Вольная для диких

Глава 1

– ЯРА! – слышу за дверью вопль своего молодого любовника.

Сижу себе, маникюр делаю, ногти крашу, а он орёт, как раненый бизон. Что же случилось? Я вроде все его вещички по чемоданам распихала. Неужели что-то забыла?

– ЯРА! – ломится в дверь, стучит и никак не унимается.

Вздыхаю, поправляю шелковый халатик и иду открывать.

– Чего тебе? – устало спрашиваю.

Бывший пучит на меня глаза, что-то пытается выдать.

– Яра! Это что такое? Я шел домой, а тут мой чемодан на лестничной площадке! – блеет он.

– Что такое? – рассматриваю свежий красный маникюрчик. – Как бы тебе объяснить, милый мой. Чемодан с вещами означает, что ты съезжаешь, и мы расстаёмся.

– Почему?!

– Потому что не нужно держать меня за идиотку, Яша. Я прекрасно знаю, что ты потрахиваешь свою помощницу.

Его лицо вытягивается. Не ожидал? От Ярославы Вольной измену не скрыть! У меня на такое чутье!

– Да было-то один раз! – он краснеет, нервничает.

– А мне плевать, – равнодушно заявляю, – к тому же в постели ты так себе. Может, для секретутки сгодишься, но для леди-босса слабовато.

– ЯРА! – рычит он. – Я не согласен!

Вздыхаю, беру с полочки мобильный.

– Что ты делаешь?

– Полицию вызываю, – говорю, – скажу, что в мою квартиру пытается прорваться неизвестный.

– ЛАДНО! – гаркает Яша. – Ты ещё пожалеешь! В твоём возрасте не выбирают!

Хватает свой чемодан и скатывается по лестнице. Хорошо, что удалось его выпроводить без скандалов, мне тут мужские слёзы не нужны. Закрываю дверь, иду к мини-бару и беру бутылку вина.

Вечер провожу в полном блаженстве, попивая густое Санджовезе, наслаждаясь его дикими нотками. Чёрные ягоды, вишня и нечто совершенно животное!

Встаю и подхожу к панорамному окну.

– Вот бы мужика. Настоящего, дикого. Чтобы раз, на плечо закинул и утащил в свою берлогу, – тяну, осушаю бокал залпом.

Низ живота обдаёт волной жара. За свои тридцать три я так и не встретила того любовника, который бы мне подошел.

Но тут в голове промелькивает картина годичной давности. Два брутальных мужика в торговом центре. Бешеная сексуальная энергия, схлестнувшаяся с моей. И взгляд, от которого трусики мгновенно намокли.

– Неандерталец, – фыркаю, затем топаю в душ.

Нет, дикое животное мне тоже не нужно. Стягиваю шелковый халатик, включаю приятные массажные струи.

Выдавливаю гель для душа с ароматом можжевельника. Всегда любила что-то на грани. Растираю по телу. Прикрываю глаза и чувствую на себе взгляд. Дикий, пожирающий.

– Ммм, – облизываю мокрые губы, касаюсь вставших сосков.

Прислоняюсь спиной к стене, опускаю душ ниже. Затем ещё… чтобы кончить, мне не нужно много времени. Ведь в последние годы всё именно так и происходит.

Яша был моим четвертым мужчиной.

Первый муж сбежал с какой-то студенткой, до сих пор ни слуху, ни духу. Надеюсь, помер.

За второго я замуж не спешила и вообще была гордой. В итоге согласилась на брак после двух лет уговоров. Настойчивый и серьезный мужчина оказался абьюзером, бежала в ночи в этом самом шелковом халате и тапках.

А на улице, кстати, было минус пять!

Третий муж меня обожал, но вся любовь закончилась год назад в постели с более молодой, да ранней.

Вытираю смазку с бедер, быстро моюсь и выхожу. С Яшей я согласилась съехаться спустя год отношений и уже пожалела. Видимо, на мне висит венец безбрачия или что-то такое. Как еще объяснить такое невезение?

Зато с работой у меня все хорошо. Недавно получила новую должность. Но наша картинная галерея на ладан дышит. Мне предстоит как следует постараться, чтобы вернуть ей былые показатели продаж.

– Доброе утро, девочки, – я, как всегда, первая на рабочем месте.

– Здравствуйте, Ярослава Альбертовна. А вы слышали новость? – щебечут наши девчонки с есепшн.

– Какую? – беру ключи от кабинета.

– Нас продали.

Замираю.

– В смысле?

– В прямом. Ринат Аркадьевич разве вам не сказал?

– Хм, – на миг зверею, затем натягиваю на губы улыбку, – он у себя?

– Да, попросил передать, что ждёт вас в кабинете. Зайдете?

– Я сейчас зайду, – цежу, – так зайду… прямо с правой ноги…

– Что? – хлопают ресницами девочки.

– Ничего, – хитро улыбаюсь, – работайте.

Фурией взлетаю на второй этаж. Иду к кабинету владельца, а по совместительству нашего генерального Рината. Он мой хороший друг, подсобил с работой.

– Это что еще такое? Как крыса с тонущего корабля? – рычу, практически вышибая дверь.

– Яра, – улыбается эта падла.

– Я тридцать три года Яра! – подхожу к его широкому директорскому столу.

– Понимаешь… – Ринат вжимается в кресло, – я не создан для этой должности! Галерее нужен более решительный руководитель и…

– Что за бред ты несешь?

– Не бред, а что ни на есть чистая правда, – раздается низкий бас со стороны двери, резко разворачиваюсь.

– А вы кто такие? – смотрю на двух неандертальцев в дверях и в груди предательски щемит.

Это же те самые мужланы, которых год назад я обругала в торговом центре! А с одним чуть не подралась! Что они делают в моей галерее?!

Глава 2

Высоченные амбалы занимают почти всю приёмную. А за ними испуганно булькает Ларочка, секретарша и любовница Рината.

– Что это значит? – рычу, сложив руки на груди.

– То и значит, цыпа, – скалится первый, с короткой стрижкой и густой щетиной.

Второй явно помоложе, стоит рядом и не спускает с меня глаз.

– Фамильярничаете? – резко разворачиваюсь. – Ринат! Ты продал нашу галерею этим вот гориллам? Да они хоть одну картину в своей жизни видели?

Ринат уже в полуобморочном состоянии. Что поделаешь, он сам художник. Тонкая натура, которой тяжело плавать в озере, полном акул бизнеса. Но я была готова помочь!

– Какая горячая цыпочка. Ринат, познакомишь? – скалится горилла.

– Дамир Богданович Войнов… и Андрей Алексеевич Серебряков. Это Ярослава Альбертовна Вольная, наш д… директор по продажам и работе с талантами.

Дамир и Андрей? Это точно они! Год назад, ошалев от счастливой новости, что моя лучшая подруга Есеня наконец-то забеременела, я вступила в небольшую перепалку с двумя наглыми и неотёсанными лбами в торговом центре.

– О как! – выдает Дамир-горилла. – А я, кажется, уже где-то слышал это имя и видел эти прекрасные…

Он беззастенчиво щупает глазами мои сиськи под рубашкой, затем возвращает наглый взгляд.

– Глаза, – заканчивает фразу.

В ответ оценивающе прохожусь по его ладной фигуре. Хорош, конечно, для человекообразной обезьяны. Высокий, очень пропорциональный. Тонкая талия, широкие плечи. Длинные ноги, а ткань рубашки вот-вот треснет на тугих мышцах.

С него хоть сейчас писать картину.

И как назло, от его пристального взгляда низ живота начинает скручивать. Стоп! Яра, бери себя в руки!

– Очень приятно, – второй делает шаг ко мне, протягивает ладонь, – надеюсь, мы вместе сможем сделать галерею «Леонардо» вновь успешной.

Вздыхаю, протягиваю ладонь. Одно касание к горячей коже, как меня словно током прошибает. Этот Андрей…

Причёска полубокс, тёмные волосы, слегка растрепанные. Он вообще весь такой немного небрежный. В отличие от Дамира, застегнутого не все пуговицы, Андрей без галстука, рукава закатаны.

На запястьях подмечаю яркие узоры татуировок.

– И мне приятно, – чеканю ледяным тоном.

– Отлично! – хищно улыбается он. – Уверен, мы поладим.

Хищник. Именно это слово вдруг возникает в голове, когда я наблюдаю за поведением Андрея. На первый взгляд добродушный, но от его тёмных глаз аж мурашки по телу бегут.

– Я пошла работать, – резко разворачиваюсь и иду в свой кабинет.

– Ярослава Альбертовна! – ко мне подбегает моя помощница Оленька. – Вам принесли новые картины на оценку. Я положила ключ от мастерской на стол. И еще пару договоров на подпись. У вас сегодня…

– Всё отмени, Оля, – говорю девушке, – у нас тут форс-мажор. Сделай мне кофе, пожалуйста.

И скрываюсь в кабинете.

– Черт! – выдыхаю, сажусь в кресло. – Как их вообще занесло сюда? В галерею?! МОЮ?!

Хватаю ключ со стола. Единственное место, где мне хорошо и спокойно – мастерская. Встаю, на входе чуть не сношу Оленьку.

– Вы в мастерскую? – в её руках кружка кофе.

Беру, с благодарностью смотрю на помощницу. Затем иду в святую святых любого творческого человека. И никак не ожидаю встретить там… неандертальцев.

– Что вы здесь делаете? – холодно спрашиваю, а у самой в груди пожар.

Необычное чувство разливается под кожей. Не могу понять. Делаю шаг назад.

– Теперь это наша галерея, цыпа, – Дамир суёт руки в карманы, – и мне нужно понять, насколько всё плохо.

– И что, поняли? – издевательски выгибаю бровь.

– Мазня какая-то, – басит мужик.

Не могу сдержать победоносной улыбки.

Ну, дикари, попросите меня о помощи и, быть может, я…

– Надо нанять толкового оценщика, – голос Андрея как гром среди ясного неба.

– Чего? – пучу глаза на этих кроманьонцев.

– А что? – резко разворачиваются и смотрят на меня.

– То, что в этой галерее за оценку отвечаю я! – выпаливаю, понимая, что мой внутренний контроль трещит по швам.

– Хреново отвечаешь, цып, – ржёт Дамир, берет со стола какие-то бумаги, – судя по отчетам, за последний год убытков больше, чем выгодных сделок.

– Я работаю всего три месяца, – рычу, – и, если вы взглянете на показатели за этот период…

– Действительно, – бритый дикарь бросает взгляд на бумаги, – три месяца небольшая прибыль. Но этого мало. Уверен, тут половину стоит продать на распродаже, освободить место, и потом…

– ПРОДАТЬ?! Это картины! – взрываюсь. – Предметы искусства, а не какой-нибудь ширпотреб!

– Которые ничего не стоят, – ухмыляется Андрей, затем срывает ткань с холста.

– Это Ефимов, наш перспективный художник, – цежу, – его пригласили работать в Европу, но он остался с нами. Мазня? Ничего не стоит?

Сверкаю глазами в ярости. Эти неотёсанные бугаи ничего не понимают в искусстве!

– Завтра вызову оценщика, он посмотрит этого вашего Ефимова, – напирает Дамир, – а пока…

Он медленно направляется к двери, словно лев. Затем одним движением запирает ее и кладёт ключ в карман брюк.

– Думаешь, мы не узнали тебя, цыпа? – рычит, вызывая в моем теле странную реакцию.

– О чем вы? – хлопаю ресницами, прикидывая, как смогу забрать ключ и свинтить отсюда.

– Не прикидывайся, Яра, – мурчит Андрей, – мы весь год о тебе думали. Особенно Дамир.

– Как ты обругала меня в торговом центре, – усмехается кроманьонец, – у меня сразу встал. Захотелось рот твой склочный им заткнуть. Чтобы сосала и причмокивала.

– Сказала же, животные, – судорожно перебираю в голове один план за другим.

– И сейчас судьба снова столкнула нас. Мы твои боссы, детка. Больше ты никуда не сбежишь.

Сглатываю. Так, ситуация не очень…

Я в подвальчике вместе с двумя дикими животными, которые смотрят на меня, как волки на овечку.

Только вот я не овечка.

Покачивая бёдрами, подхожу к Дамиру.

Кладу ладони на его широкую мускулистую грудь. Облизываю губы, поднимаю взгляд.

– И что же вы хотите сейчас, босс? – мурчу.

– Вот это правильно, Яра, – рычит Дамир, кладёт огромные ладони на мою талию.

А затем…

Глава 3

– Ярослава Альбертовна, что-то случилось? – хлопает ресницами Оленька, но я пробегаю мимо неё, запираюсь в кабинете.

Прижимаюсь спиной к двери, тяжело дышу. Касаюсь опухших зацелованных губ кончиками пальцев. Всё тело пылает от внезапного и сладкого вторжения.

Эти неандертальцы… да что они себе вообще позволяют?!

***

Глаза в глаза. Губы в губы. Границы моей игры мгновенно стираются, когда в нос ударяет по-настоящему мужской хищный аромат Дамира.

От ощущения горячих рук на талии тело тает, словно мороженка. Ненавижу себя, но ничего не могу поделать.

Цыплячьи объятия Яши вообще ни в какое сравнение с этой дикой хваткой.

Машинально облизываю губы. Взгляд Дамира темнеет.

– Чего я хочу? – рычит. – Тебя хочу, Ярослава…

– Альбер… то… вна… – бормочу, полностью подчиненная его животной силой.

– Меньше болтовни, – он накрывает мои губы своими.

– АХ! – вскрикиваю, но всё еще держу в голове свой коварный план.

Начинаю бродить ладонями по мощному торсу Дамира. Какой же он огромный! Ну точно неандерталец!

Глажу, срываю с губ мужчины дикое рычание. Огромный стояк упирается мне в бедро.

Мамочки, никогда таких размеров не видела!

Но я должна достать ключ, а затем… резко обхватываю упругий зад своего дикого босса.

– Шалишь, девочка? – рычит.

– Какая я тебе девочка?! – шиплю, резко сую руку в его карман, но Дамир тут же перехватывает мою ладонь. – Пожалуйста, мне нужно идти работать…

Боже, когда мой голос стал таким покорным? Почему я прошу? Ярослава Вольная никогда не просит и не умоляет. Но сейчас дело совсем плохо…

Я хочу этого мужчину. И моё тело недвусмысленно об этом намекает насквозь промокшими трусиками.

– Нет, – короткий отказ и снова мои губы начинают рвать диким поцелуем.

Голова тут же пустеет, мысли испаряются, остаются совсем уж неприличные. Я же не хотела! Я… Я…

– Ммм, – невольно постанываю, пока наглый дикий босс терзает мои губы.

Навязчивый, грубый… и такой безумно сексуальный мужчина.

– А мне? – второй внезапно оказывается сзади.

Меня разворачивают, как куклу, и тут же в мои измученные губы впиваются другие. Более нежные. Андрей обхватывает мою попку, обтянутую плотной тканью брюк.

– Аах… хватит… ммм, – пытаюсь вяло сопротивляться, но мощь диких кроманьонцев на животном уровне уничтожает.

– Сладкая какая, – Дамир встаёт сзади, тыкается носом мне в затылок, – пахнешь так вкусно, Яра.

– Ммм, – пытаюсь оттолкнуть Андрея, но он ловко перехватывает мои ладони и кладет на свои плечи.

– Неверно, – рычит мне в губы, – наша вольная птичка попала в ловушку.

Вокруг сплошные холсты, упакованные и не совсем. Оцененные и ждущие своего часа. А меня сейчас разложат прямо на измазанном краской широком столе.

Мамочки!

Я понимаю, насколько дело плохо, но ничего не в состоянии придумать. Да и мысли все вертятся вокруг двух тестостероновых бомб, зажавших меня своими огромными телами. А я голодная до мужской ласки, что уж скрывать…

– Хватит… перестаньте… нет… – бормочу, моя рубашка уже наполовину расстегнута.

Андрей тыкается носом между моих грудей, шумно вдыхает. Боже мой!

– Ты всё неправильно говоришь, сладкая, – ухмыляется Дамир, – нужно кричать «да», ты ведь уже вся течешь.

– НЕТ! – продолжаю сопротивляться.

