Парк аттракционов

Иди счастливой поступью!

I, pede fausto!*

*лат. – иди счастливой поступью!

«Не верится, что это наш последний раз вдвоём в Фазенде», – Бьянка, нахмурилась, отчего между бровей появилась морщинка, как галочка. Девушка огляделась по сторонам, уделяя внимание каждой детали домика на дереве. Деревянные стены, исписанные маркерами, большой радиоприёмник на окне, складная мебель, украденная из сарая тётушки Мирьям, и яркий ковёр, который они вытряхивали каждую неделю; всё это было частью их дружбы с Селестой.

Построил домик на дереве старший брат Селесты. Почему это строение прозвали Фазендой, уже никто не помнил, но название закрепилось.

В огромном, установленном на двух раскидистых дубах, доме было две комнаты и два входа. Забираться наверх приходилось по лестнице, и ни раз бывало, что кто-то падал. Там было не особо высоко, и обходилось без травм, но родителям такое не нравилось. Но разве можно остановить детей от такого развлечения?

Внутри домика были застеклённые окна, а в стене посередине, из одного помещения в другое, было прорублено большое окно без стекла. В комнатах стояла импровизированная мебель, которую смогли затащить наверх, обязательное для Грэйс Плэйса радио, и много других мелочей.

Когда-то это было популярное место среди подростков, но после того, как там нашли мёртвую овцу, дети стали бояться Фазенды.

Времена менялись, молодёжь взрослела, а новые дети уже не интересовались этим местом, и оно простаивало пустым.

Именно своей пустотой оно и привлекло подружек. Они навели там порядок, принесли коврики, цветы в горшках, надувной матрас, подушки с пледами и пару тумбочек. Они уже не были детьми, но Фазенда стала их особенным местом.

Бьянка вспоминала самые яркие моменты проведённые здесь и хотела запомнить их ещё сильнее, если такое возможно. Для неё это было первое расставание с подругой и осознание того, что Селеста больше не будет жить рядом, просто не укладывалось в голове.

Селеста откровенно плакала. Она своих чувств не стеснялась и не была такой сдержанной, как подруга.

– Даже не знаю, как теперь будет. – Девушка сковыривала зелёный лак на ногтях.

– И я не знаю, – честно ответила Бьянка, стянув светлые волнистые волосы в хвост, пытаясь собраться. – Будем созваниваться, переписываться, приезжать в гости, в конце концов!

– Если связь в Грэйс Плэйсе наладится, я первая напишу благодарность властям. – Усмехнулась Селеста. Хотя она была уверена в том, что власти тут ни при чём.

Всё дело было в том, что город располагался в особой зоне, где природные явления вели себя нетипично. Два исследовательских центра были тому подтверждением. Жители привыкли полагаться только на локальную сеть и радио.

Грэйс Плэйс всегда был особенным местом. До сих пор ещё ходили разговоры про магию, спящую в этих местах, про особенных жителей с экстраординарными способности и другие сверхъестественные вещи.

Ещё недавно, когда вокруг бушевала история с убийством Кляйнена и расследованием дамира[1], люди уже были уверены, что магия уходит. Потом она стала стремительно исчезать. А сейчас об этом говорили с большим скептицизмом. Хотя прошло всего пятнадцать лет.

Как рассказывали Бьянке, магия Грэйс Плэйса не сопровождается видимыми проявлениями. Скорее это напоминало необычные явления: предчувствие, интуиция, и различные странные умения. В легендах упоминался некий Дар, дающийся с рождения. Какими критериями руководствуется провидение и кому достаётся Дар, а кому нет, никто не знал. Если ты родился с Даром, то может произойти две вещи: либо магия в тебе проснётся, либо нет.

– Не веришь, что всё дело в сверхъестественных магнитных волнах, окутывающих город? – Улыбнулась Бьянка. Она выросла на этих легендах, и ещё не решила, как к ним относиться.

– Не верю! – Фыркнула та и тряхнула головой. Селеста жила в семье, которая яро отрицала подобные домыслы.

«Ты ни во что не веришь, за это я тебя и люблю. Как же мне будет тебя не хватать». – подумала Бьянка улыбаясь себе под нос.

– Ты пойдёшь в институт без меня! Ты можешь себе это представить? Я – нет! У меня было столько планов! – Селеста начала негодовать. Она смешно трясла головой, постоянно откидывая каштановые волосы назад. – А поездки, которые мы запланировали? Всё в помойку, потому что, родители решили переехать! Боже! А твой день рождения? Он же совсем скоро. И без меня! Что за подстава!? – лицо Селесты выражало сплошные вопросительные и восклицательные знаки.

Они уже не первый раз обсуждали случившееся и все слова звучали по пятому, если не по седьмому кругу.

– Давай лучше просто поговорим, как обычно. – Попросила Бьянка, садясь напротив подруги и беря её за руки. – Пожалуйста.

– Ладно, ты права. Толку от моего возмущения – ноль. – Она вздохнула, задумалась на секунду и постаралась придать своему голосу будничный тон. – Как там твой парень с заправки Росс?

– Пфф, вспомнила, – Бьянка закатила глаза. – Какой парень? Он старше меня лет на десять. Парень, блин… Никак.

– Не преувеличивай, ему на вид лет двадцать пять. Между вами явно проскочила искра. Неужели он так и не писал?

То, о чём говорила Селеста, случилось около месяца назад. Они приехали на заправку и нашли там брошенного щенка. Бьянка стала выяснять чей он. Девушка была в магазине и говорила с продавцом, когда в магазин зашли два парня. Один из них, в чёрном худи и тонком пальто сверху, покупал газировку, внимательно прислушиваясь к разговору. Ему не хватило немного мелочи на покупки, а с крупной купюры у продавца не было сдачи. При этом приём карт на заправке не работал ещё со времён её основания, из-за чего у парня и продавца намечался конфликт, но Бьянка пришла на помощь и выручила парня деньгами.

Он был благодарен и обещал прислать одолженные деньги, умоляя Бьянку дать номер телефона. Пока они обменивались контактами, продавец сказал, что брошенный щенок ничейный, и его можно забрать. Она сразу же решила, что забирает собаку, а парень, похвалив её за поступок, достал из кармана синий шнурок и повязал собачке на шею, как ошейник.

Селеста могла покляться, что между ними произошёл «искрящийся шторм», но Бьянка ничего такого не заметила, отметив лишь, что парень был красавчиком.

– Нет, не писал. Скинул деньги на карту и всё.

– Блин, а мне казалось, у вас по любому что-то будет.

– Этот эпизод даже на встречу не похож, тут и ожидать ничего не стоило. – С лёгкой досадой ответила Бьянка. – Лучше скажи, что сказал Антон? Клялся приезжать к тебе?

– Ничего он не клялся, наш роман закончился ещё в прошлом году. – Наигранно скучающим голосом протянула Селеста. – А в этом году был не роман, а всего лишь случайные недоразумения.

– А что насчёт того таинственного парня из Янтаря? – Бьянка вспомнила, как Селеста рассказывала о красавчике, с котором познакомилась в клубе.

– О, ничего себе! Даже я о нём забыла. – Хохотнула Селеста. – Никак. В Мы и в клубе толком не потусили, он смылся со своей компанией.

– То есть у вас была горячая беседа и он просто ушёл, не оставив контактов?

– Именно, – фыркнула девушка.

Девчонки ещё минут двадцать перемывали кости парням и другим общим знакомым. Когда настало время уходить, стал накрапывать дождь, отчего всё в миг, стало ещё грустнее, чем было.

В Фазенде стало прохладно. Бьянка выключила радио прерывая голос ведущей Леси Тишинской, весело тараторящей о летнем фестивале гитарной музыки.

– Пойдём? – тихо спросила девушка, поглядев на часы.

– Не верю, что ещё долго не увижу Фазенду, – пробормотала Селеста.

– Мне всё кажется, что ты просто уезжаешь лишь на лето. – Бьянка спустилась по приставной лестнице, ловко спрыгнув на землю с предпоследней ступеньки. – С кем я буду тусить?

– Главное не давай себя задирать этим дурам! – Селеста говорила про соседок Либи и Таню, которых люто ненавидела. – Вообще лучше не общайся с ними!

Селеста взяла подружку под руку, и они пошли по тропинке в сторону дома Бьянки. Дождь усиливался, но они не спешили. Послышался гром. Трава начала пригибаться под тяжёлыми каплями дождя, а на тропинке появились лужи.

Вокруг было зелено, как и бывает в пригородах небольших городов. В летней листве деревьев утопали частные дома и дачи. Горизонт был практически чист. Единичные верхушки высоток не портили вид. Чуть слева виднелась антенна на девятиэтажном доме Кляйнена, а вдали можно было разглядеть крышу Точки и ещё нескольких домов. Высоток в городе почти не было. Самый высокий дом насчитывал шестнадцать этажей. К тому же пологие холмы создавали в Грэйс Плэйсе идеальные пейзажи и мастерски прятали некрасивое, а буйная зелень лишь помогала скрывать недостатки.

Девушки оставили позади себя поле и Фазенду, прошлись по хорошо знакомой тропе и вышли на перекрёсток, где обычно прощались, разбегаясь по домам.

В этот раз простого «пока», брошенного наспех, не хватило. Девушки долго обнимались, а Селеста опять заплакала, но слёз уже не было видно в потоках воды.

Селеста уехала на следующий день рано утором, и Бьянка сразу почувствовала пустоту.

Девушке, и правда, было одиноко. Она жила с отцом; мать ушла из семьи, когда девочке было пять. Её воспитывала бабушка Омела, живущая на другом конце города, и Лиам – отец, который совсем не умел обращаться с детьми. Когда Бьянке было четырнадцать у неё появилось мачеха.

Анфиса была хорошей женщиной с красивыми зелёными глазами, но два года назад она рассталась с отцом Бьянки и ушла.

Следующие дни были однообразными и скучными. У отца были выходные, и он опять много пил, докапываясь до Бьянки из-за пустяков. Девушка старалась бывать дома как можно реже, подолгу гуляя с собакой.

Ей надо было подтянуть почти все предметы, чтобы сдать вступительные экзамены в институт, и Бьянка старалась усердно заниматься. Она приходила в Фазенду, выключала радио и сидела там до последнего, зарывшись в учебники и тетради. Она часто засыпала за книгами, особенно после работы, но никогда не торопилась домой.

Свой девятнадцатый день рождения девушка встретила в одиночестве сидя за учебниками. Селеста должна была ей помогать, такой был план, но он, как известно провалился, как и все остальные. От подруги пришло лишь сообщение с поздравлением, и то с запозданием.

С момента отъезда от подруги пришло лишь пару сообщений, она обещала позвонить, сразу как они устроятся на новом месте, но не звонила.

Ведущая новостей

– Доброй ночи, с вами Саламандра и вы на самой загадочной передаче «Вторая реальность». – Низкий голос радиоведущей Веры наполнил комнаты тысячи слушателей. – Сегодня в наш город пришёл дождь, а в южный город Веласкес пришла смерть. Похожа она была на невысокого привлекательно мужчину, который носил на себе «печать тёмных сил». Оставайтесь на моей волне, и вы узнаете, что же случилось дальше. – Вера нажала кнопку, и заготовленная мелодия понеслась по радо волнам.

Пригладив пушащиеся темные волосы, девушка достала заготовленные материалы. После истории про город Веласкес она собиралась рассказать новую историю про Грэйс Плэйс. Она с самого детства увлекалась историей их города и мистикой, поэтому с удовольствием рылась в старых приданиях, отыскивая любопытные моменты из истории здешних мест. К её счастью, Грэйс Плэйс был необычным местом, так что историй про него было огромное множество. Вера уже много раз рассказывала про Дар, которым по легендам, наделены некоторые жители города, про его энергетические волны, сбивающие технику и про странные события, случающиеся как по расписанию. Правда, последнее время, после прихода нового дамира, всё стало намного тише. Люди, верящие в сверхъестественные силы, болтали, что он что-то нарушил в укладе города и магия стала умирать. Другие же люди полагали, что все истории про магическую энергию города, это лишь сказки, рассказанные основателями, которые со временем стали твёрдой верой, большинства населения.

Сегодня она хотела поведать очень старую легенду, которую нашла в музее Грэйс. Рукопись гласила, что в истории города наступит время Угасания сил, но Дар можно будет вернуть, если во главе правления встанет потомок основателей города. То есть родственник самой Грэйс.

Звучало это всё как старые бабушкины россказни, но Вера действительно думала, что в мире есть силы, которые нельзя объяснить наукой.

Девушка решила заговорить об этой истории, не просто так. Недавно её парень Салливан, работающий помощником шерифа, рассказал ей об убийстве на ферме Рихтеров. Убийство. Пугающее слово, заставляющее невольно поёжится.

