Космический роман. Сирота и гендиректор

Глава 1

Глава 1

– Не боишься, что наш гендир не подпишет с тобой трудовой договор? Он так разозлился, когда ты ему отказала, – Зара взяла меня под руку и потащила между рядами столиков с диванами.

Ресторан космопорта был обставлен ничуть не хуже именитых заведений Мансоги. Просторно, светло, уютно и зелено.

Я обратила внимание на широкоплечего рантарианца за столом справа. Он сидел, откинувшись на спинку, с закрытыми глазами, но совершенно не выглядел расслабленным. Создавалось ощущение, что хищник опустил веки, лежа на возвышении, чтобы лучше слышать мир.

Перед ним стояла чашка недопитого напитка. Девушки за ближайшими столиками не сводили с мужчины глаз. Некоторые даже дефилировали мимо, максимально открыв декольте, но все было тщетно – рантарианец на них не смотрел.

Несколько секунд, пока мы не прошли его столик, я рассматривала лицо незнакомца: крупные, немного квадратные черты, выдающийся вперед подбородок, широкие и прямые брови и морщинка между ними, словно его мозг был постоянно занят решением сложных задач. То, что он рантарианец можно было понять лишь по невероятно развитому корпусу тела и по высокому росту. На диван могли уместиться три средних человека, а вот уроженец Рантара – один.

– Ты же понимаешь, что означает его приглашение сесть рядом в самолете? – спросила я у Зары, равняясь с привлекательным незнакомцем.

Мы познакомились с девушкой два месяца назад на работе и подружились. Мы обе сироты, у нас обеих не складывалась личная жизнь и мы снимали квартиры в одном районе Мансоги.

– Помочь ему с документами? – предположила Зара с ухмылкой, по которой стало понятно, что она все-все понимает.

Но я решила подыграть:

– И гендир обратился не к своему постоянному секретарю, а ко мне – инженеру-проектировщику, заканчивающему стажировку?

– Может, чтобы проверить на вшивость? – предположила девушка. – Или ему нужны твои аналитические способности?

– Скорее на доступность, – парировала я.

– Ну, не знаю, Лан. Все-таки полет в бизнес-классе, а там, может, что еще повыше. Я бы не упустила такую возможность полететь с комфортом. Говорят, там такие кресла, что троим вместиться можно. А там и пять лет стажа засчитают. Сведешь клеймо. – Зара показала глазами на пустой столик, предлагая сесть, и я кивнула.

Мы опустились на диваны, я открыла меню. Обсуждать больше Лукаса Гноц и его билет в бизнес-класс я не хотела. Работу в “Авенс” я получила, обойдя сто тридцать два претендента на должность, прошла трехнедельную подготовку и отработала стажером полгода. Я лечу на Рантар не за красивые глаза или фигуру, а как талантливый инженер-проектировщик, способный помочь в развитии производства на новом месте под потребности рантарианцев. Предложение составить компанию гендиру унижает меня. Я способна добиться повышения самостоятельно, для этого мне не нужно работать в постельном режиме.

До “Авенса” я отработала в трех смежных отраслях кораблестроения, чтобы мне позволили претендовать на должность в таком гиганте по производству космолетов. Он входил в десятку самых желанных мест работы в нашей Галактике. Но самое главное – отработав пять лет по постоянному контракту я могла претендовать на получения гражданства Мансоги. Если получу – смогу свести клеймо галактической сироты. Ненавижу эту печать между лопатками.

Зара посмотрела через мое плечо, и ее глаза расширились.

– Он пересел к нам лицом, – промямлила она.

– Кто? – я обернулась и заметила через столик от нас того самого рантарианца.

Действительно, пересел на другой диван и теперь смотрит прямо на нас.

Я резко отвернулась, а перед глазами до сих пор стоял его образ. Обалдеть! Я и не знала, что рантарианцы бывают такими… такими… Мужественными.

Эта раса славилась своими размерами и телосложением. Однако, на мой вкус, все их мужчины слишком смазливы. Конечно, когда я проходила мимо незнакомца догадалась по чертам лица, что там не будет никаких острых подбородков и лисьих глаз. Однако, совсем не ожидала увидеть такое волевое лицо.

А взгляд какой? Прямой, долгий, и совершенно не понятно, что там творится в его темноволосой голове. Вокруг незнакомца создавалась внегалактическая аура. Он словно был не таким, как все. Будто на него не падала пыль, будто он не ел обычную пищу, будто он источал энергию из другой Вселенной.

Рантарианца невозможно было представить с бутылкой горячительного или сигаретой. Или с дешевкой ради потехи. Казалось, что он берет от жизни только самое лучшее. И это лучшее здесь не найти.

– Ты знаешь, кто это?

Я покачала головой. Почему-то мне казалось, что он слышит каждое слово.

– Это же Картер Вин – глава холдинга “Космострой”. Час его времени стоит как космолет, а секунда – как наш с тобой рабочий день. Наш Авенс на десятом месте, а Космострой – первый! – прошептала Зара, наклонившись ко мне.

Вот оно как! Значит, вполне себе наш мужчина, галактический. Остальное я себе навыдумывала.

– Впечатляет, – безучастно заметила я, делая вид, что изучаю меню.

На самом деле я все еще находилась под впечатлением, но ни за что не показала бы этого. Никогда не распушала перья, когда сотни женщин лезли из кожи вон, лишь бы их заметил мужчина. Дело не в неуверенности к себе. Я считала ниже своего достоинства проявлять интерес к избалованному вниманием мужчине.

Да, он хорош собой. Не спорю. Но вставать в один ряд с восторженными поклонницами и смотреть ему в рот не имею ни малейшего желания.

Зара поправила волосы, нервно облизала губы, расстегнула две пуговицы форменной рубашки и подалась вперед, положив грудь на стол.

Я про себя закатила глаза и отодвинулась в сторону, не мешая мужскому взгляду проходить по прямой в открытый для него экспонат.

– Он смотрит на меня! – сказала Зара дрожащим голосом.

– Класс, – без эмоций отозвалась я, посмотрела на официанта у барной стойки, и тот тут подошел принять заказ: – Что у вас сегодня за фирменный шук?

– Норисный бульон, ростки назу и кольца сандура. Рекомендую, если любите пикантные нотки, – отозвался молодой парень.

Он с интересом покосился на декольте Зары, которое она с такой готовностью вывалила для другого. Я потянула свой и без того высокий вырез блузы вверх.

– Тогда возьму. И чайник горячего уна, пожалуйста, – попросила я.

Официант записал мой заказ и обратился к Заре:

– Вы готовы?

– Нам лететь восемь часов в экономе без еды, так что посоветуйте что-нибудь сытное, – сказала девушка, а потом посмотрела мимо меня и тут же поменяла мнение: – Нет. Дайте лучше самое диетическое блюдо. Чем больше зелени, тем лучше. Полпорции.

Я не сдержала смешок. Официант ушел, и я спросила:

– Не боишься обглодать соседа в космолете?

– Я буду сыта вниманием Картера Вина. Нельзя показать, что я ем столько же, сколько кандогорец.

– А что в этом такого? Кто сказал, что девушки должны питаться крохотными порциями? Ты помнишь, что мы летим Авиа-Фургом? Там в экономе не кормят. Дышать через раз разрешают.

Зара фыркнула. Я засмеялась. Нам предстоял восьмичасовой полет на таинственный Рантар. Планировалось, что большая часть команды останется там, в том числе и я. Предвкушение, волнение, чувство новизны – вот что я испытывала, когда думала о будущем.

Еще мне обещали, что год работы пойдет за два, если наша команда сможет изобрести корабль, который понравится рантарианцам. А это значит, всего через два с половиной года работы я смогу подать на гражданство и убрать со своей кожи уродскую печать сироты.

Конечно, никто не поручится за успех на Рантаре в условиях высокой конкуренции, но на полгода смена обстановки мне будет обеспечена. Если меня не уволит гендиректор, разумеется. Надеюсь, наши кабинеты будут в разных концах не то, что здания – планеты.

Зара продолжала смотреть через меня на предмет своего воздыхания и заговорила:

– Знаешь, что у Картера Вина мощнейшая команда управленцев и умов в нашей системе, которых не переманить, сколько бы не пытались и какими бы суммами не соблазняли конкуренты? И что доходы его корпорации заставляют грызть сидения директорских кресел пятерки богатейших людей Рантара?

– Нет.

Меня, конечно, восхищают такие люди, но вот эта суета вокруг них удручает. Почему галактиане так себя не ценят? Особенно женщины.

– Ты только посмотри! Официантка сейчас чуть не села ему на колени, – ахнула Зара. – Представляю, как его достали вниманием.

Я подняла взгляд на девушку и усмехнулась:

– Не так уж и достали, если сидит в общем зале, а не снял вип-комнату.

От правды Зара захлопала глазами и задумалась.

– Почему?

– Сама посуди: если ты богат и денег у тебя до соседней галактики, то ты можешь снять весь ресторан только для того, чтобы спокойно выпить чашку корта. Как минимум, можешь снять вип-зал, если пришел внезапно. Для такого дорогого гостя персонал точно найдет закрытое место. Но он этого не сделал. Сел у всех на виду, собирает внимание. Так что не надо его жалеть, – эмоционально высказалась я, а потом немного стушевалась от ощущения взгляда, сверлящего спину.

Что-то я разгорячилась. Почему так ярко отреагировала? Меня это не касается.

Нам принесли еду. Зара давилась зеленью, а я с удовольствием ела теплый шук, когда позади вдруг раздался разгневанный голос мужчины в возрасте в мансогским акцентом.

– Картер Вин, что это значит?

Я обернулась.

Рядом со столом главы “Космостроя” стоял невысокий пожилой мужчина с красным от ярости лицом. Он швырнул папку на стол так, что несколько листов вылетели на пол.

Картер Вин посмотрел на возмущенного мужчину так, словно жалел о потраченном здесь времени:

– Только то, что ваш сын будет приговорен к смертной казни, а вы являетесь единственным наследником его имущества. Все расчеты с его места работы тоже получите на свой лицевой счет.

– Как у вас язык поворачивается спокойно об этом говорить? Сид – лучший из ваших инженеров, который работал с вами с самого начала. Вы же отправляете его на расщепление на атомы без сожалений!

– Думал, у вас есть вопросы. – Картер Вин поправил пиджак, явно собираясь встать.

Я обратила внимание на руки. Такие крупные, с длинными пальцами, ухоженные. В голову сразу полезли тысячи дурацких фантазий. Например, как они путешествуют по моему телу.

Так, Лана, очнись. На него и без того вешаются на каждом шагу. Имей достоинство.

– Я их и задаю. Вы использовали моего сына, доили его ум. А когда он изобрел легендарный “Эра – 7000” – подставили его. Не хотите платить высокий процент, как изобретателю, мерзавец! Вот в чем дело.

– Раз у вас нет вопросов, удаляюсь. Можете остаться и заказать, что хотите. Я оплачу.

Картер Вин встал, и я поразилась тому, какой же он крупный, но при этому пластичный. Словно он с детства занимался боевыми искусствами. Ни одного лишнего движения. Просто уверенность в каждом шаге, который он делал, направляясь к выходу из ресторана.

Его оппонент схватил с соседнего стола нож и бросился на Картера Вина со спины. И мгновенно оказался переброшен через плечо, а холодное оружие уже покоилось в руках главы “Космострой”.

– Не стоит, если не хотите сидеть в тюрьме, – сказал он спокойным тоном, склонившись над мужчиной.

Нож в его руках лежал так комфортно, словно он только и делал, что убивал им. Словно был наемником, что годами летал по галактикам и врукопашную захватывал корабли.

– Убийца! Как тебя только Вселенная носит? – Мужчина обхватил руку Картера и прижал к своему горлу острие.

Я вся сжалась. Нож у кожи вызывал у меня желание забиться под кровать. Я ненавидела насилие в любом его проявлении. Крики, удары, порезы, ругань – все это вводило меня в состояние ступора, сколько себя помню. Я и сейчас оторопела, ощущая воздействие клейма на спине.

Неужели человек хочет убить себя рукой рантарианца? Он в таком отчаянии или хочет подставить Картера Вина?

Я жадно всмотрелась в лицо главы корпорации “Космострой”, ожидая увидеть растерянность. Вместо этого же заметила холод и мрачную решимость. Картер Вин немного подвинулся, но не рукой, а телом.

– Играете такими вещами? – спросил глава холдинга “Космострой” и надавил ножом на шею так, что потекла струйка крови. – А вы знаете, что сейчас я закрываю вас от камер, и доказать факт убийства будет невозможно, если я продолжу? Множество свидетелей подтвердит, что вы сами приставили мою руку к своему горлу и совершили суицид.

Меня бросило в пот от описанной картины. Я закрыла глаза и постаралась вернуть себе нормальное дыхание. Я уже не в приюте. Я взрослая. Меня никто не обижает.

– Урод! – Услышала я возглас возмущенного человека и распахнула глаза.

Картер Вин резко встал, с безразличным выражением лица отбросил нож на стол к шокированным размалеванным девицам. Они завизжали, а глава “Космострой” пошел на выход.

В ресторане повисла тишина. Я боялась смотреть вниз, на пол. Пыталась по лицам гостей ресторана понять, чем же закончилось дело. Все осмысливали случившееся, но никто не был смертельно напуган и не визжал. Только убедившись в этом, я посмотрела на человека с небольшим порезом на шее, что продолжал лежать на полу и смотреть в потолок.

Он жив!

По его щекам текли слезы. Бедный. Он скоро потеряет сына, и еще непонятно, виноват тот или нет. Мне стало жалко его, но я не могла сдвинуться с места, скованная своим прошлым.

Насилие всегда выдавливало меня из привычного ритма, я зависала.

– Лана, – позвала Зара, похоже, уже не в первый раз. – Лан!

– Да?

– Ты чего голову в плечи вжала?

Я постаралась расслабиться. Все закончилось. Все позади. Нет драки, нет ссоры, нет насилия. Не со мной.

Это я на словах такая смелая – могу отказать начальнику. А вот если он набросится на меня, знаю, что не смогу пошевелить и пальцем, стоит ему только схватить меня покрепче. Поэтому все мое оружие – это слово. Но ровно до момента контакта.

Кротова нора, это клеймо сироты! Все из-за него.

Вот сведу печать со шрамами и вылечусь от этой дурацкой реакции организма. Говорят, что в чернилах содержится вещество, которое блокирует защитные реакции организма на насилие. Это делают для того, чтобы сироты были послушными на любое воздействие воспитателей.

Бр-р-р!

– Все хорошо. – Я постаралась улыбнуться, продолжила есть.

Еще как только научилась ходить, поняла, что нужно питаться, несмотря ни на что. Не важно, что с тобой происходит – отправь кусок в рот. Тогда выживешь.

Еда теперь казалась абсолютно безвкусной. Вся бешеная харизма Картера Вина испарилась, словно он тем ножом отрезал ее от себя.

Глава 2

– Вам нужно пройти в зал бизнес-класса. Вас пересадили, – девушка за стойкой улыбнулась мне так, словно я выиграла приз.

Вот только для меня эта новость была настоящей проблемой. Похоже, Лукас Гноц не собирался сдаваться так просто.

– Вики, – Зара посмотрела на меня с просьбой и протянула руку к моему билеты.

Значит, мне не показалось, что коллега с удовольствием заняла бы мое место и использовала возможность быстрого продвижения по службе. Что ж, у всех сирот свои пути.  Зару, например, никогда не напрягало клеймо и она не понимала моего стремления его свети. Наверное, в ее приюте были хорошие воспитатели.

Я повернулась к девушке за стойкой:

– Я могу поменяться со своей подругой?

– Нет. Пересадка именная.

Да пропади он в черной дыре, этот Лукас Гноц! Упрямый мерзавец. Теперь я стояла перед выбором: либо психануть и не полететь с командой, что равносильно потере работы, либо сесть рядом с гендиректором и терпеть восемь часов его пошлые комплименты и недвусмысленные намеки.

И я уже была близка выбрать первое, потому что знала, что Лукас может распустить руки. Тогда мне конец. Если он раскусит, что меня клинит на прикосновениях, то страшно подумать, что сделает.

Неожиданно лицо девушки за стойкой просветлело, вытянулось, рот раскрылся.

– Вечного светила, господин Картер Вин, – поздоровалась она с придыханием.

Рантарианец посмотрел на бейджик девушки и низким голосом сказал:

– Миленда, мы можем посадить эту госпожу рядом со мной?

Зара отозвалась:

– Я согласна!

И пихнула на стойку свой билет в эконом, мягко задвигая меня за себя.

Картер Вин повернулся, холодно улыбнулся Заре:

– Простите, речь о вашей подруге.

Поднял взгляд на меня, и тут же перевел на девушку за стойкой.

– Конечно, господин Вин. Сейчас все устроим, – прощебетала сотрудница космопорта.

Мне тут же распечатали новый билет и положили на стойку. Я хмуро взглянула на Картера Вина, который прямо смотрел на меня, чего-то ожидая.

Лукас Гонц или Картер Вин? Знакомое зло или незнакомец с ножом? Выбор очевиден.

– Поменяйте обратно, – я подвинула билет к девушке за стойкой поближе.

Картер Вин молча развернулся и пошел в сторону коридора бизнес-класса.

– Это невозможно, – замялась девушка. – Не доставляйте мне неудобств, пожалуйста.

