В морге тебя переоденут

Глава 1

Пролог

Солнце светит для всех – для злых и добрых. Он хорошо это помнил. Значит, богу он тоже нужен. У него свое предназначение, своя миссия. Да и какой он злодей? Ведь им руководит только любовь. Просто людишки не понимают этого. А такие, как он, делают всю работу за них. Но он не внакладе, ему нравится его роль.

ххх

Как же я так глупо попалась? Ведь знала, что надо быть осторожной.

Из-под щели под дверью горела полоска света. Непонятно, солнце или электрический свет. Глаза немного привыкли к темноте. Оглядев помещение, подумала, что это какой-то сарай. А может, подвал. Голова кружилась и болела. Я пошевелила руками и ногами. Хотя бы не связаны. Пощупала свое лежбище – что-то вроде топчана, а на нем грубое одеяло, которое бабушка называла верблюжьим или солдатским. Сейчас, сейчас я соберусь с силами и обследую место своего заключения. Не может быть, чтобы не было выхода. Я так не хочу! Я такая молодая… Слезы непрошено полились, хотелось рыдать в голос, но шуметь я боялась.

Вдруг в полоске света под дверью замелькали тени.

Идет!

Во рту стало сухо, сердце забилось. Я попробовала сесть, но сильное головокружение быстро вернуло меня обратно.

ххх

Следователь прокуратуры Залесский пытался хладнокровно рассматривать снимки с места происшествия. Ну расчлененка и расчлененка, и не такое, мол, видывали. Но у него не очень получалось. Тошнота так и подкатывала к горлу, хорошо, что никого рядом не было. Такого он раньше не видел. В сериалах – да, сколько хочешь, а чтобы в его районе… Оперативный опыт у Залесского, прямо скажем, небогатый. И вот теперь ему разбираться с этим ужасом. Ну что за нелюдь!.. Вряд ли человека убили и расчленили там же, где нашли его останки. Так что место страшной находки вовсе не место преступления. А значит улик меньше. Очень бы хотелось найти жестокого убийцу. И ради справедливости, и – чего греха таить! – ради уважения коллег, которые признают в нем гения сыска, раскрывшего такое сложное дело. Поэтому за работу!

Залесский отправил оперативников на опрос свидетелей, а сам стал морально готовиться к вскрытию. Как руководитель следственной группы он был обязан на нем присутствовать, но ой как не хотелось. Молодой следователь боялся не справиться с желудком и опозориться. Понятно, что он ничего не ел, только минералки выпил. И все равно мутило. Он вообще не был уверен, что когда-нибудь сможет есть мясо. Хотя вдруг подумал, что среди его коллег нет ни одного вегетарианца, а уж они действительно видали всякое. Господи, он будет первым. И, тяжко вздохнув, Залесский двинулся к патологам.

1 глава

Со Светкой мы сблизились на журфаке. Объединяло нас не только то, что мы учились в одной группе и жили в общаге в одной комнате, но и любовь к будущей профессии, поэтому к учебе относились со всей серьезностью, особенно к практическим занятиям.

В числе других таких же фанатов мы посещали допзанятия нашего препода по кличке Додон (почему Додон – не знаю, еще до нас его такой кликухой наградили), который пытался сделать нас настоящими профи. Мы могли весь день ездить с врачами скорой, чтобы узнать эту профессию изнутри, торговали за прилавком на рынке, подменяли официанток в кафе, были на подхвате у шеф-повара в дорогом кабаке и так далее. А после этой практики отписывались, используя разные жанры – интервью, фельетон, репортаж… Все наши тексты разбирались на факультативе. Было сложно, но страшно интересно.

Однажды Додон отправил Светку на более важное задание: она должна была пробраться в штаб КПРФ и переснять любой документ, лежавший на первом попавшемся столе. Светка оделась как НикитА (это ее, по-моему, и сгубило) и действительно умудрилась добраться до сердца партии, но ее внешний вид показался подозрительным пришедшей уборщице, проследившей за Светкой и заставшей такую картину: наша «Никита» склонилась над столом и переснимала какой-то лист. Тут-то ее и накрыли. На листе, кстати, были лишь цветочки нарисованы да какие-то каракули – видно, человек так занимал себя, будучи на партсобрании, а выбросить лист не посчитал нужным. Коммунисты, накрыв Светку, хотели было раздуть большой межпартийный скандал: дескать, представители либералов или демократов подослали к ним в штаб шпиона, так как боятся влияния КПРФ. И требовали от Светки назвать ее партию, от которой она совершила вторжение.

