Саша Мори

Глава 1

Сжимая в пальцах карандаш,

Роняешь штрих на лист бумажный.

А ты за счастье что отдашь,

Ты, сильный, смелый, и отважный?

***

– Всё ещё д… Деликатно наблюдаешь за светлым образом творца сего? – смех.

– Ой, Димка, да иди ты! – он недовольно фыркнул.

– Подумаешь, кораблики, чо тут такого, прямо вау? Ну не знаю.

– Не знаешь – не лезь! – парень резковатым движением открыл чистый белый лист в программе «фотошоп» и принялся что-то набрасывать. – Это великое искусство – нарисовать корабль так, чтобы чувствовалась соль на губах, слышались волны прибоя…

– Да ладно тебе… Я вообще рисовать не умею. – Дима примирительно поднял ладони.

– То-то же. – программа вновь была закрыта, а с рабочего стола на них смотрела девушка с лицом богини, настолько настоящая и настолько нереально-прекрасная одновременно, что было даже жутковато.

***

Она была поздним ребенком, единственным, долгожданным. Родители вложили в нее всё самое лучшее, все, что зарабатывали долгие годы до ее рождения, обеспечив всем необходимым, балуя дочь и развивая ее творческие способности, раскрывая потенциал. Они дали ей всё, что могли, научили бережно относиться к деньгам, вещам и всему живому. Укрепили, свойственные ее характеру, твердость и упорство, самостоятельность и ответственность, трудолюбие уже с ранних лет, будто бы знали, что покинут ее слишком рано. Год назад ее родители умерли от Ковида, на тот момент ей только исполнилось 20 лет. Она осталась совершенно одна. Ее родители утратили свои корни, потому что были детдомовскими с малых лет и не знали своих родителей, а после того, как встали на ноги, никогда не пытались их найти. От них остался лишь родной дом в частном секторе на окраине города и машина, припаркованная в гараже, заросшая слоем пыли. Частенько она приходила в гараж и садилась в нее, где хоть ненадолго могла почувствовать их незримое присутствие, там всё ещё было так, словно отец и мать сейчас вернутся. Когда ей было особенно грустно и одиноко, она плакала там. В такие моменты она думала, что было бы проще простого завести машину, открыть окна и заснуть навсегда… Но это было бы слишком жестоко по отношению к умершим родителям. Со временем боль притупилась, но она стала закрытой и замкнутой, более, чем была прежде. Сердце ее было разбито, и больше никогда она не хотела испытывать эту боль от потери любимых людей.

И все же в жизни, в какой-то степени, ей повезло больше, чем многим. Ее любили, ею занимались, она была важна. Она была вполне обеспечена, родители оставили ей сбережения. Ей хватало средств на содержание себя и дома, она могла посвящать все время учебе и продолжать заниматься любимыми делами, тогда как многие ее одногруппники совмещали обучение и работали, чтобы сводить концы с концами. Только у них был кто-то, кто их ждал дома, им было с кем встречать Новый Год и праздновать другие праздники. Но другие не могли оценить своего счастья и, сравнивая себя с ней, завидовали всему, что она имела, то, что им казалось, досталось ей лишь благодаря родителям. С ней не особенно стремились сближаться и от того, что она отличалась от других: излишняя задумчивость, отстраненность и внешняя холодность. И, конечно, высокие баллы по учебе. Она ловко избегала появления на студенческих вечеринках и праздниках, и была почти невидимкой, тихонько появлялась и также же беззвучно исчезала, если все же приходила на них. Близких друзей у нее не было, разве что по интересам. Любая дружба разбивалась об ее твердый характер, принципиальность и нетерпимость к слабостям других, которые она не позволяла себе. Она была строга к себе и также строга к другим. Требовала от других так же, как и от себя. Родители воспитывали ее в любви, но приучили к дисциплине. Они были врачами, и поэтому сама она по темпераменту была терпеливой и упорной, но в душе очень ранимой и чувствительной. Ее внешность вторила ее натуре, она имела образ очень хрупкой девушки, утонченной, с плавной легкой походкой, ровной осанкой, тонкими запястьями и изящными пальчиками. Это было следствием ее занятий в студии балета и танца с малых лет. И хоть это не выросло в профессию, она до сих пор посещала эту студию несколько раз в неделю, где у нее чудесным образом за долгие годы сохранилась одна единственная подруга Ника, которую хоть и не назвать лучшей, но с которой она позволяла себе быть немного больше собой, чем с другими.

И пусть со сверстниками у нее тяжело получалось строить дружеские отношения, зато преподаватели ее любили за ее целеустремленность и упорство. Она училась в институте на факультете дизайна и искусства, где выбрала себе профессию дизайнера интерьера. Она любила рисовать и создавать уют вокруг себя, ей нравилась тишина и простая обыкновенная жизнь в доме, где, по правде говоря, она ощущала себя совершенно одиноко. В гостях у нее бывала только Ника. Подруга имела отличный от девушки характер и ввиду того, что она была не из обидчивых людей, сама могла задеть кого угодно своей прямолинейностью и бестактностью, чем очень раздражала деликатную немногословную Мю. Но зато Ника была очень эксцентричной, она была артистичной, обаятельной, раскрепощенной личностью, чем импонировала замкнутой и скрытной Мю, которая втайне восхищалась такими особенностями характера подруги. Сама она создавала впечатление молчаливой холодной статуи, в которой остались живыми только глаза. Её задумчивый глубокий взгляд, затягивающий в себя, как водоворот бушующего грозового моря, излучал живой трепещущий блеск в переливе холодных серо-голубых глаз. Тонкие черты лица девушки были естественны и милы, как у прекрасной Алёнушки из старой сказки. За это в студии по балету она имела соответствующее амплуа, исполняя роль нежных и хрупких героинь, к тому же ее легкий вес и невысокий рост тоже этому способствовали.

Не могла она похвастаться и тем, что у нее есть парень. Даже и друга-то не было. Будучи загруженной кружками и дополнительными занятиями за все время, сколько она себя помнила, ей было не до парней, поэтому для нее они были чем-то неизведанным, запредельным и даже опасным. Судя по рассказам об отношениях своей любвеобильной подруги с ее быстро сменяющимися парнями, она поняла, что с парнями сложно, общение с ними попусту занимает много времени и сил, к тому же чаще всего они оказываются не теми, за кого себя выдают, берут то, что им нужно и уходят. Так что, у нее развилось заведомо пренебрежительное отношение к мужскому полу. Сама она не стремилась познакомиться с парнями, умело противостояла любым возникающим симпатиям, не желая тратить время на бессмысленные романы. Ей с легкостью удавалось сохранять трезвость ума. Она твердо была уверена, что надо сначала встать на ноги, как родители, а потом уже все остальное. Тем более теперь, когда она осталась одна, ей стоило быть более осторожной, чтобы не стать лакомой добычей для тех, кому была интересна ее обеспеченность, а не она сама. На данном этапе жизни было слишком рискованно довериться кому-то не тому, слишком страшно растерять оставшиеся частички расколотого сердца. От него и так почти ничего не осталось…

***

Одним февральским вечером Мю расположилась в гостиной на полу, разложив свои художественные принадлежности, и скрупулезно доводила до ума набросок на листе бумаги, прикрепленном к планшету. Рядом на диване сидела Ника, заглянувшая к ней на чай, чтобы рассказать о своих новых знакомствах на практике актерского мастерства и вновь попытаться увлечь её кем-то лично ею проверенным. Так как Ника училась на актерском факультете, слушать эмоционально окрашенную речь подруги было даже забавно и местами – смешно.

– Ну, а ты, не удивишь меня каким-нибудь знакомством? – принялась за старые расспросы Ника, когда закончила со своими историями.

Девушка покачала головой и раздраженно ответила, не отрываясь от штриховки:

– Ты опять за своё? Мне и так нормально.

– Это ты так говоришь, но на самом деле, так не думаешь.

– Откуда тебе знать, что я думаю?

– Ты не можешь постоянно прятаться в своей норе.

– Я пока не готова к отношениям, ты и сама знаешь, почему… Есть не одна на то причина.

– Хорошо, но ты же знаешь, что нравишься Мишке, ты давно его знаешь, он в курсе про твоих родителей, заботливый, сам крепко стоит на ногах. Почему бы не использовать его для своего первого опыта в отношениях?

– Ох, Ника, ну как так можно, что за слово такое, “использовать”? Я не могу, как ты. И потом, он же твой бывший. Хоть вы и расстались давно, но… Я до сих пор помню ваши поцелуйчики, – при этом Мю брезгливо фыркнула.

– Между прочим, он прекрасно целуется, – ни капли не обидевшись, ответила Ника и задумчиво улыбнулась. – Я тебе настоятельно рекомендую не отвергать его так сразу.

– Я подумаю, может быть, когда-нибудь.

– Есть еще вариант, можно сделать тебе страничку на сайте знакомств.

– Вот еще, чего еще придумаешь, а? Это сверх неблагоразумно, не хватало еще со всяким сбродом общаться. Может просто в русскую рулетку сыграем? – возмутилась Мю. – Любительница острых ощущений.

– Да ладно тебе, ты в среднем веке, что ли, живешь, все так общаются!

– Даже не начинай! Я лучше с твоим Мишкой в кино схожу, чем всё это интернетное.

– Прямо-таки бабка старая, возьми в газету напиши в рубрике со знакомствами. Чатиться гораздо проще и интереснее, тебя же никто сразу на встречи не гонит. Сама потом решишь, надо тебе это или нет. А лучше держи меня в курсе, я помогу отсеять сомнительных претендентов.

– У меня нет времени и желания чатиться, Ника, – почти умоляюще простонала Мю.

– Хорошо, давай тогда только сегодня ради эксперимента, просто развлечемся, переписку возьму на себя, – настояла подруга, уже потянувшись к ноутбуку Мю.

– Ой, ты все равно ведь это сделаешь, да? Удалить страницу потом не забудь только! – сдалась девушка.

Ника с энтузиазмом принялась делать страничку подруги на сайте знакомств, придумала ей ник и комментировала все сообщения, которые прилетали после регистрации на сайте. Сначала это было занятно, но вопросы от разных контактов повторялись, а оригинально отвечать Нике быстро наскучило. Тем не менее время быстро пролетело и уже было за полночь, когда подруга вызвала такси и уехала, а Мю так утомилась, что тут же заснула, наспех расстелив постель на диване.

***

Когда впервые регистрируешься на очередном сайте, кажется, должно произойти что-то особенное, новое, начнётся такое! Все увидят тебя, точнее, прочтут, выцепив твой образ между строк, и поймут по первой же записи, по каждой букве в твоей анкете – ты такой уникальный, с невероятно глубоким внутренним миром.

«Опубликовать анкету», и… Ничего не произошло. Он щёлкал кнопкой мыши, снова и снова обновляя страницу. Ничего. И через пять минут ничего, и через десять, и через двадцать. Он хмыкнул. Да уж. Сайт знакомств!!! Чего он ждал-то? Однажды, ему приснился сон, и вот, в этом самом сне он тоже зарегистрировался на каком-то сайте, и познакомился… Нет, не с девушкой мечты, её он себе даже не представлял, а с Сашей Мори, всемирно известным сетевым художником. Вау! Он всегда мечтал о таком знакомстве, и о том, чтобы попасть к нему в ученики, но этой чести удостаивались совсем-совсем немногие. А, если быть точнее, учениками Саши Мори в год становились двое человек. Самых талантливых, самых достойных. Куда ему! Простой парень, живший творчеством с пелёнок, и с родителями, которые вовсе не верили в его талант. Банальная история. «Художник – не профессия!» – всегда говорил отец. «Лучше б делом занялся!» – поддерживала того мать. – «Иди с отцом в гараж, картошки принеси, да помоги машину чинить». Машину… Машину он мог, разве что, нарисовать. Нарисовать весьма неплохо. Но, этого всё равно было недостаточно, а гаечные ключи предательски сыпались из рук, привыкших только к кисти. На рисование уходило всё свободное время – «дидж», «традишка», разные материалы. Он рисовал на лекциях, вместо того, чтобы вести конспект. На лекциях в правильном университете, где он учился правильной специальности, которая подобает, по мнению его родителей, достойному мужчине, и которая ему была откровенно скучна. Так вот, Саша Мори не писал, не спешил с ним знакомиться. Да что там! Не спешил вообще никто. На странице было тихо. Ну да, естественно, это же сайт знакомств, мужчине положено писать первому. Что писать? Кому писать? Он пролистал пару-тройку анкет и закрыл страницу, ещё раз взглянув на свой ник: Каин.

