Портниха

Моя милая Лили

"Родители должны донести до ребёнка одну мысль: Я люблю тебя всегда, но иногда мне не нравится твоё поведение" Эми Вандербиль

– Ты у меня такая замечательная и милая малышка. Ведь так Лили.

– Да мамочка. Я так тебя люблю.

– Пообещай мне лишь одно.

– Что именно мама?

– Что никогда не оставишь меня одну и будешь со мной всегда. Мне было тогда пять и в те счастливые, как мне казалось, годы, я для мамы была сущим ангелом. Нежели сейчас. Меня назвали в честь маминого любимого цветка Лилии. Как позже мне будет рассказывать матушка, что в младенчестве я была похожа на хрупкий светлый цветочек, который от любого неверного движения или ухода легко зачахнет. Казалось, что для такого ребенка как я нет более подходящего имени. Ангел. Вот как меня звали все ближайшие родственники, когда видели. Голубые глаза, светлые вьющиеся волосы и фарфоровая кожа как у настоящей куколки. Хотелось верить, что у такого ребенка должно быть хорошее и светлое будущие. Но у судьбы были другие планы.

– Боже мой Нина, она прекрасна. И так сильно похожа на тебя – эти слова я слышала еще чаще, чем другие. В детстве, мне казалось, это похвалой, ведь мама для меня была всем миром. Сейчас все совсем иначе. Все, потому что я выросла. Моя мама не хотела, чтобы я росла.

Антонина, так зовут мою матушку. Но для родственников и знавших ее лично людей она была просто Нина. Женщина, что в одиночку растит меня одна.

