Мир Героев. Корабли идут клином

Глава 1

– Мне одному кажется или наш конунг последнее время несколько охренел? – ни к кому, конкретно не обращаясь вслух спросил я.

Гонец от конунга, который до этого стоял, потупившись после этих моих слов резко вскинул голову. Он последнее время был у нас частым гостем. Не желанным, но частым. Особенно в последние полгода. Не успевали мы вернуться домой после очередного похода во славу конунга так он или нас уже дожидался, или появлялся максимум через пару дней.

– Не гоже так говорить хёвдингу о своем конунге, – подал он свой голос, – решения конунга – закон для хёвдинга.

– Мы свободные люди, и никто даже конунг не может отобрать у нас право свободно высказывать свое недовольство, – ответила на реплику гонца Уна, – я полностью поддерживаю мнение моего мужа, а от себя еще хочу добавить, что я практически не вижу мужа, а сын отца.

– Твой муж сам хотел стать хёвдингом как его отец до этого, а высокая должность – это высокая ответственность, – сказал гонец, – и всем этим он обязан только нашему конунгу.

– У конунга должность выше и ответственности больше. Мой муж свою работу выполняет хорошо, а вот про нашего конунга того же сказать не могу, – съязвила Уна, – такое ощущение, что звание конунга Кнута Железного тяготит. Он постоянно ссорится с жителями подвластных ему земель, хотя должен жить с ними в мире и согласии.

– Кто же виноват, что нашему конунгу достались такие не сговорчивые подданные? – задал риторический вопрос гонец, – они не хотят выполнять запросы конунга.

– Волчий аппетит конунга, – резко отрезала Уна, – ему пора умерить свои амбиции и договориться с другими конунгами о мире. Острова пустеют. Мужчин все меньше. Или конунг хочет править страной мертвецов? Скоро наступит голод и тогда конунга ничего не спасет от людского гнева.

– Черной желчью полны твои слова, женщина, – повысив голос сказал гонец, – хёвдинг, уйми свою женщину!

– Не смей повышать голос в моем доме, – прервал я его, – особенно на мою женщину! Я соблюдаю законы гостеприимства пока ты в моем доме, но помни, что море надежно хранит секреты.

– Ты мне угрожаешь? – вскипел гонец, – мне, посланнику конунга?

– Напоминаю и предупреждаю, – спокойно ответил я, – кстати насколько я знаю ромеи без проблем казнят гонца, принесшего дурные известия. Может нам тоже на время перенять их обычай? Что думаешь?

Гонец побледнел, но сейчас благоразумно оставил все свои слова у себя во рту. Я махнул рукой, отпуская его. Бреки, стоящий за его спиной, взял его своей огромной лапищей за плечо и развернул на выход. Потом он проводил его за порог периодически подталкивая огромным кулачищем в спину.

Я крутил в руках письмо от конунга. Ломать печать и разворачивать свиток не хотелось от слова совсем. Было огромное желание пустить на дно корабль с гонцом, а потом на претензии конунга заявить, что никакого послания я не получал. Правда только в том, что люди конунга не виноваты в его самодурстве. И на место этого гонца конунг найдет кого-то еще. Да и сначала неприятности огребет ярл Ормхильда, как мой непосредственный начальник. Вообще властная иерархия конунгом постоянно нарушается. По идее все свои хотелки он должен спускать на ярла. А уж ярл распределяет их на подчиненных хёвдингов. Хёвдинги спускают на тэнов, те в свою очередь на воинов. Должно работать как-то так. Наш же конунг повадился выдавать мне задания через голову ярла. Насколько я знаю Ормхильде это сильно не нравилось, но сделать она ничего не могла. Только просила оповещать ее о каждой такой блажи конунга.

Я еще несколько мгновений покрутил в руках свиток и так и не решившись открыть его отложил пока в сторону. Первым делом трапеза, а только потом дурные вести. На сытый желудок их как-то проще воспринимать. Я вгрызся в кусок мяса. Жир обильно потек по бороде. Вот прям не хватало мне салфетки заткнутой за ворот рубахи. Я представил себе эту картину и от души рассмеялся.

– Что так развеселило моего мужа? – спросила Уна.

Я ей рассказал, она меня поддержала и рассмеялась своим заливистым смехом, напоминающим звон серебряного колокольчика. В нашу сторону повернулся Альвгейр. Уна поведала ему про салфетку. Он присоединился к нашему хохоту.

– Попроси Бьёргдис, она сошьет тебе салфеток, – вытирая слезящиеся глаза выдал Альвгейр.

– У нее и так забот полон рот, – парировал я.

– Но у нее много помощниц, кто-нибудь, да сможет выполнить заказ хёвдинга, – подколол Альвгейр.

Я в ответ на его реплику запустил в него запеченным клубнем репы. Ну что гормона удовольствия в организм добавили можно посмотреть, что так хочет он нас конунг.

Желание конунга не отличалось оригинальностью. Последние его писем пятнадцать содержали одно и тоже. Конунг Кнут Железный повелевает своему хёвдингу Андбьёрну Белому Медведю навести порядок и покарать мятежников, восставших против законной власти конунга на острове, в поселении, в области – нужное подчеркнуть и соответствующее название подставить. Я нахмурился и мой лоб пробороздила вертикальная черта морщины.

– Опять? – участливо спросила Уна.

Я молча протянул ей письмо. Она моя жена и боевая спутница. Мне от нее скрывать нечего.

– Знаешь дорогой, что на островах, которые признают власть Кнута Железного тебя все чаще величают не Белый Медведь, а мясник? – спросила Уна, просмотрев письмо.

– Догадываюсь, – угрюмо ответил я ей, – и я полностью разделяю мнение тех, кто так про меня думает, но какой у меня есть выбор?

– Выбор есть всегда, – сказала Уна, – конунг Кнут Железный не сразу стал конунгом, он победил прежнего и занял его место.

– Ты намекаешь, что мне стоит пойти его путем? – пристально глядя на жену уточнил я.

– А почему бы и нет? – с вызовом глядя на меня спросила Уна, – по крайней мере под твоим правлением Исэй процветает.

– Ну в последнее время это больше твоя заслуга, а не моя, – попробовал отшутиться я, – может сделаем конунгом тебя?

– Не бывать женщине конунгом, – возразила Уна.

– Это почему еще? – удивился я, – у нас есть перед глазами пример ярла Ормхильды, а от ярла до конунга один шаг.

– Наверное мой муж забыл, но конунг это в первую очередь военный вождь, причем даже не столько вождь, сколько самый умелый воин всего войска, – как младенцу пояснила мне Уна, – и только потом управленец, а ни одна женщина априори не сможет стать самым умелым воином.

– Ну не хочешь, как хочешь, – улыбнулся я жене и вернулся к трапезе.

На дальней стороне пиршественного зала заплакал Ингвар. Нашего первенца мы назвали в честь моего отца. Особенно сильно этому обрадовалась моя мать Сигрид. Она постепенно переложила все основные задачи на плечи Уны, а сама полностью сосредоточилась на воспитании внука.

Уна вскочила со своего места и кинулась на плач ребенка. К своему стыду должен был честно признаться, что я в воспитании сына пока не принимал никакого участия. В свое оправдание могу только сказать, что я и дома то бывал исключительно набегами.

Плач Ингвара затих и Уна вернулась назад. Я насытился и был готов узнать состояние дел на острове.

– Как идут наши дела? – спросил я Уну.

– В общем неплохо, – немного подумав сказала она, – главное, что нам удалось добиться положительной демографии. За последний год благодаря всплеску рождаемости и миграции население острова увеличилось. При этом запасы продовольствия позволяют нам без проблем принять еще человек пятьсот.

– Это просто замечательно, но есть ли нас возможность их обеспечить работой? – уточнил я.

– Да с этим проблем нет вообще ни каких, у нас острая нехватка рабочих рук, – фыркнула Уна, – у нас такое количество инфраструктурных проектов, что люди нужны постоянно. Плюс мы стараемся построить производственные цепочки, чтобы торговать продуктом максимально глубокой переработки.

– Отлично, – порадовался я, – наверное я забью на ближайшие пару недель на письмо конунга, и мы с тобой сделаем объезд острова. Надо своими глазами посмотреть, понять, что, как и куда у нас движется, и наметить дальнейшие шаги.

– Прекрасно муж мой, – согласилась Уна, – верхом или по морю?

– Конечно по морю, – улыбнулся я, – настоящий урманин если есть выбор передвигается исключительно по морю.

– На чем пойдем? – спросила Уна.

– А что с моим кораблем? – удивился я.

– «Орку» после похода Рауд на профилактику забрал, – пояснила Уна, – «Валькирия» сейчас сопровождает караван в Годхавн, «Змей» и «Дреки» несут патрульную службу.

– То есть все боевые корабли сейчас заняты? – я внимательно посмотрел на Уну, – и на чем я должен отправиться в обход своих владений?

– Есть «Тунец», – ответила Уна.

– Это что еще за новость? – спросил я, – Рауд разродился новым кораблем?

– Ну не совсем прям кораблем, – сказала Уна, – скорее уж большой лодкой, мы ее используем в качестве почтового корабля. Маленький, но очень быстрый. Вмещает семь человек команды. Низкая осадка, узкий силуэт. Быстрый, резкий, как ласка.

– А почему тогда «Тунец»? – уточнил я.

– Все просто, ласка сухопутный хищник, – объяснила Уна.

– Ну что ж, тогда завтра с утра и выдвинемся.

Утром мы снова вышли в море. Снова нашей старой командой. Я, Уна, Альвгейр, Бьёрк, Хвидульф, Бреки, Вифрид, Фьёльнир. На удивление нам удалось собраться всем вместе в одном месте в одно время. Последнее время нам не часто удавалось вот так собираться. Дела требовали постоянного внимания. Одного меня на всё не хватало. Особенно старался для этого конунг.

Хоть «Тунец» и был рассчитан на семь человек, но Уна и Бьёрк легко заняли вдвоем скамью рулевого. В четыре руки они вполне качественно справлялись с управлением кораблем. Мы же вшестером уселись на весла. Мощными гребками «Тунец» разогнался значительно быстрее чем наши карви. Он явно был быстрее «Орки» нашего самого резвого корабля. Похоже Рауд достиг новой вершины в кораблестроении. Надо закинуть ему удочку о постройке драккара. А то как-то не солидно хёвдингу без драккара.

Да и усмирение мятежников будет проходить значительно проще, если к причалу их городка подойдет не карви с командой в двадцать человек, а драккар с пятидесятью очень злыми воинами на борту. Пока я механически махал веслом и размышлял о постройке нового корабля «Тунец» проскочил выход из фьорда. Я поднял глаза вверх. Над сигнальной скалой развевался стяг с фигурой белого медведя напоминая всем, кто хозяин этой земли.

Еще год назад были большие сомнения относительно того, что клану белого медведя удастся сохранить главенствующее положение на Исэе. Однако я и мои люди перевернули ситуацию в нашу пользу, и я сделаю все, чтобы так оно дальше и продолжалось.

Бреки и Фьёльнир распустили парус и закрепили его веревками. Свежий бриз наполнил тело паруса. Ткань выгнулась дугой и натянулась. «Тунец» получил новый импульс и прибавил ходу. По ощущениям его скорость раза в два была выше чем у «Орки». Очень хороший кораблик построил Рауд. Надо его как следует отблагодарить по возвращении.

До Кистхуса дошли уже к полудню. Очень быстрый кораблик. На пристани Кистхуса было на удивление пусто. Обычно хоть сколько-то лодок у причалов болталось. Встречать нас вышел не тэн Хакон, а его жена Эйра.

– С возвращением на родную землю, хёвдинг, – поприветствовала она нас.

– Благодарю тебя Эйра, за добрые слова, – ответил я ей выскакивая на причал, – скажи, а почему так пусто на причалах Кистхуса? Где все рыбаки?

– Хёвдинг, наверное, забыл, но сейчас стада китов идут с юга на север, чтобы среди айсбергов и льдин разродиться потомством, – ответила на мои вопросы Эйра, – муж мой, тэн Хакон повел всех мужчин на промысел китов.

– Точно, мужчины Кистхуса лучшие китобои на всём севере, – похвалил я жителей Кистхуса.

– Я обязательно передам твою похвалу моему мужу, когда они вернутся, – склонила голову Эйра, – прошу пройти в пиршественный зал. Мы не ожидали сегодня хёвдинга в гости, но накормить его и его людей с дороги мы вполне в состоянии.

Было у меня конечно желание быстро на пирсе получить ответы на свои вопросы, но традиции, правила и уклады требовали принять приглашение. Жители Кистхуса привязали концы к причальным тумбам и Уна с Бьёрк покинули «Тунца» по сходням. Остальные просто перепрыгнули с корабля на причал.

Эйра взяла Уну и Бьёрк под руки и они, втроем щебеча и хихикая пошли вперед. Нам ничего не оставалось как последовать за ними. Жена тэна Хакона не так давно тоже стала счастливой матерью. Правда тэн Хакон стал отцом девочки. Краем уха я услышал, как Уна и Эйра обсуждали как дети вырастут и поженятся.

Хотелось шмякнуть себя ладонью по лбу и медленно провести вниз. Женщины, как же вас трудно понять. Детям еще совсем ничего, а вы уже о свадьбе мечтаете. Ладно, время у нас темное, с развлечениями туго, пусть потешатся. Кстати как-то читал, что беременные женщины испускают какие-то флюиды, которые повышают вероятность беременности у окружающих. Именно поэтому в женских коллективах часто беременности идут скопом. Интересно, Бьёрк тесто общается и с Уной, и с Эйрой, а беременность её обошла стороной. Это потому что она знахарка и травки специальные пьёт? Что-то меня куда-то не туда понесло. Постель Альвгейра и Бьёрк – это их личное дело. Мне конечно, как тэну хотелось бы чтобы мои люди, плодились и размножались, ибо люди – это наше все, но это их личное дело. Можно было бы замутить материнским капитал, но время не то и обстоятельства не те.

За этими мыслями я не заметил, как мы дошли до пиршественного зала. На правах хёвдинга мне пришлось занять за столом центральное место. Чисто из вежливости я хотел отказаться, но вовремя полученный тычок по ребрам от Уны, заставил меня проглотить почти сорвавшиеся с языка слова.

– Ты хочешь нанести жителям Кистхуса несмываемое даже кровью оскорбление? – зло прошипела она мне в ухо.

– Ни в коем случае, – прошипел ей в ухо я, усаживаясь на место тэна, – просто мне показалось невежливым занимать место хозяина города в его отсутствие.

– Андбьёрн, ты идиот? – чуть громче чем следовало спросила она.

Хорошо, что в этот момент трелли начали разносить угощения и напитки и своим шумом заглушили ее слова.

– Да что не так-то? – непонимающе воззрился я на нее.

– Да всё! Ты хозяин острова и сейчас оказываешь небывалую честь этому городу, делясь своей удачей с их тэном, а заодно и со всем его потомством, – объяснила Уна, – Андбьёрн, ты вообще в общественно-политической обстановке не рулишь? Ты как собрался людьми руководить если в обычаях не разбираешься? Ты справку, когда последний раз справку открывал? Там между прочим про все это русским по белому написано!

– Всё-всё, сознаю свою ошибку, лежачего не бьют, – примирительно развел руками я.

– Я тебя когда-нибудь прибью и любой суд меня оправдает, – выпалила Уна.

– Особенно суд конунга, – съязвил я.

– Кстати о конунге, – поднимая рог с элем, тихо сказала Уна, – всегда ли нужно доводить процесс усмирения мятежников до смертоубийства?

– Вот с этого момента поподробнее, – я тоже поднял рог с элем с ответ на здравицу в свою честь, опрокинул его в себя и допив до конца перевернув поставил на стол, зал одобрительно загудел. Удел вождя быть лучшим во всем, в том числе и в принятии на грудь спиртных напитков. Всегда до дна и никак иначе.

– Договориться не пробовал? Узнать, чем именно конунг не устраивает жителей очередного восставшего острова, какие у них требования, – начала перечислять Уна.

– Миллион долларов, мелкими купюрами и самолет на Багамы, – пошутил я.

– Обычно требования гораздо скромнее – уменьшение податей, снижение численности призываемого ледунга, торговые преференции или наоборот снятие их для внешних торговцев, – не поддержала шутку Уна.

– Хорошо, теперь прежде чем обнажать оружие всегда буду пытаться поговорить, – клятвенно заверил я, прижав левую руку к сердцу, в правой все еще был зажат недопитый рог с элем.

