Проклятая. Новорожденная

Предисловие от автора

Данное произведение является второй частью серии и прямым продолжением истории. Поэтому, если вы не читали предыдущую часть «Проклятая. «Неуловимый»», то настоятельно рекоммендую начать с нее.

Это темное фэнтези (космоопера, если быть точнее), поэтому герои далеки от благородных и хороших. Если вы ждете, что злодеи рано или поздно перейдут на сторону добра, то это не про эту историю.

Данная книга ориентирована на зрелую аудиторию и содержит сцены, которые могут быть неприемлемыми для некоторых читателей. С полным списком предупреждений можно ознакомиться на официальном сайте автора: rosburie.ru.

Больше информации о серии и других произведениях автора можно найти в группе в Телеграм, в Вконтакте или в Boosty (ссылки на официальном сайте).

Приятного чтения!

1

Мира проснулась от странного ощущения, что что-то было не так. Сев на кровати, она прислушалась. Тишину разорвал стук в дверь. Стук?

Не поверив собственным ушам, она уставилась на дверь и нахмурилась. До этого все нагло врывались в ее каюту, нисколько не заботясь правилами приличия.

Кто-то снова настойчиво постучал. Пытаясь угадать, кто мог оказаться с той стороны, Мира встала и открыла дверь. В коридоре стоял командир пилотов – пожилой мужчина-кротонец с необыкновенно глубокими карими глазами.

– Лаора, – обратился к ней Цорш и, кашлянув, резко отвернулся.

Удивленная его реакцией, она недоуменно опустила подбородок и мысленно выругалась. Из одежды на ней была лишь безразмерная футболка, едва скрывающая бедра и обнажающая одно плечо съехавшим набок воротом. Так она однажды точно нарвется на неприятности.

– Вы что-то хотели? – холодно спросила Мира, поправляя ворот.

– Да. Капитан приписал вас к моему отряду. Через… – Цорш еще раз окинул ее взглядом, заставив поежиться, – пятнадцать минут жду на пустыре за ангаром.

Он вежливо кивнул ей и ушел, оставив в недоумении стоять в дверях. Только когда какой-то мужчина прошел мимо и, окинув ее откровенно пошлым взглядом, плотоядно облизнулся, Мира со злостью захлопнула дверь. Лучше бы ее будили, как раньше – хоть все понятно было, а то какой ангар, какой пустырь? Еще и пятнадцать минут.

Решив не заходить на мостик, раз ее позвали на какой-то там пустырь, она сразу пошла к ближайшему трапу в транспортном отсеке. Здесь оказалось неожиданно оживленно. На самом нижнем ярусе техники, механики и инженеры из реакторного отсека суетились вокруг ящиков с неизвестным содержимым. Солдаты сверяли полученные энергетические заряды с заказом. В общем, все были при деле. Видимо, пока она спала, корабль сел в каком-нибудь порту для пополнения запасов и ремонта.

Не удержавшись, Мира ехидно фыркнула, помня, чем это закончилось в прошлый раз. В этот же никто не обратил на нее внимания, когда она спускалась по трапу и выходила из ангара.

Снаружи царила вполне приемлемая погода с затянутым облаками небом, легкой прохладой и свежим ветерком. Воздух тем не менее был довольно тяжел – сказывалась близость работающих по какой-то причине двигателей огромного крейсера.

Мира зашагала в сторону огороженной сетчатым забором пустой площадки, находящейся рядом с ангаром, где скрывался «Неуловимый». Внутри уже стоял Цорш и недовольно хмурился.

Естественно, Мира опоздала. И не потому, что долго собиралась, нет – Академия прекрасно подготовила ее к мгновенным сборам. Просто ей ужасно не хотелось снова становиться чьим-то подчиненным.

– За пятиминутное опоздание пять кругов бегом по пустырю, – даже не взглянув на часы, спокойно заявил командир пилотов, когда Мира только вошла в распахнутые покосившиеся ворота.

– Что, простите?

– Бегом марш! – вдруг рявкнул Цорш и, едва она хотела возразить, резко огрел ее по бедру каким-то прутом. Острая боль обожгла не столько кожу, сколько самолюбие. – Повторить?

– Никак нет, – тихо прорычала Мира, сдерживая грубость.

Цорш разрешающе махнул, как оказалось, ножнами, и ей не осталось ничего, кроме как побежать, пылая от злости. На себя в первую очередь. Захотелось же опять подерзить! Пришла бы вовремя, и не было бы этого позора. Мира прекрасно видела, что за ней с усмешками, а где-то и с улюлюканьем наблюдал не только экипаж «Неуловимого», но и обслуживающий персонал терминала.

Пробежав первый круг вдоль забора, она поняла, что расстояние было не маленькое, как показалось вначале. Второй круг напомнил, что последняя тренировка была больше двух месяцев назад. Третий – что следовало меньше есть. Четвертый стал персональным кошмаром. На пятом сознание просто отключилось, оставляя лишь моторику конечностей.

Надрывно дыша, обливаясь липким потом, с трудом переставляя ноги, Мира остановилась перед Цоршем.

– Еще круг.

– За что? – не узнав собственного голоса, хрипло выдохнула она.

Грудь горела, и Мира искренне считала, что выплюнет легкие, если вдруг закашляется. В ногах царила непривычная слабость. Каждая мышца в теле ныла. Тэю оказалась права – она теряла форму. Нельзя было совсем прекращать тренировки.

– За вид, в котором открыла дверь.

– Но, – начала она, но Цорш угрожающе провел ножнами по голенищу своего сапога.

Мира закатила глаза, развернулась и побежала еще один круг на ватных ногах, молясь Матери, чтобы позорно не свалиться на середине пути.

– Этак он быстро из нее всю дурь выбьет, – хмыкнул Гор, наблюдая за тренировкой лимерийки с полным одобрением на лице.

– Давно пора было, – отозвался Рей, не отрываясь от подписания накладной на топливо. Он отлично знал, на что был способен лучший командир флота поддержки клана.

Цорш воспитал не одно поколение высокоранговых специалистов. Каждый пилот в клане мечтал попасть под его командование. Учитывая, что Рей старался сохранять численность своих солдат и пилотов низкой, сделать это было непросто. Его бойцы редко гибли во время патрулей.

Последний штурм стал исключением и огромным разочарованием. Судя по тому, как отвратительно работала разведка, причем не только в клане Гран, Рею придется изменить своим привычкам и расширить команду. Благо, что «Неуловимый» был рассчитан на гораздо большую численность экипажа, чем имелась сейчас, и не придется прощаться с любимым кораблем.

Рей поднял голову, невольно находя глазами бегущую лимерийку. Она надрывно дышала, была непривычно бледна, пот струился по ее лицу и шее. Длинные волосы, собранные в два хвоста, тоже намокли и прядями липли к спине и рукам. Тем не менее Мира продолжала переставлять только чудом не заплетающиеся ноги.

Его девушка была упряма, и Рей уже имел возможность убедиться в этом. Если вытравить из нее дерзость и безрассудство, из нее выйдет отличное прибавление в команду и клан.

Мира не помнила, как закончила бег, не помнила, как опустилась обессиленная на землю, не помнила, как закрыла глаза и отключилась.

– В Академии все такие хилые? – словно сквозь липкую паутину, донеслась насмешка Цорша.

Он подошел к ней, распластанной на траве, и грубо пнул ее в икру. У Миры не было сил, чтобы огрызнуться и ответить на его неприемлемую дерзость, не то что встать на ноги. Она была лаорой, никто не имел права так обращаться с ней. Гнев мгновенно вскипел, но так же быстро схлынул – она слишком устала, даже чтобы злиться.

– Неудивительно, что они до сих пор не могут нас не то, что поймать, но и отпор нормальный дать. Соплячка, а гонору-то было.

«Соплячка». Угасающее сознание зацепилось за слово, которое Мира так часто слышала на военной подготовке, и провалилось в воспоминания, отключаясь от реальности.

Это было начало первого курса. Мира только получила комнату в общежитии и довольная осмысливала все прелести жизни одной, когда старший по жилому корпусу принес ей расписание занятий и карту учебного комплекса. Тем же вечером у нее было назначено первое занятие по воинской дисциплине. Быть необходимо в спортивной форме на плацу.

Мира разочарованно посмотрела на свой скудный багаж, разложенный на застеленной кровати. Сбегая из дома, она из вещей захватила лишь сменный костюм летной формы, созданной персонально для лаоры, который и был сейчас на ней. Больше надевать было нечего. Денег, чтобы купить одежду, у нее тоже не имелось. Она так быстро собиралась, что забыла совершенно обо всем.

В воспоминаниях пронесся разговор с обеспокоенным братом, когда он примчался в ее покои и рассказал о том, что отец нашел ей мужа. Какой-то член совета правления какой-то планеты, который был еще и старше нее в несколько раз. Инопланетянин.

Мира брезгливо передернулась и потерла плечи. Она, конечно, видела представителей других рас, и многие из них выглядели довольно привлекательно, но никогда не задумывалась о том, что в мужья ей отец подберет чужака. Мира была лаорой – она не могла покинуть Лиму. Она должна была быть с роем.

Все же по какой-то причине отец передумал и решил избавиться от нее. Так она и согласилась с его решением. Месяц назад Мира встретила свое совершеннолетие и теперь была взрослой и самостоятельной личностью. Она сама будет решать, с кем ей спать. Если отцу так хочется поиграть в сватовство, пусть на Нире теперь экспериментирует. Это он из постели с любовницами не вылезает, в отличие от сестры, которая так до сих пор и не решилась ответить на ухаживания заинтересованных в ней лимерийцев.

Привыкшая к странным заскокам военных за время учебы дома, Мира пришла на плац на полчаса раньше. И не она одна. Здесь уже находилась невысокая, коротко стриженная, черноволосая девчонка-сола примерно одного возраста с ней. Чуть в стороне стояли трое парней-дальмеров.

Несколько минут спустя появился приземистый, плотно сложенный, брутальный мужчина незнакомой расы. Он был одет в военную форму, принятую в войсках Совета, но без каких-либо отличительных знаков. С досадой окинув курсантов оценивающим взглядом, он засек время.

Даже к назначенному часу явились не все. Стоящие в одном строю, первокурсники с тоской ждали опоздавших. Стоило тем показаться, как их, как оказалось, куратор разорался, чем вызвал смешки у незнакомых с его методами воспитания. Их можно было понять – выглядевший суровым дядечка вдруг стал похож на разъяренного старого ворфа, трясущего дряблыми щеками, ужасно картавящего и брызжущего слюной во все стороны.

Вот только смеялись они зря. После гневной тирады, благодаря которой у первокурсников изрядно пополнился лексикон ругательств на всеобщем языке, куратор отправил провинившихся на полосу препятствий до первого звонка – сигнала, подаваемого в начале третьей четверти Союзных суток, по которым жила Академия, и означающего требование немедленно вернуться в общежитие.

Проследив за тем, чтобы приказ был выполнен опоздавшими и смеявшимися над ним «сопляками», куратор перешел к разносу оставшихся, мстительно скривив рот в подобие ухмылки.

– Значица, перейдем к тем, кто сцитает себя самыми умными.

Пальцы Миры онемели, стоило осознать, что речь шла о них – пришедших намного раньше. Хвост сола, стоящей в другом конце построения, заметался с громким шелестящим звуком, когда длинные перья на его конце начали подметать покрытие плаца. Черноволосая тоже нервничала.

Ухмылка куратора стала еще противнее.

– Явица на поле боя иногда луцце заранее. Это да. Поэтому все, кроме вот этой, этой и вот этих трех сопляков, идут на полосу препяцвий и присоединяюца к своим товарищам. А вы, – он ехидно посмотрел на названных, – свободны.

Мира навсегда запомнила, с какой ненавистью смотрели на них тогда их однокурсники. Но они ведь были не виноваты в том, что их куратор оказался таким мерзким.

Вернувшись в свою комнату, Мира решила разобрать выданные ей вещи и подготовиться к первому учебному дню, когда зазвенела тревога и началась эвакуация. Выбежав наружу вместе с толпой перепуганных курсантов, она с не меньшим ужасом смотрела, как горела противоположная часть жилого корпуса.

Пожар быстро локализовали и потушили, но помещения серьезно пострадали, и крыло закрыли. Как позже выяснилось, это был невинный розыгрыш для новичков, по традиции организованный второкурсниками, вот только что-то пошло не по плану.

Спустя несколько часов, когда за окном сгустились сумерки, Мира сидела в комнате и пыталась осмыслить свою новую реальность. Она вырвалась из-под постоянной опеки отца. Ее больше не преследовали воины, куда бы она ни отправилась. Над ней не хлопотали фрейлины, пытаясь научить ее жизни светской дамы, которая была чужда ей так же, как им оружие в руках.

В Лимерии существовало четкое разделение обязанностей между мужчинами и женщинами. Лимерийцы были защитниками и с детства тренировались быть пилотами шес'аппаран или воинами. Некоторые становились ремесленниками или фермерами, лекарями или исследователями. Лимерийки были хранительницами домашнего очага, и их воспитывали вести хозяйство и растить детей. Всех, кроме Миры. Отец сделал из нее лаору, когда заставил пережить слияние с веспой. Решение, которое изменило все, и его дочь в том числе.

Мира не ненавидела отца за то, что он сделал ее иной. Она любила Руж, любила летать с ней, любила свою жизнь. Вплоть до момента, когда Ирайн вдруг решил отобрать ее у нее. Он вдруг вспомнил, что должен был растить из дочери девочку, а не воина. Вот только было слишком поздно. Мира полюбила свою судьбу защитницы. Отец не мог отобрать этого у нее. Она не позволит.

Может, за семь Союзных лет, которые будет длиться обучение в Академии, он осознает, что был неправ, и позволит дочери самой решать свою судьбу?

Неожиданно раздался первый в жизни Миры «первый звонок». Странная трель заполнила коридоры и двор снаружи жилого корпуса. Одновременно с этим дверь в комнату распахнулась от мощного пинка, и внутрь ввалилась та самая растрепанная сола, тащащая два раздутых чемодана на спине.

– Хоть бы помогла, мымра травоядная, – прорычала она сквозь плотно сжатые зубы с огромными клыками.

Черноволосая сбросила сумки на пол практически на ноги Мире, которая успела отдернуть их в самый последний момент.

– Расселась тут. Двигайся! Сейчас кровать принесут, – бросила сола, размахивая длинным хвостом во все стороны.

Она вышла в коридор и махнула кому-то рукой. Двое симпатичных старшекурсников-кротонцев, судя по нашивкам на плечах, внесли вышеупомянутый предмет мебели. Грузно поставив кровать у противоположной стены, они старательно отряхнули форму, явно красуясь и поигрывая мышцами. Выходя из комнаты, парни одарили черноволосую обворожительными улыбками, а один многозначительно подмигнул. Сола хмыкнула и отмахнулась от них, провожая оценивающим взглядом, прежде чем войти в комнату и захлопнуть дверь с оглушительным грохотом.

– С какой это радости тебя ко мне подселили? – недовольно проворчала Мира.

Ее заверяли, что в общежитиях все жили по отдельности. Делить с кем-либо жилье она была не намерена. Она даже с Ниром никогда не спала в одном помещении, а они были близнецами.

– Так ты еще и слепая мымра! В моем крыле пожар был, если ты не заметила. Нет, если хочешь, можешь пойти пожаловаться, глядишь, тебя от меня отселят, – мечтательно протянула черноволосая и завалилась на кровать, забрасывая ноги на спинку. – Как тебя звать-то хоть?

– Да пошла ты, – огрызнулась Мира, стараясь сдержаться и не врезать хамке. Никто не имел права так разговаривать с ней.

Она встала с кровати, игнорируя вызывающую клыкастую усмешку сола, и вышла из комнаты, захватив с собой полотенце и гигиенический набор. Если она не остынет, то ее накажут за то, что она разобьет плоский нос своей новой соседке.

– Очень приятно! – крикнула ей вслед хамка, заливаясь хохотом.

А еще лучше сломать ей хвост и выщипать из него перья. Фыркнув, Мира покачала головой и загнала опасные мысли на задворки сознания. Хорошо, Руж рядом не было, вот уж кто точно не стал бы сдерживаться и откусил голову наглой сола, не задумываясь.

Мира провела в санузле вдоволь времени, чтобы и в порядок себя привести, и успокоиться. Когда она собиралась возвращаться, дверь открылась с пинка, и вошла черноволосая с ехидным широким оскалом.

Мира чуть зубами не заскрипела. Она только начала примиряться с фактом, что ей придется делить комнату не просто с кем-то, а с хамкой-сола. Усмешка на лице черноволосой совсем не помогала сдержать гнев, который снова начал зарождаться внутри. Если она нагрубит ей еще хоть раз, Мира точно поможет ей избавиться от этих огромных клыков, которыми она так нагло сверкала.

– Как же долго ты моешься, – язвительно протянула сола, опираясь бедрами на раковину и мотая хвостом во все стороны. – Судя по вещам, нищенка, а нализываешься прямо как знатная. Ты же лимерийка? Правда, что вы пыльцой питаетесь и медом отхаркиваете?

– Иди ты, – изо всех сил стараясь задавить в себе злость, Мира поспешила уйти.