– Девушка, это конечная остановка. Автобус дальше не поедет – отвлек меня от воспоминаний водитель. В автобусе осталась только я и мне пора было уже выходить. Из-за подработок, я могла часто уснуть или зависнуть в своих мыслях. Все дело в усталости. Снова я возвращаюсь домой ближе к ночи, когда все школьники моего возраста либо готовят уроки, либо отдыхают и думают о предстоящем дне. Я же думаю о том, что же проглотить сегодня на ужин. Уверена, что в холодильнике ничего не будет кроме кошачьего корма. Каждый мой день после уроков продолжается работой в небольшом кафе на окраине города, до которого добираться с несколькими пересадками и оканчивается путем через частный сектор к своему чуть развалившемуся дому. На улице сейчас уже середина октября. Природа готовится к наступлению холодов, а вот я ничуть не тороплюсь, от чего слегка потираю свои замершие ладони друг об друга и засовываю их в карманы своей белой пушистой курточки. Мех от шубы потихоньку начал отпадать, так как она мне досталась от дальних родственников. И побывала уже ни в одних руках. Об этом свидетельствует потрёпанная подкладка, и дырки в карманах, куда постоянно проваливается мелочь. Вообще она рассчитана лишь на один сезон, но у меня была надежда на то, что я смогу ее поносить и в декабре. Асфальтированная дорога заканчивается на входе в частный сектор, что не удивительно. Проезд обрамляют высокие деревья, на которых висит желтая и сухая листва. После небольшого дождика днем на дороге образовались небольшие лужи от чего проходить в этом месте стало еще сложнее. Мои потрёпанные черные ботинки прилипают к мокрой земле, похожей больше на болото с пожухшей листвой. Дорога предстоит дальняя, в самую глубь этого заросшего осеннего леса. В такие моменты я благодарю бога, за то, что мне не нужно сворачивать на узкие извилистые тропинки, а просто идти по прямой всего-то пару километров пока не упрусь в свой дом. Фонарей в этой местности нет, но как ни странно тут живут люди. Для себя я разделила дома на три категории: есть заброшенные участки, где чаще всего трапезничают местные бродячие собаки. Часто они собираются в стаи и пожирают себе подобных. Потом соседи подбирают останки своих питомцев, которые случайно выбежали за пределы своего участка и хоронят их на заднем дворе. Признаюсь честно эти стаи пугают меня. В особенности, когда я возвращаюсь за темно. Меня пугает тот факт, что я могу стать их очередным ужином. Да я еще та трусиха. Есть дома, в которых живут люди и стараются держать его в порядке. Такие я тут вижу крайне редко и очень жаль. Обычно эти дома имеют один или два этажа и высокий забор, построенный из кирпича, либо же из металлического листа. Сквозь такой сложно разглядеть, что происходит внутри. Но оттуда всегда сочится тёплый желтый свет, который согревает своим уютом даже на расстоянии. Даже если ты незнакомец. Даже если ты за оградой. Есть, конечно, и участки, которые посещают лишь в определённый сезон. Например, летом собирать урожай. На них большей частью высажены плодоносные деревья и кустарники. Иногда еще садят картофель и другие овощи. Очень редко на таких участках можно встретить дома. Но бывают исключения. Мой дом находится между двух похожих участков. Один из них, что расположен слева, огорожен сеткой и на всей площади есть лишь парочка деревьев с черешней, которую мы с мамой с удовольствием собираем летом. Виталий Сергеевич, владелец этого участка, живет за границей и совершенно не заботится о нем. Даже не приезжает. Так что этой черешней лакомимся не только мы, но и все местные. Она у него, как назло, самая вкусная и большая. С правой стороны от нас стоит участок второго соседа, а точнее сарай и одно единственное дерево с тютиной. Этот участок ничем не огорожен, и хозяин до сих пор не объявился, предполагаю, что он заброшен, как и многие здесь. А в самой середине мой дом. Состоящий из бывшего металлического вагона для проживания строителей, который прошлый владелец решил обложить кирпичом и внутри утеплить. Минусы такого жилья в том, что летом там ужасно жарко, а в ветреные дни очень продуваемо. Это из-за того, что при благоустройстве этой вагонки строитель допустил некоторые ошибки. А точнее прорехи откуда идет гул от ветра и сквозняк. С крышей дела обстоят куда печальнее. Она имеет небольшой зазор между потолком и самой кровлей. Именно там каждый зимний период прибегают мыши полевки и живут там до потепления. Ночью они особенно активно карябают потолок и мерзко пищат, от чего я периодически просыпаюсь. Дом имеет всего пару окон и очень маленький размер. Первоначально он не задумывался для того, чтобы в нем жить, а лишь как дачный сарайчик. Но по рассказам моей мамы это был самый выгодный вариант с хорошими перспективами на будущие постройки и благоустройство. С моего рождения тут лишь поменялось внешнее оформление дома. Строители облицевали дом специальной декоративной штукатуркой под цвет слоновой кости. От чего дом казался не таким ужасным как был первоначально. Его нельзя назвать прям красивым и тем более уютным. Но дом не выбирают. Во дворе дела обстояли гораздо сквернее. У нас не было нормального забора, а лишь ржавая и прогнившая фасадная сетка. Калитка, к слову, была примерно в таком же состоянии и при любом дуновении ветра, она скрипела как старая сварливая бабка. Я подхожу к ней, открываю и с характерным звуком захожу во двор. Много мусора в виде строительных отходов гаек и шурупов, разбросанных всевозможных мелких зернышек, оставленных мышами, а также не прибранной сухой желтой листвы. На нашем участке осталось немного деревьев, таких как вишня, абрикоса, алыча и слива. Половина из этих деревьев начали потихоньку гнить и доживать свои последние годы жизни. Они уже не приносят толком плоды. Цветут не так бурно весной чем раньше. И я замечаю, что с каждым годом они медленно потухают. Земля на нашем участке всегда мне казалась другой в отличие от других. Когда в детстве моя мама хотела посадить клубнику, она засыхала и сгнивала. Возможно, дело было в самом уходе за растениями. Но после того, как перестала расти даже трава я убеждаюсь в том, что дела именно в самой земле.