Злолушка. Или сестрицы – тоже люди

Кира

Бесит! Бесит! Бесит!

Я так глубоко дышала, что ноздри раздувались, словно у застывшего перед красной тряпкой быка. Экран телефона плыл рябью перед глазами, сжатые пальцы свело судорогой. Казалось, каждая клеточка тела пропитана злостью. Не хотелось перечитывать короткие строчки сообщения, но взгляд снова и снова пробегал по ним от начала до конца.

Держать в себе гнев было слишком сложно. С момента оповещения о сообщении прошло всего пара мгновений, рука с зажатым в ней простым карандашом сжалась в кулак. Древко треснуло, и мелкие щепки рассыпались по исписанному неприличными надписями столу. Какие-то отлетели на пол, прямо к новым лакированным сапожкам сидящей рядом девушки с рыжей косой. Она вздрогнула и покосилась на меня голубыми глазами, спрятанными за тонкими линзами очков в модной круглой оправе.

– Кира, что случилось? – осторожно поинтересовалась она, отодвигая скетчбук, в котором делала наброски черной гелевой ручкой.

Я хотела ответить подруге, но вместо слов из груди вырвалось только раздраженное шипение. Лиля настороженно оглянулась:

– Подруга, у тебя дезориентация или приступ дефицита внимания?

Я на секунду забыла о злости, пытаясь осознать ее вопрос.

Девушка оценила мое недоумение и, покачав головой, обвела рукой аудиторию. Все присутствующие дружно смотрели на меня. Благо, в коридоре все еще шумела перемена, и народу в лекционном зале было немного.

– Простите, – буркнула куда-то в пространство.

Студенты, поняв, что продолжения не последует, вернулись к своим делам, а Лиля выжидающе сложила на груди руки. Мой праведный гнев нуждался в поддержке, поэтому я протянула подруге телефон. Через несколько секунд она подняла голову и удивленно моргнула.

– Ну и что? – недоверчиво произнесла она, возвращая телефон.

– Что? – севшим голосом переспросила я. – Синицкая, ты прочитала?

– Да.

– И?

– Что «и», Кира? Там нет ничего криминального.

Появилась мысль, что, пока я отдавала телефон подруге, могло открыться другое сообщение, и я подняла к глазам экран. Нет, все верно. Приводящие в бешенство строчки: «Сестренка, жду тебя сегодня дома пораньше, выберем маме подарок» по-прежнему были там.

– Вот! – Я снова вернула телефон подруге, не замечая, как повысила голос. – Читай!

– Я прочитала, – девушка поправила очки. – Кира, успокойся.

В ушах застучала кровь, а щеки покраснели так сильно, что впору было выбегать на улицу и бросаться в сугробы, возвышающиеся под окнами аудитории.

– Лилька! – Я из последних сил сдерживалась от рыка. – Ты что, не понимаешь? Она написала мне прийти сегодня вовремя, чтобы подумать над подарком для мамы!

Странно было предполагать, что моя подруга, окончившая школу с золотой медалью и успешно доучившаяся до третьего курса университета без единой четверки, вдруг разучилась читать. Но озвучить текст сообщения показалось необходимым.

Лиля отодвинулась на край лавочки и уже оттуда продолжила, прикрывшись учебниками:

– Но ведь у твоей мамы скоро день рождения.

Я осеклась. А потом от избытка чувств вскочила, случайно задев раскрытый рюкзак подруги. Он полетел вниз по аудиторной лестнице, оставляя дорожку из рассыпавшихся вещей.

– Вот именно – у моей! – Голос понизить не получилось, но кончики ушей от неловкости покраснели. – У моей мамы, а не у нашей! И ты видела, как она меня назвала? Видела? Сестренкой!

– Кира, не кричи. – Синицкая встала и уныло поплелась в проход.

Между первыми рядами уже носился одногруппник Васька Теряев. Он поднимал рассыпанные вещи Лили, с маниакальным бешенством отбирал их у других, тоже благородно пришедших на помощь, и краем глаза следил за спускающейся одногруппницей. Когда Лиля оказалась у первого ряда, он метнулся к ней и сгрудил все прижатые к груди вещи на ее протянутые руки.

– Спасибо, – кисло улыбнулась та, стараясь не смотреть парню в глаза.

Развернулась и почти бегом поднялась обратно.

– Не за что, – с благоговением пробасил вслед Теряев, а я со стоном опустилась на скамейку, чувствуя, что от обиды готова заплакать.

– Кира, – на плечо опустилась теплая ладонь, – когда ты уже примешь ситуацию и перестанешь злиться на весь мир? Ты говорила, что желаешь маме счастья.

– Желаю, – всхлипнула я, – но это же… Она же… – Подходящего слова не находилось. На языке крутилось несколько нецензурных, но, зная тонкую натуру подруги, я решила их не озвучивать.

– А, по-моему, Денисова, ты просто ревнуешь.

На лавочку упала брендовая сумочка нежно-бежевого цвета. Ее хозяйка, стройная блондинка в стильном брючном костюме и в сапогах на смертельно-опасной, на наш с Лилькой взгляд, шпильке, грациозно уселась рядом и послала нам воздушный поцелуй.

– Привет, Ника. – Улыбнулась Лиля, а я только фыркнула.

– Ничего подобного! Просто мне кажется, я одна тут вижу истинную сущность этой…

Девушки переглянулись и дружно покачали головами.

– Кира, – начала Синицкая, – ты же даже не пробовала поговорить с Ритой по-человечески. Может, не такой уж она и плохой человек, как ты себе нафантазировала.

– Я два года с ней только и делаю, что разговариваю! – отозвалась я, краем глаза замечая, как аудитория начинает наполняться людьми. Видимо, началась пара. – Эта даже не волк в овечьей шкуре! Это целый гремлин!

Вероника прыснула, а Лиля покачала головой:

– Зря ты так. Неужели ты думаешь, что твоей маме лучше, когда вы ссоритесь? Если все это из-за Макс… – девушка осеклась и покраснела, а Вероника запустила в нее плюшевым пеналом.

А я замолчала, понимая, что спор бесполезен. Тем более пара действительно началась.

В кабинет вошла Нина Александровна, прозванная студентами простой, но очень емкой и правдивой кличкой – Грымза. Она обвела аудиторию грозным взглядом и принялась отмечать присутствующих.

– Прости, – донесся до меня виноватый шепот Лили. – Кира, я не хотела.

– Забей, – отмахнулась я.

Сосредоточиться не получалось. Мысли заполнили воспоминания двухлетней давности, когда мама привела в дом красавца мужчину и представила своим будущим мужем. Мой отец много лет назад бросил нас в непростой ситуации. Мама пережила многое, пытаясь поставить на ноги не очень-то талантливую дочь, которая, к тому же, оказалась не самым простым подростком. Готский прикид и проколотый нос были меньшим злом среди всего, что я творила в юношестве. Поэтому я искренне обрадовалась, что мама после долгих страданий наконец влюбилась.

С первого разговора дядя Андрей мне понравился. Добрый мужчина с прекрасным чувством юмора и искренней симпатией в сторону мамы. Мы с ним даже подружились, и я от чистого сердца благословила скорую свадьбу. А в ЗАГСе я впервые встретила ЕЕ.

Невысокая хрупкая блондинка с кукольным лицом и большими голубыми глазами вплыла в зал регистрации и приковала к себе взгляды. Короткое небесно-голубое платье с пышной юбкой и убранные в простую, но изящную прическу светлые кудрявые волосы делали ее похожей на сказочную принцессу. Ее очарованию поддалась бы и я, если бы Андрей не подвел скромно улыбающуюся незнакомку и торжественно не произнес:

– Кирочка, знакомься, это Рита – моя дочь, а теперь и твоя сестра.

Мы пожимали друг другу руки, а меня не покидало глупое детское ощущение, что я обнимаюсь с гремучей змеей, которая почему-то притворилась милым ужиком. Она много смеялась, называла меня новой сестренкой и была до неприличия милой. А я никак не могла избавиться от мерзкого ощущения.

После истерики на следующий день подруги предположили, что на фоне стресса у меня развилась паранойя. Я тоже начинала так думать, поэтому решила приглядеться к девушке, прежде чем делать поспешные выводы. Но кто бы знал, насколько я окажусь права…

Рита Березина заполонила собой весь мир. Родственники, выслушав историю бедняжки-сиротки, росшей без матери, намертво влюбились в нее, и продолжали повторять, как внимательно я должна быть к новой сестре. Дядя Андрей сдувал с нее пылинки и пел дифирамбы о ее таланто-красоте всем вокруг, включая меня и мою маму. Дошло до того, что они оба начали приводить ее в пример, тактично подчеркивая мои невеселые «успехи» в учебе и нелюбовь к платьям. Ее доброта стала легендой во дворе нового дома, куда мы переехали сразу после регистрации отношений родителей.

Рита была «цветочком». Подкармливала бродячих кошек и собак, помогала в приютах, занималась волонтерством и училась на самую благородную профессию – врача. А еще она улыбалась. Улыбалась, улыбалась и улыбалась. И эта ее чертова улыбка раздражала так сильно, что я нередко с трудом сдерживала совершенно не свойственное мне желание кинуться в драку.

У меня никогда не было покладистого характера, и, как бы я не пыталась сдерживаться, скоро в дом пришли скандалы. Да, ссоры чаще всего начинала я, но Рита доводила до кровавого слюноотделения, когда на мои колкие фразы печально улыбалась и тяжело вздыхала вместо того, чтобы резко ответить. Конечно же, я стала ссориться с мамой и с Андреем, но это оказалось никчемной ерундой по сравнению с тем, что произошло прошлым летом…

– Денисова, очнись.

Острый локоть Вероники врезался мне в бок, и я встрепенулась. Подруга странно крутила глазами и пыталась что-то показать подвижной мимикой.

– У тебя нервный тик?

Игнатьева перестала изображать ужимки и ударила ладонью по лбу. А моя догадливость проявила себя только в тот момент, когда прямо над плечом раздался голос Нины Александровны:

– Даже если у вашей подруги нервный тик, то он хотя бы лечится. В отличии от вашей лени и невнимательности. Денисова, скажите, вам понятна тема, которую я только что объяснила?

Я сглотнула и обвела взглядом аудиторию. Лиля попыталась подсунуть мне тетрадь с конспектом, но тяжелая сморщенная рука с ярко-розовым лаком и двумя рубиновыми перстнями на среднем пальце с грохотом прибила записи к столу.

– Денисова, зачет не за горами, вы же понимаете? – приподняв черные татуированные брови, спросила преподавательница.

Я нервно кивнула.

– И то, что мы с вами, возможно, там не увидимся, вы тоже понимаете?

Нина Александровна усмехнулась. А я вздохнула и постаралась поглубже закопать желание нагрубить. Все равно бесполезно. Если начну спорить – только сильнее раззадорю в Грымзе жажду молодой крови.

– Смотрите, Денисова, еще немного и превратитесь в Князева, – она презрительно кивнула на парту через проход от нас.

Денис Князев, высокий парень в темной куртке, что-то рисовал на полях истрепанной тетради.

На окружающий мир он не обращал внимания. Грымза поджала губы и добавила:

– Только Князеву после отчисления хотя бы армия светит, а вы по накатанной пойдете, с такими-то способностями.

– Нина Александровна! – возмутилась Лилька, но я схватила ее за локоть.

Не хватало еще, чтобы подруге влетело.

– Я поняла, Нина Александровна, – я натянуто улыбнулась. – Прошу прощения, больше такого не повториться.

Грымза фыркнула и поплелась по ступенькам вниз, продолжая бурчать лекцию.

– Стерва, – зашипела Ника.

Лиля осуждающе покачала головой, а я невольно перевела задумчивый взгляд на Князева, что, казалось, заснул с зажатой в пальцах ручкой. Парень перешел к нам на втором курсе, но до сих пор не влился в коллектив, предпочитая одиночество. В группе кто-то его опасался, кто-то пытался подшучивать, кто-то пускал неприятные слухи. Но Денис в любом случае оставался равнодушным, и, в конце концов, от него отстали.

