Теперь он здесь навсегда
Сашка утром заболел. У него ни болели, ни горло, ни голова – вообще ничего не болело. Не было температуры, ни озноба, ни поноса. А была просто слабость. У него было ощущение, что он не ел дня три. Что-то подобное Сашка пережил года за четыре до этого. Он тогда учился во втором классе. У него тогда разболелся живот; конечно, родители потащили его по врачам. Врачи было хорошие – судя по уровню медицинских учреждений – а Сашкин папа тогда служил за границей – в Генштабе ЧССР и был вхож в «высокие» местные больницы. Врачи назначали анализы, прописывали таблетки, ставили предварительные диагнозы. Единодушны были в одном – все прописывали строжайшую диету. Сашка голодал. Есть было нельзя ничего – кроме ограниченного количества каша утром и вечером и бульон с сухариками на обед. Молодому растущему организму этого не хватало и Сашка, как ему казалось, умирал от голода. Сейчас было то же самое. Но если тогда все было понятно, причиной всему было элементарное голодание… То сейчас… Накануне он плотно поужинал, даже объелся. Мама нажарила картошки – так как Сашка любит, ломтиками. Как фри в Макдоналдсе, но гораздо вкуснее. Он называл ее «хрустенкой» и поедал с огромным удовольствием. Вот и вчера навернул аж две тарелки – с салатом и селедкой. Да и не только Сашка – все ели с удовольствием. Сашкин папа вместе со своим братом, гостившем в доме, тоже ели за обе щеки, даже выпили по рюмке водки. Мама от водки отказалась, но картошку «наминала» с удовольствием. То есть с утра, ни о каком голоде и речи быть не могло. Ложась спать, Сашка даже немного поругал себя за обжорство. А сейчас надо был присоединяться к папе на зарядку – они делали ее вместе в холле – а Сашке пришлось держаться за кровать. Голова кружилась так, что казалось, он вот-вот упадет. Конечно, сейчас не до зарядки. Сашка лег обратно, прикидывая, может ли это быть от обжорства. Но не складывалось – он нечасто, но не раз объедался, когда было вкусно, но такого ни разу не испытывал.
Через минуту появился папа в кимоно, и осведомился, почему это сын валяется в кровати вместо того, чтобы овладевать мастерством кун-фу. Сашка честно признался, что занемог, и зарядку сегодня пропустит. Задав пару уточняющих вопросов, папа ушел, и, судя по всему, направился прямиком к маме. Та прибежала через несколько секунд и устроила сыну пристрастный допрос, заставила сунуть под мышку градусник и показать язык. Последнее парня позабавило – он знал, что мама – не медик и взгляд на язык ей ничего не скажет. Но он благоразумно воздержался от комментариев, язык показал, легко согласился не ходить сегодня в школу и выполнять единственную рекомендацию – лежать не вставая. К своему здоровью Сашка, как и большинство детей относился легко. В школу просто так не пойти – в радость, а все и так пройдет. И действительно, к вечеру он оклемался, а на следующее утро об эпизоде забыл. Надел кимоно и сделал зарядку вместе с папой.
История повторилась через пару дней. Слабость, головокружение, постоянная готовность упасть. Снова градусник, язык, весь день к кровати, а вечером – почти огурцом. Правда, «почти». То есть на 100% Сашка не поправился. Кое-как поужинал и пораньше пошел спать.
На утро снова было «почти» все в порядке. Зарядку сделал, в школу пошел, но весь день был каким-то вялым. Не то, чтобы больным, но и не здоровым. Вполне пришел в себя только к вечеру. Мама ничего не сказала, но про себя задумалась, и мысли ее были тяжелыми.
