Сапфир забвения

Пролог

Земли Теней

Тридцать один год назад

Густой сумрак стал бледнее, и сквозь него проступили очертания острых скал. Тропа сделала поворот и побежала вдоль неприветливого плато. Блестящие от сочащейся влаги корни цеплялись за ноги, по изломанным каменным плитам шелестел пепел.

Мальчик десяти лет удивленно смотрел на стоявшую неподалеку женщину. Прижав руки к груди, она радостно улыбалась маленькому гостю.

– Сынок! – воскликнула женщина. – Как же я счастлива, что ты, наконец, пришел! Где же ты так долго был? Я ждала тебя!

– Мама? – неуверенно произнес ребенок.

– Ну, конечно, милый! Иди скорее ко мне, порадуем остальных!

– А кто они? – спросил мальчик, рассматривая множество невысоких силуэтов позади женщины.

Те с любопытством выглядывали из-за ее юбки.

– Как кто? Твои братики. Ты же у меня не один.

Мальчишка недоверчиво сделал несколько шагов навстречу. Женщина звонко рассмеялась и протянула руку.

– Ну что же ты, милый? Смелее!

– Оставь его, Схиль!

За спиной мальчика появились двое: пожилой человек с короткой седой бородой и крепкий сорокалетний мужчина.

– Оставить свое дитя? – улыбка женщины стала еще шире. Она снова поманила к себе ребенка. – Не слушай его, сынок, пойдем.

– Дэниел, отойди от нее, – мужчина остановил колеблющегося мальчишку.

– Но почему?

– Я тебе позже объясню, – мужчина вынул меч.

На безымянном пальце воина блеснуло кольцо в виде головы ворона.

– Это мой мальчик, – с тихой угрозой произнесла женщина.

– Ошибаешься. Из твоего здесь только Мрак.

Клинок встретил прыгнувшую тварь в воздухе. Схиль мгновенно сбросила обманчивый облик, став тем, кем являлась на самом деле. Женские пальцы превратились в длинные серповидные когти, лицо вытянулось, обнажив ряд острых кривых зубов. Веселые глаза превратились в черные провалы с плескавшимися лужицами Тьмы.

Меч рассек костистый хребет, выплескивая черную, как деготь, кровь. Мужчина шагнул в сторону, пропуская переломившегося пополам монстра и не теряя времени, с разворота рубанул по когтистой лапе.

– В сторону! – раздался позади предупредительный крик.

Воин подхватил мальчишку и, закрыв собой, прижался к скалам.

Раскаленный огненный шар ударил в серые фигуры. Те, кого мальчик принимал за детей, оказались стаей омерзительных жаб с собачьими ногами. Пасти жаб щелкали мелкими острыми зубами, между которыми мелькали змеиные языки. Плотность строя хищников сыграла против них. Пламя поглотило всех, выжигая плоть и кости, без остатка выпаривая слизь и кровь. Когда огонь утих, на камнях осталась лишь черная пыль.

Человек с седой бородой стряхнул с пальцев остатки пламени и произнес:

– Н-да…

– Она назвалась моей мамой! Я и вправду почувствовал что-то родное, – объяснял мальчик, размазывая по лицу дорожки слёз.

– Тени здесь сильны и легко подбирают ключики к человеческим душам. Тем более детским, – строго сказал человек с мечом. – Но как ты вообще попал сюда? Я же строго-настрого запретил тебе и Адриа́ну трогать «Зёрна Тьмы»!

– Мы лишь хотели узнать, получится ли у нас? А потом я увидел маму. Она была так рада, что я ее нашел! Вы ведь говорили, что когда-нибудь я с нею встречусь!

– Это не мама, Дэниел, а Схиль. Одно из вечно голодных созданий Мрака. Конечно, она была рада! Добыча сама распахнула дверь из мира, куда им, обычно, вход закрыт!

– Не так уж и закрыт, Ни́колас Грант, – добавил человек с седой бородой.

– Вы правы, магистр, – мужчина склонил голову. – Тени издавна пробираются в Альта́рию, но, к счастью, мы почти всегда знаем, где и когда это произойдет. А тут? Ребенок сам беззаботно сунулся к ним домой!

– Хвала богам, что мы нашли твоего друга, юный Дэниел, – объяснил мальчику седобородый. – Он был без сознания, не справившись с силой «Зерна Тьмы». Отец Адриана догадался, что произошло. И не найдя рядом тебя, такого же шалопая, сообщил, что приятель сына, должно быть, уже в Тенях. Да, ты заставил всех поволноваться.

– Простите, сэр Грант, простите, магистр! – мальчик низко склонил голову перед мужчинами. – Я очень виноват перед вами.

– Безусловно! Но всё же любопытно, как ты вошел в Тени без знаний и подготовки?

– Это получилось само собой! Я как будто почувствовал колышущуюся тропу и потянулся к ней всем сердцем, и вдруг оказался внутри.

– Я бы не поверил, расскажи мне кто-нибудь такое раньше, – мрачно заметил Николас. – Но факт – мальчишка здесь!

– Удивительно! – задумчиво согласился магистр. – Пожалуй, нам стоит присмотреться к пареньку получше. Кем он должен стать в нашей цитадели?

– Я не думал об этом, магистр. Но, полагаю, как и его умерший отец, плотником.

– Это слишком недальновидно, Грант. У мальчика явные способности к иному ремеслу. Определите его в класс к своему сыну, тем более они и так дружат.

– Магистр! Сэр Грант! – глаза мальчишки округлились от изумления. – Я буду учиться с будущими оруженосцами?

– Для начала ты будешь месяц чистить репу на кухне и убирать навоз в конюшне. А чтобы не скучать, компанию тебе составит мой Адриан, – отрезал Николас. – Ну а там поглядим.

Глава 1

Город Вигельбург

Альдерское королевство

Посеребренная ложка звякала о край тарелки, вылавливая куски мяса. В ложку охотно прыгали капуста и горох, но отвергнутые вновь отправлялись в бульон. Суп был горяч, наварист и пересолен. Шерифу Но́тманду подумалось, что пора сменить кулинара.

Времена, когда он, еще сержант Нотманд, питался из общего солдатского котла, остались в прошлом. Шериф и сейчас подолгу не вылезал из седла. Но всё больше предпочитал ему удобное кресло с мягкой подушкой. С новой должностью работы прибавилось. Однако это иная работа. Охрана торговцев, помощь в сборе налогов, отлов бродяг. И, конечно, бумаги. Пальцы Рога́ра Нотманда, более привычные к рукояти меча и тетиве лука, не любили чернил и перьев. Но положение обязывало хотя бы ставить подписи.

Тарелка почти опустела, когда от сквозняка дернулся огонек свечи. Обернувшись, Рогар увидел в комнате незнакомца.

Изумленный шериф поднялся из-за стола.

– Кто ты и как сюда попал?

– Я то, чем должен был быть ты, шериф Нотманд, – небрежно бросил гость.

– Не понимаю!

– Дланью справедливости.

– Что за чушь? – оторопел Рогар, вглядываясь в незнакомца. – И где я мог видеть твое лицо?

– Жаль, что ты не вспомнил. Но время – это роскошь, которой у меня нет.

Фигура подошла ближе.

Хозяин дома шагнул назад, упершись в край стола. Шериф бросил взгляд на свой меч, лежавший поодаль на ворохе одежды.

Нет, не успеть!

Рука потянулась за спину, пытаясь нашарить нож. Легкие наполнились воздухом, рот открылся, чтобы позвать стражу.

– Когда мы встретимся в аду, нам будет о чём потолковать, – бросил гость быстро и, словно отгоняя муху, махнул рукой.

С узкого кинжала упало несколько капель крови. Зажимая рассеченное горло, шериф захрипел и повалился на пол.

***

Несколько дней спустя

Попав колесом в выбоину, телега подпрыгнула. Жалобно скрипнула ось, возница замысловато выругался. Пассажир промолчал, небрежно стряхнув с плаща брызги грязи. Путешествие подходило к концу. Караван, что неделю полз по раскисшим осенним дорогам, добрался до Вигельбу́рга.

Мохнатые быки тяжело втащили телегу под арку бастиона. Навстречу из караулки шагнули стражники.

– Успел всё-таки, Брен? – спросил у возницы рыжий здоровяк в помятой кирасе.

– Хвала богам! Через седмицу перевалы засыпет снегом. И тогда уж до весны караванов с севера не ждите.

– Седмицу? – усмехнулся стражник. – До прихода Белой Хозяйки дня три. Сегодня поутру в городе намело снежной крупы, и та едва растаяла к обедне. Старики пророчат суровую зиму.

Он заглянул под тент рогожи, потрогал гильдейские печати на плетеных коробах, искоса взглянул на соседа возницы и спросил:

– А это кто с тобой?

– Попутчик.

Брен зажал ноздрю и высморкался в грязь.

Взгляд стражника задержался на одежде незнакомца, одетого в коричневый кожаный плащ с капюшоном, прикрывающим кольчугу. Из-под нее выглядывала теплая стеганая куртка, надетая поверх мягкой нательной рубахи. Широкие простые брюки из прочной ткани заправлены в дорожные сапоги, которые заметно потерлись от стремян. Надо полагать, их хозяин немало ездил верхом. Выбритое лицо человека загорело и обветрилось. Руки в перчатках, вышитых серебряными нитями, придерживали лежащие на коленях ножны с мечом.

Одежда гостя без подпалин, характерных для частых ночлегов у костра. Вероятно, человек мог позволить себе отдых на постоялых дворах, а не в лесу или диком поле.

– Кто вы и откуда, мессир? – спросил стражник.

Незнакомец показался непростым, пусть на его одежде нет ни фамильного герба, ни дворянских символов. Но взгляд! Он излучал уверенность, спокойствие и ум.

– Дэ́ниел Грант из Ви́рны. Путешественник, – ответил человек.

– Из Вирны? Далекие края.

Страж ворот отметил, что путник не назвал ни титула, ни рода занятий. Ведь путешественник – это не статус и не ремесло, а лишь способ перемещения. Но если стражник и задумался об этом, то ненадолго.

– Как бы там ни было, входная пошлина для оружных две кроны, – страж указал на меч путешественника.

– Даже для гостей, приглашенных верховным судьей? – уточнил пассажир и протянул письмо с гербовой печатью.

Читать воин не умел, но печать узнал мгновенно. Поправив узкий кожаный ремень шапеля – металлического шлема с широкими полями, рыжий детина подобрался.

– Прощения просим, мессир! – воин убрал набок приготовленную для пошлин коробочку. – Не признали. Обычно гости таких господ прибывают верхом.

– У меня был конь. Увы, он пал в пути.

– Сожалею, мессир, – счел нужным сказать стражник. К гостям судьи определенно стоило выказать уважение. – Впервые в Вигельбурге? Если нужен проводник, могу кликнуть мальчишку.

– Не стоит хлопот. Просто скажи, судья Расс нынче в городе?

– Да, здесь. Дом господина Ю́ргена Расса стоит напротив ратуши: двухэтажный, зеленые ставни, дракон на флюгере. Не ошибетесь.

– Благодарю! – в ладонь стражника перекочевала мелкая монета.

Она не попала в коробку пошлин, а исчезла под сюрко.

Рыжий здоровяк махнул рукой, и возница щелкнул вожжами. Быки фыркнули, засопели и покатили телегу дальше. Каменный свод остался позади, над головой вновь раскинулось осеннее небо.

– Многовато людей на улицах, даже для такого крупного города, – заметил пассажир.

– Зима на носу. Большая часть окрестных деревень погублена огнем недавней войны. Крестьянам нечего есть, и большинство из них не протянет до весны. Города Реймс и Ру́гриш сожжены. Ма́льбург – одно большое кладбище. Говорят, бароны Речного королевства до сих пор грызутся меж собой. Все, кто сумели бежать, здесь.

– И на дорогах полно лихого люда, – посетовал попутчик.

– Да, разоренные селяне. Впрочем, не только они. После перемирия некоторые рыцари Марки не спешат возвращаться домой. Собирают на трактах дань с проезжих купцов и одиноких путников. Нам еще повезло, что караван столкнулся лишь с шайкой голодных бродяг. Но всё равно мне жаль вашего коня, мессир.

Пассажир мрачно кивнул, вспомнив острую рогатину, вспоровшую бок его скакуну. И раззявленный рот набегающего оборванца. Засада, не будь она вовремя замечена, могла стоить жизни трем десяткам путешественников. В этой рубке купеческий караван потерял семерых. И около дюжины разбойников осталось лежать в придорожной канаве.

Разорившиеся селяне?

Может быть. Однако среди трупов нападавших Грант насчитал и троих хорошо снаряженных полуорков.

***

– Т-пру-у-у. Тут мне налево, – возница натянул вожжи, – а вам прямо по улице, до конца. Оттуда уже видна ратуша.

– Благодарю! – человек спрыгнул с телеги и закинул на плечо походный мешок.

– Что вы, мессир. Это я вас должен благодарить. Кабы не ваша помощь, лежать бы мне со стрелой в шее.

Дэниел проводил взглядом громыхающую повозку. Вслед свернула еще одна телега из давешнего каравана. Ей управлял пожилой мужчина, рядом с которым сидела наемница. Светло-русая эльфийка с красивыми чертами лица. Темные, в металлических заклепках штаны и куртка, руки в кожаных перчатках, на коленях полуторная эльфийская сабля. Девушка бросила на прохожих быстрый холодный взгляд. На миг серо-голубые глаза задержались на Дэниеле Гранте, а потом ее взор заскользил дальше.

Широкая улица разбегалась в стороны узкими извилистыми переулками. Нависающие над ними темные фасады едва пропускали скупой солнечный свет. Шероховатые стены домов змеились редкими неровными трещинами. Воздух, густой и тяжёлый, вздрогнул от звука далекого церковного колокола.

Нужный дом отыскался быстро. Окруженный высоким забором двухэтажный каменный особняк восхищал величием и изысканностью. Зеленые ставни приоткрыты. Флюгер над крышей – кованый дракон из потемневшей меди, вращался под порывами холодного ветра, наблюдая за городом и его обитателями.

У ворот Дэниел назвался страже и протянул письмо.

Изучив сургучную печать, усатый воин кивнул:

– Обождите, мессир, я доложу о вас.

