Академия Чародейства и Проклятий: дитя света и тьмы

Пролог

Свет из окна падал прямо на кровать, и я могла видеть, как пыль танцует в лучах заката. Каждое её движение стало метафорой моих собственных мыслей – легких и непринужденных снаружи, но тревожных и ломких внутри. Моя рука дрожала, когда я продолжала сжимать в ладонях тест на беременность, будто крепкий захват мог изменить его результат. Я знала, что это безумие, но страх и неопределенность затмевали разум.

Что со мной случилось? Как я оказалась в этом положении? Все эти мечты о карьере в Академии, о том, как однажды я стану настоящим профессионалом в своей области, теперь висели на волоске. Я пыталась представить свою жизнь с ребенком – все эти недосыпы, отказ от учебы, планы, которые разбились о реальность. В голове крутились только мрачные мысли.

Внезапно дверь приоткрылась, и в комнату вошла Элис, моя подруга, с которой мы делили не только спальню, но и тайны. Она всегда умела чувствовать, когда что-то было не так. Ее жесты были грациозными, но в этот раз они говорили о тревоге. Увидев меня, она незамедлительно направилась ко мне, её глаза уже начали излучать свет любопытства.

– Ну что? – спросила она, касаясь кончиками пальцев своих волос, как будто пытаясь найти поддержку в своих собственных мыслях.

Я взглянула на неё, и понимание, что я не могу произнести ни слова, накрыло меня как волна. В горле стоял ком. Все, что оставалось, – молча подать ей тест, тем самым словно передав ей часть своей судьбы. Элис схватила его, как будто это был горячий уголь. Я наблюдала за её лицом, где отчаяние пересекалось с немым вопросом, как будто она надеялась, что это всего лишь юношеская ошибка, а не реальность.

– Две полоски… – произнесла она, и этот звук отразился в моей груди эхом, которое проникало в самые потаенные уголки души.

Словно остекленев, я смотрела на её лицо, в котором возникало множество эмоций. Ужас, шок, понимание, нечто большее – всё это окрашивало её выражение. В той тишине, что повисла между нами, некуда было сбежать. Она сжала тест в руках так сильно, что я боялась, что он треснет.

Внутри меня нарастало ощущение безысходности. Я опустила взгляд на свою кровать, где лежали книги, тетради и распечатки с заданиями, которые я собиралась прочитать, но не успела. «Моя жизнь смещается, как эти страницы», – подумала я, пытаясь найти хоть какое-то утешение в этом хаосе.

– Арабэль, кто отец ребенка? – задала она вопрос с тревогой в голосе.

Её вопрос вернул меня в реальность, и я почувствовала, как пугающая правда становилась более очевидной. Я стиснула зубы, вспомнив те сладкие моменты с Рэмиусом, как он смеялся, как делился своими мечтами о будущем. Но сейчас все это казалось далеким и невозможным.

– Я не знаю, Элис, – прошептала я, закрыв лицо руками. Я не хотела, чтобы она видела, как меня сковывает страх. Я ощущала, как слёзы наворачиваются на глаза, но гордость до последнего не позволяла им упасть.

– А как же Рэмиус? Вам ведь всего по восемнадцать лет, – её голос звучал все более судорожно.

– Черт, я не знаю, что Рэмиус… он не знает ничего! – выкрикнула я, резко вставая с кровати. Ноги словно отказались меня слушаться. Моя голова кружилась, а в ушах стоял гул.

Я вспомнила, как он смотрел на меня, его добрую улыбку, его смех, наши секреты… Как же легко мы играли в эту жизнь, не думая о последствиях. Теперь всё это казалось далеким миражом. Проникновенное воспоминание о том, как мы мечтали об общем будущем, тянуло меня в бездну страха.

– А профессор Вальдо… Вальдо, он в курсе? – спросила Элис, явно в полном шоке.

– Нет, и никогда не узнает об этом. У него своя семья, – в гневе проговорила я, вырвав тест из её рук.

Я сжала тест с такой силой, что пальцы начало сводить судорогой. Гнев, что переполнял меня, отчаянно жаждал выхода, как будто готов был вырваться наружу, разорвать всё на своем пути. Я чувствовала, что могу сжать этот тест до состояния пыли – и по иронии, это казалось единственным способом справиться с тем, что происходило в моей жизни.

Элис, моя лучшая подруга, смотрела на меня с ужасом, который смешивался с печалью. В ее глазах я искала поддержку, но сама оказалась потерянной. Внутри меня разрывалось нечто, словно кто-то сломал хрупкий домик из бумаги, и теперь он плыл по течению, теряя последнюю надежду на спасение.

– Арабэль… – её голос стал тихим, будто она осознавала всю тяжесть момента. – Что ты будешь делать?

Словно время остановилось в считанных мгновениях между её вопросом и ответом. Я поняла: мне необходимо принять решение. Каким бы ужасным ни было, что произошло, жизнь больше не будет прежней. Чем быстрее я приму это, тем легче мне будет адаптироваться. Но вопрос оставался: на что я готова ради этого нового начала?

Я посмотрела в глаза Элис и вдруг увидела в них странную комбинацию чувств: поддержка, страх, но среди этого также и грамм надежды. Это придало мне сил, но лишь на минуту. Я сделала глубокий вдох, наполняя легкие воздухом, полным решимости и злости. Мне нужно было бороться с тем, что пришло в мою жизнь.

Взгляд Элис не покидал меня, но я больше не могла оставаться в этом душном помещении, наполненном невыносимой тишиной и тревогой. Мне был необходим свежий воздух, чтобы очистить свои мысли и попытаться прийти в себя. Я вышла из комнаты, оставив Элис в состоянии ступора за своей спиной, как будто предчувствовала, что всё это может навсегда изменить наше будущее.

Захлопнув за собой дверь, я направилась к лестнице. Каждый шаг казался приготовлением к чему-то огромному, и вес каждого моего движения давил на меня, как свинец. Я пыталась сосредоточиться на том, что мне нужно делать дальше. На третьей ступеньке я остановилась, прислонившись к холодной стене, чувствуя, как мир вокруг начинает рушиться. Мысли метались в голове, словно птицы в клетке, пытаясь вырваться на свободу. Ощущение, что этот тест изменит всю мою жизнь, не давало покоя. Я была просто студенткой, мечтавшей о будущем, а теперь… Сейчас всё изменилось. На меня навалилась преграда, и я не знала, как её преодолеть.

Я шла по коридору общежития, как в тумане, и не замечала, как мимо пробегали другие девушки, занятые своими делами. У них не было таких мыслей, как у меня. Я ощущала себя изолированной, как натянутая струна, готовая лопнуть от напряжения. На площадке между этажами я сделала остановку, и внезапно дыхание стало резким, как будто я не могла вспомнить, как дышать.

Слеза скатилась по щеке, но я не могла позволить себе расплакаться. Это был абсурдный кошмар, от которого мне так хотелось проснуться. Но реальность, словно плотная пелена, лишь прижимала меня к земле, а в голове шумело: «Что теперь?»

Я глубоко вздохнула, и в этот момент поняла, что всё зависит от меня. Я должна решиться. Я должна быть сильной, даже если это значит сдержать слезы и тьму, которая пыталась поглотить меня. Внутри меня началась борьба – одна часть желала сдаться и забыть обо всём, а другая, более стойкая, хотела двигаться вперёд, несмотря на страх и слёзы.

Я шла в слезах, не разбирая дороги, глотая холодный воздух как горячий чай, который сжигал горло. Снежинки кружили вокруг меня, покрывая всё белым слоем точно так же, как ложь покрывала реальность. Зима была жестокой и холодной, как и чувства, которые терзали меня. Вдруг я ощутила, как кто-то крепко схватил меня за руку. Я подняла взгляд – это был Вальдо.

– Что случилось, Арабэль? – его голос был нежным, а глаза, казалось, светились тепло, но для меня это было только разочарование. Я ненавидела его за то, что, несмотря на его спокойствие, мои эмоции бушевали как шторм.

Профессор Вальдо, вампир с непривычно зелеными глазами и черными как смоль волосами, пленил мое сердце, оставив его в разбитом состоянии. Я не могла позволить себе быть слабой перед ним, и каждый раз, когда он проявлял заботу, во мне поднималась волна повседневной бури, которая казалась безысходной.

– Ничего, – отрезала я, отдергивая руку и шагнув на несколько шагов вперед.

Сердце стучало в груди так сильно, что казалось, оно разбудит всю Академию. Вальдо остался стоять, растерянно глядя на меня. Его безмолвие угнетало, и мне хотелось закричать, но вместо этого я просто пожалела себя.

Я вышла в сад Академии. Снег хрустел под моими ногами, каждый шаг казался тяжелым, как будто я шла по поверхности другого мира. Здесь, под серым небом, я почувствовала, как мир оборачивается вокруг меня, как будто кто-то невидимый вытаскивает меня на поверхность из мрачного моря сомнений.

«Ты никогда не поймёшь», – снова и снова повторяла я, пытаясь объяснить себе и всем, что невозможно черствым и пустым душам постичь, что творится внутри. Грудь сжимала рвущаяся боль, из-за которой мне даже трудно было дышать. Я прижала руки к себе, словно пытаясь хотя бы немного согреть их, но холод пробирал до костей, как будто бы сам снег пытался проникнуть в меня, заморозить чувства, сделать меня вечной частью этого ледяного пейзажа.

Слабое дрожание рук напоминало о том, что еще недавно я была другой. Я помнила, как смеялась вместе с друзьями, как искренне радовалась мелочам. И теперь, покидая пределы этой радости, я была потрясена тем, как быстро может измениться жизнь.

Сквозь снег я шла к старому дубу, который стоял в центре сада, напоминая о тысячах воспоминаний, запечатленных в его величественных ветвях. Снег обвивал его, как мягкое, белое покрывало, и я чувствовала, как холод проникает в каждую клеточку моего тела. Но не только холод. Это было еще и ощущение настороженности, как будто само дерево знало о моем внутреннем конфликте.

Я прислонилась к стволу, который дарил мне ощущение уюта, у меня в груди разразилась буря. Это был тот самый момент, когда слёзы всплывают на поверхность, словно рыбы, выпрыгивающие из воды. Я не сдерживалась. Нет, это уже не были слёзы отчаяния. Это были слёзы освобождения. Если бы кто-то увидел меня сейчас, я бы могла показаться слабой, но в действительности я чувствовала, как несколько тяжёлых камней, лежащих на моих плечах, постепенно отрываются.

В голове вновь всплыли образы: тёмные коридоры Академии, где я встречалась с Вальдо после его пар. Я помнила его смех, его дерзкий взгляд, полный интриг и таинственности. Как же сильно я хотела верить, что между нами было что-то настоящее! Эти моменты напоминали о том, как мы строили маленькие миры, о которых мечтали вдали от суеты. Каждое слово, каждое прикосновение казалось полным обещаний и надежд. Но по одиночке, когда я оставалась одна, сомнения окутывали меня, как мрак.

«Мы пытались создать нечто большее», – шептала я, опуская голову. Но получается лишь страстное волнение, подобно огню, который сжигал и оставлял лишь пепел. Как же я мечтала быть с ним, но теперь эта мечта казалась призрачной и недостижимой.

Реальность была жестокой. Я могла бы просто уйти, начать новую жизнь, сделать шаг вперед. Но как? Кажется, просто покинуть это место не решит проблемы, а лишь загонит её глубже. Я медленно обернулась, взглянув на сад, который когда-то был полон радости, но теперь выглядел пустым и холодным. Его тень всегда будет следовать за мной, куда бы я ни пошла. Может быть, и сам Вальдо тоже был частью этой тени.

Я вспомнила о ребенке. Мы переспали всего несколько раз, но это было нечто большее, чем просто физическая связь. Теперь у меня возникали новые страхи: от Вальдо ли ребенок? Что если, да? Эти мысли вызывали у меня настоящие приступы паники. Я не могла допустить, чтобы его тень окутала еще одну жизнь.

Снежинки продолжали медленно падать, словно замедляли время вокруг. Я отошла от дуба, присела на холодную скамейку, укрытую снегом, и стиснула зубы, пытаясь сдержать накатывающие на меня грустные мысли. Как будто снежные комья наваливались на меня и накрывали своим холодом. Я снова оказалась наедине с этой бездной неопределенности.

Я надеялась, что после он не станет меня искать. С каждой секундой тёплые воспоминания о Вальдо смягчали меня, а в то же время заставляли дрожать от страха. Пусть ищет, шептала я себе, но тут же закрадывались мысли о том, что он может узнать правду, о том, что на самом деле скрывается в глубине моей души.

Глава 1

«Дорогая Клэр,

Привет! Я надеюсь, что ты читаешь это письмо в хорошем настроении. Мне очень жаль, что я так редко появляюсь в твоей жизни – сама понимаешь, магия не ждёт, а у меня всегда есть работа и, конечно же, экспедиции. Но я не могу не радоваться тому, что ты наконец-то поступила в Академию. Ты так долго мечтала об этом, и я горжусь тобой!

Сейчас я нахожусь на очередной экспедиции, и где-то в глубинах леса, под звёздным небом, твоя тётя Элис желает тебе удачи на новом пути. Я увлечена изучением древних артефактов, и, хотя трудности не дают покоя, каждая находка приносит мне радость, как и твои достижения. Я уверена, твоё время в Академии станет захватывающим путешествием, полным новых знаний и дружбы.

Мне бы очень хотелось узнать, на какой факультет ты поступила! Ты всегда говорила, что мечтаешь изучать магию огня как твой папа, или магию воды- как мама. Надеюсь, ты нашла своё призвание. Напиши мне, что нового происходит в твоей жизни, и как твои сокурсники. Твои рассказы помогут мне почувствовать себя ближе к тебе, несмотря на расстояние.

А ещё мне важно знать, хорошо ли ты закрыла дом, когда переезжала в Академию. Я не хочу, чтобы наши с тобой пожитки кто-нибудь растаскивал. Помнишь, сколько мы накапливали всяких интересных вещей? Было бы ужасно, если бы что-то пропало. Надеюсь, ты позаботилась об этом!

Я очень люблю тебя и очень-очень скучаю. Жду с нетерпением твоего ответа и надеюсь, что вскоре смогу вернуться и рассказать тебе о своих приключениях. Передавай привет своим новым друзьям!

Твоя тетя Элис.»

Слезы невольно вышли из моих глаз, когда я дочитала письмо. Оно лежало в моих руках, как тяжелая ноша, и каждое слово отзывалось в душе, как будто сам ток, пробуждающий старые, болезненные воспоминания. Я не видела Элис почти год. Буквально за неделю до поступления в Академию она уехала на свою экспедицию, оставив меня одну с этим глухим чувством одиночества.

Воспоминания о том, как мы с ней смеялись, делились секретами и строили замысловатые планы на будущее, нахлынули неожиданно. Как же мне было тяжело, когда её не было рядом!

Когда я поняла, что снова плачу, я не стала себя сдерживать. Буквально за миг слезы потекли по щекам, и я с трудом вытирала их ладонью, но они вновь и вновь возвращались. Словно сама Элис старалась достучаться до меня через эти строки, никуда не уезжая, оставаясь частью меня.

С нежностью я свернула письмо и положила в свою коробку мелочей, где хранила все драгоценные воспоминания о ней и своих родителей: старые фотографии, наши с Элис простые и смешные заметки, амулеты, сделанные своими руками, рисунки которые я дарила маме и папе. Каждый предмет в этой коробке напоминал мне о тепле и заботе, которые они когда-то мне дарили.

– Скоро я тебе отвечу, тетя, – шептала я, слова выходили из сердца, как обещание.

В общем коридоре общежития раздавались голоса студентов, и я, вытирая невольно свою слезу, направилась на занятия. Каждый шаг давался мне с трудом, ноги словно тяжелели. Размытое от слез зрение омывало жизнь вокруг меня: ребята обсуждали предстоящие выходные, смеялись, делились планами. Я же погрузилась в размышления о том, что меня ждет впереди без Элис. Она всегда была рядом, поддерживала, делилась мечтами. Теперь же ее место снова оставалось пустым, и это ощущение причиняло мне невыносимую боль.

Я старалась представить Элис в ее привычной роли – исследовательницы далеких уголков нашей планеты, смелой и бесстрашной. Но давящая печаль не покидала меня: как же мне без нее? Она могла бы ободрить и рассказать, как ей повезло с новыми открытиями, даже в самых удаленных местах. Однако реальность была жестока, и я с тяжелым сердцем шагнула в длинные темные коридоры Академии.

Как только я вошла в аудиторию, на меня обрушился яркий свет ламп, ослепляя на мгновение. Смех и разговоры моих однокурсников словно выдернули меня из того тяжелого состояния, в котором я находилась. Я села за парту, ожидая начала пары, и чуть успокоилась, погружаясь в привычную атмосферу: легкий запах старых книг, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листву деревьев за окном. Скоро начнутся летние каникулы. Этот день – когда я снова увижу Элис – был единственным, что меня держало на плаву.

Меня отвлекло резкое открывание двери. Я подняла глаза и увидела нового преподавателя, который вошел в класс. Он был высоким, с бледной кожей и черными волосами, а его зеленые глаза будто мерцали, как свежая трава под солнечными лучами. В этот момент мне стало не по себе, и воспоминания окутали меня, вызывая странное чувство знакомости. Но откуда? Я не могла сказать.

За ним следовал директор Академии. Его могучая фигура и громкий голос всегда вызывали у меня чувство дискомфорта. Я инстинктивно напряглась, когда он произнес:

– Добрый день, дорогие студенты! В наших рядах появился новый преподаватель по Огненной Алхимии. Знакомьтесь, Вальдо Старквей.

Моё сердце на мгновение остановилось. Вальдо? Этот человек – убийца моих родителей. Страх, как ледяной ветер, пробежался по моему позвоночнику. Вокруг меня все замерло. Я хотела вскочить и закричать, вмешаться, сказать директору, что это безумие, что он не может быть здесь. Но как только мои глаза встретились с холодным взглядом директора, поняла, что должна молчать. Его пронизывающий взгляд ясно дал мне понять, чтобы я придерживалась своих мыслей.

Я глубоко вздохнула, стараясь скрыть волнение за маской спокойствия. Внутри меня бушевали эмоции – гнев, страх, ненависть. Я знала, что должна оставаться осторожной. Каждый его шаг, каждое его слово могло стать опасной игрой. Я должна была найти способ узнать его намерения, узнать правду о том, почему он вернулся в мою жизнь. В конце концов, его присутствие стало не просто угрозой – это открывало двери к загадкам, которые я никогда не смогла бы решить одна.

Я прикусила губу, решая, что этот семестр превратится в ужасное испытание, и я должна быть готова к битве, даже если силы были не в мою пользу.

Директор продолжил:

– Вальдо будет у вас преподавать предмет до конца этого учебного года, пока предыдущий преподаватель в больнице.

Эта фраза эхом звенела в воздухе. Я мгновенно вспомнила профессора Рину и тот злосчастный эксперимент, который вышел из-под контроля. Лабораторные проекты, которые должны были стать нашей гордостью, обернулись хаосом. Воспоминания о пылающем классе и панике, вихре страха, охватившем нас – все это вернулось ко мне с удвоенной силой. Бедная женщина, так и не оправившаяся после этого – и теперь на её место пришел он.

Директор, закончив своё объявление, немедленно вышел, как будто оставив нас на произвол судьбы, погружая в неразбериху. Я чувствовала, как меня охватывает тяжесть осознания – этот человек был не просто нашим учителем, он был частью истории, которая оставила меня сиротой. Страх пробежал по моей спине, а сердце бешено забилось. Как я могу оставаться в одном кабинете с кем-то, кто так сильно повлиял на мою судьбу?

Класс погрузился в гробовую тишину. Все взгляды устремились на Вальдо, который величественно стоял у доски. Он был одет в безупречный костюм, в одном уголке губ невидимая усмешка, его холодные глаза сканировали нас, будто выслеживали каждую слабость. Я чувствовала, как в голове крутятся множество вопросов: зачем он здесь? Что он хочет? И как мне поступить дальше?