Глава 2

Она жила в небольшом, но вместительном доме из красного кирпича с мансардной крышей темно-зеленого цвета и открытой верандой спереди дома. Крепкие мощные заросли плетистых роз, выращиваемых годами мамой, надежно укрепились на возведенной опоре, идущей под крышу веранды. Летом это место на веранде оживало и становилось волшебным, но сейчас это были просто голые унылые ветви. В саду было много всего, чем можно любоваться летом, но теперь это утратило всякий смысл. О весне без родителей не хотелось и думать, а цветение абрикосов и вишен уже не было долгожданным моментом.

В доме было два этажа, на первом была расположена просторная светлая гостиная совмещенная с кухней, ванная с туалетом, небольшая прихожая и гардеробная, а также двери в гараж и котельную. Над гаражом, на втором этаже находился кабинет отца, а скорее мастерская, где он любил клеить модели парусных кораблей. На его столе пылился недостроенный бранденбургский фрегат 17 века. Мю с мамой подарили его ему на день рождения за три недели до смерти. В мастерскую Мю не заходила, она закрыла двери на ключ и оставила его в прикроватной тумбочке в спальне родителей. Да и в спальню к ним она не заходила, впрочем, как и к себе… Наверху было слишком тоскливо и призраки родителей, казалось, обитали там. Мю обустроилась внизу, в гостиной на достаточно удобном диване рядом с журнальным столиком и камином. Дом давно позабыл тепло настоящего очага, нагреваясь от котла. К счастью, с ним хлопот пока не возникало.

Кухня была любимым местом мамы, она всегда выпекала пироги и пробовала новые рецепты в свои редкие выходные, а Мю с радостью принимала участие в этом с телефоном в руках, ловя красивые кадры. Мама бережно хранила все удачные и проверенные временем рецепты в кулинарном скетчбуке, в котором Мю рисовала получившиеся блюда. Это был их совместный кулинарно-рисовальный альбом. Кухня была особым местом, здесь было тяжело находиться без мамы, но в то же время сердце наполнялось теплом от приятных воспоминаний. Интерес к кулинарии передался и Мю, но теперь она потеряла желание готовить что-то более сложное, чем омлет. Специи потеряли свой аромат, а в крупах и муке царило жучковое царство. Вкус еды стал пресным, а радость от привычных вещей утратила смысл, помогали только простое и понятное рисование и зубрежка, вытесняющие беспокойные мысли о каждом завтрашнем дне.

Шли дни и каждый был неотличим от предыдущего, однообразная зима словно стирала грань между ними. В шесть утра у Мю прозвенел будильник, нарушив тишину. За окном было еще темно, пушистый снег мягко ложился на сугробы, подросшие за ночь. Девушка тревожно вскочила с дивана, все зарисовки разлетелись по полу. Тусклый торшер горел всю ночь, как и всегда. Шея ныла от неправильного положения на подушке, а запястье на правой руке при малейшем сгибании сильно болело от полученного растяжения на тренировке. Тогда помог холод и, казалось, что всё пройдет, незначительная терпимая боль не казалась проблемой. А сегодня надо было доделать голову Давида к завтрашнему зачету и много штриховать.

Мю огорченно вздохнула, что теперь ей делать с этим? Препод и без того суровый – никаких поблажек от него не дождешься, лишь только презрение при любом намеке на лень. Девушка задумалась о том, кто бы ей мог помочь доделать работу, но на ум никто не приходил, с группы все ребята были в запарке, а с курса она ни с кем особо не общалась, да и стыдно просить такое.

Мю не готова была сдаться вот так и надеялась выйти из положения или на худой конец штриховать левой рукой. Немного успокоившись, она сходила в душ, оделась в привычный свободный мягкий свитер и джинсы, сделала себе кофе, поела сухие мюсли из пакета, положила в сумку термос с чаем и банан на перекус, конспекты и рисунки собрала в большую студенческую папку. Учеба начиналась в 8:30 и Мю надо было выйти за час до начала, так как добираться с окраины до центра города в утренний час пик приходилось около 50 минут. Ее настроение еще больше испортилось из-за боли в руке в такое неподходящее время и стало совсем грустно. Всё казалось каким-то безнадежным и беспросветным. Уходя из дома, Мю почему-то вдруг остановилась и посмотрела на лестницу наверх. «Папа… Как мне нужна твоя поддержка. Как мне нужен ты.» Она несколько недель не заходила наверх, и тут ей захотелось зайти в кабинет к отцу, почувствовать энергетику от его вещей, к которым он прикасался, почувствовать его рядом. Девушка сбросила сумку с плеча и неспешно поднялась за ключём в спальню, достала его из тумбочки и открыла дверь кабинета. Всё такой же знакомый запах, запах клея и фанеры. Мю включила настольную лампу и посмотрела на работы отца на полках у стены, все, что он собирал. А потом, с особым трепетом, взглянула на одну единственную акварельную картину с впечатляющим живым, застывшем во времени сюжетом – c плывущим по штормовым волнам старинным трехмачтовым фрегатом. А внизу стояла подпись – Саша Мори, 2019 год.

***

После занятий Мю привычно пошла в художественную мастерскую при университете, чтобы пытаться доделать голову Давида, запястье тут же пронзило острой болью от нескольких штрихов, но она превозмогая себя, с полчаса пыталась работать, пока на глазах не проступили слезы. Как бы она не хотела смириться с поражением, но ей пришлось принять, что сама она не справится сегодня с работой, так что она собрала вещи и поехала домой. Было очень досадно, ведь до завершения работы оставалось совсем ничего.

Однако и дома она решила попытать удачу и позвонила Нике.

– Ника, привет, ты уже освободилась?

– Привет, неа, у меня репетиция до девяти.

– Черт… – Мю тяжело вздохнула.

– Что случилось-то?

– Я хотела поучить тебя немного штриховать…У меня запястье разболелось после вчерашней тренировки.

– Ты эластичный бинт наложила?

– Чем, зубами?

– Ну на парах попросить кого.

– Я не догадалась его взять с собой, я не думала, что еще сильнее разболится…

– Ох, ну как так, ты же дочь медиков, ты должна шарить в этом. Мю, я сегодня никак не смогу, прости…

– Понятно…ладно…

– Что совсем некого попросить поштриховать из своих?

– Нет, я не буду просить своих, ты знаешь. И при том, они тоже все заняты, это я почти закончила работу, а у них не готово почти вообще ничего.

– Ну и не переживай, завтра ты явно будешь не одна с незаконченной работой.

– Я так не хочу, я лучше левой рукой поштрихую тогда.

– Ясно, удачи тогда, а мне пора… Всё, не могу говорить больше.

Мю так и решила сделать, достала работу и принялась делать штрихи левой рукой. Но выходило неуверенно и медленно, штришки получались косыми и неравномерными, рука быстро уставала, а результат расстраивал ее все больше и больше. Она гневно отшвырнула карандаш на пол и нервно закусив губу, на мгновение задумалась, сложив руки на груди. Потом быстро подошла к журнальному столу и открыла ноутбук.

– А что если? … Это самая бредовая идея, приходившая мне в голову за всю мою жизнь. – сказала вслух девушка.

В браузере висела вкладка с ее страницей на сайте знакомств. Ника ее не удалила.

Мю открыла вкладку, она совершенно не собиралась читать сообщения, и тем более смотреть на тех, кто ей писал. Конечно, она сразу бы могла удалить страницу, но внезапно её осенила одна рискованная мысль, на что она не пошла бы ни при каких других обстоятельствах. Она глянула на рисунок головы Давида и отдалась порыву. Девушка поставила на аву Мюмлу Мю из Мумий Тролля, и подписалась Малышка Мю. А потом создала запрос в профиле, который могут видеть все пользователи в актуальном.

Малышка Мю: «Срочно!!! Сегодня вечером нужна помощь на пару часов в рисунке, важен навык штриховки и знание тона! Предпочтительно девушка, желательно худ.граф образование. Об оплате договоримся. Это не свидание!»

Мю написала и выдохнула. Ожидание. Первые сообщения посыпались через несколько минут и всё это были несерьезные ответы: кто-то хотел помочь за поцелуй, кто-то звал к себе порисовать с ночевкой и прочие неуместные предложения. Она им даже не отвечала. А чего она ожидала? Мю, утратив надежду на серьезную помощь, решила самостоятельно зафиксировать запястье эластичным бинтом и штриховать через боль. Кое-как замотав запястье, она вновь принялась штриховать, но ненадежно закрепленный бинт через пару минут размотался. Хотелось плакать то ли от боли, то ли от досады. В ноутбуке снова пришло сообщение. Девушка безнадежно открыла крышку ноута и не поверила своим глазам, кажется, на этот раз ей повезло.

День прошёл никак, совсем уж серо. Может, и правда с кем познакомиться? И тут ему попалось объявление. Помочь со штриховкой? Малышка Мю. Он любил эту книжку в детстве, но вот Малышка казалась ему жуткой врединой. А сам он кто? Наверное, Выхухоль. Одинокий и никем не понятый.

Каин: «Привет. Увидел объявление с просьбой о помощи. Могу помочь, если расскажешь мне подробности. Свиданий не ищу. Я не девушка, правда, но гарантирую профессионализм со своей стороны».

Малышка Мю: «Привет, хорошо, спасибо за отклик. Ты знаешь, где СмолГУ?»

Каин: «Да, конечно, я знаю. Встретимся у входа? Что-то из материалов нужно брать?»

Малышка Мю: «Нет, ничего не надо, у меня всё есть. Мне нужен час, чтобы добраться до туда. Тогда через час у центрального входа, я проведу тебя в художественную мастерскую.»

Каин: «Договорились, буду через час.»

Отлично. И? С девушкой он расстался год назад, это были его единственные серьёзные отношения. До того случались интрижки, после этого – никого. Яркая блондиночка Жанна ушла к другому. И что-то в этой ситуации его весьма и весьма обидело – он-то уже детей совместных запланировал. С тех пор девчонок он сторонился, на флирт не реагировал. Дима всё подшучивал, мол, не планирует ли в монастырь. Неважно. Как себя вести сейчас? Купить цветов? Нет, глупости, пожалуй, неуместно. Но, к чаю что-то захватить будет не лишним.

Каин: «Один вопрос – а как я тебя узнаю?»

Малышка Мю: «Я буду в темно-красной вязаной шапке и с большой черной папкой А3. А я тебя как узнаю?»

Каин: «Блондин, волосы завязаны в хвост, куртка жёлто-синяя, яркая, и ботинки жёлтые, не ошибёшься, пожалуй. Мне 21, не слишком взрослый на вид».

Мю стала быстро собираться, даже не глянув на себя в зеркало перед выходом и не перекусив – некогда было, на кону стояла голова Давида и ее успех по предмету с несносным преподом. В животе ужасно урчало от приступа голода и в маршрутке похоже, все это слышали. Но сейчас бы ей и кусок в горло не полез от того, насколько она была взвинчена от внезапной авантюры, которой никак не ожидала от самой себя. «Так, всё будет хорошо, дыши… Вдох и выдох. Это будет не напрасно, ты все сделала правильно». Но волнение распирало. Тут Мю увидела свои растрепанные волосы, выбившиеся из косы, в отражении окна и ужаснулась. «Лучше б ты был девочкой, тогда б мне было всё равно.» Мю не знала, как себя вести и ничего в голову не шло. Но предстоящая встреча заставляла изрядно нервничать, хоть, конечно, она надеялась, он этого не заметит.

Интересно, пиццу берут к чаю? Он надеялся, что да. Ведь сегодня ему удалось лишь позавтракать, в университетской столовке он не любил толкаться в очередях, а после было как-то не до того – предвкушение нового взбудоражило. О еде забыл, и лишь зайдя в магазин, он понял, насколько голоден. Так что, супермаркету предпочёл пиццерию. А ещё, был ветер, и у него мёрзли уши, но шапку он упрямо не носил – светлые и довольно мягкие волосы после шапки торчали просто немыслимо. Короткие же стрижки, как он считал, ему не идут.

– Ну, надеюсь, ты придёшь быстро!.. – Тихо вслух произнёс он, и остановился на первой ступеньке, сжимая в руке чёрный пакет. И ему почему-то казалось, что сейчас он встретится с настоящей Малышкой Мю – этакой сердитой на вид козявочкой с пучком на голове. Или же, скорее, хотелось, чтобы это было так. Вроде бы, Малышка носила платье. Какого же цвета? Он не помнил.

Мю опаздывала на пять минут и это прибавило нервяка, она в принципе не любила опаздывать и другим это не прощала. Всё, чего ей хотелось бы сейчас, упасть на диван и спать, а не объяснять какому-то левому человеку, как наносить штриховку и стоять над каждым его движением руки. Но вот угрюмая Мю влетела на территорию СмолГУ через ворота и пересекла дорожку, освещенную фонарями, достигла крыльца главного входа и увидела на нем единственного парня – белобрысого, худого и долговязого. По первому общему впечатлению, это был не ее типаж.

