Баланс
"Некто, бегущий по краю, вышел на новый круг…"
Э.Т.Ш.
Баланс
Вселенная дышала пепельно-голубой пылью звездных меридианов. Сжатые центры пространства, выпуская колоссальные потоки энергии и порождая новые галактики, по велению магической «волшебной палочки», в который раз создавали этот особый гипнотический пульс, пропитывающий каждую клетку всего, что делилось на атомы.
Дух света, мерея шагами пространство бесконечности, следовал к пункту назначения. Слушая «пульс», он шагал неторопливо. Его нынешний облик был подобен яркому энергетическому сгустку сочного голубого света, напоминающему человеческую фигуру колоссальных размеров. С плеч струился плащ – водопад искрящейся материи с длинным шлейфом, рассыпающимся на хрустально-белые брызги вне пространства и времени.
Ангел.
Возможно, именно так назвали бы его люди. Двуногим обитателям планет, обремененным разумом, свойственно олицетворять божественные сущности. Осознание того, что магия слов рождается из материи пространства и с ней же сливается, не доступна большинству из них. Желание отделить, а затем именовать – есть принцип сознания песчинок мира.
Что ж, так нам, кажется, проще.
Ангел двигался медленно, неся нечто подобное чаше, прозрачному невесомому сосуду, наполненному ярким жемчужным сиянием. Тонкие бледно-голубые пальцы касались лишь дна. Чаша словно довлела динамической энергией над ладонью, как прикованная, повторяя ее малейшее движение. Лик ангела был спокоен. Вселенная пульсировала ровно. Ее колоссальная сила в этой точке пространства лишь сглаживала сонные орбиты миров.
Ни что не предвещало встречи… Ни тени тревоги, ни всполоха пульса…
Однако ангел сделал еще пару шагов и остановился. Тонкие бледные губы подернула легкая дымка улыбки:
– Что за странная нерешительность… Я чувствую тебя давно. Пора обрести форму.
Пульс на мгновение сбил ритм. Перед ангелом возникла густая иссиня-чёрная фигура с тем же роскошным хрустальным блеском.
Демон?
Так точно, что может быть антиподом ангела… Пусть будет демон. Все та же прозрачная материя, но лишь с отливом вороного крыла. Все та же колоссальная фигура роняющая водопад темно синего света с плеч, но не оставляющая хрустально-белых брызг.
На лице демона тоже красовалась улыбка:
– Мне лишь было интересно, как долго ты будешь молчать.
– Все с тем же? – спросил ангел.
Демон, улыбнулся шире и утвердительно кивнул:
– С тем же.
Ангел продолжил движение. Равняя шаги, дух тьмы последовал за ним. Молчание длилось не долго.
– Я не перестаю вам удивляться, – с легкой издевкой подметил демон. – Духи света, безупречные стражи вселенной… Вам доверили самое ценное, полагая, что вы не подвластны искушению. А что вы знаете об этом искушении? Вы не пересекаетесь с мирами, даже, когда находитесь внутри них. Вы существуете параллельно. Вам чужды чувства.
Ангел, продолжая движение, ответил ровным спокойным голосом:
– Не старайся, если бы мы не падали ниц от предложенного вами искушения, не родилось бы ни одного балансирующего мира. Вы так любите эти миры…
Демон усмехнулся:
– А как их не любить, они прекрасны! Не то, что эксклюзивно ваши гармоничные творения света. Мы любим их потому, что причастны к их созданию, потому что гармония этих миров включает и нашу космическую силу…
Ангел многозначительно улыбнулся.
Демон вздрогнул:
– Ой, да брось! Ваши миры скучны! Наши – переполнены страстью! Вы не любите наши миры, потому, что в них вам труднее бороться за души.
Ангел заглянул в чашу и на этот раз повернулся к собеседнику:
– Верно… Души балансирующих миров труднее обратить к свету, они знают вкус услады вашего огня и фанатично дорожат свободой! Но мы боремся за них с удвоенной силой не только по этому, именно слабость кого-то из нас привела к рождению баланса, а грехи требуют искупления.
