Идеальный шторм

Глава 1

Перед семейным торжеством в честь юбилея отца я нутром чувствовала что-то неладное, словно затишье перед грядущей бурей.

Все были слишком неестественно любезны со мной и приветливы, что совершенно не свойственно моей обычно холодной и строгой семье, особенно отцу, в силу занимаемой им должности мэра нашего города, которому не пристало обличать истинные чувства напоказ.

Сдержанность, холодность и суровость всегда были первостепенны, но не в последнюю неделю перед предстоящим банкетом. От столь непривычной теплоты по отношению ко мне я даже спросила у отца накануне, не болен ли он. Люсилия, моя мачеха, чуть ли не лебезила передо мной, что было и вовсе из ряда вон в сравнении с её обычно неприкрытой неприязнью ко мне. И всё же глаза, пронзающие ненавистью, выдавали её искреннее отношение ко мне.

Думаю, она была бы только рада, если бы я погибла в автокатастрофе вместе со своей мамой.

Единственный человек, который не лебезил передо мной и чьё поведение не изменилось, так это моя сводная сестра Кэтрин, которая не прекращала отравлять мне жизнь и, напротив, лишь сильнее сочилась желчью по отношению ко мне, будто я ей что-то сделала.

Их поведение взволновало меня не на шутку, и я не могла найти себе места весь вечер. И во время сборов на праздник, и во время банкета меня преследовало чувство, что за каждым их добрым словом скрывается какой-то подтекст, и все вокруг знают чего-то, чего не знаю я.

Мне не давал покоя вопрос: что же на самом деле происходит?

Да я вообще бы лучше никуда не пошла! После произошедшего на моё восемнадцатилетие с Майком О'Брайеном, будь он неладен, я предпочитаю избегать подобного рода светские мероприятия и перестала вовсе их посещать, чтобы лишний раз не столкнуться там с ним.

Но не в этот раз. Я обязана была пойти, ведь дочь мера не могла пропустить юбилей отца. И как же, чёрт побери, я была права, ничего хорошего меня не ждало, и сегодняшний вечер расставил всё по своим местам, раскрывая истинные причины такого разительного изменения в поведении моей семьи и разделил мою жизнь на до и после.

По началу, кроме моего нехорошего навязчивого предчувствия, ничего не предвещало беды, и всё шло абсолютно так же, как и на любом другом показушном советском событии.

В компании отца, сводной сестры и мачехи мы наигранно, как истинная сплочённая семья, общались с гостями. Я пыталась успокоить свои мысли и держать безупречную доброжелательную улыбку, как вдруг среди присутствующих не увидела его – того, кого точно бы видеть никогда не хотела.

Его появление было, как гром среди ясного неба. Я резко развернулась к отцу и, с грохотом поставив бокал шампанского, схватила его за локоть и сдавленно прошипела ему на ухо:

– А что О'Брайан здесь делает?

– Майкл – почётный гость сегодня.

Я зло закатила глаза.

– Тогда уйду я, потому что не хочу его видеть здесь!

– Одри, в чём дело? – отец был искренне удивлён моей резкой реакцией. – Да ты же с тринадцати лет на всех банкетах и приёмах глаз с него не сводила. Без умолку спрашивала о нём и постоянно интересовалась перед любым мероприятием, будет ли он там.

– Тише ты, пап… Я была несмышлёным ребёнком. Было и было. Всё меняется.

Он прав. Я была влюблена в Майкла О'Брайана до беспамятства.

В свою защиту могу сказать, что в него было сложно не влюбиться юной наивной девочке, практически невозможно.

Он – воплощение совершенства, невероятно красивый, харизматичный, умный и обаятельный. Да ещё из обеспеченной привилегированной семьи. О’Брайен был сыном самого богатого человека в регионе, владеющего промышленной корпорацией, и, несмотря на то, что мог вообще до конца жизни не работать, напротив, закончил самый престижный колледж с отличием, поступил в ведущий университет страны. Имеет в своём послужном списке целую кучу бесконечных регалий и достижений, что и не перечислить. И при этом когда-то он ещё успевает быть капитаном футбольной команды, заниматься благотворительностью и проходить стажировку в компании отца, принимая участие в семейном бизнесе. Успешен везде и во всём. Гордость отца. Настоящий принц и тот самый сын маминой подруги. Образец для подражания. Таких просто не бывает.

И да, таких просто не бывает, потому что однажды, в день своего совершеннолетия, я узнала, какой он на самом деле, и мои розовые очки вдребезги разбились стёклами вовнутрь.

Глава 2

А ведь когда-то я мечтала увидеть его случайно на каком-нибудь приеме, и каждый раз пробегала по гостям взглядом в поисках знакомой фигуры и изумрудных глаз, которые невозможно было забыть с тех пор, как впервые увидела его в свой первый выход в свет, когда мне было всего тринадцать.

Это была любовь с первого взгляда, та самая, о которой пишут в книгах. Только помимо меня, кажется, в него были влюблены все юные особы, которые окружали его на каждом мероприятии, пытаясь привлечь его внимание.

Я, которая поначалу наотрез отказывалась надевать платья и эти ужасно неудобные туфли и не переносила все эти вычурные праздники, на тот момент больше не пропускала ни одного важного события в нашем городе, тайно желая увидеть его. Однако это случалось крайне редко, ведь отец Майкла отправил его учиться за границу в частную элитную школу, и приезжал он нечасто.

Но когда это всё же происходило, моему счастью не было предела. На всех приемах, где мы пересекались, я тайком наблюдала за ним и восхищалась тем, как легко и непринужденно он держится в обществе. Несмотря на свой юный возраст, он общался с одними из самых влиятельных людей, поддерживая разнообразные темы для разговора. Казалось, ему всё дается так естественно и легко, словно он был рождён для этого.

Майкл О'Брайен же никогда не замечал меня, в принципе не зная о моем существовании. Он был старше меня на три года и уже с шестнадцати лет всегда был в компании самых невероятных, обворожительных девушек, до которых я не дотягивала по всем параметрам, в особенности потому, что я была ребенком, неспособным даже заговорить с ним и посмотреть в глаза. У меня бы просто остановилось сердце от волнения.

Он был недосягаем для меня во всех смыслах и оставался несбыточной подростковой мечтой. И все, что мне оставалось, – тайком наблюдать за ним издалека.

Пока все не изменилось на празднике в честь моего совершеннолетия, на котором собралась вся элита нашего города, приглашенная моим отцом. С некоторыми я даже лично не общалась, но кто меня вообще спрашивал? Такие события важны для установления связей, нетворкинга и коммуникации. Моя задача – улыбаться своей самой лучшей улыбкой, быть с гостями приветливой, обходительной и доброжелательной, не помять ни в коем случае идеальное платье, не растрепать прическу и не испортить макияж.

Я выполняла свою роль, полагающуюся дочке мэра, пока среди гостей не увидела его и забыла обо всем на свете, даже как меня зовут. Его появление на моем восемнадцатилетии было самым лучшим и заветным подарком в жизни.

А потом я вовсе чуть сознание не потеряла, когда он САМ подошел ко мне, пересекая зал, полный гостей, чтобы лично поздравить.

Боже… Боже… Боже… Без паники, пожалуйста. Просто дыши. Захотелось сбежать, но было поздно, ведь он смотрел прямо на меня. Впервые. Прямо на меня.

Кто-нибудь, вызовите, пожалуйста, скорую, потому что, кажется, у меня сейчас случится инфаркт от того, как же сильно колотится сердце.

Успокойся же! Он всего лишь хочет поздравить тебя. Это просто формальная банальность. За этот вечер ты уже десятки раз принимала поздравления, вежливо улыбаясь и пожимая руки гостям.

