Сон о пустыне

Пролог и Глава 1

Египет, октябрь 1964-ого года

Двадцативосьмилетний Анкель Вальтер хмуро стоял в ожидании своей спутницы, облокотившись о кусок развалины из известняка, из которого был построен храм. Его льняная рубашка прилегала к подтянутому телу из-за стоящей духоты, изредка нарушаемой порывами ветра. На небе светила полная луна, освещающая их небольшой лагерь рядом с местом почитания древних богов. В воздухе всё ещё витал запах сосисок, пожаренных на ужин, и уже съеденных перед проведением исследования.

Обернувшись на храм позади, Анкель мысленно сравнивал его с фотографиями из отчёта, предоставленного его руководителем с института. Храм представлял собой широко раскинувшееся сооружение, крыша которого спереди поддерживалась огромными колоннами, а перед входом внутрь располагался обширный двор.

Группа археологов пробыла здесь уже неделю, однако ничего особо интересного не обнаружила, не считая того, что было изучено ранее. Тогда и было принято решение прислать к ним пару молодых, но достаточно опытных исследователей.

В археологическом сообществе ходили слухи о некоем пророчестве, что спрятано в стенах храма, и немцы не стали ждать, пока кто-то другой их опередит. Анкель и Беатрис Вальтер успели хорошо зарекомендовать себя, поэтому их появление в этом месте давало надежду на новое открытие.

Они присоединились к основной группе после полудня, и местный руководитель, дав им время на отдых, сегодня решил продолжить исследование ночью, когда пекло сменится прохладой.

Из палатки Анкеля вышла русоволосая девушка и направилась в его сторону своей, как всегда, грациозной походкой. В её зелёных глазах отражался лунный свет, делающий их яркими, как весенние листья.

– Ну, наконец-то, Беатрис! Все уже внутри.

– Ха! Какой смысл спешить? Говорю тебе, мы зря тратим время на это… кхе-кхе, сооружение, – закатив глаза, ответила его жена.

– Работа есть работа. Не всегда это интересное приключение по лабиринтам пирамид, – сказал Анкель, подмигнув ей.

Она потрепала его по копне золотистых кудрей, из-за чего его очки слегка съехали к кончику носа. Поправив их, высокий мужчина первый направился к входу в храм. Вместе они зашли внутрь, осматриваясь, и пытаясь найти новую зацепку, о которой ещё не читали в предыдущих отчётах.

Сквозь проломы и провалы пробивались лунные лучи, падающие на тонкие руки Беатрис, из-за чего они казались белее обычного, и почти сливались со светлым укороченным комбинезоном. Встревоженные пауки разбежались по щелям и укромным местечкам от обилия людей в эту ночь. Повсюду виднелись всё те же рисунки, древние символы, и коллеги археологов, записывающие информацию в свои экспедиционные журналы.

– На нас сегодня пятая молельная комната и коридор за ней, – отстранённо произнесла Беатрис.

Дойдя до места назначения, археологи начали осматривать стены. Виднелись всё те же изображения, символы и древние иероглифы, подобные тем, что были обнаружены в других комнатах. Известняковые плиты пола давно потеряли свою ровность, провалившись во многих местах, и в наполненном сумраком пространстве приходилось постоянно смотреть под ноги, прежде чем продолжать осмотр.

– Коридор-то едва держится. Стены вот-вот рухнут, – пожаловалась Беатрис, выглянув в проход за комнатой.

Неожиданно послышался глухой детский плач. Пара археологов недоумённо посмотрела друг на друга, не понимая, откуда здесь мог взяться ребёнок. Плач был слышен из-за единственной полностью целой стены коридора, исписанной известными им символами одного из египетских богов, которая казалась тупиком. В голову Анкеля пришла странная мысль, которую он решил озвучить:

– Возможно, здесь потайная дверь? Это же очень древний храм, почему нет?

– Ладно, тогда надо найти какой-то рычаг или… даже не знаю, пощупать стену, например, – воодушевившись возможной находкой, ответила Беатрис.

Попытки прощупать стену оказались неудачными. И ничего из имеющихся выступов не действовало, как рычаг. Плач не прекращался уже около минуты. Едва Беатрис успела выругаться, как в сторону отъехала часть стены. К ним вышла заплаканная девочка, указывая рукой куда-то внутрь потайной комнаты. Беатрис вскрикнула от увиденного, сползая по стенке и зажимая рот рукой. Анкель, замерший на пару секунд, спохватился и взял девочку на руки.

– Меренуннефер, – сквозь слёзы прошептало дитя.

У мужчины не было времени на раздумья и, протянув руку жене, он сказал:

– Пойдём, Бет, позовём остальных. Нужно отнести девочку в безопасное место.

Взяв его руку своими дрожащими пальцами, Беатрис поднялась, и они кинулись к выходу из храма.

12 лет спустя

Берлин, октябрь 1976 года

Она была тенью, гуляющей в ночи среди песчаных холмов под завывающий шум ветра, как вдруг сквозь него отчётливо услышала детский плач. На небе сгустились тучи, закрыв полную луну, загремел гром, но тень продолжала стремиться к звуку, который явно издавало живое существо. Казалось, плач исходит из-за большой песчаной дюны, до которой становилось всё труднее добираться. Наконец, забравшись на вершину, перед тенью возникли обрывки воспоминаний, которые разом поглотила тьма.

Резко проснувшись, Эффи почувствовала боль в руке. Кольнул её старый шрам на левой руке. Затем дрожь пробежала по всему телу, и сон начал ускользать. Слышались звуки бьющихся о стекло капель. И сколько бы девушка не старалась уснуть этой ночью, чтобы вернутся в странный сон, она не смогла сомкнуть глаз до самого рассвета.

Однако долго её второй сон не продлился.

.– Эй, Лис, выруби уже свой будильник! Сегодня же суббота! Зачем вообще было его заводить? – недовольно прокричала Эффи и уткнулась в подушку лицом.

– Доброе утро, сестричка, – ответила Лисса с ехидной улыбкой на лице. – Тебе давно пора наладить свой режим сна. И вообще, я, в отличие от некоторых, хочу сегодня заняться учёбой, а не бездельничать целый день.

Старшая сестра встала с постели и накинула халат сверху своей новенькой бежевой пижамы, которую Эффи подарила ей на шестнадцатилетие.

– Я пошла умываться, – сказала Лисса, выходя из комнаты. Через секунду её голова снова показалась из-за двери, но только чтобы скрыться сразу после крайне неприятных для Эффи слов: – Не забудь, сегодня твоя очередь убираться.

Дом семьи Вальтер был довольно большой, но не одна из сестер не хотела покидать единственную комнату с террасой, поэтому они продолжали делить её.

Лисса любила встать пораньше, чтобы выйти на свежий воздух, встретить рассвет и почитать очередной любовный роман, на который у неё не будет времени в остальную часть дня, потому что она будет занята учёбой, которая была невероятно важна для девушки.

Для Эффи же терраса была способом выбираться наружу. Рядом рос большой старый дуб, ветка которого подбиралась к основанию террасы. Посиделки девушки на дереве были привычными для остальных членов семьи, с трудом принимающих её легкомысленное поведение. Особенно, учитывая то, что она уже повзрослела, но детская привычка никуда не исчезла.

Эффи прикрыла глаза, решив попытаться снова уснуть, однако ворох мыслей не позволял. «А что, если этот сон не случайность?», – думала она про себя. – «Родители нашли меня где-то там, в пустыне. Но почему она снится именно сейчас?»

На самом деле она давно хотела узнать, что родители от неё скрывают и почему, но они всегда так настойчиво отказывались отвечать на её вопросы, что она просто сдалась. И может, она бы совсем позабыла об этом, но необычный сон словно вернул её в реальность. Эффи поняла, что непременно должна узнать правду. Сама не зная почему, она решила, что это очень важно. Поэтому, для начала, собиралась понять, где именно её нашли родители, и откуда она вообще взялась на месте раскопок в Египте.

Первым шагом в её маленьком плане являлось изучение рабочих отчётов археологов, которые, вероятно, хранились в отцовском кабинете. Родители как раз собирались навестить бабушку и дедушку Вальтер, живших в Потсдаме, находившемся в 20-ти километрах от её дома в Берлине, и она посчитала глупостью упустить такой шанс.

Пока Эффи умывалась, в ванную заглянула Беатрис и сказала:

– Помнишь, мы с твоим отцом собирались сегодня отправиться к старикам Вальтер? – Беатрис не слишком любила к ним ездить, но при муже сдерживалась, и не называла их подобным образом. – Они позвонили и попросили взять вас с собой, очень уж соскучились. Так что собирайся поскорее.

– Соскучились по нам обеим, или только по Лиссе? – закатив глаза, ответила Эффи.

Она считала, что Элеонор и Фридрих Вальтер её недолюбливают и, в какой-то степени, была права.

Семья Анкеля не очень обрадовалась известию о том, что их сын подобрал какую-то неизвестную сиротку в пустыне, при учёте того, что у него уже была маленькая дочь. На время экспедиций девочек часто увозили в Потсдам к бабушке с дедушкой. Эффи замечала, что к её старшей сестре относятся по-другому. Чаще хвалят, меньше ругают. А на прошлое день рождение Лиссы они подарили ей золотое кольцо. В то время как Эффи на пятнадцатилетие от них достался толстый том по истории Германии. И всё потому, что дедушка решил побеседовать с ней про франко-прусскую войну, вследствие которой была провозглашена Германская Империя, а девочка не особо помнила все эти факты. Лисса же, услышав их беседу, тут же влезла в разговор и начала раскидываться своими глубокими познаниями в данной сфере.

На самом деле и Элеонор, и Фридрих, занимаясь частичным воспитанием внучек, со временем полюбили девочку, однако продолжали считать, что родная кровь превыше всего.

– Что за глупые мысли, Эффи? – нахмурившись, сказала Беатрис. Но заметив поджатые губы дочери, сочувственно добавила: – Ты же знаешь, они тебя любят. Просто показывают это по-своему.

– Мам, можно я не поеду? Мне нужно убираться!

Девочка ухватилась за уборку, как за спасительную соломинку. Если она поедет, то сможет заглянуть в рабочий кабинет не раньше понедельника, и то, при условии возвращения из школы не позже сестры и родителей.

– Пыль подождёт до завтра. Поехали. Никаких возражений! – строго ответила Беатрис.

Эффи разочарованно вышла с ванной комнаты и нарочито медленно начала одеваться. Тёмные джинсы и бордовый свитер толстой вязки подходили её угрюмому настроению. Вернулась Лисса, чтобы захватить свою сумочку и переодеться.

