Академия Одант: Том I

Глава I – Добро пожаловать в Одантбург!

К академии подъехало несколько машин скорой помощи и полиции, их мигалки ярко сверкают, разрывая вечернюю тишину. Гул сирен сливался с паникой в воздухе, создавая атмосферу хаоса и тревоги. Из здания, словно выпорхнули из клетки, выбежала толпа подростков в праздничных костюмах – блестящие ткани и яркие цвета резко контрастировали с мрачной обстановкой. Их лица были искажены страхом, а смех и радость, только что наполнявшие коридоры академии, сменились криками и слезами.

Среди них медленно вышел юноша. Его имя было Денис Романов. Каждое его движение выдавало внутреннюю борьбу: руки и рубашка были запятнаны кровью, словно он только что вышел из самого ада. Глаза его, полные слёз, отражали ужас, который невозможно было скрыть; они искали спасения, но находили лишь пустоту. Он сильно дрожал, как осиновый лист на ветру, и каждый вздох давался ему с трудом.

В это время врачи выбежали из машин, их белые халаты развивались на ветру, как флаги надежды среди бушующего шторма. Одни направились внутрь, к месту трагедии, а другие начали оказывать помощь тем, кто нуждался в ней. Один из медиков подбежал к Денису, его лицо было сосредоточено и полным решимости. Он осторожно придержал юношу за плечо, словно хотел дать ему опору в этом безумии.

– Молодой человек, с вами всё в порядке? – спросил он, но голос его звучал как будто издалека, тонул в общем гуле паники.

В этот момент из полицейской машины вышел майор полиции Флюгер Геннадий Анатольевич. Его фигура была внушительной, а взгляд – проницательным. Он говорил по рации, его голос был решительным и строгим:

– Как обстановка? Я пошёл к задним выходам! Волков, Иванов – обход здания! Бегом! – отдал он приказ, крепко придерживая рукоять револьвера на поясе, как будто это было единственное, что могло спасти его от надвигающегося хаоса.

И вот в этот критический момент врачи из академии вынесли два трупа в чёрных мешках на носилках. Мешки были тяжелыми, как сама смерть, и каждый шаг врачей звучал как похоронный звон. Они двигались с уважением и скорбью, понимая всю тяжесть своего задания. Вокруг стояла тишина, прерываемая лишь звуками сирен и шепотом испуганных подростков – мир рухнул для них в одно мгновение.

8 дней до трагедии…

***

Стояла ясная погода, и солнечные лучи нежно касались голых ветвей деревьев, словно обнимая их тёплым светом. Легкий ветерок играл с опавшими листьями, поднимая их в танце, создавая атмосферу весеннего пробуждения. По извивающейся дорожке в парке стремительно мчалась на красном велосипеде красивая, стройная шестнадцатилетняя девушка. Её волосы, окрашенные в яркий розовый цвет, развевались на ветру, словно флаг свободы, а короткое сиреневое платье обвивалось вокруг её фигуры, подчеркивая каждое движение.

На ней была бежевая курточка, которая гармонично сочеталась с красными кедами с белой подошвой – легкомысленный образ юной школьницы, полной жизни и энергии. Её звали Виктория, и она спешила, крутя педали с такой силой, что казалось, ветер сам подталкивает её вперёд. Но вот она выехала на дорогу, где машины проносились мимо, сигналя ей, как будто предупреждая о надвигающейся опасности.

Словно в замедленной съемке, она повернула в сторону и неожиданно врезалась в столб. В этот миг время остановилось: велосипед перевернулся, а Виктория с глухим ударом приземлилась на тротуар. Она села, облокотившись на столб, который стал её временной опорой. На правой коленке уже набухала ссадина, ярко-красная, как её кеды.

– Чёрт! – вырвалось у неё с яростью, отражая всю гамму эмоций от неожиданного падения.

С трясущимися руками она достала из внутреннего кармана куртки салфетки и осторожно вытерла кровь, словно пытаясь стереть не только физическую боль, но и унижение. Затем из другого кармана она извлекла пластырь и наклеила его на ссадину – маленький акт заботы о себе в этот момент.

Виктория поднялась, выпрямилась и подняла свой велосипед, приставив его к столбу. Она повернула голову к входу в академию, где ярко светилась вывеска "Добро пожаловать в Академию Одант!" Здание высотой в четыре этажа стояло гордо, словно хранитель знаний. Его светлые стены отражали солнечные лучи, создавая ауру тепла и уюта. Двускатная крыша, покрытая бордовой черепицей, придавала зданию элегантный вид.

По правую сторону от входа располагались огромные тонированные прямоугольные окна, сквозь которые пробивался свет, а по левую сторону тянулась глухая стена, как будто охраняя секреты академии. И справа от входа величественно возвышалась часовая башня – визитная карточка Одантбурга, её стрелки неумолимо отсчитывали время, напоминая о том, что каждый миг важен. Виктория глубоко вдохнула, стараясь забыть о падении и сосредоточиться на том, что ждёт её внутри.

Виктория подошла к входу в Академию и, вздохнув, с силой толкнула огромную резную дверь, выполненную из светлого дуба. Дверь скрипнула, словно старый мудрец, открывая ей мир знаний и возможностей. За ней стояла её мать – Дарья Сергеевна, основательница Академии Одант и мэр самого Одантбурга. Она была высокой и статной женщиной с яркими красными короткими волосами, которые словно пламя выделялись на фоне строгого черного наряда. Но сегодня её образ был необычным: белоснежный пиджак, идеально сидящие брюки и туфли, сверкающие на солнце, придавали ей вид не только властной, но и элегантной леди.

– Мама? Ой… я… – Виктория попыталась оправдаться, но мать перебила её спокойным, но настойчивым тоном:

– Ты уже третий раз опаздываешь на этой неделе.

– Но, я это… Мам… – заикнулась девушка, краснея от смущения.

– В Академии я тебе не мама! А Дарья Сергеевна! – повысила голос женщина, её строгий взгляд пронзал Викторию, как стрелы.

– Ну да… – с облегчением кивнула девушка, понимая всю серьезность ситуации.

Дарья Сергеевна строго окинула дочь взглядом, словно оценивая каждую деталь её наряда.

– Ты ещё и не в школьной форме! – произнесла она с недовольным вздохом. – В наказание ты сейчас отправляешься домой…

– А в чём тут наказание? Домой же иду… Это счастье! – радостно воскликнула Виктория, перебивая строгую маму, но её слова лишь усилили гнев Дарьи Сергеевны.

Женщина возмущенно посмотрела на свою безответственную дочь и продолжила свои нотации:

– Идёшь домой, а потом ты возвращаешься в Академию, но только в шесть часов вечера. Я поставлю тебе семь уроков, и ты будешь делать домашнюю работу до ночи.

– Чего? Такого не бывает… – огорчилась Виктория, опустив голову. Её радость мгновенно улетучилась, и она вышла из академии с тяжёлым сердцем.

Шагая по каменной дорожке с маленькими трещинами, она присела на ближайшую белую деревянную скамейку. Скамейка была укрыта легким слоем пыли, а за ней рос квадратный куст, аккуратно подстриженный и напоминающий зелёный куб. Виктория положила правую ногу на левую и достала телефон. Не успев разблокировать экран, её телефон зазвонил – это был хороший друг Денис. Она ответила на звонок и включила громкую связь, надеясь, что разговор станет хоть немного приятнее в этот непростой день.

– Алло! Вика, слышишь? – раздался голос Дениса, словно солнечный лучик, пробивающийся сквозь облака.

– Конечно. Чего звонишь в такую рань? – поинтересовалась Виктория, чувствуя, как утренний ветерок играет с её волосами, заставляя их танцевать вокруг лица.

– В смысле рань? Вроде ты в академии должна быть, не? – удивился Денис, его голос звучал как мелодия, наполненная недоумением.

– Просто обычно ты просыпаешься в два часа дня, и вдруг ты решил проснуться пораньше, – с лёгкой улыбкой ответила девушка, на мгновение забыв о своих заботах.

– Утрируешь. Просто в больницу надо было сходить, в итоге так и не сходил, опоздал уже на целый час! – поделился своей неудачей Денис, и Виктория представила его с недовольным лицом, сидящим в ожидании.

– Ты же всегда вовремя приходишь? Хотя да, когда я тебя звала на боулинг, ты тоже опоздал на час, – вспомнив тот забавный случай, она не удержалась от улыбки. Воспоминания о весёлых вечерах согревали её душу, как теплое одеяло в холодный вечер. – Ну говори, чего звонишь?

– Кстати, забыл же сказать… Привет! – неожиданно произнёс Денис, как будто это было самым важным на свете.

– Привет… – растерянно отозвалась Виктория, её мысли всё ещё блуждали между обязанностями и мечтами.

– Ну так вот, я звоню тебе, чтобы узнать, ты сегодня свободна вечером? – перешёл ближе к делу молодой человек, его голос напоминал ей о захватывающих приключениях.

– Скорее всего нет, а что? – задумчиво ответила девушка, в голове прокручивая недавний разговор с мамой. Словно тень, его строгий голос всё ещё звучал в её ушах.

– Отменяй планы, нахрен! Гулять пойдём, – грубо предложил Денис, и его уверенность подстегнула Викторию.

– Думаю, завтра я обязательно буду свободна! – радостно произнесла она, чувствуя прилив энергии и надежды.

– Хе-хе, ладно тогда, спишемся? – спросил Денис напоследок.

– Спишемся, – ответила Виктория и сбросила звонок.

Подняв голову, она решилась полюбоваться красотой Академии. Высокие стены из светлого камня сияли под солнечными лучами, отражая их тепло. Зелёные деревья вокруг словно обнимали здание своими раскидистыми ветвями, а цветочные клумбы радовали глаз яркими красками. Виктория глубоко вдохнула свежий воздух, наполняя лёгкие ароматом цветов и трав. В этот момент она поняла: несмотря на строгие правила и ожидания, мир вокруг неё полон возможностей и новых открытий.

Девушка встала, потянулась и решила прогуляться вокруг величественного здания Академии. Оно было настолько большим, что, когда на уроке физической культуры проходил кросс, ученики бежали вокруг него два километра, чтобы сделать всего один круг. Стены академии, выложенные светлым камнем, отражали солнечные лучи, словно гигантские зеркала, а высокие окна придавали зданию благородный вид.

Виктория неспешно шла, любуясь окружающей красотой. Она заглянула в окна классов, где ученики сосредоточенно занимались: один школьник вышел в центр аудитории и, уверенно держась за мел, начал писать что-то на доске. Учитель, с энергией объясняющий материал, казался настоящим мастером своего дела.

– Слава богу, что сегодня у меня «выходной», – произнесла вслух девушка, её голос раздавался в тишине, словно эхо. – Экзамены в этом семестре меня ожидают… Надо сходить в магазин, чтобы купить себе что-то поесть.