На заброшенной ферме было найдено тело человека, убитого в процессе ритуала. Именно этот пугающий ритуал и привёл девушку к старым легендам города. Ей очень хотелось рассказать слушателям о случившемся, но Салливан строго настрого запретил говорить; полиция ещё не сообщала общественности об убийстве. Девушка не могла оставить эту историю и начала собственное расследование.

[1] *дамир – титул, используемый в городе Грэйс Плэйс. Дамир – негласный правитель города, главенствующий криминальный авторитет.

Достаточно и одного раза

Non bis in idem*

*лат. – достаточно и одного раза

Тиль был в самом радостном расположении духа, хоть и нервничал. К тому же его слегка раздражала излишняя скрытность Бернарда, который, узнав, что друг хочет обсудить важную новость тут же написал: «Встреча в Фазенде, 14.00».

Тиль ответил: «Ого, она ещё существует? Мы будем прятаться в ней, будто нам пять?»

На эту шутку Бернард лишь разозлился и принялся перечислять почему так важно сохранять секретность. Будто бы сам Тиль этого не знал.

«У Берна явно развивалась паранойя. Почему нельзя было встретиться у него дома, как обычно?» – Думал Тиль, собираясь на встречу.

Пряча раздражение поглубже, он посмеялся над скрытностью друга, и пошёл в указанную сторону. Парень надел наушники и включил музыку на максимальную громкость. Так его мысли могли полностью раствориться в мелодии и нервное напряжение от последних событий уходило.

Оглядываясь по сторонам, он смутно начал припоминать, как они веселились в округе, когда были детьми. Домик на дереве казался дворцом, а в огромном поле можно было затевать любые игры.

Тогда он был неуклюжем долговязым мальчиком. В юношестве Тиль переживал, что выглядит недостаточно мужественно, поэтому сделал тату на шее, за что и получил по полной от матери, считающей татуировки признаком дурного вкуса. А потом он сильно вырос и стал привлекательным молодым мужчиной. Его лицо приобрело мужественные черты, карие глаза стали ещё более выразительными, а волосы сохранили яркий цвет и остались такими же чёрными, как и были.

Бернард пришёл раньше Тиля. Он посмотрел, что вокруг никого нет, залез в Фазенду, окинул помещение беглым взглядом, увидев, что в домике пусто и, спустившись, стал ждать друга. Он заметно нервничал, ходил туда-сюда и постоянно теребил светлые кучерявые волосы. Ему казалось, что Тиль не в полной мере осознаёт то, что случилось, не понимает как важна его новая позиция. Стоит отдать ему должное, он радовался за друга искренне, понимая, что сам не бы смог занять его место.

Увидев Тиля, Берн окликнул друга и махнул ему рукой, призывая свернуть на боковую тропику рядом с елями, по которой было удобнее подходить к домику, но тот не отреагировал. Берн крикнул ещё громче, но тот был в наушниках и ничего не слышал.

– Эй, ты не черта не слышишь! – Берн хлопнул друга по плечу, когда тот, наконец, подошёл к лестнице. – Я ору на всё округу.

Тиль снял наушники, но музыку не выключил.

– А зачем орать? Ты же хочешь держать всё в строжайшем секрете. Вдруг кто услышит?

– Здесь никого нет, я проверил, – самодовольно усмехнулся парень. – А, вообще, я бы орал об этом на всю округу, ведь мой друг стал дамиром! – намеренно громко, сказал он, явно не в силах больше сдерживаться. – Полезай в наверх!

Тиль стал первым забираться по лестнице, из наушников раздавалась тяжёлая музыка, идеально подходящая к восклицаниям друга, карабкающегося вслед за ним.

– Понимаешь, ещё с прошлого года я ждал таких поворотов. Отец постоянно говорил об изменениях. И вот, наконец-то! Ты – дамир! Это совсем другая жизнь, дружище!

– Хватит это повторять, Берн. – Тиль почти забрался на самый верх.

– Меня переполняют чувства и я, наконец, могу высказаться. Не будь занудой! Это же события грандиозного масштаба.

Тиль засмеялся, но улыбка тут же сползла с его лица.

Он уже был готов ступить на пол домика, как увидел, что из сквозного окна на него смотрит девушка.

Два огромных голубых глаза испуганно таращились прямо на него. Более того, он сразу же вспомнил эти глаза. Они принадлежали блондинке со щенком, с которой они познакомились на заправке.

Было очевидно, что она слышала каждое слово, произнесённое Берном. Их тайна, раскрылась быстрее чем за два дня.

Так просто. Так глупо.

Такой утечки информации допустить было просто нельзя!

В голове Тиля молниеносно пронеслись все картины последствий.

«Твою мать! Твою мать! Твою ж мать!» – Чертыхался Тиль, про себя, понимая, что девушке конец. Она просто не могла уйти живой. Берн не отпустит её. Он сам не может отпустить её.

Дядя, назначая его дамиром, был предельно ясен – никто, кроме избранных, не может знать, кто является дамиром. Никто. Все узнавшие, должны быть ликвидированы. Это слишком важно для города, важно для подпольной сети, которую дядя выстраивал годами.

Тилю доверяли. Настолько, что «вручили ему ключи» от всей нелегальной сети Грэйс Плэйса. А он, всё просрал, даже не вступив в должность.

«Твою мать!»

Девушка продолжала смотреть на него, боясь пошевелиться. Что делать? Не мог же он и в правду убить её? Или мог?

«Дядя и Берн, они точно бы убили».

– Что ты застрял? – спросил Берн, хлопая его по ноге.

– Наушники зацепились. – Тиль приложил палец к губам, показывая свидетельнице знак «молчать», а потом кивнул головой, указывая ей на второй выход. В его голове крутилось лишь одно.

«Беги. Твою мать! Просто беги!»

Он дёрнул провод от наушников из телефона, и музыка заорала на весь домик. Тиль надеялся, что Берн не услышит, как девушка убегает.

– Почти отцепил. – Увидев, что девушка метнулась ко второй лестнице с другой стороне домика, он поднялся, помогая другу залезть.

– Когда мы были меньше размером, забираться сюда было намного проще, – заметил Бернард.

Друг продолжил болтать, как ни в чём не, бывало, а Тиль старался скрыть своё истинное состояние.

«Твою мать! Мы всё провалили. Всё. Дядя доверил мне всё, и я тут же посыпался. Чёрт. Твою мать. Что делать с девчонкой? Почему я отпустил её? А что было делать. Что делать?»

Он прошёлся по домику и увидел, что он не выглядит заброшенным, а наоборот – хорошо обжит. Во второй комнате были подушки, одеяла и куча мелких безделушек.

– О, смотри, сюда, кажется, кто-то приходит, – заметил Берн, поднимая с тумбочки деревянную статуэтку тигра.

– Сто процентов местные дети здесь продолжают играть.

Увидев эти вещи, стало очевидным, что девушка лежала на подушках во второй комнате, и Берн не заметил её за стеной, наскоро проверяя домик. Ему не пришло в голову, что здесь может кто-то тихо сидеть в одиночестве.

Тиль увидел тетрадь, брошенную среди одеял, и поспешил сесть рядом, чтобы Берн её не заметил.

Бернард, машинально включив радио, стал рассуждать о новом порядке в городе и резонансном заявлении дамира.

– Дамира никогда не назначали, понимаешь? С того момента, как этот пост занял твой дядя, он тщательно скрывал свою личность. Имя дамира знал только Первый круг, избранные и верные друзья, в числе которых и мой отец. Такая политика тотального секрета личности главаря всей преступной сети в городе была невероятно успешной. Никто и не думал, что он захочет оставить должность так скоро. Обычно дамир меняется в результате захвата власти или разборок. А тут – назначение.

Бернард профессионально занимался спортом и футболом, выглядел как качок, а рассуждал как шахматист; так казалось Тилю. Кучерявые волосы Берна придавали ему некую мягкость, а две крупные серьги–кольца в каждом ухе, стали неотъемлемой частью его имиджа.

– Да, раньше дамир никогда не назначался предыдущим. Всегда были кровавые стычки. – Тиль знал всё о чём болтает Берн, но давал ему возможность говорить как можно больше. Ему надо было подумать о том, как поступить с девушкой, чей взгляд стоял у него перед глазами.

– Именно! Твой дядя гениален, понимаешь. Он хочет избежать кровопролития. На посту он давно, это не нравится многим бандам. Против него мог начаться заговор, и он это понимает. Поэтому решил оставить пост. Он мог назначить тебя без огласки, но захотел изменить правила игры. Почему, я ещё не понял. Он что-нибудь говорил?

– Сказал, что так логичнее. Почему объявил – не понятно. Дамир мог просто поменяться, никто бы не узнал. Скорее всего это не понравилось бы ближнему окружению. Поговаривают, что в Первом круге было голосование и выбрали меня. Не знаю, чем они руководствуются. Но дяде я доверяю, как никому.

– Его заявление вызвало настоящий кипиш, все бесновались, – Берн почесал затылок.

– Именно из-за этого он сказал, что это временное решение. Новый дамир будет у власти два года при поддержке старого, и если он не сможет удержать власть, то главы банд сами станут решать кто его сменит. Это враньё. Никого, кроме меня не будет.

– Они хоть и недовольны, но спорить не стали. Слишком опасно, понимаешь. Войны банд никто не хочет. Но их коалиция выступает за то, чтобы личность нового дамира стала открытой. А ещё эти амиры[1], просто смешно!

– Они серьёзно назвали себя амирами? – Тиль не сдержал смешок.

– Да, все, кто претендует на должность дамира, теперь называются амирами. Они хотят честной борьбы, чуть ли не выборов. Сами себя выдвигают.

– Видимо дядя не хотел спорить с большинством. Бунт никому не нужен.

– Это правда, что ему написал Лаймар?

– Ещё не знаю точно, но, судя по всему, да.

– Каков твой план? Наши действия? – взбудораженный Берн ходил из одного конца комнаты в другой.

– Пока я разбираюсь в деталях. С осени уже начну управлять по факту. Оценивать обстановку, присматриваться к новым претендентам. Не думаю, что кто-то из них дотянет до мнимых выборов.

– Я знал, что так и будет! Как бы не хотелось, без крови не обойдётся. Они точно перебьют друг друга. Нам стоит быть ещё осторожнее. На кону стоит слишком много всего. Раскроют тебя, раскроют твоего дядю и всё рухнет.

– Мы будем шпионами, – грустная улыбка мелькнула на лице Тиля. – Помнишь мы мечтали об этом в детстве?

– Конечно, помню… Кстати, я хотел тебе сказать… Спасибо, что доверил мне роль твоего помощника. Я знаю, что одобрял твой дядя, но ты мог найти кого-то ещё. Спасибо, это много для меня значит.

– Найти кого-то ещё? Смеёшься? Ты мой лучший друг, Берн, никого другого просто не может быть.

Уходя Тиль незаметно от друга захватил с собой находку. Это была тоненькая бледно зелёная тетрадь в линейку, на титульном листе которой было написано:

Ботаника

Бьянка Сэймур

Имя голубоглазой свидетельницы стало известно, найти её не будет проблемой. Но что делать дальше? Была ли вероятность, что она ничего не слышала, или это всего лишь ложная надежда? Одна и та же мысль крутилась в голове Тиля, не давая ему спать. Хотелось действовать немедленно. Поэтому на следующий день он уже знал, где живёт девушка.

Тиль собирался застать её в одиночестве в безлюдном месте и пригрозить расправой. Это было не сложно, она часто гуляла с собакой или бродила по окрестностям одна.

Ему нужно было быть особенно осторожным, их не должны видеть вместе. Мелькать у её дома он тоже не хотел. Тиль пытался дождаться её у Фазенды, но она туда не приходила, видимо, боясь наткнуться на них.

Тиль взял машину на прокат, оформленную на постороннего, и стал дожидаться Бьянку в её районе. Следующем же вечером, когда стемнело, он поймал её у старой остановки, когда она гуляла с собакой.

Бьянка, одетая в чёрную куртку, джинсовую юбку, и высокие резиновые сапоги пастельно-розового цвета, шла по дороге, даже не подозревая, что в темноте остановки кто-то прячется.

Он дёрнул её за рукав, затаскивая во внутрь остановки. Она даже не успела вскрикнуть, а собака и не дёрнулась. Щенку казалось, что это игра.

– Не кричи, – сказал он, чуть толкнув девушку к стене. – Думаю ты понимаешь, зачем мы здесь.

– Я ничего не слышала и не видела, – тут же выпалила она, пытаясь не задохнуться от ужаса. Она сразу узнала его. Темноволосый высокий парень с татуировкой – такого не забудешь.