Демон вновь скривил губы ухмылкой:
– О, да! Вы же посланники гармонии, так называемой – неги мира, все такие жертвенные и такие созидательные…
На этот раз ангел промолчал. Демон убавил обороты, его голос стал мягче:
– Неужели вас не пугает эта светящаяся однобокая гармония чистых миров. Ты же прекрасно понимаешь, что это утопия. Лишь подумай, сколь красив и гармоничен баланс. Баланс это целостность вселенной – то, что сосредоточило в себе обе силы бытия, то, что рождено сверхстрастью.
Ангел остановился, улыбка нарастающей иронии растекалась по тонким бледным губам:
– Я так полагаю, выбор сделан. Почему я? Мой нынешний мир чаши света очень мал, это даже не галактика… К тому же шанс, что возникнет страсть один на миллион… И потом еще тысячу лет вас не допустят до диалога.
Демон, напротив, стер улыбку с лица:
– Ты же знаешь, что для вас – это лишь проба… для нас шаг, выверенный тысячью лет. Именно поэтому здесь, рядом с тобой – я. Так положено – мой шанс!
Ангел поднес чашу к лицу – сила взора гармонии обратила ее в шар. Шар сдвинулся с места и медленно поплыл, отпуская энергию ладони.
Демон следил за действом с жаждой и любопытством.
Шар сменил золотую оболочку на голубое свечение и слился с хозяином. Теперь его не возможно было ощутить, он пульсировал внутри, словно сердце духа света.
Демон хмыкнул:
– Блестящее шоу, могу наградить аплодисментами!
Ангел улыбнулся и слегка опустил подбородок:
– Благодарю, аплодисментов не нужно, это действо всегда производит волнующее впечатление.
Ангел выпрямился. Возникшая тишина словно усилила пульс. Две прекрасные бездонные магические силы стояли дуг напротив друга, стояли целую вечность, сжатую в несколько секунд.
– Ты знаешь, кто в этот раз в моем мире? – Спросил ангел.
– Знаю. – И демон протянул ангелу руки.
Ладони коснулись лишь на мгновение.
Планета не замедлила вращения, пульс вселенной даже не сбился с ритма… На берегу подернутого дымкой озера, утопающего в сочной зелени, умытой утренней росой, друг напротив друга стояли двое.
Он – высокий светловолосы худощавый юноша, с прозрачно-синими бездонными очами и тонкими музыкальными пальцами, она – стройная смуглая брюнетка с копной роскошных атласных волос цвета вороного крыла и омутом гипнотических карих глаз.
На них не было одежды. Они стояли, молча, не отпуская дыхания, не касаясь дуг друга, лишь любуясь искушающей силой красоты света и тени, красоты земных и в то же время небесных тел.
Дано ли искушению взять верх над обоими мирами? Дано ли их союзу родить новый «баланс» гармонии светотеней, под названием «Планета Земля»?
22. 30.
За полтора месяца до дня «Икс»
Ночь… Полумрак теплой комнаты второго этажа загородного дома. Один светильник. За окном плюс семнадцать. Весна.
Он молод. Это его мир. Самый честный из всех миров, с которыми он пересекается за день… Потому, что в нем нет никого кроме него и есть все, кого он захочет туда впустить.
Стол… ставший почти родным за долгие месяцы командировки. Бумага, которой доверяются самые важные слова. Музыка.
Карие глаза ловят блик света от бархатной полировки стола. Слишком много мыслей. Великое искусство – быть собой, с избытком амбиций и точным осознанием того, каким трудом все это дается. Бесконечный анализ… Бесконечная работа над тем – что есть я, что я могу, чего хочу добиться и чему еще мне необходимо научиться!
Все правильно, холодная логика… Хочется отключить сердце? Нет.
Тонкая улыбка растекается на губах, и он точно знает почему. В весь этот стройный и правильный ход мыслей вмешивается Она.
«Думает ли Она обо мне сейчас?.. Порой кажется, что Она видит меня насквозь, мои мысли, мои желания, а порой, она так от всего этого далека».