Вернувшись к своему велосипеду, Виктория взяла его за ручки, откатила чуть вперёд и села на седло. Она уверенно покатила в сторону ближайшего магазина, но вдруг её внимание привлёк мужчина впереди. Он шатался из стороны в сторону, и Виктория остановилась, чтобы рассмотреть его с ног до головы.

У него были чёрные волосы и небритое лицо, покрытое лёгкой щетиной. На нём была яркая красная футболка с жирными пятнами, поверх которой он надел чёрную кожаную куртку, украшенную нашивками рок-групп. Синие джинсы выглядели изношенными, а грязные белые кроссовки придавали образу запущенности. В руках он держал чёрный пакет, из которого торчало горлышко бутылки.

– Андрей Фёдорович опять бухим пришёл. Классика! – прошептала Виктория с улыбкой и поехала дальше, проезжая мимо него. Запах перегара и спирта ударил ей в нос, заставив поморщиться. Это был Андрей Фёдорович – директор академии. Он направлялся к входу, но вдруг остановился и сделал последний большой глоток из бутылки.

Мужчина бросил пустую бутылку в мусорку, но не попал – она с глухим стуком упала на землю. Словно не замечая этого, директор подошёл к входной двери и постучался в неё, открыв её с лёгким усилием. Коридоры внутри были пусты и безмолвны, как будто здесь никто не учился – всего лишь шёл второй урок.

Андрей Фёдорович подошёл к окошку охранной будки, где сидел накачанный стройный лысый мужчина с черными грубыми бровями. Он был одет в строгую охранную униформу: белая рубашка с аккуратно завязанным чёрным галстуком, черные брюки и блестящие туфли. За ухом у него был микрофон, а на поясе висела рация с дубинкой. На запястье сверкали серебряные часы. Сразу было понятно: этот человек способен защитить учеников от любой неведомой опасности.

Андрей Фёдорович, с небрежно зачесанными чёрными волосами и усталым взглядом, заглянул в окошко охранной будки. Там, среди ярких лучей утреннего солнца, охранник, с непринужденным видом, наслаждался аппетитным омлетом, который источал аромат свежих трав и жареного лука. Он с интересом следил за камерами, его лицо было освещено мягким светом, создавая контраст с его строгой униформой.

– Доброе утро, Андрей Фёдорович! Судя по запаху от вас, ночь у вас была шикарной, – произнёс охранник с лёгким презрением, поднимая бровь.

– Да нормально я пахну! И утро, кстати, не доброе! – грубо отрезал директор, как будто отмахиваясь от назойливых мух.

Андрей Фёдорович начал рыться в своих дырявых карманах, словно искал потерянное сокровище. Его руки наткнулись на что-то холодное и металлическое – это был его электронный пропуск.

– Фу… – не сдержался охранник, закатив глаза. – А Дарья Сергеевна вас не убьёт?

– Ни слова о ней! Запомни! – крикнул Андрей Фёдорович, его голос резонировал в тишине коридора. Он выронил пропуск, и, наклонившись к полу, поднял его с легким треском. Пропуск сверкнул в его руках, как напоминание о его власти, когда он провёл им по терминалу и подмигнул охраннику с ухмылкой.

Директор шагал по коридору, где стены были украшены портретами великих поэтов и учёных, их мудрые взгляды следили за ним. Он проходил мимо раздевалок и туалетов, слыша гулкий шум из классов – учителя увлечённо объясняли материал, а ученики с любопытством слушали. В воздухе витала смесь знаний и юношеской энергии.

Андрей Фёдорович остановился у стеклянного шкафа с наградами академии – золотые медали и дипломы сверкали как звёзды на ночном небосклоне. Затем он завернул в сторону своего кабинета. Из кармана куртки он достал блестящий металлический ключ и открыл дверь, на которой красовалась табличка “Кабинет директора”.

Зайдя внутрь и закрыв за собой дверь, он сразу же наткнулся на хаос: мусор на столе, разбросанные документы и пустые бутылки создавали атмосферу заброшенности. Единственный свет проникал сквозь жалюзи, рисуя полосы света и тени на полу. Директор перешагнул через этот беспорядок и упал на чёрный кожаный диван, который уже давно не помнил свежести.

Положив ногу на ногу, он закрыл глаза в надежде погрузиться в сон. Но его мирная дремота была прервана стуком в дверь. Это был Остап Николаевич – завуч академии. Он открыл дверь и замер на пороге, увидев бардак и расслабленного Андрея Фёдоровича. В его глазах мелькнула смесь удивления и недоумения.

– Андрей Фёдорович, здравствуйте! Почему такой беспорядок? – с явным беспокойством произнёс Остап Николаевич, его голос был полон легкой тревоги, словно он шагал по тонкому льду.

Директор, приоткрыв свои сонные глаза, посмотрел на него сквозь завесу усталости. В его взгляде отражалось недовольство, как тень от облаков на солнечном небе. – Чего тебе? Ищешь пару на вечеринку, которая будет через несколько дней? – спросил он грубым тоном, словно каждое слово было тяжёлым камнем.

Остап Николаевич, невысокий и плотный, с каштановыми волосами, которые аккуратно лежали на его лбу, выглядел как типичный офисный работник. Его голубые глаза сверкали от любопытства, а квадратные очки придавали лицу комичное выражение. Он был одет в белую рубашку и черные брюки, как будто только что вышел из деловой встречи в бизнес-центре.

– Я первый вопрос задал, Андрей Фёдорович! Ну, а пара у меня есть, – ответил Остап с лёгкой улыбкой, но в голосе слышалась нотка серьёзности.

– А я второй, поэтому ближе к делу! – раздражительно повысил тон директор, его слова звучали как удар молнии в ясное небо.

Остап Николаевич почувствовал, как гнев Андрея Фёдоровича нависает над ним, и поспешил ответить: – После второго урока, точнее этого, будет срочное собрание. Вы обязаны присутствовать! – уведомил он с решимостью, словно это было важнейшее дело в мире.

– Я ничего не обязан! Ваши проблемы, разбирайтесь сами, я спать! И да, сегодня выходной! – выпалил Андрей и повернулся на бок, лицом к стене, словно хотел укрыться от всего мира под одеялом.

Остап решил попытаться исправить ситуацию: – Не выходной, ведь сегодня четверг. Ну и да, был бы выходной, вы бы точно сюда не пришли! – хихикнул он, подмигивая. Его нос слегка покачивался в сторону директора: – От вас алкоголем несёт! Что-то произошло? Я могу чем-то помочь? – снова забеспокоился завуч, его голос стал более мягким и заботливым.

– Пойти нахрен, и именно этим ты мне поможешь! – по-доброму послал Андрей Фёдорович завуча, и тот, слегка обескураженный, ушёл, закрыв за собой дверь с тихим щелчком. В комнате вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шёпотом ветра за окном.

Спустя некоторое время, в учительской, наполненной атмосферой напряжённости и ожидания, Андрей Фёдорович сидел за широким деревянным овальным столом, обрамлённым потемневшими от времени углами. На столе лежали папки с документами, а в воздухе витал лёгкий аромат свежезаваренного кофе. Вокруг него собрались учителя: по истории, русскому языку, алгебре, химии, физике и иностранному языку, завуч Остап Николаевич, шеф-повар с внушительной фигурой, электрик с добродушной улыбкой и сама Дарья Сергеевна – женщина с проницательным взглядом и мягкими чертами лица.

Кабинет не отличался богатством деталей: лишь большой стол, несколько шкафов с пожелтевшими от времени документами и большая белая доска, на которой когда-то были написаны важные заметки. Но именно в этом скромном пространстве сосредоточилась вся жизнь академии.

На столе, напротив Дарьи Сергеевны, стоял стакан с водой, в котором легкие волны отражали свет. Она подняла его и сделала глоток, прежде чем начать свою речь.

– Доброе утро, всем! Я вас собрала, чтобы вы услышали о новостях, связанных с нашей любимой академией, – произнесла она уверенно, её голос напоминал мелодию, которая стремится завладеть вниманием.

– Надеюсь, лучшая новость будет в том, что еда в столовке станет халявной! – перебил Андрей Фёдорович, не осознавая серьёзность момента. Его слова звучали как шутка на фоне серьёзного обсуждения.

– Спокойнее! – возмутился шеф-повар академии. На его лице появились хмурые брови, а глаза цвета изумрудов сверкнули от раздражения. Он был облачен в белый фартук и высокий колпак, которые придавали ему вид импозантного человека, готового к кулинарным свершениям.

– Попрошу не перебивать меня. Спасибо. Начну с самого важного: стоимость обучения в месяц будет повышена на десять процентов, – произнесла Дарья Сергеевна. В этот момент в кабинете воцарилась гробовая тишина. У всех глаза стали круглыми от неожиданности, словно они увидели привидение.

– Согласна, это очень дорого, но не стоит забывать, что наша академия предлагает и бесплатное образование! – добавила она с надеждой.

– Мадмуазель, даже в моей родной стране столько не стоит образование! – возмутился учитель иностранного языка, Доминик Мишель. Невысокий и молодо выглядящий мужчина с черными волосами, уложенными назад, и гладковыбритым лицом выглядел как настоящий французский аристократ.

– Доминик Мишель, такие времена наступают… – ответила Дарья Сергеевна с лёгким вздохом.

– Как обычно! Чё ещё скажешь? – грубил Андрей Фёдорович, откинув кресло назад и положив ноги на стол. Его поведение словно бросало вызов всем присутствующим.

Все сидящие в кабинете недовольным взглядом посмотрели на него. Обстановка была напряжённой из-за директора, чья небрежность казалась неприемлемой в такой момент.

– Андрей! Кхм… Андрей Фёдорович, уберите ноги со стола немедленно! – крикнула Дарья Сергеевна, её голос прозвучал как гром среди ясного неба.

– Дарья Сергеевна, при всём уважении к вам, прошу уволить этого человека! – вмешался шеф-повар, его голос напоминал грозу.

– Да пошли вы в задницу. Я ухожу! – громко высказался Андрей Фёдорович и вышел из кабинета, захлопнув дверь с таким гремящим звуком, что казалось, будто раздался выстрел.

– Кхм, сам послал и ушёл! Истеричка! – усмехнулся Доминик Мишель, его карие глаза искрились от насмешки.

– Почему этот негодяй вообще является директором? – возмущённо задался вопросом шеф-повар, его лицо было озарено недоумением.

– Как обычно… Прошу прощения за такое недоразумение. Сами знаете его… – вздохнула Дарья Сергеевна и вышла из кабинета.

Андрей Фёдорович стоял у подоконника с разбитым телефоном в руках, глядя на улицу. За окном весело пели птицы, но он не замечал их радости.

