, чтобы осмыслить свои способности и направить их в намеченное русло, ему проще было суетиться, перескакивать с одной проблемы на другую. С одной стороны, не хотелось разочаровывать отца (с гордостью Антон припоминал, какую небывалую радость выражало лицо Станислава Сарычевского, когда он узнал о договоре, подписанном сыном). A с другой стороны, молодой человек понимал, что тяга к искусству дает ему такой накал эмоций, что невозможно жить без него.

Находясь перед этой дилеммой, наш герой случайно или умышленно остановился у шкафа, где на самом дне была спрятана папка с эскизами. Юноша так хотел показать свои эскизы итальянскому художнику, которого рекомендовал Саливанов! Но в мыслях снова промелькнул страх: «А что скажет отец?!». Антон усилием воли прогнал подальше назойливую мысль о разбушевавшемся папе.

Молодой человек возбужденно начал вынимать все из шкафчиков в мастерской. Посмотрел под мольбертом, выдвинул ящики письменного стола, пролистал книги, но ничего не нашел.

Проклиная свое нежелание чаще наводить порядок в бумагах, он рассеянно сунул руку в карман. И неожиданно – какая удача! Листочек нашелся в кармане брюк. Как повезло парню… и как не повезло его отцу.

– Здорово! Я нашел его, нашел адрес итальянского художника!

Как будто боясь передумать, молодой человек быстро взял бумажку с адресом маэстро, собрал все эскизы в папку и выбежал из дома.

Уверенный в своем художественном таланте, Антон сел в свой верный «Порше», нажал на газ и полетел в направлении резиденции мистера Масимо Асканти. Минут через сорок он припарковал машину перед шикарным особняком итальянца.