Грохот ледника. Привет из прошлого.
Глава 1. Двое
– Сынок, наконец-то! – воскликнула Марина, когда Глеб с мальчишками зашёл в дверь. – Что-то долго!
– Привет, мама, пробки на дорогах, Ярик заснул.
Услышав бабушку, Ярослав заёрзал на руках у Глеба, и потерев кулачками лицо, запросился на руки к Марине. Старший Артемий деловито разделся и помог с младшего брата снять обувь.
– Пока, пап, – кивнул он Глебу и обратился к бабушке, – Вова у себя?
– Да, он вас ждёт.
– Зайдёшь? – спросила Марина Глеба.
– Нет, с Дианой договорились поужинать в ресторане, у неё сейчас мероприятие, скоро освободится.
– Правильно, посидите вдвоём, редко, наверное, удаётся? Дети, работа.
Глеб достал конверт и положил на полку.
– Это вам с отцом.
Марина слабо запротестовала.
– Не надо, сынок, ты и так полностью оплачиваешь лечение Вовы, а нам и пенсии хватает.
– Отказ не принимается. Всё, побежал, а то по таким пробкам, пока доберусь.
Глеб поцеловал Марину и ушёл. Марина сняла с Ярика курточку.
– Ну что? Пойдём к Вове? Тёма уже там.
Вова и Артемий уже достали большую коробку с конструктором, машинки, готовясь к игре. Марина с улыбкой посмотрела на них. Вова стал совсем как маленький, обнаружилось демиелинизирующее заболевание, и с каждым годом, даже при правильном и своевременном лечении, болезнь прогрессировала. Вова совершенно не мог быть один, с трудом сам себя обслуживал, но был тихим и добрым, обожал племянников и с удовольствием с ними играл.
– Мама, а Глеб ушёл? – спросил Вова.
– Да, у него дела. Играйте, скоро будем ужинать, – ответила Марина.
Лицо на долю секунды поскучнело, Вова очень скучал по брату, но брат всегда вскользь спрашивал, как он себя чувствует и исчезал. Но тут его за рукав дёрнул Артемий, и Вова, улыбнувшись, забыл про всё на свете, растворившись в игре.
Когда Диана вошла в зал ресторана, Глеб сразу отбросил телефон и поднялся ей навстречу. Элегантная, не такая тоненькая, как раньше, но по-прежнему стройная, невероятно красивая, увидев его, улыбнулась, и глаза её засияли. Глеб помог ей снять пальто.
– Устала, малышка?
– Очень. Невеста оказалась весьма капризной, но я всё сделала, свадьба прошла отлично, хоть она меня и вымотала. Отвёз мальчишек?
– Нет, выкинул по дороге.
– Они, наверное, счастливы? У бабушки с дедом, Вова с ними играет.
– Не знаю, кто более счастлив они, или я. Такая неделя тяжёлая была, хоть немного отдохнуть и завтра можно выспаться, а не просыпаться в семь утра от того, что по нам скачет Ярик.
– Согласна, давай, поедим и поедем домой.
Дома было непривычно тихо. Домработница только что закончила уборку, было чисто, и даже в детской все игрушки были на своих местах.
– Надо чаще отправлять их к бабушке, – рассмеялась Диана, – я схожу в душ, а ты пока можешь нам чего-нибудь налить.
– Давай, я только Владу позвоню, он переживает, что сын пропадает каждые выходные. Понимаю, что парню уже двадцать лет, но Влад волнуется.
– Себя вспомните.
– Вспомнили, и стало ещё тревожнее.
– И Марине позвони, узнай, как там наши сорванцы.
– Думаю, прекрасно, – открывая вино, ответил Глеб.
Диана вышла из душа, расчёсывая волосы, в последние годы, она красила их на два тона светлее, чем свои, и ей это очень шло, Глеб любовался ею, даже без косметики, она выглядела великолепно и ничуть не изменилась.
– Всё в порядке, дети играют, выстроили с Володькой целый лего-город.
Диана взяла бокал и села на диван, рядом с Глебом.
– А Роман нашёл какую-то девицу и проводит время с ней, сказал Влад.
– Ну с девицей – это не самое плохое времяпровождение.
– Согласен, собираюсь заняться тем же. Бери бокал, пошли в спальню.
Диана проснулась рано утром. Вот так всегда, есть возможность поспать, а не спится! Хотя после такой ночи, следовало бы проспать весь день, но привычка раннего подъёма дала о себе знать. она повертелась, и решила вставать, пусть хоть Глеб поспит, а то разбудит и его. Диана привела себя в порядок и принялась готовить завтрак. Она была так счастлива последние десять лет, Глеб, наконец, успокоился, что-то понял для себя, и ко второй её беременности отнёсся совсем иначе, как к первой. И любит своих мальчишек, хоть и не может уделять им достаточно времени, детьми, в основном, занимается она, но всё равно он – хороший отец. Самой Диане пришлось оставить туризм: кризис, коронавирус, потом санкции, перечеркнули этот бизнес, но она нашла себя. Она создала агентство по организации праздников и довольно успешно реализовывается в нём. Конечно, на первых порах были и провалы, и проблемы, но благодаря своему обаянию, умению решать вопросы, и, конечно, деньгам и помощи Глеба, в итоге, всё идёт хорошо. Она успевает и заниматься детьми: школа, детский сад, английский язык, спорт, и работать. Конечно, без печальных событий тоже не обошлось: умер от инфаркта отец, с мамой так и не наладились отношения, она даже внуков не желает видеть. А сейчас мама тяжело больна, но не позволяет Диане помочь ей, Диана передаёт деньги на лечение через Юлю, и той приходится врать, будто это от неё. Диана вздохнула, что сейчас не устраивает маму, непонятно, ведь было бы так хорошо жить в мире, и, если маме осталось не так долго, Диана окружила бы её заботой, а так та всё время одна, Юля ведь не может быть постоянно рядом с больной, да и тяжело ей. Вот и приходится маме лежать в больнице или дома в одиночестве.
Подошёл Глеб и обнял её сзади
– Доброе утро, – прошептал он, – ты чего так рано вскочила?
Диана развернулась и прижалась к нему.
– Какие у нас планы? До завтра парни изводят бабушку с дедом. Я освободил сегодняшний день, а ты?
– Я вся твоя, к чёрту все праздники, помощница справится.
В воскресенье утром Глеб поехал в спортзал на тренировку. Встретившись с Владом на парковке, он первым делом спросил:
– Ну, как твой блудный сын? Вернулся?
– Вернулся сегодня утром, отсыпается. Пудрит ему мозги какая-то девица. Влюбился не на шутку, а она не дура, подарки требует.
– Ну плохой опыт – тоже опыт.
– Теперь говорит, что ему машина нужна, она, мол, не хочет пешком ходить, не солидно. Мне не жалко, я купил бы ему машину, если б он учился, к чему-то стремился, или работал на нормальной работе, а то курьер по доставке еды. И его всё устраивает, ездит на самокате с коробом на плечах и ничего больше не хочет.
– Ну может его мотивировать? Типа, поступишь в училище или институт, будешь учиться – получишь машину.
– Думаешь, не пытались? Алла каждый день это говорит.
– Ну, тогда пусть со своей девицей на самокате катаются.
– Я ключи от машины прячу, права у него есть, возьмёт и не спросит.
– Девицу то видел?
– Нам не представили сию амбициозную даму.
