«Пророчество не по плану»

Глава 1

Часы на приборной панели показывали восемь. Несмотря на субботний вечер машин на дороге почти не было. Моя серебристая Chevrolet Niva болезненно урчала под капотом, что заглушало музыку в салоне. Я свернула на Ленинский проспект, когда на экране телефона показалась смс-ка от шефа: «Сообщи, когда вернешься домой. На рожон не лезь». Выполнив перестроение в право, я разблокировала экран телефона. Ден каждый раз присылал что-то подобное, когда я отправлялась на задание, и это всегда жутко раздражало. За пять лет работы в детективном агентстве «D&A», я так и не привыкла к подобному поведению партнера по бизнесу. Остановившись на очередном светофоре, я напечатала привычное «ок» в ответ и вернула телефон на подставку.

Спустя пару минут мой телефон завибрировал и на экране показалась фотография Аньки, жены Дена. Забавно, но это было ожидаемо. После того как они с шефом поженились, Анна старательно навязывала мне свое общество, пытаясь направить меня, как она любила говорить: «на путь истинный». По факту это превратило мою жизнь в кавардак. Каждый божий день из меня старались сделать девочку и женить на очередном замечательном парне. Все это я старательно игнорировала. Единственное, что удалось сделать Аньке, за три года нашего знакомства, так это уговорить меня на первый в моей жизни отпуск. Но до этого момента мне надо было завершить одно дело.

Телефон замолчал не дождавшись ответа, и я свернула на нужную мне улицу. Уныло накрапывал дождь, стрелки на часах приближались к половине девятого. Я улыбнулась мысли о том, что этим вечером дело, которое отняло у меня две недели спокойной жизни наконец завершиться. Я ехала в ночной клуб «Барракуда» с одной единственной целью – поймать человека по имени Сыроев Валентин. На деле парень оказался, Алексеем Воронцовым, племянником потерпевших, который за месяц до преступления удачно сменил имя. Алексей был игроком, и богатый дядя давно отлучил его от семьи за мелкое воровство. И тот вернулся в роли официанта, чтобы взять по-крупному – украл украшения стоимостью более миллиона рублей. А так как кража произошла во время семейного торжества, Воронцов старший обратился в наше детективное агентство, желая избежать огласки в прессе. Мне предстояло тихо вернуть драгоценности законным владельцам.

Я припарковала машину на стоянке ночного клуба «Барракуда» таким образом, чтобы площадка перед входом хорошо просматривалась. У ночного заведения было многолюдно. Посетителей внутрь пропускали только после тщательного досмотра. В основном это были люди, от которых веяло роскошью и вседозволенностью, но были и те, кто желал испытать удачу. В клубе работало тайное казино, где новоявленный Сыроев часто играл. Я же об этом узнала изучив его социальные сети. По прописке парень уже давно не жил и это был мой шанс взять преступника.

Я обратила внимание на группу молодых людей, которые стояли на дороге недалеко от входа. Что-то мне подсказывало, что Валентина стоит искать среди них. Но пока парня видно не было. Первая группа людей уже прошла проверку и оживилась интересующая меня компания. Ребята громко разговаривали и смеялись. Трое из них с заметной регулярностью посматривали на часы и по сторонам, явно кого-то ожидая. И я ждала вместе с ними.

Спустя четверть часа из-за поворота вырулила фигура на электронном самокате и скользнула на дорожку, освещённую фонарями. Я выпрямилась – это был Сыроев.

Выйдя из машины, я щёлкнула брелоком сигнализации, и быстрой походкой направилась к клубу, где уже проходила досмотр группа интересующих меня ребят.

По обе стороны от входа стояло двое мужчин в черных костюмах. Они проверяли у гостей приглашения и содержимое сумок. Похоже убеждались в наличии денег, ведь им были нужны игроки.

Вскоре очередь дошла и до меня.

–Приглашение! – пробасил парень, что стоял справа от двери.

Я протянула ему красочную бумажку, заботливо распечатанную с их сайта вчера вечером. Охранник сверил цифры на моем приглашении с информацией в планшете у себя в руке и спросил:

– Ваше имя?

– Валерия Полякова, сказала я и предъявила водительское удостоверение.

Права были подделкой, но охранникам это знать необязательно.

Громила справа одобрительно агукнул и посмотрел на напарника. Тот включил металлоискатель и начал водить им вдоль моего тела. На уровне правой груди, где под курткой скрывался пистолет, аппарат запищал, и мужчина грозно посмотрел на меня.

Я небрежно подняла воротник куртки, увешанный всевозможными заклепками и цепочками и для убедительности добавила: «Или вы что-то другое подозреваете?» Затем, не дожидаясь приказа, открыла свой рюкзак и показала досмотрщикам его содержимое. В сумке поверх личных вещей лежали пачки пятитысячных купюр в банковской упаковке. Деньги были фальшивыми, но играть я не собиралась. Охранник, тот, что стоял справа одобрительно присвистнул и отойдя в сторону пробасил:

– Проходите.

«Клюнули!» – порадовалась я про себя, и поспешила внутрь.

Шуршащий гул ночного города сменился громоподобным шумом танцпола. В нос ударили запахи кальяна, искусственного дыма, сигарет, алкоголя и пота.

Наблюдая за тем, как Валентин проходил досмотр, я была уверена, что украшения при нём. Это была отличная мена на фишки по дешёвке. По-другому, продать украшения он бы не смог.

Я продвигалась через резво танцующую толпу и смотрела по сторонам в поисках Сыроева. Среди посетителей заведения я не увидела представителей богемной компании, что прошли в клуб раньше всех – значит уже играют.

За барной стойкой я увидела искомую группу молодых ребят, но Валентина среди них не было. Я остановилась.

В голове прерывисто завертелись мысли: «неужели опоздала, и этот придурок уже играет. Может стоит поискать вход в игровую. А толку? Я со своими куколками много не наиграю. Вот если бы точно знать, что он там. А то вдруг, он эти украшения принес в счёт старых долгов, сидит где-нибудь в кабинете владельца и извиняется за задержку платежей».

Неожиданно в отражении зеркальной колонны мелькнул знакомый силуэт. Сыроев стоял в холле и разглядывал себя в зеркало. Я стремительно пересекла разделяющее нас расстояние и встала позади него. В фойе нас было двое.

– Вы что-то хотели? – слащаво улыбнулся Валентин.

– Есть разговор, – сказала я и приставила к месту, где нижние ребра на спине встречаются с позвоночником два пальца, имитируя пистолет.

Парень напрягся и вытянулся.

– Что вы хотите? – шепотом произнес он, прижимая сумку к груди.

– Я же сказала: «поговорить».

Я кивнула на дверь в мужской туалет и подтолкнула мужчину в нужном направлении.

На мое счастье в туалете никого не было. Кабинки были закрыты. Через открытое окно, с улицы доносились гул человеческих голосов и шум моторов. Веяло ночной прохладой.

– Ах ты с-сука! – внезапно заорал Валентин и рывком подался вперёд.

Он развернулся ко мне лицом и упёрся спиной в дверь одной из кабинок. Его круглые глазки неотрывно смотрели на меня. Сыроев злобно прошипел:

– Обмануть меня хотела, тварь? Думала я пальцы от пушки не отличу, с-стерва! Я сейчас заору и сюда мигом сбежится охрана. С ворами тут разговор короткий.

Мужчина прижал свою сумку к груди, всем видом показывая, что будет защищать свое богатство. Я расстегнула молнию на куртке и продпродемонстрировала наличие оружия.

– А то, что в твоей сумке лежат ворованные украшения, тоже сможешь им объяснить?

Решимость на лице Валентина на мгновение сменилась растерянностью.

– Это ещё доказать надо! Они принадлежат моей семье, а значит и мне!

– Чисто теоретически. Юридически же у них есть владелец, – осадила я Валенина и шагнула навстречу.

Неожиданно дверь кабинки, на которую опирался Сыроев, открылась. Навстречу нам вышел долговязый парень в белой футболке. Он ритмично покачивался в такт музыке, играющей у него в наушниках и смотрел в телефон.

Осознав, что не один, парень остановился и уставился на нас. Валентин не долго думая толкнул его в мою сторону и выпрыгнул в окно. Я отскочила. Парень пролетел мимо меня и как тряпка повис на умывальнике. Проверять его самочувствие времени не было. Я подбежала к окну. Рывок и я на улице. Знакомая фигура мелькнула в свете уличных фонарей. Я побежала следом. Расстояние между нами быстро сокращалось. Сыроев резко свернул во двор и вбежал в открытую парадную. Я влетела следом и побежала вверх по лестнице.

Друг за другом мы выскочили на крышу. Подбежав к её краю Валентин остановился и обернулся. Одарив меня хитрым взглядом сиганул вниз. Мгновение и я уже стояла в том месте, где только что был камикадзе. Дом насчитывал четыре этажа.

Сыроев барахтался в мусорном контейнере, пытаясь выбраться. Быстро огляделась. Справа свисала пожарная лестница. «Если спущусь по ней, то закрою единственный путь для побега» – оценила я ситуацию и в стиле истинного пожарного скользнула вниз по лестнице. Ладони запылали от трения по трубам. Прыжок и я на земле. Справа послышался скрип колес. На меня летел тот самый мусорный контейнер. Я увернулась. Сыроев стоял посреди двора и рукой придерживал левую ногу.

– По-моему эстафета закончена. Тебе нужно в больницу, – сказала я, делая шаг на встречу. Валентин промолчал и отступил назад.

Шаг, другой и его спина уперлась в железные ворота. Он обернулся и крикнул:

– А хрен тебе, с-сука!

Несмотря на больную ногу парень забрался по железным завиткам наверх, перемахнул преграду и заскулил от боли с другой стороны забора.

«Вот же упрямый гадёныш!» – выругалась я и вцепилась руками в железные прутья. Пара нехитрых движений и я уже наверху.

Сыроев сидел на асфальте возле канализационного люка и растирал больную ногу. Я сгруппировалась и прыгнула.

Глава 2

Меня разбудил монотонный звук падающих капель. В памяти вспыхнули прыжок, удар, темнота, и протяжный скрежет крышки люка по асфальту. «И откуда в гадёныше столько силы? – подумала я и открыла глаза.

Высоко надо мной сияло пятно солнечного света. «Это сколько я здесь провалялась?» – удивилась я, мысленно прикидывая высоту, с которой упала.

Скудный лучик света, струящийся с потолка, мало что освещал. Стены, которые я смогла увидеть, были не бетонными, а каменными. Звук капающей воды разносился звонким эхом, что говорило о внушительных размерах места. Лежала я на обжигающе холодном полу, но дискомфорта не ощущала. Боли тоже. Даже в пояснице, которая донимала меня в последнее время, было спокойно. Это казалось странным. Упасть с такой высоты и уцелеть, невозможно. Но я видела, слышала и прибывала в сознании.

Лежать здесь казалось странным. Надо было выбираться.

Я закрыла глаза и мысленно приказала своим пальцам на руках и ногах сжаться и разжаться. Восприятие говорило о том, что задание выполнено.

«Так, хорошо. Главное, чтобы не было самообмана, – успокоила я себя и тут же подумала, – а вдруг, кроме сознания, у меня ничего живого не осталось». В груди неприятно кольнуло, и я поморщилась. Сдаваться было не в моих правилах.

Я подняла правую руку и поднесла к лицу. Странно, ни царапины. Пошевелила пальцами – работают. Поёрзала всем телом. Не болит. Только голова показалась непривычно тяжелой.

«Может я умерла? – неожиданно мелькнуло в моей голове. —Но тогда, где свет в конце тоннеля, апостол Петр, Рай и Ад. Великий суд в конце концов! Где?» Мысли в голове метались и путались, разбивались о законы логики. Верить в смерть не хотелось при любом раскладе. «Души прозрачные, – убеждала я себя, – а я вот осязаемая и реалистичная. И все вокруг слышу, вижу и чувствую».

Тут в моей голове мелькнуло предположение, что я в коме и это все результат моего больного воображения. Я всегда стремилась к всепоглощающему одиночеству и кажется обрела желаемое.

«Да, Леська, мечтать надо аккуратнее», – сказала я себе и вздохнула. Место мне не нравилось.

Неожиданно до меня донеслись звуки музыки. Спокойная певучая мелодия медленно обволакивала.

Играли на дудочке, так спокойно и мелодично, словно это вода журчала по горным склонам. Мелодия становилась все громче и настойчивее.

Пол подо мной завибрировал. Меня зашатало будто на водяной кровати, которую раскачали. Вибрация усиливалась. Некогда холодный камень подо мной стал зыбким и податливым. Руки и ноги начали проваливаться в пустоту. Я резко села и огляделась.

Меня качало из стороны в сторону, как на волнах. Подо мной был не камень, а странная жижа. На ощупь это напоминала густой кисель. Плотная и вязкая субстанция.

В глубине этой жидкости забегали искорки света, собираясь подо мной в разноцветный ковер. Неведомая сила потянула мою голову вниз. Будто что-то вцепилось в мои волосы и настойчиво тянуло под воду. Я схватилась за голову руками, чтобы оказать сопротивление, и оторопела: вместо каре у меня были длинные, мокрые, липкие, утопающие в странной жиже волосы.

– Какого лешего! – выругалась я, и развернувшись лицом к проблеме начала тащить волосы из светящегося болота.

Неожиданно притяжение исчезло, а по волосам поплыли радужные блики. Свет скопившийся подо мной поднимался по волосам и холодной, вязкой, но нереально приятной субстанцией растекался по моему телу, проникал в каждую клеточку организма.

Процесс закончился и колебания прекратились. Поверхность подо мной окаменела, стала холодной и прозрачной как стекло.

Я сидела на ледяной глади и старалась разглядеть свое отражение в открывшейся мне прозрачной синеве. Лицо, тело, одежда – ничего не изменилось. Только волосы. Они стали существенно длиннее и гуще. Я прикоснулась к новоявленной шевелюре: мягкие и абсолютно сухие. Мои. Объяснения этому не было.

Музыка, о которой я забыла в борьбе с непонятной жидкостью, продолжала струиться по каменным сводам пещеры. Я осмотрелась в поисках ее источника. Впереди, где кончалась ледяная гладь, виднелся свет.

«Похоже пора выяснить, что здесь происходит!» – решила я, и пошла в сторону скрытой между камней полоске света.

Глава 3

Выход из пещеры окружали огромные деревья, и не менее внушительные валуны. Было тепло. Солнце в зените раскидывало свой свет вокруг, разливаясь искорками по листве и гладким камням. Того, кто играл на дудочке видно не было.

Все вокруг было до безумия реалистичным. Нежный ветерок скользил по моей коже и путался в волосах. Камни, которых я касалась, источали тепло и прохладу. И запахи! Так пахнет лес июльским разнотравьем.

