Многоэтажки-2

Пролог

Как я очутился в психиатрической лечебнице? Впрочем, в этом нет ничего удивительного или необычного… У этого события есть одна простая предыстория.

Однажды наш профессор по психологии Дмитрий Юрьевич Бойков заявил: "Завтра у нас будет небольшая практическая работа, мы отправимся в психлечебницу возле “Химического”, чтобы пообщаться с людьми, которые там лечатся".

– Не волнуйтесь! – улыбнулся он на удивлённый шумок в аудитории, – вы все будете общаться не с агрессивными людьми. Этим больным оказывается небольшая помощь.

– И для чего мы туда поедем? – послышался голос с задней парты.

– Хороший вопрос, Артём, но к нему я и вёл. Все вы в течение года изучали особенности характера человека и психики. У людей с отклонениями эти черты немного другие. Ваша задача будет состоять в том, чтобы пообщаться с ними и выделить эти черты, после чего вы все за это получите оценки. Быть всем. Да, и помните, что нужно говорить с этими людьми в рамках логики, не спрашивайте их, как они сюда попали, и верят ли они в инопланетян. Все свободны.

Так и закончился очередной скудный день моей учёбы. Я вышел на крыльцо универа и закурил. Рядом услышал, как однокурсницы назвали нашего профессора лысым мудаком, и настроение от этого немного поднялось.

Что дальше? Я отправился своим ходом в психушку в назначенный день. На улице умирала зима, ветер херачил в лицо с такой силой, что я на время забывал о том, что на улице стоит плюсовая температура. Я добрался до лечебницы за 40 минут на метро и успел три раза покурить, пока ждал моих одногруппников.

Наконец, мы вошли. Внутри было скудно и уныло: серые стены, бетонный пол с белыми мраморными камешками повсюду, возле стен неудобные лавочки, за углом приёмная.

– Я к товарищу Ходатовичу, – сказал Дмитрий Юрьевич женщине в приёмной.

– Он сейчас немного занят, подождите десять минут.

– Хорошо.

Вот незадача, ещё ждать надо.

– Простите, а где у вас здесь туалет? – спросил я, уловив момент, пока ещё не отошёл от приёмной.

– На второй этаж, и в самый конец коридора.

– Благодарю…

Нет, вы меня хоть убейте, наивного мудака, я хоть уже и большой мальчик, но всё равно всегда ждал от психушки немного другой обстановки. Я представлял её себе таким образом: по коридорам ходят сумасшедшие в халатах и разговаривают сами с собой, кругом исписанные стены в их непонятных сообщениях, окна в толстых чёрных решётках, так чтобы никто и не думал бежать. На самом деле, в коридоре было пусто, стены были изъедены временем, а на окнах и вправду были решётки, но только снаружи, за стеклом. Такие, которые ставят на первом этаже жилых домов, чтобы не залезли воры. Но в сортире меня действительно ждал сюрприз: стены здесь были отмастачены по полной. Кто-то писал маркером, кто-то просто выскоблил какие-то слова на плитке, но всё равно, даже у нас в универе туалет был расписан пизже. Я открыл кабинку и стал, собственно говоря, делать то, ради чего сюда и пришёл, разглядывая странные рисунки в этой кабинке.

– Хранитель, приди, – прочитал я вслух надпись, написанную маркером на стене, возле странных символов.

Бывает… все мы верим в хранителя, а ещё в спайдермена и халка. Но рисунки на стене меня действительно удивили. Это были какие-то иероглифы, которые чтобы придумать, надо обладать большой фантазией. Рядом с ними были выжженные пятна, словно от спички или от свечи, какие-то звёзды, как у сатанистов, и подобное. Да, тут явно дьявола вызывали…

Я вышел из туалета и стал мыть руки, как вдруг, позади меня послышался странный звук открывающейся кабинки. Я обернулся и на секунду замер от удивления. Да, и такое бывает…

Дверь туалета была открыта нараспашку. Хрен его знает, может плохо закрыл, и она открылась, а может и сам чёрт вылез из унитаза и пошёл убивать всё живое. Вот сейчас я выйду в коридор а он забит трупами, нужно готовиться к схватке с дьяволом! Но, увы, в коридоре меня ждала та самая пустота, серые стены и уныние.

Я спустился вниз, где все ещё ждали те самые "десять минут". Наконец, товарищ Ходатович изволил спуститься. Это был врач, довольно высокий, старый, в очках, да и с лысиной, не уступавшей лысине нашего профессора. Видно было, что это два хороших друга, ибо они пожали друг другу руки, и тут же начали о чём-то базарить, посмеиваясь. Мы же смотрели на них, такими понурыми и злобными взглядами, потому что время тянулось, а результата не наблюдалось.

– Ладно, – сказал громко товарищ Ходатович, кивая на какую-то фразу профессора, а после подошёл к нам и сказал, – ну, дамы и господа, пройдёмте.

Мы вошли в обширный зал, заставленный неудобными стульями и лавочками, где нас уже ждали психи, с интересом наблюдая за нами.

– А это те самые студенты о которых я вам рассказывал, – сказал Ходатович, давайте их поприветствуем.

Люди хором сказали нам "здравствуйте!". Если честно, то я бы никогда и не подумал, что они сумасшедшие. Это были просто обычные люди в домашних одеждах, тапочках или лёгких босоножках на ногах. Старые, молодые, худые и толстые, усталые и горящие интересом и любопытством. Все они, как прилежные ученики, сидели за столами и ждали, видимо, что будет дальше. Мне стало их немного жаль. Наверняка, их в последнюю минуту выгнали всех из палаты и заставили идти сюда, чтобы студенты-распиздяи, и я в том числе, пытались что-то поспрашивать у них, как в интервью, при этом, не извлекая из этого ничего полезного. Да и что такого мы должны узнать при общении с психами? Может, кто-то из них считает себя Наполеоном? Как это должно помочь будущим психологам, блять?

