Один дракон – три мужа

Глава 1 Искры

Свистящий звук и удар. С потолка посыпались мелкие камни, но своды выдержали. Не знаю, сколько мы ещё протянем, но силы на исходе. Дрожащие от напряжения руки едва-едва питают защитный барьер.

Удар. Когти царапают крышу. Физически ощущаю, как слабеет магический купол над головой. Несколько особо крупных кусков потолка упали у моих ног, заставив ещё крепче прижаться к тёплой жёсткой чешуе. Пластинки двигались под пальцами в такт мерному дыханию. Иссиня-чёрные, вперемешку с белоснежными. Ласково поглаживаю бока и закрываю своим телом.

Тишина. Слишком долгая и гнетущая. Пытаемся отдышаться. Что-то подсказывает, дальше будет только хуже. Время против нас, а помощи ждать неоткуда. Тот, кто должен всегда защищать, сейчас готовится к новой атаке по этому последнему убежищу, а я не представляю, как сражаться с тем, кого любишь.

В этой битве не будет победителей. Дракон не остановится, пока не совершит задуманное или не умрёт. Я не смогу его убить, потому что не представляю такой жизни, но и простить уже не получится.

Любимый сам себя не простит, если не остановится, его существование превратится в кромешный ад. Уже видела похожую трагедию. Неужели она повторится только в этот раз уже с нами?

Треск. Потолок обвалился, похоронив под тяжёлыми балками всех кроме меня. Сдерживаю слёзы. Всё будет хорошо. Они выживут.

Под тремя парами ног захрустела черепица и фрагменты барельефа. Звук всё громче и ближе. Каждый шаг заставляет сердце сжиматься от ужаса.

Не торопится, выжидает, или сам боится?

Смотрю перед собой, страшась заглянуть в родные глаза и увидеть там ярость и ненависть. Сейчас мир расколется на до и после. Больше не будет счастья, не будет, вообще, ничего. Пустота и вечное чувство вины. Настолько долгое, насколько позволяет жизнь дракона.

Встречаюсь с ним взглядом. В зелёных глазах стоят слёзы, но когтистая рука больно смыкается на плече и отбрасывает в сторону. Падаю на колени, сжимая в ладонях случайно вырванную чешуйку, дрожащие губы шепчут слова колыбельной.

Schlaf, Kindlein, schlaf…

Остановись, Айнзам!

*.*.*

Долго ехала в старой трясущейся маршрутке. Она подскакивала на ухабах и грозила вот-вот развалиться. Боролась со странным ощущением дежавю, которое усилилось, когда распахнула глаза и обнаружила себя в компании двух удивительно похожих юношей. Они обнимали меня, покрывали лицо и шею нежными поцелуями. За рулём сидел их третий брат, забавно ворчащий на парней. Он грозился присоединиться к нам на ближайшей стоянке. Понятия не имела, что происходит, и кто они такие, но сознание не сопротивлялось и не чувствовало тревоги.

Перед глазами мелькали бессвязные картинки, в которых видела эту троицу. Вот они преследуют в лесу. Клеймят и делают своей. Меня затягивает в золотую воронку, а дальше полнейший сумбур. А ещё эта троится превращалась в огромного трёхглавного дракона. Безумие! Так не бывает.

Из серого декабрьского городка маршрутка нырнула в сочный летний лес. Окончательно убедилась, что всё это наваждение, когда мы прикатили к милому домику на берегу ручья. Водяное колесо опускало лопасти и волновало кристальную гладь, пенило и поднимало брызги. Идеальное место из моих снов, вызывающее щемящую тоску в груди. Осталась бы здесь навсегда.

– Скорлупка, нам пора, – позвал самый улыбчивый из троицы и протянул мне ладонь. Охотно схватилась, ощущая знакомое тепло. Как жаль, что это всего лишь галлюцинация. Зато можно подыграть ему, не боясь ничего.

Вместе спрыгнули на мягкую пружинящую траву. Заботливые руки придерживали, чтобы не упала и норовили раздеть. Зимняя куртка, действительно, мешала дышать, я расстегнула её и сняла растрёпанный шарф.

– В сторону, – почти прорычал третий из парней, громко хлопнув водительской дверью.

Он буквально подлетел ко мне, закружил в объятиях и наградил долгим поцелуем. Стало неловко перед его безупречной техникой. Если бы существовали курсы по академическим поцелуям, он непременно окончил их с красным дипломом. Идеально!

– Как же скучал, – почти хрипел блондин и прижимал к себе с такой силой, что из моего горла тоже вырвался хрип.

– Ой, прости, Регина! – быстро извинился блондин.

– Полегче с Малышкой, – протяжно зевнул соня. – Память будет возвращаться очень медленно. Мы для неё пока группа чудаков, угнавших гнилое ведро с гайками. Правду говорю же, Малышка?

– Угу, – только и ответила парню. Мне отчего-то было совсем не страшно, а весело и приятно. Интуиция не бунтовала и не видела в парнях угрозы. Наоборот, меня необъяснимо тянуло к ним.

– Такая смешная ты, – фыркнул нагловатый юноша, а затем ловко вырвал меня из объятий брата и бросился к домику, крепко держа на руках. Он миновал мостик через ручей, а затем перепрыгнул через невысокий заборчик.

Позади раздавались быстрые шаги. Нас неумолимо нагоняли, а мой похититель вдруг оступился и рухнул в траву, чудом перевернувшись на спину и не раздавив меня. Он внезапно рассмеялся, и я не удержалась и тоже прыснула от смеха, не думая ни о чём. Только покой и счастье. Соня и водитель упали рядом и зажали меня в тёплых объятьях. Они не соврали и, на самом деле, привезли домой. Здесь так хорошо, как бывает только дома.

Чужие родные звёзды, шум воды и деревьев, мерное дыхание трёх юношей и шорох нашей одежды.

Айнзам. Его зовут Айнзам. Но почему у него одно имя, если на самом деле их трое?

*.*.*

Долго разглядывала комнату. Ничего особенного. Кроме одной, но очень важной детали. Она не была моей! Стены, обшитые вагонкой. Тумбочка рядом с кроватью, напротив платяной шкаф.

Язык мгновенно прилип к нёбу от внезапной паники. А были ли блондины вчера, и если да, то куда делись? Резко сдёрнула одеяло. Джинсы, футболка, всё на месте. Ноги не связаны. Значит, я не пленница и не жертва. Очень медленно соображала. Милое местечко смахивало на комнату какого-нибудь дачного домика. Из приоткрытого окна пахло лесом и доносились звуки воды. В воспоминаниях вновь возникло приятное наваждение.

Слезла с кровати и направилась к окну, оказавшемуся дверью на маленький балкончик под самой крышей. Внизу тёк широкий ручей, а вдали у кромки леса, ярким жёлтым пятном кособочилась старая маршрутка с отвалившимся колесом. Даже икнула, увидев номер. Я ведь в неё и села вчера. Значит…

От мыслей отвлёк подозрительный шум. Припала к стеклянной двери, скрытой занавеской. Кто-то зашёл в комнату, поднял одеяло наклонился и заглянул под кровать. Незнакомец не был одним из блондинистой троицы. Скорее полная противоположность: чёрные волосы, холодные голубые глаза и ни намёка на улыбку.

Чутьё тут же взбунтовалось. В отличие от обворожительных похитителей, этот мужчина внушал страх, а, значит, лучше не попадаться ему на глаза.

Он проверил платяной шкаф и, убедившись, что там пусто, направился прямиком к балкончику. Не нашла ничего, чем бы отбиться от незнакомца, и сделала самое глупое из возможного: забралась на парапет и спрыгнула со второго этажа в ручей, не подумав, что он вполне может оказаться неглубоким. Последнее что услышала, перед тем как сильно удариться об воду, стал встревоженный окрик мужчины. И почему я подумала, что он злодей? Вот же импульсивная дурёха!

*.*.*

– Живая? – раздалось откуда-то сверху.

Подо мной стелилась щекочущая трава, она лезла в уши и неприятно колола сквозь мокрую одежду. Открыла глаза и чуть не ослепла от яркого летнего солнца. На его фоне, говорящий выглядел жутким чёрным пятном, с огромными загнутыми рогами. Несколько раз моргнула, но наросты на голове мужчины никуда не исчезли.

– Это что рога? – тупо спросила черноволосого.

– Ага. Регина, о чём ты думала? Очень повезло, что не попала на лопасти мельницы. Что бы я сказал Айнзаму? Он явно расстроился бы, превратись ты в фарш.

– А где он сам, – всё ещё косилась на демонические аттрибуты своего спасителя. Наверно это не очень вежливо, да и плевать.

– Отлучился по делам и велел присмотреть за тобой. Как оказалось, не зря. На ровном месте умудрилась вляпаться в неприятности, – покачал головой рогатый.

– Когда он вернётся? – привстала на локтях и критически осмотрела себя со всех сторон. Холодно, неприятно, но терпимо. Переодеться бы.

– Не знаю. День. Два. Может, неделя, – пожал плечами мужчина.

– Неделя? Мои родные с ума сойдут, мне нужно им срочно позвонить, – заснула руку в карман и вытащила промокший насквозь телефон.

– Не расстраивайся, сигнала здесь всё равно нет, – успокоил брюнет.

– Здесь, это где?.. – ещё раз подозрительно огляделась. Определённо это не Подмосковье.

– А вот об это Айнзам и велел с тобой поговорить. Очень мало знаешь о нашем мире, так что я буду тебя учить, пока Единый не вернётся, – мужчина сложил на груди руки.

Чуть не подавилась. Меня учить? Забавно. Ещё вчера сама была преподавателем, а сегодня, снова в школу?

Пихнула телефон обратно, и тут же похолодела от ужаса. Из кармана пропало яйцо, с которым я не расставалась почти год.

Незнакомец заметил бледность в моём лице и участливо спросил:

– Всё в порядке, Регина?

– Нет, – готова была разреветься. Во что бы то ни стало должна сохранить тот артефакт, сберечь и передать в руки адресата, а теперь. Что если его унесло водами ручья.

– Успокойся и расскажи мне, что стряслось.

Хмыкая носом, поведала о своей пропаже, и мужчина расслабленно рассмеялся. Помог мне встать и повёл к тому месту, где нырнула в холодную воду.

– Судя по твоему описанию, безделушка золотая, а золото очень тяжёлый металл. Наверняка лежит на дне. Сейчас достану!

Незнакомец подошёл к ручью, склонился над гладью и провёл над ней рукой, нашёптывая странные слова на незнакомом наречии. Хотя, возможно, это был и не язык вовсе, а что-то вроде заклинания, потому что едва рогатый закончил, как вода забурлила, словно в неё сунули кипятильник. Мужчина погрузил ладонь в пенящийся поток и вытащил на свет пропажу.

– Спасибо,– почти вырвала золотое яйцо из рук надсмотрщика.

– Не за что Регина, – пропел рогатый.

– А тебя как зовут? – решила, наконец, познакомиться с напугавшим меня до чёртиков мужчиной, тем более он моё имя знает.

– Гарен, – с улыбкой ответил он и приветливо протянул ладонь. Вот только мне не хотелось пожать её. От этого имени стало не по себе, а в сердце шевельнулась внезапная злость и ненависть, вперемешку с чем-то ещё.

Золотое яйцо неистово обожгло руку и упало на траву, прикатившись к самым ногам Гарена. Он с любопытством разглядывал мой артефакт, который начал раздуваться прямо на глазах, пока не стал размером с футбольный мяч.

– Ух ты, – только и произнёс надсмотрщик.

– Это ещё что? – по скорлупе пробежали трещинки.

– Понятия не имею, – прошептал Гарен и приложил палец к губам.

Молча наблюдали за тем, как нечто пытается вылупиться из яйца, ещё совсем недавно бывшего размером меньше куриного

Раздался громкий треск, и неведомое существо стряхнуло с себя остатки скорлупы, вызвав у нас с Гареном полный умиления вздох.

Не знала, что выглядело удивительнее: новорождённое существо или выражение лица Гарена. Мужчина зачарованно рассматривал всклокоченную белую птицу, покрытую нежным, отливающим золотом пухом. Она издавала забавные звуки похожие на мурлыкание и пыталась поднятья на лапки, помогая себе чрезмерно большими крыльями. У неё не сразу это получилось. Несколько раз птица смешно заваливалась набок и перебирала в воздухе когтями.

Брюнет сдерживал себя чтобы не броситься помочь необычному существу и лишь наблюдал за тщетными попытками. Его руки нервно теребили воротник рубашки, а с рогов слетали тёмные искры.

– Откуда у тебя это? – Гарен кивнул на птицу, а затем подозрительно посмотрел на меня.

– Не помню, – честно ответила ему. – Очнулась в лесу недалеко от города. В ушах эти серьги, в руке зажато яйцо, а в голове ни одной связной мысли.

Мужчина недоверчиво прищурился:

– Либо ты, либо Айнзам что-то недоговариваете.

– Можешь спросить у него сам, или подождать, когда ко мне вернутся те самые стёртые воспоминания, – предложила своему смотрителю.

– Единый ничего не скажет. Сдаётся мне, в моих мозгах он тоже основательно покопался, – задумчиво проговорил Гарен и сел на колени перед птицей, которая уже перестала дрожать и довольно уверенно стояла на земле.

– А он может такое? – вспоминала вчерашнюю беспечную троицу. Ну не выглядели они как интриганы и обманщики. Слишком много добра и света в глазах

– Ха! Ты ещё спрашиваешь. Смотри, что покажу, – брюнет поднял с земли булыжник и что есть силы запустил в сторону леса. Камень отскочил от невидимого барьера, выбив сноп искр, и глухо упал в траву.

– Мы здесь пленники? – испуганно спросила Гарена, а он лишь кивнул в ответ.

– Я тут уже целый год. Или больше. Зависит от того, как часто Айнзам подправлял мои знания о мире.

– Но зачем ему так поступать? – что-то не вязалось во всей этой истории. Утащить из другого мира, держать под куполом в компании такого же пленника. Странный план даже для странного похитителя маршрутки.

– Знал бы, рассказал, – Гарен вытянул руку к птице, и она осторожно ущипнула его за палец. Мужчина улыбнулся и погладил изогнутый золотой клюв. – И всё же, интересно, откуда у тебя яйцо Стиерны?

– Стиерна?

– Редкая птица. Существа, рождённые самим светом и чистой любовью. Они антиподы Кройвенов из проклятых земель, – пояснил мужчина.

