Сеанс в Преисподней

1

Капитан с трудом вылез с командирского места через непролазный люк и уселся на броне. Он собрался спешиться, но вовремя увидел, как расстегнувшаяся лямка бронежилета зацепилась за ручку люка.

– Твою ж мать! – вызверился капитан.

Извергая проклятия, матерясь во весь голос, он рванул неподатливую лямку, и та вместе с фастексом1 осталась на корпусе машины. Едва удержав равновесие, капитан спрыгнул на неровный асфальт, чуть не подвернув ногу. Рация выпала из рук, батарея отлетела в сторону на пару метров, не издав ни звука. Все шумы поглощал тарахтящий двигатель бронетранспортёра.

– Да чтоб тебя!

Капитан нагнулся за рацией, в ужасе представляя, чем может закончиться для него и его подразделения потеря связи. Теперь раздражал бронежилет, левая сторона которого расстегнулась из-за оборванной лямки. Вдруг капитан заметил, как чья-то рука подобно змее подхватила рацию, а затем и батарею к ней. Он распрямился и пристально наблюдал, как, ловко вставив АКБ, пальцы нажали на красную кнопку. Яркий цветной экран тут же загорелся.

Капитан перевёл взгляд с умелых рук и оглядел представшего пред ним русского солдата, выряженного в немыслимо чистую, будто из прачечной форму – и это после двух-то месяцев, проведённых на полигоне, недели ночлега в приграничных с Украиной районах, да ещё и после суточного марша. Ни звёзд, ни лычек на погонах бойца капитан не увидел, зато солдат оказался гладко выбрит, на голове какого-то хрена отсутствовал шлем и даже шапка, а русые волосы были стильно подстрижены и аккуратно уложены. Капитан взглянул на левую руку и правую ногу мужчины – опознавательные повязки ровно намотаны поверх формы с пиксельной расцветкой, и хотел уже возмутиться, какого дьявола этот мужик похож на слащавую модельку с подиума. Но тут боец с добродушной улыбкой спросил:

– Что дальше, командир?

Капитан заново оценил солдата.

Его беззаботная и чистая физиономия показалась знакомой, но никак не удавалось вспомнить фамилию мужчины. И хотя роту укомплектовали наспех, лишь бы заполнить штатную численность, всё же капитан знал в лицо практически всех подчинённых, но только не этого.

Он взял из рук незнакомца потрёпанный «Азарт»2 и огляделся по сторонам – рота остановилась на окраине полуразрушенного города. Впереди высились почерневшие жилые многоэтажки. Через оконные проёмы и рваные дыры в стенах мелькали солдаты. Повсюду расползался чёрный, словно горела резина, дым, но запаха его капитан не чувствовал. Где-то вдалеке послышались автоматные очереди и грохот канонады артиллерийских залпов.

Капитан окинул взглядом своих людей. Солдаты нервно оглядывались по сторонам, неуклюже заняв боевые позиции за ближайшими укрытиями.

Будто опомнившись, капитан рявкнул стоящему рядом солдату:

– Надо рассредоточить бэтээры и найти здание, где можно расположиться на первое время.

Боец кинулся выполнять поручение. Капитан судорожно вспоминал, что ему говорили про обстановку, сложившуюся в городе. По версии командования, он наполовину занят противником, наполовину – нашими войсками. Но это то, что сказало начальство ещё до совершения марша. Не помешало бы найти того, кто введёт в курс дела на месте.

Капитан приметил целое бетонное здание, похожее на маленький завод, подходящее для временного размещения людей. Он двинулся к сооружению, невзирая на снующих вокруг солдат. Рядом возник боец, который помог ему с радиостанцией. Он всё также глупо улыбался, сверкая раздражающе белыми зубами, с любопытством посматривая, будто ожидал, что командир предпримет дальше.

Не дожидаясь вопроса от подчинённого, капитан бросил:

– Пойдём пройдёмся к тому зданию, посмотрим, что там и как.

Солдат не ответил, продолжая идти рядом с командиром и осматриваясь по сторонам. В здание они вошли через дверной проём с болтающейся на петлях дверью и оказались в узком тёмном коридоре. В обе стороны от него расходились просторные помещения, заваленные хламом. Привыкнув к темноте, капитан огляделся и взмахом руки приказал солдату следовать за ним.

Дойдя до конца здания и убедившись в отсутствии посторонних, он сообщил:

– Разместимся здесь. Бетон достаточно прочный, думаю, три этажа сверху нас неплохо защитят.

– Да, босс! – молодцевато ответил боец всё с той же идиотской ухмылкой.

Они двинулись назад. В этот момент в здание забежали один за другим солдаты. Грязные, одетые в зимнюю военную форму, на фоне света, проступающего через щели в стене, они казались похожими на медведей-шатунов, очнувшихся от спячки. Солдаты не походили на бойцов его роты, это были незнакомые люди.

Капитан в недоумении пошёл им навстречу. Солдаты начали располагаться в коридоре, разгребая мелкий мусор, расстилали туристические коврики на бетонном полу и с невозмутимым видом раскладывали на них спальные мешки. Не обращая внимания ни на капитана, ни на бойца, что шёл рядом, они залезли в спальники, подложив под головы рюкзаки, и улеглись спать.

Опешивший капитан посмотрел на подчинённого – тот выглядел так, словно его ничего не смущало: просто пожал плечами и направился к выходу. Капитан последовал за ним.

Вдалеке прозвучал выстрел артиллерии.

– Выход! – испуганно бросил капитан, ухватившись за рукав сопровождавшего его солдата.

Они остановились. Через несколько секунд совсем рядом прозвучал короткий свист, а за ним последовал грохот, сотрясающий стены. Со второго этажа послышался звон разбившегося стекла.

Капитан в ужасе рванул к выходу. В голове крутилась лишь одна мысль: их засекли и ведут прицельный огонь. Он выбежал из здания, в панике пытаясь найти укрытие. Совсем рядом снова раздался взрыв. Капитан присел на корточки, инстинктивно обхватил голову руками и закрыл глаза, судорожно сотрясаясь всем телом.

«Вроде пронесло».

С трудом поднявшись, он продолжил забег, почувствовав запах дыма. Впереди, метрах в семидесяти, капитан выхватил взглядом небольшой овраг. Он добежал и быстро сполз вниз по крутому склону. Здесь надеялся переждать артобстрел, не думая о своих людях, о сохранности техники, ни о чём другом, кроме того, чтобы удалось выжить и снаряды не угодили в это укрытие.

Позади раздалось ещё несколько взрывов. Капитан обернулся и увидел, как один снаряд упал на крышу покинутого им здания. Сверху упали комья земли и мелкие осколки. Он сидел, свернувшись калачиком и зажмурив глаза, надеясь, что повезёт. В памяти всплыли слова молитвы «Отче наш», и капитан неустанно шептал её трясущимися губами.

Так и сидел, пока не успокоился. Затем открыл глаза и замер в исступлении. Вокруг жались друг к другу несколько солдат, подобно капитану укрывшиеся от обстрела и пережидающие в овраге.

В бешенстве, пытаясь придать себе грозный вид, он прокричал:

– Какого хрена вы сюда припёрлись?! Нас сейчас беспилотник спалит, и всех накроют к херам собачьим! Ищите другие укрытия!

Солдаты не обращали на него никакого внимания. Капитан всмотрелся в их лица, но не узнал никого из своих подчинённых.

После пары очередных прилётов наступило затишье. Капитан всё ещё сотрясался от страха, когда посмотрел в небо, но беспилотника в зоне видимости не обнаружил. Тогда он выполз на дорогу, где совсем недавно неуклюже спешился с бронетранспортёра.

Оказавшись на асфальте, капитан никак не мог унять нервную дрожь, и скрыть её тоже не получалось.      Он ещё раз посмотрел в небо, в том направлении, где, судя по его данным, находился противник. Взору предстало нечто невообразимое и ужасающее: с неба падало белое облако, в котором болтались маленькие чёрные человечки, в мгновение ока превратившиеся в – мать их! – самых настоящих десантников.

С разинутым ртом капитан наблюдал, как шесть парашютов, выгнутых дугой, раскрылись в воздухе и, кружа, приближались к земле.

«Откуда они здесь?»

Мужчина обвёл взглядом мрачное серое небо в поисках самолёта или вертолёта, который мог бы сбросить десант, но обнаружил такое, что не поддавалось никакому рациональному объяснению: по небу неслись большие деревянные сани, запряжённые оленями. Всё выглядело точь-в-точь как в американских фильмах про Санта-Клауса. Самого Санты капитан не разглядел, но были олени и украшенные новогодним декором сани, которые мчались по небу словно в старой киношной сказке. Он даже отчётливо услышал стук копыт.

Упряжка неслась на высоте примерно ста или двухсот метров от земли, и расстояние до неё было намного меньше, чем до парашютистов. Десантировались бойцы с саней или нет, капитан не понял. Он продолжал стоять, разинув рот и не в силах выговорить ни слова.

– Сюрреализм происходящего просто зашкаливает, да, командир?

Капитан обнаружил рядом солдата, прилипшего к нему, словно банный лист к заднице. Создавалось впечатление, будто парень ничуть не удивлён, происходящее его забавляло.

– Тебе не кажется это странным?

Солдат пожал плечами и обыденным голосом ответил:

– Чего только не увидишь на войне.

Капитан не успел возразить и поискал взглядом десантников. Он отчётливо разглядел бойцов, опускающихся на парашютах, одетых в камуфлированные штаны и тельняшки. Только не утихающая вдали канонада была способна вывести из ступора человека, наблюдавшего творящееся безумие.

По очереди десантники приземлились на крышу многоэтажного дома, одинокой свечой торчавшего посреди коттеджей частного сектора. Скинув с себя подвесные системы, молодчики, кем бы они ни были, достали из-за пазухи фиолетовые футболки и надели их поверх тельников, вооружившись не пойми откуда взявшимися автоматами.

К удивлению самого капитана, он почему-то не посчитал это чем-то фантастическим, но тут же задал вопрос своему неизменному спутнику:

– Что это такое? Это что, какая-то новая мода или фишка их подразделения такая?

Солдат с равнодушным видом посмотрел на командира.

– Да кто их знает, может, челлендж такой.

Увидев, что десантники с оружием наперевес начали спускаться вниз, капитан ринулся к ним. Окна в доме отсутствовали, а потому он без труда разглядел фиолетовые силуэты, бегущие по лестничному пролёту. По трескотне автоматных очередей понял, что солдаты зачищали здание от невидимого противника.

Достигнув подножия высотки, капитан остановился возле подъезда и застыл. Дверь на входе отсутствовала, навстречу из темноты коридора нёсся человек. Он вывалился из здания, чуть не свалившись на асфальт. Незнакомцем оказалась женщина в чёрном платье-балахоне, замотанная в серый хиджаб.

– Что случилось? – спросил оторопевший капитан, когда незнакомка приблизилась к нему.

В ответ она выкрикнула череду фраз на незнакомом языке и скрылась. Следом за женщиной выскочил здоровенный десантник, со счастливой улыбкой и квадратным, как у Шварценеггера, лицом. Из-под фиолетовой футболки бойца выглядывала тельняшка. Он держал видавший виды АКМС, а на затылке каким-то чудом держался голубой берет.

– Что здесь происходит? – недоумённо спросил капитан, обращаясь к незнакомцу. – Ты и твои парни – кто вы?

Скуластый зеленоглазый десантник лет двадцати пяти на вид нахально улыбнулся. Словно поп-звезда перед поклонником своего таланта, он самодовольно заявил:

– Ничего особенного, здание зачищали.

– От кого? – прохрипел капитан. Его голос предательски понизился.

Солдат ничего не ответил и убежал, рванув с места как спринтер. Вслед за ним из здания повыскакивали его товарищи и кинулись наутёк, оставив капитана стоять в полной растерянности. Ему казалось, что он сходит с ума. Ситуация, в которой он оказался, была настолько абсурдной, что хотелось кричать от беспомощности в попытке понять хоть толику происходящего.

Капитан снова услышал отдалённый артиллерийский залп. Он застыл, зажмурив глаза. Он чувствовал, что на этот раз ему конец. Через доли секунд со всех сторон прогремели взрывы. В ушах звенело, в сознании помутнело, и капитан пожелал себе быстрой и безболезненной смерти. Он инстинктивно присел, сжался в комок, обхватив трясущимися руками дрожащие колени.

Когда шум затих, капитан расслышал знакомый голос. Состояние было таким, будто в уши вставили беруши.

– Страшно, командир?

Капитан открыл глаза и увидел возле серой коробки здания сопровождавшего его солдата, помахавшего ему рукой. Почему-то боец был одет в светло-голубые джинсы и красную обтягивающую футболку. Капитан запаниковал и начал хватать ртом воздух, будто выкинутая на берег рыба, не в силах понять, почему подчинённый ни хрена не боится, когда он успел найти гражданскую одежду и переодеться. Да и зачем он вообще это сделал?..

Капитан окинул взглядом потрёпанную обстрелами местность. Испытывая отвращение, рассмотрел несколько изуродованных тел. Земля была усеяна окровавленными останками бедолаг: головами, руками, ногами, валявшимися, словно на скотобойне. Парням сегодня не повезло.

Из-под завалов соседнего дома доносились жуткие стоны, рыдания и мольба о помощи в предсмертной агонии.

Не в силах больше выносить жуткое зрелище, капитан хотел пуститься в бега подальше от происходящей вакханалии, но решил выбить информацию вместе с говном из самодовольного типа в гражданке. Едва он сделал шаг, как тут же обо что-то споткнулся. Выругавшись, глянул под ноги и закричал.

На земле валялись растерзанные останки лейтенанта Борисова, командира первого взвода в роте, которой командовал капитан. Верхняя часть туловища, посечённая осколками, осталась без ног. По земле тянулись длинные завитки бордово-серых кишок, в десятке метров пульсировала окровавленная нога, через разорванную кожу торчала сломанная берцовая кость.

Он смотрел на лицо молодого лейтенанта. Безжизненные глаза парня уставились вверх, на губах застыла жуткая кривая ухмылка. Капитан приложил огромные усилия, чтобы взять себя в руки. Расправив плечи, попытался унять дрожь в коленях и подошёл к солдату, из которого только что хотел выбить его мерзкое спокойствие.

Странный тип обратился к капитану:

– Не закрывай глаза, командир. Я тебе кое-что покажу.

Капитан даже не пытался скрыть страх. В этот момент раздались новые залпы вражеских орудий. Он изо всех сил старался не закрывать глаза и не сбежать в укрытие, наблюдая за действиями бесстрашного и неуязвимого солдата.

Вместо ожидаемого свиста смертоносных снарядов он услышал приятную незамысловатую мелодию, очень похожую на ту, что звучит в детских шкатулках при открытии крышки. Странным образом музыка успокаивала, а окружающий ад казался теперь игрой больного воображения.

Капитан нутром почувствовал, что вот-вот прогремит новая серия взрывов, но вопреки ожиданиям увидел медленно спускающиеся с неба воздушные шарики голубого и жёлтого цветов. Не поддаваясь законам физики, они двигались по дугообразным траекториям артиллерийских снарядов, но делали это медленно, будто плыли по поверхности густого желе. Затем шарики касались земли и лопались, разбрасывая вокруг крошечные кусочки цветного латекса.

Капитан потряс головой, искренне полагая, что всё это ему чудится. Но ничего не менялось. После очередных выстрелов в небе опять появлялись шары, которые взрывались при соприкосновении с землёй.

Он оглядел территорию и обомлел: вместо разорванных тел повсюду росли розовые кусты. Белые, жёлтые, и алые, пёстрым одеялом они выделялись на сером фоне разрухи.

«Что за чертовщина?»

Он с опаской поискал труп лейтенанта Борисова, разорванного на части, но обнаружил скульптуру мальчика, из причинного места которого бил фонтан.

Капитан перевёл взгляд с фонтана на спутника и увидел, как тот непринуждённо пощёлкивает пальцами обеих рук.

«Неужели всё это делает он?»

Словно прочтя эти мысли, парень указал рукой под ноги капитана. Осторожно, опасаясь снова увидеть под собой изуродованное тело лейтенанта, мужчина посмотрел вниз и – о чудо! – на бортике фонтана сидел лейтенант Борисов, живой и здоровый, всё такой же молодой и худощавый. Его руки и ноги были на месте, кишки совсем не спешили покидать тело, а лицо напоминало довольную морду сытого кота. Борисов спокойно попивал кристально чистую воду из фонтана, черпая её ладонью из гранитной чаши.

Не веря своим глазам, капитан вновь перевёл взгляд на довольного ублюдка, продолжавшего стоять посреди улицы.

– Вот видишь, командир, ничего страшного-то и нет, – прервал размышления улыбающийся мужчина.

Капитан сам уже это понял. Ничего ужасного и не происходило, лишь летающие по небу олени, цветные шарики и милые фонтаны с писающими мальчиками вместо трупов в сопровождении чудной музыки.

Он хотел спросить, кто же этот парень, но…

Но того уже и след простыл.

2

Рома очнулся и обнаружил, что находится в небольшой комнате, стены которой были выложены старым кафелем бледно-голубого цвета.

Советским кафелем.

Он несколько раз моргнул и сделал глубокий вдох. В ноздри пробрался промозглый запах сырости и плесени. Нет, это была не комната, а больничная палата – убогая, обставленная видавшей виды мебелью. Тумбочка с одной ржавой петлёй на дверце и отломанной ручкой стояла возле кровати. На побеленном потолке чудом держалась тусклая лампа с пыльным абажуром, а по окну от сквозняка хлестали заляпанные жалюзи.

Лёгкая дезориентация после сеанса присутствовала всегда, и этот раз не стал исключением. Всё как и раньше: правая рука затекла, голова трещала от боли, мозг отчаянно пытался вспомнить, что произошло. Спустя несколько секунд всё встало на свои места: лёгкость в теле и светлая грусть на душе.

Рома приподнял голову. В углу на стуле дремала молодая женщина в сером свитере и джинсах. Длинная прядь чёрных волос лежала на не тронутом ботоксом и ненакрашенном лице. Необычайно яркие, тонкие губы были слегка приоткрыты, и по палате раздавалось её лёгкое посапывание. Однако на лице женщины отпечаталась усталость.

Рома сел на кровати и потянулся, стараясь не дёргать привязанную руку. Женщина встрепенулась и открыла глаза, не отрывая головы от стенки. Увидев, что Рома не спит, она тут же кинулась к нему и попыталась помочь развязать ленту.

– Не надо, Ольга, я сам, – сказал он несколько резче, чем собирался.

Женщина отпрянула с виноватым видом, не зная, куда деть собственные руки. Глядя, как Рома развязывает узел, спросила:

– Не верится, что я смогла тут уснуть. До этого мне не удавалось. Ну как, получилось?

«Конечно, получилось. По-другому и не бывает».

– Да, теперь всё будет в порядке. Вы можете не беспокоиться.

Казалось, она с облегчением выдохнула, но, как и большинство его клиентов, наверняка не верила до конца. Пройдут недели и даже месяцы, прежде чем эта женщина с восхищением расскажет знакомым о Роме.

Он развязал на запястье чёрную шёлковую ленту – свой счастливый талисман – и засунул в задний карман джинсов, после чего слез с кровати и надел кроссовки, на которые были натянуты бахилы.

– Никто не приходил? – поинтересовался он, не поднимая взгляда.

– Нет, слава богу. Как и обещали.

– Отлично.

Рома подошёл к небольшому поцарапанному зеркалу, висевшему на стене. За окном уже рассвело, потому отражение подчёркивало все недостатки внешности. Лицо было заспанным, но не помятым, чего нельзя сказать о любимой красной футболке. Её подарила дочь, обязав носить на все встречи с ней. Он возмущался, предпочитая исключительно чёрные и белые цвета, но девочка заявила, что в его жизни и так слишком мало красок.

Знала бы дочь, что его жизнь красочнее, чем она могла вообразить.

Поправив футболку и подтянув джинсы, Рома развернулся. Ольга протянула купюры, сжимая их так, словно не хотела с ними расставаться. Возможно, считала его шарлатаном, выуживающим сто тысяч рублей. К этому взгляду Рома давно привык. Так смотрел каждый второй, кому он сумел помочь благодаря своему таланту. Но не привык Рома к тому, что эти люди смотрят на него осуждающе. Будто это он, пришёл к ним, а не наоборот. Будто он не оговорил все условия, прежде чем приступить к сеансу. Будто он копошился вместо них в интернете, опрашивая знакомых и незнакомых людей в поисках решения своей проблемы.

Люди всегда приходили к нему сами и сами же потом осуждали за то, что он делал ради спокойствия и благополучия их семей.

– Возьмите, – пролепетала Ольга, протягивая вознаграждение. – И пересчитайте, пожалуйста.

Рома взял деньги.

– А надо? Вы не создаёте впечатление обманщицы, – и тут же пожалел о сказанном, потому что именно он такое впечатление и создавал.

Ольга сохранила каменное выражение лица.

– Просто так, на всякий случай. Я пересчитала трижды, но мало ли.

– Всё в порядке, – сказал Рома, затем небрежно засунул купюры в карман джинсов и направился к выходу.

У двери Ольга окликнула его:

– Роман, как вы думаете, с ним всё будет в порядке?

Специалист нехотя повернулся. Ольга перевела взгляд на человека, лежащего на кровати.

Рома заставил себя посмотреть на спящего мужчину. Обрубки ног были накрыты белоснежной простынёй, одна культя, обмотанная бинтом, торчала из-под ткани. На лице мужчины читалось умиротворение. Когда Рома только познакомился с пациентом, изуродованный человек не мог спать, а если под воздействием медикаментов ненадолго проваливался в дрёму, палату охватывали дикие вопли, на которые сбегались дежурившие в отделении медсёстры.

«Никогда не получается уйти так просто».

– Послушайте, Ольга. Я не могу обещать, что всё у вашего мужа будет в порядке. Но… – он помедлил, подбирая правильные слова. – Но по моей части у него точно не возникнет проблем, скорее всего, до конца жизни. Я помог сотне клиентов и всем оставил свои контакты на случай рецидива. Никто из них ещё ни разу не позвонил, разве что лишний раз поблагодарить. Я даю пожизненную гарантию и в случае новых приступов выполню работу абсолютно бесплатно. Мои контакты вы знаете.

Ольга немного расслабилась. На глазах выступили слёзы, а тонкие и яркие губы предательски задрожали. Роме стало жаль её, но он знал, что это чувство скоро исчезнет.

– Я… я… – она чуть не разрыдалась, но сдержалась. – Я не знаю, как дальше жить со всем этим.

Ох, если бы он знал, как им всем жить дальше. Рома терпеть не мог подобные сцены, но никогда не мог уйти, не сказав слов утешения, пусть и неуместных.

– Вы справитесь с ним вместе, – и после паузы добавил: – И не забывайте главного.

Ольга посмотрела выжидающе, перестав жалобно всхлипывать.

– Чего именно?

Рома с серьёзным видом произнёс:

– Он у вас командир. Герой с большой буквы. Сильный и уверенный в себе человек, я видел это собственными глазами. А значит, всё у вас получится.

Ольга уже не сдерживала рыданий, и Рома не стал её успокаивать. Видеть плачущую женщину рядом с мужем-инвалидом было выше его сил. Но ещё тяжелее смотреть в глаза женщине, которой только что соврал.

Никакой её муж не герой, хоть и офицер, хоть и в звании капитана. Рома отчётливо видел, как тот бросил своих людей и в ужасе трясся под огнём противника, когда должен был командовать подразделением и позаботиться об их жизнях.

Но его жене об этом знать совсем не обязательно.

3

Следуя по узкому и тускло освещённому коридору госпиталя, обшарпанные стены которого навевали угнетающие мысли, Рома старался не смотреть на бесчисленное количество покалеченных пациентов. Он шёл и видел множество раненых парней с костылями и на колясках. Через открытую дверь одной из палат Рома случайно заметил полностью перебинтованного человека, увешанного десятком трубок.

И бесконечное «у-у-у…» и «а-а-а…»

Стоны, раздававшиеся практически из каждого угла, пробирались под кожу, запуская невидимый мотор. Внутри будто кричало и стонало теперь его собственное тело, вибрировал каждый орган, порождая неимоверное желание скорее покинуть это чистилище.

Он не хотел.

Не хотел всего этого видеть, но смотрел.

СВО наполнила медицинское учреждение постоянными «клиентами», а самого Рому – хорошо оплачиваемой работой. Пусть звучит цинично, но война позволила ему наконец вернуться в Севастополь и больше времени проводить с дочерью. Это радовало. Словно для того, чтобы убедиться, Рома с удовлетворением потрогал выпирающий карман джинсов.

Его никто не замечал. Пациенты были заняты своими проблемами, которые до конца жизни будут только прибавляться. Врачи дежурной смены, если и видели его, то тут же отводили взгляды. Они знали, что этот человек не впервые наведывается к ним в заведение. Ну и пусть, медики тоже кое-что имели от этого. Хотя наверняка он этого не знал.

Выйдя на улицу, Рома с удовольствием вдохнул свежий морской воздух, отчего слегка закружилась голова. Если бы он ещё немного задержался в госпитале, то опять мучил бы приступ тошноты от запахов хлорки, лекарств и зловонных испражнений.

