Вернуть страх перевозчика

Глава 1

Обычное утро

Ранний рассвет пробудил её гораздо раньше будильника. Обычное утро середины лета. Оказывается, просыпаться в такое время легко, если привыкнуть. Особенно, если привыкание происходит длительное время. Можно бы ещё понежиться в постели, дождаться долгожданного электронного сигнала, после которого точно придётся вылезать из-под одеяла. Но смысла нет, осталось каких-то десять минут.

Кому может взбрести в голову летом просыпаться очень рано? Это нужно разве что тем, кто делает утреннюю спортивную пробежку. Или бабкам, которые торопятся занять очередь в поликлинике, хотя до начала её работы несколько часов. Ну или с первой электричкой умчаться на приусадебный участок, чтобы копаться в огороде. А тем, кому не нужно на работу или на учёбу по причине отпуска или каникул, это обычно совершенно ни к чему. Но у неё, несмотря на возраст, есть очень важные дела.

Текущие утренние хлопоты. Кипячение воды для чая, изготовление бутерброда, беглый выбор одежды для выхода на улицу. Дела настолько простые, что научиться им можно легко, и незачем пользоваться помощью взрослых. Не надо специально будить.

Все нужные вещи были собраны и сложены в рюкзак ещё с вечера. Так что лишних затрат времени не предвидится. Натянула ботинки, на ходу дожёвывая бутерброд, закинула за плечи рюкзак и вышла из дома. Надо торопиться.

В назначенном месте у перекрёстка минут пять ждала. Торопилась, видимо, зря. Но уже усвоила, что лучше прийти заранее, чем опоздать. Где-то вдалеке послышался шум приближающегося автомобиля. Ехал он по дороге прямо к ней, нарушая раннюю тишину. Автомобиль подъехал и остановился. Обменялась приветствиями с водителем, как это делается обычно на протяжении некоторого времени, и они поехали к выезду из города.

Ехать в такое раннее время получается быстро. Дороги пусты, совершенно нет помех. Поэтому привычный путь до МКАДа показался очень коротким и скорым. В большом городе на широких шоссе такая же пустота. Редкая возможность увидеть улицы, где обыкновенно бывает оживлённое автомобильное движение.

Довезли её, как всегда, до самой автостанции. Хотя она спокойно могла бы и пешком немного пройтись от того большого перекрёстка, к которому и вернулся её водитель.

Пусто. Людей нет. Поэтому решила ждать на лавочке под одним из навесов на автостанции. Можно достать телефон и погонять змейку или ещё какую игру, но она предпочла не отвлекаться. Если упустить момент, то момент будет упущен. Так что приходится в буквальном смысле считать ворон. Только вместо ворон – городские голуби и воробьи. Птицы близко не подлетали. Они лишь разлетались от неё в стороны. Когда она сидела на лавочке, автостанция будто очистилась от летающей живности. И теперь птицы летали и прохаживались по тротуарам на очень большом расстоянии.

Вскоре стали прибывать автобусы. Один, другой, третий… На автостанцию они не заезжали, ехали по проезду и останавливались прямо у края дороги. И она поочерёдно стала подходить к каждому из них. Не к самой двери, и вообще не очень близко. Держалась на некотором расстоянии, но так, чтобы видеть выходящих пассажиров. Их обычно совсем немного, потому что некоторые выходили в других местах по пути следования. Часть автобусов из-за этого вообще приезжали уже пустыми.

Она уже выучила их все. В одно утро приезжает в целом немного – десять-пятнадцать. Но из-за того, что они чередуются и меняются, в уме держала их около сотни. И уже издали определяла нужные ей, игнорируя пригородный транспорт местных автоколонн.

И так – каждое утро. Изо дня в день. Одно и то же.

Глава 2

День 1. Инфицированный

Встреча, на которую его позвали, уже скоро начнётся. Если он будет мешкать, то рискует опоздать к назначенному времени. Это, конечно, не важные деловые переговоры, как это было когда-то очень давно, ему всего лишь предстоит встретиться с хорошо знакомыми ему людьми. Но опаздывать – нехорошо. Он не считал, что педантичная пунктуальность является неотъемлемой частью его личности, но явиться с опозданием было бы невежливо. Он был приучен приходить вовремя.

Оформление внешнего облика уже завершено. Оставался самый последний штрих – повязать галстук. Завязывать галстуки за всю жизнь он так и не научился, поэтому наготове была готовая петля. Её оставалось только надеть на воротник рубашки и подтянуть. Скорее всего, так делают половина мужчин, которым приходится пользоваться этим неудобным ошейником. Собственно, особой необходимости быть в галстуке в этот раз не было, но он решил, что выглядеть нужно прилично.

Выйдя из своего домика, он уселся в кабине старого электромобиля и выдвинулся в путь. Ехал он по старинной асфальтовой дороге, которая, как ни странно, ещё не спешила разрушаться, хотя и сделана она, по слухам, из некачественных материалов и с нарушением всех технологий строительства. Края дороги за годы покрылись слоем земли, из которого обильной щетиной торчали травинки. Если бы этой дорогой совсем перестали пользоваться, то она давно стала бы полностью зелёной. И тогда можно было бы только в результате археологических раскопок узнать, что в этом месте была дорога с искусственным твёрдым покрытием.

Этот электромобиль на дороге сейчас был единственным объектом. Движение, как в попутном так и во встречном направлении, отсутствовало. Такая обстановка позволяла быстро и без помех добраться до нужного места. Но спешить, подвергая себя неоправданному риску с высокой скоростью, было ни к чему. Поэтому он прибыл с несущественным, но всё-таки опозданием.

Он подъехал к ухоженному частному дому с ровными лужайками и аккуратными цветастыми клумбами. Около входа стоял старый Фольксваген Крафтер, изготовленный каким-нибудь нижегородским ателье, и Лада Веста, которую кто-то исхитрился переоборудовать на электрический ход. Большая парковка у дома не предусмотрена, но для ещё одного транспортного средства место нашлось. Поэтому он без утруждений смог припарковаться.

Вышел из электромобиля на улицу, осмотрел себя, убедившись в опрятности внешнего вида. Зачем-то осмотрелся вокруг. Поправил галстук и направился к входу в дом.

Он знал, что его здесь ждут, поэтому не стал стучаться или нажимать кнопку звонка, а просто открыл дверь и вошёл внутрь. Такие вот порядки стали у хороших знакомых.

Группа людей собралась в небольшой гостиной. И когда к ним вошёл тот, кого все ждут уже некоторое время, то первое, что он произнёс, даже без слов приветствия:

– Вы чего все в масках?

Всего в комнате было пять человек. Один сидел в кресле, облокотившись локтями на ноги и сцепив пальцы. А остальные четверо сидели несколько обособленно и действительно закрыли лица медицинскими масками. Мужчина, вошедший с улицы, дополнил ещё одним вопросом:

– Он что, инфицированный что-ли?

После этого вопроса с дивана поднялась женщина и отвела пришедшего гостя в сторону. Кратко они о чём-то пошептались и потом вернулись ко всей группе.

– Что вы уже успели ему рассказать? – спросил гость, присоединившийся к общей группе.

– Ничего. Все ждут тебя.

– Ну хоть что-то нужно было сказать. Видно же, что он жаждет услышать ответы. Чего меня ждать, я же не председатель горкома.

Сидевший в кресле мужчина средних лет, который до этого был единственный с открытым лицом, действительно был в ожидании. Поза и выражение лица намекали, что его терпение жёстко испытывается, и он в предвкушении узнать, что здесь происходит. И самое главное – когда.

Глава 3

День 1. Странные люди, знакомые лица, взгляды уж слишком всерьёз[1]

– Ты уж извини моих товарищей. Они и вправду могли бы начать говорить без меня, а потом я бы присоединился к беседе. Но раз уж понадеялись на меня, то начнём сейчас. Во-первых, представлюсь. Меня зовут Геннадий. А эти клоуны, если закрыли свои лица, видимо, собираются скрыть свои имена.

На такую фразу вся компания сразу посмеялась, но вполне сдержанно, а не в манере настоящих клоунов. Имена свои они так и не назвали, а дали возможность Геннадию продолжить говорить.

– Тебя звать Алексей, это мы знаем. И даже имеем некоторые подробности о тебе и твоей жизни. Хотя ты, скорее всего, не особо расположен рассказывать о себе незнакомым посторонним людям, мы этого и не требуем. Но у тебя, даже не сомневаемся, есть вопросы, которые тебя немало интересуют. Так что не стесняйся, спрашивай. Дадим исчерпывающие ответы.

– Вы кто такие? Это первое, что я должен знать.

– Мы самые обычные люди. Такие же, как ты. Если ты интересуешься, являемся ли мы представителями каких-то властных структур, или агентских организаций, то нет – не являемся. Так уж вышло, и мы над этим не властны, что мы чуть раньше стали посвящены в новые обстоятельства, о которых можем поведать тебе. Придёт время и на нашем месте окажешься ты и тоже будешь отвечать на вопросы непосвящённых людей.

– В чём они?

– Не понял вопроса.

– В чём заключаются эти новые обстоятельства?

– Я отвечу. Но перед этим. Какое твоё последнее воспоминание? До того, как ты оказался здесь. Мы знаем, что примерно произошло, но отталкиваясь от воспоминаний, тебе будет легче понять ответ об этих обстоятельствах.

– Меня толкнул другой человек, я упал и ударился головой.

– Ты умер. Надо понимать именно так.

– Возможно. Я не могу этого знать. Но ударился очень сильно, голова очень болит. А если так, то умереть я не мог. Иначе как же я с вами сейчас разговариваю?.. Вы чего смеётесь-то???

Алексей с негодованием посмотрел на людей в масках. По их глазам было видно, что они расплылись в улыбках. Они, конечно же, не смеялись, как бы издеваясь, а просто радовались, зная удивительные события, которым подвергся их взволнованный собеседник. Геннадий продолжил:

– Прежде всего скажу, что голова у тебя, по идее, не может болеть. Это просто психологическая память. Но это сейчас не главное. Ты действительно умер. Очень-очень давно. Твоё тело за многие годы полностью разложилось. Хотя тебе, скорее всего, кажется, что после того удара головой прошло всего несколько минут. Для нас же прошли многие десятилетия.

– И как вы объясните мою нынешнюю жизнеспособность?

– После того, как ты умер, бренный мир существовал ещё какое-то время. Но очень недолго. Произошла война. Война глобального уровня. Доподлинно неизвестно, отчего она произошла. Кто-то считает, что инопланетное вмешательство, кто-то заявляет, что божья кара, а кто-то обвиняет лидеров ведущих государств, теперь сгинувших навсегда. Как бы там ни было, умерло очень много людей, выживших было мало. Но большинство оставшихся решили на руинах строить новое общество. Люди решили завязать с войнами и наконец-то объединиться, чтобы исключить новые конфликты и проблемы, к которым они приводят. А что касается твоей жизнеспособности. Не буду говорить о деталях, мы и сами не знаем, как такое возможно и кто за этим стоит, это сейчас не столь важно. У тебя когда-нибудь ещё будет возможность узнать подробности. Но кое-кто позаботился о том, чтобы ты снова стал жить.

– Понятно, – сказал Алексей. Его этот рассказ совсем не удивил. Удивились лишь люди в масках, видя его почти равнодушную реакцию. Складывалось впечатление, что все эти события для него не являются необычными.

– Но мы здесь собрались не только, чтобы сообщить тебе о событиях, которые ты, так сказать, пропустил. Мы – те немногие, которые посвящены в необычные факты твоей биографии. И поэтому мы заранее предпринимали меры, чтобы при оживлении ты встретил кого-то из этой группы, а не случайного прохожего.

– Как-то меня начинает настораживать то, что вы сейчас говорите. Помнится, когда-то встреча со случайными неслучайными людьми мне обошлась боком.

– Выражаясь твоими словами, сейчас тебе опять всё обойдётся боком. Но это только к лучшему.

– Подозреваю, что вы чего-то от меня хотите. И я вряд ли после нашего разговора смогу пойти на все четыре стороны.

– Пожалуйста, не воспринимай всё с неприязнью. Тем более ты уже должен был свыкнуться со своим необычным положением.

– Ну и куда теперь заведёт меня моё необычное положение?

– Мы просим тебя кое-что доделать. Оно, конечно, уже доделано. С нашей точки зрения. А вот тебе всё это только предстоит.

– Опять в прошлое? И в чём на этот раз будет моя миссия?

В разговор вмешалась женщина с маской на лице:

– Найди её. И защити.

Алексей цокнул и выдохнул:

– Всё понятно.

От паузы раздалась пронзительная тишина. Все уставились на Алексея, как будто ожидая от него решения, хотя было абсолютно ясно, что решение уже принято, и Алексеем в том числе.

– Я предлагаю не терять времени и уже сейчас отправиться в путь, – высказался Геннадий. – Хотя понятие времени для тебя, наверно, выглядит иначе, чем мы привыкли понимать.

– Лучше и не пытайтесь понять, – Алексей встал с кресла и направился к выходу. – Идти вон в ту белую карету?

Оставшиеся в гостиной проводили Алексея взглядом, за ним на улицу вышел Геннадий и ещё один из группы маскированных, который открыл дверь пассажирского Крафтера.

Алексей разместился на одном из комфортабельных кресел в салоне и немного недоумевал, что автобус междугородного типа может быть столь миниатюрным. Удобство такой конфигурации ему сразу показалось сомнительным. В уголке оконного стекла в маркировке было проштамповано число 12, что намекало на год выпуска. Ум опять отказывался понимать логику происходящего, ведь он находится в автобусе, который выпущен спустя годы после его окончательной смерти, но выглядит изрядно потрёпанным.

– Опять в Дубну поедем? – спросил Алексей.

– Нет, в этот раз в другое место, – ответил Геннадий. – Там были разрушения, а восстанавливать не было смысла.

Водитель, усаживаясь в кабину, снял с лица медицинскую маску. На что Алексей не преминул заметить:

– Вы чего все там маски-то напялили? Как будто реально боитесь, что я вам бациллу из загробного мира вынесу.

– Я и сам не знаю, к чему этот маскарад. Есть среди нас юмористы, – ответил водитель и завёл дизельный двигатель.

Глава 4

День 1. Назад в будущее

Крафтер ехал по дороге, которая когда-то называлась федеральной. Алексей по ней ездил и не раз, но узнать её не мог. Сейчас он видит, что после него её расширили, и полос стало не две, а по три-четыре в каждом направлении, да ещё и разделительный барьер посередине. И при этом дорога была абсолютно целой, как будто война её и не коснулась вовсе. К тому же непривычным было полное отсутствие движения, а на широченной автостраде это выглядело ещё более несуразным. Неужели людей осталось настолько мало, что по трассе совсем некому ездить?

Алексей не мог взять в толк. Если была война, то должны быть видны хоть какие-то её последствия. Трасса не может быть пустой. Должны же на ней остаться ржавые остовы автомобилей. Не может такого быть, что маленькая кучка людей пусть не сразу, не за день и не за год, но вычистила всю дорогу от металлолома. Если только не было так, что только эту вот трассу и очищали. По всей стране же полно дорог. В придорожных землях также не наблюдается каких-то катастрофических разрушений. Есть обветшалые постройки, но они, видимо, пришли в упадок от неиспользования. По пути были целые посёлки и куча деревень, в которых много целых зданий, но все они явно нежилые. Даже когда проезжали по объездной около Казани, всё выглядело так, словно люди просто куда-то исчезли. В общем, увиденное не было похоже на картинки художников, изображающих устрашающие антиутопические пейзажи последствий ядерной войны.

