Что скрывает Аноним

Пролог

Тик-так. Тик-так. Тик-так. Аноним смотрел на настенные часы в виде скудного деревянного домика с декорированной кукушкой и предвкушал то, что планировал мучительно долгими месяцами. Его долг – довести начатое до конца, воплотить в реальность свой план, из-за которого он пропускал завтраки и ужины, жертвовал своим сном, маниакально продумывал все до мелочей и жил именно своей задумкой. Реализация плана поддерживала в нем жизнь, не давала пасть духом, сломить его окончательно.

Впервые, когда Аноним увидел часы в этом доме, их тиканье раздражало его так, что хотелось разбить их вдребезги, раскрошить, размолотить. Слишком долго он сдерживался, не позволял себе проявлять чувств, рвущихся наружу, словно свирепый зверь, готовый разорвать жертву в клочья.

Но сегодня он был спокоен, как никогда. День Х наступил так быстро, будто не было тех изнуряющих дней, когда он так тщательно готовился, исписывал листы красными чернилами, долго размышлял над каждым шагом, ломал голову над простыми и сложными схемами. Казалось, он предусмотрел абсолютно все, за исключением того, что не входило в зону его контроля и ответственности. Эти задачи он делегировал своей команде.

Аноним сделал то, что изначально казалось нереальным, но он смог, и внутри него все ликовало. Лишь бы все сработало, лишь бы все пошло по его плану. Он рисковал, но оно того стоило. На кону все – его свобода, его душевный покой, его жизнь. Последнюю неделю он спал по три часа, все взвешивал, обдумывал, предусматривал все форс-мажоры. Теперь остается дождаться гостей. Да начнется игра!

Глава 1 – По приглашению Анонима

Свет фар освещал асфальтированную дорогу, напоминал два солнца среди зловещей темноты, словно густая всепоглощающая липкая смола. В конце ноября погода в Трансильвании редко радовала теплом, погружая окружающих в апатию и депрессивное состояние; ветер заставлял укутаться в теплое пальто и спрятать внутрь волосы, чтобы ненароком не спутать космы в крепкие узлы, а в воротнике одежды согреть озябший нос от беспощадного холода.

Небо роняло то скудные, то щедрые капли дождя, неожиданно промочив теплую одежду и все оголенные участки кожи, незащищенные прочным зонтом и перчатками. Комки грязи прилипали к подошвам сапог и ботинок. Одним словом, премерзкая погода отражала то, что творилось на душе Эммы.

Девушка сжимала в руке распечатанное на принтере приглашение, волнение подступило к горлу. Текст занимал всю страницу. «Эмма, у меня для тебя прекрасная новость! Не сомневаюсь, что ты захочешь присоединиться к нам на закрытую вечеринку 20 ноября. Ты давно этого ждала, поэтому отправляю тебе приглашение в числе первых. Просто подтверди свой приезд ответным письмом. Начинаем в 18:00. Дресс-код: исключительно черная одежда, ничего пестрого и яркого. Вход, как всегда, по пропуску. Не забудь распечатать мое письмо, покажешь его у входа. С собой, на этот раз, разрешается взять кого-то одного, но не больше. Внизу найдешь правила и указания…»

Девушка перечитала текст приглашения в десятый раз, пытаясь вырвать из памяти хотя бы малейшую зацепку из прошлого. После аварии она мало что помнила, что уж говорить о каких-то вечеринках закрытого типа. Кто отправил приглашение? Подпись «Аноним» ни о чем не говорила. Как часто в прошлой жизни, до аварии, она посещала подобные мероприятия?

Эмма осторожно поинтересовалась у родителей на этот счет, но они посмотрели на нее с подозрением, будто дочь подхватила страшный вирус. Одним словом, если она и принимала участие в чем-то подобном, то ни мать, ни отец ни сном ни духом, что странно!

Недолго думая, Эмма ответила на письмо коротким: «Буду!» В другой ситуации она осталась бы дома, но интерес вернуть память заставил ее собрать вещи, позвонить близкой подруге, купить два авиабилета до Румынии и ехать на такси в темноте, съедая себя заживо и коря за то, что решилась на эту поездку. Безрассудство какое-то! Безрассудство и глупость! И родителям она солгала, что отправилась в автобусный Евротур. Вряд ли они отпустили бы ее после аварии на какую-то вечеринку, где она никого не знала.

Все уже с самого начала пошло не по плану. Пытаясь вспомнить хоть что-то из своего прошлого, Эмма глубже закапывалась в тяжелые мысли, а воображение подкидывало неприятный сценарий, что они с Софи едут в какую-то секту, где ее заставят испить чью-то кровь или принести кого-то в жертву, или кто-то просто пошутил над ней и они с Софи приедут в какие-то руины, и придется ехать обратно в разбитых чувствах. Родители и подруга, сейчас спящая рядом с ней на заднем пассажирском сидении Рено Логан, по возвращении домой, после выписки из больницы, пытались погрузить ее в воспоминания, показывали альбомы с фотографиями, но это ни к чему не привело, лишь сильнее запутало.

Водитель такси оказался неразговорчивым. Софи заснула сразу, как только машина тронулась с места возле аэропорта, а Эмма все время ехала в напряжении и все сильнее сомневалась в своей адекватности – ни с того ни с сего сорваться в другую страну, даже не разобравшись, кто и зачем прислал ей приглашение. Можно ли доверять этому человеку? Кто еще приглашен на эту вечеринку? И все же, она ни секунду не сомневалась, что эта поездка поможет пробудить забытые воспоминания.

***

В непроглядной тьме ничего не разглядеть, кроме горящего в больших окнах света, что хоть как-то разгоняло мрачное настроение.

Водитель такси уехал, как только Эмма расплатилась с ним, вылезла из машины и захлопнула дверцу. Угрюмый мужчина средних лет сорвался с места так резко и быстро, будто хотел от чего-то спастись и оказаться как можно дальше от этого дома. Но Эмма списала все на необщительность и раздражительность водителя, что сопровождали их всю поездку сюда. Может, он злился на то, что дорога заняла куда больше предполагаемого времени. Эмму же это ничуть не расстроило. Чем ближе они подъезжали к дому, тем сильнее хотелось попросить водителя развернуться и отвезти ее и Софи обратно в аэропорт. Но девушка держалась до последнего. Сдаться и уехать, конечно, можно, но узнать о своем прошлом хотелось так, что она все-таки решила всем рискнуть и поехать в никуда. Тем более, что она не одна!

Софи зевала и сонным взглядом окинула огромный дом, который казался заметным пятном на фоне иссиня-темного полотна, а затем, не проронив ни слова, поплелась к входной двери, вслед за Эммой. Подруга ненавидела подобные мероприятия, но согласилась сопроводить ее, поскольку переживала за Эмму. В тяжелую минуту на душе всегда легче, когда с тобой рядом тот, кто подставит свое плечо и станет опорой.

Софи достала из кармана теплой дутой куртки шоколадную конфету с цельным фундуком в золотистой обертке, положила в рот, и с искренним блаженством на лице принялась жевать лакомство. Она надеялась на изысканные закуски и изобилие горячих блюд на огромных столах. Это единственная мысль, благодаря которой она до сих пор не вернулась обратно в Лондон. Обычно осенью и зимой Софи улетала в теплые страны, не обременяя себя проводить время среди слякоти, серости, безысходности, тоски и печали. Этот же дом в Румынии, в конце ноября, вобрал в себя все, от чего она сбегала каждый год то во Вьетнам, то в Таиланд, то на Бали, то на Филиппины.

Эмма трижды постучала в темную дубовую дверь, и та отворилась так быстро, будто их поджидали. Мужчина в венецианской маске с длинным птичьим клювом пригласил гостий в дом и попросил у них верхнюю одежду. Эмма почему-то сразу узнала эту маску как «Доктор Чума», но понятия не имела, откуда.

Внутри дома все выглядело так, будто девушки попали в прошлое: старинные металлические канделябры и алебастровые вазы украшали антикварные комоды из красного дерева, люстры из множества цепей и хрусталя висели на большом потолке грязно-желтого цвета, который когда-то, вероятно, восхищал своей белизной, а пурпурные стены уродовали пугающими чучелами оленя, кабана и лисицы.

Особенно Эмму передернуло от чучел. Для того, чтобы отвлечься от чересчур пылкого и воспаленного воображения, она перевела взгляд на стол, накрытый темно-алой скатертью на двенадцать персон, на белые фарфоровые тарелки с темно-синим рисунком каких-то завитков, на багровый ковер под ногами. В этом помещении, скорее всего, служащим столовой, преобладали красные оттенки, что еще сильнее нагнетало и без того мрачную обстановку. «Неужели мы прибыли сюда первыми? И это несмотря на опоздание на полтора часа?»

Тот же мужчина, в маске «Доктор Чума», до сих пор не проронивший ни слова, принес гостьям маски. Они выглядели вызывающими, пестрыми, с перьями, торчащими вверх, и стразами на левой щеке, с прорезями для глаз, что на фоне столовой выглядело нелепо и вычурно. Эмме досталась с огненно-желтыми перьями, а Софи – с голубо-синими. Вот и все отличие.