Осознание реальности происходящего заставило сердце остановиться, а потом бешено заколотиться отзываясь болью в груди. «Что происходит?! Как это возможно?! – звенело в голове, – а может я сплю?»

Музыка стихла. Ей на смену пришло шарканье и тихое человеческое бормотание. «Уходит!» – осознала я и побежала вперёд навстречу звукам.

По тропинке, что вела вниз по склону, шел невысокого роста человек. Пушок седых волос покрывал голову.

– Дедушка! Подождите! – крикнула я. Непонимание происходящего отключило инстинкт самосохранения. Мне было страшно оставаться одной.

Путник остановился и обернулся. Его лицо, шея и руки были изрезаны глубокими морщинами. Узкие, как две щёлочки глаза от удивления округлились, но быстро вернулись в исходное положение. Длинная борода и густые брови были серебристо-белыми. Одет он был в двухслойный халат с широкими рукавами. Талию обвивал в несколько слоев плетёный пояс, на концах которого висело с дюжину деревянных бусин. Хотя талия была условна, потому что у незнакомца был небольшой животик. В одной руке он держал посох с набалдашником в виде дракона, а в другой длинную искусно вырезанную из дерева дудочку. За плечами виднелась сумка.

– Здравствуйте! – выдохнула я.

По лицу старика пробежали удивление, радость, недоверие и растерянность. Я уловила его взгляд. Он смотрел сквозь меня на грот пещеры, из которой я чудом появилась. Потом взгляд перешёл на меня. Пристальный, цепкий. Я поёжилась, ощущая, как изучающий импульс скользит по моему телу. Отдельным вниманием были удостоены мои волосы, которые развивались на ветру, как чёрное шелковое полотно, и длинной доходили мне до колен.

– Хвала великому Хвани! – Дедушка вскинул руки к небу благодаря неведомого мне бога, затем направился в мою сторону, радостно сообщая всему лесу: – Я знал! Знал, что это произойдет сегодня!

Поравнявшись со мной он бесцеремонно начал меня щупать: руки, куртку, лицо и волосы, которые его очень интересовали. Он погладил черные пряди и довольно причмокнул.

– Магия жизни и врачевания. Очень интересно! Откуда ты, деточка?

– Я?! – я растерялась. Что мне ему сказать? Похоже он знает больше, чем я. И все же. Я развернулась и указала на пещеру, – Я вышла оттуда. А как туда попала без понятия. Я даже не знаю, где я.

Жалобное «помогите» осталось болтаться на моем языке. Как бы то ни было, но доверять первому встречному великая глупость. «Надо выудить из него побольше информации, а дальше по обстоятельствам» – сказала я себе и наигранно улыбнулась.

– Что ж. Думаю я смогу тебе все объяснить. Но для начало тебе следует поесть и переодеться. Переход забирает много энергии.

При слове еда мой желудок издал предательское «урк» и я поняла, что зверски проголодалась.

Мы расположились на группе камней очень похожие на стол и стулья. Дедушка поставил на камень две закрытые бамбуковые тарелки и такие же стаканы, которые наполнил душистым чаем. Аромат чабреца и мелиссы завис в воздухе. Следом появилась корзиночка с паровыми булочками, от которых пахло мясом и морковью. Мой сотрапезник снял крышки с бамбуковых тарелок и в нос ударил запах тушеного риса с овощами и грибами.

– Угощайся. – мягко произнёс старик и протянул мне палочки для еды.

«Серьёзно!» – опешила я, а вслух сказала: «спасибо».

Через четверть часа я почувствовала насыщение. Положив палочки на край тарелки, искренне поблагодарила за угощение. Этот обед был мне просто необходим. Теперь я чувствовала в себе силы разобраться в происходящем.

С места, где мы сидели, открывался прекрасный вид на зелёную долину, рассечённую извивающимися лентами рек. У подножья противоположной горы, в самом широком месте реки стоял небольшой городок, обнесенный стеной. Поймав мой взгляд старик сказал:

– Это монастырь при храме Великого бога Хвани. В нем я служу большую часть своей жизни.

– Так вы монах?

– Меня зовут ХауХо, но ты можешь обращаться ко мне монах Хо. Ученики называют меня наставник.

– Очень приятно, а я Алиса, будем знакомы.

– Будем знакомы. – старик улыбнулся и повторил, – Али…

– Алиса, – напомнила я.

Монах причмокнул губами, будто пробовал мое имя на вкус и произнес: – АлиСян. Али – свет, Сян – надежда. Удачное имя!

– Нет, вы не поняли, я – Алиса! А-ли-са. Алиса!

Монах посмотрел на меня с невозмутимым спокойствием и повторил:

– АлиСян. Хорошее имя!

Я смерила кипевшее внутри раздражение и посмотрела на старика.

От монаха Хо веяло силой. Но не той силой, которая все подчиняет, а той, способной созидать и наполнять. И я поняла, что спорить бесполезно, а, впрочем, какая разница Алиса или АлиСян. Пока не разберусь, что здесь происходит, компания дедули мне не помешает.

Мы спускались по пологому склону, усыпанному камнями. Монах Хо шел впереди. Несмотря на преклонный возраст дорога давалась ему легко. Я же переходила от дерева к дереву в поисках опоры.

Спуск закончился, и мы оказались у небольшого горного ручья. Веяло прохладой. От испытываемого напряжения мои икры окаменели и заныли. Я села на камень и начала интенсивно разминать болезненные конечности.

– Устала? – поинтересовался монах и добавил. – нам недолго осталось. Дойдем до моей хижины, отдохнем. А потом пойдем в монастырь.

– Монастырь?

– А ты думала я в лесу живу? В монастыре меня ждут братья. Опусти ноги в воду, боль утихнет.

Я недолго думая последовала совету. Прохлада горных вод подарила облегчение. Я сделала перекаты с пятки на носок и получила незапланированные массаж ступней по мелкому гравию.

– Моя хижина за тем поворотом.

Старик показал на каменный выступ в метрах пяти от нас. Ручей огибал эту каменный глыбу и терялся в лесной чаще. Дедушка пошел вдоль ручья, а я побрела следом, разрезая водную гладь ногами.

Хижина оказалась вполне симпатичным и крепким домиком, состоящим из одной комнаты и веранды. В небольшой печке при входе вспыхнул огонь, как только мы вошли. Я потрясла головой сгоняя наваждение – горит. Желание спросить подмывало, но показаться дурой не хотелось. Может это ветерок, который зашёл вместе с нами, раздул тлеющий огонек. Физика и ничего больше.

Монах поставил на печь глиняный чайничек и по комнате поплыл цветочный аромат.

– Вот, надень! – Я приняла протянутый мне свёрток не совсем понимая смысл дальнейших действий.

– Твой наряд привлечет внимание. Не думаю, что сейчас тебе это нужно. – пояснил монах Хо, и вышел на улицу.

Я осталась одна, и мысли накинулись на болезненное сознание: «Я так и не узнала, где нахожусь. Лес, монастырь и странная пещера. И волосы, которые стали в разы длиннее. Если даже решить, что я в коме, то какие-то странные у меня фантазии, – я поднесла ладонь к огню, кожу на руке обдало жаром, – и все же, все слишком реалистично для сна».

Я зажмурилась и постаралась представить себя на пляже, где-нибудь на Мальдивах. Никогда не была на Мальдивах, но кто знает. Если это мой сон, то пусть будет по моим правилам.

– Ты скоро?! – раздалось за дверью, – Нам надо вернуться в храм до захода солнца. Ночью лес не самое удачное место для прогулок.

Я вздрогнула и открыла глаза. Ничего не изменилось. Печка и чайничек на ней. Сладкий запах отвара. Все вещи на своих местах.

У окна стоял стол, на котором громоздились книги в деревянных переплётах и свитки. Я подошла. Письмена были мне понятны, хотя и не походили на мой язык. Скорее смесь китайского и арабского. Но я с лёгкостью прочитала содержимое. Бред!

Я села на стул и начала переодеваться. Делала это на автомате, а сама размышляла. Точнее пыталась найти хоть одно логическое объяснение происходящему. Но мысли путались и скользили, уводя меня вдаль, где одна идея бредовее другой. Сон, смерть, магия, перемещение во времени, психушка…сумасшедшей хотелось быть меньше всего.

Я оделась и выскочила на улицу. Уж очень много вопросов я намеревалась задать.

Монах Хо сидел за деревянным столом и заботливо связывал свежие травы в пучки.

Он посмотрел на меня, и лицо омрачила досада.

Я оглядела себя и ахнула. На мне был надет наряд похожий на халат монаха Хо. Только, если на нем он сидел по фигуре, то на мне был огромным как парашют. Длинные рукава, подол, который тащился по земле. Что это? Я так крепко увязла в своих мыслях, что не обратила внимание на то, что одежда не по размеру. Я раскинула руки в стороны демонстрируя всю нелепость одеяния.

– Может я в свое обратно переоденусь?! – взмолилась я.

– Зачем?! Все же хорошо, – спокойно ответил старик и положив готовый пучок в корзину вяло добавил, – Конечно я не ожидал сегодня увидеть девушку, но с размером могу помочь. Подойди.

«Он что перешивать одежду собрался? А сам говорил, что до захода надо успеть попасть в монастырь. Странный» – думала я, когда шла к нему как пингвин переросток. Монах Хо оценивающе посмотрелна меня, обошел меня по кругу кряхтя и чмокая губами. Остановился и довольно кивнув направился в дом.

– Чай будешь? Надо восполнить силы. Путь то неблизкий.

– Какой чай?! А как же одежда?!

– А что с ней не так? По мне сидит не плохо.

Он весело причмокнул и скрылся за дверью.

– Какого лешего?! – возмутилась я, но осеклась.

Рукава были в аккурат до основания большого пальца, да и все, что было на мне надето, смотрелось как родное. Сидело идеально. «Сон не иначе! – пришла я к выводу и направилась в дом, – Если мой сон, то вполне неплохой. Зная меня могла оказаться в местечке по хуже и вела бы «бой с тенью», а это просто отпуск какой-то». Я мельком оценила красоты здешних мест и зашла в дом.

Монах Хо напоил меня душистым цветочным чаем со сладостями и велел собираться. Он дал мне вещевой мешок, куда я положила свою одежду и рюкзак. Затем разделил собранные травы на две корзины, и одну передал мне. Все было готово, и мы отправились в дорогу.

До монастыря бога Хвани мы дошли, когда солнце скользнуло за горизонт, окрасив небо в золотисто-розовые блики. Храм находился на равнине между двух гор, около большого речного протока.

Дорога к монастырю была одна. Ворот не было. На их месте стояла арка, увешанная разноцветными лентами и цветами. по периметру монастырь был обнесен стеной в два человеческих роста.

За аркой начиналась дорога, ведущая к главному строение монастыря – храму бога Хвани. В том, что это был храм сомнений не было. Большое, величественное здание синего цвета, похожее на китайскую пагоду в семь ярусов, возвышалось над другими строениями. Дверь храма и декоративные элементы здания были покрыты золотом. Белые ступени, окружающие здание со всех сторон, создавали эффект парения – храм будто висел в воздухе, если смотреть издалека. От центральной дороги разбегались в разные стороны каменные тропинки. Они игриво огибали цветники и белые мраморные пирамиды, небольшие беседки и пруды.

Каждая тропинка вела к одному из сооружений храмового комплекса. Другие строения комплекса значительно уступали по высоте и красоте храму. Были здания, выкрашенные как храм в синий и лазурный цвета, с пагодами в три и четыре яруса, но большинство домов были одноэтажные, деревянные в традиционном китайском стиле. От всего этого веяло стариной и спокойствием.

Мы свернули с дороги на одну из тропинок. Прошли по изящному деревянному мостику и нырнули под цветочную арку. Ветви переплетались у нас над головами в причудливые узоры. Жёлтые цветы похожие на пионы рассеивали в воздухе пряный цитрусовый аромат.

Я замедлилась любуясь этим великолепием.

– АлиСян, нам сюда! – окликнул меня старик и указал на тропу справа от арки.

В конце дорожки стояло здания, стены которого растянулись от входа в разные стороны, образуя треугольник. В окнах горел свет. Слышались голоса. Воздух был наполнен вкусными запахами.

Когда мы вошли внутрь здания, все звуки стихли и на нас уставились сотни глаз. На полу за длинными столами сидели мужчины и с нескрываемым интересом смотрели на меня. Они явно не ожидали увидеть в своем монастыре девушку.

Из-за стола, за которым сидели служители в синих одеждах, встал высокий мужчина средних лет и направился к нам. Его волосы были убраны в высокий хвост на макушке, туго перевязанные золотой лентой. Глаза у него, как и у большинства здесь, были узкими. «Китайцы, не иначе – подумала я, – Ох и занесло мое воображение!» Никогда не интересовалась Востоком. Любителем китайских дорам была Анька, а я лишь жертвой великой «за компанию». Я эти сериалы всегда смотрела особо не вникая, а вот на подкорку, видно, все отлично записалось.

Тем временем мужчина с хвостом поравнялся с монахом Хо, и сложив руки на груди поклонился.

– Доброго вечера, что дарует нам Хвани, Наставник!

– Приветствую, хранитель ПоУ. Надеюсь в мое отсутствие день был спокойным, как благоговение бога Хвани?

– Хвала Великому Хвани, – изрек ПоУ, вскинув руки к потолку. И многозначительно посмотрел на меня, потом на наставника.

«А Этот дедуля тут явно за главного» – осенило меня, и я покосилась на монаха Хо. Тот в свою очередь поднял руки, как бы запрещая любые вопросы, а следующий жест дедули заставил трёх монахов в серых одеждах, что сидели ближе всего к нам, встать и забрать у нас корзины с растениями и сумку. Сумку отдал монах Хо, я же свою отдавать отказалась.

Нас усадили за центральный стол и в считанные минуты перед нами появились блюда на любой вкус: тушеное мясо, жаренная на углях рыба, разнообразные закуски из овощей и грибов, чашка с рисом и палочки для еды. Из чашки, что поставили передо мной я уловила приятный ягодный аромат.

Трапеза проходила в полной тишине. Никто не смел поднять глаз в мою сторону и тем более обсудить случившееся. Все смотрели исключительно в свои тарелки.

– Я встретил АлиСян в лесу на холме Света и не смел отказать ей в приюте, – объявил наставник, когда трапеза была закончена, – Прошу отнестись к моей гостье с подобающим уважением

Монахи одобрительно закивали глядя на меня. По комнате завибрировал чуть слышный гул голосов разносящий вокруг только одну фразу: «Свет надежды».

Меня разместили в третьей секции восточного дворца «ХваКань» – самое отдаленное место монастыря.

Небольшая, но уютная комната. Центральным украшением помещения была ширма с изумительной вышивкой. За ней скрывалась спальня. Вместо кровати на полу лежали одеяла и подушки. Вдоль стен стояли невысокие тумбочки, подставки с бумажными фонариками и свечами. В передней части комнаты находился низкий столик, вокруг которого лежали подушки. Тут же стоял книжный стеллаж и поднос с письменными принадлежностями.