Дорога, которой везли Алексея, в целом ему была знакома. Были новые постройки, которые к нынешнему моменту уже новыми перестали быть, какие-то указатели, на которых изрядно осыпалась краска. Но само направление было известным. Ориентируясь по указателям, он даже предположил, что снова едет в сторону Москвы, как когда-то он ездил сам. Но в марийской земле не было сделано поворота в сторону Чебоксар, а автобус поехал в северном направлении. Туда, где Алексей не был.

Старая асфальтированная дорога была окружена густым лесом. По пути попадались незнакомые указатели, но большинство показывали стрелкой в сторону, так что построек почти не было видно. Единственным видимым придорожным посёлком оказался Силикатный. Все здания в почти полной сохранности, но совсем не видно людей.

В конце концов путешественники въехали в город с названием Йошкар-Ола. Алексей ожидал, что увидит пустые жилые дома, но их так и не было. Весь путь по городу пролегал по какой-то промышленной зоне, которая также отличалась ветхостью построек, подверженных саморазрушению от старости. И вновь отсутствие намёков на внешнее воздействие. Алексей вдруг подумал, что если бы было инопланетное вторжение, то это, наверно, было бы с кучей разрушений. Во всяком случае, фантасты именно так это представляют. И вообще вдоль всех дорог, пока они ехали несколько часов, было много зелени и деревьев, и в этом пустынном городе не исключение.

На одном из перекрёстков проехали два старых самосвала. Значит, здесь остались люди, решил Алексей.

Крафтер был остановлен у небольшого кирпичного двухэтажного здания, от которого по обе стороны вдоль улицы тянулся бетонный забор. Как и всё, увиденное ранее, здание также было очевидным памятником разрухи и опустошения. Оно оказалось проходной старого завода. Геннадий поделился:

– Проще было бы зайти с другой проходной, но там всё обрушено. Когда-то это был военный завод. Я даже не знаю, что тут производили. Была в послесоветское время и гражданская продукция, но про оборону тут не забывали.

Они вошли через проходную, перешагивая через пыль, бумажки, металлические обломки и прочие предметы, ставшие мусором. А потом долго стали идти по внутризаводской территории. В какой-то момент зашли в какое-то старое здание и по лестнице спустились на нижний уровень. Геннадий стал освещать путь фонариком и не замедлил дать пояснения:

– Ты сейчас находишься в будущем относительно того времени, куда направишься. Поэтому будь добр не рассказывать о предстоящей разрухе, которую ты тут видел. Сам понимаешь, не так поймут.

– Да уж понимаю. Не первый раз такие указания получаю.

– Ах да, точно! Ну я уж так, на всякий случай. В общем, что делать ты знаешь. Но подробности говорить не буду. Чтобы не нарушить последовательность. Будет иногда просто и местами трудно, но это тебе не впервой. Скажу, чтоб без сюрпризов – ты там меня встретишь, более молодого. Будь готов к недопониманиям и разногласиям. Наверно, что-то такое у тебя уже было, когда ты контактировал со Славой.

– Он с вами? – решил уточнить Алексей.

– Вообще-то нет. Говорят, его, возможно, убили. Во всяком случае, после закрытия лаборатории его больше не видели. И в нынешнее время среди живых его нет.

Пробираясь по этажу ниже уровня земли, они спустились ещё на два уровня вниз, и стали плутать по коридорам.

– Постарайся запомнить путь, по которому мы идём, – сказал Геннадий. – Тебе ещё обратно надо будет выбираться, но уже самостоятельно. Это сейчас тут темно и всё заброшено, а по прибытии всё должно выглядеть цивилизованно.

– Я уже, в общем-то, забыл, как мы сюда шли.

– Ну, если заблудишься, то спроси у местных работяг дорогу. Сошлись на то, что ты новенький, первый день работаешь. Тут народу полно работало, все всех в лицо и не знали. Кстати, вот тебе пропуск для выхода с проходной.

Вскоре взору предстало знакомое приспособление. Закольцованная труба, похожая на огромный бублик, с кучей проводов и трубок.

– Узнаёшь технику? – спросил Геннадий.

– Синхро… чего-то такое… из Шурика, – Алексей не вспомнил точное произношение, которое с лёгкостью давно процитировал Слава.

– Нет. Тут обычный ускоритель. К сожалению, это самый ближайший к нам.

– Вы уверены, что он работает?

– А как же? В этом городе вообще оказалось три таких ускорителя, но все были неисправны в разной степени. Этот восстановить было проще всего. Мы несколько лет корпели, но всё отремонтировали.

– И проверить исправность решили только на мне.

– Ха-ха. Ну да. Но ты не волнуйся. Технология отработанная. И да. Тебе ведь надо будет ехать в Москву. Мы бы там, может, ускоритель поискали, но ездить далеко, и времени тратилось бы дольше. А время, сам понимаешь, драгоценный ресурс.

Геннадий протянул небольшую пачку денег:

– Это тебе на проезд и для расходов на первое время. Они настоящие. Правда, здесь у нас они бесполезные бумажки. Прочие необходимости получишь уже там. Тебя там ждут. Ну что, готов?

– Готов, конечно. Какой у меня выбор?

– Тебе вон туда, – Геннадий указал пальцем на расчищенную площадку и стал щелкать переключателями и нажимать кнопки.

Помещение наполнилось нарастающим гулом.

– Будь здоров! Ещё увидимся, – крикнул Геннадий и что-то нажал на пульте управления.

Алексей закрыл глаза, чтобы не ослепнуть, и снова его обволокло кратковременной световой вспышкой.

Глава 5

Вечер дня 1. Новое время

Темно. Они меня опять что ли в ночь отправили? Такими технологиями манипулируют, а с точностью приземления не разобрались. В Дубне хоть окна были, а здесь вообще мрак. Освещения нет, и у меня ни спичек, ни зажигалки. Придётся на ощупь карабкаться. Я даже идти-то не знаю куда, в первый раз здесь. Ох, Геннадий! Умеешь же ты трудности создавать, прям как Слава дядя Стёпа.

Кое-как я вышел на освещённые участки подземных уровней. Ну естественно, даже в них я заблудился. Как тут запомнишь дорогу? Вот же засада. И спросить-то некого. Хотя, по-моему, вблизи секретных подземных объектов лучше не только не спрашивать, но и не попадаться на глаза здешним работникам.

Я, наверно, полчаса ходил туда-сюда. Разобрался в итоге и смог выйти на улицу. Вернее, на внутренний двор завода. Оказывается, вовсе не ночь, а самый что ни на есть день. Душный летний день. Людей тут нет, но это и неплохо. На уличной территории как-то попроще ориентироваться, и я постарался не заплутать и выйти к проходной.

На вахте меня предусмотрительно спросили, кто я, дескать не видели раньше. Как и рекомендовал Геннадий, пробормотал «Я новенький, первый день сегодня». На этом и обошлось.

Так, я на улице, где меня высадили из автобуса. А дальше? В незнакомом городе я не ориентируюсь. Приходится спрашивать пешеходов, как уехать на вокзал. Тут, оказывается, останавливается маршрутная «Газель», которая как раз до вокзала и доставит.

Залез я в подъехавшую жёлтую «Газель», оплатил двенадцать рублей за проезд. Мелочи не было, отдал пятисотку, получил горсть монеток взамен. И поехали. Мало того, что внутри совсем нет комфорта. Помнится, в маленьких РАФиках и то было удобнее и мягче. Так в этой «Газели» ещё и водитель какой-то бешеный. Гнал так, словно опаздывает на пожар. Мне даже кажется, что пожарные ездят медленнее. Все кости растрясло. Если он так возит людей… Выходя на нужной остановке, я перевёл дух, наконец-то этот кошмар закончился. Знал бы, что тут такие психи за рулём, спросил бы, как пешком добраться.

Прохожие подсказали, как выйти к вокзалу. Извилистый расколоченный тротуарчик через двор. Вот он точно похож, будто его бомбили. Я такой тротуар увидел впервые. А ведь по нему люди ходят. И не стыдно городским службам.

Тротуар меня вывел на оживлённое людное место. Какие-то киоски. Рядом мужики вопят: «Чебоксары» «Кóротни» и ещё какие-то поселения. Неподалёку шатаются и что-то делят два алкаша. Неспешно прогуливаются пара милиционеров. И куча обычных пешеходов на дороге около какого-то стеклянного магазина.

За деревьями вижу крупные плакаты, размещённые за окнами автобусов. Знакомые надписи. Щёлковская, Черкизовская, Казанский вокзал, Партизанская. Значит, мне туда. Только я сошёл с газона и подошёл на площадку, где в ряд выстроились несколько автобусов, ко мне подбежала полная девчушка с вопросом «в Москву?». Я не ответил, а уставился на невиданные ранее мной разновидности автобусов. Через две секунды подбежала ещё одна, схватила за руку и потянула в сторону: «вам в Москву? Есть передние места!» А первая полненькая сцепилась с другой стороны и стала тянуть в обратную сторону, уговаривая ехать на автобусе её фирмы. Я возмущенно возмутился с возмущением:

– Да отцепитесь вы! Это чё вообще такое??? Я сам выберу на чём мне ехать! Если у вас такое отношение к пассажиру, то катитесь куда подальше! С вами точно не поеду.

Те за спиной что-то высказали ругательное и зашли каждая в автобус своей фирмы. Я посмотрел на их внешний облик. Вся техника мне не знакома. Какое-то всё современное и мне неизвестное. На площадке ни одного привычного Икаруса. Автобусы этих дурочек я сразу отсеял, всё равно их транспорт не внушает доверия, хоть, может, он и новый. Куда ж я попал? Я в Черкизово вообще подобного не видел. А в самом конце виднеется знакомое очертание. Турецкий Отомарсан. Это хоть знакомый аппарат, проверенный временем. К нему я и направился, отворачиваясь от каких-то непонятных китайского и корейского междугородников.

Из салона Отомарсана никто не вышел, поэтому я сам поднялся по ступенькам через открытую дверь. На переднем сиденье сидела средней симпатичности пухлая женщина неясного по её виду возраста – не молодая, но и совсем ещё не старая. Лицо красное, как у варёного рака.

– Вам в Москву? – просто спросила она, и мне показалось, что она немного нетрезвая, потому что появился запах перегара.

Мне всё равно, в каком она состоянии, лишь бы водители были трезвые. Выписала мне билет, позволила даже выбрать место из имеющихся свободных. Вот так и надо работать, а не бегать по улице, хватая за шкирку людей. Пассажир не дурак и сам может дойти до автобуса.

Я спросил, где тут можно перекусить перед отправкой, до которой было ещё два часа. Кассирша автобуса вежливо подсказала несколько мест общепита и указала направление. Ну вот, нормальная работница. Не то, что те ненормальные, которые в погоне за клиентом готовы им руки оторвать, да ещё и оскорбят, если выбрать не их новенький автобус. Как вообще можно таких допускать до работы с людьми? Помнится, Лира рассказывала, что в турбюро с этим вообще строго. С пассажиром нужно быть вежливым, обходительным, пылинки с него сдувать. А если тут у вокзала шастают такие нахальные невежи, то нетрудно предположить, какие у них начальники.

Пока шёл до закусочной, решил ещё раз взглянуть на купленный билет. Что-то с ним не так. ИП Мадиков, квитанция, Москва, место, дата… Дата! Год – две тысячи… десятый! Десятый!!! Вот почему вокруг всё такое неестественное. Я же умер в двухтысячном. То-то я не узнаю́ автомобили и автобусы. И цены, которые я уже успел заметить, какие-то странные. Этот Геннадий случайно не ошибся? Он точно меня в нужный год засунул? И я-то по своей наивности не спросил у него. Теперь поздно что-то рассуждать. С ним мы вроде как ещё увидимся, но он, наверно, этого не знает. Или если и знает обо мне, то спросить о годовой неразберихе его не получится. Ладно, доеду до Москвы, там разберёмся. Скорее всего, там он меня и будет ждать, если тут не встретил.

За углом неподалёку оказалась столовая. Худо-бедно поел. Я, конечно, в еде не привередлив, но бывали в моей жизни места и получше. Но на раз набить желудок сойдёт.

Время до отправки ещё есть, поэтому решил прогуляться в окрестностях, чтобы посмотреть, что изменилось за десять лет, которые я как бы пропустил. В целом не вижу каких-то перемен в сторону совершенства. Может, это просто город такой. Всё какое-то старомодное, многие здания вообще с виду требуют серьёзного ремонта. На рельсах тепловоз такой, каких я в Москве не видел. Короче, доисторический.

Зашёл посмотреть автовокзал. Оказывается, тут и нормальный есть, с перронами и залом ожидания. Ни одного Икаруса! Как же так-то? Их эпоха уже прошла что ли? Куча красных автобусов с эмблемой ПАЗ и надписями Столица – самое яркое, что тут имеется. А так полно обычных ПАЗиков, «Газелей», один старый ЛАЗ. В дальние поездки теперь на этом всём ездят что ли?

Вместо ожидаемого прогресса, полная деградация во всех направлениях. И ведь наверняка это не только в этом захудалом городишке. Я уверен, что подобное есть повсюду.

Рассказывать о том, как прошла ночная поездка до Москвы, не имеет смысла. Вполне всё обычно. Остановки в привычных местах. Ночью с пассажирских мест окрестности особо и не видно. Да и хоть как-то, но нужно поспать перед началом нового дня, который неизвестно что мне готовит. Так что во сне не видел, что там за бортом. Но вряд ли там что-то особое появилось. Я заметил, что все автобусы с привокзальной площадки ехали почти что вместе и останавливались в одних и тех же местах. Ну и стоило ли тем дурочкам выпендриваться, зазывая клиентов? Все, значит, в итоге приедут в одно время.

Автобус рано утром высаживал части пассажиров у Щёлковской, потом у Черкизовской, доехал до Казанского. Я договорился выйти у Партизанской, но знаю я эту станцию под названием Измайловский парк. Эта точка последняя в маршруте, поэтому преспокойно досыпа́л, пока остальных развозили по городу. Хотя в городе я уже так и не уснул, но сидел с закрытыми глазами, чтобы ещё чуть-чуть подсмотреть картинки из снов, которые давно рассеялись.

До Партизанской доехало немного, всего-то четыре человека. Кто-то достал из багажного отсека сумки и самостоятельно отправился по своим делам. Кого-то сразу встретили то ли родные, то ли друзья. Были и такие встречающие, кто забирал только лишь багаж, который догрузом везли водители. Я огляделся. Ко мне кто-то подойдёт? Нет. Никто. Стали подходить таксисты, навязывая свои услуги. Где-то поодаль послышался детский голосок – «папа». Я решил прогулочным шагом пойти по тротуару. Кто надо, меня увидит и сам подойдёт. Прошёл каких-то метров двадцать и услышал за спиной торопливые шаги. Я был одёрнут за руку и рядом раздался писклявый голосок:

– Папа! Привет!