С виду девушки казались сестрами – у обеих одинаковый цвет волос, рост и комплекция. Обе невысокого роста, стройные, и носили одежду размера «S». Несмотря на стереотип, что блондинки не обладали умом, Софи получила два высших образования, а Эмма, из рассказов родителей, узнала, что по образованию экономист, прошла курсы по программированию и пять лет работала на одну американскую компанию, несмотря на то, что женщины редко устраиваются на эту профессию, в основном – мужчины. Единственное, что отличало подруг внешне – черты лица и цвет глаз. У Софи – серые, а у Эммы – карие.

Но как Эмма ни старалась больше узнать о роде своей профессии, все надежды разбивались в пух и прах. Она много раз писала в ту самую компанию, интересовалась свободной вакансией, но ей никто так и не ответил. И в памяти не всплывало ничего общего с прошлой работой, что еще больше погружало в паутину отчаяния. У нее даже душа не лежала ни к экономике, ни к программированию. Эмма списала это на последствия после аварии.

По словам родителей, в свои двадцать пять лет она купила себе двухкомнатную квартиру в центре Лондона и машину марки «Мини Купер». Но авария все перечеркнула, и вот уже как два с половиной месяца Эмма проедала свои «финансовые запасы». Врач категорически запретил ей перенапрягать себя умственно, и это еще одна причина по которой она приняла приглашение Анонима и приехала в место, где тайны витали в воздухе, безжалостно погружая в беспросветные картинки, всплывающие в уме.

В масках девушки выглядели смешно. Черные вязаные закрытые платья по щиколотку с высокой горловиной и тяжелые ботинки не сочетались со столь яркими атрибутами. Подруги изначально договорились одеться одинаково, в соответствии с дресс-кодом.

Откуда-то сверху послышались голоса, и гостьи посмотрели в ту сторону. Оказалось, что все уже собрались. Молчаливый мужчина в маске с птичьим клювом указал им рукой на лестницу, ведущую вверх, с намеком, чтобы они присоединились к остальным, и девушки направились туда.

Половицы скрипели под ногами, словно доски вот-вот сдадутся под тяжестью ботинок. Но, к счастью, блондинки оказались на втором этаже дома, ничуть не пострадав. Зеленые обои давным-давно выцвели и приобрели грязноватый оттенок, кое-где на поверхностях комодов осела пыль, не тронутая заботливой рукой хозяйки или уборщицы. Мебель выглядела старинной: шкаф с перекошенной дверцей, шкатулки с паутинками трещинок, картины в позолоченных рамах, пострадавшие в нескольких местах, темно-бордовый ковер под ногами на полу в черно-белую клетку.

Голоса собравшихся отдалялись, это означало, что блондинки сбились с маршрута, но внутреннее чутье Эммы направляло ее вперед. Она шла туда с непоколебимой уверенностью, несмотря на то, что подруга пыталась отговорить ее от этой затеи. Чем дальше они заходили, тем сильнее в душе Софи разгорались страх и тревожность. Какая-то необъяснимая тяжесть зависла в воздухе грузным бременем так, что ей неосознанно хотелось молчать, опасаясь нарушить покой дома. Эмму же влек интерес, вперемешку с каким-то детским любопытством. Впервые за последние два с половиной месяца внутри нее что-то ожило, словно ребенок, который получил желанный подарок без единого повода.

Казалось, что у стен буквально есть уши, и кто-то посторонний наблюдает за ними. Точнее, спустя какое-то время подобная паранойя с головы до ног окутала Эмму, а Софи просто шла за ней по пятам, больше для того, чтобы не заблудиться в этом старом доме, со столь гнетущей атмосферой, что все волоски на теле встали дыбом.

Блондинки попали в какую-то комнату, где в углу скромно стояли оловянный солдатик и деревянный паровозик.

Желтые в белый цветок стены скорее отталкивали, чем привлекали взгляд, несмотря на то, что Эмма любила все оттенки этого цвета. Здесь она вспомнила этот факт, что обрадовало ее. Поездка сюда уже принесла свои, пусть и скудные, плоды.

– Думаю, на сегодня хватит, – Софи положила руку на плечо Эммы и продолжила: – Предлагаю присоединиться к остальным, там и познакомимся с ребятами. Что скажешь? Не нравится мне эта комната, как и все здесь, если честно. Плохая затея была самостоятельно изучить обстановку дома. Некрасиво с нашей стороны.

– Здесь что-то есть, – с ожившими глазами прошептала Эмма. – Пока не пойму, в чем дело, но меня сюда что-то привело.

– И что же? – спокойно спросила Софи и за спиной Эммы закатила глаза, списав все на то, что подруга еще полностью не оправилась после ДТП.

«Поддерживайте ее, подбадривайте при любом удобном случае, по возможности старайтесь быть рядом. Но и не опекайте чересчур, иначе Эмма может закрыться, как часто бывает у моих пациентов. Пусть постепенно вливается в русло жизни. Потребуется какое-то время, чтобы она полностью восстановилась!» – произнес врач последнее наставление перед выпиской пострадавшей. На выписку приехали и родители, и Софи, пока Эмма собирала вещи в палате.

– Сложно сказать, но кто-то захотел, чтобы мы увидели эту комнату.

– Ладно, пусть будет так! – вздохнула Софи после минутной паузы, и прикусила губу, чтобы не ляпнуть ничего лишнего, а у самой в голове крутилась другая мысль: «Кроме нас с тобой, здесь никого нет!» Благо, маска скрывала все лицо, кроме глаз, и не выдавала ее сомнения в адекватности Эммы. – Нам лучше поскорее отсюда уйти, пока нам не влетело от организатора.

– Подожди, – жестом руки остановила ее Эмма.

Внутри Софи потихоньку закипал гнев. Она вдруг почувствовала себя нянькой мнительного, капризного ребенка.

– Чушь какая! – еле слышно пробормотала она себе под нос. – Ты как хочешь, а я возвращаюсь обратно в столовую. Нас сюда никто не приглашал. Неправильно вот так шастать в чужом доме. Не думаю, что тебе понравилось бы, чтобы кто-то из улицы вошел в твою квартиру и изучал там все.

Эмма проигнорировала слова подруги, по-прежнему с любопытством осматривала обстановку. Вдруг она уже когда-то была в этом доме? Вдруг есть какая-то зацепка из ее прошлого? Но как бы тщательно она не изучала окружающее, все казалось совершенно незнакомым.

Софи переминалась с ноги на ногу, пыталась придумать, как увести Эмму отсюда, но без нее покидать помещение не собиралась. В любом случае угроза не подействовала, и оставалось терпеливо ждать, пока подруга не наиграется в детектива.

Эмма прикоснулась к ручке на едва различимой в стене двери, потянула ее на себя и оторопела на месте.

На детской кровати сидел мальчик на вид десяти лет. Эмме вдруг стало неловко, что они, и правда, как и сказала Софи, ворвались на чужую территорию, даже не постучав. Мальчик болтал ногами и внимательно изучал незваных гостий, без страха и упрека.

– Привет, – неуверенно выдавила из себя Эмма, чтобы хоть как-то сгладить столь неловкую ситуацию.

– Я Эмма, а тебя как зовут? – продолжала она. – Это твоя комната?

Мальчик молчал, все так же оценивая девушек каким-то взрослым, осмысленным взглядом, а потом кивнул, резко спрыгнул с кровати, указал жестом руки следовать за ним и пошаркал вперед. Только сейчас Эмма обратила внимание на великоватый на хрупком теле пиджак, штаны не по размеру, низ которых стоило бы укоротить.

Эмма последовала за хозяином комнаты без раздумий, в то время как Софи стояла на месте, как истукан, боясь пошевелиться.

Мальчик провел Эмму до какой-то комнаты, а когда показал то, что хотел, глаза девушки округлились до размера монет, она сглотнула, слишком резко дернулась, зацепила плечом какую-то шкатулку, из которой высыпалось жемчужное ожерелье и сбежала.

Оказавшись возле Софи, Эмма потянула ее за собой и мчалась вперед так, будто за ней гналась свора разъяренных клыкастых собак.

Уже в более-менее безопасном месте, у лестницы, где собралась компания из десяти человек, подруги остановились, но подходить к людям не стали, стараясь оценить всех со стороны. Инстинкты требовали сначала изучить присутствующих, чтобы понять, не представляют ли они опасности.

Отдышавшись, Софи прошептала на ухо Эммы:

– Если ты решила пошутить надо мной, то это не смешно!

Эмма зажмурилась, сняла с лица маску и дрожащими губами выдавила из себя:

– Жаль, что ты не пошла со мной, Софи. Если бы и ты увидела то, что мне показал этот мальчик, то не задавала бы подобных вопросов.

– Какой мальчик? – сглотнула Софи и отшатнулась, как ошпаренная кипятком.

Теперь уже Эмма посмотрела на подругу так, будто та пошутила.

– Как это какой? Тот, что сидел на кровати в той комнате и позвал нас за собой.

Софи молчала несколько мучительно долгих минут, сомневаясь, стоит ли вообще заводить этот разговор, но в итоге сдалась, сняла со своего лица маску, подошла к Эмме поближе, посмотрела ей в глаза и произнесла:

– Я никого не видела. В комнате никого не было. Уверена, что ничего не путаешь? Может, ты нафантазировала мальчика?

Глава 2 – Ужин с незнакомцами

– То есть, как это? – отшатнулась Эмма.

– Комната была пуста, дорогая, – мягко сказала Софи, будто общалась с ребенком, которому разъясняла, что волшебных эльфов и Санта-Клауса не существует.

