Узы Крепче Магии: Академия Двух Башен

ГЛАВА 1. Сны как способ увидеть дорогих сердцу людей.

В последнее время ей часто снились до жути реалистичные сны. Такие, в которых можно почувствовать запах пыльцы цветочного сада и пар от горячего травяного чая, тепло нежной руки и вибрации счастливого смеха.

Словно то было и не сном вовсе, а чьими-то давними воспоминаниями.

В этот раз они сидели всей семьёй на веранде и провожали розовое закатное солнце за горизонт. Отец четырёх дочерей, человек с мозолистыми сильными руками, но слабыми ногами, спрятанными за лёгким одеялом, задумчиво вглядывался куда-то вдаль, в свой сад. Была в его взгляде смертельная усталость, прикрытая вуалью строгости и скрытности, присущей только военным. Казалось, он не обращал никакого внимания на происходящее вокруг, пока его не отвлекла от дум самая младшая из дочерей:

– Пап, что ты там увидел?

Её короткие белоснежные волосы, заботливо собранные старшей сестрой пару часов назад, выбились из причёски и прилипли к вспотевшим вискам. Она тяжело дышала после того, как устроила короткий забег по всей территории дворца. Неуёмная энергия так и хлестала из неё, и под раздачу попали даже невиновные садовники. Тоненькие ручки как молодые лианы продолжали обвивать мужчину, который по-отечески потянулся потрепать макушку девчушки, превращая её причёску в ещё больший хаос.

– Фиалка, – на загорелом лице, испещрёнными морщинами как горы реками, появилась ласковая улыбка, когда он посмотрел на раскрасневшееся лицо и надутые губки.– Скоро зацветут твои любимые цветы, я ищу их лепестки. Может быть ты сможешь отыскать зацветающие почки?

Мужчина поднял Фиалку, ростом едва превосходящую высоту стола, и поставил маленькими ножками к себе на колени, не смущаясь грязи, налипшей к подошве, сандаль. Никто бы не обратил на подобную неприятность внимания, занимаясь своими мелкими делами, пока не послышался высокий и чистый как родник голос.

– Отец! Как же так можно?!

Лаванда прозвучала так резко, что все невольно перевели взгляд к ней. Барышня изысканной красоты, с точёными скулами и тонкими губами, уверенно продолжила:

– Недавно прошёл дождь, и Фиалка полностью заляпалась в лужах. Мы с Нолой успели только переодеть ей платье, как эта бестия снова убежала в сад. Теперь посмотрите на её обувь. Да она похожа на свинюшку!

– Не беспокойся об этом так сильно, Лаванда. – мужчина перевёл взгляд обратно к кустам камелии, которые хотел показать младшей. Царящая вокруг атмосфера покоя и умиротворения была хрупка – особенно в компании его дочерей. – Это всего лишь покрывало. Слуги постирают и об этой неприятности никто не вспомнит.

– Вот именно! И я не свинюшка! – обиженно пролепетала виновница грязного пятна на одеяле отца.

Фиалка подняла взгляд и посмотрела на старшую сестру сверху-вниз, довольно уставив руки в бока и напоминая благородный фарфоровый чайник. Будучи под защитой отца, она чувствовала себя в полной безопасности и наконец могла не извиняться, а выговорить всё, что думает по поводу придирчивости сестры.

Но Лаванду подобный тон не убедил.

– Ах ты дерзкая негодница! Как ты разговариваешь со своей старшей сестрой!? Где твоё уважение? Я бы и не переживала по этому поводу, если бы вы не были членами королевской семьи! Манеры превыше всего, почему я одна соблюдаю все правила этикета? – Лаванда говорила с каменным лицом, но её леденящая аура окатила всех рядом так, что любой стражник или прислуга, завидевший эту сцену, решил бы, что младшую сестрёнку ждёт жестокое наказание сегодня вечером.

Все невольно застыли.

Ирис, обладательница янтарных глаз, точь-в-точь таких же, как у маленькой негодницы Фиалки, медленно стянула со стола тканевую салфетку и положила на колени, прикрытые атласом юбки платья. Насколько она помнила, это была часть столового этикета, который ей пренебрегался так же, как и всеми остальными в семье. Она сидела по левую руку от Лаванды и чувствовала кожей суровый взгляд в свою сторону.

Магнолия, читавшая книгу, услышала этот требовательный тон, не терпящий возражений, и, не моргая, захлопнула желтоватые страницы. Казалось, до этого момента её вообще ничего не интересовало вокруг – в одной руке она держала фарфоровую чашку с зелёным чаем, в другой – книгу. Однако, по скромным наблюдениям Лаванды, за всё время их чаепития она ни разу так и не перелистнула страницы.

Лаванда, затеявшая весь этот спектакль только ради безобидной потехи, не могла не ликовать внутри себя, однако снаружи оставалась беспристрастной и сдержанной несмотря ни на что. Конечно, исправлять вредные привычки маленьких принцесс было её долгом как старшей сестры, однако она никогда бы взаправду не стала бы делать ничего такого, что могло бы принести вред её семье. Ругать их или бить по рукам. На самом деле, она избаловала своих сестёр донельзя.

Но в своей любви к маленьким и невинным сестричкам она всё ещё уступала своему отцу.

– Лаванда, смотри как ты влияешь на них, имей совесть! – скрывая смех, произнёс мужчина. – Моя вина, что они пошли характером и манерами в меня, а не в свою мать.

Трое дочерей, оказавшихся под раздачей, подарили отцу благодарный взгляд мучеников.

Он усмехнулся, что-то пробормотал про то, что «нельзя вестись на эти милые мордашки снова» и откинулся на спинку передвижного кресла. Ветерок приятно коснулся его лица и откинул отросшие волосы глубокого амарантового цвета. Из всей семьи этот редкий цвет никто не смог унаследовать. Все его дочери родились с белоснежными волосами, которые им достались от покойной матушки.

Морис невольно скользнул взглядом обратно, к кустам камелии, и уже не сводил с них своего пристального внимания, позабыв о посторонних. Неподвижно сидя в широком плетённом кресле, укутанный в тёплые покрывала, он излучал какую-то бескрайнюю тоску, которую нельзя было разрушить ни словом, ни действием.

– О нашла! Я вижу один нераскрывшийся бутон! – воскликнула Фиалка.

Не прошло и минуты, как Фиалка показала язык сестре и дала дёру: словно ястреб, быстро и ловко, спрыгнула с чужих колен и побежала прочь в цветочный сад.

Лаванда только сделала вид, что собирается гнаться до самого конца за этой шалуньей, однако даже не соизволила покинуть беседки, когда блеснули пятки Фиалки.

– Не представляю, кто из неё вырастит? Не леди, а егоза! – возмутилась Ирис, закидывая в рот сладкие пирожные. Она была младше Лаванды на два года, а потому, в свои неполные девятнадцать уже обладала женственностью и утончённостью. В уголке её левого глаза красовалась чёрная мушка, которая весело подпрыгивала каждый раз, когда та улыбалась или щурилась от солнца.

– Ирис, если она станет егозой – в этом будешь виновата ты! Потакаешь её мелким прихотям и подаёшь вредный пример в этикете. Посмотрим ещё, какой эгоисткой и капризулей станешь сама! – Лаванда грациозно пригубила немного остывшего чая, в то время как улыбка с лица Ирис, наоборот, бесповоротно пропала.

Как же сестрица Лаванда порой жестока!

С востока мигом нагнало ночную тьму и прохладу, когда последние солнечные лучи скрылись из виду.

– Для принцесс довольно естественно быть капризными и эгоцентричными. – устало выдохнула Магнолия спустя некоторое время.

Ирис от прилива нежности потянула свои длинные любвеобильные руки к младшей сестре, намереваясь искупать ту в ласке и благодарности, но Магнолия ловко выпуталась из захвата. Меж её тонких бровей залегла складка недовольства.

– Не стоит. – тихо отозвалась она, и Лаванда, наблюдающая за этой картиной, сочла бы подобное за грубость, не знай она так хорошо, что её Нола, колкая на язык и неуклюжая, тоже умеет смущаться. – Смеркается. Сегодня моя очередь укладывать спать Фиалку, поэтому позволю себе удалиться в сад.

В саду было темно и влажно, а свежие следы на мокрой земле вели прямо вглубь развернувшегося цветника….

– Мелисса! Очнись, Мелисса! – громкий голос ударил в барабанные перепонки и мог бы растормошить даже мертвеца. Так как Мелисса всего лишь спала, а не умирала, она резко распахнула глаза и с бешенным сердцебиением подскочила в кровати.

– Что случилось?! – её голос был настолько хриплым и надрывистым, что она сама испугалась себя.

– Это я у тебя хотела спросить, что с тобой? Ты мычишь посреди ночи так, что поди и за стенкой всё слышно!

Сквозь ночную темноту Мелисса рассмотрела свою взъерошенную соседку по комнате, сонную и очень недовольную. В памяти Мелиссы пролетели оборванные сцены сна, из которого она была так грубо вырвана, но несмотря на ноющую непроходящую боль в груди, всё же натянула улыбку.

– Дурной сон. – чтобы не стать заложницей жалости или глупых вопросов, добавила: – Не поверишь, мне приснилась ты.

– Очень смешно. – фыркнула Земфира, не обращая внимания на привычную колкость. Мелисса так и не определилась почему её соседка пропускала грубость мимо ушей: она была либо толстокожей, либо глупой. «А может быть, и всё вместе» – невольно подумала она.

