Глитч

Пролог

Белизна. Вездесущая, стерильная, всепоглощающая белизна. Стены. Халаты. Отрешённые лица лаборантов. Для семилетнего Серёжи эта лаборатория стала единственной реальностью, вытеснив из памяти почти всё, что было в прошлом.

Он лежал, прикованный к пластику операционного стола, опутанный проводами – нитями, как марионетка в руках кукловода. Под тонкой рубашкой из биополимера, единственной одеждой – холодной и чужой, скрывались тонкие детские руки, изуродованные шрамами от инъекций и опытов. На висках, словно пауки, застыли рубцы – следы от вживлённых имплантов. Сейчас, в этот краткий миг передышки, когда вены не жгло огнём седативов, а датчики «дремали», в его сознании один за другим всплыли смутные образы.

Мамино лицо, обрамленное рыжими, как осенние листья, волосами, мерцало где-то на краю памяти, как потертая голограмма…

Запах корицы и яблок, синтезированных старым комбайном к какому-то давно забытому празднику – призрачный аромат счастья …

Папа, поднимающий его на руки…

Их смех, эхом отражающийся от стен гостиной …

И рассказы о бесконечности космоса, которую можно увидеть, только выбравшись в центр Ново-Москвы, туда, где в ночном небе сияют звезды, не скрытые смогом окраинных секторов…

Серёжа зажмурил глаза. Он так хотел удержать эти картинки, но они ускользали, растворяясь в слезах, катившехся по его щекам, оставляя на губах соленый привкус – такой знакомый и такой чужой в этой стерильной клетке, пропитанной запахом антисептика и отчаяния.

– Забудь, номер 7, забудь… Прошлое – это вирус, – шипел бездушный голос корпоративного ИИ.

Здесь, на верхних этажах башни научного института, среди таких же, как он, «особенных» детей, Серёжа был всего лишь номером. Номером 7. За прозрачной перегородкой, в соседнем боксе, билась в истерике девочка с глазами разного цвета, бормоча о призраках в вентиляции. Мальчик из отсека напротив, плакал, потому что мог двигать предметы силой мысли, но не в силах был открыть запертую дверь. Сколько их здесь? Он не знал. Знал только то, что все они – шестерёнки в огромной машине корпорации, жаждущей выжать из них всё, что можно – синтезировать, упаковать, продать…

А у Серёжи были сны. Они были не просто видениями, а мирами, в которых он сам управлял реальностью. Мирами, которые жадно сканировали нейродатчики, вживлённые в его виски, превращая их в цепочки цифровых данных.

– Для прогресса, – лживо успокаивал ИИ, когда жгучая боль простреливала виски.

Но сегодня в привычном ритуале погружения что-то пошло не так. Сердце билось чаще, чем обычно. Мелкая дрожь раз за разом пробегала по телу мальчика, а во рту пересохло.

– Не бойся, номер 7, – прошелестел в динамиках голос ИИ. – Это всего лишь сон.

Но Серёжа знал, что голос опять врёт. В этот раз за пеленой принудительного сна его ждали не привычные образы сновидений, а глаза. Десятки глаз. Чужих. Голодных. Наблюдающих. Он уже видел их не раз – чем чаще его погружали в сон, тем ближе они к нему подбирались. А он так не хотел снова встречаться с ними.

Паника, как впрыснутый в вены яд, разлилась по телу, сжимая грудную клетку, не давая дышать. Он хотел вырваться из пут проводов, сковывающих его руки и ноги, только бы не дать себя утащить в эту тьму…

– Нееет! Не хочу! Отпустите меня! Маааамаааааа! – закричал он, изо всех сил дергаясь, как пойманная в сеть бабочка.

Глава 1

Снегопа