Эмма нахмурилась, мыслями ушла в себя и даже не обратила внимания на то, что группа собравшихся направилась к ним. Она не стала рассказывать Софи, что именно показал ей мальчик и ни капли не сомневалась в том, что он и правда существует. Тогда почему Софи его не видела? Может, отвернулась или осталась в смежной комнате? Но нет же, они обе вошли в комнату, и мальчик точно там был! Эмма это знала наверняка!

Мальчик привел ее в помещение, где белоснежную стену уродовала нарисованная темно-красной, как кровь, надпись: «Убийца». При этом он еще указал пальцем прямо на нее, что повергло ее в шок.

Первым делом она приняла это на свой счет. Что, если она совершила в своей жизни нечто такое, за что теперь придется расплачиваться кровью? Организатор что-то говорил им с Софи, а мысли Эммы крутились только вокруг одних и тех же вопросов: кто же она, какие скелеты зарыты в ее шкафу и почему подруга не видела мальчика?

Ноги понесли Эмму вслед за группой людей. Она натянула маску на лицо и, только когда Софи промелькнула рядом, поняла, что они перепутали маски. Оказавшись снова в гостиной, они сели за тот самый стол, накрытый на двенадцать персон.

Подруги сели рядом, организатор или Аноним, как Эмма предположила, расположился в мягком кресле, в отличие от стульев с прямой спинкой, на которых сидели приглашенные гости. И это то, что выделяло его среди присутствующих.

Молчаливый мужчина в маске с птичьим клювом «Доктор Чума» поставил на стол последнее блюдо, после чего низким тембром голоса пожелал всем приятного аппетита, галантно поклонился и удалился. Эмма про себя прозвала его «Молчун».

Еда на столе вызывала у Эммы отвращение. Ни котлеты, ни тушеное с томатным соусом мясо, ни рагу из рыбы с овощами не просились в рот, несмотря на то, что завтрак уже давным-давно переварился. После увиденной надписи и настырных назойливых мыслей о ее прошлом, кусок в горло не лез.

Мужчина в прекрасной яркой маске ястреба принялся рассказывать о традиционных румынских блюдах. «Салата де икре», «Сармале», «Пыржоале» ни о чем Эмме не говорили. Единственный вывод, который она сделала об этом мужчине, заключался в том, что он из местных, или же переехал сюда и несколько лет жил в Румынии. Блестящие перья так и манили прикоснуться к ним и понять, из какого материала они сделаны. Маска смотрелась вызывающе. Для того, чтобы как-то отличать присутствующих между собой, Эмма дала каждому гостю прозвище по их маскам. Первого наградила кличкой «Румынский Ястреб».

Молодых дам с густыми длинными иссиня-черными распущенными волосами, но при этом аккуратно уложенными укладкой, сидящих по правую руку от него, наградила «Белой Совой» и «Колибри». Мужчину с сединой в волосах и мудрым взглядом стальных серых глаз – «Арлекино».

Старика с полузакрытой маской, открывшей взору лицо с испещренными морщинами и искусно зализанной шевелюрой, перекрашенной в темную краску – «Модник». Его маска не брала на себя много внимания, но при этом говорила о том, что мужчина обладает изысканным вкусом. Иногда скромность украшает лучше одежды от всемирно известных брендов и бриллиантов. Эмма удивилась этой своей мысли и принялась дальше рассматривать гостей.

Женщина с пронзительными голубыми глазами носила маску вороны. Среди собравшихся она смотрелась гармоничнее всех, в сочетании с водолазкой, пиджаком и в обтягивающих брюках, и все это соответствовало правилам цветовой гаммы дресс-кода. Низ одежды отпечатался в голове Эммы, когда они с Софи наблюдали за гостями со стороны в коридоре.

«Ворона» – Эмма дала прозвище этой женщине. На ее руку, где на среднем пальце броско выделялся перстень с красным алмазом, положил руку мужчина в настолько яркой, словно из золота, маске льва, что рябило в глазах. «Лев». Его волнистые светлые волосы до подбородка дополняли образ. Черная из шелка рубашка смотрелась утонченно и подчеркивала его подтянутую фигуру, каждый рельеф тела, подтверждая то, что он много времени проводит в спортзале. Карие, цвета молочного шоколада, глаза смотрели на Ворону с такой любовью, что у Эммы внутри кольнуло завистью. В браке Ворона и Лев, судя по всему, не состояли, но явно были близки.

Лица семейной пары скрывали золотистые маски с паутинкой трещинок. Муж и жена держались за руки и чувствовали себя за этим столом, среди незнакомцев, уверенно и раскрепощенно. Мужчину выделяла массивная брошь в виде паука на черном пиджаке, а женщину – стрекоза на элегантном платье, с глубоким вырезом декольте. На этот раз Эмма дала им прозвища в соответствии с брошами: «Паук» и «Стрекоза». Их маски вошли в тройку лидеров по гармоничности, простоте и изящности, но представлялись обычными красивыми лицами с трещинками.

Аноним вальяжно раскинулся в своем кресле, закинув ногу на ногу и высокомерно смотрел на остальных, пристально оценивая каждого. Эмме стало не по себе. Она мгновенно ссутулилась под его цепким, пронизывающим и проникающим под кожу взглядом, желая уменьшиться в размерах и стать невидимкой. Неужели они были знакомы?

Лицо Анонима скрывала маска цвета металлик, искусно расписанная волнистыми узорами у глаз и у рта. На фоне коротких темных волос вверх торчали острые шпили и являли взору золотистую корону, тем самым заявляя, кто здесь главный. «Король». Но Эмма предпочла называть его «Аноним». Так как-то привычнее.

С виду мужчине не больше тридцати пяти лет, он дерзкий, и, возможно, нарцисс. Этот факт еще больше удивил Эмму. «А это я откуда знаю? Неужели программист или экономист могут настолько хорошо сканировать людей?»

Их с Софи маски казались самыми обычными по сравнению с остальными. И Эмма догадалась, что они единственные, кто прибыл сюда без этого атрибута. Остальные усердно подготовились и, по всей видимости, каждый желал прийти в самой роскошной маске, чтобы выделиться на фоне остальных и показаться богаче, красивее, умнее. Всего за столом собралось двенадцать человек, соответствуя количеству тарелок и столовых приборов.

Эмма напрягла память и вспомнила о письме Анонима, в котором он пригласил ее на эту закрытую встречу. Это застолье у нее язык не поворачивался назвать вечеринкой. Гнетущая атмосфера, связанная с обстановкой дома и тишиной, иногда нарушаемая шутками и историями Румынского Ястреба, больше раздражала и пугала, чем располагала к себе. Он часто перебивал собеседников, громко хохотал и вставлял какие-то глупые анекдоты, над которыми все должны смеяться, но смеялся только он.

Сколько бы Эмма не присматривалась к организатору мероприятия, не узнавала его. Карий цвет глаз с зеленой радужкой не пробудил в памяти никаких воспоминаний. А ведь этот мужчина достаточно хорошо ее знал, раз предугадал, что она приедет сюда. Что могло связывать ее со столь неприятным, отталкивающим типом, который, судя по короне на голове, решил, что он лучше остальных?!

Неужели до аварии и она была такой? Недаром говорят: «С кем поведешься, того и наберешься», и нужно осознанно окружать себя теми людьми, которые обладают качествами, какие хочешь развить в себе.

В тот вечер, когда Эмма получила приглашение от Анонима, не зная, кто его прислал и зачем, она написала ему два электронных письма. В первом подтвердила участие, а во втором – спросила, кто он и при каких обстоятельствах они раньше встречались. Ответ так и не пришел. По этой причине она рассчитывала задать вопросы таинственному Анониму напрямую, но пока что случай остаться с ним наедине до сих пор не подвернулся.

Софи наложила на тарелку столько еды, будто голодала несколько дней, чем выдавала свое нервозное состояние. Эмма не помнила их совместное прошлое до ДТП, но после аварии Софи практически постоянно находилась рядом: сначала в больнице, а потом и в доме ее родителей, где Эмма восстанавливалась, по рекомендации врача. Так что она успела немного лучше узнать девушку и точно определить ее настроение. Сейчас Софи желала уединиться в каком-нибудь теплом месте. Эмма и сама чувствовала себя здесь чужой.

Спустя какое-то время разговор Румынского Ястреба подхватили остальные, так что в результате ужин прошел оживленно. Неловкость и тяжесть, до этого витающие в воздухе, улетучились, будто люди, собравшиеся за этим столом, знали друг друга много лет. К еде не притронулась только Эмма, ковырявшая на тарелке рыбу.

Мысли о мальчике и послании на стене не давали ей наслаждаться сменой обстановки и ближе узнать собравшихся за этим столом. В любом случае, Аноним действительно постарался, чтобы эта встреча состоялась. Еда выглядела настолько аппетитной, что гости расхватали все до последней крошки. И как только на столе оказалась грязная посуда, словно из ниоткуда появился Молчун и тут же забрал ее. Уже за одно это можно быть благодарной. Но Эмма все равно места себе не находила.

Позже Молчун сопроводил гостей в их комнаты, и Эмма удивилась, что их с Софи не разместили в одном помещении, что логично, поскольку они прибыли сюда вместе.

Комната, в которой поселилась Эмма, радовала чистотой и запахом свежих простыней. На низком прикроватном столике стояла тарелка с инжиром, виноградом, связкой крупных, спелых бананов и тремя плодами киви. В животе предательски заурчало, и она накинулась на фрукты, чтобы хоть как-то унять голод. Стоило только начать – и Эмма уже не смогла остановиться и, когда уже доедала последний киви, поняла, что съела абсолютно все. Но, по крайней мере, теперь ее настроение немного улучшилось и сложившиеся обстоятельства уже не представлялись такими мрачными, как раньше.