После спортзала, Глеб поехал за мальчишками, впереди снова тяжёлая рабочая неделя. Всю субботу они были вместе с Дианой, давно им не удавалось побыть вдвоём целый день, работа, дети крутились, а тут было так тихо и хорошо, словно, в прежнее время. Размышляя о том, как быстро пролетают выходные дни, когда так славно проводишь время, Глеб вздохнул и свернул на Петроградскую сторону, хотя в этом не было необходимости, получался изрядный крюк, но Глеб любил, когда ехал один, проезжать по своему родному району, мимо старого дома. Ностальгия, воспоминания, хоть он никогда и не жалел о проданной прежней квартире, но его тянуло к этому малоэтажному дому в окружении старых деревьев, на берегу реки. Здесь прошло его детство, юность, хорошее и плохое, веселье и трагедии… Он остановился у маленького магазинчика возле прежнего жилья, чтобы купить воды, и заодно вдохнуть воздух Петроградки. У магазина на асфальте сидел какой-то неопрятный мужчина бомжеватого вида, Глеб брезгливо обошёл его, купив бутылку воды, выйдя на улицу, он лицом к лицу с ним столкнулся.
– Я думал, мне показалось, – хрипло сказал мужчина, – это же Глебыч!
Не может быть, красное опухшее от возлияний лицо было знакомым, это же сосед Лёша, который жил в коммунальной квартире напротив, и который вечно следил за ним, надоедал ему навязчивостью и попытками подружиться.
– Надо же, – ответил Глеб, – Алексей, не могу сказать, что ты не изменился. Бухаешь? Что, как я переехал, ничего интересного не происходит?
– Как я соскучился по твоим подколам! Нет, в твоей квартире живёт семья какого-то «шишки», всё чинно и спокойно. Дай покурить!
– Я бросил.
– Мир сошёл с ума! Глебыч и не курит, вот уже, действительно, конец истории. И вереница баб закончилась?
– Я женат, мой друг.
– Ты уехал, ещё некоторые приходили сюда первое время, искали тебя.
– Надеюсь, ты им доходчиво объяснил, что меня больше нет ни для кого?
– Что это тебя так повернуло? Ни баб, ни сигарет, бутылка воды в руках.
– Возраст и осознание, что пора завязывать. Кстати, тебе тоже советую. А то все твои излишества на лицо.
– Как Влад? Вовка?
– У всех всё отлично, привет передать?
– Всё издеваешься? У меня вот мамка умерла, я совсем один остался. Её комнату сдаю, так и живу.
– Какое горе для мужчины в сорок лет! В комнате свинарник, сам в грязи, и у магазина, сидя на асфальте, заливает своё несчастье. Ещё и кинотеатр напротив квартиры убрали. Есть из-за чего запить.
– А ты всё такой же, на крутой тачке, классно одетый, рожа та же, фигура, железо тягаешь?
– Нет, ну я тоже могу сесть на асфальт и страдать.
– Пойдём ко мне? Выпьем, поговорим?
– Нет уж, я еду детей забирать, с тобой разговоры вести мне некогда.
– У тебя ещё и дети???
– Прикинь? Ладно, не буду мешать твоему сидению у магазина, мало ли чего интересного увидишь, какое-никакое развлечение.
– Помнишь, как было круто, когда ты жил по соседству, и мама твоя была жива? Я всё её вспоминаю. Не уходи, Глеб, я совсем один, я погибаю.
– Вижу, но помочь ничем не могу.
Глеб сел за руль, Лёша подошёл к машине и постучался в стекло пассажирской двери. Глеб нажал стеклоподъёмник и, подняв бровь, вопросительно посмотрел на него.
– Глеб, дай мне свои контакты. У меня в жизни всё через…
– Лёша, ты программист же был раньше? – прервал его Глеб. – Приберись в комнате, приведи себя в порядок, протрезвей и выползай на работу. А там и всё остальное приложится, сесть с бутылкой на асфальт и жалеть себя – это самое простое решение.
Просто удивительно! Обычный парень жил по соседству, вроде не полный идиот, учился где-то даже, и кажется, работал и каков итог? Сидит, как бездомный у магазина, на выпивку собирает копейки. Чего не жилось? У него, кажется, две комнаты было, мог продать, их дом всегда дорого ценился, купил бы квартиру в спальном районе, работал, и баба бы нашлась, нет надо пускать слёзы и плакать о прошлом. Тут уж каждый сам пишет свою жизнь, Глеб пожал плечами и сильнее вдавил педаль газа. Мысли прервал звонок, звонила менеджер их фирмы.
– Глеб Александрович?!
– Я!
– Заказчики торопят с проектом, предлагают двойную оплату, но только чтобы в течение двух-трёх дней было всё готово. Вы во сколько будете в офисе? Они с утра хотят подъехать, переговорить с вами, посмотреть наброски.
– Позвони Надежде – дизайнеру – она этим проектом занимается, пусть завтра в девять утра будет, как штык, а сегодня сбросит мне на почту свои наработки.
Глеб, мгновенно забыв про бывшего соседа, занялся рабочими вопросами.
Глава 2. Молодое поколение
– Влад Николаевич, к Вам сын пришёл, – сунулась в дверь секретарша.
– Чёрт, наверное, опять за деньгами, – сказал Влад.
– Ладно, иди, я скоро поеду на встречу, вечером договорим, – ответил Глеб.
Глеб собрал необходимые документы и вышел из кабинета, собираясь уезжать. По коридору мимо него промчался Роман, даже не поздоровавшись, выскочил из офиса.
– Так и убить мог бы, и даже не оглянулся, – проворчал Глеб, и сказав секретарю, что отъедет на пару часов, покинул офис.
На парковке, он увидел, что Ромка сел в машину Влада, чертёнок, наверняка стащил у отца ключи. Глеб встал на проезде, и как только Ромка тронулся с места, упёрся руками об капот автомобиля.
– Глеб, ты чего? – высунулся Ромка из окна. – Я чуть не наехал на тебя!
– А ничего, – ответил Глеб, открыл пассажирскую дверь и сел рядом. – Отец в курсе, что он сегодня идёт пешком?
– Конечно! Он и дал мне ключи!
– Позвоним, проверим? – доставая телефон, спросил Глеб.
– Не надо, – поник Рома.
– Паркуйся обратно.
– Ну, Глеб, мне очень надо!
– Давай, давай.
Рома резко нажал на педаль, нервно дёрнул ручку передач, и машина, взвизгнув, встала на прежнее место.
– Вот отец тебе спасибо скажет, за сломанную коробку.
– А чего он мне машину не даёт? Мне тоже нужно.
– Катать свою принцессу? Электросамокат не устраивает? Обязательно отцовский мерседес?
Ромка попытался выйти из машины, но Глеб грубо дёрнул его за рукав.
– Сядь!
Глеб, заглушив мотор, вытащил ключи из зажигания, и заблокировал двери.
– Мне надо идти! Меня ждут!
– Подождут! Поговорим.
– У отца в двадцать один год уже была машина! А почему мне нельзя?
– У отца в двадцать один год, была не только машина, а ещё учеба в университете, работа и ты мелкий.
– Это его выбор. Я жениться не собираюсь так рано.
– Правильно, и не надо. Рома, давай ты пойдёшь учиться, деньги есть, можно и на платной основе, и я возьму тебя в фирму, поговорю с отцом, купим тебе машину.
– Чего вам всем сдалась эта учёба? Я блогером хочу быть, они знаешь сколько зарабатывают?
