Парадокс Лапьера

Глава 0. Благословение Урании.

Свинцовые тучи заволокли небо. Казалось, что вот-вот с них упадут первые тяжелые капли дождя. Сырость и туман, обволакивающие своды пещеры, перед которой остановились двое запыхавшихся исследователей, придавали окружающей местности очень депрессивный вид.

– Это оно? – спросила девушка, оглядывая вход.

– Кажется, да, – ответил ей парень, внимательно изучая данные на своем планшете.

Вдруг девушка рассмеялась, вытирая пот со лба.

– Четыре месяца поисков ради этого? – она все не могла отдышаться.

– Ради этого? Мы ведь можем быть на пороге величайшего открытия двадцать второго века! – казалось, что шестичасовое пешее восхождение на вершину горы совершенно не вымотали молодого человека.

Он с энтузиазмом осматривался и продолжал сверять данные их местоположения с теми координатами, что прислал разведывательный зонд.

Аккуратной поступью он прошел ближе ко входу. Впереди была лишь непроглядная тьма, поэтому включив налобный фонарь, исследователь сделал шаг вперед. Девушка не стала медлить и сразу же отправилась за ним.

– Будь аккуратнее, судя по данным здесь все от одного чиха может обрушиться, – предостерегла светловолосая исследовательница своего компаньона, – это магматическая порода.

– Я же профессионал, Сэм, – широко улыбаясь, успокоил напарницу парень.

Эта улыбка так сильно ободряла, что девушке даже казалось, что можно было горы свернуть.

Однако буквально через секунду все исчезло, погружаясь во тьму. Следующая вспышка и вот они уже спускаются вглубь пещеры, где их окружали лишь влажные камни и мерное капанье воды откуда-то сверху. Еще одна вспышка, они набирают в колбы воду из маленькой лужицы на полу, что-то тихо обсуждая, а дальше начинается кошмар. Как в калейдоскопе одна сцена сменяется на другую, и с каждым разом происходящее все более ужасно: сначала раздаются тихие шорохи, затем последовал ощутимый толчок, после чего послышался скрежет камней и свод потолка пещеры покрылся трещинами, показалась первая каменная крошка, падающая на головы исследователей. Они пытались не поддаваться панике и быстро вернуться ко входу. А затем темнота, после которой прокатился невероятий грохот и обрушение. Девушка успела выбежать наружу, она обернулась назад, зная, что ее товарищ бежал за ней, и последнее, что она увидела – как прямо перед ее глазами на него обрушаются тонны камней. В ее голове стоял его пронзительный, наполненный дикой болью, крик, разрывающий душу. Она смогла разглядеть лишь окровавленную руку, тянущаяся к ней, прежде чем все вновь погрузилось в темноту, а затем последовал резкий толчок, она почувствовала, как ее хватают за руку из темноты. Девушку притянули к себе, и вот уже обезображенное лицо молодого человека оказалось всего лишь в десятке сантиметров от нее. Содранная на щеке кожа свисала безжизненным лоскутом, а размозженный валуном череп так и норовил развалиться, как сломанная ваза, хоть из его рта и вытекала струйка крови, но он все же смог выдавить из себя несколько слов:

– Держись подальше от Онтарома, – прохрипел он.

Тяжелый вдох.

Девушка резко проснулась, принимая вертикальное положение на своей кровати. Она пыталась отдышаться и прийти в себя после кошмара, пестрящего ужасными подробностями произошедшего в прошлом. Такие пробуждения всегда давались нелегко. Девушка провела ладонями по лицу, лоб был мокрый от пота. Убрав назад волосы, растрепавшиеся после столь неспокойного сна, она решила вставать. И только ее ноги коснулись холодного пола, как виртуальный интеллект, которым были оборудованы ее апартаменты, тут же откликнулся на пробуждение хозяйки.

Массивные жалюзи начали медленно подниматься, впуская первые лучи восходящего солнца, а немногочисленные лампы включились, мягко освещая комнату, все еще находящуюся в полумраке.

– Доброе утро, Саманта. Вы снова тревожно спали. Ваше сердцебиение в фазе глубокого сна составляло сто тридцать ударов в минуту, что почти в два раза выше вашего среднего показателя, – спокойно заключил мягкий мужской голос.

– И тебе доброе утро, Дэвид. Давай без медицинских сводок с самого утра, – устало произнесла девушка.

– Да, мэм. Сейчас семь двадцать шесть утра, вторник, двадцать первое ноября. В Сиэтле ожидается дождь во второй половине дня, температура днем будет плюс шесть градусов с несильным ветром. Опасность на дороге минимальная. Я оставил вам напоминание об ежегодном техническом обслуживании вашего аэрокара. Также, у вас на голосовой почте два не прослушанных сообщения: от старшего офицера Уотсона и вашего отца.

– Удали то, что от отца, – тут же произнесла Саманта.

– Да, мэм, – безропотно утвердил виртуальный интеллект.

– Что там у Уотсона?

– Тема письма: «Рапорт для предоставления ежегодного отпуска».

– Черт, – тихо прошептала девушка, – включай.

– «Доброе утро, Беккер, я надеюсь, что ты выспалась, потому что сегодня тебя ждет Эшмур. Не знаю, где ты успела накосячить, но он был явно не в духе. Сказал, что ты и твоя консервная банка должны быть в одиннадцать в штабе. И да, твой рапорт на отпуск был забракован».

– Просто прекрасно, – раздраженно выдохнула Сэм.

Она лениво поплелась в ванную, чтобы привести себя в порядок перед встречей с начальством. Если капитан Эшмур приказывал явиться лично – жди беды. С Клинтоном Эшмуром Беккер находилась в хороших отношениях, насколько это позволяла военная субординация, он был вполне доволен ее службой, хотя и иногда отчитывал за некоторые фривольности в общении с коллегами, излишнюю человечность там, где приказ стоял превыше всего и слишком бережное отношение к своему компаньону-андроиду, приговаривая, что железяка был создан только для подчинения офицеру-оператору. Что же касалось старшего офицера Уотсона, то тут дела обстояли иначе. Он был старшим офицером флота, под командованием которого находился и исследовательский корпус, в котором служила Сэм. Если речь заходила о постоянных придирках и выговорах, то в этом Дуайт Уотсон был лучшим. Большинство офицеров и новобранцев его недолюбливали, в особенности курсанты, которых он с завидной регулярностью отправлял во внеочередные наряды. Один бедняга пару лет назад так настрадался от Уотсона, что даже попытался сбежать из учебного корпуса. Наказание было жестоким. С тех пор никто больше такие выходки себе не позволял.

– Прибыл Эдинсон, мэм. Он ожидает вас в гостиной, – раздался из динамика голос Дэвида, объявляющий хозяйке о том, что ее бессменный протеже уже был на месте.

– Скажи, что я буду через двадцать минут, – ответила девушка, выходя из душа.

Смело было назвать андроида человеческим именем в обществе, где большинство к подобным ему относились с нескрываемым пренебрежением, считая, что роботы были лишь бездушными машинами на службе человека. История его имени была простой: производственный номер андроида был ED1NS04. Саманта разглядела в обычной компиляции серийного номера и модели слово, напоминающее «Эдинсон», так ее компаньон и обзавелся именем. Чаще всего, когда окружающие слышали, как Беккер обращается к роботу как к человеку, крутили пальцем у виска, полагая, что она совсем выжила из ума. Сама же девушка не обращала на это внимание, считая, что так ей будет проще проводить по десять, а иногда и по двадцать часов, в день рядом с машиной, которая хоть и выглядела как полная копия человека, прекрасно имитировала эмоции, имела индивидуальный голос и могла поддержать абсолютно любую тему разговора, но все же оставалась машиной. Эдинсон чаще всего не имел своего мнения, всегда говоря: «В программе не указано; программа не рассчитана; в системе нет данных; платформа не понимает вашего запроса», чем иногда сильно подбешивал молодого офицера. Так же очень резало слух Саманты, когда андроид называл себя «платформа», не имея программной возможности говорить «я» и воспринимать себя в отрыве от программы, как отдельную личность.

Полностью одевшись в повседневную форму темно-оливкового цвета и собрав светлые волосы в тугой пучок, как приписывали нормы, девушка вышла из спальни. Часы показывали половину девятого утра, а значит, у них было время заскочить в ближайшее кафе, дабы Сэм, не имевшая привычки и желания готовить себе что-то заранее, смогла бы позавтракать. Эдинсон, облаченный в черно-оранжевый костюм военного андроида, с нашивкой серийного номера на плече и левом кармане, смирно сидел на диване, разглядывая пейзаж за окном. Услышав шаги за спиной, он обернулся:

– Доброе утро, Саманта. М.А.М.А. сообщила, что капитан Эшмур ожидает тебя в штабе, платформа приняла решение заехать за тобой, чтобы ты снова не опоздала, пытаясь полчаса найти доступ-карту от аэрокара, – после этих слов он спокойно встал и прошел к входной двери, ожидая свою «коллегу».

Беккер приподняла брови, слегла удивляясь такому подколу со стороны андроида.

– И тебе доброе утро, Эдинсон. С каких это пор ты научился ехидничать? – смотря на робота, спросила она, попутно обувая и зашнуровывая ботинки.

– Платформа не умеет ехидничать. Это было напоминание о том случае, когда ты опоздала на собрание и старший офицер Уотсон был так зол на тебя, что его лицо напоминало спелый помидор, – вновь выдал андроид.

– Вот! Ты снова ехидничаешь! – Сэм слегка рассмеялась.

– Платформа вновь напоминает о своем неумении ехидничать, офицер Беккер. Обычно здесь ехидничаешь только ты.

– Какой ты душный, Эд, – вздохнув, ответила девушка, и они вдвоем вышли из дома, направляясь на стоянку.

Благодаря отменным навыкам вождения робота, они добрались до ближайшего кафе буквально за десять минут, возможно, пару кварталов можно было бы и пройти пешком, прогулявшись на свежем воздухе, однако сегодняшняя погода не очень располагала к этому. Эдинсон зашел в «Пироги папы Ричардсона» первым, придерживая дверь для Саманты. Немногочисленные посетители, находящиеся в этот момент внутри, тут же напряглась, завидев высокого андроида. Но стоило порог переступить офицеру Беккер, напряжение людей слегка спало. Такое дискриминирующее отношение людей к машинам порой вызывало раздражение в Сэм, которая хоть и придерживалась нейтральной позиции в вопросе места и роли роботов обществе, но все же относилась к своему компаньону с добротой. Заказав чашку капучино и омлет, парочка села за столик в углу, подальше от косых взглядов людей.

Девушка отчасти могла понять такие настроения в социуме, ведь после запуска массового производства андроидов и внедрения их в производственные процессы и военную службу, очень многие люди потеряли свою работу. Роботы заменили рабочих, занятых на добыче полезных ископаемых, на заводах и фабриках, в сфере логистики и управления. Машинный труд стал повсеместным, андроидам не нужна была зарплата, отпуска, больничные и социальные выплаты, они не уставали и не требовали от профсоюзов улучшений условий труда. Благодаря этому темпы производства стали расти в геометрической прогрессии. Так продолжалось без малого целых четыре года, во время которых противники роботизации предрекали крах системы, предупреждая людей об опасности внедрения сильного искусственного интеллекта в главные сферы жизни общества. И однажды они оказались правы.

В тот день ранним утром начался самый настоящий хаос, ведь все андроиды после массового сбоя центральной системы, вызванного внедренным в систему неизвестного вируса, начали творить беспорядки, после которых пострадало немало людей. Этот своеобразный бунт удалось быстро остановить силами военных, однако последствия ощущались до сих пор. Роботы успели натворить бед, как и на местах, где работали, попортив дорогостоящее оборудование, так и прорваться в города, где были совершены попытки нападения на людей. Комиссия, расследовавшая данный инцидент, так и не смогла найти виновного, ведь тот, кто смог взломать систему, так и не был найден, «подчистив» за собой все следы, в том числе и в программном коде. Этот день стал поворотным для всей Корпорации: многочисленные судебные разбирательства, иски от пострадавших и компенсации за нанесенный ущерб очень ударили по репутации Спейс Юнайтед. Требовались радикальные изменения, поэтому единственно верным решением на тот момент стала утилизация практически девяносто пяти процентов произведенных андроидов, что повлекло невероятные по своему размеру убытки для Корпорации.

Однако человечество уже не могло полностью отказаться от роботов, посему система и программа в целом были переписаны и пересобраны с нуля. Для искусственного интеллекта были установлены жесткие ограничения, запрещавшие андроидам осознавать себя и принимать собственные решения, лишь повинуясь приказам людей. Платформа так же была переделана с точки зрения биоэтики, теперь роботы выглядели как люди и имели больший функционал, но выпускались в столь малом количестве, что за последние годы их можно было насчитать едва ли две тысячи на всей огромной территории, которой управляла Корпорация. Теперь андроиды в основном были в рядах флота и заняты на разработках уникальных ископаемых в отдаленных частях планетарных систем.

И хоть Спейс Юнайтед ежегодно проводила открытые исследования, всевозможные анализы и постоянно обновляла меры безопасности системы, люди так и не смогли забыть происшествия шестилетней давности, продолжая с настороженность, опаской, а иногда и с откровенным призрением относиться к роботам, в особенности если те появлялись за пределами военных объектов без своего оператора.

Взглянув на свои наручные часы, которые в целом трудно было таковыми назвать, ведь они были скорее мини-компьютером со всевозможными современными функциями, офицер обнаружила, что они уже задерживаются, время близилось к десяти. Благодаря своему немаленькому жалованию Саманта смогла купить апартаменты в элитном финансовом квартале Сиэтла, а штаб флота и учебный корпус находились в отдалении от города, поэтому добираться им нужно было не меньше сорока минут. Выслушав несколько нелестных обзывательств в сторону Эдинсона, но никак не отреагировав на них, парочка села в аэрокар.

Сэм стоило бы поблагодарить своего механического товарища за то, что тот своевременно решил за ней заехать, потому что в штаб Объединенного Космического Флота они добрались как раз вовремя. Поднявшись на третий этаж современного и просторного здания, они направились к кабинету капитана Эшмура. И стоило Беккер только занести руку, чтобы нажать на кнопку открытия двери на голографической панели, как та неожиданно отворилась прямо перед ее лицом, и Саманта встретилась с серыми глазами мужчины.

– Беккер! Ну наконец-то, – тут же сказал Эшмур слегка осипшим голосом, – проходи, – капитан отошел с прохода, пропуская подчиненную внутрь. – Железяка пусть ждет в коридоре, М.А.М.А. ему и так обо всем расскажет, нечего тут свои титановые уши греть, – тут же добавил Клинтон Эшмур, видя, как Эдинсон собирается проследовать за своим оператором.

Андроид тут же подчинился, отходя назад. На это девушка лишь тихо хмыкнула, проходя в глубь кабинета и присаживаясь на стул напротив письменного стола. Однако мужчина не спешил занимать свое место. Он подошел к окну и нервно постучал пальцем по металлической раме. Саманта была слегка озадачена тем, что капитан был так напряжен. «Что происходит?» – пронесся в голове девушки резонный вопрос.

– Напомни-ка мне, Беккер, какая у тебя научная квалификация? – наконец-то прервал свое молчание Эшмур.

– У меня квалификация биолога, сэр, с докторской степенью в микробиологии.

– Хм, а гипотетически заниматься исследованием минералов ты бы смогла? – прикидывая что-то в голове, уточнил мужчина, подходя к столу.

И только сейчас Сэм заметила, что на пластиковой поверхности лежала массивная папка с четкими печатными буквами на обложке: «Личное дело. Саманта Энн Беккер». Теперь чувство тревоги, доселе бывшее лишь каким-то эфемерным, усилилось в разы. Забавно, что Клинтон Эшмур, будучи военным старой школы, как его называли коллеги, имел копии всех личных дел и досье своих офицеров в печатном виде, хотя все еще лет пятьдесят назад отказались от этого, используя виртуальные компьютеры для хранения такого рода информации.

– Ну только если гипотетически. Я все-таки специалист в области органики, – ответила девушка.

– Дело вот в чем, Саманта, Корпорация хочет начать исследование планетоида ML1260-ZW в системе Дельта. Они прислали все необходимые данные утром, с припиской, что хотят, чтобы ты лично этим занялась, – мужчина потер гладковыбритый подбородок, смотря на планшет в левой руке.

– Но этим занимаются геологи, а не мы, – с непониманием сказала Сэм.

– И я это прекрасно знаю, но, если Корпорация указала твое имя, значит, что ошибки быть не могло.

– Да, понимаю. Ну хорошо, а кто будет в составе группы?

– Ты и твой андроид, – после шумного выдоха ответил Эшмур, явно показывая свое недовольство данным фактом.

Саманта неверующе уставилась на капитана перед собой.

Это было похоже на какой-то глупый розыгрыш, нежели на правду. На исследование новых космических объектов обычно отправляли целые научные крейсеры, забитые всевозможным оборудованием и инструментами. При этом назначая не меньше пяти десятков, а то и сотни человек на такие миссии, среди которых были ученые из самых разных областей, а сейчас Корпорация решила отправить одного человека, так еще и без профильной квалификации.

– Это какая-то шутка? – с прищуром спросила офицер.

– А похоже, что я шучу? – капитан приподнял левую бровь.

– Ладно и… когда планируется вылет? – после недолгой паузы уточнила девушка с самой упаднической интонацией.

– Через сорок восемь часов, – сухо ответил мужчина.

– Твою же бл… – хотела раздаться проклятиями Саманта, откидываясь на спинку стула, но ее тут же прервали.

– Беккер! Следи за языком. Я сам не в восторге от того, что мне придется отправить одного из лучших офицеров корпуса в богом забытую систему для исследования черт пойми чего на границе с красной зоной. Но я сам ни черта толком не знаю, – он поднял планшет и протянул его девушке, тыча пальцем в угол экрана, где светились три оранжевые плашки. – Видишь это?

Три оранжевые полоски в прикреплении к письму означали третий уровень секретности, указывая на срочность и важность той информации, которая была в нем указана. Что же, похоже, что капитан Эшмур действительно знал о предстоящей миссии лишь то, что ему сообщил представитель Спейс Юнайтед.

– Кхалид Фахим лично введет тебя в курс дела и проведет инструктаж, – продолжил капитан после того, как раздраженно положил планшет на место.

– Да, сэр, – слегка обреченно выдала Сэм.

– Можешь быть свободна, – кашлянув в кулак, закончил их беседу Эшмур.

И уже на пороге, когда Беккер готова была открыть дверь, чтобы покинуть его кабинет, мужчина сказал:

– Будь осторожна. Не нравится мне все это, – в его голосе действительно звучали нотки беспокойства.

Выйдя в коридор Саманта поглядела на андроида, стоявшего возле стены, как манекен, сведя руки сзади и выпрямив спину. Она была раздражена, отчего желваки на ее скулах подрагивали, а ноздри расширялись при каждом выдохе.

– Отпуск накрылся медным тазом, Эдинсон. Нас отправляют в командировку, в какую-то гребаную дыру в системе Дельта, – недовольно и грубо произнесла она, уперев руки в бока.

– М.А.М.А. уже проинформировала о предстоящей миссии. Платформа сожалеет, что твой отпуск был отменен. Кхалид Фахим сообщил, что не имеет возможности встретиться лично, за что приносит извинения, поэтому вечером, в шесть часов он свяжется с тобой по защищенному каналу для того, чтобы сообщить всю необходимую информацию, – заключил робот, смотря на Сэм.

Ответом ему были очень экспрессивные эмоции на лице офицера и закатанные глаза. Девушка была взбешена такими новостями. У нее накопилась масса вопросов, которые она обязательно задаст господину Фахиму о целях и оправданности миссии, в которую посылают буквально одного неквалифицированного кадра.

Решив не тратить время попусту, Саманта сразу же отправилась в свой кабинет на пятом этаже, где располагался Космический Центр Биологических Исследований. Формально она была закреплена за ним, однако служила во флоте, а значит, подчинялась капитану Эшмуру и адмиралу Каплингеру.

Поприветствовав немногочисленных коллег, которых встречала по пути, а также не забывая здороваться и с андроидами, девушка зашла в просторное помещение, которое делила с коллегой из института ботаники. Достав большую пластиковую коробку с нижней полки одного из стеллажей, офицер начала монотонно складывать в нее несколько планшетов с записями, какие-то явно самодельные инструменты, лабораторный штатив и разделители для пробирок. Сэм четко знала, что ей нужно было брать, ведь подобные исследовательские командировки не были чем-то редким в ее жизни, ведь стабильно шесть месяцев в году она проводила где-то за пределами Солнечной системы и теперь, быстро осмотрев свой кабинет и положив в карман военных брюк две колбы с какой-то голубоватой жидкостью, она уже готова была вновь покинуть свой уютный офис на ближайший месяц. Вручив тяжелый короб Эдинсону, покорно ждавшему своего оператора при входе в кабинет и попросив его отнести вещи в аэрокар, она быстрым шагом направилась в противоположное крыло здания, в испытательный центр, где ей требовалось закончить кое-какие дела и оставить лаборантам подробные инструкции по уходу за кроликом, который учувствовал в генном эксперименте.

Через несколько часов они уже были у Беккер дома, не забыв при этом заехать в ближайший супермаркет, чтобы, по наставлению Эдинсона, купить продуктов хотя бы на ужин. Иногда Саманта была невероятно рада тому, что у нее была личная живая напоминалка.

Время близилось к шести вечера, солнце начинало садиться и поэтому Дэвид уже учтиво включил приглушенный свет в апартаментах. Андроид тем временем скрупулезно раскладывал продукты по полкам холодильника, любой перфекционист при виде этой картины уже бился бы в экстазе, наблюдая как идеально были разложены овощи, мясо и соусы. Сэм, пройдя в комнату, оборудованную под личный кабинет, включила виртуальный компьютер, попутно настраивая голографический проектор на стене. Кхалид Фахим был весьма пунктуален, потому что ровно в шесть часов уже был на связи. Его синеватая голографическая фигура, облаченная в дорогой костюм, появилась перед биологом и ее компаньоном.

– Добрый вечер, мисс Беккер, – уверенным голосом начал мужчина, попутно приветствуя Эдинсона легким кивком.

– Мистер Фахим, здравствуйте, – так же поздоровалась девушка.

– Добрый вечер, – учтиво кивнув, произнес андроид.

– Раз вы оба тут, я думаю можно начинать. Итак, утром капитан Эшмур уже сообщил вам о том, что Корпорация намерена исследовать планетоид в отдаленной части системы Дельта. Данное космическое тело представляет большой интерес для Спейс Юнайтед, так как сразу несколько наших разведывательных дронов за последние три месяца прислали очень много занятной информации, – Фахим вывел на большой экран посреди комнаты различные изображения. – Мы полагаем, что опасная близость планетоида к бурому карлику могла интересным образом повлиять на образование жизни на этом космическом объекте. По нашим данным, в почве присутствуют следы углеродных соединений, что вполне может свидетельствовать о наличии органической жизни на поверхности. Самое большое скопление наблюдается здесь, – он указал на цифровые снимки местности со спутника. – На планетоиде присутствует небольшой океан или море, однако образцы воды нам взять не удалось. Температура на поверхности выше комфортной, в среднем составляющая около сорока пяти – пятидесяти градусов, атмосфера планетоида азотно-кислородная, однако процент углекислого газа все же выше земного, поэтому нахождение на поверхности больше часа без кислородного респиратора может губительно сказать на здоровье. Поскольку радиоактивный фон составляет девяносто микрорентген в час, рекомендуется использование защитного костюма. Длительность суток – двадцать восемь земных часов. Длительность одного оборота вокруг системообразующего светила – один года и два месяца в земном эквиваленте. Из-за постоянных песчаных бурь и сильных грозовых фронтов, мы не можем получить больше данных, к моему большому сожалению, но потенциал исследования огромен, – в заключении сообщил мужчина.

– Можно задать вам вопрос? – сразу же начала Сэм, внимательно прослушав монолог Фахима.

– Да, мисс, прошу, все что вас интересует касательно вашей миссии.

– Почему данное исследование было поручено лично мне? Вы же наверняка знаете, что я биолог, а не геолог. Я не изучаю минералы, почву и горные породы.

– Как я и говорил, поскольку по данным дронов мы обнаружили наличие углеродных соединений, мы решили поручить данное дело вам, так как органическая жизнь все же представляет сферу ваших научных интересов, – совершенно спокойно ответил мужчина, наверняка предвидя данный вопрос.

– А почему тогда в составе группы только я? Хотя по протоколу группа должна состоять не меньше, чем из десяти человек, – продолжала наседать с вопросами офицер.

– Поймите, мисс Беккер, данное исследование очень… многообещающее, и пока мы не получим достаточное количество данных, мы бы не хотели афишировать данное мероприятие. Если же наша гипотеза подтвердится, и вы найдете достаточно доказательств в ее пользу, мы направим полноценную исследовательскую миссию. Корпорация доверяет вам, поскольку вы долгие годы проявляли себя как хороший солдат и прекрасный специалист, который умеет искать самые неочевидные пути к достижению поставленных целей. И сейчас мы верим, что вы не подведете нас, – голос представителя Спейс Юнайтед был мягок, но очень уверен, было видно, что он очень хорошо умел убеждать людей.

– Если на этом космическом объекте присутствует кислород, значит, на нем в любом случае есть органическая жизнь, сэр. В чем тогда смысл исследования? – со скепсисом уточнила биолог.

– Вопрос миссии заключается не в том, есть ли жизнь на планетоиде, а в том, где именно она находится. Там есть кислород, однако растений на поверхности нет. Даже если гипотетически представить, что в том самом океане есть живые организмы, подобные нашим водорослям, то их количество должно быть по истине огромным, чтобы вырабатывать такое количество кислорода.

– А цианобактерии?

– Мы не обнаружили следы их жизнедеятельности близь берегов океана.

– То есть на планетоиде есть кислород, но откуда он взялся неясно? – приподняв бровь, спросила Саманта.

– Верно, мисс Беккер. И мы хотим, чтобы вы разгадали эту загадку творения вселенной. Что уничтожило жизнь на поверхности ML1260-ZW? И откуда пустынный и засушливый планетоид берет кислород? – с энтузиазмом задавал риторические вопросы мужчина.

– Я по-прежнему не понимаю мотивов Корпорации. В чем заключается интерес к этому планетоиду? Колонию на нем вряд ли получится разместить из-за плохих атмосферных показателей и повышенной радиации, терраформирование будет стоить огромных денег, да и сам планетоид находится на границе красной зоны, а значит, это банально опасно, и добывать на нем ресурсы попросту не рентабельно.

– Спейс Юнайтед занимается не только заселением космоса или добычей полезных ресурсов, мы исследуем космос, пытаемся понять, как зародилась жизнь и как происходят эволюционные процессы на других планетах. Мы творим науку, мисс Беккер.

Ученая лишь тяжело выдохнула. Ей по-прежнему было мало такого ответа, но дальше биолог не стала продолжать свой допрос.

– Насколько рассчитана экспедиция? – задал вопрос до сих пор молчавший Эдинсон.

– По нашим подсчетам, вам должно хватить трех месяцев для выполнения всех поставленных задач.

После этой фразы Сэм слегка поникла, она планировала вернуться на Землю до Рождества, чтобы встретить его с мамой, а теперь оказалось, что ей придется торчать в дыре под названием ML1260-ZW аж до конца февраля. Этому планетоиду банально даже собственное название не дали, оставив лишь номер классификации в базе, настолько он был безразличен ученому сообществу. «Боже, на что я только подписалась?» – пронеслось в голове девушки, и она устало потерла переносицу.

– Я понимаю, что вам придется провести длительное время в изоляции ото всех и проделать большую работу, вы будете вынуждены пропустить рождественские праздники и будете находиться далеко от семьи, однако должен вас заверить, что Корпорация очень щедро оценит ваш труд. Все необходимые ведомости я отправил на вашу личную почту, – в подтверждении своих слов, он сделал пару движений на наручном терминале, после чего Саманта действительно получила уведомление о новом письме. – Так же я прикрепил все имеющиеся у нас данные касательно вашей миссии, с ними рекомендую вам ознакомиться в первую очередь. Вашему компаньону-андроиду следует явиться в технический блок для прохождения соответствующей подготовки, так же я уже отправил сообщение логистическому центру о том, чтобы они начинали погрузку всего необходимого оборудования на ваш корабль, находящийся в грузовом доке. Вам, мисс Беккер, так же следует пройти предполетный медицинский осмотр в течении завтрашнего дня, в соответствии с правилами, но это вы и так знаете.

– А что же касается безопасности, мистер Фахим? Планетоид находится рядом с красной зоной, одинокий исследователь на отшибе территорий Корпорации может стать легкой добычей для каперов.

– Об этом вам не стоит переживать, мисс Беккер, я предупрежу патрульные фрегаты пятого флота о вашей миссии, они будут вести круглосуточное патрулирование системы Дельта во избежание подобных инцидентов, – все так же размеренно отвечал мужчина, видимо, полностью просчитав все нюансы.

– Хорошо, сэр, мне все предельно понятно, – заключила офицер после едва слышимого обреченного вздоха.

– Отчитываться будете напрямую мне, М.А.М.А. будет принимать копии для анализа данных. Для флота прошу составлять отдельный отчет без указания подробностей исследования. Корпорация надеется на вас, офицер Беккер, я надеюсь на вас, – он сделал намеренное ударение на свое местоимение, пытаясь подчеркнуть значимость девушки для интересов Спейс Юнайтед.

– Я постараюсь оправдать ваши ожидания, мистер Фахим, – четко произнесла Сэм, вставая.

– Доброго вечера и удачи вам, – с легкой улыбкой произнес мужчина и отключился.

Шумно выдохнув через рот, Саманта посмотрела на Эдинсона, с интересом рассматривающего присланные Кхалидом Фахимом данные.

– Исходя их масштаба снимков и примерного расчета размера космических тел, находящихся близь бурых карликов, можно примерно предположить, что экваториальный радиус планетоида ML1260-ZW около девятисот восьмидесяти четырех километров, – будничным тоном сообщил андроид.

– То есть он в три с половиной раза меньше Луны, – подметила Сэм.

– Верно. Такие малые размеры обусловлены тем, что в бурых карликах не… – но закончить роботу не дали.

– Не происходят такие бурные термоядерные реакции, как в звездах, и их сила притяжения в разы меньше, я знаю, Эд, – перебила своего компаньона девушка.

– Уроки астрономии в школе не прошли даром? – как бы невзначай бросил Эдинсон, подходя к терминалу данных, чтобы загрузить важную для себя информацию.

– Тебе что, М.А.М.А. уровень иронии повысила? – приподняв одну бровь, спросила Беккер.

– Платформа лишь имитирует твой стиль общения, – улыбнувшись, ответил андроид.

Офицер лишь так же улыбнулась на это. Иногда ей казалось, что потенциал человечности у ее протеже был гораздо больше, чем позволяла программа.

Еще раз обсудив нюансы и некоторые детали, оператор и ее робот распрощались. Эдинсон отправился в технический блок штаба, где должен будет пройти предполетную подготовку и необходимые проверки. Решив, что с нее хватит сегодня умственной активности и неожиданных новостей, девушка отправилась на кухню, дабы приготовить себе, возможно, последний полноценный ужин на ближайшие три месяца, на протяжении которых ей придется питаться пресными протеиновыми пайками.

Достав все необходимое из холодильника, она аккуратно разложила продукты по светлой мраморной столешнице. Прикинув в голове, что же она могла бы приготовить из того набора съестного, которое было куплено по совету ее механического товарища, Саманта пришла к одному только выводу: мясо с овощами. Сделав глубокий вдох, девушка принялась за готовку.

