S-T-I-K-S. Водила книга 1

Туман

Утро выдалось хмурым и промозглым. «Менять зимнюю резину на летнюю, или пока не стоит? Так-то в конце марта ещё могут быть заморозки. Нужно будет ещё раз глянуть, что там прогнозники вещают…» – с такими мыслями Михаил зашёл на КПП автотранспортного предприятия, где его ждала рабочая лошадка, Лада Ларгус фургон.

– Здорово Максимыч. Как жив здоров? Из нашей курьерской команды пришёл уже кто?

– Здорово Миша, особо не жалуюсь. С вашей конторы ты первый, – ответил знакомый чоповец, контролёр КПП.

– Ясно. Мне через пол часика примерно нужно будет убыть, успеешь смениться, падай на хвост.

– Лады, если сменщик не забуксует. Нет, так с другой вашей машиной поеду.

Электронный сканер считал пропуск, пискнул, мигнул зелёным, с лёгким щелчком разблокировал вертушку. Михаил прошёл на территорию, направляясь вдоль бетонного забора в сторону складского ангара к небольшой двухэтажной пристройке. На втором этаже горел свет. Фельдшер Лариса Семёновна была на месте. Предрейсовый медицинский осмотр занял несколько минут. Давление в норме, алкоголь в выдыхаемом воздухе не обнаружен, запись в журнал сделана, можно выезжать. «Провести беглый внешний технический осмотр по кругу авто, проверить уровень масла в моторе, завести машину, связаться с диспетчером», – Михаил на «автомате» прогонял в голове стандартный порядок действий, шагая вдоль склада. Пройдя половину погрузочно-парковочной площадки, мужчина носом уловил слабый химический запах, отдающей кислинкой. Поблизости от территории автотранспортного предприятия, где «Бандеролька» арендовала часть парковки под свои машины, располагалось небольшое пластполимерное производство, точнее небольшой литейный цех. Обычно он себя никак не проявлял, в плане сильных запахов. По всему было ясно, что на фильтрации выброса вредных веществ в атмосферу там не экономили. Могло выйти себе дороже. Иногда ветерок доносил оттуда слабый сладковатый запах новой клеёнки, но и только. «Откуда так воняет химией и в воздухе привкус кислоты? – промелькнул вопрос в голове. – Так, всё потом, не дым и ладно…» – Михаил подходил к ряду курьерских машин, и текущие задачи переключили внимание на происходящее здесь и сейчас.

В конце погрузочной площадки особняком стоял десяток серебристых братьев близнецов, компактных фургонов с логотипом «Бандеролька» на бортах. На нажатие кнопки брелка сигнализации отозвался третий справа автомобиль в ряду, дважды моргнув поворотниками. Проверил масло в моторе. Обошёл машину, бегло осматривая кузов, накачку и состояние колёс. Заглянул под днище, в поисках подозрительных пятен или лужиц на парковочном месте под авто. Сел за руль и запустил двигатель. Закрепив смартфон на кронштейне, активировал свой аватар в приложении, используемом компанией. Гаджет плямкнул входящим сообщением. Рядом со значком аватарки с подписью «Марина дисп.» выскочила фраза: «Доброе утро. Ты уже на коне?». В ответ мужчина набрал: «Привет. На коне. Готов выдвигаться к нашему складу». Через полминуты плямкнул снова входящий: «Выдвигайся. С вечера собрана доставка посылок и бандеролей по двум районам. Для тебя там по пяти адресам». Склад «Бандерольки» был в другой части промзоны, на границе со спальным районом. Где-то в нём жил охранник Максимыч и его сменщик. По взаимной договорённости и распоряжению руководства, отдежуривших ночь к городу подвозили утренние водители-курьеры «Бандерольки». Сотрудничество обуславливалось ещё и тем, что ЧОП «Редут» охранял территорию, где находился склад компании.

Ларгус встал перед воротами. Михаил коротко посигналил. С внутренней двери КПП вышел Максимыч, сразу направившись к машине. Откатная створка ворот поползла в сторону. Охранник сел в машину со словами: «Успел. Сменщик вовремя пришёл. С тобой поеду». Проезд ещё не открылся полностью, как снова распахнулась дверь проходной, и из неё появился парень в кожанке, джинсах и фирменной бейсболке «Бандеролька» на голове. Михаил приветственно махнул рукой коллеге, получил ответный жест, убедился, что пассажир плотно закрыл дверь и выехал с территории АТП. Повернув направо авто в спокойном режиме стало набирать ход. Слева походу движения тянулись кусты и низкорослые деревья. Они занимали большую часть пространства на полосе отчуждения между железной дорогой и территорией промзоны окаймлённой с этой стороны объездной двухполосной дорогой с асфальтом не первой свежести. Боковым зрением Михаил уловил клубящийся белёсый туман у земли, в канавах и под кустами, но особого значения этому не придал. Весна пора капризная. За зоной отчуждения железки виднелась насыпь и само железнодорожное полотно. За ним толком было ничего не разглядеть, но Михаил знал, что там начинались луга и поля, разбавленные перелесками. Справа тянулись серые бетонные заборы, с изредка попадающими в поле зрения воротами. За высоким ограждением просматривались ряды серых бетонных коробок складов. Примерно через полтора километра за т-образным перекрёстком показалась АЗС известной популярной сети. Подсветка, яркое оформление и большие стёкла магазина заправки выглядели неким оазисом посреди серой унылости промзоны.

До склада «Бандерольки» можно было добраться, как повернув направо, углубляясь в промзону, так и по окружной дороге вдоль железнодорожных путей. Михаил не любил ездить напрямик, хотя так и было ближе. Вид серых заборов с колючей лентой егозы или обычной колючкой по их верху с двух сторон и необходимость периодически петлять не добавляли позитива. Не сказать, что вид на объездной из окна особо радовал глаз, но всё же не было ощущения, что едешь по мрачным тоннелям. Проскочив ещё пару километров и три т-образных перекрёстка, мужчина увидел впереди габаритные и стоп сигнальные огни хвоста пробки. В этом месте заторов Михаил не припомнил. Простояли несколько минут, не сдвинувшись с места. Сзади пристроилось ещё несколько машин, пополнив собой колонну ожидающих проезда.

«Максимыч, глянь аккуратно, что там случилось», – попросил Михаил соседа. «Момент», – охранник вышел на обочину, понаблюдал некоторое время за происходящим впереди и вернулся в машину. «Ничего особенного. Панелевоз, выезжая из ворот с территории завода по производству бетонных изделий, плохо рассчитал радиус. В результате раскорячился, маневрируя, но двигается понемногу, ему там помогают», – пояснил Максимыч. Ожидая начала движения машин в спонтанной колонне, Михаил снова переключил внимание на свои ощущения. Запах кислой химии усилился. Клубящийся в углублениях почвы туман стал плотнее. «Странно это», – подумал он. Через несколько минут впереди погасли стоп сигналы минивэна и мысли снова вернулись к привычному ходу в утро обычного рабочего дня. Выстроившись за панелевозом, как вагончики за паровозом попутные машины начали движение. Разметка на данном участке была между полос сплошная, никто из «вагончиков» ценою штрафа на обгон не пошёл. В этом месте были установлены камеры, фиксирующие не только превышение скорости. Тем временем объездная дорога плавно забирала вправо, впереди и немного левее замаячили многоэтажки спального района. В паре километров дальше уже просматривался массив путепровода автодороги ведущей в город над железнодорожными путями.

До поворота на склад «Бандерольки» оставалось всего с половину километра, когда над землёй начал резко сгущаться и стелиться густой туман. «Это что за хрень?» – спросил Максимыч, повернувшись к Михаилу. «Ты смотри, как заволакивает всё и воняет чем-то химическим», – продолжил он. Михаил врубил аварийку, кпп переключил в нейтраль, пустил машину накатом, гася скорость, в готовности нажать по тормозам. Спустя пару минут они не обогнали бы даже уставшего пешехода. Дорожное полотно с разметкой, край асфальтного покрытия, обочина и всё, что за ней, стали не различимы. Пришлось остановиться, закрыть подачу внешнего воздуха в салон, отключить принудительную вентиляцию и заглушить мотор. Туман стал подниматься выше капота. Габаритные огни остановившейся машины перед ними пропали. Химический кислый запах резко усилился. Во рту запершило и пересохло, глаза заслезились. Спустя ещё несколько минут клубы плотного тумана обволокли автомобиль полностью. Стало не видно ни земли, ни неба. По прикидкам Михаила до поворота на склад их конторы они не доехали метров двести. В непроглядных белёсых клубах пробегали электроразрядные всполохи, а по ушам били раскаты грома. Мужчины смотрели на светопреставление через окна, даже не помышляя выйти наружу. Обоим было ясно, что происходит что-то не обычное, а по ощущениям и не слишком полезное для здоровья. Попутчики, перекрикивая шум с наружи, обменялись парой фраз, и стали ждать. Михаил, наблюдая за происходящим, увидел, что значок сети на его смартфоне, закреплённом в кронштейне и включённом в режиме навигатора, пропал. Время тикало, а ситуация не менялась. Отсутствие мобильной связи с момента начала всполохов в тумане только добавляло неопределённости. Наконец, Михаил заметил, что вспышки разрядов и грохот прекратились. Стало светлей, проявились контуры обочины и окружающего пространства.

– Туман вроде растаскивает. Что-то голова моя разболелась, – хрипло произнёс Максимыч.

– Есть такое. И башка то же бо-бо. Во рту засуха, – ответил попутчику Михаил, перебарывая своё состояние, стараясь рассмотреть, как можно больше деталей в отступающем и редеющем тумане.

Вот появились два красных пятна габаритных огней машины перед ними. Следом стали проступать очертания и самого минивэна. Туман стремительно таял, курясь обрывками над дорогой и землёй. Кислый запах стал ослабевать. Непроизвольно подняв взгляд вверх, Михаил увидел, что плотная облачная хмарь тоже начинает развеиваться. Сквозь открывшиеся просветы не по-весеннему высоко расположенное солнце световыми столбами пробилось к земле. Буквально на глазах пришли в движение воздушные массы, окончательно разрывая плотную облачность и быстро растаскивая её куски по небу. В унисон процессам наверху у земли прошли мощными волнами и завихрениями сильные порывы ветра. Ими в воздух подняло много песка, пыли и различного мусора. Видимость резко упала, машину стало раскачивать в рваном ритме. Попутчикам оставалось только порадоваться, что их не было снаружи. В то же время Михаил ощутил всем нутром перепад давления. В глазах всё поплыло, уши, словно ватой забили, в голове гудел набат. Постепенно слух и зрение стали восстанавливаться, а поднятая высоко в воздух взвесь, оседать на землю. Некоторое время спустя мужчина обратился к попутчику:

– Максимыч, живой?

– Вроде да. В ушах звон ещё стоит, слышу тебя плохо. Содержимое желудка наружу просится.

Словно в подтверждение последнего сказанного он резко приоткрыл дверь и, свесившись над дорогой, попрощался с ещё не переваренным завтраком. Михаил еле сдержался, чтобы не повторить действие Максимыча. Этим утром он успел лишь немного перекусить, рассчитывая докинуть калорий позже. Вероятно, это помогло пересилить приступ рвоты. Охранник в свою очередь откинулся на сиденье, стараясь продышаться и подавить новые позывы освободить желудок.

– Извини, скрутило, – прохрипел он в промежутках между глубокими вздохами, направленными на ускоренную вентиляцию лёгких.

– Забей. Сам, как с карусели бешенной только слез. Еле сдержался, чтоб не вывернуло.

В салоне фургона на некоторое время повисло молчание. Мужчины переводили дух, им было не до разговоров. Михаил, не делая резких движений, старался оценить обстановку вокруг. Получалось не очень. Стёкла и внешние зеркала заднего вида густо покрылись оседающей пылью, приличная её часть ещё болталась в воздухе, то зависая, то резко меняя направления в порывах ветра. Когда просветлело, собравшись с мыслями и переборов подкатывающую тошноту, Михаил немного приоткрыл дверь со своей стороны. «Выйду, огляжусь. Отходить от машины далеко не буду», – сообщил он попутчику, хрустя песком на зубах. Охранник до сих пор усердно вентилировал через лёгкие воздух, был бледен и, казалось, его не услышал.

Придерживаясь за кузов машины, Михаил выбрался на дорогу, прикрыв за собою дверь. Приходилось сильно щуриться, чтобы глаза не забило песком. После первого же вздоха ощутил сильное желание чихнуть и высморкаться. Непроизвольно прикрыл нос рукавом куртки. Сквозь чуть приоткрытые веки, посмотрел вперёд по ходу движения. Стоящий минивэн загораживал обзор, тогда мужчина собрался с силами и, перебарывая тошноту, и головокружение двинулся влево. Со встречки, щурясь и стараясь сохранять равновесие, он рассматривал дорогу. Грузовой фургон, за ним пара легковушек, седан и хэтчбек, а перед ними среднеразмерный автобус, жёлтая окраска которого угадывалась с трудом. Далее в колонне с разным интервалом друг от друга маячили ещё с десяток грузовичков и легковушек. Возглавлял видимую вереницу автомобилей, панелевоз. «Похоже, тот самый виновник недавней пробки», – подумал Михаил. Водительские двери нескольких машин были приоткрыты. Кто-то из вышедших пытался озираться по сторонам, а кто-то, скрючившись пополам, прощался с завтраком. Вид последних чуть не спровоцировал Михаила очистить собственный желудок, и он поспешно обернулся назад. В двадцати метрах от его Ларгуса стоял тентованный фургон, за ним, почти впритык, пристроился цельнометаллический грузовой микроавтобус. Далее на разном расстоянии друг от друга мужчина рассмотрел ещё три сильно запылённые, засыпанные песком и разным мусором легковушки. С водительской стороны этих автомобилей вышло два человека, и, судя по их позам, там происходил ритуал прощания с завтраком. Остальные находились в машинах, и выходить не спешили. Сквозь запылённые лобовые стёкла, не чётко, но было видно, как кто-то пил воду, кто-то пытался позвонить, а кто-то просто откинулся на спинку сиденья, пытаясь придти в себя. За последним автомобилем перспектива дороги просматривалась плохо, так как с этой стороны она плавно уходила влево и часть стоящих авто её попросту загораживала. Впрочем, из-за продолжающей оседать взвеси обзор был не более чем метров на триста. Далее детали терялись в вихрящемся мареве.

Михаил, перебарывая очередной приступ тошноты, направился к своему автомобилю. Взгляд скользнул за машину и упёрся в серый бетонный забор около трёх метров высотой и егозой по верху. За ним частично просматривались коробки складских и производственных корпусов из железобетонных плит. В дополнение к прежнему невзрачному виду добавился приличный слой пыли и ошмётки различного мусора, зацепившиеся за заусенцы закреплённых колец заградительной металлической ленты. Прямо напротив фургона болтался разлохмаченный полиэтиленовый пакет, чуть в стороне кусок коробки из гофрокартона и какая-то ветошь. «Мусорная гирлянда постапа…» – подумал Михаил, садясь в машину.

– Что там видно? – первое, что спросил Максимыч, когда мужчина устроился в кресле и закрыл дверь.

– Не особо чего. Пыли в воздухе ещё с избытком. Ранее скопившаяся колонна сильно растянулась. Народ в основном внутри. Видел несколько таких же любопытных, как и я, а кто-то выбрался на дорогу, чтобы с завтраком попрощаться. Со связью не только у нас проблема, в машинах сзади от нас через лобовые стёкла, не чётко, но рассмотрел несколько людей, пытающихся договориться с девайсами на предмет позвонить.

– Тут не с устройствами, с сетью договариваться бы надо, – попытался пошутить спутник, уточняя, – это всё?

– Запах кислятины стал слабее. Не слышал в колонне работающих моторов.

– Химией, и, правда, стало меньше пахнуть, а то было не продышаться никак. Про моторы, что думаешь?

– Тут более, менее понятно. Если в тумане глушить было не критично, то в пылевом вихре воздушный фильтр можно быстро забить.

Максимыч просто кивнул на это, и вопросительно глянул на Михаила, расстёгивая молнию своей форменной куртки.

– Что-то жарковато становится, так и упреть недолго, – прокомментировал он своё действие, и тут же спросил, – самому-то как?

– Тоже жарко. На улице теплом веет, как летом, и это в конце марта в наших широтах. С утра с этим было всё нормально, градуса три выше ноля, сейчас явно теплее. Пожалуй, то же куртку расстегну. Если так дальше пойдёт, то и снять придётся.

Далее разговор сам собой свернулся, каждый ушёл в свои мысли. Кроме того общее состояние людей к ведению беседы не располагало. Чувство жажды усиливалось, нужно было срочно найти чистую воду. Впрочем, где её взять Михаил знал и так. Склад их конторы с пунктом приёма-выдачи курьерских отправлений был совсем близко. В клиентском зале всегда стоял кулер с 19 литровой бутылью питьевой воды. «Возможно, там можно будет получить информацию о случившемся», – подумал он. В любом случае это была ближайшая цель его сегодняшней поездки. Мотор завёлся без проблем. Струи жидкости из форсунок стеклоомывателя упёрлись в лобовоё стекло. Грязевые потоки подхватили включившиеся дворники. Прежде, чем удалось добиться относительной чистоты в зоне работы щёток, пришлось ещё несколько раз активировать подачу моющего раствора. Михаил привычно кинул взгляд по зеркалам и с включённым левым сигналом поворота, прижался к осевой линии проезжей части на предмет оценки ситуации впереди. Песок, мелкие кусочки какой-то грязи и пыль осели на дорожное полотно. Местами было не ясно, а асфальт ли там вообще. Разметка на дорожном полотне лишь угадывалась в местах редких проплешин. Соседи по колонне активности в намерении куда-то двигаться не проявляли. Не увидев встречно движущихся машин, и желающих сзади объехать стоящий транспорт, Михаил выехал на встречку, высматривая нужный съезд. Поворот к въезду на территорию, где был склад «Бандерольки» оказался сразу за стоящим впереди автобусом. Ворота оказались открыты, но шлагбаум за ними был опущен. Подъехав к нему, мужчина остановился и коротко посигналил. Из будки контроллёра его заметил дежурный охранник. Машину и её государственный номерной знак тут хорошо знали, поэтому без проволочек дистанционно проезд был открыт. Не спеша фургончик въехал внутрь, притормозив напротив расположенного слева остеклённого помещения дежурного, совмещённого с переделанным контейнером, в котором была организована комната отдыха для свободной смены. Обычно вахту несли два сотрудника ЧОП «Редут». Из-за бытовки охраны доносился звук работающего электрогенератора. Остановившись, Михаил спросил Максимыча:

– Сейчас к своим выйдешь, или со мной в контору за новостями?

– Давай сначала к вашим. У коллег, что-то не так со светом. Генератор запустили, слышишь, молотит, с него значит и на освещение, холодильник, и привод шлагбаума питание идёт. Сидят на посту, видели поменьше нас. Если в конторе твоей связь и электричество есть, то там, возможно, узнаем, что произошло. К своим потом загляну на пару слов, всё равно мимо идти.