Особенно ее обрадовало отдельное уборное помещение с небольшой ванной, рукомойником и унитазом. Тело требовало смыть с себя всю накопившуюся усталость. Перелет на самолете, а потом и поездка на такси в этот дом вымотали ее.

Эмма достала из чемодана чистое полотенце, сменную одежду, халат, домашние тапочки, гель для душа с запахом маракуйи и зеленого чая, зубную щетку, пасту. Затем наполнила ванну теплой водой, залезла туда, закинув ногу на ногу и на какое-то время позволила себе расслабиться.

Тревога пробивалась сквозь скудные попытки унять разбушевавшиеся мысли, и Эмма переключилась на приятные воспоминания, связанные со днем ее выписки, когда родители устроили праздничный ужин с лимонным тартом, запеченной фаршированной яблоками курочкой с хрустящей ароматной корочкой, картофелем по-деревенски и жареными грибами. На просторной кухне висели разноцветные шары, а на круглом столе стояли красные розы. Родные отметили ее возвращение домой с такой теплотой и любовью, что тот день навсегда отпечатался в памяти.

Эмма не заметила, как от этого воспоминания, по щекам потекли слезы. Стало так хорошо, будто она смыла с себя груз и усталость последних часов. Облачившись в длинную шелковую ночнушку и высушив волосы феном, предусмотрительно привезенным из дома, она планировала лечь спать и отдохнуть до семи тридцати утра.

Перед тем, как разойтись по гостевым комнатам, Аноним сообщил гостям, что завтрак в восемь, и именно тогда он расскажет правила какой-то игры. Эмму это не особо заинтриговало. Она прибыла сюда за ответами, а не играть в какие-то детские игры. Софи, как и Эмма, особой радости с остальными прибывшими не разделила и уже не раз пожалела о прибытии сюда.

И все же Эмму не покидало чувство, что пришла по верному следу, чтобы расставить все точки над «i». Глаза уже начали слипаться, а тело упрямо требовало отдыха. Девушка планировала проспать до завтрака, но ее планы резко нарушил незваный гость.

На кровати сидел тот самый мальчик, который еще недавно напугал ее страшной надписью на стене. Эмма оторопела, от неожиданности вскрикнула и отпрыгнула назад, словно кошка. Более-менее успокоившись, она взяла себя в руки и улыбнулась. Это всего лишь ребенок!

– Я не слышала, как ты вошел, – начала она разговор, в надежде, что мальчик хоть что-то скажет в ответ, но он, как и в прошлый раз, внимательно изучал ее и молчал.

– Где твои родители? Вряд ли ты живешь в таком большом доме один, – продолжала она, как ни в чем не бывало.

Мальчик и на этот раз не удосужился ответить на ее вопрос.

Эмма вздохнула и решила не терять зря времени. Она подошла к чемодану, положила в бумажный пакет грязную одежду, достала теплую вязаную накидку, накинула ее на плечи, а затем села на кровать рядом с мальчиком, размышляя, что у ребенка с Молчуном много общего! И прикинула, что скорее всего тот мужчина – отец этого мальчика.

Незваный гость повернул голову в ее сторону, и Эмма вздрогнула от резкого холода, пробежавшего по ее телу. Шелковая ночнушка не грела, но с накидкой она чувствовала себя как-то увереннее. Через несколько секунд ребенок ловко спрыгнул на пол, и девушка рефлекторно протянула к нему руку от страха, что он сейчас убежит. Надоели ей его игры! Лучше сразу узнать, что ему от нее нужно, зачем он показал ей ту надпись на стене, и заявился к ней в одиннадцать часов ночи!

К тому же, ей вдруг захотелось доказать Софи, что она не сошла с ума, и мальчик на самом деле существует.

Но произошло то, что заставило Эмму сомневаться в собственной адекватности – ее рука прошла сквозь руку ребенка. Сам же мальчик оставался невозмутимым и смотрел на нее скучающим взглядом. Эмма вскрикнула, ощущая неподдельный ужас и так быстро, насколько хватило сил, выбежала из комнаты.

Глава 3 – Призрак

Из соседнего помещения вышла сонная Софи без маски. К ее правой стороне лица прилипла крошка торта, а на верхней губе остался след от молочного шоколада, которые, видимо, девушка прихватила со стола. Она так и не сняла одежду. Это означало, что девушка уснула сразу, как только легла на кровать.

– Я услышала, как ты кричала. Что-то случилось? – зевнула Софи и усилием воли открыла глаза. Спать ей хотелось невыносимо. Каждый раз после обильного переедания ее упрямо тянуло в сон. Софи прекрасно понимала, что завтра с трудом будет смотреть на еду без отвращения, но ничего не могла с собой поделать во время ужина. На этом мероприятии она нервничала, как никогда. Она редко посещала большие компании, а последние несколько месяцев практически все время проводила с Эммой. Так что подобный срыв на еду говорил о заедании стресса, чтобы чувствовать себя среди чужих более-менее уверенно.

Эмму всю трясло.

– Зайди со мной в комнату, пожалуйста, – умоляюще попросила она.

– Зачем? – на автомате спросила Софи, мечтающая досмотреть сон, в котором она сначала загорала на Сейшелах, а потом на глубине океана восторгалась гигантской черепахой и коралловыми рифами.

– Пожалуйста, не задавай лишних вопросов. Просто сделай то, о чем я тебя прошу, – умоляла Эмма.

Софи окончательно проснулась и устало вздохнула. Поведение Эммы уже действовало ей на нервы, но ее просьбу все равно выполнила. Софи вошла первой, а Эмма боялась сдвинуться с места, предпочитая остаться в коридоре до тех пор, пока подруга не подтвердит, что в помещении безопасно. Хотя, если подумать, мальчик не покушался на ее жизнь и ничем ей не угрожал.

– Ну и что дальше? – развела в стороны руки Софи. – Я вошла, как ты и просила.

Эмма хотела спросить у нее о мальчике, но вовремя прикусила язык. Это только подтвердило бы подозрения Софи насчет ее адекватности, поэтому она благоразумно промолчала. Не хватало первым же делом оказаться под присмотром психиатров.

– Ничего странного не находишь? – осторожно начала Эмма.

– Комната как комната. Очень похожа на мою. А что здесь странного? Опять кого-то видела? – на последних словах Софи с нескрываемым беспокойством посмотрела на Эмму и вскинула светлые брови.

Эмма сглотнула ком в горле, впилась ногтями в ладони и покачала головой. Интуиция подсказала ей, что сейчас лучше солгать.

– Не могла бы ты поменяться со мной комнатой? – выпалила она, чем удивила как Софи, так и саму себя.

– А с этой что не так? – нахмурилась Софи.

– Все так. Просто мне она не нравится.

В последнее время Эмма читала книги по психологии и коммуникативным навыкам, чтобы отвлечь себя от назойливых мыслей. Больше всего в ее памяти засели советы ассертивного поведения. Вот и сейчас она решила, что не стоит извиняться, оправдываться или объяснять Софи, чем именно ее не устраивает помещение, поскольку она имеет право попросить поменяться комнатами и вообще иметь отличительную от других точку зрения.

Софи боролась с собой, но в результате сдалась и уже через несколько минут перетащила в гостевую комнату Эммы свой, до сих пор еще неразобранный, чемодан.

Комната, в которой Молчун поселил Софи, выглядела идентичной комнате Эммы, за исключением цвета обоев и ковра. В помещении, где Эмма увидела мальчика, преобладали желтые оттенки, а здесь – зеленые. Ее до сих пор всю трясло после произошедшего.

Хотелось с кем-то это обсудить, но Эмма понимала, что это прямой путь в психиатрическую клинику. Ей в жизни никто не поверит, что она увидела призрака. Теперь стало ясно, почему Софи не видела мальчика. И не имело смысла просить ее войти в помещение. Даже если бы ребенок никуда не делся, Софи все равно ответила бы, что внутри никого нет. Остается теперь разобраться, почему она, Эмма, видит его!

Она наивно полагала, что, обменявшись с Софи комнатами, призрак оставит ее в покое, но стоило перевезти свои вещи и закрыть дверь на замок, как он снова появился перед глазами. На этот раз Эмма восприняла это немного спокойнее, чем в прошлый раз, закрыв рот ладонями и сжавшись в комок, но ноги все равно подкосились и она плюхнулась на кровать, на которой еще недавно спала Софи.

Эмма понятия не имела, что делать в данном случае, и как вести себя с призраком. Теперь, когда она знала, кто этот мальчик, перспектива находиться в его обществе нисколько ее не радовала! Ни в одной книге мира нет какой-либо инструкции, что делать, если ты видишь фантом. Хотя, кто его знает, может уже какой-то умник, посчитавший себя экстрасенсом или избранным со сверхъестественными способностями, и не такое написал. Чего только не встретишь в этом удивительном, и порой странном мире.

Босой мальчик стоял на зеленом ковре и жестом руки поманил ее за собой. Эмма не тронулась с места. Через несколько секунд призрак появился у нее перед глазами и повторил все то же самое, снова исчезнув в уборной.

