Шершни. Книга первая
© Владимир Михайлович Топтыгин, 2024
ISBN 978-5-0064-8231-9 (т. 1)
ISBN 978-5-0064-8232-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
06 июня 2020 года, Владимирская область, Муромские леса
Большой бурый медведь – пятилеток неспешно шел по широкому лесному массиву, раскинувшемуся во Владимирской области. Где-то в мишуре листьев щебетали многочисленные птицы, выполняющие свои птичьи дела, то там, то здесь он слышал пищание крохотных мышей-полевок, которые испугавшись столь массивного животного, предпочитали быстро юркнуть в какое-нибудь укрытие.
Сегодняшний день для косолапого можно уже было назвать удачным несмотря на то, что полдень едва миновал. Обходя территорию, которую он считал своими владениями, медведь наткнулся на большие кусты, усыпанные красными ягодами. Чтобы оборвать почти все плоды у него ушло более полутора часов, но после этого он почувствовал себя значительно лучше – утренний голод ушел, заменив себя довольной и уютной сытостью. Справедливо посчитав, что на достигнутом останавливаться не стоит, а убитый им вчера заяц еще недостаточно «дошел» до нужной кондиции, он отправился дальше.
Примерно через километр от вкусных ягод он уловил едва различимый запах гнезда диких пчел. Он знал, что содержимое таких гнезд было всегда очень вкусным и питательным, однако за такую отличную трапезу периодически приходилось расплачиваться укусами жужжащих мух, которые принимались яростно защищать свой дом. Имея в своей молодости несколько неудачных попыток разорения пчелиных гнезд, когда он был многократно ужален, а вкусной добычи получить не удалось, медведь стал использовать хитрый способ. Перво-наперво, необходимо было, как можно тише и незаметнее подобраться к жилищу крылатых тружеников, а затем точным и сильным ударом лапы сбить гнездо на землю. Следующим важнейшим тактическим маневром следовал быстрый отход от места нападения, поскольку разозленные подобным вероломством пчелы прямо горели желанием всучить порцию своего яда обидчику.
Возвращаться к гнезду стоило через несколько часов, а иногда и на следующий день, когда его обиженные обитатели, убедившись в невозможности вернуть свой дом на прежнее место, постепенно покидали его, оставляя вкусное содержимое медведю.
При этом и слишком далеко отходить тоже не стоило – иных охочих до сладкого меда было предостаточно.
Долго идти не пришлось – буквально пару сотен метров – и вот уже хозяин леса своими собственными глазами видел пчелиный дом, примостившийся на коре большого старого дерева буквально в трех метрах от земли. Но оказалось, что косолапый был уже не первым претендентом на сладкие трофеи – на поверхности гнезда сидело что-то очень крупное и пыталось прогрызться внурть.
Инстинкт подсказывал ему, что лезть напропалую в атаку сейчас не следовало – лучшим вариантом действий было пока понаблюдать, а уж дальше решить, как именно действовать.
Визитер был явно незнаком бурому, хотя нечто подобное он уже в своей жизни видел за тем исключением, что те – ранее наблюдаемые им экземпляры – были значительно меньше в размерах. Тварь периодически взлетала с поверхности пчелиного жилища и тогда до слуха медведя доходило низкочастотное гудение его массивных крыльев.
Самым интересным было то, что и этот гул напоминал ранее виденных крупных хищных ос, но звук от этого агрессора был многократно сильнее.
Решив, что с одной такой тварью он уж точно справится, а отдавать столь желанную добычу очень не хотелось, медведь, не скрываясь, направился к дереву. Встав на задние лапы у самого ствола дерева и демонстрируя серьезность своих намерений, он с усилием провел когтями передней лапы по коре.
Это действие не осталось незамеченным для незваного гостя, и, оторвавшись от разрушения гнезда, он сразу сделал атакующий выпад в сторону большой меховой туши.
Внешняя неповоротливость и неуклюжесть медведя были весьма обманчивы – как только атакующий приблизился к нему на нужное расстояние, косолапый стремительно махнул лапой и почти попал по летающей цели.
Гигантское насекомое несколько раз повторяло свои выпады, но все они были безуспешными – достать до медведя и ужалить его никак не удавалось. Тварь то отлетала на некоторое расстояние, то приближалась снова в тщетных попытках всадить свое ядовитое оружие в более крупного оппонента.
В какой-то момент, медведь, видимо устав стоять на задних лапах, опустился на все четыре и чуть попятился назад. Этот демарш показался летающему хищнику очень удачной возможностью нанести болезненный удар, и он изо всех сил устремился вперед.