– Опять залипла, – снова пихнула меня в бок Вероника. – Подруга, прекращай глазеть по сторонам и смотри в тетрадь. Она же сейчас вернется.

Я послушно вернулась к конспекту, а Лиля спустя пару минут тихо поинтересовалась:

– Что ты будешь делать с сообщением Риты?

Я раздраженно цыкнула и прошипела себе под нос:

– Пошлю на все четыре стороны.

К вечеру оживившийся город замело декабрьским снежком. Легкий и почти незаметный мороз пощипывал лицо, под ногами приятно хрустело, а машины на дорогах обижено фыркали, замешивая под колесами снежную грязь. До Нового года оставалось чуть меньше месяца. Почти на каждом повороте красовались наряженные елки, а мерцающий на деревьях и невысоких зданиях свет гирлянд приятно мозолил глаза.

По тротуарам в центре всюду носились промоутеры в костюмах новогодних персонажей. Один из них как раз направлялся к нам. Симпатичный парень, переодетый в Санта-Клауса, приятно заулыбался и запустил руку в огромный мешок на своем плече.

– Девушки, – он растянул губы в очаровательной улыбке и прокашлялся, пытаясь сделать голос ниже, – хотите подарочки еще до Нового года?

Он обращался к нам троим, но не отрывал взгляда от Игнатьевой. Ника, которая выглядела сногсшибательно в дорогом белоснежном полушубке, закатила глаза.

– Хотим, – дружелюбно улыбнулась Лиля.

Промоутера холодный прием Вероники ничуть не смутил. Он весело подмигнул Синицкой и достал из мешка три пирожка, завернутых в бумажные пакетики. Сверху на каждом была приклеена листовка, сообщающая, что неподалеку открывается новое кафе, и, в честь открытия, там действуют грандиозные скидки. Парень раздал нам по пакетику и снова уставился на Игнатьеву, которая держала угощение двумя пальцами и подозрительно принюхивалась.

– Вам точно понравится! – расхваливал молодой человек, не переставая улыбаться. – Вот увидите, наши пирожки заставят вас позабыть обо всем на свете!

Лиля поблагодарили парня, а Ника вдруг застыла, бездумно уставившись перед собой. Кончик ее носа задергался, в глазах появились слезы. В голове мелькнула догадка и я, едва сдерживая смех, приблизила завернутый пирожок к носу, безошибочно определяя приятный запах пряности. Игнатьева, которая учуяла его раньше меня, из последних сил пыталась сдерживаться. Она крепче сжала челюсти и нервно трясущейся рукой сунула пакет обратно в руки опешившему работяге.

– Вам нехорошо? – удивился тот, замечая, как лицо Ники покрывается неровными красными пятнами.

Девушка бросила на промоутера тяжелый взгляд. Было видно, что будь у нее возможность, она бы в красках расписала парню, как именно ей нехорошо и куда ему следует идти, чтобы ей стало лучше. Но Ника решила оставить разборки, жестом указала хихикающим нам на другую сторону дороги и бегом устремилась к пешеходному переходу.

Я сквозь смех наблюдала, как подруга на высоченной шпильке преодолевает расстояние до безопасного места со скоростью опытного спринтера, а парень следил за ней, рассеяно почесывая голову.

– Что случилось? – озадаченно поинтересовался он, когда Ника оказалась на другой стороне и согнулась, не сдерживая-таки чихание.

– Как ваше кафе называется? – спросила я.

– Утро с корицей, – рассеяно отозвался тот, а мы с Лилькой захохотали, ловя на себе разозленный взгляд Игнатьевой.

– Это провал, парень, – я похлопала озадаченного промоутера по плечу и вернула ему свой пирожок.

– Почему?

– У Ники сильная аллергия на корицу, – вместо меня ответила Лиля, с улыбкой протягивая ему и свой пакетик.

– Извини, – дружно пожали мы плечами и, оставив озадаченного беднягу, последовали за подругой.

Ника уже не чихала (благо, запах был едва заметный, а к самому пирожку девушка даже не притронулась) и теперь ждала нас.

– Чего вы так долго? – пробурчала она и тут же добавила. – Помешались они все на этой корице. Орудие пытки. Адская смесь.

Синицкая бросила на меня веселый взгляд, а я снова захохотала.

– Смейся-смейся, – цыкнула Ника, разворачиваясь на каблуках и почти бегом направляясь к неприметной кафешке за углом. – Вот подкину тебе как-нибудь черного перца в суп, будешь знать, как над подругой издеваться.

Я тут же перестала смеяться. С Игнатьевой станется выполнить угрозу, а я на черный перец реагирую примерно так же, как она на корицу. Хорошо хоть не пригрозила орехами накормить. С ними у меня отдельные взаимоотношения.

Кафе, к которому мы направлялись, отличалось от других как минимум тем, что коричных запахов в его зале никогда не витало. Уж не знаю, что послужило тому причиной: похожая на Никину аллергия у хозяина или просто его нелюбовь к этой специи, но это было едва ли не единственное место в городе, куда Вероника могла прийти без риска. Мы нашли его еще на первом курсе и с тех пор стали частыми гостями в заведении под теплым названием «Домик Уюта». Он располагался на первом этаже жилого дома, занимал небольшую площадь и всегда встречал гостей запахами теплого молока и ванильных сливок.

Колокольчик на двери весело звякнул, а мы, попав в тепло с мороза, тут же раскраснелись.

– Ну вот, – торжествующе проговорила Ника. – И никакой тебе корицы! Красота-а-а!

– Девушки, – рядом появился знакомый официант Матвей. – Ваш любимый столик свободен.

Парень галантно указал на места у дальнего окна, откуда открывался обзор на тротуар, и улыбнулся. Это и правда был излюбленный нами столик уже три года, но сесть за него удавалось все реже, учитывая резкий скачок популярности «Домика». Настроение поднималось, и я даже почти перестала думать о сводной сестре и ее сообщении. Вечер обещал стать прекрасным.

– У нас сегодня в меню новое пирожное, – когда мы расселись, торжественно объявил Матвей и добавил: – Сам пробовал, пальчики оближете!

– А как называется? – полюбопытствовала Лиля.

– «Шоколадное Дежавю».

– Без орехов? – с надеждой поинтересовалась я.

Официант кивнул, и Ника грациозно махнула рукой, подводя итог нашему разговору:

– Тащи. И кофе, как обычно.

Матвей послушно кивнул и удалился, а мы блаженно растянулись на мягких деревянных стульях с высокой спинкой.

За окном снова запорхал снег. Мимо окна проходили люди, кутаясь в теплые шарфы и шапки. Кто-то шел медленнее, гуляя и наслаждаясь прекрасной погодой, а кто-то в спешке бежал, стремясь закончить дела. Обстановка в «Домике» была уютной, и я окончательно забыла про неприятности сегодняшнего утра. Тем более, уже в университете решила, что, раз Рита попросила меня прийти домой пораньше, значит я должна сделать все, чтобы не выполнить ее просьбу. Андрей с мамой уехали на три дня к его родителям, и от этого становилось легче. Может, вообще пойду ночевать к Лиле с Никой. Они обе не с нашего города, поэтому уже три года снимают квартиру в паре кварталов отсюда.

– Девчонки-и-и, красота, – довольно протянула Ника. Девушка подперла подбородок ладонями и, заправив за ухо светлую кудрявую прядь волос, обвела нас хитрым взглядом. – Нам бы сейчас еще мальчиков в компанию и будет сплошной новогодний романтИк.

Я закатила глаза. Ну пошло-поехало.

– Игнатьева, когда ты, наконец, перестанешь думать о парнях? – поинтересовалась у мечтательно прикрывшей глаза подруги.

– Когда женюсь и заведу парочку детей, – протянула та в ответ.

– Ну, во-первых, выйдешь замуж, – Лиля поправила на носу очки и улыбнулась, – а во-вторых, до Нового года еще целый месяц.

– У романтики нет времени, – пафосно сдвинула брови Игнатьева, – а ты, Лилька, вылезла бы уже из своих книжек и вернулась на бренную землю. И Денисову с собой захвати.

– А что я? – тут же возмутилась я.

– А то, – фыркнула в ответ подруга, – обе сидите в своих панцирях и хоть бы по сторонам оглянулись. Вон, Лиль, смотри, парень у дальнего столика глаз с тебя не спускает. Как зашли, так и пялится.

Синицкая заметно покраснела, но все-таки бросила взгляд в сторону, куда указывала подруга. Я последовала ее примеру и тихо прыснула в кулак. В углу действительно сидел долговязый парень, который смотрела на рыжую задумчивым мечтательным взглядом. Заметив наше внимание, он нервно дернулся, чудом не вылив кофе на разложенные вокруг учебники. Мы сидели не так далеко от него, поэтому не составило труда заметить, как краска смущения залила оттопыренные уши и покрытые юношескими прыщами щеки. Он снова дернулся и принялся собирать книги, однако одну уронил на пол.

– Физика, девятый класс, – прошептала я, поднимая большой палец вверх. – Умный парнишка.

Вероника громко захохотала, а Лиля обиженно фыркнула:

– Ну вас…

– А что, Лиль, любви все возрасты покорны!

Девушка только махнула рукой.

– Ваш заказ. – Матвей осторожно сгрузил с подноса три чашки кофе и блюдца с пирожными. – Приятного аппетита.

Мы в унисон поблагодарили вежливого официанта и принялись за еду. «Дежавю» и правда было восхитительным. Шоколадное воздушное тесто таяло во рту, едва заметная вафельная крошка мягко хрустела, а топленый шоколадный сироп сверху чуть горчил и вынуждал жмуриться от удовольствия.

– Нет, я ферьефно, – Ника с грустью отправила в рот последний кусочек, прожевала и продолжила, – Лилька, на тебя вон Васька Теряев скоро охоту откроет. Чем не хороший вариант? Парень умный, образованный.

– Ник, прекрати, – Лиля резко оборвала подругу. – Не нравится мне Вася, понятно? И хватит, пожалуйста, переживать о моей личной жизни. Я прекрасно справлюсь сама.

Игнатьева поняла, что перегнула палку:

– Справишься, конечно, я в тебе не сомневаюсь. Ты у нас девушка видная…

– Ника!!!

– Все-все, молчу.

Я в их спор решила не влезать. Такой диалог не был новым и крупными ссорами никогда не заканчивался. Одержимая идеей найти нам парней, Вероника заводила подобные разговоры по несколько раз на дню. Сама девушка была давно влюблена в своего инструктора по вождению и, по ее же собственным словам, семимильными шагами шла в направлении его завоевания. Тот уже полгода завоевывался, но мы с Лилей до сих пор его так и не видели.

Правда, меня удивила реакция Синицкой на привычный вопрос Ники, однако я решила временно все списать на предстоящую зачетную неделю и синдром нервной отличницы, который вечно просыпался у подруги примерно в это время.

Мы давно закончили с умопомрачительными пирожными и почти допили кофе, когда колокольчик на двери звякнул и на пороге появился очередной гость. Я не обратила бы на это внимания, если бы не «ох» со стороны Лили и тихую ругань Игнатьевой, что сидели боком ко входу, а не спиной, как я.

– Что там… – Я заинтересованно оглянулась и тут же об этом пожалела.

Легкие сжались от недостатка кислорода, а правый глаз позорно задергался в нервном тике. Отчаянно надеясь, что только что вошедший человек не успел меня увидеть, я молниеносно отвернулась обратно к столику и втянула голову в плечи.

– Не подходи. Не подходи. Не подходи, – шептала себе под нос. – Меня здесь нет, даже не думай подходить.

Однако, судя по обреченному лицу Лили, моим молитвам сегодня не суждено было сбыться.

– Привет. – Раздался над ухом знакомый голос.

