Сердце Сайверии

Пролог

Говорят, только волки и сайверы знают, что такое настоящая свобода. Может, поэтому они держатся друг за друга, словно принадлежат к одной стае?

Я коснулась разгоряченного лба мужчины. Следующие несколько часов будут решающими.

Волк, до этого лежавший около вещей хозяина, поднял голову и низко, утробно зарычал. Уши его навострились, а морда неотрывно смотрела на дверь. Снаружи послышался лай и топот копыт. Сердце ушло в пятки. Я с тревогой посмотрела на сайвера, что сейчас боролся за свою жизнь. Он явно не мог уйти, а спрятать в маленькой хижине здоровенного мужчину попросту негде!

– Быстро под кровать, – скомандовала я волку, приподняв край простыни.

Но тот не шелохнулся. Во всей его позе чувствовалось напряжение и решимость. Животное напоминало натянутую тетиву: откроется дверь, и волк в один большой прыжок окажется около противника, чтобы перегрызть ему глотку.

– Ты ничего не сможешь сделать. Их слишком много. А так у нас есть шанс, что все обойдется. Ну же, спрячься, – взмолилась я в отчаянии.

Не знаю, понял ли меня волк, или решил, что из-под кровати будет проще напасть, используя эффект неожиданности, но все же скрылся внизу. Я одернула простынь пониже. Дальше действовала быстро. Раскрыла сундук и накидала на кровать тряпья. Вскоре под ворохом исчезли очертания человеческого тела.

В дверь громко забарабанили. Та чудом не слетела с петель. У Зефирки сдали нервы. Она соскочила с кресла-качалки и исступленно залаяла. Звонко, зло, как умеют лаять только маленькие и очень вредные собаки.

Я взяла ружье и подошла к двери.

– Кто вы и чего вам надо? – спросила недружелюбно.

– Частная охрана «Вэлс Индастриз». Мы ищем сайверов, устроивших погром в шахте.

– Ну и ищите дальше. Здесь их нет, – с раздражением бросила я, а у самой затряслись поджилки.

Охрана… Как же! Сборище преступников и головорезов, готовых взяться за самую грязную работу. Что может сделать одна маленькая целительница против вооруженных до зубов мужчин? Вокруг нет ни одной живой души. Если они узнают, что я скрываю беглеца, некому будет меня защитить. Тогда смерть еще не самое страшное, что может со мной случиться. Я до боли в пальцах сжала ствол старой винтовки, которой и пользоваться-то толком не умела.

– Наши поисковые собаки считают иначе. Мэм, откройте. Мы должны убедиться, что с вами все в порядке.

Отпираться и дальше не было смысла. Я поняла – они никуда не уйдут, пока не увидят меня, а может быть, и саму хижину.

– Тогда подождите, мне нужно одеться.

Я попыталась выиграть время и собраться с духом. Закинув ружье на плечо, я подхватила мельтешащую под ногами Зефирку.

– Только уберите ищеек.

Я бросила последний взгляд на кровать. Кто бы знал, что все так закрутится? Тем не менее у меня даже в мыслях не возникло желания отдать им Роана на растерзание. Я четко поняла, что готова рискнуть всем ради него, а значит, пути назад нет.

– Будь смелой, Кайли. Будь смелой, – прошептала я и открыла дверь.

Глава 1

Это был конец! Конец всему. От осознания, что завалила последнюю пересдачу по профильному предмету, я задрожала. Во рту чувствовался привкус горечи. Меня мутило. Я вцепилась в сумочку и попыталась успокоиться.

Ну почему, почему я такая трусиха? И ведь завалила не потому, что не выучила предмет. Нет! Просто стоило мне войти в аудиторию и предстать перед комиссией из пяти человек, как в голове разверзлась зияющая пустота.

В первый раз, накрутив себя за ночь до экзамена, я пришла изможденная на сдачу. Проплыла в аудиторию, как в тумане, взяла билет, и… в глазах потемнело. Я упала в обморок.

Во второй раз преподаватели были уже готовы. На столе рядом с билетами поставили нюхательные соли. Я тоже решила перед экзаменом выпить успокоительное зелье. И зря. Так как раньше никогда его не пила, у меня оказалась высокая восприимчивость. Обычная доза для среднестатистического человека в моем случае получилась избыточной. И в кабинет я вошла спокойная, как удав, но ноги… Ноги подгибались, язык заплетался, я начинала говорить и теряла мысль. Меня выгнали, так как решили, что я перебрала с алкоголем. У всей этой ситуации имелся только один плюс – новость об очередной провальной попытке я восприняла со спокойствием пресмыкающегося.

И вот в третий раз… В третий раз, когда ставки получились запредельно высокими, мои нервы снова сдали. Это была последняя попытка. Я не пила зелий, зубрила билеты, раз за разом повторяла позитивные аффирмации и даже выполнила несколько студенческих ритуалов на удачу – все тщетно. Стоило наткнуться на пять пар глаз, как сердце учащенно забилось, руки затряслись, и мысли исчезли. Я хватала ртом воздух, смотрела на билет, и буквы разбегались в разные стороны, отказываясь складываться в предложение.

– И что прикажете с вами делать, адептка Белл? – спросил архимаг Эфтон, устало сжимая переносицу большим и указательным пальцем.

– У адептки Белл отличная посещаемость и хорошие оценки, – вступилась за меня архимагесса Тутти. – И на практических занятиях она показала себя с самой лучшей стороны.

– Не сомневаюсь, что адептка Белл подкована в теории, и даже может что-то наколдовать рядом с куратором, но на деле… – Он сделал паузу и оценивающе на меня посмотрел. – Она явно не справляется со стрессовыми ситуациями.

Его слова задели мое самолюбие, но мне не хватило смелости возразить. Да и что тут скажешь, когда архимаг Эфтон прав.

– И все же, – снова попыталась вмешаться архимагесса Тутти, но мужчина ее перебил.

– Если адептка Белл теряется на простом экзамене, что же произойдет во время экстренной ситуации, когда на кону будет жизнь пациента? Упадет в обморок? Забудет заклинания?

– Для этого и нужна годовая практика. Грамотный куратор научит ее действовать в стрессовых условиях, – архимагесса Тутти не оставляла попыток защитить меня, и я была ей несказанно благодарна.

Остальные три архимага помалкивали, то и дело бросая взгляды на часы за моей спиной. Им явно не терпелось отделаться от последней горе-адептки и отправиться пить чай, обсуждать новости или предстоящий летний отпуск. Их равнодушие обескураживало.

– До годовой практики адептка Белл, увы, не допущена. – Архимаг Эфтон взял мои документы и размашисто написал «неуд», а затем протянул мне. – На вашем месте я бы посмотрел в сторону зельеварения.

Кровь прилила к щекам. Лицо горело, руки все еще дрожали, когда я забрала листок с оценками. Везде… везде стояло отлично за исключением строчки «теория и практика целительства». Не помня себя, я вышла из кабинета. Разочарование и боль затопили все мое сознание. Коридор давно опустел, и у самого большого унижения в моей жизни не было свидетелей. Если не считать комиссии архимагов. Словно в бреду, я опустилась на скамейку у стены. Через несколько минут мимо прошли преподаватели, каждый старался на меня не смотреть, и только архимагесса Тутти села рядом.

– Что ж ты, девочка, так себя накрутила, – вздохнула она, снимая очки.

До этого момента мне удавалось сдерживать слезы, но сейчас, когда вся горечь рухнувших надежд опустилась на плечи, первые слезинки прочертили дорожки по моим щекам. Мне не стать целителем. Никогда.

– Кайли, – архимагесса Тутти коснулась моей руки. – Слезами делу не поможешь. Пойдем, вместе подумаем, что можно сделать.

В моем сердце, словно феникс из пепла, возродилась надежда. А вдруг… Вдруг преподавательнице удастся сделать для меня исключение и уговорить администрацию провести еще одну пересдачу? Вытерев слезы, я поспешила за архимагессой Тутти. Многие студенты любили ее за доброту и отзывчивость. Эти качества не мешали преподавательнице ставить справедливые оценки, но даже самые заядлые прогульщики не позволяли себе обвинить архимагессу в предвзятости или заваленном экзамене.

Мы прошли в аудиторию, закрепленную за последним курсом целителей. Там, не дав мне даже опомниться, архимагесса накинулась на меня с расспросами. Один за другим она спрашивала экзаменационные билеты. Так как самое страшное, что могло произойти, уже случилось, да и рядом с преподавательницей я чувствовала себя в относительной безопасности, то без запинок ответила на все вопросы, начертила схемы заклинаний, показала их исполнение, к слову, справилась на ура! У меня словно открылось второе дыхание.

– Достаточно, – прервала меня архимагесса Тутти. – Я вижу, ты и вправду все выучила.

Она слегка наклонила голову набок, рассматривая мои записи на доске.

– Мне дадут еще один шанс? – спросила я.

– Дадут. Уж я постараюсь, но не раньше чем через год.

– Что? – Сердце ухнуло куда-то вниз. – Как… Как через год?

– Это единственная лазейка, Кайли. Ты напишешь заявление на имя ректора с прошением пройти повторную подготовку, а затем попытаешься еще раз сдать экзамен.

– Повторную? – Я прижала холодную ладонь к разгоряченному лбу.

От мысли, что я буду вынуждена снова посещать лекции с пятым курсом, как второгодница, пока мои друзья проходят практику, совершенствуются, спасают жизни в конце концов, стало тошно. Родители, и без того смотревшие на мое обучение в академии скептически, обязательно напомнят, что предупреждали: затея стать целительницей провалится. И снова на семейных ужинах станет подниматься тема замужества.

– Тут варианта два: подготовка при академии или у целителя с частной практикой. В первом случае обучение будет платным, во втором – тебе, возможно, будут платить жалованье. Зависит от того, как договоришься.

– Получается, почти как годовая практика? – спросила я.

Вариант работать с пациентами мне нравился куда больше. Тем более вряд ли отец согласится заплатить за мое обучение.

– Не совсем, – уклончиво ответила архимагесса Тутти. – Ты не получила диплом, а значит, тебе запрещено назначать лечение, использовать сложные целительные заклинания и участвовать в операциях. Но! – поспешила добавить она, видя, как я поникла. – Ты сможешь наблюдать, делать записи и перенимать опыт.

– Варить кофе, оформлять документы и бегать в химчистку за свежими халатами, – закончила я.

Слабые маги, чьих сил не хватало для самостоятельной практики, заканчивали вот такими личными помощниками. По мне, так это не работа, а пытка. Каждый день видеть, как кто-то занимается столь желанным для тебя делом и при этом не иметь возможности лечить самому.

– Кайли, это всего лишь на год. После ты сдашь экзамен и получишь диплом. Будем откровенны, этим занимаются все целители первые полгода на практике. Приносят напитки и смотрят в рот своему руководителю в надежде, что он допустит их до пациента.

– Но вторые полгода они практикуют, – тихо возразила я.

– Напиши заявление на имя ректора, а потом уже решишь. Не спеши опускать руки. Понимаю, в двадцать лет год кажется вечностью, но он пройдет.

Мне хотелось лечить пациентов, жить полной жизнью и получать бесценный опыт уже сейчас! Почти каждый целитель с первого курса жил мечтой о том, как он наденет белый халат, будет спасать чьи-то жизни и… да, тешить свое эго. Я не была исключением. Отсрочка казалась мне слишком долгой, несправедливой, но я нашла в себе силы кивнуть и выдавить «спасибо». Но потраченный впустую год – это только часть беды. Родители будут разочарованы, а Адам… О боги, у нас же были планы! Мы хотели официально заявить о наших отношениях. Конечно, о свадьбе речи пока не шло. Для начала следовало завершить практику, но… Получается, теперь речь шла не о годе, а о двух. Пока меня заново допустят к экзамену, пока я отработаю… Сможем ли мы встречаться? Удастся ли мне получить практику там же, где Адам устроится работать?

Все эти вопросы повергли бы меня в панику, если бы не бюрократические проволочки. Архимагесса Тутти, как заботливая наседка, отвела меня в секретариат, выдала бланк и внимательно проследила, чтобы я правильно заполнила заявление. Затем вместе с моей зачеткой и документами передала ректору.

– Ну вот и все, – подбодрила меня архимагесса Тутти. – У тебя есть неделя, чтобы решить, как быть дальше и заодно найти место для повторной подготовки.

– Скорее всего, у целителя частной практики. Посещать платно лекции я не смогу.

– Отлично, больше общения с людьми пойдет тебе только на пользу, а теорию ты и так отлично знаешь. А теперь иди, выпей горячего чая с сахаром, выспись как следует. – Архимагесса Тутти ласково улыбнулась. – Вот увидишь, завтра станет легче.

И мы с ней распрощались. Чувствуя себя потерянной, как корабль-призрак в океане, я побрела в кафе, где была назначена встреча с Адамом. Мы собирались отпраздновать сдачу экзамена, а после пойти к моим родителям и все рассказать, но теперь придется пересмотреть планы. Я уговаривала себя, что ничего страшного не произошло. Даже наоборот! Наша любовь будет проверена временем и испытаниями. А то, что Адам получит больше опыта на работе, даже хорошо. За время учебы он не раз сомневался в своих силах, и мне частенько приходилось ему помогать с домашними заданиями и исследовательскими работами. Тем не менее экзамен Адам сдал с первого раза, а я… не смогла и с третьего.