Я посмотрела на Зару. Та тут же включилась:

– Лана, лети! Потом расскажешь все до мельчайших подробностей. Я думала, он на меня смотрел, а, оказывается, на тебя…

Удивительно, но подруга будто бы и не очень расстроилась.

В громкоговоритель сказали:

– Посадка на рейс 1918 до Рантара заканчивается через десять минут.

– Лана, иди! – Зара схватила билет, сунула его мне в руку и подтолкнула к входу в коридор бизнес-класса.

Я посмотрела на строчки своего имени на твердом белом листе с голографическим оттиском. Похоже, уже ничего не изменить. Можно только устроить забастовку и никуда не полететь, а это значит конец мечте по сведению печати сироты.

– Не съест же он тебя! Там все приличные в бизнес-классе, – крикнула Зара.

Ну да, начиная с нашего гендира Лукаса Гонца.

Я вздохнула. Конечно, я рисковала. Но потерять работу я не могу. Мне нравилась проектировать корабли. Я любила и умела использовать ум, прижилась в коллективе и стала нужной. Терять достигнутое из-за страхов? Сколько я еще раз могу с ними столкнуться за пять лет, пока не получу желаемое?

Зара кое в чем права. В бизнес-классе меня вряд ли сильно обидят. Там много пассажиров. Моя задача лишь не показать Лукасу мою особенность. Однако, кто знал, что все будет куда сложнее.

Когда стюардесса проводила меня в бизнес-класс, все кресла, кроме одного, были пусты. Даже моего гендира не было видно. Лишь один Картер Вин развернул кресло ко входу и смотрел на меня.

Взгляд главы холдинга “Космострой” был наглым. В нем так и читалось ожидание восторга, восхищения, поклонения.

“Смотри я какой”

“Видишь, как умею”

И вся эта атака сейчас адресовалась мне. С ума сойти.

Нет, конечно, я знала, что после окончания среднего обучения перестала быть гадким утенком и на меня постоянно обращали внимание мужчины, но этот рантарианец явно не испытывал недостатка в красавицах всей галактики.

Но теперь его цель я. Почему? Неужели, я его зацепила тем, что не прыгала вокруг него, не кидала призывные взгляды и не заглядывала в глаза?

Еще одно доказательства того, что он избалованный вниманием богач с закидонами победителя.

Я развернулась.

– Постойте, – не сказал, а приказал рантарианец.

– Я ошиблась креслом, – не поворачиваясь, ответила я.

Мне хотелось уйти как можно быстрее. Казалось, что чем больше я остаюсь, тем сильнее соблазн.

Зара верно говорила, что на кресле бизнес-класса могут поместиться трое людей. Однако рантарианцу, с его широкими плечами, оно было точно в пору.

Как инженер-проектировщик я сразу поняла, что бизнес-класс космолета, в котором мы летели,  рассчитан с учетом сложения этой расы. И взяла себе на заметку, что нужно будет посмотреть проект этого корабля и его салона. Кажется, Картеру Вину было очень комфортно развалиться в кресле этого космолета – его образ до сих пор стоял перед глазами.

– Разве вы не хотели избавиться от навязчивого начальника? Я устроил. Он летит в экономе, – заявил мне в спину Картер Вин, и я резко повернулась к нему лицом.

Похоже, он не шутит!

Лукас Гноц летит на узеньком кресле, подпираемый плечами соседей со всех сторон?

– Я хочу на это посмотреть, – сказала я.

Если Картер Вин думает, что я его поблагодарю, то рантарианца ждет большое разочарование. Я не сомневаюсь в его единственном мотиве – затащить меня в постель. Развлечется, а потом выбросит, скомкав, как использованную салфетку.

Спасибо, мне такого счастья не надо.

– Господин Вин оставил свой частный космолет ради вас, – шепнула мне сзади стюардесса.

В ее голосе слышалось поклонение и белая зависть. Она мечтала оказаться на моем месте. Думаю, даже с удовольствием провела бы с ним ночь или отдалась прямо здесь. Надеялась бы стать его женой, а он застегнул бы штаны по приземлении и молча ушел, не взяв номер айди для связи.

Никогда с таким не свяжусь!

Я люблю мужчин интеллигентных, умных, воспитанных, тактичных. Которые никогда не делают резких движений в отношении меня, не повысят голос, и уж, тем более, не применят силу и принуждение.

Этот выкуп бизнес-класса с наглой пересадкой уважаемых лиц больше походит на поступь тирана, которую ты слышишь. И с каждым шагом его деспотичная натура будет ощущаться все сильнее.

Картер Вин смотрел на меня так, словно позволял набивать цену. Следующие его слова только подтвердили мою догадку:

– Ты же хотела избавиться от босса? Я тебе помог. Садись на любое кресло, отдыхай, вкусно ешь и пей. Конечно, Авиа-Фург делает ставку на доступность, но я попросил принести сюда несколько деликатесов на любой вкус.

Он словно бы давал свободу. Выбирай. Садись. Ешь. Пей. Отдыхай. Словно он будет сидеть и тоже заниматься своими делами, а не устроит флиртовую ковровую бомбардировку.

Как же!

– Присаживайтесь, госпожа, – обратилась ко мне стюардесса так, как в жизни никто не обращался. – Нам нужно взлетать. Ждем только вас.

Картер Вин показал глазами на кресла. Даже его взгляд отдавал приказы!

– Я вернусь в эконом.

Свой родной, привычный, неопасный.

– Осталось место у туалета, – прошептала девушка и посмотрела на меня так, словно хотела придушить меня, отволочь в стороны, снять с меня кожу и влезть в нее, а потом зажечь с Картером Вином.

Место у туалета в экономе, на котором даже спинка не откидывается или комфортное кресло бизнес-класса в компании главы холдинга “Космострой”?

Перед глазами встала картина, как рантарианец прижимает нож к горлу пожилого мужчины и пускает ему кровь. Нет! От такого нужно держаться подальше. Мне, со своим клеймом сироты – особенно.

Я молча развернулась и вышла из бизнес-класса мимо шокированной стюардессы. Думала, что Картер Вин побежит за мной, окликнет или еще что-нибудь, но позади меня не раздалось ни звука.

Я вошла в эконом, и сразу же ощутила давящую духоту. Пассажиры сидели плечом к плечу. Кто-то с домашними животными. Кто-то раскрывал перед собой виртуальный рабочий стол. Кто-то болтал так, что перекрикивал всех.

Раздался плач ребенка.

– Лан! – Зара вскочила с места, ударилась головой о полку для ручной клади и помахала мне рукой, морщась от боли.

Рядом с ней сидел злющий Лукас Гноц и смотрел на меня так, словно хочет откусить голову.

Я кинула и тут же отвернулась, прошла через весь салон и села на единственное свободное место у туалета между потным толстяком и мамой с грудным ребенком.

Мне едва хватило места, чтобы втиснуться между ними. Малыш ударил меня пяткой. Это было мило. Толстяк надавил локтем. А вот это очень неприятно.

Я откинулась на спинку, но ощутила, что ее нет. Вместо нее стена туалета. Это были самые дешевые места, и даже наша на всем экономящая компания не стала позориться, сажая сотрудников туда.

Я уже ощутила, как будет ныть поясница. Закрыла глаза.

Вспомнился просторный бизнес-класс с его креслами. Кротова нора! Кто я? Глупая гордячка или умная женщина?

Первое. Точно первое. Просто будет немного тяжело, но я потерплю. И не такое переносила. Да, душно. Да, тесно. Да, неудобно. Зато не больно и мое сердце не под угрозой.

Все восемь часов полета я думала о том, почему все говорят, что “Авенс” – надежный работодатель, заботящийся о своих сотрудниках и о Картере Вине.

Нет, лучше буду ругать про себя свою компанию, чем думать о том наглом богатее. Это слишком опасно. Слишком большой соблазн быть вытесненной духотой в его рай. Приходилось постоянно напоминать себе, что там ад, а рантарианец – настоящий дьявол для меня.

Летели мы мучительно долго. Восемь часов для меня превратились в восемь суток пыток. Живот урчал от голода, тело ломало от неудобной позы, мысли все равно возвращались к мужчине в бизнес-классе.

Он будет меня ждать у выхода, когда прилетим? Пригласит на свидание или сразу в постель? Завалит подарками? Он может!

Как только мы приземлились, я тут же прибилась к Заре. Она выглядела уставшей и была красной от духоты. Лукас Гноц тоже помялся и зло разглаживал пиджак, стреляя раздраженным взглядами в стюардов. Другие члены нашей команды сбились в кучу и шли к выходу из космолета.

– Я это так не оставлю! – пригрозил он пальцем одной из них, выходя.

Зара наклонилась ко мне и спросила шепотом:

– Я думала, что тебя украл принц на космолете. Что завтра придет сообщение о том, что ты увольняешься без объяснения причины. А потом я буду наблюдать твой успех издалека, вытирая скупую слезу.

Не пойму, она радуется или сочувствует, что я летела экономом? Чувствуется какая-то доля ехидства.

Из меня вылетел нервный смешок:

– Ну, прости.

– Что он? Домогаться начал? Придурок, да? Извращенец, наверное. Так я и знала. Не бывает, чтобы такой крутой мужик был нормальным и одиноким. Гнильца-то там есть, да?

Я скованно кивнула. С чего она взяла, что он одинок? У таких, обычно, все женщины одноразовые.

Зара наклонилась ко мне еще ближе:

– Ты только гендиру не говори, где была. Он весь полет проклинал Картера Вина, который не только его пересадил, но и каждому из бизнеса выдал большую денежную компенсацию за неудобства. Кажется, он воспринял это как личное оскорбление.

Я посмотрела в спину Лукаса Гноца. Несмотря на то, что тот был молод и недурен собой, мне никогда не нравилась его внешность. При взгляде на него всплывало одно прилагательное – отталкивающий. А еще он пах так специфично, что выворачивало. Я к нему ближе, чем на два шага подойти не могла без рвотного рефлекса. Причем, такое наблюдалось только у меня.

Проанализировав, я поняла, что мне просто не подходил этот мужчина физически и химически. Все мои рецепторы протестовали. А уж про поведение гендира вообще молчу. С каждым днем он ведет себя по отношению ко мне смелее и смелее, а ведь все начиналось со взглядов.

– Эх, Ланка, я все думаю о Картере Вине, – сказала Зара, когда мы чуть отдалились от основной толпы. – Мне было бы плевать, даже если бы он был маньяком. Такой мужик! Поманьячил бы, а у меня воспоминания на всю жизнь остались такие, что я бы в старости хихикала. Или он тебя уже поманьячил и прогнал?

Зара повернулась ко мне с таким видом, что если я не отвечу, то она умрет от любопытства.

– Я сама ушла, – сказала я.

Зара задумалась:

– Точно. Он бы так быстро не успел.

У меня вырвался выразительный хмык.

Коридор эконома не пересекался с бизнес-классом, поэтому я шла по нему вполне спокойно. Но если скажу, что не сканировала взглядом пространство на присутствие одного рантарианца – буду жуткой лгуньей.

Поэтому сильно напряглась на входе в общий зал, куда выходил коридор из бизнес-класса.

Но Картера Вине не было видно.

Ну и хорошо. Отлично же, верно?

– Давай поедим! – Зара потянула меня в кафетерий. – Я умираю с голоду.

Я даже не удивилась. Надо было нормально есть перед вылетом, а не траву жевать из-за одного самоуверенного типа.

– Я тоже ужасно голодная, – согласилась я.

Лукас Гноц обернулся:

– Компания заказала всем пассажирское такси до съемных апат. По пути закажем всем ужин за мой счет. Лана, выбери на свой вкус. Поручаю это тебе.

Мне?

Хм… А тратить он будет ту компенсацию, что получил от Картера Вина за восемь часов ада в экономе? Если да, то это такая ирония! Он пытается произвести на меня впечатление за счет рантарианца.

Зара тяжело вздохнула. Я же еще раз окинула огромный зал прилета, по которому мы шли.

– Ты куда? Нам еще багаж получать. – Потянула меня в широкий проход подруга.

Вот только все пассажиры получили свои чемоданы очень быстро, а моего так и не было видно.

– Что такое? – Лукас Гной выкатил грудь колесом рядом со мной. – В чем дело?

– Ланин чемодан пропал, – ответила быстрее меня Зара.

– Девушка! – Лукас обратился к персоналу космопорта таким высоким голосом, что я поморщилась. – Где еще один чемодан?

Мне никогда не нравилось, как он разговаривает с теми, кто ниже по социальной или рабочей лестнице – никакого уважения.

– Назовите имя, фамилию и номер рейса.

Я подошла ближе:

– Лана Руглас, рейс 1918.

– Минутку, – девушка посмотрела что-то в планшете, а потом подняла голову: – Ваш багаж закреплен за бизнес классом. Прошу проследовать в тот зал.

Точно! Наверное, из-за смены билета мой чемодан ехал с комфортом. Он единственный из нас, кто попробовал высший сервиз.

– Спасибо, – поблагодарила я и переглянулась с Зарой.

Лукас Гноц возмущенно сказал:

– Что это значит?

А потом набросился с руганью на девушку в форме:

– Почему мы должны терять время из-за ваших ошибок.

– В этом нет ошибки. У госпожи билет в бизнес-класс.

Гендир так резко повернулся в мою сторону, что я вздрогнула. Посмотрел на меня зло, внимательно, а потом чуть встряхнул головой:

– Чушь. Она летела с нами экономом. Ее даже пересадили к туалету из-за одного зарвавшегося рантарианца.

Оу. Это звучало очень унизительно.

Я шепнула Заре:

– Пойду за чемоданом. Не хочу это слушать.

– Я с тобой, – подруга тут же оказалась рядом.

Вот только внутрь пропустили меня одну. Я вошла в зал с мягким освещением, удобными на вид диванами, массажными креслами, столиками с напитками в бутылках и открытым десертным баром. Подходи и бери что хочешь и сколько хочешь. Вот она – другая жизнь.

Слева бар со столиками рядом. Я завернула за него и увидела Картера Вина, стоявшего в окна. Тут же посмотрела ему под ноги. Моего чемодана нет.

Значит, нужно проскользнуть мимо как можно незаметней.

Но ровно в этот момент он обернулся, словно у него были глаза на затылке, которыми он увидел меня.

– Твой чемодан уже погрузили в мой карт, – сказал он спокойным тоном, но я услышала каждое его слово.

Он медленно пошел на меня уверенной походкой, держа руки в карманах брюк.

– Полетим в Пансиф – историческое сердце Рантара. Покажу тебе синие горы, пламенное сердце планеты и озеро с эндемиками – уникальным животным миром. Потом мы будем пить эдер, любоваться невероятно красивым закатом на Танши, а потом займемся любовью до самого утра.

Глава 3

Я так обалдела от самоуверенности рантарианца, что открыла рот. Что я сейчас услышала? Вот так сразу? Без прелюдий? Обрисовал план действий, зафиналил итог. Только забыл написать, что конец у истории печальный.

Бедные девчонки, которые на это ведутся! Мне кажется, Зара бы точно не устояла и рванули бы в тур по Пансифу со всеми вытекающими.

Уголки губ Картера Вина поползли вверх. Они у него тоже нахальные.

Я сложила руки на груди. Хоть какая-то преграда между мной и ним.

– Мне не настолько нужен чемодан. Оставьте его себе, – сказала я.

А то представляю: начну воевать за багаж, а он меня молча погрузит в свой карт и ка-а-ак начнёт любить до рассвета. И ведь сколько не зови на помощь, всех купит своими деньгами. Никто не выручит.

Нет-нет-нет. Надо уходить с наименьшее потерями. Похоже, я здорово подергала хищника за хвост. Он принял вызов. Теперь для него дело принципа завалить меня на лопатки, доказав свою непобедимость и самцизм.

Я развернулась и постаралась уйти гордо. Не показать, как все внутри подрагивает от его слов.

Хам. Грубиян. Думает, все женщины готовы бросаться к его ногам, стоит только позвать? Не на ту напал.

Я навострила уши, но Картер Вин не звал меня. Звук шагов также не был слышен.

Мне дали уйти? Да неужели?

Я не выдержала, обернулась на выходе.

Рантарианец не двигался с места, смотрел на меня неотрывно.

Я тут же отвернулась и едва не побежала. Уносить ноги! Скорее, пока не пропала.

Зара встретила меня у входа. Ее взгляд требовал подробностей.

– Где чемодан? Все-таки в экономе?

Почему кажется, что она спрашивает обо мне?

Идем.

И да, я все еще в экономе. Мне тут вполне комфортно и предсказуемо.

Лукас Гноц ждал нас у входа в космопорт.

– А где чемодан?

– Пришлют. – Я посмотрела прямо в глаза гендиректору.

После Картера Вина он казался ничтожным насекомым, от которого можно отмахнуться ладонью.

Я быстро отвела взгляд. Мне было интересней посмотреть Рантар. У таинственной планеты, куда выдавались только рабочие визы, оказалось небо с зеленым отливом, а светило было розовее, чем на Мансоге. Деревья вдали были вдвое выше привычней, а стволы толще.

Я вдохнула полной грудью – как здесь хорошо дышится!

Гендир показал рукой на большой пассажирский карт с открытой дверью. Там уже сидела наша команда. Ждали только нас.

– Садись рядом со мной. – Лукас схватил меня за руку так неожиданно, что я оцепенела.