– Всю мою злость и негодование ты прочувствуешь завтра, когда я проснусь невыспавшаяся. – пробубнила себе под нос Земфира, и в лунном свете блеснули её алые как кровь глаза. – Всё, сон милый сон!

Мелисса опустила голову обратно на подушку и только сейчас обнаружила, что та была мокрой…

Наступила благоговейная тишина, прерываемая лишь цикадами за окном и скрипом соседней кровати, на которой перевернулось тело.

Как назло, сна больше не было ни в одном глазу. Невесёлые мысли переплетались и настойчиво лезли отрывки того сна, от которых Мелиссе было не по себе. Слишком приятный сон!

И не с кем в целом мире было поговорить об этом.

Мелисса устало прикрыла веки, ненавидя это чувство беспомощности и щипание в глазах. Слёзы всегда были для неё недоступной роскошью, слабостью, которую нельзя было проявить даже перед собой. Она уже давно выросла из того возраста, когда позволено проявлять такие жалкие эмоции.

Спустя некоторое время, когда мысли успокоились, а дыхание выровнялось, в коридоре послышался страшный грохот. Словно кто-то упал.

Этот шум прогнал дремоту Мелиссы и заставил её приподняться на кровати и прислушаться.

Соседка спала дремучим сном, не слыша, как за дверью копошатся. Только лишние звуки прекратились быстрее, чем Мелисса решила бы проверить что там происходит.

Через пару мгновений послышались чьи-то торопящиеся шаги.

Поняв, что сну уже не бывать, Мелисса тихо встала и выглянула из створок двери, ища в тёмном коридоре очертания ночного безобразника. И действительно, она успела заметить шлейф от золотого халата, скрывшегося за углом коридора. В лунном свете он прямо-таки светился золотом.

Потоптавшись на месте некоторое время, Мелисса всё же решила покинуть комнату в поисках источника шума. Ночью в их академии не дозволялось шуметь и тем более – вольно гулять куда вздумается. Дисциплина всегда была на высоте, а значит, по логике, случилось что-то из ряда вон выходящее!

Мелисса на носочках прошлась мимо закрытых комнат своих одногруппников ровно до того момента, где увидела чью-то тень. В глубокой задумчивости она не заметила чужих шагов и дыхания, но когда чья-то рука легла на её плечо, вздрогнула.

– Эй, это я, – шёпотом объявила о своём присутствии Ноа. Эта тихая и скромная девчонка училась вместе с Мелиссой в одной группе и была самой настоящей серой мышкой, о которой Мелиссе было нечего сказать. – У меня чуткий сон. Услышала шум и тоже решила проверить, что происходит. Кажется, это из библиотеки.

Мелисса кивнула и последовала за Ноа в академическую библиотеку – её самое любимое место во всём мире. Не сосчитать часов, которые там провела Мелисса за всю свою жизнь. Почти всё, что она знала, было получено путём дотошного чтения литературы различного рода.

– Сегодня днём поговаривали, что королева решила подарить нашей академии редчайшие магические артефакты, которые хранятся только во дворце Кларенсов. Это королевские реликвии, отданные на благо учащимся! Может быть, студенты борются за право быть первыми, кто это увидит!?

– Королева Дафна решила отдать академии реликвии?! – повторила за ней Мелисса, хмурясь. – Как странно. Чего и следовало ожидать от умалишённой.

– Тьфу, Мелисса! Как можно говорить подобное о своей королеве? А вдруг тебя кто-нибудь ещё услышит?

– Это ты сегодня больно разговорчивая, что с тобой? Суетишься так из-за предстоящей встречи с королевой?

– Я…

К этому моменту они уже дошли до библиотеки, возле которой действительно собрались студенты разных групп. Мелисса разглядела среди участников ночного рандеву Рамону и Ирену, не разлей вода подруг, у которых было любимое хобби – унижать Ноа. Однако так считала только сама Мелисса, Ноа же никакого подвоха не видела и наивно примкнула к своим «подругам», оставив Мелиссу в гордом одиночестве.

Они столпились возле запертой двери, шёпотом подговаривая того, что в центре, быстрее заканчивать взламывать магический замок.

Послышался щелчок и радостные восклицания.

– Годы тренировок, – улыбнулся парень в золотом халате, самодовольно раскрывая дубовые двери.

Мелисса сразу сообразила, что видела именно его в коридоре. Длинный и тончайший халат, казалось, был соткан из золотых нитей и цеплял к себе внимание ни хуже, чем густая грива рыжих волос.

Кажется, его звали Лео и учился он на курс старше – одногруппник её соседки по комнате, Земфиры.

Понимая, что ничего хорошего это не принесёт, Мелисса всё же ступила за порог библиотеки вместе со всеми. Проклятия на саму себя за безрассудство так и пестрили в голове, но голос рассудка уступал проступившему любопытству.

«Что именно за реликвия попала к нам в стены?»

Было мрачно и даже лунный свет почти не пробивался сквозь узкие створки окон. Кто-то из толпы привлёк внимание:

– Смотрите, оно здесь!

И действительно: в самом центре читального зала стоял пьедестал с красным бархатным ложем, на котором контрастно выделялся золотой клинок …

– Это и есть та самая королевская реликвия! Я думал это будет что-то необычное.

– И я, а это какой-то клинок, он что, правда весь из золота?

Спор между студентами, разочаровавшимися в находке, стал громче, чем следует, и кто-то сделал замечание быть тише. Мелисса продолжала стоять в стороне и только наблюдать за всеми.

– Не совсем… – отозвался Лео. – Только оболочка из золота. Внутри у него чистая мана. У клинка древняя история, в летописях о нём упоминается ещё со времён правления Арльских.

– А ты оказывается не так глуп, как хочешь казаться? – заметила Рамона. Она прошла мимо него, махнув своими длинными волосами прямо перед удивлённым лицом. – Все тебя знают как вечного второгодника, дурака и жуткого балабола.

Она вцепилась в него хищным взглядом, ожидая реакции. Мелисса уже сделала некоторые выводы о личности Рамоны: садистка, любящая смотреть на страдания и унижения других. И всё ей сходит с рук, абсолютно всегда в этой академии. Возможно, она чувствовала себя тигром в одной клетке с пташками, а потому не стеснялась в выражениях.

Но на лице Лео не было возмущения или обиды – он смотрел прямо на Рамону, лишь слегка приподняв брови:

– А ты, собственно, кто? Мы что, знакомы?

По библиотеке прошёлся смех.

Рамону разорвало от ярости, её красные губы исказились в оскале, а лицо зашлось красными пятнами. Мелисса не смогла не улыбнуться. Ради такого зрелища стоило идти на риск.

– Да как ты смеешь?! – заявила она и подняла руку, желая атаковать магией.

Нехороший знак.

– Эй, погоди, я не собираюсь драться с девчонкой. Особенно ночью в библиотеке. – Лео осторожно поднял ладони вверх, обезоруживая себя. – Остынь, у меня просто плохая память на лица.

– Ну конечно, ты просто хотел меня унизить перед всеми!

– Вовсе нет.

– Да! – в порыве она схватила клинок с пьедестала, который никто не решался трогать до неё. Слабый голосок из толпы воскликнул «Рамона, нет!», но вскрику не суждено было быть услышанным.

Мелисса невольно вспомнила первый урок магии и главное правило любого хорошего мага «Не трогать подозрительные магические камни, реликвии, старинные экспонаты. Они могут хранить в себе отпечаток тёмной магии…»

– Положи его на место. – серьёзно сказал Лео, и даже его примиряющая улыбка сошла на нет. Студенты сделали шаг назад, подальше от взбалмошной девицы, готовой кинуть клинок в любого, кто накинется на неё. – Тебе не следовало его трогать, просто медленно верни клинок обратно.

Рамону сильно обидели, раз она пошла на это. Теперь она была вооружена холодным оружием, а значит никто не мог ей перечить. Но дрожь от злости не проходила.

– Я ….не могу.

– Если тебя так сильно обидели мои слова, то прости! – Лео сделал шаг вперёд, широко расставляя руки. – Тебя же… Рамона, давай успокоимся и пойдём спать, а завтра утром заживём словно ничего не было! В конце концов, на шум скоро сбегутся учителя.

– Я же говорю, что не могу! ОНО вцепилось в меня, я даже не могу пошевелить пальцами! – крикнула она. Дверь в библиотеку распахнулась со скрипом и свет, резанувший по глазам, осветил всю библиотеку.

В дверях показались облики преподавателей. Студенты, быстро сообразив, рванули в сторону западного входа в библиотеку. Бежать за ними было бесполезно и вошедшие даже не постарались догнать ночных хулиганов.

Лео вместе со всеми рванул прочь, боясь попасться под горячую руку директора Марии, с которой у него складывались и так не лучшие отношения. Но краем глаза заметил, что Рамона всё ещё стоит неподвижно, словно прикованная к месту клинком, не в силах покинуть место преступления.

«Ну и поделом ей!» – подумала Мелисса.

Она уже почти покинула стены библиотеки, как пробегая мимо большого зеркала возле входа, заметила отражение остановившегося Лео и Рамоны, пустившей слёзы от досады, директора Марии и ещё кого-то незнакомого.

В роскошном платье, с великолепной причёской. И чем-то необыкновенным во всём её силуэте.

– Что здесь произошло? – спросила незнакомая женщина.

Голос был волевым, но мягким, в нём слышалась решимость, но и великодушие. Такой голос завораживал, и Мелисса застыла, осознав кто перед ними.

Королева Дафна.

Мелисса спряталась за ближайшим книжным стеллажом, решив подслушать чужой разговор. Убедившись, что её не видно и не слышно, она усыпила свою совесть и обернулась в слух.

