Слуга Пиковой дамы

Размер шрифта: 13

Иллюстрация на переплете Ольги Саохелал

Пролог

Он злился. На себя. Ведь он планировал все иначе. Представлял, как спокойно придет, уверенно проведет обряд. Расписывал это все в своем воображении посекундно. И тогда испытывал чувство удовлетворения, верил в себя и свои силы. Был таким, каким и хотел себя видеть.

Но сейчас он нервничает. Чувствует себя каким-то убогим. Спустился по лестнице, крадется, стараясь, чтобы его не услышали. Оглядывается так, будто боится, что кто-то его заметит. Будто мелкий вор. Это унижает. И злит.

Он здесь именно потому, что имеет на это право. Он этого хочет! Он годами смотрел на этот дом, на всю эту жизнь со стороны. Теперь хочет забрать это себе. Имеет право! Но… Почему-то руки все равно трясутся и потеют. Свет фонарика на смартфоне подрагивает. Трус и неудачник! Надо собраться!

Он себя почти убедил. Выпрямил спину, расправил плечи, осмотрелся уверенно. И тут же чуть не вскрикнул. Чертовы зеркала! Его собственное отражение казалось в темноте дома невнятным, каким-то призрачным, и пугало. До чертиков! Ладно. Когда все кончится, первое, что он сделает, выкинет зеркала прочь. Вообще переделает всю гостиную. Или, если захочет, купит другой дом!

Положив фонарик на пол, он достал из кармана куртки заготовленные свечи. Восковые, настоящие. Шагнул на середину комнаты, долго решал, где вернее их установить. А ведь раньше-то точно это место высчитал! Когда спускался в гостиную днем. Почему в темноте все иначе? Да и снова эти проклятые отражения, дергающиеся в зеркалах, по-прежнему пугающие.

Все же нужную точку найти удалось. Хоть зажигалка работает надежно. Свечи зажглись. Запах теплого воска почему-то немного успокаивал. Он достал колоду карт. Новенькие совсем, не использованные, как и должно быть. Стал сдирать с нее целлофан. И тут же скривился. Шорох обертки показался ему слишком громким. А если еще и упало что? Пришлось снова включать фонарик и осматривать пол вокруг.

Почему он такой жалкий? Почему у него все через задницу? Ничего сделать нормально не может! Как он ненавидел это. И себя, и все обстоятельства. Все, что заставляло его чувствовать себя таким ничтожным! Но как только он закончит, это пройдет. Он избавится навсегда от этого чувства неловкости, станет таким, каким должен быть. Будет чувствовать себя свободным.

На полу ничего не оказалось. Он убрал сорванную обертку в карман, достал помаду. Снял колпачок, выкрутил из тюбика столбик. Алая. Как надо. Прошел к одному из зеркал. Убедился, что в отражении видны свечи.

И снова испугался. Но на этот раз не своей неумелости. Того, что увидел. Тот самый зеркальный коридор. Бесконечное двойное отображение. Реально жутко. Чуждо. Запредельно. Невольно кажется, что там, в середине, между повторяющимися зеркалами, в какой-то далекой точке этой неизвестной реальности уже кто-то есть. Фигура. Пока еще не опознанная, но движущаяся. Можно ли про нее сказать – живая?

Он тихо выругался. Совсем идиот. Нашел время распускаться. Надо заканчивать быстрее. Подступив на шаг ближе, стараясь смотреть вот буквально только на само стекло, он провел первую линию. Руки по-прежнему немного тряслись. Но вроде ровно. Да в конце концов! Он же не произведение искусства создает!

Следующие линии рисовал быстрее и увереннее. Дверь и лестница. Теперь шаг назад. Снова проверил. Колода видна, как и свечи. Надо достать карту. Он судорожно вскрыл пачку, практически разорвав клапан. Чуть не рассыпал всю колоду. Чувство жалости к себе выросло до размеров Мирового океана. Непослушные пальцы перебирали карты. Чуть не пропустил нужную.

Но вот она. Масть пик. Брюнетка с таинственной улыбкой. Вообще, выглядит немного вульгарно. Как-то… плоско. Да какая разница! Мозги вообще не тем заняты!

Он убрал колоду, оставил Даму Пик. Наконец-то готов. Повернулся к зеркалу. Свечи горели ровно, карта лежала на правильном месте. Рисунок на зеркале просматривался удивительно четко. Он пару раз глубоко вздохнул, вроде успокоился. Собрался, даже как-то представил себе ту, кого ждет. Не такой, как на карте. Более… приличной, что ли? И более зловещей. Холодной и надменной. Царственной и могущественной. Но лица и фигуры не придумал. Не важно. Главное, просто понять для себя, какая она – Дама Пик. И пока все та же привычная унизительная липкая жалость к себе не вернулась, он одним махом трижды проговорил простые слова вызова.

Ничего не изменилось. В гостиной висела тишина. В зеркале мерцали отраженные не единожды огни свечей, запредельный коридор был пуст. Он стоял в растерянности, не зная, что дальше. Как получить знак? Что должно измениться…

Вспомнил внезапно. Надо же было смотреть на нарисованную дверь и ступеньки. Она должна появиться там. Просто пятно, а потом…

Холод прошел по спине. Будто откуда-то подул сквозняк. Резкий и обжигающе холодный. Кожа на руках покрылась мурашками. Заколотилось сердце. Откуда-то из глубин подсознания поднялось нечто. Спонтанное, но такое резкое желание – бежать! Острое чувство опасности. Он постарался перебороть это, сдержать. Ведь ничего же не происходит. Все это лишь… Он услышал звук. Будто кто-то выдохнул. Рядом. Буквально над его ухом. И легкий тихий хохоток.

Он даже не поверил сначала. Реально? Она здесь? Это работает? Этот детский идиотский ритуал работает? А потом стало страшно. Иррационально, дико страшно. Потому что он ее чувствовал. У себя за спиной. Именно такой, как представлял. Властной и царственной. И очень опасной.

– Я подарю тебе желания! – выпалил он.

Глава 1

– Унас сегодня бомж-пати? – с деланой надменностью осведомился Виктор.

Он привык вести себя так, немного свысока, хотя не знал, почему его приятели считают, что он должен быть таким. За ним как-то сразу закрепился этот образ «мажора», «золотого мальчика». Еще с первого курса. Почему-то все считали, что, если у его папы серьезный бизнес, сынок должен быть именно таким.

На самом деле Витя совсем на мажора похож не был. Он не переносил всю эту тусовочную жизнь, клубы, вечеринки и прочее. На отделение журналистики он поступил сам. На бюджет. И к учебе относился серьезно. Вообще, он ко многим вещам в жизни относился серьезнее большинства его ровесников.

Но да, у него был свой автомобиль, добротные вещи и недешевые гаджеты. Потому мажор. С уверенностью в себе и умением за себя постоять у Вити были некоторые проблемы, точнее, он просто не очень умел выстраивать отношения, правильно «ставить» себя в обществе себе подобных. Потому просто принял предложенную ему роль и кое-как пытался ей соответствовать. Так проще и спокойнее.

Хотя сейчас, к началу четвертого курса, стало лучше. Приятели более-менее привыкли к нему, а он к ним, и постепенно в их компании Витя расслаблялся, сбрасывал эту навязанную маску. Его образ стал уже чем-то вроде некоторой «фишки», дежурной шутки. Он демонстрировал «мажора», приходя в компанию, а потом понемногу показывал себя настоящего.

– У нас ретровечеринка! – весело откликнулась на его слова Маша. – Костер, жареный хлеб и сосиски, а еще страшилки!

– Мне отец рассказывал, во времена его молодости так модно было, – пояснил Гоша. – В пионерских лагерях.

– Примерно так, – согласился Витя, устраиваясь возле костра на пластиковом ящике, поставленном на попа. – Только там костры жгли на природе, на берегу реки. Картошку жарили, да, хлеб. Еще песни под гитару орали. Типа «Взвейтесь кострами, синие ночи». А вы почему-то залезли в какую-то замызганную заброшку.

Компания на самом деле выбрала для вечеринки странноватое место. Заброшенный дом в конце одного из старых спальных кварталов. Здесь мало было стандартных советских пятиэтажек, эту часть города, согласно истории, застраивали пленные немцы после Великой Отечественной. Домики были небольшие, аккуратные, на четыре квартиры, так называемая «сталинская» планировка. Вообще, Витя писал статью по этой теме, видел фотографии этих квартир. Весьма комфортное было жилье. Потолки под три с половиной метра высотой, метраж жилой огромный, окна на полстены. Сейчас в новостройках такие не везде найдешь.

А еще у этих домиков были шикарные палисадники и дворы, засаженные яблонями. Красота! Жаль только, что со временем все это пришло в упадок. И теперь домики обветшали, рушились без капремонта, расселялись. Или, как этот, стояли заброшенными, ждали срока под снос.

– Мы дети цивилизации, – заметил Вите Степа. – А потому ехать за город как-то лень. Зато это место точно подходит под нашу цель. Страшилки! Тебе уже Машка сказала.

– Тематическая бомж-пати, – уточнил иронично Виктор.

По его мнению, место не выглядело таким устрашающим, как того хотелось приятелям. Дом, оставленный хозяевами, наводил грусть и уныние. Но ладно. В целом это точно интереснее, чем пьянка в каком-то очередном ночном клубе. Туда бы Витя точно отказался идти.

– Так чем будете пугать? – спросил он. – И где тут обещанный жареный хлеб?

– Его готовить надо, – деловито известил Степа. – Оль? Ты у нас была главной по кухне.

– Вот, держите. – Однокурсница раздала всем прутики, на которые были нанизаны аккуратные квадратики ржаного хлеба. – Держим над огнем, стараемся не сжечь, как потемнеет, можно есть.

– В Интернете инструкцию вычитала? – не удержалась Маша. – Давайте сюда. Я, как ребенок, выросший на окраине ПГТ, кто умеет готовить на костре, так и быть, порадую вас закуской.

– Закуска? – Оживился Гоша. Вот он был любителем алкогольных праздников. – Она подразумевает выпивку.

– Есть пиво, – ответил Степа. – Вите взяли сок.

– Спасибо, – искренне поблагодарил его приятель. – Так что там со страшилками?

– Решили рассказывать старые детские, – известила его Юля. – Как это было принято во все тех же пионерлагерях. Знаешь, все эти вызывалки. Мне вот мама рассказывала, что они в детстве призывали сладкого гнома.

– Кого? – несколько опешил Гоша. – Сладкого гнома? Но… это как-то совсем не страшно звучит.

– Ну, как сказать, – интригующе подмигнула ему однокурсница. – Всегда есть подвох. В таких развлечениях именно это и важно. Некий элемент риска. С гномом так же.

– Так и что делают, чтобы он пришел? – спросил деловито Степа. – И главное, зачем?

– Над полом надо протянуть нитку, – стала объяснять девушка. – На ней подвесить конфеты. Лучше шоколадные, дорогие. Каждая конфета – это одно из твоих желаний. Можно эти самые желания даже на фантиках записывать. Конфеты подвешивают так, чтобы они не доставали до пола сантиметра два. Потом говоришь призыв. Тут все банально: «Сладкий гном, приди», или по-другому: «Гном желаний, приди сладкое есть». А потом ложишься спать. Утром смотришь, какую конфету он съел. То и сбудется.

– А где страшное? – не понял Степа.

– Ну… – Юля сделала театральную паузу. – Гном очень сильно чавкает, когда ест. И если ты не спал, и слышал, то… Потом уже не проснешься!

– О! – обрадовался Гоша. – Это уже как-то так… Впечатляет.

– Я слышала и другую версию, – дополнила Маша. – Спал или нет, не важно. Но если конфета съедена, когда желание исполнится, ты умрешь.

– Это круче, – оценил Степа.

– И главное, все четко, – удовлетворенно выдал Гоша. – Реальная сделка с представителем темных сил. Как и положено. Ну а потом, конечно, наказание за это. Практически, как если бы демона вызвал.

– Да ты спец, – усмехнулся Витя. – В своей курсовой вычитал?

Остальные усмехнулись. Гоша взял на третьем курсе весьма интересную, но совсем не легкую тему «Мистика в массовой культуре». Писать сам не стал, купил готовую. С которой звездно провалился. Пересдача должна была состояться где-то через неделю. В этот раз парень вроде бы писал работу сам. Но шутить над ним приятели не перестали.

– Ладно, – сменил Степа тему. – Что там у нас еще?

– Скелет Вася, – объявила Маша. – У нас его в школе вызывали.

– Вот это уже сразу как-то по-взрослому, – оценил Гоша.

– Только занудно очень, – призналась однокурсница. – Надо собраться толпой. От трех человек. Встать в круг, держась за руки.

– Как на спиритическом сеансе? – уточнил Степа. – Только там сидят.

– Ага, – согласилась девушка. – Тут тоже сидеть можно. В общем, повторяешь призыв сто раз. Не три, не семь, ровно сто! Главное, не сбиться! И потом расходятся все. А ночью скелет должен прийти к каждому из вызывающих. Важно, засыпая, зажать что-то красное в руке. И держать. Если выпал лоскуток, ну, тут понятно. Так же уже не проснешься. Скелет задушит.