Кира

– Привет, – и этот сиплый голос принадлежит мне?

Подруги тоже ответили Максиму, но дружелюбия в их словах не слышалось. Впрочем, парню это не помешало, он вообще вряд ли обратил на них внимания и лишь прожигал внимательным взглядом мою макушку.

– Я присяду?

– Нет, – тут же отозвалась Ника, а я прикрыла глаза. Ох, Игнатьева, а то ты не знаешь, что это был риторический вопрос.

Максим хмыкнул. Изящно стянул с плеч коричневое зимнее пальто и черный шарф и перебросил их через руку, оставаясь в мягком белом свитере и чуть протертых на коленях стильных джинсах. Мне показалось или все вокруг засияло? Я по-прежнему не смотрела по сторонам, но была уверена, что девушки, присутствующие в кафе, уставились на красавца гостя, распахнув рты и пуская слюнки себе в напитки. Так всегда было. Настоящий принц, к тому же с ключами от припаркованной под окнами бэхи, которыми вечно поигрывал левой рукой. Богатый, красивый, интеллигентный, умный, внимательный, идеальный. Да и фамилия под стать – Королев.

Максим, как всегда, игнорировал поток повышенного к себе внимания. Медленно подошел к соседнему столику и, очаровательно улыбнувшись сидящей там парочке, попросил у них лишний стул. Те закивали (а кто же ему откажет), и уже через пару секунд парень сидел между мной и злой Игнатьевой.

– Как дела? – Он не называл имен, но мы все знали, что парень обращался ко мне.

Я каждой клеточкой тела чувствовала взгляд темно-зеленых глаз.

– Все хорошо, – буркнула в ответ, от греха подальше опуская голову еще ниже и принимаясь рассматривать пустую чашку кофе, словно она была самой ценной вещью во вселенной.

– Было, пока ваше Высочество не явилось, – прошипела Ника. – Говори, что тебе нужно и вали по-хорошему, Королев, не порть нам вечер.

– А ты когда-нибудь научишься приличиям, Вероника? Я в тебя верю.

Его голос был настолько высокомерным, что мне стало обидно за подругу. Я вздернула голову, но не успела произнести и слова, как Игнатьева взъерошилась, словно кошка, и ткнула под нос парню неприличный жест.

– Видел? – поинтересовалась она.

Тот хмыкнул и снова повернулся ко мне, оставляя Нику трястись от гнева. Я кашлянула и отвернулась к окну, замечая, как обеспокоенно следит за мной Лиля.

– Кира, – ох, ну надо же, по имени назвал. – Я спросить хотел…

Он еще ничего не сказал, а я уже обреченно зажмурила глаза, понимая, что сейчас услышу и готовясь к очередному унижению. Раньше перед этим парнем у меня дрожали коленки от жгучей симпатии, но теперь я чувствовала лишь стыд. Хотя противопоставить ему все равно ничего не могла. От Макса исходила непонятная сила, останавливающая меня от защитной реакции в виде дерзости, которая в других случаях всегда выручала.

– Кира, – снова повторил Королев, чуть понизив голос, – как там… Рита?

Ну вот.

– У нее все хорошо?

– Да. – А не хотелось бы, черт побери.

– Она… одна?

– Да. – Я будто забыла все остальные слова. В висках задолбило, а голова потяжелела, словно я не спала пару дней. Захотелось выбежать на свежий морозный воздух, и я с тоской бросила взгляд за окно, где кружили мягкие снежинки.

– Как она поживает?

– Слушай, мажор, она тебе Ритин секретарь? – Я была невероятно благодарна Веронике за поддержку. Рассказывать о делах сводной сестры было последним, чего мне хотелось на этом свете. Тем более ему. – Пошел бы и сам у нее спросил. Или ноги к полу присыхают?

Парень бросил на Игнатьеву тяжелый взгляд и покачал головой:

– Ты же знаешь, я не могу. По некоторым причинам.

Я не видела Максима в тот момент, но почувствовала, как парень осуждающе смотрит на меня. И этот чертов взгляд пробрал до костей, приглашая к глазам непрошенные слезы. Я не плакса, честно. Но все это было настолько унизительно, что истерика уже с усмешкой стучалась в двери.

– Через «не могу»! – рявкнула Ника.

Максим что-то ответил девушке, а я потянулась за висящим на спинке стула пуховиком. Находиться в одном помещении с Королевым становилось невыносимо в физическом смысле.

– Ты куда? – тихо спросила Лиля, осторожно прикасаясь к моей руке. – Кира?

Я не знала, что ответить подруге, но именно в этот момент мой телефон пиликнул. Я зацепилась за пришедшую смску, словно за спасительную ниточку. Дрожащими пальцами открыла сообщение и, не до конца осознавая, что там написано, прочитала вслух:

– «Ваша заявка на должность официанта в клуб „Рейвен“ рассмотрена. Вы приглашены на собеседование. Приходите в любой день до пятницы с 18:00 до 22:00. Ждем вас.» Ребят, простите, мне бежать нужно.

Я суетливо засобиралась, делая вид, что ждала этого сообщения всю свою жизнь, а подруги вместе с Максимом удивленно разглядывали мое побледневшее лицо.

– Кира, ты на работу собралась устраиваться? Сейчас?

– Да, – соврала, поспешно натягивая пуховик. – Извините еще раз. Пока.

«Позорное бегство», – скажете вы? «Единственный выход», – отвечу я. Честно говоря, я даже не помнила ни черта ни про эту заявку, ни про желание устроится на подработку. Кажется, это было летом, но мне никто не ответил, и я забыла. А сейчас я была готова хоть в космос улететь, лишь бы не сидеть больше рядом с Максимом и не чувствовать его осуждающего взгляда.

Какой там клуб? «Рейвен»? Вот и прекрасно. Приду, переведу дух, сделаю вид, что прохожу собеседование и поеду ночевать к подругам. Домой я сегодня точно не вернусь. За один день увидеть и Максима, и Риту – смертельно для моей нервной системы.

Клуб «Рейвен» был построен три года назад и за это время успел приобрести репутацию одного из самых популярных мест города. Излюбленное место молодежи, чьим хозяином был сын то ли мэра, то ли его заместителя.

Устраиваться на работу по-настоящему я не планировала, и дело вовсе не в моей лени или желании сидеть на шее мамы. Просто, когда я училась в средней школе, отец оставил нас одних с кучей долгов, а мама помимо постоянной работы переводчика в не очень крупной компании была вынуждена устраиваться на ночные подработки, и я не смогла остаться в стороне. Как только исполнилось шестнадцать, благополучно вытащила из носа серьгу и побежала искать способы заработать будучи несовершеннолетней.

Кем только я не была за это время: и официанткой, и стикеровщецой, и нянькой для собак, и расклейщицей объявлений. Я даже несколько недель мыла полы по подъездам соседних домов. Помню, мама сильно разозлилась, когда я принесла домой свои первые деньги, пыталась спорить и даже заставляла уволиться, но я упрямо стояла на своем. И только в одиннадцатом классе, когда маму наконец повысили, а в школе из-за плохих оценок мне пригрозили справкой вместо аттестата, я смогла уделить время учебе и выкарабкаться из омута двоек и прогулов. Даже сдала экзамены в институт и бесплатно поступила на профиль инженерного бизнеса в нашем городе. Правда, на этом мой запал в учебе потух, и стипендию я благополучно потеряла после первого же семестра. Хотела снова вернуться на работу, но мама поставила условие, что до конца обучения ее дочь будет отдыхать от кутерьмы во время школьных дней. Благо, ее новая зарплата и появившейся в нашей жизни Андрей позволили оставить большинство финансовых проблем позади.

«Рейвен» притаился за углом двенадцатиэтажного бизнес-центра в самом сердце города. Очевидно, сам клуб находился под землей, потому что снаружи здание было небольшим и напоминало застрявший в лунке мяч для гольфа. Только стеклянный. Справа торчал козырек крыши входа, а на нем висела яркая вывеска с названием на английском языке и изображением расправившего крылья ворона. Если смотреть на эту необычную постройку сбоку, казалось что от огромного, идеально круглого торта отрезали кусок. Такое сравнение немного развеселило, и я уже гораздо бодрее пошла ко входу. Время подбиралось к семи часам.

Дверь оказалась стальной с одним-единственным круглым окошком чуть выше уровня моей головы. Я нажала на кнопку домофона, и мелодичные гудки довольно быстро сменились усталым мужским голосом:

– Кто там?

– Эм… Я по объявлению.

– Что?

– Ой, в смысле, по сообщению, – я тряхнула головой. – Вы мне сообщение прислали, что приглашаете на собеседование.

– Официантка?

– Да.

– Проходи. Слева лестница, через гардероб.

Звонок прервался, а в двери щелкнул автоматический замок. Она тихо скрипнула и приоткрылась. Коридор встречал неярким неоновым светом от продолговатых ламп по всему периметру потолка. На стенах висели картины в объемных рамах, но из-за полумрака разглядеть их содержимое не получалось. Пол покрывал дорогой ламинат, от которого эхом отскакивал глухой звук моих шагов.

Позвоночник закололо мурашками страха, и в голову полезли картинки из недавно просмотренного ужастика. Кажется, там главного героя заманили на другой конец города в подставную фирму, чтобы потом расчленить и продать на органы. Я так отчетливо вспомнила кадры из жутких сцен, что на пару мгновений застыла, а потом дала себе мысленного подзатыльника и заставила пойти дальше.

Ну серьезно, кто тронет меня тут? В центре города, в дорогом элитном клубе? Ага, в центре города, в самой незаметной подворотне, в клубе под землей, где сейчас ни одной живой души. Я уже собиралась снова остановиться или вообще развернуться и сбежать, но коридор наконец уперся в лестницу, что вела на уровень ниже. Со стеклянного потолка над ней свисали дожди серебряных гирлянд, а впереди виднелся кусочек танцпола.

Я вздохнула и уже уверенно спустилась. В центре помещения было широкое пространство для танцев, по краям – столики, чуть выше – балкончики с ВИП-комнатами, барная стойка и пульт диджея у противоположной стены. Стильно, но не особенно примечательно. В паре клубов, где я бывала до этого, все выглядело примерно так же. Все вокруг тонуло в полумраке, но все равно здесь было куда светлее чем в коридоре, и я почти сразу увидела сидящего за одним из боковых столиков человека. Лысый парень ерзал на кожаном диване и что-то бубнил себе под нос, склонившись над горой разбросанных документов.

Я неловко покашляла, пытаясь привлечь внимание, но молодой человек был слишком увлечен. Немного подумала и подошла ближе, правда, оставаясь на небольшом расстоянии, чтобы, не дай Бог, краем глаза не увидеть, что там у него в документах. Теперь ужастик в голове сменился детективом, где убивали нечаянных свидетелей.

– Кхм, – снова повторила я.

Парень вздрогнул и поднял голову. С такого расстояния я поняла, что ошиблась: волосы незнакомца просто были очень светлыми, из-за чего в темноте он казался почти лысым.

– Привет, – поднял он руку в приветственном жесте, – иди сюда. Садись.

– Здравствуйте, – вежливо отозвалась, послушно присаживаясь напротив. Из-за духоты пришлось стянуть с себя шарф и расстегнуть пуховик.

– Меня Марк зовут, – продолжил парень и поморщился, – и давай сразу на «ты».

Я пожала плечами: хозяин – барин.

– Мне сказали, что ты давно заявку оставляла.

Кивнула.

– У нас снова освободилась вакансия – ушли две официантки и помощник бармена. У тебя опыт есть?

– В школе подрабатывала в кафе, – зачем-то ответила я, хотя куда легче было бы соврать. Тогда бы загадочный Марк нахмурился и отправил бы меня восвояси. Без опыта нынче туго. Я работать вроде не собиралась, но не говорить же прямым текстом незнакомцу, что пришла на собеседование просто потянуть время до возвращения домой.