Окно было одно. Я подошла и откинула шуршащие шторы. Около дома протекала быстрая горная река, исчерченная деревянными мостиками. Лунный свет растекался бликами по водной глади, качался на волнах и вскидывался вверх яркими брызгами. Серебряные блики путались в листьях персиковых деревьев, что росли за рекой. Сад заканчивался неприступной стеной. Было свежо и спокойно.

Я убрала вещи в ближайший шкаф и устроилась поудобнее на полу в окружении подушек и одеял. Сон наступил мгновенно.

Глава 4

Утро встретило меня заливистым пением птиц, солнечными бликами и звуком гонга.

Бом! Бом! Бом! – откликалось в моей голове.

Я достала телефон. «Пять утра! Серьезно?» Я закрыла уши двумя подушками в надежде приглушить звук местного будильника. Но это не помогло. Звук гонга не только гремел на всю округу, но и сотрясал землю. Пол подо мной вибрировал. Я жалобно застонала скидывая с себя одеяло.

Бой стих, но и сон куда-то улетучился.

Я села на постели и потянулась. Волосы своей тяжестью потянули голову вниз. Шея болела от такого великолепия.

«Отрезать их и не мучатся!» – решила я и перебралась к туалетному столику, где посмотрела на себя в зеркало. Девушке, которая смотрела на меня из отражения, безумно шли длинные волосы. Пряди цвета горького шоколада волнами струились вниз по телу раскидав свои концы по полу вокруг.

«Ок, согласна длинные волосы мне идут и стоит их отрастить, когда приду в себя, – оценила я увиденное, —но не такой длины. До талии было бы достаточно. Или чуть короче». Я начала примерять длину волос водя пальцами как ножницами по передним прядям. Остановила руки на уровне груди и радостно подумала: «Ок. То, что нужно! Отлично смотрится!»

Я немного повертелась перед зеркалом примеряя длину и потянулась за ножницами, которые лежали на столике среди инструментов красоты. Я взяла прядь волос в левую руку, отмерила нужную длину и приготовилась стричь. Вдруг по моим волосам заструились радужные блики. Сотни солнечных зайчиков собрались в месте, где ножницы касались волос. Металл нагрелся, и я отбросила ножницы в сторону почувствовав жгучую боль. Красный полосы с белыми волдырями опоясывали пальцы, что держали инструмент. Было больно. «Что за бред! Слишком реалистично для сна».

Стук в дверь отвлёк меня от недобрых размышлений.

– Госпожа АлиСян, вас ждут в трапезной.

«Они действительно думают, что я готова есть в такую рань, – буркнула я и вздохнула, —а все так хорошо начиналось».

– Госпожа АлиСян, вы там?! – Мужчина за дверью явно обеспокоило моё молчание. Дверная ручка поползла вниз.

– Я здесь, не беспокойтесь! Мне нужно время, чтобы одеться.

Ручка зависла в том месте, где настиг ее мой ответ, потом медленно вернулась в исходное положение.

– Я обожду. Мне приказано сопроводить вас в зал.

– Хорошо. Спасибо.

И как они себе это представляют? Я огляделась. Но столике у двери стоял кувшин и тазик из фарфора. Готова поклясться, что вчера этого не было. Я умылась и даже почистила зубы порошком и кистью, которые нашла здесь же на столике. Оделась во вчерашний халат. Перевязала раны на руке носовым платком. Волосы заплела в косы. Вышла не особо аккуратно, но переделывать не хотелось. Оставлять свои вещи без присмотра я не решилась, поэтому вышла из комнаты с вещевым мешком за плечами. Монах, что ждал меня за дверью, и бровью не повел на это.

В столовой ждали только меня. По измученным лицам некоторых присутствующих я поняла, что ожидание не было радостным, а мое появление будило в их душах далеко не вчерашнее восхищение. Я извинилась за ожидание. Мое место рядом с монахом Хо было свободно.

Все встали. Наставник раскинул руки в стороны:

– Братья мои, великий Хвани подарил нам ещё один день, так проживем его в благодарности. Будьте благодарны за еду, что есть у вас, за здоровье, которое хранят ваши тело и разум, за кров и одеяние, что защищает от непогоды. Будем же благодарны всемогущему Хвани. Хвала великому Хвани!

– Хвала великому Хвани! – отозвалось десятками голосов. Все протянули руки к потолку и склонились в поклоне.

Я не участвовала в ритуале поклонения, но когда все сели по местам, я на свой манер вымолвила «Аминь» и перекрестилась. Никто не обратил внимания на это, а значит можно было спокойно поесть.

После завтрака, монах Хо пригласил меня прогуляться. Узнать, где и что находится было не лишним, и я согласилась. С другой стороны, альтернативы у меня не было.

Утро было солнечным. Лёгкий ветерок разносил в воздухе запахи цветов и зелени. Вода местных рек дарила прохладу. Мы неспешно шли по дороге к дворцу «ХваКань», когда монах Хо заговорил:

– Эти места располагают к уединению, не правда ли? – он причмокнул губами и продолжил, – До ближайшего города два дня пути. Случайные путники не забредают. Поэтому появление здесь незнакомца всегда не случайно.

Он остановился и посмотрел туда, где виднелась верхушка храма.

– Мы не только служим богу Хвани, но и охраняем источник Жизни. Он в пещере, у которой я тебя нашел.

Он посмотрел на меня и снова причмокнул.

«И к чему это он? Намекает, что мне пара свалить, чтобы ненароком не повредила их источник Жизни. И что мне с этим делать? Мне уже не особо нравилась эта история. Мое воображение меня не слушалось, как показала утренняя ожога-терапия. Сон не под контролем. А может и не сон это. Бред! Просто бред!»

Мы пришли ко дворцу «ХваКань», и свернули в противоположную от моей комнаты сторону.

– Центральный зал «ХваКань», – пояснил наставник и открыл передо мной дверь. На стене, напротив входа, висела огромная картина. На высоком каменном столе горели свечи. Мы подошли ближе.

На алтаре лежала золотая тарелка, украшенная по периметру руническими письменами и драгоценными камнями. В центре нее находилась маленькая сфера, которая парила в воздухе медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Сделана она была из голубого стекла, а внутри спряталась целая вселенная – радужная туманность со светящимися искорками внутри.

– Что это?!

Я протянула руку к предмету, от которого просто фонило чем-то знакомым и родным. "Земля! А я тогда где? – мелькнуло в голове, – Нереально".

– Руками трогать не советую?! – предостерёг меня монах Хо, одним взмахом руки потушив горящие на алтаре свечи. – Это Маятник Света. Создал его основатель нашего монастыря и мой наставник архариус ЦаНянь. И было это тысячу лет назад.

Тысяча лет? Наставник? Я старалась прикинуть сколько монаху лет, но здесь многое не сходилось. Сон сном, но логика в нем быть должна, или это не сон. Тогда что?! Поверить в иное я ещё не готова. Я убрала руку от Маятника Света и подошла к картине.

По центру фрески была нарисована самая большая и яркая фигура на картине – это был человек с четырьмя ногами и руками. Тело его было завернуто в синее полотно, полы которого распадались в разные стороны как реки. На голове сияла корона из переплетения солнц и лун. Лицо у человека было радушным и спокойным. Поза говорила о том, что он медитировал паря в невесомости. Вокруг него в свободном порядке располагались зарисовки из человеческого бытия и жизни после смерти. Там и тут на картине мелькали драконы. Белые, черные, красные драконы защищали и здесь же угрожали жизни простых людей, они сражались друг с другом и мирно парили в облаках переплетая свои остроконечные хвосты. Передо мной была карта истории целого Мира, а в центре восседал.

– Бог Хвани. – предположила я вслух, как единственно возможное.

– Да. Но мы здесь не за этим.

Монах взял с алтаря красную свечу и поднес к морде красного дракона, что сидел на вершине высокой горы и было понятно, что он охраняет вход в пещеру, которая зияла черной дырой у подножья скалы. Наставник мазнул по рогатому лбу дракона воском и тихо подул на крылатую ящерицу. И случилось чудо! Дракон встрепенулся, потянулся и расправил свои крылья. Затем взлетел, облетел вокруг скалы и уселся напротив пещеры. Стал на четвереньки, изогнулся как кошка перед прыжком и выдохнул пламя в аккурат в глубины грота.

Картинка начала меняться в той части, где сидел красный дракон. У пещеры появился воин в синих доспехах и высеченная золотом надпись. Как не старалась, но прочесть ее не могла. Странно! В хижине я легко прочла фрагмент текста о целебных свойствах золотого колокольчика.

– Что это?

Я наклонилась ближе, чтобы рассмотреть появившееся изображение. Вопрос о том, как это все случилось, я оставила банальному «во сне все бывает».

– Пророчество! «Картина Жизни» хранит что было и что будет в империи Онцехии, – начал свой рассказ монах Хо, бережно проводя по картине сморщенной от времени рукой, – Она не каждому являет свои знамения. Только хранители могут пробудить ее. Последний раз это произошло триста лет назад, в год, когда на трон Онцехии взошел жестокий император ЛоЦий. Тогда, мою деревню сожгли за долги, и монахи приютили меня. Мне было девять. Архариус ЦаНянь отправил меня смотреть за этим алтарем. А жил я там, где ты сейчас. Однажды я случайно опрокинул красную свечу на картину и стал свидетелем нового пророчества – так я стал хранителем! – монах Хо мягко улыбнулся и продолжил привычным жестом выказав благодарность своему богу, —Великий Хвани выбрал меня. Эта великая честь! Хвала великому Хвани! Три столетия я следил за Маятником Света ожидая знамения. И вот свершилось. На исходе трехсотлетнего правления ЛоЦия, маятник ожил и начал движение. Это могло означать только одно.

Я слушала наставника Хо, а виски окутывала боль непонимания. Но разобраться было необходимо. Жизненно необходимо! Что-то подсказывало мне, что этот Маятник может вернуть меня домой – в сознание.

Монах ХауХо подошёл к алтарю и провел ладонью над Маятником Света

– Пророчество скоро свершиться, и ты живое доказательство этому! Скоро в истории Онцехии произойдут перемены.

Его глаза сузились ещё больше, он убрал руку от золотого диска.

– Какое счастье, что у меня хватило сил дожить до этого дня. Хвала великому Хвани!

Я смотрела на золотой диск и судорожно соображала: «Что-то я уже ничего не понимаю. Я конечно предполагала, что у меня в голове кавардак от перегруза, но чтоб настолько!» Я мысленно зареклась больше никогда не смотреть с Анькой ее сериалы. Но и разбираться в происходящем тоже пропало желание. Я надеялась на душевный отдых в стенах богом забытого места, а тут история целого государства меняется. С моей фантазией в писатели надо.

Монах ХауХо смотрел на меня, бесшумно шевелил губами как будто рассасывал карамельку. Он ждал, давая мне возможность подумать.

Внутри меня нарастала паника: «Что ему надо, что он хочет от меня? Я сплю! Это мой сон!» Последнее я прокричала вслух. Старик громко причмокнул и переспросил:

– Твой сон?

– Да! Мой! И я не хочу никаких перемен. Я устала. Я хочу отдохнуть! – кричала я. Кричала, как ошалелая. В душу начали закрадываться сомнения о моем положении и о месте, что куда реалистичнее сна. Но какого лешего! Я этого не заказывала!

– АлиСян. Ты, о чем? Какой сон? – спросил монах Хо, в его голосе блуждало беспокойство.

Он хотел взять меня за руку, но я оттолкнула его. В его глазах появились беспокойство и удивление. Он усиленно всматривался в меня, будто хотел понять причину моего поведения.

– Понимаю, – тихо, словно убаюкивая заговорил он подходя ко мне ближе, – Переход между мирами оказался болезненным. Происходящее легко спутать со сном. И думаю наши миры отличаются. Я сразу это понял по твоей одежде. В твоих вещах нет ни капли магии.

Старик взмахнул рукой и свечи заиграли пламенем.

– Возможно, когда ты услышишь пророчество, ты всё поймёшь.

Я слушала его и мне хотелось бежать. Бежать без оглядки. Но я продолжала стоять посредине священного зала.

– Монах Хо подошёл к золотой надписи и прочитал:

«Придет правитель зла страшнее. И тогда небо и земля будут сотрясаться от крови и слез сотни лет. Но в год, следующий за годом, когда пещера Силы подарит миру свет надежды, придет рыцарь в доспехах Хвани и дарует стране мир и процветание. Власть черных драконов закончится».

– «Свет надежды» так переводится твое имя – АлиСян. А нашел я тебя у входа в пещеру Силы, именно в то время, которое указал мне Маятник Света. Твое появление первая часть пророчества! Скоро власть черного дракона будет уничтожена.

Моя логика вдребезги разбивалась о сказанное монахом. Если ему верить, то я попала сюда из другого Мира. Точнее я попала сюда из своего мира. Хотя какая разница. Суть от этого не меняется.

–И что мне теперь делать? Я домой хочу!

– Твое появление – это сигнал предстоящих перемен. Ты не являешься героем в доспехах бога Хвани. Ты только знамение. Пещера даровала тебе магию жизни. Но в пророчестве об это ни слова. Думаю, этот дар часть призыва. Он помог появиться в нашем мире. Главное то, что ты пришла, и значит Онцехии на пороге освобождения и процветания. Вот в чем твоя миссия.

– Если моя миссия в этом мире выполнена, нельзя как-нибудь вернуть меня обратно?

Монах Хо подошёл к Маятнику Света и начал его рассматривать как дорогую вещицу в ювелирном магазине.

– Думаю это возможно, – наконец сказал он, – Сфера продолжает свое движение и источает незнакомую мне энергию.

– Это энергия моего мира, я ощущаю ее как родную, – перебила я наставника, желая услышать заветное «Ты можешь вернуться!»

– Да-да, скорее всего. Оборот сферы составляет один год. Сейчас она копит энергию. Если верить записям наставника ЦаНянь: при достаточном количестве энергии возможно перемещение в конкретное место если есть предмет из этого Мира.

– Этого добра у меня целый рюкзак, – не скрывая нетерпение сообщила я, и спросила, – И когда я смогу вернуться?

– Через год. Не раньше. – констатировал монах ХауХо и добавил, – Ты можешь жить в монастыре. А я, если позволишь, научу тебя пользоваться магией жизни. Хорошие лекари нам нужны. А ты способна исцелять, но если не научишься управлять магией, то сильно заболеешь. Энергия не должна застаиваться, ее надо развивать и приумножать. А лучше использовать по назначению. Это важно. Если в вашем мире есть скрытые источники магии, то жить с этим даром тебе будет нелегко.