– Молодые люди, не удосужитесь ли вы посвятить нас, простых смертных, в детали данного мероприятия? – с приподнятым уголком губ, еле сдерживая весь спектр эмоций, потребовала Мария.

Директор сощурилась и оглядела пространство вокруг, выискивая что-нибудь подозрительное. Но слова Рамоны её отвлекли от исследований:

– Лео напал и мне ничего не оставалось, кроме как защищаться. Рядом оказался только этот клинок… Но схватив его, я больше не могу пошевелиться! – пожаловалась та и всхлипнула. – Мне так страшно!

– Юная леди, разве вы не знали, что трогать чужие вещи опасно для здоровья? Даже я сама никогда не решалась напрямую трогать этот клинок. – мягко заметила королева Дафна. – Вы слишком смелы.

Мелиссу не могло покинуть наваждение смутного знакомства и в то же время она понимала, что никогда ранее не встречала эту женщину. Она смотрела на чужого ей человека, с которым у неё не было ничего общего, но внутри чувствовала, что может предсказать любое её дальнейшее действие, жест или вздох. Словно знала её наизусть.

Как мелодию, которой посвятил всё детство, но забросил по мере взросления.

Со стороны Дафна казалась спокойной и глубокой как озеро, но Мелисса была наслышана о том, что королева страдает лёгкой степенью безумства. Конечно, то были лишь слухи, но они же не могли взяться на ровном месте?

Однако сейчас Мелисса резко поменяла своё мнение на её счет. На безумную королева походила меньше всего. Она неспеша обошла Рамону, внимательно рассмотрела пустой бархатный пьедестал. Рядом с ней, хмурясь, обдумывала ситуацию Мария, но так как они обе разбирались в магии не так хорошо, как хотелось бы, не торопились с выводами.

– Ох! Я чувствую остатки тёмной магии! Причём они довольно свежие! – завопила тонким голоском самая младшая из преподавателей в академии магии – учитель зельеварения и астрономии – Кассиопея. Она прибежала чуть позже, но сразу же заметила неладное. – Посмотрите сюда!

Кассиопея щёлкнула пальцами и тёмная энергия, о которой она говорила, заискрилась на клинке и потекла по рукам Рамоны.

– Видите? Эти потоки и сдерживают движения девочки! Довольно сильное колдовство, нужно вызвать Верховных! – сказав это, она снова щёлкнула пальцами и исчезла.

– Рамона, успокойся, сейчас мы тебя освободим. А пока давайте побеседуем о вашей дисциплине…

– Думаю, мы не узнаем правды от них самих. – вдруг высказалась королева, глядя в глаза учеников. – Они будут прикрывать друг друга, – Дафна посмотрела на Лео, – или наоборот – топить… – и скользнула взглядом по Рамоне. – Важно не прогадать с тем, кого именно стоит наказать за проступок. Если мы не успели застать происходящее, то для решения возникшего вопроса нам может помочь свидетель.

– Свидетель? Все уже лежат в своих кроватках и притворяются спящими с бешено клокочущими сердцами. – ухмыльнулась Мария. – Или вы о…?

Мелисса не разобрала последних тихих слов между женщинами, и пытаясь прильнуть к стеллажу ближе, чтобы лучше услышать, по неосторожности задела книжку, и та упала. Проклиная свою нерасторопность и поспешность, Мелисса наклонилась за книгой, но когда та оказалась снова на полке, за спиной послышался довольный голос Дафны:

– Разве хорошо подслушивать взрослые разговоры?

Резко обернувшись, Мелисса оказалась в шаге от королевы. Её застали врасплох!

Они столкнулись взглядами, и мягко поднятые уголки губ Дафны в смятении опустились. Вблизи Мелиссе показалось её лицо ещё более омрачённым годами жизни, со скопившимися морщинками у глаз и рта. Дафна вдруг прикрыла глаза, пряча за полупрозрачными веками мелькающую растерянность. И что-то ещё, промелькнувшее яркой вспышкой.

Внезапно она улыбнулась такой странной улыбкой, которую Мелисса не смогла разгадать ещё долгое время. И не найти ей названия.

Между ними в воздухе застыло нечто более сильное, чем сама магия. Так подсказывала интуиция самой Мелиссы. Когда она распахнула свои ресницы, в глубине чужих медовых глаз плескались разные чувства, но они сплелись в однородный неразборчивый клубок. И неожиданно остекленели.

На туго затянутом корсете проступило красное пятно. С каждым замедлявшимся ударом сердца оно становились всё больше и больше, как озеро расползается по степи, когда плачут небеса, поглощая в кроваво-алый всё платье.

Оседающее тело подхватил подбежавший директор академии. Следом в полном ужасе подскочили и Лео с Рамоной. Последняя наконец обрела власть над своим телом – клинка в её руках уже не было.

Их лица исказил страх и отчаяние.

Золотой клинок проточил себе путь в спине королевы Дафны.

ГЛАВА 2. Восстановление порядка

Та ночь явно была придумана не для сна…

Мелисса ещё несколько ночей подряд не могла уснуть. В голову так и лезли воспоминания о той предсмертной улыбке. В груди разливалась недопонятая бездонная печаль, которую Мелисса прятала как можно глубже в себя, по привычке. Это же странно – так страдать по ушедшему человеку, которого видишь впервые? Мелисса никогда не считала себя особо впечатлительной, но реальные чувства её пугали.

В королевстве наступил траур.

Верховные Башен Дня и Ночи рассказали королю и маленькому наследнику о произошедшем и пообещали разобраться в ситуации окончательно – найти того, кто проклял королевскую реликвию и напал на королеву. Король тогда обратился к народу: «Кара настигнет этого человека. Я и буду его карой».

Их академия, как и весь город, участвовала в похоронном процессе. Шёл дождь, но это не мешало отдавать почести усопшей как старикам, так и детям. Было множество цветов и плачущих. С других королевств и государств приехали послы, их сразу можно было выделить из толпы – одежда сильно отличалась от привычной, возле главных ворот королевского дворца собралась вся коалиция ассоциации магов.

Королеву Дафну очень любили.

Только в день похорон Мелисса узнала, что именно Дафна организовала Ассоциацию магов, расположившуюся на главной площади столицы. Ассоциация позволяла всем магам континента быть на связи друг с другом, помогала с работой новичкам магам или иностранцам по обмену. Представители ассоциации водились на любом клочке земли, их число перевалило за сотню. И их вместе собрала именно Дафна.

Она также помогла поставить точку в длительной и безрезультатной войне с Империей Эрато, завязав вместо борьбы с ними торговлю, и открыла множество школ в округе.

В том числе и Академию Двух Башен, в которой её убили.

Верховные и директор взяли ответственность на себя по проведению расследования убийства, огородив всех учеников от неприятного процесса.

На несколько дней траура отменили все уроки в академии, поэтому ученики занимались своими делами. Кто учился, кто тренировался, кто размышлял о смысле жизни…

Мелисса любила взять книжку и читать на свежем воздухе. У них был небольшой садик, с зелёной лужайкой и дубом, и пока большинство попрятались в своих комнатах или на тренировочном поле, Мелисса благополучно заняла себе местечко у толстых корней дерева.

Умиротворяющее чтение помогало отвлечься от реальных проблем, витающих над ней как стаей воронов. В какой-то момент пошёл небольшой, моросящий дождь, но под плотным слоем листьев Мелисса его даже не почувствовала. Только глухой звук капель дождя и свежесть мокрой травы.

– Почему ты не проводишь свободное время со своими друзьями? – донеслось с той стороны кроны. Голос сквозил переплетением веселья и коварства, насмешки и интереса. Такой голос мог принадлежать только одному человеку.

Мелисса не стала поднимать головы, потому что знала – бесполезно – она всё равно не увидит его хитрющие глаза пока он сам не захочет объявиться.

«Снова он! Какой замечательный серый день пропал насмарку!»

– Может, потому что у меня нет этих самых друзей. – честно ответила та.

– Твоя соседка?

– Она слишком знойная личность, мы с ней как лёд и пламень.

– Противоположности притягиваются.

– Вы начитались женских романов и пришли мне лекции читать? Что вам на самом деле нужно? – недовольно отрезала Мелисса. Этот гад вечно ходил вокруг да около, но никогда не раскрывал истинных мотивов.

– Вовсе нет, ты же знаешь, я даже лекции по истории магии не всегда успеваю прочесть. – самокритично заявил мужчина.

Мелисса кивнула, тут он прав. Несмотря на то, что хозяин нахального голоса – был их учителем по истории магии, он часто прогуливал свои же уроки и их группе приходилось самостоятельно изучать большую часть тем.

Пожалуй, Мелисса была даже рада. Не приходилось лишний раз пялиться на его противную рожу и ту уродскую шляпу.

– У меня к тебе важный разговор. – его тон изменился на серьёзный и по спине Мелиссы прошёлся холодок. Ничего не могла с собой поделать – уж очень его энергетика пугала и воодушевляла, одновременно. Захватывала дух. – По поводу той ночи…

Закрыв книгу с хлопком, она встала с насиженной травы, отряхнула с себя пылинки и повернулась лицом к источнику голоса. Над головой рассеялись тучи, и тихая трель дождя прекратилась. Солнечные лучи, слабые, но настойчивые, рассеянно упали на двух людей под дубом.

Перед Мелиссой вальяжно стоял учитель истории Ариэль, или, по совместительству, один из сильнейших магов на континенте – Верховный Башни Ночи.

Его широкополая шляпа глубокого фиолетового оттенка прятала в тени бледное лицо и тёмные глаза с чертиками, но Мелисса знала наверняка, что тот ухмыльнулся.