Парень же, услышав мой ответ, довольно кивнул и откинулся на спинку, складывая на груди руки. Его взгляд стал еще внимательнее. Я моргнула, растерянно отвела глаза и вдруг заметила, что по его правой руке, от самых кончиков пальцев, вверх тянулся сплошной рисунок. Повнимательнее в темноте разглядеть не удавалось, да и рукав широкой футболки скрывал большую часть тату, но я готова была поклясться, что видела на шее часть раскрытой змеиной пасти.

– Как зовут?

– Кира.

– Сколько лет?

– Двадцать один.

– Учишься?

– Да, в университете.

– Очно?

– Ага.

– Паспорт с собой?

– Да.

– Показывай.

Повисло минутное молчание, пока парень разглядывал мои документы.

– Принята.

– Хорошо. Стоп. Что?

Я в это время пыталась детальнее разглядеть завораживающую татуировку, поэтому не сразу осознала смысл слов.

– Что, прости? – переспросила, удивленно хлопая глазами.

– Принята, – весело повторил парень, снова возвращаясь к бумагам. – Правда, нам сейчас больше на баре помощь нужна, в зале девчонки пока справляются. Поэтому, Кира, жди бармена. Он все тебе объяснит и можешь приступать.

У меня открылся рот, и я не сразу нашлась, что сказать дальше.

– И что? Это все?

– А что ты хотела? Допрос с пристрастием и пытками? – хохотнул парень, и уже серьезнее добавил: – Нам очень люди нужны. Тем более праздники на носу, работать мало кто пойдет. Ты, Кира, нам сейчас – как глоток свежего воздуха. Рабочий день – два через два, с девяти вечера до пяти утра. Такси до дома за наш счет.

Я удивилась еще больше. Вот так просто? Без испытательного срока?

– И ты даже с хозяином не посоветуешься? – потрясенно поинтересовалась.

Марк задумался, а потом пожал плечами:

– Да я и есть хозяин. Марк Золотов.

Вот это да! Тот самый Золотов? И сам занимается подбором персонала? Видимо, у него действительно серьезные проблемы.

– Только ты учти. Будешь косячить – вылетишь. Нам люди, конечно, нужны, но настолько, чтобы держать лоботрясов.

Я понимающе кивнула и задумалась. Мысль о том, чтобы устроиться по-настоящему почему-то начала греть. Может, я смогу заработать свои деньги и съехать, например, к Лильке с Никой? Буду реже видеть Риту и эту ее чертову улыбку. Это же чудесно! А что касается обещания маме, так может, пора уже договориться с ней? Держала же обещание три года, может, и не обидится?

– А что насчет ставки?

Марк озвучил сумму, и теперь смотрел на меня внимательно и серьезно, ожидая решения. А я глубоко вздохнула, мысленно взвешивая все за и против. Да уж, попахивает авантюрой, которая, в принципе, мне не нужна. С другой стороны, что я теряю? Я кивнула своим мыслям и, улыбнувшись, протянула руку хозяину клуба:

– Договорились.

Золотов просиял и, не сдерживая силы, сжал мои пальцы, заставляя скрипнуть зубами от боли. Парень с виноватым видом ослабил хватку.

– Кира, – неожиданно растерянно протянул он, когда я уже вставала с дивана и заматывала обратно на шею черный шарф. – А ты можешь начать уже сегодня? Документы принесешь в следующий раз, оформим тебя задним числом. Бармен через час подойдет, начнешь учиться. Выручай, а? Нам туго сейчас.

Что там Рита говорила, прийти пораньше? Ну, жди, сестренка.

Я достала из сумки телефон и, написав Веронике, что пошла домой (объяснять что-то сейчас не было сил), быстро выключала его и плюхнулась обратно на мягкий диван.

Кира

Ожидание растянулось. В полудреме я думала о том, какая странная штука судьба, и нужно ли мне начинать лечиться. Если после единственной встречи с Максом меня переклинило так, что я оказалась в незнакомом клубе на другом конце города и уже устроилась здесь на работу, с моей головой точно какие-то проблемы.

Сон меня все-таки сморил. Я отключилась уже минут через двадцать, крепко обняв сумку и на автомате укрывшись пуховиком. Не знаю сколько так провалялась, но, когда чья-то рука потрясла меня за плечо, вынуждая сонно приоткрыть глаза, в клубе многое изменилось. За аппаратурой пританцовывал диджей, проверяя цветомузыку, по залу носились две девушки-официантки, а прямо надо мной возвышалась высокая темная фигура. Наткнувшись на нее взглядом, я испугалась и от неожиданности резко встала. Фигура, видимо, не ожидала такой прыти от только что спящей девушки, поэтому отскочить на безопасное расстояние не успела. Я почувствовала болезненный удар макушки о чью-то челюсть и услышала злобное шипение. Перед глазами поплыли мушки, но разбудившему меня парню явно досталось больше.

– Прости, – бросилась к незнакомцу. – Не больно?

– Приятно, – ядовито отозвался тот, начиная водить челюстью туда-сюда, проверяя ее на повреждения. – У тебя такой особенный вид приветствия? Путем близкого контакта проверяешь на совместимость?

– Ну, по крайне мере не бужу потенциальных знакомых и не пугаю их до сердечного приступа, – в тон ему отозвалась я, замечая, что парень не очень-то злиться.

– Ты, что ли, новый помощник бармена? – убедившись, что с челюстью все в порядке, миролюбиво поинтересовался он.

– Ну, вроде, я.

– Тогда за мной.

Он махнул и, не дожидаясь пока я поспешно схвачу вещи с диванчика, двинулась в сторону стойки. Я, впрочем, быстро догнала его, подстраиваясь под широкий шаг.

– А ты бармен?

Ответ был очевиден, но, видимо, внутренняя наглость не позволила незнакомцу просто кивнуть. Он окинул меня смешливым взглядом и милостиво разрешил:

– Можешь называть меня боссом.

Я фыркнула. Спорить или дерзить в ответ не стала. В голосе парня слышались ехидные нотки, но никак не высокомерие или самодовольство. В знакомом, к слову, голосе.

Внимательнее присмотрелась к незнакомцу, но ни фигура, ни одежда ни о чем мне не говорили, черт бы побрал этот полумрак. С первого взгляда парень выглядел вполне обычным: стильно одетый, среднего роста, поджарый и с ежиком темных волос. Лицо разглядеть никак не удавалось, а ощущение, чем-то похожее на дежавю, уходить не спешило.

Парень завел нас за стойку, стянул куртку и бросил ее под стойку.

– Слушай, – решилась я спросить, пока не закипела работа, которой тут было неимоверное количество, – а мы раньше не встречались?

Со стороны бармена донесся смешок и он, не поворачиваясь, поинтересовался:

– Ты подкатывать ко мне собралась?

Я покраснела.

– Нет, я серьезно спрашиваю!

– Ну-ну, – недоверчиво протянул парень. – Тебя как зовут-то, великая соблазнительница?

– Кира, – проигнорировала его шутливое обращение я. – А тебя?

– Денис.

Чтобы протянуть мне руку, парень обернулся, но продолжал смотреть поверх моей головы на полки со спиртными напитками. Я послушно пожала теплую ладонь и застыла. В голове прояснилось, и я дернула опешившего парня в сторону, прямо под луч прожектора. Тот свободной рукой схватился за стойку и едва устоял на ногах.

– Ты чокнулась? – поинтересовался он, вырывая ладонь из моих пальцев. – Или это у тебя брачные танцы такие необычные?

Я снова пропустила мимо ушей колкость и удивленно тыкнула пальцем ему в грудь:

– Князев, ты, что ли?

Мой одногруппник, а это был именно он, сначала непонимающе моргнул, а потом прищурился. Видимо, он тоже пытался узнать во мне кого-то знакомого, но потерпел неудачу. Еще бы, если бы он в университете хоть иногда смотрел по сторонам, вместо того, чтобы утыкаться в телефон или вовсе спать, то мог бы запомнить своих сокурсников. Факт того, что парень меня не узнал, оказался довольно неприятным. Нет, мы, конечно, не общались, но стабильно предпочитали отсиживать занятия на задних рядах. Хоть в лицо-то можно было запомнить!

– Нет, ведьма, я тебя не помню, – просветил он меня и вдруг спросил. – Мы спали?

Я подавилась воздухом. Нахал.

– Спали. – ехидно отозвалась, на этот раз заставляя удивиться уже Дениса. – В универе, на последней парте. Уже забыл?

Князев задумался и помрачнел, а я едва сдерживала смех. Кажется, с памятью у него действительно проблемы.

– Мы одногруппники, – облегчила я его участь, когда на лице бармена появилось отчаяние. – Уже два года, между прочим.

Денис вместо того, чтобы посмеяться над моей шуткой или, на худой конец, просто кивнуть, нахмурился сильнее.

– Приплыли. – Мне показалось, или его голос стал раздраженным? – Вот тебя мне еще тут не хватало.

– Эй, партнеры, познакомились?

Марк выглядел иначе чем при нашей первой встрече. Вместо широких спортивных штанов сейчас на парне красовались черные потертые джинсы с массивным ремнем. Торс обтягивала темно-коричневая майка-алкоголичка, выгодно подчеркивающая мускулатуру и открывающая вид на забитую татуировками правую руку хозяина клуба (я все еще не могла разглядеть точнее, но, кажется, в основе рисунка красовалась огромная змея). На шее болтался шнурок с тяжелой подвеской, а запястье украшал широкий ремень дорогих часов. В общем, выглядел Марк вполне себе брутально и, кажется, был не сильно меня старше – лет на пять-шесть максимум. Он поравнялся с нами и протянул руку Князеву.

– Уже пристаешь к новенькой? А как же манеры, друг.

– Ты мне про манеры будешь рассказывать? – неласково отозвался тот, отвечая на приветствие.

– Что, не понравилась? – Удивленно поднял брови Марк. – Дэн, я тебе помощника нашел, а ты хмуришься. Сказал бы спасибо, а то скоро помрешь здесь. Кто с полицией разбираться будет?

Князев закатил глаза и, не выбирая выражений, ответил другу, куда ему следует идти за благодарностью. Проигнорировал его ответное возмущение и достал из кармана связку ключей. Прошел мимо, делая вид, что меня не существует, и открыл сейф. Внутри стояло несколько начатых бутылок с напитками. Дорогими, раз их запирали на ключ.

– Слушай, как там тебя, – наконец раздался его голос.

Реакция одногруппника была мне совершенно непонятна и обидна. Еще бы объяснил, чем я успела ему насолить, а то ходит с важным видом, будто я не помогать ему собралась, а под ногами мешаться.

– Кира, – вместо меня великодушно просветил друга Золотов. – Кира Денисова. Смотри, Дэн, фамилия какая подходящая. Денисова. Вы точно сработаетесь.

Мне вдруг стало неловко. Уши и щеки загорелись, словно я только что забежала в теплое помещение с мороза. Хорошо хоть темнота вокруг, а то подняли бы на смех.

Князева же замечание по поводу моей фамилии не смутило. Он ничего не ответил и вместо этого снова посмотрел на меня.

– Кира Денисова, – протянул, складывая на груди руки. – Тебя мама не заругает, что прилежная дочка по ночам шастает где попало? Все-таки такое неприличное место, а вдруг что случиться?

– А с чего ты взял, что я прилежная? – раздраженно поинтересовалась я.

– Сам ты неприличное место. – Обиделся Марк. – Кира, не слушай его. Дэн у нас просто мало спит, вот и ерничает по любому поводу. У нас очень даже приличное заведение: с законом проблем не имеем и иметь не собираемся.

Я поджала губы. Денис раздражал все сильнее, хотя мы еще даже работать не начали.

– Так отпусти его домой, пусть выспится, – буркнула, отворачиваясь от Князева.

Пронзительный взгляд пек макушку.

– Ну вот ты всем делам научишься и отпущу, – весело заключил Золотов. – Дэн, вот видишь, какая у тебя новая помощница? Заботится о твоем состоянии. Золото же!