Глава 6

День 2. Папа и дочка

На Алексея уставилась девочка лет десяти. Именно она обозвала его папой.

– Папа, это же я!

Алексей осмотрелся, чтобы по возможности не выглядеть глупо на виду у других. Людей ранним летним утром немного, а тем, кто тут есть, вообще до него нет дела. Девочка явно была уверена в своих словах. А вот он уверен в этом не был. Более того он с абсолютной уверенностью знал, что к появлению любых детей не причастен. А возникшая неожиданная ситуация в свете его жизненных фактов легко могла его убедить уверовать в популярный миф, что детей приносит аист. Но и такая нелепая теория сыпалась, потому что перед ним возник не младенец, а готовый взрослый ребёнок. Капустной плантации рядом тоже не наблюдалось. Поэтому он решил, что это или какая-то шутка, или к нему собирается пристроиться какая-то мошенница, выдающая себя за непутёвую мамашу. Это же Москва, и встретить мошенников тут можно на каждом шагу, особенно если дело касается приезжих.

Сопоставив в уме все сведения о детях, а вернее их отсутствие, он молча развернулся и побрёл дальше.

– Ты куда? – снова запищала девочка и кинулась вприпрыжку за ним. – Чего с тобой?

Она снова нарисовалась рядом и встала прямо перед Алексеем, загородив ему проход. Опять уставилась уверенным вопрошающим взглядом.

– Ты чего? Не узнал меня что ли?

– Я тебя не знаю.

– Не дурачься! Как же не знаешь? Родную дочку не узнаёшь?

– Иди, куда шла. Не устраивай тут представление. Мне идти нужно.

– Это ты сейчас представление устраиваешь! Если ты так играешь, то это очень плохая и неинтересная игра.

– Я не играю. А ты меня с кем-то путаешь.

– А ну постой! Я тебя уже два месяца жду. Каждый день встаю в четыре утра и хожу встречать автобус, а тебя всё нет и нет. Ты хоть представляешь, каково это – маленькой городской девочке просыпаться в четыре утра? Даже в деревне спят подольше!

– Ты ждёшь кого-то другого.

– А вот и нет! Именно тебя. Мне сказали, что ты приедешь и нужно тебя встретить. Показали фото, а вот точную дату не назвали. Таскаюсь вот сюда в такую рань в любую погоду.

– Кто тебе сказал встретить меня? – Алексей насторожился. – И какое ещё фото?

Девочка спешно стала копаться в своём рюкзаке и выудила оттуда небольшую фотографию. На ней был запечатлён Алексей. Фото качественное и ошибки быть не может. Вот только он за все свои годы, которые провёл в разъездах, совсем не фотографировался. А значит, снимок сделан шпионским способом.

– Откуда у тебя это фото? – недоумевал Алексей.

– А то сам не знаешь? Ты же работал с какими-то людьми раньше. Вот они и передали. И они и просили тебя встретить.

У Алексея возникли какие-то сомнения. Что-то здесь не так. И эта девчонка, даже если и не дочь, то в любом случае как-то связана с его делами, которые в настоящий момент уже давно в прошлом. Или не с его делами, а с той секретной лабораторией и людьми, которые с ней были связаны. Но ему казалось, что от этого всего не должно было остаться ни крупицы.

Анализируя то, что сейчас происходит, то, что бегло наговорила ему эта девочка, а также припомнив своё неоднозначное прошлое, он силился прийти к какому-то выводу. Ещё и год почему-то не тот, который он мог ожидать. Он уж стал подумывать, может, его не только не в ту эпоху заслали, но и в какое-то параллельное измерение направили. Ошибочно. И хуже, если намеренно. И не сказали об этом. Но он решил отбросить такие домыслы, всё-таки предпочитая верить реальным фактам.

– Ну! Чего ты завис? Соображай уже, – настаивала девочка.

– Короче. Мне сначала нужно кое-кого найти. А уж потом, если время будет, с тобой разберёмся.

– Далеко до того, кого нужно найти?

– А что?

– Да ни что! Ну что ты в самом деле? Ты собираешься на метро повсюду разъезжать? Или пешком ходить?

– Разберусь как-нибудь.

– Ох и балда! Не думала, что мой батя такой зануда и такой растяпа.

– У тебя есть варианты?

Она снова стала копошиться в рюкзаке. Достала кучку бумаг, завёрнутую в полиэтилен, и протянула Алексею.

– На! Ты меня разочаровал.

Алексей достал бумаги и стал их рассматривать. Он не мог поверить глазам. Это оказались документы, подтверждающие его владение тягачом КамАЗ и бортовым полуприцепом. Тут же имелся ПТС и все нужные сопутствующие бумаги, включая страховку, о которой он не осведомлён, поскольку в его время её не было.

– Откуда это у тебя? – продолжал удивляться Алексей.

– От твоих дружков.

– Это тебе Слава дал? Ты его дочка?

– Какая ещё Слава? Я сейчас всё это заберу и уйду. Если ты такой недотёпа.

– Ладно, ладно. Не обижайся. Где этот КамАЗ находится-то?

– Я знаю. Могу показать.

– Я, наверно, и сам могу найти. Всё-таки полжизни в Москве провёл.

– А я всё-равно могу показать, – девочка расплылась в улыбке, намекая, что отступать не собирается.

– Ну, показывай.

– Только давай сначала поедим, а то я с утра вообще не завтракала.

– А вот это дельное предложение. Куда пойдём?

– «Макдональдс».

После такого заявления Алексей мысленно прокрутил «Точно не моя дочь! Моя не станет по таким заведениям слоняться». Но вслух сказал другое:

– А что-то нормальное, где человеческую еду дают, нет что ли?

– А говоришь полжизни в Москве провёл. Обычные кафешки часов в десять откроются. А в шесть утра доступен только круглосуточный «Макдональдс». Чтоб ты знал, я не являюсь завсегдатаем таких забегаловок. Я бы лучше домашний бутерброд съела. Но сейчас у нас нет выбора.

Маленькая, а рассуждает по-взрослому, решил Алексей. Ещё и к еде относится лучше, чем он подумал сначала. Чуть-чуть и убедит, что она и правда его дочь.

– Тут до ближайшего совсем недалеко. Через дорогу от «Сокола». Дойдём за полчаса. Но если ты ходишь быстро, то минут за двадцать управимся. И, если что, расплачусь сама, чтобы не думал, что бездомная девчонка с улицы привязалась и клянчит.

– Я и не думал, – сказал Алексей. Но при этом до сих пор считал её незнакомой, и решил, что оплата за себя с её стороны не будет излишней.

Девочка повела Алексея по тротуару около Проектируемого проезда мимо гостиниц «Бета», «Вега», «Дельта», мимо Измайловского Кремля. А потом он заподозрил что-то неладное. Всё здесь знакомо, пусть некоторые вывески чуть отличаются от прежних привычных ему. Но что-то здесь стало не так. Слева от Щебёнки он увидел небольшое торговое здание, а за ним возвышалось ещё одно современное с синими окнами. Их здесь раньше не было. Но дело было не в этом. Справа за забором была парковка и ряды старого АСТ. Всё, как должно быть, но всё не так. Парковка совершенно пустая. И совсем нет людей. Понятно, что ещё утро, но в это время уже начиналось некоторое движение на территории рынка, и уже должны были приехать самые первые автобусы, а некоторые должны были остаться ещё с предыдущего дня.

– Слушай, а что с рынком? – осмелился спросить Алексей.

– То есть?

– Ну, пусто как-то.

– Так он же не работает.

– Как не работает? – Алексей даже удивился.

– Не работает и всё. С прошлого года же. Ты не знал что ли?

– Не знал.

– Странный ты какой-то. Ты же не в тюрьме сидел. Все знают, а ты не знал.

Ещё одна нетипичная новость за утро. Закрыть Черкизовский рынок. Это для Алексея было не только невероятным, но и казалось невозможным. И тем не менее вот он – пустой рынок. И не работает. Как такое вообще может быть? Похоже, за десять лет тут многое изменилось. Всё это опять ему стало навевать мысли о параллельной вселенной, в которой всё не так, как надо. Вот только вселенная вовсе не параллельная. А та единственная, в которой он и находится постоянно. Просто часть событий он неведомым образом пропустил.

– Как это случилось? Его не могли просто взять и закрыть.

– Я не знаю. Закрыли и всё. Не интересовалась. Если надо, можешь в интернете почитать.

– В чём почитать?

– В интернете. Или про него тоже не знаешь?

– Слышал, но что это – не знаю. Что это за мир тут такой у тебя?

– Чё-то я уже начинаю сомневаться, что ты мой батя. Он, может, и необразованный, но не настолько.

– И правильно делаешь, что сомневаешься. Потому что я не твой… батя. У меня вообще детей нет.

– Мы, наверно, опять станем спорить сейчас. Пошли-ка поедим сначала.

– Да. Сначала поедим. А то у меня с голода голова плохо соображает и мерещится всякое.

Глава 7

День 2. Девочка и КамАЗ

Они зашли внутрь ресторана быстрого питания, каких полно по городу. Алексей впервые оказался в «Макдональдсе». Соответственно, не пробовал здешние харчи. Он был убеждён, что ради здоровья пищеварения такие места нужно обходить стороной, да и слухи какие-то об этих местах недобрые.

Уселись за одним из столиков. Несмотря на раннее утро, вокруг было немало посетителей, а сначала Алексей допускал, что он со своей… с девочкой, которая считает себя его дочерью, будут единственными.

– Я схожу сделаю заказ. Тебе что заказать?

– Закажи ЕДУ. В общем, то, что является съедобным и можно съесть.

– Я поняла, – заулыбалась девочка и отправилась к кассе.

Алексей наблюдал, как она что-то говорила кассиру, иногда указывала в настенный список с непонятными названиями. А потом выудила из кармашка деньги и расплатилась. Вернулась к столику с чеком и объявила:

– Через несколько минут будет готово. Тут у них есть туалет, если вдруг нужно… чтобы не ожидать просто так.

Алексей решил воспользоваться бесплатной услугой, девочка подсказала, куда пройти. Когда вернулся в зал, то увидел, что на столе девочка разложила какое-то устройство.

– Что это у тебя? – спросил он.

– Ноутбук.

– А если какими-то понятными русскими словами…

– Ну… других нет. Все так называют. Короче, это компьютер. Только маленький.

В представлении Алексея компьютеры должны быть большие. По крайней мере, те, что он видел, не могли уместиться на площади, которую может занять столовая тарелка. Кроме того, он не разбирался в такой технике и не знал, зачем она нужна. Ему казалось, что компьютеры нужны людям в разных институтах, только в чём их польза, ему было неведомо. И считал, что эти устройства для взрослых людей, а зачем он маленькой девочке, было непонятно. Поэтому он спросил:

– Зачем он нужен?

– Мультики смотреть. Для интернета. Для учёбы. Полезная вещица.

– Дорогая, наверно, – предположил Алексей и допустил, что у неё есть какие-то спонсоры. В виде богатых родителей.

– Не смеши. На зарплату легко можно купить. И ещё на мороженое останется. Кстати, о мороженом…

Она отошла до кассы, когда заказ был готов, и принесла к столу поднос с фирменными деликатесами. Большие бумажные стаканы и какие-то свёртки вперемешку с салфетками.

– Угощайся! – объявила она.

Алексей развернул свёрток. Там оказалась булка с котлетой и ещё какими-то продуктовыми слоями. Не шедевр, решил он, но подкрепиться можно и этим. Вряд ли это опаснее черкизовских беляшей. В стакане оказался кофе.

– Я не стала заказывать капуччино и латте, вряд ли оценишь, сама такие вещи не обожаю. Поэтому взяла обычный чёрный.

Алексей не стал выяснять значение непонятных слов, молча согласившись на «обычный чёрный». Пока он жевал котлетный сэндвич, поступило предложение:

– Ты там про рынок спрашивал. Если интересно, могу найти в новостях, почитаешь, что там случилось.

– Выручишь.

Тема эта не сказать, что до трепета волновала его, но всё-таки он много времени здесь работал и знает, по сути, всю подноготную рынка. И знать окончание истории торгового гиганта не помешало бы.

Девочка быстро пальцами защёлкала по клавиатуре. Немного что-то поразглядывала. А потом повернула экран к Алексею:

– На. Читай.

Алексей почитал текст какого-то информационного агентства. Потом она показала ему пару коротких видеосюжетов. Вот так новости! Выглядит всё правдоподобно, не его дело, но ему казалось, что в новостях говорят и пишут не всё. Уж он-то знал, сколько у рынка изнанок. «А те, кто закрывали рынок, подумали, что куча людей без работы осталась?» Можно не сомневаться, что взамен им было предложено только право на самостоятельную жизнь. Алексей после таких сообщений только и мог выдавить:

– Да уж. Это, значит, вот так теперь можно стало новости узнавать?

– Ну да. Всё просто и быстро.

– А Лужники? Работают ещё? Или тоже прикрыли?

– Кажется, работают. Но уж если бы и их закрыли, это прогремело бы во всех новостях.

– Что-то мне подсказывает, что ещё прогремит.

– Не парься. Китайцы теперь вроде бы где-то в Люблино торгуют.

– Так, ладно. Спасибо за угощение и за новости. Пора. Показывай, где КамАЗ прячешь.

– Хи-хи-хи, – рассмеялась девочка. – Если бы я спрятала, то ты бы точно не смог найти.

– Тебя звать-то хоть как? – спросил Алексей, когда они вышли на улицу.

Девочка остановилась и остановила Алексея. Уставилась на него пристальным взглядом. Потом, вытягивая шею, подалась ближе к его лицу, будто пытается что-то разглядеть. И выражение лица сделала такое, что любой оторопеет. Потом почти возмутилась:

– Ты издеваешься что ли??? Или правда не помнишь?

– Я и не могу помнить, потому что не знаю.

– Ты и знаешь, и помнишь. А ну вспоминай!

– Ну, точно, наверно, не Лариса.

Девочка протяжно фыркнула губами.

– Нет, конечно. Так только отпетую неудачницу назовут.

Слишком всё знакомо, решил Алексей. Но и не так, как бывало когда-то. Он же не может знать имя человека, которого видит впервые. Это просто невозможно.

– Слушай, я правда не знаю. Если тебе проще, сыграем в игру, что у меня плохая память.

– Игра не интересная. Но ладно, так и быть. Катя меня зовут.

– А неудачницу Катей не могут назвать?

– Не-ет! – засмеялась Катя. – Уж я-то знаю. Такое имя даже царицы носили.

– Ну, а я Алексей.

– Знаю. Уж у меня-то память не плохая, если мы всё ещё играем в твою игру.

После этого они отправились к Щёлковскому автовокзалу и оттуда на автобусе поехали за МКАД. Миновав надоедливые пробки и заторы, они прибыли в город Щёлково. Там Катя провела Алексея до одной из грузовых стоянок.

– Здравствуй, дядь Паш, – крикнула она сторожу. – Мы за машиной.

– Наконец-то! Я уж думал она тут навечно прописалась.

Рядом с несколькими иностранными грузовиками сбоку ютился запылившийся КамАЗ, который на фоне сверкающих иномарок смотрелся, как ненужный бедный родственник. Именно в это скопление грузового транспорта и направилась Катя.