– Ну будь им, кто мешает? Но почему нельзя при этом быть образованным?
– Глеб, ну ты ж всегда был нормальным мужиком, чего ты, как мои родители? Образование, образование… да кому оно нужно?
– Я тебе предложил компромисс, ты учишься, работаешь на меня, а я тебе – машину. Но если ты считаешь, что блогеры зарабатывают лучше, ну тогда, докажи это, может ещё мне тогда машину купишь.
Ромка посмотрел на Глеба, тот издевательски улыбался. Ничего это старшее поколение не понимает! Где уж им понять, что его девчонка не позволяет ему дотрагиваться до себя в общественных местах! Где им встречаться? В гостиницу идти, она ещё несовершеннолетняя, домой никак – мать дома всё время, снимать квартиру или коттедж на выходные, у него нет возможности, а к ним на дачу на электричке она не поедет. И только тут, в отцовской машине, когда ему один раз удалось угнать автомобиль, она сняла трусики на заднем сидении, и она позволила ему… и теперь от этих воспоминаний он сходит с ума. А она больше не соглашается, требует машину или загородный коттедж. Рома брал ключи у друзей, но Лера не согласилась идти в чужой дом. Что же ему делать? Так хочется её почувствовать, как следует, в тот раз она только села на него, как он, не успев ничего понять, сразу кончил, а она смеялась над ним… И сейчас, когда он при встрече пытается её поцеловать, она издевательски поднимает бровь, и просит его быть аккуратнее, чтобы потом ему не ходить с мокрыми джинсами. Вот он и хочет ей доказать, что он не слабак, просто в тот раз она очень возбудила его. Глеб видел, с какой тоской Рома посмотрел на заднее сидение. Эх, где его двадцать лет? Сколько женских тел перевидали его автомобили?
– Тебе на гостиницу денег не хватает? – спросил Глеб. – Доставка еды и блогерство не приносят ожидаемого дохода?
– Ей нет восемнадцати. А в общаги, где не проверяют документы, она не хочет.
– Ты б с несовершеннолетней то притормозил, статья за это. Сколько ей лет?
– Не знаю, шестнадцать-семнадцать, может быть.
– Отличные новости, отцу не говори. Уж извини, хотел поспособствовать твоему интимному свиданию, но с несовершеннолетней не буду.
– Глеб, пожалуйста!
– Нет, Рома. До её восемнадцати лет ни за что. У вас уже было?
– Один раз, кое-как, но она уже не девочка была.
– Вот и хватит пока, а то доиграешься. Отведи её лучше в кафе, кино и не трогай, пока она не пригласит тебя на день рождение по случаю восемнадцатилетия. Чего бабы совершеннолетние кончились что ли?
– Они все такие меркантильные, всем нужны подарки, хороший номер в гостинице, цветы, шампанское, дорогой ресторан. И, конечно, туда отвезти я их должен не на метро. А со страшненькими я не хочу.
– Вот, Роман, поэтому я тебе и предлагаю пойти учиться, и я сразу возьму тебя на работу, буду платить достойно. Ты должен понимать, что в подворотне тебе даст только шлюха и тоже не бесплатно, кстати.
– Глеб, ты – клёвый, мне с тобой гораздо проще, чем с предками. Мать так вообще вся такая правильная, и Аринку всё с учёбой долбает и меня, а сама, между прочим, никогда не работала, хотя институт закончила.
Вот работала бы мать, как все остальные, и днём квартира была бы свободна. Отец с матерью на работе, Арина в школе, эх, мечты…
– Женщина имеет право не работать, ты уж не передёргивай.
– У тебя же жена работает!
– Это её выбор. А ты – мужик, тебе без вариантов. Ну что ты мне скажешь по поводу получения профессии?
– Я подумаю.
– Ну молодец. Иди, и больше не воруй ключи, и девочку не трогай, даже если она сама к тебе будет лезть.
Глеб открыл машину, и Ромка выскочил. Глеб набрал телефон Влада.
– Спустись на парковку, – сказал он ему.
– Ты ещё не уехал?
– Нет, и проверь ключи от машины.
– Вот сучонок! – через пару секунд воскликнул Влад.
– У меня ключи, спускайся, передам и поеду.
Рома ехал на самокате, ловко лавируя между пешеходами, Лера заждалась его, наверное, и он торопился. Что ему делать? Его тошнит от учёбы, десять лет школы, мать над ним стояла чуть ли не с ремнём, наказывала за тройки, возила на курсы английского, заставляла его заниматься тем, чем он не хочет, и теперь у него стойкая неприязнь ко всей этой науке. Окончив ненавистную школу, он ни разу не взял в руки ни одного учебника, назло провалил экзамены в выбранный матерью ВУЗ, провалил так, что его не взяли даже на платное отделение, хотя родители имеют возможность учить его платно. Мать орала, как ненормальная, грозилась армией, но отец и Глеб его отмазали, мать потом месяц с отцом не разговаривала. Кормить его дома кормили, комнату тоже не отобрали, но одеваться и развлекаться он с тех пор должен только на свои деньги. И тогда он надел на спину короб и начал работать в службе доставки. А уж когда он набил себе татуировки на руках, как мама орала, говорила, что теперь ему прямая дорога в тюрьму с забитыми рукам. У отца и Глеба тоже, между прочим, есть татуировки, и что? И мать махнула на него рукой, почти не разговаривает с ним, молча подаёт еду, и обрушивает своё внимание на его младшую сестру. Аришке всего двенадцать лет, но и она уже злится на мать, как и его в детстве, её заставляют делать то, чего она не хочет: английский, танцы, художественная гимнастика, мать как одержимая. Отец и тот пытается поменьше бывать дома: работа, спортзал, дела с Глебом, кому охота возвращаться в дом, где надо ходить по струнке? А летом дача, огород. Кому нужен этот огород? Семья у них очень обеспеченная, и может позволить себе купить любые хорошие продукты. Но у мамы всё по полочкам: если дача, значит, все копают грядки. Хорошо хоть он теперь отговаривается работой, а Арину отправляют в спортивные лагеря. Эх, скорее бы лето, родители свалили бы на дачу, а он пригласит к себе Леру. Их большая квартира ей понравится. Но до лета так далеко, только недавно наступила осень, дачный сезон закрыт, познакомился бы он с Лерой чуть раньше… Рома подъехал к месту встречи, Лера даже не сразу его заметила, она стояла не одна, с подругой и курила вейп.
– О! – сказала она. – А где же мерседес обещанный? Мы с Анькой рассчитывали «на покататься». Винишко купили для веселья.
То есть она взяла с собой подругу? Он пошёл на воровство отцовской машины, чтоб ИХ покатать? Он хотел интимную встречу, он думал вдруг уговорит её снова посидеть на заднем сидении. А его любимая стоит и фыркает на него.
– Ну что ж, Анечка, звони тогда Ивану и компании, у них хоть и не мерседес, но всё же не самокат.
– Лера, можно поговорить с тобой?
Аня пожала плечами и отошла, доставая телефон. Лера подняла бровь и вопросительно на него посмотрела серыми холодными глазами. Как же Рома любил её, как ему хотелось схватить её в объятия, но он не посмел.
– Почему ты с подругой? Я думал, что ты придёшь одна.
– И что мы бы делали вдвоём?
Издевательски выгнутая чёрная бровь, и гадкая усмешка на лице.
– Ну так, покатались бы.