Я сжала руки в кулаки, стараясь собрать мысли воедино. Минуты тянулись, как часы, и я понимала, что нужно что-то делать. Либо продолжать сидеть на своем месте и ждать, когда все это закончится, либо подняться и отстоять свои интересы. Я выбрала второе. Закрепив в своей голове мысли о справедливости и праве на защиту, я резко встала и выбежала из аудитории.

Шаги эхом раздавались по пустому коридору, создавая ощущение, будто вся Академия затаила дыхание в ожидании. Мое сердце стучало так сильно, что, казалось, его звуки можно было услышать на другом конце света. Я бежала вперёд, и, повернув за угол, заметила директора Эдварда. Он стоял, обдумывая что-то, но, услышав мои шаги, обернулся и встретил мой испуганный взгляд.

– Директор, профессор Эдвард! – закричала я, стараясь замедлить шаги, чтобы не выглядеть слишком запыхавшейся.

Эдвард остановился, и на его лице появилось выражение, которое я не могла понять. У меня возникло чувство, будто он знал, что я собираюсь сказать, и это немного пугало меня.

– Клэр, не время и не место говорить здесь о таком, – устало произнес он, и мне показалось, что его слова отдаляют меня от той справедливости, за которой я пришла. Его холодный тон был как ледяной душ, который обжёг меня.

В тот самый момент, словно по волшебству, рядом с нами материализовался Вальдо. Его взгляд, полон силы и угрозы, казался пронзительным, он был как хищник, готовый к нападению.

– Что здесь происходит? – спросил он глухим голосом, и я ощутила холодок отчаяния, пробежавший по моему позвоночнику.

Словно разом погрузившись в молчание, я не смогла вымолвить ни слова. Страх подавил все мысли. В качестве вмешательства вступил директор, пытаясь мягко разрядить напряжение.

– Студентка себя неважно чувствовала, и я пытался помочь привести её в чувства, – соврал Эдвард, и я внутренне содрогнулась от его слов.

– Вам уже лучше, мисс? – спросил Вальдо, заглядывая мне в глаза, его холодный взгляд заставлял меня замирать.

– Да, – шепнула я, не в силах скрыть явное напряжение в моем голосе.

– Тогда отправляйтесь на урок, – приказал Вальдо, его жест был столь внушительным, что я почувствовала, как гнев поднимается внутри меня, желая вырваться наружу.

Сдерживая ярость, я сжала кулаки и направилась обратно в аудиторию, каждый шаг давался мне с трудом. Мысли о том, как я могла позволить этому произойти, терзали меня, и я понимала, что снова оказалась под контролем этой системы, которая действовала по своим правилам.

Вернувшись в класс, я чуть было не заметила, как все взгляды снова устремились на меня. Я пропустила пару мгновений молчания, прежде чем снова сесть на место. Но внутри меня бурлила решимость; я знала, что должна сделать больше, и что моя сила духа еще не иссякла.

За спиной я услышала легкий скрип носков обуви по полу – это был он. Вальдо. Его фигура казалась массивной на фоне рядов парных столов, и я невольно задержала дыхание, когда он уверенно поднялся на кафедру преподавателя. Он встал на неё, словно король на троне, и оглядел нас, студентов, своим, скажем прямо, довольно суровым взглядом.

– Добрый день, студенты, – произнес он холодно, будто взмахнув палочкой, заставил нас замереть. В голосе звучала неумолимая дисциплина, которую так часто удавалось достичь при помощи простого взгляда. – Сегодня мы с вами продолжим тему, изученную предыдущим преподавателем.

Его холодный голос вводил меня в ступор: каждое слово резонировало в моем сознании, как будто он использовал не только слова, но и проклятия, окутывая нас тёмной аурой. Я низко опустила взгляд, пытаясь скрыть тревожные эмоции, охватившие меня. Вальдо говорил про Огненную Алхимию, но его слова заставляли меня думать о том, какой ущербной и беспомощной я казалась в этом классе.

В аудитории воцарилось напряжение. Я почувствовала, как моя ладонь вспотела, когда я положила её на парту. Вальдо не спешил, делая паузы, чтобы подчеркнуть свои слова. Затем его глаза неожиданно остановились на мне. Я вздрогнула, как будто его взгляд мог обжечь. Он выглядел так, словно разгадывал что-то тайное, что я сама не могла скрыть.

– Огненная Алхимия, – начал он, погружая нас в мир таинственных реакций и ярких, опасных элементов. – Это не просто наука, это искусство. И, как вы знаете, самое главное в алхимии – это понимание.

Его голос пронзал пространство, как сверкающая стрела. Морщины на лбу намекали на его опыт, а ярко-зеленые глаза мерцали, будто в них таились тайны, доступные лишь истинным мастерам. Он остановился и оглядел нас, пронзая каждого студента взглядом. Я невольно поежилась под этим колким взглядом, словно его внимание было чем-то горячим и опасным. В воздухе повисло напряжение, и я поймала себя на мысли, что хочу врезать ему по его наглой роже, чтобы так не смотрел.

– Расскажите мне, что вы уже знаете об алхимии? – спросил Вальдо у одного из студентов, но его глаза оставались прикованными ко мне.

Я чувствовала, как краснею, отрываясь от своих заметок. Слова другого студента достигали меня, но я не слышала их. В этот момент будто вся аудитория исчезла; остались только мы двое – я, полная стыда и гнева, и он, вампир, убивший моих родителей, стоящий здесь, на свободе, словно ничего и не произошло.

Я не могла понять, как это возможно. Вальдо, тот самый человек, чья мрачная репутация за пределами Академии гремела, как гром, спокойно преподавал у нас уроки. Где было правосудие? И почему никто ничего не делает, зная о его прошлом? Внутри меня зарождался план, коварный и бунтарский. Я должна узнать правду, покопаться в его прошлом, и, возможно, тогда мир станет на свои места.

– Прекрасно, – произнес он как будто с презрением, но я знала, что за этим скрыто нечто большее. – Уроки Огненной Алхимии открывают перед нами невероятные возможности, но требуют строгого контроля и усердия.

Я сжимала ручку так сильно, что почти сломала ее, пока он продолжал объяснять основы Огненной Алхимии. Каждое слово звучало как вызов, как смысл его присутствия здесь. Я едва могла сосредоточиться на материалах, которые он излагал, каждое его произнесенное слово напоминало мне о том, каким образом он разрушил мою жизнь. Я пересекала границы, о которых лучше было бы не вспоминать, и теперь мне нужно было собраться.

Вальдо повернулся к доске, отложив свою тираду о магии. Но невольно, я слушала и смотрела на него, и мысли о мести терзали меня, будоражили кровь, пока он продолжал говорить. Мой взгляд вырывался от его фигуры к сжавшейся бумаги – я собиралась найти свою силу и противостоять ему. Этот урок я запомню на всю жизнь.

Внутри меня возникал план.: узнать о нем больше, вникнуть в его прошлое и собрать достаточно информации, чтобы вывести его на чистую воду. Мне нужно было скрыть свои эмоции, держать в себе свои страхи и огорчения, чтобы он не смог их заметить. Никаких слабостей, никаких жалоб. Я всего лишь ученица, но сейчас я – охотник.

И, как будто по воле судьбы, он вдруг повернулся ко мне. Я почувствовала его взгляд на себе, и волнение захлестнуло. Это был тот момент, когда нужно было выступить, показать, что я не испугалась, показать, что я не просто безмолвная марионетка среди остальных. Вдохнув, я тихо произнесла:

– Вальдо, а как вы думаете, влияет ли эмоциональная составляющая на процесс превращения?

Вопрос прозвучал, и я почувствовала, как мир замер на мгновение. Мой голос дрожал, но внутри горел огонь решимости. Вальдо приподнял бровь, ясный интерес мелькнул в его глазах. Может быть, именно этот вопрос заставит его задуматься, даст мне шанс узнать все.

Он отвечал осторожно, словно подбирая слова:

– Это очень интересный вопрос. Эмоции в алхимии играют важную роль. Они могут стать как катализатором, так и разрушительным фактором. Слишком сильные эмоции могут вызвать непредсказуемые реакции. Однако, если вы сможете направить их, то ваш потенциал будет безграничен.

Его слова резонировали во мне, вызывая волну внутреннего гнева. Я сжала зубы, стараясь не дать ему понять, какую глубокую рану он затронул. Внутренний гнев и желание отомстить лишь усилились. Я знала, что мои эмоции – это и мой враг, и мой союзник. Он мог забрать у меня все, что угодно, но не право решать, кем я стану.

Вальдо вновь стал проецировать свои знания на аудиторию, но моя голова уже работала на полную мощность. Каждое его слово отрезвляло меня, давало понять, что я не имею права на ошибку. Нужно быть умнее, хитрее, как лиса в лесу.

Когда урок закончился, а студенты начали собираться, я собрала все свои силы и направилась к нему. Сердце колотилось, но я натянула улыбку, скрывающую все тревоги.

– Вальдо, не могли бы вы помочь мне с одним вопросом? – спросила я, стараясь звучать так уверенно, как только могла.

Его взгляд заискрился интересом, я почувствовала, как мурашки пробежались по коже. Этот момент затаил дыхание, ведь я знала, что это было начало. Начало моего плана. Начало охоты за истиной.

– Конечно, – ответил он, и в его голосе прозвучала легкая настороженность. – Какой именно вопрос вас интересует?

Мое сердце забилось быстрее. Слова возникали в голове, но я знала, что должна быть расчетливым хищником, а не беззащитной жертвой. Я решила проявить деликатность и, улыбнувшись таким образом, словно передо мной был не могущественный вампир, а простой учитель, который лишь делится знаниями, и произнесла:

– У меня возникли некоторые трудности с последней темой. Я бы хотела поговорить о некоторых моментах наедине.

Я заметила, как его брови слегка приподнялись. Он действительно не ожидал такой уверенности от меня. Но за выражением его лица я заметила и искорку интереса. Я сделала шаг ближе, фиксируя все его реакции. О, как он был уязвим к искушениям. Это был его единственный недостаток – слишком уж он любил свою власть.

– Хорошо, – ответил он, наклоняясь ближе. – Давайте зайдем в кабинет. Здесь не очень удобно говорить.

Я кивнула, подгоняя свои мысли. Мы вошли в кабинет, и он закрыл дверь, оставив нас наедине. Атмосфера резко изменилась. Я могла почувствовать, как его уверенность в собственных силах постепенно перерастает в нечто более интимное.

– Что именно вас интересует? – спросил он, присаживаясь на край стола и скрестив руки на груди.

Внутренний гнев требовал выхода, но я сжала зубы и заставила себя улыбнуться. Я должна была взять под контроль ситуацию. Я подходила к своей цели, и эта мысль вселила в меня уверенность.

– Я хотела бы понять ваши методы. Вы ведь говорили, что у власти есть последствия. Как управлять ими? – начала я, надеясь, что это введение заинтересует его.

Вальдо задумался, его взгляд стал задумчивым. Он явно не ожидал такого вопроса. Это было тем лучше. Я продолжала поддерживать разговор, ловя каждое его слово. Это всё, что мне было нужно: подвести его к тому, что он раскроет мне свои методы.

Я стояла перед ним, полная решимости и скрытой агрессии. Мое сердце, как бешеный барабан, стучало в груди. Каждый его взгляд и каждое движение я анализировала, словно охотник, выслеживающий свою добычу. Дверь кабинета закрылась за нами, и в воздухе повисло напряжение, которое можно было резать ножом. Я знала, что эта встреча – мой шанс.

– Как же просто манипулировать людьми, – продолжал он, его голос обладал той магией, которая могла заставить слабых поддаваться его влиянию. Мое восприятие перерабатывало его слова, превращая их в интересный, но одновременно опасный урок.

– А как же вы сами справляетесь со своими страхами? – спросила я, заставляя его задуматься над своим собственным контролем. Я заметила, как его выражение лица немного изменилось, и это было моим триумфом.

– Страх… – Вальдо враз задумался, – это то, что надо укоротить. Если ты не контролируешь его, он будет управлять тобой.

Слова, словно капли дождя, падали мне на пылающий разум, пополняя мою жажду мести. Я чувствовала, как уверенность начинает медленно, но верно ускользать из-под его контроля. Вот и первая трещина в его броне.

– Значит, страх – это инструмент? – продолжала я, не отводя взгляда. Я вдохнула глубоко, обдумывая каждое слово, чтобы он поверил, что я просто интересуюсь его методами.

– Да, это оружие, которым можно управлять. Вы должны заставить людей чувствовать себя уязвимыми, тогда они сделают то, что вы хотите, – пояснял он, его брови слегка нахмурились, а глаза загорелись ярким огнем уверенности.

Я кивнула, погружаясь в его слова. Но теперь это уже была не просто игра для меня. Теперь я понимала, как я могу использовать это против него. Я должна была проявить осторожность и в то же время заставить его расширить свои границы, сделать так, чтобы он чувствовал себя беззащитным.

– А вы сами никогда не боялись быть уязвимым? Сама уязвимость – это не слабость? – я произнесла, пристально глядя ему в глаза. Я знала, что это может сработать, и его ответ был неуместен.

Тишина повисла в воздухе, и я почувствовала, как Вальдо нервно вытирает ладонью пот со лба. Во мне зажглась искра триумфа. Я чувствовала, как его власть начинает смешиваться с неуверенностью, и это было восхитительно.

– Уязвимость – это… возможность, – наконец произнес он, и в его голосе послышалась нотка растерянности. Как прекрасно было видеть, как я постепенно завоёвываю верх.

– Интересно, – сказала я, подходя чуть ближе. – Вы делаете людей уязвимыми, но как насчет вас? У вас есть кто-то, кто может управлять вами?

В этот момент я увидела, как он замер. Я поняла, что поймала его в ловушку. Я не просто слушала его слова о власти, я стала охотницей в этом интеллектуальном бою. Мои мысли метались от мести к стратегии, и, казалось, я теряю связь с реальностью. Все, о чем я мечтала, было на кону.

Он вздохнул, а в его голосе уже не было той уверенности:

– Я сам обладаю властью, и в этом моя безопасность.

– Но даже у власти могут быть слабости, – произнесла я, чувствуя, как контроль над ситуацией в конечном итоге будет вновь у меня.

Я знала, что, оказавшись лицом к лицу с его уязвимостью, я смогу вернуть себе то, что он отобрал у меня когда-то.

Я была готова к следующему шагу, к тому, чтобы вскоре перевернуть всю эту игру с ног на голову, и эта мысль придавала мне сил. Я была не просто жертвой, я стала ловким хищником, прямо сейчас меняющий правила игры.

– Вы действительно понимаете, о чем говорите, – произнес он, пробираясь сквозь пелену тысяч мыслей, возникших в моем сознании.

Я почувствовала, как во мне начало возникать чувство, что я не просто играю, я становлюсь частью этой игры.

Но внезапно его непринужденность исчезла. Он замер, а его глаза заполнились настороженностью, как будто он почувствовал, что я на шаг ближе к победе, к тому, чтобы освободиться от его контроля. И тогда его вопрос, словно удар молнии, пронзил тишину:

– Как вас зовут?

В этот миг всё вокруг затихло, и я почувствовала, что меня затягивает в бесконечный водоворот эмоций. Я сглотнула, чтобы вернуть себе голос.

– Клэр, – выдавила я, клянусь, в меня словно вонзили иглу.

Он не собирался останавливаться. Я знала, что сейчас в меня проникает его мощь, но вдруг почувствовала странное притяжение, заставившее моё сердце биться быстрее.

– Нет, как ваша фамилия? – продолжал он, и я заметила, как его глаза сверкают, как ножи, которые пронзают пространство между нами. Я почти дрожала от страха, но этот страх возбуждал меня.

– Рене, – вымолвила я, держась прямо и устремив на него взгляд.

Каждое мгновение давалось с трудом, так как его внимание было словно сгустком энергии, могущим сжать мои мысли до малюсенькой точки.

В его глазах сверкнуло что-то зловещее. Я знала, что это слово – пелена в неведении, ключ к секретам, о которых он пока не подозревал, и мне ужасно не хотелось, чтобы он разгадывал эту головоломку.

– Рене? – повторил он снова. Его глаза сверкнули злым интересом, это насторожило меня еще больше, и я почувствовала, как дрожь пробежала по моему телу.

– Да, – с трудом прошептала я.

И тогда последовали вопросы, которые срезали меня, как острый клинок:

– Как зовут вашу мать?

Слова были выпущены в пространство, и я ощутила, как мое контрольное начало ускользать. Безмолвие окутало нас, и только гулкое биение моего сердца возвратило меня к реальности.

– Арабэль, – быстро ответила я, словно промолвила заклинание, что вернет мне душевное спокойствие.

Взгляд Вальдо изменился, я заметила в его глазах вдруг вспыхнувшую искру – что-то, что сверкало, как обнаженный металл.

– Вы очень похожи на нее, – произнес он, словно разбирал обрывки моего прошлого, я почувствовала, как мороз пробежал по спине. Его слова заставили меня задуматься, и вдруг в голове зародилась мысль: а кто он такой, чтобы судить?

– У вас ее волосы. А глаза… – он замер, как будто не решаясь продолжить.

– Глаза у меня от папы, – заявила я, автоматически растягивая губы в твердую линию. Я чувствовала, как уверенность возвращается ко мне, словно старая подруга.

И вот я сделала шаг вперед. Внутренний вопрос – тот, что точил меня изнутри, как острая брошенная в зубы иголка – не давал покоя.

– Зачем вы убили моих родителей? – выпалила я, как будто произносила заклинание, жаждущая ответа.

В его глазах отразилось удивление, но огонь ярости так и не вспыхнул. У него было лицо, полное серьезных размышлений.

– Так устроен мир, – ответил он, его голос звучал холодно, как бы придавая вес своим словам. Эти слова открылись мне, завуалированные кислым оттенком истины.

Я не могла привыкнуть к его утверждению, оно искало место, как ключ в замочной скважине, но тогда он задал вопрос, от которого мне стало холодно в груди.

– А зачем вы убили мою дочь?

Его слова отрезали мою вину на ноль, и я поняла, что каждое его слово, как острый сквозняк, проникло в самую суть существования. Я не могла найти оправдания, мой голос застрял в горле, как последний крик. Никаких оправданий не было, я не могла ответить. Он с пониманием посмотрел на меня, и я поняла, что в этот момент он увидел в моем лице отражение своих нежелательных воспоминаний.

– Так устроен мир, – повторил он, и с этими словами вышел из кабинета, оставив меня одну с моими мыслями и вновь заброшенной надеждой.

Внезапно у меня возникло впечатление, что эта игра началась не с меня.

Глава 2

Холодный мраморный пол под ногами казался ледяным. С каждым шагом я чувствовала, как он проникает в мою душу, словно нежданный гость, которого не выбросишь, как бы ни хотелось. Я шла по длинному коридору, утопая в тумане своих мыслей. Вокруг меня кипела жизнь: студенты шептались, смеясь, преподаватели мирно обсуждали какие-то академические вещи, солнечные лучи пробивались сквозь высокие окна, но это все было для меня несущественно. В голове звенело одно имя – Вальдо.

Он знал мою маму. Он убил её. Эта мысль оказывала на меня такое давление, что казалось, я вот-вот задохнусь. Леденящая цепь ужаса крепко сжимала моё сердце, мешая свободно дышать. Его лицо, оскаленное в коварной усмешке, навевало воспоминания, которые я пыталась отогнать. Я почувствовала, как пот холодного страха пробежал по спине.

Внезапно из этого тиска мыслей меня выдернула знакомая мелодия – голос Бэт.

– Клэр, как тебе новый преподаватель Огненной Алхимии? Говорят, что он красавчик, – излучала она свой привычный оптимизм, не подозревая о той трещине, что разрывала мою душу.

Я пыталась собраться с мыслями и ответить ей так, чтобы не выдать себя, но голос дрожал, словно смычок по струнам, не желая поддаваться моему контролю.

– Бэт, это Вальдо. Он новый преподаватель, – произнесла я, мои слова повисли в воздухе, как ядро, готовое к падению.

– Чтооо? – Бэт выдохнула в ужасе. Её глаза, полные шока, стали огромными, как у кошки, которая увидела призрак.