– Что за цирк ты устроил? А ну бегом обратно! – потребовала Дарья Сергеевна громким шёпотом.

– Я тебе сказал куда идти. Я не хочу общаться с крысой! – ответил Андрей Фёдорович с презрением.

– Да… Да! Моя вина! Признаю, но у меня появились срочные дела! – произнесла она с лёгким трепетом в голосе.

– Признаёт она. Это каждый раз происходит, когда я зову тебя поужинать в ресторане; в итоге общаюсь с барменом до утра! – надулся Андрей Фёдорович и убрал телефон в карман.

Дарья Сергеевна подошла к нему и встала напротив него. Её глаза искали понимания.

– Прости, что так вышло… – сожалела она тихо, опустив взгляд к полу.

– Нет, – ответил Андрей Фёдорович и отвернулся от неё к окну. Подумав немного, он повернулся обратно и сказал: – Ладно, я прощаю тебя.

Этим же временем, Виктория крутила педали на своём велосипеде, наслаждаясь свежим утренним воздухом в парке. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, играя на асфальте бликами света. Она проехала мимо дворников, которые с грустью подметали территорию, их метлы скрипели о землю, создавая мелодию повседневной рутины. Птички, словно маленькие музыканты, весело щебетали в ветвях деревьев, а лёгкий прохладный ветерок нежно трепал её волосы и помогал деревьям сбрасывать золотистые листья, которые медленно опускались на тротуар, создавая мягкий ковер из осеннего золота.

Чистое небо, как холст художника, постепенно затягивалось серыми облаками, предвещая возможный дождь. Виктория остановилась, отдохнув от езды, и заметила, как по пустой дороге около парка медленно проезжает чёрный джип, его блестящий кузов отражал свет солнца. Девушка достала телефон и попыталась позвонить маме, но та не отвечала.

– Ладно, походу меня точно ждет наказание… – произнесла Виктория вслух, её голос звучал опечаленно, как будто она уже смирилась с неизбежным.

В этот момент мимо неё прошёл человек, расклеивающий листовки на фонарные столбы. Его руки были украшены странными татуировками, напоминающими запрещённые символы, которые казались загадочными и немного пугающими. Он продолжал своё занятие, не обращая на неё внимания. Виктория была не слишком заинтересована в нём, но от нечего делать решила взглянуть на одну из листовок.

Подойдя к столбу, она заметила на чёрно-белой бумаге изображение милой девочки с волнистыми длинными волосами. На её шее был виден шрам, а лицо выражало страх и беззащитность. Виктория нахмурилась.

– Оу, неужели девочка потерялась? – произнесла она первую мысль вслух, и её взгляд упал на подпись над фото: “Разыскивается очень опасная девочка! Кто найдет её, позвоните по номеру “8-(934) 555-71 66” – будет вознаграждение в сумме 1.000.000 рублей!”

– Ого! Неужели такая миленькая девочка способна кого-то обидеть? – удивлённо произнесла Виктория и, решив зафиксировать это странное объявление, достала телефон и сфотографировала листовку.

Вдруг она обернулась и чуть не вскрикнула – позади неё стоял стройный высокий парень. Это был Денис. Его коричневые волосы были уложены назад, а карие глаза смотрели с легким интересом. Он был одет в чёрную футболку и кожаную куртку, которая подчеркивала его мускулистую фигуру. Чёрные джинсы облегали его ноги, а на поясе висела цепь, придавая ему немного бунтарский вид. Он выглядел как типичный молодой человек из соседнего двора – ничем не выделяющийся, но в то же время притягивающий внимание своей уверенной осанкой и загадочной улыбкой.

– Ты можешь прекратить так ко мне подкрадываться? – произнесла Виктория, её голос звучал как грозовой раскат, полон недовольства и раздражения.

– Привет! Не хотел тебя пугать. Зачем ты сфотографировала листовку? – спросил Денис, и его глаза, словно тёмные озёра, скользнули к столбу, где висела загадочная бумага.

– Да так, маме скинуть. Ты что здесь делаешь? – бросила она, её тон был как острый нож, готовый разрезать тишину.

– Просто гуляю. Думаю о жизни и не только, – ответил он, его голос был мелодичным, но в нём звучала нотка задумчивости. Виктория почувствовала, что за его словами скрывается что-то большее, чем просто прогулка.

– О чём? – заинтересовалась она, её любопытство вспыхнуло, как искра в ночи.

– Пройдёмся? – предложил Денис, и они начали неспешную прогулку по парку, где солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев, создавая волшебные узоры на земле. Он взял её велосипед под руку, словно это было частью их общего путешествия.

– Мама начала работать в две смены, спит всего ничего… Переживаю за неё, думаю начать работать, забыв о дипломе, – сказал Денис, его голос стал более серьёзным, и Виктория заметила тень беспокойства на его лице.

– Работает в две смены? Почему? – спросила она с искренним интересом, её сердце сжалось от сочувствия.

– Зарплата маленькая, едва хватает лишь оплатить счета, – ответил он, отворачивая взгляд, как будто стыдясь своих слов.

– Ты можешь подрабатывать начать, параллельно учиться. Тебе этот диплом нужен! – настаивала Виктория, её голос был полон решимости. Она знала, как важно следовать своим мечтам.

– Я подумаю… Я всё же пойду уже домой, убраться нужно, хоть и не люблю это. Пока! – обнял он её на прощание, и в этот момент она почувствовала тепло его рук, словно это было обещание поддержки. Он вернул ей велосипед и исчез за поворотом.

– Удачи! – крикнула она ему вслед, но тут же в кармане раздался звонок.

Виктория достала телефон, не глядя на экран.

– Кто тревожит? – спросила она с наигранной серьёзностью.

– Вика, привет! Ты в школе? – раздался знакомый голос. Это была Оливия, её лучшая подруга в прошлом и “злейший враг” в настоящем.

– Оливия, ну привет. Я не в школе, да и ты походу, – предположила Виктория с лёгкой иронией.

– Слушай, мой отец приглашает вашу семью к нам на ужин сегодня. Сможете прийти? – спросила Оливия, и в её голосе звучала настойчивость.

– А что твой отец не позвонит лично моей маме? – резко ответила Виктория, её слова были как холодный дождь.

– Он позвонил. А я решила лично тебе сообщить. Может, перестанешь ко мне, к Глебу и Анне так относиться? Мы тебе ничего плохого не сделали, – спокойно произнесла Оливия. Но Виктория не могла сдержаться и резко отключилась.

В этот момент её телефон снова зазвонил – мама. Она мгновенно ответила и начала молить о прощении:

– Не наказывай пожалуйста! Я не буду больше опаздывать!

На это мама ответила с твёрдостью:

– Сегодня мы едем к семье Умаровых, поэтому наказание отменяется в последний раз. Дома поговорим.

Виктория выдохнула с облегчением и одновременно расстроилась: ей предстояло провести вечер в компании Оливии. Сев на велосипед, она покатила домой по тихим улочкам парка, где листья шуршали под колесами, а небо постепенно терялось за тучами.

Прошло несколько часов, и Виктория уютно устроилась на синем диване, погружённая в бесконечный поток сообщений на экране телефона. Она была одета в яркую жёлтую футболку, которая контрастировала с её голубыми штанами, создавая весёлый и жизнерадостный образ. В комнате царил полумрак, лишь мягкий свет лампы освещал уголок, где она сидела, словно маленькая звезда в тёмном космосе.

Внезапно звук открывающейся двери разорвал тишину, и Виктория услышала шаги мамы. Она быстро поднялась с дивана и направилась к ней. Мама, сняв пальто с лёгким шуршанием, повесила его на крючок, а её лицо было серьёзным и сосредоточенным.

– Привет, – произнесла Виктория, стараясь скрыть неловкость. Её фальшивая улыбка была как тонкий слой краски на старом холсте – не способна скрыть трещины.

– Здравствуй, дочь, – ответила мама, её голос звучал как тихий колокол, отзывающийся в пространстве между ними.

В воздухе повисла напряжённая тишина, как будто два противника столкнулись лицом к лицу и не знали, что сказать. Мама, держа пакет с продуктами, прошла на кухню, а за ней следовала Виктория, как тень.

– Ну что, когда станешь ответственной? – нарушила тишину мама, её голос звучал строго и настойчиво.

Виктория присела за дубовый стол, посередине которого стояла белая тарелка с сочными фруктами: бананами, яблоками и грушами. Их яркие цвета казались особенно живыми на фоне тёмного дерева стола.

– Я ответственная! Сегодня просто долго красилась… Да и тем более начало года, что я могу такого пропустить? – оправдывалась она, но в её голосе слышалась нотка неуверенности.

Дарья Сергеевна присела напротив неё и тяжело вздохнула. Её глаза были полны заботы и нежности.

– Уже ноябрь. Вот смотри: ты учишься в одной из самых престижных учреждений страны, живёшь в большом доме, у тебя много друзей! В твоём возрасте у меня такого не было. Я была одна и, как видишь, я всего добилась, о чём может мечтать обычный человек! – произнесла она, её слова были как холодный ветер осенью.

Виктория наклонила голову вниз и взглянула на маму своими очаровательными глазами, полными непонимания.

– Чего ты добьешься такими темпами? Это, наверное, прикольно, когда у тебя есть друзья, но они лишь в детстве появляются и исчезают, когда у тебя случится беда, – продолжала мама, её голос становился всё более настойчивым.

Напряжение между ними росло, как натянутая струна. И вдруг Виктория осенило:

– Слушай, а может я лучше в школу пойду? Я крайне не хочу видеть Оливию и её долбаную семейку! – резко перевела она тему.

– Нет! Мы едем к ним. Вот помиритесь с Оливией. Ведь были лучшими подругами. Что же случилось? Не понять… – сказала Дарья Сергеевна, встав и пройдя к раковине, чтобы вымыть посуду.

– Ну ты верно подметила, тебе не понять. Просто мы с ней не совпадаем по интересам, а ещё она тварь поганая! – грубо высказалась Вика. Эти слова прозвучали остро и неожиданно; мама даже вздрогнула от их резкости.

Повернувшись к дочери, мама попросила:

– Виктория, хватит. Кто тебя воспитывал так высказываться?

– Ты… – пристыженно ответила Виктория. В её голосе звучала лёгкая нотка обиды.

Мама снова повернулась к раковине и включила тёплую воду, чтобы домыть посуду. Вода журчала тихо и успокаивающе.

Виктория повернулась назад и взглянула на шкаф с посудой. Взгляд её скользнул налево к выходу на задний двор; там за окном виднелись яркие осенние листья, трепещущие на ветру.

– Ладно, я наверх, – сообщила она и вышла в коридор направо. Лестница на второй этаж была обрамлена коричневыми стенами, которые украшали необычные картины с мазками; каждая из них словно дышала жизнью.