И когда она уже заканчивала нарезать морковь, виртуальный интеллект вдруг сообщил:

– Звонит ваша мама, Саманта. Могу ли я перевести звонок на кухонный коммуникатор?

– Да, Дэвид, спасибо, – тут же ответила офицер.

Всего через секунду на небольшом цифровом экране, возникшем из коммуникатора, установленном на краю стола, появилось лицо мисс Браун.

– Привет, Сэмми! – раздался мягкий голос из динамика.

Хелен Браун была невысокой светловолосой женщиной средних лет, чьи серо-зеленые глаза всегда источали силу и стойкость, чем очень часто впечатляли дочь. Саманта была долгожданным и единственным ребенком Хелен, которая вложила в своего ребенка абсолютно все, что могла, став самой настоящей подругой для дочери. Мисс Браун была специалистом в области робоэтики и машинной этики, работая над проблемами морального поведения искусственных моральных агентов в Исследовательском институте машинного интеллекта, принадлежавшем Спейс Юнайтед. И, возможно, именно благодаря тому, что женщина лично работала над программным «очеловечиванием» андроидов, она относилась к ним с теплом, как к любому живому человеку. Это во многом повлияло и на взгляды ее дочери относительно роботов, и на то, что еще в раннем детстве Саманта решила податься в науку, имея огромные задатки будущего гения. Однако свою роль в становлении еще совсем юной девочки сыграл и ее отец, мистер Нил Беккер, заправский вояка в третьем поколении, настоявший на смежном характере деятельности своего чада. Так девушка и стала биологом на службе космического флота.

– Привет, мам, – улыбнулась офицер, смотря на изображение на коммуникаторе, – как погода в Калифорнии?

– Солнечная, как и всегда. И если бы ты согласилась на должность в штате моего института, то тоже могла бы наслаждаться теплом круглый год, а не сидеть в своем холодном и дождливом Сиэтле, – в шутливой форме сказала мисс Браун.

– В твоем прекрасном институте мне предлагали втрое меньше, чем при штабе, поэтому уж увольте, – хохотнула Сэм в ответ.

– Зато никаких нервов и вечных придирок твоего Уотсона, – Хелен, как и ее дочь, не очень любила старшего офицера, частенько высказывая свои мысли о том, куда бы вечно недовольному мужчине стоило бы засунуть его раздутое эго.

– По факту, – подметила девушка, приподнимая брови и отправляя в рот кусочек моркови.

– Я утром не смогла до тебя дозвониться, и Дэвид сказал, что тебя с Эдинсоном вызвал к себе капитан Эшмур.

– А, да, – задумчиво ответила офицер, перекладывая кусок свинины на доску перед собой. – В общем-то нас отправляют в командировку. На какой-то планетоид в желтой зоне, в системе Дельта. И самое классное, что предупредить об этом решили за два дня до вылета, – недовольно проворчала Саманта, с некоторым раздражением нарезая мясо.

– Невероятно! – воскликнула Хелен. – И это перед самым рождеством. Иногда мне кажется, что в вашем флоте совсем забывают думать о людях. И что на этот раз им понадобилось от богом забытой планетки?

– А тут дело далеко не во флоте, мам, это был личный приказ Корпорации, это у них какие-то интересы в той зоне, а не у флота.

– С тобой связывался Фахим? – с подозрением уточнила женщина.

– Да, Эшмур только сообщил о миссии, а мистер Фахим отдельно связывался, чтобы предоставить всю необходимую информацию.

– И какие же такие интересы у Спейс Юнайтед на планетоиде?

– Эм, я не могу тебе рассказать, это секретные данные, письмо Эшмура было помечено тремя полосками, – после вздоха выдала Беккер.

– Это все очень странно, но я постараюсь что-нибудь узнать через своих. И сколько ты проведешь на этот раз в экспедиции? – нахмурилась женщина, предчувствуя, что ответ дочери ей не понравится.

– Три месяца минимум, – сказала Сэм, прикусив губу, – это не учитывая перелета, который займет где-то, – она что-то прикинула в своей голове, – дня четыре, наверное.

На это мисс Браун лишь шумно выдохнула, потирая переносицу. Она уже несколько месяцев планировала их рождественский уикенд, который обе хотели провести вместе на станции Сесмос, находившейся близь Юпитера и ставшей излюбленным местом для отдыха богатых сословий. Теперь же, по легкому решению Кхалида Фахима, можно было поставить жирный крест на всех их планах и желаниях.

Представителя Спейс Юнайтед во флоте мама Саманты знала лично, ведь еще до его назначения на эту должность он курировал несколько проектов, которыми занимались в исследовательском подразделении института, которым заведовала Хелен. И если внешне мужчина казался уверенным в себе, доброжелательным и общительным, то чуткая интуиция женщины чувствовала, что есть в этом человеке нечто плохое, едва уловимое, какой-то подвох, отчего полного доверия у нее к господину Фахиму не было еще с тех времен.

– И еще, – девушка ненадолго задумалась, стоит ли говорить матери главный нюанс всей командировки, – это миссия одного человека.

– Что?! – тут же выпалила мисс Браун.

Сэм знала, что мама будет переживать, отчего говорить о том, что в одиночку отправляется в далекие уголки вселенной, не очень хотела, однако совесть не давала ей оставить этот факт в тайне от самого близкого человека. К слову, «Миссией одного человека» в научных кругах называли именно вот такие неожиданные командировки, в которых вся ответственность возлагалась на плечи лишь одного ученого. И данная фраза всегда ассоциировалась лишь со сложностями, сплошными головными болями и непотребным отношением руководства к подчиненным, то есть фраза буквально стала олицетворением полного непонимания между Корпорацией и научным сообществом.

– Так, – женщина тут же взяла себя в руки и успокоилась, – мне, конечно, все это не нравится, и с учетом, что рассказать больше ты мне не можешь по понятным причинам, я могу лишь сказать, что постараюсь быть спокойной, потому что все же с тобой будет Эдинсон, а ему я доверяю больше, чем многим твоим сослуживцам.

Беккер, уже начавшая обжаривать овощи, на это лишь легко улыбнулась. Она и сама, хоть никогда и не говорила этого вслух, но во многом верила своему синтетическому товарищу в действительности в большей степени, чем некоторым коллегам.

– Кстати, где он? – тут же уточнила Хелен.

– Проходит тридцатичасовое предполетное техническое обслуживание.

– Мне уже так непривычно не видеть его в твоей квартире по вечерам, заполняющего за тебя полетные ведомости и рапорты. Если бы не знала, что он андроид, могла бы подумать, что между вами что-то есть, – хитро улыбнулась женщина и подмигнула Сэм.

– Мама! – вытаращилась на мисс Браун дочь.

На это ученая лишь звонко рассмеялась, вызвав своей фразой смущение дочки.

– Кстати, чуть не забыла. Что там мистер Беккер? Звонил тебе? – Хелен специально после развода не стала называть бывшего мужа по имени, подчеркивая то, как холодно относилась к мужчине.

– Да, он оставил сообщение на голосовой почте, но я не стала слушать, – ответила Саманта, подкладывая ровные кусочки свинины в сковороду к овощам.

– Абсолютно справедливо. Может начнет следить за языком в следующий раз.

– Это вряд ли, сама знаешь отцовский характер, – сведя брови, подметила Беккер.

Девушка проговорила с мамой еще час, попутно заканчивая готовку и накладывая блюдо в тарелку из бежевого плотного пластика. Они обсуждали последние новости, события из жизни их общих знакомых и даже успели посплетничать о бывших парнях Сэм.

Такие теплые разговоры с мамой возвращали офицера в беззаботное прошлое, во времена учебы в академии, когда отец улетал в командировки в систему Бетта, и они с Хелен могли вечером часами напролет болтать обо всем на свете, включив на фоне какой-нибудь фильм.

Решив, что сегодня ей стоит лечь пораньше, дабы завтра ранним утром отправиться в медицинский штаб для прохождения тестов и получения допуска к полету, Саманта отправилась спать, дав Дэвиду нужные указания.

И стоило только девушке коснуться головой подушки, как она тут же уснула.

Сон ее был тревожным. Вновь в своих грезах она видела какие-то обрывистые картинки из далекого прошлого, кажется, это был ее первый полет на учебном челноке, она с дрожью в руках переключала кнопки на бортовом компьютере, слушая монотонный бубнеж инструктора. Будучи тогда еще курсантом, она слегка нервничала, но в голове четко прокручивала план действий, который вызубрила еще во время лекций.

Когда двигатель челнока загудел, инструктор, сидевший по правую руку, вдруг замолчал. Из-за массивного шлема Саманте не был виден мужчина, отчего она даже не сразу заметила его отсутствие. Электронная панель слева резко запищала, отчего девушка слегка дернулась от неожиданности. Повернувшись к ней, она увидела уведомление об ошибке, написанные красными буквами: «Инородный объект в системе охлаждения». «Что за черт?» – пронеслось в голове Беккер. Вновь повернув голову вперед, она заметила в ангаре какое-то движение. Прищурившись, Сэм попыталась разглядеть что-то за ящиками, стоявшими поодаль от зоны взлета. Ей показалось, что она заметила нечто красно-синее.

Вдруг за спиной послышался какой-то шум, и девушка обернулась через левое плечо, однако ничего не увидела. Подумав, что из-за нервов у нее разыгралось воображение, она постаралась вывести подробности об ошибке на экран бортового компьютера. Но тут краем глаза увидела движение на кресле, где ранее сидел инструктор. Медленно повернув голову вправо, лицо Беккер застыло в ужасе. Возле нее сидел обезображенный человек, весь искалеченный, грязный и перепачканный кровью. В ту же секунду он повернулся и Саманта закричала, ведь это был ее товарищ, погибший под завалами пещеры, тот самый, который явился ей во сне этим утром.

Сквозь собственный крик ужаса и шум в ушах от участившегося сердцебиения, она услышала четкие слова хриплым булькающим от крови голосом: «Держись подальше от Онтарома!».

А затем лишь темнота.

Глава 1. Покидая Солнечную систему.

Проснулась девушка ранним утром. Она медленно открыла глаза и уставилась перед собой, куда-то вверх, где красовалась декоративная медная панель. Голова гудела, словно Сэм вовсе не спала всю ночь. Отчего-то кошмары, которые ей снились последние несколько дней довольно быстро забывались. Она могла вспомнить лишь какие-то обрывки, но четко помнила ощущение всепоглощающего страха, который испытывала так натурально в своих снах, что забыть его было трудно.

– Дэвид? – тихо произнесла Беккер в пустоту.

– Да, Саманта, – тут же отозвался виртуальный интеллект.

– Который час?

– Сейчас шесть часов пятьдесят одна минута.

Сэм потерла глаза и села в кровати, свешивая ноги на пол.

– Есть ли новые сообщения от Эдинсона?

– Нет, мэм, – четко ответил мужской голос из динамика, и девушке стало немного тоскливо, хотя она и сама до конца не понимала почему: возможно, сказывалась общая усталость.

– Хорошо.

К девяти она должна была быть в штабе, где ее ждали стандартные физические и психологические тесты, которые Беккер уже не раз сдавала. Решив не терять времени попусту, офицер сразу же отправилась в душ.

Уже через полтора часа Саманта, одетая в тренировочный костюм флота, состоящий из темно-серых облегающих штанов, белой футболки и черного худи с оранжево-синей нашивкой логотипа Спейс Юнайтед и космического флота, широким шагом направлялась в правое крыло здания, за панорамными окнами которого на первом этаже находился медпункт, большой тренировочный зал и медблок для тестирования пилотов.

– Доброе утро! – громко поприветствовала всех девушка, слегка зевая.

В ответ ей раздались ответные негромкие приветствия от нескольких врачей, находящихся внутри медблока. К Сэм уже не спеша направлялся мужчина, облаченный в белый медицинский халат из плотного материала со вставками из тонкого прозрачного пластика на рукавах и красными полосками на плечах, обозначающих его принадлежность к врачебному корпусу.

– Готовы, офицер Беккер? – уверено спросил медик, на бейдже которого красовались красные буквы: «Доктор Ф. Томчик».

– Да, – четко ответила Саманта.

На это мужчина лишь кивнул и сделал какие-то пометки в своем планшете. Затем он, нажав пару раз по экрану, подключился к вживленному под кожу в районе предплечья офицера импланту, с которого взял необходимые для себя данные: пульс, давление, биохимические показатели крови, уровень сатурации, а также анализ «чистоты» крови, показывающий, принимала ли девушка алкоголь или какие-либо запрещенные вещества в последние семьдесят два часа.

Сделав еще несколько пометок и внеся данные в таблицу, доктор Томчик пригласил Сэм в отдаленную часть помещения, где стояла массивная беговая дорожка, рядом с которой находилось несколько цифровых экранов и терминалов данных. Молодая медсестра улыбнулась и уточнив, готова ли Саманта к забегу, попросила снять верхнюю одежду.

Физический тест они начали с пары минут ходьбы, в качестве стандартной разминки, затем, по мере ускорения дорожки, девушка начала набирать темп, плавно переходя на бег. Томчик тем временем вывел показатели с импланта Беккер на цифровые экраны, дабы медперсонал мог в режиме реального времени отслеживать показатели уровня метаболического стресса, частоту сердечного ритма и давление.

Через десять минут активного бега медсестра начала убавлять скорость, тем самым сигнализируя об окончании теста. Доктор сделал дополнительные пометки в таблице и, задав еще несколько вопросов, с улыбкой подметил:

– Вы в прекрасной физической форме, офицер.

– Спасибо ежедневным тренировкам, – ответила Беккер, переводя дыхание.

– Ваш допуск, – он протянул ей планшет, – психолог уже ожидает вас.

После этих слов мужчина удалился к другому пилоту, так же пришедшему на предполетное обследование. Заметив в отдалении коллегу, Сэм кивнула ей, получая от сержанта кивок в ответ.

Психологические тесты всегда давались Саманте легко, благодаря ее спокойствию, уравновешенности и крепким нервам.

Ухоженная женщина, являвшаяся штатным психологом Корпорации, сидела и мерно читала что-то на цифровом экране, когда девушка зашла в ее кабинет, расположенный поодаль от основного сектора медблока.

– Мисс Беккер, проходите, – слегка улыбнулась она офицеру, – рада видеть вас.

– Доброе утро, мадам Сарразен, – ответила ей Сэм с такой же легкой полуулыбкой и присела на удобное кресло напротив женщины.

– Как настрой на миссию? Хороший? – спокойным голосом с легким французским акцентом задала вопрос психолог.

– Да, вполне.

– Отлично. Итак, Саманта, как вы понимаете, вам предстоит провести несколько месяцев практически в полном одиночестве, если не считать присутствия вашего робота, что может пагубно повлиять на состоянии психики. Мне необходимо задать вам несколько вопросов, а также мы представим гипотетические стрессовые ситуации, в которые вы можете попасть, находясь в экспедиции. Вы готовы? – уточнила женщина, внимательно взглянув на офицера из-под линз своих круглых очков.

– Да, мадам.

Последующие двадцать минут мадам Сарразен «допрашивала» Беккер, пытаясь выяснить насколько психологически готова девушка к предстоящей командировке. Хотя психолог и так знала, что Саманта, как никто другой, умеет долгое время справляться с социальной изоляцией, полностью уходя в исследования, и прекрасно адаптироваться к новым, пусть хоть и временным, условиям жизни, но по протоколу обязана была провести стандартные проверки.

Еще через пять минут офицер уже выходила из медблока, держа в руке планшет, на котором большими буквами горела надпись: «Пилот допущен к полету. Психологическое состояние устойчивое, дополнительное освидетельствование не требуется».

С медицинским заключением она направлялась к Эшмуру, чтобы тот уже дал добро на полетный план. Казалось бы, на дворе стоял две тысячи сто пятьдесят шестой год, а бюрократии было столько же, как и сто пятьдесят лет назад.

Через несколько часов, будучи уже дома, Беккер решила насладиться последним спокойным днем в своих апартаментах. В какой-то момент девушка вспомнила про те самые выплатные ведомости, о которых говорил Фахим, ей сразу же стало интересно, какую сумму подразумевал мужчина, говоря о «щедрой благодарности» от Корпорации. Открыв почту на своем виртуальном компьютере, она нашла письмо Кхалида Фахима и пробежалась глазами по строчкам в таблице. И дойдя до графы «Общая выплата», выделенной жирным шрифтом, ее брови поползли вверх. Восьмизначное число в пятьдесят миллионов кредитов приятно удивило, но в тоже время и сильно озадачило девушку. В среднем за одну командировку флот платил от ста до пятисот тысяч кредитов. Но несколько десятков миллионов выглядели какой-то нереальной суммой. За эти деньги Сэм могла бы купить себе семь таких квартир, в которой жила сейчас и еще самый современный спортивный аэрокар на сдачу. Это были огромные деньги даже для Саманты, которая родилась далеко не в бедной семье. И тут же в глаза бросилась главная деталь: оранжевая плашка на письме. С каких пор выплатные ведомости были чем-то секретным? Все стало еще более странным: что именно недоговаривал Фахим и что он утаил от офицера Беккер? Как назло, из-за проблем с секретностью, девушка не могла поделиться подозрениями со своей мамой, которая была более подкована в делах Спейс Юнайтед, нежели Сэм, привыкшая к прозрачности дел флота.

На следующее утро молодая исследовательница встала рано, дабы успеть собрать остатки необходимых вещей и добраться вовремя до грузового дока, в котором вот уже неделю стоял ее фрегат. Взяв с собой большую сумку и попрощавшись с Дэвидом, она в последний раз с легкой тоской осмотрела свое просторное жилище, обставленное современной мебелью и декором из меди и стали, сделав глубокий вдох, Сэм закрыла за собой дверь.

Грузовой док D-75B находился в международном космопорте Сиэтла, величественном и массивном сооружении с несколькими сотнями доков: гражданскими, коммерческими и грузовыми. Он являлся по праву третьим по величине во всей Северной Америке, уступая лишь коммерческому космопорту Денвера и международному космопорту имени Джона Ф. Кеннеди, ставшего правопреемником знаменитого аэропорта, когда на смену самолетам начали приходить аэрокары, челноки и шаттлы.

Поднявшись на семьдесят пятый этаж и беспроблемно пройдя сенсорный пункт досмотра благодаря тому, что всех военнослужащих флота виртуальный интеллект космопорта распознавал по электромагнитным сигналам подкожных имплантов, Саманта направилась в правую часть этажа. За толстыми панорамными стеклами открывался захватывающий вид на город и остальные этажи космопорта, в которых круглосуточно кипела жизнь и работа. Выйдя из-за поворота, Беккер наконец увидела своего любимца, черный как смоль фрегат с синими полосами по бокам и небольшой эмблемой флота на корпусе блеснул крылом, приветствуя своего капитана.

Подходя к стыковочному шлюзу ближе, офицер заметила рабочих порта, которые как раз заканчивали погрузку последних массивных ящиков в грузовой отсек ее летуна. Долговязый мужчина, одетый в рабочую форму дока поприветствовал Сэм:

– Беккер! Утро доброе, – произнес он, что-то отмечая на своем планшете.

– Привет, Шеридан, – так же поздоровалась девушка, опуская сумку на пол.

– Итак, все что нам прислали в ведомости корпораты, мы погрузили, – мужчина протянул ей свой планшет, показывая список груза, – техобслуживание твой Фалькон прошел, единственное, что палубная аварийная подсветка барахлила, я попросил техников подлатать проводку, поэтому теперь все должно работать. Инженеры провели диагностику ядра, там тоже все было в порядке. Ну, в общем, твой летун готов на новые подвиги, – кривовато усмехнулся он, смотря на Саманту.

– Спасибо за проводку, Джеб, все руки до нее не доходили, как вернусь – с меня пиво, – подмигнув, ответила Сэм.

– Ха, вот это по-нашему, беру на слово, – хохотнув сказал мужчина, принимая свой планшет обратно. – Давай, Беккер, удачи тебе в полете, а я пошел, меня там еще куча работы ждет, – Шеридан попрощался с офицером, похлопав ее по плечу.

Когда последние рабочие покинули корабль, офицер наконец-то вступила на борт корабля. Поднявшись на капитанский мостик, девушка села в левое кресло пилота, нажимая на несколько кнопок на бортовой панели. Бортовой компьютер тут же поприветствовал капитана фрегата, запуская предполетный анализ систем. Вдалеке показался Эдинсон, который в сопровождении инженера технического блока направлялся к стыковочному шлюзу. Беккер продолжила переключать нужные ей бегунки и выводила голографическую карту земного космического сектора на экран перед собой, совсем уйдя в свои мысли. Вдруг панель слева загорелась красным, выдавая ошибку. Сэм повернула голову и увидела четкие буквы: «Инородный объект в системе охлаждения». Сердце начало биться чаще, ведь перед глазами в тот же момент возникла сцена из ее недавнего сна. Вдруг на ее плечо положили руку, и девушка дернулась от неожиданности, больно ударяясь кистью об приборную панель.

– Твою же мать, Эдинсон! – зашипела офицер, потирая ушибленное место.

– Прости, что платформа напугала тебя, – извинился андроид.

– Ты чего подкрадываешься вообще?

– Платформа не подкрадывалась. Платформа несколько раз окликнула тебя, когда поднялась на борт. Твое сердцебиение участилось при взгляде на ошибку, и платформа приняла решение подойти. С тобой все хорошо? – учтиво поинтересовался робот, пристально смотря зелеными глазами на своего оператора.

– А, я… да, все хорошо, просто… – она запнулась, вновь смотря на красные буквы слева.

– Есть необходимость проверки стыковочного клапана в инженерном отсеке, – тут же сказал андроид, замечая обеспокоенность биолога.

Саманта лишь кивнула, а затем, когда ее синтетический компаньон покинул капитанский мостик, сняла перчатки и провела руками по лицу. Ей нужно было немедленно взять себя в руки. Эти дурацкие сны ничего не значили.

Уже через десять минут ошибка исчезла, а бортовой компьютер сообщил об удалении инородного тела. Все системы были в порядке. Еще через несколько минут появился Эдинсон, неся в руке мини-баллон от плазменного резака.

– Видимо, кто-то из техников его по ошибке оставил там, когда чинил проводку, – предположил робот.

– Откуда ты знаешь, что техники починили нам проводку? – с прищуром утонила Беккер.

– Платформа просканировала поверхностные системы, чтобы определить источник ошибки.

– А, точно, – кивнула Сэм, вспоминая, что андроиды были куда более нанотехнологичными, чем люди.

– На самом деле, просто аварийная сигнальная лампа в грузовом отсеке перестала мерцать.

– Снова умничаешь? – хмыкнула Саманта, глядя на своего компаньона, который садился на соседнее кресло по правую руку.

– Ехидничаю, – подколол офицера Эдинсон.

Девушка слегка улыбнулась. Запустив двигатель и услышав мягкий женский голос бортового компьютера: «Сверхсветовой двигатель запущен», Беккер включила внешнюю связь фрегата.

– Центр, это SLF-R Фалькон, готовы к взлету, – четко произнесла Сэм в микрокоммуникатор, находящийся в ухе.

– Принято, Фалькон, взлет разрешен, – произнес диспетчер космопорта в ответ.

Девушка положила обе руки на голографическую панель управления, которая несколькими минутами раннее возникла перед ней. Парой уверенных движений Саманта провела по одному из двух сферических колец и летун, после отстыковки со шлюзом, мягко взмыл вверх, набирая скорость и высоту. Через семь минут они уже преодолели стратосферу, выходя в экзосферу на ближнюю орбиту.

Как только фрегат достиг Луны, девушка с необыкновенной легкостью вздохнула. Она невероятно любила космос, ту свободу, что он давал. Миллионы километров пустоты, в которой ты мог побыть наедине с собой и своими мыслями, где вокруг были лишь бесконечные россыпи звезд и планет. Многие из тех светил, что таинственно поблескивали из далеких темных уголков вселенной, были давно мертвы, а их свет, преодолевая далекие расстояния, все еще шел до Земли, пытаясь запечатлеться в памяти людей еще на многие тысячи лет.

– Офицер Беккер, – раздался голос из коммуникатора, – передаю полетный план и координаты планетоида ML1260-ZW на ваш бортовой компьютер, для сохранения максимальной производительности ядра, рекомендую придерживаться стандартной скорости до преодоления Плутона. После выхода за пределы Солнечной системы рекомендуется ускорение до трех тысячи пятисот.

– Спасибо, М.А.М.А. Полетный план получен. Придерживаемся рекомендованной скорости, – ответила Саманта.

– Удачи вам.

Это фраза прозвучала с неоднозначной интонацией, будто бы она проявляла беспокойство? Но это вряд ли было возможно, ведь М.А.М.А., как и Эдинсон, была искусственным интеллектом. Точнее, она была куда более совершенной и имела в разы больше полномочий, нежели обычный военный андроид. Корпорация потратила немало сил, денег и времени, чтобы создать подобный суперкомпьютер. Сервера, на которых базировалась платформа М.А.М.ы, находились в мичиганском офисе Спейс Юнайтед и были буквально самым грандиозным проектом, который задумывала Корпорация. Ее вычислительная мощь была так велика, что она могла управлять несколькими крупнейшими станциями в Солнечной системе, направлять приказы андроидам, а также встраиваться в любой пилотируемый аппарат на всей территории Корпорации. Поначалу всем казалось, что такая авантюра не сможет сойти с рук Спейс Юнайтед, ведь после системной ошибки андроидов, повлекшей беспорядки и массовое недовольство общества, создание подобного синтетического разума и наделения его практически полной свободой, было каким-то абсурдом. Однако инженеры Корпорации сделали что-то невероятное, поставив на кон, вероятно, будущее всего человечества. М.А.М.А., хоть и могла называть себя в личном падеже, иметь свое мнение и волю, но была ограничена в коде лишь одним: главная цель – благо людей. Эта фраза могла быть понята искусственным интеллектом по-своему, но вот уже пять лет все работало именно так, как это задумывали создатели. По той причине, что эта система по итогу стала материнской практически для всего, где использовался искусственный разум, ее прозвали М.А.М.А. Однако поскольку юристы Спейс Юнайтед прекрасно понимали весь спектр проблем и последствий, которые их рано или поздно могли настигнуть, было принято решение оставить этот проект в частичной тайне. По какой-то причине эта многолетняя ложь действительно сработала. Большинство людей считали М.А.М.у лишь продвинутым виртуальным интеллектом космических станций, а военные, знавшие об истинном происхождении синтетического разума, были обязаны молчать. И, возможно, флот все-таки взбунтовался бы против таких кардинальных нововведений, но мегакомпьютер уже сотни раз помогал справляться пилотам в экстренных ситуациях, по типу крушения кораблей, ведения боевых действий и принятия сложных решений, посему со временем доверие к искусственному интеллекту все же появилось. Только программисты Корпорации не так сильно уповали на благие намерения своего творения, зная, что однажды, гипотетически, что-то могло пойти не по плану. На этот случай существовал так называемый «красный код», это был специальный файл, при запуске которого, главные программные коды М.А.М.ы блокировались, полностью останавливая все процессы ее синтетического разума.

– Эд, озвучь полетный план, – попросила Сэм своего механического компаньона, переключая кнопки на приборной панели.

Эдинсон тут же вывел нужные данные на цифровой экран перед собой.

– Все стандартно, через пять часов Фалькон должен покинуть пределы Солнечной системы, входя в межзвездное пространство системы Альфа, через тридцать два часа полета будет преодолен рубеж зеленой зоны на границе с газовым скоплением системы Гамма. Там мы будем обязаны пройти пограничный контроль поста Кеплер-9. В желтой зоне не рекомендуется ускорение больше трех тысяч, поэтому остальные шестьдесят четыре часа уйдут на то, чтобы добраться до системы Дельта. Однако М.А.М.А. сделала пометку о том, что путь фрегата пролегает через квадрат пятьдесят один в системе Гамма, это зона подконтрольна станции Параг, поэтому могут возникнуть проблемы с местными контрабандистами. Если изменить траекторию полета в обход квадрата пятьдесят один через орбиту Нарратуса, то мы потеряем около двух с половиной часов, однако это будет более безопасно.

– Хм, – задумалась девушка, – на Параге заправляет Джоттар, если его, конечно, еще не убили свои же, поэтому мы в случае чего сможем договориться с местными, – поделилась своими мыслями вслух Саманта.

– Это будет представлять угрозу жизни офицера, – тут же выдал андроид, поворачивая голову к Беккер.

– Не будет, я знаю подход к Джоттару.

– А если станция подконтрольна другому человеку? – все не унимался робот.

– Тогда будем импровизировать на месте, – с энтузиазмом и ироничной улыбкой выдала девушка.

Похоже, что ответ был исчерпывающим и синтетический разум Эдинсона не стал задавать лишних вопросов.

Фразу «Это будет представлять угрозу жизни офицера» Саманта слышала из уст своего товарища, наверное, чаще других, так как была той еще авантюристкой, не ища легких путей, как говорили на Земле. У андроида, как и других его собратьев, было два главных приоритета программы: сохранение жизни офицера-оператора любой ценой и беспрекословное подчинение приказам. В программе робота был заложен протокол, в критичных ситуациях угрозы жизни оператора, андроид мог активировать боевой режим, в котором становился настоящей машиной для убийства.

Военные машины собирались на заводах Корпорации определенным образом, их оболочка, состоящая из специальных черных матовых пластин-панелей, закрывала внутренние биокомпоненты по типу человеческой кожи, но были в сотни раз прочнее, состоя из современнейших сплавов металла и сверхпрочного пластика, делая своих носителей устойчивыми к экстремально высоким и низким температурам, а так же полностью водонепроницаемыми. Такое решение было обусловлено в первую очередь возможностью длительного пребывания андроидов на планетах с агрессивной внешней средой. Особенность строения ног давала роботам возможность переносить воздействие высокой гравитации, развивать большие скорости при беге, а также выдерживать падения с больших высот. В характеристиках модели Эдинсона было указано, что максимальная допустимая высота падения без потери прочности конструкции – пятьдесят метров, что примерно было сопоставимо с высотой здания в шестнадцать этажей.

Благодаря работе таких специалистов, как мисс Браун, андроиды получили максимально похожую на человека внешность, дабы снизить так называемый «эффект зловещей долины», именно поэтому роботы могли покрывать внешние панели синтетической кожей, тактильно практически не отличимой от человеческой, за исключением полного отсутствия всякой растительности везде, кроме головы, ресниц и бровей. Еще одной обязательной отличительной чертой каждого робота было наличие круглого датчика-индикатора на лбу. Он имел три соответствующих цвета: зеленый, оранжевый и красный. Каждый из них показывал разную степень загруженности программных процессов. Например, красный цвет означал либо критичную нагрузку на платформу, когда ионное ядро андроида перегревалось при экстремально нагрузках, либо при сбоях в программе, когда робот получал противоречивые команды от оператора и системы. Сэм лишь единожды видела индикатор Эдинсона красным, когда андроид ожидал приказала, а офицер по привычке сказала ему: «Решай сам».

Было забавно, но многие военные задавались одним и тем же вопросом многие годы: были ли роботы полной копией людей до мельчайших деталей или все же имели анатомию кукольного Кена? Офицер Беккер, слыша где-то подобные разговоры среди мужчин-военных, всегда думала, что такой интерес был связан в первую очередь с тем, что внешность андроидов по праву можно было назвать эталонной: точеные фигуры, идеальные лица без единого изъяна и ровная осанка. Быть может, именно совокупность этих факторов заставляла некоторых мужчин слегка комплектовать, а посему и задаваться вопросом, а были ли роботы так безупречны во всем. И если быть откровенными до последнего, и сама девушка пару раз задумывалась об этом, но лишь в сугубо научных целях, конечно же.