Так как это был не бал с танцами, то и выбирать было нечего, так что все вяло поплелись к тому человеку, который первым попался в глаза. Я сел возле мужика, лет так сорока на вид, довольно худого. Он был небритый, волосы на голове слегка взлохмачены. Обычный мужик, работал бы он продавцом, к примеру, или сантехником, я бы никогда и не подумал о том, что он был в психлечебнице.

– Добрый день, – проговорил я, стараясь сделать свой тон максимально бодрым и добродушным, – меня зовут Сергей.

– А я Вячеслав, – представился мужчина и тут же первым задал вопрос, – как у вас дела, Сергей?

– У меня? – удивился я.

Хотя таким мудаком надо ещё быть. Если человек, с которым у меня должна происходить беседа, спрашивает, глядя на меня, как дела, то, блять, он явно общается сейчас не с королевой Англии.

– Конечно, у вас. Выглядите очень хмурым, словно, это вы, а не я, торчите тут уже два с половиной месяца! – Вячеслав улыбнулся.

У него была очень искренняя улыбка, хоть и усталая. Мне даже показалось, что он очень рад видеть хоть кого-то с той стороны здорового мира.

– У меня нормально, Вячеслав, – ответил я, – сожалею, что вам пришлось тут торчать так много времени. Но больницы – есть больницы.

– Да. Тут вы правы. Терпеть не могу больницы. Особенно такие. Знаете, я тут впервые, и ожидал чего-то немного другого. Думал, сумасшедшие будут бродить и стукаться о стены, одетые в смирительные рубашки. Кругом будут стоять кресла-каталки, санитары с дубинами будут ходить по палатам. Наивно, однако. Но пока сам не окажешься тут, то будешь представлять это место так, как показывают в фильмах и описывают в книгах. Вы читали "Пролетая над гнездом кукушки"?

Я немного растерялся. Создавалось такое ощущение, что это не я должен был задавать вопросы, а этот Вячеслав. Хотя… Задание состояло в том, чтобы просто пообщаться с больными людьми. Какая разница, кто будет задавать вопросы?

– Начинал, в своё время, но забросил. Книга показалась мне очень скучной.

– Ну, каждому своё, – Вячеслав пожал плечами, – Главное, чтобы в вашей жизни находились интересные книги, с которыми вам было бы не скучно!

– Если честно, то читаю я очень мало. Я имею ввиду, художественную литературу. На учёбе, знаете ли, приходится читать лекции, методички, учебники. Поэтому, если и найду я интересную книгу, то явно не скоро.

– Ну, жизнь ещё впереди. Лишь бы её ничто не оборвало, да? – Вячеслав внезапно перешёл на шёпот и приблизил своё лицо ко мне, – вот, хотите откровенно расскажу вам, почему я оказался тут?

Что я мог ответить на данное предложение? Не скажу, что мне было как-то особенно интересно, но и не скажу, что мне было похуй. Возможно, этот мужик сейчас выдаст что-нибудь такое, от чего глаза вылезут из орбит. И хоть профессор просил не задавать сумасшедшим этот вопрос, но я, по сути, его и не задавал. Мой псих решил сам перевести разговор на эту тему.

– Интересно услышать, – кивнул я.

– А после этого можно будет ставить вердикт: сумасшедший я или нет! – Усмехнулся он.

– Я ещё не врач, чтобы делать такие заключения, – отрезал я.

– Поверьте, Сергей, после моего небольшого рассказа, вы точно будете считать меня психом. Потому что даже я себя таковым считаю. Видите ли… однажды я столкнулся с таким, что не поддаётся никакой логике.

– Хм… – только и произнёс я.

Вячеслав же, поняв, что я больше ничего говорить не собираюсь, и жду его рассказ, продолжил:

– Я жил один в однокомнатной квартире, когда меня стало навещать одно существо. Оно было довольно пугающее, и постоянно смотрело ко мне в окно, как будто выслеживало, – на этой ноте он замолкнул, словно прокручивая этот момент у себя в голове, – оно смотрело в моё окно каждый день, а я в ужасе не знал, что делать. Я рассказывал соседям, пару раз даже звонил в полицию, но никто мне не верил… И вот однажды, оно разбило окно и влезло ко мне в квартиру. Я тогда как раз допоздна засиделся за чертежами – я работал в университете, – пояснил он, – так вот, это было уже поздней ночью. Я впервые увидел, как это существо выглядит целиком, и скажу вам, что это жутко. Оно не поддавалось ни одному описанию, это было нечто, я не верил, что оно настоящее, но оно было у меня в квартире. Я не знаю… не знаю, как спасся, но я выбежал в подъезд, стал звонить всем соседям, которые и так устали от моей ежедневной паранойи. Приехала полиция, и меня увезли в отделение. Видели бы вы их лица, когда я описал этого монстра. Они явно знали, про что я говорю! Меня долго возили в разные отделения, я несколько раз описывал ЕГО, а потом… меня упекли сюда, сделав вывод, что я сумасшедший. Разве не ирония? Они знают, о чём я говорю, но чтобы не проболтался, запекли сюда.

– Монстр? – я невольно поёжился.

В голову ударили не самые приятные воспоминания. И хоть прошло уже много лет с того самого ужасного момента, я всё ещё не отошёл. И, наверное, навряд ли когда-нибудь отойду.

– Как он выглядел? Сможете описать? – попросил я.

