На грани развода

Глава 1

– Будем разводиться, – жестокие слова мужа хлещут невидимой плетью.

Перевожу оторопелый взгляд с родного лица на чемодан у входа. И обратно.

– Разводиться? – непонимающе повторяю.

– Да, Кать. Я долго думал и принял решение. Наш брак мне теперь в тягость.

Даже дышать свободно не получается. Как это в тягость?!

– И давно?

– Прилично.

Шагаю назад, опираюсь о стену.

– Ты бросаешь нас с сыном?

– Не с сыном. Я ухожу от тебя. Хотя ты, наверное, даже и не заметишь.

Последняя фраза сбивает с толку окончательно.

– И что тебя не устраивает? – сжимаю руки в кулаки, не осознавая, что ногтями впиваюсь в ладони.

– Многое.

– Например?

– Например, я у тебя всегда на последнем месте. Как будто лишний в семье. Ты раньше выглядела по-другому: ярко, маняще. А сейчас носишь только спортивную одежду и балахоны. Ты перестала для меня прихорашиваться, как только наступает вечер, ты сразу спать. Даже волосы распущенные перестала носить.

В недоумении оглядываю короткий шёлковый чёрный халатик… Красиво же смотрится…

Про сон просто снос головы.

А ничего, что я встаю в пять утра?! Наощупь перехватываю пряди резинкой, а потом еле продираю глаза и к плите, завтрак ему готовить?! Уже почти выплевываю эти слова, но нечто необъяснимое заставляет меня сдержаться.

– Что-то ещё? – поджимаю губы. Очень больно все это слышать.

– Да куча всего, Кать! Обсуждаем только… Кирюхины успехи на футболе! Да то, что ты опять что-то на работе не успела, поэтому придётся снова тебе сесть на телефон вечером!

А ничего, что мне Кирилла из сада забрать надо?! Естественно, я все дела подстраиваю под это. И приходится дома ещё наверстывать!

– Слушаю тебя внимательно, продолжай, – бросаю разрешение с барского плеча, складывая руки на груди.

– Я собирал вещи, ты даже не заметила. Ну я мужик, Кать. А не машина по перемалыванию завтрака. Хочется хоть какой-то лёгкости от тебя, – давай, мужик, не стесняйся, я готова выслушать, – игривости, инициативы. Внимания в конце концов! А не то, как у нас последний год! Раньше по-другому все было.

Воздух напряженно просачивается в легкие. Раньше – это когда я дома в декрете сидела…

– А поговорить об этом нельзя было? По-нормальному? А может быть, у тебя и другая женщина уже появилась?

– Катюш, иногда очень хотелось, чтобы появилась, – муж заглядывает в глаза уверенно. – Но нет.

Мне хочется закричать от бесстрастного выражения его лица. Встряхнуть Женю немного. Потому что происходящее кажется нереальным. Но внутри что-то переламывается, и я вдруг резко цепляю резинку и стягиваю ее с волос. Отбрасываю в сторону и даже не смотрю, куда она приземлилась. Немного нервно поправляю длинные пряди. И начинаю улыбаться.

В меня вселяется бес. Иначе не объяснить те слова, что я произношу в состоянии аффекта от заявления мужа.

– Ты прав, Жень. Наша жизнь давно превратилась в рутину. Я рада, что мы друг друга правильно понимаем.

– Правильно понимаем? – его брови мгновенно взлетают вверх.

– Да. Меня это все тоже достало. Ты стал такой скучный, что мне даже не хочется для тебя, – как он это сказал… ах да! – прихорашиваться.

Женя молча моргает. Неверяще пилит взглядом.

– Ты это серьезно? – челюсть его отваливается.

– Ну да. Остальные вещи когда заберёшь?

– То есть тебя даже не волнует, где я буду ночевать?

– Жень, – беззаботно пожимаю плечами и заставляю свой голос стать медовым, с ноткой иронии, – ну это же твое мужское решение. Разберёшься по ходу дела.

Муж потрясенно оглядывает меня с ног до головы. Как будто видит впервые. А я словно случайно стараюсь немного ослабить пояс, и полы халата чуть-чуть, но раздвигаются.

– Раз мы поговорили и все выяснили… Мне ещё Кирюше сырники жарить, ты не мог бы поскорее… – серьезно киваю на дверь.

– Кать, я не понял, – шокированно и очень эмоционально тянет муж, – у тебя мужик, что ли, появился?!

А я понимаю, что все сделала правильно. Потому что его глаза в эту секунду загораются от возмущения. Беззаботности и равнодушию в них вдруг не стало места.

– Жень. Ты же разводиться со мной собрался. Значит, мы теперь чужие люди. А я личную жизнь с посторонними не обсуждаю.

– Ты что, мне изменяешь?! Катя!

Женя резко подаётся вперёд и хватает меня за руку.

– Ну что ты, Женя, я замужняя женщина, мне принципы не позволяли.

Пытаюсь увернуться.

– То есть предложения были?!

Широкий разлет плеч, ярость в карих глазах, стильная аккуратная щетина… Мой муж привлекательный мужчина. Но в эту минуту я не чувствую былого притяжения. Его слова ранили слишком сильно.

Освобождаю руку и отодвигаюсь назад.

– Кстати, насчёт сына, – роняю тихонько, внимательно изучая ногти с отросшим розовым покрытием. – Ты же не против, да, если он будет жить со мной? – и тут же округляю глаза, поднимая «сконфуженный» взор, – ты только не подумай ничего. Видеться можете в любое время!

Сердце грохочет в груди. Я не верю в то, что сейчас происходит. И ещё меньше в то, что я сейчас делаю.

– А ну-ка пошли поговорим, – хватает за талию, резко притягивая к себе.

Я… кажется, сейчас совершенно не готова его слушать дальше. Мне необходимо слегка отдышаться.

– Нет, погоди, – упираюсь в широкую грудь, но муж не пускает. – Поговорили уже. Ты хотел уйти? Вперёд. Чемодан не забудь.

Больше не чувствую тяжести сильных рук. Горячих ладоней…

– Вот так, значит? – его подбородок выезжает вперёд. На скулах ходят желваки.

– Да. Так. Ты ведь уже все решил. Дверь за спиной.

Глава 2

– Да сто процентов у него баба есть! – подначивает подруга. – Но я снимаю шляпу. Последнее бы отдала, чтобы увидеть Женькино выражение лица, когда ты сказала, что он тебя достал!

Моя жизнь рушится, а ей смешно.

Обхватив колени руками, уныло оглядываю букетик из кустистых роз.

– Зачем ты его вообще приперла? – киваю на нежные лепесточки.

– А затем! – Маша в ярости сверкает глазами. – Когда твой ненаглядный явится в следующий раз с сыночком увидеться, заметит цветы! Это тебе для легенды! Пусть думает, что ухажеры подарили!

– Какой легенды, Маша?! От меня муж уходит. У меня развод на носу, а ты…

– Вот именно, Кать! Вот именно! Пусть Женька локти кусает, что его жену кто-то другой обхаживает! И мечтает в постель утянуть! А то смотри-ка на него, скучно ему стало, балахоны ему не нравятся!

Мы с ней обе знаем, что я работаю с клиентами и всегда выгляжу прилично. Безразмерную одежду я не ношу. Всегда все чисто, опрятно, ну да, не слишком раскованно, зато максимально удобно… а домой прихожу, и хочется от усталости коньки отбросить, но надо ещё к плите… и волосы правда удобнее в пучок собирать или, на худой конец, в хвост. Не думала, что это такое преступление. Да и дома я хожу… ну… по-обычному… в простой домашней одежде. С чего Женя мне столько высказал, я не понимаю…

– Маш, хватит! И так тошно, – фыркаю.

– Я только начала. А ну быстро к шкафу!

– Чего?..

– Быстрее, говорю!

Тянет за руку. Я нехотя поднимаюсь.

– Это отдать, – на пол летит старое желтое платье. Когда-то я его носила… ещё до декрета. – Это тоже, – Маша продолжает выбрасывать из шкафа мою одежду. – Это только в мусорку!

Округляю глаза и мгновенно выхватываю из наманикюренных пальчиков чёрный свёрток.

– Обычная водолазка! Ты что?!

– Свитер модный себе купишь! Приятного оттенка! Который освежает! Тебе не на похороны идти.

– Ну это уже слишком! Я в ток-шоу «Модый приговор» не записывалась. Не надо мои вещи выбрасывать.

– А вот это уже ничего… – игнорируя мои слова, снимает с плечиков летящее белое платье. Разрез до середины бедра. V-образный вырез. На талии красиво смотрится… – Новое?

– Да, полгода назад покупала, – роняю кисло.

– Ну и, конечно, ни разу не надетое, – Маша обвиняющее крутит в руках ещё пришитую бирку.

– Да особо некуда было, маркое же… – глупо оправдываюсь.

Телефон мой оживает. Женя звонит…

– Катюш, ответь ему, – подруга решительно протягивает мне телефон.

– Не буду.

– Отвечай, кому говорю!

– Да не хочу я с ним общаться!

Машка со школы любила наглеть. И сейчас не постеснялась, вскинув брови, принять вызов и включить громкую связь. Мой яростный протест руками уже не поможет. В итоге я вымученно выдавливаю в трубку:

– Алло.

– Привет. Я сейчас заеду на полчаса, с Кириллом посидеть. Заодно кое-что из вещей заберу.

– Кирилл у моих родителей сегодня, – тяну неуверенно, а Маша активно мотает головой. И я добавляю твёрдости в голос: – можешь в другой день заехать. Мне сейчас некогда.

– Я тебя не сильно потревожу. Через пять минут буду.

И отключается.

Наши с подругой взгляды скрещиваются.

– Нормально так, – тяну с сомнением.

– Ты сама-то чего хочешь? – выдаёт Машка.

– Чтоб пожалел. И очень сильно, – проговариваю уверенно. – Захотел вернуться. А я уж подумаю, стоит ли.

– Ну что ты сидишь тогда? – подскакивает. – Платье натягивай! Волосы распускай!

– А это не слишком…

– Не слишком!

– Черт… – на мои руки опускается тонкая белая ткань. И в крови уже бурлит азарт. Черт с ним, если все это не принесёт плоды, но я вдруг почувствовала себя… живой. Задор, энергия, огонёк. Мне так этого не хватало в последнее время. Упаханная с работы в детский сад за Кирюхой, потом бытовуха засасывает, дай бог ещё на завтра собраться вовремя. Обязательно кто-то позвонит из клиентов. Ну «очень срочно»! Сейчас понимаю, что я что-то делала совсем не так.

– Давай-давай, ну же, – подначивает Машка.

Как можно скорее переодеваюсь. Быстренько устраняю в спальне следы недавнего погрома. Швыряю вещи в шкаф, захлопываю дверцу. Наспех провожу расчёской по мягким пепельным прядям.

– Помаду возьми! – суёт мне в руки чёрный тюбик. Снимаю крышку. Протяжный стон тут же срывается с губ. О боже!

– Ты с ума сошла?! Я такой яркой в жизни не пользовалась!

– Ну вот, пришло время начать! Давай скорее!

– Ладно.

Пара аккуратных движений, и вуаля!

– Иди закрой за мной, – подгоняет Маша, – без меня эффектнее будет! Только мириться сегодня не вздумай!

Я лишь фыркаю в ответ. Какой там уже мириться…

Спустя четыре минуты любуюсь своим отражением в зеркале. Платье подчёркивает фигуру, придает хрупкости. Разрез вообще огонь. Сразу и не заметен, а при ходьбе… Кроваво-алые губы притягивают взгляд. Вообще-то мне очень идёт, не могу не признать. Но чувствую себя уязвимо..

Только я успеваю об этом подумать, ключ в замке поворачивается два раза.

Пулей бегу на кухню!

Сердцебиение учащается. Не дыша стою. Жду. Удастся маленькая хитрость или нет…

– Привет, Жень! – воодушевленно кричу мужу в коридор. – Кофе нальёшь сам, ладно? Я убегаю.

В дверях сталкиваемся. Ловлю на себе горящий потрясённый взгляд. Супруг настороженно оглядывает меня с ног до головы. И его взор в итоге приземляется на мои губы.

– Привет… А ты куда?

– У меня встреча. Закроешь, окей?

Обхожу его и, стараясь выдавить максимально искреннюю улыбку, иду в коридор. Со мной творится что-то невероятное. Чувствую себя восемнадцатилетней безбашенной девчонкой. С колотящимся сердцем. В ожидании чуда.

– С клиентами встречаешься? – Женя идёт за мной по пятам.

– Эмммм… – влезаю в бежевые лодочки. Не люблю их, натирают. Так и не разносила. Но ради подобного представления можно и потерпеть! Цепляю сумочку. – Можно и так сказать.

И тут взгляд супруга натыкается на свежий букет на комоде. Вот Машка! Вытащила его из вазы и положила на самое видно место. Спасибище тебе!

– Кать! – машет перед моим лицом этой прелестью. – Это че такое?!

– Ох ты ж… – в порыве наигранного веселья прикрываю рот рукой, – вот я забывашка. Не поставила в вазу. Ты не мог бы…

– Нет, не мог бы! Что это вообще такое?! Кто его тебе ПОДАРИЛ?!!!

– Жень, ну я ж не лезу к тебе с неуместными вопросами. Не спрашиваю, кто тебе так плохо рубашку выгладил. Зачем приехал… мы сегодня не договаривались, между прочим.

– Если что – тут мои вещи!!! – кипит супруг. – И мой сын!!!

– Ну я даже не знаю… – задумчиво растягиваю слова, – заранее как-то надо согласовывать…

Резкая хватка обжигает запястье. Муж твердо дёргает на себя так, что я бы ощутимо впечаталась носом в его грудь, если бы не каблуки. Теперь мы с Женей одного роста.

– У тебя что, любовник появился?! – цедит в ярости.

– А ты за собой теперь следи, за мной не надо.

Выдёргиваю руку, не глядя хватаю с крючка первую куртку, что попадается под руку. Хорошо хоть моя, не Кирилла.

С громким хлопком закрываю дверь.

Ну надо же, а? Он ещё претензии предъявляет!

Машка уже строчит СМС: «Ну что там?!»

Я: «Все отлично. Ты далеко уехала? Пошли хоть кофе выпьем. Дебют красной помады пропускать нельзя».

Машка: «:)))»

Глава 3

Скашивая глаза на часы, выбегаю из салона красоты. Ух и невеста досталась! Нет, я свою работу очень люблю, обожаю личные встречи и обсуждения. Но люди попадаются разные, а сидеть с кислой миной не вариант. И своим раздражением заливать тоже.

Жаловаться не привыкла, но иногда смотрю на девушек, и мне заранее женихов жаль, сочувствую ребятам. А эта дамочка очень уж своеобразная. В кафе на обсуждение тратить время она не хочет. По телефону ей неудобно, приехать ко мне в офис – упаси бог! Где это видано, чтобы барыня сама к крепостным ездила?!

Пришлось мне лететь в салон. И пока будущая мадам соизволила ногти красить-с, я перед ее носом листала на планшете варианты оформления зала. Ну а что? Ей же на досуге самой просмотреть сброшенные мной материалы некогда. Она уже четыре раза передумала насчет места проведения церемонии. Дважды отменяли бронь.

Как треснула бы ей этим самым планшетном по голове! Но нельзя – БАРЫНЯ же…

Вообще с утра весь день наперекосяк: планы неумолимо сдвигаются, а я продолжаю мечтать о том, чтобы в сутках появилось ещё хоть полчасика.