Он усилил хватку, потащил меня и буквально впихнул в большущее сидение у окна, а сам сел рядом. Его запах окутал меня, вызывая отвращения. Одному я была рада – Лукас быстро меня отпустил.

Как же я ненавижу это сиротское клеймо! Терпеть не могу чиновников, которые решили, что воздействие чернил сделает детей в приютах бесконфликтными. Сами бы поставили бы себе – было бы полезно.

Да. В приюте у нас не было драк между собой. Зато воспитатели позволяли себе всякое.

– Закажи на ужин местные блюда, Ланочка. – Лукас Гноц был чрезвычайно доволен положением дел, облизывал губы.

Чтобы переключиться и снять с себя оцепенение, я начала разглядывать карт. Как же хорошо, что кресла здесь рассчитаны на рантарианцев и просто огромны. Там я нахожусь от Лукаса на расстоянии вытянутой руки, а не плечом к плечу.

Я достала рабочий коммуникатор и ровным тоном спросила:

– Бюджет?

– Ни в чем себе не отказывай. Ты же голодная. А у моего лучшего инженера-конструктора должен быть полный желудок и хорошее настроение, – шепнул он.

Меня передернуло, и я не смогла это скрыть. Как же он льстит, чтобы добиться своего. Подкатывает тухлые яйца.

Карт стремительно взлетел.

Сколько мне ехать с ним рядом? Он не распустит руки?

Эта мысль так въелась мне в мозг, что я заерзала.

– Что? – с наездом спросил Лукас.

– Меня укачивает.

– Мы в носу.

– В хвосту мне легче. Я пересяду.

Лукас встал, нервно одернул пиджак и посмотрел назад. Я словно прочитала его мысли – он хочет пересадит сразу двоих.

Я юркнула мимо него, задержав дыхание.

– Ешик, не поменяешься со мной? Меня укачивает, – спросила я парня, с которым у меня было неплохие отношения.

Карт резко повернул, и я поняла одно – я лечу прямо в руки Лукасу Гноцу. Это провал!

По инерции я полетела вбок. И тут меня кто-то схватил за руку и дернул на себя. Зара! Ей досталось место сбоку в соседнем ряду.

Я приняла вертикальное положение

– Спасибо!

Она меня спасла. Не даром, что подруга.

Ешик протиснулся мимо в нос корабля:

– Лан, садись на мое место.

Что я с удовольствием сделала.

– А заказ выбирать? – возмутился Лукас.

– Вы же сказали, что на мой вкус, – не оборачиваясь, я прошла в хвост карта.

– А мы поможем. Да, да, выберем все самое вкусное! – поддержала меня команда.

Дальнейшая поездка прошла в прекрасной обстановке. Мы с коллегами быстро набили заказ на кругленькую сумму, а остаток пути я с удовольствием смотрела в окно на Рантар. Он был удивительным.

Мы летели невысоко над домами, но даже так чувствовалась разница с привычными мне строениями. Сама высота этажа была вдвое выше, поэтому десятиэтажка выглядела как двадцатиэтажка.

На крыше каждого магазина стояла стела с изображением товара, который продают. Это было очень удобно для навигации в воздухе.

Мы пролетели мимо ресторана, продуктового,  обувного, кондитерской. Все это было привычно и необычно одновременно. На планетах жителям всегда требовалось что есть, в чем ходить, но я не привыкла к тому, что все было таким гигантским: воздушные автострады шире, карты больше, строения выше.

– Смотри, сколько здесь парков! – удивлялся один из членов команды.

– А какие широкие реки, – замечал второй.

Мне определенно нравилась столица Рантара.

Движение в воздухе на Мансоге было левосторонним, а здесь – правосторонним, и мне часто казалось, что кто-то летит по встречке.

Интересно, я долго буду переучиваться? Права я получила пять лет назад и уверенно ощущала себя за пультом управления, всегда отключая автопилот. Мне нравилось контролировать  ситуацию, а не лететь, как сейчас, на машине с бездушным управлением.

Хотя, если бы в нашем карте был водитель, он на за что не дал бы сказать по салону и меняться местами во время пути. Например, на Мансоге карты с автопилотом ни за что не тронулись бы с места, пока каждый не пристегнулся. И они не дали бы расстегнуть ремни, пока не прибыли в пункт назначения.

Похоже, рантарские карты совсем другие.

Мы приземлились на парковке, и вся команда вздохнула с облегчением.

– Наконец-то лягу!

– Как насчет прогулки? Кто хочет размяться после еды?

– Я мечтаю только о душе.

– Нет-нет. Пожрать и спать.

Я усмехнулась. Мы такие разные. Я вот, например, хотела бы смотреться после ужина, но знала, что Зара меня не поддержит.

Мы высыпались наружу. Ветер ударил в лицо и затих, словно попытался испугать гостей. Но я вдохнула цветущий аромат и заозиралась.

– С ума сойти! Смотрите, – вырвалось у меня.

Рядом с парковкой стояли цветущие фиолетовыми звездами деревья. Запах от них был настолько пьянящим, что губы сами растягивались в улыбке.

– Я читал, что это апольтис. Их сажают в туристических районах города. Их запах вызывает выброс гормона удовольствия. Очень продуманная схема. – Ешик зажал нос.

– Так точно захочется потратить больше денег. Ставьте лимиты на траты, – заметил Лукас Гноц.

– Коварные! Они так создают уверенность, что тебе здесь нравится.

– Мне пока и без апольтиса все с высоты нравилось. А вам? – спросила я.

Команда согласно загудела.

Нашей отличительной чертой была способность анализировать. Мы могли часами увлеченно спорить об устройстве кораблей и разбирать конкурентов по частям. Или болтать о политике других планет и правильности их решений в отношении нашей.

– Наши апаты там.

– Господин Гонц, а каким составом живем? По двое?

– Кхэм. Четверо.

– А вы с кем? – Ешик даже не подумал, что спросил.

Конечно же, гендиректор живет в самых шикарных апатах и один.

Лукас даже не посмотрел на Ешика, не то, что соизволил ответить. Но никто от него и не ждал реакции. Заносчивость – его все.

Впрочем, плевать. Не хочу больше ни секунду внимания уделять гендиру. Хочу изучать город, есть рантарианскую пищу, отдыхать, а потом работать на свое будущее.

– Видели, какие тут дороги? Что это за камень?

Я посмотрела под ноги. Парковка и дорожки из нее были словно из серого песка, что слипся и затвердел.

Ешка открыл бутылку воды и вылил немного на нее. Покрытие мгновенно пропустило через себя воду.

– Так и думал. Это известный чунский песок. Дорогое удовольствие для города.

– Значит, тут бывают сильные дожди, а большая часть земли занята строениями и дорогами, – заметила я.

В лицо снова ударил порыв ветра.

– Я читала, что погода на Рантаре непредсказуемая, – заметила Зара.

Общаясь, мы дошли до трехэтажного здания с зеркальными окнами.

“Территория апат” – висела табличка на межгалактическом.

– Жаль. Хоть одно название на рантарианском мы увидим? Хотелось бы увидеть эту легендарную вязь вживую, – тихо заметила я.

Лукас Гонц открыл рот, но Ешик его опередил:

– И что? Ты хоть  слово поймешь? Давно уже все на межгалактический перевели. Разве что в исторических городах сохранилось в целях сохранения культуры.

Гендир захлопнул рот и недовольно взглянул на подчиненного. Ох, кажется, Ешик нарвался. Гноц терпеть не мог, когда кто-то говорит вперед него.

Холл встретил уже привычным размахом.За стойкой регистрации нас ждала красивая, выше всех наших мужчин на голову, рантарианка. Вся   наша команда зависла на несколько секунд, глядя на нее.

У нее было невероятно миловидное лицо, но широкие плечи. Длинные руки, но развитые мышцы. И это было так странно, что на ее вопрос: “Вечного светила! Вы бронировали?” никто ничего не ответил

Тогда помощница гендира Нея подала голос:

– Я… Я… Вот.

И показал код брони на коммуникаторе рантарианке. Та быстро отсканировала и положила четыре синих и одну красную ключ-карту на стол.

– Вы можете отсканировать код на ней на свои коммуникаторы и входить и заходить через него.

Нея открыла список на портативном рабочем столе. Все тут же стянулись к ней.

– Я…Я… сейчас скажу, кто с кем…

Она еще не договорила, а все уже нашли свои имена.

– Мы вместе, – Зара улыбнулась мне.

Я ответила тем же.

– И я… я… с вами, – Нея посмотрела на нас, ожидая реакции.

– Здорово! – подбодрила я ее. – Кто четвертый?

– Все.

– Отлично. Свободнее дышится.

Все быстро разбрелись изучать номера. Нам попался на третьем этаже, угловой, с окнами на обе стороны. Нея смущенно потупилась:

– Подумала, будет красиво.

– Вид на обе стороны! Шикарно, Нея, – отозвалась я, осматривая апаты.

Чисто, габаритно, автоматизировано и привычно. Я даже расстроилась.

– Все как у нас, – тоже заметила Зара с разочарованием

– Это апаты для туристов по галактическим стандартам. Так босс велел, – сразу оправдалась Нея.

– Все хорошо. Не запутаемся.

Девчонки стали разбирать свои чемоданы, а я поняла, что прогулка неизбежна. Мне нужно купить для себя минимальный набор вещей. В чем спать, что одеть на завтра, чем чистить зубы, чем мыться.

Мой коммуникатор пропищал.

– Ужин доставили. Пойду встречу.

Я сказала не подумав и увидела, как Нея расстроено опустила голову. Конечно, ее задело, что Гноц не поручил это дело ей.

– Нея, я без тебя могу не справиться. Поможешь все проверить?

Девушка с радостью согласилась.

Мы спустились в общую зону, прошли зону отдыха и зашли в зал для торжеств. По галактическим стандартам все проживающие в апатах могли спокойно проводить тут праздники, собираться компаниями и просто ужинать не одни.

Здесь уже сидели несколько разношерстных компаний, но нашего большого заказа не было видно. К нам подошла рантарианка в форме. Наверное, администратор.

– Чем могу помочь?

– Мне пришло уведомление о доставке заказа. У нас ужин на двадцать четыре человека.

Рантарианка даже не заглянула в коммуникатор:

– Его забрал господин Лукас Гноц.

Как хорошо она запоминает имена. Вот только зачем?

Я набрала гендиру. Тот сразу же ответил:

– Лана, зайди ко мне. Триста первые апаты

И сбросил вызов.

Нея все слышала и расстроено предположила:

– Наверное, недоволен. Что-то точно не так.

– Посмотрим.

Я была уверена в обратном. Гноц нашел повод позвать меня в свой номер.

– Как хорошо, что ты со мной, Нея, – я приобняла девушку за плечи, а она вся съежилась, не ожидая такого порыва.

А я была счастлива, что не одна. При своей помощнице он не станет себя плохо вести. Поэтому смело постучалась в дверь его апат, не ожидая подвоха.

Лукас Гноц открыл дверь в одном полотенце на бедрах.

– Ах! – Нея закрыла глаза.

– Мы не вовремя. Зайдем потом. – Я хотела развернуться и уйти.

– Все в порядке, – Лукас раздраженно посмотрел на свою помощницу, отчего та еще сильнее сжалась. – Заходите.

– Это немного неудобно.

– Я сказал, что нормально, – надавил голосом он.

Гражданство. Печать. Я все выдержу.

Нея первая несмело зашла внутрь, чем удивила. Я шагнула за ней.

– Что… Что-то не так с заказом? – попыталась выяснить она.

– Все так.

– Не удобней ли будет всем собраться внизу? – спросила я.

– Нет, – отрезал Гноц. – Проверьте все и зовите. Я оденусь.

Мы с Неей переглянулись. Девушка пожала плечами.

Ладно. Хорошо. И это выдержу. Не страшно.

Тут изумительно пахнет съестным. Запах рантарианской еды заставляла мой живот урчать так громко, что Нея то и дело хихикала

– Все на месте, – сказала я, проверив короба с едой.

– Тогда я скину всем оповещение.

А дальше понеслась суматоха. Наша большая команда из двадцати четырех умов ела, веселилась, несмотря на хмурую физиономию Гноца, травила анекдоты и отдыхала.

Я видела по лицу гендира, что он быстро пожалел о том, что превратил свои аппаты в банкетный зал. Конечно, за столом поместились бы только шестеро, поэтому мы все уместились на полу вокруг журнальных столиков. Приспособили мебель, как могли.  Один Лукас Гноц сидел в кресле и смотрел на нас сверху вниз.

– Господин Гноц, это вам, – Нея протянула ему контейнер, содержимое которого заботливо набирала.

– Я из пластиковых мисок не ем. Где нормальная тарелка?

– Сейчас.

Я сразу наелась.

– Спасибо! Мой чемодан еще не доставили, поэтому мне нужно кое-что купить. Пойду, пока магазины не закрылись.

Лукас тут же подорвался с места:

– Мне тоже нужно.

Вот только этого не хватало. Я тут же надела обувь.

– Господин Гонц, скажите, что вам нужно, я все закажу с доставкой, – Нея была готова.

– Мне нужно самому примерить.

– Я закажу с возможностью примерки.

Я открыла дверь и вышла, наплевав на чувство такта и прочее.

– Лана! – позвал босс.

А я почти успела закрыть дверь!

Прихлопнуть ее или быть послушным работником?

Неожиданно дверь так шандарахнула меня в лоб, что в глазах заискрило. Меня словно перебросило ударом на пятнадцать лет назад. Я даже ощутила на секунду воздух приюта – затхлый, с запахом подгоревших блюд и старого масла.

– Что встала? Швабру в руки и вперед, – услышала я в голове голос воспитательницы Тильды из воспоминаний. – Родители сдали тебя, потому что ты такая неряха.

В тот раз у меня из носа пошла кровь, но тетка даже не обратила на это внимание. Ее бесили все дети без исключения.

– Они не отказывались от меня! – закричала я.

Ее слова делали мне больно. Тогда я первый раз отказалась выполнять задание и убежала. И тут же была поймана за волосы.

Воспитательница волокла меня через весь приют в назидание всем непослушным детям, а я даже не могла вырваться. Я прекрасно помню миг, когда она остановилась и наступила каблуком мне на ногу, а я не могла ее даже убрать. Шрам на щиколотке остался у меня до сих пор.

Я резко вздохнула, зажмурилась и приказала себе не думать о прошлом.

Все прошло. Меня больше никто не обидит.

Потерла лоб. Как хорошо, что шишки нет. Или это пока?

– Ох, прости! – Лукас Гноц выглянул из-за двери.

Это он меня приложил.

– Не прощаю, – сказала я словно не только ему, но и всем своим обидчикам.

Гендир протянул ко мне руку, но я уже развернулась.

– Меня не бросили, – шептала я, уходя прочь.

– Может, лед? – крикнул Гонц.

– Да уже сгонцай от меня! – в сердцах пробурчала себе под нос, скрываясь за поворотом.

– Чего-о-о? – донеслось вслед.

Но мне уже было все равно. Боль всегда отправляла меня прямо в ад приюта. И теперь я не могла отдышаться.

Я потрогала стену – она была немного шершавой. Потом вдохнула – воздух был наполнен ароматом цветущего дерева на Рантаре. Я прикусила слегка язык.

Все, я здесь. На таинственной планете, о которой существует много легенд.

И да, мне хоть защиту надевай.

Я спустилась вниз, прошла мимо шумной толпы постояльцев на входе и вышла на улицу. Она всегда ассоциировалась у меня со свободой. Когда мы гуляли в приюте, нас не трогали. Я даже несколько раз оставалась ночевать на площадке, когда ночной воспитатель выпивала и не считала нас перед сном.

Вот бы сейчас заснуть под небом Рантара!

Я постаралась быстрой прогулкой сбросить напряжение. Я ненавидела, когда меня вот так выбивало из образа взрослой женщины. Мне двадцать пять, а я снова ощущаю себя на безвольные десять. Но с каждым шагом я словно вырастаю, вновь возвращаюсь в свой независимый возраст.

В голове звучали слова воспитательницы, когда мне было четырнадцать: “Надеюсь, ты провалишься! Мала еще!”.

Тогда я шла на экзамены в Академию Космоса. И я поклялась, что сдам все пять дисциплин на сто баллов. Я слишком много вложила, чтобы проиграть.

Почему я стала инженером-конструктором? Да потому, что портативных коммуникаторов у сирот не было, а старых бумажных книг в библиотеке – полно. И тот, кто пополнял запас, явно увлекался кораблестроением.

А те истории, что включала нам на ночь воспитательница, когда была в хорошем настроении, были ужасны. Я до сих пор помню те страшные сказки.

В любом случае, я осуществила свою мечту и вырвалась из приюта хотя бы на учебу. И как же было здорово на занятиях! Как тут не увлечься? Как не влюбиться в железных птиц, летающих между планетами?

Мысли о любимом деле успокоили меня настолько, что я завернула в ближайший торговый центр и купила немного одежды и самое необходимое.

На коммуникатор пришло сообщение от гендира:

“Завтра вечером нас приглашают на презентацию “Аскольда”. Официальный дресс-код”

Подождите-подождите, нашумевший космический лайнер уже готов? Это же восторг! Хочу потрогать его до безумия.

