Подарок для дочери Луны

© Лаура Скалли, 2024

ISBN 978-5-0064-9172-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сверху открывался удивительный вид на Париж. Я стояла на смотровой площадке Эйфелевой башни и наслаждалась увиденным.

– Ты был прав… здесь неописуемо красиво! – Прошептала я в небеса. – Вот только ты обещал, что наслаждаться видами мы будем вместе. А сам..!

Слёзы спазмом перехватили горло, и я заплакала. Вокруг бродили счастливые парочки, отчего становилось ещё больнее. От души словно отрывались маленькие кусочки, чтобы невозможно было терпеть. Я силилась не разрыдаться в голос, ведь окружающие не виноваты, что счастливы, беззаботны и влюблены. А я в один миг лишилась всего.

Встав на нижнюю часть перил, я глянула вниз. Блин, высоко-то как! «Увидеть Париж и умереть!» – Вычерненная фраза, но именно за этим я приехала. Мудрец сказал, что лучше любить и потерять, чем вовсе не познать любви. Совсем недавно я бы послала этого мудреца к чёрту, а то и дальше, но сейчас перед последним шагом была с ним полностью согласна. Яркие воспоминания заполнили мои мысли. Первые встречи, когда я всё переводила в шутки, смеялась и уворачивалась. Первый серьёзный разговор, когда я поняла, что отшутиться уже не получится. Вспомнила свой испуг..! Смешно, я боялась и желала узнать, что же случиться, если перейти от слов к действию. Тайные встречи, вызывающие бурю эмоций: восторг, трепет, иногда слёзы и неизменное удовольствие. И это было чудесно! Но я оказалась влюблённой дурочкой, наивно полагая, что так будет вечно…

– Мне никогда не попасть в рай, я столько нагрешила за свою жизнь. И то, что я собираюсь сделать, огромный грех, но это теперь неважно, – я тяжело вздохнула. – Прошу лишь прощения у тех, кого обидела намерено или случайно, словом или делом. Простите меня… ошибок уже не исправить.

С невысыхающими слезами, я смотрела вдаль, вдыхая полной грудью. Я пыталась надышаться, прекрасно зная, что это невозможно. Ещё одно выражение, которое было пустым звуком до сего момента: «Перед смертью не надышишься!» Жалею ли я себя? К сожалению, немного да. Каламбур получился, но это лишь потому что я глупая и слабая личность. Сильная нашла бы ради чего жить, ведь мир восхитителен, а жизнь бесценна. Вот-вот… моя жизнь совершенно обесценилась, и в этом удивительном мире себя я не видела… увы!

– Прекрасный вид, вы согласны?! – Вопрос прозвучал на французском, но являлся далеко не родным языком.

Французский сам по себе смешной, а фраза прозвучала и вовсе обхохочешься. Даже я не удержалась и хихикнула в кулак.

– Я не силён во французском, – со смешком произнёс тот же голос, но уже по-английски. – Знаю, что французы недолюбливают англичан, наверно, за то, что помнят, как весь мир говорил на их языке…

Из-за простого человеческого любопытства я повернула голову. Метрах в двух от меня, облокотившись на перила, стоял молодой человек, довольно привлекательный с восточными яркими чертами лица. Осталось накинуть на него халат и «арафатку».., но на нём был деловой костюм будто он с важной встречи. К счастью для молодого человека она закончилась, и это обстоятельство отражалось радостью на его лице. Он расстегнул пару пуговиц на рубашке и ослабил галстук, снял пиджак и перекинул его через плечо. Его взгляд откровенно блуждал по мне, что абсолютно неприемлемо в старом свете.

– Красивый закат, – продолжил он разговор, не сводя с меня глаз. – Да, видев такое, трудно остаться равнодушным. Я и сам чуть не расплакался, но заметил тебя…

Я понемногу знала оба языка, но приехала сюда и выстояла огромную очередь с определённой целью, в которую не входило общение с незнакомцем.

– Я вас не понимаю, – спокойно соврала я на русском в надежде, что он отстанет и найдёт другую жертву для беседы.

– А я был почти уверен, что ты русская, – без акцента весело произнёс мужчина, приблизившись ко мне. – Я же сразу выхватил тебя взглядом из всей толпы…

– Молодой человек, я не ищу общения! – Строго предостерегла я и, спрыгнув с парапета, отошла в сторону.

– А что ищешь? – Не унимался он, следуя за мной.

– Успокоения…

А закат, и правда, был изумительным! Я сложила руки на перила, склонила на них голову и стала наблюдать, как солнце, медленно растворяясь, исчезает в разливающемся собственном свете разними оттенками красного, а небо темнеет, впитывая в себя радужный спектр. Ах, как бы хотелось проводить этот закат с любимым человеком! Сердце вновь сжалось от боли. Такого уже никогда не случится.

– Никогда, – прошептала я, не пытаясь сдерживать слёзы, которые, догоняя друг друга, скатывались мне на руки.

Стало щекотно и мокро. Я почесала нос, но не имея салфетки, попыталась стереть сырость рукой. Мне тут же был предложен платок, и две руки взялись за поручень с обеих сторон от меня.

– Спасибо, но не надо, – отстранилась я. – И уберите руки.

Я слегка толкнула одну из рук, чтобы выйти из замкнутого пространства, но эффекта не было. В возмущении я развернулась лицом, молодой человек всё так же откровенно смотрел на меня, и его ничуть не смущал мой грозный, как мне казалось, вид. Он улыбался, обнажая свои белые зубы, его это забавляло. Меня уколола некая зависть, ведь я не могла похвастаться белоснежной улыбкой. Это было одним из моих недостатков и комплексов неполноценности. Хотя… разве это важно?! Для меня теперь нет ничего важного.

– Русские друзья зовут меня Дамир, – он протянул руку.

– Рада за вас, – воспользовавшись моментом, вывернулась я. – А меня… прошу оставить в покое.

– Дьявол! – С досадой чертыхнулся мужчина.

Это заставило меня злорадно усмехнуться и гордо задрать голову. Пусть на короткий миг, но всё же приятно! Я думала раствориться в толпе, чтобы, наконец-то, остаться в одиночестве. Ещё один каламбур. Но как бы печально и нелепо не звучала фраза, она описывает максимально правдиво теперешний мир. Среди людей, под постоянным и бдительным вниманием камер, ты не один, но ты одинок.

Меня довольно грубо взяли за локоть, когда я хотела втиснуться в ряды экскурсии, проходящей мимо.

– Ой! – Я пыталась отдёрнуть руку. – Что вы себе позволяете?

– Не вежливо уходить, когда с вами разговаривают, – хмуро произнёс, остановивший меня, мужчина.

– Не вежливо так грубо хватать незнакомую женщину! – Нарочито повысила я голос. – Отпустите! О, мсье, вы не могли бы мне помочь?!

Я помахала двум жандармам, дежурившим у входа. Меня отпустили, но страха на лицах я не заметила, да и жандармы не особо спешили на выручку, зато подошёл Дамир.

– Спасибо, Джасим.

– Самому слабо? Понадобилась дружеская рука?! – Усмехнулась я, посмотрев на него из-за плеча, стоя спиной.

– А согласись, хорошо, когда есть друзья?!

Не поспоришь… и я искренне рада за тех, кто имеет друзей. Досадно, что их нет у меня. Стало совсем печально, и цель моего визита сюда вернулась с удвоенной силой.

– Надеюсь, мы всё же сумеем поговорить… сегодня за ужином?! – Дамир медленно обошёл меня. – Я угощаю.

Он меня не касался, но могу поклясться, что чувствовала его горячие руки на своей талии, ну, чуть ниже. Дамир встал напротив и задумчиво провёл пальцем по губам и подбородку, а я ощутила сие действие на своих губах и машинально дёрнула головой.

– Ты грациозна подобно лани, и потому соблазнительна… особенно в качестве главного блюда!

Его друг Джасим, взглянув на нас, криво усмехнулся, хотя без злобы и мерзости. Кстати, на слово «ужин» красноречивее всех отреагировал мой желудок, что не осталось не замеченным. Может Джасим улыбнулся на это? Мне же вспомнилась утренняя кафешка, в которую я заглянула прежде, чем прийти сюда и простоять полдня в огромной очереди. Зато я проводила незабываемый закат на вершине башни. Я не думала о еде, но меня всё равно предали, сообщив окружающим, что одной ароматной булочки на весь день крайне недостаточно. Желудок вновь возмутился, все мои усилия заткнуть его провалились.

– И что вы скажете, вернее, ты скажешь..? Кое-кто уже высказал своё мнение по данному вопросу, – Дамир силился не рассмеяться, но выходило довольно скверно.

– Молодой человек! Что вы пристали ко мне? – Я повысила голос, чтобы привлечь внимание. – Я старая уставшая женщина, мы не знакомы!

– Лишь потому что ты не назвала своего имени. К тому же, я убью любого, кто посмеет сказать, что ты старая!

– Это говорю я! – Я выпрямилась и гордо посмотрела на него, давая понять сколь ничтожным считаю весь этот разговор. – Убьёшь меня?!

– Да! Накормлю до смерти! – Подмигнул Дамир с насмешкой. – Всего лишь ужин… обещаю.

Он был искренен, что отразилось во взгляде, который даже посветлел.

– Уйду, когда захочу?! – Недоверчиво уточнила я.

– Держать не стану, – Дамир сунул руки в карманы, как бы подтверждая свои слова. – Куда прислать автомобиль?

– «Мезон Монмартр», – обернулась я на выходе. – Чего ты хочешь?

– Спасти от глупости, – он пожал плечами.

Он улыбнулся с лёгким поклоном головы, я же задумчиво кивнула в ответ, хотела наехать на жандармов у двери, но передумала. Смысл? Выместить на них свою злобу?! Я не так воспитана. Меня удивляют люди способные из-за плохого настроения кидаться на окружающих, грубить и оскорблять, а после смеют говорить, как ни в чём не бывало, и недовольны, что с ними не желают общаться. Конечно, все мы разные, но разве кто-то отменял культуру, манеры, воспитание?!

Пока я шла до отеля, меня посещали разные мысли. И ключевая из них, зачем я согласилась на ужин. Ведь меня ничуть не прельстило внимание молодого человека, его слова так же были пустой болтовнёй, а излишняя приставучесть немного раздражала. Я поняла! Меня радовал сам ужин. Даже смертникам в тюрьмах положен ужин из любого ресторана, так почему я не могу воспользоваться появившейся возможностью?! Я удовлетворённо кивнула и зашла в свой хостел. Понятное дело, никакого номера в отеле я не имела, а было лишь спальное местечко, но недалеко от названного мною «Мезон Монмартр». Я проходила мимо, когда искала забронированный хостел. Покопавшись в скудном гардеробе, я достала чистое платье, освежилась и привела себя в надлежащий вид. И он мне понравился.

– Если суждено умереть, то с достоинством, красивой и сытой! – Сказала я своему отражению.

Вздохнув, я направилась к отелю, прихватив с собой все вещи в небольшой походной сумке. Возвращаться я не планировала, хотя по визе оставалось ещё три дня. Как это по-людски, отодвигать неизбежное! Но это же знак… Я собиралась довести свой план до конца, меня отвлекли, тем самым отсрочив момент.

– Простите, – я подошла к стойке с улыбающейся девушкой. – Случайно никто не спрашивал..?

Я даже не представляла, чем закончить вопрос. Раньше я бы смутилась, это же так глупо и нелепо. А если честно, то я бы не решилась зайти, не то чтобы что-то спрашивать. Но сейчас была бесстрашной, и мне всё равно, выгляжу ли я глупо или нелепо.

– Мадемуазель, – возле меня возник мужчина в костюме. – Позвольте?

Я повернула голову и прижала сумку, к которой тянулась чужая рука.

– Я – ваш водитель, – немного шокировано пояснил он. – Могу я взять ваш багаж?

– В этом нет необходимости.

– Тогда… прошу следовать за мной, – чуть запнулся водитель.

Усадив в машину, он долго разглядывал меня в зеркало, чего-то ожидая.

– В не хотели бы что-нибудь узнать? Мне велено отвечать на все ваши вопросы.

– Нет.

– Разве вам не интересно, куда я вас везу?! Или может о том, к кому..?

– Вы правы… мне не интересно, – я смотрела вдаль на то, как мелькают огни за окном. – На меня не давит тишина, так что не утруждайтесь.

Он замолчал, но разговор наш стал поводом задуматься, ведь за ужином мне всё же придётся вести беседу. Хотя… это не обязательно, можно тупо кивать или быть вечно с набитым ртом. Не вежливо, да, но не плевать ли мне?!

– Плевать, – тихо закончила я свою мысль.

Дверца открылась, мне подали руку. В каком бы состоянии души я не находилась, оно никоим образом не повлияло на моё восхищение. Мне безумно нравилась старинная часть города. Тут куда не шагни везде история, куда ни глянь памятники культурного наследия. Вот и здание ресторана, открытого в 1686 году, о чём гласила табличка на нём, являлось памятником и охранялось государством. Один из знаменитых старинных ресторанов Парижа «Le Prokope». Я лишь слышала о нём краем уха, о шикарном разнообразии блюд с морепродуктами, нежнейшем мясе и невообразимых десертах.

– Позвольте сопроводить вас.

Я разглядывала фасад здания, когда меня отвлекли этими словами. Вышедший навстречу мужчина улыбался и приглашал внутрь.

– Я ещё думаю, – снисходительно ответила я, посмотрев на него.