– Конечно, могу. Он был до жути тощим. Тело, как прутки дерева, лапищи такие же, а на концах острые, как бритва, когти! И глаза… самое, должно быть, страшное, что было в этом существе. Такие красные, яркие и пугающие до жути…

Через пару минут наше время закончилось, и мы всем сбором распрощались с нашими собеседниками и вышли наружу.

– Завтра жду от вас работу на эту тему, размер не важен – сказал Дмитрий Юрьевич и попрощался с нами.

– Серёг, ты какой-то бледный! – заметил мой одногруппник Влад, – что, не понравилось общаться с психами?

– Да просто сожрал чего-то не то. Живот болит… – ответил растерянно я и достал сигарету.

– Живот болит, а курить, значит, можно? – на меня с упрёком посмотрела Ира.

– Да похуй! – ответил я.

Мы ещё немного попиздели с группой возле больницы на тему того, что "препод дурак" и "ебался конём его заданный доклад". Я, правда, не особо был сегодня разговорчив. Всё думал о том, что случилось в больнице.

"Жизнь ещё впереди". – Вспомнились мне слова Вячеслава.

"А тот ужас позади". – Добавил я.

Эх, не люблю я всю эту хуйню, ой, как не люблю…

Часть I

Луна растворилась в пепле утра, и её следы едва проступали по чистому бледному небу. Чуть взошло солнце, стал слышен старый добрый гул. Кран, то и дело поднимался, а затем опускался, лениво клевал землю, и снова гордо вздымал свой "нос" к небу. Матерились рабочие. В общем, это было самое наипрекраснейшее утро, которое можно было ещё пожелать.

Я от всей души старался их не слушать, но какой там… Вставал я вместе со строителями строго по графику, не помогали ни подушки, ни затычки. Чёртова стройка, когда-нибудь я всё же высплюсь… Но не сейчас. Я глянул на часы – девять, это ещё рекорд, обычно я не спал уже в восемь. За окном мелькал кран, а солнце, уже взошло довольно высоко и сияло настолько ярко, что обещало жаркий день. Вообще плюсов от того, что твои окна выходят на стройку, нет, напротив, это выходит в минусы. Мало того, что этот чёртов шум каждый день напролёт, так ещё и пейзаж не из самых впечатляющих: кругом мусор, обломки, пьяные строители, в общем, самое лучшее, о чём только можно мечтать, переехав в комфортную новостройку.

Я встал с постели и первым делом отправился на балкон, захватив зажигалку и пачку сигарет. Балкон был не в квартире, а в подъезде. Не то, чтобы у меня в квартире не было балкона, нет, просто вид на солнечный парк радовал меня больше, нежели стройка. Двенадцатый этаж, высота в самый раз, но за столько времени глаза уже привыкли, и вниз, через открытое окно балкона смотришь спокойно. Я достал сигарету и закурил.

– О, Серый, бросай курить! – послышался сзади знакомый голосок.

– Это ты, малой, чего не спится? – сказал я, выбежавшему на балкон парню.

Звали его Сашкой. Он был ребёнком соседей, малой ещё, лет двенадцать.

– Я к Михе бегу, – ответил, улыбаясь, он, – в новую игрушку играть будем.

– Лучше б на улицу пёрли… – проворчал я, как какой-нибудь старпёр.

– А ты бы курить бросал, – деловито заявил он.

– Лана, один-один, иди, пока я тебя не скинул вниз, – усмехнулся я.

– Ага-ага, поймай сначала, – засмеялся тот и промчался мимо меня к лестнице.

Я снова повернулся к пейзажу и стал докуривать сигарету.

– Слушай, Серый, – опомнился Сашка, – а наверху кто-то есть, я слышал, что там кто-то скребётся…

– В башке твоей это ветер скребётся, – усмехнулся я, – либо очень большой и толстый кот!

– Таких больших котов не бывает! Я уверен, Серый, что это ОН!

– Конечно, это ОН! – лениво согласился я, – иди уже, Мишка тебя заждался.

Сашка показал мне язык и скрылся на лестнице.

Да, я рассказал ту историю малому соседскому пацану и ни разу не считаю себя неправым. Конечно, я опустил подробности о смерти моих друзей и вообще того пиздеца, который произошёл на крыше. Я лишь рассказал ему про ночь, когда мы с сестрой чуть не сдохли от ужаса, прислушиваясь к каждому шороху за дверью, рассказал про то, что за нами что-то гналось и то, как мы однажды его увидели. В общем, богатое воображение детского мозга не заставило себя долго ждать, и Сашка стал считать, что у нас на последнем этаже живёт нечто. Но мало того, так он ещё и всем друзьям рассказал эту историю, и теперь дети не вылезают с этого последнего этажа. Наверное, пусть они лучше получают адреналин от похода наверх, чем начнут бухать яжку за гаражами в погоне за новыми ощущениями.

Вот уже прошло пять лет. Я не хочу ничего знать о НЁМ, а тем более с НИМ встречаться . Может, ОН убежал, ко всем чертям, куда-нибудь в лес рвать медведей и лисиц, а может, его-таки поймали секретные службы и для опытов пришили. Это был бы самый идеальный вариант. Потому что думать о том, что ужасное и опасное существо всё ещё бродит на свободе по улицам нашего города – это входить в жуткий депрессняк и начинать жить, как на иголках. В принципе, я так и живу после того случая.

Докурив сигарету, я бросил её в пепельницу, и собирался уходить, как, вдруг, заметил в окошке мужчину, внимательно глядевшего на меня. Балкон находился в таком промежутке, что от него по бокам были выступы дома, и это уже были другие подъезды. Тот мужчина стоял на площадке и смотрел на меня как раз под удобным углом. Всё, что привлекло меня в нём – это какая-то непропорционально большая голова, усы, пиджак, и довольно дорогая папироса.