Я слушала монаха Хо и в моей голове пульсировало, как молоточком по вискам: «Год! Целый год вдали от дома. Я застряла здесь на целый год. Кошмар! Ещё и магия какая-то привязалась и убьет меня если пользоваться ей не буду. Отличный отпуск получается. Что не делается, все к лучшему. Ага, щас!»

Глава 5

Время летело незаметно. Не успело закончиться лето, как ему на смену пришла осень, а затем зима и весна.

Осень здесь оказалась золотым продолжением лета. Когда деревья привычно теряют листву багровея на глазах, а теплая погода позволяет запастись садово-огородными плодами и целебными травами.

Зима же, оказалась суровее привычной мне русской. Монахи старались реже выходить на улицу, и встречались только на ежедневной службе в храме и в трапезной. Остальное время они сидели по своим комнатам: читали книги, напевали молитвы и музицировали. Звуки духовых и щипковых инструментов разносился по территории монастыря трепетным потоком, проникая везде, даже в самые отдаленные дворики. Звуки музыки часто перемешивались с завыванием вьюги. Зимой спокойные дни были редкостью. Нескончаемая метель и снег. Очень много снега. Для обогрева в комнатах стояли котелки с волшебным углём, способным наполнить помещение теплом и светом без дыма и гари. В начале зимы наставник подарил мне черный плащ, который чудным образом грел зимой и должен был холодить летом.

И наконец пришла весна. Она была прекрасна. В многочисленных садах монастыря цвели деревья и кустарники. Воздух стал приторно-сладким от множество ароматов. Порхали бабочки и пели птицы. Верхушки гор стояли в снегу, тогда как, равнина зеленела и благоухала. Реки гремучим потоком стекали с гор, освобождаясь от ледяных оков, разливались по берегам голубым покрывалом.

Привыкнуть к жизни в этом мире мне было сложно. Отсутствие электричества и плодов цивилизации угнетало. Мало того, что мне пришлось искать замену прокладкам, так вместо махрового полотенца, чаще всего было грубое тканое полотно. Зубную пасту заменил неприятный на вкус порошок. Он, как и шампунь с мылом были натуральными, к качеству я придраться не могла. Но запах, и консистенция убивали. К одежде мне тоже пришлось привыкать. Одеяние, которое носили монахи называлось «кью». Для себя я окрестила его «халат». На деле кью напоминал мне китайскую ханьфу или японское кимоно, одевался одним предметом, и мог состоять из нескольких слоев. Цвет кью у монахов определял их ранг. Мне же выделили один комплект синего цвета. Состоял он из семи слоев, которые можно было комбинировать в зависимости от погоды. Что касается развлечений, то их было не много: прогулки при хорошей погоде и книги.

Книги были частью моего обучения. Я много времени проводила за чтением книг по врачеванию и травничеству. Названия многих трав и растений оказались мне знакомы, за исключением тех, которые обладали магическими свойствами. И это удивляло. Под присмотром наставника, я отрабатывала приемы сканирования и лечения. Техник, у того и другого было множество. Все зависело от пола, возраста и образа жизни пациента, времени года, а также идёт ли сегодня дождь или светит солнце.

Я научилась чувствовать энергию жизни, управлять ее приливами. Узнала, что моей магии чуждо убийство иначе буду долго и мучительно болеть. А так же оказалась, что волосы служат накопителем энергии и обрезать их категорически нельзя. Пришлось научиться делать простые, но крепкие прически.

Первыми моими пациентами были звери и птицы, которых мы с наставником находили в лесу, кого-то приносили монахи.

В месяце первого мороза или в декабре по-нашему, мне было позволено проверить свои силы на людях. Моими пациентами стали обитатели монастыря. По началу они шли ко мне без желания, с недоверием. Исключительно из-за уважения к наставнику ХауХо. Но постепенно, вместе с моими успехами во врачевании, росло и количество обращений. Я устойчиво ловила себя на мысли, что мне это нравится. Одно огорчало, что не было возможности проверить свои силы на женщинах и детях. Они были вне моей досягаемости. Из деревень и городов к нам никто не приходил. Приходилось обходиться теорией.

Общаясь с монахом ХауХо я многое узнало об Охцении – одном из пяти магических королевств. Столицей был город Набут, построенный нынешним императором на берегах Черного озера. Император ЛоЦий по происхождению был черным драконом. Самый сильный в их иерархии. Он был, жестоким и жадным правителем, у которого каждая провинность каралась смертью. Народ страдал, но уйти не мог, границы государства были закрыты. У ЛоЦия был сын – Черный принц. Он не уступал отцу по кровожадности и тщеславию. ЦеньЩень командовал армией и возглавлял тайную полицию. Многие бесчинства творились в королевстве с его ведома. Страна за годы правления чёрных драконов погрязла в болоте отчаяния и страха, утратила былое величие и богатство. Это был крах империи Онцехии.

Если подумать, то мое появление – это счастливое знамение для измученного народа. Вот только, где появится рыцарь в синем пока было не ясно. А заветный год уже начался. «Стоп. С этим и без меня разберутся» – я закрыла блокнот, в котором делала заметки о жизни в новом мире и подумала о том, что скоро вернусь домой. Лето приближалось.

Я открыла трактат «О скрытых магических способностях» и продолжила читать:

«Магия является исключительным даром. Ею обладают драконы и редко люди. Самыми сильными магами считаются представители семейства драконьих, они не только наделены стихийной магией, но и умеют обращаться в людей и обратно. Узнать дракона в человеческом обличье можно по отметке на лбу. Форма и цвет метки определяет род, знатность и стихию, которой владеет дракон. Единственная магия, которая неподвластна драконам – это магия жизни. Возможно, это связано со способностью драконов к регенерации. Драконы никогда не болеют. А убить дракона практически не возможно. Дракон может бороться только с драконом. Простому человеку или магу это не по силам».

Я закрыла книгу и мысленно пожалела рыцаря в синих доспехах.

Часы показывали половину третьего. Мне пора было на встречу с наставником Хо.

Я обогнула храм бога Хвани с восточной стороны и пошла по тропинке, что вела через вишневый сад. Наставник ХауХо ждал меня в беседке на склоне холма, чтобы обсудить прочитанный мной трактат «О лечении кровоизлияний». В нем говорилось о ранах и внутренних повреждениях любой сложности. Давались советы по лечению, как на уровне привычной медицины, так и магическими методами.

Беседа получилось живой и познавательной, с множествами примеров и практик на уровне интуиции.

Я колдовала над свежей раной, которую учитель сделал у себя на запястье, когда краем глаза заметила, как выражение лица наставника на мгновение омрачили страх и озабоченность. Но буквально на секунду.

– Я делаю что-то не так? Вам больно? – забеспокоилась я, глядя на срастающиеся под моим воздействиям края раны.

– Нет. У тебя все получается. Кроме положенного покалывания других ощущений нет. Просто.

Он посмотрел на меня и причмокнул губами.

– Просто вспомнил кое-что важное.

– Что? – поинтересовалась я убирая руки с запястья монаха.

На его лице опять мелькнула тревога. Совсем на мгновение, но этого было достаточно чтобы я ощутила беспокойство. Наставник улыбнулся стирая с лица неприятные эмоции.

– Я вспомнил, что сегодня единственный день для сбора цветов Перкофисов серебристых, что растут на горе Света. Это редкий цветок с несравненным набором свойств. Он способен заменить десятки простых трав. Его важно собрать. Ты же знаешь, что наш монастырь зарабатывает тем, что продает лекарственные травы. А за пучок Перкофиса дают десять золотых монет, а этого хватит, чтобы купить риса на целый месяц. Это очень дорогой цветок.

– Так в чём проблема, пойдём и соберём. Я в вашем полном распоряжение! – радостно предложила я.

Наши уединенный вылазки за травами, кореньями и другой полезной растительностью доставляли мне удовольствие. То, что каждая травинка, кора и помет птички должны собираться по своим правилам я усвоила ещё в конце прошлого лета.

Никогда бы не подумала, что с интересом буду изучать травы.

Монах Хо вздохнул и сказал:

– Не могу, у меня сегодня важная служба, надо подготовить алтарь и подношения. Но ты можешь сходить одна.

– Одна?! – опешила я. И это говорит человек, который в течение стольких месяцев не отпускал меня никуда в одиночку. А сейчас меня одну в лес за травами отправляет, – Вы уверены?!

Наставник встал с лавки и вышел из беседки. Жестом показал следовать за ним. По дороге он забрасывал меня советами:

– Я нарисую тебе карту. Идти около трёх часов. Возьми еды. Цветки следует срезать серебряными ножницами и укладывать на льняные салфетки. Возьми с собой корзину для сушки, стебельки складывай отдельно. Сушка должна быть равномерной.

Мы вошли в его кабинет, и он начал собирать для меня сумку: карта, серебряные ножницы, продукты и фляжку с водой. Откуда он это все взял я не задавалась. Волшебник и этим все сказано. Рядом с сумкой на стол была поставлена корзина для сушки трав с удобными лямками для носки.

– И кое-что ещё! – Наставник поставил передо мной сундучок. – Тебе надо надеть это. Амулет – он скроет от посторонних глаз твою магию, а платок защитит волосы. И пожалуйста, за пределы монастыря без них не выходи. Твоя магия очень привлекательна. На магов здесь охота.

Я послушно надела амулет, который спрятала под одежду, и повязала платок, больше похожий на сумку для волос.

– А теперь поторопись, тебе надо вернуться до заката.

Мы вышли на улицу. Я следовала за наставником и удивилась тому, что мы не пошли к центральным воротам. Нет! Мы шли к западной стене. Быстро пересекая мостики. Перед нами появилась стена из зарослей плюща. Учитель Хо взмахнул рукой и стебли растения расползлись в стороны, как занавес. За плюшем скрывалась дверь. Замочной скважины видно не было.

Монах приложил ладонь к двери и что-то тихо прошептал. Раздался щелчок и дверь открылась.

– Пойдешь вверх по тропинке до белого камня, а дальше следуй карте. Поспеши!

Он вытолкнул меня за дверь и закрыл ее. Я не успела ничего сказать, как осталась одна, наедине со вселенной.

– Веселое начало, – пробурчала я себе под нос, – Мог бы кого-то и со мной отправить.

Мне стало обидно. Меня впервые оставили наедине с этим миром. И не просто Миром, лесом, где ночью со страха помереть можно. Или не со страха.

Я посмотрела вверх. Тропинка бежала между деревьев и все выглядело очень миролюбиво. Что ж, будем считать, что учитель устроил мне внеочередное испытание: собрать цветочки. Дорогие цветочки! Если что-то сделаю не так, то голодать монастырю в этом году.

Что ж, дверь заперта и значит только вперед!

Следуя карте я довольно легко нашла поляну, где росли Перкофисы, которые напомнили мне подснежники. Нежные, белые с серебряным блеском остроконечные цветы на толстом стебле. В соцветие их было от семи до двенадцати штук. По инструкции срезать их можно по несколько штук из соцветия, иначе цветок погибнет.

Я достала из сумки ножницы, и принялась за дело: аккуратно, придерживая за стебель, срезала цветок за цветком и раскладывала на сушильных полках корзины.

Закончив работу я поклонилась поляне и поблагодарила за щедрые дары – это был ритуал, соблюдать который требовало учение «О горных травах».

Наспех перекусив я отправилась в обратную дорогу. Согласно карте возвращаться мне предстояло через центральные ворота.

Глава 6

Солнце готовилось спрятаться за горой, когда ворота монастыря стали отчётливо проглядываться сквозь лёгкую дымку. Мне показалось странным, что равнина утопала в солнечном свете, а монастырь впервые за время моего проживания здесь, был погружен в туман. Возможно, это результат ритуала, о котором говорил наставник.

Войдя в туман, я почувствовала резкую боль во всём теле. Будто меня рассекли сотнями мечей одновременно. По всему телу побежала мелкая дрожь от энергии, которая будоражила не тело, а душу. Все происходящее со мной было ново и эти ощущения мне не нравились.

Я сосредоточилась на дороге и на том, что мне надо найти учителя. Сдерживая усилием воли мучившую внутри боль я прошла через ворота монастыря и замерла.

Из груди вырвался крик. Ужас сковал тело, дыхание сбилось. Боль усилилась.

Дорога к храму была залита кровью. Везде валялись трупы монахов. Нелепые, вывернутые позы. Оружие. У них у всех было оружие, и они направлялись к воротам с целью сражаться, а не убежать.

На храм напали, но кто?! Неведомая сила тянула меня к дворцу «ХваКань». Я с трудом заставляла себя двигаться.

Двери во дворце были открыты, местами на земле лежали книги, подушки и обломки мебели. Здесь явно что-то искали.

Центральный зал «ХваКань» выглядел ужасно. Картина, которая скрывала пророчество, была покрыта копотью и пеплом. Её сожгли, как и алтарь, что стоял перед ней. Некогда стройные и красивые подсвечники расплавились и свисали с каменного стола словно тряпочки. Это какой силы должен быть огонь, чтобы такое сделать?

«Маятник Света!» – щёлкнуло в голове. Я вбежала в зал, желая найти артефакт, от которого зависело мое будущее. Его не было. На меня обрушилась волна отчаяния.

– Они его забрали, – тихий, хриплый голос долетел до моих ушей. Я обернулась.

Учитель ХауХо сидел у стены в углу за дверью. Он тяжело дышал, глаза были закрыты. Я подбежала к учителю и села рядом. Он был плох. Очень плох. Вокруг него разливалась вязкая красная лужица, одежда и кожа местами обуглились.

Я нащупала защитный кулон у себя под одеждой намереваясь его снять.

– Не смей! Они ещё близко и почуют твою энергию, и тогда всему конец.

Я замерла. Монах взял меня за руку и посмотрел в глаза – настойчиво и виновато.

– Послушай меня, девочка. Твоя сила для таких людей, как лакомый кусочек. Ты должна беречь её.

– Но кто они? И что здесь случилось?

Я наклонилась ближе, голос наставника слабел с каждой фразой.

– ЦеньШень узнал о тебе и пророчестве. Они приходили за тобой.

Наставник замолчал, говорить ему было трудно. Он неестественно вяло причмокнул губами, тяжело вздохнул и продолжил:

– Я стёр твои следы и спрятал вещи, в которых ты пришла. Они под мостом напротив твоего окна. А им сказал, что ты ушла сразу, как появилась. Маятник Света он забрал себе.

– Себе?! – оторопела я.

«Мой билет домой в руках Черного принца! Хуже и быть не могло. И что теперь?! Выживать в этом Мире? Бред! Не хочу! Дома работа и Анька. И Воронцовы, которым я обязана вернуть украденные украшения. А главное накостылять Сыроевому за то, что сюда отправил. Не знаю, как, но я доставлю себя обратно!»

– Куда они ушли? – выдохнула я.

Глаза учителя в ужасе распахнулись:

– Что ты задумала, АлиСян. Не смей! Это самоубийство!