Еще один раз. Ты можешь. Соберись. Ты чертов профи по этой части. Тебя натаскивали с пеленок.

Я приосанилась и натянула свою фирменную формальную фальшивую улыбку, отработанную годами практики.

Со стороны могло показаться, что я стойко и твердо держусь, но внутри меня бушевал ураган.

Но как только он подошел и я попала в зону его досягаемости, вся моя напускная уверенность сошла на нет, и я вся посыпалась, сраженная им наповал.

Глава 3

Под его пристальным взглядом я не могла скрыть волнения. Мне казалось, он видит меня насквозь и замечает каждую деталь: как я вся сжалась и начала дрожать, как участилось моё дыхание, как непроизвольно я стала кусать губы и не знала, куда деть вспотевшие руки.

Он же источал непоколебимую силу и уверенность, сшибающую с ног, и, полностью владея ситуацией, обратился ко мне:

– Одри… – мое сердце рухнуло в пятки, когда с его манящих губ слетело мое имя и я услышала звук его бархатного низкого голоса. – Ты, наверно, меня не знаешь. Я – Майкл. Возможно, ты видела меня в университете. Как оказалось, теперь мы учимся с тобой вместе. Кстати, я на выпускном курсе и могу тебе всё показать, – он одарил меня своей обворожительной улыбкой, заставляя вспорхнуть бабочки в груди.

Конечно, я в курсе, что мы учимся в одном университете, ведь в этом году я поступила туда только ради него. Я усердно готовилась днями и ночами, света белого не видя, чтобы пройти сумасшедший, сложный конкурс на место в его вуз.

– Да, я знаю, кто ты.

Все, Майкл, знают, кто ты.

И я не могу поверить в то, что его внимание сейчас обращено на меня.

– Меня пригласил твой отец. Я не мог упустить возможность поздравить тебя лично. И у меня есть для тебя кое-что особенное. Можешь закрыть глаза? – вкрадчиво прошептал похититель моего сердца, делая шаг ближе, и, кажется, в этом огромном зале закончился весь кислород.

Потеряв дар речи, я лишь кивнула и прикрыла глаза.

Я ощутила впервые тепло его тела так близко. Его руки едва коснулись нежно моей шеи, убирая локоны и вызывая волну мурашек по телу, а затем моей кожи коснулась холодная цепочка. От контраста ощущений я резко распахнула глаза и обнаружила на своей тяжело вздымающейся груди невероятной красоты подвеску с восхитительным камнем.

– Тебе очень идёт, Одри, – горячий шепот коснулся моего уха. – Ты затмила всех присутствующих на этом вечере.

Это что, сон? Ущипните меня кто-нибудь. Хотя нет, не надо, я не хочу просыпаться.

Это всё меньше походило на просто формальное поздравление, заставляя мою душу сходить с ума.

– Тебе нравится мой подарок? – решил удостовериться он, замечая моё замешательство и смятение.

Ну же, отомри и скажи уже что-нибудь, ради Бога, Одри!

– Да… – мой голос предательски дрогнул. – Спасибо.

Я знала, что стоимость этой подвески с бриллиантом пробивала потолок, но тот факт, что её подарил именно он, делал это украшение для меня абсолютно бесценным.

– Тогда я заслужил, чтобы прекрасная именинница подарила мне танец?

Я не ослышалась? Неужели это действительно происходит со мной?

Майкл О'Брайен приглашает меня на танец? Он моей смерти хочет?

Замечаю, как на нас все таращатся, когда Майкл протягивает мне свою раскрытую широкую ладонь и выжидающе смотрит на меня таким нежным взглядом, что в сердце щемит.

Душа внутри переворачивается, когда я нерешительно вкладываю свою ладонь в его, не веря, что имею возможность касаться Майкла О'Брайена. Непосредственно, не раздумывая ни секунды, он привлекает меня к себе, и я забываю, как дышать.

Его руки ложатся на мою талию, а губы оказываются преступно близко – я чувствую его дыхание.

Я тону, без вести пропадая в глубине его глаз, в которых вспыхивает что-то неописуемое, опасное и притягательное.

Меня не покидает преследующее ощущение, что что-то особенное происходит между нами.

– Просто удивительно, как я раньше тебя не встретил? – искренне недоумевая, спрашивает он, пристально изучая меня. – Мы вращаемся в одних кругах, как такое возможно, что я не видел тебя прежде? Ты не любишь большие мероприятия и нечасто посещала их?

Да, я терпеть их не могу, но благодаря тебе я побывала на каждом из них.

– Ты, возможно, часто был окружён большой компанией девушек, захватывающих всё твоё внимание.

– И почему же тебя не было среди них, Одри Купер? Я тебе не понравился? – ухмыляется Майкл, и я плыву от его улыбки.

– Разве такое возможно? – засмотревшись на него, выдаю я.

О, черт! Я это вслух сказала?

Он рассмеялся, и звук его смеха оказался невероятно прекрасен.

– Ты ведь нравишься всем, даже нашему ректору Грему Фитчеру, а он всех презирает, – попыталась сгладить неловкую ситуацию, которая, кажется, напротив, забавляла О'Брайена.

Вновь рассмеявшись, он с неподдельным интересом посмотрел на меня и вдруг спросил:

– А тебе? Тебе я нравлюсь? Ты ведь так и не ответила на этот вопрос, Одри.

У меня это на лбу написано, похоже. Даже слепой заметит, как меняется моё поведение в его присутствии.

– Думаю, тебе и без меня сполна хватает переизбытка в женской симпатии. Не переживай, я заведомо сама нейтрализуюсь и спасу тебя ещё от одной приставучей девушки в лице себя.

С его лица не сходила искренняя улыбка. Он приблизился ко мне ещё сильнее и заговорчески прошептал, окончательно сводя меня с ума:

– А может, именно от тебя, Одри Купер, мне не нужно спасения.

Глава 4

Меня поразил ступор, и все механизмы дали сбой. Я чуть не запнулась об собственные ноги. Благо, Майкл выправил ситуацию, умело ведя меня в танце. Не давая мне упасть, он крепко подхватил и закружил меня, подавляя очередной вырывающийся смешок.

– Давай лучше я тебя буду спасать, а не ты меня.

Я готова была сгореть со стыда, но Майкл словно наслаждался моей реакцией и манерой поведения, не сильно вписывающимися в стандарты высшего общества.

– И от чего же вы собираетесь спасать меня, мистер О'Брайен? От моей неуклюжести?

– Могу я быть с тобой откровенным?

– После того как я оттоптала тебе все ноги, ты можешь быть каким угодно, – улыбнулась я, смущённо краснея от того, как близко, буквально в паре сантиметров, мы находимся друг от друга.

– Я не мог отвести от тебя глаз, как только ты появилась в этом зале, – он не сводил с меня своего проницательного взгляда и чуть тише добавил: – Я пристально за тобой наблюдал, и мне показалось, что, несмотря на внешнюю собранность и доброжелательность, тебе всё это осточертело, и ты хочешь сбежать с собственного дня рождения.

Он как в воду глядел и читал меня, словно открытую книгу, ведь ровно так и было до его появления.

– Если хочешь сбежать, я могу помочь тебе с этим и покажу тебе, как действительно надо веселиться и отмечать дни рождения.

Это было последним, что я ожидала от него услышать. Сдерживая нервный смешок, я отвожу взгляд, не воспринимая всерьёз, что Майкл О'Брайен предлагает мне сбежать с ним и весело провести время.

– Что смешного?

– Просто ты не похож на того, кто знает в этом толк.

– А на кого же я похож?

