Одноразовые

Предисловие.

Сначала была идея, потом кто-то сказал: – А хрен ли «Сыны Анархии» есть, а у нас нет ничего похожего? И сначала так и хотели – типа, русские «Сыны анархии». Но…в результате, получилось то, что получилось. Ни разу не то, что собирались.

Мне кажется, что эта тема еще ждет своего автора. И кто-то обязательно напишет правдивую, честную и красивую книгу про мотоклубы в России, про то, каково это. Кто-то, но, видимо, не я. Не чувствую себя в праве.

Читая эту книжку, читатель, наверное, обратит внимание, что никаких географических привязок, реально существующих имен и названий, кроме тех, без которых уже никак не обойтись, в книге нет. Это касается, прежде всего, клубного движения. Не хотелось бы, упомянув один клуб, обидеть или невольно принизить десятки других, не менее достойных! Поэтому реальных названий клубов здесь нет.

Относительно событий, происходящих на Ближнем Востоке – это не больше, чем авторский вымысел. Какие-то аналогии с реально произошедшим в Бейруте в начале 80-х, целиком на совести тех, кто эти аналогии проводит.

Ну и, наконец… О книге! О чем она? Она о тех, кого называют «хрустики», «двухколесные», «одноразовые», а иногда и «ух ты ж, бля!», когда пролетает мимо очередной мотоциклист. Кто эти люди? По каким законам они живут? Как становятся мотоциклистами?

Думаю, Вас ждет немало открытий. Представьте себе – те, кто сознательно выбирает такой образ жизни, они такие же люди. Им так же больно, они так же любят и ненавидят. И они так же устают от всего этого, слезая с мотоцикла, и обещая себе никогда больше на него не садится.

В книге будут попадаться всякие незнакомые слова, а нередко слова, которые Вы знали, но не подозревали, что у них может быть еще и такое значение. Все эти слова я постараюсь по мере сил и способностей объяснять.

Знатоки! Не кривитесь! Я объясняю, как умею. И прежде всего для тех, кому при слове, например, «литр» воображение рисует исключительно пакет молока или сока… Для нормальных, в общем людей…

Итак, пожалуй, поехали! Джентльмены! Заводите моторы! И внимание! Я, конечно, ни в коем разе не считаю себя «рупором эпохи» или «живым классиком», но такой книжки, на сколько я помню, в нашей стране еще не было. Вполне возможно, что у кого-то из Вас жизнь поделится на «до и после», когда вы прочитаете эту книгу. А там и до мотоцикла недалеко… Мое дело – предупредить!

Внимание!!! В книге присутствует ненормативная лексика (много), а также сцены курения, употребления алкоголя, насилия и секса!!!

Благодарность: Вере Баженовой и Дмитрию «Барду»! За саму идею, за помощь и вдохновение, за то, что некоторые персонажи книги никогда не стали бы такими, если бы не эти люди…

Отдельное спасибо Петру Н.

За помощь и за то, что не позволил ошибиться в принципиальных вопросах, касающихся клубов МС и 1%-х клубов!

Одноразовые. Пролог. Москва. Наши дни.

И была осень. Ну, как осень? То самое время, когда еще тепло и солнце светит, и небо синее, но что-то и в небе, и в желтеющих листьях и пыльном асфальте, обязательно ткнет тебя мордой – скоро! Скоро уже будет не так. Будет холодно, противно, а потом вообще – снег.

Седой мужчина, про таких обычно продавщицы в «Пятерочке» говорят – «интересный», прошел через КПП и не

спеша зашагал по аллее больничного парка. Приметы наступающей осени его мало волновали. Он шел по больничной аллее туда, где голуби суетливо клевали крошки, которые кидал им молодой парень, сидящий на скамейке.

Рядом со скамейкой стояли костыли, правая нога парня топорщилась железными спицами. Парень крошил кусок хлеба и улыбался, подставляя лицо солнцу. Увидев мужчину, парень встрепенулся и кинул в голубей оставшийся хлеб. Подхватив костыли, он ловко вскочил на ногу и сделал несколько шагов к мужчине.

– Дядь Вов! Здрасте… – мужчина пожал протянутую руку и оглянулся по сторонам. Из кармана куртки мужчина вынул плоскую, стеклянную фляжку коньяка и ловко сунул ее в карман халата парня. Тот заговорщицки оглянулся, приложил ладонь к груди.

– Рахмат, дядь Вов! Чего должен? – тот, кого назвали дядей Вовой усмехнулся одними глазами и коротко отмахнулся.

– Забей! Боженька велел привечать сирых и убогих… – дядя Вова хотел сказать еще что-то, но в парк из-за больничного забора ворвался сначала гул, потом рокот, быстро перешедший в визг. Оба, как по команде повернулись в сторону звука и тщетно пытались что-то рассмотреть за деревьями.

– Литр1 – не меньше, – восторженно пробормотал парень и даже попытался привстать на цыпочки, но едва не завалился назад. Дядя Вова еле успел поймать его за локоть.

– Может и литр, – задумчиво произнес дядя Вова и тут же добавил, – А может на кавася трехсотку прямоток вкорячил2 и ездит теперь, типа гонщик…

Парень какое-то время обдумывал сказанное, а потом встрепенулся.

– Дядь Вов! А чо это я убогим вдруг стал? С каких пирогов? – дядя Вова пожал плечами.

– А валить на заднем3 по Яузе, в три часа дня – это от большого ума, да? – парень смутился, уселся на скамейку и старательно принялся любоваться голубями, которые уже почти доклевали остатки батона. Дядя Вова удовлетворенно кивнул.

– Вот то-то. Сиди и не чирикай, спиди-гонщик. Иди вон… – дядя Вова кивнул в сторону стоящей возле больничного корпуса медсестры, которая активно пыталась привлечь внимание парня, – …Тебе на клизму пора! – парень тоже заметил медсестру и погрустнев, встал, подхватил костыли и поплелся к больничному корпусу.

– Держись, брат! – послал ему в спину дядя Вова, – В следующий раз умнее будешь… – парень, не оборачиваясь вскинул над головой сжатый кулак и продолжил свой путь.

Дядя Вова, усмехнувшись, свернул за угол и вскоре уже поднимался по неширокой лестнице. На площадке перед дверью со светящейся надписью «Блок интенсивной терапии», он вытащил из висящей на плече сумки белый халат и мягкие тапочки.

Он как раз балансировал на одной ноге, пытаясь натянуть второй тапок, когда распахнулась тяжелая, матового стекла дверь, и толкнула дядю Вову блестящей ручкой.

– Да твою… – дядя Вова с трудом поймал равновесие и с негодованием воззрился на выскочившую на площадку миниатюрную девушку в хирургическом костюме с веселыми мишками на ткани.

– Вика, блин! Тебя в жопу укусили? – начал дядя Вова, но тут же коротко спросил, – Что? – та которую назвали Викой, моментально прошла лицом длинный путь от ярости – «типа хрен ли стоишь на дороге?», до радости узнавания, а потом и грусти.

– Привет, дядь Вов! Ничего. В приемник4 бегу, там привезли кого-то, а у них катетеры кончились… – она взмахнула какими-то пластиковыми штуковинами. Дядя Вова оглядел ее с головы до ног. Вика могла бы блистать на подиуме. Точеная фигурка, красивая лицо с огромными глазами. Про таких говорят – «чья-то погибель». Только вот какая-то грустинка в глазах делала ее куда старше своих двадцати с небольшим лет.

– Слышь, племянница! – сварливо произнес дядя Вова, – Мы ж договаривались. Или ты замуж за него выйдешь и тогда тоже меня дядей Вовой звать будешь? – Вика смутилась на секунду и тут же ответила без какого-либо раскаяния.

– Ну, прости, – она начала спускаться по лестнице, но тут же приостановилась, – дядь… Тьфу, блин! Молот!

– Чего? – тут же откликнулся дядя Вова.

– Там Арсений Сергеевич с тобой поговорить хотел…

– Опять, что ли? – вскинулся дядя Вова, но Вика энергично замотала головой.

– Нет. Он… – она замешкалась, подбирая слова, но потом просто махнула рукой и заспешила вниз по лестнице. Дядя Вова запахнул халат и, открыв дверь, вошел в отделение.

Он прошел по короткому коридору и, завернув за угол, практически воткнулся в здоровенного мужика с окладистой бородищей, одетого в хирургический костюм. Увидев дядю Вову, мужик ткнул в него сосискообразным пальцем и прогудел.

– О! На ловца и зверь, как говорится!

– Сам ты зверь, – пробурчал дядя Вова, но мужик, сграбастав его за локоть, буквально внес в небольшой кабинет и, закрыв дверь, кивнул на кресло.

– Падай… – дядя Вова присел в кресло и решительно прихлопнул ладонью по журнальному столику.

– Сень! Ты знаешь, я тебя уважаю, я тебя люблю. Ты врач от Бога, но, если еще раз заикнешься об этом, я тебе морду набью! Клянусь! – тот, кого назвали Сеня, несколько секунд обрабатывал сказанное, а потом плюхнулся в кресло напротив. Кресло жалобно заскрипело, но выдержало.

– Володь! – прогудел Сеня, – Ты хорош гнать на меня! Ну один раз было, не спорю. Решили вопрос. Но что теперь до конца дней припоминать будешь? – дядя Вова примирительно поднял руки перед собой.

– Слушаю тебя, Сеня, слушаю… – Сеня, наклонившись через стол, понизил голос, который теперь звучал так, будто где-то бьют по железной бочке палкой, но стараются не шуметь.

– Я про эту… – Сень кивнул на дверь, – Она ж тебя слушает! Скажи ей! – дядя Вова посмотрел на Сеню.

– Тааак. Чего стряслось?

– Да ничего не стряслось! – отмахнулся Сеня, – Просто вечером захожу в палату, а она лежит… С ним…– последнее слово Сеня произнес почему-то шёпотом. Несколько секунд он ждал какой-то реакции, но не дождался и продолжил, – Я ей тудыть-растудыть, а она, видишь ли, в интернете прочитала, что может помочь, если баба в койку залезет! Представляешь?

– А что? Правда, может? – быстро спросил дядя Вова. Сеня смешался, отвел глаза, пробормотал.

– А хрен его знает, если честно…

– Ты я надеюсь не думаешь… – дядя Вова не договорил, но собеседник понял.

– С ума сошел? – он возмущенно привстал и снова опустился на жалобно скрипнувшее кресло, – Я ж не в этом смысле! Я ж понимаю – любит она его! По-настоящему любит, домой вообще не уходит! Отдежурит и спит тут же, на кушетке, или книжки ему читает или еще что…

– Вот и я об этом, – кивнул дядя Вова.

– Но все равно! – громыхнул снова Сеня, – А не я зашел бы, а если б родственники? Это же такой скандал был бы! Уволили бы! Жалобы эти…

– Из родственников только она, да я. Забыл? – дядя Вова встал, – А остальным не фиг там делать. И если она считает, что ему лучше, когда она с ним лежит, согревает, значит пусть так и будет. Понял? – дядя Вова встал, пошел к двери, открыл ее и вышел в коридор. Сеня кивнул уже закрывшейся двери и, побарабанив пальцами по столешнице, встал на ноги.

– Сука! – ни к кому не обращаясь произнес Сеня и, поправив свой хирургический костюм, тоже вышел из кабинета.

                              %      %      %

На мониторах бежали линии, мерно попискивал аппарат. В углу, возле двери, видимо в санузел, стояла кушетка, застеленная зеленоватым, больничным одеялом. На стуле, возле кушетки, высилась небольшая стопка книг.

Дядя Вова сидел в кресле, а напротив него, на больничной кровати лежал молодой человек. О возрасте сказать было трудно. Темные волосы, закрытые глаза. В ногах, на спинке кровати висело что-то похожее на небольшой плакат. Сверху короткая надпись – «Кома». Чуть ниже красным маркером были написаны три цифры: 479. А еще ниже черным: Молотков Жан-Пьер Владимирович. Полных лет: 29.

Дядя Вова встал, какое-то время смотрел на бегущие по мониторам кривые, зачем-то ткнул указательным пальцем в монитор, а потом присел на кровать.

– Привет, сынок, – негромко сказал он, – Ты прости. Не мог раньше. Столько навалилось сразу, столько новостей. Я Луке сразу сказал – сегодня не жди. Пока Женьке все расскажу – это до утра. Сашка-то теперь у меня живет. Представляешь? – дядя Вова помолчал, как будто дожидаясь ответа. Он снова поднял взгляд на монитор и несколько секунд смотрел на цветные линии.

– С чего ж начать-то? – сам себя спросил дядя Вова. Он еще немного подумал, – Ну да, как Тамбов появился, так вся эта пурга и началась… Ты прости, сынок, я иногда скакать буду туда-сюда, но что ж поделать? – дядя Вова сел поудобнее и прикрыл глаза…

Часть первая. Наши дни.

За несколько месяцев до этого.

Россия. Тамбов.

Сергей.

Дородная женщина, вздрогнув бюстом, как отгоняющая слепней и оводов лошадь, обворожительно улыбнулась.

– Ах, Сергей! И на кого же вы нас бросаете? – Громыслава Никитична – главный бухгалтер филиала, была весомой женщиной. По ее собственным словам, происходила она чуть ли не от великопольских князей, о чем говорило и имя. Но злые языки утверждали, что если в Никитичне и есть что-то княжеское, то лишь то, что ее предки явно таскали на себе княжеские пушки. Но что бы не говорили злые языки, они говорили это тихо, оглядываясь.

Борис Петрович – глава филиала банка, доводился Никитичне родным племянником, и находить себе геморрой на ровном месте дураков не было.

Сергей посмотрел на ласково улыбающуюся Громыславу и вспомнил прошлый декабрь. Грохочущая на весь кабак музыка, запах алкоголя и духов. Громыслава Никитична в платье в пайетках в обтяжку и принявшая не безразмерную грудь почти литр коньяка. Кто ворожил Сергею, Бог или дьявол, но уберег он тогда разведенного сотрудника от алчущих лап и губ поддатого главбуха.

      Борис Петрович – руководитель филиала солидно постучал вилкой по столу.

– Господа! – Сергей внутренне подобрался, как любому виновнику торжества ему хотелось только одного, чтобы все это наконец-то закончилось. Как угодно. Хоть увольнением, хоть расстрелом, но закончилось. Борис Петрович откашлялся.

– Сергей! Дорогой ты наш, Сергей Петрович! Я очень рад, что московское руководство по заслугам оценило твои таланты, но… Без тебя нам будет нелегко… – Сергей скромно пожал плечами, баюкая в руке пластиковый стаканчик с красным вином. Повисшая пауза не оставила путей к отступлению. Чувствуя себя куклой на радиаторе свадебной машины, Сергей проглотил комок в горле.

– Спасибо вам всем! Это и ваша заслуга! Это вы и учили, и помогали, и давали возможность развиваться! Спасибо вам… – все дружно зааплодировали и, неслышно чокнувшись пластиковыми стаканчиками, выпили. Борис Петрович, неодобрительно взглянув на выпивающих подчиненных, сел за стол и воткнул вилку в салат «оливье».

Россия. Тамбовская область.

Трасса мотокросса.

Повинуясь решительному взмаху руки, спортсмен на бледно-желтом «эндуро»5 притормозил возле плотного парня в спортивном костюме. Сидящий на мотоцикле нетерпеливо подгазовывал, всем своим видом показывая желание как можно быстрее вернуться на трассу. Парень в спортивном костюме слегка пристукнул ладонью по шлему гонщика.

– Артем, блин! Хрен ли ты делаешь? Ты в шестом повороте не жопами пихаться должен, а ехать! Понимаешь, нет? Ехать! – тренер указал пальцем на руль, – Газ – вот у тебя! Открывайся! Это мотокросс, а не балет! Тебя сожрут к херам на кубке! Понял? – тот, кого назвали Артемом, утвердительно качнул шлемом. Выбросив из-под заднего колеса комья земли, мотоцикл выпрыгнул на трассу и едва не встал на заднее колесо, но, повинуясь гонщику, выправился и покатил, подпрыгивая на неровностях.

Тренер щелкнул кнопкой секундомера и оглядел трассу, по которой носились полтора десятка мотоциклов. Гонщик на бледно-желтом мотоцикле, обойдя нескольких соперников, выкатился на короткую прямую и со всего маху влетел в вираж.

– Во! – удовлетворенно качнул головой тренер, – Давно бы так. А то ишь ты – крадется. Так вот… – он хотел еще что-то сказать, но осекся и нахмурившись начал всматриваться в трассу, – Закрывайся уже! – не выдержал тренер и энергично взмахнул рукой. Однако гонщик на бледно-желтом мотоцикле остался равнодушен к призыву и еще ускорился. Выпрыгнув с трамплина, мотоцикл, вполне ожидаемо для такой скорости, опустился на трассу в считанных метрах от «шпильки» – резкого поворота почти на 180 градусов. Пробив защитное ограждение, мотоцикл вылетел с трассы и, подняв клубы пыли, закувыркался по земле.

– Да мать твою ёб! – заорал тренер и прямо через трассу побежал к упавшему гонщику. Со всех сторон туда же неслись механики, маршалы и все, кто оказался свидетелем падения.

Россия. Тамбов.

Сергей.

Застолье медленно катилось к своему логическому завершению. Уже забылся повод, уже виновник торжества практически слился с пейзажем, обреченно игнорируя откровенно похотливые взгляды Громыславы Никитичны.

Повелительница «ресепшена» Ниночка – губы, грудь и ноги банка, в который раз уже рассказывала весьма захмелевшему Борису Петровичу о недавней поездке в Таиланд. Особое внимание Ниночка уделяла свое привычке загорать топлесс. Борис Петрович внимал Ниночке с грустью давно и безнадежно женатого человека. Все в банке знали, что своим положением и должностью Борис Петрович обязан супруге – двоюродной сестре заместителя губернатора. Ниночка тоже знала, но надеялась.

Сергей, стараясь не привлекать к себе внимания, взглянул на часы. Уходить было беспардонно рано, а остаться – значило с огромной вероятностью пополнить собой сборник банковских легенд и преданий. Дескать, был тут один, в Москву уехал, но Никитишну трахнул.

Главбух видимо сочла, что все мыслимые и немыслимые приличия соблюдены и линкором двинулась к Сергею, раздвигая мощной грудью банковский планктон. Она уже вышла на дистанцию атаки.

– Сергей Петрович, ну что же вы… – медово-ласковый голос Громыславы Никитичны прервала трель телефонного звонка. Кадровичка Любочка метнулась к телефону и сорвала трубку.

– Але? – Любочка несколько секунд слушала абонента, поставив коленку на офисный стул, отчего строгая юбочка до колен, аппетитно обрисовала некоторые подробности любочкиной фигуры. Любочка была мила, добра и неконфликтна. Однако, манера спрашивать очередного полового партнера: «А как мы с тобой будем дальше?» утром после первой же ночи, ставила на личной жизни Любочки большой и жирный крест.

Сергей, тоже не избежавший такого вопроса, отчасти понимал, что привыкшая к работе с кадрами Любочка, просто хотела кристальной ясности перспектив. Но к отношениям был не готов. О чем и сказал, сразу же пополнив собой Любочкин список не представляющих промыслового интереса особей.

Любочка дослушала, поискала глазами и нашла Сергея взглядом.

– Сергей Петрович! Вас! – Любочка протянула Сергею трубку. Громыслава Никитична замерла на абордажной дистанции, а Сергей с тщательно скрываемой радостью схватил трубку.

– Слушаю Вас! – бодро доложил он абоненту, но через пару секунд изменился в лице и коротко бросив, – Понял! Сейчас буду! – положил трубку на аппарат.

Сергей торопливо начал пробираться к выходу из переговорной.

– Сергей Петрович! Вы куда? – главбух княжеских кровей явно не желала упускать добычу. Сергей, не останавливаясь, умоляюще сложил руки на груди.

– Дико извиняюсь! Простите! Из больницы звонили – с сыном что-то! Просили подъехать срочно… – сочтя, что объяснение не требует дополнений, Сергей выскочил из переговорной и почти бегом помчался по коридору.

Россия. Москва.

Полковник.

Он уже почти уехал. Но лифт, как будто издеваясь, остановился на этаж ниже. Полковник покачал шлемом и легонько побарабанил пальцами по двери лифта – не помогло. Кабина снова поехала, но вниз.

– Саша! – он медленно повернулся, стараясь, чтобы шлем оказался между ним и лифтом, но Татьяна безошибочно нашла взглядом ненавистный предмет, – Ты опять сегодня до ночи? – и так темные глаза жены стали темнее грозовой тучи.

– Танюш! – Полковник постарался вложить в это слово максимум кротости, – Я с работы сразу домой! Клянусь! Чуть-чуть катну по центру и все! – лифт спасительно клацнул сочленениями, и двери кабины открылись. Полковник шагнул в кабину, но жена еще сказала не все.

– Не позже девяти! – прокурорским тоном произнесла дорогая подруга жизни и добавила, окончательно испортив Полковнику настроение, – Тетя с дядей скорее всего приедут. Не вздумай опоздать! – двери лифта закрылись и милостиво позволили Полковнику не следить за лицом.

Лифт послушно отсчитал этажи, и двери открылись. Сразу повеяло знакомыми ароматами. Урода, справлявшего нужду на паркинге, вычислить никак не удавалось. И к привычной духоте и бензиновому аромату уже как родной примешивался запах чьего-то непотребства.

Чувствуя как, покалывая иголочками, бежит по венам радостное нетерпение, Полковник дошел до своего места. «Король»6 радостно блеснул хромом.

– Привет, родной! – Полковник нежно погладил округлость бака, – Сейчас поедем… – он сел в седло, привычным движением выровняв мотоцикл и убрал подножку. Поворот круглой шайбы на баке – и это неповторимое чувство, когда вслед за нажатием кнопки стартера, рождается под тобой биение сердца. Двигатель пропустил такт, но тут же выровнялся и зарокотал мощно и ровно, распугивая тишину по углам.

Полковник застегнул шлем, натянул перчатки, отметил, что левая уже дышит на ладан. «И сезона не прошло!» – с досадой подумал Полковник, – «Джон Доу7, вроде как! Палево подсунули, суки!». С металлическим стуком включилась передача и «король» солидно, плавно тронулся к выезду из паркинга.

Россия. Москва.

Профессор.

Она уже не постанывала, она почти кричала. Профессор еще более увеличил темп. Где-то на периферии сознания билась мысль, что с такой интенсивностью он долго не выдержит – не мальчик все-таки. В его возрасте берут уже не выносливостью, а техникой.

Но она, со свойственной современным девушкам простотой, предупредила еще на пороге номера – Меня трахать! Понял? Просто трахать, трахать и трахать! Долго и жестко!

Он тогда не придал значения таким вот пожеланиям, а сейчас с ужасом почувствовал, что выдыхается. «Твою мать!» – он с беспокойством оглядел расстилающееся перед ним зрелище. Закрытые глаза, искривленные на красивеньком личике губы, с которых срывались без перерыва громкие стоны, капли пота на умопомрачительной груди.

Пронзительная трель телефонного звонка вмешалась в интимность момента. Она на секунду приоткрыла глаза.

– Не вздумай ответить! Я еще не все… – она снова закрыла глаза, наслаждаясь процессом, а Профессор, вытянув шею, старался рассмотреть высветившееся на экране имя абонента. Рассмотрел и тут же остановился, как норовистый конь перед неодолимым препятствием.

– Э! Ты издеваешься что ли? – она смотрела обиженно, приподнявшись на локте, но он уже шел к двери в ванную с телефоном в руке. Взмахом другой показав – «молчать!». Нажав кнопку ответа, он поднес телефон к уху.

– Мам! Что случилось? – несколько секунд он слушал, а потом понизив голос произнес на одном дыхании, – Мама! У меня обход! Зам по лечебной приехал, я не могу сейчас! Прости! Я перезвоню тебе, ладно? Все! Не могу… – нажав кнопку отбоя, Профессор облегченно выдохнул и повернулся к кровати.

Она одевалась. Быстро, зло, не заботясь о состоянии одежды, не разглаживала, не подтягивала. Одевшись, встала, прошла мимо него, как мимо пустого места. На инстинкте глянула в зеркало на выходе из номера и, не оборачиваясь, припечатала:

– Козел! – через секунду с клацаньем захлопнулась дверь номера, глухо простучали, удаляясь, каблучки по ковролину. Он улыбнулся и с размаху упал на кровать.

От постельного белья пахло сексом и ее духами. Профессор на секунду закрыл глаза и, выдохнув, сел на постели, потянулся за лежащими на полу трусами, но телефон снова напомнил о себе. Взглянув на имя абонента на экране, он ткнул кнопку ответа и сразу же включил динамик.

– Жалуйся! – коротко бросил он и продолжил одеваться.

– Профессор! Ты чо? Как? Где? – пулеметом выпалила трубка. Он надел на плечи рубашку, начал застегивать пуговицы.

– Плюх! – произнес он, застегивая рукав, – Не нарывайся на рифму, ладно? Чего хочешь?

– Я это… – зачастила трубка, – У Бульдогов фест в субботу, вроде как. Ну, как фест? Так, дружеские посиделки. Шашлыкинг, пивасинг и прочее… Поедешь? – Профессор что-то прикидывал, пытаясь параллельно справиться с маленькой пуговицей. Коварная хренотень никак не поддавалась.

– Посмотрим, – он справился, наконец, и натянул мотоджинсы, – У меня так-то резина доходит, – пояснил он трубке, – Корд уже лезет. Если до выходных переобуюсь, то почему нет…

– Лады! – обрадовалась трубка, – На созвоне тогда… – из динамика донеслись гудки отбоя.

Профессор натянул куртку, подхватил шлем и оглядел гостиничный номер. Удовлетворившись осмотром, он взял в одну руку свой шлем, в другую шлем, который предназначался подружке и неловко, боком вышел из номера.

Россия. Тамбов.

Сергей.

Он остановил машину и, заглушив мотор, буквально выпрыгнул из-за руля. На ходу нажав кнопку сигнализации, краем уха услышал пиликанье сигналки, когда уже вбежал в приемный покой.

– Девушка! – бросился он к сидящей за стеклянной перегородкой администраторше. Та, с невозмутимостью, знающей себе цену сторожевой собаки, снизу вверх взглянула на Сергея.

– Что у вас случилось? – негромко спросила она.

– Мне сказали, что сын мой здесь! – Сергей указал куда-то в недра коридора.

– Фамилия… – администраторша защелкала мышкой компьютера.

– Моя? – уточнил Сергей.

– Свою я знаю, – невозмутимо парировала администраторша.

– Артем! 14 лет! – Сергей полез в карман за паспортом, но администраторша видимо уже получила всю нужную информацию и молча ткнула пальцем в коридор за спиной Сергея.

– 3-й кабинет… – Сергей торопливо пошел по коридору, ища нужный кабинет. Увидев названную цифру, он без стука распахнул дверь и вошел. Артем – вихрастый, худощавый, какой-то взъерошенный сидел на кушетке, и одна нога была до середины бедра радикально белого цвета. Сергей даже не понял сначала, что это бинт.

– Артем! – Сергей почти выкрикнул имя сына, – Перелом? – спросил он, указывая на повязку.

– Пап! – скривился Артем, – Чего сразу перелом-то? Вон, доктор говорит ничего страшного… – Артем кивнул куда-то в сторону окна. Только сейчас Сергей заметил сидящего за столом маленького лысого доктора.

– Доктор! – Сергей бросился к столу.

– Голубчик! – поморщился доктор, – Ну что же вы орете, как коала на морозе? Все с парнем в порядке. Растяжение связок, конечно, сильное, но организм молодой, думаю все придет в норму.

– Ты как умудрился? – Сергей повернулся к сыну. Артем зачем-то погладил ногу и едва заметно поморщился.

– Да, блин…

– Не блинкай мне! – посуровел лицом Сергей, – Нормально можешь разговаривать? – Артем упрямо тряхнул головой.

– Ну, что? Ну, поворот забыл, сразу после трамплина… – последние слова он произнес едва слышно.

– Понятно, – подвел итог Сергей, – Опять тарахтелки твои? Приедем в Москву – там, слава Богу, этой ерунды нету!

– Я, может, тогда тут останусь? – упрямо вскинул голову Артем.

– Разбежался! – осадил его Сергей, – И вообще, борзометр прикрути! – Сергей повернулся к врачу, – Доктор! Вы можете написать – чего делать и когда? А то работу предложили в столице, завтра ехать уже… – доктор потер лысину ладонью и, коротко кивнув, начал что-то быстро писать на тетрадном листке.

Закончив, он еще раз перечитал написанное, почему-то высунув и прикусив кончик языка, и протянул Сергею листок.

– Вот. В поликлинику обратитесь по новому месту жительства. Пусть травматолог понаблюдает. Проблем быть не должно, но парень растет, а связки такое дело… – доктор сокрушенно помотал головой. Сверкающая докторская лысина, поймав солнечный луч, коварно пустила солнечного зайчика в глаз Сергея.

– Спасибо, доктор! – Сергей взял протянутый листок и кивнул Артему, – Помочь?

– Сам, – отмахнулся тот и подхватив костыль, заковылял к двери.

– Сам… – пробурчал Сергей и вышел вслед за сыном.

– В регистратуре пятьсот рублей уплатите за костыль! – крикнул доктор в закрывающуюся дверь.

Россия. Москва.

Макс.

Он снова несся по треку. Восхитительное чувство, когда вираж пройден, а перед тобой во всей красе длинная, как взлетная полоса, прямая «старт-финиш». Макс открыл газ почти до отсечки, физически ощущая, как мотоцикл пронзает пространство.

На судейской вышке появился маршал, развернул клетчатый флаг, но рука маршала вдруг неестественно удлинилась, и древко клетчатого флага звонко ударило Макса по шлему. Бом! И еще раз – бом! И еще.

Макс открыл глаза, не глядя нашарил телефон и нажал кнопку выключения будильника. Сонными глазами обвел окружающее его пространство. Трека не было, не было маршала. И мотоцикла не было тоже. Макс лежал на диване, простыня почти съехала на пол. С противоположенной стены загадочно улыбался Валентино Росси8.

Макс подтолкнул под голову подушку и сказал сам себе – пять минут, провалился в сон. Как это обычно бывает, он вроде бы на секунду смежил веки, а когда в следующий раз открыл глаза, все было точно так же.

Все так же загадочно улыбался знаменитый мотогонщик, все так же в сто лет немытые окна заглядывало солнце. Вот только часы на экране мобильного беспощадно показывали без пятнадцати девять. Десять секунд понадобилось на то, чтобы понять – сон кончился.

– Блядь! – Макс рывком соскочил с дивана и ринулся в ванную. Одевание, умывание и чистка зубов протекали параллельно. Впихнув ноги в мотоботы и сорвав с вешалки куртку, Макс распахнул входную дверь и, тут же спохватившись, подхватил стоящий на стуле шлем.

Бабушки у подъезда уже заняли свою обычную позицию на лавочке и, поджав губы, кивнули на короткое: «Здрасти!». Бабушки еще совсем недавно считали Макса, в сущности, неплохим молодым человеком. Не то, что окрестные наркоманы и проститутки. И даже прощали ему наличие мотоцикла.

Бабулька с пятого этажа, даже как-то рассказала о своей внучатой племяннице из Костромы – девушке положительной, серьезной и, вообще, писаной красавице. Все это бабуля умудрилась изложить предельно сжато, пока ехала с Максом в лифте.

Несколько суток Макс, видимо, высоко котировался среди обитателей скамейки. Во всяком случае, на его обычное «здрасти» отвечали благосклонными кивками. Племянница в Костроме собирала чемоданы.

Но позавчера… Эта… Лена? Или Лера? Или вообще – Кристина… Мало того, что эта подцепленная в «трейне»9 деваха орала на весь подъезд, как звезда самого низкопробного порно, так еще и уснула, отказавшись выметаться, не взирая на вызванное такси в пять утра.

А значит, из подъезда они вышли вместе. Макс и девица в юбке по самое «не балуй» и апельсиновом топике, который больше показывал, чем скрывал.

В Кострому видимо полетела телеграмма племяннице с коротким, как выстрел приказом: «Не выезжай!», а акции Макса рухнули ниже плинтуса.

Ему, конечно, от этого было ни жарко, ни холодно. Но прямо напротив подъезда ночевала «эрка»10, а лучше сигнализации, чем бдящие и днем, и ночью бабульки, человечество еще не придумало. Поэтому в свое «здрасти» Макс вложил все возможное, этим утром, обаяние.

Почти бегом добежав до мотоцикла и сняв с колеса замок11, Макс вдавил кнопку стартера. «Эрка» вздрогнула и загудела, ласково помаргивая «голодным глазом», сигнализирующим, что бензина осталось, как комарик пописал.

– Мудвин! – Макс с досадой хлопнул себя ладонью по шлему. Весьма терпимое опоздание на пятнадцать минут, с заездом на заправку превращалось уже в двадцать, а то и двадцать пять. Звонко захлопнув визор12, Макс включил передачу и, едва сдерживаясь, выкатил со двора. «Низкий заряд батареи…» – сообщила гарнитура13, чем окончательно испортила и без того хреновое настроение.

Как полагается, все олени на машинах выбирали для перестроений именно тот момент, когда Макс подъезжал к ним. На обычно пустой заправке, к каждой колонке стояло минимум по два автомобиля. Каждый заправлялся «по пробку», каждому нужно было купить кофе, обоссаться и пофлиртовать с заправщицей.

На Проспект Мира Макс выехал, опаздывая уже на 15 минут. Нежным курлыканьем гарнитура возвестила о входящем звонке. Наташка – фея ресепшена и вообще – «девочка-вау» интимно зачастила в трубку.

– Максик! Аллигатор заходил только что, спрашивал – почему ты не был на летучке? Я соврала, что ты… – по закону подлости именно в этот момент гарнитура испустила дух. Макс выругался в голос последними словами и, разминувшись в сантиметрах с невесть как оказавшейся в крайнем левом ряду «Газелью», вырвался наконец-то на относительный простор.

Стрелка тахометра прыгнула вправо, уткнувшись в красную зону. Единичка в трехзначном числе на спидометре живо сменилась на двойку. В знакомый переулок, под знак 40 Макс ввалился на 132 километрах в час. Едва не уложив «эрку» при резком торможении, он влетел на стоянку и, воткнувшись на свое привычное место, выдвинул ногой подножку. Двигатель послушно замолк, отходя от бешеной гонки. Снимая на ходу шлем, Макс кинулся к служебному входу в банк. В замке зажигания «эрки» остались весело поблескивать на солнце ключи.

Россия. Тамбов.

Сергей.

– Вроде все, – устало сообщил Денис и поставил картонную коробку в багажник. В багажнике машины Сергея уже стояло несколько таких коробок, а также сумок, узлов и прочего скарба.

При переезде ведь главное не сложить и даже не загрузить. Главное – это даже не решить без чего обойтись можно, а что должно быть загружено обязательно. Главное – это потом твердо придерживаться принятого решения.

С последним не задалось. И Сергей с Денисом несколько часов ругались, доказывали и обосновывали, а потом вынимали, распаковывали и снова грузили.

Артем принимал во всем этом процессе посильное участие – сидел на крыльце, вытянув ногу в гипсе, и иногда отпускал едкие замечания. За что уже неоднократно был подвергнут справедливой критике со стороны старших.

Сергей оглядел набитую машину и повернулся к опустевшему дому. Денис истолковал это движение по-своему.

– Серег! Не парься, все будет в лучшем виде. Как только они ячейку откроют, я сразу в банк и закину на счет… – Сергей отмахнулся и присел на крыльцо.