– Это золото из моего универа, придурок.

Марк подавился смешком и удивленно покосился на меня. Повисла неловкая пауза и только спустя несколько секунд парень отмер. Потер макушку и виновато протянул:

– Прости, друг. Я забыл спросить.

– Кто бы сомневался, – пробурчал Денис.

Он развернулся и указал мне на стаканы. Их стройные ряды стояли позади на стойке и висели над головами на специальной подставке. Хорошо хоть во время работы официанткой, я пусть и не имела доступ к алкоголю, но выучить для какого напитка какой бокал был предназначен была вынуждена. Никогда не думала, что мне пригодится этот опыт.

– На кухне тряпки. – хмуро произнес Князев. – Протри все и хорошенько отмой шейкеры. Минут тридцать у тебя есть. Потом возвращайся, у нас будет час, чтобы я хоть что-то смог тебе объяснить. С пивным краном обращаться умеешь?

Я замотала головой. Парень вздохнул, послал Марку недружелюбный взгляд и снова обратился ко мне:

– Иди на мойку. Я пока потолкую с хозяином.

Денис

Кира послушно кивнула и быстрым шагом направилась к двери в подсобное помещение. Девушка на ходу достала из кармана резинку и стянула длинные каштановые волосы в высокий хвост. Денис проводил ее внимательным взглядом, дождался пока одногруппница исчезнет в подсобке и развернулся к Золотову. Тот старательно сверлил взглядом стойку и непринужденно посвистывал, делая вид, что ему ничего в этом мире неинтересно.

– Марк, – позвал Князев. – Марк!

Тот дернулся и бросил на парня виноватый взгляд. Потом вяло улыбнулся и поднял к потолку раскрытые ладони.

– Ладно-ладно, не кипятись! – протянул примирительно.

Ребята дружили с детства, и Марк прекрасно знал и про взрывной характер Дениса, и про его коронный удар в челюсть. Как-то даже лично на себе проверил, и хороших впечатлений у него не осталось. Золотов понимал, что виноват перед другом. Тот сразу, как только вернулся в город и принял предложение Марка о работе, предупредил, чтобы Золотов проверял новых работников и не допускал никого из университета Князева.

А он и проверял всегда. Просто сейчас ситуация была непростой, и Марк напрочь забыл о данном обещании. Впервые за две недели, в течение которых он отчаянно искал себе сотрудников, к нему на собеседование пришла адекватная (по крайней мере, на первый взгляд) девушка.

– Можно еще что-то сделать? – Дэн спрашивал с надеждой, хотя уже заранее знал ответ.

– Нет, – подтвердил его догадки Марк, – я взял ее на постоянной основе. Завтра документы обещала принести.

Князев присвистнул.

– Что, вот так просто? Без испытательного срока?

– Князев, ты же знаешь, как сильно мне нужны люди, – протянул Золотов, опуская руки и устало потирая пальцами переносицу. – Если бы она сегодня не пришла, клянусь, я уже бы вызванивал вчерашнюю Глашу или Галю, как там ее звали?

– Геля, – Денис криво усмехнулся, вспоминая вчерашнюю кандидатку к нему в помощницы.

Девушка оказалась из тех многочисленных «заинтересованных», кто знал кем является хозяин клуба. Долго скрываться Геля не стала и прямо с порога начала активные действия по его соблазнению. Марк заигрывания пропускал мимо ушей и глаз и пытался найти в девушке зачатки хорошего работника. Однако тщетно. Опыта у нее не было, желания работать тоже, зато присутствовала твердая уверенность в своей неповторимости. Когда намеки Ангелины уже переступили все границы, парню пришлось в прямом смысле выставлять ее на улицу. И все бы было ничего, но в последнее время эта девушка была одной из очень многих похожих на нее «работниц». Клуб не был им интересен, а вот Марк – очень даже. Они прекрасно понимали, что даже если «Рейвен» закроется, отец Марка не оставит сына без гроша в кармане.

Вот только сам парень не допускал и мысли об этом. Он обожал клуб, относился к нему с нежной любовью и требовал от остальных того же. Поэтому и выгонял одну за другой официанток, что приходили сюда с единственной целью.

– Вот именно, Геля, – печально кивнул Золотов. Парень выглядел виноватым, но упрямое выражение с его лица никуда не делось. – Дэн, ну будь человеком, ты же понимаешь, в какой я сейчас ситуации.

– Марк, – в тон ему отозвался Князев, – а ты прекрасно знаешь о моей ситуации.

Парни замолчали, провожая взглядами носившуюся туда-сюда Киру. Девушка натянула на себя фирменный черный фартук с золотым изображением ворона и сгребала с полок шейкеры. Унесла их в сторону мойки, быстро вернулась за фильтрами и снова убежала.

– Что мне теперь, ее уволить? – Марк сдавленно кашлянул. – А вдруг ей тоже нужна эта работа?

Князев промолчал. Ситуация его раздражала. Хорошо хоть Кира сама узнала его, потому что он девушку видел в первый раз. По крайней мере, теперь он будет знать, что ее нужно держать на расстоянии. Слухи в университете – последнее, что ему сейчас было нужно. Он и так с огромным трудом выстроил вокруг себя стену, чтобы никто не посягал на его уединение.

– Послушай, Князь, – Марк хлопнул по плечу задумавшегося друга, – просто работайте, ладно? Нормальная она девчонка. И ничего не узнает. Что она, следить, что ли, за тобой будет?

Денис сбросил ладонь Золотова и обреченно прикрыл глаза.

– Я вымыла все шейкеры и вот, нашла, – рядом с парнями снова появилась Кира. Девушка с вытянула руки с несколькими тряпками в них и подняла на бармена внимательный взгляд. – Денис, объясни, пожалуйста, какая для какого стакана.

Марк широко заулыбался, а Князев тяжело выдохнул. Денисова только что заработала сразу несколько очков в глазах хозяина клуба и еще больше начала раздражать бармена. Хотя в глубине души парень понимал, что вины самой Киры в этом нет. Невооруженным глазом было заметно, что девушка не пытается выслужиться перед Золотовым, а действительно старается. И работник из нее может получиться неплохой, вон с каким усердием только что отмывала шейкеры. Даже те, на которые сам Денис из-за нехватки времени просто забил.

Парень вздохнул, объяснил Кире, что необходимо сделать и даже постарался сдержаться от колкостей.

– Друг, не обижай девушку, – Марк хлопнул Дениса по плечу, не переставая довольно улыбаться. – Будет косячить – выгоним. Нет – пусть работает. Тебе же легче.

Денис кивнул. Аргументов для дальнейшего спора не находилось.

Кира

Ночка выдалась сумасшедшей. Я представить не могла, насколько популярен «Рейвен». Начиная с открытия в одиннадцать, каждый час народ прибывал в геометрической прогрессии. К двум – на танцполе было не протолкнуться, столики и ВНП-комнаты оказались переполнены, а Денис поведал, что на улице в ожидании своей очереди стоит огромная толпа.

Мы с парнем носились за стойкой, словно сумасшедшие бурундуки. Но Князев хотя бы знал, где что лежит и как работает, поэтому большинство действий совершал на автомате, в то время как я пыталась разобраться и в то же время умудриться помочь ему. Денис удивил меня. Я несколько раз застывала с открытым ртом, когда бармен устраивал шоу для столпившихся у бара гостей. Его руки так ловко управлялись с шейкерами, стаканами и бутылками, что только ленивый или очень пьяный не доставал телефон и не снимал его завораживающий «танец».

К концу смены ноги гудели и путались. Руки дрожали, а перед глазами все плыло от усталости и мерцающего света. Когда охрана выставила за дверь последнего пьяного посетителя, никак не желающего покидать гостеприимное место, а мы с Денисом расставили по местам все бутылки и стаканы, я без сил повалилась на стойку.

– А ты молодец, – я подняла голову и устало посмотрела на Князева. Парень тоже выглядел измотанным, но куда бодрее меня. Даже пятнадцать минут перерыва, проведенные в раздевалке в обнимку с зеркалом и тональным кремом не смогли избавить меня от зеленоватых опухших синяков под глазами. – Держишься лучше, чем я предполагал.

– Спасибо, – буркнула в ответ. Сил не осталось даже на дружелюбную улыбку, хотя улыбнуться хотелось.

Денис оказался на редкость терпеливым боссом и на все мои косяки реагировал не так остро, как мог бы. Особенно учитывая неприязнь, которую проявил при знакомстве.

Князев похлопал меня по плечу и вышел из-за стойки. Обошел ее и сел на барный стул напротив.

– Марк вызвал тебе такси? – спросил он, покосившись на часы.

– Вызвал, – отозвалась я и зависла на пару секунд.

В голове промелькнула мысль, о том, как же привлекательно выглядел мой одногруппник в форменной белой рубашке с закатанными по локоть рукавами. И почему я раньше не замечала, что он такой симпатичный?

Я хлопнула глазами, удивляясь собственным мыслям, и тряхнула головой, в попытке отогнать их прочь. Кажется, за то время, что я сонно разглядывала бармена, повисла неловкая пауза, которую срочно нужно было прервать:

– Хорошо, что сегодня к третьей паре. – протянула, поспешно отводя взгляд от Князева.

Не хватало, чтобы он еще заметил моего пристального внимания. Я просто спать хочу, вот и лезут дурные мысли в голову.

– Ты собралась в универ? – удивленно поинтересовался он.

– А ты нет? – удивилась я. – У нас сегодня тест по экономике. Лаврентьев тебе не простит, если ты снова прогуляешь. Он и так на тебя как на врага народа косится.

Денис хмыкнул.

– Откуда такое внимание к моим успехам в учебе? Я тебя даже не помню, а ты знаешь, как ко мне относятся преподы.

Я состроила серьезное лицо и постаралась передразнить скрипучий голос декана, к которой меня месяц назад вызывали на серьезный разговор:

– «Доиграешься ты, Кира. Вот вроде умная девушка, а уже почти скатилась до уровня Князева, обалдуя и прогульщика.» Тебя, Князев, ставят отстающим студентам, вроде меня, в пример. Еще бы мне не знать.

Бармен сначала недоверчиво прищурился, а потом, поняв, что я не шучу, громко захохотал.

– Будем считать, что я польщен, – отсмеявшись протянул Денис, откидываясь на узкую спинку барного стула. – А у тебя что? Неужели все так плохо? Учишься на коммерции?

– Нет, бюджет.

– А почему в отстающих?

– Долгая история, – я отмахнулась.

Князев понимающе кивнул и настаивать не стал. Нормальный он все-таки парень. Всегда казался таким высокомерным и отрешенным, а на деле очень даже дружелюбный. Помню, Ника как-то сказала, что вокруг него полно слухов, вплоть до криминала и бандитских разборок. Но что-то я после целой ночи работы бок о бок никаких криминальных наклонностей у него не заметила. Хотя было много случаев, когда я косячила, а под рукой бармена заманчиво блестел нож.

– И чего ты смеешься? – поинтересовался Князев, когда я улыбнулась своим мыслям.

– Да так, – снова махнула рукой.

Когда-нибудь потом непременно расскажу Денису обо всех слухах, что ходят вокруг него в универе – ему точно понравится. А сейчас хотелось одного – добраться до дома. Я надеялась, что Рита дрыхнет без задних ног и не вскочит, как только я переступлю порог квартиры. Злость на нее никуда не делась, а вступать в ссору сейчас не было никаких сил.

– Ребят, за вами такси приехало. – Марк, что-то высматривая в телефоне, подошел к стойке и хлопнул по протянутой ладони друга.

Удовлетворенно кивнул и убрал смартфон в карман:

– Машина одна была, поэтому, Дэн, не обессудь. Сначала завезешь даму, потом поедешь к себе. Побудешь немного джентльменом, тебе полезно.

Князев хохотнул и кивнул.

– А Света с Юлей уже уехали? – поинтересовалась у Марка.