– На того, кто не находит времени для развлечений, посвящая себя всецело делам.

– Я бы не был на твоём месте так уверен. Ты многого обо мне не знаешь. Если сомневаешься, то давай встретимся в полночь после официальной части торжества, и я докажу тебе обратное.

Что? Что всё это значит?

Уже далеко не первый раз Майклу бесподобно удаётся вогнать меня в полнейший ступор и заставить внутри всё перевернуться от волнения. Он предлагает встретиться? Наедине? Ночью?

Я не понимаю…

Это он так на свидание меня приглашает? Или мой влюблённый мозг это выдумывает, просто желая верить в то, чего хочет?

Мне всегда легко давались точные науки, но вот в романтическом плане я была совершенно недалека.

У меня и отношений-то не было никогда. И Майкл – единственный, кто вообще мне когда-то нравился.

Внимательно смотрю, пытаясь понять его намерения и разгадать задачку, почему он вообще обратил на меня внимание, но разум отключается под действием его чар.

Мы молча смотрим друг другу в глаза, будто ведём какой-то свой безмолвный разговор, и в этот момент словно все присутствующие вокруг испаряются, и здесь остаёмся только мы, пока нас вдруг не возвращает на землю голос моего отца.

– Майкл, могу я украсть свою дочь у вас?

Только сейчас я понимаю, что музыка кончилась, а мы, как идиоты, продолжаем стоять в объятьях друг друга.

– Конечно, мистер Купер. Только вам её могу доверить.

Отец перехватывает меня в танце под новую начавшуюся мелодию, а я всё смотрю на удаляющуюся и растворяющуюся в толпе широкую спину мужчины моей мечты.

– Одри… – начинает папа каким-то странным тоном, – я знаю, что ты неровно дышишь к Майклу О'Брайену, но я просто не хочу, чтобы твоё хрупкое нежное сердце разбилось.

– О чём ты? – резко поворачиваюсь и смотрю на отца.

– Я не хотел тебе говорить этого в твоё день рождения, но мы в затруднительном положении. Я оказался вовлечён в финансовые махинации. Теперь мы в крупных долгах, которые не способны покрыть.

– О чём ты говоришь вообще, папа? Как же все те деньги на наших счетах?

– Это не наши деньги, мы уже давно существуем незаконно за счёт бюджетных средств. Скоро это может вскрыться, и если срочно что-то не предпринять, меня посадят, а всё наше имущество будет арестовано.

– Господи… Папа…

– Не переживай, я обо всём позабочусь. О’Брайены – наш выход.

– К чему ты клонишь и при чём здесь О'Брайены?

– Они одни из самых состоятельных людей в стране. Нам критически необходима их финансовая поддержка, и поэтому мы собираемся выдать за Майкла твою старшую сестру Кэтрин.

Как бы я к ней ни относилась, глупо отрицать, что именно она идеальный вариант для него. Бесспорно, в его вкусе: высокая, статная красавица, которая каждый год выигрывает национальные и региональные конкурсы красоты, обладая прирожденным талантом очаровать любого.

– Что… – единственное, что смогла произнести, будто не расслышала сказанное отцом. Но, к сожалению, я всё четко и правильно услышала. Спасти мою семью от краха может только самый худший исход для меня, при котором на моих глазах моя ненавистная сводная сестра должна выйти замуж за мою первую и единственную любовь.

Мой мир рухнул, и я вместе с ним рухнула с небес на землю. Из рая, в который меня вознес Майкл, заставляя поверить в сказку на один танец, я стремительно погрузилась прямиком в свой личный ад.

Глава 5

– Ходят слухи, что старший О’Брайен намерен, чтобы его сын остепенился и в скором времени женился. Его достало, что одной из самых обсуждаемых тем в СМИ про его сына не его достижения, а личная жизнь. Новостные заголовки не прекращают мусолить тему, что у Майкла О’Брайена не было ни разу долгосрочных отношений, и это бросает единственную тень на его чистейшую репутацию. Сейчас О’Брайены приглядываются и ищут подходящую кандидатуру. И мы можем предложить им Кэтрин, способную заинтересовать любого мужчину. Я хочу пойти с ними на сделку. Взамен я могу помочь Майклу в политической карьере своими связями, ведь Джеймс О’Брайен заинтересован, чтобы его сын пошел в политику и поспособствовал получению его бизнесу крупнейших госконтрактов. Это был бы взаимовыгодный крепкий союз. Это наш шанс примкнуть к их семейному состоянию и заручиться финансовой поддержкой. Нам нужны их деньги.

Отец продолжал объяснять свой план, но я уже не слушала, застряв на словах, остановивших мой мир.

– Ты… Ты поэтому позвал О’Брайенов на мой день рождение? – прервала я его пылкую речь. – Это был лишь повод обсудить сделку?

Я отшатываюсь от отца, отторгая и не принимая эту информацию, ухожу прочь.

– Одри… Стой! Ты куда? – доносится тревожный голос отца мне в спину.

Протискиваясь сквозь толпу, желая оказаться как можно дальше, я выбегаю на террасу.

Оказавшись на воздухе, хватаюсь за перила, жадно глотая воздух и не веря, что жизнь может быть так жестока.

Он, моя первая любовь, возможно, женится на моей сестре…

Я столько лет в тайне любила его и боялась заговорить, а теперь поздно.

Сердце больно сжимается, слезы рвутся наружу, хоть я и всегда знала, что нам никогда не быть вместе.

Я была слишком зажата и нерешительна, потому что я никогда не чувствовала себя достойной его, не чувствовала, что принадлежу к его миру, несмотря на то, что я дочь мэра.

Я была слишком похожа на свою маму. Она выросла в бедности в семье автомеханика. Ей посчастливилось выйти замуж за будущего мэра города и вырваться из нищеты, но обычная бедная девушка из неё никуда не делась.

Она не влилась в это общество, и оно не приняло её. Как и я, она не любила светские сборища, и богатая жизнь не сделала её счастливой. Я тоже чувствовала всегда, что я не часть этого высшего общества, и здесь мне не место. Мне не давали забыть о моем происхождении те «добрые» люди, которые всегда осуждали выбор отца.

Кэтрин и Люсилию же куда с большим теплом приняли в здешние ряды элиты. Люсилия была бывшей моделью, сотрудничающей с ведущими домами моды. В Европе она вышла замуж за состоятельного банкира с разницей в возрасте в тридцать лет, который вскоре скончался. Итого, Кэтрин унаследовала от матери прекрасные данные, а от отца приличное состояние.

По крайней мере, так они всем говорили, но однажды я услышала их разговор, когда раньше вернулась с учёбы, и узнала, что на самом деле в завещание муж Люсилии разделил свое наследство между всеми своими жёнами и детьми, которых было отнюдь немало.

И ту часть, полагающуюся им, они, похоже, тоже прожгли, раз мы настолько в бедственном положении и отцу грозит тюрьма, если Майкл не женится на Кэтрин и отец не получит доступ к деньгам О’Брайенов.

А это случится. Отец добьётся своего. Он всегда добивается. Не просто так он столько лет держится на посту мэра.

У меня нет никаких шансов против Кэтрин, но я должна поговорить с Майклом, потому что если не попытаюсь, не прощу себя никогда.

Даже если он рассмеется мне в лицо и отвергнет меня, я должна признаться ему в своих чувствах.

Мне больше нечего терять. И я хочу хоть раз почувствовать вкус его губ, пока они ещё не обручены с моей сестрой. Я хочу, чтобы мой первый поцелуй был именно с ним в моё совершеннолетие, даже если это будет наш первый и последний поцелуй.

Мне нужно найти Майкла, пока они не переговорили с моим отцом, ведь другого шанса уже не будет.