– Господи, и это стоит денег? – думала вслух Виктория с лёгкой усмешкой и вышла в коридор, который вёл прямо в её комнату. Её мысли метались между обидами и надеждой на лучшее.

Дверь в комнату Виктории была настоящим произведением искусства – её ярко-красная поверхность была разукрашена безумными граффити, словно уличные художники оставили на ней свои следы. Постеры южнокорейских поп-групп, сверкающие глазами и улыбками, заполняли пространство вокруг, создавая атмосферу юности и беззаботности. Они были приклеены так, что казалось, будто сами артисты вот-вот выйдут из рамок и начнут танцевать.

Когда Виктория вошла, она нажала на два выключателя, и комната мгновенно наполнилась мягким светом. Лампы с разноцветными абажурами и гирлянды, свисающие с потолка, засияли как звёзды на ночном небе, придавая помещению уютный и волшебный вид.

Однако беспорядок в комнате был не менее заметен, чем её яркие украшения. Вещи, как будто оторвавшиеся от рук хозяйки, валялись возле шкафа, а на столе разбросались тетради и учебники. Кровать, не заправленная с утра, выглядела так, будто на ней прошла настоящая буря.

– Беспорядок – мой порядок… – произнесла Виктория, глядя на этот хаос с лёгкой усмешкой. В её словах звучала гордость за собственный стиль жизни.

Она прошла через всю комнату, уверенно направляясь к окну, которое было прикрыто белыми роликовыми шторами. С лёгким движением руки Виктория открыла окно и села на подоконник, на котором уютно лежал красный плед и мягкая подушка. Ветер нежно трепал её волосы, а свежий воздух наполнил комнату новыми ощущениями.

После нескольких мгновений раздумий Виктория достала телефон и надела наушники. Звуки её любимой K-POP группы заполнили пространство, заставив сердце биться в такт музыке. Она начала собираться, поднимая вещи, которые утром разбросала по комнате. Каждый предмет напоминал ей о том, как быстро пролетел день.

После небольшой уборки она вновь открыла шкаф, чтобы выбрать наряд. Подойдя к зеркалу, Виктория примерила белую блузку и чёрную юбку до колен.

– Слишком официально. Ужас… – произнесла она с недовольством, морщась.

Следующим её выбором стал спортивный топ под белую рубашку и чёрные брюки.

– Слишком шикарно! И я так летом ходила… – снова разочарованно произнесла она.

После нескольких попыток Виктория остановилась на топе, но поверх него надела бежевый пиджак и брюки. Она улыбнулась своему отражению в зеркале, чувствуя уверенность и легкость. Собрав волосы в аккуратный хвост, она почувствовала себя готовой к любым вызовам.

Спустившись на первый этаж, она увидела маму, которая не стала переодеваться. Мама говорила по телефону, но когда Виктория вернулась, положила трубку и обернулась к дочери.

– Приедет семья Ивановых вечером, – сообщила она с лёгким вздохом.

– Вот чёрт! – вырвалось у Виктории, её настроение резко упало. В голове пронеслись мысли о том, как же ей теперь справляться с этой неожиданной встречей.

Погода с утра продолжала ухудшаться, и небо, заволокшееся тяжелыми серыми тучами, выглядело так, будто кто-то разлил чернила по безоблачному холсту. Густые облака нависали над городом, предвещая ливень, который вот-вот должен был обрушиться на землю. Ветер свистел, и капли дождя начали падать, словно слезы, оплакивающие уходящий день.

Спустя некоторое время Виктория и её мама, Дарья Сергеевна, подъезжали на своём белом «Мерседесе» к дому семьи Умаровых. Автомобиль, сверкающий как жемчужина на фоне угрюмого неба, плавно скользил по мощеной дорожке. Ворота, украшенные резьбой и золотыми элементами, автоматически открылись с тихим шорохом, словно приглашая их войти в мир роскоши и изысканности.

Дворецкий семьи Умаровых встретил их у входа. Его белая рубашка контрастировала с чёрными перчатками и брюками, создавая образ безупречного служителя. Он стоял с лёгким наклоном, словно сам воздух вокруг него наполнялся уважением.

– Добрый вечер, Дарья Сергеевна и её дочь Виктория! Мы очень рады вас видеть сегодня! Прошу, проходите в главный зал! Вот там вход левее, – произнес он с вежливой улыбкой, в которой чувствовалась искренность.

Дарья Сергеевна вышла из машины, а Виктория кивнула дворецкому, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Они прошли в дом, и сразу же оказались в великолепном пространстве. Возле панорамных окон стояли статуи из мрамора – белоснежные фигуры, каждая из которых казалась живой, словно вот-вот начнёт двигаться. Неподалёку сверкал фонтан, вода в котором играла на свету как драгоценные камни, расплескиваясь в воздухе и создавая мелодичный шёпот.

Они шли по залу, который был усыпан драгоценностями и картинами – золото и серебро переливались при каждом движении, а картины на стенах изображали сцены величественных пейзажей и портретов. Виктория с презрением смотрела на эту показную роскошь, в то время как Дарья Сергеевна с особым интересом разглядывала каждую деталь, словно искала вдохновение среди блеска.

Из кабинета вышел отец Оливии – Умаров Сергей Викторович. С виду он выглядел как обычный успешный бизнесмен: строгий деловой стиль одежды подчеркивал его статус. Серый пиджак идеально сидел на плечах, под ним была белая рубашка и ярко-красный галстук. На запястье сверкали платиновые часы с золотым циферблатом – символ успеха и власти. Его лицо было серьёзным, морщины на лбу свидетельствовали о многолетнем труде и ответственности. Чёрные короткие волосы аккуратно уложены, а ровно бритая борода придавала ему вид уверенного человека.

– Здравствуйте, Дарья Сергеевна и её прекрасная дочь Виктория! Пройдёмте к столу! – любезно поприветствовал он их, застегивая только верхнюю пуговицу на пиджаке.

– Добрый вечер, Сергей Викторович! Смотрю, с моего последнего посещения у вас много обновлений в доме, – подметила Дарья Сергеевна с лёгкой улыбкой.

– Мне приятно, что вы внимательны к деталям. Моя супруга часто бывает в Европе и привозит много интересных произведений искусства! – ответил Сергей Викторович с гордостью.

Виктория же думала: “Что же за духота?” – вертя глазами и ощущая себя неуютно среди этого богатства. Они подошли к главному залу, где огромное панорамное окно открывало потрясающий вид на весь Одантбург. Город под серым небом выглядел как картина: улицы были полны жизни, но дождь уже начинал превращать их в блестящие реки.

За огромным прямоугольным столом, покрытым белоснежной скатертью, уже сидели Оливия и её мама Екатерина Умарова. Оливия, словно живое воплощение весны, была одета в лёгкое белое платье, которое струилось по её фигуре, подчеркивая юную грацию. Длинные блондинистые волосы, как золотистые солнечные лучи, спадали на плечи, а её голубые глаза сверкали, как ясное небо в безоблачный день. На пальцах её изящных рук переливались золотые кольца, а на запястье сверкал браслет с бриллиантами, который играл всеми цветами радуги при каждом движении. Оливия смотрела на всех за столом с высоко поднятой головой, как истинная принцесса, унаследовавшая уверенность от своей матери.

Екатерина Умарова, сидевшая рядом с дочерью, была женщиной, которая излучала элегантность и силу. Её блондинистые волосы были уложены в идеальную прическу, а голубые глаза смотрели с неподдельной гордостью. В её присутствии ощущалась аура власти и уверенности, что делало её центром внимания.

За столом также находились Иванов Артём Николаевич – статный офицер полиции с мужественным лицом и усы, которые придавали ему вид строгого защитника закона. Рядом с ним сидела Валерия Сергеевна – женщина с мягкими чертами лица и добрыми глазами, излучающая тепло и заботу. Их дети, Глеб и Венера, были друзьями детства Виктории.

Глеб, чемпион по футболу, баскетболу и плаванию в Одантбурге, впечатлял своим высоким ростом и подкачанным телосложением. Его светло-русые волосы были аккуратно уложены в стильную стрижку, а голубые глаза искрились энергией. Венера же была более скромной – её длинные лохматые волосы обрамляли лицо, а большие голубые глаза смотрели на мир с любопытством. Она была ростом по плечо к брату и одета в белую рубашку и брюки, как и он.

На столе царила настоящая симфония изысканных блюд. Белоснежные тарелки сияли на фоне роскошной скатерти, а рядом с ними аккуратно выложены серебряные ножи и вилки, словно готовые к торжественному балу. Под тарелками лежали белоснежные салфетки, а бокалы и стаканы из хрусталя переливались под светом люстры.

Стол был уставлен яствами: ароматная колбаса и нежный сыр соседствовали с яркими салатами, горячей картошкой и изысканным крабом. Каждый элемент был представлен с любовью и вниманием к деталям.

Сергей Викторович, с лёгкой улыбкой на лице, подвинул стул Дарье Сергеевне и Виктории, позволяя им занять свои места. Затем сам сел за стол, создавая атмосферу уюта и дружелюбия среди этого великолепия. В воздухе витал запах свежеприготовленной еды и лёгкий налёт ожидания – вечер обещал быть незабываемым.

– Александр, принесите вино! – приказал глава семейства Умаровых, щелкнув пальцами, как дирижёр, подготавливающий оркестр к выступлению. Его голос звучал уверенно, но в нем ощущалась легкая напряжённость.

Виктория, сидевшая за столом, зорко наблюдала за Оливией, а та в ответ смотрела на неё с хитрой улыбкой, словно охотница, готовая к игре. Атмосфера накалялась, и каждый миг наполнялся ожиданием.

Дворецкий, аккуратно держа ведерко со льдом и бутылку вина из Франции, подошёл к столу. Бутылка сверкала в свете люстры, как драгоценный камень, обещая вечер полон наслаждений.

– Ну, хочется узнать, как дела у вас? Как дела с издательством? – поинтересовалась Дарья Сергеевна, накладывая себе салат с лёгким трепетом, словно это был не просто ужин, а важное событие.

– Спасибо, что спросили! У нас всё прекрасно, мои люди уже пишут о вашей академии. Чувствую, что после нашей статьи в городок приедет больше людей со всей страны, даже из самой Европы, – рассказывал Сергей Викторович, наливая каждому бокал вина с грацией и уверенностью. Он излучал оптимизм, и его слова обнадеживали.

– Интересно! А у вас как дела, Екатерина и Валерия? – продолжала Дарья Сергеевна, её голос звучал мягко и тепло, как солнечный свет в зимний день.