Хитрость хозяина леса сработала на все сто процентов – мощный и быстрый удар тяжелой лапы пришелся по всей поверхности тела летающего врага, и он, как пинпонговский шарик, отлетев, ударился в дерево. Быстро собраться с силами у твари не получилось, и как только она встала на все шесть своих роговых лап, сверху последовал тяжелый удар.
Медведь-пятилеток – это вам уже не ребенок, и не подросток в суровом мире дикой природы. Косолапый если еще и не в самом рассвете сил, то уже где-то совсем рядом. Он не был съеден своим двоюродным дедушкой, который оголодав, бывал не прочь полакомиться младшими родственниками; он не был подстрелен охотниками и браконьерами, успешно пережил несколько спячек, перед которыми стоит хорошенько отъесться…
Убитое им существо было явно чем-то новым, но отдаленно напоминало других. Он осторожно потрогал лапой труп летающего гиганта, проверяя точно ли тот издох. Уверившись в том, что недавний визави теперь абсолютно безопасен, медведь чуть сильнее придавил лежащее перед ним тело. Второе, более сильное нажатие также ничего не принесло.
Инстинкты бывают разные, и любопытство, вероятно, одно из них. Надавив всем весом, бурый добился желаемого результата – тело его недавнего врага лопнуло и стало источать запахи. Медведь с интересом принялся изучать эти новшества… что-то было знакомым, он явно знал этих существ. Они никогда не нападали на него, но были весьма опасны. Во внутренностях раздавленного им трупа при этом сквозило что-то новое, то, чего он не знал. Но если есть такое существо, он должен обязательно познать, что оно такое…
Увы, но любопытство слишком увлекло хозяина леса…
Получив серьезные повреждения от мощного удара медвежьей лапы, насекомое фактически на автомате выпустило едва различимый феромон, сообщающий подобным ему об опасности и необходимости оказать помощь. Этот почти неуловимый запах разносился легкими порывами ветра с невероятной скоростью.
Пока бурый пытался осознать с кем ему пришлось иметь дело, к месту недавней стычки спешило уже три новых твари, которые по зову своего соплеменника сразу же намеревались вступить в битву.
Атаку первого медведь не просто пропустил; будучи увлеченным изучением поверженного врага, он даже не услышал приближающийся гул.
Первое ощущение того, что что-то очень сильное и цепкое село на его спину сменилось сразу же другим – болезненными и буквально жгущими уколами. Бешено рыкнув, косолапый ловким прыжком отскочил в сторону, избавившись от нечто на своей спине, и быстро огляделся. Три копии существа, которое он только что победил, кружили над ним в опасном атакующем танце. Победить их всех он явно не сможет… но надо выиграть время! Поднявшись на задние лапы, он зарычал, что есть мочи, и увидев, что нападающие отлетели, пустился наутек со всех ног.
Громкое жужжание то приближалось, то этот звук становился чуть дальше, но медведь упрямо продолжал бежать. Его спина горела все сильнее и сильнее, а передвигать лапами становилось тяжелей с каждым скачком. Довершало картину всех этих докук то, что язык в его пасти как будто распух и мешал дышать. Через несколько минут стало казаться, что собственный язык заполнил все горло, и толком продышаться стало невозможным. Зверю срочно требовался отдых, следовало как можно быстрее восстановить сбившееся дыхание…
Летающие монстры возникли сразу с трех сторон, отсекая путь к отступлению.
Тяжело выдохнув, медведь снова перешел на бег – нужно было срочно ретироваться, а переболеть нанесенные раны и полностью восстановиться можно будет и потом… Мечась между летающими агрессорами, он почти ушел от них! Почти… В этот раз болезненные инъекции были сделаны в правый бок прицепившейся к шерсти тварью, и вскоре передняя и задняя правые лапы отказались подчиняться своему владельцу… Потом последовали снова уколы в спину, в другой бок и даже в морду…
Нападающие насекомые не знали ни усталости, ни сожаления. Лишенная эмоций форма жизни не просто хладнокровно, а с высшей степенью безразличия и убийственной эффективностью выполняла задачу поразить цель.
Конвульсии четвертьтонного медведя были недолгими, хоть и очень болезненными. Яд, впрыснутый в его тело, вызвал сильнейший анафилактический шок и последовательную остановку жизнедеятельности внутренних органов.
Убедившись в собственной победе, три громадных насекомых удалились, опрыскав место битвы феромоном с условной пометкой «пища».
06 июня 2020 года, Московская область, г. Лыткарино
Погода за окном была просто прекрасная; Анна ощутила это, как только проснулась. Сегодня был, по сути, первый ее выходной за две напряженные рабочие недели. Она успешно сдала все порученные ей задания, выполнила все капризы начальства, а буквально послезавтра начнется ее отпуск, такой долгожданный! Конечно же, очень хотелось другого сценария собственного отпуска, но свирепствующий в мире вирус Ковида наложил свои ограничения.