Увидев КамАЗ, Алексей обомлел. Это был тот самый, на котором он колесил и намотал тысячи километров. Слой пыли и новый номер не помешали ему узнать знакомые очертания. Открыл дверь, увидел бирку и убедился окончательно, посмотрев на знакомый заводской номер.

Тягач, видимо, долго простаивал, было видно, что некоторые колёса приспущены. Поэтому Алексей, когда завёл двигатель, первым делом протянул шланги и накачал колёса. И попутно по привычке стал осматривать механические узлы, чтобы быть уверенным, что в дороге техника не подведёт.

Смахнул со стёкол пыль, посмотрел на панель приборов. Всё в норме. Рядом на пассажирском сиденье давно пристроилась Катя. Алексей и не заметил, когда она успела залезть в кабину, но и не возражал против этого, причин не было.

– Ну что, папа, куда мы теперь?

Алексей строго посмотрел на неё и вспылил:

– Девочка! Хватит меня уже папой называть! Я тебе никто! Посторонний. И вижу тебя сегодня впервые в жизни. Так что перестань пудрить мне мозги!

Девочка насупилась. А потом открыла дверь, спрыгнула вниз и побрела прочь. Алексей смотрел ей вслед. Он так и не мог принять на веру те слова, которые она так уверенно ему твердит. Смотрел ей в спину и почему-то стало её жалко. Он высунулся в окно и крикнул:

– Погоди!

А потом махнул рукой, чтобы она возвращалась. Катя побрела обратно к КамАЗу. Так же неспешно. Наверно, чтобы Алексей не подумал, что она обрадовалась и считает, что ей поверили. В кабину она залезала так, что было сразу понятно, что карабкается по этим ступенькам она не впервые. Уселась на сиденье и выжидающе уставилась на Алексея.

– Извини, пожалуйста. Есть во мне некоторая грубость. Тебя куда-то подвезти, может? Домой?

– Ты кого-то найти собирался. Вот и поехали.

– Собирался. Только ты-то тут причём? Да и вряд ли это будет тебе интересно. И вообще, тебе, наверно, в школу надо.

– Ты чего? Лето же. У меня каникулы.

– А, точно. Сначала кое-куда заедем. А потом разберёмся.

Прогонять от себя Катю Алексей счёл невежливым. Всё-таки она вернула ему собственный грузовик. Поэтому позволил пока побыть рядом.

КамАЗ покатился к выезду со стоянки. Подъезжая к воротам, Катя оживлённо стала махать сторожу. И призвала Алексея:

– Помахай ему тоже. Это очень хороший дядя.

Алексею этот дядя был незнаком, но из вежливости тоже махнул ему рукой.

Глава 8

День 2. Возвращение домой

Разумеется, он уже знал, куда едет. Острой необходимости не было. Но видя, сколько изменений произошло за десять лет, он решил навестить места, в которых был, как ему казалось, несколько дней назад.

– Слушай, – заговорил Алексей, – вот ты всё время зовёшь меня папой. Я этого не принимаю и не соглашаюсь, а так чтобы прояснить. Просто на миг допущу, что это так. А кто же тогда твоя мама?

– Я не знаю.

– Как это?

– Я её не видела ни разу. У меня даже её фотографии нет.

– Моё фото у тебя есть, а её – нет. Как такое может быть? Она тебя бросила что ли?

– Вряд ли. Не должна. Мне вообще про неё не рассказывали. Как будто её и не было вовсе.

– Странно это всё.

Подъехал он к своему дому. У забора всё поросло травой, которую он сейчас мял колёсами. Отчуждение и заброшенность даже хуже, чем он видел, когда его везли по пустынным дорогам в неведомом будущем. Дом целый, но вид немного удручающий. Отслаивающаяся краска с деревянных покрытий. Ссохшиеся досочки. Мутные стёкла. И дикий травостой по всему двору.

А многие соседние дома очень изменились. У кого-то новый забор. Некоторые дома и вовсе полностью перестроены. Старые деревянные были заменены кирпичными. Алексей даже не сразу опознал знакомые места из-за изменившихся окрестностей.

– Подожди меня здесь, – скомандовал Алексей Кате и пошёл к дому.

Он нащупал в тайнике ключ. Он не потерялся и, стало быть, его не нашли. И, судя по всему, бомжи тут тоже не селились, ведь деревушка не брошенная, и во всех соседних домах живут люди. Замок Алексей открыл с трудом. От времени он весь заржавел. И даже дверь открылась не так, как должна, она как-то подкосилась и скрипела.

Внутри дома всё обычно. Сюда точно за все годы не входили. Все детали интерьера на своих местах и нет признаков, что какие-то предметы украдены. Хотя здесь и красть-то нечего. Единственным отличием от прежнего состояния были слои пыли повсюду и кучи дохлых мух на подоконниках. Прежняя постоялица на правах хозяйки просто не позволила бы, чтоб дом стал таким безобразным. Алексей наступал на пол, и в пыли оставались его следы.

В дом зашла Катя:

– Это ты тут живёшь?

– Я же сказал тебе оставаться в кабине.

– Дети иногда бывают непослушными. А ты не знал?

– Моя дочь была бы послушной.

– Сделаю вид, что я этого не слышала. Чего тут у тебя такой беспорядок-то?

– Меня тут довольно долго не было.

– А, ну да. Жил бы здесь, мне бы не пришлось тебя по утрам встречать издалека.

Они оба стали прохаживаться по дому. Алексей, вспоминая свои прошлые дни, а Катя, внимательно изучая незатейливое убранство. Алексею опять с трудом удавалось усвоить такое странное обстоятельство. Фактически, если считать его осознанные дни, после его уезда отсюда прошло не больше недели. Но на самом деле времени прошло гораздо больше, отчего эти его дни отсутствия растянулись на годы и довели дом до бесхозного состояния.

– О! А это, наверно, мама, да? – Катя увидела на стене фотографию.

Алексей подошёл, отцепил старое фото со стены и положил его в карман.

– Уж это точно не твоя мама. Можно не сомневаться.

– А кто это? Твоя жена?

– Нет.

– А-а, – заулыбалась Катя, – подружка твоя.

Алексей не ответил. Он до этого момента не думал в таком направлении, но решил, что Лира матерью по определению быть, наверно, не сможет. Она хоть и подверглась чудесным процедурам по биологической реабилитации, но как раз из-за этого и возникает неопределённость с деторождением. Если у неё нет ни костей ни крови, то какой у неё мог бы родиться ребёнок? К тому же он и без этого знал, что детей у неё нет и не было. Так что вопрос с возможным материнством для этой девочки был закрыт.

– Так что там за девушка на фото? – не унималась Катя.

– Не забивай себе голову.

– Ну скажи, – клянчила она. – Уж очень хорошенькая.

Что за настырный ребёнок, думал Алексей. Он не собирался ей рассказывать, считал, что это ни к чему, и Лира вообще к ней отношения не имеет. И чтобы та отвязалась, он сказал ей некоторую правду:

– Она была водителем КамАЗа. Её убили.

– Ой! – Катя сразу опешила. – Прости, я же не знала.

Алексей рылся по шкафчикам, хотя нового там увидеть не мог бы. Он прекрасно помнил, что в них находится. И в целом все его действия по осмотру дома выглядели бессмысленными. Тогда он посмотрел на Катю и сказал, указав на кресло:

– Присядь, пожалуйста.

– Тут же пыльно.

Алексей молча достал из шкафа сложенную простынь и положил на сидушку кресла. Катя послушно села. А сам он уселся на пыльный диван, перед этим немного рукой стерев с него пыль.

– Я так понимаю, ты уже достаточно большая, чтобы понимать то, что касается детей. Говорю тебе, как есть. У меня не было жены. Не было любовницы. Я всё время был в работе на трассах. После рейсов приезжал и отсыпался. А в рейсах… В девяностые всякое нехорошее было. Во Владимирской и Смоленской областях гаишники междугородникам насильно запихивали в кабины плечевых, ну проституток, я их всё время силой выпинывал обратно. Многие шофера не брезговали, а я не собирался не только трипак подхватить, но и просто считал, что развлекаться с ними – это очень плохо. Так что я вообще не наследил где-либо. И ни одна женщина просто не может ко мне подойти со словами «вот твой ребёночек». Так что уверяю тебя – нет у меня детей.

– Но ведь…

– Я не знаю, кто и что тебе обо мне рассказал, но тебе стоило бы проверить их слова на подлинность.

Катя помолчала. Было непонятно, убедили её эти доводы или она всё ещё верила в свои взгляды. Алексей добавил:

– И я тебе могу доказать. Но для этого нужно кое-куда съездить.

– Далеко?

– По моим меркам – не очень.

– У меня каникулы. И время есть. Поехали.

– Это займет время. Несколько дней. Тебе, наверно, надо предупредить кого-то?

– Точно. Это запросто.

Она достала из кармана ещё одно невиданное Алексеем приспособление. Что-то на нём нажала и стала говорить:

– Привет… Ага… Да, всё в порядке… Хорошо… Я пока с ним побуду, не теряй… Потом расскажу… Пока.

– Это ты с кем разговаривала? – спросил Алексей, когда Катя закончила разговор.

– С моей домомучительницей.

– А что за странное устройство?

– Обычный сотовый.

– Чего сотовый?

– Ну телефон же! Мобильник.

Слово «сотовый» у него разве что могло ассоциироваться с мёдом. Сколько много технических нововведений оказалось пропущено. Алексей видел мобильные телефоны, но размером они были с кирпич и имели длинную антенну. Позволить их могли себе только самые состоятельные особы. А тут мобильный телефон размером с ладошку, и пользуется им ребёнок.

– Тоже за зарплату купить можно?

– На зарплату таких целую кучу можно купить. У меня вообще простая и недорогая модель. Про ноутбук я ещё пойму, но уж мобильники-то ты неужели не видел?

– Представь себе, не видел.

– Те, кто проводят много времени в дороге, давно уже пользуются. А ты прямо деревенский какой-то. Хотя даже в деревнях сотовые почти у всех есть.

– Ну, значит, я к этим всем не отношусь.

– Так куда ты собирался ехать? Меня без проблем отпустили.

– Ехать…

Алексей немного призадумался. Стал в уме что-то прикидывать. И результат его мыслей выглядел так:

– У меня запас денег не безграничный. И ты тоже не сможешь меня спонсировать. Я поищу попутный груз. Время только потратить придётся, я не знаю, что и как сейчас работает после всех этих перемен вокруг.

– Сейчас всё есть в интернете. Даже ходить куда-то и искать не надо. Так… Вай-фая, я так понимаю, здесь нет.

– Чего здесь нет?

– Ну, я так и поняла. Не спрашивай, всё равно не смогу объяснить.

Катя достала ноутбук. Вставила сбоку миниатюрную штучку и стала перебирать клавиши. Через пару минут выдала:

– О! Ну вот. Кое-что есть. Смотри.

На экране отображалась веб-страница АТИ[2]. Алексей не особо понимал, что там расписано, но увидел некоторые знакомые слова и комбинации чисел. Катя хоть и видит биржу грузоперевозок впервые, но, имея представление об интернете, быстро разобралась, что к чему.

– Тут можно выбрать откуда и куда, и покажут грузы. В какую сторону искать?

– Посмотри Казань, Челны. Татарстан, в общем.

Катя отфильтровала список заявок и высветился протяжённый перечень. Просмотр некоторых сведений требовал регистрации на сайте, но на части грузов отображались и номера телефонов и точная сумма ставки.

Алексей просматривал варианты, но значительная часть были неподходящими. Многие ещё и оплачивали по безналу, что тоже не устраивало, так как счёта в банке у него нет, и он не представляет, что это такое.

– Тут везде двадцатитонники нужны. И объёмы кузова по девяносто. Я столько не потяну. Смотри, чтобы не больше четырнадцати тонн и объём до сорок восемь.

Выбрав варианты, стали звонить по указанным номерам телефонов. Договориться удавалось не везде, просили данные и договор по факсу оформлять. Алексей и с телефоном-то не особо умеет обращаться. Где-то через полчаса подобрали загрузку стройматериалами в Казань. И оформить бумаги можно на загрузке, и оплата наличкой на выгрузке. По подсчётам Алексея – хватит и на топливо, и на мороженое. Хотя, как оказалось, довольно большой процент уже хапнул диспетчер. И загрузиться можно успеть ещё сегодня.

Чтобы не терять времени, Алексей отправился на загрузку. Катя, разумеется, увязалась за ним. Загрузили быстро, но день уже близился к вечеру. Алексей предпочитал нормально питаться, поэтому планировал отобедать и закупить еды в дорогу. Ну и ребёнка надо покормить. Оказалось, в продуктовых магазинах теперь можно купить практически любые готовые блюда, и первые, и вторые, и салаты. На прилавках также было много полуфабрикатов для приготовления в кипятке. Непривычные удобства оказались кстати, так что они смогли и пообедать-поужинать и воспользоваться продуктовым многообразием, чтобы в пути можно было в любой момент подкрепиться.

Когда ехали от магазина, Катя заметила:

– Я тут в кабине прикуривателя не вижу.

– Я не курю, мне он ни к чему.

– При чём тут курение? Ты мобильник как заряжаешь? Ай, точно, у тебя же нету. Но всё равно. Нужная вещь. Я могла бы ноутбук подключать и сотовый подзаряжать. В дороге это очень пригодится.

– Раньше нужды в этом не было.

– Сейчас время другое. Можешь хотя бы что-то придумать? Мне всего-то двенадцать вольт надо.

– Ох ты. Тут в штатной сети двадцать четыре.

– Ну сделай что-нибудь. Ты же… это… мужик.

– Ладно заедем в автозапчасти, может, там есть выпрямитель какой или переходник.

В попавшемся по пути автомагазине, оказалось, есть всё нужное. Уже давно всё придумано, и изобретать не было нужды. Вместе с Катей, которая подсказывала нюансы, они подобрали комплект приспособлений. А по прибытии домой Алексей быстро подключил к камазовской электрике купленные переходники. Проверили, получены нужные двенадцать вольт, и всё работает.

– Поедем завтра на рассвете, – распорядился Алексей. – А сейчас спать.

Он вынул из шкафа постельное бельё, и заправил кровать. Свежести нет, но возиться со стиркой времени не было. Катя, кажется, не брезгует, так что разместилась под старым одеялом. А сам он разлёгся на диване.

Алексей вспомнил, что ночевал здесь, как будто совсем недавно, будто три-четыре дня назад. Один. А единственной женщиной, которая при нём была в этом доме – это Лира. А сейчас вместо неё какая-то странная девочка-ребёнок. Но она, как он считал, не вместо неё, а просто несуразное стечение обстоятельств. Разберётся с деталями, предоставит ей факты и выдворит к её домомучительнице.

Глава 9

День 3 и 4. Чей туфля

На рассвете, как и планировал, я проснулся. Я не сразу вспомнил, что в доме ночевал не один. Гостей с ночлегом у меня не бывало. А Катя эта… Ну, в общем, утром голова не сразу начинает нормально соображать.

– Подъём, императрица Екатерина!

Она, видимо, тоже не сразу освоилась. Ведь ночевала не там, где обычно. Потянулась и быстро вскочила на ноги. Без всяких нюней и стонов. Видимо, привыкла просыпаться рано утром. Тем лучше.