Мы после укатывались, потому что наша Мата Хари уж думала, что ее начнут пытать. Ведь только под пытками она могла назвать хоть какую-то партию, ведь была абсолютно беспартийной. В итоге она догадалась позвонить преподу, который тут же приехал и все уладил, не дав КПРФ шанса раздуть скандал. Да и с чем раздуешь? С цветочком на бумаге? Правда, карту памяти Светке пришлось вынуть и отдать. Додон нам потом сказал, что скандал можно при желании раздуть из чего угодно, а Светку неожиданно похвалил, потому что при провале надо уметь «держать лицо». Она удар держала сколько могла, а преподу позвонила, уже когда совсем стало некуда деваться.

Мы вполне прилично сдали сессию, а Додон наш, чтоб мы не ленились, дал всем задание на лето: взять интервью у очень необычного человека с последующей публикацией в приличном издании. Ну что ж, будем искать!

Мы со Светкой решили, что после 3-го курса вполне заслужили снять отдельную квартиру и покинуть наконец опостылевшую общагу. Благодаря преподу, который сосватал нас нескольким изданиям, мы и сами зарабатывали, и родители помогали. Подруга уехала где-то на месяц в свою Тулу: у ее многочисленной родни намечалось несколько свадеб, и Светка должна была на всех погулять, «иначе обидятся». А мне к себе в Тверь ехать было ни к чему – мои летом все разъехались, да и навещали они меня так часто, что не успеешь соскучиться. В отсутствие Светки я должна была заняться поиском жилья и обмозговать, куда податься брать необычное интервью, чтоб поразить препода и читателей.

С жильем вопрос решился на удивление легко. Я удачно, через знакомых, сняла уютную однушку в сталинке на Первомайской. Обстановка, правда, старая, зато хозяйка, приветливая дама в летах Антонина Матвеевна, показав квартиру, разрешила там делать все, кроме капитального слома и поджога. Да и цена подходящая. Я уже радостно представила, как мы со Светкой разойдемся и сделаем из жилья конфетку.

Хозяйка отдала ключи и предупредила, что бывший жилец, тихий молодой человек, забыл стопку книг и может зайти. Он все не приходил, и я забыла про него, пока устраивала переезд, звонила Светке и родителям.

Как-то ради разнообразия решила полистать бумажные книги в поисках приятного чтива на ночь. Просматривая корешки, наткнулась на незнакомые книги, не сразу вспомнив, откуда они.

Я перебрала их: учебники по медицине, а между ними общая тетрадка – с конспектами, наверное. Однако я решила заглянуть, хотя родители учили меня не читать чужих писем и записей. Но совесть меня не мучила – я выбрала профессию, в основе которой лежит любопытство, и углубилась в чтение.

Уже с первых предложений мне стало не по себе, а потом и вовсе волосы на голове зашевелились, но оторваться от жуткого чтива я не могла. Потом побежала к двери, закрылась на все замки и даже придвинула тумбочку для обуви. На нее для верности положила стопки книг и бутылку с водой. А после кинулась звонить Светке.

– Свет, тут до нас маньяк жил. – И рассказала про стопку книг и тетрадь, за которыми маньяк должен прийти.

– Ну ты крута, подруга! – восхитилась Светка. – Все в одном флаконе! И квартиру сняла, и персонаж для необычного интервью там же! Мы же можем у него интервью взять! И тогда нас никто не переплюнет!

– Вот приезжай и бери, если хочешь. А мне очень страшно.

– Верунь, солнышко, потерпи, ну еще одна свадьба осталась, и я приеду.

– Ага, со свадьбы как раз на похороны!

– Да типун тебе на язык!

– Свет, ты просто подробности не знаешь. Давай я тебе этот дневничок зачитаю, правда, с купюрами, без порнушных подробностей – по телефону не рискну, тогда поймешь, какого я страху натерпелась. Да и мерзко, словно в душу плюнули. Ну слушай.