– Ага. Они вместе с Вадиком заканчивают на час раньше. Ты не заметила?

Я пожала плечами. Видимо, замоталась и не обратила внимания. Света и Юля были официантками. С девушками мне удалось познакомиться только вскользь. Света училась на учителя математики на пятом курсе, а Юля, как я поняла, учебой себя не ограничивала. Подробностей не знала, но Марк упоминал о проблемах у нее в семье. Вадиком же звали диджея. Парень с ярко-синими волосами и огромным кольцом в правом ухе так и не подошел представиться. Просто махнул из-за своего пульта. Его имя я узнала от Дениса уже под конец рабочего дня.

– Ладно, Марк, поехали мы, – Князев поднялся со стула и хлопнул друга по плечу. – И ты иди домой сегодня, а то Лика тебя точно прирежет.

– Только после того, как окончательно выпьет из меня все соки, – скуксился блондин. – Кира, спасибо за работу. Завтра приноси все документы, я список выслал тебе на почту. Оформим.

Я согласна кивнула и со стоном оторвалась от стойки. Ноги окончательно стали ватными, а я все с большим интересом косилась на заманчивые кожаные диванчики. Может, все же здесь заночевать?

– Даже не думай, – разбил мои надежды Князев и со смехом изобразил галантный жест рукой в сторону двери. – Пойдем уже, дама.

– Пока, Марк, – я махнула рукой хозяину клуба и, прямо на ходу натягивая пуховик, двинулась за парнем.

Таксист, усатый дядька лет пятидесяти, стоял у ярко-желтой машины. Увидев нас, он недовольно поморщился. Дождался пока мы подойдем, смачно сплюнул и бурча себе что-то под нос, уселся за руль.

– Куда сначала? – грубо поинтересовался, когда мы с Денисом оказались на заднем сиденье.

– На Речную, – отозвался Князев, отвечая таксисту таким же недружелюбным взглядом. – Потом на Лермонтова.

Дядька снова недовольно забурчал и завел мотор, а я вдруг отчетливо почувствовал отвратительный запах ароматизатора «Елочка», который с самого детства не переносила на дух.

В теплом салоне разморило сильнее. Когда я устало прощалась с Денисом, перед глазами будто наяву маячила кровать с уютным постельным бельем в ярко-зеленый цветочек. Я уже кожей ощущала прохладную поверхность мягкой подушки и слышала шелест теплого одеяла, когда трясущимися руками вставляла ключ в дверной замок.

Зимние кроссовки отлетели куда-то в конец темного коридора. Искать их не было никакого желания. Успею убраться до приезда мамы, а на мнение Риты мне было глубоко фиолетово.

– Кира…

Сон сняло как рукой, когда знакомый голос эхом разнесся по погруженной во мрак комнате. Я испуганно разогнулась и зажмурилась – в коридоре кто-то резко включил свет. Пришлось несколько секунд тереть глаза, прежде чем они привыкли, а когда я все же смогла их открыть, руки снова затряслись, на этот раз от испуга. Я молча открывала и закрывала рот, переводя взгляд с мамы на Андрея. Они оба стояли передо мной, а где-то за их спинами маячила Рита.

– М-м-мама? – заикаясь, проблеяла я. – Что вы тут делаете?

– Что мы тут делаем? – Ее голос дрожал от гнева и слез. Она вообще выглядела так, будто бы проплакала последние несколько часов. – Это что делаешь ты, Кира? Где ты была? Где твой телефон? Почему ты не отвечаешь на звонки?!

Плечи мамы затряслись, и Андрей ласково приобнял жену.

– Я была у Ники и Лил…

– Не ври! – оборвала меня мама, вынуждая вздрогнуть. Из-под ног будто бы ушел пол, а я застыла, не зная, что сказать. Я первый раз видела ее в таком состоянии. – Рита звонила девочкам, ты не была у них этой ночью!

– Что?

Сводная сестра бросила на меня виноватый взгляд.

– Я волновалась! – тихо произнесла она. – Мы договорились встретиться, но ты выключила телефон и не пришла. Я не знала, что думать, позвонила Нике. Та сказала, что ты пошла домой. Кира, прости, я должна была связаться с родителями. Иначе я бы просто сошла с ума!

– Во-первых, – я сжала пальцы в кулак, – мы ни о чем не договаривались, а во-вторых, какого черта ты лезешь в мою жизнь?

– Кира!!! – Мама снова повысила голос. – Что с тобой происходит? Ты ведешь себя как подросток! Что это? Твой протест? И это вместо того, чтобы взяться за голову, как ты мне обещала? Ты хоть можешь представить себе, как мы волновались?! Андрей обзвонил все полицейские участки и больницы! Черт возьми, я лично звонила в морг!

На последних словах мама пошатнулась и удержалась на ногах только благодаря мужу.

– Мама, – всхлипнув, кинулась я к ней, мгновенно забывая про Риту.

Но мама отшатнулась от меня, устало опираясь на грудь Андрея и вырывая из моих пальцев свою руку.

– Иди спать, Кира. – тихо произнесла она. – Честное слово, мне надоели твои приступы ревности. Ты даже в школе не вела себя так отвратительно.

– Ира, успокойся, все уже хорошо, – Андрей осторожно погладил жену по плечу, а у меня в горле запершило от удушливого комка обиды.

– Приступы ревности? – переспросила, понимая, что снова начинаю никому ненужную истерику. Вот только сдерживать себя не было сил. – Так ты это называешь, да?

– Кира…

– А ты вообще молчи, – рявкнула Рите. – Какого черты ты им позвонила?

– Говорю же, я волновалась за тебя. – Голос девушки дрожал. – Что я должна была делать?

– Ты мне никто, чтобы волноваться! – грубо отозвалась я, ловя на себе осуждающий взгляд Андрея. – Мама, а ты не хочешь спросить, где я была? – Снова повернулась к всхлипывающей женщине. – Не хочешь? Или Рита тебе что-то наплела, а ты тут же поверила ей?

– Я ничего не говорила!

– Замолчи!

– Кира! Немедленно иди в свою комнату!

– Мам!

– Этот разговор закончен! – Мама откинула от себя руки мужа и бросила на меня такой взгляд, что резко захотелось достать из сейфа отчима пистолет и застрелиться. – Я поверить не могу, что моя дочь ведет себя как ребенок! Кира, я два года терпела твои скандалы, но это просто верх. Ты могла сразу сказать, что не хочешь, чтобы я выходила замуж! Я бы не сделала этого против твоей воли.

В коридоре повисла тишина. Андрей устало тер переносицу, а Рита тихо всхлипывала, уткнувшись носом в косяк. Я чувствовала себя ужасно. Просто отвратительно. Я сама не понимала, что со мной происходит.

– Мам, – я сделала шаг, но та только поджала губы и сложила на груди руки. – Мам, я хочу, чтобы ты была счастлива, правда, – тихо добавила, послушно отступая.

– Но ты делаешь все, чтобы этого не произошло.

Слова застыли в горле. Невыносимо захотелось плакать. Мы так редко ругались с мамой. Столько пережили вместе, всегда поддерживали друг друга и были на одной стороне, особенно когда ушел папа, оставив нас с кучей долгов и проблем. Мы даже тогда почти не ссорились, так почему это происходит сейчас? Сейчас, когда я уже взрослая, а рядом с мамой появился наконец любимый человек?

Я была так зла. А еще диким и унизительным казался факт того, что мы ругаемся не наедине, а под внимательными взглядами Андрея и Риты. Особенно Риты. Господи, ну почему из-за нее из моей жизни постоянно уходят любимые люди? За что она вообще свалилась на мою голову? Где-то внутри я понимала, что сама нарываюсь на скандал и, возможно, Рита и правда была не при чем. Но злость на «добрую Золушку» съедала меня изнутри.

– Я устроилась на работу. – Не знаю как удалось собрать все силы, чтобы в голосе слышалось хоть что-то похожее на твердость. – По ночам. Ничего криминального, просто подрабатываю в баре. Хотела сказать, как только вы вернетесь. – Помолчала и добавила, чувствуя, как ломается голос. – С первой зарплаты я съеду.

Бросила тяжелый взгляд на Риту и двинулась в свою комнату.

– Кира! – Донесся до меня окрик Андрея, но я с яростью захлопнула перед лицом отчима дверь и щелкнула замком.

Я чувствовала себя чужой. Не покидало ощущение, что я нагло залезла в чужую семью и внесла раздор в их спокойное счастье. Это чувство было невыносимо отвратительным. Меня затошнило и сдерживать слезы больше не было сил. Сползла по двери на холодный пол и позорно разревелась, по-детски всхлипывая и утыкаясь носом в колени.

Естественно, спать я этим утром так и не легла. Мама в комнату не стучалось, хотя мне казалось, что она вот-вот придет, сядет рядом, погладит по голове и мы с ней нормально поговорим. Я обязательно попрошу у нее прощения за свое поведение и пообещаю больше так не делать. И пусть Рита хоть тысячу раз будет бесить меня снова, я постараюсь игнорировать ее присутствие, лишь бы больше не ругаться. Но мама все не приходила. Я слышала, как она гремела посудой на кухне и тихо переговаривалась с Андреем.

– Я ушла в университет. – Уходить молча казалось неправильным, но ответа на свою фразу я так и не дождалась.

В горле в очередной раз заколол горький ком обиды. Я бегом спустилась по лестнице и вылетела на свежий морозный воздух. Он должен был меня отрезвить, но облегчение так и не пришло. Снег за ночь немного подтаял и вместо красивого белого полотна под ногами образовалось грязевое месиво. Настроения это не прибавило, но я все равно решила проветрить мозги и пойти на учебу пешком. Проигнорировала злобно чихнувший автобус и медленно направилась в сторону университета. Времени оставалось не так много, но на экономику сейчас было плевать.

Как и ожидалось, я опоздала. Пара шла уже почти час, поэтому пытаться войти было бессмысленно. Что ж, по крайней мере, могу сходить на следующую. Если не засну.

Коридор на втором этаже был безлюден. Только какой-то парень сидел на стуле рядом с нужной мне аудиторией. «Тоже опоздал», – подумала я и, хлюпнув носом, побрела к товарищу по несчастью. Его голова была закрыта капюшоном, поэтому я узнала Дениса, только когда оказалась в паре шагов от него. Князев с кем-то переписывался в телефоне и притоптывал ногой в такт игравшей в наушниках музыке.

– Не пустил? – поинтересовалась я, со вздохом плюхнулась на соседний стул и вытянула в проход ноги. – Давно пришел?

Денис вздрогнул, поднял на меня глаза и дернул за шнур, вытягивая наушники из ушей.

– Что? – переспросил он, оглядывая меня с ног до головы странным взглядом.

– Пришел, спрашиваю, давно? – повторила я. – Пробовал войти?

– Пробовал, – кивнул парень, прищуриваясь, – Лаврентьев выставил меня за дверь и пригрозил недопуском.

– Не удивительно, – фыркнула я, откидывая потяжелевшую голову на стену.

Глаза после долгих слез и отсутствия сна щипало, будто в них насыпали песка. Веки становились тяжелыми и справляться с ними получалось все труднее.

Денис молчал несколько минут, за которые я почти умудрилась уснуть, а потом вкрадчиво протянул:

– Выглядишь отвратительно.

У меня даже возмутиться сил не было. Я только приоткрыла глаза и недобро покосилась на парня.

– У тебя, наверное, было много девушек, Князев, – протянула, устало зевая. – Умеешь делать комплименты.

Мне показалось или Денис сжал губы, чтобы не улыбнуться?