Вскоре он вернулся в сопровождении человека деловой наружности. Тот подошел к гостю и уточнил:

– Вы и есть сэр Дэниел Грант?

Получив утвердительный ответ, мужчина представился:

– Я Кром Уо́ллер, секретарь судьи Юргена Расса. Прошу вас, следуйте за мной.

Едва Дэниел попал в дом, как сразу ощутил блаженное тепло каминов. Секретарь провел его по коридору, украшенному резными панелями, и распахнул дверь в одну из комнат.

Гость вошел в кабинет судьи. Просторное, обставленное дорогой мебелью помещение дышало сдержанным благородством. На великолепном ковре стоял массивный стол, а за ним – высокое кресло. Запах горящих дров и богато переплетенные тома на книжных полках располагали к неторопливой беседе. Однако в этом роскошном помещении чувствовалась легкая тень тревоги.

Верховный судья оказался мужчиной пятидесяти лет. Аристократичность подчеркивали высокий прямой лоб, нос с крошечной горбинкой, волевой подбородок и небольшие аккуратные усы. Длинные седые волосы судьи, зачесанные назад, мягко спадали на плечи, укрытые меховой шубой. В бледных пальцах хозяин кабинета держал рекомендательное письмо Дэниела Гранта. Внимательные глаза изучали гостя.

Наконец, судья произнес:

– Рад нашей встрече, рыцарь Грант. Прошу прощения, что мои люди заставили вас ждать у ворот.

– Не стоит извинений, господин Расс. Я прибыл, получив ваше приглашение от нашего общего знакомого… – Дэниел сделал паузу.

Судья подтвердил:

– Да, я ему обещал помочь вам. И постараюсь как можно быстрее получить интересующие вас сведения. Но вот какое дело, рыцарь. Недавно у меня возникли определенные трудности. И, пользуясь возможностью, я хочу просить вас об ответной услуге.

– Всё, что в моих силах, милорд, – Дэниел отвесил легкий поклон.

– О! Если слухи о ваших способностях правдивы хотя бы на треть, у меня есть надежда. Прошу, садитесь, – Юрген указал на подвинутое секретарем кресло. – Однако прежде чем я начну, вы позволите взглянуть на символ вашего ордена?

Рыцарь показал темно-серебристое кольцо с изображением во́рона.

Внимательно изучив его, судья кивнул.

– Всё так. «Орден Во́рона». Вернее… – он умолк.

– Вернее, последние из его рыцарей? – продолжил за него Грант. – Увы, это так. Но вряд ли вы хотели поговорить о моём прошлом. Прошу, милорд, поведайте подробности вашего дела.

– Вы правы, к делу. В течение последних десяти дней в городе произошел ряд странных убийств. Первой жертвой стал Рогар Нотманд, шериф города. Смерть такой фигуры посеяла неразбериху и бардак в следствии. Стражники не смогли быстро распутать дело, и череда смертей продолжилась. Вторая жертва – баронесса Ша́рди Вольм. Вдова-затворница. Третьей жертвой оказался купец Дрим У́нвинд – торговец скотом и владелец продуктовых лавок.

– Как вы поняли, что эти убийства связаны?

– Справедливый вопрос. Несмотря на то, что способы убийств отличались, на всех трупах были найдены голубые цветы. Убийца нарочно оставил их, как некий странный символ.

– О каких цветах идет речь?

Судья подал знак, и секретарь поставил перед Даниелем деревянную шкатулку. В ней нашлись три пучка засохших полевых цветов. Тонкие стебли с небольшими сердцевидными листочками, изящными цветками размером с ноготь большого пальца. Окраска лепестков различалась от нежно-голубого до глубокого сапфирового оттенка.

– Ла́рнис Голубой, – пояснил Юрген, – в нашей культуре он больше известен как Сапфир Забвения. Народное поверье гласит, будто их можно встретить на могилах праведников. Цветы редкие, в городе их нет. Могил-то у нас полно, а вот с праведниками туго.

– Вы неплохо разбираетесь в растительной науке, – изучив цветы, Дэниел вернул шкатулку.

– Откровенно говоря, ничего я в ней не понимаю. Но за прошедшие дни мы собрали некоторые сведения. К сожалению, это то немногое, что вообще удалось выяснить.

– Хорошо. Я хотел бы услышать остальные детали.

Судья продолжил:

– Все жертвы убиты в собственных домах. Шерифу перерезали горло. Через пару дней закололи вдову. А к следующему вечеру нашли задушенного купца.

– Что связывало убитых? Были ли они родственниками или вели общие дела?

– Дела? Вряд ли, – задумался Юрген. – Каждый из них родился и вырос в Вигельбурге, имел общих знакомых. Но в остальном: шериф, дворянка и купец – слишком разные люди.

– Кх-м, – осторожно обратил на себя внимание стоявший поодаль секретарь. – Возможно, купец и шериф могли иметь общие интересы. Например, купец мог попросить шерифа выделить дополнительные караулы для охраны своих складов. Или закрыть глаза на мелкие нарушения в торговле. Прошу прощения, господин Расс, это только мои домыслы, – секретарь учтиво взглянул на патрона.

– Да, догадки, – помрачнел судья, – но, пожалуй, не лишенные логики.

– Допустим, – согласился Дэниел. – А убитая женщина? Она имела отношение к торговле? Или, быть может, нуждалась в опеке со стороны шерифа?

– Нет, – задумался Юрген. – Я знал Шарди как весьма замкнутую женщину. Овдовев около трех лет назад, баронесса почти не выходила в свет. Предпочитая обществу розарий. Надо сказать, сад у нее действительно неплохой.

– Сад с цветами? – заинтересовался Дэниел.

– Да, но с весьма изысканными. Полевые ла́рнисы смотрелись бы в нём столь же нелепо, как пеньковые поводья на рыцарском скакуне.

– А что насчет связи романтического характера? Кто-то из убитых мужчин мог проявлять знаки внимания к баронессе?

– Я о подобном не слышал. Шарди Вольм не могла похвастать ни утонченной натурой, ни красотой. Пожалуй, иные назвали бы ее непривлекательной. Конечно, красота – не главное женское качество. Богатство или титул дамы весят куда больше. Но вы должны знать, род Вольмов после гибели ее супруга угас. Наследников, как и наследства, у Шарди нет, а титул передается только по мужской линии.

– А что случилось с ее мужем?

– Погиб в сражениях минувшей войны.

– Тогда вернемся к другим жертвам. Что можете сказать о них?

– Шериф Нотманд имел тяжёлый характер, но вверенное ему дело знал отлично. Понимал нужды горожан, – я имею в виду тех, кто действительно приносит пользу Вигельбургу. Чернь его недолюбливала за излишнюю ретивость и жестокость.

– Значит, у него были недоброжелатели?

– Разумеется. При его должности трудно полагать иное.

– А купец?

– Унвинд пошел характером в папашу. Хваткий делец, никогда не упускавший своей выгоды. Но, в отличие от отца, Дрим умел договариваться даже с теми, кто его на дух не переносил. Насколько мне известно, он неплохо заработал на нескольких последних сделках. После разрухи, что принесла война, цены на продовольствие взлетели до небес.

– Не могу не спросить о главном. У вас есть подозреваемые?

– Увы! У каждой жертвы, кроме, пожалуй, баронессы, были свои враги и завистники. Но никого, имеющего отношение ко всем трем фигурам сразу.

– Что ж, – сказал Дэниел, – дело действительно запутанное. И для его расследования мне понадобятся особые полномочия.

– Безусловно, – согласился судья. – Своей волей я наделяю вас правом совершать все необходимые следственные действия. Городская стража будет извещена. В качестве символа моего доверия прошу вас принять этот знак.

Юрген Расс положил на стол небольшую бляху. В бронзовом овале был изображен герб города и надпись: «Во имя короны и закона».

Едва Дэниел взял ее в ладонь, кожу легко кольнуло магией. По бронзовой поверхности пробежали оранжевые искры и всполохи.

– Знак зачарован, – подтвердил Юрген. – Отныне любой горожанин поймет, что вы вправе действовать от моего имени.

– Благодарю за доверие, судья, – Дэниел убрал бляху под плащ. – Как вы поступили с телами жертв?

– Тело купца еще в мертвецкой, ею служит один из подвалов гарнизона. Когда стало ясно, что мы имеем дело с серией убийств, я приказал не хоронить Дрима Унвинда до особого распоряжения. Хотя его родня и настаивает на скорейшем погребении, как того требует обычай, – судья зябко дернул плечами и плотнее запахнулся в шубу. – Что касается шерифа и вдовы, то они уже лежат в кладбищенской земле.

Дэниел жестом поблагодарил секретаря за поданный кубок вина.

– Я должен побывать на месте преступлений. Возможно, этот даст какую-нибудь зацепку.

– Сегодня в вашем распоряжении будет заместитель шерифа Гре́гор Морро́у, – сказал судья. – Человек он надежный, хоть и не блещет смекалкой. В дальнейшем Грег подберет вам какого-нибудь помощника из местных. Я, в свою очередь, прошу держать меня в курсе расследования. Если же произойдут новые убийства, вы будете немедленно извещены.

– Думаете, смерти продолжатся? – осторожно спросил Дэниел.

– Вполне возможно. И я хочу, чтобы вы разобрались с этим прежде, чем молва о преступлениях захлестнет город.

– Господин Юрген, – рыцарь внимательно посмотрел в глаза судьи. – Скажите, почему вы решили привлечь к расследованию постороннего человека? Ведь дело не только в моей репутации?

– Отвечу как есть, сэр Дэниел. В Вигельбурге сейчас три влиятельные силы. Королевский наместник, бургомистр и торговая гильдия. За наместником – армия и стража. Новый шериф Франц Хоффман – его ставленник, предпочитает действовать прямолинейно. В настоящее время он носится с отрядом солдат по окрестностям, выискивая в лесах и селах шайки разбойников. Дело, конечно, полезное. Но, к сожалению, не приближает расследование ни на шаг. Теперь о бургомистре. Этот осторожный и весьма неглупый человек представляет интересы влиятельнейших семейств города. Большинство из них дворяне, скупающие земли у мелких лендлордов, сдают в наем инструменты и тягловый скот. Город заполнен беженцами, дрова и продовольствие растут в цене. Многие селяне и ремесленники работают за очаг и тарелку супа. Для торговой гильдии, третьей силы, сейчас время больших возможностей. Но их отношения с аристократами напряженные, последние слишком жадно начали откусывать от пирога торговцев. Каждая из трех сил хочет усилить собственное влияние и ослабить конкурентов. Поэтому результат расследования, где жертвами стали шериф – человек наместника, дворянка – представитель аристократии, и купец – член Гильдии, может оказаться непредсказуемым.

– Городу нужен независимый исполнитель?

– Именно. Я, как судья, должен гарантировать непредвзятость. Вы, Дэниел, здесь чужой и не имеете заинтересованности ни в одной из сторон, при том обладая необходимыми навыками и репутацией.

– Благодарю. Тогда последнее: где я могу расположиться на время следствия, и как быть с расходами?

– Предложу вам варианты. Первый – стать моим гостем. К вашим услугам будет комната и всё необходимое. Второй – гостиница. С этим сложнее, хорошие постоялые дворы переполнены. Думаю, мы всё же сумеем что-нибудь подыскать, но на это уйдет время. И третий – казармы гарнизона. Они не могут похвастаться комфортом, но расположены в центре города, из них легко добраться до любой его части. Какой бы вариант вы ни выбрали, я обеспечу вас подъемными, – судья открыл ящик стола, и положил перед рыцарем мешочек с монетами. – Этого должно хватить на первое время. По окончании успешного расследования я также обязуюсь выплатить вам премию. В ходе дела вы вправе нанимать любых помощников, которых сочтете нужными. Если же понадобятся дополнительные расходы, дайте мне знать.

Дэниел принял деньги и, подумав, ответил:

– Благодарю за гостеприимство, господин судья. Но, пожалуй, на первых порах я остановлюсь в казармах гарнизона. Пока не появится подходящая комната в Гостевом доме. В расследованиях я самостоятелен и независим. Разделив же с вами кров и стол, боюсь, придется всякий раз объяснять, как продвигается дело, отвлекаясь от его сути. К тому же я придерживаюсь своего распорядка: случается вернуться домой под утро или вовсе отсутствовать несколько суток.

– Как вам будет угодно, – согласился Юрген и повернулся к секретарю. – Кром! Распорядись, чтобы сэр Дэниел получил провожатого до гарнизона, – и добавил уже для гостя: – Рад знакомству, рыцарь Грант. Жду от вас новостей!

Дэниел поклонился и вышел за секретарем. Передав седоусому стражнику распоряжение судьи, Кром быстро и вежливо распрощался с Грантом.

Стражник остановил на дороге первую же порожнюю телегу и аккуратно погрузил на нее вещи рыцаря. Помог забраться Дэниелу на скамью, сел рядом, и повозка покатила к городским казармам.

Гарнизон оказался крепостью на холме, в самом центре города. Издалека обитель стражи виделась мрачной твердыней, окутанной толстыми каменными стенами, с рядами зубцов и крытых галерей. Над ними довлели массивные башни, самая высокая из которых, царапала шпилем низкие серые облака. Вокруг холма раскинулся ров, ныне изрядно замусоренный. В темной воде плавали рваные тряпки, желтая слизь и широкие покрывала бурых листьев. Вероятно, когда-то крепость стояла особняком, но город рос, всё ближе подползая к ее стенам. Пожалуй, теперь жители домов, чьи окна выходили на крепость, могли доплюнуть до ее рва. Или вылить в него помои, что, похоже, и делали с завидным постоянством.

Когда телега загромыхала по подвесному мосту, Дэниел рассмотрел укрепления ближе. Каменные стены оказались изношены временем. В прошлом им довелось пережить не одну осаду. Тут и там были видны следы ремонта: свежего раствора, брёвен, новых досок взамен утраченных и сгнивших. Поздняя осень выскабливала стены холодными пронизывающими ветрами, в узких щелях окон гуляли сквозняки.

Арочный свод надвратной башни на миг заслонил небо, наполнив воздух запахом горящих факелов, а потом вновь уступил место свету.