– Каин? – спросила она, как только приблизилась к нему и постаралась разглядеть его лицо в свете тусклого фонаря.

«Смазливый какой…» – подумала Мю, тут же оценив пропорции его лица, угловатость скул и чудный профиль. Второе впечатление тут же смягчило первое.

Она и впрямь оказалась невысокой, особенно, для него, чей рост чуть превышал метр восемьдесят. И одно это привело его в неописуемый восторг – Малышка Мю, и правда!!! Хотелось прыгать и хлопать в ладоши, точно бы он был малышом на детском празднике. Но он лишь улыбнулся.

– Да, привет! Как я могу к тебе обращаться? – Он всё ещё не хотел рушить сказку, а потому не рассматривал девушку перед собою, рост и комплекция оказались идеальны для персонажа, остальное – не сейчас, не теперь.

– Меня зовут Мия. А к тебе как обращаться? – девушка смотрела на парня снизу вверх, едва она доставала ему до плеча и от этого было немного неловко.

– Очень приятно, Мия! Я Игорь. Ммм, надеюсь, мы не будем рисовать на улице? Честно – я замёрз. И я тут пиццы захватил, надеюсь, ты не против, правда, она тоже замёрзла, скорее всего. – Чёрт! Вот он идиот, жрать холодную пиццу – удовольствие неописуемое. Надо было заказать доставку. Впрочем, поздно.

– Да, точно, нам надо поторапливаться! И очень быстро всё делать… Мастерская закрывается в десять и нам надо успеть выйти. Пойдем вон в тот корпус.

Мия показала направление, и они вдвоем быстро и молча добрались до другого здания, зашли внутрь. Там у входа сидел вахтёр, который лишь мимолётно оглядел парочку и попросил записаться в журнал посещений, затем мельком взглянул в студенческие билеты Мии и Игоря, даже не поняв, что Игорь с другого института. После этого девушка повела парня в гардеробную, где они скинули верхнюю одежду и не мешкая ни минуты, поспешили в мастерскую. Там были еще несколько человек первого-второго курса, которые с замученными лицами рисовали натюрморты. Мия быстро нашла своё место у мольберта и предложила Игорю присаживаться к нему на стул, а сама сбегала к голове Давида, сняла с него ткань и включила напольную лампу. Потом придвинула свой стул поближе к Игорю, достала из папки свою работу, закрепленную на планшете и поставила на мольберт. И тут же высыпала карандаши и ластики в отсек для принадлежностей в мольберте. Вздохнула и начала объяснять суть дела.

– Вот смотри, у меня осталось самое несложное, надо довести до ума самые темные тона и тени, если еще где надо будет подтянуть тона, я тебе покажу где. – Мия взяла 3b карандаш и поднесла к рисунку, показать, как она это делает, она стойко выдержала несколько взмахов кистью, немного скривилась от боли и опустила руку. – Вот собственно поэтому я и просила помощи… Запястья – слабое место, увы…Я это знала и всё равно травмировалась…

– У тебя бинт плохо завязан, давай помогу. – Игорь ловко перебинтовал руку Мю, да, мысленно он называл её так, и принялся за рисунок. Что ж, всё просто и понятно, штриховку он знал, и просто обожал, а потому начал весьма уверенно и спокойно. Когда карандаш оказался в руке, он вновь забыл про голод, да вообще про всё забыл. Даже про Мю.

– У тебя неплохо получается, – с облегчением сказала Мия.

К счастью, Игорь создавал впечатление толкового парня, и она может перевести дыхание, спокойно налить себе стакан воды и предложить еще один своему спасителю. Утолив жажду, Мия тихонько сидела и следила за движениями парня.

– Ты случайно не у нас учишься? Видно, что рука поставлена.

– Самоучка. – Игорь качнул головой. – По видео учусь. Я хотел поступать сюда, да не срослось как-то.

– Понятно.

Мия не стала лезть в душу незнакомому человеку, к тому же он был очень сосредоточен, и она не хотела мешать. Но и молчать казалось неловким, особенно когда все разошлись, и они остались одни. Уже оставался час и в принципе, в рисунке оставалось довести до ума только детали. Даже если и останутся какие-то мелочи, Мия сможет их подправить дома.

А вот сейчас хотелось есть. Нет, ЖРАТЬ. В животе урчало, Игорь положил карандаш.

– Может… Перекусим? Быстренько так, минут за десять. Будешь холодную пиццу? – Игорь рассмеялся.

– Ты знаешь, с удовольствием. Я даже могу попросить вахтёра погреть чайник, – озадачилась Мия и, не дождавшись ответа, пошла к вахтёру.

Отлично! Наконец-то он пообедает. Ведь раз обеда ещё не было, то это не ужин. Когда Мю вернулась с разогретой пиццей и чайником, у него, разве что, слюни на толстовку не закапали.

– Спасибо тебе! – Он помог расставить всё на столике. – А тут классно. – Игорь разлил по чашкам чай, и уже жевал пиццу, хоть и хотел выглядеть воспитанным, а получалось не очень, кусал он жадно, да ещё и говорил, не прожевав до конца.

– Это вообще-то тебе спасибо, с рисунком помог, да ещё и накормил…– смущённо ответила Мия и скромно откусила кусочек пиццы. – Да, тут атмосферно, но людно, а я люблю, когда пусто… И бесит, когда твоё любимое место занимают … А ты где учишься?

– Энергоинститут, Экономика. Тоска зелёная! Но, родители считают, что это прекрасно, стабильно, надёжно. Типа того! Хотя, какой с меня экономист… – Ухмылка.

– О, – Мия скривилась, – прости, но это и правда тоска… Но почему ты их слушаешь, а не делаешь, как хочется тебе? И почему они не слышат тебя?

Для Мии, жившей в любви и внимании, это казалось странным.

– Я пытался с ними спорить, но мне было семнадцать, и на тот момент я не сумел найти себе такую работу, чтобы обеспечить себе жильё, питание и обучение. Я пытался поступить сюда, на бюджет не прошёл, ну и… На том всё закончилось. Знаешь, родителям как бы плевать на мои желания, они уверены на все сто процентов – художник – не профессия! Короче, теперь уже просто бросать жалко, я на четвёртом курсе, последний год, а высшее образование, возможно, пригодится. Хочу потом поступить на заочку куда-то в дизайн или на какое-то художественное направление. – Он откусил ещё кусочек. – А ты знаешь о таком художнике – Саша Мори? – Да, его любимая тема, конечно же. Игорь даже язык прикусил, да что ж его вечно заносит на одно и то же. Ладно, ей он хотя бы с этим надоесть не успел.

– Что, а? – Мия приподняла брови от такого неожиданного вопроса. – Сашу Мори? Мой папа от него без ума… Видишь ли, он собирает старинные фрегаты, а Саша Мори рисует очень такие волнующие что ли, морские сюжеты с похожими кораблями в акварельной технике. И у нас даже есть его первая картина, папа приобрел ее, когда Саша Мори только появился в кругах художников и ещё не был популярен…

Мия вдруг перестала говорить и потупила взгляд в пол, пытаясь проглотить комок в горле.

– Картина Саши Мори, вау!.. Это мой любимый художник, но у меня средств не хватит. Прости… – Игорь заметил внезапную перемену настроения Мии. – Что-то не так?

– Нет, всё нормально, – Мия натянуто улыбнулась, – я думаю, нам надо быстренько заканчивать, а то мы что-то заболтались. У нас осталось 15 минут.

Тут же зашёл вахтер и предупредил о скором закрытии мастерской.

– Я приберу за нами, а ты пока заканчивай с работой, – сказала Мия и пошла к умывальнику мыть чашки.

– Да, конечно. – Игорь тщательно оттёр пальцы салфеткой, и вновь принялся за работу. – Послушай, у меня нет ни одного друга, хоть чуть понимающего в рисовании. Может, мы могли бы иногда общаться? Да хоть и в инете! Было бы интересно увидеть твои работы. Ты только в традишке рисуешь?

– Да, только так, я пробовала сама научиться в иллюстраторе по курсу, но меня хватило на два урока, как-то тяжело мне. Я люблю шуршание карандаша по бумаге, – Мия улыбнулась. – У меня в основном академические работы и немного акварели в перерывах от учебы, там и смотреть-то не на что, по мне так… Но общаться, наверное, можно, чего ж нельзя.

Мия сказала так скорее из вежливости, чем от искреннего желания, она не могла понять, хотела бы дальше общаться с этим парнем, у нее были противоречивые чувства.

– А я рисую в самых разных стилях. Хорошо, давай! – Он только сейчас заметил, что глаза у Мии голубые, большие такие, но грустные, даже когда она улыбается. – Как найти тебя ещё где-то?

– Запиши мой номер телефона, я в любом мессенджере есть, как и, наверное, любой человек на этом свете, – пыталась пошутить Мия, но получалось плохо, после еды она ощутила усталость и захотелось спать.

Мия продиктовала свой номер.

– Отлично! – Игорь записал продиктованные цифры, сделал дозвон, чтобы убедиться, что всё верно. – Спасибо, рад был познакомиться с тобою, и с настоящей художественной мастерской.

– Так, подожди, я чуть не забыла, сколько ты хочешь за помощь? Пару тысяч хватит? Или больше? Не стесняйся назвать цену, это твое время. – Кажется, работа выглядела вполне завершенной.

Игорь смутился:

– Честно говоря, я и не собирался брать оплату, мне правда было приятно помочь! Ты спасла мой скучный вечер, превратив его во что-то вроде приключения, этого достаточно, правда!

– Мне даже неловко… Может быть ты позволишь хотя бы оплатить тебе такси до дома?

– Такси? Хм, поехали тогда вместе, поздно уже. Интересно, в одну ли нам сторону, ты куда едешь?

– Мне в Заднепровский район, в частный сектор на Поляне, а тебе?

– В районе Колхозки живу, ну, можно сказать, нам по пути!

– Хорошо, тогда поедем, – обрадовалась компании Мия, она была трусишка и не любила поздно вечером находиться на улице одна, и тем более ехать с таксистами или в автобусе. – Спасибо ещё раз тебе за помощь, ты неплохо справился, я думала будет хуже.

Девушка улыбнулась и стала собирать карандаши и рисунок, вахтер уже стоял в дверях одетый и ждал пока они соберутся уходить.

Такси, свободная уже совсем дорога, свет фонарей, всё мелькало так быстро и ярко, и тоже казалось нарисованным. Игорь смотрел в окно так, точно бы впервые видел город. Выходя из машины, он вдруг пожал маленькую ладошку Мии, хотя, даже страшно было повредить её.

– Если что – всегда рад помочь! Хорошего вечера.

– С-спасибо за помощь, – заплетающимся языком от неожиданного рукопожатия, ответила Мия. Её ладошка утонула в его теплой руке, вдруг напомнившей ей отца, то ли силой сжатия, то ли каким-то иным ощущением, ощущением безопасности и доверия. Сердце сжалось от колющего воспоминания, и с растерянным видом, не помня себя, она попрощалась с Игорем.

Он ещё долго стоял и смотрел в ту сторону, куда уехало такси, а потом уже, окончательно замёрзнув, вернулся в дом. Одиннадцать. Стоило прочесть хоть что-то по учёбе, но слишком уж хотелось спать, и он поддался искушению, написав Мии: «Доброй тебе ночи!)»

Дома, немного успокоившись после такого необычного вечера, Мия взяла телефон и обнаружила там сообщение от Игоря. Ей было и страшно, и в то же время волнительно и любопытно, как несмышленому котенку, что если она немного подступится к нему? А если он расковыряет ей раны на сердце, то что тогда она будет делать с этим?