Внутри черной кляксой расплывалось неприятное чувство зависти, и я заставила себя встряхнуться. Адам заслужил свою оценку, как и я. Сама виновата, раз не смогла связать и пары слов. Вот в следующем году покажу архимагу Эфтону, на что способна! Он пожалеет о том, как посоветовал мне пойти на зельевара.

Я вошла в маленькое уютное кафе, которое облюбовала еще на первом курсе, и, не заметив Адама, удивилась. По времени он должен был прийти раньше меня. Все же я задержалась в академии дольше положенного. В уборной я умылась холодной водой и посмотрела в зеркало. Голубая радужка смотрелась особенно ярко из-за покрасневших капилляров. Губы немного припухли. Но скоро все это пройдет. Может, и к лучшему, что я пришла первой. Выбрав столик у окна, я заказала чай и стала обдумывать, что же скажу Адаму.

Юлить смысла нет. Выложу как есть, а там мы что-нибудь придумаем. Мимо, шурша юбками, прошла девушка. Я оторвала взгляд от окна и узнала по шляпке Энни Нокс. Знакомую из академии. Она училась на факультете артефакторики и тоже в этом году закончила обучение. Точнее… Энни закончила, а я нет.

– Привет! Ну как экзамен? Сдала? – весело спросила она улыбаясь.

Конечно, ей, счастливой, и в голову не могло прийти, что кому-то не повезло. Хотелось сказать какую-то колкость. Может быть, посмеяться над ее веснушками или непослушными волосами, что торчали из-под шляпки, но я вовремя себя осадила. Энни не виновата в моих бедах. Нельзя портить кому-то настроение только потому, что твой день не задался.

– Привет. Нет, мне придется пройти повторную подготовку, – тихо призналась я.

Лицо девушки изменилось. Уголки губ опустились, и жизнерадостная улыбка исчезла.

– О, Кайли, мне так жаль. Ты ведь одна из лучших учениц… – искренне посочувствовала Энни.

– Ничего страшного. Годом раньше, годом позже, но я получу диплом.

Старалась говорить легко и уверенно. И мой голос вполне соответствовал словам, будто это не я меньше часа назад плакалась архимагессе Тутти и думала, что всему пришел конец. На глаза неожиданно снова навернулись слезы, и я решила перевести тему. Мой взгляд зацепился за яркий листок бумаги в руках знакомой.

– Что это за буклет?

– О, брошюра «Вэлс Индастриз». Я как раз от них, подписала контракт на год. Буду там стажироваться.

Мои брови невольно поползли вверх. Крупнейшая корпорация, занимающаяся всем от добычи полезных ископаемых до новейших разработок в артефакторике, была на слуху. А еще поговаривали, что туда крайне сложно попасть без опыта работы. «Вэлс Индастриз» набирала лучших из лучших, а Энни, если мне не изменяла память, с трудом защитила свой дипломный проект.

– Как же тебе удалось к ним пробиться? – полюбопытствовала я и запоздало поняла, что мой вопрос мог звучать бестактно.

– Просто подала документы, и мне тут же предложили место в одной из мастерских. Они, кстати, всех набирают. Целителей, боевых магов, исследователей. От младшего персонала и выше. И оклады более чем достойные.

Над дверью звякнул колокольчик. Я заметила Адама. Энни обернулась.

– О, это, должно быть, к тебе. Не буду вам мешать. Вот, – вставая, она протянула мне буклет. – Возьми, вдруг заинтересует.

Кивнув Адаму, Энни ушла. Я же убрала буклет в сумочку и поспешила улыбнуться.

– Прости за опоздание, – сразу начал Адам и вместо того, чтобы поцеловать меня в щеку, как делал всегда при встрече, сел напротив.

Он выглядел… взволнованно. Светлые волосы взъерошены, ни улыбки, ни обычной веселости. Адам взял салфетку и принялся ее комкать. Он всегда так делал, когда волновался.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Кайли, я тут подумал… Ну к чему нам спешить? Давай поговорим с родителями через год.

– Но почему? Мы столько ждали…

И снова мне показалось, что мир вокруг пришел в движение. Только-только начал вырисовываться новый план, но все пошло наперекосяк.

– Сейчас неподходящее время. Впереди год практики. У нас будет много забот и мало свободного времени. Так к чему спешить? – выпалил он, судя по всему давно отрепетированную фразу.

– Я завалила экзамен.

Это признание далось мне с трудом.

– О… – только и произнес он.

– Да. Теперь я смогу попытаться еще раз только через год. Отец снова начнет говорить о замужестве и, – я не договорила, так как никогда не рассказывала о попытках родителей свести меня с Руфусом Сплитом, младшим помощником отца. – Мы должны сказать им сейчас. Или это не будет иметь никакого смысла.

– Ставишь вопрос ребром? – Адам с раздражением отбросил салфетку. – Извини, Кайли, но мне нужно думать о своей карьере. Следующий год будет решающим. Я хочу сосредоточиться на целительстве. Отношения подождут. И тебе тоже следует подумать об учебе и лучше подготовиться.

Его слова больно укололи. Кровь отлила от лица. Сколько раз мы уже переносили этот разговор? Еще на втором курсе я хотела познакомить Адама с родителями, но он все время находил отговорки. То мы не могли определиться с датой, то, когда определялись, его планы неожиданно менялись за несколько дней до назначенной встречи. А в последний раз решили отложить все до окончания академии, так как Адаму хотелось быть уверенным, что он сможет обо мне позаботиться. Одно дело студент, другое – специалист с дипломом.

С ужасающей ясностью я поняла: Адам не хотел говорить близким о нас ни тогда, ни сейчас.

– Так будет лучше прежде всего для тебя, – мягче добавил он, и его рука опустилась на мою.

Кожу будто опалило огнем. Я вздрогнула и резко встала. Запоздало ко мне пришло понимание, что мы встречались, пока Адаму это было удобно. Сейчас он поедет на практику и найдет там еще одну глупышку, которая будет помогать ему «строить карьеру», а я… Я теперь бесполезна. Голос разума звучал четко и ясно: пока Адам не сделал это первым, нужно самой поставить точку. Иначе к концу дня от моей гордости ничего не останется.

– Тогда между нами все кончено! – выпалила я, но не двинулась с места.

Ноги будто приросли к полу. Часть меня все еще надеялась, что Адам передумает, поймет, какую ошибку совершает. Но вместо всего вышеперечисленного он с облегчением вздохнул. Как пациент после болезненной процедуры, когда самое сложное осталось позади.

Нашим отношениям пришел конец. Слезы норовили прочертить дорожки по щекам. Я задрала подбородок, приказывая себе собраться. Нельзя плакать! Только не у Адама на глазах. Цепляясь за злость и обиду, я выбежала на улицу. Останавливать, догонять и тем более волноваться о том, как я доберусь в таком состоянии домой, никто не стал.

Глава 2

Можно было нанять магобиль, но я боялась, что не сдержусь и разрыдаюсь прямо на глазах у незнакомого водителя. Вместо этого решила пройтись. Прогулка быстрым шагом отвлекла от тяжелых мыслей. Ветер нещадно трепал мои волосы, и несколько локонов выбилось из-под шляпки. Домой я вбежала взмыленная и растрепанная.

– Кайли, детка, почему так долго? – из гостиной выглянула мама.

Тихий всхлип вырвался из груди, я зажала рот рукой и сорвалась с места. Лестница, коридор, дверь!

– Кайли, да что стряслось? – донесся голос мамы.

Я была слишком расстроена, чтобы говорить. Вбежав в комнату, первым делом закрылась на замок и выдохнула. Но облегчения не почувствовала. Внутри что-то треснуло, сломалось. Слезы потекли по щекам. Моя мечта рухнула. Любимый человек бросил… Вспомнилось, как я помогала, а порой и делала за Адама исследовательские работы, писала рефераты и радовалась случаю лишний раз остаться вдвоем после занятий и отработать заклинания. Боги, я была такой наивной!

Рухнув на кровать, уткнулась лицом в подушку.

– Детка, ты… ты не сдала? – донеслось из-за двери.

Самое ужасное, что в голосе мамы мне послышалась надежда. Ну конечно, они с отцом хотели, чтобы я вышла замуж и как украшение какого-нибудь особняка бродила по пустым гостиным и слушалась мужа.

Зная, что так просто мама не уйдет, я крикнула:

– Пожалуйста, дай мне побыть одной.

– Я буду в гостиной, если захочешь поговорить. И, милая, все, что ни делается, – все к лучшему.

Предаться отчаянию мне не дала одна мысль: больно быстро мама оставила попытки прорваться ко мне в спальню. Я шмыгнула носом и, встав с кровати, подошла к окну. Из бокового входа для слуг, словно испуганный воробей, вылетел мальчишка и побежал в здание напротив. Там располагался офис отца, где он вел адвокатскую практику. Обычное старое здание с белыми ставнями и странной вывеской, гласящей: «Адвокатская контора К. Белл». А странная она была потому, что когда папа только-только оформил все документы для частной практики, мама была беременна, и он заранее приготовил место под подпись «и сын». Вот так решил сэкономить, чтобы через двадцать лет не заказывать новую вывеску, а подправить старую. Папа всегда был прижимист в деньгах. Сказывалось бедное детство. Я вытерла слезы. Увы, с конторой «К. Белл и сын» не сложилось. Родилась я. И родовое имя впервые передали девочке. Так Кайл превратился в Кайли.

Прошло много лет. Отец оправился от удара и, едва мне стукнуло восемнадцать, заговорил о замужестве. И даже кандидата подходящего нашел. Адвоката Руфуса Сплита, из знатной, но обедневшей семьи. Вывеска плавно должна была превратиться в «Белл и Сплит». Вот только одного папа не учел: у меня тоже имелись мечты. Стать целительницей, выйти замуж по любви. А Руфус если и вызывал интерес, то исключительно профессиональный. У меня руки чесались каждый раз при встрече хлопнуть его по спине и попробовать исправить сколиоз. Пока размышляла о своем, мальчишка метнулся из конторы с ответом.

– Что же мне делать? – прошептала я.

Родители явно что-то замышляли. Отец не станет ждать, пока я буду проходить повторную отработку в академии. Он попытается продавить меня, как адвокат, почувствовавший, что свидетель его противника растерян и слаб.

Права архимагесса Тутти: слезами делу не поможешь. Потом буду плакать над разбитым сердцем, а сейчас нужно продумать план действий. Расправив складки на платье, я села за письменный стол и принялась составлять список целителей, которые вели частную практику в Лансборо. Если где и искать работу помощницей, то здесь, в столице королевства. От больниц пришлось отказаться, там сейчас полно моих бывших сокурсников. Встречаться с ними не хотелось, да и платили в государственных учреждениях мало.

Спустя час я вложила список в сумку.

К ужину я спускалась, обретя некое подобие душевного равновесия и уверенности в своих силах.

– Кайли, как хорошо, что ты пришла, а к нам Руфус зашел, – лучезарно улыбнулась мама.

Подле нее сидел помощник отца. Все такой же худощавый, в твидовом костюме и очках в роговой оправе. Руфусу было всего двадцать семь, а выглядел он на все пятьдесят. Спина как вопросительный знак, волосы жидкие, пальцы тонкие, узловатые, улыбка вымученная. И с таким прожить до конца дней? Я вздрогнула и посмотрела на маму: интересно, за что они с отцом так меня не любят?

Засаду я, конечно, ожидала, но как минимум завтра. Хотя учитывая главное правило моего отца «куй железо, пока горячо», удивительно, что они втроем не поджидали меня у выхода из академии.

– Добрый вечер, Кайли. – Руфус встал с дивана и с самым невинным видом спросил: – Слышал, у вас сегодня был экзамен, как все прошло?

– Не так, как хотелось бы, – уклончиво ответила я и повернулась к маме: – Мы можем поговорить наедине?

– Ах, доченька, конечно. Но уже после ужина. Руфус и Кайл, должно быть, умирают с голоду.

– Должен сказать, ничто так не пробуждает аппетит, как дележ имущества между наследниками, – пошутил помощник отца и рассмеялся.

Тихо, скрипуче, точно пытался откашляться. Мама присоединилась к нему скорее из вежливости. Одна я стояла с недоумением на лице.

– Итак, где же ужин? – потирая в предвкушении руки, появился отец.

Я нахмурилась. Он был одет в свой любимый костюм, а на манжетах рубашки блеснули изумрудные запонки, которые он надевал «на удачу» во время самых сложных судебных разбирательств. Почуяв неладное, я снова посмотрела на маму и отметила, что ее платье слишком нарядное для обычного семейного ужина. Мелькнула догадка, а не собирается ли Руфус сделать мне предложение прямо сегодня за ужином?!

Сглотнув, я попятилась к выходу, но путь к отступлению преградила служанка.

– Ужин подан.

