Меня предавать нельзя

Называть авантюрой то, что неизбежно приведет мою семью к краху, наверно, было глупой затеей. Но мне становилось легче, когда я произносила это слово.

Авантюра.

Что-то легкое, ненавязчивое, даже игривое. И рискованное.

А состояла она в том, что мой изменщик-муж на какое-то время окажется наедине с детьми, которые способны и мертвого из могилы поднять, и ему придется решать проблемы собственных дочерей. Наших близняшек Анны и Марии, на которых Владлен уже давно почти не обращал внимания и наверняка считал, что они растут сами по себе.

Решение отвезти в офис Токарева детей и оставить их там, несмотря на то, что Владу нужно было лететь на важнейшую конференцию, далось мне непросто.

Самое забавное состояло в том, что моему карьеристу-мужу и впрямь нужно было улетать по делам. Он не направлялся сегодня к очередной девице, которых трахал пачками, о чем я узнала совершенно случайно. Эту сторону жизни Владлен мог отложить на потом, но все, что касалось его драгоценной фирмы, Токарев ставил на первое место.

Туда, где по моим представлениям, должна была находиться семья. Ну или хотя бы дети, раз уж ко мне Влад давно остыл.

Сначала я закрывала глаза на холод в отношениях. Он начался примерно в тот момент, когда Ане и Маше было по пять лет. Я списывала это на усталость мужа – ведь он сумел за считанные месяцы поднять на ноги свою фирму, которую ему помог организовать отец. Потом стало обыденностью понимать, что мы все больше становимся друг другу чужими. А не так давно я узнала, что Токарев мне регулярно изменяет.

Нет, у него не было ни к кому чувств, насколько я могла судить. Он менял баб, как перчатки. Обычно нанимал девушек для так называемого сопровождения. Они летали с ним на деловые встречи, разумеется, держась в тени тогда, когда это было нужно. И согревали его постель долгими командировочными ночами.

Первый порыв устроить мужу скандал и разбить о его голову пару тарелок я отбросила довольно быстро. Мне нужен был закрытый гештальт. И я ухватилась за свой план руками и ногами. Он помогал мне дышать и существовать дальше.

Очень больно, знаете ли, осознавать, что та жизнь, которая была смыслом всего бытия, на самом деле – лишь призрак прошлого. И в настоящем тебе уготована лишь роль бесплатного приложения к журналу «Мурзилка».

Итак, я планировала переложить на плечи мужа все заботы, связанные с дочерьми, в чем мне согласились помочь все родные и близкие. Они, как один, встали на мою сторону. Даже свекровь и та сразу заявила, что «Владика нужно непременно проучить».

Я уж не стала говорить ей, что на «проучить» останавливаться не собираюсь, и пока не доведу дело до развода, не успокоюсь. Но у меня был ее воинственный настрой, и я была ей благодарна за то, что Виктория Викторовна на моей стороне.

– Мам, а может, лучше вот это?

– Нет! В красном хочу ехать я!

– Но мы близнецы! Мы можем одеться одинаково!

Аня и Маша, которые, конечно, совершенно не были погружены в проблемы взрослых людей, в очередной раз затеяли спор на тему одежды.

Красный был их излюбленным цветом, но чем старше становились девочки, тем острее было их желание хотя бы одеваться по-разному.

Я никогда не наряжала дочек одинаково. Бывали моменты, когда они сами требовали идентичные предметы гардероба, что я, разумеется, не воспрещала. И вот они подросли и в последнее время могли сцепиться из-за банальных шмоток.

– Я не хочу одинаково! Я хочу этот пиджачок! – настаивала Аня, пока Маша опять нырнула в их весьма обширный гардероб.

– Ты можешь надеть такой же, но черный, – примирительно сказала я младшей дочери.

На самом деле, разница у них была в появлении на свет весьма условной. Но Анна в последнее время с бульдожьей хваткой вцеплялась в знание, что она чуть старше. И именно на основании этого обстоятельства и пыталась командовать сестрой.

Девочки росли всегда очень шебутными, активными и живыми. За ними был нужен глаз да глаз, и мы все в семье это знали. У меня на подхвате были то муж, то мама с папой, то свекровь. И все равно я чертовски уставала под вечер, да так, что мне хотелось лишь принять ванну, лечь в постель и не шевелиться.

– Ладно, надену черный, – решила Маша.

Она обрядилась в деловой стиль. Раз уж близняшки ехали в офис папы, выглядеть они должны были соответствующе, как считали сами дети.

Глядя на них, я не испытывала ничего кроме горечи. Мои малышки предстоящую поездку воспринимали исключительно как приключение. Мать Токарева вообще наплела им с три короба, что папа сегодня отвезет их на аттракционы. И я очень переживала за то, как бы у детей не случилась фрустрация всей жизни.