Глава 3

Саша Мори сидел в удобном кожаном кресле у себя в кабинете, и закинув ноги на рабочий стол, пролистывал комментарии в телефоне под своим постом с недавней работой – Галеон «Золотая Лань», это была уже его девятая работа из десяти в серии Парусники 17 века. К этому времени его картины приобрели большую популярность, и сам он, как автор, вызывал нескромный интерес у публики, поскольку никогда не выходил в свет и не показывал своего лица. Слава его даже пугала, он не был готов к этому и не желал, она пришла нежданно, через два с лишним года, как он начал свою серию работ. Но заработать он был не прочь. Таинственного художника пытались разоблачить, каким-то образом отследить, но всегда находились лишь случайные люди с таким же именем, так что рано или поздно все пришло к тому, что истинного Сашу Мори никто и никогда не видел. Скоро от него отстали и ждали новых картин из его серии. Над одной картиной он работал примерно месяц, это был формат А2, и оригинал стоил на данный момент баснословных денег. Свою же первую работу он продал почти задаром в сравнении с нынешней ценой, всего за 5 тысяч рублей. Люди только высокого достатка могли себе позволить такую прихоть. Работы Саша обычно не повторял и не позволял печатать копии, но иногда делал по особой просьбе повтор, который, конечно, мог немного отличаться от первого варианта, что делало работу уникальной. Помимо самой работы была уникальна и акварельная бумага, которая сама по себе уже была произведением искусства, ручного производства высочайшего качества родом из Японии. Акварельные профессиональные краски уходили одна за другой, у него был свой неизменный набор красок и проверенные пропорции в смесях, свой штрих и узнаваемый почерк, собственно придуманная техника, которой мечтали овладеть другие начинающие и опытные художники, и уже стояла очередь из учеников, готовых заплатить любые деньги за его секреты. Но Саша Мори был не готов раскрыться ни сам, ни открывать свои техники, он хотел просто закончить последнюю работу из серии парусников 17 века, это все, о чем он мог думать. На столе у художника была открыта энциклопедия – история парусных кораблей, распечатки и открыта страница в Википедии, перед ним с картинки на мониторе смотрел большой бранденбургский фрегат CHURPRINZ, его он и собирался поместить на холст. Только работа застопорилась – уже как пару месяцев Саша Мори не писал. Он смотрел на бранденбургский фрегат и не мог продвинуться дальше карандашных эскизов, все было не так.

Саша Мори еще немного полистал ленту в соц.сети и ухмыльнулся себе под нос.

–Вот затейники, это кто ж вас там обучает? Шарлатаны.

Опять в новостной ленте писали, что Саша Мори якобы отбирает себе в ученики только избранных, пару-тройку человек и обучает их его секретной технике. Среди избранных, вероятнее всего, были те, у кого шире кошелек.

–Пора начать разбираться, где правда, а где фальшь. Саш Мори стало слишком много. Непростительно много.

К сожалению, прежде чем наткнуться на официальную страничку Саши Мори в социальной сети, многие пользователи попадали на страницы к злоумышленникам и не разобравшись, теряли немалые деньги за обучение и работы, которых не существует. Кроме того, они несколько раз взламывали и его страничку, сумев обмануть несколько его заказчиков и получить переводы на свои счета.

Саша раздраженно откинул телефон в сторону и убрал ноги со стола, выдвинул ящик и достал коробочку с кубинскими сигарами, достал одну, отсек кончик сигары и поджег её. Закрыл глаза, с наслаждением затянулся и через несколько секунд медленно выдохнул густой и терпкий кофейно-сладковатый дым. Вероятно, сегодня он тоже не продвинется дальше набросков, ну и что ж, он себе может позволить немного быть не в форме. Ведь он так популярен, находясь в своем добровольном заточении.

***

Мия проснулась как обычно, в 6:30, открыв глаза, она почувствовала, что на душе стало чуточку как будто бы теплее, она и сама не могла объяснить это состояние, оно было сравнимо с тем, словно где-то в груди зажегся маленький робкий огонек, ласково согревающий ее изнутри. Это было странное ощущение, но приятное, как будто ты знаешь, что сегодня будет прекрасный день. В голове пронеслись мысли о вчерашнем вечере, и она легонько улыбнулась. Ей хотелось ощущать это тепло подольше, еще немного, чтобы почувствовать себя живой.

В маршрутке Мия сидела в наушниках и слушала музыку, вспоминая образ Игоря. Однажды с ней пытались знакомиться, даже приглашали куда-то, но ей быстро становилось скучно и терялся интерес к парням, темы для разговора заканчивались, а переходить к поцелуям она была не готова. Она любила украдкой только тех, кто был ей недоступен, как будто специально, зная, что нет надежд на их внимание. Но так было давно, еще до смерти родителей. А теперь в жизни Мии появился новый герой. Но надолго ли? Едва ли она позволит себе влюбиться. Даже теперь она придумывала себе причины, почему она не должна этого делать. Она не готова, она разбита, она эмоционально вымотана.

На показе рисунков в мастерской преподаватель задержался у рисунка Мии, и задумчиво потирая подбородок, сказал:

– Хм, хм… Вижу странные изменения в вашем почерке.

Мия молча показала перебинтованную руку и приподняла бровь, ухмыляясь его замечанию.

– Весьма похвально при вашем положении, – оценил препод и пошел дальше.

Мия с облегчением вздохнула, самое важное на этой неделе сдано и слишком часто руку нагружать не придется. После занятий она забежала в мед.пункт, там ей надежно зафиксировали запястье эластичным бинтом и ей стало гораздо легче, но руку попросили излишне не нагружать и обратиться к врачу. Мия поняла, что тренировки придется отложить до лучшего времени и решила заскочить в студию балета, чтобы сообщить об этом тренеру.

В раздевалке как обычно ее группа суетливо переодевалась и громко обсуждала насущные дела, среди них Мия нашла Нику.

– Привет, Ника.

Ника обернулась и увидела подругу с довольной улыбкой на лице, давно она не видела ее такой… счастливой?

– Ты что, высший балл получила? Привет…, – удивленно спросила Ника, разглядывая Мию. – И почему ты не переодеваешься?

Мия стояла в расстегнутом пальто, шерстяной шарф обмотан вокруг шеи. Она достала перебинтованную руку из кармана и показала её Нике.

– Видишь, не могу пока, пришла сказать тренеру, что выбываю на время.

– Она будет не рада этому…

Тут же раздался громкий командный голос Ирины Станиславовны:

– Ребята, время, время, выходим из раздевалки, у меня для вас новость! Василевская, а ты чего не переодеваешься?!

Мия показала руку тренеру и ответила:

– Простите, Ирина Станиславовна, у меня похоже растяжение, я выбываю на время…

– Что значит, похоже, что значит, выбываю? Мия, ты в паре с Дракулой, ты не можешь выбыть, у нас концерт на носу!

– Что? Но… – Мия пыталась вставить хоть слово, но тренер была в полнейшем негодовании и не слышала её.

Через две недели у нас концерт в Энергетическом Институте, у нас нет времени искать замену, у всех членов группы свои роли, нет свободного человека!

– Но, как я смогу…

– Ничего и не с такими травмами выступали, а это вообще смешно, учитывая, что растяжение в запястье, а не в голеностопе, вот тогда бы я еще подумала!

– Ирина Станисла…

– Возьми лучше освобождение от рисования, от него куда большая нагрузка на запястье, чем от балета, быстрее восстановишься. – Твердо заключила тренер. – Переодевайся, можешь не заниматься, но Михаилу надо тренировать поддержки с тобой.

Мия не ожидала такой подставы с концертом и чуть не всплакнула от досады. Ирина Станиславовна всегда была строга, но при этом обычно справедлива и объективна. Ничего не поделать, девушка осталась, растеряв все свое хорошее настроение. Ника заметила это и после тренировки подошла к Мие.

– Ну чего нос повесила, не грусти, у меня к тебе предложение.

– Чего еще? – без настроения спросила девушка.

– У тебя вечер свободный сегодня?

– Ну… допустим.

– Пошли в кинотеатр, там в 8 вечера сеанс, фильм с твоим любимым актером вышел.

– С Генри Кавиллом? – заинтересованно спросила Мия, наконец, взглянув на Нику.

– Угу, – Ника довольно улыбнулась.

– Конечно, пошли!

– Только мы будем не одни.

– Да кто еще? – возмутилась Мия.

– Не тебе одной, знаешь ли, нравится Кавилл, – с шутливым укором ответила Ника.

– Опять очередной франт? Мне стоит запоминать его имя? – язвительно спросила Мия.

– Евгений.

– Евгениев еще вроде не было.

– Но втроем как-то не очень, сама понимаешь, так что… к нам присоединится Миша.

– Ну ё моё, Ника, ты опять? – Мия закатила глаза.

– Это просто дружеский поход в кино, ничего такого.

– Конечно, парами.

– Просто… чтобы ты не чувствовала себя одиноко, – искала причину Ника.

– Я буду в кино с Генри. Как я могу чувствовать себя одиноко?

Ника была девушкой самостоятельной и деловой, уже имела права, ездила на подержанной иномарке, которую ей отдал отец, сменив машину. Мия с радостью пользовалась возможностью подсесть ей на “хвост”, если Ника располагала свободным временем. Так что после тренировки, она доставила подругу до дома и к назначенному времени заехала за ней, чтобы вместе отправиться в кинотеатр.

Мия не стремилась как-то выделяться и оделась в привычные любимые вещи, узкие джинсы и уютный просторный вязаный свитер. Тимберленды на ногах. Длинные светло-русые волосы собрала в небрежный низкий пучок, выпустила пару коротких прядей у лица, никакого макияжа, только защитный крем для лица. И совершенно очаровательная женственная Ника, как всегда при параде, на шпильках, в тонких капронках и в коротком платье. Что ж, разъезжая в машине, она может себе позволить одеваться почти как летом. Рядом подружки слишком диссонировали, и это было не только во внешнем проявлении. Однако они находили друг в друге качества, которыми восхищались и хотели бы обладать, Мие недоставало того, что было в Нике, и наоборот.

Евгений и Михаил ждали девушек у касс, они уже купили билеты.

Евгений сразу же был пленен аппетитной фигурой Ники, так умело продемонстрированной в облегающем трикотажном платье. Мия же прятала свою фигуру под толстым свитером, но Михаил и так знал, какая она стройная, гибкая и не менее сексуальная. Он уже наизусть знал изгибы ее хрупкого тела, руки помнили объемы ее бедер и талии, все это он знал из танцев с ней. А он хотел узнать больше, то, что находится за пределами танцев. Он широко улыбался Мие при встрече, а она непринужденно цедила через трубочку кофе из старбакса, который купила у входа в кинотеатр. Ей сложно было воспринимать Михаила всерьез, хотя он был очень даже серьезным, можно сказать, взрослым мужчиной. Ему было 25, закончил актерское, был нарасхват на роли, выступал не только с ними в группе, но… Она знала его слишком хорошо и не все в нем ей нравилось. Не так давно проснувшийся интерес в его глазах несколько озадачивал и даже немножечко настораживал Мию.

В зале девушки сели рядом, Евгений слева от Ники, а Михаил справа от Мии. Однако получить удовольствие от просмотра фильма о супергероях Мие не сильно удавалось, весь сеанс проходил в нарастающем неприятном напряжении, и она уже устала вычислять оставшееся время до конца фильма. Внимание Ники почти всецело принадлежало Евгению, они сомкнулись плечом к плечу и почти без умолку перешептывались, хихикали, хрустели снеками и раздражали этим Мию. Плюс ко всему Михаил стал проявлять невербальные знаки внимания в виде случайного прикосновения к Мие. От того, что он был крепким парнем, его плечи и так выходили за пределы спинки кресла и он как бы невзначай при смене положения в кресле, прикасался плечом к Мие, старающейся держать хоть минимальную дистанцию. Или его колено вдруг касалось ее колена. Она держала руки при себе, чтобы он еще случайно не положил свою руку на ее. К счастью, кроме этого, ничего больше не было, Миша не отвлекал Мию пустыми разговорами и явно не флиртовал.

После сеанса, оказалось, что у Ники с Женей еще были дальнейшие планы на вечер, поэтому Мия решила вызвать такси.

– Я тебя довезу, не вызывай, – настойчиво сказал Миша, увидев, что она открыла приложение на телефоне.

Мия не хотела оставаться наедине с Михаилом, тем более у него в машине.

– Нет, не утруждай себя, я доеду…

– Да ладно тебе, – Миша подошел почти вплотную к Мие и забрал телефон из ее рук.

– Миша! – возмутилась Мия. – Отдай сейчас же!

– С таксистами ездить не боишься, а со мной боишься, значит? – Мишка хитро улыбался. – Да не сделаю я тебе ничего, малышка. Пошли.

Он вернул ей телефон и кивнул головой в сторону выхода. Мия все-таки повиновалась и угрюмо последовала за ним. Может, ей стоило бы прислушаться к Нике?

Михаил довез Мию под музыку в машине и только спросил, как у нее дела, снова назвал ее малышкой и пожелал спокойной ночи перед тем, как она вышла из машины у своего дома. Вроде бы ничего такого возмутительного не произошло, но отчего-то ей захотелось снова закрыться в свою раковину, но сначала прогнать всех, кто зашел за красную линию ее личных границ.

***

– Твою ма-а-ать!.. – Игорь стоял, и смотрел на осколки посуды. Большие неровные куски фарфора заполняли раковину целиком, валялись на кухонной тумбе, на полу у ног. И ещё, среди обломков тарелок торчали щепки и деревяшки. – Твою ма-а-ать! Мать меня убьет…

Игорь попытался исправить ситуацию хоть как-то, и схватил кусок тарелки. Фарфор тут же впился ему в руку, он выронил осколок, и на белые битые кусочки закапала алая кровь. А что, красиво!