Есть хотелось ужасно. За весь день я выпила только чашку кофе. Утром слишком волновалась перед экзаменом, а потом мне было уже не до еды. Даже чай в кафе остался нетронутым. Но я все равно решила отделаться от неловкого ужина в компании Руфуса.

– Знаете, я неважно себя чувствую…

– Дорогая, тебе следует внимательнее относиться к своему здоровью, – перебила мама и, подхватив меня под руку, повела в столовую. – Ты сильно похудела из-за подготовки к экзаменам.

Нос уловил аромат свежего хлеба и специй. Противиться было выше моих сил, и я все же присоединилась к ужину. Отец и Руфус говорили о делах, мама разбавляла адвокатские истории рассуждениями о последних представлениях в театре и художественных выставках. Несколько раз она пыталась втянуть меня в общую беседу, но я отвечала односложно, без энтузиазма.

После десерта отец и Руфус пошли в кабинет. Я же, почувствовав, что опасность миновала, хотела уйти к себе, но мама меня остановила.

– Не так быстро, милая. Как прошел твой день?

Я задумалась, стоит ли обсудить мой провал на экзамене только с ней. Может, так будет лучше? Она сама поговорит с папой, смягчив острые углы. Он, конечно же, разозлится, но к утру остынет. Затем пару дней поворчит, и все наладится.

В гостиной я рассказала маме про свои планы следующий год работать на частного целителя и попросила помощи. Она терпеливо меня выслушала, а затем вынесла вердикт:

– Это ужасная затея, Кайли. Отец никогда ее не одобрит.

– Но почему? Я позабочусь обо всем сама.

– Как ты не поймешь? Не для того он почти двадцать пять лет работал на износ и вытягивал самые провальные судебные дела, чтобы его дочь работала, прости Светлоокая, секретаршей!

– Не секретаршей, а помощницей целителя, – поправила я.

– Да разве это не одно и то же?! – всплеснула руками мама.

– Секретарши не лечат пациентов.

– Адептки без диплома тем более! Кайли, – мама взяла меня за руку. – Ну не сложилось с целительством. Смирись. Счастье для женщины все же в уютном доме и детях. Руфус, – она замолкла, подбирая подходящее слово, – основательный мужчина, с таким ты будешь как за каменной стеной. И отец с радостью примет его в нашу семью.

– Я не собираюсь выходить замуж только потому, что отец присмотрел подходящего себе партнера в контору! – выпалила, высвобождая руку. – У меня тоже есть мечты! Мне нравится помогать людям. Ты ведь даже не представляешь, каково это – плести сложное заклинание и смотреть, как оно приносит больному облегчение. Мама, я хочу работать, я хочу влюбиться, в конце концов.

– Так влюбись в Руфуса, – выпалила она, словно речь шла о какой-то мелочи.

– А ты бы смогла полюбить такого, как он? – спросила, вскакивая с кресла.

Лицо мамы покраснело. Ну конечно, она-то в свое время выбрала самого завидного жениха. Отец был высоким, широкоплечим мужчиной, с живым проницательным взглядом. Даже несмотря на разницу в двадцать лет, Руфус рядом с папой выглядел жалко.

– Детка, внешность не главное, – уклончиво сказала мама, отводя взгляд.

– Не главное, – согласилась я. – Но Руфус вдобавок еще и редкостный зануда!

– Кайли! – возмущенно воскликнула мама. – Выбирай слова.

Но меня было уже не остановить.

– Я догадываюсь, что отец обсуждает с ним в кабинете. Надеюсь, ты донесешь до папы мое решение. Я никогда, слышишь… никогда не выйду замуж за такого, как Руфус Сплит!

Повисло молчание. Мама растерянно смотрела в сторону. Я проследила за ее взглядом и увидела отца и Руфуса в дверях. И такой жалкий был вид у последнего, что мне захотелось провалиться сквозь землю.

– Я… я пойду, мистер Белл, – сдавленно сказал Руфус.

Отец зло зыркнул на меня и пошел провожать своего помощника. Я же опустилась на диван. Сбегать в свою комнату не было никакого смысла. Как только гость уйдет, мне устроят взбучку. Мама молча сидела рядом и излучала флюиды неодобрения и осуждения. Все и вправду получилось ужасно неловко, и теперь я чувствовала вину перед Руфусом.

– Что это было, Кайли Белл?! – спросил отец, влетая в гостиную и чуть ли не дыша огнем, точно разъяренный дракон.

Он назвал меня полным именем. Дурной знак.

– Мне жаль. Я не хотела оскорблять Руфуса.

– Конечно не хотела! Чтобы завтра же принесла ему извинения!

– И принесу! – Мой голос сорвался. Ладони сжались в кулаки. – Я умею признавать свои ошибки. Всего этого бы не произошло, если бы вы с мамой проявили чуточку больше сочувствия к собственной дочери! Знали же, что я завалила экзамен и расстроена, но все равно решили организовать этот дурацкий ужин.

– Мы с мамой заботимся о твоем будущем, Кайли! Пять лет мы обеспечивали тебя и терпеливо ждали, пока ты наиграешься в доктора. Наше терпение подошло к концу. Это была последняя пересдача? – он пытливо уставился на меня.

– Да, но…

– Отлично, – отец оборвал меня, так и не дав договорить. – У тебя был шанс. Теперь ты будешь делать то, что мы тебе говорим.

– Нет. – Мой протест прозвучал тихо, но отец его услышал.

– Что ты сказала?

– Нет, – уже громче повторила я. – У меня есть своя голова на плечах, и только мне решать, что делать дальше. С кем встречаться, за кого выходить замуж, куда устраиваться работать.

– И куда же ты пойдешь работать без диплома?

– Помощницей целителя. Это всего на год, потом…

Мне не дали договорить.

– Секретаршей?! Не смеши, ты даже чай сама заварить не можешь!

– Научусь! – вспыхнула я. – Год поработаю, потом пересдам экзамен и уеду на практику.

– Кайли, тебе ведь тогда будет двадцать четыре! Когда же ты планируешь выходить замуж? – ужаснулась мама.

– После практики. И вообще, мы не пещерные люди, многие сейчас женятся после двадцати пяти.

– О боги! – Мама с ужасом прижала ладони к щекам. – Это слишком поздно! Как мы с отцом подберем тебе подходящую партию?

– Никак. Я сама найду себе мужа. Как ты в свое время, мама. Вы ведь с отцом поженились по любви! Почему я не могу так же? Почему деньги и статус вскружили вам голову?

Мама невнятно пробормотала:

– Не сравнивай. Мы были бедны и…

– Вольны выбирать. А я, значит, будучи вашей наследницей, выбирать не могу?

Она опустила взгляд.

– Как же так получилось, что статус и деньги сделали меня узницей ваших амбиций? – продолжала напирать я, переводя взгляд с мамы на отца.

– Все, что мы делаем, ради твоего блага! – возмутился он.

– Нет, вы делаете это для себя! – Я вскочила с дивана. – Ты хочешь, чтобы в будущем дело всей твоей жизни осталось в семье. А мама жаждет войти в высший свет через родственников Руфуса. И никого, никого не интересует, чего хочу я!

– Этот разговор бессмысленен. Можешь хотеть чего угодно, но пока ты живешь в этом доме, будешь делать то, что мы говорим.

Отец вышел из гостиной, давая понять, что последнее слово остается за ним. Я с укором посмотрела на маму.

– Не надо делать такое лицо, Кайли, – она нервно повела плечами. – Можно подумать, мы с отцом изверги! Нашли жениха из приличной семьи, хотим добиться чего-то большего прежде всего для тебя и твоих будущих детей.

– Я не говорила, что вы изверги, – покачала головой и попыталась успокоиться.

Мама – вот ключик к папе. Она могла бы его переубедить. Тем более, судя по тому, как она оправдывается, мне удалось до нее достучаться.

– Мамочка, – я подсела к ней и взяла за руку, – пожалуйста, вспомни себя в двадцать лет. Неужели все, о чем ты тогда мечтала, – это замужество?

– Милая моя, в двадцать у меня не всегда была еда на столе. Жизнь в достатке и крепкая семья – вот величайшее благословение богов для женщины. Ты сама скоро поймешь, – мама коснулась моей щеки.

– И все же… Ты считаешь такую жизнь полной?

В глазах мамы мелькнуло нечто, что я не смогла разобрать. Она молчала, словно не решалась что-то сказать.

– Ну хорошо, – я попыталась зайти с другой стороны. – Представь: завтра я выйду замуж и перееду в свой собственный дом. Что ты будешь делать? Ездить на светские рауты? Хорошо, отведем на них два, максимум три дня в неделю. А в остальное время?

– Буду навещать тебя, милая, – она улыбнулась.

– Мама, подавляющее большинство дней, пока отец пропадает в суде, чем ты будешь заниматься в этом прекрасном, большом, но таком пустом доме?

Она перестала улыбаться. Лицо приняло отстраненный вид. Даже грустный. Кажется, я попала в точку. Уверена, мама не раз задумывалась о дне, когда я покину отчий дом. И вот он почти настал.

– Раньше мне нравилось рисовать, – вспомнила она.

– Так это замечательно! В нашем парке каждое воскресенье собираются художники на пленэр.

– Боюсь, поздновато на пятом десятке возвращаться к искусству. – Она гордо подняла подбородок и со всем достоинством заявила: – Я не жалею, что выбрала вместо рисования семью.

– В том-то и дело, мама. Не знаю, как было двадцать лет назад, но сейчас не нужно выбирать что-то одно. Я могу и работать, и завести семью, а когда дети вырастут, помимо прекрасного дома, у меня будет еще и любимое дело.

Мама тяжело вздохнула и с грустью произнесла:

– Как же ты похожа на своего отца, дочка. Такая же упрямая. Знаешь, из тебя бы получился отличный адвокат.

– Боги упаси, – рассмеялась я. – Поговори с папой, пожалуйста. Иначе… Иначе я не знаю, чем закончится наша ссора.

Я оставила маму одну и поднялась к себе в комнату. Хотелось поскорее уснуть и оставить все события ужасного дня позади. А завтра… завтра я решу, как быть дальше.

Глава 3

Сон не шел. Я пыталась читать, но слова отказывались складываться в предложения. Мысли невольно возвращались к ссоре с отцом. Глупо заявлять о самостоятельности и способности самой принимать решения, если я не могу сама себя обеспечить. К тому же, пока я зависима от родителей, они могут диктовать свои условия. Так я пришла к неутешительному выводу: мне нужна не только работа, но и свое отдельное жилье.

Я отложила книгу и решила посмотреть буклет «Вэлс Индастриз». В крупной солидной компании неплохо платили. Если взяли Энни, то велики шансы, что возьмут и меня. На главном развороте крупными буквами прописывались плюсы работы в компании: предоставление жилья, высокие зарплаты, а также передовое оборудование на рабочих местах. Увидев, сколько получает помощник целителя, я сначала обрадовалась, но уже в конце буклета поняла: речь идет о работе в дальнем филиале компании. А точнее в Сайверии. Все сразу встало на свои места. Лет пять назад «Вэлс Индастриз» одними из первых решились отправиться на север и добывать там полезные ископаемые. За ними потянулись золотодобытчики. Появлялись нувориши, сколотившие состояние на приисках. Постепенно бедное население Кастонии поглотила лихорадка. Все бредили мечтой разбогатеть или заработать достаточно денег на собственное дело. Вот только сгинувших в северных землях было куда больше, чем разбогатевших. Жесткий климат и недружелюбное коренное население делали жизнь крайне опасной.

Я убрала буклет. Страшно представить, какие там условия для жизни. Ни театров, ни кафе. Да еще эти сайверы. Говорят, они до сих пор воруют женщин и ненавидят чужаков с большой земли. Дикари, одним словом. В Сайверии попросту небезопасно. Вот «Вэлс Индастриз» и готов платить кругленькую сумму каждому желающему рискнуть своей головой. Нет, нужно устраиваться на работу здесь, в Лансборо. Столица не какой-то захолустный городок. Местечко найдется. Нужно только хорошенько поискать.

Рано утром, пропустив завтрак, я первым делом купила газету и ознакомилась с предложениями по сдаче комнат в пансионах. Увы, цены меня неприятно удивили. Самый дешевый приличный вариант с завтраком стоил примерно месячного оклада помощника целителя, а ведь мне еще нужно чем-то обедать и ужинать. В бедных районах цены выглядели привлекательнее, но комнаты сдавались без питания, не везде был водопровод. От одной мысли, что придется ходить в общественную баню, стирать руками вещи и самой готовить пищу, мне становилось не по себе. Ничего из этого я раньше не делала. Дома все бытовые вопросы решали слуги. В свете последних открытий предложение «Вэлс Индастриз» заиграло новыми красками. С указанной там зарплатой я смогла бы сдавать вещи в химчистку. Не знаю, входило ли питание в предложение «Вэлс Индастриз», но на месте вполне можно было бы договориться с хозяйкой дома и доплатить за еду.

К сожалению, что поездка по контракту в Сайверию, что самостоятельная жизнь в столице имели значительные минусы. И все же, выбирая между незнакомым краем и родным городом, я склонялась к последнему. Здесь рядом родители, и если что, всегда можно обратиться к ним за помощью.