– Я собиралась дополнительно поучиться сегодня, но раз бабушка с дедушкой просят, придется поехать. Не хочу их расстраивать. Хорошо тебе, никакие дела бросать не нужно. Какая разница, где бездельничать, – всё говорила и говорила Лисса, заправляя белую водолазку в хлопковую зелёную юбку ниже колена.

– Опять твои нравоучения, Лис. Я бы убиралась, а не бездельничала, – возмущённо ответила Эффи, скрестив руки на груди. «И узнала бы важную информацию, но выхода нет», – отстранённо подумала она.

– Ладно, прости, сестричка, не дуйся. Пойдём, мама с папой уже в машине, – сказала Лисса, и раскинула свои руки для объятий, при этом мило улыбаясь.

– Так уж и быть, прощаю. Я и сама сегодня не в духе, – ответила Эффи, обняв сестру.

Дедушка с бабушкой были очень рады такой большой компании. Лисса рассказывала им о своей учёбе, о том, как заняла первое место на олимпиаде по литературе, как усердно она занимается.

– Ты такая умница, Лисса. Так похожа на своего отца и умом, и своими золотистыми кудрями, – с улыбкой сказала бабушка Элеонор, сидя на зелёном бархатном диване с как всегда прямой осанкой.

Эта статная женщина с волевым подбородком в один момент могла превратиться из мягкой и чувствительной в строгую, с камнем вместо сердца.

– Да, единственное, что ей досталось от меня, это её зелёные глазки, – сказала Беатрис, усмехнувшись.

– Зелёные и яркие, как изумруды, – добавил Анкель, с любовью смотря на свою жену, сидящую по правую руку от него.

Эффи в этот момент могла думать только о том, как в понедельник попадет в кабинет родителей и узнает все тайны, что они скрывают от неё.

– Эффи, а у тебя как с учёбой? – спросил дедушка Фридрих.

Она прослушала его реплику, пристроившись в углу второго дивана с откинутой на спинку головой, погружённая в свои мысли.

– Эффи?

– А? Что? – опомнившись, спросила девушка.

– Что за рассеянность? На уроках ты себя также ведёшь? – возмутилась Элеонор.

Наигранно улыбнувшись, Эффи произнесла:

– Что ты, бабушка. Я теперь лучшая в классе по истории. Ещё раз спасибо вам за чудесный подарок.

– Так может, напомнишь мне, милая, в каком году провозгласили Германскую Империю? – хитро прищурившись, спросил дедушка.

Разговаривая с этим крупным, но всегда бодрым мужчиной, Эффи понимала в кого на самом деле Лисса такая заучка.

– В 1871-ом году. – И не дав возможности спросить что-то ещё, потому что она наверняка не будет знать ответ, девушка быстро заговорила: – Бабушка, обед готов? Мы с Лис не успели поесть с утра.

– О, конечно, совсем заболтали вас. Пойдёмте в столовую.

Пообедав, сёстры вышли в сад. Дом старших Вальтер был расположен на берегу озера на севере Потсдама. От сада до выхода к озеру было небольшое расстояние. Эффи остановилась около берёзки, вдыхая свежий воздух. Октябрьский день выдался прохладным. Ночью она слышала раскаты грома, и только из-за многочисленных попыток продолжить свой сон, не выбежала на улицу под дождь.

– О, я так готовилась, я знала о своей победе заранее, разве может быть кто-то умнее меня? – упорно жестикулируя, она начала поддразнивать сестру.

– Ну, хватит, сестричка, я уже поняла. Да, я ужасная хвастунья. И что ты мне сделаешь? – рассмеялась Лисса, шутя толкнув сестру и побежала прочь.

– Эй, за такое можно и в глаз получить, – ответила Эффи, побежав следом.

Гоняясь друг за другом и веселясь, они не заметили, как солнце скрылось за тучами.

– Видимо, будет дождь. Пойдём, навестим Джесс? – глядя на небо, спросила Лисса.

Джесс жила по соседству с домом старших Вальтер. Раньше они неплохо проводили время вместе, когда сёстры приезжали сюда во время экспедиций родителей или на каникулы. Но, повзрослев, Эффи поняла, что она третий лишний в их заумных разговорах.

– Давай без меня. Она скорее твоя подруга, чем моя. Иди, я поиграю с Рексом, – ответила Эффи. – До первых капель, Лис, – добавила она из-за настороженного взгляда сестры.

Дойдя до дома подруги, Лисса позвонила в дверь. Джессика тепло поприветствовала её и позвала в свою комнату. Они разговорились об учёбе, когда в окно ударили первые капли дождя.

– Уверена, что Эффи как всегда меня не послушала и продолжает носиться под дождём, как сумасшедшая.

– Ты слишком опекаешь её, Лисса. Она всего-то на год младше тебя. Привыкай, Эффи уже взрослая девочка, – сказала Джесс.

– Я давно привыкла. Взрослая или нет, она продолжает вести себя как ребёнок. Вместо спокойного разговора в тёплом доме предпочла пробежку с собакой в грозу.

– Ха! Ну, у каждого свои интересы…

Когда Лисса ушла, Эффи направилась к вольеру. Выпустив своего старого пушистого друга, она играла с ним, пока дождь не усилился настолько, что ей стало жаль вымокшего Рекса. Девушка могла бы продолжить бодрящую прогулку одна, но вспомнила настороженный взгляд Лиссы, как-бы говорящий «не смей волновать родителей». Её забота порой раздражала.

Зайдя в дом и рассказав о посещении Джессики Лиссой, девушка отправилась на кухню. «Ох, от этой беготни есть хочется. Так-так-так, что у нас тут есть», – прикинула она, осматривая полочки. Выбрав самое большое красное яблоко, она почистила его и отправилась в гостиную.

– Надеюсь, ты помыла руки, прежде чем есть, – взглянув с укором, сказала Элеонор.

– Конечно, бабушка, – соврала Эффи, пряча ухмылку за яблоком.

– Гроза почти кончилась. Сходи за сестрой и поедем домой, – попросил Анкель спустя некоторое время.

Доев яблоко и сбегав за Лиссой, Эффи поспешила собираться. Попрощавшись с бабушкой и дедушкой, девушки с родителями отправились домой. По пути в Берлин Лисса читала очередную историческую книгу, а Эффи любовалась открывающимися видами из окна и напряжённо думала о своём сне, о месте, где она родилась: «Интересно, какая погода в Египте осенью? Наверное, там до сих пор жара. Уж точно теплее, чем здесь». В голове всплывали лишь очертания песчаных холмов, пирамид с картинок книг и верблюдов, ассоциировавшихся у неё с пустыней, ведь ей только предстояло узнать о своей родине.

Глава 2

Восемь лет назад

Берлин, июнь 1968 года

Несмотря на хороший прогноз погоды на ближайшую неделю, природа словно решила взбунтоваться. Теплый июньский ветер вдруг сменился холодным потоком с севера. Надвигавшаяся гроза взбудоражила двух маленьких девочек. Их большой дом, стоявший на окраине Берлина, укрывал их от любой непогоды.

Старшая Лисса прижалась к маме, когда засверкали молнии и ударил первый раскат грома. Та потрепала её по копне золотистых волос в успокаивающем жесте.

В это время семилетняя Эффи выбежала наружу под тёплые капли дождя. Подставив тёмную макушку головы и раскинув руки в стороны, она начала кружиться на месте, пока не услышала недовольный возглас матери, вышедшей на крыльцо. Только промокнув до нитки, девочка вернулась к волновавшимся родителям, ожидавшим её на пороге, безумно счастливая.

– Эффи, что за выходки? Ты говорила, что уже взрослая, а ведёшь себя как ребёнок! – воскликнула Беатрис, выражая своё недовольство. – В тебя могла попасть молния! Что бы мы тогда делали с твоим отцом? Ты совсем не беспокоишься ни о нас, ни о себе?

– Мам, там так красиво! Бабушка говорила, что лето будет жарким. А если это был мой единственный шанс за всё лето?

На пол упали капли с её мокрых волос, приобрётших чернильный оттенок.

– Ну-ну, дорогая. Не преувеличивай, – обратился Анкель к дочери. – Бабушка живёт в другом городе. А у нас дождей всегда хоть отбавляй.

– Вот-вот. Твой отец прав, – продолжила Беатрис, скрестив руки на груди. – Чем взрослее ты становишься, тем безрассуднее!

– Я думаю, Эффи уже сожалеет о своём поступке. Не ругай её. Девочка просто хотела повеселиться, – поддержал дочь Анкель, улыбнувшись ей.

– И ничего я не сожалею! Я бы снова так поступила! – топнула ногой Эффи. Под пристальным взглядом тёмно-карих глаз отца, она, смягчившись, продолжила: – Прости меня, мама, ничего не могу с собой поделать! Тело так и рвётся наружу! Как приятно оказаться под тёплым летним дождём! – мечтательно улыбнулась она. Но быстро опустила взгляд, заглянув в недовольные глаза матери. – Только не ругай меня, я не хотела, чтобы вы волновались, – сказала она, захлопав длинными ресницами, и сделала самое невинное личико.

– Ладно, прощаю, – потеплела Беатрис и погладила Эффи по голове. И почти сразу отдёрнула руку, скривившись от влаги, и добавила: – Это вовсе не значит, что ты не получишь наказание за своё безрассудство.

Следя за ситуацией, восьмилетняя Лисса подумала, что никакого наказания не будет и сестре опять всё сойдёт с рук. Всегда сходит.

Когда родители только вернулись со своей исследовательской поездки с маленькой девочкой на руках, Лисса очень обрадовалась появлению младшей сестрички. Тогда она не задумывалась о том, что Эффи ей не родная. Став старше, она поняла, насколько они не похожи. Её золотые кудри, белая кожа и мягкость были полной противоположностью темноволосой загорелой Эффи со взрывным характером. В любом случае, к тому моменту Лисса уже очень привязалась к сестре и не воспринимала её, как чужую.

Сейчас Беатрис, смотря на дочерей, примирительно улыбнулась и сказала:

– Пора ужинать, девочки. Эффи, сбегай, переоденься и не забудь повесить мокрую одежду.

– Конечно, мама.

Девочка не помнила своего прошлого до встречи с семьёй Вальтер. Оно и понятно, когда они её удочерили, ей было всего три года. Поехав в Египет по работе, домой они вернулись с ней. И сколько бы она не спрашивала о своём появлении в их жизни, родители всегда уходили от ответа, говоря только, что она была их самой ценной находкой.

Переодевшись, Эффи спустилась в столовую. Вся семья уже сидела за круглым столом, ожидая её.