Едва услышала имя тёмных порождений, как в голове раздались чудовищные вопли. В моё тело впивались жадные клювы, рвали плоть и душу на части, а я лишь кричала в пустоту. Звала любимого на помощь, задыхалась и мечтала о смерти.

– Эй, очнись, – Гарен грубо трепал за плечо, отгоняя наваждение. – Что видела?

– Кройвенов. Они омерзительны. Пожирали меня заживо! – смотрела перед собой, но всё ещё грезила лишь трепыханием чёрных перьев.

– Пойдём в дом, тебе лучше лечь и отдохнуть, – мужчина поднял Стиерну с земли и протянул мне.

Однако птица наотрез отказалась идти на руки, а взобралась на плечо Гарена и принялась покусывать его за ухо, бросая на меня злобные взгляды. Мужчина лишь пожал плечами.

– Ты ей больше нравишься, – улыбнулась, наблюдая за милой сценой, а лицо моего надсмотрщика продолжало преображаться. Мрачность и затаённая тоска исчезли, и в глазах заиграли счастливые огоньки.

– Ревнуешь? – участливо спросил он, почёсывая зоб волшебной птицы.

– Немного. Целый год высиживала её! Вот так неблагодарность, – шутливо показала Стиерне язык, а она распушила хохолок и недовольно пикнула.

– Собери скорлупу, в ней заключено много живительной магии,– приказал Гарен. – Научу тебя кое-чему сегодня вечером или завтра.

Осторожно выбрала из травы каждый осколок и сложила в подол футболки. Когда всё было готово, мой надсмотрщик повёл меня обратно к домику. Бело-золотая птица копошилась у него в волосах и довольно ворковала. Её длинный хвост стелился вдоль спины Гарена и блестел в лучах полуденного солнца, словно неуместный шарфик через плечо.

– И что она в тебе нашла? – ехидно спросила брюнета.

– А что со мной не так, – поинтересовался Гарен.

– Ну, эта птица символизирует свет и жизнь, а у тебя рога, как у демона, да ещё искрят время от времени.

– Противоположности притягиваются, Регина, – рассмеялся брюнет и, кажется, совсем не обиделся на моё замечание.

Задержала взгляд в прихожей на выключателях, а затем коснулась одного. Коридор мгновенно озарился тусклым светом сфер, закреплённых под потолком. Вчера Айнзам отнёс меня в спальню в кромешной темноте, и почти ни на что не обращала внимания. А теперь стало интересно, откуда в глухом лесу взялось электричество. Хотя, загадочная тройня, рогатый мужчина и волшебная птица, вкупе с путешествующей по мирам в маршрутке должны были намекнуть на неординарность моего положения. Но где там!

– Водяное колесо, – внезапно прокомментировал Гарен.

– Что прости?

– Электричество. Его вырабатывает мельница. У тебя же это сейчас в голове крутится, угадал?

– Ага, это две твои антенны подсказали? – кивнула на рога, и брюнет рассмеялся.

– Не совсем. Я так же всему удивлялся когда попал в этот мир.

– Вот как, а откуда ты?

– Не поверишь!

*.*.*

Оставшиеся полдня провели за беззаботными обсуждением родного города. По моим расчётам, Гарену было за сорок, но выглядел он немногим старше меня. Постеснялась спросить в чём секрет, решив оставить до лучших времён.

За болтовнёй пытались отвлечься от своего странного положения пленников и придумывали неудобные вопросы для Айнзама. Стиерна понемногу привыкла ко мне и разрешала гладить себя и даже подержать, пока Гарен растапливал камин с большой варочной поверхностью и готовил поесть. После ужина, мне вручили кучу книг и отправили учиться. С удовольствием вернулась на второй этаж в комнатку с балкончиком, и к немалой радости обнаружила под крышей небольшую лапму. Долго сидела, укутавшись пледом, и читала под звуки водяного колеса о великой войне людей и драконов. Не могла отделаться от ощущения, что мне подсунули добротное эпическое фэнтези. Драконы. Магия, свет, тьма. Перемирие и загадочный сосуд силы. Серьёзно что ли? Драконы!?

С электричеством свыклась, пространственная маршрутка всё даже аляповатым намёком опасно кренилась у края леса, волшебная птица и рогатый демон Гарен из Подмосковья. Но вот драконы – явно перебор.

Косой дождь заставил покинуть насиженное место и вернуться в комнату. Порылась в шкафу и нашла весьма откровенную ночную сорочку из почти невесомого прозрачного материала. Хмыкнула и убрала на место, выудив следом невесть откуда взявшуюся старую застиранную футболку, приятно пахнущую чем-то знакомым. Пихнула её подмышку и направилась на поиски ванной.

Позже распаренная плюхнулась поперёк кровати и задремала под звуки дождя. День, два. Неделя! Слишком долго ждать Айнзама. Скорее бы вернулся. И не ради ответов на волнующие вопросы. Просто хочу его видеть. А то ушёл и даже не попрощался.

*.*.*

Сложно было скрывать свою радость от возвращения Регины. Знал, что совершил большоую глупость, притащив девушку обратно, но иначе не мог. Каждое из сознаний пульсировало одиночеством и желанием. Айнзам вновь с ужасом подумал, что было бы забери он у Регины серьги с маячками подаренные Гареном. Тогда любимая пропала бы навсегда, и ни один секстант не указал бы дорогу. К моменту, как Айнзам наткнулся бы на тот мир, Скорлупка давно состарилась бы и умерла.

Вновь мысленно поблагодарив прошлого соперника за подарки, Единый подошёл к краю бездонной воронки, оставшейся на месте арены. Прекратить разрушения не удавалось и с каждым днём яма продолжала осыпаться, отвоёвывая всё больше пространства у опустевшего городка.

Драконы и человеческие маги, не переставая дежурили у опасного котлована и сдерживали его, не давая поглотить весь город а то и мир. Айнзам прошёл мимо оцепления и замер на краю. Снова повторение старых кошмаров. Что в этот раз готовит для него бездна? Тяжёлый вздох и тщетные попытки унять дрожь у основания крыльев. Всё будет хорошо. Скоро вернётся из разлома к Регине, она в надёжных руках и под защитой. В Гарене дракон больше не сомневался. Тем более после того как сам стёр из его памяти ненужные фрагменты. Так будет лучше для всех.

Летать Единый не разучился даже после нового разделения души. Один раз почувствовав ветер в крыльях, он больше не мог расстаться с этим навыком и всё так же безошибочно ловил воздушные потоки и рассекал небо.

Затяжной прыжок вниз. Долгий полёт, который всегда оканчивается одинаково. Айнзам приземляется на гору костей. Он один знал, чьи останки хрустели под ногами. К счастью, Единый так же знал, что всё эта лишь иллюзия проклятого измерения, захваченное злым и израненным существом, которое вновь и вновь будет казнить свою единственную жертву.

– Здравствуй Айнзам, ты снова один? – холодно рассмеялся женский голос, отражаясь от каждого угла просторной чёрной комнаты.

– Мы уже обсудили это. Я не отдам Гарена, он больше не тот, кем был раньше, не он совершил страшные злодеяния, – упрямо твердил дракон, опустив головы к земле.

– Каждый раз одно и то же. Готов весь мир поставить на колени лишь бы спасти мерзавца? Почему он так важен тебе, Айнзам.

– Его душа невинна, а я защищаю этот мир. А значит и Гарена тоже, – с вызовом ответил Единый.

– Целый мир за душу одного. Странный размен. Ну что же начнём как обычно, – зазвенели цепи и опутали тело белого дракона. Он упал на брюхо, и три головы оказались напротив ног, мучительницы.

Женщина тряхнула короткими волосами, перехватила меч поудобнее и начала выбирать себе жертву посредством простой считалочки.

В этот раз острое лезвие остановилось на шее того, кого Регина прозвала Драем. Воительница занесла клинок.

– Ты сегодня какой-то не такой. Слишком радостный. Что-то во взгляде новенькое. Я передумала! Обернись-ка обратно.

Дракон зажмурился, и открыл уже три пары человеческих глаз.

– Скрась мой вечер по-другому, милый Айнзам, – пропела женщина. Лучше бы она рубила его на части. Кромсала фламбергом, сжигала и калечила, но не это!

Глава 2 Тлеющие угли

– Ты вчера не всё подобрала. Хорошо, что не поленился проверить, – отчитывал Гарен и высыпал на стол горсть мелких осколочков.

Не успела толком проснуться, а меня уже взяли в оборот. Хотела закатить глаза и пошутить про жадность, но взгляд учителя был настолько суровым, что прикусила язык и лишь виновато кивнула, придвинув пестик и ступку ближе.

На импровизированной плите что-то аппетитно шкварчало и сильно отвлекало от занятия. Интересно, он всегда умел так вкусно готовить или ему пришлось научиться за время вынужденного заточения.

– Справишься и позавтракаем, – испытующе смотрел Гарен, и это очень сильно раздражало. Ненавижу, когда стоят над душой. Шёл бы следить за сковородкой!

Ещё и Стиерна мельтешила перед глазами. Её хвост за ночь вырос раза в три, не меньше, и теперь то и дело норовил смахнуть со стола посуду. Опасливо поглядывала на острый клюв и когти. Вчера птица отнеслась ко мне не слишком дружелюбно, и не хотелось бы испытывать судьбу и провоцировать пернатую.

Осторожно взяла деревянный пестик и принялась толочь скорлупу, которая легко подавалась и очень быстро превратилась в крошку.

– Так мало? – удивлённо разглядывала золотистую пыль на дне.

– А ты думала? Держи, – мужчина протянул мне стеклянную колбочку.

– И как, прикажешь, это пересыпать через такое тонкое горлышко? – с сомнением заглянула внутрь сосуда.

– Легко! Магией, – расплылся в улыбке Гарен, продолжая наблюдать за моим растерянным выражением лица. Пыталась понять, шутит он или на полном серьёзно собрался учиться меня колдовству вкупе с алхимией.

– Ага, то есть ложку или воронку ты не дашь?

– Нет, – продолжал скалиться брюнет. Ему явно доставляло немало удовольствия моё недоумение.

– Ладно. И что я должна сделать? Особый пас рукой, прочитать тайное заклинание? – шутливо щёлкнула пальцами над ступкой, но Гарен оставался невозмутим.

– Просто представь, как порошок пересыпается в колбу. Главное, не просыпь, это очень ценный реагент, который может, к примеру, спасти жизнь умирающему или исцелить серьёзный недуг.

– Ты не очень хороший учитель, в курсе? – взвесила на ладони склянку.

– Другого нет, да я и не напрашивался в преподаватели. Это инициатива твоего трёхглавого ухажёра, – пожал плечами мужчина.

– Хорошо. Просто представить, да? – переспросила Гарена и сделала глубокий вдох.

– Я так и сказал.

Ощущала себя очень глупо, пристально разглядывая крупицы, не желавшие двигаться. Представляю как смешно смотрелась с окосевшими глазами и надутыми щеками. Спустя несколько тщетных попыток закружилась голова, а к горлу подступила тошнота.

– Я сейчас, – зажала рукой рот и рванул прочь с кухни в туалет на первом этаже.

Не знаю, на что было похоже случившееся далее. Только меня не просто вывернуло наизнанку, как при сильном отравлении. Горло и язык резко обдало жаром, и через мгновение я разнесла всю комнату, извергнув мощный пламенный вихрь. Так и сидела ошарашенная, среди горящих стен перед расколотым унитазом. В голове крутилось насмешливое: магия, пока на шум не прибежал Гарен. В этот раз ему было уже не до смеха. Чертыхаясь, мужчина вытащил меня из туалета, оставив на полу в коридоре. Беспомощно смотрела на его удаляющуюся спину. И куда это он рванул?

Перед глазами всё плыло и двоилось. Пол ходил ходуном, и я решила не вставать. Огонь стремительно разрастался и грозил охватить деревянный домик. Прислушивалась к громкому треску. Вдыхала приятный аромат горящих просмоленных досок.

Как жаль, мне тут даже нравилось.

Треск сменился шипением, а к гари примешался запах химикатов. Мой спаситель стоял в дверях, держа перед собой огнетушитель.

– Как знал, что пригодится и притащил вчера из маршрутки. Ай да Айнзам! Придурок космических масштабов, – устало проговорил Гарен, – второй раз за два дня, Регина! Прыжок в ручей, аутодафе на унитазе. Прекращай влипать в передряги.

– Почему Айнзам придурок? – задала самый глупый вопрос вместо того, чтобы поинтересоваться, какого чёрта блюю огнём.

– Да так,– уклончиво пробормотал Гарен.

– Отвечай, – попыталась встать и точно упала, если бы брюнет не подхватил.

– В твоём положении нельзя нервничать, пойдём-ка на улицу подышим.

– В каком ещё положении?!

– Имел в виду состоянии. Оговорился… В твоём состоянии вредно переживать, – Гарен толкал меня к выходу и опасливо втягивал голову в плечи, словно в любой момент собиралась спалить что-нибудь ещё.

Оказавшись на свежем воздухе, постепенно пришла в себя. Сделала пару глубоких вдохов, и тошнота исчезла.

– Есть не хочешь? – спросил мужчина и на всяких случай сделал шаг назад. И не зря, при мысли о еде меня вновь скрутило и обожгло губы.

– Не хочу! – зло прошипела в ответ и побрела к беседке. Повалившись на столик, мечтала чтобы меня вырубили на часок-другой. Отвратительное состояние.

Гарен прижался спиной к столбу и очень внимательно меня оглядывал, со смешанным чувством тревоги и трепета.

В ноги что-то больно вцепилось острыми когтями. Белая птица бесцеремонно забралась по мне и устроилась на коленях. Она вытянула голову и повернулась к мужчине. Они долго обменивались взглядами, словно мысленно разговаривали, и это начинало раздражать. Хотя, признаюсь, ласковая Стиерна успокаивала, и даже тошнота начала отступать. Неуверенно запустила пальцы в мягкий пух, под которым уже появились гибкие перья и погладил птицу, мгновенно начавшую издавать мурлыкающие звуки, словно кошка.

– Я вернусь, – небрежно бросил Гарен, – никуда не уходи! Присмотри за ней!

– Ладно, – ответила брюнету.

– А я не тебе, это Стиерне, – передразнил мужчина и почти побежал обратно в дом.

*.*.*

Айнзам стоял в коридоре и рассматривал причинённый ущерб, прикидывая что-то в трёх светлых головах.

– Быстро ты, – раздалось за спиной, и Единый увидел в дверях бывшего соперника. —

– В этот раз отпустили пораньше, – отмахнулся дракон, – Это Регина так чихнула?