Бросаюсь обратно в зал в ту сторону, в которой скрылся Майкл. Просачиваюсь через толпу, но не могу его никак найти. Он словно испарился, как вдруг у самого выхода сталкиваюсь с его лучшим другом – Саппером, собравшимся уже уходить.

Себастьян Фогерти, но все звали его Саппером. Такой же золотой мальчик, как и Майкл, только никто не знал, откуда у его семьи были деньги. О нем вообще мало что было известно, и он казался довольно скрытным и мутным типом. Многие задавались вопросом, почему Майкл О’Брайен вообще с ним общается. И я была удивлена, что мой отец решил пригласить его на мой день рождение. Может, он позвал его просто за компанию с Майклом?

– Кого-то потеряла? Случайно не меня? – улыбнулся Фогерти, заигрывая со мной.

– Саппер… Ты не видел Майкла?

– Конечно же… Майкла… – ухмыльнулся сам себе. – Это всегда он.

Я не понимала, к чему он клонит, но сейчас меня волновало совсем другое.

– Так ты знаешь, где его можно найти? – и поспешила добавить: – Это правда важно.

– Знаю. Я вообще удивлён, что он появился здесь, ведь у него сегодня гонка. Он поехал туда.

Гонка?

Глава 6

Загрузка системы, сбой обработки информации.

Какая ещё гонка? Майкл О'брайен в своём строгом безупречном костюме с иголочки и гонки – это несовместимые вещи.

Я в замешательстве и не знаю, что и думать.

Может быть, я что-то неправильно поняла? Может быть, его просто пригласили в качестве важного гостя на какое-нибудь Гран-при Формулы-1?

Саппер вновь ухмыльнулся от лицезрения моего столь красноречивого негодования.

– Так тебе нужно его найти или нет? Я как раз еду туда, могу подвезти, – предложил он.

Я слишком долго боялась сделать первый шаг, тянула, и вот к чему это привело. Хватит быть тихоней, пора выбираться из своей золотой клетки. Тем более после слов Саппера о гонках я должна разобраться, что происходит и какое отношение к этому имеет Майкл.

– Идем, – решительно бросаю и, подхватив подол платья, выхожу первая на улицу, не оглядываясь и оставляя позади переполненный зал гостей.

– Надо же. Девочка, а ты умеешь удивлять. Не думал, по правде говоря, что ты решишься.

Но я в миг растеряла всю напускную уверенность, когда консьерж отеля, в котором проходило мероприятие, отдал Сапперу ключи и вместо машины подогнал байк.

– Мы на этом поедем!? – мой голос предательски дрогнул, в то время как Саппер с интересом наблюдал за мной.

– Да, малышка, или хочешь вернуться на банкет?

– О, Боже… Ну почему ты выбрал именно сегодня, именно сейчас, именно это средство передвижения!? – смятение охватило меня.

После аварии, в которой погибла моя мама, а я выжила, у меня с автомобилями то были, мягко говоря, сложные отношения, что уж говорить про мотоциклы, но я не дала себе шанса передумать: – Ладно. Поехали. Только медленно.

Ради Майкла я готова была побороть даже свой самый главный страх и сесть на эту штуку, совсем не внушающую никакого доверия.

– Уверена? – переспросил меня Саппер, забираясь на байк, а затем оценивающе осмотрел меня с ног до головы, и в его глазах вспыхнул странный огонёк: – Такой прекрасный вид не подходит для таких мест.

– С каких пор ты устроился моей совестью и пытаешься меня отговорить? – осторожно подобрав платье, забираюсь к нему на байк следом, в шоке сама от себя, что это делаю.

– Ну смотри, малышка, я предупредил. Держись крепче.

Он берет мои руки и заставляет обхватить его торс, от чего мне резко становится неловко, и чтобы разбавить атмосферу задаю вопрос, пришедший неожиданно на ум:

– И какое ещё ТАКОЕ место?

– Злачное. Никогда не думал, что отвезу дочку мэра на нелегальные гонки.

– Стоп, ты не говорил ничего про НЕЛЕГАЛЬНЫЕ!!!

– Упс…. – наиграно невинно произносит он, и байк Саппера срывается с места.

Глава 7

Рёв мотора заглушил мой визг, и я, зажмурив глаза, изо всех сил вцепилась в Саппера, пока мотоцикл маневрировал между машинами, рассекая по ночному городу, словно молния.

– Эй, полегче, Одри, ты меня так задушишь, – рассмеялся Фогерти. – Ты чего, байков боишься что ли? Мы даже разогнаться не успели.

Но я продолжала держаться мёртвой хваткой, и Сапперу пришлось сбавить скорость почти до минимальной.

Страх постепенно отступал, то ли потому, что мы действительно ехали, как улитки, то ли потому, что все мои мысли занял Майкл О'Брайен, отвлекая от происходящего.

На протяжении всего пути я никак не могла уложить в своей голове услышанную информацию.

Майкл О'Брайен участвует в нелегальных гонках!?

Это шутка какая-то? Розыгрыш?

Я не могла поверить в это до тех пор, пока не увидела всё своими глазами.

Саппер привёз меня на окраину города, где скрывался нетронутый властями и застройщиками заброшенный автодром.

Его металлические ограждения были повреждены коррозией, через потрескавшийся асфальт местами пробилась буйная трава, а на обнесённых колючей проволокой поросших мхом ржавых трибунах, когда-то заполненных зрителями, время словно останавливалось, но уличные гонщики вновь пробудили это место к жизни.

Свет фар бросал яркие блики на стальные капоты автомобилей, а ревущие двигатели разрывали вечернюю тишину.

– Она со мной, – сказал на входе Саппер, и нас пропустили, поставив печать на запястье, а затем потребовали сдать телефоны. Я недоверчиво посмотрела на Саппера.

– Это закрытое мероприятие. Никакой съёмки, – заключил Саппер, вынуждая меня отдать телефон, если я хочу пройти.

– О чем мне ещё надо знать? Не просветишь? – раздражённо бросила в ответ.

– Будь готова к появлению в любую минуту властей.

Я ошарашено на него взглянула.

– О, Боже, что я вообще здесь делаю!?

– Я задаюсь этим же вопросом, Одри.

Мне надо найти Майкла и убраться отсюда поскорее, но это оказалось не так-то просто.

Здесь было полно народу, предвкушающих зрелище, через которых мы пытались пробиться.

– Держись рядом, – перекрикивая толпу, сказал Саппер и взял меня неожиданно за руку. Отчего мне стало немного не по себе, но я не убрала его руку.

– И где же Майкл? – начинала я нервничать, не понимая, что происходит и как и почему Майкл может вообще быть связан с подобным.

– Ты смотришь не туда. Вон там, – Саппер свободной рукой дотронулся до моего подбородка и повернул голову, и тогда я увидела на стартовой полосе Майкла в красной «Бугатти».

Я вздрогнула от разорвавшего пространство выстрела пистолета в воздух, и в следующую секунду автомобили рванули вперёд, сорвавшись с места с визгом шин.

И моё сердце замерло от происходящего ужаса, когда машины, развивая сумасшедшую скорость, начали подрезать и таранить друг друга, вышибая с трассы.

– Что они делают!? – в панике закричала я, понимая, что в одной из машин Майкл, который в любое мгновение может разбиться. – Разве так можно!? Это против правил!!!

– Одри, запомни, на гонках без правил нет никаких правил, – снисходительно произнес Саппер, будто ему приходилось объяснять очевидное.

Я зажмурилась глаза, не собираясь смотреть на этот кошмар и желая, чтобы все побыстрее закончилось.

