Алу: так плачет ветер

Глава первая

Дождь не прекращался уже две недели, а до отъезда оставалось всего несколько дней. Слуги в доме нервно шутили, мол, само небо оплакивает уход даксарры1 Клариссы. Но все понимали: после такого разгула стихии дороги вряд ли безопасны, а до академии Монтэм Сильва минимум неделя езды на лошадях. Я же в этом чувствовала недобрый знак – словно сам Люпус2, под чьей особой защитой находится клан Лунар, не хотел, чтобы мы вступили на этот путь.

О переменах мне сообщили спустя пару дней после семнадцатого дня рождения Клары. То, что единственная даксарра обладает стихийной ментальной магией и способна одной силой мысли двигать и разрушать предметы, было известно уже почти два года. Со временем неконтролируемые выбросы магии учащались, и каждый раз последствия становились всё более разрушительными. Придворные уже начали задаваться вопросом, почему же дакс3 Георг и дакса4 Августа до сих пор не отослали единственную дочь в академию. Но во время празднования дня рождения даксарры случился новый и самый сильный инцидент, положивший конец всем обсуждениям.

После того как Клара успокоилась, и разрушения устранили, дакс Георг позвал меня к себе. Мне очень редко приходилось встречаться с ним, и я ощущала волнение и напряжение. Сдержанно пояснив, что магические способности его дочери стали слишком опасными, он объявил главную новость – Клара отправляется для обучения в академию Монтэм Сильва, а я имею честь сопровождать её и находиться рядом до окончания курса. Также он добавил, что в связи с недавним крушением торгового корабля в клане отсутствуют редкие и очень дорогие портальные амулеты, поэтому нам предстоит отправиться на лошадях.

До сих пор не могу понять всех чувств, одолевших меня в тот момент. С одной стороны – страх: за всю жизнь я ни разу не покидала пределов земель клана Лунар. С другой стороны – предвкушение: здесь меня почти ничего не держало, лишь неоплатный долг, который я могла частично отдать, заботясь о единственной и всеми любимой даксарре. Там, где у подножья заснеженных гор притаилась академия, я могла бы оставить позади своё прошлое, наполненное насмешками и издевательствами волвов5, так и не ставших моей настоящей семьёй. Едва ли в новом месте меня встретят радушно, но благодаря разнообразию общества всегда существовал шанс получить куда меньше внимания.

Я родилась в семье оборотней-волков, увы, не обладая способностью к обращению. Редко, но такое случается. Подобные мне всю жизнь обречены ловить на себе брезгливые взгляды сородичей и выслушивать оскорбления. Волвы – консервативные потомки Люпуса, бога силы и войны. Родиться без второй ипостаси всё равно, что слепым. Вот только слепых хотя бы жалеют, а подобным мне – желают ранней смерти, дабы не позорили свой род.

К тому же в детстве я осиротела. Дакс Георг Лунар проявил сострадание и принял меня в свой клан как воспитанницу. Такое положение давало многие привилегии, однако в могущественной правящей семье я – белая ворона. Выродок. Это слово мне приходилось слышать чаще всего.

Что ж, это правда. В конце концов, волвы уважают сильных волков, а я лишь немногим лучше канемов6, нечистокровных оборотней-псов, рождающихся в результате союза волчицы и человеческого мужчины. Говорят, они прокляты самим Люпусом, чья неверная невеста променяла его на человека. За это впредь каждая отвернувшаяся от своего племени волчица не могла произвести на свет сильного волва или здорового человека. Любой такой союз обречен. Кто-то верил в проклятие, кто-то нет, но заведомо в угоду эгоистичной любви обречь своего собственного ребенка на страдания рисковали не многие.

– Алу, тебя мучат дурные предчувствия? – отвлёк меня от мыслей знакомый тихий голос мэтра7. Я обернулась через плечо и взглянула в его морщинистое лицо, на котором сверкали умом холодные серые глаза. Мэтр Лукар Вульдс был очень старым волвом, в своё время взявшим на себя всю заботу обо мне.

Дакс Георг пусть и принял меня в клан, называя своей воспитанницей, почти не уделял мне внимания. Его жена дакса Августа была добра, но спустя полгода после моего появления у неё родилась долгожданная дочь Клара, и моё воспитание практически полностью доверили мэтру Вульдсу.

Я не могла их винить. Тот порыв, благодаря которому дакс Георг решил меня приютить, давно исчез, оставив наглядное последствие поспешного решения. С одной стороны моё удочерение стало символом его доброты и великодушия, а с другой – слабостью всего клана. Пусть не по крови, но по закону я Лунар. А значит, великий и непоколебимый несколько столетий правящий клан, наконец, произвёл на свет выродка.

Окружающие всю жизнь твердили, что я недостойна такой милости со стороны дакса Георга и даксы Августы. И, молча выдерживая нападки, в душе я была с ними согласна.

– Стихия разбушевалась. Словно сам Люпус чинит нам препятствия, – наконец, последовал мой ответ. Мэтр Вульдс остановился в шаге от меня и тоже направил взгляд в окно. Тучи нависали тяжёлым полотном, казалось, что небо того и гляди не выдержит их веса и обвалится на землю. Но вместо этого только крупные и стремительные капли ударяли по перенасыщенной влагой почве.

– Для кого это предупреждение, дитя? Для тебя или твоей сестры? – мэтр Вульдс с самого детства прислушивался к моим словам и ощущениям, что поначалу немало удивляло. Но со временем я обнаружила, что обладаю довольно развитой интуицией.

– Не знаю. Скорее всего, для единственной дочери даксов. Вряд ли Люпус обо мне беспокоится, – отстранённо ответила я, прослеживая кончиком пальца путь крупной капли, оставляющей за собой на стекле прерывистую влажную дорожку.

Брезгливое отношение окружающих давно перестало меня расстраивать. Ещё много лет назад я поняла: мне придётся выживать. Не можешь обращаться в волка и не обладаешь магией? Тогда совершенствуйся духовно и физически. Закрой свой разум и своё сердце ото всех, не позволяй окружающим ранить тебя. Израненную плоть можно вылечить, но, если сломают душу – бой окончен. Тренируй своё тело, делай его гибким, твёрдым и быстрым, обучайся фехтованию. Стать опорой для сводной сестры – вот что я могла сделать. И я этого добилась. Даже сам дакс Георг посчитал меня достойной сопровождать своё дитя, а дакса Августа, безмерно обожающая Клару, поддержала его в этом решении.

– Путь магии всегда непредсказуем. А даксарра так юна… – сухая ладонь мэтра Вульдса опустилась на моё плечо, и я невольно напряглась всем телом. Такие простые, не несущие за собой боли прикосновения в моей жизни – редкость. – Позаботься о ней, Алу. Я знаю, что ты сможешь.

– Разумеется, мэтр, – кивнула я, отстраняясь. Он, тихо вздохнув, убрал руки за спину и направил взгляд в окно.

– Я сварил тебе зелье на несколько приёмов. В академии передай моё письмо мэтру Абингтону. Он сам будет делать для тебя зелье. Это его изобретение.

Мэтр Вульдс протянул желтоватую, скреплённую восковой печатью, бумагу, и я аккуратно убрала её во внутренний карман кожаного жилета. Ко всем прочим моим недостаткам ещё прибавлялась хроническая боль во всем теле, возникающая за несколько дней до полнолуния. Из-за неё в этот период мне приходится пить отвратительное зелье, снимающее симптомы. Мэтр объяснил этот недуг тем, что природа оборотня чувствительна в «лунные дни», а поскольку внутри меня лишь пустота и некому откликнуться на зов, то приходят лишь страдания.

– Он точно согласится? – всё же почувствовала я легкую неуверенность, хотя мне давно известно, что мэтр Вульдс не бросал слов на ветер. Он никогда меня не утешал и не давал ложной надежды, что всё изменится, а лишь молча залечивал мои скорее обидные, чем больные раны, нанесенные сводными братьями и их друзьями.

– Даже не сомневайся, дитя. Он мой старый друг, – пояснил мэтр Вульдс, и между нами повисла тишина.

– Ты готова к переменам, Алу? – спустя несколько минут молчания тихо спросил он.

– Не знаю, – честно ответила я. – Но я готова встретиться с ними лицом к лицу.

– Всегда помни, что ты необыкновенно сильна духом. Что бы тебе ни выпало, ты справишься, – убеждённо произнёс мэтр, а затем тихо удалился.

Его слова имели горький привкус расставания, и я вдруг ощутила утрату. Там, в Монтэм Сильва у меня не будет никого, лишь моя обязанность – забота о даксарре. И пусть номинально мы являлись сводными сёстрами, я не позволяла себе фамильярности по отношению к ней. Клара – невинное создание, её обожают все. Я не смела приближаться к её свету. То, что я могла погреться в её лучах, стоя в тени, уже было подарком.

Что ж, придаваться грустным мыслям в дождливый день можно бесконечно, а у меня ещё оставались дела. Поэтому я одёрнула жилет, привычным движением пригладила волосы, собранные в низкий тугой пучок, и двинулась к покоям даксарры. Она питала слабость к шикарным нарядам, которые уж точно не пригодятся в академии, поэтому стоило помочь ей со сборами.

Знакомые богато отделанные коридоры привели меня к резной двери из светлого дерева. Пару раз постучав, я получила разрешение войти и оказалась в комнате, утопающей в мятных оттенках, столь любимых Кларой.

– Алу, помоги мне, – из-под вороха одежды раздался хнычущий голос. – Я осознаю, что десять платьев – это слишком много для академии, но они все мне очень нужны!

Наконец, появилась светловолосая макушка даксарры, а затем на меня уставились печальные янтарные глаза. Клара – копия матери, но уникальное очарование ей придают веснушки на носу и наивный взгляд, коих начисто лишена дакса Августа.

– Выберите три самых любимых. Вы едите учиться, а не танцевать на балах, – напомнила я, по-прежнему стоя у двери.

– Портной доставил мне заказ, – сморщила нос Клара, указывая в сторону глубокого кресла, засыпанного ворохом белой, коричневой и зелёной ткани. – Однообразные рубашки, юбки и жилеты. Всё это жутко скучно.

– Возможно, при занятиях магией придется запачкаться. Не думаю, что вам хочется испортить свои платья, – в ответ на мои слова раздался лишь тяжёлый вздох. Даксарра, взмахнув руками, упала спиной на гору одежды и недовольно фыркнула. Клара редко капризничала, но красивые платья – её страсть.

– Ты, как всегда, права, – наконец, согласилась она. – Но я ведь еду не в тюрьму и могу позволить себе пару слабостей…

– Можете, именно поэтому везёте с собой Колокольчика, – согласилась я, хотя считала, что птице порвареик8 уж точно не место в магической академии, находящейся у подножья суровых гор. Чем руководствовались сильные мира сего при выборе её места расположения? Раньше я никогда не задавалась этим вопросом. Это путешествие хорошая возможность узнать для себя много нового.

– Не заставляй меня выбирать между Колокольчиком и платьями! – в ужасе воскликнула даксарра, драматично прижимая руку к сердцу. А затем, заметив мою реакцию, довольно заулыбалась.

Кларе всегда нравилось выводить меня из равновесия, и малейший намёк на перемену моих эмоций приносил ей радость. Я всегда беспокоилась о её благополучии, пусть и не считала сестрой. Мне хотелось, чтобы никакие тревоги и жестокость этого мира не заставили её измениться, не оставили след на жизнерадостном нраве. Сама я не способна так открыто выражать эмоции, поэтому мне всегда нравилось наблюдать за непосредственностью Клары, пусть порой её поведение и казалось легкомысленным.

– Если ты немного улыбнёшься, от этого никто не умрёт, – с укором произнесла она, всё-таки откладывая три платья в сторону. – И мы договорились, что ты перестанешь обращаться ко мне на «вы». Пусть мои глупые братья и вбили тебе в голову, что ты нам не сестра, но это не отменяет того, что официально ты член клана Лунар, правящего клана, смею напомнить. Твой статус воспитанницы лишь означает, что у тебя нет прав наследования. В остальном ты такая же дочь правителей, как и я. Будет странно, если в академии ты начнёшь передо мной расшаркиваться, – твердила даксарра.

Да, её братья действительно вбивали в мою голову – иногда буквально – подобные мысли. И считать их неправыми глупо. Существовал официальный статус, который в идеальном мире делал бы меня частью семьи. Но он разбивался о суровую реальность. Никто не посмел бы упрекнуть дакса Георга за его решение, поэтому ответственность переложили на меня. Кем надо быть, чтобы позволить ввести себя в правящий клан? Жалкой подлизой, не более. Прилипалой и выскочкой. О чём мне неустанно разными способами напоминали все пять старших братьев Клары.

– Да, будет неловко. Так может сразу определить, как мы будем представлять друг друга? – обсудить это действительно стоило. Обычно подробности моего существования не раскрывались, но другие волвы, обучающиеся в академии, могли что-то слышать, в конце концов, у Лунаров часто гостили члены особо приближенных кланов, среди которых были и дети. Слухи наверняка распространились за пределы правящего клана. Насколько далеко, мне судить трудно: я никогда не путешествовала, и мало общалась с гостями.

Доставлять Кларе неприятности мне совсем не хотелось. Но не лучше ли сразу открыться, чем прятаться по углам и ждать, когда настанет миг позора? Я такой родилась и ничего с этим сделать не могу. Однако мне ещё не приходилось открыто заявлять, кто я такая. Обычно это уже было известно заранее.

– Ты моя сестра, – нахмурилась даксарра, от чего сразу же стала невыносимо похожа на мать. – Это и есть степень нашего родства. А насчёт твоей особенности… Тут решай сама. Можешь рассказывать это всем, но, если попросишь, я буду хранить всё в секрете, – добрая Клара никогда не признавала мою неспособность обращаться недостатком. Её вторая ипостась – некрупная белая волчица. Но размер легко окупался неожиданно обнаружившимся магическим даром.

Одарённые магией оборотни – редкость. На весь клан обычно приходилось лишь несколько волвов, способных к колдовству. Остальные же довольствовались только второй ипостасью, которая с давних пор подчинялась лишь воле и желанию, а не фазам луны.

– Если кто-то спросит, отвечайте правду. Сама что-то сообщать при первой же встрече я не буду, – прозвучал мой уверенный ответ.

– Будет дико, если при встрече мы начнём называть не только своё имя, но и выкладывать все особенности личности, – хихикнула Клара. – Так, я отвлеклась от сборов. Кстати, тебе точно ничего не нужно? Время пока есть, мой портной сможет…

– Благодарю, всё в порядке, – качнула головой я. Моя повседневная одежда куда больше подходила для занятий в академии, чем платья Клары. Удобство и подвижность – главные критерии. И пусть женщина в брюках в некоторых слоях общества ещё негласно порицалась, меня это не смущало. Мои платья видели свет только на официальных мероприятиях.

Когда я покинула комнату Клары, в коридоре меня тут же поймала служанка и велела пойти к даксе Августе. Похоже, мне предстоит ещё один напутственный разговор. Уже у дверей в приёмный зал, где обычно проходили собрания, я пригладила волосы и, переведя дыхание, вошла.

Августа Лунар вот уже почти тридцать лет возглавляет клан вместе со своим мужем и с достоинством носит титул даксы. Она обладает умом, рассудительностью, хладнокровием и обращается в сильную волчицу. Старшая дочь в некогда втором по силе клане Улуанэ, она с ранних лет привыкла держать всё в своих руках, поскольку была первой наследницей своего отца. Однако она не унаследовала титул главы клана. В семнадцать лет её в жёны взял Георг Лунар, который в будущем – с поддержкой Улуанэ – стал даксом.

– Присядь рядом, – тихо произнесла дакса Августа, указывая на стул справа от себя. – Дакс очень занят, поэтому вместо него с тобой поговорю я.

Она восседала за большим дубовым столом, где проходили советы представителей всех земель волвов. Её светлые, с пробегающей сединой волосы были убраны в высокую прическу, а тёмно-зелёное платье, как всегда, отличалось изысканностью. Послушно кивнув, я заняла место по правую руку и замерла под изучающим взглядом её янтарных глаз.

– Я не успела заметить, как ты выросла. И вот передо мной молодая и гордая, несмотря ни на что, женщина, – и вмиг мне стало понятно, что моя участь была ей известна с самого начала. Может ли быть так, что во мне, тогда слабой маленькой девочке, которую её муж нашёл в лесу не помнящей даже своего имени, она увидела силу? Увидела, что я смогу перенести все нападки? Поэтому она поддержала супруга в решении не просто спасти меня, забрав замёрзшую и умирающую из зимнего леса, а ввести в семью? Кто знает… Причин ни я, ни окружающие до сих пор понять не могли. Мне оставалось лишь гадать, спросить бы я никогда не посмела. Надо уметь быть благодарной, и иногда молчание – лучший показатель признательности.

– Благодарю вас, – низко склонила голову я. Глаза даксы буквально впились в меня, и, казалось, она видит всю мою суть, видит, что за внешней холодностью и невозмутимостью бьётся покалеченное сердце, отчаянно жаждущее вырваться из оков и ощутить наконец тепло любви. Она могла заметить то, о чём я сама в последнее время вспоминала всё реже.

– Ты сделала себя такой. Я лишь поместила тебя в необходимые условия, – покачала головой дакса Августа, задумчиво постукивая тонкими пальцами по деревянной поверхности стола. Незатейливый ритм отдавался в голове глухими ударами моего собственного сердца. – Именно поэтому, несмотря на нытьё моих сыновей, – при этих словах её губы скривились в холодной усмешке, – я посоветовала даксу выбрать тебя сопровождающей Клары. И то, что ты женщина и можешь находиться в непосредственной близости, не сыграло никакой роли.

Такая откровенность меня удивила. Я и не думала, что дакса Августа и дакс Георг настолько мной довольны. В конце концов, любой из их младших сыновей мог отправиться в академию. Такая невероятная возможность вступить обычному оборотню на территорию магов! И эта возможность отдана выродку. Теперь неприязнь, которую они вынашивали в сердцах долгие годы, наверняка превратилась в жгучую ненависть после вопиющего решения их собственных родителей. Все братья, особенно младший – Юджин – считали, что я отбираю ту небольшую частицу родительской любви, которая могла достаться им.

– Для меня большая честь, что вы обратили на меня внимание, – я вновь склонила голову в почтении и едва не вздрогнула, когда мне на макушку опустились прохладные пальцы даксы Августы. Этот жест слишком напоминал благословение, и сердце в моей груди болезненно сжалось. Пришлось зажмурить глаза, которые зажгло от непрошенных слёз. Я мечтала, чтобы дакс и дакса никогда не пожалели о решении, принятом семнадцать лет назад. Я не должна их подвести.

– Благословляю тебя на это путешествие, дитя. Надеюсь, ты обретешь мир. Я доверяю тебе самое дорогое, что у меня есть. Береги Клариссу, Алу, но никогда не забывай, что и твоя жизнь очень важна, – пальцы сжались на моей голове, а затем соскользнули.

– Спасибо, моя дакса. Это так много значит для меня, я никогда не смогу вас отблагодарить, – сорвался с моих губ шепот. Стул тихо отодвинулся, и дакса Августа покинула комнату.

Слова благословления – не проклятия! – которые я ждала всю свою жизнь, наконец были сказаны. И я с упоением ощутила, как открытая рана в моей груди хоть немного, но затянулась.

В тот момент мне казалось, что ничей больше добрый поступок или слова не найдут столь сильный отклик в моём сердце.

***

В тишине полутёмной комнаты слышалось лишь потрескивание сухих поленьев в камине. Несмотря на тепло позднего лета, магистр9 Канем ощущал холод, сковавший его с головы до ног. Кости словно задеревенели, а всё тело, казалось, состоит лишь из острых углов и оголённых нервов. Первый кувшин с вином давно опустел, и он принялся за второй. Скованные мышцы не желали расслабляться под действием вина, огня и даже магии. Холод шёл от самой души, а неосязаемое вылечить куда сложнее. К душе не приложишь травы, не наложишь шину и не прочтёшь над ней заклинание. А если в придачу к ранам, нанесённым жестоким внешним миром, ты нанёс увечья себе сам, то надеяться на чудесное исцеление и вовсе смешно, если не безумно.

Магнум сжал тонкими, узловатыми, не раз выбитыми пальцами белоснежную дорогую бумагу, ранее скреплённую печатью директрисы академии Монтэм Сильва. Текст, который он прочёл всего лишь раз, врезался в память, простые слова жгли мысли змеиным ядом.

Они действительно смеют просить его преподавать в магической академии оборотней. Его, чью мать волвы именовали шлюхой. Его, кого пытались убить в детстве, чтобы смыть с себя позор. Его, чье существование они захотели признать, когда выяснилось, что он весьма одарённый маг. Его, Магнума Канема, без стеснения именующего себя псом и никогда не испытывающего никаких угрызений совести из-за собственного низменного происхождения.

От ярости Магнум не чувствовал рук и ног. Он словно окаменел, и лёд, образовавшийся в сердце много лет назад, разом перекинулся на всё тело.

Лишь спустя долгий час, он, наконец, смог откинуться в своём кресле и вновь взглянуть на письмо.

Мэтрис10 Элеонора Тайр, нынешняя директриса академии Монтэм Сильва, была разумной фелиной11, не скованной условностями и предрассудками волвов, обладала острым умом и прогрессивными взглядами. И стоит отдать ей должное, едва ли в первую очередь она смотрела на происхождение своих кандидатов в преподаватели. Ей было бы глубоко плевать, представляй он из себя помесь медведя и улитки. К тому же мэтрис Тайр происходила из правящего клана фелинов – Пардов – и имела в качестве второй ипостаси белого барса, что делало её для соплеменников практически дочерью самой богини-кошки Катулу12. Так что женщина, которую боготворили с самого детства, наверняка привыкла добиваться желаемого и едва ли знакома со словом «нет».

И, скривился Магнум, пробежавшись взглядом по второй части письма, она весьма уверенно шла к своей цели. В конце концов, немногим известно, что магистр Канем заинтересовался изучением редких зелий и их компонентов. А если он чем-то начинал интересоваться, то предпочитал оттачивать свои знания до совершенства. Мэтрис Тайр владела этой информацией о нём. И поэтому в приглашении она дала Магнуму понять, что в академии – о, какое удивительное совпадение! – будет преподавать старый фелин мэтр Абингтон, известный профессионал в области зелий, хранящий ни один десяток уникальных, редких и секретных рецептов. Хранящий тот самый рецепт.

– Не удивлюсь, если у неё в роду были фоксы13, – раздражённо процедил Магнум, небрежно отбрасывая письмо в сторону.

«Жизнь меня всё же ничему не научила», пробежала в голове мысль. Он снова собирается ответить на брошенный вызов, не в силах справиться с любопытством. Тело, наконец поддавшееся уговорам алкоголя, расслаблено откинулось в кресле. Спокойная, упорядоченная жизнь в Игравии14 не для него. Что ж, пришло время узнать, какими новыми «ласковыми» прозвищами одарят его сородичи.

Последний бокал вина опустел, и Магнум вытер тыльной стороной ладони влажные губы, кривящиеся в мрачной усмешке.

– Посмотрим, – прошептал он темноте.

Глава вторая

Мы отправились в путь на рассвете. Впервые за несколько недель небо стало ясным, и розовые лучи обнимали туманные пейзажи владений клана Лунар. Даже теперь, покидая земли в которых выросла, я не смогла назвать их родными. Не знаю, виновато ли в этом закрытое от привязанностей сердце или отношение окружающих. Внутри меня теплилось нечто похожее на надежду, омраченное лишь глухой тоской по мэтру Вульдсу.

Дакс Георг отправил с нами сопровождающую группу из шестерых волвов. К моему сожалению, двумя из них оказались самые младшие из братьев Клары – Питер и Юджин. Питер в целом глубоко плевал на моё существование, говоря гадости лишь в присутствии своих братьев. А вот Юджин, будучи моим ровесником, считал, что я отнимала всё внимание матери, которое должно было достаться ему. Он ненавидел меня всей душой, не пытаясь скрыть своих истинных чувств даже ради приличий. В самые худшие дни он окончательно переставал себя контролировать и прибегал к насилию.

С детства я упорно укрепляла своё тело. Но, разумеется, я не могла навредить кому-то из братьев из-за их высокого положения и превосходящей силы. У меня почти отсутствовали навыки рукопашного боя, но моё тело стало быстрым, а мышцы – твёрдыми. Остальные братья предпочитали пользоваться злыми словами или в редком случае давать мне оплеухи, но Юджин часто обращался в волка и, пугая острыми клыками, загонял меня в угол. После одного из таких случаев на нижней части левого плеча у меня остался шрам от укуса, и я быстро научилась прятаться на деревьях. Было смешно, как из-за боязни высоты грозные волки превращались в беспомощных щенков, неспособных меня достать.

И сейчас, почти физически ощущая за спиной недобрый взгляд Юджина, я не сомневалась, что в этом путешествии он непременно перейдёт ту незримую грань, которая охраняла меня на землях клана. Похоже, в этот раз моё здоровье, а может быть и жизнь по-настоящему оказались в опасности. Следовало подумать, как лучше всего себя вести. Подаренная мэтром Вульдсом пару лет назад шпага висела привязанная к седлу моей лошади, в сапоге притаился кинжал. Я не безоружна, но нельзя бросаться в бой при малейшем признаке конфликта, нужно попытаться его погасить.

– Чудесная погода, правда? – прощебетала рядом Клара. Я вынырнула из своих размышлений и обратила всё свое внимание на неё и окружающих. Терять бдительность очень неосмотрительно. И если о внешней опасности позаботятся шесть сопровождающих нас волвов, то о своей мне следовало беспокоиться самой. Юджин не был убийцей, но нельзя недооценивать силу ненависти волва. На сердце стало неспокойно.

– Люпус благословляет вас на новое дело, – губы сложились в привычный ответ. С богом-волком отношения у меня складывались непросто. Я знала, что он обошёл меня своим вниманием, но всё равно порой обращалась к нему. Проще рассказать что на душе тому, кто вряд ли ответит и осудит. Разговоры с кем-то незримым и могущественным всегда придавали сил и дарили утешение.

– Верно, – просияла Клара и немного отстала, чтобы понаблюдать за семьёй белок, поглядывающих на нас с высокого дерева.

– Нормальных оборотней он благословляет. А вот какую участь он подготовил выродкам, очень интересный вопрос, – словно не обращаясь ни к кому конкретно с усмешкой произнёс Юджин, как только Клара оказалась вне пределов слышимости. Он запустил пальцы в свои рыжие волосы и зачесал их назад. Голос его звенел словно сталь острого кинжала, готового заживо вырезать мне сердце. Мое тело тут же сковало холодом. Дыхание на секунду перехватило. Мне нужно быть наготове. Но страх быстро утих, я уже давно привыкла улавливать намеки в его поведении. В другой день это могло обернуться лишь злым словом, но сегодня скорее всего случится насилие. Мне оставалось лишь спокойно ожидать исхода. Как далеко зайдёт в своей ненависти младший сын, жизнь которого переменилась, когда в доме появились две девочки – его родная любимая всеми сестра и сирота, которую он избрал виновницей всех своих бед?