Мозгу трудно анализировать чувства, но Он не может иначе.
«Позволить себе помечтать… Уложить ее рядом с собой на эту постель и пусть мысли позволят сделать с ней все, чего я хочу… Чего хочет она…»
Он снова улыбается.
«Кто она? Печатные фразы соц.сетей, фото с широкой улыбкой, голос в ночи и теплый мобильник у щеки… Все остальное дорисовывает фантазия… Что это? Кажется, дождь…»
Тонкие мокрые нити ползут по стеклу. Карниз отзывается барабанной дробью родившемуся дождю. Он закрывает глаза.
«Зачем мне это нужно?.. Не такая как все? Не знаю… А вдруг такая же. Люблю? Нет, пока не люблю, но как там у Печорина: «Я так дурно сложен, что со мной вполне это может случиться»».
Ирония не отпускает мышцы, все та же тонкая улыбка красуется на теплых внезапно пересохших губах.
«Странно… В кое-то веке есть шанс поверить в теорию двух половинок… Заманчиво… Завтра «игра». Все меняется. Ноша «хранителя» больше не давит так неотвратимо. Я так верил, что уникален и нужен этому миру. Почему это теперь не имеет такого значения?.. Так много людей, такие увлекательные картинки… Не примет не такого, как все? А вдруг примет…»
Теплые пальцы скользят по губам.
«Я хочу к ней прикоснуться… 22.30… И она ко мне… Факт!»
Мягкий кухонный уголок. Темно… Не блика света, лишь дождливое стекло искажает вспышки ночных фонарей. Бешеная дневная суета осталась позади. Она опускается на мягкое сиденье, поджимает ноги, кутается в белую плетеную шаль и кладет перед собой на стол мобильник… С этой минуты весь мир остается за гранью. Ни суеты, ни нервов… Она только закончила все дела и у нее есть несколько минут. Нет смысла торопить время.
22.30… Звонок.
«Точен, как часы…»
Она берет телефон, с улыбкой считывая все, что происходит в эту минуту в собственном сознании.
«Что ж… Пожалуй, ты и впрямь лучший…»
Повелитель молний
Через двадцать шесть лет после дня «Икс»
Прохладный весенний ливень. Педаль газа в пол. Улыбка от легкого восторга, когда новенький «Volkswagen» рассекает вечернее дождливое шоссе. И Он рядом…
Порой все, что нужно для простого человеческого счастья – это коктейль из адреналина и эндоконтередина. Забавно…
Что ж… солнце нырнуло за горизонт, ливень накрывал шоссе сплошной стеной, а старый добрый город остался позади за избытком намотанных за четверть часа километров… И потому – вечер обещал быть сказочным.
Ох уж эти прохладные хрустальные шлейфы… Как же ее тянет в дожди.
Он улыбнулся, продолжая какую-то смешную фразу и проворачивая в крепких руках широкий матовый обод руля. Она тоже ответила улыбкой и теплым касанием губ на мгновение отвлекая от дороги.
Все было просто и легко. Им всегда было о чем поговорить. А порой достаточно было просто быть рядом. В большом и сильном чувстве нет надрывных компромиссов, оно способно договариваться интуитивно, без посредников.
Он слегка притормозил и, пробудив коробку передач, прокрутил руль. Поворот, нырнувший с трассы в маленький лесок, вывел их на небольшую полянку. Там послушный «Volkswagen» замолчала, оставив лишь тусклый свет в салоне, чтобы не промахнуться, разливая шампанское. Впереди была длинная ночь…
Она выбралась из машины и взглянула на небо:
– Странно, мы словно выехали из дождя, он остался где-то позади…
– Сейчас нагонит…
– Думаешь?…
Он тоже вышел и, подойдя сзади, накинул ей на плечи свою куртку:
– Я уверен.
– Уверен? Почему?