На широком мощеном плацу десяток стражников тренировались рубить противника: измочаленные соломенные чучела безропотно принимали удары деревянных мечей и учебных пик. Крики команд эхом отражались от внутренних построек: складов, казарм, конюшни, кузницы и кухни. Выпавший утром снег давно растаял, оставив на земле и камне влажные следы. Стараясь не поскользнуться, двое стражников пронесли огромную корзину с овощами. Сапоги и куртки воинов выглядели потрепанными и не единожды чиненными. На желтых матерчатых сюрко поблек и стерся городской герб.

Едва телега остановилась, к ней подбежал посыльный. Узнав цель приезда, он ненадолго исчез, чтобы вернуться в сопровождении коренастого человека с темными, лихо закрученными усами. Добротные сапоги, шерстяные темно-синие брюки и новый, стеганный ромбом гамбез выгодно отличали его от рядовых вояк.

– Мессир, – представился человек, – я Грегор Морроу, заместитель шерифа. Мне доложили, что вы прибыли от верховного судьи.

– Верно, – рыцарь показал бронзовую бляху. – Я, Дэниел Грант, и буду заниматься расследованиями известных вам убийств. Судья Расс уверил, будто сегодня вы в моём полном распоряжении.

– К вашим услугам, раз на то воля господина Расса, – Морроу отвесил легкий поклон. – Итак, вас интересует смерть шерифа Нотманда, баронессы Вольм и купца Унвинда? Когда желаете приступить к следствию?

– Прямо сейчас. Начнем с осмотра тела купца. Оно в мертвецкой?

– Эм-м, да, – служака на миг растерялся, – но, может быть, вы хотите отдохнуть, поесть и выпить после дороги?

– Благодарю, но сперва дело. Не будем терять времени.

– Что ж, как вам будет угодно! – быстро оправился от удивления помощник шерифа. – Прошу за мной.

Глава 2

Город Вигельбург

Альдерское королевство

Мертвецкой оказалась холодная подвальная комната. Свет масляных ламп плясал на ее стенах, отмеченных пятнами плесени. Запах затхлости и смерти пропитал камни, дерево и ткань. В дальнем конце помещения на узких полках лежали мертвецы, обернутые в грубую холстину.

– Кто занимается вскрытием тел? – спросил Дэниел, осмотревшись.

– Леонард. Хороший работник, правда, любит крепко выпить. Но я его не виню, без этого тут свихнешься.

Грегор Морроу оглянулся и зябко дернул плечами. Близость множества покойников его нервировала.

– Вижу, он обучен грамоте? – рыцарь указал грифельную доску, висевшую над массивным столом с ножами и пилами.

Поверхность доски была исписана мелом: перечень поступивших и захороненных тел, расход масла в лампах и сумма карточного долга.

– Так и есть. Но в последнее время записи ведет один паренек, Ро́дрик. На все руки мастер. Если надо какую бумагу аккуратно составить: письмо, смету или прошение, зовем его. Кстати! Он на местах всех трех убийств вел протоколы.

– Вот как? Пожалуй, я бы с ним побеседовал, – Дэниел сел на холодный табурет. – Вы ведь тоже там были? Что можете рассказать?

– Даже не знаю, мессир… – стражник задумался, – череда отвратительных злодейств. Еще цветы эти дурацкие! Если бы не они, никому бы в голову не пришло связать всё воедино.

Дверь распахнулась, и в помещение вошли двое: едва стоящий на ногах человек с багрово-синим носом пьяницы и поддерживающий его под локоть юноша в одежде рядового стражника. И пусть кольчуга в плечах великоватая, паренек выглядел чисто и опрятно.

– А вот и Леонард, – оживился Грегор. – Родрик! И ты с ним?

– Да, господин Морроу, – парень с осторожностью прислонил товарища к стене. – У нас потребовали опись вещей по делу утонувшего мельника. Помните того, что привезли позавчера? Бумага должна быть где-то тут.

– Да-да, припоминаю, – протянул Грегор, рассматривая состояние Леонарда. – Давно он в таком виде?

Родрик оглянулся на товарища и прикинул:

– Со вчерашнего дня, кажется.

– Скажи, парень, а ты знаешь, где лежит тело купца Унвинда? – спросил рыцарь.

– Точно не помню, но могу посмотреть в записях Леонарда, – подумав, ответил юноша.

– Будь любезен! – кивнул Дэниел.

– Это мессир Грант, он будет вести дело об убийствах с цветками, – ответил на немой вопрос Родрика помощник шерифа. – Не стой столбом, делай, что велят.

Молодой человек поспешил к столу и извлек из-под него сундук. Родрик откинул крышку и начал быстро копаться в бумагах. Наконец, найдя нужную, двинулся к полкам с мертвецами.

Беззвучно шевеля губами, парень сверился со знаками на полках и ткнул в одно из тел:

– Должно быть, этот!

Грег Морроу подошел и развернул холщовый саван.

– Да, это Дрим Унвинд.

– Положите его на стол и дайте больше света, – распорядился рыцарь, снимая плащ.

Грег и Родрик перенесли тело и взяли в руки масляные фонари. Дэниел развернул холстину и начал осмотр.

Минувшее с момента смерти время уже начало вносить в труп изменения. Кожа покойного утратила естественное тепло, истончилась, приобрела бледно-пепельный оттенок. Широко раскрытые глаза остекленели, придав лицу выражение страдания и безысходности. Приоткрытый рот мертвеца обнажил желтые зубы и вывалившийся темно-лиловый язык. По всему телу тут и там растеклись пока еще слабые гнилостные пятна – первые признаки разложения.

– Во что он был одет, когда его нашли? – Дэниел повернул обнаженного покойника набок.

– Ночная рубашка и колпак, – вспоминая, ответил Грегор. – Всю одежду здешних бедолаг Леонард хранит отдельно. Иногда ее забирают родственники, а случается, в ней же хоронят тела. Но уж купца, я полагаю, обрядят во что-то более достойное.

Осмотрев бледную синюю полосу на шее мертвеца, Грант перешел к пальцам рук. Синяки нашлись и там.

– Бедолага сопротивлялся, силясь сорвать удавку с шеи, – отметил Дэниел. – Значит, он находился в сознании, когда убийца набросил петлю.

– А могло быть по-другому? – спросил Родрик.

– Конечно. Задушить оглушенную жертву гораздо проще. Но тогда бы не было синяков под ногтями.

– Разумно, – согласился Грег Морроу.

– А что с орудием убийства? Вы нашли его?

Дэниел подал знак, и стражники завернули тело обратно в саван.

– Да, обычный кусок пеньковой веревки, – сообщил помощник шерифа.

– Значит, с этой стороны зацепиться не за что? Тогда вот что, – Грант надел плащ, – проводите меня в дом покойного Унвинда. Может быть, там мы найдем что-нибудь интересное.

– А как быть с телом? – спросил Грегор. – Можно ли выдать его родственникам?

– Да. Полагаю, я увидел всё, что хотел, – рыцарь обошел храпящего на лавке Леонарда и распахнул дверь.

После мрачных стен мертвецкой, свежий воздух пьянил. Ветер, разогнавшись на речном просторе, врывался на улицы, свистел и стискивал прохожих в порывистых объятиях. С неба текли нити холодного дождя, скрипели растопыренными ветвями деревья.

По пути в купеческий квартал им встретилось немало нищих. Уставшие грязные люди бродили в поисках пищи и топлива для костра. Часть бедняцких домов уже были разобраны на дрова и сожжены.

– Отчего в городе такой недостаток дров? – спросил Дэниел, когда троица спутников миновала очередной грязный переулок. – Вокруг ведь полно леса.

– Всё это владения дворян, – пожал плечами Грегор, обходя здоровую лужу. – Кто же позволит голытьбе там рубить?

– Раньше нас выручали углем дворфы, – добавил Родрик, – у них есть шахта в одном дне пути от города. Но вот уже месяц как от горного народа не пришло ни одной телеги. Говорят, будто король Альдер, храни боги его величество, скупает весь уголь для столичных оружейников. Горны их печей не остывают даже ночью, восполняя запасы шлемов, кольчуг и мечей. Ведь за прошедшую войну арсеналы Мантикоры изрядно поиздержались.

– Да, без уголька цены на дрова взлетели, – недовольно крякнул Грег, подкручивая ус. – Подальше к северу – диколесье, те, кто победнее, обычно собирали хворост там. Но сейчас в округе неспокойно, горожане не рискуют высовываться за стены, если не успеют вернуться обратно до заката.

– Разбойники? – спросил рыцарь.

– Не только. Дикие звери лютуют не меньше.

Срезая дорогу, спутники рыцаря то и дело сворачивали в переулки, казавшиеся тупиками, протискивались в узкие лазы между теснящимися домами, уверенно петляли по едва видимым в опавшей листве тропинкам. Однажды привлеченные их шагами из мрачной улочки показались несколько фигур. Угрюмые незнакомцы, сжимая в руке: кто нож, а кто булыжник, хищно потянулись навстречу. Но, увидев сопровождавших Дэниела, стражников, также быстро исчезли.

«Пожалуй, стоит быть осторожнее, – подумал рыцарь. – Меч не защитит от брошенного в затылок камня. Надо взять себе вооруженного слугу или помощника».

К купеческому кварталу они вышли внезапно. Только что вокруг смыкались грязные халупы, и вдруг перед ними открылась широкая, мощенная камнем дорога, улица с ухоженными домами.

Дом Унвинда выглядел основательным сооружением в два этажа, нижний из которых целиком отвели под торговую лавку.

Гостей встретил слуга, он же приказчик магазина. Родни Дрима в доме не оказалось. Жена и обе сестры Унвинда ушли на вечернюю службу в храме.

Грег Морроу не стал дожидаться возвращения хозяев. Помощник шерифа сразу же потребовал показать спальню, где убили купца.

И приказчик без возражений повел стражников на второй этаж.

– Ты был в доме, когда случилось убийство? – спросил у слуги Дэниел, мимоходом обратив внимание на обстановку.

Богатство семьи подчеркивала красивая крепкая мебель, множество ламп и подсвечников, гобелены на стенах и, конечно, окна с цветными стеклами. Хозяин дома при жизни не бедствовал.

– Да, мессир. Именно я вызвал стражу.

– Расскажи мне о том вечере.

– Накануне господин Дрим засиделся с гостями, – начал слуга, – отмечали успешную сделку.

– Что за гости?

– Трое партнеров из торговой гильдии. Уважаемые люди. К вечеру, изрядно выпив, хозяин откланялся и пошел в спальню. Я как раз подготовил ее ко сну.

– А гости? – уточнил Грант.

– Продолжили праздновать. Они нередко у нас бывают, обычное дело. В доме есть гостевые покои, если друзьям хозяина придется задержаться на ночь.

– Хорошо, а где в это время были жена и сёстры хозяина?

– Спали в женской части дома. Они рано ложатся.

– Что ж, вернемся к хозяину. Ты проводил его прямо до спальни?

– Нет, мессир. Он, в каком бы состоянии ни был, всегда ложился сам. Так что я спустился к гостям и помогал остальным слугам.

– Значит, ты не видел, как хозяин вошел в спальню, и что случилось дальше?

– Нет! Под утро один из гостей решил позвать господина Дрима к столу, чтобы снова выпить.

– Под утро? Они что, так и не ложились?

– Пили всю ночь напролет. Я не хотел будить хозяина, но господа купцы так настаивали, что мне пришлось уступить.

– Что ты увидел?

– На полу лежал господин Дрим. С выпученными глазами и куском веревки на шее. Совершенно мертвый!

– На полу? Не в кровати?

– Постель была не тронута.

– Ты зашел один?

– Со мной увязался один из гостей. Я пытался от него отделаться, но он был совершенно пьян и ничего не хотел слышать. Только хохотал и твердил, что «старина Дрим со смеху умрет, услышав, какую шутку они только что придумали». Едва мы увидели мертвое тело хозяина, гость сразу протрезвел. Я бросился за стражей. Те явились, осмотрели тело и отправили за господином Морроу.

– Так всё и было, – подтвердил Грег, – я прибыл сразу, как только узнал о случившемся.

– Хорошо. Это здесь?

– Да, мессир, – слуга открыл ключом дверь.

Широкая кровать, заправленная толстым покрывалом, выглядела печально. Под нею валялась пара хороших сапог, принадлежавших покойному. Напротив кровати примостился деревянный комод с выдвижными ящиками. Над ним – щит с фамильным гербом. В углу мерцала тусклым светом медная лампада с ликом Торги́ля, бога торговли и богатств, особо почитаемого людьми и полуросликами.

«Торгиль! Защити меня от зла и бед, наполнив телеса здоровьем, а мошну – прибытком. И одарю я страждущих во славу твою десятой долей от полученных богатств», – обычно именно так молились этому божеству.

– Хозяин лежал здесь, – слуга указал на пол возле кровати.

Грант осмотрел указанное место, но не нашел ничего, заслуживающего внимания.

Он прошелся по комнате и спросил у помощника шерифа:

– Грегор, вы ведь опрашивали гостей и домашних? Кто-нибудь из них вел себя подозрительно?

– Нет, мессир, все они тяжело переживали утрату, – ответил Морроу. – Несомненно, что убийство – дело рук чужака.

– Отчего вы так решили?

– Убийца проник в комнату через окно со двора. Ставни были распахнуты.

– Да, – подтвердил слуга, – когда мы вошли к хозяину, очаг давно прогорел, было очень холодно.

– Что ж, если убийца действительно проник через окно, а потом ушел тем же путем, немудрено, что комната успела промерзнуть, – принялся размышлять Дэниел. – Но можете ли вы ручаться, что в этом не замешан кто-то из гостей или слуг? Он мог под каким-нибудь предлогом отлучиться на улицу, залезть на крышу пристройки, а оттуда через окно – в спальню хозяина.

– Что вы, мессир! – вспыхнул слуга. – Это невозможно. Все мы были на виду. Даже для справления нужды нет надобности выходить во двор. Труба выгребной ямы подведена прямо к комнате на первом этаже.

– Да, с этим вам повезло, – согласился Морроу.

Правда, не пояснил, что именно имел в виду. Наличие комфортного нужника или твердое алиби.

– Пропало ли что-нибудь из спальни? – Грант остановился у комода.

