Судьба переломного момента

© Олег П., 2024

© СУПЕР Издательство, оформление, 2024

Пролог

Сергей стоял в ходовой рубке белоснежного океанского лайнера. На нём был кристально белый капитанский китель, и золотые вензеля его погон радужно переливались в лучах восходящего солнца. Он стоял, широко, по-морскому расставив ноги, в руках у него был большой морской бинокль. Сергей неторопливо курил трубку, внимательно осматривая горизонт. Откуда-то сверху негромко звучала знакомая мелодия.

«По местам стоять, со швартовых сниматься», – громко и властно отдал он приказ. Справа, крепко прижавшись к нему, стояла изящная девушка в облегающем белом платье. Её каштановые волосы были аккуратно причёсаны и собраны в хвост. Она крепко обнимала Сергея и с нежностью смотрела в его глаза. «Ну вот и всё, уходим в рейс. Юля, это будет самый долгожданный рейс», – ласково обратился он к ней. «Не сомневаюсь, дорогой, с тобой хоть на край света…», – промурлыкала в ответ она…

Глава первая

Поезд весело бежал, ритмично стуча колёсами и изредка издавая гудок. В окне, сменяя один другой, мелькали ландшафты: поля, леса, реки, – всё такое родное, но в то же время незнакомое и манящее, завораживающее. Летний пейзаж будоражил воображение Сергея, наполняя самыми радужными надеждами на будущее. На подъезде к Ленинграду поезд издал особенно протяжный гудок, и сердце Сергея забилось непривычно быстро. Он так долго, целых три года, ждал этого момента, столько раз представлял, как всё будет происходить, и вот этот миг настал. Поезд подъезжал к Ленинграду – городу надежды и столь долгих мечтаний. За окном уже пронеслись окраины: Колпино, Металлострой, Станция Сортировочная и вот, наконец, Московский вокзал. Проводник включил радио (звучал гимн Ленинграда) и громким голосом объявил: «Город-герой Ленинград», – и немного тише: – «Конечная». Сергей вытянулся во весь рост, ещё раз поправил морской гюйс и фланку, заправив сзади дембельский кармашек, взял небольшой видавший виды чёрный чемоданчик и быстрым шагом направился к выходу из вагона. Спрыгнув на перрон, он погрузился в атмосферу горячего июньского воздуха, криков носильщиков и радостного гама встречающих. Натянув потуже бескозырку, Сергей бодрым полустроевым шагом направился на вокзал. Проходя мимо патруля, он чётко козырнул и в ответ на пристальный взгляд капитана, старшего патруля, улыбнулся и приготовился показывать документы. Однако патрульный нехотя кивнул ему в ответ, дескать, знаем мы вас, дембелей, теперь ими весь город кишит. «Что же, – подумал Сергей. – Хозяин – барин», и весело зашагал дальше, напевая под нос знакомую песню, которую так часто крутили по радио в поезде: «…есть любовь у меня, жизнь, ты знаешь, что это такое …Я люблю тебя, жизнь …снова и снова…»

Настроение было отличное, вокруг роилась разного рода публика. Кто-то спешил на пригородную электричку, вероятнее всего, на дачу с собаками и кошками, с корзинами и огромными рюкзаками, больше похожими на ранцы парашютистов. В углу у ларька с пирожками Сергей заметил парочку влюблённых. Молодой человек постоянно снимал очки, делая вид, что протирает их, а на самом деле изо всех сил старался скрыть набегающие слёзы. Девушка в летнем синем платье, так изящно облегавшем её стройную фигуру, старательно успокаивала парня: «Юра, потерпи… Это ведь ненадолго… Всего на месяц… Время быстро пролетит, и я вернусь. Ты не успеешь соскучиться». Он что-то невнятное бормотал ей в ответ, периодически протирая стёкла своих старых очков. «Студенты, – почему-то подумалось Сергею. – Любовь у них такая». И тут он вспомнил, как они с ребятами в увольнении на втором году службы встретили в далёком латвийском городе Лиепая Юрия Александровича Юдиневича, мичмана, командира электрогруппы, которого между собой называли Юдиком. Рядом с ним была и его жена. Они весело козырнули ему, приложив ладони к форменным шапкам, привычно отдав воинское приветствие. Он, обрадовавшись, ответил им, пожав поочерёдно каждому матросу руку. Сергею это не очень понравилось, так как он не был близко знаком с мичманом. Хотя он и относился к электромеханической группе тральщика, но служил мотористом и имел своих командиров. К тому же на дворе был январь, и выдался он очень холодным – снимать перчатку совсем не хотелось. Но, увидев искреннюю улыбку Юдика, он быстро стащил перчатку и пожал узкую и сухую ладонь мичмана. Юдик как-то по-особенному тепло посмотрел на ребят и, весело повернувшись к ним, сказал: «Моряки, знакомьтесь – моя жена Таня». Стоявшая чуть поодаль невысокая симпатичная женщина лет тридцати, услышав, что заговорили о ней, подошла и мило улыбнулась. «Очень приятно, ребята», – произнесла она мелодичным голосом. Но одна деталь врезалась Сергею в память навсегда. Было очень холодно, и от выдыхаемого пара у Татьяны образовались небольшие ледяные усики, что привело в неописуемый восторг друзей-моряков. «Тоже любовь, – подумал Сергей. – Прямо Венера Милосская».