– Да я не парюсь! Просто не по себе как-то. Дом вот был – и нету. Москва эта… Как оно там будет? – Денис присел рядом и щелкнул зажигалкой, через секунду выпустив в ночное небо струйку дыма.

– Это понятно, – солидно кивнул он, – Ну, да сам же хотел, не? – Сергей только кивнул, – Ты Артемке со школой порешал? – вдруг спохватился Денис и привстал с крыльца, будто готовый прям сейчас бежать и решать.

– Нормально все, – успокоил друга Сергей, – Договорились, что этот месяц они ему зачтут и документы все вышлют в июне по почте, а там уже в новую школу пойдет.

– Ну, тогда ладно, – успокоено уселся обратно Денис, – Ты как по пятьдесят грамм? Все-таки когда теперь увидимся, да и на сон грядущий…

– Да хорош тебе! – Сергей пригладил встрепанные волосы, – Не на Луну же улетаю! Всего-то пятьсот километров… – Сергей посмотрел на темнеющий дом. Только в комнате Артема слабо светилась настольная лампа. В почти покинутый и уже ставший чужим и нелюдимым дом идти не хотелось.

– Ладно, – решился он, – Только по пятьдесят, не больше! А то выезжать в шесть. Еще гайцы унюхают на трассе…

Повеселевший Денис встал, потянул друга за собой. Денисова супруга первый раз была замужем за своим одноклассником, который, не зная меры, допился до цирроза и инопланетян на шкафу практически одновременно и в рекордно короткие сроки.

Овдовев, сделав выводы и выйдя вторично замуж уже за Дениса, жена теперь считала любое застолье с участием мужа – прямой угрозой своему семейному счастью, что несколько омрачало Денисову жизнь. Но проводы уезжающего в Москву лучшего друга никак не могли быть сочтены пустяком, а, значит, застолье становилось вполне легитимным.

Выйдя с участка, Сергей и Денис дошли до следующего дома и вошли в калитку.

– Серег! Только за телик и люстру я тебе через месяц вышлю, лады? – Денис развел руками и ткнул в стоящий на участке «УАЗик», – Кто ж знал, что раздатка крякнется? Ведро, блин, с гайками! – Денис хлопнул чудо отечественного Автопрома по капоту. Чудо, как и подобает, встретило фамильярность непоколебимым спокойствием.

– Да само собой! – Сергей хлопнул друга по плечу, – Ты мне тут, считай, дом продаешь, а я буду из-за десятки волну гнать? – шутливо пихаясь, они вошли в дом. Свет лампы на веранде заблестел в выпуклых фарах «УАЗика».

Россия. Трасса Тамбов – Москва.

Сергей.

Платные дороги убивают всю романтику. Лет через двадцать мы с грустью обнаружим, что совсем канули в лету придорожные кафешки, предлагающие нехитрую еду, способную довести или до экстаза, или до сортира.

Маленькие заправки, с вечно поддатым заправщиком и дородной теткой в окошечке, уже проиграли битву за место под солнцем – целлулоидно-глянцевым, безликим павильонам с логотипами топливных гигантов. Пластиковые сосиски в ватной булке, дешевый кофе в биоразлагаемом стаканчике и равнодушные улыбки персонала.

Но, самое главное, что мы совсем скоро потеряем, так это саму дорогу. Идеальное асфальтово-бетонное полотно, зажатое между серыми стенками отбойников – это уже не дорога. Это просто некое пространство, где тебе необходимо провести несколько часов, чтобы попасть из точки А в точку Б.

Эта дорога была еще той, правильной дорогой. На которой нельзя ничего прогнозировать и быть в чем-то уверенным. Ты выезжаешь в шесть утра – чтобы без пробок, с ветерком, пока не жарко… И будешь полтора часа ехать пятнадцать километров вслед за трактором, везущим колхозное сено.

Сергей уже изматерился, изъерзался и чего еще только не сделал. Он черной завистью завидовал сыну. Артем честно развлекал отца беседой первые пятнадцать минут дороги, а потом объявил, что не выспался и, уместив поврежденную ногу поудобнее, заснул на заднем сидении.

Наконец, трактор посчитал свою миссию выполненной и с достоинством свернул на проселок. Скопившиеся за трактором автомобили резво кинулись наверстывать потерянное время. Топчущие газ водилы хором материли тракториста, его ближних и дальних родственников, колхоз и в целом сельское хозяйство.

Миновали середину пути, потолкались на переезде, наскоро перекусили в придорожной кафешке. Кстати, точку общепита тоже надо выбирать с умом. Ошибешься – и дорога превратится из поездки в бесконечную череду остановок. И сидеть неразборчивому путешественнику под каждым кустом, удивляясь неиссякаемости источника.

Сергей умел выбирать место для остановки. Если честно, то дело нехитрое. Смотри возле какой кафешки приткнулись фуры и все дела. Дальнобойщики, эти короли дорог, к уровню еды весьма привередливы. Заслужить их доверие тяжело, а рекомендации еще труднее.

Так что, если возле заведения стоят большегрузы, можно не бояться. Белых скатертей, де-флопе и перепелок ждать, конечно, не стоит, но точно не отравишься. Этакую лекцию Сергей и читал сыну с набитым ртом, пока тот за обе щеки уминал ручного производства пельмени.

После еды ехать никуда не хотелось, но время поджимало, и Сергей снова уселся за руль, игнорируя пораженческие мысли – покемарить, хотя бы полчасика.

Артем на своем заднем сиденье с организмом не боролся. Потупил в телефоне минут двадцать и засопел, уткнувшись носом в сложенную в рулон куртку.

Чем ближе к Москве, тем сильнее напоминал о своем присутствии огромный город. Сначала исчезли кафешки, потом добротнее стали дома, уплотнился поток машин. Не смотря на субботний день, на съезде на окружную14 встали плотно.

Машины дергались судорожно, проезжали десяток метров и снова замирали. Сергей приоткрыл окно, включил погромче музыку. Радиостанция была уже московская, услышав знакомую мелодию Сергей начал в такт музыке постукивать по рулю пальцами. В какой-то момент к грохоту барабанов и гитарным рифам начал примешиваться еще какой-то звук.

Сергей завертел головой в поисках источника этого звука. Вплотную, с правой стороны проехал один мотоцикл. За ним второй, третий.

– Блииин! – донеслось с заднего сиденья. Артем уже не спал. Он прилип к окну, провожая восторженным взглядом колонну из полутора десятков тяжелых мотоциклов. Порыкивая моторами, заставляя особо непонятливых подвинуться, колонна прошла вперед и вскоре скрылась из виду. Артем разочарованно завозился сзади, снова укладываясь. Сергей повел плечами, разминая шею, и с тихой радостью увидел справа от дороги указатель: «МКАД – 800 метров».

Россия. Мытищи.

Сергей.

Он намотал уже три круга по микрорайону. Построенные совсем недавно «человейники» были похожи один на другой. На детских площадках играли дети, сидели бабушки на скамейках, школа, детский сад, пивной павильон.

Серей остановил машину, открыл дверь и, встав одной ногой на асфальт, принялся оглядываться по сторонам. Лучше не стало. Сергей достал телефон, нашел в списке вызовов номер, набрал. Механический голос сообщил о недоступном абоненте и предложил оставить сообщение.

– Добрый день! – Сергей снова уселся в машину, – Это Сергей. Мы списывались с Вами. Я подъехал, но никак не могу найти нужный дом, – Сергей нажал кнопку отбоя и снова вылез из машины, оставив телефон на сиденье.

– Прошу прощения… – Сергей взмахнул рукой, привлекая внимание идущей вдоль подъездов пожилой женщины. Женщина равнодушно посмотрела на Сергея и, свернув к подъезду, скрылась за пиликающей дверью.

– Спасибо, – Сергей покосился на спящего на заднем сиденье Артема и проглотил ругательство. Лежащий на сиденье телефон издал пронзительную трель, и Сергей схватил трубку.

– Ну и? – спросила трубка. Сергей посмотрел на экран, но абонент был неизвестен.

– Здрасте, – осторожно произнес Сергей, но трубка продолжила с прежней энергией, – Это Марина Борисовна! Я вас должна до ночи ждать?

– Марина Борисовна! – Сергей умоляюще прижал руку к сердцу, как будто собеседница могла его видеть, – Я тут блуждаю уже сорок минут. Пятый корпус есть, и четвертый, и седьмой! А шестого нет! Как сквозь землю…

– Ракету видите? – перебила Сергея Марина Борисовна.

– Ракету? – Сергей завертел головой по сторонам, – Какую ракету?

– Стратегическую, блин! – не выдержала Марина Борисовна, – На детской площадке! За ней еще надпись на стене «Пивасик на часик»… – Сергей присмотрелся, и вдруг картинка сложилась. Торчащая между качелями и каруселькой непонятная конструкция действительно обрела знакомые формы, принятые в ракетостроении. А таинственная надпись на стене «ик на часик» стала своей частью пазла.

– Вижу! – радостно вскрикнул Сергей.

– Ну, слава Богу! – обрадовалась трубка, – Вот этот дом объезжаете слева и торцом стоит, как раз, корпус шесть. Первый подъезд… – в трубке запикали гудки отбоя. Сергей бросился за руль, повторяя услышанное вслух.

– Слева, торцом, первый подъезд…

Едва машина показалась из-за угла и остановилась возле первого подъезда, как от подъездных дверей к краю тротуара подошла маленькая, даже тщедушная женщина. Острые черты лица, на первый взгляд ей можно было смело дать и пятьдесят, и семьдесят лет. Не самому высокому Сергею женщина была примерно по плечо.

– Сергей? – произнесла женщина неожиданно глубоким басом. Контраст голоса и внешности был столь разителен, что Сергей растерялся и молча смотрел на женщину, – Я Марина Борисовна… – вновь упали камни в железную бочку. От громоподобного голоса Марины Борисовны, проснулся на заднем сиденье Артем, зашевелился под пледом, которым укрывался в дороге. Марина Борисовна в одно мгновение оказалась около машины. Указующий перст обвиняюще ткнулся в стекло, громыхнул раскатом грома бас.

– Я же предупреждала! С собаками и другой живностью нельзя! Хозяин поставил обязательное условие… – Артем откинул плед, открыл дверь и с немалым трудом выбрался из машины.

– Сами вы – собака! – Артем вытащил из машины костыль и встал, опираясь на него. Марина Борисовна с сочувствием посмотрела на Артема.

– Ах ты, бедненький! – Марина Борисовна постаралась придать своему голосу максимум жалостливости. Получилось плохо, – Ковыляй потихонечку… А меня ты забудь… – вдруг запела Марина Борисовна. Это было неожиданно и дико. Артем и Сергей с изумлением уставились на квартирного агента.

Марина Борисовна на секунду смутилась, но тут же взяла себя в руки и, кивнув на подъезд, пробасила, – Ну, пойдемте договорчик подпишем и счетчики сфотографируем… – Сергей и Марина Борисовна скрылись в подъезде. Артем, опираясь на костыль, добрался до скамейки и уселся.

Громкий треск привлек его внимание. Он повернул голову, пытаясь понять источник звука. Вдоль дома, испуская струю синеватого дыма, катил фиолетово-зеленый скутер. Пронзительный цвет, некогда гордо именовавшийся «металлик», мог бы вызвать эпилепсию у метеозависимых людей.

«Уставший» пластик боковин вяло трепыхался от встречного ветерка. Казалось, что чудо китайского мотопрома пытается взлететь, но сил не хватает.

В седле скутера сидел молодой парень в яркой футболке, синих джинсах и красных кроссовках. Ловко зарулив к подъезду, парень остановил средство передвижения и заглушил мотор. Судорожно вздрогнув, скутер затих. А парень соскочил со своего инвалида, привычно накинул на металлическую ограду плетеный трос и щелкнул замком. С любопытством оглядев стоящую с открытой дверью машину, набитую вещами и сидящего на скамейке в обнимку с костылем Артема, парень с достоинством прошествовал к подъезду и, пиликнув кнопками кодового замка, скрылся за дверью.

Россия. Мытищи.

Сергей.

Говорят, чтобы дом был счастливым, и жили в нем новые хозяева долго и безбедно, надо первой пустить через порог кошку. Именно эта мысль крутилась в голове Сергея, пока Марина Борисовна возилась с замками двери. Вот она вытащила ключ из скважины и, распахнув дверь, переступила порог.

По мнению Сергея, если и была в доме какая-нибудь нечисть, она при появлении Марины Борисовны должна была броситься прочь, нехорошо ругаясь.

– Ну? Вы идете? – Марина Борисовна выглянула в прихожую и нетерпеливо махнула рукой, – Вот – тут прихожая… – пробасила она и снова скрылась в недрах квартиры. Сергей зашел в квартиру и, не задерживаясь, прошел в комнату. Несколько секунд он недоуменно осматривал обстановку, а потом возмущенно повернулся к квартирному агенту.

– А вторая кровать где? – Сергей указал на ни в чем не повинный диван в углу, – Спать нам тут как прикажете?

– Ну… – смущенно пробасила Марина Борисовна, но тут же перешла в наступление, – Но зато смотрите! Он же широкий, новый! – Сергей не разделил оптимизма и, скептически оглядев диван, подошел к окну, выглянул на улицу.

– На фотографиях были две кровати…

– Фото старые, – безапелляционно пробасила Марина Борисовна и шлепнула на стол бланк договора, – Подписывать будете? Счетчики я здесь указала… – она подняла указательный палец к потолку, – И на воду, кстати, тоже…

Сергей просмотрел договор. Можно было, конечно, поскандалить, но после дороги, да еще зная о необходимости таскать шмотки. Кляня себя за малодушие, Сергей поставил подпись на договоре.

– Отлично! – пробасила Марина Борисовна и подхватив свой экземпляр договора, шустро пошла к выходу, – Ключи на столе, оплата первого числа каждого месяца. Всего доброго… – захлопнулась дверь. Сергей с сомнением оглядел новое жилище.

– Старая сука! – выдал он в пространство. Ожидаемо стало легче.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Чертова вилка15 никак не хотела подчиниться. Владелец мотоцикла, не от большого ума, перебирал вилку у каких-то рукожопов и те, вместо того, чтобы поставить направляющие и сальники ровно, просто затянули их, как получилось. В результате, мало того, что вилка, вполне ожидаемо, потекла, так еще и перекосило все в разные стороны.

Дядя Вова ругался последними словами, когда наконец-то удалось по миллиметру открутить гайку. Осматривая перо, он вышел из гаража на улицу, чтоб оценить масштаб повреждений. Мужик, проходящий мимо, увидев дядю Вову, свернул и подошел ближе. Обменялись рукопожатиями.

– Уезжаю… – сообщил мужик, с уважением наблюдая за манипуляциями.

– Далеко? – осведомился дядя Вова, продолжая осмотр.

– Да я ж квартиру сдаю, а сам в Щелково, поближе к внукам, рассказывал же… – зачастил мужик.

– Ага, – рассеянно кивнул дядя Вова.

– Ну во, – обрадовался мужик, – Все не мог никак гараж найти, а тут кум звонит, его товарищ хороший гараж сдает, теплый. А так – продавать собирается. Вот и перевожу барахло… – дядя Вова снова кивнул и еще раз критически оглядел перо. Резьба нуждалась в реанимации, и он пытался вспомнить, где же плашки под резьбу этого размера. Но что-то на краю сознания зацепило. Дядя Вова повернулся к мужику.

– Так чего, говоришь, с гаражом будешь делать? – мужик пожал плечами.

– Сдал пока, а там видно будет…

– Сдал? – дядя Вова повернулся к мужику, – А мне чего не сдал? Обещал же!

– Ну… – мужик заюлил, пробормотал, пряча глаза, – Да там так быстро все, позвонил по объявлению, приезжий какой-то. Я чего-то забыл, что ты хотел расширяться… – мужик натолкнулся на ироничный взгляд дяди Вовы и осекся.

– Ну да,– улыбнулся дядя Вова, – Про меня забыл, а объявление дать не забыл?

– Володь… – мужик попытался поймать рукав спецовки дяди Вовы.

– Нормально все, – отмахнулся тот, – Проехали…

Россия. Мытищи.

Сергей.

Он таскал шмотки до позднего вечера, старательно игнорируя возмущенный взгляд Артема. Точно также, на бегу перекусили сухим пайком в виде засохших бутербродов, запили минералкой. А когда Сергей закончил, Артем уже спал на разложенном диване и Сергей, выключив свет, пристроился с краю, тут же провалившись в сон.

А вот утром… Утром все пошло наперекосяк. Запланированная на завтрак яичница, оказалась недостижимой мечтой. Сергей, морщась от вони, упаковал вероломно стухшие яйца в пакет и, пользуясь тем, что Артем ухромал умываться, выскочил за дверь.

Он изо всех сил тянул время, но магазинчик в соседнем доме – не торговый центр. Дородная продавщица уже косилась с подозрением на небритого и непонятного покупателя. Сложив покупки в пакет, Сергей улыбнулся ей, выходя из магазина.

Артем сидел на стуле, возле кухонного стола и наблюдал, как появляются на столешнице продукты.

– Пап… – Артем потянулся к пачке печенья и зашуршал упаковкой, – Пап! А мы где спать будем? – Сергей методично разбивал яйца на поставленную на плиту сковородку.

– Где? Там… – он дернул головой в сторону комнаты.

– На одном диване? – Артем привстал и, тут же потеряв равновесие, снова опустился на стул, – Мы чего, как бомжи что ли?

– Ну почему – как бомжи? – примирительно начал Сергей, – Сейчас закажу доставку, привезут раскладушку. Я на ней, а ты, как травмированный, на диване.

– Не смешно, – Артем сглотнул. Яичница скворчала на сковородке, по кухне распространялся умопомрачительный запах поджаривающейся колбасы. Сергей выложил на тарелки приготовленное, разложил вилки, поставил чашки с чаем.

– Тём! – примирительно начал он, – Ну прости. Видишь, как получилось? Мне завтра на работу, а тут… Мне еще погладиться надо, завтра первый день на новом месте…

Артем молча ел, постукивая вилкой по тарелке. Повисла неловкая пауза, которая с каждой секундой становилась все более тягостной. Спасительно прозвучала трель мобильного. Сергей бросился в комнату, схватил трубку.

– Да. Слушаю! – едва ли не с радостью произнес он, – Ага, понял. 180-й? Хорошо, подойду сейчас… – Сергей вернулся на кухню, допил чай, – Я тебя очень прошу, сын! Помоги мне… – Артем посмотрел снизу вверх и вдруг улыбнулся.

– Пап! Нормально все. Прорвемся… – Сергей с облегчением хлопнул по протянутой ладони и пошел в прихожую обуваться.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Дядя Вова, не глядя, ткнул на кнопку на пульте. Из динамиков донеслось шипение, и еще через секунду донеслись первые аккорды, а потом неповторимый голос Боба Дилана. Дядя Вова мурлыкал себе под нос, очищая поршень разобранного суппорта16.

– Дядь Вов! – донеслось от ворот. Давешний мужик заглядывал в полуоткрытые ворота, – Дядя Вова! – не унимался мужик. Ругнувшись про себя, дядя Вова ткнул замасленным пальцем в полиэтилен, которым был обернут пульт. Музыка стихла.

– Чего? – дядя Вова отложил суппорт и обтер ветошью руки.

– Дядь Вов, выйди! – не унимался мужик. Дядя Вова встал с табурета и вышел на улицу.

– Вот, дядь Вов,– мужик указал на невысокого парня лет тридцати с небольшим. – Сосед твой новый, Сергей…

– Сергей… – парень протянул руку, – Музыку любите? – парень кивнул на гараж.

– Ну да, – кивнул дядя Вова, – Работать легче, под музыку-то…

– Дядя Вова – он на все руки мастер! – зачастил мужик с видом барышника, расхваливающего лошадь на рынке, – Правда больше по мотоциклам, но и машину может! Да, дядь Вов? – дядя Вова кивнул, но парень, вытянув шею, заглянул в открытую дверь гаража.

– Два бокса, – пояснил дядя Вова, – В одном живу, в другом сервис…

– Живете? – парень удивленно посмотрел на дядю Вову.

– Не похоже? – усмехнулся тот, – У меня там и душ, и вообще все удобства. Квартира есть, но мне здесь удобнее. Ночью иногда не спится по-стариковски, а так сядешь, с мотиком чьим-то повозишься и спишь, как младенец…

– И здесь мотоциклы, – с непонятной интонацией произнес парень и протянул руку, – Ладно. Был рад познакомиться, побегу я. А то завтра первый рабочий день, надо быть в форме, рубашку погладить…

– Да-да… – закивал мужик, – И я поеду уже…

Дядя Вова, не глядя, пожал протянутую руку и кивнул парню.

– Заходите. Я всегда здесь… – он поправился, – Ну, почти всегда. Если чего помочь – не стесняйтесь!

– Спасибо, – улыбнулся парень и пошел вдоль гаражей к выезду. Дядя Вова кивнул мужику и вошел в гараж, прикрыв створку ворот. Он снова ткнул кнопку и, едва зазвучал Боб Дилан, взял в руки разобранный суппорт.

Россия. Мытищи-Москва.

Сергей.

Фура выбросила клуб сизого дыма и натужно тронулась, но проехала всего пару метров и снова встала. Сергей отпустил педаль тормоза, проехал те же самые метры и остановился.

Таксист слева увлеченно жестикулировал, глядя в телефон, и не обратил внимания на двинувшуюся впереди машину. Сергей вывернул руль и буквально впрыгнул на пустое место. Левый ряд обнадеживающе тронулся и Сергей снова, улучив момент, принял левее.

Прямо над ухом взревел мощный двигатель. Сергей повернул голову. На уровне его окна, между машиной и отбойником стоял, выставив одну ногу, мотоциклист. Сергей примирительно поднял руку, но чертов «полуфабрикат» явно нацелился отбить зеркало. Рука в перчатке хлопнула по пластику, и зеркало как-то неловко вывернулось в обратную сторону. Снова взревел двигатель, и мотоциклист исчез впереди, лавируя между машинами.

– Козел! – возмущенно выдохнул Сергей и, косясь на дорогу, с большим трудом вернул зеркало на место. Глаз неприятно уколол отблеск мощной фары. Сергей чуть сдвинулся правее, и красный спортивный мотоцикл пролетел в каких-то миллиметрах от многострадального зеркала. Мотоциклист в бело-красном комбинезоне выбросил сжатый кулак с оттопыренным большим пальцем и тоже исчез впереди.

С опаской поглядывая в зеркала, Сергей за пятнадцать минут проехал около километра. Мотоциклисты пролетали мимо него по одному, а чаще сразу по несколько штук. В торчащем на панели держателе ожил мобильный телефон. Сергей ткнул кнопку громкой связи.

– Слушаю!

– Сергей Владимирович? Это Наташа! – произнес приятный женский голос, – Вы далеко? Михаил Геннадьевич уже два раза спрашивал…

– Кто? – непонимающе переспросил Сергей. Невидимая собеседница стервозно фыркнула и снизошла до объяснения.

– Михаил Геннадьевич – управляющий «Экспокредитбанка». Вам это говорит что-нибудь?

– Говорит, – согласился Сергей, – Я понимаете, я вчера еще посмотрел навигатор, он мне показал тридцать пять минут ехать. Я выехал за час, чтоб с запасом, а тут пробки такие… – собеседница снова фыркнула, в голосе прорезались покровительственные нотки.

– Это ж Москва! Какие сорок минут в понедельник утром? Ну, короче говоря, сколько вам еще ехать? – Сергей скосил глаза на навигатор. Темно-бордовая полоса змеилась по Проспекту мира. Навигатор подло обещал еще пятьдесят минут дороги.

– Навигатор показывает двадцать минут еще, – соврал Сергей. Барышня в телефоне фыркнула еще раз и равнодушно сообщила, – Как приедете, служебный вход слева от основного, поднимайтесь на второй этаж, пропуск заказан… – в динамике телефона зазвучали гудки. Сергей ткнул кнопку окончания вызова и дернул рулем, едва не зацепив очередного мотоциклиста.

– Да что б тебя! – не удержался от ругательства Сергей, но мотоциклисту до проблем очередного «водятла» было фиолетово.

Сергей еще издали увидел изящный особняк с гордой надписью на крыше «Экспокредитбанк». Он едва не проскочил поворот в переулок, но все же успел под возмущенные гудки свернуть из второго ряда. Каждую секунду ожидая звонка от стервозной Наташи, он ткнулся в закрытый на въезде на стоянку шлагбаум и, потеряв терпение, просто приткнул машину на островок между въездом и выездом.

Чувствуя, как мерзко взмокла спина под рубашкой, поправив галстук, Сергей, подхватив портфель, почти бегом бросился к боковому входу. На формальности с пропуском и проходом ушло еще почти десять минут, и вот Сергей заполошно вылетел из лифта и уперся в красивую, подсвеченную голубоватым неоном стойку ресепшена. Сидящая за стойкой белокурая прелестница в белой блузке, ткнула в Сергея изящным пальчиком с идеальным маникюром и знакомым голосом уточнила.

– Сергей Владимирович? – Сергей кивнул и уточнил в свою очередь.

– А вы Наташа? – прелестница смерила Сергея презрительным взглядом.

– Кому как… – Сергей открыл рот, чтобы что-то сказать, хотя еще не придумал что, но за спиной чей-то голос спросил.

– Сергей Владимирович? – Сергей повернулся. Мужик в хорошем костюме и дорогом галстуке замер на полушаге в лифте.

– Да, я… – Сергей кивнул.

– Объяснительную Наташе напишите сегодня, по поводу опоздания. И потрудитесь впредь приезжать на работу вовремя. Соперника вашего мы сегодня заслушали…

– Соперника? – Сергей удивленно посмотрел на мужика.

– Ну да… – кивнул тот, – Вы же на испытательном сроке, а место ведущего аналитика у нас одно. Вот сегодня Максим уже представил свою концепцию. Очень, знаете ли, интересную. Надеюсь, что завтра вы тоже будете на уровне. Сегодня, извините, я уже не появлюсь в офисе. Всех благ! Про объяснительную не забудьте… – мужик вошел в лифт и двери закрылись.

– Это кто? – Сергей указал на лифт.

– Это? – белокурая Наташа посмотрела на Сергея, как на ничтожество, пришедшее на рок-концерт и не узнавшее кумира, – Это Михаил Геннадьевич, – веско произнесла чаровница и прихлопнула ручкой белоснежный лист бумаги.

Путаясь в мыслях, Сергей кое-как начирикал объяснительную, расписался и пододвинул листок по стойке.

– Ключ, пропуск… – Наташа выложила на стойку два пластмассовых прямоугольника, – По коридору, комната 202… – она ткнула маникюром. Сергей попытался изобразить учтивый поклон, но вышло не очень. Судя по глазам Наташи, акции Сергея в ее глазах котировались сейчас на уровне валюты Уганды или Мозамбика на валютной бирже.

                        %      %      %

Сергей постучал и, открыв дверь, вошел в комнату. Темноволосый парень лет двадцати пяти, высунулся из-за монитора.

– О! – воскликнул парень, – Серега! Здарова! – парень выбрался на проход между столами и протянул руку.

– Сергей Владимирович, – ответил Сергей, пожимая руку. Но парень, не смутившись, широко улыбнулся.

– Дядь Сереж! Ну, чего ты так? Мы ж с тобой сокамерники… – он обвел взглядом комнату, – Меня Максим зовут, можно – Макс. Вон твой стол, пароль от компьютера на мониторе. Аллигатора видел уже?

– Кого? – недоуменно посмотрел на Макса Сергей.

– Ну, шефа, – пояснил тот и снова уселся за свой компьютер

– Давай, располагайся, чувствуй себя, как дома…

– Но не забывай, что в гостях… – пробурчал Сергей,

но брелок сигнализации в пиджаке подал признаки жизни. Сергей удивленно взглянул на экранчик. Судя по сообщению охранной системы, машину сейчас курочили десятка полтора гопников. Сергей подскочил к окну. Зеленый эвакуатор, весело подмигивая мигалкой, тронулся и скрылся за углом, увозя машину в неизвестность.

– Твою мать! – Сергей резко развернулся и уткнулся в стоящего рядом Макса. Хотелось немедленно бежать, спасать «ласточку». В общем, что-то делать. Видимо, Макс все прочитал по лицу Сергея.

– Дядь Сереж! Забей! – махнул он рукой.

– В смысле? – не понял Сергей.

– Ну, наплюй… – внес ясность Макс.

– Как наплевать? – Сергей снова взглянул в окно.

– Слюной… – Макс откровенно веселился, но, видимо уяснив, что Сергею не до смеха, пояснил, – Увезли же уже, так?

– Ну… – кивнул Сергей.

– Во… Сейчас ничего не сделаешь. Пока довезут, сгрузят, в базу внесут – часа три точно пройдет. На штраф ты уже нарвался, а сейчас к тебе повышенное внимание после опоздания, а вот эта байда… – Макс кивнул на лежащий на столе пропуск, – У вас же в Костроме такие были, да?

– В Тамбове, – машинально поправил Сергей.

– Ну, в Тамбове, – покладисто согласился Макс, – Но что характерно, эта сучья система доложит ведь, что ты раньше времени свалил. Согласись… – Сергей грустно кивнул. Макс встал, подошел к платяному шкафу в углу.

– Чего делать теперь? – Сергей снова посмотрел в окно. Макс открыл шкаф. На вешалке висела яркая куртка, на верхней полке покоился шлем. Макс повозился в шкафу, вынул две банки энергетика и, подойдя, протянул одну Сергею.

– Выдохни… И зарядись! – Сергей взял банку, кивнул на шкаф.

– Спасибо. А ты из этих? – Макс щелкнул банкой, сел, закинул ноги на стол.

– Из каких – из этих? Ну да, на мотоцикле. Вон, на стоянке стоит «эрочка» моя! А ты попробуй каждое утро по Ярославке поезди! – Сергей открыл банку, сделал глоток.

– А мне сегодня один такой, чуть зеркало не отбил, – неожиданно для себя пожаловался он.

– Поджал небось, – отреагировал Макс, – Я обычно не быдлячу, конечно, но знаешь… – он на секунду задумался, – Ты в телефон тупишь и тебе это стоит царапины на крыле, а мне… – он помолчал.

– Что тебе? – Сергей еще раз глотнул энергетика.

– А мне, как повезет, – Макс смотрел серьезно. От былой веселости не осталось и следа. Сергей вспомнил.

– По Ярославке ездишь?

– Ну да, – кивнул Макс, – Я ж в Королеве живу…

– А я в Мытищах… – пояснил Сергей, – Может, я тебя сегодня видел в пробке?

– Может, и видел, – согласился Макс и щелкнул мышкой компьютера, – Все! Давай арбайтен! А то мне работы навалили выше ушей… – он уткнулся в монитор. Сергей сел за свой стол и принялся разбираться со своим компьютером.

                        %      %      %

Первый день тянулся, как резиновый. В каких-то пустых хлопотах, разговорах. Получить ручки – подпись, получить карточку для зарплаты – подпись. Техника пожарной безопасности – подпись, ознакомление с внутренним режимом и распорядком – подпись. Это еще не считая забот по установлению судьбы эвакуированной ласточки.

Сергей даже не поверил сначала, когда Макс хлопнул его по плечу.

– Дядь Сереж! Ты лошадь, что ли? – Сергей непонимающе оторвался от монитора.

– В смысле?

– В коромысле! – Макс, прикрывшись створкой шкафа, натягивал мотоджинсы, – Хорош пахать! Домой пора! – Сергей потянулся и выключил компьютер, взглянул на часы, – Блин! Точно! Мне еще в магазин надо…

– Семья? – Макс достал шлем, оценил на свет чистоту визора.

– Сын, – ответил Сергей.

– А жена? – Макс притоптывал от нетерпения на одном месте.

– Объелась груш, – отрезал Сергей.

– Понятно, – Макс соскочил с видимо неприятной для собеседника темы, – Ну, ты идешь?

Они вошли в лифт вместе с Наташей. Повелительница ресепшена не удостоила Сергея ни единым взглядом, но пока ехали на первый этаж, успела поинтересоваться планами Макса. Тот отвечал весьма уклончиво, и Наташа обиженно замолчала.

Они вышли на крыльцо и не без удовольствия наблюдали, как Наташа идет модельной дерганой походкой по тротуару. Сергей непроизвольно сглотнул.

– Хороша? – Макс заметил интерес Сергея.

– Ну да… – кивнул тот.

– Так подкати! – Макс толкнул Сергея локтем.

– А сам-то чего? – поинтересовался Сергей. Макс помолчал и вдруг вскинул руку в приветствии. Вышедшая из-за угла стройная, черноволосая девушка в яркой куртке и обтягивающих стройные ножки лосинах, взмахнула в ответ шлемом.

– До завтра, дядь Сереж! – Макс сбежал со ступенек и бросил на ходу, – Не сри, где живешь – мой принцип!

Девица обняла Макса и подарила ему глубокий поцелуй. Сергей достал телефон и открыл приложение такси. Судя по нему, водитель Бексурмет должен был подъехать через шесть минут.

Где-то за углом родился басовитый гул. Сергей, рассеянно наблюдая за потоком машин, текущим по улице, поглядывал на экран телефона. «Водитель включил ожидание» – сообщило приложение. Сергей завертел головой и, сбежав по ступенькам, быстро пошел к приткнувшемуся на «аварийке» к тротуару, видавшему виды «Поло».

Гул усилился, Сергей уселся на заднее сиденье, когда спортивный мотоцикл соскочил с тротуара. Девица приникла к пилоту, соблазнительно выставив обтянутую лосинами, как сосиска кожурой, аппетитную попку. Дождавшись едва заметного просвета в потоке, мотоцикл рыкнул двигателем и, развернувшись через две сплошные, в одну секунду исчез из виду.

– Ухтыжебилять! – выдохнул таксист по имени Бексурмет и, не заморачиваясь указателем поворота, начал впихиваться в поток автомобилей.

                        %      %      %

Получить машину, эвакуированную с улиц столицы, не так уж просто. Каждый нарушитель парковочного законодательства должен пройти все круги ада, прежде чем облегченно вздыхая и униженно улыбаясь, усядется за руль освобожденной ласточки.

Есть в этом суровая правда жизни! Есть! Любишь парковаться полураком, на тротуаре, «на минуточку» и просто не там, где надо – люби и квитанции оплачивать. А потом искать штрафную стоянку в какой-нибудь жопе мира, ждать сотрудника, который должен завизировать выезд машины, но, сука, отошел на пять минут, час назад.

Был уже поздний вечер, когда Сергей, познавший суровость закона до последней запятой, с облегчением уселся за руль и, повинуясь командам навигатора, выехал со стоянки и порулил в сторону МКАДа.

Оставалось совсем немного. Проехать половину окружной, потом немного в область и, поставив машину в гараж, завалиться спать, закончив этот безумный день.

Он уже собирался сворачивать на МКАД, когда увидел призывно сверкающие огни супермаркета. Сразу же представился Артем, сидящий в пустой кухне и глодающий сухую корку хлеба. Сергей решительно зарулил на стоянку перед магазином.

Уже через каких-то двадцать минут он ехал по никогда не спящему МКАДУ, поглядывая на два объемистых пакета, лежащих на правом переднем сиденье. Уютно урчал двигатель, из динамиков мурлыкала какая-то лабуда. Сергей, придерживая руль одной рукой, вспоминал события сегодняшнего дня.

А память, чтоб ей пусто было, все время, нон-стопом крутила перед глазами одну и ту же картину – обтянутая лосинами задница, и приникшая к пилоту девичья фигурка на спортивном мотоцикле. Сергей взглянул на себя в зеркало заднего вида.