Май выдался достаточно прохладным, поэтому Рома поспешил к выходу с территории госпиталя. На пропускном пункте проблем не возникло. Пожилой охранник забрал временный пропуск и пожелал счастливого пути. Кажется, он тоже запомнил Рому.

Поднявшись до площади Ластовой, мужчина взглянул на часы: семь двадцать утра.

На улице светило солнце, но тепла не давало. Рома проследовал к машине, огляделся и, сняв с сигнализации, с удовольствием сел в удобное кресло. Провернув ключ зажигания, под мерный шум двигателя Рома прикинул, успеет ли заехать домой перед встречей с Никой. Решил, что лучше не рисковать. Они договорились встретиться в центре, а он жил на другом конце города. Пожалуй, лучше доехать до места встречи и посидеть в машине в ожидании открытия пиццерии.

Путь с Ластовой до площади Ушакова занял не более пятнадцати минут. В такое время, да ещё и в воскресенье дороги были практически пустыми. Рома собрался включить музыку, но передумал. После ночных приключений хотелось тишины и спокойствия.

Интересно, что от него нужно Нике?

Выходные она предпочитала проводить с подругами, а не со странным одиноким мужчиной средних лет. Приближался её пятнадцатый день рождения, но что-то подсказывало, что причина совместного завтрака заключалась не в этом. Или не только в этом.

Доехав до площади Ушакова, Рома нашёл свободное место возле гостиницы «Украина» и припарковался. До встречи оставалась пара часов, мужчина уткнулся в телефон, листая новостную ленту в Телеграм. Спустя пару минут понял, что ему это неинтересно, откинул спинку кресла назад и попробовал уснуть.

Рома и не заметил, как погрузился в сон.

4

Из дремоты выдернул беспощадный писк телефона. Стандартная мелодия «Хонора» звучала так противно, что хотелось выкинуть его в окно. Рома раздражённо схватил смартфон с пассажирского сиденья и взглянул на экран. Высветилась фотография русоволосой девочки с несколькими красными прядями.

«Ох уж эта мода. Как она бесит».

– Да, доча. Привет.

– Папа, ну ты где? Я тебя уже полчаса жду!

«Да ладно!»

Рома посмотрел на часы: десять тридцать одна.

– Бегу-бегу. Пять минут.

– Давай. Я жду.

Рома засунул мобильник в тесный карман джинсов, посмотрел на худи, лежащее на заднем сиденье, взглянул через лобовое стекло на улицу.

«Похоже, потеплело, пойду в футболке».

Мужчина вытащил ключи из замка зажигания и вылез из машины. Воздух прогрелся, солнце лучами тут же вцепилось в нос. Рома натянул очки, включил сигнализацию и быстрым шагом отправился в пиццерию, в которой они с Никой договорились встретиться. Через пару минут Рома уже искал дочь взглядом в тесном и светлом «Челентано».

Ника сидела за столиком у входа, возле окна. Рома сразу заметил ярко-красную футболку. Дочка опиралась на спинку мягкого дивана, на которой повисла небрежно сброшенная кожаная куртка. Красная прядь подчёркивала точёное личико с острым подбородком, остальные волосы, затянутые в хвост, горделиво возвышались на макушке, как корона. Тонкие пальцы с розовым маникюром ловко строчили сообщение в айфоне. Наверняка писала какому-то прыщавому ухажёру. В лучшем случае. В худшем – на том конце ей отвечал хлыщ старше лет на пять, и от этой мысли Роме стало тошно. Ещё могла рубиться в очередную «суперкрутую», как она любила выражаться, игру, но выражение лица довольное, значит, общалась с парнем.

Рома попытался выбросить дурные мысли из головы и двинулся к столику.

– Привет, дочь.

Девочка оторвала взгляд от экрана:

– Привет, пап.

Она улыбнулась и встала. Неловко наклонившись над столом, Ника поцеловала отца в щёку.

«Боже, как приятно, когда тебя целует собственная дочь».

– Присаживайся, – сказала девочка, указывая на место напротив. – Я уже всё заказала, но надеюсь, ты оплатишь?

– Естественно, а как же иначе.

Ника продолжала улыбаться. Встрече с отцом она была искренне рада.

– Ну, я же твоя дочь, как ты хотел.

– Надеюсь, что моя, – он рассмеялся.

Ника сделала обиженный вид, надув губы и скрестив на груди руки.

– Блин, папа. Вот поэтому вы с мамой, наверное, и расстались. Она не смогла мириться с твоими шуточками.

«Нет, дело совсем не в этом. И если бы ты узнала истинную причину нашего расставания, то разочаровалась бы в том идеальном образе мамочки, который она тебе навязала».

– Ну а если серьёзно, Ник, мама знает, что ты встречаешься со мной? Да и вообще, как она тебя отпустила одну?

Дочь поправила цветную прядь, убрав за ухо, и удивлённо взглянула на отца:

– Вообще-то, мне почти пятнадцать. Я давно хожу одна, если мне нужно. К тому же тут от дома всего три остановки.

«Есть такое».

– Ладно, говори, что заказала.

– Да здесь выбор не особо, но зато вкусно. Заказала «Маргариту» и «Пепперони». Себе ещё картошку фри, тебе не стала. Ну и колу нам обоим. Норм?

– Я не особо привередлив в еде, ты же знаешь.

– Да-да, я в курсе. Холостяцкая жизнь и всё такое.

«Что правда, то правда».

Ника опять что-то настрочила в айфоне и, почувствовав на себе тяжёлый взгляд отца, спросила:

– Выглядишь помятым. Случилось чего, пап?

Рома на секунду растерялся.

– Ерунда, – он махнул рукой. – Просто всю ночь таксовал. Так сказать, зарабатывал деньги. – Отчасти, это было правдой. – Как дела у тебя? Что нового в школе? С чего вдруг решила встретиться?

Впервые за это утро Ника будто почувствовала неловкость. Рома заметил бегающий взгляд и суету в движениях. Первые два вопроса она проигнорировала.

– Мне нужно кое-что с тобой обсудить, – сказала девочка, виновато глядя на руки.

Рома насторожился:

– Я думал, ты хочешь пригласить меня на день рождения.

Опять улыбнулась. Так приятно видеть улыбку дочери, когда она вот уже больше десятка лет не живёт под одной крышей с тобой – родным отцом.

– Ну и это тоже. Но это не главное.

Рома вздёрнул бровь, изобразив заинтересованность. Ника заметно разволновалась.

– Конечно, я хочу пригласить тебя на день рождения. Ты же придёшь?

Рома задумался. Он присутствовал на празднике лишь тогда, когда ей исполнилось пять и десять лет. Через пару недель Нике стукнет пятнадцать. Пятнадцать! Конечно, он придёт, даже если её мать будет биться в истерике, пытаясь ему помешать.

– Естественно, приду. Только вот… – он помедлил. – Твоя мать…

– Маме ничего не останется, как смириться. Я знаю, что вы не ладите, но меня это не касается. Я люблю вас обоих. К тому же папа не будет против… Ой… Прости.

– Ника! Я же просил не называть его так при мне.

Она покраснела.

– Знаю, просто вырвалось.

Он до сих пор не мог смириться с тем, что она называла отцом и отчима.

Ника похлопала густыми ресницами, мол, виновата, но он воспитывает меня с раннего детства каждый день, а ты, хоть и любимый, но «папа по выходным». На душе заскребли кошки, и Рома почувствовал укол отцовской ревности.

«Кто бы мог подумать?».

Обстановку разрядила официантка, которая принесла заказ. Она забрала деревянный номерок, и поинтересовалась, не желают ли посетители чего-нибудь ещё. Получив отрицательный ответ, девушка удалилась.

– Ладно, проехали. Говори, что случилось. Появился ухажёр, и ты хочешь обсудить его со мной? – проговорил Рома с серьёзным видом.

– Что? – Девушка не поняла шутки. – Не-е-ет. Это уж слишком.

– Шучу, шучу. – Он рассмеялся. – Что тебя беспокоит?

Ника заёрзала на диване, видимо, подбирая слова. Закинула в рот пару кусочков картофеля фри и приложилась губами к трубочке, неторопливо вытягивая через неё колу.

«Ага, обдумывает, с чего начать».

– Я… просто не знаю, с чего начать. Помнишь, ты как-то говорил, что увлекаешься снами, изучаешь их и всё такое?

Рома не посвящал её в таланты, которыми обладал, но своими интересами разочек или два делился. Какая-то недобрая мысль мелькнула в голове.

– Да, было дело. А что такое?

Девочка постучала несколько раз розовыми ноготками по столику и спросила:

– Как ты думаешь, животные могут видеть сны?

Вопрос застал Рому врасплох.

– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовался он серьёзным тоном.

– Ты не ответил, пап.

«А что тут ответишь?»

– Могла бы загуглить, зачем тебе спрашивать у меня?

– Я загуглила, но хочу услышать твоё мнение.

«Любопытно, с чего вдруг она этим интересуется?».

– Ну, – задумчиво начал Рома. Теперь он подбирал слова. – Точно этого никто не может сказать. Какой-то учёный однажды шутливо заметил: «Наши возможности попросить животное сообщить о содержании своих снов весьма ограничены». Если ты и я смело можем утверждать, видим сны или нет, то с братьями меньшими всё сложнее.

Не знаю насчёт кошек, но я читал про опыты, проведённые над собаками. Учёные, которые занимались изучением этой темы, не исключают вероятность того, что животные действительно видят сны. Но вопрос этот очень сложный. Конечно, собаки ведут себя так, будто им снятся сны, а их мозговая активность во время сна очень похожа на нашу, когда мы спим. Но ни один из этих фактов не позволяет сделать вывод, что им снятся сны. Если хочешь знать моё мнение, то я предположу, что кошка, как и собака, вполне может видеть сновидения. Должно же быть у них сознание. Я боюсь спросить, а что это за странный вопрос такой?

Ника явно чувствовала себя неловко. Рома взял кусок пиццы и откусил, пытаясь придать себе непринуждённый вид. Ему очень хотелось, чтобы дочь поделилась с ним мыслями.

– Просто… Прада, кошка, которую ты подарил мне… Ты же знаешь, она почти каждую ночь спит со мной. Так вот, несколько дней назад она, как обычно, залезла ко мне в кровать и устроилась в ногах, мурлыкая. Не очень удобно так спать, но зато приятно. Я думала, что не смогу уснуть, пока она не ляжет в другое место, но всё же уснула. А потом мне приснился сон, только…

Ника замолчала, видимо, не зная, как продолжить.

– Тебе снился кошмар? – Рома заволновался.

– Нет. Не кошмар. Мне кажется… Это чушь какая-то, но такое ощущение, что это не мой сон. Только не смейся, пап. Я не знаю, с кем ещё могу поговорить на эту тему.

Он и не думал смеяться. Рома начал кое-что понимать, и от этого становилось немного не по себе.

– И что было в этом сне?

Роме не терпелось узнать, но он старался не подавать виду: откусил ещё пиццу и запил колой.

– Я не могу точно сказать. Я помню, что там была какая-то ерунда. Очень не похожая на обычный сон. На мой сон. Даже не знаю, с чего я взяла, что он принадлежит Праде.

«Такое очень даже может быть», – подумал Рома, но вслух сказал совсем другое:

– А когда ты проснулась, кошка была ещё в ногах?

– Да. Но ноги затекли, и мне хотелось поменять положение. Когда я переворачивалась, она ушла и больше в ту ночь я снов не видела. Я хотела запомнить, что именно мне приснилось, но на утро ничего не могла вспомнить, как ни старалась.

Рома задумался. Если его догадки верны, то есть только один способ проверить.

– Ты ешь, – сказал он дочери. – А то остынет.

Она кивнула.

– Я ем. Ты думаешь, это всё чушь?

Он так не думал.

– Ты говорила маме?

«Лучше бы не говорила».

– Нет, она мне ни за что не поверит. А то ещё подумает, что я наркоманка. Ты же её знаешь. – Ника нервно хихикнула.

«Лучше, чем хотелось бы знать».

Похоже, его дочь повзрослела и унаследовала от него не самые лучшие качества и способности. Надо выяснить.

– Ника, ты считаешь, что увидела во сне чужой сон, точнее сон кошки. Я правильно понял?

Ника опять покраснела.

– Пап, я знаю, как это глупо звучит. Понятно, что ты мне не веришь, но мне просто не с кем этим поделиться. Лучше всего понимал меня ты.

«Приятно слышать».

– Я не то чтобы тебе не верю, но, может, ты просто что-то перепутала. Всё-таки видеть чужие сны как-то странно, а тем более кошачьи. Не думаешь так?

Ника что-то скрывала, он видел это по её красивому юному личику. Только сейчас Рома пригляделся и увидел на нём тонкий слой тональника.

– Ты что, красилась?

Ника растерялась от резкой смены темы. Опустив глаза, виновато ответила:

– Мама не разрешает краситься в школу, но по выходным вроде не против. Так что скажешь по поводу сна, пап?

Рома много чего хотел сказать, но не мог позволить себе это. По крайней мере пока.

– Ты что-то не договариваешь. Если хочешь от меня дельный совет, то ничего не должна скрывать.

Под его взглядом Ника не устояла и, выдохнув, выложила остальное:

– В общем, это не первый раз. Мне кажется, до этого случалось подобное. Просто тогда я не вникала, а сейчас… Сейчас всё было по-другому, как будто отчетливее, что ли.

Девочка замолчала и принялась уминать картошку, словно после того, как выговорилась, на неё напал жуткий голод. Что ж, у Ромы уже созрел план, но, чтобы воплотить его в жизнь, от Ники потребуется определённая смекалка.

– Значит так, Вероника. Нам нужно кое-что проверить. У тебя есть подруги, у которых ты иногда ночуешь? Или они у тебя?

Ника подвоха в вопросе не увидела.

– Конечно, Алёна. Ты её знаешь. Не часто, но бывает, когда мама в хорошем настроении, ночую у неё. Она ко мне почти не приходит, потому что у нас Дима ещё маленький. Он вечно нас достаёт. Мне-то он брат, ничего не поделаешь, естественно, терплю, а ей-то как бы чужой человек.

Она рассмеялась, и на душе у Ромы потеплело. Он ухмыльнулся.

– Отлично. Тогда у меня есть план.

Ника перестала смеяться и серьёзно взглянула на отца. Теперь он видел перед собой не ребёнка, а подростка, который вот-вот перейдёт в новую стадию взросления.

Рома рассказал дочери, что нужно сделать в мельчайших подробностях и заставил её дважды повторить порядок действий. На её вопрос, с чего он решил, что всё получится, ответил, что читал о чём-то подобном и что она должна просто довериться ему, не задавая лишних вопросов. Потом, если дело выгорит, он поделится с ней одной теорией.

«А может быть, даже открою свой маленький секрет».

Возможно, время для этого пришло».

5

Они просидели в пиццерии часа три.

Находясь в Москве, Рома общался с Никой только по видеосвязи, и живой разговор грел душу. Его дочь заметно повзрослела и совсем скоро свободное время будет предпочитать тратить на парней, а не на отца, ведущего странный образ жизни.

В её понимании странный.

По дороге домой Рома не переставал думать об услышанном от Ники. Произошедшее казалось фантастикой, но кому, как не ему, знать, что это событие могло быть очень даже реальным. Если план сработает, то уже через неделю отец сможет рассказать дочери о своём способе заработка, умолчав разве что о набивании кармана благодаря ужасам СВО. Вновь перед глазами всплыл образ капитана, обрубок ноги, торчащий из-под одеяла, и растерянный взгляд его супруги.

«Я не знаю, как дальше жить со всем этим», – сказала тогда она, словно ожидая, что совершенно чужой человек мог дать ей дельный совет. Рома тоже не знал и даже не хотел об этом задумываться. Он им помог, чем смог, а заодно помог и себе. Будет на что купить подарок дочери на пятнадцатилетие.

Проскочив остановку «Пляж Омега», Рома свернул в сторону так называемого «президентского» дома. Проехав мимо, завернул в свой двор, но решив, что «Солярис» ему пока не понадобится, проследовал дальше, на недавно отстроенную многоуровневую парковку, где выкупил себе место.

Оставив машину под охраной, Рома дошёл до дома, выкурил сигарету и зашёл в подъезд. Когда он отворил дверь в квартиру, в лицо ударил спёртый воздух.

«Надо было всё-таки оставить окно на проветривании».

Разувшись, Рома открыл дверь на балкон и включил телевизор. На экране под тявканье какого-то бездарного рэпера замелькали полуголые задницы с Муз-ТВ. Слушать эту дрянь не было ни малейшего желания, а вот красивые девчонки в клипе радовали глаз.

Рома ощутил лёгкое возбуждение. После возвращения из Москвы женщины бывали у него нечасто, и надо было бы это дело исправлять.

«Не сегодня»

Сегодня хочется побыть одному, поразмышлять о рассказе Ники.

Рома зашёл в кухню и заглянул в холодильник.

«Отлично».

Схватил бутылку пива и открыл её под приятное слуху «пшик». Сделал несколько больших глотков, отчего почувствовал прохладу, разливающуюся внутри тела.

Что ж, сегодня неплохо заработал. Уже четвёртый сеанс за последний месяц. Если и дальше так пойдёт, то он сможет сделать неплохие сбережения и какое-то время жить в удовольствие, выходя на работу разве что ради развлечения.

6

На следующий день Рому разбудил телефонный звонок. Ночью после сеанса спал он всегда крепко и просыпался поздно, поэтому из сна выходил с трудом. На экране мобильника высветилось имя абонента: «Ольга капитанша».

«Интересно».

– Алло, – послышался возбуждённый голос в трубке. – Роман, надеюсь, я вас не разбудила?

«Разбудила».

– Нет, Ольга, здравствуйте.

– Добрый день, – голос стал ровнее. – Я хотела ещё раз сказать вам спасибо. Вы не поверите, но мой муж этой ночью спал спокойно. Представляете? Впервые с тех пор.

Рома рассчитывал, что если она и позвонит, то не раньше, чем через месяц. Звонок всего лишь через сутки после сеанса – это что-то новенькое в его практике.

– Я очень рад, Ольга. Надеюсь, всё так и продолжится.

– Да, да. Я тоже! Вы просто не понимаете, он как будто оживился, начал больше разговаривать, а сегодня утром я заходила к нему ненадолго, он отвесил шутку. Представляете?

Рома хоть и злился за прерванный сон, но не смог не улыбнуться. Ему было приятно это слышать, но всё же плотно работая с большим потоком людей, однажды мужчина пришёл к выводу, что по большому счёту ему на них и их благодарность наплевать.

– Ольга, я очень рад за вас и вашего мужа. Обращайтесь, если вдруг опять понадобится моя помощь.

– Спасибо. Я точно буду рекомендовать вас людям. Ведь у него ничего не изменится, правда?

Рома знал, что у её мужа ничего не изменится. И уж точно не вырастут новые ноги.

– Нет. Уверен, с ним всё будет в порядке, – ответил он и добавил: – По моей части.

«Странно».

– Плевать на людей – не плевать, а всё равно льстит их благодарность».

7

Неделя подходила к концу. Когда становилось скучно, Рома на пару часов выезжал потаксовать. Брал только выгодные заказы, протяжённостью маршрутов не менее двадцати километров. Эту неделю можно было и не работать, но хотелось как-то убить время.

Рома несколько раз звонил Нике и интересовался, в силе ли их план и не помешает ли его осуществлению мать. Дочь сообщила, что не помешает. Алёна была не против ночевать вместе с Никой в субботу.

В будни Катя – бывшая жена Ромы и по совместительству мать его дочери – ни за что бы не отпустила Нику ночевать у подруги, потому как не хотела потерять контроль над выполнением домашнего задания. В этот раз, как ни странно, разрешила, хотя именно в субботу вечером отпускать почти пятнадцатилетнюю дочь ночевать у подруги, по мнению Ромы, было гораздо опаснее. Но он доверял Нике, по крайней мере, пока. К тому же она сама пришла к нему за советом и в тот же день получила его. Глупо было бы сейчас упустить возможность осуществить задуманное.

В пятницу опять позвонила Ольга. Рома с досадой подумал, что этой женщины становится слишком много в его жизни, и не ответил. Но она не успокоилась, и после двух очередных звонков Рома не выдержал. Отчасти сам виноват. Сказал же ей, что она может ему звонить.

– Ох, Роман, здравствуйте. Извините, наверное, достала вас.

«Ещё как!»

– Ничего страшного. У вас что-то случилось?

«А если не случилось, какого хрена ты меня преследуешь?»

– Ой, нет, слава богу. У нас благодаря вам всё хорошо.

«Так благодаря мне или всё-таки богу?»

– А что тогда? – он не хотел любезничать.

Ольга вдруг перешла на заговорщический шёпот, будто боялась, что их может кто-то услышать.

– Ну, я просто хотела предупредить и посоветоваться с вами. В госпитале одна женщина, врач, недавно спрашивала про вас.

«А вот это уже интересно»

– И что же она спрашивала?

– Ну, она сначала опрашивала других врачей, медсестёр и санитарок. Эта женщина из другого отделения, но, похоже, слышала про вас.

– А к вам она подходила?

– Да. Узнавала, кто вы такой и чем занимаетесь. Я спросила, с какой целью она интересуется, а она довольно грубо сказала, что до неё дошли слухи: посторонний ночевал в отделении военно-медицинского учреждения, и дала понять, что это ей не нравится.

– И что вы ей ответили? – Рома пытался понять, что всё это могло значить.

– Я сказала, что вы друг моего мужа. Очень близкий. А она, знаете, что спросила?

– И что же? – Рома начал нервничать.

– Она спросила, не экстрасенс ли вы. Я разволновалась и сдуру возьми да ляпни, что даже если это так, то что?

Рома был вне себя от нетерпения. Он сидел в машине в ожидании очередного заказа, но уже и думать не смел о работе. Неужели кто-то вынюхивает про его деятельность? Но кто? Медики? Вряд ли. Военная прокуратура? Не их компетенция, да и всё равно ничего не смогут предъявить. Разве что налоговая, но им трудно придётся, если захотят обвинить в неуплате налогов.

– Очень интересно. И что же она вам ответила, Ольга?

– Она спросила вашу специализацию, я возьми и расскажи. Вы же сами говорили, что реклама вам не помешает. Уже потом подумала, что как-то странно она себя вела.

«Не так уж и странно, если подумать»

– И что было дальше?

– Ничего, – ответила Ольга. – Она сказала, что, возможно, ей тоже понадобится помощь подобного рода, но она ещё не решилась. Я ей рассказала, как сама долго думала, но нисколько не пожалела, что обратилась к вам. Как считаете, я поступила правильно?

Рома обдумывал ответ на вопрос.

– Думаю, да. Спасибо, что предупредили. Знаете, если она опять подойдёт, можете дать мой номер. Но пусть скажет, что ей его дали вы.

– Да, да, конечно.

Рома сбросил звонок и через лобовое стекло «Соляриса» уставился в никуда. Он точно знал, что ему сегодня необходимо. А потому схватил телефон и нашёл незамысловато подписанный номер: «Диана Проститутка».

8

– Я не понимаю тебя. Мы знакомы два года, а ты ни разу не сказал, чем зарабатываешь на жизнь.

Диана сидела напротив, держа в руке кальянную трубку. Она эротично выдыхала дым с запахом ванили и клубники, словно обучалась этому в какой-то специализированной школе курильщиц. Как всегда, будто дразня его, девушка не надела халат, который хранился у него в шкафу, и теперь кружева на её красном бюстгальтере и трусиках будоражили воображение Ромы. Полупрозрачные чулки усугубляли ситуацию.

– Зато я знаю, чем зарабатываешь ты. – Рома сделал глоток вина.

– Ха-ха, очень смешно. Осуждаешь меня?

Рома рассмеялся.

– Боже упаси! Вообще-то, я люблю тебя именно за то, каким способом ты зарабатываешь деньги, – он подмигнул.

Теперь рассмеялась Диана. Её смех был искренним. Пусть он платил ей за секс, но никто не заставлял её быть весёлой и интересной собеседницей.

– Всё равно. Не пойму, почему ты не найдёшь девушку. Неужели до сих пор любишь бывшую жену?

Рома сделал ещё один глоток вина и взял у неё трубку. Вдохнув дым, ответил:

– Я не уверен, что любил её. Случившееся разозлило меня. Стало обидно, что ли.

– Естественно. Каждый мужчина злится, когда покушаются на его собственность.

– Вот видишь, – Рома развёл руками. – А ты спрашиваешь, почему я не нашёл себе другую. Не хочу повторять ошибки молодости.

Диана допила вино и протянула фужер, дав понять, что хочет ещё. Рома налил доверху.

Они сидели в просторной кухне его однокомнатной квартиры и, вдоволь накувыркавшись, наслаждались неплохим красным полусладким. К тому же Рома не устоял против просьбы девушки снова разжечь кальян. Сегодня ему хотелось ей угодить.

– Ну нельзя же прожить всю жизнь в одиночестве, – заметила Диана.

«Кто бы говорил».

– Ха! Чья бы корова мычала. А ты-то сама что думаешь? Всю жизнь проходить проституткой?

Он сглупил. Этот вопрос прозвучал грубее, чем хотелось. Диана не обиделась, но что-то в её взгляде промелькнуло. Холодок?

«Надо же. Неожиданно».

– Фу-у-у… Какой ты грубый, – она наигранно надула губы и сделала большой глоток вина. Боже, сколько раз он хотел отбросить предрассудки и поцеловать её, но никак не мог побороть брезгливость. То, что Диана с завидным постоянством держала его член во рту, не смущало. А вот от того, что она проделывала подобное ещё хрен знает с каким количеством мужиков, мысленно выворачивало наизнанку.