– В этом я не уверен, но важно одно, – он прижал её к стене, намерено держа свою руку на её шее. – Если хочешь остаться в живых, тебе лучше держать рот на замке.

Она держалась молодцом, не ревела и не паниковала, но Тиль видел, как ей страшно, чувствовал её дрожь. Её глаза, подведённые чёрным карандашом, были огромны и в них блестела некая несгибаемость, даже жёсткость. Он ещё не встречал таких взглядов у девушек.

«А вдруг она, и правда, не слышала?» – мелькнуло в его голове.

– Ты меня поняла?

– Поняла, – её голос превратился в хрип.

– Что бы не слова. Никому.

– Я поняла.

Он убрал руку, и ещё раз пронзив её взглядом, ушёл прочь.

Тиль больше не подходил к ней, но она видела его у магазина Семь Дней. Он стоял и пристально глядел на неё. Видела она его и у института в толпе, и даже у театра, где она работала. Он преследовал её.

Он не подходил, не подавал вида, что они знакомы, но точно следил за ней. Это наводило жуть.

Она примерно представляла, чем для неё может обернуться такое знание. После того случая на остановке она долго думала, что ей делать и решила, что единственный выход – не делать ничего.

Девушка, как и обычно ходила на подработку, она продавала билеты в кассе театра, ходила в магазин, на рынок и на подготовительные занятия в университет.

Порой она думала, что это шутка. Что не может он быть дамиром и всё это просто ерунда. Нелепость. Но видя его взгляд, её пробирала дрожь. Все знали, что случается с теми, кто переходит дорогу людям дамира. Их находят в канаве. Их мёртвые тела. Банды не церемонились, вся их власть строилась на страхе.

Тиль не мог оставить всё как есть. В такой ситуации он оказался впервые, и просто не знал, что делать. Ничего не придумав, он начал следить за Бьянкой.

Не прошло и дня, как он увидел, что она разговаривает с Таней. Тиля пронзил ужас – Таня! Та самая, что встречается с придуроком Невилом, работающим на Бориса, правую руку Эша Эммерсона, новоявленного амира. Неужели Бьянка разболтала ей? Неужели?

Не в состоянии мыслить рационально, он дождался, когда отец Бьянки уйдёт на ночную смену, и пролез к ней в дом через ведущую подсобное помещение, ведущее на кухню. Там тихонько работало радио. Низкий голос ведущего Елисея прощался с аудиторией, напоминая, что после полуночи начнётся час ретро песен.

Тиль выглянул в коридор и увидел девушку, прибирающую диван. Судя по обстановке, она смотрела кино, а сейчас взяла миску с попкорном и собиралась на кухню.

Когда Бьянка зашла он подлетел к ней сбоку, перехватил, и развернул, закрывая рот ладонью, другой же он обхватил её за туловище. Миска упала и попкорн полетел в разные стороны.

Ошарашенная девушка даже не успела закричать. В полумраке и со спины, она не поняла, кто это и пыталась закричать, как могла, одновременно вырываясь.

– Давай без истерик! – он развернул её лицом к себе, всем весом прижимая к стене. – Не ори.

Узнав его, она застыла на месте, а он, убрал руку, переместив её на плечо.

– Ты, видимо, совсем не врубаешься? Нужно больше разъяснений? – Тиль грозно сдвинул брови, говоря как можно более угрожающе.

– Отпусти! – Огрызнулась девушка, пытаясь его оттолкнуть, но парень он был накаченный, так что сделать это было не просто.

Тиль проигнорировал её движения, продолжив:

– Ты говорила с Таней. Что ты ей сказала?

– Что? – Бьянка. – Ничего! Она моя соседка.

– Ты видимо, плохо понимаешь ситуацию.

– Прекрасно понимаю. Поверь, я всё прекрасно понимаю. – Девушка не смогла вырваться и в отчаянье, просто упёрлась в его грудь ладонями. – И я слова не сказала, клянусь, Таня просто моя соседка. Мы разговаривали, как обычно. Я же сказала тебе, что всё поняла. Ничего не изменилось.

– Почему я не верю тебе?

– Как я могу доказать? – она пыталась по выражению его лица понять на что он способен, но в темноте было не видно.

Тилю было нечего сказать, он и сам не знал, как убедиться в том, что она не проболтается.

– Никак. – Буркнул он, и ушёл, оставив перепуганную девушку одну.

Бьянка под адреналином, как сумасшедшая металась по дому, закрывая окна и двери на все замки. Хотя было уже поздно. Куда теперь было деваться от этого ненормального она не знала. На что он способен?

«Если не убил сразу, наверное, уже не убьёт, но никогда не знаешь, что у другого человека в голове», – размышляла девушка, сокрушаясь о том, что всё это случилось с ней.

Утром всё было спокойно и она пошла гулять с собакой. Не встретив никого, она слегка расслабилась.

«Может на этот раз он отвалил?» – Подумала она, оглядываясь вокруг. Никого не заметив, она подошла к Фазенде, намереваясь просто пройтись вокруг по лесу.

Велико же было её удивление, когда она увидела его, стоящего у дуба.

«Да, за что мне такое!?», – в сердцах воскликнула она и резко развернувшись, почти побежала в другую сторону.

Он тут же нагнал её, схватил за руку, и развернув, притянул к себе ближе, чем рассчитывал.

Она упёрлась в его грудь и замерла, не зная, отбиваться ей или нет.

– Не беги. – Тихо сказал он и постарался объяснить спокойно. – Пойми, никто не должен знать. Если они узнают, то просто убьют тебя.

Ему стало стыдно за то, что он ворвался к ней в дом. Не она же виновата, что Берн орал на всю округу, а Тиль его не остановил. Она могла и не поверить в их болтовню, но его угрозы, точно убедили её в том, что он будущий дамир. Всё накручивалось как снежный ком

Сейчас она была так близко от него, что он чувствовал запах клевера от её волос. Её пышная грудь прижималась к его груди, и он ощущал каждый вздох.

– Не буду я ничего говорить. Сколько раз мне ещё это сказать? Я не дура. – Не повышая голоса, сказала она, но так тряхнула головой, что её волосы разлетелись в стороны.

– Надеюсь, что так.

– Хотелось бы мне никогда тебя не встречать. – Горечь в её голосе звучала, как оскорбление, но манера речи оставалась всё такой же ровной. – От тебя будут одни неприятности. Пожалуйста, просто забудь обо мне. Уверяю, ничего не скажу никому и никогда.

– Я не могу сделать вид, что ты ничего не знаешь. – Он разглядывал её глаза, с густо накрашенными ресницами и не понимал, отчего она кажется такой трогательной.

Бьянка была симпатичной девушкой, с довольно резкими чертами лица, но огромные голубые глаза придавали ей поразительное очарование. Девушка немного стеснялась своих больших глаз, и всегда красила и подводила их чёрным, визуально уменьшая. Ей казалась, что с чёрной тушью и тенями она выглядит менее мило.

– И что ты собираешься делать? Угрожать? Ты и так меня запугал. – Она попыталась отстраниться, но он всё ещё держал её.

– Даже не начинал.

Девушка заглянула ему в глаза и раздельно произнесла.

– Я. Тебя. Поняла. Оставь меня в покое.

– Не могу.

Тиль долго держал её за плечи, взглядом впиваясь в лицо. Он рассматривал её губы, на которых не было ни блеска, ни помады. Тогда он пытался решить для себя, чего же он хочет от этой девушки и почему от неё так вкусно пахнет.

– Отпусти. – Прошептала она и он отпустил.

Прошло пару дней и Бьянка не видела его. Она понадеялась, что это конец истории, а зря.

Вечером была тёплая безветренная погода, последним сеансом в театре показывали «Лунный свет», народу было немного, девушка продала четырнадцать билетов и села за тетрадки. У Бьянки было полтора часа, пока идёт спектакль, и она могла спокойно позаниматься. По радио болтала ведущая, зачитывая прогноз погоды. Дожди.

Её повезло, что в этом году она нашла подработку, где было много свободного времени, в прошлом, работа на складе поглощала без остатка.

Раньше семья Бьянки была довольно обеспеченной, именно поэтому её дом стоял в приличном частном секторе. Но всё изменилось, когда умерла мама. Дом они сохранили, но отец, начав пить, сменил несколько работ, и в итоге, доход семьи серьёзно уменьшился. Им хватало денег на жизнь, но без излишеств. Лишние деньги отец не давал. Бьянке хотелось зарабатывать самостоятельно, поэтому она начала подрабатывать с юного возраста.

Когда она уже закрывала кассу, ей пришло сообщение от с подписью ДМР:

«Приходи в Фазенду. Сегодня в 11»

Это был он. Когда они впервые познакомились на заправке, она не спросила у него имя и наспех записала его первыми буквами от фразы «деньги мужик Росс» – ДМР.

Бьянка чертыхнулась, и с излишней силой кинула телефон в сумку. Она понимала, что не стоит лезть на рожон, но её переполняла злость. Успокоившись, она решила не отвечать и пошла домой. Тем более отец был дома, а он не любил, когда она «шлялась» по ночам.

Бьянка доехала до дома на автобусе, захватив по пути пельмени из магазина готовой еды. Вряд ли отец что-то приготовил, наверняка сидит, слушает новости и ждёт, что она сделает ужин. Ей хотелось, чтобы его смены были как можно длиннее. Особенно хорошо было, когда отец уезжал в командировку.

Девушка разочарованно вздохнула и пошла к калитке, выкрашенной в красивый бирюзовый цвет. Их двухэтажный персиковый дом с резным балконом, стоял в окружении яблонь, в самом конце участка. К нему вела тропика, выложенная камнем, по которой, завидев хозяйку, радостно бежал пёс. На его шее, помимо ошейника, виднелся синий шнурок.

Она решила не уходить далеко от дома, гуляя с собакой, здраво опасаясь, что преследователь опять найдёт её где-нибудь.

Всё прошло спокойно, и до следующего вечера она Тиля не видела.

Тиль хотел забыть о ней, но не смог. Он отвлекался на другие дела, но её лицо всё время всплывало у него перед глазами.

«Почему она так странно смотрит на меня? Твою мать».

Весь день он придумывал предлог, чтобы написать ей. Он чувствовал себя так, словно ему опять семнадцать, и он пытается пригласить Альбину на танцы. То самое идиотское чувство стыда и радости. Ничего не придумав, он решил, что ему не нужен предлог. Он напишет – она придёт.

[1] амир – слово появилось в противовес титулу дамир. Так стали называть себя те, кто претендует на титул дамира.

С момента возникновения

Ab inītio*

*лат. – с момента возникновения, с начала

Целый день Бьянка ходила оглядываясь, ожидая, что тот появится в любую минуту. Девушка понадеялась, что Тиль решил отстать от неё, но слишком рано.

Он поймал её вечером в пустом театре, когда она помогала сторожу закрывать помещения.

Парень ждал её у чёрного входа и зашёл, когда она открыла дверь, чтобы выставить мусор.

– Ты не пришла. – Сходу начал он, загоняя её в угол.

Теперь она хорошо видела его лицо. Красивое, серьёзное лицо с падающими на глаза волосами.

– Не смогла. Отец был дома и не в духе. Я не могу бежать по первому требованию. Помимо всего мне ещё и работать надо. – Как бы она не боялась его, раздражение брало верх.

– Мне плевать! – Тиль с раздражением откинул чёрные волосы со лба. Он не понимал, как она может думать о чём-то ещё. – Нужно кое-что обсудить.

– Опять? – Весь испуг девушки превратился в негодование.

– Да и не … – Тиль не успел продолжить фразу. Раздался звук хлопающих дверей. – Не здесь. Приходи сегодня в пол первого в Фазенду.

Бьянка не хотела идти. Действительно не собиралась. Но опасение за то, что она разозлит его ещё больше, подтолкнуло её к тому, что на встречу надо явиться. В конце концов, она не знала, что он сделает, если она не придёт. В прошлый раз он ворвался к ней в дом, что он может сделать если ослушаться? Тиль явно был импульсивным и требовательным. Подумав, что неповиновение может его спровоцировать она всё же решила идти.

Под голос ночной радиоведущей Саламандры, вещающей об очередной чертовщине, она спустилась в гостиную.

Убедившись, что отец крепко спит, девушка, взяв собаку и накинув джинсовку, вышла через заднюю дверь.

На улице было холодно и сыро, но дождя не было. Пёс по имени Облако весело носился вокруг, радуясь, что его взяли на очередную прогулку.

Около Фазенды было темно, но она сумела разглядеть человека, стоящего около лестницы в домик.