И конечно, очень рассчитывала на то, что Владлен одумается, останется дома и перенесет свою чертову конференцию. А когда он достаточно побудет в роли хорошего отца, мы с ним поговорим. И я очень рассчитывала на то, что Токарев поймет простую вещь – я не бессловесная скотина. Меня предавать нельзя.

– Все, бабушка уже ждет вас в саду! – заявила я детям, когда они, наконец, подготовились к отъезду. – Поезжайте и весело проведите время, – напутствовала я Машу и Аню.

Близняшки быстро чмокнули меня в щеки и умчались прочь. А я, проводив их взглядом, вздохнула.

Следующая часть плана состояла в том, что мне придется уехать из дома. Но этот отрезок задумки был наименее трудным. Сложнее всего будет успокоиться и не допереживаться до инфаркта, когда буду гадать, как там девочки.

Впрочем, Токарев не оставил мне выбора. И наказание его ожидало уже вот-вот…

***

– Вета, где тебя черти носят? – рявкнул в трубку Владлен. – У тебя мои чертовы посадочные, я не собираюсь бегать по сотне почт и искать их полдня! Рейс совсем скоро!

Сегодня Токарев с самого утра был не в своей тарелке. У него имелся определенный нюх на какие-либо ситуации, которые можно было назвать жопными, вот и сегодня с рассвета прям под ложечкой сосало.

Что-то должно было случиться.

Только бы понять, откуда придет подстава.

– Я жду, Вета! Максимум десять минут! Да, я в курсе, что у тебя обед! Но и ты была в курсе, что у меня вылет!

Он положил трубку, не дожидаясь ответа секретарши. Нашла тоже время! Могла бы пожрать и потом, когда он уедет в аэропорт!

Из приемной послышались голоса, и Токарев застыл. Судя по тому, что переговаривались громко, это был кто-то из своих. А потом он узнал Аню и Машу… И какого хрена их черти принесли к нему в офис? Он же всем уши прожужжал на тему того, какая важная поездка у него намечается. Да после того, как он слетает в Китай, где заключит договоры на миллионные контракты, он станет богаче раза в три!

– Папа! Мы уже приехали! – с восторгом заявила Анечка, влетая в его кабинет без стука.

Следом за сестрой прибыла и Маша. Она вошла с горящими и глазами и явственно написанным на лице ожиданием. Интересно, что именно девочки планировали ему сообщить?

– Ангелина, а что, собственно, происходит? – поинтересовался Владлен, поднявшись из кресла навстречу теще, что вплыла в его кабинет с невозмутимым видом.

Она пожала плечами и ошарашила в ответ:

– Ничего особенного, Владик. Привезла тебе дочерей, как мы с Варей и договаривались. Отвезешь девочек на аттракционы, потом в пиццерию. Вечером будь добр приехать домой вовремя. У Ани и Маши режим.

Пока Токарев стоял, открывая и закрывая рот, теща взяла и вышла из кабинета! Как только пришел в себя, Влад ринулся следом за матерью жены, но ее уже и след простыл!

Однако, думать о прыти Ангелины Юрьевны было некогда. Владлен пытался осознать случившееся, но не мог. А когда обернулся и посмотрел на детей, оказалось, что дочери уже расположились кто где – одна на диване, вторая в его кресле. И ждут, когда он повезет их… куда там сказала теща? В парк аттракционов?

Натянуто улыбнувшись близняшкам, Токарев схватил телефон и стал звонить жене. Он ни черта не понимал в происходящем, но очень надеялся, что ответы на гребаные вопросы, которые появлялись у него в голове, отыщутся у весьма конкретной женщины.

Вари. Его дражайшей супруги.

Она подошла далеко не сразу. Сначала Токарев метался по кабинету, как запертый в клетке лев. Еще и Вета опаздывала, а то он бы непременно дал ей задание отвезти Аню и Машу домой, а сам бы поехал в аэропорт.

Потом Владлен выскочил из кабинета, потому что слова, готовые сорваться с губ, были в основном матерными. А он не хотел ругаться при детях.

И вот Варя, наконец, соизволила подойти.

– Какого черта творится? – обрушился он на жену, едва заслышав короткое «алло».

– И тебе привет, – хмыкнула Варя. – Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Она или издевалась или и впрямь забыла о том, что ему сегодня улетать.

– Почему у меня в офисе находятся наши дети? Они уверены, что я повезу их в парк аттракционов! – рявкнул он в трубку.

Варвара отвечать не торопилась, что выбесило Токарева за считанные мгновения.

– Так свози, какие проблемы? – спокойно ответила жена.