Из собственного любовного опыта ничего особо примечательного Сергей вспомнить не мог. Рос он в небольшом посёлке городского типа. В восьмом классе постоянно болел, и поэтому его оставили на второй год. Пришлось заново изучать программу за восьмой класс. Новые одноклассники уважали его, но относились с настороженностью – всё-таки разница в один год сказывалась. Возможно, Сергей ошибался, но иногда ему чудилось, что его называют переростком и дегенератом. В любом случае, в лицо этого ему не говорили, но и дружить с ним желающих не находилось. Девушки тоже не проявляли интереса к Сергею. Лишь одноклассница Света явно ему симпатизировала, но сама она парню совсем не нравилась. На переменках она всячески пыталась привлечь к себе внимание и даже один раз написала Сергею записку с просьбой встретиться у тира после уроков. Но Сергей не ответил и к тиру не пошёл, так как прекрасно понимал, кто написал эту записку.

Ему очень нравилась другая девушка, председатель совета комсомола школы Наташа. Она была яркой и красивой, с хорошей фигурой и лихо закрученными каштановыми волосами. У Наташи была быстрая и громкая речь, поэтому она никогда не пользовалась на собраниях микрофоном и могла спокойно прекратить школьный гвалт одним своим словом – «ВНИМАНИЕ». О ней Сергей мечтал ночами, когда не мог уснуть, и на каждом комсомольском собрании мечтал только о ней. Каждый раз, сдавая членские взносы, он так хотел, чтобы она обратила на него взгляд, и стоял, нелепо переминаясь с ноги на ногу, пока Наташа своим командным голосом не говорила: «Следующий. Не задерживайте, проходите». И он послушно плёлся на своё место за партой, прижимая к груди комсомольский билет, который она только что держала в своих руках.

Наташа встречалась с одноклассником Сергея Игорем и больше никого не замечала вокруг. Каждый раз, когда Игорь провожал Наташу домой, Сергей тихо шёл сзади и представлял, что это он идёт рядом с такой красивой девушкой, да ещё несёт её портфель. В такие моменты это было его самой большой мечтой.

А ещё Сергей мечтал о море, то есть стать моряком, и не просто моряком, а капитаном корабля. Он много раз представлял себя в сверкающем кителе, стоящим на мостике огромного океанского лайнера, отдающим команды: «Полный вперёд! Так держать!». Это было пределом его мечтаний. Поэтому, когда в военкомате ему предложили сразу после школы пройти курсы мотористов при ДОСААФ, чтобы точно попасть служить в Морфлот, он ничуть не колебался. На курсах было весело, и время летело быстро. В группе оказалось двадцать человек. Жили все в местном общежитии, которое называли «коробкой», по четыре человека в комнатах, называемых кубриками, а попросту – кубарями. Каждый день назначался вахтенный, который следил за порядком и был главным по уборке. В комнате Сергей сдружился с Димой. У него было слабое зрение, и он носил очки с толстыми линзами. Он также хотел быть моряком, но боялся, что из-за плохого зрения его не пропустят на врачебной комиссии. Однако как сложилась его судьба, Сергею узнать так и не удалось. Сразу после окончания шестимесячных курсов Сергея призвали на флот, как он и мечтал. Они тепло попрощались, обнявшись по-приятельски, и обменялись своими адресами, дав друг другу обещание писать не реже одного раза в неделю. Свою безответную любовь Наташу Сергей увидел мельком, когда их везли на сборный пункт. Девушка весело шагала по своим делам, он помахал ей рукой, но, видимо, она не заметила. И автобус увёз Сергея в быстро надвигающуюся неизвестность. Ему совсем не было страшно, ведь он был уверен, что идёт правильной дорогой. Ему так хотелось поскорее начать эту загадочную и долгожданную взрослую жизнь…

Окрик носильщика «Дорогу, поберегись!» вырвал Сергея из нахлынувших воспоминаний. Он осмотрелся и заметил рядом киоск с мороженым. За прилавком стояла женщина средних лет с крашенными в блонд волосами. Она курила «Беломор» и была немного навеселе.

– Чего тебе, морячок, надобно? – весело обратилась она.

– Пачку «Примы» и крем-брюле, – ответил приветливо Сергей.

– Если хочешь, для такого красавца-моряка есть «Космос» молодёжный в твёрдой пачке, но они подороже на 40 копеек.

Сергей пробовал и знал, что «Космос» – хорошие сигареты, к тому же с фильтром, но впереди было много трат, и он решил сэкономить.

– Нет, спасибо, не нужно. Я возьму «Приму», – вежливо ответил он.

– Что же, пусть будет «Прима», – нехотя ответила продавщица, переводя оценивающий взгляд на следующего покупателя. – Что вам? – обратилась она к следующему мужчине, потеряв интерес к Сергею.

Сергей отошёл за киоск и накинулся на крем-брюле. К слову сказать, в Лиепае тоже продавалось мороженое: и сливочное, и пломбир. Но именно крем-брюле не было, а ребята, призванные на службу из Ленинграда, много рассказывали о его необычном вкусе. Да, действительно, вкус был особенным, и Сергей с жадностью съел всё без остатка. И когда по телу разлилась приятная прохлада, он открыл пачку «Примы», достал сигарету и с большим удовольствием закурил. Он стоял за киоском, куря и наблюдая за прохожими. Сергей радовался, что не надо спешить на корабль к вечернему построению, и с утра не будет больше пробежек по стенке на берегу. Всё это уже в далёком прошлом, обратной дороги нет. От этой мысли ему стало как-то особенно легко, и он весело зашагал по направлению к метро. По пути ему повстречался уже знакомый капитан вместе с курсантами из патруля. На его воинское приветствие капитан просто кивнул и ободряюще улыбнулся, дескать, давай, парень, дерзай, у тебя всё впереди!