– Ловлю на слове, – прищурилась в мою сторону Уна, а потом одним махом опрокинула в себя полный рог, чем вызвала шквал одобрительных выкриков от жителей Кистхуса.

Я последовал ее примеру, не гоже вождю хоть в чем-то быть хуже своих людей. Пока за столами раздавались очередные здравицы и эль лился рекой я наклонился к Эйре.

– Пока народ веселится, поведай мне о ваших делах, – попросил я.

– Ты гораздо лучший хёвдинг, чем твой отец, Белый Медведь, – немного подумав начала речь Эйра, – для него на первом месте всегда были военные походы ради своей славы и славы конунга. Исэй он всегда рассматривал только как кошелек, из которого можно набрать горсть монет, чтобы обновить оружие, выплатить содержание дружине, закатить пир. А откуда в этом кошельке появляется серебро его мало волновало.

– Ну я тоже последнее время практически не слезаю со скамьи боевого корабля, – попытался я несколько скрасить неприглядный портрет отца, нарисованный Эйрой.

– С этим не поспоришь, как не поспоришь и с тем, что даже это не помешало тебе преобразить остров, – Эйра твердо стояла на своем, – твой отец даже и не думал, как сделать жизнь на острове лучше и спокойнее, а ты смог объединить людей на решение общих проблем. Раньше женщины боялись рожать своим мужьям наследников, а теперь этого нет.

– Я сейчас растаю от твоей похвалы, как масло на горячей сковородке, – попытался я сбить решительный настрой Эйры.

– Сейчас мы достраиваем холодные амбары для хранения большего объема китового мяса и жира, а также расширяем мастерские резчиков по кости, – поведала Эйра последние новости Кистхуса, – кроме этого мы значительно обновили флот наших лодок, расширили места на причалах, построили новые лодочные сараи.

– Излишки есть кому продать? – задал естественный вопрос я.

– Торговцы в очередь за ними стоят, – рассмеялась Эйра, – большая часть расходится по острову, немного отправляем на торг в Годхавн.

– Рад это слышать, – довольно улыбнулся я, – но, если придумаете что-то что потребует участия не только жителей Кистхуса сразу сообщайте в Айсборг.

– Обязательно хёвдинг, так и сделаем, – согласилась Эйра.

Мы еще немного посидели, а потом стали прощаться. Мне очень хотелось к вечеру добраться до Хавестхейма, обнять брата, узнать настроения жителей. Еще недавно ими командовал тэн Хар и сравнений моему брату было в любом случае не избежать. К тому же достаточно долго жители Хавестхейма жили практически изолировано от остального острова. Сейчас им волей-неволей приходилось участвовать в общеостровных делах. Нельзя сказать, что это для них было не прибыльно и надежда на изменение отношений была большая.

Провожать нас на причал пришли все жители города, которые не ушли с тэном на лов китов. Мы обнялись с Эйрой, поблагодарили за гостеприимство жителей, чуть не оглохли от их ответного рева и погрузились на «Тунца». Снова взяли в руки весла и отошли от причала. Погода нам благоволила. Ветер снова наполнил парус, и «Тунец» полетел над волнами на север.

Можно было немного расслабиться. Мы убрали весла в центр корабля. Фьёльнир сменил на руле Уну и Бьёрк. «Тунец», повинуясь его умелой и крепкой руке начал слегка лавировать, приноравливаясь к течению, волнам, порывам ветра. Скорость движения еще возросла. Вот она наглядная разница между умелым кормчим и тем, кто только и может, что держаться за рулевое весло.

На удивление Бреки не пытался принизить способность Фьёльнира по управлению кораблем. Эль и мясо привели его в благодушное состояние. Он пристроился на носу, уперся спиной и вскоре над волнами разнесся богатырский храп. Я достал снасти и решил порыбачить, Хвидульф с Альвгейром принялись играть в тавлеи, Уна и Бьёрк опять принялись о чем-то шептаться, а Вифрид принялся приводить в порядок оружие и доспехи.

Внезапно из-за одной из скал во множестве разбросанных вокруг острова щедрой рукой художников выскочил боевой корабль. Я слегка напрягся. Вообще два наших карви несли постоянную патрульную службу в водах острова, поэтому чужой корабль вряд ли бы смог проскользнуть незамеченным. Тем не менее с первого взгляда распознать с кем нам пришлось столкнуться я не смог.

– Хёвдинг – это «Дреки», – пояснил Фьёльнир, лениво покачивая рулевым веслом.

– Почему же я сразу его не узнал? – вслух поинтересовался я.

– Над ним немного поработал Рауд, – пояснил Фьёльнир, – а Бьёргдис сшила новый парус.

Объяснения Фьёльнира меня успокоили. Он приказал чуть подобрать парус, чтобы снизить скорость и «Дреки» мог нас нагнать. Благодаря этому маневру два корабля через некоторое время поравнялись. В этот раз стюриманом на «Дреки» шел Харальд.

– Хёвдинг, ты вернулся? – донесся его голос с борта корабля.

– Как видишь, – откликнулся я.

– Море спокойно, – доложил Харальд обстановку.

– Тэн Хакон отправился на китовую охоту, – прокричал я, – стоит сходить посмотреть, чтобы все у них прошло нормально.

– Обязательно вождь, прямо сейчас и отправимся, – ответил Харальд.

– А потом сразу возвращайтесь в Айсборг, – дал я следующее распоряжение, – конунг снова прислал послание. Ты мне будешь нужен.

– Все сделаем, Белый Медведь, – покричал Харальд и «Дреки» стал отворачивать от «Тунца».

Фьёльнир снова приказал полностью расправить парус. «Тунец» тут же отреагировал как резвый скакун. Нос задрался, белые буруны от киля разошлись широкими рукавами. Мою душу наполнил щенячий восторг. Как же мне не хватает ощущения скорости.

На боевом корабле, идущем разбираться с очередными мятежниками обычно идет двойная команда, поэтому скорость движения значительно меньше обычного. А мне хочется ощущения скорости и «Тунец» смог это ощущение подарить. Замечательный кораблик. Надо будет почаще так выходить в море.

Я улегся на скамью и прикрыл глаза. Размеренный шепот волн действовал успокаивающе и убаюкивающе. Я провалился в дрему.

Глава 2

-Медвежонок, вставай, – раздавшийся над ухом голос Уны, вырвал меня из царства Морфея.

Кстати, надо воспользоваться волшебным пенделем от жены и таки заглянуть в справку, а то в некоторых вопросах я действительно ни в зуб ногой. Вот даже не знаю кто в местном пантеоне отвечает за сновидения. Так-то для военного вождя это и не самая важная информация, но если подумать, то про это точно знает каждый ребенок на севере.

И в итоге у людей вполне могут возникнуть вопросы. А потом мы получим ситуацию как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Вот возьмет какой-нибудь дренг сложит два и два и заявит: «Хёвдинг не настоящий!». И что дальше делать? Вот чтобы до этого не доводить надо повышать уровень погружения и культуру, традиции и обычаи, а не дрыхнуть. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове. Я открыл глаза и сел.

Взгляд на берег вызвал в голове удовольствие от узнавания. Мы тут проходили, когда шли войной на тэна Хара. Скоро уже покажутся предместья Хавестхейма. Я зачерпнул забортной воды и обрызгал лицо. Негоже хёвдингу представать перед народом с опухшим лицом. И так я сейчас нарушаю кучу местных обычаев.

По-хорошему мне стоило явиться в Хавестхейм во главе дружины под рев труб и грохот барабанов, чтобы польстить самолюбию местной знати. Но собирать сейчас дружину, которую только что распустил после похода, тащиться через весть остров не хотелось от слова совсем. Так что местные бонзы всего на всего получат еще один повод для пересудов. Одним больше, одним меньше.

Фьёльнир скомандовал, и мы спустили парус. Он снова передал бразды управления «Тунцом» в нежные, но сильные руки Уны и Бьёрк. Мы взялись за весла. Скорость значительно упала, но как же это здорово ощущать, как команда в едином порыве работает над общей целью. Весла дружно вгрызались в кожу моря и толкали «Тунца» вперед. В мышцах быстрее побежала кровь, все тело наполнилось энергией. Нет ничего лучше для гармоничного развития всего тела, чем гребля.

Что мне больше всего еще нравилось в гребле, так это полное отсутствие мыслей в голове пока ты гребешь. Очень полезное иногда состояние. Особенно в моем случае. В голове столько всего надо держать, о стольком помнить. Как же не хватает гаджетов из нашего времени. Но какой смысл убиваться по тому чего нет. Надо просто завести секретаря-референта, чтобы все светлые мысли посещающие мою голову записывал и потом вовремя напоминал.

«Тунец» обогнул очередную скалу и по возгласам Уны и Бьёрк я понял, что мы приблизились к цели нашего путешествия. Я посмотрел через плечо и точно. Хавестхейм во всей красе.

Еще некоторое время назад он по праву считался самым укрепленным поселением на острове. Мы сильно намучались со штурмом и, если бы не военная хитрость могли простоять под стенами долго и безрезультатно. Особенно если учитывать спешащих на помощь Хару воинов конунга.

Именно поэтому сейчас конунг гоняет меня и в хвост, и в гриву. Никак не может забыть полученный под стенами щелчок по носу. Ну вот, а говорил, что пока гребешь в голове пусто. Получается соврал. На сигнальной скале загорелся костер. Сторожа не зря едят свой хлеб. Торбьёрн помнит о нападении на Айсборг, когда, сторожа проспали появление морских рейдеров, поэтому в Хавестхейме к несению сторожевой службы проявляет повышенное внимание.

Пока мы подходили к причалу на берегу успела выстроиться делегация по встрече. Шеренга воинов, реющие над ней стяги клана Морского змея и стяг клана Белого медведя, знатные люди города. Не хватает только цыган, которые исполнят знаменитую песню: «К нам приехал, к нам приехал Андбьёрн Ингварыч, дарагой!». И дальше припев: «Пей до дна, пей до дна, пей до дна». Что-то меня куда-то не туда понесло. Надо отдыхать.

Бреки бросил конец. Его приняли на причале и принайтовали «Тунца». Тут же второй конец с кормы бросил Вифрид. «Тунец» замер у причала. Я по праву старшего первым вышел на причал. Брат уже поджидал меня. Мы обнялись. За последний год он сильно изменился. Не столько вырос, сколько возмужал. С моей стороны было несколько опрометчиво отправлять его практически одного в еще недавно враждебный город, но он справился.

Знать Хавестхейма поначалу отнеслась к нему насторожено, но Торбьёрн сумел так обставить дело, что через год они были готовы его на руках носить. Тэн Хар сделал очень много для развития города, но все финансовые потоки он замыкал на себя. Торбьёрн поступил умнее. Крохи с барского стола сменил полноводный финансовый ручей. Этого оказалось достаточно, чтобы из «презренного узурпатора» он превратился в «нашего любимого тэна».

Насколько я знаю последние слухи сейчас шла отчаянная грызня за право породниться с кланом Белого медведя. Сейчас осталось только три претендентки на сердце молодого тэна. В том числе и поэтому я предпринял этот вояж вокруг острова. Надо же своими глазами посмотреть на красавиц. Да и на родителей тоже. А то попадутся будущие родственники с запятнанной репутацией, а это бросит тень на хёвдинга. Вот этого допустить никак нельзя.

С причала мы дружной толпой отправились в пиршественный зал. Что-то последнее время у меня всего два места притяжения – причал и кабак. А кому сейчас легко. Назвался хёвдингом – отрабатывай. Радует только одно, при всей полноте погружения, включающей в том числе и похмелье на здоровье это не отражается. Цирроз печени разработчики в «Мир Героев» пока не завезли. Хотя от них можно любой гадости ожидать.

Меня снова усадили во главе стола. Торбьёрн уселся справа, Уна слева. По стороне Уны усадили моих людей, потом усадили местных. Со стороны Торбьёрна расселась местная знать по одному ведомому только им порядку.

За столом кроме Уны и Бьёрк женщин больше не было. Придется смотр невест устроить завтра. А жаль хотелось совместить полезное с приятным. Придется сегодня целиком и полностью предаться греху чревоугодия. Хотя вера в Спасителя север пока миновала, это ромеи там у себя в Царьграде и окрестностях мучаются. А у нас вождь должен во всем быть лучшим. В том числе и в питье, и в поглощении пищи.

Что бросилось в глаза, так это порядок произнесения здравиц. Если на пиру в Кистхусе здравицы звучали хаотично, то в Хавестхейме сразу определился четкий порядок. Здравицы произносились в порядке удаления от Торбьёрна. Кажется, местная знать тут порядок блюдет пуще всего. Надо запомнить кто за кем сидит. Я наклонился к Уне и попросил меня подстраховать. Вдруг память меня подведет, и я порядок перепутаю, а для местных это будет хуже, чем красная тряпка для быка. Иерархию они выстраивали долго и тщательно и вроде все у них устаканилось. Так надо как-то умудриться пить поменьше, а то вон даже сравнения алкогольные.

Пир шел своим чередом, поднимались кружки и рога с пенным напитком, с деревянных блюд постепенно исчезали яства и снедь. Разговоры перестали крутиться вокруг моей скромной персоны, жители Хавестхейма переключились на свои насущные проблемы. Стало возможно спокойно поговорить и нам.

– Ну рассказывай брат, кто это тут тебя охомутать собрался? – слегка толкнул я в бок Торбьерна, на что он покраснел как девица на смотринах.

Хорошо, что часть факелов в пиршественном зале уже погасла и это не было видно большинству окружающих, да и остальные скорее бы это списали на воздействие хмельных напитков, чем на что-то иное.

– Да что тут рассказывать, – пожал плечами брат, – вот три самых богатых местных семьи и обхаживают меня на предмет породниться.

– А сам ты на кого-то смотришь влюбленными глазами? – серьезно посмотрел я на него.

– А ты думаешь мне есть когда? – тяжело вздохнул Торбьерн, – доля тэна тяжела.

– Ты так говоришь, будто хочешь сбросить с себя это ярмо, – сказал я.

– Если честно, то я все чаще вспоминаю беззаботное житье в отчем доме, когда все мои заботы сводились к тому чтобы не скучать, – брат взял кружку с элем и сделал большой глоток, – я писал песни, складывал висы, резал по дереву и кости, помогал Рауду и Ярнсмиду.

Он тяжело вздохнул и продолжил.

– А сейчас все мои мыли только о том, как сделать так, чтобы мои решения никого не обидели. Это вот сейчас на пиру они все дружно славят меня и тебя, а стоит тебе уехать и все пойдет по-старому. Прежде чем удается до чего-то договориться по семь потов сходит. И каждый норовит высказать свое не удовольствие, если его сосед поимеет хоть на каплю больше выгоды.

– Даже и не знаю, чем облегчить тебе жизнь, – я последовал его примеру и тоже приложился к кружке.

– Да ничем, – он снова тяжело вздохнул, – знаешь, я очень сильно завидовал тебе. Ведь ты старший брат и тебе доставались все плюшки. А теперь я полностью понимаю, что кроме этих плюшек, тебе доставались и все шишки. Мне как младшему многое сходило с рук. Я ведь был любимчиком у матери и на многие мои шалости смотрели сквозь пальцы. Прости меня, брат. За все прости.

– Хорошо, ты высказался, а теперь просто снова стань тэном, – я похлопал его по плечу, – я думаю тебе стоит потихоньку набирать свой хирд из людей, которые никак не будут связаны с Хавестхеймом. По крайней мере первое время. Потом они все равно будут находить себе женщин из местных, заводить семьи, но все равно своим положение они будут обязаны только тебе. Тогда у тебя появится в руках инструмент для продавливания своих решений, даже если они будут кого-то не устраивать.

– Я услышал тебя брат, так и стоит поступить, – он кивнул и поднял свою кружку, мы стукнулись и вместе выпили.

– Этот вопрос решили, а что с невестами? – я допил эль и стер с бороды пенные хлопья.

– Думаю, что я пока еще по увиливаю от прямого ответа всем трем семьям, – он снова тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, – вот тебе с Уной повезло, вы долгое время путешествовали вместе, прошли через разные приключения и трудности, поняли, что друг без друга жить не можете и только потом поженились.