– Как скажешь, – Михаил тронулся с места и не спеша стал двигаться по территории базы между двух прямоугольных бетонных ангаров.

Вход и въезд на склад «Бандерольки» был с обратного торца правого сооружения. Обогнув здание, Ларгус встал в промежутке между грузовыми воротами высотой около 3,5 метров, и железной дверью для посетителей под небольшим козырьком. На стене, рядом со входом, размещалась табличка с логотипом компании и указанным графиком работы отдела приёма-выдачи отправлений. Мужчины покинули машину и направились к входу. Воздух по-прежнему был насыщен пылью, поэтому им приходилось прикрывать нос и рот снятыми в авто куртками. Дверь была не заперта, и они оба вошли внутрь. Клиентский зал, а проще говоря, помещение для приёма-выдачи отправлений представлял собой прямоугольную комнату 10 на 8 метров. Справа располагался стол, рассчитанный на два рабочих места оператора. Напротив них стояла пара стульев для посетителей. Мониторы, работающие в режиме экранной заставки, немного разгоняли темноту. Встроенные светильники в подвесном потолке не работали, а окон тут не было задумано даже в проекте. Под столом, рядом с системными блоками, располагалась пара бесперебойников, которые регулярно перемигивались светодиодной индикацией и оповещали спикерами всех заинтересованных, что время их работы скоротечно, и нужно озаботиться либо подключением к электросети, либо свернуть программы и закончить работу компьютеров. В настоящий момент никого из персонала компании в клиентском зале не было. Когда глаза немного привыкли видеть в полумраке хоть что-то, Михаил ещё раз огляделся. В дальнем правом углу комнаты располагалась дверь для прохода на склад. Недалеко от неё размещались на некотором расстоянии друг от друга пара напольных весов. У левой стены, примерно по её центру, стоял кулер для воды, с установленной на него 19 литровой пластиковой бутылью. Полиэтиленовый рукав с одноразовыми стаканами крепился к стене рядом. Там же на полу стояла корзина с пакетом внутри, для использованных стаканчиков. Всё было на своих местах, следов беспорядка не наблюдалось, но было непонятно, где сейчас коллеги. Прислушиваясь, мужчина повернулся в сторону левого дальнего угла, где был проход в служебное помещение. Там располагалась комната отдыха персонала, а так же было организовано ещё одно рабочее место со столом, компьютером и двумя офисными шкафами для документов и офисных необходимостей.

Шумов или голосов, указывающих на присутствие людей, с той стороны не доносилось. Михаил стал прикидывать, где сейчас могут быть сотрудники, продолжая прокручивать в голове видимую им обстановку. «Если они просто где-то сидят, то где? – задавал себе он вопрос. – Все рабочие места имели операторские кресла, в комнате отдыха присутствовал небольшой диванчик, столик, пара стульев и маленький буфет. Это наиболее подходящее место, помимо клиентского зала. Как вариант, коллеги на складе. Санитарные удобства организованы тоже там, в небольшой отдельной внутренней пристройке», – от размышлений отвлекла усиливающаяся жажда. Михаил со своим спутником направились к кулеру с водой. Тем временем со склада послышалась какая-то возня и разговоры. Внешние удалённые шумы шли фоном к звукам жадно проглатываемой воды. Лишь опорожнив по три стакана, мужчины остановились. Засуха отступила, но было ощущение, что это ненадолго. Разговор за дверью склада прекратился, раздались шаги и в проёме появился высокий молодой парень, окликнувший посетителей, не узнав их в темном помещении.

– Здравствуйте. Мы без света пока. Если вы получать или сдавать груз, то сейчас ничего не получится. Погуляйте немного. Постараемся как можно быстрее прояснить ситуацию.

– Андрюха, ты? – вместо ответа спросил Михаил.

Максимыч присоединился к разговору, сказав:

– Андрей привет, погода не очень для прогулок, да и клиентов тут нет.

– Привет, не признал сразу, темно тут у нас. Вы в курсе, что с электричеством и связью? Да и воды в кране нет.

– Да откуда ж в курсе, Андрей. Мы с Максимычем у вас думали информацией разжиться. Только приехали.

Тем временем в клиентский зал вошёл ещё один сотрудник, Валерий, ничем не примечательный мужчина средних лет, который знал всех присутствующих. Поздоровавшись друг с другом за руку, набрав по стаканчику воды с кулера, народ перебрался в помещение для персонала. Тут был не большой проём, заложенный стеклоблоками, через который попадало немного света с улицы. Расположились в зоне отдыха персонала, около столика, кто на диванчике, кто сел на стул. Рабочее место приходящего бухгалтера, проверяющего ведение первичной документации, а так же осуществляющего после этого разноску их по папкам, сейчас пустовало. Первым разговор начал Валерий. В «Бандерольке», в этом её отделении, он был кем-то вроде старшего кладовщика-администратора. За неимением иных руководителей ему частенько доводилось решать различные вопросы по деятельности склада и пункта приёма-выдачи отправлений. Ближе к вечеру и по выходным дням их смену перекрывал, выполняя подобную работу их коллега, Пётр. В общем, как лицо материально ответственное, и начальствующее над собой и своим младшим товарищем, Валерий озвучил свои мысли и переживания. Его волновал ряд условно бытовых вопросов связанных с обеспечением работоспособности филиала. В первую очередь он хотел запустить небольшой бензоэлектрогенератор, который хранился на складе на экстренный случай обесточивания. Предполагалось, что агрегат вытаскивается на улицу, запускается и от него запитывается рабочий компьютер, некоторая оргтехника и дежурное освещение клиентского зала и склада. Чем больше он говорил, тем сумбурнее казались его мысли, словно что-то сбивало его с толку, и он, перебарывая своё не лучшее физическое состояние, начинал снова. Слушавший своего начальника Андрей, смотрел в одну точку, изредка кивая невпопад.

Михаил, слушая очередной затянувшийся монолог объяснений кладовщика, решил всё же его прервать. Выбрав момент, когда он прекратит бубнить по кругу одно и то же, спросил: – «Валера. Ты вообще в курсе, что за воротами склада произошло? – тот отрицательно помотал головой, а Михаил, продолжил. – Бензоэлектрогенератор запустить, конечно, дело полезное, но возможно не своевременное или вовсе не нужное. Особенно, если придётся всё закрывать и срочно эвакуироваться». Валерий с непониманием смотрел на мужчину, периодически переводя взгляд на охранника. Такое же непонимание читалось и в глазах Андрюхи. Впрочем, тому было явно нехорошо, поэтому там вообще было не ясно, о чём он думает. В воздухе висело несколько не высказанных вопросов, типа, что делать, если к ним клиент приедет, а они не один документ не смогут распечатать. В результате Михаил изложил то, с чем столкнулись они с Максимычем по дороге сюда. Некоторое время все молчали, периодически прикладываясь к стаканчикам с водой. Потом завязалось вялое обсуждение главного вопроса «Что делать?». Жажда не проходила, пришлось ещё несколько раз ходить к кулеру за добавкой.

В очередной раз народ расселся за столом, выражения лиц явственно показывало, что каждому из присутствующих приходится справляться с серьёзным недомоганием. Валера, испытывая слабость, неспешно и периодически сбиваясь, обрисовал, как у них тут всё было до появления Михаила и Максимыча.

С его слов выходило так, что он заехал на своём Солярисе за Андрюхой в городе, и они прибыли в отдел приёма-выдачи отправлений «Бандеролька», примерно в то же время, как и Михаил на территорию АТП за служебной машиной. Посредством смартфона через приложение, используемое их компанией, они обозначили своё наличие на рабочем месте. Ну, а далее Андрей пошёл на склад заниматься компоновкой доставок курьеров, а Валера остался в клиентском зале, занимаясь тем же самым, но на компьютере. В общем, обычная рабочая рутина начавшейся смены. Потом стало происходить, то, чего никто не ожидал. Сначала почувствовали лёгкий химический кисловатый запах, спустя некоторое время он резко усилился. Из-под двери, ворот и прочих щелей в помещениях стал собираться то ли туман, то ли пар, при этом быстро сгущаясь. Во всех помещениях отключилось электричество, погас свет, устройства бесперебойного питания компьютеров, перемигиваясь индикацией и попискивая спикерами, перешли в автономный режим. В клиентский зал на ощупь вернулся со склада Андрюха. Его смартфон был им оставлен для подзарядки на столе рядом с Валерой, и помочь ему подсветкой не мог. Снаружи доносились раскаты грома и звуки от потревоженной охранной автомобильной сигнализации. На фоне происходящего непотребства резко обоим поплохело. Выпив воды из кулера, захотели умыться. Когда в потёмках и клубах тумана, двигаясь по стеночки в санузел, подсвечивали путь смартфонами, обратили внимание, что мобильная связь отсутствует. Вывернуло обоих завтраком. Благо, что в тот момент они оказались на складе в шаговой доступности от санитарного блока. Там же выяснилось, что в кране нет воды. Желание пить снова заявило о себе, поэтому вернулись в клиентский зал, поближе к кулеру. Сгустившийся туман внутри помещения начал рассасываться, раскатистый грохот из-за стены с улицы стих. Болезненные ощущения, сковавшие голову, только начали притупляться, как оба почувствовали сильный перепад давления и плюхнулись на пол где стояли. Андрей на время вообще отключился. В голове звон, звуков почти не слышно. Более-менее пришли в себя, закинулись таблетками от головной боли, отпивались водой с кулера. В помещениях темно, расходовать заряд смартфонов на подсветку не хотели, поэтому двинулись на склад искать автономный светодиодный светильник. Пока там возились, вспоминая, где нужный фонарь лежит, в клиентском зале услышали людей.

– Не густо информации, – прокомментировал услышанное и текущую ситуацию Максимыч, перебарывая очередной перезвон в своей голове. – Думал вы, что-то проясните, я потому на КПП и не вышел.

– Таблетки от головной боли остались у вас? – обратился к коллегам Михаил, потирая руками виски.

Валерий, молча, протянул початый блистер с небольшими капсулами. Закинув одну в рот и запив остатками воды из стаканчика, Михаил со скрипом прокручивал в голове события сегодняшнего нескучного утра. Народ молчал и откровенно тупил, уйдя в себя. Максимыч так же закинулся пилюлей и сосредоточился на ожидании действия препарата.

Так прошло ещё какое-то время. Переборов очередной накат неприятных ощущений в голове, Михаил поднялся и вышел из комнаты отдыха персонала. Пройдя в потёмках клиентский зал, вышел на улицу. Метель из пыли, песка и мусора улеглась. Все открытые поверхности были припорошены тем, что недавно ещё летало. Остатки туч больше не разрывались в клочья на небе порывами ветра. Солнце, забравшееся весьма высоко, ощутимо грело. В тонкой, но плотной вельветовой рубашке, одетой на лёгкую х/б футболку и в джинсах было комфортно, а вот ногам в демисезонных кожаных туфлях становилось жарковато. Михаил, удерживая верхнюю куртку в левой руке, правой снял фирменную кепку и вытер внутренней частью предплечья выступившую испарину со лба. Серая бейсболка со средним козырьком и белым принтом логотипа «Бандеролька» на тулье вернулась на больную голову, глаза продолжили разглядывать окружающее пространство. Шестерёнки в голове с трудом старались зацепить из полученной информации для анализа сложившейся ситуации всё, что покажется непривычным и поможет в понимании того, что произошло и как действовать впредь. Весь его жизненный опыт, не хватавшего с неба звёзд 32 летнего мужчины, подсказывал, что запас времени тает. Сосредоточился, бросил взгляд направо. От входной двери до конца серой стены ангара было метров 10. Далее небольшой проезд, которым пользовались редко, запорошенный песком и пылю. За ним трёхметровый забор из железобетонных плит. Поверх него закреплена обычная колючка, на которую местами зацепился различный мусор. Пакеты, какие-то ветки, картонки. В перспективе за забором просматривался ангар из бетонных блоков, похожий на те, что были на их территории. Чуть левее маячили трубы и корпуса небольшого стеклоплавильного предприятия. С той стороны в небо поднимался густой чёрный дым, как если бы горела покрышка машины или что-то подобное. Это было далеко отсюда. С того же направления доносились какие-то глухие металлические звуки. Далее взгляд дошёл до правого угла площадки перед их складом. По кратчайшей линии от входной двери было метров двадцать. Там пристроилась покрытая слоем мусора и песка машина Валеры. Он её всегда там ставил, чтобы не мешала парковке клиентов и курьеров. От этого места под прямым углом ограждение территории уходило влево. Взгляд переместился дальше, упёрся в забор напротив въезда на склад «Бандерольки». Снова разный мусор, зацепившийся за колючку, пущенную поверху. За ним виднелась часть козлового крана соседей и их полукруглого ангара обитого оцинкованными листами железа. Там располагалась небольшая металлобаза, торгующая металлопрофилем. Забор тянулся далее влево, упираясь в подобный и формируя дальний левый периметр ограждения всей территории базы. Перед ним было много свободного места, сейчас заваленного песком и мусором. Обычно пространство вдоль него использовали для стоянки фургончиков их компании, чтобы не создавать проблем для парковки транспорта клиентов. Перевёл взгляд на грузовые ворота их склада, свой запылённый фургончик, поставленный вдоль стены, потом на угол здания.

Что-то царапнуло сознание. Снова вернулся к заднему забору периметра базы. От входной двери в клиентский отдел их конторы, если смотреть левее козлового крана помимо нескольких соседских коробок ангаров просматривался путепровод и несколько жилых городских высоток. Михаил сосредоточился на картинке панорамы с этого ракурса из воспоминаний. Сейчас получалось, что верхние части ангаров были, а видимого отсюда фрагмента путепровода и городских высоток нет. Мелькнула мысль о пылевом облаке и тут же была отброшена после беглого взгляда по приметным дальним объектам промзоны в другой стороне и на большем удалении. Не хватало в пейзаже куска путепровода и фрагмента многоэтажек городской окраины. Корпус соседнего склада заслонял часть обзора, но и то не соответствие в уже уведенном пейзаже породил в голове калейдоскоп вопросов.

Постояв ещё некоторое время на улице, Михаил открыл дверь и зашёл в потонувший во мраке клиентский зал. Автономное питание компьютеров выключилось. Пока возился, доставая смартфон из кармана для подсветки, услышал со стороны комнаты отдыха персонала какую-то возню, характерный звук скотча при упаковке, потом чей-то вскрик и забористую фразу охранника, на могучем и непечатном. Михаил ускорился, остановился уже в дверном проёме, оценивая ситуацию в помещении. Опрокинутого животом на диван Андрюху, с завернутыми назад руками с натугой старался фиксировать Максимыч. Валера, злобно сопя, скотчем обматывал заведённые за спину руки своего коллеге, коленом помогая охраннику с фиксацией сопротивляющегося. На левой кисти старшего кладовщика-администратора была заметна ссадина с кровавым подтёком. Охранник заметил вошедшего Михаила и сквозь стиснутые зубы бросил: «Помогай, не удержу, у парня крыша поехала, кинулся кусаться». Максимыч отставник из силовиков, ему за полтинник, сам по себе серьёзный обстоятельный дядька. Понимая, что это явно не розыгрыш, Михаил поспешил на помощь. Андрей издавал странные урчащие звуки и всячески старался высвободиться из неудобного положения. Валера, закончив с руками, скотчем обмотал ноги любителя прокусить чужую кожу. Помогая Максимычу разместить спеленатого по рукам и ногам, Михаил встретился взглядом с глазами Андрея. Это были два мутных бельма, которые больше подошли бы покойнику, а не живому существу. Неприятный озноб пробежал по коже. Валера достал из аптечки пластиковую бутылочку с хлоргексидином и стал её содержимым промывать рану, сбивчиво поясняя Михаилу, что тут произошло в его отсутствие:

– После того, как ты вышел, мы остались за столом, сидели, молча, переваривали ситуацию. Потом этот дебил, – Валера показал указательным пальцем правой руки на Андрея, – заурчал, соскочил с дивана и зубами вцепился мне в руку. Мало того, он по инерции свалил меня вместе со стулом на пол. Несколько раз я пытался отпихнуться, высвободиться, да какое там. Своими граблями он схватил меня, не отодрать. Откуда только ему силы привалило?

– И что было дальше? – спросил Михаил, разглядывая место укуса.

– Максимыч всё видел, подскочил, помог его от меня отцепить. Вот только пасть разжимать не хотел гад, пришлось руку из зубов вырывать, теперь ссадина. Надеюсь не заразно.

Охранник подошёл ближе и внимательно посмотрел на повреждённую конечность, сказав:

– Ты глаза его видел Валера? На счёт заразы не шути, после такого провериться надо.

– О чём ты?

– О том, что покусал тебя парень не сильно, но кожу содрал до крови. Что там с его слюной могло попасть?

– Не нагоняй страсти, итак тошно. Ещё и связи по-прежнему нет.

– Ладно, не буду. Пойду, пожалуй, к своим на пост охраны, гляну, что там у них, – сказав это, Максимыч вышел из комнаты.

Спустя несколько секунд было слышно, как доводчик закрыл за ним входную дверь отдела приёма и выдачи отправлений. Пристроенный на диване Андрей, или то, что им было раньше, ёрзал, пытался встать и недовольно урчал. Валера нашёл в аптечке пластырь и приспосабливал его на ссадину. Михаил устроился на стул, мысли разбегались. Нужно было собраться и прикинуть, что делать в ближайшее время. Очередной раз он поймал себя на том, что получил мало данных для оценки ситуации и выработки решения. Без этого любое действие приведёт только к ненужной, а возможно и вредной суете. «Для начала стоит выяснить, есть ли взаимосвязь утреннего катаклизма с изменениями Андрея и разобраться, почему он не смог увидеть путепровод и часть города. Спрашивать тех, кто рядом про недостающие части пейзажа смысла не имеет. Ему нужно будет ехать и посмотреть самому, что там…» – рассуждал Михаил. Тем временем головная боль немного отпустила, а количество выпитой воды побуждало двигаться в поисках другого места. «Вот ещё странность, пьёшь, и всё равно хочется пить», – решив не отказывать своему организму в не больших, но важных потребностях, мужчина встал и направился к двери. К тому моменту Валера переместился за бухгалтерский стол, сцепил руки на своём затылке, откинулся на спинку кресла и, что называется, ушёл в себя. Михаил, выходя из комнаты с включённым в режиме подсветки экраном смартфона, обернувшись, сообщил коллеге: «Я в уборную». Кладовщик-администратор ни словом, ни жестом не отреагировал. Поход до удобств на складе много времени не занял. Пришлось повозиться со сливом. В санузле на полу стояли две полипропиленовые канистры с водой вместимостью литров по шесть каждая. Явно коллеги озаботились этим, когда не нашли воду в кране. Разбираться с простым бытовым вопросом в потёмках то ещё приключение. Покидая санузел, вспомнил, в каком состоянии сейчас его фургончик, поэтому прихватил ополовиненную ёмкость и мягкую щётку с массивной литой пластиковой ручкой, имеющей небольшой резиновый сгон с обратной стороны и место крепления скребка для снятия наледи с автомобильных стёкол. Длина инструмента была достаточной, чтобы не обтираться одеждой о грязную машину.