В Ленинград Сергей приехал не просто погулять и посмотреть город, как многие его знакомые, а по комсомольский путёвке. Дело в том, что под конец службы политрук корабля записывал желающих поехать в различные места, где так нужны были комсомольцы. Одним из этих пунктов оказался Ленинград и завод «Красный Треугольник», на котором организовывалась экспериментальная линия по выпуску автомобильных шин, и срочно требовались молодые крепкие ребята. Также предоставлялось общежитие и возможность заочного или вечернего обучения в любом учебном заведении Ленинграда. А так как он был отличником боевой и политической подготовки, а также хорошим политинформатором на Базовом тральщике, ему предоставлялось исключительное право выбора. Проанализировав всё это, Сергей решил, что годик поработает, присмотрится к городу и к мореходкам, в которых можно учиться в Ленинграде. И тогда, наконец, осуществит свою мечту – станет моряком и поступит, возможно, на вечернее или заочное отделение одного из мореходных училищ.

Глава вторая

Сергей доехал на метро до станции Нарвская и прогулялся пешком до Обводного канала. Спросив у встречного паренька, который, судя по измученному виду, был студентом, как пройти на завод «Красный треугольник», Сергей направился прямиком в отдел кадров. В отделе кадров заправляла огромная женщина Светлана Сергеевна с копной чёрных волос, скрученных в гульку. «Отслужил? По путёвке? В военкомате отметился? – вопросы посыпались как из рога изобилия. – Нам сейчас очень нужны молодые работники – новую линию открываем. Прямой Указ Партии», – многозначительно подняла указательный палец Светлана Сергеевна. Сергей немного замешкался, не зная, что ответить. «Подходи, не стесняйся», – добродушно продолжала кадровичка.

Он протянул ей приготовленные заранее документы и попробовал улыбнуться, но улыбка вышла очень уж неестественной, хотя это Светлану Сергеевну совсем не смутило. «Не робей, хлопец, ты же моряк, а вам везде почёт и уважение. Пролив Дрейка видывал?» – улыбнулась она. «Не, не довелось», – чуть слышно выдавил покрасневший Сергей, теребивший от смущения ленточки своей бескозырки. «Ничего страшного – пойдёшь в цех формовки учеником, в нём как раз сейчас недостаёт одного человека – и там трудно. Справишься?». Сергей ответил без раздумий: «Да». «Вот и ладненько, – замурлыкала она. – Сейчас выпишем ордер на общежитие, а завтра к 7:45 в девятый цех. Мастера зовут Мирон Романович, а для своих просто Романыч. Всё понятно?» – с улыбкой спросила она. «Да, всё понятно», – ответил Сергей, продолжая теребить ленточки с гордой надписью «Балтийский флот». «Спецодежда на первом этаже, на складе, не забудь расписаться, – продолжала кадровичка. – Если всё понятно, тогда до завтра. Не забудь: Романыч, девятый цех. И пропуск возьми, а то на проходной не пропустят. У нас тут строго». Она вновь улыбнулась. «Понятно», – по-военному коротко ответил Сергей, сгрёб в кучу все бумаги и поспешил удалиться. Ему почему-то было очень неуютно в компании Светланы Сергеевны. Получив спецовку и выйдя из проходной завода, Сергей испытал явное облегчение. Он бодрым шагом направился в общежитие. По дороге Сергей зашёл в Нарвский универмаг, где смело потратил 50 рублей, присланных ему мамой на дембель. Он их берёг, чтобы купить себе гражданскую одежду. Она оказалась самой обыкновенной, но надев впервые за три года ботинки, рубашку и брюки, Сергей почувствовал себя настоящим человеком и, не удержавшись, купил себе новинку парфюмерной продукции – одеколон «Саша». Облил себя с ног до головы – ему очень понравился этот аромат, напомнивший Сергею запах скошенных трав, леса и почему-то мамины руки. Он на минуту закрыл глаза и вспомнил, как тяжело болел ангиной, когда учился в восьмом классе, и мама окружила его теплотой и заботой. Температура не спадала долгое время, и мама накрывала его голову своими руками и пела колыбельную песню. Он смущался и говорил: «Ну мама, я уже не маленький…». Но в душе ему очень нравился и голос мамы, и запах, которым были пропитаны её руки. Это было так давно и далеко, и в то же время очень близко и дорого ему. Он открыл глаза и подумал, что обязательно пошлёт телеграмму матери.

Военкомат находился на Обводном канале немного дальше, чем общежитие. На проходной сидел дежурный прапорщик, который читал газету и пил горячий чай.

– Отслужил? – строго спросил он, даже не глядя в сторону Сергея. – На сверхсрочную пойдёшь? Сейчас набираем в школу прапорщиков.

– Нет, спасибо! – ответил весело Сергей. – Мне хватило, теперь уже всё!

– Ну-ну. Подумай, парень, можешь много потерять.

– Да, хорошо, мне только на учёт встать. Какой кабинет?

– 215 кабинет, на втором этаже.

В кабинете сидела ничем не примечательная девушка и смотрела в окно. «На постановку на воинский учёт прибыл», – шутливо, по-военному произнёс Сергей. Она вздрогнула и взяла документы. «Да, хорошо, распишитесь в карточке учёта и можете идти», – девушка протянула ему карточку учёта и опять перевела взгляд на окно, мечтая о чём-то своём. Сергей быстро расписался и бодрым шагом побежал по лестнице на первый этаж. Проходя мимо дежурного прапорщика, приложил руку к пустой голове, имитируя воинское приветствие, на что прапорщик пригрозил пальцем, но потом всё-таки рассмеялся: «Ладно. Давай гуляй, парень».