И тут Остапа понесло. Ворвавшись в переговорную, он снова стал расхаживать туда-сюда, сжимая трубку так, что засаднило в пальцах.

Прежде всего Владлена бесил сам факт, что его четко выстроенная жизнь, где все было на своих местах, вдруг превратилась в черт-те что и сбоку бантик.

– Варя! Немедленно приезжай ко мне и забери их! Ты с ума сошла? У меня конференция! В другой стране! Я опаздываю на рейс! – процедил он в трубку.

Она снова молчала… Пришлось сделать несколько рваных вдохов, призванных привести в порядок расшатанные нервишки Токарева.

Жена ведь знала, как никто другой, насколько важна ему именно эта конференция! И именно сейчас решила так подшутить?

– Варя… Ты, наверное, что-то напутала, – начал он, но она неожиданно жестко его оборвала:

– Знаю я твои конференции! – отчеканила холодно жена, и случилось это столь внезапно, что Влад даже трубку от уха отнял, чтобы убедиться в том, что говорит именно с Варварой. – Ульяна с третьим размером. А впридачу к ней Мишель с четвертым! – безжалостно продолжила супруга, называя имена тех, кого он когда-то брал с собой в поездки с определенной целью.

Но откуда она все это выяснила? Какая сволочь поведала его жене, что у него бывают бабочки-однодневки, которых он имеет в разных позах?

– Занимайся детьми, Токарев! Мне же теперь нужно как-то обустраиваться в жизни, раз ты свою уже организовал!

Она положила трубку, и Владлен замер. От шока даже почувствовал, что у него вот-вот случится несварение. Теперь хотя бы стала понятна та подстава, на которую пошла Варя. Она намеренно отдала указание Ангелине Юрьевне притащить детей в его офис, решив, что хоть так сможет ему поднасрать.

Что ж… Это ерунда. Он найдет, как разобраться с этой ситуацией. Но куда же запропастилась чертова секретарша?

Вернувшись в кабинет, Токарев взглянул на часы, чтобы убедиться в том, что в аэропорт он почти опаздывает. Посадочный фигня – распечатает на стойке, ну или в аппарате. Если стартовать прямо сейчас – он успеет.

– Папа, когда мы поедем в парк? – спросила Аня.

– Тут у тебя скучно, – скривила личико Маша.

Токарев сделал вдох-выдох.

– Сегодня никак не получится, девочки, – проговорил он, широко улыбнувшись. – Сейчас я позвоню вашей бабушке, она за вами приедет, а пока побудете с тетей Ветой.

Он начал названивать сначала секретарше, которая к его удивлению не взяла трубку, затем набрал мать.

– Даже не думай, Влад! – заявила она, не успел Токарев и слова сказать. – Я не буду сидеть с Аней и Машей! Я знаю, что ты гуляешь от Вари чаще, чем осенью идут дожди. Я на ее стороне, и будь добр уже займись детьми, пока наша девочка от тебя отдыхает!

Она выдала эту заготовленную тираду таким голосом, словно вот-вот готова была залезть на броневик и возглавить революцию. А Токарев нащупал рукой стул, подтащил его к себе и тяжело на него опустился.

Они обложили его со всех сторон, причем сделали это намеренно. Выход у Влада был один. Дождаться Вету, дать ей задание побыть с близняшками ближайшие дня три и улететь. Потом, правда, придется вернуться раньше времени, но это ерунда по сравнению с тем, что конференцию, возможно, придется пропустить.

– Вета, черт побери, немедля в офис! – рявкнул он в трубку, когда позвонил секретарше, но вместо ее голоса услышал механическую фразу автоответчика.

Он просто запаниковал. И чем острее становилось понимание, что Варя обо всем узнала, тем больше тревог порождалось в душе. А сейчас Токареву требовался светлый ум и трезвость мысли.

Итак, мать заодно с Варей, про тещу с тестем и говорить нечего. Вета опаздывает, что для его секретарши совершенно нетипично. Но представлять, что еще и его доверенный человек встал на сторону жены, было слишком.

– Папа! Да поехали уже в парк! – заканючила Аня.

– Мы устали ждать, – подхватила Маша. – Бабушка сказала, что ты сам все это придумал и хочешь провести с нами время!

Он перевел взгляд на дочь, ее нижняя губа дрогнула, и Маша посмотрела на отца с обидой. Аня держалась более стойко, но и она была уже очень сильно расстроена.

Внезапно в голову Токарева пришла чудесная мысль. А что если немного перенести поездку? Сдвинуть вылет на пару часов, за которые он успеет обзавестись билетами для дочек. У него ведь даже заграничные паспорта Ани и Маши хранятся прямо здесь, в сейфе! А потом они улетят втроем за границу, как и планировалось, и просто прекрасно проведут там время.