– Как вы думаете, госпожа Алуен? – гадко ухмыляясь, в мою сторону повернулся молодой господин Кир, друг Юджина. Это обращение умело резануло мой слух. Но я не могла доставить им такого удовольствия и скривиться. Дакса Августа дала мне имя в честь волвы из старой сказки. Алу – невеста Белого Ветра. Алуен же на старом языке означало чужая. А обращение «госпожа» по отношению ко мне часто применялось с издевкой.

– Действительно, – невозмутимо согласилась я, – никто не знает, что приготовил нам Люпус.

На этом наш разговор прервал командир отряда господин Локс Дарус, служащий заместителем главы личной стражи дакса Георга. Нашему небольшому отряду пришлось свернуть в сторону, так как стихия повалила дерево, и грязевые потоки размыли тракт.

– Из-за такой дороги, возможно, задержимся на один день, – заметил господин Дарус, когда наконец трудный участок был преодолён. Позади нас ехала карета с вещами, в которой вполне хватило бы места даксарре и мне. Но Клара пожелала прокатиться верхом и подышать свежим воздухом.

Весь наш путь и остановки были распланированы. Академия Монтэм Сильва находилась в предгорье к западу от земель клана Лунар на общих территориях между оборотнями-медведями урси15 и волвами. Тем же фелинам, проживающим на самом юге у моря, приходилось преодолевать в три раза большее расстояние. Но как бы ни был далёк путь, магически одарённый обязан законом отправиться в академию.

Разные оборотни жили независимо на своих территориях, но в столичном городе Арцем, находящимся в общих землях в самом центре страны, заседал Совет Четырех. Представители от каждого вида совместно решали важные вопросы, касающиеся внешней и внутренней политики всего Салтуса16.

Так, около трёхсот лет тому назад, при создании академии был введён закон, обязавший всех магически одарённых оборотней проходить минимальное платное обучение в стенах Монтэм Сильва. Не имевших средств для оплаты «выкупали» у академии знатные и могущественные семьи, оплачивая их долг за обучение. После окончания учебы, такой маг обязан отработать десять лет на клан, получая лишь минимальное жалование. Это привело к тому, что многие начали скрывать свои истинные способности, становиться самоучками и нелегально оказывать магические услуги без обязательной магической лицензии, которую выдает Монтэм Сильва. Такая деятельность считается преступной, и задержание с поличным сулит строгое наказание в виде большого штрафа или тюремного заключения. Фоксы с самого начала не поддержали этот закон и отказались учиться в академии на таких условиях. Из-за этого они перестали участвовать в Совете Четырех, став кочевым народом, поселись в непроходимых восточных лесах и занялись магией незаконно.

Всё это мне известно благодаря домашнему обучению, которое я начала одновременно с Кларой по желанию даксы Августы. Но даже с приличным образованием мне так и не удалось найти своё место при клане, и я чувствовала себя бесполезной. Но теперь у меня появилось конкретное занятие – сопровождение даксарры.

Клара откровенно возмущалась несправедливостью положения обладающих магией оборотней.

– Маги и так большая редкость. А подобная политика лишь заставляет их бежать за горы в Игравию, где нет настолько жестких законов и можно заработать деньги на своем даре. Если ты беден и твоей семье хочется есть сейчас, ты пойдешь нелегально подрабатывать, а не ждать пока получишь лицензию, а затем ещё десять лет отрабатывать на клан, – возмущалась даксарра. В дороге было мало развлечений, самым доступным являлась беседа.

– Вы знаете, мне немногое известно об академии, но скорее всего она существует за счет пожертвований этих самых кланов, – высказала я предположение и тут же с опаской покосилась на наших спутников. Обычно я предпочитала молчать, чтобы не привлекать к себе внимания. Но в данный момент их больше интересовала собственная беседа.

– А академия взамен дает этим кланам лучших из лучших, – поморщилась Клара. – Мне всегда казалось, что магия – это такое благородное занятие. На деле же у нас в стране совершенно невозможно нормально реализоваться как маг, это слишком долгий процесс. Нам есть чему поучиться у людей.

Иногда из-за её легкого жизнерадостного характера я забывалась, но такие моменты всегда напоминали мне, что Клара – даксарра и получила прекрасное образование, которое развило в ней интеллект и логику. Воспользуется ли этим дакс Георг, доверив ей влиять на какую-то сферу или же она просто будет средством укрепления власти, украшением и завоеванием в клане, куда её выдадут замуж?

Наверняка уже сейчас рассматриваются выгодные партии. Пусть дакса Августа и любила Клару сильнее, чем своих сыновей, но последнее слово всегда будет за даксом Георгом, а любая абсолютная власть требует жертв. Одной из них, возможно, станет счастье юной даксарры. И пусть мне любовь казалась чем-то эфемерным и таким же непостижим, как четыре бога, я не желала ей такой участи. Кто, если не Клара, сможет любить всем сердцем, получая в ответ такую же искренность?

День клонился к закату, похолодало, и я застегнула плащ. От непривычно долгой верховой езды болели спина и мышцы ног. Сегодня наша дорога заканчивалась на границе земель клана Лунар, в поселении, где уже всё было подготовлено к приезду высокопоставленных волвов. Я на время заглушила собственные опасения насчёт нападения Юджина и с осторожным любопытством осмотрелась.

В добротном бревенчатом доме, где нам предстояло отужинать и переночевать, царили тепло и уют. Хозяева много и натянуто улыбались. Их можно было понять, не каждый день они принимают гостей из правящего клана.

– О чём задумалась? – заговорщически прошептала Клара, наклонившись к моему уху. – Надеюсь, ты не оставила в клане жениха и твоё сердце не разбито? – подобный вопрос несказанно меня удивил. Отложив мягкий хлеб и приподняв брови, я посмотрела на даксарру. Она лишь дразняще подмигнула и продолжила есть. Возможно, когда-нибудь она перестанет меня удивлять, но учитывая её изобретательность и воображение, этот день настанет не скоро.

– Ты лучше спроси, дорогая сестрица, есть ли у неё мозги, чтобы думать, – хмыкнул сидящий напротив Юджин, привлекая к себе внимание. Я упустила тот момент, когда он захмелел. Видимо, хозяйское пиво пришлось ему по вкусу.

– Предлагаешь вскрыть череп и посмотреть их наличие? – нарочито громким шёпотом, чтобы все присутствующие непременно услышали, произнёс его приятель господин Кир.

– Неплохая идея. Всегда было интересно, что она за тварь такая, – кровожадно ухмыльнулся Юджин. В мягком свете комнаты его светло-карие глаза казались почти черными. Под столом моя права рука сжалась в кулак. Невыносимо хотелось потянуться к спрятанному в сапоге кинжалу. Разумеется, я бы никогда не решилась воспользоваться им против сына клана Лунар, но твердая рукоять в трудные времена придавала уверенности и спокойствия.

– Как вы смеете такое говорить?! – ахнула Клара, рассердившись. – Немедленно… – я позволила себе вольность и сжала её запястье, давая понять, что продолжать не стоит. Если даксарра потребует у них извинений, они точно выместят всю ярость от своего унижения на мне.

– Даксар17 Юджин и господин Кир просто так шутят, верно? Не стоит расстраивать даксарру Клариссу, – поочередно глядя каждому в глаза, отчетливо произнесла я. Спустя несколько секунд борьбы взглядов Юджин оскалился и с тихим ворчанием откинулся на спинку стула. Весь его вид говорил, что этот разговор ещё не окончен. Если он не напьётся до беспамятства, то через пару часов мне придётся нелегко. На краткое мгновение меня охватила усталость от этих бесконечных стычек, которые продолжаются, сколько я себя помню. В академии я по крайней мере буду избавлена от нападок братьев.

После ужина Кларе следовало отправиться спать пораньше, но она засиделась у очага с новыми знакомыми. Хозяйские дети, коих было шесть, обступили её с разных сторон. Самый младший мальчик и вовсе сидел у неё на коленях и просил рассказать сказку.

Мне вспомнилось, как я сама давным-давно сидела у камина в кресле-качалке с приютившейся у меня под боком сонной Кларой и зачитывала ей легенды волвов и других оборотней. В то время маленькая девочка, недовольная собственным именем, завидовала тому, что меня назвали в честь главной героини её любимой истории. Но какое еще имя могли дать волве, по людским меркам считающуюся принцессой? Кларисса, в честь прабабушки, которая в борьбе за власть одолела всех своих старших братьев и претендентов из других кланов. Говорят, белая волчица, в которую она обращалась, была просто огромной.

Словно прочитав мои мысли, Клара начала новую сказку.

– Так давно, что никто не знает, когда именно, случилась эта грустная история, – тихо и таинственно прошептала она, и я тут же поняла, какую легенду она намерена рассказать. – Жил на свете Белый Ветер – могучий сын самого бога Люпуса и королевы Льдистых Гор, обители четырёх богов, что простирались к самому небу. Летал Белый Ветер над землёй лишь зимой, выполняя свою работу и заметая всё снегом, напуская пургу, замораживая реки и озёра, покрывая деревья инеем. Три времени года жил он в Льдистых Горах и с нетерпением ждал, когда же вновь примется за работу. И не знал он иной доли и был ей рад. Не жалел он погибших из-за его стихии, принимал естественный порядок и не смел в него вмешиваться.

И вот однажды зимней ночью в разгар празднований, посвящённых Люпусу, Белый Ветер наблюдал сквозь медленно падающий искрящийся снег как вокруг большого костра собираются волвы, воздающие хвалу своему богу. Смотрел, как оборачиваются они волками и прыгают через пламя, как снова становятся на две ноги, смеются и распевают песни. Наблюдал он за танцующими волчицами в белых платьях, расшитых серебристыми узорами, с вплетёнными в волосы лентами, извивающимися словно змеи.

И тогда Белый Ветер увидел её. Была она высока, тонка и хрупка, словно снежинка. Бежали по её полупрозрачной коже голубые змейки вен, увидел он её седые волосы, серебристые как снег в свете луны, и единственную прядь золотых волос, оставшуюся напоминанием о былом солнечном цвете. Смотрел он в её лицо и видел в прозрачно-голубых, замерших и слепых глазах пустоту. Видел он как душа её светилась и как этот свет оттеняла спрятавшиеся глубоко внутри старое горе и печаль.

«Алу! Идём же танцевать!» – звали её подруги, хватали за руки и тянули за собой.

«Направляйте меня, сёстры. Боюсь сгореть в костре», – отвечала она нежным голоском и улыбалась бледными губами. Прыгала она через костёр, звонко смеялась, и развивались её серебристые волосы, подхватывал их Белый Ветер, касался дуновением золотой пряди.

И пусть холодна она была внешне, согрела Алу бессметную душу Белого Ветра, и не видел он никогда такой, как она. И не желал он с того момента ни на кого больше смотреть, лишь на неё.

Ступал он на краткие мгновения на землю светловолосым и синеглазым юношей. Говорил он со своей Алу, узнавая о ней все больше, а она узнавала его. И с тяжелым сердцем каждый раз возвращался к своей работе. Но продолжал Белый Ветер присматривать за ней лёгким снегопадом, инеем на деревьях и морозом на окне её дома, а позже, чем ближе был неумолимый час прощания, тем чаще стал наблюдать за ней изморозью, ложившейся льдом и блестевшей на земле точно зеркало.

Полюбил Белый Ветер всей душой свою Алу. За доброту её, за мягкую улыбку, за раненное сердце и золотистую прядь волос, полюбил её и белой волчицей, которой она оборачивалась порой, гуляя по лесу. Полюбил так, что поклялся ей в последний день зимы – как только вернётся, предстанет пред ней вновь и не расстанется он с ней больше никогда.

Улыбнулась нежно ему Алу, обхватила ладонями его лицо и подарила краткий прощальный поцелуй, всем сердцем веря его обещанию.

И вот ушёл он, чтобы вернуться следующей зимой. Обратился к матери, вечной владычице Льдистых Гор, сказал, что отыскал себе невесту в благословлённых его отцом землях. Предупредила королева, что век смертных оборотней короток, а он бессмертен и разобьётся спустя годы его ледяное сердце. Но ответил Белый Ветер: «Несколько десятков лет счастья с моей Алу дадут мне сил на всю оставшуюся бесконечность». Дала благословение королева, велела привести невесту следующей зимой.

И ждал с нетерпением Белый Ветер, изо льда и камня строил дом для своей Алу у подножия снежных гор Перитов.

Наконец наступила зима. Примчался Белый Ветер пургой на земли волвов, так не терпелось увидеть ему свою невесту. Заглянул в её скромный домик на опушке леса, где жила она одна с тех пор, как ослепла, а семья её погибла. Не нашёл он там любимую. Неужели не ждала она его больше? Пронесся он по деревне, заглянул к её подругам. И неистовствовал всё больше, от того крыши у домов сносило, и деревья в лесу гнулись до самой земли. Но не замечал он этого, словно раненый зверь, рычала и царапалась буря вокруг него.

Выглянула на минуту из-за туч серебристая полная Луна и сказала, где видела его Алу. Помчался Ветер в полуразрушенный им же лес и нашёл там свою любимую. Принял он облик беловолосого и синеглазого юноши и опустился на колени возле Алу. Лежала она, прекрасная и недвижимая, смотрела своими невидящими глазами в небеса. Грудь её больше не вздымалась, а ноги прижало к земле упавшее большое дерево. Всегда бледное лицо было теперь голубым, губы тёмно-синими, и лишь горела золотом на потускневших седых волосах одна единственная золотая прядь.

Замер Белый Ветер, остановилась пурга, и взглянула печально на него вечно одинокая Луна, разделяя его горе.

И понял Белый Ветер, что наделал. Ушла Алу собирать хворост, да так и осталась в лесу, погребённая его снегом и нетерпением. Погубил он сам свою Алу, выпустив на волю могучие силы.

«Алу, моя Алу», – шептал он, и слёзы его осыпались на землю ледяным дождём.

Прижался он к безжизненным губам своими, подхватил любимую на руки и закричал её имя что было сил: «Алу!».

Кричал Белый Ветер, протяжно завывая, и звук этот шёл из самых глубин разбитого сердца, гнул деревья к земле своей силой и заставлял зверей и оборотней прятаться.

И с тех пор каждый год в ту самую ночь неистово воет Белый Ветер, тоскуя о любимой. Кричит он, и если прислушаться, то в Воющую ночь можно различить в стоне ветра имя Алу. Говорят, видя скорбь своего сына, сам Люпус наказал всем волкам плакать о ней, глядя на Луну, ставшую свидетельницей этого горя.

Ау воют они. Алу вспоминают они.

А Белый Ветер всё же принёс свою любимую в отстроенный для нее дом. Сковал её тело вечными льдами и любовался её мёртвой красотой, покуда не опускалась на землю зима, и не начинал он заново свою работу, которую возненавидел всей душой с тех пор.

И не смотрел он больше ни на кого. И обречён он вечность скитаться без своей Алу.

Комната наполнилась напряжённой тишиной. Мало кто не слышал эту сказку, которая предостерегала от походов в лес в Воющую ночь, но рассказанная с душой, пронзительным голосом Клары, она заставила детей тихо хныкать, а взрослых украдкой промокать платками влажные глаза. Всё внутри меня наполнилось грустью, пусть мне доводилось слышать эту легенду не раз.

– Ты странная, – от моего внимания ускользнуло, как волва лет шести подкралась к тёмному углу, из которого я наблюдала за происходящим.

– Почему? – едва ли в таком возрасте у неё проснулась магия и сработало волчье чутьё. Давно минули те дни, когда вторая ипостась считалась равной половиной. Сейчас оборотни больше напоминают людей, но наделённых даром превращаться в животное. А обладатели магии, прибывая в человеческом обличье, могут пользоваться звериными способностями без полного обращения.

– Твоё лицо странное, – сощурилась маленькая волва, пытаясь разглядеть меня в полутьме. Я лишь подавила кривую улыбку. Лицом я действительно не вышла, но это никогда меня не волновало. Внешность моя по сравнению с другими яркими волвами казалась невзрачной. Клара, к примеру, обладала круглым лицом, большими глазами, аккуратным носом и полными губами. Моё же лицо было узким и вытянутым, губы тонкими, нос длинным, а глаза глубоко посаженными, отчего взгляд вечно казался недобрым. Волосы не завивались в красивые кудри, а лежали прямым тяжёлым полотном и имели каштановый оттенок с едва заметной рыжиной. Я совсем не соответствовала идеалам красоты, принятым среди волвов.

– Зато ты очень симпатичная, – решила я отвлечь внимание девочки. Она тут же улыбнулась и неожиданно схватила меня за руку. Дети в клане шарахались от меня, словно от прокажённой. Даже пример даксов, доверивших мне своё дитя, никак не мог переубедить других родителей, которым была известна тайна, что лучше держаться от выродка подальше. Словно от случайного прикосновения моё «проклятие» могло перекинуться на них.

– Ты хорошая. Но тебя все сторонятся, потому что ты совсем не улыбаешься, – свела тёмные брови волва. – И у тебя милые веснушки на носу, – последнее утверждение вовсе удивило меня, потому как моё лицо ещё пару часов назад точно было абсолютно бледным, в отличие от тела, усыпанного веснушками. Но ей могло показаться в темноте.

– Предпочитаю дарить улыбку тому, кто её заслуживает, – произнесла я, никак не реагируя на последние слова, и слегка улыбнулась. Она тут же округлила глаза, а затем звонко рассмеялась, привлекая к нам внимание.

– Ступай к родителям, – прошептала я. – А я тут подремлю, пока все болтают, – напоследок я подмигнула, и волва отправилась поближе к Кларе, продолжающей рассказывать свои самые любимые истории. Даже спустя пару минут моя ладонь всё ещё хранила тепло детской искренней доброты.

– Ой, мы так засиделись, – через час Клару, наконец, стало клонить в сон. – Простите, я, наверное, утомила вас своими сказками. А детям и вовсе пора спать, – щёки даксарры тут же покраснели, и даже если бы в комнате кто-то затаил на неё обиду, то тут же о ней позабыл, покорённый искренностью смущённой улыбки.

– Ну что вы, даксарра Кларисса, таких умелых рассказчиков мы ещё не встречали, – тут же принялась расшаркиваться хозяйка. Я же поднялась со своего места и двинулась к Кларе. Гул в комнате несколько стих, а потом и вовсе сошёл на нет.

– Думаю, пора ложиться, – шепнула я даксарре. – Завтра рано вставать.

– Да, разумеется, – кивнула она в ответ. – Не покажете нам нашу комнату? – улыбнулась она, подхватывая хозяйку под локоть. Волва тут же разулыбалась и, сдержанно кивнув мне, двинулась к лестнице на второй этаж. Не знаю, где предстояло спать нашим сопровождающим, но наличие отдельной комнаты мне понравилось. Возможно, я всё-таки сегодня буду отдыхать, а не убегать и прятаться из-за нападения Юджина. Сражаться, когда есть возможность ускользнуть, настоящая глупость.

В предоставленной комнате оказались две кровати, застеленные постельным бельем в мелкий цветочек, скромные занавески на окнах и один большой шкаф. Кругом царила чистота, и витал аромат сушеных полевых цветов.

– Как же хорошо! – Стоило хозяйке скрыться за дверью, как Клара, словно малое дитя, прыгнула на кровать и заболтала ногами. – А как пахнет бельё, – она с удовольствием уткнулась лицом в подушку.

– Вы бы переоделись ко сну, – ответом мне была тишина. Покачав головой, я принялась расстилать постель. Но ещё до того, как закончила, в дверь постучали. Клара уже почти спала поверх одеяла, так и не удосужившись сменить одежду, и не услышала звука.

– Кто там? – подойдя к двери, прошептала я на грани слышимости. Хотя подозрения о личности гостя у меня были.

– Выходи, – рыкнули снаружи. Разумеется, Юджин. Я оглянулась на посапывающую Клару и тихо вздохнула. Придётся идти.

Моя рука сама потянулась к шпаге, однако он мог воспринять её как открытую угрозу, поэтому я остановила движение и, подумав, не стала надевать плащ. Пусть осенняя ночь уже обжигала холодом, не хотелось бы, чтобы он стеснял мои движения в случае схватки.

Юджин ждал меня на лестнице, лампа на стене делала его светлые рыжие волосы почти красными и отбрасывала на лицо грубые тени. Он молча сверлил меня глазами, а когда я подошла ближе, одним взглядом приказал идти за собой. Гнев переполнял его напряженное тело.

Он потерял голову от ненависти или просто ощущал свою безнаказанность? Будь я на его месте, вместо открытой конфронтации избавилась бы от себя в общих землях. Ведь неосторожный выродок всегда мог «случайно» угадить в овраг и сломать себе шею. Но так слишком просто. Это не показало бы миру его превосходство.

Что ж, возможно, я слишком плохого о нём мнения, и он жаждет лишь меня проучить. Однако язык его тела говорил о глубокой ярости, он едва не дрожал. В любом случае, мне стоит быть предельно осторожной. Мои ноги напряглись, готовые в любой момент бежать. На крайний случай вокруг росло много деревьев, на которых я могла укрыться.

Ночь окутала меня сыростью и холодом, кожа под тонкой тканью рубашки покрылась мурашками, по спине пробежала дрожь. Но всё моё внимание сосредоточилось на оборотне, вышагивающем впереди.

Мы молча подошли к самой опушке леса. Окна дома светились огоньками непогашенных свечей, звёзды на небе сияли впервые за долгое время. Хотелось бы мне задержать на них взгляд подольше, насладиться звуками леса и дуновением ветра. Может быть, в другой раз.

– Что вам угодно, даксар Юджин? – поинтересовалась я, когда мы, наконец, остановились друг напротив друга.

– Чтобы ты сдохла, – прорычал он. Предельно честный и конкретный ответ.

– Таких как вы много, – мой внимательный взгляд ни на мгновение не покидал его лица. – Чем я вам не угодила? – ответ очевиден, но если повезёт, то он выплеснет все накопившиеся эмоции лишь словами, а не кулаками или клыками. Если же нет – моё тело навсегда могло остаться в этом лесу. Убийства в Салтусе, конечно, наказывались, но даксара едва ли посадят в тюрьму из-за выродка.

– Чем? Ты действительно спрашиваешь, чем, мерзкое отродье? – прошипел он, сплюнув на траву. – Одним своим существованием ты позоришь весь наш род. Мой отец дал слабину, когда сохранил тебе жизнь. Но он дакс и может делать, что хочет. А моя мать была вынуждена с тобой смириться, уделяла тебе внимание, хотя у неё есть свои дети! Тебе стоило удавиться при первой возможности. Лет так десять назад. Но нет, ты продолжала мозолить нам всем глаза, стояла истуканом и ни разу не зарыдала, сколько бы тебя не пинали. Скажи, ты действительно считаешь себя выше всех нас, раз смеешь так себя вести? Грязное отродье, – слова слетали с его губ легко. Пожалуй, так откровенно со мной не говорил ещё ни один из братьев. Обзывали, толкали, но не показывали всех своих эмоций. Юджин думал обо мне куда больше, чем я могла предположить. Эта рана оказалась очень глубока и гноилась годами, а моя безэмоциональность лишь делала ему больнее, потому что сам он не мог совладать с собой и оттого злился ещё больше.

– И опять ты стоишь со своей каменной страшной рожей. Ты совсем бесчувственная, да? – он вмиг оказался рядом и сильно обхватил меня за плечи, наверняка оставив синяки. Стиснув зубы, я постаралась не скривиться. Нужно потерпеть. Дать ему выговориться. – Почему я чувствую себя отбросом все эти годы, а ты ходишь, как ни в чём не бывало? Почему меня трясёт от злости, а ты спокойно живёшь и тебе на всех плевать?

– Вам всегда казалось, что дакса Августа уделяет мне то внимание, которое полагалось вам, – мой голос не дрогнул, а взгляд не отрывался от его разгневанных глаз. – Но она никогда меня не любила. Я не её ребёнок.

– Вот именно! – Юджин с силой оттолкнул меня, но мне едва удалось сохранить равновесие и не рухнуть в траву. Выпрямившись, я пригладила волосы и осталась стоять на месте, хотя всё мое тело кричало об опасности и умоляло бежать прочь. – Ты ей никто! Но она всё равно продолжала держать тебя рядом, просила не бить тебя слишком сильно! А спросила ли она хоть раз, какие успехи в фехтовании показывает её младший сын? Поинтересовалась ли она, есть ли у меня любимая женщина или, может, я хочу отправиться в путешествие или служить в войсках? – он не обладал магией и не мог частично обращаться, но голос его временами срывался на звериный вой. Глядя на его метания, мне почти стало его жаль.

– Вы её сын, и вас бы не унизил откровенный разговор с собственной матерью, – тихо проговорила я. Юджин вскинул голову и направил на меня острый взгляд. Из всех братьев он единственный похож на даксу Августу и, пожалуй, единственный так отчаянно жаждет её внимания.

– Да что ты знаешь, тварь? У тебя нет семьи, – прорычал он, надвигаясь. Я подавила желание сделать шаг назад и осталась стоять на месте, сжимая руку и впиваясь ногтями в ладонь. Мне предстояло совершить большую глупость, но скорее всего, это сработает. Если же нет, мне уже будет всё равно.

– Да, у меня её нет. Не теряйте свою, даксар Юджин, – его руки сомкнулись на моём горле. Всё мое тело напряглось, готовое отбиваться. Яркой вспышкой промелькнул страх. Пальцы Юджина сильно сдавили, лишая воздуха и причиняя боль. Хотелось сражаться, бить его руками и ногами, царапаться и даже кусаться. Но я с огромным трудом подавила это. Ещё немного, и он отступит. Я не сводила с него взгляд, одновременно сражаясь со своим собственным телом. И когда его лицо поплыло у меня перед глазами, а мои руки поднялись, чтобы вцепиться в его запястья, он, наконец, отпустил меня.

Я свалилась во влажную холодную траву, тихо хрипя и массируя пальцами пульсирующую кожу. В груди всё горело, мой открытый рот отчаянно глотал холодный воздух, горло словно расцарапали изнутри. Завтра точно появятся жуткие синяки, нужно будет надеть рубашку с высоким воротом и застегнуть на все пуговицы.

– Ты словно мёртвая, – неожиданно обессиленно вымолвил Юджин, брезгливо морщась и глядя на меня словно на кусок грязи, прилипший к его сапогам. – Даже не дёрнулась, когда я попытался тебя убить, – признаться, что я была почти уверена: он не дойдёт до убийства и просто рискнула, – всё равно, что попросить его попытаться ещё раз, поэтому с моих губ не сорвалось ни слова. Наконец, он двинулся в сторону дома.

– Сумасшедшая, – сипло прошептала я самой себе, обессиленно растягиваясь на траве. Одежда всё равно уже испачкалась, а холод и влажность, растекающиеся по спине, давали понять, что жизнь ещё теплится в моем теле. Всё внутри бурлило и приходило в неистовство от того, что я позволила с собой такое сделать. Возможно, оно того даже не стоило. А возможно, Юджин на какое-то время оставит меня в покое. Я пошла на огромный риск, это было безумием, на миг мне показалось, что он не остановится. При одной мысли об этом моя кровь заледенела от ужаса.

– А вы умны, хотя и безрассудны, – неожиданно раздался голос из-за деревьев. Я тут же вскочила на ноги, принимая оборонительную позу. Это вызвало у говорившего усмешку, и он шагнул из тени на освещённую луной поляну. Глава нашего отряда, господин Дарус, уже не молодой волв, годившийся мне в отцы, не скрывая любопытства, смотрел на меня.