Тиль уже ждал её. Он стоял, засунув руки в карманы пальто, а его лицо скрывал капюшон толстовки. Если бы она не знала, что это он, то испугалась бы зловещей тёмной фигуры.

Девушка остановилась напротив него. Она не стала говорить ни слов приветствия, ни задавать вопросов, просто молча стояла. Это слегка смутило его, но он тут же откинул это непрошенное чувство.

– Тебе нужно прекратить общаться с Таней. – Начал он сходу. – Она вертится в компании людей, которые душу бы продали, чтобы узнать кто является дамиром. Они не должны узнать.

– Как ты не понимаешь! – Громче чем планировала, воскликнула девушка. – Я не собираюсь болтать! Мне бы забыть всё, что произошло и до свиданья! Ты мне уже сто раз угрожал, и я поняла!

– Что-то ты не выглядишь напуганной угрозами. – Резко бросил он, прекрасно понимая, что его импульсивность выглядит странно. Тиль и сам не понимал почему просто не может отпустить ситуацию. Судя по наблюдениям, она не собиралась бежать и рассказывать о том, что узнала.

– Мне теперь нужно ещё и свою напуганность доказывать? – Она фыркнула и развернулась, чтобы уйти, но Тиль остановил её, схватив за плечо.

– Ты меня не дослушала.

– Даже не собираюсь. – Она попыталась откинуть его руку, но он лишь перехватил её руки и теперь держал за запястья. – Если тебе недостаточно обещания, то чего ты хочешь?

– Что бы ты осознала серьёзность происходящего. – Он всё ещё держал её руки, но ей это не понравилось, и она стала вырываться.

Пока что все их встречи сводились к тому, что он её хватал, а она вырывалась.

«Сколько будет продолжаться эта дичь?», – подумала Бьянка.

Он не хотел физически навредить ей, но хотел, убедить, что может. Только поэтому он её не отпускал. Это было так глупо, что хотелось просто прекратить, что он и сделал.

Не ожидая такого, девушка, старающаяся вырваться, потеряла равновесие и, поскользнулась на мокрой траве. Тиль не дал ей упасть и успел подхватить. Теперь она буквально была в его объятьях. В темноте он не мог подробно видеть её глаз, но чувствовал, как она пристально смотрит и вспоминал тот лёд во взгляде.

Вопреки всему она не стала вновь вырываться из его рук, а тихо сказала.

– Если не веришь мне, то убей. – Выдохнула девушка и он почувствовал аромат сладкой жвачки.

Она выглядела такой беззащитной, а фраза казалась такой нелепой, что он засмеялся.

– Ты глупая. – Сказал он, хотя сам чувствовал себя дураком.

«Она думает, что я придурок», – эта мысль пришла ему в голову так же внезапно, как и следующая.

Схватив её лицо пальцами, он поцеловал её.

Её губы были мягкими, а его настойчивыми. Сперва она не успела осознать, что происходит и замерла в непонимании. Бьянка совсем этого не ожидала и невероятно удивилась поцелую. Когда она осознала, что именно происходит её тело сжалось внутри, а сердце, кажется, ударило трижды за раз. Девушка не могла пошевелиться. Впала в ступор. Пришёл запоздавший инстинкт – вырваться. Но она не могла. Что если она начнёт вырываться, то сделает только хуже? Начнётся драка, в которой она неминуемо проиграет, ведь Тиль намного больше и сильнее её.

Когда его губы стали ещё настырней, и она почувствовала его язык, девушка медленно положила свою руку на его руку и мягко отстранила её, плавно отодвигаясь.

Вопреки её ожиданиям Тиль прекратил.

– Что ты делаешь? – Как можно увереннее спросила она.

– Ничего. – Он тут же сделал шаг назад, отпуская её. Он и сам не знал с чего, вдруг, поцеловал её. Сам не знал, что делает.

Почувствовав свободу Бьянка тут же сорвалась с места и убежала. Несясь сквозь лес, она надеялась, что не споткнётся об корни деревьев. Выбежав на тропу, она с облегчением заметила, что за ней никто не гонится. Лишь пёс не отставал от неё.

Бьянка не стала рисковать и побежала дальше. В ей голове всё ещё пожаром горели мысли о поцелуе.

Увидев, как она убегает, он лишь вздохнул. Потом чертыхнулся, потом вздохнул ещё раз и опять чертыхнулся.

Он и не думал, что какая-то девчушка может так повлиять на него. Чего он вдруг поцеловал её? Зачем? Раньше таких странных порывов он за собой не замечал.

Он сожалел, что она стала случайной свидетельницей его секрета. Теперь приходилось держать в тайне и её.

Конечно, он бы не стал убивать её – всё это лишь угрозы. Да и угрозы были не такими жёсткими, как могли бы. Тиль просто не умел поступать иначе.

Сначала он хотел просто припугнуть её, но ему показалось этого мало, и он решил держать её в поле своего зрения. Контролировать. А вдруг проболтается? Правда вместо контроля и запугивания он поцеловал её. Он сам корил себя за это: «Ну, что такое! Почему я не смог удержаться?»

Любовь, как слеза – из глаз рождается, на сердце падает

Amor, ut lacrima, ab oculo oritur, in cor cadit*

*лат. – любовь, как слеза – из глаз рождается, на сердце падает

Тиль и Берн говорили по телефону уже второй раз за сутки.

– Не могу поверить! У них свадьба! Сейчас! – Бернард ходил туда-сюда, пытаясь не пинать мебель. – Такое важное для нас лето! Твоя подготовка, а мне ехать.

– Неужели тебе стоит задерживаться там на месяц? – спросил Тиль, втайне радуясь, что тот уедет. Он боялся, что друг поймёт, что Тиль скрывает от него свой секрет.

– Да. У мужа сестры большая семья, они будут приезжать постепенно. Это большое событие для родителей, для семьи, понимаешь… Я сейчас не могу спокойно говорить, вокруг много непрошенных ушей. Давай встретимся у Фазенды. В три.

– Договорились. – Тиль повесил трубку и стал собираться.

Был сильный ветер, холодно для лета и Тиль как обычно накинул пальто.

Он вышел заранее. Не дойдя до Фазенды, на развилке он заметил девушку в голубой куртке. Они шли друг к другу навстречу.

Бьянка могла развернуться и уйти обратно, но сзади было только поле. А впереди – дом.

Девушка шумно выдохнула, и вскинув подбородок вверх пошла вперёд, понимая, что просто пройти мимо не получится.

Заметив Бьянку Тиль занервничал. Не только из-за недавнего поцелуя, но и из-за того, что Бернард мог увидеть их вместе.

Его опасения тут же подтвердились. Обернувшись, Тиль увидел, что у начала тропинки показался Бернард.

Сомнений быть не могло – он их заметил.

Бьянка уже подошла к нему и с ходу заявила.

– Теперь ты постоянно следишь за мной? Надоело! – громко сказала она.

– Следи за языком! – тут же процедил Тиль. У него не было времени спорить с ней или выяснять отношения, но девушка не унималась:

– Я за ним слежу! В отличие от некоторых! Может просто уже отстанешь от меня!?

– Заткнись! – Грубо сказал он, думая, что делать.

Бьянка опешила и вновь почувствовала себя никчёмной. Он постоянно наезжал на неё, от чего внутри всё сжималось.

Он же, сохраняя внешнее спокойствие и не вытаскивая рук из карманов, торопливо продолжил.

– Сзади нас идёт Берн. Сделай вид, что мы с тобой встретились случайно.

– Так и есть. – Девушка не могла унять злость и разговаривала на повышенных тонах.

Тиль резко поменял тон голоса и шугнул к ней ближе.

– Прошу, малыш, веди себя так, словно видишь меня второй раз в жизни. – Такого голоса от него она ещё не слышала. Да и взгляд стал другим, просящим.

«Малыш?», – подумала Бьянка и коротко кивнула в ответ.

Теперь она разглядела приближающегося к ним здорового парня, в зелёной куртке.

Резвой походкой Бернард подошёл к ним, махая рукой в приветствии.

Он тут же взглядом оценил, Бьянку одетую в короткую бледно-голубую куртку и чёрную юбку. Её стройные ножки выглядели очень соблазнительно в этих нелепых розовых резиновых сапогах.

– Привет! Ты же… блондинка со щенком. – Тут же произнёс он, поправляя волосы и наклоняясь к собаке. – Смотрю он уже вымахал.

– Привет, да, подрос. – Девушка говорила дружелюбным голосом, следя за своими движениями, чтобы вести себя естественно.

– Не просто подрос, он стал огромным. – Улыбнулся Тиль и присел, гладя собаку и почёсывая пса за ухом.

Таировки на его пальцах выглядели так брутально, что притягивали к себе взгляд и Бьянка зачарованно смотрела на его руки.

– Уже большой мальчик, да? – Тиль явно любил собак.

– Я вроде тебя знаю. – Берн слегка свёл брови в задумчивости, поглядев на Бьянку.

– Я живу здесь недалеко. На Лазурной. – Бьянка говорила спокойно, пытаясь не волноваться. Она старалась не разглядывать парня, хоть он и привлекал внимание. Бернард был высок и широкоплеч, сразу видно, что спортсмен. У него были каштановые кучерявые волосы, придающие ему задора, а крупные серьги-кольца, очень ему шли.

– Погоди, а ты не подруга Селесты? – осенило его.

– Да. Откуда ты знаешь? – брови Бьянки взлетели вверх.

– Раньше я дружил с её братом. Видел тебя с ней у них дома.

– Да, точно, я часто там бывала. Извини, но я тебя не помню, смущенно улыбнулась девушка.

– Меня зовут Бернард.

– А меня Бьянка.

– Вы уже познакомились? – Берн указал пальцам на парочку. Он щурился, что означало то, что что-то его настораживало.

– Ещё нет. – Тиль поднялся. – Меня зовут Тиль.

– Приятно познакомится! – Она только что узнала его имя и это отчего–то взволновало её сильнее этой неожиданной встречи.

– Часто здесь бываешь? – продолжал спрашивать Берн.

– Постоянно. Гуляю с Барсом в поле.

– И в Фазенду приходишь?

Бьянка внутренне затряслась, но виду не подала.

– Раньше мы постоянно тусили там с Селестой, до того, как она уехала. Она переехала весной. Теперь мне не с кем туда ходить. Но я люблю этот домик. А вы?

– Что мы?

– Приходите в Фазенду? – Бьянка, как ни в чём не бывало хлопала густо накрашенными ресницами.

– Нет, что ты, просто решили пройтись по местам нашей детской славы. – Засмеялся Берн. – Хотя… надо будет залезть туда. Классное место.

– Согласна! – с улыбкой ответила девушка. Все замолчали, стало неловко. – Извините, мне пора идти.

– До встречи! – Попрощался Берн и когда Бьянка отвернулась, он подмигнул другу.

Тиль вопросительно приподнял бровь.

– Та самая девушка! – Улыбка Берна была аж до ушей. – Кто бы мог подумать, что случай опять нас сведёт.

– Да, неожиданно. – Он старался говорить спокойно и получалось отлично.

– Хмм, даже немного подозрительно.

– Что? – опешивший Тиль чуть не подпрыгнул. Его друг, конечно, прозорливый, но что бы такое?

– Не выслеживал ли ты её специально, а? Я помню, как ты выпрашивал номер её телефона.

– Ты гонишь. – Облегчённо выдохнул он, – ничего я не выпрашивал.

– Ты её умолял, – начал шутить Берн.

– Ну уж нет.

– Именно. Даже шанса мне не оставил. Будешь отрицать, что запал на красотку? – хохотал Берн.

– Я не буду обсуждать это с тобой.

– Точно запал. Я не удивлён, она хороша. – Берн помолчал немного, и добавил нахмурившись. – А вообще, не знал, что она здесь живёт. Странно.

Тиль обсудил с Берном последние новости и проводил друга в поездку. Берн должен был провести на свадьбе у сестры около месяца. Хорошо. Меньше вероятностей, что он узнает о секрете. Об этом очень симпатичном секрете.

Как только сумерки накрыли Грэйс Плэйс, Тиль написал Бьянке. На этот раз у него был настоящий предлог. Берн всегда был подозрительным. То, что он увидел их вместе, и тем более, узнал Бьянку, могло с лёгкостью насторожить. Тем более, Берну приглянулась Бьянка, что, если он попытается у неё что-то выяснить?

Бьянка была дома, занималась уборкой, когда на экране телефона всплыло облачко сообщения от ДМР. Она так и не переименовала дурацкую надпись, сделанную на заправке: «деньги, мужик, Росс».:

«Приходи в Фазенду. В полночь. Обязательно»

Со вздохом девушка резко откинула телефон на диван.