Выйдя в клиентский зал, решил предупредить Валеру о своих планах в ближайшее время освободить стёкла и зеркала машины от толстого слоя пыли, как до слуха донеслись странные звуки из комнаты для персонала. Мужчина услышал жалобное, надрывное урчание и громкие чавкающие звуки. Михаил освободил левую руку от канистры, поставив её на пол, выключил смартфон, закинув его в карман рубашки, осторожно двинулся к проёму двери ведущей в служебное помещение. С порога комнаты, освещённой через проём со стеклоблоками, открылась неприглядная картина. Связанный скотчем Андрей, лёжа на диванчике, завалившись на бок, пытался уклониться от зубов склонившегося над ним коллеги. Из разодранной раны на его шее импульсами вытекала кровь, заливая собой одежду и мебельную обивку. Урчание зависло на одной ноте и затихало. К нему добавилось второе, исходящее от старшего кладовщика. Валера, издавая нечеловеческие звуки, словно в отместку, за ранее нанесены повреждения, старался вырвать кусок плоти из ограниченного в движениях обидчика. Нависая и неуклюже приспосабливаясь к вырывающейся жертве, он раз за разом яростно вгрызался в шею. Михаил от происходящего перед ним, на мгновение, впал в ступор. Вдруг, как будто пружина внутри щёлкнула. Не иначе выброс адреналина подстегнул к действию. Бросив на пол пластиковую щётку, мужчина схватил ближайший к нему стул на металлокаркасе, и рванул к диванчику, занося аргумент над собой в размахе. Пару раз от души приложил сзади в район головы и шеи новоиспечённого каннибала своим неудобным, но увесистым орудием. Валерий, или то, кем он стал, обмяк и неуклюже сполз со своей жертвы на пол в неестественной позе. От бывшего коллеги потянуло свежим дерьмом. Михаил огляделся, взгляд выхватил буфет, на котором лежали несколько пачек крекеров и стояли три не распечатанные литровые пластиковые бутыли с минералкой без газа. Ниже на полке заметил коробку с полиэтиленовыми пакетами типа «майка» с логотипом «Бандеролька». Задерживаться в этой комнате вдыхая специфическое тошнотворное амбре, не хотелось, но мысли, побежавшие вскачь на остатках выброса адреналина, не позволили просто уйти, подтолкнув к действиям в рациональном ключе.

Мужчина взял из буфета несколько полиэтиленовых пакетов, развернул один из них, закинув в него две литровки с минералкой и три пачки крекеров, снова осмотрелся. Со стола бухгалтера подобрал небольшой кофр с аптечкой и ролик упаковочного скотча, оставленный ранее там Валерой. Михаил бегло окинул столешницу взглядом на предмет полезного. Из органайзера вытащил и отправил к собранным вещам канцелярские ножницы, чёрный маркер и небольшой нож с выдвижным сменным лезвием для резки бумаги. Не использованные новые пакеты отправились к прочему. Подобрал с пола щётку и уже на выходе из комнаты, он оглянулся. «Что-то не учёл», – промелькнуло в голове, и всё же вышел в темноту клиентского зала. На ощупь добрался до двери, ведущей на улицу, распахнул её до упора, подперев пакетом с собранными припасами. Вдохнул свежего воздуха, щурясь от яркого света. Немного продышавшись, начал ловить отходняк после встряски в виде нервного тремора. Во рту пересохло, опять захотелось пить. Немного успокоившись, Михаил вернулся к кулеру с водой. Пока боролся с жаждой, решил, что служебное помещение стоит закрыть и заблокировать. Неприятные запахи стали отчётливо ощущаться в клиентском зале. Прихватив ближайший стул, закрыл дверь комнаты отдыха, подперев им снизу ручку, двигающую язычок защёлки. Череда утренних приключений и встрясок организма несколько притупили эмоциональную реакцию Михаила на происходящее. Скажи кто-то ещё вчера, что он, вырубив превратившегося в одержимого коллегу стулом по голове, будет потом, в первую очередь, заниматься сбором полезностей и устранением распространения запахов, покрутил бы в ответ такому палец у виска. «Но ведь так-то вроде всё правильно сделал?» – задал сам себе вопрос Михаил, и снова отпил воды, покосившись на подпёртую дверь. «Вероятность того, что, превратившийся в одержимого Валера, очухается после удара, маловероятна, но так будет спокойней», – рассуждал мужчина.

Откинув рефлексию, Михаил подхватил стоящую на прежнем месте полипропиленовую канистру и долил в неё воды из кулера. Выходя на улицу, из пакета вытащил щётку и направился к своему Ларгусу. Ситуация снаружи оставалась прежней. Из нового добавились только следы Максимыча, уходящие за угол ангара, отпечатавшиеся от его ног на песке, припорошившем асфальт. Мужчина окатил несколько раз лобовое стекло, смывая основную грязь. Так же поступил с внешними зеркалами заднего вида и боковыми стёклами. Потом прошёлся по ним прихваченной мягкой щёткой. По капоту и дверям поползли грязевые разводы. «Сейчас не до красоты», – мелькнула мысль. Остатки воды из канистры вылил на капот, сгоняя поток небольшим резиновым скребком, закреплённым на другой стороне рукоятки инструмента, справедливо полагая, что если там оставить песок и мусор, то всё это снова окажется на лобовом стекле при движении. В голове крутилась мысль: «Метаморфозы, произошедшие с Андреем и Валерой, вполне могли произойти ещё с кем-то, а возможно произойдут и с ним. В любом случае, пока он остается в своём уме стоит озаботиться чем-то более удобным и убедительным чем стул». Такое могло найтись на складе.

Прихватив опустевшую канистру, Михаил вернулся в клиентский зал. Оставил ёмкость у кулера и, подсвечивая себе смартфоном, через правый проход, углубился в потёмки склада. Он знал, что в дальнем правом углу, рядом с санитарной комнатой был хозяйственный угол. В нём располагался небольшой верстак, за ним на стене был закреплён фанерный щит с различными инструментами и приспособами. К нему-то мужчина и направился. Вдоль правой и левой стен, а так же по центру стояли стеллажи, полки которых, частично заполненные коробками и свёртками в свете смартфона плохо просматривались. Приходилось быть осторожным, пробираясь к нужному месту. Добравшись до него, Михаил, сначала всё же решил изучить содержимое стеллажа, стоящего слева от верстака. Там лежали рулоны воздушно-пузырьковой и стрейч-плёнки, упаковки скотча, запаянные в полиэтилен, в несобранном положении уложенные стопками коробки и коробочки с фирменным принтом «Бандеролька», а так же пачки «брендированных» плотных транспортных полиэтиленовых пакетов с клапаном. «Где-то тут должен быть фонарик», – вспоминал Михаил, продолжая изучать содержимое стеллажа. В поле зрения попало несколько бухт с капроновым шнуром, за ними лежали пачки обычных полиэтиленовых пакетов типа «майка» всё с тем же логотипом курьерской службы. «Это не то, а вот на нижней полке вроде нужное», – облегчённо выдохнул мужчина. Там стояла открытая, средних размеров коробка, из плотного гофрокартона с различными полезностями. Немного вытащив её на себя, он присел на корточки и стал перебирать содержимое.

В продолжающей болезненно и монотонно гудеть голове промелькнула мысль: «В праве ли он использовать вообще что-то со склада?» Вспомнив про коллег, и то, во что они превратились, мысль, как мелькнула, так и бесследно испарилась, что тот мерзкий туман. Разная полезная мелочёвка лежала навалом, наполняя коробку почти до верха. Михаил стал выкладывать всё на свободное место слева. Связка тонких тканевых перчаток обрезиненных с внутренней стороны, к ним в придачу несколько упаковок хозяйственных, полностью резиновых, разных цветов и размеров, потом большой степлер в пакете с коробочками дополнительных скоб, следом на полку легли несколько упаковок тюбиков универсального клея запаянных в блистер. «Запасливые ребята, это хорошо», – отметил Михаил и «раскопки» продолжились. Из недр коробки было извлечено три толстых маркера, набор торцевых ключей в пенале с прозрачной крышкой, начатая упаковка пластиковых монтажных стяжек около 30 см длиной и плотный пакет с каким-то крепежом. Потом на глаза попались запаянные в блистер батарейки трёх «ходовых» типоразмеров, а под ними небольшой светодиодный фонарик в пакетике. «Ты-то мне сейчас и нужен», – подумал Михаил, прикидывая сколько, и каких элементов питания ему потребуется. Девайсу требовались две штуки типа АА. Среди извлечённого имущества, таких было две упаковки по четыре в каждой. Снарядил фонарик, оценил разницу, и тут же отправил выручивший в темноте смартфон в карман рубахи. Встал, немного размял спину и в свете яркого луча быстро огляделся. Взгляд скользнул по стеллажам с коробками, свёртками, сложенными кучками посылкам и бандеролям. «Теперь верстак и стенд с инструментами», – решил мужчина, переводя своё внимание в другую сторону. На поверхности нашёл две навинчивающиеся крышки от 6-ти литровых полипропиленовых канистр. Взяв одну, сунул в карман. Кроме них, на верстаке лежал снаряжённый диспенсер для скотча, толстый маркер и собственно всё. Посветил выше, пробежал лучом по инструментам, закреплённым на фанерном щите. Ряд отвёрток ранжированных по длине с обрезиненными ручками с отверстиями для подвеса, за ними комбинированные гаечные ключи ходовых размеров, зацепленные за накидную часть. Выше располагались несколько молотков и пассатижей так же зафиксированных на щите при помощи особым образом вкрученных саморезов, далее висела ножовка по металлу. Чуть левее и выше Михаил упёрся взглядом в арматурный лом-гвоздодёр. Сразу потянулся за ним, вынул из крепления, взял в руку. Около 60 см длиной и весом не менее 1 кг инструмент предал некоторой уверенности. В свете последних событий с таким аргументом расставаться не хотелось. Немного подумав, засунул его сзади за широкий ремень джинсов, крюком вверх, и немного наискосок, чтобы не мешал при ходьбе. В луче фонарика пробежался по помещению и двинулся на выход со склада. В клиентском зале мужчина подобрал оставленную полипропиленовую ёмкость. В свете дверного проёма рассмотрел её. Чистая, химией и затхлостью не пахнет, внизу кроме различных маркировок шла надпись – «для холодных пищевых продуктов». Примерил захваченную с верстака крышку. Подошла. «Запас воды не повредит», – с этими мыслями заполнил канистру из большой бутыли рядом с кулером, плотно завинтил крышку, забрал куртку, оставленную им на стуле, и отправился на выход. Подцепил пакет, придерживающий входную дверь, осмотрелся.

С последнего выхода на улицу изменений не произошло. Со стороны стеклоплавильного производства в небо по-прежнему поднимался чёрный столб дыма, который не стал меньше. Немного подсохли разводы на крыльях и дверях фургончика, да солнце весело отражалось в отмытом лобовом стекле. Подозрительных шумов поблизости не услышал, новых странных запахов не почувствовал. Не хватающие части панорамы чудом не появились. В мыслях образовалась некоторая пустота. На автомате закинул пакет с курткой на пассажирское кресло, канистру с водой пристроил там же в ноги, приспособил гвоздодёр за спинку правого сиденья. Наконец сам устроился за рулём, аккуратно закрыл дверь и откинулся назад. Возникла своеобразная пауза под воздействием иллюзии защищённости маленького закрытого пространства. На какой-то момент, показалось, что ему всё привиделось, что стоит открыть глаза и всё вернётся в нормальное русло. Вот только они оставались открытыми, и от осознания этого почему-то было не по себе. Чувство жажды, притупленная, но никуда не девшаяся головная боль, заваленное песком и мусором всё в округе служили доказательством реальности происходящего. И всё же минута отстранённости была нужна, как воздух, как и новое осмысление, что нужно вперёд, чтобы постараться разобраться в произошедших этим не скучным утром событиях, и как с этим жить дальше.

КПП

Стряхнув головой, Михаил запустил мотор. Немного сдал назад и с левым разворотом направил машину к проезду между складами. Около забора остался стоять сиротливо присыпанный песком и мелким мусором автомобиль Валеры. Между корпусами складов было около 30 метров, разгрузо-погрузочные пандусы тянулись вдоль обращённых друг на друга сторон. В нескольких местах они имели выступающие под углом платформы для приёма грузовиков длинномеров, предполагая их постановку ёлочкой в проезде. В районе приёмных площадок на соответствующем уровне размещались транспортные проёмы, закрытые роллетами. Длина ангаров составляла чуть менее 100 метров. Осторожно подъезжая к краю здания по широкой дуге, Михаил внимательно ловил взглядом любую мелочь открывающегося вида. Мусор с песком и пылью лежал на горизонтальных поверхностях. Следы Максимыча по кратчайшей траектории сворачивали за угол и, в открывающейся панораме, их продолжения сначала видно не было. Ларгус выкатился между складов и становился. У пандусов никого, как и на момент въезда на базу. Следы утреннего попутчика цепочкой вели к КПП, до которого оставалось примерно 120 метров. Михаил обратился в зрение, разглядывая обстановку. Что-то подсказало ему не спешить ехать к посту охраны сразу. КПП представляло собой конструкцию, похожую на ларёк, остеклением повёрнутый к проезду и стоящей на бетонных блоках. С торца была установлена входная стандартная металлопластиковая дверь, сейчас открытая. От двери вниз вела небольшая сварная металлическая лестница без перил. Всего три ступени. Отдельного пешеходного прохода на базу не было, любое перемещение предполагалось через транспортные ворота. Справа от будки контролёра на железобетонных подпорках, впритык, установлен морской контейнер, переоборудованный под бытовку для отдыха свободной смены охраны. В него было врезано небольшое металлопластиковое окно и отдельная дверь, с идущей от неё лестницей. В целом, всё было сделано как у будки КПП. Дверь в бытовку сейчас была закрыта. Правее, на небольших бетонных блоках стояла клеть, сваренная из арматуры с навесом в которой размещался автономный электрогенератор. Из выхлопной трубы выбрасывался серый дым. Агрегат работал, судя по всему на соляре, рокот небольшого дизеля Михаил услышал чётко, даже при поднятых стёклах. Ворота, по-прежнему, были в положении открыто. Шлагбаум опущен. Из общей картины выбивались два человеческих тела в нескольких шагах от ступеней КПП, там кого-то ели.

На площадке, головой к воротам раскидав конечности в разные стороны под неестественными углами, лежало тело в форме охранника. Под ним растеклась лужа, и явно, не воды. Над ним, облокотившись на туловище одной рукой, второй опираясь на голову, стоял на коленях другой человек в форме ЧОПа, зубами что-то отрывавший от шеи лежащего. С текущего расстояния деталей было не разобрать, кроме того, что лицо каннибала и часть его одежды были заляпаны в крови. «Мне их не обойти», – шевельнулась мысль. Шлагбаум на въезде из железной трубы, в сечении не меньше пятидесятки, размещён на высоте чуть выше метра, имеет противовес, электрифицированный механизм дистанционного подъёма-опускания. Самое неприятное, что дальний конец штанги фиксируется, на соответствующей высоте, в мощной железной вилке, сваренной из подобных по сечению труб. Основа вилки вкопана в землю и представляет собой кусок рельса. Вся композиция выкрашена в красно белые чередующиеся полосы. Её вишенкой можно считать самодельный автодорожный знак «STOP» выполненный из толстого листа железа, не менее 4 мм, в полном соответствии по размерам и раскраске с типовыми дорожными знаками. Он был аккуратно приварен нижней частью к верхней части шлагбаума, соответственно строго вертикально. «На таран такое препятствие брать фургончиком плохая идея…» – прикинул Михаил и шестерёнки в его голове, несмотря на присутствующую там тяжесть начали раскручиваться. «Чтобы покинуть базу мне всё равно придётся попасть к пульту на КПП. Следов на запылённом асфальте с этого расстояния особо не разглядеть, но те, что вижу от будки контролёра, и бытовки не отдаляются. За углом склада справа то же может кто-то быть, и этот неизвестный вряд ли будет нормальным человеком. Вариант давить машиной по многим причинам не лучший. Хотелось бы на ней потом без не нужных технических проблем уехать отсюда и не вызывать вопросов у тех же гаишников. Впрочем, где сейчас эти инспектора, да и что с ними?» – рассуждал Михаил. «Очевидно, что метаморфоза, случившаяся с Андрюхой и Валерой не единичный случай. Походу настало время аргумента в виде гвоздодёра. Топать туда пешком или подъехать ближе?» – На этой мысли Михаил споткнулся не находя оптимального решения, потом прикинув все за и против, решил немного проехать вперёд.

Работающий электрогенератор довольно громко шумел. Существо, а по-другому Михаил не мог назвать персонажа, поедающего себе подобного, было занято приёмом пищи и по сторонам ни на что не отвлекалось. «Если не привлекать внимание вполне можно попробовать подобраться по-тихому, главное, чтобы за углом не притаился кто-то подобный, иначе придётся быстро бежать», – прикидывал в голове развитие ситуации мужчина. В прямом спарринге выяснять, чьё конг-фу круче, ему не хотелось. В памяти чётко отпечатались нечеловеческие глаза Андрея. «Опыт, без повторения которого жить будет точно проще», – подумал он. Откинув сомнения, Михаил аккуратно вытащил гвоздодёр из-за спинки пассажирского сиденья, не спеша открыл дверь, сосредоточившись на отслеживании реакции каннибала. Ключи, на всякий случай, оставил в замке зажигания. Убедившись, что от трапезы существо отвлекаться не собирается, медленно вышел из машины. Прикрыв, но, не закрывая дверь до конца, двинулся вперёд, внимательно глядя, на что наступает. Тут и там на присыпанном песком асфальте валялся мусор в виде кусков картона, веток и прочего хлама, наступив на который вполне можно было вызвать нежелательный звук. Железный аргумент удобно устроился в правой руке. Прокрутив в голове возможное применение гвоздодёра, Михаил счёл, что его загиб является хорошей ударной поверхностью дробящего типа, а выступающая с другой стороны под прямым углом своеобразная плоская вилка инструмента, может выступать, как пробивающий часть. «Главное не позволить выбить, а тем более вырвать своеобразное оружие, особенно захватом за тот же крюк. При прочих равных», – прикидывал мужчина, – если отбивающийся схватиться за изогнутую часть, то вероятность потери подручного средства будет очень высокой». Понимание, что к непрофильному использованию ломика-гвоздодёра нужно будет приноравливаться, было полное. И всё же ухватистое железо в руках вселяло определённую уверенность. Михаил осторожно подбирался к существу, бывшему когда-то человеком всё ближе и ближе. До его ушей стали чётко доноситься хлюпающие чавкающие звуки, перемежаемые с урчанием. До ноздрей донеслось специфическое амбре. Вот он подошёл к углу склада, чуть выдвинувшись вперёд, окинул открывшуюся взору территорию на предмет посторонних. «Чисто, можно двигаться дальше», – подбираясь к пирующей твари, Михаил быстро прокручивал в голове и анализировал увиденные детали.