– А потом бы ты кончил в штаны?
– Зачем ты так, Лера? Я ведь люблю тебя.
– Лерка, – замахала Аня телефоном, – они нас ждут, дальше, на углу, пойдём!
– Ладно, сейчас устроим, сбудутся планы, – прошептала Лера, притянула его голову к себе, провела языком по его губам, слегка укусила, а рукой потрогала ширинку.
– Ну всё, пока.
И рассмеявшись, она побежала за подругой. А Рома остался смотреть ей вслед, ошеломлённый, растерянный, поникший.
В конце рабочего дня, Влад зашёл к Глебу, попрощаться.
– Влад, слушай, конечно, это не моё дело. Заткни меня, если я неправ, или лезу не туда, но вы парня своего затравили. Я понимаю, что у него нет стремлений, он не учится, работа фиговая, но дома как-то ни сочувствия нет, ни поддержки, ни вопросов, что и как он. Попадёт парень в историю, потом разгребать.
Влад устало присел за стол.
– Да это всё Алла! Глебыч, давай выпьем, а? Давно с тобой не пили.
Глеб достал из шкафа виски.
– Еду заказать?
Влад помотал головой, Глеб вдруг увидел, какой он уставший. В последнее время они так редко разговаривали, на темы, не касающиеся бизнеса, всё планировали посидеть, выпить, как раньше, без жён, детей, но ничего не получалось. Как-то катастрофически не хватало времени. Чокнувшись стаканами, они выпили.
– Глебыч, это стало невыносимо.
– Алла лютует?
– Откуда ты знаешь?
– Диана сказала, последнее время они даже общаться перестали, а были ведь подружки. Говорит, что ей тяжело с ней стало.
– Она вообще бешеная, дети её боятся, я боюсь. Ей всё не так, кричит, требует невозможного. Мы все вокруг неё «мама, мама», а в ответ только крик.
– У тебя с ней как?
– Да никак! Она к себе подойти не даёт, нет у нас ничего уже давно.
– Ну, может, в этом дело?
– Я не могу, вроде пристаёшь к ней, а она по морде. Я уже на других заглядываюсь с тоски. А ты знаешь, я ей после той истории с Машей, не изменял. Аришка её боится, Ромка вообще дома только на ночь появляется.
– А врач? Может, нервы?
– Она орёт, что с ней всё в порядке, просто мы твари неблагодарные, она работает на нас целыми днями, а мы не ценим. Глеб, я предлагаю ей нанять домработницу, хотя бы на самую грязную работу, но нет, отказ. И Арише уже 12 лет, а она её в школу провожает и забирает каждый раз. Мне Аришка говорит «папа, мне стыдно, надо мной смеются», я говорил с Аллой, ну, куда там. Пытаюсь утром хотя бы помочь девчонке, говорю жене, что сам отвезу, садимся в машину, и за углом её высаживаю, чтоб сама шла. Узнает Алла, убьёт. И вот, конечно, Алла готовит на всех, убирается, развозит везде дочку, хотя, ей богу, я денег не пожалею ни на домработницу, ни на водителя, но нет. Всё сама и орёт при этом, всё время орёт. Честно, Волк, я хочу уйти от неё. Ромку то я заберу, а как быть с Аришей? Алла мне её не отдаст, а девочка только и находит у меня утешение.
– Тут только договариваться, и трахнуть её как следует, чтобы прям кричала. С бабами это часто прокатывает, сразу становятся ласковыми, поверь моему опыту.
Но Влад только махнул рукой и отхлебнул виски.
– Я сегодня, когда забирал ключи у Романа, понял, что парень запутался, ему поддержка ваша нужна.
Влад вздохнул:
– Как я могу ему помочь, если сам ничего не понимаю?
Влад пришёл домой поздно, был уже одиннадцатый час, они засиделись с Глебом, выпивая и разговаривая. Дома стояла зловещая тишина, Арина, не смотря на позднее время, сидела над учебниками, рядом с ней, как страж стояла Алла и наблюдала за каждым движением.
– А, папаша явился наконец то! Где был?
– С Глебом посидели немного.
– Немного? И выпили ещё?
Алла вытолкала его из комнаты Арины.
– Хорошо посидели? – зло зашептала она. – Девочку не пригласили одну на двоих, раньше любили?
– Аллочка, ты чего? Когда это было? Почти пятнадцать лет назад.
– А, считаешь? Ещё хочется?
– Мне тебя хочется.
– Кобель старый, лучше бы детьми занялся. Арина с уроками всё ещё сидит, Романа вообще дома нет, а у тебя все мысли об одном: с Глебом выпить и девку трахнуть.
Влад развернулся и ушёл в другую комнату. Всё, сил больше нет.
Глеб приехал домой, дома было тихо и уютно. Диана отдыхала в кресле с чаем и книжкой, младший спал, старший играл. Увидев мужа, глаза у неё засветились.
– Как посидели? – спросила она.
– Да всё не радужно, с Ромкой проблемы, с женой.
Диана вздохнула, столько лет она дружила с Аллой, Рома вырос у них на глазах, Аришка, такая прекрасная семья была. И вдруг в один момент Алла превращается в мегеру, рвёт все дружеские отношения, терроризирует детей. А Рома из милого симпатичного мальчика вырастает в юношу, отказывается получать образование, забивает руки татуировками и устраивается курьером. У Влада гаснут глаза, он вечно уставший, издёрганный, они с Глебом так тяжело работают, и дома Влад вместо поддержки и заботы слышит только упрёки.
– Ты расстроилась? – спросил Глеб, глядя на неё.
– Да, но это ведь не наше дело, разве мы имеем права вмешиваться?
Глеб опустился рядом с креслом на пол, положив голову Диане на колени.
– Устал? – спросила она.
Глеб был бесконечно благодарен Диане за её нежный характер, бесконечную любовь, которой она окружила его. Она никогда не кричала, не требовала, не выносила мозг. Конечно, бывали ссоры, но всё быстро решалось, какими бы уставшими и раздражёнными они не приходили с работы, всегда находили поддержку друг в друге. За эти годы они притёрлись, поняли, когда нужно вовремя остановиться и не донимать ненужными допросами, и жизнь стала удивительно комфортной. Глеб не переставал любоваться Дианой в любое время дня, она была аккуратной и красивой, даже в самые загруженные дни, когда бывали проблемы на работе, мальчишки что-нибудь натворят, он не в настроении, бытовые проблемы, Диана оставалась прежней, только маленькая морщинка между бровей выдавала то, что она расстроена. Она его была королевой, а его возвела в короли. И он старался радовать её, видя, что она устала или неважно себя чувствует, он брал мальчишек и куда-нибудь их отводил, чтобы мама отдохнула, он дарил ей цветы, устраивал праздники, чтобы быт не поглотил их. Выходя повторно замуж за Глеба, Диана думала, что будет жить вечно как на вулкане, но неожиданно вулкан затих. После того, как у них появился Артемий, Глеб быстро включился в роль отца, как будто кто-то переключил ему тумблер. А на самом деле, необходимость заботы о ком-то, кто слабее него, так въелась ему в кровь, что по-другому он не мог. Он с детства воспитывал брата, заменяя ему всю семью, и когда родился собственный сын, ответственность за крошечную жизнь накрыла его, кроме того, Глеб ни за что не хотел повторения такого же детства, какое было у него, поэтому их мальчишка купался в родительской любви и заботе. И Диана, вспоминая прежнего Глеба – свободолюбивого, непостоянного и опасного, как огонь, была удивлена, но всё же держала руку на пульсе. На её мужа постоянно засматривались, строили глазки, но он был, как кремень, её и радовало, и пугало это одновременно, неужели, все эти годы она у него единственная? Но похоже, что так и было. И Диана любила его так, что казалось любить сильнее невозможно, она была счастлива, глаза горели, и она пыталась сделать всё, чтобы он таким и оставался, и смотрел только на неё.