Решение для себя она, очевидно, приняла тогда, и, когда вся ситуация снова, уже в третий раз, повторилась сказала мужу: «Боря, дорогой, так больше нельзя. Это происходит снова и снова. Бери Сашку и веди к врачу. Я знаю, ты поликлиники терпеть не можешь, давай запишемся в платную. Чай, не обеднеем. Я и бы сама сходила…» Конечно, сама она никуда идти не могла – после аварии только дома могла перемещаться без трости, а любой выход из квартиры превращался для нее в проблему. Борис – так звали Сашкиного папу – легко с ней согласился, и уже на следующий день они с Сашкой катили в поликлинику. Там все было прекрасно, уютно и безлюдно, не то, что в районной. Папа заплатил в кассе, и они поднялись на второй этаж. Очереди не было. Доктор – седой сухопарый старик – расспросил сначала папу, потом самого Сашку. Велел ему раздеться, осмотрел. Померял давление, постучал молоточком по коленке, потом поводил молоточком перед глазами. Потом еще раз спросил, хорошо ли Сашка питается. Потом доктор выписал направления на анализы – штук пять. Велел все сдать, а потом снова к нему. На вопрос папы, в чем же все-таки дело, ответил, что картина должна проясниться, когда будут готовы результаты анализов. А сейчас, мол пока рано. И посоветовал есть побольше шоколада.
Пошли сдавать анализы, но получилось сделать только флюорографию, кровь надо натощак. Папа купил расположенной там же аптеке специальную пластиковую баночку для анализа мочи, и они отправились домой. Сашка уже чувствовал себя вполне прилично и радовался внеочередным выходным – сегодня в школу уже поздно, а завтра с утра – снова в поликлинику, сдавать анализы. По дороге папа притормозил у палатки и купил Сашке аж три шоколадки.
«Мне бы врачи такие советы давали, – пошутил он, передавая сыну шоколад. – Зря говорят, что лекарство сладким не бывает». Шоколад Сашка любил и с первой плиткой расправился еще в машине.
Дома мама внимательно выслушала их рассказ. Было ясно, что она уверена – если бы в поликлинику поехала она сама, результат был бы гораздо лучше. Это ясно читалось в ее вздохе, которым она завершила фразу: «Что же молодцы, завтра сдадим анализы и все станет ясно». И действительно, утром, когда папа с Сашкой стали собираться в поликлинику, заявила, что тоже поедет. Папе стоило труда убедить ее, что уж сдать анализы они смогут и без нее, там просто зайти в кабинет и руку подставить. Сами справятся, а к врачу потом пусть съездит. На том и порешили.
Действительно, анализы сдали без проблем. Медсестра, правда, посетовала, что кровь идет плохо, это, мол «странновато для такого молодого». Но ничего, заключила она, доктор разберется.
К врачу записались на пятницу, через пару дней. Сашка, естественно, не возражал против маминой идеи, «в школу пока не ходить, посидеть дома, пока все не проясниться», только выразил сомнение, как отнесется к этому классная – он ведь и так последнее время много пропускает. Мама заявила, что папа съездит и все утрясет. Действительно, тот поехал, собрав все бумаги из поликлиники и захватив – на всякий случай – коробку итальянских шоколадных конфет, которые берегли именно для таких «случаев». Вернулся веселый, сказав, что проблема решена, а бумажки из поликлиники классная даже не посмотрела, поверив убедительным речам папы и приняв «скромный гостиниц».
Получив очередные халявные выходные, Сашка, который к этому времени чувствовал себя уже почти нормально, засел за компьютер – играть.
К доктору на этот раз пришли с мамой. Папа помог маме выйти и дойти до, кабинета и остался в коридоре. Доктор был озадачен. Он просмотрел результаты анализов. Потом помолчал и посмотрел еще раз. Потом заговорил: «Могу вас обрадовать – анализы отличные, никаких признаков заболеваний нет. Если бы я не видел вас здесь, я бы просто решил, что ре6енок недоедает. Но это, как я вижу, не так. – Тут он сделал жест, заставив остановиться уже начавшую протестовать маму, и продолжил. – Питается ребенок хорошо, следов травм нет, последнее время кровь не терял. А давление пониженное. Не критично, но пониженное. По крайней мере для здорового мальчика его возраста. Даже если бы речь шла о вампире… – доктор усмехнулся, – следы бы остались. Так, что пропишу-ка я вам таблеток для давления. А через недельку или дней 10 снова заглянете ко мне, даже если все хорошо будет. А если, не дай Бог, все повториться – сразу ко мне. Да, и еще… Если есть возможность, приобретите тонометр. Я вам напишу названия тех, что понадежнее. Меряйте давление 2-3 раза в день, результаты записывайте, мне потом принесете». «А диета?» – спросил наученный горьким опытом Сашка.