– С моей компанией по продвижению живописи всё великолепно! Даже ваши картины хорошо продаются, так что ожидайте выручку в этом месяце. Лучше расскажите, как ваши дела с академией, да и в целом о работе, а то всё-таки мэр! – взаимно поинтересовалась Екатерина Умарова, её уверенность была заметна в каждом слове.

– Кстати, Екатерина, хотела бы у вас купить одну картину. Вот после ужина скажу, какую хочу, – сказала Валерия Сергеевна с искренним интересом, её взгляд блестел от ожидания.

Пока взрослые разговаривали, Виктория тоже ела салат и взглянула вверх на висящую огромную золотую люстру. Она была заворожена её красотой и величием.

– Всё стабильно! Уж тяжко пришлось восстанавливать академию после того происшествия, если понимаете о чём я, – с ноткой грусти произнесла Дарья Сергеевна.

– Хм… Жаль, что до сих пор неизвестно, кто это натворил. Тот случай необъясним вообще никак, – размышлял вслух Сергей Викторович, его лицо выражало недоумение и беспокойство.

К диалогу присоединилась Оливия. На её лице появилась хитрая улыбка – она была готова к игре слов.

– Как дела, Вика? М? – спросила она с лёгким вызовом.

Глеб и Венера повернулись к Вике с ожиданием. Виктория положила вилку на пустую тарелку и ответила с сарказмом:

– У меня всё прекрасно. Живу отлично, никаких проблем у меня нет! А у тебя?

– Также. У нас завтра словарный диктант по английскому, а тебя нет и нет. Может помочь тебе подготовиться? – предложила Оливия с игривым тоном.

– Подлиза! Да давай себе лучше помоги с личной жизнью! – грубила Вика, не осознавая последствия своих слов.

– Ну ты чего, Вика? – вмешалась Венера с обеспокоенным выражением лица.

Все взгляды обратились к дочери мэра Одантбурга с недоумением.

– Я хотя бы с нищебродами не общаюсь от которых воняет дешёвым дезиком и не прогуливаю уроки из-за него! – парировала Оливия с холодной решимостью. Глеб кивнул головой в поддержку её слов.

– Эй ты, шмара! Я твоё красивое пластиковое лицо разобью об асфальт! Будешь потом свои белые зубы подбирать! – произнесла Виктория с ухмылкой и угрозой в голосе.

– Виктория, прекрати! – крикнула Дарья Сергеевна, её голос звучал как гром среди ясного неба.

– Вот и закрой свой рот, дура! – поддакивала Оливия с яростью.

– Оливия! – крикнул Сергей Викторович, его взгляд был полон недовольства и разочарования.

– Ну тебе не привыкать молчать, особенно с каждым левым парнем! – добавила Виктория с ехидством, что привело к тому, что Сергей Викторович яростно ударил по столу. Тарелки подпрыгнули от неожиданного движения.

– Хватит! – прозвучало его требование громко и резко.

Артём Николаевич дернулся от неожиданного поворота событий.

– Серьёзно, хватит портить вечер своими детскими капризами! – поддержал офицер Сергея с недовольством.

– Лично я ухожу! Не хочу вообще видеть эту мерзость! Всем адьёс! – встала и резко покинула стол Виктория.

– Я тоже ухожу, – произнесла Оливия и направилась на второй этаж. Глеб встал и пошёл за ней, а Венера ринулась за Викой.

Родители остались за столом с испорченным настроением. Тишина повисла в воздухе, как облако перед дождём.

– Прошу прощения за такое недоразумение. Она уже который день меня разочаровывает… – извинилась Дарья Сергеевна и залпом допила бокал вина, её глаза отражали усталость и печаль.

– Мы тоже приносим извинения… Может тоже всякую ерунду нести! Вот такое поколение пошло, – взаимно извинилась Екатерина Умарова с сожалением.

– Это полнейший ужас! Они же были лучшими подругами! – эмоционально прокомментировала ситуацию Валерия Сергеевна, её голос дрожал от волнения.

– Надеюсь, что ваши дети их остановят, – сказал Сергей Викторович с надеждой на лучшее.

– Эх… Ещё умудряются спорить при взрослых… – разочарованным тоном произнесла Дарья Сергеевна. В её глазах читалась печаль о том, что дружба двух девушек могла так быстро разрушиться.

Виктория уже стояла у выхода, её сердце сжималось от гнева и разочарования. За её плечо схватилась Венера, как будто пыталась удержать её от падения в бездну.

– Не уходи, пожалуйста! Вы обязательно помиритесь, – произнесла она с искренним переживанием.

– Извини, но я уже устала от вас всех. Прощайте! – ответила Виктория, её слова были полны усталости и отчаяния. Она распахнула дверь и вышла на улицу.

На улице уже царила тьма, окутывая всё вокруг, как плотный бархат. Холодный ветер проносился сквозь деревья, шурша их листьями, словно шепча о несчастьях. Вдобавок к испорченному вечеру раздался глухой гром, который раскатился по небу, как зловещий предвестник бурь. Девушка покинула территорию особняка Умаровых, её шаги звучали глухо по мокрой брусчатке.

Она достала телефон и набрала номер Дениса. Тот сразу же взял трубку, его голос был полон энергии и радости:

– О, привет, Вик! – воскликнул он, словно увидел старого друга.

– Ты спрашивал, свободна ли я вечером? Так вот, я свободна, – грустным тоном произнесла девушка, её слова были полны тоски и одиночества.

В это время Глеб и Оливия сидели на кровати в её комнате. Мягкий свет лампы создавал уютную атмосферу, но тревога витала в воздухе.

– Я не понимаю, почему она против нас. Подружилась с каким-то человеком, встав против нас. Ужас, – переживала Оливия, её голос дрожал от волнения. Она смотрела в окно на темное небо, полное грозовых облаков.

– Сам не знаю. Моя сестра тоже дружит с одной… Удивляюсь, как её подруга попала в наш класс, – размышлял Глеб, нервно щёлкая пальцами. Его лицо было напряжённым, а в глазах читалось недоумение.

Оливия заметила, что его костяшки были красными и опухшими.

– Вроде она сдала экзамен лучше всех и попала бесплатно в наш корпус… – сказала она, изучая его руки с тревогой. – Ты опять с кем-то недавно дрался?

Глеб посмотрел на свои руки и промолчал. В его глазах мелькнуло что-то тёмное, как тень над горизонтом. Слова застряли у него в горле, словно нечто невысказанное требовало выхода. В комнате повисла тишина, наполненная напряжением и недосказанностью.

Спустя час, Виктория и Денис сидели в уютной кофейне под названием «Мокко-Латте и просто Раф». Заведение было почти пустым, освещенное мягким желтым светом, который создавал атмосферу тепла и уюта. За окном бушевал дождь, мелодично стуча по стеклам, а внутри витал аромат свежезаваренного кофе и сладкой выпечки.

Подростки расположились за квадратным красным столом, который выделялся на фоне деревянных стен. Девушка в сером фартуке и кепке подошла к ним с подносом, на котором стояли их заказы. Денису она подала аппетитный бургер, картошку фри, хрустящую и золотистую, а также стаканчик с газировкой, который весело пузырился. Виктории достался нежный чизкейк с легкой фруктовой ноткой и чашка молочного улуна, пар от которой поднимался в воздух, создавая атмосферу спокойствия.

– Приятного аппетита! – весело произнесла девушка, прежде чем исчезнуть в глубине кофейни.

– Спасибо! – в унисон ответили подростки, и вскоре их руки встретились с едой. Денис с жадностью раскрыл упаковку бургера, его глаза блестели от предвкушения.

– Слушай, а почему ты к Оливии так относишься? – поинтересовался он, откусывая сочный кусок.

– Она высокомерная дура. При мне такая «ми-ми-ми», а за спиной гадости говорит, – ответила Виктория, потягивая через трубочку газировку. В её голосе звучала нотка горечи. – Однако, странно слышать такие вопросы от тебя.

Денис вздохнул, его лицо стало серьезным.

– Хм, ну ты её сделала за столом, конечно. Как думаешь, родители дадут вам пинка? – хихикнул он, продолжая есть.

– Плевать. Моей матери на меня, честно говоря, все равно. Она лишь думает о своей работе и о том, как меня воспитать, – произнесла Вика, отворачиваясь и глядя в окно, где капли дождя танцевали на стекле.

– Эй, ты чего? – беспокойно спросил Денис.

– Всё нормально, – ответила Вика, но её голос звучал неуверенно. Она достала телефон и увидела двенадцать пропущенных от мамы. Сердце её сжалось, и она выключила устройство.

Взгляд Вики снова вернулся к Денису. Он с аппетитом поедал бургер, крошки сыпались на стол, а его локти были не аккуратно расставлены. Девушка задумалась о словах Оливии насчёт того, с кем она общается, но быстро прогнала эти мысли прочь.

Внезапно начался ливень, который гремел по отливам окон кофейни, создавая атмосферу уюта и уединения. Подростки обменялись взглядами.

– Походу ливень… – прокомментировал Денис и добавил: – Слушай, давай не грусти, всё будет хорошо, уверяю тебя!

– Надеюсь. Придётся под дождём идти домой, – волновалась Вика, её голос дрожал от тревоги.

– Хм… Я могу тебя проводить, – предложил Денис, доедая бургер.

– А сам-то как? Заболеешь! – не хотела девушка, чтобы он жертвовал собой ради неё.

– Да я, как бык, никогда не болею! – шмыгнул носом Денис с улыбкой.

– Кто-то сегодня вроде в больнице должен был быть… – сказала Виктория и скромно улыбнулась.

– Хе-хе, ладно… Кстати, забыл сказать: я не смогу перевести тебе за еду. У меня на карте абсолютный нуль! – вспомнил об этом Денис с притворным смущением.

– Ладно, понятно… Считай, что я тебя угостила. Вновь, – сказала Вика с лёгкой улыбкой на губах.

После скромного ужина, Денис и Виктория шли под сильным дождём, который лил, как из ведра, заливая улицы и создавая маленькие озёра на затопленных тротуарах. Вода хлюпала под их ногами, а воздух наполнялся свежестью, смешанной с ароматом мокрой земли. Тучи нависали над городом, как серые покрывала, а яркие огни фонарей отражались в лужах, создавая волшебные узоры.

Денис снял с себя куртку – тёплую и уютную, с запахом свежести – и заботливо накинул её на плечи Виктории. Её волосы прилипли к лицу от дождя, но она всё равно улыбалась, чувствуя поддержку друга. Они шли мимо старого столба, на котором висела та самая листовка, привлекшая её внимание утром – яркая бумажка с изображением потерянной собаки и большими буквами «Помогите найти!». Она на мгновение остановилась, задумавшись о том, как легко потерять что-то важное.