– Проверим? – обхватывает ручищей мою талию, прижимает спиной к своей груди, затем быстро расстегивает мои брючки.

– Стой… – тихо пищу, понимая, что мне нравится.

– Ооо, – ныряет в мои трусики, гладит мокрые складочки, – лжешь, Ярослава. А мы жестко наказываем тех, кто нам врет, милая.

С губ срывается новая порция жалкого писка. Не узнаю себя. Их руки делают меня совсем другой…

– Вот так… слышишь, как хлюпает? – наглый кроманьонец кружит пальцем вокруг клитора, провоцируя меня извиваться в поисках еще большего удовольствия.

– Давно тебя не трахали, да? С таким-то характером, – скалится Андрей, рывком задирает мой лифчик к подбородку и жадно впивается губами в сосок.

– БОЖЕ! – выкрикиваю, ненавидя себя за такую открытость.

Я слишком долго строила стены, делала себя…, а теперь я… я…

– Давай, Яра, покажи своё порочное личико, – Дамир разворачивает моё лицо к себе, – не сопротивляйся… ты уже сдалась…

– Ммм, – впускаю его язык.

Это лишь один раз! Меня застали врасплох! Оргазм накатывает мощной волной. Пищу, сокращаясь на пальцах наглого дикаря.

– Как давно ты не кончала, киса? – Андрей отрывается от моей измученной поцелуями груди, в его глазах жадный блеск.

Киса?! Это звучит так неприлично! И нежно… Пыхчу, стараюсь молчать, но ощущения слишком яркие. Каждое касание как вспышка. Он прав… так со мной еще не обращались. Я одновременно возмущена и возбуждена.

– Мы год ждали, детка, – рычит Дамир, слышу звук расстегивающегося ремня, – искали… и теперь ты наша.

– Нет… ммм… – понимаю, что сейчас готова на всё.

В попку вжимается крепкий стояк. Боже…

Но вдруг…

– Ярослава Альбертовна! У вас встреча с Вороновым! Откройте! – слышу голосок Насти, девочки из секретариата.

Мужчины замирают. Я резко освобождаюсь, мозги тут же встают на место. Господи!

Веду себя, как самка похотливая. Быстро застегиваюсь, возвращаю лифчик на место. Поправляю брючки.

Протягиваю ладонь.

– Ключи! У меня важная встреча.

– С кем это? – Дамир морщится, нехотя достает ключик, вручает мне.

– В отличие от вас, неандертальских извращенцев, я здесь работаю! – рычу, откидываю светлые волосы и невозмутимо выплываю из мастерской.

– Тебе понравилось, малышка, – слышу хохот сзади, – и поверь, мы продолжим!

Мысленно обматерив этих несносных пещерных людей, перехожу на быстрый шаг и взлетаю на свой этаж, пробегаю мимо Оленьки.

И как только дыхание выравнивается, а чувство вины немного ослабевает, дверь моего кабинета распахивается.

И на пороге стоит…

Глава 4

– Ярослава Вооольная, – Воронов собственной персоной, даже не дождался, пока Оленька впустит его в мой кабинет.

Ильдар Воронов – заноза в заднице для владельцев картинных галерей и ночной кошмар для всех мало-мальски известных художников.

Критик до мозга костей, он может парой слов как поднять рейтинги, так и отправить творца побираться в вагонах метро.

– Чем обязана, Ильдар? – этого гада ползучего мне еще не хватало.

Воронов, конечно, выглядит как птица, но на гордого ворона не тянет. Скорее падальщик. Гриф или сип.

Тощий, высокий, одетый во всё чёрное. С крючковатым носом и хищными глазами мужичок за сорок.

Не женатый, кстати.

– Слышал, у вас новые владельцы, – он внимательно рассматривает свои ногти.

– Как быстро расползаются слухи, – беру со стола кружку кофе, делаю глоток, – ты их всасываешь, как пылесос? Фильтровал бы, а то пылесборник засоришь.

И как у Оленьки получается сделать такую вкуснятину в нашей дешевой кофемашине?

Мысли гуляют где-то далеко, между горячими телами новых боссов.

– Ты странно выглядишь, Ярослава, – заявляет Воронов.

– Интересно, – тяну, смотрю на критика, – с чего ты взял?

– Блеск в глазах появился. Неужели мужика нашла? – кривит тонкие губы в подобии улыбки.

– Чтобы женщине выглядеть счастливой, мужик необязателен, – почему-то отвожу взгляд.

Похоже, что в моем случае обязателен. Этот оргазм в мастерской никак из головы не выходит. И это Дамир лишь пальцами поработал.

Что же он умеет делать с женским телом языком и своим огромным…

– Я пришел обсудить Ефимова, – Воронов нагло плюхается в кресло передо мной.

– Что тут обсуждать? Его выставка открывается послезавтра, и тебе не удастся испортить ему репутацию, хоть ты и очень стараешься, – скалюсь, – кстати, не припомню, чтобы предлагала тебе присесть.

– Язва, – не без удовольствия тянет критик, – тебе идёт быть сукой, Яра. Но сейчас не получается.

– Твое мнение для меня очень важно, Ильдар, – не скрываю сарказма.

– Я тут слышал, что Ефимов немного нахулиганил. Пришел тебя предупредить. Утонет сам и вашу галерею на дно утянет. А мы же друзья.

– Заклятые, – поднимаю кружку, затем допиваю кофе.

– Не хотелось бы, чтобы твоя головокружительная карьера вот так закончилась, – он начинает постукивать по столу крючковатыми пальцами.

– Ты бы о своей так переживал. Если это всё, то я занята.

– Смотри, Яра. Если что, я готов подставить плечо.

– Чтобы меня твоей плечевой костью проткнуло? – выгибаю бровь. – Иди давай, Воронов! Брежневу свою запугивай.

Вера Брежнева (нет, не та самая) – владелица конкурирующей галереи. Она давно подбивает клинья к Воронову, но этот почему-то ошивается у нас уже второй месяц.

– Оленька, – выхожу, смотрю на свою трудяжку-помощницу.

– Да, Ярослава Альбертовна?

– Никого не впускай, грудью стой за мой кабинет, поняла?

– Да!

Оля – чудо. Умная молодая девушка, устроилась к нам сразу после университета. Но одна всё время. Неужели у такой молодой красавицы и умницы жениха нет? Непорядок.

Сажусь за стол, принимаюсь за работу.

Вжж! Вжж!

Мобильный вибриует. Беру трубку.

– Сколько лет, сколько зим! – вижу на экране имя своей лучшей подруги. – Есения, ты смогла выбраться из-под своих мужиков и найти время позвонить старушке Яре?

– Ой, ну прям старушке! – голос Еськи звучит бодро. – Как ты, милая?

– Ох, – вздыхаю, – послезавтра большая выставка открывается. Вся в делах и беготне. Тут еще начальство новое…

– Ого! Тяжко тебе, должно быть.

– Но я рада, что уволилась из той конторы и устроилась в галерею, – подхожу к окну, любуюсь на старую Москву, – ты всё равно постоянно на удаленке. А я смогла реализовать свою мечту.

– Я рада, что у тебя всё хорошо, дорогая. На личном как?

Цокаю языком. В голове тут же возникают мощные образы двух диких кроманьонцев.

– Помнишь, мы с тобой в торговом центре нарвались на двух невоспитанных дикарей?

– Ага! – хихикает Еся. – Дамир и Андрей, я запомнила. Брутальные мужчины.

– Они купили мою галерею…

Молчание.

– Да ладно? Яра! Неужели из-за тебя?!

– Нет, это вряд ли… – хмыкаю.

Сама того не желая, я густо краснею, как какая-то школьница.

– Иии? – не унимается Есеня.

– Они… наглые и совершенно не разбираются в искусстве, – рычу, – чуть было моего лучшего художника не продали на распродаже.

– Ты же научишь их разбираться? – я прям вижу, как подруга играет бровями.

– Их двое, Есь. Зачем мне двое диких животных?

– Потому что они хороши в постели? – смеется.

Еся у меня живет с двумя мужиками. Год назад в неё влюбился друг мужа, а она в них обоих и пошло-поехало. Теперь воспитывают приемного мальчика, и недавно Еся родила двух девочек.

– Не уверена, – вздрагиваю, вновь ощутив фантомное удовольствие от толстых пальцев Дамира, – в любом случае, мне это неинтересно!

– Зря. Яра, я уверена, это неспроста. Ты сама учила меня, что жизнь всё расставит по местам и нужно принять это. Не сопротивляйся, пусть мужчины себя проявят. Я ведь знаю, что ты можешь словами резать, как лезвием.

– Меня моим же оружием? – улыбаюсь.

– У меня был лучший учитель.

– Ой, не льсти, дорогая моя! – хохочу. – Приедешь Ефимова посмотреть? Бери мужей своих.

– Я приеду точно. Спрошу Сережу, может, он сможет выбраться. А Костик так поглощен заботой о девочках, что его не оторвешь.

– Повезло тебе.

– Ты тоже встретишь своего мужчину, Яра. Или мужчин…

– Еся, прекрати!

– Ладно, там малышки проснулись. Жди послезавтра!

– Пока!

Слова подруги не дают мне покоя. Ещё год назад я помогала ей принять свои необычные чувства. А теперь вот она советует мне…

Погружаюсь в работу и до самого вечера кручусь, руковожу подготовкой к выставке нашего лучшего художника.

Мы также договорились с двумя новичками, попробуем сделать им имя. Если всё выгорит, подпишем сразу два выгодных контракта.

Дикарей и след простыл после обеда. Оно и к лучшему. Я сама разберусь, пусть не лезут туда, где ничего не понимают.

Домой я попадаю глубокой ночью, сплю несколько часов и снова выдвигаюсь на работу.

С утра ещё никого нет. Выдыхаю, ставлю сумочку на стол. Хорошо, что так загрузилась. Хотя бы перестала думать об этих…

Дзынь!

Звонит мой рабочий телефон. Кому я в шесть утра понадобилась?

– Ярослава Вольная, галерея «Леонардо», – чеканю приветствие, но на том конце трубки слышу хриплый смех.

– Умница, – рычит Дамир, и низ живота мгновенно тяжелеет.

Да чтоб тебя! Неандерталец проклятый!

– Что вы хотели, Дамир Богданович? – спокойно спрашиваю.

– Кофе и поскорее. Захвати план завтрашней выставки, хочу кое-что обсудить.

И кладёт трубку.

– Да я… – мгновенно взрываюсь, – Я ТЕБЕ ЧТО, СЕКРЕТАРША?!

Ну всё! Никто и никогда не смеет так разговаривать со мной! Хватаю папку с планом, вылетаю из кабинета и направляюсь прямо в кабинет дикаря. Ну я тебе сейчас задам!

Глава 5

– Да…мир… стой… хватит, – моя колючка извивается на огромном столе руководителя.

Её стройные ноги разведены, и я пальцами ласкаю горячую киску. Как хорошо, что Яра надела юбку. Белая рубашка расстегнута, лифчик тоже. Боже, благослови того, кто придумал застежку спереди!

Эта женщина безумно красива. Длинные стройные ноги, упругая «троечка» с маленькими розовыми сосочками, пухлые сладкие губы и огромные голубые глаза.

Яра ворвалась ко мне в кабинет, обругала меня. Но это всё бессмысленно. Потому что я всю ночь яростно дрочил, но это не помогло.

Как только она появилась на пороге кабинета, вся такая злая и дикая, у меня мгновенно встал. Мозги перетекли в пах, и я уже ничего не слышал.

– Не сопротивляйся, моя колючая, всё бесполезно, – проталкиваю пальцы глубже, Яра сжимает их плотными мышцами.

Пытается меня прогнать или уже на грани оргазма?

– Ты… гребаный… – тяжело дышит, – неандер… ааа… талец… ммм!

Откидывает голову, подставляет грудь для поцелуев. А я пиздец как голоден. И терпкий женский аромат превращает меня в животное.

– Вот так, – двигаю рукой быстрее и быстрее, – нравится?

– Нет! – моя дерзкая кошка шипит.

Останавливаюсь. Яра прикусывает губу, недовольно фыркает. Ёрзает.

– Ну так что? – поглаживаю её мокрые половые губки. – Мне продолжить или…

Рычит, но дрожь в хрупком теле выдаёт то, что моя Яра уже на грани. Моя… да, я уже присвоил её. И не остановлюсь, пока эта своенравная кошка не капитулирует подо мной.

– Как интересно, – в кабинет вплывает Андрюха, – Дамир, без меня начал?

Ухмыляюсь. Яра дёргается, но я силой удерживаю её на месте. Такая дикая пантера. С ней нужно очень аккуратно. Проявлять слабость опасно, но и перегибать палку нельзя.

– Прости, не сдержался, – рычу, продолжая нежно поглаживать мокрую девочку Ярославы, – тут всё уж больно сладко.

– Понимаю, – друг поправляет член в брюках.

– Сейчас же отпустите меня! – киса шипит, таращится на меня густо накрашенными глазами.

– А я тебя и не держу, – облизываюсь, затем отнимаю пальцы, подношу их к носу.

Вдыхаю запах её смазки. Великолепно!

– Животное, – голосок дрожит, Ярослава густо краснеет.

Уверен, обычно мужики в слезах убегают от неё. С таким-то характером. Ну ничего, мы эту дикую кошку обуздаем. Будет сидеть у наших ног в красивом ошейнике и мурчать.

– Да, мы такие, – ухмыляется Андрюха, жадно рассматривая сидящую на моем столе прекрасную женщину, – ложись.

– Что? – она хлопает ресницами. – Да что ты себе позволяешь, кроманьонец несчастный!

– О, я очень даже счастливый, – облизывается друг, – быстро ложись, я сказал!

Яра вздрагивает. Вижу, как её внутренний стержень гнётся. Неохотно, тяжело. Она стискивает руки в кулачки.

Тонкие пальчики с ярко-красным маникюром прекрасно будут смотреться на моем члене.

Но молчит, губы поджимает. Моя прелесть!

Резко обхватываю ее попку, заваливаю Яру на стол. И вот, она уже распластанная, с раздвинутыми ногами. Мокрая и готовая.

– Эй! Что ты делаешь? – её голос предательски срывается.

– Ты вся мокрая, детка, – ухмыляюсь, – тебе нравится, что мы главные… ты тащишься. Признайся, что устала уже быть сильной.

– Хватит… – её голос становится тихим, – прекратите.

– Не могу, – толкаюсь членом в ее бедро, – уже год не могу…

Андрюха обходит стол. Смотрит на нашу кошку сверху вниз, ухмыляется. Слышу грудной сексуальный стон.

– Красивая девочка, но уж больно склочная, – Андрей расстегивает брюки, – нужно тебя немного успокоить.

– Ммм, – Яра сдаётся, открывает рот.

А я стягиваю брюки, обхватываю член, смотрю на истекающую розовую киску. Тело Яры трясется в такт движениям Андрея. Оно хочет получить свой оргазм. Да, грубый. Да, жесткий.

Но мы такие, какие есть.

Достаю презерватив. Подхожу к Ярославе. Её девочка безумно красивая. Розовая, с аккуратными половыми губками и набухшей головкой клитора.

Присаживаюсь перед ней. Её аромат пьянит, башню срывает. Я плыву от этой женщины.

– Ммм! Ммм! – она ёрзает, я жестко фиксирую упругие бедра ладонями.

Впиваюсь в горячие складочки. Языком тут же проникаю в дырочку, вылизываю нашу гордую кошку.

– ААХ! МММ! – она причмокивает, наслаждается, течет всё сильнее.

Андрюха интенсивно вбивается в ее горло, а я терзаю сладкую девочку. Трахнуть Яру успею. Хочу показать ей, что могу не только принуждать и брать. Если будет хорошей девочкой, я доставлю ей много радости.

– ААА! – вскрикивает, тугие мышцы сжимают мой язык.

Выхожу и жестко вылизываю клитор. Яра громко воет, выгибается, царапает коготками мой стол.

– Вот так детка… ты должна не ругаться, а выть и скулить под нами, – рычу, слизывая обильно истекающую влагу с ее горячей плоти, – кончать и терять сознание. Орать так, чтобы все знали, как тебе хорошо…

Ярослава кончает долго. Её потряхивает, наша блондинистая крошка тяжело дышит. Андрей сливает ей на язык, отходит. Блаженно улыбается.