«Правда, курим мы одну трубку, но это другое».

– Извини. Но я тебя тоже никак не могу понять. – Он передал ей трубку. – Ты не думаешь наконец найти себе мужика?

Ответ не заставил себя долго ждать:

– Вообще-то, я этим и занимаюсь.

Они посмотрели друг другу в глаза. Рома в очередной раз отметил красоту Дианы. Да, беспорядочный образ жизни добавил ей морщин в уголках глаз, сделал грубее кожу и приопустил когда-то аппетитные груди. Но в остальном… Длинные чёрные волосы, ниспадающие до груди, ровное, женственное лицо с большими карими глазами и чуть вздёрнутым носом, подтянутая фигура. Её стройные ножки были положены одна на другую, а на талии не собиралось ни одной складочки, в каком бы положении Диана ни сидела. На ногтях, как всегда, красивый маникюр.

Секунду спустя они смеялись. Вино вкупе с кальянным дымом приятно ударило в голову. Было хорошо. Хорошо им обоим.

– У меня есть тост! – театрально подняв фужер, сказал Рома. – Давай выпьем за нас. За то, чтобы мы нашли свои вторые половинки! – На самом деле он совершенно к этому не стремился. Хватило уже одной.

– Поддерживаю! – крикнула Диана. – Давай до дна.

Они выпили, и Рома снова почувствовал возбуждение. От Дианы его похотливый взгляд не ускользнул.

– Кажется, – она встала со стула и, подойдя к нему, села на колени, упершись промежностью в его член. – Тебе довольно дорого обойдётся сегодняшний вечер.

– Я готов, – сказал он и понял, что сгорает от нетерпения войти в неё. – Могу себе позволить.

9

Когда Диана уехала, Рома убрал квартиру. Девушка нравилась ему, но она была проституткой, ну или, по крайней мере «давалкой» за деньги. Рома не брезговал спать с ней, но брезговал целоваться. Он любил с ней поговорить, потому что Диана была образованной девушкой, что редкость для шлюхи. Его не смущало спать с ней, касаться её кожи, но после её ухода мужчина каждый раз обрабатывал антибактериальными влажными салфетками всю мебель, на которую та припарковывала свою отменную попочку.

Постельное бельё Рома закинул в стиральную машину.

Когда перед сном проветривал квартиру, время от времени попивая вино, зазвонил мобильник.

– Да, братан, – ответил Рома слегка заплетающимся языком.

– О-о-о, Ромыч, ты что, бухой, что ли?

– Есть немного. Как дела?

– У меня-то неплохо. Как сам?

– Да тоже ничего.

– А что бухаешь?

– С Дианой виделся.

– А-а-а… Понятно. Блин, когда-нибудь не выдержу и тоже трахну её.

Странно, но Рому задела эта фраза.

– Вообще-то, у тебя есть жена.

– Да ладно, ладно. Уже чувствую, что ты ревнуешь.

– Ты охренел, что ли? Кого? Проститутку?

– То есть ты всё-таки не против? Так, может, как-нибудь в два ствола её? Что скажешь?

Рома вспомнил, как Диана ему улыбалась, как они вместе смеялись над одними и теми же шутками, и вдруг разозлился.

– Арчи! У тебя Таня фору любой проститутке даст. Если узнаю, что к Дианке яйца подкатываешь, всё расскажу твоей жене.

На том конце трубки повисло молчание.

– Орлов, ты охренел там вообще? – в динамике послышался голос жены Артура. – Что значит я дам фору любой проститутке?

«Вот блин».

– Привет, Тань. Твой муж-оболтус на громкой связи?

– Как видишь.

Рома рассмеялся. Вот это действительно доверительные семейные отношения.

– И его слова тебя не смущают, а на меня сразу наехала. Как так?

– Я сейчас так крепко скрутила ему яйца, что и пискнуть не смеет. Пусть только попробует приблизиться к этой шалашовке, я вас троих сама отымею.

На заднем фоне послышался смех.

– Прости, Ромыч. Не смог удержаться. Уж очень хотелось посмотреть на твою реакцию.

«Мог бы и догадаться».

Артур был его лучшим другом. На пару с женой они работали в тату-салоне и набивали на теле отличные картинки всем желающим. Они были с причудами, как и все творческие неформальные личности, но весёлыми и добрыми ребятами.

– Ладно, не знаю кто из вас сейчас у трубки, но поясню: Тане я сделал комплимент, а Артура предупредил, что Диана – моя проститутка.

– Ага, и ещё примерно сотни мужиков Севастополя, – добавил Артур.

Рома был спокоен.

– Ладно, что хотел-то?

– Вообще-то, у меня в воскресенье тусовка намечается. Что-то вроде корпоратива. Ты, конечно, далёк от творчества, но никто не будет против, если придёшь.

– Почему бы и нет? В воскресенье я не занят.

– Ага, как и остальные триста шестьдесят четыре дня в году, – он засмеялся. – Тогда ждём. Начало в шесть вечера.

– Принял. Что с собой взять?

– Можешь прихватить вискарика. А-а, ну и Диану тоже. – После этой фразы в трубке послышался шлепок: видимо, Артур получил оплеуху от супруги.

– Да пошёл ты! До связи.

– Пока, пока.

Рома сбросил звонок и вышел на балкон. Может, пройтись подышать свежим воздухом? Нет, к чёрту всё это. Он подошёл к кровати и ничком плюхнулся на мягкий матрас. Уснул практически мгновенно.

1

Субботнее утро началось в половине одиннадцатого и ознаменовалось слабым похмельем. Немного повалявшись в кровати, Рома отправился в душ. Горячая вода смыла остатки вчерашнего вина и привела в чувства.

Пожарив яичницу и выпив кофе, Рома включил телевизор. На Муз-ТВ пыталась изображать певицу всеми любимая Бузова, и он улыбнулся. Эта девица ему почему-то нравилась. Наверное, простенькие мотивы её песен добавляли жизнерадостности.

Настроение было приподнятым. Рома решил, что немного повозит пьяную молодёжь, зависавшую майским субботним вечером в ночных клубах. Тратить деньги, заработанные за сеанс, не хотелось, а так, возможно, удастся собрать сумму, необходимую на покупку виски для завтрашнего так называемого корпоратива тату-мастеров.

Весь день Рома размышлял о его с Никой планах. Если этой ночью всё пройдёт успешно, то завтра он непременно поделится новостями с Артуром. Рома виделся с ним месяц назад, сразу после своего приезда из Москвы. Тогда они в основном обсуждали СВО и жизнь Ромы в столице, темы сеансов почти не касались. Однако пришло время, когда нужно с кем-то поделиться. Поделиться он мог только со старым проверенным другом, ну а пьянка – отличный повод для разговоров о важном.

День длился томительно долго. Рома перестирал вещи, сходил в магазин и купил пельменей. Заранее приобрёл пару бутылок «Балантайнса» и теперь размышлял о вчерашнем звонке Ольги. Не то чтобы он беспокоился, скорее надеялся, что выгорит ещё один сеанс, после которого ближайшие пару месяцев не придётся черпать деньги из сбережений.

Время от времени Рома вспоминал Диану, и опять хотелось секса. Однако принятое решение потаксовать этим вечером он менять не стал и попытался выкинуть мысли о проститутке из головы.

Получалось плохо.

Они мало говорили о личном (каждый час общения с Дианой обходился в копеечку), тем не менее хотелось знать, почему она этим занимается. Девушка работала в каком-то магазине элитного нижнего белья, имела собственную квартиру, то есть по севастопольским меркам на хлеб ей хватало. Как она при таких условиях, да ещё и со здравыми рассуждениями относительно устройства жизни могла податься в шлюхи?

«Слишком много о ней думаю.

Чтобы отвлечься, он переключил канал и с удовольствием уставился в экран, где Стэтхем ловко убивал очередных злодеев.

2

Рома включил приложение «БыстроТакси» на телефоне в восемь вечера. Один за другим посыпались заказы поездок в центр. Молодёжь стремилась навстречу алкогольным коктейлям, однодневным знакомствам и беспорядочному сексу.

Давно ли он сам был таким?

Молодым – да, а вот алкоголь и секс никуда не делись, правда, их стало меньше. В тридцать четыре твоё лицо теряет былой блеск, и некоторые девушки, обращаясь в общественном месте, начинают называть тебя не «молодой человек», а на редкость отвратительным словом «мужчина».

Рома доставил какую-то интеллигентную парочку к ресторану на Камышовом шоссе, затем подхватил там же двух пьяных девиц и подбросил их до гостиницы «Оптима», после чего решил не брать поездки на такое маленькое расстояние и ждать нормального заказа.

К девяти вечера Рома взял заказ с Омеги до Артбухты. Три девушки, спросив разрешения, начали распивать в машине цветные коктейли из причудливых стеклянных бутылок. Схема, ясное дело, отработанная: напиться до прихода в клуб за гроши, чтоб там не тратить уйму денег на напитки. Казалось, такими делами занималось только его поколение, ан нет – нынешняя молодёжь не уступала в смекалке.

Симпатичные, голосистые и весёлые девушки оживлённо беседовали о пролетевшей неделе, обсуждали конец учебного года в университете и всякую ерунду, которую считали важной.

Сколько им? Восемнадцать? Девятнадцать?

Уж никак не больше двадцати. Рома представил на их месте Нику. Стало как-то не по себе. Поразительно: ты в юности убиваешь здоровье, спускаешь деньги родителей на алкоголь и развлечения, занимаешься сексом с кем попало и где попало, тебе и в голову не приходит, что лет эдак через «…цать», мысль о тех же самых действиях твоего ребёнка станет невыносимой, особенно если у тебя подрастает дочь.

Настроение подпортилось. Он постарался не проводить аналогию с Никой, ведь она – не такая.

«Боже! Неужели только пока не такая?»

Когда он спустился с площади Лазарева к Артбухте, девушки расплатились. Одна из них спросила разрешения оставить в машине пакет с пустыми бутылками.

– Девушка, имейте совесть! – сказал Рома красотке в коричневой кожаной куртке, сидевшей на заднем сиденье.

– Простите, – робко извинилась она.

Рома рассмеялся. Без злости.

– Да ладно, ладно. Девушка, я шучу. Не с пакетом же вам тащиться в клуб.

С виноватым видом она покинула салон и закрыла дверь «Соляриса». Рома помедлил, хотелось посмотреть на неё. В обтягивающих кожаных лосинах со спины она оказалась очень даже ничего. Жаль, что ему тридцать четыре, а не двадцать пять.

Девушка вдруг остановилась. Помедлив, вернулась и открыла дверь автомобиля.

– Алиса, давай быстрее! – прокричала одна из подруг.

– Сейчас, Ань. – Она наклонилась и поинтересовалась: – Молодой человек, подскажите, а вы долго ещё будете сегодня работать?

«Молодой человек!» Звучит гораздо лучше, чем «мужчина».

– А что? Хотите пригласить на свидание?

– Нет, – она смутилась, но в сумраке Рома не мог сказать наверняка. – Мы с подругами после клуба любим поездить по городу. Просто так, без всякого смысла. Я думала, что, может быть…

Он не дал ей договорить.

– Я езжу по счётчику, поэтому, если вы платите, я вожу. Думаю, до полуночи буду на подхвате. – Он достал из подлокотника визитку, распечатанную на домашнем принтере. На карточке был написан номер его мобильного.

– Спасибо. Я позвоню. Но если в двенадцать звонка не будет, то уже не позвоню.

Девушка с запоминающимся именем Алиса хлопнула дверью и, не оборачиваясь, ушла.

3

Было без четверти двенадцать, когда на мобильном телефоне Ромы высветился незнакомый номер. Пятнадцать минут назад он отключился от приложения «БыстроТакси» и, поставив автомобиль в Артбухте недалеко от клуба, болтал о бесконечно растущих ценах на бензин с такими же, как он, бомбилами.

– Алло, Роман? Это Алиса, я брала у вас номер телефона пару часов назад.

– Да, я вас помню.

Кажется, Алиса была изрядно пьяна.

– Вы далеко от клуба?

– Нет, я рядом. А вы где?

– Подхожу к тому месту, где вы нас высадили.

Рома окинул взглядом прилегающую территорию и заметил стройную девушку в коричневой куртке и кожаных обтягивающих лосинах, что невольно притягивали взгляд. Издалека она показалась немного выше.

– Стойте там, я сейчас подъеду.

Рома попрощался с парнями и прыгнул в машину. После уличной прохлады в салоне было тепло и уютно. Он подъехал к девушкам, ожидавшим возле дороги.

Рома опустил стекло пассажирской двери:

– Такси заказывали? – громко спросил он, обращаясь к девушкам.

Они рассмеялись.

«Пьяные».

Похоже, предстояла та ещё поездка.

– Девочки, я вперёд. Меня может укачать, – вновь послышался дружный смех.

Алиса села на пассажирское сиденье рядом с водителем, а подруги разместились сзади. Процесс посадки в машину сопровождался пьяными девчачьими шутками.

– Куда едем? – поинтересовался Рома.

Алиса повернулась к подругам с вопросительным взглядом. Те объявили, что неплохо было бы съездить в Ялту.

– И что мы там будем делать? – спросила Алиса.

– Погуляем по набережной, – ответила одна из подруг. Прозвучало как: «По-о-огу-ля-яем по набржной».

Девушка, которую звали Аней, достала из сумочки маленькую бутылку неизвестного Роме напитка.

– Не-ет, Аня! Я домой. Мне что-то нехорошо.

– Алиса, вечно ты всё портишь, – заговорила вторая, самая трезвая подруга.

– Нет, мне правда пора домой. Уже слишком поздно куда-то ехать.

Рома не выдержал и вмешался:

– Так что, девушки, куда едем-то?

Та, что была потрезвее, ответила:

– Ладно, давайте сначала на Пожарова, потом Алису на Омеге высадите, потом Аню в Казачку отвезите.

– Какой маршрут? Есть разница?

– Конечно. Через Восставших. Хоть посмотрим на ночной город.

Тронувшись в путь, Рома включил музыку с флешки. Специально для таких случаев у него был припасён плейлист с песнями популярных исполнителей современности.

Девушки сзади дружно подпевали, но Алиса, кажется, действительно перебрала с алкоголем. Приложившись головой к стеклу, она что-то невнятно пробубнила себе под нос и замолчала.

Улицы города были пустынны, но Рома ехал не торопясь, давая возможность подругам повеселиться. К тому времени, как он затормозил на остановке «Улица Пожарова», пассажирка на переднем сиденье уже спала.

Первой такси покинула девушка, которая была самой трезвой. Она попрощалась с Аней, чмокнув в щёку, помахала остальным и удалилась.

– Дальше на Омегу? – уточнил Рома, глядя в зеркало заднего вида.

Аня крепко присосалась к бутылке с алкоголем, а услышав вопрос, положительно закивала.

Наступила тишина, Рома давил на газ и наслаждался видом мелькавших огней ночного города и пустынной дорогой, освещённой фонарями.

Проезжая улицу Юмашева, где в это время светофор уже перестал работать и лишь монотонно моргал жёлтым, Рома заметил, как Алиса шевельнулась. Приглушив музыку, услышал тихие стоны.

«Этого мне ещё не хватало».

– Вот блин. По-моему, твоей подруге плохо, – Рома встревоженно обратился к Ане.

Девушка протиснулась между передними сиденьями и посмотрела на Алису. Та по-прежнему стонала, но добавилось неразборчивое бормотание.

– А-а-а, – протянула Аня. – Нет, наверное, кошмар снится. С ней такое бывает.

– Точно? Я могу остановиться.

– Не надо. Она не настолько…

Аня не успела договорить, как в машине раздался яростный крик. Алиса заорала так, что Рома невольно дёрнул руль, чуть не выскочив на встречную полосу. Мимо пронёсся внедорожник, яростно посигналив и моргнув дальним светом. Рома быстро сориентировался, но девушка, сидящая рядом, не переставала кричать, причём так громко, что крик напоминал вой загнанной волчицы.

– Да ну на хер! – сорвался Рома.

– Вот блин… – послышался удивлённый голос Ани с заднего сиденья. – Остановитесь! Остановитесь скорее!

Рома включил поворотник и уже собрался сместиться на правую полосу, как сквозь истеричные вопли Алисы услышал протяжный гудок. Рома только теперь посмотрел в зеркало и обнаружил, как какой-то идиот обгоняет его справа.

– Вот чёрт! – он вывернул руль и пропустил летящий на всех парах автомобиль. Убедившись, что машин позади нет, Рома остановился у обочины.

Всё произошло очень быстро, и от волнения он забыл про пассажирку, крик которой стал только громче.

– Да что с ней такое?

– Я не знаю, – ответила Аня, и по испуганному выражению её лица Рома понял, что девушка не врёт.

Включив аварийные сигналы, мужчина потряс Алису за плечо. Девушка дёрнулась, ударилась головой о боковое стекло, после чего в каком-то диком приступе принялась биться головой о панель машины. Казалось, пластик вот-вот треснет от ударов, и Рома спешно подставил руку перед лицом Алисы. Уткнувшись в препятствие, девушка стала крутить головой в разные стороны и стучать ногами по днищу автомобиля.

– Да чтоб тебя! – выругался Рома.

Он прижал девушку к себе и попытался обездвижить, после чего начал трясти, пытаясь разбудить. Алиса не проснулась, как одержимая, она вырывалась из объятий, но Рома держал её достаточно крепко.

Наконец Аня отошла от шока и начала грубо дёргать подругу за куртку. Рома почувствовал, как сопротивление прекратилось. Алиса проснулась и удивлённо посмотрела на мужчину, по-прежнему оставаясь в его объятиях. Он заметил слёзы на глазах девушки.

– Тихо, тихо, – сказал Рома, – всё нормально, тебе приснился плохой сон.

Девушка резко вырвалась из объятий Ромы и отрицательно покачала головой, всхлипывая.

– Алиса! – Аня отпустила её куртку и настороженно смотрела на подругу. – С тобой всё в порядке?

Алису трясло. Рома отчётливо видел, как дёргаются её губы и как она судорожно пытается найти место рукам.

– Что произошло? – тихо спросила она.

– Я не знаю. У тебя припадок случился, – ответила Аня.

Алиса вытерла слёзы. Дрожь в руках до сих пор не прошла.

– Ох… Нет, просто кошмар приснился. Можно уже ехать.

– Точно? – спросил Рома, придя в себя. Такого он ещё не видел.

– Да, да. Если можно, побыстрее.

Рома не стал спорить, убедился в отсутствии движения сзади и включил первую передачу. Оглядевшись вокруг, он обнаружил, как на них смотрят трое подростков. Только сейчас заметил, что остановился совсем рядом с пешеходным переходом возле остановки «Парк Победы».

«Вот ведь блин».

Рома успокоился и повёл машину к месту назначения.

Алиса проживала всего в паре километров от Ромы, в красивом жёлтом многоэтажном доме напротив бухты Омега. Оставшуюся часть пути она не сомкнула глаз, на настороженные вопросы подруги отвечала неохотно, уклоняясь от прямых ответов.

Подъехав к дому, водитель вместе с Аней вышли из машины, чтобы помочь, но девушка справилась сама. Алиса попрощалась с подругой и пропала из поля зрения в темноте двора.

Рома и Аня запрыгнули в машину. Девушка пересела на переднее сиденье. Её напиток к этому времени закончился. Назвав адрес, она молча уставилась в окно, попросив Рому прибавить музыку. Тот не спешил.

– Слушайте, Анна, – заговорил он, когда выехал со двора на проспект. – Извините за любопытство, с ней часто такое бывает?

Девушка посмотрела на него затуманенным взглядом. Видимо, алкоголь в её крови готов был развязать язык, даже если она не собиралась ничего рассказывать.

– А что?

Рома помедлил, подбирая слова:

– Я такого ещё не видел. Никогда с таким не сталкивался. – Он не лукавил.

Аня вздохнула.

– Нет, я, конечно, знала, что у неё какие-то проблемы со сном, но никогда не видела лично, – Алиса делилась неохотно. – А когда нам удавалось её разговорить, мы с Яной думали, что она преувеличивает. Сейчас я сама очень испугалась.

«Интересно».

– То есть у неё это не в первый раз?

Аня сменила тему разговора:

– У вас выпить нет?

Рома ухмыльнулся.

– У меня – нет. Но в том пакете, что вы оставили, кажется, оставалась одна бутылка. Заметил, когда хотел выкинуть. Почему-то решил оставить.

«А девушка смелая. Или пьяная. Эх, где мои двадцать лет?»

Он остановил машину на ближайшей остановке, включил аварийные сигналы и вышел. Достав из багажника пакет, извлёк невыпитую бутылку и вернулся в салон. Протянул напиток Ане.

– Спасибо, – она открыла бутылку.

Сделав несколько глотков, девушка начала монолог.

– Мне жалко её. Очень. Мы с Яной пытаемся вытягивать её хоть куда-нибудь, но она чаще отказывается. Мы видим в универе, как Алиса мучается. Она всегда невыспавшаяся, рассеянная. На все вопросы отвечает, что плохо спит из-за кошмаров. Мы уже и маме её звонили, с ней разговаривали. Она то же самое говорит, что Алиса страдает от жутких снов. Только сделать ничего не могут.

Аня замолчала и снова отпила из бутылки.

– И давно это? В смысле давно ей кошмары снятся?

Девушка на секунду задумалась.

– Бли-и-ин… – протянула она. – Точно не скажу, но примерно месяца три как.

– У неё в жизни что-то произошло? Какая-нибудь трагедия в семье или родители неблагополучные?

– Ой, нет, что вы. У неё отец моряк. Мама в больнице работает. Так что с этим никак не связано.

– А вы у неё не интересовались? Возможно, она о чём-то умалчивает?

– Да вроде нет. Я, конечно, уточню после того, что видела. Но мне кажется, она сама бы рассказала.

Аня допила коктейль и жестом указала в сторону жёлтых многоэтажек, тесно выстроившихся в ряд по правую сторону дороги.

– Приехали. Мы в Казачке. Дальше я дойду, тормозните на остановке. Мне нужно проветриться. Не дай бог мама заметит, что я пьяная, – она рассмеялась, Рома тоже невольно улыбнулся.

– Ты…то есть вы из семьи военных?

Рома знал, что в этом районе, рядом с частью, в основном военнослужащие.

– Была! Слава богу папа вышел на пенсию прямо перед началом СВО. Ждёт, когда получит субсидию на жильё и наконец возьмётся за моё воспитание.

Аня снова глупо хихикнула.

«Поздновато», – подумал Рома и невольно вспомнил о дочери, воспитание которой тоже упустил, хоть и не военный.

Девушка расплатилась, Рома протянул ей визитку с номером мобильного.

– Не поймите превратно. Если Алисе станет совсем худо, позвоните мне. Возможно, смогу ей помочь.

Второй раз за вечер Аня посмотрела на Рому с подозрением. На её округлом лице он считал недоверие. Визитку девушка взяла, но вопросов задавать не стала.

«И почему мне никто никогда не доверяет?»

4

Отъехав, Рома разглядел в зеркале заднего вида одиноко стоящую фигуру, смотревшую вслед уезжавшему такси. Возможно, девушка пыталась запомнить номер машины.

Домой возвращался глубокой ночью. По пути он размышлял об Алисе и приступе, что заставил её биться в истерике. Даже действия Ромы, когда он крепко сжал её в своих объятиях, не вывели девушку из того жуткого состояния, в которое она погрузилась во сне.

Перед тем как покинуть автомобиль, он проверил панель. Видимых повреждений не обнаружил и со спокойной душой зашёл в подъезд.

«Вот только на душе всё равно неспокойно».

Он много чего повидал за свою практику, но с подобным точно не сталкивался. Даже тот случай, когда помогал двенадцатилетнему мальчику, у которого на глазах сбили мать на пешеходном переходе, теперь казался не таким уж и серьёзным. Парнишка кричал, дёргался во сне, но довольно слабое прикосновение тут же возвращало его в реальность. Затем он без проблем засыпал, и если кошмар и возвращался, то точно не на следующий день.

Судя по тому, что рассказала Аня, подобные сны преследуют Алису постоянно, о чём говорит её подавленное состояние в университете.

Когда Рома вошёл в квартиру, то почувствовал приятную прохладу из-за открытых окон. Он включил свет, разулся и проследовал в ванную комнату. Помыв руки, закрыл окна и отправился в душ.

Расположившись в мягкой кровати, он никак не мог заснуть. Вроде бы всё получилось: виски, купленный им днём, окупился, вечер прошёл интересно, да и вообще, в целом день выдался очень даже ничего.

И всё же…

Всё же как-то всё было не так с той девушкой, что-то не давало ему покоя. Настораживало.

5

В воскресное утро Рому разбудил телефонный звонок.

Он рассеянно протёр глаза и нащупал на тумбочке дребезжащий смартфон. Схватив мобильник, взглянул на экран: «Доча».

– Привет, пап. Ты что, ещё спишь?

– Нет, ты меня разбудила.

– Офигеть, пап. Я как ни позвоню, ты всегда спишь.

– Ну это ты у нас ранняя пташка, а я одинокий мужчина, у которого осталась единственная радость: поспать.

На заднем плане в трубке послышался смех.