– На выходные Яна попросила посидеть с Миланой, она уезжает в Москву на два дня, – сказала Диана.
– Опять ретро вечеринка?
– Вероятно. Думаю, взять детей, поехать в Комарово, и няню прихвачу.
– Может тогда соберём весь детский сад? Ещё детей Макса прихватим.
– Нет, я не выдержу. Ты поедешь с нами?
– Что ж, я тебя одну брошу на растерзание маленьких монстров? Отдадим их няне, а сами будем пить вино и мясо на гриле делать. Влада приглашу ещё, пусть Арину возьмёт и Ромку, если парень захочет.
– Как скажешь. Алла, думаю не поедет.
– Да, там всё сложно.
Глава 3. Пикник
Глеб только разжёг мангал, как позвонила Яна, сказав, что подъезжает, и Глеб открыл ворота. Яна стремительно выскочила из машины, махнула ему рукой и стала вытаскивать дочку из автокресла. Яна всё делала быстро, резко, сразу видно, что опаздывает. Но вот Милана вытащена, и на плечи ей накинут рюкзак с вещами.
– Привет, ребёнок, – сказал Глеб, – иди в дом, там Диана и твои друзья.
Девочка деловито кивнула и пошла в дом.
– Ты куда собралась, звезда поп-сцены? – обратился Глеб к Яне.
– В столицу, меня вызывают, еду как на каторгу. Блин, у вас мангал горит, мясо жарить будете? Ребята, как у вас весело!
– Ещё рыбу коптить и вино пить, оставайся.
– Не могу, деньги нужны, как ты понимаешь, преподавателю в музыкальной школе много не платят. А вот с ретро концерта я привезу значительную сумму. Всё, милый, люблю тебя, но страшно опаздываю, я поехала, Диане и ребятам привет.
Яна поцеловала Глеба, села за руль и умчалась. Вот электровеник! Как только Яна покинула большую сцену и вернулась в Петербург, сразу развела бурную деятельность. Пошла преподавать музыку в несколько школ, дополнительно брать детей на уроки. Как-то умудрилась родить Милану, без мужа, одна, на все вопросы от кого махала рукой и говорила «от мужчины», замужем она не была. И вот Милане уже пять лет, а Яна продолжает крутиться, ещё и выступает на ретро концертах, мотается по стране, пока дочка была маленькой с ней подмышкой, сейчас часто оставляет Милану у них, они с Яриком ровесники, и очень дружны.
Глеб пожал плечами и вернулся к мангалу, из дома выглянула Диана.
– Яна уехала? – спросила она.
– Ну ты же её знаешь, Фигаро тут, Фигаро там.
– Сейчас ещё доставка еды приедет, заказала детям пиццу и всякой дряни.
– Макс подъезжает, там Нинка пирогов напекла, везут.
– Господи, кто всё это съест?
– Ничего, обратно запакуем. Макс с семьёй оставаться не будут, уедут сегодня. О, Влад звонит, пойду опять ворота открывать.
– Может не закрывать уже?
– Может. Макс следом едет.
Только запарковался Влад, как тут же приехал Макс со своей семьёй.
– Ребяяяяяятааа! – как обычно жизнерадостно заорал он сразу. – Как я рад вас видеть!
Из машины вывалились двое детей, собака и выкатилась жена. И сразу стало шумно. Дети Макса с гиканьем поскакали по участку, за ними мчался джек-рассел терьер. А Нина полезла обниматься с Глебом и Владом. Нынешняя жена Макса совсем не походила на Машу, и Глеб с Владом между собой смеялись: Макс специально, наверное, выбрал себе в жёны женщину, на которую у них не встанет. Нина была деревенской простушкой, маленькая, круглая как мячик, с мясистым носом, веснушками и маленькими весёлыми глазками. Одевалась она тоже странно: много аляпистых вещей и украшений, совсем не к месту, а волосы непременно скручены в кичку. Этакая круглая луковичка. Не смотря на простодушный вид, Нина быстро прибрала Макса к рукам, она его никуда от себя не отпускала он бросил пить, вернее «подшился», сел за руль, стал много работать, раздобрел на её пирогах. И дети у них такие же: двое круглолицых пацанов-хулиганов. Они любили много и вкусно поесть, Нина готовила кастрюлями и противнями, каждую осень она крутила миллион консервов из привезённых из деревни овощей, а потом они их раздавали. Вот и сейчас облобызав Глеба и Влада, она полезла в багажник, и стала вытаскивать трёхлитровые банки, кастрюли, завёрнутые в полотенце, пироги в термосумках. Можно было подумать, что они приехали сюда на неделю, а на самом деле на несколько часов.
– Куда столько? – спросил Глеб, когда она на него навесила сумку и вручила в руки банку огурцов.
– Знаю я вас, вечно у вас жрать нечего, вашими сушами что ли питаться? Или рыбой диетической? Сами худые, как глисты. Держи, не урони, относи и ещё приходи. Владька, иди сюда!
– О, сдаётся мне, Нинок приехала, – сказал Диана, когда Глеб ввалился с сумками в дом. – Как она?
– Обозвала нас глистами. Ты только не нервничай, это ещё не всё.
– У меня от её банок в кладовке уже места нет. Как бы ей сказать, что больше не надо?
– Лучше молчи. Будем давиться.
Глеб взглянул в окно:
– Твою мать, их шалопаи уже в мангал полезли! Убью обоих! – и выбежал на улицу.
Оттащив за уши детей от огня, Глеб налил себе и Владу выпить, он, конечно, рад друзьям, но семья Макса уж очень была шумной.
– Где Дианка, в доме? – спросила Нина, она катились по дорожке, держа подмышками банки.
Глеб кивнул, чокаясь с Владом.
– Эх, мужики, лишь бы бухать, нет, чтоб бабам помочь. Максимка! За мной!
– Наливай ещё, дружище, – протянул стакан Влад. – Сейчас будем столы тягать и кастрюли.
– Хотел видеть Макса? Получай! Сегодня на арене весь вечер Нинка.
Наконец, стол в беседке был накрыт, под руководством Нины, как только стол выдерживал столько еды и не надломился, непонятно. А ещё едой была завалена вся кухня. Нина выпила своего любимого полусладкого вина, раскраснелась и стала ещё громче и говорливее. Она резким движением швырнула в тарелку Глеба мясо с картошкой.
– Вообще я не хотел, – сказал Глеб, – или попозже.
– Ешь, давай, худой, страшный. Диана, как ты вообще с ним в постель ложишься?
– Мне нравится, – ответила Диана и, засмеявшись, уткнулась ему в плечо.
– Кошмар, вон Максимка трескает, за ушами трещит, так у него и есть за что подержаться.
– Так он не пьёт, – сказал Влад. – Кто не пьёт, тот ест!
– Да? – Нина грозно на него посмотрела, запихнув в рот шмат мяса, запила вином. – Ну и вкус у тебя, Диана. Я тебе потом Максимку раздену до пояса, покажу, каким мужик должен быть.