Си Лун обязательно поможет ему с тем, чтобы организовать детям досуг, пока он занят делами. А свободное от работы время Токарев проведет с близняшками. И на аттракционы свозит, да еще какие! Не чета тому парку, который находится в центре их города.

Эта мысль успокоила и приободрила.

– А у меня для вас еще более крутой сюрприз, – проговорил он, подходя к сейфу. – Мы прямо отсюда летим в другую страну в супер-офигенский луна-парк!

Девочки переглянулись. Их глазенки загорелись предвкушением. Вообще просто отличная идея пришла ему в голову! Он давно уже подзабил на детей, так что теперь наверстает сразу за все те дни, что должен был быть рядом.

– Вот это да! Ура! – вскинула руки Аня.

– А куда? – забеспокоилась Маша. – Мы ведь даже не взяли с собой одежду…

– И зубных щеток!

– И даже зарядки!

Они наперебой стали перечислять все то, без чего не представляли поездок куда бы то ни было, так что пришлось прервать этот поток:

– Спокойно! Купим все, что надо! Устроим шоп-тур!

Говоря это, Токарев испытывал просто невероятный подъем и желание уколоть Варю. Заставить жену понять, что решать все в своей жизни будет только он и никто другой. А сам параллельно заказывал билеты – себе и детям.

Когда же забрал Аню, Машу и приготовленный в поездку чемодан, сел в такси и они втроем направились в аэропорт, Владлен едва не танцевал танец победителя. Он щелкнет Варвару по носу! Сделает все так, как ему нужно! И вообще девочек посадит в отеле и обязательно найдет себе развлечение на ночь, хоть и не собирался на этот раз ни с кем трахаться.

Мстить так по полной!

Однако длилось это состояние недолго. Когда они прибыли в аэропорт и попытались зарегистрироваться на рейс, оказалось… что на вылет девочек за рубеж наложен нотариальный запрет со стороны Вари.

Твою мать!

Владлен выдохнул раз, другой. Закрыл и открыл глаза, но девушка за стойкой регистрации, смотрящая на него с дежурной улыбкой, никуда не исчезла. Она не бросилась все же оформлять документы, как он на то и рассчитывал. Она действительно сказала, что Варя наложила запрет на вылет девочек за рубеж с отцом!

Рядом с ним переминались с ноги на ногу встревоженные донельзя Аня и Маша. Этого добивалась Варя? Этого хотела, когда оформлять эти сраные ограничения? Чтобы ее дети страдали?

– Повторите, пожалуйста, еще раз, – попросил он девицу на премиальной, между прочим, стойке регистрации.

Он же не зря участвовал в этих дурацких программах приоритетных полетов, чтобы сейчас выслушивать все это?

– Вашим детям запрещен выезд из Российской Федерации без согласия их матери, Токаревой Варвары Андреевны.

Она вернула им документы и собиралась уже позвать следующих пассажиров, когда Влад не выдержал. Перегнулся через стойку и потребовал ответа:

– Как его можно снять?

Она пожала плечами.

– Здесь – никак. Этим вопросом должна заняться ваша жена.

И девица все же взяла и позвала на регистрацию следующих людей из очереди!

Пришлось отойти. В голове Влада появлялись картинки того, что он сделает с Варей, когда до нее доберется. Они тут же исчезали, но лишь для того, чтобы замениться новыми, еще более жестокими.

– Папа, что случилось? – спросила Аня.

Она чуть не плакала и постоянно переглядывалась с Машей.

– Мы никуда не летим, – обронил Владлен. – Скажите спасибо вашей маме!

Он отвел дочерей в сторонку, лихорадочно соображая, что делать с этим дальше. Приехали они в аэропорт с запасом, если сейчас кого-то вызвонить, чтобы этот «кто-то» забрал девочек, у него будет возможность все же улететь.

– Подождите здесь, – велел он Ане и Маше, оставив им под присмотр чемодан. – Я сейчас.

Отойдя в сторонку, Токарев принялся звонить Илье Чернованову. Это был его старинный приятель, юрист-акула, который сейчас иногда помогал Владлену в делах фирмы. Он подошел не сразу, и это даже породило совершенно дурацкое предположение, что и Илья в одной лодке с Варей. Как и Вета, с которой Токарев еще даже не разобрался – эта дурында нарывалась на увольнение, но данный вопрос он решит позже.

– Я слушаю, – раздался в трубке голос Чернованова, и Влад выдохнул.

– Варя наложила запрет на выезд наших детей за рубеж! Сними его! – рявкнул он в трубку, срывая злость на Илье.

В ответ раздалось молчание. Оно показалось Токареву гнетущим и тяжелым, как многопудовые гири.