Распластанный на земле охранник, коренастого телосложения, короткая стрижка тёмных волос с проседью и теменной залысиной, возрастом за 50 лет, форменная куртка расстёгнута. Из её верхнего кармана выглядывает часть малогабаритной переносной радиостанции с короткой обрезиненной антенной. Форменное кепи на голове отсутствует, валяется в стороне, почти у самой будки КПП. Предающийся специфической трапезе персонаж выглядел крупнее. Рост явно больше 180 см, по сложению здоровяк с явным лишком веса, возраст по косвенным признакам так же старше 50. На нём форменное обмундирование ЧОП «Редут» с соответствующей надписью на спине, но без утеплённой куртки. Форменная кепка и берцы в наличии. На кожаном широком ремне взгляд невольно сфокусировался на кобуре пистолета и небольшом отдельном подсумке под запасной магазин. Михаил при своём росте 178 см и средней комплекции по внешним габаритам несколько проигрывал потенциальному сопернику, кем бы он сейчас ни был. С учётом того, что перенёсшего метаморфозу Андрея с трудом оторвали от Валеры, следовало брать в расчёт и увеличение мощи обратившегося в тварь человека. Вытаскивая детали из наблюдения за каннибалом, Михаил заметил, что его редкие движения угловаты и плохо синхронизированы. Это обнадёживало, однако присутствовало и понимание, что со спины нанести сильный удар инструментом общей длинной 60 сантиметров по голове существу, стоящему на коленях и сильно наклонившемуся вперёд будет не просто. Подбираться слева, мешало тело, раскинувшее конечности на земле. Справа зайти было предпочтительней, но возникал риск при сближении, что переродившийся в тварь заметит постороннего, и постарается напасть сам. Появлялась высокая вероятность захвата за ноги, а затем падения. С учётом прибавки сил у существа, переход в партер был совсем не желателен. В общем, вариантов по-тихому угомонить здоровяка, кроме, как зайти справа для удара, Михаил не увидел. Аккуратно, выбирая место для постановки ног, мужчина приблизился. На его удачу бывший охранник отреагировал с опозданием. На подшаге Михаил ударил изгибом гвоздодёра в тот момент, когда существо прекратило двигать челюстью и начало поворачивать голову в его сторону. Почувствовала ли тварь запах или услышала звук, но отреагировала, хоть и в последний момент. Удар пришёлся по правой стороне башки. Раздался хруст, существо обмякло, упав на свой обед, из пробитой головы стала вытекать тёмная кровь. Ноги и руки конвульсивно вздрогнули и затихли.

Михаил, быстро оглядевшись, стараясь не обращать внимания на неприятные тошнотворные запахи, крюком гвоздодёра стянул прибитую им тварь с жертвы немного в сторону. Потом, зацепив за левое плечо, стал переворачивать тело на спину. В конце концов, чёрт знает, с какой попытки, сложив про себя, и вслух несколько непечатных выражений удалось опрокинуть обмякшую тушу здоровяка. В небо уставились мёртвые глаза не живого человека. Убедившись, что оба трупа таковыми и являются, сосредоточился на полезном. Расстегнул на убитом, переродившемся в тварь охраннике ремень, и с силой потянул, вытаскивая его из штанов и придавившего его тела, заодно освобождая от обвеса. На земле оказалась кобура с пистолетом, газовый баллончик в поясном кожухе-держателе с клапаном на «липучке», кожаный миниатюрный ременной подсумок с запасным пистолетным магазином. Подобрал валяющуюся в стороне кепку, обтёр ею испачканные от крови и грязи части ремня и кобуры. Осмотрелся по сторонам, прислушался. Посторонних в поле видимости не попало, близких подозрительных звуков не услышал. Продел трофейный ремень в соответствующие пазы кобуры, подсумка и чехла с баллончиком слезоточивого газа. Закрепил получившийся обвес на своём поясе. Стараясь не наступить в растёкшуюся кровь под телами, подошёл к телу жертвы здоровяка. Судя по глазам, он так же успел пройти метаморфозу в существо. При помощи подобранной кепки в роли тряпки аккуратно извлёк за антенну портативную носимую рацию. Обтёр её от нескольких мазков крови. Внешне она не пострадала, на передней панели устройства присутствовала надпись «Вектор». Убрал в карман рубахи к фонарику. Крюком гвоздодёра откинул полы куртки, осматривая поясной ремень бывшего охранника. Кобуры на нём не было. Заметил только баллончик с газом в аналогичном креплении на ремне и небольшой чехол с фонариком. Мараться не стал, но сделал зарубку в памяти, иметь на такой случай пару пакетов вместо бахил, ветошь и резиновые перчатки. Всё было сильно заляпано кровью. Михаил обтёр испачкавшийся гвоздодёр, и избавился от основательно замаранной кепки. Возникло сильное желание помыть руки.

Затаив дыхание прислушался, потом осмотрелся. Не заметив ничего подозрительного поблизости, решил проверить содержимое кобуры оттягивающей ремень. Расстегнув клапан, аккуратно извлёк пистолет. Внешне он был очень похож на ПМ. На левой стороне увидел маркировку «МР-71», под ней «9х17К». Отжал фиксатор магазина, вытащил его из рукоятки. Убедился, что снаряжён. По аналогии с ПМ предположил, что в нём не менее 8 патронов. Вставил магазин обратно до щелчка, снаряжённый пистолет убрал в кобуру. Вытащил запасной из маленького подсумка, убедился, что и он заполнен патронами, вернул на место. Разбираться детальней с трофеями было не время и не место, Михаил понимал это. Тем более от оружия мужчина был далёк. Так, по случаю интересовался. ПМ м АК-74М доводилось разбирать-собирать, пару раз стрелял на полигоне. Почему он вообще его взял? Так ситуация и обстоятельства диктовали своё. Что-то подсказывало мужчине, так поступить. Оставаясь дилетантом в этой области, его не глубоких познаний хватило бы на то, чтобы привести пистолет к бою и в случае необходимости произвести выстрел с близкого расстояния.

В голове навязчиво крутился вопрос: «Куда всё же делся Максимыч? Среди трупов бывших охранников его не было. Как вариант, он успел покинуть территорию базы, пока коллеги не превратились в тварей…» – катая в голове эти мысли, Михаил внимательно посмотрел в сторону города. С текущей точки наблюдения вдоль бытовки охранников и торца склада справа за забором, отделяющим базу от соседнего участка, он должен был увидеть часть спального района. По расстоянию тут было до крайних домов не далеко, чуть менее километра. Вместо этого взору предстали деревья. Насколько позволяла перспектива, с учётом помех обзору, там рос лес. «Просто какой-то разрыв шаблона… – Михаил не сразу отвёл глаза, разглядывая открывшуюся картину. – Ни время и ни место напомнил он себе». К машине сразу возвращаться не стал, требовалось проверить всё на КПП. Крепко сжимая в правой руке свой стальной аргумент, поднялся по металлическим ступеням будки контролёра и через открытый дверной проём заглянул внутрь. Обстановка вполне спартанская. Помещение 3 на 5 метров с потолком высотой немногим более 2-х. Левая сторона имеет металлопластиковое остекление, на всю длину стены, начинающееся от пола на высоте около 1 метра, и до потолка. Под ним, так же на всю длину на уголках сооружён широкий подоконник, на котором лежит раскрытый журнал и ручка. На стене по центру закреплена внешняя розетка под две вилки на 220 вольт. Чуть дальше на подоконнике стоит стакан зарядки радиостанции со шнуром и адаптером. На этом месте Михаил поставил в голове галочку: «Зарядник нужно забрать, рация «Вектор» явно аккумуляторная, без подзарядки она будет бесполезна». Осмотр помещения продолжился. В дальнем конце подоконника лежит небольшая наплечная сумка, из плотной чёрной синтетической ткани. Явно принадлежала дежурному по КПП. «Нужно проверить, может пригодиться», – снова сделал внутреннюю зарубку Михаил. В левом ближнем углу закреплён монитор с разбивкой экрана на четыре картинки. Судя по ракурсу, все камеры расположены на заборе. Если встать к воротам спиной лицом в сторону подконтрольной территории, то первая показывает проезд и часть корпуса вдоль левого забора, вторая освещает ситуацию вдоль заднего периметра, третья позволяет держать в поле зрения правую сторону. Последняя камера установлена левее откатных ворот и позволяет видеть погрузо-разгрузочную площадку между складов и часть КПП. Сейчас там была видна машина оставленная Михаилом и трупы двух бывших людей на переднем плане. В дальней левой части будки установлен на стене небольшой пульт управления шлагбаумом, блок селекторной связи и панель с электрическими тумблерами, судя по надписям у каждого, отвечающими за освещение периметра. Внизу электрический масляный радиатор. Рядом стоит табурет. Ближе к центру, напротив небольшой форточки, расположилось кресло на роликах. В правом ближнем углу закреплённая к стене вешалка для одежды, сейчас пустая. Там же на полу пристроилась корзина для мусора с вложенным в неё пакетом. Завершал картину минимализма данного помещения небольшой плафон на потолке по центру. Никаких проходов, проёмов и прочего, что могло связывать дежурку со стоящим вплотную контейнером-бытовкой, Михаил не увидел. «На КПП пусто, людей и машин в проёме ворот со стороны объездной дороги нет, можно поворачиваться спиной и проверить первым делом что, или кто в бытовке», – рассуждал про себя мужчина.

Стараясь не громыхать по металлическим ступеням, он спустился и, постоянно прислушиваясь, двинулся вдоль переоборудованного контейнера. Мерное тарахтение генератора было единственным звуковым фоном. До окна, чтобы заглянуть в бытовку было высоковато, посмотреть внутрь решил через стеклопакет входной двери. Поднялся по ступенькам, прильнул к запылённому стеклу. Внутри было достаточно светло, но обзора хватило лишь на то, что увидел напротив двери узкую кладовку с лопатами и мётлами, какую-то тумбу с аппаратурой и проводами, судя по кабелям связанную с электрогенератором. Левее от неё часть топчана, накрытую пледом и лежащими на ней ногами человека обутыми в берцы и форменные штаны ЧОП. Медленно открыл дверь и осторожно, буквально выхватывая по кусочку попадающее в поле зрения окружение обстановки, вошёл. Мужчина в форме охранника на топчане шевельнулся, намереваясь перейти в сидячее положение, правая рука при этом его скользнула вниз, где вдоль топчана примостился лом для скалывания льда. Взгляды встретились. Михаил, не ожидая сам от себя прилива положительных эмоций, обрадовано вскрикнул:

– Максимыч живой!

– Живой, да не совсем целый. Дверь только закрой, а то шумит и пованивает оттуда. Генератор молотит, сам слышишь.

– Рассказывай, что и как?

– Погодь, сначала за обвес на поясе поясни, – Максимыч указал рукой на кобуру.

– Поясню, куда я денусь. Но всё же ты первый. Что-то мне подсказывает, моё повествование выйдет немного больше, а мне в картинку недостающий пазл сейчас вложить нужно.

Охранник выждал паузу, рассчитывая получить развёрнутое пояснение по существу, но прикинув одно к другому, и не получив никакой реакции на свой вопросительный взгляд, ответил Михаилу:

– Да, что тут рассказывать. Ушёл от вас, сразу к Пете на КПП заглянул. Обменялись впечатлениями по утренним событиям.

– И?

– Лес в стороне, где окраина города должна быть, видел?

– Да. Но не переварил пока это.

– Вот и мы видели с ним. Потом я коротко рассказал ему, что у вас с Андрюхой приключилось.

– А что Пётр?

– А он всё на головную боль жаловался, тошноту и сушняк. Выпил таблетку, не помогает. За неспешным разговором, я не сразу заметил, как он в себя стал уходить, нить разговора теряя. Потом он с кресла встал, заурчал, схватил меня за руку и зубами в плечо впился. Глаза, как у Андрея стали, два бельма не человеческих. На мне куртка накинута была, да и под ней тряпка. Не прокусил падла, но защемил сильно. Не вырваться никак. Руками вцепился, не отодрать. Я ему от души в бубен и по корпусу прописал несколько раз, а ему хоть бы что. В общем, бодались с ним долго, помял он меня не слабо. Мне повезло, что я у выхода стоял, дверь оставлена была приоткрыта. В конце концов, удалось его с разворота башней о косяк приложить. Он немного поплыл, я вырвался, и сюда. В двух слова обрисовал картину старшему смены, Валерию Петровичу, ему так же кратко про вашего Андрея рассказал, и прочее, что заметил. Он долго не задерживался в нашем кубрике, пошёл выяснять, что с Петей приключилось. Я предложил ему помощь, если что, но он дядька здоровый, сказал, что сам разберётся. То же на голову и повышенную жажду жаловался.

– Давно он ушёл?

– Минут двадцать назад. Может больше. По идее должен был вернуться уже. Генератор тарахтит, мне тут толком ничего не слышно.

– С этим понятно, а с тобой-то что конкретней?

– Так говорю, сильно помял Пётр меня. Внутрянке моей досталось, пока с ним барахтались, руку пожевал сильно тварь. С головой тяжело, периодически накатывает. Водички попил, да на топчан прилёг, дать требухе, потревоженной, покоя чуток.

На некоторое время возникла пауза. Потом Михаил, не став томить собеседника, кратко поведал, что случилось с ним с того момента, как Максимыч покинул комнату персонала «Бандерольки». При этом осматривая окружающую обстановку. Что можно сделать из двадцати футового морского контейнера, внутренние размеры которого с округлением составляют (ДхШхВ) – 5,9 х 2,3 х 2,4 метра? Бытовка была утеплена и обшита внутри вагонкой, которая с термоизоляцией подъедала ещё сантиметров по 12 с каждого из этих параметров. Не много, но всё же кубрик для отдыха смены КПП был вполне уютным. По левой стене от двери располагались вешалка, стул, стол, над ним окно, маленький холодильник на полу, а над ним полка с электроплиткой и чайником. Дальняя стенка один открытый не глубокий стеллаж с несколькими полками. Часть из них была заполнена коробками и свёртками непонятного назначения. На одной из них лежали пачки с сухими продуктами и пара консервных банок. Рядом стояла пара кастрюль, сковородка и ещё что-то из кухонной утвари, а справа, в соседней ячейке выстроились в ряд несколько пластиковых 5-ти литровых бутылей с водой. Далее взгляд переместился на дальнюю часть противоположной стены, где за топчаном расположился небольшой нажимной рукомойник с раковиной под ним на тумбе.

На некоторое время Михаил отвлёкся от рассматривания нехитрого интерьера бытовки, сосредоточив внимание на лежащем поверх пледа Максимыче. Тот выглядел неважно, хотя и старался держаться бодрячком. За время, пока он рассказывал свои приключения после ухода охранника из «Бандерольки» Максимыч задал лишь пару уточняющих вопросов. Впрочем, мужчина понимал, что ему сейчас поможет только время, чтобы успокоить нервы, отлежаться и калорийной пищей поддержать свои силы.

Михаил вернулся к изучению обстановки, ни столько из любопытства, сколько пытаясь определить полезность того, что тут находится. С топчана взгляд переместился правее, где стояла тумба с аппаратурой и проводами. В правом углу, напротив входа размещалась небольшая кладовка, отгороженная от прочего помещения листом толстой фанеры от пола до потолка, где хранился ручной инструмент для уборки типа мётел, лопат, ведер и подобного инвентаря. «Наверно и ломик, лежащий сейчас на полу, раньше тоже был тут», – подумал мужчина. В верхней части отгородки бал закреплён наклонно небольшой плоский телевизор, развёрнутый экраном в сторону комнаты. В центральной части потолка располагался брат близнец светильника на КПП. Взгляд Михаила вернулся на стол в поисках чего-нибудь полезного. На нём он увидел портативную рацию в зарядном стакане, очень похожую на ту, чья антенна торчала сейчас из его кармана. Не успел задать по устройству и его использованию вопрос, как Максимыч с натугой поднялся и собрался на выход.

– Пойду, на ребят взгляну. Нужно своими глазами увидеть, что с ними приключилось, – сообщил он о своих намерениях.

– Взгляни, только ломик возьми с собой. С ним будет спокойней, – посоветовал Михаил.

Максимыч обернулся и подобрал с пола инструмент. Обычный стальной ломик, ухватистый, длиной около 1,3 метра, по весу килограмма 4. С одной стороны заострение гранёное, с другой что-то типа пешни узкой. Таким удобно лёд сбивать или твари бестолковку проломить. «Пожалуй ты прав, с таким аргументом в случае встречи с переродившимся одержимым шансов отмахаться будет больше», – сказал он, опираясь на инструмент.

Пока охранник ходил посмотреть на место недавних кровавых событий, и бывших коллег, Михаил запивал новый приступ жажды водой, налитой в подвернувшуюся чистую кружку из открытой пластиковой бутыли. Видно, что Максимыч до этого занимался тем же, потому, как пластиковая 5-ти литровая ёмкость стояла открытой на полке, а скрученная крышка просто лежала рядом. Бегая взглядом по стеллажу, остановился на ячейке с продуктами. В частности заинтересовали консервы. Скудный перекус вместо завтрака оптимизма не вселял. Желудок уже начал издавать соответствующие звуки. Одну банку поставил на стол, в кухонном инвентаре нашёл консервный нож, положил рядом. Подошёл к вешалке зацепил на неё гвоздодёр, снял и отряхнул бейсболку, повесив на крюк поверх форменной куртки. Судя по размеру, это была одежда здоровяка. Вспомнил о своём желании помыть руки и вообще умыться. Пошёл в угол к раковине. Тут всё было устроено просто и без изысков, зато функционально. Давно он не сталкивался с подобным устройством. Заливаешь сверху воду хоть холодную, хоть горячую, закрываешь крышку, потом снизу толкаешь выступающий скруглённым штырём вниз запорный клапан и получаешь нужный ручеёк. Простейшее, весьма архаичное, но удобное устройство, когда полить на руки некому. Качественно ополоснул лицо, смывая пыль и песок, шумно отфыркиваясь, потом долго мылил руки. После водных процедур, как будто, немного отпустило. Голова по-прежнему была тяжёлой, но дышать стало легче. Пока приводил себя в порядок, в бытовку вернулся Максимыч. Пристроил ломик на своём месте и, молча, проследовал к топчану, усевшись на него.

– Вещай, чего увидел? – попросил Михаил.

– Всё, как ты и сказал. Валерий Петрович после того, как ушёл отсюда, в тварь обратился, – ответил Максимыч.

– Думаю, не сразу. Походу он, еще, будучи человеком, с бывшим Петей на входе в КПП сцепился.

– Возможно. Однако если бы он не вышел, а тут обернулся. Ну, даже не знаю, тогда, с кем бы ты сейчас говорил, – задумчиво сказал охранник.

– Что ещё заметил?