– А кто тебе мешает поступить также? – я тоже откинулся на спинку стула, так наш разговор еще труднее было услышать, – в твоих владениях много отдаленных ферм, возьми с собой одну из претенденток, небольшое сопровождение и посмотришь на нее в отрыве от родных. Как она себя ведет, какой у нее характер, поговори с ней на разные темы, потом тоже самое провернешь со второй и с третьей, а потом уже сможешь сделать свои выводы.

– Хорошая идея брат, так и поступлю, – на лице Торбьерна снова заиграла улыбка.

Посидев еще немного мы потихоньку свалили на боковую. Утром я собрал все заинтересованные в свадьбе семьи вместе с потенциальными невестами.

Все девушки были по северному красивы. Светловолосы, высоки, крепки. Грудь высокая, бедра широкие. С точки зрения потенциального продолжения рода годились все. Первично я одобрил всех, а там пусть уж брат сам выкручивается. Вариант познакомиться поближе я ему предложил.

Девушек с маменьками и треллями отпустили. Остались только отцы семейств. Тут уж разговор пошел о чисто мужских делах. Обсудили развитие города, поговорили о транспортных потоках, движении товаров, податях и сборах. Местные со слезами на глазах упрашивали снизить бремя налогов. Ага, так и поверил, что они скоро по миру пойдут, вон животы какие отъели. Надо смотр войск что ли устроить? Или учения провести. Точно вот вернусь с похода и проведем, пусть жирок растрясут.

К обеду закончили со всеми вопросами и отправились на пристань. Погрузились на корабль и отчалили. Остался последний пункт нашего вояжа – Даггрирок. Тэн Снорри что-то последнее время стал совсем плох. Как бы не отправился в чертоги Хель. Возможно стоит и его взять в поход, чтобы как мужчине и воину дать возможность умереть с оружием в руках и попасть после смерти в чертоги Отца битв.

Путь наш теперь лежал на юг, а ветра в это время года дули на север. Плыть в Хавестхейм было легко и приятно, а теперь похоже всю дорогу придется сидеть на веслах. В отличии от яхт с косым парусным вооружением корабли северян строились с прямоугольными парусами и идти против ветра не могли. До хождения галсами морская мысль этого мира еще не доросла.

Раз роль кормчего снова резко упала на рулевое весло снова усадили Уну и Бьёрк. Мы взялись за весла и работа началась. «Тунец» благодаря низкой осадке и мягкому килю из ясеня стелился над волнами, а не зарывался в них. Редкие брызги долетали на палубу и то только потому, что наши девушки не всегда могли уловить нюансы перемены ветра.

Эту сторону Исэя я с моря еще не видел, поэтому вращая весло жадно рассматривал берег, стараясь запомнить, как можно больше деталей. Прибрежная полоса, как и с восточной стороны острова была усыпана острыми скалами. Спасибо разработчикам за такую первую линию обороны от морских набегов. Только во фьордах на берегу которых располагались основные города острова было свободно от рифов и скал. Так что налетчикам не оставалось ничего иного как атаковать города только в лоб. Наученные горьким опытом нападения на Айсборг сторожа на сигнальных скалах несли свою вахту в оба глаза. Плюс патрулирование вокруг острова боевых кораблей отвадили значительную часть желающих поживиться народным добром.

Это в том числе привело к тому, что и на острове стало гораздо меньше разбойников. Многих выловили мы, еще многие попались патрулям. Их численность немного подросла после битвы за Хавестхейм, когда воины тэна Хара разбежались по окрестным лесам в попытке спасти свои жизни. Я потом объявил амнистию и многие вернулись к мирной жизни, а часть снова влилась в вооруженные силы города. Не могу сказать, что был сильно доволен таким исходом, но обычно простые воины только выполняют приказы командиров и поэтому срывать на них злость на тэна Хара не правильно. К тому же профессиональные военные на дороге не валяются. Чего к сожалению мой отец не хотел понимать.

Если верить всему, что мне про него рассказывали самые разные люди, то получается, что редко, когда процент потерь после походов у него был меньше сорока. А это значит, что ему практически каждый раз приходилось дружину обновлять чуть ли не на половину. В результате боеспособность хирда всегда была на уровне чуть выше среднего. Я удивляюсь как ему с таким подходом удалось достигнуть такой славы. Хотя все в один голос превозносили именно его как великого воина.

В конце двадцатого века в сборной Либерии по футболу играл Джорж Веа, кажется он даже получал Золотой мяч, хотя могу ошибаться. Так вот прозвище этой сборной «Одинокая звезда». Во времена Джорджа оно обрело второй смысл. Кажется, мой отец был такой вот одинокой звездой. Что еще раз подтверждает известную истину: «Великий игрок не всегда великий тренер».

Вот сглазил. Гребля очищает мозги, освобождает от мыслей, ага как бы не так. Руки гребут, а мысли в черепной коробке так и носятся. При этом ладно бы о чем-то нужном и полезном, так нет же как говорится всякая фигня.

Ветер стихать и не думал, волны также не уменьшались. Хорошо, что в игру не добавили морскую болезнь. А то при такой болтанке не мудрено занять все вакантные места вдоль бортов. Очень надеюсь, что мысли игроков, провалившихся в игру на совсем нигде не фиксируются, а то с них станется добавить еще кучу всяких гадостей из реальной жизни. Вот этого бы совсем не хотелось. Меня и существующий уровень реализма более чем устраивает.

В прошлой жизни, когда я еще учился в школе страна, в которой я родился приказала долго жить и набор развлечений для подростков кардинально изменился. Помню появилась телепередача «Стартинейджер», мои одноклассницы приняли участие в региональном варианте этой игры. Так вот оттуда они принесли в школу считалочку-частушку: «Если едешь на Кавказ, Солнце светит в правый глаз, если едешь ты в Европу, Солнце светит … тоже в глаз». Вспомнилась мне эта частушка, потому, что Солнце постепенно переползло из-за спины и теперь светило почти в правый глаз. Вскоре оно должно было зацепить вершину главной горы острова и тогда мы будем плыть некоторое время в тени. Это хорошо, а то даже при нашей прохладной погоде я уже сильно вспотел. Значит тэну Снорри придется нам кроме пира еще и баньку организовывать.

К Даггрироку мы подошли уже в сгущающихся сумерках. Но причал был ярко освещен факелами, которые держала свита тэна Снорри. А тэн действительно сильно сдал. Он стоял на причале опираясь на руку старшего сына Олафа. Как мне шепнула на ухо Уна прозвище у него было Толстый. Ну что же народ не обманешь и если ты толстый, то так тебя и звать будут, как бы ты себя не проявил на других поприщах.

Надо к нему будет сегодня присмотреться, он как никак наследник тэна. Если я правильно помню, то в Даггрироке в отличии от Айсборга к выборам тэна относились проще. И Олаф Толстый является первым и практически единственным кандидатом на эту должность. Как говорили в известном фильме: «Вам оказано высокое доверие». Ну а мне к сожалению, приходится работать с имеющимся материалом.

И снова пир. Снова самое почетное место во главе стола, снова здравицы в мою честь, в честь тэна, за благополучие моей семьи, за здоровье моего сына, за Олафа Толстого, за благополучие Айсборга, за процветание Даггрирока. Вскоре рука бойцов колоть устала, если процитировать Лермонтова, в том смысле, что поднимать рог я замучался. Пир перешел в состояние, когда наличие вождей уже не было столь необходимым и мы смогли покинуть «Зал Оленя».

С нашего последнего визита, когда он представлял собой жалкое зрелище, из-за посещающего его чудовища тэн Снорри значительно его преобразил. Я даже несколько позавидовал великолепию его убранства. «Зал воинов» в Айсборге выглядел гораздо беднее. Хотя нельзя сказать, что это как-то влияло на общее впечатление. В пиршественном зале моего города основными украшениями было оружие, добытое нами в наших походах и приключениях. «Зал Оленя» блистал драгоценными металлами и дорогими тканями. Даже вместо лавок для простых дружинников тут были стулья с резными спинками. Кричащее богатство. Зная крутой нрав северян эти стулья приходится менять довольно часто.

Ну что ж каждый получает авторитет доступным ему путем. Мне как хёвдингу пристало кичиться своими военными победами, а тэн Снорри зарабатывал его пуская пыль в глаза своим богатством. Если бы отец больше заботился о процветании острова, может мне тоже достаточно было зарабатывать авторитет богатством. Хотя кого я обманываю. Не жили богато, нечего и начинать.

Баня у тэна Снорри оказалась выше всяких похвал. Несколько огромных бочек с горячей водой, несколько с холодной, бочонки с мыльным раствором, мочалки. Никогда не являлся в прошлой жизни любителем бани, но вот сейчас почему-то прям захотелось веничком березовым похлестать по бокам себя, да и женушку тоже слегка. Она то уж точно никогда в русской бане не парилась.

Отмок я знатно. Уна остервенело шкрябала меня мочалкой и мылила мыльным раствором. То, что северяне в жизни были не мытыми дикарями на самом деле ошибочным стереотип, как и многие другие. Реальные скандинавы уважали баню, любили одеваться в качественную и красивую одежду, делали себе модные прически и пользовались косметикой, при чем как женщины, так и мужчины.

Я до последнего пункта доходить не собирался, хотя модную завивку бороды Уна меня уговорила сделать. Теперь я щеголял с косой на голове и тремя косами на бороде. Хорошо, хоть банты и ленты она мне повязывать не стала, ограничилась только серебряными колечками.

Возможно для моей светлой бороды больше бы подошли золотые кольца, да и статус хёвдинга они бы лучше подчеркнули, но и с серебряными смотрелось все более чем органично. Куда катится моя картина мира. Вот уже как девушка любуюсь на себя в отполированное серебряное зеркало. Но куда деваться: «назвался груздем – полезай в кузов».

Облачился в приготовленные Уной одежды. Красная рубаха с вышивкой, синие штаны с желтыми узорами из шнура, черные кожаные сапоги с белой меховой опушкой, белый же полушубок с черной опушкой.

Как сказал в одном мультфильме домовенок Кузя: «Вылитый жених». Хотя мне женихаться уже поздно. Уна мне за такие мысли оторвет все под корень и там больше ничего не вырастет.

Я поправил на шее серебряную гривну, подарок конунга. Еще одно зримое напоминание кому я обязан своим положением. Не скажу, что сильно против после этого, но последнее время напрягает. Хотя что уж греха таить, поручения конунга позволили мне, да и всей моей команде, как следует прокачать умения. Ну а полученный в сражениях опыт даже поднять пару уровней опыта.

Ну что, чтобы вымытость зазря не пропала надо ее выгулять. Взял Уну под руку, и мы пошли осматривать Даггрирок. В прошлый раз все как-то скомкано получилось. Приехали, Гренделя победили, поехали дальше. Насколько я помню, то в легенде о Беовульфе победой над Гненделем дело не ограничилось. Как-то я не верю, что разработчики так на полдороге это дело бросят. На причале мы обнаружили тэна Снорри.

– Что тэн тоже пир наскучил? – попытался пошутить я.

– Возьми меня в поход хёвдинг, – после долгого молчания, во время которого я уже собрался уточнить услышал ли он меня, – я хочу умереть как воин.

Я красноречиво посмотрел на Уну, мол вот видишь, я бы и рад решать дело переговорами, но против традиций я бессилен. Она в ответ так же красноречиво показала мне кулак.

– Я буду рад видеть тебя тэн на борту моего корабля, – ответил я тэну Снорри, – и просьбу твою я готов выполнить прямо сейчас. Сразу по возвращении мы отправляемся в поход на остров Грёнэй. Я бы хотел решить всё миром, но мои желания не всегда разделяют мятежники.

– Благодарю тебя хёвдинг, – радостно ответил Снорри, – мне не терпится снова вступить на палубу боевого корабля и полной грудью вздохнуть пьянящий запах моря.

– Тогда нам стоит отправиться на ночлег, чтобы завтра пораньше выйти в море, – я повернулся обратно к городским строениям.

– Ты прав мой мальчик, – согласился тэн, по-старому обратившись ко мне.

Мы вместе сошли с причала и отправились обратно в город.

Глава 3

Не успело Солнце вынырнуть из-за края моря как мы отчалили от причала Даггрирока. Теперь в нашей команде стало на одного члена больше. На носовой скамье, кутаясь в плащ сидел тэн Снорри. Стоило ему взойти на борт он как король Рохана Теоден резко преобразился. Куда-то ушла тряскость рук и ног, спина распрямилась, взгляд стал твердым. Такими темпами он вскоре отберет у кого-нибудь весло и примется грести наравне с молодыми воинами.

Как разработчикам это удалось непонятно. Я всеми мышцами чувствовал, что мне нравится грести, что я готов грести отсюда и до обеда не переставая. Ноги упирались в нижний поперечный брус, распирающий борта кораблика. Спина равномерно колебалась в вертикальной плоскости. Её движение передавалось на руки, которые крепко держали весло. Руки тоже сгибались в локтях, передавая на весло дополнительное усилие. Вот поэтому все северяне такие гармонично развитые. Если постоянно перемещаться на веслах, то хочешь не хочешь станешь горой мышц. А пешие прогулки способствуют гармоничному развитию нижней половины туловища.

Ветер продолжил дуть нам в лицо, также поднимая волну. Дул он к сожалению, не равномерно, а порывами, поэтому и волны были разного размера. «Тунец» то взбирался на длинную волну, то прыгал по коротким. Тэн Снорри волшебным образом преобразился. В один прекрасный момент он крякнул, поднялся с носовой скамьи и решительно прошел на корму. Он приказал нашим девушкам переместиться на нос, а сам взялся за рулевое весло.

Движения «Тунца» ощутимо изменились. Если раньше он несколько бестолково метался по волнам, периодически получая от них по щекам, то теперь он, ведомый умелой рукой, целенаправленно начал скользить по волнам, уклоняясь от ударов стихии. Как говорили в моей прошлой жизни: «Мастерство не пропьешь».

Вифрид затянул ритмичную песню, остальные подхватили. Я в меру сил старался подпевать. Песня напоминала известную дорожную песню американских ковбоев про стоящие на столе сто бутылок виски. Каждый куплет в конце одна бутылка падала и на столе оставалось на одну меньше. В этой песне пелось про девушку, которая отправила в поход жениха. Поход затянулся и приезжающие на остров путешественники рассказывали ей на каком очередном острове сражался ее суженый.

Кажется, с помощью этой песни разучивали географию северных островов. Я стал прислушиваться более внимательно. Мне как хёвдингу географию знать было жизненно необходимо, а то конунг призовет в поход, а куда плыть надо я и не знаю. Кроме названий островов в песне упоминались и названия поселений на этих островах, а также особенности их жителей и местные достопримечательности. Чем-то это мне напомнило шведскую сказку «Путешествие Нильса с дикими гусями» Астрид Линдгрен. Подход тот же. И могу сказать, что для запоминания более простой чем чтение книг.

Над волнами неслась песня, за ней несся корабль, на котором неслись мы. Ну а чего я хотел. Пение самый простой и качественный способ развеять неминуемую скуку от однообразия морского похода. Во все времена моряки пели песни. Значит и мы будем.

Географическая песня закончилась часа через полтора. Островов на севере много. Бедный парень обошел все из них. Не менее бедная девушка все это время его ждала. И что самое важное – дождалась. Таким образом в песне показывалось, что северные девушки самые верные. Уходящие в дальний поход парни могли быть уверены, что по возвращении они вернутся в объятия любимой. Им проще было покидать отчий дом в поисках богатства и славы. И поэтому корабли северян с пугающей остальные народы частотой появлялись у их берегов.

К концу песни голос Вифрида стал явно отдавать хрипотцой, поэтому следующую песню затянул уже Хвидульф. Это тоже была своего рода географическая песня. Только в ней описывались дальние страны, и даже не столько они, сколько качества девушек из этих стран. В припеве же утверждалось, что какие бы ни были страстные, красивые или умелые заграничные девушки, но северные девушки все равно лучше. Я покосился через плечо на Уну с Бьёрк. На удивление они с упоением подпевали Хвидульфу и остальным, особенно стараясь на припевах.

Я успокоился. И решил, что сейчас самое время погрузиться в изучение справки. Уна права, я слишком зациклился на военной стороне жизни хёвдинга, пусть и не по своей воле. Я принялся как губка впитывать в себя информацию. Заодно выяснил, что отдельно за сон у северян никто из богов не отвечал. За все в ответе была Нотт, дочь ётуна Нёрви, по совместительству являющаяся бабушкой Тора, он же в народной традиции «Отец героев». Самый почитаемый бог у воинов. Каждый воин, и я в том числе, носил на шее амулет со стилизованным молотом Тора.