– Мило, – оценил немного озадаченно Витя. – В гноме хотя бы был смысл. Желание. А тут-то зачем? И… почему он Вася?

– Я бы еще спросил, почему именно красное, – добавил Степа.

– Понятия не имею, – легкомысленно отозвалась Маша. – А вызывают нервы пощекотать. Как и всех остальных.

Витя только пожал плечами. У него эти рассказы вызывали какие-то немного неприятные эмоции. Во-первых, отсутствие логики. Зачем звать кого-то страшного? А во‑вторых… Это все как-то не то чтобы пугало, но интуитивно напрягало. Конечно, никакого скелета Васи или гнома не существует. Вот только в чем-то Гоша прав. Эти детские игры нехорошо напоминают всякие там спиритические сеансы и призывы демонов. Неприятно.

– Что еще? – спросила Юля. – Кого там еще принято было звать?

– Бабку-матерщинницу, сыроежку, Чеширского кота, – перечислил Степа. – Это я в Интернете прочел. Везде примерно то же самое. Хотя мне просто про лестницу на стене понравилось или дверь. Рисуешь в полночь, на полу ставишь свечи. И чтоб все это напротив зеркала было. Ну, и сидишь, смотришь как раз в зеркало. И… Если дверь есть, однажды она должна открыться!

– А что за ней? – полюбопытствовал Гоша.

– Кто видел, уже не с нами, – с должным пафосом выдал ему приятель.

– Жестко, – оценил парень. – Есть-то будем?

– Держите. – Маша раздала хлеб, уже даже успевший чуть остыть. За разговором о нем забыли.

Витя попробовал. В целом обычный тост, только пережаренный и с привкусом каким-то неприятным. А еще Маша явно хлеб пересолила.

– Сосиски давайте уже сами жарьте, мы с Юлей вам их очистили и на прутики надели, – распорядилась девушка и раздала эти импровизированные шампуры. И тут же вернулась к прежней теме: – С зеркалами вообще много фишек. Конечно, самая знаменитая – это Кровавая Мэри!

– Это американская история, – запротестовала Юля. – Избитая совсем. Перед зеркалом позвать ее три раза, и выйдет призрак убитой когда-то так же перед зеркалом девушки. Но у нас это не прокатит.

– Потому у нас вызывают Пиковую Даму, – заметил Степа. – Там все немного сложнее. И сама она неизвестно кто.

– Да, – серьезно подтвердила Маша. – Но ее вызывать реально страшно. Там на зеркале рисуют тоже дверь и от нее лестницу вниз, кладут карту, так, чтобы отражалась, ставят кругом свечи. Это уже целый ритуал и как-то совсем жестко.

– Точно, – охотно поддержал ее Степа. – И надо позвать ее тоже три раза. Услышишь стук каблуков и смех. И надо смотреть внимательно. Если увидишь, как она спускается в зеркале по лестнице, успеть стереть следующую ступеньку. Иначе все!

– Что все? – не понял Витя.

– Она придет к тебе, – как об очевидном, сообщил ему приятель. – За тобой, вернее. Крови будет много.

– Но не факт, – заметила Маша. – Пиковую Даму вызывают, чтобы она тоже исполнила желания. А еще иногда, чтобы она охраняла. От всяких еще более страшных тварей.

– От монстров под кроватью и в шкафу? – иронично предположил Гоша.

– Конечно. – Девушка весело улыбнулась. – Но лучше все-таки эту сделку не заключать. Тут как с гномом. Если все условия выполнены… Она все равно тебя убьет.

Виктор чувствовал себя все более неуютно. Во всех этих байках есть что-то болезненное. Неправильное что-то. Он терпеть не мог всякую мистику. Вот такую, народную. Хотя на самом деле любую. Истории его не пугали, а просто не нравились. Витя не понимал, зачем это нужно.

– Кстати, – продолжил Гоша. – Вот это совсем по-взрослому. По идее, Пиковую Даму еще и по имени называть нельзя. Она точно что-то вроде демона. Но… Нет, тогда наоборот! Чтобы ее точно призвать, надо как раз это самое настоящее имя и знать!

– Акулина, – выдал Степа. – Так ее и зовут. Так что да, похоже, надо призыв именно на нее делать. Только я слышал, что подойдет не любое зеркало. Только старинное. И лучше парные взять. Как в славянских гаданиях, сначала коридор зеркальный выстроить, а потом уже эту вашу лестницу рисовать.

– Чем? – зачем-то спросил Витя.

– Помадой! – Маша все так же задорно улыбалась. – Согласись, это как-то сбивает весь настрой.

Парень кивнул и усмехнулся. Помада. Это точно несерьезно. И это успокаивает. Нет, зря он согласился на эту вечеринку ненормальную. Место встречи по-прежнему не пугало, да и сами истории тоже. Как-то этот ретропоход выглядит жалко. Они реально дети цивилизации, и такое сборище выглядит наивно, как-то с натяжкой. Повторяют за «взрослыми», сами не зная что.

Хотя… С Пиковой Дамой было неприятно очень. И дело не в страшилке. Просто Витя как-то не вовремя вспомнил о том, что отец с Милой только недавно купили и повесили в гостиной два антикварных зеркала. Витя вообще не любил антиквариат. Для него это были вещи мертвых людей. А тут еще и зеркала…

Он отвлекся. Сам себя накручивает ерундой какой-то. Парень отхлебнул купленного для него приятелями сока. Абрикосовый. Приторный до ужаса. Отвратительно. Еще и теплый…

– Ну, что? – спросил Гоша. – Больше ничего в голову не приходит?

– Нет, – посетовал Степа. – И даже в Интернете больше ничего стоящего.

– Вот это «даже в Интернете» было смешно, – заметила иронично Юля. – А про Пиковую мне понравилось. Зацепило.

Витя очень надеялся, что они не станут и дальше обсуждать эту страшилку. Но, похоже, приятели вообще не знали, о чем говорить еще.

Где-то там, на улице, за стенами заброшенного дома, было слышно, как проехал автомобиль. Один из этих. Витя называл их «музыкальными шкатулками». Любители громкой и неприятной музыки. Нечто такое мяукающее с банальным текстом, да и голос исполнителя странный, мужской, да тонкий. В компании у костра все брезгливо поморщились.

– В черном-черном городе, – начал Витя. – По черной-черной улице…

– Ехал черный-черный гроб на колесиках! – довольным тоном закончил Гоша.

– Самый сок для детских страшилок! – обрадовалась Маша. – Но… лично я на этом и закончу сегодня. Мне домой через весь город добираться, между прочим.

– Поехали, – предложил Витя. – Мне тоже пора.

– Спасибо, – немного робко поблагодарила девушка.

Он оставил машину в конце квартала. Там еще были жилые дома и приличная парковка.

– Ты меня хотя бы до центра подкинь, – сказала девушка, усаживаясь на переднее пассажирское сиденье и пристегивая ремень безопасности. – А я там дальше сама. Может, еще какой поздний транспорт ходит.

– Маша, мне нетрудно тебя довезти, – ровно заметил Витя. – Зачем тебе ехать полдороги, и потом еще неизвестно как дальше добираться? Это не логично.

– Ну, просто не хочу тебя напрягать, – смущенно отозвалась девушка.

– Я и не напрягаюсь, – выводя автомобиль со стоянки, сказал он. – До дома. Только… Маш, я очень кофе хочу. Остановимся в центре на пять минут, ладно?

– Давай, – легко согласилась она. – А где?

– В «Половине», – назвал парень кафе.

Девушка посмотрела на него немного раздраженно.

– Витя, извини, – сказала она. – Я, конечно, подрабатываю. Но мне еще за квартиру платить. Короче, у меня нет денег, по самым модным местам ходить.

– Я тоже подрабатываю, – заметил парень. – И столько, что могу угостить тебя кофе в каком-то модном месте.

– Ты работаешь? – удивилась она. – Но…

– Напомню. – Теперь ситуация немного раздражала уже самого Витю. – Это у моего отца много денег. Не у меня. Я свои тоже зарабатываю сам. Просто мне чуть больше повезло, за квартиру как раз платить не надо. Так что купить тебе кофе вполне могу. Маш? В чем дело? Я же тебе не секс предлагаю!

– Не надо так! – робко попросила девушка. – Просто ты всегда очень серьезный. Мне все время кажется, что мы тебя раздражаем. Ну… не в том дело, что мы не твоего круга или прочая ерунда. Просто ты по характеру другой. Потому я не хотела тебе навязываться.

– Я сам предложил, – напомнил Витя. – Так ты кофе хочешь?

– Наверное. – Она пожала плечами. – На ночь как-то кофе не лучший вариант. Но хлеб получился ужасный, сгорел весь. Во рту привкус мерзкий. Кофе должен помочь. Только что-то легкое. С молоком, наверное.

Парень просто кивнул. Он не стал ей объяснять, что «кофе нельзя на ночь» – это всего лишь миф. Не стал говорить, что «с молоком» – это будет либо капучино, либо латте. И это виды приготовления кофейных напитков. Он мог вообще многое ей рассказать, только не факт, что Маше все это интересно. В конце концов, большинство приятелей Вити ничего не понимали в кофе. Для них это просто подкрашенная горьковатая водичка.

Для самого парня кофе был отдельной вселенной. С кучей нюансов вкуса, оттенков, историй и легенд. Ему нравилось быть частью этого мира. А порталом в кофейную страну стало как раз то самое кафе «Половина».

Когда они вошли в зал, довольно небольшой, выкрашенный в светлые тона, лишенный каких-либо привычных «антуражных» украшений, было уже половина одиннадцатого. Всего полтора часа до закрытия. Но четыре столика из семи были еще заняты посетителями, и какая-то парочка сидела у стойки.

Хотя здесь это было принято называть «станция». Здесь готовили кофе, стояли эспрессо-машина, две кофемолки, фильтр-машина, чайники, воронки, продавали дрипы, был небольшой бар, где смешивали безалкогольные коктейли и смузи, тут же на витрине были выставлены десерты. Сейчас «на хозяйстве» был Дима.

– Привет! – Он приглашающе махнул Вите рукой и, как было принято стандартами обслуживания кафе, мило улыбнулся Маше. – Девушка у нас впервые? Чем удивить?

Выйдя из-за стола «станции», бариста подвинул для студентки стул. Маша здорово смутилась.

– Сделай, пожалуйста, воронку, – попросил Диму Витя. – Одну.

– Сегодня открыли только «Колумбия эль Индио», – сообщил бариста.

– Колумбия – то, что надо, – заверил его приятель и повернулся к девушке: – Что ты решила?

– Я не знаю, – призналась Маша. – Вы говорите при мне на каком-то тайном языке. Мне уже совсем неуютно.

– Воронка. Это просто способ приготовления кофе без эспрессо-машины, – охотно пояснил ей однокурсник. – Так называемый альтернативный способ заварки. Очень близко к тому, что ты сама делаешь дома. А «Колумбия эль Индио» – это просто сорт зерен. Хочешь попробовать?

– Он крепкий? – спросила девушка. – Эта воронка?

– Примерно, как американо, – подсказал Дима.

– Очень горький, – перевела для себя Маша. – Я, признаюсь, не очень люблю кофе. Именно из-за горечи. Иногда она даже в капучино чувствуется.

– О! – оживился Витя. – Тогда попробуй раф. У Димы раф точно не горчит.

– Сделаю, – тут же пообещал бариста. – Знаешь, это один из немногих кофейных напитков родом из России. Здесь много сливок и сладкого. Считай, почти десерт.

– Отлично, – обрадовалась Маша. – Но, вообще, я как-то раф уже пробовала.

– Ты почти профи, – улыбнулся ей Витя. Без сарказма, просто чтобы ее поддержать. – Дима, давай ей лавандовый.

Бариста кивнул и занялся делом.

– Тут круто, – сообщила Маша однокурснику. – Так… интересно. Вроде ничего особенного. Но какая-то атмосфера такая. И все эти ваши истории с кофе. Сюда реально, наверное, ходят те, кто в кофе разбирается.

– Сюда много кто ходит, – отозвался Витя. – Модно, сама сказала. Но кто хочет, может узнать о кофе больше. Тут работают лучшие бариста города. Но и кухня есть, там тоже интересные рецепты. Ребята реально создали некое особое место. В одном ты права: сюда приходят общаться.

– И за вкусным, – услышав его последние слова, поддержал Дима. – Держите!

Перед парнем поставили аккуратный стакан, похожий чем-то на коньячный бокал, а перед Машей – нечто, чему подходило название «ведерко».

– Спасибо! – Девушка выглядела по-детски счастливой. Она попробовала напиток. – Реально не горчит! Вы волшебник!

– У нас на «ты», – предупредил Дима. – Будешь чаще приходить, привыкнешь. Кстати, Вить, извини, но от вас двоих чем-то странным пахнет. Вы на какой-то подпольной коптильне были? Журналистское расследование?

– Хуже. – Студент досадливо поморщился. – Был вечер страшилок у костра.

– А! – Бариста усмехнулся чуть снисходительно. – И что? Кого-то вызывали? Надеюсь, не Пиковую Даму?

– Обошлись без экстрима, – иронично отозвался Витя. – Но почему сразу ее вспомнил?