– Кошмар! Точно безрукий… – Вздох, и парень пошёл искать бинт.

На полу валялся обрушенный им посудный шкаф, изувеченный падением, и вся их посуда, разбитая на кусочки разной величины и формы. Вот так всегда! Любое дело по хозяйству, любой бытовой вопрос становились для него камнем преткновения. Как ни пытался его отец, Артём Дмитриевич, воспитать из сына мужчину, ничего не вышло, совсем. Капающий кран Игорь мог лишь доломать, а молотком только отбить себе пальцы. Готовку ему тоже не доверяли, с уборкой и мытьем посуды он худо-бедно справлялся. До этого дня.

– Мам, пап, я тут подумал, пожалуй, пришло время мне начать жить отдельно! – Он встретил родителей широкой улыбкой.

– Игорь, что ты опять натворил? – вздохнула Ирина.

Женщине и так на работе сегодня вытрепали все нервы, она нереально устала, а теперь ещё и сын вот, со своими вечными бедами.

– Да… Ничего! Я ничего, оно само, правда!

– Игорь! – Женщина торопливо сняла сапоги и шапку, и прямо в пальто прошла на кухню. – Ты уже и просто помыть посуду не способен?! Ни единой тарелки не уцелело!!! Артём, он сломал шкаф, и нам есть больше не из чего, да что ж такое-то!

– А давай с тобой поужинаем в ресторане, м? – Мужчина видел, что у жены сейчас начнётся истерика, а потому, поспешил её успокоить. У него уже и у самого глаз дергался, когда этот оболтус, выше него ростом, всё вёл себя как пятилетка.

– В ресторане?

– Да, мы давненько никуда не выбирались! Идём!

– А идём! Почему бы и нет, я как раз в чудесной блузке.

И они ушли, лишь отец напоследок бросил:

– Чтоб всё тут убрал, и мусор вынес, отговорки меня не волнуют, другие все могут, и ты уж давай, пора бы! А пожить самостоятельно тебе не помешает и впрямь.

Дверь хлопнула. Игорь ещё какое-то время стоял и смотрел на хаос и бедлам, потом отмотал один мусорный пакет, конечно же порвал его, отрывая от рулона, и, завязав низ пакета просто узлом, чтобы всё не сыпалось из порванного дна, начал собирать осколки. По окончании работы, его длинные и тонкие пальцы украшало ещё несколько порезов. И так, стёкла в пакете. А что делать со шкафчиком? Он понятия не имел. Шкаф ведь сломан, значит, наверняка, его тоже надо выбросить! По итогу, наконец, в кухне было чисто, мешок фарфора отнесли на помойку вместе со шкафом, а сам Игорь оделся, собрал рисовальные принадлежности и учебники, и позвонил другу.

– Дим, я переночую у тебя?

Димка согласился сразу. Ему нравилось общество Игоря, за исключением тех моментов, когда тот начинал болтать о своём этом неповторимом и шикарном Саше Мори. Однажды Дима даже предположил, что Игорь пидор, и реально втюрился в Сашу. Игорь психанул и не общался с Димкой целый месяц, а еще, вышиб ему верхний клык с правой стороны. Больше Дима так не шутил. Тем не менее, одержимости друга не разделял, да и, не понимал даже. Дима вообще был далек от творчества, от рисования, он любил видеоигры, любил мотоциклы и походы. Игорь же в походе становился просто наказанием, хотя, рисовал очень красивые пейзажно-походные картины, и лишь поэтому Дима, всё же, всё ещё брал с собою художника. Художника, чья бледная кожа боялась солнца, который уставал уже после первого часа пешей ходьбы, а после второго был похож на зомби. Чьи длинные красивые пальцы не способны были удержать ни топора, ни ножа. Художник, что с него взять! Пускай себе рисует. Дима вот и солнышко нарисует вряд ли лучше, чем детсадовцы. Каждому своё.

– Чёй-та ты?

Сегодня Игорь пришёл в белой рубашке. Чёрные джинсы вполне могли сойти за брюки, и парень казался таким элегантным и строгим. Светлые волосы собраны в небольшой хвостик на затылке, спереди челка свисала прядями длиной чуть короче подбородка – она не убиралась в хвост. Галстук на шее, и весь такой, как модель глянца. Только больно бледный и мрачный. И темные карие глаза выделялись ещё более отчётливо, казались злыми.

– Нет, правда, ты чего в рубашке?

– Хочу на концерт пойти в универе, а в рюкзаке рубашка помнется.

– Тоска… Так он ж не завтра даже!

– На всякий случай.

Дима пожал плечами. Ладно. Как знает!

Сегодня Игорю не хотелось ни играть в приставку, ни говорить, так что, они просто включили сериал, и смотрели молча. Димка натаскал еды, заварил чаю.

А вот «всякий случай» наступил довольно быстро. В одиннадцать вечера позвонил отец.

– Игорь, где шкаф? – спросил он, вместо того, чтобы поинтересоваться где, собственно, Игорь. Хорошего это явно не сулило.

– Выбросил. Он был сломан ведь, ну и…

– Выбросил?! Ты его выбросил?! Там разбилась всего одна дверца! ОДНА!!! Игорь, одна! Мы этот гарнитур только в том году купили, блядь, да что с тобой не так?! Я даже на помойку ходил. Чё думаешь? Шкафа и след простыл, даже все щепочки подобрали. Выкинул он! Ты что, столько зарабатываешь, чтобы…

Дальше монолог на полчаса. Кажется, отец решил припомнить все-все его косяки.

– Дим, я поживу у тебя? – по итогу разговора спросил Игорь.

– Живи! – Дима кивнул. – Но разобьешь или сломаешь мне хоть что-то – пришибу!

Дело близилось к полночи, Игорь лежал и смотрел в потолок, в голове роились мысли. Так, родителей он достал, интересно, насколько хватит Димки? Конечно, Игорь мог бы снять себе какую-то квартирку, он подрабатывал, рисуя иллюстрации и занимаясь копирайтингом. Ему бы вполне хватило, конечно, не с шиком, но и с голоду не помрёт, вот только, жить один он был не готов. Дима – этакий промежуточный вариант, вроде как Игорь сам, ведь друг ему не мамка, но, если что, поможет, с той же готовкой, к примеру. Мда. А ещё, он вспомнил Малышку Мю. Как она там? Было бы здорово пообщаться. Он взял телефон, и быстро набрал:

«Добрый вечер! Ты спишь?»

Мия после ужина и душа расположилась на ковре у диванчика, обложившись подушками и конспектами, без энтузиазма читая самый скучный предмет и немного засыпая. Тут пришло сообщение на телефоне. Оно было от Игоря. Мия думала, что он уже про нее забыл, ведь с прошлого раза, как он писал ей, прошло больше недели, и потому она была приятно удивлена.

«Добрый вечер, куда там, надо ещё историю искусств читать»

«Мне тоже надо б что-то почитать по программе, но я как всегда! К ак у тебя дела вообще, как там с рисунком, прокатило?»

«Да, весьма даже, преподаватель простил мелкие огрехи ввиду моей травмированной руки»

«Отлично! А я вот от родителей съехал, пока к другу, но буду подыскивать варианты съемного жилья».

«Понятно, это похвальное решение и смелое.»

«Вынужденное решение», – мысленно вздохнул Игорь, но в ответ написал: «А ты живешь одна?»

«Я живу с родителями.»

«А я вот не знаю – точно ли я готов к самостоятельной жизни, ну, попробую!»

«Сначала будет сложно, а потом втянешься», – уверенно ответила Мия, уж она-то знала.

«Надеюсь на то. Как анекдот дурацкий, знаешь: Моя кошка тоже сначала боялась пылесоса, а потом ничего, втянулась!)»

Мия улыбнулась сообщению, но толком не знала, что ответить, она не особо была сильна в общении по переписке, тем более с парнями, да и в жизни-то она тоже только по делу могла говорить и редко с кем открывала душу, кроме родителей и Ники.

И всё же ответила: «Но ты, к счастью, не кот)»

«Иногда, я бы, всё же, предпочёл быть котом!) А какое у тебя любимое животное?»

«Я люблю всех животных, но у подруги есть кот и мне он нравится. У меня нет животных, потому что у мамы аллергия на шерсть. А у тебя?»

«Думаю, очень удивительно внезапно обнаружить в своем доме такого питомца!)» – он рассмеялся. – «У меня есть серия рисунков выхухолей, могу показать».

"Это любопытно, не откажусь посмотреть"

«Вот ссылка на пинтерест, тут есть и другие мои работы! *ссылка* А ты свои рисунки выкладываешь где-то?)»

«Спасибо, я посмотрю) Нет, я сейчас никуда не выкладываю, у меня была страница в ВК, но я ее забросила пару лет назад… Там есть по мелочи, немного, если хочешь, посмотри, я там Василевская Мия.»

«Да, мне весьма интересно, я попробую найти!»

Теперь у Игоря был только телефон. Пока что, он будет работать на ноуте Димки, а вот в самостоятельную жизнь ноутбук покупать придётся, точнее, этот вопрос надо будет решить в ближайшее время. Чёрт.

Игорь тут же зашёл в ВК, нашёл профиль. «Это ты, всё верно? *ссылка*»

«Да, это я. А ты здорово рисуешь, мне нравится, я посмотрела твои работы»

«Спасибо! Я посмотрю твои работы, и, пожалуй, всё-таки попробую поспать, хорошей тебе ночи. Не мучай себя учёбой излишне долго! Добрых снов».

Парень улыбнулся экрану, и тут же уснул, телефон выпал из его рук, и грохнулся на пол.

Утром Игорь проспал. Будильник на телефоне не сработал, видимо, из-за падения. Блин! Взъерошенный и сонный, он начал метаться по чужой незнакомой квартире, спешно одеваясь. На ходу он решил, что завтрак ему не так уж нужен, а светлая щетина заметна не слишком. В итоге, он успел на вторую лекцию, уселся за парту, и принялся изучать страничку Мии. Рисунки, столь живые, яркие, пожалуй, это впечатляло.

«Ты и впрямь прекрасная художница!)»

Глава 4

Близился субботний концерт, в пятницу тренировка прошла на сцене в самом Энергоинституте, где договорились на два часа арендовать зал. Группа была уже в концертных костюмах и готова была выступать. Мия знала танец наизусть, все движения были отточены до идеала, всё в ней было для образа хрупкой наивной девушки: великолепная грация, плавность и легкость, гибкость и натянутость каждой мышцы, идеальная осанка, изящный наклон головы, нежный румянец на щеках и невинный взгляд из-под ресниц. А также было всё, что нужно для могущественного и коварного графа Дракулы, соблазнившего юную красавицу своими прекрасными чертами лица, магическими чарами и сладкими речами, чтобы хоть раз коснуться ее шеи кровавым поцелуем. Сюжет начинался с выступления Мии под спокойную лирическую мелодию и подглядывающих за ней темных слуг графа,а потом и самим Дракулой. По мере того, как они на нее надвигались, музыка становилась все более тревожной, девушка, заметив слежку, убегала от черных теней, гнавших ее в объятие Дракулы, потом она то оказывалась у него в руках, то вырывалась. Завязывалась некая борьба, страх и отчаянье, самый напряженный момент, здесь был накал музыки и эмоций, потом вдруг она сдается, верит ему, смотрит ему в глаза и попадает в его власть. Какое-то время они вдвоем находятся в игривом танце, изображая страсть, а потом музыка потихоньку стихает, он осторожно кладет ее на пол и склоняется над ее шеей.

Танец получился очень живой и эмоциональный, захватывающий и печальный, игра группы заставляла искренне переживать за судьбу девушки.

В субботу в девять утра был сбор у Энергоинститута, группа танцоров собралась вместе и направилась в гримерную комнату, которая соседствовала с концертным залом и имела проход за сцену. Выступающих групп было достаточно много и все толпились в небольшом помещении. Мию это всё жутко нервировало, хорошо, что они пришли одни из первых, и удалось более-менее спокойно переодеться. К половине одиннадцатого уже начали собираться зрители, Мия вносила последние штрихи в образ: кружевная белая маска на глаза, немного свежих румян и нежной помады, волосы аккуратно убраны в низкий пучок. И вот Ника помогает затянуть бинт на запястье, и вслед идут тонкие белые кружевные перчатки, светлый бинт немного просвечивал, но в целом, если не присматриваться, не бросался в глаза. Ленты пуант аккуратно и придирчиво завязаны вокруг щиколоток, легкое волнение и дрожание пальцев. Это было ее первое выступление, где она играла ведущую роль. Мия попила воды и достала маленький пузырек с духами. Она капнула на запястье одну капельку ароматного ванильно-грушевого сорбета и прижала запястье к шее, чтобы почувствовать этот аромат на себе. На мгновенье она зажмурилась и вспомнила свое 18-тилетие и этот подарок от родителей. Он был напоминанием о них, о том прекрасном дне, но самое главное, он словно нес в себе незримую поддержку умерших родителей.