Ей нельзя было ввязываться в неприятности. Ее не должны были отчислить. Она не хотела возвращаться домой. Не хотела выходить замуж за какого-то инопланетного старика.

Не успела она коснуться дверной ручки, как створка распахнулась с такой скоростью, что чуть не разбила ей нос.

– Какого? – Мира едва устояла на ногах, отшатнувшись в последнюю секунду.

– Вот и нам интересно знать, какого вы приперлись раньше на плац? – плавно покачивая бедрами, в санузел вошла высокая светловолосая девушка-кротонка с их курса под мерзкое хихиканье остальных однокурсниц, которых Мира видела на плаце. – Из-за вас мы прошли через ад!

– Ад? – сола оттолкнулась от раковины и шагнула к кротонке. Вскинув подбородок, она грубо расхохоталась ей в лицо: – Ты, малышка, не знаешь, что такое ад.

– Думаешь? – мерзко сузила глаза кротонка. – Хочешь, покажу, чтобы не осталось сомнений? – она резко выбросила вперед руку, сжимая кулак.

Черноволосая упала на кафель, брызнув кровью из разбитого носа. Не успела Мира определиться, чего испытывала больше – радости или сочувствия, как в ее бок врезался чей-то кулак.

Резкая вспышка прострелила внутренности, и она согнулась, выдыхая и не в силах вдохнуть обратно. Следующий удар пришелся коленом по солнечному сплетению, выбивая искры из глаз.

Сознание помутнело, но столь долго сдерживаемая ярость дала о себе знать. Ее истинная сущность прорвалась сквозь барьеры и вырвалась наружу. Боль отступила на второй план, задавленная тьмой, бушующей внутри нее. Мира никому не позволит так обращаться с собой. Задавив выплеск феромонов, она вскинула голову, оценивая противника.

Пошатываясь и держась за стену, она выпрямилась и без предупреждения бросилась на смеющихся обидчиц. Кулак врезался в чье-то лицо, с хрустом ломая нос. Вопль боли потонул в криках. Удары посыпались на нее один за другим, но Мира не оставалась в долгу, вымещая злость на столь удачно подвернувшихся идиотках. Они не имели ни малейшего понятия, с кем связались и на что подписались.

Где-то через пару мучительно долгих минут, Мира поняла, что стоит спина к спине со своей соседкой и лихорадочно соображает, откуда на их курсе взялось столько психованных и тупых ръы. Все тело ныло от пропущенных ударов, кулаки саднили, пальцы, казалось, теперь не разогнутся.

Еще через несколько минут все закончилось. Мира и черноволосая стояли посреди забрызганной кровью зоны с раковинами, а вокруг них повсюду лежали и стонали девчонки с их курса, из которых им удалось выбить дурь.

– Идем, – сола схватила ее за руку и быстро вывела наружу, потащив по коридору в сторону противоположную их комнате.

– Куда?

– Туда, где нас не ждут, – черноволосая ухмыльнулась разбитыми губами, и начинающая заплывать щека закрыла ее глаз.

Мира задумалась, насколько живописно выглядела сама. Было странно, что никто не вызвал охрану на крики и звуки драки. Она думала, что потасовки не были разрешены среди курсантов.

– Пошли все вон, – рявкнула сола, врываясь в мужской санузел. Ее нисколько не смутили полуголые парни, поспешно застегивающие штаны и выбегающие прочь, в ужасе озираясь на изрядно потрепанных девушек.

Если бы у Миры не болело все тело, она бы наверняка постеснялась входить внутрь, но сейчас ей было все равно.

– Какие мы красивые, – протянула сола, рассматривая себя в зеркало.

Ее хвост метался за спиной по немного неестественной траектории. Посередине появился изгиб, которого там раньше не было. Похоже, кто-то воплотил желание Миры в жизнь.

Она помотала головой, отбрасывая неуместные теперь мысли, и едва не взвыла от гула, разорвавшего сознание на множество осколков. Повернувшись к зеркалу, она уставилась на свое отражение, не узнавая. По спине побежал противный липкий холодок.

Все ее лицо превратилось в один сплошной синяк. Левый глаз заплыл, бровь была разбита, губы и подавно. Мира широко оскалилась, терпя боль и игнорируя сладкий вкус крови, и не сдержала облегченного выдоха – все зубы остались на месте. Несмотря на регенеративные способности ее расы, отрастить новый зуб без помощи лекарей было бы невозможно.

Заметив ее реакцию, черноволосая расхохоталась и тут же жалобно застонала, накрывая щеку ладонью. Выглядела она не лучше: опухшее лицо, наливающиеся кровью синяки на теле, разбитые кулаки, сломанный хвост. Вот только для своего плачевного состояния она была слишком уж довольной.

– Тэю Гран, – она протянула руку, практически коснувшись плеча Миры, но опустила ниже и, как могла, дружелюбно улыбнулась.

Мира сжала ее запястье и машинально церемониально склонила голову:

– Мира.

– Что, вот так, без фамилии? – прищурилась и так узкими щелками заплывших глаз Тэю.

Мира пожала плечами. Она не собиралась никому называть свое полное имя. Когда зачислялась в Академию, она соврала, сократив личное имя и добавив приставку от дома матери. Врать этой сола тоже не хотелось, по крайней мере, сегодня, когда они сражались бок о бок. Мира отвернулась к раковине и попыталась отмыть кровь с рук.

– Чувствую, попадет нам завтра от куратора, – буркнула она, нещадно оттирая ладони.

– Это еще мягко сказано, – вздохнула Тэю и попыталась умыться, морщась и шипя от боли.

Как они и предполагали, утреннее построение принесло немало сюрпризов. Куратор с ненавистью буравил своих новых подопечных глазками-бусинами и бубнил что-то неразборчивое себе под нос. Его личный состав явился в неполном составе, причем именно женская половина. Однако те, кто присутствовал, все были разукрашены синяками, ссадинами и красовались разбитыми, а где-то и сломанными носами.

Хуже всего дело обстояло с Мирой и Тэю. Сегодня они стояли рядом, едва касаясь плечами друг друга. Их разбитые и опухшие лица, сбитые кулаки и сверкающие решимостью глаза говорили, что пусть они и были пострадавшей стороной, но давать себя в обиду не позволят.

Куратор усмехнулся, оценивающе окидывая их взглядом. В его крохотных глазах на мгновение сверкнуло одобрение.

– Курсанты Гран и Верлешь, выйти из цсоя! – приказал он.

Мира шагнула вперед, краем глаза замечая на себе заинтересованный взгляд Тэю.

– За оцсобые отметки на теле три круга по полосе препяцвий. Ицполнять.

Они обе отдали честь способом, принятым в Академии, и, переглянувшись, побежали к упражнению, которое в будущем станет родным и горячо любимым за их бесконечные проделки.

Мира глубоко вдохнула, выныривая из воспоминаний, и с трудом сдержала мечтательную улыбку. Казалось, прошла целая вечность, как они закончили учебу. Она никогда бы не подумала, что будет так сильно скучать по курсантским будням. Как же просто все было тогда.

Отрыв глаза, она увидела над собой хмурого темнокожего кротонца.

– Очухалась? Подъем. Будешь знакомиться со своей командой.

Ноги неприятно заныли, когда Мира поднялась, но выбора у нее особого не было. Цорш ее не ждал, и рисковать очередным кругом-наказанием ей очень не хотелось. У нее просто не было на это сил.

Она послушно поплелась вслед за командиром к стоящим у ворот молодым мужчинам, с любопытством разглядывающим ее. Все парни были высокие и крепкие. Трое коротко стриженных на первый взгляд принадлежали к смешанным расам. Двое были ирлингами с бронзовой кожей и длинными мягкими иглами вместо волос.

Цорш остановился рядом с парнями. Они отдали ему честь, хотя их позы оставались достаточно расслабленными.

– Знакомься, Мира, это одна из лучших пятерок пилотов на «Неуловимом». Парни, это Мира, ваша новая боевая единица.

Пилоты переглянулись и откровенно заржали.

Мира нахмурилась и скрестила руки на груди. Это было совсем невежливо с их стороны. Если бы она не была такой уставшей, то нашла бы что им ответить, но ей было так лень что-то придумывать прямо сейчас.

– Я понимаю, что пилот из нее неважный, но что поделаешь, таков приказ.

– Простите, что? – смолчать и на этот раз Мира не смогла. Кажется, она повторялась.

В качестве подтверждения ее мыслей незамедлительно прилетел обжигающий удар по бедру. Уголок рта предательски дернулся, но сама Мира не пошевелилась и не изменила позы, так и оставаясь стоять, широко расставив ноги и с вызовом глядя на командира. Пусть только попробует ударить ее еще раз.

Цорш фыркнул, и его глаза нехорошо заблестели.

Пилоты, прекрасно знавшие своего командира, переглянулись, сочувствуя дерзкой девчонке. Она не имела ни малейшего понятия, с кем связалась.

О Цорше ходили легенды в клане. Он был лучшим командиром флота поддержки. У него была самая низкая смертность из всех, и он набирал только высокоранговых пилотов под свое начало. Вот только он относился к ним совсем не по рангу. Они все становились никем, когда попадали к нему, и нужно было доказать свое право находиться в его подчинении. Зато после не было командира лучше. Цорш стоял горой за своих пилотов, отстаивая их даже перед Главой, не говоря уже о Наследнике, хотя последний и стал пострашнее своего отца за последние годы.

– Круг по пустырю.

Лимерийка сверкнула плещущейся ненавистью в глубине потемневших глаз, но послушно развернулась и собралась бежать, как тут же снова получила удар, но на этот раз по ягодицам. Цорш явно пытался довести ее до срыва.

Признаться, им всем тоже было интересно узнать, как она поступит. О том, как лимерийка довела Гора и Кайтера, ходили слухи, но застали это немногие. То, что она все еще была жива после этого, было удивительно. Хотя она была девушкой капитана, и это не могло не сыграть свою роль.

Лимерийка не развернулась, не издала ни звука, лишь медленно повела плечами, отчего тугие мышцы заметно напряглись под мокрой от пота одеждой. Пальцы, на мгновение сжавшиеся в кулак, судорожно расслабились, и она побежала.

– Закончила? – издеваясь, спросил Цорш, когда Мира надрывно сипела, стоя перед ним и опираясь руками на колени. – Продолжим. Поскольку пятерка сработалась много лет назад, вам предстоит немало работы. Просто притереться друг к другу наверху будет недостаточно. Ты должна научиться жить, как они, стать одной из них. Стать одной из нас.

Мира недоуменно подняла голову. Ей послышалось? Она бы не удивилась – от усталости она едва могла стоять на ногах, не то что думать. Он сказал, стать одной из пиратов? Еще один…

– С чего вы взяли, что я хочу, – начала она, но тут же получила очередной болезненный удар по бедру.

«А там уже синяк», – пронеслась обидная мысль.

«Руки оторву», – заревело все внутри. Гнев скрутился в тугой жгут и устремился наружу, затмевая сознание тьмой и желая вырваться и кровью смыть наглую усмешку с лица оборзевшего мужчины.

Лимерийка стояла неподвижно, глядя испепеляющим взглядом на командира. Ни во время удара, ни после на ее лице не дрогнул ни один мускул. Лишь потемнела радужка, и зрачки неестественно расширились на несколько секунд.

Пилоты едва заметно переглянулись, отдавая должное ее самообладанию и выдержке. На корабле лимерийку все считали вспыльчивой и немного безумной, ведь нормальная девушка не вела бы себя так нагло и дерзко в окружении пиратов. Нормальные девушки захлебывались слезами, бились в истерике и молили пощадить их и отпустить домой.

Эта лимерийка была странной. Хотя ее невозмутимость сейчас была напускной. От командира это, конечно, тоже не укрылось.

– Круг, – он махнул ножнами, указывая ей за спину.

Девушка развернулась и послушно побежала, еле переставляя ноги. Как она до сих пор не упала, оставалось загадкой.

– Командир, разрешите? – решил вмешаться Тод, указывая на бегущую лимерийку.

Друзья, стоящие чуть позади него, хмыкнули, не скрывая ехидных усмешек.

Цорш одобрительно кивнул и прикрепил ножны к ремню. Он бросил один из своих коронных задумчивых взглядов на упрямую девушку и ушел, оставляя ее на своих подопечных.

Тод подмигнул друзьям и побежал следом за ней.

Мира не чувствовала ног, не видела ничего вокруг и не понимала, какая сила до сих пор толкала ее вперед. Наверное, упрямство. В голове не было ни одной мысли. Она больше не обращала внимания на горящие огнем легкие, царапающий горло воздух, пульсирующую в ушах кровь. Мира просто переставляла одну ногу перед другой.

Она должна была добежать этот глорхов круг. Должна была.

Она не позволит считать себя слабой. Больше нет.

Когда оставалось сделать всего несколько шагов, она споткнулась и, тихо выругавшись, полетела навстречу показавшейся такой мягкой и желанной земле. Стало все равно. На все. Она просто приляжет на эту манящую пыльную почву и сможет, наконец, выдохнуть.

Ее планам было не суждено сбыться. Уже у самой земли чьи-то сильные руки подхватили ее под локти с двух сторон и вернули на ноги, которые предательски подкосились, оставляя свою хозяйку болтаться на весу.

Мира подняла голову и мутным взором уставилась на пилотов, которые до этого стояли рядом с Цоршем. Пятерка бежала рядом с ней все это время? Она их не заметила, настолько ей было все равно, что происходило вокруг, настолько она устала.

Сейчас парни окружали ее, поддерживая под руки и не давая упасть. У нее не было сил, даже чтобы просто самостоятельно стоять на ногах, не то что идти. Пилоты ехидно скалились, когда, так и держа ее под руки, понесли в сторону крейсера. Не помня в какой момент, Мира отключилась.

2

– Эй, давай, девочка, очнись.

Мира пришла в себя от того, что кто-то настойчиво бил ее по щекам. Не задумываясь, она сначала отвесила звонкую оплеуху старательному наглецу и только потом открыла глаза.

Она сидела на скамье, прислонившись спиной к столу. Вокруг нее толпились пилоты, и они находились в столовой.

В следующее мгновение, уловив движение справа, Мира пригнулась, пропуская над собой широкую ладонь, и спрыгнула на пол. В тот же миг на ее талии сомкнулись чьи-то накачанные руки, и, извиваясь, она попыталась вырваться под радостный гогот со всех сторон.

Попытки оказались тщетны, поэтому она решила сменить тактику и расслабилась. Держащий ее пилот из представленной пятерки слегка ослабил хватку. Едва он это сделал, как Мира со всей силы опустила на его ступню каблук сапога. Хоть он и был широким, но эффект оказал, какой надо. Вскрикнув, парень отпустил ее.

Не успела Мира обрадоваться, как ей снова пришлось уклоняться от удара в живот, но на этот раз пальцы противника были сложены в кулак. Игры закончились. Следующий удар она пропустила, складываясь пополам и хватая ртом воздух.

Воспользовавшись ее заминкой, парни схватили ее за руки и бросили на стол, крепко прижимая и лишая возможности двигаться. Мира не сразу осознала, что оказалась в ловушке. Голова все еще плохо соображала после убийственной тренировки.

Стало обидно – она была одна, а их пятеро. Это было нечестно.

– Что будем делать? – хищно облизнулся один из них.

– Есть предложения? – потер покрасневшую щеку другой.

Мира гневно сверкала глазами, понимая, что на этот раз она точно допрыгалась. Никто из лыбящихся пиратов ей не поможет. Рея или его друзей в столовой тоже не было.

– Я думаю, капитан не будет против, если мы ее немного помнем, – хмыкнул черноглазый ирлинг, который держал ее правую ногу.

Он освободил руки, прижимая ее к столу коленом, и потянулся к ее груди. Остальные засмеялись, но никто не стал его останавливать.

Ярость вскипела в крови, и тьма заволокла сознание. Мира на мгновение закрыла глаза и глубоко задышала, чтобы не допустить выброса феромонов. Ничего, это она тоже проходила в Академии, когда приходилось ставить на место зарвавшихся парней. Ей нужно было всего лишь вырваться на волю.

– Тронешь – руки оторву, – тихо, но не менее угрожающе прорычала она.

– Это спорно, – усмехнулся ирлинг и нагло положил свои лапищи ей на грудь.

Тьма, которую Мира так старательно сдерживала в глубинах своего сознания, вырвалась наружу, желая уничтожить того, кто посмел коснуться ее без ее на то воли. Он не был ее партнером, чтобы позволять себе подобное.

Мира глубоко вдохнула, отчего грудная клетка поднялась вверх, и руки парня оказались еще плотнее прижаты к ее груди. Он довольно оскалился и подмигнул ей. Остальные парни, удерживающие ее на месте, засмеялись. Так же медленно Мира выдохнула, не отрывая глаз от обидчика, и резким рывком вырывалась из ослабшего на мгновение захвата.

Бросившись на не успевшего отпрянуть парня, она повалила его на пол. Ирлинг, слетевший со стола по другую сторону от своих друзей, гулко ударился головой о пол, когда Мира навалилась на него всем весом. Остальные закричали за ее спиной, и отовсюду раздался топот, направляющийся в ее сторону.

Пока наглец не пришел в себя, она схватила его за руку, подставила свое колено под его локоть и надавила, вкладывая не всю силу. Раздался панический вопль.