– На первый взгляд, нет, – задумался слуга. – Если только в бумагах, но, кроме хозяина, этого точно теперь никто сказать не может. Он редко хранил документы здесь, предпочитая работать в кабинете.

Дэниел перешел к осмотру окна. Что-то заинтересовало его, и рыцарь достал из поясной сумки небольшое круглое полированное стекло в деревянной оправе.

– Что это, мессир? – полюбопытствовал Родрик, выглядывая из-за плеча.

– Увеличивающее стекло.

Дэниел внимательно изучил задвижку на оконной раме.

– Похоже, окно действительно открыли с улицы. Я вижу свежие царапины и сколотую древесину.

– О! – крякнул впечатленный Морроу.

– Скажи, а не заметил ли ты чего-то необычного? – спросил Дэниел слугу. – Может быть, какие-нибудь вещи лежали не на своих местах? Или появилось нечто, чего раньше не было?

– Эм-м, вы имеете в виду те голубые цветы? Да, они лежали на груди господина Унвинда, – тотчас ответил слуга.

– А кроме?

– Знаете, было кое-что еще. Несколько сухих колосков пшеницы прямо рядом с телом.

– Вот как? – удивился рыцарь. – А почему ты не доложил об этом стражникам?

Он перевел взгляд на Грегора и Родрика.

– Так… я сказал. Стража не придала этому значения.

Морроу сделал вид, что впервые об этом слышит.

А молодой стражник виновато развел руками и пояснил:

– Наверное, я в это время внизу записывал в протокол объяснения гостей.

– А разве пшеницу не мог оборонить сам хозяин, родственники или кто-то из слуг? – хмуро спросил помощник шерифа. – Не бог весть какая улика.

Приказчик неуверенно возразил:

– Но у нас в доме нет ни зерна, ни колосьев. Хозяину привозят готовую муку.

Дэниел обернулся к висевшему над комодом гербу. Это был горизонтально рассеченный щит: белую верхнюю половину украшал красный бык с ярмом из золотой веревки, а нижнюю, червонную, – золотистый сноп пшеницы, перевязанный синей лентой. Девиз на ленте гласил: «Ярмом и плугом».

– Это ведь гражданский герб? Я не вижу никаких дворянских атрибутов, – спросил Грант, изучая рисунок.

– Разумеется, – подтвердил слуга, – хозяин из купеческого рода. Как говорят, настолько же богат, насколько и незнатен. Это его личный герб, составленный чиновниками магистрата.

– Может быть, тебе известно значение этих символов?

– Извольте. Бык – старинный знак рода Дримов, предки семейства разбогатели на продаже скота. А сноп пшеницы – личный успех господина Унвинда. Когда он начал заниматься зерном, дела фамильного предприятия сразу пошли в гору. Одно время его даже называли Зерновым герцогом. Позже хозяин открыл в городе и другие лавки: продажа молока, сыра, хлеба и зелени.

– Любопытно, – произнес Дэниел. – Я ошибаюсь, или здесь были какие-то следы? – он указал на поверхность герба, где едва виднелись разводы сажи.

– Вы правы! – воскликнул слуга. – В то злосчастное утро герб был испачкан темной полосой, словно по нему мазнули головешкой из камина.

– Ну а этому факту стража придала значение?

Морроу недовольно засопел:

– Позвольте, мессир! Вы уж слишком…

Грант поднял руку, заставив Грега умолкнуть.

Приказчик продолжил:

– Они спрашивали об этом. Но я не смог вспомнить, была ли эта грязь до смерти господина Унвинда или появилась уже после трагедии. Кажется, накануне всё-таки ее не было.

– Благодарю, – кивнул рыцарь, – на этом и закончим. А теперь я хочу остаться один и поразмыслить над деталями. Прошу вас всех, подождите меня внизу.

Стражники и слуга быстро переглянулись. Морроу хотел было что-то спросить, но передумал. Один за другим они покинули комнату.

А Дэниел, наконец, приступил к главному. Затворив дверь, рыцарь скинул плащ и встал в центр комнаты. Ладонь крепко обхватила кольцо с изображением ворона. Второй рукой Дэниел достал из сумки узкий деревянный пенал. Откинув крышку, вынул небольшую темную горошину. Закрыв глаза, человек раздавил горошину в пальцах и погрузился в транс.

Тени зыбкие и зависят от источника света. Но они обладают памятью, храня воспоминания обо всём, что меняло их очертания, что проходило сквозь них и какую несло ауру. Тени бывают молодыми и старыми, мягкими и четкими. Они немало могут рассказать тому, кто умеет их слушать. В «Ордене Ворона» учили этому искусству.

Сосредоточившись, рыцарь вернулся к событиям недавних дней.

Холодный осенний вечер. Комната купца. Тень человека быстро, но умело готовящего постель ко сну. Вот он подкидывает дрова в камин, пламя выхватывает темные силуэты предметов. Человек выходит из комнаты. Появляется новая едва видимая тень. Она возникает на подоконнике из аккуратно приоткрытого окна. Тень удлиняется, становится гуще. Аура этой тени холодна, но где-то в ее глубине тлеет старый огонь. Тень затворяет окно и сливается с тяжёлой портьерой. Ждет.

Проходит много времени, прежде чем возникает тень от приоткрытой двери. Новый человек заходит в комнату. Походка его нетверда, силуэт раскачивается из стороны в сторону. Должно быть, это купец. Его аура имеет беспорядочный окрас, владелец устал и весел одновременно. Он идет к постели и переодевается ко сну. Едва он встает у комода, чтобы сложить одежду, портьера за его спиной распахивается. Два силуэта ненадолго становятся одним целым, а потом на полу остается лежать тело. Ауры купца больше нет. Тень убийцы некоторое время неподвижна. Затем она склоняется над телом и что-то оставляет на нём. Еще один предмет кладет на комод. Не торопясь ходит по комнате и, наконец, замирает у камина. Берет из него уголек, тянется к гербу. Быстрый росчерк. Вновь открывается окно, и тень пришельца исчезает без следа.

Утро. Свет потухшего очага сменяется зыбкими рассветными лучами. Две новые тени входят в дверь. Аура первой принадлежит человеку, расстилавшему постель. Вторая – незнакомая, затуманенная и веселая. Едва они оказываются в комнате, обе ауры начинают мгновенно наливаться тревогой и ужасом…

Дэниел медленно открыл глаза. Теплое кольцо в ладони слегка покалывало искрами магии.

«Что ж, я увидел, что хотел», – рыцарь накинул плащ и пошел к лестнице.

– Куда желаете отправиться теперь? – хмуро спросил Грегор Морроу, едва спутники покинули купеческий дом.

– Уже поздно, так что, полагаю, пора заночевать в казармах. Дома шерифа и Шарди Вольм навестим завтра. Перед сном я бы хотел перекусить и приглашаю вас разделить со мной трапезу. Может быть, вы знаете подходящее заведение?

– Мессир предпочитает изысканную кухню? – спросил Родрик, дыша на озябшие пальцы.

– Нет, я непритязателен. Недорого и сытно – вот мое кредо. Если это будет еще и вкусно, ты меня удивишь.

– Неподалеку есть таверна «Слепой кот», – подумав, предложил Родрик. – Заведение знавало лучшие времена, но повар у них что надо! И цены не задирают. Конечно, можно поесть в гарнизоне, но в «Коте» вам всяко больше понравится.

– Зачем ты предлагаешь мессиру всякую дрянь? – вмешался Грег Морроу. – Люди их положения ходят в «Дварфийский молот», не меньше! – и, обратившись к рыцарю, добавил: – Определенно, для вас это лучший выбор. Хоть и неблизко.

– Но там же дорого, – начал было Родрик, однако умолк под многозначительным взглядом начальника.

– Пожалуй, я слишком голоден, чтобы идти до «Молота», – улыбнулся Дэниел, – решено, будем ужинать в «Коте».

Морроу, явно собиравшийся поесть в хорошей таверне за счет рыцаря, с трудом скрыл разочарование.

Бросив полный презрения взгляд на юношу, мужчина холодно сообщил:

– В таком случае, мессир, вынужден вас покинуть. Меня ждут дела. Если я еще могу быть чем-нибудь полезен…

– Благодарю, Грегор, действительно можете. Распорядитесь, чтобы к моему возвращению подготовили комнату и нагрели воду в бочке. Прежде чем лечь спать, хочу смыть дорожную грязь.

– Будет сделано, – склонил голову Морроу и, развернувшись, полной достоинства походкой двинулся прочь.

Глава 3

Таверна «Слепой кот» оказалась старым, но еще довольно крепким строением. Пусть светло-коричневая окраска стен поблекла, но каминные и печные трубы бодро кидали в холодный воздух множество дымков. Облупившаяся вывеска над дверью изображала худого рыжего кота с двумя огромными зелеными глазами. Кто и почему счел кота слепым, осталось загадкой.

Таверна представляла собой огромную комнату, наполненную запахами дыма, пива, старого дерева и жареной рыбы. Длинная стойка, отполированная локтями посетителей, тянулась вдоль стены и загибалась у ведущей наверх лестницы. В тесном от столов и стульев зале устроились посетители. Одни не спеша цедили напитки из глиняных кружек, другие жадно и быстро ели. Молчаливые группки гостей разбавляли шумные компании соседей. Возле огромного очага худой старик щипал струны лютни. То и дело из кухни выбегала разносчица с подносом, быстро расставляя на столах гостей тарелки и кружки и принимая новые заказы.

Дэниел и Родрик с порога окунулись в гомон голосов, стук кружек о столы и сизые клубы дыма курительных трубок. Юного стражника здесь знали. Он то и дело кивком здоровался то с одним, то с другим знакомым, отдельно удостоив полупоклоном седого человека за стойкой.

Присаживаясь за свободный стол, рыцарь заметил несколько вскользь брошенных на них с Родриком взглядов. По большей части равнодушных и оценивающих. Но были и неприязненные. Определенно, не все оказались рады стражнику и его непонятному спутнику.

Дождавшись, когда к ним подойдет разносчица, Дэниел заказал две тарелки супа, жаркое с овощами, хлеб и пиво. Лучше бы подошло подогретое вино со специями, но увидев знаки, которые ему подавал Родрик, Грант решил от вина воздержаться.

– Вино у них – чистый уксус, мессир, – сообщил по секрету стражник, когда разносчица удалилась. – Лучше принести свое или обойтись пивом.

– Спасибо, что предупредил. Надеюсь, с остальным – порядок?

– О да, кухня хорошая, будете довольны, – заверил Родрик.

– Скажи, как давно ты служишь в страже? – спросил Дэниел, ненавязчиво изучая посетителей.

Среди прочих особенно выделялись четверо. Подвыпившие мужчины разбойничьей внешности азартно гремели кружкой, бросая на стол кубики костей. Одному из игроков особенно не везло, кучка медяков перед ним неуклонно таяла.

– Второй год, мессир. С заработками во время войны стало сложно, но в солдаты идти не хотелось. А работа в страже, хоть и собачья, но приносит стабильный доход. Главное, пережить зиму, не отморозив себе что-нибудь. А вот весна или лето – совсем другое дело!

– Пережить зиму, говоришь? – покачал головой рыцарь, отрывая ломоть от краюхи хлеба. – А я думал, главная опасность в страже – получить в бок разбойничий нож.

– Нет, это редко случается. Конечно, есть места, куда лучше не соваться, даже когда ты в патруле. Но уж если увидел что-то подозрительное, дуй в свисток и жди подмоги, – Родрик с гордостью показал длинный деревянный свисток на кожаном шнурке. – Конечно, в нашем гарнизоне есть ребята, которые лишь своим видом могут остудить самую буйную голову. Но сила стражи во взаимовыручке. Против стены наших копий не попрешь, будь ты хоть кто.

Парень быстро покончил с супом и перешел к жаркому. Рыцарь же ел не спеша, отметив, что кухня в «Коте» и в самом деле неплоха.

– А что за публика тут собирается? – Дэниел посмотрел на зал. – Ты же часто здесь бываешь?

– Реже, чем хотелось бы, мессир. Я питаюсь из казарменного котла, или тем, что матушка в доме соберет. Надо экономить, ведь я откладываю на свадьбу.

– Вот как? И кто невеста?

– Невесты пока нет. Одно время мне нравилась девушка с соседней улицы, но весной она вышла замуж за лудильщика Микку. Тот посватался к ее родителям, уведя невесту прямо у меня из-под носа.

Дэниел машинально кивнул. Он наблюдал, как из-за дальнего стола поднялась женская фигура и пошла к двери, ведущей на задний двор. Взгляд ее холодных глаз скользнул по залу, не задержавшись на рыцаре, но Грант не сомневался, девушка его узнала. Эльфийка-охранница из давешнего каравана.

Один из игроков в кости радостно захохотал, сгребая выигрыш. Его неудачливый приятель зло грохнул по столу кружкой. Седой мужчина за барной стойкой нахмурился. Эльфийка обошла беспокойный стол стороной, Но промотавший все сбережения игрок, проводил ее внимательным тяжёлым взором. Склонившись над столом, человек о чём-то зашептался с приятелями.

– Что? – рыцарь вновь повернулся к Родрику.

– Я спросил, почему мы сразу не пошли в дом шерифа? Его же убили первым?

– Минуло слишком много времени. Уверен, что все следы, если они там были, уже затоптаны. Дом купца перспективней.

Лицо стражника изобразило мыслительную работу при слове «перспективней», но, похоже, суть юноша понял.

Дэниел между тем наблюдал, как компания игроков встает, расплачивается и не спеша выходит во двор.

– Знаешь, что там? – рыцарь показал на дверь.

– Уборные, дровяной сарай, и кле́ти с птицами, – пояснил Родрик. – А что?

– Кажется, сейчас там будет интересно, – Грант поднялся из-за стола. – Пойдем, посмотрим.

– А как же пиво? – удивился стражник, глядя на почти полные кружки.

– Возьми с собой, если хочешь.

Дэниел поправил ножны на поясе и зашагал к выходу.

Едва он распахнул дверь, в лицо ударил холодный воздух, густо наполненный запахами птичьего помета, сырого дерева и мочи. Вытоптанная в пожухлой траве дорожка бежала через глухой дворик, поворачивая за сарай. Не дойдя до него пары шагов, рыцарь услышал голоса.