Неожиданно перед глазами всплыло уведомление «Сила +1, Выносливость +1». Неожиданно. Система как-то неохотно делилась такими подарками. На моей памяти мне только повышение Интеллекта перепало, за исследование древних руин. Так что в преддверии очередного похода это было ой как вовремя. Сила повысилась до десятки. Система подсказала, что это верхний предел развития. Вот интересно это бонусное очко просто сэкономило мне очки характеристик или благодаря этому я смогу повысить параметр «Сила» выше предела развития. Пока про это можно только гадать. Чтобы проверить это мне нужно поднять теперь целых три уровня. Когда я еще до этого доберусь одному Одину известно.

Тэн Снорри скомандовал перерыв для принятия пищи. Мы налегли на весла, а он на рулевое весло. По широкой дуге «Тунец» стал приближаться к берегу. Я с опаской покосился на торчащие из воды острые зубья скал. Сложность маневру добавляли волны, которые теперь оказались за бортом корабля и стали его резко кидать из стороны в сторону.

Снорри справился. «Тунец», перевалившись на гребне волны практически перетек торчащий зуб и оказался по другую от них сторону. Инерции движения хватило, чтобы корабль неспешно подошел к берегу и ткнулся носом в мелкую гальку. Мы выскочили из него. Схватили канаты, сброшенные девушками и вытянули «Тунца» подальше на берег.

Полоса прибоя в этом месте была достаточно широкая и видно было далеко во все стороны. На берегу дров видно не было, поэтому Бреки взял свой топор и отправился в лес. Альвгейр отправился с ним. Вдруг удастся подстрелить кого на обед. Хвидульф потянулся за ними, прихватив с собой котел. Следом рванул Вифрид с мехами для воды. Возле корабля остались я, Уна, Бьёрк, тэн Снорри и Фьёльнир. Фьёльнир отошел в сторону к лежащему в стороне небольшому обломку скалы. Наклонился, поднял его и перенес к месту нашей стоянки. Тэн Снорри сбросил плащ и укрыл им камень. Получился походный стул. Фьёльнир отправился за следующим камнем, я последовал его примеру.

К тому моменту, когда вернулся Бреки с дровами мы уже перетащили по камню для каждого. Уна и Бьёрк застелили их меховыми плащами, разгребли в гальке ямку для будущего костра и установили поддержки под котел. Бреки вывалил кучу дров. Девушки рассортировали их по степени сухости и размерам. Самые большие куски дерева положили по краям. В центр поменьше, над ними домиком палочки, в домик прутики. Уна поводила руками и над прутиками заиграли язычки огня.

Вернулись Хвидульф и Вифрид, принесли воды. Девушки повесили котел над костром. Вифрид принялся кашеварить. Его навык кулинарии был значительно выше моего, поэтому я просто наслаждался отдыхом. Ко мне подсела Уна и забралась под плащ, прижавшись ко мне. Я приобнял ее. Как редка в последнее время нам выпадали такие минуты, когда можно просто посидеть рядышком ни о чем не думая.

Вифрид порадовал нас кашей с мясом. Еще нам досталось по куску жареной рыбы и по половинке хрустящей репы. Как говорили в свое время на военной кафедре: «Вся жизнь борьба, до обеда с голодом, после обеда со сном». Спать нам было некогда. Вифрид залил костер. Мы уперлись плечами в борта корабля. Киль его проскрипел по гальке и с легким шорохом «Тунец» сполз обратно в свою стихию. Мы забросили на борт вещи и по веслу перебрались на борт.

Теперь нас ждало новое испытание. Нужно было перескочить зубы обратно. За рулевое весло уселся Фьёльнир и приказал поднять парус. Он развернул «Тунца» по ветру. Мы как могли помогали кораблю работая веслами. Фьёльнир сначала повел корабль обратно на север. Ветер наполнил парус. «Тунец» птицей полетел вперед. Фьёльнир внимательно осматривал цепь зубов и примерялся к порывам ветра. Наконец все что нужно совпало, и он резко повернул рулевое весло вправо. «Тунец» мгновенно среагировал и изменил курс. Волна подхватила его и плавно перенесла на другую сторону. Мы снова оказались в открытом море. Парус спустили, тэн Снорри сменил Фьёльнира на месте кормчего. Он развернул корабль снова на юг. Мы ударили веслами и Айсборг стал еще на пару метров ближе.

Солнце зашло нам за спину, когда тэн Снорри оповестил нас, что показался фьорд Айсборга. Наше путешествие подошло к концу. Задача показать хёвдинга людям и напомнить, о том, что он вообще есть выполнена. Сторожа на сигнальной скале продемонстрировали, что не зря едят свой хлеб. Вверх взметнулось пламя, показав всем, что к фьорду приближается корабль. Я поморщился, представив, что теперь снова надо будет посылать треллов пополнять дрова. Может завести систему опознавания «свой-чужой». Хотя вдруг враги замаскируют свои корабли под наши и беспрепятственно проникнут во фьорд. Нет уж, пусть жгут дрова.

«Тунец» медленно подошел к причалу. Объезд острова закончен. Я выбрался на причал и осмотрелся. «Орку» Рауд уже вывел из корабельного сарая. У дальнего причала покачивался на волнах «Дреки», значит Харальд тоже уже здесь. Прекрасно, завтра с утра и выдвинемся на Грёнэй. Чем быстрее выполним поручение конунга, тем быстрее вернемся домой. Главное, чтобы конунгу не приспичило еще с кем-нибудь испортить отношения.

Я прошел в корабельный сарай к Рауду. Надо было закинуть ему удочку о постройке драккара. Рауд на удивление не был ничем занят. Он сидел на стуле и попивал эль из большой кружки. В голове сразу всплыли кадры очень старой рекламы жевательной резинки: «Ты пьешь пиво в середине дня?». Но боюсь Рауд подтекста не поймет.

– Доброго дня мастер, – поприветствовал я корабела.

– И тебе доброго, хёвдинг, – подняв кружку ответил Рауд.

– Какие планы? – присел я рядом.

– Пока никаких, – от сделал большой глоток, – как тебе «Тунец»?

– Отличный корабль, – нисколько не по кривя ответил я, – ты достиг новых вершин.

– Спасибо за похвалу, – Рауд отставил кружку в сторону.

– Она заслужена, – я похлопал его по руке, – и я хочу подкинуть тебе новую вершину.

– Хёвдинг, ты дозрел до постройки драккара? – Рауд внимательно посмотрел мне в глаза выискивая там ответ на свой вопрос.

– От тебя ничего не скроешь, – я усмехнулся, – как ты это делаешь?

– Не знаю, жизнь научила видеть чуть дальше обычного, – он тоже усмехнулся, – я думаю за полгода управимся и к зиме у тебя будет достойный твоего звания корабль. Можешь начинать раздумывать над именем для него.

– Прекрасно, тогда я не буду тебе мешать, – я похлопал его по колену и поднялся. Отряхнул штаны и вышел из сарая.

Айсборг не сильно обратил внимание на возвращение своего хозяина. Наверное, это правильно. Нечего прерывать размеренную жизнь города, ради проявления верноподданнических чувств. Не важно, кто будет на троне города, если городские процессы отлажены город будет процветать. Роль личности в истории нельзя переоценить, но иногда система бьёт класс.

Моя команда ждала меня у ворот. Хёвдинг конечно у себя дома, но перемещаться одному по статусу не положено. Мы все отправились в «Зал воинов». Перед походом по традиции северяне должны пировать. Отец воинов должен видеть, что в наших сердцах нет страха и мы готовы к битве.

Солнце не успело подняться над горизонтом, когда мы собрались перед причалом. Сегодня «Орке» придется взять на свой борт почти двойной экипаж. Остров Грёнэй лежит южнее нашего острова на расстоянии одного дневного перехода. Хотя при нашем перегрузе времени может потребоваться больше. Да и для нашей миссии явиться на остров ближе к ночи значит вызвать в людях соответствующий настрой, который нам совсем не понравится. Поэтому постараемся появиться с утра.

Припасы и оружие уже были погружены на корабль. Команда заняла свои места. Я обнял Уну и мать. В этом походе женщинам не место. Бьёрк тоже остается дома. Надеюсь наших сил хватит, чтобы избежать большого кровопролития. Надо прислушиваться к советам жены. Пора менять отношение к Андбьёрну Белому Медведю. Орка стала отходить от причала. Я отпустил жену, пробежал по причалу и по вытянутому веслу перескочил на корабль. Кто-то скажет позёр, но именно так должен вести себя настоящий вождь, по мнению северян. Надо соответствовать.

Место рулевого снова занял Фьёльнир, я встал на носовую скамью возле тэна Снорри. Вынул из ножен меч и указал вперед. Команда взревела. Весла ударили по воде. «Орка» двинулась вперед. Ну традиции соблюдены, обряды выполнены я уселся рядом с тэном Снорри и посмотрел на берег. Две обнявшиеся фигурки провожали меня в очередной поход.

– Я вернусь, – прошептал я одними губами, ставшую оберегом фразу.

Делать мне пока было решительно нечего. Гребцов на корабле с запасом. Рулевых двое, могут меняться достаточно часто, чтобы не уставать. Тэн Снорри устроился поудобнее на борт положил свернутый плащ, придавил его щекой и через некоторое время в тихий гул разговоров вплелся громогласный храп. Я откинулся назад, пристроил поудобнее плащ и открыл справку.

Система выстроила маршрут от Исэя до Грёнэя. Нашей целью являлся городок Ормвик, лежащий в конце длинного извилистого фьорда. Я даже несколько расстроился, что сразу угадал его название – Ормфьорд. Соваться напрямую в него означало совать голову в петлю. На скалах фьорда легко разместить кучу лучников, которые пользуясь преимуществом в высоте нас перестреляют как в тире. Даже если нас пропустят без боя, то выбраться обратно без проблем не получится. Нужен другой подход.

Я покрутил карту рассматривая береговую линию в обе стороны от фьорда. Мне на глаза попалась небольшая бухта чуть в стороне. Карта картой, но личное впечатление – значит гораздо больше. Пока Фьёльнир держит рулевое весло попробую уточнить у Бреки. В бытность морским разбойником он где только не побывал.

– Бреки, ты Грёнэй грабил? – спросил я у него, когда он добрался до носа.

– Было дело, а что? – уселся он между носовыми гребцами.

– Возле Ормфьорда есть небольшая бухта, можно её использовать для стоянки корабля? – уточнил я.

– Это та, которая справа от входа во фьорд?

– Именно

– Вполне, как-то мы там прятались перед рейдом, – Бреки довольно засмеялся своим воспоминаниям.

– Вы грабили Ормвик?

– Нет, на город мы не пошли, – Бреки, почесал затылок, – нас было маловато. Мы пощипали несколько окрестных хуторов.

– Значит про оборону Ормвика ты мне ничего не скажешь? – уточнил я.

– Ну почему же, – Бреки задумчиво пожевал губами. Смотрелось комично, я улыбнулся.

– У Ормвика нет никакой защиты со стороны фьорда, – начал он, – они считают, что с этой стороны им никто не страшен. Этим можно воспользоваться.

– Как?

– Ну смотри хёвдинг, мы пробираемся на сигнальную скалу и снимаем сторожей. Она очень удачно для нас расположена на той же стороне, что и бухта. Потом постепенно смещаясь в сторону города избавляемся от лучников.

– А будут ли они на своих постах? – усомнился я, – думаешь они постоянно ждут нападения? Может они выдвигаются только при появлении угрозы городу?

– Кто-то на постах обязательно будет, – пояснил Бреки, – вдруг налетчики постараются наскоком проскочить. Корабль плывет быстрее, чем бежит человек. Когда они добегут налетчики могут проскочить большую часть фьорда. Поэтому лучники на постах будут.

– А может нам стоит наоборот выманить как можно больше народу, чтобы дополнительно ослабить оборону города? Мы высадимся в бухте и выдвинемся в сторону города. «Орка» подойдет ко входу во фьорд, чтобы, сторожа подали сигнал. Из города выдвинется помощь воинам на скалах. Мы их пропустим и нападем на город. Что думаешь? – изложил я свой план.

– Я думаю, что если мы не рассчитаем силы, то можем оказаться между двух огней, – внес толику критики в мой план Бреки, – может нам стоит сначала уничтожить подкрепление, чтобы обезопасить тыл.

– Дельное замечание, я думаю стоит сначала провести разведку, чтобы внести окончательные штрихи в план, – я откинулся назад, показывая, что разговор окончен. Бреки кивнул и начал пробираться на корму.

Он передал наш разговор Фьёльниру и тот стал править немного западнее, чтобы, сторожа Ормвика раньше времени не заметили «Орку». До острова добрались почти в сумерках. Фьёльнир взял сильно западнее. Поэтому нам пришлось еще долго идти на веслах на восток, прежде чем мы добрались до нужной бухты. Огня на сигнальной скале видно не было. Значит нас не заметили.

«Орку» вытащили на берег. Выставили часовых. Огня не разжигали, чтобы своими руками не разрушить достигнутый элемент неожиданности. Северяне суровые парни и разок поспать на голых камнях для нас не проблема. Поужинали вяленым мясом и завалились спать.

Утром к Ормвику отправились разведчики во главе с Харальдом. С ним отправился и Вифрид. Навыки следопыта в вылазке явно будут не лишними. Еще одна группа под командованием Альвгейра и Фьёльнира отправилась проверить количество войск на скалах фьорда. Бреки предложил наведаться в окрестные хутора и фермы. Я подумал и пока отказался. Вот как дополнительный отвлекающий маневр перед атакой – это вполне может сработать, а пока не стоит оповещать противника о нашем присутствии.

Вообще северяне таиться не очень любят. Настоящий воин по традиции должен громогласно объявить врагу, что он пришел его убивать. Ибо нет чести в подлом убийстве. Я долго прививал своим бойцам понимание, что Отцу битв не важно, как именно ты убил врага. В его чертогах нужны хорошие воины, чтобы победить в Битве богов. Если ты перед смертью убил десяток врагов, то обязательно заслужишь его внимание, даже если они до этого спали. А нечего спать.

Поэтому оставшиеся на берегу с нами воины сейчас занимались тихими делами. Кто точил оружие, кто спал, кто латал одежду. Шум все равно был, но шелест листы и плеск волн моря его глушил. Солнце перешло верхнюю точку, когда стали возвращаться разведчики.

Первой вернулась группа Альвгейра. Бреки оказался прав в своем предположении. Склоны скал были полны стрелками. Раньше. Альвгейр в очередной раз подтвердил свое мастерство. Количество врагов значительно уменьшилось. В общем они увлеклись и заодно избавились и от сторожей на сигнальной скале.

Значит мой план придется пересматривать. Хотя теперь мы можем не распылять силы, отправляя часть людей на «Орке», а атаковать всеми войсками. Подошел тэн Снорри. Он сам в Ормвике не бывал, но его торговцы периодически тут появлялись. Он рассказал, что рыночная площадь расположена почти на берегу, чтобы приезжим торговцам не надо было далеко тащить свои товары. В город ведут две дороги. Обе идут вдоль побережья, заходя в город со стороны моря. Значит мы можем воспользоваться дорогой для быстрого перемещения.

Два вопроса волновали меня больше всего – когда атаковать и пытаться ли перед атакой устроить переговоры? Жене все-таки обещал, а обещания надо выполнять. Группа Харальда и Вифрида задерживалась. Держать людей на подножном корму перед боевыми действиями совсем не правильно, поэтому я отдал приказ разжигать костры и готовить пищу. Война войной, а обед по расписанию.

Над стоянкой воинов начали разноситься запахи готовящихся блюд, вызывая обильное слюноотделение. В животе заурчало. А есть то хочется и явно не только мне. Воины стали потихоньку подтягиваться к кострам. Разговоры стали громче. Послышались шутки, смех. После рейда Альвгейра можно было позволить себе чуть расслабиться.

Мы с моей группой тоже переместились к одному из костров. В котле варился походный обед. Зерно, мясо, овощи. Еда простая, но питательная и придающая сил, это именно то, что сейчас нужно воинам. С корабля принесли несколько бочек с элем. От этого тоже никуда не денешься. Человеку в день нужно два литра жидкости. Рядом с нами соленое море, воды много, но не попьешь. Искать источники на берегу сейчас мы не планировали. При перевозке в бочках вода быстро портится, а пиво нет.