– Ника, ты что, на громкой связи?

Снова смех.

– Нет, просто Алёна рядом. Она всё слышит.

– Я не специально, дядь Ром! – послышалось в трубке несколько громче.

«Убил бы за это дядь Ром».

– Ладно-ладно, Нике припомню.

– В общем, пап, мы с Алёной собираемся пройтись по «Муссону». Хочу выбрать что-нибудь, что надеть на день рождения. Может, подъедешь туда?

– Ты собираешься выбирать шмотки без мамы?

Вместо смеха послышался печальный вздох.

– Конечно, я ничего не куплю без неё, но хотя бы пригляжу. А ближе к вечеру мы поедем с ней и постараюсь её уломать на то, что выберу.

Ну хоть в этом плане мама молодец. Всегда контролирует длину юбок и платьев, которые дочь с годами так и норовит укоротить.

– Ладненько, я понял. Во сколько мне подъехать, чтобы, не дай бог, не застать вас за шопингом?

– Хм… Давай часа через три. Думаю, к этому времени управимся.

– Хорошо, – ответил Рома и, подумав, добавил: – У тебя есть что мне рассказать?

– Ещё бы! Ты офигеешь!

6

Офигел он от нетерпения. Любопытство просто распирало.

Пока готовил завтрак, ел, пил кофе и принимал душ, из головы не выходили домыслы и предположения относительно «секретной операции» его юной дочери. Очень хотелось верить, что у Ники всё получилось. Неужели ему придётся поделиться с ней своим маленьким секретом? И как она отреагирует на это?

В ожидании время тянулось долго. То и дело он смотрел на часы, глупо полагаясь на то, что стрелки сместились больше, чем на десять минут. Когда время подошло, Рома натянул джинсы, кофту и выскочил из дома.

В машине, проезжая мимо дома Алисы, Рома вспомнил предыдущий вечер. Он сильно сомневался, что Аня или Алиса позвонят, но если бы это произошло, то в его жизнь мог бы ворваться ещё один интересный сеанс, о котором не стыдно будет рассказать тому же Артуру.

«А может, к тому времени и Нике?».

7

Подъехав к «Муссону», Рома с трудом нашёл парковочное место на огромной площадке перед самым большим торгово-развлекательным комплексом Севастополя. Покинув салон автомобиля, он поставил машину на сигнализацию и вошёл в здание.

В выходной день «Муссон» напоминал муравейник, битком набитый снующими туда-сюда людьми. Кто-то с важным видом разгуливал по модным бутикам в поисках брендовых шмоток, кто-то разглядывал книжные новинки в огромном «Читай-городе». Ребятня галдела в детском комплексе «Муссония», куда Рома наведывался с Никой, когда она была младше. Ну а для «усталых взрослых людей» всегда находилось местечко в боулинге и бильярдной.

Рома остановился возле ледового катка и достал телефон. Словно по команде, аппарат неожиданно зазвонил. Ника.

– Алло, ты освободилась?

– Да, Алёна только что ушла. Я подумала, что лучше разговаривать не при ней.

–Ты правильно подумала. Где ты?

– Я у эскалатора, возле всех этих «быстропитов».

Рома двинулся по протяжённому коридору вдоль бесчисленных магазинов с одеждой и витрин с ювелирными украшениями.

Он издали заметил Веронику, с интересом наблюдающую за посетителями и выискивающую глазами отца. Как всегда наряжена в эти безвкусные широченные джинсы и ярко-оранжевую кофту с изображением Микки-Мауса. Обутая в белые кроссовки на высоченной подошве, дочь больше походила на парня, очень похожего на девушку. Женственности ей придавали только распущенные до плеч волосы.

«И что за стиль у современных девочек?»

– Привет, – шепнул он на ухо, подойдя к дочери со спины.

– Ой, папа, ты меня напугал, блин. Привет, – она традиционно чмокнула его в щёку.

Интересно, общался бы он так же свободно со своим ребёнком, если бы у него был сын-подросток, а не дочь? Вряд ли. Где-то слышал, что дочери в этом возрасте тянутся больше к отцам, нежели к матерям. В их случае всё именно так и было. Как ни старалась бывшая супруга вбить клин между ним и Никой, ничего из этого не вышло. И слава богу. Для Ромы дочь была единственным близким и дорогим человеком, не считая родителей.

– Ну что, доча, опять хочешь развести меня на пиццу?

– Не-е-е, – протянула она с улыбкой. – Всего лишь на роллы.

Поднявшись этажом выше, они сделали заказ в «New York Street Pizza», и Рома сразу перешёл к делу:

– Ну что, рассказывай.

Видимо, Ника и сама сгорала от нетерпения поделиться увиденным. Она осмотрелась по сторонам, проверяя, не подслушивает ли кто, чуть нагнулась над столом, так, чтобы слышал только отец, и начала повествование:

– В общем, представляешь, я сделала всё, как ты сказал. Вчера с Алёной мы сходили в кинотеатр, потом отправились к ней домой. Её мама напоила нас чаем и угостила блинами. Очень вкусными, кстати. Мама их никогда не готовит. Так вот, после мы пошли к ней в комнату. Поговорили на всякие там женские темы…

– Женские? – перебил Рома.

– Ну блин, папа! Ты понимаешь, о чём я. Называй как хочешь: девчачьи, женские и всё такое. Неважно. Мы просидели с ней до полуночи, а потом решили, что пора спать. У неё в комнате есть только одна небольшая кровать, а на балконе её родители держат пару раскладушек для гостей. Вот. Алёнина мама принесла одну такую. Раскладушку поставили рядом с кроватью. Я понятия не имела, как сделать так, чтобы мы оказались ещё ближе.

Рома хотел поскорее услышать главное.

– Так у тебя получилось или нет?

– Да, всё получилось, пап. Дослушай. Надо же всё по порядку.

«Ох уж этот порядок».

Рома нашёл в себе силы и больше не перебивал.

Ника откинула прядь красных волос, упавшую на лицо, и продолжила:

– Так вот, мы легли, Алёна потушила свет. Ещё минут тридцать мы болтали. Я, если честно, боялась уснуть раньше неё, потому что меня очень клонило в сон. Но мне было так интересно, что просто капец! – последнее слово она проговорила чуть громче и тут же огляделась по сторонам. Никому не было дела до её россказней, и, осознав это, Ника продолжила. – Наконец мы притихли, и Алёна уснула. Вроде как. Я не была уверена, поэтому решила ещё подождать, чтоб наверняка. Мне повезло, что она всё время засыпает на животе. Если бы легла на бок, было бы очень неудобно. Зато мне как раз именно на бок и пришлось лечь. Я легла на правый и прикрыла глаза, типа сплю. Если вдруг она проснётся… Короче, чтоб Алёна подумала, что я во сне закинула на неё руку. Я даже специально сделала это несколько небрежно. В итоге получилось так, что моя левая ладонь оказалась закинутой на её правую руку. Хорошо, что было тепло, и она особо не укрывалась. Сон как рукой сняло, потому что я волновалась и потому что неудобно было лежать в таком положении. Но усталость взяла своё, и я всё-таки уснула. А дальше…

Подошла официантка и расставила на столе морс, роллы и стандартный набор к ним. Дождавшись её ухода, Рома с Никой достали палочки из бумажной упаковки и закинули в рот по роллу.

Продолжила Ника уже с набитым ртом, отчего выглядела комично:

– Потом началось самое интересное. Естественно, я не знаю, сколько времени прошло, прежде чем мне начал сниться сон. Точнее, как я сейчас понимаю, это был не мой сон, а Алёнин, потому что…

– Потому что ты поняла, что ты именно во сне и сон этот не твой. Ты как бы следишь за происходящим со стороны, но осознаёшь, что это нереально. – Рома понимал, Ника не сможет сформулировать свою мысль более точно, поэтому решил вмешаться.

– Да, вот именно! Откуда ты знаешь? Это было… Это было словно…

– Словно ты смотришь 3D-кино, но только очень 3D. Я прав?

– Да! – восторженно воскликнула Ника. – Именно так всё и было. Я даже помню, как я офигела, когда поняла это всё. Ты стоишь, наблюдаешь, как происходит всякая белиберда, но не удивляешься этому, как было бы в своём сне, а как бы наблюдаешь со стороны. Это капец как прикольно.

«Да уж, прикольно. Знала бы ты, доча, что я узнал, когда очутился первый раз в чужом сне».

Вероника на время утихла, закинула в рот очередной ролл, и от удовольствия её губы растянулись в улыбке.

– М-м-м… Как вкусно. Я и не знала, что так проголодалась.

Роме тоже нравилась еда.

– Да, роллы здесь и впрямь неплохие. Ты запомнила, что было в том сне? Во сне Алёны.

Ника прожевала, затем отец с дочерью запили японскую еду морсом и, удовлетворённые, продолжили беседу.

– Папа, это был полнейший трэш. Там такая чушь была. Я, конечно, понимаю, что сны – это всегда ерунда всякая, но когда это чужой сон, да к тому же ты понимаешь нереальность происходящего, это… это…

– Капец? – вставил Рома.

Ника рассмеялась и прикрыла рот, что бы не выплюнуть еду.

– Да. Это полный капец. В общем, всё началось с колеса обозрения. По-моему, это был наш Севастопольский парк, где Панорама. Только колесо было очень высокое. Сначала Алёна меня не замечала. Она стояла возле колеса обозрения и смотрела вверх. Причём, когда я туда смотрела, оно словно уходило в облака – настолько высокое было. Затем Алёна села в кабинку, и колесо понесло её наверх. Я решила – а к тому времени уже поняла, что это сон – тоже прокатиться в одной из кабинок, следующей за Алёниной. Потом мы поднимались, я всё пыталась не потерять её из виду, а она оглядывалась по сторонам.

Рома снова вмешался:

– И когда ты поняла, что это не твой сон, а её?

Алёна задумалась, но ненадолго.

– Да говорю же, практически сразу. И ещё раз убедилась в этом, когда мы достигли верхней точки. Алёна встала с сиденья, и вдруг у неё за спиной появился парашют. Я испугалась, потому что прыгать с такой высоты неразумно, и посмотрела вниз. Оказалось, что мы на очень большой высоте. Я не знаю, как выглядит город, если подняться на высоту, с которой прыгают с парашютом, но почему-то поняла, что мы уже достигли этой высоты. Алёна приготовилась к прыжку. Она подошла к краю кабинки и отстегнула защитную цепочку. Я тогда подумала: если она прыгнет, то мне тоже надо, и тогда решила проверить, нет ли у меня парашюта. И представляешь, он оказался у меня за спиной!

– Представляю.

Ника не обратила внимания на слова отца и продолжила:

– Тут я точно поняла, что это не мой сон. Я подумала, с чего это мне думать о парашютах. А вот у Алёны брат постоянно прыгает, он парашютным спортом занимается и не раз говорил ей, что пора тоже начинать. Я заподозрила, что она часто об этом думает, а потому и сны такие снятся. Я не знала, как проверить свою теорию, но решила просто плыть по течению.

Ника на время затихла. Затем сделала глоток морса и, несколько отклонившись от темы, спросила у отца:

– Как думаешь, это нормально, когда во сне ты можешь рассуждать? То есть я чётко помню, как анализировала: почему, что и как. Как считаешь?

Рома прекрасно понимал дочь, но от прямого ответа уклонился.

– Не совсем нормально, но почему бы и нет? Так-то и в чужом сне оказаться не совсем нормально.

Ника вытерла губы салфеткой.

– Тебя что, всё это не удивляет? – спросила она.

«Нисколько».

– Конечно, удивляет, но я об этом читал, в некоторых книгах описаны похожие случаи.

«Опять враньё, о подобных случаях я точно не читал».

И тут глаза Ники широко раскрылись. Её лицо засияло, словно новогодняя ёлка.

– Папа, может быть, у меня такая суперспособность? Типа как в фильмах. Представляешь, я могу проникать в чужие сны. Вот это да!

Надо же, а ему в голову ни разу не приходила такая мысль. Некоторое время Рома вообще считал это проклятьем. Может, причиной тому послужил первый сон, в который он проник?

Да, похоже, именно так и было.

– Ну, ну, – попытался успокоить он дочь. – Давай-ка поаккуратнее там со своими идеями. Ещё непонятно, может, это вообще случайно получилось. Или вовсе не сон Алёны был, а твой.

– А нет! – сказала Ника, махнув рукой в сторону, будто отмахиваясь от назойливой мухи. Очевидно, она была уверена в своей правоте. – Я спросила утром у Алёны, как бы невзначай, что ей снилось. И представляешь, она рассказала историю – точь-в-точь ту, что я видела.

«Значит, Ника унаследовала мои таланты».

– Надеюсь, ты ничего не рассказала ей? – настороженно спросил Рома.

– Нет, нет. Конечно, всё как ты учил. Хотя мне очень хотелось. Она видела меня во сне, сама призналась. Но даже не заподозрила, что я её сон тоже видела.

– Умница. Ты всё сделала правильно. Пока что об этом никому нельзя рассказывать. Пусть это будет наш секрет, хорошо?

Ника закатила глаза, всем своим видом показывая, что уже поняла это.

– Естественно. Так ты хочешь знать продолжение истории? Я имею в виду про сон?

Он уже услышал, что хотел.

– Пожалуй, нет, это всё-таки подростковый сон подруги моей дочери. Думаю, это будет лишним.

– Па-а-ап… Да там ничего такого нет.

– Верю, верю. Но мне достаточно. Давай так: ты никому об этом не рассказываешь, а я в свою очередь немного обо всём этом почитаю, покопаюсь в интернете. Если будет желание, на твоём дне рождения мы поговорим об этом. Замётано?

– Замётано, – сказала Ника и протянула ладонь отцу.

Он шлёпнул «пять» и задал ещё один вопрос, который его тревожил последний месяц.

– Ну а теперь отвлечёмся. Так что ты хочешь, чтоб я подарил?

Ника улыбнулась, заморгала, как умеют только девушки, выпрашивающие у мужчин подарки. А потом, опустив взгляд, тихо сказала:

– Да ничего такого. Всего лишь айфон. Четырнадцатый.

8

Ну ни хрена себе «ничего такого». Всего лишь два года назад подарил ей последнюю модель, и вот тебе раз. Уже хочет новый. Придётся потратить большую часть заработанных за последний сеанс денег.

Рома ехал на встречу с Артуром, не забыв прихватить две бутылки охлаждённого виски. Ему, заядлому таксисту, было непривычно сидеть на пассажирском сиденье. Инстинктивно наблюдал за действиями водителя, готовясь сделать замечание. Понимая абсурдность данных размышлений, Рома вспоминал недавнюю беседу с дочерью.

Эти воспоминания наполняли теплотой.

Странно устроена жизнь: ты взрослеешь, тебе кажется, что весь мир у твоих ног и впереди куча свершений, но вот в девятнадцать лет у тебя появляется ребёнок, и ты падаешь на землю. Ты рад этому ребёнку, но теперь изо всех сил пытаешься не вскарабкаться на вершину, а хотя бы не скатиться ниже того уровня, которого кое-как достиг. Проходят годы, и ты предаёшь забвению собственные мечты и стремления, а потом радуешься тому, что можешь дать надежду на свершения своему ребёнку – живёшь уже ради него.

Таксист остановил машину напротив неприметного жилого дома неподалёку от площади Ушакова. Рома расплатился и вышел. В пяти метрах от проезжей части располагался вход в салон, над которым красовалась неоригинальная вывеска «TATTOO», а на двери висела табличка «ЗАКРЫТО». Рома дёрнул ручку – конечно, открыто. Оказавшись в тускло освещённом и тесном холле, он мгновенно ощутил атмосферу праздника. Громко играла музыка, из студии доносились голоса и громкий смех. Рома повесил кофту на вешалку, стоявшую возле ресепшена, и проследовал на шум голосов.

– О-о-о! А вот и Ромчик заявился! – радостно воскликнул Артур. Судя по виду, он был ещё не пьян, но уже не на шутку раззадорен.

– Всем привет, – сказал Рома и оглядел компанию.

Как оказалось, он прибыл на празднество последним. В небольшой студии разместились Артур с женой, Олег – самый взрослый из присутствующих и по совместительству зачинщик тату-бизнеса, Оксана – молодая татуировщица, учившаяся у остальной троицы искусству портить кожу людям. Ещё двое молодых людей, парень и девушка, были Роме незнакомы.

– Привет, Ром, опаздываешь! Рискуешь нарваться на штрафную, – сказал Олег с улыбкой и протянул широкую ладонь.

– Да я и не против, – он, ответил на приветствие, пожав руку. – Так, ребята, где у вас тут холодильник? Надо вискарь закинуть, в дороге нагрелся.

Подошла Таня, приобняла и по-дружески поцеловала в щёку. Затем её примеру последовала Оксана, от которой сладко пахло духами. Девушка взяла у него из рук пакет, поставила одну бутылку на стол с разложенными на нём роллами и удалилась в другую комнату.

Незнакомый парень с забитой наколками шеей, которому на вид было не больше двадцати пяти лет, представился Денисом, а рыжеволосая девушка с чересчур броским макияжем – Викой. Как выяснилось позже, она состояла в тесных отношениях с Олегом.

В небольшой комнате, где обычно Артур с Таней причиняли людям боль, украшая их тела, был накрыт стол, вокруг стояли четыре деревянные табуретки, обитые дерматином, и два специальных крутящихся стула для татуировщиков.

Олег убавил музыку на JBL-колонке и, словно римский император, вскинул руку вверх, привлекая внимание собравшихся.

– Внимание! Раз уж все в сборе, попрошу занять места согласно купленным билетам. – Он сделал рукой соответствующий жест, призывая присутствующих рассесться. Правда, садиться никто не стал, вместо этого взяли рюмки и посмотрели, куда бы приземлиться. – Итак, мы собрались, чтобы отметить годовщину открытия нашего тату-салона. Конечно, мы давно знакомы и работаем в этой сфере достаточно долго, но ровно в этот день три года назад, именно в этом помещении и в этом составе мы начали бить татуировки. Я рад, что работаю вместе с вами, мы делаем действительно качественные работы. Это о многом говорит. Поэтому предлагаю выпить первый тост за нас и за людей, – он показал на Рому, свою девушку и парня, стоявшего возле Оксаны, – которые нас поддерживают.

Раздался звон стекла и последующее троекратное «ура». Молодые люди выпили и начали рассаживаться, накладывая себе в тарелки роллы.

«Опять роллы. Хорошо, что с Никой съел совсем чуть-чуть».

Он всё ещё продолжал стоять. Свободным оказался только один из стульев для клиентов тату-салона.

– Рома, ты чего не присаживаешься? – спросил Артур и рассмеялся. Он знал о чрезмерной брезгливости друга.

Рома чувствовал себя в этой компании своим и знал, что его специфический юмор воспринимают здесь хорошо.

– Так, ребята, прошу прощения, почти всех вас отлично знаю. Но скажите, пожалуйста, раз уж мне достался этот стул, – он тронул его рукой, – будьте любезны, вы точно их тут хорошо дезинфицируете?

– А-а-а… Вот козёл.

Все посмотрели на Таню – жену Артура. Незамысловатая реплика принадлежала ей.

Раздался громкий и дружный смех. Олег хохотал громче всех. Таня подняла рюмку, с ехидной ухмылкой глядя на Рому. Ему показалось, что взгляд её говорил примерно следующее: «Посмотри, я тоже могу тебя обломать». Денис с Викой ничего не поняли, но улыбались, поддавшись общему настроению.

– Можешь стоять весь вечер, если не доверяешь, – сказал Артур, когда перестал ржать.

– Вот когда думали, кого же собрать на сегодняшний вечер, Артур предлагал тебя не звать, – заговорил Олег. – Но я сказал, что без тамады будет грустно.

Рома рассмеялся. Он любил эту компанию.

– Ладно, ладно. Но если подцеплю какую-нибудь заразу, это будет на вашей совести. – Он присел и закинул себе в тарелку пару «Калифорний». Помимо нескольких огромных сетов роллов на столе стояли алкоголь, напитки и фрукты.

Рома хотел сегодня поесть всласть и повеселиться. В конце концов, не так уж часто ему это удаётся в последнее время.

9

– Ну давай, рассказывай, наконец, как живёшь, чем дышишь.

Артур изрядно опьянел, Рома пребывал в аналогичном состоянии. Теперь, когда захмелевшие татуировщики и их гости достигли определённой кондиции, можно было смело перешёптываться за столом без боязни быть услышанными.

– Да всё по-прежнему. Так же таксую, время от времени сеансы провожу. В основном в госпитале. Там проблемы возникают с завидным постоянством. Хочешь прикол, Артурчик?

Чёрные волосы друга были растрёпаны, отчего тот имел придурковатый вид. Будучи по жизни неформалом, с почти полностью забитым татуировками телом, Артур выглядел моложе своих лет. После вопроса этот мужик с тоннелями в ушах посмотрел с любопытством, и Рома продолжил:

– На следующей неделе Нике исполняется пятнадцать.

– Да ну на хрен! – воскликнул Артур. – Ты серьёзно?

Рома улыбнулся. Неясно, чего было в этой улыбке больше, радости или грусти.

– Серьёзнее некуда. Я сам в шоке.

– Ну и ну… А вроде совсем недавно крохой бегала.

– И не говори.

Артур был крёстным отцом Ники и очень хорошо с ней общался. Конечно, он знал, что его крестнице скоро стукнет пятнадцать, да и она уже пригласила его на день рождения. Однако эту сцену с наигранным удивлением они с Ромой играли от того, что обоим не верилось, насколько девочка повзрослела.

Артур взял бутылку виски и плеснул себе и Роме в рюмки.

– Эй! – крикнула Таня, наблюдавшая за ними исподтишка с противоположного края стола. Видимо, беседа с Оксаной и её парнем не сильно интересовали жену Артура. – Я не поняла, вы что там, про нас забыли?

Муж мило улыбнулся.

– Любимая, налейте себе сами. Нам с Ромой надо поговорить.

– Ой-ой-ой… Рома, неужели ты думаешь, что он мне потом не расскажет? Я выужу из него любую информацию. – Она рассмеялась.

Рома сказал:

– Боюсь даже представить, каким способом ты будешь это делать.

Артур заржал как конь:

– Друг, она знает исключительно результативные способы. Но какие именно, я не скажу. – Он подмигнул супруге, а та послала ему воздушный поцелуй. – Ладно, продолжим. Так что интересного, кроме того, что мы с тобой стали чертовски старыми, раз моей крестнице уже пятнадцать?

Рома сделал большой глоток виски и почувствовал во рту неприятное жжение. Виски стал слишком тёплым.

– Знаешь, что ещё более интересно? – сказал он, выдохнув. – Кажется, она унаследовала некоторые мои таланты.

Глаза Артура округлились.

– Да ладно! Ты говоришь про…

– Да-да, – перебил Рома, пока товарищ на эмоциях не озвучил его маленький секрет. – Я про то самое.

Теперь настала очередь Артура выпить. Он опрокинул рюмку, но даже не поморщился. Закусывать не стал. Стараясь говорить Роме на ухо, но при этом так, чтобы музыка и гогот друзей не заглушили слов, Артур заключил:

– Даже и не знаю, хорошо это или плохо.

– Вот и я про тоже.

– Ты уверен?

– На все сто.

– Она сама рассказала?

– Ага, на прошлой неделе поделилась сном своей кошки.

– Да ну!

– Ещё бы.

– И что она там видела? В смысле, ты не рассказывал, что видел сны животных.

Рома не удержался и выдал пошлую шутку:

– Наверное потому, что не спал с животными.

Артур рассмеялся и ударил ладонью по столу. Его громкий смех был таким заразительным, что все рассмеялись в унисон. Причём над Артуром, а не над шуткой Ромы, которую не слышали.

– Ей-богу, Ром, чтоб я без тебя делал! Ты знаешь, как развеселить.

– Ещё один талант. – Он тоже смеялся.

Когда смех затих, Таня предложила тост за всех собравшихся. Спорить никто не стал, все с удовольствием опустошили содержимое рюмок.

Присутствующие стали ещё пьянее.

– Пойдём покурим, – предложил Артур. – Здесь мы не сможем поговорить нормально.

Рома с Артуром вышли из салона и окунулись в свежесть прохладного уличного воздуха. Выкурив по сигарете, они некоторое время молчали. Разговор начал Артур:

– Ну давай, с самого начала.

Рома рассказал всё. Начал с истории про кошку и закончил аферой с Алёной. Ну и напоследок поведал про подарок, который запросила от отца дочь.

Артур рассмеялся:

– Я её понимаю. Почему бы и нет? Четырнадцатый айфон – дельная штука, хотя, как я слышал, скоро должен выйти пятнадцатый. Смотри, а то через полгода попросит его.

– Да уж. Когда она просила кукол, было попроще.

– И то верно.

Рома помолчал, потом закурил следующую сигарету.

– Ты пойдёшь к ней на день рождения?

– Нет, ты же знаешь, я с твоей бывшей не очень. Я лучше Нике потом отдельно подарок сделаю. Как обычно.

Рома не удивился: знал, что так будет. Он снова вернулся к теме, которая его волновала больше всего.

– Слушай, – обратился он к Артуру, – даже не знаю, что с этим всем делать. Не хочу рассказывать ей, что эту способность она унаследовала от меня.

Артур хмыкнул.

– Да ладно. Скажи уж честно, что просто не хочешь признаваться ей, чем зарабатываешь на жизнь, помимо перевозки людей.