После всего случившегося просто нельзя было идти на встречу с Тилем. Она прекрасно это понимала, но её не на шутку взволновала встреча с его другом. Надо было выяснить чем могла грозить это неожиданная встреча. Значит надо идти?

Нервно ходя по дому, Бьянка всё же решилась. Уже на пол пути к Фазенде, в ночной темноте, она сильно засомневалась в собственном решении, но назад не повернула.

Тиль ждал её у лестницы, на которую из домика сверху падал свет. Услышав шаги, он сразу же обернулся. На тропинке стояла Бьянка. На ней была джинсовая юбка, короткие сапоги, кофта с вырезом, совсем не скрывающая её пышной груди, а сверху накинут коричневый кардиган – ночи в Грэйс Плэйсе бывали холодными.

Несмотря на милое лицо, её глаза были злыми, а губы поджаты. Тиль собирался начать разговор, но она так взглянула на него, что он лишь пожал плечами, предлагая ей подняться в домик.

Поднявшись за ней, Тиль чуть убавил радио, смотря как она просто стоит у двери и смотрит в пол. Ей было явно не комфортно.

– Берн очень подозрительный человек. – Начал Тиль, подходя к ней. – Ещё он предал делу. Он не должен знать.

– Он же твой друг. – Бьянка резким движением поправила волосы.

– Друг. Но относится к этому ещё серьёзней. Если узнает, скорее всего доложит дамиру и…

– Ты же дамир.

– Официально я стану им лишь в сентябре. – Тиль хмыкнул.

– Почему ты думаешь, что Берн узнает? – Бьянка ещё не пришла в себя от запугиваний Тиля, а тут ещё опасность от его друга.

– Он догадливый, мог что-то заподозрить.

– Что? Сто могло навести его не такие мысли? – не понимала девушка.

– Ты вела себя нервно.

– Ну и что? Девушки по–разному себя ведут. Я могла нервничать, встретила симпатичного парня, который мне понравился и заволновалась. Могла нервничать, что стою в поле с двумя малознакомыми мужиками, а вокруг – никого. Могла просто быть не в духе! С чего он мог заподозрить? Это паранойя!

Тиль начал улыбаться. Он уже ничего не слышал после слов: «встретила симпатичного парня, который мне понравился».

– Значит я тебе понравился? – его улыбка превратилась в соблазнительную ухмылочку.

– Что? – Бьянка вспыхнула и надеялась, что её щёки не покраснели. Она не хотела, чтобы он знал, о её новой симпатии к нему. – Нет…, я… Я образно!

– Если вдруг Берн появится, начнёт говорить с тобой, втираться в доверие или скажет, что ему всё известно, то не верь ему.

– Не доверяешь другу? – Усмехнулась девушка, отбросив с лица прядь волос.

Она рассматривала парня и не могла поверить, что это новый дамир. Тиль хоть и был привлекательным, но в своей толстовке и чёрных джинсах выглядел как старшекурсник.

– Доверяю. Именно поэтому переживаю за тебя. – Резко вставил он.

– За меня переживаешь? – От возмущения Бьянка чуть не подпрыгнула на месте.

«Угрожать мне по углам это новый вид переживаний?», – думала она, еле сдерживаясь, чтобы не начать высказывать ему всё, что приходит в голову.

– Что за тон? – Тиль явно не так представлял себе их встречу, и реакция девушки поставило его в тупик. – Ты свидетельница. Такие свидетели обычно уже мертвы. Только моё расположение…

– Какое расположение? – перебила она его, делая шаг навстречу, но не рассчитала и оказалось слишком близко, но отступать было поздно. – Не я орала секреты на всю округу. – С претензией произнесла она, глядя на Тиля снизу вверх.

– Не ты. – Довольно тихо произнёс он.

Её волосы тугими прядями струились вокруг лица. От них пахло жвачкой и клевером. А её кожа источала тёплый аромат, в котором было нечто сладкое, дикое, что и заставило Тиля прикоснуться к её ключице.

Девушка хотела продолжить спор, но даже и не думала отстраняться. Мысли Бьянки, вдруг пошли в другое русло, ей захотелось чтобы он поцеловал её ещё раз, ведь он был очень красив и опасен. Он был дамиром. Сложно было устоять.

Тиль приблизился к ней ещё, потянулся к её губам, но она чуть отвела лицо в сторону и напряжённо засопела, но не отошла. Он усмехнулся тому, что она так отчаянно пыталась сделать вид, что готова ко всему, а сама дрожит. Она была такой неприступной, что ему захотелось уломать её на настоящий поцелуй. Посмотреть, как быстро она сдастся. Это было не сложно, она боялась его, а страх толкает девушек на разные действия.

Он заметил, как участилось её дыхание, когда он прикоснулся к ней, видел, как она прятала взгляд. Она, была робкой словно молодой оленёнок, но только до тех пор, пока не поймаешь её взгляд. Тиль видел в нём стойкость, видел злость на него, злость от собственной беспомощности. Она не могла выпустить её наружу, понимала, что злость не поможет, но убрать её из взгляда не смогла. Её взгляд был похож на шипы, которые колют и рвут кожу. Именно этот взгляд не давал ему покоя, он хотел заставить её смотреть на себя иначе.

Его рука от ключицы переместилась на шею, вторая легла на её талию. Он прижал девушку к себе. Она застыла, но голову не повернула. Он искал её взгляд, а потом всё же взял её за подбородок, повернул к себе и поцеловал. Тиль не церемонился и жёстко накрыл её губы. Он ожидал, что она будет сопротивляться, но та, ответила. Ответила неожиданно страстно. Тиль был удивлён, но рад. Его руки заскользили по её телу. Она даже не обняла его, ей было страшно сделать что-то не так. Девушку тянуло к нему, и это чувство напугало её больше всего остального. Тиль продолжал целовать её, сминая губы, проникая языком глубже и чувственней; он гладил её спину, ягодицы, запустил руку в волосы. Он чувствовал, как она тяжело дышит, хотел услышать её стон. Хотел, чтобы она обняла его, но, та резко оборвала поцелуй.

– Что не так? – спросил он недоумевая. Все девушки, которые у него были спешили забраться в его постель, а не прерывали поцелуи на самом интересном.

– Всё не так! – Бьянка судорожно сглотнула, ей не хватало воздуха и хотелось бежать. – Чего ты целуешь меня?

– Кажется ты не особо против. – усмехнулся он. – Разве, нет?

– Случайно вышло. – С издёвкой выпалила она.

– Не смеши меня. – Он даже не заметил этой издёвки, всё его внимание было приковано к её вздымающейся груди.

– Я не произнесла ни одной шутки.

– Шутки в постели не уместны. – Тиль вновь обнял её и потянулся к губам для поцелуя, но она отстранила его.

– Какой постели? – возразила девушка. Её мозг бился в истерике, ей хотелось продолжения, и она не могла допустить, чтобы это продолжение состоялось. – Ни о какой постели и речи быть не может!

– Серьёзно? – Тиль тут же отступил. – Какая ты странная девчонка, Бьянка Сэймур.

Бьянка хмыкнула и пошла к выходу их Фазенды. Ей отчаянно хотелось, чтобы Тиль её остановил и вновь притянул к себе, но тот не стал.

– Увидимся, Сэймур. – Сказал он вдогонку.

Бьянкак не находила себе места от случившегося. Как из угрозы он превратился в объект желания? Она не могла понять, что с ней и не хотела признаваться, что феромоны сыграли с ней известную шутку и она влюбилась.

Тиль недоумевал и смеялся себе под нос. Блондинка занимала все его мысли. Её очарование смешивалось с сексуальностью, которую она напрочь не замечала. Тем и становилась очевидней.

Она была нежной, хотелось целовать её и обнимать, что бы никто другой смел этого делать.

При внешней хрупкости в её характере отчётливо прослеживалась твёрдость. Откуда взялось это «железо» Тиль понять не мог. Она не была глупой, разве что слегка наивной. Она была, как осенний солнечный свет – могла дарить тепло или пронзать холодом.

Он увлёкся ей сильнее, чем мог предположить и так внезапно. Ей исполнилось девятнадцать, ему двадцать четыре, она казалась ему недостаточно взрослой для. Но это ощущение быстро прошло. Её пышная грудь, тонкая талия и чувственные губы манили каждый раз с новой силой.

После последней встречи ему не давал покоя тот факт, что она отказала ему. Держалась, как крепость, не желавшая сдаваться. Но было же очевидно, что она его хочет! Что за игра? Теперь он хотел, чтобы она сдалась.

На следующий день он написал ей смс, только время и ничего больше. Тиль был уверен, что она придёт. Так и оказалось. В семь вечера Бьянка сидела в Фазенде, делая вид, что читает.

– Теперь ты будешь мне слать сообщения по любому поводу? – Буркнула она, стараясь не смотреть на парня.

– Ты охотно на них реагируешь. – Заулыбался Тиль.

– Значит больше не буду. – Бьянка встала, сделав вид, что собирается уходить.

– Эй, малыш, куда ты собралась? – Он преградил ей путь.

– Не собираюсь слушать твои подколы. – Она смотрела на его пальцы, украшенные татуировками.

– А что собираешься? Надеялась, что мы начнём сразу с поцелуев? – усмехнулся Тиль.

– Звучишь отвратительно.

– Так закрой мне рот.

– Ты невыносим. – Прошептала Бьянка и первая поцеловала Тиля.

Для девушки это было не типично, она и сама не ожидала от себя такого поступка. Но тут: «или–или». Или она уходит и делает вид, что он её не волнует, а потом жалеет, что не поступила иначе. Или берёт всё в свои руку.

Было страшно. Тот самый страх, который пронизывает тело маленькими иголочками. Скорее даже не страх, а волнение.

Несмотря на свою проснувшуюся храбрость, она поцеловала его довольно нежно. Потянулась к его лицу, и закрыв глаза поплотнее, прикоснулась к его губам в едином порыве, а потом сразу сбавила обороты.

Тиль был приятно удивлён. Притянул девушку ближе, обнимая, страстно ответил на поцелуй, быстро перехватывая инициативу. Ему хотелось немедленно сорвать с неё одежду, но он сдерживался.

У Бьянки перехватило дыхание. Поцелуй казался каруселью и полётом – вот так захватывало живот.

Тиль прервал поцелуй, но только для того, чтобы поцеловать её ещё раз и не только в губы. Вся она превратилась в объект для поцелуев. Лизнув ей нижнюю губу, он прошёлся по шее, и снова вернулся к губам. Его руки принялись расстёгивать её кофту.

Бьянка наслаждалась прикосновениями и всплеском эмоций, бушевавшем в теле, но, когда Тиль начал расстёгивать кофту, она машинально отстранилась. В самом деле, разве она сумасшедшая прыгать в постель первого встречного? Хотелось ли туда прыгнуть? Однозначно – да. Если бы он продолжил, она бы не устояла, но Тиль тут же остановился.

Он не знал, что не так, и просто смотрел в её огромные, бездонные глаза. Кажется, это уже она обладала им, но он до последнего это не понимал.

– Мне лучше уйти, – сказала девушка и схватив куртку поспешила к выходу.

Внутри девушки клокотала буря. Как преследователь превратился в соблазнителя? Почему она так легко влюбилась в красивое лицо? Влюбилась? О, да, совершенно точно можно было сказать одно – Бьянка Сеймур была влюблена.

Пусть юность поёт о любви

Amorem canat aetas prima*

*лат. – пусть юность поёт о любви

На следующий день они встретились вновь, а потом ещё и ещё.

Тиль арендовал машину на третье лицо, и теперь забирал Бьянку на той самой безлюдной остановке, где он ей угрожал. Он всё ещё боялся, что их заметят вместе и отвёз девушку в дом на Сиреневой. Эта милая дача принадлежала другу друга его друга и специально была куплена, как безопасный дом.

– Получается это тайное место дамира? – Бьянка не особо хотела любопытничать, но не могла совсем не спрашивать.

– Да. – Односложно ответил Тиль паркуя машину во дворе, заросшим кустами. – Порой приходится искать места, скрытые от всех. А то мало ли, кто услышит.

– Да, уж – Бьянка глянула на него хитрым взглядом, а он лишь усмехнулся.

Уже несколько дней подряд они виделись с Тилем по ночам. Это было не похоже на те свидания, которые у неё были раньше. Они много болтали, о всякой ерунде. Их разговор не касался серьёзных тем, а если они начинали, то неизбежно ссорились. Но ссора всегда заканчивалась поцелуями. Они могли часами смотреть друг на друга и целоваться.

Она ничего подобного ещё не испытывала. Это была та самая первая любовь, от которой голову сносит.