Признаться, она уже привыкла работать «на удаленке», а, говоря проще, в своей квартире. Но, увы, не всю работу можно было выполнить так.
Пока Анна работала из дома, даже ее шестилетняя дочурка – Полюшка – стала вести себя гораздо тише и старалась быть послушной девочкой.
…Хотя, вполне возможно, что перемена в поведении ребенка была связана с другим событием, очень неожиданным и трагическим. Муж Анны и по совместительству отец Полины – Андрей – ворвавшегося в мир заболевания не пережил и умер от последствий пневмонии в еще в марте. Поскольку он скончался в больнице, Анна долго раздумывала говорить дочке правду или сказать, что папа куда-то уехал… В итоге она выбрала, что все надо сказать, как есть. Рано или поздно Поля все равно все узнает и поймет, и неизвестно как еще отреагирует на эту «ложь во благо».
С того печального события Полина привязалась к матери еще больше. Частенько она прибегала в ее комнату ночью и оставалась с ней спать до самого утра, объясняя, что так ей не страшно. Да и самой женщине было так даже лучше – рядом с дочкой пустующее супружеское ложе не казалось таким огромным и холодным.
После сороковин мужа она дала самой себе слово, что не сломается и не даст себе раскиснуть. Она должна жить дальше, растить дочь, делать ее счастливой и постараться самой вновь обрести счастье…
Но сегодня у Ани было прекрасное настроение. Сбросив остатки сна, потянувшись всем своим молодым и красивым телом, она встала с кровати и пошлепала босыми ногами на кухню.
– Доброе утро, доченька, – сказала она, увидев Полю, которая сидела на кухне за столом и что-то рисовала в своем альбоме; подойдя ближе, женщина обняла своего ребенка за плечи и поцеловала в макушку:
– Ты давно проснулась? Кушать хочешь?
– Недавно… я рисую море.. и кушать хочу, мам!
– А что тебе хочется на завтрак?
– Можно кашу геркулесовую? – детским фальцетом ответил ребенок.
– Конечно можно, солнышко мое.
Решив позавтракать с дочерью одним и тем же блюдом, Анна поставила кипятиться разведенное с водой молоко и засыпанными туда геркулесовыми хлопьями.
От наблюдения за готовкой ее оторвала трель мобильного, который оставался лежать в спальне.
«Интересно, кто это меня в субботу желает услышать?» – подумала женщина и отправилась за телефоном.
Как оказалось, звонила ее подруга Наталья – жуткая болтушка и любительница обсудить по телефону всё и вся. Настроившись на то, что она проговорит по телефону не более десяти минут, Анна подняла трубку.
В целом, ее ожидания полностью оправдались. Решив устроить себе домашнее спа и возлегая в теплой ванной, Наталья позвонила своей приятельнице.
Беседа текла не спеша уже минут пятнадцать. Анна, плюхнулась в мягкое кресло в холле между двумя комнатами. Она совсем потеряла счет времени, да и, откровенно говоря, не очень этому расстраивалась. Если каша начнет убегать, Полина ее обязательно позовет. Словно прочитав ее опасливые мысли, через несколько минут с кухни действительно раздался крик ее дочери:
– Мам! Мама!
Как ей показалось, дочь звала ее как-то испугано… «Неужели вся каша по плите растеклась?»
Почти забежав на кухню, Анна машинально взглянула на плиту – их будущий завтрак слабо бурлил на медленном огне и совершенно не думал покидать пределы своей кастрюльки.
– Мам, смотри, – уже шепотом промолвила ее дочь, указывая маленькой ручкой на окно кухни.
Увидев то, на что она показывала, Анна застыла словно изваяние. За стеклом практически по центру окна летала огромная оса. Ее размеры были просто чудовищными – гораздо большее ее собственной ладони. Существо тыкалось своей мордой в невидимую преграду, явно недоумевая, почему оно не может лететь дальше.
Липкий и холодный страх буквально заключил молодую женщину в свои цепкие и грубые объятия. Она стояла не в силах отвести взгляда от монстра, который больше походил на порождение ночного кошмара, чем на реальное насекомое.
Устав тем временем трудиться над невыполнимой задачей монструозная оса приземлилась на стеклянную поверхность, словно позволяя глядевшим на нее людям рассмотреть себя во всех подробностях. Поползав немного влево-вправо в поисках дальнейшего пути, насекомое уселось вертикально и замерло. Полупрозрачные крылья мутанта были настолько большими, что простиралась фактически на всю ширину окна – от одной рамы до другой.