Так я отправилась искать место помощницы целителя и очень быстро поняла, что задача эта будет не из легких. Где-то мне отказывали, едва я заявляла о цели визита, где-то после пояснения, что помощницей я собираюсь пробыть всего год и мне понадобится курирование целителя. Проблема заключалась в том, что какой бы умной, расторопной и покладистой я не была, проще нанять постоянного сотрудника, которого не нужно обучать. Впрочем, один целитель согласился нанять меня на работу, но предложил такое смехотворное жалованье, что я потеряла дар речи. Это стало последней каплей.

Ноги сами привели меня к офису «Вэлс Индастриз». Войдя в тяжелую резную дверь, я убеждала себя, что иду просто прощупать почву. Узнаю об условиях, а решение приму позже. На свежую голову.

В холле меня встретил улыбчивый администратор и тут же проводил в кабинет некоего мистера Моффета. Мужчина средних лет выглядел обычно. Серый костюм, очки, аккуратная стрижка. Он обладал приятной, но совершенно незапоминающейся внешностью.

Я опомниться не успела, как мне дали в руки еще десять буклетов с яркими картинками и принесли кофе.

– Феникс отличный город! – заливался соловьем мистер Моффет. – Мы предоставляем молодым специалистам новое комфортабельное жилье. В городе есть салун, где каждые выходные устраивают костюмированные представления, школа для детей и бесплатная медицинская помощь. Рядом проходит железная дорога, так что есть регулярное сообщение с большой землей. Также мы строим магограф. Подрядчик обещает уже к концу осени сдать объект, и можно будет пересылать сообщения по всей Кастонии со скоростью света. Но это еще не все! Мы предоставляем сотрудникам возможность работать с лучшими магами своего направления. Вы у нас кто по диплому?

– Целитель. С неоконченным высшим, – призналась я, густо покраснев.

– Отлично, сколько курсов? – не моргнув глазом спросил мистер Моффет.

– Пять. Планирую через год сдать выпускные экзамены и получить диплом. Мне нужна официальная работа, а также курирование и рекомендательное письмо от старшего целителя по окончании этого срока.

– Все устроим, – заверил мистер Моффет. – Тем более вам повезло, в Фениксе старший целитель имеет звание архимага и, – он пролистал одну из папок на столе, – в его лечебнице как раз не хватает помощника.

– И какая же зарплата? – настороженно спросила я.

Слишком похоже все было на сказку.

– Обычно младшему персоналу мы даем стандартный оклад, но чисто из симпатии к вам, мисс Белл, я готов предложить следующую сумму. – Он написал на листке бумаги цифру и протянул мне.

Сердце учащенно забилось. Да столько даже младшим целителям после прохождения практики не платят!

– Зарплата, конечно, более чем достойная, но в чем подвох? – прямо спросила я.

– Ах, мисс Белл, – мистер Моффет откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул. – Подвоха нет. «Вэлс Индастриз» ценит своих работников. По этой причине мы не скупимся на медперсонал. Заметьте, обычно больницы спонсируются городом, но не в случае с Фениксом. Мы добровольно взяли все расходы на себя и набираем лучших специалистов.

– А в обязанности больницы входит лечение всех жителей города?

– Конечно! – заверил мистер Моффет. – Вы сами заметили, что зарплата достойная, я же назову ее справедливой. В Сайверии жесткий климат. Многие отказываются от нашего предложения из-за глупых предрассудков прошлого.

– Прошлого? – спросила я, усилием воли оторвав взгляд от листочка с цифрами. – Кажется, чуть больше года назад говорили о нападении сайверов на поселения рабочих…

– С тех пор много воды утекло, – отмахнулся мистер Моффет и подсунул мне договор, – знали бы вы, сколько средств «Вэлс Индастриз» вложило с тех пор в безопасность! Поверьте, будете жить в Фениксе как за каменной стеной, под надежной охраной компании.

Я натянуто улыбнулась. Как же плохо должны обстоять дела, раз «Вэлс Индастриз» пользуется услугами наемной охраны? Да и сам мистер Моффет не внушал мне доверия. Он говорил красиво, уверенно… Точно давно отрепетировал все ответы на возможные возражения.

– Но и с сайверами мы вопрос решили. – Мистер Моффет подался вперед и, понизив тон, сообщил: – Мистер Вэлс не любит рассказывать о том, как занимается благотворительностью, но вам по секрету скажу: несколько месяцев назад он выделил крупную сумму на строительство новой школы для сайверов, а также стал брать на работу местных. Им попросту незачем с нами воевать. Скоро они станут такой же частью общества Кастонии, как и… Эм, – глаза мужчины забегали, он явно пытался найти подходящий пример, – как и все мы!

– Что ж, мистер Вэлс и вправду делает все ради освоения Сайверии. – Я взяла договор. – Если вы не против, возьму домой и со всем ознакомлюсь.

– Зачем же домой? Лучше здесь, я вам, если что, все-все расскажу. – Мужчина заискивающе улыбнулся.

– Не стоит, у меня отец адвокат, он мне все объяснит, – покачала головой я.

– А-а-а, – протянул мистер Моффет, не скрывая разочарование. – Тогда буду вас ждать. Учтите, ближайший рейс на север уже завтра. Не успеете – придется ждать следующей недели…

– Спасибо! – поспешно поблагодарила я и выпорхнула за дверь.

Не терпелось оказаться подальше от прилипчивого мистера. И все же я осталась довольна нашим разговором, так как узнала много нового. Читать между строк меня учил еще отец, и главное: я не приняла скоропалительное решение, о котором буду жалеть.

Перед тем как вернуться домой, решила заскочить в контору. Все же стоило извиниться перед Руфусом.

Место секретаря пустовало, так что я направилась прямиком в кабинет помощника отца. Осторожно постучав, дождалась разрешения войти.

– Добрый вечер… – начала я, но так и не договорила.

В святая святых мистера Сплита я оказалась впервые. Мне казалось, что его кабинет будет завален грудой бумаг, свитков, а также десятками томов наискучнейшей литературы, но, к моему удивлению, он оказался совсем другим. Чистым, опрятным и… уютным. Об этом говорили цветы на подоконнике, недорогая, но изысканная акварель на стене.

– Добрый вечер, Кайли. Я могу вам чем-то помочь? – он говорил сухо, и я поняла, что обида на меня еще прошла.

– Да, Руфус. Я пришла, чтобы извиниться за свои слова.

Он снял очки и устало потер переносицу.

– Вам не стоит извиняться.

– Нет. Я повела себя очень грубо, так как была расстроена из-за того, что завалила последний экзамен.

– Тем не менее вы вряд ли изменили свое мнение обо мне, – проницательно заметил Руфус.

Я не стала отнекиваться и тем более лгать. Хотелось быть честной, как минимум он этого заслуживал, но не в той жесткой манере, с которой я тогда говорила в гостиной. Слова нашлись не сразу.

– Просто мы не созданы друг для друга.

– Другими словами, я недостаточно для вас хорош, – заключил Руфус.

Как адвокат, он умел читать между строк и прекрасно знал, что может скрываться за обтекаемыми фразами.

– Нет, что вы! – воскликнула я, хоть и понимала, что Руфус прав.

Я так считала с нашей первой встречи. И ведь не хотела лгать, а все снова получилось… некрасиво.

– Кайли, я не слепой. И прекрасно знаю, как выгляжу. Вы красивая девушка. Я неказистый книжный червь, который большую часть времени проводит за изучением бумажек. Мы не просто не созданы друг для друга. Мы неровня. И все же… – Он встал и подошел к окну. Подозреваю, чтобы не видеть моего лица. – И все же у меня есть достоинства.

– А у меня есть недостатки, – с готовностью добавила я, надеясь немного разрядить обстановку. – Именно за них я прошу меня простить.

Он повернулся ко мне.

– Извинения приняты, Кайли. Сегодня утром я поговорил с вашим отцом, и мы закрыли вопрос возможного брака.

– Спасибо.

– Вам не за что меня благодарить. Я делал это прежде всего для себя. А теперь прошу меня простить…

Поняв, что и так злоупотребила временем Руфуса, я вышла из кабинета. На душе все еще чувствовался осадок. Порой недостаточно просто извиниться за брошенные в порыве гнева слова. Нужно немного времени.

В приемной я перевела дух и пошла домой. Впереди меня ждал еще один непростой разговор с отцом. Отчаянно хотелось верить, что за ночь он смягчился и все же пойдет на уступку. Всего один год! Я обеспечу себя сама, единственное, что мне нужно, – это крыша над головой. Кажется, не так уж и много. Вот только отец никогда не отличался терпением.

С тяжелым сердцем я вернулась домой. В дверной звонок звонить не стала. Ни к чему беспокоить слуг перед ужином. Хотелось еще немного побыть в тишине и собраться с мыслями. Из гостиной доносились голоса.

– Дорогой, ты слишком сильно давишь на Кайли.

Услышав свое имя, я замерла и прислушалась.

– Мы долго потакали дочери. Пора ей уже повзрослеть.

Мама с папой обсуждали мое будущее. Подслушивать некрасиво. Я прекрасно это знала, но уйти не могла. Меня не покидало ощущение, что сейчас в гостиной решается моя судьба.

– Что же ты предлагаешь? – спросила мама.

– Поставим вопрос ребром, – заявил отец, и мне совершенно не понравился тон, которым он это произнес.

Уверенный, жесткий.

– Но… но вдруг она поступит по-своему?

– Значит, хлебнет взрослой самостоятельной жизни. Вот увидишь, недели не пройдет, как она заявится домой вся в слезах. Шелковая и покладистая.

– Кайл, мы ведь сейчас о твоей дочери говорим. – В голосе мамы слышался укор.

– Думаешь, я хочу быть строгим? Но кто-то ведь должен. Мы избаловали ее, дорогая, и теперь пожинаем плоды. Повторюсь, это пойдет Кайли на пользу. Потом, когда у нее будут муж и дети, она еще нам спасибо скажет.

Неужели он считал меня настолько жалкой и несамостоятельной? Неделя? Невысокого же отец обо мне мнения. Может быть, я и не знаю многих вещей, не умею стирать, готовить, но упрямства мне не занимать! В конце концов, оно у меня в крови и передается вместе с родовым именем и фамилией. Не в силах и дальше слушать разговор родителей, я поднялась к себе в комнату. Пока переодевалась, строила в голове грандиозные планы мести. Как стану архимагессой, известной во всей стране целительницей, ученым, исследователем! А отец будет вынужден признать, что недооценивал меня. Эти мечты какое-то время меня утешали, но правда заключалась в том, что я не хватала звезд с неба. Да, я хорошо училась, там, где не хватало таланта, брала усердием и тем же коронным упрямством. Вспомнилась рекомендация архимага посмотреть в сторону зельеварения. Экзамен, который я так и не смогла сдать, показал, что на самом деле я… слабая. Слабая настолько, что от волнения не могу связать и пары слов, а значит, не могу лечить.

На глаза навернулись слезы. Я всхлипнула и устало опустилась на прикроватную скамью. Может быть, родители, архимаг, все оказались правы и единственное, на что я гожусь, – это на роль жены? И то при наличии слуг и повара.

Я знала только один способ изменить это. Стать сильнее, смелее. Возможно, дикие земли Сайверии как раз то, что мне нужно. Они закалят меня. Или сломают, и я вернусь домой, тихая и кроткая. Как раз как хочет отец.

Глава 4

Сборы были недолгими. В дорожную сумку отправились прежде всего учебники, белье, средства гигиены, юбка и пара блузок. Большая часть моей одежды подходила для праздной жизни в городе с мягким климатом. Так что толку от нее в Сайверии будет немного. Теплые вещи и все необходимое я собиралась купить на месте.

Прощаться с родителями не стала. Для очередной семейной сцены у меня попросту не осталось сил. Нужно успеть занести контракт в контору «Вэлс Индастриз», а затем отправить копию в академию.

Оставив на столе записку, я обвела комнату взглядом в последний раз. Если все удачно сложится, окажусь здесь не раньше чем через год.

Дом покидала тихо, через черный ход для слуг. В ранний час на кухне трудилась только кухарка, так что мне удалось уйти незамеченной. Конечно, я испытывала чувство вины. Взрослые независимые женщины не сбегают тайком из дома. Правильнее было бы поговорить с родителями, но время и вправду поджимало. Если не успею улететь сегодня, то следующего дирижабля придется ждать неделю. Я боялась, что за этот срок родителям удастся меня отговорить.

Договор в конторе заключили быстро. Мне выплатили задаток и пообещали на месте оплатить дорожные расходы. Главное – сохранять чеки. На фирменный дирижабль «Вэлс Индастриз» я успела за минуту до вылета. Едва взошла на палубу, как прозвучал длинный протяжный гудок. Команда получила сигнал отчаливать. Подняли трап и не спеша, словно небесная каракатица, дирижабль отстыковался от высокой башни и поплыл на север.