Как вдруг все вокруг стали скандировать имя Майкла, и я распахнула глаза. Он за считанные мгновения вырвался вперёд, обгоняя на крутых опасных поворотах другие спортивные тачки, обходя все выбоины и ямы, и мастерски уходя от попыток выбить его с дороги, словно он был очень опытным гонщиком.

Спустя три круга он приходит первым под бурные овации. Отовсюду гремит музыка, вылетают пробки с шампанским, а я так и стою пришибленная к месту в полном шоке.

– Да что… здесь… черт возьми… происходит? – произношу едва слышно, но Фогерти, стоящий рядом, отзывается на мой вопрос:

– Как же… Ты что, не знала, что Майкл гроза трасс, а еще король и спонсор всех самых ахренительных безбашенных вечеринок? Сейчас, кстати, в честь его победы будет одна из них, оставайся.

Все знают Майкла О’Брайена. Но, оказывается, никто его не знает по-настоящему, в том числе и я.

Я смотрю на О'Брайена словно впервые вижу.

И в следующий момент в душе что-то обрывается и навсегда умирает, когда вдруг Майкл привлекает к себе одну из горячих полуголых девчонок, которая махала флажком на финише, и жарко целует, засунув свой язык ей в рот, а затем слизывает соль с открытого декольте второй красотки, подошедшей к нему, и залпом выпивает подряд несколько шотов текилы, которые та принесла.

Глава 8

Не верю своим глазам. Не верю. Нет. Нет. Нет. Это не может быть добропорядочный, благородный, достойный и нравственный Майкл О'Брайен с кристально чистой репутацией, филантроп, занимающийся волонтерской деятельностью и помогающий щенкам из приюта, лучший студент года самого престижного университета в стране, образец для подражания, подающий большие надежды. Словно не он, а его темное альтер эго сейчас прямо передо мной.

Он был слишком совершенен везде и во всём, чтобы быть правдой. Я должна была раньше догадаться, что должен был быть в нем какой-то подвох. И вот он, тот самый подвох, на моих глазах после опасного незаконного заезда выпивает н-ный шот текилы, лапая полуголых девушек, повисших на нем.

Удар под дых мощнейшего разочарования. Не очаровывайтесь, чтобы не разочаровываться. Я любила все эти годы не его, а безупречную продуманную иллюзию, которую он тщательно создал, но Майкл О'Брайен оказался совершенно не тем, кем хотел казаться.

Все это время О’Брайен пускал всем пыль в глаза, чтобы добиться тех высот, которых достиг, соответствуя всем требованиям общества и его отца-тирана, который навряд ли в курсе про отвязные похождения своего идеального сыночка, иначе он бы убил его.

Меня душит острой горечью, болью и злостью, от которой никуда не деться.

Вырываюсь из руки Саппера и иду к нему, чтобы высказать все, что о нем думаю, но пройти сквозь толпу, окружившую его, не так-то просто.

Фогерти пытается догнать меня, но теряет из виду в этом столпотворении.

Когда мне все-таки удается пробиться, то я застаю Майкла уже в компании его друзей, активно что-то обсуждающих, и мимолетом слышу свое имя.

Инстинктивно прячусь за одну из машин, чтобы подслушать их разговор.

– Мне пора, я должен успеть вернуться к окончанию банкета. У меня сегодня в полночь намечается встреча с малышкой Купер.

– А как же вечеринка, Майкл? У тебя все равно ничего не получится. С кем угодно, но не с ней. Она ещё со школы всех парней отшивает и никого к себе не подпускает. Без шансов. Только время зря потеряешь. Гиблое дело. – подтрунивал над ним один из парней.

Я отгораживалась от всех, лишь потому что была бесповоротно влюблена в Майкла все это время.

– Смирись, О’Брайн. Ты привык достигать целей, но тебе не удастся затащить невинную дочку мэра в постель.

Что!?

– Ещё посмотрим, здесь главное быть деликатным и не форсировать события. Вот увидите, я пересплю с Одри Купер. Она сто процентов по мне сохнет.

– Мечтать не вредно, О’Брайн. Тебе не удастся ее склонить. Ты не пополнишь свою коллекцию девчонок этим ангелочком до выпускного и проиграешь спор, а вместе с ним и свою «Бугатти».

Он поспорил на меня?

Он просто поспорил на меня, поставив свою тачку, что затащит в койку недоступную игрушку, чтоб пополнить коллекцию своих трофеев?

Вот единственная причина, по которой такой, как он, вообще обратил на меня внимание.

Все внутри рушится на части, ломается и разбивается вдребезги, вонзаясь осколками в наивное глупое сердце.

Черт подери, почему так больно?

– Эй, что такая красавица забыла в этом блядушнике? – раздаётся рядом грубый голос незнакомого мужчины, за машиной которого я спряталась.

Я поднимаю глаза, наполнившиеся слезами, и вижу возвышающегося надо мной покрытого татуировками брутального здорового мужика, похожего на преступника, но я почему-то даже страха больше не испытываю, вообще ничего не чувствую, кроме зияющей пустоты внутри.

– Хочешь выпить? – оценивающе смотрит на меня, пробегая цепким взглядом.

– Хочу, – произношу одними губами, не понимая, что творю, и позволяю ему меня увести. Уже все равно куда. Хочу напиться и забыться.

Глава 9

– С тобой все в порядке? – замечает мое странное состояние громила.

– Все просто ужасно.

– Понятно. Значит, покрепче, – наливает мне что-то в красный стаканчик и подносит к моему рту. – Вот. Пей.

Дрожащими руками принимаю стаканчик и делаю небольшой глоток обжигающе крепкой жидкости и морщусь, вызывая глубокий низкий смех бугая.

– Ты что, не пила никогда? – сразу же понял он. – Так не пойдёт… Давай залпом, – он выхватывает у меня стаканчик и сам начинает вливать в меня содержимое, крепко схватив за талию и прижав к себе.

– Эй-эй-эй! Какого хрена?! – вдруг слышу через странную пелену резко поплывшего от алкоголя сознания раздавшийся рядом некогда самый лучший и прекрасный голос на свете.

И в следующую секунду стакан с брызгами отлетает, как и бугай, которому Майкл зарядил кулаком в физиономию.

– Чё ты творишь?! Совсем крыша поехала, мажор?!

– Отвали от неё, урод! – Майкл схватил меня и привлёк к себе.

– Я не знал, что она с тобой, О'Брайен, – неожиданно ретируется громила перед ним.

А Майкл впивается в меня самым жёстким взглядом так, как никогда прежде не смотрел.

– Что ты тут делаешь?! – цедит сквозь зубы, до боли сжимая меня в тисках своих рук. – Кто тебя сюда провел?!

– А это не твоё дело! – дёргаюсь в сторону, предпринимая жалкую попытку вырваться. – Не трогай меня! Пусти!

– Кажется, все-таки она не с тобой… – ухмыляется бугай, сплюнув кровь. – Тогда пойдём со мной, красотка.

Мне до жути страшно, но я не понимаю, какого черта делаю, и иду к бугаю, предупреждающе посмотрев на пораженного моим поведением Майкла.

С кем угодно лишь бы не с О’Брайеном.

– Я пойду с ним. Оставь меня в покое.

Но не тут-то было.

– Никуда ты не пойдешь! – он хватает за руку и не даёт уйти.

– Отстань от девчонки. Она сказала, пойдет со мной, – наступает бугай.

– А я сказал, она никуда с тобой не пойдет.

И Майкл набрасывается на него, нанося чётко удар за ударом в челюсть этому мамонту.

Я вскрикиваю от жёсткости картины.

Нас обступают люди, и следом друзья Майкла бросаются на людей бугая, и начинается кошмарная потасовка.