Рома вздохнул.

– И это тоже. Как думаешь, как она отнесётся к этому?

Артур тоже закурил вторую сигарету и задумался.

– Сложно сказать. Я тебя с детства знаю и вроде понимаю, что ты помогаешь людям. Иногда кажется, что ты их обманываешь. Но это потому, что мне никогда не снились такие жуткие сны, чтоб я искал помощи у всяких там экстрасенсов. Мне безразлично, что ты требуешь оплату сеанса с людей, понимаю, что любая работа должна оплачиваться. Но мне не всё равно, когда ты берёшь деньги с тех парней в госпитале. Это как-то чересчур.

Артур поднял неприятную тему, и Рома решил уйти от неё:

– Брат, давай не будем об этом. Им есть чем платить. А мне нужно на что-то жить. Я им реально помогаю и считаю, что это главное.

Артур примиряюще похлопал друга по плечу.

– Ладно, ладно. Забей. Не моё дело. А что касается Ники, то надо за ней присматривать. Вдруг она увлечётся этим своим новым открытием и начнёт спать со всеми подряд, лишь бы увидеть их сны?

Рома перевёл на него озлобленный взгляд.

– Да шучу я, Ром! – рассмеялся тату-мастер. – Я сам любого порву за неё, ты же знаешь. Видел бы ты сейчас своё лицо.

Рома успокоился.

– Тебе-то легко говорить, у тебя сын. Да ещё мелкий пока.

Рома вдруг вспомнил девушку, которую подвозил вчера, и, отвлёкшись от темы, поведал о ней лучшему другу. Артур внимательно выслушал и пожал плечами:

– Да обычные кошмары. Как раз, как ты любишь. Глядишь, через месяц-другой она тебе и позвонит. Не забивай голову.

«Да, так бы я и думал, если бы лично не видел эти припадки, похожие больше на одержимость, а не на страшные сны».

– Возможно, ты и прав, Артур.

Дверь салона распахнулась, выглянула Оксана.

– Мальчики, вы так и будете тут шептаться? У нас уже начинаются танцы, кажется.

– Сейчас идём, Окси! Одну минуту.

Она захлопнула дверь.

– Окси? – поинтересовался Рома.

– Я всегда её так называю. Кстати, ты в курсе как она глазеет на тебя весь вечер? И это не первый раз.

Рома удивился.

– Да ну? Она же с парнем.

– А-а-а… – отмахнулся Артур. – Так, абы кого привести. Я сам не понял, зачем она его притащила. Вроде встречаются уже месяца три, но, судя по всему, ей на него плевать.

– А ему на неё?

– А тебе не всё ли равно? По-моему, тебя это не останавливало раньше. Знаешь, я буду рад, если замутишь с Оксаной. Она, конечно, как и все мы, с прибамбасом, но девчонка хорошая. А то всё боюсь, что влюбишься в ту шлюху, и пиши-пропало.

Роме не очень понравилось, что друг назвал Диану шлюхой, но, по сути, она ею и была.

– Ну уж нет. Шлюхи мне нравятся только на один вечер.

– Ну, значит, лови момент. Хахаль её скоро уйдёт, а она наверняка останется. Не упусти свой шанс.

«Да, пожалуй, не упущу».

Давненько он не проводил ночи ни с кем, кроме Дианы. А Оксана на его вкус была очень даже ничего.

10

Оксана лежала на спине и смотрела на него. На её слегка округлом лице сияла довольная улыбка. Рома всё никак не мог привыкнуть к пирсингу в носу и в брови девушки. Лёжа на боку, пальцем одной руки он гладил её сосок, а другую подсунул себе под голову. Пьяный дурман придавал вечеру романтичности, которая завтра наверняка покажется ему глупой. А может, и обоим. Но сейчас им было хорошо.

В постели Оксана оказалась не так виртуозна, как Диана, но страсти ей не занимать. Тело татуировщицы было в новинку, хотелось исследовать каждый его сантиметр, ведь в последнее время он спал только с проституткой. К тому же изюминкой на бледной коже Оксаны служили многочисленные татуировки, набитые порой в самых неожиданных местах.

– М-м-м… Как приятно… – простонала довольная девушка, закрыв глаза с густо накрашенными ресницами.

– Я надеюсь на это, – отозвался Рома. – Может, вина?

– Завтра будет плохо.

– Зато сегодня хорошо.

– Точно. Давай.

Он отвлёкся от необычайно тёмного соска на груди и, не вставая с кровати, взял бутылку с тумбочки. Хитро проследив за взглядом девушки, Рома аккуратно плеснул вина Оксане на грудь.

– Ай! Холодное! – весело прошептала она.

Он не стал оправдываться. Вместо этого принялся слизывать сладковатый алкоголь. Рома обхватывал губами соски, проводил языком вокруг них, отчего девушка тихо застонала.

«Интересно, её парень сейчас переживает за неё? Наверное, он не смеялся бы над моими шутками в тату-салоне, если бы знал, где и с кем я проведу этот вечер».

– Теперь не холодно?

Он знал, что нет.

– Теперь приятно.

Она протянула руку под одеялом к его паху и начала там поглаживать. Рома почувствовал, как по телу побежали мурашки.

«Что ж, почему бы и не повторить?»

1

Всю следующую неделю Рома решил посвятить работе. Раз последний заработок от сеанса в госпитале он был вынужден потратить на подарок дочери, то следовало позаботиться о средствах к существованию. Нового сеанса не предвиделось, поэтому пришлось выходить как в дневную, так и в ночную смены.

В планах было также прикупить шмоток ко дню рождения Ники. Рома давненько не обновлял гардероб, а судя по тому, что праздник её мать собиралась устроить в «Апельсине», гостей соберётся прилично. К тому же, как ни было печально, там ему придётся встретиться с бывшей супругой и её нынешним мужем, а возможно, и с её родителями. Кого из друзей Ника позовёт на праздник, Рома не знал.

День рождения должен был состояться в субботу. Накануне, в пятницу, в Телеграм пришло интересное сообщение: «Добрый вечер. Меня зовут Светлана. Прочитала ваше объявление в интернете. Могу к вам обратиться»?

Рома ехал за рулём по навигатору в сторону Инкермана. На участке достраивающейся Тавриды произошла крупная авария, из-за неё тянулась многокилометровая автомобильная пробка. Вяло текущий поток машин действовал на нервы, но, увидев сообщение, Рома обрадовался, что может без труда ответить.

«Добрый вечер, Светлана. Буду рад помочь. Позвоните на номер, указанный в объявлении».

Рома свернул с главной дороги и въехал в Инкерман. Навигатор показывал, что до конца маршрута двенадцать километров.

Когда до назначенного места оставалось совсем немного, зазвонил мобильник. Неизвестный номер. Рома предположил, что звонила Светлана и не стал отвечать, решив перезвонить после высадки клиентов в нужном месте.

Машину остановил на автобусной остановке в центре города. Парень с девушкой расплатились, а когда покинули салон, Рома подключил телефон к аудиосистеме машины, после чего отъехал и перезвонил. Параллельно он развернул машину, чтоб ехать домой.

– Алло, – послышался молодой женский голос.

– Здравствуйте. Звонили?

– Да, да. Это Роман?

– Он самый.

– Здравствуйте. Меня зовут Светлана. Я писала вам в Телеграм.

– Я понял. Что вас беспокоит?

– Ой, я не знаю, как сказать. У вас объявление есть в интернете, что вы избавляете людей от дурных снов. Это правда?

«Зачем ты звонишь, если сомневаешься, дура?»

– Да, правда. Вы узнали про меня в интернете?

– Э… м… – она явно смущалась. – Ну… вообще-то, мне про вас рассказала одна женщина, но кто именно, не могу сказать. Вы ей тоже помогали. Точнее не ей, а её мужу. Но потом я залезла на вашу страницу «ВКонтакте» и почитала пост. Ознакомилась с отзывами и решила вам набрать.

Половина отзывов у него на странице – редчайшая гадость, в которой незнакомые люди, не имея ни малейшего представления о проделанной им работе, то и дело посылают в его адрес не самые лестные выражения. Какое-то время Рома подчищал эти оскорбления, но однажды сдался и решил рассчитывать на рекомендации тех, кому помог. Люди много болтали о нём кому ни попадя. Но в том же самом «ВКонтакте» были другие отзывы – самые настоящие, искренние слова благодарности от реальных клиентов.

– Там много всего написано. Я имею в виду отзывы. Не всем им можно верить.

– Я поняла. Но я больше доверяю женщине, с которой познакомилась. Она сказала, что вы профессионал своего дела.

«Я бы сказал – единственный в своём роде».

– Так что вас беспокоит? Кошмары?

Девушка секунду помолчала.

– Не меня, а моего брата. У него жуткие сны, и мы уже всё перепробовали. Родители не в курсе, что я вам звоню, но брат был не против. Он просто не знает, как ему жить дальше, если всё не прекратится.

– Сколько лет вашему брату?

«Не хватало ещё связаться с несовершеннолетним без согласия родителей».

– Двадцать.

– Хорошо. Нам нужно встретиться и обсудить все вопросы. Это не телефонный разговор.

– Когда и где вам удобно?

– В любое время. А вам?

– Давайте завтра. Я живу в Казачке, куда подъехать?

– Никуда. Я сам подъеду. Говорите, куда и во сколько.

Светлана назвала адрес, и они попрощались. Договорились встретиться в час дня возле кофейни, расположенной напротив воинской части. Рома надеялся, что дело выгорит, и он сможет подзаработать. Сеансы в Севастополе редкость, а потому упускать возможность нельзя. Главное, убедить девушку, что он действительно поможет.

2

Они встретились там, где договаривались. Рома предложил выпить по чашке кофе, Светлана была не против. На вид ей было не больше двадцати трёх. Светлые волосы, лишний вес и покрытое угревой сыпью лицо, на которое она наложила толстый слой косметики. Не красили девушку и очки в роговой оправе с толстыми линзами. В общении она оказалась вежливой и воспитанной.

– Итак, – начал разговор Рома, – рассказывайте свою историю.

Они устроились за высоким столиком, расположенным под небольшим металлическим навесом рядом с кофейней. Место как нельзя лучше подходило для подобного рода бесед.

Света не знала, с чего начать, и дрожащими руками держала кружку с кофе. Сделав маленький глоток, она закурила айкос. Немного успокоившись, огляделась по сторонам и негромко заговорила:

– Мой брат – участник СВО. Больше полугода назад он вернулся из московского госпиталя, где его лечили несколько месяцев. Ему удалили часть кишок и вытащили из тела кучу осколков. Представляете, как тяжело для парня, которому всего двадцать лет?

«Слава богу, не представляю», – подумал Рома. Вслух же сказал:

– Сочувствую вам.

– Спасибо. Но дело не в этом. Всё бы ничего, руки и ноги на месте, он жив, и это главное. Но когда его привезли домой, я, если честно, даже в какой-то мере пожалела. Пока он был в госпитале, я навещала его один раз. Он говорил, что ему снятся кошмары, но я не видела в этом ничего странного, всё-таки он участвовал в боях. Тогда я не придала значения его словам. Подумаешь, сны! Что это по сравнению с тем ужасом, что творился в Мариуполе, где его ранили?

Девушка сделала несколько затяжек, словно хотела себя успокоить, а потом продолжила:

– В первую ночь, когда его привезли домой, меня с родителями разбудил громкий крик. Мы забежали в его комнату почти одновременно. Я так испугалась, словами не передать. А он, оказывается, спал, просто кричал во сне. Папа разбудил брата, и я увидела, как он плакал. Парень двадцати лет плачет, как ребёнок, представляете?

«Да зачем мне это всё представлять? Моё дело – избавить его от мучений».

– Так, я понял, – сказал он. – Скажите, Света, ему снится один и тот же сон?

Девушка сначала не поняла вопрос, но обдумав, ответила:

– Не совсем. Он толком не рассказывает, но, как я поняла, все они про войну, все похожие. Но брат не может об этом нормально говорить, хотя мы с ним с детства всем делимся. Обычно он рассказывал мне гораздо больше, чем родителям.

– А что родители?

– Родители сказали, что это временно. Но вот уже прошло полгода, а кошмары не заканчиваются. Я вижу, что они тоже не понимают, что делать.

– Обращались к кому-нибудь? К психотерапевтам там или, может, священникам?

– Нет! – отрицательно качая головой, ответила Света, поправив огромные очки. – Он и слышать об этом не хочет. Утверждает, что он не псих.

Рома не выдержал и засмеялся. Света устремила на него осуждающий взгляд.

– Извините, – сказал Рома, – я его понимаю. Скажите ещё вот что: почему обратились вы, а не родители? Я говорю это потому, что мы можем столкнуться с проблемой, если они будут препятствовать нам.

Света только отмахнулась.

– Нет, не будут. Я их уговорю, но мне надо целиком и полностью знать весь процесс, как вы это будете лечить. Ну и сколько это будет стоить, конечно.

Рома всё ей рассказал. Думал, что девушка откажется, но, к удивлению, Света заверила, что всё организует и убедит родителей в необходимости процедуры, которую он предлагал.

3

Вечером он встретился с Оксаной. Они прогулялись по набережной в центре города, девушка рассказала, что с парнем она рассталась. Ему эта новость не понравилась, ведь он не собирался ввязываться с ней в затяжные отношения, а вот дружеский и, что более важно, бесплатный секс (в отличие от секса с Дианой) его вполне устраивал. Пусть встречалась бы с этим рогатым лопухом, а Рома бы её между делом трахал.

Но что случилось, то случилось. Ночь она провела у него, а наутро, как обычно, уехала в тату-салон.

Рома же отправился за покупками. Приобрёл себе хлопчатые светлые штаны – по заверениям продавщицы, очень модные и стильные, и рубашку с коротким рукавом бежевого цвета. После посоветовался с дочерью, где в Севастополе сейчас можно купить айфон, и выложил за него приличную сумму. Ещё пару тысяч потратил на праздничную упаковку и открытку.

Вечер неминуемо приближался, и Рома осознал, как на самом деле необъяснимо волнуется перед праздником. Созвонившись со своими родителями, он узнал, что они к Нике не приедут, сославшись на непредвиденные обстоятельства. Он прекрасно понимал, что видеться с бывшей невесткой и её родственниками у них нет ни малейшего желания, как и у него самого. Но если родители могли позволить себе поздравить единственную внучку переводом денег на карту, то его присутствие было для Ники обязательным, как бы он ни отнекивался.

До «Апельсина» Рома дошёл пешком. Он понимал, что сегодня придётся выпить: терпеть на трезвую голову рожи бывших родственничков выше его сил.

Зайдя в просторное и переполненное людьми «Limoncini» на втором этаже, он увидел большой стол. За ним, как и полагалось, разместились все: располневшая почти до безобразия Катя (как хорошо, что он развёлся с ней, вряд ли встал бы на эту толстуху); её нынешний муж, одетый как идиот в синий костюм с бабочкой, словно аниматор в турецком отеле; родители Кати – с нескрываемым презрением уставившиеся на Рому, как только он нарисовался в поле зрения; смешной карапуз по имени Дима – брат Ники, которому «посчастливилось» иметь в родителях дуру-мать и кретина отца.

Также вокруг суетились подруги Ники. Алёну Рома знал лично, остальных – только по рассказам дочери. Ему предстояло познакомиться со всеми девочками, потому что среди присутствующих других перспективных собеседников он не увидел.

Ну и, конечно, сама виновница торжества – Ника. Его дочь, которой сегодня исполнилось пятнадцать лет.

«Как быстро летит время, как же оно беспощадно».

Ника предстала в чёрном платье, по его меркам, чрезмерно коротком для её возраста. Под стать наряду она надела красные туфли, уложила кудри, на лице был лёгкий макияж.

«Боже, она красавица. Совсем не та пацанка, которую он привык видеть при встрече».

– Папа! – радостно вскрикнула девочка, когда Рома подошёл вплотную к столу. – Ты, как всегда, опаздываешь!

Ника выскочила из-за стола и обняла его.

– Это тебе. С днём рождения!

Так много хотелось сказать, но, как выяснилось, он не мог связать и пары слов. Наверное, причиной послужили взгляды «гиен» за столом. Рома протянул коробку, и Ника радостно заверещала, принявшись расцеловывать отца в обе щёки. Большее удовольствие, чем от её эмоций, он получил лишь от созерцания рож бывшей жены и её родителей. Наблюдая за их гнусными физиономиями, Рома испытывал… наслаждение?

– Спасибо, спасибо, спасибо! – писклявым голосом кричала Ника, подпрыгивая. – Это же то, о чём я думаю?

– Разве ты оставила мне выбор?

Она улыбалась, он отвечал ей тем же.

– Присаживайся, – сказала дочь, – я оставила тебе место рядом с Алёной. Она фанат твоих шуточек.

– О-о… Рад такой компании.

– Да уж, ничего удивительного. Ведь сам так и не повзрослел.

Катя сидела с кислой миной и смотрела на него исподлобья, напоминая голодного мопса.

– И тебе добрый вечер, бывшая жена.

Та чуть не залаяла от злобы. Вероника посмотрела на мать осуждающе.

– Мама! Я же просила. Оставьте свои разногласия в прошлом. Сегодня у меня праздник, и отмечать его в такой большой компании ты сама предложила.

«Эх, знала бы ты доча, что самое большое наше разногласие сидит сейчас рядом с твоей матерью в клоунском пиджаке и трусливо прячет взгляд».

– Поддерживаю мнение нашей дочери. Меня пригласила она, а не вы, так что… вынужден портить вашей семейке вечер.

Кто-то из девчонок не сдержался и еле слышно хихикнул. Родители Кати по-прежнему молчали, но их напыщенность кричала: «Да как ты смеешь разговаривать так с нашей дочерью!»

Рома и правда не хотел портить Нике вечер, а потому смиренно сел за стол, предварительно поздоровавшись со всеми присутствующими: сухо – со взрослыми, оживлённо – с подругами Ники.

В целом праздник проходил неплохо. Половину вечера Ника с подругами разбиралась с новым айфоном, пока остальные, включая Рому, набивали брюхо и пили водку. Его это устраивало. Он не лез к бывшим родственникам и подзадоривал девчонок, чьё настроение в их возрасте было не так-то просто испортить. Время от времени поглядывал на Катю и её родителей и понимал, что их от него тошнит. Раздражают его шутки, раздражает, что он нравится молодёжи, а больше всего их бесит, как сильно его любит собственная дочь.

Эти люди были переполнены желчью, и чем Рома больше пил, тем больше ему это нравилось.

«Подавитесь своим презрением, а я пока отлично проведу время».

Когда девчонки отлучились по своим делам, Катя вдруг сказала:

– Ты даже не удосужился посоветоваться с нами, прежде чем покупать ей дорогую безделушку, – она отчитывала с нескрываемой злобой.

Вместо пустых нападок уже достаточно опьяневший Рома выбрал иную тактику. Он знал, что ничто не будет бесить Катю и её родителей больше, чем его спокойствие.

– С кем это с вами?

– С её семьёй.

– Хм… А я кто?

Катя надула и без того толстые щёки:

– Ты… ты…

– Её отец?

Она взорвалась.

– Отец воспитывал её с трёх лет пока ты шлялся непонятно где и непонятно с кем! Твоё счастье, что она до сих пор ещё не поняла, какая ты сволочь!

Рома наигранно рассмеялся, чем привлёк внимание малыша Димы. После решил ударить по самому больному месту:

– Может, тогда рассказать ей, кто из нас первым начал шляться непонятно где, но хорошо известно с кем? – Он вытянул руку, тыча в сторону подобия мужчины, сидевшего рядом с Катей. – Вот уж она удивится.

– Успокойся, молодой человек! – с грозным видом вмешался отец Кати.

– Лучше дочь свою успокой, дед!

Тут началось нечто. Муж Кати подскочил со стула и подлетел к Роме со сжатыми кулаками. Её отец встал, будто собирался прыгнуть через стол и накинуться на Рому как дикий хищник на жертву. Сама Катя, как и её мать, настолько оторопели, что обе потеряли дар речи.

– О-о-о-ой… – протянул Рома с ухмылкой. – Вы посмотрите, кто тут у нас до сих пор не повзрослел? Что, хочется кулаками помахать?

– Проваливай отсюда, щенок! – взъерепенился гневный тесть. – У меня, деда, ещё хватит сил, чтобы лещей тебе надавать.

– Зятьку своему пропиши лучше за то, что с чужими жёнами спит.

Тут Максим, муж Кати, не выдержал. Схватил рюмку с водкой, плеснул Роме в лицо. Тот ошарашенно подскочил со стула, прокручивая в голове план действий, и одному богу известно, как он в тот момент сдержался. Вместо того чтобы накинуться на нервного муженька, Рома замер, затем неторопливо взял салфетку и вытер лицо и рубашку.

В это время вернулась Ника с подругами. Почувствовав за столом нездоровую атмосферу, она насторожилась. Девчонки, без умолку над чем-то смеявшиеся, кажется, ничего не заметили.

– Что случилось? – спросила Ника, обращаясь ко всем сразу.

– Ничего, доча, – ответил Рома, – я уже собрался уходить.

Ника перевела взгляд с одного родителя на другого. Вздохнув, сказала:

– Так и знала, что вас нельзя оставлять одних. Ладно, всё равно скоро расходиться. Пойдём, пап, провожу.

На выходе из заведения они попрощались. Когда дочь ушла, Рома позволил себе закурить. В нём закипала ярость, но он понимал, что ни к чему хорошему это не приведёт. Всё, что связывало его с тем семейством, давно в прошлом. Кроме Ники, разумеется.

Сегодня Рома просто обязан был выплеснуть пар. Ожидая такси, он набрал номер Дианы.

– Работаешь?

– Суббота, вечер. Как ты думаешь?

– Хочу тебя.

– Я занята.

– Чем?

– Работаю.

– Трахаешься с каким-нибудь старым дряхлым ублюдком?

– Тебя это не касается, Ром!

– И что, его член слаще моего?

– Да пошёл ты, сволочь!

Она бросила трубку, и Рома разозлился ещё больше.

«Вот сука! Шлюха поганая!»

Он набрал номер Оксаны.

– Алло, – сонный голос.

– Привет. Что делаешь?

– Сплю.

– Может, развеемся?

– Ты что, пьяный, Ром?

«Если нагрублю этой, то точно обломаюсь».

– Чуть-чуть. Был на дне рождения у дочери. Может, заеду за тобой и поедем ко мне? Завтра воскресенье. Ты работаешь по воскресеньям?

– Вообще-то, да, но… но если только…

– Вино у меня есть.

– Да я не про это.

– Всё, я выезжаю. Буду минут через двадцать, – и, подумав, добавил: – Я соскучился.

Оксана растаяла. Он знал, что так будет.

– Хорошо. Одеваюсь.

«Чтобы потом раздеться, как иронично».

– Отлично. Уже лечу.

Сегодня он намеревался потрахаться и выплеснуть накопившуюся злость на всю эту грёбаную семейку. Пусть способ этот не самый честный, зато самый надёжный. Завтра станет легче. Да и сегодня тоже, после того, как удовлетворит свои потребности с Оксаной.

«К чёрту всё!»

4

Рома проснулся от суеты, которую устроила Оксана с утра, собираясь на работу. Голова раскалывалась от боли. Когда же его вчерашняя любовница гремела посудой, хлопала дверью в душ и шумела ещё хрен знает чем, казалось, что по голове стучат огромной кувалдой.

Сквозь мутную пелену в глазах Рома наблюдал, как Оксана уходит, поцеловав его в щёку на прощанье. Он на поцелуй не отреагировал, потому что во рту насрала кошка, а возможно, она там просто сдохла.

Когда входная дверь закрылась, Рома снова погрузился в сон.

5

Окончательно он проснулся только к обеду. Голова болела меньше, но во рту до сих пор стоял отвратительный привкус кошачьего дерьма. Рома его не пробовал, но почему-то был уверен в точности такого сравнения.

Превозмогая похмельную беспомощность, Рома попробовал сесть. Со второго раза получилось. Облокотившись о колени, он уткнулся лицом в ладони, и сидел так какое-то время, сожалея о прошедшем вечере.

Рома не мог осознать до конца, что расстраивает его больше: то, что нагрубил бывшим родственникам, или то, что нагрубил Диане, а может, и то, что вновь переспал с Оксаной, которая была неравнодушна к нему.

Пожалуй, всё вместе взятое.

Он нашёл в себе силы и отправился в душ. Вода помогала прийти в себя, но не сильно. Почистив зубы, Рома ощутил себя процентов на семьдесят человеком, а выпив холодной минералки из холодильника, пожалуй, достиг всех восьмидесяти.

Рома отлёживался до половины девятого, пытаясь прийти в себя после бурного вечера, и ему это почти удалось. По дороге в Казачку он отчаянно закидывался мятными жвачками, чтобы хоть как-то изжить запах застоявшегося перегара. Приехав по указанному адресу, Рома вышел из машины и набрал Свету. Она назвала код от домофона, он поднялся на третий этаж пятиэтажного дома.

Когда Рома постучал в дверь, открыла женщина лет сорока пяти, выглядевшая точь-в-точь как Света: полная, в очках, с одутловатым лицом. Одетая в плотно сидящий спортивный костюм в клетку, она чем-то напоминала тренера из фильма Гая Ричи про джентльменов, только крупнее.

– Вы ведь Роман?