Я с облегчением вздохнула. После суетного утра хотелось перевести дух, выпить чего-нибудь согревающего и осмыслить произошедшее. Я лечу в Сайверию. В самый дикий край нашего королевства. Подумать только!

Прижимая к себе дорожную сумку, я обвела взглядом палубу и сразу почувствовала что-то неладное. Мужчины… Кругом были одним мужчины! И большая часть из них смотрела на меня с нескрываемым интересом. Я сглотнула, пытаясь найти хотя бы одну яркую шляпку с лентой или цветами. От мысли, что я единственная девушка на корабле, стало не по себе. Появилось желание забаррикадироваться в своей каюте и не выходить до конечной.

– Кайли! – донеслось сбоку.

Я повернулась и увидела радостное лицо Энни. Она спешила ко мне через всю палубу. За спиной огромный тряпичный рюкзак наподобие тех, что носили в походы, а одежда… Боги! Энни Нокс была одета, как пастушка из провинции. Клетчатая рубашка, вельветовая жилетка, укороченная юбка, открывавшая щиколотки и сапожки на высокой шнуровке.

– О, как я рада тебя видеть. Ты тоже подписала контракт? – спросила Энни.

– Д-да, – ответила я, приходя в себя и не отводя взгляда от ее головного убора. – Это… это шляпка?

Ответ я, конечно же, знала, просто никак не могла понять, зачем Энни надела мужской головной убор. Такие шляпы носили только погонщики скота, и видеть одну из таких на девушке казалось мне таким же диким, как если бы она нарядилась во фрак.

– Конечно шляпка, говорят, в Сайверии такие все носят, – рассмеялась она и коснулась изогнутых по бокам полей. – Мне ее подарили в «Вэлс Индастриз» после заключения контракта. А тебе что, не досталось?

– Нет, – окончательно растерялась я и нервно огляделась по сторонам. – Здесь есть где перекусить?

Мне не нравилось повышенное внимание окружающих.

– Да, на нижней палубе. – Энни подхватила меня под локоть.

Мы спустились вниз по винтовой лестнице. Заказав себе чай с плюшками, я и Энни уселись за столик у круглого окна. Мы никогда близко с ней не общались, но сейчас я была благодарна судьбе за то, что отправляюсь в опасное приключение со знакомой. Опять же в Фениксе будет с кем поговорить. Возможно, нам даже повезет остановиться в одном пансионе? Тем временем Энни щебетала, точно сорока.

– Через год я накоплю достаточно денег, чтобы открыть свою собственную лавку! В Лансборо слишком дорого, а вот в провинциальном городе вроде Чапли мне вполне хватит годового оклада артефактора «Вэлс Индастриз». Буду делать милые безделушки на заказ, может быть, даже запатентую какое-нибудь изобретение, – мечтательно вещала она. – А ты почему решилась поехать в Сайверию?

– Хочу набраться опыта в полевых условиях, – соврала я, отводя взгляд.

Хотя отчасти это было правдой. В любом случае вываливать на Энни проблемы последних дней я не собиралась. После расскажу.

– Ого, – только и нашлась Энни, а затем восторженно добавила: – Ты такая смелая! Я вот, наверное, весь год просижу в артефакторской мастерской. Говорят, их «Вэлс Индастриз» защищает лучше всего.

Я натянуто улыбнулась. Ну да… Там полно дорогого оборудования и образцов. Вряд ли социальный объект вроде лечебницы охраняется так же тщательно.

– Энни, а тебе не кажется странным, что на дирижабле больше нет женщин? – спросила я.

– А что тут странного? Сайверия опасное место, – она нервно хихикнула. – Но ты неправа, я была при начале посадки и видела еще несколько дам. Они закрылись в своих каютах, едва заметили дикарей.

– Как? Сайверы здесь?! – воскликнула я, испытывая смесь страха и любопытства.

– Тише, Кайли, – шикнула Энни, оглядываясь по сторонам, словно за соседним столиком могли распивать чай те самые дикари. – Да, на дирижабле. Но ты не за что не поверишь, они одеты совсем… совсем как горожане, понимаешь? Я спрашивала капитана, он сказал, что проблем не будет. Да и на судне полно мужчин. Думаю, нам нечего бояться, нужно просто держаться от сайверов подальше.

– Как же они выглядят?

– Будем на палубе, присмотрись к группе мужчин, что держится особняком.

Мы перекусили и решили снова вернуться наверх. Энни любовалась видами, что открывались с высоты полета. Городской пейзаж сменился сельским. Засеянные поля сверху напоминали лоскутное одеяло, по которому волнами пробегали тени от облаков. Красивый, захватывающий вид. Но меня куда больше интересовали сайверы.

Как Энни и говорила, я заметила группу мужчин. Их было пять человек. Все как на подбор высокие, широкоплечие. Они разместились около одного из бортов. Кто-то глазел по сторонам, кто-то, скрестив ноги, сидел прямо на палубе и играл в кости. Обычные брюки, рубашки и пиджаки сидели на сайверах нескладно. Словно с чужого плеча. Я отметила загорелую кожу, отсутствие растительности на лице. Подозреваю, чтобы не привлекать внимания, они заплетали волосы и заправляли их за ворот рубашек и пиджаков. Интересно, что сайверы делали в Лансборо?

От резкого порыва ветра борт немного накренился. Кости, которые кидали сайверы, покатились по палубе как раз в мою сторону. Я ловко поймала два кубика, да так и застыла, сжимая в ладони.

Теперь внимание сайверов было приковано ко мне. Они настороженно поглядывали то на меня, то на мужчин, стоявших неподалеку. Возможно, подумали, что мы вместе? Или переживали, что если подойдут сами, то вызовут гнев остальных?

– Кайли? – позвала Энни и, заметив у меня кости, прошептала: – Брось их обратно.

– Бросить? Но сайверы же не собаки, – растерялась я.

Мне казалось верхом невежливости вот так бросать кости через всю палубу. И прежде, чем поняла, что делаю, я направилась к ним.

– Кайли, стой, ты с ума сошла, – попыталась остановить меня подруга, но было уже поздно.

Я преодолела разделяющее нас расстояние и протянула кости. Рука моя дрожала. Сердце бешено колотилось. Наверное, Энни была права и я сошла с ума. Иначе как объяснить мое поведение? Сглотнув, я натянуто улыбнулась.

– Кажется, это ваше?

Никто из сайверов не шелохнулся. Я растерянно переводила взгляд с одного мужчины на другого. Лица как непроницаемые маски, и только карие глаза выглядят колючими и настороженными. Так смотрят волки, когда размышляют, принять от человека еду или откусить ему руку по локоть.

Во рту пересохло. Разум твердил мне: «Положи кости и уходи». Но вместо этого я жадно разглядывала сайверов, подмечая малейшие детали. Телосложение крупнее среднего. В ушах дырки, но без украшений. Значит, мужчины тоже носят серьги, но в Лансборо их сняли. Из-под рукавов торчат плетеные браслеты с яркими бусинами.

Один из сайверов, что как раз играл в кости сидя на палубе, улыбнулся. В отличие от сородичей, он смотрелся более худым и жилистым. В чертах лица присутствовала необычная для мужчины мягкость, и я поняла, что он, скорее, все еще подросток.

Я кивнула в ответ. И с чего все считают сайверов страшными? Неожиданно весь обзор загородила широкая мужская грудь. В глубоком разрезе рубашки виднелся огромный белый коготь на шнурке. Не знаю, что меня больше поразило: этот амулет или гладкая загорелая кожа. Никогда не видела, чтобы мужчины пренебрегали галстуками и шейными платками.

– Мы не зверушки в цирке, чтобы на нас глазеть, – недружелюбно сказал сайвер на чистом кастонийском.

Ни акцента, ни ошибок в речи. От звука его мягкого текучего голоса по телу пробежали мурашки. Чтобы посмотреть ему в лицо, пришлось задрать голову. Мне следовало бы выбросить кости и убежать прочь, но вместе этого… Кажется, мои мозги превратились в кашу. Сайвер прямым текстом сказал, что им неприятно мое внимание, но… Боги, каким же красивым был мужчина! Загорелый, высокий. Яркие карие глаза с длинными черными ресницами очень колоритно смотрелись в сочетании с острыми скулами и носом с горбинкой. Мои щеки предательски пылали, и я подозревала, что любой желающий мог прочитать мое лицо, как открытую книгу. Нет. Я не боялась сайвера. Скорее, меня к нему влекло, что стало полной неожиданностью. Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного.

– Д-да, я… – Язык будто присох к небу.

Усилием воли мне удалось сбросить оцепенение. Понимая, как глупо выгляжу, я тряхнула головой и просто сбежала от сайвера.

Нельзя так бесстыдно разглядывать мужчин! Боги, я повела себя как невежа…

– Пойду к себе в каюту, – сказала я Энни и, развернувшись на каблуках, хотела уйти, как чуть не столкнулась с незнакомцем.

– Дамы, все в порядке? – Он коснулся краев шляпы.

– А, да… – Я растерянно на него посмотрела.

Рост средний, телосложение крепкое. Черты лица грубоватые, но пропорциональные. Одет он был в черный дорогой костюм, который совершенно не сочетался с обветренными губами и небрежной щетиной. Так выглядели нувориши, которые совсем недавно почувствовали вкус больших денег.

– Эти дикари вам докучали? – снова спросил незнакомец, демонстративно убирая край пиджака и показывая кобуру с револьвером.

– Что? Нет, – я замотала головой.

Меньше всего мне хотелось, чтобы у сайверов возникли из-за моей глупости проблемы.

Незнакомец недобро покосился в сторону и сплюнул. Прямо на палубу.

– Держитесь от них подальше. Сейчас они выглядят смирно, но сайверы точно дикие псы – никогда не знаешь, что у них на уме.

– Простите, а вы кто? – подала голос Энни.

Она вцепилась в мой локоть и во все глаза смотрела на мужчину.

– Грэхем Линч, рекрутер охранной фирмы «Вэлс Индастриз», – представился он, с интересом посмотрев на мою подругу.

– Энни Нокс, специалист-артефактор, – представилась та. – А это Кайли Белл, целительница.

К раздражению от грубого поведения Линча добавился стыд, ведь на деле целительницей я еще не была.

– Простите, меня укачивает. Я пойду к себе.

– Да-да, – отмахнулась Энни, тут же отпуская меня. Ее внимание поглотил новый собеседник. – Мистер Линч, а вы не расскажете мне о Сайверии и том, что нас ждет в Фениксе?

Оставлять подругу с этим мужланом не хотелось, но я решила, что она сама вольна принимать решения. Да и не такие уж мы и подруги. Странно, что ее вообще заинтересовал такой тип, как Линч.

Оставив Линча и Энни, я пошла к себе в каюту. Прежде чем покинуть палубу, украдкой бросила взгляд в сторону сайверов. Точнее на того, что носил необычный коготь-амулет. Странно, но эти дикари показались мне куда более цивилизованными, чем мистер Линч.

Позже меня и вправду укачало. Об ужине не могло быть и речи, так что я отлеживалась в своей крохотной каюте без окон. Ладонь грели игральные кости, и от нечего делать я разглядывала кубики. Четыре грани занимали неизвестные мне символы, оставшиеся две закрасили черным и белым. Что бы они ни значили, мне нравилось держать их в руках.

Поздно вечером, устав сидеть в душной каюте, я решила выйти подышать воздухом. На палубе было свежо и безлюдно. Тошнота отступила. Я подошла к ограждению и посмотрела вниз. Молодой месяц мерцал в отражениях воды. Кажется, мы летели над дельтой реки.

– Сайверия, – прошептала я в пустоту.

Что ждало меня в чужом недружелюбном краю? Летом палящий зной, зимой жгучие морозы, а в межсезонье бури. Это я слышала сто раз. Но разве жили бы там люди, будь северные земли так ужасны? Что-то заставляет тех же сайверов оставаться там, а не переселяться на юг. Я сделала глубокий вдох. Скоро мне предстоит все узнать на собственном опыте.

Я собралась уже возвращаться в каюту, но увидела на палубе сайвера. Того самого, с когтем на шее. Опасливо оглядевшись, поняла, что мы здесь совсем одни. Сердце дрогнуло. Сложно вот так в один день перестать бояться тех, о ком с детства слышала самые ужасные легенды. Язычники, шаманы, дикари… Сайверы похищали женщин, проводили кровавые ритуалы, чтобы обрести силу, а еще вокруг их магии ходило множество баек. Кто-то рассказывал, что они бессмертны и могут самоисцеляться, кто-то – что обращаются в животных.

Сайвер мазнул по мне равнодушным взглядом и отвернулся. Казалось, ему не было никакого дела до странной попутчицы. И снова мне стало стыдно за свои предрассудки. Нельзя безоговорочно верить слухам. Вот же передо мной совершенно обычный мужчина. Носит брюки, рубашку, пиджак. А не бегает по палубе в штанах из оленьей кожи, с разукрашенным лицом и ножом.

Я поправила платье и подошла к сайверу. Все же стоило отдать чужую вещь, хоть мне и не хотелось с ней расставаться. Каждый шаг к нему сопровождался гулким ударом сердца.