В какой-то момент Анне показалось, что существо тоже разглядывает ее своими непроницаемыми фасетчатыми глазами, в которых не было никаких эмоций, или даже чего-то напоминавшее эмоции. Эта немая дуэль взглядов могла продолжаться еще, но в какой-то момент из задней части туловища гигантской осы вылезло черное тонкое жало. Оно было никак не меньше сантиметров четырех, а его антрацитовый цвет лишь подчеркивал грозность и смертоносность демонстрируемого оружия.
Почему-то именно это послужило для молодой женщины сигналом к действию. Еще секунду назад ее мозг был просто стерилен от размышлений, а теперь появилась целая череда мыслей: «Что это?», «Откуда она такая огромная? Таких насекомых не бывает!!», «Зачем она прилетела сюда?», «Может это сбежало из зоопарка?»
И самой главной мыслью, которая словно густым колокольным звоном зазвучала в ее сознании, стала «В СПАЛЬНЕ ОТКРЫТО ОКНО!!!»
Анна опрометью бросилась из кухни в одну из комнат квартиры, и забежав туда, поняла, что опоздала. Наполняя помещение громким низкочастотным гулом, около штор уже с внутренней стороны окна летали две аналогичные огромные твари. Крик испуга Анна сдержать не смогла.
Услышав ее, две пары бездушных фасеточных глаз уставились на нее.
Молодая женщина побежала обратно на кухню, где находился ее ребенок. Надо было срочно взять дочь и бежать! Но ее спурт был фатальным; два летающих хищника последовали за ней в ту же секунду.
Когда Анна забежала в кухонную зону и обняла Полину, монстры замерли за ней в дверном проеме, преграждая собой спасительный выход из квартиры. Вполне возможно, что у нее хватило бы времени открыть входную дверь и убежать прочь одной…
06 июня 2020 года, Москва, муниципальный район Вешняки, около 12.00
Возлияние всякого разного спиртного, произошедшее в пятницу, аукнулось сильнейшим похмельем на следующий день. Лежать и страдать дома, где все стены нагрелись и источали тепло, было невыносимым. И если похмелье в тридцать лет еще более или менее проходит относительно легко, то в сорок оно просто убийственно.
Желая снять все сопутствующие его состоянию симптомы, Андрей отправился на прогулку. Может это и с натяжкой можно было назвать громким словом «прогулка», но уличный променад организму, измученному алкоголем, очень требовался.
Выйдя на улицу, мужчина некоторое время не мог определиться куда ему пойти. Дорога в ближайший парк «Кусково» представлялась очень затяжной – никак не менее полукилометра, какими путями не иди. Бродить вдоль проезжих улиц, загазованных выхлопными газами проезжавших машин тоже не хотелось – организм требовал свежего воздуха.
Истина нашлась посредине: можно было дойти до ближайшего пруда, который находился фактически в центре жилого квартала, и не напрягаясь насладиться прохладой от этого хоть и маленького, но все же водоема. Вокруг прудика была организована асфальтированная дорога, а прямо рядом с ней стояли несколько лавочек, что сейчас было весьма на руку.
Плюхнувшись на жесткий деревянный настил одной из них, мужчина невольно охнул – голова гудела как китайский колокол после удара молотка, а все тело было наполнено неповоротливостью и ломотой.
«Все, это последний раз» – подумал Андрей, давая себе, как минимум, сто шестьсот восемьдесят тридесятое обещание завязать со спиртным. Конечно же, он понимал, что и это, и следующие, которое будет при очередном «отходняке», не более чем отговорка. Уже к вечеру, когда состояние его организма, как очень хотелось бы уже сейчас, придет в норму, он пойдет за очередной дозой «лекарства» в ближайший магазин. И, возможно, даже на именно этой лавочке вольет в себя то, что сейчас вливать наотрез не хочется…
Он не был запойным алкоголиком или бомжом… Имелась неплохая и весьма прибыльная работа… Но каждая пятница с коллегами или друзьями превращалась в то обстоятельство, из-за которого в субботу он страдал от переизбытка выпитого вчера.
Сегодняшняя суббота была ничем не хуже, а возможно даже несколько лучше, чем аналогичные дни недели.
Оглядывая сомнамбулическим взглядом гладкую поверхность пруда и стараясь не шевелиться лишний раз, мужчина провел, как минимум полчаса. За это время мимо него пробегали вечно непоседливые дети, проходили, совершавшие свой мирный променад старики, владельцы четвероногих друзей человека выгуливали своих чад…
«Может позвонить кому-то» – родилась в его сознании мысль: «За разговором эта проклятая похмелюга, глядишь, и кончится быстрее». Достав свой мобильный телефон, Андрей призадумался, кому бы позвонить и скрасить свой болезненный досуг…
Реализацию своей идеи он увидел буквально на следующую минуту. На противоположенном берегу пруда шел его сосед и по совместительству друг Дмитрий, выгуливая свою французскую бульдожку по кличке Тося. Дима, если ему не визжала в уши его жена, тоже был не дурак выпить, да и визги своей благоверной слушал далеко не всегда. Собеседником он был приятным, знаком Андрею был очень давно… Оставалось лишь подождать, когда, перемещаясь вокруг пруда, он подойдет.