– Не строй из себя невесть что, эльфийская сука. Мало в городе своих выродков, отбирающих работу, так еще и остроухие ублюдки пожаловали!

– Прикуси язык, Kahrahmar Kar-nosir, – ответил насмешливый голос, – разжиться у меня монетами – самое глупое, что вы могли придумать.

– Что ты там пробормотала на своем эльфячьем языке, тупая шлюха? – к разговору присоединился второй собеседник. Тон обманчиво спокойный, но слова не предвещали ничего хорошего. – Может, ты назвала цену, за которую сейчас раздвинешь ноги?

– Я нарекла твоего дружка нечистым бараном, Es-meron. Хочешь, переведу и твое имя?

Позади Гранта хлопнула дверь, – из таверны вышел Родрик с двумя кружками пива.

– Шип, встань на стреме, чтобы нам никто не помешал, – бросил обладатель спокойного голоса. – А ты, лапочка, иди сюда. Сейчас я посмотрю, чего ты стоишь на самом деле.

Появившегося из-за угла человека, Дэниел мигом заграбастал за отвороты куртки. Шип – хмурый мужик со злыми глазами, тот самый неудачливый игрок едва успел открыть рот от удивления, как кулак рыцаря вонзился ему в печень. Мужик охнул, но устоял. Мимолетная растерянность сменилась болью и гневом. Однако прежде чем он успел взмахнуть кривым ножом, Дэниел резко подбил ему ногу и ударил локтем в висок. Шип мотнул головой и обмяк.

В сарае всполошились куры. За углом послышалась возня, кто-то заорал от боли, и сразу же лязгнула сталь. Выхватив из ножен меч, рыцарь шагнул к месту схватки.

Тихо подвывая и зажимая бьющую из руки кровь, на мокрых листьях сидел молодчик в коротком волчьем полушубке. Рядом валялся его кинжал и отрубленные пальцы. Еще двое мужчин наседали на эльфийку с саблей, она вращала клинком с невообразимой скоростью, отбиваясь сразу от обоих. Тот, что пониже, бил яростно и неуклюже, а вот второй – бритый наголо детина, не спеша прощупывал оборону соперницы. С одним врагом девушка, пожалуй, справилась бы без труда. Но против двоих соперников, прижавших ее к хлипкой будке выгребной ямы, приходилось нелегко.

– Воистину, большинство темных дел совершаются под покровом ночи, – сказал Дэниел, делая несколько пробных взмахов мечом.

Нападавшие на миг замерли. Низкорослый повернул к рыцарю удивленное лицо, но тут же поплатился. Сабля эльфийки с хищным шелестом рассекла воздух, и налетчик, всхрипнув, выронил короткий меч. Человек повалился наземь, держась за темнеющий от крови бок.

Бритый оказался проворнее. Он успел подставить топор, и сабельный клинок лишь лязгнул по железу, высекая искры. Но теперь ситуация изменилась. Бандит остался в одиночестве, и с его лица слетели былые спокойствие и уверенность. Он взревел, как дикий зверь, желая покончить схватку несколькими быстрыми и сильными ударами. Не рискуя подставлять спину незнакомцу с мечом, бритый переместился вбок.

И эльфийка, получив свободу маневра, этим сразу же воспользовалась.

Промахнувшись, топор громилы разнес в щепки дверь уборной, и сабля эльфийки отсекла противнику ухо. Сыпя отборной бранью, детина сделал обманный замах, целясь по ногам соперницы, но в последний момент направил топор ей в голову. Девушка легко разгадала эту уловку. Кувыркнувшись здоровяку под ноги, она махнула саблей, и поднялась на ноги уже за его спиной. Топор громилы запоздало рухнул в пустоту.

Здоровяк развернулся, тяжело дыша. Глаза бандита горели ненавистью, руки удобнее перехватили топорище. Он сделал к эльфийке шаг, примериваясь, как бы половчее ее ударить, а потом ноги его подломились.

Детина с недоумением разглядывал на себе жуткую рану: сабля эльфийки рассекла ему брюхо и обнажила кишки. Человек грязно выругался, пытаясь остановить хлещущую кровь, а потом, застонав, рухнул в грязь.

Это стало последней каплей для налетчика, лишившегося пальцев на руке. Он вскочил с места, прыгнул на забор и, оставляя на щелястых досках кровавые отпечатки, перевалился на другую сторону улицы. Спустя миг приглушенный топот его ног растаял в сырой ночи.

– Ты славно билась, – отметил рыцарь, убирая меч в ножны. – Прямо как в тот раз, когда на наш караван напали разбойники.

– Пустое, – вытерев с клинка кровь, равнодушно бросила девушка. – Я тоже помню тебя в той свалке. Для человека, проворонившего гибель коня, ты сражался вполне неплохо.

Дэниел нахмурился, но тут сзади раздался растерянный голос:

– Мессир, а что здесь происходит?

Родрик держал в каждой руке по кружке пива и, бледнея лицом, рассматривал трупы.

– Ты же видел, – ответил Дэниел, – группа негодяев напала на девушку. К счастью, она сумела за себя постоять, и преступники понесли заслуженную кару. Нам даже не пришлось вмешиваться.

Эльфийка насмешливо фыркнула и принялась обшаривать карманы бандитов.

– А что она сейчас делает? – бледность на лице стражника сменилась недоумением.

– Вероятно, ищет похищенные у нее деньги. И спасибо, что принес мое пиво, – Дэниел забрал кружку и сделал хороший глоток. – Кстати, а почему ты не воспользовался своим свистком? Ведь здесь совершалось преступление.

– Я… у меня были заняты руки, мессир, – покраснел Родрик. И, спохватившись, добавил: – Так что, уже свистеть?

– Пожалуй, теперь ни к чему. К слову, если ты заметил, за углом еще один разбойник, похоже, он без сознания. Свяжи негодяю руки и найди ближайший патруль. Если бандит жив, доставьте его в камеру и расспросите, кем был тот, второй, лишившийся пальцев. Думаю, за ними тянется не одна подобная история.

– А если он мертв? – оглянулся Родрик.

– Ну, тогда несите сразу в мертвецкую, – пожал плечами Грант.

– Верно! А вы?

– Останусь здесь. Есть еще одно дело, – он кивнул на эльфийку, изучавшую содержимое карманов бритого здоровяка. – Потом отправлюсь в гарнизон.

– Значит, сами доберетесь? – увидев кивок рыцаря, Родрик упокоился. – Хорошо! Тогда завтра утром я буду ждать вас во дворе казарм. Вы же не передумали осмотреть дом шерифа Нотманда?

– Нет, всё в силе, иди.

Дождавшись, когда парень удалится, рыцарь присел на поленницу и повернулся к эльфийке.

– Нашла что-нибудь интересное?

– Немного монет, кольцо с мутным камешком и разную ерунду. Пожалуй, если продать их оружие, ремни и сапоги, – она указала на мертвых, – можно выручить кое-что сверху.

– Думаю, тебе стоит ограничиться только содержимым их карманов, – веско сказал Дэниел, – иначе, когда придет стража, будет сложно объяснить, что это ты жертва нападения, а не они.

– Я не собираюсь дожидаться стражу, – усмехнулась девушка. – Но, пожалуй, ты прав, возня того не стоит.

– Эльфийка, не брезгующая содержимым чужих карманов, – рыцарь отпил пиво и вытер пену с губ, – это необычно!

Девушка равнодушно пожала плечами, пряча трофеи в поясной кошель, и фыркнула:

– Меня мало заботят человеческие предрассудки.

– Почему эти люди напали на тебя?

– Тебе-то что за дело?

– Простое любопытство. И учитывая, что я самую малость помог тебе…

– Помог? Ха! А впрочем, невелик секрет. Пару лет назад я жила здесь, и с одним из этих ублюдков у меня старые счеты. Вчера их компания искала работу в купеческой гильдии, предлагая услуги охранников. Там им дали от ворот поворот, желающих слишком много. Даже мне не продлили контракт, я теперь снова вольная птица.

– Так дело в старых обидах?

– Не только. Вероятно, они решили: раз Гильдия со мной рассчиталась, то у меня есть что взять. Кретины.

– Да, им не повезло. А еще, мне кажется, Гильдия тебя недооценила. Сколько ты берешь за свои услуги?

– Немало. Извини, не хочу тратить время на пустую болтовню, – холодно бросила девушка. – Скоро твой юный дружок приведет стражников, а у меня нет желания с ними объясняться.

– Хочу тебя нанять.

Эльфийка снова взглянула на человека, на этот раз оценивающе.

– Ты?

– Да. Не знаю, сколько ты запросила у купцов, но могу предложить пять крон в день.

Девушка рассмеялась, обнажив красивые белые зубы.

– За пять серебряных монет ты можешь нанять разве что такое мясо, – она ткнула пальцем в остывающие трупы. – Мое мастерство стоит восемь крон и не соллингом меньше.

– Пять крон и трапеза за мой счет, – подумав, ответил человек.

– Как насчет семи? – прищурилась эльфийка.

– Шесть с едой, и по рукам? – Дэниел развязал кошелек, высыпав на ладонь деньги.

– Договорились, – монеты перекочевали в перчатку девушки. – Я – Нэрие́ль из Дома Да́рлос. Мой клинок служит тебе, пока ты платишь.

– Рад знакомству, Нэриель. Мое имя – Дэниел Грант, – представился рыцарь, – но мне нужен не только клинок, – кружка с пивом снова оказалась в пальцах Дэниела.

– Вот как? Что же еще?

– Если я верно понял, ты и закон – случайные попутчики? Пока правила тебя устраивают, ты их соблюдаешь. Но при первом же случае вы расстаетесь без сожалений. Ведь так?

– Пожалуй. И? – нахмурилась девушка.

– Говоришь, ты жила в этом городе? Значит, знаешь улицы и способна собрать сведения, которыми не принято делиться со стражей. И вдобавок ко всему можешь за себя постоять.

– Допустим, – кивнула эльфийка, – но почему ты упомянул стражников? Подозреваю, мальчишка, в форме гарнизона, крутился рядом с тобой неслучайно?

– Ты права. Я предлагаю тебе помочь мне в одном расследовании, – Дэниел показал выданную судьей бляху. – Знаешь, что это?

– Святые небеса! – усмехнулась эльфийка. – Выходит, ты законник?

– Скорее, временно исполняю эту роль. И мне нужны твои навыки.

– И всё-таки, кто ты такой, Дэниел Грант? – прищурилась Нэриель. – Хочу знать, во что я ввязываюсь, и как долго ты сможешь платить. А главное – не прогадала ли я, соглашаясь на твое предложение.

– Я рыцарь «Ордена Во́рона», – спокойно сообщил Дэниел собеседнице. – Дело, которое мы будем расследовать, видится мне непростым. Думаю, самое малое на неделю оплаты ты можешь рассчитывать наверняка.

– Рыцарь? – брови девушки приподнялись. – Боги Альтарии! Ты, верно, шутишь? Рыцарь, спокойно смотрящий, как я обыскиваю карманы мертвых, и предлагающий мне тайно собирать сведения на улицах города? – она рассмеялась.

Но вскоре лицо эльфийки приняло задумчивое выражение.

– Постой, «Орден Ворона»? Что-то знакомое, – ее сапог уперся в поле́нницу, – не те ли это рыцари, что исчезли пару лет назад? Таинственные истории о сражениях с тварями Теней?

– Вижу, ты действительно кое-что слышала, – Дэниел поставил пустую кружку наземь. – Исчезли не все. Но оставим подробности, они ни к чему.

– Да, теперь я припоминаю. Необычный людской орден, поклоняющийся «Сумеречной птице». В некоторых землях вас даже объявили вне закона? Впрочем, ты прав, – она подняла руки, – это не мое дело.

– Итак, теперь ты знаешь, чего я от тебя жду, – Грант стряхнул с плаща мокрый лист. – Придется не только орудовать клинком, но и быть соглядатаем. Слушать, выведывать, подсматривать. Не всякому по нраву совершать столь неприятные вещи. Поэтому скажи, наш уговор в силе?

– Ты даже не представляешь, насколько дурные вещи мне приходилось совершать, – мрачно усмехнулась русоволосая девушка. – Я принимаю твое предложение.

– Хорошо. Где ты остановилась на ночлег? – спросил Дэниел, поднимаясь на ноги.

– Хочешь проводить меня до дома? – эльфийка с усмешкой подтянула на запястьях перчатки. – Это ни к чему. Напротив, теперь моя задача оберегать твою спину. Ты же платишь.

– Верно. Но сегодня я доберусь до казарм сам, это недалеко. Хочу знать, как быстро ты сможешь завтра быть у ворот гарнизона.

– К какому часу?

– К «росе́».

– Я буду в срок. До встречи, рыцарь Грант, – бросила девушка и вернулась в таверну.

***

Слова́нские земли, окрестности города Ви́рна

Цитадель «Ордена Воронов»

Двадцать восемь лет назад

– Что ты его жалеешь, noolin-sil el maa’kh? – в процессе обучения наставник Да́рго то и дело переходил на эльфийский. – Бей в полную силу!

– Да, мастер! – откликнулся соперник.

И он щедро вложился в удар, а Дэниел едва удержал рукоять тренировочного меча. Предплечье мальчишки прострелила боль, в глазах потемнело.

– Не пытайся противопоставлять его силе свою! – поучал наставник уже Дэниела. – Ты ниже и физически слабее. В схватке мышц тебе ловить нечего! Двигайся, танцуй, отводи, парируй! Если не родился медведем, будь быстр, как куница!

Мастеров Меча в цитадели двое: Мелба́х – коренастый медноволосый уроженец севера, и Дарго – полуэльф, высокий южанин с окраин Майло́нской империи.

Они гоняли мальчишек по очереди, не давая на тренировках ни малейшего продыха. Пот ел глаза учеников, стекая дорожками по пыльному лицу. Вот и сейчас юноши выстроились в две шеренги и отрабатывали упражнения с оружием.

– Раз-два, подшаг! Клинок выше! Куда у тебя меч смотрит, бестолочь! – палка в руке Дарго больно ударила по запястью ближайшего ученика. – Выше!