"Ну и хрен с тобой", – подумал я, и во второй раз собрался уходить, как, вдруг, увидел, что этот мужик показал на меня пальцем и сказал "ты". Нет, я его не слышал, но я это чётко прочёл по губам и замер в недоумении. Незнакомец пугал меня ещё больше. Внезапно, сзади него блеснул нож. Из-за бликов солнца на стекле, я не смог увидеть, кто это был, но я ясно увидел, как из мужика брызнула кровь, как из лопнувшего воздушного шарика, наполненного водой. Поток крови хлыстнул на пол и на окно. Мужик же не упал, нет, он слегка скривился в ухмылке, снова показал на меня и повторил: "Ты".

– Твою ж мать! – выругался я и тут же рванул к себе в квартиру вызывать скорую и полицменов.

В голове бешено орал здравый рассудок "Чёрт, чёрт, чёрт… что же это за хуйня?" Я не понимал, что происходит, но знал точно, что кем бы не был этот незнакомец, но ему нужна помощь. Чёрт, опять начинается какая-то поебень… А, может, это был розыгрыш?

Мои догадки прервал голос женщины:

– Алло, скорая? Ножевое ранение, срочно нужна помощь… – я продиктовал адрес, и тут же принялся звонить в полицию.

Наконец, выполнив свой гражданский долг, я присел на кровать, и снова закурил, теперь уже в квартире. Но похрен… после такого можно и здесь. Так что за хуета это была? И какой-то уж очень странный этот мужик. Почему он не упал после того, как потерял столько крови? Какого хрена он там вообще делал? Стоял, глазел на меня, сукин сын, ещё и пальцем показывал. И что значит это его "ты"? На что он намекал? День ото дня не лучше…

В окно я увидел, как уже подъезжала скорая, а следом за ними полиция. Вон уже засуетились. Минут пять я просто смотрел на весь этот переполох, а потом не сдержался от любопытства и рванул вниз по лестнице, так как лифт не работал по обычаю.

Плевать, что я был в тапках, главное, мозгов хватило натянуть штаны – уже радует. Рядом с машиной стояли два полицейских, с интересом смотревших на меня.

– Это я звонил, – ответил я на их удивлённый взгляд, опередив вопрос.

– А чего вышел-то? – спросил один из них, – сидел бы дома.

– Да нефига! Интересно.

Один только усмехнулся, и мы принялись ждать остальных.

– Вот бы руки оторвать… – послышалось впечатляющее окончание фразы одного из полицейских, выходящих из подъезда.

– Что там, Колян?

– Нихрена, шутники какие-то.

– Так вот он, наш шутник, – указали они на меня.

– Это я звонил, – сказал я остальным, – и там действительно убили человека.

– Где убили? Мы весь дом обыскали! – возмутился толстый Колян, с которого сошло уже сто потов.

– Ну-ка дыхни, – оживился второй безымянный полицейский.

Я дыхнул.

– Ладно… Как он выглядел-то хоть?

– Убийца?

– И убийца и убитый! – попросили господа полицейские, глядя на меня, как на нового члена партии психиатрической лечебницы.

– Убитый был в пиджаке. Усатый. С сигарой в зубах. И у него была очень большая, непропорциональная голова. Да и вообще рост невысокий. Будто, карлик с большой головой. Убийцу я не видел. Просто увидел нож, которым полоснули этого мужика. Но он не упал. Начал истекать кровью и продолжил смотреть на меня. А я в этот момент побежал вас вызывать, в общем-то. – Выдал я, как на духу.

И что-то во мне в тот самый момент, когда я закончил рассказ, промолвило "Нахуя ты всё это рассказал?"

– Глянь его зрачки, Миша. – Попросил Колян.

Миша деловито раскрыл мои глаза так, словно, мы сейчас начинали финал битвы в гляделки.

– Да вроде чистый.

– Пацан, хрен знает, что ты там принимал, но считай, что тебе сегодня повезло. По-хорошему, тебя бы забрать на экспертизу, да и квартиру твою обыскать тоже полезно было бы. Но у нас сегодня день и без того загруженный до усрачки. Так что пиздуй домой, отоспись. – Сказал добродушно Колян.

Я понял, что лучше больше ничего не говорить, а молча кивнуть и съебаться отсюда нахрен, пока реально меня не увезли в отделение.

Я дождался, когда скорая и наряд полиции уедут, спустился на улицу и прошмыгнул в подъезд соседнего дома, в котором произошло убийство. Я рванул на двенадцатый этаж, чтобы лично убедиться, что там нету никакого трупака. Лифт молниеносно помчал меня наверх, и через пару минут, я уже стоял на двенадцатом этаже. Здесь было пусто. Вполне обычная площадка: вон там балкон, а вот здесь и то самое окно. Вон же мой балкон! Кровь на полу, кровь на стекле, трупак усатого мужика? Да нихрена. Пусто. Хоть башку разбей о бетонный пол. Должно быть, этот мужик ебаный шутник: когда его порезали, он сначала меня припугнул, потом сползал в квартиру, взял тряпку, помыл тут всё, и уполз обратно к себе умирать. Ну, а какое ещё этому есть логическое объяснение? Мне же это не приснилось…

Вдруг, я увидел того самого мужика, но уже на балконе моего подъезда, где некогда стоял я. Он молча стал глядеть на меня, а я на него. "Вот всё, пора мне в дурку", – подумал я, и тут же рванул вниз, чтобы попытаться застать этого незнакомца.

Торопился я в свой подъезд так сильно, что два раза терял тапки. Вот что за день такой… Начало, вроде, было обычным, а теперь снова какая-то хуета. А, возможно, это и вправду у меня крышак съезжает.