Одно радует: Женя сегодня в кои-то веки обещал забрать Кира из сада и отвезти на тренировку. Это прям вау! Я даже слегка переживаю: сады-то наш горе-папаша не перепутает?

Вообще, мысли о Жене навевают уныние и режут самооценку под корень. Но я стараюсь отстраниться от безрадостных дум. Решил – пусть валит на все четыре стороны. Получить такой удар от родного человека, ну это уж простите! Я в ожидании следующего идти супругу навстречу не намерена. Да и почти смогла уговорить себя, что у него все же есть другая женщина. И давно. И плевать, что он отрицает.

И только где-то в глубине души раздается тихий настойчивый шепот: «Кого ты обманываешь? Не знаешь, как жить дальше без него»….

Самый мой вопиющий страх – это признаться Киру, что папа теперь будет жить отдельно. Не представляю, как сын отреагирует. Паника внутри дезориентирует.

Вновь гляжу на время. Хм… В принципе, если Женя немного погуляет с Киром после тренировки, то я, в общем-то, и совсем не опаздываю.

– Алло, – не глядя отвечаю на вибрирующий телефон.

– Кать, – голос мужа бодро льётся из динамиков. – У меня завал. Начальство пожаловало с проверками. Я никак Кирюху не заберу. Давай завтра, ладно?

Торможу резко, каблуки впиваются в асфальт. Вздох отчаяния срывается с губ. Ну что?! Как?! Время уже! Да блин!!!

– А раньше предупредить никак нельзя было?

– Ну извини, форс-мажор.

– Шикарно, что сказать.

Надо замочек дома поменять, а потом выдать: «ну извини, форс-мажор».

Отключаюсь, не слушая продолжения. Мгновенно перекраиваю планы.

В сад, естественно, опаздываю.

Сын тут же начинает возмущаться, что папа обещал забрать его сам.

– Кир, у папы на работе форс-мажор. Только сейчас выяснилось, – кратко проясняю и тут же переключаю тему, передавая сыну толстовку.

– А что такое форс-мажор?

– Это когда все идёт не по плану, – вот как у меня сейчас!

– Ааа, понял, – тянет разочарованно.

– Поэтому мы сейчас пулей летим на тренировку, потом по мороженому, – и тут же строго добавляю, – после ужина.

– Ну он же обещал! – Кирилл со злостью натягивает толстовку, лениво обувается. А я бессмысленно отсчитываю в голове уплывающие секунды.

– Форму взял?

– Забыл, – виновато вздыхает.

– В рюкзаке. Забывашка.

– Ну мам, – ноет сын уже на выходе, – ну папа хоть после футбола приедет?

– Нет, он будет поздно ночью. Когда приедет, обнимет тебя, договорились?

Заобнимает аж! Как же.

Кир расстроенно цыкает и тяжело вздыхает. А я чувствую себя обманщицей. Но пока не знаю, как лучше признаться. Кирилл очень любит отца. Каждой минуте, проведённой вместе с Женей, он радуется, как чуду.

В спорткомплекс летим на всех парах. Переодеваемся, не сбавляя чемпионского темпа. Мы и тут припоздали, потому что в раздевалке ни одного мальчика из команды сына.

– Давай-давай! – подталкиваю моего футболиста.

– Мам, а вещи?!

– Я сама сложу. Пошли!

Прохладный металл под ладонью слабо покусывает кожу. Дверь здесь тугая, каждый раз приходится налегать. «Ничего, подкачаюсь», – самокритично добиваю себя в мыслях.

Черт, надо как-то взбодриться!

Просачиваемся… и замираем. Орет музыка, раздаются взрывы мужского хохота. Четверо амбалов меняют оградительную сетку. На поле никого, только два мужика разминаются с мячом.

Ну здравствуйте. Приехали.

– Мам, а где все? – Кир указывает ладошкой на это безобразие.

– Ну как где? – начинаю не вовремя ёрничать. – Разошлись. Не дождались тебя ребята. Отменили тренировку…

И тут голова резко дёргается, а я чувствую острую пробирающую боль в скуле. Осекаюсь, не понимая, что происходит.

На пару мгновений теряю ориентацию и равновесие, на автомате закрывая лицо руками. Все. Искры из глаз точно повалили. Так больно мне в жизни ни разу не было!

Взбодрилась на все сто!

Рядом валяется виновник происшествия. Охренительно. Мячом по скуле заехали.

Осталось только чье-нибудь торжество запортачить, и все. Своё дно за неделю я скоро пробью.

Перевожу пришибленный взгляд на подбегающего парнишку. Да-да. Того самого, который с мячом на поле гонял. Я так понимаю, это его рук дело. Точнее, ног.

– Простите! Не видел вас!

– Почему-то другого и не ожидала.

Даже не смотрю на него.

– Вас здесь быть не должно, – подходит вплотную. Он что, тут главный? Следом за ним ещё двое взволнованных.

– Сейчас у пятилеток тренировка. Вы вроде как переросли, – сердито.

– Ее отменили вчера с заморозкой занятия. В чате сообщение было.

Я мгновенно сдуваюсь. Какое, к черту, сообщение?! Не видела ничего!

Подошедшие мужчины предлагают сопроводить до администратора. А меня сокрушает мысль: «Все сразу пойдут?»

Я демонстративно лезу в сумку, не сводя разъярённого взора с голубых омутов. Ни разу в жизни таких ярких глаз не встречала. Еще и в обрамлении светлых нереально пушистых ресниц. Вот зачем мужикам такие ресницы?!

Разблокирую телефон, лезу в чат.

Листаю вверх сообщения и меняюсь в лице.

«Отмена тренировки! У Александра Юрьевича соревнования! Подменный тренер присутствовать не сможет, он на больничном!»

Ну и дальше про заморозку абонемента на одно занятие.

Поднимаю сконфуженный взгляд.

Кажется, я ошиблась. Дно уже пробито.

– А пока сетку меняют, – уверенно проговаривает незнакомец. – Давно уже было пора.

– Ладно, извините. Я проглядела сообщение в общем чате, – отворачиваюсь. – Пошли, Кир.

Вновь эта дурацкая дверь! Ну же! Поддаётся она на удивление легко. А я не сразу понимаю, что голубоглазый незнакомец помог мне ее открыть.

– Пойдёмте к администраторам. У них есть лёд.

Вымученно шагаю вперёд. Лицо болит страшно. Кир льёт масло в огонь, не стесняясь:

– Мам, а тебе очень больно?

Чувство, что с меня скальп снимают.

– Да нет, конечно, чепуха, – улыбаюсь сыну. Надеюсь, получилось правдоподобно.

– Но холод приложить нужно, – морщится парень. Виновато косится на ушиб. – Ларис, – обращается к девушке на ресепшн, – дай «снежок».

– Ох, ключи от ящика у Ани, она вышла. Срочно? – хлопает ресницами и поправляет длинные белые волосы.

«Бля-яядь», – одними губами тянет парень и закатывает глаза. На его лице страдальческое выражение.

– Все нормально, я обойдусь. Кир, идём.

Ну вот, даже вещи не пришлось складывать.

Шикарный денёк, ага.

– А про мороженое ты не забыла? – с надеждой уточняет сын уже в раздевалке.

Я прикрываю глаза и медленно выдыхаю. Ещё крохотная искорка, и я взорвусь.

– Нет, родной, зайдём в магазин возле дома.

Кирилл оживляется и начинает быстрее переодеваться.

Из здания выходим уже минут через пять и бодрым шагом устремляемся вперёд.

– Девушка! – громкий окрик заставляет обеспокоенно оглянуться. К нам мчится тот самый парень, который не допросился льда у администратора.

В руках его полупрозрачный пакет.

– Погодите! Нужно обязательно холод приложить! Иначе разбарабанит лицо, – шагает вплотную.

Теперь он стоит так близко, что я улавливаю его запах – слабый пряный аромат. В парфюме я, к своему стыду, разбираюсь плохо и с ходу не смогу определить ни название духов, ни базовые нотки. Но присутствие фруктового сладковатого оттенка чувствую абсолютно точно. Есть запахи, которые взывают у меня неприятие: они тяжёлые, резкие, ужасно горькие, так и хочется зажать нос. А этот аромат тёплый, вызывает ощущение защищённости.

– Я к машине гонял, у меня в аптечке есть.

Вздрагиваю, как только холод начинает покусывать кожу под глазом. А тёплая широкая ладонь обжигает затылок непоколебимостью.

– Ну вот. Уже мне спокойнее. Очень болит, да?

Обеспокоенно заглядывает в мои глаза. Господи, в природе разве встречается такой невообразимо яркий голубой цвет?

– Что? Совсем плохо? Может, в травму сгоняем? Я оплачу, – выдаёт торопливо.

– Да нет. Вроде не настолько все плохо.

Это такое острое ощущение… боль притупляется, а пробирающий холод скользит по скуле. И ещё этот небесный взгляд держит в плену.

– Спасибо. Мне легче, – отрезаю.

– Жуть как стыдно. Я даже близок к тому, чтобы приехать на следующую тренировку к ребятам и удостовериться, что с вами все в порядке.

Улыбка выходит скованной. А Кир возмущённо отжигает:

– Ага! Чтоб ещё раз маме мячом заехать?! Не надо приезжать! Александр Юрьевич проверит!

Глава 4

Сижу на трибуне, корректируя распечатанный тайминг свадебного дня, добавляя нового подрядчика. Вбиваю время обеда декораторам.

Мелким почерком вписываю строчку:

«Длительность танца молодоженов???»

И подчеркиваю ее двумя линиями.

И кстати, меня, вообще-то, пиротехник Вася должен был набрать. Уже час назад. Ну все, Васек, кранты тебе, как дозвонюсь.

Уже совсем скоро со второй половины октября и до декабря начнётся свадебное затишье. Организовывать свадьбы кажется лёгким занятием только со стороны. А на самом деле куча нервов, стрессов и седых волос. Все лето, начиная с мая, я постоянно в бегах и на связи практически 24/7. Согласна, в летний период дома в приподнятом расположении духа я бываю крайне редко. А в день торжества вообще приезжаю домой под утро. С площадки ухожу самая последняя, выжатая как лимон, а потом отсыпаюсь ещё минимум день. Так что все выходные, можно сказать, вылетают из моей семейной жизни.

Именно это стало камнем преткновения?

Мне работу нужно поменять, чтобы Женя успокоился?

Уныло опускаю голову. Я понимаю, что в последнее время внимание всем уделяю редко. Но я всегда стараюсь вписывать в своё расписание семейные праздники, особые случаи, тренировки Кира, каждый день забираю его из сада.

Да, я могу подтасовать своё присутствие, но я все равно обязана быть на связи!

Тяжело вздыхаю. Это я разрушила семью? Тем, что выбрала такую работу? Но она мне по душе, я заряжаюсь эмоциями и энергией, когда закрываю каждый новый проект! Да и комиссию за свои услуги беру нехилую.

Именно это Женю достало?

Беру в руки телефон.

От клиентов четыре непрочитанных сообщения.

Разберусь по пути домой.

Поднимаю голову.

Сегодня весь день как по маслу. Если не считать, что от меня уходит муж…

Женя обещал заехать вечером, забрать Кира на улицу. И сказать ему, что у папы новая работа на другом конце города. И теперь он станет часто к нам приезжать в гости. А жить будет в другом месте.

Потрясная новость для ребёнка, который и так родителей видит редко…

Чувствую вину. Из-за меня у Кира не будет полноценной семьи? Но… я… не все ведь могут сидеть дома, до кончиков ногтей посвящая себя семье, и только! Да и это не гарантия счастливых отношений и гармонии между супругами.

Переключаюсь с грустных мыслей.

Мой юный футболист закончил тренировку.

Ставлю три восклицательных знака перед словом «кейтеринг». И возле графы «вазы для цветов».

Прячу чек-лист по декору для свадьбы Антона и Анастасии.

Кстати, им бы ещё фотографа заменить. И как-то донести до Анастасии, что выбранный ею Максим не сможет порадовать молодоженов утонченной фотоисторией. Тут лучше Ромки никто не справится. А ценник Рома загнул ого-го-го.

Так! От флористов уже жду ответа. И с освещением я тоже разобралась. Отлично!

Где там моя звезда футбола?!

Прочёсываю зорким взором поле. Аааа… вон он несётся. Довольный.

Поднимаюсь с сидения и торопливо иду ему навстречу.

С удивлением отмечаю, что Кир не доходит до меня буквально десять шагов, с недовольным выражением лица останавливается возле компании мужчин, перетягивая на себя общее внимание.

Вот сейчас не поняла. Они его задирают, что ли?!

Ускоряю шаг, несусь вперёд, резко замираю от детского выкрика:

– Это ты мою маму ударил! Я тебе сказал не приходить больше!

Мужчина оказывается под обстрелом сразу нескольких пар осуждающих глаз.

Черт! Черт-черт-черт!!!

Он присаживается на корточки, а я не могу к ним подойти ближе. Передо мной оградительная сетка. Чтоб ее!

– Малец. Ты что разорался? Ну это ж случайность была! – разводит руки в стороны.

– Ага! Случайность! А у мамы потом лицо опухло!

– А потому что заходить не надо, куда не просят. Вас реально не видно было!

– А может, у кого-то просто косоглазие, а?!

Я чуть язык не прикусила. Он откуда слова такие знает?!

– А может, кому-то язык подпилить? Слышь, малой, ты что разнылся? Сейчас все будут думать, что я девочек обижаю. А я не обижаю… говорю ж, не видно вас было!

Дальше я бегу вперёд, обхожу сетку. Захожу прямо на поле и быстро топаю к сыну.

Встаю за его спиной. И тут же мне прилетает возмущённое:

– Бойкий малец, однако, – кивает на сына.

– Что есть, то есть. Но и вам палку перегибать не стоит.

Да, Кир был груб. Я согласна. Но он в этом не одинок. Этот тренер новенький? Я его раньше ни разу не встречала.

– Про косоглазие могу сказать то же самое… – негодует.

– Извините, если сын был резок. Он защищает меня. А вы взрослый человек. И должны подавать пример вежливостью.

– А вы что в свободное время не подаёте?

– Все, хорош, – одёргивает его кто-то.

Мозги уже плавятся от раздражения.

– Обалдеть наставники… Прям хочется соответствовать, – окидываю мужчину презрительным взглядом. – Кирилл, пойдём.

Беру сына за руку, тащу прочь.

В раздевалке стоит гомон. Ребята переговариваются, кричат, что-то друг другу рассказывают.

– Мне очень приятно, что ты за меня заступился. Я горжусь тобой. Пусть все знают, что у меня есть защитник. А если ты в следующий раз никого своими словами не обидишь, это будет ещё лучше.

– А че он…

– Кирилл. В прошлый раз мы уже все решили. И он мне помог, когда одолжил лёд. А сегодня ты нагрубил. Просто подошёл и нагрубил. Ты своим поведением обидел тренера.

– Я у него не занимаюсь!

– Зато кто-то другой занимается. А если бы мне просто так кто-то нагрубил, это было бы неприятно, согласись? – заглядываю ему в глаза.

– Ну да… – задумчиво.

Выходим. Досада копится. Откуда в Кире столько агрессии? Мы дома особо не ругаемся. Опять от недостатка внимания? Чувствую очередной укол совести.

– Мам, я пить хочу.

– Ладно, пошли к автомату.

Выбираю воду. Бутылка падает.

Кир воодушевленно сует руку в лоток для выдачи, что-то бормочет себе под нос. Помогаю открутить крышку, и сын тут же жадно присасывается.

