Дух Эвереста, или приключения Софии в Гималаях

Тихий, монотонный гул извне, полностью заполнял окружающее пространство. Одновременно мешая рою мыслей, снующих словно светлячки в банке, выстроиться в одну прямую линию. В тот же время успокаивая некую тревожность, возникающую словно вспышка при каждом удачном случае, зацепится разуму за внешний мир.

– Алекс хватит бубнеть. – Не открывая глаз буркнула Сонечка. Это не я. – Непонятно откуда, сквозь гул, раздался сдавленный голос друга детства.

Звук не прекращался. Полежав еще несколько минут и попытавшись снова заснуть Сонечка не выдержала.

– Да ё-моё! Алекс! – Попытка нервно встать с неудобной подушки и открыть глаза, отозвалась громовым раскатом в ушах. Шаровая молния попала одновременно во все нервные окончания тела, разнося за собой тянущую боль, словно вчера весь день Соня провела в спортзале после долгого перерыва. – Ауч! – Хватаясь одной рукой за предплечье, второй закрывая ухо, вскрикнула от боли Сонечка.

– Да ну что? Говорю же, это не я. – Переворачиваясь с боку на бок и бурча себе под нос, словно кот, фыркнул полусонный Алекс.

Сквозь образовавшуюся боль шарахнувшую после очередного усилия над собственным организмом, Сонечке удалось открыть левый глаз.

– Алекс. – В ответ тишина. – Алекс? – За спиной сквозь не останавливающийся гул раздался театральный храп.

Кое-как повернувшись на жесткой лежанке Соня с размаху пнула друга.

– Сонь! Да ёлки-палки! Ты… – Начал было Комета, подскакивая с жесткой лежанки и открывая глаза. Однако увиденное заставило Алекса на мгновение потерять дар речи.

Прямоугольный зал, стены которого украшали, прилегавшие достаточно плотно друг к другу, равномерно вращающиеся, красные колонны, исписанные золотыми письменами, венчал высокий потолок. По периметру, под колоннами сидели люди, одетые в балахоны цвета переспевшей мандаринки. Головы их были покрыты некими сооружениями из войлока, больше похожие на парус чем на головной убор. Цвет убора представлял собой, смесь кирпичной крошки и кровьи, скорей всего пренадлежавшей тому самому работяги, который днем и ночью, без инструментов укладывал сей чертов кирпич, пытаясь возвести эту вавилонскую башню. Обладатели столь странных одежд, собственно и являлись источником непонятного звука.

– Алекс скажи мне что я сплю. – С ноткой надежды в голосе попросила Сонечка, которой все-таки удалось принять сидячее положение.

– Очень хотел бы, однако не могу. – Потихоньку выходя из ступора ответил Комета.

– Почему? – невпопад задала вопрос ошарашенная Соня, пристально изучая людей с парусами на голове.

– Говорят один и тот же сон, одновременно двум людям, приснится не может. – Резюмировал, окончательно вернувшись в реальность Комета.

– Бррррр стоп! – Стряхивая остатки морока, Соня повернула голову в сторону друга. – А мы вообще где? И почему у меня так все болит словно по мне каток проехал?

После секундной паузы, выделенной себе на копание в мозговом архиве, Алекс пожал плечами.

– Ничего не помню, да и голова болит словно меня чугунным котлом огрели! – Подвел итог своим ощущениям Комета.

– Погоди! – Вдруг встрепенулась Соня и опять ойкнула, ухватившись за руку от повторившейся, в процессе движения боли. – Мы же в самолете летели!

– Точно! – Подтвердил друг. – Только, мы вроде в Индию летели, а это – Алекс сделал многозначительный круг головой, – на Мумбай никак не похоже.

– Ничего не понимаю! – Вслух задумалась Соня все так же потирая болевшее плечо. Алекс же уставился за спину подруги, при этом его глаза становились все шире и шире. В какой-то момент он напомнил Соне анимешного героя. – Что? – Не поняла столь резкие изменения в физиомордии Кометы Сонечка.