– Оголодал, что ли? – он попробовал оценить глубину проблемы и решил, что пока не критично. Подмигнул сам себе, – Держись, блин! Порешаем со временем…

Что-то неприятно и остро укололо левый глаз. Яркий всполох фары сместился правее. Мимо машины, как будто она стояла на месте, с ревом пронеслось нечто, потом еще одно, третье. Сергею показалось, что четвертое «нечто» гарантированно заденет машину. Не задумываясь, он рванул руль влево, и тут же сильный удар едва не выбил его из рук. Что-то неприятно заскрежетало, и Сергей инстинктивно нажал на тормоз. Еще один спортивный мотоцикл с воем пронесся мимо.

Сергей выматерился в голос и, ткнув кнопку «аварийки», полез из машины. Однако, дверь ударилась об отбойник17, не открывшись даже на четверть. Пролезть в эту щель было нереально. Сергей полез через правую, ощущая тем самым местом, как мнутся помидоры, ломаются чипсы и лопаются упаковки остальной, только что купленной в супермаркете еды.

Выбравшись наконец из машины, он обошел ее спереди и присел, пытаясь оценить масштабы бедствия. Левое колесо и бампер, поймавшие выступ бетонного отбойника, выглядели, прямо говоря, неважно. Сергей присел ниже, заглянул под машину – вроде ничего не текло. Когда он снова встал на ноги, перед ним оказался небольшого роста хлопец в мотокуртке и светоотражающем жилете.

– Ты как? – хлопец оглядел Сергея с ног до головы.

– Нормально, – удивленно произнес Сергей.

– Ну и отлично, – улыбнулся хлопец, – Знак аварийной остановки выставь, пожалуйста. А то здесь, на МКАДе, стоять чревато – въедут в жопу и фамилии не спросят…

Сергей послушно обошел машину, открыл багажник и выставил знак остановки.

– Гайцам я уже набрал, скоро будут… – хлопец опять невесть как оказался рядом. Оглашая округу чем-то дюже фольклорным, подкатил, сверкая огнями, здоровенный мотоцикл. Он был похож на океанский лайнер. За ним, следовали еще несколько мотоциклов. Пилот лайнера поднял забрало шлема.

– Нормально все! – крикнул хлопец и указал на Сергея, – Коробочник18 спортов испугался и прыгнул на отбойник. Наши все целы… – пилот окинул Сергея равнодушным взглядом, ухмыльнулся и, захлопнув шлем, тронул свой лайнер с места. Остановившиеся рядом еще два мотоцикла последовали его примеру.

– А наши – это кто? – Сергей неприязненно посмотрел на хлопца.

– Двухколесные, – пояснил хлопец со своей фирменной улыбкой и пояснил, – Мотоциклисты, пилоты, райдеры… Так понятнее?

Сергей кивнул и только сейчас заметил, стоящий перед машиной, возле отбойника мотоцикл с большим ящиком сзади.

– А вы… Ты кто? – Сергей указал зачем-то на мотоцикл. Хлопец проследил за его рукой и, улыбнувшись еще шире, ткнул себя в грудь.

– Во… – на жилете слева белым по-черному читалась надпись «Аварком».

– А! – догадался Сергей, – Так вы из страховой? Спасибо, не надо, у меня КАСКО…

– Сам ты из страховой, – почему-то обиделся хлопец, но через секунду снова улыбнулся, – Мы по мото ДТП. Ну, помогаем, если тяжелый или первый раз попал. Ну, вроде волонтеров…

– Ааа… – с понимающей интонацией протянул Сергей, хотя понимал еще меньше. Хлопец хлопнул его по плечу.

– Бывай! Ты не мой случай, как-нибудь сам разберешься. А, про КАСКО им не забудь сказать… – хлопец кивнул куда-то за спину Сергея. Тот обернулся как раз тогда, когда подкатившая машина ДПС остановилась, и один инспектор начал сноровисто расставлять конусы, а второй не спеша двинулся к Сергею.

Рыкнул двигатель. Сергей обернулся. Хлопец уже надел шлем и сейчас натягивал вторую перчатку. Заметив, что Сергей смотрит на него, хлопец сделал ручкой и, включив передачу, в одно мгновение набрал скорость, превратившись в маленький красный огонек.

– Инспектор спецбатальона Бычков, – представился ДПСник, – Вы владелец машины?

Сергею вдруг стало смешно.

– А сами они где? – с улыбкой спросил Сергей и пояснил, – Ну, бычки…

Инспектор Бычков посмотрел на Сергея усталым взглядом и произнес с непонятной интонацией.

– С юмором значит? Ну-ну…

Сергей, уже уяснив, что шутка не удалась, молча вытащил документы и протянул инспектору.

Россия. Мытищи.

Сергей.

И этот день все никак не хотел заканчиваться. Следует отдать должное – инспектор Бычков оказался парнем незлобным, лютовать не стал и просто выкатил Сергею штраф за ДТП и, почему-то, порчу городского имущества. Хотя, справедливости ради, отбойник выглядел так же, как и до знакомства с машиной Сергея.

Пока ждали эвакуатор, пока загрузились, пока ехали. Было уже без пятнадцати три, когда эвакуатор въехал на территорию гаражного комплекса.

– Здесь? – уточнил эвакуаторщик и, не дождавшись ответа, выпрыгнул из кабины. Сергей тоже полез наружу и, по возможности аккуратно, выгрузил пакеты с пережившими аварию продуктами.

Эвакуаторщик уже опустил платформу и, споро орудуя рычажками, опустил покалеченную ласточку на землю.

– Трактор на таран брал? – послышалось сзади. Сергей обернулся. Дядя Вова стоял в раскрытых воротах своего гаража, из-за спины лился мягкий свет, еле слышна была какая-то, с первой ноты понятно, очень хорошая музыка. Сергей сокрушенно развел руками.

– Отбойник на МКАДе… – эвакуаторщик отцепил машину, закинул тросы на платформу и, кивнув Сергею, полез в кабину. Фыркнув дизелем, эвакуатор покатил вдоль гаражей. Сергей окинул взглядом перспективу.

– Тут вот как получилось. Не поможете в гараж загнать?

– Погоди… – дядя Вова присел перед передним бампером, – Ого! – он встал на колени, заглянул под машину, – Ни фига себе! – дядя Вова выглянул из-за крыла, – Лучше бы трактор!

– Так поможете? – вдруг разозлился Сергей, – А то мне еще домой, сын дома голодный, а мне еще как-то завтра на работу добираться, блин! – он почувствовал, как щекотно стало в носу, он едва не плакал от усталости и обиды на этот мир.

Дядя Вова не спеша встал на ноги, отряхнул колени и подошел ближе.

– Ша! Выдохни! – он коротко хлопнул Сергея по плечу, – Ты чего? Сейчас все порешаем! Открывай гараж свой!

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

В глубине ремонтного бокса таинственно блестели хромом мотоциклы. Здесь был диван, большой стол, а из динамиков негромко пел Френк Синатра. Сергей баюкал в руках большую чашку чая. Дядя Вова сидел напротив и качался на расхлябанном стуле.

– Шрус19 точно, но это скорее от старости, чем от удара, – дядя Вова загнул один палец и посмотрел на него, – Фара, бампер, крыло – это считай мелочи. Хуже, что тормозной диск раскололо и суппорт под замену… – Сергей мрачно отхлебнул чай. Дядя Вова еще раз посмотрел на согнутые пальцы, взял другой рукой большую кружку, отхлебнул.

– Сука! – сказал Сергей негромко, но дядя Вова едва не выронил кружку от неожиданности, – Сука! – повторил Сергей, – Твою мать! Ну почему все так? – дядя Вова поставил кружку на стол, взглянул, ожидая продолжения.

– Дом уже продал – даже уезжать некуда! – как бы сам себе начал перечислять Сергей, – Деньги завтра положат в ячейку, пока туда-сюда, пара недель минимум. Думал в ипотеку вложить, а на хера, если с работы попрут через два месяца. Геннадич этот – сука конченая! Я думал на повышение, в Москву, продал все! А у нас конкурс… – изобразил Сергей, – Место только одно! – он посмотрел на дядю Вову и неловко улыбнулся, – На работу опоздал, я ж не знал, что такая жопа с пробками здесь. Они сразу – пиши объяснительную! Сын там, типа экстерном год обещали закрыть, здесь с сентября… На хера? – Сергей поставил кружку на стол и встал, – Простите… – он смотрел виновато на дядю Вову, – День -говно и устал, как собака. Пойду я…

– Сядь! – коротко бросил дядя Вова и Сергей, сам не ожидая от себя такого, сел обратно на стул.

– Ты, парень, все говно в одну коробку не складывай, ладно? – вкрадчиво произнес дядя Вова, – Разложи по полочкам, а потом уже расфасовывай… – Сергей непонимающе кивнул.

– Ты вообще на хера своему начальнику сдался тут в Москве такой красивый? – дядя Вова сел удобнее.

– Я? – Сергей поднял голову, посмотрел на дядю Вову, – Я тут разработал схему, как правильно вести учет и контроль инвестиционных пакетов, и в рамках инновационного развития программного учета финансирования среднего и крупного бизнеса наладить двойной учёт и контроль за всем финансированием банка… – дядя Вова, отпивавший в этот момент из кружки, поперхнулся и смущенно уставился на Сергея.

– Переведи! – попросил дядя Вова, – С птичьего на человечий! – Сергей грустно улыбнулся.

– Ну, если проще, то хрень я придумал, как через компьютер контролить трату бабла, и чтобы в свой карман не совали… Это такая фигня, ну… И аналитика банковская и безопасность…

– Стоп! – дядя Вова поднял руку и попросил, – Не начинай опять, ладно? А то мозги лопнут. Ну ладно, это понятно, а ты можешь эту свою хрень сделать так, чтобы кроме тебя, с ней у любого мозги выкипели?

– А смысл? – Сергей посмотрел удивленно.

– Совсем дурак? – участливо спросил дядя Вова, – Ты там по отбойнику башкой не стучал, на МКАДе? – Сергей обиженно насупился, но дядя Вова к обиде остался равнодушен, – Ты сам подумай! На хрен ты нужен, если с твоей хренью любая уборщица разберется? А если только ты один в ней шаришь, то это разговор уже другой, согласись! – Сергей напряженно думал.

– Дальше! – дядя Вова отхлебнул из кружки, – Хата есть у тебя? Есть. Ну, поживешь лишний год на съемной. Зарплаты-то хватит?

– Хватит, – кивнул Сергей.

– Во! – обрадовался дядя Вова, – Со школой сам сказал, что порешал уже. А что до машины… Да сделаю я твою ласточку! Неделя, ну десять дней! Потом сочтемся! Не обеднею. Тебе ехать-то куда? – Сергей напрягся, вспоминая.

– Между Алексеевской и ВДНХ, на проспекте Мира, там переулок еще… – Сергей запнулся, – В навигаторе забит…

– Представляю себе район, – кивнул дядя Вова, – На маршрутке или автобусе замаешься ездить! – он встал и ушел в глубину гаража, а вернувшись, бросил на стол ключ с забавным брелоком на цепочке.

– Держи! Я ее на продажу делал, но не к спеху. Хоть и пожившая, но бодрая чесотка20. Покладистая, спокойная. Права есть?

Сергей посмотрел на ключи.

– Категорию21 еще лет десять как открыл, а ездил на «ижаках»22 по деревне в основном…

– Вот и бери, – кивнул дядя Вова, – ОСАГу сделаешь завтра и вперед. Только прогревай хорошо, а то она холодная не едет. Потом сочтемся…

Сергей упрямо помотал головой и встал.

– Нет. Спасибо, но я сам разберусь. Я пойду. Три часа уже, а мне завтра еще на работу и сын дома голодный, хотя спит уже наверное… – Сергей подхватил свои пакеты и пошел к выходу. На пороге обернулся, – Спасибо за чай! И за разговор. Многое на место встало. Спокойной ночи! – Сергей вышел за ворота, заскрипели шаги по гравию. Дядя Вова откинулся на спинку стула, хлебнул остывшего уже чая и закрыл глаза.

– На место встало у него! – вдруг произнес он и резко встав, ткнул кнопку электрочайника. Чайник загудел. Дядя Вова усмехнулся, – Встало у него! Поглядим, чего там у тебя встало…

Россия. Мытищи.

Сергей.

Ему снился МКАД. Поток машин обтекал его и, почему-то сгоревшую «ласточку». Сергей сидел привязанный к чьему-то мотоциклу так, что только руки были свободны. К мотоциклу подошел руководитель банка Михаил Геннадьевич. В одной руке Михаил Геннадьевич держал шлем.

Михаил Геннадьевич посмотрел на Сергея, зачем-то одернул светоотражающую жилетку с большой надписью «Аварком» через всю грудь. Он деловито проверил надежность веревки, которой Сергей был привязан к мотоциклу и хлопнул Сергея по плечу.

– Что, сучонок? – ласково спросил Михаил Геннадьевич, – Не сиделось тебе в твоем Мухосранске, да? Ну, ничего… – Михаил Геннадьевич одним движением напялил на Сергея шлем и снова хлопнул по плечу, – Щас двигатель прогреется и ехай на хуй! – Михаил Геннадьевич нажал кнопку стартера и как только под Сергеем зарокотал двигатель, легонько подтолкнул мотоцикл, – Ехай на хуй, гений из Зажопинска! – торжественно       провозгласил Михаил Геннадьевич и указал рукой направление, – Не выдержал ты испытательного срока! – добавил он и демонически захохотал. Мотоцикл начал разгоняться, непостижимым образом перепрыгнул через отбойник на разделительной и помчался по встречной. Весь горизонт заслонила лобастая кабина фуры. Сергей понял, что это все, заорал от ужаса и… Проснулся.

Тёмка заворочался, подтолкнул под голову подушку и засопел. Осторожно, чтобы не толкнуть сына, Сергей сполз с дивана и поплелся в ванную. Необходимые утренние процедуры не заняли много времени. Физически ощущая, как это самое время утекает песком сквозь пальцы, Сергей, обжигаясь, заглотил кофе с бутербродом и нацарапав на обрывке обоев: «Проснешься – позвони», выскочил из квартиры.

На ходу проверяя наличие в карманах документов и мобильника, он ссыпался по лестнице и почти выбежал из подъезда. Утреннее солнышко приветливо потрепало по щеке и, сочтя знакомство состоявшимся, навалилось нетипичным для мая зноем. Сергей остановился озираясь. Посмотреть, где останавливается нужная «маршрутка», он, конечно же, забыл.

– По дорожке, через два квартала и упрешься… – услышал он за спиной странно знакомый голос. Сергей обернулся. На дороге вдоль подъездов стоял небольшой темно-синий мотоцикл. Солнце, отразившись от хрома круглой фары, больно кольнуло глаз. На мотоцикле сидел дядя Вова. Он скептически оглядел Сергея с ног до головы и поинтересовался, – Тебе к каким?

Сергей зачем-то посмотрел на часы, – Через сорок минут должен быть… – дядя Вова кивнул, что-то прикинув.

– Ага. К девяти значит…

– Ну да, – кивнул Сергей, уже прикидывая, как бы половчее свернуть беседу. Дядя Вова снова кивнул.

– Вряд ли…

– Что – вряд ли? – не понял Сергей.

– К девяти на проспект Мира вряд ли, – пояснил дядя Вова и уточнил, – В маршрутку попробуй еще сядь, да и стоямба на Ярославке лютая, как всегда. А на Ростокинском ремонт, там из пяти рядов в два. Так что часа полтора закладывай! – Сергей снова взглянул на часы. Большая стрелка нагло уперлась в пятерку, маленькая уютно устроилась между восьмеркой и девяткой.

– Если сегодня опоздаю…

– Уволят, – кивнул дядя Вова и, сняв с зеркала шлем, протянул Сергею, – У тебя вроде эмка23? Вот – дерзай! – Сергей взял шлем, посмотрел на дядю Вову. Тот кивнул на мотоцикл, – Перчатки и куртка – там, СТСка в куртке, бак полный. Тормознут без страховки – восемьсот рублей готовь… – Сергей снова нерешительно посмотрел на дядю Вову. Тот вопросительно приподнял бровь, – Уволиться решил? Сам? Или очкуешь? – Сергей фыркнул и решительно уселся на мотоцикл. Он натянул куртку, неумело упихнул голову в шлем и натянул перчатки. После нажатия на кнопку стартера, мотоцикл отозвался солидным бурчанием.

Сергей опустил глаза на приборную панель и лихо, не глядя, включил передачу. Мотоцикл дернулся и двигатель умолк. Сергей судорожно попытался понять причину неполадки. Возникший рядом, как призрак, дядя Вова, ткнул пальцем куда-то в надпись «Хонда» на панели.

– Подножку убери! – Сергей непонимающе посмотрел на дядю Вову и тот пояснил, – Защита от дурака… – дядя Вова уже отступил в сторону, но видимо что-то вспомнив, снова наклонился к Сергею, – Тебя все хотят убить… – сообщив такую радостную новость, дядя Вова ухмыльнулся и, хлопнув Сергея по плечу, добавил, – Ну, ехай!

Стараясь отогнать от себя видение надвигающейся по «встречке» фуры, Сергей, браво кивнув дяде Вове, убрал подножку. Двигатель радостно взревел и мотоцикл, повинуясь неумелой руке, несколько дергано покатил вдоль дома. Дядя Вова смотрел вслед Сергею, покачивая головой. Когда мотоцикл скрылся за углом, дядя Вова почесал в затылке и резюмировал.

– Херовая идея, по-ходу, была…

Россия. Москва.

Сергей.

«Хонда» послушно отзывалась на движение правой руки, басовито рыкая двигателем. Сориентировавшись по указателям с большой надписью «Москва», Сергей выскочил на Ярославку и прибавил скорость. Он уже начал подумывать о том, чтобы перестроиться левее, но что-то красное и рычащее промчалось рядом, обдав горячим воздухом.

Видимо попытка Сергея перестроиться оказалась неожиданной для пилота красного мотоцикла и тот, прежде чем исчезнуть в потоке постучал левой рукой себя по шлему. Несколько смущенный такой реакцией, Сергей решил воздержаться от перестроений и почти до МКАДа бодро проехал в правом ряду, выезжая иногда на обочину.

После МКАДа стало труднее – обочина исчезла и, внутренне перекрестившись, Сергей направил «Хонду» в просвет между машинами. Машины послушно раздвигались перед ним, давая дорогу.

Только один раз маленькая, красная «КИА» вместо того, чтобы подвинуться вправо, бодро приняла влево, едва не выпихнув Сергея на двигавшийся в левом ряду «Мерседес». Объехав кое-как мятежную «КИА», Сергей не удержался и заглянул в окно. Блондинка за рулем, в огромных солнцезащитных очках, придерживая руль коленями, одной рукой красила правый глаз, а другой прижимала к уху смартфон.

– Овца тупая! – послал Сергей «лучи добра» блондинке и начал протискиваться дальше. Проезжая «Рабочего и колхозницу»24, Сергей с удивлением обнаружил, что едет во главе небольшого каравана из мотоциклов. Вытянувшись в колонну, мотоциклисты, добровольно выбравшие вожаком Сергея, послушно повторяли все его маневры, пугая автомобилистов рыканьем движков.

– Простите, парни! – мысленно обратился к последователям Сергей, – Мне сюда. Дальше как-нибудь сами… – он свернул в уже знакомый переулок, и мотоциклисты бодро проехали мимо. Один из них, видимо приветствуя Сергея, поднял вверх оттопыренный средний палец.

Но Сергей уже этого не видел. Смешно перебирая ногами, он протиснулся в узкую щель между стойкой и шлагбаумом и приткнул мотоцикл к стене. «Хонда» затихла, потрескивая остывающим двигателем. Сергей стянул с головы шлем и победно огляделся. Время без десяти девять, а он уже здесь, на мотоцикле – было чем гордиться.

Сергей еще раз оглянулся по сторонам и пошел к служебному входу. Солидно одолев несколько ступенек, Сергей взялся за ручку двери и только тогда понял, что пластиковая карточка пропуска безнадежно забыта в пиджаке.

– Мужчина! Вам помочь? – Сергей обернулся. Короткое темное «каре», задорно вздернутый носик, пронзительно синие глаза, ярко-красные губы приоткрыли белоснежные зубы. Она улыбалась. Сергей окинул взглядом ладную фигурку, обтянутую светлым брючным костюмом. Улыбка стала еще ярче.

– Мне может, снять?

– Что? – переспросил Сергей, чувствуя, как краснеет.

– Ну, для начала пиджак, а потом и брюки можно, – пояснила она, не переставая улыбаться, – Чтоб удобнее было осматривать…

– Я пропуск забыл в пиджаке, – пояснил Сергей.

– Бывает, – кивнула она и, едва не задев его плечом, подошла к двери, приложила пропуск, повернулась, – Я Рита. Юрисконсульт этого богоугодного заведения, – протянула она загорелую ладонь.

– Сергей, – Сергей осторожно пожал прохладные пальцы.

– Ага… – она снова ослепительно улыбнулась, – Вы наш провинциальный самородок, да? – Сергей застыл от неожиданности, а она, покачивая бедрами, пошла к лифту. Завороженный зрелищем, Сергей едва успел придержать дверь, которая уже собиралась захлопнуться перед его носом.

Россия. Москва.

Полковник.

Он достал из холодильника два яйца и, положив их в кастрюльку, поставил емкость на синий огонек конфорки. Как раз насыпал в кружку кофе, когда в кухню вошла жена. Рискованный пеньюар и прозрачный халатик скорее подчеркивали, нежели скрывали. Полковник с удовольствием оглядел жену с ног до головы.

– Глаза сломаешь, – сварливо сообщила спутница жизни и усевшись к столу, сладко потянулась. Полковник сглотнул слюну, но взгляд супруги уперся в незакрытый холодильник.

– Саш! Тебе сколько говорить? Холодильник плотно закрывай! Сломается – что делать будем? – Полковник сосредоточенно заливал кипятком кофе. Указательный палец обличающе ткнул в босые ноги Полковника.

– Ты опять босиком? Молодец! На холодном кафеле! А потом с соплями и температурой будешь ходить на работу, да? Как мне все это надоело!

– Ну, Тань… – примирительно прогудел Полковник, но жена не оценила миротворческого порыва.

– Что Тань? – взвилась жена, – Я уже скоро сорок лет Таня! Таня! Ты когда квитанции оплатишь? Или ты ждешь, когда нам свет отключат? – Полковник, подхватив кастрюльку с плиты и, зашипев от боли, сунул кастрюльку под холодную воду.

– Лукашин! Иди в жопу отсюда! – жена бедром отпихнула Полковника от раковины, – Марш одеваться! На работу опоздаешь! – Полковник, трезво оценив свои шансы, покорно поплелся в комнату.

Россия. Москва.

Макс.

Перед тоннелем они зарубились25 с каким-то «гусем»26, и Макс едва не проскочил поворот. Только в последний момент, переложив мотоцикл и почти чиркнув подножкой по асфальту, он через все полосы, юркнул в переулок. Вынужденные затормозить «коробки» разразились негодующим хором сигналов, но он уже въехал на парковку и растерянно остановился.

На его законном месте стоял какой-то олень, нагло припарковав свою «сибиху»27 там, где всегда стояла «эрка».

– Козел! – выругался Макс и мягко тронул мотоцикл с места. Поставив «эрку» так, чтобы неизвестный олень никак не смог бы выехать, Макс нацепил на колесо замок, чего обычно никогда не делал, и с чувством выполненного долга пошел в офис.

Лихо миновав два пролета лестницы, Макс открыл дверь и шагнул к стойке ресепшена. Шлем и куртку он плюхнул на стойку. Сидящая за столом Наташа осуждающе поджала губы, но Макс перегнулся через стойку.

– Душа моя! – произнес он, интимно понизив голос, – А я тебе уже говорил, что с такой грудью как у тебя, белье носить грех? – Наташа пару секунд оценивала рискованность комплимента, но потом решила, что для вида надо все-таки одернуть нахала. Все это время Макс с удовольствием заглядывал сверху в вырез строгой офисной блузки, который с этого ракурса позволял рассмотреть почти все.

– Пошляк! – Наташа обозначила попытку залепить Максу по физиономии. Тот также формально обозначил попытку уклониться, – Иди, вон! – Наташа кивнула в сторону переговорной, – На сексуальный час опоздаешь, – Макс хмыкнул и неспеша двинулся к распахнутым дверям.

В переговорной уже все расселись по своим местам когда Макс появился в дверях.

– Макс! – Михаил Геннадьевич нетерпеливо пристукивал карандашом по столешнице, – Где тебя носит до сих пор? – Макс, извиняясь, развел руками.

– Проспал…

– Проспал он… – Михаил Геннадьевич кивнул Сергею, – Сергей Владимирович, начинайте, пожалуйста…

Сергей неловко выбрался из-за стола и вышел к большому экрану.

– Господа! – начал он, но, натолкнувшись на ироничный взгляд Риты, добавил, – И дамы…

Россия. Москва.

Профессор.

Профессор сбежал по ступенькам, слегка толкнув шлемом сумку какой-то бабки. Та, видимо настраиваясь на посещение банка, обрадовалась возможности размяться.

– Глаза потерял? – бабка остановилась, опустила сумку на ступеньки, – Носишься, как оглашенный, людей с ног сбиваешь…

– Простите, бабушка! – Профессор остановился и не удержался от озорства, – А вот выдавать желаемое за действительное в вашем возрасте – плохой признак. С евреем уже познакомились?

– С каким евреем? – опешила бабка.

– С Альцгеймером, – пояснил Профессор и, повернувшись, легко преодолел ступеньки и подошел к «гусю».

– Овца! Какая же ты тупая овца! – услышал он за спиной и вздохнул. Даже легкий скандал грозил испортить такое прекрасное с утра настроение. Профессор повернулся. Девушка с длинными русыми волосами, в изящных очках разглядывала экран смартфона. Открытые до плеч руки девушки покрывали татуировки. Широкая юбка была такой расцветки, что самые отъявленные хиппи сдохли бы от зависти.

Профессор подошел ближе. Девушка отвлеклась от телефона и посмотрела на него. Профессор вопросительно приподнял бровь.

– Телефон сдох! – пояснила девушка, – А зарядка дома. И такси не вызвать, и вообще… – она вздохнула.

– Меня Яша зовут, – Профессор протянул руку, которую девушка аккуратно пожала и, тряхнув головой, сообщила.

– Майя…

– Тебе куда, Майя? – Профессор взглянул на часы.

– На северо-запад, – сообщила Майя, – Береговой… – Профессор еще раз оглядел девушку с ног до головы и чему-то кивнул.

– Время есть. Поехали – довезу… – Майя с сомнением посмотрела на стоящий за спиной Профессора мотоцикл.

– На этом?

– На этом, – кивнул Профессор, – Ездила когда-нибудь?

– Не-а, – как-то совсем по-девчоночьи ответила она.

– Ну, надо же когда-то начинать… – Профессор открыл кофр и, достав запасной шлем, протянул Майе, – Берешь за хлястики, растягиваешь и одеваешь, – понаблюдав за процедурой надевания шлема, Профессор оценил результат и, сев за руль, нажал кнопку стартера. «Гусь», рокотнув «оппозитом»28, привычно заурчал.

– Значит так, – Профессор указал на сиденье за своей спиной, – Садишься, держишься ногами. Ногами! Поняла? – Майя кивнула, – «Мама» не кричишь, за руки меня не хватаешь, сидишь прямо, ок? – она уже забралась в седло и кивнула, коротко стукнувшись своим шлемом об его. Профессор усмехнулся и, захлопнув визор, включил передачу. Но почти сразу снова открыл забрало и повернулся к Майе.

– Ногами держись! Поняла? Я должен жопу чувствовать!

– Мою? – удивление Майи лилось из-под шлема широким потоком.

– Мотоцикла! – отмахнулся Профессор и, опустив стекло, тронулся.

Россия. Москва.

Сергей.

Они шли по коридору плечом к плечу, и шлем в руке Макса иногда задевал Сергея по бедру. Сергей приостановился.

– Не, ну ты слышал? – Сергей от возмущения всплеснул руками, – Сыро! Сыро ему, блядь! В Тамбове не сыро, а здесь сыро! – Макс подошел к двери, пискнув, открылся замок.

– Ты решил здесь митинговать? – Макс выглянул из кабинета, – Чего застыл, дядь Сереж? Заходи! Накличешь еще… – Сергей, поняв, что коридор не лучшее место для выражения своего несогласия с волей руководства, юркнул в кабинет.

– Ты это… – Макс включил компьютер и, подхватив шлем, пошел к шкафу, – Ты не в курсе, кто у нас еще на мо… – Макс осекся на полуслове, разглядывая шлем на полке и висящую на вешалке куртку, – Дядь Сереж! Так это ты? – Макс резко повернулся, – Ну… Ты красава! – не удержавшись, он хлопнул Сергея по плечу, -

– Да, ладно! – Сергей, скрывая смущение, уселся за свой компьютер.

– Прохладно! – не унимался Макс. Он уже разместил свою амуницию в шкафу и теперь, косясь на дверь, стягивал мотоджинсы. Поймав взгляд Сергея, он завершил процесс и, оставшись в трусах, кинул штаны в шкаф, – Давай в обед дойдем до магазинчика тут… – Макс кивнул на окно, – Там экипом торгуют. Вроде цены ничего и качество, хоть и Китай… – смартфон Сергея пиликнул сообщением. Сергей скосил взгляд на экран. Абонент Денис, сдобрив текст десятком смайликов, сообщил: «Дом продал, бабки в ячейке. Как будет нужно – свисти!»

Сергей отложил телефон и, чувствуя, как подступает к сердцу какая-то бесшабашная веселость, тряхнул головой.

– Давай сходим…

– Заметано! – обрадовался Макс, – А то в простых штанах ездить – это знаешь… – Макс неопределенно помахал рукой.

– Что? – попытался уточнить Сергей, но Макс, вспомнив, что офисные брюки так и висят на стуле, торопливо принялся их натягивать. У Сергея на столе снова ожил телефон. Сергей нажал на кнопку ответа.

– Да! – бросил Сергей в трубку.

– Пап! – зачастил в трубку Артем, – Кинь денег, пожалуйста! Я хоть пиццу закажу. Дома мышка повесилась…

– Сейчас кину, – кинул Сергей и спохватился, вспомнив, – В магазин сходи, купи молока, хлеба, сосисок… – его прервал обиженный голос сына.

– Сходи? – было слышно, как Артем фыркнул в трубку, – Ты издеваешься?

– Ах, да! – смутился Сергей, – Прости! Я сам заеду после работы…

– Угу, – пробурчал Артем и повесил трубку. Сергей отложил телефон и, проделав нехитрые манипуляции с банковским приложением, повернулся к своему монитору.

– Дядь Сереж! – Макс выглянул из-за своего компьютера, – Давай может по случаю твоего приобщения к мотокультуре, катнем вечерком? – Сергей неопределенно пожал плечами, – Недолго, – Макс, не дожидаясь ответа, снова уткнулся в монитор. Но через минуту выглянул.

– Дядь Сереж! Кофейку? – Сергей, немного подумав, кивнул.

– Американо. Только без молока и сахара… – Макс не глядя ткнул кнопку на стоящем на столе телефоне. В динамике послышался голос Наташи.

– Макс? – Макс наклонился к динамику.

– Солнышко! Два кофейку сообразишь ко мне в кабинет? Ну, пожалуйста… – голос Наташи приобрел бархатные нотки.

– Конечно. Сейчас принесу…

– Спасибо, солнце! Два американо, без сахара и молока…– Макс так же не глядя, ткнул кнопку разъединения.

Россия. Москва.

Профессор.

Она явно кого-то копировала или просто насмотрелась порно. Уже давно у Профессора не было так, чтобы каждое его движение сопровождалось стоном или словом. Она занималась любовью так истово, что Профессор невольно вспомнил кадры старого фильма: «Ты думаешь это ты ее трахаешь? Нет. Это она тебя трахает…». Когда все это закончилось, и схлынуло безумие, он лениво лежал головой на ее животе и вспоминал.

Они вкатили во двор, она слезла с мотоцикла, подрагивающими руками расстегнула шлем, и волна волос ссыпалась по спине, закрыла лицо. Она рукой убрала волосы.

– Спасибо, – она улыбнулась и погладила «гуся» по кофру, – Это было круто…

– Не за что, – улыбнулся Профессор и потянулся к кнопке стартера. Она заметила его движение и торопливо сказала.

– Как порядочный человек, – она кивнула на стоящий рядом дом.

– Я должен на тебе жениться? – в тон ей спросил Профессор.

– Размечтался! – фыркнула она, – Я обязана напоить тебя кофе. Только без всяких этих глупостей… – она указала пальцем на наклейку на хвосте «гуся»: «Уронил – женился. Села – дала.».

– Да как скажешь! – весело улыбнулся Профессор. Странно, но с ней было как-то свободно и просто.

Оставив «гуся» скучать во дворе, они зашли в подъезд и скоро уже вышли из лифта перед массивной, сделанной под старое дерево дверью.

– Вот… – снова кивнула она, указав на дверь, – Вот здесь я пока живу… – он возилась с ключами.

– Пока? – уцепился он за неопределенность.

– Пока… – кивнула она, – Завтра к папе перееду.

– А кто у нас папа? – из вежливости спросил Профессор.

– Волшебник, – улыбнулась она и вовлекла его в квартиру. Он хотел еще что-то спросить, пошутить, но она, захлопнув дверь, впилась в его губы. Она кусала его, жадно впивалась. Обеими руками стягивала с него куртку, возилась с пряжкой ремня.

Первый раз Профессора уестествили еще в прихожей. От нее пахло странно, необычно – не духами и дезодорантами, а свежестью молодого тела и сексом.

Из прихожей они переместились в кухню – «…я ж кофе обещала…», но кофе едва не выкипел. Качаясь на волнах удовольствия, Профессор успел выключить конфорку.

Но это оказалась еще прелюдия, а вот в спальне страсть достигла апогея. И вот теперь он лежал, лениво перебирая ее волосы.

– Ты чудо, – он повернулся и поцеловал ее в голый живот.

– Спасибо, – также лениво отозвалась она и резюмировала, – Ты тоже очень неплох, – она приподнялась на локте, посмотрела на часы, – Тебе не пора? – он тоже взглянул на часы, вздохнул.

– Пора, – он рывком соскочил с огромной постели и начал одеваться, – Я могу тебе позвонить?

– Зачем?

– В смысле? – он так и застыл с одной ногой в штанине. Она смотрела с легкой улыбкой.

– Ты и я позанимались сексом, мне было хорошо, тебе, надеюсь, тоже. И что? Или ты влюбился в меня, хочешь жениться, нарожать детей и умереть в один день? – он пораженно молчал. Она кивнула. – Вот. Так зачем это все? Прости, но ты мне понравился не настолько, чтобы я потеряла голову и забыла про все на свете. А значит, давай закончим, оставив приятное послевкусие, а не выяснение отношений, взаимные обиды и прочее говно? Окей? – Профессор застегнул штаны и, заправив футболку, кивнул.

– Как скажешь… – он пошел в прихожую, но остановился, – А если…

– Конечно, – кивнула она, – Если мы еще раз увидимся, у меня нет никаких причин пройти мимо тебя с гордо задранным подбородком. Я буду рада тебя видеть… – Профессор хотел еще что- то сказать, но только кивнул головой и вышел в прихожую.

– Дверь захлопни! – донеслось из спальни.

Россия. Москва.

Сергей.