Присаживаюсь на корточки, выбирая злаковый батончик.

Возле моего лица чей-то палец с короткими аккуратными ногтями постукивает по стенке автомата.

– Вот этот вкусный. С ягодами.

Лёгкий поворот головы… Взгляды наши встречаются. А я в который раз залипаю на пронзительном голубом оттенке.

Сбрасываю наваждение.

Не говоря ни слова, выбираю батончик, который посоветовал горе-тренер.

Принимаю от сына протянутую бутылку, выпрямляясь. А Кир снова лезет в лоток за батончиками.

На этот раз молча.

– Я, вообще-то, заехал специально. Ещё раз извиниться. И удостовериться, что после удара нет проблем.

– Удостоверились? – хорошо, что удар не пришёлся к свадебному торжеству. Фингал не то, что мне нужно. – Мы тогда пойдём, – бросаю досадливо.

Отворачиваюсь. Резко устремляюсь вперёд.

Мужчина не отстаёт. И кстати, то, что он далеко не двадцатилетний пацан, я уже заметила.

Продольные складки на лбу. Зрелые черты лица. На руке классический серебристый браслет с чёрным крупным циферблатом. Да и фигурная небритость добавляет статуса.

Тридцатник. Железно.

Проходим мимо администратора.

– Пока, – доносится из-за стойки приторный женский голос. Такой сладкий, аж тошнит. – В понедельник будешь?

Краем глаза замечаю, что мужчина слегка морщится.

– Не планировал, всё ж сегодня привёз, – отрезает и распахивает перед нами с сыном дверь.

Иду как воды в рот набрала. Незнакомец не отстаёт.

Кир с неприязнью косится на мужчину.

– Точно все в порядке?

– Все нормально, – не считая килограмма штукатурки на моем лице. А так норм.

– Мне до сих пор жутко неловко. Я все ещё немного переживаю.

Тут обрушивается неожиданная мысль, я даже останавливаюсь, крепко сжимая в руке детскую ладошку.

– Не волнуйтесь, я жаловаться никому не стану. Вы новый тренер? Я слышала, администрация искала на замену.

– Нет, я не тренирую. Да и вообще-то… не играю.

Логично. Откуда у простого тренера обычной футбольной секции на запястье возьмётся Брайтлинг?

– Ну это многое объясняет.

– Например?

Улыбаюсь в ответ на нереально яркий вопросительный взор: мужчина смотрит с безграничным интересом.

– Например, почему вы мимо ворот попадаете.

Незнакомец недоверчиво прищуривается. А уголок губ слегка съезжает вниз в кривой усмешке.

– Не, ну так-то я иногда и голы забиваю, – смеётся.

– Примите мои искренние поздравления.

– Мам! Ну пойдём, – вклинивается Кирилл. Тянет за собой. – Нас папа ждёт!!!

Глава 5

Ох, как же я надеюсь, что не перегибаю палку!

Скрещивая пальцы, прячу руки за спину.

– Жень… – заглядываю в детскую. Тут вовсю идёт игра горячо-холодно. Это после мотогонок. – А ты долго ещё у нас будешь?

– К чему вопрос? – супруг вскидывает голову.

– Вы пока играете, я схожу в душ.

– Иди, конечно. В чем проблема.

Довольно щурясь, отворачиваюсь от мужчин.

«Ну надеюсь, ты ни к кому не опаздываешь…», – молча скалю зубки.

Запираю дверь. Из выдвижного ящика достаю упаковку невостребованной морской соли. С ароматом лаванды. Вскрываю.

Щедро высыпаю на дно и откручиваю вентили.

Набираю немного воды. Перешагиваю через бортики, ощущая стойкую прохладу металла. Медленно усаживаюсь…

Мммм…. Кааааайф!

Какой же кайф!

Позволяю себе расслабиться. Приподнятое настроение не даёт улыбке сойти с губ. В душе впервые за последнее время лёгкость. А уж за последние дни и подавно.

В общем, ты, Женечка, пока с сыном посиди, а я тут поотмокаю.

Спустя полчаса в очередной раз подливаю горячую воду.

– Кать, – раздаётся резкий стук в дверь, – ты скоро?

– Я только начала, – неслышно прыскаю в кулак. – А что такое?

– Как это начала?! Тридцать минут уже прошло.

– Спасибо, что секунды не посчитал, – вот зануда, что с него взять. – Давай ближе к делу.

– Кир голодный.

– Холодильник в вашем полном распоряжении.

– В смысле? А ты разве не сама на стол будешь накрывать?

– Пока занята. Ты с ним, и я спокойна.

– Понятно, – скрипит зубами. – Ну а ты-то скоро?!

– Скоро, скоро.

Через три минуты доносится новый стук.

– Он не хочет рис.

– Ну спроси, что хочет.

– Картошку фри хочет!

Закатываю глаза к потолку.

– А откуда он про ее существование знает?!

– Ладно, мойся… – сдувается супруг, а я погружаюсь в воду глубже, только колени торчат.

– Кать, – через пять минут очередной стук приглушённым отзвуком вновь отлетает от кафельных стен. – А где огурцы?

– Ты первый раз на кухне? – придаю голосу строгости. – Поищи в выдвижном ящике.

Правда, до них ещё долезть надо. Но пусть ищет.

– Кать! – звучит вновь через две минуты. – Кир говорит, я порезал не так!

Сынок, какой ты у меня умница!

– Ну возьми новый огурец, а из этого мне салат сделаешь, – предлагаю «бесхитростно».

Сильнее откручиваю вентиль, заглушая ответ супруга.

В итоге пока я использовала все масочки и бальзамы, время натикало уже ого-го, и это при том, что я ещё умудрилась вести рабочие переписки. Жуть как неудобно, конечно, но что поделать…

В коридор неслышно выхожу в облачке пара, а прохлада квартиры покусывает открытые участки кожи, коих я намеренно оставила предостаточно. Женя сидит ко мне спиной.

Кир довольный встаёт из-за стола, забывая о том, что за собой нужно оставить чистое место.

– Тарелку, – напоминаю.

Женя вздрагивает.

Сын без разговоров относит посуду и приборы в раковину.

– Пап, ну что, пошли дальше играть?! А то ты опять потом скажешь, что перед сном не надо разыгрываться.

– Кир, мы с папой хотели… – начинаю сложный разговор, потому что любой момент будет неподходящим для шокирующей новости.

– Мы с мамой хотели переговорить, – Женя в мгновение оказывается на ногах, перебивает меня. – Посиди в комнате пока, ладно?

– Ну пап!

– Кир. Посиди. В своей. Комнате. Три минуты.

– Лаааадно, – раздраженно тянет сын и недовольно шагает в детскую.

Женя плотно прикрывает дверь кухни.

– Не говори ему пока, – ловлю на себе твёрдый взгляд.

– Смысл оттягивать момент?

– Не могу так. Не говори, – переходит на шепот. – Я скажу, что в командировку уезжаю.

Тоже понижаю голос:

– То есть вообще не будешь с ним видеться? Оригинально. Этот вариант, конечно, намного лучше!

Сарказм пропитывает слова.

– Я потом скажу, что получил новую должность и вынужден переехать.

Смотрю на его идеально белоснежную рубашку. Аж перевернуть на неё что-то яркое хочется! Чтоб хрен отстиралась!

Не могу найти ни одного изъяна ни в его внешности, ни в одежде. И это добивает меня, опуская до лжи.

– Жень, ты женщине своей новой хоть передай, чтобы она лучше стрелки на рукавах разглаживала. Ну честное слово. Все будут на меня думать!

Супруг бросает мимолётный взгляд на плечи.

– Мама гладила. Я говорил, что у меня никого нет.

– Ты ведь не считаешь, что я в это поверила, правда?

Отворачиваюсь. Чувствую себя беззащитной. Выброшенной.

– Я просто не могу так больше.

Шагает ближе, едва касаясь грудью моей спины.

Кладёт руки по обеим сторонам от моих бёдер. А я тут же вскидываюсь и разрываю мягкий плен.

– Ты мне уделяешь времени меньше, чем плохие хозяева собаке.

– Ты прекрасно знаешь, что я под вечер еле на ногах стою. У меня физически нет сил на ночные разговоры и фильмы как раньше, понимаешь?

– С твоей работой все изменилось.

– Вот именно. Ты перестал беспокоиться о том, что надо закрывать ипотеку и к зиме покупать сыну новый костюм. Перестал бесконечно просить деньги у моего отца.

– Вот ты всегда про деньги.

– А должен ты, Жень. Сколько времени ты сидел без работы? Потому что тебя нигде не ценят. Потому что начальство говно. Мой отец не обязан содержать нашу семью! И он не будет помогать бесконечно. И это ты обо всем этом должен беспокоиться. Ты, а не я!

– Ты всегда об одном и том же!

– Потому что последствия все оттуда! Мне пришлось выйти на работу, когда ты мог поднять пятую точку и устроиться хоть куда-то! Но ты не захотел. А когда вышла я и, убив кучу нервов, времени и сил, наконец-то стала нормально зарабатывать, ты решил меня ткнуть носом в то, что у меня не хватает времени?! А раньше об этом подумать была не судьба? Я не робот. Я хочу спать по ночам. Я хочу есть нормально, а не на бегу. Я хочу пойти в зал! Я хочу пойти на йогу! Я хочу видеться с подругами, ходить в кино в субботу, но у меня на каждой неделе торжество, подготовка к которому отнимает все мое время! Я хочу, чтобы ты хоть раз соизволил выйти с работы пораньше и забрать сына из сада. Почему ты этого не делаешь? Почему ты только меня во всем обвиняешь?!

Эта правда копилась внутри долго и теперь жжёт губы, душу и глаза.

Я жалела его. Всегда. Выходит, виновата не меньше. В декрете было тяжело, брать деньги у отца я соглашалась лишь в самом крайнем случае. И вот… после периода затишья… семейная жизнь начала разваливаться.

Карточный домик и то летит не так быстро.

Глава 6

Я год меняла работу каждые два месяца, пока не нашла то самое заветное место. Правда, впахивать пришлось как лошади, но результат кружит голову.

Женю примерно в этот же момент взяли на должность руководителя отдела кредитных и дебетовых карт.

Однако… время – один из самых ценных ресурсов. И в результате больше всех пострадал Кирилл. Он часто остаётся с ночёвкой у моих родителей. Если у нас с Женей аврал, мама всегда готова прийти на помощь и побыть с внуком.

Я себя корю до сих пор, что мало времени провожу с Киром. А даже если и провожу, то в действительности я далеко: планирую торжество, координирую подрядчиков и успокаиваю заплаканных невест. Я на связи с клиентами круглосуточно!

Моя работа отнимает много сил и энергии. Минимум полгода я как белка в колесе. Кручусь в режиме нон-стоп. Единственный месяц, когда я до сих пор не организовала ни одной свадьбы – это ноябрь. Февраль, март тоже дохленькие, но заняться есть чем.

Именно тогда я стараюсь наверстать с сыном упущенное время.

Я понимаю, что это не самый лучший вариант взаимодействия с моим мальчиком, но… когда Женя приносил в семейный бюджет чисто символическую сумму, а долги нужно было отдавать, выбора у меня особо не оставалось. А позже вырваться из замкнутого круга стало невозможно.

Теперь вот это все… как обухом по голове. И больно, и обидно. И кажется нереальным.

– Так просто оказалось обвинить в своих проблемах кого-то другого. А о том, что мне тоже тяжело, ты не подумал? Когда ты сидел без работы почи год, я не собрала чемоданы и не ушла, хлопнув дверью. Я пришла к маме и попросила помогать с Киром, а сама пошла зарабатывать деньги на семью, потому что ты этим заниматься просто не захотел!

В данный момент меня пронзает такое жгучее разочарование в этом человеке…

Я отчего-то раньше не воспринимала все настолько остро. Казалось, что это все временные сложности. Что мы с Женей любим друг друга и сейчас просто сложный период. Мы только-только поменяли квартиру, как мужу пришлось неожиданно уволиться.

Первое время я обращалась к отцу с просьбой помочь: закрыть ипотеку, денег занять.

У Жени с работой ничего не получалось… но я ведь не ушла.

– У всех бывают сложные периоды. Я искал работу. Ты сама видела. Но я никогда от тебя не закрывался, я все делал для тебя, для вас с Киром, – теперь мой муж мне кажется чужим. – А ты постоянно на своих гулянках. Мы даже поговорить нормально не можем. Позавтракать, поужинать. Просто побыть вместе. Даже когда я звоню, ты говоришь, что тебе некогда! Ты всегда где-то. Всегда тебя не трогать. Так невозможно, Кать. Когда у меня были проблемы с работой, я жил для вас даже тогда. А ты нас с Киром задвинула в жопу! Ты его постоянно родителям оставляешь. А для меня тебя просто не существует!

– Потому что у меня нет выбора. Через месяц закроется свадебный сезон. У меня будет больше времени.

– Семье не это нужно, Кать. Я не могу по полгода ждать, пока ты раскидаешься со своими свадьбами. Это ненормально.

– Поэтому проще уйти. Резонно. А во всем обвинить меня.

– Кать. Ну я сейчас нормально зарабатываю. Нам всего хватает.

Нормально, но меньше меня прилично. Хотя … если разделить на мои неходовые месяцы, то…

– Уволься. Найди что-то другое.

– Я убила кучу времени на обучение. Нервов… добилась того, что ко мне выстраиваются в очередь на проведение торжества, чтобы ты сейчас поставил вопрос ребром?

– Да. Мы так жить не сможем.

– Ты уже не смог. Уже ушёл. Если бы с самого начала нормально поговорил со мной, я бы ещё задумалась. Но теперь… – разочарование горит ярко, опаляя крылья, – теперь ты свой выбор сделал. Либо забирай шмотки и вали отсюда. Либо я складываю наши с Киром вещи прямо сейчас и ты останешься здесь один. Я тебе ни разу не ставила подобных условий. А ты смог. Молодец.

– Ты мне изменяла когда-нибудь? – подходит на шаг ближе. В глазах опасность.

Господи, что за вопросы?! Конечно нет!

– Ты собрался со мной разводиться. Я не обязана отвечать.

Мужские ладони бесцеремонно ложатся на мои бёдра, неумолимо впиваясь пальцами.

Женя толкает меня к стене.

– И сколько же мужиков до тебя дотрагивалось? На твоих ёбаных свадьбах!

Я ощутимо прикладываюсь затылком о стену, на душе противно. Неосознанно ногтями вонзаюсь в ладони мужа.

Ручка двери у нас с недавнего времени скрипит и теперь с характерным звуком опускается вниз.

– Мам! Пап! Вы чего кричите?! – испуганно.

Женя не сводит с меня гневного взгляда, отпускает, шагает назад.

Лицо его перекошено.

– Не ожидал, – криво ухмыляется. – Пошли, Кир. А то у мамы ведь дела. Как всегда.

Прижимает к себе сына, и вместе выходят из кухни.

– Кир, у меня тоже много работы, – доносится из коридора, а я на небольшом расстоянии следую за ними. – Мне чтобы время не терять на дорогу, я в офисе переночую. Меня несколько дней дома не будет. Но я постараюсь тебя потом из сада забрать, ладно?

– Ладно. А вы чего кричали?

– Потому что расстроились.

– Из-за твоей работы?

– Из-за маминой.

Женя злой как черт вбивает себя в ботинки.

– На выходных погуляем вдвоем. Покатаемся на аттракционах. Договорились?