Ему было неприятно снова слышать именно об этой страшилке.

– Все остальные детские «вызывалки» звучат банально или откровенно фантастично, – заявил бариста. – А Пиковая Дама как-то пугает. Нет, я сам в нее не верю, но… Это как городская легенда, что ли. Неприятно. Напрягает.

– Именно что напрягает, – пробурчал Витя.

– А еще интересно, – заметила Маша, – если наша Дама Пик – эквивалент американской Кровавой Мэри, то, возможно, реально и тут существует некая как раз городская легенда. Про Акулину.

– Ты серьезно сейчас? – удивился ее однокурсник.

– Думаю, можно попробовать статью написать, – призналась девушка. – Так что только чисто научный интерес.

– Не лучшая тема, – высказал свое мнение Дима.

Витя был с ним согласен. Но промолчал. Он просто наслаждался вкусом кофе. А еще тем, что находится в знакомом и комфортном месте. И скоро домой. Надо бы поторопиться. Тем более ребятам закрываться скоро.

– Довольна? – указывая на раф, спросил он Машу.

– Ты сломал мне жизнь, – шутливо призналась она. – Теперь придется искать еще подработку. Ради этого!

– В следующий раз сделаю тебе скидку, – пообещал ей Дима.

– Мы пойдем, – стал прощаться Витя. – В субботу буду.

Приятель только кивнул на прощание.

Витя отвез Машу домой, как и обещал. Потом поехал к себе. Ночью хорошо, дороги почти пустые. Девушка снимала квартиру в дальнем спальном районе, в новостройках, обратно до центра дорога заняла всего пятнадцать минут. Днем добирался бы в два раза дольше.

Молодой человек свернул на свою улицу, в квартале за корпусом его же родного факультета. Тут лет пятнадцать назад снесли частные дома и построили совсем небольшой ряд таунхаусов, окруженный со всех сторон девятиэтажками. Небольшие строения стояли буквой «П», и в дальнем углу как раз был дом, частично выкупленный отцом Вити.

Парень поставил свою машину в гараж, закрыл рольставни, поднялся из полуподвального помещения сразу в гостиную. Было темно. Только в окна падал свет фонарей. И еще мигала красным лампочка на «плазме». Мила опять забыла выключить телевизор. Витя сделал шаг вперед, собираясь подойти и «усыпить» технику. И тут он заметил краем глаза какое-то движение справа. Будто в комнате кто-то еще есть. В темноте. Совершенно бесшумный. Чужой…

От страха мгновенно зачастило сердце, Витя вздрогнул и резко повернулся. Зеркало. И его собственное отражение. Парень ругнулся про себя. Он говорил, что вешать эти чертовы зеркала в гостиной – дурная идея. Да еще так, напротив друг друга. Нехорошо это.

Витя невольно снова вспомнил сегодняшние страшилки. Эту проклятую Пиковую Даму. Далась она ему! Как ребенок! Носится теперь с этой страшилкой. Он все же пересек комнату, выключил телевизор, потом пошел к лестнице, ведущей на второй этаж.

Его комната была сразу направо. Витя уже дотронулся до ручки двери, когда услышал, как Мила выглянула в коридор. Из детской.

– Его еще нет? – спросила она громким шепотом.

– Не приехал, – с сожалением отозвался молодой человек. – Ты опять не выключила телевизор.

– Думала смотреть, пока Коля не вернется, – призналась Мила. – Но Ваня что-то капризничал, не спал, вот только уложила.

– Отец где-то часа в два ночи вернется, – напомнил Витя. – Поспи. Завтра точно его увидим.

– Хочу все же встретить, – упрямо ответила Мила. – Ему было бы приятно, что мы дождались.

– Да, – кивнул Витя. – Но если все же дождемся, будет ворчать. Ты его знаешь.

Говорил, а сам улыбался. Он тоже скучал по отцу. Уже десять дней, как тот в командировке. Папа редко уезжал так надолго. Хотя что такое десять дней…

– Ладно, я еще позанимаюсь, и спать, – предупредил Витя Милу.

– Иди, я почитаю еще, – решила она.

Парень вошел в свою комнату, включил бра над кроватью. Надо было бы на самом деле посмотреть материалы к дипломной работе. Поискать литературу. Но… Вместо этого Витя лег поверх покрывала, взял в руки смартфон, открыл ленту в социальной сети. Минут через пятнадцать у него уже слипались глаза. Накинув на себя плед, он повернулся на бок и заснул.

А потом его разбудил крик. Пронзительный, полный ужаса, протяжный женский крик.

Глава 2

Полиция – или как там теперь называют тех, кто занимается расследованием убийств? Не важно. Они уехали. Наконец-то. За то время, пока чужие люди толпились в его доме, за окнами ночь сменилась сначала серым рассветом, а теперь даже успело выглянуть утреннее солнце. Витя все так же сидел в гостиной на небольшом диване.

Рядом, положив голову ему на колени, спал Ванька. Витя все еще обнимал брата одной рукой за плечики, другой машинально гладил по спине. Кажется, уже несколько часов так. На парне были джинсы, испачканные на коленях кровью, темная футболка, мятая и тоже измазанная. Наверное, кровь отца осталась под ногтями, видна на фалангах пальцев. Размазал, когда вытирал. Но все это сейчас, как и в последние часы, не имело значения.

Он бесконечно устал. И это было единственное, что ему удавалось чувствовать. Усталость вытеснила все. Боль потери, потрясение от смерти отца, страх. Хотя эта картина все еще стояла перед глазами. То, что он увидел, бегом спустившись в гостиную, на крик Милки.

Лужа крови на паркете. Скорчившееся тело отца, его какое-то жалобное, болезненно сморщившееся лицо, руки, зажимающие рану, подогнутые колени. И неживые глаза. А еще яркий свет от люстры, зеркало напротив. И нарисованная на глади стекла дверь, с ведущими вниз ступенями. Вульгарно-алая, кривая вся. Абсурдная.

Видение Витю не покидало все эти часы. Все время, пока пытался нащупать пульс на шее отца, хотя сразу знал, что это бессмысленно, пока зачем-то старался отцепить руки покойного и посмотреть, насколько глубока рана. И потом, пока вызывал полицию, пока протащил Милку в кухню, приводил ее в чувство, чтобы хотя бы прекратила орать, пока искал ей успокоительное. И дальше, когда забрал проснувшегося и испуганно плачущего Ваньку, когда дождался полицию, впустил их в дом, отвечал на их бесконечные, нудные, иногда циничные и неприятные вопросы.

Картина стояла перед глазами и сейчас. Вот только… Ее смысл будто бы немного стерся. Усталость побеждала. Витя чувствовал себя каким-то ватным и пустым. А еще одиноким. Если все это время он ждал тишины, то сейчас, дождавшись, чувствовал себя в ней неуютно. Он один. Со спящим ребенком на руках. В разгромленной гостиной. Пришло неприятное ощущение уязвимости и унижения. Когда твой дом изгадили. Кто-то вторгся в твою жизнь и все испачкал и сломал.

Хотя Витя прекрасно знал, насколько это все было необходимо. Осмотр места происшествия, работа экспертов, обыск дома, поиск улик, снятие отпечатков. Они разбирали схему на паре семинаров по криминальной журналистике. Но знать и принять – это огромная разница.

Желание избавиться от этой «нечистоты» и неуюта заставляло Витю действовать. Надо убраться, привести дом в порядок. Хоть как-то вернуть себе иллюзию нормальной жизни. Без отца. Самому. А еще… организация похорон, отцовский бизнес, какие-то там хлопоты по вступлению в наследство. Все ненужное, чуждое и неприятное. Неприемлемое сейчас. Все то, что подчеркнет факт, который так не хочется признавать, – факт, что отца больше нет.

Пока Витя был не готов это принять. По-хорошему, он даже был не в состоянии сейчас заняться уборкой. Вообще сделать хоть что-нибудь. А ведь надо… Да хотя бы поесть. Но не то чтобы сил не хватало, Витя будто не мог даже сообразить, как это делается. Ему нужна помощь.

Он протянул руку и забрал с журнального столика свой смартфон, нашел нужный номер и нажал кнопку вызова.

– Привет, племяш! – прозвучал знакомый голос. Похоже, собеседник сейчас улыбался. – Ты чего-то рано.

– Дядя Семен. – Витя заметил, что его голос звучит слишком глухо, чуть откашлялся, прочищая горло. – Дядь… Отец погиб. Убили. Прости…

На какое-то время воцарилось молчание, но Витя чувствовал, что Семен еще не отключил вызов, что он где-то… рядом. Дядя с ним.

– Ты где? – уже совсем иначе, коротко, немного сурово, спросил родственник.

– Дома, – послушно ответил Витя. – Полиция только уехала. Это случилось прямо здесь.

– Буду через пятнадцать минут.

Парень только кивал и продолжал держать смартфон у уха, хотя дядя звонок уже сбросил. Так было проще ждать. По-детски, но… Проще.

Спустя всего час Витя стоял на коленях все в той же гостиной и вручную оттирал паркет. Смывал следы крови. Он как раз мочил тряпку в тазу, стараясь не замечать, какой темно-бурой стала вода, когда по лестнице сверху спустился Семен.

Дядя был высоким, мощнее и шире в плечах, чем отец. Лицо кругловатое, короткая военная стрижка. Всегда слишком внимательный, цепкий взгляд. Семен работал у отца начальником службы безопасности. В детстве Витя его немного боялся. В дяде было нечто такое, хищное и вызывающее опаску. Но, повзрослев, парень понял одно: он может доверять Семену безоговорочно. А еще дядя может быть очень надежным и добрым.

Сейчас Семен решительно подошел к племяннику, помог тому подняться на ноги, крепко обнял, похлопал по спине.

– Ты сильный, – сказал он с уважением. – Держишься.

– Ты тоже, – отметил Витька.

Дядя казался таким же, как всегда, деловым, серьезным, решительным. Только выражение глаз изменилось. В них застыла скорбь.

– У нас выбора нет, – криво усмехнулся Семен. – Ты что делаешь?

– Отмываю, – угрюмо признался парень. – Лучше сам. Выглядит так… Не хочу, чтобы кто-то это видел.

Дядя кивнул. Он понимал. Это кровь отца. Парень не хочет показывать чужим личное. Да и лишние глупые сплетни и толки никому не нужны.

– Слушай, – велел дядя, – Ванька спит. Через минут двадцать приедет няня. Еще я вызвал клининговую службу. Эти будут через час примерно. Когда все закончат, тебе надо поспать. Всем остальным я займусь сам. О бизнесе не думай. Я присмотрю за управляющим, деньги проверю. Мои ребята справятся. Похороны на мне. На столе в кухне на салфетке номер телефона клиники, куда увезли Милку. Проверь ее вечером. Няня уйдет в семь. После – ты сам.

Он чуть помолчал, потом признался:

– Меня сегодня не ищи. Нажрусь.

Витя только кивал. Он понимал. Семен потерял брата. Витька сам бы нажрался, если бы мог. Только от одного воспоминания о вкусе спиртного, желудок сводит.

– Спасибо, – сказал он и все же добавил: – Прости.

– За что? – не понял Семен. – Не ты же отца.

– Что вот так… что сразу вывалил тебе это, – пояснил парень. – Что тебе еще и всем этим заниматься.

– Сказать, «кто, если не мы»? – с невеселой иронией предложил дядя. – Витя, радуйся, что пока есть, на кого это переложить. Твое время тоже когда-то придет.

– Сказать «сочтемся» или «отслужу»? – в тон предложил племянник.

Семен оценил, чуть улыбнулся. На этот раз более искренне.

– Рад, что ты крепче, чем кажешься, – заметил он. – Я позвоню завтра.

И он стремительно направился к выходу. Витя вернулся к уборке.

Потом снова была тишина. И незнание, куда податься. Почему-то Витя никак не мог заставить себя уйти из гостиной. А ведь надо просто подняться наверх, лечь в свою кровать и заснуть. Но снова парень не понимал, как он сможет сейчас спать. Хотя ощущал, что вымотался. И морально, и даже физически. Наверное, в этом дело. Так всегда бывает. Теперь и не заснуть наверняка. Надо дождаться няню и клининг.

Не зная, чем себя занять теперь, Витя снова потянулся за смартфоном. Тупая привычка. Ничего интересного в ленте соцсети не будет, новости тоже надоели давно. А ведь все равно пялится в экран. Но хоть так…

Оказалось, ему пришло сообщение. Голосовое от Гоши. «Ты где? Вообще, сегодня семинар и нам выступать! Если проспал, давай шевелись». Писать сообщение Витя не хотел. Долго. Проще позвонить, но парень вовремя вспомнил, что как раз в этот момент однокурсник на лекции. Пришлось все же набирать текст: «Не приду. У меня погиб отец».

Отправил и уставился на буквы. Это как… смирение. Признание факта. И снова от усталости даже не было боли. Хотя нет. Она была. С того самого момента, когда Витя увидел труп отца. Просто… за эти часы парень успел с ней сжиться. Но наверняка чуть позже станет хуже.