– Это невозможно, – ответил Чернованов, и два озвученных слова стали отражением той действительности, в которой он пребывал целых два часа.

Это невозможно.

Однако факт оставался фактом. Новая реальность погрузила Владлена в себя и, что самое жуткое, он не понимал правил игры, чтобы начать вести в счете.

– В каком смысле невозможно? – вопросил Токарев.

– В таком. Я не могу просто куда-то пойти и что-то снять. Тут только суд.

Чернованов помолчал и добавил:

– А в чем, собственно, причина того, что Варя взбрыкнула?

Владлен закатил глаза. Рассказывать Илюхе, хоть и весьма близкому приятелю, о том, что жена просто узнала про море его баб и теперь таким образом мстит, он не собирался.

– Неважно, – буркнул в ответ. – Ты можешь мне помочь? Приедешь за детьми в аэропорт?

Снова на том конце связи растеклась мучительная тишина. У Токарева не осталось идей на тему того, куда сбагрить Аню и Машу. Начать искать им срочную няню – означало просто доверить девочек чужому человеку. И таки опоздать на рейс!

– Я не могу, Влад. Я в пригороде в командировке, если ты забыл. А завтра у меня перелет в Китай, к тебе.

Токарев запрокинул голову и взвыл. Не скрываясь и не таясь, чем напугал проходящую мимо бабулю, которая чуть ли не закрестилась от его внезапного выверта.

– Можешь никуда не вылетать, – процедил он в трубку. – Походу, я остаюсь дома. Перезвоню.

Какое-то время Владлен постоял, вцепившись в телефон. Мысли его лихорадочно метались с одной на другую. В голове появилось самое идиотское предположение из всех – набрать Мишель, ту самую с четвертым размером, и попросить ее приглядеть за детьми.

С этой женщиной у Токарева были самые близкие отношения среди всех его бабочек-однодневок. По образованию она была филологом, но ей бы больше пошло стать психологом. Потому что однажды Владлен поймал себя на мысли: к Мишель он ходит не столько потрахаться, сколько поговорить. Может, она что-то подскажет?

Решив отложить эту затею на потом, он направился к тому месту, где оставил девочек. Но чем ближе подходил, тем больший ужас его охватывал.

Не мог же он перепутать! Нет-нет, все верно! Он оставил Аню и Машу именно там, куда сейчас и подбежал, сломя голову. Но их там не было! Дети пропали бог знает куда, и даже чемодана, который он оставил им под присмотр, на месте не оказалось.

Проклиная все на свете, а особенно Варю, которая в одночасье превратилась в мстящую кукушку, Токарев заполошно забегал туда-обратно, пребывая в каком-то безумии.

Он умел решать проблемы на раз-два. До этого момента.

Сейчас же оказалось, что перед подобными обстоятельствами он, Владлен Токарев, попросту бессилен.

И это ужасало до смертельного приступа паники…

Чемодан он отыскал в нескольких метрах от того места, где оставил девочек. Схватил его и потащил в сторону туалетов. Очень надеялся на то, что Аня и Маша отправились в уборную, но уже мысленно готовился просить помощи. Пусть объявляют на весь аэропорт, что дети пропали. Пусть ищут их во всех возможных закутках!

– Дети! – вскричал Токарев, ворвавшись в женский сортир.

В ответ послышался тонкий вскрик, и Владлен отшатнулся.

– Извините! Вы не могли бы спросить возле кабинок, есть ли там Аня и Маша?! – взмолился он, зажмурившись и отвернувшись.

Хоть бабы тут просто мыли руки и никаких голых задниц он не видел, пара особо впечатлительных девиц уже успела отреагировать так, будто их как минимум едва не изнасиловали.

– Выйдите немедленно! – потребовала у Токарева какая-то бабка и, выпихнув его прочь, смилостивилась, пообещав: – Я спрошу то, что вы хотите!

Она закрыла дверь, и Владлен остался наедине с чемоданом. Наконец, дочек вывела за руки эта самая милая женщина, которая сокрушенно покачала головой и озвучила, попав не в бровь, а в глаз:

– Неужели их маме так сложно присмотреть за дочками?

Токарев согласно закивал.

– Представьте себе, она с нами не поехала! И вот теперь я попросту с ног сбиваюсь, приглядывая за детьми!

Он строго посмотрел на близняшек, на что Аня тут же отреагировала:

– Мы хотели в туалет, а ты ушел! Нам что теперь – писать прямо на пол?

Владлен закатил глаза, а пожилая дама приложила руку ко рту.

– Спасибо вам. Мы поедем… домой, – сообщил он ей зачем-то и, взяв Машу за руку, повел ее к выходу из аэропорта.