Распахнулась дверь, и она вошла. Нет, не вошла. Она вплыла, как недостижимая мечта, как иллюстрация женского совершенства. Макс и Сергей одновременно повернули головы и пронаблюдали, как Наташа входит и ставит на стол Макса небольшой подносик. Две кружки, из которых проистекал аппетитный парок, сахарница и блюдечко с какими-то пряниками.

– Вот – капучино, – Наташа указала на подносик со сдержанной гордостью художника, завершившего очередной шедевр, – Максик! Тебе сколько сахара? – Макс щелкнул мышкой и кивнул на Сергея.

– Серегу спроси! Я ж теперь не один сижу… – он спохватился, – Вы ж того… Знакомы? – Сергей принюхался, сопоставил и, извиняясь, развел руками.

– Простите, Наташа, но я капучино не пью, к сожалению, – Наташа обвела их обоих взглядом творца, на глазах которого варвары вытирают жопу его лучшей картиной.

– Знакомы, – ледяным голосом произнесла хозяйка ресепшена и, резко развернувшись, вышла в коридор, бросив почти злобно, – Поднос принесете…

Дверь за Наташей закрылась. Они еще пару секунд смотрели друг на друга. В кабинете незримой пеленой висел вопрос: «Что это было?». Макс ухмыльнулся и, отвечая на незаданный вопрос Сергея, коротко посоветовал:

– Забей! – Сергей покладисто кивнул и вернулся к графикам и таблицам на мониторе.

Россия. Мытищи.

Артем.

Он уже предвкушал праздник желудка, спеша в прихожую. Не задавая вопросов, Артем распахнул входную дверь. Дядька в синей спецовке ткнул в него планшетом.

– Сто тридцать третья? – спросил дядька.

– Чего? – не понял Артем.

– Квартира сто тридцать третья? – терпеливо повторил дядька. Артем посмотрел на дверь с цифрами 133 и кивнул.

– Распишись! – дядька сунул Артему планшет, который оказался папкой с зажимом. Артем нашел в ведомости свою фамилию, поставил закорючку.

– Посторонись! – повеселел дядька и впихнул в прихожую плоскую картонную коробку. Артем не успел даже открыть рот, а дядька уже шагнул к лифту. В этот момент двери лифта открылись, и на площадку вышел парень в яркой ветровке с логотипом пиццерии во всю грудь. В руках парень держал картонную коробку.

– Квартира сто тридцать три? – спросил парень.

– Аншлаг, блин! – пробормотал дядька в спецовке, входя в лифт. Артем молча кивнул на цифры на двери. Парень удовлетворенно кивнул, сунул в руки Артему свою ношу и застучал подошвами вниз по лестнице.

– Спасибо, – пробормотал Артем в пространство подъезда и вернулся в квартиру. Он с трудом протиснулся мимо занявшей половину прихожей коробки и прошел на кухню. Чайник на нажатие кнопки откликнулся веселым бульканьем, а пицца еще не успела остыть. Запивая безумно вкусную пиццу горячим чаем, Артем еще раз обозрел неизвестный груз в прихожей и даже сначала хотел пропихнуть коробку в комнату, но, поразмыслив, решил этого не делать. Уронить такую конструкцию на больную ногу не хотелось.

Чтобы не чувствовать себя ленивой скотиной, он решил попробовать все же дойти до магазина. Перед глазами замаячил большой пакет сырных чипсов и стакан ледяной газировки с пузырьками. Проверив наличие в кармане ключей и карточки, Артем вышел из квартиры и, захлопнув дверь, похромал на костылях к лифту.

Двор ошеломил его простором и суетой. Бабушки, прохожие, дворники в оранжевых фуфайках. Все куда-то шли, что-то делали. Мимо прошли две загорелых девушки. Как под копирку: губы, волосы, маечки. Каблучки звонко цокали по асфальту. Одна из девушек, окинув Артема равнодушным взглядом, поправила небольшие очки в изящной оправе и строгим тоном произнесла, видимо продолжая разговор.

– Артем! Ты охуел? – Артем вздрогнул от неожиданности и посмотрел на девушку в очках.

– Так и сказала? – удивилась подруга девушки в очках.

– Так и сказала, – подтвердила та, – А что? Он, значит, будет с этой лохушкой кофе пить, а я буду… – девушки скрылись за углом, и Артем снова оглядел двор. За детской площадкой вдоль песчаной дорожки стояли скамеечки. На одной из них сидело несколько парней и девушек, на первый взгляд, ровесники Артема.

Это расстояние Артем одолел за пару минут. Вокруг скамеечки ветер гонял шелуху от семечек. Открытая пачка, пара банок энергетика и бутылка «колы» стояли тут же.

– Привет, ребят! – Артем остановился, опираясь на костыль, – А магазин далеко здесь? – на него посмотрели несколько пар глаз.

– Там, – худощавый парень в футболке, джинсах и кроссовках на босу ногу ткнул пальцем в дом, – За дом повернешь и увидишь…

– Спасибо, – Артем развернулся.

– Только там маленький магазин, – девушка в розовой майке в обтяжечку и с бритыми висками глотнула энергетика.

– Да мне, что… – улыбнулся Артем, – Батон, пельмешек, «колы» купить…

– Все вредное… – «розовая маечка» изобразила осуждающую гримаску.

– А это не вредное, да? Чего гонишь, Эль? – коротко стриженая девушка в мешковатых штанах, тяжелых ботинках и мужской рубашке щелкнула пальцами по банке.

– Пфф… – фыркнула «розовая маечка» и сделала еще один глоток.

– Ты где так ушатался? – сидящий на скамеечке бритый налысо парень в спортивном костюме, кивнул на костыли. Семечки из пакета он поглощал со скоростью и методичностью пулемета. Шелуха так и летела под ноги.

– Мотокросс – Артем снова улыбнулся, – В вираж не попал…

– Херассе! – в голосе бритого послышалось уважение.

– Мотокросс? – «розовая маечка» что-то судорожно пыталась вспомнить, – Это же, когда бегают, по грязи еще, да?

– Дура что ли? – одернула ее «мужская рубашка», – Это на мотоцикле… – Артем посмотрел на «рубашку» с уважением, когда она добавила, – С клюшками… – Артем вздохнул и, посчитав, что беседа вполне может проходить и без него, не спеша пошел по дорожке, опираясь на костыли.

Россия. Москва.

Сергей.

На бизнес-ланч в эту кафешку, видимо, ходили все обитатели ближайших офисов. Здесь были утонченные продавцы косметики, разбитные торговцы автомобилями, вечно улыбающиеся риелторы.

– Только вот установщики кондиционеров сюда не ходят, – сообщил Макс по дороге, – Они в чебуречной питаются, за углом, а здесь им дорого.

– Так может и мы? – идея сэкономить на обеде пришлась Сергею по вкусу.

– Ну его в жопу! – всплеснул руками Макс, – Здесь хотя бы не отравят. А эти их чебуреки… Хер знает из какой собаки! Будешь потом срать дальше, чем видеть! – с этими словами он распахнул перед Сергеем двери заведения.

Пятнадцать минут своего обеденного перерыва они потратили на обед. Проглотили бизнес-ланч, почти не чувствуя вкуса. Сергей со сдержанной ностальгией поведал Максу про нравы тамбовского филиала – буфетчицу тетю Лиду и ее комплексные обеды для сотрудников.

– И чо? Боссы прям жрали это? – Макс никак не мог представить себе картину начальства, поглощающего комплексный обед.

– Ну, не так уж прям… – Сергей допил красноватую жидкость, по чьему-то недосмотру именовавшуюся морсом, – Начальство напротив ходило. Там грузинский ресторан был, «Циви-сациви» называется…

– Как? – Макс справился с остатками биточка и картофельного пюре.

– Циви-сациви, – повторил Сергей.

– Умеют у вас там, в Тамбове, в креатив… – оценил Макс, и залпом осушив свой стакан с морсом, встал из-за стола, – Пошли!

– Куда? – удивился расслабившийся от приятной тяжести в желудке Сергей и взглянул на часы, – Тридцать пять минут еще!

– Одевать тебя! – Макс уже притоптывал от нетерпения, – Или ты так и будешь в костюмных брюках на моте ездить? – Сергей хотел что-то возразить, но, махнув рукой, вытряхнул в рот из своего стакана последние капли и тоже встал.

– Здесь по улице пройти… – Макс ткнул пальцем в витрину, – Метров триста – и в подвальчик. Как раз успеем… – они вышли на улицу, разминувшись с группой солидных мужиков практически в одинаковых костюмах и темных галстуках.

                              %      %      %

Из динамиков негромко играла какая-то музыка. Сергей, посматривая на часы, бродил вдоль длинного стеллажа с мотоштанами29 и никак не мог определиться. То, что нравилось – было дорого. То, что было недорого – не нравилось.

– Молодой человек! – пожилой мужчина в кожаной жилетке и очках на большом носу с красными прожилками, вышел из-за стеллажа, – Могу чем-то помочь?

– Да вот… – Сергей вытянул из стеллажа вешалку, – Наверное, эти, но…

– По соотношению цена-качество, вполне достойно, – похвалил мужчина.

– Да, черт его знает! – Сергей почесал в затылке, – А с другой стороны – на хрена? И в простых штанах можно ездить…

– Травматолог нынче дорог, молодой человек, – резко посерьезнел очкастый.

– В смысле? – не понял Сергей.

– Потом можно потратиться куда сильнее, – пояснил очкастый и добавил, подумав, – И вовсе без гарантии результата.

– Так-то, оно так… – Сергей снова почесал в затылке, – Но может чего попроще купить? А то вот такие вот штаны…

– А что? – очкастый осмотрел штаны в руках Сергея, – Защита есть, кевлар30 с внутренней стороны, сшито нормально.

– Да у меня четырехсотка, – Сергей скептически осмотрел штаны со всех сторон, – Скажут еще – напялил вот, а ездит хрен знает на чем!

– Так себе аргумент, – парировал очкастый и подвел итог, – В общем, рекомендую. А что до мотоцикла… Четырехсотка, шестисотка, да хоть скутер пятидесятикубовый! Какая разница, на чем вы едете по дороге, если эта дорога через ваше сердце? – Сергей изумленно посмотрел на очкастого, пораженный чеканностью формулировки и решительно кивнул.

– Убедили. Беру…

Россия. Москва.

Полковник.

Он ехал медленно и, казалось, что Король даже пофыркивает временами недоуменно, мол: «Э! Мы ехать будем сегодня? Газ справа! Поехали!». Но Полковник старательно делал вид, что все идет как обычно. Только один раз, на светофоре перед проспектом Мира он позволил себе увлечься.

Какой-то спортовод31 резко тронулся на зеленый, и Полковник чисто автоматически «открутил» тоже. Обрадованный Король прыгнул вперед во всю мощь своего почти двухлитрового «Вэ-образника»32. Спортовод даже опешил сперва, когда хромированный «король» легко выиграл старт.

Правда, уже через считанные секунды, высокооборотистый двигатель раскрутился. Воя прямотоком, «спорт» стрелой ввинтился в вечернюю Москву и исчез где-то впереди.

– Не убейся! – беззлобно пожелал неизвестному спортоводу Полковник и тут же разозлился на себя. И так недлинная дорога до дома из-за резкого старта стала еще короче. Полковник осадил «короля» и снова поехал с черепашьей скоростью, стараясь насладиться каждым метром.

На его повороте с Садового была, как всегда, небольшая пробка, и он после недолгой борьбы убедил сам себя, что через Ленинградку будет быстрее. А потом не хотелось ехать через ремонты и эту дурацкую Большую Академическую. И Полковник даже удивился, когда обнаружил себя безмятежно катящим по МКАДУ. Здесь, волей – не волей, но надо было держать хотя бы сотку, и Король с радостью порыкивал движком.

Вероломно возник большой синий щит со стрелочкой и указателем «Дмитровское шоссе. Центр». Надо было перестраиваться правее. Полковник включил указатель поворота, когда спасительная мысль промелькнула ослепительной вспышкой.

– Я ж Молоту обещал чертежи гравицапы! – сказал Полковник Королю. Король совершенно ожидаемо против новой вводной не протестовал. «На пятнадцать минут заскочу и все! Домой…» – твердо сказал сам себе Полковник и прибавил.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Дядя Вова сидел перед полураскрытыми воротами своего гаража и мерно шкрябал напильником. С улицы тянуло вечерней свежестью, а из динамиков журчал Бадди Холли.

– Олвэйз твенти тууу… – напевал дядя Вова себе под нос, стесывая напильником лишнее на ручке «тюнинга». «Тюнинг» вчера привез один из клиентов. Он посчитал, что единственного, что еще не хватает его красному мотоциклу для полного счастья, так это красных рычагов сцепления и тормоза.

На вкус дяди Вовы, лучше было бы отрегулировать клапана на многострадальной клиентской «Хонде» и перебрать вилку. Но клиент вилку и клапана не хотел, а хотел красные рычаги. Сама длинная работа всегда начинается со слов: «Тут дел на пять минут!»

Рычаги были все в надписях «хонда», но делались какими-то криворукими пэтэушниками в какой-то жопе мира. Где клиент нашел этих оленей и за сколько приобрел их творчество, дядя Вова даже не интересовался. Достаточно было знать, что о размерах и допусках олени имели самое общее представление.

Если рычаг тормоза встал на штатное место более – менее нормально, то рычагу сцепления мешала самая малость – сантиметра полтора силумина, или что там сперли пэтэушники у батьки с работы, чтобы настругать кривыми руками свой тюнинг.

Расстроенный клиент вчера ушел без тюнинга и мотоцикла, а сегодня позвонил и сообщил, что убывает в командировку и вообще – пусть у Вас постоит… Дядя Вова не отказал себе в удовольствии напомнить, что пять дней стоянки будет стоить любителю тюнинга 1500 рублей – ибо не хуй! А еще в 1000 обойдется доведение до ума творчества зажопинских тюнингоделов. Клиент возражать не стал, и вот теперь дядя Вова мерно водил напильником, иногда останавливаясь, чтобы оценить насколько продвинулось дело.

Знакомый рокот он узнал еще на дальних подступах. Перестал шоркать железяку и прислушался, а потом улыбнулся сам себе. Неспеша встал и вышел на улицу как раз в тот самый момент, когда Полковник остановил Короля перед воротами и движением ноги выставил подножку. Король затих, а Полковник, снял шлем, повесил его на зеркало и, стянув перчатки, подошел к дяде Вове.

– Здорово, что ли! – Полковник протянул руку.

– И тебе не хворать, – ответил дядя Вова и притянул Полковника к себе. Они обнялись, практически одновременно хлопнув друг друга по спине.

– Чай будешь? – дядя Вова подтолкнул Полковника к воротам гаража.

– Ясен пень! Ты в трудах, что ли? – Полковник кивнул на рычаг сцепления в руках дяди Вовы.

– Да, так… – дядя Вова отмахнулся и едва не выронил напильник. Полковник сделал шаг к воротам, но тут же развернулся обратно, – Ща… – дядя Вова с интересом пронаблюдал, как он извлек из бокового кофра внушительную, но весьма помятую кипу листов А4 и протянул ему.

– Вов! Ты, блин, в следующий раз может сам, а? – дядя Вова заглянул в листы.

– О! Спасибо, брат! Я уж думал, ты забыл…

– Забыл? – с показной обидой взглянул на дядю Вову Полковник, – Меня японисты херами крыли неделю, с утра до вечера! Забыл!

Полковник покачал головой и вдруг выхватил листы из рук дяди Вовы.

– Вон, хотя бы это… – Полковник нетерпеливо начал копаться в листах, – Да где ж оно? А! Вот! Верхние и нижние границы скачков напряжения при разной токопроводности и сечении проводов, идущих от обгонной муфты к… Блин! Язык вывихнешь! На русском даже! А на японском?

Полковник снова протянул дяде Вове листы.

– Ну, сделали же… – дядя Вова снова принял многострадальную стопку.

– Куда они денутся? – отозвался Полковник и шагнул к воротам, – Кто-то чаю обещал… – дядя Вова последовал за другом, по пути положив на рабочий стол недопиленный рычаг сцепления.

Россия. Москва.

Сергей.

Они вместе вышли из дверей и спустились по ступенькам. Сергей, по совету Макса, переоделся в кабинете и теперь чувствовал себя непривычно в мотоштанах. Давила на коленки защита, и, вообще, было пока как-то неуютно.

К тому же, он, уже войдя в лифт, обнаружил, что забыл шлем. А кабинет уже сдали на охрану, а пропуск забыт дома. Макс, конечно, все уладил, но потом, в лифте заявил, что если Сергей сейчас просто сядет и уедет домой вместо того, чтобы катнуть, это будет натуральное свинство.

И вот они вышли на улицу и спустились по ступенькам. Позднемайская вечерняя Москва навалилась на них жаром горячего асфальта и шуршанием листвы.

– Ща, погоди! – Макс снял замок с колеса и, не заводя «эрку», откатил ее в сторону, – Во. Теперь нормально…

Сергей забрался на свой мотоцикл, а Макс, обойдя его со всех сторон, кивнул и резюмировал.

– Годится. Грустная33, конечно, но в качестве первого – пойдет.

– Почему – грустная? – не понял Сергей. Макс хотел что-то объяснить, но махнул рукой и посоветовал, – Забей…

Сергей согласно кивнул и, надев шлем, начал натягивать перчатки. Справившись с экипировкой, он повернул ключ и нажал кнопку стартера. Мотоцикл радостно взревел двигателем. В прочем, «взревел» – это так показалось Сергею, пока рядом не запустился двигатель «эрки».

Макс, уже в шлеме, подошел, натягивая вторую перчатку.

– Гарнитуры нет у тебя? – прокричал он, перекрикивая оба двигателя.

– Чего? – не расслышал Сергей. Макс обследовал его шлем со всех сторон, бесцеремонно поворачивая голову Сергея влево, а потом вправо.

– Нету, – констатировал Макс, – Ладно. Мы не далеко. Сейчас по Мира до трешки, там – на внутреннюю сторону и до Кожуховской. Там разворот и через пятьсот метров через заправку направо. Понял? – Сергей отрицательно помотал головой. Макс несколько секунд размышлял над альтернативными вариантами маршрута, но, видимо, ничего не придумал и решительно тряхнул головой.

– За мной езжай! – прокричал он и уже перейдя на язык дебилов ткнул себя пальцем в грудь и показал один палец, а потом, ткнув пальцем в грудь Сергея, показал уже два. Сергей понятливо кивнул, и Макс удовлетворенно оседлал свой мотоцикл.

Они оба медленно выехали со стоянки на проезжую часть. Причем Сергей вслед за Максом протиснулся в узкую щель между заборчиком и закрытым шлагбаумом, и даже не поставил ноги. Ободренный такой удачей, он гордо посмотрел по сторонам и решительно прибавил газ. Макс и Сергей подъехали к выезду на Проспект Мира и, пропустив автобус, повернули.

Сергей обеспокоенно посмотрел в зеркало на приближающиеся автомобили и начал легонько ускоряться. А когда снова посмотрел на дорогу, то обнаружил, что Макса нигде нет. В растерянности Сергей начал озираться по сторонам, при этом старательно держа разрешенную в городе скорость – 60 километров в час.

Россия. Москва.

Макс.

Ездить с кем-то незнакомым в паре на мотоциклах, это, как в сексе – не угадаешь. Может попасться такая, что прям огонь, а может случиться ночь, про которую даже самым близким друзьям не расскажешь. Типа, я два раза думал, что она сдохла…

Макс пропустил автобус и мягко отпустил сцепление. «Эрка» послушно прыгнула вперед. Машины за спиной привычно отдалились, бессильно ударяя бликами фар в зеркала. Однако, через несколько секунд Макс осознал, что одиночной фары мотоцикла Сергея в зеркалах не наблюдается.

Он сбросил скорость, закрутился в седле, всматриваясь в сотни огней за спиной. Мимо солидно протарахтел какой-то чоппер. (ГДЕ, МАТЬ ТВОЮ, СНОСКА?) Мотоциклист вскинул в приветствии левую34 руку, Макс вяло ответил, продолжая думать, что делать дальше.

Можно было конечно, приткнуться к бордюру и подождать, но после целого дня сидения в офисе хотелось совсем другого. Быстро прикинув диспозицию, Макс решительно прибавил газ. «Эрка» радостно завыла, разгоняясь и буквально ввинчиваясь в пространство.

Меньше чем за минуту он долетел до Рижской, рискованно заложив правый поворот, ушел под мост и вылетел на Проспект Мира в обратную сторону. Здесь машин было больше, но он летел по левому ряду, успевая еще вглядываться во встречный поток. Один раз даже показалось – увидел. Но дальше он на ускорении ушел вправо, подрезал какой-то микроавтобус, в миллиметрах разминулся с такси и ушел правее эстакады.

Здесь пришлось постоять на светофоре секунд сорок. Но едва включился зеленый, «эрка» снова, взвыв мотором, прыгнула вперед. Снова вылетев на Проспект Мира и не видя Сергея, Макс уже начал подозревать что-то нехорошее, но, через несколько секунд с облегчением увидел впереди во втором справа ряду, знакомый силуэт.

Поравнявшись и сбросив скорость до позорных 50 километров в час, он поехал вровень. «Эрка» обиженно подергивалась и бурчала движком что-то явно матерное. Макс жестом привлек внимание Сергея и изобразил всем своим видом недоумение. В ответ Сергей показал большой палец – мол, все нормально.

Дальнейшая поездка могла бы украсить собой любые похороны. Они проехали рижскую эстакаду, постояли в ряду на долгом светофоре, а потом еще пять минут ползли к выезду на трешку. «Эрка» мстительно грелась и явно планировала в ближайшие минуты закипеть.

Но они все же выехали на третье транспортное кольцо и, после интенсивных взмахов левой рукой, Максу все же удалось добиться того, что скорость возросла аж до 75.

Машины весело обгоняли их справа и слева, заставляя Макса каждый раз судорожно вздрагивать. Они торжественно проехали Лефортовский тоннель и также неспешно катили дальше. Макс уже смирился с мыслью, что «эта ночь видимо не удалась». Еще десять минут ужаса, и вот он разворот обратно, на трешку.

Здесь Сергей, видимо, решив, что Максу еще мало эмоций на сегодня, вместо того, чтобы просто развернуться в обратную сторону, исполнил сразу два трюка.

Сначала он позорно поставил ноги на асфальт и пошел пешком в развороте, но так как при этом упорно смотрел себе под колесо, то вполне ожидаемо приехал не в поворот, а в бордюр35. Такси, которому мотоцикл Сергея перегородил дорогу, разразилось истерическим сигналом.

Борясь с искушением покинуть весь этот пожар в борделе во время наводнения, Макс стоически ждал, пока Сергей оттолкнет ногами мотик от бордюра назад и, все-таки, завершит маневр.

Благодаря всех богов, что по стечению обстоятельств в этот момент по близости не оказалось никого из двухколесных собратьев, Макс несколькими интенсивными взмахами левой руки указал Сергею направление и тронулся сам.

Они без происшествий проехали по трешке километр в обратную сторону и свернули на заправку, что бы, проехав через нее оказаться, наконец, среди себе подобных. По обе стороны неширокой дорожки стояли мотоциклы. Десятки мотоциклов, сотни.

Макс проехал до конца ряда и, найдя место для двоих, лихо повернул и остановился. Через несколько мгновений Сергей, идя ногами по асфальту, закатился рядом с Максом и, заглушив мотор, выставил подножку. Макс слез с «эрки» и вынув ключи, снял шлем.

– Это что было? – он еле дождался, пока Сергей расстегнет застежку и стянет шлем с головы.

– В смысле? – Сергей с непониманием смотрел на него.

– В коромысле, бля! – не выдержал Макс, – Тебе жить надоело? По проспекту Мира – 50! По трешке 70! Я чуть не поседел, пока доехал!

– Да ладно тебе! – Сергей слез с мотоцикла, старательно убрал ключи в карман, – По городу 60, по этой вашей трешке – 80. Я старался не превышать… – Макс выдохнул, глубоко вдохнул и снова выдохнул. Он поманил Сергея рукой.

– Иди сюда! – Сергей подошел. Макс указал на заднее крыло мотоцикла, – Это что?

– Где? – не понял Сергей.

– Вот! – Макс ткнул пальцем в задний фонарь.

– Это? – Сергей подумал и неуверенно изрек, – Задний габаритный фонарь…

– Молодец! – кивнул Макс и тут же снова ткнул в многострадальный фонарь пальцем, – Что видит водитель коробки, когда едет свои 90? – Сергей с подозрением посмотрел на Макса, снова на фонарь, снова на Макса.

– Ну, это и видит? – начал он.

– Что – это? – перебил его Макс.

– Ну, фонарь! Что? – Сергей уже ничего не понимал.

– Ни хера он не видит! – взорвался Макс, – Ни хера и еще немного! Понял?

– Нет, – честно ответил Сергей. Макс снова выдохнул и заговорил уже спокойнее.

– Ты слишком маленький, понимаешь? Не лично ты, а мы все. Все, кто на мотах, понимаешь? Нас не видят! Вообще! Никогда! И если машина тебя догонит, а за рулем водила затупит в телефон или он просто олень, то он через тебя проедет и снесет тебя ко всем херам! Понимаешь? – Сергей ошарашено кивнул, – Если хочешь катать долго и счастливо, если не хочешь, чтоб сын твой остался без папки, твое спасение одно – скорость! Ты должен быть быстрее! Все! Точка! Это Москва, дядь Сереж, здесь без скорости никак нельзя. Не можешь – слезай на хер с мотоцикла и рули коробкой! Целее будешь… – Макс перевел дух и вдруг улыбнулся, – Все! Урок окончен. Пошли чайку байкерского дернем в Трейне и по домам!

– Где? – Сергей удивленно посмотрел на Макса.

– В Трейне… – начал Макс и вдруг спохватился, – А! Ты ж еще девственник – ни разу в Трейне не был! Пойдем! Лучше один раз увидеть, чем сто раз не пробовать…

Макс пихнул Сергея в плечо, и они оба пошли вдоль стоящих мотоциклов.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Полковник сделал глоток из своей кружки и с сожалением посмотрел на часы.

– Да твою налево! – дядя Вова вопросительно приподнял бровь. Полковник нехотя пояснил, – Танька просила не позже девяти… – Полковник кивнул на старые советские часы на стене гаража. Ядовито-зеленые цифры мигнули, и вместо четырех двоек стало три двойки и одна тройка.

– Ехай… – дядя Вова кивнул. Полковник встал и пошел к воротам гаража. Дядя Вова неспеша последовал за ним.

– Стоп! – Полковник ткнул пальцем в стоящие мотоциклы, – Продал, все-таки?

– Кого? – не понял дядя Вова.

– У тебя здесь мот стоял, четырехсотка, по-моему, синяя…

– Ну, стоял, – подтвердил дядя Вова.

– Так и говорю! – усмехнулся Полковник, – Продал. Поздравляю! – дядя Вова покачал головой.

– Не. Не продал…

– Это как? – не понял Полковник.

– Тут такое дело… – дядя Вова развел руками, – Понимаешь… Сосед у меня новый, Серега. Нормальный мужик, приехал с сыном из Тамбова, по-моему. Перевели в московский банк из филиала, а у него машина сломалась – на МКАДе в отбойник впилился. А он на испытательном, там уже все продал. Ездить-то надо на работу, а «чесотка» все равно у меня стоит. Ну, я и дал ему покататься… – дядя Вова заметил улыбку на лице Полковника, – Что?

– Ничего, – улыбаясь еще шире, ответил Полковник, – Я охуеваю, дорогая редакция! – пишет нам пятилетняя Нина. Молот! Тебе лет сколько? Муди уже седые, а ты как девочка-целочка, что всю жизнь на домашнем воспитании. Ее мальчики на пикник в лес пригласили, а она приехала с арфой и томиком Тютчева. Замажем, твой мот уже толкнули перекупам? – дядя Вова недоверчиво посмотрел на Полковника.

– Да хорош! Давай на пузырь? – дядя Вова протянул ладонь.

– Чиваса! Двенадцатилетнего! – немедленно отозвался Полковник, – Хоп! – он хлопнул по протянутой ладони, – Ну, Молот, ты исполняешь…

– Да хорош тебе нагнетать, – отмахнулся дядя Вова.

– Хуле хорош? – не выдержал Полковник, – Хорош! Тебе не надоело по граблям вальсы танцевать? Ты его документы видел? – дядя Вова кивнул куда-то на стену.

– У него машина вон стоит, разбитая. Да и вообще – нормальный он мужик! Не гони!

– Ладно! – Полковник посмотрел на дядю Вову, – На МКАДе говоришь? Машину разбил?

– На эваке привез, – кивнул дядя Вова.

– Давай так… – Полковник вышел в ворота и начал надевать шлем, – Я тебе завтра по нему весь расклад дам. Если на нем букет подвигов висит – с тебя еще один пузырь!

– А если нет? – хитро спросил дядя Вова.

– Тогда с меня! – Полковник протянул затянутую в перчатку ладонь, – Хоп?

– Хоп! – дядя Вова хлопнул по ладони. Полковник кивнул и уселся на мотоцикл. Зажглась фара, солидно зарокотал двигатель.

– Таньке привет! – крикнул дядя Вова, но Полковник уже не расслышал. Он тронулся и медленно покатил вдоль гаражей.

Россия. Москва.

Борзый.

Ему здесь нравилось. Точнее ему нравилось не здесь, ему нравился он здесь. Скрытый, а иногда явный интерес женщин, сдержанная доброжелательность персонала, часто опасливое уважение мужчин.

Этих двух он срисовал сразу. Они сидели за столиком в углу, подальше от сцены и даже не пытались скрыть свой интерес. Борзый поймал официантку и коротко бросил:

– Байкерский… – официантка кивнула и исчезла.

Он прошел мимо сцены, кому-то пожал руку, с кем-то обнялся, кому-то просто кивнул. Несколько секунд подумал, заходить ли внутрь, и решил остаться на воздухе. В конце концов, сейчас со всеми было все ровно, и сильно оглядываться необходимости не было.

Трейн и Хонки36 – два заведения напротив друг друга открываются обычно под вечер и в сезон работают до рассвета. Милое дело – прохватить по ночному городу, а потом заехать сюда чайку попить, потусить, увидеться с тем, кого увидеть – телефон набрать, но получается только здесь.

Здесь бывают все. «Вольники», ну те, что вне клубов. Типа «чистый жилет – чистая совесть». Борзый их не то, что бы не уважал, но искренне считал жизнь на мотоцикле без жилета зряшной. Краешком, пугливые, как лани, крадутся по Трейну первосезонники. Это отдельный вид. Выехавшие в городские джунгли и не представляющие еще и десятой части всех опасностей, грозящих байкеру в мегаполисе, они большей частью стеснительны и немногословны и предпочитают видеть опасность там, где ее нет.

И в «Хонках» и в Трейне действует «водяное перемирие». Какие бы проблемы не осложняли отношения между отдельными клубами, здесь, в заведении эксцессов не будет – не принято. Да и неклубный мотоциклист должен уж совсем круто накосячить, чтобы нарваться на неприятности. Другое дело, что за пределами заведения возможны, так сказать, варианты, но бывает это крайне редко.

Борзый сел за свободный столик, официантка нашла его и поставила на стол пивную кружку с темно-красным содержимым. Из кружки торчала коктейльная трубочка. А содержимое кружки и было тем самым «байкерским чаем» – ядреная смесь заварки, кипятка, сиропов и наборов для глинтвейна. У каждого заведения был свой рецепт напитка, и каждый был по-своему уникален.

Во всяком случае, «байкерский чай» или любили, или на дух не переносили. Остаться равнодушным к нему трудно. Хотя, говорят, кому-то удавалось.

Борзый отпил глоток и тут встретился взглядом с одной из сидящих за столиком охотниц. Ему на секунду даже стало как-то обидно. Ну, блин! Ты предвкушаешь этот выход на охоту, гадаешь повезет – не повезет. Пытаешься себе представить, какой она будет? А тут…

Эти две пришли сюда с конкретной целью. Бывает, что сюда приезжают действительно найти пилота, чтобы прохватить «двойкой» (СНОСКА ГДЕЕЕЕЕЕ?????) по ночному городу. Адреналин – он круче героина в тысячу раз! И ждать умеет столько, сколько нужно. Но многие женщины приезжают сюда за приключениями. Эти были как раз из таких.

Он взглядом спросил разрешения пересесть к ним за столик, и она тут же улыбкой дала добро на посадку. Подходя, он попытался оценить данные, чтобы принять решение – везти к себе или в мотель в пятистах метрах.

Мордашка тянула на его спальню, но хотелось бы оценить фигуру. Однако, она сидела так, что понять было сложно, и он решил не спешить.

– Привет, девчонки! – с улыбкой сказал он, усаживаясь.

– Привет! – ответила она, а подруга смотрела во все глаза, оглядела его с головы до ног, особенно задержав взгляд на жилете.

– А вы – байкер? – спросила подруга. Он сначала даже слегка дернулся. Очень уж походило это на скрытую издевку, но она спасла ситуацию, покровительственно засмеявшись.

– Зойка! Не тупи! Конечно, байкер! Здесь все байкеры… – понятно – решил он для себя. Опытная неопытную «в люди» вывела.

– Ну, таких как я, тут мало, – с достоинством ответил Борзый и оглядев стол, спросил, – Чего пьете?

Россия. Москва.

Профессор.

Они специально выбрали этот столик. Вроде в самом углу, но тебя не слишком видно, а ты видишь всех. Она резко бросила в рот содержимое рюмки.

– Тин! – Профессор положил свою ладонь на ее тонкую руку, – Ты не слишком гонишь, а? Мы с тобой сто лет не виделись, а такими темпами даже поболтать не успеем. Что у тебя случилось? – Тина отмахнулась, тряхнула головой так, что тугие дреды щелкнули по столу.

– Яков! – ей всегда почему-то нравилось называть его полным именем, – Не ссы! Я ж этот… Шоубиз, блин! Болтать, бухать и трахаться я могу в любом состоянии, – он усмехнулся.

– Я в курсе… – она заметила его ухмылку.

– Ой! Ну вот только не надо! Накладки бывают у всех!

– Накладки? – он уже откровенно веселился, – Знаешь, я, конечно, организм прогрессивный, но, когда женщина сама везет меня в гостиницу, укладывает в койку, а потом называет Любой и пытается мне отлизать… – Тина показала ему средний палец и этим же пальцем поманила официантку.

– Пфф! – она фыркнула, а потом сморщилась, как будто раскусила лимон, – Не придумывай! Все было не так. Я…

– Просто заснула на унитазе, запершись изнутри, да? – перебил он, – А номер пришлось продлевать, потому что кое-кто отказывался просыпаться…

– Яков! Идите в жопу! – отделяя слова одно от другого произнесла она и улыбнулась, – Ты лучше вот чего скажи… – она подумала, – Мы с девочками хотим на пикничок выбраться, еще пока не понимаем куда, но уже решили. Поедешь с нами?

– А на фига я вам там? – не понял Профессор.

– Ну… Все эти метросексуалы достали, блин, конкретно. А одним же девочкам отдохнуть хер дадут. Заманают с комплиментами и предложениями слиться в экстазе. А с тобой – другое дело…

– Не обещаю, Тин, – Профессор подумал и повторил, – Не обещаю, но буду иметь в виду…

– Имей, – кивнула она.

Россия. Москва.

Сергей.

Они не стали садиться на открытой веранде. Свободны были только два больших стола, и Макс сказал, что не долго можно посидеть и внутри. Они попросили у бармена байкерский чай и американо и сели за столик.

– А байкерский – это как? – Сергей с интересом осматривался по сторонам.

– Увидишь, – Макс с кем-то поздоровался, – Это вкусно.