Его отвлек снова смартфон. Пришел ответ от Гоши. «Чем помочь?» Витя даже улыбнулся. С благодарностью. Говорят, вот так друзья и проверяются. Никаких лишних пустых слов, сочувствия и прочего. Просто предложить помощь. «Спасибо, – написал он в ответ. – Пока не знаю». И тут же снова получил новое сообщение. «Позвоню позже». Как все то же обещание поддержки.

Становилось тепло. А еще вдруг захотелось все же набрать номер и поговорить, пусть не с Гошей, так хоть с кем-нибудь. Тишина неожиданно начала давить на Витю. Как и одиночество. Он выбрал другой номер в памяти телефона и нажал кнопку вызова.

– Привет, Вить. Ты чего? – сказал Дима.

Еще один верный человек. Друг детства. С Димкой они ходили в один класс. После девятого, правда, друг ушел. Никуда поступать не стал. Устроился работать в одно кафе. И заболел кофе. Выучился на бариста, участвовал в различных конкурсах, работал как проклятый. И был счастлив. В своем мире ароматов и вкусов. Этим же он заразил и друга.

– Привет, – поздоровался Витя в ответ. – Скажи, пожалуйста, Сане и Вале, что я не смогу выйти в субботу. У меня отец погиб. Немного сейчас не время… Как-то не получится…

– Вить! – Димка почти кричал в трубку. – Держись! Витя, как же… Дяди Коли нет? Да что случилось?

И Витю прорвало. Он начал говорить. Рассказывал сбивчиво, перескакивал с событий вечера на допросы полиции, потом на то, как нашел отца, потом на капризы Ваньки и на врачей, что приехали за Милкой. Димка ни разу не перебил. Просто слушал.

– Так, – сказал он, когда друг выдохся. – Дядя Семен верно тебе сказал. Надо выспаться. И выпей там что-то успокоительное. У Милки найди. Про работу забудь. Я все улажу. Я сегодня до конца. Но завтра только первую смену. Приеду. Если что-то будет нужно, звони.

– Нет, нормально, – уверил его Витя. – Я в порядке. Просто передай начальству. Я потом постараюсь отработать.

– Не юродствуй, – буркнул друг. – Все люди, и все поймут. Поешь и спи. И… Вить, держись. Я пошел работать. Но завтра буду у тебя.

Он отключил вызов. В принципе друг прав. Надо бы поесть и попробовать поспать. Как только приедет няня и клининг.

Няня появилась. Даже раньше, чем обещал Семен. Тихая милая девушка. Какая-то слишком скромная, с блуждающей робкой улыбкой. Помялась у дверей, что-то пыталась сказать. Наверное, все те же соболезнования. Витя просто проводил ее наверх в детскую. Сам решил завтракать. И в тот момент, когда он несколько бестолково изучал содержимое своего холодильника, стараясь сообразить, что сумеет из имеющегося набора продуктов приготовить, у него зазвонил телефон.

На экране отобразилось имя собеседника. Саня. Один из двух владельцев «Половины». Витя поморщился. Вообще, сотрудники, знакомые и приятели, которых у Сани было великое множество, его опасались. Было в этом человеке что-то такое… Неприятное. И непонятное. Однако Витя относился к Сане проще. Им детей не крестить, по работе сталкиваются мало. У владельца заведения и простого помощника бариста, считай, посудомойщика, дел совместных как-то быть не может. Потому парень к начальнику относился нейтрально. При этом Вите казалось, будто Саня его за это еще и уважает. Ну, или хотя бы просто к сотруднику лоялен.

И тут вдруг звонок. Зачем?

– Доброго дня, – немного официально поздоровался Витя, приняв вызов.

– Доброго? – удивился Саня. – Ты там как?

– А! – меланхолично отреагировал парень. – Димка сказал тебе. Я справлюсь. С работой – извини. Но место, если можно, оставь за мной.

– Не о том говоришь, – известил его начальник. – Какая помощь нужна?

Витя приятно удивился. Даже Саня предлагает поддержку.

– Спасибо, – снова официально вежливо отреагировал он. – Все под контролем.

– Контроль – это круто, – сообщил Саня. – Только, к сожалению, даже смерть у нас стоит дорого. Сколько нужно денег? Ты просто скажи.

– Денег? – Витя чуть недоуменно нахмурился. – Ты серьезно? Саня, денег не надо.

– Я же тебе не кредит выдаю, – почти обиделся начальник. – И сроков не ставлю. Просто мои люди – это моя команда. Понимаешь? Это нормально – помочь.

– Знаю. – На этот раз ответ был искренним. В «Половине» реально ценили сотрудников. И заботились о них. Даже завтраки и обеды были бесплатные. Не что-то там из остатков с кухни, а из меню для посетителей, где цены немалые. – Просто с этим нормально. Сань, ты слышал что-то о компании «Карнак»?

– Ювелирный дом, – тут же четко ответил начальник. – Мастерские и сеть своих магазинов. А что?

– Это принадлежит моему отцу, – пояснил парень.

Саня немного помолчал, переваривая новость.

– Ага, – выдал он наконец. – И при этом ты работаешь у нас на подхвате. А ты интересный… Но ладно, забудь про деньги. Кроме них тоже многое надо. Что сделать?

– Да не знаю я, – немного досадливо выдал Витя, все еще осматривая собственную кухню. – Чем помочь? Ну… Не привезешь же ты мне кофе!

– Надо, так привезу, – совершенно спокойно отреагировал начальник. – И не только. Ты ел?

– Нет, – признался парень. – Не до этого было. Но…

– Так, – решил Саня. – Сейчас тебе Димка соберет завтрак из нашего меню. И что там с кофе?

– Дрипы кончились, – несколько рассеянно ответил Витя. – Пару штук, если можно. Там потом постараюсь зайти и куплю.

– Привезу, – пообещал начальник. – Что там еще? Вообще, что купить? Димка что-то про какого-то малого говорил.

– Да… – Парень окончательно растерялся. Кормлением Ваньки занималась всегда Милка. – Слушай… Ему всего год…

– Разберусь, – решил Саня. – Жди.

Завтрак доставили через десять минут. Буквально следом за прибывшими уборщиками. Витя сел есть. А потом приехал Саня.

Пуская гостя в дом, Витя даже улыбнулся. Представил, как его начальник, вечно перемещающийся по городу на моноколесе, катит по улице на этом «монстре» с двумя набитыми пакетами в руках. Саня прошел за хозяином дома в кухню, по дороге как-то сразу успел оценить обстановку. И уборщиков, медленно и тщательно приводивших в порядок гостиную, и замытое темное пятно на полу, и даже след помады на зеркале. При виде рисунка на стекле, начальник как-то нехорошо, даже хищно прищурился. Но промолчал. Вите стало неуютно, жаль, что он не сообразил стереть это жуткое «художество». Теперь еще и перед клинингом как-то немного стыдно.

– Разбирай, – установив сумки у кухонного рабочего стола, предложил начальник.

– Кофе будешь? – в ответ предложил гостеприимно Витя. – Димка прислал дрипы. Пачками. Тут есть Кения, но она кисловатая, есть Колумбия. Приемлемо. И еще Гватемала.

– Я не знаток, – заявил Саня, усаживаясь на табурет. – Завари, что сам хочешь.

– Но… – Парень растерялся. Он только успел вскрыть пакетик, откуда достал специальный мешочек с порцией кофе, и тут даже застыл.

– Кофе просто пьют, – пояснил свою позицию начальник. – По бару у нас Валентин главный. Я за еду больше.

– Что-то сам есть будешь? – тут же спросил Витя, продолжив готовить дрип к заварке.

– Не хочу, – подумав, отозвался гость. – Ты посмотри в пакетах. Если что еще не привез, скажи, еще смотаюсь. Для мелкого.

И, помолчав, он добавил уже более мягким, не таким деловым тоном:

– Не знал, что у тебя сын есть.

– Брат, – поправил суховато Витя. Он привык к таким «ошибкам». Но в данном случае раздражаться на Саню не имело смысла, начальник реально не знал.

– Так… Ты теперь еще и один с мальцом на руках? – уточнил сочувственно гость.

– Не все так плохо, – чуть иронично известил парень, внимательно наблюдая, как проливается вода в пакет-фильтр, где содержится кофе. – Просто сейчас так получилось. Милку дождусь, все наладится. Сейчас, вон, с ним няня.

– Милка? – чуть нахмурился Саня. – Шоколадка? Купить надо было?

Витя снова улыбнулся. Нет, этому человеку уже надо спасибо сказать. Как-то отвлекает.

– Милка, она же Мила, она же Людмила, – выдал он и вдруг запнулся. Тоже привычно. – Она вторая жена моего отца. Ванька – ее сын.

Он поставил перед гостем чашку.

– Вот. Сейчас заварится, подожди пару минут, потом пей.

– Спасибо. Так и где она сейчас-то, Милка эта? – спросил Саня.

– В центре неврозов, – убито выдал Витя. – Она вчера отца и нашла. Здесь. В гостиной.

– Это я уже понял, что здесь, – признался начальник. – Что говорят полицейские? Как там это называется? Версии? Ну, подозревают кого?

– Меня, наверное, – честно сказал парень, пробуя свой кофе.

– Почему?

В этот момент Витя понял, за что побаиваются Саню другие. Гость казался расслабленным, поза открытая, выражение лица такое… сочувственно-дружеское. Но взгляд слишком внимательный, холодный, цепкий и расчетливый. Как-то напрягает.

– Причин много, – продолжил все же хозяин дома. – На мне и кровь отца была. Пытался как-то… Не знаю. Еще надеялся помочь, хотя понимал уже все. Потом… Сам ты сказал. Я на тебя работаю, а отец – богач. Намек на нелады в семье. Вдруг я его денег хочу. Да и… Милка. Она всего на три года старше меня. Тут тоже тема. Тупая, правда, но народ верит всегда в то, во что хочет. Да и…

Он помялся.

– Видел же на зеркале? – спросил Витя.

Саня кивнул.

– Ну, так вот. – Кофе в этот раз казался парню почти безвкусным. – Как раз вчера вечером мы с однокурсниками про всякие эти вызывалки детские и говорили. Тоже неприятное совпадение.

– Так ты ее вызывал? – совершенно серьезно, чуть ли не с угрозой, вдруг спросил Саня.

– Кого? Пиковую Даму? – Витя разозлился. – Ты вроде нормальный! Как вообще можно верить в эту чушь!

Начальник только пожал плечами, но по-прежнему смотрел на своего подчиненного. Все так же неприятно.

– Иногда чушь убивает, – заявил он.

– Саня! – не выдержал Витя. – Отец лежал в луже крови! Его убили! Зверски! Какая там Пиковая Дама? Она из зеркала с тесаком выпрыгнула? Но это уже совсем как-то…

Он безнадежно махнул рукой.

– Не кипятись, – посоветовал спокойно гость. И что-то в нем неуловимо изменилось. Снова взгляд. Стал как-то легче, пропали эти напряженность и холод. – Просто ты не знаешь, что бывают такие вещи в жизни, которые не совсем объяснимы. Но от этого не менее жестоки. Пиковая Дама, детская страшилка. Но… Тебе самому-то не кажется это все странным?

Витя не вовремя вспомнил вчерашний вечер, свое беспокойство и даже некий страх, когда однокурсники обсуждали эту «вызывалку». Неприятная история. И… Если это был грабитель или даже наемник, или кто-то затаил на отца обиду, зачем нужно было рисовать эту жуть на зеркале?

– Это все… напрягает, – признался парень. – Но должно быть какое-то объяснение. Самое логичное, что кто-то реально просто хотел меня подставить.

– Может быть, – согласился гость, но в его тоне прочитывалось некое «но». – Тогда просто будь осторожнее сам. Ведь как-то убийца узнал, что ты накануне детским фольклором баловался.

– Это да. – Аргумент был сильным. Витя подумал, что должен испугаться. Но не смог. Слишком устал.

– Я побежал, – вдруг засобирался Саня. – Номер мой есть. Да я и сам загляну. За кофе спасибо.

– Тебе спасибо, – вернулся к привычной официальной вежливости хозяин дома. – И за кофе в том числе. Ты же его привез. Сколько я тебе должен?

– Часа три-четыре сна, – усмехнулся начальник. – Забудь. Ты часть моей команды. И вполне себе неплохой сотрудник. А я на вас не экономлю.

– Дай мне неделю, две, – попросил Витя. – И я вернусь на работу. А!

Вдруг его осенило.

– Слушай, я спрошу, – решил парень. – Пока меня нет, могу попробовать найти замену.

– Неплохо, – оценил Саня. – Дашь мой номер. Скажет, что от тебя. Кто это?

– Девушка, – пояснил осторожно Витя. – Однокурсница. Как раз вчера к вам ее возил, рафом угощал. Ей всегда нужны деньги. И ей у вас понравилось.

– Нормально, – принял решение Саня. – Пусть звонит. Поспать не забудь. Ты мне должен.

И он направился к выходу. Витя выпроводил его, думая о том, что у Сани есть еще одна странная манера. Прощаясь, начальник будто тут же выкидывал встречу из головы. Забывал, настраиваясь на что-то новое. Или это тоже только видимость. Все же Саня очень непрост. И совсем не такой, каким хочет казаться. Только, наверное, лучше не знать, что он собой представляет на самом деле.