Сергей вышел на улицу. Лето чувствовалась в каждой детали. Девушки, которых оказалось так много, что глаза разбегались, оделись уже по сезону, сняв толстые куртки и тяжёлые туфли и открыв мужским взорам свои хорошенькие фигурки и стройные ножки. Они сновали как птички, и от этого многообразия у Сергея закружилась голова. Внезапно ему так захотелось познакомиться с какой-нибудь красоткой и просто поболтать о том, как он счастлив, что оказался здесь. Но у него совсем не было опыта знакомства, и максимум, что он мог из себя выдавить, – это спросить, сколько времени у пробегающей мимо девушки. «Половина третьего», – чирикнула она, заинтересованно посмотрев на Сергея. И он, густо покраснев и ответив «Спасибо», прошёл мимо, ругая себя в глубине души за застенчивость и неумение продолжить разговор с незнакомкой. «Что же, надо будет ещё попробовать», – промелькнула у него мысль.

Телеграф и почта находились в центре города. Доехав на метро, Сергей прогуливался по Невскому проспекту. Купив себе ещё крем-брюле, он неспешно брёл, разглядывая здания и людей, сновавших повсюду. Всё вызывало жгучий интерес Сергея, и он с удовольствием шёл, неторопливо любуясь городом. Отправив телеграмму из трёх слов для матери: «Прибыл устроился хорошо», он был страшно горд и доволен собой, как человек, выполнивший важную миссию.

В общежитии у Сергея оказалось пять соседей по комнате. Он разобрал вещи, которых было немного, и пошёл покурить. Комендант Василий Сергеевич, суровый дедушка, совсем седой и без руки, потерянной, видимо, на фронте, в рубашке, видавшей виды, сразу строго предупредил: «Чтобы мне здесь без ЭТОГО», – и многозначительно пригрозил единственным кулаком. Сергея почему-то это рассмешило, и он представил, как странно и нелепо будет выглядеть такая картина – ЭТО, зажатое в кулаке коменданта.

В курилке оказалось много народу, и он тут же познакомился с Саньком – пареньком лет двадцати пяти. Он сообщил, что работает в милиции водителем, а его жена – на «Красном треугольнике» в ОТК. Им на свадьбу заводоуправление «Красного треугольника» выделило целую комнату в общежитии, а также предоставило очередь на однокомнатную квартиру. Паренёк оказался простой и словоохотливый, и к тому же тоже служил на флоте, правда, на Северном. Но всё же у них было много общих тем для обсуждения. За этим разговором их застала жена Санька, Марина, миловидная девушка лет двадцати, в синем платье в белый горох и в тёмносиних туфлях. Прервав оживлённую беседу, она с чувством сказала: «Саша, пригласи гостя на чай». Но Сергей вежливо отказался, сославшись на усталость и позднее время. А время близилось уже к одиннадцати вечера, и пора было ложиться спать, но Сергею так хотелось ещё каких-нибудь впечатлений, хоть ещё чуточку. И всё же с утра надо быть в цеху, и нехотя он поплёлся спать. Засыпая, Сергей улыбался и думал, что этот день прожит не зря…

С утра он вскочил с постели в 6:00, так как у соседа справа громко зазвонил будильник. Сергей молча пошёл чистить зубы и умываться. Кругом толпился народ, и о завтраке не могло быть и речи. «Ладно, перекушу на работе», – одеваясь, подумал Сергей. До заводской проходной можно было дойти минут за двадцать неспешным шагом, Сергей неторопливо шёл, дымя сигареткой «Прима» и к 7:00 был на проходной. К его удивлению, за стеклом сидела девушка приятной наружности. Её тугие косы были чернее смолы, которой на корабле они покрывали днище шлюпки. «Доброе утро, новенький, – проурчала она певучим голосом. – Меня зовут Светлана, вам в девятый цех. Постоянный пропуск будет готов к пятнице. Не забудь забрать, морячок, а то ведь не пропущу, у нас здесь строго», – засмеялась она. Сергей замялся и покраснел. Его опять смутило такое обращение симпатичной незнакомой девушки. «Да-да, конечно», – ответил он, досадуя на свою застенчивость. Мирон Романыч ждал его в раздевалке цеха, это был седой старичок лет шестидесяти, вероятнее всего, пенсионер, как предположил Сергей. «Да, я на пенсии, – словно читая его мысли, перехватил взгляд Сергея Романыч. – Внукам надо помогать, трудно им сейчас, вот и приходится работать. Но ты не переживай, парень. Ты сильный, сразу видно – справишься». Сергей ничего не ответил.

Цех был огромным, и в нём сильно пахло едкими химикатами. Задача Сергея как формовщика заключалась в контроле работы конвейеров, подающих в огромный миксер различные порошки и резиновую крошку. Но так как конвейеры работали исправно, то его постоянно посылали по каким-либо хозяйственным нуждам. Сергею особенно нравилось, когда его отправляли на разгрузку продуктовой машины в столовую. Сердобольные женщины-повара обязательно подкармливали его вкусностями, и всегда это были и печенье, и компот. Поэтому он с удовольствием бежал всякий раз на разгрузку очередной продуктовой машины.

Глава третья

И вот в один из таких дней Сергей увидел её. Юля была стройной, красивой девушкой с голубыми глазами и очаровательной улыбкой. Увидев её, Сергей замер, заглядевшись, запнулся и рассыпал ящик с огурцами. «Эй, морячок, не зевай! Давай помогу», – весело сказала ему Юля, наклонившись к самому лицу и обдав его волной своего горячего дыхания. У Сергея замерло в груди, стало почему-то трудно дышать, а когда он случайно коснулся её локтём, по телу пробежала незнакомая судорога. Он нервно сглотнул и ответил: «Да, конечно, давай вместе».