Чтоб я ещё хоть раз куда-то пошла…

Вот не сиделось мне в своей золотой клетке.

Я застываю в ужасе от того, как жесток и безжалостен Майкл. От его идеального образа не осталось ничего.

Я настолько в шоке, что не сразу слышу приближающийся звук полицейской сирены.

А вот Майкл, расправившийся с бугаем, который теперь в отрубе, реагирует молниеносно.

– Быстрее! Уходим!

Он хватает меня за руку и тащит к своей «Бугатти».

– Я с тобой никуда не поеду! ЛУЧШЕ В ПОЛИЦИЮ, ЧЕМ С ТОБОЙ!

В голове всплывают его слова о том, как он собирался воспользоваться мной, поспорив на эту самую машину, в которую пытается меня сейчас затащить.

Он с такой яростью и жестокостью бил того мужчину, и я вообще больше не знаю, кто он такой, и не хочу знать.

Свободной рукой сжимаю подвеску на своей шее, которую он подарил, а в следующую секунду срываю и бросаю ему.

Майкл сжимает челюсти до такой степени, что на них начинают ходить желваки, а затем хватает меня на руки и забрасывает себе на плечо.

– Ты что делаешь?! Пусти! Я не поеду…

Не успеваю договорить, как оказываюсь в машине прижата им к сиденью, а его губы внезапно накрывают мои в горячем нежном поцелуе.

Глава 10

Мягкие губы пленят мои, лаская и покусывая. Дыханье становится одним на двоих. Его язык проникает глубже, касаясь жадно моего, и всё мое тело простреливает молнией до искр из глаз.

Почему я его не отталкиваю?

Опьяненная вкусом его губ, не могу устоять и отвечаю на поцелуй, забывая о реальности.

Мы сливаемся в неистовом поцелуе, буквально пожирая друг друга губами до беспамятства, пока не заканчивается кислород, и Майкл хрипло прерывисто шепчет, пристегивая меня ремнем безопасности:

– Полиция здесь, нужно убираться отсюда, – и через мгновение, не теряя ни секунды, оказывается рядом за рулем, ударяя по газам, и мы срываемся с места.

Нас преследуют полицейские сирены, а я вся дрожу оттого, что до сих пор чувствую его губы на своих.

– Зачем?! Зачем ты это сделал?! – чуть не взорвалась от возмущения. – Ты! Ты украл мой первый поцелуй! Вот так просто!

Я мечтала о первом поцелуе с ним в свое восемнадцатилетие. Вот и получила. Но тогда я не знала, какой он на самом деле. Бойтесь своих желаний.

– А ты не сильно-то и возражала, – с самодовольной улыбкой отвечает он, приводя меня в ещё большую ярость.

– Останови немедленно!

– Ага, конечно… Уже торможу, – иронизировал он и прибавил скорости, что аж сердце ушло в пятки, и меня резко вжало в автомобильное сиденье.

Я была слишком обескуражена поцелуем, чтобы отдавать себе отчёт о происходящем, но когда О’Брайен резко газанул, меня запоздало настигла паника. Я до леденящего душу ужаса боялась машин и быстрой езды после автокатастрофы, а Майкл мало того, что выпил и сел за руль, так ведь ещё и гнал, как ненормальный. Я оказалась в своём худшем кошмаре из всех.

– Пожалуйста, хотя бы сбавь скорость, – мой голос ослаб и задрожал от страха, затопившего душу.

Когда я внезапно перестаю орать на него, это не ускользает от внимания Майкла, который замечает мое резко изменившееся состояние и встревожено хмурится, но не упускает возможности саркастично подметить:

– Одри, если ты не заметила, нас преследуют копы, и я не могу остановиться.

Я чувствую, как немеют мои руки, сердечный ритм сбивается, и мне становится трудно дышать.

– Пусть поймают. Только останови.

– Мне плевать на копов, они мне ничего не сделают. А вот мой отец еще как сделает. Если меня поймают, то поверь, его методы воспитания далеко отличаются от методов твоего папочки, принцесса. Так что прости, я вынужден отказать.

У меня выступает холодный пот, охватывает удушье, и я начинаю тяжело глотать воздух.

– Да что с тобой, Купер?! Скажи, что ты просто притворяешься, потому что сейчас самое неподходящее время для панических атак! – Майкл устремляет все свое внимание на меня, не сводя обеспокоенного взгляда.

– Придурок, смотри на дорогу! – дышу через раз и внутренне молюсь, чтобы все это скорее закончилось. – Выпусти меня, а сам вали куда хочешь. Я не сдам тебя. Только выпусти меня, прошу.

– Ты точно уверена, что хочешь, чтобы полиция обнаружила дочку мэра под наркотой после нелегальных гонок?

– Чего? Под какой ещё наркотой?

– Моралес – тот, с кем ты так порывалась уйти, к твоему сведению, брат главы местного наркокартеля, – осуждающе говорит Майкл и добивает меня окончательно следующей информацией. – Он что-то подмешал тебе в стакан. Посмотри на свои зрачки.

Я взглянула в зеркало и обомлела, от того насколько большими они были.

До меня начинает доходить смысл его слов, и накрывать истерика.

– А если бы я пошла с ним… Чтобы со мной было бы…

– Ничего, потому что я бы не позволил этому случится. – твёрдо отрезает Майкл. – Со мной тебе не о чем волноваться.

– Не о чем волноваться?! Да ты издеваешься?! За нами гонятся копы, а я накачена непонятно чем! О, Боже… Нас поймают… Нас посадят… Мне же уже есть восемнадцать… А отец лишится поста… Будет такой скандал…

Глава 11

– Успокойся никто нас не поймает.

– Нам не оторваться, твоя машина слишком заметная. Они будут преследовать нас и в конце концов догонят, а если даже чудом нет, то пробьют твои номера.

– Да, Боже, мой успокойся. Я снял номера, я же не впервой угоняю от копов.

– Не впервой!? О, Боже! Да кто ты такой, черт подери!? И что с тобой не так!?

– Держись крепче!

Майкл резко вылетает с дороги на поле, под звук моих визгов и летит по дикой местности в сторону леса.

О, черт, черт, черт.

Мы разобьемся… мы точно разобьемся…

Но затерявшись в ночном мраке, ему все же удаётся скрыться от преследования. Когда сирены остаются где-то далеко позади, он наконец тормозит в под покровом деревьев у кромки озера, и я тут же пулей вылетаю из спорткара, хлопая с размаху дверью.

– Придурок! Мерзавец! Во что ты меня втянул!? Если бы не ты, ничего бы этого не было!!!

Мчусь в кромешную темноту леса не понимая куда, но далеко уйти не удаётся, потому что его сильные руки намертво хватают меня и не отпускают.

– Далеко собралась!? Ночью в лес, такая себе идея.

– От тебя подальше! Всяко лучше! Пусти!

Но он не отпускает и я начинаю брыкаться и бить его кулаками.

– Если ты не успокоишься, Купер, то я брошу тебя в озеро, чтобы остудить твой пыл! – угрожает он мне.

– Нет, ты не посмешеешь немедленно отпусти меня, мерзавец!

– Где твоё воспитание? Разве так полагается вести себя дочке мэра? Сейчас ты ответишь за свои слова, принцесса!

О’Брайен решительно тащит меня к воде, но я не сдаюсь, продолжая отбиваться и в попытках вырваться, не осознанно трусь об него, задевая его торс своей грудью. От неожиданной остроты ощущений замираем. Оба. Смотрим друг другу в глаза.

Адреналин до сих пор шарашит в венах от полицейской погони.

Сердце разгоняется до предельных скоростей.