– Сомневаюсь насчёт ума, господин Дарус, – дёрнула я плечом, снова опускаясь на траву. Все силы, казалось, покинули меня. Едва ли он представляет для меня угрозу, а отправляться в душный дом сейчас хотелось меньше всего на свете. Дыхание, наконец, успокоилось, но в груди ещё жгло.

– Даксар Юджин ещё мальчишка. Ему духу не хватило бы вас убить, – господин Дарус остановился в нескольких шагах, но садиться не стал.

– Не говорите ему об этом, а то он непременно решит поспорить, – мрачно пробормотала я, срывая травинку и задумчиво вертя её в пальцах. Чужое общество всегда заставляло меня тревожиться, но уже немолодой волв отчего-то не вызывал беспокойства.

– Не волнуйтесь. Не скажу, как не сказал и о том, что вы с самого детства сидели на старой груше и наблюдали за тренировками братьев, – в глазах его сверкнули искры смеха, когда он встретил мой удивлённый взгляд. Да, через два года после прихода в клан я приняла решение позаботиться о себе и тут же начала наблюдать за тренировками братьев Лунар. Со временем мне удалось изучить их повадки очень хорошо. И это часто помогало мне ускользать.

– Почему же не прогнали меня? – теперь мне стало любопытно. Нападки со стороны старших оборотней всегда отличались большим изяществом. Удивительно, с каким открытым снисхождением господин Дарус смотрел на меня.

– А почему я должен был? Вы никому не мешали. И, в конце концов, братья могут оспорить вашу принадлежность к Лунарам, но мне, простому вояке, известно, что вас приняли по всем правилам как воспитанницу, а я не привык выказывать неуважение правящему клану, – равнодушие, пожалуй, куда лучше лютой ненависти.

– Что ж, спасибо вам, что игнорировали, – искренне произнесла я, глядя в его глаза. Он прищурился, а потом усмехнулся себе в усы.

– Похоже, даже холодное равнодушие для вас уже признак хорошего отношения, вам не позавидуешь, – он сдержанно кивнул, отступая в тень. – Доброй ночи, госпожа Алу.

– Доброй ночи, господин Дарус, – мой шепот услышала лишь темнота.

Немного погодя, я двинулась следом. Пора ложиться спать, путь действительно предстоит долгий и нелёгкий. Но отношение господина Даруса меня приятно удивило. Похоже, отвлечённая ненавистью братьев, я не заметила, что кто-то из окружающих относился ко мне с терпимостью. Однако, нет смысла сожалеть об упущенном, пора смотреть в будущее.

***

Дом, уже тогда обветшалый, когда Магнум покидал его двадцать пять лет назад, теперь казался и вовсе нежилым. Крыша в некоторых местах обвисла, стены покрыл зелёный мох, а выложенная камнем дорожка поросла травой. На пороге словно снова стояла смерть, и он почти ощущал её морозное дыхание. Но она опять пришла не по его душу.

Деревянная дверь поддалась с трудом, а потом повисла на одной петле. В нос ударил затхлый запах, и Магнум замер, пораженный неожиданной мыслью. А ведь отец мог умереть ещё много лет назад, они с тетушкой Ирмой не поддерживали с ним связь. Но переживать об этом теперь не имеет смысла, поэтому, тряхнув головой, он продолжил осторожное продвижение, с трудом узнавая старую обстановку под слоем грязи и паутины.

– Отец? – позвал он негромко, но в удушающей тишине слова отразились от стен криком. Безмолвие служило ответом.

Магнум едва ли мог вспомнить хоть что-то о жизни здесь, лишь размытые картины. Хрупкое ощущение счастья сквозь боль, быстро сменившееся равнодушием, перекрывшим собой всё хорошее. Детский разум предпочёл стереть всё это, с отчаяньем уцепившись за новую жизнь, которую ему подарила тётя. Он давно забыл лицо матери. Помнил лишь волосы цвета снега и тёмные, словно безлунная ночь, добрые глаза.

Подвал, напомнил себе Магнум, ещё подвал.

И как оказалось, он шёл в верном направлении. Подземелье, обязанное быть мрачным и холодным, приняло его куда с большим теплом, чем верхние комнаты. Каменную лестницу освещал магический негаснущий факел, а значит, магия не покинула этот дом. Здесь, в окутанном мягким светом подвале, Магнум почувствовал, что жизнь ещё теплится в глубине старого дома.

Мощная дверь, обитая заговорённой чёрной кожей, заглушила стук. Не обнаружив на ней никаких заклятий, Магнум открыл её, и снова в нос ударил резкий запах, но не затхлый, а так полюбившийся ему за последние годы аромат трав и зелий. Отец жив и всё ещё экспериментирует. Вот только окончательно закрылся в своём подвале, и кто знает, когда в последний раз он видел солнечный свет.

– Отец? – снова позвал он. Непривычное слово жгло губы, но, несмотря ни на что, он продолжал звать его так.

– Кто здесь? – скрипучий голос раздался из глубины комнаты.

Магнум преодолел маленький коридор и оказался в хорошо освещённом тёплом помещении. Многочисленные полки на стенах ломились от книг, склянок, трав и прочих магических атрибутов.

Что ж, мысленно усмехнулся магистр Канем, теперь понятно от кого он унаследовал привязанность ко всякого рода барахлу. Несмотря на увлеченность определенными направлениями магии, в его коллекции были также редкие книги из областей, которым он не уделял особенного внимания. Лишь самому себе Магнум мог признаться, что вид заполненных книжных полок его странно умиротворял. Тетя Ирма, зная о его предрасположенности, на каждый день рождения старалась радовать его новой редкостью. Она была скупа на нежные слова, предпочитая выражать свои чувства с помощью подарков.

– Твой сын, – прохрипел в ответ Магнум, наконец находя среди всего этого беспорядка своего отца.

Господин Александр Тенебрис выглядел не так плохо, как ожидал его сын. По крайней мере, всё ещё жив. Под тяжестью лет его тощая фигура согнулась почти вдвое, седые космы были неряшливо скручены на затылке и перехвачены какой-то тряпкой, одежда казалась дряхлой, но в меру грязной, бороду он, по всей видимости, брил, дабы не мешалась, когда он склонялся над очередным экспериментом. Очки делали его светло-голубые глаза огромными на вытянутом морщинистом лице.

От этого зрелища в голове Магнума возник только один вопрос: «Как же вы, мэтр Тенебрис, довели себя до такого состояния?». Но на это он мог ответить и сам. Причиной была смерть жены. И рожденный ею сын стал вовсе не даром, а проклятием, отнявшим то единственное, что Александр любил больше магии. Не родись Магнум на свет, она не погибла бы восемь лет спустя.

Однако Магнум не был так строг к себе. Его родители подписали себе приговор, оставшись жить в Салтусе. Чего они вообще ожидали, поселяясь недалеко от волвов?

– Донум? – хрипло спросил старик, удивлённо падая на жесткую табуретку и, разве что, не хватаясь за сердце.

– Магнум, – поправил он в ответ. Собственное имя, данное матерью, оскорбляло куда больше, чем все те слова, которые он наслушался за свою жизнь. Донум, имя, означавшее подарок, словно было одной большой насмешкой над всем его существованием. – Вижу, ты всё колдуешь, – Магнум бесцеремонно двинулся к столу, изучая записи, написанные аккуратным витиеватым почерком, который уж точно не ассоциировался с косматым тощим стариком.

– Что ты здесь делаешь? – всё ещё не пришедший в себя отец смотрел на него большими мутными глазами.

– Оказался поблизости. Почему бы не заглянуть первый раз за двадцать пять лет? – небрежно и холодно бросил он, принюхиваясь к зелью. – И где тебе только удаётся доставать редкие ингредиенты? – вскинул тёмные брови Магнум, без труда различая в отваре чешую белой змеи, обитающей по ту сторону гор. Но господин Тенебрис успел нажить неплохое состояние до того, как умерла его жена.

– Тебя так долго не было, – бормотал отец, едва ли прислушиваясь к нему, – Зачем же явился сейчас?

– Меня позвали преподавать в академию Монтэм Сильва, – неохотно процедил Магнум. – Решил, что раз снова буду жить в этой стране, то нужно нанести тебе визит. А чего ты ожидал? – приблизившись к лицу старика, он изобразил свою самую холодную ухмылку, от чего отец тут же отпрянул. Качнув головой, Магнум осмотрелся и, освободив второй табурет от изрядного количества старинных книг, присел.

– Тебя? В Монтэм Сильва? – изумился тем временем старик. – Я слышал, что там преподают люди, но, чтобы…

– Но, чтобы выродки? Поверь, отец, я сам в недоумении. Но нынешняя директриса знает, как привлечь в коллектив амбициозного мага, – спокойно ответил Магнум. Вряд ли он там задержится, директриса удержит его на год, не больше, и лишь при условии, что ей сильно повезёт. Если всё пойдёт гладко, он достигнет своей цели за несколько месяцев.

– Ты что-то задумал, – убеждённо прохрипел старик и эта, казалось бы, так мало значившая реплика, взбесила Магнума.

– Как ты можешь утверждать? Ты не знаешь меня, – угрожающе заговорил он. – Я зову тебя отцом только из уважения к тому, что ты всё же немного поучаствовал в моём рождении. Но, по существу, ты никогда им не был, – Магнум замолчал, поймав себя на излишней эмоциональности. К чему обвинять в чём-то полубезумного старца, зациклившегося на смерти жены? Он давно помешался от жалости к себе и провёл последние двадцать пять лет жизни в изоляции. И едва ли господин Тенебрис хоть раз вспомнил о собственном сыне, покинувшем этот дом.

В душе Магнума уже давно образовалась пустота на месте, где должна была тянуться нить привязанности к родителям. Отец для него, пожалуй, был даже мертвее действительно почившей матери. И он уже проклинал себя, что маленький обиженный ребенок в нём всё же уговорил его сюда явиться.

«Какие же они все-таки эгоисты», – отстранённо подумал Магнум.

Они грезили лишь о своём счастье, не задумываясь о том, что порождают пса, которому предстояло всю свою жизнь мучиться от физической боли и брезгливого отношения окружающих. И пусть людям по большей части глубоко плевать на его происхождение, а сердце давно очерствело к нападкам волвов, но где-то глубоко внутри него всегда жила обида на собственных родителей за то, что они так безответственно решили дать ему жизнь.

– До… – Магнум прервал отца одним взмахом руки. Старик вздрогнул и съёжился. Жалкое зрелище.

– Вот уж не думал, что ты трусливый пёс. Что ж, неудивительно, что я уродился канемом, – поморщился Магнум, вмиг осознавая, что не желает задерживаться в этом месте ни минутой дольше. – Можешь продолжать доживать остаток своей жизни в полном одиночестве. Я тебя больше не побеспокою, – чинно кивнув, он двинулся к выходу. Пальцы предательски задрожали, и Магнум раздражённо сжал их в кулак. И зачем только сюда явился, злость на отца, утихшая давным-давно, вспыхнула с новой силой на дне образовавшейся пустоты.

– Только амулет перевёл, – проворчал он, срывая с шеи массивный камень в плетёной оправе из особых металлов. Очень дорогой амулет-портал, который ему оплатила директриса, можно использовать лишь единожды, а значит, Магнуму предстоит отправиться в академию своим ходом. К чему он, собственно, и был готов, когда решил переместиться в Салтус, но ближе к дому отца.

Прогулка по землям оборотней наверняка заставит его позабыть о всколыхнувшихся этой встречей эмоциях. Не оглядываясь, он зашагал к привязанной в тени деревьев лошади, снаряжённой самым необходимым. Крепкая гнедая кобыла спокойно дожидалась своего хозяина.

– Поехали, – отстранённо поглаживая тёплую морду, проронил Магнум, глядя вдаль. Перед ним простирался густой хвойный лес, из которого однажды не вернулась его мать. Что-то тёмное промелькнуло на задворках мыслей и тут же пропало. Он не думал о ней годами, не следовало и начинать.

До тракта предстояло полдня пути. В Салтусе господствовала осень, холодный ветер проник под плащ, заставив поёжиться и прийти в себя.

Большая часть его личной лаборатории была благополучно доставлена в самую высокую башню академии ещё пару дней назад, ему лишь оставалось добраться самому. Чем быстрее он начнёт, тем быстрее это закончится.

– Пошла, – сжав ноги на лошадиных боках, приказал Магнум.

Глава третья

Через пару дней мы миновали земли волвов и оказались на общих территориях. После ночной стычки Юджин вёл себя куда спокойнее, продолжая осыпать меня лишь вялыми оскорблениями, но больше мне не казалось, что он вот-вот лопнет от гнева. Однако я старалась держаться от него как можно дальше. Синяки на моей шее выглядели ужасно, благо, высокий надежно застегнутый ворот рубашки их скрывал, и Клара ничего не заметила. Хриплый голос я списала на легкую простуду.

Теперь, когда родные земли остались позади, мы с даксаррой с любопытством осматривались. Деревьев стало меньше, появилось больше полей с давно собранным урожаем, а горы казались ближе. Поселения встречались чаще и пестрили разнообразием населения.

Возможно, для людей трудно найти различия во внешности оборотней, но мой глаз без труда отмечал некоторые особенности, присущие тому или иному виду. Фелины, к примеру, отличались вытянутой формой тёмных глаз, острыми мелкими чертами лица, гибким и тонким телом. Урси же обладали коренастым телосложением, широкими лицами с приплюснутыми носами и смуглой кожей. Волвов неизменно выдавал высокий, по сравнению с остальными, рост, крепкое статное тело, и крупные черты лица с обычно очень светлыми глазами. В землях клана я встречала представителей всех трёх видов, поскольку урси часто работали наемными рабочими, а фелины вели торговые дела. Только фоксы для нас с Кларой оставались загадкой. Поэтому мы с волнением обсуждали, что возможно могли видеть их и даже не поняли этого.

О фоксах всегда витало много неприятных слухов. Во время нашего с Кларой обучения этой темы касались лишь вскользь, но у них нет правителей в общепринятом смысле, они давно не участвовали в Совете Четырех и прятались на востоке в непроходимых заколдованных лесах. Вредители, обманщики и воры – вот что сказал нам учитель на одном из занятий, брезгливо поморщившись. Даксарра хотела задать вопросы, но он быстро сменил тему. Как и канемы, фоксы считаются изгоями, о которых непринято упоминать в приличном обществе.

Никто не любит то, что не понимает. И оборотней-лис, живущих отдельно ото всех и не следующих общим правилам, сильно опасаются и практически ненавидят.

– Я слышала, они могут зачаровать так, что не вспомнишь собственного имени, – поделилась со мной Клара, когда мы совершали переезд в карете. На улице снова лил дождь, и в моей груди разлилось сочувствие по отношению к нашим спутникам. Однако до темноты предстоит достигнуть городка, в котором мы должны переночевать, поэтому останавливаться нельзя.

– Вряд ли они все обладают магией, скорее всего это редкость, как и среди других оборотней, – пожала я плечами, вглядываясь в серый и размытый из-за капель дождя пейзаж за окном.

– А представь себе, если они все одарённые, и поэтому их так ненавидят. Конечно, я не знакома ни с одним фоксом, может они действительно так ужасны. Но сама знаешь, ненависть оборотней часто основана на старинных традициях, которые уже начинают изживать себя. Мы уже давно не животные и не любим вспоминать дикие времена, но при этом грыземся всё так же. Если ты слабый – значит ничтожество. Это так…

– Бесчеловечно? – мои губы изогнулись в кривой усмешке. – Мы не люди, Клара, пусть теперь и выглядим как они. Вы очень добры к окружающим, но это скорее исключение. Волвы уважают силу, такие как я и канемы – это проклятие. Клан Лунар остается правящим так долго именно из-за своей твердой руки, – и этот факт делал мое присоединение к семье ещё более вопиющим.

– Ты не проклятие, не говори так, – вздрогнула даксарра, отворачиваясь к окну. На этом наш разговор был окончен, а я подавила вздох.

Мудрость в даксарре шла рука об руку со слепой наивностью. Клара очень выделялась среди волвов своим мировоззрением. И как она выросла такой в окружении приверженцев старых устоев? Может быть, история несчастной сироты, которую приютили ее родители, привела ее в восторг и вызвала заблуждение относительно равенства вне зависимости от происхождения? В любом случае, ей спускали многое, а разговоры о равном положении в обществе для всех и несправедливости списывали на юный возраст и мечтательность. Мало кто воспринимал её всерьез, но чем старше она становилась, чем чаще я замечала, что для нее это действительно важно, что это не блажь.

В карете повисла тишина, лишь сильный дождь громко стучал по крыше. Грустный взгляд Клары ни на мгновение не отрывался от окна, вся её поза говорила о напряжении и недовольстве. Но с этим я ничего поделать не могла.

Вечером наша группа достигла постоялого двора в городке Монк. Дождь закончился, и день провожал нас оранжевым светом заката, который сквозь окно наполнил простую, но чистую комнату красками. Мы с Кларой уже расположились и готовились спуститься к ужину. Я настаивала на приёме пищи вдали от толпы, но даксарра, сославшись на то, что вряд ли ещё представится возможность посмотреть на такую разнообразную публику, приняла решение трапезничать в общем зале.

– Я готова, – улыбнулась она, покрутившись. Я с сомнением осмотрела её бледно-зелёное платье. Оно пусть и было скромным, но всё же разительно отличалось от того, что носили местные девушки и выдавало в ней высокородную госпожу, а не простую крестьянку.

– Переоденьтесь, не стоит привлекать лишнего внимания. В штанах и рубахе вы вызовите меньше вопросов, – кажется, в общих землях давно перестали обращать внимание на то, как одеваются женщины. Разнообразие местных жителей принесло и свободу нравов. Вдали от клана Лунар гнет традиций ощущался не так сильно и дышалось куда легче.

Невольно в моей голове промелькнула мысль в будущем поселиться в таком городке, где всем будет всё равно, кто я и умею ли обращаться в волка. Конечно, свои ненавистники найдутся и здесь. Но не в таком количестве. Вот только хватит ли мне отваги? Я ничего не умела, кроме как прятаться от нападок братьев и приглядывать за Кларой, но могла бы научиться, могла попробовать найти себя. Однако клан Лунар, несмотря ни на что, давал мне крышу над головой и имя. За мной даже имелось приданое. Конечно, едва ли кто-то рискнул бы жениться на мне даже из-за такой приличной суммы. Никому в семье не нужны выродки.

– Ещё чего, – прорвался в мои мысли недовольный голос Клары. Я бросила на неё тяжелый взгляд, и она, закатив глаза, накинула на обнажённые плечи плащ. Наша гувернантка прочла бы целую лекцию на тему того, почему даксарре не следует закатывать глаза, если бы увидела подобное.

– Так-то лучше, – одобрительно кивнула я, и мы двинулись вниз.

Как оказалось, у этого постоялого двора была проблема в виде очень узкой лестницы. Клара, схватившая меня под руку, понеслась вниз, а нам навстречу поднимался мужчина в тёмном плаще. Отвлекшись на её щебетание, я не сразу его заметила, поэтому мы с треском столкнулись. Клара едва не упала, но мне удалось удержать её за руку.

– Ой, – пискнула она, прижимая ладонь ко рту. Лицо незнакомца было наполовину скрыто капюшоном, но я ощутила, как он буквально полоснул по нам тяжёлым взглядом, от которого сделалось не по себе.

– Лунары, – холодную брезгливость в его голосе не распознал бы разве что глухой. Он приподнял лицо, рассматривая нас, и моему взгляду открылись тёмные колючие глаза.

– Какие-то проблемы, господин…? – напряженно поинтересовалась я, оставляя паузу, чтобы он мог представиться. Незнакомец настораживал. Он без труда нас узнал, а это говорит о многом. Либо новость о нашем прибытии уже облетела постоялый двор и окрестности, либо он знаком с кланом не понаслышке. В конце концов, единожды видевший даксу Августу сразу же узнает в моей спутнице её дочь.

– Разве я смею перечить клану Лунар, госпожа? – всё так же, не тая в голосе пренебрежения, опасно граничащего с отвращением, произнёс он. Я подавила в себе порыв вступиться за честь и достоинство Клары. Самим искать неприятности не стоило, а мужчина, возможно, просто устал, и мы лишь мешали ему оказаться в чистой постели. Потянув за собой даксарру, я отступила к стене, давая ему возможность пройти.

– Какой неприятный тип, – выдохнула Клара, когда, он, наконец, скрылся за лестничным пролётом, ведущим на третий этаж.

– Вы в порядке? – понаблюдав за краснеющим от злости лицом даксарры, поинтересовалась я.

– Просто зла. Испортил всё настроение, – вопреки словам на её губах тут же расцвета улыбка. – Идём! Ужин должно быть уже готов, – мы продолжили путь, но внутри меня зародились сомнения. Ночью стоит быть внимательнее, слишком открытой неприязнью сочился голос незнакомца. Мне не удалось как следует его рассмотреть, но он больше напоминал человека, чем оборотня.

Когда мы вошли в шумный зал, пропахший потом и хмелем, наши сопровождающие уже доедали свой ужин, и за столом повисло мрачное молчание.

– Что-то случилось? – помахав хозяйке, Клара присела и через минуту перед нами уже стояли тарелки с аппетитным ужином.

– Не лезь, Клара, – осадил даксарру Юджин, вливая в себя явно не первую кружку пива.

– Я имею право знать, что случилось, – нахмурилась она, в тон её проникли металлические нотки. Мысленно соглашаясь с ней, я молча поглощала ужин и прислушивалась к разговору.

– Ходят слухи, тут ошивается канем, – глядя на сестру, поморщился Питер, который в этом путешествии вел себя необыкновенно тихо.

После его слов моё тело напряглось, отчего-то сразу же вспомнился презрительный тон незнакомца. Кто ещё решится высказывать такое непочтение правящему клану Лунар? Разве что канемы, страдающие от консервативной политики волвов больше всего. Презираемые и ненавидимые за то, какими они родились. Их матерей клеймили шлюхами и изгоняли из семьи, а сами они имели чудовищную и уродливую вторую ипостась. О таком в обществе принято молчать, но слуги никогда не стеснялись в выражениях при мне или даксарре.

– Неужели вы думаете, что он опасен? – нахмурилась Клара, совсем забыв про еду и хорошее настроение. Она коснулась моей руки под столом, привлекая внимание, и поймала мой взгляд. Видимо, тоже подумала о том мужчине. Если он представлял угрозу, то на лестнице у него была прекрасная возможность навредить даксарре. Брезгливый тон настораживал, но рассказать об этой встрече Питеру и Юджину всё равно, что подписать незнакомцу смертный приговор. Они не станут разбираться. И если не убьют, то изобьют так сильно, что сделают калекой на всю оставшуюся жизнь. Моя рука невольно скользнула по воротнику, скрывающему синяки на шее.

– Мы ничего не думаем. Но кто знает, из какого клана была его шлюха-мать? – выплюнул господин Кир. Лица за столом исказились почти до неузнаваемости. Ненависть и ярость горела в диких глазах. Они реагировали так, словно этот канем лично сделал нечто ужасное с каждым из них, а не просто родился на свет.

– Надо бы с ним потолковать, – согласился Питер, и от его тона по моей спине побежали мурашки. Эта встреча закончится чем-то ужасным. Внутри меня всё сжалось от беспокойства, нужно что-то сделать.

– Может не стоит привлекать лишнего внимания? – попытался сгладить ситуацию господин Дарус, единственный из сопровождающих, кого, казалось, не задело присутствие канема. Острые взгляды стали ему ответом. Под столом пальцы Клары сильнее впились в мое запястье. Карем глаза я увидела, насколько напряженно она застыла, наблюдая за происходящим с бледным лицом. Она явно осознавала, к чему всё это может привести.

– Я узнаю, где он остановился, ночью позовём на разговор, – кивнул Юджин и отправился к хозяйке. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы принять решение. Схватив кувшин из-под вина, я поднялась и последовала за ним к стойке.

– Попрошу добавки, – сорвалось с моих губ объяснение, но внимание обратила лишь Клара, взглянувшая на меня огромными глазами. Очень удачно рядом с хозяйкой крутилась помощница, выхватившая у меня кувшин.

– Ещё вина, пожалуйста, – пробормотала я, отчаянно прислушиваясь к разговору сбоку от себя.

– Вы присаживайтесь, я всё принесу, – произнесла девочка и исчезла за дверью, ведущей на кухню. Проигнорировав её слова, я осталась стоять на том же месте.

– Ничего мы ему не сделаем, – раздраженно прошипел уже начавший терять терпение Юджин. – Просто потолкуем.

– Мне проблемы не нужны, – помотала головой хозяйка, в которой без труда определялась урси. Она не выглядела довольной ситуацией, но вряд ли станет перечить.

– Их и не будет, обещаю, – вкрадчиво произнёс Юджин, и мне снова стало не по себе. Если с канемом что и случится, то не в пределах этого места. Постоялый двор очень удобно граничил с лесом, где младшему даксару так нравилось общаться по душам. И в отличие от меня, незнакомец может оттуда не вернуться.

– Комната на третьем этаже в самом конце коридора слева, – выдохнула хозяйка и двинулась в сторону кухни, качая головой.

– Что же вы не ушли? – ахнула вернувшаяся девочка, едва удерживая полный кувшин в своих тонких руках. – Вот ваше вино, я отнесу…

– Я сама. Спасибо, – поспешно ответила я. Юджин, наконец заметивший моё присутствие, замер и бросил на меня подозрительный взгляд. Весь мой вид излучал равнодушие и спокойствие. Ничего не сказав, он отправился прямиком на улицу, и больше не вернулся к столу. Но наверняка они дождутся ночи, когда все постояльцы будут спать. Ещё есть время.

– Вот вино, – поставив кувшин, я села на своё место. Глаза Клары требовали ответ, но она старалась сохранять спокойствие. Мой предостерегающий взгляд заставил её вернуться к еде, которую она принялась поглощать очень быстро.

Мне же предстояло решить, как поступить дальше. Всю жизнь я старалась не выделяться, не вмешиваться, лишь бы меня не тронули, не обратили внимания. Но глядя на полные насвисти лица за столом, ко мне пришло понимание – я не могу бросить этого канема им на растерзание. Бездействовать сейчас – всё равно, что одобрить их жестокость, присоединиться к ней. Сделки с совестью быть не может. Нападать на канема только из-за происхождения, а не поступков, неправильно. И пусть идти против Юджина смертельно опасно, я всё равно собираюсь это сделать.

– Мы пойдём, что-то сегодня я так устала, – Клара поспешно поднялась с места и демонстративно зевнула, не забыв прикрыть рот ладонью. – Доброй ночи, – натянуто улыбнулась она присутствующим, получив в ответ нестройный хор ответных пожеланий. Господин Дарус проводил нас подозрительным взглядом. Внимательности ему было не занимать.

– Вы идёте в комнату. Я схожу к нему одна, – твёрдо произнесла я, когда мы оказались на втором этаже.

– Но…– попыталась возразить Клара.

– Никаких «но». Или мы обе идём в комнату и оставляем несчастного на растерзание вашим братьям, – ложь сорвалась с моих губ легко. Не стоит подвергать даксарру дополнительной опасности. Кто знает, что на самом деле на уме у этого канема.