Остальные, косясь на соседа, самостоятельно исправляли ошибку.

– Рубка в бою – это искусство. В какой бы ситуации вы ни очутились, всегда соблюдайте три правила: наблюдайте за противником, контролируйте свое оружие и маневрируйте!

Дарго шел вдоль строя, и его палка то и дело указывала на недочеты учеников:

– Не вываливайся так вперед! Куда ставишь опорную ногу?! Гибче работай корпусом!

Через час полуэльфа сменил рыжий северянин. Погоняв учеников по полосе препятствий, он разбил их на небольшие группы и заставил играть в «медведя и пчел». Одному из юношей, «медведю», завязывали глаза и ставили в круг. Остальные тыкали его мечами. Задача водящего заключалась в том, чтобы предугадать, откуда будет нанесен «укус пчелы». И если не парировать, то хотя бы увернуться от него. Потом юноши менялись ролями, и всё начиналось сначала. Мелбах никогда не повышал голоса на учеников, не грозил им карами, но всех, кто плохо выкладывался на его тренировках, ждали дополнительные физические упражнения. И выдумывать их северянин был большой мастак.

Вот и сейчас, когда основная группа учеников закончила занятие и расселась в тени крепостной стены, трое юношей, тяжело пыхтя и обливаясь потом, тащили в гору здоровенное бревно. По указанию северянина, сегодняшние «лы́мари и сачкари́» изображали штурм ворот.

Остальные воронята скинули тяжёлые куртки-стёганки и блаженно вытянули ноги на траве. Шутя и радуясь, что не оказались в числе неудачливых «штурмовиков». Лишь Дэниел, держась особняком, задумчиво рассматривал птиц на крепостной стене.

– Что так привлекло твое внимание? – заинтересованно спросил его наставник.

– Я давно хотел спросить, мастер Мелбах. Почему символ нашего ордена именно ворон?

– Разве ты до сих пор этого не знаешь? – удивился мужчина.

– Я слышал разное, мастер. Будто местность, где построена наша цитадель, издавна звалась Холмами Воронов. Другие говорят, что у первого магистра ордена в советчиках был говорящий ворон, открывший ему немало тайн. Третьи, что во́роны – символ мудрости, и тот, кто найдет к ним подход, может преисполниться сакральными знаниями. Но самое невероятное, будто первые рыцари ордена умели обращаться в этих птиц. Отчего и поныне в некоторых областях Альтарии, членов нашего братства считают колдунами.

Мастер мечей рассмеялся и присел на гладко оструганное бревно.

Неторопливо стянув боевые рукавицы, он сказал:

– Да уж, чего только не рассказывают…

Мужчина покрутил на пальце темно-серебристое кольцо. Но, заметив, как внимательно прислушиваются к их разговору остальные мальчишки, сделался серьезнее. Обведя взглядом подопечных юнцов, воин указал на стену. Там, греясь в лучах ранней весны, собралось немало крупных черных птиц.

– Издавна во́роны считались посланниками Теней и мистических сил. Ве́дающим они приносили важные новости и предупреждения. В сумеречное время, когда граница между светом и тьмой становилась тоньше, вороны помогали ордену раскрывать загадки и предотвращать опасности.

Мелбах вытянул руку и щелкнул пальцами. Со стены неспешно слетела одна из птиц. Она выделялась не столько размером, сколько серо-черным окрасом и длинными перьями зоба, напоминающими торчащую бороду. Ворон уселся на руку человека, крепко обхватив ее когтистыми лапами.

– Ты, конечно, всё слышал, старина Кро́гги. Прав ли я? – спросил мастер у ворона.

Птица внимательно посмотрела на Мелбаха, потом повернула голову к ученикам и громко каркнула. Дэниел готов биться об заклад, что это означало одобрение.

– Ворон, взмывающий в сумеречное небо, символ охоты и решимости нашего ордена, – мастер достал из поясного мешочка угощение и протянул птице. – Ворон неутомимо следит за самыми темными уголками мира. Подобно этой птице, каждый из вас должен научиться преследовать и уничтожать угрозы, что выползают из Тьмы. Став рыцарем ордена и настоящим охотником во мраке.

Птица съела угощение, громко каркнула и поднялась в голубое небо.

Глава 4

Город Вигельбург

Альде́рское королевство

Осеннее утро стиснуло крепостные стены в холодных объятиях. Пронизывающий до костей ветер перебирал сухие листья, поднимал вверх и разбрасывал их по переулкам. Стены, покрытые лишайником, словно старцы бородой, казались хмурыми свидетелями прошлых эпох. Камни, влажные от росы, слабо искрились под редкими лучами солнца.

Дэниел и Родрик вышли из крепостных ворот. Стражник отчаянно зевал и то и дело тер глаза. Рыцарь же был собран и спокоен, словно смена дня и ночи не имела для него никакого значения.

Город просыпался медленно и нехотя, будто противясь наступающему дню. Жители выходили на улицы, зябко кутаясь в теплые плащи. Вдалеке цокали копыта, это отчаянные всадники, рыся по мостовой, объезжали лужи и сражались с налетающим ветром.

– Вы кого-то ищите, мессир? – удивился стражник, заметив, как рыцарь изучает окрестности.

– Уже нашел, – Грант дождался, пока отделившаяся от темной арки фигура подойдет ближе.

– Это же… вчерашняя незнакомка, – растерялся Родрик, узнав воительницу.

Как и накануне, та была одета в плотные штаны и куртку, мягкие кожаные сапоги и темно-коричневый плащ с капюшоном. Из-под него на лоб девушки спадала прядь светлых волос.

– Да, ее зовут Нэриель, и теперь она работает на меня. Нэриель, это Родрик, воин городской стражи, – представил Дэниел спутников друг другу.

– Если я вчера верно услышала ваш разговор, нам предстоит путь к дому бывшего шерифа? – не удостоив молодого человека взглядом, спросила эльфийка.

– Всё так. Ты его знала? – заинтересовался Дэниел.

– Видела несколько раз, когда жила в городе. Крайне неприятный тип, – бросила девушка.

– «О мертвых молви хорошо, либо вовсе ничего», – назидательно бросил стражник, задетый тоном эльфийки.

– «… либо вовсе ничего, кроме правды». Похоже, ты не слышал полный текст поговорки, – равнодушно ответила Нэриель.

– Знаешь, где он жил? – спросил Дэниел, не отвлекаясь на их распри.

– Где-то между Мастеровым и Светлым кварталами. Если за те года, что меня не было, ничего не изменилось.

– Да, это там, – подтвердил Родрик, – я знаю дорогу.

– Тогда веди, – скомандовал Грант.

И все трое двинулись по улице.

– Расскажешь, что мы будем искать? И в чём суть дела, на которое тебя наняли? – спросила девушка, мягко шагая по брусчатке.

– Пожалуй, – согласился рыцарь, – если коротко, то суть такова…

Дэниел поведал о серии загадочных убийств, голубых цветах на телах жертв и о том, что удалось выяснить в доме купца, благоразумно умолчав о договоренности с судьей и своих способностях читать Тени.

– Интересная история, – задумалась эльфийка. – О смерти шерифа и купца знает весь город, а вот про баронессу я ничего не слышала. Как и об этих цветах. Сапфир Забвения? Красивое название. Хоть человеческий язык и довольно скуден для описания настоящей красоты.

– Не то что эльфийский Лориэндо́р, верно? – лицо Дэниела казалось непроницаемым.

– Что ты можешь знать о моём языке, рыцарь? – усмехнулась девушка. – Лориэндору больше лет, чем всем языкам людей, вместе взятым. Знания моего народа сияли во мраке времен, когда о человечестве и слышать не слышали.

– «Telion enet-hil na amaroth, amin en-wir illoa sen ed-ainor», – продекламировал рыцарь и, поймав недоверчивый взгляд девушки, добавил: – «Мудрость не в знаниях, а в умении их применять». Мой перевод верен?

– Откуда ты знаешь эльфийский? – изумилась Нэриель.

– Жизнь научила. Я ведь не удивляюсь твоему умению говорить на языке людей.

***

Дом Рогара Нотманда находился в получасе ходьбы от казарм. Несмотря на статус шерифа, его жилище – аккуратный особняк на каменном фундаменте, обошелся без излишней роскоши. Любым украшениям хозяин предпочитал строгость и основательность.

У калитки Дэниел трижды стукнул бронзовым кольцом по потемневшей пластине. Громкий лязг эхом разнесся по двору, отражаясь от стен и оконных ставен. Из сторожки выглянул мужчина средних лет и, слегка прихрамывая, подошел к гостям.

– Кто вы? И что вам нужно? – человек окинул цепким взглядом компанию рыцаря.

– Меня зовут Дэниел Грант, – представился тот, показывая бляху с гербом города. – Я исполняю волю судьи Юргена Расса, расследуя убийство Рогара Нотманда. Со мной мои спутники.

Рассмотрев бляху и оценив форму стражника на Родрике, мужчина загремел связкой ключей и открыл калитку.

– Я Олаф, смотритель дома и слуга Нотмандов, – представился хромой, – прошу вас, проходите.

– Кто после смерти шерифа стал хозяином особняка? – Грант проследовал за мужчиной.

– Мать Рогара. К сожалению, в последнее время госпожа ничем не интересуется. Оно и немудрено, такое горе!

– А слуги?

– Кроме меня – никого. Хозяйка всех рассчитала. Раньше здесь постоянно дежурили стражники. Теперь охранять некого и нечего. После смерти сына хозяйка купила имение в Ковендоре. На юге оно, конечно, поспокойнее. Но отчего-то госпожа всё никак не уезжает. Видимо, каждая здешняя травинка напоминает ей о Рогаре.

– Я хотел бы взглянуть на место, где был убит твой хозяин. Ты помнишь этот день?

– Как не помнить? Не так уж и давно это случилось. Господин Рогар пришел домой около полудня. Он имел привычку обедать дома, а в остальном с утра и до вечера находился на службе. Я открыл ворота, впустил его, а сам остался во дворе беседовать со стражниками. Спустя какое-то время раздался крик хозяйки. Прибежав, мы нашли в кабинете тело господина Рогара с перерезанным горлом от уха до уха.

Войдя в дом, Олаф открыл одну из внутренних дверей и показал комнату.

– Вот тут всё и стряслось.

Грант окинул взглядом кабинет шерифа. Небольшой стол, несколько тумб из темного дерева, большой, но без изысков камин. Рядом с ним кресла, накрытые матерчатыми чехлами, тяжёлый кованый сундук и герб над ним. Все окна оказались наглухо закрыты ставнями, и Олафу пришлось зажечь несколько масляных ламп, чтобы разогнать сумрак.

– Кто был в доме в момент убийства? – спросил Дэниел.

– Хозяйка, господин Рогар, трое слуг, включая меня, и четверо стражников. Хозяину накрыли, как всегда, в кабинете. Здесь же мертвым его и нашла мать.

– За столом?

– На полу.

– Кто из слуг прислуживал ему во время обеда?

– Никто. Это одна из привычек господина, приобретенных им на службе. Всё делал быстро и сам.

– У дома видели посторонних? Возможно, накануне? Подумай, может, что-нибудь показалось подозрительным? – рыцарь мельком глянул, как эльфийка села в кресло, и, закинув ногу на ногу, принялась счищать грязь с перчаток.

– Увы, ничего такого, – покачал головой смотритель.

– Кто нашел голубые цветы на теле шерифа?

– Стражники. Я, кроме как о луже крови, ни о чём думать не мог.

– А кроме цветов, было еще что-нибудь необычное? Пропало или, напротив, появилось?

– Да, мессир! – подумав, вспомнил Олаф. – Цепь шерифа – символ начальника стражи, оказалась порвана и лежала в стороне. Должно быть, это случилось во время борьбы с убийцей.

– А что, была борьба? – заинтересовался Дэниел. – Ты ведь упомянул, будто Рогару просто перерезали горло? В комнате были следы драки?

Едва слышно скрипнуло кресло, в котором сидела эльфийка.

– Опытный воин может располосовать глотку противника одним махом. Пусть даже секунду назад он улыбался жертве в лицо, – ни к кому конкретно не обращаясь, бросила Нэриель.

– Никаких следов драки я не заметил, мессир. Всё на своих местах. Про борьбу предположили стражники.

– Кстати, я не вижу следов крови на полу, а ведь ее, должно быть, немало натекло, – отметил рыцарь.

– Циновки пришлось выкинуть, – пояснил Олаф, – а доски мы отскабливали два дня. Хозяйка велела, чтобы ни пятнышка не осталось.

– Понимаю ее. Хотя нам это никак не поможет, скорее наоборот, – Дэниел прошел по кабинету и остановился возле щита. – А что это за герб?

– О, это геральдический символ Нотмандов. Единственное, что здесь еще осталось. Бумаги забрали в гарнизон, а книги и вещи уже перевезены в новый дом.

Рыцарь подошел к щиту и внимательно изучил его. На лазоревом фоне, обрамленном снизу крепостной стеной, крест-накрест лежали короткий меч и стрела. Их венчали три пятиконечные звезды. Снизу аккуратно выведен девиз: «Мечом и стрелой». А над щитом изображен простой воинский шлем с навершием из звезды покрупнее.

– Снова гражданский герб… – задумчиво произнес Грант. – Олаф, разве твой хозяин не дворянин? Ведь должность шерифа обычно получают люди этого сословия.

Сзади выразительно кашлянула эльфийка, но Дэниел всё еще продолжал разглядывать герб.

– Нет, мессир. Господин Рогар получил должность шерифа, не будучи дворянином, сразу поднявшись из младших командиров до начальника стражи. Несомненно, за свои исключительные заслуги! – излишне торжественно доложил Олаф.

– А что означает его герб?

– Если желаете, я поясню, – раздался сухой голос.

Рыцарь обернулся и увидел на пороге комнаты пожилую женщину, закутанную в шаль. Взор твердый, но совершенно безучастный к жизни.

– Госпожа… Рогар? – поклонился Дэниел, заметив, наконец, знаки, которые ему подавала эльфийка.

Похоже, рыцарь оказался единственным, кого появление хозяйки дома застало врасплох.

– Да. Я услышала шум и решила узнать причину.