Они не молились перед трапезой, так как археологи довольно много путешествовали в своей жизни и, соответственно, изучили различные религии и культуры отдельных народов. Поэтому они не были привязаны к определённой вере, но, несмотря на это, праздновали Рождество, как истинные католики, приученные к этому с детства.

После сытного ужина, состоящего из любимых для сестёр сосисок и лёгкого салата, девочки начали играть в прятки по всему дому. Найдя Лиссу под лестницей в гостиной, Эффи отправилась на поиски надёжного укрытия. Она забрела на второй этаж и заглянула к отцу в рабочий кабинет.

– Папа, я спрячусь у тебя за столом. Не говори Лис, где я, – прошептала девочка.

– Хорошо. Только после того, как она тебя найдёт, пойдёте спать.

– Эй, пап, – недовольно протянула она, спрятавшись. – Время-то ещё детское.

Мужчина по-доброму усмехнулся.

– Не спорь, дорогая. Завтра приедут наши французы, так что придётся нам всем встать пораньше, чтобы встретить родителей твоей мамы.

– Ладно, мы пойдём спать, но только если расскажешь сказку на ночь.

Взглянув на неё, Анкель прищурился и сказал:

– А ты не слишком взрослая для сказок?

– Ох, – задумалась девочка, прикусив губу, – да, кажется, ты прав. Тогда расскажешь, как вы с мамой нашли меня.

В памяти Анкеля всплыла плачущая маленькая девочка, стоявшая на пороге тёмного помещения. Улыбка сошла с его лица.

– Дорогая, мы это обсуждали. Там нечего рассказывать. Просто забудь.

Любопытство Эффи не давало ей забыть. Но, в своём юном возрасте, она уже понимала, когда стоит уступить. Взяв себя в руки, она улыбнулась и произнесла:

– Как скажешь, папочка. Тогда давай другую историю. Может, расскажешь, как вы с мамой нашли друг друга, а? Как вы познакомились и всё такое. Мне очень интересно и Лис тоже. Так что, расскажешь?

Она пристально уставилась своими тёмно-зелёными глазами на отца, умоляюще глядя снизу вверх.

И тогда маленькая Лисса зашла в кабинет, услышав их голоса.

– Папа, Эффи здесь? – Она прищурилась. Отец пожал плечами. – Нечестно тут прятаться. Ты же запретил нам сюда заходить.

– Ой, Лис, не нуди, – сказала Эффи, выходя из своего укрытия. – Порядок, ты выиграла. Пап, ты идёшь?

– Давайте по кроватям. Я скоро приду к вам.

Спустя пять минут отец зашёл в комнату девочек. Устроившись в кресле, он начал свой рассказ:

– Итак, в конце 50-х годов я начал работать на Немецкий исследовательский институт. Меня отправили с экспедицией в Каир. Моя группа должна была начать раскопки возле пирамиды Хеопса, – он поднял указательный палец вверх, – самой величественной из них. И каково было наше удивление, когда мы обнаружили, что раскопками уже занялись французы. Мы показали им допуск, но оказалось, что у них он тоже есть. Мне пришлось договариваться с их человеком о совместной работе. И… этим человеком стала ваша мама. – Заметив интерес во взглядах дочерей, Анкель улыбнулся и продолжил, театрально подняв глаза: – Увидев её, я был поражен её грацией и умением показать себя. Волосы были взъерошены, одежда в песке, но мне она показалась самой красивой девушкой на свете. И, кстати, я до сих пор так думаю. Потом мы разговорились, и она оказалась очень рассудительной и умной, а её зелёные глаза так и манили своим весенним блеском. После чего я понял, что обязан завоевать её любовь.

Эффи закатила глаза от такого драматизма. Лисса же прикусила щёку изнутри, представляя картинку знакомства родителей в голове.

Стоявшая всё это время в проходе Беатрис, случайно скрипнула дверью. Анкель повернулся и увидел её улыбку.

– Да, Анкель, ты очень старался покорить моё сердце, пусть очень неумело. Только оно уже было покорено, после первого дня, проведённого с тобой. Ты был таким смелым и харизматичным, что сразу мне понравился. Но не могла же я так быстро сдаться! – рассмеялась Беатрис.

– Мама, а почему неумело? Что такого сделал папа? – спросила Лисса.

Она любила романтичные истории. Да и вообще любила читать, изучать новое. Несколько полок в комнате уже были завалены различными энциклопедиями и сказками.

Вспоминая тот день, Беатрис ответила:

– Ох, он пытался показать, что знает всё и обо всём. – Беатрис прошла в комнату, активно жестикулируя. – Я быстро его раскусила. Завела его в лабиринт пирамиды, и он признался, что не знает, как выбраться. Испугался и выложил мне всю правду: и о том, что не такой уж умный, и о своих чувствах ко мне. Там я его и поцеловала в первый раз. А потом вывела из пирамиды, я-то о выходе знала, но решила для начала вывести его самого на чистую воду.

Рассмеявшись, Анкель продолжил:

– Когда ваша мама вывела нас, я едва не сделал ей предложение от облегчения. Успокоившись, пришел к ней в палатку и решил для начала позвать её приехать ко мне в Берлин. Познакомиться поближе, показать ей город.

– Я удивилась, но сразу же согласилась. Он даже не успел договорить, а я уже начала кивать и улыбаться, как дурочка, – помотала головой Беатрис.

– Влюблённая дурочка, – ехидно подметил Анкель.

Эффи вновь закатила глаза.

– Эй, – снова рассмеялась Беатрис, – ты сам-то весь разговор выглядел, как влюблённый дурак.

– Ха-ха, что поделать, просто тогда я понял, что такой шанс нельзя упускать, – ответил Анкель, и вернул взгляд на девочек. – Такова история нашего знакомства. Потом вашу маму приняли на работу в мой институт, и больше мы не расставались.

Лисса успела уснуть с улыбкой на лице, положив руку под щёку. А Эффи радостно вскочила с кровати и залезла к отцу на колени, при этом разбудив сестру, и сказала:

– По вашей жизни точно можно рассказать штук сто историй! И все будут интересными!

– Может и больше, дорогая, – ответил Анкель, ставя девочку на пол, и поднимаясь с кресла. – Теперь, как договаривались, ложитесь спать. Спокойной ночи.

Как только родители ушли, закрыв за собой дверь, Эффи сказала Лиссе:

– Вот бы и мне такую интересную жизнь. Столько приключений. Заниматься любимым делом и встретить своего человека.

– Даа, – протянула Лисса, засыпая. – Конечно, мама быстро влюбилась. Папа у нас красивый. Надеюсь, и мой жених будет красавчиком…

Эффи подумала про себя, что главное, чтобы тебя понимали и поддерживали, а красота…. Она важна, конечно, но на втором месте.

Глава 3

Берлин, октябрь 1976 года

Засыпая, Эффи почёсывала свой шрам. Она не помнила, как его получила. Родители рассказывали, что нашли девочку со странным бугристым знаком на внутренней стороне локтя. Казалось, они что-то знают, но молчат. Постепенно очертания шрама размывались, словно он всё глубже въедался в кожу. Пока Эффи была маленькая, она не обращала на него внимания. Когда, повзрослев, решила узнать его значение, то некоторые контуры уже пропали, и стало трудно определить, на что похож символ.

Проснувшись утром в воскресенье, она разочарованно вздохнула и подумала: «Мало того, что сон был дурацкий, так ещё и убираться сегодня». Она надеялась, что вновь увидит свой заветный сон, однако тень не появилась, как и песчаные барханы.

– Доброе утро, сестричка. Идёшь вечером к Лео? – с бодростью в голосе сказала Лисса, уже одетая.

Недовольно посмотрев на сестру, Эффи зевнула, прикрывая рот рукой.

– О чём ты?

– Вечеринка у Леонарда Шмидта. Его родители уезжают в командировку сегодня. Он позвал весь наш класс отпраздновать Хэллоуин. На счёт ваших не знаю.

– Ох, да. Рич говорил что-то такое. Думаю, не пойду. Ты же знаешь, не особо я люблю такие сборища.

– Как и я, между прочим. И позаниматься вчера не успела, – вздохнула Лисса, и посмотрела на гору учебников на столе. – Мои девчонки от меня точно не отстанут, так что придётся пойти. Отвлекусь немного перед экзаменами.

Эффи фыркнула, закатив глаза.

– Серьёзно, Лис? Экзамены только через полтора месяца.

– Уже, – выделила Лисса, – через полтора месяца. И тебе советую начинать готовиться.

Она нравоучительно помахала пальцем, от чего её младшая сестра невольно заулыбалась.

– Ладно, иди, занимайся, великая укротительница книг. А мне пора приступать к уборке, – отмахнулась от неё Эффи.

Взяв пару учебников, Лисса выскочила из комнаты.

Эффи, проведя все утренние ритуалы, принялась за уборку. Спустя пару-тройку часов она устало выдохнула. Дом был немаленький. Сходя в душ и переодевшись, она вышла на террасу, вдохнуть свежего воздуха, и сразу заметила каштановую макушку Ричарда, входящего во двор, и насвистывающего какую-то мелодию.

Он переехал в Берлин года четыре назад, и не раз бывал в доме семьи Вальтер, хотя молодым людям больше нравилось проводить время на улице. Эффи была первой, с кем он подружился.

Июнь 1972 года

Когда мальчик разгружал вещи из машины со своей семьёй, девочка сидела на ветке большого дуба, с которой был виден соседский дом. Она громко поздоровалась и предложила свою помощь. Его родители вежливо отказались, а Ричард крикнул:

– Как ты туда залезла? Тебе не страшно?

– Совсем не страшно. Я же не трусиха, – ответила она, ухмыляясь.

Когда его родители скрылись в доме, Ричард раздражённо сузил голубые глаза и сказал:

– На что ты намекаешь? Да я могу залезть на самую верхушку!

– Заходи к нам во двор и докажи! – ответила Эффи, гордо вскинув подбородок.

Гневно закатав рукава рубашки, он обошёл ограду, подошёл к дереву и начал карабкаться. Но когда достиг уровня девочки, посмотрел вниз и дёрнулся от испуга. Он едва не свалился, однако Эффи поймала его за руку и помогла сесть рядом.

– Не думай, что я испугался, просто… отвлёкся на птицу, – втянув голову в плечи, сказал мальчик.

– Я так и поняла, – ответила Эффи с улыбкой, не поверив ему на самом деле. – Моя сестра Лисса считает это глупостью. Уверена, она просто боится, а мы с тобой смелые. Так что, смельчак, дружба? – добавила она, протянув руку.