Когда огурцы были собраны, она вытерла руки своим фартуком, протянула правую руку и сказала, весело глядя прямо в глаза Сергею, слегка прищурив левый глаз: «Юля». «Сергей», – еле выдавил он. Она рассмеялась и убежала в столовую, а он так и остался стоять на месте, собираясь с мыслями. «Что же это было такое?» И потом ночью он так и не мог уснуть, всё вспоминая, как нечаянно коснулся её тела, как застучало его сердце, как спёрло дыхание. Это ощущение одновременно и испугало, и порадовало Сергея, но как он ни пытался, так и не смог вспомнить аналогию этому чувству.

На следующий день он снова увидел её. Юля стояла у входа в столовую в белом переднике и чепце, как носят официанты в фильмах. Её каштановые волосы были аккуратно убраны на затылке, а на глазах красовались стрелки. «Привет, морячок Сергей», – весело сказала она и засмеялась, и от этого смеха стало как-то тепло и хорошо на душе. И Сергею захотелось, чтобы она и дальше так же смеялась, а он бы просто стоял и слушал. «Привет, Юля», – тихо ответил Сергей, любуясь её фигурой, плотно обтянутой белым фартуком. «Я здесь работаю официанткой в буфете. Если хочешь, заходи, поболтаем», – весело сказала она и скрылась за дверью столовой. Целый день Сергей не мог найти себе места, думая о Юле, её звонком голосе и грациозной фигуре, туго затянутой фартуком. И всё-таки он решился пойти поговорить с Юлей, узнать о девушке побольше. Когда он пришёл в кафе, Юля стояла у кассы и пересчитывала деньги. Она с серьёзным видом что-то постоянно записывала на бумажку. Увидев Сергея, девушка улыбнулась, отложила бумажку, закрыла кассу и подошла к нему. «Что желает господин моряк?» Дело в том, что Сергей под спецодеждой носил морской тельник, и поэтому многие его называли моряком. «Кофе и плюшку какую-нибудь», – выпалил он, пытаясь заглушить биение сердца и унять дрожь в коленях. «Будет сделано», – демонстративно с поклоном ответила Юля. – «Присаживайтесь», – и она жестом указала на столик у окна. Сергей присел, пытаясь не выдавать своего волнения, но видел, как из прохода на него смотрели оценивающе все официантки, работницы кафе, и оттого его волнение усилилось вдвойне. Юля принесла ему кофе. Девушка выглядела очень изящно – тёмно-серые туфли на небольшом каблучке подчёркивали красоту её длинных ножек, а плотно облегающий белый фартук удачно подчёркивал тонкую талию. Двигалась она так грациозно, что, когда несла поднос с его заказом, Сергею казалось, что снежная королева спустилась с небес и идёт по направлению к нему так плавно и величественно. Он надеялся, что Юля присядет к нему и поговорит с ним. Но девушка пояснила, что начальство не разрешает официанткам сидеть за столиками с посетителями. Сергей совсем расстроился, он так хотел поговорить с Юлей и узнать о ней побольше. Быстро расправившись с булочкой и поспешно допив кофе, Сергей рванул к выходу, но по пути Юля остановила его и шутливо пропела: «Моряки сегодня не платят?» Сергей только сейчас вспомнил, что забыл заплатить. Он покраснел как рак и молча поплёлся за Юлей, любуясь тем, как грациозно она шагала впереди него. Девушка была похожа на манекенщиц, которых Сергей когда-то видел по телевизору. Подойдя к кассе, она сказала: «Восемьдесят копеек». Он молча отсчитал мелочь, продолжая краснеть и от этого робея ещё сильнее. «Сегодня вечером в нашем клубе будет танцевальный вечер. Моряки собираются прибыть?» – прищурив левый глаз, полушутливо сказала она. «Да-да, буду», – воспрянул духом Сергей. «Хорошо, буду ждать в 19:30», – уже серьёзнее сказала Юля и пристально посмотрела в глаза Сергею. Он спокойно выдержал взгляд её изумрудных глаз и повторил: «В 19:30, конечно».

Весь оставшийся день Сергей думал только о предстоящей встрече. Он мысленно перебрал все возможные варианты вопросов для Юли, вспоминал комплименты, которые смогли бы его выручить в трудные минуты разговора. Вернувшись в комнату общежития, он скептически осмотрел свой гардероб и понял, что у него нет галстука. Бежать в универмаг было поздно, и он пошёл в курилку, решив попросить у кого-нибудь. Его надежды оправдались – в курилке сидел знакомый милиционер, водитель Санёк, и задумчиво пускал кольца дыма в потолок. «Привет, Санёк. Не одолжишь галстук сегодня на вечер танцев в клуб?», – приветливо спросил Сергей. «Да, можно, у меня их три штуки, не считая форменных. Выбирай любой», – охотно ответил Санёк и через несколько минут принёс все три. Сергей выбрал галстук в полоску, надев, посмотрелся в зеркало и остался доволен. На него смотрел молодой статный блондин с голубыми глазами и озорной улыбкой. Закончив сборы, Сергей быстрым шагом направился в заводской клуб, где устраивалось мероприятие.

Глава четвертая

На крыльце клуба стояли ребята из формовочного цеха, они курили и весело балагурили между собой. Сергей поздоровался и присоединился к ним. Он заметил, что в руках одного парня была бутылка портвейна, они курили, отпивали глоток и передавали её из рук в руки. Когда до него дошла очередь, он также взял её в руки и, сделав небольшой глоток, передал бутылку дальше, и всё это на одном дыхании. Но всё-таки ему не удалось скрыть недовольную гримасу, так как портвейн оказался приторно кислым. Он судорожно закашлялся и зажал рот рукавом рубашки. Друзья дружно засмеялись, и один из них, дружески похлопывая Сергея по спине, весело сказал: «Ничего, привыкнешь, первые сто грамм всегда комом».