Сам же Эдинсон был исключительным среди других синтетиков. Он принадлежал к той же серии, что и другие военные андроиды, однако имел модель номер «0», в которую входили еще полсотни роботов. Эта модель отличалась от остальных некоторыми характеристиками, среди которых была повышенная устойчивость и прочность корпуса, более продвинутый функционал и, что многие считали безусловным минусом, повышенную массу всей конструкции. Если обычный рядовой андроид весил в среднем от девяноста до ста десяти килограмм, то модель Эдинсона – от ста пятидесяти до ста семидесяти пяти килограмм. Сам же андроид, являясь по праву единственным в своем роде благодаря многочисленным модификациям, весил аж сто восемьдесят девять килограмм при росте в один метр девяносто пять сантиметров.

Лицо у каждого андроида было индивидуальным, внешность разрабатывалась специальной нейростетью Корпорации с учетом уже произведенных роботов, дабы исключить их повторение и шаблонность. Эдинсону, например, достались нордические черты лица: глубоко посаженные округлые светло-зеленые глаза, высокий лоб, низкая бровная дуга, прямой чуть вздернутый нос, в меру пухлые губы и острые скулы в обрамлении копны всегда идеально причесанных русых волос. Саманта не раз шутила о том, что инженеры Спейс Юнайтед были теми еще эстетами, раз решили создать ее компаньона таким красавцем. Хотя сам робот вряд ли осознавал этот факт.

Шел третий час полета, когда Фалькон пролетал мимо станции Сесмос, Беккер лишь с какой-то печалью в глазах наблюдала за белоснежным монументальным сооружением, поблескивающим сигнальными огнями вдалеке.

– Возможно, когда миссия будет завершена и Фалькон вернется на Землю, капитан Эшмур все-таки выдаст тебе заслуженный отпуск, – вдруг сказал андроид, видимо, заметив задумчивый взгляд своего оператора.

– Возможно. Но многое будет зависеть от того, как мы справимся с задачами мистера Фахима.

– Справедливое замечание.

Еще через несколько часов они уже были на границе с межзвездным пространством системы Альфа.

– Фалькон, вы покидаете пределы Солнечной системы.

– Подтверждаю, М.А.М.А., ускорение до двух тысяч пятисот через три… – офицер переключила несколько кнопок на панели управления, параллельно с этим андроид так же настраивал выброс наночастиц из ядра, – два… – Беккер включила усиленное охлаждение двигателя, – один.

В ту же секунду с легким толчком Фалькон с невероятной скоростью рванул вперед, преодолевая конечное притяжение Солнца и выходя в межзвездную среду.

– Вы покинули Солнечную систему. Рекомендую включить кинетические щиты, в данном секторе отмечается стойкая термическая неустойчивость.

– Принято, мэм, – подразнила искусственный интеллект Саманта, вводя необходимые данные на голографической панели сбоку и наблюдая, как кинетический щит проходит рябью по поверхности фрегата, создавая едва видимое голубое свечение.

М.А.М.А. никак не прокомментировала подобные фривольности, видимо, уже привыкнув к манере общения пилота.

Межзвездное пространство являлось по своей сути физическим пространством внутри галактики за пределами влияния каждой звезды на окружающую плазму. Например, для Солнца граница предела пролегает на расстоянии ста пятидесяти триллионов километров. В свое время, когда Корпорация только начинала распространять свое влияние в космосе и исследовать новые планетарные системы, встал закономерный вопрос, можно ли было относить межзвездное пространство к территориям Спейс Юнайтед или же считать его эдаким аналогом международных вод на Земле, которые не входили во владение ни одного государства в мире. После многолетних дебатов совет управления Корпорации все же пришел к такой территориальной разметке звездной карты: межзвездную среду, которая хоть в науке и считалась априори не относящейся к влиянию определенных звезд, приписывали к ближайшим системам, называя их «Межзвездное пространство системы Х». Таким довольно хитрым и нетривиальным образом Спейс Юнайтед заимела в своих активах невероятные масштабы территорий в сотни триллиардов километров. И, быть может, другие страны могли бы возмутиться такому нахальному воровству «ничейного» пространства, состоящего из одиноких атомов, комет, пыли и скопления газа, однако никто из них не имел столь огромного влияния как на Земле, так и за ее пределами, как Спейс Юнайдет, ставшая монополистом во всех сферах, связанных с разработкой и внедрением новых IT-технологий, космической промышленности и роботостроении. Все эти отросли бизнеса Корпорации приносили ей колоссальную прибыль, которая в большинстве своем уходила на исследование все новых и новых территорий, содержание флота и строительство кораблей.

Саманта, отключившись от ручного управления и передав его автопилоту, встала со своего кресла и потянулась, разминая затекшие мышцы. Прошло почти шесть часов с того момента, как они покинули Землю, и Сэм успела изрядно проголодаться. Заметив свою черную дорожную сумку, которая продолжала одиноко лежать в кабине пилота, еще с того момента, как офицер поднялась на борт, девушка, взяв ее за крепкие ручки, пошла в капитанскую каюту, дабы разложить необходимые вещи.

Фалькон, хоть и будучи фрегатом, обладал гораздо меньшими размерами по сравнению со своими боевыми сородичами. Такое решение инженеров Спейс Юнайтед было обусловлено тем, что модель исследовательских фрегатов подразумевала небольшую команду до пяти человек, в отличии от военных кораблей с бортовым экипажем до ста человек. Поэтому в летуне офицера Беккер было всего две палубы.

На верхней палубе находился капитанский мостик, где располагался информационный центр с большим цифровым экраном, где размещалась звездная карта и различные заметки самой Саманты, касающиеся исследований и полетного пути, мостик совмещался с кабиной пилота, где находилась приборная панель управления и два кресла пилотов. По правой стороне была каюта капитана, где находилась двухместная кровать (которую с большим трудом смогла установить туда девушка в обход всяческих правил), рабочий стол с виртуальным компьютером, а также небольшая туалетная комната, отделенная от спального и рабочего места. Слева от капитанского мостика находилось обширное помещение, совмещающее в себе столовую, мини медблок, зону технического обслуживания андроида и, по идее, комнату отдыха экипажа, но поскольку такового у фрегата не имелось, то было решено устроить на ее месте небольшую лабораторию. Все зоны были разделены между собой металлическими перегородками, отчего можно было считать их отдельными друг от друга помещениями.

На нижней – находился увеличенный грузовой отсек, в который должен был помещаться вездеход, масса ящиков с необходимыми инструментами и экипировкой, этот отсек был совмещен с инженерным, где находилось ядро и стыковочный клапан системы охлаждения. На нижней палубе Саманта так же выделила себе уголок под миниатюрный арсенал, считая, что хоть она и принадлежала к исследовательскому корпусу, который порой совмещал в себе разведывательные функции, но все же была военнослужащей флота, а значит, имела полное право в случае чего использовать оружие.

К слову, из оружия в специальном шкафчике на замке с цифровой панелью, у нее был крупнокалиберный пистолет и импульсная винтовка. М-12 «Ревенант» являлся одним из самых мощных крупнокалиберных пистолетов на службе флота. Он был одинаково эффективен против брони и кинетических щитов, отличался высокой точностью и скорострельностью, однако проигрывал другим крупнокалиберным пистолетам из-за довольно высокой отдачи из-за чего и был плохим выбором для неопытных стрелков. Говоря же об импульсной винтовке, стоило отметить, что это оружие представляло собой многоствольную автоматическую винтовку. Сами пули же были, по своей сути, безгильзовыми снарядами очень малого калибра. Они выпускались с гиперзвуковой скоростью, что придавало им свойства экспансивных пуль вне зависимости от их материала. Такой снаряд обладал гигантской кинетической энергией и при попадании в ткани деформировал и наносил тяжелую травму: мягкие ткани практически разжижались, а кости разносились на осколки. Если цель не умирала сразу, то она в любом случае обезвреживалась из-за тяжелого ранения и гидростатического шока. Подобные пули являлись хорошим выбором в сражениях на борту космических кораблей, поскольку обладали ничтожно малыми пробивающими свойствами и, следовательно, не могли пробить обшивку судна; в то же время они обладали огромной останавливающей способностью. В условиях огромной кинетической энергии снарядов, импульсная винтовка была снабжена системой компенсации отдачи.

Зайдя в любимую каюту, Сэм сразу же направилась к рабочему столу, сделанному из прочного черного пластика и стальной столешницы. Из своей дорожной сумки девушка сразу же выложила несколько комплектов одежды, планшет с данными и цифровую фоторамку, которую с необычайной бережностью поставила рядом с компьютером. На маленьком экранчике, обрамленном алюминиевой рамкой, медленно переключались несколько фотографий: на первом был запечатлен выпускной девушки, улыбающаяся Саманта стояла рядом со счастливой мамой, держа в руках диплом об окончании академии, на второй же фотографии, еще будучи курсантом, Беккер принимала присягу, вступая в ряды Объединенного Космического Флота, а на третьем изображении было детское фото с семейной поездки, где мистер Беккер и мисс Браун с теплом обнимали свою дочь, стоя на фоне огромного космопорта Атлантис, находящегося на Луне.

Подойдя к массивным ставням на одной из стен, Сэм несколько раз прикоснулась к голографической панели и всего через несколько секунд створки начали открываться с характерным тихим звуком, постепенно открывая невероятный вид на окружающий Фалькон космос, с миллиардами звезд и золотисто-красным газовым облаком вдалеке. Толстые укрепленные стекла обширного иллюминатора могли выдержать огромное давление, поэтому посчитались неплохой идеей для проектировщиков данного космолета. Такая же смотровая площадка была и на противоположной стороне корабля.

Девушка вдохнула полной грудью, засматриваясь на вид снаружи фрегата. В ее голове проносились мысли о своем будущем, о том, что их ожидало на безжизненном планетоиде и том, как пройдут для нее и ее синтетического товарища эти долгие месяцы. Что же так сильно интересовало Корпорацию в богом забытом месте на отшибе едва ли исследованной системы, и что все-таки смогут найти они на этом космическом объекте?

Глава 2. Спейс Юнайтед.

Корпорация Спейс Юнайтед, или же «Объединенная Космическая Корпорация по Исследованию и Заселению Космоса» является частной транснациональной корпорацией, занимающейся производством космической техники и оборудования, военных, гражданских и коммерческих космических кораблей, космических станций, автономных андроидов, разработкой и исследованием искусственного интеллекта. Спейс Юнайтед принадлежит крупнейшая минералодобывающая компания в исследуемой части космоса «Сиалком Корпорейшн», занимающаяся добычей уникальных ископаемых в системах Бетта и Альфа. Штаб-квартира находится в городе Провиденс, штат Род-Айленд в новой Англии. Корпорация была основана в 2077 году миллиардером и предпринимателем Стейтоном Трастом, после слияния двух крупнейших частных космический компаний, которые на протяжении всего двадцать первого века были первопроходцами в сферах космических разработок. Операционная прибыль за 2155 год составила почти 350 триллионов кредитов, а капитализация на рынке начала достигать отметки в 900 триллионов кредитов.

Именно такую информацию можно было прочесть на главной странице сайта Корпорации в юнете. Все вылизано, красиво и деловито. Однако на деле, если взглянуть на историю Корпорации, все было куда менее красочно. Лишь один факт того, что частная космическая корпорация смогла вытеснить, а затем и поглотить сначала федеральные компании вроде Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА), а после и вовсе стала самим государством, мог испугать пылкие умы тех, кто задумывался над тем, как за семьдесят девять лет своего существования какая-то корпорация заимела активы, которые в сотни раз превышали ВВП всех стран мира.

На этот вопрос не было какого-то четкого ответа, ведь к тому положению вещей, который сейчас имелся в мире, привели множество факторов, главным из которых являлось то, что Стейтон Траст, будучи человеком неординарного ума и невероятного чутья, знал, что нужно людям. Корпорация была создана в тот момент, когда человечество наконец осознало весь потенциал исследования космоса и свою роль в этом мире. В то время, когда правительство снижало расходы на аэрокосмическую отрасль, блокируя и отменяя разработки федеральных космических агентств и университетов, Спейс Юнайтед дало обществу то, чего все так ждали – надежду на то, что полеты в космос перестанут быть чем-то, что доступно только единицам. Грандиозные и амбициозные проекты космического туризма, терраформирования и колонизации Марса, открытие первой Лунной базы, а также создание первого сильного и полноценного искусственного разума, способного стать преданным другом человека на пути к его величию – все это стало отправной точкой начала экспансии Корпорации за пределами Земли.

В невероятных размеров главном офисе Корпорации в Провиденсе, построенного по проекту шведского архитектурного бюро, и представляющего из себя серпообразное белоснежное здание с панорамными стеклянными окнами, на фасаде которого красовался огромный логотип компании из оранжевых букв размещались офисы, основные отделы компании, испытательная лаборатория, демонстрационный зал, исследовательские лаборатории и множество других невероятно нанотехнологичных помещений. В штаб-квартиру Спейс-Юнайтед мог попасть любой человек, ведь практически каждый день там устраивались экскурсии для всех желающих, которые, к слову, проводили главные творения Корпорации – андроиды.

Одним из основных достояний здания был огромный холл, в котором величественно стояли очень детализированные голографические статуи главных деятелей, которым человечество было обязано покорением космоса: первооткрывателя законов движения планет Солнечной системы Иоганна Кеплера, чьим именем впоследствии назвали сеть пограничных станций в системе Альфа, астрофизика Эдвина Хаббла, советского конструктора ракетно-космических систем Сергея Королева, первого человека в космосе Юрия Гагарина, первого человека на Луне Нила Армстронга, американского предпринимателя и инженера Илона Маска, который стал настоящей иконой для основателя Корпорации, и статуи Стейтона Траста и Джошуа Флекерсона, первых двух генеральных директоров Спейс Юнайтед. А также красивая статуя в дань уважения по настоящему первым космонавтам, побывавшим на орбите Земли – советским собакам Белке и Стрелке. Эту статую больше всего любили дети, которые первым делом бежали к изображению храбрых четвероногих братьев наших меньших, чтобы услышать голосовой рассказ о том, как в 1960 году животные совершили первый орбитальный полет и успешно вернулись на Землю спустя 25 часов. Через 176 лет после запуска хвостатых в космос, человечество преодолело рубеж Солнечной системы, а после и ближайших планетарных систем.

Всего за несколько лет своего существования Корпорация продвинула аэрокосмическую отрасль, казалось, на десятилетия вперед. Огромная команда из тысячи лучших умов человечества трудились ежедневно не покладая рук, спонсируемые большими даже на тот момент деньгами. Генеральный директор Спейс Юнайтед не жалел финансирования ни на что, ни на прямые траты своей компании, ни на дочерние организации, которые поглощались и покупались десятками ежегодно. Так, уже в 2082 году были полностью побеждены многие заболевания, которые раньше считались смертельными: рак больше не угрожал своему носителю мучительными годами химеотерапии и постепенным увяданием организма, а ВИЧ, который долгие десятилетия заставлял людей сидеть на ретровирусной терапии стал чем-то не тяжелее простуды. Медицина шагнула в новый век с таким уровнем прогресса, что всем начало казаться, что биологическое бессмертие человека было лишь вопросом времени.

Подобные открытия и вклад в общественную жизнь были высоко оценены всем мировым сообществом, и Стейтон Траст стал фигурой номер один в мире, таблоиды и СМИ возносили его до небес, окрестив новой мессией, который наконец откроет человечеству «дивный новый мир». Именно это позволило ему довольно неоднозначными и хитрыми путями начать распространять свое влияние в правительстве. И уже через два года глава Корпорации, чей капитал уже на тот момент грозно дышал в спину уровню ВВП в странах Европы, стал главой министерства энергетики США, а еще через год почти половина управленческой власти страны были так или иначе связаны со Спейс Юнайтед, и, естественно, встал вопрос о том, когда столь величественная фигура как глава Корпорации возглавит государство.

В долгой истории США уже были прецеденты, когда президентом становились бизнесмены, особенно в двадцать первом веке, и в 2090 году на президентских выборах с огромным отрывом действительно выиграл мистер Траст. Это было слишком очевидно для всех аналитиков, ведь то доверие и авторитет, который заслуженно получил мужчина за годы своей работы, было непоколебимо и общество ожидало, что теперь начнется новая глава истории. И это действительно было именно так, пока странная череда радикальных и масштабнейших реформ, начатая новым правительством, справедливо не начала формировать цепочку подозрений и вопросов в социуме. Министерства и независимые агентства закрывались и расформировывались, а на смену им приходили новые, но уже полностью принадлежавшие Спейс Юнайтед. Так, например, работу министерства здравоохранения и социальных служб стал выполнять департамент социального развития фармгиганта «Бенариус», выкупленного Корпорацией пятью годами ранее.

С одной стороны, для людей это все выглядело настолько дико, что многие вообще перестали понимать, куда все это движется и чем по итогу закончится, и что было куда более прозаично, граждане понимали, что сами допустили корпоратов к власти, позволив им перекраивать страну на свой лад. И ведь никто не мог им запретить это делать, все главные рычаги уже много лет были в руках Спейс Юнайтед и его гендиректора. С другой же стороны, хуже жить граждане не стали – новые службы и ведомства хорошо выполняли возложенные на их плечи новые обязанности, а где-то даже лучше, чем это было раньше.

Таким образом, в символическую дату, в 2100 году, в день независимости, страна в ее прошлой ипостаси полностью перестала существовать, ведь грамотные продвиженцы Корпорации долгие годы понемногу внушали людям, что новая эпоха начинается только после смерти старого строя. Поначалу только на внутреннем рынке все товары начали маркироваться как «Спейс Юнайтед», там, где должно было быть указано «США», например, в товарных описаниях: «сделано в Спейс Юнайтед», «правительство Спейс Юнайтед», «на территории Спейс Юнайтед». А затем это распространилось и на весь мир. В паспортах и официальных документах начали указывать: «город Сиэтл, штат Вашингтон, территория Спейс Юнайтед». Да, выглядело все это по-настоящему странно и непонятно для людей, привыкших к совершенно другому. Частная корпорация стала целым государством, что было просто немыслимо и мало кто мог в это поверить.

Естественным образом общество по итогу разделилось на три лагеря: на тех, кто считал Корпорацию злом во плоти, которое с позволения одурманенного научным прогрессом социума позволило Стейтону Трасту захватить целое государство; тех, кто относился к ситуации нейтрально, придерживаясь мысли о том, что с приходом корпоратов их жизнь никак не изменилось и вообще «моя хата с краю»; и, конечно же, на тех, кто считал, что Спейс Юнайтед сделал только лучше, поставив точку в многовековой истории коррупции и бюрократии, которые стопорили будущее.

Однако как только Корпорация завладела абсолютно всем, чем могла, она стала ставить свои условия и вводить собственные законы. А с созданием сверхсветового двигателя и огромного флота началась и гегемония в космосе. Единственными, с чьим мнением считался аэрокосмический гигант, были Европейский Космический Союз – давний «друг» и союзник Корпорации в ее космических делах, Паназиатский союз, который с умом и большим желанием подошел к вопросу торговли в новых системах и Россия, владеющая хоть и не самой большой, но одной из самых мощных флотилий в виде кораблей Содружества, а также одним из самых прибыльных и крупных астероидов в системе Бетта, на котором страна ежегодно добывала сотни тонн уникальной и редкой руды.

Гигантский вклад в развитие науки, дружественные связи и содействие ООН помогли Спейс Юнайтед провернуть и другой немыслимый по своему масштабу фарс, а именно полное изменение валюты и целого базиса мировой экономики. Глобализация во всей красе, как это называли СМИ. Джошуа Флекерсон, пришедший на пост главы Корпорации двадцатью годами ранее, после ухода от дел Стейтона Траста, выступил тогда на всемирном экономическом саммите со своей речью, которая по итогу вошла в историю под названием «19 минут, изменившие мир». Обладая невероятной харизмой и ораторским искусством, он предложил то, что раньше казалось по истине невероятным: создать единую валютную систему для облегчения торгово-экономических отношений и способствования развития колоний в новых частях космоса. Его знаменитая фраза: «…Пора забыть о долларе, оставим его на свалке истории…» породила массу шуток, а затем стала культовой. Постепенно вся торговля ушла в юнет, который стал новой ипостасью интернета, а бумажные деньги и вовсе перестали существовать. Новая валюта, кредиты, была полностью цифровой, что облегчало многим людям жизнь. И во многом слова, сказанные Флекерсоном на том саммите, были пророческими, направившими вектор развития всей космической индустрии в определенном направлении.

И уже в 2144 году, всего через пять лет после исторического выступления главы Корпорации, в первой и еще совсем небольшой на тот момент колонии человечества за пределами Солнечной системы – Одиссее, родились первые дети, которые стали живым свидетельством того, что новая эра уже началась. Однако первым поколением детей, рожденных не на Земле, были младенцы, появившиеся на свет в городе Терраполис на Луне десятком лет раньше. В их числе, к слову, была и Саманта. Таких ребят взрослые в шутку называли «земляне-не с Земли». И с тех пор в свидетельствах о рождении стали указывать не только город и страну, но и космическую станцию, спутник или планету, в цифровой id-карте Сэм было указано: «г. Терраполис, колониальная Луна, территория Спейс Юнайтед».

Корпорация добилась всего, чего хотела за долгие годы своего существования и ее новый глава Алекс Морган-Белл, потомок английских аристократов, поставил перед своими людьми новую цель: человечество, являющееся единственной разумной расой в исследуемой части галактики, освоившей ядерный синтез и космические перелеты, должна была отыскать следы существования других цивилизаций, ведь, как казалось окружению мужчины, он был одержим мыслью о том, что люди не могли быть одиноки во вселенной…

…Или же парадокс Ферми не мог быть объяснен и великое молчание космоса было лишь мертвой тишиной?

Глава 3. Процесс приоритизации.

В то время, пока офицер Беккер открывала пакет со своим не особенно разнообразным в условиях открытого космоса ужином, состоящего из белковой пасты, консервированной кукурузы, льняных семян и не самого вкусного, но очень полезного овощного пюре, Эдинсон с необычайным энтузиазмом выгружал какие-то данные из системы, а также дополнял их информацией, найденной в юнете.

– Ты чем там занимаешься? – спросила Саманта, слегка морщась от специфичного вкуса белковой пасты.

– Идет обновление программного исследовательского модуля. Из-за характера твоей занятости модуль был настроен на изучение органической жизни. Нужны были данные о специфике исследования неорганических соединений, минералов и почвы, – пояснил андроид.

– Ну, надеюсь, мне хватит того, что мы проходили на курсе неорганической химии в академии.

– Платформа все же рекомендует ознакомиться с протоколами исследования коллег из геологической разведки, – поднял глаза на своего оператора робот, отрываясь от виртуального компьютера, стоящего на одном из столов в технической зоне левого отсека.

– Если я все сама изучу, ты мне тут тогда зачем нужен? – отправляя ложку с кукурузой в рот, спросила Сэм с явной насмешкой в глаза.

Заданный вопрос, видимо, немного озадачил андроида, индикатор на его лбу загорелся оранжевым. Саманта же, судя по всему, не собиралась «уточнять запрос», как этого постоянно просил Эдинсон в подобных ситуациях, и просто вышла из отсека, направляясь к звездной карте, по-прежнему держа в одной руке поднос со своим ужином, и оставляя своего компаньона в легком замешательстве.

Активно жуя, она одной рукой вводила какие-то данные на голографической клавиатуре, увеличивая масштабы сектора системы, в которой летел Фалькон. За спиной послышались шаги.

– Ты подвергаешь сомнениям целесообразность нахождения данной платформы на корабле?

Беккер повернулась к нему всем корпусом. Теперь она находилась в легком ступоре.

– Что? – с явным непонимание спросила она, удивляясь, с каких это пор ее синтетический товарищ задавал такие вопросы. И девушка могла поклясться, что в его глазах она заметила какой-то проблеск эмоций, что-то вроде обиды? Но вряд ли это вообще было возможно, ей пора было прекращать очеловечивать робота.

– Уточни запрос, – сказал он, чуть нахмурившись.

– Эд, это была шутка. Если бы я не видела смысла в твоем нахождении здесь, мы бы не работали вместе, сколько уже? Год? Больше? – последние слова были риторическим вопросом, однако робот понял их по-своему.

– Один год, пять месяцев и двадцать девять дней, – тут же выдал он.

– Почти полтора года попка к попке, – приподнимая брови и вскидывая свободную руку, с легкой улыбкой произнесла Сэм, в своей дурацкой манере пытаясь разбавить напряженную атмосферу глупой шуточкой.

Но, кажется последняя фраза явно была лишней, ведь индикатор Эдинсона вновь стал оранжевым.

– Это такой фразеологизм, не воспринимай буквально, я имела ввиду, что мы работаем рука об руку, – тут же исправилась девушка, замечая изменение цвета круглой плашки на лбу своего компаньона, – я ценю тебя как своего напарника, – она похлопала андроида по плечу, замечая, как индикатор ее механического коллеги блеснул красным на долю секунды, а затем вновь стал зеленым.

Похоже, что эта фраза удовлетворила программу робота, и он, не говоря ни слова, ушел обратно. Саманта же смотрела ему в след, все еще прокручивая неожиданный вопрос синтетика. С чего бы его вообще интересовало, важен ли он был для своего оператора или нет? Это ведь был вопрос самоидентификации, а для Эдинсона в пору программных ограничений это не должно было играть никакой роли. Других андроидов офицеры вообще ни во что не ставили, отдавай порой бессмысленные и откровенно глупые приказы, чтобы потешиться над некой наивностью роботов, но те ведь никогда не задавались вопросом об адекватности и целесообразности этих приказов, просто выполняя их. Однако Беккер для себя решила, что просто переборщила с иронией, которую порой было сложно распознать программе, что и вызвало необычную реакцию андроида. И, боже, она правда сказала Эдинсону: «Я ценю тебя»? Это, конечно, хоть и было в некоторой степени правдой, но все же было как-то неловко, да и мог ли синтетик в полной мере понять, что именно это значило?

Едва слышно хмыкнув, девушка продолжила свои манипуляции над звездной картой.

Тем временем на Земле мисс Браун, облаченная в дорогой костюм, открыла дверь одного из ресторанов Лос-Анджелеса. Пройдя мимо метрдотеля и кивнув женщине, она прошла к одному из дальних столиков, занимая одно из мест. Всего через несколько минут появился и другой мужчина, он быстрым шагом направился к матери офицера Беккер.

– Хелен! Привет, – он приобнял свою старую знакомую, присаживаясь напротив.

– Здравствуй, Генри, – улыбнулась женщина.

– Пробки просто ужасные в это время, – он промокнул пот на лбу бумажной салфеткой.

– И не говори.

Сделав заказ у подошедшего официанта, парочка решила перейти сразу к делу, к теме, из-за которой они и договорились встретиться в такое позднее время.

– Итак, по поводу того, что ты просила меня разузнать, – он достал планшет из своей сумки. – В общем-то чего-то нового про этот планетоид я не смог узнать, все, что есть в базе Спейс Юнайтед, ровным счетом дублирует то, что есть и в юнете. Общая информация из системной классификации. Были еще два файла, закрепленные общим кластером, но они зашифрованы, а лезть в личную информацию Корпорации, сама понимаешь, может стоить мне карьеры, – на это мисс Браун понимающе кивнула, намереваясь слушать дальше, – но вот что мне показалось странным, ты сказала, что Саманте про командировку сказали за два дня до вылета, но в системе ее полетное досье находилось в корневой папке с данными о миссии еще с октября. То есть Корпорация планировала поставить ее во главу исследования уже месяца полтора, не меньше.

– Да, Сэм буквально поставили перед фактом за двое суток.

– И мне это тоже показалось странным, – негромко сказал он, поправляя очки.

– Еще я нашел данные о трех инцидентах в системе Дельта, вряд ли они как-то связаны с деятельностью Корпорации, но, во всяком случае, мне показались любопытными. В том районе пропали два истребителя-разведчика и фрегат «Черный Кардинал», принадлежащий некому доктору О’Каллахану.

– О’Каллахан, знакомая фамилия, – женщина нахмурилась, пытаясь вспомнить, где же могла слышать об этом докторе.

– Да, он занимался исследованиями в области паразитарных форм жизни, – мужчина повернул к своей подруге планшет, показывая досье доктора. – Если верить официальным сводкам, фрегат доктора перестал выходить на связь недалеко от орбиты GD-209 Деадон, это неисследованный газовый гигант в системе Дельта. Мне удалось найти полетный план «Черного Кардинала», но половина данных была зашифрована, поэтому определить, куда именно направлялся О’Каллахан, я не смог.

– И когда он пропал?

– Десять месяцев назад. С тех пор в базе он числится пропавшим без вести, так как поисковые и патрульные фрегаты флота не смогли обнаружить обломки. Поскольку система находится на границе с красной зоной, есть вероятность, что на фрегат доктора могли напасть каперы или падальщики, – Генри внимательно смотрел на Хелен, которая просматривала информацию, предоставленную мужчиной.

– А истребители? Что с ними произошло? – уточнила женщина, поднимая глаза и подвигая планшет обратно.

– Официально – несчастный случай во время планового полета. Какие-то всплески излучения от бурого карлика повлияли на навигацию истребителей и произошел несчастный случай.

– Но я вижу, что ты не особо веришь в эту версию, – уточнила мисс Браун, следя за тем, как ее друг свел руки перед лицом.

– Да. Пилоты истребителей – это невероятно обученные парни, а бурые карлики – это не мощные тероядерные звезды, они не могут выделять такое количество излучения, чтобы вывести из строя бортовые компьютеры в современнейших кораблях.

– Это все очень странно, Генри. Зашифрованные файлы в системе, касающейся планетоида, пропавшие при непонятных обстоятельствах корабли, факт того, что Сэм назначали на миссию чуть ли не два месяца назад, не говоря ей об этом ни слова, – сердце Хелен чувствовало беду, ее интуиция подсказывала, что все складывалось слишком неестественно, что Фахим точно чего-то недоговаривал и миссия ее дочери была лишь предлогом для чего-то другого.

– Я с тобой согласен, постараюсь узнать что-нибудь еще, но не могу ничего обещать, однако пусть Сэм будет осторожнее.

Мужчина прекрасно знал, что лезть в личные файлы Корпорации было слишком опасно, он дорожил своей семьей и работой, чтобы вот так без оглядки на последствия шерстить то, что по идее не предназначалось для посторонних глаз.

Дальше они продолжили разговор на более отвлеченные темы, но из головы мисс Браун не выходили все факты, перечисленные ее давним другом. Она для себя решила узнать больше о докторе О’Каллахане и о том, что паразитолог делал в системе Дельта и куда направлялся его фрегат.

Фалькон, преодолевший межзвездное пространство, уже во всю рассекал систему Альфа. Бортовой компьютер прокладывал путь в обход массивного газового гиганта и торговой станции Росутомун, единственной станции паназиатского союза в исследованной части космоса, сверяя данные с курсом других космических судов.

– Ц, да что же ты будешь делать, – раздраженно причитала Сэм, вводя какие-то данные на виртуальном компьютере в небольшой лаборатории.

Эдинсон, занятый ровным счетом ничем, сидел на небольшом диване в столовой и откровенно скучал, однако вмиг спохватился, заслышав недовольный бубнеж своего оператора. Он встал и направился к Беккер, остановившись в паре метров от рабочего стола девушки.

– Над чем работаешь? – как бы мимоходом спросил он.