С надеждой на то, что сегодня он улетит по делам, приходилось попрощаться. Значит, придется изобретать другой план.

С этим настроем он направился к стеклянным дверям, а когда вышел, вызвал такси и принялся звонить Мишель. Ему нужен был мозговой штурм.

Наверно, желай он изменять жене так, как обычно это делают мужики, которые ищут не секса, а чувств и других отношений, эта женщина стала бы для него самым лучшим вариантом. В постели она была просто бомба, да и вне кроватных утех способна была понять мужчину так, как не было дано многим.

Но Токарев не хотел другой семьи. Его вполне устраивала Варя в качестве жены. Ему хотелось из командировок возвращаться туда, где они жили с супругой и детьми. А чего еще, позвольте спросить, нужно от мужика, который из кожи вон лезет, чтобы обеспечить свое семейство всем необходимым? Верности? Так это, пардон, пережиток прошлого. И если бы к этому самому пережитку относились как, скажем, в Японии, где институт дам полусвета был очень популярен, вообще не случалось бы таких казусов, как сейчас.

– Папа, куда мы приехали? – заныла Аня, стоило только таксисту остановиться возле небольшого, но уютного двухэтажного дома.

– Я хочу на аттракционы! Ты обещал! Зачем ты нас таскаешь туда-сюда? – потребовала ответа Маша.

Близняшки, видимо, решили свести его с ума, вот и поменялись ролями. Обычно Аня не успокаивалась, пока не получала объяснений, а ее сестра могла то помолчать, то похныкать.

– Затем, что ваша мама решила наказать меня, а попали под руку и вы! – разозлился Токарев. – Но мы придумаем, что с этим делать, – добавил примирительным тоном.

А когда ворота открылись, а за ними он увидел Мишель, что встречала его с улыбкой, проговорил:

– Идем, я познакомлю вас с прекрасной тетей.

Он очень искренне надеялся, что ему помогут если не делом, то советом. Одно дело воротить делами фирмы, в которых он разбирался от и до. И совсем другое – понимать в бабьей блажи, которую сейчас демонстрировала Варя.

– О, а эти юные леди – наверно, твои дочери, Влад, – с легкой хрипотцой, которая удивительно шла ее образу, проговорила Мишель.

– Именно так, – кивнул он.

Шагнул к бывшей-настоящей-будущей любовнице, коснулся губами ее щеки. Посмотрел на дочек, которые хмуро переглядывались.

– Это Аня, а это Маша, – представил близняшек. – Девочки, это Мишель. Мой друг.

Они с любовницей обменялись понимающими взглядами. Знал бы кто-то, как именно и в каких позах дружил Токарев с Мишель, сейчас бы точно насмешливо фыркнул.

– Пойдем, Владлен, – ответила Мишель и, подхватив его под руку, велела прислуге: – Унеси чемодан следом.

Аня и Маша, судя по цоканью каблучков на их туфельках, хоть и не сразу, но направились следом за отцом и Мишей, как она иногда позволяла себя называть лишь самым близким.

Как только добрались до дома, Мишель отправила девочек в оранжерею. Туда они зашагали с каменными лицами, и Токарев мысленно пообещал себе непременно развлечь детей чуть позже, когда они решат, что делать со всей этой ерундой дальше.

– Присядь, я сама тебя обслужу, – проговорила Мишель, когда они устроились в гостиной.

Поняв, как двусмысленно это прозвучало, она запрокинула голову и мелодично рассмеялась. Владлен улыбнулся, ослабил галстук и почувствовал себя спокойнее.

Пока Миша наливала в бокал виски, он наблюдал за ней и невольно любовался. Варя, несмотря на то, что была очень красивой женщиной, такой грацией, как его любовница, не обладала. Да и многим качествам, что имелись у Мишель, жене бы следовало поучиться.

– Рассказывай подробно, что у тебя стряслось, – обратилась к нему Миша, протянув бокал, и Токарев, отпив глоток чудесного виски, начал свое повествование.

– Жена обо всем знает, – проговорил, немного посмаковав терпкий вкус. – И решила бить наверняка и по тому, что на меня оказывает наибольшее влияние – по баблу.

– Дура, – вынесла вердикт Мишель. – Зачем лишаться того, что нужно и ей самой?

Токарев усмехнулся и покачал головой. Она просто не знала его жену. Варя могла довольствоваться и меньшим комфортом в жизни, лишь бы рядом был верный и надежный мужчина. Причем он ведь таковым и был! А все эти истории с проститутками – не в счет.

– Не дура. Она совсем не дура, Миша.

Он вздохнул, немного покачал бокал в пальцах и продолжил:

– Варя прекрасно понимает, что я на нечто другое внимание бы не обратил. А тут она лишила меня важной конференции, подбросила мне детей. Сейчас я ума не приложу, кому их пристроить.