– Да!!! Только ты не забудь! – счастливо реагирует сын. Прекрасно…

Как только за пока ещё мужем захлопывается дверь, Кир возмущённо оборачивается ко мне.

– Мам! А почему папа из-за твоей работы расстроился?!

Я присаживаюсь на корточки и тру пальцами глаза. Боже, как я устала…

Глава 7

– Ка-ааать! Как слышно? Приём!

От неожиданности вздрагиваю и на ходу чуть не роняю из рук планшет. Да чтоб тебя, а! Взгляд фокусируется на разделённом на три части экране: Лида, Даша и я.

Девчонки начали работать вместе задолго до моего появления в агентстве. Их компания помогает с организацией мероприятий и праздников. Я же веду отдельное свадебное направление.

Решительно вышагиваю вперёд.

Сейчас у нас, можно сказать, рабочее совещание. Но я до сих пор витаю в облаках. Ну как в облаках. В раскалённой магме плаваю где-то в преисподней.

Не-не-не, так дело не пойдёт. Еще немного, и я тупо угроблю любимый гаджет. В итоге размещаю свою пятую точку на лавочке. В ушах наушники.

Изо всех сил пытаюсь уловить нить рассуждений.

– Ой, простите, я что-то… заа… задумалась.

До сих пор из головы не идёт разговор. Тот самый. Два дня прошло. Два! А каждое слово все ещё бьет по мозгам. И эти проблески неудержимой ярости в мужском взгляде…

– В общем, девочки, – Лида воодушевленно перехватывает слово, – вот эти новые декораторы – просто огнище.

– А у меня, наоборот, разочарование, – мне просто необходимо втянуться в разговор. – Один из любимых ведущих в больницу загремел. А у нас с ним шло три свадьбы подряд, – ну шикарные же новости, да?! Все не слава богу. Как обычно, все меняется на ходу.

– Кстати, насчёт изменений, – улыбаясь, Даша поглаживает живот. – Меня замуж позвали. Почти.

Легкая улыбка трогает мои губы. Хоть у кого-то все хорошо.

– В смысле – почти? – Лида комично вскидывает брови.

– В том смысле, что само собой подразумевается.

Лида начинает ёрничать:

– А вот это вот… встать на одно колено, ладони к груди, как в фильмах, и взгляд такой щенячий… и короткое «Будь моей женой», – Лида все прикалывается. – Не было, что ли?!

– Ой, иди ты! – смеётся Даша. Она сейчас в еврозоне, рядом с любимым. – Можно подумать, у тебя было.

– Ну колено уж извините! На костылях ходит, и за это небо каждый день благодарю! Зато «Выходи за меня» было, – с гордостью твёрдо кивает подруга.

Я тоже в курсе этой истории. И прекрасно помню, что Итан большой оригинал. Сделал Лиде предложение… в кроссворде, однако, сделал!

– Ну ладно. Скажи лучше, – взгляд Лиды тускнеет, – у нас хоть прощальная вечеринка будет? Или там… посиделки у камина? – робко улыбается. Понимаю, к чему она клонит. – Поболтать, вспомнить все хорошее…

Нет, я, конечно, умом понимала, что рано или поздно Даша свалит к своему любимому иностранцу. Но что это будет вот так… быстро…

Я безумно счастлива за неё. Правда. Но в полную меру не могу порадоваться. Мне как-то теперь не до этого.

Девчонки что-то выясняют, договариваются. Ау меня в одно ухо влетело, в другое вылетело.

– Катя зависла. Точно не с нами, – смеётся Лида. А я поднимаю задумчивый взгляд. – Катюх, ну ты чего? Устала?

– И это тоже, – выдавливаю, – устала.

– А что ещё? – допытывается Даша. – Случилось что-то?

– Ничего особенного.

– Кать, ты что, плачешь?!

Мотаю головой, но слова сдержать не удаётся.

– Женя хочет, чтобы я уволилась.

У девчонок отваливаются челюсти.

Молчание меня сейчас добьёт. Нахлынуло что-то…

– А жирно ему не будет? – Лида первая реагирует.

Она за словом в карман никогда не полезет.

На щеке неприятное ощущение. Прохладно. Поднимаю ладонь, касаюсь пальцами: мокрая.

– Или разведётся со мной, – добиваю всех новостью. В том числе и себя. – Сказал, его все достало. Что меня нет дома, в выходные не застать либо я в отключке. Что сплю с телефоном, что ем с телефоном. И давно уже на них с Киром забила. Ну так я ж не забила… я ж для них все…

Вчера ночью зашла в комнату к сыну.

Долго сидела у его постели, не понимая, как все так могло вывернуться.

Он так похож на отца. Каждая черточка… от Жени. Только волосы светлее.

Кир в последнее время стал очень вспыльчивым и нервным. Наверное, потому что дома проблемы. Наверное, Женя прав. Так больше жить нельзя.

А как тогда можно? Его все это достало, когда он сам начал приходить с работы уставшим, потрёпанным. А когда он сидел дома почти год – его все устраивало!

Из головы не идёт вопрос: а если бы я не вышла на работу? Это бы как-то склеило нашу семью? Это бы сделало меня счастливой?

Нет. Однозначно нет. Я люблю то, чем занимаюсь. Но и семью тоже люблю.

– Зачем такие категоричные меры? – присоединяется Даша. – Ты можешь просто брать меньше заказов. Найти себе помощника, если совсем уж тяжело.

– Да как меньше заказов? Если люди приходят именно к Кате и слёзно просят вместить их свадьбу в ее график? А это, извините, не за картошкой сходить. Не потерпит, пока место освободится. Да и помощники, знаешь… пару раз испоганят свадьбу, потом вообще клиентов не будет! Надо искать профессионала. А это только делёжка заказов.

– Катюш, – Даша сочувствует, – ты сама-то что думаешь?

– Дело ведь не просто в работе.

– Вам нужно побыть вдвоём, спокойно поговорить.

– Не получается спокойно. И он недавно из дома ушёл. Просто собрал чемодан и ушёл. Сказал, с него хватит.

Лида бросает вскользь, что, может быть, это лишь видимая причина, а если копнуть глубже, будет что-то посерьёзнее.

Даша ее пытается остановить, но я ведь не глупая, и так все понимаю. Отказываюсь от предложенной встречи. И желания нет, и Кир на мне. У Жени ж работа, он занят. Сам не заберёт. А у меня так. Игрушки…

– Даш, ты держи в курсе, как приедешь. Я время подгадаю, чтобы нормально увидеться. Поболтать. Только не в выходной, – добавляю с обнадеживающей улыбкой. Они знают, что у меня каждую субботу торжество.

Хорошее у нас трио. Несмотря на разные характеры, я быстро с девчонками сработалась.

Почему я должна все это бросать?! И почему это только он ставит условия?! Умник!

Уверенным шагом уже иду вперёд.

Телефон вновь начинает вибрировать. Да блин!!!

– Алло, – отвечаю бодрым голосом, хоть слышать собеседника желание отсутствует напрочь! С девчонками пообщалась, и правда легче стало! – Что ты хотел, Жень?

– Привет, Кать.

– Давай отложим сантименты и перейдём сразу к делу.

Прямо чувствую, как он скрипит зубами. И это добавляет щепотку веселья в мой настрой.

– Хотел узнать, как там Кир.

– Кир отлично. Надеется, что ты в кои-то веки впишешь его в свой мегазанятой график.

– Кать, может, не надо, а?!

– Ну тогда не мне звони, а к сыну приезжай. И у него спрашивай, как дела. А в моем распорядке ты отсутствуешь напрочь. Разговаривать начну, только когда ты к сыну начнёшь ездить. Счастливо!

– Подожди, Кать!

Вырубаю телефон на эмоциях. Через пару минут включаю обратно, отдышавшись.

Не, ну это я погорячилась, конечно! Я ж на связи должна быть.

Хотя… надо внедрить нововведение. После десяти ноль-ноль меня не беспокоить!

Глава 8

Фууух… я, кажется, помру на этом тренажере! Господи, давненько у меня не было такой встряски. Вся одежда мокрая. От меня след, как от жирной улитки! И это я ещё не сильно усердствую!

Мне нужно проветрить голову. Я так мысленно освобождаюсь.

Я очень люблю сына и свою работу. Насчёт мужа как-то уже сомневаюсь. Слишком болезненно все то, что сейчас происходит. В душе больше возмущения, чем желания его понять. Честно.

И ещё я осознала, что меня тоже не устраивает так, как сейчас.

Я должна научиться больше времени выделять на общение с близкими, с Киром. И обязательно на общение с самой собой. Мне это действительно нужно.

И решила начать с малого. Выделять сорок минут в день на тренажёрку. Один-два раза в неделю. Ничего, справлюсь.

Я добилась неописуемых высот в искусстве впихивать невпихуемое в ограниченные временные рамки. Что ж я, с собственной жизнью не справлюсь?!

Ещё как справлюсь!

И стартану я со спорта. Нет-нет, я не набрала слишком большой вес после родов. Ну килограмма три-четыре, может быть, и остались. Но они мне не мешают. Одежда впору.

А вот сейчас думаю, что погорячилась.

Надо было пробежаться в магазин за новыми кедами, да и все! Эмоций на весь день хватило бы! А теперь приходится тут корячиться.

Эх, ладно. Поздно пить Боржоми, уже надо заниматься. Ложусь на тренажёр. Ноги ставлю, как папа учил. Думаю довольно, что он у меня все знает. Вес взяла минимальный. Я раньше и не такой жала. Нормаааально! Подниму. Хотя… я уже немного позабыла, как лучше делать жим лёжа. Как там надо браться за гриф, на уровне плеч? Или шире? Черт, не помню технику. Надо бы уточнить…

Ладно, разберёмся по ходу дела, поехали.

Плавно опускаем. Ооооп…

– Ты чё творишь-то, а?! – раздается прямо надо мной.

Тяжесть внезапно пропадает, неизвестная сила освобождает меня от нагрузки.

Я тут же подскакиваю на ноги. Что это такое вообще?!

Пылая негодованием, резко оборачиваюсь и… замираю под тяжестью уже знакомого небесного взора. А? Что? Как?! А этот-то что здесь делает?! Преследует меня, что ли?

– Совсем с ума сошла? – повышает на меня голос и динамично стучит себе по виску. – Решила себе суставы к чёрту порвать?

– Вам кто-то давал разрешение на меня орать?

– Да! Твоя безалаберность! Почему тебя никто не страхует?

В зале, как ни странно, не слишком много народа, фоновая музыка негромкая, некоторые спортсмены в наушниках, поэтому на нас внимания обращают мало.

– Потому что я и сама обойдусь! Хватит на меня орать!

– Да как ты обойдёшься?!

– Вот так! Я сама разберусь! Без посторонних! Тем более таких!

– Ты локти отвела в сторону! У тебя уже дополнительная нагрузка пошла на плечевой сустав! А ещё у тебя неправильно лежат лопатки и ты снова перекинула нагрузку с груди на плечи! Обойдётся она!

– Слушай, я твоего мнения не спрашивала, ясно?! Ты что разорался?

– Нельзя! Самостоятельно! Снимать! Штангу! Ясно?! – возвращает мой же тон. – Не умеешь сама – попроси умных людей подсказать!

– Это ты о себе? Какое самомнение…

– Хотя бы и о себе. Ложись. Я сам тебя подстрахую.

– Пффф, разбежалась. Ты на меня скорее штангу уронишь, чем подстрахуешь.

Отпиваю из бутылки. Меня трясёт от негодования!

– Где ж таких только делают, а.

Я чуть воду на себя не проливаю! Он совсем офигел?!

– Это ж каких – таких, стесняюсь спросить?! – возмущаюсь!

– Не заставляй меня выражаться, – вскидывает брови. Складывает руки на груди. О этого его рельефные плечи кажутся ещё шире.

– Уж будь любезен. Не стесняйся.

– Безголовых! Безалаберных! И невнимательных! – шагает ко мне, прошибая лазурным взглядом. – Как можно лезть на тренажёр, если ты не умеешь им пользоваться? Нарушение техники безопасности может повлечь серьёзные последствия!

– Даже если это и так, это не твое дело, понятно? И делать мне замечания в таком тоне – это недопустимо!

– Недопустимо хрен класть на своё здоровье! Я прекрасно видел, как ты делаешь упражнения! И жим – это была последняя капля!

– Нормально я упражнения делала! И локти держала! Просто подзабыла рекомендуемую ширину хвата! Так ты же разорался, как ненормальный!

– Понабирают абонементов, потом ходят с сорванными спинами.

Вальяжно отталкивается и снимает со штанги блины.

Встает у изголовья. «Ложись», – бросает в пространство зала.

Это, простите, он мне?

Поднимает пронизывающий взор. Выжидающе смотрит.

– Потренируем технику, пока у меня есть пара лишних минут.

– Подари их тому, кто оценит, – возражаю упрямо.

– Тебе сейчас нужнее. Иначе покалечишься. Ложись, – твёрдо кивает.

– После мяча я тебе не доверяю. Ты на меня точно штангу опрокинешь, – бросаю, проходя мимо.

– Со штангой я лучше обращаюсь, – провожает взглядом, – поверь.

Это что сейчас было? Обвинение в голосе сменилось лёгкими нотками самоиронии?

– Обойдусь как-нибудь. Но спасибо за предложение.

– Зря. Я редко такой добрый.

– Стесняюсь спросить, что происходит, когда ты злишься. Вода выходит из берегов?

– Мое время не резиновое. Ты будешь заниматься или нет?

– Я уже закончила. Благодарю.

– Тебе ещё подход остался.

– Будем считать, что я сделала себе поблажку.

Глава 9

Хочется рычать.

Что за неадекват! Ни с того ни с сего наехал! Я абсолютно точно уверена, что правильно упражнения делала! Ну с жимом, может, и накосячила, признаю, но не до травмы!

А больше всего кусанула его последняя фраза. Через плечо. Невзначай.

«И телефон подальше убирай, а то не оторвёшься никак».

Ну потому как правда. Что уж.

Умник чертов. Его кто-то спрашивал? Я бы и сама с удовольствием отложила гаджет в сторону. Но мне срочняк надо было скоординировать трёх подрядчиков и площадку! Потому что у всех всегда косяки! И именно я занимаюсь тем, что их устраняю. Чаще всего накануне свадьбы! За два дня – это максимум! Потому что я отвечаю за торжество головой, печенью и почками!

Самый шедевр в моей практике – это когда собака кондитера погрызла торт и украшения из мастики. Я думала все. Мне крышка. Подстава адовая.

Чего только мне стоило оперативно собрать новую корзину продуктов и за полчаса найти свободного помощника с дополнительной печью.

В общем, торт привезли уже к вечеру, но, слава богу, все обошлось. А как по мне – седых волос на голове стало больше.

Зато Женя вон спокойно сидит в офисном кресле и греет зад. А после претензии льёт, рассуждая, как именно я должна его облизывать: тщательно, инициативно и с полной самоотдачей!

А другой неадекватный меня носом тыкает в то, как я неправильно делаю жим. Задрали, а! Хочется пожаловаться папочке! Чтоб он пожалел, как в детстве, когда все колени в кровь. И пообещал накостылять моим обидчикам.

– Мамуль, – лепечу в трубку, вылетая на улицу. Сегодня вечером Кир на ней. Бабуля у нас палочка-выручалочка. Не представляю, что бы без неё делала. – Я вышла из зала. Вы как?

– Гуляем. Все нормально, не торопись, Катюш. Отдышись немного.

– Спасибо! Я домой выдвигаюсь. Встречаемся во дворе.