– Да. Здравствуйте.

– Меня зовут Галина. Проходите. У нас чисто, надеюсь, вы не против разуться?

– Естественно.

– Не хочется, чтоб вы занесли грязь с улицы.

– Конечно. Всё равно я вряд ли бы смог уснуть в обуви.

Войдя, Рома оказался в просторной трёхкомнатной квартире, обставленной добротной мебелью. Из кухни в шортах и старой растянутой майке советских времён вышел тучный небритый мужчина с волосатой грудью. Он что-то оживлённо жевал и, потерев ладони, протянул руку.

– Василий, – представился он. – А ты, значит, экстрасенс?

Рома ухмыльнулся. Ненавидел, когда его так называли, но без толку доказывать обратное мужику, чьи представления о любом лечении наверняка ассоциировались исключительно с перцовой водкой.

– Не совсем, но, если вам так удобнее, буду экстрасенсом.

– Вась, оставь молодого человека в покое, – сказала супруга. – Роман, проходите в комнату сына.

Она указала на дверь, и вслед за женщиной Рома вошёл в просторное помещение, посередине которого был разложен диван. В углу, возле окна, стоял компьютерный стол, за которым сидел сам «больной». Парень в белой футболке и красных шортах что-то выискивал в интернете, и Рома отметил, что на экране была открыта его, Ромы, страница «ВКонтакте».

– Серёж, может, отвлечёшься?

Парень не стал сворачивать страницу, но обернулся, встал с кресла и неторопливо подошёл к Роме, протягивая руку.

Про себя Рома отметил, что Сергей был ужасающе худым. На лице и на открытых частях рук и ног парня виднелись красновато-коричневые шрамы, некоторые выделялись из кожи, словно шипы. Рома осторожно пожал руку, боясь ненароком причинить вред потенциальному клиенту.

Позади послышались шаги, он обернулся и увидел Свету. Выглядела девушка совсем не по-домашнему в джинсах и обтягивающей футболке, которые невыгодно подчёркивали её полноту.

– Здравствуйте.

– Добрый день, Света. – Он посмотрел на неё, затем на родителей, стоявших возле двери. – Если вы не против, сначала я хочу обсудить с Сергеем некоторые моменты. Потом поговорю с вами.

Все трое молча вышли, и Рома остался с парнем наедине. Он посмотрел, куда можно присесть. Увидев замешательство гостя, Сергей указал на диван.

– Присаживайтесь, не стесняйтесь.

Этот парень выглядел заурядно. Роме пришла в голову мысль, что Сергей совсем не похож на военного, особенно бывалого штурмовика.

– Итак, – Рома присел на край дивана, – тебя мучают кошмары?

– Ага, – непринуждённо ответил Сергей, плюхнувшись обратно в кресло возле компьютерного стола.

– Сестра рассказала, чем я занимаюсь?

– Ага. Говорит, вы лечите дурные сны.

– Делаю их безобидными.

– Я понял.

Было очевидно, что он ничего не понимает.

– Расскажу вкратце. Ты засыпаешь, я тоже. Я проникаю в твой сон и исправляю его, чтобы тебе больше нечего было бояться. Я объяснил Свете, что это возможно при нескольких условиях. Во-первых, сон должен быть на одну тему или с одним и тем же сюжетом. Может, некоторые изменения в нём есть, но основная линия должна быть одинакова. Это так? СВО?

– Да. Дом Павлова. У нас так его называли.

– Хорошо. Давай без подробностей. Во-вторых. Этот сон часто тебе снится?

– Раза два-три в неделю.

– И каждый раз ты кричишь во сне?

– Да. Частенько сам просыпаюсь. Но иногда меня будят родители или сестра.

– Третье. Ты же понимаешь, что за это им или тебе придётся заплатить мне деньги?

– Да. Света сказала сотку.

– И?

– Я сказал, что против, но она настаивает.

– Она переживает за тебя.

Сергей почесал затылок.

– Знаете, мне кажется, что это чушь собачья, но я почитал отзывы на вашей странице. Неужели вы действительно помогли всем этим людям?

Рома не сдержал улыбку. Это была его маленькая гордость.

– Да, это так. Если ты готов, то и тебе помогу.

– А какие вы даёте гарантии? – Сергей явно не чувствовал себя неловко. Казалось, ему больше был интересен сам процесс, он словно не испытывал необходимости в этом или не осознавал её.

– Пожизненную гарантию даю. Меня легко найти, я ни от кого не прячусь. Для меня это дело принципа. Ещё не было ни одного случая, когда тот сон, от которого я избавил человека, вернулся. Но если у тебя начнётся совершенно другой кошмар, с другими вводными, то я тут не при делах. Как правило, постоянство кошмаров вызвано каким-то событием в жизни, которое плотно засело в сознании. В случае с тобой это боевые действия, наверняка ПТСР.

– ПТС… что?

– Посттравматический синдром, обычно вызван как раз-таки войной. Если травму проработать, вряд ли у тебя появится новый кошмар. Но если произойдёт что-то новое, что вызовет повторяющиеся дурные сны, то тут моей вины нет.

– Ясно. Так что, как будет проходить процедура?

Рома объяснил ему всё поэтапно, выпил снотворного, и после некоторых нехитрых приготовлений они приступили к сеансу.

6

Сергей пытался втиснуться в набитый людьми БТР. Выпученные, как у рыб, глаза товарищей говорили о том, что вряд ли он сумеет влезть. Парни напоминали килек, живьём помещённых в тесную консервную банку.

– Сними броню с каской! Ты не поместишься в них! – выкрикнул кто-то.

Меньше всего ему хотелось расставаться со средствами бронезащиты, но другого выхода парень не видел. Сергей положил автомат на опущенную нижнюю крышку бортовой двери и спешно снял шлем. Трясущимися руками расстегнул бронежилет и закинул его на машину. Мысль о том, что он оттуда слетит при движении мельком проскочила в голове, но не особо взволновала. Времени на раздумья и поиски альтернативы не было.

Сергей схватил автомат и всё же пролез в узкий отсек для десанта. Разместившись на коленях сержанта, он потянул за трос, пытаясь закрыть нижнюю часть двери. С третьей попытки, ударив локтём по лицу кого-то из парней, он это сделал. Верхнюю часть закрыл с первого раза.

В десантном отсеке царил полумрак. Взволнованные солдаты чуть ли ни в один голос доложили водителю, что все на местах. После этого БТР громко заревел и начал движение задним ходом.

«Неужели мы сумеем убраться отсюда?» – подумал Сергей и, словно откликаясь на его мысли, кормовая часть машины резко ушла вниз. Послышался громкий рёв двигателя, но движение не возобновилось.

– Что там такое? – крикнул сержант, обращаясь к водителю, но под громкое тарахтение, сквозь гул и шлемофон тот явно не расслышал.

Доносились неразборчивые крики командира, люди в десантном отсеке негодовали, а Сергей сидел, сжимая одной рукой автомат, а другой до боли ухватившись за ручку двери.

Где-то снаружи послышался взрыв, отчего те, кто сидел внутри машины, вмиг затихли. Следом за первым раздался второй, ещё более громкий.

– К машине! – рявкнул командир. – Мы застряли!

– К машине! – продублировал сержант прямо под ухо Сергею. – Открывай сраную дверь!

Трясущимися руками Сергей судорожно откинул верхнюю часть двери. Раздался новый взрыв, отчего колени предательски затряслись. На мгновение парень испугался, что сержант почувствует эту дрожь.

– Открывай грёбаную аппарель3, ублюдок! – визжал неугомонный сержант. – Какого хера ты сидишь?!

Сергей ухватился за металлические защёлки и одновременно их открыл. Дверь резко подалась вниз под собственным весом, и парень, схватив автомат за ствол, выпрыгнул наружу.

Он оторопело встал возле бэтээра, оглядываясь по сторонам, пока сзади кто-то из товарищей не толкнул его так, что он не смог устоять на ногах и плюхнулся в грязь. Теперь стало ясно, что бронетранспортёр, разворачиваясь, съехал в кювет и, несмотря на дикую мощность двигателя, не смог выехать.

– В укрытие! – проревел командир, спешившийся с машины. – Бежим в тот дом! – Он указал на бетонное здание неподалёку.

Сергей попытался встать, но сзади хлынули солдаты, наступавшие на него. Казалось, каждый из них посчитал своим долгом ногами оттолкнуться от его несчастной спины.

Сергея трясло от страха. Отовсюду раздавались крики и взрывы миномётных снарядов. Каждый новый свист заставлял сжиматься в ожидании неизбежной смерти.

Наконец Сергей почувствовал, что оказался один. Парни перебежали к зданию и отчаянно пытались выломать запертую дверь. Сергей застыл, с опаской оглядываясь по сторонам. Бронетранспортёр стоял под крутым наклоном, передние колёса задрались над асфальтом, без возможности уцепиться за твёрдую поверхность. Задние увязли в грязи.

Сергей обнаружил на башне машины мужика с аккуратной стрижкой, чистым и спокойным лицом, одетого в серые спортивные штаны и белую футболку.

«Что за хрень собачья!»

Испугавшись, что увидел противника, Сергей раза с пятого снял автомат с предохранителя и пустил в неприятеля длинную очередь. Человек на бэтээре только улыбнулся, пули прошили его насквозь, не причинив никакого вреда.

«Да быть такого не может!»

Парень наверху смотрел скучающим взглядом.

– Я бы на твоём месте поспешил в укрытие, – сказал он будничным голосом, будто войны вокруг вовсе не было.

Несмотря на патовость ситуации, Сергей решил последовать совету и попытался взобраться наверх по склону, чтобы оттуда добежать до здания, где укрылись его товарищи. Он поскользнулся, упал лицом в грязь, выругался и пополз снова, стараясь цепляться за ветки куста.

Добравшись до асфальта, он оглянулся на пуленепробиваемого типа, тот лишь с ухмылкой посматривал то на него, то по сторонам. Лицо незнакомца казалось Сергею отдалённо знакомым.

Внезапно крики товарищей возле здания стали громче, и Сергей с облегчением понял почему. Миномётный обстрел, жуткий свист и разрывы снарядов утихли.

– Серёга, давай сюда! – крикнул один из солдат, махая ему рукой. Это был их снайпер. Парни вскрыли дверь и, войдя в здание, столпились у входа.

Сергей двинулся с места, как вдруг послышался неясный звук. Спустя несколько мгновений пришло понимание: движется техника – тяжёлая, гусеничная. Ноги словно налились свинцом, и солдат встал как вкопанный, ожидая чего-то очень ужасного.

Из-за угла соседнего здания показался танк.

«Да ну на хрен!»

Сергей ощутил, как по ногам потекла тёплая жидкость. Он и не догадывался, что может обоссаться от страха. Парень пытался разглядеть на корпусе машины букву «Z» и тут с ужасом заметил, что башня танка вместе со стволом очень быстро развернулась в сторону его подразделения, по-прежнему толпящегося у входа.

Раздался выстрел, вылетело пламенное облако, и от неожиданности Сергей упал на асфальт, прикрыв голову руками. Следом послышался грохот, вокруг посыпались осколки бетона, наполнив воздух вокруг серой пылью.

Сергей ощутил острую боль в теле, и тут же прикоснулся руками к животу. Ощутив тепло, посмотрел на ладони, вымазанные кровью. От страха закружилась голова: «Как… где… куда… я умру…»

Сергей понял, что ему срочно нужна помощь, оказать которую сам он не мог.

Тут же парень начал выискивать взглядом хоть кого-то, кто мог его оттащить в укрытие, но вместо этого разглядел в нескольких метрах от себя что-то крупное и бесформенное. Откашлявшись, открыл глаза и ужаснулся.

Всего в метре от него распласталось окровавленное тело, одетое в бронежилет: без рук, без ног и без головы. Человеку оторвало взрывом всё, сохранив в целостности лишь экипировку и то, что было под ней.

Сергей посмотрел на здание, где стояли друзья.

От постройки осталась лишь куча огрызков бетона и несколько частей тел, валявшихся посреди кровавых луж.

Сергей закричал.

Он орал так громко и так сильно, что сорвал голос. Сотрясаясь всем телом, испытывая неимоверную боль, парень плакал навзрыд, не в силах что-либо предпринять от страха, не имея возможности даже пошевелиться. Когда же до него дошло, кто будет следующей мишенью танка, он быстро уставился на ствол машины смерти и…

Увиденное не поддавалось никакому объяснению. Там, где несколько мгновений назад стоял танк, возник ярко-голубой фургончик с мороженым, какие обычно показывают в зарубежных фильмах. Из него доносилась какая-то детская мелодия, а вместо 125-миллиметрового орудия вверх торчала широкая хромированная труба. Из этой самой трубы вместо разрушающего снаряда периодически вылетали огромные мыльные пузыри.

Закрыв глаза, Сергей досчитал до трёх и вновь посмотрел на фургон, который никуда не делся. Обескураженный увиденным, он повернул голову и посмотрел на останки кого-то из своих товарищей, лежавшие рядом.

«Да это просто невозможно!»

Вместо ошмётка плоти перед ним сидел, вылизывая лапку, маленький пушистый котёнок нежно-розового окраса.

– Ну что, теперь не страшно, солдат?

От неожиданности Сергей дёрнулся, но тут же расслабился.

«В мире, где разъезжают фургоны, пускающие мыльные пузыри, и ходят розовые котята, ничего страшного случиться ведь не может».

Сергей оглянулся в сторону бронетранспортёра и увидел, как на башне боевой машины вальяжно сидит тот самый тип, в которого парень стрелял, но не смог причинить вреда.

У Сергея на глазах бэтээр в одно мгновение превратился в огромного белого единорога, на котором гордо восседал человек в белой футболке.

«Да что ж за чудеса такие?»

– Бывай, солдат, – сказал мужик и устремил взгляд вдаль. – Больше не отставай от своих. Или… – странный тип о чём-то задумался. – Ну, тут уж как посмотреть.

Затем незнакомец исчез.

7

Рома проснулся.

За окном уже стемнело, но в комнате на тумбочке светился ночник. Напротив дивана сидели мать с дочерью, наблюдая за спящим парнем и проснувшимся мужчиной.

«Обхохочешься. Чего только ни подумаешь, если не знать, что именно происходит».

На самом деле ему было не до смеха. От снотворного голова после сеанса болела сильнее, чем обычно, а вкупе с не выветрившимся до конца похмельем было ещё хуже.

– Получилось? – спросила Света с нетерпением.

«Как же меня раздражает этот вопрос».

Рома ничего не ответил. Сделав усилие, сел и начал развязывать чёрную ленту. Сергей лежал рядом. Взглянув на его лицо, в сумраке Рома разглядел улыбку.

«Конечно, получилось. Разве можно кричать в ужасе от вида розовых котят и мыльных пузырей?»

Рома встал с дивана и размял ноги. Кажется, затекла спина, но по сравнению с головной болью это мелочь. Проигнорировав вопрос Светы, он спросил, хотя ответ знал наперёд:

– Ну что, он кричал?

– Не так, как обычно, – сказала мама парня. Вид у неё был обескураженный. – Совсем немного что-то помычал, а потом неожиданно затих и теперь спит, словно ангел.

Рома убрал ленту в карман и размял шею.

– Так и должно быть. Теперь можете не беспокоиться. С этим кошмаром покончено навсегда. Надеюсь, в жизни у него не случится ужасных событий, которые вызовут новые.

На голоса пришёл отец семейства. Где-то в соседней комнате не громко раздавались звуки телевизора. Мужчина встал возле двери, скрестив на груди руки, и молчал, пристально наблюдая за Ромой.

– Так что ему снилось? – поинтересовался он без особого энтузиазма.

Ещё один вопрос, который Рома не любил.

– Это наш с ним секрет. Если захочет, расскажет сам.

Света просияла:

– Типа врачебная тайна, да?

– Что-то вроде того, – ответил Рома. – Пока он не проснулся, я бы предпочёл уйти. Не очень-то мне нравится смотреть в глаза людям после того, как заглянул в их самые страшные сны.

– Хорошо. Я провожу, – вызвалась Света.

Она провела Рому до порога и протянула деньги.

– Спасибо вам. Родители не сильно под впечатлением, но я буду рекомендовать вас, если, не дай бог, у кого-то из знакомых возникнут похожие проблемы.

– Вам спасибо, Света. Обращайтесь. Если что, я всегда на связи.

Он вышел и, преодолевая лёгкое головокружение, спустился вниз по лестнице.

8

По дороге домой Рома размышлял о сне, в котором побывал. В последнее время его клиентами, как правило, становились участники СВО, а потому все их ночные видения сводились к одному: боевым действиям. Сам он на войне не был, да и вообще в армии не служил. Но благодаря таким сеансам имел самое что ни есть реальное представление о войне – жутко, кроваво и вовсе не романтично, как полагают некоторые.

Несмотря на неплохую прибыль, у всех этих снов был один существенный недостаток: они были слишком похожи друг на друга. Артиллерия, взрывы и куча мертвецов. Рома перестал испытывать интерес. Раньше, когда он только начинал проводить сеансы, всё было иначе. Каждый новый сон представлял собой удивительный мир грёз и событий, не поддающихся никакой логике. У гражданских, преследуемых жуткими сновидениями, за один сеанс можно было встретить и монстров, и любовные приключения, и маньяков, вполне похожих на реальных. Сейчас же всё свелось к войне.

Неожиданно для себя Рома вдруг подумал, что в ближайшее время нужно привести в порядок взаимоотношения с близкими. Во-первых, увести в правильное русло способности Ники. Во-вторых, помириться с Дианой (неужто она тоже стала близкой?), которая не на шутку рассердилась. Проститутка проституткой, но стабильность его половой жизни напрямую зависела именно от неё.

К слову, о половой жизни.

Настала пора определиться, чего он хочет от Оксаны.

«Вчера я был пьян. Но сегодня отдаю себе отчёт в том, что если девушка поздно вечером согласилась встретиться со мной, в то время когда как бы и отношений у нас толком нет, то вполне может быть, что есть у неё какие-то не очень приятные намерения».

Ко всему прочему, уходя из квартиры, Оксана поцеловала Рому. Неужели рассчитывает на что-то большее, чем периодический секс?

«Нехорошо. Это очень нехорошо».

1

Следующие несколько дней прошли в режиме «очищения».

Рома не пил, курил не больше одной пачки в день и даже, что ему совсем не свойственно, ни с кем не спал. Пару раз он задумался о том, чтобы начать совершать пробежки по утрам, как в молодости, но хорошенько поразмыслив, решил, что ничего губительнее этой идеи ему в голову ещё не приходило, и отказался от неё за ненадобностью и даже вредоносностью.

Всё шло своим чередом, пока как-то ночью не разбудил телефонный звонок.

Рома долго не мог понять, что вообще происходит. Осознав, что играет музыка на мобильнике, он включил прикроватный светильник, схватил телефон и ответил сонным голосом:

– Алло.

– Алло, – послышался женский, взволнованный голос. – Роман?

– Да.

– Извините, что звоню так поздно.

– Ничего страшного, я привык.

Не то чтобы привык, но, учитывая род деятельности, такое пару раз случалось.

– Просто… Я не знаю, что мне делать. Скажите, это правда, что вы можете избавлять людей от дурных снов? Мне рассказывали про вас.

«Чёрт, как ни странно, но да!».

– Да, я действительно этим занимаюсь. У вас кошмары?

– Нет, – судя по голосу женщина либо вот-вот готова расплакаться, либо только успокоилась. – Не у меня. У моей дочери. Я уже всё перепробовала. Может быть, вы сможете помочь ей?

Почему-то эту женщину стало жалко. Он почувствовал, как сильно переживала она за дочь.

– Думаю, смогу. Нам нужно встретиться, чтобы всё обсудить.

– Да-да, конечно. Завтра сможете?

«А чем мне ещё заниматься, я же бездельник, каких повидать».

– Смогу, говорите где.

2

Они договорились встретиться возле бухты Омега. Рядом с дорогой, проходящей через весь город, где море упиралось в берег, находилось мелководье. В зимнее время в бухте собирались целые стаи лебедей, и жители города любили приходить туда, чтобы покормить их хлебом. Однако летом птиц там не водилось, зато можно было без посторонних ушей обсудить всё, что душе угодно.

В этот день обсуждению снова подлежали страшные сны.

Женщина, с которой встретился Рома, выглядела лет на тридцать пять, да и то с натяжкой. Тёмно-русые волосы, симпатичное лицо, немного приправленное косметикой, и очень стройная фигура для матери взрослой дочери – разительное отличие от его бывшей супруги. Если бы она не призналась, что работает в госпитале и узнала о нём от Ольги, мужу которой он не так давно помогал, Рома подумал бы, что сохранить такую внешность женщина смогла, работая в салоне красоты, где коллеги делают ей омолаживающие процедуры. Оставалось только догадываться, как этой женщине удавалось сохранять красоту и молодость.

Дама, одетая в белое летнее платье, в шляпе и в тёмных очках совсем не была похожа на ту, которая звонила ему посреди ночи. Тогда он нарисовал образ пятидесятилетней тётки с приятным голосом, потрёпанной жизнью и бессонными ночами, связанными с кошмарами дочери. С красивой женщиной разговаривать было на порядок приятнее.

– Добрый день. Роман? – спросила она, подойдя в тот момент, когда он стоял на берегу моря и кидал в воду камушки.

– Он самый. А вы, значит, Вера?

– Да. – Женщина не сняла очки, хотя Роме очень хотелось увидеть её глаза, прочитать, что они скрывают. – Извините за поздний звонок. Я долго не решалась…

– Ничего страшного. Я же говорил, что уже привык.

Вера посмотрела на чаек, кружащих рядом с протяжным криком, и, казалось, о чём-то задумалась. Повернула голову к Роме и сказала:

– Не против, если мы пройдёмся?

– Конечно.

Они не торопясь следовали вдоль пляжа по пешеходной зоне. В будний день, даже летом, людей там оказалось на удивление мало.

– Расскажите, – начал Рома после затянувшейся паузы, – что у вас случилось.

Вера сцепила в замок руки перед грудью, словно не знала, с чего начать. Заметив растерянность, Рома решил подтолкнуть женщину к разговору.

– Вы сказали, у вашей дочери кошмары, так?

– Да. Жуткие сны.

– Как долго они длятся?

– Точно не знаю, примерно месяца три.

– Сны одинаковые?

Женщина приостановилась и посмотрела на него. Глаза за тёмными очками до сих пор он так и не увидел.

– То есть?

– Ну, одним из условий, при которых я могу помочь, является цикличность снов. То есть ей должен сниться один и тот же сон. Плюс-минус.

– А-а-а… Вы про это. Как я понимаю, да. Она не рассказывала. Только в общих чертах. Из того, что я поняла, её преследует какой-то маньяк.

«Хорошо, что пострадавшая – не очередной военный, отхвативший по самое не хочу от солдат ВСУ. Может, будет хоть на что посмотреть в том сне».

– Маньяк, значит?

– Что-то вроде того.

«Что значит вроде того?»

– Как часто ей снится этот сон? Я имею в виду раз в неделю, два, три?

– Каждый день.

Теперь остановился Рома. Такой частоты в своей практике он припомнить не мог.

– Прямо каждый день?

– Да.

– Три месяца?

– Да.

– Ого! И что происходит, когда она видит эти сны?

Вера вздохнула. Видимо, для неё это были не самые лучшие воспоминания. Руки женщина до сих пор держала в замке, лишь изредка расцепляя их для жестикуляции.

– Бедняжка кричит, бьётся в истерике и даже иногда падает с кровати. Вы не представляете, как это жутко. Понимаете, мой муж моряк. Он ушёл в море ещё до того, как это началось. Я хотела дождаться его, прежде чем предпринять крайние меры, но…

Рома перебил её:

– Как я понимаю, крайняя мера – я?

Щёки Веры покраснели.

– Нет, что вы, я не это имела в виду.

– Да ладно, Вера. Большинство моих клиентов, если не все, не доверяли мне до тех пор, пока я не избавил их либо их знакомых от дурных снов. Людям это кажется фантастикой, мошенничеством или попросту обманом. Я вас не осуждаю. Когда Ольга, жена того капитана с ампутацией ног, рассказала о ваших расспросах, я сразу подумал, что вы интересуетесь моей деятельностью, но не доверяете.

Вера опустила голову. Видимо, ей было неловко.

– Может, вы и правы. Сложно поверить, что бывают такие сны, в которые требуется вмешательство постороннего человека. Но ещё труднее принять, что человек, способный на это вмешательство, существует и при этом он не шарлатан.

Рома рассмеялся, и Вера немного расслабилась.

– Ничего, я привык. Итак: она кричит, бьётся в истерике, и в этот момент вы её будите, правильно?

– Да, но это не так-то просто. Очень часто я не могу её разбудить. Дочь отбивается, когда я пытаюсь привести её в чувства. И даже когда мне это удаётся, она просыпается далеко не сразу.

Неожиданно для себя Рома вспомнил девушку, которую подвозил пару недель назад. Примерно такая же реакция на все его старания была у неё, когда он пытался её разбудить.

– Очень любопытно. Но это ничего, справимся.

Вера отвернулась, и какое-то время смотрела на морскую гладь. Затем сказала:

– Больше всего меня пугает то, что она во сне может причинить себе вред. Я говорила, что она падала с кровати, но иногда у неё даже остаются синяки: то на лице, то на руках или ногах. Если бы вы видели, что она вытворяет, когда спит, то поняли бы, о чём я говорю.