– Нового, кроме двух холодных с бельмами вместо глаз, вроде ничего.

Михаил, показав на банку консервов, поинтересовался у охранника:

– Это то, что я думаю?

– Тушняк.

– Хлеб есть в этом доме?

– Найдётся.

Ни смотря на подавленное настроение и не лучшее физическое состояние, Максимыч отнесся очень положительно к приёму пищи. На полке с продуктами нашёл полбуханки не свежего, но ещё вполне пригодного хлеба. Вскрытую банку тушёнки разогрели на электроплитке. Вскипятив воду в электрочайнике, приготовили растворимый кофе. В процессе трапезы Максимыч на пальцах объяснил основные моменты для работы с рацией. Упомянул, что аппарат имеет 16 забитых через программу на компьютере каналов, и что сейчас оба устройства выставлены на второй. Показал, как включать и выключать, делать громче или тише, куда нажимать, чтобы говорить, и как менять предустановленную частоту. Оценил заряд обоих портативных аппаратов, как достаточный для ведения коротких и не частых переговоров в течение дня. Допив кофе, Максимыч встал, и направился к выходу, прихватив с собой ломик.

– Пойду, генератор вырублю, а то мы с тобой тут как два тетерева глухих в период токования. Да и выхлопом от него сюда тянет, – обернувшись, сказал он.

– Хорошее дело. Пойду с тобой. Только давай шлагбаум вверх поднимем.

Сняв с вешалки гвоздодёр и, надев бейсболку, Михаил вышел следом за охранником. Свернув направо, быстро оказались в будке КПП. Михаил указал на зарядный стакан и лежавшую в углу на подоконнике сумку.

– Это Петра сумка была. Вытряхивай, смотри, что надо. Ему она, увы, больше не потребуется, – сказал Максимыч.

– Себе тоже что-нибудь подбери. Ломик хорош, но не всегда удобен. У нас на складе, возможно, стоит посмотреть, но так, навскидку, не скажу. Фонарик в чехле и баллончик с газом у Петра на поясном ремне остались. Но там сильно всё заляпано кровью. Без ветоши я туда не сунулся.

Тем временем Максимыч нажал кнопку на блоке управления шлагбаумом, подняв его в вертикальное положение. После чего ушёл выключать генератор. Михаил стал разбираться с содержимым сумки. Во внешнем отделении закрытом молнией обнаружил связку ключей, проездную магнитную карточку для оплаты проезда в общественном транспорте и небольшой многофункциональный складной ножик из разряда дешёвых, но полезных. Ключи и карточку мужчина выложил, дешёвое подобие компактного мультитула, оставил. В основном отделении, так же закрывавшемся на молнию, лежала пара книжек, из серии «почитать в дороге». Сначала хотел выложить, даже не глядя на обложку, но потом оставил, не вдаваясь в подробности про что там, и кто автор, переключив своё внимание на небольшой термос из нержавейки. Михаил открыл его и принюхался. В нём находился ароматный чай, ещё тёплый, налит под пробку. «Полезная может оказаться вещь», – решил мужчина, закрывая и возвращая на место ёмкость для хранения горячих или холодных напитков. Зарядный стакан рации со шнуром и адаптером следом поместились рядом. Застегнул сумку, приспособил длину ремня под себя и, накинув её на плечо, вышел из будки контролёра. Тарахтенье генератора слышно уже не было. Максимыч с ломиком на плече подходил к КПП.

– Пойду, подгоню поближе машину, – Михаил махнул, рукой указывая на фургончик.

– Давай, я пока в кубрике посмотрю, чего есть из полезного, – ответил охранник.

Спустя некоторое время, Михаил припарковал Ларгуса рядом с входом в бытовку. Затем стал переносить и фиксировать в багажном отсеке всё, что занимало переднее пассажирское сиденье, включая шестилитровую канистру с питьевой водой, поставленную на пол. В этот момент из переделанного контейнера выглянул Максимыч и махнул рукой, привлекая к себе внимание.

– Ты говорил, что пакеты прихватил? Бери несколько штук, пойдём фонарик вытаскивать, – сказал он.

– Хорошо. Воду с собой захвати, – откликнулся Михаил.

– Уже взял, – Максимыч показал на ополовиненную открытую 5-ти литровую пластиковую бутыль, стоящую на ступеньке.

Бросив сумочку между передних сидений и захватив полиэтиленовые пакеты, Михаил, не расставаясь с гвоздодёром, двинулся в сторону того, кого ранее звали Пётр. Туда же направился и охранник. Что примечательно, он так же не расставался со своим ломиком. Максимыч дошёл до места первым. Поставил в сторонке бутыль, бросил рядом ветошь аккуратно положил инструмент на землю и жестом попросил пакеты. Получив требуемое, два одел на берцы, обмотал и закрепил вокруг голени, а в третий засунул руку. Солнце забралось высоко и припекало по-летнему. Разлитая кровь загустела и частично впиталась в песок покрывавший асфальт. «Контролируй обстановку», – попросил Максимыч, приблизившись к телу распростёртого коллеги. Стараясь не смотреть в лицо трупа, превозмогая тошнотворные запахи, он расстегнул, используя пакет как перчатку, поясной ремень и рывками стал его вытягивать. Не сразу, но получилось, после чего сильно испачканный элемент экипировки полетел в сторону оставленной бутыли с водой и ветошью. Пока мужчина подбирал фонарь и футляр с баллончиком газа несколько раз был на грани отрыгнуть недавно употреблённую пищу, но сдержался. Дальше была не сложная, но неприятная работа, требовалось отмыть всё добытое. Вдвоём управились быстро. Изделия из кожи требовали просушки, для чего их закинули в фургончик, закрепив в грузовом отсеке, затем вернулись в бытовку. Максимыч посетовал на приглянувшийся ему инструмент:

– Всем хорош ломик, но с ним всегда одна рука занята.

– Хочешь крепёж за спину? – поинтересовался Михаил.

– Было бы не плохо, – задумавшись, ответил охранник.

– Чехол с перевязью. Глубиной немного больше 1/2 длины инструмента, возможно, облегчит дело.

– Почему ориентируешься на 1/2, а не 2/3?

– Сам-то как думаешь? Если на подобии длинной стрелы из-за спины доставать, руки не хватит, когда чехол, считай колчан, под самый верх будет. 2/3 хорошо, но общая длина аргумента 130 см, 1/2 составит 65см. Лучше оставить больше на длину чехла, где-то 80 см. Будет неудобно, значит, сделать меньше, – поделился соображениями Михаил.

– Ну, не знаю, сработает ли такая схема?

– Можно пластиковую трубу найти с толстыми стенками, в которой он не будет, как карандаш в стакане болтаться. Толстостенный пластик легко проплавить и соорудить заглушку снизу. Подвес сделать из капронового шнура, а сбрую хоть из автомобильного троса, чтоб лямка широкая была.

– С заглушкой нижней всё равно повозиться придётся, а то инструмент на улицу в неподходящий момент выйдет с характерным звуком, – предположил Максимыч, вкладывая в слова определённую долю сомнений о предложенной идее в целом.

– Ну, не идеальное решение, так мысли вслух, что мы можем на коленке сделать. Расскажи лучше, что в бытовке полезного подвернулось. Я вот ещё пару чистых пакетов захватил. Есть что в них положить?

– Кроме зарядки для рации, еды и воды, если только аптечку. Вон она, типа автомобильной, на полке лежит. В ней кроме жгутов и бинтов с пластырем считай, и нет ничего, – сообщил охранник.

– Просвети, а что тут помимо нашей конторы есть на территории? – спросил Михаил.

– Я не особо посвящён в детали, но левый склад целиком оптовик занимает. Что-то с текстилем связано. От простыней и наволочек, до ковров. Могу ошибаться. По второму корпусу, где ваша контора дальнюю часть занимает, тут вообще непонятно. Одно время сетивики тёрлись с промтоваркой для своих точек, потом вроде съехали и ребята занимающиеся линолеумом и паркетной доской обосновались, ну и декоративные панели с дверями у них, то же были. Это со слов коллег, погрузка-разгрузка на глазах же происходит. Что-то да увидишь.

– То есть рассчитывать там найти для нас полезное особо не стоит? – не столько спросил, сколько зафиксировал Михаил.

– Думаешь, много таких, как у нас, в тварь обратившихся, вокруг бродит? – спросил в свою очередь Максимыч, выдержав некоторую паузу и переводя тему разговора.

– Кто ж их считал. Думаю надо уезжать отсюда. По возможности не с голыми руками.

– Ну, так аргументы, какие никакие у нас имеются. – С этими словами охранник показал в сторону их железа и кобуры с пистолетом.

– Да. Но прикинь если таких, как Петя или Андрей несколько будет. Мы, даже встав, спина к спине, не много намашем. Сначала свалят одного, потом другого. Да и что мы знаем об этих тварях, чтоб выводы делать? По сути, мы видели только тех, кто у нас на глазах обернулся. И движет ими голод.

– Что предлагаешь? – спросил Максимыч.

– Намутить болтушку из горючки и масла в стеклянную тару с тканевым фитилем. Сделать хотя бы несколько таких бутылок, на случай, если напоремся на группу тварей. Не панацея, да и при себе такой коктейль иметь не безопасно, но так у нас будет шанс.

– Устанем тару подходящую искать, остальное всё и сам обозначил, – прокомментировал охранник.

– Значит, нам сейчас пока не стоит высовываться за периметр, нужно думать, – разведя руками, подытожил Михаил.

Разговор сам собой затух. Было о чём призадуматься. В процессе размышлений загрузили в пакеты еду, зарядку для рации, аптечку, несколько найденных в бытовке тряпок, на ветошь и даже найденный рулон туалетной бумаги. Приготовили взять с собой три 5-ти литровые бутыли с питьевой водой. Из полезного попались на глаза две одноразовые зажигалки, коробок спичек, катушка чёрной капроновой нити с закреплённой в ней иголкой. Из кухонной утвари Максимыч, за неимением лучшего, прихватил нож с относительно прочным лезвием. Замотал в полотенце, и со словами: «Если что, будет, чем колбасу порезать» – закинул к прочему. Михаил, увидев это, ничего не стал говорить товарищу по несчастью. Он вдруг осознал, что пока он и Максимыч остаются в своём уме и человеческом обличии они действительно остаются таковыми. «Выверт судьбы? Злой рок? Не важно», – отогнав отвлекающие от решения непосредственных задач мысли, Михаил занялся укладкой и фиксацией пакетов в грузовом отсеке Ларгуса. Взяв складной нож из сумочки, направился к вешалке с висящей там курткой здоровяка. Максимыч заметил это, и полюбопытствовал:

– Что задумал?

– Кусок ткани нужен. Вот смотрю. Подойдёт или нет.

– Куртку на ветошь хочешь распустить?

– В качестве одежды нам она не нужна. А вот сделать от пыли шейный платок возможно сгодится.

– Ты это серьёзно?

– Вполне. Вместо респиратора, от взвеси в воздухе, не полезной для дыхания, а в случае пропитки, от запахов и гари. Я бы ещё очки, какие приспособил, но нет под рукой, – сказал Михаил.

Потрогав ткань, счёл её грубоватой, и всё же вырезал со спины насколько смог аккуратно кусок более, менее прямоугольной формы. Не большой, примерно 30х40 см. Посмотрел подкладку. Там ткань специфичная, и всё же вырезал и оттуда. Охранник со скепсисом посмотрел на результат, не удержался от комментария:

– Так себе получилось.

– Не спорю, но завязать хватит. За ненадобностью можно и в карман засунуть. Возможно, что-то поприличней подвернётся, потом.

– Как предлагаешь действовать? – спросил Максимыч.

– Вариантов вижу два. Первый – наведаться к нам на склад, на предмет выявления полезностей. Второй – выдвигаться за территорию базы хотя бы для короткой разведки. А ещё проверить заправку, как там обстоят дела, возможно на ней или по пути встретим людей сохранивших человеческое обличие. Есть встречные идеи?

– В целом в одном ключе думаем. Есть ряд добавлений.

– Озвучь, – попросил Михаил.

– Не думаю, что сейчас стоит тратить время на поиски оружия против переродившихся в тварей людей в пределах этой базы. В лучшем случае найдём ещё один ломик или что-то подобное. С другой стороны, возможно, нам сюда придётся вернуться. Хоты бы для ночёвки. Вода и еда в некотором количестве тут остались, генератор запустить не проблема, – сказал Максимыч.

– Что-то смущает?

– Да. Мы не можем закрыть эту территорию, покинув её. Этот объект постоянного присутствия и смены охраны, в него иного не закладывалось. Проходной, с дверью отпираемой дистанционно, либо с ключа тут нет. Ворота так же с брелка не откроешь, да если бы и была возможность сделать это, то без электричества они останутся либо открыты, либо закрыты. Оставлять работающим генератор не вариант. Механически их можно воротком потихоньку двигать, но только с внутренней стороны.

– Как нам это может помешать? – спросил Михаил, отпивая очередной глоток воды из кружки.

– В вылазке, никак. По возвращении может.

– Имеешь в виду не званых посетителей с нечеловеческими глазами?

– Оно самое, – утвердительно сказал охранник, сопроводив слова кивком головы.

– Можно поставить контрольки. На воротах, на дверях. Думаю, ты лучше понимаешь в этой теме.

– Это бы я и так сделал. Не сложно даже из подручных материалов, так как те, с кем нам пришлось столкнуться, действуют на рефлексах и ведут себя грубо и прямолинейно.

– Допустим. Но мы же не можем быть вдвоём и там и тут, либо для этого придётся разделиться.

– Разделяться не вариант. Я просто озвучил опасение, не более. В любом случае стоит взглянуть, что за лес под боком образовался, и куда делась городская окраина, и вообще есть ли какие-то следы от города. Мне стало немного легче и небольшая вылазка на машине будет вполне по силам.

– Тогда собираемся. Сам хочу вблизи на это посмотреть, – поддержал предложение Михаил.

– И последнее. Просто совет. Мы пока не знаем кто и что за забором базы. Люди, или уже перевоплотившиеся в тварей под воздействием чего-то типа быстродействующего мутагена. Если выброс заразы был спонтанным, то наше появление на границе карантинной зоны, если таковая всё же есть, может быть встречено враждебно. Так вот совет, не свети оружием в непонятной ситуации. В идеале спрятать его, но так, чтобы можно было быстро воспользоваться. И вообще, как мне видится, нам не стоит демонстрировать кому-либо угрозу жестами или иным способом. Лом в руке тоже может за неё сойти. Задача, не нарываясь на грубости постараться разузнать, что в ближайших окрестностях происходит, – озвучил свои соображения Максимыч.

– Думаю, ты излишне перестраховываешься, опасаясь оказаться неправильно понятым другими людьми, хотя определённая логика в твоих словах есть. С пистолетом сделаю просто. Сбрую сверну и в сумочку уберу. Запасной магазин в карман рубахи закину, вместо смартфона. Ствол подготовлю к стрельбе и на предохранитель, кобуру оставлю открытой, так, чтоб удобней, если что, достать было и всё одной рукой делать. Понимаю, что техника безопасности, патрон в стволе и всё такое, но тут без вариантов. С ломиками не знаю, если ими не тыкать и не размахивать в кого попало, обычный человек от такого шарахаться не должен, а если это гипотетическая спецура в оцеплении, то они им не угроза. Пока не ушли, глянь тряпку нормальную, если пылюга поднимется, чтобы было во что лицо замотать.

– Вафельное полотенце от рукомойника возьму. Пока не разжился торбой, в твою сумку засунем.

– Бытовой вопрос один остался. Хочется пить, но и отлить хочется ещё больше.

– Не проблема вовсе. Где вода, знаешь, кружка на полке, а удобства за генератором. Там кабинка биотуалета стоит, на обычный крючок закрывается. Сам туда хочу заглянуть. Когда будем уходить и закроем двери, я сторожки поставлю из щепочек или палочек в притвор.

Далее мужчины начали действовать по намеченному плану. Немного пришлось повозиться, когда ломики приспосабливали за спинками сидений. В принципе базу можно было покидать, но остался, не решён вопрос с контролькой на двери конторы «Бандеролька». Поэтому Михаил поехал сначала к ней. Выйдя из машины, услышал вопрос от Максимыча:

– Валера точно не очухается?

– Не знаю, когда я уходил, вёл себя тихо. Можем проверить.

– Лучше проверить, так будет надёжней. Если гулять пойдёт, а дверь закрыта, шум поднимет. Тела перемещать не будем?

– Надо бы, и тех, что у КПП, в первую очередь. На таком тепле они скоро засмердят. Но не сейчас.

Михаил достал фонарик, в правую руку по удобней перехватил гвоздодёр и направился внутрь клиентского зала. Максимыч с ломиком пошёл следом. Внутри было темно и тихо. Световой луч разрезал узким конусом мрак, дверь подпёртая стулом была по-прежнему закрыта. Не растягивая процесс в томительных колебаниях, Михаил убрал стул и открыл дверь, подсвечивая себе. В нос ударил неприятный запах, картина внутри помещения не поменялась. Два бездыханных тела, переживших странные метаморфозы, лежали на полу. В свете луча фонарика Михаил рассмотрел травму на затылке бывшего коллеги, из-под которой обильно натекла лужа крови. Однозначно разбитая голова добавки не требовала. Спутник то же осмотрел оба тела. Потом подошёл к буфету, забрал запечатанную литровую бутылку минералки без газа и три пачки крекеров. С нижней полки взял несколько новых пакетов, в один из них сложил всё подобранное. Подойдя к выходу, кивком головы предложил покинуть помещение. Не задерживаясь, вышли из комнаты, далее проследовали на улицу, закрывая за собой двери. Максимыч приспособил контрольную щепку у входа, после чего мужчины направились к машине. Распихали за сиденья свои железные аргументы. Пакет с крекерами и бутылкой минералки взяли с собой. Максимыч распечатал сразу и то, и другое.

Михаил, молча, тронулся и направил медленно машину на выезд из базы. Пока ехали к воротам успели зажевать по крекеру и несколько раз приложиться к бутылке с водой. Выкатившись за ворота, фургончик остановился. Какое-то время мужчины осматривались каждый со своей стороны в поисках возможной опасности. В обозримом пространстве ничего подобного не обнаружилось. Михаил заглушил двигатель и, не вынимая ключа из замка зажигания, вышел на улицу. Спутник то же выбрался, продолжая оглядываться. Большая часть машин из спонтанной колонны собранной панелевозом, и вынужденных некоторое время назад остановиться из-за тумана, а потом и налетевшей песчаной бури уехали. Как далеко и насколько успешно, не известно. Несколько остались на дороге, довольно далеко от поворота на базу. Справа четыре, на разном удалении друг от друга и две слева, так же на приличной дистанции между собой. Из-за слоя пыли и мусора сразу нельзя было разобрать, что это за авто. Главной же точкой притяжения внимания наблюдателей оказались лес и отсутствие хоть какого-то напоминания об окраине города, до которой было рукой подать. Максимыч первым отвлёкся от разглядывания панорамы, негромко сказал: «Следи» – и направился к воротам, шаманить с раскладкой веточек, палочек, камешков и различного мусора в проезде. Предполагалось, что при помощи такой не хитрой «следовой полосы» они смогут заметить в случае возвращения, посещал ли территорию посторонний.