– Хорошо, солнышко.

– Как же я тебе благодарна, мам, – не могу сдержать яркий порыв.

– Пустяки. Осторожнее там.

Отключаюсь. Останавливаюсь, насыщая легкие кислородом. Правильно мама сказала. Надо отдышаться. Тем более никто не будет в спину кидать упреки…

– Ты всегда с мокрой головой выходишь? – прилетает неожиданно.

Крепко зажмуриваю глаза на мгновение, вдох-выдох.

Если я сделаю вид, что пропустила ехидное замечание, он, наконец, отстанет?

– Или только сегодня? – останавливается рядом, плечом к плечу. Смотрим в одном направлении, не друг на друга.

– Я уже на слух различаю твой голос, – роняю равнодушно.

– Какая, однако, честь. Приятно, – в его голосе звенит улыбка.

– И кажется, у меня на него начинается аллергия, – поворачиваюсь, чтобы взглянуть на его профиль. Но приходится немного задрать голову. Вот вымахал! И такой нахал. Странно, но отчего-то чувствую желанное умиротворение. Нет ни обиды, ни раздражения.

– Значит, организм реагирует.

– А когда это мы перешли на «ты»? – удивляюсь вслух. А действительно! Когда?

Ленивое движение головы, и вновь меня обжигает яркость лазурита.

– Я как-то упустил этот момент. Но это дело десятое. А с мокрыми волосами ты реально можешь простудиться. Сегодня ветрено.

– Сегодня нормально. Да и, насколько я понимаю, ты и так считаешь, что у меня мозги застужены. Чего уж там.

– Давай хоть подкину. Без намёков, – тут же поясняет на мою выгнутую бровь и сложенные на груди руки. – Заболеешь же. А тебе пацана своего на тренировки возить.

– А твоя какая выгода просто так бензин тратить?

– Приравняем это к более весомому извинению.

– За бестолковую? – вскидываюсь, впиваясь взглядом в его лицо. И почему у меня не такие яркие глаза и не такие пушистые ресницы?! Я тоже хочу! – Или безалаберную?

– Вот не надо! – всплескивает руками. – Вот это заслуженно!

– А знаешь что?

– Но полотенце подстелила. Уже молодец, – примирительно заявляет.

Я наигранно закатываю глаза.

– Только не говори, что ты здесь работаешь, – указываю большим пальцем себе за спину. – Второго такого похода я не переживу.

– Зато одна штангу больше тягать не будешь.

Опять нравоучения.

– Боже, как меня угораздило, – задираю лицо к небу. Может, в другой зал ходить? Задумываюсь всерьёз. Но территориально не так удобно.

– Не волнуйся. Я такой же посетитель, как и ты, – смеётся.

– Спасибо. Прям гора с плеч.

– Вил! Тебя ждут все! Что ты застрял?!

Я дёргаюсь, оборачиваясь. А слух цепляется за это короткое «Вил».

– Прозвище?

– Производное от имени. Предположения по этому поводу готов выслушать в следующий раз.

Мужчина оборачивается и прокручивает круги указательным пальцем в воздухе. Мол, ускоряюсь.

– Интересно, как это ты меня собрался подкинуть, когда тебя ждут?

– Я просто уже немного опаздываю. Но могу решить в дороге.

– Я тоже уже немного опаздываю. Поэтому убегаю.

– Ну заболеешь же!

– Обо мне есть кому беспокоиться, – и, игриво прищурившись, добавляю, – Вил.

– Оно и видно.

Складывает руки на груди. Не знаю отчего, но точно уверена: он смотрит мне вслед.

Глава 10

– Как же ты меня выручила! Всегда выручаешь! – готова вечно благодарить маму.

Сжимаю в объятиях своего мальчика. Его родной запах обволакивает, надышаться им не могу.

– В это что у тебя в коробке? – сразу же с интересом отмечает мой озорник.

– Небольшой сюрприз, – передаю в руки сына подарок.

– Что-то вкусное? – прозорливо прищуривается.

– Нет, что-то веселое и интересное. А вкусное – здесь! – поднимаю другую руку – с пакетом. – Зови бабушку на чай и погнали.

Мама обычно в мою семью не вмешивается и советы не раздаёт. Но всегда готова выслушать меня и озвучить своё мнение. И я частенько ему прислушиваюсь.

– Что-то случилось? – мама бьет неожиданным вопросом, как только мы расквитались с ужином, а Кир помчался в свою комнату.

На моей памяти это впервые, когда она почти нагло врывается в мои мысли. Она правда редко вмешивается. Обычно ждёт, пока я сама захочу поделиться.

– С чего ты взяла, что что-то случилось? – тихонько уточняю, собирая тарелки.

– Катюш, я тебя как облупленную знаю, на тебе лица нет. Взгляд прячешь.

Качаю головой в ответ на молчаливое предложение помочь убрать со стола.

– Женя собрал чемодан и ушёл. Поставил вопрос о разводе.

Ни капли удивления, ни возмущения. Ничего. Мама лишь просит продолжать выжидающим взором.

– Я слишком много работаю. Семье себя не посвящаю. Ему внимания не уделяю. На выходных меня нет. Кир частенько на тебе. По словам Жени, он уехал к маме. И просит сыну пока ничего не рассказывать.

– Ну насчёт его мамы как раз все понятно. И насчёт тебя – тоже. А сам он себя семье не посвящает, потому что…? – проницательно уточняет. Ждёт ответа.

А я усаживаюсь на стул напротив. Складываю руки на стол, дроблю их взглядом.

– Я не знаю, что тебе сказать. Частенько чувствую себя загнанной лошадью, тяну все, чтобы у нас дома все было хорошо, а в итоге слышу, что я никчемная жена и мама.

– Доченька, если мужчина чего-то не делает, значит, у него нет возможности. Либо желания. Третьего не дано.

– Я знаю. Знаю, что он вам с папой никогда не нравился!

– Не нам. А папе. Мне главное, чтобы ты была счастлива, а не подстраивалась под чье-то мнение, ожидая одобрения. Пусть даже и мое.

– Он поставил вопрос ребром. Либо я увольняюсь. Либо он со мной разводится.

– Какой, однако, решительный мальчик. И не боится же. Да таких, как он, на каждом углу. Валом. А таких, как ты, больше нет.

Мамочка всегда меня поддерживает!

– Это философия. В реальности все иначе, – бурчу растеряно.

– Катюш. Если я молчу, это не значит, что я ничего не вижу.

– И что ты видишь? Он прав? Я настолько плохая жена и мать? – вспылила.

– Прекрасная, – возражает мама. – Но откуда у тебя возьмутся силы быть женой и матерью, если ты всю свою энергию отдаёшь работе? Солнышко, дело не Жене. А в том, что ты загоняешь себя. Ты в первую очередь должна для себя что-то делать. Как минимум – спать. Ты должна позволить себе хоть иногда расслабляться. Ты должна улыбаться и быть радостной. Позволить себе минуты, когда для тебя ни для кого не существует, даже для Кирюши. Потому что когда ты будешь счастлива и довольна, то и твоя семья будет радоваться. А ты забыла про это. Ты даже звук на телефоне не можешь выключить, постоянно экран проверяешь.

Резко дернувшись, я тут же откладываю мобильный в сторону. Для пущей надёжности отключаю звук. И скрепя сердце переворачиваю экраном вниз.

– Пока отбивала ипотеку, я разрушила семью и сама виновата. Ты это хочешь сказать?

– Нет. Ты слишком многое на себя взяла, а Женя не оградил тебя от этого. Хотя мог бы. Потому как ему это удобно. Потому что ему важнее, как он себя чувствует. А не ваша семья в целом.

На сердце взрыв. Тяжело это слышать. Тяжелее, чем я могла бы подумать.

– Я не знаю, что с этим делать.

– Для себя что-нибудь сделай, Катя. Не для Кирилла. Не для Жени. Не для меня. Не для твоих невест. А для себя. Задумайся. И ты с ходу даже и не сообразишь, чего ты хочешь. Что сделает тебя счастливее. Потому что ты привыкла заботиться о других. Не о себе. А Женя о тебе не заботится. И ты с этим смирилась. Потому что так проще. Я тебя понимаю. У нас с папой тоже в молодости были разные спорные моменты. И до крупных ссор доходило. Ты ж знаешь какой у отца характер… И я с тобой к бабушке уезжала с чемоданами… но у нас получалось договариваться в итоге. А у вас нет. У вас Женя не может найти работу – так ты бежишь сломя голову выручать. Он не успевает забрать Кирюшу – а зачем? Ты ж на подхвате. Коммуналку нечем заплатить? Зачем ему напрягаться? Жена выручит.

– Мам…

– Неприятно заучит, я знаю. Но может, ты задумаешься. Что дело не в Жене.

– Ты мне предлагаешь уволиться? – в душе кипит. Нет, я не обижаюсь на маму. Но черт! Это капец как неприятно слышать.

– Я предлагаю тебе начать хоть что-то делать для себя. Даже если другим это неудобно. Оставь у нас Кирилла ночевать. Но сама в это время не на работе будь, чтоб по возвращению язык на плече не нести. А с подружками. В кафе. Сходи прогуляйся. Я очень порадовалась, когда ты сказала, что сегодня поедешь заниматься фитнесом. Потому что это именно для тебя.

– Да, мне надо было проветрить голову, – барабаню пальцами по столу,

– Вот и продолжай в том же духе. Ты вернулась улыбчивая и энергичная. Посмотри, какой Кирилл счастливый. А если ты никакая приходишь, на лбу надпись «не трогайте меня никто»…

– Мам!!! У меня тут не получается!!! Помоги, мам!!! – доносится из детской голос сына.

– Вот видишь? Не стоит так себя загонять. Это никогда не окупается сполна.

Поднимаюсь.

– Кому нужна помощь? – подхожу к стулу сына.

– Да вот у меня тут волк застрял! Его надо как то переставить, чтобы… ну вот… вот видишь, он не пропускает эту фигурку, – тянет расстроенно.

– Вдвоём мы сейчас быстренько разберёмся. И победим твоего непобедимого волка, – тереблю светлые волосы на детской макушке.

Справились мы довольно быстро.

По возвращению на кухню снова тянусь к телефону.

Два пропущенных от Лиды. В последний момент ловлю мамин строгий взгляд, но на губах ее уже ловлю блуждающую улыбку.

– Я обещаю над собой работать. А сейчас мне Лида звонила. Я быстро уточню, что она хотела! Явно что-то срочное!

Мама смеётся надо мной.

– Иногда мне кажется, что ты неисправима.

Длинные гудки в трубке. Отворачиваюсь к окну.

– Кать!!! Мне очень срочно! – подруга с ходу переходит к делу. – Ты говорила, что у тебя через две недели будет выходной в субботу! Я ничего не путаю?

– Да, у меня там окно. А что такое?

– Мы с ребятами едем на турбазу. На три дня. С пятницы по воскресенье. Поехали с нами?

Обезоруживает.

Ох.. на три дня…

Сразу же ищу варианты отговорок. Я лучше с Киром побуду эти три дня. Ну… и высплюсь параллельно.

– Лид… – тяну осторожно.

–Я вот слышу по голосу, что ты собираешься отказаться! Не вздумай! Будет весело! Ты отдохнёшь немного. Переключишься… – аккуратненько намекает, что от проблем с Женей. – В конце концов всегда можно нас послать и свалить пораньше! Погнали! В пятницу вечером сбор! Мне просто сейчас дом забить надо. И выбрать или на три спальни или на четыре.

– А что… столько народа собирается?

– Мы с Итаном, брат его и одна пара, они давно вместе, но еще не семейные. С тобой четыре спальных места получается. Турбаза шикарная! Все свои. Посторонних не будет.

Ей хорошо рассуждать. А для меня они все, кроме Лиды, посторонние.

Но… я бы хотела поехать. Даже одной прогуляться среди деревьев. На природе побывать.

– Без детей?

– Только взрослые.

Но у меня Кир. И первые выходные за летний сезон, когда нет торжества. Я с сыном проведу это время. Однозначно!

– Только не говори, что ты не поедешь.

– Лид, я не поеду, давай может в другой раз? Я Кира-то не вижу совсем.

– В другой раз все заняты. А тут вот именно, что получается собраться. Ну же! Решайся.

– Нет-нет. Не уговаривай, – смеюсь, – не смогу, правда.

– Да что ж такое-то! Ладно. У тебя полчаса и я бронирую домик.

– Договорились.

– Я еще наберу.

– Это бесполезно, – уворачиваюсь от настойчивости подруги. Смеюсь.

– Но ты все равно подумай! Скоро похолодает, не будет такого кайфа!

Взгляд мамы очень уж говорящий.

– Что? – уточняю, как только обиваю звонок.

Мама заговорщицки молчит. Выгибать бровь.

– Ну на три дня турбаза, – развожу руки в сторону.

– Иии…? У тебя будет время!

Глава 11

– И я должна побыть с сыном. Мы и так не видимся.

– Опять должна. Ты в первую очередь должна себе. Можешь просто на два дня съездить. Или на день. Разгрузить голову, как ты сказала. Кирюше только лучше будет. Мы с папой возьмём его к себе. На дачу съездим, сезон закроем, – наставительно мотает головой, иронизирует, ага.

– Сезон рано еще закрывать.

– А я знаю, в кого ты такая упёртая.

– Блин, ну Кирюха обидится.

– Если ты в долгожданный выходной будешь уставшая и раздражённая, он, конечно, не обидится. Ты сама-то хочешь?

– Хочу! – выдаю и округляю глаза. Опачки… сорвалась.

Кажется, я уже сто лет не отдыхала! Нагрузка адовая! Ежедневно… вот только кому, черт возьми, оно надо? Кому от этого хорошо?!

– Ну так используй телефон по прямому назначению. Звони подруге!

– Вот ты все-таки язва, – тянусь к телефону.

– Ничего. Папа привык. И остальные потерпят.

– Алло! – Лида сразу же снимает трубку. – Ты же звонишь сказать, что передумала, да?

– Да. Но я, скорее всего, на день, – замешкавшись, наблюдаю, как мама сердито размахивает кулаком в воздухе, улыбка тянет губы, – на два – это край!

– Все! Бронирую! Подробности потом.

– Цену-то хоть скажи!

– В СМС вышлю!

***

– Мам, сегодня разве выходной? – ластится сын. Сидим на его кровати. Прижимаю его к себе крепко-крепко. – Почему мы не собираемся в сад?

– А мы сегодня устроим себе выходной.

– Ура!!! – вскидывает голову. – А что мы будем делать?

– Для начала позавтракаем. Вместе приготовим омлет. Слопаем. Согласен?

– Да! А папа? – радостно уточняет.

– Кир, папа будет с нами завтракать реже. Он теперь работает в другом конце города. И пока что ему удобнее пожить отдельно. Но он все равно по тебе скучает. Так что отправимся навстречу приключениям вдвоём.

– Жалко, – сын мгновенно скисает. – И что, он не будет ко мне приезжать?

Вот Женя, а! Черт! Черт! Черт!

– Конечно… будет. Вот мы сегодня ему и позвоним, спросим, когда он приедет. А ещё мы с тобой все равно здорово проведём этот день. Можем съездить куда-нибудь, погулять.

– Угу, – ноги его свисают с кровати, касаются пола. Встаёт. – А у тебя сегодня нет работы?

– Есть, но сегодня поменьше, я, если что, по телефону смогу все решить, – подаю домашнюю футболку.

– Это хорошо, – натягивает. – Я в туалет! И пошли омлет жарить.