В зале резко стихло.

– Кхм! – Раздалось за спиной.

От испуга Соня взвизгнула и резко развернулась. За спиной стояла груда цветной ткани, из которых еле-еле виднелось сильно загоревшее, довольно престарелое, словно выглаженное маленьким утюжком лицо. Венчал сей шедевр, все тот же парус прикрывающий пол головы выглаженного персонажа.

– Не стоит так реагировать. – Улыбнулось лицо, чем еще больше усилило ассоциацию с отменно отглаженной простынею. – Будда любит свое творение. И советует жить в любви всем своим созданиям. – Описывая, затерявшейся в широких одеяниях рукой, словно птичьим крылом большой круг, заговорил монах.

– Простите. – Немного смутилась Соня.

– Все в порядке дитя, не стоит извиняться.

Из недр одеяний показалась сухонькая ладошка. Легким, практически не ощутимым движением монах положил руку на безумно болевшее плечо Сони.

– Так думаю будет лучше – загадочно произнес парус и через мгновение, вновь спрятал руку в куче покрывавших его одежд. Соня подняла округлившиеся глаза на Комету.

– Что? – Одним кивком головы, беззвучно спросил Алекс.

– Вообще перестало болеть. – Все еще с удивленными глазами, шепотом ответила Сонечка.

– Скажите, а где мы? – Пытаясь встать на ноги спросил Алекс.

– Подозреваю вы голодны. – Не дав ответа, продолжая улыбаться, больше констатировал факт, чем спросил, человек в одеяниях.

Автоматически кивнув головой Соня и Алекс немного удивились такой манере общения. Однако решив отложить разбор поведения пожилого монаха на «потом», молодые люди, занялись более увлекательным процессом, а точнее поднятием своих тел на ноги. Справедливости ради надо отметить, что не с первого раза, но все же достаточно быстро данный аттракцион увенчался успехом. Не успев в душе отпраздновать победу, на пути Сони и Кометы появилось еще одно, так называемое развлечение. Все это время наблюдавший с невозмутимым выражением лица, за муками подъема, стоявший рядом монах исполнил легкий, еле заметный жест рукой. Словно заядлый фокусник, хозяин паруса на лысой голове, отделил с себя кусок цветного одеяния и протянул поднявшимся по длинному балахону. Немного повозившись с выделенными одеждами, достаточно за короткий промежуток времени друзьям удалось запаковаться в предложенные балдахины. На поверку одеяния оказались мягкими, легкими и при всем этом очень теплыми.

– Пойдемте со мной. – Пригласил монах и тихо, словно паря над полом, довольно проворно двинулся в сторону выхода из зала.

Сонечке и Алексу ничего не оставалось как последовать за кучей с парусом. Идти далеко не пришлось. Покинув цветной зал с колоннами компания оказалась в довольно узком, белом коридоре, больше напоминающий каменный мешок с непомерным количеством прорех вместо окон. Если приглядеться прорехи имели даже определенную форму ни то столбика, ни то арки. Сам же коридор был настолько извилист что в какой-то момент у Сонечки помутнело в глазах от количества поворотов.

– Сооонь? С тобой все в порядке? – Раздался откуда-то голос Кометы.

– Вроде да. – Попыталась ответить на вопрос Соня, однако голос свой почему-то не узнала.

В глазах резко потемнело. От незапланированного падения Сонечку спас все тот же узкий коридор и крепкая рука друга неожиданно вцепившаяся в её локоть.

Повороты закончились так же быстро и неожиданно как и появились. Тряхнув головой и вернувшись окончательно в реальный мир после пройденной карусели Соня поняла что стоит перед ничем не примечательной, деревянной дверью.

– Вам нужно поесть. – Вновь неспешно заговорил парус, открывая дверь.

Зрелище представшее за дверьми заставило замереть друзей на несколько секунд приоткрыв от удивления рты.