Михаил переключился на последовательное изучение обстановки. Повернувшись в сторону базы, вёл взгляд, начиная от проезда, далее вправо вслед уходящему в перспективу забору, забирающему далее влево, пространство между ограждениями территорий и объездной дорогой, не точно, но повторяло контур искривления. Ширина этой полосы минимум 20-30 метров, правая её часть окантована сточной канавой. До ближайшего въезда на территорию соседей отсюда метров 250-300, а то и больше. Ворот не видно, заворачивающий влево забор скрывает их из вида, как и часть плохо различимого отсюда подъезда к ним. Запылённое и присыпанное песком дорожное покрытие сильно сливается с ландшафтом, выделяясь лишь тем, что на нём нет травы, не растут кусты, и нет обычных ландшафтных неровностей. Откуда-то всплыла в голове фраза одного из знакомых, применительно к подобному эффекту: «Палитра идентична текстура другая». Тут же её сменила более приземлённая мысль: «При недостаточной видимости на скорости по такой «текстуре» можно будет уехать в «идентичную», и не заметишь». Сделав себе зарубку в памяти, Михаил перевёл взгляд правее. Увидел две машины, до первой метров 150, запылённый и замусоренный фургончик, типа его Ларгуса. За ним, что-то непонятное, по форме и высоте какой-то небольшой грузовичок, возможно автобус. Человеческих фигур не заметил. Далее взгляд переместился за дорогу. Там картинка не поменялась. Кусты, чахлые деревья, насыпь, местами просматривающееся железнодорожное полотно, за ним, как и прежде, ровная местность, ничего выдающегося. Поворачиваясь вправо на месте, сначала под прямым углом к объездной дороге, а потом правее на сорок пять градусов Михаил не увидел ничего нового, кроме того, что на заднем плане стал подниматься лес. Чем правее сдвигался взгляд, тем линия верхушек деревьев становилась выше. Потом образовывался некий провал. Проследив направление железнодорожных путей, местами отблёскивающих своей верхней частью на солнце, Михаил понял, что железка идёт в сторону разрыва верхней линии деревьев. Потом отблески пропадают за лесным массивом. По расстоянию тут немногим более 1-го километра. Деталей не разглядеть, но нитки железнодорожных путей дальше не видно. Взгляд мужчины сместился вправо, под острым углом, почти вдоль уходящей вперёд объездной. На удалении около 200 метров замерла легковушка, дальше ещё одна, следом за ней, на весьма приличном расстоянии какой-то фургон, и самый дальний автомобиль, похожий на автобус. До него было метров 400. Все в пыли, человеческих фигур рядом нет. Визуальная ширина объездной сужалась, тем больше, чем дальше стараешься её рассмотреть, и она тоже уходила в небольшой разрыв между деревьев, на том же расстоянии, что и железка, но чуть в стороне.

В памяти Михаила услужливо всплыла картинка, много раз виденная с этой точки обзора. От поворота на базу автодорога шла параллельно ж/д путям примерно 1,3 километра. Потом она уходила вправо и упиралась в перекрёсток с трёхполосным шоссе, идущему из города через путепровод сквозь промзону. Выбросив картинки воспоминаний из головы, мужчина снова сконцентрировался на том, что видит сейчас. Правее от автодорожного полотна лес продолжался вправо ещё какое-то расстояние, потом верхняя линия деревьев понижалась и вообще пропадала. Забор ограждения территорий промзоны, немного не доходя до деревьев, заканчивался. Михаил понимал, что невооружённым глазом с такого расстояния подробностей не рассмотришь, поэтому старался оценивать общую картину. Снова бросив взгляд в сторону леса, он прикинул, что внешний периметр ограждения прикрывает ещё три базы. Соседняя территория, по устройству и корпусам бетонных ангаров почти их близнец. Отсюда хорошо виден въезд к ней и закрытые ворота. Две следующие базы больше по размерам. На них стоят так же по два складских корпуса, но расстояние между ними существенно больше. Длинномеры под разгрузку и погрузку там встают к пандусу под прямым углом, не мешая друг другу. Из-за расстояния было не разобрать, закрыты сейчас воротами их въезды или нет. Подошёл Максимыч, кивнул, давая понять, что закончил, и сел в машину. Михаил устроился за рулём, запустил мотор, тронулся с места, по привычке, включив правый поворотник перед выездом на объездную дорогу.

Вылазка

Машина катилась медленно по дороге, оставляя за собой небольшие клубы пыли. Объехав, ближайшую легковушку Михаил притормозил.

– Смотреть будем? – обратился он к спутнику.

– Будем, только я сам. Через грязные стёкла там ничего не видно, дайка твою метёлку.

– Скорее щётка или смётка от снега. Она в багажном отсеке, в пакете лежит. Достать?

– Не нужно. Не глуши движок, следи просто за обстановкой, – продолжая говорить, Максимыч стал выбираться наружу, потом через боковую дверь фургончика достал нужный инструмент и направился к стоявшему чуть позади автомобилю основательно запорошенного песком, мелким мусором и пылью. Проделав несколько манипуляций щёткой со стёклами легковушки, он достаточно быстро вернулся.

– Поехали. Помогать там некому, если только прибить и поискать что-то полезное.

– Когда ты стал смёткой там по стеклам махать, машину явно качнуло, я по зеркалам заметил.

– Переродившийся в тварь мужчина за рулём пристёгнутый сидит. Он дёрнулся, когда меня увидел.

– У следующей притормаживать? – поинтересовался у спутника Михаил.

– Не уверен.

– Ты фигуру слева от грузового фургона впереди видишь? У него ещё водительская дверь немного открыта.

– Отсюда, нет. Давай остановимся от него метров за 50, – предложил Максимыч.

Михаил объехал попутно стоящую легковушку и, не доезжая до грузовика, остановился. Слева от машины стоял, перекатываясь с пятки на носок и обратно, мужчина повёрнутый корпусом в противоположную сторону. Среднего роста, обычного телосложения, одет в демисезонный комбинезон с каким-то логотипом на спине. На голову одета тонкая вязаная шапочка. Услышав звук приближающегося мотора, незнакомец стал разворачиваться. Для спутников стало ясно, это переродившийся. Михаил заглушил движок, поправил, переброшенную за голову лямку сумки, кинул взгляд на соседа. Молча, вышли из авто, вооружились каждый своим инструментом и выдвинулись по дороге немного вперёд, оглядывая окрестности. Существо в человеческом теле направилось на встречу дёрганными плохо синхронизированными движениями. Тварь урчала и протягивала в их сторону руки. Максимыч перехватил по удобнее ломик, сказав: «Я начинаю, ты страхуешь. У тебя гвоздодёр короче, с боку для удара старайся обойти». Расстояние сокращалось, отведя руки с инструментом для удара, мужчины двинулись на встречу медленно ковыляющему существу. На дистанции между противниками около пяти метров Максимыч немного вышел вперёд, привлекая внимание твари на себя. Михаил не сводил глаз с переродившегося, отслеживая действия спутника. Максимыч подобрался для удара, тварь резко дёрнулась в его сторону. Ломик охранника вместо головы попал по верхней части плеча. Существо качнуло, левая рука его обвисла, по инерции оно сделало пару шагов, поворачивая голову в сторону обидчика. Михаил быстро сократил дистанцию и сильным ударом в затылочную часть проломил твари голову. Обмякшее тело упало на дорогу, подняв пыльное облако. Конвульсивные движения конечностей и вытекающая тёмная кровь из раны сообщали всем заинтересованным, что с этим существом покончено. Максимыч, вытер выступившую испарину на лбу, опираясь на ломик, и глядя на валяющееся тело, сказал:

– Резкий падла.

– А сначала шкандыбал, как инвалид. Как думаешь, есть в кабине ещё кто?

– Пойдем, проверим.

Мужчины пошли к приоткрытой водительской двери, обходя её по дуге.

– Максимыч, страхуй, – Михаил левой рукой распахнул дверь, сжимая правой, чуть отведённой назад гвоздодёр.

– Никого.

– Кабину глянешь на полезное?

– Ну, раз уже почти там, конечно, – с этими словами Михаил залез внутрь кабины грузовика.

Первым на глаза попался смартфон водителя, вставленный в держатель на панели. Обратил внимание, что он работал и был включен в режиме навигатора. Значки сотовой сети и приёма сигнала от спутника были не активны. В кабине Газона Некст, а именно этой маркой оказался грузовик, особо куда-то складывать полезные в дороге устройства и вещи места не было. Это упростило задачу. Небольшая сумка из брезентовой ткани с клапаном на застёжке лежала на пассажирском сиденье. Разбираться с содержимым не стал. Подхватив находку за ремень, он протянул её, подошедшему к дверному проёму Максимычу.

– Посмотри сам, что нужно оставь. Сумка не большая, но вроде годная.

– Сейчас гляну. Есть что полезное ещё?

– Ничего. Ключей нет, возможно, в кармане у того тела, что сзади валяется, но нам этот агрегат вроде без надобности. В будку фургона хочу заглянуть, – ответил Михаил.

– Хорошее дело. В сумке, кстати, кроме пары бутербродов и начатой бутылочки газировки ничего полезного.

Михаил выбрался из кабины, направляясь к машине сзади. Распахнутая дверь фургона представила обзору своё нутро. Какие-то строительные смеси, в упаковке на паллетах. Вникать не стали, вернулись в Ларгус.

– У автобуса вроде никто не топчется, – сказал Михаил.

– Да и я не видел, когда выходили.

– Проверяем?

– Давай, только осторожно. Подъедешь, за ним встань не объезжая. Если кто-то там начнёт дёргаться, мы раньше их увидим.

Не спеша и не поднимая много пыли, фургончик подкатился к автобусу, встав сзади метрах в десяти. Сквозь грязные задние стёкла было плохо видно, есть ли кто в салоне. Мужчины, прихватив свои железные аргументы, обошли его с левой стороны. В передней части салона угловатыми несуразными движениями пыталось перемещаться существо в человеческом теле. Не сговариваясь, спутники развернулись, возвращаясь в свою машину.

Максимыч прокомментировал увиденное:

– Переродился водитель.

– Да, и он там один, – согласился, дополняя спутника Михаил.

– Автобус-развозка от предприятия, ехал в город, своих забирать. Я его часто видел.

– Я тоже встречал его, или похожий. Ворота соседей, кстати, закрыты.

– Ага. Есть ли кто там нормальный, не поймёшь. Зато, на следующей базе ворота открыты, до них тут по прямой метров сто. Но я в их проёме никого не вижу и движений не заметил, – сказал Максимыч.

– Поедем дальше? Лес совсем близко, метров 400, – поинтересовался Михаил у спутника.

– Поедем. Только ты туда не заезжай, нужно осмотреться и подумать будет, стоит ли туда соваться. Не было тут ничего подобного раньше.

Мужчина запустил мотор. Машинально кинул взгляд в левое зеркало заднего вида и стал объезжать автобус. Неспешно пыля по дороге, почти доехали до кромки леса. Въезд на последнюю в линейке базу был закрыт массивными воротами. Никто с той стороны внимание к себе не привлёк, поэтому спутники сосредоточились на ранее невиданном. Автомобиль не докатился до среза почвы, а иначе было это не назвать, 10 метров. Михаил заглушил двигатель, прихватив гвоздодёр, вышел на улицу.

Было тепло, пахнуло свежестью леса и зелени. Глаза рассматривали большой массив смешанного типа деревьев. Лёгкий ветер шевелил растительность, и та тихо шелестела листвой или отвечала плавными движениями веток и стеблей. На открытых местах буйно росли травы. Справа хлопнула не громко дверь. Максимыч выбрался наружу, молчит, осматривается. Михаил перевёл взгляд на срез почвы, больше похожий на длинную трещину с обвалившимися краями земли, местами почти не заметную, а где-то образовывалась приличная ступенька. Перевёл взгляд на дорогу, он продолжалась, но совсем другого качества. Во-первых, она была трёхполосной. Правый её край упирался в канаву и почву с прошлогодней пожухлой травой. Во-вторых, они отличались по цвету, структуре и состоянию дорожного покрытия. Непонятно откуда взявшееся шоссе было более свежим. Место стыка имело ступеньку, возвышавшуюся с противоположной стороны минимум на 5-6 сантиметров. На скорости поймать такое препятствие будет весьма неприятно, и не без последствий для подвески с колёсами. «Штампованные диски от удара о такой «нежданчик» замять может», – подумал мужчина. Михаил вглядывался в перспективу новой дороги и не узнавал её. «Очень странно это всё. Как будто кусок другого незнакомого места рассматриваешь вживую, не покидая своего привычного островка», – подумалось ему. Спутник первым прервал затянувшееся молчание:

– Как тебе вид, Михаил? – потом приправил вопрос народным и забористым многоступенчатым выражением, где приличным было только «в» и «на».

– Ну, ты завернул. А если ты про местность, не узнаю её.

– Иногда без этого никак, – сказал Максимыч, сняв форменную кепку, приглаживая рукой и без того короткий ёжик седеющих волос на голове.

– Есть такое. Ты направо глянь, как тебе забор обрезанный?

Стык земель, уходящий вправо, срезал забор и всё, что оказывалось на его пути. Линии электропередач оказались разомкнуты. Обрезанные провода с крайних к границе опор свисали вниз.

– Посмотрел. Слева не лучше, железка превратилась, чуть ли не в тропу.

Михаил повернулся в сторону железнодорожного полотна, и то же высказал фразу на могучем и великом в непечатном формате. Продолжением путей была просёлочная дорога, уходящая в лес. Скорее даже колея, с пробивающейся по её середине травой. Голова постоянно напоминала о себе болезненными ощущениями. Тут она попросила паузу. Михаил повернулся в сторону машины, позвав спутника жестом вернуться в авто. Однако Максимыч сначала подошёл вплотную к стыку автодорог, и пальцами потрогал торец среза. Некоторое время что-то разглядывал и только потом вернулся к машине.

– Что там за бутерброды попались? Давай их глянем, – предложил Михаил спутнику.

– Давай.

Мужчины сели в машину, охранник извлёк из сумки, прихваченной в грузовике, два обычных бутерброда и бутыль с водой. Еда немного взбодрила.

– Максимыч, что думаешь об этом?

– Не знаю, с какого конца мысль ловить, да и голова, как чугунная. Пьёшь и не напиваешься. Только ссать потом бегаешь. С едой тоже странно. Организму перекус вроде нормально зашёл, но тошнота периодически накатывает.

– Та же ерунда. Насчёт, отлить, спасибо что напомнил. Кстати, там лето, – сказал Михаил, указывая рукой на лес.

– Да вижу. На этой стороне считай уже тоже. Температура больше двадцати. Это немного проясняет сильный ветер, налетевший после светопредставления в тумане.

– И как же? – спросил Михаил.

– Не знаю, как куски разных территорий друг к другу попали, но то, что у нас было около плюс трёх, а у них, – кивок в сторону леса, – не меньше плюс двадцати пяти, перепад давления серьёзный получился.

– Откуда тогда столько песка на нашу голову прилетело?

– Песок наш, скорее всего. Посмотри, даже за тем забором, что обрезан, торчат большие кучи его и щебня. Видно покрытие площадки погрузочной переделать решили или ещё, что строить собрались. По промзоне таких больших песочниц на территориях может быть и ни одна, и ни две. На ЖБИ сыпучки идёт навалом, чтобы бетонные плиты и блоки лепить. Ещё они бетономешалками много возят под заказ. Того же песка горы уходят, – высказал свои соображения Максимыч.

– По наличию песка в промзоне вопросов нет. Но тогда непонятно другое. Мы стоим на странной, но границе двух территорий с разными температурами и атмосферным давлением. Почему такие завихрения возникли? По идее, воздушный поток хлынул бы в одну сторону, по аналогии, как водосброс бы сработал. И след бы вёл в одном направлении. За зданиями там, или препятствиями какими, понятно, возникли бы завихрения, но не так, как мы видели, – рассуждал вслух Михаил.

– Намекаешь на то, что вполне мог быть встречный поток?

– Да, со всеми вытекающими. Пойду я всё же освобожусь от излишка жидкости в организме.

– И я тоже.

Спустя некоторое время мужчины, стоя рядом с фургончиком, в очередной раз оглядывали окрестности.

– Поедем на заправку? – спросил Михаил спутника.

– Почему туда?

– Есть вариант, что-то получше наших ломиков там найти. Да и вообще полезности там есть всякие. Кто-то из нормальных людей, возможно, тоже туда поедет. За топливом или едой.

– У меня предложений особо нет, поехали, а то время тикает. Пока светло, стоит выяснить, что вокруг нас творится. Переночевать сможем посменно в бытовке, – сказал Максимыч.

Загрузившись в машину, мужчины поехали обратно. По дороге до базы, где располагался склад «Бандерольки», никаких изменений не заметили. Не останавливаясь, проскочили поворот дальше. Несколько раз попадались стоящие машины. Как и дорога, они были присыпаны мусором и песком. Рядом с одной из них, со стороны пассажирской раскрытой двери стоял человек, невысокая женщина. Ещё издалека, заметили, что она перекатывается с носка на пятку и обратно. Когда подъехали ближе, дама проявила интерес к звуку мотора, развернулась, и неловко координируя свои движения, медленно двинулась на встречу. Стало ясно, это существо уже не человек. Поддав газу, Михаил прибавил ход, чтобы не пересекаться с тварью. Существо проводило их взглядом нечеловеческих глаз, несколько раз дёрнулось следом и остановилось. Миновали т-образные перекрёстки, от которых вглубь застройки уходили проезды. Лишь в одном из них, на приличном удалении стоял занесённый пылью и песком автобус. Движения и стоящих человеческих фигур рядом не увидели. В результате, путь до АЗС прошёл без приключений.

– Максимыч, от заправки, до АТП, где ты сегодня утром пост сдал, не далеко. После, думаю, стоит туда заехать, – предложил Михаил, всматриваясь в окружающую обстановку.

– Дельная мысль. Голова совсем соображать не хочет. Самому нужно было предложить.