"…Вот ее и привезли – мою девочку, мою красавицу. Я еле дождался! Время близилось к полуночи, и вскоре мы с ней остались одни в этом блоке. Я прислушался – никого. В журнале посмотрел, где она лежит. Взял связку ключей и пошел к ней. И вот уже она на каталке, потом – на кушетке. И теперь вся в моей власти. Бирку с ее ноги я не стал снимать – вдруг забуду снова надеть. Я оглядел ее: юная, прекрасная и нагая. Нагота ее ослепляла. Причина смерти мне пока неизвестна, во всяком случае никаких следов насилия на теле нет. Я стал целовать ее холодные губы, руки и красивые ступни. (…) Потом я ее фотографировал и все любовался ею, разговаривал с прекрасной незнакомкой, хотя – какая же она незнакомка? Я уже знал все родинки на ее теле, все впадинки и выпуклости, мягкость ее длинных темных волос, наманикюренные ноготки. Искупал ее, стараясь не замочить волос. Обтер, прижимая к себе свое сокровище. Девочка моя сладкая, персик мой!.. Так и оставил бы ее себе. Но рассвет приближался, ночь – будто специально для меня – была спокойной, новых поступлений не было. Скоро придет мой сменщик, врачи, и морг начнет функционировать. В последний раз я обнял мою девочку и отвез на место. Утром проявил слайды и любовался своей красавицей. Сходил на занятия. Еле-еле дождался вечерней смены и почти бегом устремился на работу. И вот все ушли. Вряд ли и эта ночь будет спокойной, поэтому я, оглядевшись и прислушавшись, вынул мою подругу, завернул в простыню и быстро нырнул в закуток для санитаров. Закрылся, и только тогда оглядел свою добычу. Они немного подпортили мою красавицу: от шеи до самого низа шел грубый шов. Это от вскрытия. (…) Я приоткрывал ее застывшие глаза и целовал их. (…) Это был пир любви, ведь я знал, что завтра мою девочку заберут у меня навсегда. Послышались шаги. Я затих, стараясь успокоиться. Из-за двери меня позвали. И шаги удалились. Я быстро оделся, обернул мою любимую в простыню, приоткрыл дверь. Адреналин – от страха, что меня застигнут, – распространился в крови со скоростью звука. От этого я снова возбудился, но времени уже не было. В коридоре – никого. Я прошмыгнул с дорогой ношей в хранилище, положил на место. На обратном пути меня окликнул мой сменщик – дневной санитар, выпивоха Василий. Он опять был пьян и попросил меня заменить его в дневное дежурство – это случалось уже не раз. Я согласился: будет время попрощаться с моей любимой. В 12 дня ее забрали родственники… Я обрядил ее в новую одежду, которую они привезли, накрасил ей губы, подрисовал брови, нарумянил щеки, оплакивая наше расставание. Все, прощай, моя голубка!.. Потом к нам поступили четыре умерших утром старика, один мужчина средних лет… Дома я с тоской рассматривал слайды. В следующее мое дежурство меня встретил Василий: «День урожайный был, столько покойников завезли – жуть… Девку особливо жалко – молоденькая, говорят, машиной сбило…» Я опрометью кинулся в мертвецкую. На этот раз она была блондинкой… Личико осунувшееся, глаза запавшие. Ничего, милая моя, я тебя приласкаю…"На этом записи обрывались.

– Фу, мерзость какая! – воскликнула Светка, когда я закончила читать «приличные» отрывки. – Даже вампиры лучше, чем этот. И ведь как любуется собой, гад. Где-то даже романтик. Может, его властям сдать?

– В общем, приезжай, а там решим. И привези мне пряничек в утешение.

– А что, в Москве уж и пряников нет?

– Есть, но не такие.

– Может, тебе еще и самовар тульский привезти?

– Не надо.

– А мы еще и оружие классно делаем…

– Вот бы кстати.

– Ну ты совсем сбрендила! Вот приеду, разберемся с твоим маньяком и к морю подадимся, как собирались.

Чтобы как-то успокоиться, я полезла в Интернет узнать, насколько опасны некрофилы. И выяснила, что обычно гласности предаются действия маньяков или нетипичные истории. А тихие некрофилы не афишируют свои занятия. Самые распространенные среди них профессии – это санитар или врач в больнице, сотрудники морга, похоронного бюро или кладбища. Маньяки, разумеется, находятся в стороне от этих классификаций. Так сказать, за пределами добра и зла.

Судя по записям, наш некрофил из тихих, учится на медика, раз учебники есть. Но все равно страшно. Вот он придет за своей тетрадкой, по моим глазам поймет, что прочитала – и соединит приятное с полезным.

Неделю я никому из посторонних не открывала дверь, а потом время и разные события немного приглушили страх, жизнь брала свое. Позвонили однокурсники, вернувшиеся с Кипра, и позвали потусить за город. Я отсутствовала три дня, а вернувшись, включила новости. Когда там в очередной раз заговорили о новом битцевском маньяке, я вспомнила о своем некрофиле и полезла за тетрадкой – но ни ее, ни учебников не было на месте.

Я кинулась звонить хозяйке квартиры, но она заявила, что ничего об этом не знает и что ключи никому не давала, квартирант же бывший у нее не объявлялся.

Выходит, у него был дубликат?!

Гла