– Ага. Ничего не хочешь мне рассказать, Айнзам? – Гарен скрестил руки на груди.

– Например?

– У меня так-то вопросов немало. Но давай начнём с твоей беременной подружки-драконихи. Мог предупредить хотя бы. Но зачем?

– Беременной? О чём ты? – три головы удивлённо уставились на брюнета, но тот лишь хлопнул себя по лбу.

– Именно. Беременность. Ну, знаешь, логическое последствие соития. На всякий случай соитие – это когда мужчина и женщина, – Гарен готов был объяснять и дальше, но Айнзам резко осёк его:

– Стоп. Регина беременна? Но…

– Можешь не сомневаться. Я жил бок о бок с твоей сестрицей, когда она была в положении, могу книжки писать по драконьему акушерству.

– Регина провела год в том мире, и не заметила? Что за чушь? – возмутился дракон, казавшийся на грани помешательства.

– Дыши, Единый, первый год он так и проходит, а потом начинается самое веселье. Надеюсь, ты найдёшь в плотном графике время для своей женщины? Подозреваю, для неё это будет ещё более сильным шоком, чем для тебя.

– Я не могу пока, – стиснув зубы, ответил Айнзам.

– Вот как? Хотя, уже чую запах новой подружки. Сеешь разумное и доброе в массы? – ехидно спросил тёмный.

Драй рванул вперёд и толкнул Гарена в стену. В глазах третьего воплощения застыла ярость, смешанная с отчаянием:

– Ты ни черта не знаешь! Я скован клятвой.

– Перед другой женщиной?

– Перед всем этим проклятым миром. Кое-кто захватил власть над разломом, который ты создал. И она требует тебя, жаждет отомстить! – прорычал парень.

– А в чём проблема? Отпусти, сам разберусь. Только скажи с кем, – Гарен пытался высвободиться.

– С ней никто сейчас не справится. Она подчинила себе мир порушенных клятв. Это только вопрос времени, когда она доберётся до тебя.

– Кто она-то? Имя есть у этой вершительницы судеб.

– Амалия.

– Видимо, дамочка как раз из того куска воспоминаний, что ты стёр, – ухмыльнулся мужчина. – Мы с тобой явно не друзья, почему просто не отдашь меня на откуп?

– Да, мы не друзья. Тем не менее всё очень сложно. Стерша не простила бы, отведи я её возлюбленного на убой. Она любила тебя.

– Но дело не только в твоей сестре? Ты замалчиваешь что-то ещё. Может, уже хватит секретов? Сколько я тут? Месяц? Год? Ты возвращаешься сюда каждый раз, как с того света. Скажи, наконец, что происходит?

Драй обернулся на братьев и закусил губу. Несколько мгновений трое вели молчаливый диалог, пытаясь прийти к единому решению.

– Ты связан с Региной, – взвешивая каждое слово, начал дракон.

– Уже почувствовал нечто странное к ней. Но будь спокоен, не претендую, лучше скажи мне что-то новенькое, Единый?

– Умрёшь ты – умрёт она.

– Это многое объясняет, – мрачно изрёк Гарен. – Даже полегчало на душе. А то думал, угодил к дракону-психопату. А тобой, оказывается, движут вполне благородные цели: спасти любимую.

– Спасибо за понимание, – Драй, наконец, отпустил мужчину.

Поправив воротник рубашки, демон холодно возразил:

– А я не говорил, что понимаю тебя, Единый. Ты весьма скверно начал отношения с Региной: с вранья и секретов. Знаешь, чем это чревато?

– Знаю, – синхронно ответила троица.

– Если ничего не изменишь, в итоге так и останешься один. То есть не совсем один, а в компании своих характерных воплощений. Но сильно не обольщайся, в моём мире это состояние называют шизофренией. Приятного мало, – предупредил Гарен.

Айнзам ничего не ответил на колкость собеседника. Отвернулся к погрому и уверенно коснулся обгоревшей стены. Через мгновение доски начали восстанавливаться, а на месте расколотого унитаза появился новый. В конце Айнс навесил сотканную из обугленных щепок дверь, ничем не отличающуюся от уничтоженной. Больше уже ничего не напоминало о недавнем инциденте.

– Полезный талант, – ободряющие заметил брюнет.

– Не очень. С живыми проделать такого, увы, не могу, – разочарованно вздохнул Айнс, глядя на свои трясущиеся от напряжения руки.

– Позвать Регину? Думаю, она будет рада увидеть тебя, даже несмотря на все провалы в её памяти. Девчонка серьёзно влюблена, раз легко сумела преодолеть влечение к истинной паре ради глупого дракона. Этого дорогого стоит! – восхитился Гарен.

– Не сегодня. Не смогу смотреть ей в глаза после того, что случилось в разломе. Я омерзителен, а Регина весьма проницательна, и обо всём догадается, почувствует. Она не заслужила этой боли. Слишком хорошо мне знакома испепеляющая ревность, – Цвай многозначительно взглянул на бывшего соперника, но тот лишь пожал плечами:

– Не помню ничего, можешь так не смотреть! Вернёшь память и пристыжай в своё удовольствие, а пока не за что.

Дракон лишь слабо ухмыльнулся. Воспоминания – чересчур опасное оружие, и отдавать его в руки тёмному дракон не собирался.

– В любом случае прикасаться к ней, не имею морального права, – сокрушалось взлохмаченное воплощение Айнзама, остальные тоже выглядели не менее удручёнными.

– Должен быть иной способ утихомирить эту безумную из разлома.

– Амалия пообещала систематически превращать мою жизнь в ад, если не получит, желаемое. Я пытаюсь достучаться до неё, пока остальные драконы и человеческие маги сдерживают барьер. Пока ещё есть время придумать, как закрыть разлом. Но если хоть одна душа узнает, что смерть вас двоих спасёт мир, не смогу противиться воли большинства и… Я себе не хозяин, – слова давались Айнсу с трудом.

Лишь сейчас Гарен обратил внимание, каким измученным выглядит Единый. Измождённые лица, искажённые отчаянием. Потухший взор мутно-зелёных глаз. На шее красовались странные белые рубцы от рваных ран. И только разверзшейся в сердце Бельвегии преисподней известно, через что приходится пройти дракону, чтобы выиграть время и попытаться спасти любимую.

Айнзам, кажется, сам не верил в благополучный финал и без того безысходного мероприятия.

– Ты поэтому привёл её сюда? Попрощаться?

Трое молчали, боясь согласиться вслух с проницательным мужчиной.

– Паршивенько. Значит, меня тоже ждёт мучительное прощание, – горько усмехнулся демон.

– В каком смысле? – без эмоционально спросили братья.

– Скажем так. Регина вернулась не одна, а в прелестной компании. И я говорю не только про твоё дитя.

Айнзам всё так же тупо смотрел на собеседника.

– Да, боже мой, какой же ты медленный! Она привела сюда твою сестру. Стерша жива!

– Стерша? – на лицах вдруг появилась осмысленность, но дракон всё ещё боялся поверить в безумную новость.

– Именно. Понятие не имею как, но она переродилась в Стиерну. Ты видел хоть одну белую птицу за последние триста лет, Единый?

– Нет. Когда было нарушено равновесие, они полностью исчезли, а вот кройвены, наоборот, начали усиленно наводнять проклятые земли.

– А теперь одна светлая появилась вновь. Ты понимаешь, что это значит Айнзам? – с горящими глазами спросил демон и тут же сам ответил на свой вопрос: – Мир перерождается. У нас появился шанс спастись!

– В этом есть смысл, – трое братьев вновь вступили в невербальный разговор друг с другом, и Гарен с нарастающим раздражением следил за ними.

– Мне нужно уйти, – неожиданно сказал Драй и мотнул рогатой головой, открывая портал.

– А как же Регина и Стерша? Ты не повидаешься с ними?

– Позже. Должен проверить кое-что и сразу вернусь. Не думал, что когда-то скажу это, но позаботься о моих любимых. Ты единственный, кому могу доверять в этом прогнившем мире.

– Совсем плохи твои дела тогда. Но всегда пожалуйста, – насмешливо поклонился Гарен, глядя как закрывается портал, унося дракона в неизвестном направлении.

Пространство не успело стянуться обратно, как входная дверь отворилась, и Регина с белой птицей на плече шагнула в дом.

– Айнзам!

Она бросилась к золотистой воронке, но не успела. Проход закрылся и исчез.

*.*.*

Не верила своим глазам. Ушёл!.. Не захотел увидеться. Но почему? Ещё вчера был ласков. Шептал сотни нежных слов, с трепетом касался и страстно целовал до боли в губах. А на следующий день пустился в бега. Слишком тяжело обрести его после долгой разлуки, и снова расстаться, даже на день.

К горлу мгновенно подкатил ком. После того, как очнулась в лесу год назад, превратилась в жуткую плаксу. Да ещё и Гарен слишком участливо смотрел, и в его взгляде проскакивала мерзкая жалость. Стало тошно в его присутствии.

Развернулась и выбежала обратно на улицу. Стиерна едва не сорвалась на пол, но усидела, цепко впившись в плечо. Без устали вышагивала вместе с ней вдоль натянутого барьера. На что надеялась? Что Айнзам оставил где-то брешь, которую не нашёл Гарен. Однако даже если так, не знаю, куда делся дракон.

Огороженный участок оказался довольно большим. Здесь даже компактно поместилась целая ферма и огород с фруктовым садом. Теперь понятно, откуда Гарен берёт продукты, явно не отправляет тройняшек в супермаркет. Слегка замутило при мысли о еде, а ведь так и не позавтракала. Нарвала с десяток яблок и понесла их в футболке в сторону беседки, но, заметив вдали своего надзирателя, мгновенно передумала и направилась к старой маршрутке.

Устроившись на водительском кресле, принялась изучать довольно хорошее для общественного транспорта стерео, с торчащей из него флешкой. Крутанула ключ, но приборная панель не загорелась. С досады стукнула по торпеде, и от кулака разошлись бело-золотые всполохи. Мотор взревел, а из динамиков на меня обрушились гитарные рифы, ударные и хрипловатый голос вокалиста. Маршрутка резко дёрнулась вперёд, слишком резво для хромой на одно колесо машины. Яблоки с грохотом рассыпались на пол, а Стиерша хваталась в спинку сидения и издавала испуганный вскрики.

Вцепилась в руль. В последний момент ушла от столкновения с деревом и чуть не свалилась в ручей. Тормоз не отвечал, и с каждым нажатием на педаль машина разгонялась всё быстрее. Ладони окончательно прилипли к рулю, и транспорт словно паразитировал на мне, выкачивая энергию. Ничего не оставалось как поддаться этой внезапной посторонней силе.

Боковым зрением видела, как за нами уже помчался Гарен. К его облику прибавилась новая любопытная деталь. Помимо рогов, мужчина обзавёлся парой перепончатых крыльев и неистово бил ими по воздуху, пока не взлетел. Через мгновение раздался грохот на крыше, а ещё спустя миг, когти вспороли маршрутку, как консервную банку, прямо над моей головой.

– Сдурела? Ты разобьёшься, вылезай скорее, – кричал Гарен, протягивая мне когтистую лапу. Стиерна тут же выпорхнула из салона и устроилась у мужчины на спине.

– Не могу, – ловко почти интуитивно ушла от столкновения с курятником.

– Что значит, не можешь? – злился демон.

– Руки не слушаются. Это не я! Машина сама, даже не управляю ей! – пыталась переорать рёв двигателя.

Затем, словно живая, маршрутка встряхнулась, норовя сбросить с крыши непрошенного пассажира. Брюнет удержался, однако съехал к самому краю, оставшись висеть на небольшом куске металла.

Мы вновь стремительно набирали скорость, а затем так же резко колёса повернули вправо, и мой несостоявшийся спаситель улетел к барьеру. Тело демона всего размаху врезалось в защитный купол и повалилось на землю.

Но на этом обезумевший транспорт не остановился. Взрывая покрышками землю, машина вновь набирала разгон, пока не окуталась ярко-оранжевыми и золотистыми всполохами, которые полностью заволокли ветровое стекло. Теперь уже не видела куда меня везут, лишь чувствовала, что скорость стремительно нарастает.

Земля вдруг ушла из-под ног, словно машина резко взмыла в воздух. Ощутила полнейшую невесомость и едва не парила над сидением, продолжая держаться за руль. Вокруг моего тела заботливо обернулся ремень безопасности, возвращая обратно в кресло. Не сдержала истеричного смешка от этой заботы.

Пусть ничего не видела из-за яркого сияния, была уверена на все сто, что мы уже покинули пределы купола. Оставалось только гадать, куда летит старенькое маршрутное такси.

Глава 3 Пепел

Драй сидел на краю кровати и отрешённо смотрел на закрытую дверь. Братьям сейчас тоже нелегко, он чувствовал их боль так же отчётливо как свою. Лучше бы фламберг вспарывал кожу, рвал плоть, вместо этого. Но теперь Амалия знает, то доставит юноше больше страданий и не остановится, пока окончательно не сломает его.

Омерзительнее всего была реакция собственного тела. В который раз дракон пожалел, что Регина не его истинная пара. Будь это так, Амалии бы достался немощный мужчина, неспособный на ласки.

То, что случилось сегодня, оказалось гораздо хуже, чем в ту ночь, когда душа снова раскололась на части, при виде любимой на жертвенном алтаре. Тогда Айнзам знал, ради чего опять будет страдать. Но сегодня всё иначе. Он лишь оттягивает момент, отдаёт себя на откуп. Но это не спасёт Регину. Амалия лишь играет и издевается, глядя на его беспомощность.

– Напомни, как наша милая принцесса тебя называет?

Парень молчал. Не хотелось, чтобы имя, которое дала любимая, прозвучало из уст, обезумевшей воительницы.

– Как же там было? – она придвинулась и обняла юношу со спины, наклонилась и начала шептать: – Айнс?

Амалия не без удовольствия наблюдала за своей жертвой, зная, как претят парню её прикосновения, потому сцепила руки на груди любовника и прижалась всем телом.

– Цвай?

Палец воительницы погладил по россыпи золотых колечек на ухе.

– Ах точно! Драй!

Парень вздрогнул.

– Буду чередовать наши развлечения, пока ты не сломаешься, и не приведёшь Гарена, – Амалия похлопала дракона по щеке и напоследок взъерошила волосы. – Хороший мальчик, можешь идти.

Драй схватил одежду и выбежал из спальни под леденящий душу смех безумной Амалии.