–Девочки и мальчики, – отвлекла их тренер, – мы выступаем пятые, так что, будьте готовы.

–Ника! – позвала Мия подругу. – Мне нужно выйти отсюда, я больше не могу, здесь очень душно и шумно!

В гримерной стоял гул, действительно было невыносимо жарко, долго находиться там было невозможно и даже выйти оттуда было затруднительно, приходилось буквально протискиваться между переодевающимися и толкающимися людьми.

Мие стало дурно, выбравшись из гримерной, она помчалась по лестнице вниз, а там уже собирался народ, заполнив всё фойе, студенты и преподаватели толпились у гардероба.

– Ты куда несешься? – Ника догоняла Мию следом.

– На воздух, мне надо на улицу!

– Там же холодно!

Мия не слышала ее, в пуантах было немного скользко бежать по лестнице и огибать толпу людей, поднимающихся прямо на нее, преграждающих ей путь и тут одна нога соскользнула со ступеньки, и девушка влетела в кого-то, как в стену, довольно устойчивую и светлую. Она уткнулась лицом в грудь парня, схватившись за его белоснежную рубашку, чтобы удержаться на ногах, и замерла на миг, а потом подняла голову и, виновато втянув шею в плечи, посмотрела, кто перед ней.

Это был Игорь. Тот самый Игорь.

– О…привет…и прости… – извиняющимся тоном вымолвила она.

Мия слегка улыбнулась, и тут же, выпустив парня из своих тисков, побежала дальше, молясь, чтобы он не понял, кто она, все же на ней маска и образ. И зачем она вообще сказала «привет»? Вот же глупо, вот же дура.

–Мия?– удивлённо крикнул Игорь вслед убегающей девушке. А она ли это? Рост и цвет волос подходят. Надо будет обязательно занять место в первом ряду и выяснить это, ведь парню показалось, что он даже видел бинт под белоснежной тонкой перчаткой.

Он быстро протолкался внутрь, и сел прямо в центре первого ряда, благо, никто не останавливал на входе, да и, ажиотажа особого, всё же, не было.

Мия выскочила на улицу и глубоко вдохнула воздуха. Пар шел изо рта, денек выдался морозным. Тут же ее догнала Ника.

– Ты сейчас чуть не убилась! Ты же не хочешь запороть наш номер? И сейчас не хватало, чтобы мы простыли!

Ника злилась. Мия молчала, дыхание сбилось, она потеряла внутреннее равновесие и вдруг почувствовала непонятное недомогание. Слишком много всего навалилось на нее за последнее время, она разрывалась между своими ролями в жизни и запуталась.

Ника, едва сдерживая гнев, схватила Мию за руку и потащила обратно в гримерную комнату.

К моменту их выступления, Мие удалось собраться с духом, отогнать дурные мысли о том, что она может упасть на сцене или что может ещё что-то пойти не так. Она ведь смелая, упорная и сильная, забыла, что ли? Надо напоминать себе об этом почаще. Она старалась не думать о зрителях, не смотреть на них и полностью отдаться танцу, так, словно никто на нее не смотрит.

Игорь смотрел лишь на неё. Точно Мия! Сейчас у него в руках был букетик алых роз, который он купил в вестибюле после столкновения с девушкой. Хоть он не был уверен, что это Мия, но букет купил все равно, ведь ему очень хотелось порадовать ее и он не хотел упустить даже призрачный шанс. И, надо сказать, танцевала Мия божественно! Не только великолепная художница, но и танцор чудесный, грациозная, легкая, ловкая. Ещё вчера он сомневался – стоит ли идти, а теперь не мог оторвать взгляда, даже дыхание перехватило. А когда вампир наклонился к милой и беззащитной девушке, ему вдруг показалось, что вампир целует её. Щёки Игоря вспыхнули алым, и в груди зародилась ревность. Вот так новости! Он усмехнулся, и написал другу: «Дим, я, кажется, влюбился!)» А потом, когда артисты вышли на поклон, он вручил Мие букет, и негромко сказал:

– Ты была великолепна, Мия!

Мия смущенно заулыбалась, увидев у сцены Игоря с цветами и после сказанных им слов. Цветов больше никто не получил, только она и это выделяло ее из всех. Она давно не получала цветов.

Переодеваясь в гримерной, Ника, да и вся группа стала подтрунивать над Мией, что на нее кто-то явно положил глаз.

– Ну нет, теперь она обратится в вампира и будет моей, – шутливо сказал Михаил и рассмеялся.

Мия лишь ухмыльнулась, бросив на Мишу мимолетный недовольный взгляд. Он, конечно, может и привлекательный парень, но слишком уж наглый! Воспользовался ее беспомощностью во время их выступления и в завершающем моменте, когда он склонился к ее шее, по правде присосался к ее тонкой светлой коже, оставив малиновый кровоподтек.

– Ты его знаешь? М? – умирала от любопытства Ника.

– Я его не знаю, Ника, – спокойно ответила Мия, спешно собрав свои вещи, – ну, я побежала, пока-пока!

– Эй, ты куда так спешишь, птичка? – крикнула ей вслед Ника, недоумевая от странного поведения Мии, и заподозрила неладное.

Мия самая первая из группы вышла из душной гримерки. Оставаться до конца концерта она не хотела, эмоционально и физически она была истощена и хотела поскорее покинуть это место. В одной руке она несла платье в прозрачном чехле, а в другой цветы. Уже выйдя из фойе, она поняла, что забыла снять пуанты, а ботинки были в рюкзаке за спиной. Ее план быстрого переодевания – поменять платье на длинную футболку и остаться в колготках – не прокатил.

– Ну вооот, – с досадой вздохнула Мия и резко развернувшись, собралась идти на ближайшее место, где можно присесть.

Игорь столкнулся с нею нос к носу, вернее, она вновь уткнулась ему в грудь. Как же мило! Хотелось обнять её, а то и на руки подхватить, но это явно было лишним.

– Я и не знал, что ты танцуешь! – Улыбка. – И у тебя отлично получается. Вот мне, кроме рисования, ничего не даётся!

– Кажется, сегодня мы сталкиваемся с тобой исключительно таким способом, – смутилась от внезапной близости с Игорем Мия и немного отстранилась. – Да, это скорее хобби, просто люблю танцевать… Да и жалко, столько лет в танцах и бросить. Мы пару тройку раз в год только выступаем и вот… – Мия не договорила и посмотрела в сторону, ища, где сменить обувь.

– Прости, что постоянно тебя сшибаю! – Смотреть на неё, такую хрупкую и милую сверху, было даже как-то странно. Он видел её смущение и это заставляло сердце биться чаще. – Ты раздевалку ищешь? Идем, провожу.

– Да… Видишь, я чуть в пуантах не ушла. – Мия рассмеялась от волнения. – Пошли…

Она почувствовала, что неведомый теплый огонек снова стал приятно согревать ее изнутри и это ощущение радовало и немного пугало… После стольких столкновений, не мудрено.

Как-то совсем естественно, Игорь забрал у девушки чехол, взял руку Мии в свою, и повёл девушку за собою.

– Для меня пуанты – что-то из ряда невероятного, в них реально можно стоять и ходить?! Сильно ноги устают?

Мия уж никак не ожидала такого поворота, чтобы ее так запросто за руку взял человек, которого-то она второй раз в жизни видит, но кажется, она ничего против не имела, разве что на мгновенье потеряла дар речи и ощущение реальности.

– А, что? – опомнилась она. – Пуанты?

– Да, как ты вообще так легко на них ходишь? Волшебство какое-то! – улыбка, едва заметная, уголками губ.

– К этому привыкаешь, как и ко всему, – Мия взглянула исподлобья на Игоря и встретилась с ним взглядом. До этого она избегала с ним прямого взгляда, чтобы не испытывать неловкость. Но сейчас она как будто что-то хотела понять. Темные карие глаза поражали своей глубиной и притягивали в свой омут. Мия не без усилия оторвала свой взгляд от симпатичного лица Игоря и, освободив свою руку из его, сняла рюкзак с плеча и расстегнула куртку.

К сожалению, раздевалка была недостаточно далеко, а глаза Мии очень красивого оттенка голубого.

– Вот, пришли, женская раздевалка, прошу! – Игорь всё так же держал её платье, бережно прижимая к груди, как какую-то ценность.

– Хорошо, спасибо! Я быстро, – сказала Мия и, как бы извиняясь, предложила, – если хочешь, я платье могу пока с собой взять, чтобы тебе несложно было.

– Да нет, я подержу, оно ведь нисколько не тяжелое. Жду тут! Не торопись, я вовсе не спешу.

Ему совсем с платьем расставаться не хотелось, было уютно стоять вот так.

Мия оставила Игоря одного и скрылась в раздевалке. Тем временем с лестницы спускалась Ника и заприметила того самого красавчика блондина, который Мие подарил цветы. Он одиноко стоял без дела, и она решила воспользоваться моментом, чтобы выведать, кто он такой. Она поправила свои распущенные темные волосы и направилась к нему.

– Простите, – обратилась она к Игорю и расплылась в широкой белоснежной улыбке, – а вы здесь учитесь? Просто показалось, лицо ваше мне знакомо.

Игорь вспоминал танец Мии, и весь был в своих мечтах. Голос. Он как-то резко вернул в реальность, и Игорь нахмурился.

– Да, я учусь здесь. – Он чуть крепче обнял платье.

– Ммм, понятно, значит мне показалось, – продолжала улыбаться Ника. – А вы кого-то ждете?

– Жду знакомую. – Игорь кивнул. Чего эта девушка от него хочет? Сейчас он был слишком очарован Мией, чтобы думать еще о ком-то или о чём-то.

– Жаль, а так бы я подвезла, поболтали бы. – игриво предложила брюнетка.

– Нет, спасибо, я живу недалеко.

Почему ему показалось, что его пытаются снять, точно на панели? Стало одновременно неловко и смешно, он закусил губу, чтобы не заржать в голос.

Тут вышла Мия и увидела, как Ника мило говорит с Игорем. Игорь сразу повернулся к Мие, дав понять, что объект ожидания, это она.

– Ника?– на лице Мии застыло выражение застигнутого врасплох человека.

– Мия? Ты же сказала, что не знаешь, кто это! – крайнее удивление на лице.

– Что? – дикая неловкость и стыд в глазах Мии, слабая попытка дать отпор подруге. – Тебе не обязательно ведь всё знать?

– Мы едва знакомы. – ответил Игорь. – А почему я вас интересую, всё же? Зачем спрашивать обо мне? – Игорь тоже выглядел колючим, недовольным.

– Мия, да чтоб тебя! Ты слишком странно себя ведешь, что ты скрываешь от меня? А это что у тебя?! – Ника выглядела так, словно ее предали, она случайно заметила кровоподтек на шее у Мии и что-то для себя поняла, продолжая свое бурное негодование.

Мия рефлекторно прикрыла рукой шею и потупила взгляд, как будто и правда была виновата в этом.

– Это едва знакомы, называется, да?! – прилетел ответ Игорю, а потом «снаряды» полетели в Мию. – Да черт возьми, что с тобой?! Ты мне говоришь одно, а делаешь другое!

– Что? – Удивление, непонимание. – Что вы имеете в виду, девушка? – Реально, на что она намекает?

– О боже, Ника, замолчи! – строго сказала Мия, её уже мелко потряхивало. – Что ты разводишь тут приступ ревности. Это был не он!

– Ты меня шокируешь, ты что, слетела с петель?! – с изумлением спросила Ника.

– Ты правда хочешь это обсудить сейчас?

Но Нику было не остановить, она как цунами готова была разнести все на своем пути.

– Я ушам своим не верю, я защищала тебя, уважала твои принципы… На фоне твоего святейшего целомудрия я всегда смотрелась последней швалью. И ты не забывала мне об этом припоминать при каждом поводе. Простите, Игорь, вы не в курсе, она у нас для мужа себя бережет, а я девушка легкого поведения. Но, пожалуйста, не берите в голову. Наверное, вы знаете побольше моего!

– Достаточно уже этого спектакля, Ника! Может быть хватит всеобщего унижения? – разгораясь от стыда, строго перебила подругу Мия и Ника вдруг замолчала, заметив, как на них пялятся люди, проходящие мимо.

У Игоря щёки вспыхнули алым. Какие подробности личной жизни!

– Простите. Я, пожалуй, пойду. Мия, рад был встрече! – Тёплая улыбка, Игорь вернул платье Мие.