Я влетел в свой подъезд, вспомнил, что лифт сломался, сматерился и своим ходом рванул на двенадцатый этаж. Вынужден заметить, что это далеко не весёлое занятие: со всех ног нестись по ступенькам через балконы, имея в арсенале только лёгкие курильщика. Наконец, я выбежал на балкон двенадцатого этажа, и… Конечно же здесь было пусто, кто бы мог сомневаться. Я прислонился к выступу и ещё раз взглянул на боковое окно. Там никого не было. "Ну и отлично, не буду бегать за глюками", – решил я, как, вдруг, увидел в пепельнице, едва докуренную папиросу. На вид, она была довольно дорогая.

– Бревно мне в ухо… – прошипел я, взяв этот ещё дымящийся окурок в руку, – вот, сукин сын…

Часть II

Сигару я оставил в пепельнице: всё равно отпечатки пальцев я с неё не сниму, а больше она мне незачем.

Я вяло постоял у своей двери, ещё раз обдумывая всю эту поебень, случившуюся со мной, а потом повернул замок, и открыл её.

– ААААА! – завопил я, испугавшись сам, и напугав свою девушку Настю, которая стояла в коридоре.

– Боже, ты что так орёшь?! – воскликнула она, схватившись за грудь.

– Ты меня напугала! – Объяснил я.

– Это я тебя напугала? А то, что ты влетел, как ошпаренный, и стал орать при виде меня, думаешь, для меня оказалось простенькой разминкой для сердца? – воскликнула она и выдохнула, – Господи, ну, ты и дурак…

– Ты чего так внезапно? Предупреждать надо! – заметил я.

– Так я звонила тебе вообще-то! Но ты не брал трубку. И на домофон не ответил. Ну, и я подумала, раз он не хочет меня видеть, то надо обязательно прийти и испортить ему утро! Да и вообще, зачем тогда иначе мне эта вещица? – девушка потрясла перед моим носом ключами от квартиры.

– Да пора мне у тебя её отобрать, – я в половину половины своей ловкости рванул рукой за ключами, но их и след простыл.

"Эт, блин, надо было не в пол-пол-силы, а просто в пол", – подумал я.

– Хорошая попытка. Давай, скажи, что ты ещё поддавался! – Настя улыбнулась, – Где ты был-то? Я уже было начала волноваться.

– Долгая история, – отмахнулся я и зашёл в комнату, швырнув тапки в стену.

– Думаю, у тебя есть минут десять, пока я буду готовить завтрак, – девушка разулась и отправилась мыть руки.

Я же упал на кровать и стал пытаться выровнять темп и вообще освободить своё ебаное сознание, выбросив всё ненужное и бессмысленное. И если дыхание моё медленно, но верно приходило в норму, то мозг продолжал орать дико в моей голове: "ЧТО ЭТО БЫЛА, БЛЯТЬ, ЗА ХУЙНЯ?!"

– Серёж, где у тебя хоть какая-нибудь крупа? У тебя тут только макароны! Жуть какая! – возмутилась Настя, обшмонав мои шкафчики.

– Студенческая жизнь, все дела, – отозвался я с кровати.

– Ты стипендию получаешь, блин! Только не говори, что денег на обычную овсянку нет! – девушка заглянула в комнату.

– Я скажу так: мне жалко тратить деньги на обычную овсянку. Хочу необычную.

– Это как?

– Чтобы она была с мясом.

– Ой, дурак… – Настя закатила глаза и исчезла на кухне. – Нашла рис! – победоносно закричала она, – Скажи, пожалуйста, что у тебя есть молоко.

– Пожалуйста, – решил я подколоть свою девушку, сыграв в Петросяна.

– Фух… Хорошая новость: у тебя осталось молоко. Плохая… – Настя вновь выглянула с кухни, – кроме молока, ничего больше не осталось.

– Ооохх… не дави на меня… Я всего лишь маленький мальчик во взрослом теле… – я положил подушку себе на лицо, делая вид, что загнан в жуткую депрессию от осознания того, что продукты надо покупать.

– Рассказывай, где ты был, – услышал я.

– Тебе это так необходимо?

– Естественно! И под подушкой ты от меня не спрячешься! – заключила девушка.

Настя – очень любопытный человек, внезапно появившийся в моей жизни. Дама, старше меня на курс, учится на хирурга. По идее, мы вообще не должны были пересекаться, но мы пересеклись. И с первого дня нашего знакомства, я понял, что она не любит тайны. Если ты что-то не хотел ей рассказывать, то проще было напиздеть, чем пытаться утаить от неё секрет. Уж если Настя что-то заподозрила, если она что-то учуяла, то от неё ты не спрячешься нигде, пока не расколешься.

– Поверь, там ничего интересного… – я сделал жалкую попытку отмазаться, хотя прекрасно понимал, что у меня этого не выйдет.

– Серёжа, тебе давно кастрюлей по морде давали? – спросила ласково моя девушка.

– Хорошо, – сдался я, – ответь-ка мне. Я похож на психа?

– Пока нет. Но, судя по всему, ты что-то собрался менять в своей жизни, да? – Настя рассмеялась на кухне, и её звонкий смех приободрил меня и навёл на позитивную волну.

– Ну, смотри. Решил я сегодня покурить с утра на балконе. И увидел мужика.

– Такое бывает, Серёж. Иногда в нашей жизни появляются люди, пусть и незнакомые.

– Задолбала подкалывать! – рассмеялся я и продолжил, – так вот, обычный такой мужик, усатый. Он стоял на балконе соседнего дома. Смотрел на меня, курил сигару. А потом кто-то неизвестный взял и пырнул его ножом!