– Все-все! Прости! Не ломай!

– Я же сказала, что оторву, – сквозь зубы процедила Мира и попыталась навалиться всем весом на зажатую конечность, когда ее резко отдернули за талию и отпустили.

– Все! – вся пятерка дружно подняла руки вверх, сдаваясь. Даже ирлинг, который успел встать с пола и одной ладонью потирал затылок, недовольно морщась. – Мир?

Мира отряхнулась и поправила рубашку, застегивая непонятно когда расстегнувшиеся пуговицы. Бросив злобный взгляд в сторону наглых парней, она громко фыркнула и, задев плечом одного из них, вышла из столовой.

– Да подожди ты! Мы же шутили! – донеслось вслед, но она не остановилась.

Войдя в свою каюту и захлопнув дверь, Мира схватила подушку, прижала к лицу и заорала, вымещая всю злость и обиду в этом крике. Еще никогда ее так не унижали! Сначала Цорш со своей неадекватной тренировкой-наказанием. И главное, за что? За то, что она открыла ему дверь не одетая, как подобает? Потом еще эти пилоты, которые оказались настолько самоуверенными, что рискнули нагло облапать ее!

Выдохнув, Мира отбросила подушку в сторону и стянула с себя потную рубашку. Все мышцы ныли, и она так устала, что не хотелось абсолютно ничего, даже думать. И все же она нашла в себе силы принять душ и переодеться.

Учитывая, что «Неуловимый» не так часто заходил в порты и нужно было пользоваться ситуацией, Мира решила прогуляться до ближайшего бара. Оставаться на корабле она не могла. Не хватало еще столкнуться с Реем и сорваться на нем. Ей ужасно не хотелось портить странные шаткие отношения между ними. Они и так словно висели над ловчей сетью гишь – всего одно неосторожное движение, и плотоядное растение сожрет свою жертву. Кто именно был жертвой из них двоих, вообще не вызывало вопросов.

Мира снова без каких-либо проблем покинула крейсер и, спросив дорогу у портового служащего, направилась в бар, расположенный на окраине порта. Заказав ликер, она сидела за стойкой и медленно потягивала сладкий алкогольный напиток, погрузившись в спутанные мысли.

Безразличие пиратов к ее особе в последнее время немного удивляло. Они больше не предполагали, что она может сбежать. Хотя, скорее всего, они считали, что она не бросит свою веспу. Чего они не знали, так это, что бронированные двери ангара и шлюзов не удержат Руж, если она решит вырваться на свободу.

Вот только Мира сама не была уверена, что ей хотелось распрощаться с «Неуловимым» навсегда. Она понимала, что если вернется домой, то больше никогда не сможет покинуть Лиму. Отец просто не отпустит ее. Он заберет ее веспу, а если они будут сопротивляться, то, возможно, даже убьет.

При мысли о потере Руж все внутри скрутилось узлом, и Мира зажмурилась. Она не могла потерять любимую питомицу. Значит, не могла вернуться домой.

Тогда оставалась Тэю. Подруга обещала, что всегда будет рядом, и Мира сможет положиться на нее, что бы ни случилось. Она ей верила. Теперь, когда она знала ее секрет, больше не сомневалась в Тэю ни на миг. Сола тоже была ее семьей, пусть и не по крови. Возможно, Мира смогла бы жить у нее, но тогда ей пришлось бы вступить в ее клан. Стать Кровавой.

Это ничем не отличалось от того, что ожидало ее здесь, рядом с Реем. Он тоже хотел, чтобы она стала частью его клана. Стала Проклятой.

Это означало, что она должна была отказаться от своей родины, от своей роли лаоры, ашу-илы, хотя последнее и было невозможно. Мира была защитницей роя, и, если говорить откровенно, ей было опасно оставаться рядом с Реем. Он считал, что лекарство для его умирающего отца находилось на Лиме, и, возможно, был прав. Вот только Ирайн никогда не позволит чужаку войти в улей Матери. Мира была уверена, что Рея это не остановит, и он вторгнется на Лиму, тем самым обрекая себя и весь экипаж «Неуловимого» на гибель. Она не могла этого допустить, а значит, ей нужно было найти другой способ добыть лекарство, благо Нир согласился помочь.

Касательно собственного будущего Мира больше не знала, чего хотела сама. Раньше она грезила о свободе, о праве выбора собственной судьбы. Теперь же… Она начала понимать, что никакого выбора у нее никогда не было. Из нее сделали лаору, определив ее судьбу задолго до того, как она научилась толком ходить. Из нее сделали воина, которому не было места даже в ее родном мире, если судить по действиям отца.

– Вот ты где, – рядом уселись пилоты, и Мира вздрогнула от неожиданности. – Мы тебя везде ищем.

– Повтори, – игнорируя их, она обратилась к бармену.

– Слушай, прости нас. Ну да, мы немного заигрались. С кем не бывает. Тем более с твоими-то формами.

Мира никак не отреагировала на это наглое заявление, продолжая игнорировать само существование парней. Возможно, когда они поймут, что общаться с ними она не желала, оставят ее, наконец, в покое.

– Меня зовут Тод, – представился парень, который получил от нее пощечину. – Это Сэм, Стив, Кэлин и Блаас, которому ты чуть не сломала руку.

Не дождавшись от нее реакции, парни заказали выпивку. В ожидании своих напитков они тихо обсуждали что-то между собой на незнакомом языке. Мира незаметно рассматривала их из-под полуопущенных ресниц в зеркальном отражении напротив барной стойки.

Тод, как и тактик Сет, оказался пали, но рыжеволосым с прозрачными серыми глазами и широкой, открытой улыбкой. Судя по поведению, он, скорее всего, являлся лидером пятерки. Сэм и Стив были кротонцами со светло-розовой кожей, но темными, практически черными волосами и темно-красными глазами. Такое сочетание окраски встречалось редко у этой расы и, признаться, выглядело очень привлекательно. Кэлин и Блаас были ирлингами с жесткой бронзовой кожей и длинными мягкими иглами, растущими на голове вместо волос. Острые твердые кончики были красными и черными соответственно в тон их глаз. В остальном же ирлинги были похожи, как братья.

Молчание затянулось. Девушка оказалась ужасно упрямой. Хотя они тоже были неправы в своем поступке, но искушение было слишком велико. Лимерийка была такой забавной и, что уж скрывать, привлекательной. Хотя никто однозначно точно не ожидал, что она набросится на них. Откуда только силы взялись, после того как командир выжал из нее все соки.

Тод отметил заинтересованный взгляд девушки, рассматривающей их через отражение в зеркале напротив, и сдержал улыбку. Ей было любопытно.

Бармен наполнил уже третью по счету рюмку Блааса, когда он не выдержал и повернулся к игнорирующей их девушке.

– Ладно, Мира, я не хотел, – натолкнувшись на ее сомневающийся взгляд, Блаас закатил глаза и простонал: – Ладно-ладно. Я хотел. Давно хотел. И ни о чем не жалею.

Девушка фыркнула в рюмку, едва не подавившись. Отставив забрызганную стопку в сторону, она уткнула лицо в салфетку, но спрятать улыбку все равно не успела. Приведя себя в порядок, она встала и пошла на выход.

Бармен хотел окликнуть ее, но Тод вовремя остановил его и жестом попросил налить ей новую рюмку. Он знал, что лимерийка вернется. Ей было слишком любопытно, к тому же она не была из числа тех, кто легко сдавался и бежал от вызова. Тренировка утром это отлично продемонстрировала.

Выйдя на улицу, Мира вдохнула спертый воздух оживленного порта и прислонилась к стене. Сегодня был очень странный день.

– Притираетесь? – глухо пробасил Гор, затягиваясь табачным дымом.

Мира вздрогнула от неожиданности, уставшая настолько, что совсем не следила за окружением. Она так глубоко погрузилась в себя, что не сразу заметила гиганта-агрокса, который так кстати оказался рядом.

На сердце враз полегчало, и напряжение, которое она испытывала рядом с пилотами, отпустило. Мира мысленно улыбнулась и прижалась затылком к стене, закрывая глаза. Рядом с Гором ей было спокойно и надежно. Она начала привыкать к этим пиратам, которые оказались гораздо сложнее и интереснее, чем показались в начале их знакомства.

– Если можно это так назвать, – она неопределенно пожала плечами в ответ на его вопрос.

– Будешь? – Гор протянул ей пачку сигарет.

Мира долю секунды боролась с изумлением, но все же отрицательно мотнула головой. Она не любила курить, хотя ей нравился запах некоторых сортов лимерийского табака.

Не говоря ни слова, Гор убрал пачку в карман и выпустил струю дыма в сторону. Он никуда не ушел, и Мира наслаждалась спокойствием, которое дарило его присутствие. В голове промелькнула мысль, что они могли бы стать хорошими друзьями, но она сразу отмахнулась от нее. Это была глупая мысль. Он был пиратом, она – лаорой. Они происходили из совершенно разных миров.

Так же, как она и Рей. Какое будущее могло у них быть?

Досада скрутила внутренности, и Мира поспешила избавиться от мысли, что то, что начало зарождаться у нее с клирком, было всего лишь временным увлечением. Она подумает об этом потом, когда настанет время покинуть его крейсер. Когда будет готова.

Мира бросила мимолетный взгляд на массивную фигуру Гора рядом с собой. Он все еще курил, глядя пустым взглядом куда-то вдаль. Они оба стояли, прислонившись к горячей каменной стене одноэтажного бара, и молча наблюдали за суетой вокруг.

Здание располагалось на окраине порта в паре минут от обособленного ангара, где пришвартовался «Неуловимый», но здесь все равно было довольно шумно. Народ сновал по хаотично проложенным улицам. Над головами пролетали машины. Где-то в стороне громыхал поезд.

– Ты присмотрись к ним, – Гор первым нарушил молчание, выпуская огромное облако дыма. – Они хорошие парни. Да, не без греха. Как и мы все. Как и ты, – он красноречиво посмотрел на нее, давя окурок пальцами.

Мира криво усмехнулась, но все равно благодарно кивнула ему. Гор помог ей успокоиться, молча поддерживая своим присутствием, и теперь она была готова хотя бы выслушать этих наглых парней.

Оттолкнувшись от стены, она махнула старшему помощнику и вернулась в бар. К ее удивлению, там, где она сидела, ее ждала наполненная рюмка и довольно скалящиеся пилоты. А ведь Мира не собиралась возвращаться, если бы не Гор.

Стоило о нем подумать, как он вошел следом за ней и мягко подтолкнул ее в спину. Она наигранно вздохнула и села за стойку. Гор расположился за одним из свободных столов.

– За знакомство, – Кэлин поднял рюмку с темной жидкостью.

Мира ответила на тост под одобрительный рев пилотов.

– Идем, – Тод схватил ее за руку и, кивнув бармену, потащил к угловому столику.

Не успела она возмутиться, как пали усадил ее на жесткий потрепанный многоместный стул. С обеих сторон от нее расселись парни, преграждая пути к отступлению. Тод схватил стул из-за соседнего стола и занял оставшееся свободное место напротив нее.

– За нас, пилотов, – он налил ей ликер, когда им поставили шесть рюмок и две пузатых бутылки.

– Такими темпами меня уносить отсюда придется, – невольно улыбнулась Мира, отмечая, что парни пили другой напиток. Все же она ответила на тост и выпила стопку.

Кэлин незамедлительно наполнил ее рюмку снова, в то время как Тод разливал какой-то темный алкоголь себе и друзьям. На лицах парней играли хитрые улыбки. Мира только вздохнула, понимая, что деваться на этот раз ей было некуда. Они отрезали все пути к побегу – справа сидел Стив, слева Кэлин, напротив Тод, а позади монолитное окно.

– Мы смотрели запись твоего боя, – заинтересованно посмотрел на нее Сэм. – Ты здорово летаешь.

– Если верить вашему командиру, то я бездарна.

– Цорш всегда такой, – отмахнулся Тод. – Но он, бесспорно, лучший командир в клане.

– Когда сегодня утром он сказал, что теперь мы должны будем тренироваться с девушкой капитана, мы, мягко говоря, были в шоке. Мы думали, что ты, как бы так выразиться, – замялся Кэлин и одарил ее выразительным взглядом, – просто девушка капитана.

Мира невольно смутилась, вспоминая, что чуть ли не половина экипажа видела, как Рей набросился на нее в транспортном отсеке. Пилоты так вообще были в полном составе, включая их командира. Жар устремился к щекам, раскрашивая их румянцем, как бы она ни пыталась успокоиться.

– Кэлин имел в виду, что никто не думал, что капитан захочет сделать тебя частью экипажа, – отмахнулся от ехидно улыбающегося друга Тод.

– Частью экипажа? – переспросила Мира, пытаясь привести разбежавшиеся под действием алкоголя и волнительных воспоминаний мысли в какое-то подобие порядка.

– Ну да. Как еще объяснить то, что капитан дает тебе полную свободу действий и перемещений и поручает лучшему командиру флота поддержки лично заняться тобой.

Задумавшись, Мира поставила пустую рюмку на стол и посмотрела на Гора, сидящего в другом конце зала и внимательно наблюдающего за ними. Она догадалась, что Рей отправил своего друга и старшего помощника по совместительству следить за парнями, чтобы они не учудили чего с его девушкой.

Приятное тепло растеклось по телу. Она была важна Рею, хотя Мира и так это знала. Тех, кто безразличен, так не целуют и уж точно не ревнуют по поводу и без.

Прикрыв глаза, она сладко потянулась. Кто-то рядом захлебнулся и закашлялся под смех друзей, но ей было слишком хорошо, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Она была пьяна еще до того, как вернулась в бар, а последние рюмки окончательно расслабили ее.

– Мира, тебе когда-нибудь говорили, что ты очень красивая? – вдруг спросил Сэм.

– Да, – она открыла глаза и серьезно посмотрела на него без тени улыбки. – Обычно потом они начинали пускать слюни и распускать руки, так что уходили с разбитыми носами.

Парни рассмеялись и выпили за это.

– Увидев тебя сегодня, упрямо бегущую и стойко терпящую наезды командира, я понял, как ты смогла подружиться со Слезой, – задумчиво протянул Кэлин.

– С кем?

– С Шен Гран.

– Почему Слеза? – удивленно моргнула Мира.

Она видела Тэю плачущей всего два раза за годы дружбы. Первый был, когда сола проснулась посреди ночи от какого-то кошмара. Второй, когда ей сообщили, что на ее отца совершили покушение, и яд из его организма был выведен слишком поздно, нанеся непоправимый ущерб.

– Когда она была маленькая, Шен плакала на Арене после каждого боя. С тех пор кличка привязалась к ней.

– Где? – недоуменно нахмурилась Мира.

Она очень мало знала о детстве подруги. Сначала Тэю отделывалась лишь общими фактами, потому что скрывала, кто она такая. Потом, когда секрет раскрылся, она попросила не расспрашивать ее. Мира не стала настаивать, уважая ее просьбу.

– Арена – это ежегодные игры, организуемые кланами. На них распространяется один из законов Кодекса, гарантирующий безопасность даже в условиях ожесточенной войны.

– Это скорее мордобой, чем игры, – уточнил молчавший до этого Блаас. – Двое, трое и так далее оказываются на арене, где должны выбить друг из друга дух. Победитель получает часть выигрыша со ставок, почет в глазах своих и чужих и привилегии в своем клане. Проигравшие, как повезет. Хотя есть разные типы состязаний, и правила немного отличаются.

– При чем здесь Тэю?

– Кровавый Лорд считал, что только так его дочь сможет закалить характер и вырасти достойной Наследницей клана.

– К удивлению многих, – продолжил Тод, когда Блаас прервался, чтобы выпить, – Шен быстро научилась защищаться, и немногие могли решиться выйти с ней на одну арену. На моей памяти было только два поражения Слезы. Одно, когда против нее вышли три итореанца из Бурых. Другое, когда брат Гора впал в боевое безумие. Шен тогда еле откачали, и до ее отца дошло наконец, что он мог легко потерять дочь еще до того, как она встретит свое совершеннолетие.

Неудивительно, что Тэю не хотела рассказывать о своем детстве. Его у нее просто не было. Если сражения на арене проходили раз в год, то страшно было представить, что ее отец-садист придумывал в промежутках между ними, чтобы подготовить дочь. Мира тоже не имела детства, но над ней хотя бы не издевались так, как над Тэю.

– Да уж. Зато теперь многое становится понятным.

– Ты о чем?

– Я о нашем с ней знакомстве.

Парни подобрались, отставили стаканы и с интересом уставились на нее. Мира невольно покраснела и потерла щеки.

– Если вкратце, то сначала мы друг другу не понравились.

Парни переглянулись и громко заржали.

– Неудивительно. Ты – вся такая нежная и воспитанная в лучших традициях королевских домов принцесса, и она – закаленная кровью и кулаками, жестокая клановая пиратка. Как вы вообще смогли поладить?

– Зря смеетесь, – улыбнулась Мира и сделала глоток, исподлобья глядя на веселящихся парней, которые не представляли, насколько недооценивали ее. – В общем, Тэю меня вывела, а тут не вовремя подвернулись наши однокурсницы. Случилась перепалка, и мы оказались втянуты в драку.

– Сколько их было?

– Кого?

– Однокурсниц, – ухмыльнулся Блаас.