Да, что тут думать?! Заходи уже! Но что-то в глубине души проснулось и тихо спросило, а нужно ли мне это. И я замешкала.

– Иди уже, коли пришла! – Прошептала я этому тихому голосу из глубины. – Хуже, чем есть, уже не будет.

Какое громкое заявление! Запомните, хуже всегда есть куда, лучше может не быть, а хуже может. Это так… маленькое отступление… на будущее.

Приняв приглашение, я последовала за учтивым администратором ресторана. Он повёл меня по витой лестнице с ажурными перилами, да по ковровым дорожкам в зал, где на окнах тяжёлые портьеры вкупе с картинами в позолоченных рамках придавали богатство интерьеру. А ещё огромные зеркала, и не во весь рост, а во всю стену! Зачем? Ну, наверно, так более помпезно или же это дань моде семнадцатого века. Короче, дорого-богато! Однако здесь было легко… по крайней мере мне.

– Впервые в нашем ресторане?! – Мужчина не спросил, скорее утвердил, просто поддерживая разговор.

– Очень заметно?

– О, да!

От такого ответа стало даже обидно. Выходит, мне ещё не на всё наплевать?!

– Что, не сочетаюсь по цветовой гамме с коврами или не подхожу под стиль штор?!

– Вы восхищаетесь этим местом. Оно вспыхивает в ваших глазах и радует моё сердце. Многие слишком черствы, они забывают, что ходят по истории и как важно ценить красоту. А кому-то это и вовсе не дано. Такие люди при любом богатстве остаются самыми бедными.

– Вот вы о чём! – Стыд окрасил моё лицо.

Философский и в то же время свой собственный взгляд на жизнь. И как красиво и очень приятно сказано. Захотелось ответить чем-нибудь подобным, но, как назло, на ум ничего не пришло. А мы тем временем добрались до столика.

Дамир ждал нашего приближения, он поднялся сразу, как только мы появились в конце зала, вернее в начале. Он прожигал взглядом из-под бровей, пока мы шли до стола.

– Дальше я сам, – кивнул Дамир моему сопровождающему.

Тот послушно удалился, улыбнувшись на прощание.

– Я уже велел принести паранджу, – на полном серьёзе заявил, усаживая меня, Дамир. – На тебя засмотрелся каждый из присутствующих. Такую красоту нельзя показывать всем! О чём только думают ваши мужчины?!

– Что сейчас было? – Строго взглянула я на него. – Пережиток ваших пещерных устоев?! Тёмные людишки, застрявшие в своих глупостях!

Дамир предостерегающе развернул ко мне ладонь.

– Я не одна из ваших униженных и забитых женщин, – игнорируя предостережение, продолжила я. – Мне интересно, почему они позволяют так с собой обращаться, почему не борются за свою свободу?! И почему до вас никак не доходит цивилизация? Женщину надо любить и уважать её мнение..!

– Мы очень любим женщин, – Дамир вновь откровенно уставился на меня. – А вот ваши мужчины деградируют и гораздо чаще любят друг друга.

Его всего скривило, он с отвращением передёрнулся и высунул язык.

– Любите?! И потому обращаетесь, как с вещью, как со своей собственностью…

– Своим женщинам мы даём кров, еду, защиту от посягательств, дарим подарки и удовольствие! – В его словах и манере была гордость, мол, какие они молодцы. – Будем спороть дальше или насладимся обедом?

– Конечно! – Я была готова к любому из вариантов.

Он коснулся лба, немного сбитый с толку, потом усмехнулся и жестом показал официанту, что можно подавать на стол.

– Я взял на себя смелость при заказе, но ты можешь заглянуть в меню и дополнить мой заказ, – Дамир галантно указал на кожаную папку возле меня.

– Могу!

Я раскрыла меню, просто чтобы сохранить собственное достоинство… наверно. Названия блюд были мне не знакомы, и я это знала. К тому же сразу появилось ощущение, что и Дамир это знает.

– Готов помочь с выбором, – он подпёр рукой подбородок, наблюдая за мной.

– Сперва узнаю, что есть в заказе, дополнить никогда не поздно.

– Разумно, – кивнул Дамир, загадочно улыбаясь. – Я надеялся смутить тебя… Не вышло.

– Как не достойно! – Покачала я головой и отвернулась. – А если, правда, хотел смутить, то выбор ресторана чуть подкачал. Нужен более дорогой, чтобы нищая замарашка не посмела переступить порог.

Я прекрасно осознавала, что и это место слишком дорогое для меня, и внимание на мою персону обратили, лишь потому что была недостойна находиться здесь. Богатые не желают видеть бедных на одном уровне с собой. Я была проста в своём дешёвом платьице, но осознавать не значит стесняться или испытывать неудобство. Меня всё это не трогало. Пусть они чувствуют неудобства в моём присутствии! Единственное, что неожиданно озаботило, смогу ли я расплатиться за обед в случае необходимости? У меня были деньги, самый минимум на проживание, а так как задерживаться я не собиралась, то и о средствах мыслей не возникало.

– В какое же заведение я должен был тебя пригласить? – Полюбопытствовал Дамир, поглаживая небольшую щетину на лице.

– К примеру, «Le Mourice»…

– О-о! – Протянул он без особого восхищения. – Почти Версальский дворец… ощущение, что попал в музей, но при этом тебя ещё кормят, и в какой-то момент начинаешь считать себя частью экспозиции, а еда застревает в горле. Вся эта помпезность: мрамор, золото и хрусталь давят и вызывают отвращение! Куда приятнее глазу ковры и ажурная ковка, можешь мне поверить. В «Le Mourice» стремятся те, кто хочет похвастать богатством и статусом. Как по мне, лучше посетить музей, а пообедать в «Николя Фламель».

– Любопытно, – я действительно посмотрела на Дамира с интересом, пока он высказывал своё мнение.

Не то, чтобы он прямо заинтересовал, но находиться в обществе неглупого человека гораздо приятнее. Меня даже отпустила забота о плате за обед ровно до того момента, когда начали сервировать стол. Блюда занимали свои места, воздух наполнился невообразимыми ароматами.

– Поехали?!

– Куда? – От неожиданности я вздрогнула и в недоумении оторвалась от ряда вилок, вспоминая какая для чего.

Давным давно, ещё школе, на уроках по этикету нам давали основы поведения на приёмах, пользованием приборами и какие бокалы или рюмки используются для напитков и алкоголя. Но когда это было? А если покопаться в памяти, то многие мои одноклассники так и не научились пользоваться ножом. Где уж там взять правильный бокал для белого или красного вина?! Или нужную вилку для салатов или устриц… хотя для устриц берут щипцы, или это для омара? Смешно и грустно. Какие устрицы и омары, если мы видели их исключительно на картинках, не различали отбивную и антрекот?! А котлеты ели, натыкая их на вилки и обкусывали вокруг… Зато нам было весело!

– В «Le Mourice», – вновь вернул меня в настоящее Дамир.

– Желаешь похвастать богатством и статусом? – Усмехнулась я.

– Нет, хочу смутить тебя, – улыбался он, слушая раскаты, доносившиеся из моего пустого желудка.

– Зачем?

– Интересно увидеть твою реакцию, раз ничто другое на тебя не действует, – он криво усмехнулся и добавил. – Шучу. Bon appetit!

Я откинулась на спинку кресла, раздумывая, не уйти ли мне прямо сейчас?! Но я пришла сюда ради ужина… Нет, я поем, а потом уйду!

– Что ж?! Приятного аппетита нам обоим, – я вернулась ко столу и взяла понравившуюся вилку, более не забивая голову правильностью выбора. – И всё же ты хвастаешь богатством.

– Есть такое, но лишь из желания произвести впечатление и расположение. Девушкам нравятся богатые и щедрые. Кстати.., – он с улыбкой протянул бархатную коробочку. – Это в знак моего восхищения.

В коробочке лежали серьги из белого золота с голубым опалом в виде капли. Ну, очень красивые, а главное, тронули душу… это моё…

– Они идеально сочетаются с твоими глазами. Примерь, пожалуйста, – попросил он. – Этот подарок ни к чему тебя не обязывает, но может позволит узнать твоё имя.

– Что даст тебе моё имя?

– Хочу знать, как зовут мою прекраснейшую гостью, – с радостью объяснил Дамир.

– Я не приму их, – отодвигая коробочку, заявила я.

– И имя тоже не назовёшь, – сам подытожил он. – Не понравились или ты боишься?

– Серьги красивые, правда, вот только они мне ни к чему. И не понятно, чего я должна бояться?!

– Может быть меня или сам факт подарка, – Дамир улыбнулся, но с некой грустью. – Я пытаюсь сделать что-нибудь приятное и был бы рад… Но настаивать, я так полагаю, лучше не стоит?! Как же мне называть тебя, мадемуазель Незнакомка?

– Всё равно как… только я мадам, и уже давно.

– Я буду звать тебя Айла – прекрасная дочь Луны, освещённая ею!

Я сморщила нос, комплементы приятны, но за ними нередко что-нибудь скрывается.

Нам подали горячее: овощи на гриле и кусок мяса в сливочном соусе. К нему прилагался паштет из печени кролика и кроличьи почки, если я правильно поняла, но могу ошибаться. Что бы это ни было, оно обалденное! Мы выпили бутылочку красного вина «Chateau Duhart Milau». Нас заверили, что это стопроцентное бордонское вино 2006 года, одного из самых удачных лет его выпуска.

– Могу я узнать, где тот, кто должен тебя сопровождать? – Играя вином в бокале, поинтересовался Дамир.

– А разве тебе можно пить алкоголь? Ведь религия запрещает, – я постучала пальцем по краю стола. – Ай-ай-ай!

– В поездке вино позволительно, – он развёл руками. – К тому же я здесь по делам, а французы без вина дел не ведут.

Дамир рассмеялся, потом кашлянул и снова развёл руками, толи извиняясь, толи оправдывая себя.

– Вернусь домой и на неделю закроюсь от внешнего мира, буду молитвами просить о прощении…

– А-а, будешь замаливать грехи! – Ехидно улыбнулась я. – У нас таких много, сперва грешат, потом бегут в церковь, чтобы щедрыми пожертвованиями выкупить для своей души место в раю.

– У нас, что ни тема, то спор, – Дамир подставил ладонь под щёку.

Глаза его стали масляными, язык слегка заплетался, а движения получили расслабленность «плывущего» тела. Я и сама чувствовала тоже самое, поэтому так же поставила руку на стол и вложила щёку в ладонь.

– Просто у каждого своё мнение, как и должно быть, – я махнула на него свободной рукой. – А, где тебе знать?! Ваши женщины же не спорят..!

– Да, они у нас скромный, послушные, благо… честивые, – он приостановился, чтобы произнести всё до конца. – Уф! Еле выговорил… О чём я? А-а! Наши женщины верные.

– Ещё бы! Они у вас забитые. Из-за ваших несправедливых законов женщины боятся ослушаться, тем более сделать что-то не благочестивое. Это ж верная смерть! В отличии от вас, которым позволяется заводить гарем, – я говорила с сарказмом и неприязнью.

– При условии, что сможешь обеспечить всех жён, – спокойно ответил Дамир на мои нападки. – Покупаешь подарок одной, даришь что-нибудь каждой.

– Однако, накладно, – согласилась я. – Но прав у них всё равно нет. Что, если ты не устраиваешь женщину? Она несчастна, потому что вынуждена жить с нелюбимым человеком и не имеет права уйти.

– Есть много способов для развода. Женщина может добиться, чтобы муж сам захотел отпустить её.

– Знаю я, как это происходит! Она делает что-то, что не нравится мужу, и он выгоняет её в том, во что она одета в данный момент, без каких-либо средств к существованию. Удобно, ой, как удобно! – Я выпрямилась, словно собиралась отстаивать честь всех униженных женщин. – А даже если жена была послушной, верной и всё такое, но наскучила, её выкидывают, меняя на другую…

– Кто тебя обидел? – Тихо спросил Дамир. – Кто-то очень близкий, и к тому же очень сильно. Ты злишься, пытаясь спрятать за этим свою боль. Но, поверь, она блестит слезами в твоих лунно-голубых глазах.

– Да что ты знаешь, арабский психолог?!

– Смешно, – усмехнулся он и подозвал официанта. – Про психолога определённой нации. Ну, а ты много знаешь?

– Уж побольше твоего!

Дамир что-то шепнул официанту, тот с радостью помчался выполнять распоряжение.

– Откуда такая уверенность?

– Я гораздо дольше живу на свете, – по моим меркам это был неоспоримый аргумент, поэтому произнесла свою фразу гордо.

На краю стола появились купюры, из чего следовало, ужин окончен, пора расходиться. Неожиданно для себя я тяжело вздохнула и неохотно поднялась. Конец ужину, конец спорам и, возможно, конец всему.

– Можно прожить сотню лет в коробке, видя частичку мира через крохотную дырочку, а можно за пятьдесят увидеть весь мир и узнать о нём всё.

– Это всё есть в книгах, так что можно не вылезать из коробки.

– Книга не даст тебе впечатлений и личного опыта, поэтому возраст не показатель, качество и насыщенность, вот что показатель! Да и разница между нами небольшая. Сколько? Год-два… пять максимум?!

– Давай посмотрим, – я даже обрадовалась новому спору. – Сколько тебе? На вид лет двадцать девять-тридцать, я права?!

– Тридцать один! – Торжественно сообщил он.

Он, что реально, думал впечатлить своим возрастом?! Ещё с такой интонацией, мол, умудрённый древний старец!