– А вот это уже интересно! – Настя вошла в комнату с круглыми от любопытства глазами. – Звучит так, словно, ты меня сейчас не разыгрываешь! Ого!

– А я тебя и не разыгрываю. Я реально увидел, как незнакомца кто-то убил.

– Прям вот так? – девушка с подозрением сузила глаза.

– Да!

– И ты сейчас говоришь правду?

– Да!

– Хорошо-о-о… – Настя поправила свои каштановые волосы, убранные в хвостик, – допустим. Так… и что… эм… Ты видел убийство. Так. И ты кому-нибудь сказал?

– Я вызвал скорую и полицию, – отрапортовал я.

– И… мы их ждём, да? – спросила осторожно девушка.

– Они уже были. И они ничего не нашли. Ещё и решили, что я какой-то нарик!

– Эм, честно говоря, – Настя присела на кровать рядом со мной, – я считаю, что твой сбитый режим из-за твоих ночных баталий в контру, превращает тебя в немного…

– Ебанутого? – проследил я за ходом её мыслей.

– Скорее, несобранного. Сейчас солнце очень яркое. В этих новых домах и так чудные переливающиеся окна на балконах, а при таком освещении показаться может, что угодно. А в аккомпанемент с твоим недосыпом, ну, это просто идеальное сочетание для появления каких-то усатых мужиков, которых рубят ножами.

– Я, к слову, вчера рано лёг спать, и сегодня встал сам. И я бодр, как никогда.

– Умничка моя, в книге рекордов Гинесса уже готово место для твоего рекорда, – Настя чмокнула меня в губы.

– Спасибо за то, что поверила, – отозвался с сарказмом я.

Настя пошла на кухню проведать кашу:

– Мне, кстати, Машка звонила. Сказала, что приедет в июле.

– Ага… я, как раз, по ней очень… не соскучился, – проговорил я, тоже зайдя на кухню.

– Вообще-то она твоя сестра! – заметила с ноткой возмущения в голосе Настя.

– И почему же тогда моя сестра говорит об этом тебе, а не мне?

– Потому что ты, балда, вечно не берёшь телефон! – Настя хлопнула меня ложкой по башке.

Легонько, конечно, но осадок в глубине души остался.

– Ох… а вы прямо сдружились с ней, да? – я с подозрением взглянул на Настю.

– А что такого в этом?

– Ничего.

– Вот тогда и не бурчи! Она, кстати, сессию на пятёрки сдала.

Я сел за стол и взглянул в окно:

– Кто бы сомневался. Она и в школе ботаном была.

– Лучше бы брал с сестры пример, а не сидел тут и ворчал, как недовольная бабка на лавочке! – Настя стала накладывать завтрак в чашку.

На плите, тем временем, закипал чайник. Пиздец, она и это уже успела сделать…

– Завтрак подан! – отрапортовала моя девушка, поставив рядом со мной мисочку с рисовой кашей на молоке и чашкой чая. – Ещё надо листочком мяты украшать, но, дай боже, чтобы у тебя хотя бы лавровый лист где-нибудь завалялся, – улыбнулась она.

– Знаешь, что бы я без тебя сегодня ел на завтрак? – спросил ласково я.

– Знаю, – ответила Настя, пригладив мои растрёпанные волосы, – жрал бы свои дурацкие макароны, и это было бы самым отвратительным завтраком в мире!

Часть III

Спустя час Настя убежала, ей надо было ещё заехать к подруге.

Я остался один в своём распоряжении. Как я любил эту летнюю пору, когда экзамены сданы, и можно страдать хуйнёй. Я поиграл в контру, позалипал в нете, покурил и, наконец, понял, что хочу спать. Стройка всё ещё шумела, не желая прекращаться, но мне было пофиг. Сейчас мне не помешало бы ничто. Я упал на кровать, закрыл глаза и моментально погрузился в миры снов.

Проснулся я уже под ночь, было, во всяком случае, темно. В окно постучали, и я смекнул, что от этого стука я и проснулся.

"Кто там, блять, может быть?", – подумал я и приподнялся с кровати, которая находилась прямо под подоконником.

В окне меня встретило лицо того самого мужика. От неожиданности и дикого ахуя я отпрянул от окна, да так, что повалился с кровати.

Первая мысль, которая меня в этот момент посетила, была: "Бля, я всё ещё сплю". Она была здравой, потому что схуяли этому мужику быть за моим окном, если я живу, блять, на двенадцатом этаже? Или он, что, стоит на громадных ходулях? Тем не менее, я решил убедиться в том, что мне это не показалось. Я поднялся и взглянул в окно. Да, чёрт дери, он был там! Я молча смотрел на него, почти впритык, а он на меня. У него были очень маленькие глазёнки без зрачков, отдавали они бледно-розовым цветом, и в сумраке ночи, казалось, горели . Вообще его рожа была предельно страшной, и я, наконец, не в силах больше играть в "гляделки", опустился на кровать.

"Бля, что это? Это сон, точно, сон!"

Вот лежу я так и думаю, что всё это снится мне. Щипаю себя, как можно больнее, ногой бью вторую ногу, но толку ноль. Тогда я приподнялся ещё раз, словно, что-то могло измениться. Ничего не изменилось. ОН БЫЛ ПО-ПРЕЖНЕМУ ТАМ! Также смотрит на меня, сука, и хоть бы моргнул, блять.

Паника у меня началась неслыханная: вскочил я с кровати, как сам не свой, рванул на кухню, запнулся раз за тапок, ёбнулся, хорошо впечатавшись еблом в пол и, наконец, забежал на кухню, закрыв дверь.

– Сука… сука… сука, – как заведённый стал повторять я.