– Не убьют же они его, – прошептала Клара, но в её голосе и глазах плескалась откровенная неуверенность.

– Но непременно покалечат. Просто за то, кто он с рождения, – эти слова достигли сердца Клары. Вздрогнув, она твердо кивнула.

– Будь осторожна, Алу, – шепнула она напоследок и исчезла в комнате.

Очень быстрым шагом я отправилась на третий этаж. Кто знает, сколько времени у меня осталось. Сердце в груди заколотилось быстрее, узкий воротник рубашки практически душил, и я расстегнула самую верхнюю пуговицу. Если Юджин застанет меня в компании канема, всё может кончиться очень плохо.

Оказавшись перед дверью и не давая себе опомниться, я пару раз коротко постучала. Не получив ответа, я на пробу дёрнула ручку. Удивительно, но оказалось открыто.

– Простите, – нарушил тишину комнаты мой осторожный голос.

Мелькнуло что-то красное, и, схватив за запястья, меня тут же втянули внутрь. Кровь закипела, тело сработало само, пытаясь вырваться из захвата, руки вывернулись, но их держали слишком крепко. Согнув ногу в колене, я слепо ударила нападавшего, но он ускользнул, всё ещё удерживая меня, и мой следующий удар пришёлся на его голень. А потом он прижал меня к стене. Страх и беспомощность на мгновение наполнили всё моё существо. Бесполезно. Он знал, что делал. Нужно попытаться поговорить.

– Я хочу вам помочь, – сдавлено прошипела я, надеясь, что ко мне прислушаются. Темноту рассекали лишь два красных огня – глаза канема, вдруг пришло ко мне осознание.

– Неужели? – раздалось равнодушное в ответ. – А разве вы пришли не на «разговор»? – его пальцы в угрозе обхватили моё горло. Я вздрогнула, от страха и ожидания боли всё внутри сжалось, слишком свежо было воспоминание о нападении Юджина.

Но неожиданно его рука покинула мою шею и сжала плечо, прижимая меня к стене плотнее. Облегченный вздох сорвался с моих губ, хотя радоваться было нечему. Однако я пришла в себя достаточно, чтобы продолжить разговор. Вырываться пока травмоопасно, мне остается надеяться на его разумность. Сколько ещё глупостей мне удастся совершить, прежде чем я останусь без головы?

– Нет, я пришла предупредить, что мои спутники настроены очень серьёзно и хотят с вами потолковать. Сами понимаете, чем это может обернуться. Поэтому советую вам уехать. Они преследовать не станут, – в этой ситуации обнадёживало лишь то, что канем не спешил причинять мне вред или угрожать оружием, а удерживал на месте, показывая своё превосходство.

Последовали долгие мгновения молчания, а потом неожиданно комната наполнилась светом. Краем глаза я заметила на подоконнике загоревшиеся сами по себе свечи, но не смела отвести взгляда от мужчины напротив. Рука его всё ещё удерживала мое плечо, и мне пришлось приложить большие усилия, чтобы не дёргаться и оставаться спокойной. В тёмных глазах напротив не было жажды крови или ненависти.

– Забавно, – лицо его казалось абсолютно безразличным. Бледное, со впалыми щеками и тонкими губами, острое по краям. На его лоб падали спутанные черные пряди, а подбородок покрывала темная щетина. Он выглядел на десять лет старше меня, возвышался надо мной на полголовы, и явно смертельно устал.

– Я сказала всё, что хотела. А теперь, с вашего позволения, пойду, – твёрдо произнесла я и, выждав пару мгновений, освободилась и отпрянула в сторону. Он не стал меня удерживать, а продолжил стоять на месте, настороженно наблюдая за моими передвижениями.

По-прежнему не отворачиваясь, я приоткрыла дверь и тут же выскользнула в коридор, а затем со всех ног побежала на второй этаж. Сердце в груди билось испуганной пташкой, трудно поверить, что всё обошлось. По телу прокатилась дрожь облегчения. Я перевела дыхание около двери в нашу с Кларой комнату и, спохватившись, застегнула ворот рубашки. В этот момент из соседней двери вышел Юджин в компании Питера.

– Почему ты не с Кларой? – прошипел младший даксар, хватая меня за локоть.

– Как раз туда и направляюсь, – отпрянув, произнесла я.

И только внутри комнаты ко мне пришло озарение. Канем использовал магию. Одарённый магией канем. Эта мысль взбудоражила моё сознание. Их всегда считали недостойными изгоями, но одному всё же достался бесценный и редкий дар.

– Что с тобой? Он тебе ничего не сделал? Алу, отвечай! – Клара оказалась рядом и принялась тормошить меня за плечи.

– Всё в порядке, успокойтесь, – покачала я головой. Рассказать или не стоит? – Сейчас всё вам расскажу. Только ни за что и никогда не повторяйте этого своим братьям.

– Ты за кого меня принимаешь? – надулась даксарра, но затем приземлилась на кровать и выжидающе на меня посмотрела.

– Этот канем… Он – маг, – прошептала я, потирая свое плечо. Он мог стереть меня в порошок одним взглядом. Очень безрассудно было приходить на помощь незнакомцу, тем более он едва ли в ней нуждался.

– Он тебя не ранил? – ужаснулась Клара. – Что? Маг? – тут же вскинулась она, резко поднявшись на ноги.

– Да, он маг. Нет, не ранил, просто схватил. Вряд ли ему нужна защита от наших спутников, – голос мой всё ещё звучал пораженно. В произошедшее верилось с трудом, хотя я видела всё своими глазами. Если кто-то об этом узнает, волвы будут ненавидеть его в тысячу раз сильнее. Маги среди оборотней достаточно редки, и то, что драгоценный дар получил канем, станет для них настоящим ударом. О чём он думал, демонстрируя мне свои способности?

Вспомнив лицо незнакомца, я снова покачала головой. Непроницаемость тёмных глаз поражала. Ему явно было плевать на то, что кто-то узнает о его магии. Сумасшедший, определённо сумасшедший.

– Они же будут в порядке? – взволнованный шёпот Клары вырвал меня из мыслей. Несколько предметов в комнате на краткий миг задрожали от всплеска её эмоций. Возможно, и стоит предупредить братьев о магии, но тогда у них возникнет вопрос, откуда это известно нам. Даксарра могла соврать, что услышала, но с огромной вероятностью от нее просто отмахнутся.

– Вы можете попробовать сказать, – всё же произнесла я. – Но не думаю, что они воспримут это всерьёз, – большая часть слов даксарры действительно игнорировалась. Она это знала, и лицо её тут же потемнело.

– Не волнуйтесь. Не думаю, что дойдёт до убийства, – как можно твёрже произнесла я. Вот только глаза канема… Мне он не угрожал, но до чего его может довести нападение наших сопровождающих? Оставалось только ждать. Меня они точно не послушают, лишь рассвирепеют, что лезу не в своё дело. К тому же нечто спрятанное очень глубоко в моём сердце мечтало, чтобы они получили по заслугам. Мне было любопытно, чем всё это закончится.

В ту ночь я почти не спала. Прислушивалась к каждому шороху, но неожиданно добротные стены не пропускали ни одного лишнего звука. Поэтому, когда солнце едва окрасило горизонт в нежно-розовый цвет, я выскользнула из постели, оделась и двинулась к двери.

– Ты на разведку? – сонно пробормотала Клара. Всю ночь она беспокойно ворочалась. Даксарра отчаянно волновалась теперь уже не об участи незнакомца, а о своих братьях. Несколько раз она порывалась бежать им на помощь, но мне удалось заверить её, что шесть взрослых волвов справятся сами.

– Да, отдыхайте. До подъема ещё час, – шепнула я и вышла наружу.

Попытки что-то услышать через двери комнат наших сопровождающих не дали никаких результатов, поэтому ноги сами повели меня на третий этаж. К моему удивлению, дверь в комнату канема оказалась распахнута и внутри убиралась юная служанка урси.

– Ой, госпожа, что вы здесь делаете в такую рань? – сонно поинтересовалась она.

– Гуляю, – вырвалось у меня первое, что пришло в голову. – Постоялец съехал? – как можно равнодушнее поинтересовалась я, осматривая комнату.

– Да, госпожа, и пятнадцати минут не прошло как. Вернулся весь взъерошенный и бешенный, как Ангас18. Расплатился с хозяйкой, собрал кое-какой еды и уехал.

– Вот как. Спасибо, – кивнула я и отправилась обратно. Значит, он в порядке. Вопрос в том, как себя чувствуют наши с Кларой сопровождающие. Но мне, кажется, везло, потому что ответ пришёл вместе с господином Дарусом, встретившимся мне на лестнице.

– Доброе утро, госпожа, вы рано, – он одарил меня хитрым взглядом. Казалось, ему известны все мои мысли.

– Доброе утро, господин Дарус. Могу сказать то же самое и о вас. Как вы спали? – сорвался с моих губ небрежный вопрос.

– Мне снился очень интересный сон. Расскажу как-нибудь позже, – я готова была поклясться, что за своими усами он прятал усмешку.

– О, разумеется. Надеюсь, во сне никто не пострадал? – уловив игру, спросила я следом.

– Разве что чья-то гордость. А в целом всё прекрасно. Вы за завтраком для даксарры Клариссы?

– Да, – отправиться за завтраком показалось хорошей идеей, и я спустилась ещё на два лестничных пролета вниз.

Канему удалось с помощью магии усмирить шестерых волвов? Нет, господин Дарус скорое всего не участвовал. Но одолеть даже пятерых казалось мне практически невозможным. Насколько же сильным должен быть маг?

Каждый день путешествия открывал для меня что-то новое, и я могла с уверенностью сказать, что это лишь начало.

***

После посещения отца настроение Магнума благоволило к созданию нового отравляющего зелья. Но, увы, в походных условиях он был лишён возможности заняться любимым делом, а значит придётся терпеть до академии. Оставалось лишь тихо, не привлекая излишнего внимания, путешествовать через ненавистную страну.

Магнум пусть и не пытался привлечь к себе внимание, но и скрываться не стремился. Он не собирался сидеть в тёмных углах и бросать подозрительные взгляды на посетителей каждого постоялого двора, в котором останавливался. Вместо этого он вёл себя как любой другой постоялец.

Минули те времена, когда оборотни могли отличить друг друга по одному запаху. Вторая ипостась давно представляла собой отдельную, полностью подконтрольную половину. И лишь обладатели магии могут взывать к ней частично и обращать отдельные части тела, а также пользоваться животными органами чувств.

Однако, учитывая редкое смешение разных видов оборотней между собой, чаще всего можно определить отдельного представителя по внешним признакам. Магнум же больше походил на человека, чем на волва. Но канема можно вычислить, если знать характерные особенности. Болезненный вид, худоба, часто повышенное потоотделение, дрожь в руках, бегающий взгляд, покрасневшие белки глаз. И чем старше канем становится, тем больше он походит на бледный изнеможденный скелет. Только благодаря магии сам Магнум лишен почти всех неприглядных признаков.

Несмотря на это, вскоре настал момент, когда в одном из городков наметанный взгляд торговца-фелина распознал его сущность, и фелин не постеснялся спросить прямо. Магнум не постеснялся ответить честно. Ему даже стало любопытно, к чему это приведет.

Новость быстро разошлась, и он ещё не успел добраться до постоялого двора, а уже ловил на себе ненавидящие и подозрительные взгляды местных волвов. Это лишь заставило его поднять подбородок выше и изогнуть губы в наглой ухмылке. Из-за профессии ему часто приходилось оказываться в центре внимания. Не такого убийственного, конечно, но другого он и не ожидал.

Его появление произвело такой фурор, что затмило прокатившийся до этого слух о прибытии в город кого-то из правящего клана волвов. И если остальные волки, которых встретил Магнум, лишь скалили зубы, то Лунары, скорее всего, сдерживаться не станут.

Об этом было не узнать через официальные источники, но благодаря его связям в академии магии людей Кастелло Марэ, он прекрасно осведомлен, что канемы уничтожались с молчаливой поддержки Лунаров. Конечно, они не решались преследовать ему подобных на законодательном уровне, опасаясь потерять лицо перед другими оборотнями и людьми, но работа в этом направлении шла. Главное, не наследить, тогда правящий клан даже и глазом не моргнет. Ещё лучше избавиться от проблемы в зародыше. В прямом смысле. Открытое истребление канемов было лишь вопросом времени.

Несмотря на слухи, Магнуму всё же удалось найти приличный постоялый двор. Быстро переговорив с хозяйкой-урси, которую интересовали лишь его монеты, он отправился в свою комнату, проклиная всех волков на свете.

Но, видимо, его всё-таки прокляли, как любили говорить о канемах волвы. Потому что, размечтавшись о мягкой кровати и долгом сне, Магнум столкнулся на лестнице с двумя волвами. Ему сразу же бросилось в глаза происхождение девушек: одежда, походка и умение держать себя выдавало их с головой. А стоило взглянуть на светловолосую младшую, как становилось понятно – она из клана Лунар. Значит и вторая скорее всего одна из них, поскольку высокородные ублюдки предпочитают водиться только с себе подобными. Для ночлега он выбрал то же место, что и Лунары. Чудесно.

– Ой, – пискнула светловолосая волва, в которой он без труда определил даксарру, уж очень она напоминала свою мать. Несмотря на своё происхождение, Магнуму всё же однажды довелось увидеть даксу Августу, обычно следующую тенью за своим мужем даксом Георгом.

– Лунары, – тихо произнёс он, морщась. Обычные волвы волновали его не больше раздражающих мух, но, когда дело касалось правящего клана, его выдержка трещала по швам.

– Какие-то проблемы, господин…? – тихо, но настойчиво поинтересовалась старшая, сверля его раскосыми глазами. Лицо у неё было достаточно необычное для волвы, в ней явно присутствовала и человеческая кровь. Скорее всего постарался кто-то из племянников дакса, и ей повезло уметь обращаться в волка. В конце концов, даже волвы забывали о пресловутой чистоте крови, если в итоге дитя обладало приличной второй ипостасью. А отпрыскам волков и человеческих женщин часто с этим везло.

– Разве я смею перечить клану Лунар, госпожа? – холодно отозвался Магнум, наблюдая за явно желающей что-то сказать старшей. Но она лишь сощурила внимательные глаза неясного цвета, притянула к себе даксарру и отступила. Верное решение. Он поспешил протиснуться мимо и скрыться в своей комнате.

Сил не было даже на принятие ванны, поэтому Магнум просто растянулся на постели и постарался уснуть, не забыв перед этим расставить магическую сеть. В конце концов, сегодня у него наверняка будут незваные гости.

Выработанная осторожность в который раз принесла свои плоды. Спустя некоторое время в комнату заскреблась крыса. Магнум привычно потянулся к ночному зрению своей второй ипостаси, ощутив, как знакомая боль распространилась вдоль позвоночника, а затем устремилась в стороны, поджигая всё тело и конечности. Игнорируя боль, он быстро оказался возле открывающейся двери.

– Простите, – тихо проговорил женский голос, показавшийся смутно знакомым. Магнум быстро втянул его обладательницу в комнату. Девушка бойко попыталась высвободиться, но её движения угадывались без труда, и он толкнул её к стене, удерживая за запястья.

– Я хочу вам помочь, – сдавленно прошипела она.

– Неужели? – равнодушно отозвался Магнум, ни на мгновение не веря в её бескорыстный порыв. – А разве вы пришли не на «разговор»? – стремясь показать свою серьезность, он предупреждающе положил ладонь на её горло. Она крупно вздрогнула. Прямо над местом, где его пальцы сжимали её шею, из-под воротника рубашки виднелись ужасные синяки, словно пару дней назад кто-то очень настойчиво пытался её убить. Его рука сама соскользнула вниз, сжимая её плечо вместо горла. Волва сделала глубокий вдох, и страх в её глазах отошёл на второй план, сменившись решительностью.

– Нет, я пришла предупредить, что мои спутники настроены очень серьёзно и хотят с вами потолковать. Сами понимаете, чем это может обернуться. Поэтому советую вам уехать. Они преследовать не станут, – она больше не пыталась вырваться, и Магнум недоверчиво прислушался к её словам. У волвов новые уловки, теперь они подсылают перед самим «разговором» кого-то, дабы сбить с толку? Но в твёрдом голосе и замершем теле он не чувствовал лжи. Её мотивы были ему неясны, но в любом случае он справится.

Поразмыслив несколько мгновений, Магнум оттолкнул ночное зрение, и боль немного отступила, но всё ещё ноющим эхом отзывалась в глубине костей. Магией он зажёг свечи на подоконнике и взглянул на говорившую без красной пелены. Как он успел узнать, ею оказалась старшая волва, с которой он столкнулся на лестнице.

Продолжая удерживать незнакомку за плечо, Магнум смотрел в её бледное лицо и всё пытался найти подсказку. Ореховые глаза смотрели решительно, тонкие губы упрямо сжались, руки вытянулись вдоль тела, хоть пальцы и подрагивали от явного желания ему воспротивиться. В целом она излучала удивительное спокойствие для такой ситуации, скользя ответным изучающим взглядом по его лицу.

– Забавно, – произнёс он. Это действительно имело горький привкус чёрного юмора судьбы, вся эта ситуация и досадное совпадение.

– Я сказала всё, что хотела. А теперь, с вашего позволения, пойду, – вежливо и спокойно произнесла она и, не дождавшись от него никаких действий, выбралась из захвата и резким движением отпрянула в сторону. Магнум напрягся, внимательно следя за ней, ища подвох. Но волва, не поворачиваясь спиной и наблюдая за ним, пятилась к двери, пока не выскользнула из комнаты.

– Безумие, – раздражённо прошипел он, заново набрасывая магическую сеть. – Пусть только кто-то ещё раз попробует меня разбудить…

Погасив свечи взмахом руки, Магнум лёг в ещё теплую постель и тут же уснул. Чтобы вскоре проснуться от треска распахнувшейся двери. Сеть бесполезно предупредила его мгновением позже. Он поднялся, окидывая скептическим взглядом угрожающие волчьи морды. Большая часть из них выглядела жалкими мальчишками.

– Что ж, поговорим, – оскалился Магнум, двигаясь им на встречу.

В ту ночь ему больше не удалось поспать, поэтому его усталое тело наполнила раздражительность. Но также в нем теплилось злорадное удовлетворение. Что может быть прекраснее, чем унизить парочку щенков из правящего клана? Разве только сон.

Глава четвертая

За день до конца пути мы свернули на тракт, ведущий к горам. Белые вершины Перитов, приближающиеся с каждым новым шагом, казались грозными великанами на фоне ярко-голубого неба. Всё вокруг утопало в теплых осенних красках, а они возвышались над нами, ледяные, спокойные, величественные, словно боги.

Вскоре тракт стал обступать густой и высокий лес, древний, как и сами горы. Среди огромных тёмно-зелёных елей виднелись ярко-оранжевые и желтые всполохи лиственных деревьев. В воздухе витало нечто необъяснимое, древнее. В таком месте на мгновение весь остальной мир показался мне незначительным. Было неважно, кто я и откуда, кто мои спутники. Нас не станет, а эти горы будут стоять ещё много веков и смотреть на ту суету, которую мы называем жизнью.

Мирный край успокоил всех. Юджин, кипящий от злости после встречи с канемом, и вовсе забыл о моём существовании. Даксар ехал, порой прикрывая глаза, и с лёгкой полуулыбкой позволял ветру трепать свои волосы. Я знала только его жестокую сторону, а ведь в нём наверняка таилось и нечто другое.

Клара, до этого беспокойная от волнения, вмиг расслабилась и расцвела, внимательно оглядываясь по сторонам. То и дело с её губ соскальзывали замечания об окружающем пейзаже, а один раз она спешилась, чтобы подобрать красивый тёмно-красный лист. Ей здесь самое место, подумалось мне. Вдали от клана она раскроется и покажет истинную себя.

Но чем ближе мы подбирались к горам, тем холоднее становилось. Легкий ветер, до этого лишь слегла ласкающий кожу своей прохладой, стал накатывать резкими порывами, словно предупреждая: здесь предгорье, не беззаботные луга, а суровый край магии и граница владений королевы Льдистых Гор.

Вскоре лес отступил, и перед нашим взором появился большой белый замок, нависающий над долиной и притаившейся в ней маленькой деревней. На его фоне разноцветные домики казались крошечными. Громады гор возвышались позади этой картины словно немые наблюдатели, в любой момент готовые обрушить всю свою мощь на маленьких существ внизу.

Но пока замок стоял, утопая в лучах закатного солнца, заполнившего всё вокруг. С двух сторон его обступал густой лес, подбирающийся к самым стенам, а к воротам вёл каменный мост. Три башни поднимались над всем сооружением, а самая высокая из них, казалось, пытается сравняться с горными пиками и дотянуться до неба.

Хотелось взлететь и увидеть всё это великолепие с высоты птичьего полёта. Хотелось ущипнуть себя и убедиться, что всё это не сон. Но даже в самом сладком сне я не смогла бы вообразить такой пейзаж.

– Это восхитительно, – прошептала Клара, и я увидела на её щеках две влажные дорожки. Сморгнув, я постаралась прогнать очарование, но замок словно источал магию, способную пробраться в самое чёрствое сердце. Глаза совершенно не хотели отвлекаться от этой потрясающей картины.

– Надо добраться до темноты. Дакс Георг приказал доставить вас непосредственно к воротам академии, – спокойно пояснил господин Дарус, пытаясь разрушить наваждение Монтэм Сильва.

– Долина Солнца, – улыбнулась растроганная Клара. – Понятно, почему она так называется. Этот восхитительный закат превратил всё вокруг в волшебное место, – встретив мой взгляд, она промокнула уголки глаз платком. – Я такая сентиментальная, – и никто не смел её за это упрекнуть.

Мы двинулись дальше. Минули деревню, которую можно будет посетить во время прогулок в свободное от учёбы время. Во мне проснулось почти детское любопытство. Всё ещё слабо верилось, что мне теперь долгое время не придется видеть братьев Лунар и прятаться в тёмных углах в надежде избежать их внимания. Мысль, тёплая от огонька надежды, опасливо мелькнула в голове: я ведь могу сделать что-то и для себя.

Увы, но пришлось себя осадить. В первую очередь моя задача – присматривать за Кларой. Я не посмею разочаровать дакса Георга и тем более даксу Августу. Пусть у меня нет магии или большой подготовки, в моих силах оградить даксарру от нежелательной компании, помочь ей сосредоточиться на учебе.

Но всё же огонёк в сердце не угас, наоборот, видя сияющие любопытством глаза Клары, он только разгорался. Она сама будет рваться сюда. Она ведь, как и я, никогда не видела большой мир и обладала лишь видимостью свободы. А ведь здесь всё было новым: от белого замка до природы. Это абсолютно новый край, и он весь как на ладони. Нужно только решиться окунуться в него с головой.

Когда мы преодолели извилистую ведущую в гору дорогу и оказались у моста, сумерки уже стали перерастать в ночь. Звёзды на небе сияли словно в тысячу раз ярче, чем в землях волвов. Зима сюда придёт раньше, подумалось мне.

– Здесь должен быть привратник, который посмотрит документы даксарры Клариссы, – пояснил господин Дарус, и мы медленно двинулись по мосту к массивным воротам. Наш командир отрывисто постучал несколько раз. Откуда-то сверху вдруг раздался недовольный голос:

– Кого змеи принесли?

– Даксарра Кларисса Лунар прибыла по приглашению для обучения в академию Монтэм Сильва, – громко произнёс господин Дарус.

Послышались наполненные раздражением звуки: сначала что-то рухнуло, затем запыхтело, раздался скрежет. Клара с трудом сдержала смех и закрыла рот ладонью. Наконец, в массивных воротах отворилась до этого не замеченная мною дверь, в которую вполне мог въехать всадник. Показалась седая голова, а затем нашему взору предстал старик, согнутый годами практически до самой земли. Я тут же отметила, что он человек, оборотни обычно встречали старость с прямой спиной и гордо поднятой головой из-за более подвижного образа жизни.

– Приглашение, – не желая никак выказывать уважение прибывшим, проворчал он, протягивая морщинистую сухую руку. Что-то мне подсказывало – с нашими сопровождающими мы попрощаемся именно здесь.

– Прошу, – господин Дарус протянул письмо от самой директрисы, где она дала согласие также и на моё пребывание в академии. Поднеся обычную масляную лампу к письму, старик сощурился и что-то пробормотал, потом недовольно сверкнул глазами в мою сторону, сразу распознавая во мне не мага, а довесок, и небрежно швырнул бумагу обратно. Краем глаза я отметила, как перекосились лица Юджина и Питера. Даксары не привыкли к такому небрежному отношению.

– Дамы могут пройти за мной. А остальные до свидания, – и, не дожидаясь, он пошёл обратно. Дверь захлопнулась, но только затем, чтобы отварились массивные ворота.

– Будем прощаться, – вздохнула Клара, спешиваясь. Я последовала её примеру и двинулась к карете, которая, по всей видимости, останется в нашем распоряжении, поскольку старик не дал никаких указаний. Неловко обняв братьев, даксарра отступила и поблагодарила остальных.

– Надеюсь, ты знаешь, что я с тобой сделаю, если с ней что-то случится, – не побрезговал попрощаться со мной Юджин, прожигая острым взглядом. Я лишь отрывисто кивнула, у меня возникло желание попрощаться только с одним из присутствующих. Взгляд мой упал на господина Даруса. Усмехнувшись, он почтительно поцеловал руку Клары и посмотрел на меня.

– Всего доброго, госпожа Алу, – его вежливость меня снова удивила.

– До свидания, господин Дарус, – раздался мой тихий ответ.

Проводив взглядом мужчин, мы с Кларой повернулись к воротам. Я держала под уздцы одного из двух крупных коней, запряженных в карету. Даксарра двинулась вперёд, подпрыгивая от нетерпения. Каблуки наших сапог стучали по брусчатке, словно ведя отсчет до начала новой жизни. Раз, два, три… На счёт двадцать мы оказались во дворе, а ворота сами по себе закрылись. Я не обернулась. Прошлое позади, будущее же здесь, возвышается у меня над головой белыми стенами, устремляющимися к звёздному небу.

– Ваши вещи поднимут в течение двух часов, дамы. Возьмите самое необходимое и следуйте за мной, – подал голос старик.

– А как вас зовут? – тут же поинтересовалась Клара, самостоятельно открывая дверцу кареты и первым делом выуживая клетку с Колокольчиком. Из-под ткани, накинутой на прутья, раздалось недовольное щебетание.

– Господин Крар, – проворчал он в ответ. Имя ему подходило, весь его вид напоминал старого ворона. Длинный нос, согнутая спина, за одеждой словно прятались сложенные крылья. Птица, обернувшаяся человеком.

– А вы человек? – не отставала даксарра. Я поспешно отняла у неё тяжелую сумку с самым необходимым, и вытащила свою, в два раза меньше.

– Какие неприличные вопросы вы, однако, задаёте, госпожа Лунар, – фыркнул господин Крар, но губы его изогнулись в краткой улыбке. Клара умела расположить к себе даже самых чёрствых. Я же заметила, что привратник с явным намерением опустил титул Клары, хотя вежливость диктовала обращаться к ней только как к даксарре.