Быстро сообразили завтрак из купленных вчера полуфабрикатов. Подкрепились. Я посмотрел в шкафу, в каком состоянии у меня одежда спустя десять лет. Чистая, моль не поела, но какой-то запах затхлый. Надо бы постирать, но когда теперь. А запасная одёжка в кабине всегда пригодится. Так что пару футболок и рубашек взял и прямо в таком виде закинул в кабину, может, при открытых форточках немного проветрятся.

Последние приготовления, предрейсовый осмотр и проверка тягача. Катя уже сидит наготове в кабине. Можем уже ехать. Я сбегал в сарайку, взял там лопату и закинул её в кузов.

– Это зачем тебе? – спросила Катя.

– Всегда пригодится. В грузовике нужны самые разные инструменты.

Я залез в кабину и спрашиваю Катю:

– Посмотри на меня внимательно и скажи, можно ли мне за руль садиться?

– А чего нельзя-то?

– Перед поездкой должен быть медицинский осмотр. Приглядись, может, у меня болезненное состояние, глаза, может, красные.

– Выглядишь здоровым.

– Запаха алкоголя нет? Могу дыхнуть.

– Ты дурачишься сейчас?

– Я очень серьёзно. Все водители перед каждой поездкой проходят врачебную проверку. А я частник, и проверяться негде.

– Алкоголем от тебя не разит. Всё? Можем ехать?

– Можем ехать.

– Ты и раньше такие проверки делал?

– Да. Был настоящий врач. Ну, поехали.

Теперь я могу лицезреть трассу М7 такой, какой она стала сегодня. Раньше я видел её прошлое, а теперь обозреваю будущее. Изменилась, слова не передать. Куча новых придорожных заведений: магазины, кафе, заправки, автосервисы. И их столько много стало, что в девяностые мы о таком и мечтать не могли. Мне даже кажется, что всего этого добра даже излишне много.

А сама дорога. По четыре, а то и по шесть полос. И в некоторых местах ведутся работы по расширению. Правда, они немного тормозят движение. Куча новых знаков. Короче, трасса изменилась, что её не узнать. И мчатся по этой трассе грузовики-иномарки. Привычных отечественных совсем мало, даже грустно.

– Слушай, я почти все таблички понимаю, что означают. А что за маленькие квадратики на столбах с буквой «Ч»?

Внимательная девочка. Кого-то она мне напоминает. Буду считать, что просто похожее совпадение.

– Значит, рядом чека́рня. Подпольная шарашка, где могут любой чек подделать. На бензин, на гостиницу. Это практикуется среди водителей, которые работают на дядю, чтобы на таких поддельных чеках прикарманивать деньги и иметь левый доход к основной зарплате.

– Не очень хорошо понимаю, но, видимо, какое-то жульничество.

– Точно. Именно жульничество. Причём жулик и тот, кто этот чек покупает и отдаёт начальнику, и тот, кто такой чек изготавливает. Это ещё не самое плохое, что бывает на дорогах. Несколько лет назад вообще много бандитизма было. Но лучше тебе этого не знать, а то спать потом не сможешь.

По привычке я, конечно же, посматриваю по зеркалам. Слежу за дорожной обстановкой. Но мой манерный взгляд начинает подозревать привычную картину. Автомобиль, который неотступно следует за автопоездом. Уже очень длительное расстояние. Неужели кто-то знает, что я здесь? Я же давно умер. Прошёл день, и вот повторяется то, что, я надеялся, давно осталось в прошлом. Меня даже другие грузовики обгоняют. И значит, слежка точно за мной. Или за Катей? Она-то кому сдалась? Совсем ребёнок ещё.

Она включила в бортовую сеть свой складной компьютер и что-то там смотрит. Видимо, дорога ей наскучила. Неужто пялиться всё время в экран интереснее, чем любоваться берёзками и полями. Вообще она не моя дочка.

В Казань мы приехали уже ночью. На трассе полно заторов, какие-то ремонты, особенно в Нижегородской и в Чувашии. Ночью бы точно быстрее доехал. Но не увидел бы нормально современную трассу.

– Разгружаться будем утром, так что сейчас остаётся только отдыхать. Лезь в колыбельку, а я уж на сиденьях как-нибудь.

Утром разгрузились, отдал путевые документы, заказчик отсчитал деньги за перевозку. Удобная штука интернет. Видимо, сейчас многие так работают. Но пока мне об этом недосуг думать. Есть дела поважнее. Порожняком поедем через полтатарстана, но это не страшно. Нужно же решить этот вопрос.

Мы выехали из Казани, и здесь трасса тоже стала самой настоящей трассой. Две полосы стёрли новой широкой дорогой, хоть местами ещё и остались узкие участки. Видимо, дорожная цивилизация сюда ещё не добралась окончательно. Э. А между прочим по этой дороге я ехал три дня назад. Как бы три дня назад. В моём понимании. Она была совершенно пуста. И, кстати, шире. Значит, тут ещё предстоит серьёзный большой ремонт.

Катя, очевидно, совсем скучает. Сидит со своим компьютером. Наверно, уже жалеет, что поехала в такую даль. Нашла, чем заняться в каникулы.

– Тебе скучно? – спрашиваю.

– Нет, – кратко отвечает Катя.

– А то сидишь со своими кнопками, окружающий мир совсем не смотришь.

– Я занимаюсь самообразованием. Тут много чего есть полистать.

– Образование это хорошо.

А про себя думаю, она ведь и правда производит впечатление очень умной девочки. Не по годам развита. Если чтение помогает ей в развитии, то это только на пользу.

– Может, есть хочешь?

Мы за время поездки время от времени останавливаемся и обедаем. Ей расти нужно, тут даже вопросов не возникает, а мне по-своему требуется пополнять запасы энергии, чтобы искоренять усталость.

Под Челнами мы оказались вечером. И место, куда я так стремился, освещается солнцем. Плохо. Лучше бы приехать сюда ночью. Я решил чуть схитрить.

– Я немного подустал, и посплю. Разбуди, если нетрудно, когда будет темнеть.

– Хорошо.

Тупо вот так просто лежать. Уснуть у меня не получалось. Поэтому я просто лежал и изображал, что сплю, пока Катя самообразовывалась с помощью компьютера. Я начал дремать только, когда начинало темнеть, но уснуть не получилось, потому что Катя разбудила, как я её и просил.

Время сыграло в мою пользу. Когда стало темнеть, я подогнал КамАЗ к кладбищу. По краю с прошлого раза добавились ещё могилки, но немного. И к моей всё ещё можно легко подобраться. А она по сравнению с окружающими выглядит очень неухоженной. И надпись пожухла, но всё ещё читается. Зову Катю:

– Иди сюда.

Она несмело подходит. Я указываю на состарившуюся надгробную надпись:

– Узнаёшь имя и фамилию?

Она прочитала и стала недоумевать:

– Это как это???

– Если ты считаешь меня своим папой, то он лежит вот здесь.

– Чушь какая-то. Это невозможно. Он что, умер примерно, когда я родилась?

– А когда ты родилась?

– Я не знаю.

– Как это? – моя очередь удивиться. – Ты же должна знать дату своего рождения.

– Знаю только год. Если папа умер, то сообщить дату рождения было некому.

– Разумный вывод.

Это ведь не единственная могила. Я же потом взаправду умер, когда меня тракторист толкнул. И где-то, значит, покоится моё тело, но где – я не знаю. Узнавать не собираюсь, это и ни к чему.

Я осмотрелся. КамАЗ стоит, как надо, и телегой перекрывает возможный обзор. Хотя ночью вряд ли нормальные люди сюда сунутся. Фары для освещения включать не стал, летняя ночь пока вполне позволяет видеть всё, что мне нужно. Иду к прицепу и достаю лопату.

– Ты чего затеял? Хочешь рядом прилечь? Или собираешься меня тут прикопать?

– Хотел бы тебя закопать, сначала бы связал, ты же убежать можешь. А так не мели ерунды. Я приехал ради важного дела.

– По-моему, ты псих, – сказала Катя, когда я приступил.

– Это я уже слышал о себе.

Я начал аккуратно вырезать верхний слой почвы, чтобы потом вместе с травой положить его на место. А потом стал рыть яму. Катя, видя это всё, с хмурым видом отошла и залезла в кабину. Естественно, в мою сторону даже не смотрела.

Копать землю всё-таки нелёгкий труд, ещё и в одиночку. Ушло какое-то время, прежде чем я добрался до твёрдой поверхности. Глубокая ночь, и это лишь кстати. Днём было бы больше шансов оказаться замеченным. Что там надумывает обо мне Катя, вообще не знаю. Маньяк? Фанатик? Психом, по её словам, точно считает.

Счистил с крышки гроба землю, насколько это возможно. Перевёл дыхание. Приподнимаю крышку. И…

Пусто. Нет, быть не может! Я же сам её сюда положил. Не могла же она взять и вылезти. Допустим, она не умерла, крышку я не заколотил. Но через слой земли выбраться невозможно, пусть она и сильнее любого обычного человека. Что-то здесь не так.

– Катя! Иди, кое-что покажу.

– Нет! Я не буду туда смотреть.

– Уверяю тебя, страшного тут вообще нет. А вот странное есть.

По виду – она не собирается выходить. Отвернулась и сидит в кабине.

– Да не бойся ты! Тут правда что-то непонятно.

– А я и не боюсь!

Она тут же спешно стала вылезать из кабины, видимо, чтобы не прослыть трусихой. Ещё бы. Ситуация обязывает. Ночь, кладбище, раскопана могила, а её могут обвинить в трусости.

– Ну, и чего у тебя тут?

– Смотри, – и указываю в гроб.

– Пусто?

– Вот-вот. Пусто. И мне это непонятно.

– Чей туфля?

– Чего-чего?

– Вон там виднеется.

С её угла обзора, наверно, видно лучше, а я, открывая крышку, разместился так, что мне не было заметно. Ещё и ночь, хоть и достаточно светлая. Красная туфля. Одна. Я достал её и повертел в руках. Пробормотал:

– Чей туфля, говоришь? Можешь померить. Если подойдёт, значит – ты и есть Золушка.

– Ну какая Золушка? – ошалело возмутилась Катя. – Чего ты тут придумал? Объясни-ка, что ты тут вытворяешь?

– Ты и правда не знаешь?

– Ну нет же, конечно!

– Отнеси пока туфлю в кабину. Я сейчас всё здесь обратно закопаю, а потом поговорим. Может, утром. Ночь всё-таки, если хочешь, то поспи.

Я спешно закапывал могилу. И в голове снова какие-то нестыковки. Снова непонимание происходящего. Снова вопросы, которые я даже сформулировать не могу. Меня отправили на какую-то миссию, и она зашла в полнейший тупик. Из которого нет выхода, даже если двигаться назад.

Могилу закопал, травяной слой расстелил, поставил надгробие. Излишки земли раскидал под деревья. В общем, постарался всё изобразить, чтобы вмешательство стало максимально незаметным. А потом крадучись, как когда-то на Икарусе, укатил с этого зловещего места.

Катя действительно решила поспать. Когда я закончил ковыряться в земле, она уже посапывала в колыбельке. Ну и правильно. Заодно у меня будет время обдумать, что ей говорить, а что нет. И несколько вопросов задать в её адрес.

Глава 10

День 5. Знакомые незнакомые

Загрузку в обратную сторону Алексей решил не брать. Заработать он всегда успеет. А современная площадка в интернете позволяет в любой момент найти заказ. Сейчас ему казалось, что временем разбрасываться нельзя. Итак оказалось невесть куда потеряно десять лет, и он в этот пропущенный промежуток пропустил что-то важное. Случилось что-то, что он не мог предвидеть в конце девяностых. Либо он что-то упустил и не заметил, и самое время понять, что именно. Вкрались мысли, что мутная деятельность, в которую его когда-то втянули, активно продолжается.

Спал он в остаток ночи совсем немного и вскоре после восхода он уже гнал пустой автопоезд на запад. А Катя всё ещё спала у него за спиной. Если она привыкла очень рано вставать, то, по идее, давно должна была проснуться. Видимо, вчерашний переезд и ночные выходки на кладбище её утомили, и теперь организм усиленно требует отдыха.

Когда движение на федеральной трассе стало по дневному активным, Катя наконец проснулась. Алексей сразу предложил слегка позавтракать и остановился на придорожной площадке около кафе. Пока кипятилась вода, необходимая для заваривания кофе, он ходил около КамАЗа, изображая, что занят рутинной шоферской работой. Так он сможет избежать ненужных расспросов со стороны девочки, как оказалось, очень смышлёной.

За завтраком Алексей спросил:

– Ты мне скажи. Только честно! Не обманывай. Когда мы были на кладбище, тебе было страшно?

– Ни капельки! Честно-честно!

– И даже, когда я могилу копал и попросил тебя в гроб посмотреть?

– Нет. Вообще не страшно. Чего бояться-то? Ну, мёртвые кругом. Они же лежат себе спокойно. Привидений бояться что-ли? Ты как бибикнешь КамАЗом, они тут же и слягут обратно.

Она просто смелая, решил Алексей. И умеет грамотно рассуждать. Хоть и маленькая, но и в её возрасте бывают умницы, которые дальновидно оценивают окружающий мир. Что же касается сходства… Нет, нет, нет. Совпало. Просто смелая. И она случайно оказалась в кабине.

Быстро позавтракали и снова выдвинулись в путь. Дожевав бутерброд, Катя спросила:

– Почему в мужской могиле оказалась женская туфля?

– Туфля, – пробормотал Алексей и переложил её с сиденья на спальную полку.

Он уже примерно обдумал, что будет говорить, и что хотел бы услышать от юной попутчицы, но окончательно так и не смог выстроить возможную цепочку вопросов. Наверняка в процессе предстоящей беседы вопросов станет ещё больше.

– У нас с тобой есть целый день. Успеем обсудить очень много. Поскольку три дня назад ты первая начала нашу необычную встречу, я предпочёл бы сначала тебя послушать. Ты всё время называешь меня папой. Потрудись высказать подробности. Откуда ты меня знаешь, где ты меня видела и какие у тебя есть реальные веские доказательства наших родственных связей? Я тебе уже вчера говорил, что с моей стороны все факты лишь отрицают твои доводы.

Катя решила помолчать. Ей и самой требовалось собраться с мыслями, хотя она уже давно проснулась, и после завтрака мозг окончательно пришёл в себя и был готов напрягаться.

– Ну! Самое время что-то озвучить, – требовал Алексей.

– Я тебя три дня назад в первый раз увидела.

– Так. Неплохое начало. Можно даже сказать – ожидаемо.

– Но ты не думай там ничего! Я тебя давно уже знаю. Или не тебя. А покойника того… Почему в гробу его не было?

– Об этом потом. Сначала поведай свою историю.

– Так вот. Я тебя давно знаю. С самого детства. Хоть и не видела. Знаю только по фотографии. Мне сказали, что это мой папа.

– Подробнее. Кто сказал?

– Меня с детства воспитывала одна замечательная женщина. Это не мама. Она вообще мне не родственница. Вот она и рассказывала о тебе.

– Что именно она обо мне рассказывала? Подробности какие?

– Не так много. Что ты ездил на КамАЗе. Что делал какую-то важную работу. Что у тебя жизнь была полна приключений. Она вообще тебя героем считает. Ну, или, может, я сама это себе в голову вбила. Неважно. Но рассказывала, что ты очень хороший человек, добрый, решительный, смелый.