– Простите, не могли бы вы передать это вашему… эм… другу? Он их днем потерял, – пояснила я, снова протягивая игральные кости, которые не выпускала весь день из рук.

Сайвер удивленно на меня посмотрел.

– Оставь себе.

Еще днем я подметила, что говорил сайвер чисто, без акцента. Подозреваю, он прекрасно знал разницу в общении с незнакомым человеком и специально допустил более фамильярный тон. Хотел показаться грубым? Или оттолкнуть меня, чтобы не докучала?

– Это не вам решать, – нахмурилась я. – Хорошо, скажите, в какой каюте остановился ваш друг, и я верну их сама.

– Пойдешь в каюту к сайверу? – насмешливо спросил он.

Снова к лицу прилила кровь. Да за кого он меня принимает?!

– Я не буду входить!

– Ну тогда вперед. Каюта Асы на самой нижней палубе. Где-то между багажным отсеком и прогнившим брюхом этой консервной банки.

Я потеряла дар речи. В голосе сайвера мне послышалась злость. Он вцепился в перила ограждения так, что костяшки его пальцев побелели. Послышался треск. Мужчина выругался на незнакомом языке, и я заметила, что гладкое дерево не то чтобы треснуло. Превратилось в труху! Неприятный холодок пробежал по спине. Это какой же силой надо обладать, чтобы сделать подобное?! Глупая, глупая Кайли! Снова влезла в неприятности.

Попятившись, я хотела сбежать, но неожиданно сайвер простонал. Он вытащил из-за ворота длинную черную косу и принялся чесать спину. То, что я приняла за злость, на самом деле было раздражением и усталостью. Должно быть, сайверам было трудно… трудно влезать в шкуру кастонийца. Носить неудобную одежду, прятать волосы и все время быть настороже. Сколько здесь сайверов? Человек пять? Я представила, как бы чувствовала себя, оказавшись посреди их поселения. В своей шляпке и городском платье.

– Кости выбрали тебя. Теперь они твои. Аса их не примет, – пояснил он спокойно и даже устало.

Я удивленно посмотрела на на сайвера.

– Эти символы что-то значат?

Он неопределенно пожал плечами. Странные эти сайверы. Скрытные, опасные. Последнее меня пугало, но при этом внутри все сильнее разгорались любопытство и интерес. Где он так хорошо выучил наш язык? Что сайверы делали в Лансборо? У меня было множество вопросов, вот только вряд ли на них кто-то ответит. Я бросила прощальный взгляд на мужчину и вернулась к себе в каюту. Хватит испытывать судьбу, пора было заняться собственной жизнью.

Глава 5

Добраться до забытого богами Феникса на дирижабле было нельзя. Там попросту отсутствовала посадочная башня, так что поездка по железной дороге не стала для меня неожиданностью. От Энни я узнала, что нас ждет еще и увлекательное путешествие на дилижансе, так как до Феникса еще не успели проложить пути.

– Как ты вообще договор подписала, если не знаешь таких элементарных вещей? – поразилась Энни.

– В спешке, – призналась я, тяжело вздыхая.

Отец бы мной точно не гордился.

Сойдя с дирижабля, мы с Энни отправились на вокзал. До поезда оставалось еще три часа, так что мы закинули вещи в камеру хранения и пошли гулять по городу, название которого я даже не запомнила.

– Я вчера узнала у Линча, как в Фениксе обстоят дела. Здешние магазины – последний шанс купить все необходимое. – Энни достала из кармана блокнот и принялась перечислять: – Он посоветовал купить шляпу с широкими полями, мыло, рабочие кожаные перчатки, винтовку, лишнюю пару добротных сапог…

– Постой-постой, – я замедлила шаг. – Винтовку? З-зачем?

– От диких животных отстреливаться, ну и мало ли… Сайверы нападут. – пояснила Энни, убрав выбившийся локон за ухо.

– Каких еще диких животных? – разволновалась я. – Мы же будем жить в городе. А оружие… разве там нет охраны «Вэлс Индастриз»? И мистер Моффет говорил, что проблемы с сайверами в прошлом.

– Линч сказал, защита лишней не будет. Он все же не первый год живет в Сайверии. Думаю, ему виднее, в отличие от мистера Моффета, который Феникс видел исключительно на рекламных буклетах.

– Мне кажется, мистер Линч перегибает палку, – покачала я головой.

– Даже если так, не лучше ли перестраховаться? – резонно заметила Энни. – У меня всего одна жизнь, и я не хотела бы закончить ее в желудке медведя или, что еще хуже, в шатре с сайверами.

С Энни было сложно не согласиться. Я тоже не хотела бы жить в шатрах без привычных удобств, и тем более среди чужого народа, но все же слова Энни мне не понравились. Они были слишком… категоричны. Тем не менее я послушалась ее совета и купила шляпу с загнутыми краями и запасные ботинки, а вот от покупки остальных вещей воздержалась. С ружьем я не умела обращаться, перчатки оказались пустой тратой денег. Я ведь в лечебнице буду работать. Не на ферме.

Энни же купила все из списка, в том числе самую дешевую винтовку и пачку патронов.

– Она хоть стреляет? – с сомнением спросила я, разглядывая тронутый ржавчиной металл.

– Конечно стреляет! – заверил продавец комиссионки. – Ее нужно немного почистить, и будет как новенькая. Берите, дешевле все равно ничего не найдете.

– Мне подходит, – сказала Энни.

В академии Нокс казалась вполне приличной горожанкой, но то, как она крутила в руках ружье, примерялась к прицелу, вызывало у меня море вопросов, которые я не решалась задать прямо в магазине.

– Мои братья увлекаются стендовой стрельбой. Так что я умею обращаться с ружьями, – пояснила Энни.

В итоге мы чуть не опоздали на поезд. Старый замызганный состав пригнали на дальние пути без перрона. И пока мужчины, раскорячившись, залезали наверх, я с ужасом смотрела на хлипкое сооружение из досок. Страшно даже подумать, что ждет меня внутри.

– Кайли, я туда не залезу, – побледнев, сказала Энни.

С открытого тамбура спускались кованые ступени. Чтобы забраться на них, нужно было ухватиться за поручни и высоко задрать ногу. Другими словами: явить свету свое нижнее белье и чулки. Вокруг не было никого, чтобы нам с Энни помочь, и только несколько любопытных пассажиров выглядывали из окна, чтобы оценить представление.

Делать нечего, я подошла к поручням и с ужасом поняла, что нужно быть балериной, чтобы зацепиться ногой за нижнюю ступеньку. Ну или немного повыше.

– Может, поищем проводника? Уверена, здесь должна быть какая-то подставка… – предложила Энни, но вдруг замолкла.

Прежде чем поняла, что происходит, моей талии коснулись сильные руки. Я взмыла вверх. Ойкнув, я вцепилась в поручни и запрыгнула на ступеньку.

– Спасибо! – радостно воскликнула я и обернулась.

Сзади стояли те самые сайверы с дирижабля, а за их спинами в испуге улепетывала Энни.

Выглядело это так до нелепости странно, что я открыла рот, да так ничего и не сказала. Сайверы молча подали мой саквояж да коробки с ботинками и шляпой.

– Спасибо, – едва слышно повторила я и прошла в вагон.

Внутри он выглядел так же, как и снаружи. Грубо сколоченные скамьи со спинками. Стены даже никто не думал обшить деревянными панелями. Я нашла два свободных места и поспешила их занять. Не знаю, куда убежала Энни, но надеюсь, она скоро вернется.

Мимо прошли сайверы. Сначала со всех сторон слышался ропот, а когда один из них замешкался, кто-то из мужчин злобно крикнул:

– Проваливайте из вагона!

Самое ужасное, его поддержал гул голосов. Краска стыда залила мое лицо. Еще никогда мне не было так стыдно за чужие поступки.

Сайверы ушли. Пассажиры радостно заулюлюкали, празднуя «победу». Неужели никто из них не понимал, как невежественно и первобытно смотрится со стороны? Но размышлять об этом мне было некогда. Я с тревогой посмотрела в окно. Где же Энни? Почему она сбежала? Ну не стали бы сайверы похищать нас прямо у вокзала. Такой трусости от Нокс я не ожидала.

Поезд тронулся. Я с ужасом поняла, что подруга опоздала и неизвестно как теперь будет добираться до Феникса. А кругом одни непонятные типы. Публика в вагоне собралась настолько отличная от жителей Лансборо, что я чувствовала себя иностранкой в своем дорожном платье и шляпке. На этот раз среди пассажиров были женщины и даже дети, но подавляющее большинство по-прежнему составляли мужчины не самой приятной наружности. Потрепанная одежда, грязные ботинки. И кругом оружие. Боги, куда же я еду?!

Но вот в вагон ввалилась Энни. Красная, растрепанная, и конечно же с кучей сумок. Я радостно подскочила на месте и помахала ей рукой. Обида за то, что она бросила меня, испарилась в мгновение ока. Какой бы Энни ни была подругой, все лучше, чем ничего.

– Где ты была? Я думала, ты опоздала, – накинулась на подругу, когда та села рядом.

– Мне удалось залезть в соседнем вагоне. Там какой-то фермер подставил свой тюк, и я смогла запрыгнуть, – пояснила она, пытаясь привести волосы в порядок.

От меня не укрылись пунцово-красные щеки. Подробностей спрашивать не стала, подозреваю, подняться с достоинством в вагон у Энни так и не получилось.

– А почему ты сбежала? Думаю, сайверы помогли бы и тебе подняться наверх…

– Чтобы меня да трогал какой-то дикарь? – возмутилась Энни. – Ну уж нет!

– Сайверы хотя бы помогли, в отличие от этих доблестных кастонийцев, – я обвела рукой вагон.

Пассажиры напротив недовольно нахмурились. Они слышали каждое слово. Я же вскинула подбородок. Если кому и следовало здесь стыдиться, то точно не мне!

– Кайли, тише, – она коснулась моего плеча. – Злишься, что я сбежала и бросила тебя одну? Ну прости. Когда они тебя обступили, я ужасно испугалась и думала позвать на помощь.

День выдался тяжелый. Возможно, я была слишком строга к подруге. Мир вокруг нас кардинально менялся, и требовалось время, чтобы привыкнуть к новым условиям. К новому окружению. Я коснулась пальцев Энни и немного их сжала, тем самым давая понять, что извинения приняты.

За окном поля сменялись лесами. Хотелось есть. Из-за похода по магазинам мы даже не успели перекусить.

– Как думаешь, здесь есть вагон-ресторан? – спросила я, чувствуя, как урчит в животе.

– Не уверена, – с готовностью ответила Энни. – Хотя состав длинный, кто знает.

Я тоже сомневалась, что кто-то здесь заботился о питании пассажиров, учитывая, какой развалиной выглядел со стороны состав. Но голод не проходил. Кроме того, мне хотелось пить. От сидения на жестких неудобных скамьях затекли ноги и ныла спина. Прогулка была бы кстати, даже если не принесет результатов.

– Давай схожу посмотрю, а ты пока посиди с вещами, – предложила я.

– Купи мне пирожок, а лучше два, – попросила Энни.

Поезд качало из стороны в сторону. Аккуратно, стараясь держать равновесие, я вышла из вагона. Приятный прохладный ветер бодрил. Все запахи пота и табака отступили, и прежде чем продолжить путь, я отдышалась.

Так я переходила из вагона в вагон, пока не наткнулась на проводника. Взвинченный мужчина в мятой синей форме и кепке проверил мой билетик.

– Не подскажете, а вагон-ресторан…

– Сразу за вагоном первого класса, – пробурчал он, пробивая дырки в билете.

– Здесь есть первый класс? – обрадовалась я. – А можно доплатить и пересесть в него? Мы, когда покупали билеты, нам ничего не сказали…

– Дамочка, – он устало окинул меня взглядом. – Вагоны-рестораны и первый класс остались в цивилизованной части Кастонии. Здесь мы все трясемся в одних условиях. Найдите себе уже место. В поезде есть сайверы. Не хотелось бы потом рассказывать вашим родственникам, куда вы пропали.

Проводник прошел дальше. Я же стояла на месте, словно на меня вылили ушат ледяной воды. Нет, скорее помоев! Внутри поднималась волна возмущения. Нельзя же так общаться с людьми. Проводник – лицо транспортной компании. Пусть мы и ехали в вагонах, которые едва ли не разваливались, но заслуживали элементарной вежливости. Надеюсь, в Сайверии все будет иначе. И пусть природа там недружелюбна, но городок-то маленький. В таких все знают друг друга и вряд ли грубят всем подряд! Эта мысль немного меня успокоила. Я собиралась вернуться в вагон, но вдруг услышала рядом разговор.

– Не, ты видел, как он носом приложился об спинку, а? – бахвалился какой-то деревенщина в соломенной шляпе.

– В следующий раз будет под ноги смотреть, – хохотнул его собеседник.

– Кто-то пострадал? – вмешалась я.

– Э, а…

Мужчины растерянно на меня посмотрели.

– Я целительница, могу помочь, – поспешила объяснить.

– Ой, да не переживайте. Это сайвер один нос расквасил. На них все само заживает.