– Четырнадцать.

Парни присвистнули и переглянулись.

– Не много ли?

– Как оказалось, нет, – злопамятно оскалилась Мира.

После той потасовки они с Тэю возненавидели своих однокурсниц и так и не нашли с ними общий язык за семь лет учебы. В первый год они постоянно сцеплялись друг с другом, за что их всех неоднократно наказывали, но со временем научились избегать друг друга за пределами аудиторий, плаца и тренировочных площадок.

– Я даже догадываюсь, кто победил, – довольный Сэм поднял рюмку и чокнулся с друзьями. – Ты со всеми знакомишься подобным образом? – поморщился он, проглатывая спиртное.

Мира фыркнула и отмахнулась от него.

В бар вошел Рей. Мира несколько раз моргнула, чтобы убедиться, что глаза ее не обманывали. Видение не исчезло, и по всему телу разбежалось тепло при мысли о том, что он пришел сюда за ней. Ведь явно же ему не Гор был нужен.

На губах заиграла довольная улыбка, и кончики ушей волнительно нагрелись.

Рей осмотрелся и нашел в баре свою девушку, развалившуюся на сидении между его пилотами. Он бросил мимолетный взгляд в сторону ухмыльнувшегося Гора и направился в их сторону. Парни сразу подскочили, стоило ему приблизиться, и, пошатываясь, отдали честь.

– Капитан.

Рей молча кивнул на приветствие, не отрывая взгляд от пьяной Миры. Она довольно улыбалась, закусив нижнюю губу, и смотрела на него, совершенно не скрывая своих бездонных лиловых глаз. Ее сознание было одурманено настолько, что даже барьеры были не нужны, чтобы спрятать ее мысли. Разобраться в том хаосе, что царил у нее голове, так, чтобы не причинить боли, было невозможно.

Рей посмотрел на изрядно опустевшую бутылку сладкого ликера и укоризненно покачал головой.

– Пошли, пьяница, – он протянул девушке руку.

– Сам такой, – беззлобно огрызнулась она, вставая без его помощи.

Однако ее ноги решили, что на сегодня с них нагрузки достаточно, и предательски подкосились. Мира плюхнулась обратно на потрепанное сидение и обиженно надула губы. Она смешно наморщила нос и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что никуда больше не пойдет.

Пилоты подавились смешками и выбрались из-за стола.

Рей вздохнул, поднял свою девушку на руки и, не слушая ее вопли, понес на крейсер. Гор шел рядом и ехидно улыбался. Если бы он написал ему раньше, что нашел Миру, она бы не была в настолько бессознательном состоянии. Рей забрал бы ее до того, как его пилоты споили ее.

Когда они дошли до ее каюты, лимерийка мирно посапывала, доверчиво прижавшись к его груди. Она была такой хрупкой в его руках, такой невинной и нежной, но Рей уже имел возможность убедиться, что ее вид был обманчив. В этой девушке стержень был покрепче, чем во многих солдатах.

Рей улыбнулся и аккуратно опустил ее на кровать.

– Мира, – позвал он, но она лишь недовольно сморщила носик и пробурчала что-то неразборчивое на лимерийском.

Покачав головой, он стянул с нее мягкие сапожки. Девушка не проснулась, даже когда он распустил шнуровку на ее штанах и стянул их вниз. Складывая одежду, Рей смотрел, как она сгибает одну ногу в колене и раскидывает руки на кровати. Осторожно расстегнув ее рубашку и стараясь не разбудить, он попытался вытащить ее руки из длинных рукавов. Со второго раза у него получилось, и Мира осталась в одном нижнем белье. Высокая грудь, туго обтянутая военным бюстгальтером, мерно вздымалась за глубоким дыханием. Плоский живот манил светло-розовой кожей.

Рей с трудом смог подавить порыв немедленно разбудить девушку. Она была слишком пьяна, чтобы их антипохмельное средство возымело эффект. К тому же она действительно устала на тренировке с утра.

Тут Цорш поразил даже Рея, который думал, что видел все методы воспитания своего командира. Хотя, признаться, он ожидал, что Мира сорвется и пошлет Цорша и всех окружающих к глорху. Но ей снова удалось приятно удивить его, хотя парням в столовой перепало. Рей решил не наказывать Блааса за откровенную наглость – Мира едва не сломала ему руку, перепугав не на шутку. Доведи она начатое до конца, парень был бы отстранен от полетов и далеко не по уважительной причине, а Цорш подобного не прощал.

Отогнув край покрывала, Рей укрыл полуобнаженную девушку. Наклонившись, он нежно поцеловал ее губы, наслаждаясь ее медовым дыханием, не перебитым алкоголем. Переборов желание остаться в ее каюте, Рей вышел в коридор и закрыл дверь.

Его ждали обязанности капитана и Наследника клана. У него не было времени развлекаться, особенно сейчас, когда он узнал имена предателей. Нужно было отправить Старших на зачистку, пока они не прилетели на Рэддис. Уже там Рей возьмет небольшой перерыв, отдохнет и насладится временем со своей девушкой в полной мере.

3

Настойчивый стук в дверь выдернул Миру из сна. Она подняла голову и застонала. В ушах гудело, и кровь гулко пульсировала в висках. Если не шевелиться, с этим можно было примириться, а еще лучше было бы снова лечь спать. Только она решила воплотить последнюю мысль в жизнь, как в дверь снова заколотили.

Игнорировать это не вышло. Каждый удар в металлическую створку отдавался набатом в голове, и тошнота подкатывала к горлу.

Ворча под нос проклятия, Мира кое-как сползла с кровати, обернулась в покрывало и открыла дверь.

– Какого глорха? – прорычала она, увидев командира.

Цорш окинул ее уничижительным взглядом.

– Через пять минут быть на пустыре.

Мира грубо захлопнула перед ним дверь и поплелась в ванную, на ходу скидывая покрывало и оставаясь в белье. Резко остановившись, она недоуменно осмотрела себя. Что за ерунда?

Она хорошо помнила, что из бара ее забрал Рей, а вот что было дальше – пустота. Это было очень любезно с его стороны – на руках отнести ее в каюту и позаботиться о том, чтобы она не спала одетая, но все же. Прислушавшись к своим ощущениям, Мира облегченно выдохнула. По крайней мере, он не воспользовался ее беззащитным положением.

С губ сорвался невольный смешок. Кто бы захотел вдрызг пьяную, воняющую алкоголем, бесчувственную девушку?

Головная боль усилилась, и Мира продолжила путь в ванную. У нее было катастрофически мало времени, чтобы привести себя хоть в какое-то подобие порядка.

Надо отдать должное ее куратору из Академии – в указанное место она явилась на минуту раньше. Пятерка уже была на пустыре, совершенно не страдая похмельем, если судить по их бодрому внешнему виду.

– Почему пять минут-то? – первым делом возмутилась Мира, останавливаясь рядом с командиром. – Вчера было пятнадцать. Я даже к Арошу зайти не успела.

Цорш удивился и внимательно осмотрел лимерийку на наличие травм.

– Зачем тебе Арош?

Гор рассказал, что его парни пытались споить ее под предлогом знакомства. Цорш отлично знал своих подчиненных, поэтому не переживал. Никто из них не был самоубийцей, чтобы вставать между Реем и его девушкой. Хотя выходка Блааса могла плохо закончиться. К счастью, вчера у капитана оказалось хорошее настроение, и парню повезло.

– У него таблетки ваши есть, от похмелья которые, – недовольно буркнула Мира.

Цорш усмехнулся и заинтересованно окинул ее еще одним оценивающим взглядом. Девушка действительно выглядела неважно: надетая задом наперед майка, растрепанные и местами мокрые волосы, отекшие глаза и явное отсутствие позитивного настроения. Зато, может, это хоть немного поубавит ее гонор, и она станет посговорчивее. Вовремя ведь смогла прийти, хотя Цорш специально дал ей слишком мало времени.

– Круг по пустырю. Бегом марш.

– Опять? – возмутилась она, но сбежала раньше, чем он успел замахнуться ножнами.

Мира бежала медленно, не торопясь и наслаждаясь прохладным утренним воздухом. Двигатели крейсера сегодня были выключены, а поскольку ангар располагался на окраине, затхлость порта здесь не ощущалась так остро. Солнце тоже не успело подняться достаточно высоко, чтобы накалить воздух.

Неожиданно что-то вторглось в ее маленький мирок спокойствия и умиротворения. Оказалось, это пятерка, решившая или отправленная, значения не имело, разделить ее участь.

– Ну и видок у тебя, – ободряюще улыбнулся Кэлин.

Мира так посмотрела на него, что парни дружно расхохотались.

– Нет, серьезно, – отсмеявшись, заметил Сэм. – У тебя майка задом наперед надета.

Мира резко остановилась. Ее желудку подобный маневр не понравился, и его скрутило в спазме. Она зажала рот рукой и глубоко задышала, борясь с приступом тошноты. Успокоив взбунтовавшийся организм, Мира нашла в себе силы оценить собственный вид. Когда она выходила из каюты, была еще не до конца проснувшейся и забыла взглянуть в зеркало.

Парни оказались правы. Сейчас они стояли в паре шагов впереди и с интересом наблюдали за ней.

Нисколько их не стесняясь, она быстро стянула с себя майку, оставаясь в военном бюстгальтере. Парни одновременно охнули и резко развернулись на пятках. Посмеявшись, она вывернула майку и вернула на место, надевая на этот раз как положено.

Добежав до Цорша, Мира остановилась и задорно обернулась на странно притихшую пятерку.

– Еще круг, – скомандовал командир.

– За что? – спокойно спросила Мира, поворачиваясь к мужчине.

Она немного проветрилась, и ее настроение только начало налаживаться. Портить его руганью с кем бы то ни было не хотелось.

– За бесстыдство.

– Но я прикрылась с утра! – искренне возмутилась она, не понимая, почему Цорш прицепился к ней.

Парни за ее спиной тихо засмеялись.

– Это не за утро, – рявкнул Цорш и попробовал ударить ее ножнами.

Мира, не отдавая себе отчета, мгновенно перехватила оружие и резко выдернула из рук не ожидавшего такого поворота мужчины. Когда осознание содеянного наконец достигло ее похмельного мозга, она в ужасе отбросила ножны в сторону и попятилась.

Это словно послужило спусковым крючком, и Цорш кинулся на нее. Мира, не давая ему ни шанса схватить себя, бросилась бежать прочь, мгновенно забывая и о ноющих ногах, и о пульсирующих висках, и о тошноте.

Она добежала до забора на противоположной стороне пустыря и обернулась, чувствуя, как сердце пропускает удар, а по спине бежит липкий холодок. Вопреки ее ожиданиям, Цорш вовсе не отстал, несмотря на немолодой возраст, а наоборот, вот-вот должен был настигнуть ее. Узнавать, на что был способен разъяренный командир, ей совсем не хотелось, поэтому выход оставался только один.

Подпрыгнув, Мира уцепилась за край сетчатого забора и подтянулась. Исцарапав руки и колени, сломав пару ногтей, ей удалось перегнуться через тонкую преграду и спрыгнуть на другую сторону.

Естественно, Цорш не стал повторять ее трюк. Растянув губы в мстительной ухмылке, он слегка обернулся назад туда, где стояли ошарашенные пилоты.

– Тод, бери друзей и вперед, в машины. Поймаете – надерите задницу. Это приказ.

Мира перевела взгляд на пятерку. Они отсалютовали и направились к крейсеру. Все внутри нее похолодело, и сердце ухнуло в пятки. Шутки закончились.

Она посмотрела на довольного командира и злобно сжала кулаки. Он менять своего решения не собирался.

Мира резко развернулась и побежала в сторону виднеющегося в отдалении леса. Выяснять, что Цорш имел в виду под своим приказом, она не собиралась, а значит, с парнями лучше было не сталкиваться. Может, к вечеру командира отпустит, и он отзовет приказ, чтобы она смогла вернуться.

Двадцать минут спустя сзади послышался низкий гул. Мира обернулась и выругалась. Пять перехватчиков с раскрашенными аэрографией корпусами стремительно нагоняли ее. Ускорившись изо всех сил, она бросилась к близкому лесу, спотыкаясь на невидимых из-за густой высокой травы кочках, корнях и камнях. Наконец, сбив ладони в кровь, Мира ввалилась под спасительные кроны.

Маленькие корабли замерли у опушки, не в состоянии протиснуться между близко растущими деревьями. Мира встала и отряхнулась. Обернувшись, она посмотрела на тонированные иллюминаторы и подняла руку в обидном жесте.

Два перехватчика развернулись и полетели в разные стороны вдоль линии леса. Под заостренным носом центрального из оставшихся загорелась точка света, и Мира с ужасом осознала, что это разогревалось оружие. Он собрался стрелять в нее?

Раздался свист, и земля рядом с ее ногами вспухла.

Мира в шоке отступила и споткнулась об корень, больно падая на ягодицы. В следующее мгновение между ее коленей ударил еще один заряд, засыпая горячей землей.

Истошно завизжав, она подскочила и бросилась в чащу. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. Рваное дыхание царапало горло. В ушах громыхал лихорадочный пульс.

Ее чуть не пристрелили! И главное, за что? За то, что она отобрала у командира ножны, которыми он ее лупил? Они все спятили!

– Капитан, – на мостик вошел старший техник. – Я слышал, что произошло, от парней. Если эта веспа опять разнесет мне пол-отсека, я увольняюсь.

– Успокойтесь, – кивнул Рей, понимая его переживания. – Цорш, ты уверен, что не перегнул?

– Нет, капитан. Девчонка зарвалась, мы просто обязаны поставить ее на место.

– Ты ручаешься за своих подопечных?

– За парней? – Цорш задумался. – Думаю, да.

Рей вопросительно поднял бровь. Его такой ответ совершенно не устраивал. Ему была нужна Мира целой и желательно невредимой. Если Цорш не был уверен, они могли бы подобрать ей другое наказание, чтобы проучить за дерзость.

– Да, я ручаюсь за них. Мощности выкручены на минимум. Их задача напугать, а не покалечить. Погоняют ее немного и потом привезут обратно.

– Хорошо. Гор, то, о чем я просил, готово?

– Да, капитан. Прикажешь начинать?

Рей кивнул и посмотрел на изображения с камер. Ангар, в котором была заперта веспа, начал заполняться белесым газом. Насекомое недовольно заскрипело, щелкая жвалами, дернуло крыльями и затихло. Когда система продува очистила помещение, Руж лежала на боку, свернувшись клубком, и не шевелилась.

– Насколько хватит?

– Думаю, на два или три дня.

– Передай пятерке, что они должны уложиться за два дня, – Рей посмотрел на Цорша.

Командир серьезно кивнул и вышел с мостика.

Рей не был уверен, что Цорш не перегнул на этот раз. Эта лимерийка была непредсказуема в адекватном состоянии, а как она поведет себя в критической ситуации, никто из них не знал, и спросить было не у кого. Одно было очевидно – без своей веспы Мира никуда не денется. Это гарантировало, что она больше не сбежит от них, что бы она там себе ни надумала.

Успокоилась Мира, только когда оказалась в настолько густой чаще, что яркий дневной свет не проникал туда, напоминая о себе лишь легким полумраком и жуткой игрой теней. Сев на поваленное дерево, она задумалась обо всем происходящем.

Она помнила, что через три дня они должны были быть на Рэддис, и ей хотелось верить, что Рей не улетит без нее. Проверять это никакого желания не было. Она попробовала связаться с Руж, но веспа не отозвалась на мысленный зов.

Мира недоуменно встала на ноги и обернулась в сторону, где в получасе бега находился крейсер. Она не была настолько далеко, чтобы ее способности не работали. Если Руж была на планете, Мира почувствовала бы ее, даже если бы веспа спала. Сейчас же она не ощущала никакого отклика.

Отпустив контроль над своими способностями и выпустив феромоны, Мира снова послала зов. И снова получила тишину в ответ.

По спине пробежал мерзкий липкий холод. Сердце пропустило удар, чтобы сорваться в лихорадочном ритме. Что они сделали с ее веспой? Почему Руж не слышала ее?

Мира зажмурилась и закрыла лицо руками. Рей ведь не мог убить Руж? Он не мог поступить настолько жестоко с ними. Он знал, что веспа значила для нее. Он даже закупил огромные холодильные контейнеры с мясом для ее кормежки. Мира видела, как их вчера завозили в грузовой отсек.

Ждать, пока Цорш остынет, было нельзя. Она должна была выяснить, что случилось с Руж. Вот только ей нельзя было попасться пилотам. Они застрелят ее прежде, чем она доберется до крейсера. Значит, требовалось все спланировать так, чтобы остаться незамеченной.

Дождавшись ночи, жутко голодная и злая Мира подкралась к опушке. Вокруг, насколько хватало глаз, перехватчиков заметно не было. Они патрулировали периметр весь день, и выбраться из леса не было возможности. Возможно, им надоело ждать, и они вернулись на корабль, а может, Цорш отменил приказ. Наверняка Мира не знала, но и оставаться в лесу больше не могла. Руж до сих пор не откликнулась на зов.

Тщательно проверив все вокруг несколько раз, Мира решилась выйти на открытое пространство. Практически прижимаясь к земле и стараясь не тревожить высокую траву, она медленно шла вперед, ориентируясь на огни ночного порта.