Я столько слитых роликов с завода пересмотрела. Там же инновационная ткань на сидениях. Там же обещали импульсивное мозговое управление для пассажиров бизнеса.

Настроение сразу взлетело на сотню пунктов. Я со вторым дыханием прошлась по магазинам и остановилась напротив манекена в шикарном красном платье.

Нет, это перебор!

Я прошла мимо и тут же вернулась.

Точно перебор.

Я все еще смотрела на него.

Может, завтра я пожалею о своем выборе, но сейчас мне хочется именно его.

В апаты я вернулась в прекрасном расположении духа.

– Ты что такая счастливая? Встретила Картера Вина? – спросила Зара.

Кажется, она никак его забыть не может.

– Вот еще! Тогда я бы точно не улыбалась, – засмеялась я.

Нея смущенно потупилась и сказала:

– Твой чемодан доставили.

Так вот почему Зара спрашивала про Картера. Я тут же повернулась к подруге:

– Он…?

– Доставщик.

Я выдохнула с облегчением и разочарованием. Потом посмотрела на красное платье и тут же примерила его.

– Вау! – Зара кружилась вокруг меня. – Вау! Я с тобой не пойду. В моем черном платье я рядом с тобой пропаду.

– Ничего. Я с шишкой пойду. – Я потерла себе лоб.

– Ой, точно. Болит? Ничего не видно.

– Все хорошо.

Я посмотрела на себя в зеркало. Платье сидело просто идеально, подчеркивало мою талию и покатые бедра, классно сидело на груди. Мне даже самой нравилось настолько, что я готова была в нем спать.

– А у меня вот такое! – Нея распахнула свой чемодан и достала блестящее зеленое платье.

– Такое короткое! – Открыла рот Зара.

Я переглянулась с подругой. Мне кажется, или Нея очень хочет понравится боссу? Может, ей удастся переключить его внимание на себя?

– Нея, хочешь, я тебя завтра накрашу?

– А можно? – девушка поджала губы, сдерживая улыбку.

– Конечно. У нас по плану с утра осмотр территории завода и офиса. А после займемся магией красоты, – улыбнулась я.

Попутно открыла чемодан и увидела сверху алый квадрат сложенной одежды.

У меня не было таких вещей. Это точно мой чемодан?

Вот мой блокнот. И мой любимый браслет.

Тогда что это?

Я потянула вверх и поняла, что это точно такое же платье. Из него вылетел прямоугольник.

Что это? Приглашение? На презентацию “Аскольда”!

– Что с лицом? – Зара обошла меня по кругу. – Это что, такое же платье? Ты купила два одинаковых?

Подруга совершенно не понимала, что происходит. А вот мне стало ясно, что Картер Вин не сдался. Более того, он показывает, что знает где я остановилась, кем работаю и что купила накануне.

Я не представляла этого самоуверенного мужчину в роли сыщика.Скорее всего нанял людей.

Это было жутко, неприятно, и это пугало. А еще я не могла отделаться от дурацкого чувства торжества. Я настолько запала ему в душу?

Да нет же, дурында! Он просто хочет один раз переспать и выкинуть вместе с презервативом.

Я еще раз посмотрела на себя в зеркале. Кротава нора, я этом платье просто охренна! Но теперь я не могу позволить себе его надеть.

– Забыла, что купила такое? – не унималась Зара.

Я покосилась на Нею. Могу ли я рассказать при ней, что у меня происходит? Мне так нужен совет со стороны.

– Это прислал Картер Вин, – многозначительно сказала я Заре.

Она закрыла рот рукой. Нея нахмурилась так, будто нашла ошибку в финальном проекте космолета.

– А это ты купила сама, да?

Я кивнула.

– Да он сталкер!

– Он показывает свою власть.

– Может, у вас вкусы совпали?

– Уверена, что нет. Судя по его замашкам, он выбрал бы одно из самых дорогих платьев в мире, чтобы меня покорить. Нет, цель этого платья показать не его достаток.

– Тогда что.

– Его связи. Деньгами он меня не поразил. Пробует другое.

– Слушай! – вдруг воскликнула Зара. – А ведь Гноц сам обалдел от приглашения, да еще целой команды. Это сделал Картер Вин? Обалдеть!

Точно. Вот это больше походит на правду.

Нея неуверенно добавила:

– Это мало кто знает, но Авенс уже на одиннадцатом месте лидеров рынка, а там только первая десятка. Поэтому нас туда не пригласили. Босс пытался пробиться туда последние две недели. Мы начинаем осваивать рынок Рантара, презентация Аскольда тоже здесь.

– Да, наше появление будет заявкой. Нам крайне полезно там быть. Но я не знала, что мы уже одиннадцатые. Поэтому компания хочет новый рынок?

Нея кивнула.

Я задумалась. Вот почему я ничего не знала о презентации Аскольда, хотя это касается моей сферы деятельности. Гноцу было стыдно.

– Какой Картер Вин крутой! – Зара сложила руки на груди, закружилась и шлепнулась на свою кровать, а потом простонала. – Почему это ты, а не я?

Я все еще держала красное платье.

– Хочешь надеть? – Я предложила ей примерить подготовленную для меня шкурку.

Повисла тишина.

Нея смущенно сказала:

– Если тебе не нравится…

– А можно? – Зара тут же вскочила с места.

– Можно. Нея, тут два платья. Хочешь, отдам тебе второе.

Нея покачала головой:

– Нельзя в одинаковом появлятся.

– А что? Встанете с двух сторон от босса, возьмете его под руки. Гноц столько внимания привлечет, что все захотят с ним пообщаться, чтобы понять, что такие красотки делают с ним. И наш Авенс получит на новом рынке новые связи. Там же соберутся лучшие умы Рантара.

Девочки задумались. Перед ними стоял выбор женской гордости и улучшения положения компании.

– Если Авенс успешен – мы хорошо получаем. И остаемся здесь.

Да. И я получаю гражданство за два с половиной года, а не за пять. Это будет победа.

Мне так понравилась идея, что я перестала чувствовать себя уязвленной.

– Я… Я не могу. – Нея покачала головой.

– Ты померяй!

– Стоит?

– Конечно!

Но, как оказалось, декольте платья было создано лишь для тех, кому есть туда что положить.

– Это ужасно! – девушка показалась нам и тут же принялась его снимать.

Зара стояла задумчивая, а потом сказала мне:

– Лан, твоя идея класс. Нам нельзя упускать такую возможность привлечь внимание.

– Я не надену это платье.

– Подожди. Ты же сама говорила, что рост компании для нас очень важен. Мы не будем отходить от Гноца, и Картер Вин съест свою печенку от злости. Он ни за что не рассчитывал на такой исход, когда дарил платье.

Хм…

Что же делать?

Я представила, что надела платье и встретила победный  и снисходительный взгляд Картера Вина. Тогда я сгорю со стыда.

Потом пофантазировала, как Гноцу удается заключить устные соглашения, которые дадут ход производству наших кораблей на Рантаре. Тогда я сведу клеймо в два раза быстрее.

Что же выбрать?

Глава 4

Презентация Аскольда проходила помпезно. Главный выставочный зал Рантара в центре столицы выглядел внушительно. Проекция корабля в небо заставляла проходящих мимо зевак задирать головы и снимать все на коммуникаторы. Приглашенные гости же быстрее спешили внутрь, чтобы своими глазами увидеть чудо современности.

– Вот это да! – выдохнула Зара, и я разделяла ее чувства.

Наш арендованный на четверых карт притормозил у входа. Нея выскочила первой. Она ощущала себя неловко в коротком платье. Одернула низ, натянула вверх и замерла в ожидании, пока выйдет Гноц.

Он сегодня приоделся в костюм. Надушился так, что мы всю дорогу ехали с открытыми окнами, надеясь проветрить босса до важного события. Кажется, Гноц сам понимал, что переборщил. Или был слишком занят нашими с Зарой декольте.

– Девушки, – Гендир наклонился и подал руку, чтобы помочь нам выйти.

Он уже отвесил тысячу комплиментов. Еще бы, ведь мы так расстарались ради компании.

На платье в зоне декольте было вышито “Авенс” – на одном полушарии,  “лучший” – на другом. Картер Вин, утрись!

Я вчера весь вечер на это убила. Приютский навык шитья, который я всю жизнь считала бессмысленным, наконец-таки пригодился. И я была жутко довольна собой, несмотря на все эти масляные взгляды Гноца. Ведь это была ставка на мое будущее. Маленькая, но победа. Два с половиной года вместо пяти. Можно и потерпеть.

Мы с Зарой положили руки на сгибы локтя гендира, и тот чуть не вылетел в космос от возросшей значимости. Плечи расправил, подбородок поднял, и самодовольный повел нас через вход.

Я постаралась как можно беззаботно осмотреть всех присутствующий. Картера Вина среди них не было. Не пришел?

Все взгляды тут же сосредоточились на нас. Мало того, что опоздали на пятнадцать минут, так еще и заявились таким ярким треугольником с хвостиком в виде Неи.

– Кажется, у нас получилось, – улыбаясь, тихо сказала Зара. – Все смотрят только на нас.

– Мы только начали, – так же ответила я. – Еще рано радоваться.

Гноцу мы открыто рассказали  о своем плане утром, когда осматривали место под офис. Он одобрил наш план с горящими глазами и весь день готовился. Изучал важных гостей презентации, и сейчас повел нас прямо к одному из них.

Расчет на то, что жажда победы и прорыва в работе затмит сексуальные порывы в мою сторону оказался верен. Ну, почти. Лукас Гноц все не мог насмотреться на меня и то и дело косил взглядом. Однако, перед Музолди Рудолти, крупным инвестором, излечил  косоглазие.

Музолди посмотрел сначала на нас с Зарой, потом на Гноца, а потом снова на нас.

Я никогда не ощущала себя так низко и высоко одновременно. Взгляды гостей на нас были одновременно восхищенными и сальными. Еще бы! Ведь мы с Зарой практически расписались в своей легкости поведения. Однако, стоило людям подойти ближе, как взгляд менялся: сначала становился озадаченным, потом насмешливым, а потом восхищенным. И вот тогда взгляд поднимался к нашим с Зарой глазам. В точности как у Музолди.

– В Авенсе работают смелые девушки. Моя жена говорит, что оказаться на одном мероприятии в одинаковых платьях для женщин все равно, что раскатать свою гордость.

Мы с Зарой улыбнулись и не сказали ни слова. Такова договоренность. Иначе Гноц не простит нам активности. Это победа должна быть за ним.

– Аскольд проектировали пять лучших умов нашей галактики, но без ваших инвестиций лучший корабль современности остался бы мечтой, – сказал гендир.

– Так вы только зашли. Аскольд вон там, – Музолди обернулся и показал взглядом на огромный корабль чуть дальше.

Я засмотрелась на чудо инженерии. Лукас почему-то молчал. Я посмотрела на него. Растерялся? Почему молчит?

Взгляд Музолди стал меняться. Нет-нет! Гноц сейчас все испортит. Если первый же заговоривший с нами инвестор разочарованно уйдет, можно ставить крест на Авенсе. Сейчас все следят за мельчайшими деталями нашего разговора, даже невербальными.

Я сказала:

– Фарл Вуд, Никлас Еврик, Булгар Азис, Картиль Д’еро и Роморо Коэто. Ни один из звезд проектирования не взялся за этот проект, если бы не ваши инвестиции. Ваш выбор – гарант успеха. Поэтому Аскольд и стоит за вами.

Музолди будто не воздух вдохнул, а счастье. Расцвел мгновенно.

– Я вам его покажу! – Инвестор протянул мне руку. – Позволите?

Гноц хотел сказать что-то против, но я мягко убрала руку со сгиба локтя, сделала два шага к Музолди.

Он был с планеты Инри: коренаст, словно вечно загорел и имел черные волосы и почетный возраст. На каблуках я была выше его на полголовы, но, казалось, инрианца это ничуть не смущает. Мне же, честно говоря, было некомфортно быть выше мужчины.

Я понимала, что рискую. Музолди может подумать, что я готова согревать его постель, но отказать в прогулке до Аскольда главному инвестору было бы большой ошибкой.

– Только если расскажете, как уговорили затворника Фарла Вуда взяться за проект.

Мужчина расплылся в улыбке.

– Я не могу раскрывать такие секреты. Но могу вас познакомить. Фарл здесь.

Здесь? Мой идол, на которого я равняюсь? Светило инженерии кораблестроения?

Я сейчас завизжу от восторга!

От инрианца не скрылась моя реакция, он попытался скрыть улыбку, опустив голову.

Мы дошли до Аскольда, и на несколько секунд я забыла обо всем. Я оторвалась от Музолди, я утонула в представленной схеме корабля, я трогала его фюзеляж.

– Наверное, ни один мужчина не может привести вас в такой восторг, – раздался сзади голос Музолди.

– Я могу.

Мое тело вздрогнула, пробежали мурашки. Картера Вина я узнала сразу. Напряглась, но не повернулась, ведь именно на это он рассчитывал. Покажу всем своим видом, что Аскольд мне гораздо интереснее.

– Вы знакомы с этой прелестницей, господин Вин?

Как же уважительно Музолди с ним разговаривает.

– Конечно. Я подарил Лане это платье.

Да! Попался!

Ради этого момента все и затевалось. Этого мгновения ждала моя душенька.

С легкой улыбкой я медленно развернулась. Встретилась с прямым взглядом Картера Вина, который тут же стал другим. Напряженные самодовольством мышцы лица расслабились, а его взгляд стал полон восхищения. Ему явно нравилось то, что он видит.

А уж я расстаралась. Покрыла волосы нанопластикой, нанесла изысканный макияж, а платье сидело так, словно шилось под меня.

Я  ждала, пока Картер Вин осознает свою ошибку. Однако, он так завис на мне, что просто молчал. Почему-то я была уверена, что сейчас в его голове звучит один белый шум.

– А я и не знал, что “Космострой” поддерживает Авенс! – немало удивился Музолди.

Картер Вин моргнул, словно сбрасывая оцепенение. А потом медленно стал ощупывать меня взглядом, пока не остановился на груди. Брови дернулись всего на секунду – я бы не заметила, если бы жадно не ловила реакцию.

То, как Картер потом посмотрел мне в глаза, было лучшим комплиментом моему уму. Но когда он двинулся на меня на таран, я едва не сбежала.

Рантарианец подошел вплотную ко мне, и я мгновенно ощутила себя маленькой и беззащитной. А еще словно голой под его голодным взглядом.

Я нервно облизнула губы, а он проследил взглядом за моим языком.

– Раз я подарил это платье, я его и должен снять. Выбирай: прямо здесь или в моем номере? – сказал он тихо, но так жестко, что волосы на затылке встали дыбом.

Нахал!

Я сделала шаг в сторону – он перегородил путь. Так и будет делать? Это же разорвет на лоскуты мою репутацию инженера-конструктора и сделает из меня дешевку, которую никто не будет уважать. Все будут думать, что я игрушка Картера Вина.

И это дико злило!

– Хотите свое платье? – спросила я, задрав голову.

– Очень хочу, – хрипло ответил он так, что стало ясно – рантарианец говорил совсем не о платье.

– Тогда вон оно, – я показал кивком голову на Лукаса и Зару, что нервничали, но не подступались к нам – так и стояли на расстоянии двадцати шагов.

Картер Вин посмотрел на них, повернув только голову, потом снова на меня.

– Вот мое, – сказал он и показал пальцем на меня.

“Я не твоя!” – хотелось крикнуть мне.

Я глубоко вдохнула и выдохнула. Сейчас очень важно следить за каждым своим действием и словом. От этого зависит мое будущее.

Картера Вина я не возьму нахрапом. Не возьму открытым сопротивлением. Он тут бог – это видно сразу. Все лебезят перед ним или, как минимум, относятся с большим уважением. Если я начну ходить по его эго – рантарианец не оставит от меня и атома.

Я слабая и не обладаю властью и связями. Что я могу? Только проявить ум и смекалку, хитрость и изворотливость. Разве этого мало?

– Простите, но мне нужно идти. Господин Музолди обещал познакомить меня с Фаралом Вудом.

– Он мой друг. Я вас познакомлю, – Картер Вин повернулся и оттопырил локоть, чтобы я положила на него руку. Смотрел при этом вперед, взглядом расчищая дорогу, и словно не сомневался, что я пойду с ним под ручку.

Я  посмотрела на Музолди. Он  отступил на два шага, склонив на секунду голову и тут же выпрямился.

Я окинула взглядом людей. Все с любопытством поглядывали и уважением на нас. Даже моя команда, что отсвечивала вдалека. Все своим поведением словно подтверждали, что это территория Картера Вина и никто не посмеет лезть в его дела. Даже если он сейчас варварски закинет меня на плечо и уйдет, никто его не остановит.

Пойти с ним под ручку – это поддаться ему. Я же хочу бежать от Картера Вина и его властных замашек.

Но что я же могу пройти с ним для знакомства со своим кумиром? Могу воспользоваться связями, которые дает нахождение рядом с рантарианцем?

Я, сомневаясь, медленно протянула руку к Картеру Вину.

Тот слегка повернул голову ко мне и скомандовал:

– Быстро.

Я тут же отпрянула рукой.

Со мной так нельзя!

Я ему не подстилка какая-нибудь. Не его привычные куклы, которые за деньги готовы стерпеть любое унижение. Я слишком дорого ценю свободу и себя.