– Тогда нам нужно место поукромнее, вы так не думаете, Верховный?

***

– Я, конечно, понимала, что разговор будет тайным, но тащить меня в свою Башню… – Мелисса брезгливо огляделась по сторонам, пытаясь разглядеть в беспечном беспорядке и пыли хоть что-то ценное.

– Я доверяю только своему дому, какие-то проблемы?

Ариэль снял свою шляпу и положил на рабочий стол, заваленный бумагами и книгами. Прямо сейчас они вдвоём находились у Верховного в рабочем кабинете. Был он устроен довольно просто: стол, два стула, книжный стеллаж и парочка бумажных башен, достающих с пола до потолка.

Из маленького квадратного окошка свет пробивался сквозь пыль и ложился скромной вуалью на драгоценные камни, покоющиеся на ободке магической шляпы. Такие шляпы были настоящим сокровищем для любого мага: их выдавали только самым достойным и сильным магам. В их королевстве честь носить атрибутику сильнейших досталась лишь обоим Верховным.

Под этим мутным белым светом чёрные чернила, стоящие подле белоснежного пера и полураскрытого письма на рабочем столе, приобрели глубокий сине-фиолетовый цвет, завораживающе красивый, и напоминающий самый свежий и вкусный сорт баклажана…

Волосы Ариэля, прямо спадающие ему на шею, были точно такого же оттенка.

– Расскажи мне всё, что с тобой произошло в ту ночь. Начиная с причины пробуждения и заканчивая тем, как ты вернулась обратно к себе в комнату.

Мелисса рассказала всё, без утайки. Про шум в коридоре, про золотой шлейф Лео, затянувший её в эту авантюру, про Ноа и про подслушивание разговора, который не стоило подслушивать. На моменте встречи с королевой Дафной речь её стала чуть более медленной, а слова – более щепетильно подобранными. Она боялась случайного откровения, не в лучшее время и не в лучшем месте.

– После – в библиотеку прибыли вы вместе с Верховным Башни Дня, и учитель Кассиопея отвела меня и ребят обратно в наши комнаты, успокаивая. Даже напоила горячим чаем с ромашкой. Всё.

– Больше ничего подозрительного ты не заметила?

– Нет.

– И каковы твои мысли по поводу убийцы, на кого думаешь?

Мелисса нахмурилась.

– Я об этом не думаю. Мне некого подозревать.

Ариэль долго всматривался в лицо своей ученицы, в попытке пробить брешь, и Мелисса встречала его взгляд с боевой готовностью, но спустя целую вечность тот лишь приподнял уголок губ и отвёл глаза.

Он не разобрал треск разбитой маски. Мелисса чуть было не выложила все свои переживания разом.

– А кто ещё там был, кроме тех ребят, кого ты назвала?

– Остальных не знаю. – пожала она плечами, стараясь забыть свою минутную слабость. – Не вижу смысла даже запоминать лиц некоторых своих одногруппников.

*****

На следующее утро Мелисса разительно быстро собралась, оделась в школьную форму и умылась. Её соседка уже ушла, оставив кровать не заправленной, поэтому Мелиссы выскочила из своей маленькой и скромной комнаты, боясь опоздать на ежемесячное собрание.

Снаружи уже кипела жизнь.

Одинокий ночной коридор вдруг по утру превратился в многолюдное шествие студентов в одинаковой одежде. Высокие юноши, сверкающие с самого утра своими обольстительными улыбками, молодые барышни, в смущении опускающие блестящие глаза, и маленькие дети, рассыпавшиеся словно горох и чудом не сталкивающиеся с другими учениками. Утреннее пение птиц заглушали хохот толпы, пронизанный басом и чистым сопрано.

От гула и душной тесноты Мелиссе стало дурно. В таком положении было бы настоящей удачей не коснуться никого никакими частями тел, ведь Мелисса, с самого детства ненавидящая излишнюю тактильность, так и не привыкла к нарушению личных границ.

Это было настоящим испытанием – жить в академии и не нарушать чьих-либо границ.

Несмотря на разношёртность, все как один, шли в одном направлении – покидали ученические спальни на всех пяти этажах и спускались по лестнице вниз, а из общей гостиной уже выходили под открытое небо. Сегодня был первый день лунного месяца, а значит вся академия должна была собраться на площади для подведения итогов месяца, где оглашали лучшего и худшего ученика прошедшего периода обучения, а также последние новости мира магии.

В шумной толпе, выстроенной буквой П, собрались ученики всех возрастов. Мелисса встала поближе к своей группе, средней возрастной категории, как раз между старшими и младшими, но в самый последний ряд, подальше от любопытных глаз.

– Доброе утро, студенты, – по всей площади волной прокатился грудной властный голос директора, и все разговоры мигом прекратились.

Мария была среднего возраста женщина. Она уверенно стояла в самом центре, как пастух среди овец; её длинные иссиня-чёрные волосы были собраны в высокий стройный хвост, открывая вид на длинную белую шею, покрытую кольцами Венеры. Несмотря на аристократическую внешность, что-то было в ней устрашающее и дикое. Директор оглядела толпу одним глазом, в то время как второй был скрыт за чёрной повязкой, и прищурилась. – Ты видел время, Лео?!

Все разом обернулись на несчастного опоздавшего, который по периодической случайности опоздал не только на общий сбор, но ещё и как малолетка был раскрыт и прилюдно пристыжен.

– Прошу прощения, госпожа Мария!

Его раскатистый бас совершенно не походил на ученический и любой другой подумал бы, что это скорее нерадивый учитель. Да и внешними данными Лео походил на рослого крупного парня. Его высокая и могучая фигура, как у скалы, с максимально тупой ловкостью и грацией медведя, извиняясь перед всеми, кого он задел, встала в один ряд с Мелиссой.

Все, кто мало-мальски знал этого юношу, закатили глаза. Дело было даже не в его фривольности и наглости, а в традиции его опозданий. Это был утренний ритуал: Лео опаздывал и все выслушивали как Мария его отчитывает. И даже Мелисса, проучившаяся всего три месяца в этой академии, уже прекрасно знала нрав госпожи Марии.

Директор ненавидела грязь.

Ненавидела лень и жалобы.

А ещё презирала любые опоздания.

Тем временем, у Марии не осталось сил и времени препираться с этим кадром, поэтому она продолжила:

– Этот месяц отличался от предыдущих. Мы знаем, что из нашей академии никто не собирался и не убивал королеву Дафну. Но это произошло на нашей территории, в нашей академии. У нас дома. Потому мы с коллегией учителей и Верховными до сих пор ведём расследование.

Также, мы прекрасно понимаем, как это могло ударить по вашей успеваемости, поэтому в этом месяце мы не будем подводить итоги лучших учеников, ограничившись лишь худшими. В моём понимании – худший ученик это тот, кто пренебрегает дисциплиной данного заведения. Вы можете быть не самыми сильными или умными, но всё ещё стараться стать лучше – а значит однажды стать лучшим. В этой академии только старание и труд определяют вас как личность. Однако, ученики, которых интересуют чуждые мне и другим учителям ценности, те, которые не слышат наши слова о порядке и направляют свои усилия совершенно не в то русло, очевидно не знают, что дисциплина – фундамент успешного старания.

1. Ночные похождения по академии запрещены Уставом.

2. Прикосновение к особым реликвиям запрещены Столпами Магии и Особым Сводом Магических Законов по выживанию.

3. Убийства…запрещены гуманностью и законом нашего королевства.

Посоветовавшись с коллегами, взвесив все ЗА и ПРОТИВ, мы решили поручить исправительные работы в виде дежурств по столовой, стирки и уборки учебной территории следующим ученикам академии:

Рамона (девушка стояла как ни в чём ни бывало и накручивала прядь на палец, пока не назвали её имя. Она удивлённо посмотрела на директора, возмущённо приоткрыв рот – кажется она вновь рассчитывала на свою удачу, но та отвернулась)

Лео (тот по-простецки пожал плечами «мол, это было очевидно»)

Ирена (была занята тем, чтобы успокоить свою подругу Рамону)

Ноа (теребила в руках платок)

Кастор, Тихон, Блейз (данных личностей Мелисса помнила смутно и в толпе не смогла отыскать, чтобы запечатлеть их реакцию)

Мелисса

Мелисса гордо выпрямилась под чужими пронизывающими до костей взглядами.

Но Мария продолжила свою речь:

– Чтобы это наказание вам запомнилось лучше остальных, Верховные согласились пойти нам навстречу и лишить вас всяких магических способностей на время. Все работы вы будете совершать непосредственно своими руками! Уроки магии вам придётся познавать только теоретически. Привыкните к тяжёлому ручному труду, вникните в сам процесс созидания и очищения, и тогда вы будете прощены. Всех названных попрошу остаться на площади и подойти к Верховным. Остальные пройдите на свои занятия.

Менее любопытные по жизни студенты покинули собрание первыми.

Мелисса огляделась по сторонам, чтобы внимательнее рассмотреть несчастные лица учеников. Активно пользоваться магией она начала только три месяца назад, а потому спокойно могла вспомнить каково это – жить, полагаясь только на свои силы.

В отличие от остальных, с самого рождения привыкших к своему вечному спутнику – к мане, Мелиссе не испытывала проблем. Лео, например, готовый даже к военным тренировкам сутки напролёт, но только не к лишению магии, стух прямо на глазах.

– Прошу вас, не бойтесь. Ваши маны не рассеются, мы поместим их в специальные сберегательные сосуды, в которых они могут храниться любое количество времени. – мягким вкрадчивым голосом успокоил всех Верховный Башни Дня – учитель Капица.