Непомерных размеров, красное помещение, вмещало в себе огромное количество низких, деревянных столиков. Некоторые пустовали, словно маленькие острова посреди океана. Те же за которыми восседали обладатели таких же парусов на бритых головах, были заставленных массой всевозможных пиал, чаш и небольших тарелочек, наполненных разнообразными закусками. Столики были настолько низкими что трапезничавшие, для удобства сидели на собственных коленях. Отличие от предыдущего зала было одно, вместо утреннего гула, купол зала наполняли звуки чавканья, причмокивания и хлюпонья, изредка разбавляемые легким постукиванием палочек о керамические чашки.

– Присаживайтесь. – Указал на один из пустующих островков сопровождающий Алекса и Соню монах.

В тот же миг, как по мановению волшебной палочки вокруг стола появилось несколько монахов – мальчиков лет десяти – одиннадцати.

Не успела Соня моргнуть глазом, как от только что пустого столика, начали разноситься волшебные запахи. Карри, рис, мясо какого-то зверя и еще куча всяких, довольно простых, однако очень манящих яств. Не долго думая, изрядно проголодавшиеся Сонечка и Алекс приступили к предложенной трапезе.

– Вы, кстати не сказали как вас зовут. – Дожевывая очередной кусочек мяса с салатом, как бы невзначай поинтересовался Алекс у монаха.

– Имя мне, уж много лет как У Бинь – ответил все так же размеренно монах.

– А я Алекс, это София – увлеченно подцепляя очередной кусочек маринованного гриба с пиалы, сообщил Комета.

– У Бинь, как мы тут оказались? – Аккуратно отхлебнув горячий чай, спросила Сонечка.

Монах степенно допил из пиалы, аккуратно поставив чашку на край стола и после немного затянувшейся на взгляд Сонечки паузы, начал негромкий, такой же спокойный и размеренный, как он сам, рассказ.

– Неделю назад, ко мне прибежал юный дикша, второпях сообщил странную новость, о том что горит гора. И действительно. Выйдя на балкон, я заметил что с одной из сопок клубится густой, черный дым. – Прервав рассказ, У Бинь сделал приличный глоток, из вновь наполненной чаем, пиалы. – Спустя некоторое время отправленная мною небольшая группа наших братьев принесла вас двоих, рассказав что нашла вас рядом с потерпевшим крушение самолетом.

– Простите… – скромно, с надеждой в голосе прервала рассказ Сонечка – А разве кроме нас там больше никого не было?

– Увы, к моменту как братья добрались до места крушения, самолет выгорел, практически весь, а рядом с ним, из живых были только вы.

– Погодите! – Вдруг встрепенулся Алекс – Неделю назад? Это ж сколько мы в отключке были? – Глаза Кометы невольно увеличились до размеров селедочной банки.

– Твои догадки абсолютно верны, друг мой. – Все тем же равномерным тоном подтвердил опасения Алекса монах. – Вы пробыли в объятьях Будды восемь дней.

От неожиданности Сонечка икнула и выронила палочки из руки, которыми пару секунду назад пыталась подцепить из тарелочки, несговорчивый, маринованный гриб.

– Как восемь? Нас же уже искать должны. – Соня с искоркой надежды в глазах посмотрела на Комету.

– Сонь, ты только не нервничай. – Попытался успокоить подругу Алекс. Однако истеричные нотки в голосе друга выдали его волнение. – У Бинь скажите, а где мы вообще находимся? – Комета старался придать голосу абсолютное спокойствие. Неполучилось. Нотки истерики рьяно, словно спринтеры на старте, проскакивали в обращении к монаху.

Достав из кучи одеяний тонкую, сухонькую руку, монах прикоснулся к разволновавшемуся Алексу, как ни странно, на Комету это подействовало успокаивающе.

– Не волнуйся, друг мой, вы находитесь в нашей обитель, Рато Драцанге, дающей мне и моим братьям тепло и равновесие души. – В глазах Сони, бегущей строкой появился естественный вопрос – «Где это?»; «Что это?». У Бинь словно прочитав мысли девушки, убрал руку с кисти Алекса обратно в безразмерную кучу своих одеяний и спокойно продолжил. – Это горный хребет Тибета.