На самом деле Сергею уже доводилось пить алкоголь. Он попробовал его на вкус во время службы, в первое увольнение с корабля. Они дружной компанией моряков пошли в городской кинотеатр, и, когда ожидали начала сеанса, один из друзей достал из-под форменной фланки бутылку похожего портвейна. Открыв пробку зубами, он отхлебнул, протянул Сергею со словами: «Давай, братишка, за скорейший дембель». До дембеля было ещё очень далеко, но Сергей твёрдо решил попробовать. Сделав глоток, он закашлялся – вкус портвейна показался ему тошнотворно приторным и к тому же ещё кислющим. Сергей очень удивился, что столько людей любят выпивать, причём именно этот портвейн, а на вкус он оказался достаточно противным. «Вот уж действительно лучше раз попробовать, чем сто услышать», – подумал тогда Сергей.

Итак, глотнув ещё раз портвейн, Сергей направился в клуб – туда, где уже слышались зажигательные мелодии. Он вошёл в зал и сразу судорожно начал глазами искать Юлю. Её нигде не было, по крайней мере, он её не увидел. «Может, опаздывает», – мелькнула в его мозгу догадка, но в тот же момент он услышал знакомый голос за спиной: «Ну привет, морячок». Это была она. Юля стояла позади него и широко улыбалась. Он на секунду замер, залюбовавшись девушкой. Она была как никогда красива. Жёлтое платье в синий крупный горох выгодно подчёркивало стройную фигуру, жёлтые носочки и тёмно-коричневые туфельки на невысоком каблучке – всё это говорило о хорошем вкусе. Они закружились в медленном танце, ритмично двигая бедрами. Юля периодически касалась своими коленями Сергея, и это сводило его с ума. На щеке он чувствовал горячее дыхание, а пары портвейна уносили Сергея далеко в страну юношеских грёз и наивных мальчишеских мечтаний. Именно так он и представлял свою избранницу, такой же красивой и статной девушкой с искрящимися глазами и смешинками в уголках пухлых губок. Он повиновался ритму танца и, пытаясь попадать в ритм Юлиных движений, крепче обнял её. Она повиновалась, молча глядя ему прямо в глаза, и было в её лице что-то очень наивное и послушное. Сергей машинально потянулся к губам девушки, но она оттолкнула его со смехом: «Поаккуратнее, морячок, а то море штормить начнёт», – и тут же залилась пурпурным румянцем. «Пошли на перекур», – услышал он чей-то голос. Это был Игорь, тот самый парень, который принёс портвейн. «Да, пошли, конечно», – смущённо ответил Сергей, так как предполагал, что Игорь стал свидетелем неудачного поцелуя. Он направился к выходу. Юля догнала его и шепнула: «Только недолго, я буду скучать», – и крепко пожала ему руку.

На крыльце было шумно, клубы табачного дыма витали в воздухе сизым туманом. Они немного отошли в сторону к ребятам из формовочного цеха. Там, стоя полукругом, ребята выпивали из гранёного стакана водку. Протянув Сергею полный стакан с прозрачной жидкостью, незнакомый паренёк весело подмигнул: «Ну давай, морячок, за наших, чтобы у них семь футов под килем!» Горячий поток на секунду перекрыл доступ свежего воздуха, у Сергея спёрло дыхание. Тут Игорь протянул ему конфету со словами: «Закуси, друг», – и Сергей машинально сунул её в рот. Горячий поток тут же отступил, и в голове Сергея пронеслись какие-то весёлые мысли. Ему вдруг показалось, что жить на свете стало удивительно легко и свободно, и все проблемы унеслись куда-то далеко-далеко от него.