Эмма боялась, что он снова ей что-то покажет. В прошлый раз надпись «Убийца» выбила ее из колеи. Она до сих пор не поняла, что скрывается за этим словом: угроза, обвинение или это не значит вообще ничего?!

Немного успокоившись и внушив себе, что мертвые не могут причинить вреда живым, все еще с колотящимся в груди сердцем, Эмма встала с кровати и медленно подошла к туалетной комнате.

Переборов свои страхи и оказавшись внутри, она проследила за взглядом мальчика. Он смотрел на единственную в цветочек плитку.

– Хочешь, чтобы я подошла к ней поближе? – прошептала она, прижав руки к груди.

Взгляд мальчика ничего не выражал, но через несколько секунд он кивнул.

Эмма чувствовала себя глупо, но для того, чтобы призрак поскорее оставил ее в покое, выполнила его просьбу. Только что он от нее хотел, не понимала.

Призрак неожиданно оказался возле нее, снова напугав ее до чертиков, а потом указал рукой на молоток, лежащий под ванной. Затем замахнулся рукой, показывая, что она должна разбить плитку. Эмма сглотнула вязкую слюну, взяла инструмент и выполнила его указания.

Раз, второй – и в стене образовалась дыра. Внутри лежало что-то, обернутое в ткань и перевязанное бечевкой. Эмма откашлялась и собрала остатки плитки в кучу. Теперь следовало прибраться здесь. Она не подумала о том, что ей придется объясняться перед Анонимом, Молчуном, а возможно, и перед остальными. Порча чужого имущества в ее планы точно не входила и за это, скорее всего, придется отвечать. Ни веника, ни совка она, конечно же, не нашла, поэтому так и оставила все как есть.

Дом уже давно погрузился в безмятежную тишину сна, и, вероятно, она единственная, кто еще не спит. Даже Софи, судя по всему, крепко уснула и не слышит, чем Эмма здесь занимается.

Мальчик ткнул пальцем в предмет, обернутый в ткань и перевязанный бечевкой, дождался, когда Эмма развернет его, и растворился в воздухе.

По необъяснимой причине тело Эммы охватила легкая дрожь. Молоток она спрятала обратно под ванну.

Развязав бечевку и развернув пыльную ткань, она обнаружила старый фотоальбом. Фотографий оказалось очень много. Тот самый мальчик, который не давал ей покоя с того самого момента, как она нашла его детскую комнату, смотрел с фотоснимков живыми глазами и искренне улыбался. Рядом с ним стоял кто-то из его близких: мама и папа, бабушки и дедушки. А на последнем снимке он держал за руку девочку с большим бантом на голове. Выглядела она, как куколка. И Эмма решила, что это либо его сестра, либо подруга.

Просмотрев снимки, девушка отбросила в сторону фотоальбом, разозлившись, что зря тратит время. Глаза уже слипались от усталости. Зачем призрак показал ей эти снимки? С какой целью?

Глава 4 – Первая жертва

Эмма проснулась от резкого толчка, будто ее кто-то разбудил, но мальчика рядом не оказалось. Ей снился лес и как она от кого-то убегает. Но что удивительно – страха в теле совершенно не ощущалось. Она чувствовала себя невообразимо смелой, уверенной и сильной, будто кто-то вливал в нее силу.

Остатки сна улетучились, и Эмма осознала свое физическое состояние: руки и ноги затекли, спина одеревенела от сидячей позы, изо рта вырвался кашель, из носа текло в три ручья, и только спустя минуту она догадалась, что уснула прямо на полу ванной комнаты.

Резкий женский крик, от которого в жилах Эммы застыла кровь, разбудил весь дом. Девушка кое-как поднялась на ноги и доплелась до выхода из гостевой комнаты. Остальные гости собрались возле помещения, где спала Софи. Никто не нацепил на лицо маску, хотя Аноним просил носить ее ради какой-то игры. Собственно, именно для этого они все здесь собрались, что бы это ни значило. По крайней мере, Эмма понятия не имела, во что ввязалась и каким образом проходили остальные закрытые мероприятия, в которых она якобы участвовала раньше. Впрочем, от этого крика Эмма и вовсе забыла о маске.

Картина, развернувшаяся у нее перед глазами, ошарашила похлеще осознания, что она каким-то образом видит призрака. Молчун в серой в коричневую клетку пижаме выталкивал из комнаты двух оцепеневших от ужаса молодых женщин. По их красивым блестящим волосам Эмма распознала в них Белую Сову и Колибри. Они оказались близняшками, с карими глазами, длинными ресницами и родинками на правых щеках. Высокий рост, стройность и то, с какой уверенностью они держались, выдавали в них профессиональных моделей.

Остальные гости что-то выкрикивали, и выглядели взвинченными и встревоженными. В этой какофонии звуков Эмма не смогла уловить ни слова, только считала с сонных лиц панический ужас, тревогу и панику.

Наконец к ним присоединился Аноним. Он пришел в маске, будто ни на секунду не расставался с ней и ни при каких обстоятельствах не желал светить своим лицом.

Молчун пропустил его в комнату, будто только он имел на это право, и Эмма случайно увидела неподвижное тело в луже темно-красной крови. Не сдержав крик, она отошла назад на несколько шагов, пока не врезалась в кого-то. Пульс звенел в ушах, шок парализовал тело. Увиденное никак не укладывалось в голове. Светлые волосы, черное вязаное платье, стройное тело. Эмма отказывалась верить в то, что это тело Софи.

Когда Аноним выходил из помещения, Эмма увидела возле Софи длинный кухонный нож с кровью на остром лезвии. А это означало, что подругу кто-то убил. Версию с самоубийством Эмма отмела сразу же. Софи никогда бы не наложила на себя руки!

Как раз кстати в памяти Эммы всплыло то, что еще недавно показал ей призрак. «Убийца», – гласила надпись на стене. Что, если ребенок не обвинял ее в чем-то, а предупреждал об опасности? Ядовитое чувство вины резко вытащило свои острые когти из кровоточащей душевной раны. Все ее мысли вращались вокруг ее потерянной памяти, и она все принимала на свой счет, а на деле стоило посмотреть на все под другим углом. Что, если дело не крутится только вокруг ее? Что, если людям, собравшимся в этом доме, грозит опасность?

Эмме захотелось увидеть призрака, расспросить его обо всем, пусть до сих пор он не произнес ни слова, а лишь указывал на какие-то «улики», если так можно сказать. Стоило разобраться во всем, как можно скорее. По крайней мере, она уже оказалась в этой ситуации и убегать нет смысла.

Решительность отступила, как только все разошлись, а тело Софи унесли работники скорой помощи. Ехать вместе с ними не было никакой надобности, так сказал медбрат, чем удивил ее. Так что Эмме всего-то и оставалось, что достать из рюкзака подруги документы, отдать работнику скорой помощи и продиктовать свой номер телефона на случай, если медперсоналу понадобится какая-либо информация об умершей.

На месте преступления еще не убрали. При виде крови голова Эммы пошла кругом, желчь подступила к горлу, и ее вырвало прямо у порога комнаты. От шока она до сих пор не оправилась, все казалось, как в тумане.

На завтрак, который перенесли на пару часов вперед из-за произошедшего, Эмма не явилась. Теперь она осталась одна среди незнакомцев, среди которых бесчинствует убийца. Нужно быть начеку и все просчитать наперед, чтобы спастись, и если повезет, то предупредить остальных. Но для начала стоило найти среди всех присутствующих убийцу.

Больше всего ее повергло в шок осознание, что на месте Софи должна была оказаться именно она! Поздней ночью они поменялись комнатами, и внешне очень похожи. Так что тут даже гадать не нужно, кто по плану убийцы должен был стать первой жертвой.

От этого осознания по телу Эммы пробежал липкий, неприятный страх, который тут же хотелось смыть с себя, содрать жесткой массажной щеткой, отскрести. Она заперлась в гостевой комнате на ключ и вышла из своего временного укрытия только тогда, когда в дом приехали сотрудники полиции.

Мужчина перед ней напоминал неотесанного, высокого, широкоплечего и небритого викинга. Отросшие до подбородка с проседью волосы спутались. Его неопрятность отталкивала, и сам мужчина будто не испытывал удовольствия от общения с людьми. Имя полицейского Эмма не запомнила.

Она отвечала ему на автомате, все время пребывая в своих туманных мыслях, а когда он ее отпустил, вернулась в свою комнату, стараясь не пересекаться с остальными гостями.

После аварии она долго пыталась собрать себя по кусочкам и горела желанием узнать все о своем прошлом. Но смерть Софи все перечеркнула и изменила изначальный план. Разговор с Анонимом может подождать. Для начала нужно выяснить, что он не имеет ничего общего с убийством подруги.

На удивление, больше ее никто не беспокоил, не стучался в гостевую комнату, не звал ни на обед, ни на ужин. Ближе к четырем часам вечера Молчун крикнул за дверью, что собрал для нее кое-что из еды, чтобы она не голодала.

Выждав несколько минут, Эмма все-таки открыла дверь и забрала поднос с едой. В коридоре ее никто не поджидал и не покушался на ее жизнь, что уже нарисовало воображение.

С одной стороны, есть хотелось так, что живот сводило от голода, желчь подступала к горлу, а перед глазами темнело. Весомые причины, чтобы наброситься на еду при первой же возможности. С другой, казалось, что еда отравлена, и это отрезвляло и вызывало отвращение, несмотря на головокружительный запах овощного рагу и запеченного под сливочным соусом кролика.