– Чего? – Словно в хорошо отстроенном ансамбле, глянув друг на друга, хором переспросили Сонечка с Кометой. И не сговариваясь уставились немигающим взглядом на У Биня.

– Вам стоит набраться сил. – Как ни в чем не бывало продолжил монах, аккуратно разглаживая рукав своей одежды. – Заметил, трапезничать закончили вы. – У Бинь окинув взглядом стол. – Пойдемте провожу вас до келий. – Покидая островок с тарелками предложил монах.

– А как же нам теперь добраться до Мумбаи? – Вставая из-за резного столика с некой растерянностью, скорее сам у себя, чем у собеседника спросил Алекс.

– Предстоит сложное путешествие. – Загадочно ответил У Бинь, скрываясь все за той же дверью ведущей в головокружительный коридор. Соне и Алексу ничего не оставалось как проследовать за красным парусом.

Пройдя заново аттракцион «ступенчатая карусель», вся компания притормозила пред очередной деревянной дверью. У Бинь загадочно взглянул на сопровождаемых, легким, практически незаметным движением тонкой руки распахнул дверь.

– А-бал-деть! – Только и смогла произнести Сонечка с неподражаемым ощущением восторга в голосе.

– Ага. – Откуда-то слева смог подтвердить эмоцию Комета.

Восхититься действительно было чем. За открывшейся дверью, под изогнутым деревянным коньком, покрытым словно драконьей чешуей, красной черепицей, находилась непомерных размеров каменная терраса. Открывающая великолепный вид, на словно огромные кексы, обильно присыпанные сахарной пудрой горы, пробивающие острыми кончиками тонкий слой дымно-сливочного, тумана за горизонт которых садилось кроваво-красное солнце, озаряя все вокруг розовым светом. У Бинь стоял рядом, с надлежащим только ему спокойствием, монах наблюдал открывшийся пейзаж. Лишь уставшие старческие глаза, где-то в дальних уголках, образовавшейся легкой морщинкой выдавали радость у наблюдавшего.

Спустя несколько минут, когда солнце окончательно спряталось за сказочными горами, а на темном небе высыпалось непомерное количество звезд, отойдя от эффекта эйфории, Сонечка почувствовала легкий озноб пробирающийся под теплые одежды.

– Пора – Все так же загадочно произнес У Бинь двинувшись в сторону едва приметной двери, встроенной меж двух ярко-красных колонн.

– Согласен. – Коротко подтвердил общую мысль Алекс. На что, успевшая продрогнуть Соня, только и смогла что посмотреть на спутников с огромной благодарностью во взгляде.

Шагнув в очередной коридор за дверью. немного поблуждав очередными извилисто-ступенчатым дорожкам монастыря, вся компания вышла в длинный проход, усеянный словно буддистские четки бусинами, рядом дверей. Где-то посредине «четок» монах остановился.

– Это ваша. – Указал У Бинь на одну из небольших дверей, обращаясь к Сонечке. – А эта ваша. – Переведя руку на соседнюю, провожая взглядом Алекса в уже привычной манере спокойствия и баланса произнес монах. Последнее что услышали от У Биня Соня и Алекс было – Добрых снов. – Монах растворился в мягком свете свечей освещающих большую статую Будды в конце длинного коридора.

– Хватит на сегодня впечатлений – устало произнесла Соня, скрываясь за дверью кельи.

– И правда, пошли спать – Согласился Комета, приоткрывая деревянный портал в выделенную ему комнату.