К заправке подкатывались не спеша. Михаил скинул скорость до черепашьей, когда АЗС была в 100 метрах прямой видимости. Оба мужчины внимательно изучали обстановку. Сооружение было обесточено полностью. Запылённое и присыпанное песком с мусором оно резко контрастировало с тем, что они проезжали до того, как попали в туман. Под длинным козырьком, около трёх из четырёх имеющихся топливораздаточных колонок стояло по машине. Легковой корейский седан, с открытым баком и торчащим из него заправочным пистолетом, и шлангом располагался ближе всего ко входу в торговый зал АЗС. Дальше от него стоял микроавтобус Форд Транзит. Шланг к нему не тянулся. То ли встал, и не заправился, то ли заправился, но уже не смог уехать. Третьим был Ларгус фургон с логотипом на борту «Бандеролька». Крышка лючка доступа к горловине бензобака автомобиля была закрыта. Чуть впереди машин стояли две человеческие фигуры, попеременно перекатывающиеся с пятки на носок. Одна из них показалась Михаилу знакомой. «Тот самый парень в кожанке, джинсах и фирменной бейсболке их компании, что встретился на выезде с АТП. Николай, вроде, не уверен, он из новеньких, был…» – ворохом промелькнули мысли в голове у мужчины. Вторым, точнее второй была дама средних лет в добротной демисезонной куртке и джинсах. Судя по движениям, уже не человек. Сомнений не возникало, перед ними пара существ алчущих чужой плоти. Сквозь запылённые витрины торгового зала заправки было видно как минимум ещё пару фигур не далеко от входной двери. Положение их тел говорило о том, что они кого-то доедали. Максимыч то же впился взглядом в открывшуюся картинку, сказав:

– Заглуши пока. Нужно прикинуть, как быть.

– Ага, – Михаил заглушил и остановил катившуюся на нейтралке по инерции машину.

– Вот, что я думаю. Тут вариантов вижу два, если не рассматривать вариант тупо уехать.

– Озвучь.

– Первый, дурной, но может сработать. Кавалерийский наскок. Влетаем на площадку заправки, разбираем по одной цели. На шум могут отреагировать и выйти сейчас пирующие внутри твари. Дверь открывается наружу и не задержит их. Поэтому с первой парой нужно управиться быстро, потом так же вывести из строя вышедших изнутри. Далее проверяем зал, – сказал Максимыч.

– А второй?

– Подъезжаем к стоящей парочке, провоцируем их двинуться за нами, таким образом, оттягиваем их от заправки, потом отъезжаем чуть дальше, выходим, выводим их из расчёта противников. Возвращаемся к залу и встречаем оставшихся двух.

– Есть вероятность, что на нас вся четвёрка наведётся. Не получится так, что мы паровозик соберём?

– Согласен. Есть такой риск. С четвёркой тварей не хотелось бы связываться совсем.

– Тогда первый вариант выглядит предпочтительней. Хотя есть не маленький шанс нажить проблем.

– Предлагай свои мысли, – попросил охранник.

– Пускай они пока нас тут подождут. Мы сначала в АТП можем заехать, – предложил Михаил.

– Хорошая идея, даже если мой сменщик в тварь обернулся. А если человеком остался, и присоединиться не постесняется, так нас трое будет.

Михаил снова запустил двигатель и направился по объездной дороге к автотранспортному предприятию. Краем глаза он видел, как две фигуры повернулись на звук проезжающей машины, сделали несколько шагов и остановились. Уезжая от заправки, он не сомневался, что в данный момент предложил лучшее решение. Количество противников и их диспозиция не давали гарантий, что для них без последствий обойдётся стычка с тварями на АЗС. Недавнее событие у грузовика было лучшей иллюстрацией этому, когда пожилой отставник взял инициативу на себя и попытался сам вырубить переродившегося. То ли полученные травмы от бывшего коллеги и общее скверное состояние, то ли непривычное оружие в руках не позволили ему сразу прибить тварь один на один. Вместе они справились, но это не добавляло уверенности ни в себе, ни в спутнике.

Не наблюдая опасности и ничего подозрительного по близости, Михаил остановил машину, прижавшись к обочине, сообщил Максимычу, что ему нужно подумать. Что-то подсказывало важность проведения разбора случившегося столкновения у грузовика в деталях. Возможно потому, что примеривал на себя, как на месте своего спутника поступал бы сам, имея в руках его оружие. Относительно своих действий мужчина иллюзий не питал. Он лишь подскочил к твари, подставивший голову под удар, и от души приложил инструмент по уязвимому месту.

Михаил с головой погрузился в свежие воспоминания, размышляя: «…Максимыч изготовился для нанесения удара заранее. Левой рукой схватился за древко инструмента немного выше расплющенного конца, правой взялся за лом ещё выше сантиметров на 30 минимум. То есть на «рукоять» ушло около 40 см от общей длины. Условно ударная часть составила 90 см. Достаточное расстояние, чтобы не позволить твари добраться до тебя первой. Однако только для одного удара, второй с безопасной дистанции она сделать не даст. Вернёмся к использованной охранником стойке. Левая нога чуть вперёд, ломик отведён над правым плечом, ладонь правой руки обхватывает отведенный для удара аргумент чуть в стороне от правого уха, локоть левой руки направлен на противника. То есть Максимыч изначально целил в голову твари чуть сверху и сбоку. Оба примерно одного роста. Помогая скруткой корпуса, охранник рассчитывал нанести один сокрушительный удар. Вроде всё логично, но ломик не сухая палка, фехтовать и наносить хлёсткие удары, держась за самый кончик, не получится. Дальний конец к земле потянется даже просто при горизонтальном удержании. Отдачу то же можно получить по кисти не слабую. По этому, Максимыч крепко держал инструмент двумя руками. Когда тварь дёрнулась на него в выпаде захвата, с вытянутыми руками вперёд, охранник нанёс удар по заранее задуманной траектории. Попал в верхнюю часть плеча противника, сбивая того немного в сторону. Вывел левую руку существа из строя. Возможно, сломал или даже раздробил кость, но тварь на болевые ощущения не отреагировала совсем, тут же разворачиваясь в сторону обидчика. Правая рука её потянулась к Максимычу. Всё случилось быстро. Спутник начал только отводить ломик для второго удара, явно не рассчитывая провести дубль без размаха. Запоздай тогда я со своим аргументом и что? Тварь, скорее всего, схватила бы охранника за одежду и продолжила бы тупо буром переть, сбивая из равновесия. Много проку в таком случае было бы от железяки 1,3 метра длиной и весом в 4 кг? При этом болевые и прочее не летальные действия против существа не играют. Как вариант ухитриться и свернуть твари шею, но в идеале вырваться и разорвать дистанцию. Понятно, что изначально спутник провоцировал переродившегося на себя. И всё же, мог он тогда, как-то иначе? В случае тычкового удара заострённым концом ломика в лицо, либо рубящим прямым ударом из-за головы, скорее всего Максимыч завалил бы прущую на него тварь, и вероятнее всего, на себя. Видимо подсознательно не желая оказаться в объятиях даже поверженного противника, а применительно тычкового удара, опасаясь промахнуться с критическим ударом, спутник бил боковым, наотмашь. Тем более он отслеживал меня, и действовал рационально исходя из того, что нас двое. В целом ломик показал себя, как не слишком подходящий инструмент. Нужно что-то другое и обязательно спутнику нужен второй убойный аргумент», – Михаил, вынырнул в реальность, запуская мотор.

– Отвис? – Поинтересовался Максимыч.

– Да. Нужно нам что-то иное в качестве ближнего оружия против тварей подыскивать.

– Согласен. Сейчас пользуем, что имеем. Может на территории АТП, чем разживёмся?

– Посмотрим, – Михаил притопил немного газу, отпуская сцепление. Машина тронулась, стала разгоняться, оставляя за собой шлейф пыли. Ехали не спеша, внимательно осматривая дорогу и прилегающую к ней территорию. Проезжая немногочисленные отвороты к въездам на закрытые за внешним периметром забора территории следили особенно тщательно. Какой-либо активности не заметили. Около одних из ворот стоял небольшой грузовичок, передом к ним. Автомобиль был присыпан песком и мусором, как и всё вокруг. Никого рядом не было, отпечатков следов то же. Подъезжать, проверять не стали. Оставшееся расстояние до въезда в АТП проехали спокойно. Михаил остановил машину, прижавшись вправо, перед воротами. Они были закрыты. Левее их на стене было приделано несколько табличек, на одной из них значилось автотранспортное предприятие №5, ниже что-то было мелко написано ещё. Чуть левее небольшой порожек и дверь КПП. Туда им и было надо. Михаил заглушил мотор, ключ убрал в карман рубахи, взглянул на соседа: «Пошли?» Максимыч кивнул в ответ. Прихватив ломики, направились к двери, прислушались. Открыв её, зашли внутрь. За стеклом помещения контролёра увидели и услышали сменщика Максимыча. Когда-то это был человек, лет 30-ти, высокий, крепкого телосложения. Одетый в стандартную униформу ЧОП «Редут» чёрного цвета. Сейчас на спутников уставились бельма твари в человеческом теле. Существо сразу отреагировало на вошедших мужчин, и громко заурчало. В попытке добраться до вожделенного мяса переродившийся стал тянуть руки сквозь небольшое окно для документов размером 30 на 40 сантиметров, лбом упираясь в стеклопакет над ним. Михаил оценил диспозицию и обратился к спутнику:

– Зайду слева от окошка, по рукам его пару раз пройдусь своим аргументом. Надеюсь, он в форточку башку начнёт высовывать, или хотя бы напротив её опустит. Будет тогда вариант твой ломик к его черепу приладить острым концом, как пикой.

– Хорошо, действуем, – откликнулся Максимыч.

Далее всё пошло немного не так. Михаил отошёл левее окна и пару раз приложил гвоздодёром по предплечью и правой кисти твари. Существу такое обращение не понравилось и руки из окна для документов были отдёрнуты. Потоптавшись на месте, урча и принюхиваясь, переродившийся, не спеша, дёрганой походкой, пошёл в обход. Комнатка контролера КПП занимала 2/3 общего пространства небольшого помещения, и была отделена перегородкой с остеклением от прохода с вертушкой. Из неё был сделан выход у дальней стены, закрываемый дверью, сейчас открытой. Мужчины переглянулись.

– Подождём, – буркнул Максимыч.

– Жалеешь?

– Да нет. Это уже не тот Колян, списанный по ранению боец, прибившийся к нам в охрану пару лет назад, которого я знал.

– Помнишь, что они ускоряться могут? – спросил Михаил.

– Забудешь такое. Всё, сосредоточились.

Тем временем существо, кем некогда был Колян, вышло из проёма и приблизилось к вертушке. Электромеханический турникет-трипод был, как всё прочее обесточен. Свет попадал в помещение проходной через большое зарешёченное окно, выходящее на сторону грузового проезда. Заблокированный барьер не позволял твари свободно двигаться дальше. Существо опёрлось на препятствие верхней частью бёдер, вытянуло вперёд руки, наклонившись над ним, рискуя упасть. Максимыч взял свой ломик наперевес, крепко зажимая инструмент левой рукой примерно на 1/3 длины, правой схватив за расширенный конец. Быстро примерился, и, сделав шаг вперёд, нанёс сильный тычок в лицо твари. Существо немного откинуло и повело. Потом оно резко дёрнулось и перевалилось в рывке через барьер, при падении приложившись к полу головой. Максимыч успел отскочить назад, чем позволил стоящему слева Михаилу резко ударить по затылку твари. Тело конвульсивно дёрнулось и обмякло, из-под головы стала натекать тёмная лужа крови.

– Давай труп сразу вытащим с проходной, – предложил Михаил.

– Он и тут вроде не мешает, – ответил охранник, переводя дух.

– Если придётся через проходную выходить, будем спотыкаться да и натекает с него.

Мужчины подхватили тело за одежду, и вытащили его на улицу, положив слева от входа рядом с забором. Максимыч проверил поясной ремень и карманы куртки бывшего коллеги, заодно обтёр от крови заострённую часть своего лома о его форменную куртку. Ничего полезного не нашёл нисколько этому не удивившись. На их посту кроме тревожной кнопки для вызова группы быстрого реагирования и телефона в кармане охранникам ничего больше не требовалось. Перебрались через турникет, заглянули в комнату контролёра. Спартанская обстановка рассчитанная на 12-ти часовую смену. Как такого места для сна предусмотрено не было. Вытянуть спину в горизонтали можно было на не широкой скамейке, длинной около 1,5 метров, приставленной к дальней стене. Под остеклением подоконник, он же столешница с журналом на ней. В основной рабочей зоне дежурного располагался блок кнопок открытия и закрытия ворот, отдельный пульт для управления турникетом. Рядом с ним проводной телефон, а немного в стороне, монитор, передающий картинки с размещённых на территории камер, сейчас не работающий. В правом углу от входа лопата для уборки снега, метла, веник, совок и ведро под мусор. Левее рядом приставлен к стене столик с задвинутым под него табуретом. Посередине помещения располагалось кресло на роликах видавшее виды, но ещё крепкое. Из полезного в дальнем левом углу Михаил заметил на 2/3 наполненную 19-ти литровую бутыль с водой, на которую была насажена механическая помпа с краником. Стоящий на столе небольшой электрочайник с микроволновкой и парой кружек рядом в обесточенном помещении особого интереса не вызвал. В отличие от небольшой сумки, висящей на пристенной вешалке. Михаил показал на неё рукой:

– Не твоя?

– Нет, я с пакетом на смену хожу последнее время. Потом его оставляю под мусор.

Проверили сумку. Ключи, карточка для проезда, закрытая небольшая пачка печенья, коробочка с одноразовыми пакетиками чая, четыре упаковки кофе три в одном, застёгнутый специальными зажимами пищевой полупрозрачный контейнер объёмом около 1 литра с какой-то пищей внутри и несколько кусков белого хлеба в полиэтиленовом пакете. Из небольшого кармашка извлекли складной нож в комбинации с ложкой и вилкой.

– К делу пристроим, – прокомментировал содержимое Максимыч, взяв кружку и наполняя её водой качая помпу.

– Это точно. Выбирать не приходится. Скажи, а как вы тут вопрос с удобствами решали, ну там отлить или руки помыть?

– На улице биотуалет. Кабинка за стенкой КПП, как на территорию выйдешь. Там простая щеколда без замков. С тем, как помыть руки, всё просто. Около 19 литровой бутыли рядом стоит пластиковая ёмкость на 1,5 литра с двумя пробитыми отверстиями в её крышке, в одно из них вставлена плотно трубочка, почти до дна достаёт. Набираешь помпой в неё воду, примерно половину. На улице за стенкой есть кронштейн с небольшой площадкой для мыла. Опрокидываешь бутылку с хитрой крышкой, ставишь в держатель, из неё вода струйкой вытекает. В тёплое время вафельное полотенце там же держим, если дождей нет, а так на крючке для одежды висит.

– Сурово всё как-то, – высказал своё мнение Михаил.

– Тут по уму два человека должны вахту стоять, но по факту дежурит один 12 часов, потому, как на этот объект нас всего трое на постоянку определено, четвёртого присылали, только, чтобы выходной обеспечить или подменить кого. Турникет своих работников по пропускам и туда и сюда пропустит. Контролёру участвовать в этом не надо. Транспортные ворота да журнал учёта, основная забота во время смены, и то в основном с утра и ближе к вечеру. Камеры всё показывают, обходить территорию не нужно. В остальном, сам видишь, но мы приспособились, – закончил пояснения Максимыч.

– Удобства потом в кабинке проверю. Пойдём смотреть, что внутри творится.

– Пойдём, глянем. Сумку Коли я пока тут оставлю.

На этом разговор прервался, мужчины подхватили ломики, и вышли с проходной на территорию АТП. С момента их отъезда мало, что поменялось. На обозримом внутреннем пространстве, припорошенным песком и мелким мусором никого видно не было. Слева от КПП бетонный забор уходил метров на семьдесят, там он заворачивался под прямым углом вправо, отделяя базу от соседей. В этом закутке стоял большой мусорный контейнер. Правее него шли грузовые пронумерованные боксы, которые тянулись до ограждения с противоположной стороны. В нескольких метрах от последнего около забора стоял ряд машин «Бандеролька». Напротив боксов по правой стороне большой площадки и границы территории вытянулся складской ангар с воротами. Ближайшие из них вели в ремонтные мастерские, в одной из которых был организован шиномонтаж. С правого края длинного сооружения располагалась административная двухэтажная пристройка из серого кирпича, упирающаяся в забор. Внизу здания размещались кабинеты директора и главного механика, наверху бухгалтерия и медпункт.

– Максимыч. Обрисуй обстановку в АТП, и почему никого нет?

– Попробую. Первый и второй боксы раньше два небольших автобуса занимали, что-то типа Форд Транзит. Их давно в аренду сдали. В следующих двух пара грузовых Газелей тентованных стоит. Эти катаются, но ранних выездов за ними не припомню и водители их намного позже ваших всегда приходили. Дальше в боксах самосвалы восьмиколёсные должны стоять. Что за марка, не спрашивай, не вникал, но их там сейчас нет. Периодически они приезжают в АТП, но я так понимаю для каких-то технических проверок и их оформления по линии службы главного механика. Эти водители откомандировываются на объект, где работают по договору. Последний раз эти машины месяц назад в АТП появлялись. В последнем боксе стоит техничка, на базе Газели с полуторной кабиной и укороченным тентованным кузовом. Она редко выезжает, только по необходимости. Машина за службой главного механика закреплена, как и две мастерские. Про боксы вроде всё.

– А что по складу? – спросил Михаил.

– Ну, в длинном ангаре не только склад, – ответил Максимыч, продолжив, – например, там стоит два трактора с метёлкой и отвалом, а так же прицепы бочки к ним, два бортовых прицепа и один с пескоразбрасывателем. Правда, один из них не выездной, а тракторист второго приходит не слишком рано. Выкатывает свою тарахтелку, подметает территорию, зимой песком посыпает, летом водой поливает. Только знай, обвес или прицепы меняй да расходники пополняй. После приборки у себя, едет потом куда-то в промзону по соседям то же самое делать. Так понимаю, по договорам. И всё это днём. Часть сооружения, отведённая под склад, забита колёсами. Много их там. Кроме этого, в том же здании два ремонтных бокса, с шиномонтажкой в одном из них. Есть газовая и электросварка, смотровые ямы, сверлильный станок, верстаки с приспособами и инструментом. В них двое работают, приходят то же, не слишком рано, а вот уходят, бывает, что и поздно. Слесаря штатные, но через главмеха берут в мелкий ремонт и сторонние машины. В случае необходимости на техничке с главным механиком или сами выезжают.

– Есть ещё на складе что-то потенциально полезное для нас?

– Не думаю. Там в ящиках и коробках различные запчасти и расходники для грузовиков хранятся и не только для них. Масла и смазки в бочках. Топлива на базе точно нет. Если где-то полезное и смотреть, то в самих мастерских. Ещё внутри ангара оборудована комната отдыха для водителей. Давно туда не заглядывал. Даже не знаю, что и как там сейчас.

– С чего начнём поиски?

– С административной пристройки, конечно. Ключи от мастерских и прочего там, у главного механика должны быть.

– Интересно, фельдшер осталась человеком или переродилась в тварь?

– Проверим, она точно у себя была. Кроме вас к ней с утра по договору ещё сторонние водители приходят на предрейсовый медосмотр.