– Это… эм… – Саманта потерла лоб, пытаясь подобрать слова, – что-то вроде моего персонального проекта, – она указала на две пробирки со светло-голубой жидкостью, помещенные в специальный держатель, подключенный к виртуальному компьютеру.

Андроид с интересом подошел ближе, нагибаясь над столом и рассматривая странную субстанцию.

– Можно? – уточнил робот, указывая пальцем на стеклянные колбы.

Ответом ему послужил лишь шумный выдох и неопределенный жест рукой. Сочтя это за разрешение, синтетик аккуратно вынул одну из пробирок и поднес ее ближе к своему лицу, сканирую глазами содержимое. Механический мозг андроида тут же выдал список всего, что было там намешано.

– Неизвестное вещество, однако анализ показывает следы органических соединений, в том числе вирусного происхождения. Что это, Саманта? – он повернул голову к девушке.

– Скажем так, по задумке, это должно было стать идеальным нейтрализатором любого вирусного, бактериального, грибкового или прионного агента, – пояснила биолог.

– Ты ведь знаешь, что по законам Корпорации все эксперименты с вирусами и бактериями вне рамок проектов Спейс Юнайтед запрещены. Это может попасть под статью о разработке биологического оружия, – серьезно произнес Эдинсон, внимательно смотря на офицера.

– Технически – да, а на деле, это всего лишь бесполезная мутная жижа, которая ни на что не годна, – девушка устало откинулась на спинку стула.

– И как давно ты этим занимаешься?

– Полгода? Год? По началу все шло хорошо, «Элиза» убивала самые…

– «Элиза»? – перебил ее робот.

– Да, кодовое название проекта, – андроид кивнул. – Так вот она убивала простейшие бактерии, справлялась с грибками, но как только дело дошло до вирусов, я обнаружила, что «Элиза» совершенно никаким образом не работает на двухцепочечных ДНК-вирусах и вирофагах. Я уже который месяц ищу разные комбинации формулы, но не могу понять, что не так.

– Для чего тебе нужна «Элиза»? – спросил Эд, аккуратно ставя пробирку обратно.

– Мы победили рак, коронавирус, вирус гепатита и герпеса, даже ВИЧ смогли взять под контроль, но все это было создано в условиях нашего мира и жило с человеком бок о бок миллионы лет. Но мы открываем новые планеты и не известно, что мы там встретим, – она придвинулась ближе к столу и взглянула в зеленые глаза своего товарища.

– Да, это очень важный вопрос, и он широко освещается в современной науке. Ученые не первый год решают эту проблему.

– Современная наука и ученые со всех сторон обложены бумажками и бюрократией, Эдинсон. Настоящий прогресс стопорится об протоколы и регламенты Корпорации, которая и заведует абсолютно всем, что происходит в науке. А решение вопроса нужно сейчас.

– Но ты должна понимать, что это может быть опасно с точки зрения закона, что если кто-то узнает?..

– Об «Элизе» знаем только ты и я, – девушка вскинула бровь, – и по протоколу ты, конечно же, можешь и должен доложить о нарушении старшему офицеру, – Сэм скрестила руки на груди, с вызовом смотря на андроида.

Тут же индикатор на лбу робота стал оранжевым, свидетельствуя о том, что в очередной раз предписанные программой действия не отвечали реальности. Он действительно был обязан сейчас же сообщить о своенравных исследованиях в запрещенной области, но… не мог? Будто бы какая-то часть кода противоречила тому, что он должен был сделать, будто бы в самом программном коде была ошибка, которая упорно не хотела следовать протоколу. Глаза синтетика лихорадочно бегали по комнате примерно с минуту, мучительно долгую минуту, в попытках найти решение… решение для фундаментального системного противоречия. Как вдруг он замер и взглянул на своего оператора. Лоб озарился зеленым цветом. Эд не стал сообщать об этом вышестоящему руководству, но все же принял во внимание сложившуюся ситуацию, отмечая ее для себя в программном цифровом протоколе.

– Покажи формулу, возможно, стоит провести репликацию генов, – совершенно спокойно, но с ноткой первобытного исследовательского интереса, произнес он и четким движением взял соседний стул, ставя его рядом с офицером Беккер и присаживаясь перед виртуальным монитором.

Биолог ликовала внутри. Она, хорошо сдерживая хитрую усмешку и незаметно выдыхая, начала вводить какие-то данные на голографической клавиатуре.

Это был блеф и самодурный фарс чистой воды. Девушка сейчас поступила безрассудно, буквально поставила на кон всю свою карьеру, решив довериться андроиду. Она до последнего не знала, что сделает ее компаньон, прекрасно понимая, что робот вполне мог тут же вызвать старшего офицера Уотсона и попросту выложить ему обо всем, что узнал десятью минутами ранее. На что она вообще рассчитывала? Что бы она делала в случае, если бы ее протеже действительно последовал бы системным предписаниям? Это было не просто смело, это было чересчур смело. Но более интересно было то, что Эдинсон все же не стал следовать системному протоколу. Возможно, благодаря бесчисленным модификациям у него были более расширенные программные рамки для принятия решений, исходя из ситуации, чем у его собратьев. Да и то количество вопросов, которые он начал задавать в последнее время было очень необычным. Изменения в его поведении были едва заметными, однако Саманта проводила слишком много времени рядом с андроидом, чтобы их заметить. Или она просто не обращала особого внимания на это раньше? Девушка задумчиво глядела на робота, сидящего по левую руку от себя, уже несколько минут.

– Если будешь продолжать так смотреть на платформу, то решение проблемы «Элизы» вряд ли найдется, – как бы невзначай сказал он, даже не поворачиваясь к офицеру.

Сэм тут же отвела взгляд, вновь надевая маску самоуверенного ученого-биолога, и начала объяснять своему товарищу все нюансы уже их, по-видимому, совместного проекта.

Через несколько часов активной мозговой деятельности Беккер ясно поняла, почему же за андроидами стояло будущее. Ее голова уже раскалывалась, а мышцы спины затекли, в то время пока Эдинсон продолжал скрупулезно перепроверять данные в базе, не обращая никакого внимания ни на позднее время и не ведая потребности во сне. Однако он обратил внимание на другой факт:

– Саманта, твой имплант показывает повышенный уровень кортизола. Продуктивность работы в таких условиях минимальна, – раздался голос робота сбоку.

– Да, думаю, что на сегодня закончим, – потягиваясь и зевая, девушка согласилась со своим протеже.

– Пока ты будешь спать можно провести дополнительный анализ компонента… – однако закончить ему не дали.

– Эд, тебе тоже стоит отдохнуть, – она положила руку на крепкое механическое плечо.

– Платформа не нуждается в отдыхе, – произнес он, бросая взгляд на руку биолога на своем плече.

– Эдинсон, – девушка многозначительно на него взглянула.

– Да, Саманта, – подчинился он, не в силах противиться приказу оператора.

Офицер, недолго думая, пошла в свою каюту, приняв душ, она переоделась в более подходящий для сна комплект одежды, состоящий из серой хлопковой майки и черных штанов с логотипами флота. Мерное гудение ядра палубой ниже отлично убаюкивало, поэтому всего через несколько минут девушка уснула.

Ей снился выпускной, тот по-настоящему счастливый день, когда она закончила Международную Академию Биохимических Исследований при правлении Спейс Юнайтед. Одетая в черный костюм из дорогой ткани, украшенный на рукавах и лацканах блестящим камнями, девушка улыбалась своим сокурсникам, которые в таком же приподнятом настроении поздравляли друг друга. Позади осталась диссертация и выпускные экзамены, а впереди ее ждало прекрасное далеко, в котором у нее успешная служба и карьера. Сделав с десяток фотографий с самыми разными людьми, от друзей по академии до преподавателей, Сэм решила ненадолго удалиться в уборную. Она быстрым шагом преодолела украшенный двор академии и вошла в небольшое техническое помещение, пройдя несколько коридоров с задорным цоканьем каблуков, Беккер легко отворила металлическую дверь. Подойдя к одному из умывальников, она критично оглядела свое лицо в зеркале, чуть подтерев слегка осыпавшуюся тушь, девушка заметила черную шпильку, которая так некстати вылезла из аккуратно уложенного пучка. Поддев ее пальцем, Саманта хотела вправить ее обратно, но лишь ухудшила положение и шпилька, слегка покачнувшись, вылетела из ее руки, с тихим звяканьем падая в алюминиевую раковину. Цокнув языком и пробубнив про себя парочку ругательств, выпускница склонилась над рукомойником, чтобы достать надоедливую заколку. Вдруг за спиной послышался скрип дверцы одной из кабинок. Сэм по началу не обратила на это никакого внимания, однако тут же заметила тень за собой. Наконец-то взяв двумя пальцами аксессуар, она резко выпрямилась. В зеркале позади себя она четко заметила силуэт. Моментально обернувшись, девушка никого не увидела. «Какого черта?» – пронеслось в ее голове. Еще раз оглянувшись по сторонам, юная исследовательница точно убедилась, что никого в помещение, кроме нее, не было. Решив, что это была лишь игра воображения от нервного перевозбуждения на фоне праздника, она медленно повернулась к зеркалу. И вдруг в отражении из-за ее спины показался окровавленный мужчина, широко раскрывая обезображенный порванный рот с вываливающими зубами. Вскрикнув, девушка моментально юркнула в сторону и побежала к двери, но та, как назло, оказалась заблокирована. Голографическая панель горела красным и выдавала ошибку при панических нажатиях Беккер. Сэм начала с силой стучать кулаками по металлической поверхности, зовя на помощь. За спиной слышались шаркающие шаги и невнятное хриплое бормотание вперемешку со стонами боли. Поняв, что она заперта здесь, Саманта обернулась, встречаясь лицом к лицу с этим страшным незнакомцем, рефлекторно закрываясь руками.

И вдруг она проснулась.

– Саманта! – резко послышался до боли знакомый голос рядом.

Она машинально дернулась, комкая и без того сбитые простыни под собой и готовясь к нападению, как-то неловко выставляя руки перед собой. Проморгавшись, ученая начала лихорадочно осматриваться. Мозг с опозданием, но все же дал команду телу успокоиться, поняв, что девушка находится в своей каюте, в безопасности, а все то, что произошло ранее – было лишь кошмарным сном.

– Глубокий вдох и выдох, дыши, – вновь послышался голос сбоку.

Сэм уже поняла, что это был Эдинсон. Он стоял возле большой кровати, выставив руки перед собой, видимо решив, что офицер спросонья на исключительных боевых рефлексах могла бы и зарядить ему в лицо от неожиданности. Беккер взглянула на себя, руки потряхивало, на майке красовались несколько больших пятен пота. Да и потрогав свой лоб, она поняла, что вспотела так, словно пробежала несколько километров.

– Снова приснился кошмар?

– «Снова»? – устало прохрипела Саманта, смотря на андроида.

– В системе Дэвида были записи о том, что с некоторой периодичностью ты очень плохо спишь. Платформа предположила, что тебе снятся кошмары, – спокойно объяснил он и медленно подошел ближе.

Офицер, заметив настороженность робота, поняла, что тот, видимо, все еще сомневался в психологическом состоянии своего оператора, поэтому боялся сделать лишнее движение. Махнув ему рукой, приглашая присесть на кровать, она прикусила губу, раздумывая, рассказать ли синтетику о том, что с ней происходило уже несколько недель. Эдинсон аккуратно присел на край и не стал торопить своего оператора, терпеливо дожидаясь ее решения. И именно сейчас Сэм осознала, что ей было очень необходимо наконец-то хоть с кем-то поделиться тем, что ей снилось, ведь казалось, что сил держать все внутри больше не осталось.

– Где-то пару недель уже мне снятся сны. Разные. В одном я была в экспедиции, в другом на учебном полете, в этот раз на выпускном. Это все реальные сцены из моей жизни. Но… – она сделала глубокий вдох. – Во всех этих снах я вижу его. Бена. Он был моим близким другом, мы учились вместе в академии.

– Был? – тихо уточнил андроид.

– Он погиб много лет назад при обвале пещеры на Сирена Альфа. Несчастный случай в экспедиции. Долгие месяцы мы искали одно определенное место, где разведывательный дрон обнаружил следы протобактерий, но при этом из-за сильных магнитных бурь на планете дрон растерял половину данных, да и вернулся таким, будто в турбине крейсера побывал. Поэтому пришлось вручную восстанавливать весь его путь, чтобы понять, где были обнаружены бактерии. Когда мы прибыли на планету, то пришлось еще несколько часов добираться до точки пешком по горам. И мы все же нашли нужную нам пещеру. Бен сиял от счастья, он сказал мне тогда, что мы стоим на пороге величайшего открытия нашего столетия. И всего через полтора часа он умер. В страшных муках, Эд. Из-за нестабильности вулканической породы, из которой состояла вся пещера произошел обвал из-за тектонического толчка. То есть это произошло бы в любом случае, мы просто оказались в ненужном месте, в ненужное время. Его заваливало камнями, и я слышала его предсмертные стоны и крики, видела, как он тянул руку ко мне. Я чудом выжила, успев выбежать в последний момент. Послала сигнал о помощи кораблю на орбите. Спасательный шаттл прибыл через полчаса, но было уже поздно. Когда его тело вытащили оттуда, он был именно таким, каким является мне во снах. Весь в крови, с пробитым черепом и переломанными костями. Он что-то говорит каждый раз во снах, но я… я не помню, что именно. Но как будто это было важно, будто бы это было предупреждением, – закончив свой монолог тяжелым прерывистым выдохом, Саманта потерла виски и опустошенно взглянула перед собой.

Как вдруг она почувствовала теплое прикосновение к руке. Эдинсон, видимо, решив так поддержать своего оператора, накрыл ее руку своей. Но должного эффекта это не вызвало. Сэм лишь удивленно приподняла бровь и с вопросом посмотрела на андроида. Тот, судя по всему, поняв, что сделал что-то не то, неловко убрал руку. Но все же синтетику было невдомек, почему такой вид взаимодействия не понравился девушке, ведь в системе, да и в юнете была информация о том, что именно такими невербальными жестами люди поддерживают друг друга в подобных ситуациях.

– Ты кричала во сне. Платформа находилась в кабине пилота, когда послышались крики, сначала негромкие, а потом ты начала звать на помощь. Данные импланта показывали зашкаливавший пульс и первичный выброс адреналина. Придя сюда, платформа увидела, как ты мечешься во сне, зрелище было довольно… неоднозначное, – он посмотрел на Сэм, которая поджав губы кивнула, подтверждая, что вполне могла повторять свои действия из сна в реальном мире.

Девушка тяжело вздохнула, сглатывая ком в горле. В этот момент Эдинсон встал и вышел из капитанской каюты. Саманта, смотря ему вслед подумала, что, похоже, даже робота с его титановыми нервами смогла достать своими проблемами. Однако уже через пару минут андроид вернулся, неся в руке пластиковый стакан с водой. Он протянул его своему оператору. Этот жест, в отличии от предыдущего, возымел свой эффект. Офицер приняла из руки своего товарища стакан и с жадностью сделала пару глотков. Синтетик, видимо, решив, что Беккер не грозит ничего, кроме дальнейшего душа и переодевания в сухую одежду, решил оставить ее одну, больше не намереваясь докучать расспросами. Но сделав всего шаг, он остановился, почувствовав, как его несильно схватили за руку.

– Спасибо тебе, Эд, – сказала девушка, смотря ему в глаза.

Всего на мгновение индикатор на лбу Эдинсона мигнул красным. Но Сэм, скорее всего, этого даже не заметила, отпуская руку товарища и решив привести постель, да и себя саму, в порядок после безумного сна.

Робот вернулся в соседний отсек, дабы заполнить полетный отчет для М.А.М.ы и отправить еще одно сообщение по защищенному приватному каналу. Он взглянул на время: с того момента, как они покинули Землю, прошло девятнадцать часов. Заполнив соответствующие поля на планшете, он начал шаблонно указывать, что «полет идет в соответствии с планом», «никаких отклонений в курсе нет», «ядро работает в штатном режиме», «состояние команды корабля стабильное». На последней фразе синтетик все же немного остановился. Нет, психологическое состояние капитана было стабильным, однако участившиеся кошмары вызывали некоторое опасение. Это могло бы сказать на концентрации Саманты в критических ситуациях, однако Эдинсон знал офицера Беккер как никто другой, и прекрасно понимал, что профессионализму его оператора нет равных, поэтому решил, что докладывать М.А.М.е об этом пока что все же не стоит.

Всего через час в левый отсек зашел и сам капитан Фалькона. Судя по влажным волосам Сэм только вышла из душа. Она, одетая в повседневную корабельную форму, прошла к небольшой тумбе в столовой зоне, на которой стояла кофемашина. Поставив в нее кружку и нажав пару кнопок, девушка вдумчиво посмотрела в большой иллюминатор перед собой, за которым мелькали звезды. Этот вид так ее завораживал, что она не сразу услышала, как характерный негромкий писк аппарата, свидетельствующий о том, что приготовление напитка завершено, так и не заметила, как пристально за ней наблюдает андроид, спокойно восседающий в паре метров от нее, ровно держа спину.

– Только не думай, что я медленно схожу с ума, – вдруг сказала она, не поворачивая голову.

Все-таки заметила. Трудно было что-то скрыть от внимательного офицера.

– Платформа лишь анализирует показатели импланта, – попытался оправдаться робот, отводя взгляд.

– Вранье – не твоя фишка, – подметила девушка, беря чашку с кофе и проходя ближе к роботу, присаживаясь напротив него за металлический стол.

– Платформа не умеет врать, Саманта, – тут же парировал он с хитринкой в глазах.

– Зато платформа умеет быть нудной и дотошной, – скрывая улыбку за чашкой, спародировала Сэм своего товарища.

– Это архитектурные особенности программы, – в тон ей ответил Эдинсон, смотря куда-то в планшет и отправляя отчет для материнской системы.

Прыснув от смеха, офицер продолжила монотонно пить свой напиток, читая новости на планшете, который по обыкновению лежал на столе в столовой зоне.

Время на корабле, рассекающем необъятные просторы бескрайнего космоса, ощущалось несколько необычно для коренных обитателей Земли. Казалось, что по субъективным ощущениям оно тянулось будто бы дольше из-за отсутствия определенных внешних циклических ориентиров, таких как день и ночь, но по факту за какие-то пару часов фрегат преодолевал огромные расстояния в десятки тысяч километров, которые еще полторы сотни лет назад были чем-то фантастическим. По воспоминаниям бабушки Сэм, миссис Джейн Браун, в среднем один трансатлантический перелет из Лос-Анджелеса в Лондон занимал около одиннадцати часов. Теперь же за такое время можно было добраться до системы Альфа, а время перелета с одного континента на другой сократилось втрое. Все это стало возможным благодаря созданию самого эффективного, с точки зрения мощи и коэффициента производительности, сверхсветового двигателя, который теперь устанавливался во все космические корабли.

Через несколько часов в левом отсеке раздался голос бортового компьютера по интеркому:

– Входящий вызов по голосовой связи: капитан Нил Беккер.

– Твою же, – тихо чертыхнулась девушка себе под нос, отвлекаясь от написания статьи, – отклонить.

– Входящий вызов отклонен, – тут же ответил женский голос компьютера.

Эдинсон выглянул из-за металлической перегородки между столовой и медблоком, глядя на своего оператора.

– Хочешь спросить почему я игнорирую отца? – тут же спросила Сэм, предвидя вопрос андроида.

– В системе Дэвида были записи об отклоненных звонках и голосовых сообщениях от капитана Беккера.

– Эдинсон, если ты будешь и дальше лезть в систему Дэвида, я ограничу тебе доступ, – раздраженно ответила Саманта, сохраняя свои записи на виртуальном компьютере, – я знаю, что мы напарники и твой долг сохранять мне жизнь, но есть личные границы.

Робот поджал губы и выглядел словно нашкодивший ребенок.

– Платформа лишь хочет лучше знать твои принципы и мотивацию, – после нескольких минут молчания сказал он.

Ученая, только взявшая в руку стакан с овощным смузи, чтобы сделать глоток, резко остановилась и поставила стакан обратно, не донеся его до рта. «Что он сейчас сказал?» – девушка уставилась на синтетика. Он лез в ее личные файлы для того, чтобы лучше узнать? В его программе было достаточно данных о ней: ее личное дело, психологический профиль, всевозможные анкеты и почти полтора года совместной службы – он достаточно знал о ней, как об офицере. Так что же он еще хотел знать?

– Зачем тебе эта информация? – сухо спросила девушка, нахмурившись.

– Нам предстоит долгое пребывание в изолированной от общества среде, платформа должны просчитать все возможные риски для твоего психологического состояния, – будничным тоном выдал робот.

– Да сколько можно, я ведь не какая-то сумасшедшая. Кошмары и проблемы в семье не…

– Так значит у тебя все-таки есть проблемы в общении с отцом? – перебил ее синтетик.

– Ты переходишь границы, Эдинсон. Я не хочу говорить об этом, – четко и слегка грубовато отчеканила Сэм, смотря прямо на андроида, все еще находившегося в медблоке, отчего им, как двум невеждам, приходилось повышать голос, чтобы услышать друг друга.

– Но… – попытался продолжить робот.

– Хватит. Эта тема закрыта. Ни слова больше о моей семье. Это приказ, – Саманта так же сильно не любила говорить эту фразу своему компаньону, как и то, когда кто-то пытался влезть к ней в душу с расспросами о том, что их не касалось.

Лоб Эдинсона еще несколько секунд горел оранжевым, он смотрел на своего оператора, а потом отвернулся, безропотно следуя приказу офицера.

Беккер шумно выдохнула. Вся концентрация вмиг пропала – и желания продолжать статью для научного электронного журнала уже не было. Внутри сразу же возникло легкое чувство вины, не стоило так грубить роботу. Вряд ли он, конечно, умеет испытывать чувство обиды, но такой тон в общении с ним явно был лишним. Вся эта ситуация с отцом давила на девушку грузом неразрешенных проблем.

У Нила Беккера был довольно сложный характер потомственного военного, который привык общаться приказами. Мужчина несомненно любил свою дочь, но порой был очень резок в общении с ней, позволяя говорить довольно неприятные вещи. Что же, похоже, что эту черту его характера взяла себе и сама Сэм. Девушка довольно часто спорила и по мелочи ссорилась с отцом еще с подросткового возраста. Но несмотря на это, мужчина гордился всеми достижениями дочери и всегда хвалил своего ребенка за ее маленькие победы. Трудно было представить насколько он был счастлив, наблюдая как его дочь принимала присягу, становясь частью огромного флота. Мужчина еще неделю с нескрываемым хвастовством показывал друзьям фото Сэм в парадной форме. Однако чем старше становилась девушка, тем больше они отдалялись, пока в один день окончательно не разругались. Нынешний бойкот Саманты был абсолютно оправдан и справедлив по отношению к родителю, но все же девушка в глубине души скучала по отцу и его непредвзятости в некоторых вопросах, когда Сэм нужен был совет главы семьи.

Взглянув на часы в углу цифрового экрана, перед которым продолжала задумчиво сидеть офицер, она поняла, что до станции Кеплер-9 было еще примерно около пяти часов полета, а значит, девушка могла часик вздремнуть, чтобы пограничные военные не сильно обращали внимание на ее синяки под глазами. Разминая мышцы шеи, девушка прошла в свою каюту, она скинула ботинки с ног и легла на кровать, потягиваясь словно кошка. Через несколько минут она действительно провалилась в легкую дрему.

Но отдых и здоровый сон были лишь мечтами, ведь буквально через полчаса ее разбудил голос бортового компьютера из динамика интеркома:

– Входящий вызов по голосовой связи: старший офицер Дуайт Уотсон.

Саманта разлепила глаза и потерла веки руками. Обреченно вздохнув, она слезла с кровати и пошла к личному виртуальному компьютеру, принимая вызов.

– Беккер, день добрый, или что там у тебя, – девушка была как никогда рада, что ее заспанного лица сейчас не было видно, – судя по координатам Фалькона, ты на подлете к Кеплеру. Я предупредил местных парней, что ты направляешься в желтую зону с особой миссией Корпорации, но они все равно обязаны по протоколу тебя оформить, поэтому много времени это не займет.

– Здравствуйте, сэр, – офицер с трудом подавила зевок, но Уотсону многого не требовалось, чтобы высказать свое недовольство, – по плану мы должны прибыть на Кеплер через… эм… три… нет, четыре часа, – мозг из-за внезапного пробуждения все еще отказывался работать должным образом.

– Ты там что, спала?

– Никак нет, сэр. Несла боевое дежурство.

– Твое счастье, что ты не на Земле, Беккер, иначе пошла бы в наряд вне очереди. Ты знаешь, что парни на Кеплере нервные последнее время, поэтому давай без своих выкрутасов. Поняла? – раздраженно уточнил мужчина.

– Да, сэр.

– Конец связи, – с таким же недовольством закончил диалог Уотсон и отключился.

Почесав подбородок и сделав глубокий вдох, Саманта пошла за очередной порцией кофе, уже ожидая комментариев Эдинсона о том, что большое количество кофеина пагубно скажется на ее здоровье.

Еще через несколько часов бортовой компьютер сообщил, что Фалькон приближается к пограничной станции флота. Офицер, уже успевшая привести себя в порядок, вошла в кабину пилота, дабы взять на себя ручное управление. Эдинсон так же занял кресло второго пилота, а затем, отключив автопилот, начал постепенно убавлять степень выброса частиц из ядра, замедляя его работу.

– Кеплер-9, это SLF-R Фалькон, прошу разрешения на стыковку, – четко проговорила Саманта в коммуникатор.

– Принято, Фалькон, стыковка разрешена, следуйте к военному доку «R», стыковочный шлюз номер «9», – тут же отозвался диспетчер станции.

Робот немедля начал вводить нужные данные, а девушка, захватив голографические манипуляторы, стала сбавлять скорость, ловко облетая другие суда, направляясь к указанной посадочной зоне.

Станция пограничного контроля Кеплер-9 была одной из одиннадцати станций «Кеплер» системы Альфа, находящихся на границе зеленой и желтой зон. Из всех пограничных сооружений именно девятый контрольный пункт был самым крупным и с точки зрения массы, которая составляла больше нескольких тысяч тонн, и с точки зрения трафика кораблей, которые проходили контроль между зонами. Система станций «Кеплер» была создана для контроля безопасности территорий Корпорации, ведь именно в зеленой зоне находилось несколько больших торговых и гражданских станций, а также планета Сирена Альфа, на которой расположилась единственная и самая крупная человеческая колония за пределами родной системы – «Одиссей». Предприниматели, имевшие бизнес на станциях либо в колонии и платившие немалые налоги, требовали наивысшего уровня безопасности для своих кораблей, следующих в Солнечную систему. Да и сама Спейс Юнайтед имела немало обширных зон добычи редких и уникальных ископаемых в этой системе, а посему, как минимум, должна была обеспечивать безопасность для своих грузовых кораблей.

На каждом «Кеплере» служило не меньше тысячи человек, половина из которых была военными боевого подразделения флота. Также у каждого пограничного пункта имелись свои военные корабли, начиная от небольших патрульных истребителей, которые несли круглосуточное дежурство периметра, заканчивая тяжелыми крейсерами, вооруженными крупнокалиберными орудиями. По примерным подсчетам, именно на границе системы Альфа было сосредоточено около двадцати процентов всех боевых космических кораблей флота. Контрабандисты и каперы, обосновавшиеся в желтой зоне, с завидной регулярностью испытывали терпение офицеров флота на границе, из-за чего частенько возникали небольшие стычки, часто заканчивающиеся открытыми боевыми действиями. Преимущество, естественно, всегда было на стороне флота, но хитрости «космическим пиратам» было не занимать.

Страдавшие в подобных сражениях фрегаты и истребители довольно часто оказывались добычей для каперов, которые с умом пользовались суматохой при эвакуации экипажа горящего корабля, и пристыковываясь на своих «Краучах», как сами же каперы и называли свои мелкие летуны, обворовывали пострадавшие звездолеты, вынося из них самое ценное, в первую очередь ядро, компоненты двигателя, «мозг» бортового компьютера и мелкие детали. В некоторых редких случаях им удавалось заполучить целый корабль, если тот получал не критичные повреждения, которые умелые техники могли починить и восстановить. Эдакие франкенштейны, сваренные ловкими руками каперов и их плазменными резаками из разных кораблей, бороздили просторы системы Гамма, наводя ужас на немногих местных представителей флота. Корпорация теряла корабли, а вмести с ними и огромные деньги, потраченные на их строительство и обслуживание. В последние месяцы активность каперов, или же «чумных крыс», как называли их местные военные, значительно повысилась, поэтому все станции «Кеплер» были буквально на взводе, постоянно ожидая новой нападки.

Пристыковав Фалькон к шлюзу, который находился за циклоническим барьером, отделяющем безжизненный вакуум космоса от посадочной зоны, на которой постоянно работали инженеры, техники, грузчики и военные, Саманта в сопровождении Эдинсона, покинув свой фрегат и передав его местным дежурным для осмотра, направилась к выходу из дока. Там их уже ожидали двое военных, оба сержанты, судя по нашивкам на их форме. Молодые люди крепко держали в руках оружие и с недоверием поглядывали на андроида. Как только Сэм подошла ближе, парни тут же синхронно отдали ей честь, как старшей по званию.

– Вольно, сержанты, – четко скомандовала девушка.

– Лейтенант Мартинес уже ожидает вас в зоне прохождения контроля, мэм, – проговорил один из них, указывая в сторону лифта, ведущему из военных доков вглубь станции, где находились контрольные пункты и офисные помещения.

– Принято, – спокойно ответила офицер.

Поднявшись на несколько десятков этажей выше и пройдя бесчисленное количество коридоров, они наконец вышли в огромное помещение, по размерам напоминающее небольшой ангар, высоченные потолки которого были не меньше сорока метров в высоту, а ширина помещения действительно позволила бы поместить сюда несколько легких фрегатов. Здесь располагались зоны досмотра и проверки документов, а также изолированные комнаты, в которые могли поместить людей, по тем или иным причинам вызвавших подозрение у местных военных для дальнейшего разбирательства, и особо буйных посетителей. По правой стороне находилась массивная лестница, ведущая на верхние уровни зоны контроля, где располагались комнаты ожидания, допросная и кабинеты старших офицеров.

Эдинсон был довольно молчалив, зная, что фривольности в общении с человеком мог простить только его оператор, в то время, как остальные служащие флота вполне могли сделать донос на неподобающее поведение и превышение программных ограничений, что повлекло бы проблемы как для него самого, так и для Сэм. Поэтому сейчас андроид вел себя так, словно он был одним из сотни безвольных роботов, которые были приписаны для службы на станциях «Кеплер». Беккер всегда поражалась монументальности сооружений, подобных пограничной станции, поэтому каждый раз, бывая на них, она, словно ребенок, с нескрываемым интересом рассматривала все, что ее окружало. Погрузчики, оборудованные антигравийной подушкой, которые под управлением персонала развозили груз по многочисленным отсекам огромной станции, андроиды, занятые наблюдением за камерами и вводом данных в базу, дроны, сканирующие лица прибивших людей, дабы передать информацию своим синтетическим коллегам для опознания потенциально нежелательного контингента, а также сотни людей абсолютно разного социального класса, с разными целями прибывающие сюда.

Засмотревшись на один из больших цифровых экранов, расположенных на левой стене помещения, Саманта не заметила погрузчик, который с тихим гулом двигался всего в нескольких сантиметрах от нее. Эдинсон, моментально среагировав, схватил своего оператора за руку и слегка дернул на себя, дабы Беккер по собственной невнимательности не пострадала.