Лицо побаливало после моего поцелуя с полом, но волновало меня не это. Ко всем ещё прекрасностям, я забыл включить свет на кухне, а выключатель был рядом, за дверью – а дверь я закрыл, и выходить не собирался. Ничего, придётся любоваться полусумраком. Для того, чтобы хоть как-то прийти в себя, я включил чайник и достал баночку кофе. Похоже, что пора к врачу сходить, это меня учёба, видно, довела до белого каления.

Ночные фонари не доставали досюда, зато луна херачила в окна, будь здоров. Чайник закипел, я залил три чайные ложки кофейка и поднёс чашку ко рту, чтобы остудить, как тут же выронил её. В окне была рожа этого мудака.

– Блять, чтоб ты наебнулся со своей стремянки! – крикнул я ему и со всей дури тут же помчался в комнату.

Зажёг везде свет, нашарил в попыхах мобилу и набрал старый добрый номер.

– Алло? – спросил сонный голос после пары гудков.

– Алекс, блять! Пожар, катастрофа, бобры горят, короче, пиздец! Тащись сюда ко мне, а то моя кукуха сейчас уйдёт в свободное плавание! – заорал я в трубу, как ненормальный.

– Ебать, я еду, – кратко ответил он и бросил трубку.

Алекса я встретил на площадке, докуривая уже пятую сигарету за прихват.

– Серый? – удивленно спросил он, – чё произошло-то?

– Пошли на балкон, свежака хочу глотнуть.

Мы вышли на балкон, и ледяной холод летней ночи опоясал всё тело с ног до головы.

– Угостишь? – спросил он.

Я молча протянул ему пачку, и мы закурили. Стояли мы минут двадцать, пока я от начала и до конца ему не рассказал про весь произошедший со мной пиздец.

– Ебать, Серый, ну, и ёбу ты дал, конечно, – заключил он, – Ты как себе это представляешь? Мужик на ходулях? Может, ты вчера забухнул втихаря?

– Не… ничего подобного, стёкл как трезвышко! Говорю тебе, этот хрен, не знаю на чём он там стоял, то на ходулях, то на хуе хоть своём, но он был за окном. Два раза.

– Хорошо, допустим, тогда что этому странному мужику от тебя надо?

– Откуда я знаю, может он мою душу украсть хочет?

– Фильмов что ли насмотрелся? – усмехнулся Алекс, – Может, этот чувак окна мыл? А ты его испугался.

– Шутник блять… какие окна ночью? И как он тогда оказался за окном моей кухни, если она совсем на другую сторону выходит? Чё, это мойщик стёкол с телепортом?

– Ну, я не знаю, если это правда, и тебе не почудилось, то… Бля… Даже не знаю. Ну, типа, какие мотивы у этого мужика?

– Мотивы? Если честно… – я задумался. Очень хорошо задумался.

А действительно, какие мотивы были у этого мужика? Ну, то есть какая должна быть причина, чтобы стрёмный усатый хрен пялился в мою квартиру посреди ночи, и бог с тем, как он поднялся на двенадцатый этаж, хоть на реактивном ранце.

– Да, очень странное явление, – проговорил задумчиво я. – После такого я бы не отказался чего-нибудь жахнуть.

– Серёг, – ласково проговорил Алекс, – ты же знаешь, дай мне только намёк…

Через пять минут мы с Алексом уже топали в круглосуточный ларёк за пивом. Пока мы шли, я всё время смотрел на окна своей квартиры. Хрен его знает, может, этот мужик всё ещё там? Пока я так пялился, Алекс меня легко толкнул и весело закричал:

– За пивом так медленно не ходят! Догоняй!

– С моими-то лёгкими ещё бегать не хватало, – возмутился я, но друг и не думал меня слушать.

Он уже рванул, что есть мочи, в сторону ларька, появившегося на горизонте, и мне не пришлось ничего другого, кроме, как побежать за ним.

Наша цель была уже почти рядом, когда Алекс резко затормозил и встал, как вкопанный.

– Ты чего? – весело заорал я и тоже притормозил прямо возле друга.

– Уходим… – проговорил Алекс.

Но мне уже не нужно было повторять или объяснять, почему он так резко поменял своё решение.

Из-за гаража, стоящего неподалёку, выглядывал тот самый мужик. В сумраке ночи он выглядел ужасно: такое розовое лицо, с чёрными стеклянными глазами. Усы же его напоминали кровь, запёкшуюся над верхней губой. Мы стояли и в ахуе смотрели на незнакомца, не в силах отвести взгляд. И в этот момент, он сделал медленный шаг, навстречу нам. За ним ещё шаг и ещё. Этот некто топал к нам, а его непропорционально-большая голова слегка качалась из стороны в сторону.

Мы с Алексом взглянули друг на друга и поняли, что сейчас просто мечтаем заняться спортом на ночь глядя. Бежали мы так, как никогда не бегали в жизни. Алекс, как любитель физкультуры и спорта, обогнал меня достаточно, но и я не собирался отставать. Очухались мы только возле моего подъезда.

– Сижки с тобой? – спросил друг.

– Ты ёбнулся курить после такого кросса? – удивился я.

– Ой, бля, два километра для него кросс, слабачина. Так есть курево?

Я достал пачку и протянул Алексу. Сам же я не решился закурить.

– Я знаю, кто это, – внезапно проговорил он.

– Чего, бля? – охуел я.

Парень молча затянулся и стал смотреть вдаль.

– Вот сейчас вообще нихуя не до твоих интрижек. Говори уже!

– Я видел этого мужика, когда мы приходили на кладбище к Максу. Этой весной. Я тогда не придал этому значения. Ну, странный он немного, ну, пялится в нашу сторону. Думал, может, у него тут рядом родственник похоронен, и он ждёт, когда мы уйдём, чтобы навестить его могилу. Но, что я заметил, смотрел он не на нас с Игорем. Смотрел он именно на тебя!