– Что вы, я просто очень любопытная, – обезоруживающе улыбнулась Клара, а затем предприняла ещё одну попытку отобрать свои вещи, сдалась и обняла клетку с птицей двумя руками, когда я отошла. Шпага, которую я повесила себе на пояс как только спешилась, приятно постукивала по бедру и внушала уверенность. Нужно будет найти место для тренировок.

– В учебных аудиториях и общественных местах оружие запрещено. Сможете брать только в деревню, – поймав мой взгляд, проворчал господин Крар. – Исключение – малый двор для практических занятий, – указал он налево, где виднелся проход.

– Разумеется, – кивнула я, ощущая успокаивающий кинжал в голенище сапога. Расставаться с ним где бы то ни было в мои намерения не входило.

– Значит так, рассказываю. Как вы видите, замок состоит из трёх основных частей. Вот здесь место для стражи, – он неуклюже махнул направо, указывая на четырёхэтажное ответвление с широкой башней, видимо, выполняющей функцию сторожевой, из которой вышли два оборотня. – Сейчас они занимают только четвертый этаж и башню, по большей части там хозяйственные помещения и пристроена конюшня. А в подвале находятся личные лаборатории здешних преподавателей, – мы миновали это ответвление и зашли во вторую часть двора, окружённую забором – круглую и куда большую по размеру. Там возвышалась большая часть замка, над которой нависала самая высокая башня, наверняка дающая хороший обзор на двор и все окрестности.

– Правое крыло с высокой башней – жилые помещения. Там располагаются комнаты студентов и преподавателей, а также купальни в правой части каждого этажа. Внизу трапезная и непосредственно кухня. Левое крыло и вторая по высоте башня – учебные. Там же находится библиотека. Они разделены Белым залом.

Мы вошли внутрь и оказались в достаточно большом холле, от которого ответвлялись коридоры и лестницы. За двойными резными дверями в глубине помещения, полагаю, скрывался тот самый Белый зал, где проводились официальные мероприятия.

– Эти лестницы ведут в два крыла, – огромные, выполненные из светлого камня и застеленные тёмно-красными потертыми коврами, они устремлялись вверх по обе руки. Помещение освещали приглушенные фонари, на оштукатуренных белых стенах порой встречались картины или ниши с разнообразными декоративными предметами. Увы, внутри всё оказалось не так впечатляюще, как снаружи. Замку, видимо, пытались придать безликость учебного заведения, и это получилось сделать. Внутри от каменной кладки не осталось и следа.

– А сколько обучающихся здесь может находиться одновременно? – поинтересовалась Клара, которая похоже совсем не разделяла моего разочарования. Волшебство осталось снаружи.

– Магов-оборотней не так много. Обычно верхние этажи пустуют, так что не беспокойтесь, комнат вам хватит, – ворчливо отозвался господин Крар.

– Хотелось бы первое время жить в одной комнате, – подала голос я. Клара бросила на меня недовольный взгляд, но не возразила. В любом случае, это вынужденная мера до того, как станет ясно, что из себя представляет академия Монтэм Сильва и какие опасности нас здесь могут ждать. А потом можно найти смежные.

– Это уже было оговорено. Ваша комната находится на третьем этаже, в левой части коридора, номер тридцать четыре. На ней лежит заклятье, как только вы вдвоем войдете, то кто-то другой сможет заходить только по прямому приглашению. Вы сами ответственны за уборку, – пояснил господин Крар, без труда преодолевая ступени.

В конце долгого подъёма широкая лестница привела нас к нужному этажу, и мы повернулись налево. Моему взору открылся длинный коридор, мало отличающийся от помещений ниже. Освещение оставалось тусклым, лишь в самом конце виднелось небольшое окно.

– Он действительно огромен, – ахнула Клара, когда мы добрались до своих покоев, находящихся в середине бесконечного коридора.

– Ваши ключи. Небольшие храмы божеств находятся на территории деревни. Вы вольны гулять, где хотите, но в одиннадцать вечера должны быть в замке, ворота закрываются. Занятия, как вы знаете, начинаются через три дня, в восемь утра. Завтрак ровно в семь, обед в час, ужин в семь. Спуститесь в холл, а там уже не заблудитесь. Не опаздывайте, – и, оставив нас в нерешительности перед строгой белой дверью, господин Крар удалился.

– Получается на одном этаже тридцать две комнаты. Шестнадцать в левой части и шестнадцать в правой, и там же купальни, – всё ещё прибывала в изумлении Клара, вглядываясь в огромный коридор.

– Судя по расположению дверей, они довольно большие, – заметила я, вставляя ключ в замок. Дверь беззвучно отварилась, в комнате пахло свежестью.

– Ого, это же магические свечи, их наверняка сделали в Игравии, – хлопнула в ладоши даксарра, и тут же стало светло. Очень часто какие-то изобретения приходили из королевства людей, магическое производство там развивалось очень стремительно.

– Неплохо, – мой взгляд прошёлся по просторному помещению. В комнате без труда умещались две кровати, разделённые двумя письменными столами, большое трехстворчатое округлое сверху окно с тяжёлыми бордовыми портьерами, два шкафа для одежды, один большой для книг, один туалетный столик и всё тот же красный ковёр под ногами. В центре потолка висела люстра, а у кроватей – магические светильники.

– Безлико, – подытожила Клара, осматривая белые стены и скидывая обувь. – Тут достаточно чисто, чтобы ходить босиком, – наступая ногами на мягкий ковёр, улыбнулась она. Мои глаза остановились на двери, в которую проскользнула любопытная даксарра.

– Личные удобства! А вот это уже здорово. Но мыться придётся всё же в общей купальне, – послышался её голос.

– Да, господин Крар упомянул, что купальни в правой части этажа.

– Как я понимаю, ужин мы пропустили. Он сказал только про завтрак, – опечаленно заявила Клара, и её живот в подтверждение издал возмущенный звук. А я поняла, что мы, очарованные изменениями в жизни, не задали привратнику ни одного нужного вопроса.

– Я схожу к господину Крару и уточню. В конце концов, ещё не так поздно, – мой желудок тоже жалобно сжался, требуя еды. После следовало хорошенько вымыться с дороги.

– А ты не заблудишься? Здесь такой лабиринт, – нахмурилась Клара, приземлившись на кровать.

– Не волнуйтесь, кто-то на меня обязательно наткнётся ещё до начала занятий, – уголки моих губ слегка приподнялись. Это вызвало у даксарры ответную улыбку и, скупо махнув мне рукой, она со вздохом уткнулась лицом в подушку. Наверняка, когда я вернусь, она уже будет спать. – Поэтому я пойду сначала к господину Крару, а не отправлюсь на поиски кухни.

Тихо выскользнув из комнаты, я заперла дверь и двинулась вниз. Очень удобно, что без приглашения никто не сможет войти, так можно иногда оставлять Клару одну на какое-то время.

Несмотря на тишину, коридоры не казались зловещими, светлые тона и мягкий свет окутывали спокойствием. Теперь, глядя на проплывающие мимо стены, оставалось лишь гадать, как замок выглядел раньше. Мне подумалось, что стоит разыскать старые изображения. Наверняка в библиотеке найдётся что-то подобное.

По пути на первый этаж мне так никто и не встретился. Осмотрев холл ещё раз, я пришла к выводу, что от магической академии ожидала чего-то более… волшебного.

– Всегда приятно наблюдать за тем, как новые обучающиеся осматриваются и разочаровываются, – неожиданно раздался голос позади меня. Я быстро развернулась, подавляя порыв вытащить кинжал.

Со стороны жилого крыла вышел высокий волв пятидесяти лет с зализанными назад тёмными волосами. Его лицо с жесткими чертами и внимательными карими глазами показалось мне знакомым. Мой настороженный взгляд скользнул по его фигуре, затянутой в тёмную и явно очень дорогу одежду.

– Могу я узнать, с кем говорю, господин… – было очевидно, что к нему следовало обращаться с уважением. И, получив ответ, я похвалила себя за предусмотрительность.

– Мэтр Дриар Фортис, мы однажды встречались, госпожа, – его лицо скривилось, и усмешка не оставила сомнений: моя личность ему известна. Фортисы относились к крупным и богатым кланам, однако они редко бывали при дворе, в отличие от тех же Норбилов.

– Мои извинения, мэтр Фортис, к сожалению, я вас не помню, – последовал мой ответ. Необходимо скорее уйти. – Простите, но я…

– Какая удача для вас, не так ли? – волв, кажется, вовсе не собирался прекращать разговор, и я напряжённо замерла, не двигаясь с места. – Вы очень счастливая сиротка. Сначала вы становитесь воспитанницей самого дакса Георга, он даёт вам имя и положение клана Лунар. И вот спустя годы, не обладая никакими способностями, вы стоите посреди Монтэм Сильва и морщите своё… – он брезгливо скривился, осматривая меня с ног до головы, – лицо. Что же дальше, госпожа Алуен, возглавите клан? – его брови взлетели вверх, а потом он рассмеялся, явно наслаждаясь собой. Он практическим всем телом источал свою брезгливость и отвращение. Выражал свое превосходство, ведь это так удобно делать перед тем, кто заведомо находится в проигрышном положении. Едва ли он позволил бы себе подобные высказывания в сторону дакса Георга.

– Что ж, по какой-то причине Люпус благоволит мне, – раздался мой ответ, когда волв, наконец, перестал смеяться. – Благодарю вас за внимание ко мне, мэтр Фортис, а теперь мне нужно идти, – отрывисто кивнув, я сразу же направилась в сторону дверей, ведущих во двор. Весь путь в мою спину впивался взгляд мэтра Фортиса, и всё внутри меня кричало: «Берегись!».

Ночной холодный воздух иголками воткнулся в кожу стоило мне оказаться снаружи, и я непроизвольно обхватила себя руками. Следовало надеть плащ, мелькнула запоздалая мысль. Волшебство, царящее вне стен замка, тут же окутало меня с ног до головы и заставило успокоиться после неприятной встречи. Таких у меня будет ещё очень много, но похоже я нашла способ восстановления душевного равновесия. В конце концов, маленькие слабости есть у всех.

Глубоко вдохнув свежесть осенней ночи, я двинулась в сторону малого двора. Интересно, господин Крар на своём посту? Как оказалось, он собирался удалиться, а на случай прибытия новых учеников в ночные часы наверняка существовало оповещение.

– Господин Крар! – окликнула я старика, направляющегося в сторону хозяйственных помещений. Скорее всего, один из этажей был жилым. – Подождите!

– И что же вам не спится, госпожа Лунар? – поцокал языком привратник, но всё же остановился, сверля меня своими острыми глазами.

– Мы хотели узнать про ужин, – смущенно пробормотала я. Живот предательски заурчал.

– Действительно, как я мог забыть, – улыбнулся старик, давая понять, что мы сами во всём виноваты. – Можете зайти на кухню, там всегда кто-то дежурит. Первый этаж, правый коридор. Большие красные двери – это трапезная. Поверните от них налево и в конце увидите в тёмном углу узкую дверь. Она ведет на кухню, – спокойно пояснил он.

– Благодарю за помощь, господин Крар, – я почтительно склонила голову и уже собиралась отправляться назад, но голос старика остановил меня.

– Какого это, госпожа Алу? – вдруг произнёс он, и я замерла. Видимо, уже все в этой академии знали, что у меня нет второй ипостаси.

– Какого что, господин Крар? – голос мой прозвучал осторожно.

– Знать, что нигде на этом свете у вас нет дома? – вопрос заставил меня вздрогнуть. Возможно, следовало его осадить. Спрашивать подобное – грубо. Но к такому мне не привыкать.

– Я надеюсь, что мне всё же удастся его обрести, – ответила я и направилась к замку. Мне будет, о чём подумать перед сном.

Спустя пару минут, перед моим взором оказалась нужная дверь. Здесь ещё продолжали убираться после ужина. Руководила всем низкая плотного телосложения женщина, посуду мыли подростки разного возраста, в воздухе витали соблазнительные ароматы.

– Заканчивайте быстрее и бегите в деревню. Поздно уже, – наказывала она. – Вам чем-то помочь, госпожа? – женщина резко обернулась и принялась цепким взглядом осматривать меня с головы до ног. Передо мной стояла уже немолодая урси, в её русых волосах серебрилась седина.

– Да. Мы с моей… сестрой прибыли на закате и хотели бы перекусить, если это вас не затруднит, – спокойно произнесла я. Улыбка никак не хотела появляться на губах, но мой голос звучал достаточно вежливо.

– О, ну что же вы стоите, присаживайтесь, сейчас мы всё подготовим, – улыбнулась хозяйка, беря меня за руку. – Мэри! Терри! А ну разогревайте еду! – строгим голосом воскликнула она, и я непроизвольно вздрогнула. Повар в клане Лунар был необыкновенно тихим и никого не пускал на свою кухню.

– Моя сестра…

– Не волнуйтесь, дорогая госпожа. Я пошлю с вами в комнату кого-нибудь из ребят. А то не дай Тэстимон19 вы что-то уроните и поранитесь! Может, покушаете здесь, расскажете о себе? – даже участливый тон и теплый взгляд не расположили меня к беседе.

– Простите, но мы так устали с дороги и… – договорить мне снова не удалось.

– Ох, не волнуйтесь, идите к сестре. Терри! Помоги госпоже донести ужин! – снова закричала она, а я медленно попятилась к двери. Как же непривычно чувствовать такое добродушие. В доме Лунар меня обходили стороной даже слуги.

– Большое спасибо, – пробормотала я, придерживая дверь для Терри, светловолосого парнишки лет тринадцати, который ловко управлялся с подносом, нагруженным едой.

– Госпожа, какая у вас комната? Я пойду по служебной лестнице, – он уставился на меня большими, словно блюдца, карими глазами. В нем явно чувствовалась разбавленная человеком кровь урси.

– Тридцать четвертая, – на мой ответ он с явным знанием кивнул.

– Сейчас же всё доставим. А вы идите по главной, – махнув рукой мне на выход, он быстро пошел в сторону стены.

– Я пойду с тобой, так же будет быстрее, верно? – направилась я следом, наблюдая как на подносе наклоняются, но не падают тарелки.

Как оказалось, действительно быстрее. Мы вышли где-то сбоку от основной лестницы, и мальчик тут же двинулся в левый коридор.

– Я могу прийти за тарелками, – улыбаясь и с интересом меня рассматривая, предложил Терри. Кажется, на кухне редко бывали гости, что объясняло любопытство работников.

– Не волнуйся, я сама принесу. Спасибо, – его энтузиазм вызвал у меня улыбку. Получив от парнишки улыбку в ответ, я отворила дверь своим ключом и, перехватив у него поднос, вошла. К моему удивлению, Клара не спала.

– Принесли наши вещи, – рассматривая завал, развела она руками. Колокольчик со своего места на столе что-то прочирикал, и Клара поправила ткань, закрывающую его от света.

– А я принесла нам горячий ужин, – отодвинув клетку, я поставила поднос на стол, Терри любезно закрыл за мной дверь. – Поешьте, потом помоемся. Вещами лучше заняться завтра, – мне бы хватило несколько минут, чтобы выудить свои и убрать в шкаф, но вот даксарре понадобится ни один час.

– Да, ты права.

Еда оказалась простой, но восхитительно вкусной. Глядя в тёмное окно и поедая мягкий хлеб, я на несколько мгновений ощутила полное спокойствие. Что бы ни ждало меня в академии, по крайней мере Юджин и остальные братья остались далеко позади.

– Здесь здорово, правда? – словно прочтя мои мысли, Клара легко улыбнулась. – И ты здесь кажешься расслабленной.

– Здесь по-другому, – последовал мой ответ. Учитывая, что двоим уже известно обо мне, то тишина не будет длиться долго. Вопрос лишь в том, насколько агрессивно отреагируют окружающие.

– И нет моих братьев-дураков, – важно покивала она, а затем серьёзно посмотрела мне в глаза. – Не позволяй никому издеваться над тобой. Там – ты приёмный ребёнок. Здесь же ты полноправная госпожа Лунар и можешь вести себя так, как хочешь, – в такие моменты она очень сильно напоминала мне даксу Августу. Та же стать и твердый взгляд. Со временем даксарра Кларисса превратится в очень сильную волву.

– Я предпочитаю просто заботиться о вас, даксарра, – тихо отозвалась я.

– Просто Клара. Мы же сёстры, – устало вздохнула она. – Ну что, идём осматривать купальни?

Кивнув, я поднялась. Окно отразило мое бледное, немного печальное лицо. Но выражение быстро стало спокойным. Грустить по тому, чего даже не имел, глупо. Но все постоянно делают что-то глупое, не так ли?

***

Раньше Магнум видел академию Монтэм Сильва лишь на иллюстрациях в книгах. Пусть он и любил находиться на природе, красивейший пейзаж сейчас его мало интересовал. Равнодушно скользнув взглядом по утопающим в закатных лучах стенам замка, он пришпорил лошадь, стремясь как можно быстрее оказаться внутри и обустроить лабораторию.

Старый привратник молча пробежался глазами по письму директрисы и пропустил его внутрь, коротко бросив, что о лошади позаботятся. Кивнув, Магнум взял свои немногочисленные вещи и двинулся в сторону большого двора, ведущего в сам замок. Он уже изучил его план по старым картам и без труда прокладывал дорогу к своей башне. Такого было его условие – самая высокая башня в замке должна быть отведена ему под жилую комнату и лабораторию. Здешние обитатели, прежде чем побеспокоить его, подумают лишний раз, а Магнум может выйти на балкон и любоваться окружающим миром, не покидая замок. Так он наберется сил и снова примется за работу. Высота дает чувство легкости и свободы.

Как он и ожидал, внутренние помещения оказались безликими и скучными. Однако минув четвёртый этаж, и забираясь по винтовой лестнице в свою башню, Магнум с удовольствием отметил старую каменную кладку. Скользнув ладонью по шероховатой поверхности, он почувствовал себя частью чего-то необъятного. Эти стены наверняка повидали многое, но вряд ли среди них когда-либо ходил канем.

Наконец, он оказался в небольшом холле с тремя дверьми. Безошибочно определив жилую комнату в самой левой, он оставил там свои вещи и направился в соседнюю. Там он оборудует кладовую.

Магнум с удовлетворением отметил, что на окне висят плотные шторы, не пропускающие свет, а стены увешаны большим количеством полок. Должно хватить места для всех его вещей.

Третья дверь скрывала помещение для лаборатории. Ему бы хотелось больше пространства, но он сам запросил башню.

– Неплохо, – кивнул он сам себе, начиная разбирать то, что так старательно упаковывал три недели назад, надеясь, что слуги здесь достаточны аккуратны. Он не постесняется запросить у директрисы компенсацию, если что-то пострадает.

Обустройство заняло всю ночь, и Магнум всё равно не закончил. Оставались ещё личные вещи, книги и собственные научные труды. На рассвете он, предварительно освежившись в маленькой купальне у подножья лестницы, вошёл в свою комнату и, потирая переносицу, осмотрелся.

Полукруглое помещение с продолговатыми окнами и деревянной дверью, скрывающей за собой балкон, было заставлено отчасти его собственной, отчасти старой замковой мебелью. Магнум поморщился, наткнувшись на два кресла у камина и тёплую шкуру, кажется, пошитую из бурых лисиц. Взгляд его упал на шкафы и полки, количество которых его удовлетворило, рабочий стол и помутневшее у самой рамы зеркало. В не зашторенные окна уже заглядывал солнечный свет, и, прежде чем лечь на большую кровать, Магнум вышел на балкон и вдохнул свежий воздух, чувствуя, как холод пробирается под мятую рубашку.

Вид был хорош. До белых вершин, казалось, можно дотянуться рукой, но то лишь обман зрения. Магнум посмотрел на подступающий к стенам замкам густой лес, в хвойной зелени которого то и дело вспыхивали оранжевые огоньки лиственных деревьев. С такой высоты он мог разглядеть деревню, расположенную в долине, которую он проезжал ранее. Во дворе копошилось несколько фигур, занимающихся хозяйством. У ворот стоял страж, судя по позе – спящий.

Ученики уже прибывали, и перспектива того, что ему придётся прерывать свои эксперименты ради преподавания у оборотней, заставила Магнума досадливо хмуриться. Но таковы были условия. Сейчас следует поспать, а на завтра у него назначена встреча с мэтром Абингтоном.

Пока всё складывалось спокойно, и Магнуму хотелось бы, чтобы так продолжалось до самого конца его пребывания здесь. Однако учитывая, кто работал заместителем директрисы, это вряд ли возможно.

Постояв ещё пару минут, он вернулся в комнату. Задёрнув шторы и погрузившись в блаженную темноту, Магнум стянул с себя рубашку, бросил её на стул и тяжело опустился на кровать, чтобы проснуться лишь поздним вечером.

Глава пятая

Первые солнечные лучи нового дня я встретила с открытыми глазами, наблюдая, как тьма за окном рассеивается с каждым мгновением. Теперь, взволнованно подумала я, новая жизнь на самом деле началась. И если вчера всё это ещё могло казаться сном, то сегодня, осматривая малознакомую комнату, я в полной мере ощущала изменения. Не только Клара провела всю жизнь в четырёх стенах.

Скользнув глазами по расслабленному лицу даксарры и тихо вздохнув, я медленно поднялась. Из-под кровати, словно напоминая о своём существовании, выглядывал эфес шпаги. Да, пожалуй, стоит потренироваться.

Мой взгляд упал на часы – до завтрака ещё достаточно времени. Клара, по всей видимости, спала крепко, однако моя рука всё равно открывала ящик стола с осторожностью. Внутри обнаружилось искомое: бумага, перо и чернила. Удачно, что академия предоставляет в распоряжение и такие вещи. Оставив короткую записку, я скривилась, рассматривая свой неровный подчерк, и направилась в нашу личную уборную. Умывшись и переодевшись в привычные рубашку, брюки и жилет, я добавила к ним плащ, стянула волосы в тугой пучок, прицепила на пояс шпагу и тихо вышла из комнаты, осторожно заперев дверь.

Коридоры академии пустовали так же, как и вчера. Но сегодня их тишина заставила меня передёрнуть плечами, чтобы согнать непрошенные мурашки. Мне пришла в голову глупая мысль, что на самом деле это замок с привидениями, и здесь никого нет. Однако вчера я видела, по крайней мере, двоих живых. А до занятий оставалось ещё несколько дней.

При дневном свете стены казались ещё более скучными. Не для того ли скрыли каменную кладку, чтобы ученики понапрасну не отвлекались на завораживающую старинную красоту? Или меня одну одолевали мысли о том, как же это великолепное снаружи строение первоначально выглядело изнутри?

Стоило мне спуститься на первый этаж, как я встретила других обитателей, которыми оказались волвы. Лучше бы это действительно был замок с приведениями.

– Вот лестницы, ведущие в два крыла, – послышался знакомый голос господина Крара, компанию которому составляли два очень похожих друг на друга молодых волва на несколько лет младше меня. Я невольно поёжилась, но всё же продолжила свой путь, надеясь остаться незамеченной. Стоило как можно скорее разыскать место для тренировок.

– А это ещё что такое? – фраза заставила меня прибавить шаг настолько, насколько возможно, чтобы не переходить на откровенный бег.

– Мои глаза меня обманывают или это действительно проклятая тварь Лунаров? – только сейчас я осознала, что они кажутся невероятно знакомыми.

– Чем могу помочь? – я всё же нашла в себе силы и остановилась, повернувшись через плечо. Следовало скрыться за дверью, сделав вид, что не расслышала. Но в следующую встречу они непременно припомнили бы мне это. Оставалось лишь стоять и терпеть, это давно стало для меня привычным делом. Ответом мне был неприятный смех одного и брезгливое выражение лица другого.

– И чем же такая бесполезная тварь, как ты, может нам помочь? Как ты думаешь, Николас? – волв повыше обратился к своему собеседнику, который сверлил меня полным отвращения взглядом. Присмотревшись, я, наконец, вспомнила их. Близнецы Норбилы. Младшие сыновья главы клана Норбилов, владеющего самыми обширными землями на территории волвов после Лунаров. Когда-то в детстве мне приходилось проводить время в их компании. Теперь новость о моём недостатке точно разнесётся по Монтэм Сильва ещё до начала занятий. Глядя в перекошенные от отвращения лица Норбилов, я не сомневалась в этом.

– Ничем, Уилл, – фыркнул в ответ второй, на шее которого висел рубиновый медальон.

– Ну что вы, мальчики, не стоит тратить свое дыхание на общение с подобными… дамами, – раздался сверху лестницы голос мэтра Фортиса. Прекрасно, они, кажется, близко знакомы. В моей голове всплыли смутные воспоминания о родственных связях всех кланов. Сестра мэтра Фортиса замужем за главой клана Норбилов, а следовательно, близнецы приходятся ему племянниками.

– Тогда, с вашего позволения, я продолжу идти, куда шла, – кивнув, я быстро выскользнула за дверь, перед этим поймав внимательный взгляд господина Крара.

Свежий воздух придал мне сил, забравшаяся под плащ прохлада успокоила разум, направив мысли в другое русло. Следовало выйти за пределы замка и полюбоваться на белые стены в окружении гор и рассветных лучей. В другой раз.

Мой путь лежал через большой двор в малый, где находились хозяйственные постройки. Без труда отыскав конюшню, я подошла к доставившим нас сюда лошадям и ласково потрепала их по крупным широким мордам.

– Непривычно вам, наверное, – лишь моё тихое бормотание и их фырканье нарушало покой теплого, но простого помещения. В клане Лунар к этим животным относились с куда большим трепетом и держали в лучших условиях. – Но здесь даже спокойнее, – вздохнув и ещё раз погладив лошадей, я двинулась дальше.

Оказывается, по ту сторону конюшен находился маленький дворик, притаившийся между хозяйственными постройками. Господин Крар указывал другое направление, но мне понравилась уединённость этого места. Окна жилой части замка выходили на другую сторону, и часть дворика можно увидеть лишь с небольшого балкона самой высокой башни. Прекрасный уголок для тренировок. В конце концов, если меня кто-то заметит и посмеётся, это не имеет значения.

Поэтому вспоминая то, чему меня учил мэтр Вульдс и фразы, заученные из подаренных им же учебников по искусству фехтования, я представила перед собой противника и приняла боевую стойку, вытянув шпагу.

«Не забывай о ногах, Алу, ты должна стоять крепко. Шпага – продолжение твоей правой руки, но левая – баланс», – с закрытыми глазами оказалось легко представить, что мэтр Вульдс рядом.

Двигаясь по пространству дворика, я отрабатывала шаги, удерживая руку со шпагой в исходном положении. Моё тело то и дело бросалось в стороны, уходя от ударов невидимого противника.

«Даже когда ты защищаешься, твой клинок должен быть направлен на соперника», – голос мэтра продолжал звучать, пока я отрабатывала пять основных приёмов защиты, которым он меня научил.

Колющие стремительные движения, быстрый отход назад, оценка ситуации. Конечно, воображаемый противник всегда проигрывает. Но что может шпага против реального вооруженного врага, что она может против волка?

«Ах, дитя, волки быстрые, но мы часто забываем, что не бессмертные. Одного точного колющего удара может быть достаточно, чтобы кого-то остановить. Шпага – лёгкое и быстрое оружие. Ты должна стать такой же. Прелесть заключается в том, что из защиты ты можешь перейти в нападение и легко пронзить соперника. Но только если твоя рука будет тверда. Все кругом недооценивают тебя, так сделай это своим преимуществом» – моё тело продолжало следовать указаниям воображаемого голоса. Придётся ли мне когда-нибудь пронзить волчье сердце? Благодаря мэтру я точно знала, куда нанести удар.