Если убийца уже покушался на нее однажды, то что может остановить его от повторной попытки расправиться с ней? Интересно, он понял, что ошибся и убил не ту, которую планировал изначально? И если да, то сколько у нее времени в запасе, чтобы придумать план и защититься от него? Эмма решительно настроилась выжить и не дать себя в обиду! Правда, пока совершенно не знала, каким образом.

Наконец она отнесла еду в ванную, чтобы ни рагу, ни кролик не мозолили глаза, а вернувшись в комнату, отчетливо услышала крики. Эмма напряглась и даже решила, что стоит проверить, точно ли заперла дверь на ключ, но не сдвинулась с места, вслушиваясь в каждое слово.

Оказалось, что кто-то из гостей пытался сбежать из дома, но Аноним не позволил. По голосам Эмма определила, что ругались близняшки. Высокомерный хам орал на гостий так, что, вероятно, их слышал весь дом!

«Даже не думайте об этом! Исключено! У нас был уговор, что вы пройдете все от начала до конца! Не дай бог из-за вас все сорвется. Я вас по всем судам мира затащу, и процесс выиграю, даже не сомневайтесь! Это самоубийство, сколько вам повторять? Вам ничто не угрожает! Девчонка не совладала с собой, выпила лишнего! После аварии у нее не все дома! Она ненормальная!»

От услышанного у Эммы земля ушла из-под ног. Аноним до сих пор считает, что умерла она, а не Софи. Его слова больно задели ее за живое: «Не совладала с собой», «После аварии у нее не все дома!», «Она ненормальная!»

Откуда он вообще знает про аварию? Кроме родителей, Софи, врача и медсестры, никто об этом не знал. Вряд ли за ее спиной он общался с ними. Тогда откуда он узнал про этот факт? Неужели Софи незадолго до ее убийства проболталась? Эмма ведь не была с ней постоянно.

Она не сомневалась, что угроза подействовала на молодых женщин, и они остались в доме. После таких слов вряд ли кто-то нарушит планы Анонима. Ей тоже хотелось уехать, и как можно скорее, но, во-первых, пока расследование не закрылось, все гости не могли выехать из Румынии, а во-вторых, она приняла решение узнать, кто убил Софи и наказать виновного.

Мальчик ни разу не явился к ней до самого вечера. И только когда за дверью послышались голоса гостей, а это означало, что они спускаются на ужин, Эмма переоделась в свое черное вязаное платье, в котором прибыла сюда, переобулась в свои удобные ботинки, вышла в коридор и постаралась вспомнить их с Софи маршрут, когда они решили осмотреть дом по прибытии сюда. Ей поскорее захотелось найти комнату мальчика и то помещение с посланием на стене. Вдруг она обнаружит там призрака или какую-нибудь зацепку, которая поможет ей найти убийцу, а также выбраться из этого дома живой и невредимой?! Доверять здесь никому нельзя, это она уже поняла.

Эмма постаралась воспроизвести в памяти тот же маршрут, но все равно заблудилась. Дом оказался огромный, а комнат намного больше, чем она изначально насчитала. Здесь запросто можно разместить тридцать человек, если не больше. Все пыльное, какое-то старое, часто на глаза попадалась непригодная мебель. Стены пустовали, но стало ясно, что когда-то на них висели картины, а может, и портреты семейства.

Эмме уже надоело бродить по дому битый час, когда она вышла на лестницу в противоположном крыле. Здесь не горел свет, и все казалось каким-то запущенным, зловещим и устрашающим. Если за остальной частью здания еще кто-то как-то следил и убирался, то эту не трогали. Спускаться сюда без фонарика она передумала, а потому решительно развернулась и постаралась найти свою гостевую комнату. В следующий раз она будет более подготовленной.

Пройдя несколько шагов, Эмма услышала знакомые голоса и застыла на месте, как вкопанная.

– Никто не догадается! – начал мужчина.

– Откуда такая уверенность? – спросила женщина. – Этот организатор далеко не дурак! Видел его маску? А как он смотрит на всех свысока?! Как раз этот до всего докопается. Не стоило во все это ввязываться! Говорила я тебе, что это очень рискованно!

– Ему дела до нас никакого нет. Он помешан на своей идее. Продержимся еще пару дней и свалим! Я нашел черный ход. Плевать на слова полицейского. Я дал ему наши липовые паспорта.

– Ты с ума сошел? Что ты творишь?! – взвизгнула женщина. – Майкл, если хотя бы…

– Успокойся, все под контролем! – прервал ее тот, кого, судя по всему, зовут Майклом. – Пока они поймут, что к чему, мы уже будем на другом конце света.

– Ты сам сказал вести себя осторожно! – не унималась взвинченная до предела женщина. – О какой тогда осторожности может идти речь, если ты отдал фальшивые паспорта? Думаешь, они их не проверят по базе? Нам конец!

– Вечно ты все преувеличиваешь и додумываешь! Расслабься, Энн. Действуем по плану. Ты прекрасно знаешь, что в нашем деле без риска никуда! С самого начала знала, во что ввязываешься!

Женщина не ответила, и Эмма додумала у себя в голове, что она согласилась с Майклом. Этот странный разговор подогрел ее интерес, и захотелось узнать, кто из их компании вел этот диалог.

Приближались шаги, и Эмма мигом спряталась за угол, вжавшись в стену, чтобы парочка ее не заметила, но при этом, чтобы у нее была возможность увидеть тех самых Майкла и Энн. Из комнаты вышли Паук и Стрекоза. Маски и броши оказались на месте, что помогло Эмме узнать их. Они прошли мимо нее, к счастью, не обнаружив.

Эмма с облегчением вздохнула, дождалась, пока Майкл и Энн окажутся от нее подальше и только тогда вышла из своего укрытия, предварительно убедившись, что вокруг никого нет. Груз пережитого неожиданно обрушился на нее, будто невидимые силы укрыли тело тяжелым ватным одеялом, таким колючим, что стало трудно дышать. Зря она все это затеяла! Тоже нашлась искательница приключений!

Чем глубже она погружается в тайны, повисшие в воздухе, тем больше вопросов появляется, и целостная картина происходящего становится еще запутаннее и туманнее. Из головы не шел разговор Майкла и Энн, и Эмма задумалась, что вообще знает о собравшихся. Ровным счетом ничего! Может, ее и вовсе окружают одни преступники?! Если здесь собрался подобный контингент, то не удивительно, что среди них по дому спокойно бродит убийца. А возможно, здесь каждый может оборвать жизнь другого…

В горле Эммы застрял ком. Но она вспомнила о паре приемов, как привести себя в чувство, когда воздух уходит из легких и навязчивые мысли атакуют с немыслимой силой: задержать дыхание на минуту и простучать ладонью по вилочной железе, расположенной в верхнем грудном отделе. Этому приему Эмму научил ее лечащий врач, за что сейчас девушку переполняла искренняя благодарность. Практики помогли очистить ум и мыслить более-менее здраво. Раскисать нельзя! Нужно бороться, сражаться, но опустить руки и сдаться – никогда! Даже если сил мало, все равно нужно делать все, что можешь!

Более-менее успокоившись, Эмма ускорилась, желая оказаться в своей гостевой комнате, точнее, в комнате, изначально предназначенной для Софи, и все обдумать, наконец достать из рюкзака блокнот, ручку и написать план.

Приближаясь к цели, Эмма врезалась в кого-то, отпрянула назад и успела мысленно обругать себя за неосторожность. Не хватало еще встретиться с кем-то из гостей! Но зря она переживала, поскольку этого человека среди прибывших на закрытую вечеринку точно не видела!

Перед ней стояла круглолицая женщина без маски, с округлыми формами и неброскими серьгами-стекляшками в форме пчел. Серые глаза смотрели на Эмму с интересом, длинные русые волосы, завязанные в толстую косу, ниспадали за спиной до пояса, голову покрывал белый чепчик. Бордовый фартук с изображением оленей и саней, поверх серого гольфа и свободных спортивных темно-синих штанов, в нескольких местах покрывала мука. Эмма догадалась, что эта женщина готовит для них еду.

– Что вы здесь делаете? – спросила женщина, и Эмма поразилась ее непоколебимой уверенности. Повариха слегка приподняла голову, несмотря на свой высокий рост и сложила руки на груди, всем видом показывая, кто из них здесь главная. По сравнению с ней Эмма чувствовала себя миниатюрным, низкорослым гномом. Нет, она не комплексовала, но когда-то, в прошлой жизни, специально покупала туфли на высоком каблуке, чтобы выглядеть стройнее. Этот факт поразил ее. В этом доме память и правда начала потихоньку возвращаться. Как она и хотела. – Этаж для гостей находится выше! Имя.

Эмма растерялась. И не сразу поняла, что повариха спросила ее имя. Видимо, для того, чтобы в ближайшее время донести на нее Анониму или Молчуну, а может, сразу обоим. Но все же главным Эмма считала именно Анонима. Он обладал особенным магнетизмом, харизматичностью. Каждое его движение будто было заранее продуманным. Каждое слово умело подобранным. Кроме того случая с близняшками. Тогда он, вероятно, потерял самообладание и словно с цепи сорвался.

– Как вас зовут? – не сдавалась повариха.