– Простите, госпожа, – поник головой смотритель, – но вы не велели беспокоить, что бы ни случилось.

– Оставь, Олаф, – устало бросила та, – твоей вины здесь нет. Раз стража хочет разобраться в убийстве моего мальчика, не стоит им мешать. Вы спросили о гербе, – женщина снова повернулась к рыцарю. – Вам и в самом деле это интересно?

– Да, госпожа Нотманд. В расследовании нет мелочей.

– Что ж, удовлетворю ваше любопытство. Крепостная стена означает «оберегаю город». Меч и стрела – символ городской стражи. А три звезды – это поколения, которые мой отец, муж и сын отдали защите Вигельбурга. Все они были стражниками. И только Рогару удалось взлететь выше всех. Возможно, это его и сгубило. Чем выше к светилу, тем сильнее оно опаляет крылья.

– Говорят, у вашего сына было много недоброжелателей? Может быть, он получал угрозы?

– Каждый, кто хоть раз преступал закон, даже в мелочах, являлся его недоброжелателем. Аристократы, купцы, чернь – кого из них можно назвать святыми? Мой сын тоже не был идеалом. Я бы даже сказала, иногда он вел себя как мерзавец. Но он берег этот город и делал его чище. И он – мой сын! А что до угроз, Рогар никогда не посвящал меня в дела службы. Но редкий горожанин не бросил бы косого взгляда в спину проезжающему шерифу, будь тот хоть поцелован всеми светлыми богами. Наверняка за день он слышал множество угроз, пусть мало кто осмеливался бросить их ему в лицо. Боюсь, добавить мне больше нечего.

– Благодарю, госпожа Нотманд, – снова поклонился рыцарь. – Я приму ваши слова к сведению. Вы позволите нам здесь побыть еще немного?

– Делайте то, что считаете нужным, – голос женщины стал тихим и равнодушным. – Олаф, я буду спать. Когда гости уйдут, запри калитку, – сухо кивнув присутствующим, она удалилась.

– Я вам еще нужен? – обратился смотритель к Гранту.

– Нет, мы скоро закончим, – отпустил его рыцарь.

И мужчина, облегченно вздохнув, покинул кабинет.

– Что тебя так заинтересовало в этом гербе? – с интересом спросила эльфийка, подойдя к рыцарю. – В городе их сотни.

– Верно. Каждый хочет иметь собственный знак, отличающий его от прочих. Дворяне передают свои гербы от отца к сыну, и те нередко добавляют к фамильным изображениям новые детали. А люди простого происхождения сочиняют собственные картинки, вкладывая в них важные для себя символы. Любые, кроме исконно дворянских.

– Например, как забрало шлема? – уточнил Родрик.

– Да, в том числе. На гербе дворянина шлем всегда имеет забрало – это символ статуса. Гражданские же гербы, если и имеют изображение шлема, то простейшего, как этот, – Дэниел указал на герб шерифа. – У купца тоже есть личный герб, для его профессии это обычное дело. Но между их гербами: торговца и начальника стражи, я наконец-то увидел связь.

– Разве? – удивился стражник, всматриваясь в щит Нотмандов. – Но тут нет ничего похожего, я помню герб Унвинда.

– Их объединяют не символы, а то, что кто-то сделал с обоими щитами.

– Царапина? – эльфийка вгляделась пристальнее.

– Именно. Убийца перечеркнул герб шерифа, возможно, тем самым кинжалом, которым перерезал ему горло. Не побывай мы в доме купца, я бы счел царапину случайностью. Но герб торговца тоже оказался зачеркнутым.

– Что же это значит? – замер Родрик, надеясь, что сейчас услышит разгадку тайны.

– Пока не знаю. Тут есть над чем подумать, – промолвил рыцарь.

Под конец, как и в доме Унвинда, Дэниел попросил спутников оставить его наедине со своими мыслями.

Когда стражник и эльфийка покинули кабинет, рыцарь прикрыл дверь и сел в одно из кресел. Из деревянного пенала в ладонь человека перекочевала темная горошина. Пальцы покатали ее немного, ощущая крошечные неровности, а затем сжали, превращая в пыль. Разум Дэниела потянулся к событиям недавнего прошлого. Пелена тумана перед внутренним взором дернулась и ожила…

Кабинет шерифа Нотманда. Две тени, должно быть слуг, накрывают на стол. Закончив сервировку, они удаляются. Вскоре появляется другая тень. Она неторопливо и уверенно движется к столу, придвигает стул, садится. Вероятно, это и есть Рогар Нотманд. Долгое время его никто не тревожит. Но позже тени от свечей чуть вздрагивают: в слегка приоткрытую дверь проникает сквозняк и новая тень фигуры в плаще. Она быстро приближается к шерифу. Тот, почуяв что-то, встает и поворачивается к ней лицом. В ауре Рогара появляются недоумение и раздражение. Две тени стоят друг напротив друга, – Дэниел не знает, говорят ли они о чём-то, тени не способны этого передать. Но аура шерифа сменяется оттенками беспокойства и страха. Тень незнакомца взмахивает рукой, и шериф, схватившись за горло, падает на пол. Убийца склоняется над ним, срывая с тела некий предмет. Бросает в сторону. И достав что-то из-под плаща, один за другим кладет на мертвеца два предмета. Наконец, фигура подходит к гербу и перечеркивает его взмахом руки. И лишь после этого уходит.

Дэниел открыл глаза, поднялся из кресла и повернулся к двери. И сразу же столкнулся с задумчиво-внимательным взглядом холодных серых глаз.

– Что ты здесь делаешь? – нахмурился рыцарь. – Я велел ждать снаружи.

– Твой юный приятель такой болтун, – легко ответила эльфийка, – я устала от его общества и решила узнать, не нужна ли тебе моя помощь?

– Впредь изволь строго следовать моим распоряжениям, – отрезал Дэниел, – если мне понадобится помощь, я дам об этом знать.

– Как скажешь, мессир, – сверкнула лукавой улыбкой Нэриель.

Во дворе рыцарь подошел к смотрителю.

– Почему ты мне ничего не доложил о втором предмете на теле убитого хозяина?

– Но, мессир! – потрясенно вымолвил Олаф. – Откуда вы знаете?

– Моя служба заключается в том, чтобы устанавливать истину, – холодно пояснил Дэниел. – Итак, что это было?

– Сержантский галун. Нашивка младших командиров гарнизона. Она лежала рядом с телом.

– Зачем ты это скрыл?

– Когда люди шерифа нашли ее, то очень удивились. Сперва они решили, будто господин Рогар в пылу схватки сорвал ее с убийцы. И, стало быть, виноват кто-то из своих, из стражи, – мужчина бросил быстрый взгляд на кольчугу Родрика. – Но потом выяснилось, что следов ниток на нашивке нет! Кто-то аккуратно срезал ее, а не сорвал. Значит, галун подбросили специально.

– И они не велели тебе об этом говорить? – догадался рыцарь.

– Да, господин, – вздохнул Олаф, – сказали, что это может вызвать ненужные слухи и подозрения. Их старший, Грег Морроу, заявил, что сам во всём разберется. А если я сболтну лишнего, в гарнизоне укоротят мне язык.

– Неужели? – нахмурился Дэниел. – Родрик, ты знал об этом?

– Нет, мессир! – горячо заверил его юноша. – Когда я прибыл, чтобы вести протокол, никто не упомянул об этом ни слова!

– Да, чем дальше, тем любопытнее, – помрачнел рыцарь.

***

Словенские земли, окрестности города Вирна

Цитадель «Ордена Воронов»

Двадцать пять лет назад

Клинки скрестились. Соперники обменялись ударами, прощупывая оборону друг друга.

Один из них сделал быстрый выпад, желая дотянуться до бедра соперника. Но тот увернулся, осыпав нападавшего серией мощных ударов. Мечи звенели, с мокрых волос летели капли пота. Соперники кружили, словно волки, делая обманные рывки и взмахи, провоцируя друг друга на ошибку. Наконец, утомившись схваткой, один из мечников разорвал дистанцию. Раз! Два! Три! – мечи лязгнули сближаясь, а потом мечник обхватил противника рукой и сделал подсечку. Тот потянул атакующего за собой, и оба покатились по земле.

Отдышавшись, бойцы поднялись и рассмеялись.

– Неплохо, Дэниел!

– Что, Адриан, поймал я тебя? А?

– Чепуха! Я просто поддался.

– Да-да. Поведай что-нибудь новенькое!

– Пожалуйста. Ты знаешь, что мой отец собирается усыновить тебя?

– Что?

– Да, и мы будем не только друзьями, но и братьями! Расскажи мне как-нибудь потом, что ты почувствовал, став Грантом?

– Погоди, ты не шутишь? Но объясни, почему?

– Ему это порекомендовал магистр. Старик считает, что это повысит твои шансы войти в круг оруженосцев.

– Но… это так неожиданно! Я даже не предполагал!

– Не вздумай никому проболтаться, это пока секрет.

– Я могила, Адриан! – Дэниел прижал ладонь к губам.

– Ты ведь уже готов к испытанию на звание оруженосца, Дэнни?

– Да, но думаю, это будет непросто.

– Непросто?! Оруженосцами сделают только самых достойных из нас! А значит, рыцари подсунут нам нечто такое, с чем бы иной раз лучше не встречаться!

– Хуже всего неведение. Если бы мы знали, что это будет, смогли бы подготовиться. Схиль, Де́клы, Жердь – каждая тварь требует своей тактики.

– Ха, на то и расчет! Враг, которого ты не ждешь, всегда опаснее. Но вообще-то ты прав. Хорошо бы узнать, кто именно будет ждать нас во Мраке, на испытании!

– Угу, только как ты это выяснишь?

– Информацию о грядущем испытании наставники хранят в закрытой библиотеке. Я не раз видел, как отец ходил туда.

– В цитадели есть закрытая библиотека? – изумился Дэниел.

– Да, и теперь ты тоже об этом знаешь, – подмигнул Адриан. – Я проникну туда и выясню детали испытания.

– Погоди, а как?

– Сам увидишь. Однако мне не обойтись без твоей помощи. В конце концов, я ради нас обоих стараюсь!

– Да я не против, но… Тебе не кажется, что это нечестно по отношению к остальным кандидатам?

– Брось, Дэнни! – строго сказал Адриан. – Ты забыл, чему нас учили? Сумеречный страж не тот, кто сломя голову бросается в пасть противника, «А вступает в бой подготовленным и во всеоружии…»

– «… оставив гнев, страхи и сомнения позади», – закончил цитату Дэниел.

– Верно! Вот мы и готовимся заранее, точно следуя кодексу рыцаря.

– Ладно! – решился Дэниел, которому очень хотелось стать оруженосцем. – Может, ты и прав.

Ладони Дэниела едва удерживали веревку с живым грузом. На такой высоте ветер гудел, грозя мощным порывом стряхнуть юношу с крепостной стены. Каково сейчас приходится Адриану, болтавшемуся внизу, страшно представить.

Вместо того чтобы спать, молодые люди тайком поднялись на бастион. И сейчас под покровом ночи Адриан спускался к одному из узких окон. От него до таинственной библиотеки, – уверял приятель, – рукой подать. И на всё про всё ему нужно около часа.

Когда веревка ослабла, а потом дважды дернулась, как условились, Дэниел принялся отсчитывать время.

Уже растаяли звёзды в созвездии Водоноса, угас посох Странника, и даже огромный Серп хозяйки Полей пропал за верхушками елей. А Адриана всё нет. Дэниел замерз, ноги и руки затекли. Несколько раз парень подползал к каменному парапету, пытаясь разглядеть за зубцами, что творится внизу. Но ничего, кроме далекого рва, не видел.

Когда небо посерело, предвещая скорое появление солнца, веревка, наконец, дернулась. И едва горизонт разлился алым, Дэниел втащил наверх Адриана.

– Где тебя носило?! Я тут чуть не рехнулся со страха!

– Ты же будущий рыцарь, Дэнни! Разве страху место в твоем сердце? – ответил усталый, но весьма довольный приятель.

– Хватит трепаться! Ты узнал что нужно?

– О да! – глаза Адриана вспыхнули пламенем первооткрывателя. – И даже больше! Ты бы знал, сколько там интересного! Пожалуй, я бы как-нибудь побывал там снова! Надо только сделать дубликат с ключа моего отца, чтобы не пришлось опять болтаться над бездной.

– Так что нам приготовили на испытание? Давай уже, не томи!

– Баргаза́р, Дэниел. Ты представляешь?

– О боги! – выдохнул тот.

Глава 5

Город Вигельбург

Альдерское королевство

Огибая грязь и лужи, Родрик вел спутников к поместью убитой баронессы. Владения Вольмов располагались в северной части города.

Раньше там, в Уречье, жила почти вся аристократия Вигельбурга. Понемногу, как стал отстраиваться Светлый квартал, богачи перебрались с севера на запад. Уречье стало тихим, дремлющим местом для тех, кто ищет покоя или имеет недостаточно толстый кошель.

– Поделишься выводами? Кто, по-твоему, прикончил Рогара Нотманда? – спросила Нэриель, когда Родрик ушел вперед и не мог их слышать.

– Не знаю. Но мне не нравится, что Грег Морроу решил утаить столь важную деталь.

– Думаешь, он мог приказать кому-то слуг или охранников убить Рогара? Желая занять место своего начальника?

– Слишком рано для таких выводов. Одно я знаю точно: ни стражники, ни слуги, ни тем более мать шерифа не убивали. Убийца пришел с улицы, дождался, когда Рогар останется один, и прикончил его. А потом оставил послание: нашивку и цветы.

– Но почему ты в этом так уверен? Ты же не говорил с каждым, кто был в тот день на месте преступления?

– Слуги не носят в доме плащей. Да и у стражников они короче и без капюшонов.

– А откуда ты знаешь, как выглядел убийца? – удивилась эльфийка. – Неужели?.. Ну, конечно! Тот странный транс, в котором я тебя застала! – сообразила она. – Выходит, ты умеешь читать прошлое? – девушка насмешливо прищурилась и добавила: – Оказывается, ты колдун, рыцарь?

Дэниел ничего ей не ответил, продолжая мерно шагать по дороге.

– Вот мы и пришли, – Родрик указал на открывшиеся с дороги владения Вольмов.