– Какой ты ещё зелёный, – снисходительно похлопала я его по плечу. – Моей дочери двадцать пять, так что ты для меня дитя.

Он округлил глаза, долго и внимательно рассматривал, пробегая взглядом от макушки до пят.

– Разочаровала?! – Мягко улыбнулась я. – Спорить больше не будешь? Сколько я должна тебе за ужин?

Матая головой, Дамир достал и положил на ладонь коробочку с серьгами.

– Не разочаровала, а восхитила ещё сильнее! Но если не возьмёшь подарок, то заставлю расплатиться за ужин. И я не шучу! – У него были серьёзный вид и тон. – А теперь – вперёд! Нас ждёт десерт.

– Какой ещё десерт?

– Который я заказал на вынос, решил, что он будет более аппетитным на свежем воздухе.

Мы вышли из ресторана, к нам подъехала машина, и выбежал официант с бумажным пакетом.

– Забери пакет! – Крикнул Дамир водителю, открывая передо мной дверцу.

– Ты же понимаешь, что я никуда не поеду. – Я покачала головой. – Спасибо за ужин и… прощай.

Меня вновь притормозил Джасим, встав на пути. Откуда он взялся? Словно материализовался из воздуха или вырос из-под земли.

– Как нехорошо, – осуждающе навис он. – Разговор не окончен, а ты опять уходишь. Это невежливо.

– Я попрощалась, а значит разговор окончен, – щёлкнув пальцами, я пошла дальше. – Уйду, когда захочу… таков уговор!

Я обернулась, Дамир серьёзно и грустно смотрел мне вслед, кивнул Джасиму, и тот отошёл.

– Не имею ни малейшего желания отпускать тебя, но слово держу.

– Похвально, молодой человек! – Искоса поглядывая на Джасима, я обогнула его.

Не успела я сделать и десяти шагов, как меня догнал автомобиль. Дамир вышел из него с пакетом в руке.

– Это десерт. Съешь его там, где тебе понравится. А может ты всё же позволишь закончить ужин вместе?!

– А может ты уже отстанешь? – Устало спросила я. – Что тебе не понятно в слове «прощай»?!

– Не хочу прощаться, – его глаза блестели, отражая свет неспящего города. – Ты очень мне понравилась.

– Алло, малыш! – Покачала я головой. – Я старая уставшая женщина, желающая, чтобы её оставили в покое. Ты слишком молод, не загораживай мне будущее!

– Я готов стать им…

Его не смутило, ни обидело ни одно моё слово… а я так надеялась. Ведь горячие парни очень обидчивы, как известно, но… видимо, не все.

– Мне бы хотелось стать твоим будущим, – он смотрел прямо в глаза. – Такая вероятность существует?

Мне сделалось нехорошо, даже пьяные расслабленные мозги почуяли угрозу. Я собрала в себе всё мужество, что имела.

– Прости, но нет, – твёрдо ответила я, забрала десерт дрожащими руками и быстро перебежала на другую сторону дороги. – Ещё раз спасибо за ужин!

Я потрясла пакетом, не оборачиваясь, свернула в переулок и побежала. Господи, я взрослая женщина, а испугалась, как маленькая девочка! И почему этого страха не было раньше, когда я шла на ужин? Хотя говорят, что пьяному море по колено, но добавляют при этом, что он способен утонуть в луже.

Вскоре паника улеглась, я притормозила, еле сообразила, где нахожусь и куда мне двигаться.

– А не посмотреть ли мне на дворец?! – Подумала я вслух. – Не пропадать же десерту!

Не знаю, прозвучит ли это странным, но я почему-то думала о случившемся, прокручивала в мыслях вечер, вспоминая сказанные фразы. Некоторые из них доставляли радость, какие-то забытые ощущения. И пусть я давно не молоденькая девушка, комплименты получать приятно в любом возрасте. С годами даже вдвойне, потому как получаешь их гораздо реже. Чего же я тогда испугалась? Трудно объяснить, просто внутренний голос сказал бежать… вот я и побежала.

Сев на дальнюю скамью на площади перед дворцом, я с удовольствием стала разглядывать его. Он прекрасен, весь в огнях, как в сказке. Вот только я не принцесса, за мной не приедет принц на белом коне. Я ела вкуснейшие пирожные, но у них был горьковатый привкус моих слёз, разбившейся мечты. Конечно, легко винить в своих неудачах кого-то, чем признаться, что виновата во всём сама. Это я позволила себе влюбиться, я мечтала из серой рутины окунуться во что-то яркое, свежее, новое, забыв, что моё время прошло, что надо беречь то, что имеешь. Молодость всё равно победит. Но дело в том, скажи мне это кто-нибудь тогда, я бы не стала слушать. Так кто же виноват?

– Только не я! – Сквозь слёзы плохо получается улыбаться, но я всё же растянула губы в нечто подобное. – Глупости совершать полезно, если это помогает находить умные решения. Правда, иногда глупость неизлечима, как в моём случае.

На землю опустилась предрассветная прохладная свежесть. Я решила встретить на этом месте рассвет, а потом уже двинуться навстречу задуманному.

Ах, как же хочется жить! Особенно перед самым концом. Но даже в шаге от неизбежного я не находила ни одной причины, чтобы остаться в этом мире. Я всё потеряла, всё разрушила, моё будущее пусто, его просто нет.

На смотровой площадке было холодно, солнце только встало и не успело согреть воздух. Меня трясло, как маленькую злобную собачонку, которую одна мадам держала на руках и нежно уговаривала посмотреть на пейзаж будто этому существу дано понять красоту. Она противно тявкала на всех, а после жалась к хозяйке, ища тепла и защиты. Я оскалилась на её попытку облаять меня, та в испуге заскулила и спряталась. Хозяйка недопсины тут же встала на защиту своей Лолиты и хотела поругаться, но получила тот же оскал и сразу смолкла, поспешив отойти. Я выбрала самую безлюдную сторону площадки и влезла на ограждение. Как же здесь красиво, спокойно и тихо!

– Мадемуазель, – кто-то осторожно коснулся моего плеча.

Я вздрогнула и сорвалась вниз. Меня пытались удержать за руку, но она выскользнула…

– Мадемуазель!

Всё моё тело содрогнулось, я в ужасе раскрыла глаза, не понимая, где нахожусь. Рядом на корточках сидел мужчина и держал меня за руку.

– Прости, не хотел напугать тебя, – извинился он. – Ты просидела здесь всю ночь. Может пора отдохнуть?! Я отвезу, куда пожелаешь.

– Откуда ты знаешь? – Я понемногу приходила в себя ото сна. – Кто ты? Мой ангел-хранитель?

– Если желаешь.., – мужчина улыбался. – Меня попросили присмотреть…

– Кто? Дамир?! – Усмехнулась я, полностью овладев собой. – Он отправил тебя следить за мной.

– Не следить, а беречь! – Он поднял указательный палец. – В мире хватает нехороших людей.

– Спасибо, хоть не сказал «неверных», а то вы со своим исламом помешанные «праведники», – с сарказмом поклонилась я.

– Не нужно насмехаться над чувствами верующих, тем более оскорблять их в вере, – учтиво посоветовал мой собеседник.

– Господи, с вами невозможно разговаривать! – В сердцах произнесла я в сторону. – Прости, если оскорбила тебя и твою веру. Честное слово, с вами ни пошутить, ни посмеяться…

– Отчего же?! Я люблю посмеяться и шутки тоже, и розыгрыши… Но не играй с законами и верой, они ниспосланы нам свыше.

– Законы придумали люди, опираясь исключительно на свои желания и прихоти, да, впрочем, как и веру. Вот объясни мне, по какому праву вы не считаете женщин за людей?!

– Тогда встречный вопрос, почему ты не нападаешь на чукчей? По их обычаям они предлагают своих жён каждому гостю. Мы своих женщин бережём… и только для себя!

– Ой, вот не надо! Вы можете подарить женщину или расплатиться ею будто она равноценна товару. К тому же, у чукчей давно нет того пережитка прошлого, они гораздо цивилизованнее вас в этом отношении.

– Есть, можешь мне поверить. Я путешествовал по тундре, и обычай там сохранился до сих пор.

– И ты им воспользовался? – Я подняла одну бровь.

– Нет! – Твёрдо ответил он.

– Могу я узнать, почему? – Меня распирало любопытство.

– Желать чужую женщину – грех! И ты бы не спрашивала, если бы побывала в их юрте…

– Там плохо пахнет, – заключила я.

– Это очень мягкое определение, – он покачал головой, закатив глаза.

– Вот в чём вся соль! – Ткнула я его. – Женщина была немытая, а потому не привлекла тебя.

– Она не привлекла бы меня в любом случае. Чужая женщина – грех!

– Фанатик! – Прошептала я. – Говорят, что вы очень любвеобильны, так что не верю я тебе, лицо твоё не русское.

Сказать грубее, как у нас говорят обычно, я не смогла, не так воспитана. Да, и чего греха таить, молодой человек был мне приятен, даже с ненавистной растительностью на лице. Но его маленькая аккуратно постриженная бородка ему подходила, делая чуть старше и более статным. А возрастом он, вряд ли, старше Дамира.

– Верно подмечено… не русское! – Рассмеялся он и подал руку. – Я – Камал.

– Поезжай-ка ты домой, Камал, – я приняла помощь, чтобы подняться. – Я возьму такси.

– Такси уже ждёт тебя… Айла, – не выпуская моей руки, Камал указал на припаркованный авто.

– Почему Айла?

– Ты светлая и красивая, подобно Луне, освещённая ею. Я мог бы назвать много имён. Например, Рания – красавица или Ахсана – бесподобная, ещё Танзиля – дарованная Богом. Но разве они раскрывают тебя? Нет… лишь Айла, дочь Луны!

– Тебе Дамир сказал?! – Прищурилась я.

– Это я тебя назвал при всех, когда впервые увидел, – качая головой, ответил Камал. – Все согласились, ведь другого имени для тебя просто не существует.

Пусть называют, как хотят, мне-то что?! Только от чего-то стало грустно и тоскливо. Родители назвали меня Варварой, типа, дань старине. Спасибо, что не Дусей, Ефросиньей или, чего хуже, Параньей. Согласна, не самое плохое имя в современном мире, а тогда это было лишним поводом для насмешек и издёвок. В моду входили такие имена как Диана, Кристина и Алина, а ты – Варька! Я не хотела ходить в школу, где меня дразнили то «вареньем», то «варежкой». И это ещё самое безобидное. Сейчас я спокойно вспоминаю свои прозвища, а тогда била каждого, кто меня унижал. Хотя Варежка приклеилось на всю жизнь, чего бы я не делала. Когда появилась возможность сменить имя при получении паспорта, то как его сменишь, родители же обидятся?! Я пыталась объяснить им, что у меня впереди жизнь, что они обидели меня при рождении, но всё бесполезно. И как я, вообще, смею быть недовольна, ведь у меня самое женственное имя?! И вот впервые меня назвали ни Варежкой, Варькой… Поварёшкой, а чем-то прекрасным и звучным совершенно чужие люди. Теперь понятно, почему внутри всё отозвалось тоской.

Камал настоял, и я села в машину, а пока ехали, уснула. Приоткрыв глаза, я встретила внимательный изучающий взгляд. Камал оглядывал меня, старательно скрывая, но получалось плохо. Он мечтательно улыбался, когда обнаружил, что я проснулась, и даже немного смутился.

– Не посмел нарушить твой сон… снова… он был сладок.

Камал не поднимал головы, его взгляд блуждал, словно он в смятении. Затем последовал обряд, когда складывают ладони ребром друг к другу, сперва обращаются к солнцу, а после будто умывают лицо.

– Что с тобой? – Заглядывая на него с заднего сидения, спросила я.

– Тебе не надо знать, – помотал он, так и не взглянув на меня.

– А если я хочу знать?! – Я ещё сильнее вылезла вперёд.

Его чёрные глаза блеснули, он на мгновение повернулся на меня, но быстро спрятал лицо.

– Будь аккуратнее, – попросил он. – Не забывай, пожалуйста, с кем общаешься. Да, мы разные, другая культура, другое воспитание, другие взгляды на устройство мира. Твоё поведение можно расценить, как недостойное, оскорбительное и даже распутное.

– И с кем, позвольте полюбопытствовать, я говорю?

– Я не обидеть стараюсь, а уберечь, – Камал говорил в сторону, глядя в окно. – Это здесь позволяется вести себя с мужчиной фривольно, у нас же такое недопустимо.

– Какое счастье, что я не в вашем отсталом мире, никогда не была и не собираюсь!

Я посмотрела по сторонам, впереди находился парк развлечений с каруселями и палатками сладкой ваты, а над всем этим возвышалась Эйфелева башня. Моё сердце сжалось. Я именно там, куда стремилась и страшилась попасть.

– Почему ты привёз меня сюда? – Еле выговорила я потухшим голосом.

– Что-то не так?

– Всё так, – прошептала я, на глаза навернулись слёзы. – Спасибо.

Склонив голову, я выбралась из машины, тяжело вздохнула и направилась к кассами. Я не разглядывала, находящихся рядом, людей, просто стояла в очереди и гнала от себя все мысли.

– Попытка номер два, – поднимаясь по лестнице на первый ярус, усмехнулась я.

Направилась я сразу к лифтам, а остальная толпа туристов рассыпалась по площадке. Счастливые! Они беззаботно гуляли, разглядывали окрестности, вполуха слушая гида. Жаль, я не из их числа…

– Перестань думать! – Тихо приказала я себе, заходя в кабину лифта.