Люди в коридоре, словно завороженные, повернулись к нам, их взгляды пронзали, как стрелы. Я чувствовала, как на меня обрушивается их любопытство, как если бы кто-то потянул за рычаг, запускающий механизм неумолимых судеб.

– Да, Бэт, это он, – шепнула я, понизив голос до едва слышного уровня, стараясь скрыть растущее волнение. Я не хотела, чтобы новости о Вальдо расходились по школе, как лесной пожар.

– Но что он тут делает? – тихо спросила Бэт, тоже понизив голос, словно боялась, что сам Вальдо может услышать нас.

Какой был мой ответ? Я не знала, что сказать. Слова «Он убил моих родителей» застряли в горле, как кол в сердце. Я подумала о том, что он не должен быть здесь, что он должен быть за решёткой, а не в классе, где мы учились. Но и я, в свою очередь, тоже должна была там быть – я убила его дочь. Мгновение прозрения пронзило меня, как удар молнии: зачем он вообще пришёл сюда? Каковы его намерения? Ожидал ли он, что я встречу его?

Словно прочь от ответов, я опустила взгляд, не в силах сталкиваться с её ожиданием. Мои шаги вновь ожили, и я продолжила двигаться дальше, погружаясь в море своих несогласий и вопросов. Мысли о том, что он сказал, всё еще гудели в моём сознании: «Так устроен мир». В какой-то момент мне показалось, что сама реальность набросилась на меня, как свора диких собак, готовых разорвать на части. Как мне теперь быть, если я даже не могла понять то, что ждет меня в буквальном и переносном смысле?

Я шла по коридору, а каждый шаг был для меня путешествием в лабиринт собственных противоречий. Стены вокруг словно превращались в отражения моих столкновений: разочарования, гнева, страха. Пол под ногами напоминал прочный, но холодный мрамор. Каждый миг казался предвестником неотвратимой судьбы, которая, как черная тень, нарастала позади меня.

Бродившая по коридору Бэт, зная о моей печальной истории, молча шла рядом со мной. Я могла ощущать её поддержку, даже если она не говорила ни слова. Однако мои мысли были заняты несправедливостью, которую причинил Вальдо моим родителям. На миг я позволила себе забыть о нем и взглянула в окно коридора, залитого ярким солнечным светом. Я поморщилась, понимая, что осталось всего два месяца, чтобы вытерпеть его присутствие в Академии, и потом он исчезнет из моей жизни, как утренний туман.

Мы вошли в аудиторию, и Бет тут же окликнул Теодор.

– Бэт, ты сядешь со мной? – спросил он нежно.

Её лицо засияло радостью, как солнце после дождика. Бэт обернулась ко мне, словно просила разрешения, и я кивнула. Не хватало ещё, чтобы она из-за меня пропускала все радости студенческой жизни. Пусть сидит со своим парнем. Я наблюдала, как она, лучезарно улыбаясь, поспешила к нему, оставив меня стоять посреди аудитории в одиночестве, окруженной гомоном голосов и шорохом бумаги.

Смежные дисциплины всегда привлекали студентов с разных факультетов, поэтому свободных мест почти не осталось. Я оглядела аудиторию, полную живых лиц, обсуждающих разные темы. Не зная, куда приткнуться, я вновь обвела класс взглядом и… увидела его.

Кристиан сидел один, и его взгляд уже встретился с моим. Сердце в груди закололо от отвращения – после того случая на балу, когда он, пьяный в стельку, пытался вернуть меня, эта встреча обжигала, как горячая сковорода. Нет уж, лучше на полу сидеть, чем рядом с этим придурком. Я снова огляделась и вдруг заметила ещё одно свободное место.

Рядом с новеньким…

Решительным шагом я направилась к нему. Незнакомец с пронзительными голубыми глазами и каштановыми волосами был погружен в изучение какой-то тетради, внимательно читая, словно находил ответы на свои собственные вопросы.

– Здесь не занято? – спросила я, подойдя ближе.

Он поднял на меня глаза, и в этот миг мне показалось, что я тону в бескрайнем синем море. Сердце затрепетало, а по телу разлилось приятное тепло.

– Нет, присаживайся, – приветливо произнес он с улыбкой.

Я села рядом, стараясь не выдавать своего волнения. Невольно продолжая разглядывать незнакомца, я заметила, что он был не только привлекателен, но и излучал спокойствие, словно знал, как справляться с бурей в душе. Нужно было как-то прервать затянувшееся молчание, и я решила представиться.

– Я Клэр, – сказала я и протянула ему руку в знак приветствия.

– Я Арчибальд, но можно просто Арчи, – представился парень, легонько пожимая мою руку.

Мы обменялись улыбками, и в этот момент мне стало как-то легче.

– Как тебе наша Академия? – поинтересовалась я, невольно расслабляясь в его компании.

– Неплохо, там откуда я родом, нет такой великой Академии, – пожал плечами Арчи. – Я переехал сюда с мамой, она будет преподавать здесь.

– Ух ты, здорово, – ответила я. На душе потеплело от его искренности.

– Да, – кивнул Арчи с застенчивой улыбкой, его глаза сияли любопытством.

– Ты маг, верно? – решила продолжить допрос, словно это было единственным способом избавиться от собственного смятения.

– Да, огненная магия, а ты? – с нескрываемым интересом спросил он.

Я замялась, сердце вдруг забилось тревожно, не решаясь сказать ему о владении всеми четырьмя стихиями и темной магией. Вглядываясь в его искренние глаза, я понимала, что могу раскрыть свои тайны, но не сейчас. Не готова. Покрыв себя одеялом тайн, я вздохнула и произнесла:

– Тоже огня, – соврала я, чувствуя, как щёки заливаются краской.

– О, классно! – поддержал он с искренним восторгом. – Лично я мечтаю завоевать титул мастера огненной магии.

Я пыталась скрыть свое смущение, но он заметил, как стыдно покраснели мои щеки.

– Не переживай, – заботливо произнес он. – Огненная магия имеет свою красоту. Главное – не забывать о контроле.

Я кивнула, но в глубине души понимала, что контроль – это то, чего мне еще только предстояло достичь. Все способности, которые были во мне, иногда пугали саму меня. И вдруг, находясь рядом с ним, я ощутила, что, возможно, он мог стать советчиком на этом пути.

– Да, ты прав, – сказала я, стараясь сосредоточиться на разговоре. – Главное – уметь управлять этим. Ты уже пробовал выполнять какие-то заклинания?

Арчи задумался, его голубые глаза утонули в размышлениях.

– Ну, пару простых, но они не такие уж и впечатляющие, – смущенно признался он. – Я только начинаю.

Или, может, мы оба только начинаем? Эти мысли мелькали в моей голове, но их я слушала лишь на фоне живого разговора.

– Не переживай! Все когда-то начинают, – поддержала я его оптимизм, рада, что могу быть для него источником вдохновения.

Я ловила себя на мысли, как легко мне с ним общаться, в сердце тепло разгоралось с новой силой. По сравнению с Кристианом, который всегда вешал мне лапшу на уши про свою «любовь» и выставлял меня в дурном свете, общение с Арчибальдом дарило ощущение лёгкости и тепла. Это был мир, который волновал и вдохновлял, мир, где я могла быть сама собой.

– А чем ты увлекаешься вне магии? – спросила я, надеясь раскрыть ещё одну грань этого загадочного паренька.

– У меня есть хобби, – начал он с улыбкой, и эта улыбка заставила мое сердце забиться быстрее. – Я люблю рисовать. Когда был маленьким, часто изображал разные миры на бумаге.

– Правда?! – удивилась я с неподдельным интересом. – Ты же совсем не похож на типичного художника!

– Почему это? – поднял он бровь, играючи меня поддразнивая. – И что значит «типичный художник»?

– Не знаю, – рассмеялась я, – может, кто-то с мольбертом и смехом, который смешит всю Академию?

– А, понял! Но у художников, как и у магов, много разных граней. Я рисую магических существ и мифические миры. – Его глаза искрились, когда он говорил о своих увлечениях, и я понимала, что это что-то близкое и важное для него.

Эти слова пролетели мимо, оставляя за собой желание узнать больше о его творчестве. Я чувствовала, как он открывается мне.

– Можешь показать свои работы? – спросила я, испытывая восторг от этой идеи.

Он задумался на мгновение, затем ответил:

– Как только у меня будет несколько готовых, обещаю показать!

– Договорились! А чего ты хочешь добиться в Академии? – спросила я, добавив в копилку своих вопросов для допроса.

– Хочу знать, как стать лучшим в огненной магии, а там… посмотрим, что жизнь принесёт, – ответил Арчи, почесывая подбородок, и мне казалось, что эти слова полны надежды и решимости.

Разговор продолжался, и я заметила, как с каждым мгновением мой мир вокруг становился ярче и живее. Я забыла о Кристиане, о своих страхах и неуверенности. С Арчибальдом было легко и приятно. Это была моя искренность и его искренность, соединенные в одном мгновении.

– А ты? – вдруг спросил он. – Какой мечты ты следуешь?

Я замерла, не зная, с чего начать. Внутренний голос шептал: «Говори, делись, это важно».

– Я… – начала я, обдумывая каждую букву, – я хочу разобраться в своих силах и, возможно, как-то помочь другим.

– Это прекрасно, – искренне ответил он, и его слова касались самых глубин моих желаний. – Каждый должен использовать свои способности во благо.

Я почувствовала, как между нами возникла некая связь, невидимая, но ощутимая.

– Ты удивительный, Арчи. Надеюсь, у нас получится хорошая дружба, – проговорила я, а он, сверкая своими глазами, тепло улыбнулся в ответ.

Я чувствовала, как радость и энергия переполняют меня, и забывала о времени, глубоко погружаясь в разговор. В то время как волны нашей беседы накрывали нас, я вдруг увидела сквозь легкий туман увлечения, что вокруг все затихло. Настолько, что я даже удивилась.

Вдруг напротив нас появился кто-то, и его фигура неожиданно вырвала нас из нашего сказочного мира. Я подняла глаза и увидела директора – его строгий взгляд метался по аудитории, отражая не только удивление, но и строгость, с которой он всегда подходил к своим обязанностям. Я даже затаила дыхание, вспомнив об интонации, с которой он всегда говорил: «Время учиться – не время играть».

– Я вам не мешаю? – произнёс он, в аудитории наступила тишина, которая сразу же наполнилась напряжением.

Я подскочила на своем месте, сердце забилось быстрее. Как же неудобно! Вопрос его звучал как упрёк, и мне вдруг стало не по себе. Я с недоумением посмотрела на Эдварда, не сразу осознавая, что время пролетело незаметно. В голове всё крутилось – и разговор с Арчи, и образы, которые он описывал, и его непередаваемая доброта, и тот легкий трепет, который появлялся каждый раз, когда он на меня смотрел. В момент, когда он задал вопрос о моей мечте, мне показалось, что мир вокруг улетел прочь, оставив только нас двоих.

Однако возвращение в реальность было достаточно резким. Взгляд Эдварда был полон строгости, а его темные очки чуть прикрывали брови, которые, казалось, вот-вот сойдутся у него на переносице. Я прикусила губу, чувствуя, как страх и смущение охватывают меня. «Неправильно», – подумала я, ловя взгляд Арчи, который, невозмутимый, продолжал смотреть на директора, готовый достойно ответить.

– Н-нет, конечно, – вымолвила я, быстро собирая мысли в кучу. – Мы просто обсуждали огненную магию и … ну, хобби, – закончила я, не почувствовав, что замираю от собственного смущения.

Директор склонил голову, как будто обдумывая мои слова. Его холодный голос вновь прервал молчание:

– В Академии есть строгие правила, касающиеся общения на занятиях.

Я кивнула, чувствуя, как снова краснею. Само собой, я знала о правилах, но в ту секунду думала лишь о том, чтобы не потерять момент с Арчибальдом. Директор, тем не менее, оказался не таким уж суровым.

– Ну и как же вы собираетесь уважать учебный процесс, если погружаетесь в свои личные разговоры? – произнёс он с нотками строгости, но я заметила, что в его голосе всё же таится доля шутки.

Арчи, не растерявшись, улыбнулся и обратился к Эдварду:

– Мы просто делимся мечтами о магии. Я вот мечтаю стать мастером огненной магии, а она…

Я встала и перебила его:

– Я… Я просто поддержала разговор.

Директор прищурил глаза, как будто пытался разобраться в нашей искренности. Моя неловкость достигла критической точки, я была готова провалиться сквозь пол, лишь бы исчезнуть из этой ситуации. Но вдруг, в тот самый момент, мой взгляд упал на Кристиана, сидящего неподалеку от нас. Его золотистые глаза сверлили меня своим ревнивым взглядом, полным непонимания и, возможно, злобы. Мне стало не по себе.

Я хмыкнула и, стараясь не обращать внимания на его молчаливую катастрофу чувств, повернулась к директору. Затем, как будто в последнем порыве стремления к нормальности, я села на своё место и попыталась сосредоточиться на уроке.

– Хм, это уже лучше. Разговоры о магии могут быть полезными, но не забывайте – дисциплина и сосредоточенность важнее всего, – серьезным голосом сказал директор. – Вы же не хотите выглядеть так, словно не умеете контролировать свои эмоции, когда начнёте применять магию.

Я кивнула, понимая, что он прав.

– Обещаю, что мы будем сосредоточены, – произнесла я, глядя на своих одноклассников.

Мой голос немного дрожал, но я старалась изо всех сил выглядеть уверенно. В ответ на мое высказывание послышались шёпоты и тихие смешки. Я покраснела. Директор, высокий и внушительный, кивнул мне с уважением, но его строгий взгляд делал свое дело – я наконец успокоилась.

– Очень хорошо, – продолжил он, подходя ближе к классу. – Мы все здесь учимся. Станьте лучшими версиями себя, но не забывайте, что магия – это не только сила, это также ответственность.

Этот момент застыл в воздухе, когда он вернулся к своему месту за кафедрой. Я знала, что сейчас он начнет читать лекцию о различных зельях, но моя голова была полна мыслей не о красных и зеленых жидкостях, которые я не могла различить в своих записях, а об Арчи, сидящим рядом со мной.

– Теперь давайте обсудим зелье укрепления духа, – произнес он, и я почувствовала, как сейчас он вызовет меня к доске.

Он всегда выбирал меня. Я знала, что не могу уклоняться от этой задачи. Если бы только этот урок завершился раньше…

– Клэр, выходите к доске, – произнес директор, и мое сердце выпрыгнуло из груди.

Я с трудом поднялась, ноги словно не слушались меня, будто я тащила за собой тяжёлый груз. Я направилась к доске, слыша шёпоты одноклассников в спину:

– Сейчас будет весело…

Как только я достигла доски, блестящие маркеры, касаясь поверхности, излучали призыв. Я взяла один из них, даже не зная, каким именно цветом буду писать, поскольку все внимание сосредоточилось на мне. Эдвард, который всегда любил поддразнивать, тут же спросил:

– Расскажите нам о составе зелья.

Словно в замедленной съемке, я чувствовала, как все взгляды одноклассников впиваются в меня. Волнение накатывало, как высокий прилив, оставляя в душе лишь страх и смятение. Я вздохнула, стараясь сосредоточиться на задачах, которые ставил передо мной директор. Но словно в этот самый момент все вокруг стало непреодолимо трудным – каждый шум, каждая мелочь, казалось, звучали с гулом в моей голове.

Кристиан. Его золотистые глаза, сверкающие ненавистью и завистью, будто не позволяли мне вырваться из этой ловушки. Я попыталась сосредоточиться на зелье, а не на его взгляде, который пронзал меня, как будто он искал ответ на вопрос, который никто не рисковал произнести вслух.

Я сделала глубокий вдох, собирая мысли в кучу. Это должно быть легко… но как только я начала:

– Эммм, это зелье улучшает… улучшают…

Мои мысли смешивались в кашу, а губы не могли произнести ничего разумного. Я прерывисто дышала, чувствуя, как нарастающее напряжение от взгляда директора пробивает мой мозг. Со стороны это выглядело так, словно я лишилась возможности говорить.

Образ Кристиана пульсировал в моем разуме, мешая сосредоточиться. Я смотрела на директора, но его выражение лица не предвещало ничего хорошего. Он, казалось, был поглощен моими попытками, почти с интересом наблюдая за моим поражением.

– Это зелье улучшает… дух… – наконец выдохнула я, ощущая, как слова вырываются из уст.

В тот момент, когда я произнесла завершение фразы, раздались сравнительно тихие смешки, которые, подобно театральному занавесу, отгораживали меня от надежды на понимание. Я покраснела и почувствовала, как в ушах зазвенело.

Мне казалось, что время остановилось, и я обреченно наблюдала за тем, как мои одноклассники делали попытки скрыть свои улыбки. Я чувствовала себя уязвимой, как хрупкая бабочка, попавшая в паутину. Но вот, как живая нить, крошащийся поток слов, который исходил от директора, окончательно выдернул меня из этого состояния.

Слово директора, как живая нить, крошащийся поток, окончательно выдернуло меня из этого состояния:

– Хорошо, Клэр. Мы в курсе, что это зелье укрепления духа, нам было бы интересно услышать его состав.

Его голос стал чуть мягче, но строгий взгляд оставался. Каждое его слово заставляло меня кориться, словно я была на допросе. Боже, какая я идиотка. Я не могла позволить себе провалиться, особенно не перед Кристианом. Его ненависть, та, что я видела в его глазах, словно пыталась выжить из меня все остальное. Если бы только он не сидел там, это было бы гораздо легче.

– Продолжайте, – сказал он, и его уверенность, казалось, немного поддерживала меня.

– Оно состоит из… корня женьшеня, немного… эээ… мяты… и, возможно, чего-то еще? – мой голос дрожал, но я старалась воспроизвести все, что запомнила, вспомнить уроки с профессором.

В аудитории стояла гробовая тишина, на секунду я посмотрела в глаза одноклассников. Некоторые кивали, а некоторые просто улыбались, но их ожидания, как облако, зависали над мной. Что именно они хотели от меня?

– Хорошо, но что вы можете сказать о мере? – снова спросил директор. Я почувствовала, как пот стал медленно скатываться по лбу, словно температура в комнате взлетела до предела.

– Я… я не уверена на все сто… но, может быть, одна капля мяты на литр воды… – смущённо произнесла я, пытаясь вспомнить, что именно мы проходили на прошлом уроке.

– Правильно, но одна капля – это для усиления аромата, а сам процесс требует большей подготовки, – продолжал он, пыхтя рядом со мной, словно знал, что я на грани.

Теперь я поняла, что это серьезно. Все наши эксперименты, смешивание ингредиентов – сейчас я должна была это сделать. Боже, помоги. Я шагнула к столу, на котором стояли необходимые составляющие. В моем сердце колотилось так, будто я готовилась к соревнованию.

Я начала варить зелье. Процесс казался мне увлекательным, но и опасным. Я с трепетом добавила корень женьшеня, затем нежно положила листья мяты, погружаясь в этапы приготовления. Но в спешке не заметила, как слишком сильно наклонилась и в итоге переусердствовала с одним из ингредиентов – каплей настойки валерианы.

Она вылилась в кастрюлю, и моментально зелье начало бурлить, выпуская яркие пары. Внутри меня раздался внутренний крик. Что я наделала? Я быстро схватила лопатку, пытаясь вмешаться, но зелье уже ожило, расплылось по краям кастрюли, будто желало вырваться наружу. Страшно и весело одновременно. В тот момент я почувствовала, как лица всех удивленно уставились на меня, а Кристиан даже наклонился чуть вперед.

– Внимание! Смотрите, смотрите! – шептали одноклассники, когда начало происходить что-то неладное.

Я, испугавшись не на шутку, в спешке добавила еще немного воды, не осознавая, что это была моя роковая ошибка. Из кастрюли повалил зеленовато-желтый дым, который обвил класс, как зловещий туман. А затем – бабах! Она взорвалась, расплескав зелье прямо на меня.

Смех раздался в классе. Я стояла с зелеными пятнами на одежде и в шоке, не веря своим глазам. Чувствовала, как все меня заставляют краснеть, а один из одноклассников вскрикнул:

– Эй, Клэр, ты получила новую рекламу на своей форме!