Солнце стало клониться к горизонту, когда вернулась группа Харальда и Вифрида. Ормвик явно готов к бою. Воинов много и в порту, и на стенах. У них не видно никакой расслабленности и расхлябанности. Атаковать такого противника значит потерять много воинов. Надо искать иной выход. Возможно Уна права и стоит начать с переговоров. В этом случае не гоже хёвдингу появляться перед стенами Ормвика на своих двоих. Хёвдинг должен появиться на своем корабле.

– Я решил, что мы засунем свою голову в пасть льва, – громко сообщил я своим воинам. Сначала ответом мне была тишина, а потом ее разорвал рев одобрения. Тэн Снорри одобрительно похлопал меня по плечу.

– Выдвинемся с утра, как и подобает уверенным в себе бойцам, – сказал я своему окружению, – сегодня отдохнем, чтобы завтра быть готовыми к любым неожиданностям.

Глава 4

Утром мы не спеша свернули лагерь. Хёвдинг не является в город пока его обитатели еще не продрали глаза. Хёвдинга все должны видеть. Мы погрузились на «Орку» и отошли от берега. Ударили по воде весла, кто-то затянул песню. Это тоже был элемент психологического воздействия на противника. Мы идем открыто, мы никого не боимся. А вот нас стоит бояться. Посмотрим к чему это приведет.

Фьёльнир твёрдой рукой правил корабль ко входу в Змеиный фьорд. Пост на Сигнальной скале не подавал никаких признаков жизни. Как-то не часто у них происходит смена караула. В Айсборге мы меняем сторожей каждую четверть суток. А тут прошли почти сутки. Или такая беспечность или наоборот нас заманивают. А громко приказал сушить весла. Синхронно вверх поднялось десять пар весел. Хвидульф обернулся и внимательно посмотрел на меня.

– Одеть доспехи и шлемы, приготовить оружие, стрелки глядим в оба, – выкрикнул я цепочку команд.

Все остались на своих местах, зашевелились только молодые воины у трюмов. Они нырнули под палубу. Вверх стали подаваться мешки, которые поплыли по рукам к своим хозяевам. Команда стала облачаться с броню. Ярнсмид не зря ест свой хлеб. Кольчуги прикрывали тела уже больше чем половины команды. На головах пока еще было значительное разнообразие, но это дело времени. Лучники заняли свои места. Фьёльнир подал сигнал, и мы двинулись дальше.

Нос корабля пересек невидимую черту между скалами. Я на мгновение задумался. Стоит ли снять носовую фигуру, чтобы не злить духов защитников? С одной стороны, я пришел карать мятежников по приказу конунга, а с другой стороны обещал жене не сразу хвататься за оружие, а попытаться сначала поговорить. Я поднялся на носовую скамью и твердой рукой снял оскалившуюся голову косатки. Надеюсь Уна, мы не ошиблась.

– Поднять на мачте белый щит, – приказал я.

Вверх по мачте пополз сигнал о добрых намерениях. Теперь если в нас прилетит хоть одна стрела жители Ормвика потеряют остатки чести и от них отвернутся все их союзники. Весла ударяли по воде, Фьёльнир направлял «Орку» сквозь узкую кишку фьорда. Харальд украдкой пояснял мне где были места укрытий лучников. Получалось как-то много укрытий. Хотя если в каждом укрывалось по паре лучников, то вражеский корабль на всем пути от входа во фьорд до причала оказывался под огненным дождем из стрел.

Нас сия участь пока миновала. Я не верил, что отряд Харальда избавился от всех стрелков. Всё-таки другую гору они не поднимались. Значит остатки чести все еще у людей Ормвика сохранились. Вообще нужно обладать поистине северным спокойствием, чтобы вот так просто довериться белому щиту и снятой носовой фигуре на корабле, полном до зубов вооруженных воинов.

После очередного поворота фьорда моим глазам открылась панорама Ормвика. Город был в удручающем состоянии. Примерно также выглядел Айсборг, когда я вернулся домой. А нам тогда больших проблем доставили морские налетчики во главе с Бреки. А их и было значительно меньше, чем нас сейчас, да и вооружение у них тогда было сильно хуже, чем у нас. Так что будь я на месте правителя Ормвика, я бы не посмотрел на наш белый щит и пустил бы «Орку» на дно. Сможет кто-нибудь потом поведать миру о моем вероломстве еще неизвестно, а вот такая орава вооруженных головорезов если их допустить на берег может натворить бед. Как хорошо для нас, что правитель Ормвика не я.

Причал Ормвика был пуст. Фьёльнир правильно оценил опасность этого сооружения. Высадка на такое узкое сооружение может стоить нападающим большой крови. Несколько умелых лучников легко остановят на таком причале значительные силы противника. «Орка» ткнулась носом в берег на значительном отдалении от опасного сооружения. Перед встречей с берегом гребцы дополнительно разогнали корабль. Проскочив по мокрой гальке «Орка» далеко забралась на берег, как делают реальные косатки, когда охотятся на тюленей в полосе прибоя.

Воины саранчой посыпались за борт. На берегу они сразу строились о ощетинившуюся копьями стену щитов. Несколько томительных минут и вот все заняли свои места. На удивление наше появление не вызвало никакой реакции со стороны города. Нас со всех сторон обступила вязкая тревожная тишина. Что-то явно было не так. Только вечно волнительное море напоминало, что время не остановилось накатами волн на берег.

Ожидание реакции затянулось. Кто-то из воинов хрюкнул и смачно сплюнул.

– Хёвдинг, чего мы ждем? – голос Бреки нарушил тишину.

– Не стоит вторгаться в чужой дом без спроса, – я огляделся вокруг, – но что-то они не горят желанием встретить нас как подобает по законам гостеприимства. Придется пойти и посмотреть, что же там случилось. Перестроиться!

Лучники во главе с Альвгейром вышли из-за стены щитов и россыпью двинулись вперед. Оставшиеся воины разделились на три группы под командованием моим, Харальда и Фьёльнира. Хвидульф шел за моей спиной и держал в руке знамя клана Белого медведя.

До крайних домов осталось несколько шагов, когда появилась первая реакция на наше присутствие. Из-за одного из домов выскочила собака и кинулась к нам с истошным лаем. Однако, вместо того чтобы наброситься, она пробежав спряталась за наши спины. Воины недоуменно переглянулись. Я достал из сумки кусок вяленого мяса и кинул собаке. Она жадно набросилась на еду. Сколько же она голодала? И самое главное почему?

Заходить в город желание пропало, но хёвдинг не может показывать страж своим людям. Я достал из ножен «Пронзатель сердец» и махнул знак продолжать движение. С пляжа в город заходила широкая улица, которая упиралась в торговую площадь. Логичное градостроительное решение, чтобы торговцам не приходилось тащить свои товары через весь город по узким улочкам.

Стрелки Альвгейра по дороге заглядывали во все дома, чьи двери выходили на эту улицу. Везде из встречала пустота и запустение. Лица воинов становились все более озабоченными. Одно дело встретить опасность лицом к лицу, сжимая в крепкой руке верное оружие. Совсем другое, когда ты не понимаешь где опасность. Даже самое храброе сердце пугает неизвестность.

Мы вышли на торговую площадь. Прилавки торговцев стояли пустые. На площади было непривычно чисто. Обычно на торговой площади полно мусора, как ее не убирай.

– Андбьёрн, что за чертовщина тут творится? – Альвгейра задал вопрос, который волновал всех.

– Хотел бы я знать, – меня последнее время напрягало, что в любой непонятной ситуации я должен быть четкий и конкретный ответ, – Надо прочесать город, Харальд, твоя левая сторона, Фьёльнир, твоя правая, Альвгейр, твои люди продолжают идти вперед, мы за вами. Местом сбора назначаю местный дом пиров. Я буду там. Если какой-то отряд найдет что-то необычное или то, что может пролить свет на эту чертовщину немедленно посылает туда гонца. Всем все понятно? Тогда выдвигаемся.

Мои воины разделились на четыре отряда и разошлись по городу. Я со своим двинулся прямо. Градостроительные принципы северян не отличались изысками. После торговой площади главная улица вела дальше к дому пиров, где обитал правитель города. Дома вокруг стали выглядеть богаче, но оставались все также пусты и безмолвны.

Где же все жители Ормвика? Возможно в доме тэна мы найдем хоть какие-то ответы на возникшие вопросы. В конце улицы показалось строение дома пиров, и я невольно ускорил шаг. Эта неизвестность давила и на меня. Хотя казалось, что за свой долгий век я должен уже был привыкнуть к таким моментам. А теперь бегу вперед как мальчишка, в теле которого я оказался. Что это влияние молодого тела на старческий разум или просто так прописаны алгоритмы поведения господами разработчиками? В любом случае надо за собой следить. Я глубоко вздохнул и сбавил шаг. Я хёвдинг и не должен об этом забывать.

Хёвдинг служит примером воинской храбрости и доблести для своих людей. Я взялся за ручки распашных дверей дома пиров и резко потянул их на себя. В нос ударил запах долго остававшегося пустым помещения. Затхлый, густой, но в нем не было примеси трупного смрада. Значит здесь тоже пусто.

Я вошел внутрь. Очаги холодны, на столе толстый слой пыли. В дальнем конце пустой трон тэна. Подойдя поближе я увидел, что на спинке есть какое-то послание. Кажется, сейчас все прояснится.

«Конунг Восточной марки Кнут Железный, тебе было мало товаров и серебра, что мы посылали в твою столицу. Тебе надо было все больше и больше. Мы не можем и дальше поддерживать твою ненасытность. Мы найдем себе другого конунга, а ты ищи себе других людей».

Бинго. Вот все и прояснилось. Люди Ормвика оказались смелее многих, хоть и не стали с оружием в руках биться за свою свободу. Они просто оставили ненасытному конунгу все, что смогли унести и увезти. И что теперь будет делать конунг с пустым городом. Жизнь города – это люди, которые его населяют. Нет людей и нет ничего. Куда они ушли? Я думаю, что они ушли в другую марку к другому конунгу. Хотя не уверен, что другой конунг будем менее жадным до серебра и товаров. Тогда возможен и иной вариант – земли других народов.

Из всех вариантов я бы остановился на землях галатов или славов. До галатов ближе, но там политическая ситуация на мой взгляд еще хуже, чем на севере. Множество мелких владений, множество владетелей, все воюют между собой. Простому человеку там выжить еще труднее чем на севере. У славов все несколько лучше. У славов есть лес. Даже не так – Лес. Надоел тебе князь, собрал вещи и ушел подальше в лес. Поставил дом и живи спокойно. Хотя у славов есть своя проблема – степняки. Но они в основном терроризируют поселения на границе. Да и урмане периодически устраивают набеги на славов. Девушки славов самые красивые. А вот треллы из славов-мужчин выходят так себе. Они просто отказываются работать. И им плевать на боль и побои. Они отказываются от еды и просто уходят к своим богам.

Единственный выход, разрешить им выкупить свою свободу воинским мастерством. В этом случае они превосходят по своей свирепости даже сынов волка и медведя. Они готовы биться с врагами даже голыми руками. Но если вождь надумает их обмануть, то их свирепость легко обращается против него. Честь и верность слову для славов превыше всего.

Ладно чего гадать, люди Ормвика выбрали свою судьбу. Мне осталось только передать их послание конунгу. Он будет недоволен, но как говорится: «За что боролся, на то и напоролся». Ему мало быть конунгом только одной марки, он хочет стать королем Севера. Был один персонаж в истории Земли – конунг Харальд Косматый, который хотел жениться, но невеста сказала, что не пойдет за простого конунга, а только за короля. Ему пришлось дать обет, что он не будет стричь волосы пока не станет королем. В историю он вошел как король Харальд Прекрасноволосый.

Хотя был и иной прецедент, правда выдуманный. Король Робб, король Севера. Он в отличии от Харальда плохо кончил. И я даже не знаю к какому исходу придет конунг Кнут Железный. Жизнь все расставит по своим местам.

– Хвидульф, труби общий сбор, – я повернулся и пошел на выход из дома пиров, – смысла здесь оставаться я не вижу.

Мы вышли наружу и над мертвым городом раздался протяжный звук боевого рога. С разных концов города ему ответили три рога каждого отряда. Теперь нужно всех дождаться и убраться отсюда. Я уселся на пенек, на котором раньше кололи дрова. Что-то не давало мне покоя. Что-то не сходилось. Что-то было неправильно. И тут у меня в голове щелкнуло.

Какой исход из города? Если люди его покинули, то что делали, сторожа на Сигнальной скале и лучники на постах? Кого они ждали? А ждали они людей конунга, которые приплывут сюда, после того как он узнает о мятеже. И для чего они их ждали? Какой план? Если я правильно понимаю, то они должны были пропустить корабль в город. Дальше проследить, что пришельцы нашли надпись. После этого дождаться, чтобы они убрались восвояси. А дальше сторожа на Сигнальной скале должны подать сигнал людям Ормвика, что опасность миновала.

Допустим, что так и есть. Каратели от конунга пришли, нашли пустой город, прочитали послание и ушли. Люди вернулись назад. Снова начали жить, но сколько они так смогут хранить свою тайну? Им хочешь не хочешь придется торговать с соседями. На севере нет возможности обеспечивать все необходимое для жизни в пределах одного острова. Хотя почему нет? Если ужаться до базовых потребностей, то можно. Только стоит ли продолжать такую жизнь?

Рано или поздно конунг решит снова заселить город своими людьми. И что тогда делать людям Ормвика? Продолжать прятаться? Их рано или поздно найдут. И что тогда? Убивать людей конунга? Он пришлет большое войско и их всех рано или поздно переловят и убьют.

Или им просто нужно выиграть время, чтобы построить корабли и привести свое обещание в действие? И что делать в этой ситуации мне? У меня есть несколько выходов. Просто уйти и оставить разрешение ситуации на откуп времени. Выполнить волю конунга и покарать людей Ормвика. Для этого достаточно зажечь костер на Сигнальной скале. Хотя если я захочу решить задачу как-то по-иному тоже нужно зажечь костер.

Вопрос в том, чего хочу я? А я хочу не расстраивать жену. Значит нужно придумать как решить вопрос миром. А для этого нужно встретиться с людьми Ормвика. От размышлений меня оторвал шум вокруг. Все мои воины вернулись с разведки города. Пока мы останемся в доме пиров. Не думаю, что люди Ормвика вернутся в свой город достаточно быстро. А значит у нас есть время подготовиться.

– Мы пока остаемся в городе, – я поднял глаза на своих людей, – позже я объясню, что к чему, и каждый сможет высказаться об этой ситуации. Пока действуем так. Харальд, бери своих людей. Вам нужно зажечь огонь на Сигнальной скале.

– Зачем хёвдинг?

– Харальд, просто выполни мой приказ, когда вернетесь я всё объясню. Остальные располагаются в доме пиров. На воротах города мы поставим сторожей. Я уверен, что после зажжения костра люди Ормвика вернутся в город.

– Андбьёрн, а как же послание конунгу, которое мы видели внутри? – в голосе Альвгейра сквозило ничем не прикрытое недоумение.

– Всё вечером, когда все соберемся. Выполняйте приказы. Вифрид, на тебе готовка. Бери молодежь и накормите мне воинов.

От массы воинов отделились малые ручейки и отправились выполнять приказы. Остальные направились в дом пиров, который наполнился гулом голосов. Над очагами заклубился дымок и потянулись запахи готовящейся пищи. В дом пиров возвращалась жизнь, пусть и не та к которой он привык. Пусть пока и без его настоящих хозяев.

Я прошел вдоль столов и уселся на кресло тэна. Пусть хозяева не видят, но я должен оказать честь их дому. Пусть им не нужна эта честь. Но духи-защитники видят все, и я не желаю их обижать. Я принял из рук воина рог с элем и поднялся с кресла. Прошел к очагу и вылил рог в него. Надо показать духам, что мы пришли с миром. Следом за элем в очаг отправился кусок вяленого мяса. Я постоял у очага наблюдая, как огонь жадно пожирает подношение. Духи тоже проголодались им было холодно и одиноко. Надеюсь они вспомнят об этом когда мы будем решать, что делать дальше с их хозяевами.

Я вернулся обратно и задумался. Что я могу предложить этим людям? Как я могу защитить их от конунга? Ну я могу перевезти их на Айсборг. И к чему это приведет? Конунг получит уменьшение налогов, а значит повысит налоги с остальных своих владений. А это приведет к тому результату против которого боролись люди Ормвика.