Примерно через полчаса Мира решила оценить расстояние до опушки, чтобы понять, насколько продвинулась. Приподнявшись, она с ужасом осознала, что ощущала низкочастотную вибрацию. Она была окружена.

Пять перехватчиков неслышно висели в воздухе над ней. Как только они поняли, что были обнаружены, низко загудели разогреваемые орудия.

Мира похолодела. Страх липкими лапами прошелся по спине, выморозив кончики пальцев. Сердце замерло, а потом возобновило ритм, гулкими ударами отмеряя мгновения до ее смерти.

Удар, и луч сорвался с острия орудия и устремился ей в грудь.

Удар, и Мира упала на землю, опираясь на руки.

Удар, и, оттолкнувшись, она отскочила в сторону.

Удар, и в место, где она только что была, ударило два луча.

Удар, и земля рядом с ней вспучилась, разрываясь и оставляя маленький раскаленный кратер.

Удар, и сухая трава вспыхнула ярким пламенем.

Удар, и Мира осознала себя со всех ног бегущей обратно в сторону леса. Сердце бешено колотилось в груди, вбрасывая все больше адреналина в кровь. Дыхание обжигало горло.

Спотыкаясь, она влетела в лес и не останавливалась до тех пор, пока не очутилась с противоположной стороны. Оказалось, что это была небольшая роща, окруженная со всех сторон полем.

Мира устало села на землю и опустила голову на руки. По щекам потекли слезы отчаяния, и она расплакалась, сбрасывая напряжение. Она и половину пути до крейсера не прошла. Она даже не слышала перехватчики, пока не стало слишком поздно.

Их маскировка была потрясающей, и если бы Мира не находилась в этой нелепой ситуации, она бы с огромным удовольствием изучила их. Сейчас же? Она мечтала, чтобы у нее была поддержка в виде роя шепп. Никто не посмел бы тогда стрелять в нее. Она уничтожила бы эти перехватчики в мгновение ока.

«Руж!»

И снова тишина в ответ.

Мира сжалась, обхватывая себя руками, и заплакала еще горче. Она не слышала любимую питомицу уже много часов. На этой планете практически сменились сутки. Это не было нормально.

Когда она успокоилась, ее посетила предательская мысль сдаться на милость победителей, уж очень хотелось выяснить, что случилось с Руж, и поесть. Замотав головой, Мира поспешно отбросила подобные мысли. Это было слишком унизительно. Она была лаорой. Она ни перед кем не склоняла головы.

Мира снова мысленно потянулась к Руж, и тепло затопило ее. Нервный смех вырвался из груди, и слезы снова побежали по щекам. На этот раз от облегчения. Руж спала, и ей снилась Лима. Веспа была жива и невредима, но почему-то не могла проснуться, находясь в очень глубоком сне. Это не было связано с болезнью или враждебной атмосферой. Это и не имело значения сейчас – Руж была жива!

Солнце забрезжило на горизонте, и Мира легла в траву, закрывая глаза. Ей сон тоже не помешал бы. Теперь, когда она знала, что с ее любимой питомицей все было хорошо, она могла позволить себе расслабиться ненадолго.

Мира проснулась на закате. Она все еще была одна в поле, в нескольких шагах позади нее находилась опушка леса. Ее не нашли, и это оставляло шанс вернуться незамеченной. Главное, не подниматься выше уровня травы, тогда ее не увидят. Пробежать весь путь до крейсера она, конечно же, могла, но перехватчик ей никогда не обогнать. Они догонят ее за считаные секунды и застрелят.

Мира тяжело вздохнула и решила не рисковать. Она перевернулась на живот и поползла, очень надеясь не наткнуться на местную фауну.

Утром следующего дня она добралась до крейсера. За время, что Мира провела в пути, она успела перененавидеть всех, начиная от Цорша и заканчивая куратором из Академии, из-за методов наказания которого вообще додумалась до такой бредовой идеи.

Когда она поднималась по трапу «Неуловимого», пираты в недоумении провожали ее взглядами. Неудивительно, ведь выглядела Мира очень живописно, но, честно говоря, ей на это было глубоко плевать. Она была голодная, уставшая и безумно злая. Ее совершенно не заботило, что майка на животе истрепалась, а оставшиеся обрывки были перепачканы грязью и травяными соками. Ее руки до локтей и колени были содраны в кровь, но с этим Мира справится, когда поест. Растрепанные волосы слиплись, скатались узлами и буквально стояли дыбом. Это было обидно, ведь она заботилась о них, как и полагалось порядочной лимерийке, и надеялась, что их удастся отмыть.

Мира знала, что Руж мирно спала в своем ангаре, поэтому решила сначала зайти в каюту и привести себя в порядок. Поднявшись по лестнице на нижний уровень жилого отсека, она учуяла потрясающий запах еды, и все первоначальные планы стали совершенно неважны. Она была такая голодная.

Не выдержав, Мира поспешила в столовую, то и дело срываясь на бег. Практически трехдневная сухая голодовка в постоянном напряжении дала о себе знать. Она находилась на грани физического и нервного истощения.

Когда Мира вошла в столовую, в зале воцарилась звенящая тишина. Игнорируя абсолютно всех, она подошла к повару, оторопело уставившемуся на нее, и взяла одну из тарелок, стоящих на раздаче. Поблагодарив добродушного толстяка осипшим от жажды голосом, Мира села за стол и набросилась на еду. Не успев толком утолить первый голод, она обернулась в сторону открытого арочного входа, услышав знакомые голоса.

В столовую вошла пятерка и прямиком направилась к ней. Они и сейчас не могли оставить ее в покое? Мать, прошло два глорховых дня!

Ярость и обида вскипели в ней, и тьма затмила сознание прежде, чем Мира успела сдержаться. Она вскочила на ноги, сжимая в руках вилку, словно оружие. Заметив это, парни рассмеялись и попытались приблизиться. Мира приготовилась к атаке, слегка сгибая колени и не сводя с них взгляд. На этот раз она разорвет их на части, если они посмеют коснуться ее.

Парни недоуменно переглянулись и остановились на изрядном расстоянии.

– Мира, сядь, поговорим, – вкрадчиво, словно с диким зверем, заговорил Тод, держа руки на виду и перед собой.

Мира отступила назад. Она не желала с ними говорить. Она даже видеть их не хотела. Они пытались ее убить!

Она снова шагнула назад и вдруг получила резкий болезненный шлепок по ягодицам. Кожа вспыхнула огнем, обжигая гордость. От неожиданности Мира выронила вилку, которая со звоном упала на пол. Со всех сторон раздался смех.

Обернувшись, Мира увидела Рея, ехидно ухмыляющегося и потирающего ладонь. Тьма окончательно заволокла сознание, и ее старательно сдерживаемая сущность прорвалась на волю, желая поставить зарвавшегося мужчину на место. Да как он посмел? Она не была какой-то простолюдинкой! Мира была лаорой, и никто не имел права так обращаться с ней. Она ему не игрушка!

Пылая от злости, Мира залепила Рею звонкую пощечину. Пальцы обожгло, и голова мужчины дернулась в сторону. Его брови устремились в вверх. Губы плотно сжались, и желваки заиграли от силы, с которой он сдавил зубы.

В столовой воцарилась мертвая тишина. Если над действием капитана команда посмеялась, то от ее поступка собравшиеся на завтрак в ужасе замерли.

Мира запоздало осознала, что только что сделала, и сердце упало куда-то вниз. Дыхание застряло в горле, и тьма схлынула из сознания, забиваясь обратно туда, где она прятала ее от всего мира.

– Выпорю, – сквозь зубы прорычал Рей.

Он обернулся к ней, и его зрачки сузились со скоростью, которую невозможно было отследить.

Мира почувствовала резкую боль прежде, чем успела выставить барьеры, и мгновенно охватившие ее ледяные иглы защипали кожу. Омут темно-зеленых глаз затянул, и она почувствовала, как теряет сознание под агрессивным натиском чужой воли. Мир вокруг померк, и она ничего не смогла с этим сделать.

4

Мира пришла в себя, резко садясь. Вокруг царил непроглядный мрак, от полной тишины зазвенело в ушах. Она попробовала пошевелиться, но не увидела ни рук, ни ног. И не услышала ничего, кроме давящего монотонного звона.

Паника захватила, разрастаясь за считаные мгновения. Дыхание сбилось, и сердце учащенно забилось так, что, казалось, ему было мало места в груди, и оно вот-вот вырвется наружу или разорвется. Боль свела кончики пальцев.

«Ослепил», – пронеслась ужасающая мысль, оставляя горечь обиды и безысходности.

Мира порывисто вздохнула, отказываясь в это верить. Рей не мог лишить ее зрения. Она бы почувствовала, если бы была травмирована. Сейчас ее регенеративные способности не растрачивали энергию ни на что, кроме ссадин на руках и коленях. У нее даже голова не болела.

Мира попыталась нащупать что-нибудь рядом с собой, но все попытки не увенчались успехом. Она не могла понять, где находилась. На кровати, в медицинской капсуле, в темнице? Она попробовала коснуться лица, но ощущение горячих ладоней на щеках не принесло облегчения. Она чувствовала себя, но не мир вокруг?

Неконтролируемый всхлип сорвался с губ, но потонул в монотонном звоне. Грудь сдавило от отчаяния. Она не слышала себя. По щекам потекли горячие слезы.

Мира попыталась встать и найти выход, но пара шагов, когда не видно ни пола, ни стен, ни даже собственных ног, лишь усилили ощущение безысходности. Она упала на колени и не почувствовала удара.

Рыдания вырвались из груди, царапая горло. Она ничего не понимала. Не имела ни малейшего представления, где она. Снова не слышала Руж…

– Рей, сядь уже, – ворчал Гор.

Игнорируя друга, Рей мерил шагами кают-компанию, больше часа мечась из одного угла в другой. Злость кипела в нем наравне с горечью, и с каждой прошедшей минутой становилось только хуже. Он сдерживал себя из последних сил, но контроль стремительно утекал у него между пальцев. Что делать, он больше не знал.

Мира опять вывела его. Который раз за последнее время? Главное, с какой легкостью у нее это получалось!

Каждый раз Рей старался держать себя в руках, не идти легким путем. После случая в его хранилище он пообещал себе больше не применять к ней своих способностей. Обещал себе больше не причинять ей боль. Но все его благие намерения сгорели в одно мгновение.

Мира посмела ударить его. Она залепила ему пощечину на глазах его подчиненных, на глазах его клана. Девчонка, которая была никем.

В этот раз Рей не сдержался. Он сделал то, чего не должен был делать ни при каких обстоятельствах. Теперь его сердце металось в груди, умоляя прекратить ее страдания, тогда как разум кричал, что он был слишком мягок к ней, что она заслужила настоящего наказания. Хуже всего было то, что Рей понимал, что, даже если он вмешается сейчас, Миру уже не вернуть. Он сам убил свою яркую дерзкую лимерийку.

– Рей, успокойся! – психанул Арош и запустил в него тяжелым бокалом.

Рей машинально увернулся. Раздался громкий звон, когда толстое стекло разлетелось вдребезги. Он с удивлением посмотрел на острые осколки, с которых медленно стекали крошечные янтарные капли на мягкий светлый ковер.

– Арош, какого глорха?

– Сядь, ты, наконец! Объясни, что происходит. Все, что я слышал от парней Цорша, так это то, что она тебя ударила, а ты отправил ее в обморок и унес из столовой.

Рей устало рухнул на диван и закрыл лицо руками. В голове раз за разом проигрывались события в столовой. Потемневший от гнева взгляд Миры. Прорвавшаяся сквозь барьеры необъяснимая дикая тьма. Ярость, воплотившаяся в пощечину. Шок от ее поступка. Злость, что она посмела поднять на него руку.

– Налей, – тихо попросил он Гора, который наполнял свой бокал.

– Рей, – угрожающе прошептал Арош, – она ведь в обморок упала? Ты ведь не убил ее?

– Нет, – Рей оторопело вытаращился на друга.

Он бы никогда не убил Миру. Она была нужна ему. Хотя то, что он сделал… Возможно, убить ее было бы более милосердно. Горечь сдавила горло, и он залпом залил в себя горький алкоголь.

– Я бы никогда, – прошептал он, прежде чем осознал, что сказал это вслух. – Просто я… Я вспылил. Я не контролирую себя рядом с ней. Не могу.

Арош едва заметно улыбнулся и переглянулся с Гором, который тоже слегка расслабился. Они оба переживали за дерзкую девчонку. В какой-то момент лимерийка прочно засела в их сердцах, несмотря на ее несносный характер.

Как бы странно это ни казалось ему до сих пор, но Гор привык видеть ее на мостике, читать отчеты о ее перемещениях по кораблю. Ему нравилось, что всю работу, которой он нагружал ее, Мира выполняла качественно и без нытья. Если не задевать ее, она была довольно спокойной, рассудительной и ответственной.

Когда лимерийка сцепилась с пилотами и сбежала с крейсера, Гор никак не ожидал найти ее в баре, пьющую в одиночестве. Она не заметила его, настолько была погружена в свои мысли, которые, судя по мрачному выражению на лице, были совсем не радостными.

В тот момент Гор окончательно осознал, что эта девчонка не была поверхностной и беззаботной, какой казалась. Груз, который лежал на ее плечах, был слишком тяжел. Почему-то они все постоянно забывали, что она была лаорой. Возможно, потому что было сложно поверить, что задорная лимерийка, дерзящая всем без разбора, была наследницей престола, и на ней лежала ответственность перед ее народом, пусть она и не находилась сейчас в Лимерии.

Как бы то ни было, теперь Мира была их лимерийкой. Хотела она того или нет, но она никогда не покинет «Неуловимый». По крайней мере, живой. Вот только с ее взрывным характером жизнь на крейсере превратится в кошмар, в первую очередь для нее самой. Мира, по непонятным причинам, не понимала или не хотела понимать, что рано или поздно ее проделки не останутся безнаказанными, и кто-нибудь вспылит и прихлопнет ее или сделает еще чего похуже.

Ее было необходимо поставить на место, показать ей, что она больше не была лаорой. Но вот только как? Как они могли сделать это так, чтобы не сломать ее, не отобрать то, что делало ее такой живой и яркой.

– Что я должен сделать, чтобы она поняла? Как мне сделать это так, чтобы она не сломалась, осталась собой? – Рей залпом опрокинул в себя бокал, наполненный до краев задумавшимся Гором, и устало опустил голову на руки, зарываясь пальцами в волосы.

Гор усмехнулся, услышав отражение собственных мыслей в словах друга, и снова подлил ему выпивки.

Мира нравилась Рею. Это было необычно, ведь он никогда не испытывал ни к кому настолько собственнических и трепетных чувств. Все его любовницы до появления лимерийки были лишь мимолетным увлечением, и Рей никогда не заботился о них. Ему было плевать, что с ними, где они, спит ли с ними кто-либо еще. Никто из них не поднимался на борт «Неуловимого». Никто из них не смел дерзить ему. Никто не смотрел ему в глаза.

Мира была особенной. Даже столкнувшись с клиркскими способностями, она не перестала смотреть на Рея прямо и открыто. Она не боялась его, хоть это и казалось глупым. Рей нравился ей, и она не замечала никого вокруг, кроме него. Уж это было совершенно очевидно всем на крейсере.

– Ты не пробовал поговорить с ней? – спокойно спросил Арош.

– Я же сказал, что не контролирую себя, когда она выводит меня. Я просто забываю о словах. Она необъяснимым образом возбуждает мои дикие инстинкты. Даже когда она просто смотрит на меня с вызовом во взгляде, все, чего мне хочется, это раздеть ее, швырнуть на кровать и как следует взять, чтобы показать, кому она принадлежит, кому должна подчиняться беспрекословно.

– Ну, это не сработало, – фыркнул Гор.

– Вот уж точно, – засмеялся Арош, глядя на недовольного Рея. – Мне кажется, Мира так и не поняла, что это было наказанием.

Они какое-то время пили молча. Каждый думал о своем, но все их мысли сходились в одном: Мира и что с ней делать.

– Я думал, что отдам ее спокойному, как йцук, Цоршу, и что-то изменится, – нарушил тишину Рей, тихо бубня себе под нос. Таким подавленным Гор не видел его давно. – Думал, что он сможет перевоспитать ее, унять буйный нрав. Но все, как всегда, вышло из-под контроля. В итоге я получил прямо противоположный результат. Она вывела его настолько, что он несся за ней, как какой-то мальчишка. Когда вы в последний раз видели, чтобы Цорш за кем-то бегал? Это же сумасшествие какое-то!

Арош вздохнул, отставил пустой бокал и откинулся на спинку кресла, закинув ногу на ногу.

– Может, стоит поговорить с Шен?

Рей непонимающе уставился на него.

– Я хочу сказать, что она дружит с Мирой уже много лет. Шен должна знать, как заставить ее успокоиться и смириться с тем, что она находится не среди простых смертных.

– Ты думаешь, Гран станет мне помогать? – горько скривился Рей и покачал головой. – Только не после того, что случилось два года назад.

– Я чего-то не знаю? – удивленно поднял брови Арош и посмотрел на Гора.

Он пожал плечами и кивнул в сторону Рея.

– Все вопросы к нему. Я не лез в это дело.