Сергей поспешил обратно в клуб к Юле, которая терпеливо ждала его у колонны. Он вернулся как раз вовремя – объявили «Белый танец». Юля со словами «Я приглашаю ВАС» взяла его за руку, и всё повторилось вновь – и лёгкое касание колен, и горячее дыхание на щеке, и лёгкое покачивание пола, словно палуба корабля во время шторма. Дальше они танцевали и танцевали, и ему было так хорошо и просто, что он полностью расслабился и прижимался к Юле всё ближе и ближе. И вот в какой-то момент он всё-таки поцеловал её. К его удивлению, она не оттолкнула Сергея, а наоборот – ещё сильнее прижалась к нему своим горячим телом и еле слышно застонала. Сергей ликовал. Он понял, что нравится Юле, и она наверняка согласится быть его девушкой. Он уже мысленно представил, как останется с ней, они станут пить чай на маленькой, но уютной кухне, и Сергей будет гладить её и ласкать каждую ночь, сходя с ума от удовольствия… Но тут ведущий пожелал всем хорошего вечера, тем самым завершив танцевальную программу. Они шли, держась за руки и наслаждаясь вечерним Ленинградом. Мимо них проносились машины, какие-то люди спешили домой, но Сергей и Юля шли, не замечая ничего вокруг. Шли они неспешно, говорили, говорили и не могли наговориться. Сергей самозабвенно рассказывал Юле случаи из своей морской жизни. Он поведал, как на их старом корабле во время шторма смыло вентиляционный грибок, и вода медленно заполняла машинное отделение. Экипаж понял это, когда главный двигатель замер. И как ему, да и всем морякам стало страшно, но они продолжали бороться с водой в машинном отделении и героически справились, запустив погружной насос и поставив пластырь на место образовавшейся пробоины. Она молча слушала его рассказ и, когда он закончил, посмотрела ему в глаза и твёрдо сказала: «У меня в общежитии комната свободна сегодня. Поедешь ко мне?» Сергей немного оторопел от такого вопроса и тут же ответил: «Да!» Юля жила в пригороде Ленинграда, в городке с непривычным названием Сосновый Бор. При заводе за ней закрепили койко-место в общежитии, где Юля жила на неделе, а в выходные уезжала к родителям. В её комнате было ещё две девушки, но они уехали к родителям на выходные, оставив комнату в полном распоряжении Юли. «Я открою тебе решётку в коридоре, у меня есть ключ. Только ты не шуми, а то баба Нюра услышит и выгонит тебя. Это наша дежурная вахтёрша. Она женщина строгая, и лучше ей не попадаться на глаза». «Хорошо», – ответил Сергей, представив, как баба Нюра выгоняет его из общежития под взглядами девушек-соседок Юли. «Да, не хотелось бы», – подумал Сергей. Однако всё прошло гладко, Юля открыла решётку, и он мышью проскочил в её комнату. У него бешено билось сердце от предстоящего рандеву, ведь Юля была первой девушкой в его жизни, с которой у него должно стать всё серьёзно. Он придумывал разные истории своих вымышленных похождений, особенно на вахте, когда время тянулось мучительно медленно. А вот здесь и сейчас всё было по-настоящему: и Юля, и он, и эта комната, погружённая в полумрак, и его так быстро бьющееся сердце. Девушка подошла к окну, на фоне которого её силуэт выглядел так маняще и грациозно. «Смотри, скорая помощь поехала – видно, кому-то плохо», – тихо сказала она. Он медленно подошёл и, уняв сумасшедший стук своего сердца, молча обнял её и начал целовать. Столько раз он представлял себе этот момент во всех подробностях, которые слышал от друзей. Но теперь ему не было до этого никакого дела – он просто погрузился в бурю чувств и страстей. «Не так быстро, морячок», – как-то сдавленно тихо прошептала Юля и обняла его…

Это была их первая ночь, ночь любви и страсти. Ночь, которая навсегда врезалась в память Сергею. Настало утро, и волшебство этой ночи закончилось. Он не спал – смотрел, как Юля нежилась в кровати рядом с ним. Сергей боялся пошевелиться, чтобы ненароком не потревожить её сон. Тихо выскользнул и пошёл в душевую, чтобы умыться и привести себя в порядок. В коридоре никого не было, так как ещё слишком рано, и он спокойно прошёл. Вернувшись в комнату, увидел, что Юля уже не спит.

– С добрым утром, красотка, – нежно целуя её, сказал Сергей.

– Доброе утро, дорогой, – потянувшись всем телом, ответила она.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросил Сергей.

– Мне надо ехать в Бор, – как бы нехотя ответила Юля.

– Хорошо, давай я тебя провожу хотя бы.

Путь до метро занял всего пять минут. Они нырнули вниз, и на эскалаторе она прижималась к нему, а он незаметно гладил её по бедру и пытался поцеловать в ушко. На Балтийском вокзале они быстро нашли нужный перрон. Сергей поцеловал Юлю и взял с неё обещание в понедельник вечером, после работы, сходить вместе в кино. Она согласилась, запрыгнула в вагон и поезд тронулся. Сергей помахал ей вслед, почувствовав почему-то странное облегчение, и молча побрёл к себе в общежитие.

Глава пятая

Придя домой, Сергей заметил, что в комнате рядом, где жил его сосед-милиционер, было оживлённо. Заглянув внутрь, он с удивлением увидел стол, заставленный спиртным и тарелками с закусками. Народу было многовато для такой небольшой комнаты. «Сергей, заходи, дорогой. Мне звание очередное присвоили, и теперь я сержант», – гордо показывая на блестящие жёлтые полоски на кителе, сказал Санёк. «Марина, принеси гостю тарелку, – скороговоркой сказал он жене. – Но тебе обязательно надо выпить штрафную, ведь мы уже давно сидим, а ты как вновь прибывший… Не отказывайся». И Санёк протянул Сергею стакан, наполненный прозрачной жидкостью. «Давай залпом, как на флоте», – весело пропел Санек. «Ну что же, если штрафная, то я согласен», – трезво рассудил Сергей и залпом выпил весь стакан. Знакомое приятное тепло разлилось по всему телу, и сразу же у него стало так хорошо и спокойно на душе, он мечтательно закрыл глаза и погрузился в этот весёлый балаган слов и гомона гостей…

С утра надо было бежать на работу, и Сергей по старой морской привычке не проспал. Он причесался, побрился и даже успел позавтракать на шумной кухне бутербродом с сыром, который уже покрылся корочкой, но всё же показался Сергею вкусным. Добравшись к себе в цех, он мечтал только об одном: поскорее встретить её – Юлю. Сергей мог думать лишь о ней и об их совместной ночи, вспоминая слова, которые она шептала ему в ответ. Всё это будоражило и не давало покоя. Наконец, улучив свободный момент, он рысцой, как заправский скакун, побежал в кафе. Юлю он увидел сразу – она стояла в своём передничке на крыльце и оживленно болтала с подружкой. Как только их взгляды пересеклись, она стала пурпурно красной и сразу отвела взгляд.