– Я представляю. Это немудрено. С кровати можно плюхнуться так, что, не дай бог, и шею свернуть.

– Вот именно. Этого я и боюсь.

– Ладно, не волнуйтесь. Мы это исправим. Сразу хочу предупредить, что мой процесс избавления от кошмаров – я это называю сеансом – проходит весьма специфически.

– Ольга примерно рассказывала, но хочу выслушать именно вас.

– Я прихожу к вам в дом или в любое другое место, где вам будет удобно. Главное, чтоб было, где спать ей и мне. Мне не важно, кровать это или диван, могу лечь и на раскладушку рядом, главное, чтобы у нас был телесный контакт. Для этого я, прежде чем уснуть, связываю свою руку и руку пациента. Мы засыпаем, и таким образом я оказываюсь в его сне.

Вера обдумывала услышанное, но старалась не подавать вида, что процесс её смущает.

– Что ж, думаю, это решаемо. То есть надо всё делать ночью?

– Не обязательно, но если у неё всё так серьёзно, то желательно. Я иногда прибегаю к помощи снотворного, но естественный ночной сон всё-таки предпочтительнее.

– Я поняла. А что по цене?

– Она стандартная для всех – сто тысяч рублей.

– Ого!

– Согласен, но такова стоимость моей услуги.

Вера вновь задумалась, но всё-таки решилась.

– Я согласна, но у меня есть условие.

Обычно условия диктовал Рома. Но, почему бы и не выслушать.

– Говорите.

– Там будем присутствовать я и моя сестра, вы не против?

Рому такие условия позабавили.

– Да хоть научную конференцию соберите, только налоговиков не зовите. Шутка.

Впервые за их встречу Вера нашла в себе силы улыбнуться.

– Спасибо. Я очень надеюсь на вашу помощь. Понимаете, мы обе очень устали. На дочери лица нет, хорошо хоть учёба почти закончилась, иначе я не знаю, как она продолжила бы её. Она не высыпается, ходит сонная и рассеянная. Мне так её жалко, и я ничего не могу с этим поделать. Если у вас есть дети, вы должны понимать.

Рома подумал о Нике, которой он тоже не мог ничем помочь, потому что присутствовал в её жизни только по выходным, да и то не всегда. Слова Веры очень растревожили его. Для успокоения души он решил спросить:

– Как зовут вашу дочь?

Вера сняла очки и взглянула на Рому. Глаза у неё оказались ярко-зелёного цвета. Он предположил, что Вера носит линзы.

– Алиса. Мы с мужем назвали её Алисой.

3

С Верой договорились провести сеанс послезавтра. Сегодня у неё намечалось ночное дежурство, а дома с Алисой оставалась её тётя – сестра Веры. Как понял Рома, первое время они оставляли девушку ночевать одну безо всяких опасений, но после того, как у той начали появляться синяки, забеспокоились и стали дежурить по очереди. Неизвестно как воспринимала такие ночные посиделки тётя Алисы, но Веру они явно угнетали. Сложно представить себе жизнь, наполненную еженощными кошмарами дочери в течение уже почти трёх месяцев.

Услышав имя, Рома ещё некоторое время сомневался, та ли это Алиса, которую он подвозил из ночного клуба. Но когда спросил адрес, где Вера хочет провести сеанс, она указала на многоэтажку, которую было прекрасно видно с Омеги. Именно туда Рома доставлял девушку.

По пути к дому, до которого отсюда, как и Вере, было рукой подать, Рома зашёл в продуктовый магазин. Прикупил кое-что из еды и пару бутылок вина. Сегодня он намеревался наладить отношения с Дианой. Как-никак, прекращать пользоваться её услугами в планы не входило.

Войдя в квартиру, Рома разложил продукты и поставил вино в холодильник. Затем решил пойти от простого к сложному и набрал номер дочери:

– Привет, пап.

– Привет, доча. Как дела у тебя?

– Ничего, пойдёт.

– Разговариваешь по новому айфону?

– Ага, – довольно ответила Ника. – Ты бы видел, какие на нём чёткие фотки.

– Так скинь мне парочку.

– Ага. После звонка скину.

– Есть что-то новенькое? – он задал этот вопрос в надежде услышать либо о снах, либо о том, что она напрочь об этом забыла. Как выяснилось, не забыла.

– Да, пап, я сама собиралась тебе набрать уже, – в голосе Ники слышался восторг, и Роме это не понравилось. – Прикинь, я реально вижу сны Прады.

«Любопытно».

– Ты уверена?

– Я и тогда была уверена, просто это было в новинку. А теперь-то я знаю, что у меня есть суперспособность, – Ника рассмеялась.

«Приятно слышать смех своих детей, хоть в двадцать, хоть в тридцать четыре».

– Ну, смотри не зазнайся, чудо-женщина.

– Ха-ха-ха, чудо-девочка, вообще-то.

«Дай-то бог, вот подольше ею и оставайся».

– Ладно, чудо-девочка, что ж ты там увидела?

Роме действительно было интересно. Он никогда не видел снов животных и вообще не знал, способен ли увидеть их.

– Если честно, какая-то белиберда. Там так всё мутно и расплывчато, что ничего не понятно. Мне кажется, что Праде снятся другие кошки… Или коты, кто её знает. А ещё там вроде есть смутные очертания людей.

– Хм. Любопытно.

– Ещё как! Ну, а ты выяснил что-нибудь про такие способности, как у меня? Я копалась в интернете, но ничего путного не нашла.

«Хорошо, что не нашла мою страницу во “ВКонтакте”».

Он заменил там фамилию, а на аватарке вместо фото была размещена абстрактная картинка, но вероятность такого поворота событий нельзя было исключать.

– Кое-что есть, но расскажу при личной встрече. Это надолго, – он решил рассказать ей про себя.

– Хорошо. Ладно, тогда я побежала. У меня сегодня танцы.

– Ещё одна твоя суперспособность. Уж лучше ими занимайся, чем своими компьютерными играми. Давай, доча, береги себя.

– Конечно. Пока. Компьютерные игры ни за что не брошу.

Ника сбросила звонок, и некоторое время Рома просто сидел на кровати, размышляя об услышанном. Когда он впервые узнал о своей способности проникать в чужие сны, посоветоваться было не с кем.

Он собрался с мыслями, и, поковырявшись в списке контактов на телефоне, набрал Диану. Трубку никто не брал, и продолжающиеся длинные гудки сильно действовали на нервы. Рома уже решил, что никто не ответит, как неожиданно в динамике раздался знакомый и, оказывается, желанный голос:

– Чего хотел?

– Извиниться. Привет, вообще-то.

– Вообще-то, пока.

– Стой, погоди, Диан. Я правда хотел извиниться. Я переборщил в прошлый раз, пьяный был. Не обижайся.

– Я не обижаюсь. Ты высказал, что думаешь на самом деле.

– Я так не думаю, и ты это знаешь.

«Неужели, я оправдываюсь перед шлюхой в том, что якобы не считаю её шлюхой?»

– Так чего ты хотел?

– Извиниться.

– Извинился?

– Да, но не услышал, что ты меня прощаешь.

– Какое тебе дело до прощения проститутки?

– Ты для меня больше, чем проститутка.

«Это я вслух сказал?»

Повисла пауза. Видимо, Диана была поражена сказанному не меньше, чем он сам. Они, конечно, частенько дурачились и много чего говорили друг другу в шутку, но сейчас разговор был серьёзным.

– Ты хоть сам-то себя слышишь?

Включать заднюю было поздно.

– Ну, я думал, кроме всего прочего, мы ещё и друзья. Разве не так?

– С друзьями так не разговаривают, как ты говорил со мной.

«Что есть, то есть».

– Да ладно, Диан, ну всякое бывает. Перебрал мальца. У меня был тяжёлый вечер. Я имею в виду день рождения дочери.

– Что, пришлось раскошелиться ей на подарок, а злость выплеснул на меня?

«А вот это уже перебор».

– Ха-ха-ха… – нарочито неестественно он проговорил в трубку. – Ладно, ладно. Заслужил твои издёвки. Вообще-то, для дочери мне ничего не жалко.

– Да-да, так я и поверила. Я же тебя знаю, друг.

– Может, прекратишь? Хочу позвать тебя сегодня к себе выпить вина за мировую.

– Ну не знаю, – сказала Диана, но Рома услышал в её голосе примирительные нотки согласия.

«Всё-то ты знаешь».

– Вдруг опять напьёшься, – продолжила Диана.

Рома рассмеялся.

– Только вместе с тобой.

– Хорошо. Смогу не раньше восьми часов.

– Мне раньше и не надо. Договор.

4

Они лежали рядом нагие, накрывшись одеялом ниже пояса.

Он лежал на боку, подперев одной рукой голову, а второй держа фужер с вином. Она зеркально отражала его положение. Грудь Дианы манила, время от времени заставляя Рому переводить взгляд с лица на тело девушки.

– Ты любуешься мной?

– Ага.

– Думаешь сейчас о том, сравниваю ли я вкус твоего члена с другими?

«Вот оно что. Обиженки как не бывало, но его слова помнит».

– Нет, только не сейчас.

– Не ври, думаешь. Поэтому никогда меня не целуешь.

– Я думал, проститутки не целуются в губы.

– Для тебя сделала бы исключение. – Она выпила вина.

– Так, значит, я был прав?

– В чём?

– Что ты для меня не просто проститутка. Видимо, и я для тебя не просто клиент.

Она рассмеялась, слегка откинув голову назад. Красивая улыбка с ровными белыми зубами.

– Подловил.

– Ещё бы.

Звякнули фужеры, и они вновь выпили. К концу подходила вторая бутылка. Обоим было хорошо. С Дианой ему всегда хорошо.

– Так что произошло на дне рождения твоей дочери?

– Посрались с бывшей и её родственниками. Всё как обычно.

– Ника видела?

– Нет, но поняла.

– Ясно… Так ты расскажешь, почему вы расстались?

– Я же говорил. Она мне изменила.

– Мне нужны подробности.

– Не в этот раз.

– Жаль.

Не жаль. Роме до сих было обидно. И это зародило в нём то пренебрежительное отношение к женскому полу, которое он испытывал до сих пор. Просто секс и ничего большего. Все бабы одинаковы.

– Ладно, проехали. Как всегда, не хочешь поделиться с другом. Расскажи, ты так и не работаешь?

– Вообще-то, я всегда работал и работаю.

– Ты называешь подработку в такси работой?

– А ты спишь с людьми за деньги и называешь это работой?

– Хм… Ладно-ладно. Один – один.

Они рассмеялись. Рома почувствовал, что ему действительно с ней очень хорошо. Если бы не род её деятельности, возможно, их отношения сложились бы по-другому. Как знать, может, он бы даже откинул в сторону свои предрассудки насчёт женщин и женился на ней. Хотя, если быть откровенным, вряд ли Диана была бы такой классной, если бы не работала проституткой. Навесь на неё ярмо жены – и она превратится в типичную сварливую бабу, трахающуюся исключительно в миссионерской позе и брезгующую делать минет из-за каких-то там неясных моральных принципов.

– Блин, если бы ты стоила дешевле, мы могли бы видеться чаще.

– Тогда бы у тебя пропал интерес.

– А у тебя?

Диана задумалась.

– Вряд ли. Ты слишком многое не договариваешь. До сих пор я многого о тебе не знаю.

– Как, впрочем, и я о тебе.

Рома почувствовал новый прилив сил и шевеление между ног.

– Хочу тебя.

– Уже?

– Да.

– Ты как подросток.

– В душе мне всегда семнадцать.

– Это мне в тебе и нравится.

Диана отставила фужер с вином на прикроватную тумбу, засунула руку под одеяло и начала нежно поглаживать его член.

– Приятно?

– Сама знаешь.

Девушка прикоснулась губами к его груди. Проведя языком по телу, спустилась ниже пояса. Рома замер в предвкушении, покрывшись мурашками. Почувствовал, как у него всё набухает, когда она обхватила ртом его детородный орган.

– Чёрт, как классно, – прошептал он, когда послышались характерные хлюпающие звуки.

Неожиданно зазвонил мобильник. Рома решил проигнорировать звонок, но Диана, будь она неладна, остановилась.

– Ответишь? – спросила она, подняв взгляд. Её голова располагалась в «опасной» близости от члена, а правая рука нежно сжимала, продолжая поступательные движения. От этого вида Рома почти сходил с ума.

– Не-а.

– А вдруг что-то срочное?

– Ты издеваешься?

– Да-а, – рассмеялась она. Затем оторвалась от ублажения любовника и потянула руку за телефоном Ромы.

– Кто такая Оксана Тату? – поинтересовалась она с ехидной улыбкой. – Твоя новая пассия?

– Нет, – резко ответил Рома, поставив свой бокал на пол и выхватив телефон немного грубее, чем рассчитывал. – Тату-мастер.

Рома посмотрел на экран. Не самое лучшее время. Он дождался окончания звонка и перевёл телефон в беззвучный режим.

– Итак, на чём мы там остановились? – театрально спросил он.

– Кажется, мы разговаривали о погоде.

– Тогда продолжай, пожалуйста. Мне нравится твой прогноз. Вроде ты что-то говорила про извержение вулкана.

– О да! Извержение сегодня точно будет, но это скорее природный катаклизм, а не погода.

– Да и пофиг.

Диана посмотрела Роме в глаза хищным взглядом, а потом вновь занялась делом, за которое он ей платил.

5

Отношения с Дианой, вернее с проституткой Дианой (надо бы почаще себе об этом напоминать), он кое-как наладил. Теперь осталось разобраться с Оксаной. До сеанса с Алисой оставалась ещё одна ночь, а потому можно было сегодня пригласить Окси, как назвал девушку Артур, на свидание. Но в их возрасте свидания заканчивались обычно постелью, а после пылких встреч с Дианой даже экзотичное татуированное тело Оксаны не могло возбудить в нём столько похоти, сколько необходимо для незабываемой ночи.

Так что придётся повременить.

Утром Рома позвонил Оксане и извинился за неотвеченный звонок, сославшись на то, что рано лёг спать, а телефон поставил на беззвучный режим. Они поболтали минут десять, после чего тепло попрощались, договорившись встретиться через пару дней.

Не обременённый ничем, что могло бы его побеспокоить, Рома размышлял о предстоящем сеансе с Алисой. Он не уточнил у Веры, продолжает ли сниться девушке кошмар после того, как её будят посреди ночи. Но даже то, что это длилось изо дня в день, точнее из ночи в ночь, само по себе выглядело странным. Такое явление нисколько не пугало Рому, не смущало, но казалось весьма необычным.

Вера также ничего не сказала про то, не произошло ли с девушкой какого-нибудь события, которое могло так сильно повлиять на её подсознание. Судя по тем крохам информации, которыми поделилась женщина, ничего подобного в жизни Алисы не случалось ни перед началом бессонных ночей, ни ранее.

Ещё казалось интересным то, как девушка ведёт себя во сне. Он лично видел её реакцию и понимал: чтобы так биться головой о панель его машины, надо не на шутку испугаться, и одному богу известно, что же там такого ужасного ей может сниться.

Пока.

Завтра и он сам вместе с богом и Алисой приоткроет завесу тайны над этим делом.

Что ж, если всё сложится, то это второй крупный заработок менее чем за десять дней. Не так уж плохо для холостяка и бездельника, коим его считают большинство знакомых.

6

Вечер следующего дня ничем не отличался от других, предшествующих сеансу. Но только на первый взгляд.

Рома поймал себя на мысли, что он подготавливается чересчур долго и на удивление дотошно. Сначала надел джинсы и футболку, но подумав, решил, что после того, как проснётся, они будут выглядеть мятыми.

«А не плевать ли мне на это?»

Странно, но было не плевать, и Рома переоделся в спортивный костюм. Синтетика, из которой тот был пошит, точно не помнётся.

Затем долго думал, какой же туалетной водой из трёх имеющихся вариантов побрызгаться. Решил выбрать «1 million» от Paco Rabanne – той самой, которую использовал исключительно по праздникам.

«Так что же тут исключительного?»

Ничего особенного в сегодняшнем сеансе Рома не предвидел, но навязчивая мысль, что нужно приодеться, ему не нравилась.

Алиса? Вера?

Да, они хороши обе, но одна старше его (не помеха, но всё же) и замужем (тоже, впрочем, не такая уж проблема), а другая слишком молода для него (хотя наверняка совершеннолетняя).

«Да нет, бред какой-то».

Просто сеанс предстоял в приличной семье, и не хочется выглядеть оборванцем. Спортивный костюм не абы что, но почти новый. Удивляясь и дальше своим действиям, он сбрил двухдневную щетину и вышел из квартиры.

На этот раз Рома отправился пешком. До дома Веры было минут двадцать ходьбы, и он решил прогуляться. К тому же, если сеанс затянется до утра, завтра, когда будет болеть голова, свежий воздух по дороге домой наверняка возымеет лечебное действие.

На улице стояла чудесная прохлада начала лета. Для первой половины июня – самое то, чтобы не преть от угнетающей жары, свойственной, например, июльским вечерам. По улицам сновали люди, дороги кишели бесконечными потоками машин. Рома взглянул на небо и поразился яркому блеску звёзд. Похоже, он старел, раз начал обращать внимание на такую ерунду.

Подойдя к подъезду, в котором жила Алиса, Рома набрал на домофоне названный Верой номер квартиры. Послышалось характерное пиликанье, и спустя несколько секунд раздался женский голос:

– Кто?

– Это Роман.

– Открываю.

Он нашёл квартиру под номером «168» и увидел, что дверь приоткрыта. Для приличия Рома постучал и услышал глухое: «Войдите».

Рома зашёл в просторный холл, в котором без проблем можно заниматься акробатикой, и огляделся. Рельефные бежевые стены были украшены абстрактной картиной маслом и парой горшков с домашними цветами.

В дверном проёме кухни показалась Вера, которая поспешила навстречу. Она была одета в облегающие лосины и не менее обтягивающую розовую футболку. В таком виде женщина выглядела ничуть не хуже, чем в платье при прошлой их встрече. Спустя мгновение выглянула из комнаты в конце коридора и подошла женщина немного старше Веры, но, будь он проклят, не менее симпатичная. Если бы не мелкие морщинки в уголках глаз и более короткая стрижка, Рома подумал, что они близняшки.

«Что это? Семейка выиграла в лотерее изумительной генетической линии?»

– Здравствуйте, Роман, – поздоровалась Вера. – Это моя сестра Надежда. Я о ней говорила.

«Для полного комплекта осталась только Любовь»

– Здравствуйте, очень приятно. Можно просто Рома.

– Хорошо. Будете чай, кофе?

– Нет-нет, спасибо. Я потом не усну.

Рома проснулся в пять утра в этот день, чтобы как раз-таки уснуть. Но подумал, что некрепкий чай не помешает. К тому же хотелось пообщаться с этими женщинами.

– Хотя я бы не отказался от чашки чая, только не крепкого, и обсудил бы с вами и вашей дочерью некоторые моменты.

– Отлично, – отозвалась Вера. Сегодня она была более раскованной, чем в прошлый раз. – Пройдёмте в кухню.

Внутреннее убранство огромной кухни с витражным окном до пола и плюшевым диваном-аэродромом впечатляло. Такой роскоши он ещё не видел. Похоже, отец семейства, будучи моряком, неплохо зарабатывал.

Рому усадили, и он невольно любовался видом ночного Севастополя через окно с тюлем цвета слоновой кости, развевающемся на сквозняке, как платье Веры на набережной Омеги. Рядом села Надежда. Вера принялась суетиться с чашками, заваривая обещанный чай.

Налив Роме, себе и сестре она сварила кофе, после чего уселась рядом с сестрой и окликнула Алису. Через пару минут в кухню вошла девушка, в которой он узнал ту самую, что подвозил после посиделок в ночном клубе.

Алиса встала возле двери с приоткрытым ртом и удивлёнными глазами. В этот раз она была без косметики, а вместо модной одежды на девушке был просторный голубой спортивный костюм, скрывающий фигуру.

– Алиса, это Роман, – представила мужчину Вера. – Тот самый, который постарается тебе помочь.

Девушка явно испытывала неловкость.

– Здрасти. Кажется, я вас знаю.

Рома улыбнулся.

– Кажется, я вас тоже, Алиса.

Вера с сестрой настороженно переглянулись.

– Не смотрите так, – сказал Рома, – я иногда таксую и недавно подвозил вашу дочь с центра. – Про клуб он решил на всякий случай не упоминать.

– Это правда? – спросила Вера, но без упрёка.

– Да, – ответила Алиса виноватым голосом, покраснев, – когда мы с девочками ходили в клуб.

– Вот это совпадение.

Рома верил в совпадения. Такое действительно бывает. Но не странно ли, что к нему обращается женщина, работавшая в госпитале, где он несколько раз проводил сеансы, в то время как до этого подвозил её дочь и видел, что с той творится во сне?

«Странновато. Но на то они ведь и совпадения?»

– И не говорите. Я не был уверен, что это та самая Алиса, но теперь убедился. Знаете, когда я подвозил вашу дочь с подругами до этого самого дома, она уснула. Я видел, что происходит, когда она видит кошмары. Это… – он хотел сказать «ужасно», но нашёл более тактичное слово: – Нечто.

Алиса села на стул напротив Ромы. Повисло неловкое молчание, которое он посчитал необходимым нарушить.

– Итак, Алиса, ты… На «ты» можно?

– Конечно.

– Ты видишь кошмары, правильно?

– Да, – она опустила взгляд, словно говорила о чём-то постыдном.

– Каждый день?

– Да, вот уже почти три месяца.

– Что ты там видишь?

Девушка разнервничалась. Она отказалась от чая и кофе, сидела, спрятав руки под стол. Рома готов был поспорить на что угодно, она сцепила пальцы в замок и крепко сжимает.

– Ну… Это сложно описать.

– Не стесняйся. Я всё равно увижу. Если тебе трудно об этом говорить или тебя смущают мама с тётей…

– Нет, просто я не знаю, как это объяснить.

– Хорошо. – Рома решил сделать по-другому и сам повёл разговор в нужную ему сторону. – Сон один и тот же?

– Они похожи.

– Там один и тот же персонаж?

– Да.

– Но локации разные?

– Да.

– Он пытается тебя убить?

– Д… Я не знаю. Мне иногда кажется, что не убить, а помучить. Он как будто понимает, что я ужасно его боюсь, и ему это нравится.

«Надо же».

– Хм. И ты не понимаешь во сне, что это нереально?

Девушка повременила с ответом, а затем неуверенно продолжила:

– Иногда вроде осознаю, что это сон, но в большинстве случаев – нет. Это никак не влияет. Я всё равно боюсь.

– Понятно, понятно, – заключил Рома. Ему стало жаль девушку. По её виду было очевидно, насколько тяжело она переживает.

– Ладно, я не буду больше тебя мучить. Одна ночь – и мы всё уладим.

– Мы очень на это надеемся, – вставила Вера. – Вы наша последняя надежда.

Рома улыбнулся самой милой улыбкой, на какую был способен.

– Итак, процесс будет происходить следующим образом. Мы с Алисой ложимся спать, я привязываю её руку к своей. Для того чтобы проникнуть в её сон, мне нужен телесный контакт. Не волнуйтесь, это обычная процедура.

Все три женщины обеспокоенно переглянулись. Впервые в разговор вмешалась Надя:

– И как вы это делаете? То есть вы ложитесь с мыслями о том, что нужно проникнуть в чужой кошмар?

Рома рассмеялся. Такого ему ещё не говорили.

– Нет, что вы! Это происходит неосознанно. Если человек видит сон, не обязательно кошмар, а я касаюсь его тела любой своей частью, я оказываюсь в его сне.

– А если сон не снится? – Надя никак не могла угомониться.

– В большинстве случаев они снятся всегда, даже если наутро человек ничего не помнит. По крайней мере, так полагают учёные, которые занимаются изучением этого вопроса. Однако случаи, когда сна не было, у меня тоже бывали, приходилось повторять сеанс. Но это большая редкость. Всего-то пару раз такое припоминаю.

Вновь возникла пауза. Каждая обдумывала услышанное. Затем Алиса спросила:

– А вы будете видеть всё, что вижу я?

– Да. – Понимая её замешательство, он поспешил её успокоить: – Не волнуйся ты так, мне абсолютно всё равно, что я там вижу. За годы в этом деле я такого насмотрелся, что вам и представить сложно. К тому же для меня это врачебная тайна. Я никому не рассказываю про то, что вижу во снах своих… пациентов.

– И как это работает? То есть что конкретно вы делаете после того, как оказываетесь там?

Рома хмыкнул.

– Всё просто. Оказавшись во сне, я начинаю любоваться местными пейзажами. Я совершенно отчётливо осознаю, что нахожусь во сне, причём в чужом. Затем слежу за его главным героем, в данном случае за тобой, узнаю, что тебя больше всего там пугает, и исправляю это.

– Исправляете?

– Да. Я могу менять во сне почти всё, что захочу. Когда пойму, чего ты конкретно боишься или кого, я заменю это на что-то более благоприятное.

– На что именно?

– А вот это секрет, – он взглянул Алисе в глаза. У неё было приятное лицо, схожее с материнским. По сравнению с их первой встречей щёки девушки выглядели уже не такими пухлыми, а естественной формы губы казались краше, чем тем вечером. Волосы она аккуратно заплела. Её лебединая тонкая шея и стать вызывали ассоциации с благородством и красотой этих птиц.