Он осторожно целовал её, а она вся горела. Губы, кожа, всё изнутри полыхало огнём. Ей казалось, что у неё температура, но ощущения были приятные, уносящие в беззаботное облако, где ничего не существует, кроме них двоих. Лёгкость и тянущее предвкушение.

Тиль был больше и намного выше, в его руках она сама себе казалось хрупкой. Сначала она не знала, как себя вести, подстраиваясь под его действия и только позже, преодолевая смущение, она осмелилась начинать первой. Целовать его шею, расстёгивать пуговицы, гладить низ живота. Хотелось, чтобы он прикоснулся к каждому сантиметру её тела.

Ей нравился аромат его кожи, он вкусно пах мылом и пудровым мускусом. Бьянка не знала, что это мускус, ей просто нравилось вдыхать его аромат. Ей нравилось, что его одежда пахла лимоном, а не табаком.

До этого она встречалась с Сержем. Это были первые серьёзные отношения. Она познакомилась с ним в старших классах. До выпускного, на вечеринке у Кристины, он поцеловал её. Это было офигенно. Серж был крутым в школе, а другие девчонки называли его красавчиком и завидовали Бьянке. Девушке нравился Серж, его прикосновения были приятными, но не вызывали такую бурю чувств. Скорее плоскую неловкость. Они ходили вместе на выпускной. А потом вместе поехали на озеро, где и случился её первый раз. И она ждала его. Все так много говорили о сексе, что ей хотелось поскорее избавиться от девственности, но она ждала совершеннолетия. Это было важно для неё. Всё вышло не так как она себе представляла, было не ужасно, но скомкано и пьяно. После долго сохранялось гадкое чувство. Они ещё встречались с Сержем некоторое время, но весь их секс так и не был тем, о чём мечтала девушка, хотя Серж старался. Они расстались.

С Тилем всё происходило иначе. Совсем.

Они вышли из машины. Весь сад был мокрым после дождя, дышалось легко, но воздух был прохладным. Девушка поёжилась.

– Пойдём скорее в дом, ты замёрзнешь, малыш. – Тиль снял джинсовку и накинул её на плечи.

Тёмно–коричневый дом был небольшим, на два этажа, с застеклённой витражными стёклами верандой. Внутри пахло сосной – вся отделка дома была деревянной и явно сделана недавно. В комнате на первом этаже стоял новенький камин, но остальная мебель была из прошлых лет.

– Тут стало уютнее, чем было. – Тиль захлопнул дверь и повернул ключ в замке, запирая их.

– Часто здесь бываешь? – Спросил она, осматриваясь.

– Не особо. – Он повернулся к ней. – Не с кем было приезжать.

Сейчас в этом доме пахнувшим деревом были только они, всё было сосредоточено на них.

Бьянка почувствовала, как воздух вокруг сгустился. Резко сало нечем дышать. Она поняла, что это именно тот день и час, когда они переспят. Было волнительнее обычного. Скрыть это было невозможно.

Тиль улыбнулся, немного замявшись.

– Дом не большой, особо нечего тебе показывать. – Он подошёл к девушке, приобнимая её за плечи. – Но я могу провести экскурсию.

– Можно и экскурсию. Я в основном ценитель кроватей.

Тиль засмеялся, нежно целуя Бьянку.

Её большая и упругая грудь вздымалась от участившегося дыхания. Она прижалась к нему, полностью проваливаясь в круговорот ощущений, которые дарил его язык. Ей хотелось, чтобы он был везде.

Он отстранился, потянул её за руку, увлекая к лестнице. Несколько секунд и они на втором этаже. В его глазах – огонь, в её – томление. Шаг, два – они рядом с огромной низкой кроватью. Три, четыре – одежда летит на пол. Шесть, семь – она в его объятьях. Он целует, она подаётся ему навстречу. Она целует, он готов стонать.

Её соски затвердели тело стало наэлектризованным. Тиль проводит ладонью по её груди, и она шумно выдыхает. Она оказывается на нём сверху, он переворачивает её. Девушка не успевает опомниться, как его рот уже накрывает её сосок, и дёргается от наслаждения, когда он прикусывает его. Одной рукой он сжимает её грудь, а другой прижимает к себе. Маленькие волны удовольствия накатывают ручейками стекаясь к низу живота. Как только рука Тиля оказывается у неё между ног, они превращаются в цунами.

Ей безумно хотелось оказаться на его члене, как можно скорее. Ему хотелось обладать ей, чтобы она, завоёванная, сдалась.

Он опрокидывает её на простынь, оказывается сверху, чувствует бешенное сердцебиение, сливающиеся в одно, лёгким движением разводит её ноги в стороны и мягким толчком оказывается внутри. Заполняет её. Тут же они на секунду замирают, чувствуя жар, разливающийся по телу. К затылку словно прикасаются тонкие иголочки. Глубокий вдох, и движения продолжаются, создавая ритм. Её тело сосредоточено и повинуется любому жесту. Он может делать с ней всё, она легко поддаётся. Бьянка летит вместе со штормом ощущений, и разбивается в оргазме на искры. Тиль раскачивается на волнах и распадается на сотни кусочков, ощутив пик наслаждения.

Они встречались несколько раз в неделю всё оставшееся лето. Такой бурный роман был для них впервые. Пара не могла насытиться друг другом, проводя всё время в постели. Это было легко, выходит на публику вместе они всё равно не могли. Лето для Бьянки стало для особенным отрезком мира, в котором были, они, дом в заросшем саду, радио и игры на приставке. Случилось то самое время, которое мы называем особенным.

Тиль, разобравшись с делами, спешил забрать её там же – на остановке. Для своих он делал вид, что поглощён изучением дел дамира, а свои частые отсутствия объяснял тем, что ему надо побыть наедине. Никто и не спрашивал. На самом деле его интересовала только девушка. Он влюбился так крепко, что понимал, как сильно влип. Бьянка стала центром его жизни. Впервые он так одурел от девушки.

Бьянка впервые наслаждалась сексом и готова была не вылезать из постели. Она проводила языком по его татуировке на шее, гладила плоский живот – ей до безумия нравился его пресс и та часть, где живот переходит в пах. Бьянке нравилось ощущать его член во рту и слышать хриплые стоны Тиля. Она пробовала многое впервые и Тилю нравилось, что она раскрепощалась с ним. Ему хотелось победы, и он её получил. Его желание обладать свершилось и он с лёгкостью ставил её на колени, чтобы прижать к паху, а потом со страстью разворачивал, чтобы подчинить её сзади. Это был не просто секс, а поглощение самих себя.

В те моменты, когда они не занимались любовью, Бьянка гладила его пальцы, проводя по татуировкам, а он вдыхал аромат её волос.

– Что тут написано? – девушка имела в виду буквы на пальцах левой и правой руках Тиля.

– Сui bono[1]. Это на латыни. Означает «кому на пользу», но у фразы есть и другое значение – «кому выгодно». Часто используется в юридической чтобы спросить, кто получил выгоду от преступления.

– Двойной смысл? Почему ты сделал её? Хотел поступить на юридический. – Улыбнулась она.

– Между прочим, над дверью института Права высечена именно это фраза.

– Нашего института?

– Да. Эта фразу выбили семейная пара, которая выкупила институт у города.

– Так а ты почему её набил?

– Они вроде как мои дальние родственники.

– Ого, ничего себе. Люблю такие семейные моменты. – Девушка поёжилась – Бьянка лежала под простынёй и чувствовала, как холод проникает сквозь окно. – Тебе не холодно?

– Да, прохладно. Надо затопить печь. Холодное в этом году лето. Такими темпами в сентябре уже будет лёд.

– Лёд красивый, но хрупкий. Лёд ломается. – Прошептала девушка.

– Что?

– Эта одна фраза…, – Бянка привстала. – Из детства.

– Расскажи, – Тиль поднял с пола, упавшее одеяло и завернул в него девушку, чтобы не мёрзла.

– Когда была маленькой, я ходила на Озеро Над Рекой, там недалеко живёт моя бабушка. Тогда были первые заморозки, и пока мои родители разговаривали где–то в отдалении я подошла к самой воде. Там был лёд. Прозрачный и такой красивый. Мне захотелось прокатиться по нему, и я уже сделала шаг, как меня остановила рука. Это был бледный человек. Альбинос с красными глазами. Он не дал мне выйти на лёд и сказал: «Лёд красивый, но хрупкий. Лёд ломается». Он напугал меня своим жутким видом, но голос его был глубоким и чарующим. Я поблагодарила его, а он сказал: «Если наступишь провалишься, замёрзнешь и захлебнёшься. Умрёшь». Я кивнула в ответ, а он взял меня за куртку и повторил: «Лёд красивый, но хрупкий. Лёд ломается. Посмотри на меня. Лёд красивый, но хрупкий. Лёд ломается. Запомнила?». Я кивнула и убежала. Всё было так странно, что я запомнила до мельчайших подробностей и теперь, когда слышу слово «лёд», неосознанно повторяя эту фразу.

– Интересная история. Я от многих слышала эти легенды про бледного и красноглазого человека.

– А ты видел его?

– Нет, не видел. Но, ты, наверное, не знаешь, что есть такой человек, по имени Лаймар. Он, кстати, альбинос. Его называют хранителем города.

– Про хранителя города я слышала, не слышала, что его зовут Лаймар.

– Мне про него говорил дядя, в каких–то решениях по городу Лаймар всегда принимает участие. Но я с ним не виделся. Сейчас ходят слухи, что Лаймар что ему не по нраву новые назначения.

– Он тебя имеет в виду?

– Думаю, да. Но ничего не изменилось. На самом деле никто не знает кто он такой на самом деле. Все рассказывают эти истории из детства и всё. По идеи я должен с ним встретиться.

– Получается Лаймар и Альбинос один и тот же человек? Тогда должно быть ему лет сто. – Засмеялась Бьянка. – Звучит так загадочно.

– Мне кажется, что истории про красноглазого просто связали с этим человеком, потому что он альбинос, вот и всё.

– Так, что? Ты как дамир должен и с ним пересечься?

– Именно. – Тилю уже не важно было, с кем там он должен встретиться, ведь Бьянка скинула одеяло, обнажив грудь. – Но сейчас у меня есть дело поинтересней.

Тиль потянулся к ней и обоями руками сжал соблазнительную грудь. Девушка засмеялась, падая на спину, а он тут же оказался сверху.

***

Бьянка с нетерпением ждала каждую новую встречу с Тилем, словно ей пятнадцать. Она обожала его и не хотела, чтобы что-то менялось. Но лето подходило к концу и их роман терял обороты.

Они стали видеться реже, у Тиля стало больше дел, а у неё началась подготовка к учебному году – Бьянке нужно было ходить на подготовительные курсы. Из-за бурного романа она завалила вступительные экзамены, но поскольку в приёмной комиссии работала знакомая её бабушки, ей разрешили попытаться ещё.

[1] Cui bono (куи боно) – лат. – кому на пользу, кому выгодно.

Подруги не дружат

Amicae non sunt amici*

*лат. – подруги не дружат

Оставалось две недели до учебного года. Бьянка, Либи и Таня сидели у Тани во дворе болтая о том, что будет модно носить в этом сезоне. Девушки пришли помогать Тане закончить работы по участку, но им давно надоело ковыряться в грядках, и они сидели на брёвнах, среди разбросанной садовой утвари.

Они поступили в другой университет, но он находился через дорогу от того, в который поступила Бьянка, так что идти они собирались вместе.

– Я не пойду в первый учебный день в этой убогой форме. – Возмущалась Либи, расстроенная таким нововведением. – Вы её видели? Это треш. Синий не подходит в моим рыжим волосам. Убогая форма.

– Обычная. Я бы носила. Не надо думать, что надеть. Но у нас ничего подобного не намечается. – Сказала Бьянка. – Кстати, у Селесты в колледже тоже форма.

– Вы часто созваниваетесь? – Подключилась стриженная под каре темноволосая Таня, вспомнив об общей подруге. – Как она?

– Нет, не часто. – Бьянка расстраивалась, что совсем не говорит с подругой, и тем более не может ей рассказать о Тиле. Её казалось, что Селеста отдалилась, найдя новых друзей. – Нормально. Ничего особого она не рассказывала.

– Прошла дружба, завяли помидоры. – Засмеялась Либи и её и без того маленькие глазки стали едва заметны. – Они так и не помирились с Антоном? Ты его видела?

– Не помирились. – Вяло ответила Бьянка. На эту тему уже говорили сотню раз и уже нечего было обсуждать. – Антона я давно не встречала. Тут нет ничего интересного.

Видимо такого же мнения придерживалась и Таня, потому что начала приставать а Бьянке с дурацкими вопросами. Бьянка вяло отшучивалась и Либи поинтересовалась.

– Бьянка, а чего ты такая сонная?