Старик схватился за бок и громко сглотнул. В уголках рта выступили капельки крови.

– У меня не так много времени. Послушай, на ночь укройся в храме. После моей смерти монастырь потеряет свою защиту. Храм неприступен. В здешних лесах обитают оборотни их притягивает кровь и магия. В твои вещи я положил карту и письмо для моего друга ХоЦау. Иди к нему, он поможет. Возьми цветы, их можно продать, – Он замолчал, но продолжал держать мою руку, – Прости, что не смог защитить тебя.

Он сглотнул и тонкие струйки алой жидкости скатились по подбородку. Учитель сжал мою руку и прохрипел:

– И последнее – возьми мой посох. Он поможет в дороге. Возьми. И пусть оберегает тебя великий Хвани! Торопись, скоро стемнеет!

Наставник подтолкнул ко мне посох и чуть слышно сказал: «Спеши». Я взяла в руки магический накопитель и ощутила, как волна незнакомой для меня магии пробежалась по телу, проникая в каждую клеточку. Страх и злоба, что кипели у меня в душе отступили. Разум стал чист. Я почувствовала прилив сил. Нереальные ощущения.

– Спеши. Солнце садится! – сдавленно прокричал наставник и его тело обмякло.

Я закрыла глаза ушедшему на моих глазах учителю и вышла из зала. Красная полоска света висела на горизонте.

Я забрала свои вещи под мостом. В столовой собрала все что попалось на глаза, и перенесла в храм.

В храм бога Хвани я не заходила ни разу как поселилась в монастыре. Никто не настаивал, чтобы я присутствовала на молебнах и обрядах, а я в свою очередь не желая оскорблять чувств верующих своим бестолковым поведением обходила это место стороной. Единственное, что я делала, это слушала песнопения. Когда в храме шла служба, я сидела в беседке неподалеку и слушала доносившиеся оттуда песни. «О как же красиво они пели. А теперь они все мертвы!» Чувство горечи, обиды, утраты и разочарования нахлынули, стоило вспомнить об искалеченных телах и о бездыханном теле наставника.

«Он хорошо ко мне относился, они все ко мне хорошо относились! ЦеньЩень убийца!»

Стемнело. Я зашла в храм и закрыла массивные двери на большой металлический засов.

Храм стал моей крепостью. Здесь не было окон. Дверь была единственным входом и выходом. Потолок пирамидой уходил высоко вверх.

По центру зала стояла огромная статуя бога Хвани. На алтаре из белого и голубого камня, возвышалась фигура, точная копия образа с картины во дворце «ХваКань». Вокруг стояли высокие позолоченные подсвечники. На стенах горели факелы. По периметру стояли столы с подношениями, религиозной атрибутикой, травами и музыкальными инструментами. Стульев и скамеек не было. В углу при входе лежали стопкой сложенные коврики.

Я перетащила несколько ковриков поближе к статуе, свет здесь был ярче всего, и накрыла себе импровизированный стол и села рядом. Отломив кусок от ржаной лепешки и налив в кружку молока, начала разбирать принесенные с собой вещи. Первым я открыла свёрток, который наставник спрятал под мостом. Вещи не намокли. Сверху лежали два конверта. В одном конверте находились карта и письмо адресованное господину ХоЦау, в другом я нашла письмо для меня.

Письмо наставника ХайХо:

«Дорогая, АлиСян! Прости меня, за мою хитрость. Но зная твой характер и врага, с которым нам предстоит сегодня столкнуться – это было правильное решение. Когда ты вернёшься монастырь будет пуст. Я приложу все усилия чтобы тебя дождаться. Но если нет, созданный мной проводник поможет тебе найти эти вещи. И если ты это читаешь, то все получилось. Как же я на это надеюсь!

АлиСян, немедленно, возьми вещи и запрись в храме. Сделай это до захода солнца. Поторопись!

Ты в храме?! Надеюсь, да. Ты была хорошей ученицей и не оспаривала моих советов. А теперь поясню. В здешних лесах обитают оборотни, которых заточили здесь силой древней магии. Они питаются магией и жизненной энергией. Сражаться с ними в одиночку бесполезно. Они поглощают все. Выйти за пределы долины они не могут из-за магического барьера.

Храм – это защитный амулет для монастыря. Стены и храм образуют защитный купол, через который оборотни не могут пробраться. Каждый живущий в монастыре подпитывал своей энергией защитный купол. Но после того, что случится сегодня, боюсь, что купол рухнет. Но сил храма хватит, чтобы защитить тебя этой ночью. Оборотни активны до рассвета. Солнечный свет для них смертелен, поэтому просто не выходи из храма до рассвета. Оставайся в нем, чтобы ты не услышала снаружи. Оборотни хитры. Ничему не верь!

Рано утром, когда солнце войдёт в силу, собирай вещи и уходи из монастыря. Энергии храма не достаточно, чтобы укрывать тебя вечно. Дорога одна. К вечеру ты выйдешь за пределы долины.

Когда выйдешь к Торговому перекрёстку следуй карте. До столицы три дня пути. Там найдешь моего друга ХоЦау, его в городе все знают, он лекарь. Передашь ему красный мешочек с моей печатью, он поможет.

В дороге будь осторожна, не снимай защитный амулет и береги волосы. Возьми в дорогу мой посох, он поможет в пути. Я спрячу его во дворце “ХваКань”. Цветы, что собрала сегодня, возьми с собой. Продашь, когда будет возможность. Корзина Перкофисов стоит как целое состояние. Десять золотых монет за семь цветков. Главное хорошо высуши! Я также положил тебе денег, но трать разумно.

Прости меня, за то, что не смог отправить тебя обратно. Береги себя. Да поможет тебе великий Хвани».

Не успела я дочитать письмо, как над горами пронёсся душераздирающий вой, отголоски которого эхом пробежали по стенам храма. Это были не один, ни два, а тысячи голосов. Я вздрогнула.

– Господи, спаси и сохрани! – прошептала я перекрестившись.

Я отложила письмо и достала из рюкзака пистолет. Быстро проверила исправность оружия и зарядила обойму. «На бога надейся, а сам не плошай», как говорится.

Попросив извинения у Великого Хвани, я сдвинула столы к двери. Хотя дверь сомнений не вызывала, но чем черт не шутит. Сделав баррикады, я остановилась, чтобы отдышаться. Смахнув пот со лба, прислушалась. Вой, что недавно спускался с вершины пирамиды стих. Был слышен только треск факелов.

Трах-харах! И дверь заплясала в так ударам. Барах- барах! – разносилось эхом по храму. Я сжала пистолет в руке с такой силой, что мышцы взвыли от боли. Развернулась к двери. Холодный пот намочил рубашку. Я старалась дышать спокойно, когда сердце бежало как сумасшедшее.

Их было много. Я не видела, я чувствовала это. Я ощущала их дыхание и как они мечутся вокруг храма в поисках лазейки и как рычат от досады. Как они впивают свои когти в древесину. Внезапно все прекратилось и только трест факелов разносился по храму.

Напряжение спало и по телу побежала дрожь. Меня колотило так яростно, что зубы во рту танцевали чечётку. Я вслушивалась в шипение огня на стенах и медленно опускалась на пол. Слезы обожгли глаза: «Я одна, абсолютно одна».

В дверь постучали. Тихо, чуть слышно. Я прислушалась.

– Впусти меня девочка, мне здесь страшно. Они повсюду.

«Голос, очень знакомый голос! Наставник?» – я не поверила ушам. Но разве такое возможно?! Я сама видела, как он умер.

– Впусти! Прошу! Не оставляй меня здесь! – с надрывом и страхом в голосе звал меня учитель.

Я не могла поверить. Но это был его голос. Слабый, тихий, но его.

Но как такое возможно?! Я так мало знаю о здешнем мире. Может маги живут по сотни лет только потому, что могут перерождаться как Фениксы. Бац и ты снова молод и красив.

– Скорее, впусти меня! Они приближаются! – закричали за дверью.

– Наставник! – я бросилась оттаскивать столы. Если наставник жив, то я не одна. Нас двое. Странная радость ёкнула у меня внутри.

– Алиса, скорее!

Алиса?! – мне будто плеснули в лицо холодной водой, – наставник никогда меня так не называл. В первую нашу встречу он переиграл мое имя на АлиСян и был этому очень рад.

«Обман! – звякнуло у меня в голове, – Письмо!»

Я схватила исписанный иероглифами лист и ещё раз пробежалась по тексту глазами: «Чтобы ты не услышала снаружи…не верь».

А они хитрые ребята. Не смогли забраться силой, решили выманить. И не мудрено, что их заточили здесь. Их на волю и мир был бы уничтожен.

Чем логичнее и устойчивее становились мои мысли, тем спокойнее я себя чувствовала. Наставник был прав – Храм способен меня защитить этой ночью. А завтра меня здесь уже не будет.

Я подошла к двери и придвинула столы ещё ближе к ней. Из-за двери послышался вой и рычание.

– Что, игра не удалась?! И если уж, вы умеете считывать мысли или что похуже. А иначе откуда узнали про Алису, то усвойте ещё кое-что! У меня есть оружие незнакомое этому миру. Оно лишено магии, но умеет убивать. И убьет каждого, кто встанет на моем пути.

Я мысленно представила в своей голове картинки – кадры из фильмов, где пуля, выпущенная из пистолета убивает. Вспомнила кадр из какого-то старого ужастика, где оборотня поразили серебряной пулей. Это так, для убедительности. И если уж они умеют читать мысли, то стоит воздержаться от планирования ближайшей жизни, а забить голову всякой ерундой. И тут я вспомнила про телефон. Он был выключен и заряда было больше половины.

Титанических усилий мне стоило не зайти в галерею, чтобы посмотреть фотографии из далекой и уже чуждой для меня жизни. «Потом!» – пообещала я себе мысленно и залезла в приложение для чтения книг, где автоматически мне открылся детектив, который я купила год назад. Файл был скачан и не требовал интернета. Я начала читать. Вечерок скоротаю и этим тварям насолю.

Я читала без остановки. Оборотни ходили вокруг храма как нашкодившие псы, которых хозяин выгнал из дома. Иногда доносился стук и скрежет по массивной двери и звуки похожие на прыжки. Они пытались забраться на крышу. Но судя по глухому «бряк» и недовольному рыку попытки безрезультатны.

Время было за полночь, и я решила поспать. Завела будильник на пять утра, укрылась плащом. Хождение вокруг храма продолжались, но страха уже не вызывали. Усталость была сильнее.

Глава 7

Мой сон прервали испуганные крики непрошеных гостей. Я посмотрела на часы. Четыре утра – рассвет. Я интуитивно ощутила, как они уходят. Может эта способность досталась вместе с магическим даром, но я была уверена, что оборотни покинули территорию монастыря.

До звонка будильника было меньше часа. Но спать не хотелось. Отдохнувшей я себя назвать не могла, но желания поспать лишний часок не было.

– Пора выбираться отсюда! – приказала я себе вставая на ноги.

После завтрака я перебрала вещи. Как не больно мне было расставаться с джинсами и курткой, но я решила их оставить. На всякий случай спрятала вещи в дырку между двух рук статуи бога Хвани. Рубашку оставила – она была из тончайшего хлопка и приятно прилегала к телу. Рюкзак и его содержимое я оставила полностью: косметичка с лекарствами, документы, банковская карта, блокнот с ручкой, расческа. Телефон и пауэрбанк тоже остались со мной, как напоминание о прошлой жизни, к которой я мечтала вернуться. Хотя, нет. Не мечтала! Я шла в столицу с одной целью – вернуть Маятник Света. У меня было больше двух месяцев на это.

«Детективное агентство D&A не проигрывает!» – вспомнила я девиз фирмы, в которой работала, он как-никак лучше подходил к ситуации.

Кобуру с пистолетом я зафиксировала на груди и прикрыла плащом. Ощущение близости оружия успокаивало.

После сортировки и упаковки вещей, которые я лихорадочно собирала вчера по монастырю, оказалось, что их больше чем может унести один человек. Корзина с сухоцветами, но которую я навещала пучки сушеных трав из местного лазарета. Так хоть могу себя выдать за травницу. Справочник по целебным травам перевязанный веревкой – большой зараза, ни в одну сумку не влез». Дальше шла сумка с едой и отваром, которым наставник угостил меня в первую нашу встречу. В столовой я нашла целых три дорожных сосуда с природным энергетиком (кто-то явно позаботился о моем путешествии). Так же с собой я приготовила вещевой мешок и сумку на пояс, куда сложила деньги, дорожную карту и именную дощечку, которую мне подарил наставник на мое день рождение. Теперь она мой пропуск в столицу.

Оглядев собранные вещи я поняла, что сама их далеко не унесу. А если унесу, то до вечера не выберусь из долины.

В монастыре не было лошадей и другой сухопутной живности. Единственная повозка, управляемая магией, увезла двух монахов и травы на весеннюю ярмарку. Другого транспорта в монастыре не было. И тут мне вспомнилась тележка, на которой возили воду. Большие колеса, деревянный поддон и ручка, в которую водовоз запрягал сам себя. Порывшись в памяти вспомнила, что видела такую у колодца справа от храма. Надо идти.

Отодвинув тяжёлые столы от входа подошла к двери. Прислушалась к шуму и своим ощущением. Тишина. Отодвинула засов и потянула за дверные ручки. В лицо брызнул солнечный свет. Я зажмурилась от боли. Не глядя достала пистолет. Когда глаза привыкли к свету, я обомлела от ужаса.

Все вокруг было растерзано и разрушено. Следы огромных когтей на дверях храма и стенах, на беседках и постройках. Везде валялась разбитая посуда, книги и прочий мусор. Вчерашние гости, убившие монахов принесли куда меньше разрушений. Сейчас смотреть на монастырь без боли было невозможно. А дальше хуже: человеческие тела исчезли. Кровавые следы на каменных плитах говорили о том, что их утащили. Но не всех! Моему взору попались разорванные на части и обглоданные до костей останки.

«Пир у этих тварей удался на славу, ещё и на вынос взяли, – оценила я ситуацию и зло добавила, – Гады, чтоб вам пусто было!»

Не убирая пистолета я дошла до колодца. Было тихо. Обратно прикатила тележку с полным бочонком воды. Несмотря на громоздкость, повозка оказалась лёгкой и маневренной. Вещи я закрепила веревкой на поддоне, а посох наставника привязала к ручке тележки так, чтобы было можно быстро достать при необходимости.

Я посмотрела вокруг и прислушалась. Птицы не пели. Даже вода не журчала. Казалось монастырь умер. Часы показывали чуть больше семи, надо было выдвигаться.