Я посмотрела на свои руки, теперь вымазанные в каком-то странном зелье, и заметила спокойный взгляд директора, который лишь качал головой с улыбкой. Я не знала, смеяться или плакать. Все вокруг буквально катались по полу от смеха, а я только и могла, что попытаться высвободиться из неловкой ситуации.

– Клэр, может, нам стоит сварить зелье, которое не взрывается? – пробормотал Эдвард, в то время как смех не унимался.

Слезы потекли по моим щекам, и, не желая больше позориться и секунды, я выбежала из аудитории, и не могла понять, почему это так больно. Зеленые пятна на моей одежде казались мне символом провала – своего рода печатью позора. За спиной раздавался смех, который только усиливал мою неловкость, и я, все еще в шоке, стремительно направилась к туалету, решая, как же мне избавиться от этого кошмара.

– Клэр, постой! – вдруг крикнула мне Бэт. Я почувствовала, как она пытается догнать меня по коридору, но я ускорила шаг. Не хотела, чтобы она видела, как я плачу.

– Отстань, Бэт, – пробормотала я сквозь слезы, беспокойно оглядываясь. Ненавидела эту уязвимость.

– Ты же знаешь, что они просто шутят! – заявила Бэт, обгоняя меня и встала на пути. Её выражение было полным заботы и уверенности. – Я бы на твоём месте не переживала так. Это смешно!

– Смешно? – повторила я, бросив взгляд на свои руки, которые все ещё пахли каким-то химическим зельем. – Я выгляжу как клоун!

Бэт вздохнула и обняла меня. Я вначале отстранилась, чувствуя, что моя красная от стресса кожа не должна тереться о её спокойную, недеформированную идею о дружбе. Но потом поняла, что она действительно могла помочь.

– А давай сходим переоденемся и прогуляемся по городу? – предложила она, пытаясь отвлечь меня от плохих мыслей. – Ты можешь рассказать мне, что на самом деле думаешь.

Я не хотела оставаться наедине с этим горьким чувством. Класс, в котором мы сидели, был полон смеха и дружелюбных лиц, но для меня он превратился в мир, полный презрения.

– Зачем мне это? Они все будут смеяться! – сказала я, уже слабо пытаясь удержать слёзы, которые готовы были вырваться.

– Пусть смеются, – уверенно ответила она. – Главное – ты! Это был всего лишь один урок. Ничто не может испортить твою жизнь, если ты сама этого не позволишь.

Размышляя о её словах, я поняла, что, возможно, она права. Но чувство стыда все еще сидело глубоко внутри. Я подошла к зеркалу в коридоре и осмотрела своё отражение. Зелёные пятна на одежде, легкое замешательство и заплаканные глаза отражали меня как никогда хуже.

– Я просто боюсь, что они запомнят это, – произнесла я, вглядываясь в своё жалкое отражение.

– И что с того? – Бэт выглядела уверенной, как никогда. – Через пару дней они забудут.

Я попыталась улыбнуться, но слёзы снова застыли на краю век. Бэт была щитом, который защищал меня от собственных страхов, и в этот момент мне стало легче.

– Ты всегда знаешь, как поддержать, – сказала я и обняла её.

Она ответила мне обнимающим взглядом, от этого мне стало чуть теплее на душе. Я знала, что рядом есть человек, который всегда поймёт.

– Ладно, давай прогуляемся, – наконец сказала я, чувствуя, что это может стать началом новой страницы.

Разве не на улицах города можно найти каплю счастья?

Мы направились к общежитию, и я решила, что пусть ситуация стала уроком, она не определяет меня. Важно, что рядом есть те, кто поддержит в трудные времена. Я обернулась и взглянула на аудиторию, где всё еще слышался смех.

– Увидите! – крикнула я, ухмыльнувшись и чувствуя, как моя уверенность восстанавливается. – В следующий раз я приготовлю зелье, которое не взорвется!

Внутри меня нарастал дух победы, и я почувствовала, как легкость окутывает меня, когда мы вошли в общежитие. Тишина мгновенно окутала нас, как теплый плед, и я наконец смогла вздохнуть полной грудью. Я так устала от этих бесконечных уроков и смеха одногруппников, который раздавался в коридорах. Бэт шла рядом, ее лицо выражало понимание и поддержку.

– Как ты? – спросила она, когда мы поднялись на наш этаж. Я вздохнула и покачала головой.

– Да вроде нормально, просто… устала, – ответила я, остановившись перед дверью нашей комнаты. – Надоело, что все смеются, а я…

Я не успела договорить, как Бэт дружелюбно обняла меня, чуть сильнее сжимая, словно стараясь передать мне свою энергетику.

– Хватит грустить, – произнесла она с улыбкой, отчего мне стало чуть легче на душе. – Ты крепкая, все это пройдет.

Я открыла дверь и шагнула внутрь. Наша комната была маленькой, но уютной. Я подошла к своему шкафу, сняла с себя грязную учебную форму и бросила её в угол – пусть там отдыхает, как и я.

– Дай мне пару минут, и я буду готова, – сказала я, направляясь к зеркалу. Бэт присела на свою кровать, потянувшись к своему расписанию.

– О, подожди, – произнесла она спустя мгновение. – У меня есть идея. Как насчет того, чтобы погулять по набережной и развеяться немного?

Я взглянула на нее через плечо, слегка подбоченясь.

– Ты думаешь, что это хорошая идея?

– Конечно! Нам нужно сменить обстановку. Кто знает, может, встретим кого-то интересного, – ответила она, подмигивая.

Сидя перед зеркалом, я внимательно наблюдала за тем, как моя расческа скользит по длинным, немного спутанным волосам. Каждый взмах возвращал меня в реальность, и я чувствовала, как ободряющее настроение Бэт постепенно проникает в каждую клеточку моего тела. Наконец, закончив с укладкой, я аккуратно накрасила губы ярко-розовой помадой. Именно в такие моменты я могла забыть о своих переживаниях. Я посмотрела в отражение и, улыбнувшись, кивнула самой себе.

– Ладно, ты меня убедила. Просто дай мне еще одну минуту, – произнесла я, подмигнув своим глазам в зеркале.

С каждой секундой я ощущала, как волнение перерастает в азарт. Я переоделась в свои любимые обтягивающие серые джинсы, которые так хорошо сидели на фигуре, и светло-бежевый свитер, который неизменно поднимал мне настроение. Мягкая ткань обняла меня, и я почувствовала, как в сердце зарождается новая я – уверенная, готовая к переменам.

– Неужели ты готова? – с удивлением спросила Бэт, разглядывая себя в зеркале и поправляя свой топ.

Я хихикнула и кивнула:

– Да, наконец-то!

Мы вышли из нашего общежития, и, как только двери закрылись за нами, мир показался другим. Я глубоко вздохнула, позволив свежему весеннему воздуху наполнить мои легкие. Солнечные лучи нежно касались наших лиц, добавляя в воздух тепло. Я почувствовала, как тяжесть, которую я носила в себе, начинает спадать.

– Вот, смотри, какой прекрасный день! – воскликнула Бэт, наклонившись к цветам, растущим вдоль дорожки. Она сорвала один из ярких цветков. – Должно быть, здесь есть хотя бы что-то, что может поднять тебе настроение.

Я кивнула, но внутри меня все еще бушевали сомнения.

– Да, может быть, – ответила я, стараясь не выдать своего истинного состояния. – Но как же меня это всё бесит. Почему я не смогла нормально всё сделать?

– Потому что ты всего лишь человек, – с доброй улыбкой произнесла Бэт. – Мы все иногда делаем ошибки. Они забывают, а ты – нет.

Я обдумала её слова и замялась, не зная, стоит ли открывать ей свою душу.

– А ты сама никогда не ошибалась? – спросила я, изучая её лицо в поисках искренности.

Бэт покачала головой, ее уверенность поразила меня.

– Ошибки – это часть роста, – ответила она, просто пожав плечами.

Её слова пробудили во мне чувство свободы, словно кто-то освободил меня от цепей. Ошибки – это нормально, ведь именно они делают нас теми, кто мы есть. Я поняла, что не должна быть идеальной, чтобы иметь право чувствовать радость, чтобы жить.

Вместе с Бэт мы продолжили прогулку, смеясь и обсуждая мелочи. Я взглянула на цветы, которые раньше казались мне пустыми, а теперь они казались ярче, живее. Чувствуя себя свободной и легкой, я выбросила свои страхи из головы и впустила в сердце новую уверенность. Да, я могу ошибаться, но это не определяет меня. Важно, как я восстаю после падений, и, сейчас, под весенним солнцем, я готова к новым приключениям.

Глава 3

Я с Бэт гуляли по городу, и, как всегда, у нас был полный план на день. Мы зашли во все магические магазины, начиная с очаровательной лавки «Зелье на удачу», где вместо вывески весело мигал разноцветный фонарь. Когда я толкнула дверь, она тихо заскрипела, словно приветствуя нас. Сразу же, как только мы вошли, в воздухе повис сладкий аромат пряностей, и мне захотелось вдохнуть его полной грудью. Это было похоже на волшебство: теплый воздух обнял нас, а время будто остановилось.

На полках с зелеными и фиолетовыми баночками стояли зелья, каждое из которых было украшено яркой этикеткой. Я обвела взглядом помещение и заметила, как солнечный свет пробивается сквозь витрины, играя на стеклах и создавая фееричные блики, которые танцевали на полу. Атмосфера была наполнена не только ароматами, но и мягким светом, и мне казалось, что каждая деталь здесь пронизана магией.

– О, смотри, здесь новые закладушки с ароматами! – воскликнула Бэт, её глаза сверкнули от восторга, и я наконец-то заметила, что на одной из полок аккуратно выстроились маленькие баночки.

Я подошла ближе, чтобы рассмотреть поближе. Закладушки были такими же красивыми, как и сама лавка. Я потрогала холодные стеклянные банки, пытаясь угадать, какой аромат скрывается внутри. Одна из них указывала на «лавандовое зелье»– «Его действие длится целую неделю!» – горделиво сообщала этикетка. Бэт разглядывала её с таким восхищением, словно это было сокровище.

– Это же лавандовое зелье! – произнесла она, её голос искрился радостью.

Я прищурилась, вспомнив прошлый опыт с лавандой. С улыбкой ответила:

– Да, но помни, что у меня не так уж хорошо получается работать с лавандой.

Вспомнила тот случай, когда вместо создания зелья для улучшения памяти, я перепутала пропорции и привела весь наш класс в неописуемый хаос, превратив всех в котят. Порхающие комки шерсти и недовольные мяуканья могли бы стать интересной комедией, но точно не подходили для учебного заведения. Эта мысль заставила меня улыбнуться.

Бэт рассмеялась, ей всегда нравились истории о моих зельеваренных перипетиях. Я тоже не могла сдержать смех: мы всегда находили время для юмора даже в самых неудобных ситуациях.

Мы покинули «Зелье на удачу», узкие улочки города окунули нас в атмосферу веселья и новых открытий. Дорога привела нас к следующему магическому магазину, который многие из наших знакомых называли «Сказочным уголком». Вывеска, украшенная резными элементами, мягко светилась, словно обещая невероятные приключения внутри.

– Пойдем! – воскликнула Бэт, её глаза загорелись от волнения. Я кивнула, и мы вошли.

Как только мы переступили порог, нас окутала волна мягкого света и таинственных звуков. Полки, уставленные чудесными артефактами, светящимися кристаллами и яркими волшебными предметами, тянулись до самого потолка. В воздухе витал нежный запах свежесобранной травы, смешанный с лёгким шепотом магии.

– О, смотри, какие прекрасные амулеты! – Бэт указала на вишневые кристаллы, подвешенные к потолку.

Они весело колыхались, как птицы, ожидая своего часа. – Говорят, что они приносят удачу в начинаниях и защищают от невзгод.

Я подошла ближе, разглядывая каждый амулет, и ощутила лёгкое притяжение, когда один из кристаллов коснулся моего пальца. Мгновение, и как будто под лягушачьей шкурой зреют эмоции, переполняя меня радостью и надеждой. Я улыбнулась Бэт, её реакция была немедленной – она тоже ощутила магию этого места.

Пройдя мимо витрины с заклинаниями на удачу, я заметила старую книгу, покрытую пылью. Она выглядела так, словно ожидала, когда кто-то откроет её и заново разгадает её секреты. Я подошла ближе, осторожно провела пальцем по обложке. Бэт следила за моим заинтересованным взглядом к таинственной книге.

– Ты что, надеешься, что она распахнёт свои страницы и начнёт говорить с тобой? – с улыбкой спросила она.

– А почему бы и нет? – рассмеялась я. – Возможно, она просто ждёт своего читателя.

Сомневаясь, открыла первую страницу, и вдруг из книги вырвался волшебный поток света, поднимаясь в воздух, как фейерверк. Я отступила назад, охваченная удивлением. Бэт захлопнула рот. И тут по книжным страницам заскакали золотые буквочки, создавая всполохи различных волшебных существ и заклинаний.

– Ух ты! – воскликнула Бэт. Мы с ней не могли оторвать взгляд от экрана волшебства, живущего своей жизнью на поверхности страниц.

– Пойдем дальше, – молвила я, всё ещё пропитанная магией этого мгновения.

Свет улицы, преломляясь в стеклянных витринах, отражал торжество старины. Я стояла среди разнообразия товаров, а вокруг меня царил аромат патинированного дерева и чего-то загадочного. Каждая вещица, каждое полутонкое изделие казалось хранилищем историй, которые только и ждали, чтобы их кто-то услышал.

Внезапно мой взгляд упал на маленькую коробочку, изящно украшенную узорами, которые, казалось, завораживали своим ритмичным танцем. Я огляделась по сторонам и решила сесть на лавку, чтобы лучше разглядеть необычный предмет. Словно почувствовав моё внимание, Бэт, моя подруга с неугасимым любопытством, быстро оказалась рядом.

– Как ты думаешь, что это? – спросила она, ее глаза светились вопросом, который я уже успела задать себе.

Я осторожно приоткрыла крышку коробочки, и на меня обрушилась волна яркости – внутри блестели иллюзии летающих звёзд и чудесных существ. Они словно плескались в воздухе и сплетались в удивительный танец, завораживая своим волшебством. Я почувствовала магию этого предмета – она умела показывать то, что ты желаешь увидеть больше всего на свете.

Бэт, как завороженная, прижала ладонь к коробочке, и шумная толпа вокруг нас растворилась в небытие. Она вздохнула, и в этот момент мне стало ясно, что она тоже ощутила её силу.

– Эта штука должна стоить целое состояние, – произнесла Бэт, в её голосе звучал оттенок удивления. Она приподняла брови, явно осознавая ценность находки.

– Но её магия стоит каждой монеты, не так ли? – ответила я, зная, что эта коробочка не просто игрушка, а настоящее сокровище для всех, кто решит заглянуть внутрь.

– Это точно! – воскликнула она с искренним восторгом.

Не в силах удержаться от волнения, она вскочила с лавки, стряхивая с колен пыль, которую собрала на старой деревянной скамеечке.

Она обернулась и осмотрела магазин, словно искала что-то еще. Затем решила оторваться от фантазий старинных вещей.

– Может, возьмем кофе на вынос и прогуляемся по набережной? – предложила Бэт, и я, просто не могла отказаться от этого предложения, и кивнула в ответ.

Мы вышли из магазина, и освежающий ветер тут же окутал нас, ставя перед нашими лицами маленькие волны из таинственных запахов соседнего кафе.

Среди многих магазинов на старой улочке, которую мы с Бэт выбрали для нашего небольшого похода, было одно кафе, которое неизменно притягивало наш взгляд. Его вывеска закатывала глаза своей старомодностью, а окна, украшенные кружевными занавесками, словно приглашали войти и отдохнуть от суеты внешнего мира. Надо было учитывать, что это место было не просто кафе, а настоящей сокровищницей историй и ароматов.

– Давай зайдем сюда, – предложила я, указывая на кафе. Бэт согласно кивнула, её глаза заблестели от предвкушения.

Мы толчком открыли тяжелую деревянную дверь, и сразу же нас окутал мягкий аромат свежезаваренного кофе, смешанный с запахом домашних пирогов. Внутри было тепло и уютно, хотя и немного темно из-за старинных светильников. Неподалеку, возле окна, сидели несколько людей, погруженные в свои мысли. Подойдя к стойке, я заметила бариста с доброй улыбкой, у которого были рябые руки и умение соединять разные ароматы. Я обратила внимание на меню, где красовались названия: «Кофе по-восточному», «Эспрессо с корицей» и «Латте с тыквой». Я всегда испытывала трудности с выбором, но в этот раз было что-то особенное в запахе, который наполнял воздух.

– Я, пожалуй, закажу Латте с тыквой, – сообщила я, поворачиваясь к Бэт. – А ты?

– Хм… тоже возьму Латте с тыквой. Он звучит очень заманчиво, – произнесла она, прищурившись от удовольствия, как будто вдыхала аромат прямо из меню.

Когда бариста принял наш заказ, Бэт чуть наклонилась ко мне:

– Хорошо, что мы пришли. После знойного дня так приятно выпить чашку горячего.

Через несколько минут наши напитки были готовы. Я посмотрела на маленькие стаканчики. Наши напитки с Бэт были украшены нежной пенкой с рисунком в виде сердечка.

– На вынос? – спросил бариста, наполняя наши пластиковые стаканчики.

– Да, именно так, – подтвердили мы хором.

Собрав наши напитки, мы вышли на улицу. Освежающий ветер тут же обнял наши лица, принося с собой легкие ноты цветов и свежести, словно весь мир оживал вокруг. Я почувствовала, как зябкая прохлада наполняет меня, расправляя крылья. Мы были полны надежд и веселья, с Бэт рядом все проблемы, казалось, отступали.

– Куда теперь? – поинтересовалась я, глядя на набережную, которая тянулась вдоль реки, усыпанной всполохами весеннего солнца. Серебристые блики отражались в воде, создавая волшебную картину.

Бэт указала рукой на набережную, где вдаль уходили большие деревья и уютные скамейки, на которых уже сидели пары и компании друзей. Я могла слышать, как на ветру шуршит обновленная листва, вплетаясь в знакомое мелодичное звучание города.

Каждый глоток моего кофе пронзал меня теплом, поднимая душевный уровень. Я уже чувствовала, как заботы постепенно отступают, и в воздухе витала атмосфера свободы. Собирая последние монеты из карманов, мы направились к набережной, и я чувствовала, как моё настроение растёт с каждым шагом. Улицы становились всё более многолюдными, но в этом движении была своя прелесть – мы шагали среди людей, обменивающихся взглядами и смехом.

Стоя на краю набережной, мы сделали глоток нашего кофе и посмотрели на отражение солнца в воде. Уютное кафе на другом берегу, аромат свежей выпечки и таинственные вещицы, что мы нашли сегодня, сейчас казались частью одной магической истории – искрящейся и волнующей.

– Знаешь, – сказала я, глядя на реку, – сегодня я все же постараюсь забыть о том неудачном зелье. Может, это просто знак, что мне стоит поработать над своей концентрацией.

– Ты веришь в знаки? – Бэт хмыкнула и подмигнула, прокладывая себе путь сквозь толпу. Её уверенность всегда вдохновляла. – Это просто ты слишком сильно старалась, вот и все. Зельеварение – это не только рецепты, но и интуиция!

– Ты права, Бэт. Я слишком сконцентрировалась на результате и забыла о самом процессе. – Я сделала глоток кофе, и его тепло, как обнимавшие руки, растекалось по всему телу. – Ах, как же это вкусно!

Тишину набережной нарушали смех и крики детей, играющих в парке неподалеку. Я вспомнила о том, как когда-то мечтала быть лучшим зельеваром, а теперь казалось, что каждая попытка заканчивается фиаско. Грустная мысль пронеслась в моей голове, и в этом хаосе чувств я ощутила неуверенность.

– Эй, не зацикливайся на неудачах, – вновь сказала Бэт, затянув руки в карманы. – Помнишь, как ты сама мне говорила? Опыт – лучший учитель!