– Думать полезно.

– Камал?! – Я подняла глаза. – Что ты здесь оставил?

Он стоял рядом, как ни в чём не бывало, и держал в руке мою сумку. Чёрт! Я совсем забыла о ней за ненадобностью.

– Это ты кое-что оставила, чем дала понять, что я должен сопровождать тебя и нести вещи.

– Всё не так!

– Теперь спорить бесполезно, ведь я уже здесь… с вашим багажом, – он улыбался и впервые смотрел открыто прямо в глаза.

– Давай сюда чемодан и езжай домой, Камал.

– Чемодан! – Посмеялся он, уворачиваясь от моих попыток забрать сумку.

– Честно, тебе не за чем сюда…

– Почему?! Здесь красиво, – он непонимающе поднял брови.

– Хорошо, отдай сумку и наслаждайся видами! Ты мне ничего не должен, не ходи за мной, – серьёзно сказала я, вытянув руку.

Камал поймал её и вывел меня из лифта. Перед нами предстал всё тот же великолепный вид. И пока мой сопровождающий отвлёкся на него, я благополучно отняла своё.

– Выиграла?! – Повержено кивнул он.

– Да-а! – Злорадно протянула я. – Тебе пора.

Камал действительно остановился, когда я отправилась к смотровой площадке. Я несколько раз обернулась, как бы случайно, и в какой-то момент не увидела его. Он ушёл. Какое облегчение… и разочарование! А разве я не этого хотела? Или ждала чего-то другого? Конечно, нет.

– Всё так, – повторила я, взявшись за поручень, закрыла глаза и глубоко вдохнула.

Снова нахлынули воспоминания, будоража и без того шаткое душевное равновесие.

– Меня ничто здесь не держит! – Напомнила я себе. – Хотя бы в этом не будь слабаком!

Вперёд! Ну же… однако, я медлила. Даже во сне я не смогла выполнить задуманное. Трусиха! Правда, я так испугалась, и тот страх глубоко засел внутри, что меня замутило. Да, будет больно, но всего лишь на миг, а после не будет никакой боли!

– Никакой боли, – улыбнулась я. – Всё уйдёт…

Меня прижали к поручням, крепко держась за них руками с обеих сторон. Так неожиданно и бестактно! Моё сердце чуть не остановилось, а душа замерла от ужаса.

– Здравствуй, Айла, – прозвучало над самым ухом.

– Какого..?

Я дёрнулась, чтобы освободиться от столь наглых объятий. Сердце ещё стучало в висках, а душа трепыхалась, но страх закрадывался совершенно иной.

– Я напугал тебя, красивая? – Он говорил с полуулыбкой, а глаза прожигали насквозь.

– Дамир, ты меня преследуешь?! – Я смогла развернуться и чуть отодвинуть его от себя. – Чего тебе не сидится ровно..?

– Не понял?! – Его глаза расширились. – На чём..?

В мозгу начались мыслительные процессы, что отражалось на лице. Дамир морщил лоб, выходит, русские друзья не всё ему рассказали. Да и как тут расскажешь? Россию прочувствовать надо, иначе не поймёшь.

– Усёк, какого находиться в ступоре?! – Я прищурилась на него. – Запомни это чувство! Думай, прежде чем выбивать человека из зоны комфорта… и прощай!

Попытка уйти дальше вдоль ограждения была тут же остановлена. На пути, как всегда, вырос демон Джасим. В восточной мифологии они, кажется, зовутся дивами. Всё это начинало меня раздражать, поэтому я высказалась довольно грубо.

– Убери своего питбуля с моей дороги!

Я смотрела на Джасима и ждала его реакции, но, к сожалению, её не последовало… похвальная преданность верного пса.

– Тебя, вообще, чем-нибудь можно задеть?

– Задень рукой.

– А согласись, хороший охранник?! – Сзади подошёл смеющийся Дамир. – Как ты его назвала? Питбуль?! Ха-ха!

Его смех вызвал улыбки у всех, кто был рядом, включая Джасима. Я бросила беглый взгляд по сторонам и заметила неподалёку четверых похожих на Питбуля и телосложением, и национальной принадлежностью.

– А ты, и правда, богат?! – Без каких-либо эмоций я посмотрела на Дамира. – У тебя целый штат телохранителей. Это не друзья, ты так же одинок.

– Отец настоял, – кивнул в сторону Дамир. – Но… они все мои друзья, и жизнь отдадут, не задумываясь.

– Им платят за это, – покачала я головой.

Мне даже стало как-то жаль этого мальчика за его наивность, что ли?!

– В вашем обществе вы доверяете свои жизни совершенно чужим людям. У нас доверие заслуживается жизнью. Мы росли вместе, вместе шалили, вместе получали наказания за те самые шалости. Мы друзья! Я всецело доверяю своим людям, – Дамир гордился тем, о чём говорил. – А ты, женщина, можешь похвастаться подобным?! Ты одна, тебя предал тот, кому ты верила…

– Смени-ка тон, сынок! – Сквозь зубы произнесла я, сжимая кулаки. – Слишком молод, чтобы так разговаривать со мной!

Меня гораздо сильнее укололо ни каким тоном, а что было сказано. И ведь гадёныш был прав, а это злило ещё больше! Он не виноват, вроде, но сейчас злил именно он, и затеять драку хотелось с ним.

– Прости, забыл, что с русскими женщинами нельзя так, – он виновато поклонился и подмигнул. – Надеюсь, завтрак на высоте в прямом и переносном смысле загладит мою оплошность?!

Он взял меня за талию и подтолкнул к выходу, хотел приобнять, но получил шлепок по рукам, и не стал этого делать.

– Здесь есть ресторанчик… один… ну так, на троечку, если прийти вечером, но завтрак… Пальчики оближешь!!!

– Не толкай меня! Я никуда не пойду! – Я повысила голос и дёрнула плечом.

Кстати, кошка так же дёргает хвостом, резко и сильно, выражая недовольство, если её не устраивает общество, еда или само место. Своеобразные и своенравные представители фауны. Поэтому женщин нередко сравнивают именно с семейством кошачьих. Ведь всем известно, что женщина – это такая кошечка, которая способна утроить мужчине собачью жизнь! Я улыбнулась, выражение мне нравилось, и кивнула, соглашаясь с ним, подняла глаза, чтобы встретить два взгляда. С виду одинаковые, но Боже, какие они были разные!!! Дамир прожигал взглядом кожу, не то что там одежду, а вспыхивающее в темноте его глаз… короче, лучше бы оно там и оставалось. Он смотрел уверено, как на свою собственность, как победитель на свою жертву. Таким же прямым и уверенным был второй, пойманный мною взгляд, а ещё гордым. Он не обжигал… обволакивал. Его обладатель не был хищником, он больше напоминал прекрасного благородного оленя, вышедшего на поляну покрасоваться и привлечь внимание самок. Ему не зачем применять силу, он без труда получает желаемое и знает об этом. Этим горделивым оленем был Камал. Он ожидал нас на выходе со смотровой площадки. Его взгляд смутил меня гораздо сильнее, тронув одну из струн души. Господи! Что со мной? Я же была уверена, что все струны порваны, и кроме боли внутри от них ничего не осталось. Нет-нет! Умерла, так умерла…

– Дамир, я – свободная женщина! – Меня вновь подтолкнули к выходу, что окончательно разозлило. – Я требую оставить меня в покое!

На мои крики стали оборачиваться посетители, кто-то предлагал помощь и догадался позвать жандарма. Я злорадно улыбнулась, но Дамир так же улыбнулся в ответ. Его ничто не пугало.

– Давай решим всё по-хорошему?! – Предложил он спокойно, пока жандарм приближался к нашей «тусовке». – Идём завтракать, и я не скажу ему, что ты собираешься прыгнуть.

– Не твоё дело! – Тихо, но злобно ответила я, хотя могу представить насколько расширились мои зрачки от ужаса.

Я впала в небольшой ступор, мучительно соображая, как без потерь выпутаться из ситуации.

– Что у вас произошло? – Козырнул жандарм. – Мадам… мсье?!

– Ничего, офицер, небольшое недоразумение, – улыбнулся Дамир и покосился на меня. – Мы уже всё выяснили, правда?!

Я просто отвела взгляд в сторону. Меня взяли за локоть, и я пошла туда, куда направляли.

Как он узнал о моих намерениях? Ну, не написано же оно у меня на лбу?! А даже если написано, ему-то что с этого?

– Ты такая потерянная, – Дамир усадил меня за стол.

В его голосе слышались и насмешка, и сочувствие. А я действительно потерялась. Имея цель, я шла к ней, видела её и старалась думать лишь о выполнении, как люди, заблудившись, идут из чащи на свет. Так шла и я, но оказалось, что мой свет – призрак, а вокруг одна темнота. Это потому что я изначально шла во мрак.

– Какая тебе разница? – Закрыв глаза рукой, спросила я.

– Огромная! – Дамир приблизился ко мне, наклонившись через стол. – Мне очень нравится всё красивое.

Он убрал мою руку от лица и сжал в своей. Меня вновь обжёг его взгляд. Щёки вспыхнули, а жар на шее попытался задушить. Пришлось быстро взять бокал с водой и выпить его, чтобы потушить пожар. Ненавижу чувства, которые не могу контролировать! Второй бокал хотелось вылить себе на голову или плеснуть в лицо Дамиру, чтобы перестал посмеиваться.

– Не смотри так! – Сжимая бокал, предупредила я. – И объясни, при чём тут я?!

– Всё просто, – он прижался губами к моим пальцам и вдохнул полной грудью. – От тебя так волнительно пахнет…

– Дамир! – Я отняла руку. – Хватит! Что тебе нужно? Отстань уже, у меня нет ничего ценного.

– Ты ошибаешься, – он медленно окинул меня взглядом. – Ты и есть ценность. Лишать мир такой красоты я считаю преступлением и не могу позволить. Однако, делиться со всем миром я не собираюсь, сокровище должно принадлежать мне.

– В каком смысле? – Нахмурилась я.

Нам подали завтрак, но никто не взглянул на блюда, мы испепеляли друг друга. И как я не старалась, всё равно чувствовала, что проигрываю. Крупинки необъяснимого страха проникали в мысли всё глубже, давая ростки паники.

– Кое-кто считает, что ты лишилась тяги к жизни. Я просто обязан вернуть тебе утраченное всеми способами, какие посчитаю нужными применить, – Дамир взял салфетку и расстелил её на коленях. – А сейчас – завтрак!

– Что ты имел ввиду под «всеми способами»? Будешь преследовать и доставать?! – Усмехнулась я, отодвигая тарелку. – Это моя жизнь, чего бы я не решила с ней сотворить!

Я гордо встала и тряхнула головой. Мой страх сменился злостью. Это очень отрезвляет мозг. Не скажу, что злость положительно влияет на правильность решений, но из ступора выводит точно.

– Прошу, сядь на место! – Тон его был угрожающий, а вовсе не просящий.

Дамир отложил салфетку и поднялся, хмуро сжимая и разжимая пальцы. Он тоже злился, но, думаю, по другому поводу. Его раздражало, что не всё в этом мире, как ему хочется.

– Что, Дамир, не нравится реальность? В мире не всё происходит по щелчку твоих пальцев, – Я убрала с лица мешающие прядки, чтобы уничижительно прищуриться на него.

– Меня это не пугает, – не понятно к чему была сказана фраза, к словам или взгляду, или ко всему сразу. – Так даже интереснее. Ты наплевала на свою жизнь, а я нет, значит, теперь она моя!

– Вот ещё! – Я вскинула голову.

Краем глаза заметив, что ко мне приближаются и явно с недобрыми намерениями, я в две секунды выпрыгнула из каблуков и бросилась бежать через зал ресторана. Неповоротливая охрана осталась далеко позади. До меня донеслись ругательства, аплодисменты и смех. При чём аплодировал и смеялся Дамир, а ругался Джасим.

Я выскочила на площадку и столкнулась с Камалом. Он очень удивился, увидев меня.

– Куда спешим? – Поинтересовался он, выставив руки в стороны.

– Уйди с дороги! – Грубо, но без злобы, потребовала я.

– А если нет?! – Он попытался поймать. – Ты же понимаешь, что тебе не сбежать.

– Я попробую! Прости…

И я заехала ему в пах, как учили. Камал согнулся, освобождая проход. Я сожалела, что пришлось с ним так поступить, лучше бы на его месте был Джасим, а ещё лучше Дамир, но досталось Камалу. Радовало только то, что путь теперь чист, я помчалась к лестнице. Не самый блестящий вариант, согласна, но ждать лифт тоже на побег не особо похоже. На полпути меня осенило, что я сама устроила себе идеальную ловушку. Ведь наверняка вниз уже кто-то спустился на лифте, а по лестнице бежит ещё кто-нибудь… у меня ни единого шанса.

– Вот же мой шанс! – Я глянула вниз. – Средство от всех проблем.

Мне всего лишь надо добраться до первого яруса и свободным полётом завершить никчёмное существование. Жизнь моя, и распоряжаюсь ею я! А чего тогда, вообще, я побежала? Зачем решила спастись? Это были вопросы разума… внутреннего голоса. Я хочу жить или умереть по своим правилам?! В голове, вдруг, вспыхнуло… Боже, я хочу жить!

– Но ради чего? – Я прижалась к клеточной стене и заплакала.