*.*.*

– Соберись. Опять не там открыл портал, – Айнс пытался достучаться до брата, но тот лишь равнодушно глядел перед собой покрасневшими глазами.

– Оставь его. Ничего страшного, идти недалеко. Хочешь вычеркнем это воспоминание? – предложил Цвай, обращаясь к третьему.

– Если забуду, это не значит, что ничего не было. Ты и сам слышал, Амалия не собирается останавливаться. Теперь, когда увидела, как мне плохо, дальше будет только хуже, – тихо проговорил Драй.

С каждым днём становилось труднее оставаться собой. Воплощения отдалялись, спорили, ссорились и теряли связь. Айнзам мучился не в силах справиться с новой бедой. Но сегодня, наконец, случилось что-то хорошее. Стерша жива. А Регина… Дракон прижал руку к тлеющему от невыразимой нежности сердцу. Регина вынашивает дитя. Его дитя! Юноша даже в самых смелых мечтах не мог представить себе такое.

– Спорим от меня? – рассмеялся Цвай, а следом прыснул Айнс:

– Какая самоуверенность! Это мой ребёнок!

– Размечтались. Вот увидите, он будет похож на меня, – оживился Драй и картинно поправил волосы.

Трое синхронно вздохнули, вспоминая едкую фразу Гарена о шизофрении. Лучше не скажешь, дракон постепенно сходит с ума от собственных голосов.

За весёлыми подколами самого себя, Айнзам преодолел полпути до гнезда. Он давно уже не смел появляться. Страх и стыд мешали переступить порог дома в забытой всеми Северной Этонии.

Высокие сосны устремлялись в небо, смыкались над драконом пышными кронами. Под ногами хрустели трухлявые поваленные стволы, облепленные мхом. С каждым шагом ощущение тревоги нарастало, а с ним появлялся неприятный зудящий звук, которые становился всё громче.

Юноши помотали головами, чтобы избавить от нарастающего надоедливого шума. Игнорировать его было практически невозможно, и Айнзам, подозревая что это не галлюцинация, принялся озираться в поисках источника. И нашёл.

Огромный оранжево-золотой всполох с рёвом нёсся через лес, ломая деревья. Щепки разлетались в стороны вперемешку с искрами.

Лишь в последний момент братья успели упасть на землю, когда нечто пролетело прямо над ними и умчалось вдаль. Юноши не без труда разглядели регистрационный номер позади странного агрегата.

– Это же…

– Регина! – хором прокричали юноши и побежала следом за маршруткой.

*.*.*

С удовольствием слушала очередной трек и начинала постукивать по рулю в такт. Это лучше, чем испуганно орать, ощущая, как ветер со свистом врывается в салон через покорёженную крышу и ерошит в волосы. Да и голос уже порядком охрип, а толку никакого.

По бокам от машины раздавался треск, словно мы продирались сквозь лесную чащу. А вот звука покрышек не слышала отчего складывалось впечатление, что маршрутка не едет, а летит над землёй.

Покосилась на индикатор топлива. Но тот оставался на прежнем уровне. Очевидно, волшебный транспорт его не тратил. Значит, мало надежды на то, что машина остановится из-за пустого бака.

Словно сжалившись надо мной, мотор внезапно заглох, и маршрутка шлёпнулась вниз и подпрыгнула на полметра вверх. Ремень сам собой отстегнулся, а дверь открылась. Оторвала руки от руля, и почувствовала приятное облегчение. Никто больше не пил мою энергию.

Вывалилась наружу и рухнула на спину, пытаясь унять тошноту. Надо мной смыкались сосны, сбоку шумел ручей и раздавались всплески. Маленькая водяная мельница макала лопасти в кристально чистый ручей.

Милый красивый домик. Почти такой же Айнзам построил для нас, только этот совсем крошечный.

Поднялась на ноги, и неловко облокотилась рукой о машину. Маршрутка тут же уменьшилась под моим прикосновением до размера маленькой собачки и завиляла номерном знаком точно хвостом. Чуть не икнула от неожиданности, и даже почесала странную зверюшку за боковыми зеркалами. Чёрт знает что!

Из домика вышла потрясающей красоты девушка. Её золотистые волосы доходили почти до самой талии. Тонкие бледные руки обхватывали крупное яйцо, которому незнакомка напевала колыбельную, прерываясь на описание всего, что видит перед собой.

Длинное белое платье колыхалось при ходьбе и нежным облаком касалось травы. Казалось, женщина не ходит, а парит над землёй.

Смутилась своему грубому вторжению в эту семейную идиллию. Подняла с травы беснующуюся маршрутку, которая стеганула меня номерным знаком, словно хвостом. Вместе со своим новым питомцем трусливо отступала обратно в лес.

– Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

Раздавался мелодичный голос женщины. Сложно было отделаться от странного ощущения. Она очень сильно напоминала, кого-то. Но кого?

– Смотри, милый, это Регина, – сообщила незнакомка и кивнула в мою сторону.

Вздрогнула и даже прекратила пятиться. Как она обратилась к яйцу? Айнзам? Что тут происходит?

Женщина уверенно направлялась ко мне. Растерялась и лишь крепко прижимала к груди вырывающуюся маршрутку, отчаянно перебирающую по воздуху колёсами, точно ногами и издающую смешные рычащие звуки.

Однако предметом интереса прекрасной светловолосой девы была вовсе не я. Она указала ещё не рождённому дитя на странные чёрные цветы у моих ног. Они клубились тьмой и одновременно сияли мириадами серебристых точек. Ночное небо и звёзды. Невольно загляделась на редкие явно волшебные растения.

Незнакомка коснулась пальцем одного цветка, и он тут же обернулся белоснежным с золотистым сиянием, таким ярким, что было больно смотреть.

– Это королева среди цветов. Её зовут Регина. Она и день и ночь. Твоё счастье и боль. Обязательно поймёшь, когда встретишь, – напутствовала девушка.

– Ради тебя она станет кем угодно. Светом или тьмой. Не потеряй её, мой сын!

– С кем ты разговариваешь, Ливе? – раздалось откуда-то сбоку.

Похолодела от ужаса, а незнакомка перепугалась вместе со мной и крепче обхватила свою ношу. Повернулась. Это лицо! Как же Айнзам похож на него! Молодой мужчина с холодными зелёными глазами и светлыми волосами, нахально смотрел на девушку, наслаждаясь её отчаянием. Меня же он даже не замечал.

Дева покорно склонила голову перед ним:

– Ни с кем, любимый. Просто ветер шептал, а я отвечала.

– Хорошо. Я велел не привязываться к этому яйцу. Время пришло. Сегодня же заберу его.

Тонкие пальцы не разжимались. Ладони водили по гладкой поверхности. Женщина теряла рассудок на глазах. Она смотрела на мужчину с отчаянием и надеждой.

– Ливе, прекрати сейчас же. Кончится война, осчастливлю тебя новым ребёнком. Будешь жить в своей глуши, сколько захочешь, или уедешь со мной.

– Мне не нужен новый ребёнок. Мне нужны мои Стерша и Айнзам. Пожалуйста…

Сердце рвалось на части, от безнадёжной мольбы Ливе. Она не верила, что мужчина сжалится, знала, чем всё кончится.

– Ты уже дала ему имя? Очень зря, я предупреждал!

– Это мальчик. Наш сын. Ты же всегда хотел сына.

На миг в лице светловолосого, что-то переменилось, но затем ему вновь вернулась жестокость и обжигающая холодность.

– Надо быть сильной Ливе. Мы поклялись! Ты поклялась идти со мной до конца. В радости и горе, помнишь?

Тонкие руки внезапно перестали дрожать, а протянули супругу яйцо. Девушка смотрела только на нерождённое дитя. Вмиг жестокий мужчина перестал существовать для неё.

– Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

– Замолчи, Ливе. Не надо гневить силы нашего мира.

– Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

– Ливе!

– Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

Светловолосый ударил девушку по лицу. Она оступилась и упала к почерневшим цветам. Её супруг побрёл в лес не оборачиваясь. А я почти сразу же уловила, как очень робко забилось сразу три сердца. Ливе внезапно заулыбалась. Она тоже услышала этот сладкий звук.

– Спаси его, Регина. Он будет ждать и искать тебя, – женщина коснулась губами бутона, а затем издала нечеловеческий полный боли и отчаяния крик. Так не могут кричать живые существа. Так стенают жуткие проклятые птицы.

Прекрасное лицо исказилось омерзительной гримасой, а затем удлинилось, став клювом. Платье почернело и покрылось перьями.

Передо мной уже была не Ливэ. А первый Кройвен этого мира и последняя Стиерна.

– Регина, – каркнула на прощание проклятая птица и улетела прочь, оглашая округу леденящими душу воплями.

– Регина… – раздался удивлённый вздох за моей спиной.

Повернулась и тут же угодила в объятья.

– Я… так виноват.

Сотни мучивших меня вопросов мгновенно исчезли. Все стремительно померкло, а разум заволокли тепло и страсть, исходившие от третьего воплощения. Чистые чувства и эмоции, которые сложно спрятать, даже когда сердце разрывается от боли и отчаяния, а это именно то, что происходило с Драем. Я ведь так его называла?

Он тоже молчал, слишком крепко прижимал к себе, боясь отпустить. Правильно делал, ведь тогда я обрушу на него эту самую жадную стаю «почему». И ему придётся держать ответ. Чувствуя мой настрой, парень попытался отвлечь прикосновениями. Слишком осторожные и выверенные, словно я рассыплюсь, приложи он хоть немного силы.

Драй неуверенно наклонился за поцелуем и замер, так и не осуществив задуманного.

– Рассказывай!

– Что именно? – на любимом лице появилась слишком лукавая улыбка даже для пошловатого Драя. Он сильно переигрывал.

– Ты сказал, что виноват, я жду подробностей.

– Ах, это. Прости, что сбежал, не повидавшись. Были кое-какие дела. Виноват!

– Какие? – это явно не то! Парень начал увиливать. – Не думаю, что ты успел всё сделать. Куда шёл?

Юноши заметно расслабились. Похоже, я задаю не те вопросы. Чёрт!

– Сюда. Хотел навестить это место. Оно особенное, – в голосе возлюбленного слышалась грустная торжественность.

Парень обвёл руками поляну.

Обернулась туда, где ещё совсем недавно стоял крохотный домик, а красивая девушка баюкала яйцо под скрип мельницы. Ничего этого больше не было. Ни домика, ни колеса, ни безутешной матери. Лишь опушка, усеянная чёрными цветами со звёздными узорами, да обмельчавший ручеёк.

– Ночью здесь особенно красиво, Скорлупка. Мы можем дождаться, и я покажу тебе.

– Регины…

– Что прости? – переспросили братья.

– Эти цветы. Нас с ними зовут одинаково, – вспомнила слова печальной Ливэ и коснулась одного из бутонов, который тут же заискрился солнечным светом.

– Да, откуда знаешь? – нахмурился Айнс.

– Я…

Внезапно осеклась. Стоит ли рассказывать Айнзаму о странном видении? Знает ли он, что стало с его матерью? Как прекрасная счастливая девушка обратилась мерзкой тёмной птицей.

На помощь мне пришли громовые раскаты. Вздрогнула и задрала голову. Над кронами деревьев нависли пухлые тучи и грозили вот-вот разлиться дождём.

– Надо бы укрыться, – с тревогой заметил Цвай. Его надменный брат заговорщически улыбнулся и вытянул руку над поляной.

Золотые рога овили голову Айнса, а глаза засветились изумрудным сиянием. Из-под ног начали вырываться старые балки, фрагменты крыши, стен и невысокого забора. Они стряхивали с себя комья налипшей земли, мокриц и дождевых червей. С каждой секундой старость и гниение отступали под магией первого брата, и перед нами выстраивался домик из видения. Последним штрихом оказалось водяное колесо над полупересохшим ручейком. Лопасти больше не касались глади, а лишь покачивались на ветру.

– Как такое возможно? – подбежала к стене и постучала по дереву. – Настоящий!

– Странно было бы родиться драконом, ответственным за благополучие мира, и не иметь полезных талантов, – самодовольно отметил Айнс.

– Ты что угодно можешь починить?

– Нет. Моя магия распространяется только на неживое, – юноша поднял с земли цветок с обломанным стебельком, – смотри!

С золотых рогов срывались искры, а ладонь подрагивала под напором магии, но цветок не ожил.

– Жаль, – приняла из рук юноши растение-тёзку и погладила повреждённое место.

– А это сможешь починить? – указала на тёршуюся об ноги маршрутку с покорёженной спиной.

– Так вот кто виновник нашей с тобой случайной встречи, – дракон поднял сопротивляющуюся машинку и принялся её изучать, едва сдерживая смех.

– Что-то не так?

– Твой талант. Это поразительно! – Айнс почесал странное создание за зеркальцем и получил в награду довольное мурчание.

– Талант? Я оживила маршрутку?

– Именно. Твоим даром, как тёмной, было воскрешение и создание бездушных рабов. Но после того как мы… – парень покраснел, а вместе с ним залились краской остальные юноши. – После того, как мы тебя инициировали, стала светлой.

– Инициировали? – за этим вычурным словечком крылось явно нечто иное.

– Занялись сексом, – зевнул Цвай. – Как маленькие! Называйте вещи своими именами. Да-да, Малышка у нас с тобой был секс.

– Но то было ради твоего спасения, Скорлупка, – Драй замахал руками и спрятался за спину брата.

– Ха! Какой же лицемер! Ты мечтал об этом с самого начала, ещё не зная о волшебной силе нашей любви, – кривлялся Цвай.

– Можно подумать, вы не хотели Скорлупку! – бурчал третий.

– Ну, мне хотя бы хватает смелости в этом признаться. Да, хотел нашу Малышку, едва нашли её в том мире.

– Аналогично, – кивнул Айнс и наградил младшего брата неодобрительным взглядом. – А кое-кто побрезговал поцеловать её первым и назвал тухлым яйцом.

– Занервничал. Вы знаете, что я люблю её сильнее.

– Ничего подобного! Не сильнее, а просто по-другому, – хором возразили двое парней.

– Так! Хватит, – споры трёх юношей немало веселили. Мне льстило их внимание и привязанность. Но создавалось впечатление, что они заговаривают мне зубы.

– Вы уходите от темы. Починить машинку получится? И что конкретно у меня за талант?

Крупная капля упала с неба прямо на нос, и я смешно фыркнула.

Братья хохотнули. Подхватили под руки и почти занесли в дом подальше от непогоды.

– На все вопросы ответит малыш Драй, – Цвай похлопал по плечу своего близнеца.