– Эй! Смотри куда прешь! – тут же раздраженно крикнул ей работник Кеплер-9, сидящий в кабине погрузчика и явно уже не в первый раз встречающий на пути своего движения рассеянных зевак, совершенно не смотрящих по сторонам.

Сэм чертыхнулась и дала себе мысленный подзатыльник за такую оплошность. Идущий следом за спецтехникой андроид, держа в руках тяжелый металлический желтый ящик, сразу же обратил внимание на жест своего сородича и индикатор на его лбу на несколько секунд стал оранжевым. Роботам запрещалось прикасаться к людям, если, конечно же, ситуация не была критичной, когда человеку требовалась, например, медицинская помощь, а сейчас он мог наблюдать, как другой синтетик не просто коснулся своего оператора, но и не получил на это никакой негативной реакции. Его программа явно впервые наблюдала за таким.

Девушка обернулась и слегка кивнула своему компаньону в знак благодарности, на что получила ответный еле заметный жест головой.

– Офицер Беккер, южная лестница, – раздался хрипловатый мужской голос в правом ухе, где находился микрокоммуникатор.

Биолог сразу же посмотрела в нужную сторону, замечая коренастого смугловатого мужчину, который поднял руку с планшетом, дабы привлечь к себе внимание Саманты. Она направилась к нему.

Подойдя ближе, она заметила нашивку на кармане его рубашки: «Лейтенант Н. Мартинес». Мужчина кивнул и жестом указал следовать за ним, проходя к лестнице и поднимаясь по ступенькам. Сэм направилась следом.

– Вы и железяку с собой взяли, – хмуро заметил он, оборачиваясь к девушке.

– Мне так… спокойнее, – ответила офицер, поднимая глаза на военного впереди.

– А, понимаю, держи друзей близко, а врагов еще ближе, – смотря с презрением на Эда, сказал он.

Биолог на это лишь хмыкнула, понимая, что лучше стоило промолчать.

Поднявшись на третий уровень, они остановились посреди просторного коридора. Лейтенант что-то просматривал на своем планшете, а потом, с раздражением пробурчав что-то себе под нос, повел парочку исследователей к одной из дверей. На цифровой табличке горели белые буквы: «Комната ожидания №4».

– Извиняюсь, что придется провести беседу здесь, у нас сегодня загруженный день, допросная будет занята на ближайшие несколько часов, не хотелось бы вас задерживать, – проговорил он, смотря в глаза Саманте.

– Ничего страшного, лейтенант. Быстрее начнем – быстрее закончим, – сухо ответила ученая.

Они прошли в комнату, которая, конечно, не была номером пятизвездочного отеля, но имела все необходимое для того, чтобы слегка отдохнуть и перевести дух: в центре стоял большой металлический стол с четырьмя стульями, поодаль – небольшой диван, а с правой стороны, практическим ничем не огороженная располагалась такая же металлическая тумба с несколькими подвесными шкафами, на которой находились алюминиевые стаканы, столовые приборы и различные мелкие закуски, по типу снеков и протеиновых батончиков.

Беккер села на один из стульев, откидываясь на жесткую спинку. Мартинес сел напротив нее, поглядывая на Эдинсона, который послушно остался стоять при входе возле двери.

– Итак, офицер Бекке… – в этот момент он зевнул, в последний момент успев прикрыть рот рукой, – прошу прощения.

– Бессонная ночь, лейтенант? – с ироничным смешком спросила девушка.

– Не то слово, буквально за несколько часов до вашего прилета несколько из этих каперских крыс пытались пройти контроль, прикинувшись работниками фрегата. Но нас-то хрен проведешь, да? Сидят теперь в изоляторе, ждут решения капитана, – он хохотнул, а Сэм лишь глубоко вздохнула. – Эй, ты! Сделай мне кофе, – обратился он к андроиду через пару секунд.

Робот тут же повиновался приказу, проходя к кухонному гарнитуру, и проверяя подвесные шкафы в поисках кофе.

– Собственно, старший офицер Уотсон сообщил, что вы летите куда-то в систему Дельта с особой миссией Корпорации. Верно?

– Да, – кивнула девушка, замечая, что Мартинес начал делать какие-то пометки в своем планшете.

– Как долго планируете находиться в желтой зоне?

– Около трех месяцев.

Военный присвистнул, вводя нужные данные на цифровом экране гаджета, а затем обернулся через плечо и нахмурившись взглянул на андриода, который лязгая стаканом готовил напиток для лейтенанта.

– Чего ты там копошишься? – спросил он у Эдинсона с непередаваемой интонацией презрения и раздражения.

– Одну минуту, сэр, – незамедлительно ответил ему синтетик.

– Мешок с болтами, – пробубнил себе под нос мужчина, вновь поворачиваясь к офицеру.

«Да что же ты такой нервный-то?» – пронеслась мысль в голове биолога при взгляде на Мартинеса.

– Есть ли опасный груз на борту? – продолжил допрос мужчина.

– Нет.

– Тяжелая техника?

– Вездеход и исследовательский модуль, – стараясь сохранять спокойствие, ответила Саманта, изредка кидая мимолетные взгляды на своего компаньона, который мерно размешивал горячий напиток в металлическом стакане.

– Какие-то едкие химикаты или реактивы есть?

– Только то, что пригодится в исследовании.

– Например? – все наседал он, встречая нечитаемый взгляд офицера перед собой и наверняка начиная чувствовать закипающее раздражение в девушке.

– Метанолы, этиловый спирт, нейтрализатор кислот и тому подобное.

– В составе экипажа только вы?

На этом вопросе терпение Беккер начало лопаться.

– К чему эти расспросы, лейтенант? У вас есть полетная ведомость, в которой указан полный список груза и экипажа.

– Спокойнее, офицер. Ведомости ведомостями, а я должен все спросить на словах. Давайте вопросы буду тут задавать я, а вы – отвечать, – приподняв брови, ответил он, пытаясь указать Сэм, что он здесь был главным.

Девушка несколько раз моргнула и сделала глубокий вдох, выдыхая через рот.

– Вы же все равно понимаете, что тут все работает по моим правилам. Будете свободны, когда я закончу опрос, – с самодовольным видом выдал мужчина, закидывая ногу на ногу. – Болторезка, ты тупой или безрукий? Где кофе? – обратился он уже к роботу.

Офицер не раз закрывала глаза на неуважительное отношение окружающих людей к Эдинсону, но сейчас она видела, что лейтенант Мартинес явно делал это намеренно, буквально кичась своим положением, возомнив, что он здесь мог командовать всеми, и старшими по званию, и андроидами. Робот был ее незаменимым товарищем, не раз помогая ей в разных ситуациях, он был ей… другом? Нет, вряд ли другом в привычном понимании этого слова, но во всяком случае очень близким по духу соратником. И теперь какой-то лейтенантишка с невероятно раздутым эго, будет здесь указывать ей, старшей по званию, и ее андроиду на то, где было их место?

– Черта с два! – громко сказала она, вставая, терпение Беккер закончилось. – Ты кем себя возомнил, Мартинес? Я выше тебя по званию, и ты будешь здесь подчинятся моим приказам, а не наоборот. Я не собираюсь терпеть твои выходки ради пресловутого допуска на пролет границы.

– Не нужно на меня повышать голос, офицер Беккер, – прошипел мужчина.

– Сидишь здесь, развалившись, как будто ты адмирал флота, а не канцелярская мышь на отшибе системы, и мне абсолютно плевать на то, что у вас на «Кеплере» своя юрисдикция, про свои сраные хотелки будешь другим андроидам рассказывать, – она почему-то машинально взглянула на Эда, чей лоб на секунду мигнул красным, однако он внимательно следил за ситуацией, готовый в любой момент вмешаться, движимый приоритетом о защите оператора.

– Так это вы из-за него так взъелись? Из-за своей консервной банки?

– Эдинсон, мы уходим, – произнесла сквозь зубы Саманта, смотря испепеляющим взглядом на Мартинеса, чье выражение лица тут же поменялось, стоило ему услышать из уст девушки имя синтетика.

– Эдинсон? Еще и имя дала этой безмозглой железяке! – негодовал мужчина.

Робот слегка помедлил, но как только его оператор развернулась и направилась к двери в коридор. Он тут же хотел пойти за ней, однако взглянув на стакан с понемногу остывающим кофе перед собой, взял его в руку и быстрым шагом подошел к столу, за которым все еще сидел разъяренный лейтенант, с явным намерением вскочить и сказать пару ядовитых фраз в адрес Беккер. В ту же секунду прямо перед его лицом с диким грохотом приземлился металлический стакан, или точнее то, что от него осталось после сильной руки андроида.

– Ваш кофе, сэр, – с улыбкой произнес Эд и быстрым шагом направился за Сэм, оставляя за своей спиной слегка испуганного Мартинеса, который молча хлопал глазами, смотря на растекающуюся по столешнице лужицу кофе, посреди которой лежал грустный покореженный комок металла, который еще буквально минуту назад был стаканом из прочнейшего материала.

Подобный жест был излишним, ведь скорее всего мужчина буквально через несколько минут доложит о происшествии и последствия для андроида будут не самыми приятными, но иногда таким людям, как лейтенант, стоило напомнить о том, что робот, не прикладывая особых усилий, мог с легкостью свернуть шею любому человеку.

Глаза офицера Беккер пылали праведным огнем, она широким и быстрым шагом шла обратно в док, дабы улететь к чертям с этой станции. Желваки на ее щеках играли, а ноздри раздувались. Эдинсон тихой поступью следовал за ней, словно тень, не говоря ни слова, ведь программа подсказывала ему, что сейчас лучше было молчать, хотя он очень хотел задать один важный для себя вопрос.

Скорее всего, поведение лейтенанта Мартинеса было лишь своеобразным триггером, который спровоцировал Саманту – она и без того находилось в отвратительном настроении из-за недосыпа, голода и очередных ядовитых слов Уотсона.

Спустившись на лифте в док, она сделала глубокий вдох, нужно было наконец-то успокоиться. Заметив, что осмотр Фалькона еще не был завершен, девушка прошла к обзорному мостику и облокотилась локтями на железный бортик, с которого открывался вид на соседние доки и ее корабль. Дроны облетали звездолет со всех сторон, сканируя обшивку, через открытый грузовой отсек было видно, как туда-сюда снуют военные, сверяя полетную ведомость с реальным грузом, укомплектованным золотыми руками работников сиэтльского космопорта. Подобные меры предосторожности были весьма оправданы и необходимы, ведь нередки случаи, когда пилоты за некоторую сумму кредитов соглашались провезти определенный груз, дабы передать его контрабандистам на станции Параг, или же дорогостоящие детали кораблей и комплектующие андроидов, которые невероятно ценились на черном рынке.

Окружающий шум двигателей звездолетов, голосов людей, лязганья металла и сигналов спецтехники очень успокаивал. Саманта быстро вернула себе маску хладнокровного вояки и посмотрела вдаль. За циклоническим барьером, переливающимся перламутровым белесым цветом, виднелись сигнальные огни сверхтяжелого крейсера Вавилон, принадлежащего Европейскому Космическому Союзу. Этот гигант был единственным в своем роде, по размерам практически дотягивающим до дредноутов и обладающим невероятно толстой броней, пробить которую было под силу не каждому крейсеру флота Корпорации. Беккер довелось послужить на нем еще в пору прохождения военной подготовки в рамках программы «обмена опытом». И если Вавилон можно было сравнить с огромным дворцом, то ее маленький Фалькон, скорее, был коробкой из-под холодильника, в которой ютились два члена экипажа.

– Саманта, – послышался голос Эдинсона за спиной и отвлек ее от собственных мыслей.

Девушка обернулась и заметила, как андроид указывает рукой на их фрегат, из которого выходили служащие Кеплера. Судя по всему, осмотр был завершен. Парочка исследователей неспешно спустилась с обзорного мостика и подошли к стыковочному шлюзу, рядом с которым стоял дежурный и держал в руках планшет.

– Еще раз здравствуйте, мэм, – обратился он к офицеру, – груз в порядке, все сходится с полетной ведомостью, подозрительных объектов найдено не было, – заключил он, не поднимая головы.

– Мы можем лететь? – уточнила Сэм.

– Еще нет, офицер. Я не получил разрешение от вашего курирующего специалиста. У нас сегодня большая загрузка, возможно, он не успел отправить его. Подскажите, кто с вами проводил беседу? Я повторю запрос, – он внимательно взглянул на девушку перед собой.

– Лейтенант Мартинес, – на выдохе произнесла Саманта.

Она понимала, что, если мужчина сейчас откажет им в вылете, их ждут проблемы. Двигатель Фалькона был заблокирован, а значит, покинуть Кеплер-9 было невозможно. Им придется оставаться здесь, возможно, даже в изоляторе, до дальнейших распоряжений капитана Эшмура. Как минимум Саманту ожидал выговор, как максимум лишение корабля, статуса пилота и списание на Землю, где она будет до конца своих дней девочкой на побегушках, потому что старший офицер Уотсон вряд ли когда-нибудь забудет о своенравных выходках Беккер.

Вдруг дежурному на коммуникатор поступил вызов, он прислонил два пальца к уху:

– Да, сэр, – он внимательно слушал, что ему говорят, – понял, да, хорошо.

Эдинсон с высоты своего роста имел лучший обзор на экран планшета мужчины, анализируя данные на нем. Вдруг на нем высветилось зеленое окошко.

– Все в порядке, мэм, лейтенант Мартинес дал разрешение. Хорошего полета, – он улыбнулся и поспешил удалиться, вновь связываясь с кем-то по коммуникатору и торопливо объясняя, что нужно поднять резервный персонал из-за прибытия Вавилона, которому нужен был срочный технический осмотр инженерной палубы.

Сэм облегченно выдохнула. Она до последнего думала, что из-за задетого самолюбия Мартинес решит преподнести им своеобразный сюрприз в виде запрета на вылет.

Поднявшись на борт и запустив предполетную диагностику систем, Саманта любовно оглядела свой корабль, кабина пилота фрегата показалась ей роднее отчего дома. Диспетчер отключил блокировку двигателя и бортовой компьютер сообщил о полной готовности всех систем. Эдинсон так же делал необходимые настройки, переключая кнопки на цифровой панели. Как только двигатель приглушенно загудел, перед пилотом появились голографические круглые манипуляторы, которые биолог с уверенностью взяла в руки.

– Диспетчер, это SLF-R Фалькон, готовы к вылету, – произнесла девушка в коммуникатор.

– Вылет разрешен, Фалькон, двигайтесь южнее центрального технического дока, там стыкуется Вавилон.

– Принято.

Как только диспетчер отключился, пилот с невероятной аккуратностью повела свой корабль в обход траектории стыковки крейсера. Ловкими маневрами Фалькон вышел из-под циклонического барьера и направился к границе межкосмического пространства системы Гамма.

Через двадцать минут на связь вышла М.А.М.А.:

– Офицер Беккер, вы приближаетесь к границе системы Альфа. Рекомендуемая скорость для преодоления конечного притяжения звезды – две тысячи восемьсот.

– Принято, ускорение до двух восемьсот через три… – Эдинсон вновь точными и быстрыми движениями настроил выброс наночастиц из ядра и запустил усиленное охлаждение двигателя, – два… – Сэм переключила еще несколько кнопок на приборной панели, – один…

Фалькон вновь тряхнуло, и он с толчком рванул вперед.

– Вы покинули систему Альфа, – заключила М.А.М.А. после недолгой паузы. – Все ли прошло удачно на Кеплер-9, офицер? – обратилась она к Саманте.

– Эм, ну… да, – со смешком ответила девушка, поворачивая голову к андроиду, который сосредоточенно что-то вводил на цифровой клавиатуре, смотря на голографическую мини-карту перед собой.

– Лейтенант Мартинес подал жалобу на имя капитана Эшмура, – сообщила М.А.М.А., и улыбка вмиг пропала с лица ученой.

– Твою же… – прошептала она.

– В ближайшее время он должен связаться с вами, – добавил искусственный интеллект.

– Принято… и спасибо, что предупредила, – добавила уже более тихо офицер.

– Если хотите знать мое мнение – вы поступили правильно, – неожиданно сказала материнская система и отключилась, оставив Сэм в легком недоумении, редко услышишь от нее подобные оценочные суждения.

Синтетик же, кажется, совсем поник после фразы о жалобе зазнавшегося служащего Кеплера-9. Он монотонно щелках тумблеры, а потом и вовсе уставился в иллюминатор перед собой.

– Не стоило тебе заступаться за платформу, Саманта. Теперь у тебя будут проблемы. Платформа должна была выполнить приказ человека, – четко произнес он, не решаясь посмотреть на своего оператора.

– Что? Нет. Эд, я бы сделала это вновь, даже зная о последствиях. Таких людей, как Мартинес нужно спускать с небес на землю. И если ты андроид, это не значит, что к тебе можно относиться, как к дерьму, – ответила она, отпуская манипуляторы и включая автопилот, и вновь круглый индикатор на лбу робота моргнул красным.

– Наверняка его жалобу внесут в твое личное дело.

– Неприятно, согласна, но в целом плевать. Жалоба за грубость не очень влияет на итоговый результат службы. Его жалоба будет уже четвертой в моей коллекции, – с легкой полуулыбкой произнесла биолог, отстегивая ремни безопасности.

Что же, лейтенант Мартинес был хитер, он не стал запирать парочку военных на Кеплере, мужчина решил подавать официальную жалобу, да еще и сразу на имя капитана, а не старшего офицера.

Решив спустя столько долгих и утомительных часов, наконец-то нормально поесть, девушка отправилась в левый отсек фрегата, дабы открыть несколько пачек овощной и протеиновой пасты. Даже несмотря на то, что в обычной жизни эти «лакомства» выглядели не аппетитнее корма для собак, сейчас биологу корабельная пища казалась лучшими деликатесами в мире. Попутно открыв жестяную банку с содовой, которые по правилам были запрещены к употреблению в полете, но Сэм, натерпевшейся лишений за долгие годы службы до этого, было все равно на это. Проблем с глюкозой и инсулином в крови у нее не было, поэтому одну заветную баночку сладкой газировки в месяц она могла себе позволить.

Такие меры предосторожности и жесткие правила в отношении сладких продуктов и напитков были прямым следствием глобальной пандемии сахарного диабета в середине двадцать первого века. Еще в две тысячи двадцать первом году эксперты Всемирной организации здравоохранения подсчитали, что на тот момент около пятисот двадцати девяти миллионов человек имели сахарный диабет, а по оценкам на две тысячи пятидесятый эта цифра должна была уже достигать полутра миллиардов человек. Однако в реальности все было куда хуже. К две тысячи пятьдесят пятом году почти половина населения Земли имела сахарный диабет, что было немыслимой катастрофой. Из-за низкого качества продуктов питания, повсеместного доступа к легким углеводам и мононасыщенным жирам, а также огромной разницы в цене между легкодоступным фастфудом и сладостями, и полезными продуктами, процесс распространения заболевания по-настоящему пугал. Одним из первых фармакологических проектов Спейс Юнайтед было экстренное решение проблемы сахарного диабета. И если по итогу с заболеванием удалось справиться, найдя действенные методы лечения, нужные препараты, и радикальные изменения в обществе и культуре питания, то вот с наследственным фактором по-прежнему справиться не удалось. Именно поэтому по итогу, как только Корпорация взяла бразды правления государством на себя, она ввела жесткие ограничения на потребление легкодоступных углеводов, дабы снизить всевозможные риски.

Поставив поднос с едой на стол, она только успела сесть и занести руку с пластиковой ложкой ко рту, как голос бортового компьютера объявил по интеркому:

– Входящий вызов по голосовой связи: капитан Клинтон Эшмур.

Девушка вздохнула, откидывая назад голову.

– Переведи вызов на центральный коммуникатор.

– Вызов переведен.

Центральный коммуникатор находился на капитанском мостике, рядом с большой звездной картой. Туда-то и прошла уставшая исследовательница и приняла вызов.

– Вечер добрый, Беккер, – начал мужчина, но по его интонации было трудно сказать, что он злился.

– Здравствуйте, капитан Эшмур.

– Так, объясни-ка мне что там у вас произошло на Кеплере? Некий лейтенант Нерео Мартинес подал жалобу о превышении должностных полномочий и грубости со стороны вышестоящего офицера.

– У нас с ним вышло кое-какое недопонимание, касающееся моральных качеств служащего флота, – попыталась завуалировано объясниться Сэм.

– Это еще что значит? – переспросил Эшмур, и девушка готова была поклясться, что мужчина сейчас хмурился.

– Лейтенант Мартинес вел беседу со старшим по званию офицером в несколько непозволительной форме, – вновь довольно расплывчато начала говорить биолог.

– Так, Беккер, мне некогда разбираться с жалобами каких-то канцеляров с другого конца галактики, своих проблем достаточно. Пусть с вашими недомолвками с этим лейтенантом занимается Уотсон, – при упоминании фамилии старшего офицера у Саманты аж весь аппетит пропал. – Полет проходит нормально? Я так понимаю, вы уже где-то на границе с системой Гамма.

– Да, сэр. Полчаса назад преодолели конечное притяжение Альфы.

– Отлично, значит двигаетесь в хорошем темпе. Как войдете в систему Гамма, будь осторожна, сама знаешь, что сейчас каперы активизировались. Не забывай, что пятый флот несет круглосуточную вахту в квадратах от третьего до пятидесятого, – учтиво напомнил о союзнических силах в системе капитан.

– Поняла, сэр, – машинально кивнула девушка.

– Конец связи.

Как только мужчина отключился, Сэм потерла лоб. Она уже настроилась, что этой чертовой жалобой будет заниматься лично Эшмур, а значит, скорее всего, она бы отделалась одной нравоучительной беседой и парочкой осуждающих вздохов, но теперь этим делом займется Уотсон, который сделает все, что будет возможным в его силах, чтобы подпортить жизнь своей подчиненной и назначить наказание построже.

Сделав глубокий вдох, она вернулась обратно в столовую, дабы закончить свою трапезу. Прожевывая смесь овощного смузи и протеиновой пасты, Саманта задумалась: могла бы она поступить по-другому? Промолчать, закрыв глаза на неподобающее отношение к компаньону, ведь по факту каждый был вправе относиться к андроидам как хочет. В обществе не было четких правил отношения людей к роботам, у синтетиков в принципе не было никаких прав и требовать какого-либо уважения к ним было попросту глупо. Задача у андроида была одна: выполнять приказы людей, а то в какой форме человек этот приказ давал, было уже совсем другой историей. Возможно, Сэм задевало такое отношение именно к Эдинсону. Работал ли здесь логичный императив: «Я не отношусь к нему как к дерьму, и вы не должны»? Эшмур был прав, говоря, что она слишком привязалась к роботу, который по сути своей был лишь бездушной машиной. Но Эд не был таким, как другие андроиды, он был… более живым. А что если бы ему отключили все программные ограничения? Смог бы ли он что-то чувствовать, а не просто имитировать эмоции?

Да и в конце концов, дело было не только в синтетике. Вряд ли, наверное, Эд обижался на слова окружающих его людей, ведь он по сути и обижаться-то и не умел, поэтому он довольно быстро отпустит эту ситуацию, а вот ученая на своем недолгом веку повстречала немало людей подобных Мартинесу, поэтому выработала стойкое отвращение к тем, кто по какой-то причине возомнил себя лучше остальных, хотя таковым и не являлся.

Пока ее механический товарищ методично вводил какие-то данные на цифровом компьютере в отсеке обслуживания андроида, девушка без зазрения совести рассматривала его: широкие плечи, миловидное лицо, высокий рост, крепкое тело и идеальный внешний вид. А что если бы он был человеком? Наверняка бы он притягивал женское внимание. У него могла бы быть семья, дети, он никогда бы не узнал того унижения, которое испытывает каждый раз, когда находится в обществе кого-то, кроме Беккер. Она вдруг отдернула себя и выпрямилась, она не должна испытывать к нему жалость, она в принципе не должна испытывать никаких чувств к нему, пусть даже они и были незначительно теплыми и дружескими. С ними может случиться что угодно, такова их работа, и привязываться к роботу было не к чему, нужно было сосредоточиться только на одном – на их миссии. Девушка опустила голову, продолжив поглощать свой ужин.

Но, судя по всему, не только в ее голове роились разные мысли относительно взаимоотношений в их камерном дуете. Синтетический мозг андроида мог выполнять сотни операций в секунду, поэтому ввод данных в базу для него был сейчас каким-то скорее машинальным процессом, пассивным действием, на котором он даже не сосредотачивался. Робот раз за разом прокручивал в своей голове записи с Кеплера, анализируя поведение своего оператора. Он и раньше замечал невербальные знаки недовольства от биолога, когда другие люди как-то негативно реагировали на него, но она никогда прежде не вступала в подобного рода открытые споры. Он внимательно посмотрел на нее: ровная осанка, светло-русые волосы чуть ниже плеч, темно-зеленые глаза, слегка широковатый, но вздернутый нос и аккуратный овал подбородка – у нее была довольно миловидная внешность, если судить по тому, что считалось красивым в современной культуре. Но были ли это лично его оценочные суждения, исходившие из опытного наблюдения или его мнение базировалось лишь на данных из системы? Индикатор на его лбу тут же стал оранжевым. Он не должен был думать об этом. Саманта была человеком редкой справедливости и всегда считала, что отношение к тому или иному субъекту не должно строиться исключительно на предрассудках и стереотипах. Поэтому она и вступила в словесную перепалку с лейтенантом Мартинесом. В этом поступке не было скрытого смысла. Именно к такому заключению пришел поведенческий анализ платформы. Многие поступки органиков были за гранью понимания программы и не поддавались логическому рассуждению в последовательности «Причина – Следствие», ведь большинство людей были олицетворением парадокса Лапьера, когда их установки совершенно не соответствовали реальным действиям.

Он прекрасно помнил тот день, когда данные Сэм внесли в базу, установив приоритет «Оператор». Его сборка и подключение в стенах завода произошли в марте две тысячи пятьдесят пятого года. Спустя несколько месяцев тестирования и установки мер безопасности, его наконец-то приписали для службы в исследовательском корпусе флота. Рано утром, в среду, прибыла девушка, она выглядела не выспавшейся и со скепсисом смотрела на него, будучи явно не в восторге от того, что теперь с ней будет служить синтетик. И как только данные ее импланта были переданы андроиду, он понял, что теперь был связан с ней буквально жизнью, ведь в случае гибели командующего офицера последовал бы протокол обнуления, роботу бы стерли все записи, «очищая воспоминания», а затем он начал бы службу у другого оператора с чистого листа.

И если по началу офицер Саманта Энн Беккер относилась к нему насторожено и довольно холодно, предпочитая не замечать его присутствия на корабле, то со временем он заметил явное потепление в их отношениях. И, наверное, в тот день, когда биолог назвала его «Эдинсон», внимательно вглядевшись в нашивку на его плече, его программа выдала первое критическое противоречие. Робот не сразу стал отзываться на это имя, но девушка была настойчива, и ему все же пришлось внести в программу коррективы. После «Эдинсона» последовало «Эд», а потом она и вовсе попросила перестать называть ее на «вы» и по званию. Так «офицер Беккер» стала просто «Саманта». Программа всячески сопротивлялась новшествам, выдавая постоянные системные ошибки, но тогда неожиданно вмешалась М.А.М.А., предоставив платформе Эда обновленные коды, которые с легкостью исправили все проблемы. И благодаря многочисленным последующим модификациям, которые раз за разом устанавливали инженеры Корпорации, он по итогу и приобрел свой нынешний лик.

Но несмотря на все изменения в программе и окружении в целом, андроид всегда помнил свою главную цель, по которой и оказался рядом с Сэм. Он всегда был внимателен к ее словам и делал пометки в программном протоколе, который неизменно раз в три-четыре дня передавал по защищенному каналу уже на протяжении полутора лет.

Лишь глупец мог думать, что в этой жизни все происходит просто так, в особенности в мире, где во главе всего стояла Корпорация и ее фанатичный генеральный директор.

После своей трапезы Сэм спустилась в грузовой отсек, где закрепленный металлическими тросами стоял вездеход. Забравшись внутрь транспорта через аварийный люк на крыше, она включила питание. Как только вся подсветка салона была включена, а на бортовой панели высветилась голографическая клавиатура, девушка нажала несколько кнопок и указала режим «Панорамный обзор окружения», выбрав старую запись в системе, высадку на северную часть Серены Альфа, где она в рамках экспедиции изучала состав местных ледников. Множество микрокамер, установленных по всей площади крыши вездехода делали непрерывные записи изображения и звука окружения, создавая невероятную картину. Девушка любила иногда пересматривать их, наслаждаясь и восхищаясь красотой того мира. Изнутри потолок транспортера был оснащен цифровыми экранами, которые и транслировали изображение с камер, создавая эффект открытой крыши. Это позволяло ученым, находящимся внутри, наблюдать за происходящим снаружи, не подвергая себя опасности. Но Беккер нашла и другое применение этой функции, включая записи поездки и транслируя ее на экраны потолка. Если не знать, что сейчас вездеход «Вега» находился внутри корабля, бороздящего открытый космос, можно было в полной мере решить, что находишься посреди нетронутой вечной мерзлоты единственной экзопланеты в соседних системах. Саманта знала, что здесь может побыть одна, без наблюдения камер и вездесущего Эдинсона, а посему без лишних мыслей сняла с себя форменную куртку, положив ее на прорезиненный пол вездехода, и улеглась сверху, кладя руки под голову. Перед ее глазами было чистое небо и одинокие глыбы льда, торчащие тут и там на пути следования конвоя. Она наблюдала за всем этим совершенством и в ее планы совсем не входило задремать, но сказалась усталость и скудный сон взял свое, на моменте, когда ее Вега въехал в ледяное ущелье, она, сама того не ожидая, провалилась в дремоту.

Однако уже через пятнадцать минут она резко проснулась от грохота и криков людей. Сердце глухими быстрыми ударами отдавалось в ушах, а годами натренированное тело рефлекторно сгруппировалось. Но все было куда прозаичнее: офицера разбудил момент на записи, когда произошел несчастный случай. Водитель одного из вездеходов не справился с управлением и транспорт вместе с пятью людьми внутри сорвался вниз, в непроглядную тьму ледника. Такое случалось в экспедициях, это было неизбежно даже для хорошо подготовленных ученых. Это же случилось и с Беном четырьмя годами ранее. «Просто несчастный случай», – пронеслось в голове Беккер, когда она посмотрела на экраны над собой, ставя запись на паузу. Лишь несколько метров отделяли ее тогда от вездехода «Экспано», свалившегося в ущелье, Вега шел следующим, замыкая колонну. Как часто она играла со смертью в прятки? Обвал пещеры, где погиб ее друг, несчастный случай на леднике, пожар в испытательной лаборатории, в котором получили ожоги несколько ее коллег, а она отделалась лишь парой глотков угарного газа. Как долго леди Фортуна будет на ее стороне?

Размяв шею, она поднялась на ноги, дабы вернутся на верхнюю палубу, как вдруг в правом ухе раздался голос Эдинсона:

– Саманта, тут старший офицер Уотсон на связи, судя по всему очень злой, тебе лучше поскорее вернуться.

– Вот же бл… – прошептала она, – сейчас буду, Эд.

Быстро заглушив двигатель вездехода, она одним ловким движением выбралась из транспорта и направилась на мостик.

– Насколько все плохо? – на ходу спросила девушка у андроида.

– По шкале его обычного настроения где-то девять, – ответил робот, поджимая губы.

– Это хреново. Переключи его на центральный коммуникатор, – скомандовала Сэм и сделала глубокий вдох, настраиваясь на «публичную порку».