Внезапно рядом остановился белый автомобиль, сверкающий на фоне серого неба, как островок света в этом дождливом мире. Виктория опустила голову, и её сердце сжалось от тревоги.

– Кто это? – спросил Денис, его голос смешивался с гулом дождя.

– Моя мама… – тихо ответила она, открыв заднюю дверь машины и сев внутрь. Денис стоял, как столб, не зная, что делать.

– Садись давай! – крикнула Вика, её голос пробивался сквозь шум дождя. Денис быстро сел в машину и захлопнул дверцу так сильно, что её дёрнуло. Внутри стало теплее и уютнее.

– Виктория, кто это? – недовольным тоном спросила мама.

– Мой хороший друг. Давай отвезём его домой, – ответила Виктория с надеждой в голосе.

– Мм, ну хорошо. Где живёшь? – спросила Дарья Сергеевна, её голос был напряжённым, а взгляд строгим.

– Ух… Большая честь общаться с мэром города! – радостно произнёс Денис, стараясь разрядить обстановку. – Живу неподалеку от вокзала в Заводском районе. Довезите, пожалуйста, просто до вокзала, дальше сам дойду.

Дарья Сергеевна нажала на педаль газа, и автомобиль рванул вперёд, оставляя за собой брызги воды.

– Как тебя звать? Чем занимаешься? – интересовалась она с настороженностью.

– Я? Я Денис Романов. Да, впрочем, ничем не занимаюсь, хотя раньше баскетболом увлекался. Люблю физику! – открыто отвечал он, пытаясь поддержать разговор с мамой подруги.

Внутри машины царила напряжённая атмосфера. Дарья Сергеевна продолжала задавать вопросы:

– Денис… Хм… Вы кстати пристегнулись?

– Чего? Зачем? Никто нас всё равно не остановит! – возразила Виктория, её голос звучал дерзко.

– Это правило безопасности и хватит спорить! – строго ответила мама ей.

Подростки переглянулись и неохотно пристегнулись ремнями безопасности. Внутри автомобиля стало немного легче.

– Как и где познакомились? – продолжала интересоваться Дарья Сергеевна.

– В школе, в столовой… Просто он тоже слушает «K-POP». Вообщем он меломан, как и я. Вот так наши интересы совпали, и мы начали общаться, – ответила Виктория, скрестив руки на груди и глядя в окно. Капли дождя танцевали на стекле, словно маленькие феи в своём мире.

Автомобиль подъехал к вокзалу. Огни здания мерцали в темноте, отражаясь в лужах.

– Спасибо, что довезли! До свидания! И пока, Вика! – шустро попрощался Денис и вышел из машины, захлопнув дверь. Он ещё раз обернулся к Виктории – её лицо было полным надежды и немного грусти.

Дождь лил как из ведра, а капли стучали по крыше автомобиля, создавая тревожный ритм, который подчеркивал напряжение в салоне. Темнота снаружи казалась бесконечной, а внутри машины царила атмосфера нарастающей напряженности.

– Не общайся с ним, – грубым тоном произнесла Дарья Сергеевна, её голос звучал как удар грома в тишине.

Виктория, не веря своим ушам, повернулась к матери с широко раскрытыми глазами. В её сердце зашевелилась волна возмущения.

– Чего? – выпалила она, не сдерживая эмоций. Слова вырвались так резко, словно она пыталась вырваться из клеток, которые мать строила вокруг неё.

– Я повторю. Не общайся с ним, – повторила Дарья Сергеевна, её взгляд был холодным и решительным, как сталь.

– Почему? Какого фига ты вообще решаешь с кем мне общаться? – Виктория чувствовала, как внутри неё нарастает буря. Она не могла понять, почему мать так жестко относится к её дружбе с Денисом.

– Я твоя мама. Хватит разговаривать со мной так! Я всё сказала! – её голос звучал как приговор, и Виктория почувствовала, как в груди закипает гнев.

– Ну так объясни, почему мне нельзя с ним общаться? – её голос дрожал от обиды.

– Он не понятно откуда. Его брат уголовник. Ещё дать аргументы? – Дарья Сергеевна произнесла это с такой уверенностью, что Виктория на мгновение замерла от шока.

– Откуда ты это вообще можешь знать, кто его брат? – удивилась Виктория от резкости и уверенности матери.

– Его мама работает уборщицей в академии. Валентина Романова зовут. Знаю, что есть два сына – Михаил и этот Денис. Не буду вдаваться в подробности, но у меня личная неприязнь к этой семье, – произнесла она с презрением.

Слова матери вновь звучали как гром среди ясного неба. Виктория не могла поверить в то, что слышит.

– Че? Не может такого быть, – её голос дрожал от шока и недоверия.

– А вот. Поэтому перестань общаться с отбросом, иначе тебе и ему будет очень плохо, – её слова были полны угрозы.

Виктория почувствовала, как внутри неё закипает справедливый гнев.

– Какая же ты мерзкая! Сама мужиков приглашаешь домой! – выпалила она с ненавистью.

– Мне вчера надо было расслабиться, у меня сложная работа, как ты этого не можешь понять? – ответила Дарья Сергеевна, её голос звучал устало и раздраженно.

– Мм, а ты ещё вроде обещала ужин с директором Андреем Федоровичем. Это очень низко! Видела, как блевотина на его футболке стекала. Всё явно из-за тебя! – Виктория не могла удержаться от колкости.

– Всё! Ты наказана на неделю! Ты под домашним арестом! Приходишь после академии домой и сразу за домашнюю работу! Ты мне надоела, одни споры! – её голос стал резко властным.

– Чего?! Я же по фактам говорю! – Виктория чувствовала, как слёзы подступают к глазам от несправедливости.

– У тебя всегда всё по фактам, а у меня жизнь. Приходишь домой, мыться и спать, перед сном телефон мне на сдачу, – произнесла Дарья Сергеевна с безразличием.

– Ты самая худшая мать! – выкрикнула Виктория, надув щёки от ярости и отчаяния.

Дарья Сергеевна лишь закатила глаза, не обращая внимания на слова дочери. Она была уверена, что в будущем Виктория скажет ей "спасибо" за это решение.

Автомобиль наконец остановился у их дома. Виктория вышла из машины с сердцем, полным горечи. Она молча отдала маме телефон и громко пошла в ванну. Вода лилась на её лицо, смывая слёзы и обиду. После душа она зашла в свою комнату и легла на кровать. Девушка с отчаянием смотрела в белый потолок, её мысли метались между гневом и печалью. В голове крутились слова матери о Денисе – они были как острые стрелы, пронзающие её сердце.

А Денис, только что переступив порог своего дома, закрыл скрипящую дверь, которая давно требовала смазки. В воздухе витал аппетитный аромат рыбного супа, который напоминал ему о детстве – о тепле и уюте, которые, казалось, навсегда потеряны.

– Привет, мама! – крикнул он, снимая куртку и бросая её на вешалку. Ключи от дома с глухим звоном упали на деревянную тумбочку, рядом с которой стояла старая обувь.

Прошёл в зал и остановился, как вкопанный. На диване сидела его мама Валентина и старший брат Михаил. Миша выглядел так, будто время для него остановилось: короткие чёрные волосы, карие глаза, ярко выраженные скулы и шрам на верхней губе, который говорил о непростой жизни. Он был одет в простую чёрную футболку и шорты до колен, но даже в этой простоте была какая-то угроза.

Валентина, его мама, выглядела удивительно молодо: длинные каштановые волосы обрамляли её лицо, а голубые глаза светились добротой. Она была одета в белую футболку с длинными рукавами и синие штаны – образ, который внёс в атмосферу домашнего уюта.

Денис стоял в дверях, охваченный смешанными чувствами. Миша встал и подошёл к нему, протянув руку. Денис ответил на приветствие, и братья обнялись. Это было странное объятие – полное неловкости и неопределённости.

– Давайте за стол, я приготовила супчик рыбный! – весело произнесла Валентина, её голос звучал как мелодия, наполняя дом теплом.

Братья направились на кухню и уселись за небольшой круглый стол. На нём уже стояли тарелки с парящим супом. Денис почувствовал, как запах рыбы смешивается с ароматом зелени и пряностей.

– Ты так вырос! – улыбнулся Михаил, глядя на Дениса с гордостью. – Ну что, рассказывай давай, как у тебя дела? Нашёл девушку? Как учишься?

Денису стало не по себе. Он не видел брата после того, как его посадили в тюрьму; все эти годы были для него как тень.

– Я не голоден, мам, спасибо, – отказался он от супа с легким покраснением на щеках. – У меня всё отлично, учусь более-менее нормально.

– Ты был унылым, так и остался унылым. Не промок? Глупый вопрос, конечно, – заметил Михаил с улыбкой, продолжая хлебать суп.

Валентина взяла сигарету из пачки, прикурила и приоткрыла окно. Дым медленно заползал в комнату, создавая призрачную атмосферу.

– Как в тюрьме? – поинтересовался Денис, отводя взгляд к полу.

– Что ж спрашиваешь? Сам хочешь туда? – усмехнулся брат.

Словно кто-то облил его холодной водой. Денис почувствовал себя неуютно.

– Да ладно. Не так всё плохо, как я ожидал, – ответил Михаил.

– Нехрен было нападать на дом мэра со своей тупорылой бандой! – грубо высказалась мама, выдыхая дым в форточку окна.

– С бандой? – переспросил Денис с удивлением.

– Эти мрази меня кинули. Из-за них я сидел в тюрьме. Думаю, завтра разберусь с ними,– сказал Миша, доедая суп и беря тарелку в руки для удобства.

Денис напряженно сглотнул слюну вместе с растущим беспокойством.

– Надо было зонтик брать,– произнесла мама с лёгкой усмешкой.

– Я надеюсь, ствол мой не выкинули? – добавил Михаил с ухмылкой.

Денис замер. Его сердце забилось быстрее.

– Пистолет, то есть? – уточнил он с немалым удивлением.

– Бинго, парень. Ты же не знаешь. Под линолеумом в зале тайник. Там пистолет и всякая хрень,– произнёс Миша с самодовольной ухмылкой.

Денис ощутил холодок по спине.

– Да не ссы, братик! Менты даже знать не могут об этом,– попыталcя успокоить его Миша и направился в зал. Он подошёл к углу комнаты и сдвинул старое бежевое кресло в пятнах. Схватившись за линолеум, он грубо оторвал его от пола.

Под ним скрывался небольшой деревянный ящик. Михаил открыл его и достал пистолет с дополнительным магазином и поддельные документы.

Денис смотрел на это с ужасом.

– Откуда у тебя это всё? – спросил он шёпотом.

– Это не твои дела,– ответил Михаил резко. Он встал перед Денисом и перезарядил ствол, продолжив: – Не суй свой нос. Так будет лучше для матушки нашей.