– Извращенцы, – Яра облизывает губы, – гребаные… неандертальцы…

– Да, мы такие, – поднимаю её, смотрю в затянутые поволокой глаза, затем вручаю ей вскрытый презерватив, – ты можешь сейчас убежать, а можешь остаться. Надеть резинку на мой хуй и получить еще несколько оргазмов. Что скажешь, красавица?

– Дамир… – Яра сомневается, посматривает на дверь.

Но все же берет презерватив, затем шумно выдыхает.

Касается моего члена, завороженно смотрит.

– Огромный…

– Всё для тебя, малышка, – шепчу, накрываю ладонями упругую грудь.

Шаловливые сосочки упираются мне прямо в руку.

Яра снова проводит ладошкой по стволу, затем аккуратно раскатывает латекс. Заглядывает мне в глаза. Она не покорилась, нет…

Что же, так даже интереснее.

– Хорошо, дикари, – выдыхает мне в губы, – я позволю вам меня удовлетворить. Но только сегодня…, а потом вы пойдете на х…

Сминаю её склочные губы, жестко толкаюсь в киску.

– Сучка ты… горячая такая, – рычу, – похотливая голодная кошка.

Тугие мышцы смыкаются вокруг моего члена. Яра падает на стол, касается пальчиками твёрдых сосков.

– Сюда иди! – Андрей тянет ее на себя, наклоняется и начинает посасывать груди Яры по очереди.

В последний раз? Ухмыляюсь, с мокрым звуком погружаясь в гостеприимную девочку. Поверь, детка… мы только начали…

Глава 6

Яра. Красивое имя для шикарной женщины. Всасывая губами ее горячие сосочки по очереди, наслаждаюсь попискиванием, перерастающим в порочный крик.

Строптивая, гордая.

Такой же она была год назад. Чуть не подралась с Дамиром, я подошел позже. Тогда наглая и гордая женщина по имени Ярослава ушла, покачивая упругими бёдрами, а мы смотрели ей вслед.

Она стала наваждением Дамира. А чуть позже и моим…

Когда я увидел её фото в социальной сети. Случайно совершенно. Мы копали носом землю, искали красотку по имени Ярослава по всему городу. И нашли…

– Ммм! Аах! – она выгибается, демонстрируя нам, что не сдалась.

Быстро перехватила инициативу. Мне нравится её наглость. Ещё сильнее хочется надломить этот сочный фрукт и выпить его сок без остатка.

– Вот так, детка… так… молодец, – рычит Дам, вбиваясь в лоно нашей кошки.

– Ещё! Ещё! – она шире разводит бёдра, яйца друга бьются об её круглую задницу.

– Слишком много говоришь, – ухмыляется Дамир, стягивает рубашку, – Андрюх, займись ее ртом.

– С радостью…

– Не смей! – рычит Яра, но в её глазах я вижу приглашение.

Она привстает, наблюдает за мной. Упругие сиськи трясутся, завожусь еще сильнее.

– Давай, девочка, – провожу ладонью по члену, – мне понравилось, как ты сосешь.

– Ты не… – пробует возмутиться, но Дам слегка толкает ее и Яра падает на стол, – посмеешь…

А сама смотрит. Открыто, яростно. С призывом. Облизывает свои пухлые губки. Подхожу, и наша кошка открывает рот.

– Умница.

Высовывает язычок, касается моей головки. Мы с ней стонем в унисон. По моему телу проносится горячая волна, когда Яра берет мой член в рот. Снова…

– Ммм! Ммм! – принимает нас обоих, полностью раскрывшись.

– Хорошо… блядь, как же хорошо! – рычит Дамир.

Нам не нужно много времени, Яра слишком горячая. Её тело словно наркотик, мы хотим ее всё сильнее. Члены стоят, тела напряжены.

– Сначала дамы, – хриплю, балансируя на грани, – что скажешь, Ярослава Альбертовна?

– Ммм! – шире раскрывает рот. – МММ!

– Готова уже, – Дам стискивает ее ахуенные сиськи в ладонях, щиплет наглые стоячие соски.

– АААХ! – Яра кричит, я толкаюсь глубже.

Мы втроём бурно кончаем, стонем и сливаемся в эйфории. Блядь, я такого ни с одной женщиной не испытывал! Меня аж трясет. Яра всё выпивает.

– Ну что, полегчало? – довольно ухмыляется Дамир.

Ярослава слезает со стола, пошатывается. Друг ловит её, нежно прижимает к себе. Она не отстраняется.

– Это всё, на что вы способны? – заявляет. – Я даже немного разочарована…

Мы переглядываемся. А вот это наша порочная кошка зря сказала. В два шага оказываюсь перед ней, отрываю от Дамира.

– Что ты делаешь, дикарь? – фыркает, с вызовом смотрит.

– Еще хочешь? – подхожу вплотную, нависаю над нашей склочной леди.

– А вы сможете? – ухмыляется.

– Сейчас посмотрим… – хватаю ее за руку, резко разворачиваю и аккуратно укладываю грудью на стол.

– Мне нужно работать! – шипит киса, тем не менее выпячивает свой упругий зад.

– Ты бросила нам вызов, Яра, – мурчу, затем смачно шлепаю по круглой попке.

Член снова стоит. Дамир протягивает мне презерватив. Быстро вскрываю, надеваю.

– Сюда, – рычу, жестко укладываю Яру, как мне нужно, – сколько же тебя не драли, что ты такая вредная, а?

– Не твоё дело, кроманьонец! – выпаливает, щеки все пунцовые.

Ну полное несоответствие слова и дела! За это я обязан её наказать. Шлёпаю по второй половинке, на сладкой попке остаются алые следы.

– Прекрати! Дикарь! – бормочет, пытается сопротивляться.

– Да, я такой, – ухмыляюсь, затем вгоняю член в горячее лоно, – сууука… Яра, ты же течешь…, а что тогда молчишь? Ты же такая голодная… наша киса…

Она затихает. Накручиваю мягкие платиновые волосы на кулак, дёргаю.

– Ай! – кошка шипит, выгибается.

Прижимаю ее спиной к груди, стискиваю красивые сиськи. Блядь, эта девочка просто с ума меня сводит!

– Дам, тут без тебя не обойтись, – ухмыляюсь начинаю двигаться, – наша киса хочет обоих.

Интимные мышцы беспощадно стягивают член, проверяя мою выдержку на прочность.

– Блядь… – Дамир обхватывает личико нашей кошки, – ты безумно сексуальна, когда злишься, сладкая…

– Не смей… не… ммм!

Он затыкает склочный рот поцелуем, а я жестко деру ее девочку. Скользкая и узкая, она с радостью принимает мой член.

– Умница… хорошая девочка, – рычу, отчаянно желая стянуть защиту и выдрать кису без резинки, – наша…

Яра сама еще не понимает, что мы её не отпустим. Эта наглая высокомерная блондинка уже принадлежит нам с Дамиром.

И сейчас её порочное тело наглядно показывает, как сильно ей не хватает жесткого секса и хорошей порки.

Естественно, бить и принуждать мы не будем. Не по-мужски это. Но пока чувствуем такую яркую отдачу, будем вести себя, как похотливые дикие животные.

– Дикари… вы… ммм… аах! – она стонет, полностью подчиненная нами. – Чертовы… оох!

– Хорошо, киса? – мурчу, целую сладкое ушко. – Ты ведь почти кончила, да?

– Ммм! – бросает на меня яростный взгляд и снова принимает язык Дама.

А я чувствую. Трение усиливается, давление стеночек запредельное. Наша кошка уже готова получить свой третий оргазм. И в этот раз он будет особо сильным.

Веду рукой по упругому бедру, ныряю между ножек нашей кисы. Нахожу торчащий клитор.

– Стой! Нет! – она начинает елозить, тем самым распаляя меня ещё сильнее.

– Да, киса, да, – рычу, танцуя пальцем вокруг центра её удовольствия, – за покорность мы дарим оргазмы, моя хорошая…

– МММ! ААА! – она взрывается, и мне это пиздец как нравится.

Дам глушит ее вой поцелуем, а я продолжаю толкаться в кончающую киску.

– Такая сладкая… мокрая, – добиваю ее порочными словами, лоно кисы сдавливает мой изливающийся спермой член, – хорошо тебе, Яра?

Последние слова выдыхаю в макушку нашей кошки.

Ярослава повисает в руках Дамира. Он нежно гладит её по голове. Киса вцепляется в его плечи, прячет алое личико.

– Всё хорошо, милая, – Дам гладит ее по голове, я прижимаюсь сзади.

– Что вы сделали… – она тихо говорит, – я уже смирилась, что хорошо не будет…, а тут вы… чертовы дикари с потрясными членами…

Она бормочет, а я растекаюсь в порочной ухмылке.

Но нашу идиллию разбивает настойчивый стук в дверь.

– Ярослава Альбертовна! – раздается писк ее помощницы. – К вам Ефимов!

– Кто? – рычу, – что за мужик, киса?

– Художник! – она быстро поправляет одежду, затем направляется к двери.

Бросает на нас взгляд, полный смешанных эмоций, и выскальзывает из кабинета.

Глава 7

Цокаю каблуками, почти бегу прочь из порочного кабинета боссов. Что со мной? Почему я вся горю от одной мысли об этих наглых неандертальцах? Они меня выводят из себя и при этом до безумия возбуждают!

Меня застали врасплох! Точно! Но теперь я обязательно буду готова к любому выпаду.

– Боже, – выдыхаю, залетаю в женский туалет, – да ни черта я не готова!

Ныряю в первую попавшуюся кабинку, сажусь на унитаз. Закрываю лицо руками. Ни разу в жизни я не чувствовала себя такой маленькой и беззащитной. Дамир и Андрей словно сорвали с меня толстую чешую и оголили настоящие желания.

Это было странно, сладко и немного больно.

Чёрт!

– Ладно, – встряхиваюсь, встаю и вздергиваю подбородок, – допустим, два раунда я пока проиграла. Но война будет за мной.

Открывается дверь и раздается задорный женский смех.

– Видела наших новых боссов?

– Дааа! Такой секс ходячий! Особенно тот, что помоложе. Второй меня пугает, суровый слишком. И смотрит исподлобья, ну точно бандит!

Распахиваю дверь и выхожу к девочкам.

– Мне напомнить вам, что служебные романы у нас не приветствуются? – выгибаю бровь и складываю руки на груди.

– Ярослава Альбертовна, – девочки белеют, – мы не… мы…

– Прекратите блеять, – не знаю, откуда внутри это противное колющее чувство, но оно сводит с ума, – вы тут на работе. Мужиков ищите в свободное время.

– Да, – обе опускают глаза.

Милые девочки, но в голове ветер сплошной. Боже, и это говорит та, которая только что еле спаслась от двух горячих кроманьонцев с большими членами? Которую жестко имели, а она скулила и просила еще?

Да еще и на руководительском столе! Ох…

– Кыш отсюда! – рычу на девчонок, затем поправляю макияж, вернее то, что от него осталось.

Мужики сожрали всю помаду с моих губ и закусили моей гордостью. Смотрю на себя, выравниваю дыхание. Что за чёрт? Мне вроде всего тридцать три, аритмия еще не должна беспокоить…

Выхожу и иду в кабинет.

В кресле напротив сидит мой хороший друг, талантливый художник Ефимов.

– Жора, – улыбаюсь ему, ведь действительно рада его видеть.

Георгий Ефимов – красивый и утонченный мужчина. Модно, но неброско одетый. Длинные тёмные волосы собраны в аккуратный хвостик.

– Жорж! – дует губы. – Яра, сколько раз мне тебе говорить? Ну?

– Не гунди, – смеюсь, – иди обниму.

Чувствую дрожь в теле друга. Он как-то быстро отстраняется, взгляд прячет. А мне не дают покоя слова Воронова. Он хоть и дерьмо, но без мыла всюду залезет.

С Ефимовым у меня особые отношения, корнями уходящие в далёкое прошлое. Нет, мы не любовники и никогда ими не были.

Но наша дружба куда прочнее, чем любая сексуальная связь.

– Оленька, грудью за кабинет! – командую помощнице, она салютует двумя пальцами от виска.

– Ну что, Жорж, готов к своему триумфу? – открываю окошко, вдыхаю свежий утренний аромат.

Настроение шикарное. Как только неандертальцы пропали с поля зрения, я сразу ощутила вкус свободы.

Упс!

Кажется, я забыла папку с планом в кабинете Дамира. По телу проходит сладкая дрожь. Нет уж! Пока что я туда не вернусь. Нужно будет как-то проникнуть в их кабинет и забрать план.

Хорошо, что он у меня в голове есть.

Я не особо доверяю компьютерным носителям. После того, как прошлая выставка чуть не сорвалась, всегда стараюсь лишь в бумаге держать, чтобы наверняка.

– Проходи, – пропускаю Жору в кабинет, затем закрываю дверь, – а теперь рассказывай, в чем дело.

– В чем? – друг белеет.

– Не нужно меня обманывать, мы слишком долго знакомы. Куда ты вляпался, Жора? Воронов под тебя копает.

Он вздыхает. Глаза бегают, он обнимает себя руками. Жора Ефимов – мой друг, почти брат, с которым мы вместе прошли ад детского дома. Несмотря на то, что он мужчина, натура у Ефимова по-настоящему тонкая.

Он наивный, где-то даже инфантильный. Но я всё равно испытываю к нему тёплые сестринские чувства, хоть мы и не родня.

– Яра, я… мне нужны деньги, – заявляет он и умоляюще смотрит на меня.

– Зачем?

– Просто нужны! Для тебя сумма плёвая! – канючит, а в моей голове множатся подозрения.

– Жора…

– Ну что ты начинаешь?! – повышает голос.

Не узнаю своего друга! Неужели он снова начал…

– Жор, – тихо говорю, – ты снова употребляешь?

– Нет! – кричит. – Просто хватит уже меня опекать! Говорю, бабки нужны, значит, нужны… зачем эти вопросы?!

– Потому что ты бывший наркоман? – бью в лоб правдой. – И я полжизни потеряла год назад, чтобы вытащить тебя? Тебе показать мои седые волосы, Жора?

– Я… – он осекается, – ты постоянно прессуешь меня своими волосами!

– Потому что ты мне дорог.

– Я же молчал, когда ты три раза замуж за мудаков выходила?! – решает, что лучшая защита – это нападение.

– А мог и сказать! Тогда бы я вообще замуж не вышла!

– Это был твой выбор, и я его принял, – дуется.

– Жора, наркомания – это смерть, понимаешь? Дно! Ты талантливый художник, мы чудом выбрались из приюта живыми! У тебя весь мир на ладони, только пиши картины!

– Почему тогда ты бросила их писать?

А вот это уже удар ниже пояса.

– Ты знаешь, почему, – отрезаю, – в любом случае я узнаю, если ты принимаешь, и поверь мне, старушка Яра душу из тебя вытрясет, но ты бросишь.

– Я не принимаю, – вздыхает, – просто… аванс за выставку быстро кончился и…

– Жораааа, – рычу.

– Я хотел вложить небольшую сумму в собственное дело. Сколько можно уже на дядь пахать?! – возбухает.

– Пока платят, будем пахать, Жорж, – смеюсь, – значит, дело в амбициях?

Он снова отводит взгляд, и я понимаю, что есть что-то еще… и это очень меня беспокоит.

Глава 8

– А ты? – спрашивает Жора, когда Оленька приносит нам кофе.

– Что я?

– Изменилась с нашей последней встречи, – хмыкает он, – помолодела, в глазах блеск. А это что…

Он подходит и кончиками пальцев оттягивает воротник моей рубашки.

– Засос? О-ля-ля, Яраа! – противно скалится, я машинально скрываю следы утреннего секса.

– Это… я… – он застал меня врасплох.

– У тебя появился мужик? Насколько я помню, ты никому не позволяла оставлять на себе следы.

Это правда. Я никогда не разрешала мужьям кончать в меня, не могла вынести проникновения в себя всяких жидкостей. А с неандертальцами этот запрет стерся, словно неудачный эскиз…

Я глотала их сперму, принимала члены. И испытывала такой умопомрачительный кайф, что словами не описать. Облизываю губы, отворачиваюсь.