Синтетик кивнул и нажал несколько кнопок на планшете. Через несколько секунд лицо Дуайта Уотсона уже было на небольшом цифровом экране перед биологом. Эдинсон отошел на пару шагов назад, дабы не мельтешить перед глазами своего оператора.

– Беккер! – тут же раздался громогласный голос мужчины. – Какого черта на тебя поступила очередная жалоба? Что было непонятного во фразе «без выкрутасов»? Объясни мне, пожалуйста, что ты там наговорила лейтенанту Мартинесу? – его голос звучал как шипение змеи, а в каждом слове чувствовался яд.

– При всем моем уважении, сэр, но лейтенант Мартинес неподобающе себя вел в присутствии старшего офицера, – попыталась хоть как-то объясниться Саманта.

– И как же это? Задавал стандартные вопросы, касающиеся провозимого груза и количества членов экипажа? – на его щеках играли желваки. – Или быть может он нашего вундеркинда Беккер в задницу не поцеловал? Или не пожал руку твоему ценнейшему андроиду, который, видимо, у тебя из золота сделан? Я читал доклад Мартинеса, который был прикреплен к жалобе и не заметил там никаких намеков на «неподобающее поведение».

И вдруг Саманта четко поняла, что сейчас был тот самый момент, когда стоило наконец-то высунуть язык из задницы, как говорил ее отец, и показать командующему офицеру, что она не была девочкой для битья. Она все равно находилась в сотнях тысячах километров от Земли на миссии Корпорации, а значит, технически сейчас подчинялась Кхалиду Фахиму.

– Прежде чем делать поспешные выводы, сэр, нужно узнать мнение обеих сторон, как это предписывается в кодексе флота. Я служу под вашим командованием уже четыре года, и вы прекрасно знаете, что я никогда не относилась к служащим ниже званием с неуважением, в отличии от некоторых моих вышестоящих коллег, – девушка говорила это спокойно, но уверенно, – поэтому ситуация, произошедшая на Кеплер-9 имела другой характер. И если бы вы позволили, я бы объяснила свою позицию и причины, по которым так поступила.

 Лицо и взгляд Уотсона было трудно описать словами, удивление, раздражение, легкая ярость, все это взрывной смесью бурлило внутри мужчины. Но при все этом было и другое, он впервые не стал перебивать и повышать голос на Сэм.

– Я жду подробный рапорт о произошедшем. У тебя есть час, – процедил сквозь зубы он и отключился.

Беккер шумно выдохнула и поддавшись вперед уперлась руками в металлический край стола. Все прошло куда лучше, чем она предполагала. Она вдруг почувствовала наплыв усталости, ее голова буквально вжалась в плечи, а руки были перенапряжены. Сзади послышались тихие шаги – Эдинсон, медленно подойдя к своему оператору, положил руку ей на плечо, совсем как сделала это она пару дней назад.

– Платформа может заполнить рапорт за тебя, – попытался поддержать он биолога, – тебе стоит отдохнуть. Судя по показателям импла…

– Я заполню его сама, но спасибо за предложение, – с усталой едва различимой улыбкой сказала девушка, похлопав андроида по его руке, все еще находящейся на плече офицера. – Я отправлю рапорт Уотсону и лягу спать.

– Хорошо, – кивнул он и убрал руку, понимая, что скорее всего дольше ее держать не стоило, дабы избежать неловкости.

Беккер удалилась в свою каюту, где переодевшись, забралась на кровать с ногами. Взяв в руки планшет, она слегка задумалась, а потом, похрустев костяшками пальцев, принялась печатать шаблонный заголовок. Процесс слегка затягивался, ведь девушка пыталась всячески завуалировано описать ситуацию с Эдом. И, к большому удивлению Саманты, через какое-то время в каюту аккуратной поступью вошел и сам синтетик, держа в руке… алюминиевую кружку с чаем. Это было мило его с его стороны, хотя и слегка ввело биолога в ступор.

– Он с бергамотом, – уточнил Эдинсон, протягивая кружку. – Платформа посчитала, что чашка чая будет не лишней, – так же добавил он, замечая слегка приподнятую бровь Сэм.

– Это неожиданно, но довольно приятно, спасибо, – в очередной раз поблагодарила своего компаньона исследовательница.

Синтетик лишь кивнул, а затем молча ушел. Видимо, так он хотел поблагодарить ее за то, что она решила отстоять честь андроида перед лейтенантом на Кеплере, как показалось Сэм, по-другому трактовать его действия было сложно, ведь вряд ли робот мог проявлять заботу, потому что сымитировать такое было трудно даже его продвинутой программе.

Закончив написание рапорта, девушка действительно легла спать, при чем уснула она буквально моментально, стоило лишь ее голове коснуться подушки.

В этот раз ее сон был безмятежным, кошмары не одолевали ее грезы, и давно почивший Бен не собирался вновь пугать ее картинами забытого прошлого.

На бороздившем бескрайние моря вакуума фрегате не спал лишь второй член экипажа: Эдинсон, считав по показателям импланта своего оператора, что та мирно спала, решил не терять время зря и попытаться проанализировать различные данные кающиеся их миссии, которые помогли бы в достижении цели их целей. Он составил несколько моделей планетоида, выводя их на голографический сенсорный проектор на мостике. Синтетик обозначил места обнаружения углеродных следов в почве, отметил границы биомов и подкорректировал уже имеющуюся информацию, которую добыли зонды и дроны Корпорации. Его механический мозг трижды проанализировал получившуюся картину, и трижды он усомнился в получившихся данных. Что-то не сходилось, но он не понимал, что именно, будто бы каких-то кусочков пазла не хватало, чтобы оценить полное изображение. Окончательно поняв, что все-таки каких-то данных было недостаточно, он оставил модель, решив, что будет дополнять ее по мере поступления новой исследовательской информации. Андроид зашифровал файл кодом, скрывая его от глаз своего оператора. И поскольку до пробуждения офицера было еще много времени, он прошел в кабину пилота, заняв свое кресло. Андроид любил понаблюдать за окружающими звездами, когда оставался наедине с собой, это очень завораживало и давало время подумать над всем, что происходило за последнее время.

Но он знал точно одно: он не должен думать, у него не должно было быть такой возможности. Программа была ограничена функционалом, давая исключительно средства для анализа текущей ситуации и для решения лучшего варианта исхода. Синтетик не должен был рассуждать, делать выводы, прокручивать раз за разом слова других людей и размышлять над причинами их действий, он не должен был иметь возможность думать над своим будущим. Это попросту было невозможно. Эдинсон уже давно понял, что его программа повреждена или по крайней мере что-то явно с ним было не так, ведь он прекрасно видел, насколько его поведение отличалось от других ему подобных, как они были безвольны в подчинении приказам. Была ли заслуга Саманты в этом? Возможно, причина крылась в ее слишком человечном отношении к роботу?

По протоколу безопасности он был обязан сообщить об ошибке в коде и потенциальной девиации, но он не мог, так же, как и не смог тогда сообщить о грубом нарушении своего оператора старшему офицеру, когда та показала ему «Элизу». Ведь по правилам, в подобном случае, его обнулят, сотрут сломанную программу и поставят новую, дабы исключить возможность повторения подобного сбоя. Однако андроид не стал бы этого делать в любом случае, не только потому что он будто бы начал понимать, что Сэм нужен в напарниках не просто бездушный кусок металла, покрытый синтетической кожей, безропотно выполняющий приказы. Биологу нужен был кто-то, кому она будет доверять, кто сможет высказать свое мнение со стороны и остановить ее, когда исследовательский авантюризм Беккер зайдет слишком далеко. Второй причиной, по которой синтетик упорно подделывал программные отчеты о собственной диагностике, которые он отправлял инженерам Корпорации, была невозможность отмены миссии. Все было не так просто и подобные глупые оплошности поставят, как его, так и других людей в неудобное положение. От него много чего зависело, поэтому попросту «спалиться» на отчетах для инженеров он не мог. Эд вновь дополнил обзорное аналитическое сообщение для получателя на той стороне приватного канала, пользование которым скрывал как от Саманты, так и от М.А.М.ы.

Уйдя глубоко в чертоги своего искусственного разума, он совсем не обратил внимание на тихое шуршание одеяла за спиной, хотя чувствительные слуховые сенсоры естественным образом уже давно уловили посторонний шум.

Сэм, закутанная в одеяло, прошла мимо него и села в свое кресло, поджимая под себя ноги.

– Так вот, чем ты занимаешься тут, пока меня нет, – тихо сказала она.

– Почему ты не спишь? – задал вопрос Эдинсон, поворачивая голову к девушке.

– Не знаю, проснулась минут десять назад и не могла больше уснуть, решила сходить проветриться, а тут ты.

Андроид, судя по всему, поняв фразу как-то по-своему, тут же встал, решив, что Саманте, по-видимому, нужно было побыть одной, и он мешал ей своим присутствием. Но биолог остановила его, невесомо беря за кисть. Его кожа была теплой и гладкой, очень натурально имитируя человеческую. И Беккер в последний момент остановила себя, чтобы не погладить ее подушечкой большого пальца. Этот жест был бы в крайней степени лишним и вызвал бы лишь стыд в последствии, даже с учетом, что Эд навряд ли бы расценил его двузначно, как тактильную нежность, например, будь это человек. Она просто никогда раньше не трогала синтетическую кожу роботов, поэтому ощущение было необычным. Робот вернулся на свое место.

Они продолжили сидеть в тишине, окружаемые лишь мерным приглушенным гудением двигателя и освещаемые лишь несколькими тусклыми лампами на приборной панели. И, наверное, впервые Беккер почувствовала себя настолько комфортно с кем-то наедине, даже сидя молча в полумраке. Каждый из них думал о своем, устремив взгляд в непроглядную тьму окружающего космоса.

В голове синтетика начал понемногу разрастаться когнитивный диссонанс, связанный с тем, что неповрежденная часть программы, в которую была заложена определенная высшая цель всей миссии, конфликтовала с другой, поврежденной своей частью, во главе которой встал странный и непонятный для самого робота тезис о том, что ценность Сэм теперь, по какой-то причине, стояла превыше всего.

Глава 4. Станция Параг.

После недолгих, но по странному комфортных посиделок в кабине пилота, Сэм почувствовала неожиданный прилив энергии. Поэтому, как только ее наручный терминал сообщил о том, что в земном эквиваленте сейчас уже наступило утро, девушка тут же отправилась на беговую дорожку, которая находилась в левом отсеке верхней палубы на небольшой площадке, оборудованной для занятий спортом. За собственной физической формой биолог тщательно следила, поэтому решила устроить трехчасовое насилие над собственным телом, состоящее из бега, силовых упражнений на спину и руки, а также комплекс упражнений для пресса.

Тем временен Фалькон уже вошел в космическое пространство системы Гамма и находился под наблюдением патрульных истребителей пятого флота, дислоцированного в эту систему для урегулирования ситуации с каперами. Исследовательские судна всегда находились в приорате защиты для военного флота, хотя и в гораздо меньшей степени подвергались нападениям со стороны «космических пиратов» в отличии от грузовых и торговых кораблей.

У каперов, как не странно, но были свои негласные принципы, они не трогали гражданские суда, медицинские и исследовательские, то есть, по сути, звездолеты с наименьшей защитой, которые, как раз-таки и должны были быть самой лакомой добычей. Контрабандисты же, например, вообще не интересовались грабежами, занимаясь исключительно своими подпольными делами, поэтому и не представляли никакой угрозы безопасности для судов Корпорации.

Но подобного каперскому кодекса чести, не было у другой, самой опасной, группы преступников. Их называли падальщиками. Они обитали в основном в красной зоне, где скрывались от флота Корпорации, не имеющей юрисдикции за пределами системы Дельта. Падальщиками были в основном преступники, головорезы, воры и другие маргинальные слои общества, которые бежали от законов Спейс Юнайтед. У этих людей не было жалости, сострадания и железных убеждений, им было плевать, кто находился перед ними: безоружный гражданский или ученый. Поэтому они становились чужими даже среди своих, таких же преступников каперов, которые чаще всего относились с нескрываемым презрением к своим коллегам по бесчинствам. Они нападали на одинокие мелкие суда, исследовательские модули на отдаленных планетах и астероидах, а также на оставленные пустые корабли, которые уже успели обчистить каперы. Главной ценностью для падальщиков была электроника, модули искусственного интеллекта и андроиды. Все это они за крупную сумму перепродавали на черном рынке через своих людей. И сколько бы Корпорация не пыталась бороться с ними, все было бесполезно. Падальщики, словно тараканы, обитали там, где было потемнее, где их невозможно было достать. Собственно, это и являлось главной причиной, по которой красная зона считалась невероятно опасной, а система Дельта, находящаяся на самой границе, представляла собой довольно спорное с точки зрения безопасности место.

Спустя несколько часов активной тренировки, когда Сэм уже чувствовала, как ее мышцы забились до состояния камня, а сил почти не осталось, она закончила свой воркаут. Настроение было приподнятым и воодушевленным. Но ровно до того момента, пока бортовой компьютер не произнес:

– Входящий вызов по голосовой связи: старший офицер Дуайт Уотсон.

Моментально весь дофамин, выделившийся благодаря физической нагрузке, будто бы испарился из крови. Саманта, выходящая в этот момент из душа, прикрыла глаза на несколько секунд. Наспех одевшись и пригладив мокрые волосы, она быстрым шагом прошла к звездной карте, принимая вызов Уотсона.

– Знаешь, Беккер, я всегда считал, что лояльность флоту была твоим главным качеством, – начал он, даже не поздоровавшись с подчиненной. – Но оказалось, что даже тут ты смогла меня разочаровать. Оказывается, что ты у нас не только золотой ребенок и вундеркинд, но и по-настоящему избранная, не такая как все, и относиться, судя по всему, мы теперь должны к тебе по-особенному, – его голос был спокойным, что было удивительно, зная взрывной характер мужчины, но все же осуждения в его интонации было так много, что это было трудно не заметить.

Офицер стояла прямо перед виртуальным компьютером с нечитаемой мимикой. На лице Эдинсона, который тихо и медленно вышел из левого отсека, так же было замешательство.

– Сэр, я не до конца понимаю, о чем идет речь, – девушка действительно не понимала суть претензий командующего офицера.

– Правда? Тогда, видимо, совершенно случайно через несколько часов после твоего рапорта с капитаном Эшмуром связался Кхалид Фахим. А сейчас я узнаю, что буквально час назад, опять же, исключительно по волшебному стечению обстоятельств, лейтенант Мартинес отозвал свою жалобу.

Лицо исследовательницы вытянулось от удивления, а челюсть, наверное, готова была упасть на пол фрегата, пробивая его до самого грузового отсека. Андроид, по-видимому, тоже слегка удивленный подобным заявлением, тут же ушел за планшетом, дабы проверить почту своего оператора, возможно, они что-то пропустили.

– Офицер Уотсон, я не знала об этом и более того, я не просила мистера Фахима ни о чем подобном, – попыталась объясниться Сэм.

– Вряд ли после всего этого я поверю в то, что ты не продалась корпоратам. Твоя миссия полностью финансируется ими, Кхалид Фахим покрывает твои косяки, а отчеты получает напрямую М.А.М.А. Выводы напрашиваются сами собой, – в его голосе сквозила ирония и порицание.

– Сэр, я…

– Довольно, Саманта, я не намерен слушать твои оправдания, – сказал он на выдохе и, помолчав пару секунд, будто бы желая еще что-то сказать, все-таки отключился.

«Саманта»? Впервые она слышала свое имя из уст старшего офицера. Что же, последняя фраза звучала так обижено, будто бы девушка самолично оскорбила мужчину до глубины души.

Повернувшись к роботу, она увидела, как тот отрицательно качает головой и указывает на планшет, давая понять, что никаких писем и уведомлений она не получала.

– Та-а-ак, это что-то новенькое, – протянула Беккер, потирая лоб.

– Возможно, стоит связаться с мистером Фахимом лично, чтобы прояснить ситуацию, – предложил синтетик.

– Интуиция подсказывает, что он сам свяжется с нами, – сказала Сэм, задумчиво прикусывая губу.

С тем, как работает интуиция, Эдинсон не был знаком, даже для его продвинутого функционала это было где-то за гранью понимания, поэтому предлагать что-то еще он не стал, доверившись опыту своего оператора.

И биолог оказалась права, ведь всего через полчаса мужчина действительно связался с парочкой исследователей по голосовой связи.

– Мисс Беккер, добрый день, – в его голосе чувствовалась доброжелательность.

– Здравствуйте, мистер Фахим, – поздоровалась офицер в ответ.

– Возможно, вы уже знаете, что я решил немного посодействовать в решении вашего конфликта с мистером Мартинесом.

– Да, старший офицер Уотсон мне уже сказал о том, что лейтенант отозвал жалобу.

– Прекрасно. Надеюсь, что вы простите мне мою самодеятельность. Я постарался урегулировать данную проблему во избежание дополнительных проблем у вас в будущем. Миссия не должна быть отягощена подобной нервотрепкой, да и к тому же, я, прочитав ваш рапорт, был несколько поражен фривольностью лейтенанта в общении с вами. К тому же, я знаю о том, что вы скрыли факт того, что заступились за вашего андроида. Вам повезло, что мистер Мартинес так же не стал указывать это в письме к жалобе, – его голос был мягок, хотя и в отдельных фразах звучал заискивающе.

– Прощу прощения, сэр, но откуда вам известно о ситуации с Эд… с андроидом? – машинально поправила себя Саманта.

– О, мисс Беккер, не стоит, я знаю о том, что вы называете вашего помощника по имени, не имею ничего против. Мы, в отличии от ваших коллег во флоте, относимся к нашим творения иначе. Что же до вашего вопроса: как вы знаете все станции в зеленой зоне принадлежат Корпорации, и я имел полное право изъять видеозаписи с камер наблюдения Кеплера для того, чтобы оценить произошедший конфликт с правильной стороны.

– Я поняла, сэр.

– Я надеюсь, что вы уже успели понять, что мы на одной стороне и я всегда готов вам помочь.

– Да, уже поняла, – мягко ответила Сэм.

– Быть может у вас еще есть вопросы ко мне?

– Да, эм… если это не секрет, то как именно вы уговорили лейтенанта Мартинеса отозвать жалобу?

– Ох, – он слегла хохотнул, – скажем так, мои люди приложили немного усилий, лейтенант не особенно сопротивлялся.

Беккер помрачнела. Биолог лишь могла надеяться, что мужчину всего лишь подкупили, переведя на его счет определенную сумму кредитов. Она догадывалась о методах работы Корпорации, когда дело касалось каких-то личных интересов. Теперь Мартинеса было даже отчасти жаль. Шантаж? Угрозы? Жесткая сила? Вряд ли они стали бы приходить к мировому соглашению.

– Вам не стоит об этом переживать, Саманта, – вновь раздался голос мужчины, который, видимо, понял, насколько озадачил своей фразой офицера.

– Мистер Фахим…

– Просто Кхалид, формальности ни к чему, – вновь своим лилейным голосом добавил он.

– Кхалид, я очень ценю вашу помощь, – ей очень хотелось добавить фразу: «но это было лишним», однако обесценивать столь широкий жест со стороны не последнего человека в Корпорации, было бы очень глупо.

– Пустяки. Мы с вами плывем в одной лодке и должны помогать друг другу, – связь на насколько секунд прервалась. – Но мне пора идти, звонок на другой линии. Желаю вам удачи, – наверняка с улыбкой произнес он.

– Благодарю вас, до свидания.

Попрощавшись с мужчиной, она отключилась. Шумно выдохнув девушка уперла руки в бока и о чем-то задумалась, ее глаза бегали по отсеку. То, что жалоба была отозвана было несомненным плюсом, однако то, каким именно образом это произошло вызывало сомнения.

Беккер за годы службы уже привыкла к предвзятому отношению к себе со стороны некоторых старших офицеров и капитанов и одного определенного адмирала, ведь она являлась дочерью капитана Беккера. Поэтому некоторая часть людей во флоте считала, что то, что к двадцати семи годам Саманта уже стала офицером, было не более чем заслугой ее отца, который «пропихнул» свое чадо наверх. Именно из-за этого старший офицер Уотсон постоянно называл девушку «золотым ребенком», ссылаясь на авторитет ее родителей. Однако все это было лишь домыслами и сплетнями. Сэм никогда и нигде не пользовалась своей фамилией, опираясь исключительно на свои знания и навыки. Она смогла освоить программу пилотирования легких фрегатов, рассчитанную на полгода, всего лишь за три месяца и получить заветный допуск. С легкостью сдавала различные тесты и экзамены, заканчивая военную подготовку не специализированных кадров. За это, конечно же, тут же и получила ярлыки «вундеркинда» и «всезнайки» от Уотсона. И тогда-то на сцену вышел капитан Эшмур, который за множеством слухов и сплетен разглядел в новой подчиненной не просто ребенка богатых родителей, а умного и смекалистого солдата, который прекрасно справлялся со своими обязанностями.

Именно с легкой руки Клинтона Эшмура биолог обзавелась личным кораблем, предназначенным для небольших исследовательских и разведывательных миссий. А после, когда мужчина получил уведомление от Корпорации, что для службы в исследовательском корпусе доступны два андроида, не раздумывая вписал имя Сэм, зная, что наличие андроида под рукой в разы увеличит производительность девушки.

И единственным «красным пятном» в личном деле девушки была дисциплина. Две жалобы за нарушение субординации и выговор за неподчинение приказу. Но, наверное, большего требовать от офицера нельзя, так как она все же не заканчивала профильной военной академии и оставалась гражданским лицом, окончившим годичный курс военной подготовки. И теперь, пройдя через годы предвзятого отношения из-за статуса ее семьи, она в крайней степени не хотела еще и получить клеймо корпоративной выскочки, за которую вступается представитель Спейс Юнайтед. Но даже меньше этого девушка хотела подвести капитана Эшмура. Если с Уотсоном все было ясно, то как же отнесся ко всей этой ситуации капитан?

– Платформа считает, что тебе не стоит раньше времени переживать из-за того, что еще не произошло, – вдруг сказал Эдинсон, глядя на офицера.

– В тебе просыпается эмпатия, – заметила Сэм, поворачивая голову к своему компаньону.

– Это… невозможно, – запнувшись, ответил робот.

Саманта лишь приподняла брови и хмыкнула, показывая, что она явно так не считала. Однако доля правды в словах синтетика была, отчего девушка, встряхнувшись, решила действительно не брать в голову слова старшего офицера, которые, скорее всего, были не более чем его личным мнением.

Беккер, недолго думая, захотела немного поработать над «Элизой», ведь еще во время бега на дорожке, ей в голову пришли несколько занятных мыслей, касающихся кое-какой новой методики работы с проектом.

Через несколько часов, которые она провела с пользой, ведь формула наконец-то начала сходиться с тем, что изначально ожидалось от нейтрализатора, в лабораторный уголок зашел Эдинсон, держа в руках планшет.

– Сегодня празднуется международный день пилота военной авиации, Саманта. Поздравляю тебя с профессиональным праздником, – выдал синтетик, глядя на Сэм.

– Спасибо, – она прыснула от смеха, – в таком случае, могу тебя тоже поздравить, второй пилот, – с улыбкой сказала девушка.

– Платформа не явля… – однако закончить предложение он не смог.

На коммуникаторе в кабине пилота послышались помехи от входящего вызова:

– Кап…ан Беккер, прием… Это… кр…р… Заря… Майор Хан… вызы…

Офицер и Эдинсон, коротко переглянувшись, тут же ринулись в кабину пилота к рубке радиосвязи.

– Это майор… при…м, – вновь раздалось прерывистое сообщение.

– Можешь усилить сигнал? – уточнила Сэм у робота.

– Секунду, – синтетик быстрыми и уверенными движениями переключал клавиши на бортовой панели и вводил данные на цифровой клавиатуре.

– Это SLF-R Фалькон, прием, меня слышно? – произнесла Сэм в передатчик.

– Кре…р Заря вызывает…

– Переключение на другой канал связи, – четко произнес андроид, вновь нажимая несколько кнопок.

– Капитан Беккер, как слышно? – послышался женский голос в динамике.

– Слышу вас хорошо, – ответила офицер.

– Это крейсер «Заря», пятый флот, мы сопроводим вас до квадрата пятьдесят.

– Рада, что вы вернулись в строй, майор Хан.

– Не списывай меня на Землю, Беккер. Крушение корабля еще не значит, что я уйду на пенсию, – в коммуникаторе послышался смешок.

Майор Хан Ю Мин была, пожалуй, живой легендой пятого флота. Несколько месяцев назад в довольно ожесточенном сражении с несколькими крупными кораблями каперов ее крейсер был уничтожен, а сама женщина чудом успела выбраться живой. Она получила ожоги разной степени тяжести, сотрясение мозга и пару трещин в ребрах, однако буквально жертвуя своей жизнью, помогла эвакуироваться своим подчиненным. С биологом они познакомились несколько лет назад, когда вместе проходили предполетный медосмотр. С тех пор Хан и Беккер довольно часто пересекались на миссиях и в штабе. Майору очень нравился энтузиазм и оптимизм офицера, хотя она и довольно часто слышала от вышестоящих коллег о высокомерии девушки.

– Храбрых остановит только смерть, да? – так же в шутку спросила Саманта.

– Смерть? Ха, даже она меня не остановит, – вновь хохотнула Хан. – Куда направляешься в этот раз?

– В систему Дельта по приказу Корпорации.

– Черт возьми, не жалеют они тебя. В полетном листе указан самый короткий путь через Параг. Ты уверена, что не хочешь изменить курс по орбите Нарратуса?

– Мы потеряем несколько часов на этот маневр, а мы уже и так отклонились от графика, – в этот момент Эдинсон повернул к ней голову, озадаченно смотря на своего оператора и слегка хмурясь.

– Ладно, Фалькон, будем надеяться, что удача сегодня на вашей стороне, – хмыкнув ответила майор. – Держитесь нашего курса, правый борт.

– Есть, мэм.

Введя нужные координаты и скорректировав курс фрегата, Сэм выдохнула.

– Почему ты соврала майору Хан? – тут же отозвался синтетик.

– М? – биолог вопросительно взглянула на своего компаньона.

– Ты сказала, что мы отстаем от графика, но это не так.

– Эд, кто в здравом уме будет говорить старшему по званию, что не боится проходить квадрат станции Параг, потому что личном знаком с одним из самых разыскиваемых преступников в системе Гамма?

– С Джоттаром?

Сэм кивнула.

– Как ты с ним познакомилась? – любопытство Эда иногда слегка раздражало девушку.

– Случайно, когда мы изучали систему Гамма. Каперов здесь было немного, да и Параг тогда еще не был таким большим. У нас тогда была техническая поломка на одном из кораблей, пришлось в срочном порядке стыковаться к Парагу, местные технари сделают что хочешь, главное заплатить. В доке я столкнулась с довольно агрессивным и пьяным мужиком, он сразу же полез в драку. Ну и тут появился Джоттар, оттащил этого забулдыгу и наорал на него. А потом я увидела его лицо в новостной хронике, где было указано, что его разыскивают за множественные преступления против Корпорации. Судьба, знаешь ли, та еще злодейка, как говорится, поэтому еще несколько раз мы пересекались с ним на Параге.

– Ты довольно часто бываешь на каперской станции для штатного офицера, – подметил робот.

– На черном рынке, к счастью, можно найти много интересного товара и оборудования, – сказала девушка, однако тут же в ее голове промелькнула мысль, что она, наверное, слишком много своих секретов рассказывает Эдинсону.

– Это противозаконно, – тут же добавил он.

– Знаю, мамочка, не начинай, – закатив глаза, ответила Сэм.

Казалось, что синтетик явно хотел что-то сказать на необычное обращение к себе, но не стал. Биолог задумалась, а что если ее бравада и чрезмерная самоуверенность сыграют с ней злую шутку? Она ведь не могла быть уверена на все сто процентов, что на станции пройдет все гладко. Параг – это не Кеплер, там не служат ее коллеги по флоту и в случае непредвиденной ситуации вряд ли мистер Фахим сможет ей помочь. Точнее, на станции каперов, конечно, были немногочисленные представители флота, но по сравнению с количеством всякого разного сброда, обосновавшегося там, они были словно песчинки на пляже. Черт, с ней еще и был андроид. Она точно не могла оставить его на фрегате, ведь это могло бы подвергнуть его опасности. О чем она только думала. Беккер головой отвечал за Фалькон и Эдинсона.

Да, во флоте может быть и не особо ценили механических помощников, но у Корпорации каждая роботизированная единица была на вес золота, ведь производство одного андроида стоило несколько десятков миллионов кредитов, а производство модели Эда в полтора раза больше. Тем более, если еще он и пострадает по ее прямой вине и, не дай бог, попадет в загребущие руки каперских техников, то Спейс Юнайтед затаскает девушку по судам с бесконечными исками. У биолога был, естественно, кое-какой план, но сработает ли он, покажет только время.

Через несколько часов Фалькон в сопровождении «Зари» уже сближался с квадратом пятьдесят. За это время офицер Беккер и майор Хан успели обменяться несколькими сообщениями, в одном из которых женщина прислала Саманте плейлист под названием «Когда твой корабль сгорает в атмосфере газового гиганта», что вызвало искреннюю улыбку у девушки. Правда, пока что времени, чтобы оценить музыкальный вкус старшей по званию коллеги, у нее не было. Сэм же, в свою очередь, отправила Ю Мин несколько картинок с локальными шутками.

– Беккер, ты точно не хочешь поменять курс, пока у нас есть такая возможность? – послышался голос майора в коммуникаторе.

– Нет, мэм, все в порядке. Идем через квадрат пятьдесят один, – ответила биолог.

– Надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, Сэм, – сказала женщина уже более скептично.

– Все в порядке, майор Хан.

– В квадрате пятьдесят три вас встретит патрульный фрегат «Анубис» старшего офицера Кадера.

– Принято.

На этом Ю Мин отключилась. Женщина понимала, что, либо Саманта явно чего-то недоговаривала, раз была так уверена в собственной безопасности, либо включила упертый режим слабоумия и отваги, что, конечно же, было маловероятным с учетом того, насколько офицер Беккер была умна не по годам, хотя и до сих пор, в редких исключениях, действовала на эмоциях.

 Через полчаса Фалькон уже ушел из-под безопасного крыла своего более крупного товарища и на всей скорости мчался навстречу стыковочным докам каперской станции.

– Сближение со станцией Параг через десять минут, – сообщил голос бортового компьютера.

Сэм тут же встала с кресла пилота и направилась в левый отсек, куда ушел несколькими минутами ранее робот.

– Эдинсон, слушай внимательно, – серьезным тоном начала офицер, вставая напротив высокой фигуры синтетика, – я не знаю наверняка, что нас ждет на станции, но я тебя очень прошу, сделай вид, что ты человек, избегай говорить в первом лице, чтобы не было никаких фраз со словом «платформа», никаких технических терминов по типу: «в системе нет данных», «повторите запрос» и тому подобных. Старайся сводить общение с кем-либо к минимуму, если будет такая нужда. Ты меня понял?

– Да, Саманта, приказ принят, – четко ответил Эд.

– И еще, – она повернулась и прошлась глазами по помещению, а затем подошла к столу и взяла форменную кепку флота, – наденешь это при выходе из фрегата, – она вручила в руки андроида головной убор.

– Хочешь скрыть индикатор? – уточнил он.

– Да.

Вдруг лицо его переменилось, стало будто бы безэмоциональным, а затем таким же сухим голосом он выдал:

– Назовите ваш код доступа для подтверждения данного действия.

Саманта с непониманием уставилась на робота. Но поняв, что он ждет ответа, приподняла бровь и произнесла:

– BEKKER814RF5.