Переступив порог, Алекс немного огляделся. Келья оказалась довольно компактной, с низкими сводами и обычными, штукатуренными стенами. Комната имела все что требуется для нормальной жизни. Аккуратно застеленная, домотканым покрывалом деревянная кровать, являлась в данный момент, для уставшего Кометы, центром притяжения всей вселенной. У окна, словно подбитый царь горы, возвышался почти до потолка, немного перекошенный, резной шкаф. В углу, при входе – умывальник, с изогнутым причудливой формой краном. Венцом сего творения являлось зеркало. Самое обычное, в тонкой, деревянной раме, единственное что выделяло кусок амальгамы из интерьера то это непомерные размеры, как-то не вписывающиеся в формат столь маленькой кельи. Решив подумать о пропорциях стекла завтра Алекс сделав всего лишь один шаг оказался в районе возможного приземления своей, довольно не маленькой тушки на кровать и не успев приземлиться, практически в полете, уснул.

Утонченная фигура, в красивом, легком платье цвета нежного, только что распустившегося василька, удалялась по ярко-зеленому полю не скошенной травы. Легкий ветер играл травинками словно шаловливый мальчишка, отчего складывалось впечатление что убегающая, плывет по сказочным, зеленым волнам доселе неизвестного никому моря.

– Дженн! Дженнифер, погоди! – Алекс сквозь смех пытался утихомирить прыть удаляющейся девушки. – Да погоди же ты меня! – Цепляясь рукавами рубашки за травинки продолжая бежать за негодницей, смеялся Комета, на что в ответ получал только задорный, все быстрее удаляющийся смех девушки.

В какой-то момент трава перестала быть легкой. Передвигаться по полю с каждым шагом становилось все тяжелей и тяжелей.

– Дженн! Дженни! – Уже без смеха, кричал Алекс в сторону силуэта практически превратившегося в точку на линии горизонта. В очередной раз попытавшись сделать невероятно тяжелый шаг Алекс опустил глаза. Трава превратилась в что-то очень вязкое, липкое. Лазурный цвет сменился на темно-зеленый, практически черный, а силуэт Дженн пропал на фоне темных, грозовых облаков. Единственное что еще поддерживало от желания все бросить и беспомощно отдавшись вязкой массе погрузиться в липкую пучину, был раздающийся где-то очень далеко смех Дженифер.

– Дженн! – Закричал со всей мочи Комета.

– Ты чего разорался на весь монастырь? – Услышал над ухом знакомый голос Алекс. – Вставай. Развалился как ковер домотканый посреди кельи.

Комета открыл один глаз. Картинка была не четкой. Проморгавшись Алекс понял что лежит на полу, запутавшись в покрывале, над ним стояла Соня и протягивала руку. Тряхнув головой и немного придя в себя, Комета при помощи Сони попытался принять вертикальное положение. Запутавшееся одеяло жутко мешало в осуществлении задуманного. Какое-то время побарахтавшись по полу, словно черепаха перевернутая на панцирь, задуманная компания все же увенчалась успехом.

– Ты чего так орал? – Вытирая рукавом невидимый пот со лба, одновременно выдыхая поинтересовалась Соня. – Приснилось что?

– Да. – Уставившись в зеркало над умывальником, задумчиво ответил Алекс. В короткий момент Комете показалось что раму заволакивает туман.

– Дженн? – Откуда-то из далека спросила Софи.

– Угу. – Тряхнув головой ответил Алекс. Туман отступил.

Соня подошла сзади и обняла друга за плечи.

– Очень переживаю за нее. – Признался Комета, продолжая с серьезным видом рассматривать собственное, не проснувшееся, местами мятое лицо в непропорциональном предмете интерьера.

– Успокойся, все будет хорошо. – Улыбнувшись в отражение поддержала друга Соня. – Давай уже, умывай свою физиомордию и пошли завтракать. У Бинь, минут двадцать назад заходил, сказал что все готово. Жду тебя у Будды. – Похлопав друга по плечу, Софи выскользнула из кельи.

Приведя себя немного в порядок после столь странного сна, перед выходом из кельи, Алекс решил взглянуть в зеркало, однако вдруг замер. Деревянную раму резко заволокло холодным, плотным туманом, а вместо собственного изображения в гаджете с плохой камерой начали чередоваться некие кадры снятые очень плохим оператором…

– Сонь, мне нужен твой совет. – Отведя в сторону от компании, на очередном пред рождественском вечере, попросил Алекс.