Около часа спустя моё дыхание окончательно сбилось, рука со шпагой отяжелела, а лоб покрылся испариной. Мне хотелось провести учебный бой с настоящим оборотнем, но присутствие Норбилов всё усложняло. Они распугают всех ещё до того, как я успею с кем-то заговорить. И мне стоит признаться себе, что в мои достоинства не входила способность моментально заводить друзей. У меня их никогда и не было.

Утерев влажный лоб тыльной стороной ладони, я перевела дух и взглянула на посветлевшее небо. До завтрака оставалось минут сорок, а значит, пора будить Клару и наведаться в купальни. Повседневные дела и планирование помогали справиться с медленно подступающей тревогой, шепчущей на ухо, что в стенах Монтэм Сильва меня ждет не меньшая жестокость, чем в землях клана Лунар.

– Техника у вас ужасная, госпожа, – раздался позади скрипучий голос господина Крара.

– Благодарю вас, господин Крар, – вежливо кивнула я, глядя на старика, восседающего на своём месте в небольшом крытом помещении на стене возле ворот, с которого отлично просматривались приближающиеся путники. К замку вела лишь одна дорога, а кругом рос густой и наверняка малопроходимый лес. – Я всегда буду рада получить от вас пару уроков.

– Очень смешно, госпожа Лунар, – голос его прозвучал недовольно, но это было скорее напускное. – Моё почтение, – он прищурил глаза и склонил голову в лёгком поклоне.

– Моё почтение, – кивнула я в ответ, опуская одну руку на шпагу, а другую кладя поперёк живота. Кажется, мне суждено заводить дружеские отношения только с мужчинами, годящимися мне в дедушки.

– Ступайте, юная госпожа, вам ещё нужно успеть на завтрак, – он махнул рукой, будто устал от моего общества. А ко мне в голову вдруг пришло, что у меня оставался один очень важный нерешенный вопрос.

– Господин Крар, как я могу найти мэтра Абингтона? У меня для него послание, – не стоило откладывать поручение мэтра Вульдса на потом, следовало разобраться с зельем сегодня же.

– Он проживает этажом выше вас, госпожа Лунар. Но проще его застать ближе к закату в личной подвальной лаборатории, – прищурившись, господин Крар кивнул в сторону хозяйственного ответвления.

– Благодарю, – ответила я и зашагала к замку. К счастью, на этот раз мне не повстречались злобно настроенные волвы, лишь пара фелинов, не обративших на меня никакого внимания. Однако на завтраке наверняка будет присутствовать куда больше обучающихся, и я с неприятным волнением ожидала этого момента.

Клара, к моему удивлению, уже не спала, а, сидя перед зеркалом, делала прическу.

– О, Алу, ты как раз вовремя, – просияла она в улыбке и поманила меня к себе. – Как тебе кажется, моё лицо смотрится более утончённым с поднятыми волосами или заплести их в косу? – задумчиво нахмурилась даксарра, разглядывая своё отражение в зеркале.

– Ваше лицо всегда утонченное. Делайте ту прическу, которая нравится, – мой ответ заставил её хихикнуть. – Я ненадолго схожу в купальню, а после мы отправимся на завтрак.

– Да, нужно ещё отнести тарелки, а то как-то неловко, – кивнула Клара.

В коридоре навстречу мне вышло несколько девушек, с любопытством осматривавших друг друга и меня, но все промолчали. Я не была настроена на общение, поэтому быстро помылась в маленькой отдельной кабинке, оснащенной водопроводом. Это благо пришло в Салтус из Игравии несколько десятков лет назад и работало без помощи магии. Люди всегда отличались изобретательностью. В купальнях также висело объявление о наличии платной прачечной, расположенной недалеко от кухни. Нужно сообщить об этом даксарре.

Вскоре мы с Кларой уже спускались по лестнице в трапезную. Помещение не отличалось особыми изысками, разве что висевшая под потолком внушительная украшенная светло-розовыми кристаллами люстра производила хоть какое-то впечатление среди скучных столов и стульев. Завтрак подавали носящиеся из стороны в сторону подростки, среди которых мой взгляд поймал знакомые после вчерашнего вечера лица.

– Занесу посуду и к вам присоединюсь, – пояснила я Кларе и направилась на кухню. Даксарра смущенно потопталась на месте и заняла столик у стены. Несмотря на общительность и неунывающий характер, в ней всегда присутствовала застенчивость. Но я знала, что не пройдёт и недели, как она уже обзаведётся подругами.

К счастью, на кухне всем было не до меня. Сонное марево, царившее вчера вечером, сменилось суетой, выкриками и тихой руганью. Поймав за локоть одного из мальчишек, я передала ему тарелки. Слегка поклонившись, он тут же исчез. Следовало бы поблагодарить за вчерашнее, но знакомая макушка Терри не попалась мне на глаза.

К моему возвращению у Клары появилась компания в виде двух фелин примерно её возраста.

– Девочки, это Алу, моя старшая сестра. Алу, а это Линда и Парри, они кузины, – в меня тут же впились две пары внимательных глаз. Если они и имели высокое происхождение, то Клара решила обойтись без расшаркиваний. Следовало внимательно приглядывать за новыми знакомыми. Уж очень быстро они нацелились именно на даксарру.

– Приятно познакомиться, – сухо произнесла я, присаживаясь. Наш стол уже накрыли, и моё внимание переключилось на аппетитную горячую булочку. Фелины начали говорить о расписании, которого мы с Кларой ещё не видели и планировали посмотреть после завтрака.

Трапезная заполнилась примерно на треть. Обучающиеся, скорее всего, ещё прибывали, но учитывая количество магов среди оборотней, едва ли наберется половина от такого большого помещения.

Когда гул голосов сменился стуком приборов о тарелки и приглушенными разговорами, двери неожиданно распахнулись. Со своего места я увидела вошедшую – статную женщину шестидесяти лет с серебристыми волосами – в сопровождении нескольких мужчин. Высокое происхождение этой фелины сразу же бросалось в глаза, и мои догадки только подтвердили кузины, которые смотрели на неё с восторгом и благоговением.

– Это мэтрис Элеонора Тайр, директриса. Она отмечена Катулу, её второй облик – белый барс. Это большая редкость, – наклонившись к Кларе, шепотом пояснила Парри, явно опасаясь разрушать торжественную тишину, воцарившуюся в трапезной. От директрисы веяло непоколебимой уверенностью, которая ощущалась даже на большом расстояния.

– Приветствую вас в академии Монтэм Сильва! – глубокий голос разнёсся по залу и проник, наверное, внутрь каждого. Я замерла, не сводя с фелины взгляда. – Большая честь для нас собрать столько магических талантов со всех уголков нашей страны. Надеюсь, новоприбывшим здесь понравится, и вы найдёте учёбу увлекательной. Пусть она осветит ваше будущее. А пока приятного аппетита, – она ласково улыбнулась, словно все присутствующие были её детьми, и присела за большой стол у окна, предназначенный, видимо, для преподавателей.

– Такая величественная, – вздохнула Линда. – Вот бы мне родиться белым барсом. А я всего лишь жалкая пантера.

– Что тоже относительная редкость, – утешительно прощебетала Парри.

– Не вижу ничего хорошего в том, чтобы быть удивительной, – подперев щёку рукой, вздохнула Клара. – Только одни проблемы и шумиха.

– Ты ведь принцесса Лунар, верно? – спустя минуту тишины осведомилась Линда. Я подняла взгляд и увидела странные отблески в её тёмно-синих глазах. Не обычное любопытство, а что-то расчетливое.

– Это человеческий титул. Я даксарра, – поморщилась Клара, искоса глядя на меня. Наверняка считала, что мне не понравится, как она легко распространяется всем о своём происхождении. Но сколько не откладывай, скоро все так или иначе узнают.

– Но даксарра Лунар единственная дочь… – начала было Парри, но тут же умолкла, приоткрыв рот и уставившись на меня. Клара представила меня как сестру. Подавив вздох, я отпила горячий чай и задумалась, как всё это объяснить.

– Обо мне мало кто знал до этих пор, – мой голос раздался тогда, когда Клара с решительностью во взгляде вознамерилась всё пояснить сама. Её рассказ наверняка был бы очень эмоциональным и вряд ли передавал бы всю суть моего положения. – Я официальная воспитанница, принятая в семью, но без прав на трон.

– Вот как, – кивнули кузины и многозначительно переглянулись.

– Это объясняет то, что мы о тебе не слышали, – вновь подала голос Парри, явно самая болтливая из двоих. Что-то внутри меня сжалось в недобром предчувствии.

– А слышали вы, кажется, очень много, – заметила я, окидывая их внимательным взглядом. – Не потому ли к нам подсели?

– Алу! – ахнула Клара, а кузины тем временем вновь напряжённо переглянулись.

– И с чего вы решили, что дружба с даксаррой принесёт вам хоть какую-то выгоду? – спокойно поинтересовалась я, продолжая внимательно наблюдать за реакцией сестёр. Те явно вели немой диалог и, судя по тому, как они поспешно закончили завтрак, мои предложения оказались верны.

– Наше почтение, – процедила Линда сквозь зубы и, слегка поклонившись, они удалились.

– Что это было? – нахмурилась Клара, провожая фелин взглядом.

– Реальный мир, где все хотят вас использовать, – тихо проговорила я, приглаживая волосы. И это лишь начало. Мне придётся внимательно наблюдать за всеми новыми знакомыми Клары, искать подвох.

– Не смей сейчас говорить, что я наивна, – зло зашипела даксарра, нервно вытирая пальцы салфеткой. – Они были очень милы. А ты их спугнула.

– Будь они искренни, я бы не смогла их спугнуть. Простого тяжёлого взгляда хватило, чтобы они убежали, поджав хвосты, – возможно, мой голос звучал излишне строго, но Кларе просто необходимо уяснить это как можно скорее, чтобы потом не испытывать боль.

– Ты недооцениваешь свой тяжёлый взгляд, – устало вздохнула даксарра, кажется, не собираясь раздувать пожар ссоры. Внутри меня разлилась благодарность.

Нам снова уделили внимание лишь на выходе из трапезной. Вернее, мне пришлось привлечь внимание группы молодых урси примерно одного возраста с Кларой, которые решили вести беседу прямо в проходе.

– Позвольте пройти, – стараясь, чтобы голос звучал как можно более вежливо, проговорила я и тут же почувствовала себя неуютно, когда несколько пар глаз обратились в мою сторону.

– Разумеется, – улыбнулся юноша, возвышающийся надо мной на доброю голову. Глаза его на мгновение блеснули. – Смею заметить, вы обладаете экзотической внешностью, – проговорил он совершенно некстати. Его друзья разразились хохотом.

– Ты когда заговорил такими речами, Руджет? Неужели у тебя в предках среди кузнецов затесался поэт? – замечание одного из присутствующих снова заставило всех засмеяться. Моё лицо оставалось равнодушным, хотя нестерпимо хотелось поморщиться. Пройти нам так и не дали.

– Позвольте… – попыталась я снова, но тут взгляд того самого Руджета упал за моё плечо и он, наконец, заметил Клару. Отточенным жестом моё тело преградило ему дорогу.

– Что за прелестный цветок? – удивлённо ахнул юноша, едва не прижимая руки к сердцу.

– Дайте пройти, – громко и настойчиво проговорила я, не сумев до конца подавить в голосе раздражение. Урси замерли, внимательно меня осматривая. Воздух тут же наполнился запахом конфликта.

– Волвы никогда не отличались терпением, – хмыкнул кто-то слева, но мой взгляд не оставлял Руджета, старательно пытающегося рассмотреть Клару.

– Пройдёте, как только мы узнаем ваши имена, – сложив руки на груди, Руджет внимательно уставился на меня. Разумеется, не было ничего страшного в том, чтобы представиться, но вся эта ситуация мне отчаянно не нравилась. Спиной я чувствовала внимание обучающихся, которые ещё не закончили есть. Урси не имели никакого права нас задерживать, пусть это, возможно, и затевалось как простое дурачество. Им следовало прислушаться ещё после первой моей просьбы.

– Алу, прекрати, – шепнула мне Клара и, вцепившись в мой локоть, встала рядом. – Меня зовут Клара, а это моя сестра Алу. Приятно познакомиться, – её лицо озарила улыбка, и напряжение, воцарившееся между мной и урси, с почти осязаемым треском обрушилось. Они начали наперебой представляться и уже не сводили восхищённого взгляда с даксарры, что было неудивительно. Особенно в этом преуспел Руджет, который даже поцеловал Кларе руку, и я лишь мысленно вздохнула, когда заметила румянец на её щеках. В стенах клана никакие ухажеры не решались к ней приблизиться, негласные указания даксы Августы по этому поводу были предельно ясны: за подобным последует жесткое наказание. Теперь, кажется, даксарра собиралась наверстать упущенное.

– Ещё встретимся, – мило улыбнулась она и двинулась вперёд, продолжая удерживать меня за локоть. Урси тут же расступились, давая нам пройти. Обернувшись, я увидела, как Руджет не отрывает внимательного взгляда от Клары. Присматривать за ней моя обязанность, но получится ли у меня препятствовать её чувствам?

– Тебе стоит быть приветливее, – мягко улыбнулась Клара, рассеивая мои мысли.

– А вам осторожнее, – качнула я головой, и мы направились в сторону доски с расписанием.

– О, вот и первый курс, – указала Клара, и мой взгляд проследил за ее пальцем.

У меня почти никогда не было интереса к магии. В конце концов, я ей не обладала. Но сейчас мне стало любопытно, чему же предстояло научиться даксарре.

Одно занятие длилось два часа с небольшим пятиминутным перерывом. Среди разбросанных по дням неделям предметам я выделила главные: история магии и мифологии Салтуса, безопасность и этика магических процессов, основы боевой и защитной магии, основы целительской магии, бытовая магия, частичная трансформация, теория зелий, основы магии стихий. Также два раза в неделю проскальзывала строчка с «дополнительный факультатив на выбор» и один раз в неделю библиотечный час, длительностью, правда, в три часа.

– Меня мутит от слова «основы», – поморщилась Клара и осмотрелась по сторонам. – Всё так обобщенно. И ничего не связано конкретно с моей особенностью, так на какой дополнительный факультатив мне идти? – вздохнула она разочарованно.

Предметы действительно казались слишком общими. Возможно, на старших курсах ситуация будет другой. Подробности наверняка расскажут на занятиях. Но оборотню, который имеет предрасположенность к определенному виду магии, учиться общим предметам будет непросто.

– Когда постоянно делать что-то одно, другое покажется сложным, – задумалась Клара. – Но, с другой стороны, это интересно. Может быть, через контроль над другими направлениями я смогу обуздать и свою силу.

– У вас обязательно всё получится, – заверила я, когда мы двинулись в сторону лестницы. Предстояло ещё распаковать и разместить много вещей.

День, наполненный ворчанием Клары, разбирающей вещи, и прогулками по территории академии, прошёл очень быстро. Даксарра немного побродила в лесу в обличье белой волчицы, зарываясь носом в опавшие листья. В учебное крыло мы пойти не решились, поэтому ограничились уже знакомыми маршрутами. По пути выяснили, где находится прачечная и познакомились ещё с несколькими учениками. К счастью, давних знакомых мы больше не встречали, однако я не расслаблялась. Уже за ужином я почувствовала на себе несколько взглядов, аналогичных преследовавшим меня в землях клана Лунар. Пока их немного, но концу месяца вряд ли останется в академии такой оборотень, которому не будет известно о выродке из правящего клана волвов.

С наступлением темноты настало время посетить мэтра Абингтона. После ужина Клара легла в постель с книгой и лишь неясно кивнула головой, когда я сказала ей, куда направляюсь.

Поздний вечер встретил меня успокаивающей прохладой, но сегодня на мне был плащ, поэтому она коснулась лишь лица, шеи и рук. Вобрав в себя свежесть осеннего воздуха, я двинулась к помещениям, на которые утром мне указал господин Крар. Во дворе царила тишина, ни привратника, ни стражи видно не было. Дверь оказалась не заперта, поэтому я без труда скользнула в каменный коридор, тускло освещённый несколькими факелами. В нос мне тут же ударил резкий запах трав и зелий. Сердце в груди тоскливо сжалось. Похоже пахло в лаборатории мэтра Вульдса.

На то, чтобы спуститься в подвал, мне понадобилась пара минут. Пройдя вниз по крутой лестнице, я вновь оказалась в коридоре и замерла, раздумывая, в какую дверь мне войти. Мой выбор пал на ближайшую.

– Кто там? – раздался после моего стука приглушённый голос с другой стороны.

– Мэтр Абингтон? – спросила я, стараясь говорить громче. Послышалось копошение, тяжёлые шаги, а потом дверь распахнулась и от неожиданно яркого света мои глаза прищурились и первые мгновения видели перед собой лишь очертания высокой фигуры.

– Чем могу помочь? – наконец, мне удалось рассмотреть лицо, усеянное морщинами. Передо мной стоял статный пожилой фелин с короткими седыми волосами и аккуратной бородой, облачённый в тёмно-зелёную одежду.

– Моё имя Алу Лунар, я к вам по поручению мэтра Лукара Вульдса, – стоило мне произнести эту фразу, как что-то в нём переменилось. Его острый внимательный взгляд пробежался по мне с головы до ног и впился в лицо. Я подавила в себе желание повести плечами, сгоняя неприятное чувство, но глаз не отвела.

– Прошу вас, – наконец, он сдвинулся в сторону, пропуская меня в небольшую приёмную перед самой лабораторией, видневшейся из приоткрытой двери справа. Оттуда раздавалось копошение, видимо, работал помощник.

– У меня с собой письмо, – выудив из внутреннего кармана конверт, я передала его в руки мэтру Абингтону.

– Присаживайтесь, госпожа Лунар, – вежливо кивнул он на кресло возле стола, а сам присел напротив и несколько минут молча читал письмо, содержание которого для меня было загадкой. Я лишь примерно представляла, о чём просил его мэтр Вульдс. Никаких эмоций не отразилось на лице мэтра Абингтона, пока его глаза бегали по бумаге, лишь в конце он едва уловимо нахмурился. Интересно, в кого он обращается? У фелинов, в отличие от других оборотней, существует множество вариантов второй ипостаси.

– Вы, кажется, очень особенная, госпожа Алу, – произнес мэтр, откинувшись в кресле и постукивая длинными пальцами по подлокотнику.

– Обычно эту особенность называют несколько иначе, – хмыкнула я. – Так вы мне поможете? – сорвался с моих губ вопрос, когда молчание затянулось.

– Конечно, мэтр Вульдс мой друг, как я могу ему отказать. Будете приходить за зельем за четыре дня до полнолуния сюда же, в это же время. Его предпочтительно пить свежезаваренным, а так как я постоянно здесь, то нужды в запасе нет, – голос его звучал спокойно, но непроницаемые глаза словно что-то скрывали. Возможно, он с отвращением относится к моему недостатку, но вынужден помогать из-за мэтра Вульдса.

– Благодарю вас, мэтр Абингтон. Вы очень добры, – поднявшись, я легко поклонилась. – С вашего позволения я пойду.

– А вы ведь дороги старику Лукару, верно? Не отвечайте, вижу, подобные вопросы вас смущают. Что ж, до встречи, госпожа Лунар, – он легко поднялся и открыл передо мной дверь. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, – кивнула я, проскальзывая мимо него. Какое же странное впечатление производил этот фелин.

Оказавшись снаружи, я успела сделать только несколько шагов и вдохнуть прохладный воздух, как почувствовала неладное. Всё внутри напряженно сжалось и, повинуясь рефлексам, я отскочила в сторону.

Это меня и спасло. Позади скользнула тень и тихо выругалась. В руках незнакомца в грубой маске мелькнул мешок, который лишь чудом не оказался у меня на голове. Я же поспешно отступила, и моя спина прижалась к замковой стене. Незнакомец рванул вперёд, но кинжал из моего сапога быстро оказался у меня в руке. Я бросилась в сторону, а из тени выскользнула ещё одна укутанная в чёрное фигура, и уворачиваться стало ещё труднее. Пока кинжал в моей руке не подпускал одного, второй наступал.

Это не могло длиться вечно. У меня почти отсутствовали навыки обращения с таким оружием, нужно было позвать на помощь, но моё горло сжалось при жалкой попытке, слишком давно я делала это в последний раз. Слишком давно я позволяла себе кричать и умолять. Сейчас нужно драться, а лучше – бежать.

Тень с мешком снова рванула в мою сторону, а вторая попыталась схватить со спины. Мой кинжал скользяще полоснул первого противника по рукам, и он с тихим вскриком выронил холщовую ткань, отступая. Нападавшему сзади почти удалось обхватить меня, но я пригнулась, его рука скользнула по моему плечу, заставляя меня оступиться. С огромным трудом мне удалось сохранить равновесие.

Воспользовавшись заминкой, один из незнакомцев всё-таки сбил меня с ног, кинжал выпал у меня из рук. Когда противник склонился вперёд, я лягнула его пяткой куда-то в плечо, и он с рычанием отступил. Я поспешно отползла и тут же поднялась. Грохот сердца закладывал уши, кровь в жилах забурлила, все мышцы напряглись. Они загоняли меня в угол между зданиями, не давая убежать. Одного мне удалось крепко ударить в челюсть так, что мои костяшки хрустнули. Второму сильно досталось по колену. Но я не могла справиться с двумя сразу. Не могла.

Наконец, кулак одного задел мою челюсть. Ослепительная вспышка боли на мгновение заполнила весь разум и этого им хватило. Второй удар пришелся в живот, выбивая весь воздух, и меня согнуло пополам. В спину пришелся третий удар, и я рухнула на землю. Барахтаясь, я перевернулась, и мне на живот тут же сел один из противников.

– Тварь, – прошелестел хриплый неузнаваемый голос. Мои руки взмыли вверх, царапая, хватая, отбиваясь. Медленно, но неотвратимо подступала паника. С моих губ слетало лишь сиплое дыхание, голос отказывался вырываться наружу. Ладони незнакомца сжали мое горло. Воспоминания о том, как Юджин едва не задушил меня, практически ослепляло. Неужели это станет моим концом? Ну уж нет!

Приложив все усилия, я впилась пальцами в запястья неизвестного и рванула их в сторону, раздирая его кожу до крови и ломая свои ногти. С воем боли он скатился с меня, и я, пошатываясь, вскочила на ноги. Но тут лицо обожгло ударом, за которым последовал ещё один. Во рту разлился солёный вкус, я закрыла голову руками, которые выдержали ещё несколько ударов. Главное оставаться в сознании. Главное оставаться на ногах.

– Не в лицо, идиот, – прошипел один из них. Это заставило град ударов на мгновение прекратиться. Как в бреду, боковым зрением я увидела дверь, из которой вышла. Всего десять шагов. Это мой единственный шанс.

– Тварь, – раздался голос снова, но мои ноги неслись вперёд. Наверное, так быстро я не бегала никогда. В голове звенело, лицо уже почти онемело от боли, голос всё ещё отказывался повиноваться. Но я бежала вперёд, и эти десять шагов казались мне непреодолимой пропастью. Они следовали за мной. Стоило моим пальцам коснуться двери, как на волосы легла рука и потянула назад, вырывая несколько прядей. Зашипев и вывернувшись, я всем своим телом толкнула противника. Он попытался меня перехватить, но мои пальцы впились в раны на его руках, кажется, вырывая куски плоти. Это заставило его отшатнуться.

Второй отставал на два шага. Достаточно, чтобы просочиться внутрь. Мои дрожащие руки опустили засов на дверь в тот самый момент, когда в неё с треском врезалось тело преследователя. Следовало сразу бежать вниз, к мэтру Абингтону, но я замерла и прислушалась. Последовал ещё один разочарованный удар, дерево задрожало, но устояло.

– Уходим, – наконец раздалось шелестящее, и мне показалось, что это произнес кто-то третий. Едва уловимые шаги, а потом вновь наступила гнетущая тишина, которую нарушало лишь отчаянное биение моего сердца.

Пару минут я напряжённо, затаив срывающееся дыхание, прислушивалась, а потом моё сознание затопила боль. Тело обессиленно рухнуло на пол. Дрожащими руками я коснулась растрёпанных волос и разбитого лица. Живот сводило словно в ожидании нового удара, подступила тошнота. Мои трясущиеся пальцы покрывала кровь – противников и моя собственная. Отрешённо я отметила, что, кажется, ничего не сломано.

Жаль, что большая часть ран пришлась на лицо, и Кларе придётся их увидеть. Она, наверное, начнёт волноваться и даже злиться. Если обращусь к целителям, возникнет много вопросов.

Размышлять над тем, кто это мог сделать, долго не пришлось. Скорее всего, братья Норбилы. Учитывая, что их дядя – мэтр в академии, они явно чувствовали свою безнаказанность и вседозволенность. Но эти знания ничего не давали. Моё слово против их слова ничего не значило. Они были первыми, но наверняка не последними. В этой академии слишком много волвов, у которых появилась редкая возможность пообщаться с выродком, находящимся вне защиты клана. Отношение к слабому всегда демонстрирует суть души. Счищает все прочие слои и добирается до того, что лежит в её основе. Ведь искушение показать свою силу, своё превосходство над тем, кто не может постоять за себя, слишком велико.

– Госпожа Лунар? – раздался голос. Я вскочила на ноги, живот тут же свело тупой болью, заставшей меня поморщиться. Руки сами собой поднялись в защитном жесте.

– Спокойно, это я, – из тени вышел мэтр Абингтон, но я не спешила расслабляться. Рядом с ним стоял высокий молодой мужчина, который взирал на меня округлившимися, почти испуганными глазами. – Вы… О, Катулу милосердая! Вы ранены! – воскликнул мэтр, однако подходил всё так же медленно, не позволяя своему спутнику делать резких движений, словно перед ним стояло дикое животное. Пожалуй, именно так я себя и ощущала – загнанным раненным животным.

– Дайте я вас осмотрю, у меня неплохо с лекарским делом. Но лучше бы вам обратиться в лазарет, – тихо проговорил мэтр Абингтон.

– Я помогу, – участливо отозвался его спутник, протягивая ко мне руки. Я бросила на него хмурый взгляд, но в ответ получила лишь обаятельную, пусть и ломкую по краям улыбку, которая в данной ситуации была абсолютно не к месту.

– Не нужно целителей, я в порядке, ничего не сломано, – и словно в отместку живот снова пронзило болью. Мой резкий свистящий вдох наполнил тишину коридора. Рука незнакомца, поддерживая, опустилась мне на плечо, отчего моё тело тут же вздрогнуло.

– Я настаиваю. Не хотите к целителям, давайте взгляну я. Вы можете идти? – нахмурился мэтр Абингтон.

– Да, – кивнула я, медленно передвигая одеревеневшими ногами и сбрасывая с плеча руку незнакомца. Страха не осталось, но бурлящая после схватки кровь ещё не желала успокаиваться. – Но, пожалуйста, быстро. Меня ждут, – прохрипела я. От немедленного возвращения в комнату останавливало лишь разбитое лицо, в необработанном виде оно непременно приведёт Клару в ужас.

– Разумеется, – кивнул мэтр. – Господин Вестфор, можете идти.