Прошмыгивает в ванную комнату.

– Я сам крышку положу! – заявляет мой помощник минут через двадцать, когда мы закинули в сковородку помидоры и залили их молочно-яичной смесью. Принюхивается. Запаааах… Мм-мм! – Вот! Я не обжегся, видишь?

– Какой ты ловкий! А я вот регулярно пальцы ошпариваю, – немного подыгрываю и подмигиваю. – Доставай тарелки и вилки. А я порежу хлеб.

– Мне в тостере! Только я сам!

Наблюдаю, как сыночек расслабленно закидывает ровные ломти в отделения для хлеба. Уверенно опускает лапку. И даже с улыбкой превосходства отряхивает ладони.

Он такой большой уже. Самостоятельный. Как так? Я ж его вот-вот на ручках держала, кажется, что только вчера из роддома вернулась. А он вон уже какой взрослый.

На сердце становится тяжело. От того, как много проходит мимо. Сколько я всего упускаю, не замечаю. Да все равно! Даже когда замечаю… эти моменты остаются позади. И уже не вернуть. А я не успеваю насладиться ими, надышаться…

– Ну что? Готово?

Смаргиваю наваждение. Шагаю к сыну. Обнимаю молча. Чувствую, как размеренно стучит его сердечко. Мы с Женей были счастливы, когда он родился. Куда все это делось. Растворилось… неужели наши проблемы смогли сломать нас? Неужели…

Не хочу разбираться, что чувствую сейчас к Жене.

Просто потому что боюсь себе в этом признаться. Кроме обиды мало что приходит в голову.

Когда в очередной раз просила у отца занять денег… когда сама вышла на работу, а Кирилл постоянно болел, а супруг жаловался… когда муж «не успевал» в аптеку заехать за лекарствами… когда просила Женю помочь по дому, потому что сама жутко уставала… Когда у него ничего не получалось…

«Ну тебе ведь привычнее, у тебя лучше выходит…»

«Черт, аптека из головы вылетела, ладно, поехал в ночную».

«Ну они на то и родители чтобы помогать. Я бы своему ребёнку тоже помог, когда сложно».

Киру сейчас очень сложно, Женя не стремится его поддержать, не позволяет почувствовать себя нужным.

У меня каждая суббота в последние несколько месяцев расписана. А Женя, как назло, находит себе занятия. Или просто отдыхает. Он так мало бывает с сыном…

А Кир по привычке в выходной просится к бабушке с дедушкой.

Сердце сжимается. Киру нас не хватает. Конечно, я чувствую за собой вину. Конечно…

– Малыш, прости, что так мало времени проводим вместе. Давай будем с тобой раз в месяц устраивать такой выходной? Только ты и я. С утра и до самого вечера. Будем развлекаться как только душа пожелает.

– Давай! А сегодня что будем делать?

– Устроим поход, – мысленно накидываю пару вариантов.

– Можно в кафе зайти! Или в игровую! Как мне нравятся выходные! – лопается от радости.

– Доставай тарелки, завтракаем, – взглядом прочерчиваю линию до запястья. Хм… ладно, успею! В дороге пару звонков сделаю и нормально! В выходные, слава богу, окно! – И быстренько одеваемся!

– А ты вилки давай! – строго требует сын.

– Оп, держи! – подаю приборы и раскладываю омлет по тарелкам.

Прогноз погоды говорит, что сегодня лучше одеться потеплее. Кладу в рюкзак сменную футболку сына, на случай, если взмокнет в игровой, взглядом огибаю детскую. Прибраться бы, игрушки разложить. Вечером, думаю, успеем вместе этим заняться.

Я: «У нас с Киром выходной. Можешь подъехать в парк».

Раздумываю над текстом. Вот не так что-то написала, но задумываться не хочется. Бросаю в Женю СМС, вбиваю себя в кеды.

– Мам, куртку не забудь, а то замёрзнешь.

От супруга я подобных замечаний не слышала давно.

В итоге… ноль реакции. Полдня. Ответить он решил только в обед.

– Сейчас занят, могу приехать вечером. Хочешь?

– Я – нет. Но по тебе Кир скучает. Ты хоть по телефону с ним поговори, пока он твой голос помнит.

А то просто вечером позвонить сыну гордость не позволяет. Со мной же здороваться придётся.

Женя милостиво соглашается. Их короткая беседа наносит очередной удар. Кир восторженно разглядывает отца на экране, интересуется, когда папа приедет. А папа… все обещает. Заскочить «на днях». Ни тебе «скучаю», ни тебе «люблю» малышу, для которого Женя идеал.

Кир, расстроенный, возвращает мобильный. На ребёнке лица нет.

Ударить Женю хочется. Внутри что-то болезненно переворачивается.

И кажется, сейчас я точно понимаю, что все это время делала не так.

Я: «Ну ты и сволочь. Кир тебя ждёт как чудо. Свалил, так хоть бы сыну что-то обнадеживающее сказал! А не голову в песок прятал по привычке».

Женя: «Сбавь тон».

Вау. На ответ находит время. Удивительно.

Я: «Ты даже сейчас, приняв решение, за меня спрятался. Предложение отменяется. Мы без тебя обойдёмся. А ты маму развлекай. Или кто у тебя там завёлся».

Отправляю и отключаю звук.

Вечером сотру все, что он пришлёт, даже не читая.

Его многое не устраивает?

Так вот, меня теперь тоже многое не устраивает!

Эх, знать бы еще заранее, какой сюрприз ждет меня вечером…

Глава 12

– А что, ответить слабо было?

Разъярённый Женя показывается на пороге.

– А я не читала твои весточки, – бросаю с ухмылкой. – Не до тебя было.

Не останавливаясь, несу в комнату сына хрустящее выглаженное постельное белье с изображением популярных мультяшных щенков.

– Как приятно. Другого и не ожидал.

– Ты зачем приехал? – уточняю с прохладцей.

– С сыном увидеться.

– Кир купается. Можешь заглянуть поздороваться.

– Вот спасибо. Премного благодарен, что разрешила.

Не показываю, как меня цепляет эта перепалка. Просто молчу. Очень надеясь выглядеть невозмутимой.

Женя на пару минут заглядывает к сыну, обещает дождаться его из ванной.

Возвращается ко мне уже с закатанными по локоть рукавами белоснежной рубашки.

Ну что ж. К сыну, значит, к сыну… Оба предназначенных мне вопроса я игнорирую.

– Ты меня специально не замечаешь?

– Муж меня бросил. Замечать некого, – безразлично роняю через плечо.

– Кать, – неожиданно мое запястье оказывается в плену. А лопатки уже прижаты к стене. – Ты насчёт работы подумала?

– Ммм… – почти утыкаясь ему в шею, втягиваю приятный запах. – Те самые духи, что я тебе на двадцать третье дарила?

Шепотом обжигаю смуглую кожу. Придвигаюсь ещё чуть ближе. Намеренно дышу ему в ухо, даже не осознавая, что уже приподнялась на носочки.

Отмечаю, как дёргается его кадык.

Женя резко напрягается. Его настроение неуловимо меняется. Супруга будоражит моя близость. И это мгновенно окрыляет. Во мне ликует брошенная женщина и кричит некая степень ехидства, когда я строгим тоном отсекаю попытки мужа погладить меня по талии.

– Мужчина. Вы для меня посторонний. Нечего распускать руки.

Ещё немного и челюсть супруга полетит на пол. Женя безропотно шагает назад, потрясенно окидывает взглядом мою фигуру, неосознанно задевая жадным взором грудь.

Смотрит в глаза.

А я продолжаю раскладывать белье.

– Так что ты с работой решила?

– Я устала. И обсуждать важные вещи сегодня уже не могу.

– Это что, проблема? Нормально ответить?! – взрывается почти бывший супруг.

– А это точно ты говоришь? А то Женя, которого я знаю, не привык разговаривать. Он сразу за чемоданы. И проблема решена. Да?

Невинно хлопаю ресничками.

А Женя сжимает кулаки, пряча руки в карманы.

– Ты мне ответишь или нет? Будешь и дальше полностью отдавать себя работе? Или изредка будешь вспоминать, что у тебя есть муж.

– Кто бы говорил. Сам в пробках больше времени проводишь, чем со мной.

– Катя! – надвигается на меня. От Жени веет опасностью, а вспыльчивость вот-вот себя проявит.

– Я. Не собираюсь. Ничего. Обсуждать сейчас.

– Хорошо! Когда ты хочешь поговорить?! – повышает голос. – Завтра в девять утра? Или может у тебя в обед три минуты появится? Вечером, наконец, найдёшь для меня время?! Когда, Катя?!

– Этот вопрос я буду обсуждать в приемлемой обстановке. И приемлемым тоном. Только так.

Отворачиваюсь, отправляясь за новой порцией белья на гладильной доске.

Муж раздраженно перекрывает мне дорогу.

– Это в какой-такой «приемлемой»? Нотариуса позвать?!

– Можешь в ресторан меня пригласить. А я подумаю. Согласиться или нет.

Женя напрягается еще сильнее. Хватает ртом воздух, но не произносит ни слова.

– А дома тебе не разговаривается? – с сомнением мотает головой.

– А дома я морально отдыхаю. Так что выбор за тобой.

– Хорошо! – соглашается. Прям смилостивился надо мной. – Пошли в ресторан. Обсудим там.

Вот это сюрприз!

– Ой, это так неожиданно, – округляю глаза, прижимая к груди зелёную наволочку сына. – Я даже не знаю. Мне надо подумать.

– Кать, можно не паясничать?

Я в шоке. Все, оказывается, так просто?!

– Когда в моем забитом расписании появится окно, я тебе обязательно позвоню.

– То есть… я должен аудиенции у собственной жены ждать?! Может, мне на коленях еще поползать?

– Ой, нет, вот этого не надо, я только недавно полы вымыла, – вру нещадно. Ну и что? Зато эффект вон какой бомбический. – Ещё испачкаешь ненароком…

Силюсь спрятать улыбку, наблюдая, как нервно играют желваки на ярко выраженных скулах мужа.

– Я чёт не догнал. Это значит нет?

– Это значит нет. Пока нет.

– Да в смысле нет?! Ты же сама предложила!

– Я очертила границы, в рамках которых мы будем с тобой обсуждать возникающие проблемы.

– Ага… – тянет возмущённо. – Значит… теперь, чтобы задать вопрос, я должен к тебе в очередь записаться?

– Ну что ты. Задать вопрос ты можешь просто так.

Вздыхает.

Уже на кухне достаю посуду из посудомойки.

– Вытри тарелку, – вкладываю в его руки блюдце.

– Ты сейчас только хуже делаешь, – бросает тихо, намеренно игнорируя просьбу. Складывает руки на груди. – Давай я забронирую столик? Часов на восемь вечера. Завтра.

Меня прибивает от этой фразы. Распахиваю глаза, сомневающимся взглядом порхаю по когда-то любимому лицу. А то, что у Кира в половину восьмого только тренировка заканчивается, это ничего страшного?!

Но куда ж ему, строгому государю, помнить о проблемах холопов?

Ой, да пусть бронирует. Заодно послушает от меня нытье про пробки!

Мило улыбаюсь, вспоминая его слова про форс-мажор. Завтра настанет моя очередь.

– Оставь резерв. Я постараюсь поприсутствовать, – натягиваю на лицо самую милую из своих дежурных улыбок.

– Ну спасибо. Низкий тебе поклон.

– Маааам!!!! Я все!!!!

Оба оборачиваемся на голос сына.

– Я Киру голову помою. И можешь вынести его из ванной. Полотенце только свежее возьми.

– Могу, конечно… – соглашается. Но следующая фраза заставляет мой взгляд мучительно упереться в потолок. – А где полотенце лежит?

Господи! Он что… даже не знает, где в нашей квартире полотенца лежат?!

Глава 13

Я: «Прости, забыла тебя сориентировать. Сегодня никак не смогу увидеться: дела».

Готова на радостях поскрести коготками по экрану.

Отправляю и блокирую телефон.

Улыбаясь, откидываюсь на сидение.

Женя ещё днём прислал смс с адресом, названием ресторана и временем. Я сообщение проигнорировала, снизойдя до ответа лишь через несколько часов. И супругу это ой как не понравилось.

Гаджет жужжит в сжатой ладони. А у меня с каждой секундой повышается настроение. Наконец Женя перестаёт насиловать телефон: на экран падает раздражённое:

Женя: «Что значит – не сможешь? Мы же договорились!»

Я: «Планы поменялись. Давай в другой раз. Не расстраивайся:)»

– Ты чего там сидишь, в телефон скалишься? – Лида ехидно рассматривает меня в зеркале заднего вида. Она за рулём.

– Тренируюсь мужу в свидании отказывать, – подмигиваю.

Жених Лиды подозрительно оборачивается на меня.

Об Итане я наслышана. Но вижу его впервые: светловолосый, голубые глаза. Первые впечатления: улыбчивый, расслабленный и весёлый. Приятный, одним словом. Но не в моем вкусе. Мне всегда хмурые брюнеты нравились. Как Женя.

– А чего вместе не поехали? – уточняет мужчина.

– Не поехали, значит, не заслужил, – отрезает Лида. – Все-то тебе расскажи, – смягчается. Итан накрывает ладонью ее колено, а Лида дарит спутнику нежный взгляд.

Женя: «Хорошо. Я приеду к вам вечером. С Киром поиграю»

Сегодня пятница. Мама строго-настрого заявила, что Кира заберёт с футбола сама. А меня отправила собирать вещи.

– Решила на турбазу подъехать к полуночи? Тебя подруга предлагает забрать на машине. Вот и поезжай.

Все-таки мировая у меня мама. Потому ее папа так сильно и любит. А мне всегда хотелось вот так. Как у них. Пусть ссоры, пусть проявление характера, пусть недопонимание. Но все равно вместе.

Я: «Он на даче с родителями. На все выходные».

Женя: «Не удивила».

Я: «Ещё бы. Тебе же самому с сыном влом побыть. Всегда есть что-то важнее».

Я, правда, в данный момент тоже не рядом с Киром…

Звонит вновь. Даже не скидываю вызов. Назло ему.

Женя: «Трубку возьми».

После трёх бесплодных попыток дозвониться муж бросает в пустоту сердитое:

Женя: «Специально злишь, да?».

И оставляет меня в покое.

А что?! Если он утверждает, что я его ни во что не ставлю и не уделяю внимание, так пусть это хотя бы будет за дело! Подергаем тигра за усики. Пусть на свой страх и риск.

– Подъезжаем, – объявляет Лида.

Когда машина тормозит, подруга первым делом вытаскивает из салона костыли. Затем, позволяя опереться о ее плечи, помогает Итану выбраться наружу. Вручает.

– Да я вылезу сам, ну что ты, – недовольно бурчит мужчина, медленно ковыляя к багажнику. Я первый раз вижу их вместе. И поэтому внимательно слежу за этой яркой парой.

Итан, вытаскивая вещи, немного морщится.

– Давай я перехвачу что полегче? – шагаю вперёд. Ну не могу я просто в стороне стоять. Как он все это по лестнице потащит на костылях?

– Ещё чего не хватало! Ты лучше дверь мне придержи, – роняет вскользь, вытаскивая второй пакет.

Я беспомощно оборачиваюсь на Лиду. Подруга со страдальческим выражением лица наблюдает за действиями жениха. Отрицательно машет мне головой, мол, лучше не лезть.

– Ладно, – пожимаю плечами и отхожу назад, но все еще чувствую себя не в своей тарелке.