Я в шоке уставилась на двух мужчин. В последнее время мне все чаще казалось, что настоящие дикари здесь вовсе не сайверы. Наверное, мне следовало вернуться к Энни. Но вдруг кому-то действительно нужна моя помощь? Лучше убедиться, что все в порядке.

Набравшись смелости, я дошла до самого конца состава. Это было сумасшествием, но поступить иначе – все равно что предать профессию целителя. Всегда и везде, до последней капли выжимая силы, мы клялись помогать людям. Точнее, клялись те, кто окончил академию. Я же клятвы еще не давала, но собиралась придерживаться ее, так как этого требовал долг. В сердце я целитель, все остальное – формальности.

Последний вагон отводился под тяжелые грузы и почту. Грязный и пыльный, он продувался сквозняками. Окна и вовсе были заколочены. Единственный источник света – жалкий магкристалл – слабо мерцал под потолком.

– Здесь кто-нибудь есть? – спросила я.

Мой голос дрогнул. Досюда мне удалось добраться на кураже, но как только я оказалась в плохо освещенном помещении, страх снова стал брать свое.

Из-за ящиков показался знакомый сайвер, и, судя по нахмуренным бровям, он явно не был рад меня видеть. Мужчина подошел ко мне и навис, словно скала, подавляя всем своим видом. У меня затряслись поджилки.

– Я целительница. Слышала, кто-то упал, и возможно, ему нужна помощь?

– Ты ошиблась. Возвращайся в свой вагон, – бросил сайвер.

Мне стоило его послушаться. Долг я выполнила, а если утопающему не нужна моя помощь, значит, я сделала все, что смогла. Вот только уйти оказалось сложнее, чем я предполагала. Взгляд темных глаз словно пригвоздил меня к месту, а трясущиеся коленки норовили в любой момент подкоситься. Пожалуй, Энни была права, что боялась сайверов.

– Роан?

Из-за его плеча показался бледный парень, чьи игральные кости перекочевали ко мне. Он прижимал к себе правую руку и выглядел просто ужасно. Под глазами залегли синяки, а на лице виднелись разводы запекшейся крови.

– Я могу просто осмотреть. Это бесплатно, – заверила я грозного сайвера. – Пожалуйста, я же вижу, что мальчику больно.

– Мальчику? – брови сайвера приподнялись. – Аса воин.

– О боги, просто дайте мне осмотреть руку! – настояла я.

Мой голос прозвучал высоко, даже визгливо. Видимо, сдали нервы. Черные брови сайвера приподнялись, и он… уступил.

Со вздохом облегчения я прошмыгнула сбоку и оказалась рядом с Асой.

Он растерянно моргал и, наверное, сдал бы назад, если бы не наваленные до потолка ящики.

– Я, – показала большим пальцем на грудь, – Кайли. Целительница.

Слова старалась произносить четко и по слогам. Так как не была уверена, что меня понимают. Понемногу ко мне возвращалась уверенность и вера в собственные силы.

– Переведите ему, пожалуйста, что я хочу осмотреть руку, – повернулась я к сайверу.

Тот начал о чем-то переговариваться с парнем. Затем к ним присоединились остальные. Я не понимала ни слова и напряженно ждала, что же они решат.

– Обещаю, я ничего не сделаю без вашего разрешения и буду все четко объяснять…

– Хорошо, – выдал парень на кастонийском.

– Аса! – рыкнул недовольный сайвер.

И я вздрогнула. Все уставились на меня. Чтобы скрыть неловкость, я улыбнулась и сказала вполне очевидное:

– Ты меня понимаешь.

– Немного, – признался Аса, и кончики его ушей покраснели.

– Тогда начнем, я проверю суставы и кости.

Аса кивнул. И я стала осторожно прощупывать его руку от ключицы до запястья.

– Вывихнуто плечо, и его нужно вправить, – заключила я. – Будет больно, но немного магии сделает боль не такой острой.

– Ты точно уметь? Роан пытаться, но у него не вышло.

Аса говорил с ошибками, углубляя и делая почти рычащими некоторые звуки, тем не менее я невольно улыбнулась. Звучало забавно.

– Роан? Кто это? – спросила удивленно.

– Это я.

Я обернулась на сайвера, что не хотел меня пускать.

– Я училась пять лет в академии. Обещаю, у меня получится.

Аса сомневался, но в конечном итоге кивнул. Я занесла над плечом ладонь, но использовать магию решилась не сразу. Простое заклятье обезболивания знал каждый первокурсник, так как именно его мы учились применять на себе. За результат я не переживала. Единственное, волновалась, а вдруг и обезболивание попадает под запрет практики? Нужно будет подробнее изучить этот вопрос, чтобы не наделать глупостей. Хотя… Я в темном вагоне с сайверами. Одна. Больших глупостей мне еще не приходилось делать. Мама и папа были бы в шоке. Я представила их лица и подавила смешок. Обведя взглядом сайверов, я пришла к выводу, что ни один из них не станет подавать на меня жалобу в министерство здравоохранения.

Мягкое свечение полилось из моих ладоней. Я чувствовала плоть Асы, она была пропитана энергией, которую мы называли маной. Это стало для меня открытием. Обычно она скапливалась с энергитических центрах. Но, видимо, сайверы были устроены иначе. И, насколько мне известно, об этом нет ни одной научной работы! Боги, рядом с нами живут люди с совершенно другой магической физиологией, а мы ни сном ни духом!

– Ну как? Боль прошла? – спросила я, стараясь держать свой исследовательский азарт при себе.

– Да, – кивнул Аса.

– Отлично, тогда ложись на пол, – с воодушевлением скомандовала я.

Один из сайверов что-то сказал. Послышались смешки. Аса покраснел.

– Лучше бы поддержали мальчика, вместо того чтобы пошлить! – посетовала я.

– Ты знать сайверский? – испугался Аса.

– Нет, но по интонации и так понятно, что сказал твой друг, – пояснила я, снимая ботинки.

– Зачем ты раздеваешься? – вмешался Роан.

Он все это время напряженно следил за каждым моим действием.

– Боюсь, если сделаю это в обуви с каблуком, Асе будет больно.

– Ты же сказала, что целительница. Используй магию.

В словах Роана был резон. Вот только вправлять плечо магией без диплома я не имела права. Если обезболивание еще находилось на грани закона, то столь сложная процедура однозначно стоила бы мне пожизненного запрета на целительство. И как бы сильно мне ни хотелось воспользоваться даром, пока была альтернатива, я собиралась использовать ее.

– Да будет вам известно, мои возможности не безграничны. Основной запас сил принято сохранять на случай экстренной ситуации. А плечо можно легко вправить и так, – заявила со всей уверенностью, но судя по тому, как прищурился Роан, он почувствовал подвох.

Как ни в чем не бывало я уселась на грязный пол, уперлась ступней под мышку Асы и взяла его за запястье. Он начал что-то бормотать.

– Знаю, положение нелепое. На счет пять я вправлю. Раз, два…

Я резко потянула на себя. В плече что-то щелкнуло. Аса даже не вскрикнул.

– Получилось! – радостно сообщила я, отпуская сайвера. – Ну как?

Он удивленно ощупал свою руку.

– Кажется, все прошло.

– Ну и отлично. Как ты вообще умудрился так неудачно упасть? Плечо вывихнул, нос расквасил? – спросила я, натягивая обратно ботинки.

– Подножка, – сказал Аса.

– Тебе кто-то подставил подножку?! – ужаснулась я.

– А что, тебя это удивляет? – спросил Роан и проворчал что-то на сайверском.

Подозреваю, ругательства. Я подошла к Асе и осмотрела его лицо. Удивительно, но нос выглядел так, будто его сломали неделю назад. Уточнять, пытался ли его кто-то лечить, я не стала. Боялась спугнуть сайверов раньше времени. Имелись подозрения, что эта регенерация – еще одна сайверская особенность.

Настала пора уходить. Пожелав всем хорошего вечера, я повернулась к выходу из вагона, но дорогу мне преградил Роан.

– Как мы можем отплатить за помощь?

– Да не нужно ничего, – растерялась я и попыталась обойти сайвера, но не тут-то было.

Второй раз прошмыгнуть мимо не получилось.

– Как. Тебе. Отплатить.

Отчеканил он каждое слово.

– Эм… сказать спасибо? – я неуверенно улыбнулась.

– Это обычай, – пояснил Аса. – Обмен. Равный.

– А-а-а, – протянула я. – Тогда считай оплатой кости, что ты мне подарил.

– Нельзя. Они сами тебя выбрали, – покачал головой Аса.

Я поникла, не имея не малейшего понятия, чем можно обменяться с сайверами. Брать деньги я не имела права. Даже символическую сумму. Это будет незаконное оказание услуг, а я целитель без диплома. Здесь на помощь пришел мой желудок. Он так громко заурчал, что даже стук колес не мог его заглушить.

– А может, у вас есть еда? – смущенно спросила я. – Или немного воды?

Сайверы переглянулись и, не сговариваясь, принялись рыться в сумках. Вскоре у меня в руках лежало несколько лепешек. А Роан отстегнул с пояса кожаный мех с водой.

– Спасибо! Теперь я могу идти?

Роан кивнул и отошел в сторону. С облегчением выдохнув, я пошла обратно к Энни.

Переходя из одного вагона в другой, я чувствовала небывалый подъем. Вот это приключение! Да только ради знакомства с сайверами стоило рискнуть и выбраться из Лансборо. Еще несколько дней назад происходящее показалось бы мне безумством, но сейчас я впервые допустила мысль, что все к лучшему. Этот дополнительный год пойдет мне на пользу, я наберусь жизненного опыта, а когда вернусь в Лансборо, ни один экзамен не выбьет у меня почву из-под ног.

– Где ты была так долго? Я уже думала пойти тебя искать, – спросила Энни, едва я опустилась рядом.

– Вагона ресторана нет, но смотри, что я нашла, – я протянула ей одну из лепешек.

– Что это? – Она с удивлением посмотрела на нечто, сделанное из муки и специй.

– Местная кухня. Фермеры угостили, – соврала я, прекрасно понимая, что вряд ли она согласится есть еду сайверов.

А лепешки оказались на удивление вкусными. Под тонким тестом имелась тонкая прослойка из сыра и трав. Я чуть не простонала от удовольствия. Энни и вовсе смела свою половину меньше чем за минуту. Я протянула ей мех.

– Какая странная фляга, – сказала Энни, разглядывая кожаный мешок с необычной вышивкой.

– Трофейный мех, – подал голос мужчина со скамейки напротив. Вряд ли он мог даже допустить мысль, что мех мне отдали сайверы. – Обязательно верните хозяину. Боюсь представить, чего стоило добыть это у вождя.

– Вождя? – переспросила я.

– Да. Присмотритесь. Вон узор белого волка с раскрытой пастью. Так они обозначают вожаков стаи. Чудные эти дикари.

– Ага, – произнесла я, проведя кончиками пальцев по стежкам.

Работа была очень тонкой и красивой. У мастерицы ушел не один вечер, чтобы ее расшить. Я представила, как черноокая сайверка сидела долгими зимними вечерами, расшивая чехол для меха. Наверное, возлюбленная Роана или жена. Отчего-то мне стало немного грустно. Вот кто по-настоящему свободен и может жениться по любви. Наверное, поэтому сайверов и называли дикими.

Пока паровоз мчался все дальше и дальше сквозь поля, из моих мыслей не выходил Роан. Его имя напоминало рык хищника. Он даже двигался мягко, по-кошачьи. В одном научном журнале, посвященном первой экспедиции в Сайверию, я читала, что коренные народы отличаются «горячей кровью». Температура их тела выше, чем у обычного человека. Это позволяло им выживать в самых суровых условиях зимой. Ох, все бы отдала, чтобы исследовать их феномен! Идея казалась мне вдвойне заманчивой, так как лечить мне было нельзя, а вот использовать диагностические заклятья вполне можно. Глядишь, потрачу год с пользой и сделаю полноценную научную работу по сайверам!

Глава 6

На рассвете следующего дня я и Энни вышли на конечной. Дальше железную дорогу еще не проложили, и нам предстояло продолжить путь на дилижансе.

Толкаясь и сыпля проклятия направо и налево, пассажиры спешили первыми выйти на свежий воздух. Я чувствовала себя уставшей и разбитой. Позади была самая ужасная ночь в моей жизни. В вагоне не то что спать, сидеть порой становилось невозможно.

– Да что с ними не так? – нахмурилась Энни. – Почему нельзя цивилизованно встать в очередь?

Ответа на этот вопрос я не знала. В итоге мы вышли последними, и некого было даже попросить о помощи. Я, когда спрыгивала, чуть не клюнула носом насыпной гравий. Энни и вовсе подвернула ногу и теперь прихрамывала. Больше всего меня возмущало, что никому не пришло в голову нам помочь. Все были заняты своим скарбом и не обращали внимания на двух девушек.

Мы побрели к дороге, где должны были пересесть на дилижанс до Феникса. И тут стало ясно, почему всем так не терпелось покинуть вагон. Словно муравьи, люди копошились у карет, укладывали на крыши сумки, а затем с руганью пытались устроиться внутри.