Человек живёт пока он нужен. В тот злосчастный вечер я ясно ощутила прикосновение холодной непроницаемой пустоты, я умерла, став никому не нужной. Что же сейчас заставило вновь почувствовать жизнь? Не знаю, может быть страх перед смертью или мой вредный характер?! Жить назло всем, это я могу. Но где найти вкус к жизни и её смысл..?

– Мадемуазель, с вами всё в порядке? – Первым меня нашёл жандарм.

Он, видимо, делал обход и обнаружил, прижавшуюся в углу и плачущую женщину, коей была я. Через минуту на лестнице появился Джасим.

– У меня боязнь высоты, – я прижалась к офицеру, глядя на Джасима. – Вы не могли бы проводить меня на улицу?!

– О, конечно! – С готовностью отозвался он, приобняв за плечи.

– Я готов помочь, – пытался вклиниться Джасим.

– Нет необходимости, – кивнул мой сопровождающий.

Офицер спустился со мной и даже предложил вызвать такси. Дамир нервно щёлкал пальцами, потом переглянулся с вышедшим Джасимом и стал ещё более нервным.

– Вот ты где! – Дамир подошёл к нам. – Спасибо, офицер, что нашли её. Она вечно теряется. Идём, дорогая, машина ждёт.

– Так вы знакомы! – Обрадовался жандарм.

– Я не знаю этого человека, – вцепившись в рукав, с испугом сказала я.

– Перестань, Айла, – выдохнул Дамир.

Офицер встал между нами, защищая меня.

– Если мадемуазель говорит, что не знает вас…

– Да, как же не знает?! Просто мы слегка поругались, и она обиделась, – Дамир махнул рукой, ему что-то передали. – Откуда бы я взял её вещи?! Прости меня…

Он протянул туфли, грустно улыбнувшись. Мой защитник расслабился и отошёл.

– Желаю вам помириться, – он приставил руку к козырьку. – И не оставляйте мадемуазель одну.

– Ни за что, офицер! – Пообещал Дамир, торжествующе глядя на меня. – И снова здравствуй… А теперь мы можем позавтракать?

– Верни сумку и можешь делать, что пожелаешь, – я очертила рукой круг. – Главное, подальше от меня.

Последнее я произнесла с нажимом, надеясь поставить точку в нашем случайном знакомстве.

– Я не отстану, – покачал головой Дамир. – Хотел тебя спросить, ты в курсе, что вокруг башни натянута сетка специально для таких экстремалов? И штраф за прыжок солидный, как я слышал.

Я подняла глаза и действительно увидела натянутую сетку. Как же я раньше её не заметила? Не тем были заняты мои мысли.

Пока я отвлеклась, Дамир рванул в мою сторону, но его придержали за плечо, сказав что-то по-арабски. Это был Камал. Он передал мне мой багаж и жестом «предложил» покинуть их общество. Дамир сбросил его руку с плеча и пошёл к машине. Благодарно поклонившись, я отправилась своей дорогой.

Но куда мне идти? Вот здесь мной была обозначена конечная остановка, а теперь нужно строить новый путь. И раз я решила жить всем назло, то надо иметь средства к существованию. Всё просто, нужно вернуться домой, но в этом-то состоит парадокс, это самое сложное. Нет, я не жгла мосты, хотя мысленно попрощалась со всеми. Да, я со всем миром попрощалась! Уезжая в путешествие, из которого не собиралась возвращаться, я оставила свои сбережения дочери, взяв с собой минимум. Его никак не хватит на обратную дорогу. Точно! Я без денег, одна в чужой стране. Классика… романтика… слов нет…

Я продала всё, что имела, но оно того не стоило. Мои вещи обозвали барахлом, предложив оптом за всё сумму способную помочь мне прожить пару дней. Не густо, не густо. Ну, а кто сказал, что будет легко? Для русского легко – это же совсем не интересно.

Гуляя, я дошла до Сенны, жалея только об одном, почему не позавтракала, когда была возможность. Я села на набережной недалеко от пирса, свесив ноги к воде, стала наблюдать за проплывающими по реке катерами, отвлекая себя от усталости и голода.

– Мадемуазель, желаете прокатиться? – напротив остановилась небольшая яхточка, её капитан подмигнул.

– Хотим!! – Заверещали две молоденькие девушки у меня за спиной и поспешили на пирс, хихикая набегу.

– Едем?! – Мужчина протянул руку, приглашая.

– Тебе мало тех двоих? – Кивнула я на девушек.

– Я их не звал, я зову тебя. Хотя меня хватит на всех, – он дважды поднял и опустил брови.

– Не обольщайся! – С отвращением скривив губы, я поднялась, чтобы уйти.

Его слова вызвали то самое гнусное воспоминание и тошноту. Наверно я слишком быстро поднялась, голова пошла кругом, а в глазах запрыгали тёмные пятна. Поэтому я не сразу сообразила, что сказал мне подошедший вплотную человек. Боль в боку понемногу привела меня в чувства.

– Ай! – Я глянула на то место, что обожгло болью.

Какой-то человек крепко прижался ко мне и старался направить в более укромный уголок. В мою почку уткнулось что-то острое, скорее всего нож.

– Не дёргайся и не ори! – Сиплым голосом грубо повторял этот тип и тащил с собой. – Давай деньги! Гони сюда все свои грёбанные деньги!

– Как грубо, мсье! – Его пальцы сильно сдавили плечо, а большой давил на шейную впадину, что затрудняло разговор.

Не удивительно, что мне хотелось убрать от себя его руки, чем он оказался возмущён.

– Я убью тебя! Гони деньги!

– Да у меня их нет, идиот! И бесполезно тащиться в подворотню, от этого деньги не появятся. Как и тыкать острым предметом.., – Я схватилась за подвернувшиеся перила.

Грабитель облизал моё ухо и ухмыльнулся, прижимаясь ещё плотнее, хотя казалось бы это уже не возможно.

– А мне от тебя не только деньги нужны, – он заржал. – Я тебя сейчас..!

Мне послышался своеобразный свист, а затем хлопок, похожий на пощёчину. Мой мучитель заорал и коснулся своего затылка, на ладони появилась кровь. Он завертел головой, держа меня за шею, приставив к ней нож. Ещё свист, и новый крик боли. Этот горе-ворошка согнулся пополам, выронил нож и упал на колени, тряся окровавленной кистью. Я чувствовала неглубокое жжение на шее и надеялась, что, катающийся сейчас у моих ног, урод несильно ранил меня.

– Перетяни ремнём ненадолго, чтобы кровь остановить, дебил! – Посоветовала я и стала оглядываться.

На нас, как выяснилось, почти никто не обратил внимания. Ограбление здесь, похоже, в порядке вещей, и на помощь рассчитывать даже как-то глупо. Люди, вообще, начали оборачиваться после воплей и появления крови, но не особо. Я обратила внимание на большие круглые глаза капитана яхты, который звал покататься. Он испугано-удивлённо смотрел мимо меня в арку за мной. Я проследила за взглядом, но ничего не увидела.

– Там была тень! – Стал объяснять он. – Я плыл на помощь, почувствовав неладное. А тут человек, укутанный с ног до головы, быстрый, как молния, с кнутом… Я глазом не успел моргнуть… преступник на земле, ты спасена, а тень исчезла…

– Меня спас ниндзя?!

Звучало забавно, но из-за резкой боли мне стало не до смеха.

– О, мадемуазель! – Капитан указал на мою правую сторону. – Вы ранены…

Весь правый бок платья алел огромным пятном, крупные кровавые капли падали на мостовую.

– Ох, ты, ё моё! Как некрасиво получилось.., – я зажала рану руками, чувствуя, как мир, качаясь, кружит в танце и темнее.

Ладони тут же стали липкими и горячими, мне нестерпимо захотелось пить. Вот бы сейчас кружечку холодно, прямо студёной родниковой водицы или самодельного кваса из холодильника. Хотя бы глоточек… класс! Последнее, что я видела, как мсье Капитан подбегает и подхватывает моё, теряющее сознание, тело.

О, какое счастье! Мне предоставили ведро воды, чистой и холодной. Целое ведро, я не вру! Вот только сколько бы я не пила, всё лилось мимо, отчего пить хотелось ещё сильнее. Сил и так нет, а она проливается! Из пересохшего горла вырвался стон отчаяния. Я умру от жажды…

– Помогите! – Простонала я, чуть не плача. – Прошу, кто-нибудь помогите!

Свой голос я слышала будто издалека и почему-то вздрогнула, услышав его, приоткрыла глаза. Ведро сразу исчезло, зато появились шторы, вроде бы голубого оттенка, а за ними какая-то суета и шум. Первая пришедшая мысль, что я в приёмном отделении муниципальной больницы. Но пить всё равно охота, и бок болит, даже когда не двигаешься. Поддерживая повязку, я попробовала подняться… А это не так легко! Меня мученически скривило от боли, но, стиснув зубы, я ухватилась за край кровати и стащила своё тело из положения «лёжа» в положение «стоя на полу на коленях». Это в кино герой зашивает себе глубокую рану и радостно бежит спасать человечество, по пути сражаясь со всеми злодеями. Но, что герой курил или нюхал до этого, не афишируется. У простых же людей всё по-простому.

– Куда это вы собрались, мадам? – Ко мне заглянула медсестра. – А если швы разойдутся?!

– Я очень хочу пить и в туалет, кстати, тоже… а вам не до меня.

– Простите, вы давно просите воды, но персонала действительно не хватает, – она виновато улыбнулась. – И комфортную палату, увы…

– Вы предоставить не можете, – закончила я за неё. – Я знаю, у меня ни страховки, ни денег. Но воды-то мне можно?! И верните мою одежду, пожалуйста.

Я поднялась на ноги с её помощью.

– Она грязная! – Удивилась медсестра.

– Это лучше, чем ваш чистый халат с завязками на спине и голой задницей! – Через силу улыбнулась я.

– Пока что вы наш пациент и обязаны соблюдать правила больницы, – пригрозила она пальцем.

– Крыша над головой, чистая постель и еда.., – рассуждала я, сопровождаемая до туалета.

– Да! – Радостно поддержала она. – А ещё обещаю заглядывать к вам почаще.

– Звучит заманчиво.

– Соглашайтесь, – медсестра коснулась моей руки, доверительно кивая.

Мы догуляли обратно до моей кровати, мне помогли устроиться и подали долгожданный стакан воды.

– Представляешь, мне, вдруг, так захотелось перекусить, – положа руку на сердце будто сама удивляюсь, произнесла я.

– Поняла, – смеясь, протянула медсестра. – Попробую что-нибудь организовать.

Минут через двадцать я уже жевала какой-то салат с хрустящим хлебцем, ещё у меня были два энергетических батончика, круассан и стакан грейпфрутового сока, а главное, сколько угодно бутилированной воды. Правда, много пить мне запретили, наверно, из-за страха, что могу распухнуть, и тогда швы точно разойдутся.

Перекус тут же настроило на философский лад. Всё-таки грабитель успел покромсать меня, и именно тогда, как я поняла, что не готова умереть. Это проверка на прочность? Не поменяю ли я своего мнения об этом прекрасном мире и не изменю ли своего решения остаться на этой чудесной земле?! А вот и не угадали… не на ту напали, знаете ли. Теперь я буду жить! Вот только средства найду и как заживу долго и счастливо… Ну, не уверена насколько счастливо, да и долго, судя по инциденту, тоже загадывать не стану. Но я всё же жива, а значит, у меня может быть будущее. Умереть несложно, а вот сохранить и обеспечить жизнь гораздо сложнее. А пока есть возможность отдохнуть и выспаться надо этим воспользоваться.

Меня разбудили на какую-то процедуру, я в полусонном состоянии даже не поняла зачем. Потом взяли кровь на анализ, обтёрли, потому что мыться нельзя, одели в свежее бельё и подали завтрак. Вот такую нарядную и сытую меня попросили сесть в кресло-каталку и повезли на экскурсию по больнице.

– Вроде бы я не заказывала прогулку, – зевнула я.

– Мне велено доставить вас в лучшее место в лучшем виде, – загадочно прошептала мой экскурсовод, склонившись ко мне.

– Я слышу угрозу, – насторожилась я. – Хотите избавиться от меня? Я, знаете ли, уже не тороплюсь в лучшее место. Честно, мне и здесь пока неплохо… Мне, вообще, не к спеху, поверьте…

– Вам понравится, – погладила медсестра меня по плечу. – Не отказывайтесь сразу.

Мы прокатились на лифте, поплутали по коридорам и триумфально въехали в апартаменты. Большое окно с видом на город, кругом чисто, свежо, светло… ну, точно – рай! Ещё и цветы повсюду…

– Надеюсь, это не мои похороны..?!

– Вам не нравится?

– То-то и оно, что мне, наоборот, нравится… а это настораживает, – призналась я.

– Мадам, вы такой светлый человечек, откуда в вас столько пессимизма?!

– Давно живу на этом свете, жизнь хорошо выбивает оптимизм и дурь… Правда, я всё равно знаю, где их снова взять! – Я подмигнула, девушка звонко рассмеялась.

– А что нужно знать, чтобы так заваливали цветами?

Моя сопровождающая закружила по комнате, мне даже пришлось чуть сдать назад, чтобы аварии не случилось.

– Об этом надо спросить хозяйку сего номера, я так полагаю.., – мне наконец-то удалось прочитать имя на бейджике. – Скажи мне, Жаклин, что мы здесь делаем?

– Эта палата ваша! – Радостно сообщила Жаклин.

– О, не-не-не! – Я замахала руками перед собой. – Хочу вернуться на свою кроватку и закрыться от всех голубой занавеской, потому что там я никому ничего не должна.