Вера допила кофе и громко поставила кружку на блюдце.

«Уж не заметила ли она, что я чересчур много глазею на её дочь?»

– Роман, а у вас никогда не было каких-то последствий после этих ваших сеансов?

– Для кого? – удивился он.

– Ну для клиентов. Пациентов. Не знаю, как сказать. Да и для вас тоже.

– Отрицательных – нет. Ни разу. Все клиенты избавились от своих кошмаров без каких-либо осложнений. Что же касается меня, то, пожалуй, единственным негативным фактором служит головная боль после сеанса.

Рома понял, что настала пора приступать к делу. Дальше последуют только никому не нужные расспросы, а ему надо работать.

– Что ж, спасибо за чай, и если вы не против, то можно приступать.

Вера была внешне спокойна, Надя настороже, будто независимый приглашенный наблюдатель, а вот Алиса волновалась так, что и сказать ничего не смогла.

7

После чаепития Вера пригласила Рому в гостиную. Просторная комната вмещала в себя большой диван, который заранее разложили, огромный LED-экран с аудиосистемой, пару книжных шкафов и журнальный столик. Рядом с диваном находилась раскладушка, причём подобранная по высоте так, что находилась с ним на одном уровне.

– Мы решили купить её для вас, – Вера указала Роме на импровизированное спальное место.

– Мне всё равно, на чём спать.

«Хотя спать на просторном диване рядом с симпатичной девушкой было бы куда приятнее».

– Ладно, – сказал он, – Алиса, ложись как тебе угодно, только ближе к краю. – Он подвинул раскладушку таким образом, чтобы стояла вплотную к дивану.

Девушка улеглась со смущённым видом, будто ей лет четырнадцать и она впервые пришла к гинекологу-мужчине. Даже кофту не сняла.

Рома присел на раскладушку и испробовал пружины на прочность. Затем снял с себя ветровку, оставшись в футболке. Вера протянула ему подушку, и, уложив её, Рома принял удобное положение. Немного повертелся и привстал, достав из кармана чёрную ленту.

– Алиса, я сейчас привяжу твою руку к своей. Узел сделаю достаточно крепким, чтобы во сне не развязался. Если это случится, то из твоего сна я исчезну. Постарайся ночью не переворачиваться на правый бок.

– Хорошо, – тихо ответила девушка.

– А почему именно чёрная лента? – поинтересовалась её тётя.

Рома многое мог бы рассказать про эту ленту, но ограничился лаконичными объяснениями:

– Э-э-э… На самом деле, не имеет значения ни её цвет, ни материал. Я мог бы вообще ею не пользоваться, но… – Рома подумал, как воспримут его следующую фразу, и рискнул пошутить: – Тогда бы мне пришлось спать в обнимку с вашей племянницей. – Алиса едва заметно скривила рот то ли от смущения, то ли улыбнулась, а женщины, кажется, шутку восприняли без особого энтузиазма. – А поскольку мы с ней не так близки, чтобы никого не смущать, я использую ленту. Контакт должен происходить через соприкосновение. Я давно с этой лентой. По определённым причинам она стала мне как символ – типа счастливого талисмана.

Рома не стал дожидаться от них каких-то высказываний. Вся ситуация и так их достаточно напрягала, а потому он приложил правую кисть к левой кисти Алисы и начал завязывать ленту.

– Подождите, – остановила девушка, пытаясь дотянуться до носков, – не могу в них спать.

Алиса сняла розовые носочки и положила на кровать, возле ног. Вера с сердитым видом схватила их и куда-то унесла, тут же вернувшись.

Наконец молодые люди легли каждый на своё место со связанными руками. Оба смотрели в потолок, лёжа на спине.

– А на бок ложиться можно? – поинтересовалась Алиса.

– Конечно, но лучше на левый. Только тут буду я. Тоже предпочитаю спать на боку.

Девушка не ответила, так и осталась лежать на спине.

– Алиса?

– Да.

– Не думай о сеансе. Просто засыпай. Я всё сделаю сам, для нас главное – поскорее уснуть.

– Хорошо, постараюсь. Но это непросто.

– Я понимаю. Вера, – Рома обратился к матери девушки, – выключите, пожалуйста, свет, и, если возможно, на некоторое время вам лучше выйти, так нам будет проще уснуть.

– Ах да, конечно. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила ей дочь.

Свет в комнате погас, женщины прикрыли дверь, оставив небольшую щель, и удалились в кухню.

– Роман, – послышался шёпот Алисы.

– Да?

– Мне Аня рассказала, что вы тогда дали ей визитку и сказали, что можете помочь со снами.

Рома промолчал.

– Мы подумали, вы какой-то маньяк.

«Немудрено».

– А что, похож?

– Наверное, нет. Но ваше предложение было странным.

– Не без этого.

– Странное совпадение, мне кажется.

– Такое же странное, как и моя способность.

– Это точно. Добрых снов.

– Нет, спасибо. Сегодня мне нужны твои кошмары.

В сумраке Рома почувствовал, как девушка улыбнулась.

– Точно. Надеюсь, это будет последний кошмар.

– Да сто процентов. Всё, давай спать.

8

Алиса брела по густому, почти непроходимому хвойному лесу. Деревья росли так близко друг к другу, что иногда приходилось протискиваться между стволами с большим усилием. По выжженной земле стелился сизый туман, и с каждым шагом вверх вздымались клубы серой золы.

Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь кроны деревьев. Они напоминали тонкие лучи лазера ярко-жёлтого цвета. Алиса попыталась подставить под один такой луч руку и вскрикнула. Свет обжёг кожу, будто плеснули кислотой. Девушке пришлось идти медленно, чтобы не попасть под воздействие губительного солнца.

Где-то вдалеке послышался волчий вой, и Алиса замерла на месте. Он был настолько жуткий, что всё её тело проняла неприятная дрожь. Выждав мгновение, девушка двинулась дальше. Она интуитивно чувствовала, что оставаться на месте нельзя.

Спустя какое-то время Алиса услышала журчание воды и поспешила на усиливающийся с каждым шагом звук. Она подошла к обрыву и обнаружила резкий спуск, тянувшийся к небольшой речке. У заросшего травой берега на пне сидел мужчина. Она его не знала, но лицо показалось знакомым. Встретившись с Алисой взглядом, мужчина поднял руку вверх.

– Привет, – крикнул он, не спуская с неё пристального взгляда. – Куда направляешься?

Алисе мужчина не нравился. Его вид был слишком самодовольным, будто он знал что-то важное, чего не знала она. К тому же незнакомец не выглядел, как человек, путешествующий по лесу: джинсы, сверкающие белизной кроссовки, выбеленная футболка. Вид его вселял необъяснимую тревогу.

Алиса не успела ответить, как услышала позади себя треск веток и шелест листвы, хотя в хвойном лесе её быть не должно. За спиной раздался угрожающий звериный рык.

Девушка резко обернулась и от испуга прикрыла рот рукой, боясь вскрикнуть. В паре десятков метров стоял чёрный, как смоль, крупный волк. Его жёлтые глаза внимательно следили за ней, из оскаленной пасти стекали слюни. Алиса замерла в надежде, что хищник пройдёт мимо.

Еле дыша, девушка медленно повернула голову и посмотрела вниз. Мужчина сидел неподвижно и улыбался. То ли он не видел волка, то ли зверь его нисколько не тревожил.

Алиса осторожно попятилась, чтобы не свалиться со склона. Волк по-прежнему стоял на месте, широко расставив лапы и пригнувшись, словно собирался броситься в атаку. Девушка не заметила, как пятка упёрлась в торчащий из-под земли корень дерева, и, потеряв равновесие, кубарем полетела вниз, ощущая, как в кожу впиваются колючки и мелкие сучья.

Она закричала, но больше не от боли, а от страха, что волк кинется на неё. Алиса пришла в себя уже в низине, ноги оказались в воде. Девушка поднялась и взглянула наверх – волк приблизился к краю обрыва. К нему подошли ещё двое сородичей и наблюдали за жертвой.

– Боишься их?

Голос прозвучал так неожиданно, что Алиса вздрогнула. Мужчина, сидевший на пне, чудесным образом преодолел реку и стоял на противоположном берегу. Теперь одет он был в серый спортивный костюм, но на ногах по-прежнему красовались совершенно неуместные в лесу белые кроссовки.

– Помогите мне, – взмолилась Алиса дрожащим голосом.

Однако мужчина развернулся и легко взобрался по пологому склону. Оказавшись на вершине сел на взявшееся неизвестно откуда компьютерное кресло.

Алису распирало от сумбура эмоций и мыслей.

Девушка шагнула в воду и, преодолевая силу течения, перешла на другой берег, вымокнув по пояс. Выйдя из воды, она почувствовала, как мерзко липли штаны к коже.

Обернувшись, она взглянула на волков и заметила, что они приближались. Их грозные морды были прижаты к земле, словно животные шли по запаху. Алиса была не в силах пошевелиться. Она хотела побежать, но боялась, что хищники накинутся на неё и разорвут в клочья.

– Пом… Пом… Помог…

Дыхание перехватило от едкого ужаса, она так и не смогла выговорить и слова, когда один из хищников подошёл к реке и остановился. Всего один прыжок отделял зверя от жертвы.

Вдруг послышался тихий щелчок, и в тот же миг вместо волка возник козлёнок. Маленький, не больше щенка, с жиденькой бородкой, белый, словно платье невесты. Вместо угрожающего рыка милое существо издавало безобидное негромкое блеяние.

Алисе в то же мгновение стало страшно за невинное животное. Она ожидала, что волки накинутся на козлёнка, сожрут его живьём, но вместо этого один из них тоже превратился в козлёнка.

Показалось или она вновь услышала неясный щелчок позади?

Алиса обернулась и оглядела склон. Мужчина, что сидел в кресле, поднял руку вверх в римском приветствии и с надменным видом посмотрел на Алису. Едва заметная улыбка на его лице казалась отталкивающей. Парень сжал руку в кулак, оттопырил большой, средний и указательный пальцы, соединил их и сделал движение, произведя тот самый щёлкающий звук.

Алиса посмотрела на противоположный берег реки. И вот уже вместо третьего грозного волка щипал траву ещё один белый козлёнок. Алиса почувствовала невероятное облегчение вперемешку со злобой, которую она испытывала к человеку наверху.

Ей казалось, что эту ситуацию он сам и устроил. Всем своим видом человек давал понять, кто хозяин в этом странном мрачном лесу.

Девушка снова взглянула на пасущихся козлят, убедилась, что угрозы они не представляют, и направилась к парню, по-прежнему сидящему в кресле. Он не обращал на неё никакого внимания, безмятежно поглядывая по сторонам, словно изучая растительность вокруг.

Алиса с трудом приблизилась вплотную к мужчине и настороженно спросила:

– Кто вы?

Парень посмотрел на неё так, будто ему протянула руку нищая с просьбой о подачке.

– Никто.

– Что вы тут делаете?

– А ты?

– Я… – Алиса запнулась. Действительно, а что она тут делает? Что понадобилось ей в этом странном лесу. Может, она…

Неожиданно раздался гром. От резкого и громкого звука Алиса непроизвольно присела. Внутри зарождался знакомый страх. Казалось, с ней уже происходило нечто подобное. Осознав это, девушка отвлеклась от собеседника и оглянулась.

Из чащи надвигалась тьма… Жуткое чёрное облако густого дыма наползало на реку, слезились глаза. Но запаха Алиса не почувствовала.

А затем…

Девушка ощутила, как желудок скрутило от страха, выворачивало наизнанку, и она без сил упала на траву.

Из непроглядной черноты появился силуэт. Это зло, преследующее её уже долгое время, имело человеческий облик – скелет, обтянутый мышечной тканью, без кожи. Красные жилы подёргивались с каждым новым вальяжным шагом. Ни одежды, ни волос, ни пола у этого существа не было. Только мерзкая красная плоть с проступающими синеватыми венами, внутри которых едва заметно курсировала кровь, переливаясь от конечностей к сердцу и обратно. Его глаза напоминали человеческие, только белки светились. Будто покрытые фосфоресцирующим веществом, они смотрели прямо на Алису.

Девушку всю затрясло. Она закрыла глаза, открыла, но видение никуда не исчезло.

Тем временем тьма вплотную приблизилась к ничего не подозревающим козлятам. Девушка крикнула им, хотела спугнуть, чтоб бежали прочь, но была не в состоянии управлять голосом.

Когда дым коснулся животных, три козлёнка, как по мановению волшебной палочки, превратились в волков – чёрных и грозных, какими они были ранее.

Увидев случившееся, Алиса нашла в себе силы и посмотрела на мужчину, что сидел рядом. С его лица слезла самодовольная улыбка, он пристально наблюдал за происходящим. Казалось, в его взгляде читалось удивление. Незнакомец вновь резко поднял руку и щёлкнул пальцами.

Догадавшись, что тем самым он хочет превратить волков обратно в козлят, Алиса с любопытством и надеждой устремила взгляд на животных. И снова появились невинные белые козлята. Тогда девушка посмотрела на существо напротив. Создание, покрытое красной плотью, смотрело не на неё, а будто сквозь. Оно уставилось на Алису, но разглядывало человека за её спиной.

Мужчина, кажется, недоумевал. Он поднялся с кресла и стоял с разинутым ртом. Незнакомец не выглядел испуганным, но удивление не было наигранным. Мужчина вновь щёлкнул пальцами, вглядываясь в зловещее создание, но не получил ожидаемого результата. После этого он повторил действие ещё несколько раз и прекратил попытки.

– Что за… – вырвалось у него.

Алиса посмотрела на чёрный туман, поглотивший реку и животных, бродящих по берегу. Существо стояло неподвижно, и его мерзкое лицо исказилось в гримасе, похожей на зловещую ухмылку.

Неожиданно из самой гущи чёрного дыма, преодолев реку, вверх по склону рванули три волка. Рыча и брызжа слюной, они поднялись так быстро, что шансов на спасение у Алисы не оставалось. Девушка в последний раз услышала над ухом щелчки и ругань, последовавшую за ними. После она закрыла лицо руками и что есть мочи заорала…

9

Рома открыл глаза и с негодованием ощутил, как девушка рядом безудержно брыкается на кровати, крича так, словно её пытают. От дикого вопля мужчине сделалось дурно. Он чувствовал, как его рука, привязанная к ладони Алисы, то и дело сильно дёргается. Рома приподнялся на раскладушке и поспешил развязать ленту, наблюдая, как Вера с сестрой прилагают все усилия, чтобы разбудить Алису. После нескольких попыток Рома высвободил руку.

«Проклятие! Сумасшедший дом какой-то!»

Алиса наконец проснулась, и крик постепенно затих. Рома взглянул на неё и прочитал на лице целую палитру чувств: страх, усталость, безысходность, а когда она посмотрела ему в глаза – обиду.

Впервые за те годы, что он практиковал сеансы, стало настолько неловко. На него смотрели с презрением, настороженностью, недоверием и ещё невесть с какими чувствами и мыслями. Если кто раньше и испытывал к нему негативные эмоции, то только не пациенты и уж тем более не после сеанса. До – возможно. Похоже, впервые в жизни он облажался, причём облажался по полной.

– Что произошло? – спросила изумлённая Вера, переводя взгляд с дочери на мужчину и обратно. – У вас получилось?

Рома не сразу собрался с мыслями, чтобы ответить.

– Невероятно.

Мужчина встал с раскладушки и отошёл ближе к двери, ведущей в прихожую. Затем, прохаживаясь туда-сюда по гостиной, смотря под ноги, нашёл в себе силы сформулировать мысль:

– Невероятно, но нет. Похоже, не получилось. Поверить не могу!

И ведь действительно не мог. Надежда первой нашла, что ему сказать:

– Что это значит? Как это не получилось? Вы же говорили, у вас не бывает осечек.

– Да, вот именно, – бросил Рома срывающимся голосом. Засунув руки в карманы, он продолжал ходить по комнате, пряча взгляд. – Похоже, не было осечек. До сегодняшней ночи.

Повисло неловкое молчание. Рома и сам не знал, что ещё сказать. Ситуация была необычной, выходящей за рамки привычного. В итоге он взял себя в руки и заявил:

– Ладно. Как я понимаю – а опыт у меня большой – дело тут не простое. Понятия не имею, почему так, но я продолжу, если вы не против.

– Я против, – категорично заявила тётя Алисы.

Однако сама девушка и её мать уверенности не испытывали. Алиса сидела на краю дивана, положив руки на колени, и не спускала глаз с Ромы. Вера присела рядом. Мать и дочь были в растерянности.

Рома выдержал давление со стороны Надежды и как можно твёрже заявил:

– Я продолжу сеансы и доведу дело до конца. Естественно, никакой оплаты мне не нужно до тех пор, пока не закончу. Вы можете отказаться, но разве у вас есть другие варианты?

Никто не ответил, и, пока не последовали возражения, Рома намеревался оставить последнее слово за собой:

– Вера, сейчас мне надо домой. Позвоню вам, как приду в себя. Если честно, даже я опешил от того, что там увидел.

Рома молча направился к выходу. Обуваясь, почувствовал, как кто-то бесшумно подошёл и встал рядом, пока Рома согнувшись завязывал шнурки на кроссовках.

Выпрямившись, он обнаружил перед собой Алису. Девушка смотрела с угасающей надеждой в глазах и тихо спросила:

– Вы видели его?

Рома не стал уточнять. Они друг друга понимали.

– Да, видел.

– И как?

– Для меня он не страшен. Меня поразило другое: я не смог изменить сон. То есть смог, но каким-то образом всё вернулось обратно. Такого ещё не было.

Глаза девушки увлажнились. Она едва сдерживала слёзы.

– Это всё он. Он вернул всё обратно.

– Ты запомнила сон? – перебил Рома.

– Не весь, но волков и козлят помню хорошо. И его.

Рома задумался.

– Так ты думаешь, это он всё вернул назад? Но как это возможно? – Роме не верилось, хотя видел всё собственными глазами.

Однако, судя по виду девушки, она в этом не сомневалась.

– Я уверена в этом. Это не просто сон. Он… он… как будто живой.

Рома выдавил улыбку. Вышла она натянутой.

– Алиса, – обратился он к девушке как можно мягче. – Не бойся. Что бы это ни было, это всего лишь сон. Я с ним разберусь. Просто необычный. Наверное, глубоко в твоём подсознании есть какие-то блокирующие переживания, но мы с ними справимся.

Девушка облегчённо вздохнула и, кажется, поверила. Рома быстро попрощался с ней и подошедшей Верой и отправился домой.

10

Прохлада ночи окончательно проветрила Роме мозги. Несмотря на головную боль, он старался вспомнить малейшие детали сна и проанализировать, что сделал не так. Вроде всё шло как по маслу: волки стали козлятами, вместо злобного рыка лишь безобидное блеяние. Но длилось это недолго, вопреки всем случаям, с которыми он сталкивался ранее.

Роме не хотелось верить, что существо во сне Алисы смогло как-то повлиять на её сон, но в то же время совпадение выглядело чересчур показательно.

«Чушь!»

Есть сон, основанный на каких-то неведомых переживаниях в подсознании Алисы, есть он – Рома, который этот сон исправит и заработает сто тысяч рублей.

«Сто тысяч!»

Рома задумался, было ли ему страшно, и ясно осознал, что, кроме возвращения козлят в исходный вид, ничего нового он и не заметил. А значит, страшного ничего и не было. Как обычно.

Как всегда.

Дело не плёвое, но он справится.

Не заметив как, Рома добрался до дома и зашёл в пустую квартиру. Тишина угнетала, и он негромко включил музыку на телевизоре. Приняв душ, лёг в кровать, пролистал ленту в Телеграм и уснул.

В полудрёме он вспомнил мерзкую отдалённо знакомую ухмылку.

1

Каскад спускался в полумрак подвала. Он неуверенно нащупывал ступени на полуразрушенной лестнице, остерегаясь оступиться. Бронежилет, шлем, автомат, пара радиостанций и ещё тысяча необходимых мелочей, торчащих из карманов и закреплённых на броне, причиняли кучу неудобств в узком проходе.

Оказавшись внизу, ощутив на себе могильную сырость подвала, он посмотрел вслед сопровождавшему его солдату. Или сержанту. Или вообще офицеру. Здесь, в темноте, без знаков отличий поди разбери кто есть кто.

Утро выдалось на редкость тихим. По пути в передовой пункт управления ни Каскад, ни его водитель не заметили квадрокоптеров или других средств наблюдений противника.

Да, он отвык от войны.

Долгосрочное пребывание в госпитале, санатории и дома дало о себе знать. Теперь воевать не хотелось, а ещё меньше хотелось умирать. Но выбора, конечно, нет – руки-ноги целы, голова на месте, а всё остальное «и так сойдёт», как говаривал Вовка в Тридевятом царстве.

Проследовав по коридору подвала, Каскад очутился в тесном помещении, оборудованном под штаб. Когда сопровождающий военнослужащий ушёл, он наспех осмотрелся.

Возле одной из стен стояли несколько армейских кроватей и пара раскладушек с разложенными на них спальными мешками, в которых, как несформировавшиеся бабочки в коконах, похрапывали мужчины. В центре помещения прямо на земляном полу стоял импровизированный стол, сколоченный из кривых деревянных брусков и фанеры. На нём была расстелена видавшая виды карта с бессчётным количеством красных и синих тактических знаков. Рядом к бетонной стене прикрепили деревянную полку, на которой то и дело шипели и моргали радиостанции. Возле средств связи, расположившись на табуретке и облокотившись на стол, посапывал неопределённого возраста солдат – очевидно, дежурный связист. В углу, напротив стола, в засаленном зелёном кресле, древнем, как будто из-под Суворова, курил офицер. Каскад не знал его, но почему-то сразу догадался, что он не из рядовых.

На стене за спиной офицера красовалась надпись, наверняка обозначавшая чьи-то забавные позывные: «Здесь были Хот-Дог и Невротик».

Каскад встал у входа, не понимая, что делать дальше. Офицер, не проявив ни малейшего интереса, сказал:

– Ждём Слóта.

Каскад не хотел ничего спрашивать. Весь вид человека напротив указывал на то, что он из тех военных, кто считает себя умнее любого другого, независимо от рангов и возраста.

«Мерзкий тип», – подумал Каскад, но всё же спросил:

– Кто он?

Человек в кресле докурил, затушил окурок, сплюнув на него длинную, вязкую слюну. Затем убрал в банку из-под консервов, служившую пепельницей.

– Разведчик. Он не из наших. Приданный.4 Будет заводить тебя.

Как по команде, из коридора, по которому только что следовал сам Каскад, послышались шаркающие шаги. В помещение штаба ворвался крупный, весь в «мультикаме»5 человек неопределённого возраста с солидной русой бородой. Глаза скрывала тень, брошенная от кепки, а пóтом от него разило так, что Каскад невольно почувствовал неприязнь. Брони на вошедшем не было, но зато форма, разгрузочный пояс, прицел и «банка» для бесшумной стрельбы на автомате словно кричали окружающим: «Смотрите! Мне не жалко денег на экипировку».

Видывал Каскад таких модников и особого уважения к ним не испытывал.

– Приветствую, – сказал бородатый, – Планер спит?

В одном из «коконов» кто-то зашевелился.

– Все собрались, Краснов? – сонным голосом проговорил барахтающийся.

– Так точно, товарищ полковник. Слот и Каскад здесь, – отрапортовал человек в кресле. Его высокомерие рассеялось, словно кучка пуха от дуновения ветра.

– Фес! – повышенным тоном сказал «кокон», который, по всей видимости, был командиром бригады и в то же время Планером.

– Я, товарищ полковник! – отозвался дежурный связист бодрым голосом, будто и не дремал вовсе.

– Сделай кофе.

– Есть!

Фес загромыхал чайником и кружками, зажёг газовую горелку, в то время как из спальника вылез невысокий худой мужчина, одетый в чёрную футболку и камуфлированные в «пиксель» штаны. Каскад давно перестал удивляться бесконечной палитре начальников: кто-то из них был крупным и высоким, кто-то высоким и худым, а кто-то, напротив, маленьким и толстым. Никогда не угадаешь по внешнему виду, кто чего стоит.

Обувшись, Планер протёр глаза ладонями, погладил щетину и встал.

– Ну что, Слот, вы зашли? – спросил он разведчика, протягивая руку. После рукопожатия поздоровался и с Каскадом.

– Да, зашли.

– Хоть бы сообщили, – фраза Планера звучала не с упрёком, а так, будто он задал вопрос для галочки.

– Товарищ полковник, вы же знаете, как я работаю. Связь – только в крайнем случае.

– Плохо. Как я должен узнать, что ты выполнил задачу?

Слот пожал плечами:

– Вот, докладываю.

Командир бригады схватил бутылку воды и вышел в коридор. По звукам, доносящимся оттуда, Каскад понял, что тот умывается. Вернувшись, Планер вытер лицо полотенцем и как бы между прочим спросил:

– А ты, значит, командир взвода пехоты? – вопрос адресовывался Каскаду.

– Так точно, товарищ полковник. Старший лейтенант Фёдоров.

– Что-то я тебя не помню.

– Меня ранило ещё год назад. Вот, восстановился и сюда приехал. – Каскад тоже не знал командира бригады. За время его отсутствия предыдущий погиб, а этот прибыл из другого соединения.