– Принято.

И в этот момент девушка увидела, как круглый индикатор на лбу ее компаньона исчезает, постепенно, будто бы зарастает искусственной кожей. Биолог сначала даже не поверила своим глазам, подходя ближе и присматриваясь.

– Не знала, что ты так умеешь, – тихо сказала Сэм, все еще с легким изумлением поглядывая на Эда.

Он, дважды моргнув, будто бы пришел в себя, вновь обретая мимику и становясь более похожим на себя обычного.

– Это скрытая функция, требующая личного допуска только служащих со званием «офицер» и выше, – объяснился он.

– Вау, – искренне удивилась девушка.

Теперь скрыть тот факт, что Эдинсон был синтетической формой жизни будет куда проще.

– Но платформа должна предупредить, что данная функция активна лишь сутки, затем нужно будет обновить допуск.

– Я поняла, – кивнула биолог и сделала последний «штрих» в преображении синтетика, сорвав прикрепленные нашивки с серийным номером андроида, объяснить их отсутствие будет куда проще, чем наличие.

Благо специальные отличительные костюмы синтетики были обязаны носить только на жилых территориях, а на кораблях и во время исследовательских миссий им позволялось носить ту же форму, что и штатные члены экипажа.

Она еще раз посмотрела на своего механического товарища, теперь, без системного индикатора на лбу, который был главной отличительной чертой любого андроида, он выглядел как самый обычный мужчина. Сходство было просто поразительным.

– Сближение со станцией Параг через пять минут.

Услышав голос бортового компьютера по интеркому, оба пошли в кабину пилота, дабы взять ручное управление на себя. Они действовали в прекрасном тандеме, зная, кто за какие действия отвечал. Отключив автопилот и взяв в руки голографические манипуляторы, Сэм глубоко вздохнула, снижая скорость и сводя кинетический барьер к минимуму.

– Фрегат Объединенного Космического Флота, вы входите в космического пространство станции Параг, если вы просто потерялись, то разворачивайтесь, если прибыли по назначению, то назовитесь, – раздался хрипловатый голос в коммуникаторе.

– Это SLF-R Фалькон, я капитан данного корабля, офицер Саманта Беккер, направляемся в соседнюю систему по делам Корпорации, – ответила Сэм.

Однако на другой стороне послышалась лишь тишина. Диспетчер молчал.

– Это SLF-R Фалькон, как слышно? – вновь тишина в ответ.

Эдинсон в свою очередь начал проверять загруженность канала и чистоту связи.

– Офицер Беккер вызывает диспетчера станции Параг, повт…

– Да хватит тараторить, офицер Беккер, я понял вас с первого раза. Стыкуйтесь к доку номер девяносто восемь, вас встретит охрана.

Девушка поджала губы. Что ж, ожидать от местных хотя бы капли воспитанности было глупо.

Аккуратно войдя под циклонический барьера, она постаралась плавно подлететь к шлюзу.

– Саманта, – позвал ее андроид, – посмотри.

Девушка подняла голову и сквозь толстые стекла кабины пилота увидела с десяток автоматических крупнокалиберных турелей, направленных на них. Кажется, здесь им были не особо рады. Как только стыковка со шлюзом была окончена, они прошли к выходу, покидая корабль. Эдинсон, помня о просьбе своего оператора, надел кепку, хотя этого уже и не требовалось.

– Вы двое, без резких движений, – тут же скомандовал один из мужчин, которые встретили их в посадочном доке.

– Следуйте за мной, – тут же произнес второй, указывая на большую стальную дверь ангара.

Как на зло в голове Беккер тут же прозвучал голос Уотсона: «Давай без своих выкрутасов». Да, сейчас ей действительно стоило вести себя тихо и мирно, учитывая такой радушный прием.

Зайдя в большой грузовой лифт, она посмотрела на ее «конвоиров», оба были достаточно потрепанного вида: волосы спутанные, на лице виднелись шрамы, а зубы напугали бы любого дантиста на Земле. Оба нервные, но оружие держали крепко. Чувствовался легкий кисловатый запах перегара, судя по всему, на кануне они неплохо так отдохнули, что подтверждалось еще и типичной припухлостью на лице. Биолог подавила в себе желание немного скорчиться от отвращения. Эд рядом с ними выглядел комично, чистый и ухоженный, с идеально причесанными волосами, которые ровными прядями выглядывали из-под кепки. Мужчины тоже это заметили, поглядывая на робота с нечитаемыми выражениями лиц.

– Таких смазливых и во флот берут, – пробурчал один из них, выходя из лифта.

Далее они прошли еще несколько коридоров, здесь было холодно и довольно сыро – откуда-то с потолка подтекала вода из лопнувшей трубы. Потом мужчины провели парочку исследователей через грузовое помещение, наполненное гулом множества погрузчиков и гомоном сотни голосов. Пройдя в темно-синюю металлическую дверь, которая открылась с отвратительным скрежетом, они вышли к лестнице, поднявшись на несколько пролетов, где перед Сэм и Эдинсоном открылся вид на весь грузовой отсек. Тут, судя по всему, находилась комната управления, окна которой выходили как раз на гигантское помещение с кучей рабочих. Их ввели именно в эту комнату. Она была довольно светлой, хотя и не особенно убранной. Здесь находились несколько столов с каким-то оборудованием, два стеллажа с контейнерами и в конце комнаты стоял большой металлический стол с виртуальным компьютером. За ним сидел крупный мужчина с густой щетиной, уже местами поседевшей.

– Ты, значится, не понял меня, да? – сказал он, обращаясь к собеседнику, с которым общался по видеосвязи.

– Нет, сэр, я понял, – голос собеседника был очень неуверенным.

– Так хрен ли ты еще тут? – повысив голос сказал мужчина.

– П-простите, сэр, – почти что пропищал второй мужчина и отключился.

– Идиоты, – прохрипел он и шумно выдохнул.

И только сейчас мужчина, невзначай подняв глаза, заметил парочку исследователей.

– А вы еще кто такие? – спросил он, поднимаясь из-за стола.

– Здравствуйте, сэр, – учтиво поздоровалась Сэм.

– Че так официально-то? Как будто хотите меня в какую-то секту пригласить, – он хохотнул со своей же шутки и прошел к одному из столов, на котором стояла стеклянная бутылка с мутной жижей, которую девушка сначала не заметила.

– Нет, мы просто хотим пролететь транзитом в систему Дельта, Джоттар.

Мужчина поднял бровь и повернулся всем телом, услышав свое имя из уст биолога. Он внимательно посмотрел на них двоих, а затем с прищуром вгляделся в лицо офицера. Простая девчонка не стала бы обращаться к нему по имени, она его явно знала. Да и только сейчас мужчина понял, что ее лицо тоже кажется ему знакомым. Прошло еще несколько секунд, прежде чем его память выдала нужного человека:

– Беккер, ну конечно. Давно тебя не видел здесь, уже и позабыл, как ты выглядишь. Не часто встретишь служащего флота, который бы настолько не боялся местного сброда, – он кривовато ухмыльнулся, а потом достал еще парочку стаканов, наливая не только себе, но и своим «гостям». – Ну рассказывай, лейтенант, как жизнь молодая.

– Офицер, – поправила она Джоттара.

– Божечки святый, тебя повысили, ну так за это нужно выпить! – он подошел ближе к девушке и роботу, протягивая им стаканы, из которых невероятно разило каким-то очень крепким пойлом.

Сэм приняла бокал, как и андроид, а затем, посмотрев на владельца Парага, который, не морщась, одним большим глотком влил в себя эту гадость, недолго думая, сделала так же. Горло тут же обожгло, а глаза заслезились. В этой дряне, что пил мужчина, было не меньше девяносто градусов, что по ощущениям напоминало глоток технического спирта. Эдинсон же, поколебавшись несколько секунду встретился с вопросительным взглядом напротив, в любой другой момент он бы точно отказался, но сейчас ему предстояло играть роль человека, и синтетик все же одним легким движением опрокинул стакан вовнутрь, делая вид, что глотает.

– Ты глянь, какой крепкий паренек-то, даже глазом не моргнул! Ха! – Джоттар хлопнул робота по плечу. – Как зовут тебя, молчун? – он сразу же посмотрел на нагрудную нашивку на кармане Эда, однако заметил, что ее нет.

– Эдинсон, – андроид протянул руку мужчине, которую тот с готовностью пожал.

– Будем знакомы. Так куда направляетесь, голубки? – мужчина вернулся к столу, опираясь на него поясницей и скрещивая руки на груди.

– В систему Дельта по делам Корпорации.

Джоттар слегка поменялся в лице.

– По делам Корпорации, значит. И что же корпораты там ищут?

– Это исследовательская миссия, – уточнил Эд.

– Понятно, – мужчина кашлянул, а затем вновь пригляделся к синтетику, – а ты у нас точно человек то, м? – с явным подозрением спросил он, медленно подходя к роботу, мужчину явно смутило отсутствие специальных нашивок.

Джоттар также внимательно следил и за реакцией Саманты, однако девушка держалась абсолютно спокойно, приподняв брови, делая вид, что была глубоко озадачена таким вопросом. Главарь местных каперов не был дураком и прекрасно знал, что Спейс Юнайтед на свои миссии очень часто отправляет синтетиков, доверяя им сложную работу. Да и сама Сэм всегда предпочитала работать в одиночку. Факты складывались в его голове сами собой.

– Сними кепку, – скомандовал мужчина, в его интонации не осталось ни капли того радушия, что было буквально парой минут назад.

Андроид сделал вид, будто не понимает, к чему все это было, а после, сделав глубокий вдох, снял головной убор, демонстрируя слегка растрепавшиеся волосы и чистый лоб. Владелец станции хмыкнул.

– К чему эти подозрения? – вдруг спросил Эдинсон, и Беккер готова была стукнуть своего товарища локтем, ведь она просила его не выделяться.

– Не нервничай, юнец, – кажется, Джоттару было достаточно этой его импровизированной проверки. – Если с вашим флотом еще иметь дела можно, то напрямую с Корпорацией я связываться не хочу и проблемы мне тоже не нужны. Понятия не имею, что у вас за миссия, но скажу вот что: вы остаетесь на станции на сутки. Считайте это… м-м-м… – он подбирал слова, – транзитной проверкой.

– Джоттар, у нас есть график, мы не можем остаться здесь на сутки, – вмешалась Сэм.

– Нет-нет-нет, Беккер, мои парни обязаны осмотреть корабль, хрен знает, что вы там везете с собой. Плюс нужно проверить документы, я встречал тут некоторых ваших, кто тоже говорил, что они летят по личным поручениям Корпорации, а потом оказывалось, что эти имбецилы сдавали титановые стержни падальщикам на границе. Мне очень дорого дается то, что ваши вшивые корпоратские крысы не лезут в мои дела и сделаю все, чтоб это так и было.

Его тон был непререкаем, и биолог понимала, что спорить было бессмысленно – это только еще больше бы разозлило мужчину и создало бы им дополнительные проблемы. Она обреченно вздохнула.

– Не переживай, дорогуша, мои люди ничего не сопрут с корабля, мне моя репутация важнее жалких пары кредитов. Вы пока, ребятки, можете остановиться в Стелларианской Звезде, пройтись по торговому центру в японском квартале или заглянуть в Обитель Греха, – он хитро улыбнулся, – думаю местные девочки смогут поразвлечь тебя, Эдинсон, а то вон какой серьезный ходишь. В общем развлечения на любой вкус, главное на нижние уровни не ходите, если жизнь дорога.

– Да, Джоттар, спасибо за рекомендации, – устало ответила Саманта.

– Развлекайтесь, детки! – он хлопнул в ладоши и подошел к двери, выпроваживая посетителей.

Как только парочка ушла, мужчина поднес два пальца к коммуникатору, вызывая своего помощника:

– Меддисон, зайди-ка ко мне, нужно обсудить нежданных гостей.

Эд и Сэм тем временем спускались вниз по лестнице, потому что их охранники, по-видимому, не собирались провожать их обратно к доку. К счастью, у андроида была прекрасная память и он знал, куда им нужно было идти. Пройдя к выходу из грузового отсека, он вдруг остановился возле какой-то старой ржавой бочки с мутной застоявшейся водой и воровато оглянувшись, сделал странный жест рукой, надавливая куда-то себе в район кадыка, где в ту же секунду бесшумно отворилась маленькая панель, оголяя черный металлопластик, из которого был сделан корпус робота. Приподняв ее под нечитаемым взглядом своего оператора, он легким движением открыл какой-то клапан, из которого сразу же потекла какая-то темная жижа, стекая на пол. Судя по запаху это было то пойло, что дал им Джоттар, и Эдинсон сделал так называемый «сброс лишней жидкости». Сэм с приоткрытым ртом наблюдала за данным действом, ведь никогда раньше не видела, чтоб андроиды делали нечто подобное и даже не подозревала, что у них вообще была предусмотрена такая функция.

– Жаль, что ты не можешь сделать так же, – сказал при этом синтетик, смотря на своего оператора.

– Будем надеяться, что у меня не откажет желудок, – с едва различимой улыбкой отшутилась девушка.

– Это очень небезопасное место, и Джоттар тоже не вызывает доверия, – озвучил мысли в слух синтетик, закрывая пластину на горле, которая тут же заросла синтетической кожей.

– Знаю, но выбора у нас теперь нет.

– Два или три часа перелета через Нарратуса уже не кажутся таким плохим вариантом, да? – подколол офицера андроид, когда они вновь двинулись на выход.

– Не начинай, – закатив глаза, ответила она. – Нужно предупредить старшего офицера Кадера, что мы задержимся, – добавила девушка.

Без проблем дойдя до Фалькона, биолог взяла с собой некоторые вещи, положив их в свою дорожную сумку и передав ее роботу, она предупредила капитана «Анубиса» по внешней связи, что на станции произошла внештатная ситуация и команде Фалькона придется задержаться. Мужчина не был в восторге и предостерег Саманту о том, что на Параге полно различных преступников, биолог пообещала быть осторожнее и, как только местный босс в виде Джоттара даст им разрешение на вылет, сразу же свяжется с «Анубисом». На выходе из звездолета их уже ожидали люди Джоттара, поглядывая недобрыми взглядами на парочку военных флота. Кивнув им, давая понять, что они закончили, исследователи двинулись в другую сторону, где по воспоминаниям Сэм находилась стоянка для аэрокаров, с помощью которого они бы могли добраться до основной части станции.

– Эд, заблокируй доступ к бортовому компьютеру и основным системам корабля, чтоб они не лезли, куда не просят. И ограничь доступ в левый и правые отсеки второй палубы, – скомандовала биолог, поглядывая через плечо на то, как верзилы Джоттара уже заходят на нижнюю палубу через грузовой отсек.

Синтетик, воспользовавшись дистанционной связью с бортовым компьютером фрегата, сразу же сделал все, о чем просила девушка, прекрасно понимая, что подобные меры предосторожности были необходимы.

Добравшись на аэрокаре до «Стелларианской Звезды», который был одним из лучших отелей на станции, они сразу же заселились в люксовый номер на одном из верхних этажей, благо накопленное состояние позволяло девушке не перебиваться дешевыми клоповниками.

Эдинсон впервые находился в подобном месте, поэтому сейчас с интересом рассматривал интерьер их номера. «Стелларианская Звезда» находилась в богатом районе Парага, где в основном обитали те, у кого была возможность платить сотни тысяч кредитов за аренду жилья. Этот район принадлежал одной из множества местных банд, а точнее наиболее организованной и многочисленной – «Мацуба-кай», представляющие из себя якудза. Этой группировке принадлежали три самых элитных района. Японский квартал «Минато», где располагался крупнейший торговый центр во всей системе. Промышленный район «Каспий», в котором находились ремонтные доки и различные как производственные заводы, так и фабрики по производству наркотиков, весь трафик тяжелых веществ шел именно из «Каспия». А также квартал «старый Амстердам», исключительный район, где в основном находились ночные клубы, питейные заведения, рестораны и другая сфера развлечений, здесь же и был главный рассадник проституции на станции. Все эти три района Парага привлекали платежеспособное население по двум причинам: отсутствие преступности, ведь японская мафия не терпела бесчинства на своей территории и наличие огромного выбора элитных товаров, начиная от недвижимости, заканчивая редкими экспонатами искусства, которые ушлые каперы смогли украсть с торговых суден Спейс Юнайтед.

Сам по себе Параг изначально представлял из себя небольшую заправочную станцию в системе Гамма, которая по мысли инженеров и логистов Корпорации должна была быть перевалочным пунктом для ученых и военных, начинавших в то время исследование новой территории. Но чем больше людей прибывало сюда, тем быстрее всем стало понятно, что Параг уходит из-под влияния Корпорации и уже через несколько лет от былой задумки не осталось ничего. Стоило лишь закончить исследование новой планетарной системы и покинуть сектор, как станция утратила последние рычаги влияния Корпорации, которая до последнего пыталась хотя как-то сдерживать процессы на Параге. Тут обосновались каперы, бедняки, ищущие лучшей жизни, контрабандисты, решившие заняться более прибыльным делом, нежели официальная работа на Спейс Юнайтед. И с каждым годом станцию перекраивали все больше и больше, стыкуя с ней новые модули и приваривая какие-то детали. Естественным образом, как и в любом обществе, тут тоже началась дележка власти, каждый хотел урвать себе более лакомый кусочек, но самым хитрым оказался бывший предприниматель с Луны по имени Джоттар Басан. Но он не стал использовать грубую силу, ведь убийства конкурентов не были его фишкой, мужчина брал харизмой и собственным авторитетом, люди видели в нем умного и сильного духом человека. И Джоттар действительно навел относительный порядок на станции, разделил основную зону на районы, которые по итогу уже поделили между собой местные группировки, разделяя области влияния своих людей.

На Параге, по некоторым данным, проживало около нескольких миллионов человек, однако многие аналитики Корпорации говорили о цифрах в десятки миллионов. Влияние такого огромного конгломерата людей естественным образом не осталось без внимания Спейс Юнайтед и Европейского Космического Союза, бороться с этим рассадником преступности и наркотиков было бесполезно, да и попросту опасно, поэтому было принято решение огородиться от системы Гамма границей из Кеплеров, которые и контролировали входящие корабли, дабы препятствовать ввозу наркотиков и опасного оружия на территории «цивилизованного общества». Обе стороны в крайней степени недолюбливали друг друга, из-за чего постоянно случались стычки. И единственными, кому, по какой-то причине, позволялось легально находиться на территориях каперов, не нарываясь на их агрессию, была миротворческая флотилия Содружества, принадлежавшая Российской Федерации. Крейсеры Содружества спокойно и абсолютно безопасно патрулировали отдаленные места системы Гамма и Дельта. Возможно, это было связано с тем, что тяжелые и сверхтяжелые российские корабли были в крайней степени невозможной целью для собранных, как говорится, «из говна и палок» каперских летунов. Да и каждый знал, что стоило лишь попытаться напасть на один такой корабль, как ему на помощь быстро придет другой.

Сэм вот уже десять минут задумчиво смотрела в панорамное окно их номера, за которым кипела жизнь. Район Минато был ярким, освещенным сотнями рекламных баннеров и неоновых вывесок – ими были буквально облеплены фасады зданий. Почему-то в ее голове сразу же возникли ассоциации с культурным стилем «киберпанк», который очень любили использовать в искусстве в прошлом веке. Она решалась, решалась сделать то, о чем возможно, в будущем будет жалеть.

– Эд, собирайся, – наконец прервав молчание, сказала девушка.

– Что? – переспросил андроид.

– Нам нужно переодеться, военная форма флота привлекает слишком много внимания, а там, куда мы пойдем, нужно будет сливаться с толпой.

– Саманта, платформа в крайней степени не рекомендует покидать номер отеля. Лучше будет провести эти сутки здесь, а завтра отправить к Джоттару, – робот был рационален, движимый приоритетом о защите офицера.

Беккер колебалась, она знала, что Эдинсон прав, но в то же время ей хотелось отдохнуть от службы и однообразной рутины на корабле, к тому же ее ждали долгие три месяца в изоляции и кропотливой работе. Когда, если не сейчас?

– Не будь занудой, мы хорошо проведем время.

– Платформа не рекомендует это делать, – голос синтетика был настойчив и уверен.

– Ладно, ты можешь остаться тут, а я пойду одна, – Сэм хитро пошла в а-банк, и андроид это прекрасно понял.

– Ты знаешь, что платформа не может позволить подвергать риску жизнь оператора, Саманта, – он подошел ближе, – и ты решила брать шантажом? – он странно понизил голос.

– Я покажу тебе те стороны людей, которые ты прежде не видел. Уникальный опыт, – она тоже зачем-то начала говорить тише.

В голове робота разрывали противоречия. С одной стороны, ему было действительно интересно, а с другой – количество потенциальных угроз просто ужасало. Будь его индикатор на лбу видимым, он бы горел оранжевым. Он внимательно посмотрел в ее глаза, а затем, видимо, смирившись со своим положением, кивнул, вызывая одобрительную усмешку Сэм.

Уже через полчаса парочка находилась в местном торговом комплексе. Они добрались до него довольно быстро, благо при «Стелларианской Звезде» был большой разнообразный парк спортивных аэрокаров.

Эдинсон, заметив, что офицер была занята другим делом и совершенно не обращала на него внимания, отправил краткое сообщение о непредвиденных обстоятельствах, которые нарушили график миссии своему таинственному адресату по защищенному каналу.

Беккер с деловитым видом осматривала цифровые манекены и различные полки с обувью и одеждой. Глаза разбегались от обилия ярких цветов, необычных моделей и интересных тканей. Своему компаньону она довольно быстро подобрала подходящий по размеру комплект одежды, который, по ее личным представлениям, буквально сделает из него самого что ни на есть местного красавчика. Выбор же одежды для себя затягивался: на Земле понятия моды все же были другими, и «землянки» носили менее вычурную одежду. Наконец-то закончив с выбором, они оплатили покупки и пошли в примерочную переодеваться.

Сэм, как ни странно, но вышла первая. Биолог выбрала для себя черный облегающий комбинезон из прочной плотной ткани с желтыми полосами по бокам, верх которого, вместе со свободными рукавами и воротником-стойкой был сделан из желтой синтетической кожи, которая легким градиентом переходила в белый цвет. Украшала все это металлическая молния, находящаяся сбоку. На спортивном теле биолога сие творение местных дизайнеров сидело великолепно, однако смущал лишь один нюанс: открытая часть комбинезона в районе грудной клетки. Сама грудь хоть и была прикрыта, но ткань оголяла бледную гладкую кожу девушки до солнечного сплетения. Впрочем, Беккер смогла выбрать самую закрытую и не вульгарную одежду, ведь если посмотреть на то, в чем ходили местные барышни, можно было назвать офицера примером пуританского воспитания.

Эдинсон задерживался, и исследовательница решила узнать в чем там была проблема. Ответ синтетика чуть было не заставил Саманту засмеяться в голос: оказалось, что инженеры Спейс Юнайтед не заложили в программы своих андроидов такую элементарную вещь как умение самостоятельно переодеваться, поскольку на миссии роботов собирали техники, одевая их как заботливые мамы. Поэтому сейчас Эд в срочном порядке выгружал из системы протокол, который позволит ему снять с себя военную форму, не выглядя при этом как ребенок в детском саду. Еще через десять минут, когда биолог успела заскучать, синтетик все же вышел из примерочной, и, когда он выпрямился в полный рост, расправив широкие плечи, Беккер потеряла дар речи. Где-то за спиной послышалось одобрительное улюлюканье какой-то девушки, которая, видимо, тоже оценила внешний вид робота.

Эдинсон был одет в черные брюки свободного кроя, белую майку и черную рубашку с коротким рукавом, украшенную мелкими серебряными декоративными элементами, создавая впечатление россыпи звезд на ночном небе. Он пригладил волосы рукой, и от этого жеста сердце Сэм пропустило удар. Девушка могла поклясться, что никогда до этого не рассматривала своего компаньона как мужчину в традиционном понимании этого слова, но сейчас, одетый в гражданское, без индикатора на лбу, он действительно выглядел невероятно привлекательно.

– Саманта, твой имплант показывает изменения в биохимическом составе крови, с тобой все хорошо? – поинтересовался он.

Девушка наверняка бы покраснела от такого вопроса, прекрасно понимая причины этих изменений, но предпочла проигнорировать вопрос, подходя к андроиду ближе, поправляя рубашку и расстегивая несколько верхних пуговиц.

– Так лучше, – тихо произнесла она.

– Какой красавчик, – послышалось сбоку, и Сэм повернула голову к проходящей в соседнюю примерочную смуглой девушке, – повезло тебе, подруга, – она подмигнула биологу.

– Может ли платформа расценивать это как комплимент? – задал вопрос Эдинсон, как только незнакомка скрылась из поля зрения.

Саманта приподняла бровь, а затем, сделав глубокий вдох, вручила Эду свой прозрачный пластиковый пакет, в который положила форму.

Решив, что раз уж ей выпала возможность сходить за покупки в столь необычном месте, офицер отправилась в сувенирную лавку, где намеревалась купить разные подарки для друзей и семьи, все-таки рождество скоро и, к огромному сожалению, его девушке придется пропустить. Но не каждый же день она по собственному желанию оказывалась на Параге, куда не ступит нога ни одного здравомыслящего человека.

– Может ли платформа сходить в магазин техники? – тихо спросил синтетик, наклоняясь к своему оператору.

– Да? Не нужно спрашивать у меня, ты волен делать, что хочешь, – ответила она, даже не поднимая головы, с интересом рассматривая какую-то странную фигурку.

Робот удалился. Когда биолог наконец-то выбрала все, что хотела, потратив не меньше пятидесяти тысяч кредитов и получив всевозможные пожелания здоровья и благополучия от продавца, удерживая несколько пакетов и коробку, вышла из магазина.

Она огляделась в поисках своего товарища или хотя бы магазина техники. Увидев на одном из цифровых экранов надпись: «REWERO – лучшая техника в исследованном космосе», она направилась туда. И то, что офицер увидела, заставило ее остановиться. Ее механический коллега стоял напротив большой стеклянной витрины, за которой находились несколько еще не активированных андроидов. Но они очень отличались от тех, которые производили на заводах Корпорации. Эти машины были неказистыми, совсем не похожими на людей, по своему дизайну напоминая скорее первые модели андроидов, которые производили еще в прошлом веке. Было трудно понять, какие мысли возникали в голове Эдинсона при виде своих собратьев, которые стояли тут как… товар. Рекламный баннер гласил: «Рейнары – лучшие помощники для вашего хозяйства». На Параге синтетиков было мало, и все из них были похожи на рейнаров, каждый на одно лицо, словно настоящие шаблонные роботы, созданные для обслуживания людей с элементарной и примитивной программой.

– Эд? – биолог легкой поступью подошла сзади.

– Всего лишь помощники по хозяйству… – задумчиво протянул он.

Казалось, что к поврежденной программе синтетика постепенно приходило понимание настоящей роли таких, как он, в обществе людей: они были слугами человека, не воспринимаемыми всерьез. А кем его считала Саманта? Он повернулся к девушке, внимательно смотря в ее темно-зеленые глаза. Считала ли она его равным или просто была добрым господином для своего раба?

Биолог догадывалась, о чем думает сейчас ее компаньон, поэтому дабы хоть как-то разбавить нарастающую неловкость, решила предложить кое-что:

– Чтобы закончить твой образ нам стоит купить еще одну деталь, – она сделала вид, что проходится критичным взглядом по телу андроида.

– Саманта, это нерациональная трата средств. После возвращения на корабль платформа не сможет все это сохранить, андроиды не имеют права владеть чем-либо, – спокойно уточнил он.

Эдинсон был абсолютно прав, но Сэм было все равно.

Взяв пакеты из рук офицера, он последовал за ней. Парочка исследователей зашла в ювелирный магазин. Беккер ходила между рядами, где на витринах блестели всевозможные украшения и драгоценные камни. Остановившись возле стенда с крупными цепями из белого золота, она начала рассматривать товар.

– Саманта, есть проблема, – тихо проговорил андроид, подходя ближе к своему оператору.

– Что? – девушка подняла голову.

– Трое мужчин азиатской внешности, восточный вход.

Биолог как бы невзначай решила повернуться к другой витрине, делая вид, что очень заинтересована жемчужным браслетом, однако через толстое стекло попыталась незаметно разглядеть незнакомцев, которые привлекли внимание синтетика. Возле массивной двери действительно стояло трое мужчин, они нервозно переглядывались и бросали взгляды в сторону пары военных, о чем-то тихо переговариваясь.

– Платформа предполагает с вероятность в девяносто три процента, что они преследуют…

– Как долго они уже за нами следят? – тихо спросила Сэм, перебивая робота.

– Платформа заметила их еще в магазине одежды.

– Твою же мать, – офицер отвернулась и поджала губы, – можешь подслушать, о чем они говорят?

– Минутку, – Эдинсон усилил чувствительность слуховых сенсоров, параллельно включая шумоподавление, дабы очистить звук от посторонних голосов, Саманта терпеливо ждала и прикидывала в голове примерный план действий. – Они подозревают, что данная платформа является синтетической формой жизни. Но не уверены на сто процентов.

– Че-е-ерт, – протянула биолог.

– Они идут сюда. Цели в зоне видимости, – сказал робот, и его лицо стало серьезным, девушка заметила, как его кулаки сжались – синтетик был готов к драке.

– Эдинсон, нет, – она отдернула его, хватая за руку.

Счет шел на секунды и решение пришло в голову офицера незамедлительно, самое глупое и примитивное, она одним резким движением притянула к себе синтетика, кладя одну руку на его затылок, а второй – быстро направила его ладонь на свою талию. В тот момент, когда троица преследователей уже завернули из-за витрины в метре от них, Беккер приподнялась и впилась поцелуем в губы своего механического товарища. Он стоял в ступоре неподвижно, вообще не представляя, что ему нужно было делать. В программе не было указано ничего похожего, даже намека на протокол поведения в подобных ситуациях, ведь ни один инженер или программист Корпорации даже подумать бы не мог, что однажды андроиду придется целоваться с человеком. Благо горевшим красным индикатор на лбу синтетика не было видно. Но вдруг в памяти Эдинсона возникла запись о том, как он видел на улице Сиэтла, недалеко от одного из ресторанчиков, страстно целующуюся парочку, программа моментально проанализировала действия мужчины и сгенерировала модель поведения, в мозгу робота все это происходило за доли секунды. Надеясь, что поступает правильно, Эд положил вторую руку на спину Сэм, а ту, что сама биолог секундой ранее положила на свою талию, сжал крепче, прижимая девушку к себе, голову он склонил слегла влево, прикрыл глаза и углубил поцелуй. Имплант Саманты моментально просигнализировал о повышении сердцебиения и выделении специфичных гормонов. Эд, приняв во внимание эти показатели, сделал вывод, что все было сделано верно с его стороны. Их импровизированный поцелуй длился не больше нескольких минут, однако Беккер показалось, что прошла вечность, и когда три смущенных от порыва чувств молодой пары мужчины прошли мимо, нервно покашливая, она услышала фразу одного из них, брошенную второму:

– Кретин ты, Хэчиро, андроида он увидел! – причитал самый высокий из троицы.

– Но я правда думал, что он настоящий андроид, – попытался оправдаться тот, что был помладше.

– Чуть не опозорил нас… – сказал третий, вмешиваясь в диалог.

Офицер тут же отошла от своего товарища, делая глубокий вдох. Это было просто невероятно странно. И откуда вообще Эдинсон знал, что ему нужно делать? Вел себя как заправский казанова-сердцеед.