Глава 3

У Сани офиса не было. Он просто был не нужен. Бумаги, счета, договоры и прочее складывались в каморку, размером чуть больше обычной туалетной кабинки. Тут стояли стул и стол. Мертвый компьютер. И был как раз ящик для всех этих бумаг. Это официальное недоразумение располагалось в баре «Стрип», первом заведении, открытом Саней.

Название для бизнеса он специально выбрал громкое, короткое и провокационное. По первости оно собирало любопытную публику. Хотя на самом деле в баре стриптизом и не пахло. Даже площадка для танцев была совсем небольшой. И музыка не танцевальная. А еще очень серьезные ребята на входе, кто отсеивал рискованный контингент. В бар не пускали девиц до 18 лет, но так же могли «развернуть» и более старших девушек, склонных к истерикам, или тех, кто слишком откровенно искал себе пару по расчету. Конечно, любителей дебоша и не знающих меру также не допускали. Саня в свое время посетил множество клубов, баров и кафе, собирая «базу» неблагонадежных личностей, кому в его заведение вход будет закрыт всегда.

Философия «Стрипа» была особенной. Саня часто говорил, его посетители даже не подозревают, что продают им здесь не напитки и закуски, а интеллект. Потому что каждый сотрудник, работающий с клиентами, прежде всего давал людям общение и знания. О музыке, еде, истории рецептов, крафтовых напитков и многом другом. Люди за этим и шли в «Стрип», очарованные атмосферой и столь необычным сервисом.

Такой же примерно концепт был и у «Половины». Только если в «Стрипе» упор был на музыку и коктейли, то во втором заведении – на кофе и кухню. Саня не лицемерил, когда говорил, что ценит свою команду. Все они – настоящие фанаты своего дела, художники в области приготовления кофе, напитков, поварского и кулинарного мастерства. Таких людей надо ценить.

Хотя Саня вообще не был лицемером. Просто не любил откровенничать. Бизнес диктует свои правила, и ему приходится много общаться, быть на виду. Но кто сказал, что он обязан демонстрировать что-то личное? И опять же, Саня честно никогда никого не уверял, что является добрым человеком. Улыбка – часть работы, умение лавировать, подстраиваться под собеседника – необходимость. А дальше, может, и лезть не стоит, если не нужны разочарования?

Он знал, что многие его опасаются. И это Саню вполне устраивало. Так, он поймал беспокойный взгляд администратора Никиты, когда появился в «Стрипе». Заведение открывалось намного позже, к вечеру, днем тут занимались готовкой и экспериментами с меню. Саня тоже обычно проводил первую часть дня в «Половине», появлялся после четырех. А тут зашел с утра.

– Что-то не так? – спросил Никита.

– Не знаю, – чуть улыбнулся Саня. – Уже что-то натворили?

– Нет вроде, – поспешил заверить администратор.

– Если «вроде», лучше проверить, если нет, день удался, – решил Саня.

– Там парень из «Половины», – вспомнил Никита. – Слышал, у него отец погиб.

– Витя держится, – тут же коротко сообщил ему начальник. – Пока. Но дальше ему станет хуже. Я поработаю. Пока без меня тут, хорошо?

Дожидаться ответа не стал. И так понятно, что его слова – завуалированный приказ. Он прошел в ту самую каморку, на двери которой кто-то маркером написал «офис». Включил свет, так как окна тут не было, уселся за стол. Включил компьютер и с некоторой иронией порадовался, что машина смогла ожить. И даже подключение к Интернету есть! Он открыл скайп и нашел нужный адрес.

На вызов ответили быстро. На экране появился сидящий за рабочим столом мужчина. На вид ему больше сорока, довольно массивный, но без проблем с лишним весом. Лицо интересное, живое и улыбчивое, с крупными чертами. Собеседник привычным рассеянным жестом чуть погладил аккуратную бородку.

– Привет, Давид, – поздоровался Саня.

– И тебе, человек-праздник! – отозвался мужчина. – Знаешь, какая мелодия стоит у меня на твоем контакте?

– Наверняка самый забойный хит «Queen», – легко догадался Саня. – Шоу – мое второе имя. У меня тут кое-что происходит. И если все так, как я думаю, тебе придется мелодию менять. Ставь «Hit The Road Jack» Перси Мэйфилда.

– Есть вероятность, что будем часто общаться и я от тебя устану? – Давид стал чуть серьезнее и говорил с некоторой осторожностью. – Насколько все серьезно, Сань?

– Пока только одна смерть. – Его молодой собеседник начал сразу с главного. – Погиб ювелир. Нашли в его же гостиной в луже крови. Я ничего не проверял еще. Но в той гостиной два антикварных зеркала висят друг напротив друга. И на одном нарисована дверь и лестница вниз.

– И что это значит? – Собеседник как-то непонимающе нахмурился. – Что за странный обряд?

– Вызов Пиковой Дамы, – пояснил Саня. – Кстати, вот еще деталь, тем же вечером на эту же тему общался с друзьями старший сын погибшего.

– Пиковая Дама? – Давид подумал. – Опера отличная! Но… Слушай, это же что-то вроде городской легенды. Ты серьезно полагаешь, что кто-то ее вызвал?

– А если да? – спросил его молодой коллега. – Вот потому и хочу сначала у тебя узнать, чем это грозит?

– Если да, одна смерть уже есть, – напомнил Давид. – Но там, бывает, все так быстро не заканчивается. Вернее, только одной смертью может и не ограничиться.

– То есть городские легенды – это не шутка? – уточнил Саня.

– К сожалению, – подтвердил его старший приятель. – В мире множество существ, противных человеку. Смотри, есть демоны, бесы, злобные духи и проклятья. Это часть некой культуры. Вернее, мифологии. А значит, и религии. В них верят группы людей, объединенные общими понятиями. Это изнанка морали той или иной религии. Зло, которому дали название в данной культурной среде.

– Ты хочешь прочесть мне лекцию, что демоны являются отражением реальных пороков человечества? – усмехнулся Саня. – Гордыня, гнев, прелюбодеяние, чревоугодие, лень или уныние, зависть. Кого я забыл?

– Жадность, – подсказал Давид. – Я тоже в них путаюсь. В смертных грехах. Но да, часто считается, что это еще и имена демонов.

– Удобно, – решил молодой человек. – Не я бабушку по голове молотком тюкнул, это меня демон толкнул.

– Именно так, – согласился коллега. – В каждой демонологии своя иерархия, кто на что человека толкает. Им даже имена дают. Вроде Астарота или Вельзевула. Но важно то, что в них верят. И эта вера делает их реальными. Заодно прибавляет работы кому-то, вроде нас с тобой. Но ведь можно назвать любого из них и каким-то иным именем. Например, ту же Лилит – Пиковой Дамой.

– Так за детской страшилкой стоит реальный вызов какого-то злого духа? – напрягся Саня. – И даже, возможно, демона вот такого уровня?

– Лилит? – переспросил его коллега. – Нет, я просто привел пример. Но думаю, там, откуда эти твари приходят, их слишком много. Не обязательно, что на каждую просьбу будет прибывать кто-то из высших.

– Имя им легион, – вспомнил цитату Саня. – И у них же там, как ты сказал, своя стройная система.

– Так и есть, – подтвердил Давид. – Но легенды родом не из иудаизма. Просто это иной фольклор, иная демонология. Городские легенды не имеют под собой религиозной основы вообще. У них, скажем так, более бытовое происхождение. Но раз есть некая история, есть и вера в нее. И кстати, за счет того, что эти байки не связаны с определенным культом, поклонников у них еще больше. А дальше все по прежней схеме. Ту же Даму или еще неизвестно кого, вызывают из некоей иной реальности для своих целей. Разницы с призывом демона нет.

– Так мне стоит начать проверять наш случай? – чуть улыбнулся Саня, сделав упор на слове «наш».

– Конечно, мы разделим обязанности! – иронично пообещал коллега. – Напрягу наших сборщиков информации. Статистику по Пиковой Даме, прошлые случаи, все, что смогут найти. Ты узнай подробности убийства. Потом сравним детали. Вдруг есть шанс, что это лишь совпадение. Кстати, помощь нужна? Там же наверняка к делу подключили полицию?

– Следственный комитет, – поправил молодой человек. – Не надо. Попробую сам. Шоу только начинается!

– Кому-то уже не повезло, – усмехнулся Давид. – Удачи. И звони в любое время.

Сделав ему «ручкой», Саня отключил скайп. Итак, Давид заинтересовался. Значит, интуиция Саню не подвела. Значит, Пиковая Дама…

Саня прикинул, что на досуге надо будет самому хотя бы что-то в Интернете по истории вопроса посмотреть. Момент один: а досуг – это когда? В его жизни на отдых всегда не хватало времени. Теперь будет еще меньше. Пора готовить шоу.

Он выключил компьютер, закрыл офис и отправился в «Половину». Ему нужен был кофе. Лучший. Два стаканчика навынос. По дороге сделать пару телефонных звонков.

Саня на самом деле имел огромное количество приятелей. Да, это отлично помогает бизнесу. Когда открывали «Половину», первые месяцы делали выручку за счет клиентов «Стрипа», заглянувших оценить новый проект, и как раз за счет всех, кто был знаком с Саней. А это не просто «золотая» молодежь. В телефонной книге смартфона владельца кафе числились бизнесмены, строители, журналисты и блогеры, а заодно юристы – адвокаты и даже прокуроры.

Кроме как поить этих приятелей кофе со скидкой, Саня мог еще и получать от них мелкие услуги, зная, что ему не откажут. Так и сейчас он легко узнает, кто ведет дело о смерти ювелира.

Маргарита работала следователем. Уже пять лет. За это время она успела разлюбить телевизионные детективные сериалы, где оперативницы чаще всего похожи на неких воительниц-пацанок, пытающихся сравняться с мужчинами, в том числе и в применении грубой силы. Она осталась женственной и привлекательной, хотя, конечно, работа прибавила ей здорового цинизма, как и любой жизненный опыт. Другой раскрученный образ девочки-отличницы полицейской академии, стремящейся превзойти коллег-мужчин умом и старанием, Маргарите тоже не подходил.

Она нормально ладила с коллегами и вообще не стремилась взять над ними верх или якобы сравняться хоть в чем-то. Маргарита просто работала. И даже любила свою работу. Ту ее часть, где требовалось думать. Хотя нередко женщина полагалась и на свою интуицию. Как, например, в этом деле.

Вообще, расследование убийства ювелира Маргарите не нравилось. В нем было нечто настораживающее, в этом деле нечто неправильное, а может, даже болезненное. А значит, будет непросто. Маргарита никогда не торопилась с выводами, не строила быстрых версий. Здесь это и не получилось бы. Ювелир убит в своем доме по возвращении из командировки. Там же находились его жена и сыновья. Легко можно заподозрить родственников.

Истеричную припадочную Людмилу, которая нашла труп. Но только девица, сама года на два-три младше Маргариты, была слишком испугана. Не верить ей как-то не получалось. Вся такая ухоженная, хрупкая и нервная, Мила никак не походила на хладнокровную убийцу. Девица отвечала на вопросы невпопад, казалось, она в принципе не задумывается, что несет. Хотя… Маргарите уже попадались случаи, когда преступники оказывались и еще более искусными лжецами.

Но таковым точно не казался старший сын убитого. Маргарите как-то сильно запомнился его усталый и совершенно застывший взгляд во время первого допроса. Какая-то «замороженность» парня, пока он сидел напротив следователя, машинально гладил младшего братишку по спине и отвечал на вопросы. Четко, подробно. И при этом, будто не задумываясь, что говорит. Не было какой-то расчетливости и здравой осторожности в нем. Он отказался отдать на экспертизу свою одежду, испачканную кровью отца, только потому, что не хотел будить ребенка, но безропотно дал снять свои отпечатки пальцев, смывы с джинсов, футболки и рук, сделать анализ крови. В чем-то этот парень казался еще более потерянным, чем его слишком молодая мачеха.

Но опять же, никто не знает, что на самом деле скрывают фасады богатых домов в якобы дружных семьях. Маргарита не спешила с выводами. Да и смысл был сейчас строить какие-то гипотезы, если у нее еще даже нет результатов вскрытия и отчетов экспертов. Но высокое руководство велело всем поторопиться. Потому следователь ожидала первые данные где-то к обеду.

Надо дать людям хоть немного отдохнуть. Сама Маргарита успела поспать всего четыре часа на диване у себя в кабинете. Потом сбегала домой, сменила одежду и вымылась, кое-как позавтракала. Вернулась читать записи осмотра места преступления. Смотрела фото. Чаще всего – на это странное зеркало и рисунок на нем. Именно из-за этой детали дело и выглядело настораживающим и неприятным. Оно отдавало мистикой, чего Маргарита не переносила.

Нет, дома в свои скромные выходные женщина с удовольствием смотрела те же фильмы ужасов и зачитывалась мистическими триллерами. Маргарита обожала мифологию и легенды. Потому, когда сталкивалась в жизни с чем-то таким «эзотерическим», сразу напрягалась, понимая, что видит подделку. Вот и на снимках дома ювелира этот намек на некий странный ритуал. Подделка. Явный отвлекающий маневр. Но для чего он, следователь понять не могла. Пока не могла.