Мальчик улыбнулся от такой похвалы и, пожимая руку, сказал:

– Дружба.

Октябрь 1976 года

– Привет, Рич! – громко крикнула Эффи с террасы.

– Привет, принцесса. – Он широко улыбнулся, одёргивая своё серое пальто. – А я к тебе.

– Куда ж ещё. Залазь наверх, я волосы подсушу и присоединюсь.

Быстро разобравшись с причёской, она сбегала вниз за зелёной курткой и прямо с террасы забралась на свою излюбленную ветку, усаживаясь рядом с парнем.

– Знаешь, мы могли бы у тебя в комнате посидеть.

– Эй, – она шутливо толкнула его локтем в бок, – я думала, тебе нравится мой дуб.

– Нравится, только прохладно сегодня. Да и не слишком мы взрослые для лазанья по деревьям? – спросил он, приподняв брови.

– Говоришь, как моя сестра, – ответила Эффи, закатив глаза. – Я уже давно повзрослела вообще-то. Но это не отнимет моей любви к моему деревцу.

Парень рассмеялся своей широкой улыбкой, от чего девушка сама невольно заулыбалась.

– Ты права. Здесь какая-то особая атмосфера.

– Если тебя что-то стукнет по голове, то это не я, а атмосфера падающих желудей, – сказала она, скрестив руки на груди.

– Боже, Эффи, общаясь с тобой, я лет сто проживу, – снова заулыбался Ричард. – Кстати, хотел узнать на счёт хэллоуинской вечеринки у Шмидта. Помнишь, я тебе говорил?

– Помню, но мне не хочется. Ты же знаешь, большие компании – не моё.

– Ты, конечно, вредная, но с твоим чувством юмора ты бы стала душой любой компании. Главное, не забывай про своего лучшего друга.

– Других друзей мне не надо. Так что не волнуйся. – Она похлопала его по плечу и наигранно серьёзным тоном проговорила: – Вредная Эффи намерена терпеть только тебя.

Болтая и смеясь, они не заметили, как солнце начало заходить за горизонт. Когда они спустились на землю, Ричард сказал:

– Я решил, принцесса. Пожалуй, обойдёмся без костюмов, но мы идём к Шмидту. Тем более его дом в конце улицы. Народ как раз должен начать собираться.

– Рич, не советую меня злить. За такое можно и в глаз получить, – серьёзным тоном ответила девушка.

– Эффи Вальтер, отказ не принимается. Даю десять минут на сборы. Буду ждать здесь.

Она посмотрела на него умоляющим взглядом, захлопав ресницами. Он закачал головой из стороны в сторону. Раздражённо топнув ногой, она направилась к входу в дом, выкрикнув:

– Только на полчаса, Ричард Штайнхерц!

Громко поднявшись по лестнице, Эффи столкнулась с Лиссой, когда заходила в комнату. Платье сестры, вероятно, подразумевало образ Кровавой Мэри. Та бросила на неё озадаченный взгляд и удалилась.

Причесав и без того ровные волосы, девушка надела тёмно-зелёный свитер в цвет глаз, заправив его в джинсовую юбку чуть ниже колена, и подвязала её кожаным поясом.

Закончив со сборами, она вышла к Ричарду с крайне недовольным выражением лица. Он, не обращая на это внимание, подмигнул ей и повёл в сторону дома, где устраивалась вечеринка. Приближаясь, они уже слышали доносящуюся из особняка музыку.

Оставив Эффи возле группки подружек Лиссы, собравшихся у стола с напитками, Ричард отошёл поздороваться с приятелями. Разговор у неё не клеился. Девушке было неуютно в их компании, и она отошла к кожаному дивану посреди комнаты.

– Привет, – сказал смутно знакомый блондинистый парень.

– Эм, привет, – ответила Эффи, начав оглядываться в поисках Ричарда.

– Ты же Эффи, да? Лисса говорила, что ты не придёшь.

– Друг настоял. – Она решила как-то сгладить неловкое молчание, вспоминая парня. – Так значит, ты Леонард? Довольно, э… классная вечеринка.

– Точно подмечено. Повезло, что родители отправились в командировку именно сегодня.

Эффи неловко кивнула и улыбнулась. Хотелось уже закончить разговор ни о чём.

– Мой друг, наверное, потерял меня. Пойду, поищу его.

Лео настойчиво взял её за руку.

– Твой друг Ричард Штайнхерц? – Она раздражённо выдернула руку и кивнула. –Думаю, он занят, раз не ищет тебя. – Он указал в сторону Рича, разговаривающего с какой-то блондинкой. – Ха-ха! Зачем же его отвлекать?

Эффи фыркнула и скрестила руки груди, глядя в сторону друга. Решила, что пора вернуться домой, но Леонард, взяв за её плечи, усадил девушку на диван.

– Хочешь, отомстим ему?

Он нагло ей подмигнул, и потянулся к её губам. От него несло алкоголем. Эффи вздёрнула руку, собираясь дать пощёчину, но он ловко перехватил её, и зажал оба запястья, не давая возможности пошевелиться. А затем поцеловал её. Девушка начала вертеть головой, пытаясь отмахнуться, и, наконец, парня кто-то схватил. Она увидела, как Ричард, швырнув Леонарда на пол, начал его бить. Внутри неё словно пробудился какой-то демон, усмехающийся над болью других людей. Эффи дьявольски улыбалась, пока кто-то из парней не оттащил Ричарда.

Не понимая, что на неё нашло, она выскочила из дома, злясь на саму себя и на друга, который притащил её сюда и бросил. Она прикусила губу от злости, и навязчивые мысли заполнили её голову: «Это его личная жизнь. Мы просто друзья. Конечно, он общается с другими девушками. Чёрт! Но это не повод бросать меня там одну!». Эффи глухо зарычала, собираясь перейти на бег, когда её плеча коснулась чья-то рука.

– Принцесса, постой, с тобой всё в порядке?

– Лучше не бывает, Ричард, – повернувшись, озлобленно бросила девушка.

– Прости, я не думал, что так выйдет. Оставил тебя всего на пару минут.

– На пару минут? Серьёзно? Я говорила, что не хочу идти. Зачем было меня приводить, если ты собирался меня там бросить?! – перешла на крик она.

– Я не собирался. Случайно вышло. Не могу же я стоять возле тебя весь вечер!

– Ты прав, – неожиданно согласилась она и холодно продолжила: – Возвращайся к новой подружке. Я сама дойду.

Развернувшись, она направилась в сторону дома. Ричард снова догнал её, крепко схватив за руку, которую она сразу попыталась выдернуть.

– Эффи… та девчонка, она сама пристала с разговором, – сказал он, нахмурившись. – Не успел я опомниться, как этот придурок уже зажимал тебя! – Он опустил взгляд, теребя рукав её свитера. – Знаю, глупо было тащиться сюда. Просто хотелось повеселиться, развеяться, чтобы ты нашла новых друзей. Ты же знаешь ситуацию с моей мамой. Если ей не станет лучше, нам придётся переехать в Швейцарию. Я не хотел, чтобы ты осталась одна, если я буду вынужден покинуть тебя.

Эффи ощутила себя виноватой. Она подёргала горло свитера, словно набираясь смелости, и сказала:

– Прости, Рич, что накричала на тебя. Это твоя личная жизнь и ты можешь общаться с кем хочешь. И, конечно, не обязан опекать меня. Мне не нужны друзья, правда.

– Ну, хоть один-то нужен? – спросил он, вернув прямой взгляд, и уголок его губ приподнялся.

– Ха! Конечно, надо же на кого-то злиться. – Она хлопнула его по плечу, и он рассмеялся. – Да и кто ещё будет терпеть вредную Эффи.

– Я готов терпеть её целую вечность, принцесса.

Подавив смущение, Эффи бросилась ему на шею, и он обнял её в ответ, зарывшись носом в волосы, вдыхая её сладкий запах.

Наконец, дождавшись понедельника, Эффи радостно соскочила с кровати, едва услышав будильник сестры. Солнце только начало подниматься, а Лисса уже хваталась за книгу, собираясь выйти на террасу и почитать перед школой.

– Ты сегодня рано, сестричка. Обычно спишь до последнего, – сказала старшая сестра, настороженно глядя на младшую.

– И тебе доброе утро, – ответила Эффи, театрально закатив глаза. – Просто сон хороший. И настроение отличное, – продолжила она, не сдержав весёлой улыбки.

– Рада за тебя и за себя. Не придётся тормошить нашего совёнка, – сказала Лисса, сонно потягиваясь, и открыла дверь на террасу.

В комнату ворвался прохладный ветерок, и Эффи, стоявшая в пижаме, поёжилась, обхватив себя руками. Она проводила Лиссу взглядом, и как только та уселась в кресло, стоявшее спинкой к комнате, Эффи осторожно направилась к её вещам.

Выход на террасу располагался посередине комнаты, разделяя её на две части. Со стороны Лиссы, не считая кровати в углу, находился длинный книжный шкаф из светлого дерева почти во всю стену, и приставленный к нему стол. Покопавшись в ящичках сестры, Эффи нашла её расписание. По нему у Лиссы сегодня было на один урок больше, чем у неё самой. Оставалось надеяться, что родители тоже вернутся с работы позже неё.

После сборов и завтрака девушки отправились в школу. Анкель с Беатрис часто подвозили их по пути. Лисса, как обычно, не отрывалась от учебника во время поездки, а Эффи поглядывала в окно. Её мысли были далеко от школы.

Сидя на последнем уроке по истории, девушка от волнения сжимала край чёрной плиссированной юбки, потому что не могла дождаться, когда окажется дома.

– Что на счёт парного задания, принцесса? – тихо спросил Ричард за десять минут до окончания урока. Они всегда сидели вместе. – Займёмся им сегодня?

– Парное задание? А мне обязательно тебе помогать? Ты же такой умный парень, – кокетливо заговорила девушка, похлопав ресницами, и погладила его по плечу.

– Даже не думай, Эффи, – покачал головой Рич. – Пора бы тебе начать серьёзнее относиться к учёбе.

– И снова я слышу Лиссу, – ответила она, фыркнув. – Она что, приняла тебя в свой клуб любителей нравоучений? – усмехнулась девушка, но Ричард не отреагировал. И тогда она нехотя продолжила: – Ладно, займёмся мы твоим заданием…

– Нашим. Его задали нам двоим. От того оно и парное, – перебил Ричард.

– Хорошо, нашим. Но не сегодня. Его же нужно сделать к четвергу? Думаю, оно подождёт до завтра. На сегодня у меня кое-какие планы.