– А вы чего?

– За дровами. Ночка обещает быть холодной, а драконам мёрзнуть никак нельзя, – парни пятились к двери.

Не успела даже рта раскрыть и сказать, что с боку дома полностью заставленная поленница, как двое скрылись в сумерках, оставив наедине с самым смущающим юношей.

Не то чтобы мне не нравилось общество Драя. Напротив, питала к нему самые светлые и глубокие чувства, но именно сейчас боялась предстоящего разговора. Во взгляде нахального, пошловатого парня, тлели совсем другие огоньки. Что-то мучило его и не давало покоя.

На помощь нам пришёл новый зверёк, который с любопытством принялся изучать маленький погружённый во мрак домик. Яркие фары выхватывали из темноты детские игрушки, с любовью расставленные на полках, спящие на диване, смотрящие глазами-пуговицами с камина. Сердце сдавило от внезапной тоски. Ливэ так и не встретилась с Айнзамом, не увидела своё дитя.

Подошла к креслу и взяла в руки деревянную фигурку белого дракона.

– Мой отец, – подал голос Драй.

– В курсе, чей это дом? – удивлённо спросила парня.

– Конечно. Знала бы ты, как часто играл здесь. Ждал, что она придёт…

– Мне так жаль, – развернулась к супругу и прижалась к тёплой груди.

– Не стоит. Это было давно. Сам почти забыл сюда дорогу. Оказался не нужен матери. Но я не виню её. Знаю, что такое, когда не можешь противиться чужой воли. Верю, что её заставили так поступить…

– Так и было, я всё видела…

Айнзам поднял на меня озадаченный взгляд:

– Видела?

– Стояла там, где ты нашёл меня, но очутилась в как бы в прошлом. Твоя мать: Ливэ качала на руках яйцо и пела колыбельную. А затем пришёл отец, и…

– Можешь не продолжать. Догадываюсь, что он сделал, – с отвращением процедил возлюбленный. – Хуже этого мерзкого дракона, только падальщики кровейны. Хотя спорно. Он переплюнул порождения самой тьмы по коварству и жестокости!

Лицо третьего брата исказилось яростью, в глазах на миг промелькнула пугающая тьма, но очень быстро схлынула, и парень отрешённо спросил:

– Что стало с моей матерью? Куда она ушла?

– Прости, – не смогла сказать всю правду. Его отец подлый предатель и интриган, разлучил свою супругу и дитя. А сама мать превратилась в ужасное создание, возможно, даже первого кройвена этого мира.

– Расскажи всё, – требовал дракон, а его пальцы больно впились в плечо, но я не дёрнулась. Было приятно хоть немного разделять его боль.

– Больше ничего не видела…

Драй ослабил хватку, но всё ещё с сомнением смотрел на меня. Чувствовал, что лгу, но не стал напирать. Догадывалась, любимый хранит в душе пугающие секреты. Не хочу их знать! Только не сейчас. Не готова. Хочу просто любить его, пока мы не дошли до той точки невозврата, когда всё уже не станет как раньше.

Потянулась к парню, как слепой котёнок. Ощущала себя именно так в полумраке, с жирными белыми пятнами в воспоминаниях. Стёрлись события и обстоятельства, что-то очень важное, мешающее увидеть цельную картину. Но неизменными остались только чувства к дракону. Он один казался светом и опорой.

Обняла за шею и встала на цыпочки. Высокий. Сопротивляется и отстраняется, но кожей улавливаю похоть и желание, разливающееся от третьего воплощения. Любовь со всеми недостатками и слабостями свойственными этой эмоции, помещённая в человеческое тело. Жадный, ревнивый, импульсивный, глупый парень.

– Регина…– простонал дракон.

Как много было заключено в единственном слове. Желание и страх.

Не дам ему сбежать. Не просто так оставили вдвоём с самым несдержанным воплощением. Не просто так Айнзам выключил разум и голос совести.

Ужасная девушка! Вместо того, чтобы помочь ему рассказать то, что так сильно мучает, отвлекаю, пытаюсь соблазнить. А юноше много не нужно. Драй уже на пределе. Ещё миг и сдастся. Чуть подтолкнуть и увлечь. Использую все силы, связывающие нас, чтобы показать, как безумно хочу. Мысленно приказываю взять на руки, отнести на кровать. А дальше, не знаю. Дальше пусть сам. Лишь бы, наконец, наклонился ко мне и заметил.

– Я так не могу, – он прижался к моему лбу. Горячий, словно в лихорадке.

– Пожалуйста, – попросила с надрывом, и умоляющий голос всё-таки пробил брешь в его обороне.

Резко взмыла вверх в сильных руках и оказалась на холодной постели.

Долго смотрели друг на друга без движений. Драй ничего не предпринимал и не собирался.

– Тосковала целый год в пустоту. Это невыносимо. Хоть представляешь, каково мне было испытывать подобные чувства, не зная причины. Задаваться бесконечными вопросами. Почему? Откуда это взялось? – не собиралась ни в чём обвинять Айнзама, но получилось именно так.

Дракон кивнул:

– Тоже тосковал. Но у меня хотя бы остались воспоминания о тебе. Раз за разом вызывал твой образ. Корил за принятое решение, искал способы вернуть.

– Тогда почему сейчас отталкиваешь и ведёшь себя так странно? Я здесь! Твоя… – казалось ещё мгновение, и заплачу.

– Конечно, моя, – Драй улыбнулся и поцеловал в уголки губ.

Схватила парня за плечи, толкнула на спину и тут же уселась сверху. В мозгу набатом било заманчивое словечко матриархат.

– Ты ведь должен слушаться? – спросила слишком робко для девушки, оседлавшей дракона.

– Ты единственная, кому хочу подчиняться, Скорлупка, – парень покорно и нежно смотрел мне в глаза.

Дрожащими руками потянулась к пуговицам на его рубашке. Собственные пальцы не слушались, и потребовалось много времени, чтобы справиться с одеждой и коснуться ладонями жаркого тела. Что-то было не так. Подушечки ощущали борозды и уплотнения на коже. Пригляделась и заметила, что живот, грудь и плечи любимого усеяны белыми уродливыми шрамами. Они пересекались, лежали один над другим, так что за рубцами не осталось и клочка здоровой плоти.

– Кто тебя так?..

– Те, кто помыкают мной, без моего желания, – уклончиво ответил Драй.

– Расскажи. Если хочешь, конечно. Это не приказ, – пропала сильная жажда воспользоваться своей властью над возлюбленным, и он благодарно улыбнулся.

– Наказали за непослушание. Отец был очень недоволен моим поступком и приказал братьям сделать то, что ты видишь.

– Айнс и Цвай… – начинала задыхаться от злости. Мерзкий интриган не просто отнял их у матери много лет назад, но и издевался, заставил калечить самого себя.

– Им тоже пришлось нелегко, – вступился за братьев юноша. – Моя боль неотделима от их. Но отцу важно, чтобы между нами пролегла черта. Ненависть, неприязнь – что угодно, лишь бы никогда не захотели вновь стать одним целым.

– Но как он заставил тебя выполнять приказ?

– В обмен на мои воспоминания. Не только я могу управлять сознанием. Есть другие драконы, наводящие иллюзии, внушающие свою волю и лишающие памяти. Не мог позволить проделать подобное со мной. Тогда потерял бы всякий шанс встретиться тебя вновь, Скорлупка. Но не вини себя.

– Легко сказать, – легла на израненную грудь и принялась гладить страшные царапины.

Его разум сражался с любовью. Какая символичная издёвка. А человечность заставили калечить беспомощного брата. Что чувствовал дракон в этот миг? Как не сошёл с ума?

Возненавидела отца Айнзама ещё сильнее.

– Ты по его мерзким поручениям уходил вчера? – продолжила осторожный расспрос.

– Нет. Отец больше не тревожит меня. Особенно в такое время, когда по-настоящему нужен им. Боюсь, случившееся куда страшнее моих отношений с родителем или конфликта людей с драконами, – мрачно изрёк Драй.

– Расскажи!

– Утром, – пообещал юноша. – Кстати, за своей зверюшкой убираешь сама! Если напрудит или ещё чего сделает.

– Напрудит… Ты серьёзно? Чем? Соляркой или тормозной жидкостью?

– Понятия не имею. Это твоё создание. Тебе предстоит разобраться, как ухаживать за маршруткой и чем её кормить.

– Людьми, – мрачно пошутила, вспоминая, сколько народу набивалось по утрам в тесный транспорт.

Драй шутку не понял, и неуверенно хохотнул, чтобы не обиделась.

– Надо бы крышу починить, а то Гарен, спасая меня, знатно пропорол машину, – поделилась с драконом, и он немного помрачнел, услышав имя своего пленника.

– Постараюсь помочь, – пообещал Драй.

Упоминание о Гарене вызвало в драконе ревность, и он запустил руку мне под кофту. Пальцы нежно вели по позвоночнику и надолго задержались между лопаток. Каждое прикосновение вызывало бурю сильных и страстных эмоций. Краснела и едва ли не мычала от удовольствия. Это же просто спина, но ощущения были такими яркими, словно юноша ласкал меня иначе.

Зарылась лицом ему в подмышку, чтобы подавить очередной громкий стон.

– Нравится? – зачем-то спросил любимый, будто и так не видно, но всё равно горячо закивала ему в ответ.

Воспоминания новой волной нахлынули. Я и Единый сидим на балконе и доставляем друг другу удовольствие. Мы гладим между лопаток. Ничего такого для простых людей, но слишком откровенно для двух драконов. Основания крыльев, огненные плевки. Ответ медленно и окончательно сложился в моей голове. Я дракон. Такой же, как Айнзам!

По телу пробежала судорога от очередного прикосновения, и сознание медленного заволокло дрёмой. Тепло любимого дарило покой. Чувства к нему были слишком разными от безумной сжигающей страсти, до нежной привязанности, и сейчас…

– Айнзам.

– Да?

– Поверь, никогда ты не будешь один, – нараспев протянула часть слов из старой колыбельной.

– Конечно, не буду. Ведь у меня есть своя королева. День и ночь. Моё счастье и боль…– неожиданно ответил дракон, а я опять перенеслась на поляну перед крошечным домиком.

Не могла сдвинуться с места, чувствовала дуновение ветра и солнечные лучи, нежно ощупывающие облысевшую часть леса. Они играли с капельками на водяной мельницы, создавали мириады радуг.

Я всё ждала и смотрела, как меняется утро и вечер, за тёплым сезоном наступают холода. Умирала и возрождалась по весне. А он приходил всё реже и реже. Не глядел в мою сторону, как ни старалась. Зажигала на лепестках звёзды для него. Всё равно не замечал. А затем ушёл уже навсегда.

Несколько одиноких лет окончательно убили во мне надежду. Звёзды стали бледнее на небе и лепестках. Не ощущала прикосновение ветра и солнца, словно хрупкое тельце разучилось на них откликаться. Тогда-то я и приняла решение всё изменить… Перестать быть безголосым цветком.

В попытках вспомнить в прошлый год заплутала и забрела гораздо дальше, всколыхнув нечто странное и давно забытое. Видение вдруг заставило задаться вопросом: А кто я всё-таки? Девушка, дракон или цветок?

Глава 4 Очаг

– Не поговорил с ней? – с заметным облегчением спросил Айнс, глядя, как брат обнимает спящую девушку.

Приложив палец к губам, третий едва заметно кивнул.

Плохой знак, опять не получалось общаться без слов. Слишком стремительно парни разделялись и начинали жить своей жизнью. Если так пойдёт дальше, связь окончательно пропадёт. Кто знает, чем это чревато для Единого.

Тем временем новая опасная идея вклинилась в мысли Драя. А что, если разделение – это благо? Он будет свободен от обязательств перед миром, навсегда перестанет быть Айнзамом, а, значит, клятвы больше не смогут сдерживать его и принуждать.

Откроет портал и сбежит с Региной и Гареном, оставив мир на попечение двух братьев. Они, возненавидят его вначале, но потом, разумеется, поймут, что третий спас любимую. Ведь иначе выхода нет.

– Мы никогда не поймём, не обольщайся. Какие цели бы не преследовал. Потому что нет никаких мы. Есть я, – прозвучал в голове голос второго.

Драй нашёл взглядом близнеца. Юноша, не отрываясь от розжига камина, продолжал невербальный разговор с братом:

– Мне обидно, что ты считаешь Регину настолько поверхностной пустышкой. Она любит каждого не за красивые одинаковые мордашки. Любит всего меня, не отличая одного от другого. Супруга доказала это в пещере нарушенных клятв. Я нужен ей единым. Ей нужен Айнзам, а не Драй, Айнс или Цвай по отдельности.

– Я смогу заменить остальных со временем, позвольте уйти, – с мольбой прошептал третий.

– Никто тебя не держит. Просто знай, ты уже совращён. Твои чувства смердят ревностью, жадностью и болезненным собственничеством. Она не сможет полюбить такого никогда, – внушал Цвай.

– Но как мне спасти её?

– Ты скоро поймёшь и спасёшь, – вмешался Айнс, – а мы поможем. Просто верь, как верим в тебя.

– Я устал, и мне страшно.

– На долю любви всегда приходится больше испытаний, но ты сильный. Сильнее, чем думаешь. Регина тоже верит. Не разочаруй её, – продолжал первый.

– Ответственность давит. Слишком много зависит от меня.

– Пора взрослеть. Не получится вечно прикрываться собственным несовершенством и проклятьем. Тем более Регина вынашивает моё дитя, – напомнил Цвай.

– Моё дитя, – с благоговением прошептал Драй, не споря с братом.

– Моё дитя, – вторил Айнс, и чувство единение медленно вернулось при мысли, что одиночество, в конце концов, отступило.

Пророчество матери сбывалось. Он больше не будет один. Теперь дракон верил древнему обещанию, тем более, когда Регина напомнила о нём.

Нежность вновь заволокла мысли троих воплощений, отгоняя страхи грядущего дня. Тепло от камина отогрело продрогшие пальцы и промокшие ноги. Дракон скинул грязную одежду и лёг рядом с возлюбленной. Ради неё выбросить из головы все сомнения и просто быть собой.

*.*.*

Почти как дома, когда не хочется вставать, а мерзкий будильник трещит, вырывая из сладкой нереальности сна.

В этот раз моим ушам досаждал сигнальный гудок машины. Кто-то монотонно давил на клаксон и бибиканье раздавалось прямо в голове.

– Клянусь, утоплю это создание в ручье. Из-под воды точно не будет слышно эту развалюху, – злобно пробормотал, обнимающий со спины мужчина.