– Привет! Как сам? – первым поинтересовался владелец собаки.
– Здоров! Да так, если честно… Вчера чего-то переусердствовал…
– Да я вижу, сидишь тут такой кислый…
Постепенно беседа перешла от формальных приветствий в более текучее русло и двое мужчин погрузились в диалог. Тося, понюхав своего хозяина, а потом и его старого знакомого, и, не найдя в их запахах чего-то нового и заслуживающего внимания, решила удалиться по своим собачьим делам. Вокруг прудика в изобилии росла зеленая травка, в которой копошились занятные мелкие муравьи; эти запахи явно были гораздо интереснее и привлекательнее…
За разговором общее недомогание действительно понемногу уходило, и, что называется, жизнь начинала играть новыми красками.
– Димон, может по сто грамм сообразим? – предложил Андрей.
– Почему бы и…. – начал отвечать его собеседник, но реплика его прервалась.
Проследив за весьма обескураженным взглядом своего приятеля, Андрей обернулся в сторону маленькой лужайки, где должна была пастись собака.
– Твою мать…
Раздумий о том делать или не делать, Андрей не имел никаких. Какая-то непонятная тварь напала на Тосю, и повалив ее на спину восседала сверху. Бульдожка завизжала громче поросенка, которого режут на скотобойне, и в возникшей схватке явно проигрывала.
Разнимать дерущихся собак Андрей никогда не торопился – не ровен час и тебя укусят в порыве страсти так, что потом нужно будет долго лечиться. Но сейчас ситуация была явно другая: на истерически верещавшей Тося сидело и всаживало жало в живот огромное насекомое. Затуманенный похмельный взгляд не обманывал мужчину: вот есть огромная по размерам оса, вот ее жало, которое словно в замедленной съемке входит в мягкий собачий живот…
Сказать, что Андрей в это момент испугался было бы неверным. Страх буквально завладел им. Только у этого чувства бывают две грани: первая парализует, а вторая дает возможность испугавшимся взбежать босым по отвесной скале. Сейчас им властвовала вторая крайность.
Схватив лежащую недалеко от лавочки палку, больше походящую на бейсбольную биту-переростка, мужчина подбежал к агрессору и что было сил ударил по желто-черному телу. Ударное воздействие было настолько мощным, что, отлетев метров на семь-восемь, монстр упал в траву. Проверять жива тварь или нет не было не малейшего желания и подхватив раненую собаку, Андрей побежал к спасительному многоквартирному дому; Дима бежал буквально в трех шагах от него. Измученный алкоголем организм первого мужчины на адреналине выдал такую скорость, которой мог бы позавидовать спринтер национального уровня.
Разобравшись с пятой попытки трясущимися руками с домофоном, мужчины попали внутрь помещения спасительного подъезда.
– Слышь, а че это? – заикаясь от страха произнес Дима.
– А я знаю!
Сконфузившись от своего эмоционального ответа, Андрей потупил взгляд и бережно положил тело собаки, бывшей у него на руках, на холодный бетон ступенек. Было очевидно, что пес доживает свои последние секунды. Тело собаки, которая и в свои лучшие года не страдала стройностью, распухло и стало практически бочкообразным. Она тяжело дышала, вывалив из пасти опухший и посиневший язык.
А потом глубоко вздохнув, Тося замерла.
Оба мужчины безмолвно смотрели на бедное животное, понимая, что ничем не могут помочь.
– Короч, Диман, сегодня сидим дома. Своих никого не выпускай…
– Андрюх, у меня это… выпить есть.. Тосю возьми, пожалуйста… пойдем ко мне, помянем…
– Успеем еще! – Андрея озарила чудовищная мысль: садись в лифт и езжай на девятый. Будешь идти сверху вниз и закрывай везде окна в подъездах. Я снизу пойду.
Еще недавно страдавший от похмелья мужчина был уже на площадке между третьим и четвертым этажами, когда услышал, как невообразимо медленный лифт повез его товарища наверх. Окна снизу закрыть он успел и теперь следовало, что было сил торопиться навстречу своему другу. Встретились они на шестом, фактически на пути друг другу.
– Закрыл, проверил, – почти скороговоркой сказал Дима.