В этот момент Валентина вышла из кухни и сказала:

– Прошу тебя, давай без глупостей! Нам и так очень плохо даётся жизнь!

Братья посмотрели на неё с тревогой.

– Я разберусь с теми тварями и покончу с этой хренью заниматься. Обещаю, мы переедем в Москву, и там начнётся наша новая жизнь! – уверенно заявил Михаил и ушёл в свою спальню.

Денис и мама пересеклись испуганными взглядами; в воздухе повисло напряжение, словно грозовая туча перед бурей.

Глава II – Девушка с объявления

Наступило утро, и солнечные лучи, как нежные объятия, проникали сквозь занавески, заливая комнату мягким золотистым светом. Виктория, уютно устроившись на своей широкой кровати, была одета в яркую жёлтую футболку, которая контрастировала с её синими пижамными штанами. Синее одеяло, словно морская волна, было запутано между её ногами, а подушка, покинув своё привычное место, уютно устроилась под спиной.

Её волосы, растрепанные и спутанные, напоминали солнечные поляны, где ветер играл с травами. В этот момент в комнату вошла мама, её голос раздался, как звонкий колокольчик:

– Просыпайся! Уже шесть утра!

Виктория, словно упрямый котёнок, схватила подушку и натянула её на лицо, пытаясь укрыться от настойчивых лучей солнца.

– Давай вставай! Иначе уеду без тебя. Телефон на столе на кухне, полностью заряжен, если что.

С глубоким вздохом девушка потянулась, словно просыпающаяся лань, и медленно поднялась с кровати. Она терла глаза, а сонный голос, пробиваясь сквозь остатки сна, произнёс:

– Напомни расписание уроков…

– Английский язык, две алгебры, урок рисования, французский язык и вроде физическая культура,– ответила мама с лёгкой улыбкой. Именно она была той незримой нитью, связывающей расписание уроков для её класса; это знали только учителя и сама Вика.

– Чёрт, почему так много? – возмущалась Виктория, не успев проснуться окончательно. Она прошла мимо мамы в коридор, как будто это было естественным продолжением её утренней рутины.

– Ну-ну,– прокомментировала мама и спустилась по лестнице, крикнув: – Давай быстро, даю тебе полчаса собраться, иначе без тебя поеду.

– Я поняла. Как обычно… – шептала Виктория и нажала на выключатель. Яркий свет залил ванную комнату, и она направилась к зеркалу.

Встав напротив него, она включила подсветку вокруг зеркала. Мягкий свет окутал её лицо, словно обнимая. Вода в чёрной матовой раковине шипела и искрилась. Виктория смотрела на своё отражение; её глаза ещё хранили следы ночного сна. Она глубоко вздохнула, готовясь встретить новый день.

Виктория, уставившись в зеркало, начала свой утренний ритуал. Сначала она взяла зубную щётку, и, нанеся на неё мятную пасту, начала чистить зубы. Пена медленно заполняла её рот, создавая ощущение свежести, словно она только что выпила стакан ледяной воды. Затем, умылась, она ощутила, как капли воды скатываются по её щекам, освежая кожу и пробуждая её от утреннего сна.

После быстрой стирки волос, она почувствовала, как струи тёплой воды смывают остатки ночи. Время для сушки: Виктория наклонила голову вниз, позволяя волосам свободно развеваться, как золотистые волны на ветру. Она взяла фен и, направив поток воздуха на свои локоны, наблюдала, как они становятся мягкими и послушными. Наконец, она нарисовала стрелки на веках – чёрные линии, словно границы горизонта, придавали её взгляду выразительность.

Собравшись, Виктория вышла из ванной и спустилась по лестнице. На первом этаже её ожидала школьная форма, аккуратно разложенная на диване. Белая рубашка сверкала, как утреннее солнце, а металлическая брошь в форме алмаза искрилась, словно звезда. Тёмно-синий пиджак с логотипом академии в виде буквы «О» выглядел строго и элегантно. Юбка длиной до колен казалась идеальным завершением образа, а красная жилетка добавляла яркий акцент. Пара чёрных туфелек ждала своего часа, готовая к новому дню.

Мама Виктории, Дарья Сергеевна, стояла возле кирпичного камина и перебирала вещи в своей чёрной сумке. В деловом костюме она выглядела строго и уверенно.

– Я тебе погладила форму, одевайся. Ещё я гренки нажарила, так что можешь взять перекусить,– сказала она с лёгкой улыбкой и извлекла ключи от машины из сумки.

– Ага,– ответила Виктория и присела на диван. Она начала переодеваться, чувствуя, как ткань формы облегает её фигуру.

– Кстати, забыла предупредить… Сегодня вечером приедет новый психолог. Он будет работать у нас в академии,– поделилась мама с радостью в голосе.

Виктория не удержалась от шутки:

– И твоим мужиком в спальне!

– Смешно, в скобках нет,– ответила мама с лёгким смехом, присев рядом. – Понимаешь, ты в будущем возможно заведёшь себе богатого мужа. У вас будут милые дети, вы будете счастливы! А я-то что? Одинокая мать без мужского внимания.

Виктория кивнула и с улыбкой произнесла:

– Посмотрим… Отца хоть не забывай…

Дарья Сергеевна промолчала и направилась в гараж. Через полчаса Виктория в школьной форме и мама подъезжали к академии.

На улице подростки собирались у входа здания: кто-то стоял с сигаретой в руках, другие весело переговаривались, создавая атмосферу юности и свободы.

– Слушай, может тебя сделать президентом школы? – предложила мама неожиданно.

Виктория удивилась такому предложению. Она не считала себя отличницей для такой должности.

– Я даже не знаю… – неуверенно произнесла она.

– Ладно. Просто до последнего верю в тебя. Всё зависит от того, как ты будешь дальше учиться и относиться ко всему тому, что я делаю ради тебя,– высказалась Дарья Сергеевна и напоследок пожелала: – Хорошего дня!

Виктория кивнула головой, не произнеся ни слова, и, погрузившись в воспоминания о вчерашнем вечере, вышла из автомобиля. В руках она держала свой черный кожаный портфель, украшенный яркими нашивками её любимой корейской поп-группы – каждая из них сияла, как звезда на тёмном небе, напоминая о музыке, которая так вдохновляла её. Солнечные очки скрывали её глаза, но не могли скрыть лёгкую улыбку, играющую на губах.

Она шагала между учащимися, которые, как и она, были одеты в школьную форму. Но красные жилеты выделялись среди серых и тёмно-синих пиджаков, как яркие цветы в весеннем саду. В воздухе витал аромат свежезаваренного кофе и утренней росы, а смех и разговоры ребят создавали живую симфонию юности.

Внезапно к ней подбежал Денис. На его спине весело покачивался чёрный рюкзак, украшенный значками рок-групп – каждый значок словно кричал о его музыкальных предпочтениях и страсти к свободе.

– Привет! – с широкой улыбкой воскликнул он.

– Приветик! Готов к этому школьному дню? – поинтересовалась Виктория, чувствуя, как её настроение немного поднимается.

– Конечно! Кстати, ты чего на сообщения не отвечала? Что-то случилось? – с беспокойством спросил Денис, его глаза искали ответ.

Воспоминания о вчерашнем разговоре с мамой вновь заполнили её мысли.

– Всё нормально, просто уснула вчера рано,– соврала она, останавливая уверенную походку. Внутри неё закипали тревожные чувства. Виктория обернулась назад и не увидела автомобиль мамы – пустота за спиной показалась ей странной и угнетающей. Денис заметил изменение в её поведении.

– Всё хорошо? – спросил он, его голос стал серьёзным. Он понимал, что с его лучшей подругой что-то не так.

– Да, просто неприятный сон приснился, и вот вспомнила его… – снова соврала Вика, стараясь скрыть свои переживания.

Они вошли в академию, открывая несколько дверей подряд с лёгким скрипом петель. Каждый шаг звучал как предвестие нового дня.

– Мне в другой корпус. Увидимся в столовой на следующей перемене,– попрощался Денис, махнув ладонью. Его фигура исчезла направо по коридору, оставляя Викторию одну среди шумного потока учащихся.

Она направилась налево к лестнице, ступая по гладким деревянным ступеням. Первым уроком у неё был английский язык, а аудитория находилась на втором этаже. С каждым шагом её сердце стучало всё быстрее, словно предвещая новые испытания и открытия.

Коридоры академии были полны жизни и энергии, как пёстрая палитра, на которой смешивались яркие оттенки юности и стремления. Ученики разных классов, словно разноцветные рыбки в аквариуме, сновали туда-сюда, обсуждая последние новости и шутя друг с другом. Виктория, проходя мимо, невольно обратила внимание на самую «элитную» компанию в академии, которая стояла группой, как будто окружённая невидимым ореолом популярности.

Оливия была в такой же форме, как и все, но её образ выделялся из общей массы. На запястье сверкал золотой браслет, отражая солнечные лучи, а на плече висела маленькая кожаная сумочка серого цвета, которая казалась слишком дорогой для школьного дня. С высоко поднятой головой она наблюдала за окружающими, даже с друзьями, как будто была королевой на троне в этой компании.

Слева от неё стояла Анна – девушка родом из Англии с тёмными шоколадными глазами и длинными волнистыми волосами, собранными в аккуратный хвост. Её белая рубашка оверсайз, сшитая собственноручно, придавала ей особый стиль. На локте висела чёрная кожаная сумочка, а вместо колготок она носила белые чулки, которые выглядели игриво и смело.

Рядом с ней стоял Глеб – молодой человек крупного телосложения с уверенным выражением лица. На его значке на пиджаке рядом с буквой «О» горели две звезды – символы великих достижений в учебе. Он скрестил руки на груди и смотрел на Викторию с лёгким недоумением.

А слева от него находилась Венера – миловидная девушка с добрыми глазами. В отличие от остальных, она не была высокомерной и всегда старалась поддерживать мир в компании.

– Стой, Вика! – крикнула Оливия, её голос звучал как вызов.

Виктория нехотя остановилась и повернулась к ним.

– Чего тебе? – грубо ответила она, чувствуя, как внутри нарастает напряжение.

– Почему ты мне вчера нагрубила? – спросила Оливия, её тон был полон упрёка.

– Мерзкий человек ты, – резко ответила Виктория, но тут к ней подошёл Глеб.

– Прекрати! Она тебе ничего не сделала плохого! Почему ты не хочешь с нами? А то постоянно с тем бомжом, а про нас забыла,– пытался он убедить её, его голос был полон искренней заботы.

– Глеб! Бомж – это люди без крыши над головой. Следи за речью! – вступилась Венера, встав рядом с братом и глядя на него с упреком.

– От него воняет дешевым дезиком, это ужас! – добавила Анна, взяв Глеба за руку и смеясь.