Перевезя их на Айсборг, я сильно рискую отношением конунга. Рано или поздно он обо всем узнает и у меня будут проблемы. А раз проблемы будут у меня, то проблемы будут и у всех жителей Исэя. Мне этого не надо. И как мне поступить? Вопросы, вопросы и ни одного ответа. И тут меня как громом ударило.

– Твою мать, – вырвалось у меня.

С чего я взял, что я тут самый умный?

– Фьёльнир, сколько тебе нужно гребцов, чтобы вернуть «Орку» обратно в бухту, в которой мы были вчера? – мой вопрос явно застал кормчего врасплох, но он быстро сориентировался.

– Достаточно четверых, – немного подумав выдал он, – спускается темнота, двигаться обратно придется медленно.

– И при этом еще и максимально тихо, – выдал я ему напутствие, – бери людей и выдвигайся. Утоните, домой можешь не возвращаться!

Фьёльнир сначала не оценил шутку из моего детства, ошарашенно посмотрев на меня, но потом заметил широкую улыбку на моем лице и тоже улыбнулся. Кажется, эта фраза скоро пойдет в народ.

– Вифрид, заканчивай с кормежкой, нам надо как можно скорее покинуть дом пиров, – прокричал я кашевару.

– Хорошо, хёвдинг, – отозвался главный повар.

Я повернулся к Хвидульфу и Бреки, которые смотрели на меня ничего не понимающими глазами.

– Вторая скала, – попытался я ответить на высказанный ими вопрос, – лучники на горе на другой стороне фьорда. Они увидят сигнал, что гости отчалили, но при этом мимо них корабль гостей не проплывал. Что они сделают в этой ситуации?

– Отправятся в город, чтобы разобраться, – пробасил Бреки.

– Именно, – согласился я, – и первое на что они наткнутся это наш корабль. Факел внутрь, и нет у конунговых прихвостней корабля, а значит никуда они с острова не денутся. А еще я бы на месте их командира не сразу спалил бы корабль, а сначала выяснил где в городе засели захватчики и ударил бы одновременно. Так можно нанести врагам максимальный урон.

– А что мешает им потопить наш корабль сейчас, пока он будет пробираться по фьорду? – Бреки не унимался.

– Ничего, тут я надеюсь только на темноту, удачу и везение, а также на мастерство Фьёльнира, – быстро сказал я, – к тому же увидев костер, они покинут свои позиции, а в темноте пробираясь по горным тропкам больше будешь смотреть под ноги чем по сторонам.

– Хорошо, допустим ты прав, какие наши тогда действия? – подал голос Хвидульф.

– Мы покидаем дом пиров, но оставляем в нем горящие факелы, чтобы создать впечатление, что мы внутри, – начал объяснять я, – сами распределяемся по окрестным домам и ждем, при этом занимаем места под крышами, чтобы как можно скорее на них вылезти.

– А зачем нам на крыши? – поинтересовался Бреки.

– А затем, что будь я на месте их командира, и имея под рукой легковооруженных лучников загнал бы их на крыши, чтобы получить свободу маневра и лучшие позиции для обстрела, – объяснил я, – поэтому мы своих лучников, во главе с Альвгейром тоже разместим на крышах.

– А вдруг они их раньше обнаружат? – Хвидульф задал правильный вопрос.

– Разместим их в другой стороне города подальше от порта, – предложил я решение.

– План конечно так себе, но за неимением лучшего, приступим к выполнению, – подвел итог Бреки, – я со своими людьми займу дома по ту сторону от дома пиров, ты Хвидульф займет по эту сторону, а ты хёвдинг занимай те, которые позади. Альвгейра с его людьми бери с собой. Будем конечно надеяться, что ты сильно преувеличиваешь способности местных, но хорошая драка – это всегда хорошая драка. Тэна Снорри я возьму с собой.

Бреки и Хвидульф пошли поднимать своих людей и объяснять им новую задачу. Воины поворчали, но дружно поднялись и стали покидать дом пиров. Я подумал и отправил Вифрида вслед Харальду и его разведчикам, чтобы предупредить их об изменении планов на вечер. Позвал Альвгейра и поведал ему о его задаче. Он согласился с моими выводами, но решил добавить в них свое видение. Он решил, что с парой лучников займет место на воротах и когда появятся противники, предупредит нас заранее. Я подумал и согласился. Просто ждать, находясь в неведении о появлении противника то еще удовольствие, особенно если о его появлении ты до последнего не в курсе.

Альвгейр ушел, а я собрал последнюю часть своего войска и отправился размещаться на свою сторону. Позади дома пиров находилось два больших дома. По высоте они даже превосходили дом пиров. Наверное, один из них – это дом местного тэна, а второй дом местного богатея, хотя может и они оба дома богатеев. Иначе какой смысл делать дом выше, чем дом пиров? Только показать правителю, что ты его ни в грош не ставишь.

Лучники разместились на крышах, спрятавшись на обратной от дома пиров стороне. Я разделил воинов на две части. Мы разместились под крышей. В нашем доме очень удачно под крышей оказался помост для хранения. Я оставил одного из лучников караулить возвращение Альвгейра, а остальным приказал пока лечь спать.

У меня в крови гулял адреналин, и я никак не мог задремать, в отличии от остальных воинов. Вот же северное спокойствие. Несколько минут и все активно сопят, а некоторые даже похрапывают. И что самое интересное просыпаются мгновенно и сразу готовы сражаться. Я еще поворочался, но сна не было ни в одном глазу. Плюнул на это дело и полез на крышу к караульному.

Небо, днем закрытое тучами, сейчас очистилось. Две луны и звезды давали достаточно света, чтобы видеть достаточно далеко вокруг. Тишину ночи наполнили звуки насекомых. Стрекотали сверчки, гудели крыльями мотыльки. Мимо с писком помчалась летучая мышь. Очень хотелось надеяться, что я ошибся в своих предположениях, но холодок предчувствия опасности, начавший расползаться по спине говорил об обратном.

Глава 5

Неожиданно я понял, что город окутала непроницаемая тишина. Неужели они используют какую-то магию? Но откуда? Нет, я несколько раз сталкивался с вполне осязаемыми проявлениями магии, но в основном этим грешили представители нечеловеческих рас. У людей магия была так себе. Сзади послышалось громкое пыхтение и на крышу взобрался один из дозорных, оставленных на башне у ворот.

– Хёвдинг, они идут, – прошелестел он, судорожно хватая ртом воздух.

Кажется, он бежал, что есть мочи. Надо запомнить этого воина и после боя, если он останется жив наградить. Система, прочитав мои мысли высветила над ним его имя «Хьёрлейф Скьяльдбьёрнсон». Может зря я не выбрал для игры более близкого по духу и менталитету Слава? Сейчас был бы передо мной какой-нибудь Ратибор Святополкович. Но в этом случае я бы не встретил Уну и Альвгейра, Хвидульфа и Бреки. Так что терпи хёвдинг, конунгом станешь.

Все эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове. Я же, дав бойцу передохнуть пару мгновений решил получить более четкое понимание сил врага.

– Много их? – уточнил я самый главный на сегодня вопрос.

– Десятка три, – прикинув что-то в уме ответил Хьёрлейф.

– Не густо, – удивился я, – а точно больше никого не было?

– Врать не буду, как только мы увидели врага и его примерно посчитали, то меня Альвгейр отправил сюда.

– А сам он где?

– Тут я.

– Есть что добавить? – спросил я у командира стрелков, задумчиво почесывая переносицу.

– Только то, что у всех воинов врага почти нет доспехов, – сказал Альвгейр, – не поверю, что Ормвик настолько беден, что не смог получше вооружить своих бойцов.

– Возможно все, иначе зачем им бы восставать против конунга? – спросил я, – кстати, как они сюда идут?

– В смысле как? – не понял Альвгейр, – ногами.

– По земле или по крышам? – уточнил я свой вопрос.

– А ты про это, – усмехнулся Альвгейр, – по земле.

– Жаль, что не я на месте их командира, – вздохнул я, – такая идея осталась без реализации.

Хьёрлейф сполз с крыши, Альвгейр остался рядом со мной. Тишина не давала мне покоя. Мелькнувшие возле дома пиров тени несколько меня успокоили. Враг пришел так, как и сказал Альвгейр – по земле. Значит играть будем по моим правилам. Тени закопошились возле дверей в пиршественный зал. Двери резко распахнулись. Гревшие внутри костры осветили площадь перед ним. Стали видимы воины Ормвика, сгрудившиеся возле дверей.

– Тут никого нет, нас обманули, – крик полный разочарования разорвал тишину.

– Упс, ай дид ит эгейн, – тихонько пропел под нос я.

Надо отдать должное, выучка у воинов Ормвика была на высоте. Они тут же прижались спинами к стене дома пиров. В первой линии встали воины со щитами, лучники во второй, напряженно вглядываясь в окружающую их темноту. Позиция у них была не выгодная. Свет от костров мешал им разглядеть что-нибудь в темноте, поэтому они начали потихоньку смещаться обратно во тьму. Альвгейр раньше меня разгадал их маневр и две стрелы вонзились в стену дома пиров, явно намекая, что дальше лучше не соваться.

Враг не внял предостережению, и его лучники сделали в темноту залп, а потом попытались разом метнуться в спасительный сумрак. Не удалось. Перед воинами Ормвика выросла стена щитов воинов Айсборга. Законы физики в этом мире постарались соблюсти. Инерцию никуда не денешь. Раздался грохот столкновения. Затрещали щиты. Послышались глухие удары железа о дерево. Пора мне уже как-то попытаться остановить кровопролитие, пока оно не началось. Я поднялся на крыше в полный рост.

– Воины Ормвика, незачем поднимать оружие, мы пришли с миром, давайте все сядем за столы в доме пиров. Нам есть, о чем поговорить. Это мое слово – я Андбьёрн Белый медведь, хёвдинг Исэя, – я постарался все прокричать максимально громко, чтобы все меня услышали.

Пока я говорил воины Ормвика оказались окружены со всех сторон. Стена щитов моих воинов сдавила стену щитов воинов Ормвика. Это римские легионеры всю военную жизнь учились сражаться в стесненных пространствах. Для этого у них были специальные короткие мечи – пугио. Сакс конечно тоже относительно короткий нож, но в бой обычно берут саксы с длиной клинка в полметра. Таким в тесноте не помашешь. Особенно если сверху на тебя смотрит смерть. Пока воины внизу устраивали кучу малу как в американском футболе на крышах вокруг в полный рост встали мои лучники.

– На островах последнее время тебя знают под другим прозвищем – Мясник конунга, – донеслось из рядом воином Ормвика, – почему мы должны тебе верить?

– Назови свое имя, – сказал я, – если ты не трус!

– Ульфрик сын Несбьёрна, – донеслось снизу, – командир стражи фьорда.

Что-то разработчики перемудрили. Такая должность более уместна была бы в каком-нибудь эпическом фентези по типу «Игры Престолов», но не в темном Средневековье. Ну да Тор с ними! Я спустился на край крыши, чтобы меня было видно. К чести людей Ормвика ни один из стрелков не решил проверить на прочность мою броню. Я спрыгнул на так удачно оказавшуюся внизу поленницу, а с нее спустился на землю.

– Ну что ж, ты явно не трус Ульфрик сын Несбьёрна, командир стражи фьорда, медленно проговорил я, – я даже с тобой соглашусь, что это прозвище я заслужил, но не соглашусь с тем, что мне нельзя верить.

– Как можно верить человеку, который утопил Восточную Марку в крови, – зло выкрикнул кто-то из воинов Ульфрика.

– Люди меняются, – спокойно ответил я, – сегодня я хочу поговорить. А вот если наш разговор ни к чему не приведет, тогда мне придется на деле подтвердить, что меня не зря называют Мясником конунга.

Воцарилось недолгое молчание. Потом через первый ряд щитоносцев протиснулся высокий воин с добротным луком.

– Хорошо, Андбьёрн Белый Медведь, давай поговорим, – глядя мне прямо в глаза сказал он.

– Я так понимаю ты и есть Ульфрик, – уточнил я, протягивая ему руку.

Он долго на нее смотрел, но потом все-же пожал ее. В рядах его воинов послышались приглушенные возгласы одобрения. Умирать никто раньше времени не спешил.

– Только у меня есть одно условие, – я сжал его руку, не давая ее вырвать, – оружие вам придется нам сдать. Обещаю, что в любом случае вы его получите обратно. Независимо от того как пройдет наш разговор. Хот меня и прозвали мясником, но я никогда не бился с безоружными.

Ульфрик сначала напрягся, но потом расслабил руку.

– Снявши голову, по волосам не плачут, – почти обреченно выдохнул он.

– Тогда вы оставляете свое оружие снаружи, мои люди за ним присмотрят, потом заходите внутрь, – я отпустил его руку и сделал приглашающий жест.

Ульфрик усмехнулся, протянул мне лук и сакс.

– Не думал я, что когда-нибудь мне придется быть гостем в своем же доме пиров, – горько сказал он.

Я хотел что-нибудь сказать, но потом понял, что любые мои слова сделают только хуже, поэтому молча кивнул в сторону входа. Люди Ормвика, увидев, что их командир отдал мне свое оружие пусть и с глухим ропотом недовольства, но последовали его примеру. Они складывали свое оружие у стены пиршественного дома и проходили внутрь. Альвгейр и Хвидульф тем не менее еще раз проверяли их перед входом внутрь на забывчивость, осматривая места, в которых можно ненароком спрятать сакс или нож. Никого с пониженным уровнем интеллекта среди стражников фьорда ни оказалось. Оставив пятерку воинов сторожить оружие с остальными, мы вошли внутрь.

Люди Ормвика заняли одну сторону стола и теперь сидели лицом к двери. Я прошел на место тэна. Мои люди расселись напротив воинов противника. Вифрид с помощниками снова засуетился возле очагов. Люди Бреки принесли бочонки с пивом. Увидев угощение люди Ормвика сразу расслабились. Законы гостеприимства на Севере чтили и практически не нарушали. Обычно тот, кто их нарушал долго потом не жил. Ульфрик сжал в руках кружку с пивом и не поднимая головы начал говорить.

– Ты же понимаешь Белый Медведь, что командир стражи фьорда не может принять решение за весь город? – угрюмо спросил он.

– Конечно понимаю, – стряхнув пену с бороды ответил я, – мне нужно, чтобы ты услышал, все что я скажу и передал своему тэну. Чтобы вы потом обсудили это с людьми Ормвика. Приняли какое-то решение. Ну и ваш тэн встретился со мной и рассказал, что вы в итоге решили.

– Я слушаю, – отозвался Ульфрик.

– Тогда я тебе скажу, что сначала я планировал поступить с вами как обычно, – начал я рассказ, – мы высадились недалеко от города. Мои воины избавились от сторожей на сигнальной скале и от стрелков той стороны на склонах фьорда.

– Так вот почему загорелся костер, и мы не дождались вторую часть отряда, – перебил меня Ульфрик.

– Именно, – подтвердил я, – мои люди раньше бывали в Ормвике, и мы вполне могли бы взять этот город приступом, а дальше как обычно.

– Что же изменилось на этот раз? – глухо спросил Ульфрик, пораженным известием о гибели своих товарищей.

– Я обещал жене, что попытаюсь прежде чем карать мятежников поговорить с ними и узнать, что их подвигло выступить против конунга, – объяснил я, – поэтому мы сейчас сидим и общаемся, а не сражаемся.

– Все написано на стене за твоей спиной, – Ульфрик кивнул на надпись.

– Как по мне, то этого мало для таких крайних мер, – сказал я, – мой отец мало заботился об Айсборге, но за последнее время город преобразился. Не веришь мне, спроси любого из воинов. И насколько я знаю с нас конунг берет не меньше, чем с вас.

– Я не знаю всего, но поборы конунга нас совсем разорили, – ответил Ульфрик.

– Хорошо, допустим, – я посмотрел на него, – но вы бы все равно не победили. Если бы мы просто ушли, то конунг узнал бы, что Ормвик пуст. А значит рано или поздно он бы решил прислать сюда людей, чтобы его снова заселить. Если бы вы ушли, вас бы было все равно, но вы-то остались. А значит пришлось бы воевать. Если бы вы сразились с нами и вам удалось победить меня и моих воинов, то пришли бы другие. Возможности конунга несоизмеримо больше ваших. Если бы победили мы, ты знаешь, чем все обычно заканчивается. Побег кстати тоже не вариант. Не думаю, что во владениях других конунгов вам достанутся более щадящие условия. Сейчас конунги воюют друг с другом. А для войны нужно две вещи – кровь и серебро.