– Мы здесь не за этим, Жора.

– Ага, как меня воспитывать, так за этим, – прищуривается, – кто он? Тот, при мысли о котором ты вся краснеешь, как девочка? Яра, я слишком хорошо тебя знаю.

Их двое…

Они дикие и наглые…

Молчу. Исподлобья смотрю на друга. Не могу признаться в своей слабости. Из нас двоих таким всегда был Жора. Творческая натура, воздушный и легкий человек. А мой характер – прошибать лбом стены.

И теперь я голову потеряла от двух незнакомых мужчин. Это же ни в какие ворота не лезет!

– Ярослава Альбертовна! – в дверной проем просовывается голова Оленьки. – Вы просили напомнить, когда будет готов свет.

– Да, Оля! – вскакиваю на ноги, хватаю мобильный. – Жорж, пойдем смотреть твою выставку!

Боже, храни мою Оленьку!

– Мы еще не договорили, – никак не успокаивается художник, – Яра, почему ты мне ничего не рассказала?

– Да не о чем рассказывать. Просто секс и всё, – отрезаю, давая понять, что разговор окончен.

– Ну уж нет!

Мы спускаемся на первый этаж. Слава богу, хотя бы в самой галерее моих неандертальцев нет. Стоп! Я их своими назвала? Кошмар! Но в голове сплошная вата, которую я не знаю, как выжечь оттуда.

– Вот, смотри! – показываю на просторную галерею, где работники завершают приготовления к грядущей выставке. – Свет так настроили, чтобы было видно всю глубину твоих особых штрихов.

Картины Жоры отличаются глубоким эмоциональным наполнением. Глядя на некоторые, я четко вижу события, которые сподвигли его на написание полотна. Постимпрессионизм Ефимова отличается чёткой границей между плохим и хорошим.

– Здесь мой внутренний мир, – тихо говорит Жора, подходя к «Еве», – ты ведь знаешь, что это ты?

«Ева» – это жемчужина коллекции. Её мы планируем продать особо дорого. На эту картину уже поступило три запроса от богатых коллекционеров.

И да, я знаю, что на ней изображена я.

Яркие мазки, особо выделены красные губы. На полотне блондинка с голубыми глазами смотрит внутрь комнаты, хотя дверь за ней распахнута…

– Почему губы? – спрашиваю Жору.

– Я тебя такой вижу. Яркая, красивая. Даже имя твоё… Ярослава… Но несвободная. Ты сама загнала себя в рамки силы, Яра. Возможно, это частично моя вина.

– Да брось, Жор, – усмехаюсь, обнимаю друга, – мы пообещали друг другу тогда, что будем вместе. Дружить и поддерживать. Забыл, что ли?

– Не забыл, – тихо говорит он, – спасибо, что веришь в меня.

– Не за что, – целую его в щёку.

Мы с Жорой никогда не испытывали влечения друг к другу. Мало кто понимал наши отношения, но это – чистая невинная дружба в ее идеальном исполнении. Только вот почему тогда, чмокая его в щеку, я чувствую вину?

– Ты куда сейчас? – провожаю Жоржа. – Не забудь, что завтра наши меценаты хотят с тобой познакомиться.

– Я бы не… – начинает, но под моим строгим взглядом тушуется, – я понял!

Сажаю его в такси, возвращаюсь в пустую галерею. Долго смотрю на «Еву». Неужели я и правда загнала себя в клетку?

Ведь сегодня утром буквально парила. Летала, как вольная птица. Дамир и Андрей чувствовали моё тело, направляли. Несмотря на жесткость, они не принуждали.

– Когда же я стала такой? – смотрю на сияющие глаза Евы.

Смахиваю слезинку с ресниц. Разворачиваюсь и возвращаюсь в офис. До самого вечера вожусь, но Оленьку отпускаю пораньше.

– Всё! – выдыхаю, плюхаясь в кресло. – Завтра у тебя начнется новая жизнь, Жора. И ты ее не упустишь, я не позволю!

Встаю, беру ключи от мастерской. Там есть кое-что, о чем никто не знает. Вокруг никого, спускаюсь в подвал и открываю массивную дверь.

Осматриваюсь. Такое чувство, что воспоминания оживают на глазах. Как меня ласкали и гладили здесь вчера. И как я кайфовала…

Впервые в жизни я по-настоящему получала удовольствие от близости.

Иду в самый угол и смахиваю ткань с небольшой картины. Моей картины. Три месяца, что я здесь работаю, это полотно греет мне душу.

– Когда-нибудь я тебя допишу, – касаюсь кончиками пальцев яркой засохшей краски.

Накрываю ее и возвращаюсь в кабинет. А потом вспоминаю про план. В принципе, я и без него всё держу в голове. Но все равно нужно забрать. Или я просто хочу встретить там Дамира?

Сжимаю губы. Стряхиваю порочные желания. Хватит! Я не слабая! Кстати, а где Ларочка? Помощница Рината со вчерашнего дня отсутствует.

Беру ключ в ящике ее стола и захожу в кабинет босса. Дамира нет, ну конечно! И ничего я не расстроена!

– Порочный стол, – хмыкаю, касаюсь кончиками пальцев прохладного дерева, – но как же было хорошо…

Мой взгляд падает на скудный офисный набор Дамира. Еле держу себя в руках, так хочется коснуться! Интересно, эти вещи им пахнут?

И тут я вижу фотографию. Дамир с маленькой девочкой на руках. Сердце сильно щемит.

– Значит, биг-босс, у тебя есть ребенок? Может, и жена идет в комплекте? – рычу, понимая, что снова ошиблась.

Хватаю свою папку, вылетаю из кабинета и бегу к себе…

Глава 9

– Папуля! – дочурка первой встречает меня у ресторана.

Моя прелесть в розовой курточке.

– Привет, котенок, – обнимаю малышку, вдыхаю ее сладкий аромат.

– Ты мог ещё дольше парковаться? – фыркает бывшая жена, подходя ко мне. – У меня вообще-то съемки через три часа, а еще грим и всё остальное…

Красивое оштукатуренное лицо, как всегда, украшает недовольная мина. Но ей не испортить мне настроение.

Во-первых, я сейчас обнимаю одну из главных женщин в моей жизни.

А во-вторых, сегодня я поймал золотую рыбку. Вернее, сладкую блондинистую кису. Сложно описать то чувство удовлетворенности, которое сейчас чувствую. Все мои рецепторы просто беснуются от близости Яры.

Я снова безумно хочу эту женщину.

Она моя и точка! Я решил это еще год назад.

– Пошли, обсудим, что ты там нафантазировала…

– Я НАФАНТАЗИРОВАЛА? – верещит «дива» на всю улицу. – Это ты, Войнов, фантазируешь, что твою дочь я буду одна воспитывать.

Только мою? Малышка Ира жмётся ко мне. Её крошечная ладошка совсем ледяная.

– Что ты устраиваешь сцены при дочери? – рычу.

– Я из-за вас чуть карьеры не лишилась, – откидывает чёрные волосы и направляется к самому пафосному столику.

– Папа! – Иришка забирается ко мне на колени.

– Что будешь, котенок? – мурчу.

– Ира, не паясничай, – бывшая озирается по сторонам.

– Смотрю, твой невроз процветает, – хмыкаю, – ребенка мне невротиком сделаешь.

– Если бы ты появлялся немного чаще, – фыркает Лена, – то знал бы, как тяжело тянуть одной дочь.

Одной? Стискиваю зубы, так и хочется придушить эту змею.

Наш брак был одной огромной ошибкой длиной в два года. Но Иришка – чудо, её я ни в коем разе не считаю ошибкой.

Малышка сидит и с любопытством смотрит по сторонам.

– Ира, не пялься, – командует бывшая, дочь прижимается ко мне.

– Не пугай её, – стараюсь держать себя в руках ради дочери.

Она всегда начинает плакать, когда мы ругаемся. Я терплю все закидоны Лены лишь потому, что не хочу видеть слез Иришки.

– Пусть ведет себя подобающе. И вообще, ты ее расхолаживаешь!

– Ей пять, Лен, – вздыхаю, затем обращаюсь к дочурке, – выбрала?

– Дя! – она тыкает пальчиком в детскую менюшку.

– Я сама выберу, дай, – ругается бывшая, вырывает меню из рук девочки.

Глаза ребенка тут же наливаются слезами. Да как так можно вообще? Ириша начинает плакать, Лена закатывает глаза. Обнимаю свою малышку, глажу её по голове.

Видит бог, я пытался отсудить ее у бывшей. Но закон встал на сторону матери, я это принял скрепя сердце.

Рассматриваю курточку Иришки и вижу там дыру.

– Это что такое, Лена? У неё куртка порвана, – начинаю терять терпение.

– И что?

– В смысле? – не верю своим ушам. – Я тебе кучу денег на дочь перевожу каждый месяц! Ты их на что тратишь?

– Эти деньги частично идут на то, чтобы я лечила расшатанные нервы. Каждый раз, когда ты берешь Ирину, она возвращается и устраивает истерики! Мне нужно отдыхать от этого всего. Спа, процедуры.

– Ты актриса, Лена! Денег не хватает? Возьми у своих хахалей. Я перевожу тебе на дочь!

Ну вот, опять начинается скандал. И я не могу его контролировать. Так всегда происходит. Стоит нам с Ленкой встретиться, как искры летят в разные стороны.

Бывшая заводится с полоборота, ребенок рыдает и обнимает меня.

– Значит так, Войнов, – Лена делает глоток воды, – мне на месяц нужно уехать, забери дочь.

– А как же Любовь Петровна? – выгибаю бровь.

– Мама уехала в санаторий, она не может тянуть внучку всё время, у неё давление!

– Хорошо, – соглашаюсь сразу.

– Так просто? Месяц не появлялся и теперь корчишь хорошего отца?

Я хороший отец. И обожаю свою девочку. Но ее мать…

– Интересно… – тяну, размышляя о том, что нужно будет обновить гардероб Иришки, но оставить вещи у меня, – а из-за кого все наши назначенные встречи сорвались, а?

– Сам виноват,– рассматривает кроваво-красный маникюр, – если так хотел, мог бы к дочери в садик приехать.

– Я приезжал, – цежу, – и час там проторчал, прежде чем твоя подружка воспиталка сообщила мне, что Иришка уехала с матерью в отпуск!

Лена поджимает губы. Она знает, что я прав. Бывшая и ее склочная мамаша делают всё, чтобы мы с дочкой не виделись, а потом выедают мне мозги чайной ложкой, что я херовый отец.

– У тебя всё?

– Да, – она встает, подходит и холодно целует дочь, – я позвоню. Только не показывай дочери своих шлюх, Войнов. Мать у неё одна, и это я.

– Мама? – Ириша смотрит ей вслед, поджимает пухлые губки.

Она даже не дала мне пароли и явки. Расписание занятий дочки, телефоны репетиторов. Всё потому, что Иришкой занимается свекровь. А Лена лишь корчит мать-героиню.

Хорошо, что все данные о жизни Иришки есть в моём телефоне. Я, как ниндзя, незаметен и увертлив, но информацией владею.

– Малышка, – зову дочку, возвращаю себе ее внимание, – маме нужно работать. Не грусти! Зато мы с тобой целый месяц будем веселиться!

– Папа! – она обнимает меня крепко-крепко. – Мама меня не любит?

– Любит, конечно! – стараюсь выглядеть веселым. – Просто она много работает. А мы с тобой теперь будем всегда вместе!

– УРА!

Усаживаю дочь рядом на стульчик, вручаю ей меню и заказываю всё, что она хочет.

– Мама сказала, – бормочет Иришка, – фто ты плохой, и у меня будет новый папа.

– Так и сказала? – напрягаюсь.

– Он ходит к нам домой, – малышка опускает глазки, – они с мамой запилаются в её комнате…

Господи, Лена! Ну не при дочери же трахайся с любовниками!

– Они работают, милая, – целую девочку в макушку.

– Я не хосю длугого папу! Ты мой папа! – она всхлипывает.

– И не будет другого, милая моя, – отвлекаю кроху вкусняшкой, а сам уже в голове планирую новый суд.

Я отберу своего ребенка у вертихвостки Лены. И буду воспитывать дочь сам.

Но тут внезапно в мыслях вспыхивает вопрос, затмевая собой все остальные.

Интересно, а какой бы матерью стала Яра?

Глава 10

Когда мой друг уезжает на встречу с бывшей женой, мысленно посылаю ему молитву. Бывшая Дамира – настоящая сука, каких поискать.

Они встретились на одном из её кинопоказов. Завертелось, и Ленка залетела. А потом охладела и к мужу, и к дочери. Сколько раз она забывала забрать ребенка из садика – не счесть.

Дамир несся туда, забыв обо всем, а потом еще скандалил с бывшей тещёй.

Он обожает мелкую Иришку, она чудо.

Но сейчас мои мысли занимает Яра.

Стою, курю напротив огромных ростовых витрин галереи. Приобретение невыгодное совершенно, но Дам повернулся на той блондинке из прошлого. Хотя какого прошлого?

Год прошел…

Яра с каким-то патлатым общается. А потом целует его в щёку. Внутри закипает ревность. Докуриваю, не могу взгляд от этой женщины отвести.

Ярослава невероятная. Красивая, статная, гордая с мощнейшей энергетикой. И такая сладкая в постели. Член дёргается в брюках. Хлыщ сваливает, а Яра возвращается и смотрит на одно из полотен.

Та картина… девчонки из секретариата сказали, что «Ева» – лучшая картина этой выставки.

И правда… почему мне кажется, что она похожа на Яру? Пристально смотрю на полотно, но взгляд соскальзывает на женщину моей мечты. Такая задумчивая. Она прекрасна!

Да, я, может, не разбираюсь в искусстве, но в реакциях женщины что-то да понимаю. Яре было хорошо с нами. Тогда почему она такая колючая?

Иду на ресепшн.

– Девушки, – сдержанно здороваюсь.

– Ой! Андрей Алексеич! – сразу начинают кокетничать. – А вы разве не с Дамиром Богдановичем уехали?

– Я пока тут. А что за мужик был с вашим директором в галерее?

– Какой мужик? – не понимают.

А я вдруг осознаю, насколько подозрительно звучат мои вопросы. Улыбаюсь во все тридцать два.

– Сюда же нельзя пускать посторонних…, а он был прямо в галерее до открытия… – сочиняю на ходу.

– Так это Жорж Ефимов! – щебечут эти трясогузки.

– Ефимов… – цокаю языком.

И почему Яра целовала его? Внутри сильно жжет. Что ещё она делает ему, когда никто не видит? Ревность стальными зубами вгрызается, доставляя почти физическую боль.

– Это его выставка, – поясняют девушки.

– Да знаю я, – теряю терпение.

– Они друзья с Ярославой Альбертовной. Говорят, до её устройства в «Леонардо» еще были знакомы, и она привела его к Ринату, – одна девчонка особо словоохотлива.

Теперь я знаю, к кому обращаться за информацией.

– КСЮША! Ты слишком много болтаешь! – испуганно блеют остальные. – Ярослава Альбертовна не любит, когда мы сплетничаем.

– Так это правда, а не сплетня, – она гордо выпячивает свою «тройку», – друзья же, а не любовники. Их никто не видел даже держащимися за руки!

– Потому что Ярослава Альбертовна прекрасно понимает, что вокруг одни сплетники, – заявляет Настя. Та, которая прервала нас ранее в подвале.

– Ладно, мне пора. Спасибо за информацию. Я никому не расскажу.

Почему-то после их слов мне становится спокойнее. Значит, тот поцелуй в щёчку дружеский? Очень на это надеюсь.

Ладно, оставим нашей гордой кошке её вотчину. Завтра посмотрим, какие галереи она организовывает. Уверен, всё идеально. Я даже залюбовался, как она ловко управляется с рабочими.

Сажусь в машину и направляюсь к маме. Купил ей путевку в санаторий и пока родная кровинушка отдыхает, кота ее кормлю. Противная, жирная рыжая свинья!

– Ну, привет, Сосо, – не спрашивайте, почему его так зовут, я не знаю, – жрать будешь?

– Мммрр, – он с трудом спрыгивает с дивана, затем вяло топает ко мне.