Мия быстро взяла платье из рук Игоря, глядя в пол. Всё её лицо полыхало. Это позор. Ей хотелось только одного, отмотать всё назад или оказаться под одеялом и никогда не выходить из дома. Она точно не скоро придет в себя.

Игорь заметил, насколько ситуация выбила девушку из колеи. Подруги! Мда, это особое и отдельное зло. Ведь всё было прекрасно!!! А что, если Мия больше и вовсе не захочет с ним общаться. Эта Ника, чёрт бы её побрал!

– Это был Миша, – сказала Мия Нике, когда Игорь ушел, – довольна? Он это сделал просто так сегодня прямо на сцене, ради прикола, или еще ради чего! И да, я еще придерживаюсь своего принципа. Почему ты всегда лезешь, куда не надо? Пытаешься меня унизить перед другими… Ведь этот парень…Боже, он просто помог мне со штриховкой один раз, я тебе о нем даже не стала рассказывать и сегодня мы случайно встретились…Что он теперь обо мне подумает?

– Вот именно, Мия, если бы ты делилась со мной, тем, что происходит в твоей жизни, я бы не выдумала себе невесть что! Что я могла подумать? Ты и сама знаешь, что тебе надо быть предельно осторожной! Черт подери, твой отец просил меня приглядывать за тобой! Он и мне был как отец. И вот что я скажу, этот Игорь совсем тебе не пара, так что все равно, что он подумает.

– Ну да, тебе-то виднее, кто мне пара! – обиженно ответила Мия, сдерживая желание заплакать, она накинула на голову капюшон куртки, и взяв платье с цветами, оставила Нику.

Улица. Ветер. Снежинки в волосах. Игорь шёл неспешно, осознавая произошедшее. «Бережёт себя для мужа», хм, то есть, у неё никого не было ещё? Это будило самые пошлые мысли. Чёрт. Пожалуй, в монастырь еще рано. Игорь усмехнулся, а потом остановился, посмотрел на вход университета. Мия вышла именно в этот момент, она явно была расстроена. Стоит ли подойти? Или не лезть. Они ведь и правда совсем чужие друг другу.

– В кого ты там влюбился? И что такой мрачный вид, влюблённый? – Дима, лениво потягиваясь, вышел к двери.

– А, не важно! Забудь.

– Тебя послали? – Смех.

– Нет, не совсем. Пойду ещё посплю, не выспался ни черта.

И он закрылся в комнате. Комната была маленькой и тёмной, он долго крутил в руках телефон, и написал: «С радостью приду на твой следующий концерт! Мне понравилось.»

Мия не отвечала, и Игорь решил полистать фото на её странице. На этих фото девушка казалась совсем другой, яркая улыбка, блеск в глазах, более юная, и, будто, более живая. Что-то случилось? Возможно. Но сейчас она была даже более красивой.

Как только Мия зашла домой, она бросила все вещи прямо в прихожей, заперлась, выключила телефон и закрыла шторы. Она хотела одного – никого не видеть, не слышать и в идеале, ничего не чувствовать. Включив тусклый торшер и поставив розы в вазу, она наполнила ванну, и достала из папиного бара ром.

– Извини, папочка, но он все равно стоит без дела. Я такая плохая дочь.

Мия налила в стакан треть рома и насыпала льда, сделала пару глотков, сморщилась и, раздеваясь на ходу, пошла в ванну. Остановилась там у зеркала, поглядела на кровоподтек на шее, он вызывающе выделялся на светлой коже. В этот момент она сама себе была ненавистна, никто…никто не смеет оставлять следы и шрамы на ее теле! Она так хотела заплакать, но не могла. Горячая ванна также не смогла ее расслабить, она сидела в ней, прижав колени к груди, смотрела в одну точку и слушала, как капает кран.

После ванны Мия надела фланелевую рубашку с брюками, теплые носочки и добавив еще рома в стакан, поднялась наверх, открыла кабинет отца и закрылась там изнутри. Включила настольную лампу и уселась в кресло рядом с рабочим столом отца, она любила сидеть там и рассказывать отцу всякие истории, рисовать в скетчбуке, пока он возится со своим судном. Опять она проводила взглядом все его собранные фрегаты, галеоны и каравеллы, и еще один не собранный на столе.

Мия отпила противного рома, ей было невкусно, но она пила еще и еще, пока в стакане не стало пусто. Жаркое тепло разлилось по телу, желудок сжался, она вспомнила, что сегодня только завтракала. Мия встала с кресла и подошла к столу отца и сев за его рабочее кресло, придвинулась к столу. Неожиданно для себя, она взяла деталь от корабля и стала изучать ее. Теперь она должна доделать его, вместо отца, это был ее долг.

Девушка пыталась по инструкции соединить хоть несколько деталей, но было очень сложно найти нужные детали среди общей, случайно перемешанной, кучи, а потом их аккуратно сопоставить, тут нужна была ловкость и сноровка, чтобы работать с мелкими деталями, вдобавок к тому алкоголь уже расслабил Мию и она захотела спать.

– Никчемная! Никчемная Мия! – девушка еще больше расстроилась, она стащила со спинки стула кофту отца и, накинув ее на себя, свернулась в позе эмбриона на небольшом диванчике у стены и крепко заснула.

В воскресное утро Ника решила поговорить с Мией и выяснить отношения, но только никак не могла до нее дозвониться. Телефон был отключен. Почему, можно было только догадываться. Либо она его сама отключила, либо потеряла его, либо… Ника вспомнила, как Мия не хотела жить первые полгода после потери родителей и практически жила с ней, чтобы приглядывать за ней. Неужели срыв? Нет, они пережили тот кризис. И все же Ника поехала к дому Мии, но и там ей не было ответа, сколько бы она не звонила в звонок. Она замерзла до кончиков пальцев на ногах, пока стояла в ожидании, злилась и волновалась, но ничего не оставалось, как вернуться в машину. Там она сидела, согреваясь и обдумывая, что она еще может сделать самостоятельно. Но не полезет же она через ворота. Надо было найти того, кто полезет. Она стала звонить Мишке, но он был не в городе и посоветовал вызвать того, кто открывает замки или просто подождать до вечера. Ее это не устраивало, и она звонила Женьке, Ваньке, Сереге, только никто не отвечал. Она подумала об Игоре. А может она с тем парнем и не о чем беспокоиться? Едва ли… Но это нужно было проверить. Возможно он захочет помочь. Она не знала, как его искать, все, что она знала, это его имя. Был выходной и в институте никого не было. Хотя… Может там есть списки, может стенд с почетными грамотами и фото, вдруг вахтер всех знает в лицо, а внешность у парня приметная. Вот же дрянная девчонка, эта Мия. Делать было нечего, Ника отправилась к Энергоинституту. Помочь ей могла только большая удача.

Главный корпус был открыт, внутри недалеко от дверей сидел вахтер. Девушка решительно направилась к нему.

– Здравствуйте, вы не подскажите фамилию молодого человека, у вас учится? – Ника как обычно, в своем стиле кокетливо улыбнулась. Благо вахтером был мужчина средних лет и он мог поддаться чарам юной актрисы.

– У нас тут почти все – это парни, – рассмеялся мужчина и игриво сверкнул глазами.

– А Игоря знаете, скорее старший курс, блондин с карими глазами, высокий такой, худощавый и челочка длинная такая… Он художник. – Ника, конечно, сомневалась, что он художник, но ей нужен был повод для того, чтобы объяснить свой интерес к нему.

– А вам зачем?

– Видите ли, я из городской газеты, я новенькая, меня вот послали у него интервью взять, а я потеряла его номер телефона и данные. И вот, пожалуйста, мое удостоверение.

Ника достала из сумочки поддельное удостоверение, которым пользовалась в одном из спектаклей, но вахтер явно не стал бы вчитываться в записи, когда она соблазнительно откинула волосы от лица и снова улыбнулась.

– Да, помню такого, сейчас посмотрю фамилию и курс, но больше никаких данных предоставить не могу. – Мужчина покопался в компьютере и через пару минут произнес. – Тимерезов Игорь Артемович, 4 курс, группа 3.

– Я очень вам благодарна, вы спасли мою стажировку, – пролепетала Ника и на лету, вбивая имя парня в соц сети, выскочила из института.

К счастью, нашлась страница, зарегистрированная на его имя и фамилию и Ника написала ему. Оставалось надеяться, что он ответит быстро, по крайней мере, онлайн он был пять минут назад.

Мия не отвечала. Игорь даже пробовал звонить, но телефон был выключен. И страница на том сайте тоже оказалась удаленной. Остался лишь один путь – ждать девушку у института, или спросить о ней там. Когда он решил прогуляться до института Мии, он заметил, что пришло сообщение от незнакомой девушки.

«Привет! Ты знаком с Мией Василевской?»

«Добрый день. Да, знаком. Что-то случилось?»

«Я не могу найти ее, она не отвечает. Я подумала, она с тобой или ты знаешь что-нибудь. Я ее подруга Ника»

«К сожалению, я ничего о ней не знаю, сам ее ищу»

«Понятно, извини за беспокойство. Буду искать ее дальше»

«Подожди. А с ней точно ничего не случилось? А её родители? Может, они что-то знают? Могу я чем-то помочь?»

«Родители в командировке, – Ника даже удивилась этому вопросу. Она знала, что для всех остальных, кто не в курсе и не надо знать, её родители живы, просто в целях безопасности. – А что она говорила о родителях?»

«Просто сказала, что живет с ними, и никаких подробностей, а что?»

«Просто они врачи, и часто бывают в командировках в Москве. Ладно, я ещё раз съезжу к ней…»

«Понятно. Может быть, я могу поехать с тобою? Я переживаю за неё. Мия явно была расстроена.»

«Да, возможно, понадобиться твоя помощь, чтобы перелезть через ворота.»

«Ок, я полезу, куда скажешь. Только я не знаю, где она живёт!»

«Подъезжай на Вишневый переулок, дом 3. Я туда тоже сейчас приеду.»

«Напиши свой номер телефона, созвонимся!»

«8ххххх»

«Хорошо, вызываю такси. До связи!»

Ника попрощалась с Игорем и отправилась к дому Мии.

Мия открыла глаза и в недоумении осмотрелась, она проспала всю ночь в кабинете отца на коротком диванчике, все ее тело ныло, а голова слегка гудела. За окном был день, сколько же времени она проспала? Еще немного полежав, Мия решила спуститься вниз за стаканом воды и посмотреть который час. В доме стояла тишина, свет тускло проникал сквозь шторы. На часах было начало первого. Девушка зашла в ванную, умылась, убрала в хвост непослушные пушистые волосы, высохшие как попало, набрала в стакан воды и снова ушла наверх. Кажется, сегодня она чувствовала себя получше. Она еще немного посидела в кабинете отца, размышляя, что ей нужно успеть за сегодня сделать, а потом убрала за собой: протерла следы от стакана на столе, повесила кофту на стул, поправила плед на диване и взбила подушку, закрыла кабинет, спрятала ключ и, прежде чем спуститься вниз, зашла в туалет с душевой, чтобы сполоснуть стакан и убрать бумажные полотенца в полку.

Ника и Игорь встретились у дома Мии, как и договаривались. Девушка сделала вид, что вчерашнего инцидента не было.

– Для начала позвоним в звонок, мало ли, она все-таки откроет, – сказала она.

Игорю было на Нику совершенно плевать, и смотрел он на неё с тем же интересом, что и на ворота.

– Хорошо. – Игорь нажал на звонок.

Ты не знаешь Мию, если она не хочет никого видеть, поверь мне, так и будет. Мне надо только удостовериться, что с ней все в порядке. Что она не причинила себе вреда.

Никто не открывал.

– Ладно. А куда лезть-то? – чёрт, найти труп со вскрытыми венами в его планы не входило.

– Там можно попробовать пролезть, между воротами и соседским забором есть приличный зазор, без куртки ты точно протиснешься. И с обратной стороны открой задвижку. Если дверь на задвижке, то она точно дома.

– Хорошо, сейчас! – Игорь пролез довольно легко, отомкнул ворота. – А в дом как попадём?

Дверь и правда была на задвижке. Хм.

– Сначала, как приличные люди, будем долго и упорно стучать. Это ж Мю. А тебе лучше в сторонку встать, чтобы не видно тебя было, неизвестно, будет ли она рада тебе.

Входные двери были со стеклянными вставками.

Ника прислонилась к стеклу, высматривая хоть малейшее движение.

– Договорились.

А ещё, Игорь заметил приоткрытое окно на втором этаже, рядом дерево. В принципе, можно будет залезть!

Ника продолжала стучать:

– Мия! Открой, это я! Если ты не откроешь, я вызову полицию!!! Я не шучу, вызову! За ложный вызов сама заплатишь!

Ника увидела, что Игорь что-то замышляет, примеряется к дереву.