– Можно уйти на материк, – уставившись в кружку сказал Ульфрик.

– И кто же вас примет? – насмешливо уточнил я, – галаты? На севере три правителя, а у них тридцать три. И воюют между собой они гораздо чаще. Славы? Они очень сильно любят пришельцев на длинных кораблях под полосатыми парусами, которые приходят грабить их города и деревни. Ромеи и тугары? Да они сразу превратят вас всех в рабов и продадут. Хотя нет, тугары предпочтут мужчин убить, женщин, детей и стариков продать, а девушек оставить для своих утех.

– А, чтобы сделал на нашем месте ты? – Ульфрик поднял голову от кружки и пристально посмотрел на меня.

– Честно? Не знаю, – мне показалось мой ответ его огорошил.

– Тогда зачем мы тут сидим и разговариваем, если ты не можешь нам помочь? – удивился Ульфрик.

– Я обещал жене, – напомнил я, – но мой ответ не означает, что я не думал над вашим положением. Я могу пригласить вас на свой остров. Место найдем, но тогда я попадаю в щекотливую ситуацию. Я у конунга отбираю серебро. Он мне этого не простит если узнает. А он про это рано или поздно узнает. Ну или еще вариант – вы выбираете меня своим хёвдингом и уже я буду перед конунгом решать ваши проблемы. На Исэе мне их решать пока удается. Ну и у вас всегда остается тот выход, что написан за моей спиной. Я могу просто уйти и рассказать конунгу про пустой город. Ну а дальше как получится.

– Хорошо, Белый Медведь, я расскажу тэну, все что ты мне сказал, – Ульфрик сделал попытку подняться, но стоявший за его спиной Бреки положил свою огромную ручищу ему на плечо, и попытка не удалась.

– Знаешь Ульфрик, – я сделал долгий глоток, – почему-то мне кажется, что твой тэн сам тут будет в скором времени.

– С чего ты взял? – Ульфрик исподлобья посмотрел на меня.

– Не верю я, что это все ваши воины, – улыбнулся я самой своей широкой улыбкой, – твои стражи фьорда хороши, когда нужно очистить палубу вражеского корабля от воинов, но для свалки в городе они слишком легко вооружены.

– Не верить твое право хёвдинг, но это все воины Ормвика, – в середине стола, занимаемой воинами Ульфрика поднялся высоким и широкоплечий воин.

– А вот похоже и тэн? – я вопросительно посмотрел на воина.

– Тебе не откажешь в проницательности хёвдинг, я тэн Ормвика – Альмар Иварсон по прозвищу Скряга, – представился воин.

Как-то я встречал купца по прозвищу «Щедрый» и щедростью от него и не пахло. Интересно, а тут как? Одежда тэна Альмара не сильно отличалась от одежды остальных воинов. Наверное, прозвище реально описывает главную черту характера тэна. Весь ряд воинов Ормвика сдвинулся и тэн уселся рядом со мной.

– Я услышал твои слова хёвдинг, в них много мудрости, – начал тэн Ормвика, – и я был очень удивлен услышать их от столь молодого воина.

Знал бы он, что под личиной молодого воина скрывается старый дед, его удивление было бы еще сильнее. Я не стал его перебивать и стал слушать дальше.

– Мы не долго продержимся против конунга, если он решит взяться за нас серьезно, – продолжил тэн.

– Значит мои воины – это не серьезно? – прервал я его речь.

– Прости мои дерзкие слова хёвдинг, если бы не твоё милосердие, то не сидеть бы нам тут за пиршественным столом, – легко согласился Альмар.

Вот ведь хитрая змея, тут же вывернул. Видно, что тэном он был долго и в дипломатических переговорах поднаторел.

– И к какому же решению ты больше склоняешься? – прямо спросил я.

День был долгий. Уже начинало сильно хотеться лечь и поспать. Показывать свою усталость на переговорах ни в коем случае нельзя. Поэтому я постарался сдержать рвущийся наружу зевок, закрывшись кружкой с пивом.

– Видно мы чем-то сильно прогневали богов, что они решили изгнать нас из нашего города, – сказал Альмар Скряга.

– Не думаю, что дело в богах, – возразил я, – скорее в алчности конунга.

– А кто такой конунг? – спросил меня Альмар и сам же ответил, – проводник воли богов.

– Ну если смотреть под таким углом, то в твоих словах есть зерно истины, – согласился я.

– Я не думаю, что конунг сможет прознать куда, подевались люди Ормвика, если мы будем приплывать на твой остров малыми группами, – сказал тэн, – я слышал, что последнее время на Исэе появилось много переселенцев. А даже если и узнает, доказать не сможет. Я с воинами останусь тут и будем трепать ему нервы.

План Альмара понятен, только вот на его воинов я тоже рассчитывал. Надо его переубедить.

– Ты так рвешься в Чертоги Отца воинов? – спросил я, – тебя некому ждать? У твоих воинов нет семей? Если люди Ормвика переселятся на Исэй какой смысл защищать его?

– Это наш дом, – угрюмо сказал Альмар, понимая, что я прав.

Я посмотрел на его людей, большинство после слов тэна тоже сидели, нахохлившись как воробьи на морозе.

– Я возможно не прав, но если люди уходят из города, то уходят все, – попытался объяснить я свою позицию, – боги сильнее прогневаются если разлучить семьи только ради своих амбиций.

– А не ради ли твоих амбиций хёвдинг тут сидят твои воины? – парировал Альмар, – на тебя боги не прогневаются?

Я засмеялся. Мой смех подхватили мои люди. Глядя на наши веселящиеся физиономии улыбаться начали и воины Ормвика.

– Вам повезло с тэном люди Ормвика, – отсмеявшись сказал я, – ему палец в рот не клади, по локоть откусит.

Похвала их тэна воинам Ормвика зашла, улыбки стали шире. Мои слова стали обсуждать. Воины стали хлопать друг друга по плечам, тыкать локтями в бока. Атмосфера за столом стала менее напряженной.

Пока все веселились Альмар шептался с Ульфриком. Наконец они пришли к какому-то общему решению.

– Мы все-таки останемся с воинами тут хёвдинг, – выдал окончательный ответ тэн.

– Хорошо, – согласился я с их решением, – только есть ряд моментов.

– И каких же? – спросил Ульфрик.

– Как вы думаете кого отправит конунг сражаться с вами, когда узнает, что в Ормвике еще остались воины?

– Кого? – непонимающе уставился на меня Ульфрик.

– Не догадываешься? – спросил я.

– Опять тебя, – тихо проговорил осознавший возникшую проблему тэн Альмар.

– Именно, – подтвердил я, – и тут у меня не будет выбора. Если я опять вернусь ни с чем, то конунг может подумать, что на Исэе нужен новый хёвдинг. Люди Исэя с ним не согласятся, нас объявят мятежниками, на остров прибудут чужие войска и все чего мы добились за последнее время пойдет прахом.

– Я не зря сказал, что ты не по годам мудр хёвдинг Андбьёрн Белый Медведь, ты смотришь гораздо дальше, чем обычный человек, – сказал Альмар, – мы не станем причиной бед для людей, которые согласились принять нас. Я с воинами тоже оставлю Ормвик.

– Не легкое, но верное решение, – прокомментировал я слова тэна.

На лицах воинов Ормвика появилось облегчение. Все-таки не все готовы сознательно пойти на смерть. Большинство северян в первую очередь люди труда. Не многие готовы связать свою жизнь с воинской стезей. Поэтому дружины вождей малочисленны. Население Исэя почти десять тысяч человек, а своими дружинниками я могу назвать максимум человек пятьдесят. У тэнов Снорри, Хакона и моего брата дружины человек по двадцать. В итоге на весь остров примерно сотня профессиональных воинов. Около процента от всего населения.

Остальные берутся за оружие или при обороне городов от врагов, или если очень захочется сходить в поход. Обычно хочется после окончания сбора урожая. Когда есть уверенность, что твои домочадцы доживут в сытости до весны северяне спускают на воду длинные боевые корабли, опускают в черную воду весла и уходят в поход.

Основная масса грабит побережье галатов, некоторые ходят к славам, самые отчаянные добираются до земель ромеев и никто не ходит к тугарам. Они южное отражение северян. Их главное богатство стада крупного рогатого скота. И что с ними делать северянину? На корабль много не уместишь, в походе надо кормить, а то подохнут. Продашь потом за гроши, а бьются за свой скот тугары как бешеные. Причем каждый тугарин в первую очередь стрелок, да еще и конный побегай за ним по голой степи, где он каждую кочку знает. В общем никакой выгоды, одни убытки.

То ли дело ромеи. Когда-то были сильные воины, но теперь все больше среди них купцов, ростовщиков и менял. Золото затмило их ум. Ради сохранения прибыли готовы экономить на всем, в том числе и на подготовке войск. Их боятся по старой памяти, но вскоре налетят на Ромейскую империю со всех сторон стервятники и начнут рвать ее на части. Среди тех стервятников обязательно будут и северяне.

Я бы с удовольствием пощипал ромейских купцов за мягкие места, чтобы облегчить их мошну от несметных богатств. Мечты, мечты. Для такого похода у меня пока ни сил, ни средств. Имеющихся в наличии воинов и кораблей впритык хватает только для решения насущных проблем острова. Нужны люди и корабли. Только сначала нужна устойчивая экономика, чтобы без проблем перенесла убыль большого количества трудоспособного населения. Значит нужны трелли.

Как бы это ни звучало дико для человека конца двадцать первого века, но в условиях низкой производительности труда натурального хозяйства, только низкая стоимость рабочей силы позволяла получить приемлемый финансовый выхлоп. Товаров с высокой добавленной стоимостью мало и производятся они долго, механизации труда нет, повысить выпуск продукции возможности при имеющемся уровне технологий нет. Только рабским трудом и спасаемся. Надо на досуге устроить мозговой штурм как еще мы можем оптимизировать производство товаров для повышения производительности труда.

Что-то мысли мои куда-то очень далеко унеслись. Хотя имею полное право. Пусть и не так как хотел конунг, но проблему с мятежниками я решил. Ну а что? Нет мятежников, нет проблемы. Ну подумаешь, что теперь у конунга и доходов от этого города не будет. Это проблема конунга. Первое время, потом он как обычно заставит их решать ниже стоящих по иерархии. Сначала озадачит ярлов, ярлы потом спустят на хёвдингов, хёвдинги на тэнов, а тэны на бондов. Бондам спускать не на кого. Им придется больше работать самим и больше требовать от треллей. Большинство и так работает на пределе возможного. Значит кто-то плюнет на все и уйдет в леса и горы, кто-то погрузит скарб и домочадцев на корабль и уйдет искать лучшей доли в другое место. Снова у конунга возникнут проблемы и так по кругу.

От этих невеселых мыслей меня оторвало появление Харальда. Он нашел взглядом меня во главе стола и решительно направился в мою сторону. Кажется, опять пришла беда откуда не ждали.

– На горизонте несколько парусов, движутся в эту сторону, – доложил он.

Я посмотрел на Альмара.

– Вы кого-то еще ждете? – спросил я. Он отрицательно помотал головой.

– Это либо люди конунга, либо одно из двух, – глубокомысленно изрек я перефразированную цитату из одного мультфильма.

– Вряд ли ночью они рискнут сунуться во фьорд, – сказал Ульфрик.

– Значит так, командир стражи фьорда, бери своих людей и Альвгейра с его стрелками и выдвигайтесь на свои позиции. Мы останемся тут. Встретим их. Покажем надпись. Посетуем, что не успели перехватить. А когда отправятся обратно тут вы их на дно и пустите, – выдал я набор указаний.

– А зачем пускать их на дно? – спросил Ульфрик.

И правда зачем? Чем больше свидетелей, что из Ормвика все ушли тем лучше.

– Так согласен, легенда меняется, – быстро переобулся я, – тэн забирай своих людей и уходите из города. Как и договаривались жду вас малыми группами на Исэе. А мы дождемся гостей. Хотя я думаю вы вполне можете и утром отбыть.

– Нет лучше мы уйдем сразу, чтобы донести весть до остальных жителей Ормвика, – сказал тэн и поднялся. Вслед за ним поднялись и остальные воины. Через некоторое время в доме пиров остались только мои люди. Ну что ж, мирное решение тоже имеет право на существование. Только надо искать иные варианты. Я не смогу на Исэе разместить всех жителей островов Восточной марки.

Глава 6

Зал пиров опустел. Мои воины переместились и на вторую половину стола. Так стало как-то поуютнее. Глаз цеплялся за обилие лиц вблизи и не так расстраивал мозг пустотой вдали. Место справа от меня занял Хвидульф.

– Ты уверен, что не стоило немного уменьшить силы конунга? – спросил он.

– Мы не знаем кто именно на том корабле, – ответил я, – а вдруг там люди ярла Ормхильды? Она одна из немногих в окружении конунга, кто к нам хорошо относится. Было бы очень печально потопить корабль и узнать, что нем были ее воины.

– Ярл может и относится к нам хорошо, но, если конунг прикажет, – Хвидульф не стал договаривать свою мысль до конца, хотя и так было понятно к чему он ведет.

– Согласен, но приказ можно выполнить по-разному, например, как Скаллагрим, при штурме Хавестхейма.

– Да, про это я и не подумал, – Хвидульф кивнул и приложился к кружке с пивом.

Столы постепенно опустели. Как писал еще Николай Васильевич Гоголь в романе «Тарас Бульба» – «казаки как малые дети – мало дашь еды, все съедят, и много дашь еды, тоже все съедят». Урмане в этом смысле от казаков тоже мало чем отличались. Жили по принципу – «Зачем откладывать на завтра, если это можно съесть сегодня?». И ведь искренне не поймут, если попытаться разумно подойти к распределению еды. Тут же обвинят, что хёвдинг их голодом морит. Ладно, завтра будет новый день, надеюсь будет и пища.

– Всем спать, – громогласно объявил я и поднялся со стула.

Что меня радует в походе, так это повышенная дисциплинированность личного состава. В мирное время на пиру на вождя всем по барабану. Главное, чтобы сказал какие все молодцы, показал пример выпивки, одарил отличившихся подарками, а дальше вождь в принципе и не нужен. Веселье заканчивается только тогда, когда организм северянина сам решит, что все.

Харальд, Бреки, Хвидульф и Альвгейр повели своих людей спать по разным углам зала пиров. Вот в чем северяне молодцы, так это в ограждении мирного населения от перепивших воинов. Все удобства в одном месте. Пиршественный зал легким движением руки превращается в спальню. Перепил северянин, его за руки и за ноги оттащили к стеночке и все. И он никому не мешается и на него никто случайно не наступит, об него не споткнется и не уронит на него ничего горячего и острого.

Самых трезвых отправили в ночной дозор, хотя по моим подсчетам до восхода солнца оставалось всего несколько часов. Вряд ли незваные гости заявятся ни свет, ни заря, но лучше перебдеть, чем недобдеть. В небольшой комнате сразу за троном тэна нашлась широкая кровать. Я бросил на нее пару шкур из своего мешка, укрылся медвежьим плащом и провалился в сон.

Снился мне новый корабль. Длинный черный, с большим парусом в бело-серую полоску и носовой фигурой в виде змея. На борту я различил название корабля «Сьёрм», что в переводе на русский означает «Морской змей». Название было под стать кораблю. Вдоль бортов расположилось двадцать пар весел. Где-то в глубине мозга мелькнула мысль, что это самое правильное число, чтобы не наступить конунгу на очередную мозоль. На его драккаре было тридцать пар весел, на драккарах его ярлов по двадцать пять. Не гоже какому-то зачуханному хёвдингу иметь дружину больше чем у конунга.

Кажется, боги показали мне какой корабль мне надо построить, хотя может это просто мой мозг наконец получил долгожданную передышку и сумел все мои хотелки объединить в одну картинку. Хотя если вспомнить, что я теперь почти персонаж компьютерной игры. Хотя почему почти. Так что все мои сны – это картинки, сгенерированные искусственным интеллектом на основе моих невербальных запросов.

Мне корабль понравился. Теперь я точно знаю, что хочу. Осталось это только максимально подробно Рауду описать. И будет у меня корабль пусть и не такой большой как у конунга, но явно гораздо красивее, чем у него. А как говорят на севере: «Красивее, значит лучше». И это касается всего и человека, и меча, и корабля, и дома. Хотя не только красоту ценят на севере. Если человек был некрасив, но храбр, то после смерти у него обязательно найдут хоть одну красивую черту, например, нос или уши. Поэтому северяне так любят украшать себя.