– Я тоже, – переводя сбившееся дыхание, ответил Андрей.
– Андрюх, это кто? – спросил бывший владелец собаки своего друга кивком указывая на картину за окном. Над двором, где они были совсем недавно, кружили десятки подобных существ, буквально пикируя на людей, которые при виде летающих монстров бежали в поисках спасительного укрытия.
Нижний проем окна находился довольно высоко, и буквально прильнув лицами к стеклу и встав на цыпочки два мужчины стали свидетелями драмы, происходящей внизу. Пару тварей нагнали какого-то мужика, который может и пытался бежать изо всех сил, но, на самом деле, еле передвигал ноги. Очередное неуклюжее движение заставило его упасть и буквально растянуться на асфальте. Преследователи, воспользовавшись моментом, приземлились на его спину, и в ту же секунду до наблюдателей долетел крик несчастного, который был просто пронизан болью. Тело мужика выгибалось, он попытался перекатиться на спину, придавив насекомых собственным весом, но одна из тварей успела взлететь, и зажал собою он только одну.
Оставшийся свободным монстр тут же приземлился на грудь несчастного…
Все было кончено за считаные минуты…
Выбравшись из-под пострадавшего, второе насекомое взмыло в воздух вслед за своим соплеменником. Тело человека неподвижно лежало на земле, и на уровне инстинктов наблюдателям из подъезда было понятно, что больше этот гражданин никогда не встанет.
От созерцания ужасной сюрреалистической картины Андрея оторвали недвусмысленные звуки, издаваемые его приятелем. Взглянув на него, сомнений никаких не осталось – решив закурить сигарету с целью успокоения нервной системы, которая сейчас получила просто чудовищную встряску, мужчину все же вывернуло наизнанку.
Дождавшись пока он оправится от накатывающих спазмов, Андрей сказал: пошли к тебе. На улицу сегодня не ходим, и надо всех своих предупредить…
– Всех надо предупреждать, а в первую очерель всех в подъезде, – подал дельную мысль его собеседник, пытающийся прийти в себя: каждую квартиру, иначе эти твари окажутся внутри и всех нас кончат.
Поквартирный обход решили делать вместе – так, может и медленнее, но вдвоем они будут более убедительными.
Начали с последнего, девятого этажа, поскольку на первом у всех по старой еще, постсоветской привычке стояли решетки на окнах и жители этих квартир были в относительной безопасности.
Звонили одновременно во все четыре квартиры, которые находились на площадке, дождавшись, когда хотя бы двое их соседей выйдут, рассказывали страшную быль, больше похожую на сказку. Неверующим и сомневающимся рекомендовали посмотреть во двор, закрыв, естественно, перед этим все окна в квартире. Когда из разряда неверующих сограждане переходили в разряд в перепуганных, отправлялись этажом ниже, попросив донести страшные новости до тех, кто двери не открывал.
Через час подъезд гудел как разворошенный улей, хотя при нынешних обстоятельствах это сравнение выглядело несколько кощунственным.
Из подручных средств Диме и Андрею при помощи еще трех мужчин, вызвавшихся потрудиться, удалось заколотить пять подъездных окон, оставив вместо больших и широких оконных проемов некое подобие амбразур.
Периодически к ним подходили жильцы и что-то спрашивали. Кто-то интересовался стоит ли заколотить или загородить хоть чем-то окна в квартире, нужно ли звонить в полицию и знакомым и родственникам, живущим в других районах и даже городах, и на все подобные вопросы мужчины почти хором отвечали короткое «да».
С инициативной группой поддержки они самолично передвинули шкафы, забаррикадировав окна, в тех квартирах, где представителей с грубой мужской силой не имелось.
Уже ближе к вечеру, изрядно вымотавшись, два друга решили преступить к исполнению давно намеченного плана – употребить спиртного, благо негативных эмоций и переживаний психика испытала с лихвой. Разлив по рюмкам трехзвездочный коньяк, и чокнувшись под безмолвный тост, они отправили обжигающие содержимое внутрь.
Не успели они налить по второй, между которой и первой, как известно долго времени не проходит, как в дверь позвонили.
Дмитрий подошел ко входной двери и заглянул в глазок – от того, что все оконные проемы были забиты, в подъезде царил полумрак.
– Алё! Откройте, – скрипучий пожилой голос явно не позволял думать, что на квартиру в данный момент напали насекомые.
– Кто там? – переспросил Дмитрий, желая услышать спокойный голос человека.
– Да я это, Дмитрий Михалыч, с восьмого этажа. Ребят, пустите, разговор к вам есть.
В данный момент у двери уже стоял Андрей, и услышав голос просящего он кивнул своему другу – давай впускай внутрь.