– Что случилось? – Немного повеселевшая от выпитого шампанского, поинтересовалась Сонечка.

– Я очень долго думал… – Стоя под ярко-наряженной Рождественской елкой, не давая покоя собственным рукам, теребящим несчастный бокал с игристым, Комета переминался с ноги на ногу словно маленький мальчик.

– Ты словно собираешься мне предложение делать. – Хихикнула Сонечка, отпивая очередной глоток из бокала.

– Кхм. Ну, собственно, да. Только не тебе, а Дженн. – Кашлянул Алекс, доставая из внутреннего кармана пиджака, тисненую золотом бордовую коробочку – Вот. Алекс протянул футляр Соне.

– Нестандартненько. – Хихикнула Соня открыв коробочку.

В центре футляра стояла достаточно крупная заготовка для обручального кольца. Полноценно кольцом это нельзя было назвать по одной простой причине, в нем не хватало камня.

– А где булыжничек? – Продолжала веселиться Софи.

– Ну, вот собственно по этому поводу мне и нужен был твой совет. – Алекс потупил взгляд и покраснел в районе кончиков ушей, словно школьница во время выговора в кабинете у директора.

– Любая другая девушка однозначно посоветовала бы тебе банальный бриллиант, однако зная Дженн… – Соня немного призадумалась. – Тут нужно что-то нестандартное.

– Вот и я о том же. – Оживился Комета – И знаешь, я придумал – Алекс снова полез во внутренний карман пиджака. На сей раз под цветной свет моргающей гирлянды появился телефон с открытой страницей поисковика. Изображение на экране передавало фото внушительных размеров, светло-голубого, топаза.

– Сюфью! – Сквозь улыбку, негромко присвистнула Сонечка. – Да за такой камушек и я бы согласилась стать твоей женой. – В очередной раз хихикнула подруга детства. Однако зная своего друга не первый день и чуя что где-то кроется подвох Софи опустила взгляд на ссылку магазина. – Алекс! Япона медь! Это ж в Индии!

– Угу. – Повесив голову, подтвердил Комета, напомнив всем своим видом Соне, того самого мальчика в пижаме оленя, растянувшегося на коврике в доме дедушки Альфреда. – Рассказывай. – Обреченно произнесла Софи, одним махом допивая остатки шампанского из бокала.

– Полетели со мной в Мумбаи? – Алекс наигранно сложил брови домиком, изобразив на лице выражение кота из известного мультфильма – Пожалуйста, А?

Понимая что Алекс не отстанет, Сонечке оставалось только подписать сей смертный приговор одной единственной фразой, что собственно она и сделала.

– Когда?

Алекс заскакал под елкой как та самая Комета в упряжке Санты. Не забыв в очередной раз засунуть руку во внутренний карман выудив оттуда на этот раз два билета первым классом до Мумбаи.

– Завтра! – Произнес торжественно, на выдохе осчастливленный друг. – Вылет в семь двадцать утра. – Продолжая сиять словно начищенный, медный таз, осчастливил информацией подругу Алекс.

– Комета! Ну, китайский мандарин! – Только и смогла сквозь смех произнести Соня.

Туман рассеялся так же быстро как и появился. Глянув на часы, Алекс понял что пялился в зеркало достаточно долго и сейчас его ждет экзекуция в виде Сони, а это по страшней чем средневековая инквизиция. Аккуратно прикрыв дверь, не забыв прищемить кусок одеяния, Комета, выскользнул из кельи. В очередной раз подтвердив правильность своего прозвища, со второй попытки Алексу удалось отправиться на завтрак.

Со времен аудиенции в палатах у Английской королевы прошло несколько лет, в жизни Алекса и Сони мало что кардинально поменялось. Друзья детства закончили Кембридж. Разъехавшись по разным уголкам Англии, виделись довольно редко, в основном это было рождество и общие семейные праздники. Однако собираться старались по сложившейся, за время учебы традиции неизменной компанией – Алекс, Софи и уменьшевший порцию пороха, в связи с приобретением жены и двух чудесных близнецов. но не потерявший своей «взрывной» харизмы – Эвон.