Оценивающе смотрит. Нюхает принесенный корм и гордо уходит обратно на диван.

– Сосо! – ржу с его имени. – Больше ничего не будет, толстяк! Или решил сесть на диету?

– Мррр! – раздается с дивана.

– Ясно, – хохочу.

Меняю воду, затем уезжаю. И все это время из моей головы не выходила Яра. Я как помешался, реально!

Возвращаюсь к себе в квартиру. Обжитую, но холостяцкую до мозга костей. Когда-то мечтал привести сюда невесту, но так и не встретил подходящую девушку.

– Кто бы знал, что ей станет такая горячая кошечка, да ещё и нам с Дамиром одновременно в души западет, – хмыкаю, глядя на себя в зеркало после душа.

Быстро собираюсь на открытие галереи. Надеваю даже смокинг, пылящийся в шкафу со свадьбы сестры. Сегодня я серьезно настроен изменить мнение Ярославы обо мне.

Сажусь в машину и еду в галерею. Она уже вся сияет. Красная дорожка, куча известных людей. И некоторых я даже знаю. Быстро нахожу Дамира. А он не один…

– Привет, принцесса! – здороваюсь с Иришкой. – А ты что здесь делаешь?

– Приобщается к прекрасному, – заявляет Дам, – Яру видел?

– Не-а…

– Друг её вон уже со всеми друзняшкается, – выцепляю взглядом Ефимова.

– Друг? – хмурится Дамир. – Что еще за друг?

– Долго рассказывать… ох ты ж… – таращусь на блестящий черный «Мини», тормозящий прямо у входа.

Тонированная машинка эффектно смотрится среди дорогущих иномарок. Грациозная, яркая и не такая, как все.

– Твою же маааать… – роняю челюсть, увидев, как наша кошечка изящно выходит из машины.

И она просто ослепительна!

Глава 11

– Что, прям фотография на столе?! – восклицает мою маникюрщица Маня, пока превращает мои ногти в красоту.

– Угу. С девочкой, – хмыкаю.

– И без жены? Странно это, – она задумывается, – может, и нет её?

– Ну как нет, Маня? – фыркаю, – если есть дочь, то у неё и мать имеется же. Иное биология отрицает.

– Разные случаи бывают, – к нам подходит мой косметолог Надя, – он может быть вдовцом, например.

– Или в разводе! – выдает Маня, – а ты уже мужика клеймила изменником. Яра такая Яра! Сразу его списала со счетов.

– А сама, как девчоночка краснеешь, – хихикают они, – хорош твой Дамир-то?

Очень хорош. Но, к сожалению, занят. А я чужое не беру никогда. О нашем горячем сексе девочкам знать не обязательно.

– Да ну вас! – рычу, – я вам деньги плачу не за психотерапию!

– Косметология – лучшая терапия, – ухмыляются они, – ну-ка…

Маня заканчивает мой кроваво-красный (а я после того, как узнала о дочери своего дикаря, захотела максимально кровавый) маникюр.

– Смотри!

– Лучшая, как всегда! – улыбаюсь, – Надюш, приедешь ко мне в шесть?

– Да, как договаривались, – подмигивает она.

Надя мой личный косметолог и по совместительству визажист. Это первое открытие выставки в моей жизни, так что я должна блистать.

Дамир наверняка явится с женой и дочкой, чтобы я еще сильнее себя ненавидела. Утру нос этому неандертальцу. Увидит, что плевать мне на него с высокой колокольни!

– Не дождешься, дикарь! Я тебя раскусила, – рычу, сажусь за руль своей крошки Мини и рву когти домой.

Слова девочек меня неслабо так взбаламутили. Вдовец? Разведен? Это вполне вероятно.

В глубине души мне очень хочется верить. Но постоянные измены и мужское вранье сделали меня чёрствой и недоверчивой. Пока не увижу прямых доказательств, что Дамир свободен…

Хотя, он даже оправдываться не будет. Не тот тип мужчины.

Но я продолжаю размышлять…

А если действительно разведен? Вот я дурой буду со своими обидами выглядеть!

Девочке на фото лет пять, хотя я в детишках не очень понимаю, как бы странно это не звучало. Своих хочу до безумия, но отложила этот момент, пока не встречу того самого мужчину.

– И где же ты, мой идеальный? – вздыхаю, паркуюсь у дома и выхожу.

Мысли о грядущей выставке будоражат, но еще больше я жду реакции моих диких боссов на образ, который выбрала.

Люблю наряжаться в роскошные наряды. Благо, фигура позволяет. В этот раз мне особенно важно выглядеть безупречно. И нет, я не хочу ослепить своих боссов и сиять ярче их спутниц! Вовсе нет. Наверное, нет…

Поднимаюсь в свою квартирку, быстро сбрасываю туфли и бегу к шкафу. Там меня ждут два платья.

Первое я приготовила заранее, когда еще не знала о существовании диких боссов. Но как только поняла, что кроманьонцы обвели меня вокруг пальца, скрывая бурную личную жизнь, нехило взбесилась и полностью сменила образ: белое строгое платье на чёрное вечернее. Закрытое горло, открытые руки и огромный разрез до самого бедра.

В меру откровенное, но достаточно закрытое, чтобы оставить простор для мужской фантазии.

Так фу! Я не для боссов-дикарей так наряжаюсь! А для себя.

– Моя прелесть! – беру блестящую красоту в руки и улыбаюсь, – утрём нос этим блудливым неандертальцам!

До самого вечера занимаюсь подготовкой.

Надеваю изысканное чёрное кружевное белье и чулочки.

Приезжает Надя и мы с ней дополняем мой образ ярким вечерним макияжем с акцентом на губы. Теперь они сочные, алые, словно спелые ягоды. Которые этой ночью возможно… Да тьфу!

– Яра, ты весь вечер витаешь в облаках, – хихикает Надя, – неужели этот Дамир так сильно тебя цепанул? Обычно мужики обрывают твой телефон, а тут ты словно не здесь.

Дамир и Андрей. Мой двойной персональный порочный кошмар.

– Всё хорошо, – отмахиваюсь, – просто куча работы.

Помимо всего, я постоянно отвечаю на звонки Оленьки, которая взяла на себя последние приготовления.

Звонки сыпятся постоянно. Конечно же, в последний момент всё идёт наперекосяк: то лампочка перегорела, то картина съехала, то царапина на раме…

Успокаиваю Олю. Нет, ей точно нужно кого-то найти! Лучше сначала психолога. Девочка явно с синдромом отличницы и это проблема.

Наконец, в семь часов все вопросы решены, и мне пора выходить.

– Этот вечер мой, – ухмыляюсь, затем провожаю Надюшку.

Беру свой любимый клатч, проверяю документы и спускаюсь к машине. Накануне тщательно помыла свою малышку. Мы будем вместе блистать этим вечером.

– Ну и что, что я в вечернем платье, – ухмыляюсь, пристегиваясь, – Яра Вольная может и машину водить, и быть ослепительной.

На подъезде к галерее начинаю мандражировать. Сжимаю руль, давлю на газ. В голове постоянно возникают образы диких боссов. Почему мне кажется, что чем сильнее я пытаюсь от этого избавиться, тем больше вязну?

– Всё будет хорошо! – настраиваю себя на наилучший вечер в моей жизни, затем торможу прямо у входа.

Сразу взглядом выцепляю два знакомых лица. И они смотрят с восхищением.

– Ха! – ухмыляюсь, восторг на лицах Дамира и Андрея предает мне уверенности.

Выхожу, тут же начинают щёлкать вспышки фотокамер. Ярко улыбаюсь, позирую. Здесь все, кого я пригласила. Отлично! Значит, аукцион пройдет, как и планировала.

– Яра! – Жора распахивает объятия, я подхожу и дарю ему лишь сдержанную улыбку, – эта выставка просто шик!

– Спасибо, милый. Без твоих картин этого всего не было бы, – гляжу на расстроенное лицо друга.

Но я не позволю никому испортить ни мою, ни его репутацию. Объятия могут трактовать неправильно. Или просто мне не хочется, чтобы кое-кто ревновал?

Не понимаю!

– Ярослава Альбертовна, – ко мне подходят дикие боссы, сердечко пропускает удар, – мы вас неооценили. Эта выставка просто отвал всего.

А я гляжу на Войного и вспоминаю о том, что скрывает жену.

– Культура явно не ваша сильная сторона, Дамир Богданович.

Босс нереально красив в чёрном костюме. А за руку он держит очаровашку в розовом платьице. Какая лапочка!

– Привет, – улыбаюсь девчушке.

– Пливет, – она с подозрением таращится, затем прячется за ногу отца.

Это сто процентов дочь Дамира. У них одинаковые глубокие пронзительные глаза, ровные носы и у этой малышки папины губы. Черт! Я снова поддаюсь эмоциям.

– А как тебя зовут принцесса? – она невероятная зайка.

– Я фея! – с гордостью заявляет мини-копия Дамира, – а ты…

И тут она выдаёт фразу, от которой мы все теряем дар речи…

– А ты папина флюха?! – гордо спрашивает чудо в розовом и невинно хлопает ресницами.

Глава 12

– Как это интересно! – складываю руки на груди, вопросительно гляжу на Дамира. – Это я-то шлюха? Прекрасное начало вечера, Дамир Богданович!

Весь мой восторг испаряется, приобретает токсичные нотки. Внезапно начинает очень хотеться выпить и нагрубить кому-нибудь. Желательно этому дикому неандертальцу.

– Иришка, – строго говорит ее отец, – это слово плохое. Очень плохое! Ты только что обидела человека. Между прочим, очень важного для меня человека.

Я мгновенно покрываюсь мурашками. Что этот кроманьонец несет?!

– Но мама говолит… – лепечет малышка.

– Твоя мама много чего говорит, – рычит Дамир, но я вижу, что он пытается сдерживаться изо всех сил, – забудь это слово, милая! И сейчас же извинись перед Ярославой Альбертовной. А с мамой твоей я серьезно поговорю.

Глаза малышки наливаются слезами. Но я не злюсь на неё! Дети просто транслируют то, что говорят родители.

Значит, в семействе Войновых принято других женщин называть шлюхами? Так и запишем.

– Пластити, – всхлипывает, перебирает подол розового платьица, – я не… не хотела…

– Чему ребенка учите, босс? – качаю головой, затем присаживаюсь на корточки. – Ирусь.

– Ммм? Пластити меня! – истерика набирает обороты, и мне срочно нужно её остановить. – Позалуйста!

Но я совсем не умею обращаться с детьми! Боже! Паника подступает к горлу, я стараюсь выглядеть уверенной, но в сердце полнейшее смятение.

– Я не злюсь на тебя, малышка, – улыбаюсь, – ты ни в чем не виновата. Давай начнём заново. Я Яра.

Глаза девочки тут же высыхают и начинают сиять. Сработало!

– У тебя класивое имя! – от её улыбки вся моя токсичность просто испаряется.

– А ещё у нас есть вкусняшки, – подмигиваю девчуле.

– Плавда?!

– Да, – я замечаю, что весь наш короткий диалог держу её пухлые пальчики, – показать тебе?

– ДЯ! – она вдруг кидается ко мне, обнимает и целует в щёку. – Ты не флюха, ты халосая!

Прыскаю со смеху. Ну чудо, а не ребенок! Встаю, девочка продолжает висеть на мне. А Дамир смотрит на нас с самодовольной миной.

Не дождетесь, босс! Девочка прелесть, но к вам это не имеет отношения.

– Ооо! Яра Вольная любит детей? – к нам подплывает Воронов. – А что же своих не завела?

Как же он меня бесит! Воронов явно пытается вывести меня из себя.

– Потому что рожу лишь от настоящего мужчины. А я здесь таких не наблюдаю. Ильдар, познакомься, – сухо чеканю, – это наши новые владельцы. Дамир Войнов и Андрей Серебряков. Это Ильдар Воронов, критик.

– И всё? – поднимает густую бровь. – Просто критик? Я думал, наши отношения более близкие…

– Лишь в твоих фантазиях, Ильдар. А где там Жора?

Ищу в толпе своего друга. Мне срочно нужно свинтить от жарких взглядов двух дикарей, проникающих под моё платье. Дамир и Андрей явно в мыслях уже прожарили меня до хрустящей корочки.

Такое чувство, что текущая ситуация беспокоит лишь меня одну.

– О! Беседует со спонсорами, – улыбаюсь, делаю рывок в сторону друга, но Дамир ловко подцепляет меня под локоть, – что вам нужно, Дамир Богданович? Мне нужно поговорить с художником и проследить, чтобы красную ленту нормально перерезали.

– Они даже это без тебя сделать не могут? – рычит.

Всё это время юная копия Войнова стоит и таращится на меня своими огромными глазищами. А я понимаю, что помимо желания испытываю нежность к этой девочке.

– Жену свою так хватайте! – пытаюсь вырваться, но дикарь ловко фиксирует мою руку.

– Я не женат, – коротко отрезает.

– А она в курсе?

– Да.

– В любом случае, мне это неинтересно. Да прекратите вы меня трогать сейчас же! – шиплю на несносного дикаря.

– Ты безумно красивая, – шепчет мне на ухо, – просто пиздец… самая красивая женщина на свете. Я просто сражен, Яра. И Андрюха тоже.

– Комплимент под стать дикарю! – шиплю и всё же вырываюсь.

Андрей лишь смотрит на меня. Пристально, изучающе. И от его взгляда меня в дрожь бросает. Он гуляет глазами по моим голым рукам, пуская волны мурашек. Ведь я физически ощущаю его тяжелую энергетику.

– Ты как звезда! – хлопает в ладоши Иришка.

– Спасибо, милая, – глажу ее по розовой щёчке, затем разворачиваюсь, напоследок метнув бешеный взгляд в Дамира.

Пусть не надеется, что я так просто поверю в то, что он не женат. У меня аллергия на лапшу, которую мужики мастерски вешают на прекрасные женские уши, чтобы поскорее забраться в трусики.

Мне и так до безумия стыдно, что я переспала с женатым мужчиной. Но успокаиваю себя тем, что тогда ничего не знала.

– Жора, – окунаюсь в работу с головой, – пора перерезать ленточку.

Мы проводим этот простой, но очень значимый ритуал. Критики, меценаты, спонсоры, журналисты и прочие коршуны творческого мира заполняют галерею.

Ко мне подходят очень богатые мужчины, пытаются завести разговор.

– Можем мы попросить чуточку вашего внимания, роскошная леди? – надо мной нависает мощная фигура Дамира, а рядом топчется Ириша.

– Я свободна только для феечки, – подмигиваю Иришке.

– Яра! – Жора подходит ко мне, держит в руках бокал шампанского. – Познакомишь меня наконец с тем, кто покорил твоё сердце?

– Ты что несешь, Ефимов? – рычу, готовая провалиться сквозь землю.

– Дамир, – жестко чеканит неандерталец, протягивает моему другу огромную ладонь.

А мне рядом с ним… странно. Такое обволакивающее чувство спокойствия и умиротворения. Уязвимости.

– Я Георгий! – улыбается Жора. – Очень приятно!

– Андрей где? – начинаю нервничать.

– Знакомится с гостями. Должны же мы соответствовать нашей леди, – улыбается Войнов, совершенно не стесняясь Жорика.

– Пойду в уборную, – делаю очередную попытку сбежать от собственной реакции на этого дикаря.

По дороге здороваюсь еще с парочкой гостей. Ныряю в тускло освещенный коридор, иду к туалету. И совсем рядом с ним меня берут в плен горячие руки.

Андрей вжимает меня в стену, жадно бродит ладонями по телу, а оно, как назло, заводится с пол-оборота.

– Попалась, киса, – шепчет мне в губы, затем жадно целует.

Глава 13

Касания Андрея обжигают. Даже через платье. Такое чувство, что вся я – один сплошной ожог. Но мне не больно, а безумно сладко.

– Я ведь так и не сказал тебе, киса, – голос мужчины приобретает низкие стальные нотки, – что ты самая роскошная женщина на свете?

– Вот уж прям на свете! – огрызаюсь. – Что ты здесь делаешь?

– Тебя жду, – мурчит, игнорируя моё сопротивление, – ты ахуенная, Яра. Я буду это повторять раз за разом… как тебя увидел, сразу потерял голову.