– Интересно, какие? – спросил её друг, прищурившись. После нескольких секунд молчания, он продолжил чуть громче, чем стоило бы: – Давай выкладывай, что за секреты!?

– Ребята, я вам не мешаю? – пожаловалась учительница.

– Извините, мы вас внимательно слушаем, – сказала Эффи, мило улыбаясь и тихо продолжила: – Рич, это личное, я тебе потом всё обязательно расскажу.

– Настолько личное, что даже мне не доверяешь? – спросил он, нахмурившись. И пока она пристально вглядывалась в его небесно-голубые глаза, думая, что ответить, он с обидой в голосе продолжил: – Ладно, если понадобится помощь – зови.

От неловкости Эффи прикусила нижнюю губу. Ричард знал все её секреты, и никогда её не подводил. Ни к чему сеять в нём сомнения в их дружбе.

– Эй, – тихо сказала она и улыбнулась. – Твоя помощь могла бы мне пригодиться. Только обещай, что никому не расскажешь, особенно, моим родителям, – добавила девушка, смотря на него одновременно тепло и требовательно.

– Торжественно клянусь своими кудрями, что сохраню твой секрет, – шутя ответил Ричард, согнув локоть и приставив кончик ладони к виску.

– Я не шучу. Расскажешь кому-нибудь, и придется отрезать твои каштановые кудри, – иронично сказала Эффи, потрепав его по голове. – А мне бы этого очень не хотелось.

– Значит, любишь мои кудри? – спросил Ричард, поигрывая бровями.

Девушка стукнула его кулаком в плечо, и они рассмеялись. Учительница хотела что-то сказать, но прозвенел звонок и друзья быстро сбежали, отправившись в сторону дома.

Когда они завернули на свою улицу, машин стало меньше, и шум поутих. Парень, не глядя под ноги, спросил:

– Знаешь, за что я люблю твой дуб?

– За то, что я до сих пор тебя с него не скинула? – усмехнулась Эффи.

– И за это тоже, – ответил он, споткнувшись. Покачал головой, и с улыбкой продолжил: – Там мы словно вдалеке от остального мира и, при этом, видим его таким, какой он есть. И я могу быть там самим собой. Дуб – как островок, на котором есть всё, что мне нужно для счастья.

– Иногда я не понимаю, говоришь ли ты всерьёз или оттачиваешь своё актёрское мастерство, – взглянув на небо, сказала она. Его заполонили грозовые облака. – Потому что твоё высказывание вышло очень красивым.

– Я говорил серьёзно. И хочу знать, что ты об этом думаешь.

– Думаю, ты прав. – Она пнула лежавший на тротуаре камушек. – Всё семейство Вальтер косо смотрит на меня, когда я, пятнадцатилетняя девушка, болтаю ногами, сидя на ветке дерева. Только я не понимаю, зачем мне торопиться взрослеть? Зачем притворяться той, кем я не являюсь? Чтобы другие не сочли меня странной? – фыркнула она. – Сидя на дереве, я словно доказываю всему миру, что можно делать всё, что вздумается, и не обращать внимания на чужое мнение. Понимаешь?

Она остановилась, скрестив руки на груди, и посмотрела на парня.

– Ты действительно странная, – серьёзно сказал он. Но и двух секунд не прошло, как его губы растянулись в улыбке.

– Дурак! – улыбнулась она в ответ, и продолжила идти.

– Так что у тебя за секрет? – спросил Ричард, догнав её.

– Секрет не у меня, а от меня. Родители что-то скрывают. Не хотят рассказывать, как я к ним попала, – оглянувшись по сторонам, ответила Эффи, будто родители могли притаиться где-то за углом.

– Всё же понятно. Ты – пустынная принцесса из Египта, – подмигнув, сказал парень.

Резко остановившись, она гневно высказалась:

– И тебе этого достаточно?! Мне – нет! – Затем тихо продолжила: – Можешь считать меня ненормальной, но пару дней назад мне приснился необычный сон, и думаю, он как-то связан с этой тайной.

– Знаешь, я давно считаю тебя ненормальной, – сказал парень, сделав шаг в её сторону и нагнувшись к ней своим аристократичным лицом.

Эффи хотела по привычке закатить глаза, но замерла, когда Ричард взял её за руку.

– Не переживай, принцесса, мы со всем разберёмся. – Он уставился в её зеленые глаза, и она не посмела отвести взгляд. – Зелёные, как тёмный лес, из которого нет выхода, – прошептал он еле слышно.

– Что? – сбрасывая наваждение, спросила девушка.

– Я это вслух сказал? – Он отпустил её руку, поправил воротник своей белой рубашки и продолжил идти. – Не обращай внимания.

Потрясённая Эффи догнала его, стуча каблучками осенних ботинок, и остаток пути, на котором она собиралась думать о предстоящем раскрытие тайны, заполнили мысли о промелькнувшей не в первый раз между ними искре.

Глава 4

При приближении к дому девушка осмотрелась. В послеобеденное время людей на улице почти не было. Только ворчливая старушка, жившая в конце улицы, прошла мимо, разговаривая сама с собой.

Эффи усмехнулась, вспомнив слова матери о том, что с таким поведением к старости у неё никого не останется, и она превратится в такую же безумную старушку, общающуюся с ветром.

Начал накрапывать дождь. Ей захотелось остаться на улице, подставить лицо холодным каплям и почувствовать умиротворение хотя бы ненадолго. Но время – опасная штука. Можно успеть слишком много и рухнуть от усталости, а можно упустить все шансы на приключения и жалеть, что прожил жизнь не так, как мечтал. Как говорится, время не ждёт, как и семья Вальтер, которая могла прибыть в любую минуту.

– Нашей машины нет, значит, папа с мамой ещё на работе. Лис должна быть в школе. Пойдём скорее, – сказала она, схватив Ричарда за руку, и побежала в дом.

– Подожди, а какой вообще план? Как ты собираешься узнать нужную информацию?

– Рабочий кабинет. Я рассчитываю на то, что там осталась документация с той самой экспедиции, в ходе которой подобрали бедную сиротку, – усмехнулась она, открывая входную дверь.

Приподняв брови, парень проигнорировал её иронию, и спросил:

– Кабинет не закрыт на замок?

– Замок? Замок сломался пару месяцев назад. – Она вновь взяла Ричарда под локоть и повела за собой, продолжив говорить: – Папа всё ворчал, что надо починить, но сам не справился. Думаю, скоро вызовет мастера. Так что сегодняшняя попытка может стать нашим единственным шансом.

Они поднялись по зигзагообразной деревянной лестнице на второй этаж.

– План такой: я иду в кабинет, ты идёшь в мою комнату и с террасы наблюдаешь за двором. Если родители вернутся, беги ко мне и кричи: Пожар! Пожар! – продемонстрировала Эффи, громко выкрикивая последние слова, и рассмеялась.

Парень улыбнулся и, покачав головой, сказал:

– Знаешь, я лучше свистну.

– У себя дома свистеть будешь. Просто сразу беги ко мне. Потом вернёмся в комнату, будто бы делаем домашнее задание.

– Договорились, но потом нужно будет сделать его по-настоящему, – ответил он на полном серьёзе.

– Ох, Рич, ты как всегда, – сказала она, закатив глаза. – Успеем, иди уже на террасу, я захожу в кабинет.

Прикрыв за собой дверь, Эффи обвела взглядом знакомую комнату. Прямо у стены стояла пара удобных стульев, перед которыми раскинулся длинный металлический стол, вкрученный в пол, с кучей бумаг на нём. Посреди комнаты лежал тонкий узорчатый ковёр, привезённый с одной из экспедиций. Не обращая внимания на полки, заставленные различными статуэтками и прочими сувенирами, девушка закусила губу, зацепившись взглядом за большой угловой шкаф из тёмного дерева, на который удачно падал свет из окна напротив.

«Наверняка отец хранит все важные бумаги здесь», – подумала она, распахивая дверцы шкафа. Рассматривая датированные папки, она вспоминала: «Как он там говорил? Конец 50-ых – знакомство с мамой. В 1960-ом году у них родилась Лисса. А меня нашли, когда мне было примерно три года. Значит, 1964-ый год». Она обнаружила две папки, одна из которых была с пометкой «Египет». Открыв её на первой странице, она прочитала: «Экспедиция в египетский посёлок Эль-Араба-эль-Мадфуна с целью изучения древних построек».

– Эффи! – крикнул Ричард, резко открыв дверь кабинета.

– Родители приехали? – испуганно спросила она, быстро захлопнув папку, и судорожно пытаясь запихать её обратно.

– Нет, твоя сестра возвращается.

– Почему так рано? Чёрт! – гневно выругалась она и более спокойно продолжила: – Порядок, не страшно. Мне нужно ещё раз заглянуть в папку.

Снова вытащив документ, она положила его на стол и открыла последнюю страницу экспедиционного отчёта. Начала читать:

– В исследуемом храме были обнаружены останки…

– Чем вы тут занимаетесь?! – спросила Лисса, оттолкнув Ричарда, и заваливаясь в кабинет.

– Лис, послушай, я просто хотела узнать информацию о той самой экспедиции. Ты же знаешь, что родители ничего мне не говорят, – протараторила Эффи, умоляюще глядя на сестру, и захлопала ресницами.

Такое невинное личико часто спасало её от ссор с родителями. Однако Лиссу было не так просто провести.

– Быстро. Положи. Всё. На место, – строго сказала она, выделяя каждое слово. – Родители подъехали следом за мной. Уверена, они уже на пороге. – Эффи, прикусив губу, переводила взгляд от сестры к Ричарду, словно пыталась найти ответ в его глазах. Лисса со всей серьёзностью добавила: – Положи отчёт, а то нам всем попадёт.

Они услышали звук открываемой входной двери. Эффи быстро захлопнула папку и вернула документы на место. Троица поспешно покинула кабинет.

Эффи затащила Ричарда в комнату и закрыла дверь перед носом сестры. Но Лисса тут же открыла её, бросая гневные взгляды на парочку заговорщиков, и вошла внутрь.

– Давай выкладывай, сестричка, если хочешь, чтобы я молчала, – сказала она, уперев руки в бока.

– Ох, слушайте, – раздражённо ответила Эффи, топнув ногой из-за злости на сестру. – Я успела лишь посмотреть, где у родителей была экспедиция в год, в который меня нашли. А ещё там было что-то про останки, но из-за нашей любительницы нравоучений я не дочитала.

После нескольких секунд молчания, заговорил Ричард:

– М-да, не густо. Хорошо бы заглянуть туда снова.