– Она не выспалась, потому что всю ночь её кто-то развлекал. – Засмеялась Таня, довольная своей шуткой.

– Что? О чём ты? – Не поняла Либи и уставилась на нахмурившуюся Бьянку.

– Это что твой парень, Бьянка? Он тебя развлекает по ночам? – не отставала Таня.

– У неё появился парень? – Либи и хохотнула. – Во это новость! Кто-то наконец на тебя повёлся?

– Если только на её сиськи! – заржала Таня. Ей нравилось раздражать подругу, высмеивая её внешний вид.

– Отвали, – вяло отмахнулась Бьянка.

– Кто-то у неё точно есть. – Не унималась Таня. – Я видела его несколько раз. В капюшоне по самый нос лицо прячет, сам в пальто, весь в чёрном, загадочный, как дамир.

– Дамир? – переспросила Либи, не поняв фразы про загадочность, а Бьянка поперхнулась лимонадом.

– Ну, или у него морда страшная, ха–ха–ха–ха, не, ну, а чего он шифруется? В капюшоне ходит? – Таня «угорала» с собственной шутки. – А прикинь, и правда, дамир? – девушка и отдалённо не представляла как она права. Она думала, это всего лишь стёб и наслаждалась неожиданно растерянном виде подруги.

– Что за бред! – вставила Бьянка, понимая, что шутка свернула не туда. – Нет никакого парня! – Она уставилась в телефон старательно игнорируя происходящее.

– О–о–о, смотри, она занервничала! – Обрадовалась Таня и вскочив стала показывать на девушку пальцем. – Кто-то ходит к Бьяке! Кто-то ходит к Бьянке!

– Ха–ха–ха, скрытный и таинственный? Понятно. Бьянка, а чего ни слова не сказала? Чё за пацан? Я его знаю? Есть фотки? – Либи потянулась за телефоном Бьянки и ловко выхватила его.

Бьянка тут же вскочила, она была не готова к такому и сильно занервничала, опасаясь, что девчонки найдут переписку.

– Отдай! – Бянка, вставшая напротив Либи повысила голос и протянула руку, желая забрать телефон.

– Ой, не ори. – Та откинула её руку, продолжая всматриваться в экран.

Бьянка попыталась схватить свой телефон, но Таня тут же подскочила и обхватила подругу руками.

– Либи, беги! – Ржала она, удерживая подругу. Её казалось, что всё это смешная игра, и она не видела, как Бьянка начинает выходить из себя.

– В фотках ничего! Так, так, погоди… вот, в С–мессенджере переписка! Подписано: ДМР! О, Боже, ДМР это дамир! Реально? – хохотала Либи, не понимая, что сейчас раскрыла всё прикрытие за одну секунду.

Бонимая, что на кону стоит всё, Бьянка пришла в ярость, и откинув Таню, побежала к Либи, чтобы любой ценой забрать телефон. Видя, что на неё бежит разъярённая подруга Либи продолжила читать.

– Ага, «встретимся, малыш», «15 официально», «я жду»…

Она не успела дочитать. Бьянка подбежала к ней шибанула поднятым с землю черенком от лопаты ей по рукам.

Либи вскрикнула, телефон выпал. Бьянка тут же подскочила и забрала его.

– Ты охерела? – Завизжала опешившая Таня.

– Сука тупая, ты меня ударила. Ты психованная? – Либи не ожидавшая такого поступка от обычно спокойной Бьянке была в шоке и потирала ушибленные руки. – Совсем поехавшая?

– Нечего читать мои сообщения, овца. – Сказала Бьянка и ушла, показав подругам средний палей.

Либи и Таня ещё долго не могли прийти себя от поступка подруги и весь день в подробностях обсуждали его. Даже когда вечером они были на тусовке в Лампочке, подруги продолжали обмусоливать случившееся.

– Психануть из-за шутки? Так на неё не похоже. – Таня поправила волосы, заправив из-за уши.

– Больная. – Либи скорчила гримасу. – У меня синяки будут. Ты, права, просто так с прикола так беситься не станешь. Что-то здесь не чисто. – Рыжеволосой Либи пришло в голову, что в каждой шутки есть доля шутки и она начала развивать свою мысль. – Так кто к ней приходил? И почему ты назвала его дамиром?

– Я же сказала, какой–то парень в капюшоне. Про дамира я пошутила. – Фыркнула девушка и сделала несколько глотков пива, прямо из горлышка.

– Что ты пошутила про дамира, детка? – Спросил подошедший Невил?

– Да, про сою соседку и её парня. – Таня просилась в объятья своего парня. – Наконец–то ты пришёл, не надоело пропускать все вечера ради тачек.

– Ты моя тачка, детка. Знаешь же как я люблю на тебе кататься. – Заржал он приподнимая Таню в воздух, которая от радости завизжала.

– Поставь меня! Поставь и не мешай перемывать кости нашей подруге.

– О чём речь? – Невиллу было всё равно, но он делал вид, что интересуется сплетнями, чтобы девчонки относились к нему лучше.

– О Бьянке, которая встречается с таинственным парнем и бьёт подруг, если они шутят, что он дамир. – Таня выпила ещё пива. – Вон посмотри на руки Либи. Это Бьянка её шибанула.

– Погоди, детка, твоя подруга знает дамира? – Вовремя сообразил Невилл, навострив уши.

Девушки пересказали ему случившееся. Он долго думала стоит ли это внимания или пустая болтовня и всё же решил поделиться слухами с Борисом. Невилл знал, что Борис работает на Эша Эммерсона и если он поделиться информацией, которая окажется правдивой, то точно станет на хорошем счету амира.

Невилл уже на следующее утро привёл Бориса к девчонкам. Они опять всё пересказали, но несколько раз добавили, что пошутили. Теперь они поняли, что обычная болтовня зашла слишком далеко, но было поздно.

Борис посчитал эту информацию ценной и похвалил Невилла за внимательность. Он знал, что все хотят выявить нового дамира, и любая ниточка могла привести к клубку. Он не поверил, что малолетка может встречаться с дамиром, который будет бегать к ней домой по ночам, но обратил внимание на то, что Либи и Таня живут недалеко от места, где живёт Бернард. А влиятельная семья Бернарда всегда под подозрением у Эша.

Борис попросил Таню ненавязчиво расспросить Бьянку, но та совершенно не поняла суть слова «ненавязчиво». Бьянка сразу поняла – происходит то, чего боялся Тиль –, их подозревают.

Как только Таня вышла из её дома Бьянка трясущимися руками написала Тилю сообщение:

«Нас пытаются раскрыть».

Ответ пришёл незамедлительно, словно инструкции были уже подготовлены.

«Сотри переписку. Удали мой номер. Встретимся в доме через пять дней, в девять вечера, не раньше. Веди себя как обычно. За тобой могут следить, когда поедешь, убедись, что за тобой нет хвоста. Там всё обсудим».

Как аукнится, так и откликнется

Ab altĕro expectes, altĕri quod fecĕris*

*лат. – как аукнется, так и откликнется

Длинная чёрная машина остановилась в нескольких шагах от Бьянки, когда она стояла у кофейни, после работы. Сначала она даже не обратила внимания и не подумала, что машина приехала за ней. У неё не было знакомых, кто мог позволить себе роллс–ройс.

Со стороны водителя открылось окно, и рука поманила её к себе. Она заметила жест, но не собиралась подходить, а наоборот сделала пару шагов назад.

Из машины вышел водитель и пассажир с переднего сиденья. Оба были одеты в костюмы, но выглядели неприятно угрожающе. Тогда она ещё не знала, что это люди Эша Эммерсона. Про него она, конечно, слышала, слишком уж ярко он себя зарекомендовал.

Мужики подошли к девушке, настойчиво предлагая пройти с ними. Она не соглашалась, но они прямо сказали, чтобы она не устраивала сцену, если хочет остаться невредимой. Её вели к машине, а все вокруг просто смотрели. Никто не собирался спорить с ребятами Эша. Девушка сразу поняла, что Тани и Либи разболтали свою тупую шутку – другой причины быть не могло.

Задняя дверь роллс–ройса открылась и её подтолкнули в салон. Бьянка, одетая в тонкий полосатый джемпер и довольно короткую юбку, неуклюже плюхнулась на заднее сиденье. Она судорожно сглотнула, пытаясь держать себя в руках.

Рядом с ней, одетый в чёрные джинсы и белую рубашку, сидел Эш. Сомнений не было. Она видела его на Кострах[1]и знала, кто он такой.

Бьянка сидела в машине одного из самых кровожадных амиров города.

Её ноги дрожали так сильно, что она буквально обхватила их руками. Она даже смотреть на него боялась.

– Добрый день. – Сухо произнёс он, поворачиваясь к ней. У него был очень низкий тембр, с явной хрипотцой.

Она лишь кивнула, и превозмогая страх, посмотрела на него. Он был слишком молод для бандита, как ей казалось. На вид не больше двадцати семи, может тридцати лет. Изящная фигура, белые как снег волосы, бледное лицо и плотно сжатые губы.

Девушка смотрела куда угодно, но не на его глаза.

Все знали, что у него есть уродство. Левый глаз Эша был белым, словно затянутый пеленой тумана. Говорили, что он слеп на этот глаз, но никто не знал наверняка. Его глаз не выглядел ужасно, но притягивал взор. Девушка подумала, что не назвала бы это уродством, но ей было неловко смотреть на него. Тем более она не знала, как он отреагирует, если она начнёт пялиться.

– Бьянка, я обладаю информацией, что ты встречаешься с дамиром. – Начал он, не ходя кругами.

Услышав своё имя из его уст, она вздрогнула. Девушка понимала, что ответить придётся, и что ответить нужно так, чтобы он поверил.

– Это не так. – Голос у её был таким сдавленным, словно на горло надавили.

– Слухами город полнится. – Он отвернулся и стал смотреть в окно, словно ему не понравился её внешний вид.

Тогда она ещё не знала, что он привык поворачиваться к людям этой стороной, чтобы они не видели его белого глаза.

В машине было тихо, радио не играло, что странно, а закрытые окна гасили шум улицы. В салоне пахло кожей от сидений, а ещё чем–то терпким, табачным и почти неуловимо – розой.

– Я не…

– Давай ты не будешь притворяться дурой, считая меня идиотом. Это неприятно. – Он был так спокоен, будто рассуждал о погоде. – Твои подружки поделились секретом, что летом у тебя были отношения с дамиром. Мне нужно знать его имя. Говори.

– Я не встречалась с дамиром. Они всё выдумали. Всё, что они сказали – недостоверно. – Бьянка, объятая ужасом старалась держать себя достойно.

– А что достоверно? – Его голос всё ещё был безэмоциональным, но она понимала, что это лишь видимость.

Теперь он смотрел прямо перед собой, игнорируя её, будто впереди показывали кино. Так что она видела только его строгий профиль.

– Летом у меня, и вправду был парень, он приезжий, зовут Рустам. Мы встречались тайно, отец не должен был узнать. Таня и Либи хотели выведать у меня про этот роман, а я не говорила. Они сами придумали про дамира, думая, что это весело. – Затараторила Бьянка.

– Почему я тебе не верю? – Голос был всё таким же ровным, но чуть более глухим.

– Это был просто фарс, шутка! Потому что я никогда не встречалась с дамиром. Эта история придумана на ходу, и не имеет никакого отношения к правде. – Сердце девушки колотилось так, что жилка на шее билась, как психованная.

Эш полез куда–то в карман сиденья, и Бьянка подумала, что за оружием. Аромат розы стал сильнее. В её голове вспыхнула мысль – надо заставить его поверить. Сейчас. Но он даже не смотрел на неё, не видел. Она продолжила говорить.

– С чего мне встречаться с дамиром? С дамиром? – Она попыталась хмыкнуть, но сбилась. Она не могла позволить себе дать слабину, поэтому быстро вернула голосу уверенность. – Как можно поверить в эту сплетню? Болтовня двух тупых девчонок, которые сами не поняли, что натворили…, почему В… ты веришь им? – Она специально назвала его, «на ты» иначе страх перед ним стал бы невыносимым.

Сейчас она боялась больше, чем когда Тиль угрожал ей. Всё, потому что она не знала, кто такой Тиль, а вот кто такой Эш Эммерсон она прекрасно знала. Только глухой не слышал о кровавых расправах над теми, кто перещёл ему дорогу. Даже о действующем дамире таких историй не рассказывали.

Эш прекратил свои поиски и продолжил смотреть прямо перед собой, сложив пальцы в замок, опустив руки себе на колени. На его пальцах, на каждом, блестели тонкие кольца.

Намеренное спокойствие и отсутствие каких–либо действий с его стороны пугало больше, чем что-то ещё.