– Спасибо, конечно, за комплимент, но…

– Сюда иди, – Андрей хватает меня за руку, тянет к служебной комнатке.

О нет! НЕТ! Почему я иду? Да какого ж чёрта происходит?

Но моё тело уже расставило свои приоритеты. И моя долгожданная выставка в них не на первом месте…

– Что ты творишь?! – шиплю, оказавшись в каморке, где обычно отдыхают наши сотрудники.

Здесь всё чистенько и стильно. Стоит голубой диванчик, стол с микроволновкой, пара цветов в горшке и телевизор.

Андрей включает свет, запирает комнатку изнутри. Не буду даже спрашивать, откуда у этого кроманьонца ключ. А к девочкам из секретариата у меня есть ряд вопросов!

В его глазах беспросветная тьма. Он жадно бродит взглядом по моему телу.

– Я делаю то, что хочу, кисуля моя, – хрипит, прижимая меня к стене, – хочу весь день… тебя, Яра.

– Хватит… ммм… – его горячие руки пускают по телу сладкие мурашки.

Это всё в новинку. Несмотря на наличие трёх бывших мужей, я действительно никогда так на мужчину не реагировала. Мне страшно и непривычно, хоть я и схожу с ума от желания.

– Остановись… мне нужно… ммм… идти… – делаю новую попытку остановить этого кроманьонца, но всё тщетно.

– Ты завелась, – шепчет, сметая напрочь все стены, которые я успела выстроить.

– Нет! – рычу, но горячие губы на моей шее заставляют лишь жалобно всхлипнуть.

Я завелась и очень хочу. Но никогда в этом не признаюсь! Не стану зависима от мужчины! Не позволю меня подчинить и сделать куклой!

Резко толкаю Андрея, но его мышцы словно сталь. Он перехватывает руки, фиксирует над моей головой.

– Так ты мне даже больше нравишься, киса, – хрипит, второй рукой накрывая грудь под платьем, – как лёд и пламя. Тем слаще тебя получить.

Мне не нравится! Не нравится… не нра… очень нравится! Откидываю голову назад, затылком прижимаюсь к стене. Подставляю плечи и грудь для жадных поцелуев.

– Так бы сразу, кисуля, – мурчит дикий босс, поглаживая мои груди сквозь блестящую ткань, – они у тебя уже стоят. Потяжелели, возбудились… налились…

– Замолчи, – облизываю губы.

Ладонь мужчины опускается на моё бедро, он резкими движениями собирает юбку платья в кулак.

– Хватит! – дыхание выдаёт меня.

– Позволь мне приласкать тебя, киса… совсем немного. И я ненадолго позволю тебе еще погулять… кошка, гуляющая сама по себе.

– АААХ! – вскрикиваю, когда Андрей слегка касается кружева моего чулка.

– Ахуеть… чулочки, Яра? – ухмыляется. – Только не говори, что ради кого-то из этих манерных хлыщей?

– Ради себя, – шепчу, отвечая на наглый взгляд кроманьонца.

– Не лги мне, – рука ползёт выше, Андрей обхватывает ладонью мою попу, – ты такая горячая сучка, киса. Твой склочный рот твердит «нет», а тело уже шепчет «да».

– Ммм, – не знаю, что ответить, ведь он прав.

Выгибаюсь, позволяя дикому боссу обхватить мою попу обеими руками. И вместо того, чтобы врезать ему и уйти, издаю протяжный стон. Обвиваю широкие плечи Андрея.

Он сильный. И моему телу этого достаточно. Мы, женщины, мужскую слабость на раз два распознаем.

Этот несносный кроманьонец обладает огромной мужской силой. Словно таран.

Мне очень нравится, хоть и отрицаю это.

Я хочу, чтобы меня победили. Чтобы нашелся кто-то, рядом с кем я буду нежной девочкой. Кто не будет ныть, а будет решать проблемы.

– АААХ! – вскрикиваю, ощутив горячие пальцы под трусиками. – А если войдут?

– Не войдут, – хрипит Андрей, на его красивые губы ложится порочная ухмылка, – я обещал, что выпущу тебя, киса, погулять. Но этой ночью ты будешь кричать в нашей постели. Захочешь сбежать – мы тебя поймаем.

– Ммм! – облизываю губы вместо того, чтобы зарядить наглецу по роже.

Да как он смеет?!

– У меня другие планы… аааах! – он толкается глубже, сжимает мою попку стальной мужской хваткой.

Это невероятное чувство! Как же мне сопротивляться, когда этот дикий босс такой… такой…

А я так тоскую по истинной мужественности. Она есть в Андрее. И Дамире. Дикая, необузданная. Они собственники и хотят меня. Такие никому не отдадут!

А я что? Не знаю…

– Поменяешь планы, Яра. Этой ночью ты наша, – рычит, затем накрывает мои губы грубым поцелуем.

Он не спрашивает. Просто берет. А я с радостью даю. Моя внутренняя девочка пищит от удовольствия, а последние остатки сопротивления превращаются в безумное неконтролируемое желание.

Машинально прижимаюсь к мужчине.

Он смотрит. И прямо во время поцелуя начинает улыбаться.

Ты не победил, дикарь! Или всё же…

– Ммм, – дёргаюсь, словно кукла, когда Андрей отрывает меня от стены и стискивает в объятиях.

– Самая прекрасная, – ведет большим пальцем по моей нижней губе, – самая красивая дикая кошка. Ты теперь наша, Яра. Сколько ни бегай, ни виляй сладкой попкой, ты в итоге не убежишь. Твоё место между нами с Дамиром.

– Кро… мань… о… нец… – стону, отчаянно желая вновь ощутить его пальцы на распалённой плоти.

Андрей улыбается. Ничего не говорит.

– Ты женат? – тихо спрашиваю.

– Нет.

Закусываю губу, отвожу взгляд. Ничто не мешает ему врать. Но как же хочется верить! Могу ли я пойти на поводу у чувств, позволить им охватить меня всю? Не сгорю ли?

Тук-тук!

Глава 14

Дёргаюсь, но Андрей крепко меня держит.

– Отпусти! – шиплю. – А если нас застукают?

– Всё под контролем, киса, – он лишь ухмыляется, достаёт ключ и открывает дверь.

А мой мир в этот миг рушится на куски. Всё, что я строила… пусть недолго, но я успела сформировать репутацию профессионала. А теперь теку, как кошка мартовская, от одного обещания надёжности.

Хотя даже обещания никакого не было.

Вырываюсь из объятий Андрея, отступаю. Нужно вернуть себе контроль! А то растеклась лужей, уже о какой-то любви фантазирую. Ууу!

– Долго ты, – Андрей впускает Дамира, закрывает дверь.

– Ты, – рычу, – где жену забыл?! Неандерталец!

Войнов хохочет, совершенно не реагируя на мои слова. Вот же…

– Я не женат, Яра, – смеется, – сказал же тебе.

– Обычно к таким очаровательным девочкам прилагается не менее очаровательная мама! – не верю до последнего.

Неужели и правда разведен?

– Ооо, её мама сущий дьявол, – Дамир проходит внутрь комнатки, плюхается на диванчик.

Расставляет свои длинные ножищи и манит меня пальцем. Стискиваю руки в кулаки.

– Ты озверел, Войнов? Думаешь, пальчиком поманишь, и я побегу?

– Могу поманить ещё чем-нибудь, – он выгибает бровь, поправляет член в брюках, – тем, что на тебя постоянно стоит. Мне некомфортно, киса. Иди ко мне быстро!

– Нет! – делаю шаг назад и упираюсь в широкую грудь Андрея.

– Помнишь, что я сказал, сладкая? – мурчит мне на ухо. – Ты наша. Хватит сопротивляться, дай нам сделать тебе хорошо.

Лишь теперь я в полной мере осознаю, что попала в ловушку своих диких боссов. Они изначально это спланировали! Обвели меня вокруг пальца!

Андрей сразу пошел искать укромное место, а Дамир усердно отвлекал меня. А потом, когда я уже попалась в сети, один из них распалил меня так, что я была готова уже на его член сама запрыгнуть. И появился второй… на сладкое.

Осознания вспыхивают одно за другим, словно быстрые слайды. Меня переиграли…

– Как не стыдно использовать ребенка в своих гнусных целях, – рычу, глядя в бесстыжие глаза Дамира, – кстати, где она? С матерью?

– Мне этот пиздец надоел, – рычит он, – иди сюда! Я тебя отшлёпаю, киса.

– Ты… отпусти! – шиплю, извиваюсь, но Андрей держит крепко.

При этом он умудряется уворачиваться от моих тычков каблуками и попыток зарядить ему в лицо.

– Тшш, кисуля, ты же нежная… что случилось? Тебя так расстраивает тот факт, что Дам не свободен? Хочешь быть его единственной?

Да!

– Я чужое не беру! – заявляю со всей серьезностью.

– А я и не вещь, киса. Быстро сюда! – низкий рык Войнова ползёт по полу, задевая глубинные струнки моей души.

Андрей буквально вручает меня Дамиру, усаживая на его колени. Силы стремительно иссякают.

Если я одному отказать не смогла, то двое сделают со мной всё, что захотят.

И вовсе меня это не заводит!

– Значит так, Ярослава Альбертовна, – с дьявольски обаятельной ухмылкой произносит неандерталец, – говорю это один раз. Больше повторять не буду, устал.

Молчу. Но сижу. Да что ж ты будешь делать?!

– Я не женат. Был, да. Но мы уже давно в разводе и ненавидим друг друга. Ещё вопросы есть? Мне от своей кисы скрывать нечего. Пока мы не начали тебя трахать, лучше спроси всё.

Недовольно пыхчу, ощущая под ягодицами крепкий стояк. А беспокоит меня лишь одна вещь…

– Где Ириша?

– Понравилась? – улыбается Дамир.

– Я не это спросила! – огрызаюсь. – Не оставили же вы, босс, малышку одну? Не убежали же от собственной дочери, ведомые половым инстинктом?!

Дамир злится. За живое задела? Желваки мужчины ходят ходуном.

– Иришка с твоей помощницей Олей лопает конфеты, а ещё к ним приклеился твой лучший друг, с которым у тебя… что?

– Я не говорила, что буду отвечать на вопросы! – ерепенюсь, понимая, что моя строптивость лишь заводит обоих боссов.

Хорошо. Я удовлетворил твоё любопытство? – ухмыляется.

Дамир достает из кармана пиджака пачку презервативов.

– Зачем тебе целая? – хмыкаю, снова начиная ёрзать прямо на члене неандертальца.

– Чтобы удовлетворить такую горячую кошку, нужно много работать, – сводит меня с ума своим низким баритоном.

Андрей садится рядом. Не мигая, смотрит на меня. Он тоже возбуждён, я вижу…

– Сядь на меня сверху, – командует Дамир, – хочу тебя потискать, кисуля.

Он меня отпускает. Это мой шанс! Сбежать! Но почему-то не хочется. Они оба проникли ко мне под кожу. Ничего, если я согрешу ещё разочек? Такие мужчины вызывают зависимость.

И я уже подсела на них…

Встаю, выгибаю попку. Резко разворачиваюсь, купаюсь в порочных взглядах этих дикарей. Медленно поднимаю подол платья, открывая часть кружева чулок.

– Бляяядь… – Дам захлёбывается слюной, – как же я тебя хочу, девочка…

Девочка… никому я не позволяла себя так называть. А от голоса Дамира низ живота весь скручивает до боли. Больно, сладко… предвкушение воспламеняет мою кровь.

– У меня мало времени, – ухмыляюсь, затем уверенно сажусь на мускулистое тело своего неандертальца, – уж постарайтесь на славу.

– Это мы можем, – Дамир кладёт ладони на мою попку, сразу забирается в трусики, – уже мокрая… что тогда ерепенишься, кисуля?

– С вами иначе никак, – постанываю, – а то возомните, что я вас влюбилась…

– Разве это не так, киса? – сладко мурчит Андрей, и теперь они ласкают меня в четыре руки…

– МММ! – откидываюсь, выгибаюсь. – Конечно нет… много возомнили о себе, дикари…

Только вот… я уже сама себе не верю…

Глава 15

– Яра, эта выставка просто шик! – щебечет Илона, одна из наших постоянных женщин-меценатов. – Уверена, за Еву будет жаркая битва!

– Да, да… – улыбаюсь, а у самой ноги как варёные макаронины.

Илона что-то еще говорит, но у меня вата в голове. Знала же, что так будет! На хороший секс подсаживаешься. Хочется ещё и еще.

Но дело не только в сексе.

Взглядом постоянно ищу диких неандертальцев.

Вижу Дамира, мирно попивающего сок и общающегося с нашими спонсорами. А он быстро мосты наводит! Иришка в восторге от картин, порхает, как бабочка, от одной к другой.

Невероятная девчушка!

И тут наглый дикарь разворачивается, и наши взгляды сталкиваются. По телу проносится волна жара. Дамир мне подмигивает, кривит губы в самодовольной ухмылке.

Наглый!

Ещё бы…

***

Четыре руки бесстыдно ласкают моё тело. Наглые, уверенные мужские руки. И моё тело поет в их объятиях.

– Иди-ка сюда, киса, – Дамир притягивает меня к себе, прижимает к горячей груди.

Тянется мне за спину, медленно расстегивает молнию платья. Прохладный воздух касается кожи, она взрывается табуном мурашек, рассыпающимся в разные стороны.

– Ммм! ААХ! – постанываю, хотя отчаянно хочу сопротивляться.

Но не могу. Андрей ведет ребром ладони вдоль моего позвоночника. Выгибаюсь.

– А здесь у нас что? – хрипит он, стягивая с меня верх платья. – Ммм…

Мужчины голодными дикими глазами таращатся на мою грудь. А она, как назло, вся потяжелела, и соски призывно топорщатся.

– Дай их мне, – рычит Дамир, впивается в нежную вершинку.

Кусает, посасывает, с ума сводит.

– ААА! – кричу, не в силах это выносить.

– Тогда мне вторую девочку, – улыбается другой неандерталец, погружая в рот мой сосочек.

О боже! Смотрю, как двое брутальных мужиков с довольными мордами сосут мою грудь. Каждое движение их горячих языков пускает сильные разряды по телу, оседающие внизу живота.

– Ах! Аааха! – отдаюсь животной ласке, прижимаю к груди лица этих наглых кроманьонцев.

Вся дрожу, в ужасе понимая, что еще пара мазков языком и я… я… ГОСПОДИ!

– АААХ! – оргазм пронзает моё тело совершенно внезапно.

Яркий, бушующий, словно шторм. Меня колошматит так сильно, что на миг пугаюсь, не подхватила ли эпилепсию со всеми этими переживаниями. Трясусь, не в силах принять всё удовольствие целиком.

Слишком ярко.

Слишком горячо.

Слишком приятно.

Так не бывает!

– Надо же, – дикари явно довольны собой, – как всё интересно, киса. Кончаешь от стимуляции сосочков? Ты действительно поразительная женщина.

– Не обольщайтесь, – тяжело дышу, – просто давно секса не было.

– Ну так сейчас мы это исправим, – невозмутимо заявляет Дамир, обхватывает меня ручищами и встает.

– АЙ! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! – верещу, со всей дури цепляясь за крепкое тело неандертальца.

– Твоя упругая задница отлично лежит в моих ладонях. Идеально, я бы сказал, – рычит, сбивая с меня всю спесь на корню, – я планирую тебя трахнуть, Яра.

Гляжу в его глаза. Хитрый прищур, безумный порочный блеск. Мне очень нравится то, что я вижу. Красивый дикий мужчина, который от меня без ума.

Облизываю губы.

– Не делай так, – хрипит, разворачивает меня и роняет на диван.

Нависает сверху.

– Ты моё платье помял, неандерталец! – шиплю, а сама жду, когда же он наконец-то примется за дело.

– Я куплю тебе десять таких платьев, – рычит, нависая сверху.

– Андрей, – томно зову своего кроманьонца, – а ты чего стоишь?

– Любуюсь, – отрезает, – как ты медленно подчиняешься и сдаёшься, кисуля.

Облизываю губы. Слегка приподнимаюсь на локтях.