Слава Богу, на этом наш разговор завершился. Парень оказался проницательным и в душу больше не лез, снова уткнувшись в свой телефон. А мне разговаривать тем более не хотелось. Дремота накатывала с невероятной силой. Слабая я все-таки. Вон Князев работал в три раза больше, чем я, а сидит себе бодренький, посвистывает даже что-то…

Глаза слипались все сильнее. Перед мысленным взором в полудреме я продолжала видеть разозленное лицо мамы, которое тут же превращалось в печальное и заплаканное. На душе было настолько тошно, что хотелось снова разреветься. Идей по поводу примирения не было никаких. Пока еще шла в университет, на телефон пришло сообщение от Риты, но я даже читать не стала, отправляя конвертик в папку «Удаленные». Попытки мысленно успокоить себя и прекратить злиться на Риту ни к чему не привели.

– Денисова!!! – Громкий окрик вырвал из сонного состояния и вынудил подскочить на месте.

Князев поднял голову. Раздался еще один крик, а я, не поворачиваясь, узнала хозяина, а точнее хозяйку разгневанного голоса.

Господи, ну почему ты не сотворил меня черепашкой? Или улиткой? Замечательные создания, таскают панцири и ракушки на спине и, завидев опасность, благополучно туда прячутся. Я была бы совсем не против сейчас спрятаться от несущейся на меня со скоростью выпущенной стрелы Вероники. Глаза подруги яростно блестели, а вокруг распространялись такие флюиды злости, что наполняющийся спешащими на перерыв студентами коридор стремительно пустел. Оказаться под горячей рукой Игнатьевой не хотел никто. Только бегущая позади Лиля пыталась схватить ее за локоть и остановить. Вероника отмахивалась от Синицкой и, выкрикивая мою фамилию, фурией неслась в нашу сторону. Она размахивала брендовой сумочкой и заставляла меня беспокоиться о сохранности своей бедовой головы. Игнатьева – не мама, церемониться не будет.

Впрочем, Ника повела себя не так, как я ожидала. По крайней мере, сначала. Поравнявшись с нами, девушка неожиданно крепко стиснула меня в объятиях. На пару секунд из легких выбило воздух, но он быстро вернулся, когда Вероника с силой оттолкнула меня и громко рявкнула:

– Денисова!!! Ты хоть представляешь, что я сейчас с тобой сделаю?

Я представляла и очень даже хорошо. А вот Денис рядом заинтересовался. Парень отложил в сторону телефон и с изрядной долей любопытства наблюдал за разыгрывающейся сценой.

Я в гневный монолог Вероники не могла вставить ни слова. Девушка, ничуть не стесняясь народа вокруг, рассуждала на тему меня и моих «безответственности и эгоизма».

– Ты хоть представляешь себе, что мы на придумывали?! Ты написала, что пойдешь домой, а через два часа Ритка мне звонит и говорит, что ты так и не явилась! Денисова, ты соображаешь?! Телефон тебе для чего? Для красоты? Или ты резко отупела и разучилась им пользоваться?! И даже не смей врать, что он разрядился!!!

– Ника, успокойся, пожалуйста. – Лиля прикоснулась к плечу подруги, а я заметила под глазами рыжеволосой девушки синяки.

Стало очень стыдно.

– Эгоистка чертова! – продолжала кричать Игнатьева. – Что опять случилось? Куда тебя понесло?! Не могла нормально все нам рассказать?! Опять поцапалась с Березиной? Так какого черта не пришла к нам? Где ты шаталась всю ночь?! Тетя Ира чуть с ума не сошла! И мы тоже!!!

– Ника, – предприняла очередную попытку Синицкая, но девушка только отмахнулась от нее.

Она в порыве гнева подошла ближе и вцепилась в мои плечи, вынуждая морщиться от боли. Я почувствовала, как длинные ногти подруги вдавливаются в кожу даже сквозь толстую ткань вязанного свитера.

– Что «Ника», что «Ника»?! Что ты успокаиваешь меня? Как будто не ты металась по квартире всю ночь и каждые полчаса не звонила Ритке, проверяя, не вернулась ли блудная подружка домой!

Лиля шмыгнула носом и опустила голову.

– Девчонки, простите, я все объясню, – попыталась было оправдаться, но Игнатьева и слушать ничего не хотела.

– Раньше надо было объяснять! Сразу!

– Прости…

– Прости ее! Да мы уже собирались в полицию с утра идти! Писать заявление на этот чертов клуб, куда ты поперлась!

Князев подавился, а я удивленно хлопнула глазами:

– Зачем?

– Мы забыли название, – произнесла Лиля, снова кладя разгневанной Нике руку на плечо и успокаивающе сжимая его. – Ты сказала, что уехала на работу устраиваться, вот мы и подумали, что с тобой что-то случилось в этом клубе. Мы позвонили в участок, но там сказали приходить только через пару суток, тогда они рассмотрят заявление.

– Уроды, – выругалась Вероника. Девушка, кажется, переводила дух после яростной атаки. – Человек пропал, а им лишь бы не работать!

– Не прилежная девочка, говоришь?

Вероника резко развернулась на каблуках в сторону Дениса. Казалось, присутствия рядом одногруппника она не замечала, пока парень, на свою беду, не решил встрять в скандал. Князев сложил руки на груди и ехидно усмехался. Поутихшая было в Нике жажда крови забурлила заново, но на это раз ее целью стала не только я.

– А ты какого черта уши греешь, Князев?! – рявкнула она с такой силой, что лично я на месте парня предпочла бы поскорее ретироваться.

Денис же, к моему удивлению и еще большему раздражению Вероники, в испуге бежать не собирался. Он все еще сидел в расслабленной позе, оглядывая девушку снизу-вверх взглядом прищуренных темных глаз. Даже в дневном свете они казались почти черными, что добавляло ему устрашения. Впрочем, даже если бы он в прямом смысле метал ими молнии, Игнатьеву они вряд ли бы напугали.

– А ты ори тише, – спокойно парировал бармен. – Развела тут цирк. Подумаешь, подруга загуляла. Взрослая девочка.

Я ударила себе ладонью по лбу, не понимая злиться мне сейчас на Дениса за вранье по поводу «загулов» или лучше постараться утащить Веронику подальше, чтобы она ненароком не убила рискнувшего вступить с ней в перепалку парня.

– Смотри-ка, – прошипел Ника, сжимая кулаки, – да он разговаривать умеет.

– Ник, пойдем, – потянула я Игнатьеву за рукав тонкой блузки.

– А ты вообще молчи! – рявкнула та, вырывая у меня свою руку. – Я с тобой еще поговорю. Только кое-кому зубу пересчитаю, чтобы в чужие разговоры не лез. – Снова повернулась к одногруппнику. – Ты, Князев, молчал все время и сейчас бы не высовывался! Что, думаешь, тут никто не в курсе твоих криминальных наклонностей? Или все тебя бояться? Размечтался!

– Ника!!! – в один голос воскликнули мы с Лилей. Подруга уже переходила все границы.

Лицо Дениса приобрело каменное выражение. Темные глаза прищурились, и парень медленно встал, хватая с соседнего стула свои вещи. Теперь Вероника даже на каблуках едва доходила одногруппнику макушкой до носа, и парень будто бы давил сверху на разъяренную девушку.

– Интересно, – хмыкнул он, – что вы будете делать, когда узнаете, что ваша прекрасная прилежная подруга провела ночь в компании этого «урода с криминальными наклонностями»? – Он презрительно ухмыльнулся, а я задохнулась от возмущения. Фраза прозвучала совершенно неправильно и ввела Веронику и Лилю в ступор. – Купи себе лекарства и лечись, истеричка. – жестко добавил Князев, и, не дожидаясь реакции девушки, двинулся прочь по коридору.

Игнатьева пришла в себя только через пару секунд.

– Что ты сказал?! – заорала она и бросилась за парнем. – А ну стой!!!

Князев, не поворачиваясь, показал ей неприличный жест, а мы с Лилей одновременно схватили девушку за руки. Денис исчез за поворотом, а Ника вырывалась из нашего захвата и снова направила волну гнева на меня:

– Это правда?! – Я в панике оглянулась, но отступать было некуда. Стена за спиной исчезать не спешила. – Денисова, ты что, всю ночь была с этим уродом?! С ним?!

– Ника, успокойся! – Я уже потеряла счет попыткам Синицкой остановить Веронику. – Давай просто выслушаем ее.

– Я и слушаю! – снова рявкнула подруга. – Я прекрасно слушаю! Давай, Денисова, вещай!

Кажется, мне только что дали шанс на объяснения, но все нужные слова, как по мановению волшебной палочки, испарились из головы. Я постаралась собрать разбежавшиеся мысли в кучку и выдавить хоть что-то в свое оправдание.

– Мы просто работали вместе. Девчонки, я правда устроилась в тот клуб на работу. Там нет ничего плохого, а Денис работает там барменом.

– А почему ты нам тогда соврала? – тихо спросила Лиля. – Ты сказала, что поедешь домой.

– Я просто не хотела вас беспокоить. Думала, расскажу все сегодня. Я даже подумать не могла, что Рита поднимет панику.

– Ах, у тебя Рита опять виновата, – снова взъерошилась Ника. – У тебя что не проблема – Рита виновата. Посмотрите, какая у нее сестра плохая! Панику подняла, что ты дома не появилась. Ты такая идиотка, Денисова!

Девушка говорила правильные вещи, но мне вдруг стало смертельно обидно.

– Знаете что?! – рявкнула я. – Что вы вообще отчитываете меня, как маленькую девочку? Мне уже не пятнадцать лет, я что, не могу провести ночь, где хочу, не отчитываясь вам? Ладно дома, но вы-то что на меня набросились?

Девчонки замолчали, а я поняла, что перегнула палку. Вот же черт. До чего отвратительный день.

Игнатьева тяжело дышала, а Лиля переводила испуганный взгляд с меня на Нику, пытаясь что-то сказать, но не в силах выдавить из себя ни слова. Вероника на пару мгновений прикрыла глаза и выдохнула, пытаясь успокоиться.

– Ника…

– Знаешь что, Денисова? – прервала она меня, придавив тяжелым взглядом. – Делай что хочешь.

Она развернулась и почти бегом побежала прочь по коридору, распугивая стайки студентов вокруг. Я хотела кинуться следом, но почувствовала теплую ладонь Лили, перехватившую меня за локоть.

– Пусть успокоится, – произнесла она, устало потирая глаза, – ты же знаешь Нику. Кира, ты права, мы перегнули палку. Но пойми, пожалуйста, мы очень сильно волновались.

Я посмотрела на виновато вздохнувшую подругу и, не выдержав, всхлипнула и крепко обняла ее.

– Лилька, простите меня, я правда-правда не хотела вам врать! – Голос дрожал от слез, и я с облегчением почувствовала, как подруга обнимает меня в ответ и утешающе поглаживает по спине.

– Не делай так больше.

Я закивала и оторвалась от Синицкой, испугавшись, что потекшая тушь испачкает ее светлую кофту. Лиля улыбнулась и потрепала меня по взъерошенной макушке.

– Ника перебесится и успокоится, и ты нам все расскажешь, хорошо?

– Конечно!

Синицкая снова взяла меня под руку и повела по коридору в сторону аудитории. Слушать нудную лекцию – последнее, чего мне хотелось сейчас, но прогуливать было нельзя. Зачетная неделя висела на носу и ехидно похихикивала, махая пустой зачеткой. Именно поэтому я беспрекословно подчинилась Синицкой и уныло побрела за ней.

– Лиль, – позвала девушку, когда мы приблизились к двери, – я с мамой сильно поругалась. Представляешь, Рита и им позвонила.

Лиля повернулась ко мне и осуждающе покачала головой.

– Ты опять винишь во всем Риту? – вздохнула она.

– Да нет же! – запротестовала я, хотя прекрасно понимала, что так оно и есть.

Рита прекрасно знала, как я ненавижу, когда она называет меня «сестренкой», ненавижу, когда пытается связаться со мной. Знала и все равно написала мне то чертово сообщение. Если бы не оно, а потом еще и не Макс, я бы даже не подумала реагировать на смс о работе. Не устроилась бы в «Рейвен», не поругалась бы с мамой. Вероника бы не вышла из себя, не наорала бы на меня и не оскорбила бы Князева, который вообще никаким боком не был причастен к ситуации. Перед парнем, к слову, следовало извиниться отдельно.