– Меня зовут Софи, – ложь так легко сорвалась с языка Эммы, что она и сама этому поразилась. Как часто она лгала в той прошлой жизни, до аварии? И какой смысл говорить неправду, если и так ясно, что Софи убили вместо нее?! А судя по тому, что среди гостей только две блондинки, одной из которых больше нет в живых, то не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, кто именно в данный момент шастает по дому. Но Эмма не стала исправляться и говорить правду, как того требовала совесть. Так, на всякий случай. Инстинкт самосохранения умолял поберечь себя и оставаться начеку до тех пор, пока убийца не будет пойман. – Простите, мне пора идти, – продолжила она и ускорилась, чтобы женщина не поплелась за ней следом.

На каком-то диком адреналине Эмма даже не поняла, как добежала до гостевой комнаты. Заперла изнутри дверь, провернула в замочной скважине ключ на все четыре оборота, достала из рюкзака блокнот и ручку. Пульс постепенно замедлялся, успокаиваясь, как и сердцебиение. Тревожное состояние из области солнечного сплетения и живота понемногу испарялось, а ощущение безопасности заполняло каждую клеточку тела, словно здесь ее укрытие, где до нее никто не сможет добраться.

Список подозреваемых со стороны выглядел смешно, как будто она попала в зоопарк или на какое-то представление:

Румынский Ястреб

Паук

Стрекоза

Аноним

Белая Сова

Колибри

Ворона

Лев

Арлекино

Модник

Молчун

Кухарка

Эмма записала имена, а точнее, прозвища, которые сама же и дала всем гостям на закрытой вечеринке, и только после того, как перечитала список, дописала еще и Призрака. Хотя она сомневалась, что мертвые могут каким-то образом навредить живым. В сверхъестественное она совершенно не верила.

Список получился в хаотичном беспорядке, просто имена всех, кто ее окружал. Затем Эмма принялась обдумывать мотив преступления и подозреваемого в убийстве Софи. Но сколько бы ни пыталась, ничего не шло на ум. Она здесь совершенно никого не знала! И только близняшки с высокомерным видом и парочка, что-то замышлявшая за спиной Анонима, хоть как-то проявили себя. Хотя этого далеко недостаточно. Вопросы вызывал и сам организатор, и даже повариха! Кто знает, сколько в доме еще людей, которых она в глаза не видела?!

С этими мыслями Эмма погрузилась в сон, а проснулась снова словно от толчка! На этот раз призрак мальчика стоял напротив нее, ничуть не испугав. Наоборот, она обрадовалась, что он наконец-то появился. Теперь все поменялось, и пугали ее окружающие гости, а не призрак ребенка.

– Привет, – поздоровалась с мальчиком Эмма. – Мне нужна твоя помощь.

Призрак с таким же серьезным выражением лица, как и раньше, рассматривал ее, будто взвешивал, стоит ли ей доверять.

– Мою подругу убил кто-то из гостей. Ты видел, кто это был? Можешь показать?

И снова не последовало никакой реакции, а Эмма почувствовала себя очень глупо. «Надо же, докатилась! Уже и с призраком общаюсь! Если, конечно, он и правда существует. Если он – плод моего разыгравшегося воображение, то дело – дрянь!»

По другую сторону двери кто-то тихо взялся за дверную ручку и несколько раз дернул ее, чтобы попасть внутрь. Эмма похолодела от страха. Неужели убийца так скоро решил наведаться к ней и расправиться так же, как и с Софи?! Паника захлестнула девушку с головой, ладони вспотели, как и лоб, к которому прилипли светлые пряди волос.

Призрак указал ей рукой на стену, где торчал какой-то рычажок, гармонично сочетающийся с висевшим рядом бра в виде старинного канделябра. Девушка нажала на рычажок, и стена неслышно отъехала в сторону. Эмма без промедления прошмыгнула вперед, чтобы оказаться в безопасном месте.

Стена закрылась за спиной спустя пять секунд, а на оголенные участки кожи хлынул отрезвляющий холод. Теплое платье пусть и согревало немного, но не хватало куртки, шапки и перчаток. Благо, в ботинках с массивной подошвой было удобно ступать по неровному полу, на котором попадались мелкие камушки.

Призрак вел ее за собой, точно так же, как и в предыдущие разы, и Эмма послушно, без промедления, последовала за ним, несколько раз чихнув от повисшего тумана пыли, что говорило: в этом месте мало кто разгуливал. Коридор выглядел непримечательно, без отделки, без единого намека на ремонт и вообще каких-либо признаков жизни, что свидетельствовало о том, что это тайный проход между помещениями.

Маршрут, по которому вел ее мальчик, вылетел у Эммы из головы уже после пятого поворота. Здесь запросто можно заблудиться, и вообще умереть с голоду, если сделать это место своим укрытием.

Когда она увидела скелет в углу, опутанный паутиной, ужас просочился в каждую клеточку ее тела. Девушка сглотнула ком в горле и старалась не отставать от ребенка, чтобы ее не постигла та же участь, что и того беднягу.

Когда они дошли до стены, Эмма нажала на рычаг и оказалась внутри помещения. И нет, на этот раз это ни капли не смахивало на гостевую комнату с определенным набором мебели. Скорее, ребенок привел ее в самое настоящее логово убийцы!

Глава 5 – Логово

Стол был завален какими-то документами, схемами и чертежами, и невозможно сказать точно, какого цвета его поверхность. На стене висели фотографии собравшихся гостей без масок. В самой середине Эмма обнаружила свою фотографию и знак вопроса, нарисованный красным маркером. Красные линии, ведущие от ее фотографии и соединяющие между собой всех людей, которых Эмма успела увидеть за ужином в день приезда, ни о чем ей не говорили, но напоминали сцену из какого-то триллера. По спине пробежал холодок, и девушка обняла себя руками, чтобы успокоиться. Не нравилось ей все это. Получается, эта встреча была тщательно кем-то продумана и спланирована. Каждый присутствующий попал сюда не случайно. Докопаться бы до причины и выяснить, кто за всем стоит и что ему нужно?! Хотя, с другой стороны, судя по убийству Софи, разве это не очевидно?

На другом столе в хаотичном беспорядке громоздились какие-то папки перед десятком выключенных мониторов. Призрак подплыл к одной, ткнул на нее рукой и растворился в воздухе.

Эмма нахмурилась, подошла к папке, протянула руку и затаила дыхание. В голове сразу пронеслась мысль, что внутри находится вся информация о ней. Остается открыть папку и тогда все пазлы наконец-то сойдутся, пробелы в памяти заполнятся, и больше не придется мучаться о своем прошлом. Одно верное движение – и все сложится в одну картину!

Звук шагов неподалеку напугал ее до икоты. Отбросив папку обратно на стол и зажав рот ладонями, девушка молниеносно спряталась под столом и боялась пошевелиться, чтобы не выдать свое присутствие.

Кто-то вошел в помещение, уселся в кресло за столом, вполне вероятно, нажал на какую-то кнопку и смотрел в мониторы. И что-то подсказывало Эмме, что на них убийца искал именно ее.

От страха она побоялась податься вперед и посмотреть, кто убил Софи, и теперь охотится за ней. Единственная подсказка, лежащая на поверхности, не требующая каких-либо усилий с ее стороны – туфли на плоской подошве с изображением разноцветных сов. Неужели убийца не мужчина, а женщина?!

Несколько мучительно долгих минут Эмма старалась не дышать, и только тогда, когда женщина поднялась из-за стола, взяла со стола папку, вероятно, ту самую, в которой хранились ценные сведения о ее прошлом, и покинула свое логово, смогла выдохнуть. В глаза бросился знакомый предмет. На полу лежала серьга в виде пчелы.

По телу Эммы пробежал леденящий холод. Неужели убийца – повариха?

Глава 6 – Первое воспоминание из прошлого

Тело Эммы налилось тяжестью, веки сомкнулись так быстро, что она не осознала, как провалилась в сон, прямо под столом, в логове убийц.

Подсознание ловко зацепилось за улику. Эти серьги Эмма где-то уже видела, только не помнила, где и когда. А затем произошло то, чего она так долго ждала. Память послушно начала восполнять пробелы.

Они договорились встретиться на вершине горы, выпить горячего чая из термоса и съесть домашний вишневый пирог. На этот раз выбор пал на Альпы. С тех пор, как ей исполнилось пятнадцать лет, она следовала этой традиции и дважды в году преодолевала свой страх высоты. Это помогало посмотреть страху в глаза, избавиться от своих внутренних демонов и освободить место для новых возможностей. «До тех пор, пока у тебя есть цели, следуешь зову своего сердца, ты живешь! Мысли масштабнее, как будто нет никаких ограничений и препятствий! Ставь себе вызовы и становись сильнее!» – вспомнила она цитату из книги, которую недавно прочитала.

Дутый ярко-желтый пуховик ниже колен, теплая вязаная оранжевая шапка и темно-серый шарф казались невыносимо тяжелыми, но лучше потерпеть вес зимней одежды, чем продрогнуть до костей, как в прошлом году, когда после этой вылазки она неделю пролежала в кровати с воспалением легких и от невыносимой острой боли в горле не могла есть даже любимый суп с кроликом.

Сначала она погуляла по Инсбруку, австрийскому городу, который поразил ее в самое сердце еще в детстве, когда они впервые приехали сюда с родителями из Швейцарии. Затем прокатилась на знаменитой канатной дороге Нордкетте, спроектированной архитектором Захой Хадид, и благодаря которой можно попасть на высоту 2256 метров. Зимой, в основном все желающие, как местные жители, так и приезжие туристы, катаются на лыжах, а летом занимаются пешим туризмом и альпинизмом.