– Я тебе говорила, пакетов надо побольше взять, – подруга строго смотрит на мужчину и вытаскивает откуда-то пару авосек. Начинает аккуратно перекладывать содержимое, оперативно перераспределяя вес продуктов и нагрузку на мужские возможности.

– Только попробуй наверх отнести…

– Пффф, – наигранно возмущается подруга. – Ещё чего не хватало. Сам допрешь. Я сейчас… – добавляет уже для меня. Шепотом. – Ребята уже на месте. Попрошу помочь.

Спустя минуту среднего роста молодой человек по имени Артём уже забирает все вещи. Подруга буравит взглядом спину жениха, взволнованно кусает нижнюю губу. Половина моих невест делает то же самое.

– Перестань губы грызть, – одёргиваю по привычке.

– Угу, – бормочет себе под нос. – Вот упрямый же, а, – роняет кисло, когда мы остаёмся на улице вдвоём.

– Да. Я заметила.

– Мужское самолюбие – штука очень хрупкая… Ладно, пошли.

Закрывает машину, а я позволяю себе оценить местность.

Рядом полянка. Кстати, большая. В центре – мангал (непривычно, на моих торжествах их не бывает точно). Метрах в трёх от него – беседка. За ней – деревья.

Домик двухэтажный. Снаружи очень милый, ухоженный. Небольшая, ограждённая перилами веранда радует глаз.

Внутри довольно уютно. Просторная кухня-гостиная. Лида поясняет, что наверху три спальни. Кому-то придётся спать в гостиной. Иных вариантов уже не оставалось.

Артём и Лиля мне показались хорошими ребятами, отзывчивыми, веселыми.

Пока разбираем пакеты, Лида тихонько шепчет:

– Сейчас брат Итана подъедет. Ты на его выкрутасы внимания не обращай. Вилан иногда бывает резким. Но в целом хороший парень, – кивает утвердительно.

– Я тебя умоляю. На днях в зале такого резкого встретила, что ваш братик нервно курит в стороне.

Лида откидывает голову, звонко смеясь.

– Этот ЗОЖ-ник за сигарету кому угодно втык даст, – расплывается в улыбке, высыпая в тарелку шарики в обсыпке. – Я такая голодная. Жуть. Вот было бы здорово в беседке поужинать.

Отправляет шарик в рот. Жуёт с наслаждением. Аж прищуривается.

– Это конфеты из сухофруктов, – поясняет весело. – Я ими Итана мучаю. Хочешь?

– Неееет, спасибо, – шутливо закрываюсь руками.

Возле стены холодильник. Имеется плита, посуда. Но у нас питание включено, мы не заморачивались с едой.

Артём с Лилей поднялись пока наверх, так что в гостиной мы остались втроём: Лида, я и Итан. Мы с Лидой осматриваемся. Итан – расслабленно развалился в кресле.

Пока планируем вечер, дверь с шумом распахивается, и слышатся уверенные шаги.

– Если б не машина, хрен бы вас нашёл! Лид, ты ж сказала, шестой дом!

– Привет, дорогой! – не оборачиваясь, оправдывается подруга, прожёвывая вторую конфету. – Прости, вероятно, опечаталась.

– Опечаталась она… – бурчит. – Всем привет.

– Вот ты прибитый, – летит ехидное замечание Итана. – Ты что, жрачку с собой взял?

С интересом прислушиваясь к безобидным препирательствам, оборачиваюсь. Лицо мое на мгновение вытягивается. Глаза округляются.

Да быть такого не может. Тот самый голубоглазый блондин с пушистыми ресницами. Который наехал на меня из-за неправильного жима… это брат Итана?!

Мужчина, вопреки вечерней прохладе, одет в шорты и свободную футболку. В руках объемные пакеты из супермаркета.

Вилан снисходительно оглядывает Итана, ставит на пол пакеты.

Артистично кладёт ладонь себе на грудь, склоняя голову.

– Простите великодушно, сударь! Как это я посмел не спросить дозволения старших. Когда мне в следующий раз понадобится совет, – выпрямляется, резковато хватая пакеты вновь, – я всенепременнейше дам вам знать.

– Поклончик, между прочим, мог бы и пониже отвесить, – насмехается над братом Итан.

Вилан шагает в нашу сторону, но вдруг перехватывает мой обалдевший взгляд.

Мужчина тормозит, отвечая встречным потрясением. Хлопает завидными ресницами. В этот момент ручка на одном из пакетов лопается, а содержимое с глухим грохотом валится на пол. Апельсины бодренько катятся к моим ногам.

Лида прыскает в кулак. Итан уже откровенно ржет над братом:

– Ты свою супер еду хочешь. А она тебя, судя по всему, – нет!

Глава 14

Мужчина присаживается на корточки и раздраженно начинает собирать фрукты.

– Знакомьтесь. Это Катя. Мы вместе работаем, – спешит представить нас Лида. – Вилан – брат Итана.

Тут у нее звонит телефон, и она поспешно тянется за гаджетом в карман.

Неконтролируемо перевожу взгляд с одного брата на другого. Много общих черт. Но энергетика абсолютно разная. У Вилана – более тяжелая, плотная, хотя и подвижная, бодрая. Мужчина кажется напряжённым. Словно настороже. Итан же воспринимается более расслабленным, вальяжным.

– Рад знакомству, – вскользь роняет Вилан и как-то очень странно и насмешливо тянет мое имя: – Катя.

Вместо ответа я помогаю мужчине собрать с пола разбросанное содержимое пакетов.

– Фрукты вымыть сразу? – задираю голову.

Вилан с сомнением на меня косится.

– Ну если несложно…

Молчаливо складываю все в раковину. Лида заканчивает телефонный разговор как раз вовремя. Сверху спускаются ребята.

– Раз все в сборе, – громогласно объявляет подруга, – давайте сразу решать! Спальни у нас только три. Кто-то спит внизу. Кто этот невероятный счастливчик?

– Мы уже наверху вещи разложили! – с радостной улыбкой сообщает Лиля.

Лида извиняющимся взглядом смотрит на меня:

– Нам с Итаном однозначно тут не разместиться…

Прекрасно. Выходит, внизу в проходной гостиной ночую или я. Или Вилан.

Мы с мужчиной молчаливо переглядываемся. В моем взоре Вилан очевидно рассмотрел тихую мольбу. Потому что тут же всплескивает руками, подавая голос:

– Ладно-ладно. Я перекантуюсь на диване в гостиной. Катя пусть спит на нормальной кровати.

Чувствую облегчение.

Беззвучно, одними губами проговариваю: «Спасибо».

– Двадцать минут всем на личные дела, и встречаемся внизу!

– Ни в чем себе не отказывайте. Если что, я буду здесь, – плюхается на диван, достаёт мобильник из заднего кармана. – У меня все равно комнаты нет.

– Виииил, – Лида осторожно присаживается рядом. Понижает голос до шепота: – Помоги с вещами, пожалуйста.

– Ща.

Цепляет огромный чемодан Лиды и Итана и не напрягаясь поднимает на второй этаж.

– Спасибо! – подруга целует Вилана в щеку.

– Хорош там зажиматься, а! – возмущается Итан, пока очень медленно взбирается по лестнице, переставляя костыли.

Жду, пока голоса ребят отдалятся.

Молча плетусь к входу. Неловко просить о помощи: Вилан и так мне комнату уступил. Да и не так уж и тяжело…

– Это твой, что ли? – Вил вновь поднимается на ноги. – Давай сюда.

– Не надо, он лёгкий, – лепечу сконфуженно.

– Ну да. А то я не вижу.

– Нет, правда… я… сама…

– Ой, да видел я, как ты сама с тяжестями управляешься. Ещё с лестницы слетишь.

– Зато комната освободится, – пытаюсь разрядить напряжённую обстановку, переводя в шутку его вялые покусывания. Не понимая: отчего меж нами такая напряжённая обстановка.

– Да больно надо. Мне и на диване нормально.

Накрывает мои пальцы, а я отпускаю ручку.

Так непривычно. Когда кто-то предлагает помощь…

Наверху к вещам не притрагиваюсь. Лишь достаю из небольшого чемоданчика расческу, зубную щетку и пасту, откладываю на подоконник.

Звоню маме по видеосвязи. Болтаем с Кириллом. Прощаемся быстро, сыну не до меня: он собрал в банку огромных улиток и теперь кормит их листочками. Я заранее желаю ему добрых снов, а он обещает позвонить утром, как проснётся.

Вспоминаю, что не домыла фрукты. Тихонько прикрыв за собой дверь, подхожу к лестнице, замирая. Вил устроился на диване, подложив под голову руку.

Несколько неловко нарушать его покой. Но гостиная-то общая. Прочищаю горло, давая понять, что Вил уже не один.

– Можно?

– Ни в чем себе не отказывай, – даже не поднимает веки.

В безмолвной тишине я наспех мою фрукты: апельсины, яблоки, бананы. И даже гранат есть! С ума сойти. Какой запасливый…

Вилан расслабленно лежит на диване. Моего присутствия будто намеренно не замечает, что тоже несколько напрягает.

– Я сейчас слона съем! Во сколько ужин? – доносится сверху голос Итана.

– Да уже можно идти, – отвечает Лида и стучит в соседнюю комнату:

– Ребят, мы голодные. Вы пойдёте на ужин?

– Ну что там они, идут? – зевая, тянет Вилан.

– Сейчас догонят. Выдвигаемся.

Ужин прошёл вполне спокойно: шутки, веселые замечания и перепалки.

Отдыхаю душой, понимая, как же мне не хватало этого. Вот так отвлечься. Просто ни о чем не думать. Не мучиться вопросами: что на ужин, во сколько Женя приедет, еще успеть голову помыть, Киру футболку в сад погладить при том, что гладить я ненавижу, и не слушать, что ужин уже остыл. Просто провести вечер без хлопот. Когда за тебя и накрыли на стол, и убрали. Боже, это такое, оказывается, счастье! Пусть изредка, но это так расслабляет и помогает отстраниться от забот!

– Кать! Тяни давай! Не спи!

Уже в доме Лида протягивает кулак с торчащими зубочистками. Разбиваемся на пары для игры.

Тяну короткую.

У Итана длинная. Такая же у Артема. Лида с Лилей вытащили средние, Вилану досталась короткая – как у меня.

– Баллы фиксировать буду я, – заявляет Итан, придвигая к себе лист бумаги и ручку. – Играем в облегчённую версию. Используем только пантомиму. Первый игрок из пары жестами объясняет слова из вытянутой карточки. Второй игрок угадывает. На всё про всё минута. Засекаем песочными часами. Одно угаданное слово – один балл. В конце подводим итоги.

– А приз в этот раз какой? – хитро прищуривается Вилан.

– Повышенная самооценка и отличное настроение. Погнали. Девчонки первые.

Лида с Лилей, в итоге, угадали четыре слова из шести.

Мужчины – пять.

Настаёт наша с Виланом очередь.

– Погнали. Я первый объясняю, – с лёгкостью подскакивает на ноги. По нему сразу видно: спортсмен. Движения отточенные, уверенные, легкие, бодрые. Твёрдые и вместе с тем пружинистые.

Интересно, чем он занимается. Одна качалка и анаэробные нагрузки сто процентов не дают такого эффекта, уж я-то знаю. Здесь явно что-то еще. Уверена, что он уделяет много времени кардиотренировкам. Отчего-то мне кажется, мужчина физически вынослив, как мул. Да и внешне не раздутый, а наоборот, поджарый. Крепкий, рельефный. Ну в одном я точно уверена: он не страдает бесконечным желанием набрать вес, чем грешит большая часть мужчин, посещающих спортзал.

Тянет карточку.

– Начали! – командует Итан и переворачивает песочные часы.

Вилан обрисовывает руками живот, только в виде шарика.

– Беременность?

Сжимает пальцы в кулак и оттопыривает большой палец, значит, угадала! А потом показывает указательный. Мол, один. Ясно!

– Беременность – это первое слово!

Активно кивает! Показывает сразу два: указательный и средний.

– Второе слово!

Указывает на меня. А что – я?! Я – что?!

– Мать? – выпаливаю поскорее.

Мотает головой. Указывает на себя.

– Отец?

Вновь отрицание.

Аааа, я не знаю!!!

Складывает руки на груди, смотрит куда-то в пустоту. Хлопает ресничками. Кокетливо.

– Кокетка?

Мотает головой. Играет плечами. Юбку обрисовывает.

– Девушка?

Вилан кивает, неопределённо вертит пальцами в воздухе, прорисовывая круги, мол, дальше, уже почти.

А! Поняла.

– Женщина!

Кивает!!! Опять крутит указательными в воздухе!

Соединяем!

– Беременная женщина!

– Да!

Ура! Очко!

Быстро расставляет руки в сторону! Летит!

– Птица!

Мотает головой.

Ээээ… что же…

Указывает на потолок. Наверх. Небо! Летит по небу!

– Самолёт!

Кивает. Ладони его тут же приближаются и изображают руль. Рулит самолётом!

– Пилот!

– Да!

Улыбается. И в этот момент выглядит непривычно увлечённым, довольным. Глаза горят азартом, затягивая яркостью лазури, цепко выхватывают следующее слово на карточке.

Ладонями водит по волосам. Прикрывает глаза.

– Мыть голову?

Оттопыривает ладонь, другой – будто что-то капает на руку.

– Шампунь?

– Да!

Дальше тыкает себя в нос, придерживая раскрытую ладонь у лица, словно читает книгу. Вновь указывает на нос.

– Очки? – тяну неуверенно.

Вновь «двоечка» в воздухе! Отлично! Очки – это второе слово. А первое…

Не могу понять. Как будто вприпрыжку идёт куда-то. Блаженное выражение лица. Чего?!?! Радостный, довольный, счастливый, мечтательный… мечтательные очки? Радостные очки? Женские очки?

– Солнечные очки?

Отрицание.

Снимает очки и становится грустный, надевает – радостный… что?!?!

Ааа!

– Розовые очки!

– Да!

– Ну ты, блин, мастер! – вырывается неодолимо.

Потом прикладывает соединённые ладони к щеке и закрывает глаза, наклоняя голову.

– Спишь? Сон?

Опять крутит в воздухе пальцами. Мол, быстрее, еще-еще!

Нагибается и артистично «натягивает» на себя штаны. Или шорты… Одежда для сна? Точно!

– Пижама!

– Да!

В последний момент я отгадала слово «балалайка», и вместе с Виланом мы в общекомандную копилку положили шесть очков! Крутяк!!!

Дальше игроки меняются местами. В конце игра преобразуется: мы все вместе отгадываем слово, уже не считая баллы. Просто наслаждаемся самим процессом без соревновательной составляющей. А я чувствую себя… свободной. Легкой. Собой. Просто собой. Мне хорошо. Я скучаю по сыну, но на душе нет тяжести и вечного чувства вины. И в этот момент думаю, что надо бы поиграть дома в похожую игру, только подобрать слова полегче. Отличная же идея!!!

Артём с Лилей в итоге выходят покурить под обсуждающие реплики Вилана. Дай ему волю – так он прочитает лекцию о вреде курения похлеще какого-нибудь вузовского профессора!

Лида подсаживается к Итану, утыкается ему в шею, что-то шепчет на ухо, улыбаясь.

– Да-да, я помню, – отвечает ей жених.

Вилан подходит к тарелке с фруктами, вынимает гранат. Раскалывает его на несколько частей, перекладывает в глубокие мисочки.

Приносит нам.

Итан морщится, отталкивая тарелку.

– Ешь, говорю! Тебе полезно.