Я встала ровно, дождалась, пока Картер Вин повернется ко мне, чтобы бросить вопросительно-снисходительный взгляд и спокойно сказала:

– Господин Музолди был первым.

И медленно растянула губы в улыбке, получая удовольствие от каждого своего слова. Кайфуя от своего достоинства. Я могу отказать самому Картеру Вину.

И по мгновенно сузившимся глазам я поняла, что поплачусь за это.

Но у меня нет выбора: с такими мужчинами я даже по делу под ручку не хожу. Иначе буду чувствовать себя отбросом.

Картер Вин повернулся ко мне всем корпусом, даже мыски туфель развернул. Дернул головой, будто не веря своим ушам, а потом тихо сказал:

– Ошибаешься. Я не могу быть вторым. Я во всех отношениях первый.

От тона его голоса по телу пошли мурашки. Я задрала подбородок вверх, чтобы не показать слабость.

Тут лучше не пререкаться, а как можно быстрее покинуть зону боевых действий.

Обойти по дуге или по прямой? Что там Музолди?

Побледнел весь, то и дело смотрит то на меня, то на Картера Вина и явно не знает, что делать. Один ботинок повернут к нам, другой в сторону побега.

Не покажу слабость.

Я пошла по прямой к Музолди, но когда поравнялась с Картером, он схватил меня за руку.

– Ты понимаешь,  что я могу потопить Авенс одним звонком?  – спросил он, идеально контролируя тон своего голоса.

Все, что выдало мою реакцию – это широко распахнувшиеся глаза. Я

вдохнула полной грудью и сказала, не глядя на рантарианца:

– Из-за собственной неудачи топить конкурента? Мощно!

Рука, которой Картер держал меня, конвульсивно дернулась – это все, как он проявил реакцию. Но по-прежнему меня держал.

– У меня нет конкурентов ни в сфере бизнеса, ни в личной жизни. Я лучший, – подчеркнул рантарианец.

Самомнение до небес! Или это комплексы?

Я повернула к нему голову, посмотрела в темные глаза и сказала:

– Представляете, а я о вас даже не знала.

Рантарианец моргнул, будто не думал, что есть хоть одно создание в галактике, которое о нем не слышало.

– Я прощу тебе этот маленький недостаток.

– Великодушно, но не стоит.  Мне неинтересно. Отпустите мою руку, – сказала я и посмотрела на хватку, а потом на Картера Вина.

– Будет интересно. – Рука рантарианца сжалась сильнее.

Я поняла, что еще чуть-чуть и он просто утащит меня с презентации. Нужно срочно что-то делать.

– Ай, больно! – громко воскликнула я, и Картер тут же отпустил, нахмурившись.

– Прости, не рассчитал силу.

Надо сматываться от него прямо сейчас.

Я попыталась найти взглядом Музолди, но его будто унесло в невесомость. Сбежал? Не захотел наживать себе проблем, когда увидел, что рантарианец хочет меня заполучить?

Кротова нора! А как же знакомство с моим кумиром?

И тут я увидела Фарала Вуда, беседующего с пожилой рантарианкой и с любопытством поглядывающего в нашу сторону.

Что ж, раз Музолди спрятался, я сама познакомлю себя со звездой проектирования.

Я пошла к Фаралу Вуду, готовая ко всему. Спиной я ощущала взгляд голодного и злого хищника. Но я так и не успела подойти к идолу – свет в зале погас, а рядом с Аскольдом появились пять фигур инженеров, спроектировавших судно. В том числе проекция Фарала Вуда.

Сначала заговорил именно его аватар, рассказывая об этапах работы над Аскольдом. Дальше каждый из пятерки поделился интересными фактами и работой над ошибками.

Стоя в полной темноте, я остро ощущала близость Картера Вина. Он стоял прямо за мной. Я то и дело покрывалась мурашками, поэтому обняла себя, стараясь сосредоточиться на информации.

– Космос бороздят множество суден, – услышала я тихий голос рантарианца у уха.

К чему это он?

Промолчу.

– Маленькие и большие, грузовые и пассажирские, военные и гражданские, – продолжил он.

Что он этим хочет сказать?

– Я имею возможность купить их все. Нужно просто узнать цену. Твою я тоже узнаю.

Ощущение, что он за спиной,  исчезло. Я закрыла глаза, вдохнула, выдохнула и открыла их вновь.

Картер Вин еще не знает, что не все во вселенной покупается.

В голову пришла мысль про клеймо сироты. Что, если он узнает о нем? Что, если поймет, что больше всего на свете я хочу его свести? Готова ли я буду согласиться на такую цену?

Ответ пришел тут же – нет.

Раззадороенный хищник порвет на куски свою добычу, которая яростно сопротивлялась. От меня ничего не останется. И какой тогда толк от сведенного клейма?

Свет включился. Картера Вина не было рядом. Моего кумира тоже. Зато был Лукас Гноц и Зара, которые тут же подошли.

Гендир недовольно посмотрел на меня:

– Что происходит между тобой и Картером Вином?

– Ничего.

– Но я видел…

– Какой бы мужчина галактики меня не захотел, если я того не желаю, ничего  не будет, – ответила я, глядя прямо в глаза Гноцу.

Это был мой ответ и ему тоже.

Я сама буду решать с кем быть. Остальные – идите в кротову нору!

Глава 5

Эмоциональные встречи не смогли лишить меня удовольствия от изучения Аскольда. Приют научил меня подавлять эмоции и не упускать возможности. Поэтому я сосредоточилась на новейшем корабле и с интересом изучала представленную схему.

Весь смак был в том, что здесь показывали все детали, ничего не скрывая. Не боясь, что конкуренты возьмут идеи. Наоборот – отдавая их народу.

Когда галактическое правительство делало этот заказ, она рассчитывала не только получить новейшее судно, но и подтолкнуть развитие кораблестроения еще дальше.

Еще бы! Четыре инженера-конструктора были из разных фирм первой пятерки лидеров рынка, а пятый – гений затворник. Получилась бомба! Но бомба не для всех. Из-за больших кресел, подходящих рантарианцам, количество пассажирских мест сильно уменьшилось. А это означало резкое повышение цены.

Аскольд не для всех – словно подчеркивали они. И это меня расстроило.

Как же обычный народ? Цены на межпланетные рейсы высоки, а уж на межгалактические – просто невероятны.

Чем больше я изучала Аскольд, тем сильнее расстраивалась. Здесь все было сделано для элиты. А это значило, что технологии увидят только такие, как Картер Вин и Гноц. Хотя, насчет последнего сомневаюсь.

– Как вам? – неожиданно спросили позади.

Я развернулась и увидела Фарала Вуда, своего кумира.

– Заметил, вы сильно хмуритесь. Не нравится Аскольд?

Я хотела рассыпаться в приветствии и восторге, но поняла, что тем самым только потрачу прекрасный шанс поговорить с великим. Поэтому, откинув церемонии, я сразу ответила на его вопрос:

– Очень нравится. Жалко, что обычные пассажиры не почувствуют ни удобство кресел, ни инновационный дышащий материал, ни воспользуются панелью управления и не увидят, что туалет на корабле может быть таким удобным.

Фарал кивал в такт моим словам.

– Меня тоже это смущало. Я долго думал, соглашаться на проект или нет. Но мне обещали, что цены будут доступными.

Я скупо улыбнулась. Мы оба сейчас понимали, что ни одна компания не будет работать себе в убыток.

– Думаю, даже обычные рантарианцы никогда не узнают, что такое чудо Аскольда. Не посмотрят в стекло на светило, не боясь опалить глаза. Не подышат воздухом из системы очистки Диркет. А ведь могли бы, расположи кресла по-иному.

– Совет директоров настаивал, что рантарианцам нужны широкие проходы. И что они не могут находится так близко друг от друга.

Я задумалась: это вопрос удобства или необходимость? Если второе, то все билеты на рантарские корабли должны стоить очень дорого. И на этом рынке можно занять нишу, только если взять взять бюджетный сегмент.

Нужно поговорить с несколькими рантарианцами. Чем больше, тем лучше. Узнать у них про личное пространство. Понаблюдать за ними. Все это просто необходимо знать, чтобы запустить на Рантаре завод и начать выпускать корабли для их рынка.

Неожиданно Фарал поделился выводом:

– Знаете, я заметил, что рантарианцам важно только то, что происходит перед их носом. А вот на тылы они обращают досадно мало внимания.

И ушел, оставив меня думать над его словами.

Мой кумир никогда не говорил ничего просто так. Праздные беседы – не для него. Интересно, чтобы это все значило?

В апаты я вернулась в раздумьях. Удивительно, но Гноц тоже молчал. Зара причитала:

– Похоже, ничего не получилось. Как только Картер Вин подошел к тебе, все стали обходить нас стороной. Он словно повесил на тебе табличку “Не подходи, убью”, и на нас она тоже распространяется. Как теперь быть? Весь план полетел в черную дыру.

Я была согласна с Зарой, но не собиралась сдаваться.

– Ничего. Главное, мы засветились. Теперь с нами будут считаться. Как минимум – нас выслушают инвесторы, когда мы придем к ним с предложением.

– А оно у нас есть?

– Пока нет. Но у меня есть несколько идей. Нам с тобой завтра нужно поехать в самое популярное место, где есть скопление рантарианцев и последить за их поведением. Если мы сделаем проект судно, отвечающее потребностям жителей этой планеты, мы сорвем куш.

– Но здесь полно кораблей.

– Полно, но все они для обеспеченных граждан. Хочу подтвердить теорию, что ниша эконом на Рантаре свободна.

– Чтобы была свободна целая ниша? Какие-то сказки.

– А мне кажется, реальность.  Из-за комплекции  рантарианцев и зашоренности верхушки, кто занимается кораблестроением, такая возможность есть.

– Тогда это будет настоящая возможность! Когда начинаем?

– Завтра. Приготовь удобную одежду.

На следующее утро вся команда вместе с Гонцем отправилась обживать офис, а мы с Зарой – на добычу информации. Лукас раскритиковал в нашу идею, но отпустил.

Поспрашивав у рантарианок на ресепшене апат, мы получили адрес места, которое кишит от народа. Вызвав карт, мы вышли у высоких зданий в деловом районе города.

“Космострой” – светилось на самом высоком небоскребе.

Мимо сновали толпы рантарианцев. Нам не соврали про место, но не предупредили, что здесь расположено здание, в котором работает Картер Вин. Его я хотела видеть меньше всего.

Прямо к входу спланировал дорогущий частный карт. К нему тут же подбежали рантарианки в костюмах и выстроились в две шеренги. В руках у каждой планшет, а на лицах готовность докладывать.

Картер Вин вышел из карта и стремительно пошел вперед, а девушки одна за другой догоняли, что-то говорили и буквально отбегали в сторону.

Я смотрела в спину рантарианца, пока он не скрылся.

– Жалеешь, что отказала такому крутому мужику?

– Ни секунды.

Я отвернулась, чтобы заняться исследованием, но не успела сосредоточиться на наблюдении, как передо мной встала одна из тех девушек в форме.

– Господин Картер Вин приглашает вас пройти к нему в офис, – сказала она.

Я посмотрела на секретаршу рантарианца и спросила:

– Быстро?

– Что, простите? – девушка растерянно моргнула.

– Быстро пройти?

Секретарша отвела взгляд в сторону, судорожно соображая. Я же едва сдерживалась, чтобы не высказать все, что я думаю о подходе Картера Вина к знакомствам.

– Н-нет, – запнувшись, все-таки ответила она.

– Тогда не пойду. Можете так ему и передать, – я улыбнулась одними губами, и развернулась к ней спиной.

Не хочу иметь дело ни с ним, ни с его подчиненными. Но как он узнал, что я здесь? Ведь даже не обернулся.

Рантарианка отошла в сторону и с кем-то тихо заговорила по переговорному устройству в ухе. Зара все это время наблюдала за мной с круглыми глазами и взглядом “ты сумасшедшая”.

Секретарша закончила разговор и снова подошла ко мне:

– Господин Вин хочет показать вам Эру-7000. У него на это всего полчаса.

Припоминаю. Сцена в ресторане перед отлетом случилась как раз из-за инженера-конструктора этого корабля, его отца и рантарианца.

Теперь он хочет обелить себя? Думает, я не вешаюсь на него из-за того инцидента.

В этом, конечно, тоже есть зерно истины. Но основная  причина в том, что Картеру Вину нужно взять сотню уроков по поведению с женщинами. В этом он настоящий лузер, а не первый.

Секретарша ждала ответа. Нужно сделать так, чтобы отбить охоту приставать ко мне. Я сказала:

– Уже бегу.

Зара дернулась, но я подмигнула ей и развернулась спиной к секретарше. Стала наблюдать за рантарианцами. Достала планшет. Начала делать заметки.

– Простите, – обратилась ко мне помощница рантарианца. – Вы идете? Осталось двадцать восемь минут. Время нашего главы безумно дорого.

Казалось, Зара боялась дышать. Смотрела на меня так, словно я сошла с ума.

Я же ответила:

– Конечно. Я очень тороплюсь посмотреть с уважаемым главой холдинга “Космострой” корабль. Это такая честь для меня.

И дальше стала наблюдать и делать заметки. Секретарши хватило еще на пять минут, после чего она отошла в сторону и снова связалась с кем-то.

– Может, сходим? – шепотом спросила Зара.

– Иди.

Подруга предложила следующее:

– Тогда уйдем?

– Я не сбегу.

В этот момент я заметила две интересности: отца инженера-конструктора Эры-7000 и вереницу секретарш с корзинами цветов. И если первый стоял в стороне молча наблюдал за нами, то вторые шли прямо ко мне.

– Вау! – воскликнула Зара.

– Какая банальщина, – прошептала я.

И когда одну за одной корзину поставили рядом с нами, я окончательно поняла, что статистику тут не соберешь при всем желании. Придется менять место наблюдения.

– Господин Вин передал вам эти цветы и подарок, – одна из рантарианток протянула мне коробку с новейшим коммуникатором, который стоял как скромные апаты на окраине моего города.

Все это вызвало во мне прилив такого смеха и возмущения, что я не сразу нашлась, что сказать.

Картер Вин пошел по шаблонам? Ничего больше в голову не пришло?

– Ваш глава что, первый раз пытается за девушкой ухаживать? – спросила я.

Секретарша оскорбилась, посмотрела на меня так, словно я была неблагодарной дрянью.

– Любая была бы счастлива оказаться на вашем месте, – все же уважительно сказала она.

– Чувствуя себя статуей, которой приносят подношения? – я с сомнением посмотрела под ноги на красивые корзины.

Жалко растения, конечно. Они-то ни в чем не виноваты. Зато выручку цветочнику сделали с самого утра.

Одна из рантарианок до сих пор протягивала мне коммуникатор.

– Передайте господину Вину, чтобы он не тратил свое драгоценное время и силы.

Я видела, как отец инженера Эры медленно приближается к нам, но не придала этому большого значения. А потом упустила его из виду и вздрогнула только тогда, когда что-то уткнулось мне в спину, а пожилой голос крикнул:

– Я пристрелю ее, если Картер Вин сейчас же не примет меня!

Галактическая тьма, вот это я влипла. Меня же сейчас ни за что убьют.

Холод прошелся от макушки до пят и обратно.

Если этот мужчина еще и схватит меня, то я снова впаду в ступор. Даже говорить не смогу! Нужно срочно успеть себя защитить.

Зара переминалась рядом, не зная, что делать, но не сбежала. Секретари разделились на тех, кто взяли нас в кольцо, а кто вызывал стражей.

Я обратилась к мужчине позади:

– Вы… Вы ошибаетесь! Я Картеру Вину никто. Он ради меня и пальцем не пошевелит.

– То-то я смотрю, цветы к ногам, подарки. Не держи меня за дурака!

– Нет, я серьезно. Я ничего для него не значу. Вы же видите, что он цветы через секретарей дарит. Когда мужчине интересна женщина, он делает это сам. Верно?

И тут мужчина обхватил меня сзади за шею.

Все.

Теперь я не смогу защищаться. Это провал!

– Я не его девушка, – едва смогла прошептать я.

– Эта высшая степень интереса для такого робота, как он, – сказал мне мужчина. – Простите, но я вас использую.

Звучало ужасно. Он говорил даже не о привязанности, а об интересе.  Разница огромна. Я не хочу быть с бездушной машиной. Я не хочу, чтобы меня готовы были убить, лишь бы с этой машиной поговорить.

Зара закричала в панике:

– Отпустите ее! Сейчас же! Что вы делаете?

А я не могла и слова сказать, пошевелиться тоже. Чертово клеймо совсем сковало мое тело!

– Ведите меня к этому космическому деспоту! Я добьюсь справедливости для своего сына, – оглушил меня на правое ухо мужчина.

Холодный ствол лазерного пистолета упирался мне прямо в позвоночник. Одно резкое движение, и все было напрасно: столько лет терпения и труда, когда я засовывала свой язык и желания поглубже. И все из-за знакомства с одним рантарианцем.

Черная дыра его побери!

Неожиданно мужчина в черном появился из ниоткуда и дернул меня в сторону. В это же время кто-то напал на нападавшего.

Я очутилась на земле в один миг. Кто-то большой прикрыл меня собой. Вокруг разразилась какофония звуков схватки, криков и лазерных выстрелов.

Неужели, Картер Вин накрыл меня собой?