Он был высок, тонок и облачён во всё белое, как все маги Башни Дня. Его бледно-васильковые волосы ниспадали водопадом вниз, а светлые ресницы прикрывали бездонные синие глаза. Его лицо было бледным, как снежные склоны, и на вид ему можно было дать едва ли тридцать, но это было лишь колдовство молодости. Насколько можно было верить чужим словам, он был самым старшим в академии и пережил худшие времена королевства.

– Я подготовил для всех вас сосуды. Выбирайте понравившийся и подходите по очереди к нам с учителем Ариэлем, мы лишим вас магических способностей. Это быстро и безболезненно.

На последних словах Верховный Башни Ночи подмигнул Мелиссе, и потянулся к первой попавшейся посудине. Однако доверять свою ману этому магу она не рисковала. Поэтому поспешно схватив одна из первых волшебный кувшин, Мелисса принципиально, следуя своему внутреннему упрямству, подошла к Капице, а не Ариэлю.

– Хороший выбор, юная леди.

Мелисса не сразу сообразила, что особенного в её кувшине.

А потом вдруг до неё дошло. На фарфоровом белоснежном сосуде был высечен королевский знак семьи Арльских – лилии.

ГЛАВА 3. Легенды под дубом и другие развлечения студентов

Занятия в Академии Двух Башен вели сами работники Башен, а за все правовые и хозяйственные заботы отвечал директор академии. Полное обучение длилось три года, по окончанию которых учеников зачисляли на службу в Башню Дня или Ночи, в зависимости от того, какие таланты открыл в себе выпускник.

В Башне Дня занимались исследованиями на уровне белой магии и алхимии, готовили противоядия и лекарственные настойки в масштабах всего королевства. Корни самых знаменитых лекарей и алхимиков уходили именно в эту башню. Расположилась она в предгорье Атланта, а огромная лаборатория, построенная специально для секретных исследований, была зарыта там глубоко под землёй.

Башня Ночи же была регулировщиком правосудия, заведуя главным магическим судом королевства и его тюрьмой. Работники этой башни скрупулёзно вели все отчёты о правонарушениях в магическом мире, храня целые списки преступников и их преступлений в своём архиве. Том самом знаменитом архиве Башни Ночи, в котором можно было найти всё, начиная от сельского хозяйства и заканчивая высшей запретной магией. Она находилась на другом конце королевства, прямо на берегу Океана Слёз.

Потому и предметы, изучаемые в этой академии, были насущными. Например, Ноа была плоха в фехтовании и искусстве магии, но отлично могла себя показать на уроках знахарства, где нужно было научиться оказывать первую медицинскую помощь. Остановить кровотечение, залечить ушиб, снять температуру или наоборот её повысить – всё это было парой пустяков для неё, и непосильным трудом для самой Мелиссы в первое время.

Ещё больше Мелиссе не удавались занятия медитации, так как для того, чтобы контролировать свою силу нужно было научиться контролировать тело и дух. С бесконечными мыслями и самокопанием данная задача предстала для новенькой неподъёмной ношей, которая даже через три месяца учёбы не сдвинулась с мёртвой точки. Как только она закрывала глаза, сидя в позе лотоса на ровной зелёной траве, то либо неслась бешеным галопом по своим мыслям, либо засыпала. Пару раз ей даже назначали в качестве наказания за распущенность и леность стоять с поднятыми руками несколько часов!

К счастью, все эти уроки были лишь на первом этапе. Самое интересное, и конечно самое трудное для любого ученика, шло впереди – уроки фехтования и искусства сотворения белой и чёрной магии.

Фехтование проводилось для закаливания и поддержания тела. Главной сложностью занятия было то, что его вела директор Мария. Обладая тяжёлым характером воина, она не делала подачек, и билась в полную силу со всеми, с кем имела честь скрестить клинки. Её боялись в академии абсолютно все, а кто не боялся – сильно уважал.

Как только настоящий тяжёлый меч впервые оказался в нежных руках Мелиссы, она поняла, что впереди её ждут только мучения… Долгое время ученикам для занятий вручались деревянные мечи, уступающие настоящим и весом, и остротой лезвия, и Мелисса, набившая руку на такой «детской безделушке» (так нарекала сама Мария), даже не подозревала, что сделала только первый шаг на пути к настоящему фехтованию.

Тем не менее, она не могла брезговать этими уроками, как минимум из нежелания оказаться среди остальных самой слабой. В её группе были ребята разной категории: глупые и умные, толстые и худющие, ленивые и старательные, и она чувствовала за собой обязанность если не быть лучшей, то хотя бы держаться золотой середины. Её слабое тело, не знающее забот и тяжёлого труда, далеко не сразу поддалось на уговоры разума, но каждодневные тренировки не могли пройти бесследно. Через тернии и боль. Через набитые синяки и горячие ванны после. Разве она была хуже? Вскоре, она достигла достаточного уровня, чтобы хотя бы держаться на ногах пару минут в бою с Марией.

После утреннего собрания группа Мелиссы направилась на занятия искусства сотворения магии. Они проходили только основы, потому их расположили в просторной аудитории с длинными партами, за которыми удобно было чертить печати.

– Внешний круг заклятия должен был шире в два раза, чем внутренний. Все линии обязательно должны быть сплошными, никаких прерываний, иначе на практике у вас ничего не получится.

Урок вёл Верховный Капица. В любую погоду тот был облачён в белую мантию, с чёрными узорами на кайме рукавов и подола одеяния. Весь его вид казался возвышенным и чистым, как и подобало белым магам (Белые маги – маги, практикующие только белую магию. Преимущественно из Башни Дня. Аналогично, чёрные маги – маги, практикующие чёрную магию в Башне Ночи). Завершала его облик большая белая шляпа, почти такая же по размеру, что и у Ариэля, но более роскошная и величественная. Драгоценные топазы усыпали поля шляпы, а длинный изогнутый конус напоминал своеобразный нимб над головой ангелоподобного Верховного.

Случайно зацепившись взглядом за то, как Джафар, сидящий прямо перед Мелиссой на первой парте, довольно долго прожигает взглядом доску, она решила повторить сие действие. Просверлив доску вдоль и поперёк, изучив рабочее место одногруппника, состоящее из пера, пергамента и пары книг, та ничего интересного так и не обнаружила. Мелисса уже хотела вернуться к своей работе, как тот наконец заговорил:

– Учитель, у вас ошибка в нижнем левом углу. Должно быть три штриха и точка, а у вас два штриха и точка. – его голос только начал ломаться и был нетвёрдым, порой срывающимся. В целом внешний облик Джафара казался щуплым, словно ребёнок из младших групп по ошибке забрёл на урок к старшим. Его короткие волосы цвета глины стояли торчком, и всегда сохраняли свой рост именно таким на памяти Мелиссы. Тем не менее, взгляд его был остёр, а слова – точны в своей формулировке.

Джафар имел привычку говорить мало, но по делу.

Мелисса закатила глаза, пока никто не видел, и мысленно поколотила юношу в спину, стеная «А раньше заметить было слабо?».

Когда учителей тыкали лицом в их ошибки, не все могли сохранить маску непринуждённости. Надо отметить, среди всего педагогического состава академии мало кто мог похвастаться особым терпением и мягким нравом, но Верховный Капица заметно выделялся на общем фоне.

– Джафар, твоя внимательность очень кстати. Я смею предположить, что ты изучил методички и учебники по искусству сотворения магии от и до, а потому исправляешь меня. Однако, я сам только недавно обнаружил, что если в данной печати исправить количество точек, то заклинание становится более стабильным и сильным. В учебнике дана первая версия данной печати, я же вам предлагаю более усовершенственный вариант.

«В самом деле!» – мысленно воскликнула Мелисса. – «Вы стоите друг друга!»

– Прошу прощения у учителя Капицы за свою поспешность, – извинился Джафар, но совершенно не выглядел пристыженным или виноватым – скорее ещё больше заинтересованным предметом и учителем перед ним. Он раскрыл книгу перед собой и, взяв перо в правую руку, что-то записал на полях.

Сколько Мелисса провела времени в академии – всегда косо посматривала на вечного ботаника их группы – Джафара. Он знал очень много, а когда сталкивался с незнанием – шёл штрудировать новую порцию учебников. Они частенько встречались в стенах академической библиотеки и в читальном зале, но даже не здоровались и не переговаривались. Лишь тихо и скромно сидели на расстоянии пары метром и занимались своими делами.

С какой стороны ни посмотри – полная противоположность своей старшей сестре, Земфире, возле которой всегда шум и толпа знакомых.

Как Мелисса могла судить по чужим рассказам, да и периодической болтовне самой Земфиры, которая могла ни с того, ни с сего начать разговаривать сама с собой: они были родными братом и сестрой, прибывшими из глубин пустынь Империи Эрато. Мелисса не углублялась в причины их странствия в другую страну, и конкретно – в эту академию. Более того, отношения с Земфирой не заладились с самого первого дня, как только директор отправила новенькую жить в единственную свободную комнату – под бок к знойной и экспрессивной иноземке.

Мелисса признавала ровное, словно сделанное из нефрита, смуглое лицо Джафара красивым, и если бы она встретила этого юношу на улице в толпе, то вполне бы подумала, что перед ней заморский аристократ. Земфира же выглядела куда более рослой и повзрослевшей на фоне брата, хотя разница в возрасте у них была невелика, всего два года. У неё были довольно густые каштановые волосы до пояса, фигуристые формы и обаяние, идущее изнутри её смуглой как какао кожи. Они напоминали лёд и пламень, как внешне, так и характерами.