– Поцелуй меня, – тихо шепчу, Дамир обхватывает мой затылок и впивается в губы.

– МММ! МММ! – стону, понимая, что никогда меня так не целовали.

Ловлю каждый момент, словно последний.

Конечно, это позор. Яра Вольная никогда не будет лежать с голой грудью под мужиком и просить о поцелуе. Или всё-таки будет?

– Боже… – с трудом отрываюсь от губ Дамира, но он снова берет их в плен.

– Куда собралась, – рычит, проводит языком по моей нижней губе, – я решаю, когда всё, Яра. Поняла меня?

С силой сжимает кулак, стискивая мои локоны.

– Прическа! Дикарь неотесанный! – шиплю.

– Поняла меня? – игнорирует мой выпад.

– Да, – тихо отвечаю.

– Умница.

Он отстраняется, я падаю на диванчик. Силы стремительно уходят, я слишком бурно на всё реагирую! Дамир резким движением задирает моё платье. Затем срывает трусики и суёт к себе в карман.

– Трофей для дикаря, – нагло ухмыляется.

– Киса, – Андрей встаёт на колени, его член пружинит перед моим лицом, – ты знаешь, что нужно делать.

– Хорошо поработаешь, и мы тебя вылижем, – рычит Дамир, резко толкается в мою киску.

– АААХ! – вскрикиваю, покорно открываю рот.

Никогда прежде я такого не испытывала! Мной бесстыже командуют! МНОЙ! Но возмущение прямо в полете сшибает другая мысль.

Боже, как же приятно ничего не решать! Просто наслаждаться.

– Вся мокрая, кисуля, – скалится неандерталец, распахивая мои стеночки, – чем больше сопротивляешься, тем сильнее течешь? Сучка похотливая. Вся мокрая, а ерепенишься.

Прикрываю глаза, позволяю хриплому сексуальному голосу заполнить меня до краёв. Пусть ругается. Я открываю в себе что-то совершенно новое, и оно мне нравится.

– Ммм! – посасываю большой член Андрея, наслаждаюсь его диким вкусом.

Вкус мужчины…

Раньше я не задумывалась, как приятен может быть другой человек. Какое огромное удовольствие можно получить, просто расслабившись и отдавшись в умелые руки…

– АХАА! – кричу, совершенно забыв о том, что буквально через стенку гости галереи наслаждаются прекрасными картинами.

У меня здесь иное творчество…

Настоящее, горячее, испепеляющее. Живые рисунки, которые выписывают на коже жадные мужские руки. Безумная симфония порока, срывающаяся с моих губ при каждом глубоком и грубом толчке.

– Вот так, – Дамир закидывает мои ноги на плечи, одна туфля спадает и летит на пол.

Андрей гладит моё лицо, при этом грубо толкается в горло.

Я словно растворяюсь. Теряю себя, распадаясь на мельчайшие осколки.

Два сильных диких мужчины и между ними хрупкая женщина. Да… именно такой я хочу быть.

– Да, девочка… хорошо тебе? Нравится? – рычит Дам, сильнее и глубже вколачивая в меня свой член.

– ДА! – кричу, ладонью лаская второго дикаря. – Я почти… боже!

– Умница, – Андрей гладит меня по лицу, – а теперь выпей мою сперму, киса… всю до капли… прольешь – выпорю.

Обхватываю губами головку, начинаю активно посасывать, и мужчина взрывается. С хрипом толкается, на язык брызжет горячее семя.

Вкусно…

Слизываю всё. Я готова урчать и просить, лишь бы они не останавливались.

– Да, сука… дааа! – стонет Дамир, его член всё сильнее растягивает мои стеночки.

От этой стимуляции я мгновенно кончаю. Дикарь следует за мной, жестко вдалбливась, вливая в меня сперму. Продлевает наш общий оргазм. Со звериным рыком замирает внутри…

Распахиваю глаза, чувствуя огонь и влагу. Очень много влаги…

– Ты в меня кончил, – стону, гляжу в глаза наглого неандертальца.

Надеюсь увидеть там хоть чуть-чуть паники или страха. Ну или хотя бы вины. Но дикарь лишь похабно улыбается…

Минуточку! Он что, специально это сделал?!

Глава 16

Начинаю барахтаться, напрочь забыв о гордости и стати. Во мне сейчас столько спермы, мамочки! Она сгустками вытекает, пачкает мои чулки. Мои бедра все в семени Дамира.

– Что ты натворил?! – пытаюсь встать, но Андрей не дает.

Он резко разворачивает моё податливое после оргазма тело и ставит раком на диван.

– Обопрись на спинку, – командует.

– Дамир… – тихо бормочу, – зачем ты это сделал?

– Что сделал? – смотрит на меня, словно обожравшийся сметаны кот.

– Кончил, – облизываю губы, – ты трахнул меня без защиты!

– Я знаю, – ухмыляется зараза, – тебе не понравилось?!

– При чем тут это?! – рычу. – Мог меня спросить?

– Я спрашиваю, – он подходит к другу, – ты сейчас не в той позиции, киса, чтобы качать права. Стоишь почти голая, выпячиваешь задницу…, а из твоей девочки моя сперма течет.

– Ахуенно, – они начинают растирать семя по моим складочкам.

Пробую возмутиться, но с губ срывается лишь жалкий писк. Сжимаю руки в кулаки.

– Горячая девочка… наша киса, – мурчит Андрей, – пришло моё время попробовать твою сладость.

– Ммм, – хочу огрызнуться, но в голову ничего не приходит.

Дамир встает передо мной. Андрей пристраивается сзади. Боже…

Но себя не обмануть. Как ни пытаюсь ненавидеть предавшее меня тело, голова тоже забита розовой ватой. Я словно по уши влюбленная студентка.

– Почисти его, кисуля, – ублажи своего босса, моя девочка…

– Мы ведь тебя не отпустим, Яра, – Андрей грубо врывается в моё разгоряченное лоно, – ох, блядь! Такая тугая киска… хорошо кончила? Стенки аж каменные…

– АХ! – всхлипываю, подаюсь вперед, принимая эту животную похоть.

Ей дикари меня одаривают по полной программе. Член выскальзывает, затем снова вбивается до основания.

– БОЖЕ! – скулю, смотрю на Дамира снизу-вверх.

Огромный, мускулистый. Привстаю, касаюсь пуговиц его рубашки. Он одобрительно кивает. Расстегиваю, гуляю ладонями по тугим мышцам. Вот это пресс!

Прижимаюсь губами к животу мужчины. Он довольно хрипит, гладит меня по голове.

А второй нещадно трахает, гуляя пальцами вокруг анального колечка.

– Смотрю я на эту попку, – рычит, – так и тянет хуй туда засадить. Что думаешь, Дам… выдерем нашу склочную кису вместе?

– Что?! НЕТ!

– Да, киса, да, – мурчит Андрей, я чувствую, как сильно его заводит эта перспектива.

– Но не сейчас. Смазки нет с собой, а с нашей гордой кисой надо нежно и внимательно. Ты ведь лишь внешне такая колючка, Яра. Внутри ты нежная девочка. И хочешь принадлежать нам обоим…

– Ты хочешь принять нашу защиту и любовь, девочка, – рычит Дамир, – рот открой.

– Ммм! – покорно распахиваю губы, в горло проникает большой член.

– Вот так. Не болтать нужно, а кричать и стонать. Поняла меня?

– Угу, – киваю, вновь распадаясь на розовые молекулы, – ммм!

Уже вовсю подмахиваю Андрею задницей.

– Наша девочка… хорошая девочка… – бормочет Дамир, загоняя член глубже в моё горло, – носом дыши… вроде взрослая, а такая неопытная кошечка. Ничего, мы всему тебя научим.

– Ммм!

Вместе с бурным, сметающим всё оргазмом, мне вдруг становится очень страшно. Эти чувства рвутся откуда-то из глубины.

Словно из далекого прошлого.

Горячая сперма заполняет мою киску. Опять!

Дамир кончает вместе с нами.

Широко распахиваю глаза, до крови впиваясь ногтями в ладони. Что со мной, боже?!

– Киса? – Дамир подцепляет мой подбородок. – Ты чего, милая? Яра?

– Что такое? – Андрей тяжело дышит, обходит диван.

– Н… ничего… – трясусь, резко отворачиваюсь и начинаю судорожно натягивать платье, – мне пора… мне надо идти…

– Стоп, стоп, стоп! – Дамир хватает меня за плечи. – Посмотри на меня. Киса!

– Нет мне надо… работать, – бормочу, меня накрывает всё сильнее.

Вскакиваю, пошатываюсь. Андрей ловит меня, прижимает к себе. Отчаянно вырываюсь. Покрывает лицо поцелуями.

– Тшш, кисуля, что такое? Расскажи…

– Накрыло, – констатирует Дамир.

– Нужно идти, – бормочу, – нужно…

– Давай её посадим. Вот так, девочка, садись, – Дамир помогает Андрею.

Меня сильно колотит, по щекам текут слёзы, и я не могу объяснить, что со мной такое…

– Киса, – Андрей нежно смахивает влагу с моих щёк, – наша маленькая нежная киса.

– Прекрати! – выкрикиваю. – Чего вы хотите? Тело моё получили… что ещё вам нужно?!

– Ты нужна, – ласково шепчет Дамир, – вся. Целиком. Наша девочка.

– Я не ваша! – выпаливаю.

– Наша, – улыбаются оба, – и именно сейчас ты это поняла. Больше не надо быть сильной, Яра.

– Дай нам позаботиться о нашей кисуле, – Андрей прижимает меня к себе, – плачь, сколько хочешь. Кричи, можешь даже ударить. Но ты влюбилась в нас, маленькая непокорная кошка.

– Всё уже, – ухмыляется Дамир, – ты стала нашей полностью. Поэтому тебя так накрывает. Не привыкла. Боишься. Мы понимаем. Давай попробуем.

– Что? – всхлипываю.

В голове пусто. Словно внутри меня стоял чёрный ящик и его вскрыли, вытаскивая наружу самое сокровенное. Я всё-таки женщина… и мне нужен мужчина рядом.

– Быть вместе. Позволь нам проникнуть в твоё сердечко, защитить его.

– Вы его разобьете, – признаюсь в том, чего отчаянно боюсь.

– Никогда, – Дамир горячими губами прижимается к моему виску.

– Я не хочу… мне страшно…

– Знаю, – Андрей укачивает меня, как ребенка, – ты не просто так такая колючая и закрытая. Но дальше будет по-другому. Постепенно, медленно, мы раскроем тебя, Яра. И, поверь мне, сможем сделать тебя счастливой.

Тук-тук!

Уходите! Мне сейчас так хорошо! Меня успокаивают эти дикари. Лишь у них это получается.

– Ярослава Альбертовна! – слышу голос Оленьки. – Аукцион начнется через десять минут!

Глава 17

– Иду, Олечка! Сейчас! – встаю, смахиваю слёзы с ресниц.

Руки дрожат, ноги как вареные маакаронины. Ууу, неандертальцы! Резко разворачиваюсь, упираю руки в бока. А эти двое сидят, да ухмыляются.

– Штаны наденьте, боссы! – рычу, упаковывая грудь в платье, затем разворачиваюсь. – И застегните то, что расстегнули.

– Киса, – горячая ладонь Андрея ложится на мою голую спину, а второй рукой мужчина впечатывает меня в себя, – погуляй еще, детка. А ночью мы покажем, какими умеем быть.

Вжжик!

Ткань платья смыкается на моей спине. Андрей уверенно и быстро застегивает наряд.

Вздрагиваю от сладкого томления, мгновенно вспыхнувшего внизу живота.

– Мне нужно работать, – тихо говорю, хватаю сумочку с пола.

Я уронила её, когда наглый кроманьонец затащил меня в комнату отдыха.

– Ты не забыла? – выгибает бровь Дамир. – Сегодня ночью ты наша.

– А как же Ириша? – выгибаю бровь.

– Этот вопрос я сам решу, – встаёт, подходит ко мне.

Огромный! Ну точно неандерталец! Но вдруг Дамир обхватывает моё лицо ладонями и нежно целует.

– Думала, я только жестко трахать умею? – ухмыляется, когда я невольно подаюсь вперед, чтобы поймать еще немного его нежности.

– Честно? – ухмыляюсь ему в губы. – Думала, что ты даже трахать особо не можешь.

Рычит. Не нравится, когда за усишки дёргают?

– Но, – обвиваю его плечи руками, наслаждаюсь огнем сильного мужского тела, – ты приятно меня удивил, дикарь.

– Наша киса остра на язык, – кусает меня за нижнюю губу, – отшлепаю.

– Попробуй! – отталкиваю его, затем поправляю платье и расправляю плечи. – А пока мне нужно работать. Я сюда не развлекаться приехала! Кстати!

Протягиваю ладонь.

– Трусики верни!

– Это мой трофей, – рычит, – а дикарям не свойственно возвращать то, что они завоевали.

– И что, мне без белья теперь аукцион вести?! – взрываюсь.

– Будешь без трусов, – ухмыляется, – тебе без них хорошо. А если кто-нибудь посмеет к тебе пристать, мы увидим, и больше этот бессмертный уже ни на кого не взглянет.

Голос Дамира меняется, становится жестким и угрожающим.

– Нечем будет, – заканчивает фразу Андрей.

Разворачиваюсь и, качая бёдрами, покидаю комнатку. Я больше не покажу того смятения, что охватило меня после нашего жаркого секса.

– Только секс, – уговариваю сама себя, – я не влюблюсь больше никогда!

Бегу в уборную, быстро привожу себя в порядок. Конечно, от блистательного вечернего макияжа мало что осталось, но Яра Вольная всегда находит выход из любой ситуации.

Что только делать с предательски колотящимся сердцем, которое при одной мысли об Андрее или Дамире начинает сходить с ума?

– Это гормоны! – уговариваю свое безумное отражение в зеркале. – Чувства не вспыхивают так быстро!

Я не позволю себе влюбиться! Ни за что! Делаю глубокий вдох, затем выдох и топаю в зал.

– Ярослава Альбертовна! – Оленька быстро меня находит. – Там уже всё готово. Через пять минут произнесите речь, все лоты мы зарегистрировали и отметили.

– Ты ж моя умница, – улыбаюсь.

– Что-то случилось? – помощница смотрит на меня своими огромными глазищами. – Вы плакали?

– Я?

Черт! Неужели глаза красные?

– Нет, я просто… – кусаю губы, – О! Жора! Ты-то мне и нужен! Оленька, позови меня, когда всё начнется.

Я впервые отпустила контроль. До этого участвовала во всех этапах подготовки к выставке и аукциону. Знала всё и обо всём!

Стоило появиться этим дикарям, как всё пошло прахом! Я забыла про самую важную часть выставки!

– Яра! – Жорик невероятно доволен.

Рядом с ним топчется Иришка с конфеткой в яркой обёртке.

– Дядя Зола лассказал мне о калтине! – гордо заявляет девчушка.

А мне стыдно! Ведь только что я такое творила с её отцом! Малышка наверняка любит маму и мечтает, что они с папой будут вместе!

Вот! Я нашла ещё одну причину, почему мне и кроманьонцам не по пути.

Но ведь Андрей-то ничего не сделал.

Отмахиваюсь от предательского внутреннего голоса. Андрей вообще дьявол во плоти. Он такое со мной творит одними словами, что страшно становится! Я становлюсь уязвимой, податливой.

Не могу себе позволить такой слабости!

– О какой картине, милая? – улыбаюсь в ответ на невинную детскую улыбку.

– О Еве! Это ты, Яла! – она довольна собой.

– И что ты о ней думаешь?

– Ты глустиф! – девочка берет меня за руку. – Не глусти, Яла! Ты осень класивая! И умная! А есё папа тебя любит!

– Спасибо, Ириша! – сжимаю пухлые пальчики.

Эта девчушка такая милашка! Почему-то мне хочется её обнять. Поцеловать эту румяную щёчку. Что со мной такое?

Но Дамир не может меня любить. Любовь просто так не вспыхивает. Он хочет меня. И всё. Я для него лишь очередной трофей.

– Не думала, что ты любишь детей, – обращаюсь к Ефимову, – Иришка от тебя не отходит просто.