– Далековато идти, в камин его брошу, – согласился другой.

– Регина, умоляю, успокой свою зверюгу, – вмешался третий голос.

– Вот как? Айнзам, вот ты неженка! Десять раз подумаю, прежде чем захочу от тебя ребёнка, – перелезла через возлюбленного и коснулась ногами пола.

– Поздновато уже думать, – тихо пробормотал кто-то из троицы.

– Что, прости? – взяла маршрутку на руки, но она вырвалась и метнулась к двери.

– Поздно, говорю. Нам домой пора. Хочу повидаться со Стершей, – невинно ответил дракон, но от меня не укрылось что-то странное и заговорщическое в трёх взглядах.

Выпустила машинку на улицу и чуть не ослепла от яркого солнечного света, лившегося не с неба, а прямо с поляны.

– Айнзам! Смотри скорее!

Парни спрыгнули с кровати и подбежали ко мне, синхронно щурясь у двери.

– Сейчас что, ночь? – спросил Цвай и задрал голову к небу.

Над нами сияли звёзды, и не было ни одного намёка на дневное светило.

– Первый раз вижу, чтобы они так цвели, – Драй наклонился к моим тёзкам и ласкового погладил по искрящимся лепесткам.

– С тобой в этот мир вернулось настоящее волшебство, Регина! Не только в мою жизнь, – третий закружил в объятьях прямо над морем из огней.

Он нехотя уступил танец Айнсу, сдержанно положившему руку на талию. Нарочито серьёзно партнёр повёл, а я неуклюже наступала ему на ноги и смеялась.

Цвай оказался самым неловким танцором из нашего квартета. Просто положил голову мне на плечо, и мы лениво переминались на месте.

Ощущение вечности и счастья полностью поглотило. Остаться бы здесь навсегда, сбежав от всех проблем, и никогда не отпускать Единого. Не позволять жестоким недругам мучить и калечить его. Защитить.

– Айнзам!

– Регина, – вместе отозвались юноши.

– Люблю.

– Люблю, – вторил дракон.

Утро медленно гасило цветы, и лепестки тускнели на глазах, снова посыпались мелкими точками звёзд. Магическое сияние схлынуло, вернув нас в реальность.

– Пора открывать портал, – напомнил Драй.

– Надо бы, – нехотя расцепилась с братьями и принялась искать своего зверька.

Пока третий колдовал. Обошла поляну и увидела машинку, плещущуюся в ручье. Сомневаюсь, что это хорошая идея для старой маршрутки, а то к дыре на крыше прибавится ещё и коррозия.

Добрых пять минут ловила брызгающегося и фыркающего питомца. Сильно промокла в ледяной воде и основательно разозлилась на непослушный транспорт. Когда, наконец, схватила за дрыгающееся колесо, зубы стучали от холода, а в пальцах появилась неприятная ломота.

– Регина! – недовольно качал головой Айнс.

– Заболеешь, Скорлупка!

– Малышка, тебе нельзя болеть!

– Да-да, помню, не знаешь, как лечить яйцо, – показала супругам язык.

– Ты больше не яйцо. Кстати об этом, – хлопнул себя по лбу дракон, – нужно как можно скорее начать уроки с Гареном. Ты очень давно не превращалась.

– А почему с Гареном? Хочу с тобой! – со стороны звучала, как недовольный ребёнок, и даже топнула ногой, чтобы придать своему требованию весомости.

– Рад бы учить сам, но меня часто не будет дома, – извиняющимся тоном ответил Айнзам.

– Опять твои загадочные поручения?

– Именно, – без особого энтузиазма подтвердил супруг.

– Не расскажешь?

– Пока нет, – Драй протянул мне руку и обезоруживающе улыбнулся.

Ничего не могу поделать, буду ждать, пока любимый созреет.

Шагнула в портал и в последний раз взглянула на усеянную звёздными цветами поляну и крохотный домик. Иллюзия дрогнула, и воссозданный Айнсом коттедж исчез, словно его никогда и не было.

Вновь накатила тоска и странные воспоминания. Это слишком особенное место для нас двоих. Меня не покидало сильное чувство, что именно здесь всё началось.

Сотни золотых нитей расходились в разные стороны. За год Айнзам воссоздал уничтоженные сети порталов и вновь опутал ими мир. Помнила, как мы бежали от преследователей, сжигая за собой мостики, пока не очутились около райского уголка, построенного для меня драконом. Вот и сейчас вернулись домой.

Дверь мгновенно распахнулась, едва портал исчез за нашими спинами. Навстречу выбежала женщина. Вернее, она даже не бежала, а двигалась подскоками на тонких ножках, оканчивающихся длинными когтями. Рук у неё не было. Вместо них, прижимала к груди огромные белые крылья.

Золотистые волосы девушки-птицы мерцали на солнце, а из-под прядей торчали длинные перья. Не успел удивиться, сказочной красоте гарпии, как очутилась в её объятьях.

– Регина! Я так рада за вас с Айнзамом. Никогда бы не подумала, что братик сможет осеменить кого-то. Полагала, количество давно перебило качество,– лепетала девушка, затем отстранилась и критически осмотрела мой живот. – Сколько прошло с момента зачатия?

– Осеме… что? – тупо переспросила девушку.

Следом из дома показался взлохмаченный Гарен, на ходу застёгивая рубашку и выбирая белые перья из волос.

– Стерша, чёрт! Я же просил…

Складывала в голове слова, брошенные сестрой дракона. Зачатие, осеменить, живот… Перевела взгляд на покрасневшую до корней волос троицу и почувствовала, как земля уходит из-под ног.

– Ты ещё не рассказал ей, что ли? – Стерша виновато закрыла лицо крыльями и пискнула: – Прости-прости!

Айнзам сделал шажок назад, выставив в защитном жесте руки, сглотнул и с каким-то истерическим смешком выдал:

– Ты только не ругайся, милая. Но ты беременна.

Я не собиралась ругаться и тем более бить дракона. Вместо этого, тупо смотрела на плоский живот без каких-либо намёков на интересное положение. Когда Айнзам успел сделать вот это самое? Как там Стерша сказала? Осеменил? У нас год не было близости. А теперь он едва ли решался поцеловать меня или прикоснуться. Хотя с его способностями к ментальным манипуляциям… Вдруг он просто стёр из моей памяти процесс зачатия. Бред. Даже нервно рассмеялась.

Подумала, что всё это весьма забавная шутка, если бы не серьёзные лица, озарённые торжественным предвкушением, словно я прямо сейчас снесу драконье яйцо перед домом. И только супруг очень странно реагировал на происходящее. Улыбался, но взгляд отражал совершенно иные чувства.

Айнзам был далеко и не с нами. Как будто добровольно исключил себя из нашей разношёрстной компании и готовился сбежать.

– Регина, ты в порядке? – Стерша помахала перед моим лицом, и приятный ветерок, поднятый её крылом, немного привёл в чувства.

– Нет, – только и ответила. Не злилась, но и общего ликования не разделяла.

Несмотря на беременность, внутри ощущала лишь опустошение. Давно решила для себя, что Айнзам не просто Единый, а именно единственным. Рано или поздно мы бы задумались о семье и детях. Были бы безмерно счастливы. Но сейчас, узнав прекрасную новость, вместо радости, хотела сбежать ото всех и разрыдаться.

– Позволите мне, – подал голос демон, и Айнзам наградил его тремя убийственными взглядами.

– Ты уже сделал всё, что мог. Проболтался Стерше, лишив меня возможности рассказать самому в более подходящей обстановке.

– Более подходящая обстановка? Это когда поутру Регина обнаружит в своей постели кладку яиц? – ехидно спросила крылатая.

Яиц? Кладка? Их может быть несколько за раз? Мне окончательно поплохело.

– Зато одним секретом стало меньше. Дай поговорить с Региной, думаю, смогу подобрать правильные слова. Из вас всех я единственный более-менее понимаю её чувства.

– Она тебя даже не помнит, – процедил Айнс.

– Тем лучше. Судя по всему, там не самые приятные моменты нашей жизни. Не глупи, Единый, просто воспользуйся помощью тех, кому не всё равно, а заодно пообщайся с сестрицей, – Гарен схватил меня за руку и осторожно повёл в сторону дома.

Никто не остановил нас, и только рычащая маршрутка, о которой уже успела позабыть в общей суматохе, путалась под ногами.

Тёмный грязно ругнулся, едва не споткнувшись о машинку, и пробормотал что-то невнятное про обратную сторону некромагии. Без понятия, что это значит, а вот имя маленькому транспорту дать стоит. Взяла на руки своего жужжащего питомца, когда Гарен отвёл мне к лестнице на второй этаж. Пока поднимались, крутила в руках своё приобретение.

А ведь где-то там в моём мире с утра недосчитались в таксопарке одной машины, надеюсь, ни у кого не будет проблем.

Под стеклом красовался номер маршрута. Девять. Девятка. Неплохо, но уже есть такая марка авто. О, ГАЗель…ка. ГАЗелька! Так и назову эту четырёхколёсную мелочь.

– Так, – пробормотал Гарен, перекинувшись с балкончика нашей с Айнзамом спальни, а затем вернулся в комнату и вполголоса потребовал:– рассказывай, как тебе удалось пройти через барьер Единого.

– Думала, собирался о другом поговорить. Привести меня в чувства, помочь свыкнуться с новым положением.

– Вот честно, Регина, так ли тебе это нужно сейчас?

Интересный вопрос. С одной стороны, с удовольствием поплакалась бы кому-нибудь в жилетку. С другой, Гарен для этой роли не очень подходит.

– Наверное, нет.

– Слава богу. Тогда расскажи всё о своей дизельной чихуахуа. Это она тебе переместила за пределы купола?

– Дизельной? Думала, она на бензине ездит, – перевернула ГАЗельку вверх колёсами и принюхалась. И, правда, дизель. Не то чтобы я раньше разбиралась, как пахнет солярка, но точно была уверена, что это именно она. Запах приятно щекотал ноздри, и даже во рту пересохло от удовольствия. Сделала ещё один глубокий вдох, почти зарывшись носом в грязном пузе машинки.

– Видимо, все беременные драконы одинаковые. Стерша так же сходила с ума по мерзким ароматам. Помнится, притаскивал ей просмол`нную шпалу с железной дороги и новенькие вонючие покрышки, – мечтательно проговорил Гарен, припомнив счастливое время своей семьи. Внутренний голосок подсказывал, что о ребёнке лучше не спрашивать, в этой истории явно кроется ни одна трагедия.

– Значит, самое время начинать заказывать Айнзаму шпалы и покрышки, – с трудом удерживала себя чтобы не лизнуть маршрутку, так сильно будоражил её запах. Может, когда останусь одна… Всего разочек.

– Ага, ведь кроме него, никому не покинуть купол, – раздосадовано заметил Гарен, – и тут мы опять возвращаемся к твоему питомцу.

– Маловата она для перемещений. Неуверена, что получится повторить тот фокус.

– Получится! Найдём способ как откормить эту…– демон пытался подобрать слово для машинки.

– ГАЗельку.

– Хорошо, – прыснул Гарен. Интересно, а мужчина успел застать появление маршруток в городах до того, как его затянуло в портал и выбросило сюда?

– Ну, если в этом мире есть волшебный пирожок Алисы, то откормим, – неуверенно посмотрела на уснувшую машинку, издающую тихое урчание.

– Ха-ха! Шутку понял. Как же приятно, что появился, кто-то из моего мира. С местными такая тоска, – пожаловался демон.

– Представляю! Поправил меня, если не так поняла, ты предлагаешь по-тихому устраивать за спиной Айнзама диверсию и побег?

– Не совсем. Хочу помочь ему. Единый не рассказывает, что происходит за пределами барьера. Борется с чем-то в одиночку. Так нельзя. Не собираюсь сидеть и ждать, когда нас дружно накроет концом света!

– Но мы всё равно будем делать это за его спиной? – метка Айнзама или мои собственные чувства, но не могла представить, что буду обманывать супруга.

– Так нужно, Регина. Иначе он заберёт ГАЗельку, и мы останемся тут без шанса спасти твоего дракона, если он вдруг не справится!

Гарен звучал весьма убедительно. Несмотря на предстоящее враньё, мне нравился его план. Чувствовала, что моя троица страдает. Если Айнзам хотел поделиться, сразу сделал бы это. Но из дракона так просто ничего не вытянешь. Даже беременность замолчал. Почему же меня должны мучить угрызения совести?

– Ладно. Согласна. Стерша в курсе твоего плана?

– Она это и предложила. Её тоже барьер не выпускает. Повезло, что вас не было, когда любимая поняла, что пленница, собственного брата, – Гарен передёрнул плечами.

– По ней незаметно, – вспомнила белокрылую улыбчивую девушку, больше похожую на ангела, чем на разъярённую фурию.

– Хорошо играет. Решила изобразить перед Единым святую невинность.

– Надеюсь, Айнзам простит нас.

– А ты бы простила? – поинтересовался демон.

– В каком смысле?

– Ну представь, что Единый пошёл на отчаянный шаг ради твоего спасения. Сделал что-то ужасное и омерзительное. Как бы ты себя повела?

– Я… – слишком легко было ответить, что простила бы что угодно. На Айнзама бы точно не сердилась, а вот собственное чувство вины измучило бы меня. Ведь знала бы, что именно моё спасение заставило дракона пойти на отчаянный шаг. Как же всё сложно. Вместо ответа спросила Гарена сама:

– А ты делал ужасные вещи ради спасения любимой?

– Поверь, Айнзам рядом со мной и не стоял, Регина, – горько ухмыльнулся тёмный.

– Стерша простила тебя?

– Не знаю. Вряд ли, – отрицательно покачал головой собеседник.

– Но вы вместе, и она любит тебя?

– Любит. Но это никогда не изменит прошлого, и того что натворил. Глядя мне в глаза, всегда будет видеть отголоски монстра, в которого когда-то превратился.

– И как же быть? – от слов Гарена стало не по себе. Всегда верила в некую волшебную силу любви, а на деле…

– Никак, Регина. Это жизнь, но тем ценнее чувства Стерши. Она приняла меня, смирилась и продолжает любить такого, – он обвёл себя руками.

– Как же всё сложно!

– Лишь кажется. Итак, ты простишь Айнзаму его ложь и секреты?

Улыбнулась тёмному и ответила его же словами:

– Приму и буду любить таким, какой есть.

– Чудесная клятва, – одобрительно кивнул демон.

– Айнзам, успокойся. Гарен ничего не сделает с ней.