Лисса, не отрывая обеспокоенный взгляд от сестры, сказала:

– Тебе не стоит лезть в это дело. Уверена, родители не просто так всё скрывают.

– Значит, пусть хотя бы объяснят, почему скрывают! – едва не перейдя на крик, ответила Эффи. Накопившееся недовольство от постоянных секретов накрыло её с головой. – Или ты тоже что-то скрываешь от меня?

Лисса, скривив рот от возмущения, молчала. Ричард взглянул на неё с укором, а затем посмотрел на Эффи, выражая поддержку.

– Спокойно, принцесса. Разберёмся. Лисса, если ты что-то знаешь, поделись с сестрой. Ты же видишь, что для неё это важно.

Старшая сестра озлобленно бросила свою сумку на кровать, открыла рот, однако через секунду сжала губы и вышла из комнаты, не сказав ни слова и громко хлопнув дверью. Оставалось только догадываться, что творится у неё в голове. Но её последующие действия всё прояснили и поразили Эффи до глубины души.

Утром Эффи проснулась от странного жужжащего звука. Разлепив глаза, она посмотрела на пустую кровать сестры. Поплотнее закутавшись в тёплый лиловый халат, она вышла на террасу. Лиссы там не оказалось, зато у ворот обнаружилась неизвестная машина.

Прислушавшись к шуму в коридоре, девушка тихо приоткрыла дверь. Увидела, как Анкель пожал руку незнакомому мужчине, стоя у рабочего кабинета, а затем повёл его вниз.

Минуты не прошло, как у её порога, откуда ни возьмись, появилась слегка взъерошенная Беатрис, и устало произнесла:

– Эффи, спускайся к завтраку. Нам нужно с тобой серьёзно поговорить.

В голове девушки беспокойно завертелись мысли: «Неужели они обо всём знают? Но как? Догадались? Я всё вернула на место. Или… я забыла закрыть дверцу шкафа. Разве забыла? Если и так, то с чего им сразу думать на меня?»

Собравшись с духом, она спустилась в столовую в своём любимом зелёном свитере поверх белой рубашки, и в чёрной школьной юбке. Вся семья уже была в сборе. Лисса, наклонив голову так, что её уложенные до плеч кудри закрывали почти всё лицо, спешно доедала последний блинчик с мёдом на своей тарелке.

– Мы знаем, что ты была у нас в кабинете, – серьёзно сказал Анкель, поправляя очки.

– Это вы мне? – спросила Эффи, выгнув бровь, словно не понимая, о чём они говорят.

– Не устраивай представление, – сказала Беатрис, хлопнув ладонью по столу. – Ты всё прекрасно поняла. Кто тебе разрешал копаться в наших вещах?

– Я не копалась в ваших вещах.

– Но копалась в документах. Твоя сестра всё нам рассказала, – спокойно ответил Анкель, глядя как Лисса встаёт из-за стола и, захватив светлое пальто, быстрым шагом выходит на улицу.

Лисса

Вчера, когда Лисса вышла из комнаты, в которой остались Эффи с Ричардом, она спустилась вниз, встретившись с родителями. Стараясь не выдать своего беспокойства, она неловко улыбнулась и спросила, как у них дела на работе. Она ничего не рассказала о том, как прошёл её день, что показалось немного странным и Анкелю, и Беатрис, так как они хорошо знали свою дочь, любившую похвастаться достижениями в учёбе.

Лисса, быстро закончив разговор, заперлась в ванной комнате. Она подошла к зеркалу над раковиной. На неё смотрела бледная девушка с подкрашенными блеском губами и идеально уложенной причёской. Лисса схватилась за голову, глядя в отражение собственных сверкающих от света лампы глаз, настойчиво думая: «Стоит ли рассказать обо всём родителям? В этот раз они точно накажут Эффи. Она полезла туда, куда лезть запрещено. А если они запретили, значит, скрывают то, что её разочарует, либо навредит. Возможно, дело в её биологических родителях. Или… вдруг в той экспедиции случилось что-то страшное? То, что может быть опасным для неё. Поэтому они так усердно оберегают эту тайну. Сестричка такая импульсивная! Узнает лишнее, и ей может что угодно взбрести в голову! Я должна что-то сделать. Ради её безопасности».

Раздался стук в дверь. Беатрис, покрутив ручку запертой двери, спросила:

– Лисса, у тебя всё хорошо?

– Да, мам, – ответила девушка, поспешно поправляя причёску. – Всё отлично.

Она открыла дверь, освобождая комнату, смотря себе под ноги. Однако не успела сделать и пары шагов, как Беатрис взяла её за запястье.

– Ты какая-то рассеянная. Что-то случилось?

Лисса, не поднимая взгляд, устало вздохнула, и сказала:

– Случилось. Только… ты можешь сначала ответить мне на один вопрос?

– Конечно, спрашивай, – ответила Беатрис, обеспокоенно смотря на дочь.

– Вы скрываете от Эффи подробности того, как нашли её. – Она подняла руку, как бы прося не перебивать поменявшуюся в лице мать. – Я просто хочу знать. Вы делаете это ради её безопасности? Потому что там произошло что-то плохое?

– Да, – немного помедлив, сухо сказала Беатрис.

Такого ответа Лиссе было достаточно. Потому что вера в правильность поступков родителей была для неё чем-то само собой разумеющимся. Кивнув, и прикрыв дверь ванной, она начала свой маленький рассказ.

Эффи

Эффи замерла с приоткрытым от удивления ртом и сдвинутыми к переносице от возмущения бровями, провожая сестру взглядом. Она не ожидала подобного поступка от своей Лис, но произнесённые отцом слова открыли ей глаза.

Она хотела вскочить и кинуться за старшей сестрой с требованиями объяснится в своём предательстве, однако не двинулась с места, так как не могла поверить, что такое действительно произошло.

Для Эффи Лисса всегда была чем-то недосягаемым. Словно вершина ледника. Он прекрасен, но скользок, и путь к нему усеян опасностями. Старшая сестра должна быть примером для младшей, и такая умная и красивая Лисса успешно справлялась с задачей. Проблема была в Эффи, которая не хотела перенимать стороны сестры только из-за того, что боялась стать такой же, как она. Боялась застрять в учебниках, с людьми, под которых нужно подстраиваться, и с ответственностью, которая неизменно следует за теми, кто во всём преуспевает.

Сейчас мысли Эффи путались: «Она всегда была надоедливой! Но я считала её почти самой лучшей сестрой на свете. Мы так часто ругались! Но разве это было всерьёз? Она вечно хвасталась своим послушанием, будто это достижение! Она всегда мне помогала. Как она могла так со мной поступить?!»

– Я не могла больше жить в неведении! – громко крикнула девушка, вставая из-за стола, распаляясь скорее от предательства сестры, чем из-за родителей.

– И много ты узнала? – прищурившись, спросила Беатрис, поднимаясь следом, и упирая руки в столешницу.

– Разве Лисса не выложила вам всё? Я рассказала ей то, что успела узнать.

– Большего тебе знать не требуется. Мастер починил замок, и в кабинет ты больше не попадёшь, – как всегда спокойно сказал отец. – Более того, ты наказана. Будешь сидеть под домашним арестом. Ходить только в школу и сразу домой. Мы за этим проследим.

Зло сжав кулаки, Эффи выпрямилась и произнесла почти шёпотом, сквозь зубы:

– Мне нужно видеться с Ричем. Хотя бы во дворе.

– Насколько нам известно, он участвовал в твоей глупой затее, – фыркнула Беатрис. – Так что общаться теперь будете только в школе. По крайней мере, весь следующий месяц. Если ты, конечно, снова что-то не выкинешь.

Гневно топнув ногой, Эффи убежала к себе в комнату. Ей было всё равно, что она опаздывает в школу. Злость жгла её изнутри.

Анкель последовал за ней.

– Дорогая, я войду? – мягко сказал он, приоткрыв дверь. – Я только хочу, чтобы ты кое-что знала.

– Это твой дом. Делай, что хочешь, – бросила Эффи, сидя на кровати, и отвернулась от отца.

– Ты же знаешь, что мы с твоей мамой тебя очень любим, как и твоя сестра. Мы хотим тебя защитить.

– От чего? – резко повернулась она, схватившись за ткань серого покрывала. – Разве сложно сказать?

– Кое-что я тебе расскажу. Это не ответ на твой вопрос, однако касается твоего прошлого. Но обещай не требовать от меня большего. – Увидев, как Эффи кивнула головой, он сел рядом и продолжил: – Когда мы нашли тебя, ты была такой крохой, но уже тогда показалась мне сильной и смелой. Знак на твоей руке, – Анкель взял её запястье, отрывая от кровати, и задрал рукав рубашки, – он был таким горячим, словно жёг твою кожу, а ты… ты не подавала виду, что испытываешь боль или же на самом деле не чувствовала её. Первое время ты молчала. Мы спрашивали о твоей семье, но всё без толку. Через пару дней, видимо, поборов упрямство, – усмехнулся он, – назвала имя: Эфиноя. Твоё имя. – Анкель вздохнул, бросив тревожный взгляд на дверь, и продолжил притихшим голосом: – Привезя тебя в Германию, мы с Беатрис решили указать в документах имя Эффи, в честь моей бабушки. Оно больше подходило ребёнку из Европы. И постепенно новое имя прижилось, а о старом ты позабыла. Я понимаю, тебе хотелось бы узнать о своей настоящей семье, но всё что я могу, назвать тебе твоё имя, данное при рождении.

– Папа, – тихо сказала девушка, взяв отца за руку и сжав его ладонь. – Вы – моя настоящая семья. Вы заботились обо мне, как о родной и я вам благодарна. Мне тяжело от того, что вы – самые близкие мне люди – скрываете от меня моё прошлое, мои корни.

– Так нужно, – серьёзно сказал мужчина, и встав, добавил, перед тем как выйти за дверь: – Эфиноя.

Злость на родителей и сестру постепенно сменялась разочарованием. В голове не утихала мысль: «Родители никогда мне не доверятся. Наверняка, отец думает, что я должна сказать спасибо за то, что он хоть что-то рассказал».

– Э-фи-но-я, – проговорила она по слогам, и подумала: «Красивое имя. И зачем было его менять? Рассказать Лиссе? Эта предательница обойдётся. Тогда, Ричарду? Интересно, ему понравится?»

После месяца домашнего ареста Эффи поубавила свой пыл и забросила попытки узнать о своём происхождении. Кроме того, отец показательно увёз экспедиционную папку с Египта на работу, и вернулся без неё. Близились экзамены, и девушка забыла о своём сне.