– Помощь точно не нужна? – с сомнением глядя на меня сверху вниз, поинтересовался он. Только сейчас я смогла рассмотреть в нём черты фелина.

– Нет, благодарю, – осторожно взяв меня за локоть, мэтр не спеша двинулся вперёд, а я ещё пару мгновений чувствовала на себе взгляд Вестфора.

Лечение в самом деле прошло быстро. Мэтр наложил какое-то охлаждающее заклинание, обработал лицо и два сорванных ногтя мазью, от которой кровоточащие ранки тут же подсушились. Живот он внимательно прощупал, видимо, опять применяя магию. Я с трудом выдержала его прикосновения. К счастью, внутреннего кровотечения и повреждений не обнаружилось.

– Это от синяков, – протянул он маленькую баночку. – Сойдут быстрее, – моя рука сама по себе потянулась к горлу. Нападавший едва успел сжать его, но мне казалось, что вся кожа горит. После Юджина малейшее прикосновение к шее приводило в ужас. Неужели меня действительно пытались убить? Тогда почему в руках одного из них был мешок? В порядке ли Клара? Немедленно вскочить и броситься в сторону комнаты помешало лишь знание, что без приглашения в неё никто войти не мог. А Клара не пустила бы незнакомца просто так. Однако мне следовало поторопиться.

– Спасибо вам, – искренне поблагодарила я.

– Будьте осторожны, госпожа Алу. Думаю, это лишь начало. И вы наверняка сами знаете, как себя вести в подобных ситуациях, – глядя на меня внимательными глазами, сказал мэтр.

– Пожалуй, я знакома с подобным слишком хорошо, – кивнула я и, слегка поклонившись, вышла.

На этот раз прохладная ночь встретила меня тишиной. Кажется, мирное время для меня закончилось и в этих краях. Пора снова оглядываться и прислушиваться к каждому шороху.

В траве, словно в насмешку, блеснул мой кинжал. Оружие, теперь окроплённое кровью, снова заняло место в моем сапоге.

Я двинулась к замку, внимательно осматриваясь и напрягая слух. В окнах замка горел тёплый свет, прохладный ветер обдувал моё избитое лицо. Во дворе по-прежнему не было ни души. Стража здесь лишь для вида?

В холле замка я перевела дух, но мне по-прежнему казалось, что в тёмных углах притаились неприятели. К концу пути мой шаг почти перешёл на бег. Лишь оказавшись в безопасности комнаты, мне удалось немного расслабиться.

Клара мирно спала в своей постели, прижавшись щекой к открытой книге. Кто посмеет ранить единственную дочь Лунаров, если для этого есть приёмный выродок? В этой мысли я нашла своё утешение. Жизнь даксарры никогда не будет простой, мне хотелось защитить её, пока это возможно.

– Доброй ночи, – прошептала я. Тихий хлопок моих ладоней погасил магический свет. Навалилась усталость, почти сбивающая с ног. Пальцы с сорванными ногтями горели, малейшее шевеление ртом причиняло боль, живот всё ещё ныл.

Но боль – это неотъемлемая спутница жизни.

Я жива. Сегодня победа за мной.

***

Магнум планировал не участвовать в преподавательской жизни академии так долго, как только сможет. Увы, но уже через два дня после его приезда назначили собрание, на котором ему предстояло знакомство с коллегами.

Кабинет директрисы располагался в учебном крыле на втором этаже. В приёмной его встретили высокие потолки, кричаще дорогая мебель и предметы роскоши, которые, кажется, оставались неотъемлемыми атрибутами этой должности вне зависимости оборотень на ней находился или человек.

В дверях он столкнулся с мэтром Абингтоном, вчерашняя встреча с которым принесла куда меньше плодов, чем ему хотелось. Старик не спешил делиться всеми своими секретами и для начала решил взглянуть на его разработки. Магнум мысленно поморщился, но внешне остался прохладно вежливым и лишь кивнул на это предложение. Выбора у него, в любом случае, пока не было.

– Добрый вечер, магистр. Вас не слышно и не видно, – вполне вежливо улыбнулся мэтр Абингтон. Этот фелин посвятил всю свою жизнь изучению зелий, так что распри волвов и их ненависть к канемам его не волновали.

– Добрый вечер, мэтр Абингтон. Обустраиваюсь, – коротко ответил он, отступая и пропуская старшего коллегу вперёд.

Магнум равнодушным взглядом скользнул по лицам присутствующих, отражающих самые разнообразные эмоции, и остановился на директрисе, которая со странной улыбкой разглядывала его. Весь её вид говорил: у меня на тебя большие планы. Он мысленно поморщился, словно наяву ощущая, как затягивается удавка на шее. Мэтрис Тайр отличалась излишней амбициозностью и наверняка преследовала собственные цели, устраивая такой скандал с приглашением канема на должность преподавателя, в то время как её собственный заместитель является волвом.

Мэтр Фортис со своего места впился в него горящим ненавистью взглядом, Магнум же в ответ одарил его ухмылкой. Его мать, Вивиан Тенебрис, в прошлом носила фамилию Фортис и приходилась старшей сводной сестрой нынешнему заместителю директрисы. С огромной долей вероятности клан Фортисов устроил то, что случилось двадцать пять лет назад. Однако Магнум оставил всё это в прошлом, как и советовала тётя Ирма.

– Поверить не могу, что он здесь, – произнёс кто-то справа, но он не удостоил говорившего взглядом и сел на свободное место, прямо напротив директрисы. Расправив тёмно-красный сюртук и сложив руки на груди, Магнум принялся сверлить глазами плечо мэтрис Тайр.

– Начну, пожалуй, с приветствия. Добро пожаловать в академию Монтэм Сильва. Кто-то из вас преподаёт здесь уже не первый год, – она окинула взглядом всех старых преподавателей. – А кто-то присоединился к нам совсем недавно, – Магнум тут же почувствовал на себе несколько пар глаз. – Предлагаю обсудить новшества.

– Одно из них уж очень бросается в глаза, – фыркнул Фортис так, чтобы все присутствующие непременно услышали. Магнум почти закатил глаза от предсказуемости и ребячливости его поведения.

– Невежливо с вашей стороны перебивать директрису, мэтр Фортис, – безукоризненно вежливо произнесла фелина с копной вьющихся светлых волос.

– Думаю, мэтр ни в коем случае не хотел выказать неуважение, магистрис20 Алеканэс, – почти ласково улыбнулась директриса. Магнум уже начал чувствовать зудящее раздражение. Хотелось как можно скорее пропустить все условности и вернуться в башню. Необходимо подготовить для мэтра Абингтона материалы. Придётся поразить старика, чтобы он допустил его до собственных разработок.

Благополучно выслушав речь о нововведениях, Магнум отстранённо отметил, что новая директриса хотя бы пытается изменить устаревшую систему обучения, однако этого всё ещё недостаточно. Слабая классификация, и отсутствие конкретных персонализированных планов обучения не давали начинающим магам необходимый фундамент для развития своих способностей. В людской академии Кастелло Марэ это уже давно налажено, известные научные труды служили полезными пособиями и помогали ученикам понимать природу собственной магии и принимать её полностью.

Но Магнума мало интересовали заботы директрисы. Его собственный план обучения молодых оборотней давно готов. Он не питал ложных надежд, вряд ли воспитанные в ненависти ко всему отличающемуся дикари признают его авторитет. Но не в его правилах выполнять работу спустя рукава, поэтому для начала придётся заняться сбиванием спеси с выходцев из правящих и других могущественных кланов волвов. Как славно, что даже в этой работе его ждут приятные моменты.

– А теперь предлагаю познакомиться с новыми лицами. Магистрис Алеканэс, – кивнула директриса, и со своего места поднялась та самая фелина, осадившая мэтра Фортиса. Магнум скользнул по ней равнодушным взглядом.

– Меня зовут магистрис Анаста Алеканэс. Я специализируюсь на активной магии, связанной с эмоциями. Обучаю контролю и медитативным техникам. Мой основной предмет безопасность и этика магических процессов, – отчеканила она, скользнув взглядом тёмно-зелёных глаз по собравшимся.

Магнум в который раз отметил обобщённые формулировки и отсутствие всяческой систематизации и классификации. Магия оборотней – интуитивная, и обычно какая-то направленность давалась им легко, а вот всё остальное требовало больших усилий. Поэтому давно следовало бы выделить группы по более узким направлениям, а не биться головой в закрытую дверь и пытаться развить те способности, к которым у конкретного оборотня просто не было предрасположенности. Однако за порогом не стояла очередь из новых преподавателей, поэтому довольствовались тем, чему их учили на протяжении веков. Но кто знает, может быть, мэтрис Тайр всё-таки удастся что-то изменить.

– Спасибо, магистрис Алеканэс, – кивнула директриса. – Магистр Васс, прошу вас, – вместе с последними словами поднялся высокий темноволосый мужчина. Несомненно, волв, внутренне поморщился Магнум.

– Меня зовут магистр Васс Сернос. Моя специализация – боевая и защитная магия. Всё то, что может ощутимо навредить и использоваться в бою под моим контролем, – коротко кивнув, он сел на место. Магнум мысленно усмехнулся. При должном умении и целительная магия может нанести вред, так что подобное разделение вызывало в нём огромный скептицизм. Но мысли его прервались, когда он почувствовал на себе взгляд директрисы.

– Магистр Магнум Канем, поднимитесь, пожалуйста, – произнесла она твердо.

В кабинете повисла тишина. Игнорируя взгляды, впивающиеся словно ножи, он поднялся, убрав правую руку в карман сюртука.

– Магистр Канем к вашим услугам. Моя специализация – магия трансформации. Частичное использование каких-либо качеств второй ипостаси без полного обращения, – в меру громко отчеканил он, обводя всех присутствующих ничего не выражающим взглядом и наблюдая за их реакцией.

Следовало, наконец, выяснить, кто доставит ему больше всего проблем и будет мешать работать. Откровенно ненавидящими взглядами его сверлили три преподавателя: мэтр Фортис, магистр Сернос и незнакомая темноволосая женщина. Несомненно, волвы. Остальные взгляды казались больше любопытными, нежели недоброжелательными, но таких Магнум не любил ещё сильнее – слишком привязчивые. Откровенным одобрением светился только взгляд директрисы.

– Сложная специализация, – не скрывая сарказма, заметил мэтр Фортис. – Как вы, однако, одарены, магистр Канем, – обращение он практически выплюнул, но на то и был расчёт, когда Магнум брал себе такой кричащий псевдоним – злить, заставлять волвов беситься ещё больше, хотя одного его существования уже для этого достаточно. Но он хотел большего, хотел смотреть как тьма застилает их глаза, как спадает маска и появляется пена у рта.

– Конечно. Я одарен настолько, что ваш отец каких-то десять лет назад очень хотел принять меня в клан Фортисов, – оскалился Магнум, с удовольствием наблюдая, как маска презрения медленно стекает с лица мэтра, уступая место гневу. Набросится или нет? На мгновение ему показалось, что да. Однако Фортис снова расплылся в отвратительной ухмылке, поглядывая на заинтересовавшихся этой информацией коллег.

– Удивительный учебный год. Сначала я встречаю в стенах академии совершенно бездарную девицу из правящего клана волвов, а затем в наших рядах пополнение в виде канема… – он сделал почти трагичную паузу и уничтожающе вежливо добавил, – магистра Канема.

– Желаете обсудить ситуацию госпожи Лунар снова? – мэтрис Тайр приподняла брови и одарила Фортиса холодным взглядом. – Может лучше обговорите это с даксой Августой сейчас, раз в прошлом обстоятельства не позволили вам присутствовать на встрече, – очевидный упрёк и повелительный голос заметили все. Магнум, которому мэтрис Тайр преимущественно не нравилась, всё же уважал эту фелину. И то, как Фортис вжал голову в плечи и раздражённо отвернулся, несомненно сделало этот день чуть менее отвратительным.

– К слову о госпоже Лунар. Полагаю, этот вопрос стоит вынести на собрание, хотя, вероятно, до многих из вас уже доходили слухи, – получив рассеянные кивки, мэтрис Тайр продолжила. – В даксарре Клариссе проснулась магия. Девочке семнадцать, но ждать дольше было нельзя. Стихийные выбросы довольно неожиданны, – Магнум мысленно усмехнулся. Какое аккуратное слово. Видимо, дурной нрав Лунаров теперь начал проявляться и в магии. – По настоянию даксов, она прибыла в академию не одна, а с сопровождающей.

– Десятком стражей вы хотите сказать? – усмехнулся пожилой урси. Весь его вид буквально кричал о том, что он целитель.

– О нет, мэтр Саната, мне удалось убедить дакса Георга и даксу Августу, что их дитя будет здесь в полной безопасности, – улыбнулась мэтрис Тайр. – Поэтому с ней прибыла лишь её старшая сестра, которая, увы, не обладает магией.

– Разве даксарра Кларисса не единственная дочь? – удивился один из присутствующих.

Это уже походило на скандал, неужели Георг посмел ввести в семью собственного бастарда? Обычно подобное Магнума не интересовало, однако он всегда следил за тем, что происходило в правящем клане волвов. С подачи Лунаров нетерпимость к канемам с каждым годом лишь росла. В воздухе давно витали перемены и не в лучшую сторону. Однажды это безумие могло перекинуться и на Игравию. Если бы у него появилась возможность пошатнуть репутацию Лунаров, он бы с удовольствием ею воспользовался.

Взглянув на директрису и встретив её взгляд, Магнум мрачно усмехнулся. О, кажется, мэтрис Тайр забыла рассказать даксам, что в одно время с её дочерью в стенах академии будет находиться канем. Это можно было бы использовать, если бы не толпы обучающихся, которые после первого же проведённого им занятия разнесут весть о том, что в Монтэм Сильва преподаёт выродок. В глазах директрисы Магнум без труда обнаружил свою правоту. Интересно, как поведут себя даксы, когда узнают? Немедленно заберут своё дитя или же пошлют по его душу убийц? Магнум склонялся ко второму варианту.

– Единственная, – особенно гадко ухмыльнулся Фортис. – А особенность госпожи Лунар как раз состоит в том, что она совершенно лишена каких-либо талантов, – продолжил он. Магнум скользнул по нему внимательным взглядом. Удивительно открытая ненависть к представителю правящего клана от такого подлизы. За этим определённо что-то скрывается и будет полезно узнать, что именно.

– Мэтр Фортис, – осадила его директриса, сверкнув кошачьими глазами.

– Мэтрис Тайр, я думаю, не стоит делать из этого тайну. В конце концов, слухи уже ходят и через день-два все преподаватели будут в курсе. Не лучше ли сейчас всех оповестить, чтобы избежать неприятных последствий и предупредить… инциденты, – не отступил на этот раз Фортис, выглядящий подозрительно довольным.

Магнум меж тем зацепился за ту неясную мысль, что назойливо вертелась в голове с того времени, как мэтрис Тайр упомянула клан Лунар. Столкновение на лестнице на постоялом дворе. Он узнал в одной из девушек даксарру, не мог не узнать, так она была похожа на даксу. А старшая, значит, та самая сестра. Но ничего не говорило о кровном родстве. Разве только она пошла в другую ветвь, что не мешало ей оказаться незаконнорожденным ребенком дакса.

– Тем более, это не покажется кому-то очень страшным по сравнению с другими нововведениями в этом году, – Фортис ухмыльнулся Магнуму и принялся ожидать решения директрисы.

Но зачем даксу Георгу держать при себе эту девушку? С его образом жизни по Салтусу, вероятно, бродит ни один бастард. Кто же тогда её мать?

– Госпожа Алу Лунар – воспитанница клана Лунар. И у неё нет второй ипостаси, – наконец спокойно произнесла директриса, окидывая всех внимательным взглядом, приказывающим воздержаться от каких-либо высказываний.

– Выродок, – тихий голос Магнума расколол напряжённую тишину, и многие вздрогнули от его мрачного тона и кривой усмешки. – Выродок в правящем клане, – уже тише, скорее самому себе, повторил он. И это делало госпожу Лунар удивительно интересной особой. Что могло заставить дакса Георга пойти на такой шаг, как удочерение выродка? Несомненно, за этим что-то кроется. И возможно этот секрет сможет пошатнуть положение правящего клана.

Глава шестая

Я и раньше опасалась излишнего внимания, а теперь побитое лицо стало дополнительной кучей дров, брошенной в разгорающийся костёр сплетен. На меня смотрели все, даже не знающие о моём положении. Клара была необыкновенно мрачной, и до дня начала занятий я не видела, чтобы она улыбалась. Едва ли она предполагала, что со мной могут так поступить. Едва ли она понимала, что моя принадлежность к клану Лунар отчасти является причиной произошедшего.

Утром первого учебного дня в комнате стояла напряжённая тишина. Раны ещё беспокоили меня, особенно сорванные ногти, но я старалась не показывать виду. Мне было трудно понять, злится Клара на меня, на нападавших или на всех сразу. Но отчего-то безмолвие оказалось в разы невыносимее её привычного щебетания.

– Я так больше не могу, – резко произнесла она, бросив на туалетный столик кулон, который до этого хотела надеть на шею. – Не могу видеть твоё побитое лицо и знать, что эти ублюдки расхаживают по академии. Как ты можешь оставаться такой спокойной? – даксарра вскочила на ноги и принялась нарезать круги по комнате. Мелкие предметы вокруг задрожали под натиском её магии.

– Мы должны были сразу обратиться к директрисе. К господину Крару, в конце концов. Где он был, пока тебя избивали? Может, он тоже замешан? А где была стража? Я теперь не могу спокойно смотреть ни на одного волва, зная, что кто-то из них мог тебя побить! – наконец, она остановилась и, тяжело дыша, хмуро на меня посмотрела.

– Выговорились? – спросила я, приподняв бровь. – Стало легче? – в ответ Клара лишь фыркнула, стараясь скрыть смущение. После вспышки она явно почувствовала себя лучше.

– То, что я вам сейчас скажу, вас очень огорчит, – серьёзно продолжила я. – До этого меня от подобного защищало покровительство Лунаров и территория клана. Но теперь я – бельмо на глазу. И я уверена, что это не в первый и не последний раз.

– Ты думаешь, это случиться снова? – приложив ладони ко рту, изумилась Клара. На туалетном столике что-то разбилось. – Но как же…

– Да. У меня есть шпага, но ею можно пользоваться только во дворе для тренировок или в деревне. Мне нужно уметь защищать в первую очередь вас, но и себя тоже. Для этого потребуются навыки рукопашного боя.

– Тебе нужен учитель, – решительно сказала Клара. – Я этим займусь, – тут я возражать не стала. Попытки помочь успокоят её гнев и развеют чувство беспомощности.

– Мы ещё обсудим это позже. Нужно выходить уже через десять минут, – напомнила я, и Клара тут же продолжила собираться. Одно из её нарядных платьев – фиалкового цвета – всё же пригодилось. Из-за торжественности мероприятия мне пришлось надеть единственное тёмно-зелёное платье из плотного бархата, окутывающее меня от шеи и до пят. Мягкая ткань приятно обнимала кожу, но ходить в нём постоянно крайне неудобно, поэтому после официальной части и непосредственно перед занятиями я планировала зайти в комнату и переодеться.

– Может хотя бы распустишь свой ужасный пучок? – на выходе скривилась Клара, указывая пальцем на мои волосы, словно на отвратительное насекомое. – У тебя такие красивые волосы, а ты их завязываешь.

– Они мешают, – дёрнула я плечом.

– Тогда зачем отпускать такие длинные? – проворчала Клара, но тут же изумлённо захлопнула рот, видимо опасаясь, что с её подачи я непременно уберу длину. Но, даже понимая, что доходящие до середины спины волосы – не слишком практично, я не могла лишить себя успокаивающего ритуала расчёсывания и плетения косы перед сном. Эти простые движения помогали отвлечься или наоборот, собраться с мыслями.

Белый зал для торжественных церемоний оказался неожиданно разбавлен зеленью в виде переплетающихся растений и золотых украшений и тиснений на стенах. Первые ряды уже заняли, но Клара разглядела где-то в середине хорошие места и, извиняясь, мы принялись протискиваться в центр зала.

Вскоре началась торжественная часть. Мэтрис Тайр первой взяла слово, и все присутствующие затихли, внимательно слушая.

– Вот и настал ваш первый день в академии. Я немного расскажу вам о принципах обучения в Монтэм Сильва. В первую очередь хочу отметить, что при поступлении вы не просто так указывали направленность ваших сил. Благодаря этим данным вас распределят в группы, для каждой из которых будет выбран подходящий вашему направлению факультатив. Однако перед началом занятий вы пройдёте подтверждающую проверку, дабы избежать ошибки. Это первое нововведение, которое я утвердила в этом году. Поступившие в предыдущие годы закончат обучение по старой программе, – при этих словах Клара с отчаяньем посмотрела на меня. Её сила не поддавалась никакому контролю, но за всю дорогу до академии почти не проявляла себя. И, возможно, сегодня ей не удастся ничего продемонстрировать.

Директриса тем временем продолжала.

– Минимальный срок обучения в Монтэм Сильва составляет три года, максимальный – семь. Но магия – бесконечный клад новых открытий и знаний, который никогда не перестанет вас удивлять. Я надеюсь, что учёба принесёт вам радость и прошу проявлять осторожность и внимание к другим обучающимся. Все мы здесь – друзья. Все мы здесь равны. Мы – маги, которые трудятся во благо магии и окружающих. Сосредоточьтесь на учёбе, избегайте пустых конфликтов, помните, что магия – огромная часть вашей жизни, однако не забывайте и о развлечениях, – мэтрис Тайр слегка улыбнулась.

Вскоре торжественная часть подошла к концу. Нам дали полчаса свободного времени, а затем предстояло пройти дополнительное тестирование у комиссии. Клара разволновалась, что у нее может ничего не выйти или наоборот, кто-то пострадает. Я уверила её, что преподаватели в курсе и предпримут все необходимые меры предосторожности.

– Какая скука, правда, девочки? – неожиданно раздался голос слева от меня, когда мы медленно двинулись к лестнице, ведущей в жилую часть. Почувствовав неладное, я сдвинула Клару в сторону и отшатнулась от прикосновения. Кто-то попытался обнять меня за плечи. Мои глаза впились в смутно знакомое лицо высокого молодого мужчины примерно моего возраста. Наконец, я узнала в нём фелина, который был с мэтром Абингтоном в тот вечер, когда на меня напали. Он выглядел лихо в неряшливо-расстегнутой синей рубашке, соответствующей цвету его раскосых глаз. В его правом ухе висела маленькая серебристая сережка-кольцо, а тёмные короткие волосы торчали в разные стороны.

– Что ты такая дикая? – рассмеялся фелин, но тут же помрачнел и протянул руку к моему подбородку. Без труда я отбросила её в сторону и предостерегающе на него посмотрела. – Ладно-ладно, я тебя не трогаю. Видишь? – он поднял руки вверх и снова улыбнулся, на этот раз, заглядывая мне за плечо. – А кто это чудное создание?

– Господин… – имя так и не всплыло в моей голове. – Прошу вас идти дальше.

– Ой, ну что ты, Алу. Этот господин очень дружелюбен, – вмешалась Клара, схватив меня за локоть. – Меня зовут Клара, очень приятно. А это моя сестра Алу.

– Какие манеры, – слишком театрально восхитился фелин. – Вам бы поучиться, госпожа Алу, – он дёрнул бровями вверх-вниз и склонился в почти шутовском поклоне. – Лиркс Вестфор к вашим услугам. Фелин, рысь и просто очень харизматичный мужчина, – он весело подмигнул, но я осталась равнодушной к его расшаркиваниям, и с подозрением наблюдала за вежливо улыбающейся Кларой.

– А какими талантами вы обладаете, господин Вестфор? – поинтересовалась даксарра.

– О, простите, милая, но вы ещё слишком юны, чтобы знать, – взгляд синих глаз господина Вестфора переметнулся ко мне. – А вот госпоже Алу я с удовольствием продемонстрирую…

– Идём, Клара. У нас мало времени, – проговорила я, ускоряя шаг. – Всего доброго, господин Вестфор.

– Ну зачем так официально, госпожа? Я ведь простой кот, а не дитя главы правящего клана, – эти слова лишь поспособствовали нашему скорейшему уходу, но фелин преследовать не стал.

– Зачем ты так? Нужно общаться, Алу. К тому же фелинов вряд ли будет волновать твое положение, в отличие от волвов им на такое плевать, – нахмурилась Клара, бросив взгляд на мои всё ещё перебинтованные после нападения пальцы.

– Всё равно следует быть осторожнее, – передёрнула я плечами, открыв дверь в нашу комнату. От лишнего внимания и ужасных намеков стало не по себе. – Нужно переодеться и отправляться на испытания.

– Какая скука, – вздохнула Клара, распахивая дверцы шкафа и, морщась в отвращении, принялась перебирать вещи. – Какая же всё-таки блеклая одежда.

– И практичная, – с удовольствием облачаясь в привычную рубашку, жилет и брюки, проговорила я. Главное, не бросаться в глаза и тенью следовать за Кларой, внимательно наблюдать за её окружением и отсеивать лишнее. Учитывая мои очень ограниченные физические способности, это единственное, на что я годна.

Вскоре мы снова спустились вниз и к тому времени, как нашли нужную аудиторию, у неё уже выстроилось два десятка оборотней. Некоторые волвы среди них не скрывали своих брезгливых взглядов, направленных в мою сторону, но высказаться никто не пожелал.

– И что я покажу? – грустно вздохнула Клара. – Не удивлюсь, если меня выгонят из академии в этот же день.

– Не говорите глупостей, – пробормотала я, осматривая оборотней, с которыми, вероятно, придётся учиться Кларе. В основном они были старше даксарры на несколько лет. Магия в оборотнях просыпалась ближе к двадцати годам, когда вторая ипостась окончательно стабилизировалась. Не без удовольствия я отметила, что господина Вестфора среди них нет. Судя по возрасту, он обучался здесь уже не первый год.

– Не понимаю, зачем нам проходить ещё какие-то испытания, – фыркнул женский голос позади.

– Ты же слышала директрису. В этом году она решила всё изменить и усовершенствовать систему образования. Говорят, пригласили магистра, который до этого преподавал в человеческой академии, – разговор привлёк не только моё внимание, но и Клары, которая тут же обернулась.

– Здравствуйте, – улыбнулась она двоим урси, как я тут же поняла – близнецам. – Меня зовут Клара, а это моя сестра Алу.

– Я Рита, а это моя сестра Лара, – тут же с улыбкой ответила одна из них.

Дети-близнецы довольно распространенное явление среди оборотней. Девушки казались добродушными, глаза светились честностью и дружелюбием. Это, пожалуй, более подходящая компания для общительной Клары, нежели кузины-фелины, которые стояли в самом начале очереди и порой бросали в мою сторону презрительные взгляды. Оставить даксарру без общения не представлялось возможным. Она начнёт увядать, как диковинное растение без солнечного света. Следовало дать шанс Рите и Ларе, твердила я себе.

Между девушками легко завязалась дружелюбная беседа, в которой мне участвовать не было смысла. Я тихо стояла, изредка бросая взгляды по сторонам. А потом обучающихся одного за другим стали приглашать в аудиторию, и оставалось только догадываться, что там происходит, потому что покидали комнату они явно уже через другой выход.