– Да… Да кстати, полнейший ужас, а не друг твой,– поддержала её Оливия, облокотившись на подоконник с ухмылкой.

Виктория почувствовала, как внутри неё закипает гнев.

– Хватит… его… оскорблять! – яростно крикнула она так громко, что все в коридоре обернулись в их сторону.

– Прикол, если она с ним в отношениях,– усмехнулась Анна, её смех звучал как насмешка.

– Вика, мы волнуемся за тебя. Мало ли этот отброс с тобой что-то сделает. Его брат вроде уголовник, а это очень опасно,– сказал Глеб с искренним беспокойством.

– Да… Вика, будь аккуратна пожалуйста,– поддержала Венера слова брата.

– Всё нормально! Он не наркоман! Не алкоголик! Денис адекватный парень! Да, он не вы, но это и делает его не скучным! – пыталась Виктория убедить их.

– Кстати, Вика, не забывай: у нас завтра баскетбол. Начало в три часа дня,– напомнил Глеб, пытаясь вернуть разговор в более спокойное русло.

– Ладно… – тихо ответила Виктория, взглянув на всех ребят робким взглядом перед тем, как уйти в класс.

Венера проводила её взглядом и повернулась к брату, а тот ей шепотом в ухо сказал:

– Тебя это тоже касается. Тоже общаешься с кем попало.

Венера лишь вздохнула в ответ на его слова, понимая всю сложность ситуации, но не желая углубляться в конфликт.

Прозвенел звонок, и коридоры академии мгновенно опустели. Ученики, словно стая птиц, разлетелись по классам, оставляя за собой лишь шёпот и смех. В класс вошёл учитель иностранных языков Доминик Мишель – человек с харизматичной аурой, который всегда умел привлечь внимание. Он был одет в белую рубашку, идеально сидящую на его подтянутой фигуре, поверх которой красовалась голубая жилетка. Яркий красный галстук добавлял его образу нотку элегантности, а чёрные брюки и блестящие туфли завершали стильный ансамбль.

Доминик встал посередине класса, его уверенный голос раздался в тишине: «– Здравствуйте!»

Виктория сидела во втором ряду из трёх за второй партой, её взгляд скользил по одноклассникам. Оливия расположилась в третьем ряду за первой партой, её поза выдавала высокомерие. Глеб, также в третьем ряду, сидел за третьей партой, внимательно слушая учителя. Перед ним сидела Анна, а Венера уютно устроилась за пятой партой первого ряда. На партах лежали аккуратные тетради, рядом с ними – ручки и карандаши, готовые к работе.

– Сегодня хотелось бы проверить, как вы подготовились к словарному диктанту. Но для начала хочу спросить: есть какие-то вопросы по произношению слов? – начал урок Доминик Мишель, как вдруг его прервали два громких стука по двери.

На пороге появилась Ванесса – девушка с необычной внешностью. Её длинные чёрные волосы струились по плечам, а губы были накрашены чёрной помадой. Карие глаза, напоминающие тёмное какао, были подведены стрелками, придавая ей загадочный вид. Кожа была бледной, словно покрытой лёгким слоем тумана. Пальцы её рук украшали серебряные кольца, а ногти были покрыты чёрным лаком. Ванесса была одета в стандартную форму, но красный жилет она проигнорировала, как и синюю юбку. Вместо этого, она носила чёрную юбку и клетчатые колготки.

– Простите за опоздание, – произнесла она на пороге с строгим, но спокойным взглядом.

– Да, конечно, присаживайся! Больше не опаздывай, иначе буду ругаться, – разрешил учитель и вернулся к теме урока. – Ну так что, у кого вопросы?

Ванесса прошла через класс и села к Венере, своей лучшей подруге. Оливия с презрением взглянула на опоздавшую, как и Глеб. Виктория же осознала, что не подготовилась к уроку английского языка; её сердце забилось быстрее. Она открыла тетрадь и начала в быстром темпе учить слова. В классе воцарилась тишина.

– Как я понял, нет вопросов. Даю вам минуту, чтобы вы успели повторить слова, и начнём словарный диктант,– сказал Доминик Мишель и сел за свой стол, готовясь к проверке.

Все ученики начали повторять слова, но только не Виктория. Она металась глазами по тетради, пытаясь запомнить хотя бы одно слово. В панике она написала шпаргалки под рукавом пиджака. Минута пролетела для неё как микросекунда.

– Минута прошла! Тетради сдаём мне на стол! – потребовал учитель. Все разом выполнили просьбу, образовав небольшую очередь.

Доминик из ящика взял стопку вырванных листов из тетрадей и раздал каждому ученику по листу. Вернувшись к доске, он начал диктовать слова:

– Район…

Виктория подглядывала за рукавом и списывала нужное слово. Это было чуть ли не «смертельным номером» – не попасться на глаза учителю, который внимательно следил за каждым движением в классе.

«– Если он заметит меня, то ему это явно не понравится… Поставит сразу два, что маме не понравится,» – думала она про себя, чувствуя прилив адреналина.

– Соседство… Квартал… Дружелюбный… Шумный… Тихий… Наполненный… Современный… Старый… И давайте ещё напишем… деревня.

Ученики писали слова на английском языке; некоторые не успевали за учителем, другие же записывали всё без проблем – они явно подготовились к уроку.

Доминик заметил, что Виктория постоянно подглядывает под рукав. Он подошёл к ней, и она встретила его взгляд испуганными глазами.

– Покажи, что у тебя под рукавом,– попросил преподаватель с явным знанием дела. Девушка вздохнула и показала шпаргалки. Её рука была вся исписана английскими словами и запачкана черной пастой ручки.

– Хм… Виктория Одант, Вы получаете сразу два за диктант. Прошу вас выйти из аудитории и пересдать завтра,– произнёс учитель серьёзным тоном. Его взгляд был невероятно строгим; глаза говорили о разочаровании.

– Ну написала шпаргалки, чего такого? Может забыла некоторые слова,– вступилась за Вику её бывшая подруга Оливия.

– Оливия Умарова, я Вам слово не давал.

Виктория удивленным взглядом посмотрела на Оливию, ведь она не ожидала, что её «злейший враг» решится заступиться за неё. Оливия уверенно продолжила защиту:

– Ничего страшного она не натворила. Она же не все на руке начертила.

Учитель приглянулся на руку Вики, и было написано лишь четыре слова.

– Хм… Всего четыре слова, – произнёс задумчивым голосом Доминик Мишель.

– Вот, вот, давайте дальше писать, – присоединилась Ванесса, – а то уже скучно писать лёгкие слова.

– Ладно, так уж и быть, дам я тебе второй шанс, Виктория. И то, потому что ты можешь жаловаться своей маме. Продолжаем! Ещё десять слов!

Глаза Анны после этих слов метнулись в сторону учителя. Урок был напряженным. После него, Виктория и Оливия вышли из аудитории и пошли дальше по коридору.

– Почему ты меня спасла? Навязаться хочешь? – допросила Виктория, чуя подвох. Несмотря на то, что Оливия спасла её, девушка не могла признать этого.

– Это допрос? – уточнила Оливия.

– Нет, – ответила Виктория.

– Просто я знала, что ты не готова. Готовься в следующий раз, а не хами мне, – ответила Оливия и пошла в другую сторону. Виктория остановилась и задумалась: «– Ну не могла она просто так мне помочь…» Девушка пошла в сторону столовой.

Столовая была просторной и светлой, словно солнечный день, с высокими потолками, которые создавали ощущение свободы и легкости. Шесть касс с буфетом располагались вдоль одной из стен, как ряды ярких цветных лотков на рынке, чтобы избежать длинных очередей и дать возможность каждому быстро получить свой обед. Воздух наполнял аромат свежевыпеченного хлеба, который манил к себе, смешиваясь с запахами риса, гречки и макарон с аппетитным соусом, создавая настоящую симфонию кулинарных удовольствий. На столах, покрытых белоснежной глянцевой скатертью, аккуратно стояли тарелки с бесплатными угощениями – кусочками хрустящего хлеба, горками сахара и разнообразными приправами в ярких упаковках.

На стене висел огромный дубликат картины Васнецова «Богатыри», его яркие цвета и мощные фигуры словно охраняли атмосферу столовой, придавая ей особую значимость и величие. Мягкие стулья с обивкой цвета морской волны приглашали присесть и насладиться едой в комфортной обстановке, создавая уютное пространство для общения и отдыха.

Викторию у входа в столовую встретил Денис с дружелюбной улыбкой, его лицо светилось искренним интересом.

– Как первый урок? – поинтересовался он, его голос звучал как мелодия доброты.

– Еле как спаслась от проблем… Пойдём по чашке кофе выпьем, – предложила девушка, её глаза сверкали надеждой. Они направились к шестой кассе, где не было очереди. За кассой стояла худая стройная девушка с зелеными глазами, одетая в белый халат и поварской колпак. Она выглядела приветливо, её улыбка добавляла тепла в это место, словно луч солнца в пасмурный день.

– Чего закажете? – спросила она с милой улыбкой, её голос был мелодичным и нежным.

– Налейте, пожалуйста, две чашки кофе, – ответила Виктория, её голос звучал уверенно.

– У нас есть несколько ароматов: ваниль, карамель, шоколад или обычный кофе? – продолжала девушка, её глаза блестели от энтузиазма.

– Давайте один с шоколадным ароматом, – попросил Денис.

– Мне тоже тогда, – поддержала выбор Виктория.

– Минутку, пожалуйста, сейчас всё готово будет! – с энтузиазмом сказала кассирша и принялась за приготовление.

Прошла ровно минута, и девушка протянула каждому по чашке кофе, пар поднимался вверх, создавая атмосферу уюта и тепла. Аромат шоколада окутывал их, как мягкий плед в холодный вечер.

– С меня сколько? – спросила Вика, готовя банковскую карту.

– Ровно сто рублей. Терминал? Наличка?

– По карте.

Вика приложила карту на терминал, но вдруг оно начало капризничать.

– Оу… Ошибка… Давайте ещё раз, – пробила заново счёт девушка за кассой, но снова ошибка.

– Странно… Вроде у меня на карте должно хватать, – разнервничалась Вика. – Ладно, давайте наличкой. Слава богу, у меня в кармане сотка.

Она передала девушке сто рублей, а та выдала ей чек. Ребята сели за ближайший стол у окна, откуда открывался вид на школьный двор, где дети играли и смеялись, создавая атмосферу беззаботности.

– Мм, как оно вкусно пахнет! – с наслаждением произнёс Денис, вдыхая аромат шоколада и свежего хлеба.

Виктория открыла приложение на телефоне, чтобы проверить баланс, и чуть не подавилась кофе.

– Заблокирована карта?! Господи, я ненавижу свою мать! – психанула Виктория, грубо швырнув телефон на стол.