Очень быстро все смолкло. Мой живой купол встал и подал руку. Я же испытала огромное разочарование. Не он. Наемник.

Я даже не достойна, чтобы его космическое великолепие спустилось и защитило меня само. Это так разозлило меня, что я не сразу отреагировала на вопрос подскочившей Зары:

– Как ты? Лана, Как ты?

– Нормально.

Я наблюдало, как наемники скрутили нападавшего и повели в сторону черного бронированного карта.

– Пройдемте, – один из двоих наемников обратился ко мне.

Эти двое остались рядом со мной, то ли как охрана, то ли как конвой.

– Куда?

– В господину Картеру Вину.

Я фуркнула про себя.

– Идем! – решительно кивнула.

Я хочу сказать кое-что их руководителю.

Отряхнувшись, я посмотрела на растерянную Зару и кивнула в сторону небоскреба.

– Уверена? – тихо спросила она.

– Как никогда.

Наша процессия была невероятной. Мы с Зарой, по бокам двое наемников, а позади вереница секретарш с корзинами цветов в руках, которые они не смогли оставить на улице.

Роскошь интерьера внутри буквально кричала о деньгах компании. Лифт сверкал чистотой, расслаблял приятной мелодией и поднимал абсолютно бесшумно нас с наемниками – остальные не влезли.

Когда двери лифта открылись, стало понятно, что весь этаж был во владениях Картера Вина. Нас встречал ресепшн с секретарей. Несколько наемников стояли в разных сторонах приемного холла. Мягкие диваны с кофейными столиками должны были скрасить минуты ожидания.

– У господина Вина осталось двенадцать минут, – обратилась ко мне секретарша.

Небесное светило! С ума сойти.

– Я справлюсь за минуту.

– Прошу за мной, – девушка провела нас через холл, а у больших дверей повернулась к Заре и наемникам: – Вас я попрошу подождать здесь.

Идти одной? Что ж, хорошо.

От злости я даже быстрее обычного вышла из оцепенения клейма.

Двери открылись. В кресле, словно на троне, сидел Картер Вин.

Смотрел он на меня нечитаемым взглядом.

– Не пострадала? – спросил он.

– Нет, – я прошла шагов двадцать, прежде чем встала перед его столом.

Рантарианец встал, и я едва удержалась, чтобы не вернуться на десять шагов назад, в середину кабинета.

Обходя стол, он сказал:

– Значит, мои ребята справились.

– Твои ребята – да. Ты – нет.

Картер Вин застыл на полушаге. Повернул голову так, словно не разобрал и хотел услышать еще.

– Что?

– Хочу попросить вас об услуге.

Рантарианец чуть подался назад и снисходительно посмотрел на меня:

– Какой?

– Отстаньте от меня. Оставьте в покое.

Взгляд мужчины стал тяжелым.

– Что тебе не понравилось? Цветы или коммуникатор? Или ты испугалась из-за ситуации? Такого больше не повторится. Я сделал ошибку, когда отпустил его в тот раз. Теперь он сядет.

– Если бы не ваши неуклюжие попытки подкатить, он бы не принял меня за вашу девушку.

Рантарианец сузил глаза. Ему явно не понравились мои слова. Но то ли еще будет! Я пришла высказать все.

– Я доказал, что могу отразить любую опасность.

– Не ты. Наемники.

– Это мои люди. Они теперь всегда будут защищать тебя.

Что?!

– Картер Вин, это не они должны были спасти меня, а ты. Ведь это я тебе нравлюсь, не так ли? Не им.

– Им нравятся мои деньги. Я купил защиту. Пока я спустился, потерял бы время.

– Потерял время в смысле “мог не успеть спасти” или “мог заработать больше, чем потратил на защиту?”.

Картер Вин сжал челюсти.

– Похоже, второе. Невероятно! Поразительно. Как с таким подходом ты еще живой ходишь? Ни один наемник не спасет от шпильки в лоб от любимой женщины. Хотя, о чем я? У тебя нет любимых. Есть объект интереса, который ты завоевываешь ресурсами. Деньгами, нанятым персоналом, связями. А самому слабо? Или боишься, что без денег не интересен?

Глаза Картера Вина распахнулись, а потом превратились в две гневные щели.

– Что ты сказала?

– Сказала, что настоящие мужчины начинают знакомство с вопросов о женщине, а потом рассказывают о себе. А не показывают какие они богатые. Я уже знаю о том, что ты купаешься в деньгах, твой друг – Фарал Вуд, что перед тобой склоняются мужчины и женщины, но ничего не знаю о тебе.

Рантарианец выглядел безумно напряженным, но голос контролировал до спокойного тона:

– Значит, ты никогда в жизни не имела дел с настоящими мужчинам. Те, кто трезвонил тебе в уши о себе любимом, больше ничего предложить не могли.

– А мне много и не надо. Думаешь, можешь все купить? – громко спросила я.

– У всего есть своя цена. У тебя тоже.

Картер Вин в мгновение оказался рядом и рывком прижал к себе. В его глазах плескалась темная злость. А меня от шеи пронзило ощущение, словно мама-собака взяла своего щенка за загривок – тело сковало.

Картер держал меня так крепко, что не вырваться, даже если бы я смогла. Видно, что для него это не составляет большого труда. Еще бы! Он выше меня на две головы и крупнее в три раза.

– Я не только богатый. Я еще и сильный, – заявил он.

Мне было сложно говорить, но если я буду молчать, чем все закончится? Подумает ли он, что я так с ним флиртую?

Ненавижу это клеймо. Ненавижу приют. Ненавижу тех, кто считает, что со мной можно силой.

Я замерла, не в силах двигаться. Смотрела на галстук на груди рантарианца. Удивительно, но обоняние работало на всю и транслировало в мозг, что от него очень приятно пахнет.

Запах, который теперь у меня будет ассоциироваться с захватом.

Мне нужно что-то сказать, иначе он подумает, что я сдалась. И пусть все мышцы словно отказали, я кое-как смогла пошевелить языком:

– Все время твердишь только о себе…

Хватка едва ослабла, но не так, что я смогла бы выбраться, имей такую возможность. Его запах действовал на мои рецепторы очень странно. Скованность потихоньку отпускало. В голову пришла мысль, что быть в руках Картера подобно тому, как стоять на краю скалы – волнительно и очень опасно.

Неужели, меня быстрее отпускает из-за того, что я считаю его физически привлекательным?

– Я презентую себя, – сказал он.

Я чувствовала, что Картер пытается поймать мой взгляд.

– Отношения – это не деловая сделка. Отпусти, – прошептала я, по прежнему глядя на галстук.

– А если не отпущу? – Картер наклонился ко мне, втянул воздух у виска.

Меня бросило в приятную дрожь.

Это просто инстинкты. Ничего большего. С таким мужчиной связываться нельзя. Ноги потом не унесу.

Но что делать, если он держит так крепко, что не вырваться? Еще это дурацкое рабское клеймо из приюта. Как быть?

Нужно использовать язык, раз оцепенение проходит быстро:

– И что? Ты сильнее. Это факт. Дальше что? – Я подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза рантарианцу, нанесла контрудар: – Завалишь меня на стол, сорвешь одежду и получишь свое?

Я рисковала, ставя на его гордость. Все могло закончится очень плачевно, но я больше не знала, что делать.

Картер моргнул и пытливо впился в меня взглядом:

– Звучит горячо.

– А дальше? Получишь тело. Душу тебе с таким подходом не получить никогда.

Картер едва заметно дернулся, а потом медленно меня отпустил. Отошел к своему столу, развернулся ко мне спиной.

Неужели, я задела за живое? Не удивительно! Даже те женщины, что вешаются на него, вряд ли открывают душу богатому роботу.

Я попробовала двинуться. Получилось легко.

Я молча вышла из кабинета Картера Вина. За мной тут же пристроились два наемника.

– Не стоит, – сказала им я, остановившись.

Снова пошла. Они за мной.

И что теперь? Я под конвоем?

– Оставьте, – раздалась команда из кабинета.

Наемники тут же выполнили приказ.

Где Зара? Еще не хватало ее потерять.

– Лана! – подруга тут же поднялась с дивана в углу.

Подошла ближе и спросила:

– В порядке?

– Теперь да.

Из кабинета Картера Вина раздался рык и звук ломаемой мебели.

Зара округлила глаза:

– А вот он, кажется, нет.

Не понравились мои слова? Не нужно было ко мне приставать. Я – приютская, простая и прямая. Что думаю – то и говорю.

Не хочешь слышать правду – не переходи мне дорогу.

Глава 6

Сбор данных мы проводили до вечера, и первую половину дня отработали у здания “Космостроя”. Принципиально.

Зара постоянно спрашивала:

– Все нормально? Может, пойдем отсюда?

На что я отвечала:

– Ни за что.

И старалась не смотреть на здание, в котором громил офис рантарианец.

Это, правда, одно из самых популярных мест, которое я видела.

С ближайшего торгового центра выходили женщины с покупками, с делового центра – офисные работники и их клиенты, а с переходов поднимались наверх пассажиры подземки.

И я ни за что не покажу слабость, сбегая отсюда. Пусть Картер Вин знает, что я его не боюсь.

– Смотри, они все держатся на расстоянии друг от друга, даже в толпе, – отметила Зара. – Похоже, кресла придется располагать так же, как на Аскольде.

Я припомнила слова Фарала Вуда. Если бы не они, я могла бы не обратить внимание на одну важную деталь.

– Только когда двигаются в одном направлении. Посмотри, вон там две компании стоят почти спиной к спине, при этом явно незнакомы.

Зара присмотрелась.

– Точно. Получается, рантарианцам важно расстояние, когда они его видят?

– Может быть. Еще не поняла.

Мы делали заметки до самого вечера. Побывали в трех разных местах, чтобы собрать информацию о поведении разных возрастных групп, начиная с детей и заканчивая стариками.

– Заметила? – спросила я у Зары.

– Что?

– Дети и старики подпускают к себе в боковые зоны, остальные – нет.

Подруга присмотрелась и воскликнула:

– Точно. Есть такое.

– Если так, то мы могли бы этим воспользоваться. Например, посадить их по возрастным группам.

– Родители хотят летать со своими детьми, чтобы за ними присматривать.

– А если сделать так, что за ними будут присматривать? И развлекать? Как в детском центре? Дадут занятие, займут ум. Конечно, здесь не берем в расчет совсем малышей.

– Не знаю. Согласятся ли на это?

– Рантарианцы много работают. Посмотри, один взрослый часто присматривает за группой детей на игровой площадке. Им знакома эта модель.

– А что делать с теми, кому еще или уже не интересны игры?

– Подростки и малыши могут лететь семьями. Мы можем объединить кресла в группы.

– Но это ущемляет интересы одиночек.

– А вот для этого сделаем вип-места. Они будут дороже. Но основная ставка будет на семьи. Пожилые рантарианцы тоже будут использовать возможность летать и говорить. Посмотри, старики всегда сбиваются в кучки и с удовольствием болтают.

Зара засомневалась:

– Подожди. Тут есть много слабых мест. Вот сделаешь три ряда для пожилых, а билеты купит только двое.

– Да, такое может быть. И продать эти места как детские нельзя, две возрастные группы будут мешать друг другу, – задумалась я.

Зара достала планшет и нашла статистику полетов пожилых на Рантаре:

– Посмотри. Всего один процент пожилых покупают билеты на космолеты.

– Потому что билеты дорого стоят.

– Тогда нам нужна будет рекламная кампания. Затратно. У нас нет таких средств.

– Согласна. Нужно либо придумать вариант бесплатной рекламы, либо колдовать с креслами. Может, сделать их подвижными? Менять положение?

– Это ведет к быстрой износке. А сколько времени потратят стюарды, пока будут переставлять кресла перед полетом? Часы простоя в космопорте стоят тоже немало.

– Ты права. А если это автоматизировать?

Зара задумалась:

– Нужно прикинуть затраты. Но мне кажется, что мы идем по сложному пути.

– Может, мы просто еще не увидели легкого. Начнем работать с тем, что есть, и он всплывет. Давай вернемся и устроим с командой мозговой штурм.

Ребят мы застали поздно вечером в офисе. Измученные, не привыкшие к физической работе умы Авенса, переставляли огромные рабочие столы к выходу.

– Ого, на Рантаре нет ничего маленького? – Зара подошла к высокому столу и стулу.

Чтобы сесть, ей пришлось на него взобраться. Теперь у нее свешивались ножки, как у маленькой.

Я наклонилась под сидение проверить настройки:

– Это самая низкая высота.

Да-а-а, сидеть на таких стульях даже для души несолидно, не то, что для клиентов и инвесторов, которые заглянут в офис. Хотя, Гноцу можно оставить его пьедестал. Я бы хотела посмотреть, как он болтает ножками.

Я заглянула в кабинет босса и с разочарованием выдохнула. Пусто.

Впервые хотела его увидеть.

Нея выглядела очень виноватой, когда подошла:

– Я не посмотрела на размеры, когда оформляла заказ. Оказывается, стандарт – это для рантарианцев. А нам вот так.

– А где босс?

– Ругается с мебельной компанией. Те согласны на возврат, но только если мы осуществим доставку до склада своими силами.

– На Рантаре проблема заказать грузовую доставку? – уточнила я.

– Проблема в деньгах. – Потупилась Нея. – Если боссу не удастся договориться, то мне придется платить за ошибку.

В этот момент Лукас Гноц зашел в помещение, пнул стол и сказал:

– Ни в какую.

У Неи задрожал подбородок.

Я спросила:

– Во сколько выйдет доставка до их склада?

– Треть моей зарплаты, – всхлипнула Нея.

Я посмотрела на команду. Половина сочувственно смотрела на секретаршу, часть прятала глаза, а часть ковырялась в коммуникаторе.

– Ребята, – обратилась я ко всем. – Конечно, Нея может все оплатить и лишиться трети зарплаты. Да, это ее ошибка. Но в этой ситуации мог оказаться каждый из нас. Мы на новой планете, в стрессовых условиях, среди другой расы. Это трудно – быть идеальными во всем.

– Почему бы Авенсу не взять на себя издержки? – громко спросил Ешик.

Все закивали.

Лукас Гноц едва заметно отрицательно мотнул головой. Понятно. Все повесят на Нею.

– Начинать с ошибки на новом месте – это уже уйти в репутационный минус, – сказала я. – Мы – команда. Это семья, которая должна делить победы и поражения. Это наше первое испытание, и то, как мы его пройдем, зависит только от нас. Общие трудности сплочают. Для Неи это сумма – треть зарплаты, но нас двадцать четыре.  Вместе с господином Гноцем – двадцать пять. Для нас это будет равносильно обеду в недорогой закусочной. Кто согласен участвовать, поднимите руку. Кто нет – без обид, положение у всех разное. Мы разделим сумму среди  тех, кто поднял руки.

Я подняла первая. Следом Зара. И так один за другим поднялись двадцать рук.

Я посмотрела на гендира, который, почему-то, своей не поднял.

– Конечно, я готов, – кивнул он и махнул рукой.

–Двадцать один. Отлично.

Четверо не стали участвовать. Двое предсказуемо – те еще жмоты по жизни, которые новую одежду покупают только тогда, когда старая разлагается на них. А вот двое были сюрпризом.

Как показывал мой жизненный опыт, эти четверо еще себя проявят с плохой стороны. И кто знает, каким составом наша команда дойдет до конца.

Была бы я начальницей – взяла бы эту четверку на карандаш. Но Лукас Гноц почему-то подошел к каждому из них и потрепал по плечу. Даже женщин.

Нея разревелась и бросилась благодарить меня, а потом каждого, кто согласился ей помочь.

– Да ладно. Брось. Ничего такого. Не велика сумма, – послышалось от смущенных коллег.

Но самое главное сказал Ешик:

– Нейка, не сопливь. Мы команда. Если с доставкой не можем справиться, то что говорить о запуске производства на Рантаре?

Верно! Именно на таких мелочах и проверяется коллектив. Одного не понимаю – чего хочет добиться Гноц, поддерживая одиночек?

Мы быстро скинулись на решение проблемы, а потом мы с Зарой собрали всех на мозговой штурм. И разразились такие споры, что мебель отправились обратно на склад практически незамеченными. Мы осознали, что у нас умыкнули последние два стола только тогда, когда нас с них сдвинули на пол.

Разошлись мы далеко за полночь с кучей идей и пониманием необходимости понаблюдать за рантарианцами в общественном транспорте. Эта почетная миссия снова легла на наши с Зарой  плечи, как самых общительных и внимательных к обществу из команды.

А когда я была против интересных вылазок? После стен приюта свобода передвижения для меня значило очень многое.

В эту ночь мне приснился Картер Вин. Он кидал к моим ногам корзины с цветами, а когда я не впечатлилась, поджег их, поймав меня в ловушку.

Я проснулась в холодном поту. Ну и страсти же мне снятся!

Думала, не усну, но быстро провалилась в сон. В нем рантарианец ходил со мной за ручку, пел песни, делал мне массаж ног, расчесывал волосы и готовил. А потом долго и нежно любил в кровати.

Я проснулась в горячке.

Да кротова нора! Что такое? Везде это Картер Вин.

И даже в подземке, когда мы с Зарой вошли в скоростной поезд, я увидела на экране рантарианца, открывающего новую станцию метро. Всюду он!

– Не жалеешь? – спросила Зара, видя, куда я смотрю. – Красив, богат, холост.