Между нами словно высоковольтное напряжение искриться, магнитное притяжение становится непреодолимым, и сдерживаться становится просто невыносимо.

И мы одновременно срываемся, набрасываясь друг на друга в бешеном страстном поцелуе.

Электрический ток, бегущий по нервам запускает и останавливает сердце, от каждого его прикосновения. Я сдаюсь его адскому напору, потерявшись в его жадных поцелуях покрывающих моё лицо губы, шею, в то время, как его руки пленят тело, крепко сжимая и проникая под платье.

Что мы творим?

Но ни одна здравая мысль в моей голове не останавливает меня, ретируясь под неимоверно сильной потребностью в нем. Хочется, как можно ближе и теснее оказаться к нему.

Это было словно затмение и я совсем потеряла голову. Его поцелуи – это запрещённый приём. Ведь он моя слабость. Он моя первая любовь. Я не могу этому сопротивляться.

И в какой-то момент, я сама прижимаюсь к Майклу обнимая за шею и льну всем телом, выдыхая его соблазнительный запах.

– О, черт, Одри, что ты со мной делаешь!?

Грозный рык в губы и он подхватывает меня под бедра, рывком прижимая к грубому стволу дерева своим телом. Все происходит слишком быстро, звук молнии его брюк и следом острая боль. С запозданием понимаю, что Майкл О'Брайен только что лишил меня невинности и выиграл спор, но по какой-то необъяснимой причине я не отталкиваю его, а со срывающимся ответным стоном в его губы прошу о большем.

Глава 12

– Одри… Моя… Одри… – Майкл заполняет меня полностью, присваивая себе, беспорядочно покрывая поцелуями мою кожу, как одержимый.

Мое беззащитное сердце окончательно сдалось ему, не в силах выстоять перед бурей ощущений, которыми он сметал меня наповал, порабощая моё уязвимое тело, предательски отзывающееся на каждое его беспощадно нежное чувственное касание.

Я не думала, что может быть так… Так до безумия невыносимо хорошо чувствовать его в себе. Что вообще я способна испытывать такое. Да ещё и к тому, кого хотела убить несколько минут назад.

Вопреки всему, всем принципам и предубеждениям хочу принадлежать ему, только ему.

– Пожалуйста… – неконтролируемо сорвалось с моих губ, когда он замер во мне, давая привыкнуть.

– Чего ты хочешь, сладкая? – спросил он с нежностью.

– Тебя… – ответила с предыханием, обвивая его поясницу ногами и прижимаясь теснее, давая ему войти до самого предела.

– Повтори еще раз… – его взгляд наполнился безумием.

– Майкл… Тебя… Хочу… Еще…

Майкл старался погружаться в меня медленно, чтобы не причинить боль, но ему с трудом удавалось сдерживаться, и пару раз он срывался на мощные резкие толчки, выбивая из моего горла стоны наслаждения.

– Как же в тебе чертовски хорошо… Ты такая влажная, горячая и тесная. – шептал он, спускаясь поцелуями по моей шее ниже, кусает за плечо, снимая зубами лямку платья, добирается до груди и накидывается на неё, как дикий голодный зверь, целуя и лаская языком, как безумный.

– Моя… Ты моя, Одри… Моя, – не прекращает повторять он, продолжая беспощадно терзать губами и сводить с ума, безостановочно проникая в меня.

Тугой мучительной узел стягивает низ живота, и я больше не могу выдержать этого напряжения и рассыпаюсь на атомы в сумасшедшем наслаждении, дрожа всем телом и сокращаясь вокруг него.

– О, черт… Черт… Детка. Одри… Аа…

Майкл не выдерживает моих сокращений и, не успев выйти, заканчивает прямо в меня, заполняя горячим потоком.

Я не в силах удержаться на ногах, просто обмякаю в его руках, держащих меня на весу.

Майкл получил, что хотел, но почему-то продолжает нежно целовать мои губы и оставаться во мне до последнего, и как только покидает моё тело, мне становится резко холодно и пусто без него.

Он осторожно опустил меня на землю, и мои колени тут же подкосились, не в силах устоять без опоры на него. Я бы рухнула вниз, но Майкл бережно подхватил меня на руки, обволакивая своим теплом, и усадил обратно в свой «Бугатти».

– Если б я знал, что лишь таким способом получится тебя угомонить, то сразу успокоил бы тебя, – изрекает с улыбкой, заводя машину.

Его рука ложится на мое бедро непозволительно высоко, но это кажется невинным прикосновением после того, что только что случилось.

Мое обмякшее тело до сих пор подрагивало от пережитой эйфории, расплавившей меня, как шоколад.

Только что в моей жизни случился армагеддон, а я почему-то спокойно уплывала в сон, позволяя его руке поглаживать моё бедро.

Впервые после аварии я не чувствовала тревоги, находясь в автомобиле, и удивлялась тому, что смогла спокойно и так быстро заснуть в машине О’Брайена.

Сквозь сон понимаю, что мы приехали к моему дому, когда слышу, как Майкл говорит с моим отцом выйдя из машины, но веки кажутся слишком тяжелыми, чтобы я смогла поднять их.

– Что случилось? Где вы были!? – различаю более отчетливо обеспокоенный голос отца.

– Я узнал, что Одри сбежала со своего праздника и поехал её искать. Нашёл прогуливающейся по улице.

Как же он великолепно стелит.

– Она не хотела ехать домой, поэтому я просто покатал её по городу, а затем она заснула.

– Заснула? В машине? – в недоумении спросил отец, тоже, похоже, пораженный этим фактом.

– Да, и если позволите, я бы не будил её и отнес Одри в комнату.

– Спасибо, Майкл. Ты достойный парень. Твой отец должен тобой гордиться.

Судя по звукам, мой отец похлопал его по плечу.

Чувствую, как сильные руки подхватывают меня, а в ноздри закрадывается великолепный запах Майкла, когда моя голова оказывается на его плече.

Он заносит меня в дом, относит в мою комнату на втором этаже и укладывает в кровать, и прежде, чем дверь за ним закрылась, я услышала вновь их голоса.

– Майкл… – окликнул его отец, – Между вами с Одри что-то было?

– Нет, сэр, – отвечает спокойно и твёрдо Майкл, прикрывая дверь в мою комнату.

Но правда в том, что между нами было всё. Безумно, невероятно, до разрыва души.

Просыпаюсь утром в самых растрёпанных чувствах, когда слышу назойливый голос Люсилии, будящий меня:

– Ты ещё долго спать будешь? Твой отец хочет сообщить что-то важное, быстрее спускайся к завтраку.

Вымученно смотрю на часы, на которых ещё и семи нет, а ночка выдалась та ещё.

Воспоминания о событиях прошедшей ночи заставляют резко подорваться на кровати и принять сидя вертикальное положение.

Это был не сон, и моим первым мужчиной стал Майкл О’Брайен, перевернувший мой мир с ног на голову во всех смыслах.

Заливаюсь краской, чувствуя на себе до сих пор его запах, и вдруг отчего-то по-дурацки начинаю улыбаться от внезапно закравшегося в сердце счастья, несмотря на то, что умом прекрасно понимаю, насколько опрометчиво поступила и, зная о споре, позволила ему воспользоваться мной. Но почему тогда не жалею, что мой первый раз был с ним?

Это было так особенно, и даже вопреки сумасшедшим, совершенно не идеальным и не подходящим обстоятельствам, ощущалось самым правильным на свете, словно мы были созданы с ним друг для друга.

Неимоверный трепет распирает душу изнутри, что кажется даже презрительная мина Кэтрин и заносчивая Люсилия, недовольно ожидающие меня единственную за завтраком, не способны испортить этот день.