– Да, я тогда была такой оптимистичной, – усмехнулась я, притягивая мысли назад к радостным временам. – Но, видимо, кто-то, черт возьми, оставил свой опыт в дырявом котле.

Мы продолжали идти, и вскоре на горизонте замаячил яркий фонарь – это был рынок мистических чудес. Глаза заблестели от радостного ожидания. Наблюдая, как горожане погружаются в атмосферу праздника: смешанные ароматы пряностей, звуки волшебной музыки, щедрые улыбки и смех, я почувствовала прилив сил.

Каждый шаг становился легким, а сердце наполнялось мимолетной радостью. Эмоции заполнили меня, как удивительное зелье, и на мгновение я забыла о своих неудачах. Впереди нас ждало что-то яркое и совершенно непредсказуемое.

– Как насчет того, чтобы найти там что-нибудь необычное? – спросила я, останавливаясь возле одного из прилавков, уставленного кристаллами и чудесами. Мои мысли закружились, и сердце затрепетало в предвкушении чего-то нового.

– Согласна! Там может быть что-то, что вдохновит тебя на создание нового зелья! – ответила Бэт, и её радостный голос напоминал мне, как важно не терять надежду, даже когда всё вокруг кажется серым.

Мы двигались к ярким прилавкам, которые словно соединяли реальность и фантазию. Я чувствовала, что каждый шаг приближает меня к новой жизни – жизни, наполненной вдохновением и надеждой. Каждый новый микс ароматов и красок впитывался в меня, добавляя уверенности и смелости.

– Ты знаешь, – произнесла я, рассматривая свое отражение в блестящей витрине, – я вернусь к зельям. И сделаю это с любовью.

– Вот, это то, что нам нужно! – Бэт широко улыбнулась, а её глаза светились как два ярких звёздных светила. – Но подожди, сначала давай выберем что-то по-настоящему удивительное!

С этими словами мы начали исследовать рынок. Я заглядывала в конусы с блестящими кристаллами и пылающими осколками, когда Бэт неожиданно воскликнула:

– Смотри! Это же лавка мистического травника! Уж здесь должно быть что-то интересное!

Я посмотрела туда, куда она указывала. Из прилавка вышел старик с длинной белоснежной бородой и сияющими глазами. Его руки, изъеденные морщинами, двигались быстро и ловко, как у юноши, и от него исходила аура мудрости.

– Добро пожаловать, мои дорогие! – воскликнул он с теплом, наполняя воздух вокруг себя золотистым светом. – Что привело вас в этот уголок чудес?

– Мы ищем вдохновение для новых зелий, – ответила я с лёгкой улыбкой, обмениваясь взглядами с Бэт. Волнение снова охватило меня, как свежий ветерок в летний день.

Старик всмотрелся в меня, и его глаза внезапно стали серьезными. Я ощутила, как его взгляд проникает в самую глубину моей души.

– Вдохновение, говоришь? – его голос был глубоким и неслышно вибрировал в воздухе. – А ты готова рискнуть? В мире магии, чтобы создать нечто великое, нужно не только желание, но и мужество.

Я слегка затрепетала от его слов, но внутри меня разгоралась уверенность. Да, я готова рискнуть. Все эти неудачи только закалили мой дух и заставили меня стремиться к тому, чтобы стать лучше. Я даже не сомневалась, что это мгновение – начало чего-то удивительного. Я вложу всю свою душу в каждое создание.

– Да, – уверенно ответила я, – я готова.

Старик кивнул, и его лицо озарилось доброй улыбкой.

– Тогда оглянись вокруг, выбирай то, что зовёт твою душу. И помни – магия истинна только тогда, когда она очищается от страха и наполнена любовью.

Я замерла, осматривая полки, каждая из которых таила в себе свою историю. В этом месте, наполненном ароматами и шорохами, я была готова открыть новые горизонты. Бэт обошла вокруг, её восторженные возгласы лишь усиливали моё волнение. Но, к большому нашему разочарованию, ничего подходящего не нашлось.

Собираясь покинуть лавку, я вдруг почувствовала, как нависающая тишина прерывается – старик снова подошёл к нам. В своих руках он держал маленький мешочек. Дыхание перехватило, когда сладкий, но таинственный аромат коснулся моих ноздрей.

– Это смесь редких трав, которые растут только в Темном лесу, – сказал он, глядя на меня с теплом. – Они помогут открыть двери в миры, о которых ты даже не подозревала.

Бэт всплеснула руками от восторга:

– Это то, что нам нужно! Давай, бери!

Я осторожно протянула руки и приняла мешочек. В тот миг во мне вспыхнули жаркое желание и надежда на лучшее, и я чувствовала, как силы наполняют меня.

– Спасибо! – произнесла я, моя улыбка отражала все эмоции, которые переполняли меня в тот момент. Я чувствовала, что это – не просто подарок, а символ нового начала, чего-то необычного.

Мы направились к выходу из этого удивительного места, и я обдумала, что же теперь ждёт нас.

– Скажи, Бэт, что, если мы создадим что-то, что не только вдохновит нас, но и поможет другим? – задумалась я, представляя, как наше волшебство может затронуть жизни других людей.

– Это будет просто невероятно! – с нетерпением откликнулась она, её глаза загорелись ярче миниатюрных светлячков, которые порхали по летнему вечеру. – Давай сделаем это!

С каждым словом мы становились ближе к нашей мечте. Я понимала, что впереди нас ждут не только волшебные зелья, но и возможность изменить мир вокруг. Каждый момент, каждое наше открытие – это еще одна капля в океане чудес, который мы можем создать вместе. И в эту волшебную минуту я поняла, что теперь всё возможно.

Мы вернулись в Академию, полные энтузиазма и решимости создать что-то действительно впечатляющее. Лунный свет освещал нашу тропу, когда я и Бэт пробирались к лаборатории, стараясь не привлечь лишнего внимания. Академия всегда была местом волшебства, но в этот момент она казалась ещё более загадочной, словно сама природа витала в ожидании нашего открытия.

– А ты уверена, что мы сможем это сделать? – спросила Бэт, когда мы остановились перед дверью, ведущей в лабораторию.

– Да, я готова! – произнесла я с твердостью, ощущая, как во мне зажигается огонь решимости. – У нас есть редкие травы, и это может быть началом чего-то большего.

Она прищурила глаза, словно пытаясь оценить наши возможности, а затем, с ещё большим энтузиазмом, облегчила своё дыхание. Мы тихо открыли дверь и обнаружили, что лаборатория была пуста. Просторное помещение напоминало сокровищницу алхимии: на столах лежали книги с пожелтевшими страницами, алхимические сосуды искрились на свету, и целая куча незамеченных ингредиентов ждала, чтобы быть использованной.

– Нам нужно сделать зелье, которое будет вдохновлять, – заметила я, разглядывая составляющие. – Может быть, что-то, что даст надежду тем, кто в ней нуждается.

Бэт с интересом уставилась на меня.

– Как насчет того, чтобы сделать зелье для преодоления страхов? – предложила она. – Многие студенты боятся выпускных экзаменов или своего будущего, и мы могли бы помочь им.

Я кивнула, и это решение заполнило воздух теплом, как солнечные лучи, что пробиваются сквозь облака.

– Давай начнем, – сказала я, доставая мешочек с травами. Он был полон зеленых листьев и пряных корешков, и я чувствовала, как волшебная энергия исходит от них. – Ты можешь помочь мне их нарезать, а я подогрею воду.

Мы работали в унисон, и вскоре лаборатория заполнилась свежим ароматом. Я подогревала воду в старом котле, и с каждым шипением пузырьков сердце моё билось в ритме магии, которую мы собирали. Бэт аккуратно нарезала травы, их зелень переливалась, как изумрудные чешуи высших существ.

– Прямо как старинные алхимики! – воскликнула Бэт, когда я, осторожно добавив порошок из фиолетовых цветов, наблюдала, как смесь начинает мерцать яркими оттенками.

– Да, только мы создаем это для добра, – ответила я, стараясь выглядеть серьезной, хотя внутри меня все бурлило от смеха.

Внезапно Бэт подняла руки к небу, как будто приветствовала каких-то невидимых духов.

– Подожди, я забыла! Нам нужно добавить немного капли доброты!

Я не удержалась и рассмеялась.

– Ты хранишь ее в карманах?

– Конечно! – с озорной улыбкой ответила она, доставая из кармана маленькое сердечко из красной ткани, которое ярко выделялось на фоне ее нежного топа.

Бэт, с воображаемой каплей доброты в руках, сделала торжественный жест, словно освящая наше зелье. Мы обе расплакались от смеха, когда котел вспыхнул ярким светом.

– Что дальше? – спросила я, с восторгом наблюдая за игрой красок в нашем котле.

– Теперь нужно немного времени, чтобы оно чуть поварилось, – медленно произнесла Бэт, прикрывая глаза и прислушиваясь к волшебству. – Мы должны быть готовы к тому, чтобы щедро поделиться им с теми, кто в нем нуждается.

Я внимательно смотрела за тем, как она добавила еще щепотку сушеных лепестков в наш котел.

– Смотри, – произнесла Бэт, – это магнолия. Она известна своим успокаивающим эффектом.

Я наклонилась ближе, вдыхая аромат, который напоминал о теплых летних днях. В тот момент, когда Бэт продолжала свои манипуляции, мне стало видно, как на её лице отражается тщательная задумчивость. Она словно видела мечты и надежды, которые мы собирались вдохновить, прямо за пределами нашей работы.

Наконец, смесь начала булькать, напоминая о том, что у нас действительно получается что-то чудесное. Взгляд Бэт наполнился надеждой, и я ощутила, как во мне растет уверенность. Мы это сделаем. Ночь была тихой, и лишь завывание ветра за окном нарушало спокойствие нашей лаборатории.

– Пора добавить последний штрих, – сказала Бэт, задействуя несколько капель солнечного эликсира, который, как считалось, увеличивал силу мечты.

Мы были уверенны, что именно он придаст нашему зелью ту самую искру, которую мы искали.

Затем, когда конечные рецепты были смешаны, я наклонилась к котлу и понюхала наше «творение». Свет в котле резко вспыхнул, окутывая нас неземным сиянием. Я и Бэт переглянулись, в глазах обеих отразилась необъятная радость. Мы создали зелье, которое не только вдохновит, но и поможет тем, кто в этом нуждается. И мы знали, что это было только начало нашего удивительного пути.

– Теперь нужно немного времени, чтобы оно настоялось, – произнесла Бэт, словно одержимая магией момента. Она смотрела на зелье, как на редкий кристалл, способный осветить наш путь.

Светлые искры, играющие в котле, словно подтверждали наши надежды. Бэт, ощутив, как внутри неё разгорается надежда, вдруг снова заговорила:

– Знаешь, если это сработает, мы можем организовать что-то вроде выставки в Академии, чтобы все могли попробовать наше зелье!

Я не могла не улыбнуться, представляя, как наша работа будет встречена с восторгом. Бэт была права: это было бы грандиозно!

– Да, команда, единство! Это именно то, что нам нужно! – ответила я, чувствуя, как моя гордость за нашу работу растет.

Пока мы с нетерпением ждали, зелье начало менять цвет, создавая спирали света. Каждый оттенок, появлявшийся в котле, казался нам знакомым и живым. Я и Бэт переглянулись, и понимание того, что мы на верном пути, настигло нас, как сладкий освежающий ветерок.

– Ну что, готова к своему первому демонстрационному выпуску? – спросила я, уверенно глядя на Бэт.

– Готова! – ответила она с блеском в глазах, и я почувствовала, как наше общее волнение перекрывает страхи, которые когда-то сковывали нас. – Мы ведь неподконтрольные, правда? Пора развеять все наши страхи!

Я кивнула, и хотя сердце колотилось от волнения, в груди разгорелось предвкушение. Мы с Бэт много работали над этим зельем. Мы смешивали ингредиенты, перебирали рецепты, проводили тайные эксперименты в нашем маленьком лабораторном уголке. Когда-то это казалось безумной идеей, а теперь мы стояли на пороге величайшего открытия.

– Сначала выпьем по капле, – предложила я, взяв в руки маленькие пробирки с нашим творением. Они светились мягким, мерцающим светом, как будто предлагают нам откровение.

– По капле, – повторила Бэт, важно кидая взгляд на меня. – Концентрируемся на страхах, которые хотим преодолеть. Я, например, боюсь высоты. А ты?

Я замялась, ощутив, как внутри меня вспыхнули сдавливающие эмоции. Бэт подбодрила меня взглядом, и я поняла, что не могу скрывать свои опасения.

– Я боюсь… – мои слова заплелись. – Я боюсь провала. Неудач на зельеварении.

Бэт улыбнулась, расправив волосы, и в этот момент я поняла, что именно эта мысль не давала мне покоя.

– Мы справимся с этим! – произнесла она с таким жаром, что в моем сердце снова загорелся огонь.

Я подняла свой пузырек, зелье внутри легло на дно, как жидкое золото. Внимательно посмотрев в глаза подруги, я почувствовала, как наше общее желание, вера и надежда соединяются в одно единое целое.

– На счет три, – сказала я, готовясь к тому, что нас ждет впереди.

– Один… два… три! – произнесли мы одновременно, и с этой командой я сделала глоток.

Ощущение было невероятным – тепло разлилось по моему телу, а страхи, которые когда-то сковывали меня, начали таять, как утренний туман. Это было только начало, и я знала, что мы создали нечто большее, чем просто зелье. Мы открыли двери в новую реальность, полную возможностей.

После глотка сначала ничего необычного не произошло. Мы смеялись и обсуждали, чего бы нам такого делать, когда вдруг зелье начало действовать. Я ощутила легкий головокружительный подъем, как будто все тревоги и страхи улетали прочь.

– Бэт, посмотри! – закричала я, указывая на окно в сторону безоблачного неба. – Птицы! Они летают так высоко!

Бэт мгновенно оторвалась от своих мыслей и проследила за моим жестом. В её глазах зажглись огоньки радости; это было как будто искра, разжигающая пламя.

– Я хочу попробовать подняться на крышу и прыгнуть! – произнесла она с такой искренностью, что я даже усомнилась в своём недовольстве.

– Ты что, с ума сошла? – произнесла я, но в голосе уже звучала нотка восхищения. – Это же опасно!

– А что, если это не страшно? – Бэт улыбнулась, её глаза сверкали от осознания. – Мы сможем!

Я не успела опомниться, как Бэт резким движением направилась к двери. И в этот момент я заметила, как цвет зелья, стоящего на столе, начал меняться – спирали света, переливаясь, заполнили комнату, озаряя всё вокруг яркими огнями. Я ощутила, как что-то внутри меня меняется, и вдруг мои страхи, словно пыль, устремились в небытие.

– Бэт, подожди! Мы должны это обсудить! – закричала я, но она уже вышла за порог и направилась на улицу.

Я поспешила за ней, обгоняя свои собственные сомнения. Вскоре мы оказались на низкой крыше соседнего корпуса. Бэт стояла на краю, её волосы развевались под порывами ветра, точно блестящие струи шпаг, и в этот момент она выглядела как богиня.

– Ты смотри, как здорово! Я чувствую, что могу всё! – закричала она, её голос был наполнен восторгом, но в нём также завуалировалась нотка опасности.

– Не делай этого, Бэт! – закричала я в панике, ощущая, как моё сердце заколотилось. – Это слишком рискованно!

Но, как будто в замедленной съемке, мир вокруг нас расплылся. Я почувствовала, как зелье обволакивало нас, как волна, унося в неизвестность. В момент, когда я осознала, что происходит, раздался звук, похожий на гулкие удары колокольчиков, и я поняла – это был зов бездны.

И затем, как будто кто-то выключил свет, вселенная погрузилась в черноту. Я потеряла ощущение времени и пространства, оставаясь лишь в легком облаке вибраций и звуков, пока волны полной непрозрачности поглотили нас.

Когда я вновь открыла глаза, меня охватило чувство тревоги и ностальгии. Голоса улицы, прохлада вечера – всё это было как шёпот забытого прошлого. Я оказалась в комнате общежития, знакомой до боли и в то же время чуждой. Я словно была невидимой, но за каждым движением и словом наблюдала, как призрак из другого мира.

На кровати сидела мама. Я увидела, как она медленно поднимает тест на беременность, держит его в руках, и с каждой секундой ощущение гнетущей тишины становилось всё сильнее. Её легкое дрожание рук и полное замешательство в глазах говорили больше, чем тысячи слов.

– Две полоски… – пробормотала она, её голос срывался, как осенний лист, упавший с дерева. Тест с характерным звуком приземлился на матрас. Слёзы катились по её щекам, словно океан, который пробился сквозь берег.

– Арабэль, кто отец ребенка? – раздался голос Элис, её подруги.

Я помню, как мы с Элис всегда были вместе, делая домашние задания и мечтая о будущем. Мне не хватало её, этих слов, я лишь наблюдала за той сценой, которую не в силах была изменить.

Мой ум забросил меня дальше, и передо мной встала зимняя картинка: двор Академии, покрытый снегом, где происходило что-то совершенно невообразимое.

– Арабэль, как ты могла?! – вскричал Рэмиус, её тогдашний парень и мой отец, его голос был полон недоумения и страха.

Он стоял перед ней, его лицо, искаженное эмоциями, внезапно сделалось красным от волнения.

– Ты не понимаешь, Рэмиус! Я… Я не планировала этого! – всхлипывала мама, её голос звучал, будто она сражалась с бурей внутри себя.

Я хотела прикоснуться к ней, обнять, сказать, что всё будет хорошо, но меня сковывала прозрачная стена между нами.

– А что, если я не готов к этому? – повторял он, теряя терпение, каждый его вздох был как упрек. – Как ты могла так поступить?

Мама отвела взгляд, и я увидела, как сильно она страдает. Мысли о её будущем, о том, что ждёт её за пределами этой Академии, разрывали её изнутри. Всё, о чем она когда-то мечтала, сейчас висело на волоске.

– Я расскажу папе, – произнесла она, и в её голосе послышалась решимость. – Он должен знать. Слова её вылетели, как стрела, и я чувствовала, что эта крепость, построенная из её мечтаний, сейчас начнёт рушиться.

Следующий момент словно замедлился, и я увидела её отца. Он выглядел шокированным, на его лице читались неуверенность и страх.

– Что? Как это возможно? – произнес он, его руки дрожали.

Каждый звук казался мне надломленным, разрывающим тишину.

– Мы же говорили, что вы пока не готовы… Что это будет значить для твоего будущего? – продолжал он, и в его голосе слышались нотки боли за будущее своей дочери.

Сюрреалистическая сцена разыгралась, словно я смотрела фильм о своей семье. Я наблюдала, как мама отошла от него, слёзы капали на пол, и она поняла, что теперь всё изменится.

– Ты поддержишь меня, правда? – тихо спросила мама, её голос дрожал от волнения, будто она не верила в то, что перед ней происходило.

Элис, сидя рядом, обняла её крепко, словно пыталась создать защитный щит от бушующей вокруг боли.

– Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, Арабэль! Ты должна подумать о будущем.

Эти слова, произнесенные в полголоса, тонули в океане страданий, не в силах помочь справиться с непоправимым. Я чувствовала, как слёзы катятся по щекам мамы, как её надежды тают, словно снег на весеннем солнце.

– Но что, если я потеряю свою возможность учиться? – её вопрос звучал так, будто в нём содержалась вся несуразность этого мира.

Я хотела сказать, что всё наладится, что она справится; но я понимала, что не имею права вмешиваться в её жизнь, пусть даже и в мыслях.

Элис, продолжая обниматься с мамой, пыталась утешить её:

– Это не конец, Бэль! Мы всё уладим.

Но мне было видно, что её слова лишь усугубляют рану, оставляя глубокие шрамы на душе.

Я чувствовала, как моё сердце сжимается, когда мама, полная надежды и страха, отпускает свои мечты, которые уносит холодный ветер. Это было ужасно – наблюдать, как годы обучения и стремлений просто уходят в небытие, когда её преданность и жертвы больше не имеют значения.

И как будто в это же мгновение ветры времени перенесли меня в тот момент, когда моя мама, вся дрожащая и уставшая, лежала в комнате, наполненной странным светом. Я увидела её глаза, полные мучительного ожидания, когда Элис, её опора, готовилась стать свидетелем важнейшего мгновения в жизни.