Колеса тележки бренчали по каменному настилу. Я без особых усилий катила её по дороге. До ворот оставалось немного, когда я почувствовала на себе жгучий, кровожадный взгляд. Меня будто облизали с ног до головы. Внутри похолодело. Я достала пистолет и щёлкнула предохранителем. Глазами прощупала ближайшие здания. И встретилась взглядом с красными как рубины глазами. Они смотрели на меня из полумрака амбара, что стоял по правую сторону от ворот. Непрерывно, пристально. Мое сознание затуманил страх. Чем дольше я смотрела на два красных огонька, тем хуже мне становилось. Я приближалась к состоянию паники.

Звонкий хлопок вернул мне ясность сознания – это сработал защитный рефлекс, и я выстрелила по амбару. Пуля попала в балку рядом с тем местом, где были глаза. Огоньки исчезли, но я чётко ощущала присутствие оборотня.

Солнце не даст ему выйти. Дорога к воротам утопала в солнечном свете. Осознав это я успокоилась. Но холодок продолжал бегать по позвоночнику.

Я ускорила шаг, желая, как можно быстрее убраться из этого места.

Дорога до Торговой развилке показалась мне вечностью. Каждый шорох из лесной чащи заставлял меня вздрагивать. Я как робот топала по песчаной дороге забыв про усталость и голод. В голове пульсировало: «Вперёд! Прочь из этого проклятого места!»

Солнце перекатилось на другую сторону небосвода, когда я упёрлась в большой зелёный камень перегородивший дорогу. По левую сторону от камня шел объезд.

Я оставила тележку и подошла к валуну. Большой, метра три в высоту. Что за ним, видно не было. Я достала оружие и медленно пошла по объездной дороге. Завернув за камень, увидела, что он упирался в идущую поперек дорогу. Напротив, стоял деревянный указатель смотрящий в обе стороны четырьмя дощечками. Наверху значилось «Торговый перекресток».

– Дошла! – выдохнула я. Только сейчас я позволила себе расслабиться и избавится от мучающего меня всю дорогу напряжения. Я хотела подойти к указателю, чтобы найти название деревни, куда согласно карте мне следовало идти, но неожиданно врезалась в невидимую стену. Я лихорадочно пошарила руками в воздухе, а они натолкнулись на преграду. Плотную, вязкую, неприступную, прозрачную. Я прошла налево и направо, но ситуация не менялась. «Что за бред?! – взглянула на витиеватую дорогу, по которой я пришла, и глаза наполнились слезами – Это конец!»

Я облокотилась на камень и посмотрела вверх, в прекрасное синее небо. Жалеть себя было некогда. Я бросила беглый взгляд на дорогу, что огибала камень, и она выходила к развилке. По ней ездили и совсем недавно. Значит монахи здесь как-то проезжали. И ЦеньШень как-то сюда попал. Но наставник ничего мне не сказал о том, как пройти барьер. Забыл? Не думаю. Значит у меня есть то, что должно помочь. Но что?

Я достала письмо наставника и начала перечитывать. Часть об оборотнях пропустила. «Посох… поможет в пути! – и меня осенило, – Посох! А иначе зачем он настаивал, чтобы я его забрала с собой».

Я подошла к тележке и отвязала посох, который сложно было назвать обычной палкой. Тонкое, но удивительно прочное древко доходило мне до груди. Наконечник был украшен золотой пиктограммой – дракон в кольце огня и воды – символы бога Хвани.

Я подошла с посохом к невидимому ограждению и протянула руку перед собой. Рука свободно прошла сквозь невидимую преграду. Сработало! Но отдыхать времени не было.

Я вернулась к тележке и привязала посох обратно. Взяла ручку тележки так, чтобы и посох был в моих руках и толкнула. Повозка чавкая колесами по загустевшей грязи поехала вперёд. Преодолев камень я выехала на дорогу. Сверевшись с картой я нашла на ней деревню ТанТан. Путешествие продолжается.

Глава 8

В деревню ТанТан я въехала поздно вечером. Два часа, о которых говорил учитель, растянулись вдвое. Усталость от бессонной ночи и стресс валили с ног. Я была вынуждена часто останавливаться и отдыхать, а природный энергетик я выпила ещё в долине.

Солнце стояло над горой. Его свет проходящий сквозь верхушки деревьев бросал причудливые блики на неказистые домики и дорогу, что плелась между ними. Людей на улице было мало.

Я катила тележку по узкой дороге между домов с соломенными крышами, а народ прятался, как только меня видел. «Да уж, приветливое местечко. И поговорить не с кем».

– Привет!

Из-за забора на меня смотрела круглая чумазая мордашка, с большими черными глазами и веснушками.

– Ты от Ядзы? – спросила девчушка и похлопала длинными пушистыми ресницами.

–Ядзы?! – переспросила я. Мне вспомнился невысокий паренёк с большими зелёными глазами и веснушками по всему лицу.

– Привет! Нет, не от Ядзы, но я его знаю.

– Знаешь?! – Малышка насупилась, в глазах заблестели слезы.

Только этого мне не хватало. Не любила детей за их сопливость.

– Нами, что ты там делаешь? – послышалось со стороны дома. На крыльцо вышла красивая моложавая женщина с полотенцем в руках, – С кем ты там разговариваешь? Пора мыться и спать!

Она подошла ближе и ахнула.

– Откуда вы здесь? Вы от Янзы? С ним все хорошо?!

Она подошла к забору вплотную и прижала девочку к себе. В ее взгляде читались растерянность, подозрение и надежда.

–Мама, она сказала, что знает Янзы.

Глаза женщины открылись от изумления, а напряжение сменилось недоверием.

– Вы знаете Янзы!?

– Да, – выдохнула я, вспомнив его окровавленное тело у беседки «ГоуЦы», и тихо добавила, – Это долгий разговор.

Если честно, ничего долгого в том, чтобы сказать матери о смерти сына нет, но остаться на улице неизвестной деревушки ночью, то ещё удовольствие, может в этом доме я переночую. Женщина предложила мне войти. Она открыла мне ворота, и я закатила тележку во двор. Вещи мы занесли в дом. Маленький домик состоящий из одной комнаты и кухни был скромно обставлен, но было уютно и тепло. В небольшой круглой печке горел огонь, сверху стоял чайник. Пахло мылом и чем-то печёным.

Женщина налила чай и поставила на стол тарелку со свежеиспечёнными лепешками и облила их мёдом.

– Садись, поешь!

Я села, но есть резко расхотелось. Как же паршиво стало на душе. Незнакомка радушно приняла меня, только потому, что я знаю её сына. А я принесла печальную весть. Даже представить сложно, что она испытает узнав новость.

– Ну что же ты?! Ешь.

Я вытерла вспотевшие руки о полы плаща и мысленно подбирала слова, но как не скажи, легче не будет.

– Знаете, – начала я, и слова жгучим комом застряли в горле, – Мы с Янзы были в одном монастыре. Я училась там травничеству у наставника Хо. А вчера, – и я осеклась.

Мой взгляд упал на руки, которые сжимали плотную ткань плаща, и я понята, что не могу сказать привычные мне слова. «Что со мной происходит? – думала я в это момент. – По работе я не раз имела дело со смертью и не раз сообщала родственникам о погибших. И получалось это как-то легко, обыденно. А сейчас»

– Его убили?

Неожиданный вопрос застыл в воздухе, проникая в мою голову мячиком для пинг-понга: «Его убили-убили- били». Я посмотрела на женщину и мне захотелось плакать. Ее зелёные глаза смотрели на меня пристально, ловя движение каждого мускула на моем лице. В них застыли надежда и обречённость.

«Она знает? Откуда она знает?» – звенело в моей голове. Мысли путались, и я просто кивнула.

А она всё поняла. Ее взгляд потускнел, глаза потеряли яркость, слезы как тонкие ниточки поползли по щекам. Она на мгновение спрятала свое лицо в полотенце, что держала в руках. Нежные, тонкие руки превратились в грубые, угловатые коряги. Пальцы впились в полотенце до синевы. Я услышала чуть уловимый стон. Тело её содрогнулось. Женщина показалась мне такой маленькой, хрупкой. Но через мгновение она выпрямилась, убрала полотенце от лица и грустно улыбнулась. Её рука потянулась к дочке и заботливо погладила ту по голове. А потом она придвинула ко мне тарелку с лепешками и тихо сказала:

– Поешь. Расскажешь позже.

Я чувствовала, что сейчас даже самый крошечный кусок в горло не полезет, до такой степени у меня внутри все сжалось, но настойчивый взгляд зелёных глаз неумолимо следил за мной не оставляя выбора.

– Спасибо, – выдавила я из себя и отломив кусочек от лепешки положила его в рот. Нежная, воздушная, с небольшой кислинкой и хрустящей корочкой лепешка в сочетании со сладким и теплым мёдом просто таяла во рту. И это затягивало. Я не заметила, как съела первую и взяла вторую.

Женщина измученно улыбнулась и вышла во двор. А я застыла: «Какая же я сволочь. Наслаждаюсь едой, когда у людей такое горе».

На мою руку легла теплая детская ладошка.

– Ешь. Не бойся. Мама ещё вчера оплакала брата.

На меня смотрела пара черных глаз. Девочка тихо вымолвила:

– Через нашу деревню проехала черная армия. В клетке у них сидели монахи из монастыря брата. А черная армия в живых не оставляет – это все знают.

Милое детское личико помрачнело, глазки заблестели.

– Одно не могу понять, за что их убили? —донеслось со стороны двери. Женщина сидела на пороге дома и смотрела на нас пустым, безликим взглядом.

– Я думала, что монастырь самое спокойное место для моего Янзы. Если бы он остался тут, то его бы забрали в армию. А оно вон как получилось.

В руках она держала миску с яблоками. Та наклонилась, и вода тонкой струйкой лилась на пол, как слезы, что стекали по её щекам. Лёгкий ветерок играл выбившимися из-под платка белыми прядями. Но лицо, как и голос не выдавали скорби. Она говорила свободно без зажимов:

– Янзы, когда приезжал в гости с таким удовольствием рассказывал о монастыре, о разнотравье, которое они собирали. Светился как солнышко. Они жили простой, уединенной жизнью, а тут такое. Ума не приложу, что могло случиться.

Я молчала. Сухое и банальное «соболезную» мне казалось глупым. Это не то, что стоило сказать в такой ситуации.

– Ты можешь мне объяснить за что их убили? – повторила она вопрос и посмотрела на меня. Тихая боль читалась в её глазах.

– Он погиб как воин,– ответила я, а потом рассказала ей о том, как меня отправили собирать цветы и то, что я обнаружила, когда вернулась. И об оборотнях, которые разрушили монастырь до конца.

Когда я говорила, женщина слушала не перебивая. Она неотрывно смотрела в ночную пустоту. А потом повернулась ко мне:

– Ты можешь мне сказать, почему черные воины пришли в монастырь? Я хочу знать, за что погиб мой мальчик.

– Пророчество. – не думая ответила я. Я решила, что она имеет право это знать. – В монастыре хранилось пророчество о конце правления императора ЛоЦия.

Глаза женщины в изумлении распахнулись.

– И что пророчество, ЦеньЩень забрал его?

– Не знаю. Когда я пришла, стена на которой появилось пророчество, была сожжена. Я ничего не знаю.

Лицо женщины посветлело, глазам вернулся зелёный блеск, в голосе появилась гордость:

– Мой сын защищал свободу народа своей страны. Лучшей смерти и не сыскать! – а потом чуть слышно добавила. – Спасибо.

Хозяйка встала, закрыла дверь на засов:

– Нами, давай умываться и спать! И ты оставайся, переночуешь. Тебе очень повезло вчера, не сомневайся.

– Знаю. Спасибо. Меня зовут АлиСян.

– АлиСян – красивое имя, а я, Науми.

Неспешно работая по дому Науми приготовила мне постель, навела воды для умывания и даже успела немного поиграть с дочкой в салки, потому что та не хотела умываться.

– АлиСян, а ты к родителям возвращаешься? – спросила Науми, когда мыла Нами.

Вопрос настиг меня, когда я убирала кобуру с пистолетом в рюкзак, пользуясь плащом как ширмой.

– Нет. Мои родители умерли, когда мне было шестнадцать, – не соврала я, а потом продолжила, чтобы избежать ненужного сочувствия, – Я иду в столицу к лекарю ХоЦау. У него есть работа для меня.

– Столица – это страшное место, там нет ничего доброго, – грустно заметила Ними и с тревогой в голосе добавила, – Будь осторожна.

– Даже если так, выбора у меня нет.

Я мысленно напомнила себе о Маятнике Света и сказанные слова приобрели зловещий смысл. Если я не найду способ попасть домой, то с большим сомнением смогу выжить в этом мире. Даже если правитель сменится, я останусь простой травницей. А смогу ли пользоваться своим даром легально и зарабатывать этим, неизвестно. Новый правитель – новые законы, а нынешний желает меня убить. Сомнений в этом у меня не было.

Науми протянула мне полотенце.

– Умойся и ложись спать. День мудрее ночи.

Из дома Науми я ушла на следующий день. В тайне от хозяйки оставила несколько серебряных монет под полотенцем на кухонном столе. Что-то мне подсказывало, что денег она не возьмёт, если отдам лично, а заплатить за ночлег и еду я считала нужным.

– АлиСян, прежде чем поедешь, переоденься. – Науми протянула мне стопку аккуратно сложенных вещей. – На тебе одежда храма Хвани. Тебя по ней легко узнают.

– Спасибо, но я не могу это принять. Видно, что одежда дорогая! Ты и так много для меня сделала. Куплю что-нибудь в ближайшем городе.

– Это платье я сшила сама. Надеялась, что Янзы приведет в дом невесту. Но, он ушел в монастырь. Продать рука не поднималась. Моему Янзы нравились высокие девушки. Так что тебе подойдёт. Прошу примерь. В память о моём Янзы. – Она настойчиво протянула мне вещи.

Я с благодарностью приняла одеяние. Платье состояло из трёх слоев: белого, мятного и зелёного. Каждый слой фиксировался на талии тесёмками. Затем шёл искусно расшитый пояс. Рукава словно крылья доставали нижним концом до колен, а углубления в них вполне могли служить карманами. Юбка струилась тонкими складками, облегала бедра и скрывала кроссовки, немного не доходя до земли. Лёгкое, воздушное, летнее. Зеркало я не нашла, но чувствовала, что платье сидит отлично.

Когда я вышла во двор Науми уже уложила мои вещи в тележку.

– В бочонок я налила свежей ключевой воды. Яблоки, лепешки и немного сыра в корзинке. До ближайшего города хватит, – Науми подняла голову и одобрительно улыбнулась склонив голову набок.

– Какая красивая, – восторженно прошептала Нами и стала кружить вокруг меня вспенивая лёгкую шёлковую юбку.

– И то верно, красавица красавиц! Если ещё волосы красиво уложить, то прям принцесса на выданье.

– Нет! Мне нельзя, – вскрикнула я и схватилась за платок, который оберегал мои волосы.