– И почему же были только рассказы? Почему в живую не пересекались?

– Не знаю. Пропал куда-то. Но точно не бросил, такого она не говорила, и судя по её словам, этого просто быть не может. Но она верила, что однажды ты объявишься и очень обрадуешься нашей встрече. А ты взял и не обрадовался.

– С чего бы ей верить, что я появлюсь?

– В этом году она предложила встречать автобусы на Партизанской. В какой-то из дней ты был должен приехать. Я и бегала, как дурочка, около автостанции.

– Одна. Почему вместе не приходили? Ну, с той женщиной?

– Наверно, она считала, что так лучше. Она взрослая, ей виднее.

Кате больше рассказывать было нечего.

– И всё что-ли? Это ты считаешь хорошей основой для своих детских убеждений?

– А ты на моём месте разве не верил бы?

Кате вдруг взгрустнулось. Неприятно, что правдоподобная история, которую ей рассказывали всю жизнь, могла вот-вот разрушиться и обратиться прахом. Ещё и участник этого рассказа не верит ей, считая, что в нём фигурирует кто-то совершенно другой.

Она повернулась на сиденье в его сторону, уселась боком так, что этот позиционный жест показался Алексею уж очень знакомым. И требовательно уставилась на него.

– А говори-ка теперь ты! Мне же нужно понять, отчего ты меня отвергаешь. Ты и вчера о себе особо не рассказывал. И ведёшь себя так, будто жил на необитаемом острове. Ты точно не из тюрьмы вышел?

– Нет. Не из тюрьмы.

– Тогда что же? Ты и зануда, и недотёпа, и незнайка, и ещё много-много кто. Уж очень необычно себя ведёшь. Я немного людей знаю. Но и среди незнакомых, которых я видела, таких нет. Ты, может, инопланетянин?

Алексей слегка округлившимися глазами глянул на Катю. Его ещё не называли такими нелестными словами. Характеристика незатейливая, но даже такие выражения в свой адрес услышать было неожиданно. Люди, которые его знали, вряд ли называли бы его такими или похожими словами. Но в глазах Кати он, похоже, был именно таким.

– Всё, что тебе рассказывали – правда.

– Ага! – стала потирать ручонки Катя. – Я так и знала!

– Да погоди ты! Не перебивай. И КамАЗ, и работа, можно сказать и приключения были. Героем я себя, конечно, не считаю. Что касается «добрый» и «смелый», об этом я не стану говорить. Со стороны должно быть виднее. Сама решишь, каким меня считать. Добрым или недотёпой. А вот зачем тебе всё это рассказали, я не могу понять.

– С гробом что?

– А что с гробом?

– Пока что ты точно недотёпа. Я про туфлю. Откуда она там, и почему нет покойника?

– У меня была опасная работа. На меня много раз покушались, хотели убить. Бандиты мне и морду били. Похоже, что десять лет назад покушение им удалось. А в том гробу меня, видимо, собирались захоронить. Но похороны решили сделать поддельными.

– Но гроб же пустой.

– Правильно, пустой. Я же вот он.

Алексей говорил не всё. Он ещё ночью решил, что некоторые факты, а их очень много, он не будет ей раскрывать. Поэтому кое-что он просто свалил в кучу. В итоге всё выглядело нескладно.

– Чего-то я не понимаю. Если тебя убили, то должны были в любом случае закопать. Почему ты тогда живой? Где ты тогда был всё это время?

– Мне это и самому не совсем понятно.

– И про туфлю не забудь. Её ради шутки туда положили?

– Не ради. В этом гробу вместо меня была та девушка с фото. Это точно. Я лично видел. А куда она делась, вот это уже непонятно.

– Её убили, похоронили вместо тебя, а теперь её нет на месте. Так?

– Именно так.

– Нехорошо.

– И это ещё мягко сказано. Я собираюсь выяснить, кто это сделал. И самое главное – зачем. И что-то мне подсказывает, что эта твоя воспитательница должна что-то знать. Если она в курсе обо мне.

– Домомучительница.

– Даже так? Что, такая плохая женщина?

– Нет, хорошая. Это слово из мультика.

– Ну вот к этой твоей домомучительнице мы и поедем. Говори, куда.

– Обратно. В Щёлково.

После захода солнца они приехали в Щёлково. Достаточно быстро, заметил для себя Алексей. Днём, в напряжённом потоке транспорта, и такое расстояние. Очень даже быстро.

Катя в городе хорошо ориентировалась. Видимо, живёт здесь или очень часто бывает. И наверно, держит в уме трёхмерный план Щёлково, моментально и запросто выстраивая маршрут. Поэтому руководила, где и куда поворачивать и выбирала улицы, чтобы КамАЗ с полуприцепом смог не застрять на перекрёстках. Вывела она в район с частными домами на окраине.

Приехали к одному из домов. Не особняк нынешних бизнесменов, но вполне приличный частный дом. Алексей остановил КамАЗ, и Катя пригласила идти в дом знакомиться с домомучительницей.

Пока Алексей развязывал шнурки у входа, Катя успела вбежать в комнату и крикнуть кому-то «Привет», при этом сообщила, что привела гостя. Алексей тихонько, будто стесняясь, подошёл к дверному проёму и заглянул в комнату, где уже улыбалась Катя возле пожилой женщины.

– Светлана Семёновна??? – удивился он.

– Опаньки! – подхватила удивление Катя. – Вы что, знакомы???

– Это, значит, и есть твоя домомучительница?

Катя смущённо стала краснеть, а женщина вопросительно на неё посмотрела, хоть и без признаков строгости.

– Балда! Я же ей такие слова не говорю.

– Зато меня ты эти три дня как только не обзывала безо всякого стеснения.

– Тебя можно.

– Ну, здравствуй, Алексей, – наконец заговорила Светлана Семёновна, когда они вдоволь нашутились.

Глава 11

Вечер дня 5. Нажми на кнопку – получишь результат[3]

– Ну и как это понимать? – выдавил Алексей.

– Я тебе расскажу. Только сначала сделаю чай. Ну и вы же с дороги, вам надо, может, перекусить? А ты, Катенька, устрой пока гостю экскурсию по дому.

Осматривать дом Алексею не было интересно. Но надо быть вежливым, тем более общество женское, и одна много старше его. Так что пусть похлопочет с мероприятиями для гостеприимства, а он пока походит за маленькой экскурсоводшей.

Пока они были в дороге, Алексей узрел в маленькой девочке здравомыслящую рассудительную взрослую женщину. А сейчас она будто вернулась в свои настоящие года и стала по-простому показывать дом – «вот тут мы живём», «вот тут мы спим», «вот тут у нас старинные часы». Потом показала свою комнату, увешанную рисунками и уставленную книгами. Алексей предположил, что эти книги вряд ли здесь для красоты, а значит, девочка и правда начитанная и неплохо образованная для своих лет. Так что Светлану Семёновну нельзя было бы счесть плохим воспитателем. И на миг ему подумалось, что неплохая такая была бы из неё дочка, но он тут же отбросил эти мысли.

– Прошу к столу, – пригласила Светлана Семёновна.

На столе не было праздничного изобилия, но все предметы и блюда были расставлены очень культурно в классическом стиле. Сразу была заметна женская рука воспитанного общества. Алексей понял, что такое изящное застолье в домашних условиях он сам до этого не видел.

– Приятного аппетита. И тебе, дорогой гость, и тебе, Катенька.

Алексей наблюдал, как ужинает Катя, и ему было понятно, что перед ним не избалованная девчонка. Она с удовольствием уплетала вермишель с мясной подливкой и не клянчила сладости, заготовленные к чаю, даже не смотрела на них. А значит, Светлана Семёновна постаралась привить ей правильное отношение к потреблению пищевых продуктов. Катя даже быстрее Алексея справилась с блюдом, хотя порции были одинаковыми.

Уже потом, когда был подан чай, Светлана Семёновна решила просветить Алексея.

– Можно я останусь и тоже послушаю? – упросила Катя.

– Ну конечно, можно, оставайся. – И потом обратилась к Алексею: – Ну что ж. Тебе ведь, наверно, интересно узнать, почему мы снова встретились?

– Вы даже не представляете. Вопросов больше, чем когда-либо.

– Когда мы виделись первые разы, я ведь о тебе вообще ничего не знала. Лишь только потом, когда лабораторию сожгли, мне посчастливилось узнать многое.

– А её даже сожгли? Не просто разобрали и закрыли?

– Ты, видимо, не знаешь, но злоумышленники, сам знаешь кто, устроили пожар, чтобы замести следы. Тем самым они даже нам помогли избавиться от всех её следов. Пожар затронул и сам рынок. Естественно, на публику не говорили, что случилось. Что-то, как всегда, высказали на тему нарушений пожарной безопасности какими-нибудь иммигрантами. А настоящую суть знали лишь единицы. Хотя это всё и не особо важно.

– Вы правы. Это к делу мало относится. Почему Катя считает меня папой?

Светлана Семёновна улыбнулась. И по её виду можно было сделать вывод, что Алексей не должен сомневаться в очевидном.

– Ты обязательно узнаешь. Не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно глубоко копнуть предысторию.

Потом она обратилась к Кате, которая пила чай вприкуску с пряником:

– Катенька, если тебе вдруг будет неинтересно и скучно, то можешь пойти к себе. Я тебя не выгоняю, просто мы будем обсуждать взрослые темы, которые тебе, возможно, будет трудно понять.

– Нет уж, я останусь. Видимо, я тоже кое-что узна́ю.

– Ну хорошо.

Алексею даже симпатизировала эта пожилая женщина. Разговаривает вежливо с добротой. И ребёнка не шпыняет. Он и не видел таких добрых тётенек.

– С самых первых дней, когда ты начал работать в перевозках, за тобой следили. Все дни, все годы. Если ты этого не замечал, это не означает, что слежки не было.

– Ну, я как бы в курсе этого. Постоянно видел «хвосты». Некоторые даже не брезговали нападать.

– Конечно. Но я не об этом. Все, как же это выразиться-то, люди, которые отличались от большинства, всегда были на заметке. Если у кого-то есть взгляды и убеждения, хоть политические, хоть религиозные, хоть ещё какие, которые не согласуются с интересами партии, то они автоматически становятся врагами государства. А уж если они что-то говорили или делали необычное, то пристальное внимание к ним усиливалось. НКВД, КГБ, а сегодня ФСБ только этим и занимаются. Они и за мной следили, и за всеми моими коллегами. Мы ведь как раз занимались необычными делами. Я вот сейчас на пенсии, но уверена, что за мной продолжают наблюдать, и будут это делать до гроба.

– Ну, это не удивительно. Я ведь однажды даже был на «торжественном» приёме на Лубянке.

– Но в твоём случае, как ты понимаешь, причин для слежки было много. Мало того, что тебя отправили… отправили работать на КамАЗе. Так ведь ещё и после Афганистана тебя не собирались оставить в покое. Если тебе казалось, что на тебя хотят напасть и убить, то это не совсем так.

– В девяностые не особо было похоже, что именно они следили. Тогда свирепствовали бандиты.

– У них много способов воздействия. И бандиты были в единой связке с госструктурами. У мелкого карманника есть смотрящий, у того своя крыша, и так цепочка шла до самых-самых верхов. И самые низшие слои бандитов, может, даже и не догадывались, на кого же они на самом деле работают. Знаешь ты или нет, может догадывался, но все эти крупные преступные кланы существовали не сами по себе. Они были специально организованы, как разновидность влияния на массы людей. И ты лучше меня знаешь, что у них это весьма успешно получилось. Кстати, Черкизовский рынок отчётливое тому подтверждение.

– Его же, я слышал, ухитрились закрыть. Как раз те самые покровители бандитов.

– Те, кто рынок открыли, те же его и закрыли. Это же их собственная игрушка, и они делали с ней что хотели. Обстановка вокруг меняется, и взгляды на способы воздействия народом тоже преображаются.

– Допустим. Так зачем же за мной следили-то?

– А ты сам разве не догадываешься?

– С чего я могу догадаться? Я и раньше задавался подобным вопросом, но потом плюнул на всё и стал просто жить.

– Ну и зря. Хотя вряд ли ты получил бы все ответы, если бы продолжал искать. Я и то после тебя кое-что узнала, и до сих пор не во всё посвящена.

– И что вам известно?

– А то, что ты должен был стать частью их бесчеловечных экспериментов. Они следили и выжидали какого-то удобного случая. И я затрудняюсь сказать, был ли этот удобный случай и удалось ли им до конца претворить их замыслы. Между прочим, тот пьяный колхозник, который на тебя набросился, я уверена, не был случайностью. В бумагах, что угодно можно написать. Мне кажется, это было заказное убийство.

– А как же…?..

Алексей что-то намеревался спросить, но запнулся. Потом достал из кармана фотографию.

– Вы о ней Кате что-то рассказывали? И где она вообще?

– Не рассказывала. Потому что с ней вообще как-то всё мутно и неясно. Насколько я знаю, её жестоко убили, а потом она куда-то пропала. Если в первый раз, после Афганистана, нам было всё предельно понятно, то после того убийства всё скрыто.

– А я вот видел, как её хоронили и закопали в землю. А сейчас могила пустая.

– А вот этого я не знала. Получается, после убийства ты какое-то время был рядом с ней. При таком случае ты должен быть более осведомлён, чем я. Потому что мне и правда неизвестно. Последний раз я её видела, когда вы вместе перевозили грузы от Черкизово в Дубну. С тех пор она для меня пропала. И никакой документации или хотя бы слухов. Всё, что мне известно – убита.

– Её обязательно нужно найти. Её же не просто так выкопали. Вы единственная зацепка. Может, знаете тех, кто мог бы направить нас?

– Вообще, очень многие мои коллеги после твоего исчезновения тоже бесследно исчезли. Кого-то точно убили. Аркадия, Славу. А кто-то пропал, хотя, вероятно, они тоже мертвы.

– А это… муж ваш. Николай Семёнович. Его тоже?..

– Нет. Он умер. Здоровье подвело. Так что к его смерти большие шишки непричастны.

– Печально. Неужели вообще не осталось возможных помощников?

– Я знаю лишь одного человека. Мы с ним в одной лаборатории работали. Может, ты даже его видел. Но из-за секретности нашей работы, я не знаю, сколько было скрытых научных точек. И подозреваю, что должны быть где-то ещё люди, которых я даже не знаю.

– Как бы его найти? Этого вашего сотрудника.

– Я не знаю, где он сейчас. Даже телефона нет.

– А в «одноклассниках» найти? – вмешалась Катя. Может, ей и не была интересна «взрослая» беседа, но она ни слова не пропустила.

– Я не думаю, что он там есть. Если вдруг зарегистрирован, то с каким-нибудь поддельным именем. И если даже так, вряд ли он часто пользуется интернетом и заглядывает на свою страницу.

Алексей даже не стал спрашивать, о каких «одноклассниках» они заговорили. Он не представлял, как работает сотовый и ноутбук с интернетом. Так что объяснения о соцсетях вряд ли станут ему понятными.

– А мы всё-таки попробуем, да? – пискнула Катя и сбегала за ноутбуком.

Раскрыла его прямо на столе и они вместе со Светланой Семёновной занялись поиском по известным им параметрам.