– Что-то не так? – под пристальным взглядом глаз Мелиссы, Джафар развернулся всем корпусом к одногруппнице.

Когда он поднял свои глаза, вытянутые за уголки к верху, Мелисса впервые за всё учебное время рассмотрела его так близко. Его лицо ещё было по-детски круглым, но уже просматривались острые черты подбородка и прямого носа, его густые брови сдвинулись друг к другу, делая карие глаза в зелёную крапинку ещё выразительнее.

После такого детального изучения чужой внешности, Мелисса умозаключила: ни одна черта красивого лица Джафара не откликалась внешности Земфиры. Словно те были чужими друг другу.

– Ты действительно вызубрил все учебники по этому предмету?

Он удивился глупости вопроса.

– А ты нет?

*****

– Нет, я отказываюсь этим заниматься!

– Но Рамона… это приказ директора!

– Мне плевать, я не притронусь ни к чему грязному и тем более грязно-мокрому!

В столовой стоял шум и гам. Мелисса, в специальной шапочке, перчатках и фартуке чистила овощи на обед и выслушивала ссору трёх подруг.

– Ладно. Тогда иди собери в саду ягод. Такое тебя устроит?

– Там солнце, как я продержусь без охлаждающего заклинания?! Ноа, ты вообще думаешь головой?

– Пусть Ирена возьмёт с собой зонтик и держит его для тебя. – вдруг предложила Мелисса. Раздражение от визга Рамоны уже перешло все границы. – Мы с Ноа и вдвоём справимся на кухне. А вы там… главное кусты не убейте.

– Хм, только не жалуйтесь потом. Ты сама это предложила, Мелисса!

Закатив глаза, Мелисса продолжила работать ножом. Игнорирование – её самое главное оружие.

Ирена и Рамона заправду ушли, оставив после себя только затихающее эхо. Ноа молча надела фартук и приступила к лепке мясных котлет.

Ни одна, ни другая не хотели прерывать долгожданной тишины, работая как за четверых. За те три месяца, что Мелисса тут провела, она научилась многим мелким действиям и теперь не была так бесполезна, как считала в детстве. Уж полезнее Рамоны. Мелисса изредка поглядывала в сторону блондинки и ловила различные оттенки грусти на чужом лице. То Ноа выглядела почти плачущей, то – просто печальной. Когда она закидывала в воду картошку – грустно улыбалась. Она думала о своей дружбе с теми двумя, которые совершенно точно никогда и не считали своим другом её. Возможно, чувствуя себя чужой даже среди близких, в которых она продолжала верить, Ноа упорно и наивно искала причину в себе.

И тем не менее, её грусть была бесполезной тратой нервных клеток, как считала сама Мелисса. Ей давно следовало покинуть компанию Рамоны и Ирены, ради своей же безопасности. И тем не менее – обжигаясь на одном и том же огне, Ноа всё равно тянула руки к пламени.

Обед был приготовлен как раз к сроку.

В полдень всех приглашали в столовую, находящуюся в отдельной постройке рядом с общежитием.

Обеденная столовая была самым красивым местом на всей территории академии. Цветное стекло, заменившее стены и купольный потолок, складывалось неровной мозаикой друг на дружку, а солнечный свет, проходящий сквозь витражи, ложился на лица всех голодных учеников радужными пятнышками. Они напоминали Мелиссе, стоящей на кухне и наваливающей в тарелки порции одну за другой, разноцветные засахаренные фрукты: клубнику, ежевику, ананасы и крыжовник. О таких деликатесах даже не все слышали в этой академии!

По Ноа и Мелиссе можно было оценить тяжесть труда на кухне во всей красе: заляпанные фартуки, измученный вид и испарина на лбу, словно те всё утро сражались на мечах. К ним по очереди подходили ученики, двигаясь медленной вереницей, чинно и послушно, в попытках не расплескать суп или не помочь расплескать его другим.

Деревянные столы и стулья располагались по всей площади круглого помещения столовой, и когда юные повара закончили разливать порции по тарелкам, большинство мест уже было занято трапезниками.

– О, Мелисса и Ноа идёмте к нам! – Лео помахал своей крупной рукой, подзывая к себе товарищей по несчастью. – Давайте вместе переживать наши наказания!

Ноа расплылась в улыбке: ей ужасно не хотелось обедать в одиночестве, просто почувствовать себя нужной хоть кому-то в этой академии.

А вот Мелисса только повела бровью, ища подвох в неожиданном приглашении. Обычно она все приёмы пищи сидела одна в укромном углу и никого не трогала. К ней могла подсесть только учитель Кассиопея – и то, скорее из жалости, да и происходило на памяти всего два-три раза.

Из-за широкой спины Лео за столом оказалась Земфира, которую тоже, судя по выражению лица, не особо радовало дружелюбие одногруппника.

– Мы что, будем обсуждать какие вы бедные и несчастные весь приём пищи? Я тогда пересяду за другой стол. – Земфира взялась за свой поднос, собираясь подтвердить свои слова действиями, но её вовремя придержали за локоть.

– Зефир, никто не собирается «жаловаться»! Мы будем обсуждать! – заявил Лео, улыбаясь своей коронной улыбкой и демонстрируя всем свои глубокие ямочки на щеках. – Ноа, Мелисса, расскажите, как вы продержались первую половину дня?

– Было тяжело! – залепетала Ноа, радостная оказанным вниманием. Мелисса приступила к еде, даже обрадованная тем, что отдуваться за них в разговоре будет не она. – Рамона и Ирена ушли по своим делам и на кухне остались только мы. Труд поваров недооценён, нам нужно перестать принимать еду три раза в день за должное. Они с утра до ночи стоят на ногах, под горячим паром и с остро-колющими предметами рядом! А ведь многие и не догадываются, но местные повара – и не маги вовсе. С маной им было бы гораздо проще, но они справляются своими силами!

– Это верно сказано! – поддержал её парень. – Меня директор Мария заставила провести генеральную уборку в её оружейной! Это было бы намного быстрее и проще, будь у меня моя мана. А так – почти самое худшее, что я делал в своей жизни… Вычистить до блеска и отполировать каждый из двух сотен клинков ВРУЧНУЮ, проверить прочность тетивы на лучных оружиях, подмести и проветрить помещение!

– Боюсь представить, что было самым худшим в таком случае? Твой заваленный выпускной экзамен в том году? – вставила шпильку Земфира. Она выглядела довольнее, чем в самом начале, потому что тарелка перед ней уже была полупуста.

– М, нет. Писать письма. – он, словно ребёнок, неловко почесал растрёпанный рыжий затылок. – Родственники вынуждают держать в курсе моих успехов.

– С таким сыном любой бы побеспокоился, – Земфира любила подтрунивать над Лео, потому что тот совершенно не мог обижаться на её слова.

Мелисса с Ноа молча ели, слушая как те флиртуют друг с другом.

– А где Джафар? – вдруг спросила Мелисса. Насколько она помнила, в столовой они ели всегда вместе.

– Он уже поел и ушёл в библиотеку. Сказал, что срочно нужно разыскать книгу про тот золотой клинок, КОТОРЫЙ ВЫ, НАРУШАЯ ВСЕ ЗАКОНЫ, ПОШЛИ ВЫСМАТРИВАТЬ НА НОЧЬ ГЛЯДЯ – подчёркнуто осуждающе ответила Земфира. – Реликвию забрали из академии для расследования, так и не показав студентам. Я понимаю, Лео… Но Мелисса и Ноа… От вас такого никто не ожидал.

Мелисса переборола в себе желание закатить глаза так откровенно и собрав в себе всю стойкость и логичность, произнесла:

– Нас разбудил странный шум в коридоре и не моя вина, что ты спишь так, что не заметишь взрыва за окном. В коридоре я встретила Ноа, и мы вместе решили исследовать причину переполоха. А потом так закрутилось… – она развела руками и отвела взгляд, оставляя за собой право не вдаваться в подробности, о которых знают уже абсолютно все в академии.

– Я бы посмотрел, как ты спишь! Поди и храпишь! – не успел Лео сам посмеяться со своей нелепой шутки, как ему тут же прилетело по рыжей головушке. – Ай! Зефир, ну не обижайся! Я тоже храплю и ничего не слышу вокруг!

Послышался ещё один глухой удар. Лицо Лео сморщилось от острой боли.

– Вы получили по заслугам, это я точно знаю. Спали бы крепко как я – не видели б проблем. С огромным любопытством Джафара к подобным вещицам, я удивлена, что он не оказался с вами в одной лодке.

– Он порядочный. – поддержал парнишку Лео, кивая головой.

– Ты сказала, что Джафар пошёл в библиотеку за информацией по золотому клинку, но у нас в академии нет подобной литературы. – хмуро заметила Мелисса.

– Да там столько стеллажей, точно уж есть хоть что-то. – махнул рукой Лео.

– Нет. – отрезала Мелисса. Все за столом удивились такому резкому ответу. Прокашлявшись, та уточнила: – Я просто дежурила там в первые дни поступления в академию и успела перечитать всю историческую литературу.

– А, у Джафара, как у лучшего ученика прошлого лунного месяца есть доступ к секретной части библиотеки. Ему выдали пропуск и пока не отобрали. – объяснила Земфира.

– Вот как, – задумчиво протянула Мелисса. – Да, Джафар действительно этого заслужил.