– А здесь, вообще, кто? Только байкеры ходят? – Сергей не прекращал вертеть головой.

– Да все сюда ходят. И байкеры, и просто люди, и вольные, и клубные…

– Клубные? – Сергей удивился, – В смысле после клубов заезжают? Типа афтерпати? – Макс недоуменно посмотрел на него, а потом широко улыбнулся.

– Дядь Сереж! Да ты еще дремучее, чем я думал…

– Да иди ты, – насупился Сергей.

– Ладно-ладно, не дуйся! – Макс примирительно поднял руки, – Клубные – это из клубов… – поняв, что мало, объяснил, продолжил, – Из мотоклубов. Люди играются в крутышей. Придумали себе правила всякие, налепили всяких картинок на жилетки и ездят – типа крутые… А так… Фанатики они, понимаешь?

– А ты? – спросил Сергей.

– Я? – Макс с гордостью посмотрел на него, – Я свободный нормальный мотоциклист. Такие, как я, ездят в свое удовольствие и не заморачиваются всякими глупостями!

– Байкерский и американо! – крикнул бармен из-за стойки.

– Я принесу… – Сергей вскочил и подошел к стойке. Он едва взял пивную кружку с чаем и чашку с кофе, еще даже не успел сделать и шага, когда мужик в жилете с какой-то эмблемой на спине, держа в руках три бокала с пивом, развернулся, одновременно делая шаг.

Вполне ожидаемо, руки Сергея и мужика столкнулись, и бокалы с пивом, опережая чашку кофе и байкерский чай, полетели на пол. Секунду они оба смотрели на стеклянное крошево под ногами.

– Ты в глазки долбишься, дятел? – с ласковой угрозой произнес Борзый.

– Прошу прощения, – Сергей развел руками.

– В жопу себе прощение свое засунь, олень! – Борзый резко шагнул ближе, давя ногами осколки, – Я тебя сейчас на ноль помножу! – их конфликт привлек внимание окружающих.

– Парни! Хорош! – крикнул бармен из-за стойки. Но Борзый не собирался останавливаться. Он уже протянул руку, чтобы сцапать Сергея за ворот, когда Макс одним движением, отпихнув Сергея, оказался между ними.

– Остынь… – негромко произнес Макс, но это окончательно вывело Борзого из себя.

– Ты еще кто? – Борзый переключился на Макса, – Щас табло отрихтую… – Борзый снова протянул руку и сцапал Макса за ворот куртки. Макс слегка подался вперед, как бы уступая, а потом коротко двинул в челюсть. Удар получился так себе, да и Борзый габаритами отнюдь не уступал Максу, но ворот куртки оказался свободен. Борзый ошалело смотрел на Макса.

– Ты бессмертный, что ли? Ты меня ударил, козлина! – Борзый уже почти прыгнул вперед, когда вставший из-за своего стола Профессор, обхватил его за плечи.

– Руки убрал! – зарычал Борзый.

– Успокойся! – Профессор с трудом сдерживал Борзого. С улицы вошел охранник.

– А ну, хватит! – с порога начал он, – Все разборки за территорией!

– Он мне кофе разлил, – зачем-то сказал Макс.

– Да я тебе башку разобью! – Борзый снова попытался шагнуть к Максу, но Профессор держал крепко.

– Не здесь! – охранник подошел ближе, – По бару чего?

– Три бокала, кружка и чашка, – пожал плечами бармен. Сергей подошел к стойке, вынул деньги, – Повторите, пожалуйста… И вот… – Сергей кивнул на деньги.

– Две минуты… – бармен принялся колдовать с кофемашиной. Борзый резким движением освободился из рук Профессора. Подойдя к стойке, он кинул на нее тысячную купюру.

– За посуду, – негромко произнес Борзый и повернулся. Он посмотрел на Профессора, на Сергея, Макса, снова на Сергея, – Пиздец вам, котятки, – с улыбкой произнес Борзый и пошел к выходу. Охранник, дождавшись, когда за Борзым закроется дверь, нашел взглядом Профессора и укоризненно произнес:

– Профессор! Ты ж цвета37 видел! На хрен влез?

– Разберемся… – отмахнулся Профессор.

– Ну-ну, разберутся они, – пробурчал охранник и тоже пошел к выходу.

Россия. Москва.

Борзый.

Борзый вышел на улицу, на ходу доставая телефон, нашел строчку в телефонной книге, ткнул ее пальцем.

– Але! – произнес он, дождавшись ответа абонента, – Тут дело такое… Я в Трейне сейчас… – он говорил еще несколько минут, а потом убрал телефон и пошел через веранду на выход.

Россия. Мытищи.

Артем.

Он сидел на скамейке, уместив костыль рядом. Он только сейчас понял, как уже соскучился по нормальной жизни. Хотелось бежать, прыгать, скакать. Хотелось делать все то, что нормальный человек обычно не делает, потому что знает, что может это сделать. Артем вздохнул – еще, как минимум, две недели такого вот существования. Подхватив костыль, он встал на ноги, но тут же недоуменно завертел головой по сторонам.

Он услышал непонятный звук. Не то скрежет, не то треск. Из-за угла дома выкатил скутер. Уставшее детище китайского мотопрома отчаянно боролось за существование. Болтался пластик, дымил нехорошим дымком мотор. Фара, светившая куда-то значительно выше горизонта, вдруг опустилась, и теперь пятно света лежало прямо перед колесом.

Скутер свернул к подъезду и остановился. Водитель – невысокий парень, на вид чуть постарше Артема, заглушил двигатель. На голове у парня залихватски сдвинулся на затылок велосипедный шлем. Артем, не скрываясь, с интересом смотрел на скутер. Парень пристегнул свое транспортное средство тросом к заборчику, снял шлем и повернулся к Артему.

– Нравится? – парень кивнул на скутер.

– Ага, – кивнул Артем и, подумав, добавил, – Мне вообще все, что на двух колесах и с мотором нравится…

– Как угораздило? – парень кивнул на ногу и костыль.

– Мотокросс… – отмахнулся Артем.

– Правда, что ли? – парень оживился, – Крутяк!

– Да ладно, – Артему вдруг стало неудобно, а парень протянул руку, – Федя…

– Артем, – Артем ответил на рукопожатие.

– Ладно. Бывай. Бежать надо… – вопреки своим словам, Федя не побежал, а неспеша пошел к подъезду. С пиликаньем открылась подъездная дверь. Артем перехватил костыль поудобнее, вздохнул и тоже похромал к подъезду.

Россия. Москва.

Сергей.

Они сидели втроем за столиком. Второй раз доставить байкерский чай и кофе получилось без происшествий. Профессор куда-то отошел и тут же вернулся, поставив перед собой стакан с минеральной водой.

– И часто у вас такое бывает? – Сергей неопределенно ткнул рукой в сторону стойки.

– Какое? – Профессор посмотрел удивленно.

– Ну, такое… – Сергей ткнул рукой на этот раз в сторону двери.

– По-разному бывает… – Профессор глотнул воды, – А вы чего? Катали что ли?

– Да вот… – Макс глотнул остывшего кофе и поморщился, – Коллеге мотомир показываю…

– Хорошее дело, – поощрил Профессор. Они с Максом кого-то обсуждали, вспоминали какие-то прохваты, фесты. Сергей по понятным причинам поддержать разговор не мог и только слушал. Ожил мобильный. Сергей увидел сообщение от Артема, открыл его, начал читать: «Папа! За продуктами я сходил, но кроме батона и пельменей там ничего нет, а большой магазин далеко. Я до него не дойду. Ты скоро?». «Я скоро»: набил Сергей ответное сообщение и прислушался к разговору.

– Вы хоть понимаете, с кем сцепились? – Профессор серьезно посмотрел почему-то на Сергея.

– Да… – отмахнулся Макс, – Клубный какой-то…

– Какой-то? – Профессор повернулся к Максу, – Это клуб не последний. Далеко не последний. Как бы не пришлось вам по всей Москве пятый угол искать…

– Это из-за пива, что ли? – Сергей удивленно посмотрел на Профессора.

– Из-за пива? – Профессор покачал головой, – Он в жилете был. Это однопроцентник, международный клуб, а твой товарищ… – Профессор кивнул на Макса, – Ему по физии съездил. Это оскорбление клуба. Такое вообще-то не прощают…

– А что делать? – Сергей с беспокойством посмотрел на Макса.

– Ничего не делать, – отмахнулся тот.

– Ничего не делать, – повторил Профессор, – Если скажу – вешаться, это же не вариант, правда? – Сергей кивнул, – Вот и не вибрируй раньше времени. Найдут – будем разбираться…

Сергей допил остатки из своей кружки, кивнул Максу.

– Правда, вкусно. Мужчины! – он отставил кружку в сторону, – У меня там сын дома голодный. Я поеду, ладно? – Профессор лишь кивнул, Макс протянул руку.

– Святое, дядь Сереж! Выберешься сам? – видя, что Сергей задумался, пояснил, – Сейчас на «трешку» и никуда не сворачивая до поворота на Проспект мира, а там…

– Справлюсь, спасибо, – нетерпеливо кивнул Сергей, – Все! Приятно было познакомиться! Макс! До завтра! – он подхватил шлем и пошел к выходу. Он вышел с веранды, дошел до мотоцикла и завел двигатель. Усевшись в седло, он застегнул шлем, натянул перчатки и осторожно вырулил на дорогу.

Россия. Москва.

Борзый.

– Ну, где вы есть? – он нетерпеливо ходил по узенькой тропинке вдоль забора. Три шага в одну сторону, три в другую. Остановился, всмотрелся и зло ударил себя ладонью по ляжке, – Бля! Один сваливает! Ща, я его тормозну… – он уже дернулся бежать, даже сделал шаг, но остановился, – Эти? Не, не выходили еще… – послушал еще пару секунд трубку и кивнул, – Понял. Хорошо, жду…

Россия. Москва.

Полковник.

Он щелкал мышкой, просматривая что-то на компьютере, кому-то звонил, отдавал распоряжения. Осознание, что вечер, почти уже ночь пришло неожиданно. Он просто взглянул на часы и сморщился, как от зубной боли. Предвкушая скандал, он натыкал кнопки мобильного. Трубку взяли сразу.

– Але, – произнес знакомый голос.

– Дочь, – Полковник зачем-то оглянулся по сторонам. – Как обстановка?

– Пап! – Лиза понизила голос. – Ты далеко?

– Нууу… – Полковник замялся, подбирая слова.

– Понятно, – вздохнула Лиза и шпионской скороговоркой сообщила, – Ты тогда уж не спеши. Мама пипец злая, но говорит, что голова болит и собирается спать ложится. Тебе в кабинет постель отнесла… – Полковник вздохнул с облегчением. Перспектива разборок с женой в ночи откровенно пугала. Лучше уж утром.

– Ужин на плите, – сообщила Лиза, – Я если не усну, то дождусь…

– Спать ложись, ребенок, – ласково сказал Полковник и добавил, – Люблю тебя, дочь…

– И я тебя… – ответила трубка, и мерзко запикали гудки отбоя.

Полковник положил трубку на стол и потянулся. Настроение неожиданно улучшилось. Он оглядел стол в поисках достойного занятия в такое время, но стук в дверь прервал изыскания.

– Да, – Полковник откинулся на спинку кресла. В кабинет вошел подтянутый капитан с пластиковой папкой в руках.

– Товарищ полковник, разрешите… – браво начал капитан, но Полковник поморщился и махнул рукой.

– Хорош, Слава! Ночь на дворе! Давай без этого всего, а… – капитан коротко кивнул и подошел к столу, – Чего нарыл? – Полковник кивнул на папку.

– Вы велели пробить, товарищ Полковник, вот… – капитан взмахнул папкой.

– Не тяни! – Полковник нетерпеливо кивнул, – Пробили?

– Пробили, – кивнул капитан.

– Ну… – капитан открыл папку и вопросительно глянул на Полковника.

– Садись, не маячь! – Полковник указал на кресло возле стола. Капитан сговорчиво плюхнулся в кресло и перевернул страничку.

– Значит так… – он секунду искал нужное место, – Согласно протоколу, составленному инспектором ДПС Бычковым, некто Губенко Сергей Владимирович совершил наезд на препятствие в районе 18-го километра МКАД. Пострадавших нет, второго участника нет, штраф уплачен на месте…

– Слава, блин! – не выдержал Полковник, – С хера ли мне про штраф? По Губенко что?

– Ага, – совсем не по-уставному кивнул капитан и перевернул страницу, – Во… Губенко Сергей Владимирович, 15 мая 1987 года рождения, город Моршанск, Тамбовская область. Окончил школу в 2004 году… – Полковник выдернул из письменного прибора карандаш и принялся чертить параллельные и перпендикулярные линии на листе бумаги, – Служил танкистом в вэ-чэ… – продолжал капитан, – …За время службы зарекомендовал себя сугубо положительно. Во время стрельб на танковой директрисе в его танке произошло возгорание, несмотря на пожар, эвакуировал из танка потерявшего сознание механика-водителя. Отмечен благодарностью, представлен к награде. Но из-за скандала со старшим офицером представление отозвано. По окончанию службы устроился на работу в «Экспокредитбанк», Тамбовский филиал. Закончил экономический факультет местного университета, вечернее отделение. Неделю назад переведен в Москву, в головное отделение банка. Разведен, сын Артем – 15 лет. По суду оставил сына себе. Не судим, не привлекался, не состоял. По нашей линии нигде даже не упоминался… – капитан замолчал, глядя на Полковника, который все также рисовал какие-то закорючки.

– Так, – сказал Полковник, и капитан дернулся от неожиданности, – А у ментов на него что-то есть? – капитан отрицательно покачал головой.

– Ничего. Даже штрафы платит вовремя…

– А за что ему такое счастье? – Полковник заметил удивленный взгляд капитана и пояснил, – Перевод в Москву?

– Он там, в банке, какую-то систему разработал. По финансовой безопасности. Точных данных нет… – капитан, извиняясь, развел руками, – Приказа работать по ним не было, а так… Банковская тайна и прочая хрень… Но если будет указание…

– Не будет, – буркнул Полковник, – Спасибо, Слава! Папочку оставь и валяй домой… – капитан положил папку на стол и вышел из кабинета. Полковник несколько секунд сидел, барабаня по столешнице пальцами, а потом взялся за мобильный.

– Молот? – произнес Полковник, дождавшись ответа абонента, – Похоже, один бутылек вискаря с меня, а судя по всему, и второй тоже. Не приезжал еще?

– Что? Не нарыл говна на человека? – услышал Полковник голос дяди Вовы, – Не приезжал, пока… Приедет, если жив будет…

– Не понял? – Полковник удивленно посмотрел на трубку.

– Ездит плохо, – пояснил дядя Вова и спросил, – Значит, нормальный парень?

– Хоть в космос запускай! – ответил Полковник.

– Чивас привози, – весело сказал дядя Вова.

– Может, сегодня заскочу, – ответил Полковник.

– Хорошее дело, – согласился дядя Вова и отключился. Полковник бросил телефон на стол и тут же вскочил, увидев входящего в кабинет человека.

Плотный, невысокий человек в мундире генерал-майора махнул короткопалой ладонью.

– Сиди! Чего вскочил? – Полковник опустился обратно в кресло. Генерал-майор прошелся по кабинету, крутанул колесо макета мотоцикла, – Чего у тебя по реализации? – негромко спросил он.

– Работаем, – ответил Полковник.

– Молодцы, – одобрил генерал-майор и уселся к столу, – Евлампиевич! Зря ты с нами в баньку не поехал! Зря! – Полковник развел руками.

– Да, Игорь Семенович, с Татьяной не очень в последнее время. Вот и решил не обострять без нужды…

– Это да, – солидно кивнул генерал-майор, – Крепкий тыл – это основа всего… – он пристукнул по столу пальцами, – Саш! У тебя есть? А то день сегодня…

– Обижаете… – Полковник открыл тумбочку стола. На столе появилась бутылка армянского коньяка, рюмки и нарезанный лимон на блюдечке.

Россия. Москва.

Профессор.

Они сидели за столиком вдвоем. Профессор отхлебнул из кружки чай. Из туалета вышла Тина и, махнув Профессору, пошла виляя бедрами к выходу.

– Ух ты, какая! – Макс с удовольствием смотрел на Тину.

– Познакомить? – прищурился Профессор.

– На хрена? – не понял Макс.

– Ну… – неопределенно произнес Профессор и резко сменил тему, – Ты катаешь-то давно?

– Третий сезон, – гордо ответил Макс, – А на «эрке» второй сезон. В следующем году кредит выплачу и новый возьму… Литр. Во, смотри… – Макс открыл телефон, нашел фотографию, протянул Профессору, – Прикинь! Пушка-гонка!

– Литр – это солидно… – кивнул Профессор.

– Я Макс, – Макс протянул руку, – Можно – Вжик…

– Профессор, – они обменялись рукопожатиями, – А я смотрю ты в мотокультуре не очень, да?

– Ну почему не очень? – обиделся Макс.

– Да потому, – настоял Профессор, – В цветах не разбираешься, клубов не знаешь. Ты мот зачем взял? Свободу любишь? Или понты? – Макс открыл рот что-то сказать, но Профессор жестом остановил его, вытащил телефон, нажал кнопку ответа.

– Да, мам! – он несколько секунд слушал, – Ну прости! Тут на кафедре сначала, а потом у студентов же до сессии всего ничего. Вот и назначили консультацию внеочередную! Конечно, поел! И супчик и котлетки! Очень вкусно! Кто пришел?

Профессор недоуменно посмотрел на трубку.

– Мама! Ну, я не знаю когда освобожусь! И я же тебе говорил – я не готов, пока! Пусть она домой идет, ладно! Точно не сегодня…

Профессор еще добрые полминуты слушал абонента.

– Все, мамочка, мне идти нужно! Не жди меня, ложись! Все. Целую! – Профессор с облегчением нажал на кнопку отбоя

– Так ты этот… – весело сказал Макс, – Сынок маменькин? – Профессор пожал плечами.

– Чем больше лет, тем важнее тот, кто не предаст и примет любым. Но тебе, пока этого не понять…

– Я может и молодой, – улыбнулся Макс, – Но с опытом. Вот ты спрашивал – зачем мне мот? Да для чувства превосходства, понимаешь? Превосходства над всеми этими папиками на «майбахах» или «поршах»! Особенно, когда у тебя сзади сидит телка в короткой юбке на каблуках и обнимает тебя задрав жопу, а из Мерседесов, мимо которых ты проносишься, сворачивают головы, бибикают, показывают большой палец вверх, типа круто смотрится, чувак! Это правда, планку сносит – нереально. Когда ты приезжаешь первый раз на свидание на мотике, а телка ни ездила ни разу, и тут главное её уговорить сесть сзади под любым предлогом. И как только она уселась, газ и на заднее колесо, и на Ленинский проспект, и когда стрелка за 200 переваливает, а она без шлема, и ты чувствуешь, как её ногти впиваются, и продирают кожу мотоциклетной куртки на груди, ты понимаешь, что всё – процесс пошел. Останавливаешься, она сползает с мотоцикла полностью ошалевшая в насквозь мокрых трусах, и не надо ходить в рестораны, дарить цветы, ухаживать, уговаривать, всё уже произошло, она уже кончила раз пять, пока вы ехали, и ты дальше можешь делать с ней всё, что хочешь. Она твоя… – Макс вдруг понял, что Профессор едва сдерживает смех и удивленно спросил.

– Что?

– Ничего, – Профессор покачал головой, – Ни хера у тебя комплексов, парень, – Профессор, вдруг стал серьезным, – Если тебе мотоцикл для того, чтобы телок клеить, то у меня для тебя плохие новости…

– В смысле? – не понял Макс.

– В смысле – слезал бы ты с него, пока не поздно!

– С хера ли? – набычился Макс.

– Поймешь… Наверное, – ответил Профессор, – А если ты телку двойкой посадил, то чего она у тебя без шлема? Свой бы отдал. А почему она у тебя с голой жопой? Без экипа? Ты думал, как отмаливать потом будешь, если, не дай Бог, что?

– Если что, – махнул рукой Макс, – Мы с ней вместе того…

– А если нет? – быстро спросил Профессор, – Если она насмерть, а на тебе ни царапины? Может такое быть? – Макс молчал, – То-то и оно, – Профессор глотнул из кружки, – Ты потом как папке ее с мамкой в глаза смотреть будешь? – Макс спрятал взгляд, поднеся к губам чашку кофе.

– А что до клубов, – Профессор перевел дыхание, – О том, что есть те, кто в жилетах и вольные, ты знаешь… – Макс кивнул, – Те, кто в жилетах могут быть эм-си, эм-си-си, мотосообщества…

– И это прям круто, да? – едко спросил Макс.

– Не перебивай! – отмахнулся Профессор, – Если так, по порядку, то мотосообщества это вообще, мне кажется, наша, отечественная тема. Не слышал, чтоб за бугром было что-то подобное, хотя, может я и ошибаюсь. Собрались люди, катают вместе, детишек возят на всяких выездах. Находят себе общее дело, в общем…

– Ну да, – кивнул Макс, – Видел такое.

– А если видишь нашивочку «эм-си», – продолжил Профессор, – Это уже серьезнее.

– В смысле? – не понял Макс.

– Ну, такую нашивочку просто так не получишь. Не может так оказаться, чтоб вы такие решили, что вы «эм-си» и все. Клубы твоего региона должны собраться, обсудить и принять решение – достойны вы такой чести или нет…

– Да шли бы они лесом! – вскинулся Макс, – Еще какие-то там мудаки будут решать, могу я нашивку таскать или нет! Я…

– Эти мудаки, – перебил Макса Профессор, – Соберут по свистку десятки, а то и сотни своих одноклубников. И приедут к тебе разбираться.

– И что? – с улыбкой спросил Макс.

– Разошьют, – флегматично ответил Профессор, – Сдерут с вас жилеты, настучат по организму и прочие неприятные для тебя и твоих друзей процедуры…

– А этот? – Макс неопределенно кивнул на дверь, но Профессор понял.

– Этот – мембер38 не просто «эмси» клуба. Он из «однопроцентников».

– Это еще кто? – Макс посмотрел на дверь.

– В пятидесятых… – Профессор глотнул из кружки, – В пятидесятых годах прошлого века, генеральный прокурор США заявил: 99 процентов американских граждан, которые ездят на мотоцикле – добропорядочные и законопослушные люди. Дальше объяснять, или сам поймешь?

– То есть, они чего? Отмороженные? – Макс стал серьезным – дошло.

– Я бы так не сказал, – ответил Профессор, – Просто эти люди возвели понятие свободы и мотобратства в абсолют. И поклоняются им, в прямом смысле этого слова. Однопроцентные не признают власть, не признают общество. Они живут по своим законам. За границей они вообще – отверженные. Жилет надел – можешь сесть. Легко. Больше трех мотоциклов – не ездить…

Россия. Москва.

Однопроцентные.

Таксист попытался перестроиться, но один из байкеров ускорился и резким маневром загнал нахала обратно в правую полосу.

Их было не больше десятка, но едущие в полосе мотоциклы как будто окружал некий купол, суливший любому, кто попытается нарушить незримую черту, большие неприятности.

Небольшая колонна свернула с «рязанки» на вираж, ведущий на «трешку». Два мотоцикла внаглую выехали на «трешку», перекрыв правую полосу прямо перед носом самосвала. Многотонная махина замерла, вздохнув тормозами, но сигналить не посмела. Один за другим мотоциклы выехали на «трешку» и, ускоряясь, начали перестраиваться в левый ряд.

Россия. Москва.

Макс.

– А это вот на жилетах, – Макс нарисовал в воздухе замысловатую загогулину, – Это чего значит?

– Есть же разные ступени, – терпеливо улыбнулся Профессор, – Есть «саппорт» – это сочувствующий. Человек еще не в клубе, а около. Обязанностей особых нет, но и прав тоже нет. Место – всегда в хвосте колонны. Месяца через три, иногда меньше, иногда больше, человека спрашивают – решил ли он войти в клуб. Если решил, и возражений у клуба нет, то человек получает следующую нашивку и становится «хэнгом». Прав все так же минимум, но человек уже в клубе, а значит, есть обязанности и ответственность. Но и клуб от него уже просто так не откажется. Через три или шесть месяцев, а то и год, «хэнг» может стать «проспектом» – это уже почти полноправный член клуба. И только потом, через год-полтора, единым и очным голосованием всех членов клуба, «проспект» может получить мемберский рокер.

– Фигассе! – Макс покачал головой, – А этот?

– Насколько я успел заметить, – Профессор помолчал, – Он полноцвет… – заметив удивленный взгляд, пояснил, – Мембер, но не офицер…

– Офицер? – не понял Макс, – Мент, что ли?

– Сам ты – мент! – улыбнулся Профессор, – Ты им не скажи так, смотри! Заманаешься пятый угол искать! Если здесь… – Профессор ткнул себя в левую половину груди, – Видишь плашку с должностью – сержант безопасности, казначей, пресс-секретарь, дорожный капитан – это офицеры. Это круто. Реально круто. Есть еще вице-президент и президент. Но это вообще – за облаками. Слово президента – закон. Для всех… – Профессор посмотрел на посерьезневшего Макса и усмехнулся, – А ты говоришь – девок катать…

Россия. Мытищи.

Сергей.

Он въехал на площадку перед супермаркетом и остановился прямо возле входа. Снял шлем и перчатки и, немного подумав, взял и то, и другое с собой. Везя тележку перед собой, он торопливо шел между полками, останавливаясь время от времени, чтобы положить в тележку нужное. Остановившись, он еще раз прикинул все ли взял и решительно двинулся к кассе.

Россия. Москва.

Однопроцентные.

Небольшая колонна втянулась на заправку и, порыкивая движками, медленно проехала мимо стоящих мотоциклов. Они остановились на солидном удалении от заведения. Один за другим замолкали моторы и гасли фары. Приехавшие снимали шлемы, обнимались, хлопали друг друга по обтянутым кожей спинам.

Россия. Мытищи.

Сергей.

Отстояв небольшую очередь, Сергей наконец-то подошел к кассе. Увидев за спиной кассирши небольшую витрину, он указал рукой.

– Вон ту бутылку еще, пожалуйста… – кассирша проследила за его пальцем, достала бутылку виски, пискнул сканер.

– Скидочная карта есть у вас?

– Нет, – мотнул головой Сергей.

– Может, оформим? – не унималась кассирша, – Какая-никакая скидка будет…

– Не надо, – снова мотнул головой Сергей.

Россия. Москва.

Макс.

Открылась дверь, и с улицы зашел Борзый в компании еще двоих или троих.

– Дождались… – коротко процедил Профессор и быстро добавил, – Только спокойно, без нервов…

– Вот они, – Борзый ткнул пальцем. Один из вошедших с ним не спеша подошел к столику и, стараясь говорить как можно доброжелательнее, произнес:

– Пойдем, прогуляемся? – на груди говорившего, с левой стороны была пришита к жилету небольшая нашивка «Security chief».

– А чего ж нет? – пожал плечами Профессор, – Если люди просят… – они быстро рассчитались на стойке, стараясь не замечать тревожные взгляды бармена, и вышли на улицу.

– Я же сказал – жопа вам! – Борзый, казалось, приплясывает от нетерпения. Все вместе они прошли веранду и вышли на дорожку к стоящим мотоциклам.

– Мужчины! А в чем проблема-то? – Профессор остановился, – Пиво вам купили, вон стоит… – Профессор кивнул на двери заведения, – С баром по деньгам все уладили…

– Вы цвета оскорбили! С вами еще третий был! – выкрикнул Борзый, – Где он? Этот козел… Из-за него вся эта лажа была!

– Осади! – среднего роста, крепкий человек в жилете подошел ближе и коротко дернул Борзого за рукав куртки, – Гера! С тобой говно хорошо вместе есть! Никому не достанется, всех опередишь… – на жилете говорившего с правой стороны видно было имя «Клим». С левой стороны груди гордо светлела плашка со словом «President».

Россия. Мытищи

Сергей.

– С вас 2800, – кассирша кивнула на экранчик кассы. Сергей коротко вздохнул, но молча полез за деньгами, расплатился и вышел на улицу. Только подойдя к мотоциклу, он замер в недоумении. Попробуйте уместить два больших пакета на сиденье мотоцикла. Этому увлекательному занятию он посвятил целых 15 минут, но без малейшего успеха.

Ожил телефон. Сергей в этом момент как раз пытался уравновесить на сиденье один пакет другим.

– Макс, блин! – пробормотал Сергей, увидев имя абонента, – Не вовремя! Потом… – Сергей нажал на кнопку сброса вызова.

Россия. Москва.

Макс.

Макс несколько секунд слушал короткие сигналы в трубке. Он нажал кнопку «конец вызова» и сразу набрал Сергея еще раз. С тем же результатом.

– Не берет, – Макс опустил трубку, – Едет, возможно…

Ему казалось это каким-то дурацким сериалом. Вот сейчас они вышли на улицу, отошли чуть дальше от открытой веранды. Будут произнесены нужные по сценарию слова и кто-то, сидящий возле монитора громко скажет: «Стоп! Снято!»

У Макса была знакомая актриса, и в процессе короткого, но бурного романа, она брала его с собой на съемки. Актрисин вагончик был жутко неудобен, но им это не мешало ни разу. Потом «молодой человек» актрисы вернулся из командировки, и роман сам собой угас, как костер, куда забыли подбросить дров.

Шедший рядом Профессор был напряжен, как сжатая пружина. Макс оглядел окружающих его людей в жилетах и постарался, чтобы голос звучал спокойно, даже весело.

– А чего вас так много?

– Уважают нас, я так посмотрю, – тут же отозвался рядом Профессор.

– Где ваш третий? – не унимался Борзый, – Звоните ему! Пусть приезжает, если не зассыт! – стоящий рядом с Борзым сержант безопасности вопросительно посмотрел на президента. Тот коротко кивнул.

– Звони, – сержант безопасности ткнул пальцем Профессору в грудь.

– Мужчины! А в чем, все-таки, дело? Ну, потолкались, ну пиво разлили! Пиво компенсировали, за «цвета» никто никого не хватал, все ровно…

– Этот… – Борзый кивнул на Макса, – И который уехал… Они клуб оскорбили! Понял? – сержант безопасности подошел ближе к Профессору.

– К тебе претензий нет. Можешь ехать… – Профессор оглянулся на Макса.

– Да с хрена ли? Одного его бросить?

– Как знаешь… – сержант безопасности взглянул с уважением и ту же снова ткнул пальцем в Макса, – Звони! Или мы твоего кореша до утра здесь ждать будем?

Россия. Мытищи.

Сергей.

Чертовы пакеты никак не хотели помещаться на сиденье мотоцикла. Сергей злился и крыл последними словами Макса, который за последние пять минут звонил уже раз десять. Смирившись, Сергей решительно шагнул к стоящему рядом с супермаркетом такси.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Полковник как раз нарезал свежайший кекс, когда за воротами послышался звук мотора. Дядя Вова, разливавший по кружкам кипяток, удовлетворенно кивнул.

– Похоже, едет моя вторая бутылка вискаря… – Полковник прислушался.

– Может еще не он… – дядя Вова поставил чайник, с обидой посмотрел на Полковника.

– Лука! Ты охренел в атаке? Ты думаешь, я свой мотик не узнаю? – Полковник встал и вместе с дядей Вовой вышел за ворота.

Сергей в этот момент уже снял шлем и вытаскивал пакеты из подъехавшего такси. Ручка пакета порвалась, и пакет брякнулся на землю.

– Твою мать! – Сергей с досадой хлопнул себя по ляжке.

– Здорово… – подошел дядя Вова и помог уложить рассыпавшиеся продукты.

– Спасибо… Я сам… – Сергей уместил второй пакет на асфальте и сунул в окно деньги. Таксист кивнул и, с любопытством заглянув в полуоткрытые двери гаража, тронулся и поехал к выезду.

– Это значит, и есть твой Тамбов? – Сергей повернулся и настороженно взглянул на подходящего к нему Полковника, который был, пожалуй, на полторы головы выше и килограмм на двадцать тяжелее.

– Вот, Серега, знакомься, – дядя Вова кивнул на Полковника, – Мой близкий друг, пуд соли вместе съели…

– Саша, – Полковник протянул руку, – Можно – Лука, а можно – Полковник. Как удобнее, в общем…

– Сергей… – Сергей ответил на рукопожатие и зачем-то добавил, – Очень приятно…

– Мужчины! Давайте чайку! – дядя Вова подтолкнул их к воротам гаража.

– У меня сын дома… – начал было Сергей, но дядя Вова замотал головой, – Ничего слышать не хочу! Пятнадцать минут ничего не изменят, а я хочу послушать как тебе сегодня по Москве на двух колесах…

Россия. Москва.

Макс.

Они стояли плотной кучкой, но напряжение чувствовалось за десяток метров. Какие-то из знакомых подходили, жали руки, но после сдержанного: «У нас тут дело небольшое, без обид…» тут же уходили в сторону заведения.

– Мужики! – Макс улыбнулся, – Ну чего мы, в самом деле, как маленькие? На работу завтра ни свет, ни заря! А мы стоим тут, время тратим!

– Макс! – с улыбкой произнес Профессор негромко.

– Чо? – Макс повернулся к нему.

– Заткнись, пожалуйста… – улыбаясь еще шире, так же негромко произнес Профессор.

– Слышь, занятой! – негромко произнес сержант безопасности, – Ты с работой загнул слегонца. У тебя сейчас задача в больничку не заехать. Звони, давай! – Макс хотел что-то сказать, но благоразумно передумал. Он снова достал телефон и набрал номер.

Россия. Мытищи.

Сергей.

Они едва успели отпить по глотку из своих кружек. Сергей, жестикулируя пластиковой вилкой, в красках рассказывал о своем утреннем пути на работу. Дядя Вова указал глазами на лежащий на столе телефон.

– Не твой? – Сергей прервался, посмотрел. Абонент «Макс» ждал ответа. Сергей нажал на кнопку ответа.

– Блин, Макс! Прости! Не мог говорить, хотел чуть позже тебя набрать… – в трубке послышался напряженный голос Макса.

– Ты куда пропал? Нас из-за пива по ходу убивать будут сейчас!

– В смысле, убивать? – Сергей удивленно посмотрел на трубку в своей руке.

– Чего случилось? – дядя Вова смотрел с интересом. Сергей хотел прикрыть микрофон рукой, но зазвучавший в динамике голос не был похож на голос Макса.

Россия. Москва.

Макс.

Шагнувший к Максу президент выхватил у него из руки трубку. Макс попытался вернуть телефон, но его в одно мгновение оттеснили и надежно зафиксировали сразу трое.

– Э! Ты чего творишь… – Максу не дали закончить фразу. Резко прилетело по печени, и чей-то равнодушный голос посоветовал:

– Рот закрой… – Профессор судорожно обдумывал ситуацию, ища выход, когда по знаку сержанта безопасности, два байкера прихватили руки Профессора, надежно зафиксировав его. Ситуация стремительно переходила в острую фазу.

– Слушай, первосезонник! – президент поднес трубку к уху, – Твои друзья здесь, но без тебя разговора не получится. Давай жопу в кучку и приезжай. Чем быстрее приедешь, тем лучше. Все понял?

Россия. Мытищи.

Сергей.

Сергей смотрел на трубку, как на неведомую зверушку. Он просто отказывался верить в услышанное.

– Да чего стряслось-то? – повысил голос дядя Вова и вывел Сергея из ступора. Прикрыв микрофон ладонью, Сергей скороговоркой проговорил:

– Были с коллегой в баре, пиво разлилось, а теперь вот какие-то с клуба какого-то… Говорят, что б приехал! Иначе, говорят его… – дядя Вова протянул руку.