– О боги, – выдохнула я. – Нам туда точно не пробиться.

– Пошли хотя бы попробуем, – сказала Энни. – Не пешком же идти до Феникса.

С сумкой и коробками, мы подошли к дилижансам. Энни, несмотря на ношу, просочилась сквозь толпу и исчезла в одной из карет. Когда мне удалось заглянуть внутрь, все места были уже заняты.

– Эй, малышка, заходи! Можешь поехать у меня на коленях! – предложил щербатый мужчина.

Я обвела взглядом пассажиров, надеясь, что хоть кто-то захочет уступить мне место, но нет. Глупо было даже надеяться. Одна Энни виновато смотрела на меня из дальнего угла кареты. Она оказалась зажата между стеной и здоровенным детиной, который с интересом косился в ее сторону.

Мне было страшно оставаться совершенно одной, но не просить же Энни выйти. Она и так повредила ногу.

– Увидимся в Фениксе, – сказала я, спрыгивая с подножки.

Дилижанс тут же тронулся и умчался прочь, поднимая клубы пыли. За ним потянулись и остальные. Я растерянно стояла около дороги, провожая взглядом кареты. Сумка оттягивала руку. В горле першило. С ужасом пришло осознание: неизвестно когда дилижансы вернутся на станцию и я смогу добраться до Феникса. Но вот пыль немного улеглась, и я увидела неподалеку сайверов. Они закидывали мешки в открытую фермерскую повозку. Ни сидений, ни удобств. Такие использовали для перевозки сена и корма.

Вокруг не было ни души. Я прекрасно понимала, что если напрошусь в попутчики, сайверам ничего не стоит увезти меня не в Феникс, а в свое поселение. И ни одна живая душа не будет знать, где меня искать. И все же сайверы казались не такими уж и дикими. Нужно просто придумать, как отблагодарить их за помощь.

– Простите, – я подошла к Роану.

Он обернулся, смерив меня странным взглядом. То ли сайвер был чем-то недоволен, то ли просто удивлен. Я же постаралась проявить все обаяние, на которое была способна.

– Мне нужно добраться до Феникса, а в дилижансах не осталось места. Вы не могли бы подвезти меня?

Сайвер молчал. Я натянуто улыбалась в надежде, что на него это подействует.

– Нам не по пути, – в итоге сказал он.

Улыбка на моих губах тут же померкла. Это длительное путешествие окончательно меня вымотало. Не осталось ни физических, ни моральных сил. Все вокруг было чужое и недружелюбное. Складывалось впечатление: чтобы выжить в Сайверии, мне нужно как минимум выучить волчьи повадки, а я… я была всего лишь девушкой из Лансборо, которая не умела даже заваривать чай.

– Почему? – вмешался Аса, выглядывая из повозки. За ночь синяки под глазами приобрели желтоватый оттенок, а от отечности не осталось и следа. – Вути отвезти нас, а по пути на ферму остановиться в Фениксе.

Одного взгляда Роана было достаточно, чтобы Аса тут же скрылся в повозке. Я же с надеждой посмотрела на мужчину, что проверял упряжь лошадей. Издалека он казался обычным фермером. Льняная рубаха, соломенная шляпа, шерстяные штаны и высокие грязные сапоги. Таких фермеров называли солью земли. Но при более пристальном взгляде я заметила, что кожа его смугла, а в чертах лица угадывается сайверская кровь.

Сайверы начали переговариваться на своем языке. Мое же сердце бешено колотилось. Я догадалась, что им не нравилась идея брать меня на свою стоянку. Возможно, они боялись, что я разболтаю всем, где их искать?

После череды реплик Роан раздраженно посмотрел на меня:

– Мы высадим тебя недалеко от города.

– О, спасибо! Спасибо огромное! – обрадовалась я и опомниться не успела, как из моих рук забрали сумки и без особых церемоний забросили в повозку.

Затем так же – ну, пожалуй, немного бережнее – наверх закинули и меня. Роан запрыгнул следом, и повозка покатилась по дороге вперед. Я продолжала улыбаться, пытаясь произвести приятное впечатление. Сайверы с любопытством разглядывали меня, но молчали. Подозреваю, их настораживала безумная горожанка, которая не первый день крутится рядом.

Повозка медленно тряслась по ухабистой дороге. Лошадь плелась не спеша, и возница не думал ее подгонять. Я любовалась видами Сайверии. Дикий край оказался на удивление живописным. Мы пересекали широкую равнину. Вдалеке виднелись горы, за которыми, если верить исследователям, лежали непроходимые снега. Недалеко от дороги журчал извилистый ручей. Почва здесь была каменистая, трава росла редкая, худосочная. Но иногда встречались и яркие бутоны цветов. Солнце поднималось все выше и выше. Утренняя прохлада отступила. Воздух нагрелся. Пахло теплыми камнями и чабрецом.

Не верилось, что этот край может быть недружелюбным к людям, но я еще не видела его зимой. И ни разу не встречала настоящую бурю.

Чтобы прервать молчание, я спросила:

– Аса, как твое плечо?

– Да. Прошло, – весело отмахнулся он, присаживаясь ко мне поближе. – На нас быстро заживать…

Парень осекся, так как наткнулся на тяжелый предостерегающий взгляд Роана.

– Ну и отлично, – попыталась разрядить обстановку я. – Ой, пока помню…

Я достала из сумки мех и протянула Роану:

– Спасибо. Вы спасли меня от голодной смерти.

– Мех – оплата за лечение. Равноценный обмен, – покачал головой сайвер.

– Мне было достаточно и еды. В смысле… Этот мех такой красивый, наверное, он вам дорог. Можно его вернуть вам в качестве эм… обмена за поездку до Феникса?

Роан посмотрел на меня, как на дурочку.

– Нельзя обмениваться теми же вещами.

– Ох. – Я положила мех на колени и стала судорожно думать, чем же можно отблагодарить сайверов. – Тогда, может быть, деньги?

– Ваши деньги для нас ничего не стоят, – оскорбленно заявил Роан.

– Простите! – поспешила выпалить я.

Боги, как же сложно найти общий язык с людьми совершенно другой культуры и традиций.

– Зато для меня стоят, – весело заметил Вути, который, судя по всему, подслушивал разговор.

Возничий обернулся и подмигнул мне.

– С тобой мы уже расплатились, хитрый лис, – Роан недовольно нахмурился.

И тогда мне в голову пришла идея. Я сняла сережки. Обычные гвоздики с топазами. Собираясь в Сайверию, я брала самое необходимое, и украшения в этот список не входили.

– Тогда вот моя благодарность, – я положила перед Роаном сережки. – Они золотые, а камень пусть и небольшой, но настоящий топаз. Он… он снимает все печали. По крайней мере, так считают у нас. Уверена, вашей жене они понравятся.

Роан странно на меня посмотрел. Другие сайверы стали посмеиваться, и я уже решила, что снова сделала что-то не так, как Роан забрал подношение. Я с облегчением выдохнула. Ну вот и все. Обмен состоялся, и теперь можно не волноваться, что меня доставят в Феникс.

– У Роана нет жены, – шепнул Аса.

Я удивленно к нему повернулась. Парень лукаво улыбнулся и добавил:

– И невесты нет.

Мой взгляд невольно вернулся к Роану. Личная жизнь сайвера должна была интересовать меня в последнюю очередь, и все же от слов Асы сердце радостно подпрыгнуло. Я списала это на простое любопытство. Интересно, почему Роан до сих пор один? Он сидел напротив и смотрел куда-то вдаль. В распущенных волосах играл ветер. Они напоминали мне черные шелковистые ленты. Захотелось прикоснуться к ним, пропустить сквозь пальцы. А еще у Роана был, как бы сказала моя мама, благородный профиль. Высокий лоб, нос с небольшой горбинкой и немного выдающийся вперед подбородок. Все было в меру, симметрично и по-мужественному красиво.

Точно коршун, Роан резко повернулся в мою сторону. Застигнутая врасплох, я вздрогнула, но взгляд не отвела. Следовало срочно придумать оправдание, из-за которого я уже несколько минут не мигая пялилась на сайвера.

– А… простите, давно хотела спросить… Долго ли до Феникса?

– Часа три, – бросил он.

Роан всегда говорил короткими отрывистыми фразами. Возможно, ему не терпелось от меня отделаться, но также был шанс, что просто такой колючий у сайвера характер. Для него я чужачка.

– Аса, а у вас есть целители? – тихо спросила я парня.

– В племени есть шаман и травницы, – ответил за него Роан.

Я поерзала на месте, пытаясь принять более удобное положение. Ехать на телеге, конечно, приятнее, чем идти на своих двоих, но каждая кочка болью отдавалась в филейной части, которая уже порядком устала от сидения. А мысли тем временем крутились вокруг идеи подобраться к сайверам поближе.

Травницы и шаман… Первые могли вылечить далеко не все, да и запасы трав в Сайверии ограничены. Уверена, у них нет и половины лечебных зелий, что сейчас используются в Кастонии. Вроде бы шаманы у сайверов – что-то вроде жрецов… И Роан сказал «шаман» в единственном числе. Даже если последний обладает сильным магическим даром, сомневаюсь, что он в состоянии вылечить всех.

Можно было бы предложить свои услуги целителя, вот только лечить без диплома я не могла. Законно не могла. Но какие-то простые манипуляции, диагностику, купить в местной лавке редкие зелья и отдать сайверам, почему нет? Я не буду назначать лечение. Просто при необходимости дам совет по исключительно несложным недугам. Вроде насморка или порезов.

– Если вам будет нужна помощь или что-то случится, обращайтесь, – произнесла я и даже осталась довольна собой.

Кто сказал, что я буду лечить? Никто. Мало ли какая помощь имелась в виду. Отец похвалил бы меня за изворотливость.

– Это вряд ли, – сказал тихо Аса. – Никто из сайверов не пойдет искать помощь в Фениксе.

Об этом я совсем не подумала. Учитывая, какое отношение увидела к сайверам в поезде, подозреваю, появляться в нашем поселении для них попросту опасно. Что бы там ни говорил мистер Моффет про налаживание отношений с коренным населением Сайверии, на деле все было иначе. Боги, он же говорил, будто рядом с Фениксом есть железная дорога. Несколько часов на дилижансе – это вовсе не рядом! Чувствую, в городе меня ждет еще множество сюрпризов.

– Понимаю… Но ведь мистер Вути бывает в городе? – спросила я.

– Мистер? – рассмеялся возница, снова обернувшись. – Впервые меня так величают. Но ты права, иногда я заглядываю в местный салун.

– Ну вот, – я улыбнулась Асе, – мистер Вути, если что, может передать мне от вас весточку.

– Передать-то могу, но тебе в племени будут не рады, – хмыкнул Вути.

– Мы не пускаем к себе чужаков, – подал голос Роан. – Нам не нужна твоя помощь.

– Иногда все же пускаем, – заметил Аса.

– Ах да, – смотря мне в глаза, Роан оскалился в улыбке. – Ты можешь выйти замуж за одного из нас, и тогда все племена Сайверии будут для тебя открыты.

Я прикусила язык и сделала вид, что отвлеклась на виды. Кажется, пора закатать губу и забыть об идее написать научную работу по сайверам. Слишком сильна вражда между нашими народами, и вряд ли за год, что я буду работать в Фениксе, ситуация в корне изменится.

Почва сменилась с каменистой на более плодородную. Травы стали выше, сочнее. Вдалеке показалось маленькое поселение из нескольких домов.

– Приехали, – сказал Вути.

– Это Феникс? – удивилась я, так как он напоминал скорее деревню, нежели город.

– Ага, он самый.

Делать нечего. Я встала, пытаясь понять, как с достоинством слезть с повозки. Роан ловко спрыгнул первым. Аса подал ему мои вещи, а когда пришел мой черед, сайвер протянул руки. Уперевшись ладонями в его плечи, я спрыгнула. Получилось неловко. Ладони Роана касались моей талии, и вместо того чтобы отпустить его, едва ноги коснулись земли, я продолжала смотреть на сайвера. Отчего-то мне не хотелось прощаться. Вряд ли мы еще увидимся, и все же… все же мне хотелось верить, что это не так.

– Спасибо, – смущенно поблагодарила я и отстранилась.

Роан коротко кивнул и запрыгнул в повозку. Лошадь тут же поплелась дальше.

– До свидания! – крикнула я и помахала рукой.

Аса помахал мне в ответ, и даже остальные молчаливые сайверы подняли в воздух ладони. Только Роан остался сидеть неподвижно, смотря в другую сторону.

Настроение резко упало. Почему он такой холодный со мной? Да, я кастонийка, но от пары угрюмых взглядов никуда не денусь. Мы уже в Сайверии. Этого не изменить. Я списала свое плохое настроение на усталость от длительного путешествия и, подхватив сумку с коробками, побрела в сторону Феникса. Дорогу развезло. Недавно здесь прошел дождь, и дилижансы превратили колею в грязное месиво. Когда я дошла до первой постройки, то окончательно испачкала ботинки и подол платья.