Определившись с порядком действий, мужчины направились в сторону пристройки. Зайдя внутрь, оказались в широком коридоре, в правом дальнем конце которого от небольшой площадки в обратном направлении уходила лестница на второй этаж. По левой стороне коридора располагались три двери. Над ними были закреплены таблички. На первой значилось «Главный механик», на следующей «Директор». Последний вход вёл в туалет. Все помещения оказались закрыты. Ломиться внутрь не стали, повернули на лестницу, ведущую на второй этаж. Остановились, стали вслушиваться. И не зря. Сверху послышалось урчание и шаркающие шаги по коридору второго этажа в сторону лестничной площадки. Задрав головы, увидели в свете окон, расположенных в противоположных сторонах коридора, мужчину двигающегося дергаными рывками вдоль ограждения лестничного проёма. Кроме того, до ноздрей явственно стал доноситься запах крови и чего-то ещё. «Рвём наверх, снизу встречать тварь будет не с руки», – тихо сказал Михаил спутнику практически в ухо. Тот коротко кивнул, и они почти взлетели на верхнюю площадку. На втором этаже развернулись по дуге в обратную сторону, оказавшись в начале коридора. Слева стена с дверями. Ближняя медкабинет, вторая бухгалтерия, последняя в туалет. Справа вдоль лестничного проёма перила ограждения.

Существо, бывшее когда-то мужчиной средних лет и плотного телосложения, с фирменной бейсболкой «Бандеролька» на голове, целеустремлённо шло на спутников. До переродившегося оставалось метра 4, когда он стал резко ускоряться, выпрастывая руки вперёд в захвате и громко урча. Михаил оказался первым, на него тварь и нацелилась. Мужчина рванул на встречу, левой рукой стараясь схватить противника за рукав правой, чуть выше кисти с наружной стороны предплечья, уводя его немного в сторону. Получилось. Переродившийся коллега действовал грубо и прямолинейно. Михаилу удалось отвести правую конечность противника вниз и в сторону, по сути, отгораживаясь таким блоком от прямой атаки, частично разворачивая тварь к себе боком. Удар гвоздодёром не заставил себя ждать. Загнутая часть крюка вломилась с хрустом в район переносицы. Не дожидаясь результатов, Михаил нанёс ещё два резких удара по голове. Добивать не потребуется, подумал он, глядя вслед обмякшему падающему телу. Поймав некий кураж, но чётко оценивая окружающее пространство, мужчина рукой показал спутнику на дверь медкабинета и рывком открыл её на себя. Максимыч, вдохновлённый стремительностью и результативностью атаки спутника, ворвался в кабинет первым. Сходу, он накинулся с серией тычковых ударов на измазанную в крови Ларису Семёновну. Точнее на существо, кем она когда-то была. Вошедшему следом Михаилу помогать уже не потребовалось. Немного отойдя от стычки, мужчины, огляделись. Картина в помещении медпункта была сюрреалистичная. Почти по центру распластавшись на полу, в луже крови лежал человек с изодранной зубами шеей до позвоночника и частично обглоданным лицом. Его правая рука, с закатанным высоко рукавом рубахи и одетой на предплечье манжетой аппарата измерения артериального давления, к которому вёл небольшой шланг, была сильно обглодана на всём протяжении оголённого места. Воняло кровью, мочой и какими-то лекарствами. Рядом, лицом вниз лежало тело бывшей женщины в заляпанном, когда то белом халате. Голова была повёрнута набок, один удар пришёлся в глазницу. Из глубокой раны сочилась тёмная кровь и ещё что-то. Вид и запахи к вдумчивому изучению, что именно там вытекает, не располагали. Не наступая в лужи на полу, мужчины обошли помещение. Простыня, накрывающая смотровую кушетку, тут же была пущена на тряпки. Часть из них использовали, для очистки ломиков от крови. В найденной куртке посетителя осмотрели карманы, из полезного нашлась только зажигалка.

Максимыч пошёл в левый угол, ближе к окну, изучая содержимое медицинского шкафчика со стеклянными дверцами в верхней части. Рядом стоял небольшой холодильник, в него он так же заглянул. Тем временем, Михаил направился к дальней стене, частично отгороженной двухсекционной медицинской ширмой. В углу был металлический двухстворчатый одёжный шкаф. Первым делом заглянул в него. Из всего найденного там содержимого интерес вызвали только два медицинских белых халата и пара колпаков в пакете, которые можно было пустить на тряпки. За ширмой стоял столик и небольшой стул рядом с ним. Микроволновка, электрочайник да пара кружек, с ложками, торчащими из них, дополняли картину. Не найдя в этом углу более ничего интересного вышел из своеобразного закутка. Справа стоял однотумбовый стол врача с системным блоком компьютера под ним и креслом. На его поверхности ничего полезного на глаза не попалось, поэтому Михаил решил проверить содержание трёх ящиков. В верхнем из них, лежали, какие-то бланки, фонендоскоп и прибор для измерения паров этанола в выдыхаемом воздухе. В среднем обнаружились специальные журналы и папки. В нижнем ящике лежала разная канцелярская мелочь, зарядка от телефона, начатая пачка печенья, чай в пакетиках, маленькая коробочка с рафинадом и яблоко. «Снова мимо», – подумал мужчина, перекладывая всё же найденные продукты в пакет. Судя по шебуршанию какими-то упаковками, у Максимыча процесс шёл поинтересней.

– Нашёл что? – спросил Михаил.

– Болеутоляющее лекарство, для начала. Лежит на процедурном столике у окна, видишь?

– Вижу. Надо, пожалуй, закинуть пилюлю. Слева как раз в углу на тумбе большую бутыль с питьевой водой и механической помпой на ней наблюдаю и пакетом с одноразовыми стаканчиками.

Мужчины не игнорируя насущную потребность приглушить головную боль, выпили по таблетке. Максимыч, указывая на раскрытые створки медицинского шкафчика, стал пояснять:

– На верху, как сам видишь, различные коробочки с лекарствами и какими-то мазями. Что и зачем, мне не особо знакомо, кроме вот типа того, что мы сейчас выпили и ещё парочка. Там же, в пластиковых небольших пузырьках, растворы перекиси водорода, хлоргексидина, бутылочка нашатырного спирта и пара флаконов с йодом. Нам это может быть полезно. Рядом несколько контейнеров. В одном из них вроде вата. Внизу на полке коробки с одноразовыми шприцами на 5-ть кубиков, иглами к ним, а так же системы для переливания крови. Ещё отдельно лежат медицинские перчатки в полиэтиленовом пакете, каждая пара в собственной упаковке. Всё это, то же нахожу полезным. На нижней полке укладка медицинская в пластиковом контейнере с застёжками, вариант исполнения №3, с пометкой на ней «для транспортных предприятий». Далее какая-то ведомственная хрень расписана мелко. В укладку стоит заглянуть отдельно. Рядом с ней коробка с медицинскими масками. В холодильнике ничего интересного не нашёл. Пять флаконов с чем-то типа физраствора и несколько упаковок с ампулами. Отдельно небольшой контейнер с какой-то кашей. Думаю, это фельдшерица с собой покушать принесла. А ты что в руках держишь?

– Сам посмотри, – Михаил раскрыл пакет спутнику.

– Еда понятно, а халаты на тряпки?

– На них. Там ещё пара колпаков, можно в них, если, что бьющееся завернуть. Только я думаю из того, что ты перечислил, мы всё выгребать не будем.

– Всё не надо, – сказал Максимыч, роясь в тумбе под бутылью с водой и извлекая из неё полиэтиленовые мешки. Давай сюда колпаки, йод и прочие флакончики сразу туда завернём.

Далее процесс упаковки необходимых полезностей прошёл быстро и без суеты. Укладку посмотрели, всю забирать не стали. Взяли жгуты и перевязочный материал, кроме того из неё извлекли химический охлаждающий элемент используемый при ушибах, ножницы, зажим, пинцет и пенал с шовной нитью и иглами. Медицинские перчатки, не удержались, забрали всю упаковку.

– Пожалуй, стоит это до проходной отнести, оставить там, рядом с сумкой охранника, за одно обстановку проверим, – предложил Максимыч.

– Так и сделаем, нам всё равно дверь главного механика нужно будет открыть. Она с виду не картон.

– Не картон, но в два ломика, думаю, быстро управимся. Ты кстати, того в коридоре знал? – поинтересовался охранник.

– Нет, особо не контачили. В конторе его все Шуриком называли, – ответил Михаил.

Прислушиваясь, спустились на первый этаж, и вышли из пристройки. Ничего не поменялось. Немого продышавшись после тошнотворных запахов медкабинета, прошли до КПП, где в комнате контроллёра оставили пакеты с медициной. Тут Максимыч вспомнил и сообщил спутнику, что фонарик, взятый им с тела переродившегося Петра, остался в фургоне вместе с ремнём и газовым баллончиком. Внутри мастерской, сейчас темно и он ему будет там очень даже нужен. Пришлось возвращаться к машине. Вокруг было тихо. Максимыч забрал ремень и одел себе на пояс. Проверил фонарь на работоспособность и мужчины, без задержек снова вернулись к административной пристройке. Войдя внутрь стали оценивать, как половчее открыть дверь главного механика. Особо ничего не придумав стали просто отжимать её от косяка в районе замка. Оба инструмента показали себя в этом деле хорошо, поэтому справились с задачей достаточно быстро. При этом изрядно пострадал косяк и торец самой двери, да и замок оставалось только выкинуть, но это уже никого не заботило. Попав в кабинет, спутники бегло оценили обстановку, подолгу ни на чем, не задерживаясь взглядом. В шкафчике за столом с креслом висели промаркированные ключи. Взяли с пометкой «мастерские» и сразу направились на улицу. Вдоль склада дошли до первых ворот со встроенной в них дверью. Со второй попытки нашёлся подходящий ключ, открывший мощный замок. Включив фонарики, шагнули в тёмное помещение.

Внутри напротив въездных ворот почти до конца шла смотровая яма, над которой мог поместиться большой грузовик. Вверху, примерно на высоте шести метров были закреплены направляющие на перекрытиях, по которым могла перемещаться электрическая кран-балка с весящим вниз на цепи крюком. Справа от ворот метрах в трёх шла стена. Вдоль неё тянулись трубы отопления, через некоторое расстояние они уходили в узкую пристройку с дверью в торце, по-видимому, туалет. Михаил быстро провёл лучом фонарика по всему помещению, оценивая бегло всё, что тут было. До стены слева было метров десять. Между ней и смотровой ямой и располагалась основная часть мастерской. Тут стояли верстаки с тисками, металлические тумбы с выдвижными ящиками, и шкафы. К вертикальной поверхности крепились щиты, с зафиксированным на них различным автослесарным инструментом. В противоположной стороне мастерской был оборудованный газосварочный пост. Несколько вентилей баллонов были видны из прорезей большого металлического шкафа. У стены идущей влево от ворот, стояли высокие стеллажи с коробками, ящиками и различными автодеталями, сложенными друг на друга. Рядом с ними расположился сварочник, полуавтомат. Под потолком, на тросовых растяжках висели большие светильники, сейчас обесточенные. Пахло маслом и железом.

– Пойдём к верстакам сразу? – спросил Михаил спутника.

– Да, там, на стендах что-то вижу любопытное, – согласился Максимыч, пробегая по инструментам лучом своего фонарика.

– Нам канистра, а то и две не помешают. Шланг ещё нужен для бензина, и желательно с грушей.

– Ты топливо решил посливать?

– Машина без него не ездит. Думаешь, на обесточенной заправке его проще будет в бак залить? – спросил Максимыча Михаил, подходя к ближайшему верстаку рассматривая всё, что на нём и над ним.

– Тут ты прав. Там без электропомпы, или механической качалки будет всё не просто. Плюс для этого дела желательно иметь шланг из бензостойкой резины.

– Есть проблема, у многих машин слить топливо через горловину не выйдет из-за защитной сетки или конструкции. За то баки у современных авто сплошь из пластика.

– И что?

– Нужно найти прочную металлическую трубку с наискосок заострённым срезом, а на другой её конец натянуть подходящий кусок шланга. Варварский метод делать пробоину, но быстрый и эффективный. В общем, попадётся шланг и трубка подходящая, дай знать. Ножовкой по металлу и напильником подобие толстой иглы от шприца изображу.

– Направленность твоих мыслей понятна, и по-своему она практична. Но меня сейчас больше заботит вопрос нашего вооружения. И насколько мне видится, желательно мало шумного, в том числе, дистанционного, – высказался охранник.

– Предлагаешь из подручного арбалеты соорудить? – спросил Михаил.

– Боюсь, не потянем, а вот раздобыть что-то типа серьёзного тесака на пояс нам не помешает. Возможно, тут удастся найти шарики от подшипника. Широкая хорошо растягивающаяся резинка-жгут у нас есть, можно попробовать на коленке под круглый боеприпас сделать пару самострелов или их упрощённый вариант в виде мощных рогаток, – поделился своими соображениями Максимыч.

– Насчёт тесаков на пояс спору нет, нужный девайс. По поводу резинометательных устройств, ты уверен, что в эту сторону стоит думать? Их мощности хватит на тварей? – Михаил вопросительно посмотрел на собеседника.

– Если судить по тем, с кем мы столкнулись, может и хватит, и если в башню удачно попасть с не большого расстояния. Шарик из подшипника 7-10 мм, выпущенный из мощной рогатки, может не слабо задор поубавить.

– Что-то в этом есть, и, возможно, это сработает, но только если стрелок будет вне досягаемости твари. Хотя по мне самодельный арбалет получше будет.

Откинув в сторону рассуждения, мужчины разошлись, подсвечивая себе фонариками, по мастерской в поисках полезного и необходимого. Открывали и закрывали дверцы шкафов, ныряли в ящики с инструментом и крепежом, рассматривали придирчиво всё, что было на стендах. В результате нашли металлическую трубку со стенками не менее 2 мм и внешним диаметром около 1,5 см. Часть её шла на изгиб и заканчивалась фланцем с отверстиями под болтовое соединение. Больше всего она была похожа на фрагмент какой-то магистрали используемой на грузовике. Потом наткнулись на чистую алюминиевую канистру на 20 литров с винтовой пробкой на цепочке и несколько отрезков резинового шланга разного сечения. После того, как Михаил в тисках под острым углом отпилил ножовкой по металлу, снятой с инструментального щита, прямой кусок трубки длиной около 35 см стали собирать пробойник. Из выбранных шлангов от топливных систем автомобилей, подобрали и в натяг одели на своеобразную толстую иглу подходящий. Вопрос с дополнительной фиксацией решился быстро и просто. Нашли в крепеже три пригодных стяжных стальных хомута и ими крепко затянули шланг на трубке. Получилась рукоятка пробойника длиной около 15 см. Оставшийся хвост укорачивать не пришлось, там осталось не более 70 см. К получившемуся приспособлению отложили шланг длиной чуть более 1 метра на случай слива топлива из доступной ёмкости или бака через верх. Из приспособлений и инструмента подвернулся кустарно сделанный в мастерской вороток с головкой из г-образного баллонного ключа и приваренной к нему трубы. По-видимому, его предполагали использовать для протяжки соответствующих по размеру гаек стремянок или чего-то подобного. Каждый подержал в руке инструмент, примериваясь им делать взмах и выпад. В качестве ударного оружия вороток никому не понравился. Ручка тонкая и круглая, в руке фиксируется плохо. Есть высокая вероятность, что ударная часть будет прилетать не под тем углом, а контролировать его не глядя, не получится. Максимыч сначала обрадовался находке, второй аргумент с размером в пределах 1-го метра и адекватным весом был бы очень к месту. Снова подержав самоделку в руке, не выдержал, и высказался:

– У кочерги и то понятней при ударе будет, куда её клюв прилетит. Форма рукоятки подсказывает. Тут вроде всё ничего, но скорее всего вскользь или плашмя попадёшь.

– По уму что-то типа кочерги и нужно, но прочное, удобное, и на ощупь информативное. Я такого тут не встретил. Топориков то же не видел. Возможно, не попался на глаза, – ответил Михаил, продолжая обшаривать глазами инструментальные стенды.

– Нашёл я тут гаек крупных много, вроде под болт 10-ку. Вместо шариков думаю взять как снаряды.

– Всё же хочешь дистанционку на резиновой тяге попробовать сделать?

– Нет, это скорее крик души. Гайка не шарик от подшипника.

– Был бы сварочник подключен, из подвернувшегося железа можно было бы что-то сваять.

– А газовой не сварим? – спросил Максимыч.

– Мне только с электросваркой доводилось иметь несколько раз дело. Кроме того, насколько я в курсе эти типы сварок отличия имеют. Думаю тут газом либо грели, то, что не откручивается, либо резали или просто выжигали ненужное. Варили полуавтоматом или электросваркой дуговой.

– Пошли вторую мастерскую глянем?

– Пойдём. Только ты круглый грубый рашпиль большой всё же захвати. Выбери, чтоб рукоять надёжно сидела, и чтоб он заужался в диаметре к концу больше. Суррогат оружия для ближней стычки, ну или если лома лишишься. Подвернётся что-то получше, выкинешь, – посоветовал Михаил.

Максимыч из инструментального ящика вытащил подходящий рашпиль, сунул его за ремень. Михаил подхватил канистру и пробойник со шлангами. После чего мужчины покинули помещение. На свету охранник ещё раз глянул на прихваченный инструмент, вытащив из-за пояса. Мощная деревянная ручка плотно насажена на хвостовик толстого грубого рашпиля, с длиной рабочей поверхности около 40 см. К концу инструмент в диаметре заметно сужался. В глазах Максимыча читалось желание на наждаке ему торец заточить. В мастерской был нужный станок, но без электричества это ничего не давало. Огляделись по сторонам, прислушались. Подошли к следующим воротам и двери в них. Быстро подобрав ключ, вошли.

Это помещение оказалось во многом похоже, на посещённое ранее, что по форме, что по наполнению. У правой стены отсутствовала пристройка. Немного иначе располагались шкафчики и верстаки. Часть оборудования и материалы стеллажей указывали на то, что тут одну часть занимал автоэлектрик. Большие и не очень аккумуляторы на полках, отдельно лежащие генераторы и стартеры, целиком и разобранные. В луч фонарика попали бухты медной проволоки, небольшой станок для перемотки электродвигателей, отдельно лежащие блок фары и задние фонари. Всё это мужчин не интересовало, и они, не сговариваясь, пошли в другой угол, рассматривая содержимое инструментальных стендов, пары верстаков и их содержимого в металлических ящиках. Основное место в этой части мастерской занимал шиномонтаж. В поле зрения попала клеть для накачки больших колёс, специальная ванна для поиска пробоя и утечки воздуха, два компрессора с ресиверами, и сам станок для шиномонтажа. Отдельно был установлен стенд для балансировки. В дальнем левом углу располагалась массивная дверь, ведущая на склад за стенкой. Открыв её, заглянули в соседнее помещение. Там был склад колёс и покрышек. Вернулись обратно. В шкафчике для инструмента мужчин заинтересовало несколько приспособлений. Особенно привлекли внимание несколько монтажек для разбортировки колёс.

– Специфический инструмент, – сказал Максимыч, примериваясь то к одной, то к другой приспособе.

– Согласен. Не уверен, что это нам будет полезно против тварей. Тесаков и топориков я так и не увидел.