– Нет, – я отвернулась от экрана. – Он не для меня, а я не для него.

Зара начала дергать меня за рукав.

– Что? – я повернулась и посмотрела на девушку.

Та во все глаза пялилась на рекламный экран.

Я перевела взгляд и открыла рот от удивления.

На экране была я: в красном платье с надписью на груди “Авенс лучший” я с открытым ртом смотрела на Аскольд, как на чудо света. Трогала фюзеляж, вдыхала запах внутри салона и закрывала глаза, садясь в кресло.

Это были кадры с презентации, о чем и гласила надпись внизу. И, кротова нора, они не врали. Вот только я разрешения на свое использование не давала!

– О-бал-деть! – громким шепотом воскликнула Зара, снимая ролик на коммуникатор.

А у меня слов не было. Ни цензурных, ни матных. Сплошной белый  шум в голове и осознание того, что из моего искреннего восхищения сделали рекламу.

Нет. Не только рекламу. Еще втоптали Авенс в грязь, ведь я в красном платье с кричащей надписью просто олицетворяла восторг и поклонение кораблю коллаборации четырех фирм и одного отщепенца-гения. Тем самым ставила Авенс на колени перед конкурентами.

Мое оружие, в которое я превратила подаренное платье, Картер Вин использовал против меня.

– Я его засужу, – процедила я сквозь зубы.

Зазвонил коммуникатор. Это был Гноц.

– Не хочу отвечать, – я посмотрела на Зару.

– Похоже, нам нужно вернуться в офис.  Я засняла, если они еще не в курсе. Свяжемся с юристами. Мы еще ему покажем, Лан. Не переживай.

Коммуникатор все звонил.

– Надо брать, – тяжело вздохнула я.

Даже если Лукас Гноц еще не знает, придется принести ему плохие новости. Но когда я ответила на звонок, то сразу поняла, что он в курсе дел.

– В офис! Быстро!

Через полчаса я сидела в новом кабинете шефа и старалась не слушать ор, который исходил из него.

– Я думал, смогу оставить филиал на тебя! – кричал он.

На меня? Да я недавно стажировку  окончила. В команде гораздо больше компетентных в управлении лиц. Я, вообще-то, корабли проектировать люблю, а не организовывать работу.

Или это он для красного словца?

Лукас Гноц продолжал орать:

– У меня всего две недели командировки, и что я получаю? Еще до встреч с инвесторами нас втоптали в грязь.  И все почему? Потому что некоторые не могут сдерживать эмоций!

Это он про меня? Ха! Замечательно.

Картер Вин – беспринципный богач, гендир сам одобрил план с платьями и был доволен эффектом, и что в итоге? Виновата я?

Отлично! Просто шикарно.

Как собирать почести – так все вместе, а как получать люлей – так держите крепче, не обляпайтесь.

Хорошо, хоть поносит не при всех.

– Что плохого в том,  что я восхищаюсь Аскольдом? Да там все ходили с открытыми ртами, даже инвесторы.

– Да, только не они сейчас светят декольте на всех экранах галактики! – Лукас так наклонился надо мной, что брызнул слюной на лицо.

– А вот это вас не возмущает? – я вытерла влагу, старясь дышать глубоко и медленно.

Надо продержаться. Два с половиной года вместо пяти, и я сведу клеймо.

– Очень возмущает! – Гноц выразительно посмотрел на мою грудь, и я сложила руки на груди.

– Вам не кажется, что надо винить не меня, а Космострой? Он использует меня без моего согласия. Сделал из меня рекламную модель.

Лукас Гноц наклонился ко мне, глядя красными от злости глазами:

– Так ты сама все это и состряпала! Хочешь послушать наших юристов?

– Очень! – крикнула я, выходя из себя.

Ненавидела когда на меня орали. Ненавидела, когда обвиняли  ни за что. Ненавидела, когда перекладывали всю вину на меня.

Лукас Гноц спроектировал экран связи с коммуникатора на стену. На звонок тут же ответили. Юридический отдел сидел полным составом за большим столом, и я тут же встала прямо, ощущая на себе изучающие взгляды.

– Мы уже начали разбираться в ситуации, – сказал глава юридического отдела. – Но случай сложный. Во-первых, Космострой подписал в рекламном ролике, что это реальные кадры с презентации Аскольда. И это неоспоримый факт. Во-вторых, в межгалактическом кодексе есть пункты, которые разрешают транслировать все, что происходит на такого рода мероприятиях. У нас есть шанс надавить на то, что остановили внимание на реакции одного человека и поспорить на эту тему. Добиться, чтобы ролик сделали более развернутым, с показом нескольких гостей. Но дело в том, что наша команда – это единственные граждане, чьи лица можно светить без особых последствий. Нас точно встретит как минимум одна сильная команда адвокатов, а как максимум – от всех гостей.

– Но это нарушение моих прав! Они показали мое лицо.

– Если бы вы надписью “Авенс лучший” не сделали из себя рекламный объект, мы бы выиграли. Но тут – спорный вопрос. Мы можем предложить вам стратегию…

Юрист неожиданно замолчал, потому что к нему подлетел помощник и что-то зашептал на ухо. Мужчина изменился в лице. Посмотрел на меня суровым взглядом.

– Лана, скажите, вы корпоративный шпион? Только что мне сообщили, что это платье в ваши апаты доставили от Картера Вина, главы холдинга Космострой.

Мою кожу будто изморозью покрыло. Я некоторое время не могла сказать ни слова в свою защиту. Пока я осознавала ситуацию, меня словно оглушили. Я видела, как шевелились губы адвоката, как махал руками Гноц, но словно смотрела на все со стороны.

Этот способ всегда помогал в трудную минуту. Я представляла, словно это происходит не со мной. Будто я могу хладнокровно думать, что делать, а не волноваться.

Но в этот раз успокоиться не получилось. Больше всего на свете мне хотелось отправиться в кабинет Картера Вина и наорать на него от души. Высказать все, что думаю о его симпатии ко мне.

Нравлюсь ему? Как же! Больной богач. Придурок. Урод.

Да он, вообще, знает что такое любовь? Или он привык завоевывать любой ценой? То же мне, космический воин. Дубина он с железякой вместо сердца.

Чего он хочет? Раздавить меня? Показать, что на этой территории он главный и самый умный?

Не зря нападавший назвал его роботом. Машина без чувств! Как еще желалка не отвалилась с такими замашками?

Хотя, о чем я? На него же вешаются гроздьями, отбиваться не успевает. Одна я сопротивляюсь, и он решил меня взять легендарным методом кнута и пряника. Вот только сиротские на это не покупаются. Мы знаем, чего нам будет стоить эта конфетка и как болен кнут.

Думает, он первый, кто давит на меня? Да меня жизнь раскатывает постоянно. Стоит только голову поднять, как получаю подзатыльник. Стоит только вылезти из ямы, как на тебе подножку. Стоит только встать на трясущихся коленях – как на предательство-толчок в спину.

То, что я сирота – это моя слабость, но и моя же сила. Другая бы плакала, истерила, но только не я. Приют научил, что сильные очень любят издеваться над  слабыми.

А я еще на него заглядывалась! Да чтостоит его оболочка с гнилыми внутренностями?

Да, умеет зарабатывать деньги, управлять людьми и мастерски раздавливать конкурентов. Вот только главному он так и не научился. Будто он был в приюте, а не я. Словно у него нарушено чувство привязанности.

Я оказалась на пороге детского дома в три года, и не помню ничего, что было до него. Но я видела детей, которые там с самого рождения. Те, кто прошел через страшное и кого воспитатели  между собой называли “выжженная душа”. Они  вели себя точно так же, как Картер Вин. Старались все контролировать, отвечали злостью на эмоцию.

Но ведь это все не про главу холдинга Космострой? Так почему он ведет себя так?

– Идиот, – сказала я вслух, и увидела, как на меня молча смотрят адвокаты и Гноц.

Они явно не были готовы услышать подобное.

– Простите. Это я про Каретра Вина, который не может удержать свое желание в штанах и прибегает к таким грязным методам. Это платье, и правда, его подарок. Вот только он купил в точности такое, которое купила я. Специально. Он уже тогда следил за мной. И я сделала из двух платьев рекламную кампанию, которая помогла Авенсу засветиться на новом рынке. Мне даже удалось поговорить с главным инвестором проекта Аскольд – Музолди. Господин Гноц может подтвердить.

Я повернулась к Лукасу, и тот скованно кивнул. Адвокаты с большим сомнением смотрели на меня с экрана.

– То есть, вы втянули Авенс в эту грязь?

Втянула? Я?

– Если вы имеете в виду презентацию Аскольда, то да. Вся команда получила приглашение благодаря желанию Картера Вина видеть меня там.

– И вы хотите, чтобы мы поверили, что вы не шпион?

– Зачем Авенс сдался Космострою? Они первые, причем с огромным отрывом. До них не долететь, как до светила, и это все знают, – возразила я.

– Это так вы верите в компанию, где работаете?! – Юрист вскочил с места.

Я промолчала, хотя внутри орала в ответ ему. Есть фантазии, есть факты. Можно сколько угодно верить в компанию, но видеть положение дел не менее важно.

Мне так хотелось крикнуть, что Космострой никогда бы не послал свою команду экономом. Что никогда  бы не позволил делать возврат за ошибочный заказ за счет работников. Но все это лишь осталось криком в моей голове.

В кабинете стало тихо-тихо. Я слышала лишь свое шумное дыхание и громкие мысли.

Адвокат сел. Постучал пальцами по столу, а потом сказал:

– Господин Гонц, в сложившейся ситуации судебные тяжбы нам не выгодны. Дальнейшее решение за вами.

Связь закончилась..

Лукас опустил голову, потер висок, а потом посмотрел на меня. Его взгляд был тяжелым, кусающим, злым. Я выдержала его до конца.

– Свяжемся с рекламным отделом, – сказал наконец он.

На экране появились яркие стены пиар-переговорной. Вопреки красочности обстановки, лица команды были серьезными.

– Мы уже получили последние новости от юристов. Начали обсуждение.

– Запомните: наша задача повернуть все в нашу пользу.

Глава команды – опытная Шоренс посмотрела на меня и сказала:

– Тогда я должна спросить, можем ли вы использовать госпожу Лану так, как использовал ее Космострой?

Я открыла рот, но Гноц был первым:

– Можете.

Я отвернулась, сжав челюсти. На несколько секунд закрыла глаза, чтобы не сорваться.

Сначала выслушаю, что они скажут. Потом буду действовать.

– Нам нужно два с половиной часа.

– Они  у вас есть. – Лукас Гноц прервал связь, посмотрел на меня и эмоционально сказал: – Какая же ты головная боль!

Глава 7

Рекламщики  связались с нами через час.

– У нас есть идея, господин Гноц. Мы можем продлить ролик Космостроя посылом: “Вдохновляясь прошлым, делаем будущее” с Ланой в главной роли.

Все время до этого звонка я провела со своей командой, готовя офис к рабочим дням. Между делом мы обсуждали случившееся, и это помогло мне немного отпустить ситуацию. То, что предложили рекламщики, пришло нам на ум всем одним из первых. И первое же мы отмели, как невозможное.

Я озвучила причину:

– На Рантаре нам не дадут ни одну рекламную площадку под такой ролик.

Мое возражение было встречено скептически.

– Почему же? Космострой не монополист, – возразила Шоренс, глава рекламного отдела.

– Он лидер. Рантарианский холдинг, широко известный во всей галактике. Гигант здесь, на земле, где мы хотим открыть производство. Неужели на Рантаре запустят ролик, ведущий борьбу с Космостроем? Неужели они самоубийцы?

Лукас Гноц нехотя кивнул и показал на меня пальцем:

– Она права. Думайте еще.

Но не только рекламщики ушли ломать мозги. Мы с командой сдвинули стулья кругом и стали обсуждать, что делать. Удивительно, но даже те инженеры-конструкторы из команды, которых я считала тихонями, участвовали в процессе. А вот та четверка, что не захотела скидываться деньгами, не изъявила желания “болтать попусту” и занялись бумагами.

Мне было очень приятно, что многие ребята искренне стремились помочь мне и компании. И было радостно увидеть тех, кто уже сейчас идет против коллектива.

Вот что такое настоящая команда! Не зря говорят, что трудности сплачивают и проверяют на прочность. Так и сколачивается надежный костяк.  Люди, на которых можно положиться.

Неожиданно из кабинета Гноца раздался звук разбившейся об стену чашки. Нея влетела туда, а потом вышла заметно  побледневшая.

– Босс рвет и мечет. Ему позвонили из Космостроя и предложил выкупить Авенс.

Вот зараза какая!

Мы и так вылетели из первой десятки и сели в лужу с этой рекламой, сделавшей нашу дальнейшую работу на Рантаре почти невозможной, так еще и это унизительное предложение. Картер Вин решил надавить в минуту слабости.

– Что ответил господин Гноц? – спросила я, сжимая кулаки.

– Конечно, он отказался!

Я выдохнула. Живем.

Иначе, я уволилась бы. Если бы Авенс купил  Космострой, то он попусту бы его поглотил, а штат распустил. И тогда не видать мне гражданства, а, значит, и не свести клейма.

– А еще нашу Лану цветами задаривал! – Зара показала всем запись со своего коммуникатора, где мне, как жрице, подносили корзины цветов. – Наша девочка отказала Картеру Вину и теперь он так низко мстит. Ребята, мы должны достойно ответить. Не зря же мы сюда прилетели.

– Так вот пусть она и расплачивается, раз задаривал. Не нас же он чествовал. При чем тут мы? – спросила одна из неплатежной четверки.

Зара возмущенно вскочила со стула:

– Посмотрим, как бы ты запела, окажись на ее месте!

– Я бы не оказалась.

– Ну да. Ты бы не оказалась. Не светит, – передразнила Зара, делая акцент на словах.

– Ладно, – тихо попросила я подругу.

Я не любила все эти разборки с перьями во все стороны. У нас была проблема куда серьезнее, чем отщепенцы в коллективе.

– Итак, ребята, это ролик закрыл нам инвестиции, – начала я с правды. – Сейчас, какой бы гениальный проект мы не подготовили, нас даже слушать не будут. У нас нет возможности открытого рекламного ответа. Какие у нас есть варианты?

– Галактическая сеть. Можно запустить ролик туда, – предложил Ешик.

– Его заблокируют на Рантаре и все. Не подойдет, – покачала я головой.

– Тогда запустим рекламу Авенса, не связанную с этим роликом? – предложила одна девушка-чертежница из команды.

– Малоэффективно. Скорее сыграет нам в минус, чем в плюс.

– Тогда соцсети? Опубликуем ролик туда? – предложила Зара.

– Он не получит нужный охват. В соцсетях разносятся только вирусные ролики. Так-так-так, подождите-ка! А это идея. Сделать вирусное, в тему, но так, чтобы это не было прямым ответом. Зара, ты же сняла это цветочное подношение?

– Да. А что такое?

– Что, если мы развернем предысторию к ролику?

– Не понимаю.

– Мы покажем, почему Космострой сделал эту рекламу со мной.

– Так заблокируют же любой клип с негативом для холдинга.

– А не будет никакого негатива. Мы покажем историю любви.

– Чего-чего? Какой любви?

– Безответной любви самого завидного холостяка галактики. У наших юристов есть записи с камер в апатах, куда Картер Вин посылал то самое красное платье. Есть видео с его цветочным флешмобом.

Нея вдруг вскочила с места:

– А у меня есть фото, как он к тебе подходил на презентации. Там на фото он такие взгляды на тебя бросает!

Девушка даже сама застяснялась своих слов и прикрыла щеки руками.

Ешик почесал за ухом и сказал:

– Ну, раз пошла такая пьянка, то я тоже добавлю. У меня есть фото из аэропорта, где Ланка сидит у туалета с несчастным выражением лица.

Я показала большой палец вверх и сказала:

– Супер! А у меня есть билет в бизнес класс и чемодан с биркой, доказывающим, что он там летел, а я – нет, – сказала я. – Ребята, у нас есть отличная история безответной любви главы холдинга Космострой и одной гордячки. Если соберем еще больше материала, сделаем информационную бомбу, которую не остановить даже самому Картеру Вину.

– Да!

– Давай.

– У меня тут тоже несколько фоток есть. Случайно сделал.

И мы принялись за работу.

Зара в процессе поймала меня и отвела в сторону. Спросила:

– Ничего, что ты привлечешь столько внимания? Тебя же поклонницы сожрут от зависти.

– Я уже оказалась рекламным объектом. Ничего страшного. Я крепкая. Выдержу. Меня не так-то просто сломать.

А еще мне очень любопытно взглянуть на физиономию Картера Вина, если у нас все получится. Это будет прекрасная месть. Та, которую он не ждет.

Настроение сразу взлетело к небесам Рантара. У нас не было никакой уверенности в том, что задумка удастся, но общий командный дух поймали все. И это было так круто!

Даже двое из неплатеженой четверки стали участвовать.

Мы собирали материалы с такой тщательностью, будто были сыскным агентством. Даже Гноц затих в своем кабинете, послав рекламщиков в черную дыру.

И когда, наконец, ролик был готов, мы все пересмотрели его раз по двадцать, не меньше. И все это время на меня то и дело спрашивали: “Лан, ты уверена? Тебя же возненавидит половина галактики”.