– Рей? У тебя что-то было с Шен?

– Я бы так не сказал, – увильнул от ответа он и пошел к бару за новой бутылкой.

Арош недовольно поправил очки и задергал висящей в воздухе ступней.

Гор тоже не был в восторге, что Рей отказывался прояснять эту непонятную ситуацию. Однако он дорожил их дружбой достаточно, чтобы не давить на него ради выяснения подробностей. Все равно, рано или поздно все тайное станет явным.

Два года назад Рей получил персональный приказ от отца и практически разнес станцию, на которой они тогда швартовались. Что именно Глава потребовал от сына, не знал никто. Рей быстро собрался и повел «Неуловимый» в сектор Совета на планету, где располагалась Академия. Им каким-то чудом удалось остаться незамеченными патрулями Полиции Союза и войск Совета. На планету Наследник спустился только с Кайтером и небольшим отрядом штурмовиков. Их не было всего день, но вернулся Рей еще более злым, чем когда улетал. Он в открытую послал отца вместе со всеми Кровавыми к глорху и не принимал сообщения из дома около месяца. Это было очень странно.

Гор чуть не фыркнул в стакан с алкоголем. Страннее всего было то, что в то посещение Академии и, очевидно, Гран, Рей случайно столкнулся с Мирой и не помнил об этом. Кто бы мог подумать, что звезды, которым поклонялись клирки, не были лишены чувства юмора.

– Что делать с Мирой? – спросил Рей, не позволяя Арошу продолжить неприятную тему. Обсуждать Гран сейчас ему хотелось меньше всего. – Своими силами. Потому что просить помощи извне будет по меньшей мере странно.

– А если попробовать не провоцировать ее? – голос, неожиданно раздавшийся за их спинами, заставил всех вздрогнуть и обернуться.

– Кайтер! Глорх тебя задери. Нельзя же так подкрадываться, – Арош схватился за центр груди, где билось его сердце. – Но идея хорошая. Ее мы еще не пробовали.

Мужчины переглянулись и посмеялись. Кайтер подошел к столу и довольно потер обе пары ладоней. Сходив за бокалом, он уселся на диван и взял в руки пузатую бутылку.

– Что-то случилось? – спросил Рей, глядя, как Кайтер по-хозяйски разливает спиртное.

– Я не могу просто выпить с друзьями? Обязательно должно что-то случиться? – обиженно спросил он.

Рей терпеливо посмотрел на лучшего друга. Ему сейчас совсем было не до шуток. Если опять случилось что-то на корабле или в клане, он просто не вынесет. Полетят головы. Его терпение закончилось.

– Ладно, ты прав, – поморщился Кайтер и отставил ополовиненную бутылку в сторону. – Тебя на мостике заждались.

– Что-то срочное?

– Нет. Рутина.

– Значит, подождут еще.

– Выпьем за это, – Кайтер поднял бокал и чокнулся с друзьями. – Как Мира?

– Не знаю, – слишком резко ответил Рей.

Почему всех в последнее время интересовала Мира? Она была его девушкой! Какое им было дело до нее? Раньше его друзей не интересовали его любовницы, так что изменилось теперь?

– О. Все настолько серьезно? Тогда задам вопрос по-другому. Где Мира?

Все разом уставились на Рея, ожидая ответа. Он нахмурился и залпом опустошил бокал. Он не хотел говорить, но, если он сейчас уйдет, они ведь не оставят его в покое.

– В клетке.

– Подожди-подожди, – Кайтер подобрался на диване, упираясь свободными руками в подлокотник. – В клетке внизу в тюремном отсеке или в клетке внутри себя?

Рей недовольно поморщился, ожидая реакции друзей, которая не заставила себя долго ждать.

Гор резко вскочил на ноги, опрокидывая стол. Бокалы и бутылка упали на ковер, оставляя янтарные пятна на мягком ворсе.

Кайтер опал с лица, в шоке глядя на Рея. Подлокотник треснул под его пальцами.

– Ты что наделал? – едва слышно прошептал Арош и снял очки, закрывая лицо ладонью.

Мира сидела во мраке, лишенная абсолютно всех чувств, кроме ощущения собственного тела. Она думала, ведь ничего другого ей не оставалось. Куда бы она ни шла, сколько бы ни долбилась в ничто, ничего не менялось. Ее окружал мрак, и только мрак. Так что она думала обо всем и о своем поведении в первую очередь.

Она раз за разом проигрывала ситуацию, случившуюся на пустыре, и понимала, что поступить нужно было иначе. Цорш был не виноват. Это был приказ Рея. Но и он тоже не был виноват. Рей старался ради нее, а она могла бы и отказаться от тренировок, но ей безумно хотелось стать опытным пилотом. Причем опытным не только на полигоне и в симуляторе, но и в реальном бою.

Зря она вспылила, и не нужно было бежать. Нужно было стойко принять наказание командира, выдержать и проявить хладнокровие. Не то чтобы это стало первым разом, когда ее наказали за непослушание. В конце концов, ее с детства растили в строгости, а дурной характер у нее был от рождения. Так что отвечать за свои поступки Мира привыкла уже давно.

В том, что произошло, была виновата только она сама.

Парни, которые гонялись за ней двое суток, вообще попали под перекрестный огонь. Это сейчас Мира понимала, что они не убить ее хотели, а оглушить. Теми тонкими лучами, которыми они стреляли в нее, невозможно было действительно навредить. У нее остался бы синяк и ожог, которые зажили всего за несколько часов в трансе. У парней тоже был приказ, и они с радостью остались бы в стороне. Но. Всегда есть «но».

Ее взрывной нрав совсем не играл ей на руку. Раз за разом Мира попадала в разные неприятности по своей же вине. А Рей?

Ему постоянно приходилось разгребать за ней. Его реакцию она тоже отлично понимала. Рей был капитаном этого корабля. Он был Наследником клана. Она ударила его, когда не имела права. Даже будучи лаорой, равной ему по социальному статусу, Мира не имела права поднимать на него руку. Хотя и он тоже не имел. Это было унизительно.

Рей мог сколько угодно шлепать ее, когда они были одни в спальне, но не у всех же на виду. Как бы Мира ни любила его, но унижать себя она ему не позволит.

Мира еще крепче зажмурилась и уткнулась лбом в колени. Она любила его. О Мать…

Только сейчас, оставшись наедине с собой, Мира осознала, что пропала окончательно. Даже несмотря на его убийственные способности, она полюбила клирка. Хотя она сама не была невинным цветочком, поэтому прекрасно понимала, как сложно контролировать себя. При этом Рей постоянно сдерживался с тех пор, как ударил ее ментально в день, когда она нашла его секретное хранилище. Мира всегда смотрела ему в глаза, а он ни разу больше не лез в ее сознание, не пытался насильно сломать барьеры. Вплоть до сегодняшнего дня.

Мира зажмурилась и обхватила себя руками. Уж лучше бы Рей причинил ей боль. Она бы справилась и с физической, и с ментальной болью. От первой помогла бы регенерация, от второй – годы практики слияния с шес'аппаран. То, что происходило сейчас, она не могла объяснить никаким образом. Ей было страшно.

Она понимала, что Рей таким образом наказал ее. Он поместил ее куда-то. Но куда?

Уж лучше бы он физически наказал ее. Тогда она хотя бы смогла уцепиться за обиду и оскорбленную гордость и возненавидеть его. Сейчас же Мира не могла заставить себя разозлиться на него. Она знала, что была небезразлична ему. Рей всегда спускался в столовую в одно время с ней. Мира видела его жадные взгляды, которые он бросал на нее, когда она работала на мостике. И пусть он не прикасался к ней вплоть до ночи штурма, но это и не было важно. Она видела, что он хотел проводить время с ней, но по какой-то причине сдерживался.

Рей заботился о ней, пусть и не всегда так, как этого хотелось ей самой, но это не отменяло факта. Он всегда знал, где она и что с ней. Он даже пришел за ней в бар и позаботился о ней, ничего не потребовав взамен. И это не в первый раз. Много недель назад на его домашней планете он тоже ухаживал за ней.

Она была важна ему. Рей боялся потерять ее. Боялся, что с ней что-нибудь случится на корабле или на поверхности, когда его не будет рядом. В конце концов, боялся, что она уйдет. Именно поэтому он старался изо всех сил, чтобы заинтересовать ее. Он хотел, чтобы Мира осталась с ним.

Пятерка была приставлена к ней только из-за ее желания стать лучшим пилотом. Цорш начал работать с ней из-за этого же. Ради нее Рей изменил своим привычкам. Ради ее безопасности он позволил ей остаться на своем крейсере. Ради нее прекратил вражду с Тэю. Все это было ради нее. Мира же не сделала ничего, чтобы отблагодарить его, только играла на нервах его команды.

Горечь от осознания собственной вины захлестнула, и слезы снова покатились по щекам. Мира всхлипнула и смахнула их с лица.

Во мраке перед ней что-то шевельнулось.

Она недоуменно подняла голову, вглядываясь в густую черноту и силясь рассмотреть хоть что-нибудь. Слезы мгновенно высохли. Она не была здесь одна? Где здесь-то!

Из-за спины донесся тихий шорох, разорвав звенящую тишину.

Сердце бешено заколотилось, дыхание рваным всхлипом вырвалось из груди. Мира закрутила головой, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в полной темноте. Слух обострился до предела.

Неожиданно жуткие шуршащие звуки и ощущение движения наполнили все пространство вокруг нее.

Мира сжалась в клубок, обхватив колени руками, и раскачивалась, тихо поскуливая от страха. Зубы искусали нижнюю губу в кровь, и саднящая боль и сладость крови на языке заверили, что все происходящее было реально. И все же она не видела ничего. Только чувствовала, что больше не была одна.

Сзади снова раздался шорох. Чье-то влажное дыхание коснулось шеи, и волосы на голове зашевелились.

Мира не выдержала и вскочила на ноги, отпрыгивая подальше. Мгновенно ее спины кто-то коснулся. Она резко обернулась, но позади никого не было. По руке скользнула чья-то лапа, щекоча мелким ворсом.

Мира крутанулась на месте, и из мрака на нее уставилась россыпь глаз разного размера. Очертания существа медленно проступали, превращаясь в жуткое мохнатое тело на длинных сегментированных ногах, пока она пятилась, понимая, что ее самый страшный кошмар воплотился в реальность и стоял сейчас перед ней, готовый разорвать ее на части.

Спазм сдавил сердце до горечи в горле. Холодный липкий пот заструился по спине. По щеке скатилась обжигающе горячая слеза. Во рту пересохло.

Кааро раззявил жуткую пасть, и чирикающая трель разорвала тишину.

Мира зажмурилась и завизжала.

Леденящий душу, истошный женский визг пронесся по кораблю, не заглушенный толстыми стенами.

Рей обреченно закрыл глаза, опуская голову на руки и зарываясь пальцами в волосы. Горечь скрутила внутренности. Он впервые в жизни пожалел, что родился клирком. Его способности убили девушку, которую он считал своей, о которой хотел заботиться, и которую не хотел потерять.

Клетка считалась одним из самых страшных наказаний у его народа. Не многие клирки смогли бы невредимыми вырваться из нее. Нужно было обладать умелым контролем над собственным сознанием, чтобы добиться этого.

Она находилась в самых глубинах сознания там, где прятались потаенные страхи, и создавалась, чтобы попавший в нее признал свою вину и раскаялся. Пока пленник находился внутри, варясь в собственных мыслях и переживаниях, он был в относительной безопасности, но стоило ему осознать свою ошибку, как стены разрушались, и на него обрушивались самые страшные кошмары. Кошмары, лишающие сил, желания биться до конца. Кошмары, ломающие личность. Кошмары, становящиеся самым страшным наказанием.

Лишь единицы преодолевали свои страхи. Даже среди клирков, многие не могли переступить через одолевающий их ужас, хотя и понимали, что это происходило всего лишь у них в голове. Мира не была клирком. Она была лимерийкой. Хрупкой, нежной и милой девушкой.

Девушкой, которую Рей по неосторожности уничтожил.

Даже если бы он захотел, а он действительно хотел, Рей не смог бы помочь ей. Как только Мира провалилась в клетку обратного пути ни для нее, ни для него не осталось. Все, что Рей мог сделать теперь, это вытащить ее уничтоженное страхами самосознание в реальность. Он не был уверен, что ему хватит сил взглянуть в лиловые глаза, в которых погаснет жизнь. Он до последнего надеялся, что Мира не раскается, не осознает своей вины, что снова проявит свое упрямство и дерзость. Но ошибся.

Пальцы вонзились в голову, и Рей с трудом сдержал крик. Он уничтожил ту, кто стала значить для него столь много. Он не мог потерять Миру. Просто не мог. Она была нужна ему! Нужна как лаора, чтобы попасть на Лиму. Нужна как девушка, которая смотрела ему в глаза, видела его таким, каким он был, и не боялась.

Рей встал и пошел на мостик. Он больше не мог оставаться в кают-компании. Не мог чувствовать на себе осуждающие взгляды друзей. Не мог набраться сил, чтобы вернуться в свою каюту и взглянуть в погасшие глаза Миры. Не мог.

Мира в ужасе смотрела на огромного кааро, зловеще медленно надвигающегося на нее. Множество глаз неотрывно следили за ней. Небольшие зубчатые жвала, расположенные вокруг омерзительной пасти, беспрестанно подрагивали, роняя слюну.

Кааро наводили страх на половину населения родных систем. Они жили на Лиме в удаленных от столицы степях и лесах. На Темме они иногда выходили к крупным городам. На Верры они были самым настоящим бедствием.

В первый раз Мира увидела кааро в учебниках по фауне родной планеты. Жуткие мохнатые существа, достаточно мелкие, по сравнению со многими обитателями Лимы, не имели крыльев и не могли перемещаться по системе-колыбели. Тем не менее, когда Мать впервые вывела тэшей, хитрые твари смогли отложить в них свои яйца и таким образом добраться и до Темме, и до Верры, где основали быстро развившиеся колонии.

Их тело состояло из бронированной головы, практически слившейся с небольшой грудью, и широкого брюха и было на удивление гибким и подвижным. Раскиданные по всей передней части головы глаза были адаптированы к полной темноте. Десять длинных мощных ног позволяли кааро прыгать на своих жертв, внезапно появляясь из самых неожиданных мест.

Их естественными жертвами испокон веков были лимерийцы. Страх к этим кошмарным тварям был заложен в них на генетическом уровне.

Единственной причиной, по которой кааро остались наводить ужас на планеты, а не были истреблены много веков назад, был рой. Они являлись неотъемлемой частью рациона и воспитания диких шес'аппаран.

И вот сейчас одеревеневшая от страха Мира смотрела на самый страшный кошмар своего народа, своей расы. Свой самый страшный кошмар.

Ей было тринадцать, когда отец взял их с Ниром на охоту на кааро в Заповедник. Все шло хорошо, пока они не попали в засаду крупной стаи, которая действовала слишком слаженно и организованно и устроила резню в лагере. Тогда спаслись считаные единицы из многочисленного отряда, и то, только благодаря тому, что ашу соседних с Заповедником ульев смогли прислать подмогу. С тех пор те земли были запрещены к посещению, а Ирайн больше никогда не брал детей на охоту на кааро.

Мира пятилась, лихорадочно ища выход, но повсюду по-прежнему царил густой мрак. Все, что она могла видеть – это огромную тварь, неумолимо подкрадывающуюся к ней. У нее не было ни глефы, ни глеуса, чтобы сражаться. Вокруг не было леса, чтобы спрятаться или заманить тварь в ловушку. Руж не отзывалась на зов.

И тут ее осенило. Озарение снизошло настолько внезапно, что Мира чуть было не откинула мимолетную мысль прочь, зацепившись за нее в самый последний момент. Нервный смешок сорвался с губ, и она обхватила себя руками, крепко сжимая плечи в пальцах.

Откуда на крейсере мог взяться кааро?

Все это было игрой ее воображения. Это не было реально.

Мира помнила, как ударила Рея, как он посмотрел на нее, и как сузились его зрачки, поглощая ее сознание.

Все происходящее сейчас было игрой ее разума, ее переживаниями и мыслями. Рей каким-то образом погрузил ее в себя, а раз так, значит, она могла прекратить это. Могла разорвать этот бесконечный кошмар. Могла побороть свой страх. Могла?

– Могу, – шепнула Мира и, обреченно улыбаясь, шагнула вперед к кааро, протягивая раскрытую ладонь.

Мягкий ворс чудовища защекотал кожу. Жар его тела был таким реальным, что в сознании немедленно заметалась мысль, что она ошиблась. Сердце лихорадочно заколотилось в груди, сбивая дыхание. Ноги одеревенели от страха.

Мира задушила трусливую мысль, не позволяя панике вновь захватить власть. Это не могло быть реальностью. Рей никогда не был в домашней системе Лимерии. Вывозить кааро за пределы системы-колыбели было запрещено законом. К тому же никто не смог бы перевезти яйца кааро контрабандой и остаться в живых. Этот кааро был нереален.

Переборов слабость в ногах, Мира шагнула вперед и провела рукой по жуткой морде твари. Мягкий ворс смялся под давлением, и ногти царапнули по краю жесткого зубчатого жвала.

Истеричный всхлип сорвался с губ, и руки задрожали. Мира выдавила из себя обреченную улыбку. Она сходила с ума, раз ощущала все это.