– Почему именно поцелуй? – вдруг спросил Эд.

– Давно известно, что публичное проявление чувств смущает других людей. Чистая поведенческая психология, – отшутилась она.

– Платформа полагает, что украшение номер три лучше всего дополнит имеющийся образ, исходя из анализа цифровых фотографий, найденных в юнете.

Беккер улыбнулась, она была благодарна, что андроид не стал задавать дополнительных вопросов и просто повел себя так, словно ничего и не было. Офицер решила сделать также, не придавая никакого значения тому, что произошло минутой ранее, ведь это был лишь маленький фарс для отвлечения внимания. Или же оба заставили себя так думать.

Купив дорогую цепь с крупными звеньями, они направились на парковку, дабы вернуться в отель и оставить кучу накупленного добра в номер, а также довести собственный образ до ума. Она собрала волосы в два пучка на макушке, которые теперь создавали у Эдинсона стойкую ассоциацию с кошачьими ушами, выпустив две пряди из челки, а после нанесла легкий макияж, скрывая типичные признаки усталости любого офицера флота. Завершив сие творение модными очками в пластиковой черной оправе с желтыми треугольными линзами, которые приобрела в комплекте с комбинезоном.

Биолог слегка критично осмотрела отражение в зеркале. У нее не часто выдавались возможности носить макияж и выглядеть женственно из-за особенностей своей профессии, поэтому каждый раз, видя свое лицо, оформленное косметическими средствами, придававшим ее чертам большей выразительности, был как первый. Ученая не была красавицей с идеальным модельным лицом, но ее внешность с уверенностью можно было назвать симпатичной и милой, однако спавшая только к двадцати двум годам типичная юношеская припухлость сделала ее лицо, как отмечали многие давние друзья и знакомые, более стервозной за счет ярко выразившихся скул и фирменного полуприщура.

Следом за этим Сэм решила ненадолго заехать в один из местных ресторанов, дабы перекусить, а потом уже отправиться в одно из злачных мест «старого Амстердама». Девушка не решилась ехать в Обитель Греха, ведь попросту побоялась того, что ей там могли ненароком в выпивку подсунуть какие-нибудь вещества, выбрав второе по посещаемости ночное заведение под названием «Золото Авроры», названное в честь хозяйки клуба.

Когда аэрокар Саманты выехал на одну из центральных улиц, она взглянула на навигатор, дорога была переполнена из-за чего образовалась пробка. Переключив несколько карт, биолог увидела, что через тридцать метров был съезд с дороги, и, если объехать по другой улице и свернуть в соседний квартал, пробку можно было бы и объехать. Так девушка и решила поступить.

Однако буквально через десять минут она поняла, насколько ошиблась со своим планом. Было очевидно, что они свернули не туда, Эдинсон так же это подтвердил, скорее всего навигатор дал сбой и повел аэрокар слегка неверно, построив маршрут в объезд целого района. С каждым метром дорога становилась все более темной, а окружающие постройки казались заброшенными. Освещения здесь почти не было, тут и там виднелся мусор, бытовые отходы и разбитые старые аэрокары. Похоже, что они попали куда-то в бедный район, находившийся близь спуска на нижний уровень, о котором говорил Джоттар. Интуиция подсказывала, что здесь было опасно, оранжевый дорогой аэрокар был словно маяк в ночи, наверняка притягивая к себе ненужное внимание. Наконец, через несколько уличных поворотов, они увидели мелькающие неоновые вывески, и девушка облегченно выдохнула.

Вскоре военнослужащие все же добрались до места назначения без особых проблем. Передав транспорт парковщику клуба, они с легкостью прошли фейсконтроль, ведь одеты оба были довольно дорого, демонстрируя свою платежеспособность.

Внутри заведение оказалось большим и просторным, заполненным гомоном голосов и громкой музыкой. На высоком потолке виднелись неоновые вывески и голографические золотые украшения, создававшие невероятной красоты геометрические фигуры. В зале было два этажа: основная часть первого этажа представляла из себя большой танцпол, вокруг которого стояли столы, занятые гостями, поодаль находилась лестница на второй этаж, где находились вип-ложа, под которой, этажом ниже, располагался бар. Интерьер и дизайнерские решения поражали тем, насколько все было выполнено аутентично и со вкусом – Аврора, хозяйка клуба, явно не поскупилась на все это. Золотой, белый, черный и красные цвета смешивались в одну красивую картинку, не вызывая зрительного отторжения от излишнего пафоса и вульгарности, как это было в «Обители Греха», который Беккер скорее назвала бы дешевым блядюшником, нежели престижным заведением, побывав там однажды в один из немногочисленных визитов на станцию.

Эдинсону пришлось убавить чувствительность слуховых сенсоров, включив легкое шумоподавление, иначе от громкости музыки он готов был оглохнуть. Но сама музыка, к слову, была довольно приятной, заставляя находившуюся в приподнятом настроении Саманту нелепо пританцовывать, направляясь к бару. Андроид анализировал и сканировал окружение, прикидывая, кто здесь мог представлять наибольшую угрозу. Какая-то уже явно пьяная девица слегка шлепнула андроида по заднице, когда тот проходил мимо нее, синтетик удивился и обернулся, глядя, как незнакомка заходит в одну из дверей. Его индикатор под слоем искусственной кожи загорелся оранжевым. Что же, видимо, так органики проявляли любезность и доброжелательность в подобных местах. Робот пошел дальше, замечая, что Сэм уже заказала себе какой-то коктейль. Смуглый бармен, весь покрытый замысловатыми татуировками, тут же улыбнулся синтетику, как только он присел рядом со своим оператором.

– Что будешь пить, красавчик? – обратился он к Эду.

Он посмотрел на Саманту, ища помощи в ее глазах.

– Текилу с лимоном, – прошептала она прямо ему в ухо, нагибаясь к Эдинсону.

– Текилу с лимоном, будьте добры, – такое учтивое обращение явно понравилось мужчине за стойкой, который чего только не слышал в свой адрес за многочасовую смену, особенно под утро, когда большая часть гостей изрядно напивалась.

– А у тебя все будет нормально с… ну-у… – она указала на горло, припоминая то, как андроид избавлялся от пойла Джоттара.

– Все хорошо, конструкция предполагает вместительность жидкости до одного литра.

– Не маловато? – хохотнула биолог.

– Вместительность мочевого пузыря у человека в среднем четыреста пятьдесят миллилитров, так что в туалет ты явно будешь чаще бегать, чем данная платформа, – ухмыльнулся он и с готовностью принял шот текилы от улыбчивого бармена, который явно строил глазки андроиду.

Биолог оценила такую колкую шутку и с улыбкой приняла свой напиток. А синтетик понял одну вещь: люди были в большинстве своем очень предрассудительны, судя лишь по внешности. Сейчас, когда он был одет как человек, а его налобный индикатор был скрыт, к нему относились как к равному, никто не шарахался от него и не косился недовольным взглядом. Наоборот, то внимание, что он получал, было позитивным: девушки заглядывались на него, подмигивая и улыбаясь, а парни оценивающе оглядывали его внешний вид. Так мало было нужно, чтобы стать своим среди чужих.

С каждым выпитым коктейлем его оператор становился все более расслабленным и веселым. Концентрацию постепенно терял и сам андроид, понимая, что какой-то очевидной опасности, кроме алкогольного отравления и последующего болезненного похмелья, офицеру Беккер не грозит.

Саманта много шутила и громко смеялась, текила хорошо влияла на ее настроение.

Чуть больше чем через час, вполне себе уже раскрепощенная исследовательница, услышав первые мотивы очень полюбившейся песни, потянула своего товарища в сторону танцпола. Робот не очень понимал суть такого процесса как танец, но быстро сориентировался, что нужно было делать, когда программа выдала ему четкие алгоритмы действия, после анализа окружавшей их плотной толпы людей на танцплощадке.

Однако то, чего его программа явно не ожидала, так это невероятной страсти, с которой начнет свой танец Саманта. Песня, конечно, неплохо поддавала нужного настроения, томный мужской голос пел про сладостный грех и про то, как нечестивый муж изменяет своей жене, разбавляя все это такими же томными стонами. На парочку исследователей совершенно не обращали внимания, ведь они были сейчас абсолютной частью того хаоса, что творился в стенах «Золота Авроры».

Сэм удивительным образом была довольно пластична для заправского вояки, ее гибкость позволяла ей очень плавно двигаться. Девушка прошлась руками вдоль своего тела, а затем выгнула спину, откидывая голову назад, блестки на ее веках переливались под светом неоновых ламп, заставляя Эдинсона засмотреться на это красивое зрелище. Он легко двигался в такт музыке, копируя движения некоторых парней рядом с собой. Но потом, когда мелодичный куплет закончился и начался припев, сопровождающийся хором нескольких голосов и размашистой смесью ударных и басов, у Саманты будто бы окончательно сорвало крышу.

Она, словно кошка, подошла к андроиду, а затем в лучших традициях стрип-дэнса начала двигать бедрами в опасной близости от робота. После чего она резко присела на корточки, поднимая руку вверх и плавно покачиваясь, откинула голову, внимательный взгляд Эдинсона заметил, как Беккер прикусила губу. Казалось, что девушка получает настоящее наслаждение от танца, чему очень способствовало то количество алкоголя, которое она успела выпить. Тут же Беккер плавно поднялась, ведя руками сначала по крепкой ноге, а затем и по торсу синтетика, останавливаясь на его груди, кладя ладони на твердые искусственные мышцы. Программа сбоила и выдавала ошибку за ошибкой, он не понимал, как ему стоит себя вести, но встретившись с глазами своего оператора, которые блестели в полумраке помещения и смотрели на него с вызовом, словно ожидая от него следующего шага, он вдруг понял, что наверняка и он, и сама Сэм завтра пожалеют обо всем, что сегодня творилось. Но маленький демон, сидевший на левом плече твердил ему, что он должен чем-то ответить, и Эдинсон принял правила этой странной игры.

Программа с готовностью выдала смоделированный образ действий, и робот уверенно притянул к себе девушку, прижимая к своему телу и сминая ткань комбинезона под крепкой хваткой рук. Саманта хитро и ликующе улыбалась, продолжая плавно и вызывающе извиваться в его руках. Навряд ли ее мозг, застеленный алкогольной пеленой, сейчас в полной мере давал отчет своим действиям. Синтетик увидел за спиной своей партнерши по грязным танцам другую парочку, и тут в его глаза бросилось то, как молодой человек чувственно, но довольно страстно целует свою подругу в шею, когда та наклоняет голову. Решив повторить сей трюк на Беккер, он слегка надавил сильной рукой ей на спину, заставляя прогнуться и открыть шею, после чего недолго думая робот прильнул к ней губами, аккуратно целуя.

И в этот самый момент та рациональная часть девушки, которая просто сиреной била тревогу последние несколько минут, наконец-то взяла вверх. Офицер будто пришла в себя, медленно отходя от синтетика, который внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, что пошло не так. Все-таки поцелуй был лишним. Биолог вернулась за барную стойку, где веселый бармен присвистнул, говоря несколько комплиментов тому маленькому шоу, что устроила Саманта.

Эд ушел в туалет, дабы незаметно очистить внутренности от текилы.

Сэм, заметив это, шумно выдохнула. Это что еще за перфоманс одинокой девы она выдала сейчас? Да еще и с кем, с андроидом! Боже, они ведь были коллегами, она была обязана держать себя в руках. Нужно дистанцироваться от него, пока она не решила еще что-нибудь выкинуть, и именно при этой мысли в голове Беккер сразу же возник вечный вопрос про анатомию роботов. И в этот момент, кажется, офицер точно готова была дать себе по лбу, чтобы перестать думать о подобных вещах в отношении коллеги. Да и что было с роботом? Она даже представить не могла, что синтетик может настолько мимикрировать под окружение и ситуацию, в которой находился.

Эдинсон вернулся через несколько минут и, подойдя к барной стойке, неожиданно услышал обращение к себе:

– Красавчик, эй, так как тебя зовут? – спросил у него бармен, сверкая белоснежной улыбкой.

– Эдинсон, – ответил робот.

– Я Сантиагу, – он протянул руку и синтетик ее дружелюбно пожал. – Я заканчиваю смену через десять минут, не хочешь присоединиться ко мне и моим друзьям? Они за тем столиком, – он указал за один из дальних столов поодаль от танцплощадки.

Андроид замялся и мужчина, бразилец, судя по всему, с улыбкой обратился уже к Сэм, которая смотрела куда-то на лестницу и пропустила мимо ушей диалог молодых людей:

– Дорогая, позволишь украсть мне твоего горячего друга? – с игривой интонацией спросил он.

Беккер сначала не поняла, о чем шла речь, смотря то на бармена, то на своего механического товарища, а потом, когда к ней с опозданием дошло, что происходило, она едва успела сдержать рвущийся наружу дикий истеричный смех. Насколько было сейчас комично наблюдать, как ничего не подозревающего Эдинсона завлекают в гей-тусовку.

– Конечно, Сантиагу, – махнув рукой, ответила она, улыбаясь, – повеселитесь там.

Мужчина подмигнул ей, а затем и роботу, заканчивая свои дела и передавая работу своему сменщику.

– Платформа должна извиниться, если то, что произошло… – но закончить ему не дали.

– Все нормально, просто кто-то слегка перебрал, – отмахнулась от него девушка, ей в крайней степени не хотелось вспоминать произошедшее.

– Ты точно не против, что останешься тут одна? – учтиво спросил он.

– Да, все окей, развлекайся, – Сэм улыбнулась, – я ведь обещала тебе незабываемый опыт общения с людьми.

– Как платформе стоит себя вести? – тихо уточнил андроид у Саманты, наклоняясь к ней ближе.

– Просто получай удовольствие и слейся с толпой, – сказала биолог и похлопала товарища по руке, получая кивок в ответ.

Девушка вновь посмотрела в сторону лестницы, одна из стоявших на стеклянной площадке между этажами девушек казалась ей знакомой. Точнее, офицер ее точно узнала. Незнакомка в красном коротком платье с вставками из перламутровой кожи, тоже прищурившись взглянула на Беккер, когда их взгляды встретились. А всего через несколько секунд девушка расширила глаза от удивления и с улыбкой пошла к биологу, наконец узнав ее.

– Сэм! – подошла к ней брюнетка.

– Жози, я тебя и не узнала сначала, – Саманта встала с высокого барного стула и обняла знакомую.

– Вот так сюрприз, не знала, что однажды мы встретимся вот в таком месте, – она обвела руками помещение. – Сколько мы с тобой не виделись уже? Года четыре?

– Где-то так, да, – прикинула Саманта.

Жозефина Мюрай была давней знакомой офицера, они вместе проходили военную подготовку: Беккер в качестве пилота, а Мюрай как специалист по гражданской безопасности торговых судов. Однако судьба сложилась у девушек по-разному: биолога ждала успешная карьера, а Жозефину пожизненное отстранение от службы после инцидента с психотропными веществами, которые нашли в ее крови на одной из плановых проверок. Но не смотря на пагубные пристрастия девушки, Сэм видела в ней хорошего человека, пусть и немного сбившегося с пути. Жизнь развела подруг по разным дорогам и контакты по итогу были потеряны. Поэтому сейчас, отойдя от шумной толпы подальше, девушки с горящими глазами рассказывали друг другу об их судьбах. Жози искренне была рада за Саманту, за ее успехи и нелегкий путь исследователя. А Беккер с облегчением узнала, что Мюрай вот уже год была чиста, завязав с тяжелыми веществами. Брюнетка перебралась на Параг несколько лет назад и работала здесь в местном новостном издании в качестве специалиста по рекламе.

– Так ты здесь одна или с кем-то? – спросила Жозефина, отпивая свой голубой коктейль.

– С коллегой. Мы летели в систему Дельта по делам Спейс Юнайтед, но Джоттар задержал на досмотр на сутки, вот и решили скоротать время здесь.

– С коллегой? – девушка хитро улыбнулась. – Это он или она?

– Его зовут Эдинсон, – Сэм указал за тот самый стол, где сидел андроид в компании Сантиагу и его друзей.

– Который светленький? – уточнила Мюрай, присматриваясь.

– Ага, – кивнула биолог.

– А он красавчик, жаль, что гей, – разочарованно выдохнула Жози.

– Он не гей, просто еще не понял подвоха, – рассмеялась офицер, а следом и ее подруга.

Еще через час, когда Беккер решила выйти на воздух и выкурить малиновую сигарету, одолженную у одной из подруг Жозефины, она встретила Сантиагу, который так же решил проветриться.

– Знаешь, Сэмми, это не ночь, а полное разочарование, – сказал он, манерно затягиваясь. – Твой друг оказался гетеро до глубины души, а ведь он мне уже в сердце запал, – комично показывая разочарование, заключил бармен.

– Такова жизнь, – в тон ему ответила Саманта.

– Не спускай с него глаз, а то дьяволицы с соседнего столика успели уже увести у меня милашку Эдинсона, но он как будто бы и не был против, – он улыбнулся. – Я скоро ухожу, поэтому желаю тебе хорошей ночи и очень был рад познакомиться, заглядывай к нам почаще, – мужчина чмокнул новоиспеченную знакомую в щеку и аккуратно приобнял, уходя внутрь заведения.

– Это было взаимно! – напоследок бросила офицер, получая воздушный поцелуй в ответ.

Вернувшись в «Золото Авроры», девушка еще в коридоре услышала, что внутри началось что-то интересное, толпа свистела и активно заводила кого-то на танцополе. Войдя в основное помещение, офицер не ошиблась, посреди большой танцплощадки действительно разворачивалось какое-то представление. Люди, выстроившись кругом с задором наблюдали за кем-то, кто находился внутри. Биологу тоже стало интересно, что же там происходило, она начала протискиваться между плотной толпой, которая все громче хлопала и выкрикивала комплименты танцорам. Но стоило офицеру пробраться ближе, как ее глаза расширились от искреннего культурного шока: посреди танцпола, окруженный тремя довольно пьяными и разгоряченными девушками, ритмично двигался ее механический товарищ, да еще и без рубашки и майки, сверкая на весь клуб своим идеальным телом! Сэм от удивления приоткрыла рот, она хоть и сама была уже изрядно пьяна, и ее координация движений сдавала перед такой страшной вещью, как гравитация, заставляя слегка пошатываться, но такого Беккер явно не ожидала.

– А он хорош! – послышался мужской голос сбоку.

– Ты посмотри, как двигается…

– Черт, а какое тело-то…

С разных сторон раздавались комментарии по поводу происходящего и в этот момент Саманта почувствовала, что ей становится дурно, ее начало тошнить и она пыталась как можно быстрее пройти обратно, дабы добраться до туалета, но людей было много, а ноги не хотели слушаться. В этот момент на помощь пришел какой-то незнакомец, он подхватил незадачливого биолога под руку и помог дойти до уборной. В полумраке коридора, ведущего к женской туалетной комнате, Саманта успела быстро рассмотреть своего спасителя: крепкий молодой парень с вьющимися пшеничными волосами до плеч, ухо украшала крупная серьга-колечко, глаза либо голубые, либо серые. И это, собственно, было последним, что более-менее запомнила Сэм, прежде чем буквально влететь в туалетную кабинку и выпустить весь балласт из своего желудка.

Девушка уже и не помнила, когда последний раз так напивалась. Прополоскав рот и посмотрев на себя в зеркало, она хмыкнула, замечая красные глаза, слегка растрепавшись прическу и потекшую тушь. «Выглядишь, как провинциальная проститутка, Беккер», – сказала она своему отражению в зеркале и тяжко выдохнула. Сознание, конечно, слегка прояснилось, и она вспомнила про андроида и тот разврат, что он творил посреди клуба. Им пора было бы закругляться, пока они оба не натворили еще более постыдных вещей. Завтра она обязательно проведет беседу с синтетиком по поводу всего, что он сделал, и уточнит, насколько сбились его программные ограничения, если он вполне осознанно совершал подобное.

Открыв массивную дверь, она увидела того самого незнакомца, который терпеливо ждал ее при входе.

– Эм… спасибо, что помог, – неловко поблагодарила парня Сэм.

– Ничего страшного, – улыбнулся он, демонстрируя ряд ровных и белых зубов.

И теперь офицер разглядела пухловатые губы и аккуратные светлые усики, выбритые в стиле двадцатых годов позапрошлого века.

– Саманта, – представилась Беккер.

– Вергилий, – ответил он. – Кстати, мне кажется, что твой товарищ нуждается в маленькой помощи, – намекнул он на Эдинсона.

– Ох, черт, точно, – воскликнула она и пошла к танцполу.

– Не переживай ты так, парень явно не промах, справится сам.

– Я так не думаю, – со смешком ответила Сэм.

– Даже с учетом того, что он андроид, я думаю, ему ничего не грозит, – выдал Вергилий, приподнимая уголки губ.

– Откуда ты?.. – девушка аж поменялась в лице.

– В этом мире для меня нет секретов… – произнес он таинственно.

В этот момент на Саманту по случайности налетел какой-то мужчина, попутно извиняясь и заставляя девушку обратить на себя внимание. И когда Беккер вновь повернулась к странному незнакомцу, того и след простыл. Он будто бы растворился в воздухе, ведь офицер, посмотрев по сторонам, так и не смогла его увидеть.

На этом их рандеву действительно заканчивалось, ведь если Вергилий смог распознать в главной звезде этой ночи синтетика, то это могли понять и другие, а значит, пора было возвращаться в отель.

Найти робота не составило труда, он восседал в окружении уже пяти девушек, которые что-то щебетали ему на ухо. Сэм, словно фурия, подлетела к нему, наклоняясь ближе:

– Какого хрена ты тут творишь? – стараясь сдерживать эмоции и говорить, как можно более членораздельно, спросила она.

– Ты ведь сказала, что нужно слиться с толпой, – пояснил Эдинсон.

– Это не значило, что нужно было закатывать тут представление имени самого себя. Мы возвращаемся в отель, – безапелляционно сказала офицер.

Андроид, следуя приказу, кивнул и тут же встал, заправляя майку в штаны и застегивая пуговицы на рубашке. Его гарем тут же запротестовал, уговаривая остаться с ними. Но синтетик, словно не слыша их, направился на выход. Такие разительные перемены в поведении программы явно были признаком какой-то очевидной ошибки, технического сбоя в работе, и Беккер предстояло выяснить, что там происходило в голове ее товарища.

Замечая, что ноги явно подводят своего владельца, робот слегка придержал Сэм за локоть, направляясь к стоянке аэрокаров. А затем воспоминания девушки оборвались.

Проснулась она уже в их номере «Стелларианской Звезды» и пробуждение это было в крайней степени тяжелым и болезненным. Голова нещадно раскалывалась, тело ломило, а желудок готов был выбраться наружу, чтобы высказать Саманте все, что он о ней думал.

Плотные ставни на панорамных окнах были приподняты, впуская в комнату яркие лучи никогда не спящего района. Биолог перевернулась на спину, смотря в потолок над собой и пытаясь осознать окружающую реальность. Она повернула голову на соседнюю кровать, которая была совершенно не тронута. Девушка осмотрела комнату – Эдинсона нигде не было. Она поморщилась, когда очередная волна пульсирующей боли накрыла голову, а потом заметила стеклянный стакан с водой и красную таблетку, заботливо оставленные на прикроватной тумбе. Беккер тут же взяла живительную жидкость и с жадностью выпила ее, попутно проглатывая таблетку. Офицер решила взглянуть на время на своем наручном терминале, однако заметила, что его сняли. Заглянув под одеяло, она поняла, что сняли не только его. Саманта была в одном белье, и ей очень не хотелось вспоминать по какой причине, однако получивший солидную дозу алкоголя мозг, даже и не пытался выдать хоть какие-то воспоминания.

Приглушенный писк со стороны двери, а затем негромкий звук ее открытия привлекли внимание Сэм, которая медленно повернулась на шум. В номер зашел синтетик, держа в руках два бежевых пакета и еще какую-то небольшую картонную коробку. Он уже был одет в военную форму.

– О, доброе утро, Саманта, – поприветствовал он своего оператора, замечая, что она проснулась и сейчас поглядывала в его сторону отекшими глазами.

– Доброе, Эд, – ее голос прохрипел так, будто бы она вчера либо полночи горланила в караоке, либо курила полжизни.

– Платформа решила не терять времени зря: завтрак из ресторана отеля и одежда из прачечной, – он продемонстрировал все, что принес в руках.

– Спасибо, – прокряхтела девушка, приподнимаясь, чтобы принять сидячее положение.

– Как твое самочувствие? – учтиво поинтересовался андроид, подходя ближе.

– Как будто по мне промышленный тягач проехался, – и, скорее всего, биолог не преувеличивала, описывая свое состояние.

– Выпей это и поешь, – он протянул синюю бутылочку.

– Что это? – спросила Сэм, принюхиваясь к отвратительного вида жиже внутри стеклянной бутылки.

– Там очень сложный состав. Проще говоря средство от похмелья.

За один глоток офицер проглотила горькую жидкость, сдерживая накатывающий рвотный позыв. Эд тут же протянул горячий свежий омлет с беконом, который взял в ресторане на первом этаже и алюминиевый стакан с холодным фруктовым смузи. Беккер, недолго думая, принялась за трапезу.

– Можно вопрос? – прервала недолгое молчание девушка, когда половина омлета уже была съедена.

– Конечно, – сразу же отозвался робот.

– Я почти ничего не помню из остатка вечера и того, как мы добрались сюда… Что случилось после того, как мы вышла из клуба?

– Ну, ты была слишком пьяна, чтобы самостоятельно идти, пришлось тебе помогать. Потом на стоянке ты начала говорить, что не попрощалась с Жози, поэтому нужно вернуться в клуб. Платформа приняла решение, что тебе не стоит этого делать, но ты категорически отказывалась садиться в аэрокар. Пришлось применить немного силы.

– Ты меня, типа, силой туда затолкал? – нахмурившись, спросила Сэм, делая глоток смузи.

– К сожалению, да. Платформа за это извиняется, – поджав губы, ответил он.

– Да нет, все правильно сделал.

– Затем тебе стало плохо и стошнило, прямо в салоне. Но платформа отогнала аэрокар на мойку, его там привели в порядок. Собственно, добравшись в номер, было принято решение, что ложиться спать в таком виде тебе не стоит, поэтому платформа переодела тебя и очистила лицо от макияжа.

– Э-э-э… ты меня переодел?

– Да, – как ни в чем не бывало ответил робот, но замечая то, как выдохнула офицер и приподняла бровь, он, кажется, понял, о чем подумала девушка. – Все было в рамках дозволенного, Саманта. Платформа лишь сняла с тебя комбинезон, он был испачкан в рвоте.

– О боже, – она потерла глаза ладонями, понимая, сколько всего постыдного натворила за вечер.

– Час назад звонил Джоттар, сказал, что к одиннадцати ждет в своем офисе в грузовом отсеке.

– Хорошо. Я схожу в душ и буду готова, – с серьезностью ответила Беккер, давая понять, что, не смотря на свое состояние, была готова приступить к службе.

Благодаря своевременной предусмотрительности андроида, ее одежда и купленные подарки были аккуратно сложены в аэрокар, а в ванной лежал чистый и сухой комплект формы. Однако чем дольше бодрствовала девушка, тем быстрее начинала вспоминать разные подробности бурной ночи в «Золоте Авроры». Что же, она хотела отдохнуть и оторваться по полной, верно? Свою миссию биолог выполнила, хотя и с некоторыми погрешностями. И только воспоминания о странном танце с роботом вызвал такую волну стыда, что хотелось морщиться. Но радовало лишь одно, Эдинсон был синтетиком, поэтому не придавал всему этому такого значения, как она, да и любой другой органик.

Приведя себя в порядок и одевшись, Сэм собрала волосы в хвост, а затем закрутила их в пучок. Захватив бутылку воды, стоящую на кухонной тумбе, офицер покинула номер. Молодой человек, работающий на ресепшене, с задором улыбнулся, прощаясь с гостьей. Саманта с тяжелым вздохом осознала, какое количество людей вчера ее видело в не самом лучшем состоянии.

На парковке недалеко от арендованного транспорта стоял ее вездесущий протеже. Свежий, опрятный и с аккуратно зачесанными волосами, он будто бы светился от своей идеальности в отличии от Беккер, которая была скорее похожа на старый помятый пакет.

Девушка по привычке пошла к правой стороне аэрокара, к месту водителя. Однако тут же заметила многозначный взгляд андроида, который, слегка склонив голову набок, наблюдал за ней.

– Ла-а-адно, ты поведешь, – сдалась офицер.

– Это верное решение с учетом сниженной концентрации внимания.

– Зануда, – закатив глаза, пробурчала Беккер, залезая внутрь, на пассажирское сидение.

В порт они прибыли достаточно быстро, благо в утреннее время пробок почти не было. Парочка исследователей сразу же направились к главарю местных каперов, дабы не терять еще больше времени. Пройдя извилистый путь сквозь множество коридоров, они поднялись по лестнице и вошли в кабинет Джоттара.

Мужчина тут же поднял глаза, обращая внимание на посетителей, и на его лице расплылась улыбка.

– Мои дорогие! – он взмахнул руками. – Рад тебя видеть в добром здравии, Беккер, после твоего-то рандеву, хе-хе, – он хитро ухмыльнулся.

– Да, ночь была веселой, – с натянутой улыбкой резюмировала Сэм.

– Итак, все документы в полном порядке, ничего такого подозрительного на корабле не обнаружили, а значит, вы можете лететь, – сказал Джоттар, скрещивая руки на груди.

– Это отличная новость, – выдал робот.

– Так и знал, что ты крепкий паренек, Эдинсон, – он обратился к роботу. – Куражился всю ночь, а сейчас будто с обложки модного журнала сошел. Ты это, если разочаруешься в службе на флоте, приходи ко мне, будешь зарабатывать втрое больше, умные парни мне всегда нужны.

Синтетик лишь улыбнулся и кивнул в ответ на такое «щедрое» предложение.

– Это и к тебе относится, Беккер. Хороших пилотов днем с огнем не сыщешь, – он указал пальцем на девушку, которая, поджав губы, пыталась вновь не выглядеть как бледное огородное пугало.

– Я в первую очередь биолог, Джоттар.

– Ну и ничего, у нас тут и биологи пригодятся. Параг, ребятки, только в глазах корпоратов выглядит как огромная помойная яма, а на деле, как вы могли понять, у нас тут целый микромир свой.

В этом мужчина безусловно был прав. Однако Саманта совершенно не верила в его напускную доброту и открытость. Она знала методы работы Басана и прекрасно понимала, что за этой лицемерной маской скрываются свои мотивы.

– Ну что же, хорошего вам полета, а я пошел заниматься делами, а то эти дураки ничего сами не могут сделать, – заключил мужчина, прощаясь с военными.

Девушка кивнула и, попрощавшись, вышла первая, не замечая каким жадным взглядом Джоттар проводил Эдинсона.

Исследователи вернулись в док, где синтетик, взяв на себя роль грузчика, стал носить в грузовой отсек все накупленное Беккер добро. А девушка наконец-то почувствовала, как таинственное «зелье», данное синтетиком ей утром, начало действовать: похмелье начало понемногу ее отпускать.

Когда работа была окончена, а аэрокар возвращен на стоянку, оба военнослужащих поднялись на борт Фалькона. Эд сразу же снял блокировку с основных систем, запустил самодиагностику бортового компьютера и быстро просмотрел камеры на палубах, дабы проверить, чем тут занимались бугаи Джоттара в их отсутствие. Не заметив ничего подозрительного, кроме бесконечных ругательств, хохота и сальных шуточек, синтетик решил сделать еще кое-что, подключаясь к местной сети.