– Ты что делаешь? Я же сказала тебе не высовываться! – запротестовала Ника, любящая с самого детства управлять мальчиками.

Игорь подошёл к дереву, веток много, забраться не трудно, вроде, в детстве же лазил. Он подтянулся на одной ветке, начал взбираться, вышло ловко, но вот, когда перепрыгивал на подоконник, он едва не сорвался, ботинок слетел с ноги, и парень свалился… В ванную комнату вместе со всей оконной рамой. Звуки бьющегося стекла… Чёрт возьми, только не опять!..

Мия, стоявшая в этот момент сбоку от окна в ванной комнате, никак не ожидала гостей из вне. Внезапный грохот и звон бьющегося стекла напугали ее настолько, что она потеряла ощущение земли под ногами, она закричала от неожиданности и не разобравшись, хотела тут же убежать, чтобы вызвать полицию, но в последний момент узнала в парне Игоря. Она слышала с улицы невнятные голоса, но не придала этому значения и тем более не думала, что к ней в окно влетит Игорь. Как это вообще возможно? Она смотрела на него и не верила своим глазам.

– Этому будет какое-то объяснение?! – выпалила Мия.

– Ой… О, ты жива, я безумно рад! – Игорь быстро поднялся. – Прости… Пожалуйста… – Смущение. Он прятал за спину израненные руки.

Мия ошеломленно смотрела на пустой оконный проем, на пол в осколках и ощущала, как быстро закипает ее кровь от негодования и ярости, она была так зла на него за причиненный ущерб, за беспорядок, за испорченные вещи, она думала о том, что теперь ей придется чинить окно и тратить весь выходной на уборку, и ни разу она не побеспокоилась об Игоре. Она решила, что это был тупой розыгрыш, который пошел не по плану.

– Ника, она сказала… Ты можешь что-то сделать с собой, ну и… В общем, она мне позвонила, она сама меня нашла, сказала куда подъехать!.. Прости…

– Ника?!Да вы идиоты, что ли? Один неосторожный осколок и я была бы мертва!

– Я тоже… Знаю, ловкость – не моя сильная сторона.

Мия уже не слушала Игоря, она гневно распахнула двери ванной так, что ручка оставила вмятину в стене, и понеслась по лестнице вниз прямо к входной двери, чтобы высказать подруге все, что она думает о ней.

Игорь вздохнул, и спустился следом. Да уж… Вот теперь точно всё!..

– Ну здравствуй. И так будет всегда, когда ты не открываешь. Правда, Игорь? – сказала довольная и спокойная Ника, войдя за порог.

– Вы двое оплатите мне окно! – выпалила Мия.

– Я тебе не вор-домушник, Ника. Я сам оплачу, да.

– Мю, не злись, – спокойно сказала Ника и сняла куртку. – Ты лучше человеку раны забинтуй.

– Вот ты и забинтуй! – все еще пылала Мия. – Массовики-затейники!

– Да всё в порядке, царапины…

– А что это у нас тут, ром? Ммм, ясно… Легко отделались, – Ника проводила взглядом бутылку на журнальном столике и села на диван. – Ты заставила нас побеспокоиться.

Мия глянула на Игоря и приказным тоном сказала:

– Ну, покажи!

Игорь послушно вытянул ладони. На пол алыми большими каплями падала кровь. Уф… Так и ковёр придётся покупать…

– Ты выключила телефон, Мия, что я ещё могла подумать. Ты тут совсем одна.

Мия злобно округлила глаза и бросила взгляд на подругу.

– Они в командировке!

Ника закатила глаза и повторила:

– Они в командировке.

Мия прорычала что-то вместо слов и потащила Игоря к раковине на кухне, схватив его за свитер.

Большим лузером Игорь не чувствовал себя ещё никогда.

– Прости…

Там она открыла воду, достала аптечку и принялась останавливать ему кровь и перевязывать раны, пыхтя и пылая.

– Ты можешь несколько минут, нет, лет просто помолчать?! – вспыхнула Мия и метнула нешуточный взгляд в Игоря. – Что мне твои прости?! Мне хочется врезать вам обоим, так что просто помолчите. Вы мне сейчас будете все убирать!

– А она не такая и милая, правда? – вставила свои пять копеек Ника.

Такая хорошенькая… Хорошенькая недовольная мюмла! Он улыбнулся.

– Помолчать? Нет, не могу. – Спокойный и мягкий голос. – Я же правда волновался. – Молчание. – М… Неправда! – Отреагировал на реплику Ники Игорь. – Милее никого не видел.

– Этого всего бы не было, если бы ты сама не спровоцировала такую ситуацию, – сделала замечание Ника.

– Я хотела побыть одна, это мое право. Да я все отключила, звонки и телефоны. Это мое, мать его, право!

– Уууу, я тоже потратила половину выходного дня, чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке, не без причины на то, или мне напомнить? Так что я пошла, у меня тоже были планы. И, кстати, зайти в окно было не моей идеей, кто сломал, с того и спрос.

Ника грациозно встала с дивана и направилась в прихожую, оделась и перед уходом сказала:

– Хорошего вам дня!

Мия не повела и бровью, она молча закончила с перевязкой и почувствовала, что дома стало гораздо прохладнее, сверху из-под дверей ванной комнаты со свистом поддувал морозный ветер. Это еще больше усугубило ее раздраженное состояние.

– Мне холодно! И что ты будешь делать? Позвольте спросить! – откровенно злилась она, ей нужны были конкретные действия от Игоря, чтобы она успокоилась.

Руки были перебинтованы, и лишь теперь Игорь почувствовал боль. Видимо, волнение прошло. Он поморщился.

– Давай я прямо сейчас вызову мастера! Ну и, могу развести огонь в камине.

– Ну уж нет! Лучше подальше держись от камина! Ты мне ещё и дом сожжешь. Сразу тогда и пожарную вызывай.

– Постараюсь дом не сжигать! – Игорь рассмеялся.

Мие же было не смешно, она укоризненно смотрела на Игоря, сложив руки на груди и все так же хотела его ударить.

– Мастер точно починит? – серьезно спросила она.

– Починит, я уверен! По крайней мере, что-то да сделает. У тебя есть рулетка?

– Да, есть, в гараже.

– Покажешь, где? Я измерю створку, и сразу объясню, какая нужна.

Мия, ничего не говоря, пошла в гардеробную надеть тапочки и через минуту вышла с теплыми мужскими тапочками в руках и положила их рядом с Игорем.

– Это тебе, может подойдут, это отца.

Потом Мия открыла двери в гараж и зашла туда. Девушка включила свет и осмотрелась. Вдоль стены стоял пыльный большой стеллаж с инструментами.

Машина со спущенными колесами. Раньше она этого не замечала.

– Спасибо! – Игорь обулся, и пошёл за Мией следом. Вообще, через окно он в гости приходит впервые! Игорь быстро нашёл рулетку, взял её, и отметил, что гараж выглядел заброшенным. Вряд ли тут бывал мужчина, этак, последние года два.

– А давно твой отец не живёт с вами?

– С чего ты взял, что не живёт? – удивилась Мия.

– Ни один мужчина в таком состоянии гараж и машину не оставит, уж прости. Я точно знаю!

– Просто он в командировках…Некогда ему… А ты водишь машину? – сменила тему разговора Мия.

– В командировках… М, ясно. – Игорь видел, что это неправда, но не его дело. – Нет, я не вожу.

– Понятно, – вздохнула Мия. – Ну пойдем всё убирать и измерять.

– Могу пойти на курсы вождения, это не так долго! Ну, немного чинить машины меня отец выдрессировал, долго со мной бился. Да, идём! – Игорь сам быстро собрал стёкла в выданный Мией мешок – опыт у него уже имелся, измерил раму, и вызвал мастера. – Он будет через час. Идём вниз пока, а то и правда здесь замерзнешь!

К тому моменту, когда в ванной был прибран погром и мусор в мешках вынесен из дома, Мия немного смягчилась и стала гостеприимнее. Она принесла шерстяной плед для замерзшего парня и предложила ему согреться кружкой горячего кофе и перекусить печеньем в ожидании мастера.

– Так вот, – Игорь пил кофе, пальцы ныли и плохо сгибались от бинтов, и он боялся еще и кружку разбить – в общем, прости меня, пожалуйста, за сегодня! – Самая милая улыбка. – Мне правда нравится с тобой общаться, и я бы не хотел, чтобы из-за этого недоразумения всё испортилось.

– Когда мастер закончит окно, тогда я и прощу, – Мия, наконец, улыбнулась и села рядом с Игорем, держа кружку в обеих руках, согревая пальцы.

– Договорились! – Это было похоже на то, как та кошка, что совсем не доверяет никому и ненавидит чужаков, садится вдруг к тебе на колени и мурчит. Мия тоже была сейчас расслаблена, будто бы доверяла.

Мастер пришел через полчаса, а еще через час окно было починено.

– Ну вот!

– Что ж, так и быть, я тебя прощаю. И за твою ответственность у меня есть маленькое поощрение, – сказала Мия и загадочно улыбнулась, сощурив глаз.

– Что же?! – Почему-то Игорь подумал о том, что она покажет ему картину Саши Мори. Ведь она у неё была, вроде бы.

Ты сиди тут и закрой глаза, я сейчас.

Он кивнул, и послушно зажмурился, причём, даже честно.

Мия ушла наверх, немного там провозилась, спустилась и тихонечко подошла к Игорю.

– Открывай, – прошептала она совсем близко к его уху.

Шепот пробежал по телу мурашками. Парень открыл глаза, и реально чуть не задохнулся от восторга.

– Вау!.. Обалдеть! Картина, да, и впрямь оригинал, ого! Сколько ж она стоила?! – его глаза горели от восторга, он не смел прикоснуться к этому шедевру, лишь жадно разглядывал каждый мазок. – Восхитительно!

Глаза Мии засветились от счастья при виде восторга Игоря и она даже рассмеялась.

– Всегда мечтал вот так посмотреть хоть на одну работу! Как думаешь, – озорная улыбка – а у нас получится нарисовать копию?!

– Можешь смотреть на нее сколько хочешь, а давай я ее тут на стене и повешу, смотри на здоровье! – Мия повеселела. – А почему нет… может быть, когда-нибудь…

– Да, давай повесим, мне эта идея по душе! – Игорь тоже улыбался. Рядом с Мией было хорошо, как-то легко, по-домашнему. – Можем попробовать порисовать сейчас! Зачем когда-нибудь? Ну и что, если не получится!

Если. Ха! Конечно у него не получится! Но хоть будет повод для смеха.

Мия глядела на Игоря в ступоре, а потом неохотно так согласилась.

– Пойдем тогда за кухонный стол, он большой, там много места, я принесу акварель и бумагу с кистями.

Игорь решил, что она стесняется, боится неудачи. Хм.

– Идём. Знаешь, всегда было интересно порисовать вместе с кем-то, да вот художников знакомых не было!

– Ну вот и порисуешь, теперь. Сиди, жди опять.

Мия убежала наверх. И вернулась с недорогой акварельной бумагой, красками, палитрой и кистями, положила все на стол. Взяла литровую банку, налила воды и тоже поставила рядом с красками.

– Как ты относишься к акварели? – спросила Мия.

– Отлично отношусь! И акварель ко мне тоже весьма благосклонна, что радует.

– Ну, тогда поехали? – сказала девушка и вдруг предложила, – Хочешь включим что-нибудь на фоне, музыку или сериал?

– Да, включи музыку на свой вкус, будет весьма неплохо! – Игорь взял карандаш, карандаш выпал из руки, тогда он фыркнул, и развязал бинт, так было лучше.

– Боюсь, что музыка на мой вкус тебе не очень понравится. Но что-то нейтральное включу.

– Почему ты так считаешь? Включи своё, хочу послушать, как звучат твои мысли! – он начал размечать лист и делать набросок.

– Они навязчиво печальны.

– Это не страшно! Знаешь, море уносит печали. Потому, я и люблю его рисовать. – Синяя акварель размашисто и смело потекла по листу.

– Ну смотри, я тебя предупреждала… Мия включила исполнительницу Полна Любви как раз в тему моря и тоже принялась рисовать, замерев от волнения. Надо было рисовать в каком-то ином стиле.

Музыка была идеальна для рисования, она завораживала, пьянила, звала за собою. Музыка-магия. «Твой мир – корабли без бортов…» (с.) Он растворился в звуках, утонул, руки рисовали, а он дышал звуками. И не было ничего, ничего и никого, невесомость, лёгкость, он был в абсолютно другой вселенной, центром которой было, нет, не солнце, а картина Саши Мори… «Я помню, как открыл глаза, и встретил в них тебя, как первый луч, как тихий звук, как первая гроза» (с.)