Несмотря на это, о скверном поступке Лиссы она не могла забыть. Старшая сестра попыталась оправдать его своей заботой. Будто бы Эффи лучше не вмешиваться в то, что может представлять опасность для неё. Потому что, если так считают родители, значит, так оно и есть.

Уверенная в своей правоте Лисса считала долговременную обиду сестры необоснованной. Она всю свою сознательную жизнь была послушным ребёнком и мнение родителей ставила выше своего. Она усердно училась и хотела пойти по их стопам, чтобы они гордились ею. Никогда не сомневалась в правдивости их слов. Разве такие хорошие и образованные люди могут ошибаться?

Эффи же считала, что нельзя делить людей на хороших и плохих. В каждом есть и добро, и зло. Проблема в том, что если за хорошим поступком последует плохой, то о первом никто и не вспомнит. А если, напротив, совершить злодеяние и попытаться исправить его добром, никто этого не поймёт, всегда помня о плохом.

Любой человек может совершить ошибку. Как, например, поступила Лисса или Анкель с Беатрис. Только ошибка сестры слишком сильно ранила, и Эффи, как и заведено, забыла обо всём хорошем, помня лишь о предательстве. А родители… вероятно, они действительно пытались её уберечь, однако не тем способом, который Эффи сочла бы приемлемым. Потому что она должна понимать от чего они её оберегают.

Быть покорным ребёнком было не в её характере. Иногда она могла уступить, если понимала, что сможет извлечь из этого выгоду. Но чаще всего девушка шла наперекор родным, мнение которых всегда ставила под сомнение из-за вечных секретов. Поэтому понять Лиссу ей было очень тяжело. В конце концов, она перестала злиться на неё и уходить от разговора, однако предательство её некогда любимой Лис не простила. Их отношения стали натянутыми.

Ричарду пришлось уехать после экзаменов и их, возможно, последнего совместного Рождества. Его мама серьёзно болела, и её направили в Швейцарию на лечение. И, конечно, её семья не могла не отправиться вместе с ней.

Ричард Штайнхерц был единственным близким другом Эффи, который всегда понимал и поддерживал её. Поэтому она прощалась с ним с ехидной улыбкой на лице, подкалывая его по любому поводу и сдерживая слёзы из последних сил. Он обещал вернуться.

Глава 5

Три года спустя

Берлин, сентябрь 1979 года

Лёгкий ветер кружил опавшие листья, которые к концу сентября едва пожелтели. Эффи сидела на ветке старого дуба, думая о своём предстоящем дне рождения. Им считался день, в который её нашли, потому что никто не знал, когда именно она родилась. По крайней мере, так говорили родители, которым она уже перестала доверять.

Удочеряя её в Египте, Беатрис и Анкель, по их словам, не нашли информацию о её рождении. Взять сиротку в этой далёкой стране было не так-то просто, особенно учитывая неимение египетского гражданства. Только благодаря периодическим визитам в страну великого Нила, у них были налажены связи с местным министерством образования и научных исследований, и их друзья в министерстве помогли с оформлением опеки над ребёнком.

Недовольный голос Лиссы вернул девушку в реальность.

– Тебе скоро восемнадцать лет исполнится, а ты всё по деревьям лазаешь.

Ответа не последовало.

– Эффи, слышишь меня?

Она слышала, но намеренно молчала, не желая прерывать своё спокойствие нравоучениями старшей сестры.

– Спускайся, сестричка, мне нужно тебе кое-что показать.

Эффи не удержалась, заинтересованно взглянув на Лиссу, и та добавила:

– Давай, тебе понравится.

Когда Эффи ощутила твёрдую почву под тонкой подошвой кроссовок, её настроение вконец испортилось. Она не хотела признавать, что будет скучать по сестре, однако уже скучала, несмотря на её раздражающий характер и на старые обиды. Поэтому всячески избегала её сегодня, чтобы не услышать прощальные слова своей «главной воспитательницы».

Девушка с тоской посмотрела на колыхающуюся от ветра длинную юбку Лиссы и вздёрнула подбородок, смотря прямо, на её улыбку. Сестра была выше неё и худощавее. «Могла бы стать моделью», – подумала Эффи, но вслух, словно её мало волнует происходящее, отстранённо сказала:

– Показывай, что хотела.

Вздохнув, Лисса скривила губы и, бросив разочарованный взгляд на младшую сестру из-за её грубости, ответила:

– Завтра утром мне уже уезжать. Сомневаюсь, что смогу приехать на твой праздник. Всё-таки, университет в Мюнхене и мне удобнее будет жить в кампусе. – Она опустила взгляд на чёрную бархатную коробочку в руках, и продолжила: – Подарки не принято дарить заранее, но…, – она вернула взгляд на Эффи, – я не хотела бы передавать его через родителей. Знаю, последние несколько лет мы не особо ладим. Но хочу, чтобы ты знала, что я всегда готова помочь, даже если буду далеко.

– Готова помочь всегда, но не во всём? – пробурчала Эффи, когда порыв ветра слегка взъерошил её распущенные волосы.

– Давай не будем снова поднимать эту тему, – сказала Лисса, уперев левую руку в бок. – Я продолжу? Так вот, я бы хотела подарить тебе кое-что.

Она открыла небольшую коробочку. Там лежала серебряная цепочка с кулоном странной формы, напоминающим крест с верхним лучом в виде петли, а посередине, у основания петли, был вставлен чёрный камень.

– Анкх Осириса с обсидианом внутри, – пояснила Лисса. – Я подумала, он же древнеегипетский бог, и тебе должно такое понравиться. Старушка из сувенирной лавки даже сказала, что он прогоняет демонов, представляешь? – усмехнулась она.

Эффи ужасно хотелось ответить колкостью наподобие: «Почему тогда тебя не прогнал?». Однако кулон был явно не из дешёвых, с тонко выгравированными символами, поэтому ей стало неловко за свои мысли.

Взяв его в руки, и подняв так, чтобы попадали лучи солнца, она сказала:

– Ох, спасибо, Лис, не стоило так тратиться.

– Уверена, стоило, хотя бы ради того, чтобы ты снова назвала меня Лис.

Она распахнула объятия, и Эффи, благодарно улыбнувшись, обняла сестру.

– Он чудесный! Родители с ума сойдут, когда его увидят!

– А можно им не показывать.

– Эй, кто ты такая и что сделала с моей сестрой? – отстранившись, сказала Эффи и усмехнулась.

– Это всё ещё я. – Лисса прикусила щёку изнутри, задумавшись, и продолжила: – Ты права, придётся показать. Они наверняка спросят о подарке.

– Скажу, что ты ничего не подарила, – игриво подмигнула Эффи.

– Это уже будет обман.

– Да, теперь я вижу, что ты точно моя сестра, – усмехнулась она, приобняв Лис за талию.

Два месяца спустя

Ноябрь 1979 года

На улице мелко покрапывал дождь. Середина ноября выдалась довольно тёплой. Эффи со смехом перепрыгивала лужи на дороге, отчего её длинное кожаное пальто слегка подпрыгивало. Несмотря на то, что в душе она была всё той же непослушной девчонкой, снаружи она выросла в красивую стройную девушку с тонкой талией и длинными прямыми волосами.

– Завтра в школу пойдём пешком. Если лужи замёрзнут, можно будет похрустеть. Здорово я придумала, Рич? – воодушевлённо спросила Эффи, хватая парня под руку.

– Интересное предложение, – свистнув, сказал он. – Я правильно понимаю, ты предлагаешь встать пораньше ради того, чтобы пройтись по замёрзшим лужам утром? – добавил он с ироничной ухмылкой и приподнял брови.

– Именно, – спокойно ответила она.

– Странное предложение от девушки, которая больше всего в жизни любит поспать.

– Думаешь, хорошо меня знаешь? Есть кое-что, что я люблю больше, – сказала она, с улыбкой поигрывая бровями, копируя его любимый жест.

Ричард подхватил её и закружил, едва не повалив их обоих. Она рассмеялась в его объятиях.

– Запоминай, на первом месте у меня еда.

– Боже, принцесса, и как тебя прокормит твой будущий муж? – сказал он, опустив её, и поправил воротник её рубашки, касаясь тёплыми пальцами холодной кожи.

– Не переживай, у тебя ещё есть время подзаработать, – громко рассмеялась Эффи, и вновь побежала по улице, перепрыгивая маленькие лужицы.

Три месяца назад

Август 1979 года

Ричард оказался на пороге её дома спустя два с половиной года. Когда он приехал, не сказав ничего Эффи, она рассердилась. На пару секунд. Потому что потом он так крепко прижал её к себе, вдыхая сладковато-яблочный запах её волос, что все обиды сразу же прошли. От запредельной радости она дошла до того, что повисла на парне, зажмурив глаза, боясь отпустить и увидеть, что его возвращение ей приснилось.

Эффи была внутренне опустошена после того, как он покинул Германию. Этот парень являлся одной из самых важных составляющих её жизни и, оставшись одна, она словно потеряла часть себя. Конечно, у неё была Лисса, однако ей она больше не доверяла, оттого проводила с ней меньше времени.

На самом деле, ещё после появления Ричарда в жизни Эффи, старшая сестра отошла на второй план. Во-первых, их интересы начали расходиться. Во-вторых, Лисса никогда не поддерживала казавшихся ей странными затей младшей сестры по типу лазания по деревьям, прогулок под дождём и тому подобного. И, в-третьих, в Ричарде Эффи видела свою родственную душу, будто они были связаны с самого рождения, и знали друг о друге всё, что только можно знать.

Они стояли, не размыкая объятий, наверное, целую вечность, пока девушка не открыла глаза и не увидела позади его маму. Отстранившись от Ричарда, она обняла женщину.

– Ох, фрау Штайнхерц! Простите, – сказала Эффи, выпуская женщину из объятий. – Просто я так рада вас видеть! Этот наглец даже не сказал мне, что вы приедете.

– Ричард решил устроить сюрприз, – ответила та с улыбкой. – Я не могла отпустить его к тебе одного. Захотела тоже поздороваться.

Анна Штайнхерц была невысокой худощавой женщиной с такими же яркими голубыми глазами, как у сына. Её спокойный характер был его полной противоположностью, поэтому она втайне благодарила Бога за Эффи, весёлость которой поддерживала её сына так, как она сама бы этого не смогла.

Эффи счастливо улыбнулась и сказала:

– Заходите в дом, выпьем чаю. Заодно расскажете, как ваше здоровье.

– В другой раз, милая, – устало ответила Анна. – Мне уже намного лучше, но после перелёта требуется отдых. Мы ведь только с самолёта.

– О, конечно!