Он посмотрел на Мишель с надеждой, хотя уже прекрасно осознавал, что даже если вдруг она согласится, с чужой женщиной Аню и Машу он не оставит. Это будет означать конец его семейной жизни, а он к этому не готов.

Может, свозит куда-то Варю, прикинется самым невинным на свете агнцем и она его простит?

– Нет, Влад, – помотала головой Мишель. – Отвратная идея. Я и дети, пусть и десятилетние и тысячу раз твои – явно не лучший вариант.

Она прошлась по помещению, сцепив тонкие пальцы в замок.

– Итак, Варя узнала про то, что ты спишь с другими… откуда? – спросила Миша.

Токарев пожал плечами.

– Не знаю. А что?

– Да ничего, просто это странно. Может, она просто искала повод, чтобы от тебя уйти? – спросила любовница.

Владлен нахмурил брови. Точно! Варя же так и сказала – ты свою жизнь организовал, теперь моя очередь. Значит ли это, что она уже подыскивала себе мужика?!

Он так и привстал на месте, когда эта мысль пришла ему в голову. Увидев это, Мишель округлила глаза.

– Что такое, милый? Что случилось?

Сначала Токарев хлопнул себя по лбу, затем расслабленно опустился обратно на диван. Нет, это точно не про Варю. Чтобы она, узнав о его изменах, помчалась искать себе другого мужика? Даже представить в страшном сне такое невозможно.

– Да нет. Она просто сказала, что теперь будет устраивать свою жизнь без меня. Потому и вручила мне детей. Это что – Варя думает, что я буду возиться с Машей и Аней вместо их мамы?

И снова он вскочил, но на этот раз не стал возвращаться на место, а начал вышагивать по гостиной. Мишель, опустившись на козетку, скрестила длинные ноги в изящных щиколотках.

– Совершенно необязательно с ними возиться даже если ты планируешь от жены уйти и забрать детей себе. У них для этого есть твоя мама. Ты рассказывал мне, как она их любит.

Токарев мрачно посмотрел на любовницу и проговорил:

– Она на Вариной стороне! Представляешь? Даже мои родители – и те на стороне моей жены! Она все придумала… все предусмотрела! Знает, что няню я не найму, пока не проверю ее с ног до головы. А на это уйдет время!

Он едва не завыл в голос, как давеча в аэропорту. Господи, ну за что же ему все это?

– Присядь! – велела ему Мишель, указав на диван. – Мы что-нибудь придумаем, я обещаю.

Помолчав какое-то время, любовница изрекла философским тоном:

– Одно ясно – она тебя любит. И ты ее наверняка тоже, учитывая то, что я увидела и услышала. Так что все шансы есть. И вообще, милый, ну разве ты сам мне не говорил, что если Варя узнает про твои похождения, она тебя не простит?

Как оказалось, Токарев успел в свое время выдать Мишель таких подробностей, что любо-дорого. Да еще и забыл об этом.

Он посмотрел на нее с сомнением, но высказать свои мысли о том, что любовью со стороны Вари и не пахнет, не успел. Из глубин дома раздался такой звон, что содрогнулись стены, Миша охнула, подскочила с козетки и помчалась в сторону оранжереи.

Владлен, недолго думая, побежал следом. Его за мгновение ока охватил такой жуткий страх, что сердце неистово заколотилось в груди. Что-то стряслось с его девочками! Он же знал, что их не стоит оставлять без присмотра, потому что близняшки очень любопытны и с вечным шилом в заднице.

– Боже мой! Господи! Боже мо-о-ой! – завопила Мишель, глядя на потолок оранжереи.

Бокал выскользнул из ее руки и, соприкоснувшись с плиткой на полу, разбился вдребезги. Как и огромное стекло наверху, в котором зияла дыра, а осколки его упали прямиком на какие-то растения.

– Это же Дракула! Боже мой! Он уничтожен! Уничтожен! – стенала Миша, указывая на наиболее пострадавший цветок. – Такого цвета я больше не найду… Мне ведь везли его из-за границы.

Он впервые видел свою любовницу в таком состоянии. Она была разбита, как и несчастное оранжерейное стекло.

– Что вы наделали? – обрушился Токарев на девочек, что смотрели на него во все глазенки.

Обе были явно напуганы, но Аня в уже привычной манере вскинула дрожащий подбородок и заявила:

– Это все ты виноват! Ты нас сюда притащил! К этой Дракуле!

– Нам скучно и мы хотим к маме! – заявила Маша.