– Ну вот! – выдала Катя, когда в списке найденных однофамильцев высветилась знакомая фотография, что стало немалой неожиданностью для Светланы Семёновны.

Катя предложила написать сообщение, и Светлана Семёновна что-то наклацала клавиатурой бывшему сотруднику. И ещё большей неожиданностью стало, что ответ был получен спустя уже несколько минут. Тот предложил встретиться на следующий день и указал координаты и время.

– Очень интересно! – произнесла Светлана Семёновна. – Я даже не предполагала, что этот способ может сработать.

– Соцсети уже заменяют телефоны, – объясняла Катя.

– Умница! Навыки работы на компьютере тебе очень помогают. Ой, а за окном-то темно уже. Алексей, ты же не собираешься на ночь глядя уехать? Оставайся. Найдём тебе уютное место в доме.

Катя при этом добродушно улыбалась. Ещё не было случая, что гость в их доме оставался на ночь. Алексей же стал отказываться:

– Спасибо. Но я лучше в кабине посплю. Мне это привычно. Комфорта для отдыха там достаточно. Уезжать не буду, останусь у дома. Я так понимаю, завтра нам всё равно предстоят совместные дела.

– Ну, как хочешь. Моё дело предложить.

Алексей отправился спать в кабину тягача. И, засыпая, сделал вывод, что за ужином он не так уж много и узнал. И можно считать, что вообще ничего не узнал. Вежливая женщина будто просто уводила беседу в сторону, чтобы не выболтать интересующие его ответы. Он так и не выяснил, с какой стати он отец для этой девочки. И неясно, почему они ждали его возвращения, если официально он мёртв. Надо будет завтра обязательно выяснить, спросив об этом напрямую.

Глава 12

День 6. Не всё так просто

Утром было готово угощение.

Светлана Семёновна с утра похлопотала и наготовила разных кушаний. Все свои вопросы я отложил на попозже. За завтраком всё же лучше сосредоточиться на еде. Да и проснуться надо по-хорошему.

Встреча была назначена на середину дня, а мы в пригороде. Что на общественном транспорте, что на КамАЗе, время будет затрачено одинаковое. Дамы не побрезговали ехать в кабине тягача, тем более это подразумевало некоторую свободу передвижений. В общем, после завтрака мы поехали в Москву, но по пути оставили прицеп на той стоянке у дяди Паши, чтоб не мешался.

Пока ехали к месту встречи, я смело спросил:

– Вы всё-таки прямо скажите мне и не юлите. Рано или поздно ведь мы всё равно дойдём до этого момента. Хватит уже три дня мурыжить мои нервы. Кто решил, что Катя мне дочь?

– Мне отдали её совсем младенцем. Ей было несколько месяцев от роду, даже не знаю сколько. Отдали как раз мои коллеги. Они явно чего-то опасались и, как оказалось, не зря. К сожалению, вскоре они оказались в числе тех, от кого избавились. Они и сказали, что ты её отец, других подробностей нет. И ни слова о её матери. Я пыталась, что-то прояснить по старым знакомым, но всё глухо. Лишь о тебе какие-то крупицы. И мне пришлось её растить и воспитывать. Я сочла, что было бы некрасиво отдать её в приют или другим подобным людям. Но воспитание было полностью домашним. Ведь свидетельства о рождении нет. Так что ни поликлиники, ни детсады, ни школы нам не доступны. Хотя мы, кажется, не жалеем, так ведь?

– Нисколечко! – подхватила Катя.

– То есть вы поверили на слово, – сделал вывод я. – Так, с этим понятно. А ждали вы меня с какой стати? Катя говорит, что два месяца по утрам в Измайлово бегает. Как она вообще из Щёлково ухитряется в такую рань приезжать?

– Первая электричка в полпятого, но приезжала всё равно впритык или с опозданием, – объясняла Катя. – Пробовала на первом автобусе, тоже через раз не успевала. Последний месяц знакомый дяди Паши, который на работу сюда ездит, на автомашине подвозил.

– А ждали, – продолжала Светлана Семёновна, – потому что знали, что ты должен появиться. Нам ещё тогда сказали, что летом десятого года ты приедешь, но не знали дату. Вот бедняжка и встречала тебя каждое утро.

– Как у вас всё просто.

Неужели они такие наивные? Ладно маленькая девочка. Но Светлана Семёновна, вроде образованная женщина, кажется, очень умная. И просто так поверила, когда ей вручили младенца. Не имея даже документов и иных доказательств. Ну как же так то?

Ну вот и подъезжаем. Надо будет, как мне сказали, углубиться в лесопарке. Туда мы, конечно же, не проедем, поэтому остановил КамАЗ в проулке рядом с грузовиком, на котором написано «Магнит». И всей своей толпой пешком идём в парк, высматривая нашего знакомого. Вернее, высматривала Семёновна, я ведь не имею представления о его внешности. Вскоре она приметила нужную человеческую фигуру поодаль, и мы направились к ней.

Мы подошли к нему со спины, и Светлана Семёновна его окликнула:

– Здравствуй, Гена.

Тот обернулся. И как будто был немного ошарашен от нашего появления.

– Гена??? – переспросил я, увидев знакомое лицо. Вот он – тот Геннадий, которого я видел пять дней назад, но тот был постарше и говорил, что я встречу его более молодого. Смотрю на него и не вижу разницы – то же самое лицо, без возрастных изменений.

– А её вы зачем привели? – спросил Гена о Кате.

– Ты хоть помнишь меня? – перебил я, не давая другим ответить на его вопрос.

– Видел тебя. Ты приезжал к нам в лабораторию.

Ну да, точно. Там под землёй. Когда мы с Лирой наведались. Там были Семёновичи и молодой парень, это он и есть. Значит, он работал вместе с ними. Но своего будущего он не знает. Не знает, что мы ещё будем видеться.

– Так, Гена, рассказывай-ка, куда вы её дели?

– Кого? – и потом в сторону Светланы Семёновны: – Он вообще о чём?

Вот оно недопонимание, а котором меня предупреждал он сам. Или он просто шифруется, как у них там принято.

– Я ведь могу тебе и кабину развалить! Не делай вид, что не понимаешь!

– Какую кабину?

Ох, он ещё и идиот. А ещё учёный называется. Я взялся пальцами за его щёку и немного потряс:

– Вот эту! Которая весь твой внешний облик создаёт.

– Алексей! – одёрнула меня Светлана Семёновна. – Веди себя достойно.

– Простите. Я не думал, что ваши коллеги не отличаются большим умом. Глядя на вас, я ожидал, что перед нами окажется понятливый человек.

И я пытаюсь ему доходчиво растолковать. При этом слова специально растягиваю, чтобы он наверняка понял:

– Девушка, с которой я всё время ездил. Которая была убита и потом захоронена. Кстати, та самая, над которой вы глумились в лаборатории. Так где же она сейчас?

Видно было, что Геннадий напуган. Он стал оглядываться по сторонам. А моя напористость точно его подкосила. И наверно, он сейчас подбирает слова, чтобы сохранить свою «кабину» целой.

– Ну, да, да! Так и есть! Её забрали.

Сознался. В общем-то, ожидаемо. Уже за такой ответ можно первую вмятину влепить, но я добрый и пришёл с воспитанными людьми.

– Как только её, а потом и тебя убили десять лет назад, то её сразу и забрали, вытащив из-под земли.

– Меня, значит, убили? Не было несчастного случая?

– Кажется, так. Об этом я не в курсе. Но девчонку ту забрали в лабораторию.

– Зачем??? Если прикончили, значит, она стала не нужна.

– Не будь ты таким наивным. Ты же знаешь, что у всей этой работы был чиновничий интерес. Думаешь, они так просто свернули все эти работы? Они все продолжились, несмотря на множество неудач и фактическую невозможность некоторых действий. От всех, кто им мешал, они избавились, имея связи в преступном мире. И всё началось по новой.

– А ты, значит, им не мешал?

– Меня заставили работать! Был выбор: или продолжить экспериментальные наработки или меня убьют.

– Трус! Меня вот, я уже сбился со счёта, сколько раз убивали. И почему-то до сих пор живу. Хотя, если бы и умер насовсем, я бы не переживал из-за этого.

– Ну и считай меня трусом. Мне, когда приставили дуло ко лбу, я не спешил расстаться с жизнью.

– Значит, из неё до сих пор пытаются извлечь… чего там… наркотики что-ли… или как там у вас это называется? Когда вы уже её в покое оставите?

– Скорее всего, тебе сказали, что изначальная задумка в отношении её провалилась. Это сущая правда. И Светлана Семёновна тебе это подтвердит. В каком-то смысле все работы по её восстановлению были бессмысленны.

– Ну так вы продолжаете бессмысленную работу. Так выходит.

– Её сохранили до лучших времён. Зачем-то. Так надо было.

– Если тот химикат невозможно получить, и источник, скажем так, не работает, сломался. То к чему опять эти ненормальные сложности?

– Я не один работаю. Там другие специалисты что-то придумали. Но меня не посвящают.

– Ну, такие отговорки я уже слышал. И наверно, из тебя я сейчас не вытяну всю правду, если ты упираешься. Где хоть она находится-то?

Геннадий снова огляделся. Задержал взгляд на направлении, откуда мы пришли, как будто проверяет нет ли кого-то, кто может его услышать.

– Не могу сказать. Ну, в смысле, не знаю. Её как-то очень хитро прячут.

– Понятно всё с тобой. Как только будешь готов поделиться чем-то ещё и станешь посмелее, позови меня.

Потом я повернулся к Светлане Семёновне, которая всё это время даже не вмешалась в разговор:

– Если у вас есть о чём поболтать по старой памяти, то уступаю место. А я пошёл.

И, не смея задерживаться, отправился к КамАЗу. За мной тут же засеменила Катя. А Светлана Семёновна и Гена остались поговорить. Наверно, обсуждают мою навязчивую вспыльчивость. Но мне всё равно. Если они меня давно знают, моей репутации это не навредит.

– Ты чего? – спрашиваю Катю, которая старается не отставать от моего быстрого темпа.

– А мне интересно было послушать ваш разговор. С тобой интересно.

– Неужели?

– А классно ты его уделал. Это ж надо такое сказать. Кабину развалить. Я такое и не слышала.

– От шоферов ещё и не такое услышишь. Но лучше не надо. Они плохому научат.

– Но ты же не будешь меня плохому учить?

– Я вообще-то не собираюсь тебя чему-то учить. У тебя есть твоя домомучительница. Мы её будем ждать? Или сама доберётся?

– Ну, наверно, сто́ит подождать.

Мы залезаем в кабину КамАЗа и ждём. Впереди по прежнему стои́т магнитный МАН. А вообще тихое местечко. Кругом деревья, синички щебечут, людей почти нет. Если скрыться от ненужных наблюдателей, то для нашей встречи в самый раз. Хотя, по словам Светланы Семёновны, агенты найдут способы незаметно подсматривать за интересующими их объектами. Да хоть бы вон из этого магазинного МАНа.

Подошла наконец Светлана Семёновна. Забралась в кабину, и я сразу обратился:

– Вы уж извините за мой пылкий норов. Меня просто сильно возмущает, что к покойнику такое негуманное отношение.

– Да уж понимаю. Ты и правда был на высоте во всём своём великолепии. Но ты, видимо, такой и есть.

Я не ответил. Пусть думает, что хочет. Мы же шоферюги все такие резкие. Хотя я и не уподобляюсь большинству из них.

– Я к себе поеду. Вас куда отвезти? В Щёлково?

Катя тут же заклянчила Семёновну:

– А можно я с ним? Ну, пожалуйста.

– А моего согласия не нужно спрашивать? – заявляю я. Эта юная особа вообще отличается нетипичными выходками.

– Действительно, Катя. Может, он хочет отдохнуть, или один побыть, или у него свои дела есть.

– К тому же у меня там пылища и не прибрано, – добавляю я, чтобы разубедить её.

– Вот я и помогу тебе с уборкой заодно.

Нормально. То есть отговорить её не получится. Наверно, если бы я жил в землянке, она бы и туда напросилась.

– Ну что? Можно? – уже стала смотреть на меня, и видно, что умоляюще.

– Ну, поехали, поехали.

– Вы тогда на меня не тратьте время. Просто оставьте у автовокзала, сама доберусь. А ты веди себя прилично.

Последнее было адресовано Кате. Может, зря я согласился взять её с собой. Хотя пусть. Действительно, поможет с уборкой, если так рвётся. У неё каникулы, делать ей, наверно, всё равно нечего. Хм, а она, как я понял, в школу не ходила. Так что и каникулы у неё неофициальные. И если она всё время проводит со своей домомучительницей, то, вероятно, у неё постоянная скука. Пусть отвлечётся. Не привязалась бы только.

Глава 13

День 6. Чудная девочка

– Добрая у тебя тётя. Ну, то есть эта домомучительница. Спокойно отпустила тебя с незнакомым дядей.

– Но ты не незнакомый. И совсем не дядя. Она хорошая, в обиду меня не даст. И с кем попало гулять не пустит. Если отпустила, значит знает, что ты нормальный. К незнакомому дяде она бы точно меня не пустила.

Всё-таки она упорно продолжает верить в незыблемость басен, которыми её кормят с детства, решил Алексей. Он решил не портить ей настроение. Хочет верить – пусть верит. Это её дело. Вроде как все являются свободными в своих взглядах. Только пусть оставит свои взгляды при себе.

Они подъехали в деревню. Катя сразу вылезла из кабины и вприпрыжку побежала к дому, как к своему. Вот только не учла, что дверь закрыта. И пришлось ждать, когда Алексей подойдёт и откроет её.

– Ты правда будешь помогать? Или просто так взболтнула?

– Конечно, помогу. Светлана Семёновна приучила не отлынивать от уборки.

– Я тут несколько лет не был, так что работы по дому очень много. И, как я понял, в доме электричества нет, видать отключили.

За оставшуюся часть дня они успели сделать многое. Алексей отстирал кучу белья и одежды, скосил траву. Катя тщательно перемыла полы по всему дому. Они мыли окна, оттирали пыль с мебели, а вечером занялись готовкой ужина. Алексей считал, что неплохо бы ещё с тягачом повозиться, но ехать в дальний рейс пока не собирался, поэтому решил, что шоферские заботы подождут.

За ужином они решили поговорить, потому что при делах по дому таких возможностей не нашлось.

– Слушай, я не буду больше набиваться тебе в дочки. Ты малость упрямый, ну и я чуток стала понимать, отчего ты не веришь нам. Наверно, на твоём месте я бы также себя вела. Ну, давай хоть общаться, как обычные друзья. Ну, как будто мы просто знакомы и давно не виделись.

– Дело говоришь. Такое меня на данный момент устраивает.

– Вот и ладненько. Видишь, ты уже и не зануда, значит.

– А ты прям не можешь без замечаний.

– Ха-ха. Не могу, конечно.

– Чудна́я ты девочка.

– Ну, есть немного.

– О чём хочешь разговаривать?

– А хоть о чём. Ты подольше пожил, значит, у тебя есть побольше чего рассказать. Вот и рассказывай.

– Я даже не знаю. Что рассказать-то?