За каменным забором среди туманной осенней пелены возвышался дом баронессы. Замшелые стены и потрескавшиеся фасады, покосившиеся башенки над крышей, время не пощадило некогда величественную постройку. Однако, несмотря на упадок, дом всё еще хранил дух аристократии.

– Хорошо, что мы добрались засветло, – добавил стражник. – В сумерках тут весьма неуютно. Однажды попав в здешний полуночный патруль, я…

– Мне кажется, или там что-то происходит? – перебила эльфийка, вглядываясь в открывшуюся картину.

Ворота поместья оказались распахнуты настежь. Во дворе особняка стояли две крытых телеги. Несколько суетливых фигур быстро выносили из дома вещи, грузили их под рогожу. Увлеченные работой, они не замечали приближения рыцаря и его спутников до тех пор, пока с ветвей ближайшего дерева не раздался предупредительный свист.

Каркая, вверх взмыли несколько воронов. Грузчики беспокойно завертели головами. Увидев компанию Дэниела, неизвестные повели себя странно. Один бросился в дом, а остальные достали оружие. Арсенал оказался немудреным, но опасным: усыпанные шипами дубинки, топоры и короткое копье. Пять темных фигур, закутанных в тряпки, разошлись полукольцом и медленно двинулись к гостям.

– Кто вы, и что тут делаете? – требовательно спросил рыцарь, кладя руку на меч.

– А кто ты такой, чтобы задавать вопросы? – процедил один из пятерки.

– Разве ты не видишь перед собою стражу? – осведомился Дэниел, указав на побледневшего Родрика. – Этого достаточно, чтобы каждый из вас немедленно открыл лицо, бросил оружие и назвал свое имя!

– Стражу? Я вижу сопливого юнца в кольчуге, любопытного нахала с дорогим мечом и смазливую бабу, одетую как мужик. И думаю, что если вы сейчас не уберетесь, завтра в реке выловят ваши трупы.

– Ты дерзок и глуп, – рыцарь вытащил меч, – но через минуту заговоришь иначе.

– У тебя не будет этой минуты, господин, – усмехнулся тип в капюшоне. – Саргос!

С его криком всё пришло в движение.

Из ветвей дерева вылетела стрела. Но, опередив ее на миг, рыцарь отклонился в сторону. Узкое жало просвистело возле щеки и вонзилось в землю.

Налетчики, не мешкая, бросились в атаку. Эльфийка шагнула им навстречу, увернулась от дубинки и, исполнив замысловатый финт, проткнула одного из врагов саблей. Дэниел не отставал: отбив топор, рыцарь махнул клинком раз-другой, заставив нападающих замедлиться, и молниеносно перерубил ногу ближайшего противника. Лязг железа, ругань и хрипы утонули в вопле нестерпимой боли.

Один лишь Родрик не смог похвастаться хорошей выучкой: юноша суетливо размахивал коротким мечом, с трудом отбиваясь от разбойничьего копья.

Потеряв разом двоих товарищей и поняв, что расклад изменился, вожак начал пятиться к дому. Дэниел старался держать его между собой и стрелком из лука. Позади выл лишившийся ноги налетчик.

Нэриель снова увернулась от дубинки, махнула саблей, чуть довернув рукоять, и распорола клинком шею нападавшего. А вот Родрику повезло меньше: копье ударило в грудь, парень охнул, и соперник сразу же подсек древком ноги стражника.

Вожак, разгадав хитрость рыцаря, попытался уйти в сторону, чтобы дать возможность лучнику на дереве сделать выстрел. Но не успел. Клинок Дэниела сверкнул под осенним небом и наискось ударил отступающего бандита. Тот рухнул на колени, и рыцарь сразу же пригнулся. Вторая стрела со свистом прошла над его головой, воткнувшись позади, прямо в грудь одноногого разбойника. С веток раздалась грязная брань.

Противник занес над Родриком копье, и тот сжался, закрывшись руками. Но враг отчего-то промедлил с ударом. А потом, выронив оружие, и вовсе рухнул лицом в землю. Родрик увидел в спине мертвеца эльфийский метательный нож. Нэриель усмехнулась и шагнула к следующему сопернику. Без труда отбив разбойничью дубинку, девушка сунула ее хозяину саблю под рёбра.

Наверху в ветвях орали вороны. Стрелок, ругаясь, отмахивался от них луком. Птицы яростно рвали его когтями и норовили выклевать глаза. Возня усилилась, и, ломая ветки, лучник с криком полетел вниз. Он еще не успел прийти в себя, как к нему уже метнулась эльфийка и пригвоздила клинком к корням дерева.

Родрик растерянно хлопал глазами и ощупывал грудь. Грубый наконечник копья не смог пробить кольчугу, но ушиб так болел, что было тяжело вздохнуть.

– Жив? – спросил стражника Дэниел.

– Да…мессир, к-хр-р-р, – парень закашлялся.

– Тогда, если можешь встать, приведи стражу. А мы осмотрим дом, – рыцарь перешагнул через мертвого вожака разбойников и пошел к двери.

Стражник побежал обратно на дорогу, и вскоре оттуда послышались длинные трели его свистка.

Нэриель, перекрывая врагу путь к отступлению, обошла дом сзади. Дэниел же, открыл парадную дверь и осторожно заглянул внутрь. В комнатах царил беспорядок. Ящики комодов были распахнуты, сундуки открыты; прямо у порога лежало несколько наспех связанных тюков с добычей. Приоткрытые ставни создавали сложную игру света и полумрака, погрузив поместье в темно-серый фон.

Рыцарь, не торопясь, двинулся вперед. Возле одной из дверей он остановился. Тьма за ней казалась особенно густой и тревожной. Мгновение спустя Дэниел резко и быстро ткнул в нее мечом. Охнув и выронив кинжал, на клинке повис человек, напоровшись на сталь, как муха на булавку. Дэниел выдернул оружие, и разбойник, испустив дух, растянулся на полу. В его изумленном и перекошенном лице рыцарь узнал вчерашнего игрока в кости. Того, которому эльфийка отрубила пальцы. Ладонь налетчика была туго обмотана тряпкой с подсохшей кровью.

В гостиной послышался грохот, шум и вскрики. Когда рыцарь вошел туда, всё уже было кончено. Свесившись через подоконник головой во двор, в окне замер мертвый разбойник. Похоже, сабля эльфийки поймала его на полпути к свободе. Еще один труп бандита лежал на полу.

Вытянув из его шеи метательный нож, Нэриель развела руками, поясняя:

– Хотела взять хоть одного живым, но увлеклась.

Тут Дэниел услышал в доме новый звук: едва слышные всхлипы, идущие словно из-под земли. Их источником оказался подпол на кухне. Закрытый деревянной крышкой, он то и дело порождал глухой плач и причитания.

– Кто там? – рыцарь стукнул кончиком меча по кованому кольцу люка. – Выходите, всё закончилось.

Из подпола долго не отвечали. Наконец, пожилой голос негромко спросил:

– Откуда нам знать, что вы нас не убьете?

– Я рыцарь Дэниел Грант, представитель судьи Юргена Расса. Скоро здесь будет городская стража. Если хотите, можете дождаться их в своем убежище или вылезти прямо сейчас и рассказать, что всё-таки здесь произошло. Напавшие на вас разбойники уже мертвы.

Когда Дэниелу показалось, что он уже не дождется ответа, проскрежетала задвижка, и люк приоткрылся. Изучив рыцаря через щель, наверх выбрались пожилые мужчина и женщина.

Вскоре выяснилось, что это муж и жена, давно служившие роду Вольмов. Когда в дом ворвались разбойники, супруги находились на кухне и едва успели укрыться в подполе. Сидя на корзинах с капустой, они слушали, как налетчики переворачивают всё вверх дном и стаскивают вещи к входу.

– Кто еще из слуг был в доме? – уточнил Дэниел.

– Кольм и Ру́са, – сообщила женщина, – Кольм спал в комнате наверху, а Руса сидела в гостиной.

– Кольм – это смуглый красавчик с бородкой в виде подковы? – на кухню вошла эльфийка.

– Да… он, – кивнула служанка, настороженно разглядывая девушку.

– Тогда я его нашла. Лежит наверху, у лестницы. Дырок в нём, что в Сама́нском сыре. Кто-то отвел на парне душу. Любопытно, чем он такое заслужил?

– А Руса? Вы нашли ее? – тотчас спросил мужчина.

– В доме больше никого нет, – Нэриель взяла со стола яблоко, и, потерев перчаткой, надкусила.

Во дворе усадьбы раздался шум шагов, отрывистые команды и лязг оружия.

– Вот и стража пожаловала, – Дэниел повернулся к слугам: – Идемте, расскажете им всё, что видели. А потом поговорим о смерти вашей хозяйки.

В коридоре служанка едва не споткнулась о тело беспалого разбойника.

– О боги! Это же… Сван.

– Вы его знаете? – удивился Дэниел.

– Да, это родной брат служанки Русы. Сван Найли́м.

– Как интересно! – усмехнулась эльфийка.

– Тогда поведайте, как получилось, что брат вашей служанки оказался среди разбойников, грабивших дом? – спросил Дэниел, кивком приветствуя Родрика и стражников.

История оказалась простой и трагичной. Незадолго до смерти баронесса приказала выпороть плетьми Русу Найлим. По мнению госпожи Шарди, вода в ее ванной оказалась недостаточно горячей. Истинной же причиной нелюбви хозяйки к служанке были красота и молодость Русы. Баронесса часто придиралась к девушке по мелочам, вымещая на ней дурное настроение. После смерти хозяйки Руса завела разговоры, что «мертвой вещи ни к чему, а слуги сделают свою жизнь лучше, прибрав ничейное пока имущество». Услышав это, слуга Кольм стал угрожать Русе, обещая передать ее слова властям. И в этом случае болтаться бы ей в петле, как подстрекательнице. А вчера ночью Кольм попытался залезть девушке под юбку.

– Думаю, он взял ее силой, – добавил мужчина. – Утром я видел, как Руса выбежала из усадьбы. Платье порвано, волосы растрепаны. И удивился, когда девушка вернулась к обеду. Она ни с кем не разговаривала, лишь мрачно сидела в гостиной, словно чего-то ждала.

– Теперь ясно, как разбойники попали в дом, – бросила Нэриель, – девчонка сама впустила их, а после покинула поместье. Ее братец давно ходил по грани закона, и случившееся с сестрой лишь подлило масла в огонь.

– Кто же рассчитался с Кольмом? Она или ее брат? – задумался Дэниел.

– Когда поймаем, расспросим, – уверил один из стражников. – Вы знаете, где она живет?

– Дом Найлимов ниже по реке, в Сером квартале, – нервно теребя передник, ответила пожилая служанка.

– Опишите внешность Русы.

– Красивая рыжеволосая девушка, веснушчатое лицо. На щеке крупная приметная родинка, похожая на четырехконечную звезду.

Двое стражников шагнули к двери и, звеня кольчугами, направились разыскивать дом Русы.

– Значит, девушка натерпелась от прежней хозяйки? – спросил Дэниел у супружеской четы. – Могла ли Руса убить баронессу?

– Нет, что вы! – уверенно заявил муж. – Несмотря на обиды, она не из тех, кто бы поднял руку на госпожу. К тому же в день убийства ее не было в усадьбе. Руса лежала дома у матери, залечивая тело после порки. Она явилась лишь после слуха о смерти баронессы. Пришла, чтобы забрать свои вещи. Да так и осталась с нами до сегодняшнего дня.

– А ее брат?

– Сложно сказать, я его плохо знал. Но мне кажется, Сван бы на это не пошел. Затеять драку с простолюдином, пригрозить ножом, стянуть что-нибудь – это он мог, но только не умыслить зло против господ!

– Хорошо, оставим семью Русы в покое. Покажите место, где убили баронессу.

За воротами простирался старый сад. Холод поздней осени оставил ему лишь два оттенка – серый и коричневый. Кое-где из-под покрывала листьев выглядывали увядшие цветы. Сухие стебли всё еще тянулись к небу, словно жаждали тепла и солнечного света.

– Это случилось здесь, – слуга указал на ухоженную клумбу. – Жена нашла баронессу рядом с розами.

– Вы видели само убийство? – спросил Дэниел, рассматривая сад и клумбу.

– Нет, – всхлипнула супруга. – С утра я помогала хозяйке в саду, а потом ушла на кухню греть воду. Когда я вернулась, госпожа была уже мертва.

– Я колол дрова, когда услышал крик жены, – добавил муж. – Бросился к ней и увидел рядом мертвую баронессу. Из ее спины торчали садовые ножницы.

Рыцарь обошел вокруг клумбы, стараясь понять, где лежало тело. Три розы были надломаны и примяты, как если бы что-то тяжёлое придавило их к земле.

– Не могу представить, кому могло прийти в голову убить госпожу? – слуга растерянно пожал плечами.

– И тем не менее она мертва, – отметил Грант. – С кем баронесса общалась в последние дни? Были ли среди них шериф Нотманд или купец Дрим Унвинд? Может, накануне она получала какие-то письма?

Муж и жена задумчиво переглянулись.

– Нет, мессир, баронесса жила в затворничестве. Ни гостей, ни писем. Ее интересовал только сад.

– А те голубые цветы? Это вы их нашли?

– Да. Сапфир Забвения, – муж обнял поникшую супругу. – Они лежали прямо на платье госпожи, в крови.

– И в вашем саду они не растут? – уточнил рыцарь.

– Нет, это же сорняк, пусть и довольно редкий, – удивился мужчина.

– Значит, сорняк? Хм-м, – задумался Дэниел.

Между тем Нэриель уже прошлась вокруг и теперь рассматривала каменный портик старого фонтана.

– Да, в народе его называют «цветком праведников», но, по-моему, это лишь красивая легенда, – добавил слуга.

– Вы заметили что-нибудь необычное в тот день? Меня интересуют любые детали.

– Нет, – подумав, ответил слуга, – ничего такого. Утро выдалось погожим, я еще подумал, займусь, пожалуй, крышей…

– Волосы, – перебила его жена. – Баронесса всегда укладывала их под косницу, тонкую проволочную сетку расшитую жемчугом.

– Продолжайте, – кивнул Дэниел.