Но я ошибалась. Моё настроение вдребезги разбивается, потому что, как только я присоединяюсь к ним за столом, отец сообщает:

– У меня для вас просто потрясающие, чудеснейшие новости! Мы спасены, потому что Майкл дал свое согласие на брак с твоей сестрой, Одри.

Глава 13

Я давлюсь тостом, вставшим посреди горла, когда отец обрушил на меня эту, как он выразился, «чудеснюшую новость».

Всё, как отец и планировал. Ему удалось вытащить нашу семью из патовой ситуации. Только вот от его слов мне ничуть не легче, в отличие от Кэтрин, подорвавшейся со стула и от счастья закружившейся по столовой.

– Конечно, это произойдёт не сразу, потребуется время, чтобы Майкл закончил университет. Но затягивать тоже нельзя, ведь после он собирается податься в политику и будет очень занят. – Отец пытается отрезвить и вернуть с небес на землю опьянённую счастьем Кэтрин.

– У меня будет самый лучший муж на свете! – рассыпается в восторге сводная сестра, обнимая моего отца и мачеху.

Боюсь, её ждёт много сюрпризов и не исключено, что измен, учитывая, как он оттягивался с девчонками на вчерашней незаконной гонке. А потом… Потом развлекся со мной.

Горечь, словно кислота, сжигает всё внутри, и я не могу отделаться от этого чувства.

Заставляю себя проглотить и затолкать подальше все эти разрушающие меня по крупице эмоции, чтобы окончательно не развалиться на части.

Почему после того, чему я стала свидетелем вчера на гонках, я вообще удивлена, что О’Брайен опять поступил как подлец?

Я заставила себя вычеркнуть из сердца Майкла и продолжать жить дальше, словно он не нанес колоссальный урон моей душе, и с гордым видом собралась, как обычно, в университет, не позволяя этой ситуации меня сломить.

«Он того не стоит». – Пыталась убедить саму себя, но тщетно.

В первые на парах я не могла сосредоточиться и уловить суть происходящего, потому что чертов О’Брайен не отпускал мои мысли и израненное сердце.

На большом перерыве между парами я не захотела пойти в столовую со всеми, чтобы не столкнуться там с этим подонком.

Иронично, что я поступила сюда специально, чтобы чаще пересекаться с ним, а теперь мне приходится прятаться и избегать его.

Я вышла пообедать на задний двор за столиками на улице, но аппетита не было, поэтому, так и не притронувшись к еде, я просто сидела, смотря в никуда, и варилась в своем адовом коктейле чувств, когда вдруг появился он.

Он – тот, кто ночью лишил меня невинности, а наутро дал согласие жениться на моей сестре.

Все студенты стали перешептываться и сверлить меня взглядом, когда Майкл О’Брайен направился прямо в мою сторону. Когда-то это было самой заветной мечтой, чтобы он обратил на меня внимание и сам подошел, но сейчас я хочу сквозь землю провалиться, чтобы только не видеть его.

Майкл держал на картонной подставке два стаканчика с молочными коктейлями. Моим любимым. Манговым. Словно шел ко мне с явным намерением на перемирие. Но я предполагала, что он хочет просто, чтобы я молчала о случившемся.

– Привет… – улыбается он, как ни в чем не бывало, и, достав из кармана, отдаёт вдруг мне мой телефон, который я оставила на гонке. – Решил сам его забрать, чтобы тебе не пришло в голову заявиться туда снова.

Не реагирую на его сладенькую улыбку, забираю телефон и закидываю молча на плечо сумку, собираясь уходить, но тут он преграждает мне дорогу, приперая обратно к столу, и произносит, примирительно протягивая один из коктейлей:

– Одри, давай поговорим?

– Мм, спасибо. – Принимаю стаканчик с натянутой улыбкой, а затем выливаю ему на голову при всех присутствующих, заключая: – Нам не о чем говорить.

Глава 14

Не понимаю, откуда во мне столько смелости. Я сама на себя не похожа. Но буря эмоций во мне отключает напрочь рассудок и выводит все системы из строя. Мне даже смотреть на него мучительно больно.

– Какого хрена, Купер!? – взрывается Майкл, тоже позабыв о других студентах.

За всю историю никто так не позорил при всех самого Майкла О’Брайана.

– О, БОЖЕ! – наигранно прикрываю рот рукой. – Золотой мальчик ругается плохими словами? Я не ослышалась?

– Я тебя, черт подери, спас вчера! И нажил себе опасного врага, подравшись с Моралесом из-за тебя. И это твоя благодарность!?

– Да если б не ты, ничего бы не было! Так что засунь свое благородство себе сам знаешь куда!

– А с каких это пор паинька стала вдруг огрызаться!? С каких пор ты такая смелая стала? – делает шаг ближе, и мне становится не по себе.

– С тех пор как встретила тебя! Но больше я таких ошибок не совершу!

Отталкиваю его и, пересекая газон, иду к зданию, но он догоняет, резко хватает меня за локоть и разворачивает к себе и совершенно другим тоном, проникающим под кожу, тихо произносит:

– Мне показалось, между нами было что-то особенное.

– Ах, правда? Позволь же узнать, когда именно тебе это показалось: когда засовывал свой язык одной девушке в рот или уже после, перед тем как засунуть его другой? – резко вырываю руку. – Или когда согласился жениться на моей сестре?

– Ты ревнуешь, Купер! – он ухмыляется. – Мы даже не встречаемся, а ты ревнуешь и отчитываешь, как моя жена! Пора вырасти, малышка!

– Да пошёл ты! Удачи в личной жизни! – снова пытаюсь уйти, ведь его присутствие становится невыносимо выдерживать, но он снова хватает меня, уже двумя руками чуть выше локтей, и заставляет посмотреть прямо в глаза.

– Мне не показалось, Купер. Мне никогда не кажется.

– Нет, тебе показалось, как и мне показалось. Так что поздравляю, ты же, кажется, выиграл спор. Воспользовался мной, когда я была под кайфом, и накачали меня тоже из-за тебя!

В его глазах сверкнуло адово пламя, а пальцы до боли впились мне в кожу.

– Не смей так говорить. Все то, что случилось между нами, было не из-за этого, и ты это знаешь. А ещё ты не была под кайфом. Я наврал тебе про запрещённые вещества, чтобы остановить твою паническую атаку, переключив твоё внимание, и не дать тебе выскочить из моей машины на лету, позволив сцапать себя копам. Все остальное про Моралеса – правда, он часто поворачивал подобное с девушками, но с тобой я этого сделать не дал.

– Соврал про наркотики!? А в чем же ещё ты врешь, Майкл? Мне… Отцу… Окружающим… Отпусти и не смей приближаться ко мне, если не хочешь, чтоб твой папочка узнал о твоей двойной жизни!

– Ты меня что, шантажируешь, Купер?

– Именно, и немедленно приведу угрозы в действие, если ты сейчас же меня не отпустишь!

Он злобно улыбнулся и разомкнул руки, выпуская меня из тисков.

– Да пожалуйста, у меня таких как ты… Найду кого потрогать, не волнуйся! Твоя сестра вполне не против…

Я чуть не задымилась от его слов. Горечь снова обожгла горло, и я не смогла ничего ответить, зная, что он услышит, как подрагивает мой голос и поймет, что ему удалось задеть меня. Но зато я осмелилась показать ему средний палец и поспешно скрыться в здании колледжа, слыша за спиной его ругательства под нос.

Весь оставшийся день я не могла найти себе места, потому что мне не давали покоя его слова.

«Я наврал тебе про запрещённые вещества».

«Все то, что случилось между нами, было не из-за этого, и ты это знаешь».