– Глянь на тучи, так и клубятся…
– Да…
Она прижалась к нему спиной, поеживаясь от вечерней прохлады. На что он улыбнулся, обнял ее и нежно поцеловал в шею. Она вновь огляделась вокруг:
– Странная тишина, словно перед апокалипсисом.
– Нет… просто перед грозой, она скоро должна родиться…
– Гроза?
– Гроза.
Еще двадцать секунд тишины… Они стояли обнявшись и почти не двигаясь, словно ждали чего-то… Потом она обернулась и, обняв его покрепче, с улыбкой посмотрела в любимые зеленые глаза:
– Ну что, давай разливать шампанское?
Он одобрительно кивнул:
– Давай.
Первый пенящийся глоток всегда бывает самым вкусным, особенно, если подкрепляется поцелуем.
– Смотри, молния! – она поставила бокал на капот и шагнула вперед, отпуская его ладонь.
Туча наклонилась низко, провожая первый раскат. Он вдруг застыл… Какое-то щемящее чувство заползло в душу и шкрябнуло тонким коготком.
– Стой!
Она обернулась. Дальше все произошло мгновенно.
Извилистая белая змейка, в секунду располосовавшая небо, метнулась к столбу электропровода… Она шагнула назад. Он резко отдернул ее к себе… В трех метрах над столбом повисла шаровая молния. Оба замерли.
Молния поползла вниз.
Поднося ладонь любимой к своим губа, он тихо прошептал:
– Только не касайся капота…
Дальше она успела лишь заметить, как он плотнее прижал ее к себе, заслоняя ее лицо ладонью и глубоко вдохнув резко вытянул руку вперед, быстро чертя в воздухе легкие спирали… Оглядываться было страшно, но еще больше она боялась за него…
Пересиливая страх, взгляд скользнул в сторону молнии… Все было, как во сне. От изумления ее теплые пухлые губы распахнулись… Молния послушно ползла обратно вверх, словно повинуясь движению его руки… Еще пара петель в воздухе, легкий толчок и молния быстро удалилась, рассеявшись где-то за лесом.
После легкого оцепенения, она выдохнула… Он же, устало опустив глаза, лишь погладил ее по голове и нежно поцеловал.
Он ещё не начал объяснять. Но она поняла все сразу. Волшебники все-таки обитают на этой планете, просто мы называет их по своему, кто – экстрасенсами, а кто – личностями с паро-нормальными способностями… Для нее он был именно «волшебником», ее героем…Героем, который давно стал родным, не взирая ни на какие тайны… Волшебником из огромного мира любви и крохотного мира планеты.
А он подбирал слова… для главного, которое, несомненно, проявит себя всего лишь через пару часов… Ведь истина, как всегда, проста. Сегодняшний ливень, того абсолютно не подозревая, сотворила она сама.
Жизель в предвкушении чуда…
В день «Икс».
Лето! День обещал быть приятным во всех отношениях.
Накануне вечером меня пригласили на свидание, точнее на водную прогулку на катере.
Ох, уж этот Telegram… Михаил! Понятия не имела, как он реально выглядит, хотя переписывались да и созванивались уже два месяца. Судя по противоречивости антропометрических данных, которые я периодически «считывала» с социальных сетей, настоящий «кот в мешке».
Ну да это, в сей момент, значения не имело. Общаться с ним было интересно, к тому же, неуемное женское любопытство все равно погнало бы меня в назначенный час к «ROBERTI», где «парковались» катера.
Ах да, чуть не забыла, «Кот» часто цитировал Гёте, так что искренне обнадеживало то, что хотя бы одну книжку он прочел точно. Этот факт, несомненно, играл в его пользу!
Сорок минут на укладку каштанового каре, белая невесомая блузка, юбочка – красотища, узенькая, по бедрам, приемлемой длины, на редкость, замечательно подчеркивающая фигуру (благо, никто не в курсе, что она жутко неудобная: может и выглядишь фарфоровой статуэткой, но чувствуешь себя минимум Статуей Свободы, та тоже из-за своего каменного одеяния уже который год с места сдвинуться не может), что не сделаешь ради первого искрящего впечатления.