– Люблю, – вздыхает он, – и я…

– Папа! – малышка срывается с места и тут же виснет на шее отца.

– Ярослава Альбертовна, – хрипло говорит Андрей, держа в руках бокал с шампанским, – эта выставка невероятно богата на открытия.

И смотрит на меня своими пронзительными глазами. На что этот дикарь намекает?!

Дала слабину на свою шею! Они теперь мне постоянно будут напоминать, как я рыдала, признавалась в слабости.

Фыркаю.

– Конечно! Мы столько сил и времени вложили в её открытие, – гляжу в его наглые глаза, – что было бы очень обидно, если бы она не удалась, ведь так?

– Согласен, – он хмурится, явно поняв мой намёк.

– Но следующая выставка будет совершенно иного уровня, – улыбаюсь, – я очень надеюсь, что вы с Дамиром Богдановичем всё еще будете владельцами галереи, а не испугаетесь трудностей, как все прочие.

– О, мы не боимся трудностей, Ярослава Альбертовна, – ухмыляется, – мы их обожаем!

– Посмотрим, – прохожусь по нему придирчивым взглядом.

Андрей ухмыляется и уходит к Дамиру.

– Простите, – ко мне подходят два странных мужика, – это выставка Жоржа Ефимова?

– Да, – напрягаюсь, – а что?

– Мы из коллекторского агентства. Ваш художник должен нашему нанимателю большую сумму денег… и, если он не отдаст их, нам придётся взыскать их с вас.

Глава 18

Яра… это имя в моих ушах набатом шарашит. Не могу, блядь, только о ней думаю! Мне мало, сука! Я влюблен, как подросток. Мало того, что у меня хер встает, стоит мне ее голос услышать, так ещё и сердце трепыхается, как рыба, выброшенная на берег.

Я голодный до неё. И чем больше трогаю, трахаю, ласкаю, тем сильнее хочется. Я одержим этой женщиной, и назад пути нет.

Целый год я ни с кем не спал. Во снах видел нашу строптивую кошку. Она нужна мне как воздух.

Но я понимаю, как это выглядит. Яра не доверяет. Еще бы!

Потому не спешу признаваться в своих чувствах. Сначала докажу, что мне можно доверять.

– Папоська, – малышка Ира ластится ко мне, – а дядя Зола мне конфет дал!

– И это прекрасно, – ржу, – смотри только, не перебарщивай.

– Не пеле… фто? – она хлопает ресницами.

А я таю. Лишь две женщины могут превратить меня, огромного брутального мужика, в облако розовой ваты. Это моя дочь и любимая женщина.

– Слишком много конфет будешь есть, раздуешься, станешь воздушным шариком и улетишь прочь, – улыбаюсь.

– Фариком?! – дочь в ужасе смотрит на меня. – И я больфе тебя не увизу?

– Ну, если я тебя поймаааю, – тяну, – но могу и не поймать. Улетишь далеко-далеко.

– Ни хасю! – выпаливает Иришка, а я умиляюсь.

Буквально пять минут назад я видел, как с ней общается Яра. С какой нежностью моя киса смотрит на Ирочку. Уверен, она станет отличной матерью для моего второго малыша.

Кончать в эту женщину ахуенно, конечно! Никогда так не кайфовал. Но тут отпустил поводья и не жалею. Больше никаких резинок. Пребываю в розовой эйфории, как вдруг к Яре подходят два типа.

– Кто это? – рычит Андрей.

– Не знаю… кстати, а где наш художник? – осматриваюсь.

Только сейчас понимаю, что Ефимова не видел уже некоторое время.

Яра выглядит напряженной, что-то обсуждает с этими мужиками.

– Оленька! – ловлю помощницу нашей кисы. – Присмотри за Иришкой. Только конфетами больше не корми.

– Хорошо, Дамир Богданович. Что-то случилось? Гости волнуются.

– Пока не знаю.

Тут Яра делает шаг, но незваный гость хватает ее за руку. Вот тут мне предохранители и срывает.

– Руки убрал! – рычу, вмиг оказавшись между ними и вырывая локоть своей кисы. – Ты что себе позволяешь, мужик?

Яра храбрится, но вся дрожит. Прячется за меня.

– Мы из коллекторской службы. Георгий Ефимов задолжал нам много денег.

– Она тут при чем?

– А вы не в курсе? Георгий наркоман в завязке, а Ярослава Альбертовна его попечитель. Вот мы и пришли к ней. Если ее подопечный не отдаст долг, отдавать будет она. Любым способом.

– Сколько? – спрашиваю. – Сумма долга.

– Десять миллионов рублей. Поверьте, мы в любом случае взыщем эту сумму в пользу нашего нанимателя.

Сумма немаленькая, это да. Но недостаточно большая, чтобы беспокоить мою кисулю.

– Я заплачу, – достаю из портмоне визитку бухгалтера, – позвоните, и вам переведут нужную сумму. Но если ещё раз появитесь…

– Нет, нет! – голоса этих слизняков меняются, становятся заискивающими. – На этом всё. Чудесная выставка!

Уходят.

– Пробить их? – спрашивает Андрей.

– Да. Они явно одной суммой не ограничатся. Подключи своих и узнай, что там за наниматель.

– Да кто вы такие? – Яра с сомнением смотрит на меня.

– У тебя синяк, киса, – нежно глажу локоток своей кошки, – почему ты не позвала нас?

Молчит, губы поджимает.

– Не нужно было! – вырывает руку. – На нас смотрят.

– Поговорим?

– После аукциона, – ее всю трясет, – но перед этим я найду Ефимова и вышибу ему мозги!

Шипит и улепетывает прочь.

– От него у неё одни проблемы, как я погляжу, – хмыкаю.

– Нужно что-то сделать. Иначе он так и будет отравлять ей жизнь. Друг, блядь, – фыркает Андрюха.

– С другой стороны, он ей дорог. Возможно, нам стоит прислушаться к словам Яры.

Впервые я хочу не вытрясать инфу, а сделать так, чтобы женщина открылась сама. Я приручу тебя, киса.

Яра блестяще проводит аукцион. Наша галерея получает кругленькую сумму за картины Ефимова. Но я вижу, что киса расстроена. И, похоже, наше ночное рандеву откладывается.

– Яра, – ловлю ее после того, как последний гость покидает галерею.

– Чего вам? – огрызается.

– Нашла друга своего? – засовываю руки в карманы.

– Не ваше дело! – коготки выпускает.

– Вообще-то наше. Твой друг мог провалить аукцион. Если бы мы не подошли, все бы узнали, что художник в долговой яме. Это не лучшим образом влияет на имидж «Леонардо», – жестко говорю, – и…

Ругаю себя за свой тон, стараюсь сделать его мягче. Ведь злюсь не на мою кису, а на её непутевого друга.

– Они ушли? – из служебного коридора выползает Жора. – Коллекторы?

– А ты, я смотрю, знал! – рычу, хватаю этого рисоваку за грудки, встряхиваю.

– Не надо! Дамир! – Яра вступается за него.

Почему?

– Блядь! – отпускаю доходягу, он весь трясется.

– Я просил денег…, но ты не дала…

– Десять миллионов?! – восклицает Яра. – Ты просил небольшую сумму!

– Прости. Правда, я такой идиот…

– В чем дело, Жора?! – Яра сама хватает его и трясёт. – Куда ты вляпался?

– Никуда! – он преданно смотрит на неё. – Яра, я просто хотел…

Мы с Андрюхой, словно кисины телохранители, стоим и молчим. Если она так возится с Ефимовым, значит, у них действительно крепкая дружба.

Или что-то большее?

Ревность лезвием проходится по сердцу. Блядь! Злюсь, стискиваю зубы и ничего не могу поделать. Рядом с Ярой я становлюсь безумцем.

Но дальнейшие слова художника повергают в шок нас всех.

– Я собирал деньги, чтобы… усыновить ребенка.

Глава 19

Смотрю на несчастного художника и даже жалко его становится. Потерянный мужик совершенно.

– Ребенка? – Яра явно не ожидала такого ответа. – Ты с ума сошел?

– Вот точно также мне ответили в опеке, – грустно усмехается Ефимов, – одинокий мужик, бывший наркоман, детдомовец. Полный фарш, так сказать.

– Но почему? Зачем тебе ребенок?

– Я люблю детей, – вздыхает Жора, – и всегда хотел дать хоть одной заблудшей душе шанс. Которого не дали мне.

– Боже, – Яра садится рядом с ним, – почему ты не пришел ко мне?

– Какой я отец, если во всём буду на тебя полагаться? – тихо говорит художник.

– Жор…

– Я знаю, – перебивает её, – всё понимаю. И этот поступок меня не красит. Просто я в отчаянии.

– Дело в каком-то конкретном ребенке? – делаю допущение. – Иначе ты бы так не старался.

– Верно, – Жорж заглядывает мне в глаза.

Я там вижу вину, отчаяние и… стержень? Жорж мужик, но что-то мешает ему проявить свои качества. Или кто?

– И что за ребенок? – сухо спрашивает Яра. – С чего мне верить тебе, Жора? Ты врешь напропалую!

– Прости меня, – выдавливает из себя.

– Ладно, поговорим об этом завтра. Я очень надеюсь, что ты сможешь доказать свою позицию, – устало массирует виски наша киса.

– Познакомь ее с этим ребенком, – говорю.

Именно это сможет доказать Яре, что её дружбан настроен серьезно. Все смотрят на художника.

Дамир скрипит зубами, наверняка ревнует. Но я чётко вижу, что этот длинноволосый тип для нашей кошки лишь друг.

Или типа младший брат.

– Я поеду домой. Устала, – сухо чеканит Яра, – и вы двое, оставьте меня в покое!

– Нет, – аккуратно подцепляю ее локоть, – я отвезу тебя.

– НЕТ! – в голос с Дамиром выпаливают.

– Тебе нужно дочь увезти домой, а одну я кису не пущу, – сыплю аргументами.

– Кису? – хлопает ресницами Жора.

– Не твоё дело. Ты лучше подумай, откуда десять лямов возьмешь мне долг вернуть, – рычит Дамир, – ладно. Утро вечера мудренее. Но, Яра, позвони, как приедешь.

– Вот еще, – фыркает, вздергивает свой склочный подбородочек.

– Папа, – к нам подходят малышка Иришка с Ольгой, – я спать хасю!

– Иди ко мне, – Дамир берет засыпающую девочку на руки, – сейчас поедем домой, малышка. Яра, на пару слов.

Разворачивается и уходит. Киса злобно таращится, но покорно следует за другом. А я остаюсь один на один с художником. Он роняет лицо в ладони.

– Ты врешь? – жестко спрашиваю.

– Нет. Завтра я отвезу Яру в приют и познакомлю с Антошей, – говорит совершенно убитым голосом.

– На что ты рассчитывал?

– Мне предложили помощь, я и согласился. В итоге попал на деньги.

Он говорит коротко, отрывочно. Не доверяет. Ясно. Очень похоже на детдомовца. Они привязываются к кому-то важному на всю жизнь.

Для меня это шанс узнать что-то о Яре.

– Слушай, – сажусь рядом, – ты можешь мне не доверять. Но ответь… вы с Ярославой вместе были в детдоме?

Жора усмехается.

– Хочешь через меня подобраться к ней? Непростая она, да? – не без гордости заявляет.

В рожу бы ему дать, чтобы так не разговаривал! Но сдерживаюсь. Потому что он прав.

– Просто хочу узнать ее, а Яра не особо разговорчива.

– А ты спрашивал? – выгибает бровь, и желание сломать ему нос возрастает многократно.

Молчу. Скрежещу зубами. Мы и правда с кисой особо не разговаривали. Наше огромное упущение! Я это исправлю сегодня же. Но Ефимова нужно дожать.

– Ясно, – усмехается, – не спрашивал. Могу сказать лишь одно: Яра мужчинам не доверяет. Слишком много ее предавали и пытались использовать. Она сильная и вырастила стальную броню.

Слушаю внимательно.

– Но в глубине души она очень ранима. Не вздумайте играть ее чувствами. У Яры они на вес золота. Она сама такая… очень ценная и неповторимая. Шикарная. Отзывчивая и добрая.

– Ты ее любишь?

– Яру можно или любить, или ненавидеть. Она не может не тронуть сердце.

Так это да или нет, блядь? Ох уж эти художники!

– Я люблю ее, как старшую сестру. Так что твой путь свободен, босс.

– Вот так бы сразу, – расплываюсь в улыбке, – возьмешь нас в приют завтра?

– Если Яра согласится, то возьму, – он встает, – поеду домой. Мне нужно о многом подумать и собрать деньги.

Ефимов уходит, а я смотрю ему вслед. Все они какие-то непростые в этой сфере. Тонкие натуры, творческие личности.

Выхожу, нахожу Яру на улице. Она обнимает себя руками, дрожит. Машинально подаюсь к ней и заключаю в объятия.

– Что ты делаешь? – фырчит, но не отстраняется.

– Грею тебя, – коротко отвечаю.

– Зачем? – не унимается моя кошка.

– Потому что не могу смотреть, как ты мерзнешь, – целую её в висок, – моя нежная киса. Знаешь же, что мы не лжем, а всё равно царапаешься.

– Мне не нравится, что ты сравниваешь меня с животным, – бормочет мне в плечо.

– Правда? – усмехаюсь. – А если подумать?

Молчит. В глаза не смотрит. Ей нравится всё, что мы с ней делаем. Веду кисульку к машине.

Открываю пассажирскую дверь.

– Садись, – говорю, и Яра подчиняется

Усаживаюсь рядом с ней. Меня ведет от запаха этой женщины. Еле держу себя в руках. Но не позволяю лишнего. С Ярой что-то происходит, и мне это не нравится.

– Адрес? – спрашиваю у строптивицы.

Она называет. Коротко, отрывисто. Не хочет говорить со мной. Так и едем. А я, блядь, себе места не нахожу. Потому что хочу узнать о нашей кисе всё.

Говорить с ней, слушать её голос.

– Сосо, – выдаю первое, что приходит в голову.

– Что? – не понимает Яра.

– Кота так зовут. Я сейчас за ним присматриваю, – улыбаюсь, – толстый, но милый.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

Мы подъезжаем к ее дому. Нехило так! ЖК бизнес-класса! Присвистываю. Как только подъезжаю к шлагбауму, Яра хватается за ручку двери, но я ее блокирую.

– Выпусти меня, дикарь! – рычит.

– Киса, ты на взводе. Давай поговорим.

– Не хочу я разговаривать! – взрывается. – Думаете, что можете просто так мне душу потрошить? Члены в меня засунули, и я вам о жизни начну рассказывать?!

Молчу, хмуро смотрю на неё. В глазах Яры стоят слёзы. Срыв?

– Я не хочу с вами отношений! – складывает руки на груди.

– Ты лжешь, киса, – спокойно заявляю, – мы оба хотим тебя узнать.

– Зачем? – ерепенится. – Чтобы трахать меня, вам не обязательно даже знать мое имя!

– Яра… – выдыхаю.

– Всё, что я могу вам предложить – это статус любовников. Всё! Никаких разговоров по душам и совместных вечеров! – рычит она. – Никаких собственнических замашек и претензий! Только так. У меня работа на первом месте!

– Нет! – отрезаю.

– Тогда иди к черту, Серебряков! И сейчас же выпусти меня!

Я злюсь. Пиздец как злюсь. Она открывается, затем снова заколачивает дверь в душу.

Открываю дверь, и Яра вылетает из машины.

Даю по газам, некоторое время кружу по району. Со мной такое впервые! Я хочу, сука, этих отношений!

Хочу общаться, и, блядь, даже вместе состариться! Хочу оберегать эту кусачую кошку до конца дней.

Останавливаюсь у набережной и долго курю. Звоню Дамиру и коротко рассказываю о срыве малышки.

Положив трубку, понимаю: мы не отступимся. Кирпичик за кирпичиком будем разрушать стену, которую киса выстроила между собой и нами.

– Однажды ты сдашься, Яра, – ухмыляюсь, – а с этого момента мы начинаем осаду твоей неприступной крепости.

Глава 20

Влетаю домой, громко хлопаю дверью. Прислоняюсь спиной к прохладному дереву. Меня всю колотит. Этот