Лиля говорить ничего не стала, но моему ответу не поверила.

Мы вошли в аудиторию, когда до начала пары оставалось всего несколько минут. На задних рядах в проходе друг от друга, как и прежде, сидели Ника и Денис. Девушка злилась, а парень выглядел так, словно ничего не произошло. Он снова уткнулся в телефон и качал головой в такт музыке.

Когда мы с Лилей оказались на последней ступеньке, я, по привычке, двинулась за присевшей рядом с Никой подругой, но Игнатьева бросила на меня такой взгляд, что я предпочла бы вообще уйти с пары, чем пытаться рискнуть занять старое место. Лиля виновато пожала плечами, а я, вздохнув, поплелась к Денису.

– Можно? – Я положила сумку на лавочку рядом с Князевым.

Тот поднял на меня безразличный взгляд и пожал плечами. Посчитав это разрешением, я со вздохом опустилась на сиденье и скосила глаза. Правда, тут же отвернулась, не выдержав тяжелого взгляда Игнатьевой.

– Дикая у тебя подружка, – хмыкнул Денис, убирая из одного уха наушник.

– Сам ты дикий, – беззлобно отозвалась я.

Парень покачал головой и откинулся на спинку, делая вид, что его интересует только входящий в аудиторию преподаватель. А мне в очередной раз за день стало стыдно. На этот раз перед одногруппником. Слова подруги в его сторону и правда были обидными, но Ника скорее в лепешку разобьется, чем извинится перед ним. Даже если будет знать, что не права.

– Слушай, Денис, – примирительным тоном начала я. Парень не повернулся, но дернул бровью, показывая, что слушает. – Ты не обижайся на нее, пожалуйста. Ника хорошая. Она не имела ничего такого в виду.

– Да что ты? – Князев удостоил меня ядовитым взглядом. – Какого «такого»?

– Ну, про криминальные наклонности и прочее, – говорить стало совсем неловко. Я раздраженно взъерошила волосы, уткнулась лицом в ладони и простонала. – Просто идиотский день. Извини, правда.

Парень как-то странно кашлянул, но не ответил.

Преподаватель нудно начал свою лекцию, но все мои мысли были слишком далеки от учебы. Две крупные ссоры за день – это слишком. Из головы не уходил назойливый вопрос: «Ну и как тебе, Денисова, теперь из этого выпутываться?» Ответа на него пока не находилось. Хотя я знала, что с подругой смогу нормально поговорить, когда она немного остынет. Игнатьева точно поймет меня и, может, даже извиниться за излишнюю вспыльчивость, а вот с мамой сложнее. Сейчас я еще и винила себя за брошенную фразу о переезде. Во-первых, это наверняка жутко обидело маму, а во-вторых, куда я собралась съезжать? Правда к Лиле и Нике? Ну так они и так ютятся в небольшой студии. И это при том, что родители Игнатьевой известные люди в ее родном городе, и ее собственная бывшая комната больше, чем вся нынешняя квартира. Я, кстати, до сих пор не понимаю как девушка согласилась на такие простые условия.

Да и, если быть до конца честной, съезжать никуда не хотелось. Живя с мамой, я никогда не чувствовала себя хоть в чем-то ограниченной. Она никогда на меня не давила, не держала на поводке и давала необходимую свободу. При этом я всегда была самостоятельной – мама вечно пропадала на работе, а я училась жить сама с собой в быту и тоже подрабатывала. Из-за того, что почти весь период моей средней и старшей школы мы пытались избавиться от финансовых проблем, мы редко виделись. Поэтому, когда жизнь стала полегче, мы договорились, что я съеду только после окончания университета, чтобы мы успели хоть немного пожить вместе, как настоящая семья, и наверстать упущенное время.

В памяти совершенно неожиданно всплыло лицо Королева, и я тут же разозлилась. И опять на Риту. Все вокруг твердили, что девушка была не виновата в моих проблемах, и, возможно, были правы, но черт возьми! Пусть в чужих глазах я действительно выглядела ребенком с подростковыми комплексами и детской ревностью, но вся сегодняшняя ситуация в моих глазах выглядела как одна сплошная подстава. Волновалась она за меня. Как же!

– Ну и силища у тебя, – донесся до меня шепот Дениса, – если ты сейчас сломаешь стол, я предложу Марку открыть у нас цирк. Будешь зазывать посетителей.

– Чего? – опешила я.

Повернулась к соседу, проследила за его взглядом и с удивлением поняла, что со всей дури сжимаю край стола. Князев, конечно, перегнул, заявляя, что я способна его сломать, но парень вовремя вырвал меня из злобных мыслей. Я совершенно забыла, где нахожусь, и готова была зарычать.

Князев осмотрел меня с ног до головы, заставляя снова почувствовать себя неловко и уверенно произнес, скорее утверждая, чем спрашивая:

– В общем, помощника я лишился? Скажу Марку, что «хорошая девочка» Кира больше не придет.

– Не дождешься, – решительно оборвала я парня. – Я сегодня выхожу на работу.

Тот неодобрительно покачал головой.

– Ты своим видом всех посетителей распугаешь. – ехидно произнес он. – Мало того, что выглядишь словно с пьянки, так еще от злости хамить начнешь. С такими-то подругами, – кинул выразительный взгляд на Нику, – у тебя это наверняка отлично получается.

Я выдохнула и решила проигнорировать обидное высказывание Дениса. Парень был неправ. Кроме как на работу, мне сегодня идти было больше некуда. Я снова покосилась на Веронику, но девушка демонстративно отвернулась в сторону преподавателя и делала вид, что внимательно его слушает. Однако пальцы Игнатьевой выстукивали по дереву нервный мотивчик, а глаза все еще метали яростные молнии.

Пара тянулась бесконечно долго. Преимущества сидения на заднем ряду все-таки были – я умудрилась поспать. Вырвал меня из дремоты ощутимый тычок Князева под ребра. Преподавателя уже не было, а шумные студенты, обрадованные окончанием учебного дня, собирали свои вещи и тянулись в сторону выхода. Блондинистая макушка Игнатьевой мелькала уже где-то внизу.

– Ника! – В спешке побросав вещи в сумку, ринулась я вниз. – Девчонки, подождите!

Бесполезно. Вероника так и не оглянулась, а Лиля лишь махнула мне рукой и ее тут же вынесло в коридор потоком студентов. Я намеревалась побежать следом, чтобы нагнать подруг хотя бы у гардероба, но была остановлена чьей-то рукой.

– Кира, привет.

Разговаривать ни с кем не хотелось, но Васька Теряев схватил меня за локоть и выпускать не собирался. Парень мялся, поправляя на крючковатом носу очки и хрустя длинными паучьими пальцами.

Кира

– Привет, – грубить одногруппнику не хотелось, но голос прозвучал недружелюбно.

Теряев кивнул и снова замолчал. Я видела, как заливаются краской уши парня и решила его поторопить, пока он окончательно не впал в уныние:

– Вась, ты хотел что-то?

Парень отпустил мою руку и растерянно взъерошил волосы. Мимо нас к выходу направлялся Денис. Парень привычно закрылся от всего мира капюшоном и наушниками, но я дернула его за рукав толстовки, вынуждая остановиться.

– Чокнулась? – пошатнувшись, поинтересовался Князев, убирая из ушей капельки. – Чего тебе опять?

– Подожди меня, – бросила я на парня умоляющий взгляд и снова развернулась к Васе.

Лицо Теряева за это время успело приобрести совсем странный свекольный оттенок.

– Вась?

– Слушай, я это… Я спросить хотел… – Он хлюпнул носом и уставился себе под ноги, что-то неразборчиво бурча себе под нос.

Я очень старалась не раздражаться и терпеливо поинтересовалась:

– Что спросить?

– Ну это…

И снова молчание. У меня нервно задергалось веко, а со стороны Князева раздался тяжелый вздох.

– Слушай парень, – голосом смертельно уставшего человека протянул Денис, – если ты тут в любви собрался признаваться, то давай быстрей. Видишь, даму уже трясет от нетерпения.

Денис был прав, меня трясло, но совсем не из-за этого. Я закатила глаза и хлопнула обнаглевшего одногруппника по локтю, а Теряев вскинул голову и протестующе замахал потными ладонями.

– Нет-нет! – излишне громко гаркнул он. – Это не то! Правда!

Князев фыркнул и сложил на груди руки, а я раздраженно цыкнула.

– В коридоре меня подожди, – рявкнула, подталкивая Дениса к освободившемуся выходу.

Что-то подсказывало, что в его присутствии Теряев так ничего и не скажет. Вася благодарно посмотрел на меня, а Князев, выходя из аудитории бросил на прощание:

– Смотри, Денисова, жду тебя пять минут. Если вы тут затянете…

– Князев!!!

Я с яростью захлопнула дверь за шутником и вернулась к мнущемуся Теряеву.

– Вася, – взмолилась, – ну говори уже, чего хотел. У меня очень мало времени!

– Прости! – покаялся он и наконец заговорил. – Это все на счет Лили. Понимаешь, я все подойти к ней хочу, а она меня стороной обходит. Кира, она мне так нравится! Лиля такая замечательная! Такая добрая! Красивая! А ее рыжие волосы, они меня с ума сводят!

– Вась, короче.

– Она невероятная, – будто не слыша меня, продолжал парень. – Я признаться ей хочу! Хочу сказать, что мне снятся ее рыжие локоны! Ее голубые глаза и очаровательная улыбка! Она такая… такая… Словно сказочная! Я пытался подойти к Нике, но она послала меня. Кира, выручи пож…

– Вась… – прервала я его. По позвоночнику пронеслись мурашки. Выражение лица одногруппника мне не понравилось, и я мысленно пообещала себе повнимательнее следить за подругой. – Вась, – снова повторила, аккуратно разжимая его руки. Оказывается, за время своей вдохновенной речи, он умудрился подойти почти вплотную и снова вцепиться в мой свитер. – А давай ты как-нибудь сам разберешься?

Теряев понял, что я тоже отказываю ему в помощи и сдулся. Покорно кивнул и, не настаивая, отступил на шаг.

– Спасибо, – тихо произнес, печально опускаясь на стул.

Я передернула плечами от неприятного чувства и, буркнув на прощание «не за что», вылетела из кабинета. Пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать из мыслей неприятное выражение на лице одногруппника.

В коридоре, как и обещал, ждал Князев. Парень оперся о стену и привычно скользил пальцами по экрану своего смартфона. Увидев меня, поднял голову и протянул:

– Быстро вы…

– Ой, ну тебя, – отмахнулась от бармена, доставая свой телефон и набирая сообщение Лиле. Девушку следовало предупредить о странном поведении Васи. А еще, кажется, у меня появилась идея, как помириться с Вероникой.

Поспать все же удалось. В клуб я поехала сразу после университета, отдала захваченные утром документы Марку и задремала-таки на уютных кожаных диванчиках. Разбудил меня снова Денис. Парень потряс меня за плечо, что-то недовольно пробурчал и предложил «оттащить свою задницу домой и нормально выспаться». Я недовольство бармена благополучно проигнорировала, тем более, на удивление, организм снова был полон энергии. Правда, от мелькающих лампочек болели уставшие глаза, но я быстро к этому привыкла.

«Рейвен» гремел популярной музыкой и ломился от веселящихся людей. Сегодня народу было гораздо меньше, а я уже лучше ориентировалась за стойкой. Единственное, что по-прежнему удавалось мне с трудом – это злополучное пиво. Я никак не могла справиться с тугими кранчиками и либо разбрызгивала вокруг себя пену, либо заполняла ей весь бокал. Денис, поняв, что от меня мало чего можно добиться, отогнал меня от пива и велел не лезть, пока не научусь. К смешиванию коктейлей пока тоже не подпускал, хотя за этим процессом я наблюдала с возрастающим интересом.