– Ну-ка, дай трубочку… – попросил он. Сергей убрал ладонь с микрофона.

– Минуту! Сейчас с вами будут разговаривать… – произнес он и протянул трубку дяде Вове.

Россия. Москва.

Макс.

– Я тебе сказал – сюда езжай мухой! – президент повысил голос, – На хрен мне с кем-то еще разговаривать? Я с тобой поговорить хочу… – он вдруг замолчал, хищно подобрался, спросил резко, – Ты кто? Я – Клим. А ты кто есть? – послушал и произнес совсем другим тоном, – Знаю. По делу? – президент оглянулся на Макса, – Конфликт был, мой был в цветах. Без крови… Пока. Но решать все равно надо. Разойтись не вариант, извини, – он снова замолчал, слушая абонента, – Хорошо. Мне хватит твоего слова. Две недели? Нет! Десять дней максимум! Хорошо, буду ждать звонка. Удачи… – президент нажал кнопку отбоя и протянул трубку Максу.

– Собираемся! Поехали… – коротко бросил он, и Макс почувствовал, как разжались пальцы, сжимавшие его запястья.

– В смысле, поехали? – Борзый придвинулся к Максу, – Эти упыри, чего, так и соскочат?

– В коромысле! – сержант безопасности развернул Борзого спиной, – Ты слышал, что сказано? В седло упал! – Борзый послал Максу, а потом и всему белому свету полный ненависти взгляд, но спорить не решился.

Они молча садились на свои мотоциклы и один за другим запускали двигатели. Через какие-то пять минут небольшая колонна двинулась с места и солидно, не спеша, поехала в сторону «трешки». Макс повернулся к Профессору.

– Это что такое было? – Профессор пожал плечами.

– А я знаю? – ответил он вопросом на вопрос и через секунду кивнул на телефон в руке Макса, – Набери своего первосезонника, спроси…

Россия. Мытищи.

Сергей.

Дядя Вова вошел в ворота. Для разговора по телефону он выходил на улицу, протянул Сергею телефон и повернулся к Полковнику

– Лука! С тебя, по ходу, только один пузырь… – Полковник подобрался, глянул остро, настороженно.

– Чего стряслось, Вов? – дядя Вова хлопнул Сергея по плечу.

– Да вот, Тамбов нам сейчас и расскажет, видимо… – Сергей недоуменно посмотрел на дядю Вову.

– Кто? – Полковник подмигнул

– Почти у всех, кто на двух колесах, в сообществе есть прозвище, понимаешь? Он – Молот, я – Полковник или Лука. И поверь – «Тамбов» еще не самый херовый вариант! Есть куда хуже… – Сергей кивнул. Ему, в принципе, было приятно, что о нем говорят, как о части сообщества.

– Да и потом… – дядя Вова отхлебнул из кружки, – Нет такого прозвища, которое нельзя было бы прославить, как говорил главный герой одного старого французского фильма… – дядя Вова стал серьезным, кивнул Сергею, – Давай, рассказывай…

Но в этот момент снова ожил телефон Сергея. Сергей с опаской посмотрел на экран. Абонент «Макс» его не сильно успокоил, но Сергей, вздохнув про себя, нажал кнопку ответа.

– Это чего такое было? – зачастил Макс в трубку. Громкий динамик позволял всем слышать его голос, – Ты вообще где?

– Он один там? – быстро спросил дядя Вова.

– Макс! Ты один?

– С Профессором, – ответил Макс и снова спросил, – Ты где есть?

– Пусть приезжают, – коротко бросил дядя Вова и добавил, – Разговор есть…

– Макс! – Сергей с трудом смог вклиниться в рассказ Макса, как все было и как уехали страшные байкеры, – Локацию сейчас сброшу, приезжайте с Профессором! Поговорить надо! Слышишь?

– Ага, – Макс, похоже, даже не удивился. Было слышно, как он спрашивает, – Профессор! Доедем? Серега говорит – поговорить нужно… – видимо получив ответ, Макс коротко произнес, – Едем… – и отключился.

Дядя Вова ткнул пальцем кнопку на пульте. Из динамиков негромко запел Клэптон.

– Ну, рассказывай! – дядя Вова уселся удобнее, – По порядку и постарайся без оценок, только факты, – Сергей подул на исходящий парком чай в кружке и приступил к рассказу. В процессе повествования, дядя Вова несколько раз хмыкал, обменивался взглядами с Полковником, который лишь качал головой, да временами бросал на Сергея быстрые взгляды

– Ну, я доехал до магазина… – Сергей кивнул на пакеты с продуктами, – А тут вот позвонили и вот… – Сергей улыбнулся, – Дальше вы уже знаете…

– Да, – покачал головой Полковник, – Как на ровном месте найти себе геморрой и не остаться инвалидом…

– Не нагнетай, Лука, – поморщился дядя Вова, но тут же с сожалением подтвердил, – Херово дело, – за воротами послышалось шуршание шин по гравию и рокот моторов.

– Во! – дядя Вова кивнул на ворота, – «Команда ух» подъехала. Встречай партнеров по танцам на граблях! – кивнул он Сергею.

Когда он вышел из ворот, приехавшие уже заглушились и даже сняли шлемы.

– Там? – Макс кивнул на ворота.

– Ага… – Сергей кивнул.

– Ну, пошли… – Профессор первым шагнул к воротам. Макс и Сергей последовали за ним.

– Здорово, мужчины! Присаживайтесь! – дядя Вова радушно указал на стулья возле стола, – Чайку наливайте. Боюсь, разговор будет не слишком приятный… – Профессор подошел к столу и замер пораженный.

– Ни фига себе! – он повернулся к Максу и Сергею, – Это же Молот! Легенда, блин! Сколько слышал, но что вот так вот увижу… – дядя Вова поморщился.

– Профессор! Хорош! Не на митинге! Садись, давай! – Макс с удивлением посмотрел на Профессора, потом на дядю Вову с Полковником и подсел к Сергею, потеснив его на стуле.

– Ты у нас, значит, герой дня сегодня? – насмешливо спросил дядя Вова. Макс пожал плечами и промолчал. Сергей вскочил, развел руками.

– Бежать надо. Сын один дома, голодный. Да и на работу завтра… – дядя Вова прихлопнул ладонью по столу, сказал строго.

– Сядь, Тамбов!

– Тамбов? – Макс с улыбкой посмотрел на Сергея.

– Подходит, – Профессор посмотрел на Сергея, перевел взгляд на дядю Вову, – Твое творчество, Молот? – но дядя Вова не обратил внимания на вопрос, он смотрел на Сергея.

– Сын – это, конечно, важно, но ты сейчас нужен здесь. Разговор больно серьезный. Без тебя – никак… – Сергей пожал плечами, кивнул и снова опустился на кончик стула, рядом с Максом.

Россия. Мытищи.

Артем.

Артем стоял на балконе и почти наслаждался жизнью. Теплая, майская ночь, приближающееся лето. Что еще может быть важнее для пятнадцатилетнего человека? Если бы только не одно «но» – закупившись сегодня днем в магазинчике, Артем не рассчитал силы своего молодого растущего организма. И теперь он с тоской вспоминал съеденные чипсы и кусок докторской колбасы.

Распределить купленные продукты на две трапезы, он не догадался и понимал, что второй раз до магазина ему не дойти. Нагруженная за день нога болела не по-детски и требовала отдыха. Колено дергало и ломало.

Выпив таблетку анальгина, Артем снова вышел на балкон, надеясь увидеть на дорожке двора знакомую фигуру отца. Но дорожка вдоль детской площадки была пуста.

Внизу запиликал сигнал домофона. Артем перегнулся через перила. Из подъезда с небольшой собакой на поводке, вышел давешний скутерист. Артем на секунду задумался, вспоминая

– Федя! – позвал он, – Федор! – собачка остановилась, задрала морду вверх в поисках источника шума. Федя тоже посмотрел вверх и увидев Артема приветливо взмахнул рукой, – Тебя можно попросить? – через силу произнес Артем, – Отец задерживается, а дома мышь повесилась! Жрать хочу, как… – Федя развел руками и указал на собаку, которая как раз в этот момент сосредоточенно гадила на газон.

Дождавшись окончания процесса, Федя накинул на голову капюшон худи и пошел по дорожке. «А говно убрать за шавкой своей ломает?» – зло подумал Артем и похромал в комнату, к дивану, который, как только в квартире появилась раскладушка, перешел в его полное распоряжение. Слегка постанывая от боли, Артем улегся на спину и закрыл глаза? Стало только хуже. Перед глазами замаячила сковородка со скворчащей яичницей из трех яиц с большими кусками «докторской» колбасы и укропчиком, и беконом, и…

Артем рывком сел и поморщился от боли. Он нашарил пульт и даванул кнопку.

– Мы ее коптим в специальной печи, с ароматным беконом и рубленой грудинкой… – сообщил телевизор.

– Блядь! – Артем нажал кнопку выключения и отшвырнул пульт. Он снова лег, уткнувшись взглядом в потолок.

Россия. Мытищи.

Сергей.

На полу стояли распотрошённые пакеты. На столе нарезанный крупными ломтями хлеб, колбаса, открытая пачка сосисок, банка с маринованными огурцами. Дядя Вова расхаживал перед столом с сосиской в одной руке и с огурцом в другой.

– Эта птичка летала все лето, гнездо не вила, а потом наступила зима, – дядя Вова откусил огурец, – Птичка замерзла и упала. Хорошо, что рядом паслась корова. Свежая лепеха упала аккурат на птичку. И так ей хорошо стало, тепло, что она пришла в себя, выбралась на свет божий и запела в свою птичью силу… – дядя Вова обозрел кусочек сосиски и сунул его в рот. Макс, сидящий за столом, выловил из банки маринованный огурчик и смачно захрустел им.

– И чего? Мораль-то в чем? – спросил он. Дядя Вова не обратил внимания на вопрос, дожевал сосиску и продолжил.

– Бежала мимо кошка, услышала птичкины трели и сожрала ее, к хренам собачьим…

Россия. Мытищи.

Артем.

– Одноногий! – послышалось с улицы. Артем прислушался и, решив, что показалось, снова уставился в потолок. Но крик повторился, – Э! Одноногий!

Артем, морщась от ноющей боли в колене, встал и похромал на балкон. На дорожке, придерживая на коротком поводке собаку, стоял Федя.

– Слышь! – Федя смотрел на Артема, – Ты дверь открыть можешь в квартире?

– На фига? – не понял Артем.

– Собаку жрать будем! – Федя кивнул на своего четвероногого спутника, – Как на фига?

– Вообще не понял! – покачал головой Артем. Федя махнул рукой и потащил собаку к подъезду.

– Минут через пять жди в гости, в общем, – сказал он на ходу, – Ща, замариную и принесу… – он скрылся в подъезде.

Россия. Мытищи.

Сергей.

Они сидели на диване все трое. Смотрелось забавно. Слева самый высокий – Профессор, потом – Макс и на правом фланге – Сергей. Дядя Вова, как фельдмаршал, принимающий парад, расхаживал вдоль дивана.

– Судя потому, как вы все заткнулись в тряпочку, мораль сей басни вам знакома… – дядя Вова критически осмотрел всех троих и кивнул, – Знакома. А она проста – попал в говно – сиди и не чирикай. Сидящий в углу Полковник едва слышно хмыкнул.

– Ты! Молодой! – дядя Вова ткнул пальцем в Макса, – Ты каким местом думал, когда во все это ввязывался? Тебя в детском саду не учили, что лучший бой тот, который не состоялся? – Макс пожал плечами и, стараясь выглядеть максимально независимо, выдал.

– Ну, слышал… Эта… Как ее? Бритва Оккама, что ли? – дядя Вова несколько секунд сверлил его взглядом. Он хотел уже что-то сказать, но из угла подал голос Полковник.

– Вов! Чего? Все так херово? – дядя Вова коротко глянул на Полковника и хмуро кивнул.

– Херово? Не, Сань! Херово – это в данном случае не то слово! – дядя Вова снова оглядел всю троицу, как будто увидел первый раз, – Этот… – дядя Вова ткнул пальцем в Сергея, – Вчера из деревни приехал! Этот… – дядя Вова посмотрел на Макса и махнул рукой с досадой, – У этого молоко на губах не обсохло! – дядя Вова кивнул Профессору, – Ну и наша бравая наука… Для комплекта! Профессор!

Дядя Вова покачал головой.

– Ну, ты то уже старый, как говно мамонта, вся жопа в шрамах, все расклады знаешь! Как ты-то в этот блудняк попал?

Профессор опустил голову, но Макс отмалчиваться не собирался.

– А хрен ли молоко-то? – Макс смотрел с вызовом, – Этот бычит, как хер с бугра, а я…

– Клювик закрой! – тихо, но с металлом в голосе произнес дядя Вова, – Тебя кто, паршивец, научил руками махать по любому поводу? Резкий, да? Когда ходишь – штаны не рвутся?

Макс хотел ответить что-то резкое, но дядя Вова присел к столу и устало произнес.

– Хочешь – обижайся, хочешь – нет, но не возьми я трубку, вы бы уже или на белых простынях лежали, или ехали бы туда лежа. С сиреной и мигалками. Особенно ты… – он кивнул Максу.

– Да я… – Макс хотел сказать еще что-то, но Профессор жестом остановил его.

– Макс! Друг мой! Давай послушаем умных людей, а?

– Во – первая здравая мысль за весь сегодняшний вечер! – с удовлетворением заметил дядя Вова. Однако Макс не собирался так просто сдаваться.

– Да чего вы нагнетаете все? – он вскочил, – Ну дал ему в грызло! А не хрен быдлячить! И чего? Скажешь, я не прав? – Макс повернулся к Профессору. Тот лишь развел руками, показывая свое бессилие.

– Так, я не понял, – Полковник щелкнул пальцами, привлекая внимание собравшихся, – Избили, что ли, кого-то?

– Да чего там избили? – снова взорвался Макс, – Так, дал один раз в морду! А чего он пиво разлил, кофе разлил, на Серегу наехал… – Макс кивнул Полковнику на Сергея, который нерешительно кивнул и встал с дивана.

– Слушайте! Я все понял! – он обращался к дяде Вове, – Можно я пойду? Сын дома один, на работу завтра и вообще…

– Сиди! – перебил его дядя Вова, – У тебя теперь одно дело. Других нет…

– Охранник вмешался… – пояснил Макс Полковнику, – А то бы я его вообще под плинтус закатал!

Полковник посмотрел на дядю Вову.

– Это он про кого? – дядя Вова усмехнулся и лениво пояснил.

– Он в «трейне» мемберу с однопроцентного клуба в пятак двинул… – Полковник потрясенно посмотрел на Макса, – Твою мать! Да ты чем думал-то вообще?

– А че? – начал опять Макс, но былой уверенности в голосе уже не было. Слишком неожиданной оказалась реакция взрослого, седого уже почти мужика.

– Ты мог выбрать более простой способ суицида? – Полковник ткнул в Макса пальцем.

Профессор хмыкнул, Сергей удивленно посмотрел на Полковника, Макс – промолчал, но тут же вскинул голову.

– Вы лучше вон… Тамбова ездить научите! А то он сам убьется, без этих разборок!

– Ша! – коротко бросил дядя Вова. В гараже наступила тишина, которую нарушал только звучащий из динамиков Боб Марли. Но основателю и прародителю регги на земные проблемы было насрать уже больше сорока лет, чем он беспардонно и пользовался.

– Цифры мне написали свои! Все трое – дядя Вова достал с ближайшего стеллажа какой-то обрывок и положил на стол, припечатав его карандашом.

– Какие цифры? – не понял Сергей, но Профессор чувствительно ткнул его локтем в бок и прошипел.

– Арабские! Какие! Телефон свой напиши…

– Ты! – дядя Вова снова ткнул в Сергея пальцем, – С завтрашнего дня идешь учиться! Телефон мотошколы завтра скину. Наберешь, скажешь – от Молота. А то я видел тебя сегодня, как ты от дома отъезжал. До сих пор удивляюсь – как ты живой-то до сих пор? – Сергей посчитал, что лучше ничего не говорить и ограничился кивком.

– Ты! – дядя Вова посмотрел на Макса, – Драться значит любишь?

– Люблю… – Макс не собирался молчать.

– Молодца! – похвалил дядя Вова, – А занимался, может, чем?

– Боксом, – потупился скромно Макс.

– Опять же молодца! – снова похвалил дядя Вова и повернулся к Полковнику, – Сань! У тебя можно его поднатаскать чутка? – Полковник посмотрел на Макса, снова глянул на дядю Вову и неуверенно помотал головой.

– Молот, хорош! Ты не драматизируешь? – дядя Вова грустно вздохнул.

– Боюсь, что нет, Саш. Я с их президентом договорился, что через неделю максимум предложу устраивающий их вариант, или война… Не пойдешь же к ментам с таким делом?

Полковник поморщился, как от зубной боли.

– Да гонишь что ли? Какие менты?

– Вот и я про то же, – кивнул дядя Вова. На диване вежливо кашлянул Профессор.

– А я? – он ожидающе смотрел на дядю Вову, – Моя задача? – дядя Вова секунду подумал и ткнул пальцем в Сергея.

– За ним вон последи! Чтоб занимался регулярно, ну и вообще, чтоб в еще какой блудняк не встрял по незнанию…

– Не надо! – вскинулся Сергей, – Я сам! Я…

– Головка от патефона! – рыкнул дядя Вова, – Твоя задача пока контрруление39 надрачивать и не лезть никуда. Вон, он проследит… – дядя Вова кивнул на Профессора, который в свою очередь также кивнул и, как бы извиняясь, развел руками, поймав негодующий взгляд Сергея.

Россия. Мытищи.

Артем.

Он уже и забыл тот разговор на балконе, но в дверь позвонили, и Артем похромал в прихожую. Глянув в глазок и, распахнул дверь. Федя вошел в прихожую, едва не уронив небольшую кастрюльку. Запах распространился по квартире, и Артем сглотнул слюну.

– Чего стоим? – Федор кивнул на кастрюльку.

– Ну… – Артем кивнул себе за спину, – Кухня там, я…

– В курсе, – Федя скинул кроссовки и прошел в кухню, – Сковородка где?

– Где-то… – Артем оглядел стопку картонных коробок, – Где-то здесь…

– Ясно, – Федя поставил кастрюльку на стол, – Место инвалидов возле стола. Садись и не маячь… – Артем не стал возражать и, усевшись возле стола, принялся с удовольствием наблюдать, как Федя, вытащив из одной из коробок сковородку, поставил ее на плиту.

Из кастрюльки на сковородку вывалились котлеты с картофельным пюре.

– Тарелки? – Федор оглядел кухню.

– Там, – указал Артем на шкафчик над раковиной. Федя вытащил тарелки, в две минуты накрыл стол.

– Ловко ты… – Артем покачал головой.

– Ха! Шепчешь! – улыбнулся Федя, – Мама, когда во вторую смену, то приходится крутиться самому…

– Знакомо, – кивнул Артем, – Отец домой с работы приходит чуть ли не ночью. Только у меня котлет нету…

– Теперь есть, – Федя кивнул на скворчащую сковородку и прихватив кастрюльку, пошел в прихожую.

– Бай-бай, эврибади! Дверь захлопну! – Артем хотел поблагодарить, сказать что-то приятное, но придуманная фраза выглядела уж очень слюняво, а пока он придумывал что-то, более соответствующее моменту, хлопнула дверь в прихожей.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Сергей осторожно пробирался между стоящих мотоциклов. Он с восторгом погладил по акульему плавнику хвоста «Индиан», провел пальцами по пластику «бусы»40, с интересом заглянул в маленькие прямоугольнички тюненых зеркал «харлея». Попавшаяся под ноги какая-то железяка, предательски звякнула.

– Тамбов! – крикнул дядя Вова, – Там вилка у «Интрудера» разобрана, лежит на брезенте! Если ты на перо наступишь, я тебе глаз на жопу натяну!

Сергей с опаской огляделся. Попавшаяся под ноги железяка, на вилку от «Интрудера», слава Богу, не тянула. Во всяком случае, Сергей так надеялся. От греха подальше, он начал аккуратно пробираться обратно, на этот раз глядя под ноги, как сапер на минном поле.

– Макс! – дядя Вова присел рядом с Полковником напротив, – Боюсь это единственный выход. И увечий избежим и позволим «однопроцентным» сохранить лицо!

– В смысле – сохранить лицо? – вскинулся Макс, – Мне что – под него лечь, что ли?

– Дурак? – дядя Вова постучал себя по лбу, – Бой есть бой, и победитель там будет один. Все будет честно, но ты этого бычка же помнишь?

Макс кивнул.

– Он меня кило на 15 тяжелее… – задумчиво сказал он.

– И он-то тебя точно жалеть не будет… – поддакнул дядя Вова.

– Я понимаю, – Макс кивнул.

– Но выхода нет, – хлопнул его по плечу дядя Вова, – Надо драться…

– А они согласятся, Вов? – задумчиво спросил Полковник.

– Согласятся, – повернулся к нему дядя Вова, – Я попрошу – согласятся. Но биться придется до невозможности…

– До невозможности? – присвистнул Полковник, – Не крутовато, Вов? Может…

– Не может! – перебил его дядя Вова и повторил тише, – Не может. Или до конца жизни они будут по щелям шхериться! А нас всего четверо? – дядя Вова вопросительно посмотрел на Полковника.

– Дурак, что ли? – Полковник обиделся, – Ты чего? Думал, я сольюсь теперь?

– Нет, – улыбнулся дядя Вова, – Но выбор-то у тебя был…

– Был, – буркнул Полковник, – Выбор был дать тебе в глаз или печень проверить…

– Печень не надо, – торопливо сказал дядя Вова, – Мне еще твой «чивас» пить… – дядя Вова кивнул на Сергея и подмигнул Полковнику, – Проехали? – дядя Вова протянул ладонь.

– Проехали! – Полковник, помедлив, хлопнул по протянутой ладони, – Но только в следующий раз…

– А вы объяснить ничего не хотите? – Макс с обидой посмотрел на них обоих.

– Ну, как бы, да… – поддержал с дивана Профессор, – А то вы там на своем, на эльфийском общаетесь, а простым смертным гадай, да мучайся…

– Если мы устраиваем поединок, то идти он может до первой крови… – начал Полковник.

– Это понятно! – нетерпеливо перебил Макс.

– Или до смерти… – Полковник неодобрительно покосился на Макса, – Но это, сами понимаете, вариант такой…

– Не подходящий? – уточнил с дивана Профессор.

– Ну да, – кивнул Полковник, – Не подходящий.

– Поэтому, – подхватил дядя Вова, – Придумали такую фигню… Ну, как придумали? – он на секунду задумался, – Это на самом деле еще викинги придумали, веке в восьмом-девятом…

– Нашего века? – неожиданно для самого себя уточнил Сергей.

– О! Голос прорезался! – дядя Вова повернулся к Сергею, но тут же снова развернулся к Максу, – Так что биться вы будете до невозможности кому-то из вас продолжать бой. А причины такой невозможности, ты ж понимаешь, могут быть разные. Вплоть…

– Вплоть до смерти, – констатировал Профессор.

– Спасибо, бля! – Макс повернулся к нему, – Кто еще так поддержит?

– Обращайся… – обаятельно улыбнулся Профессор.

– Ну, хорош резвиться! – прихлопнул дядя Вова по столу ладонью, – Детский сад, блин! Короче так – свидетели, никаких подручных средств, голые руки. Больше правил нет…

– Ясно, – кивнул Макс.

– Ясно ему, – сварливо произнес дядя Вова, – Ты, кстати, за ним следи, раз вы работаете вместе, это и твоя головная боль! – дядя Вова указал на Сергея, – Он сейчас учиться будет, а потом как начнет синдром господа Бога включать…

– Мне с ним нянчиться, что ли? – Макс посмотрел на Сергея, – Ты ж мужик взрослый, да, дядь Сереж?

– Не нянчиться, а вовремя по башке дать, чтоб он хрень какую не исполнил!

– Слушайте! – Сергей посмотрел на часы, – Час ночи почти! Я пойду, а? У меня там сын голодный!

– Я б сожрал чего… – Профессор заглянул в пакет и вытащил последнюю сосиску.

– Твою мать! – Полковник потрясенно смотрел на часы, – Как час? Я ж не позже одиннадцати обещал быть…

– Все! – дядя Вова снова хлопнул ладонью по столу, – Расход. Все на телефонах, смотрим под ноги, в ситуации не влипаем. Тамбов! – дядя Вова кивнул на полупустой пакет из супермаркета, – Не забудь! И завтра звони сразу в мотошколу, как телефон сброшу!

– Блин! Сожрали все у тебя, да? – Полковник потеребил пальцами пакет в руке Сергея, – Адрес какой у тебя?

– На Борисовке, – подсказал дядя Вова, – Двенадцатый дом, шестой корпус…

– Да не надо! – запротестовал Сергей, – Я сам…

– Хоп! – кивнул Полковник и вышел из гаража.

– Возле подъезда его подожди, – кивнул дядя Вова на ворота, – А то будет, как мудак, стоять под окнами…

Сергей хотел было возразить, но только кивнул и тоже вышел в ворота. А здесь уже рычали двигатели. Профессор и Макс сидели каждый на своем мотоцикле. Полковник надел шлем и нажал кнопку стартера. Рокот двигателя «короля», казалось, заполнил собой все пространство.

– Аккуратнее! – крикнул дядя Вова и поднял руку. Три мотоцикла поехали к выезду, а Сергей в другую сторону – к калитке в заборе. Так до дома было ближе.

Россия. Москва.

Борзый.

– Что будете пить? – бармен изогнулся в почтительной позе. Борзый хотел сказать что-то резкое, но передумал. Он небрежно ткнул пальцем в строчку меню.

– Сто грамм «Дьюарса» и орешки… – бармен исчез.

Борзый приподнялся, чтобы увидеть все ли нормально с байком. С противоположенной стороны Покровки, байк ласково подмигнул светом уличных фонарей, отразившихся в хроме зеркал. Борзый не спеша оглядел небольшой зал заведения и вдруг столкнулся с этим взглядом. Как током ударило.

Она сидела за столиком одна, баюкая в узкой руке какой-то экзотический коктейль. В глазах горючая смесь вызова и алкоголя. Узкий топик натянулся на груди, тонкие браслеты на руках, волосы, забранные в конский хвост.

Ему нравились такие – с хищным взглядом, тонкими запястьями и ноздрями трепещущими, как крылья мотылька. Она явно почувствовала что-то, улыбнулась краешком губ и поднесла соломинку к губам, но тут же испуганно дернулась.

Два не сильно трезвых организма – типичные офисные обитатели, явно из тех, про которых принято рассказывать с придыханием. Обязательно при этом упоминая непонятные аббревиатуры и названия всяческих учебных заведений, не имеющих отношение к МГУ.

Один сразу уселся напротив нее, другой зашел со спины, облокотился на спинку ее стула.

– Такая красивая и сидит, скучает… Почему? – громко произнес один. Борзый не слышал, что она ответила, но взгляд ее поймал. Она не просила о помощи, смотрела скорее с интересом – мол, и чего? Так и будешь сидеть?

Он одним глотком допил виски, бросил в рот несколько орешков и, неторопливо поднявшись, подошел к ее столику.

– Парни! – он присел на стул рядом с сидящим, – У меня складывается впечатление, что девушка не сильно настроена с вами общаться…

– Ты свое впечатление в жопу себе засунь! – не поворачивая головы, посоветовал «менеджер». Это прозвучало громко, и в заведении наступила звенящая тишина. Борзому стало весело.

– Ты хорошо подумал? – с улыбкой спросил он, – Как бы не заболеть…

– Мужик… – стоящий у нее за спиной был настроен явно миролюбивее своего коллеги, – Ну, ты что начинаешь тут? Приключений ищешь? А зачем? Сейчас в полицию наберем, оно тебе надо – в обезъяннике куковать? Ты же… – он осекся и удивленно замолчал. Борзый, решив, что информации достаточно, ударил локтем в челюсть сидящему рядом.

Менеджер хрюкнул и без слов упал головой на стол, чувствительно приложившись бровью об стойку с салфетками.

– Ты чо?! – стоящий у нее за спиной соображал медленно – мешал алкоголь. Но он был молод и пьян, – Я тебе сейчас… – он начал обходить столик.

Борзый, не слишком торопясь, встал и встретил его классической двойкой. Левый в печень, правый в челюсть. Менеджер опал на пол и, подтянув колени к животу, заскулил. Ему было больно.

В уличной витрине уже вертелись синие всполохи. Кто-то из посетителей набрал 112. Борзый присел за стол. Она смотрела с интересом.

– А полиция? – она кивнула на окно. Он пожал плечами.

– Не смертельно… – лежавший на полу, уже победил болевой шок и теперь споро эвакуировал своего коллегу за соседний столик. Временами он с опаской косился на Борзого, но тот не проявлял никакой агрессии, и менеджер успокоился.

И когда в дверях появились люди в форме, менеджер бросил своего, только открывшего осоловелые глаза, коллегу и по дуге обогнув их стол, заспешил к полицейским.

– Вот он! – менеджер ткнул пальцем в Борзого, – Он избил! Этот… – патрульный поморщился. Выхлоп от менеджера мог бы заспиртовать средних размеров слона.

Она смотрела на Борзого, типа влип, очкарик? Борзый подмигнул ей. Патрульный повернулся к бармену, который с равнодушным видом протирал салфеткой пивной бокал. Заметив взгляд полицейского, бармен посмотрел бокал на свет и равнодушно произнес:

– Молодой человек культурно отдыхал с девушкой. Эти… – он кивнул на менеджеров, – Перебрали, решили пристать, но повздорили и подрались. Я позвонил в полицию. Все… – патрульный посмотрел на Борзого, который ответил спокойным взглядом.

– Ты чего гонишь, пес? – менеджер погрозил кулаком бармену и схватил патрульного за плечо, – Слышь! Этот вон, в коже на нас напал, избил и… Уй! – менеджер сморщился и, сложившись почти пополам, старался как-то спасти вывернутую руку.

Второй патрульный, увидев такую фамильярность в отношении своего коллеги, взял руку менеджера на прием.

– Понятно… – кивнул сам себе патрульный, – Поехали… – менеджеры еще что-то орали, взывали к посетителям, которые, кто в открытую, а кто, стараясь быть незаметным, но улыбались. «Синеглазка» отчалила от тротуара. Она проводила ее взглядом и повернулась к Борзому.

– Как? – она смотрела с удивлением. Он пожал плечами.

– Вот скажи мне, американец! В чем сила? Брат считает, что в деньгах, а я думаю, что в правде. Вот кто прав, тот и сильнее…

– Это… – она на секунду задумалась, а потом просияла, – Точно! Игра престолов, да?

– Конечно… – Борзый уже откровенно веселился, – Третий сезон – шестая серия…

– Я помню, – кивнула она и вызывающе тряхнула головой, – Ко мне или к тебе?

Борзому стало скучно, он секунду подумал.

– Давай ко мне? Только щас… Пять сек, – Борзый встал и подошел к бармену.

– Соберешь, по-быстрому? – бармен коротко кивнул, – И шлем притащи второй! – Борзый вернулся к столику, – Ты на мотоцикле ездила когда-нибудь? – она посмотрела с детским восторгом.

– Никогда!

– Тогда есть шанс… Спасибо, Ген! – он кивнул бармену, поставившему на стол шлем и черный пакет, – Пошли? – кивнул он ей. Она легко встала, поправила топик и одернула короткую юбочку. Борзый не без удовольствия оглядел весьма недурные ножки.

– И, все-таки, как? – спросила она, когда они уже вышли на улицу и подошли к байку.

– Да элементарно, – пожал плечами он, – Это немного мой бар, – пояснил он и поправился, – Ну, на двадцать пять процентов…

Россия. Мытищи.

Сергей.

Сергей только подошел к подъезду, когда услышал басовитый рокот. Светя яркой фарой, мотоцикл вывернул из-за угла и остановился около Сергея. Двигатель стих, фара погасла. Полковник выставил подножку и слез с мотоцикла. Из заднего кофра он извлек увесистый пакет и, подойдя, поставил его на асфальт перед Сергеем.

– Красивый… – Сергей с уважением смотрел на мотоцикл.

– А то, – улыбнулся Полковник, – Король…

– Почему король? – не понял Сергей.

– Так это же харлей, «роад кинг», – пояснил Полковник, – Король дороги в переводе, ну сокращенно просто – Король…

– Ясно, – кивнул Сергей и указал на пакет, – Сколько с меня?

– Забей… – отмахнулся Полковник, – Мы у Молота больше нажрали.

– А ты его давно знаешь? – спросил Сергей, – Ну, дядю Вову…

– Давно, – о чем-то задумавшись, ответил Полковник и спохватился, – Все. Полетел я! А то дома сейчас такое мне устроят… – он пихнул Сергея кулаком в плечо и сел на мотоцикл.

Король радостно рыкнул двигателем и, солидно тронувшись с места, исчез за углом. Сергей зачем-то посмотрел на свои окна и пошел к подъезду.

Лифт встретил уже привычным ароматом и судорожными подергиваниями при подъеме. Стараясь не шуметь, Сергей вошел в квартиру и, не зажигая свет в прихожей, прошел на кухню. Он выгрузил содержимое пакетов в холодильник и, развернувшись к плите, с удивлением посмотрел на сковородку с двумя котлетами и картофельным пюре.

Думать над странностями не хотелось, хотелось жрать. И Сергей стоя начал поглощать со сковородки котлеты с пюре, как кот урча от удовольствия.

Россия. Мытищи.

Сергей.

Сигнал будильника вырвал его из сна. Артем на диване протестующе замычал, и Сергей побыстрее ткнул в кнопку выключения. Он поспешил в ванную, включил воду и забрался под душ.

Едва он потянул вверх шланг, как лейка осталась в руках, а сам шланг упал на край ванны, щедро заливая водой пол.

– Блин! – Сергей подхватил шланг и осмотрел, оценивая масштабы бедствия. За минуту устранить неисправность было невозможно, и Сергей в процессе помывки чувствовал себя «Газелью» на автомойке. Только еще гудения «Керхера»41 не хватало.

Вытираясь на ходу, Сергей вышел из ванны и прошел в кухню. Артем уже сидел на стуле, в углу.

– Чего это рано так? – Сергей хотел потрепать сына по голове, но тот зло отстранился, – Ты чего? – Сергей удивленно посмотрел на сына и включил чайник.

– Пап! – Артем смотрел с обидой, – Это что вчера было? Я понимаю, работа, то-се, но блин! – Сергей почувствовал, как краснеет.

– Сын! Ну, прости! – он присел на корточки, – Сначала работа, а потом еще в гаражах застряли, с мужиками…

– Ты бухаешь в гараже? – в голосе Артема проскочили нотки обиженной жены.

– Да нет… – Сергей не нашел что ответить и решил сменить тему, – А это кто тебя тут котлетками кормит? – Сергей кивнул на сковородку, на которой уже скворчала яичница.

– Обеспокоенная общественность, – недобро ответил Артем, – Отец не кормит, так мир не без добрых людей… И вообще! Не фиг меня без еды оставлять…

Следующие 15 минут они сосредоточенно занимались исключительно каждый своей тарелкой. Встав из-за стола, Сергей ушел в комнату и вернулся уже в мотоштанах и рубашке.

– Опа! – Артем смотрел с интересом, – Это что?

– Мотоштаны,– пожал плечами Сергей, – Я теперь на мотоцикле…

– Фигассе! – Артем покачал головой, – Не узнаю собственного папу! Где он? Пааап! – Артем завертел головой по сторонам.