На самой вершине открывался невероятный вид на поразительные пейзажи. Веселые и полные энтузиазма отдыхающие катались на лыжах, кто в одиночку, кто в кругу большой компании, иногда просто останавливались и запечатлевали на телефоны незабываемые кадры белоснежного покрывала; кто-то курил сигареты, отравляя свои легкие ядом, и она тут же поспешила дальше, пока ее одежда и заплетенная светлая коса не пропитались табаком.

Она знала несколько точек, куда не доходили туристы и направилась к своему любимому месту, где чувствовала себя властительницей земли. Это место казалось диким, необузданным, как жеребец, рьяно рвущийся на свободу. На этом участке нет ни единого следа посторонних людей, кроме нее, конечно же! Но она считала, что имеет право находиться здесь, как и ее друзья, которых в данную минуту ждала с нетерпением. Они жили в разных странах, но минимум два раза в году съезжались в заранее оговоренном месте. Этих встреч девушка каждый раз ждала с огромным нетерпением.

Тишина и полный покой – то, что так необходимо для того, чтобы сбежать от городской суеты и повседневной рутины, перезагрузиться, и наконец – почувствовать вкус жизни. Можно все время изматывать себя и пытаться заработать еще больше, но разве в этом смысл? Все должно быть в меру. И вот такие приятные для души паузы помогают переосмыслить свою жизнь, избавиться от сожалений и обид, очистить ум и с полными силами следовать своим планам.

Девушка раскинула руки в стороны и закрыла глаза, как обычно делала. Как же хорошо! Мороз легонько щипал за щеки и нос, изо рта вырывались облачка пара. Она сняла с рук теплые вязаные рукавицы, сгребла пригоршню снега, который таял прямо на ладонях и превращался в талую воду. Термос с горячим чаем и вишневый пирог в фольге, сохранившей тепло, лежали в рюкзаке и ждали своего часа. Но сейчас, в эту самую минуту, был важен только этот момент, ощущение безмятежной радости от спокойствия, царившего вокруг.

Она всегда приходила сюда первой из их компании, чтобы почувствовать почву под ногами, непоколебимую уверенность, выбросить из головы все мрачные мысли, очиститься от накопившегося за последнее время мусора, соединиться с природой и замедлиться.

Кто-то приближался, но она уже знала, кто это. Его выдал скрип снега под подошвой ботинок.

***

Его светлые, цвета липового меда, волосы золотились на фоне неповторимого заката, темно-синие глаза смотрели с любовью, морщинки вокруг глаз добавляли ему возраста, хотя он старше ее всего на три года. Серой меховой шапкой, увесистой дорогой черной дубленкой и тяжелыми ботинками он сильно отличался, как от туристов, напоминающих больше неповоротливых снеговиков, так и от местных жителей, предпочитающих не наряжаться на вершину горы. Выделялся молодой мужчина и на ее фоне.

Приблизившись к ней, парень крепко сжал ее в объятиях и нежно поцеловал в губы.

– Ты, как всегда, приходишь сюда первой, Аннабель, – низким голосом произнес он. В его тоне пробивались печальные нотки. – Почему меня не дождалась? Я стучался в твой номер, но мне никто не открыл. Неужели ты по мне не соскучилась? А я вот очень ждал нашей встречи.

Глава 7 – Серьга

Голоса вырвали Эмму из сна. Осознав, что она до сих пор находится в логове убийцы, девушка чуть не умерла от страха. Что странно – женский голос не принадлежал той самой поварихе, с которой она недавно столкнулась на этаже для прислуги. Эмма дала ей прозвище «Командирша». Мужчина иногда поддакивал, практически все время слушал и внимал каждому ее слову. Его выдавали черные кожаные штаны и высокие ботинки по щиколотку. Но кто эти двое, Эмма понятия не имела!

– Перекрыть все входы и выходы! – отдала приказ Командирша. – Черные хода завалить! Ни одна душа не должна покинуть этот дом, пока все не закончится! Блондинку найти первой. Она может быть опасной, если хотя бы что-то успела раскопать! И это тоже твоя вина. Я приказала тебе не спускать с нее глаз! Чем ты занимался? Почему она шастала по дому? – повысила женщина голос.

От произнесенных Командиршей слов у Эммы из легких ушел весь воздух. Ясно, что речь шла именно о ней. К тому же, в тоне женщины Эмма расслышала нотки ненависти по отношению к себе. Только кому и чем она успела насолить? Что такого она успела натворить до аварии?

– Я не могу следить за всеми одновременно! – пошел в защиту мужчина. – Я не вывожу один такой объем работы. Мне нужны помощники. Как минимум двое, а лучше трое. Я семью не вижу, здесь ночую…

– Хватит ныть! – взвизгнула Командирша. – Ты знал, на что подписываешься! Тоже мне, нашел время жаловаться! С тех пор, как все гости приехали сюда, пути назад нет. Сам клялся, что справишься и тебе не нужен напарник, чтобы побольше заработать! А теперь уже поздно. Придется все делать одному.

Мужчина разочарованно вздохнул.

– Тогда хотя бы подними мне зарплату. Не дело впахивать за такие гроши!

– И этот вопрос не подлежит обсуждению. Перечитай контракт! – отрезала Командирша. – Где же эта сережка? Ты случайно не видел?

У Эммы все внутри похолодело. Серьга в виде пчелы лежала на том самом месте, куда она изначально упала, и если женщина опустится на корточки, чтобы взять бижутерию в руки, то точно обнаружит Эмму. Дело дрянь!

Через пять секунд женщина подошла к рабочему столу и искала на нем серьгу.

– Кажется, я ее вижу, – произнес подчиненный Командирши. – Судя по всему, пчела?

– Она самая!

– Тогда она на полу, возле переднего колесика кресла, – сказал мужчина и направился в смежную комнату, где располагалось его рабочее место.

Эмма вся сжалась от панического ужаса. Время словно замедлилось. Повезло, что сообщник этой Командирши не видел ее, но спустя всего несколько коротких мгновений ее все равно обнаружат – и тогда пиши пропало!

Резко зазвонил телефон, и Командирша быстрым шагом направилась в смежную комнату, приняла звонок, ответила кому-то, что скоро будет, махнула своему подчиненному и они вдвоем ушли так быстро, будто где-то в доме случился пожар.

Глава 8 – Переосмысление

Эмма не стала сразу выползать из своего укрытия, решила подождать какое-то время, так, на всякий случай. Вдруг кто-то из этих двоих что-то забыл и вернется сюда?! Убедившись, что, похоже, эта парочка занята более важными делами, Эмма вылезла из-под стола, нажала на рычаг у стены и вылетела из логова, словно от этого зависела ее жизнь. Хотя с этим не поспоришь! На кону и правда ее жизнь, и кто-то нагло покушается на нее. «Вот это вляпалась! На будущее: никогда и ни при каких обстоятельствах не принимать приглашения от каких-то там Анонимов! Не будь такой наивной, а перепроверь все несколько раз, выясни, к кому и куда едешь!»

В гостевую комнату она не пошла. Вместо этого остановилась в тайном коридоре, села на пол, обняла себя руками и принялась обдумывать все, что успела раскопать, несмотря на отрезвляющий холод.

Безо всяких сомнений, воспоминания изо сна принадлежали ей. Она попыталась сложить в голове целостную картинку, все, что узнала о своем прошлом. Итак, когда-то она жила в Швейцарии, больше всего предпочитала отдыхать в Австрии, в Альпах, но иногда и в других странах, и у нее есть, или же были друзья. Правда, пока что она увидела только одного. И вряд ли его можно назвать другом, скорее любимым. То, как он на нее смотрел, говорило о многом. Но смущало то, что она до сих пор не вспомнила, кто он, и как его зовут. Как будто он был ей просто другом, не больше. И до сих пор не ясно, чувствовала ли она к нему хоть что-то?! К тому же, странно, что он обращался к ней другим именем – «Аннабель», а не «Эмма».

Эмма отдышалась, согрела теплым паром изо рта озябшие от холода пальцы и продолжила свои размышления. Итак, после аварии родители рассказали ей, что все время с самого рождения она жила в Лондоне, пять последних лет работала в it-сфере, предпочитает оседлый образ жизни, а из друзей у нее только Софи. И то, как отец с матерью ее опекали последние месяцы, ее сразу же насторожило, но успокаивало то, что они действовали по наставлению лечащего врача. Ни слова о путешествиях, Альпах, Швеции, о друзьях, с которыми Эмма отдыхала в прошлом. Как будто прошлая жизнь принадлежала совершенно другому человеку.

От навязчивых настырных мыслей разболелась голова. Эмма поднялась на ноги и пошла вперед. Ей еще во многом предстоит разобраться, но доводить себя до простуды, воспаления легких, или чем еще можно заболеть от холода, точно не стоит! Для такой холодины платья и ботинок было мало.

Каким-то образом, сама того не понимая, Эмма вышла к развилке и увидела на пыльном полу обшарпанного оловянного солдатика, того самого, из детской призрака. Интуиция подсказала девушке, что это помощь мальчика. Таким образом он решил вывести ее отсюда. Нажав на рычаг в стене, она обрадовалась, когда узнала ту самую комнату ребенка.

Эмма вошла туда и свернулась калачиком на детской кровати. Что-то ей подсказывало, что здесь ее искать не станут, и на данный момент это самое безопасное для нее место!

Глава