Утром я проснулся от нестройного гула за стеной. Сквозь маленькое окошко под потолком пробивались робкие лучи светила. Скоро явятся гости, а гостей принято встречать пивом и мясом. Все-таки не враги плывут, а такие же, как и мы люди нашего любимого конунга Кнута Железного, чтоб он подавился своей алчностью.

Вчера вечером мы сильно подсократили взятые с собой припасы, поэтому Вифрид не дожидаясь моей команды организовал фуражирные отряды и разослал их по домам, а Бреки взял своих молодцов и отправился поискать провизию по окрестным фермам, Альвгейр взял с собой пару лучников и отбыл на охоту. Все-таки как хорошо путешествовать в большой компании, особенно если ты главный. Куча мелких бытовых вопросов решается без твоего непосредственного участия, а тебе остается только пожинать плоды этой работы.

Я вышел во двор и умылся из бочки. Во дворе уже тоже кипела активная жизнь. Все воины были оповещены о приближении новых гостей славного города Ормвика, который к сожалению, доживал последние дни. Если только конунг не соизволит его кем-то заселить. Или спалить, чтобы его не заняли какие-нибудь разбойники ли пираты. Может мне набраться наглости и заявить конунгу свои права на заселение этого городка? А что, расположение самое стратегически выгодное. Тут надо только по уму довести до конца строительство крепостной стены со стороны порта и разбросать несколько сторожевых постов на окрестных дорогах, чтобы такие как мы не могли безнадзорно подобраться к городу.

Нет, конунг не разрешит. Такая корова нужна самому. Ормвик очень выгодно для него расположен. Из него очень легко держать в постоянном напряжении весь остров Исэй и меня в первую очередь. Может не дожидаться гостей и самому все спалить? Как в классическом произведении: «Так не доставайся же ты никому!». Конунг тогда обидится может. Но можно организовать поджог таким образом, чтобы все полыхнуло после нашего отплытия. Ой, кто-то газ забыл выключить.

Воины во дворе занимались самым правильным на сегодня делом – приводили себя в порядок. Никому не хочется показаться неотесанным оборванцем перед другими хирдманами. Себя опозоришь, вождя опозоришь, клан, город, остров и так далее. Такой позор потом приходится смывать только кровью. Так что лучше одежду от грязи и пыли очистить, все кожаные элементы одежды и доспеха смазать, оружие наточить, щиты подкрасить, металл отполировать. Вождь обязан показать, как надо делать своим собственным примером. Поэтому я уселся на поленницу, достал из мешка тряпочку и горшочек китового жира и принялся наводить лоск на свое обмундирование. Бойцы, увидев это стали работать еще старательнее. Никто не хотел ударить в грязь лицом перед ясными очами хёвдинга.

Еще одной привилегией руководителя являются проявления заботы от подчиненных. Пиво и завтрак мне принесли на мое импровизированное рабочее место – на поленницу. Так что мне удалось совместить нужное и с приятным. Примерно через полчаса я критически осмотрел проделанную работу. К чему придраться можно найти всегда, но все-таки мы не дома, а немножко так на вражеской территории, поэтому лучшего результата при таких скудных исходных данным достигнуть было просто нереально.

Во двор вбежал запыхавшийся молодой воин дренг. Увидев меня, он поспешил в мою сторону.

– Корабли вошли во фьорд, – выпалил он, вытянувшись передо мной в струнку.

Почему-то я подспудно ожидал в конце его доклада слова «сэр». Интересно откуда такие замашки, я вроде армейские порядки не вводил. Интересно кто. Кажется, я знаю одного светловолосого почти эльфа, который некоторое время прожил на территории вероятного противника и вполне мог там всякой дури набраться. Вот вернется с охоты устрою ему допрос с пристрастием.

– Сколько их? – уточнил я у дренга.

– Один драккар и один карви, – выпалил он.

– Чьи цвета?

– Ярла Ормхильды.

– Хорошо, можешь быть свободен.

Ярл Ормхильда в боевые походы сама уже не ходит, только в дипломатические. В боевых же главную роль берет на себя Скаллагрим. У нас отношения ровные, я бы даже сказал приятельские. Скаллагрим – это хорошо, но показать силу все равно надо. Иначе не поймут. Мы никуда не торопились и путь по фьорду занял у нас несколько часов. Как пойдут они непонятно, но лучше подстраховаться.

– Воины Айсборга, готовимся выдвинуться в порт, чтобы встретить гостей как полагается, – громко прокричал я и поднялся.

Харальд и Хвидульф выскочили из дома пиров и принялись строить воинов. Без Бреки и Альвгейра конечно плохо, но сражения вроде не намечается, поэтому я думаю справимся. Колонной по трое мы выдвинулись в порт. Я шел впереди, за мной Хвидульф с нашим знаменем. Гости должны сразу увидеть кто именно их встречает. Вифрида и нескольких его помощников я оставил продолжать готовить пищу. Война войной, а принимать гостей все равно придется.

Дружно топая по твердой как камень земле, мы добрались до порта. Там нас нашел очередной дренг. Похоже кормчий Скаллагрима не раз бывал в Ормвике. Он вел корабли через фьорд значительно быстрее Фьёльнира. Я скомандовал построение. Вход в город перегородила стена бело-черных щитов. Традиция, заложенная Торбьёрном пока, соблюдалась – ни на одном щите не было повторяющегося рисунка, хотя каждый раз придумывать их становилось все сложнее. Так что с оформлением щитов для драккара нам придется сильно заморочиться.

Стена щитов ощетинилась частоколом копий. За ней тускло блестели в лучах не яркого северного светила топоры и секиры воинов второго ряда. Лучники рассыпались по флангам. Стандартное северное оборонительное построение – «Крылья ворона». Не самый лучший вариант, но я надеюсь мы все-таки не сражаться сюда пришли, а так показать, что на этой земле есть кому навести порядок.

Из-за скалы вынырнул первый корабль. Хоть до него было далековато, но я смог рассмотреть знакомую фигуру, стоящую на его носовой скамье. Ветер подул чуть сильнее и полностью развернул бело-серое полотнище нашего знамени с фигурой вставшего на задние лапы медведя, очерченной черным контуром.

На корабле заметили наше знамя. Висевший на мачте красный щит, сменился на белый оповещая, что теперь намерения команды стали мирными. На мачте второго корабля щит тоже оперативно сменили. Ну вот и все – можно выдыхать. Махать оружием и проливать горячую кровь на этот песок сегодня не будем. Тем не менее отдавать команду «Вольно», я не спешил. Военную хитрость никто не отменял.

Корабли ткнулись носом в берег. По вытянутому веслу с драккара сбежал Скаллагрим и быстрым шагом пошел в нашу сторону. Идет один, уже хорошо. Значит приказа взять нас за жабры у него нет.

– Друг Андбьёрн, ты ли это? – закричал Скаллагрим приблизившись к нашему строю.

– Я, – прокричал я в ответ, протискиваясь вперед.

– А чего это ты так нас тут встречаешь? – спросил Скаллагрим приближаясь ко мне и протягивая для приветствия руку.

– Вообще-то я тут вас не ждал, – ответил я, пожимая, протянутую ладонь.

Скаллагрим резко дернул меня на себя и крепко обнял, похлопав по спине.

– Возмужал, остепенился, я слышал обзавелся наследником, – проговорил он, отстраняясь от меня, но не выпуская из рук.

– Есть такое дело, – ответил я.

– Ну рассказывай, что тут происходит, – требовательно проговорил он.

– Это надо увидеть самому, – сказал я и сделал приглашающий жест рукой.

Скаллагрим обернулся к своим воинам, которые к этому моменту высадились на берег и расслабленно стояли напротив нас, и помахал рукой. От строя отделился один боец и подошел к нам.

– Сражение на сегодня отменяется, хёвдинг Андбьёрн кажется уже решил проблему с мятежниками, поэтому разбиваем лагерь прямо здесь, – приказал Скаллагрим.

– У меня есть предложение получше, – вклинился я в их разговор, – дом пиров Ормвика вполне может вместить всех твоих и моих людей.

– Это хорошее известие, тогда оставляй охрану у кораблей, а остальные пусть следуют за людьми Белого Медведя в дом пиров, – изменил приказ Скаллагрим, – и пришли сюда пятерых воинов.

– Прости друг Андбьёрн, но сам понимаешь, статус есть статус, – объяснил он свои действия мне.

– Хвидульф бери пятерку воинов и следуйте впереди нас, – приказал я своему знаменосцу.

Скаллагрим усмехнулся и ткнул меня кулаком по ребрам. Я приказал Харальду отводить воинов обратно в город, после того как пройдем мы со Скаллагримом. Хвидульф с развернутым знаменем в окружении пятерки воинов двинулся вперед, за ними мы со Скаллагримом, прикрывала тыл пятерка воинов ярла Ормхильды.

– Зачем вы здесь, Скаллагрим, – обратился я к нему.

– От тебя долго не было вестей относительно задания с мятежниками, конунг начал проявлять нетерпение и ярлу Ормхильде пришлось отправлять своих людей, чтобы узнать, как обстоят дела, – объяснил он, – кстати, а как они обстоят?

– Задание конунга выполнено, мятежников в Ормвике больше нет, – уклончиво ответил я.

Скаллагрим вертел головой по сторонам.

– Я не вижу следов боя, трупов и разрушений, – Скаллагрим уставился на меня, – как ты решил проблему с мятежниками.

– Терпение мой друг, скоро ты получишь исчерпывающие ответы на все вопросы, – ушел я от прямого ответа на его вопрос.

Во взгляде Скаллагрима сквозило ничем не прикрытое удивление, но он сдержал рвущиеся наружу вопросы и молча продолжил путь.

Вскоре мы добрались до дома пиров. В нос ударил запах свежеприготовленных блюд. Вифрид постарался на славу. Слюна заполнила мой рот. Скаллагрим громко сглотнул. Его тоже проняли запахи. Во дворе нас встретили Альвгейр и Бреки. Скаллагрим сердечно поздоровался со стрелком и задумчивым взглядом окинул рыжего гиганта.

– Откуда ты добыл этого рыжего тролля? – тихо спросил он меня, когда мы зашли внутрь.

– Он и его люди вскоре после поминального пира по моему отцу приплыли нас грабить, – объяснил я, – мы отбили их нападение и захватили Бреки в плен, мне нужны были люди, и я предложил ему стать моим хирдманом, он согласился.

– Рисковый ты человек Андбьёрн, – восхитился Скаллагрим, – я бы такого сразу повесил.

– Каждому свое, – ответил я, – кстати вот и ответ на твои вопросы.

Я указал на надпись на стене. Скаллагрим впился в нее взглядом и надолго застыл.

– Расскажи мне все с самого начала, – попросил он, усаживаясь в кресло тэна.

Все правильно, статус Скаллагрима выше моего и по праву он занимает за столом лучшее место. Я уселся справа от него. Лучшее место из оставшихся. К нам подошел один из помощников Вифрида и поставил пару кружек с пивом и блюдо с жареной рыбой. Кто-то из воинов удачно сходил на рыбалку?

Скаллагрим сделал долгий глоток и закинул в рот половину рыбы. Долго и задумчиво жевал, думая о чем-то о своем.

– Рассказывай все без утайки, – наконец потребовал он.

Ну все без утайки я естественно рассказывать не собирался. Все упоминания о встрече с воинами Ормвика я опустил. В общем выходило, что мы прибыли в Ормвик с намерением решить дело миром, так как я обещал жене несколько изменить свой обычный способ решения поставленных конунгом задач. На это получил одобрительное похлопывание по плечу от Скаллагрима.

– Ты знаешь, как тебя стали называть за глаза друг Андбьёрн? – спросил он.

– Знаю, Мясник конунга, – спокойно ответил я, – это не понравилось моей жене, и она просила попробовать решить дело на Ормвике максимально без кровопролития.

Дальше я ему рассказал, что мы обнаружили покинутый город, а потом нашли эту надпись.

– Кстати, а где твой корабль? – спросил Скаллагрим.

– Я опасался, что это ловушка и отправил корабль из города, – объяснил я, – Фьёльнир знал тут недалеко одну бухточку, там я решил его укрыть. Но за ним уже послали и скоро они перегонят корабль обратно в город.

Сказал я это достаточно громко. Ошивающийся недалеко Бреки понял мои слова правильно. В ответ на мой красноречивый взгляд он кивнул и вышел наружу. А внутрь стали заходить наши воины уже в перемешку.

Я продолжил рассказ. Рассказал, как мы всю ночь не сомкнули глаз, ожидая нападения, но его не случилось. А утром сторожа донесли о кораблях, вошедших во фьорд. Мы вышли встречать неожиданных гостей и оказалось, что гости может и неожиданные, но вполне знакомые. Скаллагрим снова усмехнулся, опять похлопал меня по плечу и опять приник к кружке.

Слева от него уселся незнакомый мне солидно выглядящий воин.

– Знакомься Андбьёрн – это Тормод Свейнсон, хёвдинг острова Фьелэй, – представил мне воина Скаллагрим.

Тормод молча кивнул мне. Взгляд его серых холодных глаз не мигающе уставился на меня. По спине прополз холодок. Первый раз вижу человека, но мне он уже не нравится.

– Он со своими людьми был в Годхавне, когда к ярлу явился посланник от конунга и сразу вызвался помочь с мятежниками, – объяснил Скаллагрим причину появления тут Тормода.

Я тоже посмотрел на Тормода и молча кивнул. В эту игру с молчаливыми кивками можно играть и вдвоем. Скаллагрим подозвал одного из своих людей. Это оказался тот же воин, которому он отдавал приказы в порту. Скаллагрим приказал ему избавиться от надписи. Я удивленно посмотрел на него, а Тормод бросил пристальный взгляд на стену.

– Тебе придется клятвенно заверить меня Белый Медведь, что твои люди будут держать рот на замке относительно того, что им пришлось увидеть в Ормвике, особенно по поводу этого послания, – спокойно сказал Скаллагрим, – твоих людей Тормод – это тоже касается.

Я еще более удивленно посмотрел на него, хотя куда уж более. Он пожевал губами и объяснил свою просьбу.

– В Восточной Марке очень неспокойно, я не хочу оказаться на старости лет в огне гражданской войны, – тихо проговорил он, – а вот это послание вполне может как камень, брошенный в воду вызвать не нужные сейчас волнения.

– У нас не самый плохой конунг, – продолжил он, – я на своем веку видал и похуже. Если про это узнают на других островах, то может начаться брожение умов. Люди начнут роптать и во что это выльется одним богам известно.

– Шила в мешке не утаишь Скаллагрим, – сказал я, – мы будем молчать, но Ормвик не закрытый город, сюда приезжают купцы, когда они увидят пустой город, они понесут весть об этом по всем островам.

– Вот поэтому мы сейчас втроем и должны придумать такую версию, чтобы не уронить репутацию конунга, – объяснил свои действия Скаллагрим.

– Трудно будет придумать правдоподобное объяснение пустому городу, – медленно произнес я.

– А чего тут придумывать! – подал голос Тормод, голос у него оказался под стать внешности – такой же противный, скрипучий и какой-то тусклый, – моровое поветрие и весь сказ.

– Прекрасная идея, – насмешливо сказал я, – осталось только сжечь город и сесть на карантин недели на три.

– Зачем? – не понял Тормод.

– То есть ты решил вернуться в Годхавн и просто рассказать, что обнаружил пустой город все жители которого умерли от неизвестной болезни? – все еще не веря в то, что он не понимает сути своего предложения уточнил я.

– Ну да, – смотря на меня как на идиота ответил Тормод.

– Нас убьют еще на причале, а корабли сожгут, стоит нам только заикнуться о моровом поветрии и рассказать о том, что мы сразу вернулись к людям, – объяснил ему Скаллагрим, – после последней вспышки болезни все еще достаточное количество островов остаются необитаемыми.

– Ну тогда может разбойники? – предложил новый вариант Тормод.

Как же он хочет показать себя перед Скаллагримом.

– Нет, это не объясняет почему в городе мы не нашли разрушений и трупов жителей, – сказал Скаллагрим.

– Мы можем сжечь город, – продолжил сыпать идеями Тормод.

– Конунг это не одобрит, – сказал Скаллагрим.