Из ближайшего букета выпала открытка от того, что я чуть врезалась в тумбочку, когда попятилась к двери. Жаклин подскочила и подняла её. Конечно, ей же ничего не мешает! Но вместо то, что отдать мне, она прочла содержимое.

– Кто такой Этьен? – Спросила она.

– Если б я знала, – я округлила на неё глаза. – Хотя тебя это не касается, а брать чужое, вообще, нехорошо.

Мои слова ничуть не смутили девушку, она тут же вынула записку из следующего букета.

– Ой, тут что-то не понятное, – она протянула открытку, как в порядке вещей, будто ничего не случилось.

Записка была на русском: «Выздоравливай! Мир тускнеет без красоты…»

– Дамир, – тихо выдохнула я, чувствуя что-то мутное в душе. – Кто оплатил этот курорт?

– Разве есть разница?! – Удивилась Жаклин. – Не лучше ли просто принять и наслаждаться?! А с вопросами, пожалуйста, к главному врачу клиники.

Она похлопала ресницами, чуть склонив голову на бок. Но глаза-то не лгут, а они у Жаклин насквозь пропитаны хитростью и любопытством.

– Да ладно?! – Я придвинулась к ней. – Быть не может, что ты «случайно!» не знаешь?!

– Ну, слышала… совершенно случайно, что он иностранец, кажется мусульманин.

– Нечаянно подслушала! – Засмеялась я.

– Ну да! – Честно призналась Жаклин, не преставая невинно хлопать ресницами.

– Верни меня туда, откуда взяла! – Приказала я не громко, но строго.

– Я не могу, – опешила она. – И возвращаться вам некуда. Бюджетные места редко пустуют, а от VIP-палаты, вообще, никто никогда не отказывался!

– Что ж?! Выходит, я буду первая, – пожала я плечами. – Сопроводите меня на выход, пожалуйста…

– Но… но, – девушка совсем растерялась. – Не понимаю..!

– Чего ты не понимаешь?! – Повысила я голос. – Мне не расплатиться за всё это! Никогда!

И тут в мозгу будто выключателем кто-то щёлкнул. Что если мне сэкономить на оплате апартаментов, отказавшись от номера «люкс», и потратить оставшуюся сумму на билет домой?! Я же верну… всё до копеечки… Но душа встрепенулась, напомнив, какими взглядами меня одаривали. Да уж! Возможно мне просто показалось, а возможно… нет-нет… Но попробовать всё же стоит.

– Вези меня к главному!

Жаклин сникла и обречённо развела руками.

– Боюсь сегодня, мадам, вы не сможете с ним встретиться. Он будет только завтра, но.., – она многозначительно замолчала. – Вы можете оценить по достоинству эту палату. А если завтра вы не передумаете, то я лично познакомлю вас с нашим боссом. Идёт?!

– Идёт, – со вздохом согласилась я, а что мне оставалось?!

Однако, я скоро открыла значительные преимущества. Мне был предложен шикарный обед и не менее вкусный ужин, согласно диете, конечно же, не то что бюджетная столовая. Меня проверяли чуть не каждый час, и все были предельно улыбчивы и милы. Приторно, но чертовски приятно чувствовать себя чем-то ценным, типа, китайской фарфоровой вазы или картины известного художника. Это я загнула, но очень хотелось посмеяться над «пресмыкающимися». Нормальный человек понимает, что всё из-за денег, и нравится подобное далеко не каждому. Чуть-чуть можно, а постоянно наскучит. Вот почему бедолаги-богачи начинают «с жиру беситься».

Утром Жаклин радостно запрыгнула в палату, чем собственно и разбудила, потом усадила в кресло и повезла моё раненое тело по коридору. По пути она защебетала о своём начальнике, рассказывая о его лучших качествах, хотя пару раз заикнулась о секретном… Идеальная находка для шпиона! В общем, с ней было весело, но надо следить за тем, что говоришь, не касаясь каких-либо тайн, иначе они станут достоянием всех. А в остальном общительные люди мне нравятся, наверно потому что завидую немного их лёгкости и простоте.

– Мсье Мартен?! – Жаклин заглянула в двери кабинета и тут же отскочила в сторону, розовея.

О, эта девушка умеет краснеть! Удивлена, значит, не всё потеряно. Интересно, что могло возыметь такой эффект? «Причина» быстрым шагом покинула кабинет, находу поправляя юбку. Это же ничего не значит, однако, мы сразу думаем о чём-то постыдном, хотя люди вокруг не обязательно так же распущены, как мы сами. Но нам хочется верить, что все такие! Это зависть, ведь любви желают все, но далеко не всем она дана. Да, неоспоримо и потому печально. С этими грустными мыслями я въехала в любезно открытые двойные двери, где меня встретил мужчина под пятьдесят. Кудрявые волосы на висках посеребрённые сединой обрамляли худое лицо с орлиным носом. Он напоминал комедийного актёра Пьера Ришара популярного в моей молодости.

– У вас в родстве нет актёров? – Я не смогла удержаться, чтобы не спросить.

– Да-да, – покачал головой мсье Мартен, грустно улыбнувшись, видимо, устав от подобных насмешек. – Очень остроумно…

– Вижу, что не очень, и что я не первая, и, сожалению, не последняя, – я склонилась, извиняясь. – Простите, но у вас такая выдающаяся внешность!

– Когда-то я был не против, поверьте, – вновь улыбнулся Мартен, но уже более дружелюбно. – Она помогала мне заводить новые знакомства. Я был соблазнителем!

– Да вы и сейчас ещё не сдали свои позиции! – Подмигнула я, кивая на дверь.

– Нынешняя молодёжь не знает своей истории и кумиров прошлого, – вздохнул он. – Их интересуют лишь деньги и статус.

– Это печально, – согласилась я. – Мсье Мартен, я хотела бы поговорить с вами о номере «люкс», что был мне предоставлен.

– Зовите меня Кристоф, – чуть улыбнулся мсье Мартен, а в глазах застыло недопонимание. – Что не так с вашей палатой?

Он поднял свой взгляд на Жаклин, которая пыталась сперва объяснить что-то на пальцах, но понимания это не принесло.

– Это мадам Кра'шнева, – прошептала она, указывая на меня.

– Крашнё'ва, – уточнила я.

– А-а, – выдохнул Мартен, но стал более напряжённым, даже его улыбка. – Что мы можем сделать для вас, мадам? Мы приложим все усилия для вашего комфорта…

– Ничего прикладывать не надо. Расслабьтесь, Кристоф. Дело в том, что я его не просила, а потому хочу знать, кто оплатил мой комфорт.

– Наша клиника получила щедрое пожертвование с условием, для вас всё самое лучшее.

– То есть не чек с оплатой одной палаты?

– Нет, мадам, это был перевод на счёт клиники.

Выходит, вернуть деньги не удастся. Сие обстоятельство меня огорчило, но сдаваться было рано.

– Кристоф, а вы знаете, кто перевёл деньги и где его можно найти? Я хочу поблагодарить человека…

Мой вопрос почему-то насторожил Мартена. Как и положено я сразу замахала руками, мол, не подумайте ничего плохого. И моё оправдание попало в точку! Мой собеседник успокоился, можно было удить из него любую информацию. Жаль, но ничего, интересующего меня, ему известно не было.

– Я правильно поняла.., – ничего толком не выведав, спросила я. – Мои швы несъёмные?

– Нет-нет, мадам, – Кристоф наклонился ко мне. – Это просто скобы, ткани срастутся, и они благополучно отпадут. Правду говоря, ваша рана опасности не представляет. Другого пациента я бы сегодня-завтра выписал.

– Именно так и следует поступить, – я коснулась его руки, когда он нахмурился. – Кристоф, вы же сами сказали, что выписали бы меня, чтобы освободить бюджетное место?! Обещаю никому этого не говорить, если меня отвезут, куда я пожелаю.

– Для вас, мадам, всё, что угодно.

Шантаж был услышан, его условия приняты и исполнены. Мне вернули мой наряд чистый и отремонтированный. Я боялась, что на светлом платье останутся пятна крови, но всё отстиралось. Класс! Покидая больницу, я пожалела об одном, что не успела позавтракать.

Меня высадили на тихой улочке напротив самого старого дома, построенного в 1407 году алхимиком и меценатом, который устроил в нём приют для бедных или что-то в этом роде. Теперь же это был ресторан, названый в его честь, «Таверна Николя Фламель». Я решила начать свои поиски с этого места, потому что Дамир упоминал о нём. И делал он это с таким теплом, так отзываются об излюбленном местечке, где часто бывают.

Реально дух захватывает рядом с историей, просто протяни руку и можешь коснуться камня, которому шесть сотен лет! Сколько разных эпох сменилось, сколько людей, подобных мне, стояли на этом месте или проходили мимо! Во что они были одеты и какие мысли возникали у них? Я дотронулась до кладки, испытывая лёгкую эйфорию, что оставляю свой, пусть и крохотный, но отпечаток на стене… в истории. Глупо и так волнительно! Я улыбнулась. Если со мной здесь твориться такое, то что будет попади я в Египет, где история насчитывает четыре тысячи лет?!

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – Из резной деревяной двери выглянул мужчина с лысеющей макушкой и очень хорошим аппетитом, судя по талии.

– Я ищу человека. Он упоминал ваш ресторан, – выпалила я, хотя мысли ещё не совсем вернулись из прошлых веков.

– Проходите, – любезно пригласил он. – Мы скоро открываемся. Хотите что-нибудь?

Он ещё спрашивает?! Конечно, хочу! Только средств не имею, отчего пришлось поджать губы и мило отказаться.

– Благодарю, мсье, ничего не нужно, я и без того отвлекаю вас.

Чистенький зал, светлые тона, простенькая мебель, это то, что мне открылось при входе. Никаких лоска и помпезности, которые давят и угнетают. Старый камин, кое-где открытая кирпичная кладка прекрасно вписывалась в интерьер, придавая ему тепло и уют. Я представила себя, сидящей за столом у камина с пледом на плечах, залезшей с ногами на стул, как любила делать дома. Ну, почему иногда, лишившись чего-то, мы осознаём, что оно либо нам и не было особо нужно, либо очень нам дорого, а имея, не задумываемся? Похоже на урок, если его запомнил, то научишься ценить всё, что даёт судьба, ну, а если ты двоечник, то так и останешься ни с чем. У меня осталась только жизнь, которой я чуть себя не лишила. Боже, какая же я дура!

– Кого же ищет такая красивая девушка? – Мужчина встал за стойку и принялся готовить кофе. – Надеюсь, не жениха, сбежавшего перед свадьбой?! А если и так, то он болван, и искать его незачем! Такое сокровище в одиночестве не задержится. Он профукал своё счастье, значит, не достоин его. Меня зовут Бертрам, и я вас слушаю.

– Бертрам – весёлое имя, – улыбнулась я.

На стойке появились чашка свежесваренного кофе и небольшая сырная булочка. Я сглотнула и чуть не подавилась от умопомрачительного аромата того, что находилось передо мной.

– За счёт заведения, – Бертрам подмигнул и махнул полотенцем, возвращая его на плечо.

Благодарно обнимая чашку, я расчувствовалась до слёз, пришлось попросить ещё и салфетку. Да, вот такая я сентиментальная, и ничего не могу с собой поделать… и живу вроде давно, а душа не черствеет, отзываясь на доброту. Негодник был прав, здесь так хорошо, душевно, я бы сказала, что хочется обязательно вернуться. Под негодником я имела ввиду Дамира.

– Нет, Бертрам, жених от меня не сбегал, но боль причинил, – я опустила глаза, чтобы не видеть сочувствия, иначе опять разведу сопли. – Не совсем жених, но дорогой мне человек. Однако, ищу я не его…

– И правильно, – поддержал Бертрам. – Ты кушай, не то тебя ветром сдует.

– Если только это будет ураган! – От обиды я надула щёки.

Я и не догадывалась, что Бертрам знает, что надо делать с обидками. Он очень аккуратно надавил двумя пальцами мне на щёки и выпустил из них воздух со знакомым звуком, который развеселил обоих.

– Удивлена, не скрою.

– И не сможешь, всё написано на твоём личике.

– Спасибо, что не хлопнул по щекам ладонями от всей души, как принято у нас.

– Постараюсь не забыть на будущее, – хитро прищурился он, продолжая посмеиваться. – Кого же ты ищешь, красивая девочка?

– Бертрам, где ты видел девочку с морщинами и сединой? – Критично спросила я.

Хоть он и был старше, но далеко не настолько, чтобы считать меня девочкой. А если честно, то от кого-то получать подобное приятно, даже хочется покрыться румянцем от удовольствия, а кому-то сразу указываешь на рамки дозволенного. С Бертрамом я могла болтать сколь угодно, на любые темы, с ним было комфортно, спокойно и уходить не хотелось. Но начали заглядывать посетители, кому-то предстояла работа, ну, а кому-то дорога… пока в неизвестном направлении. Бертрам отвлёкся на обслуживание клиентов, меня же осенило, что свои поиски я начала совсем не с того места.

– Спасибо тебе за всё, Берт! – Я чмокнула его в щёку. – Удачи во всём!

– Ты назвала меня так, как зовут самые близкие.., – по его тону было не понятно доволен он этим обстоятельством или нет.

– Ты уже, как старый друг, для меня, – виновато улыбнулась я. – Иногда хватает пяти минут знакомства, чтобы почувствовать родственную душу.