– Вот не надо, Нина. А то влюблюсь ещё, отобью у тебя.
– Чу, да он тебя и не посмотрим, тощая, как селёдка. Ни жопы, ни сисек. Глебка, хочешь покажу?
– Не надо, спасибо, верю на слово!
– Эх, вас бы ко мне в деревню! С утра яичница с салом, в обед щи, где ложка стоит, а вечером картохи со шкварками, и пироги с чаем! Живо бы жирок завязался!
– Чего-то меня затошнило от такой перспективы, – ответил Глеб.
– Тьфу на вас! Наливай ещё!
– Алла не захотела приехать? – спросил Глеб, когда они с Владом стояли у мангала.
Диана пошла в дом, проверить детей, Нина отплясывала, а Макс всё еще насыщался за столом.
– Что ты! Сказала, что мы ей не компания, нам бы только пожрать и выпить. Хорошо, Арину отпустила, и то со скандалом, девочка хоть два дня вздохнёт свободно.
– Ромка?
– В городе, не захотел, у него ж там девица.
– Блин, Влад, не хотел говорить, но девица у него там несовершеннолетняя, как бы проблем не огрести.
– Глебыч, я устал от этого всего, так устал. Ничего не хочу, просто погас. Пусть сам разбирается, взрослый уже.
К ним шариком подкатилась Нина, бесцеремонно задрала Глебу свитер и ущипнула за живот.
– Ай, – воскликнул Глеб, – чего ты делаешь?
– Одни мышцы, как камень. Мужики, на вас же без слёз не взглянешь! Давайте, в отпуск ко мне в деревню!
– До отпуска далеко, но мы обязательно подумаем, – ответил Влад. – Давай, я тебе бутылочку ещё открою.
Наконец, семья Макса отчалила восвояси. Влад с Ариной остались на ночь, младших детей уложили, кое-как прибрались и свалились без сил.
– Очень утомительная эта Нинок, – сказал, растянувшись на кровати, Глеб, – она меня обкормила, мне плохо теперь.
– Ничего,– расчёсывая волосы улыбнулась Диана, – может, жирок завяжется?
– Иди ко мне, моя селёдка.
Диана запустила в Глеба подушкой. Он рассмеялся:
– Ну ка расчехляйся, хочу посмотреть, правда ли у тебя ничего нет.
– Сейчас я тебе покажу.
Диана сбросила халат и, встряхнув волосами, шагнула к нему. Глеб схватил её в объятия и навалился на неё.
– Тебе ж было плохо? Тебя ж обкормили, – прошептала Диана.
– Ну вот и растрясёмся, считай, тренировка.
С утра Диана накрыла в столовой завтрак. Глеб с тоской посмотрел на ломящийся от изобилия стол.
– Куда столько еды?
– Это вопрос не ко мне, а к Нинке. Пойду, звать детей.
Четверо детей с радостными воплями скатились с лестницы и кинулись к столу.
– Вот, – сказал Влад, – а ты переживал, сейчас всё сметут.
Дети накинулись на пирожки и пиццу, одна Арина только скромно взяла зелёное яблоко. Девочка была маленькая, тоненькая, как тростиночка.
– Что с тобой, Ариша? – ласково спросила Диана.
– Мама запрещает, я и так вчера два куска пиццы съела.
– Знаешь, что? Ты сегодня у нас в гостях, значит, можно есть всё, что хочется. А дома будешь кушать то, что скажет мама. Договорились?
Арина вопросительно посмотрела на отца. Влад кивнул. Он с печалью смотрел на Диану и Глеба, такие счастливые и видно, что ночь у них не в пустую прошла. У Дианы чуть вспухли губы от страстных поцелуев, она полна нежности, и так и льнёт к мужу, удовлетворённая, счастливая женщина.
– А вы знаете, что Нинок планирует Новый год с нами встретить? – прервал его мысли Глеб.
– Она намекнула тебе об этом? – спросил Влад.
– Нинок намекнула? Ха! Она прямо сказала. Придётся готовиться к тазам оливье, а потом месяц торчать в спортзале.
– У меня пока всё под вопросом. Захочет ли Алла.
– Давай, друг, уговаривай, время ещё есть.
– Папа, – обратился к Глебу Артемий, – мы поели, можно мы пойдём гулять во двор?
– Можно, только с Аришей присматривайте за Яриком и Миланой. Договорились? И доставай мячи, собирай футбольную команду, мы сейчас кофе допьём, и с Владом разгромим вас под орех.
Дети завопили от восторга и, опережая друг друга, понеслись одеваться.
Глава 4. Вертеп
Ромка очень бы хотел поехать с отцом и сестрой к Глебу, он искренне любил и его, и Диану, да и с балагуром Максом с удовольствием бы пообщался, но он надеялся увидеть Леру. Он звонил ей весь субботний день, и наконец, поздно вечером она взяла трубку. Перекрикивая громкую музыку, она сказала, что находится на вечеринке, в весёлой компании и, если ему так надо её увидеть, пускай приезжает, адрес она ему скинет. Получив адрес, Ромка немедленно начал собираться, дачный посёлок, только как туда добраться? Была бы у него машина… Но чего зря мечтать? Каршерингом Рома воспользоваться не мог, как-то взял кредит, и теперь на банковской карте вечный «минус», а на такси ехать загород дорого. Рома со слабой надеждой подошёл к маме, попросить у неё денег, но получил в лицо фигу и крик, что раз он не зарабатывает, то пусть сидит дома, жрать она ему и так даёт бесплатно, хотя не обязана. Рома вздохнул и стал искать информацию в интернете, как добраться до посёлка общественным транспортом. Может удастся вырвать её из этого вертепа, поговорить. Поговорить, а дальше что? На улице темно и холодно, дома – мать, куда он её пригласит? Так хочется побыть с ней наедине, объясниться. И как они оттуда выберутся ночью? Ладно, он решит что-нибудь по ходу.
Пока Рома добрался на последней электричке, потом долго шёл по посёлку, время было уже к полуночи. Наконец, он нашёл дом, ворота открыты, везде свет, громко играет музыка. Рома без проблем зашёл на участок, никто даже не поинтересовался кто он и что тут делает, кто-то пьяный похлопал его по плечу и сунул рюмку водки в руки. Рома выпил, закашлявшись, он не любил крепкий алкоголь, к алкоголю он, в принципе, был равнодушен, если пил, то только пивные напитки. Водка быстро ударила в голову, и Рома смело начал искать Леру, спрашивать про неё, кто-то пожимал плечами «Кто это?», кто-то говорил, что Лер тут много, кто-то говорил, что была где-то здесь. Рома выпивает ещё рюмку и продолжает поиски. Везде снуют толпы молодёжи, девушки, парни, все пьяные, многие обкуренные, кто-то в открытую занимается сексом, никому нет до этого дела. Где же Лера? Телефон молчит. Алкоголь заиграл крови, Рома набрался смелости и начал заглядывать во все комнаты. Он видел, ноги, тела, но Леры не было.
И вот Рома на улице подходит к каким-то кустам, чтобы облегчиться, где туалет, он не знает и слышит шорох и вздохи. Он раздвигает кусты и, к своему ужасу, видит, как его Лера стоит на коленях перед двумя парнями, у них спущены штаны, и она одновременно обоим делает минет. Рому затошнило от увиденного.
– Лера, – прошептал он.
Она обернулась.