Ах, да! Как же.

Изменения в компании все же произошли. На третьем курсе. В группу Алекса, переводом из Лос-Анджелеса приехала Дженифер. Высокая, блондинка, с фигурой ангела Виктории Сикрет и лицом Барби, испортила зрение и амбулаторную карту в строке ЭКГ большому проценту студентов Кембриджского университета. Как ни странно фея с ажурными крыльями остановила свой судьбоносный взгляд на Алексе. Первое время Соня с опаской относилась к появившейся в их компании кукле. Однако со временем выяснилось что Дженн, ко всей своей эталонной внешности имеет далеко не пластиковую начинку, после чего была, негласно одобрена и принята в маленькое сообщество. Туда же, на правах супруги Эвона попала и соседка Сонечки по камбузу – Ханна.

Утро выдалось прохладным. С верхушек гор спускался, похожий на кусочек тонкого, невесомого шелка, холодный туман.

– Как думаешь, долго нам на «этом» до Мумбай добираться? – Задумчиво почесывая затылок, спросил Алекс Сонечку, стоя на ступеньках храма и разглядывая как два молодых монаха навьючивают на крупных, волосатых яков очередные мешки с провизией.

Укутанная в кучу палантинов Сонечка только пожала плечами.

– Три дня. – Раздался над ухом, ровный, словно появившийся из ниоткуда голос У Биня. – Сегодня к вечеру доберетесь до монастыря Деянг, там вас встретит настоятель Кутен, передайте ему это. – У Бинь протянул Алексу небольшой свиток.

Тепло и душевно попрощавшись с У Бинем, Сонечка и Комета взгромоздившись на яков, управляемых двумя, любезно выделенными У Бинем монахами-послушниками, так же не спеша, размеренно как жизнь текущая в монастыре отправились вниз. Ближе к обеду, та самая утренняя, шелковая дымка так художественно прикрывавшая заснеженные горы, стала похожа на нечто плотное и липкое.

– Смотри. – Восседая словно принцесса на яке, Указала Алексу ручкой Соня на вершину горы.

– Что там? – Не понял Комета. Отрывая сонную голову от аккуратно уложенных мешков провизии на его парнокопытном.

– Алекс! Хватит тяпку давить! Всю красоту проспишь! – По дружески фыркнула Сонечка. – Ты только приглядись! Такое впечатление что чья-то невидимая рука разлила по сопкам сгущенное молоко. – Умиляясь увиденному ответила мечтательно Сонечка.

– Хм, не обратил внимания. – Полу сонно ответил Алекс. – А вот то что похолодало. Брррр. Это я заметил. – Пытаясь снова уложить голову, в цветной вязанной шапочке обратно на провизию, прокомментировал Комета.

– Тебе б все дрыхнуть! – Хихикнула, Соня, повторяя попытку Кометы разместиться на мешках. – Ты посмотри как тут живописно! – Продолжила мечтательно подруга, подложив руку под голову и уставившись взглядом в очень быстро белеющий горизонт между заснеженными горами.

– Не есть хорошо, сие предзнаменование. – Вдруг подал голос один из сопровождающих всю процессию, монах.

– Это еще по чему? – Все так же умиротворенно поинтересовалась Соня.

– Не хочу пугать вас, однако лучше укутаться. Грядет метель. – Немного взволнованно ответил сопровождающий.

– Ой! Да ладно какая там метель?! – Буркнул почти заснувший Алекс.

– И все же разрешите я вас прикреплю. – Останавливая яков и доставая откуда-то из недр погруженной провизии, льняную, плотную веревку, попросил монах.

– Это обязательно? – Не доверчиво подняв левую бровь, переспросила Соня отрывая голову от мешков с провизией.