– Давай, Бэль, ты сможешь! – произнесла Элис, уверенность в её голосе перекрывала хрустальный звон затопленных надежд.

Сжав губы в тонкую линию, мама смотрела в потолок, когда первая схватка пронзила её, заставив застонать, как будто с её губ вырывалась не только боль, но и страх.

– Я не могу, Элис! Я не могу! – в её голосе было отчаяние, настолько сильное, что я едва могла дышать.

– Ты сильная, ты родишь! Всё будет хорошо, – уверяла Элис, и эта твёрдость казалась маяком среди непрекращающейся бури эмоций.

Внезапно я осознала, что нахожусь здесь не только как наблюдатель, но и как часть этого удивительного и ужасного процесса.

В тот момент, когда Элис с нежностью взяла меня на руки, её взгляд метнулся к маме – взгляд, который говорил о безусловной любви и понимании.

– Она действительно похожа на него, – прошептала Элис.

На мгновение в глазах мамы проскользнула тень. Она вдруг стала ещё бледнее, и я почувствовала, что в её сердце затаилась некая тёмная тайна.

– Не поднимай больше эту тему, – произнесла мама с печальным легким покачиванием головы. Я чувствовала, как слова её резали воздух вокруг.

И в этот момент мир вокруг меня вновь расплылся, как акварельная картина, оставляя только блеклые цветные пятна. Я вдруг ощутила, что зелье перестало действовать, и перед глазами всё смешалось в неясную кашу. Пронзительные удары колокольчика заполнили пространство, и я почувствовала, что падаю.

Когда я вновь открыла глаза, вместо привычной комнаты я оказалась в Академическом дворе. Вместо четырёх стен – простор и небо, окутанные ночным облачным покровом. Я, находясь на земле, мотнула головой, стараясь прояснить свои мысли. В голове все еще кружили обрывки воспоминаний о маме: её улыбка, чем-то согревающая душу, тепло её объятий и одновременно – борьба и страх, которые она переживала. Эти чувства разрывали меня изнутри.

– Ты как? – спросила Бэт, усевшись рядом на мягкую траву и опустила плечи. Её лицо было озабоченным, а глаза полны неопределенности.

– Ужасно… – пробубнила я, делая попытку приподняться на локтях. – Кажется, мы сделали что-то не так.

– Ну да, похоже, зелье не совсем защищает от страха, если оно отправляет нас в нокаут, – ответила она сквозь легкую усмешку, но услышанная тревога, какая-то незримая нить, что соединяла нас, не давала мне покоя.

Я посмотрела на неё, пытаясь заставить себя успокоиться. Бэт всегда была рядом, когда мне было трудно, но сейчас, когда страх окутывал меня с головой, даже её поддержка не казалась достаточной.

– Пошли обратно в нашу комнату, – произнесла я с безысходностью, словно ожидала, что стены моей комнаты защитят меня от всего, что только что произошло.

– Пошли, – согласилась Бэт, подавая мне руку.

Её ладонь была холодной, но в этот момент я не думала о том, что мне нужно. Я просто схватила её и поднялась с земли, ощущая, как уверенность в её теплоте всё же вернулась ко мне.

По дороге к общежитию я размышляла о том, что произошло. Зелье, которое должно было помочь справиться с страхами, вместо этого привело меня к чужим воспоминаниям, с которыми теперь я никогда не смогу расстаться. Они вертелись в моей голове, как смятые металлические обёртки, которые не желали расправляться.

– Ты веришь, что это сработает в следующий раз? – спросила я, не в силах унять волнение, с беспокойством смотря на Бэт.

Её лицо как в зеркале отражало мои страхи и надежды. Она остановилась и задумалась. Брови её слегка нахмурились в знак переживания.

– Не знаю… – произнесла она, подбросив мешочек с оставшимися ингредиентами в руках. – Может быть, если мы попробуем другой рецепт? Или… меньше дозу?

Я вздохнула и вспомнила, как зелье беспощадно вывело меня из себя. Чужие страхи и переживания наполнили моё сознание, терзая всё в душе. Только что выбравшись из этого состояния, я стояла перед новой дилеммой, заглядывая в неизвестность. Впереди нас ждало ещё много вопросов и, возможно, ответов, которые придут через страдания и забытые воспоминания. Сильно сжав ладонь Бэт, я почувствовала, как её поддержка вновь придаёт мне сил, готовая к новым вызовам.

– А помнишь, как ты выпила зелье невидимости на уроке и не могла говорить? Я тогда очень перепугалась, – рассмеялась Бэт, её голос словно разорвал поток моих мыслей. – У тебя оказывается была аллергия на Лунную Лилию. Ты потом сказала, что больше не будешь пить никакие зелья после этого случая. Не сдержала своё слово.

– Бэт, – сказала я, хмуро глядя на подругу и поджав губы, – это не то же самое.

Она хихикнула, и, несмотря на все тревоги, я не могла сдержаться от усмешки. Однако мрак, окутывающий мой разум, не покидал меня. Напряжение в воздухе становилось плотнее.

– Ладно, но давай подумаем, что мы можем сделать, чтобы избежать подобных ситуаций, – наконец предложила я, ощущая, как моё сердце снова начинает биться в такт действительности.

Внутри понимала, что даже самые продуманные планы не уберегут нас от встрясок, которые жизнь готовит в виде зелий.

– Что ты предлагаешь? Может, написать список? – Бэт надула щеки, придавая своему лицу комичное выражение, как будто воспринимает меня всерьез.

– Список? – я приподняла бровь, с недоумением глядя на неё. – Зелье избавления от страхов и чужие воспоминания – это не совсем одно и то же.

– Но, – начала Бэт, и потерла подбородок в задумчивом жесте, – все эти зелья стимулируют сверхчувствительность. Значит, нам нужно просто быть осторожнее.

– И меньше зелий! – вставила я с лёгким сарказмом, хотя на самом деле это предложение звучало вполне разумно.

– Спасибо, профессор, – с игривой мимикой отмахнулась она, как будто я отчитываю её.

Я успела рассмеяться, но тот смех быстро утих, и вновь мои мысли ушли глубоко внутрь. Воспоминания других жизней, о которых я даже не догадывалась, пробирались через меня, оставляя болезненные следы. Я вспомнила запахи, которые не принадлежали мне, чувства, ставшие моими в тот миг, когда я очутилась в их шкуре. Это было как крик, доносившийся издалека, когда ты находишься в тишине – он заставлял меня дрожать.

Мы шли дальше – по извивающейся тропе между деревьями, где лунный свет играл в листве, и я вновь начала чувствовать, как страхи начинают сталкиваться с надеждой. Всё вокруг казалось живым – звук шороха листьев, прохлады ночи и теплота Бэт рядом, её поддержка становилась для меня маяком в этом бескрайнее море переживаний. Но жажда понимания, желание разобраться в чуждых воспоминаниях, бесконечно терзали меня. И это было только начало…

– Знаешь, – остановилась я, взглянув на Бэт. В её глазах светилась неподдельная забота. – А вдруг эти воспоминания нам как-то помогают? Может быть, стоит понять их?

Бэт вздернула брови и тут же воскликнула:

– Да ты что! Это же опасно! Подумай, мы не знаем, что противоположная сторона может сделать с нашими головами.

Я открыла рот, собираясь возразить, но она не дала мне закончить:

– Ладно, давай не будем углубляться в это. Мы до сих пор не знаем, что именно произошло в этот раз!

Я сдалась. Бэт всегда знала, как остановить круговорот моих страхов, как будто могла прочитать их с лица. Она была моим оплотом, и её поддержка придавала мне сил.

– Хорошо, – произнесла я, глядя ей в глаза, полные света и решимости. – Но, если мы будем пробовать снова, мы сделаем это вместе. И только с первой дозой.

В ответ на это Бэт широко улыбнулась, и я почувствовала, как тепло окутывает нас обеих.

– Согласна, – произнесла она, и её голос был полон уверенности. Она потянула меня к входу в общежитие, словно это было спасение от нарастающей тревоги.

– И, кстати, давай без вспомогательных зелий на ближайшие пару недель! Мы и так притянули достаточно проблем.

– Хорошо, – согласилась я, хотя внутри всё еще тлели страхи, о которых я даже не знала, как говорить.

Все эти темные закоулки памяти, все те моменты, когда я терялась, казались только началом. Началом нашего нового расследования, нового квеста в темных дебрях разума.

Мы вошли в общежитие, и я впустила в себя теплый свет и звуки, которые окружали нас. Уютная атмосфера давала мне почувствовать себя немного в безопасности, но внутри все еще оставалась щемящая мысль: что мы увидим, если углубимся в чужие воспоминания? Я не знала, что нас ждет впереди, но решимость Бэт придавала мне сил. Мы будем исследовать это вместе, и пусть ужасающие тайны ждут на горизонте – я была готова встретиться с ними лицом к лицу.

Глава 4

Утро показалось мне особенно серым и холодным. Я проснулась с чувством разбитости, словно меня переехал грузовик. Вокруг все было затянуто серым покрывалом, а в голове – клубок тягучих мыслей. Воспоминания о том дьявольском зелье, которое мы с Бэт приготовили, все еще терзали меня, как кошмары. Они накатывались волной, оставляя меня в полной растерянности.

Я приподняла голову и взглянула на нашу с Бэт комнату. Пустота, которую она оставила, снова обострила мое подавленное состояние. Она, наверное, уже собрала свои вещи и ушла в душ. Поднимаясь с кровати, я почувствовала тяжесть в каждой мышце, словно ненавистный груз заставлял меня оставаться на месте. Но я не могла оставаться здесь, нужно было хотя бы на мгновение отвлечься.

Схватив полотенце, я направилась в общий коридор нашего общежития. Как только я вышла за дверь, аромат мыла и шампуня окутал меня, напомнив о том, что жизнь продолжается, несмотря на мои раздумья. Проходя мимо соседних дверей, я слышала стуки и шорохи – кто-то собирался на занятия, кто-то, как и я, еще волновался о вчерашнем вечере. Я чуть замедлила шаг, но вдруг услышала знакомый голос.

– Клэр, давай поговорим, – произнес Кристиан.

Я остановилась, прежде чем повернуться к нему, и сердце сжалось. Он стоял там в одних брюках, с голым накаченным торсом, который, казалось, выделялся на фоне серости всего вокруг. В такие моменты я ненавидела свою реакцию на него, ненавидела, что его обаяние все еще способно заставлять мою кровь бурлить.

– Чего тебе? – спросила я с отголоском раздражения в голосе, стараясь скрыть эмоции, раздирающие меня изнутри.

Он почесал затылок, как будто искал нужные слова. Я наблюдала за его движениями с усмешкой, уверенная, что очередной выход его «прости» не изменит обстоятельства.

– Я хочу перед тобой извиниться за тот инцидент на балу, – сказал он наконец.

Моя губа невольно дернулась от его слов.

– Извиниться? – переспросила я с явным поддразниванием. – А разве это что-то изменит? Ты сам знаешь, что ты натворил.

– Мне очень жаль, – продолжал он, заглядывая мне в глаза, – я не хотел, чтобы все так получилось.

Он смотрел на меня, и в его глазах я уловила искренность, но обид было слишком много. Я вновь потянула руку к двери душевой, мечтая о том, чтобы смыть с себя все переживания, вместе с его навязчивым присутствием.

– Нам не о чем с тобой разговаривать, – сказала я, пытаясь отвернуться от него.

Но Кристиан не сдался. Он схватил меня за руку развернув к себе, и мир вокруг словно замер. Я чувствовала, как его тепло проникает сквозь мои ладони, но это тепло было слишком острым, чтобы с ним можно было справиться.

– Клэр, подожди! – его голос был настойчивым, с примесью тревоги, которая заставила меня остановиться.

Но я не хотела останавливаться. В голове крутились воспоминания: смех, обещания, недосказанности и, конечно, тот момент, когда он разорвал все на кусочки.

– Что ты еще можешь сказать, чтобы всё исправить? – воскликнула я, и попыталась вырваться из его хватки. Его рука держала меня крепко, как будто он боялся отпустить и потерять.

– Я понимаю, что повел себя как полный идиот. Но я не хочу, чтобы ты думала, будто мне все равно, – произнес он и посмотрел мне в глаза. В его взгляде читалась искренность, но в моей душе бушевали гнев и неопределенность.

Его слова отразились в моем сознании, но поверить ему было труднее всего. Обидно было видеть его спокойным и уверенным, когда внутри меня бушевали гнев и неопределенность. Я отмела свои мысли, словно оборванный лист, пытаясь сосредоточиться на том, что сейчас важно.

– Ты порвал со мной, когда я меньше всего этого ожидала, – тихо произнесла я. В моем голосе звучала подавленность, которая отражала каждую каплю боли, укоренившись в моем сердце. – А теперь как будто ничего и не произошло.

– Я ошибся, – его голос стал мягче, почти вздрагивающим от чувства. – Я не должен был так поступать. Я хочу исправить это. Пожалуйста, дай мне шанс.

После этих слов во мне заколебались чувства. Я явно не знала, что делать. Что-то внутри меня кричало, чтобы я не верила его словам, но в то же время я понимала, что сама все еще цепляюсь за надежду. Я не могла с этим справиться.

– У тебя есть Талия, вот иди и извиняйся перед ней, – произнесла я, словно выплевывая каждое слово. Вырвав руку из его хватки, развернулась и направилась к душевой, оставляя его позади, с его сожалениями и извинениями, которые не значили для меня ничего.

Дверь захлопнулась за мной с гулким звуком, и я прижалась к ней спиной, пытаясь понять, что произошло. Моё сердце бешено колотилось, а разум заполнили образы недавних событий. Почему он снова лезет в мою жизнь? За что мне все это? Я попыталась глубоко вдохнуть, но дыхание сбивалось, и в голове крутилось множество вопросов.

– Что случилось, Клэр? – раздался знакомый голос. Это была Бэт. Она стояла рядом со мной, накрыв голову полотенцем, словно актриса, готовая к следующей сцене.

– Кристиан случился, – пробормотала я и закатила глаза, пытаясь отмахнуться от навязчивых мыслей.

Бэт нахмурилась, в её глазах зажглось озорное выражение.

– Что он сделал? – с ироничной улыбкой спросила она, как будто Кристиан был не злостным предателем, а лишь старым добрым знакомым, который заблудился в трёх соснах.

– Хотел извиниться, – бросила я раздраженно, чувствуя, как волнение нарастает в груди.

– А ты что? – не унималась Бэт, будто детектив, подводящий меня к важному открытию.

– Просто послала его, – произнесла я безразлично, хотя внутри всё бурлило.

– Правильно, подруга, – сказал Бэт и похлопала меня по плечу, как будто это была настоящая победа.

Она вышла, оставив меня наедине с собственными мыслями. Я медленно направилась к душу, чувствуя, как горячая вода смывает переживания и сомнения. Я старалась не думать о Кристиане, но в сердце всё ещё оставалась искорка надежды, протянувшая свои щупальца в прошлое.

После душа я почувствовала себя намного лучше. Направляясь к своей комнате, в голове всё ещё крутились вопросы, когда вдруг меня схватили за запястье и развернули к себе.

– Что ты делаешь?! – завопила я, увидев Кристиана.

– Клэр, просто поговори со мной, – произнес он тихо.

– Я тебе вроде сказала, что не хочу с тобой разговаривать. Нам не о чем говорить, – закричала я, пытаясь вырвать руку из его крепких пальцев. Он сжимал её слишком сильно.

– Клэр, я люблю тебя. Я всегда любил тебя, просто не знаю, что на меня тогда нашло, – его голос звучал спокойно, но в нём была тоска, заставляющая меня на секунду замереть.

– Ты издеваешься?! Ты бросил меня, разорвав помолвку, из-за чего? Из-за того, что я убила твою бывшую? – я орала, как будто это могло изменить ситуацию. – Или, может, из-за того, что я чудовище? Но я убила другое чудовище! Она могла уничтожить мир!

– Клэр… – тихо начал он, но я перебила его.

– Нет! Я ещё не закончила. Ты из-за этого порвал со мной, да? Из-за того, что я убила Айрис?

– Нет, – произнес Кристиан едва слышно, почти шёпотом.

– А что тогда? Что?! – закричала я и, наконец, смогла вырвать руку из его хватки.

Я ощутила, как гнев захлёстывает меня, и начала толкать его в обнаженную грудь, остро осознавая контраст между его физической силой и моим безразличием к его попыткам понять. Он стоял будто в бетонной стене, не отступая. В его глазах читалась боль – глубокая, неизлечимая. И это смущало меня до глубины души. Я чувствовала, как меня накрывает истерия, ненависть и любовь смешивались в такой запутанный клубок, что высказать это словами становилось практически невозможно. Передо мной стоял мужчина, который был частью моего прошлого, части, которую не стереть – даже если судороги боли заставляли меня желать выкинуть его прочь из своей жизни.

– Ты просто не понимаешь, – произнес он, глядя мне в глаза, – что я боролся с собой и с тем, что произошло.

Я позабыла, что такое спокойствие, когда эти слова вырвались из его уст.

– Боролся? – воскликнула я, не веря своим ушам. – Ты оставил меня в самый трудный момент! Ты не вправе теперь говорить о том, что любишь!

Он открыл рот, но замер, как будто слова застряли где-то у него в горле. В его взгляде читалась отчаянная попытка объяснить все свои действия, но все, что я видела, – это страх «потерять» меня снова. И он был так прав – я бежала с разбитым сердцем, беспокойство за себя заглушало живые чувства.

– Мне это не нужно, Кристиан. – Мой голос дрожал от гнева и боли. – Я не могу просто взять и забыть все, что произошло. Ты сам все разрушил!

Но Кристиана не удовлетворил мой ответ. Он внезапно кинулся ко мне и прижал к себе. Его холодный, обнаженный торс обвил мое тело, и я ощутила знакомое тепло, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня. Однако я отпрянула, держа полотенце, с одной стороны, как щит.

– Нет! – крикнула я, тряся головой, как будто это могло помочь мне избавиться от воспоминаний. – Не смей!

– Клэр, я безумно по тебе скучал… – его голос дрожал, но в груди у меня росла только ярость.

Внутренняя буря, поднявшаяся внутри, обрушилась на него неожиданно: я отвела руку и влепила ему пощечину. Этот жест был словно крик, который мог заставить его понять, насколько я разочарована, насколько меня ранили его слова и поступки.

– Ты должен разобраться в своих чувствах, Кристиан! – произнесла я, стоя перед ним, отчаявшаяся и полная раненых эмоций. – Не делай так больше.

С этими словами я резко развернулась и направилась в комнату. Закрывая за собой дверь, я ощущала, как по моим щекам катятся горькие слезы. Внутри была настоящая буря. Я всегда мечтала о свободе от этих противоречивых чувств, но он снова вернулся и всё нарушил. По ту сторону двери меня уже ожидала Бэт, моя верная подруга и поддержка. Она взглянула на меня с недоумением, в её глазах я увидела вопросы, на которые сама не могла ответить.

– Что случилось, Клэр? – её обеспокоенный голос вывел меня из раздумий.

– Кристиан, – тихо произнесла я, ощущая, как будто кто-то сжал мой желудок в тисках от воспоминаний.

– Что опять? – Бэт, казалось, была готова вспылить. Её голос звучал как грозовой гром.

– Он хотел меня поцеловать, а я дала пощечину, – отчётливо, но с трудом произнесла я, чувствуя, как нервозность пронизывает меня.

– Он что, совсем ополоумел? – возмутилась она, её глаза сверкали, как будто она забыла о всех нюансах нашей сложной ситуации.

Я не ответила, стараясь не встречаться с её взглядом. Открыла шкаф и достала запасной комплект формы. Мне совершенно не хотелось обсуждать происходящее, я просто хотела собраться и взять себя в руки.

– Понимаешь, я просто не знаю, что делать, – призналась я, взглянула в зеркало и увидела, как тонкие линии волнения прописались в моём лице.

– Может быть, стоит поговорить с ним? – спросила Бэт, её голос снова стал мягким, но это не облегчало тяжесть на моем сердце.