– Ну, хватит! – поморщился Сергей, – Давай поговорим?

– Вот, когда у тебя будет со временем нормально, тогда и поговорим… – отмахнулся Артем, – Беги на свою работу! – Сергей хотел что-то ответить, но передумал и двинул в прихожую.

– Но то, что ты на мотоцикле теперь, существенно меняет дело…

– В каком это смысле? – не понял Сергей.

– Ой… – отмахнулся Артем, – Беги, а то опоздаешь! И, так как холодильник полный, то я с голоду не умру. Можешь задерживаться сколько угодно… – Сергей хмыкнул и, схватив с вешалки куртку, вышел из квартиры.

Россия. Москва.

Полковник.

Полковник вышел из ванной с мокрыми волосами и с полотенцем на плечах. Он несколько секунд решал, пойти ли в комнату или все же на кухню. Вчера Татьяна, естественно, не дождалась его, а сегодня удалось быстро пробраться в ванну, но сейчас… Сейчас встреча была неизбежна.

Полковник вздохнул и решительно двинул на кухню. Татьяна стояла у плиты, умудряясь одновременно контролировать и процесс приготовления яичницы и джезву с кофе.

– Привет всем! – Полковник вошел на кухню, сел на свое место, собрался.

– Привет, пап! – Лизка улыбнулась, и у Полковника стало теплее на душе. Все дочки – папины, Лиза в этом смысле стопроцентно подтверждала правило. И даже сейчас, в свои почти шестнадцать, она была такой же, ну почти…

– Как дела, Лисенок? – Полковник подмигнул дочери.

– Нормально, – улыбнулась она и повернулась к матери, – Ну, мам! Ну, я опаздываю уже!

– Успеешь! – отрезала Татьяна, раскладывая яичницу по тарелкам, – Подождет твой Паша…

– Паша? – Полковник с интересом посмотрел на Лизу.

– ОЙ! – поморщилась она и подхватила вилкой кусок колбасы.

– Я так понимаю, что ничего серьезного? – поинтересовался Полковник.

– Ну да, – кивнула она с набитым ртом, – Очередной страдалец. Провожает утром и вечером, дарит цветы, клянется в любви до гроба.

– А ты?

– А я не против… – улыбнулась она.

– Это непорядочно! – Татьяна уселась за стол, – Раздавать авансы зная, что не светит…

– Я ничего не раздавала, мам! – Лиза слегка покраснела.

– Если он за тобой ходит хвостиком, значит, надеется, а если надеется, то значит – дала повод, – отрезала жена и принялась за еду.

– Ну, Танюш, – Полковник дожевал кусок яичницы, отпил кофе, – Не может же она запретить человеку страдать, правда? Если угораздило влюбиться в такое… – он кивнул на дочь, – То посочувствовать надо человеку… – Лиза благодарно улыбнулась, и Полковник подмигнул в ответ.

– Ты вечно ее защищаешь! – Татьяна опустила вилку, смотрела с осуждением, – Кстати, а когда ты вчера изволил явиться? – атака была мастерская, «с разворота».

– В половине первого, Тань… Я к Володе заезжал, а там такое… – начал Полковник, – У него сосед сцепился вчера с какими-то клубными, ну едва до драки не дошло…

– И ты, конечно, бросился спасать, да? – язвительно сказала жена, – Ну да, ты же у нас рыцарь в сияющих доспехах?

– Пап! И чего? – Лизка смотрела во все глаза, – И чего дальше?

– Ничего, – пожал он плечами, – Разошлись мирно…

– Саша! – жена старалась говорить проникновенно, с душой, – Тебе лет сколько? – она ждала ответа, но Полковник молчал, и она продолжила.

– Тебе уже больше полтинника, Саш! А ты носишься на мотоцикле неизвестно где, вместо того, что б быть с семьей. Да еще рассказываешь, как кто-то там подрался в баре! Молотков твой живет в гараже, как бомж – это его дело! Но ты… Ты – солидный человек! А если у тебя на работе узнают?

– На работе знают, Тань! – вздохнул Полковник, – Не начинай… Работе-то какое дело? Я же на мотоцикле езжу, а не взятки беру…

– А, по-моему, мам… – дочь пришла на помощь, – Это сейчас вообще круто! Он на мотоцикле      ездит, не пьет, спортом занимается и…

– Ты еще… – резко оборвала ее Татьяна и повернулась к Полковнику, – На днях приедет тетя… – она заметила, как изменилось его лицо и подтвердила, – Да, тетя! Я буду делать оливье. Ты же знаешь, как тетя его любит! Две банки горошка консервированного привези вечером… – Полковник допил кофе и встал из-за стола.

– Обязательно, Танюш!

– Только не забудь! – она строго посмотрела на него.

– Не забуду, – кивнул он.

– Ты знаешь, Лукашин!– она серьезно посмотрела на него, подперев щеку ладонью, – Если бы не твой мотоцикл этот дурацкий, я бы подумала, что у тебя кто-то появился…

– Кто появился? – не понял Полковник.

– Мам! Пап! Пока! – донеслось из прихожей, и сразу же хлопнула входная дверь.

– Ой, иди уже! – отмахнулась жена, – Опять на работу опоздаешь, а твои генералы будут звонить мне!

– Ленка звонила? – крикнул Полковник уже из комнаты.

– Звонила, вчера, – крикнула Татьяна.

– Как у нее?

– Говорит – нормально, стажировка заканчивается, вроде все идет к тому, что место она получит…

– Молодец, – сам себе сказал Полковник, но жена услышала.

– Конечно, молодец, – донеслось с кухни, – Но голос усталый…

– Ясное дело! – Полковник уже одетый вошел на кухню, – Она ж там работает все-таки… – Полковник чмокнул жену в щеку, – Все. Убежал…

– Про горошек не забудь! – она все же вышла за ним в прихожую и теперь с неудовольствием наблюдала, как он натягивает мотокеды42: – Блин! Я ненавижу твой мотоцикл! Ну, что ты вот… – она подбирала слова, – Все люди – как люди! Стоит же машина, вон… – она ткнула в пол.

– На машине замучаешься по пробкам…

– Ну, все же ездят! – парировала она.

– Я – не все, Тань! – Полковник вынул из шкафа шлем, – И потом, я тебе сколько раз говорил – попробуй!

– Что? – она отшатнулась, – На твою эту перделку? Да никогда!

– Ну, вот видишь? – Полковник открыл дверь, – Все, ушел… – он вышел на площадку и вызвал лифт. Татьяна стояла в дверях и наблюдала за ним.

– Тань! – он взглядом указал на нее, на дверь лифта. Только в этот момент она сообразила, что пеньюар и полупрозрачный халат не самая подходящая одежда для лестничной клетки.

– Все! Пока! – дверь квартиры захлопнулась, Полковник выдохнул с облегчением. Двери лифта распахнулись, и Полковник шагнул в пустую кабину.

Россия. Москва.

Сергей.

Он подрулил на стоянку и встал поперек, почти уперевшись передним колесом в стену. Повернул ключ и двигатель стих. Сергей снял шлем и повернул голову, заслышав уже знакомый рокот. «Эрка» Макса протиснулась мимо шлагбаума и вкатилась на стоянку. Подъехав и встав рядом, Макс заглушил двигатель и стянул с головы шлем.

– Здорово! – он протянул кулак, и Сергей ткнул кулаком.

– Как?

– Нормально, – ответил Сергей.

– Красавчик! – Макс улыбнулся, – И встал грамотно. Ты, прям, растешь над собой…

– Да ладно, – отмахнулся Сергей, – Это чего? – он кивнул на хвост «эрки», где под сеткой лежал небольшой пакет.

– Да утром заскочил тут, – Макс слез с мотоцикла и пояснил, – Друган попросил заехать забрать. Он на свой машинку тормозную заказал, а мне по пути было…

– Машинку? – не понял Сергей.

– Ну, спортивную… = пояснил Макс, – Две недели шла, доставкой… – Макс в раздумье потеребил сетку, – Забрать или оставить?

– Да камеры же! – кивнул на здание Сергей.

– Ладно, – решился Макс, – Надеюсь, не сопрут… – они вместе пошли к служебному входу.

– Слушай! – Сергей едва не уронил шлем, застегивая защелку ремешка, – Блин! Ну вот, мне сегодня навстречу попались пара-тройка на мотиках, так они такие – Сергей изобразил взмах рукой.

– Ну, правильно, – кивнул Макс, – Здороваются…

– Здороваются? – удивился Сергей.

– Ага, – Макс достал из кармана карточку пропуска, – Так принято у нас. Видишь мотобрата – поздоровайся! Мол, ты не один, братан, доброй дороги!

– Ааа, – протянул Сергей, – А почему левой рукой?

– А правая у тебя где? – улыбнулся Макс. Сергей посмотрел на шлем в правой руке, помолчал прикидывая.

– На газе?

– Красавчик! – хохотнул Макс, – Я с первой секунды знакомства с тобой, отметил твои блестящие аналитические способности…

– Да иди ты! – беззлобно отмахнулся Сергей, и они скрылись в дверях служебного входа.

Россия. Москва.

Профессор.

Противно запиликал будильник, и Профессор заворочался, ища сволочной девайс, чтобы разбить его об стену. Однако, рука пыталась ухватить пустоту. Злясь на проклятое устройство, Профессор открыл глаза и вздрогнул. Прямо перед ним стоял белый силуэт с будильником в руках.

– Блин! – Профессор в последний момент смог сдержаться и не выругаться, – Мама! Что случилось? – Роза Давидовна поджала губы и потрясла будильником.

– Яша! Уже-таки, петушок пропел давно! Пора вставать!

– Мама! – простонал Профессор, – Сегодня выходной!

– Сегодня среда, Яша! – сообщила Роза Давидовна и добавила, – Вставай! Блинчики остынут… – Профессор потянулся и сел на постели.

– Точно. Среда…– он с силой потер ладонями лицо, – Встаю…

Роза Давидовна вышла из комнаты. Профессор откинул одеяло и спустил ноги с кровати. Еще раз потянулся и встал. Одернул шелковую, бордовую пижаму и подмигнул портрету Фрейда на стене.

– Иногда людям снятся сны, просто сны. Да, коллега? – портрет, как портретам и полагается, не отреагировал.

Россия. Москва.

Сергей.

Они едва успели переодеться, как в кабинет вошла Наташа, с кучей картонных папок в руках.

– Стучаться надо, – сварливо сообщил Макс из-за монитора, – А если б я был голый? – не удостоив его взглядом, Наташа, задрав подбородок прошествовала к столу и, водрузив на него стопку, сообщила.

– От Михаила Геннадьевича. Вот. Разобраться и доложить. Справку на страницу, крайний срок – в пятницу… – доведя информацию, Наташа развернулась и, так же глядя прямо перед собой, вышла из кабинета.

– Я ли, не я ли… – проворчал Макс.

– Чего это она? – Сергей кивнул на дверь.

– Забей! – отмахнулся Макс, – Говна играют…

– Макс! – Сергей сосредоточенно щелкал мышкой.

– Чо?

– Ты можешь начать? – Сергей кивнул на папки, – Я сейчас сыну поликлинику найду возле дома… Ну, травматолога, и подключусь…

– А чего у тебя стряслось?

– Да, я же рассказывал… – начал Сергей и спохватился, – А! Не тебе, дяде Вове! Нам уезжать, а Темка на мотокроссе на своем упал и связки дернул, вот на костылях и прыгает пока, надо специалисту показаться…

– На мотокроссе? – присвистнул Макс, – Крутой он у тебя! А чего, лет сколько?

– Почти 15, – ответил Сергей, пролистывая на экране список поликлиник.

– Круто! – еще раз оценил Макс.

Он встал из-за стола, подошел и вытащил из холодильника две банки энергетика. Одну поставил на стол перед Сергеем, – Зарядись энергией! – Макс кивнул на банку, – Скажи гастриту – да!

– Спасибо! – Сергей выписывал какой-то телефон.

– Кстати… – Макс вернулся за свой стол, – Надо на следующий месяц скинуться и закупиться энергетосом… Мы ж теперь вдвоем в кабинете…

– Еще не ясно, буду ли я в следующем месяце здесь, – ответил Сергей, – А то выпрут, как не оправдавшего высокое доверие!

– Ой… – поморщился Макс, – Заканчивай! Прорвемся… – их телефоны почти синхронно пиликнули, возвещая о пришедшем сообщении. Макс подхватил телефон, всмотрелся, – Дядя Вова – красава…

– Чего там? – не понял Сергей.

– Мотошколу прислал, как обещал…

– Блин! Да когда? – Сергей тоже прочитал на телефоне сообщение, – Сына к врачу надо и, вообще, вон… – он кивнул на папки.

– Спокойно, Маша! – Макс уже набирал номер, – Але! Мотошкола? Молот сказал, что можно позвонить… Молот! – повторил он, – Ну да! Нам бы товарища нашего слегка поучить. А то мотоцикл купил, права купил, а ездить – не купил… – Макс подмигнул Сергею.

– Да, на своем конечно. Сегодня? – Макс взглянул на Сергея, который изобразил сложную гримасу – сначала указал на часы, а потом взял себя за горло, – Можем сегодня! – Макс кивнул, – В семь будет. Спасибо… – он нажал на кнопку отбоя и тут же снова потянулся за телефоном.

– Профессор! – сказал он, дождавшись ответа, – Я тут в мотошколу прозвонился, которую Молот скинул. Ну, Тамбову, ага… Ты сможешь с ним съездить? А то я катаю сегодня со своими, никак не смогу, а он уже собирается сдриснуть, делами прикрывается, сыном…

Макс недоуменно слушал трубку, растерянно спросил.

– Какая шизофрения? У кого? – он помолчал еще пару секунд, – Адрес поликлиники? А! Понял! Сейчас пришлю адрес поликлиники… – Макс нажал на кнопку отбоя и принялся писать сообщение, – Щас я тебе адрес всех поликлиник пришлю, блин…

– У кого там шизофрения? – с интересом спросил Сергей.

– Да хрен знает! – отмахнулся Макс, – По ходу Профессор шифруется, как тот Штирлиц… – Макс передразнил, – Напишите адрес поликлиники! Я подъеду, проведу консультацию…

Россия. Москва.

Профессор.

Профессор положил телефон на стол и с аппетитом взялся за блинчики со сметаной. Роза Давидовна, закинув полотенце на плечо, минуту наблюдала за сыном, а потом поджала губы и покачала головой.

– Ой-вэй, Яшенька! Ты совсем не бережешь себя! Ты работаешь на износ! Так нельзя! В твоем возрасте, когда инфаркт молодеет, ты…

– Мама! – Профессор поднял голову, – Ну, что в моем возрасте? Ну, что ты говоришь?

– А что? – Роза Давидовна снова покачала головой, – Ты уже совсем взрослый, а до сих пор бегаешь от женщин! Ну, так же нельзя! В твоем возрасте у мужчины уже должна быть семья… – Роза Давидовна спохватилась, достала из холодильника бутылку кефира и набулькала полный стакан, – Выпей кефирчик…

– Не хочу, мам… – Профессор отправил в рот блин целиком.

– Вчера звонили Гельманы, интересовались, есть ли у тебя кто-то. А я им отвечаю – разве это так важно? Их Диночка от тебя без ума! Выпей кефирчик!

– Не хочу, мам, – помотал головой Профессор.

– Не хочешь Диночку, так вон Злата! Какая милая девочка! Не целованная даже! Ты…

– Мама! – Профессор отложил вилку, – Ну, сколько можно меня сватать? – губы Розы Давидовны задрожали.

– Не кричи на маму! – она присела к столу, – Ой-вэй! Был бы жив твой отец…

– Вот только про папу не надо, мама! – попросил Профессор, но процесс было уже не остановить.

– А что – не надо? Что – не надо? – вскинулась Роза Давидовна, – Вы только посмотрите на этого шлимазла! Мама бьется в кровь через эту жизнь! Мама уже почти прогулялась с ним до инфаркта! А он? – Роза Давидовна – повернулась к холодильнику, ища поддержки. Холодильник покладисто молчал.

– А он – вот! Мама рвет себе сердце в клочья, у мамы вчера был почти инсульт! Мама старается, чтобы у этого мальчика было что впереди, а он… – Профессор посмотрел на Розу Давдидовну.

– Мама! У тебя вчера не было инсульта, ты…

– Еще не хватало! – всплеснула руками Роза Давидовна, – тебе мало, что мама жива? Ты хочешь вогнать маму в гроб?

– Мама… – поморщился Профессор, – Ну, прости! Прости!

– Мама… – не унималась Роза Давидовна, – Ему… Мама все для него, а ему жалко маме сделать приятно! А мама уже хочет-таки нянчить внуков!

– Мама! – Профессор взял ее за руку, – Ну, прости! Работы видишь сколько? Студенты, консультации, еще командировка эта… Ну, помнишь, я тебе говорил? – Роза Давидовна кивнула, – Ну, вот… Возможно скоро дадут кафедру… Тогда и пригласим в гости! Обязательно! Хоть Дину, хоть Злату…

– Ой-ц! – отмахнулась Роза Давидовна, – Я вчера была в консерватории! Такой концерт, я тебе скажу! Шикарный концерт! Я познакомилась с одной женщиной, у нее дочка вчера выступала на сцене, Яся – такая шикарная девочка! Она играет на арфе! – Профессор встал, взглянул на часы.

– Мама! Я побежал! Костюм на месте?

– Ой! – подхватилась Роза Давидовна, – Рубашка же…

Пока Роза Давидовна гладила рубашку, Профессор двадцать раз отжался, вяло помахал руками, изображая бой с тенью, и отправился в душ. Через двадцать минут он уже в костюме, с портфелем в руке, шел по дорожке вдоль дома. Пройдя мимо детского сада, Профессор оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, шмыгнул в щель между бетонными плитами забора, оказавшись на территории гаражного комплекса.

Дойдя до гаража с номером 64, Профессор достал из кармана ключ и открыл ворота. «Гусь» радостно подмигнул солнечным лучом, отразившимся в стекле фары. Тщательно повесив костюм на вешалку, Профессор натянул мотоджинсы, повернул ключ и нажал кнопку стартера.

«Оппозит» довольно зарокотал. Натянув шлем и перчатки, Профессор выкатился из гаража и, выставив подножку, слез с мотоцикла. Заперев ворота, он с удовольствием оглянулся по сторонам и снова сел в седло.

На выезде из гаражей он махнул левой рукой Михалычу, сидевшему возле своей будки. Михалыч в камуфлированных штанах и застиранном тельнике, в тапках на босу ногу, солидно кивнул в ответ. Профессор пропустил таксиста и, выкатившись на улицу, прибавил скорость.

Россия. Мытищи.

Артем.

Двор жил своей жизнью. Бабульки на скамейке у соседнего подъезда обсуждали падение современных нравов, сопровождая каждую проходившую мимо молодую девушку или парня неодобрительным покачиванием голов.

Мамы бдительно следили за своими детьми на детской площадке. Непоседливые чада каждую минуту придумывали новый способ убиться насмерть. То и дело какая-то из мамаш срывалась со скамейки, чтобы снять своего ребенка с верхушки ракеты, не позволить есть песок или поймать карапуза, вдруг решившего сбежать с вершины горки.

Артем удобнее устроился на стуле, облокотился на перила и снова обозрел двор. Ничего достойного внимания не наблюдалось. Только два незнакомых пацана, года на два помладше Артема, шли по дорожке. Внезапно пацаны остановились и с нехорошим интересом принялись рассматривать пристегнутый к забору скутер Феди.

Артем замер, не сводя с них глаз. Пацаны подошли ближе. Один завертел головой, высматривая потенциальную опасность. Второй присел на корточки возле колеса скутера.

– Пацаны! – окликнул Артем, – От скутера отошли! – оба, как по команде задрали головы и посмотрели на Артема.

– Тебе чо надо? – с угрозой спросил один.

– Скутер не трогайте! – стараясь, чтобы голос звучал как можно грознее, приказал Артем.

– На хер пошел! – посоветовал второй и снова присел возле колеса. Артем прицелился.

– Бля! – костыль, прилетевший с четвертого этажа, попал по ноге сидящего у колеса негодяя.

– Караул! Грабят! – завопил Артем, что было сил. Бабульки встрепенулись, мамаши отвлеклись от детей, – Мотоцикл угоняют! – продолжал вопить Артем.

Открылась дверь подъезда, и Артем с облегчением увидел выходящего из подъезда Федю.

– Федька! – Артем замахал руками, – Они твой скутер воруют! – Федя сориентировался быстро.

– Убью, козлы! – с криком он кинулся на воришек, но те тоже в одно мгновение уяснили неприятные перспективы встречи с владельцем скутера и бросились бежать. Один из воришек ощутимо прихрамывал, но, это если и сказалось на скорости, то совсем немного.

Пацаны мигом скрылись за углом. Пробежав десяток метров, Федя понял, что не догонит, и вернулся к скутеру. Он присел у колеса, осмотрел замок, а потом поднял костыль и, повернувшись посмотрел наверх.

– Здорово! – Федя покачал костылем, – Спасибо! Твой?

– Здорово, – улыбнулся Артем, – Ага…

– Красава! – похвалил Федя и двинулся к подъезду, – Щас занесу… – Артем кивнул и попрыгал с балкона в комнату.

Россия. Москва.

Полковник.

Принтер выплевывал листы распечаток с явным презрением. Полковнику даже не секунду показалось, что вместе с бумагой из прорези вылетают микроскопические слюни, поблескивающие на солнце.

Полковник собрал распечатки, выровнял их в ровную стопку. На столе ожил мобильный. Полковник взглянул на экран и сморщился, рассмотрев имя абонента. Разговаривать с любимой супругой сейчас совсем не хотелось. Полковник ждал, надеясь, что Татьяне надоест, но сволочная трубка никак не желала успокаиваться. Полковник медленно протянул руку и в этот самый миг, как в старых фильмах про индейцев, из-за холмов вылетели «наши».

После короткого стука в дверь, на пороге возник сотрудник.

– Александр Евлампиевич! Товарищ полковник! Собрались все в зале. Вас ждем… – Полковник благодарно улыбнулся.

– Иду… Уже иду! – Полковник еще раз взглянул на вибрирующую трубку и встал. Захлопнул сейф, подхватил стопку листов и, звеня ключами, пошел к двери.

Россия. Мытищи.

Артем.

Из динамиков телефона выли движки. Артем, высунув язык от напряжения, тыкал пальцами по экрану. Он с досадой дернул головой.

– Бля! Ну, как так-то? Ты же должен был в апексе вылететь на такой скорости! Подыгрываешь своим, скотина? – телефон не ответил, ехидно мигая красной надписью на экране: «Game over».

В дверь позвонили. Подхватив костыль, Артем запрыгал в прихожую, распахнул дверь. На пороге стоял Федя.

– Здорово! Чем занят? – Артем показал телефон.

– Да вот, рублюсь в телефон… Росси почти сделал, а тут ты пришел…– Федя всмотрелся в заставку и сморщился с пренебрежением.

– Лажа какая-то! Гоу ко мне! Пожрем, в приставку срубимся. У меня «мото джи-пи» есть! Это тебе не в телефон глаза ломать… – Артем думал недолго.

– Пять сек! Щас, майку переодену… – он развернулся и запрыгал в комнату. Здесь он бросил телефон на диван и проворно стянув футболку, не глядя, отбросил ее.

Несколько секунд он напряженно думал, оглядывая в углу стопки коробок и несколько объемистых пакетов. Видимо, что-то вспомнив, Артем, хромая, добрался до пакетов и начал рыться в одном из них.

Выудив из недр желтую футболку с ярко-красным покемоном на груди, Артем критически оглядел ее. Футболка была явно чистая, но после долгого пребывания в сложенном виде сильно смахивала на лист из тетради в клеточку. Вздохнув, Артем натянул добычу на себя, мельком взглянул в зеркало и шустро похромал в прихожую. Через несколько секунд послышался стук закрывшейся, входной двери.

Из-под брошенной на диван футболки донеслось еле слышное ритмичное гудение. Телефон еще полминуты подавал признаки жизни, надеясь, что хозяин вспомнит про него, найдет, ответит. Но комната была пуста, и телефон, обессилев, стих.

Россия. Москва.

Полковник.

В небольшом зале приглушенно горели лампы на потолке. За столом сидела пара майоров, один подполковник, человек пять капитанов и несколько женщин в штатском. Отдельно от всех сидел бритый налысо здоровяк в сером камуфляже. На маленькой трибуне стоял человек в мятом костюме и с совершенно седыми висками.

Полковник, сидевший во главе стола, вытянул ноги и положил руки на стол. Стоящий на трибуне вопросительно посмотрел на Полковника.

– Продолжай, Саша, продолжай, – кивнул Полковник.

Саша кивнул и переключил слайд на проекторе. На экране появилась фотография сильно небритого мужика.

– Таким образом, – Саша указал на экран, – Водили его неделю. Теперь нет сомнений – к каналу доставки самодельных взрывных устройств, данный персонаж имеет прямое отношение…

– Ну-ну, – Полковник повернулся к сидящему рядом майору, – Виталич! Ты все норки этого говнюка обложил? – Полковник кивнул на экран. Майор коротко кивнул.

– Конечно, Александр Евлампиевич. У меня люди вторые сутки под адресами сидят. Гера вон только своих волкодавов подтянет… – майор кивнул на здоровяка в камуфляже, – … И можем брать… – Полковник побарабанил пальцами по столешнице.

– Так. План операции мне на стол к пятнадцати – я завизирую. Паковать жестко!

Полковник смотрел на здоровяка Геру. Тот кивнул и, осклабившись, улыбнулся.

– Ты мне лыбься! – сразу посуровел Полковник, – У этих козлов взрывчатки столько, что полгорода разнести можно. Мне в управлении похороны не нужны! – Гера, сообразивший, что шутки кончились и начальство не склонно сейчас к юмору, вскочил и, вытянувшись в струну, четко отчеканил.

– Так точно, товарищ полковник!

– Что – так точно? – с интересом посмотрел на здоровяка Полковник.

– Никаких похорон! – Полковник хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой.

– Все свободны! Виталич! – спохватился Полковник, – Служебку на наружку задним числом напиши прямо сейчас! А то меня штаб уже второй день насилует в извращенной форме!

– Сделаю, Александр Евлампиевич, – кивнул майор.

Собравшиеся толпой пошли к двери. Полковник вышел последним и, пройдя по коридору, начал отпирать дверь кабинета. Он, еще не открыв, скорее почувствовал, чем услышал вибрацию мобильного. Ворвавшись в кабинет, Полковник подбежал к столу и, схватив трубку, не глядя нажал кнопку ответа.

– Да!

– Лукашин! – голос жены звучал холоднее пельменей в морозилке, – Ты меня игнорируешь, что ли?

– Почему – игнорирую? – переспросил Полковник, чтобы выиграть время.

– Я вот и спрашиваю – почему? Я названиваю, а он… – жена задохнулась от возмущения.

– Тань! Чего случилось? – Полковник постарался, чтоб голос звучал как можно более ласково.

– Ничего не случилось, – уже спокойнее ответила Татьяна, – Ты про горошек помнишь, для оливье?

– Так точно, мой генерал! – Полковник приложил ладонь к голове, – Банка горошка будет доставлена в ваше распоряжение, согласно вашим указаниям!

– Вольно, – ответила Татьяна уже нормальным голосом и в трубке зазвучали сигналы отбоя.

Россия. Москва

Сергей.

Макс вылез из-за стола, прошел по кабинету и подошел к столу Сергея. Постоял, наблюдая, как Сергей крутит колесико мышки, иногда щелкая кнопкой.

– Дядь Сереж! Тебе за кофе сходить? Или хочешь баночку энергетоса? – Сергей оторвался от монитора и посмотрел снизу вверх на Макса.

– Таак. Ты чего это полезный такой? Как йогурт. Колись – чего надо?

– Да я, понимаешь… – Макс пританцовывал на месте от нетерпения, – Я сегодня со своими катнуть хотел. Мне бы свалить на час раньше, а? Прикроешь? – Сергей улыбнулся и махнул рукой.

– Вали! Что с тобой сделаешь? Только будешь должен! Мне, может, тоже надо будет пораньше свалить на днях…

– Да не вопрос! – расплылся в улыбке Макс, – Ты только скажи, а я уж не подведу! – Макс подошел к шкафу, быстро натянул мотоджинсы и взял с полки шлем, кивнул на дверь, – Щас главное начальство в коридоре не встретить, – в полголоса сообщил он, – А то выйду такой красивый, а там командование из сортира возвращается… – он подошел к двери, повернулся к Сергею, – Дядь Сереж! Ты помнишь, что тебя возле мотошколы сегодня Профессор ждет, в семь?

– В смысле? – не сразу понял Сергей.

– Дядь Сереж! – Макс осуждающе махнул шлемом.

– Ну, да, – кивнул Сергей, – В смысле, понял! Буду!

– Ну, ок, – кивнул Макс и, осторожно выглянув в коридор, просочился за дверь.

– Хорошо катнуть! – послал Сергей вслед.

Россия. Москва.

Дядя Вова.

Дядя Вова вышел из ворот гаража, глянул на заходящее солнце и почему-то улыбнулся. В ворота с улицы заехал «УАЗ-патриот». Переваливаясь по ухабам, «уазик» доехал до дяди Вовы и остановился. Из-за руля вылез немолодой мужик в застиранном камуфляже.

– Дядя Вова! – мужик затряс руку дяди Вовы.

– Здорово, Дим! – дядя Вова кивнул на «уазик», – Ну что? Не течет больше?

– Ни капли! – помотал головой Дима, – Сейчас вон с Валдая ехал по ночи! Ливень – мама не горюй! И ничего, ни капельки! А эти на сервисе – менять, менять! Новое лобовое, ничего не сделать!

– Всегда можно сделать, – пожал плечами дядя Вова и поправился, – Ну, почти всегда, если руки не из жопы, и желание есть…

– Спасибо, дядь Вов! Я всё, вернулся. Если чего – ключ у тебя есть, документы, как всегда, в бардачке…

– Благодарю… – кивнул дядя Вова.

– Да ладно! Тебе спасибо! – еще раз потряс мужик руку дяди Вовы и, проворно забравшись за руль, тронулся с места. Дядя Вова зачем-то ждал, пока «уазик» скроется в лабиринтах гаражей, а потом, найдя в телефоне нужный номер, решительно ткнул пальцем на строчку абонента. Несколько секунд он ждал ответа.

– Але! Клим? Привет! Это Молот!

– Здорово! – прогудел в динамике голос президента однопроцентного мотоклуба.

– По вчерашней непонятке, – продолжил дядя Вова, – Думаю я, надо им отношения выяснить. Один на один. И на этом можно считать инцидент исчерпанным…

– А остальные? – быстро спросил Клим, – Их там, так-то, трое было. И люди видели, что они вместе…

– А чего – остальные? – весело спросил дядя Вова, – Никого не били, никого не трогали. Профессора ты знаешь – он мужик спокойный. Второй – вообще телок, первосезонник. Молодой руками махать начал – его косяк. Вот пусть и отвечает. До невозможности…

– Вот, как ты решил? – голос Клима стал глуше, – Не круто, Молот? Может, байк отдаст за обиду, и разошлись?

– А ты бы отдал? – дядя Вова, зажмурившись, посмотрел на солнце.

– Согласен, – Клим помолчал, – Ну, ты сам сказал. Только учти – жалеть никто никого не будет. Чтоб без претензий потом. И со «скоряками»43, если что, договаривайся сам!

– «Скоряки» мои будут. Голые руки, глаза, яйца под запретом. В остальном, как угодно. Место определим позже, от тебя свидетелей сколько хочешь, от меня человека четыре будет…– Клим несколько секунд обдумывал сказанное.

– Молот! Я тебя услышал. Но, ты ж понимаешь? Я сам такие вопросы не решаю. Соберемся, с братьями обсудим и решим. Но мне кажется, что вариант годный. Это же твой номер?

– Мой… – кивнул дядя Вова.

– Ну, лады! Тогда через три-четыре дня наберу тебя, по результатам. Ок?

– Договорились.

– Ровной дороги, Молот!

– И тебе, Клим, ровной дороги… – дядя Вова нажал кнопку отбоя.

Россия. Москва.

Сергей.

Ему так хорошо ехалось по МКАДу, что он только в последний момент сообразил, что здоровая махина по правой стороне – тот самый торговый центр. Ускорившись, он принял вправо, разминувшись с истерически взвизгнувшим сигналом «Мерседесом», проскочил перед носом «Газели» и почти под прямым углом влетел на дублер.

Покрутившись по парковке, он еще издали увидел стоящий возле стены мотоцикл. Профессор лежал, закинув ноги на руль, прямо под большой вывеской «Мотошкола».

Увидев подъезжающего Сергея, Профессор скинул ноги и слез с мотоцикла.

– Здорово! – Сергей заглушил двигатель и снял шлем.

– Привет! – Профессор пожал протянутую руку, – Я, если честно, до конца не был уверен, что ты приедешь…

– Да ладно! – отмахнулся Сергей, – Я же все-таки обещал…

– Ну, пошли тогда, – Профессор указал на дверь в стене. Они прошли недлинным коридором и вышли на площадку, по которой хаотично сновали несколько мотоциклов.

– Вы к кому? – молодой улыбчивый парень подошел к ним и, не дождавшись ответа, повернулся спиной и зычно закричал.

– Евстигнеев! Я вижу все! Руки расслабь! – снова повернулся к ним и улыбнулся, – Простите. Учебный процесс. Так, чем могу помочь?

– Звонили вам сегодня, – Профессор кивнул на Сергея, – Нам бы товарища поднатаскать…

– А! Это вы от Молота? – вспомнил парень, – Права есть?

– Есть, – кивнул Сергей.

– Отлично! – еще больше обрадовался парень и пояснил, почему-то Профессору, – Значит можно не ерундой заниматься экзаменационку накатывая, а учиться ездить… На «ты» можем? – осведомился парень.

– Конечно! – улыбнулся Сергей.

– Ты же в экипе?

= Ну да, – Сергей оглянулся на коридор, – У меня мотоцикл там. Мне же на своем надо…

– Тормози! – остановил его парень, – Давай сегодня на учебном покатаем, посмотрим какие косяки вылезут, а в следующий раз уже на своем начнем?

– Да, как скажешь, – кивнул Сергей.

– Ну, пойдем… – парень кивнул на площадку.

Следующие полтора часа стали для Сергея тяжким испытанием. Его четыре раза назвали обезьяной с гранатой, шесть раз собакой на заборе и несчетное количество раз вождем пряморуких.

От непривычных движений ныли мышцы, сводило шею. Он несколько раз упал, причем один раз позорно уложив мотоцикл в развороте. Профессор поначалу наблюдал за процессом, но потом, видимо, ему надоело, и Сергей даже не заметил момента, когда его спутник покинул площадку.

Когда взмокший Сергей в компании инструктора вышел к мотоциклу, Профессор все так же лежал на сиденье, закинув ноги на руль, и копался в телефоне.

– Ну? – Профессор вопросительно приподнял бровь, глядя на инструктора.

– Небезнадежен, – кивнул инструктор, – Правда пока порывается рулить руками в любой непонятной ситуации и при торможении повисает на руле, как гимнаст на турнике44. А в остальном, видал я и похуже… – инструктор посмотрел на Сергея и добавил, – Некоторые до сих пор живы…

– Ладно, – Профессор кивнул Сергею, – Ты расплатился?

– Нормально все, – опередил Сергея инструктор и хлопнул Сергея по плечу, – Давай, Серега, аккуратнее! Послезавтра во сколько приедешь? – Сергей подумал, прикидывая.