«Добрый день, Юлия», – почему-то несколько помпезно сказал Сергей. «Привет-привет, морячок», – справившись со своим смущением, ответила она. И дальше они болтали обо всём: и о погоде, и о какой-то песне, которая доносилась из приёмника, и о родителях Юли и её родном городе с таким причудливым названием – Сосновый Бор. Сергей всё говорил, и ему казалось, что он не видел Юлю уже целый год. Он так соскучился, что всё время смотрел ей в глаза, держал за руки и продолжал говорить. Из этого оцепенения его вывел насмешливый голос Романыча: «А ну, Ромео, ты срочно в цеху нужен, без тебя никак не справимся». Сергей ещё раз посмотрел Юле в глаза, на секунду утонул в так полюбившейся синеве этих глаз, но целовать её при всех не стал. «Вечером в 8:00 у входа в парк я буду тебя ждать», – услышал он на прощанье тихий голос Юли. «Да, буду, Юля!» – как заклинание он повторил её имя.

Ровно в восемь вечера Сергей ждал у входа в Екатерингофский парк с небольшим букетом каких-то недорогих цветов. Стоял и с нетерпением посматривал на часы. «Ну когда же, когда?» – в сотый раз повторял он сам себе. И внезапно услышал такой знакомый голос за спиной: «Молодой человек, с вами можно познакомиться?» Он обернулся. Да, это была она. В лёгком синем плаще на невысоких каблучках, с подведёнными стрелками, она казалась ещё красивее и роднее. Он вспомнил, как ночью она, нежно дыша ему в ухо, шептала: «Серёжа, Серёжа…» И сердце забилось с утроенной силой, в голове зашумело, но, взяв себя в руки, он чмокнул Юлю в щёчку, утонув в аромате её нежных духов. Потом они долго бродили по аллеям парка, лилась нежная музыка, где-то играли в домино – до них отчётливо доносились стуки костяшек. Он опять рассказывал ей о трудностях и радостях морской жизни, о смешных случаях на флоте. Как однажды пограничный катер, пришвартовавшийся к их базовому тральщику, который был сплошь деревянный и только казался железным, потому что был обшит толстыми металлическими листами. Так вот, тот катер своими якорями проделал дыру в корпусе тральщика как раз в кают-компании в тот момент, когда командир дивизиона обедал вместе с командованием корабля. Как они кричали и ругались, но не могли остановить движение катера, пока дыра не стала внушительных размеров. Она всё время слушала и молчала, лишь изредка звонко смеясь над его рассказами. И вдруг очень серьёзно посмотрела ему прямо в глаза и спросила: «Серёж, а со спиртным это у тебя постоянно?» Сергей залился краской стыда. «Значит, она всё знает… Вот ведь неудобно-то как». «Нет, ты знаешь, это просто так получается. Вообще я на службе только раз попробовал перед походом в кино – даже теперь и не вспомнить название этого фильма». Она, всё так же серьёзно глядя в его глаза, ответила: «Да, хорошо, я хотела тебя попросить, чтобы, встречаясь со мной, ты запомнил все наши важные моменты, и поэтому ни грамма алкоголя – клянешься?» – «Да, разумеется», – как-то сдавленно ответил Сергей. И лицо его ещё долго было пунцовым – первый раз ему было так неуютно рядом с ней. Он подумал, что есть какая-то магическая сила в имени Юля: «Ведь странно, всего три буквы, а в них столько смысла, надежды и любви». Он, казалось бы, мог сто раз проговорить это имя, каждый раз находя в нём что-то новое и такое поистине интересное. «И всё-таки это так странно – просто Юля. А ведь совсем непросто…»

Так, прогуливаясь по парку, слушая приятную лирическую музыку, он рассказал ей, что хочет вернуться в море, что сильно скучает по шуму волн и вою ветра за бортом корабля. И что он уже подготовил необходимые документы в Ленинградское мореходное училище, которое расположено в Большом Смоленском переулке. Там есть заочный факультет для моряков, находящихся в море, и так как он служил на корабле, то его обещали принять, если он, конечно, сдаст вступительные экзамены. Она с какой-то удивительно доброй улыбкой посмотрела на него и, смеясь, сказала: «Мой ты морячок!» И опять он утонул в аромате её духов, прижав к себе, с силой поцеловал её в губы. Юля сначала пыталась вырваться и отстраниться, но Сергей не отпускал, и она слегка обмякла, стала податливо нежной и покорной. У него земля под ногами закачалась и стала медленно уплывать. «Постеснялись бы, здесь могут быть дети! Я вам говорю, молодые люди!» – какая-то женщина средних лет грозно смотрела на них. Они засмеялись и, громко топая ногами, как дети, побежали к выходу из парка. Он проводил её до крыльца общежития, держа в своих объятьях. Сергей ещё долго не выпускал Юлю из объятий, чувствуя все изгибы её тела, ощущал тепло, которое исходило от неё, и ему было так сказочно хорошо рядом с ней, что он просто стоял, молчал, уткнувшись лицом в копну её каштановых волос. Она всё сильнее прижималась к нему, стоя молча, как зачарованная, её глаза сверкали и искрились, а дыхание было прерывистым и глубоким. «У меня в среду опять будет комната свободна – придёшь?». – «Да», – чуть ли не выкрикнул он, и сердце радостно забилось в предвкушении будущей встречи. – «Иди, и мне пора, морячок, до встречи!» – «До встречи!», – разжав руки и выпустив самое драгоценное, что у него было, сказал Сергей. И пошёл, не оглядываясь в своё общежитие. На сердце было хорошо и легко, но всё же что-то всерьёз тревожило его, и Сергей никак не мог понять, что именно, но потом вспомнил. Это Юлин вопрос про алкоголь. «Надо прекращать, – мелькнуло в голове Сергея. – Иначе я могу её потерять». И от этой мысли у него вдруг ёкнуло сердце. «Нет, нет, я не должен, только не это, значит, теперь никакого алкоголя в её присутствии – и точка», – облегчённо выдохнул он.