– Как можно поверить в эту историю? Выдумка из ничего! Пустая болтовня! Как можно… как можно… посмотри на меня! – Внезапно выпалила она, понимая, что он ей не верит.

Эш медленно повернулся, слегка приподняв бровь. Ему давно никто не приказывал и это прозвучало забавно. Как внезапный лай маленькой собачки. Он прекрасно понимал, что она напугана, но всё же его удивила уверенность в голосе.

Повернувшись, он пристально посмотрел на неё, и та глаза не отвела. Не многие могли выдержать его взгляд, боясь смотреть на изуродованный глаз. Девушка опустила ресницы, только когда он протянул ей руку.

– Телефон.

– Что?

– Дай свой телефон.

Она замешкалась, не решаясь, а он таким же сухим тоном продолжил:

– Тебе стоит вести себя адекватно, если не хочешь, чтобы мы перешли к насилию.

Она сразу же всё поняла, слово «насилие» звучало более, чем ясно, и ей не нужно было дополнительных угроз. Бьянка отдала свой телефон, предварительно разблокировав.

Эш взял его, внимательно осмотрел, а потом положил в свой карман. После, он приказал водителю ехать.

В неприятном молчании они доехали до дома Бьянки. Как только машина остановилась, девушка вылетела из машины, чуть не забыв закрыть дверь. Ей и в голову не пришло оглянуться, поэтому она не увидела, как Эш Эммерсон задумчиво смотрит ей вслед.

Эммерсон был уверен, что она либо расколется, либо сразу побежит к возлюбленному. А если этого не произойдёт, встречу придётся повторить. Амир был уверен, что она ему врёт.

Бьянка, на ватных ногах вышла из машины Эша и не оглядываясь пошла к калитке своего дома. Машина не уезжала.

Девушку шатало от страха, но виду она не показывала. Она просто не могла спасовать перед этим человеком. Он всех пугал, и она не стала исключением, но ей не хотелось, чтобы он видел её страх.

Эммерсон имел жуткую репутацию и даже за глаза о нём не говорили плохо. Можно было лишь услышать прозвище Эш Стекло, и не понятно из-за глаза или из-за той истории про то, как он заставил предателя жрать стекло.

Никто не знал, что у него с глазом, а спрашивать не решались. Он свой глаз не прятал, чем и наводил ужас на всех.

Войдя в дом, она заперла дверь, но всё равно не почувствовала себя в безопасности. Дома тихо играло радио и голос ведущей Леси Кузнецовой приятной трелью разносился по дому.

Не прошло и десяти минут, как зазвонил домашний телефон. Это был Тиль. Даже через трубку и провода Бьянка чувствовала, как он взволнован.

– Малыш, малыш! Бьянка, ты в порядке? – голос Тиля был неровным и сиплым.

– Да, да! Он… я в порядке. Я ничего не сказала. Ничего не сказала. – Бормотала Бьянка, прислонившись лбом к стене.

– Всё хорошо. Малыш, успокойся, всё хорошо. Послушай внимательно. Они будут следить за тобой. Нам нельзя видеться. Пока что нельзя. Я хочу прийти к тебе прямо сейчас, не могу. Они будут следить. В дом тоже не ходи.

– Я понимаю. Он забрал мой телефон. Но там ничего нет, он ничего не найдёт. Ни слова.

– Пока будем созваниваться по–домашнему. Я придумаю, как нам увидится.

– Хорошо. – Девушка медленно сползла по стене, садясь на пол.

– Малышка, прости меня. – Его голос в трубке был так взволнован. – Это из-за меня. Если бы не я… Но нельзя, чтобы они узнали. Понимаешь?

– Я ничего не скажу, – Бьянка беззвучно плакала, но никто не видел её слёз.

– Прости меня, малыш.

– Всё в порядке.

[1] Костры – городское событие, праздник. В определённые дни, на холмах устраивают вечеринки устраиваются сезонные и не только вечеринки, с обязательным зажиганием костров.

Предшествование

Anterioritas

*лат. – предшествование

Ночное время в студии радиовещания всегда было самым любим для Веры временем. Радиостанция располагалась на холме в здании гидрометцентра, за речным вокзалом. В небольшом по площади здании из красного кирпича было пять этаже и несколько балконов. Местные называли его Ураган, из-за того, что двадцать лет назад страшная буря снесла часть гидрометцентра и его отстраивали вновь. Вера любила это место. Особенно сильно она полюбила его, когда ребята из отдела погоды разрешили использовать ей кладовку на пятом этаже под свой кабинет. Где она и устроила совой импровизированный офис по расследованиям. Салливан говорил, что ей надо было идти в полицию, а Антон, работающий в отделе погоды, смеялся над её попытками «играть в детектива магии».

Девушка готовилась к вечернему выпуску своей передачи, когда ей позвонил Салливан.

– Привет, кудряшка. – Заговорил он нарочито бодрым голосом. – Готовишься к выпуску?

– Привет, сержант. – Засмеялась она, присаживаясь в кресло и закидывая ноги на стол. – Как дела?

– Могло быть и лучше. – Вздохнул он. На заднем фоне слышался фоновой шум машин, хлопанье дверей и голоса. – Не смогу забрать тебя сегодня после эфира. Много работы.

– Оу, случилось что-то серьёзное? – Вера скинула ноги со стала и напряглась, принимая «стойку», как гончая.

В городе редко случалось нечто такое, что требовало от полиции задерживаться на работе всю ночь.

– Честно говоря, да. Связано с тем, что было до этого, помнишь? Пока не могу сказать, что именно. – Салливан был явно встревожен. – Антон сегодня в Урагане? Попроси его отвезти тебя домой.

Машина Веры была в ремонте, и девушка уже неделю пользовалась общественным транспортом. Если Салливан говорит, не ехать одной, и намекает на прошлое дело, значит, действительно произошло нечто ужасное.

– Хорошо. Когда тебя ждать? – Вера сжала челюсть, чтобы не начать его расспрашивать.

– Сегодня уже не жди, кудряшка.

Она попрощалась и стала расхаживать их угла в угол. Ей не терпелось всё разузнать, ведь всё намекало на то, что это продолжение того «ритуального убийства». Но она знала – расспрашивать бесполезно.

Когда в Грэйс Плэйсе что-то случалось, всё усиленно скрывалось и первое время было сложно выудить информацию. Можно было начать обзванивать информаторов и узнать через них, в обход Салливана, но девушка решила подождать. Обычно банды контролировали свои районы, ситуацию и новости. С полицией у них было полное взаимопонимание, если так можно назвать преступный сговор. Банды не любили огласку и предпочитали сначала решать втихую. Такие порядки в городе были не всегда. Поначалу, это была небольшая, обособленная деревня. В основном частные фермы, огороды, дачные дома, ничего примечательного.

Из-за необычных природных аномалий в деревне отстроили исследовательский центр и пригласили специалистов с разных уголков земли.

Первая семья по фамилии Дэвис, приехала в числе первых, поселилась рядом с лесом и построила большую усадьбу. Там, кстати, и по сей день живут их потомки.

Грэйс Дэвис и её муж Фердинанд, занялись благоустройством деревни на добровольных началах. Грэйс взяла на себя открытие школы, а её муж основал первый городской комитет. Они нашли деньги на починку железной дороги и наладили сообщение с соседними городками. В этой семье горел огонь создавать, и строить добро на благо других людей.

Приезжали и другие люди, они привезли с собой семьи и свои обычаи, которые смешивалась с культурой места, превращая город на задворках в многонациональное сообщество.

Деревня разрасталась, превращаясь в город. Благодаря семейству Грэйс, началась активная торговля с западными городами, построили лодочную станцию и справляли товары по реке. Появилась больница, полицейский участок, магазин, часовня, оранжереи. Город стал славится своими аграрными успехами. Фердинанд добился инвестиций от правительства. Открылся первый завод, и появились рабочие места. В город потянулись люди. Вместе с ними приехали и те, кто предпочёл теневой бизнес. Например, семья Агатес сеяла не только благо. В оранжереях начали выращиваться экзотические цветы. Пока одни строили лучшее общество, другие налаживали подпольную сеть.

Именно тогда городок переименовали в честь Грэйс, и на въезде появилась вывеска с красивыми синими буквами – «Грэйс Плэйс»[1].

Всё магию и странности места, связывали с семьёй Дэйвис, говорят, первый Дар, привезли именно они. Всего лишь слухи, правда не была известна. Сейчас об этом стали говорить ещё реже, эпоха уходила. Но когда дело касалось чего–то «ритуального» смело можно было предположить, что замешаны люди, верящие в магию и Дар.

Веру интересовала природа так называемого Дара, и она много о ней узнала. Считалось, что в Грэйс Плэйсе вся магия невидимая. Никаких внешних проявлений. Разве, что иногда можно почувствовать запах или изменение температуры. Что бы ни создал человек с даром, само действие не заметно. Виден, только конечный результат. Морок, проклятье, сон, дезориентация, забывчивость, паника, боль, страх, смех. Всё это описывалось в книгах, оставленных Рамоной, девушкой, жившей ещё при Грэйс. Она же и писала, что магию гасили специально, и один из тех, кто этим занимался – Альбинос. Рамона писала, что часто носители Дара прибегали к ритуалам. Это помогало концентрировать Дар и призывать магию. Но Рамона никогда не писала, почему Альбинос магию гасил. Скорее всего это просто домыслы, привязка одной басни к другой.

Альбиносом называли человека с красными глазами, длинными белыми волосами и бледной кожей. Говорили он живёт рядом с Озером Над Рекой. Множество детей так или иначе сталкивались с ним. Часто видели его издалека или были им спасены. Все они рассказывали, как чуть не утонули на озере, а Альбинос их спас. Взрослые же почти никогда загадочного человека не встречали. Во всём город нашлось бы всего несколько человек, кто видел его. Вера была одна из них. В детстве ей не довелось повстречать Альбиноса, но, когда ей исполнилось пятнадцать она столкнулась с ним на утёсе.

У подростков было развлечение – ходить к Озеру над Рекой, и добегать до утёса, чтобы посоревноваться в смелости. Надо было разбежаться и у края обрыва резко затормозить, и бежать обратно. Риск заключался в том, что кромка была песчаной и мягкой, отчего было легко поскользнуться и упасть в реку. Подростки считали это занятие отличной забавой и тот, кто эффектнее коснётся края, считался смелым и крутым.

Вера хотела вписаться в новую компанию и почти решилась на авантюру, но в последний момент испугалась и остановилась. Над ней смеялись и потешались весь вечер, что грозило стать изгоем. Девушка решила пойти на утёс вечером и потренироваться, и больше не бояться. Она разбежалась, но затормозила сильно раньше. Страх не уходил. Перспектива оказаться в холодных водах Явлаты и захлебнуться пугала. Вера встала на краю, оценивая его прочность.

– Кромка сегодня рыхлая. А песок катится вниз. – Раздался мужской голос.

Девушка обернулась и увидела за плечом стоящего Альбиноса. Она так испугалась, что чуть не шагнула назад, но он вовремя схватил её за рукав.

– Не стоит рисковать. Смерть в воде мучительна. Кромка рыхлая, песок катится вниз.

– Спасибо. – Сказала она, разглядывая незнакомца из детских рассказов.

Он был высок и бел как снег. Бледная кожа с синими прожилками вен казалась тусклой на фоне белых волос. Глаза же имели красный отлив, из-за виднеющихся сосудов, что пугало. Заострённые черты лица не придавали ему красоты, хоть и были привлекательными. Но люди их не замечали, они пялились на белые брови, ресницы и волосы. Он был одет в чёрное пальто, под которым виднелась красная рубашка. На его фоне эта одежда выглядела так контрастно, и казалось, что его забыли раскрасить. Он излучал такую непонятную энергетику: окутывающую и яркую. Начинало казаться, что все звуки вокруг затихают, а изображение чуть откатывает назад и блюрится, запирая вас в кокон.

– Не надо здесь играть, Вера. Озеро Над Рекой красивое, но опасное место. – Его голос был красив и зачаровывал. – Помни: кромка рыхлая, а песок катится вниз.

Девушка была очарована его голосом, находится рядом с ним было необычно. В голове звенели колокольчики, а в груди рассыпался бисер. Но её напугало тот факт, что он знал её имя. Как такое возможно? Она нервно кивнула и выхватив свой рукав из его руки, побежала прочь. Именно после случившегося она заинтересовалась магией, легендами города и даром.

– Кромка рыхлая, а песок катится вниз. – Пробормотала Вера, вспоминая подробности встречи. Они часто произносила эти слова, как напоминание о встречи с таинственным и не заметила, как это стало привычкой.

[1] Грэйс Плэйс – место Грэйс