– Эй, детка, продолжай, а ты подожди, ты следующий на очереди, – сказал один из парней и притянул голову Леры к себе.
Рома отошёл, его вырвало, он выпил ещё водки и вернулся, не в силах уйти, не в силах не смотреть, он аккуратно раздвинул кусты. Лера стояла раком, один парень пыхтел сзади, второй мастурбировал, глядя на них. Рома, как пригвождённый смотрел на это отвратительное зрелище. Лера была пьяна в стельку, периодически она искала рукой бутылку и прикладывалась к ней, потом опять прогибалась, волосы падали на лицо, волочились по земле, и она продолжала бесстыже отдаваться. Парни поменялись, Лера хлебнула, даже не заметив смену партнёра. А Рома всё смотрел. Наконец, они оставили её в покое и, смеясь, ушли, Лера повалилась на землю. Она по пояс голая, пьяная, земля холодная. Рома подскочил к ней.
– А ты всё ещё тут? Тоже хочешь? – спросила она.
– Вставай, холодно, – снимая с себя куртку, сказал он.
– Какой ты заботливый, – пьяно захихикала она.
Он попытался поднять её. Но она увлекла его за собой, и он упал.
– Заботливый, и такой красивый,– прошептала она и вдруг страстно прильнула к его губам.
Он почувствовал запах сигарет, алкоголя, чужих мужиков, Рома попытался вырваться из её объятий, но она не давала ему такой возможности, опутала волосами, и так целовала его, что ему становилось больно, неприятно. Она полуголая, пьяная, только что с неё слезли двое, тьфу, Рома стал сильнее вырываться.
– Ну, что же ты? – прошептала Лера. – Ты же хотел меня?
Она начала расстёгивать ему джинсы, он отводил её руки, но она оказалась, на удивление, сильной, а ударить он её не мог. И вот она уже трогает, дёргает его, шепчет, какой у него большой, и он поддаётся её ласкам. Лера резко откидывается назад, широко раздвигает ноги, он видит её лоно, у неё там всё опухло от секса с другими, на ногах синяки от захватов, нет он не может.
– Ну, давай, возьми меня, – прошептала она.
Он всё смотрит ей между ног, не в силах оторваться, а она бесстыже облизывает свои губы, откидывает голову, так что волосы рассыпаются по земле, стонет и просит быстрее сделать ей хорошо. И Рома накидывается на неё, быстро входит, она протяжно стонет и тянется за бутылкой, он тоже отпивает и быстро-быстро, как кролик трахает её. Но он почти ничего не чувствует, она слишком влажная, слишком там всё широко. Ах, да её же только что двое. Нет, он не может закончить, Рома вскакивает на ноги и убегает, слыша вдогонку смех. Ромку опять вырвало, в глазах – слёзы, но вот в его руках опять оказывается рюмка, надо убрать мерзкий привкус во рту, он выпивает, и тут же наполняет снова. Какие-то пьяные девки лезут к нему, спрашивают откуда такой красавчик, он пьёт и улыбается им. Скоро он увидел и Леру, она уже одета, волосы всклочены, губы распухли, и он только что видел, что внизу у неё тоже всё распухло, она продолжает пить, иногда падает, её целуют, хватают за грудь, попу, но ей всё равно. Пьяная сучка! Она периодически пропадает, наверное, её там опять в кустах или на продавленном диване… Шлюха.
Рома с отчаяния начал пить из всех бутылок подряд, кто-то сунул ему сигарету, и он не отказался, в голове появилась лёгкость и беззаботность, он забыл про Леру, чему-то безудержно смеялся, его штормило, мелькали лампы, чьи-то лица, периодически он оказывался на улице у пылающего костра, всё плясало, кружилось, было весело. Последнее, что он помнил, что завалился на каком-то диване, над ним – девица, её лицо почему-то кружится, он никак не может на нём сфокусироваться, она шепчет, что сейчас ему будет хорошо и расстёгивает ему джинсы, а дальше – провал.
Сначала взрыв боли в голове, резкая тошнота и только потом осознание, что он проснулся, светло, значит наступил день? Рома с трудом поднял руку и посмотрел на часы, 3 часа дня. Три? Уже? Как? Когда? Казалось, если он пошевелится, то его разорвёт от боли, и как же страшно мутит. Где он? Что с ним? С огромным трудом, Рома открыл окончательно глаза и огляделся. Дачная комната, страшный холод, а рядом, под нечистым покрывалом, накрытое с головой чьё-то тело. Лера? Рома приподнял покрывало, женский обнажённый зад. Рома аккуратно стянул покрывало с головы, светлые волосы, нет, не Лера.
– Холодно, – сказал надтреснутый прокуренный голос.
– Спи, спи, – ответил он, и накрыл обратно её покрывалом.
Тело повернулось.
– Ты кто? – спросила девушка.
– Я – Роман, – ответил Ромка.
– Ааа, Катя. Чёрт, чего так холодно?
– Оденься.
Девушка пошарила рукой и нашла на диване бутылку водки. Хлебнув из горла, она спросила:
– Будешь? Давай, согреешься, да и полегчает.
Рома пригубил, голове стало чуть легче, а тошнить стало больше.
– Ты у нас новенький? – спросила Катя. – Я тебя раньше не видела. Хорошенький.
Она чуть вылезла из-под покрывала, нисколько не смущаясь своей наготы. Девушка была помятая, но симпатичная. Поискав сигареты, она закурила, даже не думая прикрыть большую грудь. Она села на диване и хлебнула ещё. А Рома смотрел на её грудь, интересно, у них что-то было вчера? Он ничего не помнит. Катя протянула ему бутылку, он снова выпил, а затем, сунув ему в рот свою сигарету, она наклонилась и расстегнула ему джинсы.
– Что ты делаешь?
Они тут все развращённые, не хочет он так.
– То же, что и вчера, – пожала плечами Катя, – ты ж пялишься на мою грудь.
Она взяла его руку и приложила к себе. Грудь была пышная, тёплая, мягкая, и тут она погрузила его себе в рот, как хорошо. Вдруг резко затошнило, Ромка пошарил рукой под тахтой, вытащил какой-то таз, его стошнило, но Катю это не остановило, она продолжила свои ласки, и делала это очень умело. Ромка мял покрывало и стискивал зубы, чтобы не закричать от наслаждения. Кто-то, заглянув в комнату, сказал «занято» и захлопнул дверь, но ему было всё равно. Катя высосала его всего, вытерла рот и снова хлебнула из бутылки.
– Держи, восстанови силы, – сказала она ему. – А теперь твоя очередь.
Она легла на спину и раздвинула ноги. Она что предлагает, чтобы он целовал её туда? Он ещё никогда этого не делал. Он смотрел на неё, она совсем другая, нежели Лера, светлая, и волос там нет.
– Ну давай, хочешь, чтоб я замерзла?
Ромка выдохнул и приступил. Девушка извивалась и стонала, значит он всё делает хорошо, но вот он чувствует, что снова готов, он так возбудился, она позволит ему? Катя кивает и достаёт презервативы. Откуда у неё? Бутылка, сигареты, презервативы, всё в одной кровати. Подготовленная девушка. Он резко насаживает её на себя, Катя протяжно стонет. Рома пытается поцеловать её в губы, но она отворачивается
– Мы не настолько знакомы, – говорит она.