– Знаешь, я, пожалуй, останусь ненадолго. Не против, принцесса? – спросил Ричард, поигрывая бровями.

Девушка толкнула его в плечо, не прекращая улыбаться. Попрощавшись с его матерью, она позвала его в дом.

– А как же старый дуб, м? Стала взрослой, и забыла про своё любимое деревце? – спросил он, посмеиваясь.

– Ни-ког-да. Я скорее про тебя забуду, – подмигнула она.

– Ах, вот как! Значит, нашла мне замену?

– Эй, за такое можно и в глаз получить! Где я найду вторую такую занозу?

Забравшись на любимую ветку, которая была довольно крепкой и толстой, чтобы их удержать, они разговорились. Ричард сообщил, что последний год будет доучиваться здесь, вместе с Эффи. Как только здоровье его мамы улучшилось, и доктора разрешили ей вернуться, его семья сразу же отправилась обратно в Берлин.

– Ты изменился, – вырвалось у девушки, которая смотрела на него, не отрываясь, пытаясь запомнить каждую деталь. Казалось, что когда он уйдёт домой, то может не вернуться.

– Разве?

– Вообще-то… нет, думаю, нет.

Ричарда не было так долго, что его образ в её голове непроизвольно видоизменился, но вслух она решила об этом не говорить. Он здесь, и это главное.

– А ты изменилась, принцесса, – сказал он, подмигнув.

– Стала ещё прекрасней, румяней и… думаю, белее я не стала точно, – усмехнулась она.

– Так, самомнение на месте.

– А что, я выгляжу постаревшей?

Она наигранно приложила руку к сердцу в шутливой попытке возмутиться.

– Повзрослевшей. Внешне. Но внутри всё та же моя Эффи, – серьёзно сказал он, не реагируя на её смешки, и опустил взгляд на их болтающиеся ноги.

– Взрослость определяется ответственностью, так? – Она заговорщически улыбнулась, не принимая его серьёзный тон. – Что мы говорим ответственности?

Она поддела его локтем. Он покачал головой с улыбкой, и они в один голос крикнули:

– К чёрту её!

Разболтавшись, они пошли прогуляться и разошлись по домам, только когда на небе появились первые звёзды.

Перед сном Эффи думала о том, что внешне парень почти не изменился. Лишь подрос на дюжину сантиметров, из-за чего глаза Эффи теперь были на уровне его губ. Мальчишеский взгляд голубых глаз никуда не пропал, чему девушка была рада. Потому что другой на его месте мог бы посчитать себя слишком взрослым для лазанья по деревьям. Ричард же оставался тем, кого она помнила, и не собиралась забывать.

Ноябрь 1979 года

Придя домой после дополнительных занятий для подготовки к экзаменам, Эффи устало рухнула на кровать. С тоской посмотрела на заправленную постель сестры, которая обещала приехать на Рождество. Засыпая, она уже ни о чём не могла думать, желая поскорее отключиться от реальности.

Ночь была беспокойной. Около четырёх утра Эффи проснулась от жжения в левой руке. Тело слегка подрагивало. Её сон вернулся. Тот самый сон о пустыне, которого она ждала целых три года. В голове крутился вопрос: «Почему сейчас?». И снова всё оборвалось до того, как тень заглянула за возвышавшуюся перед ней песчаную дюну.

Она постаралась собраться, возвращая размеренное дыхание, твердя самой себе: «Давай, Эфиноя, сосредоточься». Казалось, если она сможет уснуть, то обязательно увидит продолжение.

Она никому не рассказала о своём настоящем имени. Ричард уехал вскоре после того, как она о нём узнала, и сообщать настолько важную для неё новость по телефону не хотелось. А по приезду парня она оправдывала молчание тем, что пока не представился удобный случай. Лисса, показавшая своё истинное лицо, по мнению Эффи, не была достойна такой чести. Имя ей нравилось, пусть было довольно непривычным, и иногда, в мыслях, она называла так сама себя, чтобы не забыть. Чтобы помнить, где она появилась на свет и куда должна однажды обязательно вернуться.

Сон не шёл, и это обстоятельство злило Эффи до такой степени, что она сжала в руках ткань простыни. Что-то внутри рвалось вновь увидеть пустыню, словно там она почувствует себя иначе. Может быть, как дома? Было бы странно, если так. Дом – не место, где родился, а люди, которые любят тебя. Но кто ждёт её в Египте? Что случилось с её биологическими родителями? Почему она оказалась брошенной на произвол судьбы?

Эти вопросы мучали девушку так давно, что она отчаялась когда-то найти ответы. Потому что никто не пустит её на родину. Возможно, однажды, когда она станет самостоятельной и съедет от родителей. Только что изменит переезд? Существует ли вероятность того, что в этой далёкой стране у неё кто-то остался? И если так, то как их найти?

Понимая, что уснуть не получится, Эффи в одной шёлковой пижаме вышла на террасу, освежиться. Едва она открыла двери, её пронзил дикий холод. Чистое вечером небо сейчас заволокли тучи. Последние ночи были довольно темными из-за недавно начавшего расти лунного месяца, а сегодня и этот источник света скрылся, создав вокруг непроглядную тьму.

Спустя несколько секунд молния заискрилась в небе прямо над домом семьи Вальтер. Ветер завыл так, что деревья сильно закачало. Дождь начал хлестать по крыше, и капли попадали на пол открытой террасы.

Под светом фонаря девушка заметила замёрзшую лужу, из-за чего показалось странным то, что идёт дождь, а не снег. Затем перевела взгляд на свой дуб. Показалось, что за его стволом мелькнула чья-то тень. Эффи поёжилась и быстро зашла внутрь, закрыв двери террасы на засов, после чего её веки вмиг потяжелели. Она легла на кровать и заснула, отпустив тревожные мысли.

Тень снова брела по ночной пустыне. Снова услышала плач. В предыдущих таких снах она не осознавала, что это не по-настоящему, однако сейчас было иначе. Поэтому она начала думать о том, как действовать, чтобы не проснуться, опять ничего не узнав. Эффи решила, что не стоит лезть на песчаный бархан, потому что именно на его вершине она всегда пробуждалась. Она свернула налево, обходя его.

Её дорогу освещала полная луна, невзирая на то, что в реальности светил небольшой месяц. Смотря под ноги, тень заметила, как в песке что-то блеснуло. Она осторожно попыталась подцепить своей тёмной размытой рукой находку, и, несмотря на, казалось бы, неосязаемость девушки-тени, та легла в её ладонь.

Находкой оказалась цепочка с кулоном, подаренная Лиссой. В жизни Эффи носила её, не снимая даже на ночь. Возник новый вопрос: что вещица делает здесь, в её сне? Может ли такое совпадение быть знаком? Что, если тот плачущий ребёнок – она сама, и сейчас видит собственные воспоминания, которые её мозг спрятал в надежде защитить?

Вдалеке загремел гром. «Гроза в пустыне?» – удивилась она про себя. Отчего-то девушка никогда не задумывалась о том, что здесь могут быть грозы. В её представлении, пустыня была сухим безжизненным местом, и дальше принятого шаблона её мысли никогда не продвигались.

Тучи закрыли луну, и яркая вспышка молнии прочертила небо. Затем пространство окутала тишина. Плач прекратился, и тень услышала таинственный шёпот. Он манил к себе и исходил с той же стороны, с которой до недавнего времени плакал ребёнок. Послав всё к чёрту, Эффи побежала к верхушке песчаного холма. Забравшись, она успела мельком увидеть, как над маленькой девочкой склонилась тёмная фигура.

– Эффи, вставай, – голос Беатрис резко выдернул её из сна. – Ты просила разбудить тебя пораньше. И кстати, доброе утро.

– Кому как, – промямлила девушка и тихо выругалась.

– Что ты там бормочешь?

– Говорю, и тебе доброе утро, мама.

Собравшись, она поняла, что позавтракать не успеет. Обувшись, быстро накинула тёплое пальто и, выйдя на улицу в обещанное Ричарду время, с улыбкой посмотрела на дорогу.

– Привет, принцесса. Похоже, что мы не зря вышли в такую рань. – Он прикрыл рот рукой, зевая. – Лужи действительно замёрзли, и… увеличились в размерах?

Парень, как всегда, был прекрасно одет. Серые брюки, серое пальто, и немного не вписывающийся в деловую картинку, зелёный шарф, совсем не подходящий его голубым глазам.

– Ночью была гроза. – Она поёжилась, вспоминая силуэт за дубом. – Твой стилист плохо себя чувствует сегодня? – усмехнулась она, глядя на его укутанную шею.

– Подожди-ка, а ты чего не спала ночью? – спросил Ричард, хмурясь.

– Не могла уснуть. Выходила на террасу проветриться, – ответила она, и прикусила губу. Немного подумав, продолжила: – Потом-то я уснула, и… мне снова приснился тот странный сон. Помнишь, я тебе рассказывала? Сон о пустыне.

– Это тот самый, после которого тебе срочно понадобилось выяснить информацию о себе? – сказал он, не глядя на неё, медленно разматывая свой шарф.

– Именно. Понимаешь, что тогда, что сейчас у меня будто всё тело зудит при мысли о том, что я ничего не знаю. Поэтому теперь я попробую снова. Только действовать надо разумнее. Я уже совершеннолетняя, родители не имеют права продолжать всё скрывать. – Она посмотрела на шарф в его руках и с ехидством ответила: – Рич, ты серьёзно? Не стоит так переживать из-за плохо подобранного шарфа. Так уж и быть, я дам тебе пару уроков по сочетанию одежды.

Поправив воротник пальто, парень ответил:

– Знаешь, вообще-то я взял шарф для тебя. Ты же вечно мёрзнешь, но не хочешь нормально одеваться. Поэтому мне пришлось позаботиться о твоём тепле. – Он накинул свой шарф на её шею и обмотал вокруг. – И я всегда буду заботиться о тебе. Так что… мы попробуем, Эффи, – выделив «мы», серьёзно сказал Ричард. – Если ты, конечно, уверена, что оно того стоит.

– Уверена. Спасибо тебе за поддержку, но я не хочу тебя подставлять в случае чего. Потому что теперь моей целью будет не рабочий кабинет. Я должна пробраться в исследовательский центр, где работают родители.

– Ого, – присвистнул Ричард. – Не ожидал. В любом случае, я помогу тебе, чем смогу. И отказ не принимается, Эффи Вальтер.

Широкая улыбка расползлась на её лице, и она кинулась с объятиями в его руки. Отстраняясь, она оставила лёгкий поцелуй на его щеке, воодушевлённая намечающимся приключением.