– Давай, давай, – присоединяется Лида.

Вилан занимает место рядом со мной. На ладони приземляется моя порция.

– Приятного, – бросает скупо и откусывает свой кусок прямо с беленькой перегородкой.

– Спасибо, – касаюсь губами зёрнышек. Осторожно откусываю. Ммм, сладкий какой! Вкусный!

– А ты же вроде не ешь фрукты вечером? – насмешливо бросает Итан.

– А ты на меня стрелки не переводи, – по-доброму огрызается. Замечая, что я выплёвываю косточки, Вилан строго делает мне замечание:

– В косточках много ценного. Их тоже нужно есть.

– Я их не люблю.

– Тогда тщательно разжёвывай, выпивая сок, прежде чем выплюнуть.

Вот обязательно это надо обсуждать?!

– Всех касается, – прибивает взглядом брата с Лидой.

– А можно просто доесть, раз ты так настаиваешь?

– Нет, нельзя, – отмахивается. – Ешь правильно.

Закатываю глаза к потолку. Подозрительно кошусь в сторону.

Итан откровенно ржет над братом, но послушно жуёт гранат. Даже подруга безропотно откусывает кусочек и употребляет «по инструкции».

Сталкиваюсь с Лидой возмущённым взором. Она забавно втягивает губы в рот и пожимает плечами. Ясно. Ничего не поделаешь: Вилан такой Вилан.

Глава 15

Солнечные зайчики играют на прикрытых веках. Ммм… сонно потягиваюсь, отгоняя от себя пробуждение. Переворачиваюсь на живот.

Даже не верится. Первая суббота за лето, когда мне никуда не надо торопиться. Зарываюсь в одеяло, купаясь в обволакивающих тепле и уюте. Пытаюсь вновь поймать сон. Но кажется, мой организм уже привык в такое время быть на ногах.

Лениво перекатываюсь на спину, ловя отголоски сладкого забытья.

Упираюсь взглядом в потолок.

Сказка. Просто сказка. Можно понежиться в постели. И не спешить. Как возможность отдышаться и прожить это мгновение по-настоящему.

Чтобы побыть наедине с собой, вдыхая свежий утренний воздух, на цыпочках выхожу из комнаты, тихонько прикрывая дверь. Спускаюсь осторожно по лестнице, огибаю диван. Чтобы не разбудить Вилана, крадусь к выходу, даже не оглядываясь. Цепляю куртку, натягиваю кроссовки.

Оооох, утренний загородный воздух – это что-то. Легкие плотно наполняются кислородом. Тяну вверх молнию, прислушиваясь к странному шуршанию. Иду на звук. Шелест… Обхожу террасу.

И замираю, не в силах отвернуться от завораживающего зрелища.

В шортах и объемной чёрной футболке Вилан… каждое движение и прыжок отточены и доведены до идеала. Прямо на траве расстелено подобие лестницы. Со стороны очень похоже на рельсовую дорогу. Видно, что это легкая, не монументальная конструкция. Вилан очень быстро искусно переставляет ноги, чётко шагая то между перекладин, то сбоку от направляющих, то вправо, то влево. Руками помогает себе удерживать баланс. Стопы мелькают, а я даже не успеваю отследить сменяющие друг друга движения. Энергично, бодро, чарующе, так, что дух захватывает…

Смахивает на танец. Да, шагает танцуя, не давая себе времени передохнуть. Надо же. Спорт мне близок, но вот такую тренировку я вижу впервые. Кажется, что почти каждая мышца задействована и получает нагрузку, особенно когда Вилан мастерски вплетает в свой «танец» ещё и приседания.

Шедеврально.

Интересно, долго этому надо учиться?

Наконец мужчина останавливается, нагибается. Цепляет бутылку за горлышко и лёгким движением руки подбрасывает вверх, перехватывая посередине. Быстро отпивает. Грудь его ритмично вздымается и опадает. Отросшие непослушные пряди уже намокли. Они немного вьются, опадая на лоб, смягчают агрессивный мужской образ.

Вилан ставит бутылку на место, а я только сейчас замечаю беспроводные наушники в ушах. Тренируется с музыкой. Мне тоже всегда так было комфортнее.

Отмираю, вздрагивая. Ровно в том момент, когда Вилан поднимает голову, перехватывая мой смущенный взор.

Отвечаю слабым кивком головы на короткое молчаливое приветствие. И решаю ретироваться. Посижу, как и планировала, в беседке.

Отправляю маме СМС с пожеланием доброго утра. Спрашиваю, как там мой тигрёнок.

Мама наберёт, как увидит.

С ухмылкой проглядываю вчерашние взбешенные сообщения от мужа. Он приезжал домой. Решил, что раз ресторан сорвался, то звать меня снова необязательно.

Когда он понял, что дома я не ночую, это был взрыв.

От греха подальше отключила звук, оставив без ответа ещё и звонки.

Ну а что? Не обязана же я всякую ересь выслушивать. У меня выходной. Я расслабляюсь.

– Здесь ветрено, – прилетает в спину. – Лучше обойти дом, там тоже есть сидения.

Хотела его не разбудить, а в итоге столкнулась нос к носу.

– Вроде не уносит, – возражаю с плохо скрываемой ноткой неудовольствия. Я же ему не мешала!

– Любишь поспорить, да? – бросает немного раздраженно.

– Ты принципиально ко мне цепляешься? Или просто не выспался?

– Я говорю, как для тебя будет лучше, – останавливается по ту сторону веранды. Складывает руки на груди. – Цепляюсь я совершенно иначе.

– Прими мою вечную благодарность, – швыряю в него каменный взор. – Аааа… ты куда-то шёл?

Всплеск ладонью в сторону двери.

– Не смею тебя больше задерживать, – заявление стараюсь щедро сдобрить равнодушной улыбкой. Что он вечно кусается?!

Нервно заправляю распущенные волосы за уши.

На самом деле на улице немного зябко, и я стараюсь плотнее закутаться в куртку, но занятие это, конечно, безуспешное.

После недавнего инцидента мы с Вилом даже парой слов не перебросились. Пока все не проснулись и не собрались в гостиной, проще было разойтись по углам.

– Захватишь тарелку Итана? – уточняет Лида, когда мы все вместе пошли завтракать в ресторан. Ресторан – это, конечно, сильно сказано, но питание здесь неплохое, надо признать.

– Давай.

Выполняю просьбу. И свою, и тарелку Итана опускаю на наш стол и иду себе за соком. Апельсиновый фреш я люблю, особенно микс с грейпфрутовым. Ммм, вкуснятина. Лёгким шагом спешу обратно.

Усаживаемся, наконец.

Вилан совсем ворчливый, видимо, все-таки не выспался. А его нервозность отчего-то передается и мне.

Мужчина с тяжёлым вздохом отодвигает от себя тарелку с овсянкой, расстроено откидывается на спинку стула.

– Ну куда столько сахара-то бросать. Есть невозможно.

Мы с Лидой незаметно переглядываемся.

– Пойду яйца возьму и хлеб.

Чтобы скрыть неловкость, я тянусь за стаканом. Но пригубить сок не успеваю. Прилетает обличительное:

– Только не говори, что ты вот это пить будешь.

Лазурный взор горит тщательно сдерживаемым возмущением.

Округляю глаза.

– Аааа… в чем проблема? – тяну удивленно, разводя руки в стороны.

– Не могу спокойно на это смотреть. Давай я лучше воду тебе зацеплю.

– Спасибо, конечно. Но не надо мне воду. Я сок хочу.

Вот что он ко мне прицепился?! Сам не ест и другим не дает!

– В твоём соке ни грамма полезного, – опять этот нравоучительный тон. Задрал, а! – Это высокофруктозная бомба. Огромный стресс для организма. Ещё и зубы портятся. А ты даже не через трубочку пьёшь.

– Какая тебе разница, что и как я пью?! – не выдерживаю. Меня накрывает. – Мне муж такой раньше каждый день делал. И ничего, хвост с копытами не выросли. Со стрессом справилась.

– Разводиться с таким мужем надо.

Эта фраза бьет под дых. И я не в силах корректно на неё отреагировать. Задело за живое. Капец как задело. Аппетит летит к черту. Со стуком опускаю стакан злополучного сока на стол.

– Мне нужно позвонить.

Поднимаюсь.

Ножки стула чиркают по полу.

– Всем приятного аппетита.

Ребята безрадостно молчат, вилки замирают в воздухе.

А я быстро устремляюсь к выходу. Потому что на душе становится невыносимо.

– Ну не хочешь с мужем, хотя бы сок водой разведи! – прилетает в спину тусклое замечание.

Он меня однозначно решил добить…

Глава 16

ВИЛАН

Растерянно смотрю ей вслед. Недовольно поджимаю губы. Какие мы нежные. Надо ж так.

– Кать! Ну Ка-аать… – с сожалением зовёт Лида. Потом, естественно, поворачивается ко мне. Начинается распил глазами.

– Какая муха тебя укусила? – цепляется брат. – С дивана ночью свалился?

– Что?! – моментально вскидываюсь. – Я все правильно сказал. Нехрен эту дрянь пить!

В голове рой замечаний «почему именно».

– Да дело не в соке, – упрекает будущая родственница. – Она правда разводится. У Кати ребёнок маленький. Ей тяжело. Я ее позвала, чтобы она немного развеялась. А тут ты со своими нравоучениями.

– Глупости! Она ж сказала. Позвонить надо, – упираюсь из последних сил, стараясь не реагировать на уколы совести.

Перед моим носом мгновенно возникает телефон.

Лида, будто невзначай, без слов крутит его в руке.

– Катин, да? – уточняю на всякий случай, хотя и так все ясно.

– Ага. Звонить пошла, – невеста брата сверкает глазами. – Ты сейчас неправ. Даже если хотел как лучше.

Все смотрят на меня с осуждением.

Любые «потому что» и «для того чтобы» мгновенно развеиваются. От мамы я с детства слышу, что мой язык до добра меня не доведёт.

Закрываю рот.

Да бляяяядь! Ну косяк, конечно. Косяк.

Резко отодвигаюсь назад вместе со стулом. Чувствую себя придурком. И это ощущение крепнет во мне всякий раз, когда я сталкиваюсь с ней.

Мячом по лицу – вообще вне конкуренции. Стыдобища. До сих пор охота сквозь землю провалиться!

Тяжко вздыхаю и поднимаюсь на ноги.

Бестактно забираю у Лиды телефон, прячу в свой карман.

– Всем приятного аппетита, – неосознанно зеркалю Катины слова и нахмурившись выхожу на улицу. Цепким взглядом осматриваю территорию.

Далеко она не могла уйти. Ну, по логике должна ж была в дом вернуться?

Приближаюсь к двери. Уже собираюсь войти внутрь, как выхватываю яркое светлое пятно. В беседке. Волосы у девушки длинные, пепельные, сложно не заметить.

Катя стоит ко мне спиной, колени на сидении, ладони упираются в перила. Немного детская поза. Беззащитная. Катя смотрит куда-то вдаль. Погружена в себя.

Чувствую очередную совестливую волну.

Тихо приблизившись, встаю рядом. Точно так же: плечом к плечу, опускаюсь на колени, упираясь в сидение. Пальцами тихо постукиваю по деревянным перилам беседки.

Даже не смотрим друг на друга. Ни малейшего поворота головы. Но я точно уверен: Катя знает, что это я.

Пока берегу слова – не до них.

Вдалеке ветер качает верхушки деревьев. Свежий воздух проникает в легкие. Напряжение потихоньку отпускает. Неожиданно накрывает умиротворение. Голову полностью проветрить не удастся. Но хотя бы форточку приоткрою.

Последние дни на взводе. И казалось бы… все. Стоп. Дальше некуда. Не видно дороги. Но нет. Не получается просто пропустить и забыть. Не получается.

Жру себя. А толку ноль.

Еще и на окружающих срываюсь. Сам знаю: недопустимо. Но…

На предложение брата поехать сюда я согласился неожиданно.

Мне тоже нужно было немного отстраниться. И я думал, у меня это получилось. Но телефон все так же оттягивает карман, все так же жжет ладонь. И скоро настанет день Х.

– Дозвонилась? – выдаю неожиданно, позволяя себе повернуться и рассмотреть мягкий профиль девушки.

Катя и не смотрит в мою сторону. Легкая улыбка играет на ее губах. Голос спокойный.

– Почти.

Молча протягиваю телефон. Она без слов принимает, сжимает корпус пальцами.

– У тебя зрение плохое? – перехожу на нейтральную тему. Почти нейтральную.

Катя бросает недоверчивый взгляд в мою сторону. – Ты часто прищуриваешься, – поясняю, для пущего эффекта по воздуху очерчиваю ладонью область вокруг глаз.

– Неидеальное. Но корректировать пока не обязательно.

– У меня тоже не очень, – впервые за последнее время делюсь чем-то личным.

Катя резко поворачивается и перехватывает мой взор.

– Линзы носишь?

Киваю уверенно.

– Цветные?!

Аж вперёд подаётся. Как заинтересовалась. А я не спешу раскрываться. Многие мне задают этот вопрос. Я привык пропускать этот интерес. Или же, наоборот, подогревать… Вот и теперь лишь неопределённо пожимаю плечами, пряча ленивую улыбку.

– Ах ты обманщик! – смеётся. – Я уж подумала, тебя природа наградила таким необычным взглядом.

– А ты, оказывается, мастер комплиментов! – ржу, весело задевая ее локтем по плечу.

– Ой, да ну тебя! – отшучивается.

Ее взор сейчас перестал был тоскливым, напряжение испарилось. Тревога, печаль – ненадолго отошли в сторонку.

Замолкаем.

– А сок апельсиновый люблю с грейпфрутовым вместе. Но пью изредка.

– Лучше есть фрукты с мякотью.

– Не поверишь. С детства не люблю от кожуры откусывать. Папа изгалялся и снимал шкурку, разлепляя внутренние дольки. А мне самой лень. Странная я немного, да.

Напряжение неминуемо возвращается. А мне очень жаль. Когда она не ершится, очень милая. Светлая. А с другой стороны – не такая задорная. Когда возмущается, у неё щеки розовеют. В глазах пылает огонь. Внутри его много. А на поверхности – лёд.

– Ты меня извини, – выдавливаю главные слова, виновато опуская голову. – Я ж не знал. Я не хотел тебя обидеть.

– Даже не беспокойся. Это мои тараканы. Моя проблема, что так цепляет… за живое. Да… – коротко отмахивается. – Просто период такой. Затянулся. Правда.

Гляжу на неё, не моргая. Любая другая без зазрения совести уже бы в письменном виде запротоколировала каждый из недостатков мужа, и как она страдает, находясь рядом с этой сволочью. Катя – нет.

Ни слова плохого о супруге.

Ещё и мою несдержанность пропускает мимо. Не злится. Правильно говорит. Задело, потому что проблемы. Не было бы проблем, она б этот сок мне на голову вылила. За дерзость. С улыбкой. Уверен, это в ее характере.

А мне, может, это и надо? Эмоциональную встряску, да такую, что себе признаться стремно?

Заминка затягивается. Уточнять, что именно они там с мужем не поделили, мне нет резона. Своего дерьма по горло, чтобы еще чужое жрать.

– А сам-то чего такой резкий? Обидел кто?

Лицо мое на мгновение вытягивается. Надеюсь, я успеваю вовремя отсмеяться, отворачиваюсь.

– Да брось! Меня обидеть – это еще надо постараться. Не каждому дано, – отшучиваюсь, широко улыбаясь. Перевести бы тему. Поскорее.