– Да, также, наверное, можно?

– Можно, – кивнул инструктор и пошел к двери, – До послезавтра! У меня там полная площадка учеников без присмотра… – он скрылся в дверях.

– Серег! Чего стоишь? – Профессор ткнул Сергея в плечо, – Поехали! – Сергей кивнул и повернул ключ в замке зажигания.

Россия. Москва.

Макс.

Он влетел в переулок, протиснулся мимо шлагбаума и поехал вокруг двора мимо припаркованных машин. Остановившись возле подъезда, он включил нейтральную передачу и выкрутил ручку газа. «Эрка» послушно завыла, заставив ближайшие машины истерично заголосить сигнализациями. Макс ногами протолкнул «эрку» чуть дальше и, остановившись в метре от «эрки» Малого, заглушил двигатель. В ту же секунду распахнулись двери подъезда, и на улицу вышел сам Малой.

Подойдя к Максу, он легонько стукнул его по шлему. Макс повозился с застежкой и, стянув шлем с головы, широко улыбнулся.

– Ну, ты совсем олень? – с негодованием произнес Малой, – На хера так делать?

– Да ладно тебе, – миролюбиво ответил Макс, – Я же легонько…

– Легонько? – не унимался Малой, – Да я в лифте слышал, как ты здесь откручиваешь! – Макс посмотрел на друга и протянул руку.

– Здорово, что ли?

– Здорово, бро! – они обнялись.

– Кто-то подъедет еще? – спросил Макс.

– Ага, – кивнул Малой, повесив шлем на зеркало, – Ты их помнишь, наверное. В Тверь катали в прошлом году, и так… Пару раз по городу.

– Так чего здесь ждем? – Макс задрал голову, привычно нашел окна, но, столкнувшись взглядом с красивой женщиной, вышедшей на балкон, быстро отвернулся.

– Не, – Малой деловито потыкал пальцем шины, тронул цепь, проверяя, есть ли смазка, – Они на ВДНХу к 8 подъедут…

– Тогда чего? – Макс прикинул что-то, – Как поедем?

– Каком! – ответил Малой, – Щас на трешку выскочим, по ней, потом до Кутузы, там по Арбату до Садового и по нему до Яузы. И там уже на ВДНХ проскочим…

– По трешке? – Макс скривился, – В жопу твою трешку! Там ремонт на ремонте! А где не ремонт, так колбасит не по-детски! Я позавчера чуть не разложился там! Вправо ушел, открылся, а асфальт взял и кончился. Еле поймал ее… – Макс погладил «эрку» по рулю, – Думал вилке кирдык… – вспомнив, Макс слез с мотоцикла и ощупал оба пера вилки, – Норм… – сообщил он удовлетворенно.

– Ну ладно, – согласился Малой, – Тогда по Звенигородке проскочим, потом на Жукова и на МКАД. И по МКАДу до Ярославки… – Макс снова покосился на женщину на балконе. Малой проследил за его взглядом и, вставив ключ в замок зажигания, спросил.

– Так и не общаетесь? Бро! Заканчивал бы ты! Ну, чего вам делить?

– Давай по Звенигородке, – как будто не услышав его, кивнул Макс. Малой хотел что-то сказать, но повернул ключ и нажал кнопку стартера. Через секунду к его «эрке» присоединилась «эрка» Макса. Они оба надели почти одинаковые шлемы, включили гарнитуры и еще какое-то время переговаривались друг с другом, кивая головами.

Еще через несколько минут две почти одинаковых спортивных «Ямахи» медленно проехали по двору и скрылись за углом. Еще через пару мгновений на улице протяжно взвыло, и вой этот еще долго метался между домов.

Женщина на балконе еще добрую минуту пыталась что-то расслышать, но потом, убедившись, что ничего уже, кроме обычного шума города не слышно, повернулась, чтобы войти в квартиру, но внезапно остановилась и быстро перекрестила шлагбаум, на выезде со двора.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Из динамиков лился Дон Вильямс. 3-Д принтер мерно гудел, печатая какую-то замысловатую хрень. Дядя Вова, сидя в кресле, в задумчивости наблюдал за процессом, иногда притоптывая ногой в такт музыке. Он тряхнул головой и сцапал со стола мобильный. Потыкал кнопки и поднес к голове, ожидая ответа.

– Дервиш! – прогудело в трубке, – Здорово! Богатым будешь – только тебя вспоминал…

– Ты чего это, Лука? – удивился дядя Вова, – Сто лет меня так не называл.

– А хер его знает, Вов! – слегка смутился Полковник, – Чего-то вспомнил, вдруг. Ты чего хотел?

– Занят, что ли? – спросил дядя Вова.

– Есть немного, – согласился Полковник.

– Ну, я быстро. Ты молодому ринг какой нашел? Помнишь – вчера говорили…

– Твою мать! – Полковник видимо с досадой мотнул головой и едва не выронил трубку. Несколько секунд в динамике что-то невнятно шуршало, а потом Полковник извиняющееся произнес, – Вов! Прости! Совсем из головы вылетело! У меня тут запара нехилая! Но я узнаю! Сегодня… – Полковник видимо взглянул на часы, – Сегодня вряд ли уже, а вот завтра стопудово!

– Не забудь только! – попросил дядя Вова.

– Чего? Новости есть?

– Пока думают, но ты, все равно, не тяни…

– Хоп! – отозвался Полковник и положил трубку. Дядя Вова отложил трубу и откинулся на спинку кресла. Он еще пару минут наблюдал за трудягой-принтером, а потом снова взял мобильный. Найдя в телефонной книге телефон Макса, он нажал вызов и прослушал электронный голос, который доложил, что абонент недоступен и вообще перезвоните позднее. Дядя Вова уже хотел нажать кнопку отбоя, но голос любезно предложил оставить сообщение. Дядя Вова дождался сигнала и заговорил.

– Макс! Какого хрена? Я же тебя просил быть на трубе! Заскочи ко мне вечером, разговор есть небольшой… – дядя Вова недоверчиво посмотрел на молчащую трубку и после недолгих раздумий все-таки нажал кнопку отбоя.

Россия. Москва.

Даша.

На остановке сидела девушка. Она что-то читала на экране смартфона, не обращая на окружающих никакого внимания. Стройные ноги не могли испортить своей защитой даже мотоджинсы. Мотоботы с розовыми вставками, едва прикрывали щиколотки. Кожаная куртка с такими же, как и на ботах, розовыми вставками, ощутимо бугрилась в районе груди, давая пищу для самых смелых фантазий.

Светлые волосы девушки были заплетены в тугую косу, которая была переброшена вперед. Рядом с девушкой стоял бело-розовый шлем с короткой, розовой же косой на макушке.

Возле остановки притормозила блестящая свежим лаком «БМВ». Плотный, коротко стриженый мужчина опустил стекло правой дверцы.

– Девушка! – позвал мужик. Не дождавшись ответа, он позвал уже громче, – Девушка! – сидящая на остановке оторвалась от экрана смартфона и с видимой досадой посмотрела на источник звука.

– Вам куда? – как можно обаятельнее улыбнулся мужик.

– Никуда… – ответила девушка и снова уткнулась в экран. Мужик решил, видимо, не сдаваться. Он включил «аварийку» и подошел к девушке, остановившись в шаге от нее. На мужике был надет хороший костюм, над ремнем нависал немаленького размера живот.

– Ну, что ты? – негромко произнес мужик, – Поехали, катнем! В ресторан заедем… – мужик не договорил, встретившись с насмешливым взглядом, – Я серьезно, – спохватился он, – Такая красивая, а сидишь, скучаешь…

Девушка вдруг вскочила с лавки, подхватив шлем и, едва не задев мужика, подошла к краю тротуара. Плотоядно оглядев стройную фигурку, мужик уже сделал шаг к прелестнице, но в следующую секунду попятился.

К остановке подлетело сразу чуть ли не десяток мотоциклов. Нетерпеливо порыкивая двигателями, они окружили «БМВ» со всех сторон. А вот девушка ни капли не испугалась. Более того, она подошла к одному из мотоциклов и, постучав пилота по шлему, громко спросила:

– На оленях ехали? – она оглянулась на мужика, – Меня тут клеят уже во все щели, пока вы едете! – она сказала это громко и сразу же несколько голов в шлемах повернулись к мужику, который всем своим видом показывал, что оказался здесь случайно – машина сломалась, автобус не едет, да и вообще – мало ли…

Девушка проворно натянула розовый подшлемник и надела шлем. Застегнув застежку, она ловко уселась за спиной одного из пилотов, и через секунду все мотоциклы взревели двигателями, сорвались с места и исчезли в потоке машин.

Мужик посмотрел им в след, покачал с сожалением головой и, обойдя машину, уже хотел было сесть за руль, но остановился на полдороги. Левое зеркало «БМВ» увечно висело, свернутое в обратную сторону45.

Россия. Москва.

Макс.

Они лихо лавировали среди машин, иногда протискиваясь в вовсе уж узкие промежутки. А если учитывать, что скорость их была хорошо за сотню, выглядело это страшно.

Они пролетели по Яузе до самого конца и здесь, заложив левый девяностоградусный поворот, вылетели на прямую, ускоряясь еще больше. Какой-то «хендай» попытался держаться вровень. Водитель «хендая» видимо поддался коллективному безумию, но уже через мгновение надсадно ревущая двигателем машина безнадежно отстала от разноцветной стайки мотоциклов.

Они немного притормозили перед трамвайными путями, а потом снова понеслись по узкой улице, иногда вылетая на трамвайные пути, чтобы опередить кого-то в левом ряду. На светофоре они пролезли между машин и скучковались за стоп-линией. Но едва загорелся зеленый, они снова рванули через перекресток, чтобы притормозить уже в последний момент, перед въездом на парковку. Они были на месте. Остановка – ВДНХ.

Когда-то мотожизнь в Москве била ключом в одном месте – знаменитая «Смотра» – смотровая площадка на Ленинских горах. Здесь были свои легенды и свои лузеры. Все первосезонники стремились сюда, на смотру. Здесь общались, знакомились, ссорились и влюблялись.

Потом, в каких то кабинетах, бесконечно далеких от мотомира, видимо, решили, что элитная улица Косыгина – это слишком жирно для безбашенных мотоциклистов, а если государство так решило, то спорить с ним все равно, что против ветра ссать.

И теперь стоянка на ВДНХ стала центром мотожизни Москвы. Нет, есть и другие – смотровая возле академии наук, небольшой пятачок возле «Центрального рынка» на Трубной. Но, все-таки, главная точка здесь.

Они въехали на площадку и, проехав мимо сотен мотоциклов, нашли хорошее место – совсем недалеко от мобильной кофейни. Легковой каблучок уже гостеприимно распахнул свои дверцы, и к кофе-машине выстроилась длинная очередь страждущих.

Отвечая на приветствия, с кем-то обнимаясь на ходу, хлопая по подставленным ладоням и подставляя свои, Макс, Малой и Даша прошли к кофе-машине и встали в хвост очереди.

– Вчера неплохо в «трейне» посидели, – похвастался Макс, – Народу неожиданно немного было, и столики даже свободные были… Несколько…

– Фигассе! – Малой с обидой уставился на друга, – А кто-то вчера гундел, что катать не будет. Работы много и вообще – домой надо!

– Да блин! – смутился Макс, – Спонтанно получилось все! Новенького выкатывал, с работы. Ну и зарулили. Надо же было показать ему…

– Зарулили… – все еще обижался Малой.

– Ладно тебе, Ден! – Макс пихнул друга в плечо.

– Прохладно! – скорее по привычке огрызнулся Малой, – Ну и чо? Как посидели?

– Да нормально все… – Макс на секунду задумался, – С неадекватом одним зацепились слегка, но так… Нормально все…

– Макс! – Даша обворожительно улыбнулась, – Ты когда уже вырастешь? Вот сколько тебя знаю, тебе вечно попадаются всякие неадекваты! Просто посидеть и без приключений поехать домой не судьба была?

– Да ладно тебе, Дашунь! – смутился Макс, – Все ж нормально…

– Ну-ну, – кивнула Даша и вдруг, кого-то увидев в толпе, радостно завопила, – Юлькаааа! – она сорвалась с места, коротко бросив через плечо, – Мне капучино, один сахар… – через секунду она уже исчезла в толпе.

– Есть, сэр! – послушно козырнул Малой.

– Каблук… – не преминул подколоть Макс.

– В жопу иди! – так же привычно огрызнулся Малой.

Россия. Мытищи.

Дядя Вова.

Дядя Вова вынул готовую деталь из цепких лап 3-д принтера и придирчиво осмотрел ее со всех сторон. Оставшись удовлетворенным осмотром, он осторожно положил деталь на полку стеллажа и, проверив в достатке ли материала, пощелкал кнопкой мышки и нажал кнопку «Старт». Принтер послушно загудел. В ворота постучали.

– Открыто! – крикнул дядя Вова. В ворота протиснулся молодой парень в яркой ветровке с эмблемой службы доставки. В руках у парня была большая картонная коробка.

– Заказ вот… – показал парень коробку и с любопытством огляделся по сторонам.

– Спасибо, – дядя Вова просмотрел бумаги и забрал коробку. Парень нехотя пошел к воротам и, с сожалением бросив последний взгляд на мотоциклы, вышел на улицу. Дядя Вова немедленно нырнул в недра коробки. Он вынимал по одной каждую деталь, комментируя добычу.

– Так. Проставки… Патрубки… Ступичные задние, передние… Ремкомплекты суппортовые – три штуки. Есть. Звезды? На «хонду» – есть, на «кавась»… Есть! А сузучьи звезды где? Ну, твою мать! Тросик газа на «Ямаху» – тоже хрен? А колодки на «сибиху»? – он недовольно оглядел выложенное на стол богатство и взял мобильный.

– Але! Вы мне не положили в доставку ползаказа! Что? – дядя Вова перевернул коробку, вгляделся, – Заказ 4256781… – он ждал, пока оператор сверится с компьютером, – В смысле – нету? А деньги вы уже списали, да? Ну, можно было хотя бы предупредить, что в следующую поставку придет? – он еще с десяток секунд слушал оправдание оператора, а потом проворчал, – Ладно. Пару дней ждет. Только вы там пометьте у себя, что оплата уже прошла! – оператор заверил, что непременно и вообще – прощения просим за накладку.

Дядя Вова отложил телефон и принялся раскладывать запчасти по полкам стеллажей, подпевая звучащей из динамиков «Металлике».

Россия. Москва.

Макс.

Даша так и канула в толпу, как камень в воду. Только один раз появилась на минуту, цапнула свой капучино и снова исчезла, сообщив лишь, что там не только Юлька, но и Машка с Ленкой и вообще: «…Они сто лет не виделись! Аж с феста…».

Макс и Малой выпили кофе, обсудили в тысячный раз преимущества литрового «спорта» над «шестисоткой». С сочувствием выслушали о мытарствах стоящего рядом парня на «БМВ». Парень уронил на ровном месте своего «сырка» – литровый «БМВ – эс-тысяча -эр-эр», в просторечье и именуемый «сырок». И теперь, пока без малейшего успеха, искал оригинальный пластик – Китай не предлагать!

Макс прослушал аудиосообщение от дяди Вовы и засобирался. Малой попрощался, пожелал хорошей дороги и начал устраиваться удобнее на своей «эрке». Возвращения Даши пока ничего не предвещало.

Макс застегнул шлем и мягко тронул «эрку» с места. В компании еще трех «спортоводов» он пролетел мимо ВДНХ и решил, что сейчас катнет все же до «трешки», а там развернется и уже возьмет курс на Мытищи.

Они пролетели по Королева, ушли на первую Останкинскую и здесь прибавили газу. Макс шел первым и уже прикидывал, успеет ли проскочить светофор, если ему вдруг вздумается переключиться с зеленого на красный.

«Таксишку» он увидел поздно. Справедливости ради, ничто не предвещало, но как гласит старая истина: «Мотоциклист! Даже если Аллах скажет – проезжай, дорогой! Все равно, прежде чем ехать, внимательно посмотри по сторонам…»(с)46

В общем, когда такси, прямо от бордюра, почти под прямым углом пошло на разворот, Макс уже тогда понял, что столкновения не избежать. В доли секунды просчитав, что уйти вправо не получится, а слева уже слишком мало места, Макс принял единственно правильное решение.

Вдавив рычаг заднего тормоза, он отработал корпусом и, пустив мотоцикл в занос, ударил такси в левый бок всей плоскостью. Правое колено стрельнуло болью. Мотоцикл отбросило в сторону, но Макс каким-то чудом смог удержать «эрку» и остановился, выставив подножку, и заглушил двигатель.

Чувствуя, как предательски подрагивают руки, Макс скинул шлем и слез с мотоцикла. Осторожно присел, пощупал колено и убедившись, что, по всей видимости ничего страшного не произошло, повернулся к мотоциклу.

Он сразу же увидел под «эркой» лужу и присев, сунул в нее палец. Поняв, что это не масло, а антифриз, он облегченно вздохнул и встал на ноги47. Ехавшие за ним «спортоводы» уже припарковались вдоль бордюра и подходили к нему.

– Ты как? – спросил один из них еще издали.

– Нормально, – отмахнулся Макс, но к нему уже спешил водитель такси. Тренировочные штаны, растянутая на пузе майка и восточный темперамент.

– Слюшай! Куда так летишь, а? Зачем? – с акцентом воскликнул водитель. Макс почувствовал, как кружит голову ярость.

– Ты совсем олень? – Макс шагнул к водиле, – Ты чего творишь? С хрена ли ты на разворот поперся? Хоть поворотник включил бы!!!

– Какой поворотник? – не понял слова водила, – Всегда тут разворот иду! Ты вот зачем так ехаль? Быстро-быстро! Кто платить будет?

– Платить? – Макс оглянулся на мотоцикл, – Пластик, глушитель, радиатор похоже… Сотка – минимум!

– Какой сотка? – не понял водила, – Дверца помял, стекло разбил мне, зеркало… Ты летел! Дверца треснул, краска треснул, стекло треснул! Машина шатал мне!

– Ты красавчик! Как удержал только? – к ним подошел еще один мотоциклист, – Не болит ничего? Может, скорую?

– Не надо. Нормально, – сказал Макс, – Отходняк потряхивает, но в целом норм… – он повернулся к водиле, – Чего ты застыл, дятел? Гайцам звони, знак аварийной остановки выставляй! Покатались, блин! Теперь до утра тут загорать из-за тебя, орла комнатного… – водила открыл багажник и выставил знак аварийной остановки. Попутно он с кем-то оживленно общался по мобильному. Через пару минут подкатила машина такси, потом еще одна, а потом еще и еще. Через десять минут Макс понял, что его окружила немаленькая толпа тружеников баранки и шашечек. «Спортоводы» куда-то подевались, как-то все разом.

– Машина делать нада – сообщил Максу водила, – Пассажир возить не могу, страховка-маховка, покраска, двер… Тысяч шестьдесят нада…

– А ты мне чего это говоришь? – Макс непонимающе уставился на водилу.

– А кто платить будет? – удивился водила. Его коллеги возмущенно загомонили.

– Ты с дуба рухнул, орел? – Макс вытаращился на водилу, – Это я тебе платить должен? Я? Тебе приспичило посередь дороги развернуться, через два ряда, через сплошную, а я виноват?

– Какой сплошной? Ты летел! Машина шатал! Платить нада! – сообщил водила. Макс снова оглянулся на «эрку». Лужа под мотоциклом ощутимо увеличилась в размерах.

– У меня радиатор лопнул, олень! – Макс мотнул головой в сторону «эрки», – Из-за тебя, мудень!

– Кто мудень? – набычился водила, – Зачем так говоришь обидно? – они уже окружили Макса со всех сторон, кто-то попытался сцапать его за плечо, но рука соскользнула с защиты, – У нас за это морда бьют, понял? – водила подступил вплотную и вдруг замер.

Они вошли в толпу, как ледокол в паковый лед. Их было человек семь, все в клубных жилетах, неторопливые и основательные. Группа мотоциклов стояла чуть поодаль. Кто-то из коллег таксиста болезненно охнул и согнулся пополам. Видимо не успел убраться вовремя с дороги.

– Ты кому собрался морду бить, уважаемый? – негромко спросил один из подошедших, – Ему? – он кивнул на Макса, – Так начинай, а мы посмотрим. Только один, сам… – невесть откуда появившийся аварком в желтом жилете с эмблемами «ММ», протолкался к Максу.

– Гайцов вызвали? – Макс кивнул, – Все целы?

– Пока да, – снова кивнул Макс и повернулся к старшему байкеров, – Еле успел оттормозиться! Он через две полосы на разворот, козлина!

– Да я вижу, – кивнул тот, – Он поперек нырнул, а ты устоял? Молодец! Он чего, своих подтянул?

– Ну да, – ответил Макс. Он только сейчас сообразил, что стоит почти вся улица. Десяток машин такси и нехилая толпа на проезжей части.

– Понятно, – старший оглядел диспозицию. От остановившейся машины ДПС к толпе шли два инспектора. Один из них пробрался сквозь толпу и подошел к Максу.

– Все живы?

– Пока да… – первым ответил старший байкеров. Инспектор покосился на говорившего и вдруг развил кипучую деятельность.

– Ну-ка, давайте проезжую часть очистим! Всех посторонних попрошу не мешать движению!

– Ну, мы пока постоим там… – старший кивнул на свои мотоциклы, – Покурим…

– Это зачем это? – насторожился «гаишник».

– Люблю, знаете ли…– старший взглянул на часы, – Пол десятого вечера, с друзьями стоять на первой Останкинской и любоваться видом на башню… – он повернулся к Максу, – Эвакуатор вызвать тебе?

– Было бы здорово… – кивнул Макс.

– Лом! – не поворачивая головы, произнес старший.

– Ща все будет… – отозвался кто-то из толпы, которая, кстати, толпой уже быть практически перестала. Коллеги таксиста скоренько рассаживались по бричкам и старались побыстрее уехать.

– Как там с документами? – поинтересовался гаишник.

– Пожалуйста… – Макс протянул эстээску и права, – Страховка в телефоне…

– Пока не надо, – гаишник покачал головой, – Потом номер скажешь. Ваши документы! – гаишник повернулся к заметно поскучневшему водиле.

– Вот, – тот протянул книжечку, – Тока страховка кончился совсем, вот прямо сейчас кончился… – гаишник листал странички книжечки, всмотрелся.

– Ну да, – подтвердил он, – Кончился. Прямо сейчас… В феврале… – гаишник кивнул напарнику, – Вить! Займись товарищем! Тут целый букет… – напарник, аки орел повлек водилу в гнездо, то есть, в гаишную машину, где жертве предстояло провести ближайшее время. Макс достал телефон и набрал номер.

– Дядь Вов! – сказал Макс, услышав голос в динамике, – Я тут немного…

– Цел? – быстро спросил дядя Вова.

– Нормально, – ответил Макс, – Мот вот только… Пластик, поворотник, глушитель, радиатор потек или патрубок…

– Это фигня! – ответил дядя Вова, – Главное – сам цел, а мотик вылечим. Эвак вызвать тебе?

– Не надо… – Макс краем глаза заметил подъехавший эвакуатор, – Здесь вызвали уже. Можно привезти к вам?

– Ясен пень! – Макс услышал, как собеседник на том конце провода, усмехнулся, – Давай, прикатывай…

– Ага, – отозвался Макс, – Я скоро тогда… – он ткнул кнопку и пошел к инспектору.

– Грузить можно? – Макс тронул инспектора за плечо.

– Что? – не понял тот. Обернулся, посмотрел на Макса, заметил эвакуатор, – Не на ходу, что ли? – Макс кивнул, – Давай, грузи!

Вместе с водителем эвакуатора Макс закатил «эрку» на платформу и теперь наблюдал, как тот притягивает мотоцикл ремнями к проушинам, фиксируя. Кто-то тронул его за плечо, Макс обернулся. Перед ним стоял аварком и протягивал стопку сложенных листов.

– Доки твои, – сообщил аварком, – Там еще схема ДТП и протокол. Все правильно, я проверил. Этот, ясен пень, виновник… – аварком кивнул на стоящую у бордюра машину такси, – Только вот страховки у этого козла нету. В суд придется подавать… – Макс проверил документы, переложил права и эстээску в карман, – В протокол потом номер страховки впиши, – напомнил аварком.

– Ага, – кивнул Макс, – Спасибо…

– Не за что… – отозвался аварком, снимая жилет, – Удачи!

– Взаимно, – Макс пожал протянутую руку. Аварком пошел к своему мотоциклу, а Макс уже взялся за ручку двери, чтобы сесть в кабину эвакуатора, но оглянулся. Байкеры рассаживались по мотоциклам. Они что-то обсуждали, смеялись. Старший заметил, что Макс смотрит, и поднял вверх сжатый кулак. Макс ответил тем же. Небольшая колонна степенно тронулась и покатила в сторону Останкино. Макс проводил их взглядом и забрался в кабину.

Россия. Москва.

Полковник.

Полковник сидел на мотоцикле, свесив ноги на одну сторону. Шлем висел на руле. Пытаясь перекричать Садовое кольцо, Полковник затыкал одно ухо пальцем, а к другому прижимал мобильный.

– Вов! – Полковник с ненавистью покосился на проезжающий мимо и громко рычащий самосвал, – Живой он? – вслушался в ответ и облегченно выдохнул, – Ну, уже легче! Подскочить к нему? А, уже едет к тебе? Ну, лады тогда! – возле Полковника притормозил мотоциклист, – Нормально все! – крикнул ему Полковник. Мотоциклист кивнул и тут же исчез в потоке машин. Полковник пояснил трубке.

– Это я не тебе! Не тебе, говорю! Все! Давай! Я заеду – расскажешь, – Полковник убрал телефон, надел шлем и завел двигатель. Он дождался просвета в потоке и моментально стартовал от тротуара.

Россия. Москва.

Татьяна.

В телевизоре пела Натали: «Ветер с моря дул, ветер с моря дул…». Татьяна, постукивая ложкой по краям большой миски, мешала оливье. Она отложила ложку и, открыв холодильник, вынула из его недр открытую банку горошка. Отогнув крышку, она перевернула банку над миской, но в почти готовый салат выпало от силы десяток горошин.

«…Видно не судьба, видно не судьба…» – донеслось из телевизора. Татьяна критически оглядела миску с салатом и скривилась.

– Видно не судьба… – она посмотрела в темное окно, – Ну, Лукашин, только появись! Убью!

В дверь позвонили. На ходу вытирая руки, Татьяна вышла в прихожую и распахнула дверь. На пороге стояла дородная дама с ярко-рыжими волосами и тщедушный мужичок с большой лысиной.

– Тетя! – Татьяна распахнула объятия. Следующие несколько минут в прихожей царили объятия и поцелуи, а потом гости прошли в комнату.

Теткин муж – Всеволод Демидыч, с ленивым изяществом профессионала, непринужденно занял место в тактической близости от литровой бутылки «Джони Уокера» и стоящего рядом с виски «Ахтамаром». Однако, дражайшая супруга – Светлана Юрьевна замужем была не первый день, а потому с достоинством уселась на соседний стул, проигнорировав легкое неудовольствие мужа. Татьяна присела напротив. Минут двадцать обсуждали рост цен, загазованность, забитые дороги и стратегические просчеты правительства. Затем плавно свернули тему на семью.

– Танечка! Как у девочек дела? – Светлана Юрьевна откусила от бутерброда с икрой.

– Нормально, – улыбнулась Татьяна, – У Ленки заканчивается стажировка, видимо получит место…

– Молодец какая! – тетушка откусила еще кусочек.

– Молодец! – одобрил Всеволод Демидыч и, набулькав себе стопочку коньячку, одним махом выплеснул ее себе в рот. Увлеченная бутербродом и светской беседой супруга, пропустила момент и осуждающе поджала губы.

– А Лиза? – Светлана Юрьевна глотнула винца, закусила помидорчиком с тертым сыром.

– Ой! – Татьяна всплеснула руками, – У нее репетиция какого-то там концерта в ее этой… Театральной студии. Потом, ее, видишь ли, проводят…

– Ну, она у тебя взрослая совсем… – заметила Светлана Юрьевна и положила к себе в тарелку кусочек красной рыбки.

– Молодец! – снова одобрил Всеволод Демидыч и, поймав жену на движении к тарелке, ловко цопнул уже заранее наполненную рюмку с коньяком и заглотил ее одним глотком. Светлана Юрьевна покосилась на мужа с большим неодобрением, но беседа была важнее.

– А Лукашин твой где? – тетушка обвела комнату взглядом, – Как всегда, мотается где-то?

– Ну, тетя! – Татьяна всплеснула руками, – Ты же знаешь! У него работы сейчас – вагон! Сейчас будет уже… Ой! – спохватилась Татьяна, – У меня же на плите… – Татьяна сорвалась с места.

– Я помогу… – тетя последовала за ней. Всеволод Демидович прислушался и потянулся к бутылке виски. Он явно обрадовался, обнаружив, что бутылку уже пользовали. Воровски оглядываясь на дверь, он налил себе грамм сто и выпил, как воду. Его лысина покраснела, глаза заблестели. Внезапно он понял, что дамы возвращаются в комнату. Вскочив, Всеволод Демидович шагнул к книжным полкам и принялся внимательно изучать корешки книг.

Татьяна несла в руках миску с оливье, а тетя чистые тарелки.

– Саша едет уже, – сообщила Татьяна, – Он же на мотоцикле, без пробок быстро доедет, – Татьяна поставила миску на стол.

– Мотоцикл этот его… – неодобрительно покачала головой Светлана Юрьевна, – Как мальчишка, ей-богу, носится! Ой! – тетушка наконец-то заметила миску с оливье, – Твой салатик! Танечка! Я же его обожаю! Я… – Светлана Юрьевна осеклась, сообразив, что дражайший супруг не за столом, а возле шкафа. С подозрением посмотрев на мужа, Светлана Юрьевна просканировала обстановку на столе и, конечно, заметила упавший уровень жидкости в бутылке виски. Взглядом, который Светлана Юрьевна послала в спину супругу, можно было резать танковую броню. Видимо почувствовав этот взгляд, Всеволод Демидович ткнул пальцем в одну из книг.

– Ты смотри! Рембрандт! А я и не знал, что он еще и книжки писал! Вот до чего талантливый мужик был, а!

Россия. Мытищи.

Макс.

Эвакуатор въехал в гаражи и покатил мимо закрытых ворот. Водитель оказался из оральных, латентных мотоциклистов. У него тоже в деревне, когда-то был мотоцикл, он тоже на нем ездил, но не сейчас. Сейчас некогда, страшно и жена не разрешает.

Вообще, так бывает редко. Обычно те, кто ездит на мотоэвакуаторе, сами знают толк в мотоциклах и с нетерпением ждут конца смены, чтобы пересесть из опостылевшей кабины в родное седло. Но этот видимо был из новых, или просто так получилось. Кто знает?

С трудом выдержав часовую беседу о мотоциклах, Макс с облегчением ткнул пальцем в знакомые ворота.

– Вот здесь, тормози… – он дождался остановки машины и, открыв дверь, выпрыгнул из кабины. Чуть левее стоял знакомый «харлей». Макс подошел к воротам, потянул за сворку, но ворота не поддались. Он попробовал еще, с тем же успехом.

– Зачипись! И где они все? – он успокаивающе махнул водителю, – Сгружай! – водитель сразу же принялся возиться возле «эрки». Макс вытащил телефон и уже почти набрал номер, когда из-за гаражей показались дядя Вова и Полковник.

– Живой? – еще издали спросил Полковник и, не дождавшись ответа, продолжил говорить, садясь на мотоцикл, – Вов! Ты адрес мне его скинь! Я сейчас катнусь еще по району, а потом к нему. Хоп? – дядя Вова кивнул и, подойдя, пожал Максу руку. Потом достал телефон, проделал с ним какие-то манипуляции и только после всего этого завозился уже с ключами возле ворот.

– Давай, закатывай! – махнул он Максу, распахивая створки. Рявкнул двигатель – это Полковник резко стартовал с места.

Россия. Москва.

Профессор.

Профессор балансировал на одной ноге, ухватившись рукой за «гуся». Верный друг, уже установленный на центральную подножку, посередине гаража, стоял надежно. На полу лежал специальный коврик. Причем лежал так, что Профессор мог пройти босиком до дивана, где уже лежал снятый с вешалки костюм.

Натянув брюки, Профессор слегка скомкал штанины руками, чтобы смять безупречные стрелочки. Завязав туфли и заправив рубашку, он повязал галстук и осмотрел себя со всех сторон в большом зеркале.

Оставшись довольным осмотром, он подхватил пиджак с дивана и оттуда же портфель. Убедившись, что ключи от «гуся» лежат в специальном отделении портфеля, что на руках и на лице ни пятнышка, что гарнитура шлема заряжается, а сам шлем надежно покоится на подставке, Профессор погладил «гуся».

– Отдыхай, родной… – «гусь», понятное дело, ничего не ответил, и Профессор, еще раз оглядев гараж, выключил свет и вышел на улицу. Здесь он тщательно запер оба замка и пошел вдоль боксов к выходу. Можно было, конечно, как утром, срезать и пройти через дырку в заборе. Но не хотелось осматривать себя в подъезде на тему некстати посаженных пятен. Поэтому он пошел через главный вход.

– Накатался? – Михалыч, уже принявший на грудь дневную норму и по этой причине находящийся в благодушном настроении, приветственно махнул рукой и позвал, – Слышь, Профессор! Удели минуту… – Профессор свернул к скамеечке, которая приткнулась здесь, возле будочки охранника.

– Чего, Михалыч? – Профессор отрицательно покачал головой, на приглашение присесть, – Прости. Домой надо, дел много, – объяснил он.

– А, ну этт конечно! – степенно кивнул Михалыч, – Слушай, Профессор, я вот тута ключи на даче от сараюхи положил, а куда – не помню. Весь день искал, а оказалось, в кармане были. Лидуха, опять же, мне про тестев день рождения говорила, что оградку надо поправить, то-се. А я забыл. Она мне орет, дура… – он изобразил, – Совсем допился уже! Ничего не помнишь, мозги пропил все! Я вот и подумал – ты ж у нас по мозгам. Скажи – допился я? – пока Михалыч произносил этот монолог, Профессор, видимо моментально уяснив, о чем пойдет речь, уже поставил портфель на скамейку и проделывал некоторые манипуляции.

Посчитал пульс, заглянул в глаза, оттянув нижнее веко, пощупал правый бок, вдруг ущипнул за руку.

– Бля! – дернулся Михалыч и уставился на Профессора, – Ты чего щипаешься?

– Извини, – мотнул головой Профессор и спросил, – Как с сексуальной функцией?

– Чего? – Михалыч с удивлением посмотрел на Профессора и смущенно развел руками, – Ну, Профессор, ну ты что? Ну, ты ж не из таких! Как можно, вот так вот… – однако Профессор смотрел вопросительно и Михалыч, глядя в сторону, все же вынужден был ответить, – Да я и забыл уже когда… Стой! – он замер, пораженный догадкой, – Ты что ж хочешь сказать? Что значит Лидуху пежу на самом деле, а просто ни хера не помню? – он смотрел глазами человека смертельно обиженного на мироздание.

– Ясно, – кивнул сам себе Профессор. Он тщательно вытер руки салфеткой и, подхватив портфель, достал из него небольшой блокнот.

– Значит так, Георгий Михайлович! Умственного расстройства я у вас пока не наблюдаю, рефлексы более-менее и все такое прочее. Но, не прекратите выпивать с такой регулярностью… – он что-то написал в блокноте и вырвал листок, – Каждый день выпиваете? – Михалыч отмахнулся.