Кааро вдруг отпрянул, сжался и издал леденящий душу визг. Упав на брюхо, он забился в судорогах, пытаясь отползти от нее прочь.

Мира задавила в себе первобытную реакцию сбежать и спрятаться. Запретила себе думать о чем-либо в этот момент, кроме непосредственной цели перед собой. Она наступала на кааро, стараясь как можно чаще касаться его, гладить по бьющимся в конвульсиях длинным конечностям. Зубы искусали нижнюю губу в кровь, громкие рыдания вырывались из груди, слезы бежали по щекам от страха, что вот сейчас тварь вскачет и разорвет ее на мелкие кусочки.

Когда последний спазм сжал кааро в маленький клубок, Мира осознала, что победила.

Яркий свет резко ударил по глазам. Она вскрикнула от неожиданности и закрыла их руками. Подтянув ноги под себя, Мира осознала, что лежит на кровати в каюте Рея. Сморгнув слезы, она села и истерично, надрывно захохотала.

О Мать, ее жизнь была сплошным сумасшествием! Она только что гладила кааро в собственном сознании. Расскажи она кому, и ее сочтут свихнувшейся и отправят лечиться.

Смех сменился рыданиями. Слезы катились по щекам и щипали ранки на губах. Мира нервно махнула руками по лицу, размазывая соленую влагу. Она справилась. Она оказалась права.

Она должна найти Рея и извиниться. Нет, сначала выскажет ему все, а потом извинится. Или нет.

Не решив, что сделать раньше, Мира отправилась в ванную комнату приводить себя в порядок. На ней все еще была грязная, потрепанная одежда. На этот раз Рей не стал ее раздевать, видимо, был слишком зол. И все же он принес ее к себе в каюту.

Мира разделась и зашла в душ. Вода полилась сверху, и она прикрыла глаза, расслабляясь. Все закончилось. Кошмар остался позади.

Дрожь пробежала по телу, и она обхватила себя руками, отмечая, что ссадины на локтях затянулись, и на их месте розовела обновленная кожа. Быстро смыв с себя травяные соки и грязь, Мира вымыла волосы и выбралась из душа. Позаимствовав футболку и рубашку Рея, она быстро оделась и заплела влажные волосы.

Выйдя из каюты, Мира пошла на мостик. Там точно знали, где искать капитана. Им было что обсудить.

Дверь на мостик распахнулась, и Гор обернулся на звук. В проеме оказалась лимерийка. Он сжал пальцы, не зная, как сказать об этом Рею. Капитан молчал последний час, и выражение на его лице было мрачнее некуда.

Работающие на своих постах штурманы и инженеры с тоской и сочувствием посмотрели на девушку. Пьяный Кайтер, приведший с собой командование, растрепал, что капитан заключил сознание лимерийки в клетку. Как это работало, все прекрасно знали. Все кланы знали – видели на Арене. Видели, как жертвы собственных страхов седели на глазах, лишались воли к жизни, сходили с ума или даже умирали от ужаса.

Гор понял, что тянуть не имело смысла, и толкнул Рея локтем.

Рей недоуменно поднял на глаза на старпома, отрываясь от очередного скучного отчета. Одурманенная алкоголем и самобичеванием голова отказывалась воспринимать цифры, и он перечитывал рапорт уже в который раз, совершенно не понимая написанного. Зачем он вообще пришел сюда, было непонятно. Работать все равно сегодня не получится. Но и вернуться в собственную каюту Рей не мог. Не мог увидеть безжизненную оболочку вместо полной жизни лимерийки.

Гор кивнул куда-то ему за спину и скрестил руки на груди. Его губы разочарованно поджались, в глазах отразилось сожаление.

Рей обернулся. У входа на мостик стояла Мира. Его хрупкая, нежная, красивая лимерийка.

Ощущение вины снова захлестнуло с головой. Горечь сдавила горло, и Рей сжал зубы до скрежета. Планшет выпал из пальцев и громко стукнул по столу.

Рей сделал шаг к девушке, молясь всем звездам, чтобы в ней осталась хотя бы искорка жизни. Всего лишь малая толика того задора и дерзости, что бушевали в ней с первого момента их знакомства, и тогда он снова разожжет ее, сможет вернуть свою лимерийку. Пожалуйста, звезды!

Мира озадаченно смотрела на мужчин, прервавших работу на мостике и дружно уставившихся на нее. Она не понимала, почему на их лицах читалась такая жалость, такая тоска. Гор стоял около стола мрачнее самой черной грозовой тучи. Находящийся рядом с ним Рей обернулся, и на его лице отразилось удивление, быстро сменившееся непривычным выражением вины, в которой можно было запросто утопиться.

Клирк устремился к ней, но, сделав пару шагов, замер, озадаченно уставившись в ее глаза.

Мира почувствовала себя очень некомфортно. Она подняла барьеры в сознании, хотя Рей не причинял ей боли. Он просто смотрел на нее так, словно пытался что-то найти и не мог.

– Рей, какого глорха здесь происходит? – зашипела она, обхватывая себя руками. Ей катастрофически не нравилось все это напряженное внимание.

Рей судорожно вдохнул, не зная, как ему благодарить звезды. Сердце заколотилось, как если бы через него электрический разряд пропустили. Неудержимая радость и эйфория вспыхнули в душе. Глупая улыбка озарила лицо, но Рею было плевать, что о нем подумают подчиненные. Ему сейчас было плевать на все, кроме одного.

Он кинулся к Мире и сгреб ее в объятия. Девушка всхлипнула и попробовала вырваться, но он лишь крепче прижал ее к себе. Она была такой хрупкой и нежной в его руках, но при этом сильной и непоколебимой. Мира не сдалась, смогла побороть свои страхи. Она осталась собой.

– Рей, – сдавленно простонала она.

– Мира, – шепнул он ей на ухо, утыкаясь носом в ее висок и вдыхая медовый аромат ее кожи, – прости меня.

Она на мгновение напряглась, но затем расслабилась, вжимаясь в него. Ее ладошки легли ему на спину, и Мира обняла его в ответ.

– И ты меня, – тихо прошептала она, касаясь горячим дыханием его щеки.

Услышав дружный облегченный выдох за спиной, Рей улыбнулся. В следующее мгновение ему снова пришлось сдерживать попытавшуюся вырваться девушку. Зарывшись пальцами в ее влажные волосы, он прижал ее голову к своей груди. Мира возмущенно засопела, обжигая дыханием кожу под рубашкой.

Рей коснулся губами ее уха, отслеживая длинную раковину до самого кончика. Лимерийка задрожала, оставляя все попытки сопротивления и судорожно хватая воздух ртом. Рей поймал ее мгновенно одурманенный желанием взгляд и счастливо улыбнулся.

Мира была его. Она искренне сожалела, что ударила его. Он тоже был неправ, когда позволил себе лишнего. Его лимерийка была гордой, и ему нельзя было забывать об этом, если он хотел сохранить ее рядом с собой. А Рей хотел. Он влюбился в нее, в ее бездонные лиловые глаза и открытый взгляд, в ее живые эмоции и дерзкий характер. Он не хотел потерять ее. Она была нужна ему.

Рей подхватил ей на руки и понес прочь с мостика обратно в свою каюту. На сегодня его работа была закончена, со всем остальным прекрасно разберутся Гор и Кайтер.

5

– Через пару часов прибудем на Рэддис, – объявил Гор, когда Мира вошла на мостик, дожевывая вкуснейшую медовую булочку.

Пряный запах растекся по помещению, и старший помощник недовольно зыркнул в ее сторону. Мира виновато пожала плечами и запихала в и так набитый рот последний кусочек. Гор хмыкнул, покачал головой и вернулся к налаживанию связи со станцией перехода.

Мира посмотрела на навигационную панель, где был проложен маршрут к Рэддис. Это был город-казино, зависший на орбите маленького спутника планеты-курорта. Уникальное местоположение и раздутая слава позволили его владельцам обзавестись собственными вратами, доступ к которым кто угодно мог получить из любого конца галактики. Рэддис не принадлежал никакому государству, не входил в Союз или Конфедерацию. Он существовал сам по себе, вне политики.

Космическая станция представляла из себя мегаполис, состоящий из более чем пятидесяти развлекательных районов, не говоря уже о жилых кварталах для обслуживающего персонала. Выстроен город был в форме полумесяца, накрытого защитным сферическим куполом.

Находился он с темной стороны спутника, и там постоянно царила ночь. Миллиарды огней освещали Реддис. Всевозможные неоновые вывески, уникальные для элитных районов воздушные фонари, небесная дорога радужного поезда, соединяющего противоположные концы города – все это поражало и шокировало впервые попадающих туда туристов.

В первый раз Мира побывала на Рэддис после окончания третьего года обучения в Академии. Они получили очередной месячный отпуск, и, не желая проводить его в опостылевших за тяжелый семестр стенах, Тэю предложила развеяться.

– Ну же, Мира! Будет весело, – Тэю всячески убеждала ее уже который час. – Загоним пару бутылок настойки, что прислал тебе брат, и отпускные тратить не придется. Давай!

– Хватит ломаться, малышка, – потянулся на кровати Крис и игриво толкнул Миру в бок. – Это наш последний отпуск вместе.

Она обреченно посмотрела на друга. Красивый, высокий, накачанный парень-пали хищным урсом растянулся рядом с ней, по-хозяйски теребя в пальцах прядь ее волос, выкрашенных в черный цвет. Его светлые раскосые глаза задорно сверкали в свете одинокой лампы.

В следующем году он должен был окончить учебу в Академии и собирался получить должность по распределению. Это означало, что их время вместе действительно скоро подойдет к концу.

Познакомились они случайно и глупо – облили друг друга шипучкой на одной из вечеринок. Потом все закрутилось, и Мира так и не поняла, как оказалась в его постели. Три месяца жарких, страстных отношений, а потом все куда-то исчезло, словно выгорело в безумном пламени ночей. В конечном счете между ними не осталось ничего, кроме дружбы.

К собственному удивлению, Мира не испытывала ревности, когда видела Криса с другими, да и он тоже особо не дергался, встречая ее с очередным поклонником. Хотя больше всего ее шокировала реакция Тэю на их решение остаться друзьями. Подруга долго подкалывала их, когда они все вместе гуляли увольнительные в городе, но потом привыкла к постоянным шуточкам Криса, игнорируя его непрекращающийся флирт с Мирой, а иногда и сама забывалась, поддаваясь на игру задорного парня.

Теперь их странная компания собиралась в самый развратный город известной галактики. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мира тяжело вздохнула и легла спиной Крису на живот. Вся кровать была занята им, и другого свободного места не осталось.

– Ладно. Я согласна.

– Ура! – завизжала Тэю и бросилась ей на шею.

Крис, выпучив глаза, захрипел под двойным весом, резко свалившимся на него. Тэю виновато посмеялась, слезла с хихикающей Миры и вернулась к себе на кровать.

– Нет, я-то не против, но только если вы голые будете так скакать на мне.

– Да ну тебя! – засмеялась Мира и попыталась задушить наглого парня подушкой под звонкий смех подруги. – Все об одном. Как мы будем добираться? И где бутылки продавать?

– Мира, да ты никак контрабандой решила заняться? – сощурила ярко-синие глаза Тэю.

– Сама же предложила, – возмутилась она и встала с постели, спасаясь от гнева отдышавшегося пали.

– Знаю я одно место, не переживай. Все, Крис. Вали к себе. Завтра ты нас повезешь, обкатаем твой новый истребитель. Руж оставим в Академии, а то будет как в прошлый раз, когда она разнесла половину станции из-за того, что Миру обидели, – Тэю грубо спихнула смеющегося парня с кровати и вытолкала за дверь.

Вечером следующего дня они стояли в оживленном порту и ждали лифт, который увезет их в страну развлечений на любой вкус и кошелек.

– Обалдеть! – воскликнула Мира, когда двери открылись, и перед ними предстала смотровая площадка, с которой открывалась невероятная панорама города необычной формы.

Всюду, насколько хватало глаз, светились огни высоток, летали такси и дорогие машины. Но поражало не это – справа и слева город поднимался в небо, нависая сам над собой, а между обоими концами по воздушному мосту курсировал длинный светящийся всеми цветами радуги поезд.

– Согласна, – Тэю оторвала Миру от созерцания непривычной красоты и потащила за собой к следующему лифту. Крис послушно шагал следом. – Сначала достанем деньги, а потом все остальное.

Они пересели на другой лифт, который спустил их на поверхность, где Тэю без труда поймала такси.

– Черный Угол.

Водитель неуверенно обернулся, но сола лишь недоуменно подняла бровь, и он не стал спорить.

– Ты уже была здесь? – спросила Мира, не в силах оторваться от окон.

Подобного великолепия она никогда не видела. Город рядом с Академией был серым и унылым. Космические станции и подавно строились в угоду функциональности, а не эстетичности. В Лимерии города тоже выглядели совершенно иначе.

– Да, с отцом много раз. Крис, ты ведь тоже здесь не впервые?

– Нет конечно. Мы с однокурсниками тут почти каждый отпуск гуляем. Я думаю, это будет повеселее, чем с отцом, – он задорно подмигнул Тэю.

– Сомневаюсь, – она хищно ухмыльнулась, жутко сверкнув огромными клыками.

Мира невольно поежилась. Иногда, когда Тэю включала ледяную, вкусившую жизнь стерву, она не узнавала подругу, словно кто-то другой вселялся в веселую, безбашенную девчонку, которая была старше нее всего на несколько лет. Ее взгляд менялся на жестокий и чуждый. Казалось, в такие моменты сола могла убить и не заметить этого.

Хотя, пожалуй, Тэю на самом деле была стервой. Оглядываясь назад на их первый год в Академии, Мира понимала, что они с ней постоянно сцеплялись по поводу и без. С другой стороны, это было ожидаемо. Они обе были элитой в своих родных мирах и не привыкли, когда другие перед ними не лебезили, а, наоборот, грубили.

Со временем они смогли найти общий язык, и Мира узнала, что Тэю была очень веселой и интересной. Она многое знала и умела. Она никогда не пасовала перед трудностями и всегда находила выход даже из самых безвыходных ситуаций.

Сейчас Мира могла с уверенностью сказать, что друга лучше у нее никогда не было. Тэю стала важна для нее практически так же, как Нир. Она знала, что может положиться на нее. Тэю могла рассчитывать на нее тоже. Мира была готова сделать что угодно, чтобы поддержать свою единственную подругу.

– Приехали, – нарушила тишину Тэю, когда яркие огни города сменились едва тлеющими фонарями, прочно вросшими в металлическую землю.

Такси остановилось, и они выбрались на улицу. Здесь, в отличие от района по соседству, не играла музыка, не горели яркие неоновые вывески, не было толп народа. Металлические стены зданий и земля под ногами были унылого темно-серого и черного цветов. Никаких ярких красок, словно они очутились в совершенно другой реальности.

– Ну и куда мы приехали? – недовольно поморщилась Мира, кожей ощущая опасность.

– Ты хотела, чтобы черный рынок был в самом центре туристического района? – прищурилась Тэю, хищно улыбаясь.

– Я даже знать не хочу, откуда тебе известно о таких местах, – поежилась Мира, следуя за подругой, уверено ведущей их куда-то вглубь узких улочек.

– Не стоит, – кивнула она и нырнула в очередной темный переулок.

Крис положил руку на талию Мире, за что она была ему благодарна. Она ощущала себя очень некомфортно. Казалось, в любой момент на них может выскочить кто-нибудь с ножом или пистолетом и попытаться ограбить.

– Не бойся, я рядом, – тихо шепнул Крис ей на ухо.

Мира не успела ответить, как Тэю прыснула со смеху, бросая на них задорный взгляд.

– Скорее я рядом с вами. Пришли.

Они вышли на проспект и остановились. Перед ними раскинулась широкая освещенная красными фонарями улица, полная народу. По краям дороги стояли лавки и лотки, набитые всяким разным товаром, около которого суетились сомнительные личности, все вооруженные. Продавцы выкрикивали названия разных вещей, расхваливая свое барахло. Рядом с некоторыми из них стояла внушительно выглядящая охрана. Кто-то торговался, кто-то прятал лица, стараясь остаться неузнанным. То тут, то там раздавалась ругань, а иногда и громыхали выстрелы, на которые никто не реагировал. Похоже, здесь кипела жизнь, не стесненная законом.

Вот уж точно Рэддис был уникальным городом. Нигде в другом месте власти не позволили бы существовать преступному району настолько в открытую. Здесь же это было в порядке вещей.

Тэю уверенно шла вперед, словно крейсер, врываясь в толпу, которая поспешно расступалась перед ней. Это выглядело странно, но, скорее всего, никто просто не хотел связываться с наглой сола, которая высоко держала голову, презрительно глядя на всех вокруг. По одной ей известной причине, она выбрала небольшой лоток и в упор посмотрела на хозяина, испуганно попытавшегося отвести глаза.

– Мы с товаром. В твоих интересах предложить нам лучшую цену.

– Н-но… – заблеял продавец, изрядно струхнув перед самоуверенной сола. – Что у в-вас за т-товар?

– Лимерийская иссоповая настойка. Сколько дашь за две бутылки?

Глаза торговца жадно заблестели, и он немного расслабился.