– Что правда, то правда, – согласился он. – Ты хотела спросить о ком-то…

– Я кое-что вспомнила, но если не получится, то вернусь и спрошу!

Я ощущала прилив позитива, не знаю точно от чего, может простая эмоциональная человеческая поддержка или хороший бодрящий напиток, или всё вместе… скорее всего всё. Я лично так думаю.

– Как же тебя зовут, родственная душа? – Остановил меня Берт у двери.

Представляете, у меня возникло огромное желание назваться Айла?! Это произошло спонтанно, но сама мысль была приятна.

– Я – Варя, – обернулась я.

– То есть… Варвара?!

Я вопросительно подняла бровь, на что Бертрам загадочно усмехнулся. Точно вернусь! Должна же я знать, откуда он такой осведомлённый?!

Уже на улице меня догнал парнишка и передал свёрток.

– Это от мсье Бертрама. Он просил сказать, что желает вам найти искомое, и обрести любовь… А свёрток, чтобы вас не унесло ветром.

– Если я тебя сейчас стукну, ты передашь это мсье Бертраму?

Юноша открыто улыбнулся, ударить его не поднялась рука.

– Ещё как передам! – Заверил он.

Я легонько шлёпнула по предплечью, встала на цыпочки и поцеловала.

– Спасибо… большое, – я опять расчувствовалась и, чтобы не заплакать, пошла дальше.

– А можно поцелуй я себе оставлю?

– Он твой! – Кивнула я издалека и помахала на прощание.

Вдоль большой дороги я дошла до Сены. По левую руку расположился знаменитый Нотер-Дам, устремив ввысь пики своих башен. Сколько же в мире прекрасного и интересного! И как жаль, что мы порой бываем ограничены, кто мозгами, чтобы видеть, чувствовать и стремиться к красоте, а кто-то, как в моём случае, средствами и временем, а потому возможностью насладиться той же красотой. Чего греха таить, до недавнего времени мозгами и я была обделена, но красоту видела. К тому же, они понемногу возвращались ко мне вместе с желанием жить.

– Блин! Как же далеко топать! – Я навалилась на перила, глядя на Эйфелеву башню. – Зато у меня будет прекрасная пешая экскурсия! Пытаюсь найти позитив и радоваться каждой минуте жизни…

– Правильное решение, – подтвердили у меня за спиной.

Я не испугалась, чтобы вздрагивать или визжать, но напряглась, от чего обострилась боль в боку, пришлось замереть и дать ей стихнуть. Не глубоко вдохнув, я ждала появления рук на перилах. И они появились, но не с обеих сторон от меня, а обе рядом. Повернув голову, я увидела человека в чёрном шёлковом костюме, сбоку на поясе висел кнут, а брюки заправлены в невысокие замшевые мягкие сапоги. Мужчина смотрел вдаль, и я не сразу узнала его.

– Камал?! – Не уверенно позвала я.

– Здравствуй, Айла. Как ты себя чувствуешь? – Камал озабоченно осмотрел меня и улыбнулся. – Удивлена?

– Да, не то слово! – Призналась я. – Как ты меня нашёл?

– Я никогда тебя не терял… кроме того момента, – он кивнул на мой бок и виновато опустил голову. – Зачем сбежала из больницы?

– Я не сбегала! Меня выписали, и я ушла, – пожав плечами, я уставилась на него. – Так это правда, это ты меня спас? Ты следишь за мной?! За каким..?

– Чуть отвернись, и с тобой что-нибудь случается, – без промедления ответил он. – Я не должен подходить, лишь незаметно беречь. Но даже с этим не справился…

– Беречь от чего?

– От всего, включая тебя саму.

– Меня?! – Я указала на себя, на что он утвердительно кивнул. – Тогда почему подошёл?

– Сам не знаю, – Камал поднял глаза, в них был огонёк. – Я исчезну, если желаешь…

Он, правда, не знал и в своей растерянности был такой милый, в том смысле, что простой, нормальный, без дурацких правил и фанатизма.

– Я тебе исчезну! – Пригрозила я. – Мне нужен Дамир, у меня к нему дело серьёзное.

– Я думал, ты бежишь от него, а ты его ищешь, – Камал как-то печально вздохнул, и тёплый огонёк в глазах пропал. – Он собирался навестить тебя в клинике после деловой встречи. Тебе опасно гулять одной по Парижу. Что ж, идём… я отвезу.

Честно, я даже подпрыгнула, ехать-то круче, чем идти! Силы мне ещё, ой, как понадобятся. Но сев в машину, я ощутила прохладу повисшего напряжения, вплоть до неудобства. Хоть не вылезай и не топай пешком!

– У вас с Дамиром похожий тембр голоса, – мне хотелось разрядить обстановку, но стало только хуже. – И выключи кондиционер!

– Он не включен! – Камал глянул на моё отражение так, что показалось зеркало покрылось инеем.

– Знаю! У тебя окно опущено.., – я обняла себя за плечи. – Холодом тянет с водительского сидения.

– Что?! – Переспросил он.

– Что слышал! – Бросила я и отвернулась.

– Я обидел мадемуазель? – Удивился Камал. – Будучи предельно вежлив?!

– По-моему, ты сам обижен, и, видимо, только хрен знает, почему!

– Прости, эмоции затуманили разум, – Камал выпрямился, стараясь совладать с этими самыми эмоциями. – Мы солнечные, горячие люди, а на солнце, как известно, случаются вспышки.

– Не оправдывайся, солнечный человек, – насмешливо отмахнулась я. – С чем сейчас была связана твоя вспышка? Что, на ровном месте захотелось взорваться?! Не скажешь?

Склонив голову, чтобы видеть реакцию, я почти вылезла вперёд, Камал качал головой и понемногу теплел.

– Угомонись! – Говорил он серьёзно, но его глаза смеялись. – Мадемуазель отвлекает водителя от дороги.

– Пусть водитель не отвлекается, – пожала я плечами.

– Легко сказать.., – довольно грустно толи вздохнул, толи усмехнулся он.

Выехав за город, мне открылся ещё более удивительный пейзаж. Зелёные склоны с выглядывающими кое-где крышами домиков и роскошных вилл, побережье залива Ангелов и великолепный вид с холма на Ниццу. Я высовывалась в окна то с одной, то с другой стороны, наслаждаясь увиденным, впитывая его, не пропуская ничего, по возможности. Я чувствовала себя, как осчастливленный поездкой пёс, с той разницей только, что язык не развевался на ветру. Какое-то время Камал наблюдал за мной, в его улыбке перемешались хитрость и простота, а ещё будто он считает меня глупой, но ему нравится. Он рассмеялся словно был счастлив, а потом открыл люк на крыше. Я прямо ахнула и рванула в него так, что чуть не вылетела, подхваченная ветром.

– А-а-а! – Закричала я в восторге, и тут же сильные руки втащили меня внутрь.

– Сумасшедшая, тебя чуть не унесло! – Камал был взволнован и напуган.

Он нажал на кнопку, люк медленно закрылся, пряча от меня за тонированным стеклом голубое небо, ласковое солнце и свежий ветер.

– Не закрывай, пожалуйста, – я сложила ладони вместе. – Я буду осторожна.

Внимательно изучив моё лицо, Камал сжалился. Я снова высунулась в люк, машина сбавила ход, но его всё же хватало, чтобы почувствовать себя летящей птицей. Отпустив крышу, за которую держалась, я расправила руки в стороны и запрокинула голову.

– Я лечу! – Прокричала я.

Но лететь получилось недолго, Камал свернул с дороги к особняку.

– Ух, ты! – Я раскрыла рот, увидев дом, к которому мы приближались.

– Сядь на место! – Приказал Камал, что казалось ему нормой при общении с недочеловеком, то есть женщиной.

Я удостоила его секундным презрительным взглядом и осталась стоять.

– Прошу, вернись в салон. Нам нужно припарковаться в гараже.

– Язык не сломался? – Я грациозно села, выпрямив спину и расправив плечи. – Трудно говорить на равных?

– Я понял, что с тобой трудно в целом.., – он не сводил с меня глаз.

– Да, что ты?!

Перед нам поднялись ворота, и машина въехала в гараж. Из него можно было выйти во двор или зайти сразу в дом.

– Ты куда? – Я кивнула на дверь, но последовала за Камалом.

– Уверен, тебе интереснее пройти по двору, – усмехнулся он. – С той стороны есть бассейн и летняя кухня, а эта тропинка ведёт к центральному входу.

Мы шли по дорожке, выложенной плиткой, мимо постриженных кустов и посаженных всюду цветов.

– Красота! – Выдохнула я, впитывая ароматы.

Я не могла позволить себе кричать и прыгать, как ребёнок, возраст не позволяет, но это не значит, что мне этого не хотелось.

– Что, визжать не будешь?! – Словно прочитав мои мысли, слегка издевательски удивился Камал.

Я сильнее сжала губы, решила не отвечать на провокации, оставив месть на потом, но передумала и стукнула по руке.

– Домик небольшой.., – потирая ушибленное место, начал экскурсовод. – Но он удовлетворяет все необходимые потребности, а это самое главное.

Небольшой?! Домик?!! Для меня он был дворцом! Просторная гостиная переходила в столовую модной сейчас свободной планировкой. Две женщины суетились возле плиты. Они скрытно разглядывали меня, почти не поднимая головы, с опаской озираясь на Камала. Вновь уколола несправедливость, в которой живут женщины Востока. Но вместе с жалостью у меня имелось своеобразное презрение к этим тихоням. Понимаю, что это не их вина, но я злилась на них за то, что не борются с угнетателями, не восстают против… Вроде бы не моё дело, а вот кипит!

– Добрый день! – Сказала я громко, когда обе обратили на меня свои взоры. – Как дела?

– Они не говорят ни по-русски, ни по-английски… ни на французском, а арабский, я так думаю, не знаешь ты.

– Alsiha lak!1 – Я сложила ладони с поклоном, показала язык Камалу и пошла разглядывать дом.

Женщины тихо посмеялись, правда, пряча улыбки, но зато в их глазах появились огоньки. Они кивком ответили на моё подмигивание, по крайней мере одна точно.

– Даже если это единственная известная тебе фраза, я приятно удивлён, – признался Камал, поспешая за мной. – Учи язык, я знаю, он тебе пригодится.

– Lughatuk – alhimar kabira/2

Камал остановился с раскрытым ртом, скорее всего, переваривая мою наглость, или ища цензурные слова, чтобы ответить мне. Я постаралась быстренько исчезнуть из поля зрения, пока он не пришёл в себя.

Одна из спален находилась на первом этаже. У неё была своя ванная комната, отделанная чёрным мрамором, и огромный гардероб. Такая спальня в современном мире зовётся «хозяйской». Конечно, я не проходила, только одним глазком глянула пока хозяина нет. Когда ещё у меня будет возможность побывать в таком доме? Да, никогда! Я уже повернула обратно, но была поймана при выходе из ванной комнаты. Камал прижал меня к прохладной мраморной плитке. Вид у него такой будто собирался ругаться, но покатав воздух за щеками, передумал и уставился на моё лицо. Да, что у них со взглядом?! Или дело во мне? Но до встречи с этими «солнечными» человеками я такого явного прикосновения взглядом не испытывала. А тут уже в который раз..! Вот сейчас Камал словно приподнял мой подбородок, чтобы смотрела на него, хотя касался лишь бедром, его руки находились на стене, а я ощущала прикосновения к своим губам… Захотелось пить, я облизала губы абсолютно машинально, а Камал приблизился на расстояние, когда поцелуй неизбежен. Я вовремя присела, иначе просто поцелуем не обошлось бы. Тем более в «астральном мире» с меня уже снимали платье. Камал сразу отступил, тихо ругаясь или молясь, потом посмотрел на меня со своим постоянным спокойствием.

– Держи своего демона под контролем! – Порекомендовала я, показав указательный палец.

В кровь впрыснули адреналинчика! Я чувствовала поднимающийся жар, немного испугавшись, и в то же время некое удовольствие, что кому-то показалась соблазнительной, как женщина. Знаю, это был лишь секундный порыв, случайность, но женщине в возрасте и такое приятно. Как давно я не испытывала нечто подобное!

Мы вышли из хозяйской спальни, он впереди, я чуть сзади, словно что-то натворили, потерянные и задумчивые. Я решила «бортануть» его, чтобы разрядить обстановку, а Камал взял и резко остановился, повернулся ко мне. Естественно я промахнулась, споткнулась об него и чуть не рассыпалась на сотню маленьких кусочков или хуже… в старческую пыль.

– Ой!

– Осторожно, – Камал поймал меня налету, крепко обнял и понизил голос. – Берегись моего демона!

– Пусть твой демон сам боится меня! – Я вздёрнула нос, убирая его руки.

В доме всё оживилось и зашевелилось, словно в проснувшемся муравейнике.

– Что это?

– Скоро вернётся хозяин, – Объяснил Камал. – Гостю положено находиться в гостиной…

– Ясное дело, что не в спальне! – Сыронизировала я.

Камал закрыл глаза, а когда открыл, то погрозил, мол, так не шути.

– Ещё должен предупредить о твоём некультурном выражении. Не знаю, откуда взяла, но оно не приемлемо в твоём лексиконе. Всё ли понятно?

– А то! Раз ты знаешь слово «лексикон», то я точно не тупее…

– Где ты его, вообще, подобрала?

– Спросила пару фраз у переводчика, решила, что это забавно.

– Ничего интереснее спросить не пришло на ум?!

– Ой, помолчи, нравственный наставник! – Я уселась на диван.