Вечером того же дня многие студенты устраивали посиделку возле дуба академии. Раз в неделю там собирались наиболее активные и дружелюбные ребята, чтобы приятно провести время. Мелисса никогда в таких мероприятиях не участвовала по двум причинам:

1. Она не любила большие скопления людей в одном месте

2. Её никто туда не звал

И тем не менее невольно стала свидетельницей этого собрания.

Отрабатывая очередное наказание, она стояла с метёлкой на площади и могла слышать смех и выкрики отдыхающих от повседневных дел учеников. К несчастью, именно в этот вечер поднялся сильный ветер, который всё время сдувал аккуратно сложенную кучку листвы Мелиссы. Будь погода немного милостливее к ней, она бы потратила на уборку территории академии намного меньше времени.

– Сегодня вечер страшилок! Итак, кто хочет начать свой рассказ первым? О, Лео, чем удивишь?

– Вам так понравился мой рассказ про мой родной клан в прошлый раз, но вы наверняка не слышали те байки, которые распространены только в наших кругах. Сегодня я хочу вам рассказать одну такую легенду, от которой у меня самого в детстве вставали волосы дыбом. Вы готовы?

– ДААА!! – крикнула толпа, обожающая таких людей, как Лео.

– «Давным-давно, во время десятилетней войны между магами и людьми, в клане Солнцепочитателей поселился волк. Его нашёл один из глав клана того времени, раненого и полуживого в лесу и, смягчившись, взял животного к себе. Совместными усилиями клана волк был вымыт, вылечен и накормлен. Когда его здоровье наладилось, он совсем не захотел уходить из клана и остался служить главе и его сыновьям. Он слушался их во всём, всё свободное от войны время они проводили вместе. Чуть повзрослев, волка стали брать с собой на военные вылазки, где он помогал взять след противников, вообщем – жили они душа в душу. Пока однажды, когда клан Солнцепочиталелей проживал тяжёлые времена и находился в отчаянии, волк вдруг не попал в плен в руки к генералу противника. Про волка ходило много слухов, и вражеская армия давно точила на него зуб. Глава не мог этого оставить просто так: он понимал, что их волк – один из главных козырей клана. Была организовала попытка высвободить волка из вражеского плена – но тот неожиданно для всех, вдруг отказался идти. Волк оскалился на своего старого друга. Глава растерялся, но отозвал войска. Когда он повернулся к нему спиной, оставив все надежды и попытки вернуть своего верного соратника обратно в клан – волк накинулся на его спину и вцепился острыми клыками в шею. Рекой полилась чужая кровь… У волка ни осталось благодарности за спасение, никакие светлые чувства не терзали его звериную душу. Чуть позже волк вернулся в клан и перегрыз половину его жителей. Вся деревня была погрязла в багряной крови и криками о помощи. Зверь, чья шерсть не отличалась от тёмной ночи, стала алой. Выжили лишь пару человек, вовремя убежавшие из этого кошмара. Волк вернулся к себе во дворец и с тех пор стал верным псом королевской семьи. С тех самых пор, клан Солнцепочитателей кочует с места на место, чтобы волк снова не отыскал их и не повторил историю.»

– Брр! Какой ужас! Эта история учит не доверять кому попало, особенно – таким агрессивным животным, да, Лео?

– Не уверен. Некоторые части этой истории мне самому кажутся сомнительными, видимо, из поколения в поколения истинный смысл мог затеряться или видоизмениться… Но моя бабушка верила, что в этой истории виноваты оба – и глава, и волк.

– У меня тоже есть пару баек. – выкрикнул какой-то незнакомый голос из толпы. – Я вырос вблизи старой столицы Пандоры, как раз возле руин Арльских. Вы же знаете, что во время пандемии вся королевская семья погибла? Но не все в это верят! В то время ходило много слухов о возрождении четырёх принцесс, которые без вести пропали. В книжках пишут, что они погибли, но их тел не было обнаружено, и никому неизвестно место их захоронения… Есть ли оно вообще? На слуху осталось много легенд, одни звучали как нескладные сказки, другие – как страшилки для детей про призраков. Вот послушайте одну из таких. «Если пойдёшь ты туда, где раньше возвышался величественный дворец Арльских, путеводная карта любезно проведёт тебя прямо на нужное место. Но вместо торжественных колонн тебя встретит густой мох, а вместо высоких белых стен – груда камней. Четыре королевские сестры оплакивают свой дом каждое полнолуние, и если путник в ночи увидит их бледные бесплотные тела в диких плясках вокруг костра, то они заберут его душу с собой на тот свет». Её использовали как предостережение от побегов детей на руины Арльских.

Или, например, другая байка, более страшная. «Говорят, в том месте, где раньше располагался сад самого короля Арльского, всё ещё растут дивные камелии, необычайно красного цвета. Если ты найдёшь их – жди беды. Их нельзя срывать и даже смотреть на них, одно неровное движение и из тени деревьев вырастит злой дух умершего правителя и линчует тебя своим Золотым Клинком. Он будет резать тебя до тех пор, пока твоя кровь не сможет полностью орошить его сад и насытить цветы достаточной влагой. Цветы камелии именно потому имеют алый оттенок». Ну как вам такое?

– Эти сказки годятся для детей, – отмахнулся кто-то из мальчишек.

– Вот-вот, даже не страшно. – подхватили того другие.

– Тогда почему ты придвинулся ко мне ближе? – сквозь улыбку спросил один другого.

– Ветер дует, холодно.

*****

На следующий день Мелисса проснулась ни свет, ни заря. За общежитским окном ещё только теплился рассвет, побеждая тьму ночи. Её соседка Земфира ещё спала, и, как правильно заметил Лео, слегка похрапывала. Её голая смуглая ступня выглядывала из-под одеяла, ловя приятные дуновения ветра из полуоткрытого окна и регулируя температуру всего тела. Долго любоваться на неё, приходя в себя, Мелиссе не пришлось. Умывшись и переодевшись в свежо выстиранную накануне форму, Мелисса вышла из общежития и направилась в сторону тренировочного поля.

Мелисса знала, что за успехи в учёбе выдают поощрения, но её навыков и знаний не хватало для того, чтобы быть лучшей. С самого начала жизни в стенах академии она получала только наказания: то уснёт где ни попадя, то ввяжется в ночную авантюру… Если бы она слышала, чтобы в подарок ученику выдавали ключ от секретных учебников и справочников, недоступных для простого учащегося, она бы давно перестала так лениться!

Хотела бы она так сказать.

Но учёба – была самой тяжёлой вещью на свете, по её скромному мнению. И не так просто было соответствовать всем требованиям лучшего ученика академии. Быть лучшим во всех сферах. Можно было бы даже сказать, что Лео, оставшийся на третий год, не туп и не глуп, как может показаться на первый взгляд. Ему просто необходимо гораздо больше времени, чем преподаватели изначально заложили на учёбу.

Пока она дошла до тренировочного поля, её обувь полностью промокла в утренней росе. Занимался рассвет, края солнца выглядывали из верхушек деревьев, окружающих поле, и приятно согревали кожу. Вся растительность академии окрасилась в золотистый оттенок.

Как ни странно, там уже кто-то был.

Подойдя ближе и приглядевшись, Мелисса узнала Джафара. Тот тренировал стрельбу из лука, а вместо стандартной стрелы использовал вытянутые огненные сгустки маны.

Ненавязчиво встав рядом и взяв в руки второй такой же лук, лежавший рядом с другими орудиями для обучения, Мелисса постаралась прицелиться обыкновенной стрелой. До этого момента она брала лук в руки только два раза на занятиях фехтованием, и то, лишь для «галочки», чтобы понять основные принципы стрельбы.

Натянутая титева завибрировала, стрела устремилась вперёд, рассекая воздух с лёгким свистом. Джафар повернул голову в направлении чужой чудом простреленной мишени.

– Когда целишься, дыши ровнее. Стреляй на выдохе. Или вовсе задержи дыхание. – разрушил тишину одногруппник. – Просто совет.

Это было странно, учитывая их вечное молчаливое соседство, преследующее всю учёбу в академии.

– Мгм, – сухо пробубнила Мелисса. Её почти задевал тон и манера, с которыми он сделал замечание.

Может быть, Мелисса немного завидовала, когда тому не нужно было прицеливаться дольше секунды, чтобы попасть прямо в яблочко, в то время как у неё просто на просто дрожали руки.

Но он продолжал поражать все свои мишени молниеносно и легко.

– В секретной части библиотеки действительно хранятся сведения о Золотом Клинке? – как бы между прочим, продолжая свою тренировку стрельбы, спросила Мелисса.

Джафар долго молчал, и его напарница в это славное утро уже успела несколько раз пожалеть, что имеет такой длинный язык, как послышался ответ.

– Да, в книге, которую я вчера нашёл, расписаны многие магические реликвии, имевшие большую силу или роль в истории магов. В том числе Золотой Клинок Семьи Арльских.

Мелисса поделилась своими мыслями:

– С учётом того, как многие магические факты остаются засекреченными от нас Башнями Дня и Ночи, мне кажется, в той книге не больше, чем просто описание магического артефакта – золотой снаружи, полный бесконечного запаса маны внутри.

– Согласен, почти всё так и есть. Но не в этой книге – подробности её ковки, месторождения и даже имена первых хозяев золотого клинка – изложено чёрным по белому.

– Действительно? – равнодушным тоном заметила Мелисса, а сама ликовала внутри. Наконец что-то стоящее внимания! Спустя сотни перечитанных бесполезных трактатов и справочников, заметок писак и исторических сведений.

– Ну да. Ключ от секретной секции мне выдал сам Верховный Башни Ночи.

Мелисса чуть не взвыла одинокой и грустной волчицей прямо на месте. «Ну почему он, а не я?»