Очутившись внутри тот, кто назвался Дмитрием Михайловичем осмотрелся:
– хороший у тебя ремонт, сынок….
Правда сам Дмитрий Михайлович был одет на фоне упомянутого ремонта мягко говоря неподобающе. Старый ватник, растерявший за годы почти всю свою набивку, штаны, которые лет двадцать назад можно было назвать спортивными, а сейчас выглядевшими как истертые подштанники. Довершали этот ансамбль резиновые сапожки болотного цвета, естественно тоже заношенные и явно просящиеся на помойку. Нелепый вид деда дополняло ружье-двустволка, которая на ремне висела у него за спиной.
Эдакий классический вид деревенского охотника из семидесятых годов ушедшей советской эпохи.
– Сынки, я это… подумал чего, – решил изложить цель своего прихода пожилой мужчина, глядя устремленные на него вопросительные взгляды: коль такая котовасия пошла… надо б ночами дежурить теперь, чтоб никакая тварь не просочилась… А коль чаво, людей надо будить и спасать…
Андрей и Дима переглянулись: произнесенная пожилым гостем мысль была очевидна, как дважды два, однако никому из них в голову она не пришла.
– Дядь Мить, – обратился к визитеру Андрей: а ты совершенно прав! А мы – балбесы и не сообразили. Кстати, не хочешь рюмочку?
Услышав про такое предложение Дмитрий Михайлович заулыбался наполовину беззубым ртом:
– Не откажусь, но чисто символически, а то мне еще сегодня ночь стоять.
Покряхтев, дед вылез из своих сапог, аккуратно повесил куртку на вешалку и сказал:
– Ну показывайте, где у вас тут наливают!
Следуя за хозяевами квартиры он выверенным движением подхватил свою «горизонталку» и отправился следом.
Учитывая появление третьего в их компании Дима сходил на кухню за третьей рюмкой, а когда увидел кислый взгляд дяди Мити на принесенную посуду, несколько оторопел от его вопроса:
– Димуль, а нет у тебя «губастого»? А то, уж ты прости старика, с такой тары мне непривычно…
Оценив колорит грядущего действа, хозяин квартиры притащил классический граненый стакан, водрузил его на стол и принялся, не спеша наливать в него сорокоградусный напиток.
Едва уровень темной жидкости преодолел половину, старик остановил его жестом руки.
Когда стеклянная посуда соприкасаясь издала чуть слышный «дзынь», дядя Митя огласил краткий и емкий тост: «Ну, будем!», после чего не торопясь выпил содержимое своего необычного кубка.
Закончив это, он шумно выдохнул и, занюхнул выпитое, поднеся к носу собственный кулак.
Употребление коньяка в исполнении дяди Мити выглядело словно постановка или киношная сцена из фильмов про ушедший в безвозвратное прошлое советский быт простых людей.
– Дядь Мить, а как ты додумался про дежурство-то? – задал интересующий вопрос Андрей.
– Ну как додумался? Оно ж ежу понятно – чэпэ вон какое наступило, значит бдить кто-то должен, пока все спят. Без пригляда в такие моменты нельзя – беда может случиться…
– А ты служил в десанте? – поинтересовался уже Дима, жестом указывая на одетую на пожилом собеседнике бело-голубую тельняшку.
– Ага, в нем самом. Гвардии капитан…
Когда беседа закончилась и Дмитрий Михайлович ушел нести свое первое ночное дежурство в подъезде, Андрей и Дима были мягко говоря удивлены от того, что им рассказал бывший гвардии капитан.
Ну, во-первых, дед оказался совсем не прост, и в свои почти семьдесят годков был телом весьма крепок, и ум с памятью имел такие, что некоторым молодым впору завидовать.
Во-вторых, он подал нескольку грамотных идей. Про обязательные ночные дежурства уже было сказано. Дежурить надо было на лестничных пролетах примерно с четвертого по шестой этаж – условно середине девятиэтажки. Также он предлагал сделать тревожную сигнализацию – то есть дверные звонки всех квартир объединить в одну цепь и на каждом этаже поставить по одной, а лучше по две кнопки, чтобы в случае чего об опасности были оповещены все сразу.
В-третьих, в стиле лучших сценариев сюрвайверов было высказано о необходимости запастись водой во все имеющиеся в наличии емкости, поскольку такая привычная вещь как водопровод вполне может прекратить функционирование.
08 июня 2020 года, Москва, муниципальный район Вешняки, около 20.00
Стихийное собрание жителей подъезда, перешедшего пару дней назад на осадное положение бурлило словно лава в кратере вулкана, который был готов вот-вот взорваться.