Монах глянул на быстро загустевающий горизонт и только еще динамичней кивнул головой. Сонным взглядом, Алекс посмотрел в ту же сторону. Хмыкнул. И не обращая внимание на ускоряющиеся, однако все такие же размеренные действия сопровождающего вокруг собственной персоны, снова улегшись на провизию, уснул. Послушник оказался прав. Не прошло и десяти минут, как словно по мановению волшебной палочки, злой колдуньи Урсулы, всю процессию накрыл снежный вихрь. Ветер, словно вырвавшийся джин, очнувшийся после тысячелетнего сна в неудобной бутылки, все сметал на своем пути. За считанные секунды видимость упала настолько, что вытяни в тот момент Соня или Алекс руку перед собой, показалось бы, что белая пелена поглотила конечность, причем раз и навсегда. Так же скоропостижно, из обзора испугавшейся не на шутку Сонечки пропали, яркие одежды сопровождающих.

– Соняяяя! – Откуда-то слева, сквозь воющий ветер, донесся голос Кометы – Сонь ты меня слышишь?

– Я тут! Ни видно ни з… – Попыталась было сквозь страшный, окружающий все вокруг, гул прокричать Софи.

Однако именно в этот момент её як решил, что он беговой конь и пора бежать. Рванув с места словно над ухом несчастного парнокопытного прозвучал выстрел стартового пистолета, растрясывая по дороге провизию и несчастную Соню, бедолага пробежал несколько метров, ударился рогами обо что-то деревянное, фыркнул и упал на подкосившихся копытах.

– Вот и приехали! – Пронеслось в мыслях, у теряющей от неожиданно обуявшего ужаса сознании Софьи.

Холодные, колкие снежинки, сопровождаемые воем метели, словно мелкие иголочки впивались в лицо, обида и разочарование от беспомощности укрыли Сонечку темнотой.

Чьи-то заботливые руки поправили на Соне покрывало. От колючих носков жутко чесалась пятка. Боясь открыть глаза, Соня на слух попыталась определить где она. В носу стоял легкий запах смолы и приятных благовоний, за спиной слышалось легкое потрескивание огня.

– Ты как? – Вдруг раздался над ухом знакомый голос Кометы.

Соня открыла глаза. Деревянная комната, чем-то напоминала ее спальню в срубе дома дедушки Альберта. Только окна были небольшими, над входной дверью висел красиво сплетенный “Ловец духов”, а вместо шкуры медведя на стене висел большой, кожаный бубен, козлиный рог и сухой пучок, невиданной травы.

– И где мы на этот раз? – С легкой иронией в голосе, наконец дотянувшись до зудящей пятки, поинтересовалась Соня. Алекс небрежно пожал плечами.

– Кто б знал.

С легким свистом дверь в комнату открылась, принося с собой в проем озноб и силуэт неизвестного, очень лохматого парнокопытного.

– Ой! – Вцепившись в руку Алекса, интуитивно, однако очень тихо произнесла Сонечка.

– Не боись! – Хихикнул Комета, аккуратно отцепляя руку Сонечки от своей. – Познакомься, это Бон, хозяин хижины.

– Сссдрасти. – Поздоровалась Сонечка с лохматым.

– Кстати именно в эту стену, головой угодил твой як. – Указывая на сруб у входа, продолжал веселится Алекс, пока хозяин на отряхивал ноги и освобождал голову от капюшона изготовленного из головы волка.

– Ничего смешного. – Фыркнула Соня, одарив Алекса таким взглядом, что тот аж поперхнулся. – Кстати, лучше бы узнал что там с бедолагой.

Сонечка аккуратно присмотрелась к вошедшему. Мужчина средних лет производил приятное впечатление. Очень загоревшее худое лицо, с прической похожей на шерсть только что снятого с головы капюшона, портила только одна деталь. Пирсинг в виде удлиненного крючка, торчал из щеки. Отчего складывалось впечатление что обладателя шерстяной головы, только что выловили из проруби, словно рыбу.