Где-то в районе часа дня, почувствовав первый голод, Маргарита отправилась на улицу. Следственный комитет располагался в старом здании советской офисной постройки. Огромная неказистая серая коробка, про которую так и хочется сказать – казенный дом. Где зимой было всегда холодно, а летом – всегда жарко. Сейчас, в начале октября, еще можно было нормально работать, но за большим окном приветливо светило позднее солнце затянувшегося в этом году бабьего лета, приветливо пестрела разноцветная листва. Тянуло отвлечься хоть на несколько минут от казенщины кабинета.

И, конечно, смартфон зазвонил именно в тот момент, когда Маргарита спустилась по ступенькам крыльца.

– Привет, – поздоровалась следователь, приняв вызов.

При этом она праздно оглядывалась по сторонам, лениво размышляя, где бы все же перекусить и чего она хочет на обед.

– Отчет у тебя, – сообщил ей коллега, возглавляющий экспертную группу. – Там все по уликам и свидетелям.

– А что по трупу? – спросила Маргарита и, не удержавшись, улыбнулась, когда от нее шарахнулся шагающий мимо мужчина. А с виду такой самоуверенный и крутой! Был…

– Дмитрич через полчаса обещал, – ответил приятель. – Пишет сидит.

– Уже неплохо, – оценила женщина. – Он хоть что-то тебе говорил? Он же не может без комментариев.

– Сказал, что в целом скучно, – передал, явно улыбаясь при этом, эксперт. – Но сюрпризы все же есть. Еще ехидно добавлял, ему будет интересно, что ты с ними станешь делать.

– Не любит он меня, – картинно тяжело вздохнула следователь.

– Потому что ты трупов не боишься, – усмехнулся коллега. – Ну, бывай. Пойду поем чего-нибудь.

– Я тоже собираюсь найти, чем перекусить, – призналась Маргарита. – Приятного аппетита.

– Пока.

Коллега отключил вызов. Следователь убрала смартфон в сумочку, поправила машинально пряди на виске, вдруг выбились из прически, запахнула плащ. Поесть… А отчет уже в компьютере. Ладно, можно пока отделаться кофе. Маргарита посмотрела через дорогу, туда, где была точка кофе навынос. Готовили они свой напиток отвратно, но выбора нет. Можно попробовать взять капучино. Молоко смягчит вкус и…

– Красивая женщина! – прозвучало за ее плечом.

Сказано это было с каким-то ликующим, почти детским удивлением, и в то же время как-то слишком по-мужски. Маргарита таких интонаций раньше не слышала в свой адрес. Она чуть повернулась.

Незнакомцу на вид было где-то около тридцати. Высокий и такой… большой. Не в смысле полный или накачанный. Просто, как говорят, с широкой костью. У мужчины было кругловатое лицо, темные густые брови, чуть вьющиеся черные волосы, сзади собранные в хвост. А еще Маргарите как-то сразу запомнились глаза, казавшиеся большими и яркими, кажется, серые. Сейчас мужчина смотрел на нее с широкой довольной улыбкой и таким же радостным удивлением, какое девушка услышала в его словах.

– Точно красивая, – повторил он удовлетворенно.

– Меня это к чему-то обязывает?

Маргарита не любила уличный флирт. Просто потому, что даже после удачного начала практически всегда собеседник спускался до набора шаблонных пошлостей из серии «А почему бы нам не…» и избитых комплиментов, в какие так трудно поверить. Вот это «красивая женщина» точно уже как-то не впечатляет, если не брать в расчет интонации.

– Да, – уверенно сообщил незнакомец на ее ответ. – Возьмите это.

И он протянул Маргарите стаканчик с кофе. Она машинально приняла напиток.

– Что дальше? – все тем же суховатым тоном поинтересовалась следователь.

– Поеду на набережную, посмотрю на облака, – сообщил мужчина.

Ехать он собирался на моноколесе. Не слишком серьезный транспорт при его росте и мощном сложении.

– Удачи, – не слишком искренне пожелала Маргарита, ожидая пустого приглашения присоединиться.

– И вам, – тепло отозвался незнакомец. – Кофе пейте, он вкусный. Надо отвлекаться от работы иногда. И да, вы правда красивая.

Оставив женщину смотреть с удивлением себе вслед, мужчина покатил по тротуару. Маргарита чуть усмехнулась. Спишем на то, что психов по осени много. Она посмотрела на стаканчик в своей руке. На нем стоял странный незнакомый логотип. Круг, разделенный пополам. Одна часть коричневая, другая белая. И просто буква «П» в середине. Может, это рекламная акция нового заведения? Маргарита сняла крышку, осторожно сделала глоток. И даже зажмурилась от удовольствия. Кофе был прекрасен. Густой аромат, настоящий. Вкус в меру горький, с чуть ощутимой кислинкой, и еще с чем-то… с еле заметной сладкой цветочной ноткой.

Ладно. Бывают и приятные неожиданности, рассудила следователь и направилась обратно в свой кабинет, читать отчет экспертов.

Через полчаса к ней постучали. На пороге стоял доставщик. Маргарита уставилась на парня во все глаза. Никогда еще ни один поставщик еды и напитков не отправлял гонца в следственный комитет. Вернее, доставщики всегда отдавали заказ на проходной. Но чтобы прямо в кабинет… Как его пустили-то? И главное, Маргарита ничего не заказывала.

– Доброго дня! – нарочито бодро начал парень. – Доставка из «Половины» для красивой женщины.

Следователь вопросительно приподняла брови. Сегодня ее так уже называли. Но…

– Скромный подарок, – известил доставщик. – Курьеров не убивают!

Она невольно улыбнулась.

– А не слишком ли много ваше заведение тратит на рекламу? – спросила она.

– Понятия не имею, – беспечно отозвался парень и водрузил на стол перед ней небольшую крафтовую коробочку, с прозрачной пленкой поверху, через которую были видны две небольшие булочки, обсыпанные свежими ягодами и, похоже, залитые сливками.

– Сколько с меня? – обреченно поинтересовалась следователь, потянувшись за сумочкой.

Она понимала, что такая доставка обойдется недешево, но отказаться от вкусностей уже не могла.

– Это подарок, – напомнил доставщик. – Только один момент. Надо будет расписаться. И я обязан сделать фото, что заказ доставлен. Можете на минуту встать из-за стола? Я вот тут сейчас красиво поставлю и быстро сфотографирую.

Он начал аккуратно сдвигать бумаги на край ее стола, суетился вокруг. Маргарита все же отошла в сторону. Парень крутился со смартфоном, выбирал кадр и настраивался, будто завзятый фешен-фотограф. Наделал более десятка снимков с разного ракурса, при этом все время что-то поправляя на столе.

– Все! – заявил он удовлетворенно. – Извините, ладно? Вроде я тут ничего такого не сломал и не порвал. В документах. Только мышка. Пока двигал, у вас, наверное, текст на экране переехал.

– Переживу, – смирилась Маргарита. – Я могу работать дальше?

– Конечно, – заверил доставщик. – Приятного аппетита.

И он исчез за дверью. Следователь тяжело вздохнула, привела вещи в привычный порядок, посмотрела на заветные булочки. Еще десять минут чтения, а потом перерыв. Вот только на экране компьютера внизу замигал значок почты. Похоже, теперь пришло еще и заключение по трупу. Ладно. Полчаса булочки подождут.

А еще через пятнадцать минут, когда Маргарита, мечтавшая об обеде, добралась уже до середины второго отчета, в дверь снова постучали.

– Что теперь? – устало спросила она у очередного доставщика.

– Подарок для красивой женщины! – известил он все той же фразой. У этого парнишки жизнерадостности было в разы меньше, чем у его первого коллеги. – Кофе от «Половины».

– Снова надо фотографировать заказ? – Пусть напитки в этом заведении классные, но все это Маргарите уже надоело.

– Мне иначе не заплатят, – почти с обидой отозвался новый доставщик.

– Вперед. – Маргарита вышла из-за стола. – Только, пожалуйста, быстрее.

– Спасибо, – буркнул парень, доставая смартфон. – И там расписаться.

Он положил бланк заказа на тумбочку для бумаг недалеко от входа. Маргарита подписала, где было велено, заодно изучила бланк, вычитала адрес заведения. Вообще, эта «Половина» находится в нескольких остановках от комитета. Далековато. Странно все же это. Тот незнакомец на улице. С чего он оказался здесь и чем она ему так приглянулась?

Доставщик провозился дольше, чем первый. Но все же справился со своим делом. Извиняться за беспорядок и потраченное время не стал, буркнул «приятного» и отправился прочь. А ведь он тоже двигал мышку. И текст отчета оказался перемотан в самый конец…

Маргарита нахмурилась. Несколько раз просто подвинула мышку по своему столу, понаблюдала за тем, что произойдет на экране. Курсор немного сбивался, но страницы при этом никак не листались. Так… Следователь закрыла отчет. Прежде, на всякий случай, сохранив изменения. Полезла в Интернет. Что там за «Половина»? И кстати… А ведь она уже где-то слышала это название. Вчера… Вернее, сегодня рано утром на выезде в дом ювелира…

Глава 4

Саня оказался прав. Если сначала Витя держался за счет усталости, притупляющей эмоции, то позже стало хуже. Он все же смог поспать. Вернее, как лег, провалился в какой-то мутный сон, изнуряющий и маетный. Выбраться из кошмара обратно Вите удалось только часам к пяти. И вместе с сознанием проснулись память и эмоции.

Он лежал в своей комнате и скучал. По отцу. Вспоминал, надеясь найти в ярких моментах прошлого хоть немного чего-нибудь светлого, зачерпнуть сил, чтобы жить дальше. В детстве самым важным было ощущение защищенности, какое давал отец. Мама Вити умерла, когда мальчику было семь, и после ребенка, как и сейчас, преследовали кошмары. Отец будил его, вырывал буквально из изнуряющих страшных снов и сидел с сыном почти всю ночь. Мальчик привык, засыпая, просто чувствовать присутствие отца рядом. Это успокаивало.

Как еще помнил Витя, успокаивало ощущение тепла отцовской ладони. В годовщину смерти матери они вдвоем поехали на кладбище, стояли рядом, смотрели на новенький могильный камень. Отец держал его ладошку в своей руке. И это было для Вити чем-то очень важным. Будто вся родительская любовь как-то вместилась в это прикосновение. Тепло ладони отца стало знаком, что мальчик не один. И как он верил, никогда один и не останется.

Потом отец много работал. Он появлялся дома только вечерами, когда темнело. И Витя всегда ждал сумерек. Они сидели вместе в гостиной. Витя со своими учебниками и домашней работой, отец с планшетом, где он делал эскизы к будущим украшениям. Они и говорили-то редко. Но их уютное молчание стоило многого.

Разговоры пришли потом. Отец всегда относился к сыну, как ко взрослому, говорил с ним открыто и честно. Много рассказывал о своем деле, спрашивал сына о друзьях, о каких-то его мыслях, иногда даже ждал мнения Вити о своих эскизах и концепциях новых коллекций. Очень редко говорили об учебе. Снова взрослый подход. Отец раз дал понять, что ожидает от сына серьезного отношения к школе. И Витя смог это сделать. Сначала только ради одобрения отца, потом втянулся и сам выработал это серьезное и вдумчивое отношение к своим делам.

А еще он всегда старался не доставлять отцу хлопот, потому родителя никогда не вызывали в школу, не приходилось ему и разбираться с какими-то промахами сына. Витя знал, что отцу это было бы неприятно. А еще мальчик верил, что таким образом своим хорошим поведением он как бы старается отплатить отцу за любовь, за внимание, за их вечернее молчание и взаимопонимание.

Но самыми лучшими всегда были отпуска. Их отец и сын всегда проводили вместе. Когда Витя учился в средней школе, он уже понимал, что у отца бывают женщины. Пусть папа никогда не приводил любовниц в дом, но и не скрывал от сына, что иногда ночует у очередной своей подруги. Сын гордился таким доверием и тем, что отец откровенно говорит с ним о личной жизни как со взрослым. Но все же ни одного знакомства с избранницей отца не состоялось. И в те самые отпуска они всегда ездили только вдвоем. Иногда за границу, а иногда отец просто брал машину, и они катили по городам, куда глаза глядят. Приключение. Одно на двоих. Там хватало времени и на уютное молчание, и на долгие теплые разговоры.

Помнил Витя и тот особый отпуск перед началом одиннадцатого класса. Отец на неделю снял какой-то охотничий дом в неизвестной глухомани. Там, как казалось подростку, на километры вокруг, кроме них, не было ни одной живой души. Ни на какую охоту они не ходили. Просто гуляли, вместе ели, снова общались. Отец хотел, чтобы Витя решил, что станет делать после школы.

У сына никаких планов не было вообще. Он знал лишь одно: ювелирное дело – не его. Отец воспринял спокойно, будто и ожидал этого. Сам рассудил, что Витя не смыслит ничего в точных науках, а потому надо выбирать гуманитарное направление. Или идти в управленцы. Последнего Витя тоже не хотел. Он никогда не был лидером, вообще не слишком умел общаться с людьми и занимать должности, лавировать, вести переговоры, еще хуже – выстраивать систему работы для других, он просто не смог бы.