Но сделала это слишком демонстративно, немного не аккуратно, что напомнило о ранении. Согнувшись от резкой боли, я ухватилась за бок, чуть застонав. На моём лице, я так думаю, отразились страдания, потому что Камал склонился ко мне и внимательно оглядел. Я медленно подняла взгляд и встретила искреннее сочувствие, однако, заметила и того демона в глубине.

– Ты на удивление стойко переносишь боль. Это достойно уважения! – Он тяжело вздохнул будто его что-то мучает.

– Сомневаюсь, что станет легче, если я буду вопить.

– Боишься показаться слабой… я правильно понимаю?!

Дамир зашёл в дом, широко распахнув двери. Все вскочили и согнулись перед ним. Я тоже поднялась, гнуть спину специально не пришлось, без того была согнута чуть в бок. Хотя можно было, вообще, не вставать, ведь меня закрыл своей могучей спиной Камал. И ощущение, он сделал это нарочно.

– Как прошла встреча? – Начал Камал.

– Всё, как обычно, – отмахнулся Дамир. – Что у нас на обед? Я голоден!

Он пробежал гостиную до столовой, Камал последовал за ним.

– Разве французы не накрыли стол? – Смеясь, удивился он.

– Пф-ф! – Дамир скривил губы. – Никогда не пойму тех, кто ест эту слизкую противную субстанцию похожую на сопли.

– Подавали устриц?!

Дамир высунул язык, показывая тем самым, какую гадость ему предлагали. Присутствующие расхохотались, он же оставался с кислой миной, пока перед ним не появились блюда.

– Так должен выглядеть обед! – Дамир сразу повеселел. – Настоящий, разнообразный и вкусный… А вот теперь ты мне скажи, почему я вижу тебя здесь?

Камал отошёл в сторону, рукой указывая на меня. Дамир от удивления поднял брови.

– Вот так сюрприз! – Он трижды хлопнул в ладоши. – Но я же говорил, чтобы ты привёз её только по желанию…

– Это её решение, – Камал кивнул.

– Я искала тебя, чтобы поговорить.

Дамир поднял руку, чтобы все замолчали, но махнул ею, обречённо вздохнув будто всё бесполезно.

– Всё время забываю, что европейки не знают, когда следует молчать, а когда говорить!

– Да, мы не безвольные куклы и говорим, когда считаем нужным, а не когда нам будет позволено! – Я мысленно одёрнула себя. – Я пришла не ругаться и спорить, а поблагодарить…

– Обед очень располагает к беседе, – Дамир обвёл накрытый стол рукой и сел во главе. – Как твоя рана?

К столу меня сопроводил Джасим. Я придерживала свой бок, наверно поэтому последовал вопрос. Он аккуратно усадил за стол, что удивило и тронуло. Я посмотрела на него и поблагодарила, малость потрясённая.

– Не сомневайтесь, мадемуазель, Питбуль тоже бывает вежливым.

– Видимо, когда не на привязи, – рассудила я, на что он по-доброму улыбнулся, что удивило ещё сильнее.

Может хватит потрясений на сегодня?! Хотелось верить, что предстоящий разговор пройдёт гладко и с положительным результатом… Ага, сейчас же!

– Почему меня игнорируют в собственном доме?! – Возмутился Дамир, ударив по столу.

Джасим в поклоне отошёл на задний план, я же уставилась на хозяина дома, силясь понять шутит он или серьёзно чем-то недоволен.

– Ты надеешься умаслить меня своими небесными глазами? – Он упёрся перстнями в щёку и в ответ уставился на меня.

– Что значит «умаслить»?

– Ну, ты же не «спасибо» мне пришла сказать?! Тебе что-то нужно, и это что-то есть у меня, а у тебя есть то, что ты можешь предложить взамен.

– Что ж?! Отрицать нет смысла, я действительно вынуждена просить о помощи.

Желудок свело спазмом, хоть я и прилагала усилия, чтобы он не выдал моих желаний. Но он подвёл! Подлец! И уже не в первый раз…

– Какое непростительное кощунство… позволять еде остывать нетронутой! – Повысил голос Дамир. – Я всё же выполню свою угрозу и закормлю тебя. Ты постоянно голодная..!

Я сглотнула, покрываясь алой сыпью от стыда. Реально, всё выглядит так будто появляюсь, чтобы пожрать нахаляву.

– Я не нарочно, так получается, – я вновь сглотнула и, как бы мне не хотелось попробовать аппетитные блюда, решительно отодвинулась от стола. – Не смею портить вашу трапезу.

Дамир накрыл мою ладонь, лежавшую на столе, своей и не на шутку сжал.

– Сядь и ешь! – Приказал он. – Или я сделаю это насильно, а после выслушаю твою просьбу.

– Спасибо, – почти прошептала я.

– Вижу, к тебе вернулась тяга к жизни, вместе со скромностью, ещё и дерзости поубавилось… не достаточно, конечно, но уже что-то?! Bon appetit!

Дамир кивнул, что готов к поглощению яств, и женщины сразу засуетились возле стола. Теперь я могла хорошо их рассмотреть. Старшая была женщиной в возрасте и теле, не сухая и сучковатая, но, хоть убей, похожа на Бабу Ягу. Сейчас она не смела улыбаться, поэтому выглядела страшно злой. Скорее всего первое впечатление смягчила вторая молоденькая девушка с её готовностью к улыбкам и радости. Дамир отобрал у неё тарелку, предназначенную мне, и сам положил угощение, да нарочно с «горкой», расплываясь при этом в широкой улыбке.

Якобы не заметив вызова, я принялась за еду, ни минутки не раздумывая, решила не реагировать на провокации, не спорить и не дерзить… пока… Боже, я так наелась! У нас за столом произошло негласное соревнование, кто больше в себя впихнёт. Дамир сперва посмеивался, но в конце концов сдался.

– Всё, в меня больше не поместится! – Выдохнул он. – Что ты ещё жуёшь? Куда в тебя столько лезет?!

Он долго качал головой, пытаясь глотнуть воздуха. Когда ему это удалось, его тело обмякло.

– Какие сейчас могут быть дела?! – В сытой лени произнёс Дамир. – Обсудим это завтра утром, приходи… поговорим…

Я поджала губы, но спорить снова не стала. Он прав, это нужно мне. Жаль, никто не спросил, куда я пойду. Куда я, вообще, могу пойти… одна, без знакомых и средств?! А разве кого-то должно волновать? То-то и оно…

Дамир искоса смотрел на меня будто чего-то ждёт. Ах да! Мне пора на выход… Я поблагодарила и поспешила освободить помещение, дабы не злоупотреблять гостеприимством дома. Но Дамир всё равно остался чем-то не доволен, небрежно махнув на дверь.

– Я был уверен, что хозяин предложит остаться.., – осторожно высказался Джасим, провожая меня до ворот. – Будь осторожна, и пусть Аллах бережёт тебя, девочка! Удачи…

– Джасим, я старше каждого из вас, за исключением пожилой женщины-кухарки, так что «девочка», это не про меня, – я по-дружески хлопнула его по плечу. – Справлюсь!

Не знаю, кого я хотела подбодрить, но говорила уверенно и убедительно, а у самой дрожала душа.

– Кухарка?! – Смеясь, переспросил он. – Она мать хозяина и первая жена шейха.

– Дамир сын шейха?

– Богатого и уважаемого человека, – кивнул Джасим. – И глубоко верующего со строгими религиозными взглядами.

– Так вот в кого Дамир фанатик! Да, вы все там в той или иной степени повёрнутые на религии. В вас это вбивают с детства… с молотком матери, – засмеялась я, но вспомнив предупреждение Камала, тут же поправилась. – Хотя это не моё дело, меня не касается… короче, каждому своё!

– В сравнении с отцом, как сказали бы в вашем обществе, хозяин почти атеист. Но знать и уважать традиции – это гордость и святая обязанность, а не фанатизм.

– Ой, хоть ты не начинай! – Я выставила ладони вперёд, коснувшись груди Джасима. – Иначе мы будем спорить до хрипоты, а после либо поубиваем друг друга, либо покалечим, если повезёт.

– Аллах учит уважать веру и выбор других…

– Лучше молчи! – Взмолилась я. – И иди ты… с Богом!

Джасим рассмеялся, я же сурово смотрела на него, но не выдержала и тоже улыбнулась.

– Ты хорошая, – он посмотрел на меня так нежно, почти с любовью. – А ещё ты красивая.

Что-что, я не ослышалась?! Такого откровения от Питбуля я совсем не ждала. Полный беспредел! Я поднялась на носочки и поцеловала его в щёку. Трудно плохо относиться к человеку, который по-доброму открывает перед тобой душу. Может не совсем душу, но всё же этим можно воспользоваться в корыстных целях. И я знаю людей, кто воспользовался бы, таковые водились в моём окружении.

Дверь калитки медленно закрылась за моей спиной. Небо быстро темнело, добавляя вечеру «романтики». Я уже проводила ночь под звёздами и не задумывалась о своей безопасности, а сейчас дрожала хуже осинового листа. Любой на моём месте держался бы поближе к человеческому жилью. Вот и я сразу решила никуда не уходить от ворот, тем более хоть забор вокруг дома был высокий и каменный, но не сплошной стеной, а из фигурных колон, через которые видно, что творится во дворе. Правда, этому мешали разросшиеся кусты, но чувствовалось, жизнь рядом, на расстоянии вытянутой руки. Но протягивать не стоило! Как только Джасим удалился, возле забора нарисовались две злобные морды… два здоровенных дога, мраморный и чёрный. Чёрный начал лаять, усердно показывая, что он охранник и не зря ест своё мясо. Мраморный же внимательно следил за мной, найдя себе хороший обзор меж колон. Толи он был старше и мудрее чёрного, толи, наоборот, моложе и любопытнее. Сперва он утробно рычал из-за того, что я нарочно пристроилась поближе к нему на булыжнике, чтобы изучил и привык к моему присутствию. И это сработало, вот только чёрный не унимался и стал раздражать своим лаем.

– Он когда-нибудь успокоится? – Уставшим голосом я обратилась к мраморному.

Он встрепенулся, вновь издал рычание, но быстро перестал, а потом коротко оскалился на чёрного, типа «Заткнись уже!» Сама бы не поверила, если бы не увидела своими глазами.

– Не-ет! Ты же меня не понимаешь, верно? – Улыбнулась я, но выглядело всё именно так. – Даже не предполагала, что среди вас есть такие умнички!

Кому-то в доме тоже надоел монотонный лай, на чёрного прикрикнули из двери, ему пришлось стихнуть.

– Так гораздо лучше, – облегчённо вздохнула я. – Ты не находишь?

Я подмигнула псу, на что он забавно потопал лапами и даже вильнул хвостом. На свой страх и риск я потянулась к его морде, пёс напрягся, трогать его не стоило, поэтому я положила руку на колону забора.

– Ну, могло быть и хуже. Знаешь, иногда хватает простого присутствия рядом кого-то, чтобы не чувствовать себя одиноким в этом огромном враждебном мире, даже если тебе не отвечают, – я вздохнула, глядя в его грустные глаза. – А ты не худший из собеседников… слушаешь, не перебиваешь. У меня были знакомые, любители вмешиваться и перебивать! Вообще-то я не люблю собак, они лают и воняют, но ты прямо изменил моё мнение. От такого друга я бы не отказалась.

На это откровение пёс лизнул мой мизинец и встал вплотную к ограде. От неожиданности я сперва отдёрнула руку, но тут же прижалась к забору, сев на небольшой выступ. Я обняла пса через преграду, разделявшую нас. Он был тёплый, его мокрый нос коснулся моей щеки, я расслабилась, а вскоре провалилась в сон.

Уже светало, когда пошёл дождь. Меня прикрывала молоденькая пальма, так что я не сразу это почувствовала. Сквозь сон слышала шелест, но он успокаивал, и тепло спины друга под рукой… Открывать глаза не хотелось.

– Аласвад! Рукхам! – Прозвучало где-то вдалеке.

Кто-то негромко свистнул, подзывая собак. Мой дружок заскулил, но с места не двинулся.

– Рукхам! – Голос стал громче или просто ближе.

Пёс снова заскулил и повернул голову к раздвигающимся веткам куста. Появившийся ахнул и сразу исчез. Я приоткрыла глаза и увидела своего промокшего друга. Куст не особо спасал его от дождя, но пёс не ушёл, продолжая мокнуть рядом. Сердце преисполнилось неизмеримой благодарностью, что я чуть не заплакала. Из ворот выбежал Джасим.

– Девочка моя! – Он помог мне подняться.

У меня затекло всё тело, особенно ноги. С его помощью я доковыляла до дверей.

– Почему не попросилась в дом? Тебе бы не отказали, – сочувственно спросил Джасим. – Как долго ты здесь сидишь?

– Успокойся, я и не уходила, – улыбнулась я, закрывая лицо от дождя. – А твой хозяин точно не будет против?

– Аллах свидетель, тебе стоит лишь попросить, – ответил он и открыл двери.

– Буду знать, – кивнула я. – Вот только, когда тебе говорят «до свидание», глупо унижаться и выпрашивать. Мне чётко и ясно было сказано приходить завтра, а не «оставайся, поговорим завтра»…Ты сам всё слышал.

Позади нас шумно отряхнулись, обрызгав спину и ноги, мы обернулись. Рукхам довольный собой посмотрел на нас и, высунув язык, преспокойненько прошёл между нами в гостиную, сел на диван и положил голову на валик подлокотника.