– Ну… Я вот, например, вчера услышала, когда вы со Светланой разговаривали, про Афганистан. Я перед сном немного пошарилась в интернете, чтобы узнать, что за страна такая. А там – всё война да война, как будто больше нечего написать. Ты, как я понимаю, был в этой стране?

– Да был, там и правда была война. Только вот знаешь, у тех, кто там был, как-то не принято рассказывать об этом. Тем более детям.

– Ну, хоть чего там делал-то можно ведь сказать.

– Грузы возил. На МАЗе.

– Ну и на том спасибо. А ты чего – всю жизнь ездил на грузовиках?

– Ну да. Но ещё немного на Икарусе катался.

– Икарус – это такой автобус старый, да?

Алексей подметил, что для её возраста двухсотые Икарусы и правда очень старые, она, может, и не застала уже таких.

– Ну да, теперь уже старый. Они и в моё время уже устаревали. Хотя я считал, что они не могут устареть. Я и сейчас так считаю. Лучший автобус, пусть я в других за рулём и не ездил.

– А всё время ездить – это же скучно, наверно? Ну один раз поехал, ну другой. А всю жизнь одно и тоже – это же надоест.

– Тут не всё так однозначно. Ты права. Это надоедает. Это скучно. Но шофера – это такой народ, что они не могут без дороги. Они после месяца путешествий могут приехать и поклясться, что всё, больше не будут ездить, надоело. А через два-три дня их тянет обратно, и снова уезжают. Это не объяснить на словах. Некоторые с напарником ездят, так скуки поменьше.

Катя немного поёрзала на стуле. Помолчала. Что-то обдумывала. И заговорила опять.

– А покажи ту фотку. Можно я её рассмотрю? Пожалуйста.

Алексей, может, и нехотя, но достал из кармана фото. Катя стала смотреть на старую фотографию. Как будто собиралась выучить изображение и запомнить его. А потом посмотрела на Алексея.

– А расскажи о ней. Кто она? Ты просто так распалялся там в парке.

– Тебе это так нужно?

– Ну я же девочка. Я на мир смотрю не так, как ты. Ну интересно же девчонкам про других девчонок.

– Мы с ней вместе работали. Общий бизнес. Она была деловым партнёром и сменным водителем.

– Любил её? – улыбчиво спросила Катя.

Алексей не знал, как ответить. Ответить «да», ответить «нет». Любой из этих вариантов не является правильным. А ответ «не знаю» не устроит ни Катю, ни даже его самого.

– Всё очень сложно. Понимаешь, она не такая, как все.

– Это же хорошо. Я вот тоже считаю, что я не такая, как все.

– Тут другое. Вряд ли ты поймёшь, потому что я и сам не понимаю. Наверно, будет проще, если я скажу, что она инопланетянка. Хоть это и неправда.

– Классно! – протяжно сказала Катя и ещё больше заулыбалась. – Ну так что же? Если она не как все. Как ты к ней относился? Я, может, и маленькая с виду, но уже кое-что в таких вопросах понимаю.

– Очень хорошая подруга. Такой ответ тебя устроит?

– Ладно, я поняла. А за что её убили?

– Ты перед сном хочешь такие вопросы обсуждать? Я не знаю за что. И лучше не будем об этом. Очень неприятная тема.

– Да. Извини. И что там за мутная история с экспериментами над ней в лаборатории, тоже не скажешь?

– Я столько бился над выяснением этих вопросов, что, похоже, так и не знаю об этих экспериментах. Так что лучше не говорить об этом. Спроси Светлану, может, она сможет что-то сказать.

Алексея уже напрягают такие расспросы. А расспрашивает та, которая вряд ли что-то сможет понять, если начать объяснять. И делиться-то не хотелось. И если рассказать, то неясно как. Рассказать детали, которые он и сам не понимает. Ниобит-танталит… что это вообще, он даже и не помнит название такое, как и многие другие непонятные слова, которые читал о ней.

– Может, ты чего расскажешь?

– А чего мне рассказать? Учусь, как все дети, только дома. Читать и писать умею. Воспитана, как я теперь понимаю, в аристократическом стиле. Светлана всегда учила вежливости, хорошим манерам, порядку. Я, конечно, не всё время дома сижу. Светлана водит меня по музеям, по каруселям, по кафешкам. Очень запомнился как-то поход в зоопарк. Это вообще ужас какой-то. Все звери громко орут и кричат. В клетках и вольерах не сидят спокойно, а всё время бегают и прыгают. И Светлана сказала, что такого не должно быть. Они как будто все разом взбесились. Вечерами смотрим мультики и кинокомедии. Особенно мне интересны старинные, даже чёрно-белые. В них поучительного больше. Так что у меня полноценная жизнь, в которой есть и образование и развлечения.

– Подружки-то есть у тебя?

– Есть немного. Соседи по улице в основном. Но почти все глупые. С ними почти не интересно.

– А мальчики?

– Ну-у. Они вообще все дураки какие-то. Короче, с детьми всегда было скучно. Я же умнее их. Я вот со взрослыми могу разговаривать. С ними интереснее. Они и расскажут что-то умное, а не вздор и детский лепет. Мне в компании с одной только Светланой всегда лучше, чем в стаде с подружками. Она умная, много знает.

– Ну, я заметил, что она очень умная. Уверен, что она тебя прекрасно воспитала. Это по тебе сразу видно.

– Да-да. Что есть, то есть.

– Темно уже становится. Свет не включить. Пора, наверно, и поспать.

На улице было тепло, так что стираные вещи просохли быстро. И Алексей смог разместить гостью на чистой постели. В прибранном доме, кроме того, стало уютнее, чем когда они зашли в облака пыли четыре дня назад, и стало легче дышать.

Глава 14

День 7. Ты возьми с собой меня

Утром Алексей решил куда-нибудь съездить. Окунать себя в заработки он не собирался. Просто решил, что нужно иметь некоторый финансовый запас, чтобы покрывать текущие жизненные расходы. Поэтому попросил Катю, чтобы она поискала грузы, но не очень далеко. Вариантов оказалось много, ведь в большом городе полно возможностей. Ставки на небольшие объёмы оказались невысоки, они уже все рублены логистами, но Алексей не гнался за большой прибылью, лишь бы хватило на солярку и на покушать.

– Тут, кстати, ещё можно наоборот сделать, – сказала Катя, копаясь на бирже АТИ. – Не искать груз, а выставить информацию, что у тебя свободен грузовик. И заказчики сами будут тебе звонить.

– Мне звонить-то некуда.

– Ну у меня же есть телефон. Можно его использовать пока. Я твой диспетчер, а ты водитель.

– Вот ты бизнесменша. Обойдёмся пока что.

Выбрав заявку и договорившись по телефону с логистом, Алексей собрался ехать на адрес склада.

– Я с тобой поеду! – заявила Катя.

– С чего это? Кто тебе позволит? Я тебя такой раз – и с радостью с собой взял, да?

– А куда ты денешься?

– А Светлана отпустит?

– Отпустит, отпустит. Позвоню ей, и всего делов.

– А я ведь согласие ещё не дал.

– Ну не дашь, сама в кабину залезу. Не спрашивая.

– Ты прям, как она.

– Как кто?

– Неважно… Хоть объясни, зачем ехать-то хочешь? Это же скучно. Сама говорила.

– Вот и попробуешь меня переубедить. Объяснишь наглядно, чего же там интересного. На больших дорогах.

– Ох! Ну ты и настойчивая кнопка.

– Сам ты кнопка! Медосмотр будешь делать?

Забрали прицеп, загрузились и выехали в рейс. Алексею казалось, что за недолгое времяпровождение с этой девочкой, он уже как-то и подружился с ней. Слишком она настырная и бесцеремонно тянется к нему.

По дороге Катя что-то спрашивала о том, что видит и было ей непонятным. Алексей ей объяснял. О странных знаках, о сложных развязках, о дорожной разметке, о заправках. Говорил, как работают и отдыхают междугородники. Кое-что пробовал пояснить о психологическом воздействии, как могут успокаивать пейзажи и вьющаяся серая лента. Неизвестно, стало ли ей интереснее от новых знаний, но, во всяком случае, хоть что-то ей становилось понятно.

– На кого я похожа? Ты же сравниваешь иногда. На ту девушку с фото, да?

Алексей не ответил. Молча глянул на неё. Ему давно были заметны некоторые сходства с Лирой в её поведении и манерах. Но ведь такое бывает. Разные незнакомые люди, которые живут в разных местах на больших расстояниях друг от друга, могут иметь сходные черты характера. В большей или меньшей степени. Катя продолжала:

– Слушай. Я ведь не успокоюсь. Много об этом думаю. Расскажи о ней. Какая она была? Я не поверю, что она просто водитель и коллега по бизнесу. Ты же её считаешь не такой, как все. Значит, она какая-то особенная.

– Особенная.

Ребёнок спрашивает, что с этого сделается. Уже и клянчит не первый раз, и вряд ли отстанет. Он немного обдумал и также немного поделился. О том, как они ездили по разным городам, как отбивались от бандитов, как благоустраивали дом. Сказал, что если потребуется, она КамАЗ разберёт по винтикам и обратно его соберёт. Но рассказывал далеко не всё. Ведь какие-то вещи в силу возраста могли быть недоступны её пониманию. А какие-то он намеренно не собирался разглашать. Особенно сведения о бесчеловечных опытах, которые сделали из неё подобие киборга. Катя и сама понимала, что он ей не всё говорит, и что-то скрывает.

– Интересно. Правда, очень. Но мне кажется, ты не всё рассказываешь.

– Конечно, не всё. Я же ещё тебя плохо знаю. Так что будь готова, что всё про всё я тебе не говорю.

– Жалко. Я думала, что ты уже очень хорошо меня знаешь. А подружка у тебя была хорошая.

– Хорошая, – согласился Алексей.

Прошло десять лет, но этих десяти лет не было в жизни Алексея. Для него, по сути, и месяца не прошло, как он видел её живой. И в памяти все недавние события он ещё очень живо мог представить. Забывать он не собирался, но Катя как будто специально заставляет его вспоминать, чтобы напомнить ему о том, что ему и без неё известно.

– А знаешь что. За несколько минут перед тем, как её убили, я предлагал ей сесть за руль, но она настояла, чтобы я рулил. Она была вон на этом месте, когда её застрелили. Если бы за рулём была она, то убили бы меня.

– Плохо. А если специально целились в неё?

– Скорее всего, специально. Всё равно убили нас обоих.

– Я не понимаю зачем?

– Я тоже. Все, кто убивают – плохие. Нам незачем пытаться их понять. Ты лучше не забивай себе голову такими вещами.

Она вообще молодец, считал Алексей. Они в дороге уже несколько часов, а до сих пор свой ноутбук не доставала. Значит, не так уж она и избалована техническими устройствами.

Вечером они приехали в Нижний Новгород, но на нужном им складе рабочий день уже закончился, так что им предстояло ночевать в этом городе, а разгрузиться только утром.

Алексею вспомнилось, как в самом конце девяностых в этом городе орудовала банда, которая угоняла грузовики, перебивала номера и зарабатывала на их перепродаже. А когда банду спустя долгое время разоблачили и арестовали, выяснилось, что это были работники милиции. Но он считал, что такие страсти Кате знать не обязательно, да ещё и на ночь такое говорить. Ведь детство должно быть максимально светлым.

Позвонила Светлана Семёновна. Поговорила с Катей, чтобы узнать, всё ли в порядке, а потом попросила к телефону Алексея. Катя передала ему трубку. Светлана Семёновна сказала, что Геннадий предлагает опять увидеться, даже назначил время, но из-за рейса было понятно, что придётся встречу переносить.

А вообще Алексей и из телефонного разговора, и в целом из предыдущих устных бесед понял, что Светлана Семёновна не особенно переживает и беспокоится о Кате. У неё, разумеется, нет наплевательского отношения к ребёнку. Просто было заметно, что она не ограничивает её и предоставляет ей определённые свободы. И, видимо, уверена в своём воспитании, что Катя не набедокурит и не наделает глупостей.

Перед сном они поужинали в кабине. Для Алексея это было привычно, а для Кати такие трапезы в диковинку. Но именно это её и развлекало. Она же как раз и собиралась попробовать понять, что же это такое – жизнь в дороге. Дома-то всё банально: стол, табуретка, еда из кастрюли с плиты. А в старой кабине таких удобств нет, и ей интересно ужинать в походных условиях.

– А ты знаешь, как открыть консервную банку, когда вообще нет инструментов? Мне вот пришлось однажды решать такую задачку.

– Я вот не знаю. И как ты смог?

– А просто. Берёшь и руками трёшь крышкой об асфальт. Или бетон. Она и сто́чится.

– Действительно просто.

– Запоминай, пригодится.

– Ну что. Отправляйся тогда на свою кроватку. А на сиденьях моя очередь спать.

– Зачем тебе такие жертвы? Сама в колыбельке спи.

– Должна же я понять все прелести такого образа жизни. Вот и не перечь мне.

– Подушку хоть возьми тогда.

Катя в очередной раз ощутила на себе ночёвку в кабине. Не привычный домашний уют, но ей казалось, что условия вполне сносные. Тем более она предположила, что та подружка её папы могла в кабине ночевать, значит, и ей это по силам. Вот только ей было невдомёк, что подружка эта совершенно не спала, и на лежанке в кабине она вовсе не была.

Глава 15

День 8 и 9. Всё не так, как кажется[4]

Из Нижнего Новгорода они обратно поехали порожними, решили не тратить время на загрузку, чтобы быстрее оказаться дома. Светлана Семёновна встречала их с распростёртыми объятьями, как будто они отсутствовали долгое время. И, как и полагается, всё приготовила к застолью.

За ужином Катя с восторгом делилась впечатлениями от поездки. За её недолгую жизнь у неё было мало обстоятельств, которые можно было назвать необычными и которые могли быть настолько занятными. А Светлана Семёновна была довольна, что её подопечная в восторге от мероприятия, которое своей обыденностью не способно растрогать большинство людей.

После ужина Алексей засобирался к себе домой.

– О, я с тобой, – сразу же отозвалась Катя.

– Ты чего? Побудь хоть у себя теперь. И Светлану Семёновну уважь, она столько времени тебя не видела.

– И правда, Катенька, – согласилась Светлана Семёновна. – Ночуй сегодня здесь. Да и Алексею надо отдохнуть. Может, ты его уже утомила своей настырностью.

– Может, и не утомила, – подытожил Алексей, – но дома тоже бывать надо. Не расстраивайся. Завтра приеду.

А по правде говоря, Алексей хотел ненадолго отвязаться от Кати. Ему было приятно находиться в её обществе, но надо знать границы. И ей, и ему. А то привяжутся и жить друг без друга не смогут.

– А у меня есть подарок, – вдруг заявила Светлана Семёновна. И вручила Алексею сотовый телефон.

Катя, разумеется, заулыбалась, так как понимала, что это очень кстати.

– Так сможем всегда быть на связи. И ты сможешь нам звонить в любое время. И мы тоже.

– Спасибо большое. Я, правда, не умею пользоваться такой штукой.

– Там всё просто, быстро научишься, – подключилась Катя.

– Наши номера я уже записала в память, – пояснила Светлана Семёновна.

Катя быстро объяснила Алексею, как пользоваться мобильным телефоном, научила осуществлять вызовы. Алексей ещё раз поблагодарил и поехал к своему дому.