– Нет, Бэт, – выдохнула я, чувствуя, как внутри меня происходит борьба. – Всё слишком запутано. Я не хочу снова переживать это всё.

Тишина в комнате словно сжимала меня, превращая в камень. Я пыталась сосредоточиться на том, что меня ждёт впереди, но образы Кристиана не покидали меня. Они следовали за мной, как тени, и я знала, что рано или поздно мне придётся решить, что делать с этими чувствами, которые разрушали меня изнутри.

Я вновь вернулась к зеркалу, пытаясь привести в порядок свои чувства, но отражение лишь подчеркивало всю мою внутреннюю борьбу. Бэт, моя лучшая подруга, наблюдала за мной с беспокойством. Её глаза искали ответ, который я сама не могла найти.

– Клэр, ты должна сказать ему, что ты чувствуешь, – продолжила она, в её голосе звучала искренность, которую было трудно игнорировать.

– Я не знаю, с чего начать, – тихо ответила я, проводя рукой по своему лицу.

Я не могла откинуть мысли нашего последнего столкновения, как Кристиан прижал меня к себе. Это все заполнило мой разум, словно змеи в бочке. Это было одновременно знакомо и опасно, как прикосновение пламени.

– Может, стоит встретиться с ним не так эмоционально? – предложила Бэт. – Объясни, как ты себя чувствуешь, без криков и слёз.

Внутри меня разгорелся конфликт. Я знала, что она права. Но страх того, что могу снова оказаться в его объятиях, удерживал меня. Я покачала головой, но Бэт не оставляла меня в покое.

– Ты не можешь просто избегать его. Это не решит проблему, Клэр.

– Ты не понимаешь, – взорвалась я, глядя на неё с отчаянием. – Он приходит и уходит, как будто мы с ним играем в прятки. Я не знаю, чего он на самом деле хочет!

Мои слова вырвались наружу, захлестывая меня бурей эмоций. Я вновь представила его холодный, обнажённый торс, как он прижал меня к себе, от чего у меня захватило дух. Я отпрянула тогда, но его желание было ощутимо. Я сжала руку в кулак, всё ещё чувствуя себя рядом с ним. Я бросила взгляд в зеркало; там отражалась испуганная версия меня самой, запутавшаяся в отношениях, которые не давали покоя.

– Может, ты просто боишься сделать шаг навстречу? – заметила Бэт, её слова словно отозвались в моём сердце, как проклятие.

Я отвернулась. Нет, не могу. Он был не тем, с кем я могла бы строить свою жизнь.

– Нет, я не хочу видеть его в своей жизни, – уверенно сказала я, хотя голос предательски дрогнул, и с яростью бросила полотенце на кровать, словно это был он, кто вторгся в моё пространство.

Бэт тяжело вздохнула и замерла на месте, но вмешиваться больше не стала. Я чувствовала её взгляды на себе, полные понимания и, в то же время, легкого разочарования. Она всегда была рядом, готовая поддержать, но и она понимала, что это не просто история «и жили они долго и счастливо». Мои чувства были сложнее.

Собирая свою сумку, Бэт делала это молчаливо, каждый её жест говорил о том, что она хочет, чтобы я приняла окончательное решение. Я понимала: необходимо отпустить его, но как? Он был частью меня, частью моего сердца.

Я все еще злая, стала натягивать на себя свою учебную форму: расклешенная бордовая юбка чуть выше колен, белая рубашка с резным воротничком, в тон юбки прямой пиджак, натянула на себя длинные белые гольфы и дополнила образ черными лакированными лоферами. Каждый элемент одежды был тщательно подобран, и, в общем, образ выглядел строго, но в то же время мило и стильно. Я любила, когда такой простой наряд мог подчеркнуть индивидуальность.

Свою длинную кудрявую рыжую шевелюру я собрала в хвост, чтобы не мешала мне за учебой, и добавила заключительный штрих – черный бантик. Посмотрев на отражение в зеркале, я удовлетворенно кивнула. В этот момент я увидела Бэт, сидящую рядом на кровати и углубившуюся в изучение расписания. Я невольно взглянула на свою подругу и не могла не залюбоваться ею. Длинные черные прямые волосы спадали ниже талии, создавая контраст с ее бледной кожей, которая, как у настоящей вампирши, светилась на фоне темного уюта спальни. У нее были карие глаза с искорками, словно отражающие свет звезд, и милые конопушки на носу и щеках, придающие ей особое очарование.

Бэт была всегда более целеустремленной в плане учебы, чем я. В ней была какая-то внутренняя сила, которая заставляла ее фокусироваться на цели, тогда как я часто отвлекалась на мелочи, такие как Кристиан. Она продолжала изучать свое расписание, не замечая, как я с восхищением смотрю на нее.

Я быстро оглядела свою комнату, проверяя, не забыла ли я что-то важное. Все было на месте: книги, тетради, карандаши. Но вдруг меня осенило – а где же мой любимый браслет, подаренный тетей? Сердце забилось быстрее, и я метнулась к столу, заглядывая под него. Там не оказалось ничего, кроме пыли и крошек, которые я оставила после последней нашей вылазки с Бэт за ночным ужином в столовую. Непорядок! Тетя всегда учила меня следить за порядком.

Пока я копалась в своих вещах, обдумывая, где могла оставить браслет, мой взгляд упал на разбросанные тетради. Я внимательно проверила каждую, но, конечно, браслета там не было. Я устроила настоящую небольшую детективную операцию, проверяя каждую деталь, включая шкаф, под которым могла бы его найти. С каждым разом я становилась всё более нервной.

– Ты чего, за призраком охотишься? – раздался голос Бэт. Я подняла голову и увидела, что она улыбается, уткнувшись в свое расписание.

– Точно, призрак учебной формы! Я вот думаю, как мне в ней лучше выглядеть, – подмигнула я, уже окончательно отбросив все гнетущие мысли о Кристиане. Я не позволю ему портить мне настроение! Он просто не достоин моих эмоций.

– Ты и так выглядишь отлично! – с искренним восхищением отметила Бэт, и меня это немного успокоило. – А вот темнохолщицкие платья тебе не идут.

Я рассмеялась. О, Бэт всегда знала, как поднять настроение. Она была словно лучик солнца в этом сером мире. Я оставила свои поиски и закончила собираться. Взглянула в зеркало, поправив выбившиеся пряди волос, и ощутила уверенность, что могу справиться с любыми невзгодами.

– Пошли, – сказала я, уже собранная и готовая покинуть комнату.

– Пошли, – подтвердила она с той самой искренней улыбкой, которую я обожала.

Мы вышли из комнаты, просторный коридор общежития встретил нас легким эхом шагов. Я обожала это место: тяжелые двери на каждой стороне, скрипящие полы, высокие потолки с вычурными потолочными украшениями, которые рассказывают свои истории. Каждый раз, проходя мимо, чувствовала, как будто место шепчет мне что-то важное.

Я инстинктивно подхватила Бэт за руку, пока мы направлялись в Академическую столовую. Мое сердце забилось быстрее, когда я заметила группу студентов, склонившихся над своими тетрадями и обсуждающих последние зельеварения.

– Знаешь, мне кажется, что в этом семестре у нас будет много интересных заданий, – заметила я, когда мы проходили мимо класса трансмутации.

– Да, особенно по зельеварению. Это будет сложно, но я готова! – ее глаза блеснули, и она рассмеялась нашей недавней выходке.

– Ты всегда была такой целеустремленной! – призналась я, задыхаясь от смеха. – Я б скорее на дне океана училась, чем на лекциях сидела.

Бэт рассмеялась, а её смех заполнил коридоры, словно мелодия:

– Зато ты так прекрасна, когда смеёшься! Зачем тратить научные «добродетели», если можно быть красивой?

Пробираясь к столовой, я ощутила, как голод становится невыносимым, и запах свежевыпеченного хлеба заставил мой живот заурчать. Мы вошли в зал, где шумно общались студенты, а на столах раздавались тонкие ароматные еды. Каждый раз, когда я приходила сюда, небольшой трепет охватывал меня, как будто бы это было волшебное место, где начинались все самые захватывающие истории.

– Надеюсь, у нас сегодня будет что-то вкусное, – прошептала я, скрестив пальцы.

– Я мечтаю о круассанах, – добавила Бэт, притягивая меня ближе.

Мы вошли в зал, полностью погруженный в шумные разговоры. Студенты обсуждали свои планы на день, кто-то уже успел залезть в ссору из-за последней булочки с корицей. Я с Бэт нашли место за раздачей и принялись наполнять свои тарелки: ароматный суп, хрустящие салаты и, наконец, теплые, золотистые круассаны, которые я обожала. Они выглядели так аппетитно и манили меня.

– О, смотри, это же Арчи! – неожиданно воскликнула я, заметив новенького студента, который проходил мимо с горой еды, аккуратно зажатой в руках.

Бэт, как всегда, активно готовая к взаимодействию, сделала приветственный жест, и я, подхватывая её настроение, тоже помахала.

– Привет, Арчи! Как дела? – закричала она, перекрывая шум столовой.

Он остановился, повернувшись к нам с легкой улыбкой, и в этот миг все вокруг будто затихло. Арчи выглядел просто потрясающе: пронзительные голубые глаза, каштановые волосы, мускулистое тело, скрытое под бордовой формой Академии. Я невольно любовалась ним, и мимо проносились воспоминания о том, как вчера, из-за утренней неудачи с зельем, все в классе смеялись надо мной. И моя улыбка сошла на нет. Боже, он же видел мой позор…

– Здорово, девчонки! У меня полный график на сегодня, но перед этим – завтрак! – ответил Арчи, присаживаясь к нашему столику.

Как только он сел, забавные споры и шумное смехотворение за соседними столами начали исчезать для меня. Я просто не могла оторвать от него взгляда. Кажется, кто-то сыграл со мной злую шутку, и вместо поддержки мои мысли вернулись к инциденту с зельем, который обернулся настоящим кошмаром: желто-зеленые пятна покрыли моё лицо и форму, и я стала объектом шуток и обсуждений.

– Как ты, Клэр? – вдруг спросил Арчи, рассматривая меня с интересом, в его голосе сквозила забота. – Ты вчера была очень подавлена после инцидента с зельем.

Я мгновенно вспыхнула, как спелый помидор. Сокровенные воспоминания о том, как зелье рвануло у меня в руках, снова заполнили мой разум. Я вспомнила, как одноклассники хихикали и показывали на меня пальцем, когда я стояла как вкопанная в аудитории.

– Уже нормально, я отошла от этого, – выдавила я с усилием, стараясь не показать, как меня это всё ещё волнует.

Но не тут-то было. Арчи посмотрел на меня и, казалось, попытался рассмотреть, что скрывается у меня внутри. Он улыбнулся – от его улыбки в моем животе закружили бабочки, словно в них запустили сложный механизм, о существовании которого я даже не подозревала.

– Ты знаешь, это же всего лишь зелье, – сказал он с ободрением, как будто пытался напомнить мне о том, что впереди много интересного. – Так что не стоит так переживать.

Я кивнула, стараясь не выдать своей внутренней паники.

– Может, ты покажешь мне, как правильно работать с зельями? На следующем уроке, я имею в виду. Я мог бы помочь тебе, – его предложение звучало так искренне, что я чуть не расплакалась от счастья.

Неужели, правда? Такой идеальный парень, как Арчи, хочет проводить со мной время? Моя мрачная натура начала улетучиваться, как облака после дождя, уступая место светлому, полному надежды будущему.

– Да, с удовольствием, – ответила я, стараясь скрыть смущение, которое одолевало меня. Я чувствовала, как мой мир начинает меняться на глазах. Я поймала взгляд Бэт рядом, её счастливая улыбка заверила меня, что всё происходящее – это не сон.

Но, в то же время, сквозь мой восторг проскользнула небольшая искорка сомнения. Я нахмурила брови на Бэт, едва сдерживая раздражение. Она сидела рядом с нами и невольно улыбалась. Я взглянула на неё, и она всем своим лицом выражала «давай, дерзай, не упусти шанс с Арчи». Это меня даже немного задело. Я отвернулась от ее «счастливого» лица, не желая участвовать в этой авантюре.

Повернувшись к Арчи, я впилась взглядом в его лицо и старалась рассмотреть каждую деталь. Каштановые волнистые волосы, ясные голубые глаза, которые светились добротой. Он выглядел искренним и дружелюбным, но не также ли это, как весенний дождь, который может смениться холодом?

– Ты правда так думаешь? Что я могу помочь? – пробормотала я, все еще не веря в происходящее. Этот вопрос, казалось, был продиктован скорее неуверенностью, чем желанием узнать его ответ.

– Конечно! Я сам иногда путаю зелья. Знаешь, они могут быть хитрыми. Будем работать вместе, и тогда всё будет в порядке, – ответил он с лёгкой улыбкой. В этот миг в моём сердце зажглось что-то новое; вдруг всё стало ясно, как яркое утреннее солнце.

Сердце забилось быстрее, и мне стало жарко. Я начала осознавать, как сильно хочется испытать этот момент, но страх продолжал пронзать мои мысли. Почему я так боюсь, когда он рядом? Вздохнула от собственных мыслей, и, посмотрев на Бэт, почувствовала странное единение с этой ситуацией.

– Ладно, – произнесла я, стараясь говорить уверенно, хотя внутри у меня всё переворачивалось. – Договорились. На следующем уроке мы вместе.

Кивнув, он взглянул на меня так, что во мне все заиграло, как будто я снова родилась. Это было началом чего-то нового, и я не могла дождаться следующего урока. Мечты о том, что могло быть, начали придавать мне сил, а недостаток уверенности стал отдаляться.

Я продолжила есть свой салат, но Бэт снова посмотрела на меня со странным выражением лица. В ней было что-то такое, что заставляло меня ощущать себя неловко и одновременно взволнованно.

– Что? – спросила я, поднимая брови и притворяясь, что не замечаю её настойчивых глаз.

Она лишь рассмеялась, и этот смех, звонкий и мелодичный, пронесся по столовой, напоминая мне о шальной радости. Казалось, что её смех означал, что она знает что-то такое, что мне ещё не открыто.

Я постаралась изобразить строгость, посмотрев на подругу. Внутри у меня всё бурлило от смущения.

Арчи вдруг снова начал диалог, как будто сама Бэт его направила ко мне. Его блестящие глаза сверкали весельем, когда он, облокотившись на стол, начал разговор.

– А помнишь, как вчера директор поймал нас за разговорами? – он улыбнулся, и в его голосе слышался легкий налет озорства.

– Да вас было слышно на всю аудиторию, – подхватила Бэт, не упуская возможности подшутить.

Я снова взглянула на неё, на этот раз более строго, но она игнорировала мой взгляд, и это вызывало у меня смешанные чувства. Смущение росло, но я с каждым мгновением старалась держать себя в руках, пряча свои эмоции за маской безразличия.

– Вот это да! – воскликнула я, пытаясь разрядить атмосферу. – Я не ожидала, что он подкрадется так неожиданно!

Арчи усмехнулся и, скрестив руки, произнес метко:

– Так и есть. Ещё немного, и он мог бы появиться в наших шутках о типичных художниках.

Я не удержалась и засмеялась:

– Представь, как он выглядит у мольберта с кисточкой!

– Это, возможно, было бы самым забавным зрелищем на свете! – согласился Арчи, и его смех слился с моим, создавая атмосферу легкости и уюта.

Я взглянула на него, и в этот миг поняла, что хочу большего, чем просто случайное общение. Я хотела настоящей дружбы, основанной на понимании и поддержке, без колкостей и споров.

– Я надеюсь, нам удастся избежать переизбытка контроля, – произнесла я, стараясь говорить уверенно. Я попыталась скрыть волнение, которое бурлило внутри меня. – Тогда, возможно, нам суждено стать хорошими друзьями.

Арчи снова улыбнулся, и я почувствовала, как внутри меня разливается тепло. Этот мгновение показалось столь значительным, что стало ясным: я действительно этого хочу.

– Я верю, что у нас всё получится, – уверенно произнес он. – И послушай, как ты смогла заметить, магия существует не только в заклинаниях, но и в том, как мы взаимодействуем друг с другом.

Я задумалась над его словами, понимая, что у нас с Арчибальдом есть нечто большее, чем просто интерес к магии. Мы стремились к тому, чтобы лучше понять себя и друг друга.

– Давай, покажи мне свои рисунки, когда они будут готовы. Я уверена, они прекрасны, – сказала я, нарушая молчание, которое слегка повисло между нами.

Арчи рассмеялся, и его глаза засияли, как будто они удерживали в себе целый космос идей и творчества.

– Да, конечно! Только мне нужно время, – ответил он с явной искренностью и задором в голосе. – Но ты первая, кому я их покажу.

Моя подруга Бэт, сидящая напротив, внимательно слушала нас, не упуская ни одной детали. Я знала, что она чувствует мою радость и разделяет её с нами. В её глазах отражалась поддержка и одобрение.

– Знаешь, – начала она, – я всегда считала, что настоящая дружба начинается с взаимопонимания. Арчи, вы с Клэр как будто созданы друг для друга!

Я почувствовала, как краска залила мои щеки от смущения, но одновременно моё сердце наполнилось теплом. Волнительно и радостно, как будто я на краю новой, неизведанной дороги.

– Не спеши с выводами, Бэт, – шутливо ответил Арчи, приподняв бровь. – Мы только начали нашу магическую совместную практику.

– Верно, – согласилась я, смеясь. – Но это только начало. Мне кажется, нам с тобой, Арчи, есть о чём поговорить.

В этот момент было похоже, что в воздухе действительно витает магия – не та, что подчинена заклинаниям, а та, что с каждым мгновением связывает нас более крепко. Это была дружба, медленно зарождающаяся под лучами весеннего солнца, полная возможностей и надежды.

– Я с нетерпением жду твоих рисунков и ваших совместных приключений, – наконец произнесла Бэт, подмигнув нам.

Мы с Арчи обменялись взглядами, и я поняла, что этот день действительно станет началом чего-то удивительного.

Как только музыка весны заполнила ажурные коридоры нашей Академии, вдруг раздался громкий голос директора, нарушая всю нашу идиллию.

– Минутку внимания! – его окрик эхом отразился от стен столовой.

Я с Бэт переглянулись, недоумевая, что ему нужно от нас.

– После завтрака жду первый курс с факультета огня и воды в кабинете зельеварения, – произнес он сердито, и его слова зазвучали как гром среди ясного неба.

Меня как будто окатило ледяной волной. Я встретилась взглядом с Бэт, и в ее глазах я увидела тот же ужас, который охватил и меня. Наша ночная вылазка – мы не убрали после себя. Чёрт! Мы заговорили о наших приключениях и оставили свои следы.

В угнетающей тишине, наполненной неясным предчувствием, мы доели быстрый завтрак и вышли в коридор. Моя голова была так загружена мыслями о возможном наказании, что я не заметила даже отсутствия нашего общего друга Тэрона.

– Бэт, а где Тэрон? – в голосе моем слышалась тревога, когда мы стучали по плиткам коридора на пути к этому ужасному кабинету.

– Не знаю, Клэр, – ответила она с искренним беспокойством. – Я видела его последний раз на весеннем балу. Он даже не пришел на собрание после каникул.

Ее слова заставили меня задуматься. Что могло случиться с Тэроном?

– Странно это всё, – произнесла я, почесывая подбородок. – А где Теодор? Я его не видела за завтраком в столовой.

– Они ушли на два дня в поход с Жозефиной, – сказала Бэт, и в ее голосе звучала легкая ирония. – Единение с природой, знаешь ли.

Я кивнула, и легкий хихик поднялся из груди. Вспомнила как Теодор всегда мечтательно болтал об этих приключениях, о том, как им эльфам будет интересно среди зелени леса и под открытым небом, вдали от нашей Академии.

Неприятные мысли всё равно не покидали мою голову, когда мы, наконец, подошли к кабинету зельеварения. Я остановилась, чтобы глубоко вдохнуть.

– Ты готова? – спросила Бэт, прижимая руки к груди.

– Пожалуй, нам стоит просто принять этот вызов, – ответила я, поднимая подбородок. Я заметила, как по ее лицу пробежала искорка сомнения.