Юноши встрепенулись, словно их мысли были далеко от тёмного полудракона и даже от Регины. Он лишь рассеянно кивнул сестре и вновь уставился в пустоту.

– Расскажешь, что происходит? Никогда не видела тебя таким.

– Что бы выбрала, Стерша: судьбу целого мира или одну-единственную жизнь того, кого любишь и без кого не сможешь дальше?..

– Это ведь не гипотетический вопрос? Регине угрожает реальная опасность? – с тревогой спросила светлая.

– Ага, гипотетический, – трое попытались улыбнуться, но девушка лишь нахмурилась.

– Ведёшь себя странно, даже для тебя.

– В этом весь я, сестрёнка, весёлый инфантильный дурачок, – Драй слегка пихнул Стершу локтем.

– Да уж, – Стерша потёрла бок длинным когтистым пальцем.

– Правда, очень рад тебя видеть. После всего что случилось, даже не надеялся, что вернёшься… До сих пор не верю, ты, Регина. Кажется, что сплю или умер.

– Уже лучше, – улыбнулась сестра, протянув к трём воплощениям крылья, нежно накрыла братьев.

– Прости меня, Стерша…

– За что? – ласково поинтересовалась девушка.

– За то, что не выбрал тебя, а пожелал спасти Регину. За то, что ещё не случилось, но обязательно произойдёт, потому что я слаб. Прости за всё, за себя, за Регину, даже за Гарена. – впервые за долгое время Единый разрыдался. Беззвучно, страшно, безнадёжно.

– Запомни этот момент. Больше повторять не буду, Айнзам. Из всего того, что ты когда-то делал в своей жизни любовь к Регине самое правильное и естественное. Не за что извиняться. Я была мертва уже давно, задолго до появления милой доброй девушки в этом мире… Лучше покой, чем паразитировать на чужой жизни. А Гарен, по своей воле выбрал тот путь и нажил недругов. Взрослый мальчик, сам за себя ответит.

– Как тебе удалось вернуться? – Единый всё ещё пряталась среди белых перьев сестры.

– Это всё она. Мы должны были сразиться с Региной за право существования. Твоя возлюбленная могла выбрать любое оружие. Вообразить в своих руках ядерный чемодачник и уничтожить меня по мановению мысли, оставив лишь глубокий кратер на память.

– Но она не сделала этого? – улыбнулись воплощения.

– Именно. Отказалась сражаться даже перед лицом собственной страшной гибели. Смерть души, это полнейшее забытье, без возможности когда-либо переродиться или попасть в лучший мир. Пустота. Регина не просто спасла мою душу, а забрала с собой в тот мир, где бережно хранила и, сама не ведая, питала собственной силой.

– Теперь понимаешь, почему нельзя рассказать ей всего? – спросил дракон. – Жертвенность любимой зашкаливает. Регина отдаст всю себя лишь бы спасти других.

– Можно не озвучивать часть условий. Ну, про мир в обмен на неё и Гарена.

– Тёмный совершенно не умеет держать язык за зубами. Что ещё он растрепал тебе? – свирепо спросил Единый.

– Про Амалию. Но я не виню, Айнзам. У тебя не было выбора.

– Сам знаю, – огрызнулся дракон и вырвался из объятий сестры.

– Могу только догадываться какого тебе сейчас…– она потянулась к нему вновь, но юноши отстранились.

– Не можешь. Никто не понимает, через что этот мир заставляет меня пройти. Уже давно ненавижу его, будь на то моя воля: самолично уничтожил всё, не оставив камня на камне, – с какой-то совершенно зловещей улыбкой внезапно проговорил Цвай.

– Не произноси таких опасных слов. Это очень страшное обещание, – Стерша осекла брата.

– Какой смысл в моих клятвах? Их все попрали. Каждый считает своим долгом помыкать мной.

– А как же Регина? – сестра пыталась достучаться до дракона.

– А что она? Такой же жертвенный ягнёнок. Любимую заберут снова. Не Гарен, так кто-то ещё. Чёрт, да я сам похитил её и притащил сюда насильно, – Айнзам жутко рассмеялся.

– Братец, пойдём в дом. Успокоимся, поговорим. Больше никаких вопросов о судьбе мира. Обсудим подготовку к счастливому моменту в вашей с Региной жизни. А ещё у вас не было человеческой свадьбы. Наверняка ей захочется чего-то подобного. Не забывай она долго была простой девушкой. Устроим ей сюрприз до рождения ребёнка?

– Да какой смысл, Стерша? – повторил Айнзам. – Неужели не понимаешь? Амалию не остановить. Это лишь вопрос времени. Проведи его со своим любимым, пока есть такая возможность, у меня нет даже этого, – тройняшки положили руки на плечи друг другу.

– Куда ты собрался, Айнзам?

– Мне пора. Не знаю, когда вернусь. Не делайте глупостей. Ловите момент, – перед девушкой внезапно появился огромный трёхглавый дракон.

Ящер толкнул лапами землю, оставляя на ней глубокие следы, и взмыл в небо, а затем исчез в яркой золотой вспышке, озарившей поляну.

Глава 5 Кресало

По удручённому лицу Стерши я поняла, разговор с братом у неё не задался.

Слышала оглушительный шум на улице несколько мгновений назад. Махи крыльев, гул портала заставили зазвенеть стёкла в рамах. Но всё равно ждала, что Айнзам войдёт следом за сестрой. Просто немного задержался.

Но он не появлялся мучительно долгие секунды. Один, два, три… К горлу подкатил ком.

– Айнзам ушёл, – озвучила очевидное сестра Единого. – Мне жаль, Регина.

Не нашла в себе сил ответить вслух, чтобы не нарушить шаткое равновесие. Вместо этого, слишком резко закивала, а с ресниц всё равно сорвались слёзы.

– Я к себе, – с трудом выдохнула и влетела обратно вверх по лестнице, едва не столкнув Гарена.

Ненавижу их всех.

Эти мерзкие жалостливые взгляды. Участие и сострадание, за которыми кроются секреты и недомолвки. Айнзам не единственный, кто отмалчивается. Стерша и Гарен тоже не до конца честны со мной. Готова поклясться, каждый из них руководствуется благородными мотивами. Но от этого не легче. Теперь не могу никому доверять.

Закрыла дверь и прижалась к ней спиной. ГАЗелька проснулся и со скрипом, больше похожим на скуление собаки подъехала и принялась тереться о ноги. Ласково потрепала машинку за боковое зеркало. Питомец довольно заурчал и плюхнулся на покорёженную спину, задрыгав всеми четырьмя колёсами. Почесала маршрутку под передним спойлером и почувствовала, как постепенно успокаиваюсь.

В конце концов, у меня есть преимущество. Пусть не в знании, зато могу сама откормить ГАЗельку и сбежать из-под барьера. Выясню, что все трое скрывают от меня и буду думать, как им помочь. От этих мыслей даже стало немного легче.

Посмотрела на грязные, маслянистые пальцы и потёрла ими друг о друга. Затем перевела взгляд на чумазую машинку. А если она захочет забраться в кровать? Надо что-то делать. Взяла её под мышку и направилась в купальню. Спустя полчаса мой зверёк был полностью чист, чего не скажешь о ванной и одежде. Благо в спальне стоит основательно забитый вещами платяной шкаф.

Поставила чистую ГАЗельку на пол и быстро приняла душ сам. Смыла с себя остатки грязи и тревог, и побрела на любимый балкон, прихватив очередную книжку с историей мира. В этот раз, обернувшись пушистым полотенцем, положила на колени томик гражданского права. Едва сдержала истеричный смешок, открыв фолиант на семейном кодексе.

Метка на языке вдруг приятно напомнила о себе, и, ради интереса, стала искать что-то об общепринятых способах заключения браков. Оказывается, мой символ в виде крыла являлся самым настоящим документом, подтверждающим семейное положение. Прыснула от смеха, узнав на каких ещё местах можно ставить знак принадлежности своему избраннику, и невольно представила, как супруги демонстрируют такие документы в соответствующих органах. Органах… снова рассмеялась, мысленно порадовавшись, что у Айнзама не хватило на такое фантазии. Язык – волне целомудренно и прилично.

Водила пальцем по строчкам, жадно впитывая новую информацию, пока не набрела на интересное примечание о редкой разновидности браков.

Истинные пары.

В голове неприятно загудело. Зажала уши, и не слышала как книжка соскользнула на пол.

Тысячи голосов окружили меня. Все они шептали на разные лады одно единственное имя: Гарен…

*.*.*

Работа в дозоре последние три месяца стала для Амалии спасением. Она уставала так, что не находилось сил ни думать, ни тосковать. После утомительного монотонного хождения вокруг строящейся стены единственное, о чём мечтала – рухнуть на жёсткую койку в казарме.

Никто не заставлял аристократку жить среди солдат и охранять появившуюся в центре Бельвегии воронку. Она выбрала это сама, как особо изощрённое наказание для себя.

Однако с каждым днём чувство вины лишь нарастало. Если бы только не глупое желание стать похожей на мужчин, а не быть слабой богатенькой наследницей, у которой за плечами комфорт и деньги, всё сложилось бы иначе. Но Амалия мечтала о рыцарской славе и подвигах. Победить дракона, а не просто затащить одного из них в постель.

И к чему это привело? Кац, Стерша, Регина… Зур. Горло сдавливало от беззвучных рыданий при мысли о синем драконе. Вечно улыбающийся, милый и наивный. Слишком молодой даже по меркам людей. Всего двадцать пять человеческих лет.

Она любила мальчишку, по-настоящему. И несмотря на их различия, а дракон отвечал со всей нежностью и покорностью.

Зачем же он ввязался в этот чёртов турнир, тем более после того, как она запретила? Особенно после оглашения новых правил.

Увы, это навсегда останется загадкой.

Воительница вспомнила прощальный извиняющийся взгляд дракона, и зарылась лицом в подушку, чтобы спрятать непрошенные слёзы. Не здесь, не теперь, когда удавалось держаться целых три месяца.

– Эй, Амали…– склонившийся над ней молодой воин замялся, не зная, как лучше обратиться к соратнице.

Ни для кого из солдат военной части в Бельвегии не было секретом, что с ними делит пищу и ночлег женщина. Но на этом никогда не акцентировали внимания. Ещё в тот роковой день она доказала, что не из робкого десятка, когда плечом к плечу стояла в оцеплении с мужчинами. Ни один мускул на лице переодетой воительницы не дрогнул, даже когда прямо за её спиной обрушилась часть мостовой. Спокойствие, граничившее с отрешённостью, вызывало благоговение в рядах защитников города, что превратило женщину в опасный и влиятельный символ.

Но все были добры, и она отвечала тем же. Если требовалось заступить вместо заболевшего, Амалия всегда предлагала выйти на замену, её не нужно было просить. Сдержана и хладнокровная, не просто отличалась от местных истеричных дам, а могла дать фору многим воякам.

– Что такое, Хильтор, – пришла на помощь женщина, смутившемуся парню.

Короткие волосы, уже порядком отросли, а без верного Каца некому было уродовать утончённое девичье личико шрамами, ожогами и морщинами. Печать утраты лишь добавляла аристократке романтической ауры, отчего юный воин с трудом подбирал слова.

– Меня сегодня поставили в пару с Клаутом, а он…

– Опять в лазарет убежал, чёртов симулянт? – Амалия сжала кулаки. – Мне разобраться?

– Нет-нет, – замотал головой юноша. – Он, правда, паршиво выглядел.

– А что тогда? – недовольно спросила женщина.

– Мне сегодня нужен напарник в дозор. Стена большая, пока обойду всё без Клаута, местные уже растащат половину стройматериалов.

Амалия лишь хмыкнула не в силах сдержать внезапную улыбку. Потерявшие кров местные жители тайком таскали кирпичи и мешки с цементом для своих нужд, срывая все планы постройки стены. Люди умудрялись отвлекать дозорных, устаивали диверсии, и даже драконов вводили в заблуждение. Всё это сильно затягивало и без того долгую постройку защитной стены вокруг чудовищной аномалии.

– Хорошо, – слишком легко согласилась воительница.

Хильтора послало провидение, не иначе. Появилась свободная минутка, и женщина едва не предалась слезам и отчаянию. Держаться, забыться за работой.

– Тогда подожду тебя у входа в казарму. Мы заступаем в караул через полчаса. Не опаздывай, – нарочито важно буркнул на прощание парнишка.

Снова непрошенная улыбка на лице. Юноша очень напоминал Зура, милый и добрый. И тот, и тот оказались не на своих местах. Дракону нечего было делать на турнире, а Хильтору прозябать в оцеплении, обременённому кучей поручений от старших сослуживцев, которые пользовались мальчишкой, не давая передохнуть. Может, поэтому новичка так тянуло к Амалии. Она единственная не считала своим долгом показать младшему его место.

– Не хочешь поговорить? – внезапно заговорил Хильтор на полпути к стене.

– О чём? – настороженно спросила Амалия.

В последнее время все жители, не только в Бельвегии, стали взвешивать каждое сказанное слово. Как показала практика, клятвы, действительно, могут привести к ужасающим последствиям. Даже браки стали реже заключаться. Люди боялись, что нарушенное перед супругом обещание утянет их под землю.

Амалия в этом очень сильно сомневалась. Если бы клятвы так легко могли утянуть мироздание в пучину, это случилось бы давным-давно. Скорее всего, набралась критическая масса, а произошедшее на арене просто стало последней каплей. Тем не менее осторожность, не помешает.

Интересно, знал ли Гарен, к чему приведут его игры с чужими жизнями? Кац, Регина, Стерша…Зур. Вновь тоска сдавила сердце. Женщина останавливала себя от обещаний отомстить. Не нужна этому миру ещё одна страшная клятва. Но ненависть и бессильная ярость всё равно захлёстывала измученное сознание. Лишь бы стену строили подольше, чтобы не возвращаться в опустевшее поместье в пригороде Дармуна.

– Ты в порядке? – участливо спросил Хильтор. Всё это время парень оживлённо болтал, но Амалия совершенно не слушала его, а лишь сжимала рукоять меча.

– Да,– сухо ответила юноше и тряхнула головой.

– Зачем тебе всё это, – соратник вдруг преградил дорогу и потянулся к лежащей на эфесе ладони. Нежно взял Амалию за руку и проникновенно заглянул в глаза.

На мгновение собственная воздвигаемая стена дала трещину, впуская внезапное тепло.

– Так надо, – воительница попыталась вырваться, но Хильтор оказался гораздо сильнее.

– Кто сказал?