Так, рассуждая вместе, они как-то дошли до литературного творчества. А следом и до журналистики. Отец видел в Вите отличного комментатора или будущего «паркетного» репортера. Тот же мечтал стать кулинарным или тревел-блогером, но отцу этого не сказал. Просто согласился поступать на журналистику. Отец остался доволен.

А потом появилась Мила. Витя помнил и этот их разговор с отцом. Папа приехал на удивление рано, как раз, когда Витя вернулся с уроков, собирался садиться за подготовку к ЕГЭ, ведь шел решающий последний год в школе.

– Дома? – с порога улыбнулся отец. – Хорошо. Предлагаю обед. И есть разговор.

Витя тогда даже немного забеспокоился, но показывать этого не стал, просто пошел на кухню разогревать обед и накрывать на стол.

– Сын, – начал отец, приступая к еде. – Мне за сорок. Таскать с собой в люди эскортниц, как-то уже не вариант.

– Ты хочешь познакомить меня с кем-то из своих женщин? – полушутливо поинтересовался Витя. – Выберешь себе постоянную подругу?

– Выберу жену, – уточнил отец. – Вернее, уже выбрал.

Сын не удивился. На самом деле он давно считал, что отцу надо как-то остепениться, что без женщины постоянной, вот так, где-то с кем-то и как-то, это не дело. Папа давно вдовец, но он далеко не старик. Второй брак – это нормально.

– Так все же, ты нас познакомишь? – снова спросил он.

– Конечно, – усмехнулся отец. – Вам еще жить в одном доме. И надеюсь, дружно.

– И кто она? – заинтересовался Витя.

– Помнишь, у вас в школе была такая Галька Фролова? – спросил его родитель. – Года на три старше тебя. Вся из себя королевой ходила?

– Такое не забывается, – картинно закатив глаза, сказал сын. – Звезда школы. Но ты же не можешь ее выбрать! Она тупая и жадная!

– Знаю, – легко согласился отец. – Мы пару недель встречались. От нее быстро устаешь, она слишком шумная. Оказалась на прощание. Но у нее была подруга. Тихоня такая, Люда. Ты, наверное, и не замечал ее.

– Смутно что-то такое помню. – Витя соврал. Он не помнил Люду, от слова «совсем». Так, какая-то тень при школьной красавице, вечно дефилирующей по коридорам на переменах в окружении поклонников и подпевал. Они цепляли всех, вне зависимости от возраста, кто хоть чем-то мог не понравиться Гальке. Вите самому от них ни разу не досталось, правда, он всегда вовремя исчезал. А вот Димка с ухажерами Гальки пару раз дрался. Кстати, положил их легко. Но Люда…

– В общем, теперь будет повод вспомнить, – легко просчитав его ложь, деловито выдал отец. – Сдашь экзамены, поступишь, и тогда мы с ней распишемся.

– Почему она? – несколько удивился сын.

– Люда добрая и тихая, – пояснил ему родитель. – Да и миленькая. С ней в люди можно появиться. Скромная, но умеет общаться. Хороший вариант. И кажется, она меня любит.

В последнем Витя все же сомневался, но был не прав. Милка оказалась на самом деле классной. Не глупой, тактичной. Она как-то и мысли не имела заменить Вите мать. Ни по возрасту, естественно, ни по своему положению в семье. А еще она стеснялась Витю больше, чем он ее. Выглядела тихой и на самом деле милой. Но когда видела отца… Казалось, она начинает светиться изнутри. Он был центром ее вселенной. При нем Мила расцветала. Витя это отметил и оценил. Поздравляя отца в день свадьбы, он честно сказал ему:

– Знаешь, она правда тебя любит. Береги ее.

– Само собой, – серьезно кивнул тот в ответ. – Ты тоже. Она теперь часть нашей семьи.

Мила смогла стать этой самой частью. С ней было легче ждать отца из командировок, было о чем поговорить, иногда Вите даже казалось, что Милка понимает его лучше, чем отец. Или просто ей можно рассказать больше, чем отцу. Потому что не надо ждать ее одобрения, стараться не подвести. Так проще, потому они стали друзьями.

А после родился Ванька. Витя помнил счастливое лицо отца, когда тот впервые взял на руки второго сына. Увидел так же его благодарность Милке и даже некое уважение к ней. Витя тогда подумал, что вот теперь они все точно стали семьей. А теперь… Отца нет. Милка в клинике. У Вити только Ванька.

Парень нахмурился. Вот эти мысли совсем неправильные и упаднические. Надо просто позвонить, узнать, когда Милку отпустят домой. Станет легче. А сегодня… Няня уйдет через час. Но есть друзья. Витя не останется один. Он забрал с прикроватной тумбочки свой смартфон, стал набирать сообщения.

– Ну, вот, и никаких проблем с твоим малым, – улыбаясь, сообщил Гоша, входя на кухню. – Часа полтора мультиков, а потом только спать уложить. Накормить кашей перед этим не забудь.

– Спасибо, – искренне поблагодарил друга Витя и поставил перед ним чашку с кофе. – Не знал, что ты так круто с детьми умеешь обращаться.

– Так у меня же племяшка чуть постарше Ваньки, – напомнил однокурсник.

– Это мы знаем, – отозвался Степа. – Но что ты у нее за няню, это новости.

– Она прикольная! – радостно поделился Гоша. – Ванька твой тоже. Играть и кормить – это просто. Но с ними еще и гулять надо.

– Ты так говоришь, будто они домашние животные, – иронично заметил Витя. – Погуляю завтра. Или няня сходит.

– Милку твою когда выпишут? – деловито поинтересовался Степа. – Ей это явно привычнее.

– Еще дня два, – досадливо поморщился хозяин дома. – Ей здорово досталось.

В принципе он понимал состояние жены отца. Мила испугалась здорово. К тому же она вообще немного нервная. Впервые в клинику девушка попала еще во время беременности. У нее был токсикоз на ранних сроках. Переносила его Мила очень плохо. За всю жизнь, по ее словам, болела всего пару раз, банальные простуды, и долго терпеть плохое самочувствие не привыкла. Плюс гормоны. Милка тогда вбила себе в голову, что с ребенком что-то будет не так. Доходило чуть ли не до глубокой депрессии.

Витя тогда вообще боялся, что у нее дурные идеи вены резать появятся. Отец сердился и психовал. Потому нашел эту клинику. Милку привели в порядок быстро, но ненадолго. Повторно девушка там оказалась через неделю после выписки из роддома. На этот раз постродовая депрессия. Вот этого Витя немного не понимал. Ведь вроде беременная, Милка очень ждала рождения ребенка, только об этом и говорила. И вдруг такое. Она до истерик боялась подходить к сыну на первых порах. В клинике снова помогли. Теперь еще и смерть отца. Снова лечение. Витя все понимал, но начинал бояться, что в будущем «отпуск» в лечебнице может стать постоянным явлением. А ему с братом возиться…

– Она молодая, – между тем «взрослым» тоном рассуждал Гоша. – Еще мозги на место встанут. А остальное… Полиция что-то говорила? Ну… Там же тело отца вам должны отдать, и похороны… Надо помочь? Хотя в этом я опыта и не имею.

– Я тоже, – поторопился предупредить и Степа. – Но там контакты похоронных компаний найти, сходить с тобой – это я могу.

– Похоронами будет заниматься дядя Семен, – сказал Витя и честно добавил: – Мне повезло.

– Так себе везение, – буркнул однокурсник и сменил тему: – К нам тоже сегодня, кстати, приходили. Полиция. Или нет, следственный комитет. Спрашивали про вечеринку со страшилками.

– Верно, – спокойно и ровно, как говорил с тем же следователем, согласился хозяин дома. – Они обязаны проверить мое алиби.

– Они еще про Пиковую Даму спрашивали, – дополнил Гоша. – Вообще, про все, что мы говорили. Немного было странно.

Перед мысленным взором Вити тут же встали воспоминания ночи. Тело отца, скорчившегося в луже собственной крови, и зеркало с рисунком. Он поморщился.

– Их дело, какие вопросы задавать. – Распространяться о деталях убийства он не хотел. – Мало ли, как там у них заведено. Кстати, как вам вообще на ум пришло эту вечеринку устроить?

– Они и это тоже спрашивали, – вспомнил Степа. – Вообще, это девчонки придумали.

– Юле было забавно. – Гоша уставился в свою чашку. – Почему бы и нет.

Друг был к Юле неравнодушен. Давно. С первого курса. Из-за чего друзья иногда его подкалывали. Юля считалась в их потоке самой интересной. Не то чтобы красавицей, но… Она была яркой девушкой и умела себя подать. Парнями вертеть у нее тоже ловко получалось. Обожателей у Юли всегда хватало, вот только ни к кому из своих ухажеров она серьезно не относилась. Те были просто свитой. Вите она не то чтобы не нравилась, он относился к ней с осторожностью. Для него девушка была слишком яркой.

К тому же тогда на первом курсе она встречалась со Степой. Тоже повод держаться от нее подальше. Степа также был одноклассником Вити. Они до девятого учились в параллельных классах, а в десятом, когда всех объединили, парни как-то начали общаться. Вслед за Витей Степа тоже решил поступать на журналистику. Чего-то конкретного он от профессии не ждал, учился ради «корочек», зато вместе хоть с кем-то знакомым. Заглядываться на девушку друга Витя не хотел, потому и держался от Юли подальше. Общались только вот так – в общей компании.

– А ее-то с чего на страшилки потянуло? – задал Витя вопрос Гоше.

– Не знаю. – Парень пожал плечами. – Она сейчас увлечена романами ужасов. И фильмы всякие такие же. Кстати, как раз недавно «Пиковую Даму» и смотрела. Вот, видимо, поэтому. Она просто сказала, что это будет интересно, я и нашел то место, собрал всех. Маша помогла.

– Ладно. Не важно все это, – решил замять тему Витя. – Что еще интересного было?

– В допросах – ничего, – усмехнулся Степа. – На лекциях, вообще, тоже. Мы объяснили в деканате твою ситуацию. Думаю, тебя пока дергать не будут.

– Как Милка вернется, я снова буду ходить в университет, – решил Витя.

– Не торопись, – беспечно отмахнулся Гоша. – Там все как с ума посходили. Чуть больше месяца учимся, а заданий навалили! По теории журналистики теперь знаешь что надо?

И он принялся рассказывать новости. Степа иногда вставлял свои комментарии. Витя слушал, как ни странно, с удовольствием. Привычные темы позволяли отвлечься. Не вспоминать минувшую ночь, не горевать. А еще не думать о странном рисунке на зеркале, о том, что стоит все же перед сном поискать в Интернете что-то о Пиковой Даме.

Глава 5

На этот раз, чтобы пообщаться с Давидом, Саня ненадолго забежал домой. Обсуждать подробности убийства в «Стрипе» он не хотел. Не для чужих ушей.

– Снова привет. – Давид приветливо помахал с экрана ноутбука ручкой. – Шоу уже закончено? Никто не пострадал?

– Пара наших парней заработала лишние деньги, – сообщил Саня. – Думаю, они рады.

– А ты доволен? – чуть серьезнее поинтересовался у него собеседник.

– Не знаю. – Судя по тону, «не знаю» больше приближалось к понятию «нет». – На теле ювелира целых три колото-резаных раны. Били в живот. Вроде все говорит об обычном преступлении. Вот только все три удара, по мнению судмедэксперта, были лишними. Человек уже умирал от обширного инфаркта. При этом анализы показывают, что у мужика зашкаливало количество адреналина в крови.

– Умирал от испуга. – Давид не выглядел удивленным.

– Что? – поинтересовался Саня. – Знакомая ситуация?

– Почти классический случай, – подтвердил с сожалением его собеседник. – И не только в делах с Пиковой Дамой. Встретиться с кем-то с той стороны… Мало кто к такому готов. Боюсь, ты оказался прав. Наш случай. Но что-то еще есть?

– Да, – подтвердил молодой человек. – Много всего, что могло бы указать на вполне себе живого и реального преступника. Те же следы на зеркале. Помада была дешевая. Свежекупленная, без чьих-либо следов. То есть ей до этого никто никогда не пользовался. Воск на полу. Еще какой-то мелкий кусочек целлофана. Там кто-то был. Чужой. Потому что самое важное – это сигнализация. Когда старший сын вернулся домой, он включил ее. Выключал и заново активировал ее и сам ювелир, когда приехал из командировки. Но после, спустя несколько минут, кто-то снова выключил сигнал. Чтобы покинуть дом после преступления.

– След того, кто провел обряд, – уверенно заявил Давид. – Мои люди провели исследование, собрали статистику по России. Подобных случаев было несколько. Первая жертва всегда перед зеркалом, также везде есть нарисованные на стекле дверь и лестница. Всегда много крови. И вот эта самая особенность, когда на самом деле раны наносить было излишне. Жертва и так уже умирала от страха.

– Ты сказал, «первая жертва», – заметил Саня.

– Их всегда несколько, – подтвердил его коллега. – Просто потому, что такие сущности, приходящие с той стороны, голодны. Они всегда стремятся взять больше. Сейчас для нас с тобой это самое важное. Ты должен понять, кто еще под угрозой.