То, что близняшки ему выговаривали, вывело Токарева из себя за считанные мгновения. Схватив дочерей за руки, он потащил их к выходу, гаркнув с такой злостью, что самому стало не по себе:

– Вы хотите к маме?! Сейчас вы у меня пойдете к ней! На своих двоих! И ищите эту кукушку где захотите! Я умываю руки, маленькие мерзавки!

Он увидел, как скривились личики дочерей, но и это его не остановило. Охваченный такой злобой, что она переливалась через край, он волочил хрупкие фигурки, пока они упирались и всхлипывали.

– Папа! Папа, не надо!

– Папуля! Куда же мы пойдем сами?!

Они причитали и взывали к нему, пока он тянул их к выходу. Добравшись до двери, выставил за нее.

– Вы сможете остаться, но я не хочу даже мысли допускать о том, что вы снова сломаете или разобьете что-нибудь важное! И вы должны извиниться перед Мишель! – заявил он.

Маша стала рыдать, отирая с искривленного личика слезы, а Аня уперла руки в бока. И хоть голосок ее снова дрожал, дочь уверенно ответила:

– Она нам не нравится! Мы хотим к маме! Я пыталась ей позвонить, чтобы она нас забрала, но она не берет трубку! А бабуля сказала, что ты точно должен отвезти нас на аттракционы!

Опять эти чертовы развлекушки, о которых они думают в тот момент, когда его жизнь летит в задницу! Хрен им, а не карусели!

– Никаких гребаных аттракционов! – взревел он. – Ваша мать и только она вытворила все это! Выставила вас вон из дома, как нашкодивших котят!

Его несло и он это прекрасно понимал. Как и то, что сейчас сливает злость на ни в чем неповинных, в общем-то, детей. Это не они выделывали такие финты, на которые оказалась способна Варя. И не они сами явились к нему на работу. Их ведь использовали вслепую, что особо неимоверно бесило. Разве могла речь идти о любви к собственным малышкам, когда «мать года» подкинула их ему, словно балласт?

– Мы что – не можем вернуться домой? – ужаснулась Аня.

Маша при этом заревела пуще прежнего.

– Мы можем вернуться. И вернемся, – примирительно сказал Токарев, – но для начала я бы хотел договорить с Мишель.

Он смотрел на дочерей строго, передавая им взглядом посыл: не смейте больше озорничать и, тем более, ломать то, что вам не принадлежит. А сам думал о том, что придется ему, видимо, возвращаться домой, ждать, когда кукушка вернется, а потом… потом он и представить себе не мог, чем все это завершится. Знал лишь, что Варя будет высказывать ему по первое число, а он сделает вид, что раскаялся. А может действительно раскается, как и подобает нагулявшемуся ловеласу.

– Мы обязательно договорим, Владлен, – раздался позади него низкий с хрипотцой голос. – И я совершенно не обижена на этих прекрасных созданий.

Токарев обернулся к Мишель, что вышла следом за ними. Она хоть и была расстроена, старалась этого не показывать. Потрясающая женщина, у которой бы уроки некоторым брать, причем платя за это огромные деньги.

Подойдя к нему, Миша положила руку на сгиб его локтя и проговорила:

– Влад, я слышала, что ты сказал о юных леди не слишком хорошие слова. Думаю, что тебе нужно извиниться за это.

Токарев обернулся к ней так резко, что у него хрустнули шейные позвонки. Он смотрел на Мишель с непониманием, но на лице ее было бесстрастное выражение. Не в силах постичь того, что она вложила в свои слова, Владлен все же проговорил:

– Аня, Маша, мне очень жаль, что я назвал вас… плохим словом.

Мария успокоилась, но теперь смотрела на отца волком. Что же это за воспитание такое у детей? А главное, как он умудрился упустить из виду тот факт, что обе девочки совершенно неуправляемы?

– Извините меня. Это больше не повторится.

Аня очень тяжело вздохнула и отвернулась. Маша последовала ее примеру. Мишель же чуть сжала пальцами его руку и продолжила:

– Давай мы созвонимся позже и все обсудим, – сказала она, послав ему двусмысленный взгляд. – А пока я вызову ребят, чтобы они мне тут все починили. И закажу новую орхидею. Надеюсь, удастся отыскать такого цвета, – сокрушенно покачала Мишель головой.

– Я возмещу убытки, – пообещал ей Токарев и, послав не менее говорящий взгляд, чем она ему, взял детей за руки вновь и повел прочь.

После чего вызвал такси, усадил девочек в машину и направился домой.

По дороге позвонил Вете. Когда вспомнил о том, что, скорее всего, секретарша была заодно с Варей, его аж чуть наизнанку не вывернуло от эмоций.

– Владлен Николаевич… А вы разве не улетели? – раздался в трубке ее слабый голос. – Я в больнице… У меня случился обморок во время обеда.