«У тебя необычные волосы, АлиСян, – вспомнила я слова наставника Хо, – они могут менять цвет в зависимости от состояния твоей магии. А так как ты ещё плохо владеешь собой, то лучше скрывай это от посторонних глаз». И я четко помнила это правило. Никто не должен знать о магии.

– Тише, ты чего, – мягко сказала женщина. Было видно, что моя реакция напугала Науми. – Никто насильно ничего с твоими волосами делать не будет. Просто синий платок не сочетается с платьем.

– Простите, не хотела напугать. Мои волосы болеют от солнечного света, становятся тусклыми, сухими. Я платок ношу уже много лет.

– А почему не отрежешь? – спросила Нами.

– Нами, не говори глупости – оборвала ее мать, – Для женщины, как и для мужчины волосы имеют важное значение. Волосы стричь – жизнь укорачивать. Волосы – это украшение!

– Вот именно, – поддержала я женщину и легонько щёлкнула девчушку по носу, – В волосах наша красота и сила. А на мои волосы муж будет любоваться! – я весело подмигнула малышке и накинула плащ на плечи.

По совету Науми я обмотала посох наставника тканью для сохранности. Затем привязала его по обыкновению к тележке, и мы двинулись в путь.

Науми и Нами проводили меня до конца деревни и показали дорогу, которая вела в столицу.

До Набута я добралась за четыре дня вместо положенных трех. Дождь застал в пути и мне пришлось переждать его в трактире с сомнительной публикой. Комнаты все были заняты и ночевать пришлось за столиком. Поспать в ту ночь не удалось. Я и мои вещи привлекали жадные и пошлые взгляды постояльцев. Всю ночь я слушала музыку, рисовала в блокноте, листала справочник по лечебным травам и думала. Думала о своей жизни, и о том, что со мной случилось. У меня была отличная работа – наше детективное агентство пользовалось популярностью. Я смогла купить квартиру без ипотеки. Небольшую, но главное свою. Собиралась впервые съездить в отпуск, как закончу дело. Анька, которая терпела мою угрюмость, и изменчивость. И считала своим долгом устроить мою жизнь.

Оказалось, у меня была шикарная жизнь и отличная подруга. А сейчас, я черт знает где и не представляю, что с этим делать.

На утро, когда гостиный дом опустел, я приняла единственно верное решение – снять комнату и отдохнуть.

Проходя через деревни и города, я продавала травы. Иногда оказывала посильную медицинскую помощь. Без магии, исключительно по изученным книгам. Полученные за травы и услуги деньги я складывала в рюкзак, что носила за спиной под плащом. И как Скрудж Макдак экономила каждую копейку. Берегла деньги для столицы. И когда я подошла к высоким, украшенным башенками центральным воротам Набута, я могла похвастаться весомыми накоплениями.

Глава 9

При входе в Набут стоял пропускной пункт и очень длинная очередь. Люди, обозы, кареты, тележки, домашний скот и птица смешались в этой веренице. Стража ответственно подходила к делу: досматривала вещи, учиняла допрос «куда и зачем» и не каждого пускала в город.

«С такой щепетильностью им бы на таможне работать» – подумала я доставая из корзины последнее яблоко.

Чем ближе была моя очередь, тем сомнительнее мне казались действия служивых. Честными их точно не назовешь. А у меня за плечами деньги, делиться которыми я не собиралась.

Не долго думая, я быстро осмотрелась. За мной стоял обоз с тюками и корзинами, возничего видно не было. Впереди крытая повозка. «Отлично! Свидетелей моей манипуляции не будет». Я осторожно сняла рюкзак с плеч, бессовестно задрала юбку и надела рюкзак как трусы, прочно зафиксировав на талии. Прикрыла платьем и перевязала пояс под появившийся животик для надёжности. Ритмично повиляла бедрами из стороны в сторону. Держится! Я с нежностью погладила получившийся животику шестого месяца беременности. Поддерживая его одной рукой покатила тележку вперёд. «Металлоискателем меня точно проверять не будут».

Через час очередь дошла до меня. Походкой пингвина я подошла к двум стражникам в черных доспехах. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что они здесь пекутся не о безопасности граждан и столицы, а исключительно о своем кошельке. Что ж, два золотых у меня припасены в сумке на поясе.

– С какой целью идёте в столицу? – грозно поинтересовался длинноногий дрищ с черными как воронье перо волосами.

– Здравствуйте, – хотя от них любезности не дождешься, – я иду к лекарю ХоЦау. Мне его посоветовали, как хорошего врачевателя.

– Слышь, оказывается старик ХоЦау роды принимать умеет, а я думал он только осматривать любит. – кинул долговязый шуточку своему напарнику. Бугай, который все это время, делал записи в своем журнале, оценивающе посмотрел на меня.

– Не волнуйся, с такой мордашкой и роды примет и осмотрит.

И они оба разразились противным смехом.

– Я могу пройти, – продолжила я, не обращая внимание на смех.

– А она бойкая. – Бугай вытянул правую руку и скомандовал, – Именную бирку.

Я протянула каменный диск с хвостиком из шелка и представилась:

– АлиСян!

– Хм. Откуда идёшь?

– Из деревни ТамТам.

– Ого, не близко. А муж где? – продолжал допытываться бугай.

«А муж объелся груш» – хотелось мне съязвить, но в голову пришла идея получше:

– В армию забрали. Обещали вернуть. – не удержалась я и съязвила. Бугай презрительно хрюкнул. И вернул мне бирку, переписав с нее информацию.

– Служить в армии великого императора ЛоЦия почётно! Это долг каждого мужчины! – отрапортовал долговязый. Даже выпрямился для пафоса.

– Не спорю. Но куда мне с дитём податься? Без мужских рук в деревне сложно. А ещё ребёночек неправильно лежит. – Я обхватила искусственный живот двумя руками и мысленно похвалила себя за артистичность.

– В дом утех. С такой мордашкой будешь нарасхват, – заржал долговязый. Бугай же шутку друга не поддержал.

– Проходи, – сказал бугай.

Я на мгновение пересеклась с ним взглядом и не увидела в его глазах зла или презрения. Там были боль, отчаяние и доброта. Я приветливо улыбнулась стражнику склоняя голову в знак признательности и поддерживая живот потянула тележку по вымощенной камнем дороге.

Повозка виляя увесистым коробом тарахтела по каменному настилу. Я посмотрела на возвышающиеся надо мной каменные стены. Железные ворота, как пасть крокодила, готовые в любую минуту защелкнуться и проглотить меня со всем содержимым.

Столица встретила меня городской суетой, запахом канализации, цветов и пряных сладостей. Если местные люди представляли опасность, то сам город внушал доверие. Из ворот я сразу попала на главную улицу, где по обе стороны стояли магазины, аптеки, гостевые дома и ресторанчики. Зная законы маркетинга, я понимала, что дешево и вкусно тут не будет. Лучше поискать место где-нибудь подальше от ворот. Я спросила дорогу к хорошей, но недорогой харчевне у компании молодых людей. Судя по веселому нраву, одинаковой одежде и учебникам в руках ребята были студентами. Они любезно проводили меня до трактира «У Мадам Пион», где по их словам было вкусно и недорого.

В трактире было чисто и пахло жареной картошкой и рыбой. Когда я устроилась за столом, сложив свои вещи рядом в угол, ко мне подлетела полногрудая, улыбчивая женщина с серебристыми завитками в высокой прическе.

– Какая прелесть, вы беременны! – защебетала она. – Позвольте вам предложить свежую рыбу на углях, а на гарнир могу подать овощное рагу. Рыба так полезна для ребенка. Уж поверьте мне, сама вырастила пятерых.

Она подняла вверх пухлую руку и растопырила толстые, как сардельки пальцы.

– Ребенку?! – не поняла я, потом мой взгляд наткнулся на рюкзак, спрятанный под платьем. «Совсем забыла. Надо будет найти укромное место и расчехлиться».

– Да, спасибо, с удовольствием съем рыбу. А какие у вас есть напитки?

– Всевозможные чаи, морсы. В такую жару популярностью пользуется лимонный напиток.

– Лимонад. То, что нужно! Принесите две чашки, пожалуйста. Очень пить хочется.

Мадам Пион улыбнулась и упорхнула бормоча себе под нос: «лимонад, лимонад, лимонад».

Меня обслужили довольно быстро. Я устроилась поудобнее, втянула носом соблазнительные запахи и приступила к трапезе. Сегодня я могла не спешить и насладиться каждым кусочком. Иногда до меня доносилось, как хозяйка предлагает посетителям «лимонад», это заставляло невольно улыбаться.

Когда тарелки опустели и мадам Пион снова возникла рядом с моим столиком.

– Ещё что-то будете?

– Нет спасибо. Сколько с меня?

– Два серебряных, – улыбнулась она.

– Спасибо за угощение. Все было вкусно. – Я положила на стол две серебряные монеты и спросила:

– Вы не подскажете, где я могу найти лекаря ХоЦау?

– Ой, деточка, а зачем он тебе?

– Мне его посоветовали. – Я показала на живот, чтобы было меньше вопросов.

На лице у женщины отразились неуверенность и тревога:

– Я могу тебе посоветовать отличную повитуху. В твоём положении это куда правильнее, – предложила она.

– Нет. Мне нужен ХоЦау, – настаивала я.

– Вы его знаете или нет?

Женщина не спешила с ответом, ее явно что-то беспокоило. В ее руках идеально выглаженный белый передник превратился в корочку сморщенного чернослива.

– Да, – чуть слышно вымолвила она, а потом добавила более уверенным тоном, – Но я бы на твоём месте, деточка, подумала ещё раз. Он ли тебе нужен?

– Если знаете, где его искать, то прошу, скажите!

Мадам Пион посмотрела на мой живот, потом отвела взгляд и сухо сказала:

– Он живёт на улице Трёх Цветков. И принимает он тоже там.

– Спасибо. А теперь поподробнее о том, как туда добраться.

Я положила к двум серебряным ещё одну монетку схожего номинала и придвинулась ближе к трактирщице. Монетка сделала свое дело. Мадам Пион помогла мне нарисовать подробную карту маршрута от трактира до дома лекаря. Я поблагодарила хозяйку, сгрузила вещи в тележку и покатила по улочкам следуя карте.

До дома господина ХоЦау я добралась достаточно быстро. Дверь мне открыла пожилая, скромно одетая женщина.

– Чего желаете?

– Здравствуйте. Я к господину ХоЦау. У меня послание от господина ХауХо.

– Обождите.

Женщина закрыла передо мной дверь, и я осталась стоять на пороге как бедный родственник. Ожидание затягивалось. Меня либо не хотели пускать, либо расторопность в этом доме не приветствуется.

Я уже начала заваливаться вперёд, когда дверь распахнулась.

– Входите. Господин ХоЦау ждёт вас в кабинете.

Я проследовала за женщиной вглубь дома. Мы шли по коридору из бумажных дверей. Все створки были плотно закрыты. Слабый свет от подвешенных под потолок лампад освещал дорогу. Наконец мы остановились.

– Хозяин к вам гостья, – пронеслось в воздухе и дверь отворилась.

Владелец дома сидел за столом и выводил причудливые закорючки на жёлтом листе бумаги. Это был бодренького вида мужичок с тонкими длинными пальцами и острым вздернутым носом. Серебристые, с черными прожилками волосы были собраны в высокий пучок на макушке. Пучок держался на двух серебряных шпильках. Он медленно водил по листу кистью и даже не поднял головы, когда я вошла.

Я вошла в комнату. Кабинет был огромным. Солнечный свет проникал сюда через окно на потолке и все прекрасно было видно. Повсюду стояли стеллажи с книгами и шкафы со склянками и пузырьками с лекарствами. Здесь же висели пучки из трав и коренья. В воздухе летал едкий запах чернил и спирта. По правую сторону от стола стояла кушетка и стол с инструментами.

Я подошла ближе к столу и поздоровалась.

– Значит ты от ХауХо. Любопытно, – сказал ХоЦау, скорее бумагам, что лежали перед ним, чем мне. Он перестал писать, а я почувствовала на себе любопытный, оценивающий взгляд. Он смотрел не поднимая головы, но цепкий, колючий импульс разгонял неприятные мурашки по моему телу.

– Я АлиСян! Наставник Хо просил передать вам это, и сказал, что вы поможете.

Я положила на стол перед лекарем красный нефритовый кулон и письмо. Глаза ХоЦау округлились, он явно узнал вещицу. Тонкие пальцы схватили именную бирку наставника и поднесли поближе к глазам. Письмо осталось без внимания.

– А где он сам? Почему не почтил своим присутствием старого друга, а прислал девицу?

– Он умер, – коротко отрезала я. Я не знала содержания письма, которое наставник адресовал ХоЦау. Но решила не говорить всей правды. Что-то в лекаре меня напрягало, отталкивало. Следовало приглядеться. Услышав новость о смерти друга ХоЦау не изменился в лице. Ничего не говорила о том, что эта новость его расстроила.

– Да, все мы смертны, – прохрипел лекарь. Лёгким движением руки он закинул бирку наставника в ящик стола и спросил: – Ты одна?

– Да, у меня в городе нет знакомых. Наставник сказал, что вы поможете с работой. Я занимаюсь травами.

– Это хорошо. Почему бы не помочь такой милой девушке.

Его черные глаза заволокла дымчатая пленка. Склизкий, отталкивающий взгляд. Внутренний голос бил тревогу: «Скоро ночь, идти мне некуда. Но стоит быть начеку».

– Буду вам признательна, – улыбнулась я самой сладкой улыбкой, на которую была способна.

– Эй, тетушка Ло, – позвал он служанку.

– Что желаете, хозяин?

– Приготовь для гостьи купель и чистую одежду. И ужином накорми. Я отойду по делам. Вернусь поздно.

– Ты наверняка устала с дороги. Отдохни как следует. Силы ещё понадобятся, – послышалась совсем близко. Я и не заметила, как старикашка оказался около меня. Он аккуратно погладил меня по плечу, задержал руку на застёжке моего плаща, криво улыбнулся и сверкнул глазами в сторону тётушки Ло. Та поклонилась, хотя и так была скрючена как посох пастушки: «Все будет сделано, хозяин».

– Вот и славненько.

Лекарь ещё раз украдкой взглянул на меня, взял со стола несколько конвертов, трость, что стояла здесь же, и поспешно удалился из кабинета.

Тетушка Ло посмотрела на меня пустыми, безжизненными глазами и проскрипела:

– Следуйте за мной.

Служанка несмотря на возраст оказалась очень расторопной. Через полчаса я уже плескалась в каменной купели, от которой приятно пахло эфирными маслами. Ещё через час я сидела перед щедро накрытым столом. Множество овощных закусок, морепродукты, ячменные лепешки, имбирный чай и острый суп с лапшой. Я и половины не осилила из того что было мне предложено. В комнату, меня сопроводили сытой и довольной.