И как им объяснить, что я давно привыкла к ненависти, предательству и жестокости? Меня, скорее, можно испугать искренней любовью. Вот с чем я никогда не сталкивалась.

Я сама создала аккаунт и лично загрузила ролик в самую популярную соцсеть. Сделала и отложила коммуникатор в сторону, чтобы не нервничать.

Обратилась к команде:

– Давайте сделаем часовой перерыв. Не будем проверять, как зашел ролик. Расслабимся и переключимся. Как насчет обеда?

Все согласно заголосили.

– Я угощаю! – вызвалась я.

И пусть я только косвенно виновата в проблеме, команда помогла мне создать слезливый шедевр. Смотришь видео, и прямо жалко становится бедненького Картера Вина.

Во время создания Зара спросила меня:

– А ты уверена, что хочешь, чтобы зрители жалели его, а не тебя.

– Уверена.  Контролеры не переносят жалости к себе.

Даже Лукас Гноц ел с нами, признавшись:

– Посижу здесь, а то руки чешутся проверить. Сорвусь.

И мы смеялись,  снимая напряжение, ели и пили, пока у Ешика не прозвенел таймер.

– Час прошел! Я больше не выдержу. Пошел смотреть.

И все тут же достали коммуникаторы и уставились в экраны. На несколько долгих секунд в офисе повисла тишина, после чего раздались возгласы: “Да! Миллион просмотров! Мы это сделали!”

Мы вскочили, стали обниматься, скакать как дети. Это была первая маленькая победа команды. Самая сладкая.

Но стоило нам сесть на места, как у меня выскочило уведомление:

“Ваше видео заблокировано”

И тут же восторг сменился привычным вкусом горечи на языке.

– Ребят,  видео удалили, – рассказала я потухшим голосом.

Они и сами уже это увидели. У всех от расстройства вытянулись лица. Команда запричитала:

– Ну вот!

– Блин!

– Всего час провисело.

Лукас Гноц молча ушел в свой кабинет, хлопнув дверью. И я еще несколько секунд смотрела ему вслед, анализируя ситуацию.

Предсказуемо, что удалили. И миллион – это не мало. Хватит ли этого?

Ешик неожиданно воскликнул так громко, что я подскочила:

– Есть! Завирусилось. Наше видео скачали и теперь публикуют во всех сетях. Даже в новостных пабликах засветилось. Слушайте заголовки: “Безответная любовь Картера Вина”, “Жестокая человечка и рантарианец”, “Настоящая любовь жестока”, “Богач и золушка”. Лана, волна пошла! Ее не остановить.

Гноц залетел к нам и включил проекцию с коммуникатора. Главный новостной канал Рантара транслировал прямое включение рядом с небоскребом, где находился офис “Космостроя”.  Толпа журналистов рвалась внутрь, поджидала Картера Вина у входа.

Интервьювер взял крупным планом плачущих молодых девиц, что закидывали мой плакат красками, а потом резали ножницами.

– Ого. Лан, я теперь боюсь за твою жизнь, – Зара посмотрела на меня.

Я лишь сложила руки на груди.

Лучше так, чем быть униженной, раскатанной и уволенной. У меня никого нет, поэтому только я могу не дать себя в обиду. И я готова к последствиям. У всего есть своя цена. Кажется, так говорил Картер Вин? Вот пусть расхлебывает.

Интервьювер неожиданно заговорил на камеру:

– Достоверный источник сообщил нам, что после того, как Лана Руглас не приняла корзины цветов, ее взял в плен преступник. Сейчас вы увидите кадры очевидца с места преступления.

На экране замелькали наемники, которые быстро обезоружили пожилого мужчину и отвели меня в сторону, а потом сопроводили нас с Зарой в здание Космостроя.

Журналист продолжил на камеру:

– История любви главы холдинга Космострой полна драматизма. Из-за чего Лана Руглас отказывает самому завидному жениху галактики? Дело в разных расах? Социальном положении? Или тут кроется что-то еще? Смотрите наш вечерний репортаж, где мы раскроем тайное прошлое девушки.

Я улыбалась. Прямо до ушей. Все смотрели на меня так, словно я рвану. и внутри у меня звучало “Тик-так, тик-так, тик-так”.

– Лан, они что-то накопали?

Я повернулась к Заре, не удержав улыбку, сказала:

– Что они могут накопать? Что я сирота и из приюта? Возьмут интервью у воспитателей, какой ужасной девочкой я была? Ничего нового.

– Что-то я не подумала, что они станут полоскать грязное белье, – Зара смущенно опустила голову.

– Я подумала. Это мой осознанный выбор, ребята. Не нужно чувствовать себя виноватыми. Это мое прошлое, я его признаю.

Я не терплю другое. Унижение. А еще когда рушат мой план сведения клейма. Ради этого я все вытерплю. А потом заживу спокойной жизнью.

Неожиданно на экране все засуетились.

Картер Вин вышел из здания, остановился и хмуро оглядел толпу.

– Господин Вин, как насчет уроков пикапа? – крикнул один журналист.

– Картер, скажите, вы в отношениях с Ланой Руглас? – орал другой.

– Скажите, вы бросите свои тщетные попытки или продолжите завоевывать любимую? – спросил журналист канала, который мы смотрели.

По Картеру Вину было видно, как же его крючит от ситуации, передергивает от вопросов. Если бы он мог убивать взглядом, никто бы рядом уже не дышал.

Рантарианец повернулся к камере и ответил прямо в наехавший на него объектив:

– Это уже моя женщина.

Где-то на фоне восторженно заохали женщины, у нас же в офисе повисла оглушающая тишина.

Гноц покосился на меня. Не знаю, что он увидел на моем лице, но ненавязчиво отошел в сторону.

Я же расцепила плотно сжатые челюсти и сказала:

– Да ты мечтатель, Картер Вин. Или просто лжец?

В этот момент снаружи раздался шум сразу нескольких картов. Половина команды подскочила с мест и рванула к окну.

– Журналюги! Нашли нас.

– Предсказуемо, – я одернула приталенный пиджак и посмотрела на гендиректора: – Господин Гонц, отличная возможность снова поставить Авенс в десятку лучших.

Лукас явно не ожидал, что я переведу на него все стрелки. Но что у него не убрать, так это лидерских качеств. Он умел быстро взять себя в руки.

– Пойдешь? – спросил он у меня.

Мне от журналистов не спрятаться. Лучше пойду сама и дам ответ Картеру Вину. Начнем нашу войну.

***

– Скажите, вы, правда, девушка главы холдинга Космострой? – Журналист выпрыгнул на меня сбоку, стоило мне шагнуть из двери.

Толпа рантарианцев буквально налегла на нас с Гноцем.

Я остановилась, нашла глазами оператора и спросила, глядя в объектив:

– Вы слышали, как Картер Вин сказал: “Это уже моя женщина?”

– Да, конечно. Это слышала вся галактика! – восторженно выкрикнула женщина из толпы.

– А вас ничего не смутило? – спросила я ее.

– Эм… А должно?

– ЭТО, – многозначительно ответила я.

Журналисты переглянулись, не понимая меня. Тогда я дополнила:

– ЭТО уже моя женщина. Вот скажите, кто так говорит про любимую? Разве что…

Тут я замолчала, давая каждому придумать свою версию. Моя была: разве что робот со сбоем программного обеспечения. Но, конечно, я не могла задеть так великого главу Космостроя. Я знала границы, за которые лучше не переступать. В отличие от того же Картера Вина.

Журналисты переваривали информацию со скоростью света, поэтому тут же засыпали меня вопросами:

– Значит ли это, что вы не вместе?

– Любовь Картера Вина безответна?

– Авенс использует вас для рекламы?

Я сдержанно улыбнулась и представила:

– Это гендиректор Авенса – Лукас Гноц. Можете задать ему вопросы по поводу компании.

Я развернулась и вошла обратно в здание, где располагался наш офис и прижалась к стене. Сердце бешено стучало, ладони вспотели. Это оказалось труднее, чем я думала. Страшно вот так оказаться предметом интереса акул слова. Очень страшно.

Я поднялась в офис и взглянула на замершую в ожидании новостей команду.

– Ребята, теперь за каждым нашим шагом будут следить. И если мы не используем это, то будет дураками.

Ешик почесал затылок:

– И чего в слежке хорошего?

– А ты представь, что нам удастся заманить в офис Музолди.  Еще до того, как он примет решение, к нам встанет очередь инвесторов.

– Фе! Сказочно.

– Да. Музолди!

– А почему нет? Я разговаривала с ним на презентации Аскольда, и если у нас будет проект, который мы сможем предложить такому крутому инвестору, я беру на себя приглашение в наш офис.

Команда загудела. Возможности манили всех. А когда вошел Лукас Гноц и сказал:

– Нам нужно использовать этот шум. Срочно начинаем работу!

Вся команда готова была к бою.

– Лана, Зара, что вы отметили по поведению рантарианцев?

Подруга хотела было сказать сейчас, но я ее опередила:

– Нам нужно еще время.

Нужно говорить только то, в чем мы будем уверены. Хотели же проследить за жителями планеты в толкучке метро, но рванули со всех ног сюда из-за ролика.

Теперь мы с Зарой вернулись к наблюдению за рантарианцами. Только с одной правкой: те тоже теперь глазели на нас. И дело не только в журналистах, что следовали за нами по пятам, прикидываясь гражданами и пассажирами метро. Обычные рантарианцы начали  узнавать меня и шептаться.

– Похоже, я тебе больше не помощник в этом, – сказала я Заре.

– С языка сняла! – согласилась подруга. – Давай вернемся. Возьму с собой Ешика.

Вот и минус популярности.

Ешик сменил меня на посту, а я отправилась обратно в офис. И еще на подходе заметила подставу. Дорогущий карт с ярко-красным бантом стоял прямо у входа, а на его крыло опирался Картер Вин.

Напротив замерла стена корреспондентов, готовых запечатлеть мою реакцию на подарок.

Я прошептала себе под нос:

– Как же банально, Картер Вин! Ты не желаешь напрячь ни одной извилины.

Он словно купил энциклопедию влюбленного идиота. Хотя, какой купил? Спросил у голосового помощника топ подарков девушке и не тратил ни одной лишней секунды. Ведь всю энергию он пускает на работу, а женщины – это то, что само липнет к коже, как пыль к сладким пятнам. Зачем стараться?

Рантарианец увидел меня сразу, но даже не шелохнулся. Я думала, что он будет смотреть на меня зло или с вызовом, но Картер умудрялся передать обещание жаркой ночи одним взглядом. Более того – в подробностях!

У меня даже во рту пересохло.

Как такое может быть? Мне до него шагов двадцать, не меньше, но я точно могу сказать, что он хочет. Точнее, кого. Меня. Многократно. Вот где он возьмет реванш за все.  В этом у него не было сомнений.

Картер Вин смотрел так, словно уже победил.

Я надеялась, что достаточно разозлила рантарианца, чтобы он начал воспринимать меня как противника, а не как цель. Но теперь, глядя на главу Космостроя, поняла свою главную ошибку. Он гребанный галактический танкер, которого не остановить. И он взялся за меня всерьез.

Все мои планы, ради которых я из кожи вон лезла, для него песок под ногами. Мне было жизненно важно спасти Авенс от краха, а он позволял это сделать. Пока позволял.

Вон его наемники смешались в толпе, скрываются за кустами, сливаются с деревьями. А вот его новейший карт стоит на площадке, приковывая внимание зевак.

Он мог одним движением руки убрать репортеров, но позировал им. Лично приехал, чтобы вручить подарок. Значит, приготовил ответный ход, и он может быть далек от банальности.

В этот миг я поняла, что Картер Вин в любой момент мог отдать приказ доставить меня к нему силой, и никто бы ему не помешал. Упаковали бы как карт – перевязали красным бантом.

И это напомнило мне игру хищника с жертвой на закрытой территории. Картер словно был уверен, что я никуда не убегу.

Что же мне делать? Идти напролом через эту стену клише под десятками объективов или развернуться и уйти?

Конечно, я могу сделать независимый вид и пройти мимо, но ведь Картер не будет так просто стоять и смотреть. Точно перекроет мне дорогу, или, того хуже, схватит за руку. И все. Доигралась в войнушку.

Журналисты замерли в ожидании спектакля – заметили меня. Все будто ждали двух реакций: либо пламенной благодарности, либо холодной гордячки. И мне не нравился ни один из вариантов.

Жизнь не раз доказывала мне, что неожиданные поступки могут решить ход игры. Поэтому я направилась не в офис, ни к Картеру Вину, а к журналистам.

– Что тут? – С таким вопросом я встала рядом с остолбеневшим репортером.

– Эм… Так вам подарок подготовили. Вам нравится?

– А вам?

– Если бы мне кто-нибудь подарил Суплект 3Джи Ти, я бы в ней жил!

– Вот как. А если бы за него нужно было продать душу и тело? – спросила я.

Репортерша отодвинула собой от меня мужчину, с которым мы общались и на мне в лицо ткнулась камера:

– Лана Руглас заявляет, что за машину Картера Вина она должна будет расплатиться и телом и душой. Правильно ли мы поняли ваши слова?

Умеют же они в момент становится мерзкими падальщиками.

– Спасибо, – улыбнулась я на камеру и пошла к офису.

Картер Вин ожидаемо преградил мне путь. Я протянула руку за ключами от карта и сказала:

– Я знаю одного репортера, который продаст душу и тело за этот карт. Вас познакомить?

Я поставила его перед выбором: дать мне ключи, чтобы я передала журналисту карт, либо показать на камеру какой он жмот. Но я совсем не ожидала того, что он скажет.

– Это подарок для Лукаса Гноца, твоего босса.

– ..?

Я убрала руку.

– Да. Этот карт равен стоимости долга Авенс кредиторам.

Я пошатнулась. Долги – это страшно. Как только компания минусит, все работники встают на краю пропасти. А Авенс  – единственный, кто может дать гражданство мне, галактической сироте. Мне, не знающей ничего о своем происхождении и не имеющей возможности сдать тест на геном, пока на мне это клеймо.

Значит, это не мой подарок, а ответная информационная бомба. Как только команда узнает об этом, половина улетит в поисках новой работы, а половина не сможет показать результаты из-за тревоги.  В итоге мы провалимся.

Я и не знала, что Авенс в такой попе. Значит, мы не только скатились на 11 место, но и несемся со склона дальше. Сколько стоит этот карт? Сотни миллионов? Галактическая тьма!

Картер Вин сказал:

– Космострой готов дать тебе работу. Зарплата втрое выше.

Я молча смотрела на рантарианца.

Картер Вин буквально пожирал меня взглядом, ожидая ответа, а когда понял, что его не будет, сказал:

– Ты талантливый инженер-конструктор. Космострой нанимает только лучших. Не думай, что это из-за красивых глаз или фигуры. Я видел твои проекты. Я хочу тебя.

Я хочу тебя – он произнес это так просто, словно сказал: “На ужин хочу навеа с гричи”. И Картер Вин точно говорил не только про желание иметь работника. Он собирался сожрать меня, как рядовое блюдо.

Вот только, милый, я та еще кость в горле.

Я проглотила комок воздуха.

Картер Вин протянул ключ от карта и спросил:

– Или себе заберешь?

Со стороны казалось, что мы мило флиртуем. На самом деле он поставил меня перед выбором: не взять карт, и тогда он поднимется в офис и вручит его Гноцу, чтобы команда узнала о крупном долге Авенса, или я приму подарок и сохраню секрет ценой гордости.

Сведение клейма или гордость? Выбор очевиден.

Я взяла ключи и пошла к двери, а Картер Вин громко спросил:

– Как насчет ужина?

– Я сыта по горло.

– Тогда завтра. Мое предложение на счет работы в силе. Номер телефона в карте в бардачке.

Я даже не обернулась. Этот раунд остался за ним. Теперь понятно, зачем ему нужна была пресса. Представляю, какие статьи появятся через пять минут в сети.

Голова гудела от мыслей. Я поднялась в офис, не видя команду прошла к своему столу и грохнулась на стул.

У меня что-то спрашивали, но быстро отстали, видя мой отрешенный вид. Я смотрела в открытую ладонь, на которой лежал ключ от карта.

Картер Вин переиграл меня. Он пошатнул мою веру в Авенс, показал долг, дал карт на его оплату. Но я не могла закрыть кредит фирмы этим подарком. Уверена, этот ход рантарианец тоже просчитал.

Не знаю, сколько я вот так просидела, пока меня не затрясла за плечо Зара.

– Ланка! Лана, новости про тебя. Вечерний выпуск.

Я посмотрела на трансляцию с ее коммуникатора на стену. Показывали мой приют.

Ну же, что я так напряглась? Была же готова к этому. Знала, что так произойдет.

Корреспондент сжато, за минуту, рассказал мою историю, а потом вдруг заявил:

– А теперь обещанная сенсация. Мы нашли биологического отца Ланы Руглас.

Я оцепенела.

Что он только что сказал? Моего отца?

Зара схватила меня за плечо:

– Да врут они все. Не слушай.

– Подожди. Тихо, – прошептала я.

Я хочу услышать эту ложь.

Корреспондент продолжил:

– Вот только отношения будущих зятя и свекра уже не задались.

На экране показали того самого мужчину, который взял меня в заложники у Космостроя. Того самого несчастного отца инженера-конструктора Эра-7000.

Мои мозги мгновенно вскипели.

Глава 8

Я