Из 36 квартир, имевшихся в подъезде, удалось достучаться или дозвониться только до обитателей 27. Суммарно выходило чуть больше 80 человек, из которых большую часть составляли женщины, дети да старики. Мужчин, как сказал бы Карлсон – в самом рассвете сил – набралось только 14.
Сейчас большая часть жителей, за исключением совсем малых да старых толпилась на площадке и лестнице между пятым и шестым этажами. Угомонить разноголосый нестройный хор никак не удавалось, каждый старался высказать свою точку зрения – а говоря проще перекричать всех остальных.
Привлечь внимание всех и сразу удалось небезызвестному Дмитрию Михайловичу, который вышел к обособленно стоящим Андрею и Диме и гаркнул «Тихо!» таким зычным голосом, что команду беспрекословно выполнили абсолютно все.
– Слушайте, чаво вам скажут. И запоминайте, если жить охота! – явно шепелявя проговорил отставной капитан и многозначительно посмотрел на стоящих рядом молодых людей, передавая право выступления.
– Итак, товарищи, – вещал Андрей, взявший на себя бразды правления в сложившимся чрезвычайном положении: мы не знаем, что это за твари, но вы сами видели, что они реальны и очень опасны. Пока нам точно никто не будет спешить на выручку, выкручиваться нам придется самим. По совету дяди Мити уже сделаны самые первоочередные необходимые приготовления: дежурство в подъезде, сейчас из подручных средств монтируется звонковая сигнализация, но всего этого мало.
Есть подозрения, что скоро водоснабжение и электричество могут перестать работать, и это очень плохо.
Кроме того, скоро станет нечего есть, а до ближайшего магазина так просто теперь не дойдешь…
Ораторское искусство было явно не самым главным достоинством выступавшего, и когда пауза в изложении затягивалась вступал в разговор дядя Митя.
Положение оказывалось весьма безрадостным. На многочисленные звонки в экстренные службы – полицию и скорую – эти самые экстренные службы отреагировали, мягко говоря, прохладно.
В первый день начавшегося кошмара в двор заехала полицейская Лада Ларгус, припарковавшись у тела зажаленного непонятными тварями мужчины. Оценив обстановку, а точнее то, что над их головами летали живые полосатые дроны, полицейские несколько раз выстрелив по атакующим их насекомым скрылись восвояси. До настоящего момента их коллег более из окон осажденного подъезда никто не видел.
Нарядов скорой помощи приехало за двое суток аж целых два. Первый в спешке забрал упомянутый труп, а вторые через день приехали по вызову к пожилой бабушке с третьего этажа, у которой от переживаний прихватило сердце.
После того, как эскулапы оказали соседке на месте посильную помощь, Диме удалось выведать у них за перекуром весьма печальные подробности происходящего. Получалось, что нападения этих монстров, а как оказалось это были шершни, просто непонятно почему такие огромные, были фактически по всей Москве и области, причем более озелененному пригороду доставалось только больше.
Из числа ужаленных спасти пока не удалось ни одного, а точнее всех пострадавших, которых видел этот наряд они уже находили без признаков жизни. Из этого следовало, что яд у этих мегащершней был очень сильный и очень быстродействующий.
Руководство, по крайней мере, по линии департамента здравоохранения города пребывало, судя по всему, в легком шоке, и никаких вменяемых указаний и разъяснений о том, что делать в сложившейся ситуации не дало.
Погибшие от укусов насекомых были и среди тех же сотрудников скорой помощи, и полицейских, и их количество, судя по невнятным слухам, уже перевалило за несколько десятков.
Действовать приходилось, по сути, вслепую – каждый выезд был опасен, и решения принимались уже на месте исходя из конкретики обстановки.
Эти новости, с учетом уже имевшейся у Димы из интернета информации, формировали в целом весьма печальную, почти постапокалиптическую картину.
Никаких официальных заявлений от властей ни города, ни страны не имелось. Многочисленные заметки граждан, сопровождающиеся душераздирающими видеозаписями с мобильных телефонов, свидетельствовали о том, что подобная вакханалия происходила не только в московском регионе, но и на юге России, и в центральной полосе…
Загадкой оставалось то, откуда взялись эти мегашершни и почему они были такими огромными и опасными. Из детских воспоминаний всплыла картина, когда его отца, уже ныне много лет как покойного в деревне у его родителей на огороде в руку ужалил шершень. Естественно, не такой громадный, какие сейчас, а самый обычный. Но и одного его укуса хватило на то, чтобы рука распухла чуть ли не вдвое, и у мужчины поднялась температура. Про болевые ощущения отец, морщась, сказал кратко – как раскаленный гвоздь загнали. Оставалось только со страхом догадываться какие ощущения могут быть от укуса этих гигантов…