– Следующие должны быть как-то связаны с первой жертвой? – уточнил молодой человек.

– Хотя бы знакомы, – ответил Давид. – Знаешь, у нас недавно был один случай, но там с помощью проклятой вещи вызвали гула. В каком-то смысле было проще. Жертвы обязательно должны были быть связаны между собой родством или истинным чувством. Но у нас с тобой никаких особых условий нет. Я размышляю сейчас почти как обычный полицейский. Кто-то вызвал Даму. С определенной целью. И значит, есть мотив. А чаще всего он прост и банален: это либо деньги, либо месть, либо ревность. Тогда жертвы будут хоть как-то знакомы друг с другом.

– Понятно. – Саня пока не задавал вопросов.

Он не мог сказать, что знает Давида очень хорошо. Не друзья. Саня даже никогда не спрашивал, а настоящее ли у этого человека имя и чем тот вообще по жизни занимается. Он не знал о Давиде практически ничего. Кроме одного. У Давида очень богатый опыт в подобных делах. Потому Саня просто слушал, и очень внимательно, понимая, что каждое слово старшего коллеги имеет значение.

– Пока я знаю только о том, – продолжал практически докладывать он. – Что у ювелира есть старший сын. Парня зовут Витя. Ему двадцать два года. Работает у меня, кстати. Накануне вечером он был на некоей вечеринке с однокурсниками, где травили байки про детские страшилки. И про Даму в том числе. Витя был дома, когда ночью нашли труп отца.

– А кто нашел? – спросил Давид.

– Вторая жена, – послушно ответил Саня. – Ее зовут Людмила. И она на три года старше пасынка. С ней пока не знаком. Вообще обычно она сидит дома с ребенком. Малому год. Сейчас Мила в клинике неврозов.

– О! – оживился его собеседник. – Вот тут приходит моя очередь устроить шоу. Есть возможность пошептаться с ее лечащим врачом.

– Это было бы кстати, – признал молодой человек. – Я не люблю психотерапевтов.

У него была на это личная причина. Плохие воспоминания.

– Извини. – Давид чуть робко улыбнулся. – Ты не спрашивал. Но вообще, я тоже мозгоправ.

– Серьезно? – Саня почему-то воспринял новость легко. – Ну, из правил всегда есть исключения. И по тебе не скажешь. Хотя… При наших странных делах, можно было догадаться, что для тебя это отличная профессия.

– Рад, что ты воспринял это так спокойно, – искренне заметил собеседник. Он хорошо знал причины нелюбви Сани к таким специалистам. – Значит, только двое? Хотя странное совпадение с вечеринкой этого Вити мне не нравится.

– Я узнаю обо всех, кто там был, – пообещал молодой человек. – И какие у них всех отношения. Еще одна из девиц с той компании тоже приглашена ко мне на работу.

– Быстро и ловко, – оценил Давид. – Мы должны понять, кто следующий. И конечно, кто заказчик. Иначе мы это не остановим.

– Интересно, – чуть усмехнулся Саня. – У меня самого вопросов намного больше. Как это работает, в чем смысл вызывать именно ее. Кто она вообще такая. И главное, как это прекратить.

– Кто она? – Его старший коллега ненадолго задумался. – Мне собрали материалы. Могу переслать. Восстановить ее историю полностью, с именами и датами, уже не реально. Да и версий несколько. Даже если просто сделаешь пару запросов в Интернете, найдешь много всякой всячины. Если коротко, по одной из версий, она мстительный призрак, как и ее подружка из Америки, Кровавая Мэри.

– Я не знал, что они дружат, – позволил себе иронию Саня. – По какому принципу?

– Обе приходят из зеркала, – пояснил Давид. – Так, есть скомканная история о некоей девушке, что приехала на маскарад как раз в костюме Пиковой Дамы. Она отказала хозяину дома и была убита. Можно предположить, что смерть случилась перед зеркалом. Потому теперь ее призрак мстит.

– Я не специалист, – признался молодой человек. – Но читал всякие рассказы, да и ужастики смотрел. Так вот, по логике, призрак – он же как маньяк. Убивает по одной и той же схеме. И по идее, тогда Дама должна была бы охотиться за тем, кто ее вызвал.

– По моему опыту, именно так и бывает, – согласился его собеседник. – Хотя призраки и убивают не так. Вообще, не совпадает. Потому я в эту версию и не верю. Но есть и другая история. Некая женщина проиграла в карты свою жизнь и душу. Конкретики, кто, где и когда, нет. Но… Это была сделка! А с самой Пиковой Дамой как раз так же сделку и заключают.

– Если она проиграла душу какому-то очередному демону, – рассуждал Саня, – то и сама дальше должна ему служить. Стать ему подобной.

– Вот! – обрадовался Давид. – И я о том. К тому же сохранились некие свидетельства, что изначально Дама появлялась иногда перед заядлыми игроками прямо за игральным столом, предвещая поражение, когда на кону были особо крупные ставки.

– Но что-то я не слышал, чтобы погибший ювелир был игроманом, – заметил его молодой коллега. – Как и куча деток, кто развлекается вызовом этой же Дамы. Вообще, зачем ее вызывают? Смысл такой сделки в чем?

– Она исполняет желания, – коротко выдал его собеседник.

– Отсюда и столько крови? – догадался молодой человек. – Это цена вопроса?

– Это выполнение работы в ее стиле, – возразил Давид. – Даме идет красное. А плата… Да все, как обычно, Саня. Она убивает и самого заказчика. Если он вовремя ее не остановит.

– Предположим, не остановил, – продолжил младший коллега. – Тогда что? Как-то Пиковая Дама не ассоциируется у меня с чем-то глобальным вроде конца света.

– К счастью, ничего такого, – успокоил его собеседник. – В этом единственный плюс городских легенд. Они, как я и говорил, не связаны с конкретной мифологией. А значит, и с четкими эсхатологическими представлениями. В отличие от демона Дама не освобождается по смерти заказчика, не может совершать массовых убийств и прочее-прочее. Она просто продолжит исполнять желания. Кого-то еще. Но в той же манере.

– Если заказчик все равно умрет, – рассуждал Саня, – хотелось бы все же понимать, как это остановить. Если не умрет, остановить тоже не помешало бы. Даже против его воли.

– Вот это точно есть в материалах, – ответил Давид. – Вышлю тебе. Там и полный обряд вызывания, и еще куча всего. Изучай.

– Спасибо. – Саня понимал, что пока им больше говорить не о чем. – Я позвоню, как станет что-то понятно.

– Или раньше я сам тебя наберу, – предположил Давид. – Когда узнаю что-то про эту Людмилу.

– Надо же! – усмехнулся молодой человек. – Так мы реально разделили обязанности?

– Честное партнерство, – кивнул его собеседник. – Будем надеяться, что это станет залогом удачной охоты.

– Если все сложится с минимальным количеством жертв, – заметил Саня, – я создам новый коктейль с таким названием.

– «Пиковая Дама»? – уточнил Давид. – Плохая идея.

– Удачная охота, – пояснил молодой человек. – Что-то с очень высоким градусом.

Давид рассмеялся, и они распрощались. Отключив ноутбук, Саня подумал, что Давид в чем-то уникален. При его жизненном опыте этот человек умудрился сохранить почти детскую жизнерадостность. И он психиатр? Скорее, сам немного псих.

Саня собирался в бар. Сегодня его смена. В будни он всегда сам присутствовал в зале. Кроме того, что он наблюдал за тем, как работает его бизнес, молодой человек еще любил слушать музыку. В «Стрипе» всегда звучало что-то по вкусу хозяина. Прежде всего это был старый добрый иностранный рок середины ХХ века. Иногда и джаз. Традиционный, вроде Луи Армстронга. Нравились Сане инструментальные рок-обработки классики. А еще – фолк. Скандинавский, ирландский, иногда и русский. Если перемешать, настоящий дзен-коктейль на вечер. Под музыку легко общаться, двигаться, а еще под нее отлично можно размышлять. Сане это сейчас подходило.

Он не знал, есть ли у него время, но читать материалы он будет завтра. Вытаскивать кого-то из своих администраторов срочно на смену он не хотел. Лишняя суета привлечет ненужное внимание к его делам.

Глава 6

Все же появление Сани в «Половине» в девять утра вызвало удивление. Потому что обычно после смены в «Стрипе», особенно, если она была пятничной, раньше полудня он не вставал. Но никто вопросов задавать не стал. Только Валентин посмотрел на напарника подозрительно, но тоже промолчал. В конце концов, было не до Сани и его странностей, нашлись ненормальные клиенты, кому не спится в субботу и кто ждет завтрак в любимом кафе.

Саня выбрал дальний столик у окна, включил свой ноутбук. Люди кругом ему не мешали, он давно привык не замечать их. Музыка была подходящей, легкий джаз, инструментал, когда приятно для слуха, и не отвлекаешься на слова и их смысл. Зато такой фон затеняет гул голосов. А еще запах. Ради этого Саня и пришел сюда. Запах кофе. Плотный аромат свежих зерен, с послевкусием шоколада, рождающий ассоциации с тропическими зарослями, знойным солнцем и почти книжными приключениями.

Когда Саня раскрыл первый файл, кто-то аккуратно поставил справа стакан с американо. Посуду для заведения они с Валькой выбирали с азартом. Под каждый напиток своя форма. Сейчас на столе стоял сосуд, напоминающий вафельный рожок для мороженого, только верх ровный и дно чуть шире. Саня поднял взгляд, желая поблагодарить официанта.

Девушку он не знал. Видел впервые. Потому, прежде чем заговорить с ней, окинул быстрым оценивающим взглядом. Худенькая, невысокая, но при этом фигурка что надо. Грудь приличная, даже под фирменной просторной толстовкой хорошо заметна, да и бедра полные, упругие, ножки стройные. Личико с тонкими чертами, глаза темные, чуть раскосые. Волосы при этом светло-русые, убраны в узел, как и положено при такой работе. Было заметно, что девушка нервничает, и, похоже, боится. Она сутулила плечики, чуть ниже необходимого нагибала голову, и улыбка у нее была натянутая и немного жалкая.

– Маша, – решил Саня.

Новенькая кивнула. Тоже резко, нервно.

– Тогда привет. – Он перешел на такой «свойский» тон. – Как тебе у нас?

– Спасибо, здорово, – ожидаемо оценила она. – Я была раньше. Как клиентка. Один раз, правда…

– Знаю, – сообщил Саня. – Витя говорил. Справляешься?

Она пожала плечами.

– Я всего два часа на смене, – уже спокойно и даже чуть иронично напомнила Маша. – Протирать стаканы нетрудно. Как и со столов убирать. У меня есть опыт работы официанткой. А кофе… Я кое-что прочитала вчера. Пока учусь. Но… У вас американо. Бразилия. Кислинки меньше, но зато более выражена горькая нота.

– Как скажешь, – усмехнулся Саня. – Пить можно, и хорошо.

Она смутилась.

– Не дергайся, – посоветовал ей начальник. – Про бар – это к Вале. Если ты еще и сама будешь понимать, о чем говоришь, то все нормально. Для меня важно, чтобы ты знала меню.

– Слойки свежие только выпекли, – тут же не растерялась она. – Есть новые вкусы. Калина и мятная карамель.

– Впечатлила, – признал Саня весело. – Принеси, ладно? Я их придумал на ходу. Надо хоть понять, насколько это съедобно.

Маша постаралась скрыть изумление и хорошо знакомую Сане опаску. Все его сотрудники относились к начальнику именно так. А он не упускал возможности немного их шокировать при любом удобном случае. Не ради репутации. Просто забавно.

– Маш, – обратился он к девушке снова. – А ты всю смену-то сможешь выстоять?

– Могла бы, – уточнила она и чуть упрямо поджала губы. – Но Валентин не разрешил. Сказал до восьми работать.

Полная смена с семи утра закончилась бы для нее в полночь. В «Половину» часто брали студентов на подработку в выходные, но график специально ставили жесткий. С дальним прицелом. Если новичок способен столько выдержать, плюс по-прежнему заинтересован, можно на будущее обучать и брать на постоянную работу. Пока же семнадцать часов оплачивали по ставке, как за две обычных десятичасовых смены.

– Первый день, – напомнил девушке Саня. – Работай, как он скажет.

– Я и завтра выйду, – поспешила ответить она. – И… вообще, я и в будни по вечерам могу приходить. Это было бы неплохо…

Девушка снова смутилась.

– Маша, – серьезно обратился к ней начальник. – Деньги нужны всем. Признаешь это, так и правильно. Это по-честному. Вале сказала? Если будет ворчать, я с ним поговорю.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Я пойду? Там клиенты…

Саня кивнул, перевел взгляд на экран ноутбука. Девчонка неплоха, только жалкая какая-то немного. Оттого неприятно. Ему нравились более уверенные в себе женщины. С такой внутренней свободой, чтобы чувствовалась. Но Машу сейчас надо держать рядом. Она была на той вечеринке со страшилками, она однокурсница и приятельница Вити. Девочка может понадобиться. Да и… пусть заработает, если ей надо. А у него сейчас тоже работы хватает.

Продолжить чтение