Когда через час настала очередь Клары, я в неумелом жесте поддержки сжала её локоть и мягко подтолкнула к двери. В ответ даксарра благодарно мне улыбнулась и вцепилась в ручку дрожащими пальцами.

В аудитории нас ожидали трое. Директриса Тайр, знакомый мне мэтр Фортис и молодая госпожа с копной светлых волос, на вид лишь немного старше меня.

– А вот и десерт пожаловал, – излишне громко и кровожадно объявил мэтр Фортис. Я опустила голову, чтобы не привлекать внимание к своему побитому лицу, и отошла в затемненный угол, напоследок ободряюще кивнув Кларе. Даксарра явно старалась подавить дрожь. Гордо вскинув подбородок, она шагнула вперёд и твёрдым голосом произнесла:

– Добрый день, уважаемые. Меня зовут Кларисса Лунар. Я приехала, чтобы обучаться, – она слегла склонила голову, оставаясь при этом гордой и уверенной. Истинная даксарра своего клана.

– Здравствуйте, даксарра Кларисса, – скупо улыбнулась мэтрис Тайр. – Вы обладаете особым видом магии, не так ли? Можете ли вы продемонстрировать?

– Я попробую, – немного потупившись, кивнула Клара и прикрыла глаза. И ничего не случилось, как не произошло и спустя пять минут. Воздух в аудитории наполнился неловкостью.

– Занятно, – хмыкнул мэтр Фортис. – Одна напрочь лишена способностей, вторая выказывает их только по слухам. Интересное потомство в этом поколении уважаемых правящих даксов, – безупречно вежливым и гадким тоном озвучил он. Клара вспыхнула до самых корней волос, и пальцы её медленно задрожали. А следом затряслись и бокалы с водой на столах преподавателей.

– Интересно, – улыбнулась директриса так, словно только что обнаружила диковинный объект для изучения. Так, видимо, и было.

– Спокойно, даксарра Кларисса, – мягко произнесла молодая фелина. – Меня зовут магистрис Алеканэс. Закройте глаза, глубоко вдохните и подумайте о чем-то хорошем. О родных землях и тёплых матушкиных объятьях, – голос, казалось, заполнил всё пространство большой аудитории, хотя магистрис говорила тихо. Клара шумно выдохнула и распахнула уже спокойные глаза.

– С-спасибо, – голос даксарры дрогнул лишь немного.

– Вы удовлетворены, мэтр Фортис? – лукаво поинтересовалась директриса, не сводя взгляда с Клары.

– Более чем, – лицо волва перекосило словно от сильной боли, и он отвернулся к окну. Стоит держаться от него подальше, у него явно сильная неприязнь к правящему клану, раз он позволял себе сыпать язвительными комментариями не только в сторону меня, но и в адрес самой даксарры.

– Что ж, прекрасно. Даксарра Кларисса, какие области магии вам особенно интересны? – продолжила говорить мэтрис Тайр. Клара в ответ неуверенно моргнула, взглянула в мою сторону в поисках ответа, но не найдя его там, снова обратилась к преподавателям.

– Мои способности очень стихийны. Я хочу научиться их контролировать и, возможно, перенаправлять, – твёрдо произнесла даксарра, вскинув подбородок.

– Что ж, я буду рада обучить вас контролю, – уголки губ магистрис Алеканэс приподнялись в слабой улыбке. – А со временем, быть может, вы выберете какое-то другое направление, – в её речи словно не хватало слова «полезный». Видимо, полезное клану.

– Ступайте, – мэтрис Тайр взмахнула рукой.

– В полдень у вас намечается интереснейшее занятие в девятой аудитории, – ядовито фыркнул мэтр Фортис следом. – Уверен, вы будете в восторге, исходя из любви вашего клана к… особенным существам, – мэтр не постеснялся с брезгливостью посмотреть на меня. Видимо, именно моё присутствие выводило его из себя. Вероятно, он не мог простить правящему клану такую слабость, считая, что Фортисы справились бы с властью лучше.

– А что с распределением по группам для факультативов? – задала напоследок вопрос Клара, игнорируя мэтра Фортиса. Она лишь бросила на него безразличный взгляд и тут же отвернулась к мэтрис Тайр.

– Об этом вам сообщат дополнительно, – последовал расплывчатый ответ.

Магистрис Алеканэс указала нам на стену позади себя и, прежде чем оказаться за дверью, ведущую в часть коридора, где не было видно очереди из студентов, всё мое существо ощутило на себе взгляд кого-то скрытого от глаз. Передёрнув плечами, я поторопила Клару, и дверь за нами закрылась.

– Ну ничего себе, – ахнула даксарра, привалившись к стене и резко побледнев.

– Вам нехорошо? – нахмурилась я, подойдя ближе.

– Нет-нет, – отмахнулась Клара. – Но как же страшно, Алу! Четыре пары глаз словно видели меня насквозь, как будто все мои внутренности облапали ужасными противными щупальцами, – она обхватила себя руками.

– Четыре? – совсем не удивилась я.

– Там был кто-то ещё, – уверенно кивнула Клара, глядя мне в глаза. – Не желавший показываться.

– Теперь вы понимаете, почему нужно быть осторожной, – строго проговорила я. – Понимаете?

– Ох, Алу, опять ты за своё… – вздохнула даксарра, но тут же поморщилась. – Ещё и этот противный мэтр Фортис. Тот случай, когда у самого рыльце в пушку, а что-то говорит про других.

– Мне, признаться, мало известно о Фортисах, – поделилась я.

– Я как-то подслушала разговор служанок, – шепнула Клара, наклоняясь ближе ко мне. – Его сводная сестра сбежала с человеческим мужчиной, хотя она была преемницей отца и собиралась возглавить клан, – что ж, это во многом объясняло отношение мэтра Фортиса к подобным мне существам. – Я не уверена, но вроде бы у них даже появился ребенок, – с огромными глазами закончила она. И если это правда, значит у Фортисов в роду есть канем. Наверняка этот скандал очень сказался на их репутации. Однако мэтру всё равно удалось достичь больших карьерных высот.

– Могу только посочувствовать этому ребенку, с такой-то родней, – фыркнула Клара, бросив злобный взгляд в сторону оставшейся позади аудитории. Мысленно я согласилась и решила отвлечь её от этой темы.

– До занятий по частичной трансформации ещё полчаса, может, перекусим? – предложила я, ощущая голод.

– Отличная идея, – согласилась даксарра, и мы направились в трапезную, где отведали чудесных пирожков с разнообразными начинками.

Клара, впечатленная их вкусом, не поленилась заглянуть на кухню и одарить комплиментами местных работников, от чего те расцвели, словно цветы по весне. Я последовала её примеру и тоже выразила краткую благодарность.

В полдень мы заняли места в девятой аудитории. Трибуны были расположены уровнями, и мы с Кларой оказались ровно посередине. Я бы предпочла сесть на самом дальнем ряду, чтобы не мешать. Но для начала нужно присмотреться к обстановке и оценить присутствующих. Аудитория к началу занятий наполнилась на две трети, однако преподавателя не было. С содроганием я заметила в нескольких рядах впереди братьев Норбилов. Из-под рукавов одного из них выглядывали перебинтованные ладони и запястья. Мои пальцы оставили глубокие раны, а обратиться к целителям и не вызвать подозрений они не могли. Сомнений относительно личности нападавших у меня больше не осталось.

Гул голосов постепенно стал окрашиваться недовольством, когда, наконец, дверь характерно скрипнула, и все вмиг затихли. А я так и замерла на месте каменным изваянием и впилась взглядом в вошедшего мужчину.

Он оказался высок, худощав, по его плечам разметались черные волосы, а в глаза тут же бросился тёмно-красный сюртук. Всё это мне знакомо, как и взгляд тёмных острых глаз. Неясные предчувствия вмиг окутали моё сознание и перекинулись на тело давящим скользким напряжением, которое хотелось стряхнуть хотя бы взмахом руки, но я сидела неподвижно.

Была ли случайностью вот уже вторая наша встреча? От ответа зависело, есть ли опасность для Клары. Хотя бы потому, что вошедший оказался тем самым обладавшим магией канемом с постоялого двора.

– Что ж, – только и произнёс он, криво усмехнувшись, и направился к кафедре, с которой ему предстояло читать лекцию.

Вмиг моё странное напряжение рассеялось. Я тихо выдохнула и осмотрелась. Клара едва уловимо нахмурилась, она видела канема лишь мельком, но узнала и многозначительно на меня взглянула. Остальные обучающиеся, казалось, тоже впали в некий транс. Даже если они не знали о его сущности, то чувствовали: он – другой. Его внешность отражала смешанное происхождение. Все присутствующие оборотни наделены магией, а значит могут использовать способности своей второй ипостаси в человеческом обличье. Я мало представляла, на что это похоже, но вероятно они могли как-то определить его сущность.

– Моё имя магистр Магнум Канем. Обращайтесь ко мне магистр Канем, – сложив руки на груди, он обвёл всех нас равнодушным взглядом. Но едва его взгляд упал на моё лицо, как он слегка поморщился, словно я одним своим видом вызывала у него глубокое отвращение. Мне было не привыкать к подобной реакции. Итак, он меня тоже узнал.

А по аудитории прокатился гул. Опасно выставлять на показ свою сущность, взяв как фамилию позорную кличку таких, как он. Безрассудно или же очень упрямо, дабы всем своим существом раздражать волвов, привыкших всё контролировать и ненавидящих грязную кровь. Но я могла лишь догадываться о причинах, почему он так сделал. И невольно восхититься его дерзостью.

– Канем? – раздалось возмущенное и явно волчье. Я настороженно наблюдала за магистром, но тот никак не отреагировал. – У нас будет преподать безродный пёс? Если мой отец узнает об этом… – но тут говорящему пришлось замолчать. Потому что магистр вмиг оказался возле него, взяв за плечо частично трансформировавшейся рукой, покрытой черной клочковатой шерстью и острыми когтями.

– Великий Люпус! – вздрогнула Клара, закрыв рот ладонями.

Аудитория пребывала в ощутимом шоке.

– Итак, дамы и господа. Я повторю это всего один раз. Если вас что-то не утраивает – выметайтесь. Впредь я не позволю срывать свои занятия. Не хотите учиться – выметайтесь. Но знайте, что никто, кроме меня в это заведении, – эти слова он едва ли не выплюнул, хотя так же с выдержанным хладнокровием продолжал удерживать волва и рассматривать окружающих, – не научит вас частичному обращению, которое однажды может спасти вашу жизнь. В будущем я не буду так добродушен, вы сразу же отправитесь в кабинет директрисы, и мы с вами никогда не увидимся по простой причине – вас выставят из академии и отправят на самую позорную для мага отработку, где сгодятся ваши никчемные знания. Я требую тишины и упорного труда на своих занятиях. Вы всё поняли, господин? – он перевёл свой взгляд на юношу, смотрящего на него огромными глазами. Волв явно не ожидал, что с ним будут обращаться подобным образом, тем более канем.

– Да, магистр, – хрипло проговорил он, и уже человеческая рука соскользнула с его плеча. Удивительное владение собой и мгновенное переключение между ипостасями. Понятно, почему его позвали преподавать. Мне очень повезло, что я вышла невредимой после стычки с ним.

– Прекрасно, – коротко и по-деловому кивнул магистр. – Начнём с основ.

Прежде мне приходилось наблюдать за работой только частных учителей, которые обучали меня и Клару грамоте и прочим наукам, но эта лекция, пожалуй, была самой увлекательной из тех, на которых мне доводилось присутствовать. И несмотря на резкий, отрывистый и холодный тон магистра, я всё чаще ловила себя на сожалении о том, что не обладаю второй ипостасью. Потому что объяснял он так, что захотелось всё это попробовать на практике. Рука то и дело тянулась записать особенно интересные моменты, но я не взяла с собой нужных предметов. Хотя какая разница? Зачем мне эта информация? Вот с упоением слушающей и записывающей Кларе она придётся как раз кстати, а я…

– Госпожа Лунар, – раздался неожиданно голос магистра, и я вскинула голову, не сомневаясь, что он обратился ко мне, а не к Кларе. – Вы на каком-то особенном положении, что не записываете? – вскинул он брови, всё его внимание сосредоточилось на мне. А я почувствовала отголосок раздражения. Моё положение ему наверняка известно, директриса должна была объявить о моем присутствии преподавательскому составу. К чему тогда этот спектакль?

– Я лишь сопровождаю даксарру Клариссу, – сузив глаза, сдержанно произнесла я. – И не буду сдавать вам экзамен, магистр Канем.

– Либо на моих занятиях вы тоже записываете лекции и слушаете, либо выметаетесь. Я не делаю исключений, – бросил он резко. Мне оставалось только кивнуть.

– А теперь перейдём к практике, – лица большинства студентов вытянулись. – Кто первый? – магистр прошёлся острым взглядом по трибунам и остановился на Кларе. – Даксарра Кларисса, – обратился он. – Прошу вас, – он указал на место рядом с собой.

– Я… – беспомощно прошептала Клара, но, наткнувшись на холодный взгляд преподавателя, тут же встала с места. Я едва подавила порыв встать следом. В конце концов, это будет выглядеть уже смешно.

Кажется, мои движения не укрылись от магистра, уголки его губ скривились в усмешке. От него, наверное, вообще никогда и ничего не укрывается, поэтому я продолжила наблюдать за ним с удвоенным подозрением. Мог ли он представлять опасность для Клары? Или его встреча и приезд обычное совпадение? В конце концов, лучший шанс добраться до даксарры у него был на постоялом дворе, однако он этого не сделал.

– Встаньте прямо, дышите глубоко, закройте глаза и вспоминайте, чему я учил вас на этом занятии, – тон магистра едва ли располагал к тому, чтобы расслабиться и сконцентрироваться. И у Клары это не получилось.

– Ну же, вы заставляете нас скучать своей нерасторопностью, – насмешливая снисходительность пронизывала его тон, я нахмурилась от такой откровенной провокации, которая, однако, принесла результат.

Клара с детства ненавидела, когда над ней смеются. И, похоже, напряжение всех последних дней, усталость и раздражение, страх и сомнения нашли себе выход. Вмиг лицо даксарры поплыло и приняло очертания волчьей морды. Не до конца сформировавшейся, и оттого выглядящей жутко. Частичное обращение, как показал магистр, вообще вызывало неприятные чувства и первобытный страх. К тому же Клара слегла огрызнулась на канема, что вызвало у него фырканье, а вся аудитория издала звуки разной степени удивления.

– Такая неистовая ярость в такой хрупкой даксарре, – это отнюдь не звучало как комплимент. Слишком многозначительно, с явным подтекстом он произнес эти слова. – О, как обманчив вид и как порой удивляет сущность, – на этом философствования магистра завершились. Ошеломлённая Клара после его кивка вернулась на своё место.

– Занятие окончено. К следующему вы должны выучить первые две главы из учебника по основам трансформации, представленного в списке литературы. Свободны, – и не дожидаясь вопросов или пока обучающиеся начнут покидать аудиторию, он стремительно ушёл.

Вслед магистру тут же посыпались раздражённые и язвительные комментарии. Я не знала, что думать. Безусловно, он выдающийся маг, раз его пригласили работать в академию, но судя по реакции окружающих, это его первый год здесь. Манера его преподавания резка, упорядочена, он не терпел возражений, но в то же время объяснял доходчиво и чётко.

– Вы в порядке? – поинтересовалась я у Клары, когда мы направились к выходу.

– Он ведь назвал меня монстром? – на грани слышимости произнесла она, и мне осталось лишь вздохнуть.

– Вы знаете, что это не так. Времена, когда зверь управлял оборотнями, давно прошли. Сейчас это лишь другой сосуд, другое тело, вмещающее всё то же сознание.

– Частичная трансформация – это жутко, – покачала головой даксарра. – К такому надо привыкнуть, ты словно… – она осеклась, поймав мой взгляд. Кажется, мне не удалось скрыть за маской равнодушия распространяющуюся по лицу удушающую тоску.

Ещё никогда я не мечтала обращаться так, как сегодня. Ни в дни, когда меня закидывали камнями или игнорировали в играх, ни в дни, когда дакс Георг скользил по мне равнодушным и отсутствующим взглядом. Но сегодня я поняла, как много упускаю и сколько всего проходит мимо меня. Да, мне придётся это записывать и учить, потому что так сказал магистр, но это станет большим испытанием. Внутри меня бушевала буря. И причиной тому были упущенные возможности и беспомощность. Ведь как бы я ни старалась, ничего не изменить.

– Извини меня, – тихо проговорила Клара, обхватив моё запястье.

– Это лишнее, – слишком холодно отозвалась я, но так было нужно. Так было нужно мне.

***

Сидя у себя в башне перед разгорающимся камином, Магнум думал о том, насколько же пребывание в академии утомительно. Начиная с мэтрис Тайр, которая всеми мыслимыми и немыслимыми способами пыталась выжать из него как можно больше, и заканчивая колкими взглядами окружающих. И если от последнего он мог отмахнуться как от назойливой мухи, то с директрисой такое поведение не срабатывало. Поэтому, когда она предложила ему поучаствовать в организации нового учебного процесса, он только и сказал:

– А почему бы вам просто не обменяться опытом с человеческой академией магии, мэтрис? – и не ожидал, что она так загорится этой идеей. Но это отчасти было ему на руку. Все необходимые сведения они получат уже в Кастелло Марэ, а он сможет спокойно заниматься своим проектом.

– Какая чудесная идея, – отозвалась директриса и взгляд её стал тяжелым, она полностью ушла в свои мысли. – Организуем там зимнюю практику.

– Практику? – скучающе уточнил Магнум, хотя слово резануло уши. Уж чего никогда не было в Монтэм Сильва, так это упора на необходимую любому магу практику. На своем пути ему приходилось сталкиваться с выпускниками этой академии, посещавшими Игравию. Их потенциал никогда не был реализован в полной мере.

– Практику. И вы её организуете. Вы же раньше преподавали в Кастелло Марэ, думаю, у вас достаточно связей, – в голос мэтрис Тайр проскользнуло ехидство. Она была очень довольна собой.

Дальновидность и ум директрисы очень удивили Магнума. Но по большей части он чувствовал раздражение, потому что все её идеи так или иначе касались его. Начиная с приглашения работать здесь и заканчивая организацией практики. А значит, что для налаживания сотрудничества с мэтром Абингтоном у него оставалось не так много свободного времени. А Магнуму не хотелось бы долго задерживаться в академии.

Но пока он с раздражением вернулся к организации так называемой практики или обмена опытом. Одна польза – директриса всё же недвусмысленно дала понять, что если у него получится, то мэтр Абингтон с её подачи уже легче расстанется со всеми своими секретами. Только это его и подкупило.

Для того, чтобы стать мэтром, ему необходимо дописать свой труд по зельям, а без знаний Абингтона его сочинение не было бы идеальным. Однако больше всего Магнум хотел обсудить с ним совсем другое. То самое зелье, которое не давало ему покоя, с тех пор как он узнал о его существовании. Но пока старик лишь дразнил его, когда удовлетворённым взглядом пробежался по наработкам и, бросив, что он идёт в нужном направлении, удалился. Как будто Магнум сам этого не знал.

Оставалось лишь уповать, что со временем мэтр удосужится поделиться информацией. А пока ему нужно выжидать, работать над проектом дальше и учить бестолковых юных оборотней, совершенно не умеющих справляться с собой и своими эмоциями. Разве что за одним исключением. Но это исключение лишено возможности обращаться, что наталкивало Магнума на определённые мрачные мысли.

– Пожалела значит, как выродок выродка, – криво усмехнулся он, припоминая тот вечер на постоялом дворе, когда встретил Лунаров.

Сам он жалеть никого не хотел, да и не умел. Даксарру, потерявшую всякую концентрацию и выглядящую напуганной в аудитории, уж точно не мог, хотя со своим магическим даром она непременно наберётся проблем. Слишком эмоциональная. Стоит только вспомнить испытания, на которых он присутствовал тайно. Мэтрис Тайр просила посмотреть, но намекнула, что не стоит пугать новоприбывших своим кислым лицом. Что ж, с этим вместо него отлично справился Фортис.

Заслуживала ли жалости госпожа Лунар? В тот вечер на постоялом дворе на её шее он рассмотрел ужасные синяки, наверняка родственники или обитатели клана с ней ужасно обращались. А сегодня на занятии она выглядела абсолютно несчастной. Но едва ли это было из-за побитого лица, при виде которого Магнум скривился и ощутил отвращение ко всем волвам, которым ничего не стоит избить кого-то за то, что он просто родился другим. Он видел, как загорелись её глаза. И как они погасли от осознания, что ничем её новоприобретённые знания не помогут. Секундный полёт и такое длинное падение. Выродкам никогда нельзя забываться.

В окно сочился лунный свет. Псу перед полнолунием было особенно тоскливо. Канемы служили напоминанием всем остальным оборотням о диком прошлом, когда обращение контролировало их, а не они его. Псы вынуждены раз в несколько дней перекидываться, это желание просто невозможно подавить, как и ужасную боль, которая следует за полным обращением. Может поэтому подобных ему так ненавидят другие оборотни. Канемы – их отражение в кривом зеркале.

Тёмное раненное существо поскреблось внутри, просясь наружу. Магнум подавил этот зов, бросив ему кость в виде обращенной правой руки. Изогнутые уродливые пальцы, крючковатые когти и всклоченная шерсть. Привычная обжигающая боль разнеслась по венам, подожгла позвоночник и обосновалась в голове пульсирующей точкой. Но это не шло ни в какой сравнение с тем, что бывает после полного обращения. Ему повезло обладать магией.

Магнум поднялся из кресла, повёл скованными плечами и вышел на балкон, ощущая, как ледяной ветер пробирается под рубашку, но плащ надевать не захотел. Луна обняла его своим светом, но тепла, конечно же, не принесла.

Глядя на природу, равнодушную к тому, кем ты родился в этом мире, Магнум чувствовал некоторое умиротворение. Она всё расставит по местам. Дакс, король, выродок… Все они окажутся равны перед лицом смерти. Как ни откладывай, не богатей и не поддерживай в себе жизнь, всё равно время настигнет и получит своё. Вся жизнь – это гонка с непобедимым противником, который одновременно находится в прошлом, настоящем и будущем. Если есть боги, им, наверное, очень забавно наблюдать за этим забегом, в котором никто не станет победителем.

Скользнув взглядом по горным вершинами, Магнум уже собрался вернуться в комнату, как что-то сверкнуло справа. Лунный свет на миг коснулся металла и сломался, устремляясь прямиком к нему. Облокотившись на каменную кладку балкона, он стал наблюдать за размахивающей шпагой девушкой, пока, наконец, не узнал в ней госпожу Лунар.

Движения её были сильными и уверенными, пусть и предсказуемыми. Длинные ноги ступали твердо и правильно. Зрение канема окрасило всё в красный, помогая рассмотреть, как подрагивали от напряжения её руки и как к мокрому лбу липли волосы, выбившиеся из строгой прически. Упрямо поджатые разбитые губы говорили о том, что волва на грани, но она продолжала размахивать шпагой, пока, наконец, зло не воткнула её в землю.

Магнум сам не понял, зачем наблюдал за всем этим. Вряд ли глядя на неё, он узнает ответ на вопрос, почему дакс Георг приютил выродка. У него не было времени на разгадку этой тайны, но, возможно, ответ сам найдет его в будущем. Кто знает.

А пока госпожа Лунар подняла своё острое лицо, подставляя его лунному свету, и пронзительно посмотрела на ночное светило, которое не даровало ей сил обращаться и быть такой, как все.

Магнум тоже бросил взгляд на луну, давшую ему эту способность, но не подумавшую о последствиях, а затем скрылся в комнате и улёгся в постель, чтобы уснуть пустым чёрным сном без сновидений.

Глава седьмая

Комнату освещал тусклый лиловый свет магического шара, созданного Ларой Корнелл. Клара широко раскрытыми глазами наблюдала, как Рита Корнелл трясла в руке кости, на которых были изображены различные фигуры.

Пошла третья неделя нашего пребывания в Монтэм Сильва. Академию уже наполнило возмущённое гудение. И стоило отдать должное магистру Канему – своим появлением он вызвал ещё большее негодование, так что моё присутствие меркло по сравнению с присутствием канема.

Я даже почувствовала некоторое облегчение, когда всплыла правда. Теперь ни от кого не надо было скрывать мой недостаток. Те, кто считал это отвратительным, мгновенно исчезли из компании Клары. Остались близняшки-урси – Лара и Рита Корнелл, с которыми мы познакомились в первый учебный день, и которые не забивали свою голову «всякой волчьей чушью», как они сами выразились. К тому же они общались в основном с Кларой, лишь изредка интересуясь моими делами. Их беззаботность и склонность к сплетням не вызывали во мне желания сближаться и заводить дружбу, зато даксарра в их присутствии расцветала и начинала чувствовать себя самой обычной семнадцатилетней девушкой.

Клара пришла в восторг, когда Рита пригласила нас к себе в комнату, чтобы погадать. Настоящая способность видеть будущее проявлялась очень редко, обладающие ей маги предпочитали прятаться, чтобы никто не мог их использовать.

Я подавила вздох, когда кости рассыпались по деревянной доске. Клара замерла, а вместе с ней и Рита и Лара.

– Оу, – усмехнулась Рита, указывая на кость с какой-то причудливой загогулиной и другую рядом с ней, с изображением веточки неизвестно растения.

Близняшки рассказали, что этот метод гадания изобрели люди. Жена их старшего брата – человек – помогла им обучиться. Пара предпочитала жить в Игравии и владела лавкой, продающей различные магические артефакты и травы. В будущем Рита мечтала уехать к ним, Лара же хотела продолжить помогать родителям выращивать лекарственные травы для больниц и перепродажи фелинами за границу.

– Ну что там? Большой и сильный урси? – Клара тут же покраснела, когда встретила мой скептический взгляд.

Мне пришлось подавить очередной вздох. Вместе с близняшками Корнелл рядом с нами всё чаще стал появляться господин Руджет Акут. И даже я, не разбирающаяся в тонкостях любви, видела, с каким обожанием он смотрит на Клару, как часто они общаются только вдвоем, краснеющие и смущённые. Лара и Рита тихо хихикали над ними и беззлобно шутили. Я могла только представлять, сколько проблем это повлечет, если первая любовь превратиться во что-то серьёзное. Я пыталась поговорить на эту тему с Кларой, но она как маленькая закрыла уши руками, не желая ничего слышать. Мне лишь оставалось надеяться на её здравомыслие. Как даксарре, ей с самого детства хорошо известно о своём долге и предназначении.

– Вовсе нет, кто-то иной, высокий, хрупкий, но сильный и непоколебимый как цветок ину, – от этого Клара недовольно поморщилась, а я подавила смешок. Белый с красными крапинками редкий цветок ину распускался только раз в год поздней осенью высоко в горах. Однажды даксе Августе подарили целый букет.

Кларе в начале лета исполнилось семнадцать, и едва ли такая яркая девушка в будущем останется без мужского внимания. Господин Руджерт Акут точно не будет последним в списке её поклонников. Волвы едва ли бывали «хрупкими как цветы». Но к подобному гаданию следовало относиться с недоверием, а судя по скрытым улыбкам Риты и Лары, и вовсе как к шутке. Лара это подтвердила, когда встретила мой взгляд поверх головы Клары и лихо подмигнула.