Гостевая комната была маленьким, лишённым уюта закутком на втором этаже. На полу была приготовлена кровать. Мои вещи стояли здесь же у платяного шкафа. Невысокий туалетный столик и зеркало. На окне стояли горшки с цветами. Ветер раздувал плотные занавески. Такой же тканью были завещаны стены. Не «Гранд Отель», но жить можно.

Я заплетала косы, когда в комнату вошла тетушка Ло, она поставила поднос на столик и поклонилась:

– Госпожа, вот чай и сладости. Вам что-то нужно?

– Нет, спасибо. И это было лишним.

– Тогда я ухожу домой. Хозяин вернётся поздно, а я хочу успеть домой до заката.

«Опять до заката. У них это что «точка невозврата» – мысленно предположила я.

– У вас ночью по улицам оборотни ходят?

– Нет, что вы?! Этой пропастины тут нет. Люди порой куда страшнее.

Я понимающе кивнула и поблагодарив служанку за заботу попрощалась. Чуть позже внизу стукнула входная дверь. Я осталась одна. Стоило подумать о своей безопасности. Первое, что я сделала – это закрыла дверь своей комнаты на засов и подперла стулом. Под подушку положила пистолет и телефон, установив яркость на максимуме. Вещи разбирать не стала. Они остались лежать на полу.

За окном стемнело. Лекарь так и не пришел. Входная дверь молчала. И я решила лечь спать.

Глава 10

Проснулась я от того, что одеяло медленно сползало к ногам. Холодный ночной ветер холодил ткань сорочки. Мои глаза сквозь закрытые веки уловили прерывистый тусклый свет. Чьи-то руки сжали мне грудь, и я окончательно проснулась. Рывком выхватив из-под подушки телефон я скомандовала «Люмос» – на айфоне включился фонарик и ударил в лицо непрошенному гостю. «Ай!» – проскрипело в пустоте. Другой рукой я вытащила пистолет и направила его на старика, который сидел на полу и руками закрывал лицо от света. Мои глаза уже привыкли к освещению, и четко различимая фигура лекаря предстала моему взору.

Он был одет в однослойный халат, слабо перетянутый поясом. Мокрые волосы жидкими струйками стекали на плечи.

– Откуда это? Я не почувствовал в тебе магии. Так откуда?

Его злобный взгляд в тени костлявых пальцев следил за телефоном в моей руке.

– Я ещё больше скажу! Вот эта штука способна убить любого. Хоть мага, хоть человека. Просто «бах» и вы труп, – с вызовом ответила я, дернула рукой демонстрируя пистолет, – Без магии в этом мире тоже можно!

Пока он таращился на новые для него предметы отползая в темноту, я бегло оценивала ситуацию. Дверь заперта на засов. Окно открыто, но это второй этаж. «Тогда как эта скотина пробралась ко мне в комнату?» По спине пробежал ветерок холодя тонкую ткань рубашки. Справа от входа колыхалась занавеска, закрывавшая потайную дверь. «Вот сволочь! И служанка всё знала, но даже не предупредила, а слиняла домой». Теперь мне стали понятны и беспокойства мадам Пион, и сальные шуточки стражников. Похоже этот гадёныш не первый раз такое проделывает. Ох, как же захотелось отстрелить ему причиндалы.

Я поднялась и держа старикашку на мушке встала на ноги. Он сжался и испуганно таращился на пистолет.

– Вы тщеславная скотина! Как, наставник ХауХо мог связаться с вами?

– Мы вместе учились у наставника Цянь. Он был перспективным магом. С его талантом мог бы лечить самого императора, а он променял всё на забытый всеми храм.

– А вы, как понимаю, продались за дорого? Не низко? И девицами побаловаться любите, как вижу. Вы жалкая букашка, господин-лекарь.

Я подошла ближе. Он хотел было кинуться, то ли от меня, то ли на меня, но я приставила ствол к его голове. Как же он был омерзителен.

– Если бы не моя трость, – злобно прошипел старик одарил меня презрительным взглядом.

– Мне же лучше. С магами воевать не умею.

– Что тебе надо?

– От вас ничего. Спасибо, что приютили и обогрели. Но мне пора. – Я взглядом указала старику на шкаф, что стоял рядом, – Залезай! Живо!

Лекарь нехотя открыл массивные двери шкафа и кряхтя начал заползать внутрь.

«Хороший, добротный шкаф» – подумала я связывая его ручки поясом.

– Да, беги! Утром тебя будет искать императорская стража. Я имперский лекарь! Тебе это с рук не сойдёт! – злобно шипел ХоЦау из шкафа глядя на меня в щель между двух створок.

Он замолчал только, когда я начала переодеваться. Комната была небольшой, а щель открывала обзор на большую часть спальни. «Пялится, старый развратник! – кипело во мне возмущение, – совсем совести нет. Ну, ничего. Оденусь и свалю отсюда по-быстрому. Помощи от него все равно не дождешься. Только и умеет, что девок лапать, старый козел».

Когда я добралась до рюкзака и плаща, он снова зашипел.

– Грязная девчонка, ты подохнешь в канаве. Тебе никто не поможет в этом городе. Никто! Я сообщу о тебе комендантам, и ты сгниёшь в тюрьме!

– Вы уж определитесь: в тюрьме или канаве, – не удержалась я от злорадства, когда внутри все холодело от страха, – А лучше, давайте договоримся. Вы забудете обо мне, а город не узнает, как вас обхитрила девица. Как думаете, много чести вам добавит эта новость?

Я подошла к шкафу и сделала несколько эпических кадров. Благодаря вспышке лицо лекаря было хорошо различимо. Показала фотографии ХоЦау. Старик насупился, но больше ничего не сказал.

– Вот и чудненько. Мадам Ло освободит вас утром. Одежду оставлю, чужого мне не надо.

Схватив вещевой мешок и посох я бросила взгляд на старика и на прощание добавила: – Фотографии сохраню на случай, если вы решите обо мне вспомнить. Надеюсь больше не свидимся.

Сердце стучало как сумасшедшее пока я шла по коридору по направлению к входной двери. Узкий, мрачный коридор давил своей замкнутостью и спёртым воздухом. Опустошённое сознание вело меня к выходу.

Свежесть ночного города ударила в лицо запахом дождя, табака и алкоголя. Холодный ветер бил в лицо, прогоняя дурные мысли. Сверившись с картой, что получила от Мадам Пион, я решила дойти до трактира. Там недалеко я видела гостиницу.

Узкие городские улицы были похожи на катакомбы, и только звёздное небо над головой говорило об обратном. Изредка до меня доносились звуки разговоров, ругани, лай собак и пьяные песни.

Тележку я оставила в доме лекаря. Мой багаж умело умещался на мне. Самое главное сокровище рюкзак, где хранились личные вещи и заработанные деньги, висел за спиной под плащом. На поясе расположилась небольшая сумочка, которая выполняла роль кошелька и хранила именную бирку. В одной руке я несла вещевой мешок, в другой посох, служивший мне опорой.

Идти по узким улочкам днём было куда легче. Многие ориентиры были скрыты в темноте. Освещение было редким и тусклым, а луна иногда уходила за облака.

Похолодало.

– Ой, смотрите, кто тут у нас?! Ребята, и деньжат раздобудем и позабавимся, – услышала я впереди.

В свете луны я различила три мужские фигуры. Они стояли в трёх метрах от меня, но исходящий от них мерзкий запах убивал наповал. А ещё их штормило, как корабли в море. В руке центрального блеснул нож.

– Красавица, будешь покладистой останешься живой.

– Трое на одного, а не много? – вспомнила я избитую фразу.

– Не бойся, мы умеем быть нежными.

«Пистолет в рюкзаке, – с досадой вспомнила я, – Быстро достать не получится. Но ничего, и не таких заваливали». Я откинула вещевой мешок в сторону и приняла боевую стойку с посохом в руке.

– Опа, мальчики, а нам попалась тигрица, – смеясь прокомментировал центральный и пошёл на меня.

Шел он легко, расслабленно, явно не ожидал сопротивления. А зря! Подпустив его ближе, я нанесла ему удары посохом по голове и рёбрам, а затем покрутившись вокруг себя ударила по ногам. Подсечка. И мужчина упал на землю. Я отшвырнула нож подальше в темноту и посмотрела на остальных. Разбойники переглянулись и синхронно двинулись на меня. Я отступила и приготовилась защищаться.

Они навалились на меня нанося бездумные, сильные удары. Я укорачивалась. Работая посохом, как шестом, я отбивала удары и наносила свои. Пару раз мне ощутимо зарядили по почкам и в грудь, а удар в бедро лишил на время равновесия. Силы были неравны. Ещё это дурацкое платье мешалось, ногу нормально и то не вскинуть.

Противники наседали. Посох не спасал. Удары сыпались со всех сторон. Тело разрывала тупая боль. Я отступала. Моя спина упёрлась в холодную стену. Зажали.

Они окружили меня с трёх сторон. Их тяжёлое, сбивчивое дыхание выдавливало в мою сторону тошнотворный запах. Я уткнулась носом в капюшон плаща. В руках сжимала посох.

– Ну и заставила же ты нас попотеть, милашка. Теперь придется всё делать самой, – сказал тот, что был слева и заправил выбившуюся из-под платка прядь волос мне за ухо. Меня передёрнуло: «Да лучше сдохнуть!»

Я не видела их лиц. Луна скрылась за тучами и проулок погрузился во мрак. Света уличного фонаря было не достаточно. Свободное пространство вокруг меня молниеносно таяло. Чья-то ладонь скользнуло по моей руке и схватило посох. Рывок, но я сжала древко ещё крепче. Ехидный смешок и посох отпустили. Большие руки настойчиво заскользили по тонкой ткани платья, откинули с моих плеч плащ. Мокрая от пота, горячая ладонь сжала мою шею. Моя юбка неспешно поползла вверх. Я прижалась к холодной стене желая провалиться в нее без остатка. Мое тело извивалось пытаясь сбросить ненавистные руки, но давление только усиливалось. Захотелось кричать от страха, злобы и обиды.

Вдруг с улицы послышался глухой звон колокольчиков. Он приближался. Мои пленители напряглись.

– Стражники! Бежим отсюда.

Разбойники растаяли как будто их и не было. В проулке я была одна и только мерзкий запах напоминал о случившемся. Я медленно сползла по стене и села на холодную землю. Сердце в груди стучала быстро и болезненно. Тело скрутило судорогой, и мелкая дрожь поползла по конечностям. На глазах проступили слезы. Я подтянула к себе, так удачно оказавшийся рядом вещевой мешок, и наглухо закрылась плащом. Мне хотелось исчезнуть.

В проулок вбежал человек и остановился рядом со мной. Меня он не заметил – черный плащ сливался с полумраком. Прерывистое дыхание смешивалось с болезненным стоном. Звон колокольчиков приближался. Незнакомец сделал несколько быстрых шагов вдоль стены, остановился и с мучительным стоном сполз на землю. Его слабое дыхание чувствовалось совсем рядом.

Звон колокольчиков был уже близко. Стон отчаяния пронёсся у меня над головой. Во мне что-то щёлкнуло, и я одним рывком накрыла плащом себя и его. Мужчина напрягся, но не сказал ни слова. О том, что это мужчина я догадалась по колючей щетине, что щекотала мне шею. Мы сидели так близко, что его горячее дыхание мелкой дрожью сбегало по моей коже.

Звон колокольчиков остановился у входа в проулок. От колокольного хора отделился один и направился в нашу сторону. Мы перестали дышать.

Дзан-дзан-дзан! – слышалось совсем рядом. Дзан-дзан! – покрутился он недалеко от нас и ритмично ускакал обратно. Хор колокольчиков прозвенел дальше. Мы одновременно выдохнули, возвращая телу подвижность.

– Спасибо, – тихо сказал мужчина, обмяк и завалился набок.

– Почему мне сегодня везёт как утопленнику?! – страдальчески заметила я и решительно откинула плащ в сторону. Сплошная темнота. Я собралась уже достать телефон из рюкзака, но к счастью луна показалась из-за туч. Посмотрела на незнакомца. Без сознания. Светлая рубашка местами пропиталась черной жижей. Черная жидкость тонкими струями просачивалась сквозь пальцы руки, что лежала на животе. Мужчина был ранен. Я проверила пульс – нитевидный, чуть уловимый. Дыхание слабое. И без магии было понятно, что рана смертельная. Действовать нужно быстро. Я сняла защитный кулон. Вытерла руки об нижнюю юбку и приступила к сканированию. Дела были плохи. Рана глубокая. Задеты желудок и печень, сломано ребро и множественные гематомы по всему телу. Сильное кровотечение. Он долго не протянет.

Я помнила о предупреждении учителя. Но жизнь человека зависела от меня, и я не могла это игнорировать. «Но только живот!» – сказала я себе и согрела ладони друг об друга. Приложила руки к месту разрыва. Голубое сияние из моих рук хлынуло ровным потоком внутрь раны. Я мысленно восстанавливала каждую клеточку, капилляр, прочищала протоки. Мои ладони горели огнем, обжигали и холодили одновременно.

Я мысленно следила за тем, как затягиваются ткани, как срастаются края раны, оставляя небольшой рубец на коже. Дело сделано. Я убрала руки. По телу пробежала волна бессилия и я интуитивно схватилась за посох. Энергия из него живительной лавой хлынула внутрь меня. Травмы, которые я получила в драке излечились, я чувствовала себя здоровой и отдохнувшей. Похоже посох стал моим накопителем, я не почувствовала чужеродной энергии.

Надев кулон обратно, я позволила себе рассмотреть незнакомца. В лунном свете он казался призраком. Высокий, крепкого телосложения молодой парень лет двадцати пяти. Длинные волосы, собранные в хвост на затылке. Тонкие, почти девичьи черты лица и узкие губы. Красавчик! Жаль было бы, если умер.

Я собралась подняться с земли, когда его рука вцепилась в мой плащ.

– Ты ведьма? – спросил он чуть слышно.

– Нет, знахарка.

– Ты помогла мне, зачем?

Светлого цвета глаза смотрели на меня с опаской и восхищением.

– Не знаю. Так получилось. – И главное врать не пришлось. Сама себя об этом спрашивала.

– Спасибо. – Парень проверил рукой место ранения. – Ух-ты как новенький! Кому скажешь не поверят.

– А об этом лучше умолчать, для моей безопасности.

– Не учтенная? Понял. А почему ты на улице в это время?

– Ищу место, где переночевать.

– Ночлег? – переспросил он и бодро добавил. – Могу предложить гостевой дом «Дом цветов». Там заведует моя мама. Довольно популярное место в городе, между прочим. Что скажешь? Теплую постель и вкусную еду за умеренную плату гарантирую.

Мой новый знакомый не дожидаясь моего ответа поднял с земли мой мешок с вещами и жестом пригласил следовать за ним. Мне оставалось только подчиниться.

Вот действительно, что не делается, все к лучшему.