– Десять тысяч кредитов.

– Сколько? – задохнулась от негодования она.

– Ладно, двадцать, – скривился торгаш.

Мира прыснула и расхохоталась. Тэю удивленно обернулась к ней и вопрошающе наклонила голову.

– Пошли отсюда. За двадцать тысяч даже кипрейский нектар не продают.

Мира развернулась и, возмущенно качая головой, пошла прочь. Тэю не стала с ней спорить. Она знала, что они с Ниром давно промышляли тем, что продавали контрабандные напитки со своей родины, чтобы добывать деньги на развлечения в обход отца. Так что Мире было лучше знать, за сколько продавать эксклюзивный алкоголь.

Тэю подстроилась под ее шаг и хищно улыбнулась. Мира ответила ей тем же выражением. Они обе не были изнеженными принцессами, и это было одной из причин, по которой они в конечном итоге подружились. Хотя Мира и не была уверена, что Тэю была принцессой, но в том, что ее семья занимала высшую ступень в иерархии общества сола, знала наверняка.

– Вы нигде не продадите ваши настойки по лучшей цене! – закричал им вслед торговец, выбегая из-за прилавка, когда понял, что возвращаться они не собирались. – Уверяю вас, искать бесполезно!

Мира с вызовом обернулась и фыркнула. Глубоко вдохнув, она громко крикнула прежде, чем Тэю успела ее остановить.

– Продаю лимерийскую иссоповую настойку! Предложивший лучшую цену получит вторую бутылку в подарок!

Тэю в шоке уставилась на нее. Мира проигнорировала ее взгляд. Ее даже не смутил факт того, что хвост сола лихорадочно заметался из стороны в сторону, и она начала оглядываться, как если бы пыталась найти кого-то в толпе. Крис встал за их спинами и положил руку на уставное оружие, покоящееся в набедренной кобуре.

Неожиданно со всех сторон к ним хлынула толпа. Как их не задавили, Мира так и не поняла. Просто в один момент, какой-то громила подхватил ее и поставил на ящик, кем-то услужливо пододвинутый. Следом за ней на возвышение взобрались и Крис с Тэю, спасаясь от шумно галдящей и толкающейся толпы.

Предложения цены сыпались со всех сторон, и Мира отчаялась услышать что-нибудь разборчивое в этой толпе.

– Сто тысяч кредитов!

– Сто пятьдесят!

– Нет! Две сотни!

– Пять сотен, – раздался спокойный голос с задних рядов.

Он не был заглушен всеобщим гвалтом, поскольку все разом замолчали и уставились на высокого, худощавого мужчину-кротонца, ехидно ухмыляющегося и с вызовом смотрящего на толпу поверх узких очков.

Мира чуть не присела от шока. Пятьсот тысяч кредитов! Да это же раз в пятьдесят выше рыночной цены на Лиме. Она, конечно, планировала получить за бутылки тысяч сто, но чтоб столько?!

Тэю спряталась за спиной Криса и судорожно дергала Миру за короткую юбку. Мира недоуменно повернулась к подруге, не понимая, почему она вдруг побледнела и схватила хвост, плотно прижимая к животу. Ее ярко-синие глаза были расширены в ужасе. Спросить, что случилось, Мира не успела.

– Займи, – донесся громкий шепот из центра толпы, за которым последовал довольный выкрик: – Шесть сотен!

Народ схлынул в стороны, образуя широкий круг вокруг смельчака. Светловолосый кротонец, предложивший пятьсот тысяч, ухмыльнулся, снял очки и тщательно протер их.

Толпа отшатнулась от него, освобождая проход к его конкуренту. Надев очки, кротонец медленно достал из кобуры оружие. Он вскинул руку и… выстрелил.

Его оппонент не успел вскрикнуть, как упал на землю с пробитой головой. Кровь растекалась под телом, омывая мостовую и бордовым ручьем стекая в канализацию.

Сердце ухнуло в пятки, и липкий холод пробежал по спине. С широко распахнутыми глазами Мира смотрела на спокойного кротонца, который только что хладнокровно убил ни в чем не повинного прохожего. Мужчина медленно подходил к ней, размеренно отмеряя шаги. Оружие он вернул в кобуру.

К слову, никто из собравшейся толпы не закричал и не запаниковал, словно так и должно было быть. Еще никто не вызвал стражей порядка или полицию, Мира не знала, кто следил за безопасностью на Рэддис. Народ просто развернулся и разошелся по своим делам, как если бы ничего не произошло.

– Пять сотен. Это моя последняя цена, – кротонец с усмешкой в красных глазах протянул руку, предлагая спуститься с ящика.

Мира неуверенно ответила на его предложение, дрожащими пальцами касаясь его прохладной ладони. Мужчина был очень галантен и приятен и располагал бы к себе, если бы не произошедшее всего минуту назад.

Взгляд скользнул в сторону трупа, но тело уже убрали, и обслуживающие дроны мыли мостовую. Мира нервно сглотнула. Как-то слишком отлаженной выглядела вся эта процедура. Куда Тэю привела их?

– Вы согласны? – кротонец тряхнул копной ухоженных белых волос с красными кончиками.

– Да конечно, – хрипло выдавила из себя Мира и протянула ему запечатанный пакет.

Мужчина вскрыл упаковку и достал изящную бутылку. Нисколько не стесняясь, он откупорил крышку зубами и прильнул к горлышку. Сделав два больших глотка, он с явным сожалением оторвался от напитка и довольно кивнул, смакуя вкус.

– Идеально. Вы моя искусительница, – кротонец томно выдохнул пряный аромат трав, не отрывая красных глаз от Миры.

Она чувствовала себя загнанным в угол детенышем мурла. Этот мужчина был смертельно опасен, и она буквально ощущала это кожей. Жуткие холодные мурашки бежали по рукам и спине.

Нужно было срочно бежать, пока кротонец не решил, что лимерийских бутылок ему недостаточно, и он хочет себе лимерийку в придачу. У нее под короткой юбкой был небольшой пистолет, но Мира не была уверена, что успеет им воспользоваться достаточно быстро, если возникнет необходимость.

– Вот, это вам, – кротонец вложил в ее ладонь маленькую золотую карточку. Мира совершенно забыла, что он не заплатил, прежде чем откупорил бутылку. – Позвольте, напишу пароль.

Он достал из нагрудного кармана ручку и медленно выводил каждую цифру на ее ладони, не отрывая жадного взгляда от ее декольте. Мира поежилась и поспешно выдернула руку, едва кротонец закончил писать.

– Может, вы не откажитесь и разделите со мной бутылочку?

– Нет, благодарю вас, – она слегка присела в вежливом церемониальном поклоне и поспешила к друзьям.

Тэю пошла вперед, не оборачиваясь и все еще плотно прижимая хвост к животу. Крис обнял Миру, уводя ее следом за подругой, и с вызовом обернулся на ухмыляющегося мужчину.

– Куда же вы, моя искусительница! – засмеялся кротонец им вслед.

Мира отвернулась от него и тоже ускорила шаг.

– Фуух… Такси! – заорала Тэю, едва они покинули шумный проспект. – Вот так повезло…

– Никогда бы не подумала, что мы сторгуемся до такой цены, – согласно закивала Мира, разглядывая золотую карточку в пальцах и недовольно глядя на испачканную чернилами ладонь.

– Я не о том, – отмахнулась Тэю и еще больше растрепала гриву иссиня-черных волос. Ее хвост нервно метался из стороны в сторону, задевая ноги сидящих рядом друзей.

В этот раз такси привезло их в элитный район города, полный красок и жизни. Выбрав одну из лучших гостиниц, они сняли люкс под крышей на неделю, заплатив за все двести тысяч кредитов. А затем началось веселье.

Каждый день они питались в дорогих ресторанах, пили во всевозможных барах. Потом в пьяном бреду тащились в казино или клубы. Если оставались силы, они ходили на бои ворфов, где в очередной раз делали ставки и спускали деньги. Один раз они нагрянули на закрытую вечеринку и случайно устроили там погром. Правда, после этого им пришлось срочно эвакуироваться из города, спасаясь в закрытых стенах Академии.

Мира улыбнулась и потянулась, выныривая обратно в реальность. Она была на Рэддис всего три раза, но каждый подарил ей множество приятных воспоминаний, и все они были связаны с Тэю. Теперь она отправлялась туда с Проклятыми, с Реем и его друзьями. С мужчиной, которого полюбила.

Жар прокатился по телу, и она невольно нашла клирка на мостике. Он стоял у стола в центре и что-то обсуждал с Гором.

Сегодня утром Мира снова проснулась в его каюте, как и вчера. Она и не думала возражать. Ей безумно нравились его поцелуи, ласки и страсть, которая вспыхивала между ними, едва она оказывалась в его объятиях. Еще ни с кем она не чувствовала себя более любимой.

Мира больше не обижалась на него за кошмары, которые он заставил ее пережить в ее сознании. Она догадывалась, что Рей не всегда мог контролировать свои способности, не привыкший сдерживаться, особенно когда его провоцировали. Она тоже не всегда могла справиться с собственной природой, поэтому не винила его за то, кем он был. Никто не был идеален.

Дверь на мостик открылась, и внутрь вошел Арош с докладом к Рею. Врач наклонился над столом и начал что-то объяснять. Тихие разговоры штурманов и звуки приборов заглушали его голос. Его красные глаза блеснули над полукружиями очков, губы растянулись в коварной ухмылке, когда Рей согласно кивнул на его предложение.

Мира ошарашенно охнула. Зажав рот руками, она с трудом сдержала смех. Так тогда, много лет назад, она встречалась и с ним? То-то Тэю вела себя странно – она боялась попасться ему на глаза. Они на тот момент были враждующими кланами, исходя из того, что Мира успела понять.

Один из штурманов недоуменно посмотрел на нее. Мира покачала головой на его немой вопрос. Объяснять что-либо было слишком долго, и она могла передумать. Она снова задавила смех, стараясь собраться с силами и не испортить задумку.

– Арош, твоя искусительница не прочь разделить с тобой бутылочку иссоповой настойки, – томно протянула она, подражая его интонации, которая долгое время преследовала ее в страшных снах.

Гор, пивший в этот момент кофе, подавился и закашлялся. Рей изменился в лице, отрываясь от отчета перед собой. Персонал мостика с интересом уставился на Ароша.

Его реакция стала высшей наградой для Миры. Сказать, что он был удивлен – ничего не сказать. Сначала он в недоумении пялился на нее, затем между его бровей пролегла глубокая морщина. Потом очки сползли на кончик носа, когда беловолосый кротонец в шоке открыл рот. Его и так светлая кожа побледнела, и он шагнул прочь от стола.

Мира не удержалась и довольно засмеялась. Эффект получился лучше, чем она ожидала.

– Это была ты, – скорее утвердительно прошептал Арош одними губами.

– И как я сразу не узнала тебя? – заливисто засмеялась она.

– Не может быть, – смутился он и снова шагнул назад, бросая виноватый взгляд на Рея.

Рей прирос ногами к полу, чтобы не разорвать друга на мелкие кусочки. Ярость бурлила в нем, требуя крови. Арош посмел коснуться его Миры, и не имело значения, что тогда Рей ее еще не знал. Мира была его.

Край стола захрустел под пальцами, когда он сжал их, чтобы не вонзить в горло друга.

Гор недоуменно переводил взгляд с Ароша на девушку и вдруг загоготал так, что Мира замолчала и возмущенно посмотрела агрокса. Его гулкий бас эхом отразился от стен.

– Так это с этой крашенной лимерийкой у тебя была жаркая ночь после трех литров дурманной настойки, за которую ты полугодовое жалованье отдал?

– Что? – задохнулась от возмущения Мира. Ее щеки и уши вспыхнули, мгновенно пунцовея. – Ничего не было! Арош!

Он виновато поднял руки и начал медленно ретироваться в сторону дверей. Бросив ехидный взгляд на Рея и пожав плечами, он выбежал с мостика.

– Я убью тебя! – заорала девушка, и ее глаза потемнели, когда тщательно сдерживаемая тьма прорвалась сквозь барьеры.

Мира соскочила со стула и помчалась следом за Арошем. Персонал на мостике тихо засмеялся и вернулся к своим обязанностям.

Рей потер переносицу и выдохнул. Такими темпами он сойдет с ума. Он едва не порвал друга за то, что Арош решил приврать им, когда оправдывался, почему занимает у них деньги, не то чтобы они его спрашивали.

– Кому верим? – спросил, икнув, Гор.

Он недовольно вытирал платком форменную рубашку, пытаясь избавиться от следов пролитого кофе. Хотя, судя по пятнам, ее было проще переодеть.

– Мире. Такое искреннее возмущение подделать невозможно. Разозлилась она тоже не на шутку, – усмехнулся Рей и покачал головой, с трудом сдерживая смех.

Кто бы мог подумать, что судьба этой лимерийки была настолько тесно связана с ним и его миром. Чем больше Рей узнавал ее, тем глубже она оказывалась втянута в жизнь кланов. Что ж, он поможет ей наконец выбрать правильную сторону и стать одной из них. Стать его Проклятой.

6

«Неуловимый» пришвартовался в порту Рэддис с внешней стороны полумесяца города. Обслуживающий персонал суетился, принимая заказы от экипажа, который с нетерпением ждал столь долгожданной увольнительной.

Рей спустился с трапа и предложил руку Мире, ожидающей его в компании его друзей и чуть ли не подпрыгивающей от нетерпения. Она задорно прищурилась и церемониально раскланялась, принимая его приглашение. Он усмехнулся и посмотрел на Ароша, который недовольно косился на девушку. На его щеке пунцовел след от ее ладони. Заметив его взгляд, врач нервно поправил очки и пошел вперед под истеричное хихиканье Кайтера.

В этот раз они попали в Черный Угол сразу из лифта. В отличие от той части района, где успела побывать Мира, здесь кипела жизнь. Неоновые вывески освещали всевозможными цветами темно-серое металлическое покрытие, заменяющее землю. Бесконечный поток машин носился в воздухе над головами. Возле баров галдели толпы, то и дело срываясь в драки. Дронов-стражей нигде не было видно. Видимо, этот район города существовал по собственным правилам.

Через десять минут прогулки по оживленному проспекту они остановились у стеклянных дверей одной из высоток. Над входом желтым пульсировала яркая вывеска «Счастливый клык», а под ней красовался огромный, загнутый, желтоватый бивень глорха. Мужчины буквально затащили изумленно разглядывающую редкость Миру внутрь.

Глорх был смертельно опасным существом-паразитом, за что получил популярность в качестве ругательства во всеобщем языке. Чтобы добыть этот бивень, кому-то пришлось пройти через худшие кошмары, которые только можно было вообразить. Интересно, почему местный контингент до сих пор не утащил клык с вывески и не продал на черном рынке?

Мира окинула помещение оценивающим взглядом и не впечатлилась. Увидев настоящий бивень глорха снаружи, она ожидала большего, но никак не простое питейное заведение. В центре зала находился ничем не примечательный круглый бар. Вдоль стен винтовая лестница вела на верхние этажи. Все свободное место занимали хаотично разбросанные столики с маленькими диванчиками вокруг них.

Гор заметил разочарование на ее лице и легонько толкнул ее в бок.

– Ты ведь не думаешь, что мы будем сидеть здесь? – Мира недоуменно посмотрела на него, и он указал в сторону дальней стены: – Наши этажи наверху. Здесь так – перевалочная база для тех, кто не нажил состояние или уже успел спустить его.

Рей кивнул, подтверждая слова старшего помощника, и направился к лифтам в указанной стороне.

Сквозь стеклянные двери кабины Мира могла видеть все то великолепие, что скрывалось под серым фасадом и убогой приемной. Этаж за этажом промелькивали перед ней, раскрывая лишь малую толику своих секретов. Вот они проехали толпу, танцующую под музыку. Вот промелькнуло несколько этажей игровых автоматов. Вот опять танцпол. Вот бар. Вот ресторан. Вот на долю секунды мелькнул ресепшен гостиницы, а потом двадцать этажей за дверьми не было ничего, кроме стен.

– Наш этаж, – объявил Рей, когда лифт наконец замедлился и остановился.

Двери бесшумно распахнулись, выпуская компанию в просторный зал. Именно этого Мира и ждала от бара, когда Кайтер в красках описывал ей их последнее пребывание здесь.

Огромное помещение было освещено мягким светом разноцветных ламп. Такой же круглый бар опоясывал широкую колонну в центре. Повсюду стояли узкие полые колонны, в которых плавали странные светящиеся медузоподобные создания. На высоких пьедесталах под трансовую музыку танцевали полуобнаженные девушки в мерцающем белье.

Мира довольно улыбнулась и заметила у бара со стороны лифтов шумную компанию. Бармен, обсуживающий гостей, поднял голову и оценивающе окинул взглядом новоприбывших. Вдруг он испуганно попятился, а его губы и глаз задергались в нервном тике.

Один из мощных сола, которому он налил мимо рюмки, недоуменно обернулся и уставился на компанию Миры. Его губы растянулись в мерзкой усмешке, и он толкнул кого-то локтем, за что тут же получил затрещину со стороны невысокой девушки-сола.

Мира рассмотрела знакомое иссиня-черное оперение с песочным узором на конце длинного хвоста и рассмеялась.