– Пиздец… И… это всё? Ты так сказал, что знаешь, кто это, я уже было решил…

– Нет, это всё, что я знаю. Выразился просто неправильно.

– И тем не менее. Теперь его видел не только я, но и ты. И что это за хрен, который следит за мной уже долгое время, и при этом умеет забираться на двенадцатый этаж?

– Да кто бы знал… – Алекс плюнул на землю и выкинул бычок. – Но пива надо взять железно. Теперь и мне нужно нервы успокоить.

– Ой, а ты у нас, бедненький, так разволновался! Напоминаю: за мной охотится усатый маньяк. Не за тобой.

– Ой, да я этого "маньяка" с одного удара вырублю! – друг гордо выпятил грудь.

– Ага, то есть десять минут назад ты просто на приколе решил с ним в догонялки поиграть? – усмехнулся я.

Тем не менее, мы потопали к другому ларьку. Пока мы топали через дворы, то постоянно оглядывались и вздрагивали от любых шорохов. В один прекрасный момент за домами послышался писк полицейской сирены, и мы с другом, как Шегги со Скубби-Ду, заорали так, что чуть не повыпрыгивали из своих штанов. Иными словами, нервы сдавали, и тот факт, что мужик больше не появлялся, наверное, пугал ещё больше, ибо стабильность нарушалась.

Когда мы купили пиваса, то сели в каком-то дворе и принялись молча глушить пойло.

– Смотри-ка, – усмехнулся Алекс, – алкаши на прогулку вышли.

Я взглянул и увидел четырёх молодых, но пьяных в капусту парней в спортивных одеждах, прущих в нашу сторону, которые еле держались на ногах.

– О на, смари, вон там сидят! – громко сказал один из них, показывая в нашу сторону.

В этот момент мне показалось, что неплохо было бы и домой пойти, о чём я решил незамедлительно сообщить другу.

– Алекс, попёрли. Нахуй нам с ними связываться, а?

– Чё ты, как ссыкло? Мимо они пройдут, – ответил тот и показал на недопитую бутылку.

Этот жест значил только одно: пока Алекс не допьёт, никуда мы не пойдём.

Пьянчуги тем временем подошли уже к нам, и что-то мне подсказывало, что нас сейчас гопанут.

– Э, ребятки, мобила есть? – спросил один из них.

– А ты кому звонить собрался в столь поздний час? – спросил Алекс.

– А тя ебать не должно! – тот, что решил до нас доебаться, пока его дружки гы-гыкали и покачивались на месте, был явно самый пьяный, что меня немного радовало.

Возможно, мы даже сможем их отпиздить, всё же со мной в команде Алекс.

– Ну, так и гуляй лесом тогда, – ответил друг и глотнул из бутылки.

– Слыш, парнишка, а ты ничего не попутал? – продолжил залупаться самый борзый из их компании.

Не знаю, может, пацаны настолько набухались, что поверили в себя. Может, просто им захотелось железно до кого-то доебаться. Но в данный момент я не хотел вступать в драку даже с пьяными гопарями, а Алекс же уже разминал кулаки, словно, предвкушая представление.

– В этой жизни попутал только твой батя, когда на гондоне решил сэкономить, – с улыбкой ответил друг.

– ТЫ ЧЁ, БЛЯ, СКАЗАЛ?! – быдло тут же замахнулось рукой на Алекса, но тот уже перехватил удар и ответочкой жахнул ему под дых.

На помощь к борзому уёбку побежали друганы, что всё это время ржали и гы-гыкали. Одного Алекс отправил на покой ударом ноги, от удара второго ловко увернулся. Но от третьего он получил нехило в ебасос, что явно порушило мои надежды на то, что пьяные не смогут нам причинить зла. Видимо, нужно было выходить из режима зрителя и помогать другу.

Алекс уже лежал на земле, пока двое уёбков пытались его пиздить, но получалось у них это слабо. Я напал со спины, как истинный герой. Повалив одного гондона на землю, я встал в полубоевую позу хомяка с набитыми зерном щеками и приготовился драться. Как меня учили.

– Ты чё, сука?! – гопот замахнулся на меня, но я уже контратаковал его в печень.

Точнее, опыта у меня в этом деле не было, поэтому я надеялся, что попал именно в печень, потому что не понаслышке знал, что это, пиздец, как больно.

– Пизда тебе! – в бой включился третий, которого Алекс повалил на землю.

К этому моменту подоспел и тот борзый обмудок. Их мой друг взял на себя. Я же тем временем повалил одного и обернулся ко второму, на которого напал сзади. И только стоило мне к нему повернуться, как я увидел острие ножа, которое скользнуло рядом с моим лицом. Ещё мгновение и нож бы угодил мне в правый глаз, но этого не случилось. Только я понял, что скоро стану одноглазым бандитом, как послышался какой-то треск, что-то с силой ударило в землю и отбросило меня в сторону.

– ААААААА, БЛЯ! – послышались крики гопников.

Я поднялся и увидел Алекса, который лежал недалеко от меня. Быдланы же, оказавшиеся в эпицентре этого "удара", валялись на земле и дико кричали. Самый борзый стоял на коленях, у него с лица слезла кожа, словно, её содрали большими ногтями. Она висела ошмётками, обнажая мясо и заливая кровью его адидасовские шмотки. Второй дёргался на земле и блевал кровью. Третий махал руками и вопил, словно, на него напал рой невидимых пчёл. Четвёртый остался без рук.

Крики быдланов в шоковом состоянии, наполненные болью и ужасами, чуть не заставили меня откинуться, глядя на эту картину.