И тогда он целует её грудь и сильнее насаживает её. Вот так тебе, Лера, вот так, не ты одна на свете. Катя крепко сжимает его ногами, она вся вспотела, щёки пылают, значит ей хорошо с ним. И он может быстро не кончать, уже несколько минут её имеет и готов продолжать.
– Подожди, перевернусь.
Она встаёт на колени, выставляет ему свой пышный зад, Рома снова хлебает из бутылки и приступает к ней. Он имеет свою подругу в той же позе, что те двое вчера Леру. И ему так хорошо, так хорошо. Кто-то опять заглядывает в комнату, ему кажется мелькнуло лицо Леры, но ему всё равно, быстрее, быстрее…
– Ну, ты – монстр, – сказала, прикуривая Катя.
Не смотря на царящий холод, она не думала накрываться, лежала раскинув ноги и курила. Рома пытался отдышаться.
– А вчера ночью был не такой бодрый.
– Устал, – ответил Рома.
Катя докурила, перелезла через него и начала одеваться.
– Ну, пока, милости просим к нам в компанию. Может, ещё увидимся.
И вышла из комнаты.
– Кать, ну как? – услышал он чей-то голос.
– Прекрасный парень, всем рекомендую.
Рома вышел из комнаты, никто на него не показывал пальцем, никто ничего не говорил, здесь всё было в порядке вещей. На улице, у горящего мангала, он увидел Леру, она сидела у кого-то на коленях, в руках был стакан.
– О, Роман! – сказала она. – О тебе ходят приятные слухи, это мне одной так не повезло?
Все, кто услышали, засмеялись. Скорее прочь отсюда! Какие все тут противные, притон алкашей, наркоманов и шлюх. И Лера такая же. Сидит развязно на коленях у парня, помятая, пьяная, волосы свисают сосульками, и такие циничные, наглые серые глаза. Нет, никогда больше! Рома похлопал по карманам, кошелёк и телефон на месте, пора уходить. Ничего ей не сказав, Рома вышел за ворота. Он решительно шёл в сторону электрички, когда вдруг услышал:
– Подожди!
Он обернулась, за ним бежала Лера.
– Подожди меня! – кричала она.
Вдруг она споткнулась и упала. Рома подошёл к ней, джинсы, куртка, волосы – всё в грязи.
– Вставай, – сказал он ей.
Он рывком поднял её.
– Я хочу в город. Возьми меня с собой.
– Я на электричку иду. Извини, машины нет.
– Я с тобой, не оставляй меня тут.
Ну и как она поедет в город, такая чумазая? Ладно, может у станции есть магазин, купит воды и салфетки. Лера еле шла, кроссовки скользили по грязи, она падала, плакала. В кармане у неё была небольшая бутылка, она к ней прикладывалась. Нет, так они никогда не дойдут, уже стемнело, и осталось то пройти через полоску леса, и они на станции. Рома выхватил у Леры бутылку и вылил содержимое. Лера заплакала пьяными слезами, и вдруг опять рухнула на колени.
– Я больше не могу, – заплакала она.
– Можешь, видишь, там огни и станция.
Лера подползла к нему на коленях и обняла ноги.
– Ты такой хороший, прости меня.
Рома попытался приподнять её за подмышки, но она не поддавалась. Ну не может же он её здесь бросить! Одну, пьяную в осеннем лесу. Но Лера вдруг начала расстёгивать ему джины.
– Прекрати, ты чего творишь?
– Позволь мне поблагодарить тебя. Дай я тебя приласкаю!
– Ты обалдела? Вставай, пошли.
– С Катькой, значит мог, с этой сучкой, а я тебя не возбуждаю, да?
– При чём тут это? Лера!
Лера вдруг отползла в сторону.
– Меня тошнит, – сказала она.
И тут ей стало плохо, её начало рвать. Рома собрал волосы в хвост и держал их, пока её выворачивало. Может, наконец, из неё выйдет вся гадость, и они смогут поехать в город, скоро последняя электричка, не оставаться же им в лесу, обратно, на эту дачу, он точно не вернётся. Наконец, Леру прекратило тошнить, она, покачиваясь, встала и попросила её подождать, она хочет в туалет. Рома, нервничая, ждал её на тропинке. Ну и где она? Послышался хруст веток, упала что ли? Рома, подсвечивая телефоном, пошёл на звук. Лера лежала, запутавшись в джинсах, её зад был поцарапан и весь в земле.
–Ну Лера! – сказал он. – Хватит валяться! Ты пописала? Давай, помогу одеться и пойдём уже.
Кое-как обтерев её ягодицы, он попытался натянуть джинсы. Белья на ней не было. Лера вдруг вцепилась ему в шею и повалила его.
– Ты меня любишь? Любишь? – шептала она.
Как и накануне, Рома пытался выпутаться из её объятий, она вся грязная, пьяная, от неё неприятно пахнет, но она не отпускала его. Как-то Лере удалось стянуть свои джинсы с одной ноги, и она обняла его ногами, как утром Катя, и он возбуждается, его член предательски встаёт и рвётся из джинсов, и он расстёгивает молнию, резко входит в неё, толчок, один, другой, и он не выдерживает. Лера разочарованно отодвинулась.
– А Катька сказала, что ты – крутой. Ты её имел больше, чем две секунды.
Лера не спеша надела джинсы и пошла в сторону станции, Рома – за ней.
– Я так не могу, Лера. Давай попробуем в нормальной обстановке, не в машине, не в кустах.
– Ты и там не сможешь! Тебе Катька нужна. Пышногрудые блондинки нравятся?
– Неправда, Лера! Как я могу, когда тебя только что кто-то имел?! Сколько на тебе вчера мужиков пыхтело? Хоть бы помылась, привела себя в порядок.
Лера влепила ему пощёчину и побежала вперёд.
– Что, грязная, да? Ну и отвали от меня! Как хочу, так и живу!
Она резко развернулась и побежала к станции. Он пошёл следом, пусть уходит. Подстилка. Но в электричке Рома сел в тот же вагон, что и Лера, только в другой конец, мало ли, не может он её сейчас бросить на произвол, не то воспитание. Пьяная, грязная, может и денег нет, она без сумочки. И точно, зашли контролёры, Лера беспомощно улыбалась им, ни денег, ни билета. На станции её попытались вывести, но Ромка вскочил с места, подошёл и оплатил Лере билет. Она кивнула и уткнулась носом в стекло. А выйдя на станции, он потерял её из виду. Как она доедет домой без денег, он не знал.
Рома пришёл домой весь в расстроенных чувствах, как дальше действовать он не понимал. Его воспитание, нравственные устои говорили ему бежать от Леры как можно дальше. Девочке всего шестнадцать или семнадцать, а она – настоящая шлюха, как он может любить её? То, что он увидел за последние сутки повергло его в шок, он и сам, попав туда, переспал и с Лерой, и с какой-то девицей, а останься он там, ему ещё кто-нибудь бы дал.
– Что с тобой? –оторвал от размышлений окрик матери. – Что за вид? Ты почему в грязи?
– Постираю всё, – ответил он и заперся в ванной.
– Эй, – из-за двери кричала мать, – не смей эту грязь пихать в стиральную машину, стирай вручную.
Почему он так мучительно любит Леру? Как он может после того, что он видел? Рома пытался воссоздать вчерашнюю картину, как её пьяную двое в кустах, а потом она дала ему. Фу, мерзко, гадко! Он должен был её возненавидеть после такого, но почему-то серые глаза в оправе чёрных ресниц не давали ему покоя.