У Верховного Башни Ночи была одна очень интересная способность – предугадывать все потаённые желания Мелиссы и не давать им сбыться! И как она могла вообще его уважать после таких совпадений?

– Здорово, – процедила она сквозь зубы.

– Я думал, ты тоже там бывала.

– Нет, с чего бы?

– Ты близких отношениях с Верховным Башни Ночи.

– Близких?! – Мелисса не смогла ровно сдержать стрелы, и та победно убила куст. – Только если близко-ненавистных!

– Близ-ко – Не-на-вист-ных, – по слогам протянул Джафар. Мелисса, клокочущая от раздражения и пренебрежения, не обратила внимания на то, как тот перекатывал несколько раз на языке это странное словосочетание. – Мне так не показалось. Он привёл тебя в академию среди учебного года, и первые несколько дней не сводил своего пристального внимания…

– И что? Это вовсе не о чём не говорит! Он устроил меня сюда, даже не спросив! У меня к нему нет ни уважения, ни симпатии!

Джафар чуть попятился от такого напора в словах.

– Видимо я действительно что-то перепутал, – Джафар наклонил голову вбок, пытаясь понять в чём именно на этот раз он допустил оплошность, но быстро отвлёкся. – Осторожнее!

Мелисса настолько задумалась, что, запустив стрелу вперёд, не обратила внимания на кого именно она полетела.

На тренировочном поле внезапно оказалось четверо человек.

Времени исправить траекторию полёта у неё не было, как и маны.

Перед лицом незнакомого мужчины вместе с шелестящей стрелой промелькнула вся жизнь. Край поседевшей чёлки, застилавшей усталые глаза, оказался подрезан наконечником Мелиссы. Невольно пронеслась мысль «слава Верховным, что только чёлка оказалась подрезана, а не что-то другое…»

– Доброе… утро? – сказал седовласый старик.

– Ради Верховных, это снова ты?! – воскликнула директор Мария.

ГЛАВА 4. Приглашение на Королевские Соревнования

– Прошу прощения, Ваше Величество! Моя ученица лишена магии в целях дисциплины на некоторое время, поэтому не смогла остановить свою стрелу.

– Ничего страшного, – неожиданно благодушно сообщил король. – Эта стрела, попав в меня, оказала бы лишь услугу…

Мелисса и Джафар подбежали ближе к директору и королю, с почти такими же поседевшими волосами от страха, что и у короля. Мелисса внимательно рассмотрела людей перед ней. Его Величество вблизи выглядел ещё старше, чем показалось на похоронной процессии. Его лицо осунулось, в печальных глазах не было ни толики света, а белая когда-то кожа превратилась в серую. Фигура короля должна была быть гордой и статной, однако за последние несколько месяцев он сгорбился, втянул плечи и стал одного невеликого роста с Мелиссой.

В руке он держал роскошную трость, на которую опирался.

– Прошу прощения, Ваше Величество! Нет мне оправдания для моей ошибки. Я готова принять любое наказание. – поклонилась Мелисса и склонила голову. Почти сразу же на макушку легла чужая тёплая ладонь, и хриплый голос медленно, по-старчески, произнёс:

– Нет нужды, встань с колен. Моя ошибка врываться на тренировочное поле, зная, как молодежь яростна в своём стремлении учиться.

Мелисса крупно опешила. Она рассчитывала получить по заслугам и вполне обосновано и справедливо лишиться, например, руки. Но король был другого мнения.

Удивительно было наблюдать, как некоторые люди, так с первого взгляда, уже не соответствует своему месту. Доброта могла быть присуще королеве, но точно не королю –набатом звучало внутри Мелиссы.

«Каждый должен знать своё место» - невольно вспомнила она слова своего отца.

Мелисса подняла голову и поблагодарила короля за щедрость и милосердие. Под его очками промелькнул целых ворох эмоций, а лица неожиданно коснулась лёгкая улыбка.

– Прошу, мой король, не стоит извинений. К нашему счастью, всё обошлось. – директор перевела тему, чувствуя что стоит немного прояснить ситуацию. – Это мои ученики. Джафар, один из лучших учеников академии. Он прибыл к нам из Империи Эрато и показывает невероятные успехи в любом деле, за которое берётся. Мелисса, провела в академии около 4 месяцев, но ничем примечательным ещё не выделилась, кроме нескольких нарушений правил… Впрочем, надеюсь, в скором времени ей представится шанс зарекомендовать себя.

Джафар и Мелисса, стоявшие рядом, молчали в тряпочку и пытались слиться с окружающей природой.

– Мелисса? – король повернул голову в сторону названной и внимательнее вгляделся. – Хм, необычное имя. Как трава?

Первое время все в академии шептались о странности имени новенькой, но Мелисса всё пропускала мимо ушей. На тот момент, когда она только попала в академию, ей было всё равно, как к ней обращаются и как зовут. Что говорить одногруппникам было ясно как день, а как ответить самому королю?

– Да, как трава. Мой отец любил названия цветов и растений, даже назвал меня в честь ближайшего родственника мяты. – внезапно даже для самой себя произнесла она. Это была не ложь, и не правда.

Король слегка кивнул и долго всматривался то в одного, то в другого ученика. Они вызывали в нём странные эмоции, но дать им названия он пока не решался. Боялся. Может быть, с возрастом всё вокруг начинает навевать ностальгию? Все вещи и люди вдруг могут стать катализаторами отголосков старых воспоминаний, и чтобы защитить своё сердце от незаживающих ран лучше просто запереться в четырёх стенах?

– Чтож, думаю, Ваше Величество уже ознакомилось с территорией академии и готовы сделать объявление для ребят? – Мария своим резким, как гром, словом, отвлекла всех в этой компании от бесполезных размышлений.

– Верно, давайте вернёмся на главную площадь и сделаем то, что должны.

Когда Мария уводила короля с поля, то развернула свою лебединую шею в сторону ребят и убийственно провела по бедным студентам одним глазом. Холодок прошёлся по коже обоих. Джафар с Мелиссой переглянулись между собой.

– Повезло ещё, что ты плохо стреляешь. – вдруг честно отозвался Джафар, слегка щуря свои карие глаза от яркого солнца.

– У меня всё схвачено. Если бы тут почили и король, и королева, наша академия превратилась бы в проклятую.

Через пол часа на площади уже выстроились все студенты академии и учителя при параде. Верховные, в полном одеянии, в своих легендарных магических шляпах, о чём-то переговаривали с королём, прежде чем тот подошёл ближе к центру площади.

Мёртвая тишина была ему спутницей.

Раньше всегда шумное и хаотичное утреннее собрание превратилось в непривычно послушное и тихое из-за короля Кларенса, правителя земель королевства. Он оглядел учеников сквозь стёкла очков, забирая всё внимание на себя.

– Доброе утро, ученики Академии Двух Башен. Его Величество совместно с вашими преподавателями организовал Королевские Соревнования. Это несколько испытаний, выявляющих особенно способных магов среди толпы. Они позволят вам тщательнее подготовиться к выпускным экзаменам, а победителю экзамена даст право в дальнейшем занять должность придворного мага.

Предложение о придворной службе ошеломило студентов, на пару мгновений послышались разговоры и перешёптывания, пока директор Мария тактично не прокашлялась. Для всех выпускников академии уже было подготовлено место в Башне Дня или Ночи, но служить при короле – определённо было престижнее и авторитетнее для магов. Перед придворным магом открывалось множество возможностей, встреч и знакомств, но вместе с тем и огромная ответственность.

– Однако к участию в этом соревновании мы решили допустить не всех. Если хотите участвовать, ваша первая задача – получить рекомендацию от любого из ваших учителей. Они все предупреждены о сложностях и испытаниях, ждущих вас впереди, а потому сделают выбор соразмерно вашим умениям и навыкам. Ведь любой маг должен уметь правильно оценивать как свои, так и чужие силы. Конечно, все задания не смертельны, но потребуют от вас грубой силы, проворности и внимательность к деталям.

Я верю, что молодежь способна превосходить своих предков, а значит вы покажете выдающиеся способности и сможете удивить нас.

Начало соревнований официально назначаю на первый летний день. Готовьтесь!

Мелисса решилась на соревнования сразу же, не мешкая. Несмотря на своё пока ещё слабое мастерство магии, ей точно нужно было там участвовать. В последнее время всё словно валилось из рук, но не было ещё такой ситуации, из которой она бы не выпуталась.

Если логически подумать, всё необходимое уже было у неё в руках. Ум, знания, навыки. Она должна показать остальным, что стоит большего и достойна тоже, большего.

Итак, на пути к признанию ей предстояло столкнуться с первой и основополагающей проблемой – отыскать преподавателя, согласного её рекомендовать.

Зоркий взгляд Мелиссы скользнул к Ариэлю совершенно естественным образом. Мог ли он одобрить её кандидатуру? С учётом их странных взаимоотношений и совершенно непредсказуемого хода мыслей Верховного всё могло быть возможно…

Директор Мария точно откажет, это было понятно как то, что солнце всходит с востока – Мелисса боролась за право называться её новой головной болью, в списке «Проблемные студенты» занимая строку сразу после Лео.

Верховный Капица тоже откажет, так как всегда был осторожен и бережен к своим ученикам – он знает истинный магический запас маны Мелиссы как никто другой и никогда не допустит такую слабую ученицу к соревнованию.

Учитель Кассиопея… чтож, она до глупого добра и сердечна, она могла бы согласиться, надави Мелисса на её жалость хотя бы слегка. Но добиваться целей подобным способом было не в её характере, стоило оставить такой вариант на самый крайний исход.