В кабинет мы вошли, нерешительно скользя взглядами по полкам с пузырьками и пожелтевшими от времени книгами. В аудитории уже собралась толпа из более чем пятидесяти учеников, и на лицах каждого читалось недоумение. Но самым выраженным на этом фоне было лицо директора: оно излучало ярость, которую я никогда раньше не видела.

– О, а вот и вы, – произнес он, когда мы с Арчи и Бэт пересекли порог.

Я почувствовала, как все взгляды обратились к нам. Мой взгляд тут же зацепился за Талию и Кристиана, которые стояли, держась за руки. Вот мерзавец! Утром он пытался поцеловать меня, а теперь счастливо держится за руки с со своей леди.

Я отвернулась, и мой взгляд упал на Арчи, он подмигнул мне, и на лице заиграла улыбка. В эту минуту он стал морской волной, унося прочь мой гнев.

– Кто это сделал? – разочарованно спросил директор, и в аудитории повисло гнетущее молчание.

Никаких признаков признания – все затихли, будто обзавелись липкими языками. Я мельком взглянула на Бэт. Ее глаза полны страха, хотя желание сказать что-то невольно проявлялось в её посиневших губах. Я дернула её за руку, шепнув:

– Не надо.

Наверное, наши лица были словно книги, которые директор достаточно легко мог прочитать. Он быстро подошёл к нам, прямо как сокол, охотящийся за своей жертвой.

– Это вы сделали? – закричал он, и я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее.

– Нет, – ответили мы хором.

Арчи, пока я старалась не попасть под гнев директора, взял меня за руку. Его прикосновение вселило в меня странные ощущения, и, мне кажется, он понял, что это были мы, но ситуация накалялась с каждой секундой.

– Все молчат? – гневно продолжил директор. – В таком случае все будут отмывать после уроков класс.

Шум недовольства разразился среди учеников.

– Но тут совсем чуть-чуть! Смысл нам всем мыть? Это всего на пять минут, – выкрикнул кто-то из толпы.

Я хотела увидеть этого смельчака, но после гневного взгляда директора его голос стих, как будто его заперли под замок.

– Раз так? – произнес он, в его взгляде была ярость, которая обещала лишь беды. – Как бы ни так!

В этот миг он резко взмахнул руками, и воздух выплеснулась мощная искра магии. Секунда, котел и пара колб на столе с гулким звуком взорвались. Я закрыла глаза от яркости, а когда открыла их – в аудитории полыхало фейерверками. Золотистая жижа ринулась по полу, охватив аудиторию своим липким, мерцающим потоком. Она заполнила все парты, стулья, стенные шкафы, создавая настоящий хаос из зельевой жижи.

– Теперь не на пять минут! – закричал он, – Жду всех после занятий!

После этого директор развернулся и, сжав кулаки, выдвинулся прочь, оставляя нас в полном замешательстве. Я посмотрела на Бэт, ужас пронизал наши взгляды. Как же нам выбраться из этой ситуации?

Остальные студенты начали собираться, недовольные и шумные, пока я тяжело вздыхала. Мы тяжело вышли из класса, еще полные недоумения и замешательства. Я понимала – нам придется отмывать этот кабинет после пар, и мне стало не по себе.

– Ладно, девочки, увидимся с вами на генеральной уборке после пар, я пошел на пару по огненной алхимии, – сказал растерянно Арчи, провожая взглядом меня и Бэт.

– До встречи! – ответила я, чувствуя, как сердце замирает при его словах.

Это звучало так обычно, а на самом деле я мечтала о том, чтобы у нас было больше моментов вместе.

Как только он ушел, я поймала взгляд Бэт. Она приподняла бровь и усмехнулась.

– Надеюсь, ему повезет больше на паре с Вальдо, чем тебе, – произнесла она, добавив легкую шутливую нотку в свои слова.

– Дааа, – медленно произнесла я, стараясь стряхнуть с себя воспоминания о нашем недавнем столкновении. Эти занятия действительно давили на меня.

Мы двигались к следующему классу, и я пыталась сосредоточиться на предстоящем уроке. В голове вертелась лишь одна мысль – об Арчибальде и его замечательных глазах, которые казались светом в темноте. Я словила себя на мысли что стала часто грезить о нем, как он смотрит на меня как-то иначе, пересекая границу между дружбой и чем-то большим. Или мне может показалось? Но мы будем отмывать класс вместе, а это уже маленький шаг к тому, чтобы наше взаимодействие стало более близким и особенным.

– Вот мы и пришли, – обратилась я к Бэт, когда мы подошли к двери аудитории.

Она только успела кивнуть, как я уже зашла внутрь. Аудитория была заполнена ребятами, которые уже занимали свои места. Я окинула взглядом класс и, к моему огромному сожалению, нашла два свободных места… прямо позади Кристиана. Он сидел, навалившись на парту, с легкой небрежностью, и его расслабленная поза будто сигнализировала, что ему до всего есть дело, кроме нашей судьбы. Бесит он меня! Я до сих пор не могла простить его за то, что он меня бросил, и этот факт угнетал меня сильнее, чем я хотела признавать. Но выбора не было.

– Ты уверена? – шепотом спросила Бэт, останавливаясь в притяжении к моему разочарованию.

– Да, Бэт, у нас нет другого выхода, – тихо произнесла я, стараясь говорить уверенно. – К тому же, не думаю, что на паре он будет приставать со своим «давай поговорим».

Бэт закатила глаза, но ничего не ответила. У нее было свое мнение о Кристиане. Она всегда считала его дураком, но, к сожалению, его красотой и шармом невозможно было не восхищаться.

Я подошла к партам и села. Сердце колотилось в груди, а я старалась не смотреть на Кристиана. Вдруг он повернулся ко мне. Его белоснежная улыбка окутала класс атмосферой легкости, которой мне так не хватало. Я поймала себя на мысли, что эта улыбка все еще в состоянии сбить меня с толку. Его глаза, такие неизменные, впивались в меня, как будто он хотел видеть в моей душе все то, что я старалась скрыть.

– Привет, – сказал он, и его голос, глубокий и расслабленный, будто мгновенно заставил меня забыть о моих терзаниях.

– Привет, – выдавила я, стараясь скрыть свои чувства, но сердце било так, что можно было подумать, будто оно сейчас вырвется из груди.

Я сосредоточилась на блокноте, делая вид, что вся эта ситуация меня не волнует. Но вдруг Бэт решила в это время тактично подойти к делу.

– Привет, Кристиан! Как твоя щека? – её сарказм проник в слова, а я не смогла сдержать улыбку. Ненависть к нему жгла, как огонь, и в то же время развлекала.

Кристиан посмотрел на неё с недоумением, а затем снова перевёл взгляд на меня.

– Я надеюсь, что ты не сильно злишься на меня, – произнес он, и в его голосе прозвучала искренность.

Я едва не передумала. Ещё чуть-чуть – и его слова мягко всколыхнули бы мои защитные барьеры.

– Зачем ты это спрашиваешь? – огрызнулась я, давая волю своим эмоциям.

Он поднял брови, неловко удивлённый.

– Потому что я сделал ошибку, – сказал он, искренне – если бы ты знала, как я скучал…

Сокрушительное чувство обиды вновь нахлынуло на меня. Я быстро прервала его:

– Ошибки бывают у всех.

Я проглотила свои слова с трудом, не желая раскачивать лодку. Не хотела погружаться в прошлое и все те терзания, которые оно мне принесло.

В этот момент аудиторию заполнила новая преподавательница. Я обратила на неё внимание, завороженная уже её присутствием, а не этого придурка.

– Добрый день, студенты. Меня зовут Миранда, я ваш преподаватель по философии пламени, – произнесла она с мягкой, но уверенной интонацией.

Я смотрела на нее, как завороженная. Внешность Миранды мгновенно напомнила мне о Арчибальде. Каштановые волосы, голубые, пронзительные глаза… Как будто передо мной стоял его портрет. Но это не могло быть совпадением. Наверняка это мама Арчи.

– Присаживайтесь, – обратилась она к аудитории, и я ощутила тепло ее голоса, – сегодня мы будем говорить о том, как пламя отражает наши эмоции и переживания.

Я попыталась сосредоточиться.

Пламя. Может, именно оно поможет мне разобраться в своих чувствах к Кристиану и Арчибальду. Я обвела взглядом группу однокурсников. Они все ждали, когда Миранда начнет.

– Начнем с того, что каждый из вас находит в огне, – продолжила она. – Кто хочет начать?

С места поднялся один из студентов, его звали Алекс.

– Я всегда думал, что пламя – это символ разрушения. Но если присмотреться, в огне также есть тепло… – Его голос звучал чуть неуверенно.

– Очень верное наблюдение. Пламя действительно может как разрушать, так и согревать, – кивнула Миранда, и в этот момент я почувствовала, что она не просто ведет лекцию, а словно видит каждого из нас.

– А что насчет той искры, которая может разгореться в нас? – вставила я. Мои слова сами потянулись к мыслям в голове, где замер образ Кристиана. – Иногда огонь может обжигать, даже если мы этого не хотим.

Миранда улыбнулась и посмотрела мне в глаза.

– Да, в отношениях часто возникает такой огонь. Иногда он радует, иногда ранит. И важно понимать, что именно мы сами добавляем дрова в этот костер, – её слова были как будто адресованы лично мне.

Я от всей души хотела бы позадавать ей вопросы, выяснить, что происходит, но внешние переживания часто мешали мне. Я ощущала, как в груди поднимается тревога. Мысли о Кристиане не давали мне покоя.

– А что делать, если ты не понимаешь, как остановить этот огонь? – осведомилась я, не сдержав себя.

– Иногда нужно просто замолчать и прислушаться к себе. Понять, где же прячутся твои настоящие эмоции. Это может быть сложно, но важно не забывать, что у вас есть сила управлять этим огнем, – она снова посмотрела на меня с интересом, в её взгляде я увидела понимание.

На этом разговор оборвался. В аудитории воцарилась тишина, и я решила замолчать, чтобы не показать свои настоящие эмоции. Арчибальд— вот о чем мне стоит думать. Но, к сожалению, сейчас все мои мысли вертятся вокруг Кристиана. Обычно мне не нравились недосказанные моменты, но, похоже, наша история не закончилась.

– Давайте продолжим нашу с вами лекцию, – сказала Миранда, обводя аудиторию глазами.

Я чувствовала, как её слова будто огревают меня нежным светом. Взгляд её голубых глаз не оставлял и мысли о том, что я в чем-то запуталась. Огонь моих эмоций только начинал разгораться, и с каждой минутой я всё больше осознавала, что должна разобраться в своих чувствах.

Миранда продолжала говорить о том, как пламя может служить метафорой для различных состояний души. Она делилась примерами из истории и литературы, и каждый её рассказ будто заставлял меня вникать глубже в себя. Я почувствовала, насколько важно найти баланс, чтобы огонь не поглотил, а согревал.

– Огонь – это страсть, – сказала она, обводя руками аудиторию. – Но такая страсть, если её не контролировать, способна вызвать неуправляемый пожар.

– А как научиться контролировать этот огонь? – вновь спросила я, в моем голосе послышалась искренность.

– Прежде всего, нужно понимать, что невозможно избежать огня в отношениях. Но можно научиться правильно его разжигать и поддерживать, – ответила Миранда, и её слова вновь отозвались в моем сердце.

Замерев, я продолжала думать о том, как важно поддерживать правильный баланс. У меня словно закипала волна вопросов: как же мне разобраться в своих чувствах? Как заставить их светить, а не разрывать на части?

– Миранда, – не выдержала я, выставив руки вперёд, как бы пытаясь ухватить суть. – Как понять, где проходит грань между страстью и разрушительным поведением?

Она улыбнулась внимательно посмотрела на меня, её глаза светились пониманием и мудростью.

– Это очень глубокий вопрос, – произнесла она, прикрыв глаза на мгновение. – Страсть может быть как искренним выражением любви, так и способом скрыть страхи. Если огонь начинает причинять боль себе или другим, то стоит задать себе вопрос: из чего он рождается?

Я замялась, собирая мысли. Наверняка, страхи и неуверенность стали той самой соляркой, поджигающей мой внутренний костер. Я вспомнила о Кристианe, о том, как серые облака недопонимания иногда накрывали наше счастье, и о том, как я сама способствовала этому.

– И как тогда перейти от разрушительного к созидательному? – продолжала я, надеясь, что Миранда не оставит мой вопрос без внимания.

– Начнем с простого, – предложила она, улыбнувшись. В её голосе звучала уверенность, полученная из опыта. – Постарайтесь узнать себя лучше. Признайте свои желания и страхи. Научитесь их принимать, а затем мышление и действия будут вести вас к свету. Найдите огонь, который не только согревает, но и освещает путь.

Слова Миранды, словно луковицы, слой за слоем очищали мои недомолвки, заставляя меня взглянуть на себя в зеркале своего внутреннего света. Важно было не дать огню растоптать меня, но, наоборот, использовать его, чтобы разгорался огонь внутри меня.

Каждое её слово, словно искра, входило в мой разум, напоминая мне о сложных отношениях с Кристианом и моем легкомысленном увлечении Арчибальдом. Я задумалась о том, сколько эгоизма и страха скрыто в этих чувствах. Внутри меня разгорелся ненадлежащий огонь, который требовал разбора и осознания.

Лекция продолжалась, но я была поглощена своими мыслями. Огонь мне был знаком, и я понимала, что теперь пришло время научиться управлять им, чтобы вместо разрушительного пламени в моей душе возникал свет, который будет вести меня вперед.

Я удовлетворена ответами Миранды на мои вопросы, больше ничего не задавала и спокойно сидела. Бэт время от времени взволнованно поглядывала на меня, а Кристиан каждый раз оборачивался на мой вопрос. Я надеюсь, он понял, что я говорила про него. Выкуси. И подумай над своим поведением.

Я сидела в аудитории и внимала, как Миранда продолжает свою лекцию о философии пламени. Её голос, мягкий и уверенный, заполняет пространство, создавая ощущение, что я нахожусь не просто в комнате, а в мире, полном метафор и образов, где каждое слово становится искоркой, вспыхивающей в моём сознании.

– Итак, – начала Миранда, её глаза блестели от увлечения. – Философия пламени подразумевает, что каждое наше решение и действие подобно огню. Они могут согревать, освещать, но также могут поджигать и уничтожать. Пламя живет, изменяется и требует ухода. Таким образом, мы можем рассматривать человеческие отношения и эмоциональные переживания через призму этого огня.

Я вспомнила недавние события, как в жизни вспыхнул огонь, который я думала, не погаснет никогда. Бэт опять бросила на меня быстрый взгляд, как будто искала подтверждение своим мыслям. Она всегда была более эмоциональной, чем я, и я чувствовала, что её неугомонная энергия хочет вырваться наружу.

– Что вы думаете о любви в этом контексте? – вдруг спросила Бэт, обратившись к Миранде. – Она тоже может быть огнем, не так ли?

– Безусловно, – ответила Миранда с легкой улыбкой. – Любовь имеет свою природу. Она может обжигать, если неосторожно обращаться с ней, или согревать, если отпустить и дать ей дышать. Но огонь требует внимания. Как и любовь.

Мой взгляд снова скользнул в сторону Кристиана. Его маска холодности меня больше не волновала, хотя в самом глубоком уголке души была дремлющая ненависть. Он оборачивался ко мне, и я ловила его взгляд, испытывая странное смешение чувств. Вспоминала, как он пытался вновь войти в мою жизнь, как к огню, которому забыли подкинуть дров.

– Миранда, а можно ли вообще контролировать этот огонь? – с интересом спросила я, хотя в глубине души уже знала ответ.

В аудитории царила тишина, и все взгляды вновь обернулись ко мне, полные недоумения. В глазах однокурсников читалась неприязнь, будто я нарушила намеренно установленный порядок. Я почувствовала, как краска заливает мое лицо, однако, схватив себя за желание молчать, скорчила им гримасу, и это вызвало легкое напряжение в воздухе.

– Контролировать? – задумалась она. – Сложно. Но можно учиться с ним сосуществовать. Каждый раз, когда вы решаете открыться или, наоборот, отстраниться, вы работаете с этим огнем. Важно понимать, когда камин нуждается в поддержке, а когда лучше его оставить наедине с самим собой.

Я внутренне фыркнула. Позволь ему «остаться наедине с собой»? Он сам этого не понимал, насколько он был токсичен. Мысли о том, как он пытался манипулировать моими чувствами, как всевозможные огни, ярко вспыхивающие, а затем затухающие, снова и снова, заставили меня затаить дыхание.

Разговор продолжался, но моё внимание стало ускользать. Я пыталась собрать мысли, взвешивая их между собой, как будто это была огненная чаша, которую мне нужно было переполнить лишь самыми важными моментами.

– Вот о чём я и говорила, – наконец сдержанно произнесла я, обращаясь к Миранде. – Вот эта способность к самоконтролю… как можно выжить, когда кто-то постоянно подкидывает в твой огонь дрова ненависти, ревности и страхов?

Миранда посмотрела на меня с пониманием, её выдержанный взгляд обманчиво успокаивал. Она могла почувствовать мою внутреннюю борьбу. Я видела, как её губы слегка приподнялись в доброй улыбке, словно она делала попытку разжечь искру в моем сердце.

– Это и есть ваша философская задача, – ответила она с лёгкой улыбкой. – Превратить негативный огонь в тепло. Найти силу в уязвимости, а не утопать в собственных страхах.

Кристиан вновь повернулся ко мне, и в его глазах я увидела нечто большее, чем просто холод. Это была смесь сожаления и понимания. Но неужели этого было достаточно?

Вся оставшаяся лекция проходила в заднем фоне, пока я оставляла свои мысли плавать в пламени философии, надеясь однажды найти способ контролировать свой собственный огонь, даже если он был разожжён не совсем добрыми намерениями.

Глава 5

Урок с Мирандой закончился, и я с Бэт вышли в коридор, слегка смеясь над нашими шутками. Мир вокруг казался радостным – солнечные лучи просачивались через окна, создавая блестящие световые пятна на полу, и, казалось, что все заботы остались позади. Я вздохнула с облегчением, наслаждаясь моментом, когда вдруг почувствовала, что за нами кто-то идет. Оглянувшись, я увидела Кристиана, и на душе стало тяжело.

– Чего тебе, Кристиан? – раздраженно спросила Бэт, как только он подошел к нам.

Я решила не вмешиваться, хотя сама испытывала смесь недовольства и предвкушения. Элис всегда учила избегать конфликтов, но с Кристианом у меня уже долгое время не получалось.

– Клэр, можно поговорить с тобой? Наедине, – произнес он, игнорируя Бэт, как будто она и не существовала.

– Нет, – резко отрезала я, ощущая, как сердце стучит быстрее.

Как будто я отказала не ему, а самой себе, своему спокойствию и умиротворению. Я попыталась проскользнуть мимо, но он ловко опередил нас и встал прямо передо мной, преградив дорогу. Его глаза, полные настойчивости смотрели прямо на меня, словно пытались пробиться сквозь мою оболочку.

– Клэр, пожалуйста, – умолял он.

– Я сказала нет, иди поговори с Талией. Теперь она твоя девушка, – фыркнула я, желая немедленно уйти от этого давления. Но он, как скала, снова встал на моем пути.

Произошло что-то странное: Бэт, моя верная подруга, решила вмешаться.

– Клэр, поговори ты уже с ним. Достал, – развела она руками, и бросив на меня виноватый взгляд, ушла прочь.

Вот предательница! Бросила меня на произвол судьбы! Я обернулась назад, но она уже скрылась из поля зрения, оставив меня наедине с Кристианом.

– Ладно, – сказала я, тяжело вздохнув.

У Кристиана вновь заблестели глаза, и на его лице появилась улыбка. Это меня изумляло и несколько раздражало одновременно.

– Давай выйдем в сад… наше место, – тихо сказал он после паузы.

В памяти всплыло воспоминание о теплых вечерах, когда мы с Кристианом сидели у фонтана, болтали о жизни и мечтали о будущем. Я колебалась, но он сделал шаг вперед и чуть коснулся моей руки. Я мигом отстранилась.