– Я!

– Амалия, – выдохнул парень и сделал шаг навстречу. – Нельзя вечно наказывать себя. Знаю про случившееся на арене. Про роковой турнир и твоих друзей. Ты ни в чём не виновата!– второй рукой Хильтор погладил ошарашенную воительницу по щеке.

– Но если бы не я. Они все были бы…

– Иногда против судьбы далеко не уйдёшь. Не погибни они на арене, это случилось бы иначе. Ты не можешь всё контролировать.

Голос Хильтора вводил в транс так легко, что Амалия действительно больше не могла ничего контролировать, даже собственное дело и внезапно просыпающиеся чувства. А ведь он прав? Гарен нашёл бы другой способ добраться до Регины.

Горячее дыхание юноши коснулось шеи. Аристократка попыталась в последний раз вырваться, но проиграла. Хильтор уже покрывал поцелуями не защищённую доспехом кожу.

Всё равно неубедительно. До Единого и его подружки организатор турнира добрался бы, но Зур был бы жив. Дракона убила именно она.

– Амалия, пожалуйста, хватит мучить себя. Всё в прошлом, – прохрипел парень, тяжело дыша.

Послушаться его. Забыться. Начать сначала. Это просто. Хильтор так похож на синего дракона, почему бы не дать ему шанс. Сбежать подальше от этого провала в земле. Заложить поместье, расплатиться с долгами, и уехать с молодым воителем подальше от воспоминаний и жажды мести.

Она сама приятнула его ближе и отчаянно потянулась за поцелуем. Но ничего не случилось. Открыла глаза и увидела Хильтора, который очень мерзко ухмылялся.

– Сказал же, что баба есть баба. Помани её милым словом, и она раздвинет перед тобой ноги. А вы говорили. Одна из нас? Как же… – парень оттолкнул воительницу, и Амалия с трудом устояла на ногах, опасливо поглядывая на внезапно появившихся из-за деревьев соратников.

А ведь её насторожила пустая казарма. Они с самого начала задумали что-то нехорошее.

– Хильтор, что происходит? – в ушах девушки звенело от странного и неприятного предчувствия.

– Не смей произносить моё имя мерзкая драконья подстилка! Думаешь, никто не знает, что тот синий, которому снесли башку на арене, был твоим любовником?

Женщина почувствовала что задыхается. Перед глазами вновь возникла страшная картина: брызги крови, алый песок и катящаяся отрубленная голова. Амалия схватилась за горло чтобы унять подступающий крик.

– Ты позоришь доспехи, потаскуха. Снимай, сейчас же.

Воительница не тронулась с места. Боковым зрением видела, как её постепенно берут в кольцо.

– Любишь экзотику. Дракон? Ты серьёзно? – с отвращением выплёвывал каждое слово Хильтор. – Сейчас вернём тебя на землю и научим уважать настоящих мужчин.

Настоящие мужчины не были так уверены в плане заводилы, однако кто-то в толпе всё же посмеивался и плотоядно поглядывал на загнанную в ловушку женщину.

Ужас от собственного незавидного положения перемешался с яростью. Она просто хотела приносить пользу обществу. Может, снискать славы и уважения. Была временами немного заносчива и эгоистична, но ей всегда двигали только благородные порывы. И сейчас, когда, наконец-то, отыскала своё место, начала понемногу забывать ужасы прошлого, и даже оказалась готова к новому чувству, группа мерзавцев с гербами стражей Бельвегии решили, что они вправе отнять у неё новую жизнь. Кто она будет после этого? Сможет ли сохранить хоть частичку себя прежней?

– Назад, – Амалия рыкнула на солдат.

– И что же сделаешь? Погрозишь нам бутафорским мечом? Ты здесь чужачка, выпотрошим и скинем в котлован. Никто даже не хватится, – угрожал Хильтор.

Однако многим его слова не понравились. Убивать женщину никто не собирался, да и насиловать охотников было мало. По толпе пробежал недовольный ропот. Амалья воспользовалась внезапным замешательством и рванула из оцепления. Её никто не поймал, не смотря на истеричные выкрики заводилы. Напротив, кто-то даже почувствовал облегчение и не мешал.

Вот только мальчишка и несколько мужчин, всё равно бросились следом за беглянкой.

Амалия чувствовала, как хорошо натренированные солдаты настигают её. Тяжёлый доспех мешал и давил, а расстояние с преследователями стремительно сокращалось. Впереди показалась недостроенная стена, и женщина чуть не простонала с досады. Как же так! Растерялась и выбрала самое неудачное направление для побега. В городе, ещё был шанс найти защиту, но теперь…

– Ты не уйдёшь, сука. Возвращайся и делай то, для чего тебя создали бабой, – задыхался Хильтор.

Воительница вскарабкалась по уступам наверх и обернулась. У подножия стены ухмылялись пятеро. Они посылали Амалии воздушные поцелуи и издевательски подмигивали.

Когда всё пошло не так? Когда начала набирать популярность среди городской стражи и солдат?

– Вот умная девочка. А теперь слезай оттуда. Мы будем очень обходительными, – ржали бывшие соратники.

За спиной раздавался протяжный мерный гул, словно воронка дышала, шумно затягивая воздух.

А что если?

Амалия прикрыла глаза и сделала осторожный шажок назад.

– Эй, не глупи слезай давай, – улюлюканье сменилось испуганными возгласами.

На поверку мерзавцы оказались не такими смелыми, это даже рассмешило аристократку.

– Упадёшь, дура!

– Ты хоть знаешь, что там?

– Слезай!

Амалия раскинула руки в стороны. Она никогда не думала о таком трусливом поступке. Но если выбирать между бесчестием и смертью, то выбор казался слишком очевидным.

Больше не слышала выкриков своих преследователей, лишь дыхание бездонного котлована заполнило всё вокруг. Грудь женщины двигалась в такт, ловила убаюкивающий ритм.

Свобода.

Ноги оторвались от стены.

Амалия видела над головой ночное небо, протянула к нему руку, и на какой-то миг ей показалось что падает не вниз, а вверх к далёким звёздам. Туда, где теперь вечно парит последний синий дракон.

Только ощущение было недолгим. Вскоре тело воительницы замерцало, словно воздух выбивал сотни искр о тяжёлый доспех. Женщина сама превратилась в падающую звезду, и с грустной улыбкой загадала роковое желание, до того как тьма сомкнулась над её головой навсегда.

Я всё-таки отомщу за тебя Зур… Прости!

*.*.*

– Один, два, три, – Айнзам судорожно сглотнул.

Кого бы ни выбрала сегодня Амалия, страдать всё равно будет каждый.

– One, two, three, – я правильно считаю, Единый?

Дракон молчал.

– Ах, точно! Eins, Zwei, Drei!

Сердца неистово колотились в пугающем ожидании. Юноши уже знали, итог этой короткой издевательской считалки. Он всегда один и тот же.

– Драй, ну ты сам видел. Всё по-честному, – Амалия взвесила в руке моргенштерн [1], – Загадывай желание, дракон. Сегодня упадёт звезда. Много раз. Много желаний. Ты везунчик!

[1] Моргенште́рн (нем. Morgenstern – утренняя звезда) – холодное оружие ударно-дробящего действия в виде металлического шарика, снабжённого шипами.

*.*.*

Ждать до утра, или бежать сейчас же с Гарену и приставить тёмного к ответу? На самом деле вопрос так даже не стоял. Точно не высижу до следующего дня. Вскочила с места, чуть не споткнувшись о ГАЗельку. Машинка издала резкое, недовольное бибиканье и отъехала в сторону.

Подобрала книгу с пола и рванула к двери, лишь в последний момент вспомнив, что до сих пор завёрнута в полотенце. После нескольких минут громких чертыханий, нашла в шкафу штаны и свободную рубашку. Наскоро одевшись, поспешила на первый этаж, сжимая фолиант под мышкой. ГАЗелька скулила наверху, боясь спуститься по лестнице самостоятельно, но на неё, у меня уже не было времени. Подождёт!

Сердце неистово колотилось от необъяснимого чувства: любовь, страсть, привязанность? Что со мной происходит? Непременно нужно увидеть демона, чтобы проверить догадку. Одним махом из моей головы выбило любые мысли об Айнзаме. Да не вспоминала трёхглавого, насколько мной овладело нечто чуждое, но такое правильное и естественное.

Замерла перед дверью лишь на мгновение, а затем нетерпеливо забарабанила, пытаясь унять дрожь в коленках и жгучий румянец.

– Гарен, Гарен, Гарен!

– Стершу разбудишь, чего орёшь-то? – заспанный мужчина появился в дверях и с интересом изучал моё лицо, а затем ухмыльнулся. – О, а я всё гадал, когда тебя накроет!

– Накроет? Боже, что я тут забыла, вообще? – оглядела коридор первого этажа, всё как в тумане.

Странное дело, но, стоя нос к носу с черноволосым красавцем, не ощущала ничего кроме стыда за свои предыдущие порывы.

Айнзам снова занял мои мысли. Нежность, тоска и любовь к трёхглавому дракону вернулись, заставив ужаснуться внезапной страсти к демону. Спрятала пылающий румянец в ладонях и чуть не разревелась от собственной слабости. Вот так легко, едва не предала супруга и отца моего ребёнка.

– Полегчало? – подозрительно спросил Гарен.

– Словно ледяной водой окатили, – призналась мужчине, всё ещё не веря, что несколько минут назад зажала бы рогатого в тёмном углу, и… Даже думать не хочу, чтобы с ним сделала. Мотнула, готовой, выбрасывая остатки непрошенных фантазий.

– Я расстроен! Думал, будет весело приводить тебя в чувства, а вон оно как повернулось! Завидую Айнзаму. Парня любят так, что даже на истинную пару и предназначения плевать, – Гарен мечтательно прикрыл глаза до тех пор, пока недовольный голос не заставил его вздрогнуть.

– Кому это ты завидуешь? – Стерша стукнула избранника крылом по голове, – Я, между прочим, из мёртвых воскресла ради тебя.

– И бесконечно ценю это, – сладко проговорил тёмный, обнимая девушку.

О моём присутствии все мгновенно забыли, и если бы не грохочущая на каждой ступеньке ГАЗелька, так и стояла бы отводя взгляд от странной парочки.

Когда двое, наконец, разлепились, позволила себя по-детски топнуть ногой и наградить обоих недовольным взглядом:

– Может, сначала объясните, почему будучи беременной от любимого супруга, чуть не бросилась в объятья того, кто мне неприятен?

Гарен нахмурился, а Стерша звонко рассмеялась.

– Неприятен? – тёмный вскинул брови, – совсем недавно подставлял своё плечо поплакаться, а ты вон как… Из ледяного ручья спас. Неблагодарная девчонка!

– Не это имела в виду. Просто… – смутилась ещё сильнее, когда в памяти всплыло несколько пикантных моментов из прошлого. Теперь понятно почему Айнзам не торопился возвращать воспоминания. Даже не верится, что вела себя так раскованно в обществе Гарена.

Невольно прикоснулась к губам. А ведь это происходило на самом деле. Бедный Айнзам, как он это вытерпел, я ужасна!

– Да, понял я, что ты имела в виду. На самом деле очень виноват, перед тобой и Стершей, – Гарен закусил губу, и махнул рукой в комнату. – Заходи, постараюсь объяснить в двух словах. Но если честно сам не до конца понимаю этот странный феномен.

В спальне, куда меня пригласили, везде были разбросаны перья вперемешку с одеждой. У многих нарядов оторвали рукава. Представляю, каково приходится Стерше свыкаться с новым телом. Крылья не единственное, что изменилось в облике девушки. Её ноги тоже сильно отличались от привычных. Стопы больше напоминали лапы зверя, длинные, когтистые. Вряд ли к ним можно подобрать обувь. Но с другой стороны, зачем Стерше обувь, если она умеет летать?

В углу примостилась заваленная вещами швейная машинка. Интересно, как девушка справляется с инструментом, имея на каждом крыле всего по одному пальцу? Должно быть, демон помогает возлюбленной, и одеваться, и мастерить. Мысленно порадовалась за них. После всего, эти двое заслужили право на счастье.

Стерша устроилась на не застеленной кровати и похлопала рядом с собой крылом, приглашая сесть. Едва очутилась около сестры Айнзама, как меня заключили в крепкие объятья. Наклонившись к уху, девушка прошептала:

– Спасибо за всё, Регина. Если бы не ты, – она на секунду замолчала, подбирая слова. – Меня ждало нечто пострашнее смерти.

– Но всё обошлось? – с надеждой спросила белокурую девушку.

– Да, но есть ещё кое-что, – осторожно начала Стерша, и её крылья крепче прижала меня. Больше не могла пошевелиться, словно мгновенно парализовало. Даже дышала с трудом. Опять магическое воздействие?

– Что ещё? – проследила за взглядом крылатой, а она с серьёзным видом кивнула Гарену.

Мужчина подошёл к кровати и сел напротив меня. Выглядел он так, словно решал в голове какую-то сложную задачу.

– То, что ты почувствовала, это весьма тревожный звоночек. Признаться, нечто похожее творилось и со мной. Нам нужно удостовериться, что эта связь не представляет никакой угрозы, – демон виновато смотрел мне в глаза.

– Будь сильной, Регина! Думай об Айнзаме, ты должна подавить любые чувства к Гарену, – наставляла Стерша.

– Да, вы оба ненормальные! – попыталась вырваться, но вместо этого лишь выбилась из сил. Воздуха катастрофически не хватало и принялась дышать ртом.

Плохо, очень плохо.

Жители этого мира имеют отвратительную привычку делать кучу вещей против моей воли: ставить метки, целовать, забрасывать без одежды в людные места. Я даже забеременела, сама того не ведая. Хотя, тут лукавлю, была не против близости с драконом. Люблю только Айнзама, и не хочу чтобы Стерша и Гарен ставили свои жестокие эксперименты. В последний раз когда тёмный коснулся моих губ, он разрушил связь с драконом. Не хочу снова пройти через подобный кошмар. Не хочу, чтобы возлюбленный страдал от моей слабости.

– Пожалуйста, – отчаянно попросила двух мучителей. – А что если вы не всё учли? Вдруг в этот раз я и Гарен обручимся уже навсегда?

– Тогда мы разобьём сердца любимых, Регина, – демон грустно улыбнулся Стерше, а затем положил руку мне на талию, наклонился и провёл второй ладонью по щеке.

Как бы отчаянно ни храбрилась, но прикосновения Гарена словно выбивали искры. Ещё мгновение, и вспыхну как щепка.